Dragon Age: "Vivat Imperium!"

[FOX69 49 387]

"Чтобы управлять людьми, нужна голова: для игры в шахматы мало одного добросердечия". Никола де Шамфор  

Это был неспокойный год. Год надежд, насыщенной работы, интриг и компромиссов, год, суливший перемены в ближайшем будущем. На востоке продолжалась война. Священный поход двух Империй, начавшийся восемь лет назад, принёс ожидаемые плоды.

 

Север вернул восточное побережье и Каринус, а Юг утвердился в Ривейне. Но война продолжалась. Кунари по-прежнему удерживали Сегерон, а учение Кослуна встало непреодолимой преградой для взаимопонимания местного населения и освободителей под эгидой Пророчицы. Годы оккупации и насаждения кунарийской идеологии выжгли в сознании свободолюбивых ревейнцев новые догмы и цели, претившие далёкому, чужому Югу. Кунари принесли на полуостров иллюзорное равенство. Орлей же возвращал прошлое, принимая в штыки варварские законы.

 

От Марнас Пелл, где до сих пор гремели взрывы, до забытых Создателем и Думатом предместий арлатанского леса, на всём восточном побережье закрепились войска девайна. 

Год назад десятый легион полностью освободил предместья Каринуса и теперь стойко удерживал позиции на окраинах города и в порту. Но кунари не сдавались. Береговые обстрелы были регулярными, как и жертвы с обеих сторон. Орлей сражался за Ривейн с попеременным успехом, отражая бесконечные атаки кунарийских дредноутов. Поход превратился в затяжное противостояние.

 

Война изматывала. Состояние фронтов из-за скудного финансирования больше напоминало тихое болото. И если Орлей теперь воевал на два фронта, укрощая местное население и кунари, то Тевинтер распылял силы на протяжённое побережье. Глухая оборона вела к экономическому краху. Тевинтер слабел, единичные дома наживались, с подачи его величества девайна Донатуса. В воздухе столицы носилось недовольство, Магистериум гудел стаей недовольных ос, братства магов делили сферы влияния. Бездействие угнетало массы, и заставляло действовать оппозицию. Архонт, опираясь на жречество синода, отстаивал наследие Гессариона и ограничивал присутствие магии в любых сферах. Вторую заповедь чтили, как никогда, стараясь удержать ослабевшую власть любыми способами, что негативно отражалось на ведении боёв. Сенат погряз в лени и снобизме, и пользовался вялотекущей войной себе на благо. Пока вся страна пыталась выжить, Серебряный Шпиль отводил свой величественный взор от собственных легионов. Народ устал ждать обещанной победы и многие покидали обжитые места. Присутствие свежей крови у власти было жизненно необходимо. Сломить остатки кунари, закончить поход, укрепить границы и начать мирную жизнь – всё, чего хотели жители страны свободной магии. Удобный момент наступил, и грех было им не воспользоваться.

 

***

Заседание малого совета состоялось 25 матриналиса 33 года Штормов. Оно было тайным и не первым за последнюю неделю. В кабинете Первого Советника архонта присутствовали: глава Тайной канцелярии – Верховный канцлер магистр Герион Крисп, глава корпуса контрразведки магистр Теодор Красс-Шармаль и главнокомандующий Южным фронтом  – легат Гай Корвус.

 

- Что ж, господа, время настало, - проговорил Номаран, оглядев присутствующих. – Его Величество девайн Донатус соорудил достаточно высокий помост из сухих поленьев для собственного сожжения. Нам осталось поднести факел. И пусть он ещё пытается удержать власть с помощью союзников, его дни сочтены. Лишив его поддержки, мы основательно польём хворост маслом.

 

Номаран поднялся из-за стола и снова оглядел совет. Его бархатно-чёрная мантия, отороченная серебром, мягкими складками ниспадала с высокой широкоплечей фигуры. Для своих пятидесяти лет он выглядел моложаво, и даже сеть морщинок у глаз и седая борода не напоминали о возрасте, а лишь подчёркивали стать советника архонта.

- Мы дадим народу империи долгожданный мир и закончим Священный поход, сместив приоритеты на Сегерон, - продолжал Номаран. – Наследие Гессариона достаточно паразитировало на истинных традициях нашей страны. Пора отдать власть тем, кто её заслуживает по праву сильного, тем, кто не побоится перемен, кто знает цену себе и своим способностям. Время полумер прошло. К концу года мы должны подготовить почву передачи власти достойным. Замечу «добровольной передачи». Нынешний девайн не должен стать ещё одним мучеником в благочестивых рядах Спасительницы. Свою недееспособность он признает сам. Нам не нужен переворот и революция. Нам нужна демонстрация ущербности нынешней власти. Итак…

 

Советник заложил руки за спину и посмотрел в распахнутое окно. Холодный солёный бриз тронул седой волос и принёс йодистый запах моря.

- Во-первых, нам нужна демонстрация силы на любом из фронтов. Победа любой ценой. Победа, о которой будут говорить, и которую будут помнить. Поэтому, с сегодняшнего дня, взяв на себя ответственность, как доверенное лицо архонта, я официально разрешаю применять на фронтах любые виды магии от некромантии до демонологии. Я снимаю запрет на использование Sanguinem magicae. Отныне тяжёлые уровни стихийной и духовной магии в приоритете. Все церковные кафедры на фронтах должны быть упразднены. Пора вспомнить об истинном смысле второй заповеди для Империи Тевинтер.

 

Номаран замолчал. Взгляд его синих глаз из-под сдвинутых бровей был решителен и суров. Вступать с ним в спор не имело смысла. Этот лидер слишком долго ждал, чтобы сейчас упустить шанс пройтись ураганом по стране и смести всё старое и ветхое.

 

- Во-вторых, - он обратился к канцлеру, - последние опоры, я бы даже сказал костыли, моста удерживающего нынешнюю власть, нам необходимо окончательно выбить.

- Вы имеете в виду Дома на стороне девайна, мессир? – осторожно поинтересовался Герион Крисп.

- Именно, так, мессир Верховный канцлер, - ответил Номаран, нисколько не сомневаясь в сказанном.

Магистр с тяжёлым неприятным взглядом чёрных глаз долго смотрел на будущего правителя и всё же уступил. Он отвёл взгляд в сторону и сказал:

- Мы не можем компрометировать себя, мессир. Смерти аристократов такого уровня…

- Дорогой мой Герион, - остановил канцлера советник, - разве я говорил о столь радикальных мерах?

И снова долгий взгляд.

- Восходить на трон архонта по трупам? Увольте.

- Но…

- Мы уничтожим их, но так чтобы эти имена не превратились в иконы с невинными ликами. Мы обезглавим их Дома и вытащим на свет всю грязь, которая накопилась за несколько веков. Компрометирующей информации у нас хватит. Конкуренты сейчас опасны. И мы должны приложить все силы к их краху. Прошу внимания. Я назову людей, которые не имеют права на будущее в этой стране.

 

Номаран сделал паузу, чтобы посмотреть на каждого из присутствующих и назвал пять имён:

 - Дом Максимус. Дом Страбо. Дом Муций. Дом Сикстус. Дом Сулла.

 

Пять домов. Пять сильных мира сего. Пять имён, которые вот уже несколько десятков лет произносили вместе с именем девайна. Именно, они стояли на пути перемен, поддерживая изжившую себя власть.

- А как же Верховный Жрец, мессир? – подал голос трибун Красс. – Он на стороне нынешнего архонта. С его благословения ужесточён отбор в Магистериум, состав которого требует кардинального пересмотра.

- Жрецу мы предоставим выбор, трибун. Менять его я бы не хотел. Не сейчас. Веру и единственную надежду народа нельзя предавать в столь смутное время. Жрец – символ. Усомниться в нём мы не имеем права. Но поставить его перед выбором, после перераспределения сил, мы обязаны. И, я больше чем уверен, он не откажется принять нашу сторону. Позднее мы переизберём Жреца, выдвинув кандидатуры исключительно из Совета чародеев.

Трибун согласно кивнул, а советник продолжил:

- Мессир Корвус.

Мужчина в пурпурной мантии легата чуть заметно качнул породистой скуластой головой кадрового вояки:

- Внимательно, мессир.

- Вы обеспечите нас победой. Марнас Пелл. Этот город давно её ждёт. Вышвырните кунари за пределы суши, покажите тварям, что такое настоящая Магия. И не стесняйтесь отдавать приказы от моего имени. Всю ответственность я беру на себя.

- Ваша воля, мессир, - легат склонил голову, принимая приказ.

- Мессир Крисп.

Канцлер не отводил пронизывающего холодного взгляда проклятого.

- Вы наведёте порядок на севере. Здесь, в столице. За вами два Дома. Максимус и Страбо.

- Как вам будет угодно, мессир, - покорно кивнул канцлер.

- Мессир Красс. Вы займётесь оставшимися кандидатами за пределами Минратоса. И ещё. Проверьте слухи о живом воплощении Спасительницы в предместьях Вал Дорма. Только нам второй Андрасте сейчас не хватало. Если инцидент имеет место, то должна появиться лже-пророчица. Перед тем, как умереть, - добавил советник и окинул своё преданное окружение:

- Я займусь перераспределением сил здесь, в Серебряном Шпиле, и заручусь поддержкой преторианской гвардии. Час настал, господа. Мы долго шли к этому моменту. Сейчас нельзя медлить. В наших руках будущее Тевинтера.

 

Hide  

Агенты оппозиции  

1. Демонолог - мессир Салем Силенсио (Yambie)

2. Алхимик - миледи Кристабэль Феникс Мастарна (Hikaru)

3. Оборотень - Серый Страж Полихроний (Meshulik)

4. Энтроп - миледи Калинда Борза (Ribka)

5. Иллюзионист - мессир Сейферт Илиен (Stormcrow)

6. Некромант - мессир Сетус Талрассиан Оптат (Rеi)

Hide  

Карта Тевинтера  

Hide  

Главы оппозиции  

Первый Советник Архонта Донатуса чародей Номаран  

50/175/70

Hide  

Верховный Канцлер и глава Тайной Канцелярии Герион Крисп  

43/185/80

Hide  

Консулярный трибун и глава контрразведки Теодор Красс-Шармаль  

36/170/70

Hide  

Легат Гай Корвус, почётный сенатор Магистериума и главнокомандующий Южным фронтом  

40/187/90

 

Hide  

Элахиль, Эли  

19/160/50

Hide  

 

Hide  

Карточки агентов

Дополнительная информация

Комната: Vivat Imperium!

Кратко о боевых плюшках 

Энтроп: эффекты при удачном броске – 1) -1/2хп, 2)пропуск хода, 3) -1/2 от атаки, 4)смертельное проклятье, мгновенная смерть.

Оборотень: Паук – отравление и смерть через 1 ход,  Медведь – 30хп, урон 2в10+6,  ....

Магия Разрушения: +3 от холода к урону у кунари

Демонолог: одержанный самоубивается, перед этим нанося урон рандомно двоим

Некромант: может наслать ужас смерти и обездвижить противника на раунд, поднять труп или взорвать его, нанося урон всем окружающим 1в10

Мастер иллюзий: полный контроль над одним противником – бросок на спецу без штрафа, сразу на всех противников – штраф -30

Боевой маг: 2в10+(ВХО) + бонусы от эффекта стихии самого меча

Массовые: ужасы, параличи, сон – со штрафом -30

Hide  

Будни кураторов  

Глава 1. Прибытие

Глава 2.  Сбор. Дом Муций.  2 фрументума - сбор информации. 12:00 собрание.  План действий.   4 фрументума - "Три собаки"

Глава 3.  Лукус Астурум. 6 фрументума. Сбор.  План Сейферта.   Расследование началось.  Сбор 2.   Событие

Глава 4.  Виминациум   Сбор.  План действий.  Техничка плана.  Визит к вдове, задания  

Глава 5. Вал Дорма. Деревня Шираз.  Задания.  План Сейферта.  Техничка.

 

Hide  

 

 

Изменено 4 октября, 2018 пользователем FOX69

[FOX69 49 387]

Задача нетривиальная – собрать команду из преданных, а главное способных людей. Магов, которые верят в новые идеалы и которые не побоятся преступить нынешний закон. В сговоре только маги. Только магам в качестве приза достанется безраздельная власть. Многие пророчат возвращение старых порядков и времён древних магистров, когда только незаурядный магический дар определял, достоин ли человек власти и положения. Многовековые оковы  праведного Гессариона вот-вот спадут, чтобы позволить росткам новой Империи пробить религиозный фундамент церкви.

Впору вспомнить и приобщить к делу всех верных агентов, которых не раз использовали на благо страны.

И первым он вспомнил его. Завербованного год назад агента из «Кровавой банды» - группы магов-отступников, практикующих магию крови и поклоняющихся древним богам-драконам. Не то что бы он был верен империи, не то что бы стремился к благоденствию порочного Тевинтера, просто год назад произошло нечто, за один час изменившее решение тевинтерского магистра. Он вспомнил его и череду безупречно выполненных заданий, которые он мог бы проигнорировать. Он вообще мог не подчиниться и исчезнуть, зная наверняка – младшему Полихронию ничего не грозит, и всё же, всё же он регулярно выходил на связь и по первому требованию отправлялся в путь. Вряд ли магистр мог объяснить своё нынешнее решение только необходимостью в предстоящей борьбе, было здесь что-то ещё неподвластное холодному рассудку бездушного политика.

 

За год до событий, 7:32

Время образования «банды» не известно. Кто и когда собрал вместе магов преступивших все церковные законы, дерзких отступников, не побоявшихся открыто применять запрещённую магию и бросивших вызов Создателю, история умалчивает. Но на протяжении десятилетий Тевинтер знал о существовании «Кровавой банды» и поддерживал с преступниками тесные контакты. Была ли то Тайная канцелярия или агенты самого архонта связывались с драконопоклонниками, но маги из «банды» зачастую выполняли для империи разную неэстетическую работу. Поэтому, визит тевинтерского посла в Ферелден, по большей части, носил ознакомительный характер и якобы призван был укрепить дружеские отношения двух стран в ходе Священного похода. На самом же деле, поездка минратосского магистра в предместья Джейдера была ни чем иным, как встречей с представителем той самой «Кровавой банды», по причинам которые трибун Теодор Красс счёл настолько важными, что решился на путешествие через континент.  

Постоялый двор «Три кабана» принял заморского гостя весьма радушно. Соверены, как известно, не пахнут, и господина в чёрном, не смотря на то, что у него на лбу можно было прочитать «Тевинтер» крупным тевене, устроили с комфортом на какой только способна портовая гостиница. Послание главе отступников было отправлено два дня назад и имело следующие содержание:

«На благо Империи (так начинались все особо важные приказы опальным малефикарам) и волей девайна, мы имеем сообщить следующие. С недавних пор нас интересует один из ваших членов. Некий Полихроний, Серый Страж. Ему предписано явиться 1 фрументума на встречу с представителем девайна. Джейдер, постоялый двор «Три кабана», 22:00». Далее стояла неразборчивая подпись и оттиск печати «Перевозчика».

[Meshulik 32 530]

Пролог

FOX69, Meshulik

Джейдер
 

 

В неприметных дорожных доспехах, накинув поверх изрядно уже поношенный плащ с выцветшими грифонами, в сопровождении двоих крепких молодцов Серый Страж верхом отправился в Джейдер. Не те времена, чтобы отказываться от приглашения руки дающей. Вероятно, дело, которое им предложат, окажется непростым, раз Тевинтер так разборчиво выбрал, с кем вести переговоры. Придётся торговаться и прикидывать риски.

 

Они брались далеко не за каждое задание. Тем более странной казалась формулировка письма: «предписано»… «Кровавой банде» особо-то не попредписываешь. «И всё-таки откуда им знать моё имя? И писать его — а ну как прочтёт кто-то лишний»...

 

Заявился он раньше указанного в странном письме срока и успел навестить в крепости знакомых из серых. А в назначенное время, украдкой оглядываясь по сторонам, ставил у коновязи постоялого двора гнедого коня. Знавшие его когда-то могли бы заметить, что Гнедок ничуть не изменился. Хотя, конечно, это был совсем другой конь.

 

«Представитель девайна» ждал. На балюстраде второго этажа. Навалившись на перила, наблюдал за залом таверны и встречал придирчивым взглядом входящих. В чёрной дорожной мантии, с видом скучающего аристократа, которого мало заботит мир, там внизу, под ногами. Он лениво поглаживал тыльную сторону чёрной перчатки и пытался угадать род деятельности богатых постояльцев. Официально посол Тевинтера был под защитой Ферелдена, а не официально — отпугивал окружающих своим необычным, для этих мест, видом и статусом магистра из порочной империи, которая, как известно, и на расстоянии страшна.

 

Сомнения были. Придёт ли? Что подскажет эльфийская интуиция? Предостережёт или сдастся перед любопытством? Текст необычного письма был призван зацепить внимание и спровоцировать беспокойные мысли. Не угроза, не шантаж. Пока лишь напоминание о прошлом, которое — Тео не сомневался — вспоминать Полихронию-Серому Стражу не хотелось. Но если явится на встречу, то без подписи в контракте не уйдёт. Уверенность магистра в приобретении потенциального агента была подкреплена документами, от которых маг-оборотень вряд ли откажется. А если откажется... впрочем, не стоило форсировать события, пока не предвещающие сопротивления.

 

А оборотню и правда не хотелось вспоминать. Ни когда читал письмо, хотя что-то уже осторожно стучалось из-за закрытой двери памяти. Ни когда отправленный проверить обстановку человек от «банды» вернулся с известием о франтоватом типе в черном на балюстраде.

 

Поёжился без привычного мехового плаща, велел ждать у привязи. Перешагнул порог таверны. Приметил стойку. Краем глаза зацепил фигуру на балюстраде. Подойдет сам, когда убедится, что всё тихо… Рука уже подымалась, чтобы попросить девушку подать воды.

 

В нарушение всех правил подобных встреч эльф словно запнулся о порог таверны и уставился на что-то наверху. Этот взгляд говорил о многом, но только не о радости узнавания. Это же было очевидно с самого начала. Едва только он прочитал письмо, пресловутая партизанская интуиция ему уже буквально кричала, что имя мог написать только кто-то из той, прошлой его жизни. Но за эти годы он настолько прочно убедил сам себя в том, что никому не нужен и о нем все забыли… Не без помощи того самого человека, который стоял сейчас наверху и ждал, как Пол теперь поступит. А Пол ругал себя за старую обиду, которая не дала ему почувствовать подвох.

 

Невысокий седовласый эльф, опомнившись, стрельнул уже с запозданием глазами по углам, развернулся и вышел из таверны не оглядываясь.

 

Хлопнула дверь.

 

Кто-то, заметивший странный маневр, отпустил шуточку. Кто-то хохотнул. Пауза тянулась недолго.

 

Дверь снова открылась. Уже не глядя на балюстраду, оборотень неспеша прошёл к свободному столу, сел, навалившись на столешницу, — так, чтобы было видно посетителя. Ничего не выражающий взгляд упёрся в стоявшего на балюстраде.

Пить расхотелось.

 

Тип с балюстрады продолжал смотреть, с некоторым недоумением оценивая странные манёвры нового посетителя. Он его узнал. Но не сразу. Во второй приход уверился окончательно. Седой человек в потрёпанном плаще серых с эльфийской осанкой. С особой грацией, присущей только остроухим. Никакая одежда и доспехи не могли скрыть ни лёгкой небрежной поступи наследника Элвенан, ни изящного профиля. В эльфах Теодор Красс умел ценить прекрасное. Но глаза... и этот длинный седой волос, предусмотрительно скрывающий компрометирующую примету... Усталость и отрешённость в тёмно-серых глазах, ссутуленные плечи и вызывающий взгляд снизу вверх. Ты мне не рад, Пол. Интересно — почему? Маг улыбнулся лишь уголками губ самоиронии и оттолкнулся от перил.

 

— Здравствуй, Пол, — проговорил спустившийся с высот тевинтерец, не отводя глаза от глаз оппонента. Он присел на противоположный стул и улыбнулся, как и раньше, искренне и дружелюбно. — Ты изменился, — добавил, внимательно разглядывая тусклую вязь валласлина на бледном лице и стягивая с рук кожаные перчатки.

 

Молчание затягивалось. Изменился? Эльф машинально провел рукой по волосам, убрал со лба и ненарочно открыл эту самую примету — подрезанные уши. Ты тоже изменился, Теодор Красс. Но узнал я тебя сразу. Он усмехнулся, пальцы потерли переносицу. Впрочем, чтобы узнать Красса, достаточно было видеть, как тот снимает перчатки.

 

— Семь лет, — произнес Пол так, будто это всё объясняло. Долго? Сейчас уже казалось, что не очень. Воспоминания стремительно возвращались. — Путешествуешь? Один?

 

Долгая пауза была кстати. Внимательнее изучить черты его лица, вспомнить, расшевелить прошлое. Тот поздний вечер, ночь в Маротиусе и обмен маной. Бесшабашный, безумный всплеск энергий. Два сообщающихся сосуда в идеальной гармонии. Почему-то сейчас память вытолкнула именно этот эпизод. Перчатки легли на стол, а их хозяин навалился на высокую спинку стула. Семь лет. Разве много это для эльфа, Пол?

 

— Не совсем что б путешествую, — ответил на вопрос. — Не совсем что б один. Пара охранников, прислуга. А ты? Кажется, тоже не один. Опасаешься чего-то? Или не поверил содержимому письма?

 

— Обычные предосторожности… — эльф неосознанно повторил движение своего собеседника и откинулся на спинку колченогого стула, повернул затекающей шеей. «Что же тебе надо?» Чем дольше он пытается высмотреть в этих глазах ответы на свои вопросы, тем больше злит этот его взгляд. — Как же не поверить тому, что написано на бумаге с такой печатью?

 

Оборотень улыбнулся и развел руками:

— Ты мне предписывал явиться... центурион? Или... легат... магистр? Мы, беглые малефикары, агенты ваши и руки, деяния ваши творящие, готовы служить. Если, конечно, сойдемся в цене.

 

— Всего лишь трибун, — в тон собеседнику ответил гость города. — А магистр, как приятное дополнение к воинскому званию. Не более.

 

Посвящать в цели предписания трибун, кажется, не торопился, словно испытывая терпение эльфа.

 

— Так значит, дело только в цене? — за пристальным взглядом скрывалась незлобивая ирония.

 

Терпение кончалось, а ответ был очевиден обоим уже давно (примерно семь лет):

— Поздравляю, трибун Красс, — Пол отделился от спинки стула, вновь испытал тоску по меховому плащу и поправил орденский. — Вас моя цена не устроит. Уверен, найдутся подходящие э… организации. Могу порекомендовать. Мне… жаль.

 

Он поднялся со стула, коротко кивнул.

 

— Не торопитесь... Полихроний, — не меняя вальяжного положения, бросил уходящему Красс. — Кое-что тебя может заинтересовать. И в данный момент я просто не могу тебе этого не предложить. Потому что последствия твоего необдуманного ухода сейчас могут привести к скорым последствиям, о которых ты пожалеешь так же скоро, как уходишь в данный момент. Это ещё не угроза, Пол. Я только предупреждаю.

 

Он выждал паузу, всматриваясь в безмолвную спину. И почти властно добавил:

 

— Я не договорил. Сядь.

 

Эльф оборачивался очень медленно, опустив голову. И со спины казался подавленным. До тех пор, пока из-под седых нахмуренных бровей на Красса не полыхнули яростью глаза шамана духа.

 

— Я ждал, когда ты начнешь приказывать, трибун, — гнев ещё сдерживался насмешкой. — Долго же ты терпел. У тебя что, ручные эльфы перевелись?

 

Он не сел, но подошёл вплотную к стулу развалившегося красавца и навис над ним, оперевшись о высокую спинку.

 

— Я тебе не по зубам, магистр, — доверительно прошептал он ему на ухо. — А что до тайны, то я её храню. Можешь передать своим хозяевам, что в ближайшее время им не грозит появление магии скверны. Всё понял? Секту мою тебе не достать — а без милостей твоих уж мы проживем, раз до сих пор живы. Так что мой тебе совет, путешествуй где-нибудь в других краях. Здесь у нас много плохих людей. Поговаривают, отступников расплодилось по лесам…

 

Эльф тяжело вздохнул, так что шею магистра обдало его дыханием, и после многозначительной паузы немного отстранился — ровно настолько, чтобы опереться другой рукой о стол. Он ждал ответа.

 

Магистр принял всю разъярённую тираду до последнего словечка со снисходительной улыбкой, не изменив ни на миг самодовольного выражения лица. Когда яростный поток утих и вернулся на время в отступника, готового разорвать высокомерного тевинтерского ублюдка, Красс оторвался от спинки стула и подался вперёд. Коснулся щекой щеки оборотня, ощутив щекотание седых волос на своём лице.

 

— А ты такой же горячий, Пол, — прошептал в ухо эльфа и отстранился. Поймал негодующий взгляд и умиротворённо произнёс:

 

— Меня не интересует та самая тайна, мне не нужна твоя секта, мне плевать на твоих отступников. Мне нужен ты, Пол. Только ты. А если мне что-то нужно, я не советую оценивать мои зубы никому, тем более тебе, — улыбка тевинтерского аспида светилась добродетелью. — Сядь. Удобнее читать будет. Тебе понравится. Хочешь, я скажу лично тебе «пожалуйста»?

 

— Оценим…

 

Рука потянулась взять магистра за грудки да стереть эту улыбку в подтверждение полученного от него эпитета, но Пол сдержался. Успеется. Похлопал обещающе по плечу, отцепился от стула и повалился на свой.

 

— Пять минут, дай мне пять минут — и я перестану тебе быть нужен.

 

В этих краях оборотню мало что было не по силам.

 

Угроза, если таковую самонадеянный трибун и услышал в словах отступника, не произвела на него должного впечатления, или же он профессионально играл роль. Красс снял с пояса кожаный футляр для свитков и опустил на стол перед эльфом. Внутри Пол мог обнаружить приказ о переводе некоего Маркуса Тилани из Круга Маротиуса в Круг Минратоса, о зачислении данного студента на самый престижный факультет Стихийных сфер с последующим переводом на кафедру Высшей магии с выбором специализации по собственному желанию. К тому же молодой маг получал патронаж магистра с известным именем. Документ был подписан архонтом и открывал обладателю все двери в общество самой знаменитой аристократии Тевинтера.

 

Пол небрежно извлек документ из футляра, тупо прочитал. Снова прочитал имя, шевеля губами. Он ошибался. Было то, на что он не мог повлиять. Невесть откуда свалившийся на голову Красс только что отнял у него будущее. Оборотень почувствовал вдруг себя Жорденом. Таким старым, разочарованным в окружающем его мире, который медленно жерновами суетных нужд перемалывал в песок все его усилия.

 

Но только полным при этом силы.

 

Свернул бумагу. Магистр поди думает, что нашел подходящую цену. Пол оперся о стол, горько рассмеялся. Дистанция отчуждения, которой он так старался придерживаться, помахала эльфу ручкой.

 

В следующую минуту стол сдвинулся в сторону, а перед Крассом образовалось перекошенное яростью лицо оборотня, на которое тот мог не слишком долго любоваться, потому что удар кулака развернул его голову вправо.

 

Руки схватили за ворот и попытались приподнять со стула.

 

Несмотря на всю его кажущуюся внешнюю рафинированность, магистр умел держать удар. Даже такой яростный и необузданный. Кафедра боевых магов и армейское прошлое никогда не подводили в таких ситуациях.

 

— Тихо, тихо, тихо... — проговорил он, поднимаясь со стула вслед за тянущими руками. — Ты мне мантию помнёшь, — предупредил он и расхохотался оборотню в лицо. — Нет, нет, всё в порядке, — это было брошено в сторону, подскочившим охранникам и обслуге таверны. — Не беспокойтесь. Всё под контролем.

 

Он в упор посмотрел на Пола и усмехнулся.

 

— Не по зубам, говоришь, — рука дотянулась до своих разбитых губ и стёрла струйку тёмной крови. — Я тебе ещё альтернативный вариант не предложил. Ну, если ты, вдруг, не согласишься. Ты ведь желаешь парню счастья и процветания его семьи. Иначе, Полихроний-младший вместе с домом Тилани канут в небытие.

Красс снова усмехнулся, облизывая губы.

 

— А теперь, ударь меня ещё раз и получишь в ответ, — бросил он вызов.

 

Пока подбегала охрана и Тео что-то там бубнил про контроль, оборотень даже попытался успокоиться. Попятился, наклонился, оперся руками о колени. Тут кулаками не поможешь, надо думать головой...

 

Зря только Красс пригрозил расправиться с Тилани. Как-то мысли поблекли перед чудесной возможностью использовать голову в ином смысле. С разбегу ударом в солнечное сплетение сбить противника с ног...

 

Не только сбил, но и до стены протащил. Даром, что щуплый и невысокий. Откуда силы взялись. Магистр ждал следующего удара, но не такого подлого. Принять ещё раз в челюсть было бы проще. Но удар пришёлся в живот, выбивая из лёгких воздух. Драться с уличным бойцом бойцу классическому не с руки. Переведя дух, Тео поднялся и оттолкнул от себя разъярённого эльфийского монстра. Кажется, его шантаж и угрозы сработали. Теперь бы только успокоить и можно поговорить о деле. Но до разговоров было далеко, потому что гнев всех эванурисов сейчас был направлен на единственного наследника тех, кто уничтожил эльфийскую родину, да ещё посягнул на святое — Полихрония младшего. Расчёт был верный. Но как бы прекратить драку. Никак. В ответ летит кулак, который магистр чудом парирует и отправляет в ответ прямой в челюсть, и следом в грудь. Эльф валится в сторону, но подскакивает и злобным зверем схватывает сверху. Падает мебель, бьётся посуда, что-то хрустит, охрана не нарушает приказа — «всё под контролем» — мало ли какая блажь мессиру в голову на ночь глядя пришла.

 

Разочарование — сильное чувство. Его хватило на то, чтобы увернуться от увесистых кулаков бывшего командира да еще и поднырнуть апперкотом по ребрам. Это тебе за благодетельство. За магистерскую спесь. За глядящего тебе в рот триария. И за восьмого. А это вот прилетело от самого трибуна — за дурь. Во рту соленый привкус. Так даже лучше… Красс выше ростом, ему сподручнее схватить и направить по инерции в середину зала. Падая, налетел на стулья — а это так, для веселья. Последняя схватка опрокидывает противника. Магистр уже не пытается встать.

 

Эльф откатывается в сторону и пытается восстановить дыхание. «Давно надо было». Его вдруг разбирает смех. С трудом заткнулся.

 На четвереньках дополз до злосчастного документа, оперся о стену, снова взглянул на имя. Рука бессильно упала на колено. Ну точно, вычислил ведь, змей минратосский. Вытер со лба пот рукавом.

— Тео, — позвал он почти ласково. — На кой я тебе, а?

 

— А... — доносится откуда-то из угла, где тевинтерский выродок принял своё поражение.

Он поднялся на четвереньки, с трудом встал на колени. Потряс головой и что-то промычал нечленораздельное. Уткнулся лбом в обломки стола, слабо дав отмашку ближайшему охраннику:

 

— Заплатите, — еле выговорил и попытался стереть кровь с разбитых губ. Болело всё. Будто его пинали центурией в полном составе. Поморщился и, обхватив грудную клетку рукой, с трудом поднялся, опираясь о спасительную стену.

 

— Да я... — голос прервался сдавленным стоном, — хотел работу тебе предложить. Но ты... твою мать... ты, кажется, мне ребро сломал... — проговорил, передвигая ноги меж разбитых стёкол. — А ты вот против. Но...

 

Дыхание снова перехватило, он прикрыл глаза и навалился спиной на косяк.

— Давно меня так не мудохали. Вот спасибо. Ммм... — промычал маг, потирая ушибленный затылок. — Может, поднимемся? Я тут комнату снял. Поговорим... мм... в более дружелюбной обстановке?

Отстраняя рукой охранника, кинувшегося помогать, пошатывающийся магистр поплёлся к лестнице.

 

В более дружелюбной. Пол побрел за отмудоханным, но непобежденным магистром. Залог дружелюбия он держал в руке. И тот жёг ему руку.

 

Апартаменты тевинтерского магистра соответствовали его статусу. Будучи портовым городом, Джейдер часто принимал высокопоставленных гостей.

 

 

 

Тео толкнул дверь, прошёл до кровати и тяжело осел. Кивнул юному эльфийскому рабу — мол, свободен — и принялся расстёгивать тяжёлые полы чёрной мантии.

 

— Заходи, — пригласил он гостя. — Хочешь выпить? Хотя... — пуговицы подавались с трудом, — ты же не пьёшь. Или... что-то поменялось? 

 

Пол огляделся. В комнате чувствовалось присутствие Красса. Шкуры, общая лаконичность. Он хмыкнул. Это тевинтерское чувство стиля было ему недоступно.

 

 — Угу, надо бы выпить. Не забыть бы потом в карты сыграть, — добавил он ворчливо и прикусил язык. Не до шуточек было. Но с Крассом всегда так: слово за слово — и все пляшут под его дудку. Эльф нахмурился. И налил себе вина, стоявшего на столе. Вопросительно взглянул на магистра. Дела делами, но, в конце концов, — это же он ему сломал огрово ребро.

 

— Ты-то будешь?

 

— Буду, конечно, — почти возмутился побитый аристократ. — Должен же я чем-то обезболить себя любимого за неимением рядом Лурца.

 

Пуговицы мантии сдались, и стихийщик с трудом высвободил руки из рукавов.

 

— Карт нет, но можно и так раздеться, — пальцы потянулись к вороту белоснежной рубашки. — Ты не против, если я ворот расстегну? Дышать как-то сложно после встречи с оборотнем. Хорошо, что ты меня не медведем приложил.

 

Оборотень приподнял брови. Странный вопрос.

 

— Ничего, что я без спросу тебе морду начистил? — на всякий случай поинтересовался он. Скинул плащ и остался в легком доспехе. Протянул бокал, глянул (ничего, жить вроде будет), заметил тоном, в котором чувствовался богатый опыт:

— Если бы я хотел тебя убить, то дождался бы встречи в более… укромном месте. В Джейдере за перекидывание медведем в таверне меня сразу десяток храмовников ухайдакают на выходе из заведения.

 

Уже усевшись в кресле и рассматривая убранство комнаты и заодно ее хозяина, со знанием дела заключил:

 — Кстати, это бы подошло.

 

За морду Теодор Красс никогда особо не переживал. Заживёт. Не впервой. А издержки в любой профессии бывают. Правда, тевинтерских послов редко возят лицом по полу, ну так и задание у посла не последней сложности.

 

— Тебе ещё представится возможность меня убить, — сказал он, освобождая манжеты от алмазных запонок. — Не упусти. Что именно? — не понял Тео последней фразы Пола, изучающего временное жильё.

 

— В этой комнате мы одни. А ты не боишься. Значит, уверен, что угрозы твои в случае чего выполнит кто-то другой. Я всё понял.

 

Красс долго смотрел на поседевшую голову и пытался заглянуть в глаза эльфа, чтобы лишний раз убедиться в ненависти к себе. В недоверии и презрении. Он вздохнул, потёр запястья и обратился к старому знакомому уже без прежней напыщенности, сбросив остатки тевинтерского лоска.

 

— Не будет никаких угроз, если ты согласишься. Считай это удачным предложением, от которого трудно отказаться. Ведь я не ошибаюсь? Пол? Парень тебе, как сын. И ты заинтересован в его будущем, иначе тебя бы так не порвало — кинуться на магистра при свидетелях. Я не хочу прибегать к крайним мерам. Но ты нужен Империи. Нужен мне. Любой ценой. И... — Тео мотнул головой, словно извиняясь, — выбора у тебя нет, Пол. Сейчас для Маркуса открыты все пути в Тевинтере. Если же ты откажешься... — Тео не стал продолжать. — Решать тебе. Ты никогда не был у меня на поводке.

 

Пол заключил сам с собой пари, снимет ли магистр рубашку, прежде чем перейдёт к делу. Проигравший должен был выпить. Эльф почти с сожалением осушил бокал.

 

Когда Пол увидел имя в приказе, сразу всё понял. Как государственная машина Тевинтера отреагирует на подлог и что случится с мальчиком и семьёй Кор, догадаться было несложно. Что же, Красс предъявил весомый аргумент, оставалось это признать. Вот только с подачкой он промахнулся.

 

 —Ты перст Создателя, Тео. Несколько дней назад я собирался вернуть парня домой. И всю дорогу сюда гадал, верно ли поступлю, вырывая его из щедрых объятий семейства Тилани, против его воли. Значит, и впрямь пора. Но в одном ты прав: он мне дорог, хоть я и не его отец. А будущее Марка — не твоя забота. Теперь о нас с тобой. Я не верю тебе. Да ты и сам мне не веришь, — Пол помахал злосчастным свитком в подтверждение своих слов. — Иначе бы явился по-другому. Но я, — он усмехнулся, потирая ушибленный бок, — рад этой встрече. Как ни странно. Надеюсь, когда надобность во мне у империи снова отпадёт, мы расстанемся...

 

Он запнулся. Без недоверия? В такое он и сейчас не верил. Без обид? Конечно, привычку винить в чём-то других он давно уже бросил. Без ненависти? Он не ненавидел Красса. Просто очень не хотел становиться снова винтиком империи.

 

—…друзьями.

 

На это у эльфа вообще никаких надежд не было, но лучшего не нашлось.

 

Он поднялся и подошёл к Крассу, протягивая свиток:

 

— На. Считай, что этого приказа никогда не было. Что там у тебя за дело? Я согласен.

 

— Погоди... — Красс растерянно мотнул головой, принимая протянутый документ. — Что-то я тебя не понимаю. Этот приказ уже приведён в исполнение. И он уже действует. Иначе меня бы здесь не было. Или ты считаешь, что я тащился в вашу глушь без набора джокеров в колоде? Мы не будем обсуждать с тобой дела. Ты будешь их делать. Даже если против. Без каких-либо условий с твоей стороны. Серьёзно? Ты соизволил узнать, что же у Тевинтера там за дело к тебе? А теперь, слушай внимательно весь расклад. Во-первых, ты нужен Империи надолго. Я сюда ехал тебя вербовать не на один месяц, не на «дело». Это не контрабанда с Глубинных троп и не разгром блаженных миссионеров Спасительницы. Во-вторых, ты не знаешь, чем будешь заниматься. С учётом того, что ты мне не веришь, ты подписываешься вслепую. В-третьих, твои фанатичные драконолюбы могут остаться без главаря. В-четвёртых, ты серьёзно хочешь вернуть парня в Ферелден, запихнуть его в Круг под надзор лириумных наркоманов, которые будут трахать его в туалете? И, в-пятых, — рука потянулась к пряжке эльфийского пояса, крепко обхватила и с силой притянула к сидящему на кровати. — Какого хера? — магистр и впрямь недоумевал после добровольного пожертвования оборотня. — Мне не нужны осложнения. Что за аттракцион благотворительности? Ты рад, твою мать, что тевинтерский магистр фактически делает тебя рабом? Ты в церковь что ли вступил, Святой Полихроний? М?

 

Вторая ладонь легла на бедро гостя, а голубые глаза застыли на свинцово-серых в ожидании ответов.

 

— Приведён в исп… — в свинцово-серых заплясали сполохи маны. Давно так за него никто ничего не решал. Тевинтерец в гордыне своей полагает, что такого, как оборотень, можно заочно купить с потрохами. Пока Красс щедро делился своими взглядами на перспективы их будущего плодотворного сотрудничества, Пол соображал. Увы, «любая цена» хоть и не озвучена, но обоим была хорошо известна.

 

Он опустил глаза на руку на своём ремне.

 

—  Я не святой: если канонизируют, то разве что в церкви святого рукоприложения. Как твое ребро? Заходи как-нибудь, — предложил он многозначительно, — ещё приложу. Я служу общине отступников. И это не богадельня. Вы там в своём Тевинтере понятия не имеете об этой жизни. А кто из нас с джокерами — то время покажет. Я веду дела с твоими соотечественниками (сам знаешь, какие) не от того, что сильно привередлив. Но я не раб и никогда им не стану.

 

Пол оторвал взгляд от своего ремня и резюмировал:

 

— Старые счёты сегодня закрыты, хорошее я помню, видеть тебя был рад. Но связываться не хочу, — вернулся он к главной теме, не теряя еще надежды сторговаться подешевле. — Как долго? Что мне нужно будет для вас делать? Какая твоя последняя цена? Его жизнь? Марка я прочил в преемники мне, когда нужно будет уйти. Теперь, значит… ну да это моя каша, мне и расхлебывать. А нужники ферелденские от тевинтерских, как и много что другое, отличаются только количеством мрамора.

 

— Слава святым ёжикам, ты прозрел, — Красс был немного ошарашен, что вербовка даже не начиналась, а отступник вообще не осознаёт всю торжественную прискорбность момента и магистерской роже грозят ещё несколько фингалов. Или он действительно потерял страх и благоразумие в своём медвежьем углу. Ведь Полихроний-младший в руках империи, и Флавий Руфиус уже готовит ученика или к переезду в Минратос, или...

 

— Так, дорогой мой, — Тео ещё ближе притянул строптивца, — садись рядом, я тебе на пальцах всё покажу. Расскажу о безвременной вербовке, о заданиях, где нужно убивать невиновных с твоими-то гуманными наклонностями, об отличии перспектив молодого мага в Минратосе и Ферелдене, а самое главное о декоре мраморных туалетов и количестве дерьма в них, потому что между личным и общественным есть разница, как это ни удивительно. И если уж ты сам так походя взялся решать судьбу человека, то почему бы тебе не прислушаться к желаниям самого Маркуса. Это к вопросу об альтернативном варианте твоей вербовки. Если ты не знал — любой студент Маротиуса спит и видит, как бы ему попасть в цивилизованную столицу страны, а не вернуться в ферелденские леса, где и похоронить заживо себя, свои способности и юношеские мечты.

 

 Тео похлопал ладонью рядом с собой, приглашая присесть.

 

— Прислушаться… — глава «Кровавой банды» саркастически рассмеялся. — Уж ты его судьбой готов крутить, как карта ляжет. Благодетель нашелся. А насчет дерьма…

 

Сел тяжело, со вздохом устало оперся о колени, разглядывая ладони, привычные к магическому посоху. Магистр был похож на рыбака-садиста. Он дергал за крючок и, кажется, был слегка разочарован, что рыба плохо вырывается. Рыба уже понимала, что на крючке. И это ее не устраивало. Но, выплеснув свой бессильные гнев, теперь она жаждала узнать подробности, чтобы сорваться с крючка грамотно.

 

— Рассказывай, на кой я тебе, с такими-то неподходящими наклонностями. Помнится, ты мне на прощание сообщил, что дороги у нас больно разные. Сдаётся мне, что и сейчас они не очень-то одинаковые. Какова моя роль в твоих делах? Что будет с моими делами? Ты всю мою жизнь хочешь забрать, или кое-что можно оставить себе? Я тебе должен пообещать что-то? А если обещание нарушу — в Минратосе Марка достать проще, правда?

 

 Он цинично усмехнулся и посмотрел на Красса. Свободы не лишают по мановению руки — её вытравливают. И сейчас, при всей очевидности катастрофы, она была эльфу еще не очевидна.

 

— Ну пока я предлагаю нехеровую такую судьбу твоему любимцу, если ты не заметил, — Тео обернулся, чтобы смотреть прямо в глаза собеседнику. — Мальчишка с его способностями поднимет не только себя в империи, но и угасающий дом Тилани, где впоследствии сможет развернуться. Может, он и тебя под старость лет пригреет.

 

 Ладонь неосознанно коснулась колена эльфа.

 

 — Дороги у нас с тобой и сейчас ведут в разные стороны. Поэтому я и пользуюсь Марком, чтобы хоть как-то на тебя повлиять. Мне нужны твои уникальные способности, редкое сочетание оборотничества с духовной магией. В Тевинтере грядут перемены. Серьёзные перемены. Сейчас нельзя ошибаться. Использую ли я тебя? Да. Принуждаю? Конечно. Но кнут доставать считаю преждевременным. Неужели пряника недостаточно? Поверь, у меня нет желания причинять Марку вред. Парень способный, и он достоин лучшего. А лучшее для мага в Тедасе — это Тевинтер. Услуга за услугу. Я обеспечиваю Марка Тилани достойным будущим. Ты — служишь Империи. Я тебе какие-то прописные истины сейчас объясняю...

 

Только вот в подобных «прописных истинах» оборотень, кажется, не нуждался.

 Взгляд голубых глаз упал на собственную руку, обхватившую колено Пола. Пальцы шевельнулись и прижались крепче.

 

 — Что касается заданий. Они будут разными. Ты можешь оставаться со своими немытыми отступниками, но по первому зову ты обязан явиться к месту исполнения. Иногда тебе придётся жить в Империи. О сроках вербовки я пока говорить не могу. Насколько затянется противостояние — мне не известно. Вот, в общем-то, и всё.

 

Глаза в глаза, а настойчивая ладонь чуть сдвигается на внутреннюю поверхность бедра эльфа.

 

А эльфу уже не верилось, что всего пару часов назад всё было так понятно и определенно. И вот теперь всё так круто повернулось. Добровольно, просто в благодарность, за пряник, творить то, что прикажут… Поднять дом Тилани — в этом, пожалуй, нашлось бы решение его, Пола, проблемы. В будущем. А сейчас он становился чьим-то слепым орудием. Надолго… Он всё ещё не мог смириться с поражением. Но это дело времени. Прикажут одно, другое. И через пару лет — перестанет задумываться.

 

 Он заметил. И взгляд в таверне. И юного эльфа, испарившегося из комнаты. И расстегнутые манжеты. И руку у себя на колене. И вряд ли магистр пытался закрепить таким образом шаткий союз.

 

 Когда кто-то заигрывал с «Кровавой бандой», «Кровавая банда» приближалась вплотную. Эта тактика не раз себя оправдывала.

 

 В следующую минуту магистра откинули назад и прижали к его собственному ложу, нависнув над ним и внимательно рассматривая. Многовато синяков. И каждый его красит, моров тевинтерец. Такая простая короткая стрижка для человека его положения — каприз или удобство?

 

 — Ребро не тревожит? — заботливо поинтересовался уникальный специалист.

 

— Немного, — притворно-растерянная улыбка скользнула по губам магистра, а руки легли на спину главы банды. Почему бы и не поиграть. Его пальцы добрались до всех доступных отверстий в доспехах победителя и коснулись каждого участка тёплой элифийской кожи, а призывно раскрытые губы шепнули. — Продолжай.

 

Он помнил. И воспоминание принесло даже фантомный запах гари. Тогда эти пронзительно голубые глаза светились ярче. Наверно, из-за сажи. В прикосновениях чувствовался лед, и улыбка — растерянная улыбка.

Губы магистра он накрыл своим ртом, а руки искали что-то под ничему не мешающей рубашкой. Наконец, нашли — солидный синяк, причинявший беспокойство. И магия, столь же допотопная, сколь и быстрая, принесла облегчение.

— Что-то в этой жизни никогда не меняется, да? — Пол сел. — Ты снова мой командир? — звучало по-дурацки. —  Мне это надо как-то переварить. Чего ещё я не знаю? Что от меня требуется, на крови клясться, духов вызывать?

 

— Конечно, — оборотень почувствовал, как его тянут обратно. Как чья-то рука, зацепив край кожаного доспеха у плеча, снова увлекает в плен кровати. Ещё пара мгновений, и эльф лежит на спине, а сверху над ним наклоняется исцелённый магистр. — Вскрывай вены... — шепчет он. Его губы касаются бледной щеки с валласлином и с осторожной нежностью, не торопясь, спускаются к шее. Сдаются ремни и застёжки. Одновременно, словно заколдованная, предаёт хозяина и разваливается на составляющие добротная зачарованная броня, а тихий голос продолжает нашёптывать. — Вызывай демонов, духов, эванурисов... — полы рубахи распахиваются, — ...и упаковывай одержимых, — а поцелуи спускаются ниже. От тонких ключиц до плоского живота. Щёлкает пряжка, и ткань штанов сдвигается властной рукой куда-то вниз. Так быстро, что их хозяин вряд ли успевает понять, как упругой плоти касаются губы.

 

Воспоминания? Игра? Награда победителю кабацкой дуэли?

 

События дня сменяют друг друга с ошеломляющей скоростью. Нужна передышка. Она тем желаннее, что за нею — неизбежность принятия какого-то решения. Как потонуть. Оборотень подчиняется охотно. В ответ на первое прикосновение губ дергает ремешок доспеха.

 

Ах да, валласлин. Пол и позабыл о нем. На верименсис он собирался встретиться с предводителем долийцев, сделавших это в награду. Но теперь, почему бы нет, Тевинтер пошлет его войной на этот клан… Он подкрадётся ночью с востока, паучьим ядом отравит главного и мага, перебьёт женщин и детей…

 

Дёргает второй ремешок. А третий — уже... Что подгоняет его пульс? Ощущение тепла чужого тела под нетерпеливыми ладонями или страшная магия, перечисляемая между поцелуями? Ты обратился по адресу. Мне уже приходилось её использовать. Теперь мне тридцать восемь, а я уже весь седой. Если бы не шаманский ритуал, одержимость уже забрала бы мой разум.

 

Вскрывать вены? Кому? Он смотрит туда, где над его животом склонился ежик коротко стриженых волос. Дотрагивается и чувствует покалывание. Сначала физическое, а после, когда магистр достигает своей цели, и маготока. Ощущения сливаются в знакомый сильный поток. На глубоком вдохе закрывает глаза.

 

Время останавливается, сменяясь ритмом. Почти избавление. И в нем — надежда. Ее дарит тот, кто просит его согласиться по-хорошему, кто все так же хорош. Пол уже согласился. Кажется… По крайней мере в этой постели.

По-настоящему же это если и произойдет, то нет, не сегодня. А ведь если не согласиться... он всё ещё надеется.

Ладони сжимаются и мысль ускользает.

— Тео… — в голосе нежность, — еще.

 

Ещё. Конечно же, ещё. И ещё, и ещё... теперь уже не остановится. Столько эльфов прошло через твою постель, Теодор Красс. Столько зелёных, синих, голубых, янтарных эльфийских глаз. Ты видел в них страх и покорность, обиду и боль. Из них можно сделать ожерелье. Но только не из этих, туманно-серых, грустных, дерзких, смелых. Почему нет? Потому что... нет. Эти глаза другие.

Магия Тени на двоих. Сплетается так, что не разорвать. Словно единое целое. Эльф и человек. Маг духа и стихийщик. Спокойствие и буря. Идеальная высшая гармония. Мана колышется, перетекает через край и расплёскивается искрящим потоком. Он не противится, открываясь навстречу. Сейчас, в эти минуты истомы, ты можешь доверять, завербованный отступник. Сейчас, никто тебя не обманет и будет всё поровну.

 

На пальцах вспыхивают искорки молний. Уже нельзя остановиться. Ещё. И с каждой секундой хочется больше. Ещё. Он плавится в горячем потоке энергий Тени, растворяется в концентрированной дармовой лавине. Спектр чувственности бесконечен. Он сводит с ума. Через минуту реальность уплывает окончательно, оставляя во рту его вкус. Такой знакомый. Он помнит до сих пор?

 

Волна возбуждения захлёстывает. Он следует вверх, не оставляя без внимания ни одного сантиметра стройного тела. Эльфы. Зачем вас сделали такими? Зачем Создатель вложил в вас столько природной красоты, порочного изящества.

 

Он переводит дыхание. Касается носом его седых волос и втягивает запах. Лес, трава, пыль и запах костра. Губы находят губы, и дурман долгого поцелуя опьяняет. Оглушает нетерпение, ещё немного, и магический коллапс накроет обоих.

На плечи ноги. И долгожданное касание. Лириумный бальзам пряно-терпкой волной заполняет комнату. Дорогая эссенция в смазке для утех магистра. Сделанная на заказ и предназначенная магам. Она превращает страсть в сумасшествие, а концентрированная мана возносит до недосягаемых высот. Не каждый маг выдержит такую «пытку». Но этот может. Он может и больше, даже когда неутомимый стихийщик сдастся. Ладони гладят его бёдра и спускаются ниже, под упругие ягодицы. Давно он не был так осторожен, нежен, давно не чувствовал партнёра, как самого себя. Лириумные капли орошают простыни...

 

— Пол... — он наклоняется вперёд, но руки держат. Он хочет видеть. Его лицо. Глаза и губы с печатью блаженства в тот самый миг.

 

Ещё. Движенья тянутся. Ещё. Вперёд. Назад. Медленно. Невыносимо. Мозг сходит с ума в притоках лириума. Кожа горит, и сердце скачет у горла. Пик наслаждения так близок. В полубреду он ищет губы. Целует и прижимается щекой к щеке.

 

— Пол... — одно лишь слово остаётся в мире. Не существует времени, пространства. И лишь вуаль Завесы колышется в бушующем урагане взбудораженной маны.

 

Еще. Насладиться и испить сполна сини этих глаз, подарить свои ласки. Ты прав, тень не знает лжи. Не раскрывшись, не взять. Но это — лишь оправдания. Потоки маны чисты — как не испытать близости к тому, с кем ты их разделяешь? Да нет, дело не только в магии. Вот он, снова свет в глазах, никуда не делся, и не в саже было дело. Пол больше не ищет оправданий. Не сейчас.

Лириум? Он вздрагивает от прикосновения. Впускает. Кусает губы и глядит зверем. Обнимает и разделяет один восторг на двоих. Стихия. Сильная, неотвратимая и… зрелая. За эти годы магистр изменился не только внешне. Он не обрушивает на эльфа неотвратимый хаос, его магия… изыскана?

 

Тео…

 

Не было ни Тевинтера, ни Ферелдена, только кокон первоначала. И в нем укутаны двое.

Буря утихала. На берегу Недремлющего моря, в портовом городе, на смятой постели, среди раскиданной одежды, в объятиях магистра лежал завербованный им оборотень. Он забыл, зачем пришел.

 

Магистр помнил. И от этого было тошно. Сейчас, позволив прошлому завладеть настоящим, ощутив и испив до конца, он уже не считал свою затею с вербовкой главы «Кровавой банды» такой уж хорошей. Но отступать поздно. Остался последний шаг. Он самый отвратительный. От необходимости его совершить мутит. Милый мой Пол, ты думаешь, я достаточно тебя унизил сегодня... Он отогнал эти мысли. Выставил из головы и закрыл все входы. Не сейчас. Только не сейчас. Создатель, только не сейчас.

 

Они лежали лицом к лицу. Уткнувшись лбами. Он обнимал его за плечи и, чуть касаясь пальцами, гладил длинные седые пряди на затылке. Хотелось забыть семь лет. И вернуться обратно в центурию, в армейское братство, где война уравнивала расы, положения, чины. Где солдаты доверяли командиру, а командир не мог не верить им.

 

Минутная слабость. Непозволительная для тевинтерского магистра, для первого секретаря будущего архонта, для члена Магистериума. Но как же всё просто в его объятьях, спокойно, умиротворённо. Так хочется быть рядом. Но время есть. Магистр имеет право позволять себе слабость.

 

Он легонько бодает эльфийский лоб и отстраняется, чтоб заглянуть в глаза. На губах игривая улыбка. Пальцы притворно путаются в седине и сдвигают пряди.

 

— Почему ты не отрастишь себе уши? — лёгкий смешок, и губы припадают к носу ферелденского отступника. — Разве дикий малефикар-оборотень, наводящий ужас на всю округу, не может отрастить уши? — он старается не смеяться и добавляет. — Такие острые, лохматые уши. С кисточками.

 

Приподымается удивленно бровь. В мире, где живет сейчас Пол, слово «уши» избегают лишний раз произносить даже некоторые храмовники. Но как же сладко сейчас его слышать.

 

— Лохматые? Ты все-таки по-прежнему считаешь меня котом.

 

Эльф смеется, закинув голову, доверительно сообщает:

— С кисточками — это ж я на белку стану похож. Но если тебе хочется...

 

Рука, до того лениво обводившая контур плеча, опускается ниже, давая понять, что вопрос лишь в желании.

 

— Эээ, — стихийщик изображает притворный испуг и тоже смеётся. — Это такая огромная белка, которая меня поимеет? Нет. Пожалуй, меня устроит эльф. Вот этот самый. До утра целовать белку-переростка я не готов. Лучше расскажи мне, как ты жил все эти годы. Как живёшь сейчас. С отцом Марка по-прежнему близок? Не искал меня в центурии? Я понимаю, что тогда мы расстались не лучшим образом, но... — магистр надолго задумался, подбирая слова, но сказал совсем другое: — В общем, я тоже рад тебя видеть. Несмотря на причины встречи.

 

Рука останавливается.

 

Взгляд становится изучающим. Не многовато ли вам обо мне известно, трибун Красс? Он осматривает комнату, будто размышляет, на что бы переключить внимание магистра. Палец упирается ему в грудь. Оборотень аккуратно подбирает слова:

 

— Банн Роальд Прудо — солидный и уважаемый землевладелец. Он по-прежнему счастливо женат. Разве тебе это не известно? — Пол испытывает стихийщика пристальным взглядом. И со вздохом добавляет. — Мы близки, это правда, как правда и то, что не всё можно взять и исправить.

 

Эта банальная истина вызывает задумчивую паузу. Всё сложнее, и Пол в курсе, что дело всей его жизни изменило многое, чего коснулось, но вот об этой тайне бывший центурион, участник похода за знаниями о мифическом восьмом драконе, от него ничего не узнает.

 

Палец выводит неопределённые линии, эльф вытягивает губы.

Ирония, любопытство, и наконец, усмешка игрока в порочную добродетель:

 

— А… как поживает мессир Виардо?

 

Трибуну известно достаточно, чтобы иметь в руках все рычаги управления. Когда пришёл тот донос из Маротиуса, он и предположить не мог, кто стоит за именем Марка Тилани.

 

Из доноса  

 

«…Отрок сей ленив, строптив и заносчив. Нет у меня на него управы. На прошлой неделе сжег угол пристройки. А как дело дошло до покаяния, твердил, что, мол, он не повинен, а его, мол, спровоцировал «какой-то болван». Наказания не помогают, что в лоб ему что по лбу.

 

Недавно удумал менять цвет у пламени магического огня — на синий. Поначалу усмотрел я в том насмешку над моей слабостью к антиванскому бренди. Муштровал его двое суток, все пытался выбить эту дурь… После написал рапорт Руфиусу. Парня вызвал на ковер сам Первый чародей, а он имел наглость заявить, стоя пред высоким собранием Круга, что стихийная магия — это искусство, и так, мол, он себя видит. Какого-то еще «синего мага» приплел. Марк ему видите ли плохое имя. Истинные патриоты с гордостью носят простые тевинтерские имена, а этому подавай чего-нибудь заморского.

 

Подозреваю, что и эльфам сочувствует. Как-то велел своим дружкам, кои за ним всюду таскаются, готовые подхватить любую его дурацкую каверзу, себя каким-то то ли Политронием, то ли Протагонием величать.

 

Серьезно, хотел его было уже предложить усмирить. Но вдруг нарисовалась бабка эта — старшая Тилани — отрока признала, и теперь весь клан соревнуется, кто подарит ему лучше наряд да пригласит на бал в поместье. Из оборванца-самородка, надежды школы, он превратился в золотое дитя, сущее наказание Создателю и школе. Учителя вокруг него пляшут, а щенок сел им на шею и ножки свесил.

 

Но только зря они, может, кружат тут, парень-то незаконнорожденный. Тилани у него — мать. Да и там дело темное. А порядочным кланам с древними фамилиями, берущими начало от первых сновидцев, остается только сокрушенно взирать на этот балаган и удивляться, до какой непотребной картины может спуститься планка стандарта образования юных магов в тяжелые для Тевинтера военные времена.

 

Обо всем этом считаю нужным доложить, ибо каждый гражданин в этот важный для нашей родины момент как никогда ранее должен чувствовать ответственность за ее будущее, ибо от каждого сегодня зависит, поднимется ли Империя на вершины цивилизованной законности и процветания или погрязнет в пучине беззакония и разрушения великих династий.

 

Уповаю на вас, облаченных властью, что помните, кто верен Тевинтеру, а кто, как упомянутая выше ведьма Перпетуя Тилани, возделывает лишь собственную пашню.

 

Vivat Imperium!

Преданный вам старший чародей кафедры стихий Спурий Навтий»

.

Hide  

Вряд ли имя, всплывшее в результате проверки, встречалось часто. Если вообще не было единственным. Полихроний Тилани из Ферелдена заставил внешнюю разведку поднапрячься. А дальше информация сыпалась, как из рога изобилия. Через месяц магистр Красс знал о Полихронии-Страже и главе банды больше, чем о своём ближайшем окружении. Сначала ради интереса, а уж потом — с целью вербовки редких способностей, которые всегда ценились в Тевинтере.

 

Тео улыбнулся. Да с вами, мессир Красс, любая дружеская беседа кажется допросом. Всё так.

 

— Полагаю прекрасно, — ответил на вопрос, ни словом не обмолвившись о любовнике оборотня. — С послом Её Святейшества Серебряный шпиль никаких договоров не заключал. А что? — по губам тевинтерца скользнула лукавая улыбка. — Скучаешь по нему?

 

Эльф наморщил лоб. Скучал ли он вообще по ком-то из той экспедиции? По Патрику поначалу. Других вспоминал. Децимуса, пожалуй, чаще всех: Марк учился в Маротиусе. Улву… — когда видел Кор (впрочем, не видел он её очень уже давно), когда весной зацветали лесные поляны красными цветами. Лара и Арсиною — случайно, редко и всегда неожиданно. Красса не вспоминал. Будто бы запер дверь с памятью о нём. А вот Виардо…

 

— Хорошо он играл на скрипке, — маг духа указал на полупрозрачный валласлин. — Видишь? Конечно, не скрипка, но долийская бандура со смычком. Я в Вольной Марке попал в переделку. Там крестьяне устроили поклонение драконице — ну на них и спустили собак. В общем, пока пытался разобраться, что к чему, меня чуть свои же серые не четвертовали: спутали с их двинутым на всю голову предводителем. А долийцы меня подобрали, раненого. Ну и вот. Пока у них прятался… засуха, а у них же галлы эти. В общем, научил дождь вызывать. А всё спасибо Виардо.

 

Пол удовлетворил своё любопытство. Когда люди расстаются на годы, а потом встречаются, часто кажется, что за твоей спиной с тем, другим, ничего не менялось, что он так и остался стоять в пустыне рядом с неотразимым долговязым бардом.

 

— Ты в тот раз прощался навсегда, чего мне тебя было искать? — напомнил он. — И, как, скучал по ком-то?

 

— Некогда было скучать, — Тео натянул одеяло сразу на обоих. Из открытого окна сквозил прохладный ночной бриз. Разгорячённые тела остывали, и осенняя свежесть заставляла прижаться друг к другу. — Полгода отсидел в тюрьме для военных преступников, а когда вышел, вернулся в кабинет Советника. Дальше был сплошной политический марафон. Вряд ли тебе будут интересны подробности подковёрной борьбы власть имущих. Но сейчас я имею то, что имею: титул магистра, звание трибуна и должность, которой завидуют в Магистериуме. Я сам достиг, чего хотел. И поверь, эти блага не сыпались на меня за красивые глаза.

 

Рука обхватила эльфа за талию, а бедро прижалось к бедру. Так теплее. И приятнее. Чувствовать его всей кожей.

 

В камине догорают угли, дрожат язычки свечей, и жёлтая луна украдкой подглядывает в окно, которое некому закрыть. Раб выдворен из апартаментов мага и возвращаться не рискнёт.

 

— Лар на фронте был какое-то время, — продолжил Тео, не размыкая объятий. — Арсиноя вернулась в канцелярию. Но Крисп, по мере возможности, ограждает её от сложных заданий. Бережёт мать своего внука. Децимус и Стагиритт невыездные были и фактически под домашним арестом, пока старик не умер. Мне кажется, мессир канцлер знал, когда и кто из них в сортир ходит. Патрик снова куда-то пропал. О Виардо, Улве и тебе я ничего не знал. Но в течение последнего года вспоминал очень часто, — с иронией усмехнулся Красс. — О тебе я узнал почти всё.

 

«Достиг чего хотел. Достиг. Молодец», — ворчит про себя эльф, поминая пророчество опального теперь Лурца. К жизни под открытым небом он привычен, но сегодня как-то особенно чувствуется холод. Он благодарно подвигается ближе, куда так настойчиво тянут, и в Крассову шею утыкается эльфов нос. Так определенно приятнее. Всё ещё чувствуется присутствие лириума. Хочется пить. Но ради где-то позабытых бокалов жаль разрывать их контакт. Еще немного.

 

Известия о бывших членах отряда стоят одно другого. Тихое «Ого!» под ухом на новость о родственных связях канцлера и прекрасной перипатти сменяется понимающим молчанием на заточение ученого.

 

«Почти всё». Почти. Что значит почти? Сейчас главарь «Кровавой банды» аккуратно обходит острые углы, избегает упоминания о Марке, о незавершенной сделке — чтобы опять не сорваться, оттянуть торг. Ему нужно время — подумать. Ему нужна информация. И ему нужен магистр. На эту ночь.

И все же, что значит почти? Озноб пробирает от этих мыслей. Он не выдерживает:

 

— Почти?

 

Шея заботливо принимает холодный нос в объятья, а подбородок жмётся к эльфийскому лбу. Руки давно завладели телом и не отпускают. Он прикрывает глаза, утыкается носом в пепельную россыпь волос. Его запах в настойчивом лириумном шлейфе снова пьянит.

 

— Нельзя узнать о человеке всё, — тихо шепчут губы магистра. Ответ, как всегда, уклончив. Привычка скрывать информацию прочно закрепилась с годами. — Даже такой могущественной контрразведке, как тевинтерская.

 

 

Кто снит сон? Говорят, Тень услужливо представляет спящему то, чего желает его неспящий дух. Но иногда сон снит кто-то другой. Редкий дар, позволяющий искажать Тень по воле снящего. Редкий опыт для спящего. Но сны эльфа бывают такими. Словно рябь пробегает или льется вода. Или голос. Иногда слово. Вопрос.

 

Он не уверен, слышал ли вопрос в тот непонятный по продолжительности промежуток, когда, убаюканный шепотом Красса, укутанный от холода в его объятиях и согревая сам, Пол проваливается в какое-то полузабытье. Он вздрагивает, и его сознание возвращается в реальность. Темно, объятья ослабли, и удается осторожно выбраться. Вино по-прежнему на столе. Он делает жадный глоток, чтобы смыть сомнительность касания Тени. Оглядывается.

 

— Уже уходишь? — магистр не спит. В его голосе еле уловимая ирония. Он не даёт ответить и спрашивает снова, уже без прежнего шутливого настроя. — Где ты был? Это всё тот же демон? Ты так и не сразился с ним?

 

Он не был за Завесой, когда оборотень спал. Но колебания маготока, всплески и разрывы не соответствовали фазам обычного сна человека с магией в крови.

 

«Это плохо. Так, значит... контрразведка могла и не знать. Может, это то самое "почти"»?

Из-под спутанных белых волос — заспанный недоумевающий взгляд. Он опирается на стол, скрещивает руки на груди.

— С демоном не только сразился, а уже и на брудершафт выпил... Ну, знаешь, он оказался нормальным парнем, просто недопоняли друг друга, бывает, — расслабленную позу хозяина собственной жизни ему не приходится изображать, он давно уже не оправдывается ни перед кем. Но всё же добавляет:

 

— Дурной сон.

 

— У моего деда, в Неварре, такой — «нормальный парень», — проговорил Тео, не заостряя внимания на произошедшем. — Однажды вывалился из Тени недодемоном — дед его хотел пристроить в некрополе семейном, работать в трупах рабов — но, вселившись в дворецкого, дух осознал, как прекрасен этот мир и попросил деда оставить его. Тот согласился. Дворецкий давно умер, но дух его бренные останки таскает. Если его разговорить, то много о Тени можно узнать. Но я обычно в детстве его замораживал.

 

Магистр сделал паузу, любуясь издалека обнажённой эльфийской фигурой в ярком свете луны, и добавил:

 

— Ты не замёрз?

 

Опускает глаза. Разводит руками. Действительно, не жарко. Но можно согреться. Вино в лунном свете похоже на кровь. Два бокала берёт небрежно, не за ножки, а словно стаканы в кабаке. У Пола были возможности поучиться заморским манерам, но он предпочитает ферелденские.

 

— Постараюсь не забыть, что не стоит попадаться тебе в компании духов, — шутит без задней мысли. Да ведь Красс самый что ни на есть настоящий магистр, не вымышленный сельскими сказочниками. Трудно не забыть в таких... обстоятельствах.

Слегка прогибается ложе, вино утоляет жажду и согревает.

 

Поднявшись на локте и не рискуя покинуть тёплое убежище, Тео принимает бокал. Пара глотков креплёного напитка разливаются в желудке приятной негой. Ещё глоток. И ещё. Он не замечает, как пустеет тара. Облизывает губы и подаётся вперёд, чтобы опустить ладонь на стройное бедро эльфа.

— Духи, демоны — всего лишь составляющая Тени. Кто-то из них безвреден, кто-то опасен. Тевинтер, по примеру твоих далёких предков, никогда не считал обитателей Тени чем-то запретным. Это всё происки южной церкви. Иногда люди опаснее бестелесных тварей. Ты согласен? — улыбается он и отдаёт бокал.

 

Ладонь скользит к животу и обратно. И возвращается с частью одеяла.

 

Трудно не согласиться, когда один из таких людей прямо перед тобой. Не сбежать — не отпустит. Недопитый бокал и пустой остаются где-то на полу за изголовьем кровати. Виночерпий кивает:

— Ты же не считаешь, что дело в предках? — уточняет он.

 

— Я считаю, что древние неромениане были нерадивыми учениками. Они плохо учились у твоих предков. Если бы постигли магию эванурисов до конца, не были бы такими самоуверенными идиотами и не сунулись бы в Чёрный город. А владели бы Тенью и без амбициозных восхождений к престолу Создателя.

 

Одеяло подхватывается, эльф с завидным упрямством сокращает дистанцию с очень опасным человеком. Удобнее беседовать, глядя в глаза совсем рядом.

 

— Скажи честно, по-твоему, маги опаснее обычных смертных?

 

— Маги сильнее, — не задумываясь, отвечает магистр. Его ладонь давно пристроилась меж лопаток эльфа. — И по праву сильного маги должны править. Только они могут по-настоящему защитить и дать отпор. Один стихийщик порою может заменить центурию немагов. Сам ведь видел. И чтобы там ни говорили, но магия всегда быстрее меча. Опасны ли маги? Посмотри на Тевинтер. Как часто ты слышал об одержимых в северной империи? Тевинтерцы никогда не боялись ни духов, ни демонов, ни магии крови. Духами и демонами можно управлять. Магией крови усиливать слабые способности. Байки церкви об ужасных одержимых применимы только к тем, кто добровольно идёт на сделку с демоном. Маги в Тедасе не безвольные тряпки. Каждый обученный маг умеет сопротивляться соблазнам Тени. Конечно, кроме тевинтерских магов этого никто не знает, и учеников в Кругах в основы демонологии не посвящают. Ведь тогда не получится держать в узде силу, с которой не справится ни одна, твою мать, Андрасте, ни одна заплесневелая церковь. Тевинтер в своё время правил всем Тедасом. Могла бы страна под страхом одержимости покорить континент?

 

Пол моргает. Услышанное — плод серьезных размышлений не вчерашнего дня.

 

— Хорошее у тебя вино, — растерянно бормочет он и припадает к устам оратора.

 

Он плохо разбирается в винах. Но готов расхваливать и распоследнее гномское пойло, если Тео снова оближет губы. Ладони греются на бедрах магистра и от прикосновения к его коже преимущества магии кажутся всё более убедительными.

 

— Тео… как можно владеть тем, что не признает правил, — Тенью?

 

Перед тем как Пол произносит последнее слово, стихийщик успевает вставить:

 

— Но ты же владеешь сейчас мной, — он с усмешкой тащит эльфа на себя и укладывает сверху. — Ну, почти, — добавляет вскользь. Седые волосы щекочут щёки, близость снова будоражит. Он тянется, находит губы и плавится от нового желания. Разговор о Тени становится совсем не актуальным, хотя ответы у магистра есть. Вскипает мана, в висках стучит пульс, и волны жара окатывают тело. Ну вот, согрелись. — Давай свою белку-переростка... кажется, я созрел. Хотя, всё ещё сомневаюсь — смогу ли её поцеловать, — он смеётся и крепче прижимает тело сверху к преждевременно восставшему и неуправляемому снизу.

 

Эльф охотно тащится и сияет, словно солнечный рассвет в Морозных горах. За вечер он уже успел заново познакомиться с каждый морщинкой, каждым изгибом и шрамом нового Красса, и в голове шумит от желания.

 

Он хохочет. «Вы уверены?» — вопрошает его красноречивый взгляд, обращенный на невозмутимого и совершенно очевидно неуправляемого магистра. Последнее предупреждение...

«Почти» и «кажется» подстегивают воображение — и вот уже в спутанных прядях оборотня стихийщик замечает покрытые белым мягким мехом просвечивающие нежной розовой кожицей остроконечные уши, украшенные, как и было обещано, белоснежными горностаевыми кисточками.

 

Спектакль прерывается внезапно, так же быстро, как начался. Эта страсть копилась слишком долго. Магия и вожделение вступают в резонанс с «почти» и «кажется» и расправляются с ними, как стая голодных белок. Эльфу остается лишь надеяться, что он не слишком поспешен.

 

«Слишком поспешен» — это не к стихийщикам. Он только успевает потрогать белые кисточки на заказанных ушах и бросается следом в безумный омут страсти.

 

…

 

Они очнулись через час. Или два. Или три? На деревянном каркасе. Частично обледенелом, частично раздавленном дробящей темницей. Простыни, матрасы, одеяла, подушки и лохматые шкуры были разбросаны по всей комнате. Свечи расплавлены, а стены прошиты разрядами молний. Каким образом подобный хаос сгенерировали два очень гармонично подходящих друг другу мага, эти самые маги сейчас бы не вспомнили.

 

За окном серел юный рассвет, а магистр и отступник, не чувствуя морозного утра, лежали в тесных объятьях. Мессир Красс открыл полусонные глаза первым, поцеловал щёку с валласлином и потормошил за плечо. Глава «Кровавой банды» уже утратил пушистые ушки и теперь рисковал никогда не расчесать свой длинный светлый волос.

 

— Это мы сделали? — магистр приподнялся на локте и оглядел творящийся беспредел.

 

— Э… — отступник открыл глаза, сощурился и попытался сесть. В конце концов, ограничившись невнятным бормотанием о жесткости гостиничных нар и осмотром разрушений, доступным с имеющейся в его распоряжении точки обзора, поинтересовался первым делом:

 

— Храмовники уже здесь?

 

Осознав наконец, что к чему, растерянно улыбнулся, почесал взъерошенный затылок. Наверняка Красс позаботился и об этом. Снова хотелось пить, но думать о вине... эльф положил голову на скопление лоскутов, служивших ему изголовьем, так, чтобы можно было смотреть на Красса и не трудить застывшие мышцы шеи.

 

— Я тут давеча видел какого-то слугу...

 

Магистр не сразу сообразил, о ком говорит его ночной гость. Штатный агент кабинета секретаря советника мог быть кем угодно: и слугой, и рабом, и посыльным, и нищим, и убийцей — в зависимости от ситуации.

 

— А, ты об Эли. Хороший мальчик. Способный, — Красс потёр затёкшую шею. — На лету схватывает. Эльфинажный самородок. Лишний рот в семье. Знали бы его родители, как они продешевили.

 

— А, — Пол кивнул понимающе. Самородки тут воды не подносят. Ну не привыкать. Он провел по щеке своего ночного любовника тыльной стороной ладони. Вгляделся в затухающую синь глаз.

 

Ночь кончилась.

 

Найти одежду. Найти воды. Найти своих людей, чтобы предупредить, что всё в порядке. Ах, да… Внутри что-то сжалось, но иначе никак:

 

— Расскажи-ка мне поподробнее, в деталях, что случится, если я сейчас тебя пошлю с твоим охрененным предложением.

 

Ночь, действительно, кончилась. И серое морозное утро возвращало их в реальность, разительно отличавшуюся от тех грёз наслаждения, которые открыли врата в Золотой город только двоим.

 

— Давай, приведём себя в порядок. Оденемся, и я тебе всё расскажу. Потому что... — Тео осёкся и отвёл взгляд от серых глаз оборотня, — ...есть кое-что ещё. Последнее условие. Гарант.

 

Он поднялся, накинул на плечи простынь и пошагал к входной двери.

 

— Элахиль, — магистр щелчком пальцев подозвал мальчишку, который кажется, ночевал возле двери своего господина. — Пусть здесь всё уберут и приготовят ванну.

 

— Да, мессир, — согласно кивнул эльф и умчался.

 

Уже через час магистр и отступник сидели за накрытым столом и с вполне презентабельным видом пили крепкий кофе. Эльфёныш Эли оседлал дальний подоконник, дёргал себя за длинное ухо и поглядывал то на седого сородича, то на улицу.

 

— Пол, — Тео отставил чашку, вздохнул и посмотрел на оборотня, — что конкретно ты не понял из того, что я сказал тебе вчера? 

 

Оборотень всё понял ещё вчера.

 

— Хотел проверить, верно ли расслышал. И услышать сегодня снова. Это, знаешь ли, отрезвляет.

Многозначительные взгляд и усмешка, прежде чем продолжить:

 — Ты ведь понимаешь, что я не берусь за дело, не думая. А значит, всякий раз мне придется повторять себе, что поставлено на карту... и делать этот выбор заново. Так что то, что я сейчас соглашусь... В общем, ты не сможешь быть уверен. Только настолько, насколько я все-таки тебе верю.

 

— Понимаешь, Пол, — медленно проговорил Красс. На его лице не дрогнул ни один мускул, а безэмоциональная маска вернулась к тевинтерскому магистру. От своих чувств, если таковые обнаруживались, он умел абстрагироваться. Игра в верхах постоянно требовала жертв. И прежде всего от него самого.

 

— Я не могу не быть уверен, — отделяя слово от слова, сказал вербовщик. — Слишком многое для Империи сейчас стоит на карте. Ты можешь мне не верить вообще. Это твоё полное право. Поэтому...

 

Его пальцы в перчатке лишь на миг задержались и дрогнули, но вскоре перед Полом появился изящный флакон филактерии и ритуальный нож.

 

— Это... — магистр помедлил, разглядывая предметы. Придвинул их к эльфу и добавил: — Как подпись под контрактом, который мы с тобой заключаем.

 

Отступник долго молчал. Похожие ножи он не раз видел у тевинтерских магов крови, считал это скорее данью аристократическим традициям, поэтому особого значения не придал, тем более что рядом лежало то, что заставило его окинуть Красса взглядом, исполненным холодной неприязни. Как главарю секты, ему филактерия была знакома очень хорошо. И это последнее, что он ожидал увидеть в руках свободного магистра севера.

 

— Так-то ты проповедуешь свои идеи о праве сильного, которыми делился со мной ночью?

 

— Я не могу по-другому, — голос был холоден и настойчив, как тяжёлая ледяная магия, которой в совершенстве владел этот магистр. — Я, — он сделал паузу, намеренно подчеркнув слово, — должен быть уверен. Не ты.

 

— Я не могу, Тео, — в его голосе не было слышно обвинений, он вернулся к тому, голосу ночного гостя в его постели. — Филактерия — это же клеймо! Я предводитель тех, для кого она — символ рабства. Они же... Если они узнают...

 

Он судорожно придумывал альтернативу. Что угодно, любые клятвы. Уже казалась неплохой и идея с магическим поводком.

 

— Я никогда не был в Круге. Ты собственными руками готов заклеймить меня?!

 

— Я не могу по-другому, — всё тот же поставленный холодный голос, отсутствующий взгляд, безразличная маска. И только где-то глубоко в голубых глазах мелькает лишь на мгновение, лишь капля чего-то живого и тёплого, полного сочувствия.

 

— Я не имею права, — ещё настойчивее, ещё неотвратимее.

 

— Да всё ты имеешь! — вынесший этот вердикт эльф вскочил из-за стола и мрачно глянул на ни в чём не повинного длинноухого, сидящего на подоконнике. — Это ты ему вот рассказывай, что ты не имеешь права дать ему жить своей жизнью, рабу своему, — Пола несло, и ему было технически не важно, насколько парень подходил под определенную ему роль. — Ты же сам меня искал. Ты меня искал! Для тебя я...

 

Оборотень осекся, понимая, что произносит ровно то, что подумал в первую очередь, когда Красс с ним вчера заговорил.

 

— ...винтик в делах Империи.

 

Последняя фраза была произнесена очень тихо. Кажется, первая мысль была единственно верной. Остальное — всего лишь то, что эльф хотел бы видеть. Вот он и увидел то, чего нет.

Картина внезапно стала кристально ясной. Белокурый Марк, копия своего отца и надежда и в общем-то продолжение Пола, как он себе мыслил, находился в руках человека, для которого Пол просто — очередная жертва на алтаре Тевинтера. Предыдущую звали Децимус Лурц.

 

Но дело на самом деле было не в том, что Красс был каким-то особо изощрённым выродком. Дело было в том, что и сам Пол хотел использовать Марка в своих целях. Он давно уже знал, что это когда-нибудь ему аукнется. Уже аукалось — в сущности, Крассу было бы достаточно заслужить расположения и поддержки мальчика, который только и мечтал, чтоб поскорей отделаться от напоминаний о его предназначении, навязанном ему Полом.

 

Семь лет самообмана. И судьба расплачивается с ним по-своему. Сам виноват.

 

Он молча сел обратно за стол. Пора было заплатить по этому счёту.

 

— У меня есть свой, — указал он на ритуальный нож. — Своим… сподручнее.

 

Магистр ждал. Не сказав ни слова на произнесённую тираду. Он навалился локтями на стол и сжал пальцы в «замок». Прямой леденящий взгляд и немое ожидание, когда приговорённый сам исполнит свой приговор.

 

С тоской взглянул в глаза тому, кого целовал всего... В общем, стоило ли вспоминать. Но как только подумал, так и вспомнилось.

 

Закрыл глаза. Не расскажет Ро, он не должен знать. Если что — бросит всё и уйдет. Так даже лучше...

 

— Сам виноват, — тихо напоминает себе.

 

Нож привычен. После ритуала Истязания у него было много времени, чтобы освоить в сущности довольно топорную магию крови, намного грубее оборотничества.

 

Он о чем-то вспомнил и взглянул в глаза Крассу.

 

— Это не край, Тео. Ты узнаешь, когда будет край. Я тебя прощаю.

 

Боль, и разрез покрывается красным. Он ещё может отказаться. Рука не слушается, филактерия оказывается ужасно неудобной. Но всё же эльф видал не раз, рассматривал, когда удавалось выкрасть такие штуки из Круга. С отвращением давил каблуком сапога.

 

Не понадобилось много времени. Всё случилось неожиданно и просто. И как будто ничего не изменилось. Он с непониманием уставился на Красса.

 

— Есть ли на свете что-то, что тебе дорого, кроме твоего любимого Тевинтера?

 

— Есть, — магистр поднимается и забирает филактерию, — Тевинтер.

 

Смотреть в его глаза невыносимо. Но он не отводит взгляда. Уходи, Пол. Всеми богами тебя заклинаю, уходи.

 

— Возьми, — магистр протягивает оборотню информационный кристалл. Чёрного цвета. — С тобой свяжутся, чтобы дать указания.

 

Сказать больше нечего. Внутри пустота и щемящее чувство потери. Уходи, Пол. Это всё.

 

Фантом ночного единения: рука машинально тянется, чтобы прикоснуться последний раз. Но оборотень вместо этого берёт протянутый ему кристалл. Разговаривать нет смысла. Очень глубоко задавлено желание увидеть снова. Какие-то фантомные боли. Он распрямляет плечи.

 Филактерия не заставит его перестать быть собой.

 

Он молча разворачивается и выходит вон.

 

***

Показать контент  

 

Hide  

 

Теодор Красс-Шармаль, магистр империи Тевинтер, секретарь Первого Советника архонта, член Магистериума и начальник тевинтерской контрразведки, сидел в той же комнате, за тем же столом и держал в ладони затухающую филактерию. Чем дальше отдалялся её владелец, тем тусклее становился красный цвет. Ещё немного, и флакон станет абсолютно чёрным.

 

— Корабль до Камберленда через три часа, — послышался голос за плечом. Элахиль обошёл задумчивого хозяина и уселся напротив него прямо на стол. — Корабль, говорю, через три часа.

 

— Я слышу, — отозвался магистр, продолжая поглаживать стеклянный бочок колбы большим пальцем.

Они долго вдвоём смотрели на этот нехитрый магический предмет, пока Элахиль не вытерпел:

 

— Мне его догнать?

 

Не меняя положения, в котором он уже пребывал больше часа, магистр посмотрел на мальчишку. И, вдруг, резко подскочил и отошёл к секретеру.

 

Спустя час по замёрзшей осенней дороге, ломая копытами хрупкий ледок, неслась лошадь, увлекая седока вглубь Ферелдена. Он замёрз и продрог, но с пути не сворачивал и вскоре догнал тех, к кому так спешил.

 

— Мессир Полихроний! — крикнул мальчишка издали трём всадникам. — Погодите. Минутку.

 

Взмыленная лошадь чуть не врезалась в эскорт главы «Кровавой банды». Лицо эльфёныша было красным от хлеставшего ветра, а дыхание сбивчивым.

 

— Магистр Красс... велел вам... передать, — и в руки Полу сунули конверт с тевинтерскими вензелями. — Только вы не открывайте сразу, — хохотнул юный эльф. — Я думаю, там любовное послание, — шепнул он заговорщически. — До свидания, мессир.

 

Элахиль развернул кобылу и погнал прочь по тракту. Корабль до Камберленда отправлялся через час.

 

Трое всадников глядели вслед посыльному. Двое из простого любопытства. Один — гадая, что за мрачное распоряжение магистра ему доставили. Юнец явно страдал дурным чувством юмора. Впрочем, это было не важно.

 

Весь проделанный обратный путь оборотень ощущал себя прокаженным. Он восседал на Гнедке, высоко подняв голову, и внешне его состояние не бросалось в глаза. Но едва отъехав от города, извлек из седельных сумок и закутался в свой меховой плащ, с облегчением принял от помощника, ожидавшего на лесопилке, посох.

 

Свернул, отправив парней подыскать подходящее место для ночевки подальше от дороги. Сам отошел к речке. Достал конверт. Он попросту боялся его вскрывать. Наверно, это только в первый раз. Потом будет всё проще и проще.

 

Зачем-то снова огляделся. По-прежнему вокруг никого. Журчала вода в реке. Птицы в основном уже перелетели в тепло на север. Тишина стояла пронзительная. Скрипел в безветрие только сухостой. Да под сапогами шуршала сухая листва.

 

Изо рта — пар, скоро ждать морозов. Шмыгнул носом и надорвал край.

 

С окаменевшим лицом быстро прорвал бумагу и извлек на свет филактерию. Сразу узнал ту самую.

 

Перестало хватать воздуха. Оглянулся в сторону дороги, — как будто мог разглядеть там кого-то, за стеной леса.

 

Магический сосуд был развеян по ветру тут же на берегу неизвестной речки. Двумя днями позже трое всадников въехали в усадьбу баннората. Задерживаться не планировали: несколько часов отдыха — и дальше, в лес — много работы предстояло на зимней стоянке. После обеда Пол остался переговорить о делах с банном за чаем у горящего камина.

 

— Кстати, что там с тевинтерцами?

 

— Беремся.

 

— Что за работа?

 

Пол неопределенно хмыкнул, глядя на огонь, продолжая улыбаться каким-то своим мыслям.

 

— Ро.

 

— М?

 

— Помнишь, я рассказывал тебе о своем друге?

 

Роальд кивнул, наблюдая, как медленно обугливается в очаге очередное полено.

 

— Он меня нашел, — с удивлением сказал оборотень.

 

Договор вступил в силу. Пол ждал, когда проснется черный кристалл.

.

Hide  

Изменено 13 октября, 2018 пользователем Meshulik

[FOX69 49 387]

Глава 1.

Провинция Валариана. Город Форум Адриана. 7:33, 1 фрументума.

Солнечно, +30

Даже при всём желании вам вряд ли удастся найти отличия меж имперских городов восточного побережья. Возведённые примерно в одно и то же время, из одних и тех же строительных материалов, они тянулись сверкающей нитью жемчуга от Минратоса до Марнас Пелл. Вотчина родовитых домов лаэтан и сапорати, где золотисто-белые мраморные башни касаются шпилями голубого неба и претендуют на божественный статус. Благодатный край, спокойное море, тихие бухты и заливы, лазурные воды с бесконечными песчаными пляжами. Бескрайние апелласьоны винограда и цитрусовых, неподвластные временам года кипарисы и олеандры, долины, поросшие кроваво-красными тюльпанами и белой кипенью жасмина. Здесь круглый год лето, а северные шторма Боэрика редко тревожат нокенскую акваторию. Край лучших вин и бесконтрольной работорговли. Как и во всей Империи, здесь, свято чтят Андрасте и милосердного Гессариона, уравнявшего наследников магистров со смертными без магии в крови, давших право голоса тем, кто не способен разжечь свечи. Они правят, кроят законодательство под свои нужды и пытаются оспорить власть. И пусть, нынешний девайн из магов, он продолжает проповедовать то равенство, которое давно себя изжило. В столице назревает буря, а в тихом тёплом омуте восточного побережья продолжают наслаждаться благами сподвижники нынешнего владыки.  

 

Консулярный трибун, арбитр побережья нокенской акватории, уполномоченный представитель Первого Советника архонта, магистр Теодор Красс-Шармаль и группа доверенных кураторов с ревизией срединных областей империи на предмет скрытых нарушений имперских законов, рассмотрения исков, решения вопросов имущественных тяжб – так звучал официальный статус комиссии кураторов из столицы, ежегодно посещающей прибрежные города Империи. На самом же деле, группы для организованного саботажа и ликвидации противников оппозиции действующего архонта. Противников, которые не только поддерживали нынешнюю власть, подрывали деятельность оппозиции, но попросту были опасны и могли смутить сомневающихся, имея непререкаемый многовековой авторитет. Вот этот пресловутый залог доверия и должен был рухнуть после региональной проверки. Обычно кураторы не обращали внимания на столь высокие башни и удовлетворялись щедрыми премиальными, но не в этот раз. Всё тайное должно стать явным. А виновные ответить перед законом. И поскольку результаты плебисцита давно не в пользу Донатуса, он не сможет на данный момент оправдать и защитить своих вассалов перед страной, а значит, пора действовать. Приезд кураторов не афишировался и всегда был внезапным для провинций. Их имена никто не знал до определённого момента.

 

 

Сбор членов комиссии был назначен  на 1 фрументума. Провинция  Валариана. В приморском городке Форум Адриана. Того самого древнего архонта, который в веке Славы экспериментально растил корни смерти на трупах рабов и построил форум своего имени в небольшом поселении рыбаков, со временем превратившемся в портовый город. Раньше здесь проходили собрания вассалов со всего южного побережья, решались спорные вопросы, наказывались преступники, а сейчас, обветшалая крытая арена с колоннами и портиками служила для театральных представлений, городских праздников и гладиаторских боёв.

 

 

 

"Солнечная долина"

Гостиница «Солнечная долина» была заранее подготовлена для группы гостей - второй этаж полностью освобождён от постояльцев, комнаты идеально убраны, латунь начищена, а хрусталь натёрт. Бельё манило свежестью, букеты роз и хризантем окутывали шлейфом сладкой неги, а прохладные сквозняки в коридорах приносили с моря солёный бриз. Второй осенний месяц в этих широтах был ещё по-летнему жарким, акватория Нокена ещё хранила покой перед зимними ураганами, а плодовые деревья щедро делились вторым урожаем. Столичный трибун явился на порог заведения ранним утром. Со свитой из двух преторианских гвардейцев в гражданском и молодого эльфа. Он прибыл верхом, без лишней помпезности, заказал в номер две чашки кофе и до приезда кураторов своим присутствием владельцам не докучал.

 

Для встречи гостей в общий обеденный зал первого этажа гостиницы был отправлен светловолосый эльфёныш, прибывший с господином. Он знал всю группу «в лицо», поэтому, сидел у барной стойки, перелистывал страницы какой-то книжицы, пил местный лимонад и ждал. На нём была лёгкая броня из тонко выделанной драконьей кожи, высокие сапоги с посеребряными шпорами и дорогой кинжал в ножнах на поясе. И если бы не уши и не эльфийская осанка, он мог бы сойти за юного тевинтерского аристократа, столько в его зелёных глазах было уверенности, смелости и благоразумной дерзости.

Изменено 27 августа, 2018 пользователем FOX69

[Yambie 16 287]

В просторах безжизненной пустыни подобрали беспризорника. Лохматого, истерзанного, голодного и напуганного. С глазами глубокого леса, не тронутого человеческим пороком. Круглое лицо покраснело и распухло от слёз, а душа тихо завывала от несправедливости бытия, умоляя Создателя хоть что-то провернуть вспять. Четыре года мало что могут решить в жизни одного человека. Но они решили многое.

Правильное место.

Правильные люди.

Правильная последовательность событий. Зимой стать летом, а осенью – весной. С риском позволить ветру держать в выси дворцы безликих господ, оставив камень где-то далеко позади. Без колебаний согласиться лишить жизни незнакомца, а заодно погубить и себя. Ведь так последовал бы указ свыше.

Энтропия?

Нет. Что-то другое.

От него веяло холодом, а побледневшая кожа уже не отдавала привычным человеческим теплом. Потемневшие волосы всегда зачёсаны назад и лишь одна упрямая прядка падала на лоб. Строгие вкусы касаемо одежды из тёмного кроя, с высоким воротом и перчатками, оставались неизменными в течение нескольких лет, как длинные серьги из серебра и ножи за спиной на поясе, выдавая не совсем стандартную боевую единицу государства.

В поведении, жестах бывалому подзаборнику свойственна женственность. Изящество. И не сказать, что это портило новоявленный образ. Невысокого роста и астенического телосложения – при невнимательном взгляде его запросто можно было бы спутать с женщиной, а то вовсе принять за эльфа.

И тем не менее?

За гранью материи и сна улавливалось что-то ещё. Оно следовало за ним по пятам, как ребёнок, требовавший опеки. Нет. Это был не ребёнок. Не человек. Скрежет зубов.

Слышу, но не говорю.

Думат Великий? Статуя груба и неприветлива. Самые первые его приверженцы давали обед безмолвия. Но у нынешних его почитателей, прячущихся за искусственной ширмой церкви Андрасте, слишком длинный язык, чтобы подолгу держать его за зубами.
 

***

Прибытие

 

Солнце нещадно пекло под открытым небом, но излюбленная стихия была более упёртой, нежели её хозяин. Чай подавали преимущественно холодным, дома можно не чураться светлых оттенков, неряшливости и ерошить как душе вьющиеся от природы волосы, нежась в причудливых красках текущего сезона погоды. Впрочем, первого фрументума, по пути к «Солнечной долине», ещё не выглядывали лучики огненного шара за блеклым горизонтом, а нагую кожу щипала лёгкая стужа.

Элахиль был здесь. Значит, скорее всего, до Теодора Красса-Шармаля как рукой подать.

«Vivat Imperium»

Сказал бы я, да если мог.

Ладонь на грудь. Невесомый поклон. Пристальный взгляд тёмно-зелёных осколков. Сдержанное любопытство. С тем, кого по какой-то причине лишили дара речи, шибко не поговорить. И это утешало.

Салем занял своё место у окна в дальнем углу комнаты, скрестив руки на груди. В отличие от эльфа его бы сразу не заметили, а он проявил бы минимум интереса к тем, кому ещё предстояло добраться до пункта назначения.

 

Изменено 27 августа, 2018 пользователем Yambie

[FOX69 49 387]

Салем занял своё место у окна в дальнем углу комнаты, скрестив руки на груди. В отличие от эльфа его бы сразу не заметили, а он проявил бы минимум интереса к тем, кому ещё предстояло добраться до пункта назначения.

Эльф кивнул первому куратору и приветливо улыбнулся, поддерживая немоту, и передал ключ от комнаты на втором этаже. Специализация Молчуна его немного настораживала. Он сам не раз встречался с демонами в Тени, но только для того, чтобы сразиться. Об управлении и привязке юный маг даже не помышлял. У мессира  Силенсио было чему поучиться.

- Трибун Красс назначил сбор на поздний вечер, - сообщил Элахиль. - Так что можно пока отдохнуть.

[Hikaru 20 043]

Сбор членов комиссии был назначен  на 1 фрументума. Провинция  Валариана. В приморском городке Форум Адриана.

Крис не любила этот городишко. Слишком уж сонным и захолустным казался он после пышности и суеты столицы, слишком напоминал родной Вирантиум, где в обветшалой башне прошли ее детство и юность. К тому же, девушка устала и хотела спать - выехать пришлось рано утром и весь день провести в седле, что не способствовало хорошему настроению.

Капризно сморщив носик при виде любимца Красса, подпиравшего стойку, миледи Мастарна потребовала ключ, освежающую ванну и легкий обед в номер. По сторонам она не осматривалась

[Yambie 16 287]

- Трибун Красс назначил сбор на поздний вечер, - сообщил Элахиль. - Так что можно пока отдохнуть.

 

Вероятно, магистры были на полпути к желанной цели. Вероятно, они уже вкушали плоды победы. Как полагается тем, у кого чуть ли не весь мир умещается в раскрытой ладони. Преждевременно. Наверняка. Точно. Не позволяя себе и толики сомнений.

Почему, зачем, каковы их дальнейшие планы по достижению заветной мечты – эти вопросы следовало оставить тем, кто был в состоянии их задавать. Оставить на вечер. А вместо этого, на краткий миг, тень милой улыбки проскользнула по тонким губам немого мага. Он кивнул.

Тихо звякнул ключ в сомкнутом кулаке, а один из маленьких лучиков солнца увидел своё отражение в серебре длинной серёжки.

Благодарю.

[FOX69 49 387]

Капризно сморщив носик при виде любимца Красса, подпиравшего стойку, миледи Мастарна потребовала ключ, освежающую ванну и легкий обед в номер. По сторонам она не осматривалась.

Требование выполнили немедленно. Ключ был протянут с показным поклоном, а на ушастой физиономии отразилась дежурная улыбка. Ещё одна онемевшая миледи. Подумал любимец, провожая взглядом надменную особу. С ней он почти не общался. Та получала задания непосредственно от начальства, и её деятельность была покрыта тайной даже в Тайной канцелярии. Ему мало что удалось узнать об этой недотроге после вербовки, кроме того что уже было известно. Дерзкий эльфёныш за глаза окрестил красотку алхимичку Ведьмой. Слишком уж скрытной и неприветливой она была.  

Снова водрузившись на табурет, он перевернул следующую страницу.

[Meshulik 32 530]

«Хочешь быть незаметным в Тевинтере — бросайся в глаза», — этот давний совет не раз помогал ему проникать туда, на пути куда обычно эльфов — в особенности долийцев — встречали запертые двери. Небрежность в костюме подчеркивала качество оного, посох -  статус его обладателя,  сосредоточенная неспешность давала понять, что перед встречными не простой раб или прохожий. Что его путь неслучаен и не их ума дело, что…

Но узнав во встречающем Элахиля, взгляд на окружающий мир с высоты спесивой мудрости древних бессмертных сменился на улыбку, которую не успел сдержать, и какое-то смутное ожидание во взгляде, которое успел умерить.

С той памятной встречи он виделся с Эли… ну, не совсем… Хотя, не суди о подлинности по Завесе, - сказал бы Пол своим более юным последователям.

Задания агента 

.

Информационный кристалл активировался ровно через месяц. Ранним утром. Где-то на краю сознания завибрировал привязанный к нему висп. Дух настойчиво будоражил Тень и непрошеным гостем вторгался в спокойный сон оборотня. Радиальные чёрные волны стирали зыбкие видения и с каждой секундой напоминали о себе всё отчётливее нудной головной болью.

 

Сон был тяжелым. В нем Пол за кем-то гнался. Падал камнем с обрыва, высматривал со скалы… Тот, кого он преследовал, умело прятался меж камнями, протискивался в узкие щели пещер, оставлял мокрые мелкие следы на сухом песчанике. Шумели крылья, в ушах свистел морозный воздух. Почему-то оборотень был уверен, что в том, кто скрывается от его глаз, таится опасность, которую хотелось устранить пока не поздно. Он азартно ловил орлиным клювом ускользающую тень, ломая свои когти о камни, хотя существо, прячущееся от него, ему даже ни разу не показалось на глаза. Но что-то в нем было неправильное…

Висп! Он его чуть не прихлопнул, откуда тот взялся? Назойливый и дерзкий.

В небольшой пещере темно и довольно тепло. Не то что снаружи: снег уже выпал и больше не тает. В защищенном убежище не только он. Вокруг спят, тяжело дышат,  помогая согревать воздух горстке углей, еще пятеро. Пока не достроится новая хижина, о личном пространстве можно позабыть. В их зимней деревеньке, устроенной в малодоступном месте, вполне безопасно, но тесно. Пол уже месяц мечтает о мало-мальском уединении. Для мага духа это необходимость. Для предводителя «банды» — мелкая деталь важного для полноценной жизни общины статуса. Для него лично — в последнее время потребность проверить ощущение подлинности себя.

За прошедший месяц кристалл так и не дал о себе знать, и потрясение от той встречи слегка улеглось. Навалились другие дела. Но он помнил. Обо всем, что тогда случилось.  И ждал.

Красталл он извлек в десяти шагах от теплой постели, отослав дежурного от пограничного костра. Висп к этому времени достал. Зато удалось упорядочить мысли и восстановить дыхание. В черную глубину магического камня устремился внимательный и спокойный взгляд. Руки коснулось облачко маны, окутавшее устройство.

 

Как только вызываемый объект осознанно воспринял сигнал крохотного осколка духа и дал согласие на передачу информации, где-то глубоко в Тени ярко полыхнуло. Белая вспышка ослепила, на мгновение оглушив сознание. В следующую секунду Пол увидел себя на холмистой местности, которой  недавно коснулась осень. Зелёные склоны с редкими мазками жёлтого и охристого в бликах тёплого света высились вокруг. Скорее всего, здесь землю никогда не покроет снег, а цветастая листва сухим ковром упадёт вниз и будет шелестеть под ногами на бархатистом осеннем  солнце далёкой Неварры. 

— Avanna, мессир Полихроний, — донёсся со спины знакомый Полу голос.

Тот самый эльфёныш. Ушастый, зеленоглазый, улыбающийся. Тот самый, который вернул стеклянный сосуд с кровью и фактически расторг контракт, заключённый между магистром и оборотнем. Хрупкая, ещё не оформившаяся, эльфийская фигурка в дорогой драконьей броне. Он смотрит на оборотня пристально, не отводя внимательного взгляда, и это кардинально противоречит внешней субтильности.

 

Тот самый, который не просто передал конверт. Который знал, что в нем. В тот раз оборотень не проявил к мальчишке особого интереса, приняв поначалу за незначительную деталь крассовского интерьера. Ну а после уже не до него было... Как там его назвал магистр? «Самородок»… нет, кажется, «Эли» или… Тео, накинув простыню, открывает дверь и зовет… «Элахиль». Звучит щелчок пальцев. Надо же, запомнил.

Ему не нужно было глядеть наверх, чтобы удостовериться. Листва лишена аромата, пейзаж поддерживается магией. И все же было приятно оказаться, пусть и в Тени, но подальше от тесной, лишенной красок и пропахшей костром, бытом и чужими телами пещеры.

Лопоухий хозяин этого маготворного живописного полотна мог видеть, как на лице оборачивающегося мага (в полном шаманском облачении) разочарование сменилось интересом и узнаванием. На улыбку ответили скупой усмешкой.

— Мессир… Элахиль?

 

Мальчишка вздёрнул брови цвета спелой пшеницы и рассмеялся:

— Меня так никто ещё не называл. Из меня мессир, как из жабы драколиск. Зовите меня Эли. Думаю, нам теперь часто придётся общаться. Как-то "мессир" к рабу плохо подходит.

Он оглядел утеплённый наряд главы банды и снова улыбнулся.

— Как вам? — окинул взглядом распростёртые за горизонт иллюзорные долы. — Это я сам сделал. Не совсем ещё получается, вон там, — палец указал наверх, где маячил каменный обломок, не сочетающийся с голубым небом, — но мессир Красс сказал — чем больше тренируешься, тем быстрее научишься. С этими кристаллами просто творить. Только думать правильно. Они сами сформируют Тень.

Он осёкся, снова оценивающе глянул на взрослого эльфа.

— Узнаёте это место?

 

Пока «самородок» говорил да тыкал пальцем в небо, эльф пристально его изучал. Чем-то он напоминал Марка. Мастью, неуловимой своевольностью в выражении лица… Дорог тот раб, который носит такую броню.  Хозяин, небось, сам обучает. Парень держался с такой легкостью. Контрастирующей с его положением.

Наконец, укутанный в шкуры маг, неловко топчась меховыми сапогами по зеленой травке, рассеянно поглядел вправо, влево… Пока осматривался, посоветовал уже по-свойски:

— Да и меня не трудись мессирить, не больно-то резону. Слыхал ведь, Пол меня зовут. Значит, говоришь, с тобой будем общаться? Ну ясно.

Что было ясно — было неясно, кроме того, что маг не возражал. Впрочем, во взгляде угас незаданный вопрос. Но были и другие:

—  Хорошая работа. Мой-то тоже для такого годится?

 

— Угу, — поделился эльфёныш. — Они в обе стороны работают, м... мессир Пол, — неуверенно проговорил мальчишка. Некоторые привычки не исправить одной дружеской фразой. — Но обычно агенты их не используют до вызова, — предупредил он.

 

Пол снова огляделся. Эли думает, что Пол везде успел пожить. Может, и много где, да досюда вроде не добирался. Или позабыл… В возрасте «самородка» ему и самому трудно было в это поверить:

— Не, не припоминаю. Это где?

 

— Неварра. Холм Охотника. Там, где третий мор закончился. Вотчина Пентагастов, — блеснул пацан знаниями. — Пойдёмте.

Он махнул рукой и резво поскакал вверх по холму.

— Я тут и фантом клиента вам слепил для наглядности.

 

Пол едва уловимо шевельнул бровью. Для вызова не используют… А не для вызова? Не был бы Пол Полом, если бы не полез разбираться. Однако расторопный Эли, разумеется, создал всё это великолепие не просто для того, чтобы поразвлечь заскучавшего в глуши отступника. Он уже тащил к цели их встречи.

А ведь могилу неизвестного стража, сразившего архидемона, оборотень видал в Вейсхаупте. И слышал о самой страшной битве всех времен. Все эти зеленые холмы могли бы оказаться курганами. Да кто ж теперь знает. Неварра не расстается со своими мертвецами.

И, кажется, скоро добавится еще.

— Поглядим.

Эльф с запозданием сменил доспех, на пробу «подумав правильно», по совету Эли. Плащ серых. Это была Тень и просто хорошо выполненная копия, они были совершенно одни. Но пусть тут появятся грифоны.

 

— Это плащ «серых», да? — с любопытством поинтересовался Эли, кивая  на потрёпанный сюрко.

 

— А Тео не говорил, что я из этих? — рассеянно переспросил оборотень, но сам и ответил: — хотя, и правда незачем. Интересуешься? 

 

— Говорил. Он много о вас говорил. Просто я никогда живого серого стража не видел. Я бы не смог, наверное.

 

«Я бы тоже», — подумал про себя серый страж, но в подробности вдаваться не стал.

 

Они поднялись на холм, с которого хорошо просматривалась долина. В это время года пестревшая позолотой несжатых полей.

— Вон там, — указал паренёк рукой вдаль, где виднелись неясные контуры строения. — Сейчас, минутку.

Несколько слов заклятья, властный жест и уверенность во взгляде, словно осечки быть не может. Тевинтерская школа. Без эльфийского изящества, с напором, что не терпит компромиссов.  Подтянул «изображение» и снова привлёк внимание исполнителя:

— Роберт Бруннер, — оповестил Пола, демонстрируя мужчину лет сорока со статью аристократа. Он прохаживался по двору обширного имения и раздавал приказы работникам. Вслед за ним бегали два близнеца лет пяти, которые то и дело дёргали хозяина усадьбы за полы длинного камзола.

 

Пол стоял, разглядывая пастораль и в задумчивости кусая губы. Продемонстрированная только что его сородичем манера обращаться с магией делала того неоспоримо более подходящим кандидатом на роль убийцы всего счастливого семейства во главе с манерным типом, торчащим посреди двора аки идеальная мишень для огненной вспышки. Оборотень посоветовал бы, конечно, дождаться, когда тип избавится от работников и отправит детишек к няньке, ну да, видимо, таким клиента застала магия кристалла.

— Стихийщик? — покосился он на коллегу, узнавая до боли знакомый стиль. Еще один. И что тут делать оборотню? Либо это проверка, либо…

— Скажи-ка, Эли, почему я смотрю на этого человека? 

 

Паренёк перевёл взгляд на взрослого. На его миловидном лице скользнуло недоумение. «Эта работа для вас, мессир».

— Так вот, — его голос, под стать настойчивому голосу хозяина, сейчас не допускал возражений.  Приказ можно было проигнорировать, но не обратить внимание на жёсткий тон собеседнику не дозволялось. — Роберт Бруннер. Неваррский аристократ. Отец семейства. Глава известного дома за пределами страны. Имел неосторожность поддержать и профинансировать некий сомнительный проект, который и по сей день существует, благодаря его вложениям.  А ещё... — узкая, почти детская, ладонь сжалась в кулак, подтягивая «картинку» ближе, так, что на лице мужчины отчётливо просматривалась щетина. — Он охотник. Любит по лесам со сворой погонять косулей, кабанов, лосей, волков, рысей и даже медведей! А как-то раз он пытался сразиться с виверной.

Ладонь Элахиля разжалась, иллюзия отдалилась, а зелёные глаза вернулись к оборотню. Припухшие губы растянулись в улыбке:

— В тот раз ему повезло. Он потерял только лошадь. В этот раз, — мальчишка вновь изучал свинцово-серые глаза собеседника, — удача ему должна изменить. И ни единого сомнения у его свиты, что зверь не настоящий, мессир Пол. Магистр Красс уверен — вы справитесь с этим заданием. Он мне так сказал.

 

— Ах, вот оно что.

Политика. Какого-нибудь безродного беднягу достаточно прикончить без свидетелей. Здесь же и у убийц и у их жертв имелись слишком большие ресурсы для выяснения заказчиков и, главное, мотивов преступления.

— Раз магистр Красс так сказал… то вариантов нет, — в голосе промелькнула горькая ирония. — Сколько у меня времени и где там в этой огровой Неварре охотятся на моровых этих виверн?

 

— Времени как раз и нет, — улыбка стала виноватой. Была ли то притворная игра напоказ или искренние чувства, сказать было сложно. — Вам нужно отправляться, как можно скорее. И уже на месте определиться. На охоту он выезжает через день, три раза в неделю. В Хантер Фелле найдёте постоялый двор «Пятачок». Хозяин Осмунд. Спросите: «Есть ли комнаты с видом  на Сегерон?» Он оплатит предстоящий заказ, ну, и поможет по мере сил. Запомнили?

 

Пол кивает. Напоследок внимательно оглядывает этого доселе неведомого ему Бруннера и пару близнецов.

Кажется, разговор закончился, и контакт может прерваться в любой момент.

«Ведь он знал, что в письме…»

Взгляд вдаль на золотистые поля Неварры становится тоскливым.

— Эли, как он?

Голос предательски дрогнул.

 

— Хозяин? — уточнил эльфёныш, добродушно усмехнувшись. — В работе. Сейчас, в Серебряном шпиле какой-то хаос творится. Грядёт что-то грандиозное, как говорят в переходах и альковах, — поделился он. — А магистр... ой, — спохватился мальчишка. — Совсем забыл.

Он рассмеялся.

— Да нет, не забыл. Вот, просил передать, — и Полу протянули знакомый конверт. — Это письмо только в Тени существует. Так что читайте здесь, — с любопытством ушастая голова склонилась на бок.

 

Он месяц не надеялся и на слово. А тут целое письмо. Так переступают порог после долгого пути. Обретают собственную форму после сложной трансформации. Дрожащими руками подносят к губам воду, покинув пустыню.

Конверт он вскрыл машинально, позабыв о «самородке» и неваррских полях.

Вынутая из конверта бумага, казалась тёплой и бархатистой, словно нежное касание было запечатано в послание тевинтерского магистра. Послание из тех чувств, которые испытывал отправитель к адресату.

«Скучаю по ушкам с кисточками. Тео»

После беззвучных слов, слетевших с бумаги, губ оборотня коснулся почти невесомый след поцелуя.

— А у вас, правда, уши с кисточками? — хихикнули за плечом Пола. Эльфёныш самым наглым образом заглядывал в личную корреспонденцию ферелденского агента.

 

И был награжден начисто отсутствующим ошарашенным взглядом.

Его обладатель шумно и как-то не очень ровно вдохнул. Постоял еще пару секунд, прикрыв глаза и пытаясь, кажется, удержать ускользающее ощущение чьего-то касания.

Не удержать. Да ведь удержать и не важно.

Рассмеялся, в доказательство взмахнул письмом:

— Магистр же сказал. У тебя какие-то сомнения?

В голосе оборотня сомнений не было никаких.

 

— Не сомнения! — в свою защиту притворно возмутился хитрец. — Просто... интересно посмотреть. Серый страж, да ещё с ушами с кисточками.

Выражение лица мальчишки изображало крайнюю степень раскаяния и мольбы.

— А покажите, а? — он настойчиво расширял границы своей беспардонности.

 

К мольбе остались безучастны, лишь добродушно усмехнулись.

— Извини, парень. Это для особых случаев. Да ты не расстраивайся, Серого стража зато поглядел, — утешил он Эли.

Пол стоял, по-прежнему бестолково улыбаясь, держа перед собой письмо, проводя большими пальцами по поверхности, словно убеждаясь в его подлинности в этом искаженном магией пространстве недостоверности и нематериальности.

 

Юнец разочарованно вздохнул. Не вышло.

— Ладно, раз для «особых», — многозначительно подчеркнул он. — Тогда, пожалуй, всё. Закрываю портал? Вопросов ко мне больше нет, мессир Пол?

 

Эти слова вернули эльфа к действительности.

— А… да. То есть нет, нет вопросов. То есть вопросы есть, откуда ты такой проныра и когда же бросишь меня мессирить, ну да они подождут. Спасибо тебе. Закрывай.

 

— Я вам... тебе когда-нибудь расскажу, Пол, откуда я, — улыбнулся юнец, и мираж Тени исчез, а оборотень очнулся в своём убежище, всё так же сжимая в ладони чёрный кристалл, над которым уже исчезла призрачная дымка.

 

«Охота на виверн»

— Бабушка Урд, а спой песню. Про рыцаря и дракона.

— Ох, баловники, то не про дракона, то про страшную болотную вивернь песнь. И про Короля серого стража, понятно? Рыцарей-то та вивернь болотная дюжинами лопала на полдник. А вот с Королем серым стражем у нее заминка вышла. Отцы ваши неучи, вот и сами всё путаете.

— Ну бааабушка, ну спооой… — ноет любитель вокала.

— Ох… ну, чо с вами делать, сорванцы, навязали мне вас на голову. Ладно, чтож, ну слуште.

 

Спою вам песню про славного рыцаря,

в Неварре то,  в Неварре, братья…

 

—Ну вот! — перебивает младший Микки. — Про рыцаря же!

— А коли лучше бабки знаешь, так и пой сам. А? Или слушай и сиди тихо, — сердится Урд, но, хошь – не хошь, а тянет песню дальше. Ведь если историю начал, надо ее уж дорассказать, а иначе не быть убитой зубастой виверне, и никогда Король серый страж да рыцарь-морталитаси неваррский не станут братьями.

 

…Прознал как-то он о прожорливой виверне,

в Неварре то,  в Неварре, братья!

 

Позвал собак злых да егерей знатных,

в Неварре то,  в Неварре, братья!

 

Поехал охотиться, осенью ранней,

в Неварре то,  в Неварре, братья…

…

…

Егеря переглянулись меж собой, — так, чтобы знатные господа, не приведи Создатель, не заметили, что что-то в этом помпезно обставленном ритуале выезда на охоту и приманивания легендарного ящера пошло не так.

А пошло вот что: приманка рассчитывалась опытным уже наметанным глазом старшего егеря. И учуять ее могли те твари, что бродили поближе и были загодя выслежены небольшим отрядом следопытов. И были те твари средней руки. Очень даже средней, памятуя историю прошлого года, когда любимый жеребец их лорда пал от ядовитой слюны по вине раззявы-конюха, зачем-то потащившего животинку поближе к месту планомерного забивания незадачливого драконида охотничьим отрядом.

В этот раз конюх тот уже давно обслуживал выгребные ямы, а старший егерь точно знал: приманится трехлетка. Не детеныш, чтоб позору не вышло. Но и не взрослый. Так, малоопытный чешуйчатый недоросль. Это после, в своих балладах трубадуры будут вешать черни на уши, что сюзерен их победил громадного зверя, давнюю угрозу здешних мест…

А вышла каким-то образом осечка: по поросшей редкими осинками опушке леса бродил вожак. И за каким нагом он приперся с дальнего болота именно сегодня в место ежегодной охоты лорда Бруннера — оставалось тайной, скрывавшейся в Бездне.

Ну да ничего. Не страшно. Набив шишек в прошлом году, в нынешний егеря подготовились с большим запасом сил и оружия. Сам лорд поджидал в надежном месте, так что оставалось лишь в азарте сражения не позабыть протрубить в рожок, чтобы тот подоспел к торжественному «последнему удару» роскошным двуручным мечом, который утонченный аристократ и поднять-то мог лишь пару раз. Но и одного было достаточно, чтобы добить жертву и символически передать победу над ней кому положено.

— Спускайте собак, — решился старший егерь, — начнем помолясь Андрасте нашей хранительнице. Даст Создатель, добудем лорду сегодня великую славу.

И началась травля.

Мабари кидались, лаяли, носились кругами, мельтешили и пытались запутать щелкающего зубами драконида. А тот щедро поливал их ядом, сбивал с ног мощным хвостом и откидывал окровавленные их тела своими клыками.

Когда виверн достаточно подустал крутиться и гонять обреченных псов, — выступили копейщики да лучники. Каждый в доспехе, замотан в тряпье, какое только нашлось, лишь глаза зыркают да острые копья тычутся в зверя. И тут без жертв не обошлось. Требовалось нанести изрядно ран твари, чтобы она хорошенько истекла своей поганой кровью, да времени на то ушло больше: эк махину такую завалить, не пять минут. На исходе затянувшейся схватки яд, щедро распрыскиваемый особыми железами зверя, уже разъедал самопальные доспехи и добирался до кожи.

Люди кричали. Пытались сорвать тряпки. У ног старшего егеря катался по земле в попытке стереть жгущую слизь об опавшую уже яркую осеннюю листву ослепший от яда совсем молодой лучник. Раненых, стонущих и плачущих оттаскивали, а на их место кликали новых — из резерва.

И тот уже постепенно заканчивался… Едва хватило. Сил. Людей. И веры в себя у старшего егеря.

Но хватило. Сдюжили.

— Зовите лорда! Лорда зови, мать твою, а не то щас доколем! — заорал егерям залитый ядовитой кровью, весь в щербинах усатый командир копейщиков, пятясь от напирающей на ящера толпы.

Вожак зарычал и забился, чувствуя подступающую неминуемую кончину. Копейщики полетели в стороны. Кто-то бросился наутек, не сдюжив последнего предсмертного напора твари.

К прибытию лорда всё было готово: едва живой крупный самец, обессиленно припав к земле, ожидал своей участи, окруженный трупами собак и черни. Паж с трудом тащил тяжеленный меч. Роберт Бруннер сошел с коня. Лошадку поспешно эвакуировали от греха за ельник.

Лорд был доволен. Он, опытный охотник, сразу же оценил размеры экземпляра и положенные на его усмирение труды. На старшего егеря глянули с благосклонностью, сулившею немалые милости.

Всё то время, пока виверну забивали слуги, лорд в окружении своих гостей благочинно молился Создателю об удачной охоте. Что же, возможно, Создатель услышал его. Он уже рисовал в воображении своем возвращение в замок. Там — удивление и ликование совсем еще юных сыновей. Предвкушал чувства отца, который заочно уже заслужил уважение и почитание потомков.

Меч подан. Толпа расступилась.

Взмах.

Острое лезвие перерезает мясо, а собственная тяжесть оружия переламывает позвонки ящера. Толпа разом кричит «Ура!», кто-то уже спешит в сторону полевой кухни, кто-то стягивает пропитанные ядом наручи, знать требует вина…

И в этот миг всеобщего ликования из-за ельника, куда отвели хозяйскую лошадь, доносится испуганное ржание. Мало кто вообще слышит его за криками и гоготом солдатни. Но вслед за этим звуком оттуда же, низко паря над ельником в затяжном гигантском прыжке, вылетает и падает камнем прямо на голову славного лорда Бруннера самка виверны.

Не успели опомниться копейщики, кинуться уцелевшие псы, сообразить что-то егеря и грязно выругаться именитые гости охоты, как всё было кончено. Крупная самка, полная сил, шипя и плюясь ядом, разодрала когтями роскошные, но не слишком практичные доспехи достопочтенного мессира и свернула ему шею.

— Матка! — обалдело выдыхает старший егерь и уже почти воет, осознавая необратимость катастрофы. — Ах ты мать твою, с хера ли ты тут взялась? Не было же тут гнезда!

 Кое-кто хватает копья. Но люди уже обессилены, потрясены и напуганы. Несколько стрел, пара копий летят в крупную хищницу, которая, кажется, потеряла интерес к людям, заметив понесшую в сторону холмов сюзеренскую лошадь.

Виверна тяжело подпрыгивает, и, унося в своей чешуйчатой шкуре сломанное копье и дюжину стрел, азартно гонит лошадь к дальним холмам.

— Не было же гнезда! — умоляюще стонет старший егерь. — Тварь! За хахалем своим приперлась, змея!

Но никто не слушает, к егерю грозно подступают стражники и волокут бедолагу в сторону замка. В подземелье он отыщет множество возможных объяснений случившемуся. Но ни одно ему уже не поможет.

…

…

Песня окончилась. Маленький Мики дергает бабушку Урд за рукав, переспрашивает непонимающе:

— Это же каким сильным был тот Король серый страж, что спас славного неваррского рыцаря-морталитаси и одолел проклятую виверницу один, когда с мужем ее целое королевство рыцаря еле справилось?

Старуха согласно кивает, прихлебывая из своей любимой глиняной кружки.

— А эт потому что серым стражам сама Андрасте помогает бить всяческую нечисть, колдунов да малефикаров и очищать нашу святую землю от проклятой магии да эльфского чародейства.

…

…

Больше всего проблем доставил вожак. Заманить его в охотничьи угодья эльф поначалу планировал гнилым мясом. Но, порасспросив Осмунда, смекнул, что приманки могут обнаружить позже, если вдруг вздумают расследовать все-таки причины явления крупных особей на знакомую егерям землю. Виверны — животные территориальные, каждое соблюдает свои границы. Поэтому вторжение к соседям не настолько типично, чтобы им не заинтересовался кто-нибудь шибко умный.

Идея обернуться самкой и подманить «подсадного» вожака казалась более элегантной. Правда, не без изъянов. Очень скоро оборотню пришлось тесно познакомиться с манерой ухаживания самцов виверны. Скажем так, по десятибалльной шкале, где ноль — это интерес, проявленный к седому корноухому «долийцу» постояльцами таверны с неброским названием «Пятачок», а десять — типичный стиль Теодора Красса Шармаля, активность вожака можно было оценить на твердую восьмерку. Так что убийство лорда Бруннера очень скоро стало вопросом весьма насущным, и даже незначительные раны от копья и стрел не лишили оборотня безграничной радости по поводу того, что дело наконец-то сделано.

Лошадь была растерзана и скормлена соплеменникам покойного вожака, а эльф обернулся роем и вскоре уже отмокал в чистой ванной отдельных апартаментов. Уединение стало наградой. На душе было спокойно и весело. А ведь он покинул стоянку без объяснений, толком не сказал ничего Роальду. Он перестает понимать собственные мотивы. Давно забил на последовательность своих чувств и поступков.

Всё прошло гладко, как и предрекал магистр. Об остальном думать не хотелось.

Народу, правда, порядочно полегло…

 

***

Третий, последний, заказ на убийство высокопоставленного клиента — тевинтерского археолога, которому предстояло сгинуть со всей свитой в Молчаливых степях под Соласом от яда осквернённого паука, — был получен ферелденским агентом в начале матриналиса 7:33 года. Связной был краток, хотя поболтать с отступником эльфёныша так и распирало. Но приказа магистра он не ослушался, скоро объяснив главе банды о шатком положении нынешней оппозиции и тотальном контроле нынешней власти, которая стремительно теряла стабильность. Имперский котёл бурлил, катастрофически набирая температуру перед взрывом.

Детали очередного задания заняли несколько секунд.  Сухая выжимка из фактов в скрытом закоулке сознания.  Без свиданий в Тени и образов. И лишь смутная мысль, в обход слежки сновидцев Донатуса, искажённая и невидимая для наблюдателей, предназначенная только для оборотня: «Я не забыл. Тео». 

А через месяц, почти через год после их встречи в Джейдере, чёрный кристалл вновь напомнил о себе. Еле слышный, взволнованный голос Элахиля сообщал день, час и место, где Пола ждали без промедления.

.

Hide  

FOX69, Meshulik

Он пересек южные земли Тевинтера с востока на запад, чтобы добраться от уютного домика Кор под яблоней в Соласе в назначенное место. По одному только скупому зову. Плохо понимая, что его ждет на месте.

Немногословно протянул руку, устало опираясь на посох.

.

Изменено 13 октября, 2018 пользователем Meshulik

[Stormcrow 16 742]

Большую часть времени Сейферт проводил в Орлее. Начав "учиться" в Орлейском Университете вскоре после окончания Круга в Минратоусе, к моменту заключения выгодной сделки, о которой Антиквар скрипел зубами, он уже там стал своим. Тихий, исполнительный юноша радовал преподавателей и наставников. В кои-то веки появился кто-то, кого не надо призывать к порядку! Кто мог сам другим учёным подсказывать, в каких секциях искать нужные книги. Кто послушает, обсудит результаты их изысканий. Даже вежливо попросит ознакомиться с расширенным манускриптом и скромно выскажет мнение.

А сам же самое нужное передаст в Тевинтер мастеру Рамштилю.

На этот раз задание выпало не из лучших. Ему нужно было последить за одной дамой весьма преклонного возраста. Одна беда - на одной из пышных встреч в загородной усадьбе означенной дамы она прониклась интересом к начитанному молодому человеку. Сейферт в жизни представить себе не мог, как сложно следить за столь почтенной дамой, которая норовит уволочь тебя... В общем, молодой мужчина даже представить себя боялся, какие она может испытывать желания.

В какой-то момент даже мелькнула мысль, что дама на самом деле из какой-то орлейской контрразведки, опытный агент, которая играется с ним.

Не передать счастья Сейферта, когда пришёл призыв явиться в Империю по чёрном кристаллу. Даже перспектива провести несколько недель в седле казалась райским удовольствием, чем ещё один вечер в тумане её удушливых духов. Сомниари с удовольствием сгрузил на другого агента сие задание, подхватил гостинцы для коллеги-алхимички и полным грусти голоса попрощался с гран-мадам.

Кажется, его скакун побил рекорд лучшего породистого авварского рысака.

***

Стряхнув пыль с плаща и передав коня слуге, Сейферт зашёл внутрь. В углу сидел незнакомый маг. Сомниари задумчиво прищурился. Нет, незнакомы. Пожал плечами, коротко кивнул незнакомцу.

А вот лицо нахального эльфа было знакомо и очень хорошо. Обычно спокойное, вежливое выражение лица сменилось улыбкой, переросшей в усмешку. Сейферт сам не мог сказать почему, но Элахиль всегда вызывал улыбку, сколько он с ним не встречался.

Перед ним зашёл кто-то седовласый. Снова лёгкое удивление. Потом тихо хмыкнул. Кроме Крис он особо никого и не знал из коллег. Не считая руководства и Элахиля, конечно.

Изменено 27 августа, 2018 пользователем Stormcrow

[FOX69 49 387]

Немногословно протянул руку, устало опираясь на посох.

- Avanna, Пол, - в ответ сородичу протянулась щуплая ладошка. Вне Тени они виделись второй раз, но знали друг друга достаточно хорошо, чтобы сейчас встретиться, как старые друзья. - Слушай, тебе не мешает эта оглобля? - Эли указал на посох.

А вот лицо нахального эльфа было знакомо и очень хорошо. Обычно спокойное, вежливое выражение лица сменилось улыбкой, переросшей в усмешку. Сейферт сам не мог сказать, почему но Элахиль всегда вызывал улыбку, сколько он с ним не встречался.

В это время в зал вошёл ещё один гость хорошо знакомый крассову любимцу. Отпустив руку Пола, он помахал прибывшему и подкинул ключ от комнаты.

- Avanna, мессир Сей! Держите ключ, - несколько фамильярное обращение компенсировалось радостью встречи с полукровкой. Этих людей он хорошо знал. Даже слишком. Знал даже то, чего знать не стоило. - Сбор шеф назначил вечером, в холле второго этажа, - сообщил эльфёныш орлейскому агенту и повернулся к седому.

Х

Изменено 27 августа, 2018 пользователем FOX69

[Meshulik 32 530]

- Avanna, Пол, - в ответ сородичу протянулась щуплая ладошка. Вне Тени они виделись второй раз, но знали друг друга достаточно хорошо, чтобы сейчас встретиться, как старые друзья. - Слушай, тебе не мешает эта оглобля? - Эли указал на посох.

— Удобная штука, — невозмутимо приобнял привычный инструмент Серый Страж, которому для обращения с мечом огр отдавил пальцы, видать, при рождении… — Хоть от собак есть чем отбиться. Тут их только ленивый на меня не спускает…

Он обернулся на вошедшего. Запрокинул голову. Необычные полосы на лице, судя по одежде, прибыл издалека. Что-то намечается. Пока Эли приветствовал высокого человека, оборотень оглядел зал внимательней и приметил еще какую-то смутную фигуру, удаляющуюся из помещения. Может, и слуга, но может, на этот раз задача предстоит сложнее прежних…

Пол кивнул «мессиру Сею», не смея задерживать, раз уж официально их собирались представить друг другу вечером…

Сбор шеф назначил вечером, в холле второго этажа, - сообщил эльфёныш орлейскому агенту и повернулся к седому.

И наткнулся на пристальный свинцовый взгляд.

— Шеф.

Безразличный тон можно было залить в стекло и поместить в музей эталонов затухающего эха Морозных гор.

 

[Stormcrow 16 742]

- Avanna, мессир Сей! Держите ключ, - несколько фамильярное обращение компенсировалось радостью встречи с полукровкой. Этих людей он хорошо знал. Даже слишком. Знал даже то, чего знать не стоило. - Сбор шеф назначил вечером, в холле второго этажа, - сообщил эльфёныш орлейскому агенту и повернулся к седому.

- Avanna, мессир Эли, - с лёгкой ехидцей откликнулся орлейский тевинтерско-долийский полукровка и насмешливо поклонился.

Он, может, и предпочёл бы, чтобы о наследии двух рас знал он, да мастер Рамштиль с эльфийскими друзьями, но увы! Крисп-самый-старший постарался, видимо, чтобы кое-какая информация осталась в лапах его наследников. На мгновение сомниари нахмурился, снова вспомнив грозного старого энтропа, уничтожающего Дом Снов, и покачал головой. Максимус Крисп мёртв.

"Шеф"? Мессир Красс, хорошо. Радует, что не мессир Крисп. Сделка с канцлером Сэя в восторг не приводила. Из-за их семейства он почти не появлялся в Тевинтере. Он даже не мог свидеться с госпожой Хисарой или Эйной - настолько плотная в период опалы была слежка. Он скучал по ним, особенно по заботливому рыжику, но ради блага их всех приходилось держаться подальше. От самых дорогих людей, что ближе женщины, родившей его.

А вот навык одновременно кланяться и ловить ключи он не освоил. Коварная железяка укатилась под стол. Тихо вздохнул.

- Понял, - кивнул иллюзионист.

Седовласый оказался эльфом весьма строгого взгляда. Даже под волосы забираться и смотреть на уши не приходилось. Ещё одному агенту достался такой же вежливый кивок. Голубые, как горные озёра, глаза быстро прикинули, что поседел эльф не от хорошей жизни и выглядел старше, чем есть. Хм.

Кажется, оба сородича хотели о чём-то поговорить. А зря, зря они отвлеклись друг на друга! Такую картину упускали из вида! Не часто сомниари ползает попой кверху в Тевинтере под столом в поисках ключа. Молодой мужчина стоически перенёс ощущение криворукого идиота. Выбравшись после сего квеста, отряхнул пыль из волос и отправился в комнату. Что с дороги точно не помешало бы, так это ванная и свежая одежда.

Приведя себя в порядок, Сейферт отправился медитировать в сад.

x до необходимости в Сэе или времени встречи

Изменено 27 августа, 2018 пользователем Stormcrow

[FOX69 49 387]

— Удобная штука, — невозмутимо приобнял привычный инструмент Серый Страж, которому для обращения с мечом огр отдавил пальцы, видать, при рождении… — Хоть от собак есть чем отбиться. Тут их только ленивый на меня не спускает…

И наткнулся на пристальный свинцовый взгляд.

— Шеф.

Безразличный тон можно было залить в стекло и поместить в музей эталонов затухающего эха Морозных гор.

Иногда, в силу своей молодости и оптимизма, девятнадцатилетний раб забывал о статусе собственной расы в тевинтерском обществе. Ведь ему завидовали многие свободные. И не только собратья. Он мог неосознанно позволить себе некоторые  вольности в отношении аристократов, которые ценили ушлого мальчишку за расторопность и умение молчать. Но пренебрежительное "эльф" лежало клеймом на каждом остроухом в этой стране, будь он учеником Круга или эльфинажником, агентом канцелярии или беглым отступником. Не важно свободный ли ты долиец или невольник в цепях, прежде всего ты эльф - второсортный расходный материал для господ. И кажется, седой не питал иллюзий о равенстве и братстве среди имперских магов, в отличие от бывшего эльфинажника, которому повезло.

- Ну да, - лопоухая мордашка поубавила оптимизма. - Он у нас общий.

Эльфёныш протянул взрослому ключ.

- Комната в конце коридора, - сказал он и через паузу добавил. - Не твоя.

"Твоя" была под другим номером, указанным на бирке ключа. Ведь мелкий прохвост не сомневался куда отправится старик. Хозяину не отказывали. Знал бы он как может "отказать" этот корноухий, не взирая на ранги. 

 

 

В саду

Приведя себя в порядок, Сейферт отправился медитировать в сад.

Здесь, в тени и неге, куда не проникал полуденный жар, разбавленный прохладой журчащей воды, можно было отдохнуть и отрешиться от предстоящего. Затишье накануне бури. Кроны декоративных лиан шевелил ветерок, розовые кусты и шиповник соперничали ароматом с плюмерией и гарденией. Блаженный уголок из Золотого города самого Создателя, где на зелени подстриженной травы млели цветные бабочки, и лежала беловолосая дриада. (Бдительность)

 

Изменено 28 августа, 2018 пользователем FOX69

[Meshulik 32 530]

Кажется, оба сородича хотели о чём-то поговорить. А зря, зря они отвлеклись друг на друга! Такую картину упускали из вида! Не часто сомниари ползает попой кверху в Тевинтере под столом в поисках ключа. Молодой мужчина стоически перенёс ощущение криворукого идиота. Выбравшись после сего квеста, отряхнул пыль из волос и отправился в комнату. 

Где-то под столом зазвенело, и высокий человек скрылся из виду… потом возник вновь… снова скрылся, кажется,  вполне удовлетворившись обладанием ключом. Пол настороженно ожидал, что молодой мужчина скажет эльфенышу что-нибудь по поводу летающих предметов и чьих-то кривых рук… но тот удалился молча, видимо, чувствуя сам себя неловко. Однако. Оборотень вернулся к разговору. Насчет собак он, конечно, приврал ради шутки, но все же «хороший долиец – мертвый долиец» — гласит старинная тевинтерская мудрость, и приходилось учитывать местные традиции… или оборачивать себе во благо.

- Ну да, - лопоухая мордашка поубавила оптимизма. - Он у нас общий.

Эльфёныш протянул взрослому ключ.

- Комната в конце коридора, - сказал он и через паузу добавил. - Не твоя.

"Твоя" была под другим номером, указанным на бирке ключа. Ведь мелкий прохвост не сомневался куда отправится старик. Хозяину не отказывали. Знал бы он как может "отказать" этот корноухий, не взирая на ранги. 

Общий. Это такой, который и тебе и мне отдает приказы, а сам остается в тени, где-то в далеком  Минратосе. Ты принимаешь из его рук письмо, чтобы передать в мои. И в потустороннем мире он так же далеко, и даже сон не твой. И вот уже год жизнь вроде как разделилась на "твою" и "не твою"… «Не твоя». В ладони лежал ключ.

Приподнялись брови. Он не ожидал.

Эльф моргнул, машинально поправил шарф на шее и прислонил посох к стене. Оглянулся, чтобы сказать что-то, но не стал. Усмехнулся и направился в конец коридора. Задержался у двери, раздумывая, и в конце концов вошел без стука.

[FOX69 49 387]

Комната в конце коридора

Эльф моргнул, машинально поправил шарф на шее и прислонил посох к стене. Оглянулся, чтобы сказать что-то, но не стал. Усмехнулся и направился в конец коридора. Задержался у двери, раздумывая, и в конце концов вошел без стука.

Впереди был длинный коридор и просторная прихожая. Путь ему тут же преградило лезвие клинка. Гарда с головой дракона и волнистая структура качественной стали без лишних намёков указывали, что перед гостем преторианский гвардеец Серебряного Шпиля. Гость мог не знать всех тонкостей регалий охраны девайна, но металл недвусмысленно угрожал остриём у горла и заставлял остановиться.

- Стучать не пробовал к господину, долиш? - пренебрежительно донеслось до Пола с противоположной стороны. Второй охранник вышел из тени. Придирчиво осмотрел посетителя, словно что-то припоминая. - Имя? 

[Meshulik 32 530]

Комната в конце коридора

- Стучать не пробовал к господину, долиш? - пренебрежительно донеслось до Пола с противоположной стороны. Второй охранник вышел из тени. Придирчиво осмотрел посетителя, словно что-то припоминая. - Имя? 

Эльф сглотнул. Глаза метнулись от одного к другому. Не то чтобы лезвием у горла его могли напугать. Как перерезать трахею разом целой стае полевых мышей? Но сглупил-то он, рассчитывая на более интимный прием. 

- Всё то же, - донесся тихий голос до припоминателя, и костяшки пальцев запоздало постучались где-то за спиной о косяк двери. - Полихроний. К господину.

Изменено 28 августа, 2018 пользователем Meshulik

[FOX69 49 387]

Комната в конце коридора

- А, - удовлетворился ответом гвардеец, сверху вниз глядя на седого эльфа. - Ну, проходи... Полихроний, - и добавил то ли всерьёз, то ли в шутку: - Мессир.

Из прихожей можно было попасть в спальню, гостиную и ванную. Три помещения полукругом огибали комнату и предоставляли эльфу три двери на выбор. Гвардейцы, вопреки уставу, не стали сообщать хозяину о госте, видимо, заранее получив определённые инструкции.

[Meshulik 32 530]

Комната, набитая гвардейцами, в конце коридора

- Благодарю, - в совокупности со взглядом снизу вверх формальность прозвучала ворчанием. Впрочем, нарушитель порядка уже решал задачку с придорожным камнем. Переспрашивать не стал. С присущей ему привычкой наступать повторно на грабли, он снова без стука распахнул дверь, ведущую в гостиную. 

[Yambie 16 287]

Гости прибывали. Однако не находилось желания с кем-либо из них пересекаться. Знал ли их или нет. Изображать учтивость и интерес там, где его быть не должно. До назначенного времени – скрыться из виду в самой нелюдимой части сада. За высотами зелёных стен, откуда даже гостиницы не видно. Журчит вода в фонтане с каменными миниатюрными девами, держащих в руках небольшие вазы. Щебечут птицы, нежась в своеобразной купальне.

Её нет.

Она не глупая. Должна понимать.

Салем прислонил карандаш к губам, направив хмурый взгляд в сторону, где предположительно находился второй этаж гостиницы «Солнечной Долины».

***
 

Как правило, у духов нет половой принадлежности. Они перенимают человеческие образы, искажённые страхи, пороки и желания в зависимости от своей природы, а законы материального мира остаются для них чуждыми, да если не невыносимыми.

После первой встречи этого демона нарекли Пандорой, вместе с тем став считать созданием женского пола. И по праву она являлась из числа редкой разновидности своего вида, однако, не самым сильным, а то и могущественным.

Примерно на два десятка сантиметра она была ниже демонолога, за которым неотрывно следовала по просторам Тени и реального мира. Но что отличало её от немого мага, так это любопытство, переполненное детским нетерпением.

- Чтоб их всех, - громкий чих и недовольное шипение следом. - Как же тут холодно!

Пандора отпрянула от окна. Умение парить над землёй удобно, но если увидят и узнают демона – не к добру. Впору обижаться на то, что перед сотней магов она здесь совершенно беззащитна.

Раз окно. Два окно. Три окно.

Сонеты, завтрак, пенная ванна, орехи, яблоки, а это… ой…

Пандора плотнее натянула на зубастую маску капюшон. Демону Желания пришлась бы по нраву картина, творившаяся по ту сторону стекла.

Семь окно. Десять окно.

Вот оно!

Пандора опустилась ниже. Так, чтобы её не заметили, но чтобы изуродованная крысиная головка видела всё то, что происходило в покоях Теодора Красса-Шармаля. Кажется, окно было чуть приоткрыто. При-от-кры-то. От-кры-то. Кры-то.

Чёртовы местные законы физики.

Костлявая и слишком большая для стандартов человеческой физиологии ладонь с длинными острыми пальцами коснулась стекла, подвинув его ещё на пару сантиметров в сторону. Демон вернулся в укрытие, старательно сдерживая ауру холода и постукивание многочисленных зубов, чтобы не выдать себя преждевременно.

Подождёшь и не умрёшь, Салем.

 

Изменено 28 августа, 2018 пользователем Yambie

[FOX69 49 387]

Гостиная "комнаты в конце коридора"

Это светлое помещение с набором мебельных изысков было пустым, не считая букетов белых роз в высоких вазах.

[Meshulik 32 530]

Это светлое помещение с набором мебельных изысков было пустым, не считая букетов белых роз в высоких вазах.

Он предпочитал красные... Пол почувствовал себя мальчишкой, с которым играют в прятки. Он вообще чувствовал себя мальчишкой значительно чаще, чем можно было бы подумать, глядя на его седину. Но что за...

- Тео, - тихо произнес он в пустоту. - Красс, - сказал громче уже в коридор и, двинувшись вслед собственному голосу, уже без раздумий энергично толкнул первую попавшуюся дверь, неожиданно оказавшись в ванной.

[FOX69 49 387]

Ванная "комнаты в конце коридора"

И в этом помещении не было присутствия чего либо живого. Хотя, нет. На умывальном столике стояла чашка с недопитым кофе.

Из коридора  пара зорких глаз пристально наблюдала за гостем, который решил поближе ознакомиться с жилищными условиями хозяина.

- Мессир Красс спит, - очень своевременно донеслось до оборотня. Тем страннее выглядела вседозволенность предоставленная гостю. Но охранники не двинулись с места, наблюдая за исследовательской деятельностью любопытствующего эльфа. 

Изменено 28 августа, 2018 пользователем FOX69

[Stormcrow 16 742]

Сад, дриады, шорохи

Сейферт аккуратно разложил прихваченный из спальни плед на траве, сел по привычке спиной к стене, как учил Веридан. Интересно, он всё-таки бард или нет? На этот вопрос немногословный соратник мастера лишь усмехался. Да или нет, но, кажется, жизнь правой рукой Антиквара его вполне устраивала. По Игре он точно не скучал. 

Маг постепенно расслаблял мышцы, изгонял мысли и сомнения из деятельного ума. Этот мир - лишь сон. В нём многие спят, сами того не замечая. А он - нет. Он бодрствует. Чувствует ласковый ветерок. Шёпот травинок. Глубоко скрытую пульсацию земли. Недремлющий взгляд сонливой Тени. Робкое, как первый поцелуй юной дево, колызание Завесы. Движение магических потоков. Жизнь флоры и фауны, сокрытое от суетных людей, что мнят себя центром сущего. 

Сомниари погружался в транс. Он любил это ощущение. Любил упорядоченный хаос природы, неведомый, непонятный многим. Понятный Эйне и госпоже Хисаре Разум блуждал по саду, куда его звала жизнь. 

Кто-то ещё. 

Не один. 

Осмотреться. Всеми чувствами найти. Кто-то скрывался здесь. Пробрался незаметно на встречу? 

Сэй, поддерживая медитативное состояние сознания, плавно сменил позу. Звук. Шорох? Откуда? 

Бдительность - > Успех.

Там. 

За цветочной скульптурой. Взгляд на мгновение задержался на дриаде, уголки губ дёрнулись в улыбке. Неизвестный садовник явно тяготел к пышным формам.

Вспомнилась похожая ситуация в Орлее, когда он только приехал туда под доглядом Веридана. Старший маг учил его премудростям дела. Первый из будущей череды званых приёмов. Устав от бесконечной череды духов, юноша вышел в сад, глотнуть, как ныряльщик, свежего воздуха. В кустах слышался шорох. Памятуя рассказы об орлейских убийцах, юный сомниари долго размышлять не стал: взял и поймал в плотный магический кокон убийц. Тогда торжествующий Сэй тоже тихо скользнул, а за ним по пятам незамеченным крался заинтригованный Веридан.

Обычно серьёзный наставник долго хохотал потом при воспоминаниях о ландшафтной композиции из примятых полевых цветов, посреди которых магией были прижаты друг к другу чьи-то отпрыски, что не смогли дотерпеть до комнаты, а решили разделить душевное и физическое тепло прямо там. Видок у них был затравленный. 

В Орлее Сейферт не сомневался, что бы он обнаружил. Но это Тевинтер. 

Держа наготове то самое заклинание, сомниари аккуратно заглянул в логово шпионов. 

Изменено 28 августа, 2018 пользователем Stormcrow