Путешествие длиною в Сон

[Dmitry Shepard 30 884]

 

Показать содержимое  

Hide  

Показать содержимое  

13 мая 2205 года, Центр Сноходцев, подуровень 5, 18.45

Закатное солнце бросало на зеркальную поверхность оконных панелей Центра Сноходцев алые и багровые блики, создавая впечатление, что здание объято пламенем. Несмотря на поздний вечер и практически пустую парковку, работа внутри просторных офисов и подземных подуровней не прекращалась никогда, ведь, когда одна половина планеты засыпает, другая просыпается. Не говоря уже о сноходцах в биокапсулах, за которыми наблюдали круглосуточно, традиционно не доверяя все функции по уходу и присмотру умной автоматике.

Людвиг Линдеманн, широкоплечий блондин с голубыми глазами, отпил кофе из чашки и профессионально цепким взглядом пробежался по мониторам, считывая показатели жизнедеятельности и мозговой активности вверенных его опеке сноходцев. Мари Штайн, его напарница, проводила предписанный правилами визуальный осмотр капсул и помещенных внутрь сноходцев. Людвиг мог видеть ее через смотровое окно и на камерах наблюдения. И, как и всегда, засмотрелся на миниатюрную брюнетку, на ее выверенные и даже в чем-то грациозные жесты, когда она выдвигала дублирующие панели внутренней диагностики и с серьезным видом заносила в электронный планшет данные на них. Система сравнивала эти данные с показаниями телеметрии, так что даже малейшее расхождение из-за неисправности было бы мгновенно обнаружено. Впрочем, на памяти Людвига такого не случалось еще ни разу, а он работал в Центре уже более десяти лет.

Усмехнувшись своим мыслям, Людвиг потянулся поставить чашку в специальное углубление на пульте, но вздрогнул и промахнулся мимо цели, когда под потолком вдруг ожил динамик и комнату наполнил сигнал опасности. Одновременно с этим успокаивающе-зеленые значки на многочисленных панелях сменили свой цвет на тревожно-красный, а тела сноходцев в своих капсулах выгнулись в судороге, их лица исказила гримаса боли. И это происходило не только в этой комнате, сигналы тревоги ревели по всему подуровню, заглушая дробный топот ног бригад экстренной реанимации. Звон разбившейся чашки прошел уже мимо сознания Людвига, мужчина полностью сосредоточился на управлении системами жизнеобеспечения капсул. Вечер перестал быть рутинным в мгновение ока, но на досаду также уже не оставалось ни времени, ни внимания.

13 мая 2205 года, Центр Сноходцев, совещательная комната, 22.15

Несмотря на позднее время, в зале для пресс-конференций, в остальном время использовавшемся для проведения совещаний разной степени важности, было людно и шумно. Темы для обсуждения были разные, но во всех без исключения голосах, если прислушаться, можно было различить скрытую под профессионализмом тревогу и растерянность. Гул голосов умолк, словно обрезанный гильотиной, стоило в зал войти директору Центра, Дереку Файну, одетому не в привычный деловой костюм, а в спортивную куртку и свободного покроя штаны, директора выдернули прямо с рыбалки на Боденском озере и доставили в Нью-Берлин спецтранспортом.

- Рассаживайтесь по местам, господа и дамы, начинаем через пять минут, - приятный баритон Файна было слышно во всем помещении и без всяких микрофонов, сказывался изрядный ораторский опыт.

Приглушенный шум голосов обменивавшихся последними репликами людей действительно стих только через пять минут и Файн, терпеливо дожидавшийся все это время, обвел всех внимательным взглядом, остановившись на Рихарде Кляйне, как его называли, "теневом директоре", он был заместителем Файна и отвечал за безопасность Центра, по причине хронической бессонницы, часто подменяя Дерека по ночам, когда требовалось незамедлительно принять какое-либо важное решение.

- Итак, Рихард, что у нас случилось? - тихо спросил Файн. Рихард, что с ним бывало редко, прокашлялся, прежде чем ответить.

- Три с половиной часа назад произошло ЧП на подуровне пять. Двадцать пять сноходцев, составлявшие персонал посольства в Драгоценности, их смену и охрану сменщиков, почти одновременно покинули Сон с характерными признаками травматической смерти во Сне. Двадцать три сноходца находятся в коме, под постоянным наблюдением. Два сноходца...погибли, - запнулся Рихард. - Джек О'Райли и Меган Фосс. Остановка сердца и прекращение мозговой деятельности, реанимационные процедуры результата не принесли.

- Нам известно, что произошло? - Файн каким-то почти нечеловеческим усилием ухитрился сохранить свой голос спокойным, хотя побледневшее лицо выдавало его с головой.

- Нет, директор. В Городе-Драгоценности не осталось ни одного нашего сноходца, - потупился Кляйн, будто отсутствие информации было его личной виной.- Командир группы охраны дипломатов, Иван Антонов, продержался в сознании пять секунд, аппаратура биокапсулы уловила его слова...и...ну, - Кляйн замялся, явно не зная, как продолжить дальше и Файн недоуменно нахмурился, не понимая, что могло настолько вывести из равновесия его обычно собранного и профессионально спокойного заместителя.

- Ладно, просто воспроизведи запись, - распорядился Файн с нотками нетерпения в голосе и игнорируя сокрушенный вздох Кляйна. Тот коснулся назапястного "смарта" и в зале зазвучал полный боли голос, произносивший слова на английском с характерным русским акцентом.

- Jack is deimos.

Дерек откинулся в своем кресле, будто получил удар под дых, бледность лица стремительно сменялась нездоровой серостью, директор даже потянулся рукой к горлу, чтобы ослабить несуществующую удавку галстука, вдруг резко перекрывшего путь кислороду.

- Что еще известно? - явно пересиливая себя, спросил Дерек. Рихард покачал головой.

- Среди пострадавших сноходцев был только один человек с именем Джек. Погибший Джек О'Райли. Антонов в коме и, по оценкам медиков, пробудет в ней еще как минимум пару месяцев. Только тогда мы сможем узнать, почему он назвал Джека деймосом и причем здесь этот миф времен Ноэля.

- Что еще случилось? - перебарывая себя, спросил Файн. - В сообщении говорилось об угрозе пятой категории.

Пятая категория не предусматривала передачи подробной информации даже по защищенным каналам связи, однако, по мнению Дерека, такое происшествие, хоть и внезапное, и крупное, и небывалое, на пятую категорию не тянуло. Да, серьезный удар по их дипломатическому корпусу, но по сноходцам в целом!

- Охотники массово прорвали границу охранения. Обзорный холм пал, отряды тавалинцев и наши держат оборону у Засечной Черты и запрашивают все наличные резервы. Нас превосходят в соотношении почти два к одному. Если они сомнут и этот заслон...

На этот раз Дереку ответил женский голос, миниатюрная азиатка американского происхождения, Келли Минь, отвечала за все разведывательные и патрульные операции, являясь опытным сноходцем-разведчиком с более чем двадцатью годами стажа за плечами, которыми она сейчас пожала, позволив окончанию собственной фразы повиснуть в воздухе. Все было понятно и так, если Охотники дорвутся до точки перехода, отогнать их прочь удастся только ценой больших жертв. При этом Центр будет обескровлен, а значит, Охотники смогут почти беспрепятственно начать охотится в области перехода и их жертвой станут, в первую очередь, новички, впервые провалившиеся в Сон и еще не знающие, ни как вернуться обратно в реальность, ни как защитить себя.

- И именно в тот момент, когда нам крайне необходима помощь Империи, мы потеряли почти весь дипломатический корпус, - задумчиво проговорил Файн. - Хорошо, Минь. Объявляю мобилизацию, нужно обеспечить прибытие в Центр всех доступных сноходцев в суточный срок. В бой идем и мы в том числе. Придется держать оборону, пока направленная в Империю группа не приведет подмогу. А сейчас, за работу, все. Дел у нас невпроворот.

- Да сэр! - видя, как светлеют лица даже у опытных сноходцев, которые получили четкие указания, Дерек почувствовал, как у него заболело сердце. Он вовсе не был уверен, что точка кризиса преодолена и одних упорства и отваги хватит, чтобы преодолеть навалившиеся невзгоды.

13 мая 2205 года, Центр Сноходцев, 23.05

Подъезжая к Центру, Найджел испытал новый укол беспокойства, полупустая обычно парковка сейчас была забита битком, а в воздухе заходил на посадку на крышу гравилет. Похоже, предписание немедленно явиться в Центр, живо напомнившее Найджелу о днях военной службы, получил не только он. Далеко не только. Припарковав мотоцикл, Найджел быстрым шагом прошел внутрь здания через автоматические раздвижные двери и улыбнулся рыжеволосой красавице на ресепшене.

- Привет, Молли. Файн у себя?

- Да, мистер Грин, он вас ждет, - приятно мелодичным голосом ответила администратор, однако в зеленых глазах таился страх. Девушка не была сноходцем, но не могла не видеть происходящего и потому, даже не понимая всего, чувствовала, что происходит что-то непонятное, а потому - страшное.

- Хорошо, Молли, не буду заставлять его ждать, - подмигнул Найджел девушке, проходя к лифту и отметив, как напряженные плечи девушки немного расслабились.

Место секретарши в приемной пустовало, поэтому Найджел прямо толкнул дверь в кабинет директора, обнаружив, что Дерек коротает время в ожидании его в компании с бутылкой виски.

- Дерек, что случилось? - мгновенно насторожился Найджел.

- Проходи, Найджел, садись. И лучше выпей сначала, - пододвинул Дерек стакан с виски поближе к Найджелу.

- Потом. Дерек, что происходит? - с нажимом проговорил Найджел, садясь в предложенное кресло и игнорируя стакан со спиртным. Дерек только сокрушенно вздохнул, но настаивать не стал.

- Мы потеряли всех в посольстве, Найджел. Рабочую смену, их сменщиков и их охрану, - будничным тоном произнес Файн, уже не в силах испытывать сильные эмоции по поводу этих новостей. - Джек О'Райли и Меган Фосс погибли, остальные сноходцы в коме.

Найджелу на мгновение показалось, что рядом с ним снова разорвалась минометная мина, он застыл на мгновение, а потом одним движением опустошил стакан с виски. Спиртное обожгло горло и ухнуло в желудок, но от потрясения Найджел отошел, снова обретая способность думать.

- И неизвестно, что с Городом, да?

- Да, мы не знаем, что там произошло, - подтвердил Дерек. - Хуже того, нам нужна помощь Империи и она нам нужна еще вчера. Охотники начали массовое наступление на нас и тавалинцев, Обзорный Холм пал, держим их у Засечной Черты.

- Кровавый ад, - тихо произнес Найджел, осознавая масштаб проблем. - Понятно, почему тебе нужен именно я. Правда, я не дипломат и...

- С тобой отправится Фог, - перебил Дерек Найджела. - Поможет тебе по части дипломатии. Также я отправлю с тобой Линдберга, Флинна, Кац и Сказкину. Больше снять с рубежа некого, сам понимаешь. Я сам, как закончу здесь с инструктажем прибывающих, отправлюсь в Сон, на пару с Минь вспоминать, как создавать танки, - невесело усмехнулся Файн.

- Не геройствуй там, - не принял шутки Найджел. - Хватит с меня и..., - Найджел не договорил, поморщившись, как от зубной боли.

- Найджел, я уверен, что с ней все в порядке. Дворец самое защищенное место в Городе, ты же знаешь, - успокаивающим тоном произнес Дерек.

- Да, наверное, - не стал спорить Найджел. - Ладно. Скинь на мой терминал личные дела всех и отчет по произошедшему.

- Это еще не все, Найджел, - тихо проговорил Файн. - Антонов, прежде чем впасть кому, успел назвать О'Райли деймосом.

- Твою мать! - эмоционально отреагировал Найджел. - Выходит, Ноэль был прав? Они существуют?

- Или у Антонова в голове все перемешалось и его слова ничего не значат. Но не предупредить тебя я не мог. Будь осторожен, Найджел, как бы не оказалось, что ты попадешь в заварушку еще похлеще, чем та, что сейчас кипит у Черты.

- Как говорят русские, семь бед - один ответ, - махнул рукой Найджел. - Разберемся по факту, что сейчас гадать. Ладно, пойду готовиться к походу.

Hide  

Информация для игроков

На момент начала событий игры ваши персонажи находятся в отпуске. Около полуночи 14 мая 2205 года каждый из персонажей получил на личное устройство связи сообщение с приказом срочно прибыть в Центр Сноходцев. За теми, кто находится на этот момент не в Нью-Берлине, был выслан спецтранспорт, где бы они не находились. По прибытию каждого проводили в малый конференц-зал (выглядит стандартно, овальный стол, мягкие стулья вокруг, кофемашина у стены) и сказали ждать начала брифинга. Примем за условность, что где бы ваши персонажи не находились, в Центр все прибыли около пяти утра, кто-то одновременно, кто-то с разбросом в пять-десять минут. Можете описывать прибытие и знакомить персонажей друг с другом, Найджел подойдет чуть позже)

Список сноходцев

1. Марселина Фог - Julia37

2. Эндрю Флинн - Grey_vi_Ory

3. Оливер Линдберг - Seda_rostro

4. Анна Кац - Marikonna

5. Алиса Сказкина - Stormcrow

6. Джеймс О'Брайан - Julia37

Мастерские НПС

1. Найджел Грин

2. Мира Грин

Изменено 5 мая, 2018 пользователем Dmitry Shepard

[julia37 49 069]

Затем мужчина подхватил свою кружку и зашагал к выходу из кухни.

- Доброй ночи всем.

Джеймс, меж тем, со вниманием изучил и движение плечом, и взгляд, и удаляющуюся спину высокого джентльмена.

- Один в один. - тихо фыркнул он в кружку, опустив глаза.

Показать контент  

Неожиданно, на его пути попалась мужская версия Марселины. Точь-в-точь. 

- Ночью все кошки прекрасны, - усмехнулась девушка-кошка. - Меня зовут Мира. Коньяк не надо, спасибо.

Раз уж Оливер ушел, только-только пробудив в О'Брайане зуд рассказчика, следовало перенаправить это чувство в другое русло.

- Уверен, не только ночью. Очень приятно. Может тогда хотите прогулку под луной? - кажется, кто-то кого-то подначивал. - Я слышал, кошки это любят. Здесь вообще есть луна? Или что-нибудь в этом роде.

[Stormcrow 16 798]

- На мой голос, - улыбнулась Мира, подходя ближе, чтобы перехватить у Ира пару контейнеров.

- Блаугодарствуем, - откликнулся пушистый обжора, обретя способность лицезресть. К вящему своему удовольствию.

Дневная кошка Мира в белом купальнике превратилась в ночную кошечку в чёрной пижаме. Казалось, полный комплект одежды должен выглядеть всяко целомудреннее намокшего купальника, не скрывавшего почти ничего. Но нет-нет да зелёные глаза, светившиеся в темноте, возвращались к чёрному шёлку, так приятно облегавшему фигуру, любовались стройными сильными ногами.

И снова Ирбис поймал себя на нетипичных для него мыслях. Снова списал их на Мяулиску. Но уверенность в том, что это именно eius culpa¹ таяла. Он уже не был уверён, влияние ли это хозяйки на него, атмосферы замка, Миры... Или что-то ещё.

Коту не очень понравилось, как фамильярно Олдбой общается с принцессой, но она уверенно чувствовала себя как в бою с мечами, так и в пикировке.

Показалось, будто он своим появлением помешал Колоссу и Олдбою, но Ирбис виноватым себя не очень чувствовал. Это чувство он понимал в принципе плохо.

Не долго думая, пристроился за столом поближе к пицце. И будто случайно - к Мире.

_________

1) Eius culpa - "Её вина".

Изменено 25 марта, 2018 пользователем Stormcrow

[Dmitry Shepard 30 884]

Затем мужчина подхватил свою кружку и зашагал к выходу из кухни.

- Доброй ночи всем.

Мира непонимающе нахмурилась, пропуская Оливера мимо себя и пряча в глубине зеленых глаз легкую обиду. Он, что, ее избегает? Или она чему-то случайно помешала?

- Доброй ночи, Оливер, - несмотря на мысли, голос Миры был вполне доброжелателен.

Раз уж Оливер ушел, только-только пробудив в О'Брайане зуд рассказчика, следовало перенаправить это чувство в другое русло.

- Уверен, не только ночью. Очень приятно. Может тогда хотите прогулку под луной? - кажется, кто-то кого-то подначивал. - Я слышал, кошки это любят. Здесь вообще есть луна? Или что-нибудь в этом роде.

- Когда я проходила по холлу, что-то очень похожее на луну как раз светило в окно, - пояснила Мира, вскрывая один из контейнеров с бенто. - И папа говорил, что кошки любят гулять по крышам, хотя прогулка под луной тоже звучит хорошо, - словно случайно, Мира в этот момент посмотрела на устроившегося поближе к ней Ирбиса. Он выглядел как-то...иначе. Как будто прислушивался к чему-то, чего она сама слышать не могла. Но и про нее не забывал. Это отчего-то было очень приятно.

[seda_rostro 20 470]

Ночь. Гостиная.

Было бы невежливо уводить Джеймса с собой, ведь так? Они же не знали, что мешают разговору..  Мало ли когда и кому приспичит перекусить.. А он был так близок к тому, чтобы раскрутить Гостя из небытия на «ночь воспоминаний».

Борясь с противоречивыми чувствами:  досадой, раздражением и уговорами себя же самого, что представители кошачьих  не виноваты, - хмурый Оливер поднимался на второй этаж. Желудок, подобно строптивой девице, то отказывался принимать пищу, то слезно умолял поделиться хоть чем-нибудь.  С интервалом в минуту, конечно.  Марселина и Энди, Мира, Джеймс, мама, драконы.. Всё вдруг стало слишком сложно.  С ощущением, что сегодняшний яркий сон в полной мере отражает действительность - как и песчаные бури, шквал человеческих эмоций прижимал его к краю обрыва, - бельгиец набрел на гостиную. Она была тут и раньше, когда Оли пробегал мимо в прошлый раз, но теперь удостоилась заслуженного внимания.

На втором этаже располагалась уютная гостиная. Только теплое и живое дерево: дубовый паркет, резные подлокотники мягких кресел, столы и стулья, камин, который, впрочем, был электрическим, хотя и был оснащен достоверной голограммой пламени, аудиосистемой, воспроизводившей треск поленьев и ароматической системой, имитировавшей запахи сгоравшей в огне смолы и дерева.

- То, что нужно, – кивнул Линдберг своим мыслям и первым делом подошел к камину, намереваясь его включить. Если не смотреть прямо в пламя, то и не заметишь подвоха, для антуража вполне сойдет. Разве что музыки не хватает.

 Устроившись в одном из мягких кресел, Оливер приступил, наконец, к трапезе.

Слабая надежда, что ему все-таки удалось заинтересовать Джеймса, теплилась где-то в глубине подсознания, мечущегося между мыслями о матери, стремительно ускользающем времени, деймосом и остывающей, как и всякие, вышеописанные надежды, пиццей.

Изменено 25 марта, 2018 пользователем seda_rostro

[julia37 49 069]

Джеймс взглянул на хвостатого и пятнистого, что быстренько занял место рядом с девушкой-кошкой. В глазах с серебринкой кривлялись чертики.

- Ваш папа наверняка весьма умный и достойный всяческого уважения... кот.

Хотя по физиономии очень сложно было сказать, шпилька это, месть за шипение или вполне серьезное заявление.

[Marikonna 5 920]

Концерт для катаны и скрипки, ч.1  Рейтинг 18+   

Гостиная оказалась большой и красивой. Деревянная отделка, электрический камин, уютно потрескивающий, множество кресел и столы со стульями - с комфортом можно было бы разместится всем. От гостиной в обе стороны ответвлялось два коридора, по всей видимости, ведущих к отдельным комнатам. Недолго думая, Аня повернула в правый, прошла по коридору, пропустив несколько дверей, и толкнула одну, наугад.

За дверью открывался вид на довольно небольшую, но милую комнату, в светлых тонах, с деревянной отделкой, мягким ковром и кроватью напротив большого окна с видом на сад.

Комната, вид №1  



Hide  

С другой стороны комната была достаточно свободна, почти без мебели и лишних украшений, только  небольшой диван, журнальный столик, да пара кресел.

Комната, вид №2  

Hide  

Аня решила не привередничать. Найджелу должно понравиться, остальное - не важно. Оставив у входа шлем вместо таблички на двери, она вошла в комнату и плотно закрыла дверь. Собственная душевая здесь тоже имелась, и это было очень кстати. Первым делом она нашла небольшую вазу, набрала в нее немного воды и поставила на журнальный столик под вишневой веткой. Стало немного уютнее, по-домашнему.

Сняв с себя пропитавшуюся кровью экипировку и с трудом - повязку, наложенную Эндрю, она тщательно спрятала их в душевой, развоплотив остальную одежду. Винтовка была развоплощена еще раньше, чем выросло дерево. Контрастный душ смыл следы крови и немного - усталости, вернул ясности мыслям, свежести телу. Задерживаться в душе Аня не стала, воспользовавшись приготовленным заботливыми хозяевами полотенцем, сразу вышла, на ходу вытирая волосы.

Вид на сад за окном демонстрировал размеры сада, умиротворяя звуками и запахами оттуда. Вишня тоже была различима, хоть и далековато. Что еще она может сделать из того, чего раньше не пробовала? Ответ был очевиден. Приведя в порядок волосы, которые остались чуть влажными, она зажмурилась, пытаясь вспомнить свой первый большой концерт. Тот самый, после которого она провалилась впервые в Сон. На ней тогда было строгое концертное платье, черное с гипюровым верхом.

Анна  

Hide  

В нем ее потом и нашел патруль. Но пытаться создать концертное платье тогда, когда от тебя требуют экипировку и боевые навыки, а у тебя не получается почти ничего, было бы верхом глупости, и Аня никогда не пробовала. Не вспомнила о нем даже на приеме у императора. Мягкая ткань коснулась ее тела, и она открыла глаза. Осмотрела себя в зеркале, удовлетворенно кивнула, и вышла назад, в коридор.

Определить нужную купальню не составило труда. Мира была в другой, судя по оставленным вещам, а еще в одной была Алиса, картинка выдавала свою владельцу однозначно. Не колеблясь ни секунды, Анна тихонько приоткрыла дверь, обозначенную катаной, прислушалась к тишине, в которой так отчаянно заколотилось сердце. Найджел сидел в купели с горячей водой, спиной к ней, и, кажется, дремал. Плотно и почти бесшумно закрыв дверь, она подошла все так же бесшумно, присела на ступень купели, осторожно провела руками по его плечам, словно проверяя работу Обелиска, едва задела место на затылке, где недавно был след, оставленный сороконожкой, повернула руки так, чтобы стало ясно - сейчас будет массаж.

Перед тем, как нажать пальцами на нужные точки на шее, едва слышно, она шепнула на ухо мужчине:

- Я обещала поиграть тебе на скрипке, когда выберемся.

Как и всегда, пришлось приложить некоторые усилия, чтобы переключиться и хотя бы попытаться расслабиться. Всегда собранный и деловитый, Найджел и не помнил уже спокойной, мирной жизни. Или вовсе не знал ее, получая отдохновение только в те моменты, когда был рядом с дочерью. Сейчас в список умиротворяющих Найджела людей добавилась еще и Аня.

Контрастный душ прогнал усталость из тела, а горячая вода купели расслабила мускулы, убаюкала приятной невесомостью и теплом. Снилось Найджелу что-то смутное и нечеткое, но несомненно приятное. Настолько, что прикосновения женских ладоней к его плечам показались поначалу просто продолжением сна.

- Я обещала поиграть тебе на скрипке, когда выберемся.

Голос Ани, наполненный эмоциями и чувствами, сам по себе был музыкой особого рода. По крайней мере, для ушей Найджела. Он запрокинул голову, чтобы увидеть лицо Ани, чтобы она видела его улыбку и радость в его глазах.

- Конечно, милая, - Найджел не имел и тени сомнений, что Аня сдержит свое обещание.

Чувства натянулись до предела, как струна, которой едва коснись - и она зазвучит громко, ярко, неудержимо. Больше всего ей хотелось поцеловать его, прямо сейчас, коснуться его губ, отпустить себя и эмоции. Но каким-то чудом она понимала, что если сделает это сейчас, то никто из них уже не сможет остановиться, они не смогут оторваться друг от друга, а тогда одно из двух ее обещаний может пострадать. Поэтому она просто улыбнулась в ответ, купаясь в его глазах, и вернулась к массажу.

Пальцы работали слаженно, уверенно и четко. Знали свое место, силу нажима, скорость перемещения. Сейчас ее скрипкой были напряженные мышцы мужчины, и она владела ими, словно инструментом, заставляя расслабляться, раскручиваться, звучать.

Когда массаж был завершен, она поднялась, отступила на шаг от купели, окинула взглядом все помещение, нашла акустически подходящую точку. В руках ее появилась знакомая Найджелу скрипка, только без смычка. Улыбнувшись в ответ на вопрос в его глазах, она прошла на выбранное место так, словно поднималась на самую важную сцену в своей жизни.

- Начнем с пиццикато? Смычок не нужен.

Игра на скрипке способом пиццикато  

Hide  

Поцелуя так и не случилось и Найджел наклонил голову вперед, без остатка отдаваясь рукам Ани, позволяя ей делать с ним все, что ей захочется, застучавшее было в быстром темпе сердце снова медленно успокаивалось. Было невероятно приятно сидеть вот так, не контролируя ничего, а просто наслаждаясь моментом и впитывая в себя ощущения. Горячая вода вокруг тела и такие же горячие желания внутри. Сильные, но ласковые и заботливые пальцы Ани. Касания их Найджел отличил бы среди тысяч подобных, чуть царапающие из-за мозолей на кончиках пальцев, но все равно безумно приятные.

Когда Аня поднялась с колен на ноги и обошла купель по кругу, на лице Найджела все еще светилась мечтательно-довольная улыбка, увидев, наконец, платье Ани, Найджел издал восхищенный вздох, откровенно любуясь девушкой.

- Как пожелаешь, Аня. Ты ведешь, - с любовью посмотрел на девушку Найджел. А дальше осталась только музыка и взгляд глаза в глаза, молчаливый, но при этом вполне красноречивый. Найджел не только слушал музыку, он впитывал в себя каждое движение изящных пальчиков Ани, каждый ее вздох, оттенок румянца на ее щеках, сберегал каждый миг словно величайшую драгоценность в мире.

"Ты  ведешь... словно первая скрипка¹" - успела подумать Аня, прежде, чем музыка зазвучала. Акустика была специфической, короткие звуки, извлекаемые не смычком, а пальцами, отражались от влажных стен, потолка и пола, сталкивались друг с другом, отлетали на другую сторону, создавая особый отзвук, легкое эхо полупустого пространства. Но главным здесь был не звук, и даже не артист, а единственный слушатель, перед которым Анне с трудом удавалось удерживать тактовый размер, щеки краснели, дыхание сбивалось, с большим усилием воли она заставляла себя отводить взгляд от его тренированных мышц, покрытой шрамами груди и чуть-чуть лукавой полуулыбки, только подчеркивающей любящий нежный взгляд. Чтобы справиться с собой и музыкой, она старательно считала про себя, так было легче не потерять музыкальный ритм: раз, два, три, четыре, раз, два, три, четыре...

А еще так было легче сдерживать разбегающиеся в совсем иную от музыки, сторону, мысли.

Каприз-пиццикато отзвучал, но концерт еще не был окончен. Здесь и сейчас, в окружении зелено-синей мозаики, покрывающей стены купели, вид которой дополняли литые морды диковинных зверей, извергающие из пасти потоки воды, а в дальнем углу был готов побежать водопад, вспугнув со своих камней серебряных ящерок, Аня чувствовала себя восточной принцессой, исполняющей музыку для своего принца. Шахеразадой, рассказывающей своему господину сказки, и готовой делать это еще тысячу и одну ночь. В руке ее появился смычок, а со струн соскользнула другая мелодия, нежная, любящая, предназначенная только для него. Мелодия неторопливая, но страстная, замирающая на паузах, но продолжающая звучать, владеть чувствами, даже беззвучно.

Шехерезада  

Hide  

Почти на последнем такте, не выдержав напряжения, лопнула струна. Обрывок закрутился и зацепил Анину щеку, не больно, но ощутимо. От неожиданности Аня повела себя совершенно непрофессионально - ойкнула и опустила смычок. Рядовое событие для любого серьезного музыканта почему-то расстроило ее и удивило. Казалось бы - подумаешь, струна лопнула, не Паганини², конечно, но доиграть, сделав вид, что ничего не случилось, было можно. Аню удивило то, что это была струна во Сне. Разве во Сне инструмент может подвести? Все равно, что осечка у автомата Найджела. Растерявшись, она посмотрела в глаза своему слушателю:

- Извини...

Аня играла так вдохновенно, так много эмоций и сил вкладывала в музыку, что Найджелу становилось слегка неловко просто сидеть и слушать, хотелось что-то сделать, показать Ане, как сильно он любит ее и как восхищен ее талантом. Звук лопнувшей струны диссонансом ударил по нервам, заставив Найджела вскочить на ноги в страхе за Аню и совершенно забыв, что на нем ничего нет.

- Ты в порядке? - спросил Найджел, тревожно глядя на Аню.

Хорошо, что она смотрит ему в глаза. По крайне мере, пытается. Нет, она точно смотрит ему в глаза.

- Да... - охрипший голос выдавал, что может быть, не только в глаза, - просто струна порвалась. Я не ожидала.

Аня растерялась окончательно, совершенно не зная, что делать дальше. Играть она сейчас больше не в состоянии, даже создание новой скрипки с целыми струнами не поможет. Вздохнув, она развоплотила инструмент, зачем-то старательно глядя на процесс развоплощения и только на него. Ага, только на него. Но процесс быстро закончился, и надо было что-то сказать. Первое, что более менее сформулировалось в разбегающихся мыслях:

- Ты не замерзнешь?

Смущение, растерянность, бегающий взгляд...Найджел нахмурился было, но последний вопрос все расставил по своим местам.

- Я...ох, прости, - Найджел поспешно прикрылся руками, сам слегка покраснев. - Нет, мне очень жарко сейчас. От твоей музыки и тебя.

Не только у Ани мысли разбегались в разные стороны, Найджелу тоже было трудно сосредоточиться. Хотелось сказать сразу так много всего, что он любит ее, что один ее взгляд заставляет его сердце стучать быстрее, что ему безумно хочется обнять ее и не отпускать и делать с ней тысячу иных, но непременно нежных и радостных вещей...

Найджел вдруг понял, что и не надо ничего говорить, просто сделать, как тогда, на туманном пляже или как сама Аня шагнула к нему в шале, на глазах у всех. Так что он просто пересек купель, преодолевая сопротивление воды и протянул руки Ане, больше не скрывая ни своей наготы, ни желания.

- Иди ко мне.

Hide  

[Dmitry Shepard 30 884]

Концерт для катаны и скрипки, ч.2 Рейтинг 18+  

Вот теперь она смотрит ему только в глаза, не в силах ни отвести взгляд, ни ослушаться. Шагает навстречу, берет за протянутую руку, спускается прямо к нему, в горячую воду. Длинное платье мгновенно намокает, прилипает к ее фигуре, но она не замечает этого. Потому что здесь и сейчас есть только он и она. Он совсем близко, так, как не был еще никогда, и разделяет их не экипировка, не броня, и не чужие взгляды, а всего лишь вода. Она обещала ему не только свою музыку, но и свою любовь, ласку, чувства, саму себя, и смущается только потому, что не знает своей партии, но импровизацию никто не отменял. Подойдя совсем вплотную, она проводит ладонью по его лицу, с трудом переводит свой взгляд с его глаз на свою руку, следует рукой со взглядом дальше - по шее, плечам, груди, любуясь его тренированным телом. Она слышит его дыхание, ощущает кожу, чувствует, как бьется его сердце. Тонкие пальцы нащупывают один из шрамов, она слегка хмурится, и неожиданно касается его губами.

Найджел ожидал, что Аня развоплотит свое платье или просто снимет его, прежде чем шагнуть к нему, но удивление было мимолетным, вытесненное вспыхнувшим еще сильнее от близости к любимой девушке желанием, от прикосновений и поцелуев, что она ему дарила. Он и сам стремился изучить и огладить каждый изгиб ее тела, но ладони Найджела каждый раз вместо нежной девичьей кожи осязали плотную ткань платья. Расстегнув молнию на спине, Найджел с тихим вздохом скользнул ладонями под платье, наконец ощутив то, чего желал. Но этого было мало, хотелось больше, еще больше, Найджел хотел Аню всю, от макушки до пяток, хотел со всей страстью, на которую только способен любящий мужчина, это красивое платье в таких условиях становилось помехой, которую следовало устранить немедленно. Однако Найджел не хотел позволять себе даже косвенную грубость в отношении Ани.

- Я бы с радостью снял с тебя платье, но в воде сделать это затруднительно, милая. Уберешь его? - в серо-голубых глазах Найджела светились любовь и с трудом сдерживаемое желание, когда он посмотрел Ане в лицо.

Его лицо слишком близко от ее лица, его губы слишком близко от ее губ.

- Извини, я забыла, - успела прошептать она с легкой улыбкой прежде, чем его губы взяли ее в плен. В другой момент она бы посмеялась над собственной забывчивостью, но сейчас... сосредоточится было так трудно, что платье развоплощалось частями, сначала там, где были его руки, потом, очень медленно, платье исчезало дальше, по какой-то совершенно немыслимой, рваной схеме. Отдельные, небольшие куски материи плавали вокруг в воде, словно черные кувшинки, постепенно растворяясь, а некоторые оставались прилипшими в разных местах на ее теле, как будто ожидая его прикосновений.

Крепкие руки солдата с натертыми от постоянных упражнений с оружием мозолями владели ею целиком, словно она была еще одним видом оружия. Да, так и есть, сейчас она была его инструментом, подвластным ему полностью, чувствующим каждое его движение, впитывающим его желание, отражающим его чувства, дополняя и переплетая их со своими собственными. Он мог делать с ней все, что хотел.

Ее руки не желали оставались в долгу, разыскивая собственную дорогу вдоль его тела, ощупывали каждую неровность, шероховатость, складку. Особенно им нравились его плечи, спина, до которой они только могли дотянуться, и мягкие волосы на макушке, в которых так приятно было путаться пальцами. Её руки тоже хотели владеть им, настолько, насколько им будет позволено. Но его руки побеждали с неоспоримым преимуществом.

Нагой человек всегда чувствует себя уязвимым, это пугает, вносит дискомфорт и неуверенность. Именно на этой особенности человеческой психологии основано большинство сцен фильмов ужасов, когда маньяк ловит свою жертву в ванной или душе. Но сейчас нагота служила иной цели, определяя высочайший уровень доверия двух друг к другу. Между нами нет ничего, что могло бы нам помешать любить друг друга. Во всех смыслах.

Поцелуй сорвал лавину таких же, Найджел не сразу смог остановиться, да и то, потому что хотел в первый раз увидеть Аню такой, как сейчас. С румянцем на щеках, с кожей плеч и шеи, покрасневшей от жара воды и желания, с любовью в карих глазах. Последние остатки платья исчезли и у Найджела вырвался восхищенный вздох, Аня была такой притягательной, такой женственной, что почти ослепляла своей красотой, а плавные изгибы ее тела наводили мысли о скрипке, которой та так хорошо владела. И Найджел желал изучить этот "инструмент" до мельчайшей детали, научиться играть на нем идеально, узнать все тайны. И хотел, чтобы для Ани он тоже был открытой книгой.

- Люблю тебя, - тихо проговорил Найджел, прежде чем подхватить Аню под коленки и понести к краю купели, чтобы уложить там на большое махровое полотенце. То, что сейчас должно было между ними произойти, было неизбежно, едва они сделали первый шаг навстречу друг другу, теперь Найджел понимал это ясно. Теперь вел он, поцелуями и прикосновениями создавая начальные такты чудесной музыки для двоих, зажигая чувства и зажигаясь сам, теряясь в страсти, но не теряя Аню ни на миг.

Говорят, что власть инстинктов непререкаема, и в некоторых случаях разум им может помешать. Но ведь только разум может сказать: здесь и сейчас... это любимый человек... ему дозволено все. Только разум может генерировать потоки счастья от каждого, любого его прикосновения, потому что это его прикосновения. Только разум может уступить чувствам, капитулировать под их натиском, позволить эмоциям завладеть телом, столкнуться с разбуженными инстинктами, закрутится с ними в вальсе, исполнить дуэт. И только тогда мелодия станет полноценной.

Ее тело исполняло полноценную мелодию, отдавалось своему дирижеру, двигалось в такт, навстречу, доверяло ему полностью. Она давно потеряла над ним контроль, не в состоянии вымолвить ни слова, только сбивчивое дыхание и не сдерживаемые стоны. Чувствовало только его дыхание, такое же сбивчивое, его прикосновения, такие желанные. Кульминация рождалась постепенно, от закружившихся в вальсе эмоций и чувств, инстинктов и желаний, подогревалось разумом и счастьем быть с ним, принадлежать ему, росла под его заботой и осторожностью, и выплеснулась, неожиданно, громким стоном и судорожно выгнувшимся телом, только спустя вечность, когда ощущения чуть отпустили, она смогла осыпать поцелуями его лицо, требуя от него такого же стона, и едва совладав с голосом, произнести:

- люблю тебя, люблю...

сейчас, потому что раньше сказать была не в силах.

Поначалу Найджел, как мог, старался сдерживать себя, боялся причинить любимой вред излишней силой, но это грозило диссонансом, разладом в их слитном движении навстречу и тогда Найджел просто доверился себе и Ане, отпустил себя на свободу, полностью и без остатка отдавшись вихрю чувств и эмоций, сконцентрированных на самой милой и притягательной девушке во всей Вселенной.

Ане не пришлось долго ждать ответного стона Найджела, обозначающего заключительную каденцию³ их симфонии на двоих, весь путь они прошли вместе, ненамного отстав друг от друга. В голове звучали одни и те же слова. Люблю тебя. Голосом Ани и его собственным, звучащими в унисон, неважно, вслух или мысленно.

- Скажи это. Скажи еще раз, любимая. Скажи, - просил Найджел, целуя Аню снова и снова в такт словам. Он хотел бы слышать от нее это признание вечно. Страсть схлынула, но сладкое опустошение не спешило приходить на ее место, как бы намекая, что то, что было - только увертюра⁴.

- Люблю тебя, - повторила она эхом, прижалась к нему лбом, потерялась щекой, повторила снова - люблю... люблю...

Обняла за шею, замерла, пытаясь сохранить в памяти момент, ощущения, чувства, запахи, слова...

Выплеснувшиеся эмоции затихали, жар понемногу отступал, реальность возвращалась медленно и неохотно,  тонким полотенцем и мраморным полом под ним, к которым ее прижимало тело мужчины, она улыбнулась одними уголками рта, чуть виновато, тихо спросила:

- Пойдем наверх? В комнату...

- Пойдем, - улыбнулся Найджел, запечатлев еще один поцелуй на губах Ани, стирая с них даже намек на виноватость. Полотенце сохранило на себе красный знак нарушенной девичьей невинности, а значит, была и неизбежная при становлении женщиной боль, но тот, желанный для любого мужчины женский стон, яснее ясного говорил, что она была недолгой и быстро забылась.

Хотелось смеяться, радостно и открыто, и Найджел позволил себе это, глядя на Аню.

- Пойдем, любимая, - повторил он, с удовольствием смакуя последнее слово, наслаждаясь тем, как оно звучит, какой отклик вызывает у Ани.

Новая одежда, которую создал для себя Найджел, неожиданно не имела отношения к армии. Кроссовки, темные спортивные штаны, белая майка. Грин удивленно хмыкнул.

- Обычно гражданские фасоны даются мне с трудом, - пояснил Найджел Ане.

Его смех был приятнее самой прекрасной музыки. А слово "любимая" бесконечно сладким десертом. Аня улыбнулась широко, счастливо, взялась за его руку, поднялась и, не отпуская, потянула за собой, на ходу создавая все то же концертное платье. Не сочетается с его спортивной одеждой? Какая разница! Главное - как он смотрит на нее.

Ни за дверью, ни на лестнице они никого не встретили, покрутившись в гостиной, Аня вспомнила про шлем, сориентировалась по нему, найдя нужную дверь, завела за собой Найджела и закрыла дверь на замок.

Бальзам на душу. Это выражение всегда оставалось для Найджела просто словами, обозначающими состояние, которого он не испытывал никогда. Но сейчас, глядя на то, как улыбается ему Аня, Найджел полностью прочувствовал смысл этих слов. Милая скрипачка исцелила шрамы, о которых он даже и не подозревал, но которые исподволь делали его существование серым, отравляли вопросами без ответа о том, какое будущее его ждет. Даже Мире было не под силу заполнить эту лакуну до конца, но Аня справилась, одно ее присутствие делало мир для Найджела гораздо более ярким и радостным местом.

Катана растворилась в воздухе, когда Найджел, ведомый Аней, проходил мимо, сейчас оружие ощущалось лишним. Короткая дорога до гостевой комнаты, наполненная взаимными улыбками и взглядами, в которых уже светилось обещание новых чувственных открытий. Щелчок замка словно ставил весомую точку в утверждении, что им никто не помешает. И он же послужил сигналом к началу нового танца, Аня снова оказалась в объятиях Найджела, целовавшего ее со все возраставшей страстью, пока его ладони нащупывали молнию на спине ее платья.

Достаточно было оказаться в его объятиях, почувствовать его поцелуи, чтобы снова потеряться в его руках, растаять под его натиском. Время закрутилось, завертелось, завязалось узлом, стало чем-то несущественным, далеким. Аня не запомнила, как платье соскользнуло с нее, на этот раз оставшись валятся на полу, как исчезла его одежда, как они оказались на кровати, но это и не важно. Важно было только тепло, бесконечно тепло, звенящие в воздухе струны переплетенных вместе тел и душ, чувств и эмоций, ощущений и счастья обладания.

Бушевавший на широкой кровати чувственный ураган утих, оставив смятые простыни и двух опустошенных последней яркой вспышкой страсти, но безмерно счастливых людей на них. Ощущение времени и окружающего мира, пугливо оглядываясь по сторонам, тихонько возвращалось обратно, на привычное место, утихало бешеное сердцебиение и сладкая усталость прижимала голову к соблазнительно мягкой подушке.

Однако соскальзывать в сон Найджел не спешил. Слишком сильно было желание оставаться рядом с Аней не только физически, но и ментально. Наслаждаться теплом ее льнущего к его собственному тела, приятной тяжестью изящной женской головы на его груди, не менее приятной щекотки, порождаемой движением ресниц и дыханием Ани. Найджел наклонил голову, поцеловал любимую в макушку со всей нежностью, на которую был способен.

- Люблю тебя, - они признавались друг другу в этом уже множество раз за последнее время и не только при помощи слов, но эти слова до сих пор не потеряли радостной новизны. - Аня. Милая моя. Хорошая моя. Свет моей души.

Сердце сладко замирало от таких слов. По коже бежали мурашки, щеки слегка алели, хотелось сказать  в ответ... так много хотелось сказать. О том, что он для нее словно солнце для весеннего цветка, без тепла и заботы которого жизнь не просто серая и холодная, а вообще невозможна. О том, что она не представляет, как могла жить раньше, не зная, что он существует на свете... и точно не сможет жить дальше, если что-то случится... Последняя мысль оказалась слишком грустной, слишком болезненной, возвращающей к реальности, в которой они находились, к страху, который она испытывала каждый раз, когда видела, как он подвергает себя опасности, к тому, что им еще предстояло сделать, куда им предстояло попасть, когда истекут эти сутки в этом райском уголке.

Думать обо всем этом не хотелось совсем, хотя бы сейчас. Аня чуть приподнялась, заглянула в его глаза, чмокнула в уголок губ. В глазах ее светилось счастье, и только оно. Снова прижалась к его груди щекой, провела кончиками пальцев рядом. Спать не хотелось, хотелось быть рядом, прижиматься всем телом, говорить... Пальцы снова наткнулись на шрам.

- Почему ты пошел в армию? - вопрос прозвучал невпопад, как-будто нарушил ту идиллию безмятежности, что укутывала их пусть временно, но надежно. Но он прозвучал, потому что мучил ее давно, а спросить подходящего момента не было. Этот момент тоже не был подходящим, но она надеялась, что он поймет правильно.

"Как же мне хорошо с тобой, милая", - озвучивать это вслух не было нужды, Аня и так могла понять это по лицу и взгляду Найджела, по тому, как он прижимает ее к себе. Вопрос Ани заставил Найджела задуматься, вспоминая давние дни, он ответил не сразу, гладя любимую по волосам.

- По разным причинам. Частично назло отцу. Юношеский максимализм и желание идти своим путем. Я не хотел становиться дипломатом, как он, мы даже ссорились на эту тему. Частично из желания делать что-то реальное. Я тогда не считал, что разговоры дипломатов способны привести к чему-то серьезному, - Найджел издал короткий грустный смешок, вспоминая себя тогдашнего с высоты пережитого опыта. - А он взял и одобрил мой выбор. Успокоил маму. Позволил самому пойти в вербовочный центр. Обсудил со мной, куда именно я хочу пойти, в какие войска. И, знаешь, когда я выбрал Миротворческий Корпус, он... он действительно был горд за меня. А я понял, что нашел свое призвание.

Найджел ласково поправил выбившуюся прядь волос Ани, вернул на положенное ей место за ухом, скользнул ладонью ниже, по щеке девушки, любуясь ею. Он не мог не задаваться вопросом, почему так повезло именно ему. Они с Аней были из разных миров, имевших очень мало или вовсе ничего общего. Она - скрипачка, творящая волшебство музыки. Он - простой воин с непростыми секретами у сердца и покрытым шрамами телом, хорошо умеющий только воевать. Поэтому решился озвучить его, надеясь, что не поломает уютной идиллии между ними.

- Аня, скажи... почему ты выбрала меня?

Аня слушала внимательно, не отрывая глаз от его лица. Впитывала интонации, движение губ. Попыталась представить их - его родителей. "Хотел сделать что-то реальное", ну конечно он этого хотел. Настоящий мужчина хотел сделать что-то настоящее. Аня улыбнулась, весь он был именно в этом, настоящем, реальном. Искренний, простой и понятный. Не умеющий играть словами и прятаться за масками. Ей было с ним легко и хорошо, с самого начала, с первого мгновения. 

- Аня, скажи...почему ты выбрала меня?

Аня мысленно хихикнула - какое смешное слово "выбор". Вызывает ассоциацию с витриной магазина: вот перед ней стоит девушка и выбирает накрытые стеклом фигурки мужчин. А потом наоборот - мужчина выбирает фигурки девушек... и только если выбор совпадает...

- Я не выбирала, - сказала она с улыбкой, - ты просто появился и захватил трофей, - улыбка стала шире, - трофей не сопротивлялся, - она снова приподнялась и чмокнула его в уголок губ.

Шутливая искорка в глазах чуть погасла, тон стал серьезнее.

- Мне всегда нравились твои интонации. Искренние. Настоящие. Понятные. Заботливые. Благородные. Говоришь то, что думаешь, делаешь, что говоришь. Правда, никакого выбора не было. В жизни так мало настоящего. Просто мне повезло.

Она положила голову ему на плечо и стала играть пальцами с пальцами его руки.

- Есть хочешь, солдат?

Найджел с удовольствием принимал поцелуи Ани, тянулся оставить свои.

- Нам обоим повезло, - уточнил Найджел, переплетая пальцы Ани со своими. Он не считал милую Аню трофеем, хотя слышать из ее уст такие слова было приятно. Любой мужчина считает себя добытчиком и охотником, природу не изменишь. - Когда я тебя увидел в первый раз, еще на фото в личном деле, что-то в сердце шевельнулось. А потом, наверное, это было неизбежно. Хоть и не предопределено. Ты такая...моя, - закончил фразу Найджел после короткой паузы. - В каждом слове и взгляде.

- Есть хочешь, солдат?

- Ты уже знаешь меня очень хорошо, милая, - рассмеялся Найджел. - Конечно, хочу. Корми своего мужчину, женщина.

- Я твоя и ты мой... - мурлыкнула Аня, отбросила остатки смущения, поднялась из кровати и направилась к столу, позволяя Найджелу рассмотреть ее всю.

На столе она соорудила небольшой поднос с горячими бутербродами с сыром, простыми и сытными, какие должны прийтись по вкусу ее мужчине.

Показать контент  

Hide  

К бутербродам прилагалось две кофейные чашки, пьянящий Мока Матари, с привкусом вина и шоколадным послевкусием. Уместилась на подносе и небольшая ваза с той самой вишневой веткой.

Взяв поднос в руки, все так же, не пытаясь одеться, Аня вернулась к кровати и села с краю, как можно ближе к Найджелу.

- Смотри, мужчина, что умеет твоя женщина, - с этими словами, почти смеясь, он сорвала с ветки ягоду вишни и поднесла ее вплотную к его губам.

Дефиле от Ани нагишом было сколь неожиданным, столь и приятным зрелищем для Найджела. Тихая, скромная девушка расцвела, словно редкий цветок под опекой заботливого садовода. Неудивительно, что, когда Аня вернулась к нему, в серо-голубых глазах Найджела отчетливо читалось восхищение девушкой и совсем иной голод, не имеющий отношения к еде, хотя желудок протестующе и заурчал, также требуя к себе внимания, когда обоняние мужчины начали дразнить вкусные запахи.

- О, я вижу, - слегка хриплым голосом ответил Найджел, откусывая половинку вишни и пачкая губы в ягодном соке. - Вторая половинка тебе, Аня. И тебе тоже надо поесть. Силы нам еще понадобятся.

Вот так заигрывать с Аней было для Найджела совершенно новым опытом, встреча с матерью Миры была слишком коротким, мимолетным событием, а девушки из компаний эскорт-услуг, с которыми Найджел иногда встречался, ни на что подобное не расщедривались, просто делая дело, за которое им заплатили, услаждая тело, но не разум. Сейчас же все было совсем по иному.

Аня послушно положила в рот свою половинку вишни, чуть задержав свои губы на ней, а косточку устроила на краю подноса. Бутерброды исчезали с подноса примерно таким же образом - одна половинка у одного, вторая - у другой. Разломать их пополам тоже было игрой, втягивающей в нее руки или губы, насколько хватало фантазии и сил сдерживать тот или иной голод. "Повезло" только кофе - слишком велика была опасность его разлить. Когда с едой было покончено, поднос поставлен на пол, Аня сорвала еще одну ягоду вишни, положила ее поверх губ Найджела, не давая ему откусить, и откусила свою половину сама, прямо с его губ.

Это было чудесно настолько, что с лица Найджела не сходила улыбка, сейчас, рядом с Аней, он смеялся столько, сколько не приходилось на иные месяцы. Шуточный дележ последнего бутерброда, ласковые прикосновения и поцелуи, наполненные искренним и взаимным чувством. Все это копилось и копилось внутри, чтобы пряной волной плеснуть через край, косточка от вишни полетела куда-то прочь, весь прочий мир вновь стремительно исчезал, оставляя лишь приятный сладкий вкус на губах, один на двоих.

Много позже, когда закат с изящным поклоном уступил место ночи и бушующее пламя превратилось в тихий, но ровный огонь, Найджел, погружаясь в глубокий сон, последним, почти безотчетным разуму движением, обнял Аню покрепче, будто боясь, что, когда он проснется, она исчезнет, словно чудесный сон.

Hide  

Сноски  

1) первая скрипка - ведущий скрипач в оркестре, фактически второй человек после дирижера.

2) Паганини - Никколо Пагани́ни (1782-1840), итальянский скрипач, композитор. Известен сочинением и исполнением очень сложных соло на скрипке. По легенде на одном из концертов на его скрипке лопнуло 3 из 4х струн, но он доиграл концерт на одной оставшейся.

3) Каденция - завершающий гармонический оборот музыкального произведения разного уровня.

4) Увертюра - инструментальное вступление к музыкальному произведению крупной формы (оперы, балета, кантаты, сюиты, оратории), как правило, содержит в себе фрагменты основных тем этого произведения (аналог трейлера с отрывками из кинофильма). Так же может называться и музыкальное вступление к драматическим произведениям (спектаклям, фильмам).

Hide  

[Stormcrow 16 798]

- Когда я проходила по холлу, что-то очень похожее на луну как раз светило в окно, - пояснила Мира, вскрывая один из контейнеров с бенто. - И папа говорил, что кошки любят гулять по крышам, хотя прогулка под луной тоже звучит хорошо, - словно случайно, Мира в этот момент посмотрела на устроившегося поближе к ней Ирбиса. Он выглядел как-то...иначе. Как будто прислушивался к чему-то, чего она сама слышать не могла. Но и про нее не забывал. Это отчего-то было очень приятно.

- И Няуджел снова прояуляет знауние кошек, - усмехнулся Ирбис. - У меня как раз в планах было забраться на крышу, осмотреть окуррестности при лунном свете. Хотя из сада, наверное, тоже красивый вид открывается, - заметил тот, будто случайно мазнув хвостом по чёрной пижаме.

Приглашение для мяуледи осталось висеть в воздухе. Сам же кот скептически посмотрел на палочки для суши, перевёл взгляд на свои лапы и подцепил первый ролл с тунцом.

Изменено 25 марта, 2018 пользователем Stormcrow

[Dmitry Shepard 30 884]

Джеймс взглянул на хвостатого и пятнистого, что быстренько занял место рядом с девушкой-кошкой. В глазах с серебринкой кривлялись чертики.

- Ваш папа наверняка весьма умный и достойный всяческого уважения... кот.

Хотя по физиономии очень сложно было сказать, шпилька это, месть за шипение или вполне серьезное заявление.

В любом случае, Мире было чем ответить на подобное заявление, какими бы ни были его мотивы.

- Спасибо, я передам папе утром. Его зовут Найджел, это он целился в вас из автомата, - пояснила Мира, в зеленых глазах так и плясали озорные искорки. Тем более, что она не спешила говорить, кто, в таком случае, был "мамой", приберегая эту информацию для контрольного выстрела по поверженному противнику.

- И Няуджел снова прояуляет знауние кошек, - усмехнулся Ирбис. - У меня как раз в планах было забраться на крышу, осмотреть окуррестности при лунном свете. Хотя из сада, наверное, тоже красивый вид открывается, - заметил тот, будто случайно мазнув хвостом по чёрной пижаме.

Приглашение для мяуледи осталось висеть в воздухе. Сам же кот скептически посмотрел на палочки для суши, перевёл взгляд на свои лапы и подцепил первый ролл с тунцом.

Прикосновение пушистого хвоста не было проигнорировано, Мира улыбнулась нахально-галантному барсу.

- Дома я любила гулять по саду ночью, при свете луны, - призналась она, не отводя взгляда от таких похожих и одновременно совершенно иных глаз Ирбиса.

[julia37 49 069]

- Спасибо, я передам папе утром. Его зовут Найджел, это он целился в вас из автомата, - пояснила Мира, в зеленых глазах так и плясали озорные искорки. Тем более, что она не спешила говорить, кто, в таком случае, был "мамой", приберегая эту информацию для контрольного выстрела по поверженному противнику.

Контрольного выстрела не потребовалось. Потому что очередной глоток замечательного кофе с коньяком встал Джеймсу поперек горла. Он честно попытался справиться с затором, но ничего не вышло и тогда самопальный коктейль вышел наружу тем же путем, что и зашёл.

Призрак прыснул кофием на стол и зашелся в кашле, подозрительно напоминающем смех.

Каким образом вполне себе человеческого вида мужчина заполучил такую дочку, представить было несложно, но нужно заметить, что мысль об удочерении в этой голове даже не мелькнула.

- Не в то горло пошло. - сипло оправдался О'Брайан и постучал себя кулаком по груди.

Неприкрытое кокетство обоих кошачьих развеселило его ещё больше.

- Что ж, ладно. Вижу, без меня вам тут будет лучше. О нет, не разубеждайте, я знаю. - Джеймс лучезарно улыбнулся и вместе с кружкой прихватил ещё еды и початую бутылку коньяка.

- А я пойду, поброжу по замку, пугая случайных встречных, как и подобает тому, кого давно нет. Видите ли, в моем положении слишком расточительно тратить время на сон.

Призрак отвесил обоим нарочитый поклон, и уплетая по пути кусок пиццы, неспеша направился к выходу.

[Dmitry Shepard 30 884]

- Не в то горло пошло. - сипло оправдался О'Брайан и постучал себя кулаком по груди.

Неприкрытое кокетство обоих кошачьих развеселило его ещё больше.

- Что ж, ладно. Вижу, без меня вам тут будет лучше. О нет, не разубеждайте, я знаю. - Джеймс лучезарно улыбнулся и вместе с кружкой прихватил ещё еды и початую бутылку коньяка.

- А я пойду, поброжу по замку, пугая случайных встречных, как и подобает тому, кого давно нет. Видите ли, в моем положении слишком расточительно тратить время на сон.

Встревоженно привставшая со своего стула Мира неохотно села обратно, не отводя взгляда от Джеймса и успокоилась только тогда, когда мужчина прокашлялся.

- Я и не собиралась спорить, - на лицо девушки-кошки вернулась лукавая улыбка, за вычетом инцидента с кофе, реакция Джеймса ей понравилась. - Только не слишком громко гремите цепями, а то вдруг местные призраки решат, что конкурент им тут не нужен и примут меры.

Призрак отвесил обоим нарочитый поклон, и уплетая по пути кусок пиццы, неспеша направился к выходу.

- Джеймс! - остановила его Мира. - Спасибо вам за компанию.

Изменено 25 марта, 2018 пользователем Dmitry Shepard

[Stormcrow 16 798]

- Спасибо, я передам папе утром. Его зовут Найджел, это он целился в вас из автомата, - пояснила Мира, в зеленых глазах так и плясали озорные искорки. Тем более, что она не спешила говорить, кто, в таком случае, был "мамой", приберегая эту информацию для контрольного выстрела по поверженному противнику.

Зелёные кошачьи глаза самым тщательным образом изучали ужин в контейнере, изо всех сил стараясь не захохотать в голос. Только хвост да уши подрагивали от с трудом сдерживаемого смеха.

Тихо-тихо выпустил воздух сквозь зубы, стараясь не улыбаться. Чуть полегчало. "Спокойствие, только спокойствие!".

- Дома я любила гулять по саду ночью, при свете луны, - призналась она, не отводя взгляда от таких похожих и одновременно совершенно иных глаз Ирбиса.

"Аувария! Аувария!" - мяукало замершее кошачье сердце, когда мяуледи смотрела вот так.

Сердце всё-таки запустилось. Но как может замирать сердце у духа-волшебника? Или люди ничего не понимают в своих всяких эпитетах, тропах, средствах художественной... чего там... изобразительности, что ли? И это не сердце замирает, а душа?

Дразнит ли Мира его? Ведь так просто списать на то, что это невинное поддразнивание, юный флирт. И безопаснее. Ведь если шуточки, то не надо бояться, что может что-то произойти. Что-то, что причинит боль. А если не боль? Если счастье?

Как будто счастье возможно в их случае. Если взгляд Миры больше, чем шутки. Ох уж эти сложные "если".

- А я пойду, поброжу по замку, пугая случайных встречных, как и подобает тому, кого давно нет. Видите ли, в моем положении слишком расточительно тратить время на сон.

Призрак отвесил обоим нарочитый поклон, и уплетая по пути кусок пиццы, неспеша направился к выходу.

Кот, тоже уже с куском пиццы, поклонился в ответ.

- Да не найдёт вас Дикая Охота, - ухмыльнулся пушистый негодник.

Когда призрак удалился, кот деловито занялся протиранием стола салфеточками.

- Вроде пурризрак он, а ощущение, что распугал всех с кухни я, - недоумённо проворчал Ир, глянув на принцессу.

Изменено 25 марта, 2018 пользователем Stormcrow

[julia37 49 069]

 - Только не слишком громко гремите цепями, а то вдруг местные призраки решат, что конкурент им тут не нужен и примут меры.

Джеймс усмехнулся в дверях.

- Я не так прост, каким кажусь, дорогая леди, не всякие меры дадут желаемый результат. И не за что. Обращайтесь.

- Да не найдёт вас Дикая Охота, - ухмыльнулся пушистый негодник.

- Не буду лгать, что знаю, что это. Но на всякий случай, спасибо.

Призрак раскланялся ещё раз и скрылся в полутемном холле, мыча под нос какую-то незамысловатую мелодию.

[Dmitry Shepard 30 884]

Джеймс усмехнулся в дверях.

- Я не так прост, каким кажусь, дорогая леди, не всякие меры дадут желаемый результат. И не за что. Обращайтесь.

Мира ответила царственным кивком головы и улыбкой, которая эту самую царственность изрядно смазывала.

Когда призрак удалился, кот деловито занялся протиранием стола салфеточками.

- Вроде пурризрак он, а ощущение, что распугал всех с кухни я, - недоумённо проворчал Ир, глянув на принцессу.

- С языка снял, я то же самое, только про себя хотела сказать, - невесело вздохнула Мира, присоединяясь к Ирбису в уборке территории. - Знаешь, а пойдем, в самом деле, в сад? Там и закончим наш полуночный ужин. Думаю, там мы уж точно никого не распугаем.

[Stormcrow 16 798]

- С языка снял, я то же самое, только про себя хотела сказать, - невесело вздохнула Мира, присоединяясь к Ирбису в уборке территории. - Знаешь, а пойдем, в самом деле, в сад? Там и закончим наш полуночный ужин. Думаю, там мы уж точно никого не распугаем.

- Эх, только вы меня и понимаете, мяуледи Мира Няуджеловна, - улыбнулся кот, переиначивая цитату из древнего фильма. - И пурравда, давайте. А то там после мурмураций сбегутся со второго этажа оголодавшие.

Проснувшийся внутренний кавалер в нём требовал нагрузиться как следует снедью, чтобы избавить мяуледи от груза еды, но рациональный кот покрутил лапой у виска. Поэтому на этот раз он набрал столько, сколько мог утащить при сохранении обзора.

Изменено 25 марта, 2018 пользователем Stormcrow

[julia37 49 069]

В холле было пусто. И на лестнице. И на площади (это Джеймс видел из большого готического окна).

В бутылке плескался коньяк, в черепе раскисшие мозги. Он не знал, хочет ли спать и захочет ли, учитывая его нынешнее положение. Потому что и ел и пил он скорее по привычке.

Привычка же требовала пойти и разбудить Марселину. Просто потому, что нечего спать, когда ему скучно. Чутье подсказывало, что в свете последних событий это плохая идея.

Дверь в гостиную он нашел почти случайно. Наверное. Вальяжно прислонился плечом к косяку, скользнул взглядом по Оливеру, по искусственному огню и изрек флегматично:

- Бу.

Булькнул коньяк в перевернутой на миг бутылке.

- Растравил мне душу и свалил. Не стыдно? Впрочем, ничего удивительного.

[seda_rostro 20 470]

 Дверь в гостиную он нашел почти случайно. Наверное. Вальяжно прислонился плечом к косяку, скользнул взглядом по Оливеру, по искусственному огню и изрек флегматично:

- Бу.

Булькнул коньяк в перевернутой на миг бутылке.

- Растравил мне душу и свалил. Не стыдно? Впрочем, ничего удивительного.

На этот раз Оли был готов. Копируя обычаи преобладающей в их компании «породы» – одно ухо повернуто к двери, второе внутрь себя.  Он лишь флегматично отозвался, оставив пустую тарелку на кофейный столик:

- Что? Тебя уже отпустили? Я-то думал, ты нашел себе занятие поинтереснее. Не стал мешать. 

Бельгиец утонул в мягкости  спинки кресла и закинул обе ноги на деревянное полотно стола. В одной из рук материализовалась новая кружка с дымящемся напитком.

- Присядешь?

Изменено 25 марта, 2018 пользователем seda_rostro

[julia37 49 069]

- Отпустили? - Джеймс недипломатично хрюкнул. - Меня никто и не держал, чтобы отпускать.

Он неспеша прошел внутрь, поставил бутылку и все остальное на стол возле сапог Оливера и плюхнулся в соседнее кресло.

- Твоя тактичность граничит с высокомерием, друг. Если ты не в курсе. Со стороны очень похоже, во всяком случае. А я... я не прочь поболтать, если ты об этом. Осточертело одиночество. Марси со мной разговаривать не станет, а может быть даже и пальнет... - О'Брайан засмеялся. - Ради эксперимента. Остальные все заняты важными делами, так что моей  жертвой сегодня будешь ты. Почему бы и нет.

В пальцах сама собой возникла дымящаяся сигарета, огонек ее зловеще багровел в полумраке.

- Ну? Чего ты хотел узнать?

[seda_rostro 20 470]

- Отпустили? - Джеймс недипломатично хрюкнул. - Меня никто и не держал, чтобы отпускать.

Он неспеша прошел внутрь, поставил бутылку и все остальное на стол возле сапог Оливера и плюхнулся в соседнее кресло.

- Твоя тактичность граничит с высокомерием, друг. Если ты не в курсе. Со стороны очень похоже, во всяком случае. А я... я не прочь поболтать, если ты об этом. Осточертело одиночество. Марси со мной разговаривать не станет, а может быть даже и пальнет... - О'Брайан засмеялся. - Ради эксперимента. Остальные все заняты важными делами, так что моей  жертвой сегодня будешь ты. Почему бы и нет.

В пальцах сама собой возникла дымящаяся сигарета, огонек ее зловеще багровел в полумраке.

- Ну? Чего ты хотел узнать?

Оли глубоко вздохнул. Кажется, его, действительно, затянуло в водоворот некой игры полутонов и намеков. 

- И правда. Прости мои манеры, - мужчина протянул руку и помассировал переносицу, - Если говорить откровенно, день сегодня выдался, как никогда, паршивый. А я не создан для всех этих тонкостей этикета и деликатных мелочей. Лучше угости сигареткой..

Оли зажмурился, а когда открыл глаза, уставился в потолок. 

- Я хотел узнать, что ты помнишь до того момента, как осознал себя рядом с Марси. Ты не один такой пропащий, потому-то мне это так интересно.

[Dmitry Shepard 30 884]

- Эх, только вы меня и понимаете, мяуледи Мира Няуджеловна, - улыбнулся кот, переиначивая цитату из древнего фильма. - И пурравда, давайте. А то там после мурмураций сбегутся со второго этажа оголодавшие.

Проснувшийся внутренний кавалер в нём требовал нагрузиться как следует снедью, чтобы избавить мяуледи от груза еды, но рациональный кот покрутил лапой у виска. Поэтому на этот раз он набрал столько, сколько мог утащить при сохранении обзора.

Обращение на "вы" неожиданно остро царапнуло коготком по сердцу, настолько, что Мира задала вопрос раньше, чем вообще подумала, уместно ли это.

- А почему ты перешел на "вы"? Мы же были на "ты"? И, - смутилась девушка, - вряд ли они придут сюда за едой, они ведь и сами могут ее создавать.

Уточнять, о какой из двух предававшихся мурмурации пар идет речь, Мира тактично не стала. Вероятно, об обеих.

[Stormcrow 16 798]

- А почему ты перешел на "вы"? Мы же были на "ты"? И, - смутилась девушка, - вряд ли они придут сюда за едой, они ведь и сами могут ее создавать.

Ирбис задумался. Он был точно уверен, что всегда обращался к мяуледи исключительно вежливо. Уже открыл было рот, но осёкся. Нечего делать замечание Мире. Если принцесса дарит такую привилегию, то благодарно принимай, а не ставь девушку в неловкую ситуацию.

- Прости, мяуледи, Джяймс показался немного фяумильярным, вот и захотелось проявить вежливость. Да и я всегда немножко стеснявкаюсь проявлять щимпатию, - застенчиво улыбнулся Ирбис и не покривил душой.

Изменено 25 марта, 2018 пользователем Stormcrow

[Dmitry Shepard 30 884]

Ирбис задумался. Он был точно уверен, что всегда обращался к мяуледи исключительно вежливо. Уже открыл было рот, но осёкся. Нечего делать замечание Мире. Если принцесса дарит такую привилегию, то благодарно принимай, а не ставь девушку в неловкую ситуацию.

- Прости, мяуледи, Джяймс показался немного фяумильярным, вот и захотелось проявить вежливость. Да и я всегда немножко стеснявкаюсь проявлять щимпатию, - застенчиво улыбнулся Ирбис и не покривил душой.

- Тебе можно, - улыбнулась Мира. - И быть фамильярным, и проявлять щимпатию, - специально повторила девушка забавлявший ее акцент Ирбиса, беря в руки оставшиеся контейнеры с едой и бутылку фруктового сока из холодильника. - Пойдем.

Показать контент  

Hide  

Показать контент  

Hide  

Ночной сад, залитый светом полной луны, по мнению Миры, был прекрасен. Тихо шелестели листья деревьев под легким прохладным ветерком, качались травинки и чашечки раскрывшихся ночных цветов, чьи лепестки слабо светились нежно-голубоватым светом.

- Красиво, - выдохнула Мира, пристраивая контейнеры с едой на край широкой скамейки и с улыбкой взглянув сначала на луну, а потом на своего пушистого спутника. - Да, Ирбис?

[julia37 49 069]

- И правда. Прости мои манеры.

- Да брось. - дружелюбно фырнул призрак, выуживая из нагрудного кармана пачку сигарет и профессиональным щелчком заядлого курильщика выбивая одну чуть выше остальных, чтобы Оливеру удобнее было брать. - Чхал я на твои манеры. Кому это все нужно-то?
Угостив товарища табачком, Джеймс заботливо подлил себя еще коньяка в кофейную кружку, хотя концентрация алкоголя там и раньше была не слишком гуманной.
- Любопытство сгубило кошку. - снова хохотнул О'Брайан и заговорил. И судя по всему, намерен был начать с самого что ни на есть начала.

- Как-то раз, в юности, я попал в больницу. Банальный аппендицит. Крутило так, что жить не хотелось. Ну и знаешь, весь этот стандартный набор: наркоз, под которым видишь черт знает что, хирург, обнаруживший перитонит, швы. Лежишь в палате, подыхаешь. Такое чувство, будто каток переехал, размозжил все кишки, намотал на соседние деревья, а потом свалил обратно в брюхо и залепил все это скотчем, типа и так и сойдет. Конечно, все это можно пережить, но лучше бы как-нибудь обойтись.

Призрак затянулся, отчего багровый огонек на пару секунд разгорелся едва ли не до язычков пламени и выпустил дымное кольцо. Одно, второе..
- Ты спрашиваешь, что я помню? - Джеймс оперся о подлокотник, немного склоняясь в сторону собеседника, пристально и в то же время отстраненно вглядываясь тому в лицо. - Я умер.  И попал на операционный стол. Бесконечный круговорот выжигающей мозг анестезии, разрезов, перебирания внутренностей, швов. Снова и снова. - он на секунду прикрыл глаза. - И снова. Только вместо врача -  доктор Менгиле, который не ограничивается слепой кишкой. Да и наркоз не всегда работает, потому что иногда ты просыпаешься прямо посреди операции.

Краешек рта дернулся вверх. Пальцы жестоко затушили еще довольно длинную сигарету в пепельнице. Рассказчик хлебнул коньяка с улыбкой висельника.
- Все это метафорически, конечно. - он уставился в искусственный камин, где плясали электрические языки фальшивого пламени. - Нельзя сбежать. Нельзя это прекратить. И даже понять, что от тебя нужно - тоже нельзя. Так что если и есть где-то ад, то я знаю одно очень похожее на него место. И тварь, которая отлично справляется с ролью дьявола.

Он вдруг вздрогнул, расплескав содержимое кружки, словно очнулся.
- Не один? Вот черт. А я-то льстил себе мыслью, что я единственный и неповторимый такой. Надо же было как-то утешать себя? В любом случае, не завидую..

[Stormcrow 16 798]

Ночной сад, залитый светом полной луны, по мнению Миры, был прекрасен. Тихо шелестели листья деревьев под легким прохладным ветерком, качались травинки и чашечки раскрывшихся ночных цветов, чьи лепестки слабо светились нежно-голубоватым светом.

- Красиво, - выдохнула Мира, пристраивая контейнеры с едой на край широкой скамейки и с улыбкой взглянув сначала на луну, а потом на своего пушистого спутника. - Да, Ирбис?

Ирбис беззастенчиво пялился на луну. Всегда, когда выпадала возможность, он старался ночевать на улице. Не потому, что не нравилась Мяулиска. С ней тепло, можно вполне устроиться за спиной спящей девушки и дремать. А она не будет знать, что редко поддающийся нежности кот сладко посапывает рядом. Он не хотел, чтобы она привязывалась к нему слишком сильно, чтобы он был ей единственным утешением. В конце концов, он всего лишь один котик.

А небо... Небо - мечта. Мяулиска бредила морем. Ирбису мало моря. Для него морем была бескрайняя Вселенная, полная звёзд, туманностей, красот и загадок.

- Замуррчательно, - прошептал кот, с трудом отрывая взгляд от луны.

И поймал себя на том, что теперь беззастенчиво пялится на Миру, на её улыбающееся личико.

- Я никогда не думал, что аукажусь ночью в заумковом саду. Плаувающем в лунном свете. И с очарроувательной пурринцессой кошек. В чёрной шёлковой пижамке, - не удержался кот и тихонько засмелся.

Изменено 25 марта, 2018 пользователем Stormcrow

[seda_rostro 20 470]

«Ничего себе, получилось!», думал Оливер, держа в руках сигарету, на кантике рядом с фильтром которой красовалась надпись «Lucky Strike». Джеймс начал говорить, совсем забыв, что «угощение» надо бы и прикурить.. «..ну и славно, что забыл. Теперь есть неопровержимый факт.. чего-то..»  Чего именно, еще предстояло выяснить. Доподлинно известно: человек перед ним настоящий, воплоти и умеет манипулировать анима.  

Сноходец отнял взгляд от приобретённого артефакта и  незаметно убрал его в карман брюк. Сделал большой глоток из своей кружки и попытался сосредоточиться на той ахинеи, которую нес подселенец Марселины.  И это еще его, Оливера, называют за глаза философом? Пожалуй, если он звучит подобным образом, то надо завязывать с задушевными разговорами..

Краешек рта дернулся вверх. Пальцы жестоко затушили еще довольно длинную сигарету в пепельнице. Рассказчик хлебнул коньяка с улыбкой висельника.

- Все это метафорически, конечно. - он уставился в искусственный камин, где плясали электрические языки фальшивого пламени. - Нельзя сбежать. Нельзя это прекратить. И даже понять, что от тебя нужно - тоже нельзя. Так что если и есть где-то ад, то я знаю одно очень похожее на него место. И тварь, которая отлично справляется с ролью дьявола.

- Значит, умер.. – пробормотал бельгиец и медленно провел пальцами по колючему подбородку, -.. умер, умер..  – шестеренки в мозгу бешено крутились, - ..и попал в какую-то аномалию.. Типа комнаты без дверей и окон.. – вычленить что-то из всего этого метафорического мусора было не так-то просто.

Он вдруг вздрогнул, расплескав содержимое кружки, словно очнулся.

- Не один? Вот черт. А я-то льстил себе мыслью, что я единственный и неповторимый такой. Надо же было как-то утешать себя? В любом случае, не завидую.

- Ммм? – отозвался собеседник, сам едва расслышавший, что произнес  Джейм, - Только ты вот почти вернулся.. если это так можно назвать.. я пока не понял.. Так о чем это я?

Линдберг встал и подошел к камину. Взгляд пал на декоративную, выполненную под старину решетку, в теории защищающую от выпадения углей в помещение. Глаза зацепились за так называемый завиток одного из лепестков, «растущего»  из центра сей композиции. Оли продолжил:

-  Говоришь, есть какая-то тварь, которая мучила тебя кошмарами определенное время? Как химера, которая вытаскивает из тебя самые  потаённые страхи, чтобы затем обрушить их на несчастную голову, попавшего в ловушку врага?

Что-то было еще.. Что-то настойчиво царапало подсознание и вертелось на кончике языка.  

Изменено 25 марта, 2018 пользователем seda_rostro