SHaEN

Под луной в лесу - И ещё ты должна знать, что я бы ничего тебе не сказал, если бы считал нашу встречу случайным флиртом. Наверное, природа ликантропа даёт о себе знать. Ну там пара на всю жизнь, волчья верность, и всё такое. Наверное, в этом отношении мы с котолаками имеем принципиальное отличие. Им проще. Предисловие немного отвлекло от гнетущих мыслей. - Я ведь тебе рассказывал, что у меня была девушка. Я её любил и никогда бы не оставил, - тяжёлый вздох почти сразу прервал рассказ. В отрешённом взгляде плыла луна. Он долго подбирал слова и, наконец, сказал: - Мы прожили с ней почти год. И она приняла меня таким, какой я есть. Без контроля над трансформацией. Спать с оборотнем - испытание. Но она смогла. Loca. Так я её звал тогда. А потом... потом она забеременела, - его голос дрогнул и замолк. Ника едва заметно кивнула в ответ на его признание, вдруг понимая – оно ничего не изменило. Видимо, потому что она всегда это знала, даже пытаясь убедить себя в невозможности собственных и его чувств после столь короткого знакомства. В своём ощущении абсолютной важности верности они были похожи. Поэтому дело не только в волчьей природе, которая, несомненно, наложила отпечаток на личность мужчины, сидящего сейчас рядом с ней. Так близко и далеко одновременно, держа её руку в своей и блуждая среди призраков давно минувших лет. Loca. Сумасшедшая. Винсент обратился к ней так в аду. Улыбка тронула губы – оба они заложники своего прошлого, осознанно или невольно. Ника погладила кончиками пальцев тыльную сторону его ладони, слегка сжала, снова накрывая своей рукой. Она хотела сесть, чтобы быть к нему ближе, но мысль о беспорядке в собственной одежде заставила отвергнуть эту идею. Лишних движений сейчас не хотелось. Они воспринимались способными помешать им обоим. – Случилось что-то… плохое? – пытаясь в темноте поймать его взгляд, спросила Ника, когда пауза слишком затянулась. Предположить, что женщина может попросту не захотеть ребёнка от мужчины, которого любила и принимала таким, какой он есть, она не могла.

Под луной в лесу Он садится рядом, держа её за руку, и смотрит на Луну. Впору завыть. Но сбивчивое дыхание нарушает мысли. – Мне надо немного... остыть. Иначе меня снова понесёт. И тогда я не уверен, что сдержусь. Поэтому, сначала ты должна узнать. И уж потом решить. Продолжать всё это или забыть. Ника понимала, как ему непросто. Даже осознавая то, что, в отсутствие опыта, ей нечего предложить Винсенту в танце страсти, кроме своей женской привлекательности и искренности обострённых чувственных реакций. Достаточно было представить остановку на пути к небесам всего несколько минут назад. Слишком жестоко. Но он не уходил – это главное. И Ника приняла его решение, надеясь, что непростой разговор всё же не заставит себя ждать, чтобы она могла уже сделать свой выбор. Из непреодолимого, способного заставить её сомневаться и хотеть забыть, в голову приходило только то, что Винсент внезапно женат, перед людьми и Богом. Но здесь, сейчас медиум не чувствовала другой женщины между ними, а потому предпочла не строить догадок. – Я готова узнать, – было сказано тихим эхом, глядя на мужской профиль в густой тени на фоне укрытого пальмовой листвой ночного неба. Невольно она старалась тише дышать, чтобы не мешать обретению контроля. Неуловимым движением в темноте опустила подол платья, не в безусловно приличное положение, но хоть немного. После этой же рукой потянула вверх скомканный лиф, до визита на пляж казавшийся надежно зафиксированным завязками на шее сзади, а Винсенту уступивший в одно касание, осторожно перевернулась на живот, накрыла мужскую руку, пленившую её ладонь, второй. Ника подняла глаза на своего волка, ожидая, когда он сочтёт уместным начать разговор. Нужные вопросы ей не даются. Пока лучше вообще без них.

Под луной в лесу Он подхватил её на руки и скрылся в пальмовом лесу. Так волки убегают со своей добычей или уводят пару в укромный уголок. Их приютила крохотная полянка меж стволов. Сюда, сквозь перистые листья пальм, Луна бросала узкие лучи. И призрачные лунные зайчики разбегались в стороны от порывов ветра. Он знал - она здесь плохо видит. Но ему тьма не мешала. Он опустился на тёплый песок, встал на колени и осторожно, не размыкая объятий усадил свою драгоценную ношу под дерево. У Ники вопроса о том, что она делает, не возникло. Она знала. В теории. И не было с её стороны каких-либо тайн, которыми следовало бы делиться до, а не после. Впрочем, даже если бы и имелись такие, вряд ли она была сейчас способна говорить о них больше, чем Винсент. Поэтому Ника без лишних размышлений разделила с ним желание уединиться прямо здесь, в созданном ангелом кусочке рая, не имея возражений ни относительно способа своего перемещения, ни по поводу выбранного места. Всё хорошо. И будет ещё лучше. Несмотря на возникшую дрожь в пальцах, сильное волнение, от которого сердце грозило выпрыгнуть из груди, пылающие щёки и напряжённое, как струна, тело. Окружающая темнота, разбавленная только проблесками призрачного лунного света, оказалась весьма кстати. Сейчас Ника предпочитала осязание зрению и не думать о том, что Винсент видит не хуже, чем днём. Когда он опустил её на песок, она снова нашла его губы поцелуем, слегка заблудилась пальцами в ослабленном узле галстука и, решив, что он сам с ним вполне может разобраться, на ощупь расстегнула жилет и несколько пуговиц на рубашке. Для пляжа одежды на нём было многовато, но Нике нравилось, она не спешила.

Под луной - Ника... я... хотел... - он силится сказать чего он там хотел, но слова не только застревают в горле, их нет уже и в голове, гормоны хлещут через край, в глазах плавится золото, зрачки сужаются. Но трансформацию он держит под контролем. Пока. Его губам сейчас не требуются лишние слова. Цепочка невесомых поцелуев переползает по краю челюсти на шею и ниже к её груди. И наступает тот момент, принятия решения, по крайней мере для него. - Нам надо остановиться, - горячий шёпот куда-то в пушистый и растрёпанный висок. - Иначе... Он предлагает выбор ей. Ника вдруг поняла, чего недостаёт в до предела взбудоражившей чувственность симфонии крепких объятий, долгих поцелуев. Не то чтобы она об этом сожалела, но отсутствие видений о катастрофах было необычным. Не сходили с рельсов поезда, не падали самолёты, не горели корабли у причалов, волны цунами не сметали с лица Земли прибрежные города. Ничего. Её воображение до сих пор никого не убило, не попыталось даже. Канал завуалированных пророчеств о неотвратимых личных разочарованиях здесь не транслируют? Или на сей раз она сделала правильный выбор? Ника знать не желала. Она вздохнула, скользнула пальцами по щеке Винсента, улыбнулась, подумав, что ей всегда нравилось, когда мужчина гладко выбрит, но не все предпочтения имеют значение для выбора души. А ведь ей только что тоже предложили варианты. Чего? Затуманенное удовольствием сознание отозвалось не сразу, прежде обозначив важность поцелуев, которым явно мешало платье, а также тёплое дыхание, щекочущее висок и ухо. Ладонь легла Винсенту на плечо. Он к ней слишком близко, поэтому она бесконечно далека от того, чтобы вдруг включить разум. - Я всю свою жизнь останавливалась. С тобой не хочу, - озвучила своё решение Ника и, кажется, призналась. В чём? Наверное, он мог догадаться.

Под луной Он видел её слёзы. Он даже знал причину. Но не сказал ни слова в утешение. Он просто обнял её крепче и прильнул к чуть приоткрытым губам. Как можно сейчас вновь резать по живому, по свежей ране, которую он сам недавно ей нанёс. Как можно снова рвать и мучать. Он промолчал и подхватил её, как лёгкую пушинку. В отрыве от земли до минимума сокращая расстояние. Прижаться к ней, срастись и раствориться. В её желании расплавиться, сгореть в своём бушующем огне, не размыкая рук и губ. Ника ответила Винсенту горячо, унеслась в небеса - именно так для ошеломлённого выпущенной на волю чувственной бурей сознания выглядела интерпретация сигналов сенсорной системы утратившего опору под ногами тела. Ей было хорошо. Один поцелуй сменился другим. Смешалось дыхание. Обе ауры полыхали единым пожаром. Ника чуть отстранилась в тесноте объятий, коротко вздохнула, улыбнулась и припала к губам Винсента снова. Она льнула к нему всем телом. Мгновения растянулись в вечность. Без неправильных вопросов, в искренней, безмолвной жажде друг друга. Ника больше не пыталась объяснять рождающее неуклюжие инициативы стремление, приняла его, как есть, отдалась силе увлекающего их с Винсентом потока чувств и желаний. Он ей необходим, несмотря на то, что она так мало знает его и о нём. С поддержкой не опиравшейся в выборе на доводы разума души иррациональное признание далось легко. Её ладонь обстоятельно прошлась по мужскому плечу, поднялась вверх по шее, легла на затылок, окончательно поборов недавний запрет на прикосновения и возможность слишком скоро прервать очередной жадный поцелуй. Ответ на вопрос, что же такое между ними происходит, нужно искать вместе.

Под луной Он скинул гитарный ремень и опустил инструмент на дощатый настил. Шагнул к ней быстро, позабыв про всё, и обнял. Нежно притянув за плечи к своей груди. Глаза в глаза, а сердце отбивает дробь. Того и гляди сорвётся и понесёт диким мустангом по побережью или падёт к её ногам и разобьётся мелким бисером. - Ника... Вы знаете, что чувствует испанец рядом с женщиной? А если он ликантроп, а если женщина ему не безразлична? Ещё мгновение, и благородный идальго рухнет в пропасть безумия и страсти. Но удержавшись на краю, он доверяет ей решить его судьбу. Упасть ли вместе или остаться в безопасности. Ника хотела, но не ждала от Винсента объятий. Она стояла, затаив дыхание и положив обе ладони ему на грудь, словно инстинктивно пыталась соблюсти установленные им несколько часов назад границы. Не отталкивала, но и не льнула, продолжала растворяться во взгляде серо-зелёных глаз, плавиться от близости разгорячённого её танцем мужчины. Если ей всё только кажется, она сойдёт с ума, не выдержав накала обнаруженных перед Винсентом чувств, буйства желаний, потому что ни на секунду с ним не играла, рассказав свою историю, как она есть. Под её пальцами в широкой груди билось сердце, сильно, часто и гулко. Винсент был рядом, до головокружения близко, и аура Ники полыхала заревом пожара, который лихорадочным румянцем пламенел на щеках, отражался в глазах, неукротимым огнём горел внутри. Но она не могла пошевелиться, боясь разрушить волшебную иллюзию лунной ночи, снова смотрела в его глаза с немым вопросом: "Скажи, что между нами происходит?!" И всё же, уже вечность спустя, невесомо скользнув по его плечу, её правая рука продолжила движение вверх, пальцы замерли в миллиметре от губ, которые Ника нестерпимо желала поцеловать. - Ты мне нужен, Винсент. Сейчас. Всегда, - тихо сказала она, кажется, черпая уже с самого дна своих женских инициатив. Ника не опустила глаза, ища в его взгляде ответы, а по её щекам хрустальные слёзы прочертили влажные дорожки.

Под луной На фоне огромной луны её руки сплели изящное кружево импровизации под медленные ритмы, загорелись зелёным неоном глаза и, кажется, огонь заплясал в ладонях, полыхнул на кончиках пальцев в то время, как темп танца изменился, взметнулся вверх подол юбки, указывая на это. Нетерпеливо, настойчиво Ника требовала к себе внимания здесь и сейчас. Она не боялась, не сдерживала обещаний страсти в изгибах тела, призывая, желая, сомневаясь, отвергая и возвращая в каждом новом энергичном движении. Всё это уже было внутри, теперь освобождённое невидимым взрывом, нашедшее свои места в изменчивом рисунке танца – то медленном, тягучем, то грозящем выбить искры из деревянного настила очередным ритмичным ударом о него женских ножек. Безумная, горячая, Ника чувствовала так, словно слышит музыку своей души в последний раз перед лицом смерти. В танце правила женская суть, чувственность в чистом виде без налёта воспитания, установленных принципами рамок или разочарований прошлого. Только то, что даровано природой – от умения двигаться, до способности ощущать каждый наполненный жизнью момент всем своим существом. Настроение нашлось: в учащённом дыхании, быстром течении разгорячённой крови по венам, ударах сердца, вибрациях души, приветствовавшей танцевальный ритм. И оно не ушло с последними гитарными аккордами, окрасило румянцем щёки, отблесками пламени отразилось во взгляде и блуждающей по губам улыбке. Уже без музыки выбив финальные жаркие ритмы из прекрасно звучащего настила подошвами босоножек, Ника остановилась, убрала ладонь со своей талии, отпустила край длинного платья, возвращая порядок одежде. Не найдя объяснений своим чувствам, она прожила их в танце, обретая по пути подходящий для сегодняшнего мероприятия настрой. Рюмка абсента была тут вовсе ни при чём – Ника освободила себя сама. И это было прекрасно. – Спасибо, – сказала она Винсенту, справившись с дыханием, и не удержалась от того, чтобы снова раствориться в его взгляде на сладостные мгновения, которые проживала, как вечность во всей мучительно-приятной полноте необъяснимого логикой чувства.

Бунгало -> Деревянный настил над океаном, под огромной луной Он ждал её возвращения. И не думал, что любопытство медиума так скоро иссякнет в общении с ангелом. Поднялся, поднял гитару, уведомив хозяйку демонстративным жестом, и приблизился к Нике. - Думаешь, я смогу тебе помочь его вернуть? - он улыбнулся ей, готовый направиться следом. - Я думаю, что мы не узнаем этого, пока не попробуем, - Ника коснулась его глаз жарким взглядом, явно переживая какую-то свою внутреннюю трансформацию. Намерение провести инвентаризацию чувств и желаний было без сожалений заброшено в дальний угол сознания. Ника направилась к выходу из бунгало, отошла от него на несколько десятков метров, развернулась к Винсенту лицом, выставив перед собой руку раскрытой ладонью вперёд, улыбнулась, снова глядя ему прямо в глаза. Она помнит обещание его не касаться и не собирается нарушать. Если он сам об этом не попросит. Ника хлопнула в ладоши, ударила в деревянный настил носком и каблуком своих босоножек, задавая нужный ей ритм. Пожалуй, она лукавила перед самой собой, когда думала, что никогда не чувствовала себя неотразимой, кроме как под любовными чарами ведьмака. Были в её жизни раньше такие моменты. Инициатором, как всегда, явилась Света. Школа танцев показалась ей подходящим местом, чтобы с пользой для фигуры и удовольствием регулярно проводить время. Запала подруги хватило на месяц. Ника задержалась в школе на два года и смогла разбудить в себе яркое пламя вместо ровного внутреннего света, испытать абсолютное счастье, упоение идущими изнутри чувствами, находящими выражение в магии танца. Она полюбила фламенко - танец страстный, рождённый в огне и существующий на раскалённых углях, жаркие эмоции, без стыда обнажённые чувства, вызов себе и судьбе. И сейчас было самое время, чтобы пережить и рассказать всё это снова. На языке, понятном любому, древнем и прекрасном.

Пирс -> Бунгало - Я думал вы хотите отдохнуть, - он забрал у Ники ведро и обратился к своей питомице. - Пойдём Белоснежка. Он шёл по воде, удаляясь от пирса, и от касания его белых ботинок по поверхности расходились медленные круги. Черепаха плыла следом. - Прости, Патрик... - тихо сказала она, проводив ангела взглядом. Ох, если бы Ника знала, чего хотела. Пока у неё лишь прекрасно получалось задавать не те вопросы и не в то время. Может быть, следовало говорить на другом языке? Хотя бы попробовать. В любом случае, танец всегда приносил ей удовольствие. И она так давно его себе не позволяла. Не было ни повода, ни подходящей компании. Сейчас в наличии и то, и другое. А настроение? Почему бы его не поискать? Оно очевидно где-то здесь, под огромной луной, в шелесте волн, набегающих на песчаный берег, звуках музыки, теплом свете огней в бунгало и вокруг него, голосах и астральных вибрациях тех, кто стал дорог за слишком короткий срок с момента первого знакомства. Она надела свои босоножки, сиротливо стоявшие на краю деревянного настила, улыбнулась луне и вернулась в бунгало, игнорируя фон ауры Кристофа. Алистэйр была увлечена танцем с Беатой, и Ника подошла к Винсенту, приняв данный факт за своеобразный знак свыше. И потом, что она теряет? - Я могу пригласить тебя на танец? - спросила она с улыбкой. - Нужен аккомпанемент, - Ника кивнула на гитару. - В моём ритме. Там, чтобы никому не мешать, - она указала на деревянный настил за пределами бунгало, на фоне отражающих лунный свет океанских волн. - Всего лишь ищу потерянное настроение. Поможешь?

На пирсе - Конечно! - обрадовался Патрик и сунул Нике ведро с капустой. - И можешь покормить! - видимо, считая сей широкий жест великолепной идеей, чтобы развлечь девушку. Черепаха посмотрела сверху вниз на стоящих перед ней и потянулась к Нике огромной головой. От движения черепахи-исполина ей навстречу перехватило дыхание, стало не то чтобы страшно, но как-то всё равно не по себе. Однако Ника протянула руку к черепашьей голове, коснулась кончиками пальцев белоснежной кожи, погладила всей ладонью, чувствуя, как пальцы наливаются теплом. Она улыбнулась, погладила черепаху смелее, а после опустила руку в ведро с морской капустой, чтобы через мгновение предложить новой знакомой угощение. Пока черепаха ела, Ника задала свои вопросы: - Патрик, скажи, почему ты решил, что именно вакцина Вацлава спасёт мир? И кому может быть выгоден весь этот вирусный апокалипсис, который мы собираемся предотвратить?

- Тебе, правда, нравится! - проговорил ангел с детским восхищением, поглаживая своего питомца по мощной шее. - Она ещё такая юная, такая неприспособленная, такая уязвимая, - поделился он с Никой своими опасениями. Продолжая кормить Белоснежку, любитель живой природы всё же ответил: - Если смогу. Ника была уверена, что ангелы читают в душах, слова им не нужны, а сказанное Патриком прозвучало без вопросительной интонации, но подтвердила вслух, не без удовольствия признать своё восхищение ещё раз: - Очень нравится, Патрик. И не только черепаха, но и всё-всё, что здесь есть. На душе у неё высадился кошачий десант, который остервенело скрёб когтями, видимо, пытаясь добраться до самых глубин, но это не могло уменьшить пьянящих восторгов относительно пребывания в столь волшебном месте. Ночь здесь определённо стоило провести без сна, чтобы как можно полнее насладиться кусочком рая. - А я могу тоже её погладить? - подойдя ближе, спросила Ника с широкой детской улыбкой и взглядом первооткрывательницы мечты. Важные вопросы были немного отодвинуты во времени

Черепашка скептически посмотрела на создателя и продолжила меланхолично пережёвывать водоросли. Её панцирь возвышался над уровнем моря метра на два, а голова была размером с боксёрский мешок. Её чешуйчатая кожа белела в лунном свете под стать костюму ангела. - Извини, Ника, - Патрик сунул руку в ведро и подал своему питомцу пучок травы. - Это ты меня извини. Не хотела... пугать, - смущённо улыбнулась Ника. Наверное, если бы она увидела эту черепаху в свой первый день пребывания здесь, было бы крайнее изумление, страх, потом до восторга дошло. Сейчас Ника воспринимала творение ангельское, как нечто несомненно чудесное, оригинальное, но не шокирующее самим фактом своего существования. - Очень большая черепаха. И красивая, - сказала она, собираясь сразу же за этим обозначить цель своего визита на пирс. - Я кое-что спросить хотела, Патрик. Ответишь?

- Ваше право, пани, - он галантно ей кивнул, не смея удерживать, - Но десятисекундное апноэ не исправит последствий от приёма этого напитка. Вы тоже сегодня прекрасно выглядите, Ника. Да и не только сегодня. Ах, кстати. Там на берегу, метрах в двадцати от бунгало есть ангельская черепашка. Ну, если вам интересно. - Спасибо, - сказала Ника и за комплимент, и за информацию об очередном чуде, снова улыбнулась. Когда она посмотрела на Винсента, тёплый свет её улыбки приугас. Взгляд коснулся танцующих, отвлекая мысли от того, чем голову занимать не следовало. Лучше вспомнить вопросы к Патрику. Так вновь сложить разлетевшийся паззл своей души будет легче. Ника покинула бунгало, проследовала в указанном Кристофом направлении, находя Патрика и очевидно его творение. - Добрый вечер, - приветствовала она ангела. - Спасибо, что пригласил нас сюда, Патрик. Здесь потрясающе красиво, и эта ночь просто чудесная.

- Абсент. Полынная настойка, - Шиманский-старший предложил ей свою руку, видя в каком плачевном состоянии оказалась неосведомлённая пани. - Присядьте, - посмотрел на кресло, - Хотите научу, как правильно пить сей изумрудный пламень? На его согнутую в локте руку Ника только взглянула, отрицательно качнула головой в ответ на любезное предложение. - Спасибо, не нужно. Я поняла, что главное - не дышать первые десять секунд после того, как выпьешь, - улыбка едва тронула губы, когда Ника снова посмотрела на Кристофа. - Но вряд ли скоро захочу вернуться к этому напитку, - она помолчала, скользнув вглядом по вечернему мужскому костюму и стараясь дышать не слишком глубоко, чтобы аура с парфюмом не спровоцировали мигрень. - Шикарно выглядишь, Кристоф. Для пляжной вечеринки, особенно. Уверена, здесь найдётся, кому это оценить. А мне лучше пойти, воздухом подышать немного, - теперь улыбка стала шире. На прощание дама собиралась одарить галантного кавалера почти душевной теплотой.

- Сурово, барышня, однако. С горячим сахарным сиропом лучше идёт. Хотите попробовать? - он подошёл к девушке и подал бумажную салфетку для лишних слёз. Ника взяла салфетку, кивнула в знак благодарности, всё ещё не в силах сказать ни слова, потому что дыхание, обретя плотность, застряло где-то в пылающем огнём горле. Вытерев слёзы, она с удивлением посмотрела на Кристофа. Веселье продолжалось. Никто не заметил её промаха. А он ей посочувствовал, разглядев среди остальных? Этого жеста она, скорее, бы ожидала от Лиама, но его в бунгало уже не было. Ладно, не следует вдаваться в мотивы поступков Кристофа. Лучше поверить в чей-то человеколюбивый порыв и ошибиться, чем наоборот. - Что это такое? Жидкий зелёный огонь? - поинтересовалась Ника, поднимая на него глаза. Впрочем, средство было эффективное - всё лишнее из головы выветрилось. Очевидно, что только до очередного пронзительного взгляда серо-зелёных глаз, но это уже кое-что.

Его зверь. Если бы его внутренний зверь был всему виной. "Мне нужно тебе сказать. Я должен тебе сказать". Он долго смотрел на неё, не отрываясь, до тех самых пор, пока его из полузабытья не выдернул голос Криса и колки гитары появившиеся перед носом не напомнили, что очередь его. Винсент отвёл взгляд. Но ранее на пороге бунгало появился эффектный мужчина, аура которого фонила до головной и зубной боли. А ещё этот запах. От Кристофа исходил такой же тяжёлый, как его аура, аромат дорогого мужского парфюма. Наверняка Ника была пристрастна в своей интерпретации сигналов восприятия, но уж как есть. Мост между ней и Винсентом стал хрустальным, не выдержал высокочастотных вибраций, которыми пошло пространство вокруг, тонко зазвенел и рассыпался миллионом ранящих душу осколков. - Добрый вечер, - поприветствовала Ника, подумав, что ей сейчас не помешает и Армагеддон. Повинуясь желанию держаться подальше от Кристофа, она отошла к столам, прошлась взглядом по разнокалиберным ёмкостям со спиртным, раздумывая, чем бы нейтрализовать предательски подступающие слёзы. Просто сбежать - не вариант. Рыдать на берегу под шум волн не хотелось. Зелёный ассоциировался с приятным на вкус напитком, вот только Нику должен был смутить небольшой объём и отсутствие льда. Однако она не придала этому значения, взяла рюмку, выпила её содержимое в пару глотков, вздохнула... Последнего делать точно не стоило, потому что, кажется, внутри разгорелся пожар, которому доступ кислорода был только на пользу, что показал следующий судорожный вздох. И слёзы брызнули из глаз, только уже по причине, не связанной с душевными переживаниями.

Он взял гитару, поднялся, но подойти к ней ближе не решился. Присел на барный табурет, не отрывая глаз от образа у двери. Слова знакомой песни сами сорвались с языка, а пальцы перебрали первые аккорды. Он пел для неё. Когда Винсент смотрел на неё, Ника не ощущала расстояния. Он мог не приближаться, запретить ей себя касаться, не говорить с ней, оставив между ними только взгляды - слишком прочный мост для взаимного стремления навстречу, чтобы оно ей всего лишь показалось. И разум снова безуспешно жмёт на тормоза в попытках остановить иррациональные, невозможные чувства. Так не бывает. Но есть. И она переживёт это так или иначе, потому что отказаться, забыться в том, что рационально и понятно, значило бы предать прежде всего себя. Прямой взгляд в глаза Винсента, без страха перед живущим в нём зверем, немой вопрос: "Скажи мне, что происходит между нами? Сейчас. Ты тоже не знаешь?"

Со стороны бунгало раздавались голоса, потом зазвучала гитара. Нике не нужно было пользоваться чутьём медиума, чтобы узнать – Винсент присоединился к общему веселью. И это его голос звучит под гитарный аккомпанемент. Она допила свой коктейль быстро, не смакуя. Наверное, такая вечеринка предусматривает обязательное использование возможности хоть немного напиться. До лёгкого головокружения, приятного тепла и некоторой слабости во всём теле. Кому-то – до состояния раскрепощения, когда маленькие или даже большие безумства совершаются с воодушевлением. И абсолютно точно всем должно быть весело. А у неё как-то не очень получалось. Но, возможно, дело лишь в том, что Ника никогда не любила подобные собрания малознакомых людей, предпочитая времяпрепровождение с близким: Светой, Андреем, её мужем – весельчаком, балагуром, и молчаливым, даже порой кажущимся угрюмым, но всегда с немалым задором поддерживающим любые дурачества Сашей. Года за полтора до первых шагов тихого домашнего апокалипсиса компания расширилась. Марина, девушка Саши, вошла в их маленький мирок сразу, как своя. Словно они все давно её знали. С Андреем в своё время вышло так же. И только с Яном не получилось, но Ника тогда ещё не понимала, что жених просто избегает её друзей. Ведь, несмотря на занятость, для неё время он находил. За отсутствие не только вопросов, но даже невысказанных мыслей о том, когда же и она приведёт к ним своего мужчину, Ника друзьям была благодарна. После Яна не возникало на её жизненном горизонте мужчин, которых можно было с лёгкостью впустить в крайне личное пространство. Ей не хотелось диссонансных нот в том, что было слишком ценным в уже существующем виде. И она боялась нового предательства, о чём никогда и ни с кем из близких не говорила. Тихий вздох. Стойкое ощущение холода в тёплых на самом деле пальцах. А ведь сегодня на этом пляже люди, которые действительно стали ей дороги за прошедшие четыре дня. Разношерстная компания, которая не всегда способна на разговоры между собой, но вместе весьма эффективна в бою против чего и кого угодно. Как сегодня в Лабиринте, когда одно присутствие рядом товарищей воодушевило её и Мэй освободиться от цепей. Ника открыла для них всех двери души, потянулась навстречу и прикипела. А ответные устремления, собственно, были не столь важны, потому что и этот опыт, и команду она бы всё равно не променяла ни на что. Лучшие дни в её жизни. И она не хотела, чтобы они заканчивались. Передав Мадлен бокал с мохито, она улыбнулась ей, предложила последовать её примеру, вернулась в бунгало, остановилась у самой двери, прислонившись спиной к стене рядом с ней и ожидаемо пропала для мира, не видя и не слыша больше никого, кроме Винсента. Ускоренный бег своего сердца усилием воли Ника успокаивать не собиралась, как и сдерживать движение души навстречу зачарованной его голосом мелодии. Всего лишь песня, но болезненно задевающая чувства. Алиллуйя способности понимать любой язык, на котором говорили носители древних душ, и чёрт бы её побрал. Ника опустила глаза, прикусила губу, сдерживая вновь готовые пролиться слёзы. Алистэйр пришёл на помощь, рассеивая чары своим голосом, возвращая ей ощущение реальности во всей полноте. На него Ника посмотрела с улыбкой, не пряча застывшего хрусталя во взгляде. Почему бы девушке не признать, что мелодии тронули душу.

- Здорово иметь в соседях настоящего ангела! - резюмировал он коротким тостом свои и собеседницы мысли об этом месте. - Это точно! - улыбнулась Ника и подняла свой бокал, чтобы тоже сделать глоток холодного коктейля. - И шум океана совсем не мешает, по-моему, - её взгляд блеснул озорством. Вряд ли в ангельской обители что-то кому-то вообще могло мешать. По крайней мере, до того, как Патрик пригласил к себе компанию весьма энергичных гостей. - Пойду, отнесу коктейль Мадлен. А то она скоро меня искать пойдёт, - одарив Лиама ещё одной улыбкой, она взяла второй бокал и направилась к пирсу, по которому уже прогуливалась очаровательная ведьма в мокром купальнике. *** - Прости, Мадлен, надо было мне сразу спросить, что такое Кир руаяль или как он хотя бы выглядит. Поэтому пока вот - мохито, - она подошла к девушке, протянула ей бокал с коктейлем. - Не против выпить для начала его? Вкусно, я попробовала, - Ника приподняла руку со своим бокалом, демонстрируя, что он уже полон только наполовину.

В коктейле зеленоватого цвета при ближайшем рассмотрении Ника узнала мохито. Да, кажется, так называется ром, мята, лайм, сахарный сироп и газированная вода, смешанные по определённой технологии, с добавлением колотого льда. Может, Мадлен и понравится. На вкус совсем не плохо. - И как тебе это побережье? - Спрашивать как у Ники дела, ведьмак не стал. Девушка все еще улыбалась и даже казалась более расслабленной, чем когда они вернулись с городской прогулки. Незачем было смущать ее присутствием чужих ушей и неприятными воспоминаниями. Но если он правильно запомнил, это море - или все же океан? - было вторым в ее жизни.- Здесь не так многолюдно? - Нет, здесь отлично, - пригубив коктейль, ответила Ника. - Только свои. Простор. Весь берег в нашем распоряжении, можно уйти довольно далеко, мне кажется. И пахнет лучше. Цветами. А какая луна! - с восторгом во взгляде сказала она. - Знаешь, до прихода сюда я надеялась, что здесь не вечный день, как у нас в парке, и можно будет увидеть звёзды. Но на шикарную луну не рассчитывала. Тебе нравится? Ещё немного, Мадлен. Второй бокал с коктейлем Ника уже поставила рядом со своим. И надеялась, что смешать Кир руаяль несложно. Или его легко узнать по описанию среди уже готовых коктейлей. Всё же, она далека от искусства барменов. х

Он переглянулся с Никой, пока Мэри Энн штурмовала барную стойку, пожал плечами: - Нет, извини. - За что? - улыбнулась Ника. - Ты же не бармен. А кто, интересно? Про работу Лиама они не говорили. Значит, надо восполнить этот досадный пробел в их знакомстве. Мужской взгляд чуть дольше, чем позволяло приличие, задержался на фигурке медиума. Скользнул от игривых локонов, обрамляющих женское личико, до тонких щиколоток, вокруг которых легкий бриз все пытался и не мог обвить длинный подол воздушного платья. О, этот наряд, обманчиво-скромный, будоражил воображение куда больше, чем облепившее мокрое тело короткое платье Мэри Энн. - Очень красиво, - блеснув улыбкой, проговорил Лиам, одновременно поднимая взгляд к ночному небу. Его слова можно было принять, как комплимент, а можно было отнести к восхищению райским пейзажем. Решать было не ему. Обычно мужчины смотрели снизу вверх. Взгляд Лиама неспешно прошёлся по ней в противоположном направлении. Но значение имело, пожалуй, лишь то, что от его внимания Нике не стало неуютно, она не смутилась. Это было приятно. Симпатичный мужчина оценил её старания в выборе наряда. Ей тоже сразу понравилось платье. И в его длине была особая прелесть, воздушное очарование. Впрочем, Ника чувствовала, что Лиам оценивал не только одежду. - Спасибо, - тихо сказала она, наконец немного смущаясь и опуская глаза к столу. - Ты тоже отлично выглядишь, - вместе с комплиментом к Лиаму вернулся её взгляд. Ника улыбнулась. Надо, наверное, самой попробовать коктейли, взять для Мадлен что-нибудь на свой вкус, отнести и спросить про Кир руаяль поподробнее. Точно. Потому что путь к месье Оливье гораздо более длинный. Осталось определиться, вон тот оранжево-красный или зеленоватый с долькой лайма. Ника потянулась за последним.

- Все, теперь пошли. Я очень надеюсь, что я не забыла рецепта коктейля, который мы мешали в школе, пошли. - Идём, - Ника улыбнулась Мэри-Энн. В платье ей было лучше, да. Определённо лучше. Прежде чем войти в бунгало, Ника оглянулась на купающихся женщин, жалея, что не нашла в себе достаточно безумства, чтобы к ним присоединиться. Может, если выпить немного, расслабиться будет проще? Или она пойдёт в лес, Винсента искать. Ника тихо фыркнула себе под нос, подошла к столу, кинула в рот пару виноградин, изучила взглядом многообразие бутылок с алкогольным содержимым. Кажется, Патрик с Кристофом решили, что команда пробудет здесь минимум неделю. - Лиам, ты не знаешь, из чего делают коктейль Кир руаяль? - довольно быстро решила обратиться за помощью Ника. - Мадлен просила.

- Кто что хочет выпить? Спросила Мэри-Энн, явно намереваясь направится за коктейлями. - Мне Кир руаяль , - откликнулась Мадлен. - Если тебя не затруднит. Спасибо, НикА. - Не затруднит, - Ника рассеяно кивнула Мадлен, забыв уточнить, что такое этот Кир руаяль. Мэри-Энн, собиравшаяся идти за коктейлями в чём мать родила, несколько... смущала. - Мэри... а ты не хочешь накинуть что-нибудь? Тут где-то сын Беаты. Может, он спит, конечно, но мало ли... - поинтересовалась она у горячей ирландки.