Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Шен Мак-Тир 3 147]

Неподалеку от лагеря

 

Поджав ноги и закрыв руками грудь, магичка жалобно пискнула, не пытаясь, впрочем, бежать. Опасно оспаривать у дракона его добычу. Девушка прикрыла глаза, чтобы скрыть желание, охватившее ее целиком. 

 

Риден теперь чувствовал все в сто раз сильнее, чем прежде, и скрывать свои истинные эмоции от него означало лишь зря тратить время. Помедлив немного, потрошитель опустился на траву рядом с ней и прижал к себе. От доспехов он избавился быстро, и перекатившись на спину, потянул волшебницу за собой. Посмотрел на нее снизу вверх, улыбнулся, как улыбался только он - на оскал из Тени это было мало похоже.

- И что дальше? - поинтересовался парень, медленно погладив спину Аматы. - Ты приручила дракона. Теперь он твой.

 

Лагерь

 

— Прости, я идиот, только и делаю, что настроение порчу. Не забивай голову плохими мыслями — это самое главное. Плохого в жизни и так хватает, поэтому надо хвататься за всё хорошее, что у нас вообще есть. Я так и живу. Зацикливался бы на нехорошем — меня бы с вами тут не было.

 

Алиша погрустнела. Она и сама знала, что весь этот поход может закончиться для них печально - причем в любую минуту. И гораздо быстрее, чем Удара настигнет его проклятие. Однако не мысль о смерти заставила ее опечалиться, а то, что сказал наемник чуть раньше. О том, что ушел бы один.

- Ты дурак, - буркнула эльфийка, подбирая ноги. - Почему все вечно пытаются куда-то уйти? Да и сама тоже... не лучше, - она фыркнула, а затем посмотрела на Удара задумчиво. - Ты дурак, но хороший. Я знаю. Иначе не ловил бы меня каждый раз, как я падаю, и не извинялся каждый раз, как дашь мне по голове по моей же собственной глупости. Не надо уходить. Пожалуйста, - она хлюпнула носом. Отчего-то слова Удара ее проняли сильнее, чем все остальное - разве что подобное она чувствовала, когда пыталась уехать из Монтсиммара.

[Kn1MS 2 567]

Лагерь

— Не надо уходить. Пожалуйста, - она хлюпнула носом.

— Иногда жизнь не оставляет нам выбора, — присев рядом, Удар положил руку на плечо Алиши. — Но без надобности я никуда не уйду, обещаю. Я не планирую бросать вас в этом путешествии... но я не знаю, чего ожидать от пророчества той ривейни, если вдруг оно окажется верным. Это может оказаться как спасение, так и "искупление", поэтому я бы побоялся втягивать в это кого-то ещё. Никто в нашем отряде не виноват в том, что я проклят, и никто рисковать собой ради меня не обязан. Если та "жизнь", о которой говорил дух, подразумевает какое-нибудь существование в виде духа, то я не хотел бы, чтобы кто-то другой тоже оказался... под ударом, — понимая, что это прозвучало с несколькими смыслами, усмехнулся воин. — Может я и дурак. Но я просто пытаюсь защитить остальных.

[Thinvesil 17 823]

Неподалеку от лагеря

Показать контент  

От доспехов он избавился быстро, и перекатившись на спину, потянул волшебницу за собой. Посмотрел на нее снизу вверх, улыбнулся, как улыбался только он - на оскал из Тени это было мало похоже.

- И что дальше? - поинтересовался парень, медленно погладив спину Аматы. - Ты приручила дракона. Теперь он твой.

Глаза Аматы задорно сверкнули, зубастая улыбка приводила магичку в восторг и даже как-то возбуждала. Магичка погладила Ридена по горячей груди и, хитро закусив нижнюю губу, склонилась к самому его уху.

- А дальше будем пробовать всякое.. разное, - жарко прошептала она. - Изучать, что дракону нравится. 

Она нежно куснула его за ушко и спустилась к шее. Прикусывая кожу губами и зубками, целительница перешла на ключицы, на широкую грудь, потерлась лбом о живот, проводя дорожку к самому паху. Добравшись до его мужского достоинства, девушка стала ласкать его так, как никогда не делала. Она любила в Ридене все, каждую его часть, каждый кусочек родного и близкого тела. Она сама поражалась своим желаниям, но не стала с ними бороться. Зачем? Она была Ридена. А Риден - ее. 

Hide  

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь

 

Может я и дурак. Но я просто пытаюсь защитить остальных.

 

- Ты не обязан, - фыркнула Алиша, но Удар положил руку на ее плечо, и она замолчала. Мотнула короткостриженной головой, будто бродячая собака, которая не знает, чего ждать от этой руки, удара или ласки. - Как ты сказал, никто ничего тебе не обязан, и ты тоже никому не обязан. Только это ведь не обязанность. Я просто хочу, чтобы... - она запнулась, отводя взгляд в сторону, взяла палочку и принялась что-то чертить на песке. - Чтобы мы все были вместе и никто не погиб, - наконец сказала она, зная, что это было совсем не то, что Алиша собиралась сказать. - Не потому, что должна или обязана. Просто... хочу.

Девочка посмотрела на маску, тщетно пытаясь различить сквозь ее прорези хоть что-нибудь. Не всегда ведь надо поступать так, как правильно - как диктует кодекс, или мораль, или долг. Она привыкла полагаться на других, в том числе и на отца, и на Торка, и на весь свой отряд, но то было лишь в бою, когда от выполнения приказа может зависеть твоя собственная жизнь. А сейчас ей не хотелось думать о том, что правильно или неправильно.

 

Неподалеку от лагеря

 

- Амата... - Риден выдохнул, когда девушка стала делать с ним то, чего он от нее никак не ожидал. Но это действовало получше, чем даже человеческие сердца и бой с Рейласом. Подождав минуту, он понял, что Амата опасно подобралась к черте, и резко перевернул ее на спину, прижав к траве. - Поиграла и хватит, - ухмыльнулся он. Безо всякой паузы он опустил руку и провел меж ее бедер, чувствуя горячую влагу. Дракон ей нравился. Даже слишком, несмотря на попытки Аматы прикинуться невинной овечкой. Потрошителя было не обмануть. Он чувствовал это, по запаху, или как-то иначе; просто знал.

Они провели в лесу еще с полчаса или чуть больше, но мрачные тени прошлого ненадолго отступили. У тевинтерки был талант заставлять их отступать, и Риден решил, что к этому разговору они больше не вернутся. По крайней мере, в ближайшее время.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

Они провели в лесу еще с полчаса или чуть больше, но мрачные тени прошлого ненадолго отступили. У тевинтерки был талант заставлять их отступать, и Риден решил, что к этому разговору они больше не вернутся. По крайней мере, в ближайшее время.

Спокойная и умиротворенная после всех пережитых тревог, девушка вместе с Риденом вернулась обратно в лагерь. Она обняла Коула, сидевшего у костра, поцеловала его в белобрысую макушку и оставив друга держать ночную вахту, вслед за потрошителем забралась в палатку. Прижавшись к теплому боку любимого, магичка уснула сладким и мирным сном. Драконья голова в Убежище тихо мерцала серебристыми глазами, охраняя свою добычу. 

[Kn1MS 2 567]

Лагерь

- Чтобы мы все были вместе и никто не погиб, - наконец сказала она, зная, что это было совсем не то, что Алиша собиралась сказать. - Не потому, что должна или обязана. Просто... хочу.

Удар, глядя на Алишу, тихо вздохнул.

— Я думаю, что понимаю тебя, но одного лишь желания бывает мало. Но и надежду иметь полезно. Идём, — убирая руку с плеча, сказал он. Поднявшись, он протянул эту же руку девчонке. — Как минимум до Лломерина я от вас точно никуда не денусь, если только какой-нибудь кракен не утащит... или кто там у вас-пиратов в морях водится, — усмехнулся воин.

Изменено 4 августа, 2018 пользователем Kn1MS

[Эри 10 868]

Лагерь- Неподалеку от лагеря.

-Значит я рад, что знаю  об тевинтерцах  не только плохое.  Внезапно  ворон  взлетел с  плеча  Стража и начал летать вокруг него, а потом полетел в чащу.   - Стой, куда- ты  эльф пошел за  ним. Тарс то садился  на землю, то опять взлетал в высь. - Ну и куда ты меня ведешь мы же вдвоем заблудимся  эльф пытался не терять   из поля зрения  лагерь, но скоро  перестал даже видеть костер.  А потом он просто споткнулся об какой- то корень дерева и подвернул ногу. - Просто отлично подумал он.  Сейчас он был зол на всех и на вся и просто привалился к стволу  дереву  и решил не много передохнуть.

[junay 6 078]

Лагерь

Тайбер занимался тем, что достав записную книжку, зарисовывал в ней мелком Маавиш, сидящую возле костра. Как же она разительно отличается от всех женщин, которых он видел в жизни! И дело  было совсем не в ее невероятных магических умениях. А просто в ней самой. Она была... Маг пытался подобрать нужное слово, но  не мог подобрать точную характеристику.  Она была... другой? Просто - другой? Не такой, как кокетливые пухлые девахи из таверн, или развратно-возбуждающие девицы из борделя Исулан,  не такой, как юные девушки из их отряда, и даже не такой, как Оливия. Она была... особенной.

Тайбер поймал себя на мысли, что просто тупо таращится на хасиндку, и тотчас же вернулся к рисунку. Нужно ей будет что-то подарить, на память о себе. Но что? Она безразлична к предметам роскоши и украшениям... Да и нужна ли ей память о посредственном попутчике, с которым ее случайно свела судьба?

[Эри 10 868]

Неподалеку от лагеря

Сон

Элендар вышел в лес за стены Монтьсимара. За этот  день с ним столько приключилось: он обрел нового друга. Вон умильно вилял хвостом. Эльф пока называл мабарика  Малышом. Он  стал его хозяином, вернее мабари сам выбрал его, и эльфу было немного странно ощущать ответственность не только за себя. Ворон, который сидел на его плече был сам по себе, а вот Малыш нуждался в его заботе.

 

Выгуливая свой питомник, который разросся с одного ворона до собаки и купленной лошади, эльф не заметил как зашел уже  далеко в лес. Оглянувшись он заметил  заброшенный лагерь.

 

Долийцы оставляют за собой мало следов: это не люди, что истопчут всю поляну, вырубят, изломают множество растений, всюду намусорят, нагадят вокруг лагеря так, что опасно сделать шаг в кусты. К тому же следы их кострищ напоминают о стоянке ещё не один год. Эльфы уходят тихо, будто не затронув ни одного листка. Следы их пребывания скоро зарастают, не нарушая жизни леса. Лишь статуи богов обозначают место, где они остановятся при следующем кочевье. На этот раз было не так. Среди поляны, сохранившей дух недавнего присутствия, остался одинокий арравель. Две свободные галлы паслись рядом с ним. Они подняли головы, наверное, надеясь, что долийцы вернулись их запрячь и взять с собой, но испугались вида лошади и пса, и отбежали дальше, к кромке зарослей, выжидая, что же будет делать незнакомый эльф.

 

Но лагерь оказался не таким заброшенным. На шум из аравеля  вышла пожилая женщина. Длинные серебристые  волосы  были уложены в прическу. Но самое главное , что когда  эльф смог рассмотреть  ее лицо, то увидел татуировку в виде дерева. Такой символ снился ему во сне, вернее на двери которую страж не мог открыть. Он помнил  лишь пение за ней и слова песни. Вернее мать ее напевала:

 

Elgara vallas, da'len
Melava somniar
Mala taren aravas
Ara ma'desen melar

Iras ma ghilas da'len
Ara ma'nedan ashir
Dirthara lothlenan'as
Bal emma mala dir

Tel'enfenim, da'len
Irassal ma ghilas
Ma garas mir renan
Ara ma'athlan vhenas
Ara ma'athlan vhenas

 

Между тем женщина успокоила галл, а животные стража проявили к ней доверие. Даже ворон перелетел с плеча Эла на ее руку. Старуха погладила его, а он начал ластиться к ней.

 

Эльф слышал рассказы про диких своих сородичей, что ныне встали под знамена неизсвестного предводителя, да и из эльфинажа тоже пропадали эльфы.  Его мать ушла несколько лет назад.  Черты старой женщины  были ему знакомы. Она была похожа на его мать.

 

"Андаран'атишан, Элендар - Серый Страж. Теперь ты дома, наконец я могу повидать тебя, дален".

Эл был несказанно удивлён подобным явлением, и тем, что пожилая женщина звала его "дитя". Но он охотно принял приглашение и вскоре выяснил, что Лираэль - его родная бабушка, мать его матери. Она знала о внуке и его подвигах, но никогда не видела его. Теперь же, чувствуя, что он недалеко, направила его сюда. Нет, не случайно Эл нашёл брошенный лагерь и не случайно Лираэль задержалась тут. Впрочем, этой родственной встречей только начинался новый этап его судьбы.

- Элину звали твою мать. Наш клан просил её вернуться, когда родился ты, но она отказала. Не могла нам простить, что мы отдали её первенца в другой клан. Гисслейн, твой старший брат, начал проявлять магию в довольно раннем возрасте, и на совете было решено обменять его на двух молодых девушек: у нас тогда было мало женщин.

- Вы что, неволите своих невест так же, как городские эльфы? - возмутился Эл, полагая долийцев образцом чистоты и непорочности. Бабушка отвечала:

- Нет. Это нарочитый уговор, девушки знали, что перейдут в другой клан и не были против. А малышей мы иногда не спрашиваем, верно. Что же касается моей дочери, она сама тогда металась после потери мужа. То ей не нужен был ребёнок, то бросалась к нему. Гисслейну было лучше на новом месте, его там обучили как положено. Но мы не думали, что Элина из-за этого уйдёт. И всё-таки она ушла. Села на корабль и отправилась в Ривейн. Не знаю как, но она была ранена в какой-то стычке, а твой отец помог ей излечиться. Они стали жить вместе и после оказались в Андерфелсе, о котором я знаю только понаслышке. Элендар, я просила твою мать отправить тебя в родной клан хотя бы в двадцать лет. Надеялась, что у тебя тоже проснётся талант мага. Но требовать я не могла, и лишь когда ты оказался в наших землях, стала магией отправлять тебе видения и сны. Так же я связываюсь с твоим братом. У него более ясные ощущения, он - маг. А ты мог бы стать хагреном или сказителем, если бы изучал наши обычаи с раннего детства. Но я и сейчас готова обучить тебя всему необходимому, чтобы клан принял тебя за своего, леталин.

 

Старушка скрылась в аравеле, а затем явилась с двумя книгами. Судя по тому, как она бережно несла их, книги представляли ценность не только для племени, но и лично для неё. Но она отдала их Элендару без сожаления.

- Это теперь твоё.

 

Ах, как бы это было замечательно! Но лишь коснувшись книг, Элендар осознал, что трогает сухие листья, нападавшие на него во время сна. Чудесный сон... который окончился...

Изменено 4 августа, 2018 пользователем Эри

[Shunt 2 903]

Ручей - Лагерь

Вспышка ярости прошла нескоро. Нет, Валья не бегала по лесу без одежды и не грызла деревья, не пинала грибы и не пыталась удовлетворить себя еще каким-нибудь извращенным способом. Она просто сидела обняв колени и смотрела на бегущую воду ненавидящим все живое взглядом. Успокоившись, девушка все же занялась тем, ради чего собственно пришла к ручью. Вода была холодной (и мокрой), уже через пару минут умывания эльфийка начала дрожать, но все же кое-как смыла грязь и пот, потом уже отмыла броню. Рубашку она отмыть даже не пыталась - это было абсолютно бесполезным делом, так что порвав верх рубахи на полосы - для разных дел - вставший колом низ она прикопала под кустом. Вернувшись в лагерь, она достала более-менее чистую рубашку, надела броню и, сев рядом спальником Айры, закрыла глаза. Возможно, удастся урвать час сна перед походом.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

Амата проснулась рано и тихонечко вылезла из палатки. Умылась, переоделась и отправилась в лес. Девушке было совестно, что Риден вчера так и уснул голодным, и магичка решила наверстать упущение. Взяв в руки посох-копье, она тихо выслеживала добычу.

Целительнице повезло: она едва не вспугнула молодого оленя, почти олененка, но вовремя его заметила. Сосредоточившись и стараясь не выдать себя дыханием, Амата подобралась немного ближе (животное стояло спиной и уплетало листву) и метнула копье острием вперед, метя в мягкую шею. Одновременно с броском магичка послала вслед за копьем магическую стрелу - и от этой двойной атаки зверь рухнул на траву как подкошенный. 

Олень еще слабо дышал, когда девушка подошла к нему и одним движением перерезала горло, чтоб положить конец его мучениям.

Взвалив небольшую, но довольно тяжелую для нее тушу на плечи, девушка кое-как принесла ее в лагерь, стараясь не испачкать рубаху. Освежевав тушу, она бросила в угли костра для себя пару мясных полосок, завернутых в листья (остальное оставила Ридену), и стала ждать, когда приготовится мясо.

Изменено 4 августа, 2018 пользователем Thinvesil

[Эри 10 868]

Лагерь

Эльф вернулся  в лагерь размышляя.  К поясу были привязаны несколько тушек нагов, которых он поймал  по дороге.  Сон был чудесным, но что это было  и как в этом разобраться. Может в Лломерине одна  из провидиц поможет ему.  Эл решил  твердо, что пока его путь  лежит на этот пиратский остров.

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

Глава 5. Недремлющее море

 

...Оно было там. Последнее, оставшееся неразбитым и не захваченным проклятыми эльфами. Посреди молчаливо торчащих из травы валунов с вырезанными на них лицами. Наследие дикарей, когда-то живших на острове, еще оставалось там, куда не добралась цивилизация. Пиратам было наплевать на то, что центр острова представлял собой джунгли, ведь берега принадлежали им.

Маркус улыбнулся и провел рукой по гладкой, мутной поверхности. Зеркало вздрогнуло, будто было живым существом, и в отражении магистр увидел то, что и хотел увидеть. Зеркало по ту сторону. Шагнув в дрожащую, как вода в пруду в ветреный день, поверхность, Маркус исчез, а врата потемнели и застыли, дожидаясь нового путешественника... который нашел бы его среди руин, лесов и забвения.

Лицо Маркуса обдало невыносимым жаром. Из треснувшей земли шел черный густой дым, едкий и удушающий, но тевинтерец не отшатнулся. Он был там, где и должен был быть. Оставалось лишь дождаться, пока пешки сделают свой ход. Какой цвет они примут, с любопытством подумал маг. Будут ли служить Черному Королю или Белому? Или, может, и вовсе слетят с доски, как только доберутся до середины?

Некоторые, добравшись до самого конца, до самого края, могут замереть на нем и обратиться Ферзем. Но Маркус готов был рискнуть. Все-таки это была игра всей его жизни.

 

***

 

До Джейдера добрались через неделю, благо лошади были почти у всех, хотя некоторым приходилось идти пешком, поэтому нужно было делать стоянки чаще, чем если бы все были конными. Джейдер не показался им весьма интересным городом; по сравнению с Монтсиммаром он был маленьким, правительства в городе не было, поэтому горожане защищались своими силами. Единственной достопримечательностью здесь когда-то был штаб Серых Стражей, но и его давно покинули, поэтому герои сразу двинулись в порт.

Корабль, который согласился бы взять столько подозрительных пассажиров сразу, нашелся только к следующему утру. Капитан, представившийся Брэндоном Одноглазым, после долгих уговоров и нескольких монет на лапу предупредил, что плывет в Лломерин и по пути туда может случиться всякое. От нападения враждебных пиратов или кунари до возвращения к поверхности легендарного кракена. Но наши герои не будь героями, если бы это их напугало, а потому они быстро поднялись на борт "Рыжего мабари" (именно так капитан назвал свой корабль, в честь когда-то любимого и верного друга), расположились в каютах внизу, разложили вещи и принялись ожидать отправления. Кают было мало, а пассажиров - много, так что пришлось селиться по трое-четверо в комнате. Остальные места занимала многочисленная команда капитана Брэндона.

- Отплываем! - донесся до ушей пассажиров чей-то крик, и закончив раскладывать вещи и кормить лошадей, которых заперли в специальном отделении в трюме для животных, Алиша побежала наверх, посмотреть на отплытие. Она столько времени мечтала снова оказаться на борту судна, что почувствовала комок в горле. Опершись руками о борт, она смотрела, как удаляется Джейдер, как тает в утреннем тумане орлесианский город, как между ним и эльфийкой стремительно вырастает полоска воды, превращаясь в океан. Алиша против воли улыбнулась, впиваясь пальцами в дощатый борт, и закрыла глаза, подставляя лицо соленому ветру.

Риден же в это время сидел внизу. Он никогда раньше не бывал на корабле, и честно признаться, чувствовал себя преотвратно. До Лломерина было много недель пути - предстояло пересечь Недремлющее море и выйти в Амарантайнский океан.

[Эри 10 868]

Корабль

-Просто отлично  эльф конечно  любил море, но ненавидел плыть по нему.  Прошлый раз его весь путь  терзала морская болезнь. Только советы  более опытных товарищей, что  лучше ему проводить время на открытом  воздухе, чем в каюте спасло его.  Несколько месяцев  пути  на посудине, через моря и океан не вдохновляли эльфа. Даже теплое и ласковое солнце не радовало глаз. Лишь чудесный  сон все еще поддерживал его.  Он знал, что  на Лломерине может сделать еще один шажок к своей новой  цели, а именно найти  Лираэль  и своего брата.  Может быть сон  был всего лишь фантазией, но он просто обязан все выяснить. Он подошел к  Алише.  - Для тебя это наверное словно вернуться домой. Он улыбнулся девушки, сам  эльф старался во время пути и стоянок держаться подальше от нее.

[Thinvesil 17 823]

Каюта Ридена и Аматы

Амата с Риденом и Коулом разместились в одной из кают. Девушка уже плавала с другом на корабле, только не в таком большом и волнующемся море, а в уютном заливе. Риден же, похоже, чувствовал себя не в своей тарелке. Многозначительно взглянув на целительницу, Коул поднялся на палубу, а девушка, поборов в себе желание отправиться следом, подсела к любимому.

- Ри, с тобой все в порядке? - она протянула руку и ласково погладила Ренна по волосам.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Палуба

 

Для тебя это наверное словно вернуться домой. Он улыбнулся девушки, сам  эльф старался во время пути и стоянок держаться подальше от нее.

 

Алиша вздрогнула и обернулась, не заметив приближения эльфа. Тот как будто старался избегать ее, и девочка никак не могла понять, отчего он сторонится пиратку. Но спорить с ним не могла. Она действительно была почти что счастлива. Была бы счастливее, если б оказалась здесь не пассажиром, а частью команды, но стоило ценить то, что имеешь.

- Разве это не прекрасно? - она обвела рукой морскую гладь. Ветер был попутным, бури не предвиделось, жара осталась далеко позади, и прохладный бриз шевелил ее волосы. Над головой кружили чайки и альбатросы, у борта плеснул хвостом дельфин. - Это как будто... полет, только над водой.

 

Каюта Аматы и Ридена

 

- Ри, с тобой все в порядке? - она протянула руку и ласково погладила Ренна по волосам.

 

- Конечно. Лучше не бывает, - буркнул потрошитель, однако чувство тошноты только усилилось. Вода - не место для драконов, подумал он. Для них место в горах, на заснеженных пиках, или в огненных пустынях, но никак не на кораблях. - Рому мне, рому... - прошептал он, размышляя о том, чтобы пойти к коку и выпросить бутыль рома. Или бочонок.

[Thinvesil 17 823]

Комната Аматы и Ридена

- Ты хочешь рому? Я могу сходить, если ты себя плохо чувствуешь, - заботливо предложила девушка. - А как на драконов влияет крепкий алкоголь?

[junay 6 078]

Корабль

Тайбер уже и забыл, насколько он ненавидит морские путешествия. Это отвратительное море, постоянная  качка, способная свести с ума, тошнота… Но хуже всего – ощущение тюрьмы, клетки, из которой невозможно вырваться, которую окружает бесконечная вода. В первое свое плаванье, из Вольной Марки в Ферелден, он закупил сонного зелья, и спал почти все путешествие. 
Теперь же такого зелья не было, и он чувствовал себя, как женщина в лунные дни – бегал по кораблю, как зверь по клетке, сжимая зубы до хруста, и ненавидел корабль, море, Маркуса и весь Тедас. Что бы окончательно не лишиться рассудка в долгом путешествии, он брался за любую, с особой радостью – за тяжелую физически, работу, что бы потом заваливаться спать без сил и сновидений.

Сейчас он, например, драял палубу. С таким остервенением, словно хотел протереть в ней дыру.
- Ладно, ладно, пятый раз уже достаточно! – остановил его моряк, протягивая деньги и с силой отбирая швабру. – Это ж не бордель для элиты, натирать до блеска не надо!
Подозрительно косясь на мага, и пробормотав себе под нос, что-то вроде: «Совсем двинутый!», моряк удалился. А парень, оперся о борт, и стал смотреть на ненавистную воду, полным ненависти взглядом.

(+1,8 з заработок)
 

[Шен Мак-Тир 3 147]

Каюта Аматы и Ридена

 

- Ты хочешь рому? Я могу сходить, если ты себя плохо чувствуешь, - заботливо предложила девушка. - А как на драконов влияет крепкий алкоголь?

 

- Не знаю, но надеюсь, что на мой желудок но повлияет хорошо, - пожал плечами потрошитель. Во время пути до Джейдера у него было много времени на то, чтобы обдумать все произошедшее в Тени. Он вспомнил то, что забыл, но этого было так мало. Сколько могла бы рассказать Мэйрис, если бы только захотела... если бы выжила. Он видел, как ее окружили разбойники на тракте, и был уверен, что она мертва, но крошечный огонек надежды на то, что матери удалось отбиться и выжить, все же оставался.

[Эри 10 868]

Корабль

- Ветер, море свобода.  - Я вырос там где вода  это редкость, а тут целое море воды, которую нельзя пить. Эльфу все же нравилось тут  вот только провести тут месяцы ему не хотелось. Чайки и альбатросы  кружились над ними и можно было подумать, что они двое беглецов, а впереди  у них свобода. Только Алиша  с другим, а у него есть Долг перед  Орденом.  Он вздохнул подумал, что это красота  не для него, а для другого Элендала свободного от обязательств и клятв.

[Thinvesil 17 823]

Каюта Аматы и Ридена

- Хорошо, я сейчас вернусь, зубастость моя, - Амата поцеловала Ридена в щеку и побежала в камбуз. Девочке до жути хотелось сидеть на палубе и с носа смотреть на бурлящие волны, ощущать соленые поцелуи ветра на своем лице. Но Риден был намного важнее ее детских капризов, поэтому магичка ни на что не отвлекаясь, заплатила два пирога с лаймами и за две полных баклаги с ромом, вернулась обратно в каюту.

- Я слышала, как рассказывали, что если покачивает от выпивки, то не замечаешь, как штормит от моря, - поделилась девушка, нарезая пирог и поставив ром и стаканы. - Не знаю, сколько в этих рассказах правды, но если тебе полегчает, то стоит попробовать.

- 3,5 золотых.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Каюта Аматы и Ридена

 

- Я слышала, как рассказывали, что если покачивает от выпивки, то не замечаешь, как штормит от моря, - поделилась девушка, нарезая пирог и поставив ром и стаканы. - Не знаю, сколько в этих рассказах правды, но если тебе полегчает, то стоит попробовать.

 

- Надеюсь, это не байки, - Риден взял бутыль и сделал несколько больших глотков. Жидкий огонь разлился по телу, но алкоголь теперь действовал на него куда слабее, чем раньше. Придется выпить немало, чтобы почувствовать хоть тень опьянения. Вытерев губы рукавом, он доел пирог, кислющий, что аж челюсти сводило, и потряс головой. Потом сделал еще пару глотков, чтобы почувствовать туман в голове. От тошноты и вправду помогало. - Пойдем наверх? - предложил он. - Хоть на море посмотрю, м-мать его долийка...

 

Палуба

 

Алиша только кивнула. Здесь она чувствовала себя гораздо лучше - не висел дамокловым мечом над ней взор Белого Волка, и казалось, что все злоключения остались позади, и можно наконец-то вздохнуть свободно. Впрочем, одна мысль не давала ей покоя. Точнее, одно чувство. Чувство, которое пиратка старательно пыталась загнать подальше. Обняв себя за плечи, она уставилась на горизонт. До ее ушей доносились голоса матросов, подготавливающих последние детали корабля к долгому путешествию. Их ждало несколько коротких остановок по пути к Лломерину, но настоящая опасность была не на берегу. Моря бороздили пиратские суда и кунарийские дредноуты, и далеко не все из них соблюдали пакт о ненападении.

- Элендар, - вдруг спросила девочка негромко. - Я тебе нравлюсь?

[Эри 10 868]

Палуба

 

- Элендар, - вдруг спросила девочка негромко. - Я тебе нравлюсь?

-Да, Алиша ты мне нравишься с самого первого дня, что  тебя встретил.  - Но уважаю твой выбор сказал эльф. Он поэтому сторонился ее и может поэтому его раздражал так Торк.   Он улыбнулся . - Я  Страж, ты пиратка. Твоя стихия  море..

 

[Shunt 2 903]

Корабль, верхняя палуба

Вопреки ожиданиям, Валью не мутило. Конечно, непривычно было, что земля под ногами качается, но очень быстро она к этому привыкла и теперь с интересом ходила по кораблю, суя нос всюду, где только можно. По большей части ее игнорировали, но кое-кто из матросов перекидывался парой слов, рассказывая чем именно он занимается. В конце-концов она попала к местному квартирмейстеру. Нет, покупать она ничего не собиралась, но вот точильный камень она умудрилась где-то потерять и теперь планировала одолжить эту приблуду на пару-тройку часов. Естественно жадный морской волк не мог просто так помочь бедной девушке и заставил (со всем мыслимым политесом, конечно) ее круглое таскать, а квадратное, соответственно, катить. Но берсерку подобное было только в радость - поэтому за работу она взялась с энтузиазмом и через несколько часов упорной работы получила не только пару точильных камней, но и немного денег. А так же предложение "заглянуть как-нибудь, если будет не с кем поговорить". Хмыкнув, Валья сообщила, что подумает, после чего, распрощавшись с квартирмейстером, поднялась на палубу и, усевшись в неприметном уголке, занялась заточкой топора. 

+3г

Изменено 4 августа, 2018 пользователем Shunt

[Thinvesil 17 823]

Каюта Аматы и Ридена

- Пойдем, конечно! - обрадовалась магичка, едва не притопывая от нетерпения. - Веди меня, мой дракон. 

Девушке было немного совестно за свое приподнятое настроение, но ведь Ридену, кажется, стало лучше. Значит, все будет в порядке. Взъерошив в порыве чувств юноше волосы, магичка закинула через плечо сумку с самыми нужными мелочами.