Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Thinvesil 17 823]

Тень

Так и произошло - Тень отозвалась, хоть и неохотно, и воссоздала комнату Аматы вокруг. Они снова сидели на подоконнике. Зацепившись за образ статуэтки, Риден наконец-то выдохнул.

- Кажется, получилось, - с каким-то недоверием произнес он.

Амата облегченно выдохнула. У Коула это, наверное, вышло бы проще - он мог читать мысли и чувства своей подопечной и правильно направлять ее. Магичка же была всего-навсего человеком. 

- Моя комната, - огляделась девушка. Здесь в Тени обстановка была немного другой. Вроде бы все, как обычно, но что-то неуловимо мелькало на грани сознания, создавая впечатление какой-то неправильности. Но все же это была ее комната. - Мы можем немного передохнуть здесь, если хочешь. Пока наши тела спят. - Она посмотрела на Ридена, внимательно рассматривая его. 

Изменено 29 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Эри 10 868]

Трактир

Страж зашел в свою комнату.  На письменном столе стояла шкатулка с подарком для  Киры. Девушка ему была симпатична, возможно его околдовали  зеленые глаза девушки.  Возможно если он не был Стражем и за ним  не гонялся целый  Орден Змей, то может они начали узнавать друга и  со временем симпатия переросла во что - то большое.  Элендар представил. что они могли бы скопить на свой дом или маленькую ферму. Он тряхнул головой  и подумал, что нельзя мечтать о  том, что не возможно.  Выйдя из своей комнаты он постучался к Кире.

[Kn1MS 2 567]

Комната Айры

Пока отряд бегал под дождём, спорил, прижимал Ренуара и шёл обратно, малефикарша даже не думала покидать таверну. После возвращения из театра она запросила себе в комнату полную бадью и затем закрылась, даже не узнав, что остальные вздумали куда-то идти. Не меньше часа эльфка пролежала в медленно остывающей воде, тихо напевая себе какую-то мелодию, услышанную от матери в детстве. Остальные ещё не вернулись, а чистая и погревшаяся Айра успела быстро одеться, спуститься вниз и взять себе полный кувшин горячего чая, тут же возвращаясь назад в комнату. Поставив на тумбе около кровати кружку и наполнив её, девушка взяла нож и вновь пустила каплю крови с пальца, вскрывая магический замок на контейнере с гримуарами. Захватила она лишь один, основной, а затем, раздевшись, забралась под одеяло и стала прогонять старые материалы, попивая чай да слизывая немногие новые красные капли с пальца. Типичный вечер малефикара, ничего не скажешь...

[Шен Мак-Тир 3 147]

Комната Алиши

 

Бык осторожно поднял Франческу на руки и перенес на кровать. Там он аккуратно разместил свою хозяйку и долил вина в первый недопитый бокал Франчески. После чего с поклоном подал его девушке

 

Расслабленно откинувшись на подушки, Франческа потягивала вино, размышляя о том, как же хорошо быть богатой. Можно нанять телохранителя, который будет носить тебя на руках, подавать вино и вообще выполнять все пожелания, и при этом никогда не будет перечить и распинаться о том, что хорошо, а что плохо. Вздохнув, она все же поинтересовалась:

- Торк, а все-таки... если ты вернешь себе свое баннство, - сказала она своим нормальным голосом, качая бокал в руке. - У меня, наверное, будут настоящие слуги? И твои родители... они не будут против такой... невесты? - она посмотрела на рыцаря чуть смущенно. Видимо, имела в виду свое пиратское происхождение.

 

Комната Тайбера

 

Запрыгнув на колени Тайбера, кошка сладко потянулась и свернулась в клубок, явно не желая покидать такое насиженное место.

- Мой народ знает много, - промурлыкал голос. Кошка не открывала рта, но похоже, вполне могла говорить. Голос Маавиш баюкал, успокаивал, навевал мысли о дальних странах, холодных болотах Ферелдена и горах, где цивилизация еще не успела распространиться подобно корням мирового древа. - И о той магии, которую считают запретной, и о той, которую не знает никто. Ваша Империя так и не смогла противостоять хасиндским племенам в Коркари, и не только лишь из-за суровой природы, не подходящей для имперцев. Однако цена той победы была высока. Мы до сих пор платим эту цену, - она замурлыкала, потеревшись о руку мага. Кошка имела в виду Безликого, и тот явно был не единственным демоном, которого выпустили в тех далеких временах.

 

Тень

 

Мы можем немного передохнуть здесь, если хочешь. Пока наши тела спят. - Она посмотрела на Ридена, внимательно рассматривая его.

 

Риден кивнул, откинувшись и оперевшись спиной об оконную раму. Посмотрел в окно, но за ним была непроглядная темнота, лишь то и дело сверкали молнии. Времена и воспоминания смешались, и утро превратилось в грозовую ночь. Что ж, это все равно было лучше, чем предыдущие сны, навеянные Тенью.

- Ты сказала тогда. - Ренн повернул голову и посмотрел прямо в лицо Аматы. - "Аматус". Ты сказала, что любишь меня. Я не знаю, что это значит. Я никогда не думал об этом. Расскажи мне, что ты чувствуешь, я хочу понять. Почему это не беспокоит тебя, ведь привязанности лишают сил и опутывают, как цепи. Когда моя мать умерла, я думал, что умер вместе с ней. И еще тогда у борделя, мне показалось, что для тебя это было личным.

 

Таверна

 

- Войдите! - раздался голос из-за двери. Кира уже спала, и голос был сонным. Дверь приоткрылась, и девушка пропустила эльфа в свою крошечную комнатку, где располагалась в качестве персонала таверны. Только у Арно на третьем этаже были хоромы. - Ой, это ты, - она хихикнула и покраснела. - Соскучился?

[junay 6 078]

Комната Тайбера

- И о той магии, которую считают запретной, и о той, которую не знает никто. Ваша Империя так и не смогла противостоять хасиндским племенам в Коркари, и не только лишь из-за суровой природы, не подходящей для имперцев. Однако цена той победы была высока. Мы до сих пор платим эту цену, - она замурлыкала, потеревшись о руку мага. Кошка имела в виду Безликого, и тот явно был не единственным демоном, которого выпустили в тех далеких временах.

- Империя всегда шла только путем силы (если включать в него и коварные интриги). То, что ей не подчинялось, она уничтожала, или, хотя бы пыталась. Кто знает, не лучше ли был иной путь - путь сотрудничества, изучения и принятия других народов? Сейчас к тевинтерцам относятся, как к прокаженным - такую славу мы себе создали. - он снова погладил кошку. - Ты очень сильный маг, и в клане тебя явно ждет великое будущее... Как я слышал, у хасиндов кланами управляют шаманы? Не жалеешь, что застряла здесь, со мной? Я... признаться, далеко не герой, не воин, и наверняка по вашим меркам, просто сопляк-неудачник. Ну а наш отряд ты видела в "действии". - он изобразил пальцами кавычки. - Если ты хочешь вернуться в клан, и тебя кто-то ждет дома - то я могу освободить тебя от клятвы. 

[Tork 4 463]

Комната Алиши

- Торк, а все-таки... если ты вернешь себе свое баннство, - сказала она своим нормальным голосом, качая бокал в руке. - У меня, наверное, будут настоящие слуги? И твои родители... они не будут против такой... невесты? - она посмотрела на рыцаря чуть смущенно. Видимо, имела в виду свое пиратское происхождение.

Торк налил бокал для себя и отпил небольшой глоток. Он чувствовал, что им не хватает времени для самого простого - обычного человеческого общения. Или дела, или страсть, или усталость.

- Не верну, а добуду. Я же не принц в изгнании - улыбнулся рыцарь Алише. Родители за меня порадуются - матримональные планы обычно ложатся бременем на старшего сына и среднего, для подстраховки. Думаю, ты им понравишься и они не сильно интересуются знатностью рода жены третьего сына. Тем более, если я добуду для нас баннство - банном буду уже я. И уже я буду решать, кто достаточно знатен, а кто недостаточно. А я уже решил. - улыбнулся Торк и выпил вина. - А вот со слугами все сложно. Если моя жена будет окружена такими Быками, о нас пойдут нехорошие слухи, а я буду мучаться от ревности и страдать. - засмеялся рыцарь, представив такую картину. Так что слуги вряд ли, придется тебе довольствоваться служанками. - Подмигнул Торк Алише.

[Эри 10 868]

Таверна

- Войдите! - раздался голос из-за двери. Кира уже спала, и голос был сонным. Дверь приоткрылась, и девушка пропустила эльфа в свою крошечную комнатку, где располагалась в качестве персонала таверны. Только у Арно на третьем этаже были хоромы. - Ой, это ты, - она хихикнула и покраснела. - Соскучился?

-Очень сказал он ей. Даже сонная и заспанная  Кира была прелестной. - Я тут решил тебе подарить и протянул ей шкатулку с браслетом. Ему хотелось увидеть ее улыбку. Жизнь у простого народа была трудной. Он помнил, как мама приходилось трудиться. Нужно было вставать утром рано кормить кур и животных.  Полоть грядки на огороде,  выдергивать сорняки, готовить еду, стирать  белье.  Жизнь Элины шла по кругу кухня, грядки, бельевая веревка. Конечно Элендар помогал ей, но потом когда подрост то  отец взял его помощником в кузницу. А мать осталась одна.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Комната Тайбера

 

- Если ты хочешь вернуться в клан, и тебя кто-то ждет дома - то я могу освободить тебя от клятвы.

 

Кошка приоткрыла пасть и маг услышал тихий смех. Все же прав был дедуля Плюгис, в том, что его наследник не слишком умен и проницателен. Но кошке это даже нравилось. Тайбер был... не таким, как остальные.

- Разве ты забыл, что я сказала тебе, Тайбер? Я последняя из своего клана. Мне некуда возвращаться. И тот выбор, который я сделала, не твоя вина. Ведь это не тебе нужно защищать меня, а мне - защищать тебя. - Она лизнула руку парня шершавым языком. Разговаривать с кошкой было и вправду легче, чем с красивой женщиной, которой была Маавиш. Звездочка-кошка была теплой и пушистой. - Если хочешь, я буду следовать за тобой в этой форме, коль скоро мой истинный вид тебя смущает. Не хочу оставлять тебя одного, вдруг что-то случится, а я не буду рядом?

 

Комната Алиши

 

Так что слуги вряд ли, придется тебе довольствоваться служанками.

 

Алиша надулась, допив вино и отставляя бокал, перевернулась на живот и принялась болтать ногами в воздухе. Платья на ней уже не было, оставалось лишь нижнее белье, но девушку это абсолютно не смущало.

- Я тут думала о том, что сказала тебе тогда на дороге. Ну, про пиратов, разбойников и воров. Ты ведь понимаешь, что я сама из таких? - спокойно спросила она, но внутри в ней бушевала настоящая буря. Не хуже, чем за окном. - А ты считаешь, что всех разбойников и воров надо убивать и наказывать. Или я - исключение?

 

Таверна

 

-Очень сказал он ей. Даже сонная и заспанная  Кира была прелестной. - Я тут решил тебе подарить и протянул ей шкатулку с браслетом.

 

- Вот это да, - удивленно покрутив в руках украшение, она вздохнула. - Вот только носить его я смогу, когда уволюсь отсюда. Официантки не должны выглядеть богаче посетителей. Но все равно, спасибо тебе, - она поцеловала Элендара в щеку, зная, что тот уедет и они больше никогда не увидятся. Но ей хватало и этого.

[Thinvesil 17 823]

Тень

- Ты сказала тогда. - Ренн повернул голову и посмотрел прямо в лицо Аматы. - "Аматус". Ты сказала, что любишь меня. Я не знаю, что это значит. Я никогда не думал об этом. Расскажи мне, что ты чувствуешь, я хочу понять. Почему это не беспокоит тебя, ведь привязанности лишают сил и опутывают, как цепи. Когда моя мать умерла, я думал, что умер вместе с ней. И еще тогда у борделя, мне показалось, что для тебя это было личным.

Амата отвела взгляд в сторону и грустно улыбнулась. Столько вопросов. Здесь она была такой же гость, как и демоны, с ограниченными возможностями - иначе было бы проще все взять и показать. Девушка придвинулась поближе к Ридену и прислонилась к нему.

- Что я чувствую... По-разному, Риден. Иногда это волнение и робость. Радость от звуков твоего голоса, от твоей улыбки. Или нежность, которую мне хочется излить на тебя, и защитить тебя от всего мира, а то и от самого себя. Или это покой и уют, которые окутывают меня в моменты, как этот - когда мы находимся рядом, и можем просто быть вместе. А порой это страсть, как тогда, когда ты овладевал мною. Мне хотелось полностью раствориться в тебе, быть твоей, принадлежать тебе. Хотелось быть полностью в твоей власти, и в то же время - под защитой. И еще - безграничное доверие и радость от того, что ты можешь доверять мне. Риден, ты мой первый... и единственный мужчина, с которым я была добровольно. С которым сама хотела быть, - Амата склонила голову, рассматривая со смесью стыда и смущения свои руки. - Моя мать.. После смерти отца она спилась, стала тратить все деньги на выпивку. Сначала я попрошайничала на улицах, потому что была слишком мала и больше ничего не умела. Потом где-то к семи годам мне перестали подавать, и мать продала меня одному мужчине. Он платил ей за то, что пользовался мной. По всякому. А когда и для него я стала слишком большой, мать стала сдавать меня всем, кто захочет. А сама безнадежно спивалась. - Магичка умолкла на время, чтобы перевести дух. - Я была слишком маленькая и глупая. Я не понимала, что это значит, и как это плохо. Я чувствовала себя обязанной заботиться о маме, но не могла, и винила себя за это. Только после того, как мама умерла, и я пожила одна на улицах, я встретила Коула, и он объяснил мне все. И помог разобраться во всем. И избавил меня от огромного груза вины. Потому я не пью алкоголь. Не хочу стать такой, как мама. Не хочу превратиться в чудовище, продающее свою дочь.

Изменено 29 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Шен Мак-Тир 3 147]

Тень

 

Не хочу превратиться в чудовище, продающее свою дочь

 

Риден кивнул. Он понимал это желание, почти подсознательное, не стать чудовищем. Сделать все, чтобы этого не случилось. Он протянул руку и погладил девушку по волосам. Какая разница, сон это или нет? Он сбежал, спрятался от демонов, от этой вездесущей крылатой тени с красными глазами-угольками, хотя бы на время. Пока Амата здесь, тень его не найдет. И не напомнит о себе.

- Не все матери такие, - сказал он. - Моя мать была лучшим человеком, которого я знал. Наверное, я любил ее - единственную. Безотчетно. Она ничего не рассказывала про моего отца, только то, что он погиб, когда я был совсем маленьким. Я его не помню. Но мне хочется думать, что он был хорошим человеком. Но к тебе... - он запнулся, размышляя, как лучше облечь в слова свои мысли, которое донимали наемника весь день. - Не знаю. Это другое. Я не хочу, чтобы ты страдала. Ты могла бы быть счастлива... с кем-то другим, но почему-то выбрала меня. Наверное, потому что ты просто глупая, маленькая девочка, - усмехнулся он, вспомнив их разговор после допроса Айры. - Которая хочет защитить всех, кому нужна помощь.

[Tork 4 463]

Комната Алиши

Алиша надулась, допив вино и отставляя бокал, перевернулась на живот и принялась болтать ногами в воздухе. Платья на ней уже не было, оставалось лишь нижнее белье, но девушку это абсолютно не смущало.

- Я тут думала о том, что сказала тебе тогда на дороге. Ну, про пиратов, разбойников и воров. Ты ведь понимаешь, что я сама из таких? - спокойно спросила она, но внутри в ней бушевала настоящая буря. Не хуже, чем за окном. - А ты считаешь, что всех разбойников и воров надо убивать и наказывать. Или я - исключение?

Торк с трудом оторвался от любования Алишей. Вопрос был серьезный и хорошо, что девушка задала его. Поэтому рыцарь долил себе вина и принялся объяснять свою позицию:

- Я считаю немного по другому. В идеале, разбойников в баннстве быть не должно. Но это не значит, что всех их надо непременно убить -  часто люди встают на этот путь от безысходности. И если предложить им возможность честно жить, многие воспользуются ей и не вернутся к своему ремеслу. Андрасте, да половина пиратов Ферелдена с радостью запишется в королевский флот, если им создать для этого условия. Примерно так и было, когда наши предки боролись с Орлеем. В общем, с точки зрения короля или банна - тут надо работать, а не просто вешать. - Торк отхлебнул вина и продолжил. - А что касаемо наших скитаний, тут немного сложнее. Я спокойно отношусь к разбойному прошлому спутников - чем там раньше занимался Риден, меня не сильно тревожит. У меня другая проблема, меня бесит, когда всякое отребье, что попадается нам на пути, меня не боится. Я делаю над собой усилие, и вместо того, чтобы сразу их всех поубивать вступаю с ними в диалог. Я уже пошел на уступки, уже проявил милосердие во имя Андрасте. И что я слышу в ответ? Эти твари предпочитают умереть, но не делиться награбленным. Если уж они не ценят свою жизнь, то почему ее должен ценить за них я? Я хочу их всех поубивать прежде всего за это, а не за их ремесло. Что касаемо тебя - я вижу тебя, Алиша. И я не думаю, что ты будешь издеваться над беззащитными. В этом главная разница между тобой, и теми кого я иногда порываюсь поубивать. - Торк допил вино, и наполнил свой бокал снова. 

[junay 6 078]

Комната Тайбера

 Разве ты забыл, что я сказала тебе, Тайбер? Я последняя из своего клана. Мне некуда возвращаться.

- Но тебя бы с руками оторвал... То есть, принял бы любой клан! Хотя, жить в чужом племени не очень-то приятно, тут я тебя понимаю. Сам жил больше года в Ферелдене, вроде и у родственника, но... Все было чужим. Вот и скитаюсь с "Веселыми Могильщиками", без кола и двора. Маги сейчас - не в чести. Возврата в Тевинтер мне нет, и я не знаю, будет ли когда-то. Да и там путь один - на войну с кунари. Эх, послал бы Создатель огонь с неба на весь их Кун, уроды рогатые. - в сердцах сказал парень.

- Если хочешь, я буду следовать за тобой в этой форме, коль скоро мой истинный вид тебя смущает.

- Смущает? Поверь, твой вид способен смутить всех мужчин, моложе 90 лет, а не только меня. Просто у меня смущение это ... более заметно. Не прими это, как фривольное поведение, но... Ты потрясающе красива. И величественна. Как Древний Бог. Мужчины при виде тебя штабелями укладываются, наверняка. - тихо проговорил маг.

 

[Эри 10 868]

Трактир

- Вот это да, - удивленно покрутив в руках украшение, она вздохнула. - Вот только носить его я смогу, когда уволюсь отсюда. Официантки не должны выглядеть богаче посетителей. Но все равно, спасибо тебе, - она поцеловала Элендара в щеку, зная, что тот уедет и они больше никогда не увидятся. Но ей хватало и этого.

Он поцеловал ее в ответ и нежно провел рукой по ее щеке  В этом  жесте была нежность  бард хотел  загладить свою невольную вину за, то что они убедили  вдвоем с Таби  храмомвника уехать. Но тот вряд  сделал  ее своей женой, скорее бы выгнал ее  из своего дома и жизни. Переключившись на другую девушку.

[Thinvesil 17 823]

Тень

 Не знаю. Это другое. Я не хочу, чтобы ты страдала. Ты могла бы быть счастлива... с кем-то другим, но почему-то выбрала меня. Наверное, потому что ты просто глупая, маленькая девочка, - усмехнулся он, вспомнив их разговор после допроса Айры. - Которая хочет защитить всех, кому нужна помощь.

- Дурак, - ласково сказала Амата и прижалась к нему, закрыв глаза, наслаждаясь лаской. Было так хорошо просто сидеть рядом с ним, когда он гладил ее по волосам. Да и вообще просто был рядом. Пусть даже и в Тени - для магички было не важно, что является источником получаемых ощущений, важно было это чувство, которое они вызывали. 

- Я тебя не выбирала, - тихо сказала девушка некоторое время спустя. - Это само случилось, помимо моей воли. Я даже поначалу не поняла, что это за чувство, думала, что боюсь тебя. Я никогда ни в кого не влюблялась так, как в тебя. Мама, отец, Коул, Валья, Удар - их я тоже люблю, но иначе. Это больше похоже на заботу, желание видеть их счастливыми. С тобой же все по-другому. Любовь и забота тоже есть, да, но с тобой также есть нечто большее. Меня тянет к тебе со страшной силой, особенно, на физическом уровне. Мне хочется быть твоей, быть рядом с тобой - не смотря ни на что. Мне не нужен кто-то другой, если не будет тебя. Я хочу разделить с тобой твою ношу и помочь ее понести. Не потому, что я хочу всем помогать - всем не поможешь. Но ты - самый важный для меня человек. Ты - тот, ради кого я готова на все. Я помогу тебе с всем, с чем ты попросишь и поддержу любое твое решение. Даже с этим твоим драконом - я помогу тебе обуздать его и подчинить себе. Я знаю, что ты и так сможешь, но хочу быть рядом с тобой, чтобы поддерживать тебя. - Магичка выдохнула и снова уткнулась ему в плечо, прикрыв глаза. 

[Шен Мак-Тир 3 147]

Комната Алиши

 

В этом главная разница между тобой, и теми кого я иногда порываюсь поубивать. - Торк допил вино, и наполнил свой бокал снова.

 

- Но ведь пираты ценят свое ремесло не потому, что оно приносит деньги, - улыбнулась Алиша, глядя на Торка одним глазом. - Хотя деньги, это хорошо. Но суть не в деньгах и не в золоте, а в свободе. Свободе не служить никому, кроме своего капитана, который тебе не король и банн, а такой же пират. Капитану, которому ты доверяешь и которого знаешь, и который пойдет с тобой в бой или на дно. Часть команды, часть корабля, - добавила она. - Поэтому Лломерин и отделился. Поэтому в Лломерине нет короля и нет власти, кроме той, которую ты получишь за честный труд, а не потому, что родился в королевской семье. Пираты не станут делиться золотом, если к ним придет третий сын банна и потребует доли. У пиратов есть свой кодекс, и он... сильно отличается от рыцарского. Мы не вступаем в бой ради чести или доброго имени, мы не нападаем на тех, кто слишком слаб, чтобы дать достойный отпор, и если получается ограбить кого-то, не потопив судно и не убив команду, мы так и поступаем. По крайней мере, такой кодекс был у моего отца, - поспешила добавить девушка. - Другие пираты имеют свой кодекс, и он у всех разный. Общее лишь одно - уважать море, не подчиняться никому, брать то, что плохо лежит и выполнять приказы своего капитана.

 

Комната Тайбера

 

- Смущает? Поверь, твой вид способен смутить всех мужчин, моложе 90 лет, а не только меня. Просто у меня смущение это ... более заметно. Не прими это, как фривольное поведение, но... Ты потрясающе красива. И величественна. Как Древний Бог. Мужчины при виде тебя штабелями укладываются, наверняка. - тихо проговорил маг.

 

- Правда? Я думала, мы все для вас - варвары, которых стоит только презирать и бояться, - чуть насмешливо отозвалась Звездочка, сев на коленях мага и обвернув пушистым хвостом сложенные лапки. Ее глаза блестели в полумраке, как два сапфира. Глаза Маавиш, не животного. - Не думала, что ты увидишь красоту там, где твой народ видит лишь препятствие. Ты не такой, как я ожидала, Тайбер. Быть может, поэтому ты и ушел из Империи?

Она не стала комментировать предположение о том, что любой клан оторвал бы ее с руками. Магическая сила была далеко не всем, что в шаманах ценили хасинды. Куда важнее была мудрость и способность принимать решения, а Маавиш считала, что провалила свою миссию с Безликим. Она была не готова принять на себя лидерство, не готова предстать перед своими такой, какой была. Это путешествие должно было преподать ей уроки, без которых в жизни ее ждали лишь позор и презрение.

 

Таверна

 

Он поцеловал ее в ответ и нежно провел рукой по ее щеке  В этом  жесте была нежность  бард хотел  загладить свою невольную вину за, то что они убедили  вдвоем с Таби  храмомвника уехать. Но тот вряд  сделал  ее своей женой, скорее бы выгнал ее  из своего дома и жизни. Переключившись на другую девушку.

 

- Интересный ты эльф, - хихикнула Кира, закрывая дверь за бардом. - Даришь браслеты девкам из трактира. Я ж говорила, что была в Вольной Марке до того, как сюда переехать? Там сейчас плохо, демоны повсюду, я слышала, Киркволл и вовсе больше не существует. Уж лучше здесь, в относительной безопасности, чем там. А куда ты поедешь, когда закончишь здесь свои дела? - поинтересовалась она, сев на узкую и простую кровать. Рядом на столике горела лучина, и трудно было представить Киру в роли разбойницы и воровки в трущобах Вольной Марки.

 

Тень

 

Я знаю, что ты и так сможешь, но хочу быть рядом с тобой, чтобы поддерживать тебя. - Магичка выдохнула и снова уткнулась ему в плечо, прикрыв глаза.

 

- Просто будь, если хочешь. Только живи, - он приподнял ее за подбородок и заглянул в глаза, в которых отражались неестественно-яркие молнии на окном. - Не нужно растворяться. И погибать ради кого-то. Лучше ради кого-то жить, - он поцеловал девушку, прекрасно осознавая, что это сон и они на самом деле просто спят в своих комнатах. Поэтому кровь тоже спала. Она не пришла, не взяла контроль, Риден оставался Риденом, и это было... неожиданно и странно. Но ему нравилось.

[Thinvesil 17 823]

Тень

- Просто будь, если хочешь. Только живи, - он приподнял ее за подбородок и заглянул в глаза, в которых отражались неестественно-яркие молнии на окном. - Не нужно растворяться. И погибать ради кого-то. Лучше ради кого-то жить, - он поцеловал девушку, прекрасно осознавая, что это сон и они на самом деле просто спят в своих комнатах. Поэтому кровь тоже спала. Она не пришла, не взяла контроль, Риден оставался Риденом, и это было... неожиданно и странно. Но ему нравилось.

- В том и дело, Риден, что только сейчас, когда в моей жизни появился ты, мне и хочется жить. До тебя мне было не важно, что со мной будет, ничего не хотелось для себя. Я хотела отдать миру побольше хорошего - прежде, чем я умру. Но теперь, - она обвила руками его шею и посмотрела с улыбкой в его глаза. - Теперь я хочу жить ради тебя. Ради того, чтобы оставаться с тобой. Ради того, чтобы скрашивать твои дни и смягчать твои горести. Ради нашего будущего, - карие глаза широко раскрылись, когда магичка осознала, как далеко зашла она вдруг в своих мыслях. Чтобы не слышать ответа, она впилась в его губы нежным, настойчивым поцелуем и прижалась к нему теснее. 

Изменено 29 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Tork 4 463]

Комната Алиши

- Но ведь пираты ценят свое ремесло не потому, что оно приносит деньги, - улыбнулась Алиша, глядя на Торка одним глазом. - Хотя деньги, это хорошо. Но суть не в деньгах и не в золоте, а в свободе. Свободе не служить никому, кроме своего капитана, который тебе не король и банн, а такой же пират. Капитану, которому ты доверяешь и которого знаешь, и который пойдет с тобой в бой или на дно. Часть команды, часть корабля, - добавила она. - Поэтому Лломерин и отделился. Поэтому в Лломерине нет короля и нет власти, кроме той, которую ты получишь за честный труд, а не потому, что родился в королевской семье. Пираты не станут делиться золотом, если к ним придет третий сын банна и потребует доли. У пиратов есть свой кодекс, и он... сильно отличается от рыцарского. Мы не вступаем в бой ради чести или доброго имени, мы не нападаем на тех, кто слишком слаб, чтобы дать достойный отпор, и если получается ограбить кого-то, не потопив судно и не убив команду, мы так и поступаем. По крайней мере, такой кодекс был у моего отца, - поспешила добавить девушка. - Другие пираты имеют свой кодекс, и он у всех разный. Общее лишь одно - уважать море, не подчиняться никому, брать то, что плохо лежит и выполнять приказы своего капитана.

- Алиша, честный труд - это когда ты что-то создаешь. - Попробовал объяснить Торк. - Если ты забираешь то, что произвел кто-то другой, то это уже не слишком честно. А главное - лишает стимула производить больше. В итоге, либо в Лломерине будет Совет Капитанов, или Король, которые установят правила торговли и введут налоги. Либо торгаши перестанут возить грузы мимо ваших берегов, потому что все равно "честно" отберут. А что касаемо требования доли - я требую ее не потому, что я чей-то сын. А потому что могу оборвать их жизни и отнять то, чем они сейчас владеют. Я тоже беру то, что плохо лежит. В этом у меня нет никаких противоречий с вашим кодексом. Сейчас я требую у оборванцев вернуть чужие сапоги, завтра - быть может, я смогу чего-то требовать у пиратов, а послезавтра - у капитанов. И я не нападаю на тех, кто слишком слаб - я требую у них свою долю. Причем не забираю у них последнее. Но они отчего-то предпочитают смерть позору, как шевалье какие-то.

[junay 6 078]

Комната Тайбера

- Не думала, что ты увидишь красоту там, где твой народ видит лишь препятствие. Ты не такой, как я ожидала, Тайбер. Быть может, поэтому ты и ушел из Империи?

- Твою красоту увидит даже слепец. - покачал он головой. - А вот на счет восприятия... Конечно, альтусов в сотых поколениях воспитывают так, что само понятие "не-тевинтерец" для них ставит человека на низшую ступень. Но я. к счастью. не альтус. Я из простой семьи, которая не обладала магическим даром. и которая не чуралась ни труда, ни других народов. Для меня "ферелденец", "хасинд" или "орлеец" еще не значит "недочеловек". Я стараюсь судить по действиям и поступкам. если для меня какой-то ферелденец - дурак, то не потому, что он ферелденец. А потому что - дурак.  Бедный Дедуля Плюгис! Он так хотел превратить меня в великого магистра, не понимая одного... Из меня бы получился отстойный магистр. Я... не гожусь для этого. Я люблю свою родину, но влезать в интриги и борьбу за власть среди других лаэтан - не хочу.

[Эри 10 868]

Трактир

 

- Интересный ты эльф, - хихикнула Кира, закрывая дверь за бардом. - Даришь браслеты девкам из трактира. Я ж говорила, что была в Вольной Марке до того, как сюда переехать? Там сейчас плохо, демоны повсюду, я слышала, Киркволл и вовсе больше не существует. Уж лучше здесь, в относительной безопасности, чем там. А куда ты поедешь, когда закончишь здесь свои дела? - поинтересовалась она, сев на узкую и простую кровать. Рядом на столике горела лучина, и трудно было представить Киру в роли разбойницы и воровки в трущобах Вольной Марки.

- А я эльф - бардом, в лучшем случае  игрушка какой- нибудь богатой  дамы  - Пока ей не  надоест, тогда бард отправляется в трактир и играет на потребу публики, чтобы  оплатить стол и кров. - Я из Андефелса    - Мой город  там стерт с лица земли, так что я тебя понимаю  Кира. - В один день я потерял все. Дом, семью, будущие.. В  этих словах была искренность и печаль.  Всех кого я знал теперь мертвы или такие же беженцы, как и я.  - Кто - то может поддался к Стражам, тем нужны  воины, но я бард . - Накоплю денег подамся в Антиву,  он подумал, об кораблях, которые нагадала ему  Ингрид.  Что если и его оно настигнет. Так же неожиданно, как Тайбера

[Шен Мак-Тир 3 147]

Тень

 

Я знаю, что ты и так сможешь, но хочу быть рядом с тобой, чтобы поддерживать тебя. - Магичка выдохнула и снова уткнулась ему в плечо, прикрыв глаза.

 

Риден не стал ее останавливать, просто поцеловал ее так, как недавно в трактире. Будущее было туманным. Война с кунари, с эльфами, разрывы и демоны, пираты и разбойники, обезглавленная власть и почти уничтоженная Церковь... мир разваливался на глазах. Они жили в последние времена, и что наступит после, было им неизвестно. Может, мир изменится и станет другим, а может, не будет больше ничего. Только темнота вокруг, как сейчас в Тени, и обрывки воспоминаний о когда-то существовавшем мире.

Он прижал к себе девушку еще крепче, будто бы пытаясь оградить от этой вездесущей тьмы, сотканной из памяти и чувств. Это было зеркало, которое показывало Ридену даже то, что он сам давно уже забыл. То, в чем он не признался бы самому себе даже под пытками. И то, что было для него новым и неизведанным.

- Фиркрааг... Шаала... Сирийна... - он пробормотал услышанные краем уха слова одного из видений. - Тебе о чем-нибудь говорят эти имена?

Ему хотелось заглянуть в ее мысли, узнать, о чем Амата думает, но пока ей самой того не захочется, он не сможет увидеть. А просить ее о таком было еще более интимно, чем то, что он сделал утром в ее комнате, сорвав с нее платье.

 

Комната Алиши

 

- Алиша, честный труд - это когда ты что-то создаешь.

 

Пиратка фыркнула, сев и скрестив ноги на кровати.

- То есть, когда ты требуешь у разбойников долю от награбленного, это более честно, чем грабить самому? - спросила она, склонив голову набок. - А честно ли, когда короли и банны облагают крестьян налогом на то, чего сами не произвели и не создали? Честно ли то, что дворяне имеют драгоценности, золото и слуг, едят выращенную не ими пищу, охотятся на зверей, созданных не ими? Честно ли, что эльфов считают отбросами общества? Этот мир вообще никогда не был честным. И справедливым. И добрым, - с горечью ответила она, вспоминая отца и то, как глупо он погиб, спасая свою единственную дочь. Лучше бы тогда она пошла на дно вместе с ним, избавилась бы от чувства вины. - Ренан говорил, что мы хотя бы не прикрываемся законами и моралью, поэтому наш труд - честный. Лучше самому рискнуть шкурой, чем сидеть на золотом троне и ждать, пока награбленное принесут к твоим ногам и назовут это "налогами". Суть ведь от этого не меняется. Грабеж остается грабежом, делаешь ты его своими руками или чужими, называешь "оброком" или "налогом".

 

Комната Тайбера

 

Я... не гожусь для этого. Я люблю свою родину, но влезать в интриги и борьбу за власть среди других лаэтан - не хочу.

 

- Это не единственная дорога, - мурлыкнула кошка, не мигая, глядя на мага своими волшебными глазами. - Ты можешь делать собственный выбор, не полагаясь на то, кем были твои предки. Они по-прежнему будут с тобой. Мы, хасинды, верим в то, что духи наших предков следят и направляют нас, и мы связаны узами, которые не под силу ни времени, ни войне. Где бы мы ни были, и что бы мы ни делали. Ты не обязан возвращаться, если сам того не хочешь - но никто не вправе отнять у тебя твое наследие. А я... я вернусь, когда наступит время, - туманно сказала Маавиш. - До тех пор я буду следовать пути, в который верю сама. Этот путь - с тобой.

 

Таверна

 

- А я эльф - бардом, в лучшем случае  игрушка какой- нибудь богатой  дамы

 

Кира лишь махнула рукой, расчесывая короткие черные волосы гребнем.

- Да мне все равно, эльф ты или нет, бард или бродячий рыцарь. Ты милый и добрый, и этого достаточно, - она взяла эльфа за руку и потянула к себе. - Просто замолчи и поцелуй меня, - прошептала девушка, улыбаясь и проводя ладонью по длинным светлым волосам Стража.

[junay 6 078]

Комната Тайбера

- Это не единственная дорога, - мурлыкнула кошка, не мигая, глядя на мага своими волшебными глазами. - Ты можешь делать собственный выбор, не полагаясь на то, кем были твои предки. Они по-прежнему будут с тобой. Мы, хасинды, верим в то, что духи наших предков следят и направляют нас, и мы связаны узами, которые не под силу ни времени, ни войне. Где бы мы ни были, и что бы мы ни делали.

- Я о них ничего особо и не знаю. Дедуля Плюгис (или  Демон) заикался о знатном роде Секстициниусов, но я в бытность учеником мессира Андроникуса. никогда о них не слышал. Будь сейчас в Тевинтере спокойно, и не числись я там дизертиром, я бы, наверное, наведался в Архивы Минратоса. Просто ради интереса, узнать кем мои предки были, и чем занимались. Но становиться магистром?  Скорее, я останусь прстым художником, или отправлюсь в тевинтерский театр, создавать магические эффекты для выступлений. А Дедуля Плюгис пусть вертится в своем кубике от моего выбора. - улыбнулся маг. 

 А я... я вернусь, когда наступит время, - туманно сказала Маавиш. - До тех пор я буду следовать пути, в который верю сама. Этот путь - с тобой.

- В таком случае, мне повезло, что ты со мной. - погладил кошку Тайбер. Ее тепло и гипнотизирующий взгляд расслабляи и усыпляли. - Как ты смотришь на то, что бы отправиться спать? День сегодня был крайне утомительным...

[Шен Мак-Тир 3 147]

Комната Тайбера

 

- В таком случае, мне повезло, что ты со мной. - погладил кошку Тайбер. Ее тепло и гипнотизирующий взгляд расслабляи и усыпляли. - Как ты смотришь на то, что бы отправиться спать? День сегодня был крайне утомительным...

 

Вместо ответа кошка лишь ловко запрыгнула на подоконник. По стеклу стекали толстые струи дождя, прибивавшего к земле жару, накопившуюся за много дней, и превращая Монтсиммар в расплывающиеся очертания. Свернувшись клубком, она прикрыла кончиком хвоста мордочку и, прищурившись, поглядела на своего "хозяина".

- Спи, Тайбер. Я буду здесь, - просто сказала она, но в этих простых словах было обещание. Она будет стеречь его сон, и если придут Змеи, она станет волчицей и разорвет их на части. А если придут плохие сны, она успокоит их своим мурлыканием.

[Tork 4 463]

Комната Алиши

Пиратка фыркнула, сев и скрестив ноги на кровати.

- То есть, когда ты требуешь у разбойников долю от награбленного, это более честно, чем грабить самому? - спросила она, склонив голову набок. - А честно ли, когда короли и банны облагают крестьян налогом на то, чего сами не произвели и не создали? Честно ли то, что дворяне имеют драгоценности, золото и слуг, едят выращенную не ими пищу, охотятся на зверей, созданных не ими? Честно ли, что эльфов считают отбросами общества? Этот мир вообще никогда не был честным. И справедливым. И добрым, - с горечью ответила она, вспоминая отца и то, как глупо он погиб, спасая свою единственную дочь. Лучше бы тогда она пошла на дно вместе с ним, избавилась бы от чувства вины. - Ренан говорил, что мы хотя бы не прикрываемся законами и моралью, поэтому наш труд - честный. Лучше самому рискнуть шкурой, чем сидеть на золотом троне и ждать, пока награбленное принесут к твоим ногам и назовут это "налогами". Суть ведь от этого не меняется. Грабеж остается грабежом, делаешь ты его своими руками или чужими, называешь "оброком" или "налогом".

Торк улыбнулся. Он тоже задавался подобными вопросами в юности, и учителя помогли ему найти на них ответы. То, что Алиша рассуждала так же, как и он когда-то означало, что у девушки острый ум и она сможет достигнуть больших высот. У эльфийки были задатки капитана, или банна.

- Разбойник отбирает у того, кто произвел продукт. Производитель страдает, разоряется и перестает производить. Я отбираю у разбойника - разбойник страдает, туда ему и дорога. Кроме того - эти негодяи наверняка пропьют и промотают свою добычу без всякого смысла, лишь чуть чуть обогатят шлюх да производителей алкоголя. Я же потрачу эти деньги намного разумнее и с большей пользой для общества. 

- Что касаемо налогов, то это и вовсе другое дело - собирающий налоги должен производить безопасность. Именно за это он берет налоги с крестьян и торговцев. Если помимо налогов их еще и грабят - король или банн не справляется со своими обязательствами. 

- Ты права Алиша, мир не справедлив. Но ты не задумывалась, почему? Ведь Создатель благ, почему же он дал нам свободу воли, и закрывает глаза на все зло, что творят люди? Да потому, что мы же можем сделать наш мир лучше. Мы не должны спасать весь Тедас, но те мелочи чт омы можем поправить просто проходя мимо - они ведь тоже делают мир чуть-чуть более справедливым?

[Thinvesil 17 823]

Тень

- Фиркрааг... Шаала... Сирийна... - он пробормотал услышанные краем уха слова одного из видений. - Тебе о чем-нибудь говорят эти имена?

Ему хотелось заглянуть в ее мысли, узнать, о чем Амата думает, но пока ей самой того не захочется, он не сможет увидеть. А просить ее о таком было еще более интимно, чем то, что он сделал утром в ее комнате, сорвав с нее платье.

- Похоже на имена драконов, если судить по звучанию, - магичка вспомнила жуткие статуи на Родине. - Я думала, ты знаешь, что это. Это же из твоего воспоминания, да? - Она вдруг вспомнила еще, как какой-то мужчина называл какие-то имена родов. Вольферы и Рейны? - Ты не говорил, что ты из знатных, - озадаченно заметила девушка, нежно поглаживая его шею. - Тебе, наверное, надо искать настоящую принцессу, а не дочь безграмотных сопорати, - грустно вздохнула она. Получается, что она ему не пара. А, впрочем, какая разница? Она все равно будет жить для него, даже если он женится на другой. Амата взглянула на Ридена и улыбнулась. Как хорошо, что она помогла ему выйти из той ловушки, в которую он загнал себя страхами. Ей хотелось сделать для него больше, но только магичка не знала, что. - Я бы хотела показать тебе свои сны. Там у меня больше возможностей. Только я никогда не пробовала еще. Не знаю, получится ли, - задумалась целительница. 

Изменено 29 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[junay 6 078]

Комната Тайбера

- Спи, Тайбер. Я буду здесь, - просто сказала она, но в этих простых словах было обещание.

На миг в его утомленном сознании мелькнуло что-то... знакомое. Что-то вроде солнечных лучей, пробирающихся в окно из-под занавесок, в маленькой лачуге художника, что-то от тихой песни, которую пела мать над своим шитьем. То ли это была непостижимая хасиндская магия, то ли - что-то иное, но впервые за много лет, Тайбер почувствовал себя ... дома. А темный призрак одиночества, маячивший постоянно в тенях комнаты, куда-то исчез. Больше он не был один.

Х-спать