Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Kn1MS 2 502]

Лабиринт

— Так что лучше так, как есть.

— Вот, так уже лучше, — опуская голову на плечо потрошителя, сказала колдунья. — Такая жуть в том лабиринте была... здесь теперь намного лучше чувствуется. Вот что значит, что всё познаётся в сравнении. Эх, сейчас всего утро, а я что-то уже устала... Подремать что-ли немного, — эльфка прикрыла глаза, обнимая Ридена.

 

Тебя, говорили ее глаза. Всегда и полностью.

— Ничего не говори, я всё понял, — не отрывая взгляда от глаз смущённой девушки, тихо сказал Удар. — У меня лишь одна просьба к тебе, Алиша. Довольно серьёзная. Я не хочу повторения истории с твоим ребёнком. Не сейчас, пока мы всё ещё находимся в большой опасности. Ты ведь не будешь против, если кто-нибудь из наших магов, Амата или Айра например, сделают так, чтобы у тебя не возникло нового пока что? Или я могу попробовать расспросить Амату насчёт травы одной, слышал о ней достаточно. Просто... к этому можно будет вернуться, когда мы разберёмся с нашим дорогим Маркусом и сможем отправиться на все четыре стороны, не боясь умереть от очередного чудовища.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лабиринт

 

- Да поспи, куда нам спешить? - согласился Риден, уложив Айру себе на колени и погладив по щеке. - Я посторожу, чтобы никакие безглазые девицы не потревожили твой покой. А если придет этот придурок Риден, я ему точно глотку вырву, - ухмыльнулся он, греться у костра ему было не нужно, он и сам был, как печка, а вот малефикарша могла замерзнуть.

 

Алише пришлось немножно одернуть себя, чтобы понять, о чем вообще говорит Удар, но она тут же вспомнила о Сулане.

- Да, я... хорошо, - согласно кивнула она, краснея еще сильнее от того, что приходилось говорить на подобную тему. Однако последняя часть речи Укары заставила ее почувствовать тепло. Когда разберемся с Маркусом... это значит, что Удар не собирается уходить своей дорогой? Что она могла бы отправиться вместе с ним искать приключения и дальше? Алиша почувствовала, что с ее души свалился невидимый прежде камень. Камень страха, что когда все закончится, они разойдутся и никогда друг друга не увидят больше.

[Shunt 1 951]

Лабиринт

- Если ты ни в чем не раскаиваешься, и считаешь, что все правильно сделала, так и надо всем делать, то к чему разговор?

- Всем? - спросила Валья, привалившись спиной к холодной зеркальной стене и скрестив руки на груди. Взгляд ее был удивленный. - Всем не надо. Или ты думаешь, что я теперь всех буду так убивать? Врагов? Друзей? Хорошего же ты обо мне мнения, сестра... - усмехнулась потрошитель. - Я исполнила свой долг. Все, не более и не менее. Ему просто надо было сказать мне правду, а не врать. 

[Thinvesil 17 284]

Лабиринт

- Всем? - спросила Валья, привалившись спиной к холодной зеркальной стене и скрестив руки на груди. Взгляд ее был удивленный. - Всем не надо. Или ты думаешь, что я теперь всех буду так убивать? Врагов? Друзей? Хорошего же ты обо мне мнения, сестра... - усмехнулась потрошитель. - Я исполнила свой долг. Все, не более и не менее. Ему просто надо было сказать мне правду, а не врать. 

- Можно было его просто убить, - тихо сказала магичка, прислоняясь лбом к соседнему зеркалу. - Я видела тебя там. Ты наслаждалась страданиями и болью. Как же так получается, что тебе это нравится, и ты не считаешь, что это плохо, но в то же время говоришь, что не будешь так постоянно делать? Разве одно другому не противоречит? - Амате действительно было трудно понять, почему Валья не будет делать то, что ей нравится, и что помешает ей так поступать. 

Изменено 29 августа, 2018 пользователем Thinvesil

[Kn1MS 2 502]

Лабиринт

- Да, я... хорошо.

— Вот и замечательно, — Удар, едва повернув голову, самым краем глаза посмотрел на сидевших в отдалении у костра, а затем, всё ещё ни на миг не отпуская из рук Алишу, аккуратно двинулся боком к повороту на другую часть тропы. Следовало бы удалиться куда-нибудь подальше, чтобы ненароком кто-нибудь не набрёл. Демоны, ещё бы быть уверенным в том, что все те навыки, которые были в прошлом, не растерялись. Так, наймит, давай, соберись, тебе нельзя подводить эту девушку!

[Shunt 1 951]

Лабиринт

 Как же так получается, что тебе это нравится, и ты не считаешь, что это плохо, но в то же время говоришь, что не будешь так постоянно делать? Разве одно другому не противоречит? - Амате действительно было трудно понять, почему Валья не будет делать то, что ей нравится, и что помешает. 

- Я получила удовольствие от того, что завершила дело, а не от его криков и хрипов. Мне нужно было знать, что он будет страдать так же, как страдала я и моя семья. Все, - Валья прикрыла глаза. - Долг исполнен. Их больше нет, нет самой памяти о них. А мучить других ради удовольствия... не интересно. 

[Thinvesil 17 284]

Лабиринт

- Я получила удовольствие от того, что завершила дело, а не от его криков и хрипов. Мне нужно было знать, что он будет страдать так же, как страдала я и моя семья. Все, - Валья прикрыла глаза. - Долг исполнен. Их больше нет, нет самой памяти о них. А мучить других ради удовольствия... не интересно. 

Амата некоторое время просто смотрела на эльфийку, пытаясь уложить слова и смысл один к одному.

- Все равно тяжело было слышать его истошные крики, чувствовать его боль, - магичка скривилась, оживив в памяти воспоминания. - Не представляю, как можно такое терпеть. Я не вмешалась только потому что понимала, что все равно ничего не смогу сделать - Айра бы на меня напала и я горела бы там вместе с этим Фергюсом. - Амата вздохнула и подошла вплотную к Валье. Взяла ее руки и заглянула прямо в глаза. - Прости меня, пожалуйста, но ты выглядела тогда настоящим чудовищем, сестра. Куда там бедному Ридену! Я ошибалась на его счет, никакое он не чудовище. Теперь я видела и похуже. Это было просто ужасно! Хуже было бы только если бы кто-то вдруг вдохновился твоим примером и стал творить бы такое повсеместно, для удовольствия. Чудовище - оно не в характере, а в чудовищных поступках. Творить подобное, пребывая в своем рассудке, гораздо хуже, чем просто в кровавой ярости. 

[Shunt 1 951]

Лабиринт

 - Прости меня, пожалуйста, но ты выглядела тогда настоящим чудовищем, сестра. Куда там бедному Ридену! Я ошибалась на его счет, никакое он не чудовище. Теперь я видела и похуже. Это было просто ужасно! Хуже было бы только если бы кто-то вдруг вдохновился твоим примером и стал творить бы такое повсеместно, для удовольствия. Чудовище - оно не в характере, а в чудовищных поступках. Творить подобное, пребывая в своем рассудке, гораздо хуже, чем просто в кровавой ярости. 

Валья мягко сжала запястья Аматы и улыбнулась одними губами. Она прекрасно понимала, как это выглядело со стороны и жалела, что повела с собой и ее, и Айру. Иногда иллюзии все же нужны - для спокойной жизни.

- Я - чудовище. Я это знаю. И я с этим живу. И пусть так это и остается - меня не переделать, - тихо сказала она, качая головой. - И я не хочу, чтоб кто-то стал похожим на меня. И я буду всеми силами оберегать вас всех - тебя, Айру, Ридена - от подобного. Мне жаль, что так вышло - что вы, два самых близких и родных человека, это увидели. Просто вспоминай это, когда уже тебе, - сделала она ударение на последнем слове. -  захочется сделать кому-то что-то плохое. Вспомни, ужаснись и откажись. Ты умная, ты придумаешь иные пути. Я в тебя верю, - Валья осторожно поцеловала девушку в лоб. - Пообещай, что не станешь... мной. 

[Thinvesil 17 284]

Лабиринт

- Я - чудовище. Я это знаю. И я с этим живу. И пусть так это и остается - меня не переделать, - тихо сказала она, качая головой. - И я не хочу, чтоб кто-то стал похожим на меня. И я буду всеми силами оберегать вас всех - тебя, Айру, Ридена - от подобного. Мне жаль, что так вышло - что вы, два самых близких и родных человека, это увидели. Просто вспоминай это, когда уже тебе, - сделала она ударение на последнем слове. -  захочется сделать кому-то что-то плохое. Вспомни, ужаснись и откажись. Ты умная, ты придумаешь иные пути. Я в тебя верю, - Валья осторожно поцеловала девушку в лоб. - Пообещай, что не станешь... мной. 

Целительница заплакала и растроганно обняла Валью. 

- Обещаю, сестра, - тихо прошептала Амата, серьезно глядя в ее золотые глаза. - Потому я и постаралась все это запомнить. Я позволила этому произойти, так что это и моя ответственность тоже. Больше никогда, - она тряхнула головой. - Никогда я не буду такой. Я буду бороться за людей и за лучший мир. Ради тебя. Ради Ренли и Коула. Ради Ридена и его сына. Ради всех смертных. - Тевинтерка всхлипнула и положила голову на плечо названной сестры. - Хорошо, когда есть, за кого бороться. Хорошо, что у меня есть вы, и друзья, и брат. Раньше я была совершенно одна. Потом с Коулом. А теперь у меня есть вы - кто связывает меня с этим миром, заставляя радоваться жизни и стремиться к ней. Вы нужны мне, Валья. Ты нужна. И я рада, что мы поговорили. Спасибо. 

Изменено 30 августа, 2018 пользователем Thinvesil

[Shunt 1 951]

Лабиринт

Вы нужны мне, Валья. Ты нужна. И я рада, что мы поговорили. Спасибо.

- У тебя есть ради чего жить, - Валья погладила девушку по волосам, мягко, нежно. - Это хорошо. Тебе будет очень тяжело на том пути, что ты выбрала. Тебя попытаются сломать. Но ты выдержишь. Пошли к костру? Или... - потрошитель склонила голову на бок, прижавшись к макушке девушки щекой, хихикнула и подхватила Амату на руки. - лучше я тебя отнесу. Путь нам предстоит долгий, пускай твои ноги отдохнут, - развернувшись, эльфийка аккуратно отнесла сестру к костру, усадила на спальник, сама села рядом, подмигнув сидящему у огня Ридену.

[Эри 10 075]

Лабиринт

Эльф вытянул  ног и  смежил веки.  Мало ему  Аматы, так теперь  дух еще читал  нотацию, что его самого образованного  обитателя  Тени назвали  старым хрычем, а Элендар стоял и молчал на эти обвинения.   Вот вспомни  Страж поблагодарила ли она, когда вы помогли  ей найти то, что она искала?  Нет ответил Страж, давай спишем на то, что  она  не обучалась  этикету  и придворным манерам. Элендар  просто хотел поспать, два дня они ехали без остановки, а вот после приключения  в альтернивном лабиринте ему просто нужен был отдых.

[Thinvesil 17 284]

Лабиринт

Амата, уставшая после головняка с зеркальным лабиринтом, задремала с блаженной улыбкой на лице. Ее перестало тревожить чувство собственной неполноценности перед той, другой Аматой - научится, всему она на учится и станет по-настоящему сильной волшебницей. Это дело наживное, и главное, что в ней было все заложено для того, чтобы преуспеть. И не только в магии.

Ренли с Коулом остались в Лломерине, и целительница была спокойна за них: дух ни за что не станет подавлять стремление ее брата к свободе, а вор наверняка окажется доволен его мастерскими навыками во взломе и умении скрываться (и скрывать других) от чужих глаз. В другое время она бы поволновалась о том, как Ренли воспринял бы необычные способности Коула, но путешествие вместе с Могильщиками доказало девушке, что чуткий и добрый ее друг всегда сможет найти общий язык с окружающими. Если только они не какие-то там злодеи, конечно, но Ренли был добрым малым, и Коулу он очень нравился. Дух сострадания был рад, что юноша сохранил добрый нрав, несмотря на жизненные испытания и его окружение. Как и Амата. За это он их и любил.

Разговор по душам с Вальей успокоил магичку, и даже Риден, кажется, больше на нее не сердился. Чего же еще желать, чтобы быть счастливой? Лично ей этого было вполне достаточно.

Целительница провела пару часов, пребывая в блаженной дреме. Хорошо отдохнув, она сладко потянулась и потерлась щекой о сидящую рядом Валью.

- Ты такая теплая, - пробормотала, не раскрывая глаз и не убирая улыбки, сквозь остатки сна тевинтерка. - У тебя палатка-то есть? Может, будем ночью в моей спать? Мне так этого не хватает, - пригревшись о горячий бок потрошителя, засыпалось действительно легче и лучше.

[Shunt 1 951]

Лабиринт

 У тебя палатка-то есть? Может, будем ночью в моей спать? Мне так этого не хватает, - пригревшись о горячий бок потрошителя, засыпалось действительно легче и лучше.

- Признайся, ты просто соскучилась по теплу, - усмехнулась Валья, глядя в пол перед собой и размышляя о всяком. Например, почему у жуков именно шесть лапок, а у пауков - восемь. Этот вопрос уже давно занимал ее - ведь не просто же так! В этом определенно был какой-то скрытый смысл, который еще не дошел до потрошителя. - Но можно и вместе спать, если хочешь. Сомневаюсь, что наши голубки потерпят третьего, - хохотнула эльфийка.

[Thinvesil 17 284]

Лабиринт

- Признайся, ты просто соскучилась по теплу, - усмехнулась Валья, глядя в пол перед собой и размышляя о всяком. Например, почему у жуков именно шесть лапок, а у пауков - восемь. Этот вопрос уже давно занимал ее - ведь не просто же так! В этом определенно был какой-то скрытый смысл, который еще не дошел до потрошителя. - Но можно и вместе спать, если хочешь. Сомневаюсь, что наши голубки потерпят третьего, - хохотнула эльфийка.

- По теплу, ага, - магичка села и сонно потерла глаза. Потом недоуменно посмотрела на Валью. - В смысле, третьего? Ты о ком?

[Shunt 1 951]

Лабиринт

- В смысле, третьего? Ты о ком?

- Не важно, ты спи, спи, - успокаивающе потрепала Валья девушку по голове. - Я тебя, если что, разбужу, - "А почему именно четное число? Почему не пять или семь лапок?", - потрошитель сдвинула брови, хмурясь. - "Или девять..." Все равно отряд, судя по всему, еще не спешил собираться и бежать дальше - оно и понятно, приключения в Тени были еще теми. Странно, что у некоторых хватало сил на поцелуи и объятья. 

[Thinvesil 17 284]

Лабиринт

- Не важно, ты спи, спи, - успокаивающе потрепала Валья девушку по голове. - Я тебя, если что, разбужу, - "А почему именно четное число? Почему не пять или семь лапок?", - потрошитель сдвинула брови, хмурясь. - "Или девять..." Все равно отряд, судя по всему, еще не спешил собираться и бежать дальше - оно и понятно, приключения в Тени были еще теми. Странно, что у некоторых хватало сил на поцелуи и объятья. 

- Да я уже выспалась, - потрясла головой Амата, сгоняя остатки сна. - Слушай, я тут подумала. Эти ребята приняли нас за отражения. И напинали того червяка. Значит, они не могли быть его порождениями - те бы наоборот, защищали. И еще они что-то говорили про два дня блужданий. А что если это мы из будущего? - Целительница аж подскочила на месте от такой захватывающей мысли, а потом немного сникла. - Хотя нет, не выходит. Они бы тогда помнили себя в прошлом, то есть, нас. - Она огляделась вокруг и прислушалась к мягкому прикосновению Тени - гораздо более ощутимому, чем где-либо еще. - Похоже, тонкая Завеса каким-то образом искажает реальность вокруг, заставляя тот мир, к которому мы привыкли, искажаться следом за ней. Интересно, какие еще чудеса нам здесь попадутся? И что здесь от нас нужно Маркусу?

[Shunt 1 951]

Лабиринт

- Хотя нет, не выходит. Они бы тогда помнили себя в прошлом, то есть, нас.

- Именно, так что... - Валья пожала плечами, ее этот вопрос уже не волновал и про свою копию она уже и думать забыла. Удачи, ей, конечно, да.  - Так что не забивай себе голову лишней информацией. Лучше объясни мне, почему у пауков именно восемь ножек? Я уже третий час об этом думаю.

[junay 6 059]

Лабиринт

Тайберу казалось, что он проспал целую вечность. настолько он оказался истощен  в зеркальном лабиринте. Но, как оказалось, он спал не более часа. Однако, проснувшись, он почувствовал себя достаточно хорошо, что бы отойти недалеко. и осмотреть окрестнотси. Теперь зеркала его не интересовали и не изумляли, больша заинтересовало два пучка арборского благословения, оплетающие одно из зеркал. Тайбер достал стилет и срезал их. Затем вернулся к спальнику, и достав свою записную книжку, стал скрупулезно описывать  все происшедшее с ними. еще с Денерима он вел такой себе кратенький дневник, который увы, сгорел с гримуаром Дедули, на маг по памяти многое восстановил и переписал в свою новую книгу. Кто знает, быть может, на старости лет он будет продавать мемуары, основанные на этом дневнике?

+2 арборсоке благословение

Изменено 30 августа, 2018 пользователем junay

[Thinvesil 17 284]

Лабиринт

- Именно, так что... - Валья пожала плечами, ее этот вопрос уже не волновал и про свою копию она уже и думать забыла. Удачи, ей, конечно, да.  - Так что не забивай себе голову лишней информацией. Лучше объясни мне, почему у пауков именно восемь ножек? Я уже третий час об этом думаю.

- Ммм.. я в этом пока не специалист, - протянула Амата. - Я могла бы изучить строение паука, но вряд ли там будет написано, почему именно такое количество ног. Может быть, Создатель или Творцы сделали их такими, чтобы им было удобно по паутине передвигаться? Или по количеству Древних богов. - Целительница взглянула на небо, но поскольку был день, пришлось полагаться на память. - Есть на небе одно созвездие. Драконис. Говорят, что оно посвящено восьмому богу, когда-то вымаранному из хроник. Хотя может это просто легенда. Не знаю. Я в Тевинтере была не в том положении, чтобы меня пускали в древних книгах и храмах копаться, - грустно вздохнула магичка.

[Shunt 1 951]

Лабиринт

Я в Тевинтере была не в том положении, чтобы меня пускали в древних книгах и храмах копаться, - грустно вздохнула магичка.

- Зато теперь ты возвратишься себя во всем своем величии, магистр, - Валья зевнула, прикрыв рот ладонью. Потом потерла щеки, пытаясь хоть немного отогнать сон, который на нее навалился. Все же не хотелось в этом месте оставаться надолго - дольше, чем требовало дело. - И через сорок лет, став самой важной в Империи, ты напишешь мне письмо, в котором объяснишь, почему у пауков восемь ножек, - важно продекламировала потрошитель, едва сдерживая улыбку.

[Thinvesil 17 284]

Лабиринт

- Зато теперь ты возвратишься себя во всем своем величии, магистр, - Валья зевнула, прикрыв рот ладонью. Потом потерла щеки, пытаясь хоть немного отогнать сон, который на нее навалился. Все же не хотелось в этом месте оставаться надолго - дольше, чем требовало дело. - И через сорок лет, став самой важной в Империи, ты напишешь мне письмо, в котором объяснишь, почему у пауков восемь ножек, - важно продекламировала потрошитель, едва сдерживая улыбку.

Амата, насупившаяся было на "магистра", весело расхохоталась. 

- Обязательно напишу! На тевине, - она шутливо показала эльфийке язык. - Давай со мной язык учить, кстати. Не думаю, что Айра будет против еще одной ученицы в твоем лице, а? - девушка подмигнула.

[Shunt 1 951]

Лабиринт

- Давай со мной язык учить, кстати. Не думаю, что Айра будет против еще одной ученицы в твоем лице, а? - девушка подмигнула.

- Хорошо, - кивнула Валья, которая была совсем не против узнать что-то новое. - Склонность к языкам у меня есть... ну, авварский я кое-как выучила в свое время. Только уже забыла почти, не часто на нем разговаривать приходилось, - с толикой грусти в голосе добавила она. - Ну и мать пыталась мне что-то на эльфийском иногда рассказывать, но это уж совсем лишнее было.

[Thinvesil 17 284]

Лабиринт

- Хорошо, - кивнула Валья, которая была совсем не против узнать что-то новое. - Склонность к языкам у меня есть... ну, авварский я кое-как выучила в свое время. Только уже забыла почти, не часто на нем разговаривать приходилось, - с толикой грусти в голосе добавила она. - Ну и мать пыталась мне что-то на эльфийском иногда рассказывать, но это уж совсем лишнее было.

- Он красивый, - заметила как будто бы между прочим Амата и поднялась со спальника. Посмотрела на прогоревший костер. - Ну что, развеем прах по ветру? Со всем почтением и всем таким. 

Девушка тут же принялась претворять предложение в жизнь и собрав горсти остывшего праха, отошла в сторону и подняла руки. Медленно шагая вдоль ряда зеркал, целительница тонкой струйкой рассеивала прах на ветру и со светлой грустью вспоминала усопших. Наконец-то они обрели покой. 

Вернувшись обратно к их импровизированному лагерю, Амата скатала спальник и приторочила его к седлу. Потом достала из сумки остатки пайка и разделила полоски вяленого мяса между конем и Сириусом. 

- Надеюсь, мы быстро здесь управимся, - вздохнула магичка. - А то я не знаю, чем их кормить буду.

[Shunt 1 951]

Лабиринт

- Надеюсь, мы быстро здесь управимся, - вздохнула магичка. - А то я не знаю, чем их кормить буду.

- Об этом надо было думать до того, как ты нормальную лошадь превратила вот... вот в это вот, - поморщилась Валья, бросив подозрительный взгляд на коняшку. - Говорила я тебе, что заиграешься ты со своей магией... Никто меня никогда не слушает. Рожей я не вышла или ушами? - посмотрев еще раз на зубастую лошадь, эльфийка отвернулась. - Намордник надень на это. А то ночью сожрет меня и я расстроюсь.

[Thinvesil 17 284]

Лабиринт

- Об этом надо было думать до того, как ты нормальную лошадь превратила вот... вот в это вот, - поморщилась Валья, бросив подозрительный взгляд на коняшку. - Говорила я тебе, что заиграешься ты со своей магией... Никто меня никогда не слушает. Рожей я не вышла или ушами? - посмотрев еще раз на зубастую лошадь, эльфийка отвернулась. - Намордник надень на это. А то ночью сожрет меня и я расстроюсь.

- Не сожрет, - Амата с видом знатока встала рядом и скрестила на груди руки, рассматривая коняшку. - Оно-то, конечно, зубастое, но психика у него лошадиная. Максимум, покусать может, если будешь к морде лезть. И разумными расами я его не кормлю. Ха! Уж чья бы корова мычала, - целительница шутливо пихнула потрошительницу локтем и подмигнула. - Ты же не ешь нас. Вот и он не будет.

Изменено 30 августа, 2018 пользователем Thinvesil