seda_rostro

Состояние Оливера от Миры не укрылось, бросив еще один взгляд на коридор, девушка-кошка позволила себе подойти к Оливеру поближе. - Оли, ты как? - с беспокойством спросила Мира, даже не обратив внимание, насколько фамильярно сократила имя бельгийца. «Как кукла с палкой в заднице» - Бывало и лучше.. – размыто ответил он, - Кажется, ощущаю всю массу воды над нами. Сокращение имени совершенно не покоробило и даже осталось незамеченным. Оли всегда был за неформальный подход, как и к именам, так и к ведению дел. - Моё везение кончилось там, где началось невезение другого.. В самом деле, Найджу доставалось почти в каждой стычке. Вот и теперь, он попался и стал орудием чужого разума. Что тут скажешь.. Оливер очутился не на той траектории, когда даже собственная интуиция не сработала. - Думаю, мне придется преодолевать оставшийся путь до Выхода в компании Ани и её снайперской винтовки.

Оливер дисциплинированно покорился судьбе пациента: быть неподвижным и терпеть. Сия добродетель была вознаграждена: торс бельгийца украсился широкой и плотной фиксирующей перевязкой. Мира неопределенно хмыкнула, но навязываться не стала, вместо этого начав прохаживаться от одного коридора к другому, каждый раз пристально вглядываясь в дальний его конец в поисках малейшего намека на движение. Однако, нет-нет, но она бросала взгляд на Оливера. Даже повязка на торс не могла скрыть развитую мускулатуру мужчины, притягивавшую девичий взгляд словно магнит. "У него сильные руки", - Мира знала это и так, но не могла не отметить это еще раз. Последнее, чтобы сейчас заметил Оливер, так это двусмысленные взгляды в свою сторону. Бельгиец подомным чутьем не отличался и в более спокойное время. Чувствуя себя не грациознее медведя после спячки, мужчина кое-как поднялся с пола. Доктор постарался на славу. После его манипуляций ни одно ребро не посмеет сместиться, так же, как и сам Оливер с трудом теперь мог смещаться хоть куда-либо, не представляя себя куклой с палкой в заднице. Подобное сравнение надо бы сопроводить глубоким вздохом смирения, но подобной роскоши позволить себе сноходец не мог. Легкая обида на Найджела все-таки присутствовала. Иррациональная. Но факт, что командир выбил его из команды до ближайшего обелиска, заставлял раздраженно хмуриться. Теперь еще и, чтобы выглядеть подобающе, пришлось очень поднатужиться. Анима не хватало так же, как и воздуха. Когда, наконец, броня и автомат быль вновь созданы, Оливер чувствовал себя выжатым лимоном. Голова раскалывалась надвое, коленки подрагивали, от чего невыносимо хотелось вновь опуститься на пол. Ребра заныли с новой силой. - Проклятье.. – слабым голосом проговорил Оли, и оперся обеими руками о стену. Из боевой единицы он превратился беспомощный нолик.

Оливер не стал вмешиваться, когда Найдж принялся отчитывать доктора, который, на минуточку, первым бросился к нему по делу, а не с причитаниями и мольбами. Бельгиец вообще не ожидал, что командир позволит себе подобную реакцию. Наверное, сказывалось общее напряжение. Желания, напоминать о себе, не было никакого. А то еще придется драться за право называться самым раненым и увечным. Оливер захлопнул, открывшийся было от удивления рот, и отполз, превозмогая боль, к ближайшей опоре – к большой иронии, ею оказалось тело одного из убитых крабов. По большому счету, его совершенно не интересовали чужие эмоциональные сцены, он лишь еще больше уверился в мысли, что романы и работа – вещь не совместимая и ему самому оно ни к чему.Вот и сидеть на полу и вынужденно наблюдать за балаганом, надоело. Развоплотив на время всё ненужное, в том числе и верхнюю часть брони, Оливер сосредоточился на создании своего собственного чемоданчика с медикаментами. Там, как он помнил, были и бинты. Благо, как ими орудовать, Оли знал. - Вот блин.. – выругался мужчина, глядя на обширную фиолетово-багровую гематому, украсившую грудь. Пожалуй, она отлично сочеталась с тем отвратным запахом, который исходил от трупа. Принюхиваться, однако, не слишком удавалось. Прерывистого дыхания хватало просто на то, чтобы не умереть от удушья. Сунув руку в аптечку, бельгиец извлек бинт, размотал на метр, и начал, стиснув зубы, обматывать лоскут за лоскутом вокруг своего торса.

В зеленых глазах Миры даже непрофессионал мог заметить множество эмоций, от тревоги за отца и до облегчения при виде хоть и потрепанных, но живых Оливера и Марси. - Не знаю. Я резала карликов и вдруг удар по затылку и темнота. Очнулась, когда этот милый котик вылизывал мне затылок. Голова болит. И затылок, будто туда гвоздь воткнули. И тело будто...чужое. - Я тоже вырезал карликов, а потом.. – Оливер запнулся и перевел взгляд на Найджела, - А потом темнота.. – закончил он, решив не расстраивать Миру рассказом о том, как её отец темноте этой посодействовал. - Но главное, все живы.. – в голосе не было такой уж уверенности, - Верно, Док?

-- Это потому, что золотая. - не моргнув глазом, заявила Марси. - Не благодари. Усталость накатывала волнами. На какое-то время ей удалось взять тело под контроль, но теперь все снова возвращалось на круги своя. Пальцы тихонько подрагивали, пришлось сцепить их покрепче. - Это моя работа - сохранять лицо. - профессиональная лгунья наблюдала за попытками встать сидя рядом и поджав ноги. - В норме. Перестаралась. Немного. И после небольшой паузы прибавила. - Я бы помогла тебе встать, но мы немножко в разных весовых категориях, так что.. еxcusez-moi. Док освободится и перевяжет твои ребра. Этого я не умею. Оливер изобразил что-то типа извинений за свою комплектацию, пожал плечами, и настаивать не стал. - Выглядит так, будто справляешься, - утверждать он бы не решился, хоть в сознании уже закрепилось ощущение Марси, как не слишком эмоционального человека. Но порой.. например, как сейчас.. Он будто подглядывал в замочную скважину, замечая что-то необычное, но не понимая эту урезанную, смазанную картинку , - Спасибо за помощь. Главное мне теперь не решить, что всё могу. Сильное обезболивающее уже начинало действовать, но любое опрометчивое, лишнее движение могло сдвинуть сломанное ребро, способное в любой момент проткнуть легкое. Но все же Оливер сел и осмотрелся. Док и Аня суетился около бессознательного Найджела, Мира сидела чуть поодаль в компании Ирбиса Алисы, но, впрочем, не выражавшая какой-то бурной деятельности. Неужели ей тоже прилетело от отца? - Что все-таки случилось.. - пробормотал бельгиец озадачено, - Мира! Эй! Ты как? Что произошло?

Кровь на лице начитала потихоньку засыхать и стягивала кожу, а ведь даже умыться было нечем. Да и плевать. Можно подумать, здесь хоть кому-то было интересно, как она выглядит... Это само бросалось в глаза, и Оливер заметил, подумав о том, что с этими бурыми росчерками на лице, Марселина выглядит как-то проще и ближе, чем обычно. Странно звучит, но кровь будто бы сообщала, что француженка уязвима, как и все. Желание коснуться щеки этой женщины, стереть алую каплю с бледной кожи, Оливер подавил, хоть стоило это усилия. Они уже проходили. Порывы не в счет. Распаковала бокс, постучала ногтем по пластиковой колбочке с видом человека, который держит в руках инжектор отнюдь не впервые. - Так значит, это не случайность, да? Сперва каскадерский номер на машине, потом предложение с Биореактором, теперь вот подкаты к монстрам... - рыжая медсестра сделала многозначительное движение бровью и еще более понимающе хмыкнула. Наверное, это могло раздражать. Лишь заставляло задуматься, что за той иронией скрывается. Многозначительное «хм», и в правду могло значить слишком много. - Я не всегда делаю то, что хочу, - бельгиец старался лежать смирно и потому отвел взгляд, - Если это как-то оправдает меня в твоих глазах, - действительно, звучало, как извинение и мужчина нахмурился, - Но я никогда не жалею о своих поступках. Риск иногда оправдан, иногда нет. Но это самый быстрый способ сдвинуть ситуацию с мертвой точки. И я бы назвал все эти поступки, что ты припомнила, чередой закономерных случайностей. Я ведь совсем не умею планировать. Оливер выдавил из себя подобие улыбки. Он всегда отчетливо понимал, что в глазах многих людей выглядит отважным идиотом. Людей, которые всего лишь живут по-другому. Где-то в будущем, когда он сам давно уже довольствуется прошлым и немногим настоящим. Многозначительность растаяла, уступая место абсолютной серьезности. - Уколю. - нащупав на плече подходящее место, прямо через материал легкой брони решительно вогнала иглу в мышцу. Не похоже было, что сестра милосердия хоть немного переживала насчет причинения лишних страданий своему пациент. - Шшш, - поморщился Оливер, - Тяжелая у тебя рука, - посетовал он беззлобно, - А ты, к слову, выглядишь совсем бесстрашной. Нет? Как ты? Он попытался сесть, словно оловянный солдатик, не сгибая корпус.

- Тише-тише. - вполне понимающе прервала излияния рыжая. - Грин не виноват. Это гусеница. Или как ее там?.. В общем, это был не он. Понятнее от такого объяснения ситуация не стала. Но Оливер списал всё на невозможность трезво мыслить в данный момент. «Что? Марселина действительно назвала Грина гусеницей? Нет, он конечно, уже не юнец, но.. А, ерунда!» Бельгиец откинул голову и на несколько секунд закрыл глаза. Он разберется с этим чуть позже, а сейчас просто полежит. Пять минуточек. Повисла недолгая пауза. Ощупывать, решать, насколько серьезная травма все равно было бессмысленно. Она ни черта в этом не смыслила. Но могла сделать кое-что другое. - А нам нужен обезболивающий укольчик, не так ли? С этим я справлюсь. Марси беззлобно усмехнулась. Ее собственная голова постепенно приходила в норму. - Сейчас. Принесу. Серьезно? Оливер даже не сдержался и хмыкнул, но в тот же миг пожалел и поморщился от боли. Марселина произнесла свою фразу, подобно фигуристой медсестре из древнего ситкома. Приоткрыв один глаз, бельгиец зыркнул вслед уходящей француженке, не одета ли та в белый, короткий халатик? Всему виной травматический шок, конечно, от того и мерещится всякое. Но подобная фантазия была весьма приятной, ничего не попишешь. Даже боль слегка притупилась.

- Эй.. живой? - Марси склонилась и внимательно всмотрелась в лицо поверженного собственным командиром бойца. - Где болит? Познаний в медицине у нее было не так уж много. Лицо Марселины, прежде расплывчатое, рыжее пятно, собралось из мозаики деталей в нечто целое. Потребовалось усилие, чтобы разобрать вопрос и другое усилие, чтобы, наконец, ответить. Первая мысль – сообщить, что болит всё, что он, Оливер Линберг, и есть сама боль! Но в последний момент, сноходец решил конкретизировать: - Р-ребро.. кажется, сломано.. тяжело дышать. Надеюсь.. не проткнуло.. легкое.. – сказав это, Оливер судорожно выдохнул, а воздуха и так отчаянно не хватало. Однако в памяти всплыл момент о котором невозможно было молчать, - К-какого черта.. Грин..

Вот оно, значит, каково, когда в тебя врезается гигантский гравимобиль.. Оливер не сразу почувствовал боль. Прежде, его остановил и опрокинул невероятной силы удар, к которому бельгиец никак не был готов. Не воздух покинул лёгкие.. Лёгкие покинули тело. Показалось, что в груди возникла абсолютная пустота и, как не старайся, вздохнуть просто нечем. Через мгновение, когда тело, наконец, оказалось на земле, мозг пришёл в себя, собрался с духом и раскрыл своему носителю всю палитру болевых ощущений, которую сам себе мог представить. От тупой, обрушившейся с силой наковальни, до острой, пронизывающей сотней карманных ножиков, боли. Зато, теперь ясно, лёгкие на месте.. Прошло ещё несколько вечностей, когда за всей этой какофонией незабываемых ощущений, Оливер понял, что есть проблема серьезнее, он теряет сознание, потому что даже не пытается вздохнуть. Ошеломлённый этой мыслью, он попытался втянуть в себя воздух, расправить лёгкие, но вышло только надрывно захрипеть. Что-то мешало. Ещё несколько раз он потихоньку глотал воздух одними губами, как рыба, пока мир вновь не начал принимать свои очертания. Сознание возвращалось. Послышались голоса. Бельгиец потянулся к застежкам бронежилета, резкими движениями отщёлкнул и расслабил ремни. Дышать стало чуть легче, но говорить Оли всё ещё не мог. Он старался дышать, а из горла всё также вылетали одни хрипы. Попытка повернуться на бок и привстать закончилась очередным шквалом боли, и мужчина завалялся обратно на спину. Кажется, минимум одно ребро было сломано.

И снова фортуна была на стороне Оливера. Правду говорят, как он сам ни раз про себя замечал: «Дуракам везет» Впрочем, бельгиец даже немного обижался на эту самую богиню удачи, вечно игнорирующую его желание заполучить пару красивых шрамов, чтобы клеить девчонок. Настоящих шрамов, а не следы ссадин, когда в очередной раз обдираешься лодыжками об пустынные камни. Не то чтобы, конечно, очень хотел, но и не то чтобы не представлял, как ему оказывает помощь какая-нибудь «красивая блондинка-медсестра». Шутки шутками, но в очередной раз местные аборигены не пожелали выбивать бельгийца из обоймы (и тут уж призадумаешься, бояться ли они тебя или, напротив, считают самым слабым звеном, не стоящим усилий). Отсутствие артерии у Краба раздосадовало. Зато его вынесло двумя пулями снайперши и чудище перестало быть столь привлекательным, а когда и вовсе потеряло голову, Оливер закусил губу, обтер лезвие о ляжку этого самого, бестолкового чудища, и начал изучать пространство на предмет иных врагов, которых можно убить самостоятельно, не привлекая внимание дам. Как уже было замечено, мутанты не заставили себя долго ждать. Отчаянная и хаотичная атака делала «карликов» относительно легкой добычей. Оливер, оказавшийся позади «зеленых человечков» (очень уж они напоминали тех самых), побежал в сторону Марселины, оставшейся без всякой защиты. По пути его удалось усмирить двоих карликов прямым ударом ножа в головы.

Мира, наоборот, застыла на месте, сменив обойму в пистолете и оглядываясь по сторонам. Стрелять по бронированным гигантам она не собиралась, считая это пустой тратой боеприпасов на таком расстоянии. Оливер заметил, когда девушка-кошка поменяла стратегию, словно прочитав по лицу, что происходит в её голове. Мира была права. Быстрым движением, мужчина убрал оружие обратно в кобуру, но тут же извлек соседствующий нож с острыми зазубринами на лезвии. Пригибаясь, что бы не получить ненароком клешней, Оливер рванул к монстру, получившему промеж ног. Когда до выбранного врага остался метр, бельгиец склонился еще ниже и, припадая на одно колено, проскользил оставшееся расстояние, оказываясь прямо у ног Краба. Он вонзил острие ножа в то самое сочленение паховой брони и пластины на животе, а затем, оказавшись сзади, с силой рванул рукоятку к себе, оставляя в теле существа горизонтальную глубокую рану. Высвободив лезвие, Оливер поднялся на ноги и отступил на шаг, ожидая реакции существа на свою атаку и надеясь, что бедренная артерия у того находится там же, где и у людей.

По ногам бронированных чудовищ поползли лианы, чтобы лишить их возможности передвигаться, если получится. Оставив левый бок открытым, встала поустойчивее, готовясь принять атаку здоровых монстров Просматриваемая площадь оказалась шире, и теперь можно было открыть огонь по левому громиле. Оливер передвинулся несколькими перебежками, напоминающими зигзаг, параллельно коридору, попутно обдавая врага короткими очередями. В конце манёвра бельгиец встал на одно колено и принялся расстреливать чудовище прицельно в грудь.

..Оли, мы с тобой на флангах, ты на левом, я на правом, ловим громил под перекрестный огонь, работаем по одной цели. Старайся попасть в голову или в уязвимые места, пасть, пах, сочленения брони. Мира, ты на средней линии, твоя цель - карлики, ни на что иное не отвлекайся. Старайся работать по схеме 2ОВ, как учил. Марси, ты с Мирой, оплетай громил лианами. Дракончика выдели в поддержку Оливеру, пусть прожаривает левый фланг и центр. Громил броня, может, и защитит, но карликам достанется. Аня, ты позади всех, работаешь по громилам. Целься в голову. Калибр у тебя хороший, должен быть эффективен. Фуриозо, Тигра, охраняете ее, как зеницу ока. Если эти карлики способны помещаться в вентиляцию, с них станется обойти нас с тыла. Всем все понятно? До того, как заговорил Найджел, Оливер не произнес более ни слова. Ему было все равно, как воспримут его поведение другие – будут отчитывать, возмущаться или поддержат. Каждый сам находит способ эмоциональной разрядки, чтобы затем прийти в себя и успокоиться. Оливер еще не достиг нужной кондиции, внутри по-прежнему гуляли ветра обиды и гнева, но теперь это никак не проявлялось внешне. Нацепив шлем и проверив снаряжение, мужчина занял положенное ему место. Самое время не щадить никого и дракончик рядом внушал уверенность в том, что дорога будет кровавой. Наверное, Оливеру даже хотелось этого. «И, кто знает, может, по пути вниз вы убьете достаточно тварей» Теперь слова Така воспринимались, как установка к действию. Бельгиец постарается. - Готов. – отчитался по внутренней связи Оливер.

Мира шагнула ближе к Оливеру и мягко положила ему ладонь на плечо, безмолвно прося прекратить мучить и себя, и других. Больше она никак не могла ему помочь. Под легким прикосновением плечи мужчины дрогнули. Оливер повернул голову и посмотрел на Миру. Что это? Участие? Метка покровительства? Девичьи глаза напротив выражали обеспокоенность и тоску. И было очень трудно найти в этих зеркалах души собственное отражение. Тайно он всегда желал найти в ком-то сострадание, ощутить сопричастность не вежливую, обязывающую проявлять внимание, чтобы казаться чуть лучше, чем ты есть на самом деле, но искреннюю, когда замыкаешься на собственных переживаниях, но вдруг кто-то подставляет руку, что ты мог опереться и не упасть еще ниже. Только едва ли Оли признавался себе в этом. От того неосознанно сопротивлялся настоящей близости с кем-то, с кем не нужно бесконечно говорить, чтобы подогреть интерес к себе. Легче загнать мысли об одиночестве подальше, легче спрятать переживания под грудой слов. Вместе с тем, тяжелая мужская ладонь накрыла тонкую девичью. Оливер наклонил голову и прильнул небритой и колючей щекой к этому замку из соприкасающихся пальцев. Закрыл глаза и ощутил себя, словно в пузыре, отделяющим весь оставшийся мир, с его подлостью, жестокостью и несправедливостью, от этого тихого и уединенного оазиса. Просто жест, не значащий что-то определенное или выдающий намерения. С Мирой нет необходимости флиртовать, говорить двусмысленно, выставлять себя в лучшем свете, чтобы понравится. Оливер не хотел нравиться, он хотел быть собой. Возможно, девушка-кошка обиделась бы на размышления нового знакомого, как истинная представительница чувственного пола, не оценив отсутствие подтекста, но с этим эгоистичным желанием он ничего не мог поделать. «Я буду мучить тебя», словно поднятая порывом ветра, мысль мелькнула и унеслась куда-то вдаль. Оливер отстранился и вновь посмотрел на Миру тяжелым, долгим взглядом. Поднял её ладонь и поднес к своим губам. Короткий поцелуй и мужчина сделал шаг назад, а затем отвернулся, так и не произнеся ни слова. Он не хотел портить момент своими беспутными оправданиями и не мог произнести вслух то, о чем подумал, когда пытался найти силу в глазах девушки, которая бы смогла вынести тот груз, что шел в комплекте с земным сноходцем. Нет, её плечи казались слишком хрупкими.. - И, кто знает, может, по пути вниз вы убьете достаточно тварей, чтобы облегчить нам возвращение четвертого горизонта, когда мы соберемся с силами сделать это сами, - добавил Так. - Мы будем помнить вас, люди. И вспоминать вас с хорошими намерениями. Лучше бы они обрушили на головы своих «благодетелей» все проклятия, что знали. Лучше бы заклеймили позором и запретили появляться в своих владениях. Гнев не нашел бы отклика в душе и выветрил все сомнения. Но нет. Этот чертов народец столь добросердечен, что хочется выбежать отсюда, сыпля ругательствами, и голыми руками задушить парочку мутантов, чтобы совесть не так колола. Пора убираться и больше не видеть эти до оскомины милые лица. Силы иссякли. Еще мгновение и он броситься уговаривать Найджа отправиться всем вместе к реактору, наперекор собственным словам и здравому смыслу. Чтобы сказала мать? Чтобы ответила, сообщи Оливер, что больше не будет её искать? Что бросит умирать? Что нашел более важное занятие? - Черт.. - процедил бельгиец сквозь зубы, - Я не нуждаюсь в воспевании. Сделайте уже хоть что-нибудь со своей мизерной выживаемостью, долбанные блаженные.. С этими словами мужчина быстрым шагом пересек комнату и тот час же покинул её, скрывшись в полумраке коридора.

- Наверху Биореактор, - поправил Найджел Оливера. - Ядро как раз внизу, на техническом уровне под четвертым горизонтом. На поправку он не ответил. Это ничего не меняло. - И я счел, что в данном случае этого будет недостаточно для выполнения задуманного, прости, - все тем же ровным тоном ответил Найджел, не было заметно, задели его как-то слова Алисы или нет, сейчас командир был закрыт максимально. - Марси, зови Така и Талиту. Нам пора двигаться дальше. Оливер жаждал высказаться вслух и посоветовать Найджелу Грину, чтобы тот никогда больше не зачинал разговоров подобного толка, когда у команды нет армейской выправки и не вбито ломом в голову, что когда командир вежливо «интересуется» мнением солдат по какому-то вопросу, лучшей их реакцией должна быть фраза, – «Да, сэр! Так точно сэр! Как пожелаете, сэр!» - Они - сноходцы, и «мнение» в их среде значит «реальное мнение». Но всё это было пустое. Дух общности подорван и Оли чувствовал себя еще более паршиво, чем пару минут назад. Теперь, смотреть в глаза Таку и Талите, он был не в силах. Не после того цирка, что они тут устроили. Было очень стыдно за себя и за товарищей.

- Подождите, - воскликнула Анна, - Найджел, Марселина, Мира и я - за то, чтобы оказать помощь. Настолько, насколько это будет возможно без подставления под удар основной миссии. Эндрю, Алиса и Оливер - против, даже чтобы взглянуть на ядро. Четверо против троих, разве не так? И ещё... я надеюсь, все понимают, что противопоставляя свое решение мнению и опыту командира, взамен берется соответствующая ответственность? - Аня, - тихим и спокойным, почти обесцвеченным голосом проговорил Оли, - Выход внизу, Ядро наверху. Это не «по пути» даже, если очень постараться. Этот несдержанный, с явным привкусом угрозы, когда уже было всё решено, когда скрипачка уже истратила своё собственное время высказаться, заставил Оливера почувствовать к девушке легкое отторжение. Как будто она говорила «Зачем вообще эти бессмысленные дебаты? Найдж сказал, значит, топайте, пока ноги есть. Оторвут – ползите» Анна не обратила внимания на то подавленное состояние, в котором «ослушавшиеся» своего командира, пребывали в данный момент. Спорить о том, что Найдж всего лишь такой же человек, «опыт и мудрость» которого превосходят познаниями того же бельгийца, разве что в отношении военных стратегий, Оливер не имел никакого желания. Но мысль о том, что «девочка влюбилась и потеряла голову от властного, привлекательного мужчины», осела в его собственной голове надолго. - Равно как и сказала, что если командир Грин скажет: "идём вброд", то я тоже пойду вброд. И сказала, что окончательное решение должен принимать командир Грин. Ровно как сноходец, обладающий мнением и опытом. И ещё в атриуме заметила, что готова пойти за командиром Грином сквозь огонь, воду и медные трубы. И подписывалась на поход за деймосом с пониманием, что будут моменты, когда надо будет делать и то, что не нравится. Если я правильно поняла Андрея, то и он тоже пойдёт за командиром, если тот принимает решение. Если я не правильно интерпретировала слова своего напарника, то извини, Энди, поправь меня. Так что, не надо пугать меня последствиями или ледяными взглядами, - мягко улыбнулась Алиса. - Командир Грин, я пошла за вами в Химерию из-за своей веры в вас и уважения моих наставников к вам. И буду идти за вами как за командиром дальше, даже если не согласна с какими-то решениями. - Твою ж.. – не выдержал Линберг. Впрочем, тон его голоса возвысился едва ли выше шепота, - Тут не стоит выбор «нравится, не нравится».. Мы не в детском саду. Мы, кажется, с этим разобрались. Или нет? Ту заднюю, которую дала Алиса, Оливер просто не выдержал. Он зажмурился и тяжело выдохнул, чтобы потом резко отойти к окну и уткнутся стеклянным взглядом в пустоту. Какого черта тогда они начали этот разговор? Для галочки? Ради плюсика в карму? Ради, мать его, чаепития?! Еще никогда прежде Оливеру так не хотелось послать к чертям своих товарищей, которые попросту сотрясали воздух. - Так не пойдет! - как-то слишком быстро возразила Марси. - Единогласно или я тоже отказываюсь от плана помощи. - В таком случае зачем было всем голосовать? Когда достаточно одного возражающего? - Аня качнула головой: зачем нужен был весь этот цирк, если уже первом "против" можно было остановиться ? - Конечно, Аня, хватило бы одного приказа, – "твоего такого, раз такого, дорогого командира" Конечно, Найдж тут был совсем не причём, но скрипачка злила всё сильнее, - и мы бы не занимались сейчас этой хренью.

- В таком случае, я пойду сообщу вождям, чтобы на чудо не рассчитывали? - Им следует знать. - Мы скажем, - голос Найджела стал мягче. - Позови их, пожалуйста, сюда, Марси. То было отвратительное чувство. Сомнение в собственной правоте. Вот сейчас эти люди войдут, встретятся глазами с теми, кто вершит их будущее не по праву, произнесут первые слова.. и дороги назад не будет. Не будет времени на раздумья – его и так уже истрачено слишком много. Не будет шанса всё исправить. Исчезнет прошлое, но начнётся будущее и каким оно будет, останется только гадать и надеяться на лучшее. Оливер поднял взгляд на Миру. Девушка молчала всё это время и бельгийцу очень хотелось увидеть её лицо и прочитать на нем что угодно, но только не осуждение.

- Посмотрел бы я на тебя, если бы с бинтами возилась симпатичная блондинка, - добродушно фыркнул Эндрю, - а не в меру симпатичный, но все же блондин. - Заманчивое предложение, но.. – если бы не серьезность их разговора, то Оливер бы пошутил про «последний шанс» и «запасной аэродром» в случае, если ни у того ни у другого не сложится с личной жизнью, но сейчас бельгийца хватило лишь на эту короткую реплику. - Не пойми меня неправильно, Оливер, это... - она запнулась, подбирая слово. - ..было бы красиво. Очень. Но если мое мнение будет учитываться, - кивок в сторону Найджела. - то я против. Это самоубийство, лезть туда одному. Ты в лучшем случае выйдешь из игры и вернешься домой нештатно. - Просто я не ставил тебя на передний план, Оли, - ровным тоном пояснил Найджел. - В общем, так. Я ценю твой порыв, но разделять отряд и в одиночку или вдвоем всех победить мы не будем. Или мы все дружными рядами и колоннами идем вниз к Химере на чай, оставив здесь все как есть, или поднимаемся обратно на первый горизонт и идем искать Биореактор. Разбираемся с ним. Если лифт от него к Ядру все еще можно использовать, мы спустимся туда и посмотрим, что можно сделать. Заодно, получится хороший отвлекающий маневр, если порождения Бездны действительно ломанутся к Ядру всем кагалом, мы успеем вернуться наверх и пройти через четвертый горизонт раньше, чем кто-то из них поймет, что произошло. Как вам такой план? - А стоило бы, Найдж, - с упеком, почти зло пробормотал Оливер, реагируя на первое замечание. Но он утихомирил себя и замолчал, сжав зубы, чтобы не ляпнуть в ярости то, о чем в последствии пожалеет. Не время играть мускулами и выяснять, кто из них больше мачо. Оли замер и не шевелился несколько долгих секунд, уткнувшись глазами в пол. А желваки на его лице тем временем ходили ходуном. - Простите.. – произнес, наконец, Оливер, обращаясь в первую очередь к сторонникам починки механизмов, - Но идти всем вместе, слонам в посудную лавку.. – в голосе слышался подавляемые гнев и разочарование. К себе - к тому, о чем придется сказать, какой выбор сделать, и к ненужному сейчас здравому смыслу, когда из-за него команда упускает очевидный шанс, - Я считаю это еще более не разумным, чем мой план. Это неоправданная трата времени. Мы можем попасть в ловушку, нас могут окружить и отрезать дорогу к Выходу. И тогда уже никто не доведет дело до конца. В ином случае, мы просто можем не успеть, как уже было замечено. Бельгиец поднял взгляд, переполненный виной и налетом отчаянья. - Таким образом, я встаю на сторону Эндрю и Алисы. И прошу поверить, моё предложение совсем не попытка позерства или единоличного героизма. Если мы не разделяем команду, то только так. Возможно, Оливер только что воткнул себе крест рядышком с Доктором. Но чувствовал он себя и без того паршиво.

- Ты же понимаешь, что после активации ядра все эти зубастые твари попрут туда, как лосось на нерест? - на этот раз тишину нарушила Марселина. - Пока они туда добегут, меня там уже не будет, - не сказать, что Оливер удивился так же, но бровь приподнял, когда Марселина таки решила перекинуться с ним парой слов и проявить немного заботы, хотя бы сейчас. – Я рассчитываю на некоторое замешательство, когда Химера начнет решать, что же важнее – остановить вас или меня. - Нет, конечно, всегда можно пустить себе пулю в рот, если ситуация станет безвыходной, - цинично присовокупила она. - но я так понимаю, гарантии, что после этого ты отделаешься кратковременной комой тоже нет. Не факт, что "смерть" в таких глубоких слоях сна вообще подразумевает возможность проснуться. Это безумие. В голосе можно было заметить лёгкий оттенок неодобрительного восхищения. Если прислушаться очень хорошо. «А, нет, всё нормально, Рыжая Наездница себе не изменяет» Впрочем, Оли почувствовал, что в некотором роде впечатлил скупую на эмоции девушку. - Ровно тоже самое может произойти со всеми нами, причем одновременно. Разницы нет. А при таком плане сработает эффект неожиданности. Нас будут ждать в полном составе и упустят кое-что, а конкретно - меня, из виду. Флинн повернулся к Линдбергу, губы тронула усмешка. - Оливер, я не знаю, чем мы так тебя задолбали, что ты при малейшей возможности пытаешься от нас избавиться. С моей точки зрения, идея трещит по швам, но тут дело твое и Найджела, который сочтет или не сочтет возможным разделять отряд. О том, что бравого камикадзе поверг одинокий, но от того не менее внезапный осьминог, Эндрю тактично умолчал. - Если бы я хотел от вас избавиться, я бы обязательно настоял на вечеринке у Ядра в полном составе, - Оливер вернул усмешку, - Вот именно, миссия важнее! И вам нужно самим поверить в это прежде всего, - бельгиец с силой ткнул указательным пальцем в стол, - а не заботиться о благополучии моей персоны. Я хочу это сделать. Я сам. Не рискуя при этом нашей миссией. При упоминании осьминога, если бы таковое имело место быть, Оливер бы парировал, что ему просто не дали шанса расправиться с этим скользким типом и добавил бы, что он, в отличие от всех присутствующих, еще ни разу не получал ранения. - А еще я ни разу не получал ранения, - не удержался, - Не это ли меня делает самым перспективным идиотом в этой комнате?

В тот самый момент, когда воцарилась тишина, Оливер внезапно вынырнул из какого-то полуспящего, раздраженного забытья и осознал, что все теперь смотрят на него. Может и не буквально, но пауза эта предназначена именно ему, отстраненному, молчаливому, хмурому и задумчивому бельгийцу, единственному, кто еще не высказался. Пока рассуждения коллег втекали в одно его ухо и вытекали из другого, Линдберг наблюдал за тем, как собственные пальцы отбивают ритм метронома на боку, поданной ему, чашки с чаем. Он думал и ждал момента той самой глухой тишины. По правде сказать, Оли почти перестал слушать и вникать в смысл звучавших слов после первого или второго высказавшегося. Он вообще хотел обратно на маты, с которыми так жестоко и скоропостижно разлучили. Но уже тогда он понял, как хотел бы поступить. И вопреки некоторым мнениям, мысли мужчины склонялись к той чаше весов, на которой покоилось безрассудное милосердие. Но ведь всегда бывает «но».. Слишком много переменных, которые могут послать к черту всю их миссию. И это в самый раз для Оливера, который ненавидит и отрицает понятие Судьбы. Случай и сноровка. Даже не удача, а именно случай и сноровка – вот, что определяет итог события. - Так.. – на вздохе, словно с подавленным зевком, начал Оливер. Его собственные ощущения в данный момент, действительно, смахивали на пробуждение от короткого и беспокойного сна, когда знобит и хочется ворчать на всех, кто окажется рядом. - Я не очень-то вас слушал, уж простите. - со стуком он опустил чашку на стол, - Еще наверху, когда мы решали о предстоящей обороне, почти все высказали свои мнения и они особо не изменились.. – Но, – твердо произнес Оли и взлохматил рукой волосы на затылке, - ..у меня есть предложение, от которого вы просто не сможете отказаться. По моему мнению, это лучшая идея из всех предложенных сейчас, и которую мы можем себе позволить. Без ложной скромности, я единственный, кто сможет хотя бы в перспективе разобраться, где у Ядра кнопка «вкл» и как снова запустить Биореактор. Во всяком случае, у меня подходящая квалификация в том, что относится к механизмам в целом. Но мы не можем идти туда всей группой, не можем в очередной раз тратить драгоценное время, когда от нас зависит не популяций в три сотни особей, а весь разумный Мир. Это слишком глупо даже для нас – невероятно добрых самаритян. Но и оставлять здесь всё, как есть мы не можем. Поздно. Мы уже раскрутили моховик и за этими людьми, так или иначе, придут. За все наши действия, отвечать придется им. И что делать? - расставив акценты, Оливер выдержал паузу и обвел взглядом присутствующих, - Из всего выше сказанного, я делаю вывод, что целесообразно отправить меня одного к Ядру, когда остальные проследуют к выходу. Без шума и пыли вряд ли получится. Только, если здешняя Химера не окажется нежной фиалкой, мечтающей о добросердечном соседстве с человечеством. С моей стороны, это оправданный риск, я привлеку гораздо меньше внимания, чем толпа сноходцев, тем более, большая часть тварей будет брошена на ваш перехват. Я в состоянии оценить обстановку на месте и предпринять какие-то усилия, если они возможны. Но, в случае успеха, этот народ не останется без ресурсов к существованию и к контрдействиям в ответ на очевидную агрессию, последующую после нашего ухода. Нашего, а не вашего, потому что я не камикадзе и не собираюсь ценой собственной жизни и внутренних органов запускать биореактор, а собираюсь смотаться оттуда, как только пойму целесообразность починки или её отсутствие. Заканителить парочку мутантов мне по силам, а там уж я, как говориться, найду вас по хлебным крошкам. Оливер умолк и всмотрелся в лица присутствующих, надеясь, что синдром Д’Артаньяна «один за всех и все за одного» не взыграет у коллег так не к месту и они поймут правильно смысл его предложения.

Оливер совсем не ожидал подобного поворота и, что хоть кто-то решит составить ему компанию, отделившись от группы делегатов. Видимо чувство усталости от многочисленных контактов с фауной Сна не было таким уж эксклюзивным. Пройдя в помещение, бельгиец рухнул на ближайший мат, перевернулся на спину и раскинул в стороны руки. Снизу вверх жизнь казалась чуточку симпатичнее. - Располагайтесь, майи, - сделал приглашающий жест рукой Рам. - Если вы желаете, мой народ с радостью поделится с вами водой и питьем. Пусть нам не будет тесно в одном отсеке. - Только, если у вас есть шотландский виски, - пробормотал Оливер так, чтобы Рам не услышал. Внезапно, мимо стремительно прошлепал карапуз. Определить, что это именно ребенок, Оливер смог лишь по признакам, свойственным земным детям. В равной степени, это могла быть и местная разновидность карликов. Тем не менее, бельгиец приподнялся на локтях, что бы оценить ситуацию и по необходимости поймать спринтера, но за него это сделала Анна. И тут же, секунду спустя, появилась мать и забрала ребенка, оказавшего именно ребенком. Оливер рухнул обратно на мат и закрыл глаза. К детям он был равнодушен, так что этот эпизод ни как не отразился на эмоциональном состояние сноходца ни умиляя, ни раздражая.

И.. никто не пришел. Оливер опустил ствол и состроил выражение лица а-ля «а разговоров-то было». То ли враг решил, что бой не стоит свеч, то ли не успел отправить новых бойцов, то ли спешно учинял засаду в другом месте.. в любом из этих случаев сноходцы были свободны на какое-то время. Внизу их встретили представители уже знакомой расы. - Я проведу вас к Знающей Талите, - сказал Так, передав мешок с добычей Шану и повернувшись к сноходцам. - Вы все хотите с ней говорить? Если кто захочет, мы найдем вам место для отдыха и трапезы. - С вашего позволения, - легко поклонился Оливер,а затем бросил взгляд на командира, - Найдж, я бы хотел воспользоваться предложением наших новых друзей. Не думаю, что эта беседа нуждается в толпе вопрошающих. На самом деле, Оливеру просто надоели бесконечные разговоры и хотелось побыть в тишине.

Почему-то Миру встревожили интонации Оливера и она мигом забыла о своих собственных сомнениях, в зеленых глазах отчетливо светилось беспокойство. - Мне кажется, мы уже слишком взбаламутили тут воду, чтобы просто пройти мимо. А значит, нам и разбираться с последствиями своих действий, - серьезно ответила Мира. Оливер ничего не ответил, отвел взгляд и уставился вперед себя. С первым он был согласен – просто пройти мимо невозможно, а вот второе.. Разгребать придется кому-то другому, но не сноходцам. А, например, этому малочисленному, несчастному народу, за который всегда кто-то решал, но не отвечал за последствия. Начиная от создания их жизни и заканчивая их совсем не гипотетической смертью. Никогда не проявлявший самостоятельности, но делающий это сейчас, народец невероятно рисковал, даже не осознавая этого. Не осознавая, какие последствия им придется разгребать в случае провала этого незапланированного, но дерзкого бунта. Иногда приходит осознание, как хорошо быть собой, а не кем-то еще. Оливеру было жалко этих существ. Оливер, ты и я в огневой группе у стены напротив коридора, бьем на поражение. Бельгиец отделился от стены и зашагал к Найджу. - Не геройствуй, - бросил он напоследок Мире. Губы исказила натужная под гнетом обстоятельств, но вполне искренняя улыбка. Последовав примеру командира, Оли опустился на одно колено в удобной для отстрела точке, чуть в стороне от напарника, и с каким-то отчуждением, будто делая всё на автомате, прицелился в густеющую темноту коридора.