Meshulik

- Нам стоит переждать ливень… - Он может неделю идти, - жуя яблоко, добродушно прокомментировал предложение Аврелий. - Вы уверены, миледи, что те, кого мы преследуем, где-то его пережидают, а не путают следы в надежде на то, что их смоет?

Усаживаясь на прежнее полено, храмовник потер с аппетитом руки. Горячие яблоки - это тебе не холодная солонина. - Эх, сейчас поедим, передохнем - и в путь, - вырвалось у него. Взгляд брошенный на влажного и увлеченного новеньким ножиком барда, особо не задержался. Если кто-то считает, что не его, Аврелия, дело, что там у него и как, так и не его это Авреля дело, верно? Он предпочитал принимать людей такими, какими они сами себя ему и представляли.

- Я же говорил, что один колдун мой глаз забрать хотел? Положил так-скать, свой глаз на мой. Это был тот тевинтерец, давший дёру. Думал, что польза какая-то будет с этого. А был и второй. Оборотень. Сильный. Опасный. Мне повезло, его искали маги с храмовниками. Чуть меня без глаза не оставил. А я забрал его глаз, - смуглый палец постучал по камню в оправе. — Ух ты. Чего он каменный-то? — Аврелий с недоверием и интересом разглядывал камень. — Говорят, самые страшные оборотни в Диких Землях Коркари водятся. Так и в книгах Ордена пишут. Туда даже тевинтерские маги боятся соваться. У нас… Он вздохнул смущенно. Опять это «У нас». «Тевинтер, самый тевинтерный тевинтер в мире»… Расхвастался. — Ты-то как, парень? Аврелий вздохнул. Теперь явно лучше. Раздражение, разъедавшее его полчаса назад, куда-то улетучилось, вернулась ясность, настрой на наступление. Сила гуляла по кровотоку, приятно покалывала в мышцах, струилась в голове прохладным покоем. - О, готово. — Я храмовник, я выучен многое снести. Не терпится нагнать колдунью. Вижу, не тебе рассказывать, на что такие способны. Чем дольше мы медлим, тем больше бед она может наделать. В одиночку я бы дальше был сейчас. Но в одиночку... Улва права. Зря она это делает, но по-другому, видно, не умеет. Сейчас все пригодится, что поможет... Он снова замолчал. Вообще, он снова перетягивал на себя всю суть задачи. Ведь они еще кого-то ищут. Он всё время отчего-то об этом забывал. Не укладывалось одновременно. Так было проще думать, что на пути этом он не одинок. Что вокруг люди, одержимые той же целью. Повар залез в печку, принюхался. Склонившись над ароматом из печи вслед за поваром, умозаключил: — Дельный ты, Каров. Надо разбудить, пока горячие.

Филиал Корпуса Мира Тенью среди теней скользнув следом за Пабло и Инес, Мигель дал им время скрыться за забором и полез следом, галантно подав руку не отстававшей от него и столь же тихо двигавшейся (чем продолжила безмерно удивлять Мигеля) Хелене. По ту сторону забора группа инфильтрации успешно проникла в здание, а вот у Брайта намечались проблемы. - Ждем развития ситуации, - тихо, почти одними губами шепнул Мигель своей напарнице.  Ловкая как кошка, она не нуждалась в оценке, чтобы знать, что до сих пор в форме. Но от профи видеть уважение было бесконечно лестно. Вот только продержаться оно могло до ближайшей серьезной стычки. Воевать ей не приходилось. И, даст бог, и не придется, господи, этого еще не хватало! Защищать свою жизнь и имущество, однажды пришлось и лагерь обороняать от бандитов. Но ничего такого, что бы можно было назвать боевыми действиями, а не пугающими криками разъяренной мегеры, режущей направо и налево, чтобы скорее не убить, а разогнать в страхе горе-налетчиков. Спортивное прошлое, обогащенное неспокойным настоящим. Молча кивнула. Прижалась спиной к вертикальной поверхности. Рядом со скупым на слова доном не так уж и страшно. Только что-то там у Брайта вдруг невесело зазвучал голос охранника.

— А тебя не нервирует, когда я разными глазами на тебя смотрю? - удивился охотник, для демонстрации эффекта заглянув храмовнику в глаза. Машинально погладил висевший на шее зелёный самоцвет. - Это-то и есть первая причина. Мои глаза как минимум заставляют нервничать людей. А при моей внешности - пугают. Причём с детства. Вторая - такая же, как у моряков. Когда вхожу в тёмное помещение, снимаю повязку, глаза к мраку быстрее так привыкают. Храмовник глаз не прятал. Собственно скрывать-то ему было нечего. Смело встретил пристальный взгляд, в свою очередь разглядывая необычные разноцветные радужки. — А я думал, что это ты, чтобы шансы сравнять. Дрался-то ты на кулаках когда – глаз закрыт был. А меня запросто сделал. Откусил яблоко. — Вроде не пугаюсь. Хотя… — он обеспокоенно прислушался к себе. Рассмеялся. — Ну понятно. Много в народе суеверий. Это же сколько ты ее носишь, что в том, чтобы смотреть на мир только одним глазом, видел больше пользы, чем неудобства? Вопрос был задан без высокомерия, из любознательности. Прожевал, кривясь. — Всё-таки страшная кислятина. Печеные, думаешь, лучше будут?

Яблоки нырнули томиться в горячую печь. На запах он приплелся именно в кухню после очередной сияющей лириумным шлейфом встречей с Тенью и в восхищении цокнул языком. - Ну ты даешь, тут будто люди живут! Стянул без спросу одно из свежих яблок и надкусил. - Кстати, - храмовник усмехнулся, припоминая давно назревший вопрос. - Не раскажешь... Ты зачем повязку носишь?

Он хотел бы загладить неловкий момент шуткой. Каров ему нравился, и конечно, слова его, случайно услышанные охотником, предназначались не для этих ушей. Они вообще для ушей не особенно предназначались. Он хотел порасспросить того про "подозрительный" глаз, но это было не к месту. Хоть Аврелию и было противно ремесло красноглазой женщины, все же человеком она для него быть не перестала. А потому уважения была достойна. А трепаться, стоя над спящим человеком, было бы неуважительно. Он бросил взгляд на лежащую фигуру с седыми косичками. Эх. Ей бы долю получше. Жить бы в мирном, тихом месте, а не мотаться... на миг он представил ее в доме Тилани. И удивительно, но она и там смотрелась бы вполне уместно с красными глазами и косичками... Храмовник ограничился короткой благодарностью. Остальное каждый мог думать о нем что пожелает. Что поделать. И удалился в конюшню, больше не задерживаясь.

Прикрыл один глаз, прикинул, глядя на каминную полку, покрытую тонким слоем штукатурки. Решил наконец: - Гимны потом погляжу... Не знаю. Он раздраженно вздохнул. - В этих босяцких Марках всё подозрительно. Тихо прозвучало длинное выражение на тевене, означающее, что язык этот хорош не только для ученых трактатов. Разгребать завал в подвал в непосредственной близости от спящего человека было бы свинством. Он натянул подсохшие носки, за ними последовали не очень подсохшие, но уже приятно согревающие ноги сапоги. - Пойду на конюшню... это... погляжу. Коробочка всегда была с ним. А конюшня ничем не хуже любого другого уединенного места.

Побродив ещё с пол часа, он вернулся к команде и рассказал о находке, предоставив всем подумать над загадкой старого стола. Меланхолично пережевывая кусочек вяленого мяса, он пожал плечами. Символы ни о чем ему не говорили. Кроме как о том, что выглядели они подозрительно. И то хлеб. Может, бумажку оставил кто-то из беглецов? — Надо у мага спросить, - прошептал он пирату, стараясь не разбудить спящую женщину. – Больше ничего подозрительного там не нашли?

- Ничего не случилось по дороге? - негромко поинтересовалась Улва, не отрываясь от созерцания огненной пляски. Аврелий пожал плечами. — Нет, больше нет никого. Откуда взялись те твари – не знаю. Дикие места… - Он вновь испытал, сегодня особенно остро, как скучает по привычной цивилизации. – Дождь один. Снял мокрый носок, попытался пристроить у камина на просушку. — Здесь не нашли следов? Он мог побиться об заклад, что набранный ими сброд сейчас шарится по дому в поисках, чем бы поживиться. Но важны были только цели... Надо все-таки принять лириум... Лестница наверх выглядела шаткой. К тому же наверху слышались приглушенные шаги. Их спутники отправились, скорее всего, именно туда. Он оглянулся на проем, ведущий ниже, в подвал. Там образовался завал из старой мебели, каких-то досок... - Надо поесть, раз уж тут застряли. Вряд ли эта женщина кинется кормить аки мать их отряд. С непривычки косолапя, Аврелий направился к седельным сумкам достать вяленого мяса, немного вина - на всех собрать перекусить холодного обеда.

Они добрались до заброшенного дома позже остальных. Собрав по пути все капли, причитающиеся сегодняшним дождем попавшимся на его пути путникам. Яблоко он так и не попробовал. Завел коня, как мог устроил его. Конечно, такой жеребец был достоин совсем другого внимания и ухода. Ну да... кому легко? Похлопал по холке, зашел в дом. В гостинной первого этажа кто-то уже разжег огонь. И красноглазая женщина находилась там же. Одна. Он хотел бы обрадоваться встрече, да не смог. Неприятное ощущение от зрелища в бою напомнило ноющим сожалением и иррациональной неприязнью к автору подобного самоистязания. Он не то чтобы осуждал ее. Просто не принимал такого. Возникшая было симпатия, даже какой-то неосознанный вроде бы интерес к ней внезапно - словно оборвали. - Закончили, - без вступления известил он Улву, подошел поближе к огню, поискал стул, нашел пригодное полено, уселся на него как смог. Начал стягивать сапоги. - Девку домой отправили. Надеюсь... - сапог застрял, вода попала внутрь. Кряхтя все же стащил... - надеюсь, доберется. Никакого желания лезть по шатким ступеням хоть вверх, хоть вниз у храмовника не было. Хотелось посидеть у огня спокойно. И хотелось лириума. Время очередного приема нетерпеливо приближалось.

Я сейчас строю у дерева^^. Исключительно ради красоты вида из окна)).

Хелена натянула темную рубашку и ждала осуществления запланированных действий, доверив координировать передвижения более опытным коллегам. К поясу она, впрочем, прикрепила полукруглый чехол. На тот случай, если события начнут развиваться по иному сценарию.

Чем ближе к концу, тем меедленее я делаю основные квесты. Вот уже и половина ракеты отстроена, но нет, мне надо четвертый этаж одной из многочисленных баз поехать застеклить... В планах еще палисадничек там расширить... ласок всех отловить... эх. Может, не улетать?^^

Это "Вики" - там вся инфа собрана) И еще же книжки "Мир Тедаса", ну)

Вчера на рынке представился случай распеться. Отличился, по полной программе. Не только приобщился к местному театральному искусству, но и попробовал силы в опере… кхм, то есть в песнопениях. Да не в каноничных церковных, конечно! Кто станет на рынке слушать орденские распевы? Аврелий, повстречав каких-то горе-актеров из ополовиненной хворью труппы, попытался из непонятно нахлынувшей удали навязаться на выступление в качестве исполнителя школярских переделанных и ходящих в лекториях скабрезных песенок о пророчице Андрасте, только по стилю и мотиву напоминающих хоралы. А пелась в них всякая непристойная дичь. Которая весьма в тот день повеселила толпу. Но то ли он был не в голосе, то ли за давностью школярских лет подзабыл слова, но успех имел средний. Да зато теперь к вершинам деревьев потянулись чистые звуки хорошо поставленного тенора… «Долгими ночами Когда надежда оставила меня Я все еще вижу звезды и знаю, Что Твой Свет с нами». Святая Андрасте, совершенная и непорочная, прими раскаяние верного рыцаря твоего. Встал на колено, воткнул меч в землю и восславил Создателя и Пророчицу Его уже искренне, перед лицом доброй девы вполне материальной, но тоже на это время получившей частицу того совершенства, коеё распространяло богатое воображение рыцаря на всех дев и не совсем дев в мире, ведь каждая носила благословение Её. С первыми словами Песни Света на лица участников этой скромной похоронной мессы упали первые капли дождя. А к окончанию по испачканному щиту храмовника, который он использовал в качестве лопаты, помогая охотнику по мере сил рыхлить лесную нетронутую, плотную целину, уже стекали щедрые струйки. Поднялся, неловко поклонился на прощание деве. Пора было догонять своих. ... — Как, кстати, яблоко-то тебе? — вдруг непонятно к чему поинтересовался он у товарища, пробираясь под проливным дождем к дороге.

Даме достался восхищенно-одобрительный взгляд, который, наверное, не слишком сочетался с запущенной в сумку рукой. Понимающая улыбка и приподнятая бровь как бы говорили: «Есть и кое-что получше жареных обезьян, не так ли, дон Мигель?» - Брайт стучится в ворота, а в это время кто-то скрытно лезет через забор? Женщина вгляделась в темноту, но ничего особенного невооруженным глазом не заметила. — Можно, если есть путь, чтобы миновать камеры.

Он посмотрел туда, куда указывала девица. Задумчиво поднял голову. День еще только начался. Они, конечно, спешили... - Дом осмотрите? - буднично предложил Улве, кивнув и сторону мага, осматривающего чудищ в компании капитана. - Вы знаете, кого ищете. Может, там найдется подсказка. Мы догоним... Обратился к Карову тише: - Надо бы похоронить...

Улва ничего не ответила, но с её стороны Аврелию достался немой вопрос в алых глазах. «Наши беглецы?» Храмовник только пожал плечами. Хотелось верить, что они напали на след. Но как узнать наверняка? Ту, кого он преследовал, он никогда близко не видел. Черные волосы? Вроде. Он, в свою очередь, со сдержанной тревогой взглянул на женщину, которая искала своего друга. А ведь, если верить девочке, друг тот был не против компании проклятой колдуньи. Аврелию не хотелось думать, что, если всё так, и как всё обернётся... - Где твой отец, Дани?

- Я, - Дани нахмурилась и прикусила нижнюю губу, прежде чем ответить. - Да. Я видела. Высокого мужчину и девушку. С короткими чёрными волосами. - Погоди, - от неожиданности такой удачи Аврелий резко перешел на ты. - Говоришь, видела их? Давно? Где? Что они делали?

Не меняли названий >>

- Я не знаю! - воскликнула «дурочка» и продолжила уже тише. - Я не знаю… я просто возвращалась домой, в Уайлдервейл. Я, - она снова окинула взглядом павших упырей. - Я не знаю откуда они взялись… честное слово! Храмовник удивленно поднял брови. — Далеко же вы от дома забрались. Ее испуганное «честное слово» вызвало у него подозрение, что перед ним одна из тех лесных отступников, которые по всему Тедасу, кроме благословенной великой империи, вынуждены прятаться от людей. Тогда бы появление вурдалаков можно было бы объяснить неумелой магией. Но нет, магией там и не пахло. Чутье храмовника было сложно обмануть. - Девчушк, а откуда ты шла-то? - добродушно прогудел охотник, поглядывая по сторонам. - Тут сад яблочный рядом, что ли? Наконец-то кто-то пришел ему на помощь. Он мысленно ухватился за охотника, как за спасительный плот.

- Ну, - и снова пискнула, сжав крепче пальчиками ручку корзинки. «Дурочка, что ли?» — подумал Аврелий с сочувствием и оглянулся на их предводительницу. Из-за какой-то дурочки смелая воительница пролила много… Этот хищный тип что-то говорил ей и касался ее щеки. Вот ведь… ну Улва не производила впечатление девицы в беде, и возможно, именно Бартоломью сейчас к беде находился значительно ближе. Он вернулся к той девице, с которой, кажется, беда приключилась уже давно и задолго до их появления. Непроизвольно начал говорить громче, словно девушка была не придурковата, а глуховата: — Откуда взялись эти твари?.. - Кажется, толку от допроса не выходило. Он вздохнул, тише уже добавил, - Мы добрые люди. Во имя Создателя, что здесь случилось?

Судя по тому, как девушка беспокоилась о своей корзинке, больше у нее ничто не пострадало. Разве что, может быть, немного рассудок. — Не бойтесь, миледи, мы мирные путники. Э.. я Аврелий, а это мои э… товарищи. А вы… Далеко ли ваш дом? Одернул себя. Наверно, бедняжка напугана, а он со своими вопросами вконец запугает. Рука потянулась к щеке. Он вдруг вспомнил, как выглядит благодаря вчерашнему брутальному вечеру… — Что, вкусные яблоки?

-Вы ещё не забили? -Удивился Нейт. -Ладно дело ваше если время будет, а мне бы найти тихое и сухое местечко где можно было бы разложить инструменты. - За мальчиком приехал партизан, какой-то чужой. Знает его мать или нет - мы не в курсе, - Хелена настойчиво объясняла свои соображения, стаскивая в тесной машине с себя тканевую куртку, рубашку, и на влажную майку натягивая сухую кофту. - Зачем? Откуда, и куда? Это не сын миллионера и не похищение. Мать бы знала. Зайдем на десять минут и узнаем, что тут происходит. Может, пригодится это знание... бесценное. Она наконец застегнулась и обхватила себя руками. Какое блаженство снова чувствовать прикосновение к коже сухой ткани.