SHaEN

- А как у вас в Польше с ношение оружия? Его тяжело купить? Оружие? Глаза Ники расширились. Похоже, брюнетка знала в этом толк. Хорошо, что среди новоиспечённых спасителей мира есть и такие. Сама она стреляла в тире ещё в студенческие годы. Получалось неплохо. К женским формам брюнетки Ника зависти не испытывала - у самой с этим вполне неплохо: и носить не тяжело, и есть, что показать в глубоком вырезе платья. А вот собственной физической подготовке следовало бы уделять больше внимания, как некоторые. Но кто же знал, что ей предстоит спасать мир?

- Если это вас не затруднит, я бы не отказался от стаканчика кофе. - поспешно добавил: -И только ради бога... без сахара. - Хотя, впрочем, не откажусь от любого, - смягчился Вацек. — Как пожелаете, профессор. Не вижу ничего сложного в том, чтобы взять один стаканчик кофе без сахара, — губы Ники тронула лёгкая улыбка. — А что-нибудь поесть вы желаете? — тут следовало уточнить особенно, вдруг у профессора какая-нибудь диета для лучшей работы мозга или просто для здоровья. - Совершенно не против, - кивнула девушка. - Думаю ничего страшного не случится и если мы сходим все вместе, появление человека с такой штукой пропустить трудно, издалека видно. - добавила она, указывая на плюшевую игрушку. Хотя, может быть, они и правда пойдут в кафе все вместе, тогда каждый выберет себе именно то, что хочется. Мадлен тоже досталась улыбка. Ника удивительно скоро прониклась симпатией к новым знакомым. Наверное, потому что они были... своими?

- Гончарова? - Вацлав приподнял брови, но не стал развивать мысль, которую, вероятно, развило множество народу до него. - Вы навряд ли могли опоздать. Он оглядел свой маленький, но уже вполне боеспособный отряд и предложил, - может быть, пока дожидаемся остальных, познакомимся получше? То есть... то есть я хотел сказать, расскажите, кто вы. Судя по его приглашающему жесту, предложение относилось ко всем трем участницам спонтанного брифинга. - А мы не можем познакомиться за чашечкой кофе, - встряла Мадлен. - А то я не успела позавтракать... - Буду рад угостить вас кофе, пане, но сначала я должен дождаться прибытия всех участников нашего... Настал момент, когда собравшему их всех делу требовалось присвоить какое-нибудь гордое имя. - Мероприятия, - нашелся профессор. - Впрочем, у меня нет инструкций на ваш счет. Думаю, пообедать никому не повредит. Она не опоздала и опоздать не могла, и не все ещё прибыли. Значит, ангел всё-таки не назначал точного времени встречи. Но это же нехорошо. В том смысле, что профессор Шиманский не должен до полуночи торчать у вечного огня без возможности отлучиться, чтобы хотя бы выпить чашечку кофе. - Мы можем взять кофе, что-нибудь поесть и вернуться сюда, профессор, - предложила Ника. - Это же не запрещено. И я, вроде, видела кафе поблизости, - она неопределённо махнула рукой в сторону тротуара, на котором кто-то припарковал такси. - Вы озвучите свои пожелания относительно еды и напитков и останетесь ждать остальных, один или с кем-нибудь, - Ника посмотрела на двух других женщин. - Мадлен, вы не против прогуляться со мной до кафе? - она улыбнулась француженке.

Ещё одна спутница профессора оказалась француженкой. Или украинкой, прекрасно владеющей французским языком. В любом случае, Ника и её отлично понимала, как и профессора. Одна из её пробудившихся сверхъестественных способностей? Видимо, нет, потому что с полицейскими этот трюк не проходил. Ника внимательнее посмотрела на словоохотливую мадемуазель. Или мадам? Так сразу семейное положение не определишь. Зато, принадлежность француженки к их сумасшедшей команде была видна сразу - у неё даже форма имелась. Не сдержав улыбки, Ника скользнула взглядом по рисунку на надетой прямо поверх свитера футболке женщины. Интересно, она тоже медиум? А брюнетка - медиум, не вылезающий из спортзала? Ника улыбнулась попрощавшемуся с ними полицейскому и тоже пожелала ему всего доброго. Вежливость никогда не повредит. - Простите, я ведь не знаю вашего имени. Я Вацлав. Вацлав Шиманский. - Именно тот самый профессор! - живо отреагировала Ника и показала ему плюшевую морскую звезду. - Значит, я не опоздала на встречу, - улыбнулась она. - Меня Ника зовут. Никандра Гончарова, - добавила она на всякий случай.

Площадь Пилсудского - Nie, nie, to formalność, - услышав славянскую речь, ещё больше смягчился коп. - To jest po prostu niezwykły przypadek, a pani jest tym zainteresowana. Формальность, значит. Ника почувствовала облегчение. Полицейского всего лишь привлёк её интерес к странному такси. Да, наверное, так он и сказал — слово "заинтересована" прозвучало чётко. И взяв таки Вацлава под ручку, широкими шагами направилась к девушке, которую обступили польские стражи порядка. Подойдя ближе, она распростерла объятия и загребла в них девушку. - Ну наконец-то! Ты где ходишь? Я тебя ищу-ищу, пол-Варшавы обошла, а тебя все нет и нет. Что, твой топографический кретинизм снова взял верх? И засмеялась, легко и непринужденно. Ну, ей так казалось. Затем, снова прижала девушку к себе и шепнула. - Я с профессором, подыграй. А потом она вздрогнула и едва не уронила паспорт, когда внезапно оказалась в объятиях подошедшей сзади незнакомки. Она... с кем?... Ника скользнула взглядом по мужчине с чем-то, вроде большой жёлтой подушки в руке. Неужели, тот самый профессор, на встречу к которому она шла? И почему то, что прошептала ей женщина на английском, стало понятно без каких-либо усилий? Не настолько хорошо Ника владела этим языком. — Я... заблудилась, да, — она снова выдохнула, освободившись от объятий грудастой дамы. Крепкие же у неё руки, и хватка прямо мужская. Полицейский переключился на вновь прибывших в попытке прояснить ситуацию с такси, а Ника, убирая паспорт в сумку, пока решила помолчать, чтобы случайно всё не испортить.

Ника - Poczekaj minutę, - донеслось до отступающей любительницы французских сериалов. - One minute, miss. Twoja karta paszportowa. Eeeeh... Your passport card, - без особой настойчивости потребовал представить закона на том же давно забытом английском. Здесь Нике переводчик не требовался — её явно просили подождать и собирались проверить документы. Возможно, русская речь оказалась бы более привычна слуху служителя правопорядка, и он бы не стал утруждать себя этим. Ника украдкой вздохнула. — Одну минуту, — очаровательно , как ей казалось, улыбнулась она и расстегнула сумку. — Я что-то нарушила? — спросила Ника, делая шаг к полицейскому, чтобы продемонстрировать ему развёрнутый загранпаспорт, который из рук выпускать не собиралась. Господа полицейские, в свою очередь, наверняка тоже не горят желанием лапать всё подряд, как все нормальные люди, опасаясь заразы. Да и нельзя им, вроде бы, так сразу хватать чужие документы.

Ника За рулём марсельского такси не было ни Даниэля, ни Эмильена, ни даже Люка Бессона. Там не было вообще никого. Зато рядом стояли два варшавских копа и подозрительно поглядывали на заинтересованную дамочку свалившимся непонятно откуда французским такси. Один из полицейских внимательно оглядел стройную женскую фигуру в сером пальто, задержал взгляд на розовой игрушке и спросил: - Pani czegoś szuka? Как?! Как можно было сразу не увидеть двоих полицейских рядом с машиной?! Ника сделала над собой усилие, чтобы не податься назад. Ведь ей же не нужно бояться служителей правопорядка. Она улыбнулась мужчине. И что же он такое спросил? Пани — это она, определённо. Что там дальше? "Чегосьшука"? Нет, это, вроде, было два слова... Занятный язык. Слышится что-то знакомое, а всё равно непонятно. Может, он спросил, не её ли это такси? Или не знает ли она, где водитель? Ника зачем-то отрицательно мотнула головой. — Sorry I should go, — попыталась донести она свою мысль на почти забытом английском , кивнула в сторону мемориала и отступила на пару шагов от машины в нужном направлении, не поворачиваясь, однако, к полицейским спиной.

Ника Варшава. Площадь Пилсудского. На подходе к Мемориалу Не имея ни малейшего понятия относительно того, опаздывает она на встречу с профессором или наоборот придёт загодя, Ника всё равно невольно спешила. Нервничала в такси, не особенно разглядывая проплывающие за стеклом виды нового для неё города, на всякий случай уточнила у оказавшегося весьма дружелюбным таксиста, в каком направлении ей двигаться, чтобы попасть к Вечному огню, когда он привёз её по названному адресу. И всё это из-за слов нарисованного доктора, представившегося ангелом по имени Мюриэль. Может, ей и правда стоило полечить голову, а не тратиться на зарубежную поездку? Интуиция говорила в ответ на это уверенное «нет». «Патрик Стар Губке Бобу», — едва слышно повторяла Ника, то и дело поправляя сунутую под мышку розовую плюшевую звезду. Со стороны она наверняка выглядела странно, если не подозрительно: идущая по тротуару в сторону мемориала одинокая девушка в чёрных джинсах, такого же цвета свитере и полусапожках на низком, квадратном каблуке, укороченном тёмно-сером пальто, с большой сумкой на плече и игрушкой под мышкой, что-то с серьёзным видом бормочущая. Выделялась она на осенней картине пустынных, неухоженных улиц, примерно так же, как марсельское такси, припаркованное прямо на тротуаре. — Вы серьёзно, да? — спросила она невидимого собеседника при виде этого авто и собиралась было его обойти по широкой дуге, как напомнил о себе опыт предыдущих странных событий. Если ангел Господень уже выбирал образ мультяшного доктора для общения с ней, то почему бы сейчас ему не обратиться в бравого таксиста Даниэля? Зачем? Ну, например, чтобы сообщить время встречи с профессором или оповестить, что место изменилось. Осторожно, почти крадучись, Ника подошла к машине.

Ника В храме ей мешали осуждающие взгляды, злобные шепотки прихожанок и служительниц — не в то оделась, не так вошла, не туда встала. Мало в ней смирения. Неспособна она, даже во время молитвы, отделаться от мысли, что все эти «набожные» сами слишком далеки от Бога, чтобы быть вправе кого-то поучать. А ведь гордыня — смертный грех. И, дабы много не грешить, Ника редко посещала церковь. Сегодня был как раз один из тех нечастых случаев. Полумрак, разгоняемый светом от лампад и свечей, бросающих отблески на золочёные оклады икон, запах ладана, умиротворяющая тишина. В этот час здесь не оказалось никого, кроме одетой во всё тёмное служительницы в церковной лавке. Осенив себя крестом и отвесив поклон у входа, Ника покрыла голову палантином, направилась к ней. Свечи за упокой и за здравие, тихие молитвы перед иконами. Душа тянулась к Богу, слова становились не так уж и важны за этим невидимым, искренним движением к свету. Покинув храм, Ника какое-то время шла, погружённая в свои мысли, прежде чем осознала, что давно должна была прийти к трамвайной остановке. Зачем-то она свернула во дворы и теперь стояла на узкой, грязной улочке между двумя домами, тщетно пытаясь сориентироваться на местности. — Вот, что за… — Ника прикусила язык, огляделась снова, потянулась к сумке, чтобы достать телефон и включить навигацию. Были в этом большом городе места, мрачные, глухие, безлюдные даже в лучшие времена, каменные лабиринты, из которых непросто выбраться, если случайно потерять направление. За спиной раздалось грозное рычание. Ника обернулась. Большой, ей по пояс, грязный и худой пёс, наклонив голову и оскалив пасть с жёлтыми клыками, двинулся в её сторону. Она попятилась, наткнулась спиной на стенку мусорного бака, лихорадочно вспоминая правила обороны при нападении диких собак. Бак оказался на колёсах и немного подвинулся. Ника шмыгнула за него, толкнула перед собой по направлению к псу, вскрикнув, бросилась наутёк через арку, схватилась за решётчатую калитку, несколько раз дёрнула, чтобы та поддалась и закрылась, отделяя её от собаки, поспешила по улице дальше, увеличивая расстояние между собой и зверем. Выбравшись из леса старых, обветшалых зданий, она оказалась прямо у крыльца магазинчика с довольно приличной, чистой наружной витриной, в которой стояло обитое жёлтым шёлком кресло и круглый столик с удерживаемыми двумя бронзовыми грифонами круглыми каминными часами на нём. Таблички на двери гласили: «Антиквар. Ювелир. Скупка изделий из драгоценных металлов». Ника поднялась на крыльцо, вошла внутрь под мелодичный звон дверного колокольчика. — Здравствуйте, сударыня. Чем могу служить? — с порога приветствовал её сухонький старичок, лет восьмидесяти на вид, с гладкими седыми волосами, маленькими усиками и остроконечной бородкой. — Здравствуйте, — улыбнулась Ника в ответ на непривычное приветствие. Почему нет? Украшения при ней. Если не устроит цена, пойдёт к другому скупщику. *** Цена её устроила, правда, не первая предложенная. Живой интерес ювелира-антиквара при виде бабушкиного кольца Ника почувствовала сразу, как ни старался дедуля напустить на себя равнодушный вид, изучая предлагаемые к покупке украшения. Она сама не знала его истинной ценности, и не думала, что сможет выручить большую сумму, но обрела такую уверенность, улавливая тончайшие вибрации, исходившие от антиквара-ювелира. Он надеялся приобрести редкую вещь за копейки. А ведь выглядит честным человеком. Ай-ай-ай, как нехорошо. И непрофессионально. Хотя, быть может, он чего-то не разглядел? Тогда ей лучше поискать настоящего специалиста. Так сколько всё-таки? Не совсем поняла. Да, теперь услышала чётко. По рукам. Только безналичный перевод... *** Ника купила билеты на рейс до Москвы в 7.30 утра. Ночь она провела дома и даже выспалась. С вечера собрала сумку, при этом раз пять вытряхивала всё из неё, складывала снова, какие-то вещи возвращала в шкаф, добавляла что-то забытое, на покупку чего не стоило тратить время и деньги в чужой стране. Как же давно она никуда не ездила. А на самолётах не летала ещё дольше — лет с шестнадцати. И всё это по-прежнему похоже на сон. Она продолжала думать также, когда шасси самолёта оторвались от взлётно-посадочной полосы, а земля начала стремительно удаляться. Ведь Ника нередко летала во сне, даже став взрослой. Удивительное, светлое, радостное чувство, прямо, как сейчас. Она прильнула к иллюминатору, наслаждаясь видами с высоты и на время полностью забывая о своей роли спасительницы мира. *** Странно, но особых трудностей задача «добраться до Варшавы к 3 ноября 2025 года» Нике не принесла. Правда, денег на её личном счёте ощутимо поубавилось — кругленькую сумму пришлось отдать за срочное оформление всех необходимых документов для путешествия за границу, страховку, бронирование отеля в Варшаве, да и гостиница, неподалёку от офиса фирмы, занимавшейся её документами, обошлась недёшево. Селиться где-нибудь на окраине Москвы Ника не стала, опасаясь, что не сможет вовремя приехать подписать или довезти недостающую бумагу, бюрократическая машина застопорится, и она опоздает на встречу с профессором. *** Уже перед самой посадкой на свой рейс до Варшавы Ника спохватилась, что не помнит времени назначенной ангелом встречи. Вызывая в памяти экран ноутбука, она видела только: «3 ноября, Варшава, площадь Пилсудского, около Вечного огня. Вацлав Шиманский. Возьми с собой Морскую звезду и ищи поляка с Губкой Бобом. «Патрик Стар Губке Бобу». «Забыла-забыла-забыла!» — паниковала она. — «Вот, ведь бестолковая!» Наверняка, ангел Мюриэль сказал ей перед уходом про время, но не вспомнить никак. Что, если она опоздает? Можно ли вообще туда опоздать или профессор будет ждать, пока все соберутся? Успокоиться Ника смогла только за полчаса до прибытия в аэропорт польской столицы. Скоро она сама всё узнает. Возьмёт такси, вспомнит английский, назовёт адрес, прибудет на место и увидит, там уже профессор или нет. На календаре 3 ноября, утро, и для завершения ангельского квеста ей осталось сделать совсем немного.

За 500 о. о. повышаю на 5 Ловкость (до 40) и Харизму (до 33)

Мы можем сами в карточки изменения вносить? Или только в квенту нужно добавить опыт?

Ника — Ох, Ника. Так много вопросов и так мало времени, которым я располагаю. Связи распадаются. Вам придётся мне просто поверить. На все вопросы я отвечу после. Ты не одна. Вас будет семь или восемь. Вас будут ждать. Что до моего происхождения... Я Ангел Мюриэль. Хранитель правопорядка. Сейчас я в очень сложном положении и ты, вместе с остальными, сможешь мне помочь. Но основная наша цель будет другой. Изображение дрогнуло, пошло рябью, а голос ангела захрипел и пропал, но на экране монитора осталась выжженная, оплавленная надпись, чтобы Ника лишний раз не сомневалась в реальности произошедшего: «З ноября, Варшава, площадь Пилсудского, около Вечного огня. Вацлав Шиманский». Возьми с собой Морскую звезду и ищи поляка с Губкой Бобом. «Патрик Стар Губке Бобу». До встречи, Никандра. На часах было 00:01. Ника сидела на полу в прихожей, а на её щеке ещё не высохла слеза после расставания с призраком девочки.

Это опасный вопрос, после него Нике ноут испортили)

– Ты видишь то, что не доступно другим. Будущее или прошлое. Сущностей тонких миров, которых не счесть. Но пока твои умения спонтанны, они пугают. Но я бы мог научить тебя контролировать их. Если ты согласишься помочь. Одному человеку. Учёному-вирусологу. Он кое-что создал, но закончить работу ему не дают. Кто? Предстоит разобраться. Наличие или отсутствие медицинского образования в данном случае не имеет никакого значения. Если ты согласна. Я скажу, как найти его. – Он что, умер, этот учёный? – хмурясь, спросила Ника. – Медиумы ведь нужны, чтобы помогать мёртвым, – она прикусила нижнюю губу. Кажется, ей уже не терпится согласиться на предложение мультяшного доктора, только логика по-прежнему противилась порыву души. – И я одна должна это сделать? Неумение толком контролировать свои, как вы говорите, умения, мне не помешает? Может, вам надо поискать кого-нибудь более опытного в этом деле? Хотя бы для страховки, если я не преуспею, – Ника передёрнула плечами. – Прежде чем принять решение, хотелось бы больше деталей. Как мне вообще поверить в то, что происходящее в данный момент не плод моего воображения? – почти взмолилась она. – Кто или что вы такое? И в чём конкретно ваш интерес во всём этом? Ваше существование зависит от будущего человечества? А ещё вы так и не ответили, чем сегодняшний день такой особенный.

Ника - Ох, как легко можно всё объяснить сном и девиациями, - улыбнулся нарисованный эскулап. - Если бы всё было так просто, этот мир сейчас бы не умирал. Мы бы смогли всё объяснить и исправить. Но мир рушится. И те, кто желают всё объяснить, ничего не могут поделать. Но есть кое-что во что нужно просто поверить. В себя. В свои силы. В силы своих единомышленников. И вот тогда, у этого мира, у миллионов ещё живых появится шанс. Сейчас он ничтожно мал. Так помоги его увеличить. Пандемический хаос можно остановить. Есть тот, кто близок к цели. И ему нужно только помочь. А та девочка, она не приснилась тебе, Ника. Она была привязана к артефакту, который каким-то образом попал в сундук твоей бабушки. И её никогда бы никто не увидел. Отдифференцировать такой слабый призрак от общего эфирного шума смогла только ты. Потерянные астральные сущности обычно обречены на вечные скитания в междумирье, но этой повезло встретить тебя в особенный день в году. Теперь она спасительница мира. Никакой оригинальности. Видимо, от скудности собственного воображения. Но перспектива неожиданно показалась заманчивой, от неё веяло приключениями, как в книгах, фильмах или видеоиграх. К тому же, удивительно тёплое, светлое и радостное чувство, разлившееся внутри когда Ника увидела девочку-призрака на солнечной поляне, снова вызвать в себе оказалось легко и приятно. Оно было настоящим – она это знала. И, если уж сходить с ума, то надо хотя бы насладиться помешательством, открыть в себе и мире нечто новое. Она ведь выдвигала как-то фантастическую теорию о том, что некоторые психические заболевания происходят из сбоя в программе восприятия человека, в результате которого открывается возможность видеть, слышать, чувствовать, осязать другим недоступное, потому что не всякий разум способен справиться с такой нагрузкой. – Хорошо, девочку я... – она пошевелила губами, припоминая услышанное слово, но не сочла его подходящим. – Нашла и проводила. А остальные видения? Толпы умерших людей у моей двери, гримасничающие деревья и... – Ника снова запнулась. – Мужчина, умирающий на полу в этой квартире. Это всё тоже было реальным? И что за особенный день? Кому я должна помочь остановить пандемию? Когда? Как? У меня даже медицинского образования нет.

Ника - Ну, раз я похож на твоего главврача, можешь называть меня его именем, - улыбнулся доктор в серые усы и добавил: - Пока я в этом образе. Он очень милый, не правда ли. Ах, да. Мы ведь о Пути говорили. Не буду загружать постулатами из вышних сфер, а сразу сообщу о главном. Ты медиум, Никандра. Очень сильный. И то что с тобой происходит в последнее время не случайно. Подсознательно ты всегда знала об этом. Но лишь сегодня твои способности открылись. И ты точно не знаешь, что с ними делать. Ника не удержалась и прыснула со смеху. Ей почему-то казалось, что "милым" Вячеслава Олеговича не называет даже его жена. Но это же и не он, правда? Просто чем-то похожий на главврача мультяшный персонаж, и, если уж на то пошло, то, галлюцинация действительно милая. А сама она кто, он говорит? Сильный медиум? Веселье тут же улетучилось. Ника нахмурилась, изучая взглядом человечка в белом халате, улыбающегося ей с экрана ноутбука. Почему-то на ум пришла прочитанная в детстве книга с жёлтым глазом и змеем Уроборосом на твёрдой глянцевой обложке – "Восток и запад. О жизни после смерти". Она нашла её на книжной полке в гостиной и собиралась перечитать ещё до участившихся жутких видений. Тема интересовала Нику всегда. Только проявляемое к мистике любопытство вовсе не обязательно связано с наличием экстрасенсорных способностей. Или?... Она зябко поёжилась, коснулась спрятанного под платьем нательного креста. Православная религия вообще отрицает всё это. Только почему-то, веруя в Бога, Ника не могла отказаться и от веры в непризнаваемых церковниками мистических существ и явления, пусть всегда старалась найти логическое объяснение любым странным вещам, происходящим с ней или в её окружении. – Намекаете на то, что я проводила девочку туда, куда ей давно положено было уйти? Так это же классика жанра. Неужели, будете спорить, Вячеслав Олегович? – Ника даже не стала вызывать в памяти литературное произведение или фильм, в котором был показан данный ритуал, потому что они уж точно не были представлены в единственном числе. – У меня хорошо развита интуиция, согласна, но вряд ли за этим есть что-то действительно особенное. А то, что я нередко вижу умерших в своих снах, связано с излишней чувствительностью. И про девочку тоже был сон, пусть очень реалистичный. Некоторые психические процессы могут показаться чуть ли не магией, но всему найдётся научное объяснение рано или поздно, либо оно уже существует, только мы не знаем о нём. Её видениям объяснение тоже есть. И Ника очень надеялась, что патологические процессы в её сознании не связаны с необратимыми физиологическими или психическими изменениями. Всего лишь стресс, одиночество или... разбушевавшиеся гормоны? Да, точно. Ей почти тридцать, давно пора было быть замужем и родить ребёнка, а лучше двоих или троих. Хотя в условиях неутихающей пандемии и её катастрофических последствий Ника даже радовалась бездетности.

Когда несколько человек пишут одну классную историю, лучших среди них нет, все замечательные)

Ника Открывшийся сайт тут же закрылся, и на экране ноутбука появился доктор. - Доброго здравия, Никандра Владимировна, - пробубнил средневековый эскулап в чумную маску. – Ох, извините. Сейчас переоденусь. Экран моргнул и представил другого персонажа. - Так что вы хотели, драгоценная Никандра Владимировна? – поинтересовался радужный врач. И не дожидаясь ответа, продолжил. – Листал я тут накануне ваше резюме и… знаете, что я понял. Вы нам не подходите. Потому что вам предназначен особый Путь. И вы об этом знаете лучше меня. Ещё секунду назад Ника сидела на полу в прихожей, а сейчас под ней была застеленная покрывалом кровать в её спальне. Где девочка? Ну, это понятно – ушла туда, где ей надлежит быть. Стоп. А она сама где? Вернее, когда? Что тут вообще происходит? Она посмотрела на поменявшего вид доктора на экране ноутбука. "На нашего главврача похож", – зачем-то подумалось ей. Новый сон? Бред? Пальцы скользнули по расстёгнутому на груди платью-рубашке, забрались под него, поправили лямку бюстгальтера, принялись застёгивать пуговицы – Евгений Михайлович весьма темпераментный мужчина. Только существует ли он в реальности или является очередным плодом её не на шутку разыгравшегося воображения? "Психические заболевания в семье были?" – услышала Ника прямо над ухом дрожащий голос Лидии Сергеевны. "Не было, нет и не будет!" – зло подумала она, крепко зажмурилась, сжала в кулаки руки, до боли впиваясь ногтями в ладони. Когда она снова открыла глаза, мультяшный доктор по-прежнему смотрел на неё с экрана лежащего на коленях ноутбука. – И что это за Путь? – осторожно поинтересовалась она, не особо надеясь, что доктор ей ответит – её галлюцинации коммуникабельностью обычно не отличались. – Я плохо сплю в последнее время, мысли путаются, поэтому нет уверенности в моих знаниях. Давайте их проверим, ммм... Как я могу к вам обращаться?

Не прибедняйся, играл же и хорошо играл)

Саратов И она смогла, словно долгие годы ждала этого момента. Растворилась мягким облачком и возникла уже там, среди детей. Помахала на прощание будущему медиуму и исчезла вместе с видением, навсегда обретя покой. До полуночи оставалось не более пяти минут. А Ника, проводив девочку взглядом, улыбнувшись и помахав ей в ответ, сидела на полу и беззвучно плакала. От радости и облегчения. Горячие слёзы катились по щекам, падали на пол, но она впервые не стала думать, что безумна. Всё встало на свои места, наконец-то было правильно, как надо, хоть в ней, кажется, что-то безвозвратно изменилось, а в сознании открылась некая дверь, запирать которую не хотелось.

Саратов Девочка долго рассматривала пучок волос, пока по её бледным щекам не потянулись крупные капли слёз. Жемчужинки падали, застывали в воздухе на мгновение и таяли, словно их никогда не было. Она ничего не могла сказать, просто стояла и плакала. "Отпусти её, - выдало Нике её подсознание явно чью-то чужую мысль. - Ты знаешь, что делать". Ника приняла мысль, как собственную, слегка кивнув при этом. К горлу подступил комок, в глазах защипало, но она усилием воли подавила эмоции. Слезами здесь не поможешь. Но совсем без проявления чувств она обойтись не смогла, протянула руку, провела тыльной стороной ладони в миллиметре от призрачной щеки, словно стирая слёзы. — Не плачь, солнышко. Всё будет хорошо, обещаю, — золотистое тепло растекалось от её ладони, укутывая малышку лёгкой сияющей вуалью. Вторая ладонь легла на середину собственной груди, туда, где под тонкой тканью сорочки был маленький серебряный крест. И пусть то, что Ника собиралась сделать, не соответствовало канонам православия, она искренне верила, что Господь ей поможет. — Подожди немного и ничего не бойся. Она ободряюще улыбнулась малышке, встала, подошла к комоду, с минуту рылась в ящиках, прежде чем нашла свечу и коробок спичек, вернулась к сундуку. Закрыв тяжёлую крышку, она установила на ней свечу, зажгла спичку, поднесла к фитилю. Язычок рыжего пламени обнадёживающе взметнулся вверх. Ника достала из коробочки локон волос, поднесла его к свече. С треском вспыхнули светлые пряди, сгорая почти в одно мгновение. Жар обжёг пальцы Ники, но она этого даже не заметила, зачарованная открывающимся зрелищем. Посреди прихожей возникла залитая солнцем поляна в детском парке, на ней кругом стояли дети, не старше призрачной девочки, они напевали про "яблочко золотое" и со смехом бросали друг другу большое, румяное яблоко, ярко вспыхивающее всеми цветами радуги в полёте. — Иди к ним, поиграй, — сказала Ника девочке, коснувшись её руки. — Там весело и тепло. Ты больше никогда не будешь одна. Давай, солнышко, смелее, ты сможешь.

Саратов Девочка кивнула головой. И потянула за свой длинный белокурый локон. Ника задумалась, глядя на действия маленькой ручки. — Ах, да! Точно! — она улыбнулась, подалась было к девочке в безотчётном желании обнять, но остановила себя. Можно ли обнять призрака? Даже если да, то ещё неизвестно, как малышка на это отреагирует. — Сейчас-сейчас, подожди минутку. Ника снова принялась копаться в сундуке. Есть такая традиция — сохранять отстриженные локоны волос детей. Она не совсем понимала, зачем, наверное, для этого следовало сначала стать матерью, но точно знала, что такая вещь в их доме есть. — Вот, смотри, ты хотела, чтобы я нашла именно это? — спросила она, протягивая девочке коробочку с уложенным в неё светлым локоном, которому явно был не один десяток лет. Её собственные волосы были темнее, но ведь у них есть свойство меняться с годами, а натуральный цвет волос мамы Ника, наверное, никогда не видела, — та слишком любила эксперименты с причёской.

Саратов Девочка-призрак улыбнулась кукле и снова указала на сундук, предлагая Нике что-то поискать. Ника тоже улыбнулась, отложила куклу в сторону, рядом с сундуком. Если кукла девочке нравится, не нужно спешить её убирать. Она принялась искать дальше: потрёпанный молитвослов, серебряное ситечко для чая, внушительная стопка писем отца к маме, заботливо перевязанная красной атласной лентой, несколько фотоальбомов, шкатулка с бижутерией... Каждый раз она поднимала на девочку глаза, но больше не видела перемен в выражении её лица. — Извини, я не знаю, что именно нужно искать. Может быть, оно вовсе не здесь. Ты не можешь подсказать?

Саратов Наверное, в каждой квартире есть такие уголки, куда не заглядывают годами. Там хранятся абсолютно ненужные вещи, а может и нужные, но давно забытые. Свидетели давно минувшего прошлого. Их не выбросили сразу и обрекли на забвение. Именно, в такой уголок девочка-призрак привела сердобольную женщину. Она остановилась и безучастно уставилась на тот самый предмет, в котором хранился разный ненужный хлам. Девочка привела её к встроенному в стену прихожей шкафу. Изначально таких шкафов было два, но один разобрали во время ремонта, увеличив свободное пространство, а второй декорировали и оставили. Ника смутно помнила, что там хранится. Она открыла шкаф, сразу же наткнувшись взглядом на потрёпанные книги, какие-то коробки, банки с краской, растворителями, кисти, палитры на полках, складной мольберт, притулившийся у боковой стенки, а в самом низу стоял бабушкин сундук со старыми фотоальбомами, памятными и не очень вещами, которые перебирались раз в несколько лет с намерением избавиться хоть от части из них, но в основном, снова возвращались на прежнее место. — Хочешь, чтобы я туда заглянула? — спросила девочку Ника, пожала плечами, присела перед шкафом, с заметным усилием потянула на себя сундук, вытаскивая его из шкафа в прихожую, откинула тяжёлую крышку. Из железного дерева их раньше делали что ли? — Вот. Тебе что-то нужно? — она взяла в руки что-то, бережно завёрнутое в хлопчатобумажную ткань. Забавная кукла, одна из тех, что когда-то делала мама. Помнится, Нике она очень нравилась, но эти куклы были "не для игр маленьких девочек".

Саратов Но тащить никого не пришлось. Лишь только Ника коснулась ручки и немного приоткрыла окно, ребёнок исчез. Что и требовалось доказать. Вдохнув морозного осеннего воздуха, чтобы немного охладить голову, Ника закрыла окно и тут же обернулась, почувствовав присутствие в комнате кого-то ещё. Он появился вновь за спиной женщины и протянул тонкую ручку в сторону дальней комнаты. Это была белокурая девочка лет пяти. Судя по внешнему виду , давно умершая. В коротком платьице, с босыми ножками. Она помахала Нике рукой и побежала в том направлении, куда указывала. Она не испугалась. Сама не поняла, почему, но, кроме жалости к бедной девочке, умершей в столь раннем возрасте, и сочувствия её родным, Ника других эмоций не испытала. Холодно, так холодно, сердце сжимается от глубокой печали, и непрошенные слёзы подступают к глазам. — Не так быстро, — попросила она, последовав за девочкой. — И, пожалуйста, не исчезай. Если могу чем-то тебе помочь, то я с радостью... Сейчас Ника боялась только того, что девочка исчезнет, не поговорив с ней. Наверное, это очередная стадия какого-то психического расстройства. Ну, и ладно, главное, не потерять малышку из вида.