Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

- Лучше, - Валья открыла глаза и улыбнулась. - Ты волшебница, Амата. - пусть в глазах берсерка еще и пылала ярость, но она имела свойство очень быстро гаснуть. Но и полыхнуть могла в любой момент. -  Красивый у вас язык, боевой такой. Говори так почаще, это тревожит мое грубое сердце и раскаляет мою кровь, - эльфийка смахнула невидимую слезу и рассмеялась. - Серьезно, мне нравится.

Амата счастливо улыбнулась и уткнулась берсерку в плечо. 

- Ты спасла меня. Нас. Спасибо тебе ее раз, adore. 

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь браконьеров

 

Я верю тебе Алиша, даже если меня покалечат, ты меня не бросишь и будешь любить. Я буду любить тебя.

 

- Буду. Всегда, - прошептала она и поцеловала его в заросшую щетиной щеку. Бриться в лесу было не с руки, но ей было как-то все равно. - Прости, я отойду ненадолго. В кустики.

Поднявшись и решив, что всем надо чуть успокоится и придти в себя, пиратка подумала, что самое время спросить кое о чем Амату. Нашла она ее с берсерком неподалеку в лесочке, и почувствовала легкий стыд за то, что прерывает примирение, которые было, судя по всему, в самом разгаре. Переступив с ноги на ногу, пиратка промямлила:

- Амата, я... можно с тобой поговорить? Наедине.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь браконьеров

- Амата, я... можно с тобой поговорить? Наедине.

Амата удивленно взглянула на эльфийку, недоумевая, почему та такая смущенная. Извиняюще улыбнувшись Валье, она поднялась и кивнула Алише.

- Конечно. Можем отойти в сторонку, - магичка оглянулась и поискала взглядом, где можно уединиться. - Веди.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь браконьеров

 

- Конечно. Можем отойти в сторонку, - магичка оглянулась и поискала взглядом, где можно уединиться. - Веди.

 

Оглянувшись и убедившись, что никто не подслушивает, Алиша отошла за ближайшую сосну. Отходить слишком далеко от лагеря не хотелось - а ну как другие разбойники набегут? Или еще что пострашнее? Наконец, когда пиратка собралась с мыслями, она тихонько заговорила:

- Я не хочу, чтобы кто-то еще знал, но ты, наверное, в этом разбираешься. Мне недавно начал сниться один сон... или, лучше сказать кошмар, - она вздрогнула. - Реалистичный такой, словно все взаправду. Как раз после того, как мы все встретились, и начал сниться... - она принялась подробно, насколько могла вспомнить, рассказывать о своих снах о белом волке и о последнем сне, где ей казалось, что она умирает, что кто-то еще умирает, кого она не могла назвать по имени.

[Shunt 2 903]

Лагерь (ранее) - Лес

- Ты спасла меня. Нас. Спасибо тебе ее раз, adore. 

- А что значит последнее слово? - Валья заметила подошедшую Алишу, настроение испортилось опять, но не очень сильно. - Ладно, девочки, воркуйте тут, а я пойду прогуляюсь. Немного. А то у нас опять еды нет... - подняв оружие, Валья, не переставая удивляться чудодейственной силе магии, пошла к лесу. 

Прошедший недавно бой наверняка распугал всю живность, но Валье требовалось выпустить пар. Какое-то время она изображала десяток дровосеков, беспорядочно рубя все, что попадалось под руку - деревья, кусты, траву, ветви... Всё. Отрезвил ее только визг и хрипы. Эльфйика опешила и оглянулась - пока она безумствовала, под горячую руку ей попали несколько поросят-кабанят. Причем вид их был знакомый - кажется, одного из родителей она убила не так давно. А второго забили уже бандиты. Три тушки, каждая фунтов на сорок, лежали, подергивая задними ножками. Валья сжалилась над зверятами и тремя ударами оборвала их недолгие, полные радости копания корней, жизни. Зато мясом можно было накормить двух-трех человек. 

Убрав оружие, эльфийка, держа добычу за ноги, пошла обратно. Популяцию кабанов они прорядили в этом лесу конкретно.

+ 3 пайки еды

Изменено 12 июля, 2018 пользователем Shunt

[Thinvesil 17 823]

Лагерь браконьеров

- Я не хочу, чтобы кто-то еще знал, но ты, наверное, в этом разбираешься. Мне недавно начал сниться один сон... или, лучше сказать кошмар, - она вздрогнула. - Реалистичный такой, словно все взаправду. Как раз после того, как мы все встретились, и начал сниться... - она принялась подробно, насколько могла вспомнить, рассказывать о своих снах о белом волке и о последнем сне, где ей казалось, что она умирает, что кто-то еще умирает, кого она не могла назвать по имени.

- Говоришь, несколько раз снился? Это плохо, - Амата в замешательстве потерла щеку. - А ты уверена, что у него были человеческие глаза? Не эльфийские? Слова-то ваши, эльфьи. Надас.. надас. Что-то знакомое, но не могу вспомнить, что. Извини, - виновато сказала Амата, - я не знаю эльфийского. Только несколько слов из многих тех, что слышала в снах и от духов. Абелас - это скорбь. А вот с если с "тер", тут значение может как-то измениться. Белый волк, белый волк... Погоди! - Амата полезла в сумку и вытащила из нее найденный трофей. - Если его вырезают из кости как статуэтку, то это может быть откуда-то из легенды. Ты ничего такого не встречала? Может быть, память вытащила из подсознания упоминание? 

Магичка оперлась на ствол плечом и задумалась.

- Если этот сон вещий, а я думаю, что он неспроста несколько раз снился, то его можно в общих чертах расшифровать так: ты будешь куда-то бежать, вынуждена бежать, а потом умрешь. Может, это хотел сказать тебе Волк? Предупредить? Но при чем тут скорбь? Нам нужен учебник эльфийского языка, - улыбнулась Амата. - Ну или можно попробовать войти через Тень в твой сон, но учитывая, что ты не маг, это будет сложновато. Такое под силу только самым мощным сновидцам. Или можно попросить Коула, чтобы он помог. Если ты готова ему довериться, конечно.

Изменено 12 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь браконьеров

 

- Если его вырезают из кости как статуэтку, то это может быть откуда-то из легенды. Ты ничего такого не встречала? Может быть, память вытащила из подсознание упоминание?

 

Алиша помотала головой, растерянно посмотрела вокруг.

- Отец никогда не придавал особого значения сказкам и легендам, а про долийцев и их богов и вовсе запрещал даже спрашивать. Он как будто... боялся чего-то, словно одни лишь слова о них могут навлечь беду. Я и не спрашивала, - она пожала плечами. Амата ей не могла помочь, по крайней мере, прямо сейчас. - Глаза у него были человечьи, а может, эльфийские, я точно не помню, все было, как в тумане. А еще мне казалось, что он... грустный. Что ему не нравится то, что происходит, но... - она запнулась и вздохнула. - Спасибо, что выслушала. Я не хочу пугать Торка, поэтому и рассказала тебе. Я могу доверять тебе.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь браконьеров

Спасибо, что выслушала. Я не хочу пугать Торка, поэтому и рассказала тебе. Я могу доверять тебе.

- Да не за что, - помотала головой Амата. - Если что-то еще будет, держи меня в курсе. И сама я буду присматриваться - вдруг встречу подсказку. А про сон я никому не скажу, можешь не бояться. 

Она спрятала фигурку обратно.

- Вернусь, пожалуй, пока Валья опять в капкан не попала. Спокойной ночи. Если вдруг что - говори.

[Shunt 2 903]

Лагерь

Вернувшись в лагерь, Валья бросила тушки возле кострища - кому надо, тот пускай и забирает. Есть не хотелось - хотелось спать. Очень и очень сильно. Даже ее тренированный организм требовал отдыха хотя бы в пять часов, а эта ночь уже почти закончилась и утром надо будет искать выход из этого леса. "А бабуля, небось, уже приехала...", - подумала Валья, забираясь в спальник, предложенный ей Аматой. Броню она сняла, но оружие, по вечной своей привычке, положила рядом. Поворочавшись, Валья закрыла глаза и мгновенно заснула, не успев даже ни о чем подумать перед сном. 

Х

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь браконьеров

 

- Вернусь, пожалуй, пока Валья опять в капкан не попала. Спокойной ночи. Если вдруг что - говори.

 

Кивнув, Алиша торопливо пошла назад к лагерю, то и дело оборачиваясь и прислушиваясь к звукам вокруг, но ничего, кроме отдаленного волчьего воя, шума ночных птиц и стрекота цикад в траве не услышала. После случившегося она стала куда более чуткой. Увидев Торка и мабари, она легла рядом, сонно жмурясь на костер. Выспаться этой ночью им не дали - да еще как, поэтому эльфийка заснула очень быстро. После всего пережитого не хотелось думать вообще ни о чем, а завтра наступит новый день.

Новый день, новый рассвет, и море успокоится, и можно будет чинить паруса.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь браконьеров

Амата сходила к ручью и набрала флягу свежей воды. Вернулась к их спальникам, полюбовалась на мирно сопящую Валью, бросила сумку в изголовье и, сняв походное платье и обувь, в рубахе и штанах забралась в свой спальник. Немного поворочавшись, она достала из сумки фигурку волка и долго рассматривала ее. Он не выглядел грустным или сожалеющим. Он выглядел так, как будто стоял на страже и что-то охранял. 

- Не хочу продавать, - она погладила костяную спинку. - Оставлю себе. 

Магичка придвинулась поплотнее к Валье, прижала фигурку к себе и уснула.

х

[Эри 10 867]

Лагерь браконьеров

Эльф благодарно кивнул Вапье. Он слышал, как  Алиша дразнила  Оливию   Создатель, она еще дитя подумал эльф и не стал ей объяснять, что это было неуместно.. Когда -нибудь до нее дойдут слова Удара, самое главное чтобы это случилось не слишком поздно. Охотится ночью  Страж уже не пошел, тем более искать сейчас те силки, что он  ставил в лагере было бесполезно. Поэтому он разделал  кабанчиков, что принесла  Валья  и  пожарил  их на огне. Взяв одну порцию Страж поел и запил все это  остатками воды в фляге.   После этого он пошел спать, найдя спальник  среди вещи сваленных бандитами в кучу в палатке.

-1 порция пайка

х

Изменено 12 июля, 2018 пользователем Эри

[Tork 4 463]

Лагерь.

Торк прижал к себе настрадавшуюся Алишу и заснул. Тело провалилось в сон как в глубокую речку - резко и сразу. Ближе к утру разрозненные и не запоминающиеся сновидения сменились привычным сном. Он опять видел искушение. Он видел высокий трон и сидел на нем. У трона сидели наряженные девицы - в этот раз у одной из них удалось разглядеть лицо Алиши, лица же остальных привычно ускользали от взгляда. На почетных местах стояли соратники - Удар и Элендар. Одежды их сверкали золотом и драгоценностями. Тайбер сжимал посох Первого Чародея, и поглаживал свою длинную седую бороду. Вот опять раздались тяжелые шаги - это шли убийцы. Убийцы опять были наряжены в нелепые черные балахоны и опять были никчемны. Их было много, но сами по себе они были слабы - один огненный шар Тайбера поставил бы точку в этом вопросе, не говоря уже об умениях Удара и Вальи. Однако, все опять повторялось - первым делом Элендар спрятался за портьеру и выставил табличку - "я бард, меня здесь нет!". Удар и Валья демонстративно отошли в сторону и замерли там, сложив руки на груди, как бы показывая, что происходящее их не касается. Тайберу один из убийц вручил корзинку с фермерской едой - лицо мага исказилось, он прижал корзинку к сердцу, как что-то дорогое и желанное и спрятав ее в углу, кинулся расстилать перед убийцами ковровую дорожку, подметая ее бородой. Наперерез убийцам метнулась Алиша - в старенькой драной курточке, с двумя короткими кинжальчиками. За спиной у Торка раздался звук накладываемого барьера - его и Алишу прикрыло синей пленкой, но убийц было много - они сомкнулись вокруг Алиши и подняли мечи. Торк попытался вскочить и занять привычное место перед Алишей, прикрыв ее от ударов. Но тело двигалось будто в воде - медленно и плавно. В левой руке Торк вздевал монументальный щит, пробить который никакие убийцы не смогли бы, а вот в правой была лишь рукоять меча - лезвия не было. Торк не успевал. Напрягая все силы он бежал, но мечи уже начали опускаться, а он был таким медленным. Единственный шанс помочь Алише был в добром совете: надо было успокоиться, оценить поле боя и занять лучшую позицию. Сам Торк должен удариться с разбегу в центр построения убийц и сбив их, словно тараном, занять место в углу, прикрыв спину и фланги. Алише надо было резко присесть и проскользнув к стене спрятаться за портьерой. Это удвоило бы их шансы избежать ударов. Торк открыл рот, чтобы прокричать это, но вместо слов изо рта вырвалось лишь бульканье. Мечи опустились. Торк проснулся и резко сел.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь браконьеров

Амата спала плохо. Всю ночь она гонялась за Вальей, которая то прыгала с табурета, ломая ногу, то проваливалась в волчью яму, то совала руки Каскаре в пасть... И каждый раз Амата устраняла последствия ее деятельности для организма эльфийки. Вдоволь набегавшись, магичка проснулась на рассвете с пением птиц. Какое-то время девушка просто лежала и не шевелилась, не желая прогнать то ощущение легкости и отсутствие тесноты тела, которое бывало после сна. Затем зевнула и выбралась из своего спальника. Натянула походное платье, обулась, спрятала в сумку трофей. Умывшись в ручье, магичка вернулась на свое место и, прислонившись спиной к спящей эльфийке, принялась вести записи.

Сон, как всегда, немного прояснил ее мысли. Заметки хоть и казались на первый взгляд обрывочными, Амате были ясны и понятны. 

"...вечно вести беседы под темно-зеленым небом" - как маг она сразу же догадалась, о чем идет речь, но сначала не хотелось верить. Слишком уж пугающей была правда. Но теперь Амата сумела принять ее. Либо Коул вернется в Тень, что в его состоянии было бы странно, либо Тень каким-то образом просочится в их мир, где он пребывает сейчас. Так или иначе, а что-то произойдет. 

"Тень сильна во мне, но придется уплатить ей долг", вывела Амата аккуратным почерком. Отдать себя Тени, как та женщина из могильника? Это как раз не проблема, но вот почему? Потому что это связано с тем, что предсказано Коулу? Ну что ж, было логично, что раз он как-то попадет из этого мира в сине-зеленое небо, значит, и Амата тоже. Да и тот демон тоже что-то говорил про конец их мира. Магичка вздохнула. Так мало времени, так много нужно еще успеть, а ей постоянно пытаются связать руки. Ужасно.

"Мы скоро умрем. Весь мир умрет". Девушка хмыкнула, вспомнив трясущихся над своими жизнями некоторых товарищей. Товарищей, хм. Ну пока за неимением другого слова, придется обходиться таким. Она попыталась прикинуть, сколько осталось времени. Вряд ли больше года. Сезон-другой, не больше, наверное. Интересно, они догадываются?

Потом ее мысли вернулись к снам Алиши. Он очень удачно ложился на всю эту линию. Она бежит, знает, что должна бежать, не останавливаясь. Что-то на грани сознания цеплялось к ощущениям, царапало узнаванием. В снах важны ощущения. Чувства. Амата расслабила мысли, позволяя им течь свободно, а потом попыталась воссоздать ощущение от сна, руководствуясь словами эльфийки. Вперед. Нужно идти. Необходимость. Неизбежность... Целеустремленность? Магичка широко раскрыла глаза. "Целеустремленность будет вечно беседовать с ним..." Она покачала головой, но строчку записала. Надо было поговорить об этом с Коулом, да что уж теперь. Он где-то там, выполняет данное Амате обещание.

"Абелас - скорбь, сожаления". Алиша сказала, что Волк как будто жалел, не хотел. О Волках Амата ничего не знала. Если бы хоть какую зацепку, но духи, с которыми она общалась в Тени, лишь показывали архитектуру и пели песни. Были там, конечно, статуи разных зверей - больше драконов - но девушке это ни о чем не говорило. Она больше интересовалась загадками своей Родины, Тени и духов, а не эльфийской историей. Надо будет держать глаза открытыми и попробовать поискать кого-нибудь, кто сможет помочь.

"Вас всех - предали и возвели на жертвенный костер, сковав цепями долга, судьбы и пророчества". И снова смерть. Принесение в жертву. Амата бросила перо и вопрошающе посмотрела в небо. "Создатель, за что мне все это? Почему я?" Стоит ли говорить товарищам? Да, наверное, и так знают. Но ведут себя так, как будто способны умыкнуть судьбу у самого времени. А если они еще не поняли? Нет, это ничего не даст и ничего не изменит.

Так, ну по крайней мере, с этим она разобралась. Если ее спутники утаили еще какие-то важные части предсказаний, то ей об этом ничего не известно. Возможно, стоило бы поспрашивать, но Амата пока не горела желанием общаться с ними. Спрятав заметки и писчие принадлежности в сумку, девушка растянулась на животе на спальнике и стала ждать пробуждения лагеря. 

Изменено 13 июля, 2018 пользователем Thinvesil
курсив

[Эри 10 867]

Лагерь

Elgara vallas, da'len
Melava somniar
Mala taren aravas
Ara ma'desen melar

Iras ma ghilas da'len
Ara ma'nedan ashir
Dirthara lothlenan'as
Bal emma mala dir

Tel'enfenim, da'len
Irassal ma ghilas
Ma garas mir renan
Ara ma'athlan vhenas
Ara ma'athlan vhenas

Ему  вновь снился родной  дом и мать которая пела ему эту песню, когда он не мог  заснуть. Дом во сне  подернулся пеленой,  он словно начинал забывать, как он выглядел.  Память сглаживала  лица родных  превращая их  в зыбкие образы Он ходил по комнатам  брал предметы  и  те рассыпались в пыль. Он шел на звук песни  и оказался в  коридоре . Там было множество дверей, но каждая открытая дверь вела не туда. Он  так и ходил всю ночь открывая дверь за дверью и все они вели в пустоту...

[Thinvesil 17 823]

Лагерь браконьеров

Амату обуревало множество разных мыслей. Эти мысли искали выход, не давали покоя. Ее опасения касательно их судьбы и судьбы всего мира постепенно подтверждались, и это не могло радовать девушку. Пытаясь как-то справиться с накатившей паникой, она снова достала бумагу и чернила и лежа сверху на спальнике, подложив под лист книгу, принялась за письмо. Что-то подсчитывала, что-то мычала под нос, а потом, высунув кончик языка, выводила чернильные строчки. Рядом спала Валья, и Амата чувствовала боком уютное тепло, исходящее от эльфийки.

[junay 6 078]

Лагерь браконьеров

Ему снился огонь. Огонь, пожирающий поместье  архивариуса, истошные женские крики и тени, мечущиеся по двору. И темные фигуры, которые бежали за ним, размахивая мотыгами и дубинами. И он снова был  перепуганным мальчишкой, и бежал в ночь, обдирая подол дешевой мантии о колючий кустарник. А где-то там, позади него, озверевшие и дорвавшиеся до разбоя бывшие рабы, убивали и грабили все, до чего могли дотянуться...

И это случилось снова. Снова черные фигуры бежали за ним, размахивая оружием... И снова он был перепуганным мальчишкой, и пытался спрятаться в ночи... Но теперь он был не один. Он видел  рядом седовласого мужчину, с доброй, отеческой улыбкой.

- Не бойся! Здесь нечего бояться! Ты обладаешь даром магии, что уже ставит тебя выше простых противников!  - мягко говорил старик. - Покажи им, на что ты способен... Покажи мне!

Он разко развернулся, и собрав всю свою ярость, швырнул в противников огромный огненный шар... И проснулся. 

Уже было утро, но лагерь. похоже, спал. Шатаясь, Тайбер  выбрался из спальника, и отправился к ручью, который протекал неподалеку. Возле выходв с лагеря, он заметил нечто, завернутое в тряпку, и подвешенное на веревке. Это оказался кусок вяленого мяса.

+1 порция еды

[Shunt 2 903]

Лагерь браконьеров

Проснулась Валья так же резко, как заснула. Как обычно, ей снилось что-то яркое, цветное, но не запоминающееся. Она какое-то время пыталась вспомнить хоть что-то, но даже те обрывки сновидений отказывались вспоминаться и она бросила это дело, потянулась. Спина слегка побаливала от сна на земле, пускай и лежала она в спальнике - скорее всего ей так хотелось спать, что она не заметила какого-нибудь мелкого камушка, который и впился ей в тело за время сна. Зевнув до хруста челюсти, эльфийка села и полуслепым взором окинула лагерь. Почти все спали, разве что Тайбер куда-то ушел, да Амата лежала возле нее и что-то писала на листе бумаги. Это было наверняка что-то важное, но малопонятное простому разуму берсерка. Валья с силой провела ладонью по лицу, растирая его - мало, мало, мало. Надо нормально выспаться. 

- Доброе утро, - хриплым ото сна голосом поприветствовала она Амату. - Нормально все было?

Впрочем, будь иначе, ее бы разбудили. Выбравшись из спальника, эльфийка начала разминаться, разгоняя кровь. Что ни говори, а воин, не умеющий поддерживать себя в нормальной форме, долго не живет. 

- Что пишешь? Научный трактат по духам? - спросила Валья, заканчивая разминку и теперь лениво размахивая мечом, скорее для того, чтоб проснуться окончательно, чем для оттачивания каких-нибудь ударов. Они и так были давно отработаны, а что-то новое она придумать не могла - не хватало фантазии.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь браконьеров

- Что пишешь? Научный трактат по духам? - спросила Валья, заканчивая разминку и теперь лениво размахивая мечом, скорее для того, чтоб проснуться окончательно, чем для оттачивания каких-нибудь ударов. Они и так были давно отработаны, а что-то новое она придумать не могла - не хватало фантазии.

- Нет, - Амата смутилась и покраснела. - Почти дописала. Сейчас.

Она уже закончила и как раз все перепроверяла. Поставила еще пару запятых, убрала перо и чернильницу и слегка потрепала лист, чтобы чернила немного просохли. Явно смущаясь, она протянула его Валье.

- Можешь прочесть.

Показать контент  

Лист был густо исписан короткими строчками:

"От края до края небо в огне сгорает,
И в нём исчезают все надежды и мечты.
Но ты засыпаешь, и духи к тебе слетают,
Смахнут твои слезы, и во сне смеёшься ты.

3асыпай, на руках у меня, засыпай. 
Засыпай под пенье дождя.
Далеко, там где Тени кончается край,
Ты найдёшь потерянный рай.

Во сне хитрый демон может пройти сквозь стены,
Дыханье у спящих он умеет похищать.
Бояться не надо, душа моя будет рядом
Твои сновиденья до рассвета охранять.

Подставлю ладони - их болью своей наполни,
Наполни печалью, страхом гулкой темноты.
И ты не узнаешь, как небо в огне сгорает,
И жизнь разбивает все надежды и мечты.

3асыпай, на руках у меня, засыпай.
Засыпай под пенье дождя.
Далеко, там где Тени кончается край,
Мы найдём потерянный рай.

В мире снов. Все надежды и мечты."

* - авторство "Ария", слегка переделанный текст песни "Потерянный рай"

Hide  

Смущаясь, магичка уселась на спальнике, скрестив ноги и сделала вид, что рассматривает шов на рукаве платья.

Изменено 13 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[junay 6 078]

Лагерь браконьеров - ручей

Вода была холодная, но Тайбер с удовольствием вымылся, проганяя остатки темного сна и сменил одежду. Прежнюю он хорошо выстирал, недовольно причмокнув при виде нескольких дыр. Кажется, в деревне (если они вообще туда попадут), придется покупать новую одежду. А еще, если повезет, не плохо купить и броню.  Все таки, путешествовать в рубахе слишком опасно. Расположившись на берегу, маг вытащил из  сумки порцию грибов, проверил не испортились ли они, и позавтракал. 

Надо бы уже выбираться из лесу... Но наверняка все пойдут бить виверна. хотя за его голову здесь уже никто не заплатит. С другой стороны, виверн может обеспечить их мясом... Если он не ядовитый, конечно же.

На пути в лагерь, Тайбер увидел  на камне два  ростка вьющейся лозы, и прихватил их с собою.

-1 порция еды (поел)

+2 шт. вьющейся лозы

 

[Shunt 2 903]

Лагерь

- Можешь прочесть.

Валья взяла листок и внимательно прочитала написанное, потом еще раз. Хмыкнула. В стихах она разбиралась слабо, точнее, вообще никак не разбиралась - на Песнь это похоже не было, но посыл был понятен. Вроде бы. Способность анализировать не была сильной стороной эльфийки.

- Ты еще и стихи пишешь? - Валья присела перед Аматой на корточки и поглядела в лицо девушки. Быстро скрутив лист в плотный свиток, она покрутила его между пальцами и попросила, - Себе оставлю, не против? А то... - она замялась. Признание далось с трудом - и так она не очень выгодно смотрелась по сравнению с остальными: грамотными, умными. - ну... мало чего я в своей жизни читала. Точнее, только одну книгу. Только не смейся, - последняя фраза прозвучала почти что жалобно. 

[Thinvesil 17 823]

Лагерь браконьеров

- Ты еще и стихи пишешь? - Валья присела перед Аматой на корточки и поглядела в лицо девушки. Быстро скрутив лист в плотный свиток, она покрутила его между пальцами и попросила, - Себе оставлю, не против? А то... - она замялась. Признание далось с трудом - и так она не очень выгодно смотрелась по сравнению с остальными: грамотными, умными. - ну... мало чего я в своей жизни читала. Точнее, только одну книгу. Только не смейся, - последняя фраза прозвучала почти что жалобно.

- Ну так, немножко, - у Аматы перехватило дыхание, она покраснела. - Иногда получается. Совсем чуть-чуть. И в Форте Драккон я песенку сама на ходу придумала. Точнее, пока мы в доме Волера решали, что артистами пойдем. Оставляй, конечно! - Обрадовалась девушка. - Я и хотела тебе подарить. Когда писала, о тебе думала. Ты рядом сопела, такая смешная и милая.

Она смущенно улыбнулась Валье. 

[Shunt 2 903]

Лагерь

Когда писала, о тебе думала. Ты рядом сопела, такая смешная и милая.

- Э... какая? - Глаза эльфийки удивленно распахнулись. Валья покачнулась и уперлась рукой в землю, чтоб не свалиться на спину, как какой-нибудь жук, перепивший забродившего нектара. Последний раз ее "милой" называла мама и было это почти двадцать лет назад. Покачав головой, она села на землю и, подтащив к себе сумку, бережно убрала свернутый лист.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь браконьеров

- Э... какая? - Глаза эльфийки удивленно распахнулись. Валья покачнулась и уперлась рукой в землю, чтоб не свалиться на спину, как какой-нибудь жук, перепивший забродившего нектара. Последний раз ее "милой" называла мама и было это почти двадцать лет назад. Покачав головой, она села на землю и, подтащив к себе сумку, бережно убрала свернутый лист.

Амата улыбалась. Все прошло лучше, чем она думала. Над ней даже не стали насмехаться насчет стишат. 

- Что там решили вчера, не знаешь? - спросила девушка. - А то я ушла, а потом с Алишей говорили. А потом я вернулась, и все уже спать легли. Будем искать путь через лес, а потом разойдемся?

[Shunt 2 903]

Лагерь

- А то я ушла, а потом с Алишей говорили. А потом я вернулась, и все уже спать легли. Будем искать путь через лес, а потом разойдемся?

- Пока мы этот путь найдем... - Валья резко махнула рукой, показывая все свое отношение к лесам и прогулкам по ним. - Я сама спать легла после охоты, так что не знаю, что там Удар и остальные Торку втолковали. Повторю свою мысль и свое видение ситуации: надо идти от одной цели к другой. Сначала выходим из леса, а уж потом садимся в кружок и решаем, что делать, - эльфийка легла на спину и посмотрела в небо. - К смерти надо быть готовым... - прошептала она и закрыла глаза.

Х - до ~17.00