Warhammer 40,000: Unholy Search

[Leo-ranger 383]

 

 

Цели: Понять смысл своих видений.

Союзники: Айола

Враги: Згрин, Зимний Отец Ксурунта;

Местонахождение: ?Фенксоворлд, сектор Каликсида

Жезл Разорения: 1

Ватага: ???

Изменено 4 марта, 2019 пользователем Leo-ranger

[Admiral 3 508]

Десантирование с "Империума Серый" было обычным, ничем не запоминающимся. Он помнил времена, когда его сбрасывали в капсуле. Дрожь пробирала до костей, казалось я сам тогда разваливался на части, а затем - собирался воедино.

А здесь...

Я чувствовал себя каким-то королем, которого несут на руках, страшась не наступить на кочку, на камень. Не говоря уже о том, что подобное появление выводит тебя свет слишком рано. Однако, даже в такой ситуации можно действовать тем образом, каким образом действует Альфарий. То есть - я. Как только шаттл приземлился, когда все затопали к выходу, я закутался в плащ-невидимку, а снайперскую винтовку - с этой винтовкой я должен быть особо осторожен, она сопровождает меня последние 10 тысяч лет - закинул за плечо. Встав сбоку от Анаис, я не подавал голос, не было необходимости. А оппоненты были типичным отсталым племенем, диким, необузданным. Вряд ли среди них можно найти кого-то, кто сможет стать когда-нибудь братом Альфа-Легиона. Хотя, кто знает...

Пути Гидры неисповедимы.

[Leo-ranger 383]

На несколько мгновений единственным звуком было лишь громкое завывание ветра где-то позади. Ксуры оценили пришельцев, их экипировку, прикидывая, насколько еретики опасны, и стоит ли попытаться скормить их своим могучим питомцам прямо сейчас или стоит попытаться  сделать позже. Судя по тому, что они заговорили вновь, вместо того чтобы ударить по бокам своих ксуруншей и отправиться в атаку, решение было принято в пользу диалога. Своих копий варвары, впрочем, не опускали.

Они перекинулись несколькими короткими фразами на своем лающем наречии, основанном на низкой готике. Анаис была выше того, чтобы пытаться понять слова дикарей, пока те не пытались направлять острия своих орудий в её сторону. Но вместо неё в речь ксуров вслушалась Лайан, зная, что нет бесполезной информации. Немного сосредоточившись, она сумела разобрать слова про вождя, чужаков, инструменты... и что-то про драконов. Передать понятое другим служителям Хаоса она не успела.

- Мы проведем вас к вождю и вы поговорите с ним, - с явным трудном провозгласил на низком готике один из дикарей. - И не смейте называть провидицу Баптара "колдуньей", если не хотите оказаться кормом для кзуруншай, - закончил он. Остальные ксуры расступились, пропуская еретиков внутрь.

 

Около трех десятков пар глаз впились недоверчивыми взглядами в еретиков, пока те полной самодовольства и осознания собственного превосходства походкой прошли в самый центр, где стоял бронзовое изображение Баптара. Они могли бы убить большую часть ксуров прежде, чем большинство воинов добрались бы до загонов со своими ездовыми тварями. На стороне еретиков было два сверхчеловеческих воителя Темных Богов.

На стороне Анаис был боевой крейсер.

На стороне еретиков были копья и животные.

Зачем они решили разобраться с этим "дипломатически"?

 

Рядом с пьедесталом статуи бычьеголового божества, на самодельном троне из бронзы, дерева и высушенных человеческих конечностей восседал вождь варваров. Мужчина впечатляющего телосложения уже явно был не столь молод: седина тронула его густую бороду и короткие волосы, однако на теле ксура его возраст никак не отражался. На коленях вождя лежал украшенный руническими символами меч.

Однако не вождь привлек внимание еретиков в первую очередь. Первее они заметили лежащую в ногах у могучего воина женщину. Белокожая, истощавшая, с черной кожаной лентой вокруг глаз, она словно увидела пришедших за ней хаоситов и подалась вперед, но потом легла назад, послушно прижимаясь к ноге своего вождя, как верный пес лежит подле своего хозяина. Женщина из снов тоже не была безоружна - рядом с ней лежало простое, добротно сделанное копье, хотя "провидица" не выглядела так, будто могла его хотя бы поднять.

- Приветствую вас, сошедшие с небес. Надеюсь, что вы пришли сюда выразить мне своё почтение, - Вождь произнес это с добродушной улыбкой, но от этого угроза не перестала быть менее явной и серьезной. - Меня зовут Хагар Кровопийца. Назовите себя и причину, по которой вы потревожили моё племя! - властно возвысил голос воин.
 

Показать контент  

Бросок Scrutiny +0

Hide  

Изменено 9 февраля, 2019 пользователем Leo-ranger

[Gonchar 4 767]

Ветер завывал стонами тысяч невидимых душ. В нём можно было поймать суровость и неприветливость этого места. Он въедался так же жёстко в кожу, как могли впиваться сотни стрел аборигенов в податливую неприкрытую плоть. Лайан нашла в своём гардеробе зимнюю шубу и плащ, скрывавший её фигуру до самых пяток, так что единственным местом, предоставленным беспощадному ветру, было лицо в глубине отороченного мехом капюшона. 
Не стоило говорить, что колдунья привыкла к куда более приветливому климату К'Сала и сейчас невыносимо страдала, продираясь сквозь проклятые сугробы и используя свой посох как трость, позволяющую держать опору в этом белом аду. Но именно в страданиях был свой особый шарм её авантюры с добровольной ссылкой за пределы родной планеты. Агония, выворачивающая внутренности боль, забирающаяся ржавыми крюками под самую кожу и вырывающая куски плоти - только тогда Лайан ощущала вкус жизни и ценность вырванной крупицы знания, которую она тщательно заносила в свой необъятный гримуар. Путь к вознесению был вымощен из бритвенно-острых лезвий. Всё, что сулит лёгкую выгоду - путь к Забвению. И не просто так она получила прозвище "Агония" от других еретиков Вихря. 

А потому, не смотря на омерзительную погоду норовящий сдуть ветер на алых от холода губах Лайан играла призрачная улыбка. И каждый шаг, каждый уверенный удар посоха с распахнутым синим глазом о промёрзшую землю был наполнен скрытым упоением. 

"В этом лагере может быть кто-то ещё кроме нас. Эти дикари говорят о других чужаках, инструментах и драконах." 

В голове каждого из небольшого отряда хаоситов раздался бархатный и лишённый плоти голос магистра, сопровождаемый странными образами синего пламени. Как будто часть их разума погрузилась в сон и приносила причудливые картины. Сама же Лайан, как ни в чём ни бывало, продолжала идти вперёд.

***

Когда они оказались в центре поселения - колдунья натянула капюшон поглубже и осмотрелась по сторонам. Ничего, что могло бы привлечь её внимания. Возможно, для этих полузверей их хижины с убранством были пиком инженерной мысли, но для магистра это было ничем другим, как дикарскими криворукими поделками, достойными разве что утилизации и переработки в нечто более полезное. Единственные варварские образчики мысли достойные её внимания были напитаны варпом. И в данный конкретный момент Лайан ощущала присутствие чего-то подобного в центре деревни. 
Взгляд голубых глаз магистра безразлично скользнул по фигуре вождя, даже не удостоив его намёком на заинтересованность, и остановился на бледной слепой колдунье. Та при появлении еретиков оживилась и, сложно было сказать по безглазому человеку, кажется даже озарилась чем-то напоминающим надежду.

Ником образом не выдавая себя и даже не прикрыв глаза, Агония сконцентрировала свой разум лёгким отработанным движением воли и направила поток мыслей к огоньку сознания слепой узницы.
"Это ты отправляла нам видения? Этот варвар держит тебя в плену?"

Изменено 9 февраля, 2019 пользователем Gonchar

[Leo-ranger 383]

Слуга Перемен

Твой разум - неприступная крепость, ценности которой спрятаны за толстыми стенами и множеством хитроумных замков. Твой разум - бесконечная библиотека, сотни книжных полок которой складываются в причудливый лабиринт. Твой разум непостижим для этих варваров, даже если они могли попытаться заглянуть в его глубины.

Её разум преисполнен страхом. Её разумом преисполнен отчаянием, ты чувствуешь это лишь коснувшись его своей волей. Вы - её надежда,  ты слышишь это в дрожащем голосе, который слабым эхо отражается в твоей голове.

"Он не знает что я колдунья, считает что видения мне посылает Баптар. Если я потеряю контроль и варп вырвется наружу - я мертва. Я помогу с видениями, если вы заберете меня отсюда."

[luckyorange 2 779]

Зачем этот фарс, Анаис.

Освободи безумцев от их поводка, дай им почувствовать кровь. Пусть они сеют чуму и разлад в их тела, пусть пагубная ярость вырвет их хребет и заберет их черепа. Ведь главное. Всегда было. Что бесконечная череда агонии и убийств будет по твоей команде.
И главное. Самое главное.
Души мертвецов отойду Слаанеш. Он будет рвать их и терзать. Наслаждаться их вкусом, подобно вину. Издеваться и мучить.

Зачем этот фарс?

Это интересно. Принц Излишеств учил потакать своим желаниям, какими абсурдными и безумными они не были. Спайр едва склонила голову на бок, ее слова - яд. Подобно её крови.
- Зови меня Спайр, вождь. Мы прибыли сюда со всех уголков Вихря в едином порыве найти просветление и искать совета у мудрейших этой галактики.
Она закончила свою небольшую речь, умолкнув. Её взгляд скользнул на истощенной рабыне.
Выкрасть. Выкупить. Вырезать.
Неважно.

[Gonchar 4 767]

Рабыня: запуганная, избитая. Раб своего дара, презираемая за само своё существование и способная найти место и кусок хлеба там, где подобных ей бросали на растерзание ездовым ящерам. Чтобы те с урчанием раздирали колдовское мясо под агонизирующие вопли, доходя до того мгновения, когда их глаза остекленеют, а душу выбросит в завывающие вихри имматериума в когти к голодным демонам.
Всё это было столь вдохновляюще и столь жалостно....но Лайан было наплевать. Она не исполнилась сочувствием и состраданием. Она всё так же изучающие смотрела на слепую колдунью. С таким же интересом она смотрела бы на артефакт в какой-нибудь колдовской лавке торгового квартала родного Сугруба. Диковинка, полезная диковинка. И лучше иметь эту игрушку в собственных руках. Послушную, опоенную и окормленную. И, быть может, Меняющий Пути одарит её своим вниманием за ещё одну ведьмовскую душу, приведённую ему в услужение.

От последней мысли Лайан невольно облизнула алые губы. К счастью, этот несдержанный жест оказался спрятан глубиной капюшона. Она не изменилась в позе, лишь чуть сильнее сжала пальцы на своём посохе и отправила новый набор мыслей слепой ведьме. Это не были слова в полном понимании, лишь понятия, образы. Но выразить простой речью этот уровень общения невозможно. Всё равно что пытаться объяснить человеку как расправить крылья и заставить их нести тебя по воздуху.

"Если начнётся стрельба - прячься за трон и постарайся не умереть. Что ты можешь сказать о других чужаках? Кто-то ещё прилетал сюда из других миров? И о каких драконах и инструментах говорят местные?"

Это общение было естественным, понятным и быстрым. В тысячи раз быстрее шлёпанья мясистым отростком по дёснам, зубам и нёбу. Агония посмотрела на капитана из-под спущенного капюшона. Сейчас колдунью устраивал любой исход. И она бы с удовольствием вскипятила мозг аборигенам просто за тот факт, что они стоят тут и отнимают драгоценное время магистра К'Cала.

[Leo-ranger 383]

"Трое чужаков, среди них - один из Морозных Отцов Ксурунта и альв. Вас отправят убивать дракона чтобы достать материалы для брони и оружия. Их отправили тоже."

Разум провидицы, уже несколько более спокойный, вновь прозвучал в голове Лайан осторожным шепотом. Насылавшая на них видения осторожно покосилась на вождя своим слепым взором и растянулась на подстеленной под ней шкурой. Хагар Кровопийца закинул на провидицу ноги в грубой обуви, больше напоминавшей обычные обмотки, и задумчиво посмотрел на Анаис. У служительницы Слаанеш отчего-то возникло ощущение, что он прикидывал, как их головы будут выглядеть на пиках.

Однако она была не права. Хагар был кровожадным, как и полагается любому ксуру, но он так же был неглуп и видел возможность там, где она была. Он знал, что экипировка его верного воинства начинает приходить в негодность и им нужно больше стали, чтобы создать новую. Он знал, что отправлять своих воинов в снежную бурю - это опасно, но не потому что они могут потеряться, а потому что буря может закончиться в любой момент, и тогда клан Гор'харон выступит на них с боем, вынуждая воителей Хагара защищать принадлежащее по праву сильного место рядом со статуе Баптару. А потому...

- Единственную мудрость, которую вы здесь найдете, чужаки - это мудрость битвы, знания проливающейся крови и прозрение через смерть, - провозгласил вождь ксуров. - Однако вы пришли сюда не сражаться, вы пришли попросить у Баптара наслать вам видения будущего, не так ли? - Хагар легонько пнул лежащую подле него девушку. - Однако не просто так дается нам подобная награда. Прежде вы должны доказать, что вы - настоящие воители, - Хагар хищно оскалился. - Чтобы доказать свою воинскую доблесть, вы должны найти в долинах Онир - одного из могучих драконов - и убить его, преподнеся нам части зверя в качестве даров.

Это была весьма наглая просьба, отметила про себя Анаис. Она не любила, когда с ней говорят таким тоном. Она любила сама отдавать команды таким тоном.

Например команду стереть эту деревеньку с лица планеты.

 

"Он заставляет меня ублажать его в своем шатре, в дальней части лагеря. Шатер охраняется, но мный и осторожный воитель наверняка сможет прокрасться внутрь ночью. Тогда вы смогли бы меня вытащить, не убивая тварь."

Голос рабыни вновь раздался в голове Лайан, сосредоточенный, словно она серьезно о чем-то задумалась. Ни одна и колдуний не подавала виду о своем общении, впрочем.

[luckyorange 2 779]

Мысли мешались в голове, порабощенный дух машины верно обрабатывал данные, помогая своему хозяину увидеть картину без дешевого покрова мишуры и лжи. Из мелочей, самых малых из них, создавая цельное, единое понимание. От которого лишь мерзкая, противная улыбка появилась на бледном лице капитана. Существо, привыкшее лишь к бойне и войне, пыталось использовать тонкие, неподвластные инструменты воздействия на других. Похвальная попытка - быть может, среди этих варваров, он считался бы гениальным интриганом. Ксурунт - жестокое место, и выживает лишь сильнейшее племя. Достойное в глазах Баптара. Чтобы быть сильным - нужно оружие, припасы, железо и сталь. И всё же, бедный воин, оказавшийся в клетке собственной риторики - ему всё равно на дракона, всё равно на провидицу, всё равно на чужеземцев, он желает власти и желает ее нещадно. Но попросить помощи он не может.

Тогда почему она не может тоже сыграть в его же игру?

- Ты смеешь считать меня и моих собратьев недостойными мудрости своего бога, вождь? Оскорбление для тех, кто видел сражений в пустоте между звезд больше, чем всё твое племя вместе взятые. Готовь свой фальшион, ибо сейчас ты узнаешь, что такое настоящая ярость битвы, - она ступила вперед, ладонью указывая на Сагота, словно взывая к его желанию битвы; всё же кровавое безумие кхорнитов должно хоть где-то пригодиться, - если ты не боишься честного поединка, вождь.

Последние слова были сказаны не без своей порции издевки.

Изменено 10 февраля, 2019 пользователем luckyorange

[The Prophet 1 111]

        Океан снежного покрова. Плиты лопнувшего наста уходили в дымку горизонта, выступали из сугробов острыми краями, как обшивка искореженного варпом космического скитальца. Глаза слезились – слезились от пронизывающего ветра, а от холода стали стеклянными: два прозрачных куска стекла, исполненных ремесленником-стеклодувом, до крови царапали мёрзлую корку век и болтались на липких соплях. 

        Холода Сцевола не чувствовал. Чувствовал, как вот-вот затрещат складки губ на лице. Холода не чувствовал. Чувствовал каленое железо мороза, которое приложили к щекам.

        Холода не чувствовал. Всего, что было ниже колен – тоже.

        Из ноздрей текло. Там, где прохудился нательник, панцирная пласталь прилипала к телу. Выхаркнутая мокрота успевала зазвенеть еще в воздухе.

        Сагот Сцевола, пепельник-еретик с планеты Иокантус, холода не чувствовал. Обычного холода. Привычного. Замерев на месте и свернувшись калачиком, в холоде можно было выжить. В холоде на Иокантусе.

        На Ксурунте – нет. 

        Жизнь учит: всё познается в сравнении. Болтер – или цепной меч. Хаос – или прислуживание шавкам Империума. В этом уроке был смысл. Ксурунтскую зиму обмороженный до сердцевины костей Сцевола теперь ненавидел больше расстрельного гвардейского мяса, разбрызгивающего на поле боя дерьмо вместо крови. Ненавидел эту зиму больше ублюдочных слаанешитов. Больше, чем псайкеров, астропатов, магосов, парий и прочего тщедушного биоматериала, прятавшегося за его спиной. 

        Из ноздрей по-прежнему текло. Там, где прохудился нательник, кожа покрывалась синими пятнами. Мокрота успевала зазвенеть еще на зубах.

        Неудивительно, что у вождя склеились намертво извилины мозга.

        Она ступила вперед, ладонью указав на Сагота – и Сагот, унимая зубную дрожь скрипящими мышцами лица и предвкушением кровавой жатвы, ступил за ней следом. 

        Сагот даже ничего не сказал. Не растянул лицо в ухмылке, как обезумевший мясник. Не бряцал оружием. Не храбрился. Просто вышел вперед, разбивая шапку снега на тяжелых сапогах. 

        Варвары ожидали, наверное, что следом за капитаном выйдет кто-то из падших Астартес. Обмороженному Сцеволе было плевать. Он вышел вперёд не караванным пугалой с бугрящимися мускулами и не корчащим физиономии паяцем. Сцевола вышел вперед, чтобы убить их вождя. И Сцевола убьет их вождя. Сцевола убьет их вождя, как свинью, и прилюдно выпотрошит тушу. Натянет его кишки на предплечье, подобно бечевке. Срежет с него лицо, натянет на своё и назовет себя вождём Хагаром. Насадит разрезанный поперек труп на этот самодельный трон из бронзы, дерева и человеческих конечностей. Назовёт этот трон троном милосердия.

        А потом вырежет их всех.

        Ноздри вымерзли. Там, где прохудился нательник, рвалось мясо. Ледяная мокрота звенела уже в глотке.

        Они ожидали, что следом за капитаном выйдет кто-то из падших Астартес. Они возбужденно перешептывались на ломаном готике, на смеси лающего хрипа и визга свиней. Пришельцев здесь никто не ждал: Сцеволу, в одиночку выходящего против избранного могучим Баптаром – тем более.

        Обмороженному Сцеволе было плевать. Поэтому Сцевола собрал в глотке плотный комок носовой слизи и молча сплюнул прямо на ноги Хагару, вымазывая ступни в соплях.

[Leo-ranger 383]

Хагар поднялся со своего трона медленно, со взглядами всех своих подчиненных устремленными на него. В правую руку он взял меч. В левую руку ему вложили щит, тоже покрытый сияющими рунами.

 

Он смотрел на чужака без презрения, спокойно, пройдясь взглядом с головы до ног, пока вокруг них выкладывали круг из камней. Повернулся к Анаис:

- Как именно ты зочешь нас испытать?

“Пешими и с рукопашным оружием,” - ответила капитан. Харгар кивнул и поднял щит, встретившись с кхорнитом взглядом. 

 

Битва началась.

[The Prophet 1 111]

        Дикари схлынули с вытоптанного снега.

        Живой стеной, частоколом из грязных тел и засаленных лохм они окружили клок грязной, промерзлой земли. Их сухие, раскрасневшиеся от холода руки по кругу выкладывали горсти крупных камней, заключая капище Баптара нерушимым ритуальным кольцом.

        Речь умолкла, шепот обветренных губ стал беззвучным, тишина зазвенела в порывах ветра. Оставленные на кострах котелки клокотали над тлеющими углями; костями стучали связки амулетов, развешенные над пологом шатров. 

        Вихри совсем утихли. Метель спала, будто её и не было. Тяжелые облака разошлись рваными просветами, калеча глаза тех, кто не смотрел в центр круга, ожогами снежной слепоты. 

        Суд кровью, этот дикий обычай хольмганга, почитала сама природа. 

 

        Накидка из шерстяного сукна колыхалась на ветру, стесняла движения: он сбросил её, открывая десяткам глаз доспехи, вымазанные кровью. Оружие мешало ему, прибивало к земле своим весом: он расцепил застежку, и на плащ рухнул громоздкий болтер, прибивая его к земле. Побелевшие пальцы оттянули ленту кожаного ремня: звякнула пряжка, и рядом с болтером упал грубый ольстер с болт-пистолетом внутри. Следом, с глухим ударом о мерзлую почву, упал цепной меч.

        Напротив него, затянув широкий, бугрящийся мясом торс толстыми шкурами, стоял Хагар Кровопийца. Ноги его, в разваливающихся обмотках, грызли ногтями снежный налет: даже согнув колени в боевой стойке, вождь был почти на голову выше каждого из своих соплеменников. Теперь, в свете местного солнца, его выщербленное шрамами, обветренное лицо с согнутым в переломе носом и выкрашенной в темный багрянец косматой бородой было легко рассмотреть: нескладное, с будто оплывшими щеками и по-акульи скатившимися глазницами, оно растягивалось тупой чернозубой ухмылкой и делало Хагара похожим на слабоумного. Эта убогая внешность наверняка не раз портила ему те редкие разговоры, на которые в юности нехотя соглашались объекты его обожания. Эта убогая внешность наверняка и подтолкнула Хагара к мысли, что всего гораздо легче добиться, если вместо черт лица воспользоваться косой саженью в плечах.

        Высокие и суровые дикари из ксурского племени, глядя на ужасающего своей мощью вождя, упирались взглядом в его подбородок.

        Сагот Сцевола, пепельник-еретик с планеты Иокантос, собиравшийся прикончить Хагара Кровопийцу, смотрел на вождя ксуров, задрав голову.

        Хлопая крыльями, пернатая тварь с непропорционально огромным клювом и блестящими черными глазами, затянутыми пеленой смерти, приземлилась на оставленный Хагаром трон и принялась колоть вмерзшую в него трупную плоть. Дикари глядели на сбросившего почти всё оружие, кроме металлической перчатки, Сцеволу: взгляды их были насмешливыми. Сцевола смотрел на Кровопийцу снизу вверх, сжимая и разжимая скрипящий на морозе силовой кулак. Кровопийца глядел в ответ, сверху вниз: памятуя обычай, он несколько раз плашмя ударил мечом об изрисованный рунами щит. Белок его глаз вдруг налился свинцовой тяжестью.

        Пернатая тварь задрала голову и посмотрела на капище поверх голов. Её мертвый взгляд встретился со взглядом Сцеволы: когда она оглушительно каркнула, пророча погибель, Сцевола сделал первый молниеносный рывок, разбрасывая комья треснувшей под ним почвы. 

        Толпа по бокам расплылась грязным мазком, полосой сплошного зубоскалящего лица, растянутого на периферии туннельного зрения. Всё, что было вне толпы, потускнело и исчезло в размытом тумане, когда Сагот побежал через капище. К лицу прилила вскипевшая кровь. Глаза загорелись. Реальность вне Сагота перестала существовать: существовал только силовой кулак, которым наградил Сагота Кровавый Бог, сам Сагот на одном конце этого кулака, и Хагар, размозженная голова которого окажется на другом. 

        Удары были подобны грому. Металл скрипел, терся друг о друга. Снопы искр жгли глаза, когда длань Кхорна била о рунический щит. Снопы искр жгли глаза, когда широкое лезвие меча застревала в железном кулаке. Кожа покрывалась холодной испариной, чтобы не почернеть от жара в пылу поединка. Ударом меча Хагар перерубал кости вековых скал, и гора обрушивалась, как подкошенная: ударом кулака Сагот разбивал в пыль то, что должно быть незыблемым. 

        Воздух кипел, сотрясаемый битвой. Корка снега обращалась водой и исчезала испарившейся хмарью.

        Ничто сейчас не могло встать между ними, не взорвавшись кровавыми брызгами от одной только близости к этим ударам.

        Они оба были воинами. Достаточно хорошими, чтобы пройти путь кровавой жатвы и преуспеть в нём. Достаточно хорошими, чтобы дожить до этой схватки. Достаточно хорошими, чтобы эта схватка затягивалась в боевой танец.

        Кровопийца был огромен, силён и быстр, несмотря на размеры мускулов. Его боялись и уважали, потому что он был жестоким воином. Он мог брать любую женщину, потому что был жестоким воином. Он стал вождем, потому что был жестоким воином, и никто из тех, кто знал о его могуществе, не смог бы оспорить это решение: те, кто не знал о могуществе Кровопийцы или сомневался в нём, теперь были вмерзшими в дерево и железо кусками конечностей, и Хагар Кровопийца сидел на них, размышляя о новой битве.

        Для этого племени ксуров он был вождем, для других племен был страшной угрозой. Для многих, кто видел его живьем, Хагар был самим сыном Баптара, полубогом войны, быкочеловеком-авроксом, который поглотит Ксурунт. Для многих, кто видел его в сражении, Хагар Кровопийца был самим Баптаром.

        Сагот не знал, кто такой Хагар. В глазах ксуров Сагот, вышедший без оружия, был новой ногой – или той причудливой рукой – в троне их воителя. В глазах Хагара он был шагом к столь необходимой его племени стали: Хагар был сильнейшим воином, но Хагар не может биться один против сотни. В глазах капитана Сагот, умирающий на поле боя от пробитой мечом груди, был попыткой решить проблему чужими руками. 

        Из-под волчьих шкур Хагара торчала наружу кость сломанного ребра. Одна из ног согнулась в колене не в ту сторону, в которую должна сгибаться, а из разрыва кожи сочилась кровь и сыпались осколки коленной чашечки. Левая рука едва держала щит, раздувшись и посинев в кисти.

        Правая рука исступленно давила на рукоять чудовищного лезвия, пропоровшего панцирь Сагота и перемалывающего внутренности под грудью в открытой ране.

        Изо рта Сагота текла горячая кровь. В глазах помутнело; конечности стали холодны, как лёд, колени подкосились. Дыхание спёрло: он или забыл, как дышать, или больше не имел лёгких. Его соперник, окровавленный и изломанный, но всё еще стоящий на ногах Хагар Кровопийца, вождь племени ксуров, наносил удар за ударом по обмякшему, застывшему телу. Хагар убивал его, убивал раз за разом, и он уже ничего не видел, кроме всполохов, и не слышал ничего, кроме тяжелого скрежета и хруста распарываемой плоти. 

        Хагар в бешенстве бил его, бил снова и снова – а затем, когда он помедлил, занося затекшую руку для нового удара, Сагот поднял силовой кулак и ударил его наотмашь. Щека вождя распоролась о зубы, зубы же разлетелись по капищу, и он повалился набок с глухим стоном боли, царапая скулы о жесткую землю.

        Сагот Сцевола, пепельник-еретик с Иокантуса, взобрался на него сверху, прижал к земле и начал бить. И бить. И бить. Он бил, вбивал голову вождя ксуров в землю чудовищными ударами, пока не проломил толстую кость черепа и не забрызгал капище мозгом. Тело Хагара Кровопийцы – непобедимого полубога, даже самого Баптара, если верить словам полубезумных шаманов племени, – теперь тряслось в судорогах, а снег под его бедрами промокал и желтел, словно у ходящего под себя старика.

        А Сагот бил и бил, в ярости раскалывая череп дальше, превращая лицо Хагара в лопнувшие ошметки плоти, отрывая язык и сминая глаза, как вареные яйца: ничего, выше плеч, у вождя ксуров теперь не было, только кровоточащая рана и куски мышц, наплетенные на обрезок позвоночника. А затем, в своем бешенстве, в своем безумии, в ненависти к Хагару, в ненависти к ксурам, что в ужасе взирали на их мертвого вождя, в жгучей ненависти к капитану Анаис, к этой подлой твари, к этой суке, которая решила пожертвовать им, чтобы не марать руки, Сагот взял обрезки мяса с лица Хагара, сбросил шлем на землю и натянул лицо Хагара на своё лицо.

        Лопнувшие губы Хагара липкими кусками плоти висели на губах Сагота, и теперь губы Сагота кричали губами вождя.

        «Вы жалкие куски окровавленного дерьма, затянутого в одежду из кожи, — ревел Сагот-Хагар в толпу дикарей. — Вы никто и ничто, вы были ничем и останетесь ничем без этого безголового, обгадившегося ничтожества, — кричал он в их лица, плюясь кровью мертвого вождя, — и сам Кхорн сегодня показал, что вы заслуживаете только кончины. Вы трупы, вы хуже, чем трупы, вы дерьмо трупов, и у вас есть только один шанс искупить свою вонь – взять в руки оружие, взять палки и камни, мечи и копья, сжать руку в кулак и пойти убивать своих братьев, убивать до тех пор, пока на каждого из вас не будет по три убитых. И тогда, только тогда, когда запекшаяся кровь кусками будет сходить с вашей кожи под собственным весом, только тогда Бог Крови простит вас. Деритесь, мрази, деритесь, чтобы заслужить искупление!..»

        Толпа стояла, оцепенев. Кто-то крепче сжал оружие и в страхе поглядел по сторонам, пока изувеченное лицо их мертвого вождя кричало с головы Сагота Сцеволы. Сагот видел, как страх метался в их головах. Сагот кричал, что племя трусов ждет смерть, смерть еще более худшая, чем у этого безголового, обгадившегося ничтожества. Сагот кричал, что Хагару был преподнесен дар умереть в достойной битве. 

        Затем он плюнул на труп, поднял испещренные рунами меч и щит, плюнул снова и начал рубить тело Хагара на куски, а отсеченное мясо бросать в дикарей, словно корм для свиней. Затем вырезал Хагару сердце и начал рвать его на куски зубами, раскусывая желудочки. Затем поднял его труп на трон, как обещал самому себе, и начал поливать обрубок шеи собственной мочой, а когда кто-то из группы захотел его прервать, Сагот пообещал проделать с ним то же самое, если ему скажут еще хоть одно слово.

        Сагот забрал всё, что смог забрать с мертвого вождя ксуров.

        Забрал его душу, его честь и легенды о нём.

        Забрал его сердце, которое сожрал и которым заблевал тело вождя на троне. 

        Забрал его меч и щит, испещренные рунами.

        Забрал бледноликую рабыню с повязкой на лице, подняв её из грязи перед его троном.

        Так было.

Изменено 12 февраля, 2019 пользователем The Prophet

[Leo-ranger 383]

Слуги Императора

 

Ты - Хорим, верный солдат Императора и верный последователь своего капитана. Ты прошел через десятки битв, с орками, еретиками и верными слугами Императора. Ты способен держать болтер без опоры, пока реактивные снаряды превращали твоих врагов в кашу.

Ты - Нугдан, верный солдат Императора и верный последователь своего капитана. На твоём счету - десятки подтвержденных убийств, включая орков, еретиков и других. Ты - лучший снайпер на всем "Империуме Сером", твои выстрелы разят без промаха, оставляя твоих врагов без рук, ног, но чаще всего - без голов.

Ты - Зоретта, верный пилот Императора и верный последовательница своего капитана. На твоём счету - десятки высадок в самый ад, под обстрелом орков, еретиков и верных слуг Императора. Ты управляешь многотонной машиной убийства с такой же легкостью, с какой клерк Адептус Администратум управляется с пером.

Ты - Танетра, верный солдат Императора и верный последовательница своего капитана. На твоём мече - засохшая кровь десятков врагов, включая орков, еретиков и верных слуг Императора. На поле боя ты словно живое олицетворение ярости своего Бога, смерть, стремительная и болезненная.

Вы - Слуги Императора и верные последователи Императора. Вы всматриваетесь в снежную бурю, терпеливо ожидая возвращение капитана. Ваши глаза сосредоточено смотрят сквозь метель, в поисках признаков противника.

Ваши инструкторы были бы горды, знай они, что когда вдалеке всполыхнуло фиолетовое пламя и в вашу сторону полетело множество энергетические снаряды, вы успели отпрыгнуть в сторону - все, кроме Зоретты. Один из снарядов угодил ей в руку, прожигая её насквозь. Пилот умерла от болевого шока там же.

Ваши инструкторы были бы горды, знай они, что когда с ревом в ваши ряды ворвалась громадная фигуры, вы успели отпрыгнуть в стороны. Все, кроме Нугдана, которые выцеливал фигуру с посохом сквозь метель. Его голова описала дугу в воздухе и приземлилась в снег.

Ваши инструкторы были бы горды, знай они, что никто не попал под огонь плазменной винтовки. Никто кроме Танетры, которая не успела увернуться, скрестив клинки с убийцей Нугдана. Она упала на землю с выжженной в спине дырой.

Ваши инструкторы были бы горды, знай они, что Хорим почти успел заметить четвертого врага. Он успел поднять свой тяжелый болтер и почти успел нажать на спусковой крючок, но молниеносный росчерк оставил специалиста по тяжелому вооружению с перерезанным горлом.

 

Ваши инструкторы были бы расстроены, узнай они, как вы погибли.

 

Слуги Хаоса

 

Она говорит о Жезле, о подземном храме, о населяющих Подземье существах и их механических слуг - но её слова поглощает все нарастающая снежная буря, которая словно пытается перекричать колдунью. Вы останавливаете её. Время для разговоров ещё будет. Там, где пробирающий сквозь любую одежду и броню холод не будет мешать говорить.

Вы осматриваете тела гвардейцев, лежащих возле Вендетты. Одному из них перерезали горло. Другого зарубили. Третью и четвертую убили из энергетического оружия. Из их тел уходят последние капли тепла, забираемые беспощадной зимой Ксурунта.

Вы осматриваете Вендетту. Она осталась неповрежденной - почти что. Кто-то обстрелял панель управления из энергетического оружия, сжигая её механические внутренности. Этот кто-то, впрочем, проделал не самую лучшую работу - С парой замен, если постараться, корабль ещё можно было поднять в воздух на достаточно долгое время, чтобы улететь отсюда, пусть управлять кораблем с едва работающей приборной панелью в бурю было делом далеким от простого.  

Вы так же могли бы попытаться починить вокс-станцию Вендетты и отправить на корабль сообщение, чтобы вас забрали с этой проклятой планеты.

Третий вариант действий пришел на ум после осмотра вокруг вашего транспортного средства. В снежные пустоши от Вендетты вели кровавые отпечатки чужих сапогов. Вы могли бы пройти по ним и спросить ответа у тех, кому они принадлежали.

А потом убить их самым жестоким способом, что придет на ум.

[luckyorange 2 779]

Удовлетворение от чужой победы исчезло ровно в тот момент, когда десантный корабль перестал отвечать по воксу, стоило еретикам выйти за пределы лагеря; Ксурут - жестокое место, играющее с ними, пока незримые наблюдатели варпа смеются над их неудачами и жалкими потугами вырвать из безжалостной хватки судьбы величие. Или собственные души.
- Фрак! - Анаис не сдержала брань, стоило ей заметить трупы; капитан ринулась вперед, обнажая меч: только чтобы обнаружить поврежденный корабль и чужие следы, - будь проклята эта планета. Альфарий, отправляйся на разведку по следам, не уходи за пределы работы вокса, выследи этих ублюдков и передай координаты. Если тебя заметят: ударь и отступи.

Спайр перевела разгневанный взгляд на колдунью.
- В лагере упоминался “альва”, да? - капитан вспомнила слова Лайан, - опиши его, как он выглядел, чем вооружен, как себя вёл.
Гнев капитана быстро сменился усталостью и чувством опустошенности; лишние потери её… раздражали. Во всем Пространстве не найти команды лучше, чем у нее - и восполнять потери было занятием самым неприятным и монотонным, словно отделять зерна от пепла.
- Мне надо кое-что проверить, - мрачно бросила Спайр наконец, залезая в Вендетту.

[Admiral 3 508]

-Хорошо.

Это все, что капитан и вся группа услышала от меня. Дальше, если присмотреться, можно было увидеть только появляющиеся следы и только. На них могли напасть... да кто угодно. Хотя, местных можно было исключить - у них нет подобных технологий. Хотя, кто их знает. Может, какое-то племя и владеет энергетическим оружием и использует его в редких случаях. Нет, ерунда какая-то. Идя по следам, я задумался о словах ведьмы.

Подземных храм. Строение под землей. Должно быть какой-то храм, или место поклонения. Хотя, колдунья могла и ошибаться, для неё любое большое здание являться храмом. Таким образом, можно предположить, что под землей что-то есть.

Подземье. Интересное слово. Должно быть, означает, что под землей существует связанная друг с другом система помещений и зданий. А значит, подземный храм может быть не единственный строением и возможно - не самым большим.

Существа и их механические слуги. Это - самое интересное. И вызывает самое большое количество вопросов. Существа. Они из плоти и крови? Они из этого мира? Они из этого времени и пространства? И их механические слуги. Механические слуги... Автоматоны? Сервиторы? Может, Железные Люди? В последнем случае, значит ли это, что под поверхностью этой планеты есть СШК? Существа и их механические суги. Хмм...

Нет. 

Нет.

Невозможно.

Этого не может быть. Их здесь быть не должно. Они не могли так глубоко и далеко забраться. 

Их здесь быть не должно. 

...

Или возможно? 

[Leo-ranger 383]

Слуга Предначертанного

Ты смотришь на лежащие перед тобой трупы спокойно. Ты родилась на Ксурунте, ты выросла на Ксурунте, и кто бы что ни говорил, оставалась дочерью Ксурунта. Смерть собственного отца не расстроила тебя. Насаженная на копье голова брата не шокировала тебя. Вырезанный из живота матери ребенок не заставил тебя поморщиться. Смерть кучки чужаков, которым не было предначертано ничего великого тебя заботила слабо. 

 Ты поворачиваешься к капитану, которая считала себя лидером этой разрозненной ватаги. Отмечаешь про себя, что её, пусть нехотя, но слушает. Несколько мгновений ты любуешься переливающейся оттенками пурпурного аурой вокруг её призрачного силуэта, и губы невольно растягиваются в улыбке.

- Он был высоким, стройным, изящным, больше похожим на женщину, чем на мужчину-воина. Его броня была богато украшена, а на поясе висел странный, узкий клинок, который можно словно сломать руками. Он говорил мало, позволяя обсуждение вести Морозному Отцу.

[Darth Kraken 568]

- Хм... разрез сделан хирургически точно, и оружие сие было невероятно острым, - заключил Торалис, легко приподнимая ещё не закоченевшее тело и отгибая голову убитого назад, - Однако оружие такое мне неведомо. Про остальных никаких подробностей поведать не смогу. Я привык наносить и получать раны, а не изучать их.

Отпустив труп, он выпрямился, оглянулся на капитана, так же осматривавшую своих солдат, и вышел чуть вперед, вставая на стражу. Жёлтое буркало вперилось в снежную бурю, и чумного десантника можно было-бы принять за уродливую, фантасмагорическую статую, пародию на статуи Ангелов Смерти, что стоят в городах Империума. Снег медленно облеплял недвижимую фигуру, сжимающую в руках искаженный болтер, и лишь увенчанная рогом голова время от времени поворачивалась то влево, то вправо.

Что значил холод для вестника распада, герольда болезней? Для сверхчеловека, благословленного дыханием Нургла, закованного в древний силовой доспех? Ничего. Да, Торалис Висперион ощущал холод, и понимал, что для простых людей он представляет собой опасность. Как и их слабые по сравнению с его чувства. Именно потому, пока их дороги были сплетены вместе, его задачей была защита спутников. Одним Богам Хаоса было ведомо, насколько долго затянется ремонт, и как скоро Альфарий вернётся с разведки. Именно потому он стал той прослойкой, тем щитом, что стоит между слабыми людьми и жестокой стихией и таящимися в ней угрозами.

Чем-то всё это древнему воину напоминало те старые времена Великого Крестового Похода, когда Легионы Астартес, ведомые примархами и Императором, Возлюбленным Всеми, были щитом для простых людей, стояли насмерть против ксеносов, мутантов, и прочих ублюдочных порождений Долгой Ночи. Когда ещё никто не знал о великой лжи Трупа-на-Троне.

Орки. Эльдары. Ургаллы. Множество иных чужаков. Мыслящие машины. Искаженные дикари, что были признаны слишком опасными для присоединения к Империуму. Другие люди, что стали слишком непохожи на выходцев из Терры и бесчисленных миров, присоединившихся к ней. Все они были сокрушены, сломлены, раздавлены неумолимой военной машиной. Он помнил то невероятно чувство гордости, облегчения и радости, когда он прошел все жестокие, мучительные испытания и стал Астартес. То чувство братского единения, когда он плечом к плечу с боевыми братьями сражался на сотнях и тысячах планет.

Он уже не помнил название мира, что их Легион приводил к Согласию, но прекрасно помнил, что на той планете стояла столь-же отвратительная погода. Они стояли кольцом вокруг места высадки, ожидая высадки бронетехники, вдалеке темнели исполинские посадочные модули Легио Мортис, заметные даже сквозь густую метель, как началась стрельба, завыли на мерзких нотах чужацкие двигатели, засвитело оружие. Мерзкие остроухие всегда избегали прямого боя, нападая только так, трусливо, быстро налетая и отступая. В те долгие месяцы обе стороны не раз испытывали друг друга на прочность. Впрочем, чумной десантник признавал, что в схватке любой эльдар, неважно, мужчина или женщина, был противником достойным космодесантников.

Он отвлёкся. Потерял концентрацию, погрузившись в дебри воспоминаний о событиях, что для большинства людей в галактике были даже не далёким прошлым, а мифом. И глубоко в душе полыхнула ненависть к Империуму, что так легко забывал и уничтожал то и тех, что ковали это государство в горниле войны. Возмездие грядёт. И принесёт его никто иной, как Торалис Виспериос, чумной десантник, верный служитель Отца Чумы.

Изменено 12 февраля, 2019 пользователем Darth Kraken

[Gonchar 4 767]

Лайн бродила среди трупов, казалось, бесцельно. Вытаптывая снег из стороны в сторону и обнимая себя чёрными крыльями, на которых от порывов ветра топорщились перья. Мороз ещё сильнее стал обжигать лицо колдуньи, но она совершенно не обращала это внимание. Её холодные голубые глаза были расфокусированы и она взирала на мир совершенно не похожий на материальный. Перед её взором проносились завихрения имматериума, его безумные краски и вспышки. К сожалению, она не могла рассмотреть в этом калейдоскопе цветов хоть что-то полезное. 
Прошипев проклятье на к'сальской певучей вариации низкого готика, ведьма лишь разочарованно ударила посохом по земле, вогнав его сквозь снег. Лёгкий сплав чуть зазвенел и нагрелся в руке владелицы, отзываясь на хаотичные завихрения психической силы, изливающиеся из неё. Казалось, что объятый фигурным изображением пламени синий глаз Тзинча дёрнулся на какое-то мгновение. 

- Он был высоким, стройным, изящным, больше похожим на женщину, чем на мужчину-воина. Его броня была богато украшена, а на поясе висел странный, узкий клинок, который можно словно сломать руками. Он говорил мало, позволяя обсуждение вести Морозному Отцу.

- Души эльдаров крайне сильны. - впервые за время их посадки, заговорила Агония. Её губы трещали от холода и лопались, наполняя рот лёгким металлическим привкусом. - Если мы сможем захватить его в плен - он послужит отличным топливом для ритуала призыва демона. Его мы сможем отправить с посланием о наших координатах. Либо же использовать как топливо для более...непосредственных ритуалов связи.
Лайан последнюю фразу произнесла смотря на капитана. Спокойно, учтиво. Она всегда говорила спокойно и бархатисто, точно её слова были мягкими перчатками, которые могли лишь поощрять, спрашивать, советовать. Магистр никогда не приказывала, она лишь советовала. 
Она облизнула губы, собирая едва заметную кровь и скупо улыбнулась, переводя взгляд на слепую ведьму.
- Кем был третий из отряда чужаков? Как он выглядел? 

[luckyorange 2 779]

- Эльдар, - задумчиво произнесла капитан, подключая свое сознание к беспокойной и израненной машине, - эльдар, это уже интересно. Их души - славный дар Князю Удовольствий, - прежде чем закрыть глаза и погрузиться в стальные кишки Вендетты, наконец, умолкла. Обезумевшая от страха машины была упряма и груба, и выгоревшие ауспексы судна не поведали девушке достаточно много, как ей хотелось - однако, хоть что-то. Всё же, ведомая упрямством, Анаис продолжила препарировать воспоминания машины - только чтобы быть грубо отброшенной духом; причудливое зрелище, как, подключенная к Вендетте, Спайр судорожно зашипела, словно ее ударило током, буквально вырывая себя из объятий своего железного любовника.

- Фрак! - выругалась она, - вокс выгорел полностью.
Спайр оглядела присутствующих еретиков; никто из них не представлял, судя по всему, как работать с техникой. Она же была дитя кузни: пускай Анаис никогда не ступала на поверхность Кипра Мунди, и мир, раскинувшийся в орбитальных доках над головой миллиарда душ, был её домом. То, что техножрецы считали священным и неприкосновенным, было для нее обыденным и рутинным, когда она бегала среди могучих орудий орбитальных станций и древних машин. Её познания в сложном умении работы с духами железа были невелики, но достаточны чтобы попытаться починить Вендетту. В теории.
- Итак, провидица - рассказывай нам, какие же ответы ты имеешь при себе, - едва склонив голову на бок, невольно раскачивая подключенный к БМУ серво-кабель в руке, - у нас предостаточно времени, как ты заметила.

[Leo-ranger 383]

Слуга Предначертанного

 

Она спрашивает у тебя про третьего чужака. Ты отводишь от неё взгляд, и подернутая дымкой сцена чужих смертей растворяется, а перед глазами предстает образ прошлой ночи. Бурные обсуждения между Морозным Отцом и ныне мертвым вождением. Ты концентрируешь свою память на стоящей позади всех фигуре.

- Высокий, широкий, он носит броню из стали, вроде той, из которой делают наше оружие. В руках он держал странную... вещь, я такую видела лишь когда слуги Баптара спустились с небес и забрали сына вождя сражаться во имя нашего бога в других мирах. Это похоже на оружие, способное убивать с расстояния, но намного опаснее любого лука. Он простоял молча, не промолвив ни слова за весь разговор. Лишь смотрел на меня из-за своих красных дыр в шлеме.

Видения растворяется, но тут же сменяется другим.

- Под землей Ксурунта живет народ свартлингов - мелкие, злобные существа, поклоняющиеся Темным Силам и отдающие души десятками и сотнями им в жертву. Порой они крадут тех колдунов, что вынуждены бежать из своих кланов, чтобы использовать их для обучения своих собственных колдунов магии, а потом приносят их в жертву, ибо души проклятых волшебством представляют особенно ценный дар. Из душ рабов и магов, принесенных в жертву, они и делают механических демонов и чудовищ, вроде драконов Онир, которые представляют великую опасность для ксуров, но так же источником материалов для оружия и брони, - ты на миг замолкаешь, собираясь с мыслями. - Я смогла бежать из плена свартлингов, но заплутала в туннелях и случайно оказалась в неком подземном храме. Там, на пьедестале, лежал осколок из черного камня. По глупости своей я дотронулась до него и потеряла сознание, а очнулась уже на поверхности. С тех пор я вижу сны, в которых десятки подобных вам прибывают сюда, вижу как они, ведомые мной, спускаются в глубины моего дома и забирают осколок, и чувствую как его мощь пульсирует под моими ногами, но чувствую ту же пульсацию и над своей головой, где-то далеко меж звездами, - ты понимаешь, что дрожишь, обхватив себя руками, а слова сами уже льются из твоего рта. - Я чувствую что мое предназначение - быть проводником для достойного могущества, и что часть за частью, с моей помощи вы найдете Жезл.

 

[Admiral 3 508]

Разведка... разведка никогда не меняется. 

Так говорил мне один мой собрат из Легиона, когда меня обучали способу победы. Узнать о противнике все, даже больше, чем он о себе сам знает. И победа у тебя в кармане. Именно этим, я, лежа в снегу и занимался.

Разведывал. А точнее - следил за теми, кто вырезал команду шаттла. Их было четверо. И у них была вокс-станция. А значит - это не местные. Первый - высокий мужчина в броне из шкуры ящера. Рядом с ним лежит эвисцератор. Рядом с ним стоит мужчина в робе с символом Тзинча. Он шепчет что-то и машет рукой над плечом воина в шкурной броне. Третий - эльдар в блестящей золотом и платиной броней. Он поигрывает очень дорого выглядещей саблей. 

Ладно, интересно, кто они такие. Похоже на начало анекдота: Колдун, эльдар и берсерк заходят в бар... 

Почему они на меня уставились? Они не должны в мою сторону смотреть даже. Здесь что-то...

Колдун. Он трясется, с ним что-то... Еще этот, с плазмаганом. Должно быть его оружие и оставило следы...

Надо принимать решение. Колдун все сильнее трясется. Не хорошо это. Не хорошо...

Выстрел - и колдун разлетается на части. Слишком не предсказуемая цель, лучше избавиться от неё сразу предпочтительнее, чем в потом разбираться. Однако, его товарищи явно мной заинтересовались. А значит - надо уходить. Или же, можно еще проредить группу. 

...

Не вышло. Все же, я снайпер, а не полноценный боец. Хоть и Легионес Астартес, хоть и Альфарий. Но против эльдара мне сложно выставить умения равные по силе и мастерству. Наверное он из темных, пират какой-нибудь. Но об этом, я смогу подумать, когда доковыляю до шаттла. Почему доковыляю? Потому что этот эльдар отсек мне ногу. Хорошо кровь моментально свернулась, не оставляет следов, а плащ-невидимка делает все остальное, скрывает меня. Ковыляя обратно, я вдруг подумал - как глупо я выгяжу. За столетия моего существования, я не получал подобных ранений. Нет, меня ранили, да. Но чтобы так... Неуверен, что я смогу быть таким же незаметным как раньше с киберногой. Хотя, если её мне привинтят - значит, не такой уж я и не незаметный. 

Ладно, хорош уже. Ты - Альфарий. А значит - игра еще не окончена. 

[Gonchar 4 767]

Лайан внимательно слушала рассказ слепой ведьмы, запоминая каждую деталь. Те немногие, кому повезло наблюдать исполнение планов слуг Владыки Перемен, думали будто у этих еретиков на каждый момент есть туз в рукаве. На каждый ход есть противоположный ход. Будто бы они способны предугадать каждое движение своего противника, мастерски используя сеть интриг и лжи как свой щит и меч. Но дело обстояло...несколько иначе. Да, прорицание действительно было важным колдовским искусством, способные к которому сполна использовали его на славу своего патрона. Но куда больше лежало в тщательном и кропотливом сборе информации. 
Только глупцы думали, что мощь служителей Тзинча лежит в послушных ордах демонов, готовых смести любую оборону колдовским огнём. Информация, знания - вот кровь и кости любой победы. И магистр не пренебрегала ни единой крупицей.

Сплав технологий и магии. То, о чём говорила ведьма было похоже на технологии К'Сала. Их фактории питал постоянный приток душ. Многие гадали над этой тайной - почему техногностики К'Сала всегда берут оплату в душах? Ведь все их заклинания и артефакты нуждались едва ли в десятой части полученного нематериального ресурса. Правда же была донельзя прагматичной - лишь души могли создать священное синее пламя Тзинча, способное своей температурой плавить адамантий. Невероятно прочный металл, из которого строились здания и корабли. 

Но едва ли эти "свартлинги" были настолько же искусны в сплаве технологий и магии. Будь так - они бы давно завоевали этот варварский мир. Но Агонии стало интересно взглянуть на плод вонючих рук этих странных существ. Даже в самой примитивной технологии можно найти полезные решения. И куда больше её заинтересовали слова об осколке.
- Так что это за камень, о котором ты говоришь? - она чуть изогнула иссиня-чёрную бровь. - Он остался в деревне? 
Магистр вытянула в руке посох и указала в ту сторону, где за метелью скрылись варварские лачуги. 

[Leo-ranger 383]

Слуга Предначертанного

 

Ты смотришь на женщину неуверенно. С тех пор как ты пришла в себя на поверхности планеты ты не видела вновь ту вещь, что прокляла тебя, лишив твои глаза зрения. Ты смотришь на женщину неуверенно и качаешь головой.

- Оно находится внизу, в том же храме где я его нашла. Я чувствую осколок. Он совсем небольшой, узкий цилиндр, сделанный специально чтобы его держать. Там... небольшой скол  каждого края, - ты замолкаешь на миг. - Айола. Меня зовут Айола.

[luckyorange 2 779]

 

 

Среди всего сброда, пиратский капитан был последним, кто был сведущ в пророчествах и колдовстве варпа - и всё же, она подала голос, стоило заговорить о пророчестве и возможной судьбе всех присутствующих. Они все были друг другу врагами, готовыми вцепиться в горло, и всё же - нужны были друг другу, пока не отбросят других безумцев, посмевших вмешаться в их планы. 
- Воистину, Боги жестоки: родиться колдуном на подобной планете - и стать рабом их великих игр, - усмехнулась Анаис, подходя к колдунье, - мне бы было жалко тебя, если бы я могла чувствовать эти эмоции: сожалею, металл моего сердца не позволяет мыслить о столь жалких вещах.

Была ли это метафорой - или же нет, никто так и не понял.
- Впрочем, тебе повезло. Прежде чем ты умрешь или сойдешь с ума от своих видений, тебе выпал шанс узреть звезды в комфорте и удовольствии, - Спайр усмехнулась, легким движением сбрасывая с плеча колдуньи снежинку - легкое прикосновение вызвало наплыв удовольствия, скружившего голову. Капитан подмигнула, но никак не продолжила развивать свою мысль, оставляя воспалённое воображение завершить начатое.
 
- Мы не можем ступать под землю в подобном состоянии: без припасов, израненные, без связи с внешним миром, - обернулась к остальным капитан, - наш разведчик задерживается. Вокс выгорел. И я не знаю, смогу ли починить этот металлолом. Даже если сумею: пилот мертв. 
 

[Darth Kraken 568]

- Все к бою! - резко воскликнул Торалис, подмечая приближающиеся сквозь бурю фигуры. Высокая, как он сам, худая и грациозная - эльдар, бесспорно. Воин с эвисцератором, обычный мужчина человек. И ещё один - тот не приближался слишком близко, но было понятно, что он тоже человек. И в руках у него оружие, могущее представлять опасность даже для него - плазмаган. Если он верно понял болтовню смертных спутников, то это те самые, что убили бойцов капитана.

И раз они вернулись сюда, то можно было думать, что они встретились с Альфарием. И общий язык не нашли. А жаль. Собрат-легионер показался чумному десантнику неплохим парнем. Для лживого ублюдка из Легиона Альфа, конечно-же.

Ещё не успели свалиться с массивной фигуры космодесантника пласты снега, налипшие на броню, как эльдар подлетел вплотную, занося меч. Пожалуй, это было было даже забавно, наблюдать мимолётную растерянность на лице ксеноса, обнаружившего, что его атака, легко пробив толстый слой керамита, не нанесла никакого урона телу врага. Впрочем, Гвардеец Смерти так-же ничего ощутил, когда эльдар его атаковал снова, пока Торалис отходил назад - кончик его меча просто царапнул по нагруднику. Чумной десантник в то же время выстрелил в противника, помня о его ловкости - скорее для отвлечения, пока к нему мчался Сцевола.

Переведя внимание на мужчину с плазмаганов, и выпустив в него тройку массреактивных снарядов - без результата - Торалис боковым зрением отметил, что капитан плотно взялась за врага со здоровенным цепным мечом, черноволосая ведьма начала творить какое-то непонятное колдовство, а эльдар просто потерял голову от прекрасных манер кхорнита. В буквальном смысле слова.

Закончилось всё ещё быстрее, чем началось. Хозяина плазмагана разнесло на ошметки болтами Торалиса, хотя тот и не остался в долгу, и зарядил чумном десантнику в ногу, а любителя больших цепных мечей, почему-то подлетевшего вверх и рухнувшего обратно - колдовство черноволосой, не иначе - добили Спайр и Сцевола, который снова каким-то чудом не отъехал прямиком во владения Кхорна. С таким нежеланием подыхать от, казалось-бы, смертельных ран он напоминал скорее не слугу Кхорна, а Нургла.

Когда всё утихло, а тзинчитка спорхнула с крыла корабля, Торалис лишь несколько разочарованно огляделся и  едва заметно пожал плечами - как-то всё слишком быстро прошло - несколько ударов сердца, и всё.

Изменено 15 февраля, 2019 пользователем Darth Kraken

[luckyorange 2 779]

Последний враг пал - и пришла пора собирать трофеи. Хопеш вонзился в мягкую плоть того, что раньше было эльдарским корсаром, когда Анаис недовольно зашипела, не обнаружив камня души. Впрочем, остатки ксеноса в теории станут одним из самых милейших трофеев в её коллекции. Мрачные мысли нарушил вой вокса, когда она, сквозь помехи, услышала знакомый голос навигатора. Этот мутант позволяет себе слишком многое.
“Капитан? Мэм, вы меня слышите?”
От злости она вонзила хопеш в грудь эльдара, опускаясь к трупу и вырывая еще горячее сердце руками. 
- Да. Высылаю координаты, - единственное, что произнесла Анаис после боя, принуждая дух БМУ начать обрабатывать имеющиеся в её сознании данные об этом месте, - вытащите кто-нибудь эту трусливую суку. 

Передышка перед очередной бойней - не более. И никто не хочет умирать среди холодных ветров Ксурунта. В промерзлой долине, у брошенной Вендетты, закутанный в плащ-хамелеон легионер доберется до поля битвы. Он падает на окровавленный снег, по достоинству оценив всю комичность ситуации - он не успел предупредить отряд вовремя. Ничего. Бывало хуже. Переживут. И ты тоже. Ведь ты.

Смешок.

Альфарий.

Древняя технология телепортарума сделала свое дело: материум исказился вокруг еретиков, разрывая реальность воздействием забытого знания и варпа - и ватага вновь оказалась на Сером, окруженная гулом работы многочисленных сервиторов и техножрецов. 
- Магос должен помочь вам, если ваше тело не в состоянии пережить нагрузки или раны. У нас есть день - два максимум, и мы снова возвращаемся на эту жалкую планету. Ты, - Анаис кивнула на Айолу, всё продолжая держать в ладони сердце эльдара, - отправляйся за мной.
 

Изменено 16 февраля, 2019 пользователем luckyorange