Hikaru

- Ч-то случилось? - заикаясь выдавил незадачливый беглец. - Дурак! - выкрикнула Тари. - Ты зачем убежал? Хм... Очень логичный ответ. Волчица зарычала и вздыбила шерсть на загривке. Пискнув, Тари вскочила на ноги и едва не застонала, обнаружив, что ее замечательный нож остался в пещере

Тари охрипла и сама почти что оглохла, когда до нее вдруг дошло, что ее никто не ест, и даже не трогает. Открыв глаза, она осторожно повернула голову, глядя сквозь пальцы, и едва сдержала новый крик, увидев волчицу. Сердце глухо бухнуло о ребра и провалилось куда-то в пятки, и только после этого Тари узнала Ласочку, с недовольной мордой зажимавшую уши. Всхлипнув, девушка размазала слезы и стала разглядывать второго "медведя", которым оказался запутавшийся в плаще бессознательный тевинтерец. Волчица рыкнула, намекая, что пора бы убираться отсюда, но Тари не знала, как привести Алоиса в чувство. Как она помнила из предыдущего опыта, неплохо помогала холодная вода, но поблизости водоемов не наблюдалось, а уйти на поиски бардесса опасалась. Выпутав мага из плаща, перекатив по земле, Тари слегка похлопала его по щекам, а потом, разозлившись на свою и его беспомощность, отвесила полноценную затрещину: - А ну просыпайся, мать твою!

Тари плащ не мешал - по причине его отсутствия; плащ остался рядом с Коняшкой, как и все вещи барда. Но сейчас Тари о них и не вспомнила. Всхлипывая и размазывая слезы, она бежала даже не куда глаза глядят, а куда ноги несут, то натыкаясь на деревья, то уворачиваясь буквально в последнюю секунду, спотыкаясь о качки и валежины, падая, снова вскакивая и продолжая бег. Очередное препятствие само бросилось под ноги, Тари упала, попыталась вскочить, но ноги запутались в ткани, под которой что-то злобно засопело. Медведь! Только теперь никто не придет на помощь, потому что она одна и очень далеко от остального отряда, наверное, уже на другом конце леса. Парализованная страхом, Тари сделала вялую попытку отползти подальше, но тут затылок обдало горячее дыхание, а шершавый язык лизнул щеку. Еще один медведь? Пробует на вкус? Девушка закрыла глаза руками и завизжала так, как не визжала никогда в жизни.

- Позаботься о нём, девочка, - кивнул раздражённый Каров на лежавшего Аврелия, забыв, что делал вид, будто не знает секрета Тари. - Во флягах чистая вода. Держи. Сунул бардессе в руку целебную настойку, подхватил одну флягу и направился к пирату. Тари не заметила, обращения, не заметила флягу, не заметила, кажется, и самого охотника. Сделала несколько шагов на дрожащих, подгибающихся ногах к Аврелию, непонимающе уставилась на невесть как оказавшийся в руках пузырек с зельем. Взгляд метался от одного поединщика к другому, намеренно обходя раздраженно гудящую башню. Вздрогнув, Тари выронила пузырек, по счастью, упавший не на камни, а на маленький островок моха рядом с поверженным тевинтерцем, и бросилась в лес, как незадолго до этого маг. Которого, кстати, она тоже не видела.

- Так где моё место... мессир? - хриплый голос пирата прозвучал над поверженным, искромсанным противником. Тёплая кровь заливала траву и камень вокруг, а храмовник терял силы. Лломеринец навис над ним, прижал к земле, а в горло вдавил остриё тесака. Одно движение, и место Аврелия Тилани будет в неглубокой походной могиле. - Не надо! - Крик? Писк? Тари выскочила из кустов и округлившимися от ужаса глазами глядела на побоище. Казалось, какое ей дело до поверженного храмовника? Он ей никто, но... он помогал и сохранил ее маленький глупый секрет, а потому... - Пожалуйста, не надо!

Разлившееся в воздухе напряжение разбудило Тари. Змейкой бардесса выскользнула из пещеры и спрятавшись в кустах следила за мужчинами, замирая от ужаса и восторга.

Тари растерянно смотрела вслед уезжающей красноглазой нанимательнице. Куда и зачем та уехала, было выше ее понимания. А вдруг она не вернется, и что тогда? "А вот об этом я подумаю завтра", решила бардесса, устраивая себе лежанку в пещере на мягком мху. Коняшка, вопреки приказу, пристроилась рядом, а не снаружи. Что ж, так будет теплее ночью, особенно если укрыться одной попоной.

- Лучше соберите вещи. Стоянку придётся поменять, - негромко сказала Улва и кивнула на мужчину. - А его оставить. - Зачем? - заупрямилась Тари. - Думаешь, тот, кто это сделал с ним придет сюда? Да брось, он уже и думать забыл. А этот мож очухается и чего вспомнит. Ави, что он там по дороге бормотал?

"Видно же, что не жилец, зачем мы его тащим?", злилась Тари, но почему-то без лишних просьб помогала обтирать поступающую кровь, смачивая тряпку во встречных лужах и ручейках, выбирала удобную дорогу в обход скал и особо густых зарослей, чтобы не растрясти раненого. Не иначе, храмовник заразил своей уверенностью в непреложной правильности своих действий. Упертый мужик этот Ави.

Почему ничего не получается так, как хочется? Хотел отсидеться в лагере - не дали, хотел схомячить горбушку - тоже не дали. Клятый храмовник отобрал свежетянутые ковриги, сказал, в лагере на всех поделить. А Тари, может, их для одного себя своровал! Хотя, конечно, в одно жало столько не улопаешь, пузо треснет. И на обратном пути тоже - долго ли вернуться с разведки по собственным следам? Оказалось, ещё как долго. Похоже, Ави заблудился; сам бард вообще не представлял, где они находятся и куда идут, но шли уже явно дольше, чем в эту сторону. - Все, я больше не могу! - Тари плюхнулась на пятую точку и засопела. Потом полезла в мешок, в очередной раз проверять, не заволялось ли там чего сьедобного, хотя прекрасно помнила, что последнее яблоко из своих запасов схрумкала ещё позавчера. Сьестного ожидаемо не нашлось, зато нежданно обнаружился блестящий чешуйчатый ремешок - Ой, какая прелесть! - бардесса вытащила находку из мешка и принялась рассматривать. Находка в ответ посмотрела на неё и зашипела. Змей Тари не то, чтобы боялась, но... её любила, в общем. - Ааа! Гадость какая! Отшвырнув несчастного ужика, Тари рванулась в сторону и кубарем прокатилась в кусты, запнувшись о чью-то ногу, после чего завопила с удвоенным усердием, хотя обитатель ноги никоим образом на честь бардессы не покушался - лежал себе и лежал без сознания, да ещё кровищщей измазюканный. Так просто от покайника и не отличишь.

29 мартиналиса предгорье Не то, чтобы Тари рвалась в разведку, но огров храмовник был демонски убедителен и утащил с собой бардессу чуть не за шкирку. Пришлось вздохнуть и смириться. Зато когда из ветхих дверей вместо приглашения войти и быть как дома посыпались молнии, бардесса ничуть не удивилась. Пока Аврелий разбирался со старым отступником, она наведалась в хижину с черного хода и стащила из кухонного ларя две свежевыпеченные ковриги. Похоже, старый сморчок не был таким уж отшельником, каким прикидывался, иначе, откуда хлеб? Жаль Ави этого не понял. Нашел кого жалеть.

Аврелий непонимающе уставился на Карова. Он-то был уверен, что несколько хороших клубней рядом с котлом оставил охотник. С подозрением оглянулся на Тари Подозрения были вполне обоснованы - дожидаясь обеда, бард много чего нарыл в окрестностях бивака: какие-то клубни, корешки, травки, все, что показалось съедобным, но памятуя оказавшиеся ядовитыми грибочки, не рискнул разнообразить варево сам, а тихо подкидывал к месту готовки, в чем признаваться не собирался. Типа, само приползло.

Дамы и господа! Кушать подано - садитесь жрать, пожалуйста! - Лучшее, что я услышал за сегодняшний день, - проворчал бард. подсаживаясь поближе к котелку со своей миской.

- Это не рыба, - заметил капитан на определение барда. - Это морская свинья. Она приносит удачу. А убить её - накликать беду. Тари не стала спорить, но осталась при своем мнении.. Какая же это свинья - у свиней пятачок и копытца, свиньи грязные и неуклюжие, и жрут все, что найдут. Даже человека могут сожрать. А эта не-рыба была красивая и ловкая, и не плыла, а летела, танцуя над волнами. Морская ласточка, вот это кто, недаром у нее даже хвост раздвоен. И удачу приносит. Вот бы такую взаправду встретить!

Примерно через час неторопливых действий кусок коры в его руках начал преображаться в фигурку. А ещё через час появились знакомые любому приморскому жителю очертания. Тари завороженно наблюдала за преображение куска деревяшки. - Рыба. Только странная. Рука потянулась погладить и отпрянула, когда к пираты подошла Ульва. А тут и ужин подоспел

- Вот что. Миледи, если пожелаете, путешествуйте и дальше с нами в мужской одежде. Тем более что она дивно оттеняет вашу красоту. Но скрывать ведь неудобно. - Аврелий пожал плечами. - Хотите, я Улве расскажу? Вдвоем проще. А не хотите - никто не узнает. Я к вашим услугам, если понадобится помощь. - Не надо никому говорить, - взгляд Тари мог бы растопить самое каменное сердце. - Так... будет проще. Всем.

- Я тебя не брал, Улву спроси. - Усмехнулся, опустив голову. - А я бы нет, не взял. Отправил бы тебя сначала в пансион откормить хорошенько. Тихий смех и взгляд, говорящий, что теперь-то чего, теперь уж не отпустят, пока сами не откормят. - Ты откуда сама-то? - Какое дело!.. - взвился было на дыбы бард... бардесса, но сама себя осадила. НеумнО хамить тому, от кого зависишь. Да и мужик этот храмовник, вроде, неплохой. - Тантервейл. Самая гнусная дыра в Вольной Марке. Стражники - звери, так и норовят засадить в кутузку, дай им волю, за ломоть хлеба руки бы рубили, или на каторгу отправляли.

- Зачем? Тари посопел и задал встречный вопрос: - А вы бы взяли с собой девчонку?

- Кхм… - храмовник так и не понял, как тут лучше начать. – Э… искупаемся? Он кивнул головой в сторону протекавшей невдалеке быстрой речушки. После долгого перехода в седле это было лучшее, на что могли использовать выпавшее свободное время двое товарищей. - Я... эээ... не хочу, - замялся бард, хотя после жаркого дня верхом благоухал не хуже своей лошадки, которую, к слову, тоже не мешало бы обиходить.

Сглатывая слюну, Тари кружил вокруг костра, гипнотизируя котелок взглядом.

- Главный добытчик у нас сегодня - Тари. Он медведя нашел, - заключил храмовник, от содержимого портсигара отказываясь. - Это он меня нашел, а не я его, - открестился от такой славы бард.

Тари не без интереса наблюдал за бултыханием храмовника, пожалуй, в охоте на уток это было самое интересное, уж куда интереснее, чем занудное ожидание в засаде и не менее занудные разговоры "за жизть".

Бард сопел сердитым ежиком, подкармливая огонь тонкими веточками, не давая ему угаснуть. Пират с красноглазкой утопали в сторону озера, охотник с храмовником изучали останки убиенного медведя. И даже маг куда-то исчез, наверное, опять ловил свою своенравную кошку. Или мышку для кошки. Или еще какого звереныша, дабы пополнить их передвижной зоопарк. А ему чем заняться? К тому же, запоздало накатило чувство опасности - этот клятый медведь действительно мог его убить! По спине прокатился холодок, и вовсе не из за рваной рубахи (под жилетом прореху все равно не видно). Тари обхватил себя руками, пытаясь прогнать внезапный озноб, но даже жар от костра не мог с ним справиться. Когда за спиной раздались тяжелые шаги, Тари обрадовался и огорчился одновременно. Хорошо, что он больше не один; жаль, что так и не смог в себе разобраться. Злила зависимость от этих, таких разных, людей. Успокаивало нахлынувшее спокойствие. Он привык жить, руководствуясь лозунгом "каждый сам за себя" - это казалось правильным и единственно верным образом жизни. Но теперь все его привычки разлетались карточным домиком - эти странные люди не бросили его выпутываться самому в опасной ситуации, хотя матерый медведь любого мог убить или серьезно покалечить. Почему? В отряде он был самым бесполезным - слабый, не умеющий выживать вне городских улиц. Его умение выпутываться из опасных ситуаций здесь не работало, воровские навыки оказались без надобности, так почему?