seda_rostro

Я узнала, что эта фраза стала мемасом только из подборки "Популярные мемасы - 2019") Где этот мем форсили вообще?) По сабжу: чеканная монета уже всё, отзвенела вроде) Мне кажется, такие недолговечные мемы просто некий чекпоинт для людей, мол я тоже посмотрел, я тоже в теме, давайте объединяться и веселиться вместе) При просмотре сериала я на песню особого внимания даже не обратила, а когда начали форсить, то всё, сижу, напеваю) Вот и думай, что это за стадный инстинкт такой)

Научные знания (технологии) +10 за 200 о.о. Остаток: 200 о.о.

Блииин, серьезно? Я так надеялась на сериал. Это же старый-добрый Жан-Люк Пикард..

Медблок - Она никогда этого не говорила, но, думаю, считала меня виноватым. Я.. и сам так считал. Поэтому, когда спустя два года она захотела расторгнуть брак, я не стал возражать. Все равно бывал дома в лучшем случае месяцев шесть в году. Даже меньше. Так что я просто позволил ей идти дальше. Ей и себе тоже. Пока Гектор говорил, Брук не проронила ни звука, уткнувшись подбородком мужчине в плечо. Так легче было контролировать дыхание, не давая судорожным вздохам прерывать рассказ. Оказавшийся не таким леденящим душу, каким она себе воображала: предательство, кровь на руках, отчаяние, ужас и смерть, - всё то, что можно было бы назвать катастрофой, ломающей множество человеческих судеб. Как война. Или катаклизм планетарного масштаба. Брук и сама не понимала, почему вдруг решила так. Наверное, самонадеянно думала, что сможет найти виноватых из тысячи возможных вариантов, и это будет кто угодно, но только не Гектор. И она обязательно объяснит ему, в чем он не прав. Расскажет, почему он не должен страдать. Но то была обыкновенная человеческая трагедия одной обыкновенной семьи, коих миллионы за закрытыми дверями. Жестокая злободневность, от которой хочется лезть на стенку, рыча и стеная от бессилия. Виноватых нет. Просто еще один день, когда чья-то жизнь превратилась в руины. Просто случай. Как выиграть джек-пот, но только наоборот. В глазах щипало. Брук пошевелилась, запрокидывая лицо, смаргивая избыток влаги. Протяжно вздохнула. Она вдруг вспомнила, как тогда еще «таинственный мистер Ши» спасал её - едва знакомую девицу, выпрыгивающую из душа-ловушки. Не думая ни о её наготе, ни о неловкости ситуации, ни о возможности пораниться самому.. Просто распростер объятья и ловил.. А когда поймал, крепко обнял.. - Ты не спра-аведлив к се-бе! – вырвалось так внезапно, что Брук сама испугалась, услышав яркие ноты протеста, почти, что упрека в звенящем голосе. Сконфуженно заморгала, беззвучно открывая и закрывая рот, как рыбка. Наверное, ей следовало промолчать или сказать что-то банальное. «Мне жаль» «Прости» «Я люблю тебя» «Никто не мог знать..» И каждое слово было бы правдой, но.. - Ты.. хо-ороший человек, Гек.. и всё, что слу-училось, не делает те-ебя кем-то другим..

Гектор мысленно обругал все препараты общего наркоза и свои с ними нелегкие отношения. Вообще-то, он никогда не говорил во сне, но стоило ему попасть под нож... Послышался лёгкий вздох, такой, чтобы не провоцировал напряжение в области швов. - Вероятно, я упоминал свою бывшую жену? - уточнил он без намека на раздражение или неудовольствие. - Что ж, если хочешь, я могу рассказать тебе, почему мы разошлись. Каким-то чудом Брук удалось сдержать, рвущийся из груди всхлип. Организм настойчиво предлагал снимать напряжение излюбленным способом - наполнившиеся глянцевым блеском зеленые глаза, чуть покрасневшие в уголках, были тому явственным доказательством. Предложение Гектора одновременно стало, как величайшим облегчением (как долго Брук смогла бы хранить тайну о Лире, раздирающую каждый нерв?), так и тяжелым камнем, легшим на сердце. Слушать, наверняка, будет непросто. Скорее всего, она разрыдается. Без всякого сомнения, рассказанная история поменяет в ней что-то неуловимо и навсегда. - Хочу, - поникнув плечами, тихо сказала Брук, - Если пу-устишь меня.. Фактически девушка имела ввиду «на кушетку, под левый бог, чтобы не тревожить свежий шов», иносказательный смысл был куда глубже.

Гектор долго смотрел на нее, на сложенные ручки, на растрепавшиеся после неудачной работы волосы. - Не знаю. - в самом деле не знал. Пожалуй, стоило промолчать. - Просто.. я чувствую, что расстроил тебя. Я этого не хотел. Я.. - уголки рта дернулись. - ..был немного не в себе из-за всего этого. Аппендицит, операция, наркоз. Одним словом, кошмар. - Не держи зла на меня, ладно? Мистер Ши осторожно взял ее за руку. Брук слабо улыбнулась, огладив большим пальцем тыльную сторону мужской ладони. Задавая свой вопрос, она спрашивала вовсе не об этой части, свалившегося, как снег на голову, откровения. - Мне хо-отелось побыть ku-urochkoj-nasedkoj.. - в свою очередь оправдалась Брук, - Знаю, это бывает у-утомительно.. С теми, кто-о мне дорог.. В общем, ни-ичего не могу с со-обой поделать.. В подтверждении слов на столике остывали две пиалы с бульоном. - Гек.. На девичьем лбу пролегла тревожная складка. Брук запнулась, инстинктивно сжимая руку мужчины крепче. Следующие её слова могли заставить мистера Ши исчезнуть. - Я.. я знаю, что те-ебя что-то о-очень гложет.. И дело не в ду-урацком тазике.. Внутри всё всколыхнулось. Алый жар прилил к щекам. - Ты.. го-оворил во сне..

Медблок Нет, определенно в этом было что-то необычайно приятное, когда чужие нежные ручки обнимали лицо и целовали губы, не спросясь, не ожидая ничего ни в ответ, ни взамен. Пожалуй, он и не мог сейчас ответить должным образом, только символически, но это было.. - Прости. - сорвалось как-то само. Мистер Ши вздохнул, потер ребром ладони лоб, сомкнул плотнее губы. - ..я знаю, что расстраивал тебя, но поверь, я этого не хотел. Не знаю.. не знаю, смогу ли я быть таким, каким тебе хотелось бы меня видеть. Или действие наркоза все еще не прекратилось, потому что сдержанный азиат все еще был куда откровеннее, чем обычно. Поцелуй, расцветший нежным розовым бутоном на губах, еще не утратил свежести, дразня чувствительную кожу приятным покалыванием, когда неожиданное покаяние Гектора обрушилось ледяным дождем, подмяв под себя девушку, как тонкую ветку. Брук не была готова к лобовой атаке честностью, будь то остаточное действие препаратов или космические сущности, выбрав наихудший момент, снова потешались над ней. Почему сейчас? Почему не оставить изможденную душу в покое, самое малое, до неизбежного расставания на границе двух непримиримых соседей? При всех недостатках, символическая отговорка не являлась чем-то ужасным. И случись выбирать, именно сейчас Брук предпочла бы обмануться или не услышать ничего вовсе. Сердце замерло, переполненное тревогой и ожиданием. - За-ачем.. зачем ты так го-оворишь? – голос, прорезавший гнетущую тишину, звучал сипло, и казался совершенно чужим. Девушка медленно осела на постель рядом с Гектором, сложив безвольные руки на коленях. Причиной, почему ставший недоверчивым, нахмурившийся взгляд, до сих пор не перекрыла мутная пелена непрошеных слез, было то, что Брук не знала наверняка, чем вызвано неожиданное откровение. Ведь, в самом деле, она ничего не просила в ответ.

Медблок - Привет. - Гектор улыбнулся тоже. Почти ласково. Медлительно снял узкие очки и убрал в кармашек, все свое внимание адресуя Брук. - Уже лучше, спасибо. Надеюсь, в ближайшие несколько часов все побочные эффекты сойдут на нет. Было, конечно, очень неудобно за свои слабости, но сбежать от них было еще сложнее, чем не подавать виду. - Что ты делала? - темные глаза коснулись тарелок и торопливо вернулись к рыжим волосам. Брук легонько пожала плечами, но даже от такого незначительного движения пиалы угрожающе задребезжали, ударяясь друг о друга пузатыми боками. - Меняла стержень в реакторе.. Пыталась восстановить электроснабжение в служебном модуле, но ничего не вышло.. На последних словах по лицу девушки скользнула тень недовольства. Она всё еще немного закипала при мысли о не покорившейся проводке, сетуя меж тем на собственную криворукость. - Вернусь к этому вопросу чуть позже, - пообещала она, мрачно додумав, «если не случится чего-нибудь похуже». Шажок за шажком, и поднос был торжественно водружен на прикроватный столик. - Куриный бульон, - Брук тряхнула руками, снимая легкое онемение с пальцев, - Подумала, что ты, наверное, голоден. Но, к сожалению, в диетическом меню бутербродов не предусмотрено. Зеленые глаза встретились с темно-карими, и в их выражении что-то неуловимо изменилось. Так происходит в момент узнавания или, когда зарождается огонек надежды в давно потускневших глазах. Взгляд скользнул от мужского лица к ногам и обратно, отмечая тот факт, что Гек умудрился самостоятельно одеться. Рядом с кроватью стояли костыли. «Что ж, неудивительно ни разу», иронически изогнув бровь, мысленно вздохнула рыжеволосая мисс. Но в данную минуту совершенно не хотелось затевать спор о сроках и предписаниях. Сердце в груди билось чаще, и это было приятное чувство в отличие от прочих, когда главная мышца давала сбой. - Ты даже не представляешь, как я рада, что ты есть, - фраза сорвалась с языка так внезапно и прозвучала так обыденно, словно некая незыблемая константа, отрицание которой воспримут за чудачество. Но в тоже время, в этих словах было всё. Если бы Гек одним своим существованием не держал голову Брук над водой, её бы давно затянуло в водоворот отчаяния от всех тех немыслимых ужасов - случившихся и еще ждущих своего часа за поворотом. В следующее мгновение, девушка уже наклонялась, протягивая ладони к ставшему почти родным лицу, желая как можно скорее прильнуть губами в пылком поцелуе.

Служебный модуль - Медблок, ~ 16:10 - Ты не трогай их..., - невпопад пробормотал Тернер в ответ Брук. - Не знаю, что с ними делать... Может кто-то другой знает... - Извини..., - микробиолог тяжело поднялся на ноги. И также трудно оказалось поднять голову, чтобы видеть девушку. Оправдания звучали жалко и беспомощно: - Я пойду... мне надо работать... Я.. я напишу, если... если будет что-то важное... Брук едва заметно кивнула, молча наблюдая за стремительными метаморфозами, случившимися с биологом. Он переменился в лице и выглядел сконфуженным.. пожалуй, даже расстроенным. Отчего-то вдруг не мог поднять головы, чтобы взглянуть на коллегу. Странное ощущение. Неловкое. Слова, которые произнес Альфи на прощание, оставили неприятный осадок. Но Брук слишком устала, чтобы заниматься самокопанием, в расчете найти те свои фразы, что теоретически могли задеть Тёрнера за живое. Ну да, биология не её конек, что уж тут поделать? Откуда же было знать, что мерзкая пакость в стене вовсе не несет потенциальной угрозы для жизни? Или причина побега в намёке на то, что операция доктора Мёрфи – меньшее из двух зол? Что ж, это была очередная тайна в растущую коллекцию. Брук не обиделась. Хотелось надеяться только на одно – Альфи правильно распорядится записью, услышав её. Протяжно вздохнув, девушка опрокинулась на кровать и сложила руки на животе, всецело отдаваясь ощущению безвременья, охватившему «каютой Джонни». Если отстраниться от горестных мыслей, то ведь забавно, как он всё проспал. Джонни. И никогда не поверит в случившееся, сочтя историю байкой, сочинённой ради того, чтобы позлить его. Она сама так бы и подумала. «У мистера Хендриксона, кажется, то же самое... Просто он сам недееспособный..» В груди защемило. Джонни мог быть на месте Райзборо. Как бы тогда она повела себя с человеком, которому симпатизировала с самого первого дня? Очевидно, связист хранил грязный секрет, как и Андреа. Смогла ли бы Брук понять его мотивы? Простить? Всё то, что не удавалось с мисс Райзборо... Однако история не знает сослагательного наклонения. Так оно, наверное, и к лучшему. *** Бездельничая еще минут пять, чуть не задремав, астромех всё-таки нашла в себе силы подняться. Едва она спустила ноги на пол, голова закружилась. Вернулись тяжесть и тошнота. Брук тихо выругалась. По прибытии домой, она неделю не вылезет из кровати! Сейчас же под рукой не было даже воды, чтобы смочить горло и протереть лицо, но тащиться на кухню ради себя, казалось пустой тратой времени. Чтобы потом еще полчаса уговаривать ноги повернуть назад. До ужаса непродуктивно. Разумеется, с ремонтом не заладилось с первых минут: инструменты выскальзывали из влажных пальцев, не выветриваемый запах гари щекотал ноздри, вид слизи и крови затягивал удавку на горле и полоскал внутренности. В конечном счете, несколько проводков чудом избежали участи быть перерезанными по ошибке. Всё это злило до исступления. Неужели она доработалась до того, что даже руки отказывают, позабыв, как выполнять элементарные вещи? Когда под угрозой оказались фаланги пальцев в ожесточенной попытке очистить контакты от оплавленных кусочков изоляции складным ножом, мисс Райт, наконец, сдалась. В самом деле, у мироздания должна быть хоть капелька совести? Вселенная переживет пару другую часов без гнусных подстав. *** Через пятнадцать минут на пороге медблока образовалась худая фигурка с подносом в руках, на котором балансировали две пиалы с бульоном. Пришлось потрудиться, чтобы преодолеть шесть модулей и не расплескать, и без того, не слишком нарожистый обед. Где-то на полпути к цели, девушка остановилась и отняла до невозможности сосредоточенный взгляд от подноса, чтобы взглянуть, наконец, на пациента. - Привет, - девичье лицо просияло, обнаружив Гектора бодрствующим, уголки рта растянулись в улыбке, - Как самочувствие? Пожалуй, специалист по связям остался единственным, кто еще мог заставить Брук улыбаться без примеси горькой иронии и печали.

Служебный модуль Где-то рядом взорвалась мина, и Брук наглухо засыпало землей. Так она себя ощущала – лежащей в яме под слоем раздробленных камней, комьев грунта и мелкой пыли. В ушах звенело, как при контузии. Нет, Альфи объяснял, пускай сбивчиво, но достаточно ёмко, чтобы понять общий лейтмотив, царящего вокруг безумия, и некоторые основополагающие научные концепции. В этом и была проблема. В какой-то момент голова переполнилась настолько, что перестала систематизировать информацию, свалила всё в кучу и перемешала до состояния однородной массы. Брук долго молчала, глядя в пространство. Губы девушки беззвучно шевелились, время от времени с них срывался вздох. Еще минута и можно было бы решить, что рассказ микробиолога в конец доконал впечатлительный ум, шарики зашли за ролики, но астромех неожиданно выпрямилась, резким движением запуская пальцы в растрепанные рыжие волосы. - Знаешь что? – тихо сказала она, воззрившись на друга, - Давай.. сейчас.. остановимся на этом.. и.. Две ладошки провели горизонтальную черту в воздухе. - Переведем дыхание.. Во взгляде, направленном на Альфи, читалась безмерная усталость. - Ты не думай, я всё поняла.. просто.. – Брук запнулась и растерянно покачала головой, возведя глаза к потолку. - Единственный вопрос, который вертится у меня на языке.. какого.. чёрта?.. – отчеканив последние слова, она тихонько хохотнула. Это был смех отчаяния. - Пожалуй, я достигла своего предела. Голос девушки звучал ровно, без заикания, потому что она не чувствовала сейчас ничего, кроме отупляющего стыда за поднятые вверх лапки. Всё, что она умела – чинить поломанное. Куда ей тягаться с умами, замахнувшимися на основы мироздания? - Я перешлю тебе кое-что.. вдруг поможет направить мысли в нужное русло.. После короткой манипуляции, на НКИ мужчины упал аудио файл. Брук боялась задать вопрос о Гарольде напрямую, но осторожно заметила, надеясь, что Тёрнер догадается сам, когда прослушает запись. - ..я думаю, операция доктора Мёрфи, не такой уж плахой вариант и, наверное, самый правильный..

Служебный модуль Альфи остановился, тяжело хватая ртом душный, провонявший горелой плотью, воздух. Плечи его чуть подрагивали. Как-то вдруг, пытаясь рассказать максимально сжатую версию известных ему фактов, он вылил на собеседницу вообще все, все события, путаясь, не помня, что та может или не может знать. Красные блики на лице стали ярче от собственного неловкого румянца. Брук неотрывно следила за мельтешением биолога с широко распахнутыми глазами и открытым ртом. И чем дальше в лес тот уходил, тем сильнее отпадала челюсть от количества бурелома, через который приходилось пробираться. Половина монолога, особенно та его часть, где упоминались кресло и Райзборо, были лишены всякого смысла, потому что девушка не понимала, как связаны операция по удалению неокортекса и подключение, «Простите, что? Без порта НКИ?», к виртуальной реальности. К Гарольду. «В таком случае, что есть - Гарольд?» Мозг в безумной гонке с самим собой тасовал события и факты, пытаясь выстроить логическую цепочку. Почему? Зачем? Как такое возможно? Брук представляла в общих чертах, что такое «таламический мост». Знала, благодаря отчету Альфи, за что отвечает эта часть структуры промежуточного мозга. Напрашивался совершенно фантастический вывод. Безумный, потому что астромех не имела ни малейшего представления, как Маккуину удалось синтезировать органику и неорганику на столь глубинных уровнях. Но выходило так, что свихнувшийся доктор Франкенштейн создал для своего виртуального «сына» тело. «Аякс» - не просто консервная банка на безжизненном, ледяном спутнике. «Чушь», думала про себя Брук, «Слишком много пробелов в этой теории». Но девушке отчаянно захотелось пойти и перерубить ледорубом провода в соединительном модуле и любые другие, какие найдет. Пугающе тесно переплетались слова Грина, её былые догадки и новые детали, касающиеся искина. - Т-так..- выдохнула Брук, когда биолог прекратил тараторить и замер, - Да-авай при-исядем.. Проведя ладонью по горящей щеке, мисс Райт отлипла от стены и неуверенно шагнула к Тёрнеру, бросив через плечо недоверчивый взгляд в сторону злополучной дыры с проводами и тем, что называлось "биокабелем". Пальцы другой руки все же отпустили рукоятку резака, пускай и с превеликой неохотой. Тронув мужчину за предплечье, Брук чуть подтолкнула товарища к кровати. - Объя-ясни мне.. что это за кре-есло.. и причем здесь ми-исс Райзборо? Я знаю, что это она у-установила бомбы.. в общем.. на-ачни с начала.. только че-еловеческим языком.. по-ожалуйста.. Св: успех

- Брук! Брук ты где?! - задыхающийся голос микробиолога раздался, когда последний вбежал в модуль. Он вертел головой по сторонам, разыскивая в неверном свете аварийных огней девушку и новое неведомое чудище. - Зде-есь, - раздалось со стороны одной из комнат. Голос девушки звучал странно – почти шепот, но в тоже время взволнованно высокий. - Они.. эти шту-уки.. я видела та-акие же в соеди-инительном.. Теперь я э-это знаю.. По-онимаю.. Ты тоже у-увидишь, е-если взглянешь в те-епловом спектре.. Они.. вживлены?.. В ста-анцию.. Вжи-ивлены в саму её ко-онструкцию.. Но что это, че-ерт подери, та-акое.. Альфи мог идти, ориентируясь на один лишь бессвязный лепет. Ему следовало увидеть самому, чтобы понять. В проеме каюты мелькнула тень. Брук высунула макушку, бегло взглянув на мужчину, словно хотела убедиться, что разговаривает именно с Тёрнером, а не с кем-то иным, и снова скрылась в давящем бордовом свете аварийных огней. - Тут.. жутко во-оняет.. – сказала она таким тоном, будто запах представлял собой главную угрозу. Хотя тонкий аромат подпаленной плоти можно было услышать, лишь подойдя вплотную к покорёженной пластине обшивки. Разве что после этого, он осядет в носу и рту, как лунный гравий на зубы.

Гараж Минуло несколько долгих секунд прежде, чем Брук осознала, что запись кончилась, голос умолк и теперь она слышит лишь собственное дыхание, похожее на гул далекой приливной волны - точно такой же, какая слышна в морской раковине, если приложить её к уху. Распространённый миф, но чертовски точное сравнение. Грудь защемило от чувства беспросветного отчаяния, как если бы Брук находилась там, у буровой, вместе с мистером Грином. Переживала последние мгновения, потеряв рассудок, рыдая от бессилия что-то изменить. Ей было безумно жаль этого, без всякого сомнения, сильного духом человека. Но от того страшнее становился факт, что нечто, совершенно бесчеловечное, за гранью понимания здорового разума, к чему был причастен Гарольд, свело мужчину с ума в самом прямом смысле этого слова. Иначе Грин никогда бы не решился на самоубийство. Брук не могла дольше оставаться в гараже. Ноги несли её от модуля к модулю, словно ища единственное место, где можно было укрыться, спрятаться от взгляда вездесущего искина, и от ужасов, что готовило для них это существо, лишенное понимания, что такое «быть человеком» даже приблизительно. Только расчет вероятностей, чтобы достигнуть конечной цели. Математика. Эволюция - идея, заложенная в фундамент, как оправдание собственного бытия для разумной машины. Маккуин, так называемый «отец», был уверен, что человечество в своём нынешнем виде – тупиковая ветвь. Что ж, земля испокон веков носила тех, кто, совершив злонамеренный поступок во имя высшей цели, искренне считал, что вся вина лежит на строптивой жертве. «Почтим же память тех несчастных глупцов, что отвергли альтернативу, вынудив меня прибегнуть к самым отвратительным мерам. А я ведь, добрый самаритянин, предупреждал..» Наверняка, Гарольд не осознает до сих пор, что являлся лишь бездушным инструментом для своего эгоцентричного папаши. А теперь уже поздно что-либо объяснять. Служебный модуль Так или иначе, Брук не имела ни малейшего понятия, как правильно распорядиться новой информацией и теми мыслями, что роились в голове. Кто ей поверит? Кто не посмеется снисходительно? Ведь Гарольд - очаровательный сукин сын, а мисс Райт – взбалмошная, переменчивая натура с ярким воображением. Даже Гектор вряд ли воспримет её слова всерьез. Спишет всё на нервное перенапряжение. И ведь будет прав отчасти. Но только отчасти.. Брук стояла в темно-бордовом сумраке модуля, где недавно они с доктором обезвредили очередную бомбу. Похоже, подсознание рассудило, что темнота - идеальное решение для того, кто пытается скрыться. Но рыжую голову посетила пугающая в своем отчаянии мысль, заставившая вздрогнуть от холодных мурашек, прошедшихся от затылка и вдоль позвоночника. «Лучше бы здесь всё взорвалось..» - Глупая.. не дури.. – девушка пошатнулась, с силой проводя руками по лицу. Затравленно оглянулась. Нужно было время, чтобы всё обдумать. Нужны доказательства. Она не пойдет к мистеру Ши сейчас, потому что не сможет контролировать бескостный язык в таком взвинченном состоянии. Выложит всё, как на духу и тем самым подведет, потому что: во-первых, это больше не будет тайной для искина, во-вторых, она обяжет Гектора действовать, когда тот не в лучшей форме. Или, что выглядит ничуть не привлекательнее, разочарует его своей недалекостью и безосновательными страхами. Шире пропасти в тридцать лет, может быть только фактическое доказательство её существования. Пока что самым очевидным методом - убить время, становится работа. Просто, чтобы очистить разум, вытравить разрушительные мысли и проанализировать события с нуля. Чуть позже. Потом. После обеда и сна. Так думала мисс Райт, заходя в «каюту Джонни», чтобы взглянуть на маленький разгром, случившейся здесь несколько часов назад, не ожидая чего-то особенно, кроме необходимой, предсказуемой рутины. Перспективный план, впрочем, перестал работать уже через десять минут. На НКИ Тёрнера пришло сообщение. // «Альфи, срочно в служебный модуль!!!!» Брук вжалась в стену у выхода из каюты, держа пальцы на резаке, не смея пошевелиться, пристально глядя округлившимися глазами на оплавленные листы панелей и то, что таилось в переплетении провадов за ними: кабель (как могло показаться на первый взгляд, и что наверняка заменяло его по своему функционалу), толщиной с запястье, розовато-сизого цвета, обугленный и сочащийся желтоватой слизью и кровью. В глотке стоял мерзкий запах сгоревшей пищи - отвратительный и тошнотворный от осознания, что вовсе это не привкус шкварок пережаренной колбаски.

Гараж Мистер Грин не растаял и не убежал, как какая-нибудь мокрица. Не то, чтобы Брук это сильно удивило, всё-таки мертвецы по сути своей угрюмые ребята, им не до фокусов, но обострившаяся паранойя выигрывала у здравого смысла, готовя к любому развитию событий, даже такому, казалось бы, невозможному. Тем не менее, ученый тихо-мирно пересекал реку Стикс, не высказывая желания вернуться обратно. Не обнаружилось и признаков жизнедеятельности лабораторных подопытных, сбежавших и нашедших себе тайное логово. Брук в этом убедилась, потратив несколько дополнительных секунд на пристальное наблюдение за телом и окружающим его пространством, и только потом влезла на водительское сидение спиной к Грину. Впрочем, дверь оставила открытой. Задерживаться внутри салона долго, она не собиралась. Найдя в бортовом компьютере папку с аудиофайлами, подключилась и инициировала скачивание данных на НКИ. Всех подряд. Ведь среди музыкальных треков, могло затеряться что-то важное. Равно, как и с другой стороны, вся затея могла оказаться пустой тратой времени. Едва загрузка кончилась, Брук, не желая оставаться в компании мертвеца дольше положенного, выбралась наружу и, усевшись на ближайший ящик, запустила тот самый, последний аудио файл с самого начала.

Гарольд никак не откомментировал первое сумбурное заявление, но зато явно принял к сведению второе: - Костюм неисправен? Не было никакого сигнала о нарушении герметичности, мэм, иначе вы бы тоже услышали. Его необходимо исправить, я полагаю? - На-аверное.. – девушка равнодушно дернула плечом и едва заметно качнула головой. В сущности, ей не было никакого дела до неисправности в той жестяной банке, которую снисходительно называли «защитным костюмом». Неважно, мнимая это угроза или реальная. Свою задачу астромех выполнила и не рассчитывала задерживаться на Аяксе настолько долго, чтобы снова входить в реакторный модуль. - Мо-ожет быть, я ошиблась и у ме-еня обычное не-едомогание.. Ведь чувствовала Брук себя действительно не очень хорошо. Но теперь, когда стены не давили на психику, раздеваться получалось значительно легче. Запихнув костюм обратно в нишу, мисс Райт ударила ладонью о ладонь, мысленно прощаясь с ним навсегда. Затем, развернулась на пятках, не произнося ни слова и, очевидно, не приглашая искина следовать за собой (хотя приглашение ему, конечно, не требовалось), отправилась в гараж.

Вероятно, односложный ответ мало что пояснил витающей в атмосфере нечеловеческой сущности. А может быть, напротив, был слишком исчерпывающим. Так или иначе, новых вопросов не последовало. Дверцы дезинфицирующей камеры растворились, открывая выход в "большой мир" крошечной станции "Аякс". - Я и не думал задерживать вас против вашего желания, мэм. Трудно было бы сыскать более предупредительного собеседника на этой ледяной глыбе. Ведь он был тут единственным разумным аборигеном. И снова Гарольд поражал способностью бить в самое яблочко. С чего вдруг он решил, что Брук боится остаться его заложницей в маленькой, тесной камере? Разве для такого вывода были предпосылки? Выдала ли она хоть раз - словом или жестом – свою обеспокоенность подобной перспективой? Но искин будто бы проник девушке в голову, в самые потаенные участки сознания, и развлекался, как хотел, будоража жутковатыми сентенциями. - Я не.. ни-ичего такого я.. Бросив несуразную попытку оправдаться, мисс Райт косолапо заторопилась прочь из камеры, на ходу сдергивая шлем. Голова отяжелела, в висках пульсировала тупая боль. Похоже, дело тут было не только в нервном и физическом истощении. - Ко-остюм не ге-ерметичен, - сказала она, чуть морщась от прикосновения подушечкой пальца к ранке на губе. Не то, чтобы Брук собиралась что-то предпринять с истрепавшейся защитой, она просто констатировала факт. Как не странно, последнее, что могло интересовать сейчас астромеха, так это латка огромного металлического костюма. Скорее избавиться от него и.. Брук и сама не знала конечной цели. Не знала, преследует ли вообще какую-либо цель, подчиняясь импульсивным порывам. К Мёрфи она обратиться за помощью чуть позже. Как и навестит Гектора. Нужно было успеть прослушать монолог мистера Грина, пока с записью чего-нибудь загадочным образом не случилось.

Где-то на четырнадцатой с половиной минуте у владыки "Аякса" вновь прорезался голос. - Мэм? С вами все в порядке? Определенно. Со всей ответственностью. Нет. Палец замер над металлической пластиной на какие-то незначительные доли секунд, но ритм сломался, и следующий отсчетный удар был пропущен. Попытка восстановить его, вернуть медитативное забытье на оставшиеся мгновения, не увенчалась успехом. Брук недовольно поморщилась, сердито выдвинула подбородок и заскрежетала зубами в безмолвном гневе. Она понимала, это короткая вспышка и скоро пройдет. Нет смысла срываться на искине, который и без того обладал завидным терпением. Но последняя пара сотен ударов, среди прочего, помогала ей отвлечься от подступившей, откуда не возьмись, дурноты. Реакция ли это на пребывание в замкнутом пространстве или симптом панической атаки, она не знала. Всё одно, отвратительное чувство, когда тебя вроде бы тошнит, но недостаточно сильно, чтобы рассчитывать не скорое облегчение. - Нет. - хрипло отозвалась астромех. Это был ёмкий и честный ответ, в который укладывались все без исключения проблемы, овладевшие и беспрерывно сношающие мозг вот уже полных два дня. Беспорядок на 99,9%. Какой прок в отрицании, если Гарольд следил за каждым её движением и способен предугадать следующие шаги? Брук вздохнула и смежила веки. - Выпусти ме-еня.. по-ожалуйста.. Белесый дымок, должно быть, очистил костюм от радиационной пыли. Снять его можно и на свободе.

- Месяца два назад, мэм. - покладисто отозвался Гарольд. - Но я бы сказал, что отсчёт следовало начать значительно раньше. С того дня, как умерла моя мать, а ее тело отправилось в утилизатор. Или немного раньше. Повисла пауза. Брук отрешенно уставилась в одну точку, словно в одночасье потеряла всякий интерес к разговору, рассудив, что застарелые пятна на обшивке, выглядят куда занимательнее. На самом же деле, в закипающих потихоньку мозгах, происходила сложная вычислительная работа. Астромех отчаянно старалась припомнить - высказала ли она случайным образом мысли вслух или искин сейчас продемонстрировал виртуозные способности к телепатии? Нет. Конечно же, нет. Никакой парапсихологии. Однако Гарольд за наносекунду проследил логику вопроса и выдал расширенный ответ. Просчитал вероятность, опираясь на составленный им доскональный психологический портрет. «Твою мать.. твою мать.. твою мать! Он знает о записи в вездеходе?!.. Он понял, что я хочу сделать?.. Понял, что думаю о нем?!..» Астромех молчала, всё так же глядя в пустоту, не шевелилась и более не пытаясь вступить в диалог. (СВ:успех) Только указательный палец, экипированный в перчатку, непроизвольно отстукивал о металлическое бедро ритмичный бит с одинаковой частотой. Тук. Тук. Тук. Еще ровно 900 таких ударов в тесной коробке. 899.. 898.. 897.. 15 минут = 900 секунд

- Шестьдесят один процент вероятности полного разрушения станции, мэм. - все вернулось на круги своя, и "мэм" тоже вернулась. - Такого низкого процента не было уже очень давно. Если меняющиеся способы вежливого обращения к собеседнице имели для Гарольда какой-то особенный смысл, то последняя не знала принципиального отличия между «мэм» и «мисс Райт». Для неё оба этих варианта звучали одинаково официально, потому-то, Брук даже не обратила внимания на сей тонкий нюанс, продолжая, тем не менее, делать другие удивительные открытия. Она остановилась в изумлении, не дойдя пару-тройку шагов до переборки. - Ше-естьдесят один! – с придыханием воскликнула, считая озвученную цифру поистине гигантской. «Что же за массовое помешательство тут случилось?!» - И.. как да-авно? - было бы полезно знать, чтобы наметить точку отсчета, когда "всё пошло кувырком". Выйдя из ступора, Брук добралась, наконец, до кабинки и, ввалившись туда, как та самая неуклюжая корова, прислонилась спиной к стенке.

Реактор - Разумеется, стоят, мисс Райт. - расщедрился Гарольд на человеческое имя, взамен набивших оскомину "сэр" и "мэм". - Вы дали всем нам время. И снизили вероятность гибели "Аякса" от комплекса всех возможных причин еще на почти тридцать процентов! Это большой успех. Очень рад, что и я немного помог вам в этом. - Да.. верно.. – задумчиво проговорила мисс Райт, признавая вклад искина в общее дело и частично соглашаясь с выводами, - Спа-асибо.. Гарольд. Гарольд звучал до того воодушевленно, что становилось совсем уж не по себе. Как если бы ИИ, в самом деле, испытывал неподдельную радость от их маленькой победы. «Пугающе совершенная имитация», пощекотала затылок мысль. - И.. ка-акой сейчас про-оцент? Брук не была уверена, что хочет знать, но лучше морально подготовиться, чем в очередной раз быть пойманной врасплох. Да и голос искина, звучащий из динамиков шлема, противоречивым образом, был необходим девушке, чтобы оставаться сосредоточенной. Она выключила аппаратуру и медленно зашагала к обеззараживающей камере, неуклюже переставляя ноги на не внушающих доверия мостках.

Реактор - Вероятности, мэм. - голос Гарольда сопровождал давящие стены блока, невидимую, но смертельно опасную радиацию и роящиеся в голове Брук мысли. - Я расчитываю вероятности тех или иных событий. - Вот например, вероятность того, что в результате ваших действий в этом модуле станция взорвется, равна двум с небольшим процентам. Оставалось надеяться, что просчитывать мысли других людей, которые те не склонны высказывать вслух, Гарольд просчитывать не умел. - Это очень хорошая вероятность. Так что на вашем месте я бы не беспокоился. Брук издала нервный смешок, похожий на что-то среднее между скрипом половицы и утиным «кря». Чего ей не хватало сейчас, так это близкого знакомства с цифрами. Наверняка, после откровений искина, шанс угробить станцию возрос до двух целых девяноста девяти сотых процента. Во всяком случае, пульс точно перевалил за среднестатистическую норму в «сто». «И где же ты так просчитался, Гарольд, что остался совершенно один?», саркастически подумала астромех, выразительно кривя губами под защитой забрала. Хотелось верить также и в то, что угол обзора для наблюдательного искина недостаточно велик, чтобы примечать и эти красноречивые знаки. Нетривиальный диалог на некоторое время прервался, потому что Брук добралась до панели управления. Монитор, две кибернетические перчатки и «спящий» робот-манипулятор неподалеку. Оставалось дело за малым, так ведь? *** Кажется, Брук прокусила от напряжения губу и заработала косоглазие, извлекая стержень из защитного кофра трехпалыми роботизированными конечностями, одновременно глядя в монитор и на движение собственных рук в перчатках. Пожалуй, данный этап был самым волнительным. Ячейка пустовала со вчерашнего дня, и, если говорить простыми словами, требовалось лишь аккуратно опустить новый элемент в скважину. «Всё то же самое», с той лишь разницей, что мышцы рук уставали вполне себе натурально, а не виртуально, находясь на весу; холодный пот заливал лицо, а на сухом языке ощущался, отвлекающий металлический привкус крови из ранки. Брук пыталась вызвать слюну, но тщетно – вся влага из организма, похоже, натекла ей за шиворот. Щелчок, который едва ли можно было услышать за свинцовой толщей барьера, отделяющего оператора от рук невидимого убийцы, астромех все же отчетливо расслышала у себя в голове. Красная рамка, обрамляющая приборную панель, сменила цвет на зеленый. - На-адеюсь.. всё это де-ерьмо.. и за-атраченные усилия.. стоят хо-оть чего-то.. – не сдержалась она, умудрившись ссутулиться даже в необъятном костюме. Хотелось пить. Хотелось сесть. А еще лучше – распластаться тюленем и чтобы Гектор ласково гладил по волосам.. Механика: успех

Реактор - Мне тоже нравится составлять психологические портреты, мэм. - поделился тот, когда отверзлись врата ада. - Я занимался этим, когда мне надоедало считать и.. - он запнулся. - ..пока я не остался здесь один. К счастью для меня, теперь здесь есть вы. Может, Брук сама себя накрутила почем зря, но фраза из динамика пробрала до мурашек. Подумалось, вернее, ощутилось костным мозгом, что Гарольд подразумевает в своих словах отнюдь не безобидное «общение» с представителями рода человеческого, которого он был лишен и вновь приобрёл, а нечто такое.. Не обличаемое еще в разумные слова. «Я думаю, он совершил большую ошибку, мэм. Предпочел смерть борьбе. С эволюционной точки зрения, это тупик» «С эволюционной точки зрения.. машины? Что значит эволюции для машины? От чего бежал Грин?» Астромех первая посмеялась бы над собой, озвучь те бесформенные, неполновесные огрызки мыслей и чувств, приведших в движение какие-то, почти атрофировавшиеся за «сытой» ненадобностью, шестеренки в голове. Если бы теперь, эти самые шестеренки, не царапали череп изнутри.. - Счи-итал? – рассеянно переспросила мисс Райт тихим, сухим от волнения голосом, - Что.. счи-итал? Ни раз и не два Гарольда спрашивали, что произошло с членами первой научной группы, но последний не мог (или не хотел?) дать четкого ответа. Что он говорил? «Информация утрачена» или что-то, очень близкое по значению. На язык просились справедливые вопросы, «Почему, черт подери, ты остался один?! Куда подевались все люди, кроме тех двоих несчастных, о судьбе которых нам случайно довелось узнать?!», но что-то подсказывало заложнице обстоятельств, что задавать их именно сейчас не следует, как и ждать убедительного объяснения. И что, собственно, Брук могла предъявить Гарольду, чтобы уличить хотя бы в сознательном сокрытии информации? Гневную отповедь мистера Грина? Собственные иррациональные страхи? «Приятель, про тебя тут гнилой слушок прошел..» Смех, да и только. Ну и капелька сумасшествия. «Нужно заново прослушать запись с вездехода. С самого начала», между тем, подумала Брук. Открылся проход в активную зону. Ещё каких-то пятьдесят лет назад идеалом АЭС считалась та, где персонал в принципе не должен был подвергаться воздействию излишнего облучения. На Земле люди уже очень давно не входили в такие активные зоны. На "Аяксе" все было иначе. В первую очередь тут было очень мало места. - Нужно сделать все тоже самое, что и в прошлый раз, мэм. Она прижала к широкой груди «саркофага» топливный стержень и шагнула вперед. Со всех сторон навалилась тяжесть. Сильнее той, что ощущалась секунду назад в камере. Узкие мостки вокруг реактора казались такими шаткими, едва ли способными вынести человеческий вес. Отсутствие земной гравитации не спасало. Брук мнила себя неповоротливой коровой, нашедшей самую узкую щель в заборе. Даже ребра разболелись, а желудок незамедлительно свело тошнотворным спазмом. «Вдох. Выдох». Эфир наполнился звуками глубокого, но участившегося дыхания. Брук повернулась, припоминая направление, каким оно было в вирте. Стремясь делать "всё тоже самое". Деревянной поступью, на негнущихся в суставах конечностях, медленно и осторожно двинулась к нужной ячейке.

- Этого я не знаю, мэм. Расстроен ли он отказом или же ожидал этого, расстраивали ли его воспоминания о том, что говорил Грин или с ними он тоже смирился, по голосу Гарольда сказать было сложно. И снова это был не тот ответ, на который рассчитывала Брук, дабы успокоиться и не щекотать лишний раз нервы. Как Гарольд мог не знать или хотя бы не делать предположений, имея глаза и уши всюду, куда только могли дотянуться его сенсорные щупальца? Он достаточно развит, чтобы верно истолковывать даже сложные невербальные сигналы, что не раз демонстрировал, и с превеликим удовольствием, стоит полагать. Разве мог ускользнуть от внимания искина целый комплекс коммуникационных взаимодействий между сотрудниками Аякса, и в частности такого научного сотрудника, как мистер Грин? Довольно импульсивного человека, если судить по найденным записям и тому финалу, кой он избрал для себя. Гарольд врал. И Брук ощутила, как её затягивает в какую-то психологическую игру, ведь не далее, чем пять минут назад искин без видимых колебаний признался в сложных отношениях с биологом. Зачем? Мог бы сразу схитрить. Впрочем, был и другой вариант: часть «воспоминаний», хранящихся в ячейках памяти стёрта или заблокирована. Только вот почему до подозрительного избирательным образом? В памяти всплывали все те случаи, когда Гарольд отвечал весьма уклончиво на простые вопросы, словно выдавал информацию по удобной схеме, внезапно «вспоминая» то тут, то там новые подробности и обстоятельства дел, лишь когда сам того желал. - Ммм.. очень жа-аль.. – с нарочитым безразличием протянула астромех, делая вид, что вся её угрюмость обращена исключительно к неподатливому костюму, - Было бы и-интересно.. составить пси-ихологи-ический портрет.. или.. типа то-ого.. Астромех замолчала, плотно сомкнув губы и опустив глаза, сосредоточенно уставившись на последнюю деталь экипировки. Запихнуть голову в шлем по ощущениям походило на то, как если бы голову предложили сунуть в работающую духовку. Иррациональный страх обзавелся дополнительным стимулом для плодотворного роста – безальтернативная ситуация, в которой приходится положиться на чистые помыслы искусственного интеллекта в надежде, что, в конце концов, он соблаговолит выпустить её наружу. Мысленно посчитав до десяти, Брук надела шлем, быстрым движением защелкнув крепления под подбородком, словно не оставляя себе шанса передумать. Если выберется.. Когда выберется, обязательного поговорит с кем-нибудь обо всех этих пугающих странностях.

Сериал Glee (Лузеры, Хор) в своё время очень зашёл. Отличный молодежный сериал о проблемах современных подростков под клёвые каверы. Но 3 первых сезона и всё, поезд пошёл под откос. Мёрфи хороший автор, но он совершенно не умеет останавливаться вовремя и уходить на пике.

Пока что выглядит, как какой-то посредственный girl power фильм.