Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Шен Мак-Тир 3 147]

Зазеркалье

 

- Мы же можем их запереть, - прошептала Валья на ухо потрошителю. - Давай осколок мне. К демонам все эти разборки богов. 

 

- Он уже не у меня, - отозвался Риден таким же шепотом. И все равно он не смог бы запереть здесь Амату, Регулуса, Айру и Мэйрис. Так что поступил так, как поступил. Солас и Разикаль не спешили нападать, время здесь текло не так, как во внешнем мире, да и что значат секунды и минуты, и даже годы для богов, живущих тысячелетиями? Они могли позволить себе говорить столько, сколько потребуется.

[Shunt 2 903]

Зазеркалье

- Он уже не у меня, - отозвался Риден таким же шепотом.

- Что значит не у тебя? А у кого? Айра? Мэйрис? Ты же не... - Валья посмотрела на парня с сомнением переходящим в ужас. - Ты отдал его им?

[Kn1MS 2 567]

Зазеркалье

— Сможешь ли ты жить с этим?

— Если бы ты умел читать мысли, Волк, то не задавал бы такой вопрос, — сглотнув, ответил Удар. — Я... я не думаю, что после смерти сам стану... чем-то. Скорее всего я просто умру. И тоже перестану быть. Также "погасну". И всё мы умрём тут. Но сейчас Алиша живёт. Живёт не как Андруил, а как настоящая обычная смертная девушка, и я сделаю всё, чтобы она жила и дальше.

Удар вытащил меч из ножен.

— Я смогу жить с этим.

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Kn1MS

[Шен Мак-Тир 3 147]

Зазеркалье

 

— Я смогу жить с этим.

 

- Что ж, - ответил ему Солас, с грустью глядя на Удара и Алишу. - Живите, пока можете. Кто знает, может, это будет не так долго, как вы полагаете.

- Хватит, - Маркус выступил вперед, отодвинув плечом остальных, и спокойно улыбнувшись Волку. - Время для разговоров прошло, Фен'Харел.

- Время для разговоров прошло еще двадцать лет назад, но магистр нарушил мои планы, - нахмурился Волк. - Теперь, чтобы достичь своей цели, мне нужна новая сила. Андруил сделала свой выбор, а я сделал свой. Прости, малышка, но тебе придется умереть сейчас, - сказал он.

- Валья, я оставил осколок им, - прошептал Риден. - Я не знаю, где он сейчас, и честно говоря, мне все равно. - Он выхватил мечи и направил их на Волка. - Этот дрыщ умрет, а остальное неважно.

[Thinvesil 17 823]

Зазеркалье

- Время для разговоров прошло еще двадцать лет назад, но магистр нарушил мои планы, - нахмурился Волк. - Теперь, чтобы достичь своей цели, мне нужна новая сила. Андруил сделала свой выбор, а я сделал свой. Прости, малышка, но тебе придется умереть сейчас, - сказал он.

- Ты ее не получишь, Волк, - Амата отодвинула Алишу назад и направила на него посох. - Мне жаль, - чуть не плача сказала девушка, но не дрогнула. - Мне правда жаль, что твой мир был разрушен, но я не позволю тебе разрушить мир моих друзей, моих близких и всех людей. И Искру ты не получишь. Убирайся обратно в свою конуру!

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Thinvesil

[Kn1MS 2 567]

Зазеркалье

— Значит Белый Волк выступит в своём последнем сражении без сторонников? — спросил Крауфорд, чуть щурясь. — Даже те, кто собирается жить в "новом" мире, не придут на помощь своему богу и спасителю?

"Где арлатанцы?" — спросил он сам себя, быстро осматриваясь по сторонам. Чародей не думал, что Волк будет здесь один. Даже с Искрой он всё ещё может проиграть, глупо было бы не перестраховаться. Одних лишь духов и демонов ему явно будет мало.

[Shunt 2 903]

Зазеркалье

- Валья, я оставил осколок им, - прошептал Риден. - Я не знаю, где он сейчас, и честно говоря, мне все равно.

- Ясно, -  сказала Валья, после чего отошла от потрошителя. Она посмотрела на Соласа и покачала головой. - Пусть победит сильнейший, Ужасный Волк. 

[Шен Мак-Тир 3 147]

Зазеркалье

 

— Значит Белый Волк выступит в своём последнем сражении без сторонников? — спросил Крауфорд, чуть щурясь. — Даже те, кто собирается жить в "новом" мире, не придут на помощь своему богу и спасителю?

 

- Я думал, что это священное место не будет осквернено кровью Древнего Бога, но вы не оставляете мне выбора, - сказал Ужасный Волк, и повернул голову, кивая кому-то в тумане. - Главнокомандущая?

Послышался стук сапогов с металлическими подметками по мощеной дорожке, и из марева выплыла высокая фигура в доспехах, похожих на те, которые носил сам Белый Волк. Эльфийка - но одновременно не похожая на Валью, Айру и Алишу, как не похоже настоящее золото на крашеную медь. Длинные светлые волосы платинового цвета были аккуратно уложены в удобную прическу, и женщина остановилась рядом с Соласом, сжимая в руке копье.

- Верховный Жрец Крауфорд, - ее пухлые губы тронула усмешка. - Какая встреча.

[Kn1MS 2 567]

Зазеркалье

- Верховный Жрец Крауфорд, - ее пухлые губы тронула усмешка. - Какая встреча.

— Илаэн, — точно также усмехнулся Предсказатель Таинств. — Артефакт сбежал в руки Эвануриса, миновав всех, кто хотел заполучить его для себя. Довольна ли ты своей судьбой? — иронично спросил он, чуть стукнув посохом по земле.

[Shunt 2 903]

Зазеркалье

- Круфи! - следом за женщиной из марева вышла еще одна эльфийка. Латы, посох и взгляд убийцы. Но на устах у нее была улыбка, как при встрече доброго друга и товарища. - Как нос? Как яйца? Нормально все? - она поглядела на Могильщиков. - Я же говорила, что убью тебя. А ты не верил, ути мой пирожочек, - черные волосы блестели в свете синего кристалла на верхушке ее посоха. - Хотя, ты собрал неплохую команду рабов. Уважаю, - эльфийка подмигнула Крауфорду.

[Tork 4 463]

Зазеркалье

- Девчонки, переходите на мою сторону! - Заявил довольно улыбающийся  Торк. - Нос и яйца в полном порядке, а еще я веселый и щедрый! - Интересно, насколько глубоко поработил Волк этих девиц? Ведь ни одна дева находящаяся в здравом уме точно не откажется от подобного предложения, подумал рыцарь.

[Thinvesil 17 823]

Зазеркалье

- Круфи! - следом за женщиной из марева вышла еще одна эльфийка. Латы, посох и взгляд убийцы. Но на устах у нее была улыбка, как при встрече доброго друга и товарища. - Как нос? Как яйца? Нормально все? - она поглядела на Могильщиков. - Я же говорила, что убью тебя. А ты не верил, ути мой пирожочек, - черные волосы блестели в свете синего кристалла на верхушке ее посоха. - Хотя, ты собрал неплохую команду рабов. Уважаю, - эльфийка подмигнула Крауфорду.

- Убивалка не выросла, - под нос пробурчала Амата, прищурив глаза и осматривая новоприбывших. У этих явно была с Верховным Жрецом общая история, но ее дело - защищать Искру, Жреца Крауфорда и Могильщиков. Разговоры уже ничего не меняли. Девушка выжидала, сохраняя бдительность, чтобы Волк не накинулся на Алишу, когда все отвлекутся на разговоры.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Зазеркалье

 

— Илаэн, — точно также усмехнулся Предсказатель Таинств. — Артефакт сбежал в руки Эвануриса, миновав всех, кто хотел заполучить его для себя. Довольна ли ты своей судьбой? — иронично спросил он, чуть стукнув посохом по земле.

 

- Я довольна тем, что ко мне относятся, не как к оружию, - отозвалась Илаэн, улыбнувшись и взглянув на Иафэт. А та ничуть не изменилась. - Фен'Харел был единственным, кто отнесся ко мне, как к равной. Как к соратнице, как к сестре. Ваша Империя рухнет, а на ее руинах мы вернем себе свой дом. - Она чуть приподняла копье, указав на Крауфорда. - Ты упустил свой шанс, и я могу признаться, я буду смеяться, когда ты умрешь, Жрец.

[Kn1MS 2 567]

Зазеркалье

- Хотя, ты собрал неплохую команду рабов. Уважаю, - эльфийка подмигнула Крауфорду.

На лице Верховного Жреца на миг возникло отвращение, а затем он вновь обратил свой взгляд на Илаэн.

— Жаль, что ты привела эта ничтожество с собой, — сдержанно произнёс он, сжимая рукоять посоха немного сильней. — Но хорошо, что её поганый рот наконец закроется. Навсегда. Сегодня вам всем придёт конец. Взирайте на то, как все ваши великие планы обратятся в прах. Для меня будет особым удовольствием избавиться от тебя, — наконец-то Крауфорд соизволил бросить взгляд на древнюю малефикаршку, — Иафэт.

 

- Ты упустил свой шанс, и я могу признаться, я буду смеяться, когда ты умрешь, Жрец.

— Не странно ли — я точно также посмеюсь над вашим умирающим родом. Время Арлатана и древних эльфов давно истекло, вам пора уйти на вечный покой.

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Kn1MS

[Эри 10 869]

Зазеркалье

-Мне противно на вас смотреть.  - Вы ничем не лучше шемов и сплюнул  на землю  - Я хоть и раб, но смогу сделать больше. чем вы две гордячки сказал  Эл.  - Мне не нужно, чтобы вы решали за мой народ.  - У  вас как и у тевинтреских магистров нет морали  и совести.

 

[Shunt 2 903]

Зазеркалье

Для меня будет особым удовольствием избавиться от тебя, — наконец-то Крауфорд соизволил бросить взгляд на древнюю малефикаршку, — Иафэт.

- Круфи, ты забыл свои клятвы любви ко мне? - Иафэт покачала головой, будто бы обиженно. - На колени вставал, подол целовал, детей... - древняя эльфийка задумалась. - обещал. Жаль, жаль, у меня были такие планы. Ничего, даже если я и помру - в чем сильно сомневаюсь - то все равно ты всегда будешь помнить меня и мой удар коленом. - Иафэт послала Жрецу воздушный поцелуй. Она ни капли не изменилась с того момента, как они расстались и разошлись по своим делам. - Мой милый маленький Круфи, для меня честь - сражаться против тебя. Теперь-то ты точно не убежишь.

[Thinvesil 17 823]

Зазеркалье

-Мне противно на вас смотреть.  - Вы ничем не лучше шемов и сплюнул  на землю  - Я хоть и раб, но смогу сделать больше. чем вы две гордячки сказал  Эл.  - Мне не нужно, чтобы вы решали за мой народ.  - У  вас как и у тевинтреских магистров нет морали  и совести.

- Эй! - обижено насупилась на эльфа Амата. - Мой папа был добрым и совестливым. Не надо тут.

[Эри 10 869]

Зазеркалье

 

- Эй! - обижено насупилась на эльфа Амата. - Мой папа был добрым и совестливым. Не надо тут.

- И что с ним случилось?  - Видомо  добрые и совестливые магистры такая аномалия, что их приказывают убить.

[Thinvesil 17 823]

Зазеркалье

- И что с ним случилось?  - Видомо  добрые и совестливые магистры такая аномалия, что их приказывают убить.

- Поругался с Архонтом Тиберием, - грустно ответила девушка, а потом, опомнившись, шикнула. - Я потом расскажу. После того, как этих побьем. Приготовься к бою. - Амата оглянулась на Алишу, убедившись, что та стоит рядом. Она будет ее защищать. Волк не должен забрать Искру.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Зазеркалье

 

— Не странно ли — я точно также посмеюсь над вашим умирающим родом. Время Арлатана и древних эльфов давно истекло, вам пора уйти на вечный покой.

 

- Хватит! - вдруг сказал Маркус, который все это время, за исключением пары брошенных фраз, молчал, сложив руки на груди. - Я устала от разговоров, Волк. Перед тобой мои Чемпионы, Чемпионы Черного Короля. Ты привел двух девиц? Что ж, - он улыбнулся и вдруг рассмеялся, весело и радостно. - Это будет даже интересно. - Покосившись на Крауфорда, он вдруг нахмурился и отчетливо произнес: - Помни приказ, Верховый Жрец. Не дай ему поглотить Искру.

Через секунду на месте Маркуса расползлась черная тень, похожая на белесый туман, круживший над Зазеркальем. Могильщики, переглянувшись, отступили, и вовремя - тень собралась, покачиваясь в воздухе, похожая на дым от миллионов костров. Или, скорее, едкий дым горящего города Камберленда, удушающий, с хлопьями человеческого праха, постепенно сжимающийся в блестящую черную чешую. Исполинские крылья древнего Дракона были сложены, когти глубоко впивались в землю, взрыхляя траву и переворачивая почву, а рогатая голова на изогнутой шее размером с целый дом чуть опустилась, уставившись на крошечного по сравнению с ней эльфа. Однако тот не выказал ни единого признака страха или удивления.

- Это место не должно было быть осквернено, Разикаль, - сказал он. Или это был уже не Солас? Вместо эльфа напротив дракона, чуть прижав уши к голове, находился столь же огромный, не уступающий дракону в размерах, волк с шестью золотыми глазами, по три на каждой стороне морды. Алиша наконец-то увидела того, кто столь часто приходил к ней во снах - но на этот раз наяву. И настоящий Ужасный Волк казался куда более жутким, чем в ее сне. - Но я сделаю то, что должно. Ради моего народа. Ради этого мира.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Зазеркалье

 

- Этот мир... принадлежит... мне! - взревел гигантский дракон, бросившись в атаку, и на какое-то мгновение простые смертные ослепли от той волны магической энергии, которая сотрясла Перекресток, когда два божества - или существа, называющих себя богами - сцепились в клубок черного и белого, так, как и предсказывал когда-то старичок-одержимый в лесу. Могильщики могли лишь помогать своей королеве, но если бы не она, и Солас обратил на них свое полное внимание, все могло бы закончиться быстрее, чем они успели бы произнесли: "Слава Разикаль". Из Разрывов, создаваемых вокруг Белого Волка, лезли демоны и призрачные копии самих Могильщиков, однако с ними удавалось разобраться относительно быстро и без потерь. Тень - Зазеркалье - вокруг них сотрясалась, будто живой организм, отравленный ядом пролитой божественной крови, но приключенцы не отступали. В конце концов, Элендар выпустил стрелу, которая окончательно подавила волю Фен'Харела к сопротивлению, а зелья, изготовленные Тайбером, помогли им выжить.

Илаэн пала наземь, сраженная клинками и стрелами. Наверно, ее бы все же убили, но никто не принял в расчет Иафэт - верную до безумия своей госпоже и только ей одной. Арлатанку окутал алый щит, сотворенный ее возлюбленной: тот удар, что должен был стать смертельным, пропал втуне - кровь его поглотила без какого-либо следа. Малефикар, сверкая глазами, подхватила бессознательную Илаэн на руки и, прошипев напоследок что-то резкое на эльфийском, отступила во мрак. Сверкнула вспышка - то был свет от сработавшего элувиана. Но этого никто не заметил, а если и заметил - то не обратил внимания, а если и обратил - то не посчитал нужным их останавливать. Они сделали все, что могли - но этого оказалось недостаточно.

Как и говорила пророчица - их сила была в единстве, и именно это сейчас каждый из них ощутил в полной мере. Раздробленный отряд никогда не выиграл бы такой бой.

- Довольно!! - вдруг зарычал Волк, отступив и тяжело дыша. Его шесть глаз сощурились в гневе, и он окинул взглядом Зазеркалье, словно решая, что делать дальше. Илаэн исчезла, как и Иафэт, но это были всего лишь пешки в его игре, как Могильщики и Крауфорд были пешками в игре Разикаль, но иногда даже самые незначительные фигуры решают исход всей игры. - Я признаю твою победу, Разикаль.

Драконица довольно расхохоталась, ее смех, подобно грому, пронесся по Перекрестку, залитому ее кровью и кровью Белого Волка. На ее черной, блестящей чешуе были видны глубокие следы от ран, нанесенных клыками Волка и его когтями, но она стояла гордо, изогнув шею и глядя на своего противника сверху вниз.

- Отправляйся туда, куда ты на тысячи лет заточил меня, - мстительно произнесла богиня. - Испытай на себе то страдание, которое перенесла я! Я, законная владычица Тедаса и смертных душ, повелительница Тайн, хозяйка Лабиринтов, заточаю тебя в Черном городе! - она взмахнула крыльями, и ветер, поднятый ими, заставил странные деревья в этом парке склонится до земли; травы и цветы пригнулись, словно желая спрятаться от гнева дракона, и последним, что видели Могильщики, были рассыпающиеся в прах скамейки, беседки, дорожки, растения - и Белый Волк, мерцающий, исчезающий, побежденный. А потом наступило черное ничто.

 

***

 

"Что... проис..."

Алиша очнулась в замке, в главном зале, возле мутного зеркала, которое уже не показывало на другой стороне ни парка, ни Белого волка, ни Разикаль. Сев на полу, она потерла голову, обнаружив на ней большую шишку, которая довольно скверно болела. В глазах стоял туман, будто она упала и сильно ударилась головой, и оглядевшись, она обнаружила, что остальные Могильщики, включая Крауфорда, валяются неподалеку. Поднявшись, девушка подползла к Удару и потрясла его за плечо.

- Эй, - прошептала Алиша. - Что случилось? Мы... победили, верно?

Рядом с Ударом зашевелился Риден, хрипло застонав и приоткрыв один глаз. Потрошитель почти ничего не помнил, только помнил, что сражался, а потом... потом что-то случилось, и кажется, ему это все приснилось. А может, и вправду приснилось? В его памяти остался лишь вихрь черно-белого, трясущаяся и стонущая под ногами земля и, вроде бы, что-то разбилось. Как кошмар, отпускающий за несколько секунд после того, как ты просыпаешься.

Вокруг стояла тишина. Маркуса было не видно, но и рева драконов снаружи - тоже никто не слышал. За окном медленно падал пепел сожженного города, города-призрака, и Могильщики были в нем единственными живыми существами. Крауфорд, очнувшийся от произошедшего в Зазеркалье, подошел к стрельчатому окну и посмотрел на руины Камберленда. Где-то вдали, за облаками, он краем глаза уловил строй летящих прочь драконов, и улыбнулся. Минратос будет спасен. Империя будет жить, и наступит новая эра - Разикаль об этом позаботится. Снаружи под окном оставался лишь один зеленый дракон, уже знакомый Верховному жрецу, оседланный и готовый отправиться в Империю с новыми ее служителями.

Все закончилось так, как и говорила Пророчица.. лежавшая неподалеку с открытыми и слепо уставившимися в потолок белесыми глазами. На сухих запястьях - по три глубоких пореза, с каждой стороны, а в руке - осколок стекла. Она выполнила свой долг.

[Thinvesil 17 823]

Зазеркалье-Замок

Амата со стоном очнулась и приподнялась, тревожно оглядываясь. Увидев целую и невредимую Алишу, девушка облегченно вздохнула. 

- Мы победили.. - тихо сказала целительница и мысленно вознесла благодарную молитву своей богине. Девушка встала и оглядела остальных Могильщиков, которые приходили в себя. - И что теперь? 

Она была рада, что им удалось победить, рада, что получилось спасти Алишу, друзей и целый Тедас. Но радость эта немного сбивала с толку. Столько месяцев они шли на встречу своей судьбе, столько боролись, и новое чувство, а точнее, отсутствие чувства - опасения за свою жизнь и судьбу мира - отпустило тевинтерку. Теперь у них было будущее. Будущее, которое было вполне по плечам простым смертным. Да, предстоит много трудиться, чтобы наладить жизнь в Тедасе, но они теперь не были обречены. 

Изменено 7 сентября, 2018 пользователем Thinvesil

[Tork 4 463]

Замок

Торк встал с пола и огляделся - вокруг приходили в себя его спутники, все живые, к счастью, даже Алиша. Рыцарь раздраженно убрал щит и топор и достал свой верный двуручник. От него было больше пользы, и знай он заранее о том, что их ждет, отправился бы на битву с ним. Битва была сумбурной - зелья Тайбера творили чудеса. Торк, Тайбер и Элендар не зря спустили на них кучу денег. Великий Волк, самый знаменитый хитрец и интриган явно помутился рассудком. Иначе его поведение ничем нельзя было объяснить - вместо того чтобы сосредоточиться на поглощении Искры, он делал что угодно, и тратил время на бесполезные ужимки. Закономерным был итог - Разикаэль раздавила его, при небольшой помощи Могильщиков. Торк потряс головой, отходя от горячки боя.  Все закончилось и все начиналось. Все были живы - он и Амата выполнили свой долг полностью.

[Shunt 2 903]

Замок

Валья медленно поднялась с пола, отряхнулась. Огляделась. Ну, так оно и должно было получиться - храбрые герои побеждают зло, приносят мир и спокойствие простым людям. Все радуются и смеются. Только вот эльфийка не чувствовала ни радости от победы, ни от того, что они выжили. Трусость - самый страшный грех. Валья вздохнула - от этого ей уже никогда не отмыться, никогда не замолить. Покачав головой, она забросила топор на плечо и отошла в сторонку. Ее окатывали волны жгучего стыда - за все, что она сотворила сегодня. Не каждый может сказать про себя, что уничтожил свободу как понятие. Она - могла. 

- Я вольна уйти? - спросила она у Крауфорда.

[Эри 10 869]

Зазеркалье -Замок

  Под конец эльф  сказал  Emma shem'nan  и выпустил стрелу  в сердце  Соласа. Месть за  мать была совершена, ужасный волк был повержен. Но теперь было пусто и одиноко. Финал, поставлена точка, а дальше путь в Минратоус, чтобы получить корону из рук Крау.  -Нам надо вернуться в таверну, очевидны слова, а еще радость на лицах могильщиках.  Но почему ему хочется выть, как одинокому волку при виде луны.Ir abelas  Ужасный волк, мы продали мир Разикель, вместо того, что спасти его подумал эльф.

Изменено 7 сентября, 2018 пользователем Эри