DA team - работы

[Karissima 9 644]

Специальная тема для работ - чтобы не терялись в обсуждении.

[Мистер Войд 47]

Название: Тонкие связи

Автор: Мистер Войд
Задание: Любовь не ведает преград
Размер: 15211 знаков с пробелами
Персонажи: свои
Жанр: юмор (и мутная расчлененка собаки)

Когда говорится о подвале, обычно представляется сырое, мрачное место, источник кошмаров и мыслей об убийцах, не заботящихся о рабочем месте. Иногда о складе солонины или старых вещей. Этот подвал был на удивление сухим и теплым за счет шумящей печки, и, признаться, довольно-таки уютным. Если не учитывать набор металлических инструментов разной степени мучительной ужасности, точно не применяющихся в любой из известных Риену областей. Но его кругозор сам по себе не отличался широтой, зато фантазии по части пыток хватило бы на полчище палачей.

Испытывая спектр не самых приятных ощущений, будто его вывернули наизнанку, заморозили и бросили в тлеющее кострище, эпицентром которых было пропускающее удары сердце, он пытался сохранить ясное сознание. Насколько успешно история умалчивает.

А ведь день, в общем-то, неплохо начался.

Время после повышения уныло тянулось вереницей осужденных на смертную казнь, а ожидаемых благ все никак не случалось. Как и жизни вообще. Скучающие по обуви пятки грубели от постоянных встреч с немилосердными поверхностями, а сердце Риена очернялось печалью по утерянному. Даром, что все смотрели на него как на блаженного, но истинно — не станет он изменять единственной шикарной вещи из прошлого. Да, оно неумолимо отдалялось с годами, рассыпаясь в пыль смутных воспоминаний, из которой произрастала тоска по не случившемуся.

Как и раньше, они доставляли послания. Точно инквизиторские вороны за еду и ночлег.

— Дай угадаю, ты о повышении наврала, — осторожно вышагивая по нагретой солнцем брусчатке одной из улиц Вал-Руайо, безжизненно проговорил Риен.

Жующая какую-то дрянь из ярмарочной палатки, Хельга медлительно облизнула пальцы. Ситуация представлялась не такой мрачной, как считал новообретенный друг, дело ведь в желании человека мниться исключительным: птица не станет низко кланяться и лебезить. Так, важные клиенты чувствовали свою особенность в глазах возрожденной развивающейся организации и относились куда благосклонней, чем диктовалось негласными правилами. Не такую бесполезную работу они делали, в самом-то деле.

— Технически, нас повысили до агентов с полным жалованием, — беззаботно ответила она.

Ах, ошибка, инквизиторские вороны на полную ставку.

Риен поник. Слова Хельги как сделка с демоном: не учел детали — улетел в сказочное путешествие губительных последствий. Какое-никакое чутье, кроме печали, таило в себе еще что-то, после этой мысли заколовшее сознание.

Так бы Риену и вариться в мучительно проистекавшей подозрительности, но выйдя на площадь, он увидел низкого человека, удерживавшего большой сверток. Сам по себе он интереса не представлял, хоть выделялся среди прилизанной орлейской публики: явно не знакомый с бритвой и ножницами, от того заросший, но в чистом костюме и манерой держаться, выдававшей годы общения в высших кругах. А вот его сапоги…

Риен утащил Хельгу за угол и прикрыл ладонью липкий от карамели рот. Кто вообще станет есть рыбу в карамели?

— Тише, — зашипел он не собиравшейся возражать Хельге.

Ей это чем-то напомнило одну из любимых сцен из отмененной из-за явного продвижения морального упадка постановки. Кажется, в этой сцене задушили одну из жен злодея.

Воровато выглянув, Риен встретился с глубоко посаженными синими глазами вора сапог. Он нахмурил кустистые брови и осудительно качнул головой. Мыча, Хельга вежливо помахала.

— Теперь я знаю, почему тебя не взяли травку интенданту собирать, — заговорила Хельга, пока Риен обтирал руку о стену. — С твоей скрытностью даже трава разбежится. — И тут она задала самый дикий в ее случае вопрос: — Зачем?

Ведомый страстью взять и забрать, Риен не объяснил зачем. Детской частью немыслимо сложной сути, он вообразил себя преследующим добычу волком и грациозно засеменил по склону улицы вслед за тем человеком. Насвистывая веселую мелодию, тот очевидно направлялся домой.

— Потрясно, уже совсем с ума скатился, — восторженно выдохнула Хельга, у которой сработал рефлекс предвкушения интересных событий.

Подражая движениям Риена (совершенно точно не подозрительным среди белого дня), она последовала за ним до рядов домов на окраине, где город уступал зеленым просторам.

— И что… — начала было Хельга, но обнаружила Риена взбирающимся на крышу прилегающего дома к жилищу условного «вора сапог».

Вышедшая оттуда служанка заставила Хельгу сделать вид, будто она абсолютно ни в коем случае не смотрит на крышу. Ведь оно как бывает: стоит кому-то с любопытством уставиться на что-либо, как сразу находится еще десяток людей с точно таким же желанием. Приветственно кивнув улыбающейся остроухой, Хельга проводила ее взглядом и только тогда присоединилась к сумасшедшему.

Вид с крыши захватывал дух: поляны вдалеке сливались с бледно-голубым небом, где кружили стаи птиц.

— О, это было в том преставлении: два шпиона взбираются на башню замка, чтоб убить злодея, но на самом деле это ловушка и их пытают до смерти.

Риена услышанное не порадовало. Он-то думал, что Хельга потерялась. Мечтал. Неважно.

— А зачем? Он истязал твою маменьку, а потом она сама тебя мучила полжизни, пока ты ее зверски не расчленил?

— У него мои сапоги, — наконец ответил Риен.

— Да с чего ты взял, может просто похожие, — неожиданно здраво заметила она.

Будучи в состоянии черством к доводам разума, он отмахнулся:

— Именно таких ни у кого нет, понятно? Помимо прочих неоспоримых достоинств, эти сапоги вытерпели полгода отборной грязи Тедаса.

Хельга выразительно фыркнула.

— Женись на них. Так и представляю: ты в ночи глухой нежно поглаживаешь их и стонешь как девка на сеновале. Потрясно, наверное, — растерянно закончила она, действительно не определившись с отношением к подобной картине.

— Там есть тайник.

Пораженная откровением, она выпучила глаза.

— Не надо играть удивление. Послание Лелиане там было.

— Действительно, — хихикнула она несвойственными интонациями великой растерянности.

Отвлекшись от тщательного изучения периметра, Риен пронзил Хельгу безумным взглядом, отражающим плавный переход от неистовства предвкушения, до утреннего подозрения.

— Хельга?.. — выжидающе протянул он, когда она нервно загрызла ногти.

— Гм, короче, я подделала письмо. А печать использовала вот эту. — Она вытащила из-за пазухи цепочку, на которой висела старая печатка, украденная еще ее прадедом у тевинтерского угнетателя, и затараторила: — С ними просто солидней выглядит, да и вообще она все равно искрошилась там слегка, а в темноте ничего видно не было.

— Что ты там написала? — вкрадчиво спросил он, стараясь хранить спокойствие. Настоящий агент, если любит свою работу, думает о долгосрочной перспективе, а не поддается желанию столкнуть Хельгу с крыши. Преследования вора сапог, правда, долгосрочная перспектива не касается.

— Стишок о любви ферелденцев к мабари с неприкрытым эротизмом между строк. Шифровку простую использовала.

Ладонь Риена разрезала пространство, где по идее должна находиться Хельга, но та предусмотрительно ускользнула. Он выдохнул злобу как истинно спокойная, главное, уравновешенная личность (все еще относительно) и нечеловеческим усилием принял мир во всем его несовершенстве.

— Ну да, а что такого? Ты их сам проиграл, вместе с тайником, — повиснув на парапете перед распахнутым окном, ответила она.

Он вскинул палец и снова вздохнул.

— Действительно.

Хельга предпочла умолчать о причине своего поступка. Она могла не подделывать письмо и рисковать, а уютно пересидеть где-нибудь все это баловство с инквизицией. В свете нытья Риена, будто у него даже письма доставлять не получается, ей… показалось, что так будет лучше?

Внутри дом вора сапог не выглядел подозрительным, потому что ему совершенно незачем так было выглядеть. В свертке на кровати лежало выстиранное белье.

— Как-то странно, служанка есть, а портки сам носит.

— Что? — послышалось с крыши.

— Чисто.

Хотя, для кого лучше, не совсем ясно.

Вламываться в дома без прямых на то указаний, когда хозяин точно не спит, не считала хоть сколь разумным даже Хельга. Слегка.

— А это не преступление? — занеся ногу за порог спальни, спросила Хельга.

— Только если мы что-нибудь украдем. А кража украденного таковой не считается.

— Потрясное маневрирование. Так по-злодейски.

 

Поиск казался безнадежным, пока они не нашарили традиционную в Орлее потайную дверь за книжным шкафом. Закатные лучи из маленького окна очертили волосатый силуэт в подштанниках. На металлическом столе растянулась мертвая псина с распоротым брюхом, откуда кровь стекала по желобам в подставленное ведро. По правую руку возвышался столик с набором блестящих инструментов. Вор сапог обернулся, удерживая изогнутый нож.

Повисла странная тишина, в точности повторившая седую древность молчания магистров у распахнутых врат Золотого Города, после слов Создателя, что те крупно попали на скверну. Риен в ужасе поморщился. Расчленять мабари в Его сапогах — это уже никуда не лезет. Сменив непроницательность сурового лица на улыбку, хозяин вопросительно посмотрел на визитеров.

— Нас тут много, так что, если ты попробуешь нам чего-нибудь отрезать, твою свежевскрытую черепушку дефлорирует толпа агентов, — завела механизм переговорной словесности Хельга.

— Нехорошо получится, — спокойно ответил он.

— А то как же.

Хельга толкнула Риена вбок.

— Ты ведь не хочешь, чтоб о твоем увлечении узнала публика, верно? — вкрадчиво поинтересовался Риен.

— Какова стоимость вопроса?

Ей понравилось направление разговора.

— Сапоги отдай.

Поникла уже Хельга.

— И всего?

— Да, — закивало Хельгино разочарование.

Стены комнаты закрывали выдержки из зоологических трактатов о мабари, настолько проиллюстрированные, что Хельга отвлеклась.

Хозяин нашарил дротик на столике и метнул его в Риена. Под кожу шеи стремительно забрался лед, мир качнулся, напоследок улетая в безмолвный шум крови в ушах. Вроде бы, неплохо приземлился.

Хельга молча подняла руки. Передача сообщений драк не подразумевала, за них Риен должен был отвечать.

 

Итак, Риен оказался в подвале, собирая остатки расколотого шоком разума и мужественности взять онемевшими пальцами изогнутую пилку. Мысль распилить вора сапог на мелкие кусочки в данный момент казалась вершиной гениальности. Доподлинно неизвестно что он собирался вызволять. Разрываясь между нерадивой коллегой, спасшей его жизнь от неистовства Лелианы и такими дорогими сапогами, имеющими не только сентиментальное значение, он попробовал открыть дверь. Получилось.

Гнетущая тишина тьмой завешенных окон окутала дом. Выйдя в коридор, Риен свершил техничный перекат и врезался в будто специально для этого существовавшую вазу.

 

Не сопротивляющейся Хельге связали руки за спиной и усадили на принесенный пуфик. Довольно удобный.

— Повиновение в твоей крови, а? — поинтересовался хозяин дома, приступая к прерванному занятию.

— Зачем? — не обидевшись, начала она. — Поверь, я это спрашиваю в третий раз за день, и от этого вопроса испытываю определенный дискомфорт.

— Я хочу узнать их суть, — ровным тоном объяснил хозяин, — а что наглядней ее покажет, если не внутренности? Не ощущение пребывания под их кожей?

— Ясненько, — пискнула Хельга, надеясь, что суть эльфов его не интересует.

Вонзив руку под отслоившуюся шкуру, он мечтательно улыбнулся.

— В понимании и есть любовь.

— Если что, если вдруг, в сути эльфов ничего интересного нет. Зуб даю. Образно.

— Говорят, будто мабари умные для молчания при способности к речи. Удивительно!

— Это поговорка такая.

— Но мозг ведь большой.

Хельга посмотрела на ряд заспиртованных мозгов в банках на полке.

— Я спрашивал себя годами: что же может скрываться внутри столь прекрасных существ?

— Потроха?

Почти безупречно сняв шкуру с пса, он тут же накинул ее на себя. Кровь стекала по его дряблому телу на мраморный пол. Пристыженная своим же присутствием, точно нарушающим какую-то особенную магию единения человека и животного, Хельга только сейчас занервничала.

— О, это следствие мрачного прошлого, навеки разъевшего твою хрупкую, чувствительную душу и оставившего от былого милого юноши одно желание убивать?

— Нет.

Бережно вытаскиваемые из туши потроха неживописно ложились на серебряное блюдо.

— Что? — огорчилась Хельга. — Да ты больной, потому что больной? Так не интересно.

— Не все вещи должны иметь очевидное обоснование, — пожал плечами он.

— Ха! То же самое я говорила Ри… С ним все будет хорошо?

— Почку?

Хельга поморщилась от кровоточащего склизкого предложения в скрюченных пальцах.

— Э, нет, я на бессобачей диете.

Нечеловеческое спокойствие и, как бы парадоксально не звучало, абсолютное отсутствие угрозы в его действиях с ясным взглядом, натолкнуло Хельгу на невиданное озарение.

— Ты ведь не человек? У людей всегда есть очевидное обоснование своему безумию. Там следящие за ним утки, злобные жены, выпившие всю кровь, предательство родных, крепкое разочарование в мире, грязь Тедаса, сапоги…

— Умозаключение неверно. Я — человек.

— Не одержимый, — проговорила Хельга и поерзала на месте. — Тогда, пожалуй, мне становится страшновато.

— Предполагаешь, я тебя убью?

— Если честно… да! Отпусти меня!

— Я не стану тебя мучить или убивать.

— Тогда зачем все это? — Она закатила глаза. — Ох, четвертый раз. Надо с этим завязывать.

Хозяин медленно вытер окровавленные руки снежно-белым платком и протер нож.

— Я не люблю, когда в мой дом врываются и начинают шантажировать.

— Это все из-за сапог, которые ты спер.

— Я их честно купил на свои деньги, — обиделся он.

— Ой, да ладно, никто ведь не умер. — Эльфийка скосилась на приблизившееся к лицу лезвие. Из другой части дома донесся звук разбившегося стекла.

— Кажется, твой товарищ уже проснулся. Позволь тебя высвободить.

— Да не нужно, я уже, — выставила ладони Хельга.

Незапертая дверь легко поддалась полному героизма пинку. Ворвавшись, Риен слепо замахнулся пилкой и вонзил ее меж ребер пса.

— Никто не умер! — повторила Хельга уже ему.

Риен близоруко сощурился.

— Они в крови! Чудовище!

— Скажите, молодые люди, вам заработок не нужен? — нисколько не смущенный, спросил хозяин.

Продвигаясь по стенке к выходу, Хельга замерла.

— А о чем речь?

— Скажем, я готов отдать так приглянувшиеся этому юноше сапоги в качестве задатка. А когда приведете одного особенного пса, я вам щедро заплачу.

— Ну, это как-то… — пожала плечами Хельга. Возможно, она и поняла безумие. В свете неплохого вознаграждения. — Насколько щедро?

 

На конспиративной квартире, пропитанной запахами предположительно всех блудниц великого Вал-руайо, Риен испытал счастье воссоединения. Под бурный (в который раз) пересказ сюжета так впечатлившей Хельгу пьесы.

— Ты совсем не думаешь о сегодняшнем? — раздраженно спросил он, вытаскивая из тайника проклятое послание.

— Учись смещать акцент мышления и будет тебе мастерство спокойствия, — торжественно провозгласила она. — А вообще, я хотела пойти в местный университет, но меня не взяли. Выучила кучу умных слов, а пользы никакой.

— Что, вакансия уборщицы была занята?

Хельга фыркнула.

Вскрыв печать, он пробежал взглядом скупые на подробности строчки и безмолвно вручил ей бумажку.

— Скоро нам очень пригодятся деньги. Много.

На лице эльфийки отразилось недоумение.

— Серьезно? Загадка о мужике, у которого настоящее послание? Они там совсем уже?

Молчание.

— Но собак-то…

— А где ты предлагаешь еще заработать?

Недолгая борьба с крохами нормальности в Хельге закончилась легким смешком. Всего-то сместить акцент мышления.

— Кажется, в этом есть элемент истиной связи. Так что, можно сманеврировать, будто мы помогаем… выражению чувств?

— Начинай искать этого императорского пса, а я позабочусь об инструментах.

— Будет потрясно, наверное.

Изменено 27 апреля, 2016 пользователем Мистер Войд

[Лысая принцесса 21]

До которого часу можно нести трилогию драббликов про Зеврана? Или уже поздняк метаться?

[Honesty 13 049]

На тему любви? Можно. Завтра же сдаем.

[Лысая принцесса 21]

Тогда ловите первый

 

Название: Женщины, которые меня не убили

Автор: Лысая принцесса

Задание: Любовь не ведает преград

Размер: 4085 знаков с пробелами

Персонажи: Зевран, Фенрис

 

Антиванские вороны готовят яды для клинков и стрел на масляной основе. Зачем хорошее лезвие портить водой?

Слабый масляный раствор корня смерти должен был ослабить, а не убить противника. Самому-то Зеврану было все равно, но синеглазая воительница неровно дышала к пепельно-седому болвану с двуручным мечом, а у Зеврана отчего-то прорезалась слабость к женщинам, которые его не убили. Старею, наверное, вздохнул он, уворачиваясь от косого рубящего удара. Что-то ты больно прыткий, приятель, пустим-ка тебе еще крови, чтобы не прыгал так резво… Вот прямо по предплечью и полоснем, чтобы лишних движений не делать.  Не слишком глубоко? Течет, не брызжет, в самый раз. Ну, падай уже, голубчик, падай. Умаялся я прыгать вокруг тебя с твоим двуручником.

– Это так лириум действует? – спросил он, отражая очередной выпад. Ну как, отражая, поди отрази выпад заточенной стальной оглобли коротким мечом и длинным кинжалом. Так, слегка отводя в сторону, чтоб было где развернуться для пируэта. – У тебя прелюбопытная татуировка.

– Заткнись… и дерись… как мужчина! – просипел тот в три выдоха. Ага, значит, все-таки действует яд. Еще совсем немного – и ты, приятель, свалишься. Ты уже сейчас держишься на одном упрямстве. Ну и еще немного на лириуме.

– А может, пойдем выпьем и поговорим? – без особой надежды спросил он. Ответом был очередной взмах меча.

– До чего грубое оружие, – Зевран легко уклонился от медленного, слишком медленного удара. Кончик меча со скрежетом и хрустом врубился в грубую штукатурку стены. – И плохо годится для боя в этих тесных улочках. Почему бы тебе не взять то, что более подобает нашему с тобой росту и сложению?

С надсадным рычанием  противник вскинул меч над головой. Зевран вложил оружие в ножны отступил еще на два шага.

– Почему… ты… отступаешь, трус?

– Освобождаю тебе место, чтобы упасть, – Зевран сделал шутовской пасс руками. – Раз, два, три… Падай!

Противник обрушил меч с шагом вперед… и сам упал следом за ним.

Зевран ногой отпихнул меч подальше. Перевернул противника, усадил спиной к стене. Тот слабо дернулся, но не мог даже руки поднять.

– Ну вот, – удовлетворенно заметил Зевран, – теперь здесь только мы и крысы. Никто не помешает побеседовать. Тебе, кстати, мама не говорила, что не стоит бросаться с мечом на человека, который всего лишь хочет поговорить?

– Мне не о чем с тобой говорить, жалкий наемный раб.

– Тц-тц-тц, как грубо. Во-первых, не наемный, а на вольных хлебах, во-вторых, от такого слышу, в третьих, от такого слышу. Сидит тут весь в собственной крови и соплях и рассказывает мне, что я жалок.

– Я убью тебя!

– Не в этой жизни.

– Что… что ты делаешь?

– Перевязываю тебя, – у Зеврана всегда был при себе моток чистого льняного полотна. – Не хочу, чтобы ты истек кровью. Ей ты нужен живым.

Глупый меченосец наконец-то перестал беситься и посмотрел на Зеврана. В смысле – на Зеврана, а не на врага, которого нужно располовинить своей заточенной оглоблей.

– Ты ей нужен. Я только это и хотел тебе сказать. Только за этим и пришел в город. И, признаться, только поэтому тебя не убил.

Беловолосый качнул головой. От слабости она тут же свесилась на грудь.

– Хоук нужен маг.

Зевран уперся пальцем ему в лоб, помог поднять голову. В глазах жертвы лириумных экспериментов плясали, как сказала бы Середа, зайчатки разума. Ах, Середа… Она прекрасно владела всеобщим, но иногда у нее были довольно дикие идеи насчет этимологии слов. Впрочем, не Зеврану с его акцентом быть ей судьей. Тем более, что он не смог ей быть никем другим…

Ох, эти женщины, которые не убили его!

– Хоук после битвы пошла не с магом. А с татуированным  от бровей до лодыжек эльфом-убийцей, бывшим рабом. Смекаешь?

Беловолосый только скривил рот и ничего не ответил.

– Она не пошла с тобой только потому, что ты идиот, постоянно думающий только о себе. Ты просто не заметил, какая разница в ее отношении к магу и ее отношении к тебе. В общем, где-то за полчаса яд выветрится и эта слабость пройдет. На твоем месте я бы меня не искал. На твоем месте я бы пошел в ее особняк. Скажи ей все. Люби ее. Сделай ее счастливой, – Зевран вздохнул. – У меня не получилось.

[Лысая принцесса 21]

Второй

 

Название: Дама в беде

Автор: Лысая принцесса

Задание: Любовь не ведает преград

Размер: 2181 знак с пробелами

Персонажи: Зевран

 

Город пылал.

Интересно, в который раз.

Опять кругом громоздились баррикады. Вокруг них валялись трупы. Все как тогда, только для разнообразия – ни одного кунари, сплошь маги да храмовники.

Интересная жизнь у людей, подумал Зевран, перешагнув через два тела и пройдя… ну, наверное, нужно сказать «между»… между кусками того, что осталось от третьего. Ах, все как в старые добрые времена, когда прекрасная Морриган сначала морозила толпу врагов, а потом запускала в них огненным шаром. Вот такие же украшения висели потом по всем окрестностям на сто ярдов вокруг.

Еще через квартал интересная жизнь началась у него самого: какая-то сопливая магичка крови попыталась вытянуть из него силы. Вытирая ножи о тунику покойницы, Зевран заметил рядом лежащего юношу-храмовника. Юноша не обратил на Зеврана внимания. Он был занят. Он умирал.

Зевран решил помочь ему провести с пользой последние минуты. Приподнял за плечи, уложил головой на спинку кресла в основании баррикады.

– Что происходит? Почему в городе беспорядки?

– Маги… Взбунтовались маги.

– Надо же. Интересно, почему.

Умирающий не оценил иронии.

– Орсино спятил… Мередит тоже… какой-то отступник взорвал церковь…

Ну, к тому шло, подумал Зевран. Дыхание умирающего делалось все слабее, и Ворон поспешил задать главный вопрос:

– Где Хоук?

– В Казематах… Там ад…

– На чьей она стороне? – Зевран слегка встряхнул храмовника, но глаза того уже закатились, а дыхание пресеклось. – Ладно, разберусь на месте…

Он закрыл мертвецу глаза и выпрямился. Взгляд упал на заколотую магичку крови, и Зевран зачем-то потратил несколько мгновений, чтобы полодить девушку рядом с юным храмовником.

Вышла красивая пара. Они могли бы вот так же лежать живыми, в теплой постели, а не на мостовой, и с гораздо большим приятством, если бы не эта глупая вражда…

Со стороны порта послышались крики и слаженное бряцание доспехов: отряд не меньше двух дюжин человек в полном снаряжении. Зевран не стал выяснять, кто это – городская стража, храмовники или наемники. Нырнул в проулок и поспешил в сторону Казематов, над которыми уже вспыхивал разными цветами магические зарницы.

Дама в беде. И если не поторопиться, она, не ровен час, выберется из беды сама, без его помощи…

Изменено 30 апреля, 2016 пользователем Karissima

[Harel 1 495]

- Тебе нравится ходить под парусом?
- Нравится? Да я это обожаю! Солёные брызги на лице, ветер хлещет по ушам, чайки кричат над головой - как я все это люблю! 
 

Название: Я люблю большие корабли, не могу лгать.
Автор: Harel
Задание: Любовь не ведает преград
Использованные материалы и техники: ткань (кожзам, пальтовая, подкладочная, хлопковая, в общем - всякая), пуговицы, металлические бусины, бисер, нитки (шерстяные, мулине, швейные, под металл), синтепон, клей. Все целиком держится на нитках, вышивке и шитье (клеем проклеен шов под волосами, для надежности).
Персонажи: Изабела

Изменено 1 мая, 2016 пользователем Harel

[Лысая принцесса 21]

Трилогия о Зевране полностью

 

Название: Три рассказа о Зевране
Автор: Лысая принцесса
Задание: Любовь не ведает преград

Размер: 8677 знаков

Жанр: character study

 

Женщины, которые меня не убили

 

Антиванские вороны готовят яды для клинков и стрел на масляной основе. Зачем хорошее лезвие портить водой?

Слабый масляный раствор корня смерти должен был ослабить, а не убить противника. Самому-то Зеврану было все равно, но синеглазая воительница неровно дышала к пепельно-седому болвану с двуручным мечом, а у Зеврана отчего-то прорезалась слабость к женщинам, которые его не убили. Старею, наверное, вздохнул он, уворачиваясь от косого рубящего удара. Что-то ты больно прыткий, приятель, пустим-ка тебе еще крови, чтобы не прыгал так резво… Вот прямо по предплечью и полоснем, чтобы лишних движений не делать.  Не слишком глубоко? Течет, не брызжет, в самый раз. Ну, падай уже, голубчик, падай. Умаялся я прыгать вокруг тебя с твоим двуручником.

– Это так лириум действует? – спросил он, отражая очередной выпад. Ну как, отражая, поди отрази выпад заточенной стальной оглобли коротким мечом и длинным кинжалом. Так, слегка отводя в сторону, чтоб было где развернуться для пируэта. – У тебя прелюбопытная татуировка.

– Заткнись… и дерись… как мужчина! – просипел тот в три выдоха. Ага, значит, все-таки действует яд. Еще совсем немного – и ты, приятель, свалишься. Ты уже сейчас держишься на одном упрямстве. Ну и еще немного на лириуме.

– А может, пойдем выпьем и поговорим? – без особой надежды спросил он. Ответом был очередной взмах меча.

– До чего грубое оружие, – Зевран легко уклонился от медленного, слишком медленного удара. Кончик меча со скрежетом и хрустом врубился в грубую штукатурку стены. – И плохо годится для боя в этих тесных улочках. Почему бы тебе не взять то, что более подобает нашему с тобой росту и сложению?

С надсадным рычанием  противник вскинул меч над головой. Зевран вложил оружие в ножны отступил еще на два шага.

– Почему… ты… отступаешь, трус?

– Освобождаю тебе место, чтобы упасть, – Зевран сделал шутовской пасс руками. – Раз, два, три… Падай!

Противник обрушил меч с шагом вперед… и сам упал следом за ним.

Зевран ногой отпихнул меч подальше. Перевернул противника, усадил спиной к стене. Тот слабо дернулся, но не мог даже руки поднять.

– Ну вот, – удовлетворенно заметил Зевран, – теперь здесь только мы и крысы. Никто не помешает побеседовать. Тебе, кстати, мама не говорила, что не стоит бросаться с мечом на человека, который всего лишь хочет поговорить?

– Мне не о чем с тобой говорить, жалкий наемный раб.

– Тц-тц-тц, как грубо. Во-первых, не наемный, а на вольных хлебах, во-вторых, от такого слышу, в третьих, от такого слышу. Сидит тут весь в собственной крови и соплях и рассказывает мне, что я жалок.

– Я убью тебя!

– Не в этой жизни.

– Что… что ты делаешь?

– Перевязываю тебя, – у Зеврана всегда был при себе моток чистого льняного полотна. – Не хочу, чтобы ты истек кровью. Ей ты нужен живым.

Глупый меченосец наконец-то перестал беситься и посмотрел на Зеврана. В смысле – на Зеврана, а не на врага, которого нужно располовинить своей заточенной оглоблей.

– Ты ей нужен. Я только это и хотел тебе сказать. Только за этим и пришел в город. И, признаться, только поэтому тебя не убил.

Беловолосый качнул головой. От слабости она тут же свесилась на грудь.

– Хоук нужен маг.

Зевран уперся пальцем ему в лоб, помог поднять голову. В глазах жертвы лириумных экспериментов плясали, как сказала бы Середа, зайчатки разума. Ах, Середа… Она прекрасно владела всеобщим, но иногда у нее были довольно дикие идеи насчет этимологии слов. Впрочем, не Зеврану с его акцентом быть ей судьей. Тем более, что он не смог ей быть никем другим…

Ох, эти женщины, которые не убили его!

– Хоук после битвы пошла не с магом. А с татуированным  от бровей до лодыжек эльфом-убийцей, бывшим рабом. Смекаешь?

Беловолосый только скривил рот и ничего не ответил.

– Она не пошла с тобой только потому, что ты идиот, постоянно думающий только о себе. Ты просто не заметил, какая разница в ее отношении к магу и ее отношении к тебе. В общем, где-то за полчаса яд выветрится и эта слабость пройдет. На твоем месте я бы меня не искал. На твоем месте я бы пошел в ее особняк. Скажи ей все. Люби ее. Сделай ее счастливой, – Зевран вздохнул. – У меня не получилось.

 

Дама в беде

 

Город пылал.

Интересно, в который раз.

Опять кругом громоздились баррикады. Вокруг них валялись трупы. Все как тогда, только для разнообразия – ни одного кунари, сплошь маги да храмовники.

Интересная жизнь у людей, подумал Зевран, перешагнув через два тела и пройдя… ну, наверное, нужно сказать «между»… между кусками того, что осталось от третьего. Ах, все как в старые добрые времена, когда прекрасная Морриган сначала морозила толпу врагов, а потом запускала в них огненным шаром. Вот такие же украшения висели потом по всем окрестностям на сто ярдов вокруг.

Еще через квартал интересная жизнь началась у него самого: какая-то сопливая магичка крови попыталась  вытянуть из него силы. Вытирая ножи о тунику покойницы, Зевран заметил рядом лежащего юношу-храмовника. Юноша не обратил на Зеврана внимания. Он был занят. Он умирал.

Зевран решил помочь ему провести с пользой последние минуты. Приподнял за плечи, уложил головой на спинку кресла в основании баррикады.

– Что происходит? Почему в городе беспорядки?

– Маги… Взбунтовались маги.

– Надо же. Интересно, почему.

Умирающий не оценил иронии.

– Орсино спятил… Мередит тоже… какой-то отступник взорвал церковь…

Ну, к тому шло, подумал Зевран. Дыхание умирающего делалось все слабее, и Ворон поспешил задать главный вопрос:

– Где Хоук?

– В Казематах… Там ад…

– На чьей она стороне? – Зевран слегка встряхнул храмовника, но глаза того уже закатились, а дыхание пресеклось. – Ладно, разберусь на месте…

Он закрыл мертвецу глаза и выпрямился. Взгляд упал на заколотую магичку крови, и Зевран зачем-то потратил несколько мгновений, чтобы полодить девушку рядом с юным храмовником.

Вышла красивая пара. Они могли бы вот так же лежать живыми, в теплой постели, а не на мостовой, и с гораздо большим приятством, если бы не эта глупая вражда…

Со стороны порта послышались крики и слаженное бряцание доспехов: отряд не меньше двух дюжин человек в полном снаряжении. Зевран не стал выяснять, кто это – городская стража, храмовники или наемники. Нырнул в проулок и поспешил в сторону Казематов, над которыми уже вспыхивал разными цветами магические зарницы.

Дама в беде. И если не поторопиться, она, не ровен час, выберется из беды сама, без его помощи…

 

Женщина, которую мы убили

 

Счастье невозможно, удовольствие достижимо.

Они любили делать это втроем, потому что редко хватало времени на постельные забавы, которые они слишком  любили, чтобы двое развлекались, а третий сопел лицом к стене. Руки Тальесина и Зеврана встречались на груди Ринны, на бедрах, в паху и на талии. Еще Зевран любил, когда он в ней, а в нем – Тальесин. Как вода между небом и землей. Больше, чем когда он в Тальесине, а тот с Ринной.

Это должно было насторожить, но он не подумал тогда.

 Он был слишком глуп. И влюблен. Что, впрочем, одно и то же.

Это не имело значеня.

Как и то, что Ринна невиновна. Приказ есть приказ.

Их клинки встретились в ее груди. Омерзительный скрежет.

Потом он нашел информатора. Сказал Тальесину правду.

И узнал, что Тальесин знал эту правду с самого начала.

Знал, когда смеялся Ринне в лицо.

Знал, когда вонзал свой кинжал навстречу кинжалу Зеврана.

Зевран ненавидел его. Ненавидел каждый миг, когда они были вместе. Ненавидел себя.

Но он теперь был умней на целую смерть. И он промолчал.

– …Выжило двое Серых Стражей. Гномка и человек. Опасные бойцы, хотя оба очень молоды. Кто готов?

– Я возьмусь, – сказал Зевран.

– Мы, – поправил Тальесин.

– Я.

– Почему?

Потому что не доверяю тебе. Потому что презираю тебя. Потому что ты мне противен.

– Потому что я жаден до денег и славы, дорогой Тальесин.

– Это Серые Стражи. Они тебя съедят на завтрак.

– Тогда можешь приехать на обед.

– Раньше мы все делали вместе.

– Раньше было раньше, мой тевинтерский друг.

…Он стоял, сливаясь со стволом дерева. Ждал, когда наводчица сделает свое дело. Наемники затаились в кустах. Они сопели, побрякивали оружием и дышали луком.

Зевран не ждал легкой победы. Он знал, что на счету Серых Стражей – очищенная от демонов башня магов, несколько отрядов Порождений, несчетное количество нежити и дракон. Знал, что со Стражем ходят двое сильных магов – а значит, половина его наемников уже сейчас, считай, жареное мясо. Также в отряде Стражей имелись, по слухам, лучница, голем, здоровенный кунари и боевой пес.

Нет, бой не обещал быть легким. Огромная фигура голема показалась над холмом первой. Слухи не врали и насчет кунари: рога почти уравнивали его с големом в росте.

Зевран проверил, гладко ли вынимается из ножен оружие. Остальные соратники Стража пока что были плохо различимы, но он знал: где-то среди них невысокая крепкая женщина, его цель.

Женщина, которая, если повезет, убьет его.

[ded_s_yrukom 1 432]

Название: Баллада о любви
Автор: ded_s_yrukom
Задание: Любовь не ведает преград.
Размер: 48 строк
Пейринг\Персонажи: Серый Страж и Лелиана

Как много было сказано и спето
О чувстве, что не ведает границ,
О том, как двое ночью ждут рассвета,
Росы прохладной, щебетания птиц.
О том, как он пред ней падает ниц,
И ждет ее заветного ответа...

 

Что до любви, лихое нынче время:
Проклятый мор, предательство, война.
Но вспыхнет пламя страсти между теми,
Кому она и вовсе не нужна.
Но верная любовь - она одна,
И если уже породила семя...

 

Только сердцу мы не можем приказать,
И судьбы нам не дано переписать.
Серый страж волшебным чувством опьянен,
В девчонку-барда он безудержно влюблен.

 

Еще непросто чувству дать название,
Хотя оно способно поглотить.
Во тьме ночной ты чувствуешь дыхание
Того, кого так хочешь защитить.
Готов любую цену заплатить
За взгляда милой легкое касание...

 

Сольются голоса в единый такт
Взаимного, священного признания.
Любовь сведет пути в единый тракт
На узких перекрестках мироздания,
Оставив для влюбленных понимание,
Что друг без друга не прожить никак.

 

И две души сольются воедино,
Помолвлены суровою годиной.
И воспарило сердце Лелианы,
К любимому сквозь бури и туманы.

 

И много будет странствий и скитаний
Сквозь дым войны, сражения и смерть,
Для чувств двоих суровых испытаний,
Ну а для сердца непомерных жертв.
Но выдержит ли внутренняя твердь
Столь длительных разлук и расстояний...

 

Сквозь мрак Глубинных троп и Башню магов,
От храма в Лотеринге через Мор
Несли свою любовь, подобно стягу,
Всем порожденьям тьмы наперекор.
Сквозь жизни столь извилистый узор
Прошла любовью созданная сага.

 

И струны лютни сохранят в веках
Сказанья о тех славных временах.
О двух сердцах, что бились в унисон.
Про светлый мир, что ими сотворен.

Изменено 1 мая, 2016 пользователем ded_s_yrukom

[Сильвен 21 953]

Название: Promise me you won't die

Автор: Сильвен

Задание: Любовь не ведает преград

Размер: 4:19

Пейринг/Персонажи: Алистер/фемКусланд, Фенирс/фемХоук, Каллен/фемЛавеллан

[Dragon of shades 1 314]

Вдохновение на стихи идти не желало, так что вот вам пиксели) Надеюсь, зачтут)

Название: Письмо Командора
Автор: Dragon of Shades
Задание: Любовь не ведает преград
Пейринг/Персонажи: Лелиана/м!Махариэль

[Honesty 13 049]

Итого основные варианты у нас такие:
 

 

Название: Агитационные плакаты Церкви

Автор: Honesty

Задание: Ни минутки без шутки
Размер: 22 строки\4 плаката

Персонажи: Корифей, тёмный магистр, наги, Создатель, усмиренный

 

 

 

 

 

[ded_s_yrukom 1 432]

Название: Частушки от Бабушки Флемет
Автор: ded_s_yrukom, с помощью Honesty и Harel.
Задание: Ни минутки без шутки.
Размер: 44 строки.

Пейринг\Персонажи: Флемет.

Частушки на манер бабок-ёжек из "Летучего корабля"

Затяните песнь, Бабуля,

Пусть все разбегаются.
На весь Тедас, словно буря,
Частушки разлетаются.

 

Прибыл местный чемпион:
"Я убью тебя, дракон!"
Будут его косточки
Удобрять проросточки.

 

В Диких землях спасу нет,
Порожденья ждут обед.
Ох, хорош храмовник
Жаренным во вторник.

 

Шла Глубинною тропой,
Увязался огр за мной.
Думала, мужчина.
Что за чертовщина?!

 

Заварила я чаёк,
Корень эльфов мне помог.
Меньше ревматизму,
Больше оптимизму!

 

Затриан, эльфийский вождь,
Хмур на солнце, хмур и в дождь.
Сколько можно злиться,
Приходи мириться!

 

Вырос каменный кулак,
Вырубаю только так.
Не страшны големы,
Здесь их ждут проблемы.

 

Самый вредный из людей -
Инквизитор-ротозей.
Ох, боец искусный,
Жаль, что он не вкусный.

 

Дочь устроила пожар,
Всюду ищет Гримуар.
Но ушла с обломом,
Спалила вместе с домом.

 

Нет на свете твари злей,
Чем Корифеюшка-злодей.
Интриганщик гнусный
На каблучках безвкусных.
Иииииех!

 

Затяните песнь, Бабуля,
Пусть все разбегаются.
На весь Тедас словно буря
Частушки разлетаются.

Изменено 16 мая, 2016 пользователем ded_s_yrukom

[Lunka 1 210]

Мой вклад. В стиле комикса.

Название: Мастер над шпионами.

Автор: Lunka

Идея работы принадлежит Мистеру Войду. 

Задание: Ни минутки без шутки.

Персонажи: Лелиана, Инквизитор и др. 

[Dragon of shades 1 314]

Опять пиксель арт)

 

Название: Тедасские лимерики

Автор: Dragon of Shades

Задание: Ни минутки без шутки

Персонажи: м!Хоук, Изабела, Огрен, Серый Страж (не персонаж игрока), Долийка из Боевых Быков

Изменено 16 мая, 2016 пользователем Dragon of shades

[Harel 1 495]

Название: Соласотрёшки
Автор: Harel
Задание: Ни минутки без шутки
Использованные материалы и техники: гуашь, золотая и серебрянная эмаль (металлик), заготовки, яхонтовый лак. Ручная роспись.
Персонажи: Солас

 

Warning: трафикосжирательно!

И по отдельности:

Чужак

Самоучка из деревни

Эльфийский бог

Ужасный Волк и Лавеллан

[Сильвен 21 953]

Название: Бестселлер для Кассандры

Автор: Сильвен
Задание: Ни минутки без шутки
Персонажи: Кассандра Пентагаст

Жанр: комикс

[ded_s_yrukom 1 432]

Название: Мертвый легион.
Текст: ded_s_yrukom, идея Honesty.
Музыкальное сопровождение: ded_s_yrukom.
Исполняет: ded_s_yrukom.
Видео: Сильвен.
Задание: Они  сражались за...
Размер: 32 строки\ 2:44
Пейринг\Персонажи: Легион Мертвых.

 

Ссылка на запись на Google диск: https://drive.google.com/open?id=0B1Q6LVfi7NLoWTFVcmxwUGhMVDA

Проигрыш 1:
Am Asus2 Am Asus2
Куплет 1:
Am G
Мы не видим света, наш дом во тьме,
F E
И нет места радости в нем.
Am G
Чтоб не дать прохода адской чуме,
F E
Мы сражаемся ночью и днем.
F G
Под высокими сводами древних пещер,
E Am
Где не правят дворяне и трон.
F Dm
Мы воздвигли от Порождений барьер.
E Am
Мы - Мертвый легион.

Проигрыш 1:

Куплет 2:
Мы оставили дом и родной Орзаммар,
Положение, детей и семью.
Предпочли мы изгнанию этот кошмар,
Ради чести погибнуть в бою.
Мы бесстрашное войско убийц, бунтарей,
И всех тех, кто нарушил закон.
Не найти в древних тейгах воинов храбрей,
Чем Мертвый легион.

Проигрыш 1:

Куплет 3:
Мы стоим на пути древних тварей орды,
И не просим чинов и наград.
Проливаем мы кровь, разбивая щиты,
Этим вносим в победу свой вклад.
Не печалься же, брат, заверши свой рассказ,
Прежней жизни радостный звон.
Тебя больше нет, ты - один из нас,
Ты - Мертвый легион.

Проигрыш 2:
Am Asus2 Am Asus2
F G E Am
F G Am Asus2
F G E Am
F Dm E Am
Am Asus2 Am Asus2

Куплет 4:
Здесь звон стали, крики и трупы кругом,
Дни слились в нескончаемый бой.
Но нет страха пред сильным, свирепым врагом,
Я давно примирился с судьбой.
После смерти камень обнимет меня,
И не нужно больших похорон.
Я погиб в бою, верность клятве храня.
Я - Мертвый легион.

Я погиб в бою, верность клятве храня.
Я - Мертвый легион.

Изменено 29 мая, 2016 пользователем ded_s_yrukom

[Harel 1 495]

Название: For the past, for the future
Автор: Harel
Задание: Они  сражались за...
Использованные материалы и техники: эльфийкая храмовая мозаика; черная ткань, таблетки. 
Пейринг\Персонажи: Мерриль, Солас

 

Изменено 29 мая, 2016 пользователем Harel

[Honesty 13 049]

Название: Милость Андрасте

Автор: Honesty

Задание: Они сражались за... 

Использованные материалы и техники: пластика, акриловые краски, магический цветочек, чёрный фетр, клей, лак + небольшая текстовая иллюстрация идеи.

 

 

 

 

 

Другие ракурсы:

 

Бонусом: серостражевский браслет-чётки-антистресс. 

 

 

Самозатвердевающая масса для лепки, акриловые краски, лак, красивая красная ниточка.

 

[AmalielEon 11]

Название: Долг скорби

Автор: AmalielEon

Задание: Они сражались за...

Размер: 6027 знаков с пробелами

Пейринг/Персонажи: Абелас, Часовые, ж!Лавеллан

Жанр: драма

 

Когда молодой жрец, как и положено верному служителю, принимал тонкие ветки зелёного валласлина под кожу без единого стона, он был ещё наивен и полон надежд. Уже тогда Элвенан терзали внутренние раздоры, но все верили, что Митал, одна из сильнейших эванурис – его Богиня – могла восстановить справедливость и вернуть гармонию миру элвен. И этот жрец, чьё имя давно позабыто даже им самим, вместе с братьями своими сражался за то, чтобы свершился справедливый суд Матери Всего. Они были опьянены победами. И, хоть порой не обходилось без потерь, так и не познали истинной скорби.
Любой из Народа, кого не спроси, знал, что Митал обладала невероятной способностью объединять эльфийских богов. Союз был заключён и в этот раз, но теперь – против неё самой. Боль пронзила сердца последователей, едкие чернила въедались в лица, пытаясь подпитать угасшую жизнь той, кому они были посвящены. Когда голос Великой Защитницы стих, тишину нарушал лишь шёпот отдавших себя служению целиком. Жрец назвался Абеласом и поклялся отдать свою вечность, охраняя Источник Скорби. Он и его братья стали Часовыми Арборской глуши и запечатали Храм – ещё до того, как и другие эванурисы умолкли, навсегда заточённые за своё преступление одержимым мщением Фен’Харелом. Мятежник, ослеплённый болью, не сразу понял, что погубил тот мир, который хранила его союзница.
За столетиями шли столетия. Редкие дети, не понимавшие, почему скорбят их отцы и матери, рождались только для того, чтобы, не зная ничего о мире, нести стражу и умирать, разменивая века своей жизни ради богини, которой никогда не видели. Часовым приходилось без устали сражаться с жаждущими из Народа, биться против простого люда и жрецов замолчавших богов, которые мечтали испить из вир’абеласана и разрушить невыносимую тишину, невыносимую тусклость и вялость нового бытия. Абелас смотрел на слуг и видел их опьянённых кровью господ, подло разорвавших Митал, как стая шакалов. Он ненавидел их за то, во что они превратились из отчаяния. Он ненавидел их за то, что Фен’Харел сделал с Элвенаном. Вскоре они совсем перестали приходить. Усталость сковывала бессмертные тела, но ещё больше – души, потерявшие всё, кроме сражения. Часовые стали уходить в утенеру, пока немногие оставались, чтобы заботиться о них по эту сторону Завесы. Бодрствующие старались сохранить храм Митал в том виде, в каком он пребывал при жизни Богини, но были более неумолимые враги, чем Народ и редкие шемлены, отважившиеся приходить к древним стенам. Природа брала своё: вода размывала расщелины, блёкли мозаики, сиявшие прежде от магии краше любого драгоценного камня. Корни оплетали статуи, в землю врастали плиты, по которым когда-то ходили ищущие мудрости Матери Всего. Абелас чувствовал тоску и вместе с тем странное умиротворение, видя, что храм с каждым столетием всё больше сливается с лесом. Он и для себя хотел бы этого.
Впадая в утенеру реже других, жрец без устали искал в Тени хоть след, хоть намёк на Искру Митал, но находил лишь отражения руин былого величия и обезумевшие от заточения души. Часовой звал, он кричал и молил, всё острее понимая, что его госпожи нет в переменчивом царстве, но не желая верить в это. Жрец чувствовал, что она ещё здесь, где-то рядом, ибо истинного бога нельзя убить до конца, однако уже не мог отделить истину от слепой веры.
Вскоре новые стражи перестали рождаться, и многие старики так и не выходили из сна. Часовые жертвовали собой, активируя смертоносные защитные механизмы, и однажды их осталось так мало, что потеря даже одного становилась невосполнимой утратой. Не смотря ни на что, жрецы Митал продолжали выполнять свою клятву.
За что они сражаются? Теперь Абелас всё чаще задавался этим вопросом. Их вечности утекали сквозь пальцы, как вода. Он не собирался прекращать свою службу, но это становилось для Часовых больше инстинктом, чем осознанным выбором. Бьются ли они за Богиню, чей голос, похоже, утерян навеки? За осколок Элвенана, пожираемый джунглями? За тени мёртвых жрецов, шепчущих из Источника истины утраченного? На смену вере приходило отчаяние, но и оно затёрлось, превращая всё, чем жрецы когда-то были, в один только долг. Без желаний и будущего, с одной только скорбью.
Уж не борются ли Часовые за бледные тени с валласлином на лице, верящие, что хранят древние традиции – и едва ли понимающие их? Или за чистоликих, прогнувших спины под человеком? Для Абеласа в них, смертных и слепых, мало было различий.
Раскрывшаяся в небе Брешь наполнила мир дыханием прежнего, стала свежим глотком – но глотком отравленным. В чём бы ни была цель Часовых, они, один за другим, покинули опустевшие чертоги сна, пробудились, чтобы не дать ослеплённому гордыней ублюдку, возомнившему себя равным богам, осквернить наследие элвен. Тварь была на редкость живучей, и армии, что пришли в Арборскую глушь, были многочисленны – но, пусть даже это будет их последнее сражение, пусть все Часовые сложат сейчас свои головы – чужаки узнают, что значит гнев древности. Их алчные пальцы никогда не коснутся Источника.
Но из ворвавшихся в храм кое-кто проявил уважение. Они тоже желали пройти к самому сердцу, но вместо того, чтобы прорубаться внутрь, оскорбляя Митал своим невежеством, они выполняли все ритуалы, положенные страждущим. Часовые настороженно следили за каждым их шагом, и, в конце концов, когда Абелас встретил их лично, он позволил им пройти. И сам направился к Источнику Скорби – чем бы ни закончилась борьба, пришла пора уничтожить то, чему он посвятил свою вечность.
Та, которую другие звали Инквизитором, вышла победителем из схватки. Она проявила праведность, и, пусть ей было далеко до истинных последователей, это было лишь следствие невежества долийцев. Эльфийка зародила искорку надежды в давно потухшем сердце жреца, и он отступился от своих намерений. Наблюдая издалека, как смертная девчонка – «бледная тень» с валласлином, как у него самого – впускала в себя вир’абеласан, Абелас понимал, что его служба окончена. В последний раз глядя на Инквизитора, Часовой лишь молил Митал, чтобы, за что бы все эти годы он ни сражался – это было не зря.

[Сильвен 21 953]

Название: За мир

Автор: Сильвен:

Задание: Они сражались за...

Персонажи: Морриган, Киран, фем!Хоук, Варрик, Каллен, фем!Лавеллан, Солас

[Сильвен 21 953]