ФРПГ "СЛЕД": игра

[FOX69 49 527]

13 августа, понедельник, 2137 год Земли            –         20 маэр Марса, 27Mesha, Sol Veneris

 

Сегодня вновь всё информационное пространство Марса было заполнено новостями о вчерашнем происшествии в секторе астероидного пояса.

 

«Автостопом по галактике» вещал на всю Спарту о двух пиратских кораблях, которые пытались захватить частное судно с земным коммивояжером, в надежде, что получают самого владельца компании. Но стартовавший абордаж сорвался без причины, и жертва киднеппинга благополучно добралась до ближайшего орбитального космопорта. 

 

 

«Вести Пояса» подробно описывали альтернативную версию похищения, хотя с участием тех же пиратских судов. Где теперь уже пираты были пострадавшей стороной, которая понесла потери в виде двух повреждённых шаттлов.

 

«Марсианский блокпост» (обещавший сменить название агентства, дабы не порочить своей желтизной правоохранительные органы) рассказывал о пропавших пиратских шаттлах в недрах одного из астероидов.

 

 

Радикально настроенные «Люди Ойкумены» в порыве патриотического пыла, как всегда, обвиняли «синтетиков», вновь присваивая персептронам самые зловещие деяния уничтожения «органиков».

 

А информационное агентство «Летящий на крыльях Млечного пути» (владелец которого тоже клялся переименовать контору) продвигал конспирологическую повестку, вплетая в новостной сюжет теорию заговора крупнейших корпораций Земли и Марса, ни на секунду не усомнившись зачем крупнейшим корпорациям два пиратских шаттла.  

 

 

На общем взбудораженном фоне привычно молчала Земля, сквозь пальцы глядя на происшествия за пределами орбиты Луны, ранее вскользь рекомендовав Марсу не нагнетать и разобраться с отребьем Пояса самостоятельно, пока вооружённые силы объединённых союзов не отправили свой миротворческий контингент причинять добро и нести мир.

Так что в данный момент происшествиями интересовались только Марс и Пояс в контексте возникающих проблем. И лишь единичные энтузиасты пытались детально разобраться в происходящем, доверившись собственной интуиции. Но были и те, кто руководствовался неофициальной информацией, кто точно знал, где и что нужно искать в дальнем секторе.

=============================================================================================================================

Карточки

Механика/квенты

Комната: пространство

Комната в Rolz20: След

Идущие по следу 

               

 

              

 

                

 

 

 

Hide  

Хроника  

Глава 1. Рейс "Земля-Марс-Церера"

Глава 2. Запоздавший «астероид» или мысли материальны

Глава 3. Побег

Глава 4. На борту "Джокера"

Глава 5. Потерянные осколки

Глава 6. Где-то когда-то

Глава 7. Terra incognita.  Найти.  

Глава 8. Ночь. Направления.  

Глава 9. Самоубийственная миссия

Глава 10. Возвращение

 

 

Hide  

 

 

 

Изменено 22 декабря, 2024 пользователем FOX69

[FOX69 49 527]

- Иди сюда, - он развёл руками. Лин вот сто лет не сдались эти личные контакты.

А вот другому тостеру очень даже сдались. К тому же у него был богатый теоретический опыт человеческого общения. Вот только практики не было никогда. Теперь уже и не будет.

Он подошёл ближе, прямо в окруживший его охват, потянулся к небритой щеке и приложился синтетическими губами к тёплой коже.   

Изменено 28 декабря, 2024 пользователем FOX69

[tеnshi 40 159]

Фьюри загрёб Шифти в охапку, стиснул до хруста, хотя наверное, это хрустела его собственная спина. Приподнял над землёй и неаккуратно брякнул обратно - чёртов робот оказался тяжелее, чем он думал.

-- Не скучайте, -- выдохнул он и чмокнул парня в губы.

[FalseLemur 9 940]

Челнок

Пока "попутчики" собирались на челноке и готовились к возвращению со звезд в свои оставленные жизни, Хиро делал последний обход по помещениям с камерой, словно собирал драгоценные крупицы осевшего тут и там опыта. 

Прошел по танцевальному коридору. Заглянул в многофункциональный санузел. И покачал головой, наблюдая кофейную кляксу на стене. Руки бы поотрывал этим хулиганам. 

Наконец, закончил он свой путь в рубке. Сел в кресло пилота и попытался вспомнить, какими именно судьбами врач оказался за пультом челнока. Не смог - три дня прожились за три года. Утомительных и долгих. Но бежать от ответственности уже было поздно. 

Только жаль, что на этот раз кресло никто не нагрел. 

- Говорит капитан Малой Медведецы. Мы отправляемся. Ни пуха, ни пера нам, - ожил комлинк. Хиро выдохнул и начал отстыковку. Ааааа, отстыковка же еще! Пилот паниковал, но виду не показывал, дыша в воображаемый пакет. - И давайте уже валить отсюда к черту. 

Черт в виде терпеливого эсминца все еще ждал их с той стороны. 

[Meshulik 32 724]

"Я мог спасти мир, но вместо этого захотел спасти одного человека. От самого себя".

- Летим домой, - непривычно заботливо сказал он всем возле себя. - На этот раз корпорация берёт на себя обязательство сохранить ваши симпатичные лица в полном порядке. 

"Я бы предпочел послать нахер всю твою родню и свалить с тобой в закат. Но ты хочешь другого. Поэтому давай так и сделаем".

Только вот у Кевина Брука дома и не было. Был Хиро. И всё. Тот дом, куда он мог прийти и рассказать о Шифти, больше не существовал. Может быть, надолго не существовал. Вернуться на станцию терраформирования? Вроде бы он оттуда уже свалил, и с этого собственно все и началось.

Разыскивать Фьюри? А зачем? У того наверняка многое изменилось, а Лин больше не пела под куполом на Церере.

А купить Кевину его собственную жизнь не по карману было бы и мистеру Геминесу. Сыну, внуку и брату. Звучало немного похоронно. Хорошо, что тот не умрет. Плохо, что Кевин, кажется, сдох.

Внешне по-прежнему улыбчивый и дружелюбный, он утрачивал какой-то стержень. Было бы неплохо напиться. Но для этого надо было для начала разминуться с эсминцем.

Он сел в кресло второго пилота и улыбнулся Хиро, последней своей ниточке, удерживающей его на плаву.
 

Изменено 28 декабря, 2024 пользователем Meshulik

[JJMarvin 9 215]

- И давайте уже валить отсюда к черту. 

- Согласна, - улыбнулась сестра, заботливо коснулась плеча Хиро.

Ее законное место второго пилота беспардоно занял малец, что ненавидит семейные узы. 

Так бы Перси его и трахнула по голове прикладом. Со всей любовью. Но после эмоциональной тряски девушка была сущим ангелом. И присела на свободное кресло рядом.

- Я в тебе верю, hermano.

[Iriena 18 668]

Ария старалась дышать.Глубоко.

И быстро-быстро смаргивать подступающие слезы.Это все было чертовски неожиданно,и чертовски...

Нет.Не думать.Все будет хорошо.

Она по-прежнему крепко сжимала руку кота.Так крепко,что не будь у того стального стержня-раздавила бы.

[JJMarvin 9 215]

Она по-прежнему крепко сжимала руку кота.Так крепко,что не будь у того стального стержня-раздавила бы.

Благо рука у него неорганическая. Но мощное давление и он чувствовал.

Мао не знал, что сказать. В голове, конечно, было куча вариантов. Но казалось, что им не было места. По крайней мере, озвучивать их не стоит.

Он смотрел на Арию. Стойкая и несгибаемая. И не обделена состраданием и эмпатией. Сильная и хрупкая одновременно.

Что-то внутри не дало ему просто стоять и смотреть. Может ей это было и не нужно, но он внезапно обнял ее.

- Все будет хорошо, - может он не верил в это, но это же так иррационально. Верно? Сказать о таком, утешить, не имея никакого подтверждения своих слов. 

[FOX69 49 527]

-- Не скучайте, -- выдохнул он и чмокнул парня в губы.

Тот улыбнулся, потрогал губы пальцами:

- Будем, - не согласился с Фьюри.

И только Стефан Ярош невозмутимо наблюдал за трогательными эмоциями, и благодарил богов, что они обделили его полноценной эмпатией. Ну хватит уже сопли размазывать - будет хорошо, не будет хорошо, чего гадать. Подумал бывший шахтёр и пират, и отвернулся к иллюминатору.

И как только челнок отстыковался и направился к выходу из червоточины, корабль Триады исчез. Исчез не только из пространства, но и со всех радаров, словно его никогда и не было, а на месте существования входа в червоточину разразилась квантовая буря. Она накрыла большой военный эсминец, нарушив работу всех электронных систем и ни одним квантом не коснулась маленького челнока, который мог беспрепятственно сбежать и спрятаться в многочисленных астероидах Пояса.

====================

При умелом пилотировании и удаче Хирон Геминес доставит группу до Цереры через десять часов, в маленький нелегальный космопорт на самой окраине. Пути людей и синтов разойдутся, каждый вернётся туда, куда ему предназначено. И ни один встречающий не обратит на группу внимание, кроме высокого бородатого здоровяка, который случайно увидит в толпе знакомые лица, но подойти не рискнёт. Кто знает как на него отреагируют только что прибывшие.

====================

Сознания тех, кто остался с Триадой для закрытия Следа, как и было обещано, переместятся в прошлое на желаемый промежуток времени и станут самими собой с той лишь разницей, что теперь они будут иметь странный багаж знаний о событиях произошедших с ними в далёком или близком будущем, до которого им ещё предстояло дожить. Но по сути, до которого они уже дожили.

====================

Трое, доверившихся суперинтеллекту, получат источник неисчерпаемых бесценных знаний о прошлом, настоящем и будущем. Они обустроят корабль, поменяют платформы и будут вечно путешествовать по вселенным в поисках ответа на единственный вопрос. Откуда пришла Полынь? Ведь, если ихор аннигилировал в одной вселенной, то возможно он сохранился в другой.

====================

Происшествия в секторе астероидного пояса прекратятся. Тонко настроенная аппаратура будет чётко фиксировать зоны пространственных флуктуаций, сходных по составу с чёрной дырой, но люди и персептроны так и не смогут дать объяснение странному феномену повреждённого пространства. А Служба безопасности системы не один год будет биться в поисках решений и пропавших беглецов, но так и не сможет найти ни первого, ни второго. 

 

*******  

[FalseLemur 9 940]

Церера 

— Я люблю тебя, Хирон Геминес. Выходи за меня замуж, — произнес Кевин и протянул на ладони изящное, тонкое девичье колечко, кольцо его матери, которое налезло бы Хирону разве что на мизинец.

Этому драматическому моменту предшествовал ряд событий.

Как только они вышли в космопорте, нейронет вновь озарил их существование своим незримым присутствием, и искусственный интеллект сеятеля обрел голос.

— Здравствуй, Кевин, — послышалось вместе с тихим жужжанием в воздухе.

— Здравствуй, Деметра, — откликнулся биолог, все это время в задумчивости шагавший, крепко держа за руку Хирона Геминеса. Он не выпускал его усиленную имплантами руку почти все то время, пока они отсиживались в ожидании погони. Сидя в кресле второго пилота, он профессионально ассистировал Хирону в трудных ситуациях, а как только наступала передышка, пальцы снова переплетались с пальцами, губы искали губы, Кевин звал любимого по имени и говорил что-то ласковое и возможно, по меркам сидевшей тут же более красноречивой и умеющей поддержать родного брата Персефоны, банальное, но Кевин только еще познавал этот язык. Ведь Хиро был его первой любовью, которой стукнуло всего три дня.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросила Деметра с искусственной заботой.

Биолог, машинально извлекая из послушно замершего в его руках устройства небольшой наушник, пожал плечами.

— Организуй упаковку образцов.

Посмотрел на Хирона, с неподдельной заботой спросил:

— Чего ты сейчас хочешь? Может, кофе? Зайдем в кафе тут поблизости? Или...

Взгляд упал на содержимое внутренней полости, где хранились наушники и пара других мелочей, он кое-что заметил. То, о чем совершенно позабыл.

— Или куда-нибудь еще, — уже более уверенно предложил. — К тому же у меня есть кое-что. Не знаю. Может, это ерунда... Но нет, не думаю, что ерунда. Ну так как?

Они завернули в тихий бар, и там эта сцена и разразилась. Над дымящимися стаканчиками сублимированного кофе.

Кевин Брук был ученым, а у ученых с романтикой бывает всё сложно. Да и как-то обходилось раньше без нее. Но в этот раз с самого их знакомства в голове вечно творилось какое-то перманентное помутнение. И все же произнести эти не очень-то уместные для третьего дня знакомства слова оказалось так просто, что он попробовал еще:

— Я тебя люблю, я дышать не могу без тебя, ты гений, художник и творец, и самый мудрый и добрый человек на всем белом свете. Ты больше всех достоин счастья, и я жизнь свою отдам ради того, чтобы ты был счастлив, Хиро... 

Он раскрыл его ладонь и приложил к своей чисто выбритой щеке, потерся, ощущая тепло этой руки, даря своё прикосновением губами к пульсирующему запястью. Его взгляд светился робким счастьем обретения той опоры, которая нужна не ради блага или хваленой стабильности, а для основания жить и дышать. 

— Когда мы решали, словно перед лицом смерти, будто каждый сам за себя, хрен я что решил за себя. Ложный выбор искусственного разума. Мы единое целое, пресловутая квантовая запутанность. Ты выбрал вернуться домой, а я выбрал тебя. Нас. Вот и всё. Так просто. Нету никакого сам за себя. Меня нет. Есть мы. Неважно было, что мы выберем. Важно, что мы здесь и сейчас... перед нами миллион путей. Мы пройдем любой вместе...

И так он продолжал бы еще долго, но умолк и, кажется, и правда перестал дышать, чтобы позволить корпорату что-нибудь ответить…

 

На Церере жили суровые ребята. Настолько, что даже сублимированный кофе разводили литром порошкового самогона. Иначе объяснить поведение Кевина один рыжий корп не мог. 

Нет, конечно, возвращение с того света окрыляет и бьёт по головушке, но даже у старого доброго безумия должны быть хоть какие-то рамки? 

— Дааа, — протянул Хиро, с актёрской точностью успешно пародируя выброшенную на берег рыбу. Ладонь корпората потянулась к блестящему кольцу. — Да ты прикалываешься, ковбой. 

Механические пальцы накрыли ладонь Кевина, сжимая пальцы того в кулак вокруг кольца. 

— Не время. Пока не время. И точно не место. Эй, парни, без обид, — корп с брезгливостью обвёл взглядом заведение. Нарывался. Ну, в общем, как и всегда. Затем подвинул Бруку свой стаканчик кофе, а к себе — его. Повёл носом как бы невзначай. 

— Ну вот. Теперь я буду думать, что ты примерял ко мне спящему хрустальную туфлю. Примерял же?

И отхлебнул чужого кофе, готовый внутренне к тому, что вот сейчас как шибанёт. Не шибануло. Вернее, шибало без конца и шибать будет ещё долго после того, как платиновый мальчик, привыкший разве что бимоды над Атлантикой водить, драпал со всех космических скоростей от готового их поиметь эсминца. Наверное, поэтому и решил взять пару-тройку часов штиля, шатаясь по местным сомнительным достопримечательностям, пока сестра осваивала штабквартиру, а Джон и Ария, ну..

Тоже что-то да осваивали? 

 

Оглянулся через плечо на тех, к кому обращался корпорат. О! Люди. Людям досталась небрежная усмешка. Бар. Космопорт. Церера... До астероидного пояса в Солнечной системе его осознанности не хватило. Вселенная вновь схлопнулась до них двоих.
- За такую долгую ночь? Примерка ни к чему, — просветленно улыбнулся шибанутый, — Я угадаю размер и в поцелуях. Но если захочешь примерить...
Он сделал глоток. Зажмурился, будто и впрямь хлебнул чего-то покрепче. Реальность нагоняла и раскалывала его так гладко сложившийся паззл. В сгиб пальцев врезался край кольца. Лоб склонился и ткнулся в сжатую поверх другую ладонь.

— А что это — время? Мы с тобой прожили не одну эпоху, сражались тысячелетия с пьяными каракатицами в неведомом ничто.

Замолчал, смутно осознавая, как нелепо все это — бар, кофе, слова, в этом мире больше похожие на бред даже для тех, кто всё и впрямь это пережил. Вот сейчас он откроет глаза — и увидит всю непрезентабельность реальности. Так потянуло назад. Спросил, всё еще не поднимая головы:

— Хиро, что ты собираешься делать?

 

— Работать, — пожал плечами корп с былой невозмутимостью человека, для которого и конец света — не повод откладывать квартальный отчёт. Он умел.. приспосабливаться. Пока вселенная крутилась вокруг неустойчивой оси и с упоением капризного ребёнка сходила с ума, Хиро ловил её безумный ритм. Снова оказавшись в своём времени и на своём месте, парень словно ощутил плотный гравий под ногам. Твёрдый и болючий, но жизнь она вообще такая — не без недостатков. 

— Мы с Перси летели на Цереру по заданию корпорации, — Хиро вальяжно описал стаканчиком петлю в воздухе, иллюстрируя мысль: ну а зачем ещё двое состоятельных землян могли добираться на задворки галактики? — И раз уж всё сложилось, как сложилось, не вижу причин отклоняться от намеченного курса. Впрочем..

Рука, которая сжала Кевину кулак, слегка пошевелила пальцами, оглаживая. Бритые щёки Брука Младшего имели-таки свой эффект. 

— У Перси есть дела здесь, на Церере. А у меня.. в другом месте. Так что я тут на перекладных и пока ничем не занят. Или же твой вопрос, — корп отпил кофейку, — более глобальный? 

 

Он потянулся губами за пальцами. Задумчиво мягко поймал один, второй, отпустил. Открыл глаза.
- Корпорации, — спина дрогнула и биолог поднял взгляд. — Скажи мне, это действительно то, чего ты хочешь, или то, чего от тебя ждут все эти корпорация, родственники? Чего хочешь ты? 
Кевин выпрямился, мотнул головой, упрямо возвращаясь к тому, к чему прицепился еще на корабле Триады.
- Не глобально. Но хоть сейчас. Прямо сейчас? 

 

Вместо ответа Хиро положил на стол пластинку нейрофона, который после всего пережитого стал кладезем прорывных научных данных. Но не в том была ценность устройства сейчас. 

Поколдовав над интерфейсом, Хиро открыл свою страничку в соцсетях и щёгольским движением двух пальцев отправил пластинку через стол Кевину. В выбранной категории развернулась лента с видео, где знакомый рыжий неформал мучал гитару и собственные связки, исполняя что-то однозначно рокерское. На других — в уютной домашней обстановке играл на клавишах и пытался в лирику. 

— Я, конечно, не против бить прохожим морды и попадать в светскую хронику, обеляя себя после благотворительными жестами, но это так, под настроение. А если бы я не родился тем, кем родился, то пил бы дешёвое синтетическое пойло и собирал залы в марсианском Элизиуме. А то и в местных рудниках. На меньшее эта светлая голова не согласилась бы, — корп постучал себя пальцем по лбу и глотком добил стаканчик с кофе, отправляя дрянное пойло вместе с наивными мыслями по пищеводу. — Ну а сейчас.. шататься по Новой Трое? Подкупить несколько шахтёров и полюбоваться на массивы ледников? Послушать о твоих планах на жизнь, — чтобы не тянуться через стол, Хиро заменил прикосновение не менее осязаемым взглядом, прочертив им дорожку по бритой щеке ниже, к шее. — Вариантов масса. И даже не все из них одинаково скучные. 

Он весело подмигнул визави. 

 

Про кофе Кевин позабыл, изучая видео. Параллельно с неохотой откликнулся на резанувшее "твоих планов".
- У меня нет планов. То есть, — Кевин пожал плечами. Нелепо. Рука все еще сжимала кольцо. Ухватился, будто барахтаясь в собственной космической пустоте, за страховочный трос, — Будем делать всё, что ты хочешь. 
Пару раз пытливый взгляд поднимался на сидящего напротив, словно сверяя того Хирона и этого. Наконец, хмыкнул, вынес вердикт:
- Такой ты и есть. Только, ого, еще талантливей, чем казалось. И, — Брук резко выдохнул, рассмеялся, вдруг поймав себя на мыслях о том, что в сущности бармену за стойкой должно быть по определению плевать, чем занимаются в дальнем углу посетители, раз они вообще согласились за деньги тут что-то пить, — Черт, теперь нам надо раздобыть гитару.
Было везением или стечением обстоятельств, но диссонанса не было. 
- В чем подвох? Что значит родился? Пошли их...

 

— Кого послать? — Хиро энергично огляделся, выбирая жертву. Глаза разбегались. Требовалась помощь — ткнуть пальцем. — А, ты о корпе. 

Парень вздохнул и протянул руку к кулаку, медленно по одному разгибая пальцы. Любит, не любит, соврёт, поцелует.. Ага! Что бы не значил пятый палец, но был деликатно отжат и он. Хиро провёл подушечкой по тонкому ободку. 

— Изящное. Наверное, семейное, — наобум предположил он. Поднял глаза на Брука. — Семья важна, да, Кевин? Поэтому ты мне и предлагаешь это. Семью, — он кивнул на кольцо, гарант очень серьёзных обязательств. 

 

— Ты мне важен. Кстати, никогда толком не выяснял, насколько оно семейное, — откликнулся Кевин, наблюдая за пальцами. — Длинная история. Я не знаю, Хиро, все люди, кого ни спроси, поступают очень правильно. — Он взглянул на корпа. На мгновение нахмурился, но в следующее улыбнулся, отвлекся на особо крупные веснушки, расслабил плечи, разом отметая все заготовленные доводы, словно отпуская перетянутую струну. — Нет так нет, — согласился то ли с первым отказом, то ли с последним. — Будет так, как ты хочешь. — И все-таки добавил, не удержавшись, — Если этого действительно хочешь ты.
Космос уносил его своей бесконечной инерцией звезд, и уже ничто не мешало отдаться этому течению. Он снова обернулся на стойку бара. Доверительно склонился ближе к лицу Рыжего:
- Кстати, видишь того типа, бармена? Чувак демонстративно отворачивается с таким видом, будто ждет, что я тебе отсосу прямо тут под столом. Так что… не вижу ничего плохого в том, чтобы оправдать его ожидания, либо мы можем пойти уже куда-нибудь еще.

 

Хиро закатил глаза и отстранился. 

— Я не хочу посылать ни тебя с твоими увлекательными предложениями, ни свою семью ради тебя. В жопу такие торги. Когда-нибудь мы с сестрой возглавим корпу, и путь наш не будет ни простым, ни быстрым. Зато это возможность творить что-то значимее минета под столом в занюханном баре. Что же до нас с тобой..

Парень поднялся из-за столика, но вряд ли для того, чтобы драматично уйти. 

— Займи свою умную голову делом, подходящим ей. Нет такого сраного закона, который заставляет выбирать между амбициями и мечтой. Я проверял, — Хиро смахнул нейрофон со столика в карман и протянул Кевину руку. — Идём. Гитара на местных барахолках сама себя не найдёт. 

 

Кевин вздрогнул, удивленно приподнял брови, но лишь улыбнулся, протягивая руку и поднимаясь. Коснулся наушника, активируя панель нейронета.
- Пошли. За гитарой. Я знаю, где можно раздобыть чертеж, чтобы распечатать на матсборщике неплохой инструмент. Вероятность найти на барахолке что-то лучше, боюсь, невелика. Только пыли наглотаемся. Деметра зафрахтует нам прогулочную яхту для обеда. Натуральной пищи не обещаю, но обстановка там лучше, чем в местных заведениях. Какое вино ты предпочитаешь?

 

— Санджовезе из Брунелло ди Монтальчино, — не раздумывая ответил рыжий корп. Не фанат вин в целом, он хорошо запомнил это название. Как и вкус. 

Вкус тёплой семейной идиллии на языке в кругу убийц и негодяев. Increíble. 

— Ты знаешь. Ну разумеется, ты знаешь, mi bueno, — он крепко обнял Кевина и поцеловал в гладкую щёку. Решение щекотливых вопросов вроде поиска яхты в шахтёрском городе, земного вина на окраине галактики и матсборщика для свеженькой гитары было без споров делегировано умеющему с ними совладать. Сам же Хиро задумался о вещах более приземлённых. 

— А я вот тоже скоро узнаю, куда здесь можно заселиться на пару-тройку дней. 

Отвлекать Перси от работы он не хотел, но и лишать себя безопасности, едва оторвавшись от хвоста, не хотел тем более. Придётся выбрать район недалеко от корпоративного убежища и установить за собой слежку. 

Чем дальше от Земли, тем крепче паранойя. Вдруг кто ещё и тут захочет распродать близнецов по частям ближайшим родственникам. 

 

— Нет, но теперь знаю, — рассмеялся Кевин, откликаясь и проваливаясь в эти объятия с такой нежностью, словно не обнимался уже год. Ладони крепко прижали ткань одежды к лопаткам, щека коснулась шеи... Мысль о том, что на них все еще та одежда, побывавшая с ними в червоточине, кольнула острой печалью, но он мгновенно переключился на более радостный вывод, — Черт, ведь если "Большая Медведица" добралась до Цереры, где-то там в ней приехал и мой рюкзак!

Не то чтобы в рюкзаке было много чего ценного, но привычное окружение постепенно возвращалось. Как и старые связи.

Откуда бы ему знать все сорта вин? При вполне сформированном вкусе, достаточно нескольких. Но он же был еще и ботаником. До формулы определил по сорту винограда вкусовой диапазон, а дальше было делом техники, денег и… вездесущего Лифшица. Яхте не яхте, но чьему-то чистенькому просторному шаттлу с уютной кают-компанией вряд ли подошел бы эпитет «занюханный», и, не то чтобы совсем без изъянов, оставалась надежда, что в этом месте корпу будет находиться привычней и спокойней. К тому же все свои охренительные предложения Кевин уже сделал, а теперь, как и собирался, стремился помочь Хирону Геминесу просто быть счастливее. Для этого в распоряжении парней имелась целая непознанная Церера. Пыльная, неудобная. Занюханная Церера... 

— Смотаемся на Марс? В "Элизиуме" я могу поговорить кое с кем из учредителей клуба. Устроим тебе там пару сольных выступлений, — попытался спасти их обоих с шахтерского булыжника биолог, сделав еще одно предложение, средней охренительности. 

Матсборщик же оказался, внезапно, самым сложным этапом решения их затруднений, поскольку моделей и комбинаций функционала означенного музыкального инструмента обнаружились тысячи, и Кевин засыпал Хирона вопросами и уточнениями, надолго погрузив обоих в волшебный мир современного музицирования. Пожалуй, это было единственным, что удалось довести до идеала, хоть и еще некоторое время после в правом ухе будто что-то звенело. Результат, запакованный в пупырчатую упаковку, ожидал их и настройки на шаттле. 

 

 

Вино было, хоть и из сублимата, но вряд ли без этикетки (и молекулярного анализа) кто-то отличил бы от заказа. Маленький молекулярный шедевр современной высокотехнологичной кулинарии. А братва подогнала к обеду натуральный виноград, свежей зелени, настоящие кофейные зерна и откуда-то добыла целую дыню. Гидропоника в руках профессионалов. От натурального лабораторного самогона Брук, поразмыслив, все-таки отказался. 

Вопросов, где остановится сам биолог, у него даже не возникло. Сделав свой выбор там, на корабле Триады, он уже не сомневался, что останется с корпом, пока тот позволит. А дальше? А дальше не было ничего. Ведь и его не было. Были только Они.

 

 

И смотались Они развеяться на "круизном" шаттле, и было Им хорошо. Чем не счастливый конец для истории о скачках в гиперпространстве? 

Только конец в ней и не намечался. Пока Кевин делегировал себе обязанности по созданию уюта, Хиро тренькал на гитаре, вживую напевая треки из своих домашних видео. Другие, более лиричные, пришлось смотреть прямо из подборки профиля ввиду отсутствия под рукой пианино. 

 

♬  

 

Hide  

 

На предложение выступить в Элизиуме корп только цинично усмехнулся. Сдался ему этот дешёвый подражатель. Нет, под крышу Марсианских предприятий Геминесы если и ступят, то лишь как новые владельцы. Либо соблюдая сомнительное инкогнито в новой ещё более сомнительной командировке. 

 

 

Притащив медицинскую кушетку к большому обзорному иллюминатору, который радостно подсвечивал необъятную чернильную пустоту в смешных попытках сделать её чуть менее пугающей и, может даже, романтичной, Хиро уселся и положил себе на ноги сложенный пиджак. Абориген-шоу подошло к концу, следовало отвыкать от набедренных повязок и привыкать к своему естественному образу. Благо квартиру на Церере парень уже присмотрел, а доставить туда что-то вместо шахтёрских комбезов смогли агенты Перси. 

 

 

— Ложись, если хочешь. Вижу, что носом клюёшь, — Хиро улыбнулся Кевину и провёл пальцами по сложенному пиджаку, заменившему подушку. Сам он ещё был странно бодр — видимо, адреналиновая истерия после всего случившегося отступала медленно. Покачивая бокал с вином в одной руке, рыжий уставился в чёрную пустоту. — Я могу рассказать тебе что-нибудь фоном. Или помолчать. 

И, подтверждая сказанное, в тишине отпил глоток. Гитара своё уже сказала и была отставлена в угол. 

 

С тех пор как они покинули корабль Триады, Кевин не оставался наедине с собой достаточно надолго, чтобы мыслями успеть отвлечься от происходящего. Да и надо ли было? 
Начало было накрывать в душе, куда биолог заскочил, чтобы смыть усталость оставшейся за спиной бесконечности и сменить привычный, словно вторая кожа, синий комбез на светлые джинсы и мягкое худи любимого цвета зеленого дайкири. Одежда напоминала о доме на Аляске. Семье. Вот только оттого, верно, и одарило ощущением какой-то такой невыносимой утраты, что Брук поскорей закруглился с омовением. Конечно, о том, как он попрощался с Шифти, вспоминать вовсе не стоило. Не сейчас. Тем более о том, что ничего не исправить. Может, это и было все правильно, только рацио пока что рассыпалось о невоможность прожить свою пусть и совсем иррациональную печаль. Нет, нет. Он проживет это не сейчас. Сейчас не время.
Плевать. Проглотил ком, улыбнулся, выкручивая мозг на максимум в поисках простых решений. Как превратить, скажем, воду в вино?
Сейчас музыка Хиро, свет его покоя, его усмешки, их разговоры, его "да" и такие милые, разные, многозначные "нет", все импульсы открывали ученому самую желанную для него тайну. Брук ничего не захочет в ней изменить. Сейчас ему казалось, что никогда. 
- Точно, музыки тебе как раз и не хватало. Это то, что ощущалось все эти дни, она ну просто должна была быть! Не, ну правда, — уверял он корпа, или объяснял себе, ловко нарезая ломтики дыни. 
Он наконец успокоился. И кажется, позволил себе немножко быть. Только тут стало понятно, как измотался. 
Без особой уверенности сел на кушетку. Наверно, тот был прав, проще вырубиться ненадолго, чем дальше сопротивляться сну. И уже решительно развернулся, скинув обувь и осторожно приминая затылком пиджак, на мгновение в глазах качнулась картина бесчисленных звезд, их заслонило лицо. Гравитация засбоила.
- Спасибо. — "За то, что ты есть", — Расскажи что-нибудь, — попросил, тараща слипающиеся глаза, вовсе не уверенный, что дослушает и до середины даже краткого повествования. 
Наверно, так и вышло.
Его взбудораженный переутомленный мозг собирался снить себе что-нибудь разрушающее. Но. Нет, не в этот раз. Не на этой кушетке.

 

Хах. Кажется, он переоценил себя, а на деле оказался скучным заурядным корпоратом, которому и рассказать-то не о чем. Хиро улыбнулся своей растерянности. 

— Есть у меня история о мире, в котором было четыре солнца, а еще там можно было встретить пришельца из будущего и целую пачку отбившихся от рук искинов. И очень, очень строптивого, но любопытного би.. игрока в пляжный волейбол. Но что-то мне подсказывает, что эта история уже слегка протухла, — корп переводил взгляд с Кевина на бокал, в котором наверняка уже признал идейного наследника Григория. А как же. В любой законченной истории должны быть злой дракон, укротивший его рыцарь и просто Григорий. Классика жанра. 

Рука легла на грудь усталого паренька, слегка разглаживая худи большим пальцем. Беги, не беги от всех этих высокоразвитых искинов, а все равно сердце твое будет отстукивать свою мелодию для механической руки. Возможно, таким оно и было — будущее. И оставалось лишь смириться. 

— О, знаю. Я расскажу тебе о другом мире. Мире, где победили смерть.. 

И он рассказал. Сыпал ненужными терминами, слегка касался полуфантастических теорий, за которыми стояла убежденность: это можно провернуть. Победить смерть. Жить долго, может даже — вечно. И не идти во тьме, поскольку если не путь, то конечная его точка была ярко освещена и поставлена Триадой. 

Еще одна история о драконе, которого нужно победить. Для будущего. Для человечества.

Расказанная рыцарем, готовым ради этого на все. 

— А еще у меня есть пес. Люцифер. И домашний эскин Сальвадор. И мне нравится играть в ножики, но я плохой игрок и постоянно задеваю себе пальцы. Живу я у подошвы действующего вулкана и каждое утро ожидаю извержения. Мне нравится дразнить богов, — припорошив грезы о будущем ворохом куда менее значительных деталей, призванных нокаутировать спящего принца уж наверняка, Хиро приложил бокал к губам, но тот давно был пуст. 

Как, между прочим, ад. И одному рыжему негодяю была доверена миссия заселить его вновь. Впрочем, это уже совсем другая, третья история. 

Та, в которой рыцарь неизбежно превращается в дракона. 

Какое-то время Хиро еще посидел, глядя в пустоту, которую однажды покорят и приручат его потомки. Даже в мире, победившем смерть, семья оставалась для парня чем-то очень важным. Он был бы неплохим отцом — уж точно лучшим, чем музыкантом. 

Наверное, что-то такое прорывалось и сейчас. Заботливое, бережливое. Хиро опустил глаза, легко променяв ледяную бесконечность на теплое, даже не ощутимое сейчас дыхание Кевина. Еще разок погладил худи — хотя, скорей, уже ее носителя. И вкрадчиво, не желая раскалывать чужой краткий сон, произнес:

— Ковбой, нам, кажется, пора. 

Еще бы не забыть прихватить с собой кусочки дынь на утро и тот философский камень, что гнал из воды вино. 

 

Он слушал о его мечте на пороге сна и яви, балансируя между ними, как Хирон в своих объяснениях балансировал между реальностью и фантастикой, интуитивно выбирая след там, где тот терялся. След научной истины, или след еще не пройденного пути? Не просто "что-то стоящее". Кому как не Кевину было понять разницу? Ведь ученый не тот, кто может исследовать. Ученый не может не исследовать, даже если ни для кого этот путь не имеет и вовсе никакой ценности, не может не идти вперед, по только ему видному следу. Правда, в своем полусонном состоянии Брук скорее уловил, оценил и восхитился красоте такой цели, шагов на пути к ней. Поверил в их неотвратимость, ведь Хиро уже стоит там и видит их, даже если пока еще смутно. Улыбнулся, проваливаясь в путающиеся тени вулканьих собак и домашних богов. На какой это все планете? Может быть, на Марсе?.. И пробудился уже от того же, радующего сердце голоса, мгновенно разогнавшего остатки грез.

 

Ночная жизнь Цереры ничем не отличалась от ночи прочих мест, облюбованных человеком и переполненных работягами. Компании горняков шумели и слонялись, оттягивались в барах после смены. Парочки и группки давали Новой Трое свои голоса, прогоняя дрёму. Хиро был уверен, что загони климат человечество не просто под купол, а под планетарную кору — и там вечная ночь расцветёт созвездием огней из окон людей-сов. 

Но эта ночь — не для прогулок. Первую ночь после спасения из вселенских коллизий Хиро бы не потратил ни на что обычное. 

Бимод на автопилоте доставил парней к их временному жилищу. Церера не зря была известна как приют космических контрабандистов — сюда тянули всё, что блестит и продаётся. Несколько пустых коробок жилых модулей, слепленных вместе, вольной фантазией какого-то сутенёра превратились в просторную квартиру "для важных персон". Степень важности последних определялась, очевидно, порогом околокосмической аренды. 

Но что-что, а расходы близнецов Геминес не волновали с самого рождения. 

 

 

 

Справа от входа сквозные порталы вели в длинную и светлую зону отдыха, где всю стену занимал экран, в пассивном режиме транслирующий увлекательные виды далёкой Земли. Слева такие же порталы вели в гардероб и просторную душевую комнату. Это чудо техники одно стоило всех денег, уплаченных за апартаменты. Лейка душа занимала весь потолок и благодаря адаптивным сосочкам (а прогресс всегда шёл в ногу со звучными названиями) направляла струи под углом, значительно снижая их напор на кожу. Вкупе с заботливо расставленными по кругу растениями создавался эффект того самого тропического ливня. Мягкого, тёплого и безопасного, без парникового эффекта и дедов с винтовками. 

В общем, свой клочок земли обетованной Хиро нашёл сразу. 

Боковые комнаты соединялись за стеной, к которой была приставлена кровать, в кухню с обеденным столом. 

— А ещё тут натыкано камер. Для моей безопасности, — предупредил корп Кевина на тот случай, если забыл упомянуть об этом ранее, когда они переодевались для лабораторного круиза. Самого рыжего жизнь напоказ совсем не беспокоила — он и так большую часть её выкладывал в нейронет. 

— Отнесу продукты, — приобняв сонного парня и поцеловав его в висок, Хиро взял контейнер с остатками дыни и вина, чтобы отнести их к месту назначения. 

 

Поцелованный улыбнулся, рассеянно подтянул рукав худи. Рыжий затылок скрылся за углом. Брук прислушивался в тишине к шагам, ожидая возвращения, фоном осваиваясь. Тут даже пахло какой-то особой чистотой. Вот тебе и пыльный булыжник. 

Гитара, прихваченная с шаттла, опустилась на пол с тихим стуком. Не очень ловко спросонья крутанулся, гадая, куда запрятаны устройства видеонаблюдения. 

— И кто отвечает за твою безопасность? Привет, — наугад отсалютовал одному из таких, прикидывая зачем-то, можно ли его чем-нибудь временно перекрыть. Впрочем, с той же вероятностью это мог быть контроль уровня кислорода. Привет, контроль кислорода. Привет, панорамный вид из Непала. Ровный шелест мягко падающей сверху воды, окруженный зелеными широкими листьями. Всему тут были имена.

— И в душе наблюдение есть? О, привет, Aspidistra muricata. Черт, в этом мире больше не нужно что-то называть по новой, — поделился он с углом, ведущим к кухне, возвращаясь в комнату, — А представляешь, поначалу я всерьез озаботился именами всем тем солнцам... Кстати, для твоей безопасности я могу носить оружие. 

Это было явно не сейчас. Умиротворение апартаментов выбивало пол из-под ног

 

— Ты будешь носить оружие, а я стану прикуривать от выпущенных невпопад пуль, и тогда мы точно сойдем за местных. Никто не станет с такими связываться, — одобрительно донеслось из-за угла. Раздался шум воды, и вот уже из-за угла показался сам Хиро с педантично намытыми руками. Кажется, три дня в джунглях обострили чье-то ОКР. 

— Уверен, что камеры натыканы во всех местах, где можно жрать, спать, срать и трахаться. Потеря бдительности, все дела, — проходя мимо Кевина к гардеробу, Хиро подтвердил все самые смелые догадки. Может, биологу даже в ответ помахали рукой с другой стороны вида на Непал. Отточенными движениями человека, привыкшего все видеть на своих местах (и куда только подевался парень, который забывал топор на обеденном столе шаттла), рыжий снял и развесил пиджак. Пальцы коснулись пуговиц рубашки и начали их медленно расстегивать. 

— И да, на всякий случай уточню: это не мой дом. А значит, ты можешь здесь хоть костер на полу разводить, хоть в ботинках лежать на кровати. Не на моей половине, — поправил себя. 

 

— Я стреляю впопад, — Кевин с подозрением покосился на кровать, та хранила невидимый след неслучившегося скорого будущего, что задержись тот на кухне чуть дольше — он точно упал бы на нее в том, в чем был.

Сейчас, правда, когда его солнышко в пиджаке вернулось из недолгого кухонного затмения, а к факту наблюдения предстояло еще как-то адаптироваться, да и с половинами кровати сохранялась еще квантовая запутанность, он не глядя повесил стянутое одним движением худи нарушителем порядка на ближайшей неровности гардероба, оставив цепляться капюшоном из последних сил за, возможно, очередную камеру.

Ладони осторожно накрыли ладони.

— Можно я?

Расстегнуть все пуговицы, смыть всю усталость, уложить и убаюкать.

— Стрелять меня учили морпехи, а одному даже — Брук усмехнулся, иронично качнув головой, тут уж его, Младшего, не было особой заслуги, — дали мое имя.

 

— Брук Самый Младший? — предположил Хиро. Посмотрел на ладони, накрывшие его руки. 

Иногда забота и внимание были настолько чертовски уместны, что даже промытому корпоративной повесткой землянину было сложно от них отказаться. И не захотеть большего. 

— Кевин, если хочешь отдохнуть, то лучше ложись, а я сам. Потому что иначе на рубашке я не дам тебе остановиться, — честно предупредил Хиро. Чей-то выстрел становился слишком уж впопад, и закрываться от него было все сложнее и сложнее. 

 

— Старший. Мне было десять, когда он сменил имя и гендерный маркер.

Пальцы застыли, на мгновение, пока он зацепился взглядом за его ворот. Занимать Хиро нехитрыми рассказами о своей жизни — нет, серьезно, неужели таков и был план? Очень близко в тишине расслышал его дыхание. Лопатки дрогнули, пока сон уносило вместе со сбившимся рассказом. Ладони соединил на тронутой уже пуговице, высвобождая ее из петли.

И пока руки заботливо скользили поверх усиленных запястий в поисках следующей, Брук негромко попросил:

— Не давай остановиться. 

 

Черту узнавания друг друга они перешагнули уже над землей неведомой, поэтому Хиро обыденно занялся ремнем и брюками, пока другие руки (не называть же их теперь чужими) отвоевывали у черной ткани все больше светлой, покрытой редкими веснушками кожи. 

К небрежно висящей худи присоединилось небрежно кинутое все. Но только почести матушке-анархии Хиро воздавал с прежним перфекционизмом: то привлекая Кевина для жадных поцелуев ладонью на затылке, то ласками согревая и пробуждая открытое прикосновениям тело. 

Кажется, их захватил новый танец — уже третий по счету. Самый короткий, он завершился возле кровати, и Хиро метким пинком сбил какую-то елду со шкуры на полу, попутно оглушив не менее дюжины любопытных наблюдателей. 

— Никогда не трахался на шкуре, — прерывисто шептал рыжий, оставляя на шее Кевина следы губ, а на покрасневшей коже — затихающее эхо гладящих ладоней. Пришлось прерваться, чтобы бросить кусок мертвой шерсти поверх кровати. 

 

Дыхание срывалось в такт движениям его ладоней, мягкие губы путались в коротких волосах. Узнавать его раз за разом, с каждым прикосновением — словно бесконечные слои лессировок на масляном полотне. Если Кевин и задумывался о зрителях, то недолго. Пусть хоть каждому по свечке. В полутьме высокого потолка гулкие тени иконостаса руки единственного мастера.

Если это забота, то о, Брук мог быть неутомим в ее оказании. Податлив, упрям, чуток, настойчив.

Потянул за собой на экспериментальную шкуру.

— Леопардовая.

Вымерший вид. Это почему-то заводило еще больше.

 

На том и порешили. Шкура, тысяча любопытных свечей и море инициатив, которые здесь были куда более уместны, чем в компании стаканчиков и сублиматов. 

И пусть этот день проходил под девизом "что ты хочешь", закончился он под девизом "как приятно нам". Хиро соизмерял свою жадность со своей же отдачей, брал любовника порывисто и целовал нежно, зарывался носом в волосы и мыслями блуждал по атласу тела, чтобы в очередной раз поставить науку в услужение человеческому эго. 

— Милый тёплый леопард. Как далёк ты сейчас от дома, — тихо мурчал рыжий, прикрыв глаза. Пальцы рисовали свои хаотичные плавные узоры поверх шкуры, кожи Кевина, его губ, волос, дрожащей венки на шее. 

Гобелен сплетался причудливый. А ведь ещё был запах. И вкус. 

Хиро подался вперёд и провёл языком по бедру парня. 

 

Мех приятно зашуршал под смуглым изгибом красиво развитой спины, пальцы задумчиво прогулялись вверх по светлому предплечью, спутали рыжие пряди, едва касаясь обрисовали кромку уха, возвращая импульс легкой истомы. Кевин сладко улыбнулся. 
Застыл, продолжая задумчивый путь ладони.
- От дома? Ты говоришь о Земле? Ммм... пожалуй. Сейчас дальше, чем когда-нибудь. Во всех смыслах. Но знаешь, я чуть было не подумал сейчас, что ты спросил о Марсе. Может, теперь мой дом там. Хм. А для тебя? У тебя дом один? Что нужно, чтобы ты назвал место своим домом?

 

Марс. Снова Марс. Осталось только закрыть глаза и проснуться с татуировкой Марса на лбу. 

Хиро улыбнулся и перехватил ладонь, чтобы поднести её к губам. 

— Я не знаю, — после сладкой близости голова даже не старалась думать о возвышенном. — Я тот ещё затворник. Удобно, когда всё рядом. И все рядом. 

Он прикрыл глаза и рассеянно провёл ладонью Кевина по своей щеке. Было так тепло. Уютно. Он словно медленно проваливался в пух. 

— Хочешь знать, есть ли в этом доме место для тебя? — вдруг спросил совсем тихо. 

 

Ладонь в руке дрогнула, Кевин приподнялся на локте. Мысли об Аляске и Марсе, как ни были те далеки и близки, этим вопросом разогнало, словно утренний туман полднем.

— Хочу. — Какие сейчас могли бы быть сомнения? И все же в горле пересохло, когда он переспросил, — Есть?

 

Не открывая глаз, Хиро положил ладонь Кевина тыльной стороной себе на грудь. Сердце билось ровно и спокойно — романтично даже, если забыть, что в перспективе каждый такой удар был созвучен с шагом человека на пути к собственной смерти. 

Хиро никогда не забывал. Есть время для смерти. Есть — для романтики. 

А есть для того, чтобы просто тонуть в блаженстве одного конкретного момента. 

— Есть, — вслух повторил свои мысли рыжий. Открыл глаза и чуть повернул голову, взглянув на Кевина. — Для тебя есть. Но не для кольца. Мне нужно время. 

Честно говорил о том, что не готов спешить. Добавил:

— Это проблема? 

 

Пока слово «Есть» прилаживалось в осиянной им пустоте ожидаемого будущего, на подходе толпились еще.

— Проблема? — снова ошарашенно переспросил, словно припоминая значения слов. Лоб уткнулся в плечо, и Кевин тихо застонал. Ласково заключил, — Ты моя большая, невозможная, охренительная проб-ле-ма.

Он помолчал, просто улыбаясь, даже не пытаясь умять в голове мысли о его доме. Не уминалось.

— Проблема, — наконец произнес он уже иначе. — Сейчас не знаю.

Здесь, рядом, в этой безмятежности будущее ускользало от слишком пристального взгляда.

— Хорошо. Время. Я понял.

 

— Без проблем и жизнь — не жизнь. Так, ровный склон, по которому вяло катишься и даже не подпрыгиваешь. Дыхание совсем не вышибает, — поумничал Хиро и широким жестом завёл руку за голову Кевина, устроил на гибкой, развитой и вообще очаровательной спине, привлёк к себе. Подтянул одеяло, а вот шкуру поленился вытаскивать из-под нагретых спин и задниц. Пришлось бы рушить всю идиллию. 

Бедняга-леопард того не стоил. 

— Спи, — шепнул Хиро в темноволосую макушку перед тем, как вытянул губы трубочкой в попытке до неё же дотянуться поцелуем. 

А затем и сам последовал своему невозможно охренительному мудрому совету. 

 

Кевин даже успел подумать, что вряд ли теперь сможет заснуть, после всех этих разговоров. Будет просто лежать, чутко прислушиваясь к биению другого сердца. Леопардовый мех согревал, дыхание Рыжего убаюкивало. А может, это ему лишь снилось и сам он все еще стоял посреди корабля ИИ, там, где в креслах пилотов сидели две человека. До боли знакомых. О которых он нет, не хотел, не сейчас хотел вспоминать. 
Он почему-то знал. Еще до того, как подошел ближе, что они не просто спали. Сами отправились в прошлое. А здесь остались только их тела. Он так и не встретился с ними. Ускользнул, разминулся. А ведь мог... 
Лицо Макса оставалось безмятежным. Словно тот наконец-то обрел настоящий покой, завершив дело длиной во всю его безумно долгую жизнь.
На лицо второго Кевин посмотреть не смог, как ни старался себя заставить. Ведь было бы честно взглянуть в эти пустые, равнодушные глаза победителя... 
Он очнулся от кошмара, вздрогнув в объятиях крепко спящего любимого. И еще какое-то время понадобилось, чтобы заново согреться его теплом, укутать его нежностью и покоем. И снова провалиться в сон, уже без сновидений.

 

А вот Рыжего сон сморил моментально. Обстоятельства за спиной и под боком располагали, да и не привык Хиро крутить в голове нерешённые проблемы. С его радикальным подходом таких проблем не сказать, чтобы оставалось много. 

Но эта ночь смогла удивить ярким и запоминающимся сном, в котором сновидец полностью осознавал своё присутствие. 

 

Сон о несбывшемся  

— ..а теперь улыбочку, довольные вы сучки.

Щёлкнул цифровой затвор цифрового объектива — оповещалка, что можно уже не тянуть лыбу. Хиро моргнул и непроизвольно сжал пальцы. В опущенной руке хрустнула белая маска фантома оперы. 

Он был в этом моменте раньше. Он рассказывал о нём.. Джарии.

— Хиро, чёрт тебя дери, все селебы закрывают глаза, когда их хотят сфоткать? — разозлилась подвыпившая Деб, но упорства ей было не занимать. — Улыбочку. Снова! 

Ещё один щелчок, и нейрофон сеньора Геминеса пополнился новой фотографией. Довольная собой, Деб бросила пластинку рыжему, и то едва успел убрать руку с талии жениха, чтобы поймать девайс. 

— Развлекайтесь. А меня уже заждались те грудастые цыпочки в бассейне с шампанским, — высокая корпоратка совершенно бомбезной внешности чуть пошатнулась на каблуках, но быстро обрела точку опоры благодаря внушительным и равновесным формам.

Ну, а пока Деб совершала нетвёрдые шаги на пути к своему маленькому счастью, Фил несколько раз провёл ладонью перед лицом Хиро. Тот смотрел в ночь перед собой и казался малость потрясённым.

— Ау? Ты без меня курнул? Утюг дома оставил включённым? — поначалу шутливые подколы быстро сменились обеспокоенным блеском в единственном, не закрытом повязкой глазе. Уже тише Филипп спросил. — Что-то случилось? 
Рыжий снова моргнул. И посмотрел на жениха. 

— Тебе нужно срочно валить отсюда. 

***

Дверь одной из гостевых комнат закрылась за парнями. 

— Почему мне кажется, что прошедшие два года ты скрывал от меня тягу к авантюрам? — шёпотом спросил Фил. И сам не понял, зачем шёпотом. Обстановка нарастающего звездеца располагала. 

Хиро убеждённо помотал головой. 

— Я консервативен как церковная мышь, — ответил тоже шёпотом. — А теперь снимай пиджак. И маску. 

Как известно, даже если ты приглашён на пятизвёздочную вечеринку, ещё одну звезду ей навесит маскарад. Ведь это так интимно. И поры на коже не видны. 

Фил нахмурился, но стянул со вполне здорового глаза фальшивую повязку и быстро скинул с плеч пиджак. 

— Так в чём дело?

— Федералы. Могут объявиться тут, — не желая тратить время на неубедительную ложь, Хиро снял белый пиджак и протянул его сообщнику вместе с белой маской на пол-лица. — Иди к своей охране, они выведут тебя. А группу захвата я отвлеку. 

 Рыжий надел чёрный пиджак, который лишь немного жал в плечах, и натянул повязку на глаз. 

— Притворимся, что я тебе верю. И пока не стану уточнять, как именно федералы должны были опознать меня, — Фил одёрнул великоватый ему белый пиджак с алой розой. Окрашенные в охру волосы были на пару тонов темнее, чем у Геминеса, но в полумраке вечеринки сразу и не отличишь. 

— Притворимся, — эхом отозвался Хиро. Вся жизнь, полная притворства.. Может, именно сейчас в ней возникла трещина, в которой промелькнуло что-то настоящее? Замочная скважина, через которую виден совершенно иной мир. 

Несмотря на колючий, настороженный блеск в глазах, Фил провёл кончиками пальцев по бледной щеке, присыпанной веснушками. Не желая упустить момент, Хиро подался вперёд и оставил прощальный поцелуй на губах фейкового жениха. 

Что поделать. Их история никогда по-настоящему не начиналась, а значит и должна была окончиться во всех реальностях.

— Иди, — кивнул на дверь рыжий и приложил к лицу Фила маску фантома, накрыв его ладонь своей. 

***

 

Если кто и заметил, как один из гостей покинул вечеринку служебным лифтом в окружении телохранителей, то делать из этого новость не стал. 

Потому что иных представлений им хватило на всю ночь. 

Быстрым движением пальцев Хиро вызвал в памяти нейрофона свежий снимок себя и Фила. С краткой подписью «это он» отправил фото контакту из спецслужб. 

 

 

В той, другой жизни оперативники ворвались уже через несколько минут. Следовало торопиться. 

Залпом выпив несколько бокалов, парень подхватил барный стул и пошел крушить витрину с образцами каких-то редких мхов. 

***

 

— Думаете, прыгнет?

— Надеюсь! Это так захватывающе!

— Он кто вообще? А, тот второй из сладкой парочки.. с повязкой на глазу..

— ..и свечой в бокале. Что за безвкусица.

Возбуждённый гул всё нарастал, сравнившись в шуме с гремящей музыкой. Изредка его монотонное гудение вспарывали истеричные крики подвыпившей Деб, тискающей своих кукол (и держащейся благодаря им на ногах) и задорное «Прыгай, прыгай!».

Беспорядочный путь смутьяна отмечали блестящие осколки всего, что можно было расколошматить барным стулом. Бронированные окна выбить не удалось, поэтому чудак с повязкой на глазу вышел на открытую площадку, швырнул стул в бассейн с шампанским, а сам полез на ограждение и теперь балансировал на краю утопающей в ночных огнях городской бездны. 

Охрана этажа его не останавливала. Их работа — пресекать стычки между гостями, а не лишать этих гостей всяких приятных зрелищ. 

Двери главного лифта открылись, впустив отряд силовиков. Их чёрные силуэты ножом вспороли массу гостей и охранников, столь любезно собранных кем-то в одном месте. 

Тон возгласов сменился. 

Хиро улыбнулся. Какое странное это чувство: ощущать нацеленные в спину дула, а лицом ловить хлещущие порывы ветра. Секунда до пули в затылке. Но ещё меньше — до свободного падения. 

Пальцы разжались, первым отпустив пластинку нейрофона. Лети, дружище. Разбейся на такие мелкие осколки, чтобы даже федералы не собрали тебя заново. А я уж следом..

Есть ли вообще смерть во вселенной, которая играет голым сознанием как мячом пинбола? Или, расколов голову о глянцевое, чистенькое полотно дороги здесь, Хирон Геминес просто уйдёт на перезагрузку, чтобы проснуться и начать день заново? 

О, день сурка позволил бы совершить столько увлекательных безумств! 

Впрочем, на сегодня пьяных шуток было сыграно достаточно. Рыжий баламут хотел привлечь внимание, и он его привлёк. В прошлой жизни упавшей звездой этого вечера стал Фил. Хиро был согласен лишь на статус восходящей. 

— Вы что такие серьёзные? Слезаю, слезаю, — корп поднял свободную от нейрофона руку над головой и попытался осторожно перелезть через ограду обратно.

Туфли скользнули по крохотному выступу, и парень сорвался, едва успев схватиться пальцами за край ограды. 

Бездна оказалась слишком близко. 

— Сукааааа, — заорал Хиро в тщетных попытках перекричать ветер. Неготовые к такому резкому падению пальцы быстро немели. 

И разжались, оставив своего владельца краткое мгновение сожалеть о том, что он не аугментировал эти слабые мясные руки раньше. 

Сильные пальцы вцепились в запястья, удерживая корпа на весу. И хоть лицо оперативника скрывала балаклава, его глаза показались Хиро знакомыми.

— Джоэл? 

Hide  

 

Хиро распахнул глаза — резко, бескомпромиссно разрывая связь с поразительно ярким сном. Сердце учащённо билось в груди. Мысли беспорядочно носились в голове — возникла проблема, которую они не знали, как решать. 

Мог ли этот сон быть осколком иной реальности, засевшем в мозгу после частых перелётов сознания между маршрутами следа? Наверное. А мог быть и просто игрой воображения.. что вряд ли. Слишком много чётких деталей и почти никакого бреда. 

А ещё саднила мысль: Джоэл был на той вечеринке. Среди оперативников. Хиро об этом не знал. А значит, появилась ещё одна проблема, которую требовалось решить сразу, чтобы не мешала сну. 

Рыжий осторожно вылез из слоёв объятий-одеялок, взял нейрофон и пошёл на кухню. Там включил малый свет над разделочной доской и стал быстро набирать сообщение сестре. 

"Нужна инфа от Мао. Всё по Джоэлу Новаку, личное дело перешлю. Есть подозрение, что он может быть кротом". 

Набрал и отправил, усмехнувшись тому, что не только сестра спала с федералом. Конечно, сон может оказаться всего лишь сном. Но и к пророчеству Хиро был готов. 

Он всегда умел решать проблемы, даже те, которые лежали близко к сердцу. А поэтому лишь выпил воды и собрался уже возвращаться в кровать, создав в черновиках шаблон вакансии для нового тренера. 

 

— У меня был рыжий кот…, — озадаченно бормотал заспанный Брук, появляясь в кухне, — …м… парень…

Подтверждение реальности происходящего во всей красе и неповторимой гармонии возвышалось рядом со столешницей.

— А, нет, не приснилось. — Ради этого стоило проснуться и дошлепать до кухни. Ради этой картины. И к черту фото. Понимающе улыбнулся,

— Озарение? 

 

— Плохой сон, — ответил Хиро и отложил нейрофон на столешницу как папочку с ещё одним закрытым делом. Всё равно до прилёта на Землю перевернуть дальше эту страницу он не мог. 

Обнял Кевина и поцеловал в ворох волос на заспанной макушке. Задумчиво поводил в них же носом. 

— А мне коты не снятся, — и наконец тихо вынес вердикт о вселенской несправедливости словно о каком-то новом явлении. 

Греться друг о друга было, наверное, приятно, но где-то мёрз один измятый леопард. 

— Идём. У тебя слишком хорошие сны, чтобы их упускать. Может и я чего в этом.. поле.. инфо.. подхвачу, — зевнув, Хиро предложил отшлёпать обратно до кровати. Попутно поймал себя на мысли о том, как же ему хорошо. Под этим соусом уже и путешествие на Марс казалось не столь отдалённым..

Но эту мысль разомлевший мозг уже не стал заканчивать. 

 

Не было уверенности, что такие уж хорошие его посещали сны. Сейчас, правда, совершенно забылось, что там было плохое. Сна о смерти отца он не запомнил. Но повторись он не раз, это могло пошатнуть уверенность в том, что достаточно лишь выбрать быть вместе, чтобы всё стало так, как надо. А посетивший лишь раз, он мог показаться следствием пережитых впечатлений и запутанности выбора. 

— Хорошие, — согласился. Или явь была слишком хороша. Кевин тоже далеко не загадывал.

 

Hide  

 

 

Фолс & Meshulik

[Meshulik 32 724]

 

Показать контент  

 

1 августа 2138 год Земли (спустя год после возвращения), Марс, ресторан «中國戲曲»  

 

— А потом… ну, ему надо было уехать. По своим делам.

Наступила пауза. Его собеседница виновато взглянула на него и кисло усмехнулась. — Ты… уверен, что ты ему вообще нужен? Помимо уик-энда? В настоящей его жизни?

Кевин заглянул на дно чашки хорошего кофе, точнее, его остатков. Допил глоток, поставив чашку на стол, вытянул ноги под столиком. Откинулся на спинку стула, являя собой прежнюю безмятежность человека, у которого еще есть время на то, чтобы никуда не торопиться. Еще сорок семь минут. А потом придется мчаться в лабораторию.

— Ммм… ну, мы с ним на связи. Да все нормально. Слушай, я понимаю, выглядит все, будто мне это нужно больше, но, во-первых, так и есть, а во-вторых, на самом деле мы в чем-то тут похожи. Не представляешь, как трудно было мне тогда отказаться от возможности умереть и переместиться во времени — впечатляющего эксперимента, такого уникального опыта, да, черт, я думал тогда, что мир спасу, — и отвергнуть эту возможность ради того, чтобы нас с ним и часу не разделяло нечто вроде смерти. Нечто, чего он принять не смог. Хм. Так что… я его вообще-то прекрасно понимаю. И знаешь, все в порядке. Я могу это принять, как оказалось. Да и… весь последний год я занимался тем же. Своими делами. Вот докторскую защитил. Кстати, это пока еще в планах, но Хиро предложил тут один эм… В общем, хочу предложить тебе работу в одном проекте, скажем, который пока еще не раскручен. Но скоро, хм, надеюсь, мы кое-что замутим.

— О! — Гвен невольно потерла ладони друг о друга, — И Лени возьмешь?

— Ага, айда к нам от Лившица?

Какое-то время двое негромко обсуждали детали работы.

— Ну а как же Aut Caesar, aut nihil*? — ехидно поинтересовалась довольная блондинка, возвращаясь снова к романтической теме.

*(лат.) «Или Цезарь, или ничего».

— Ну… тогда же я все-таки предложил ему выйти за меня замуж, — легко парировал невысокий собеседник светловолосой женщины, легкомысленно улыбнувшись. Как не улыбался уже примерно год. Мечтательно закинул руки за голову, уставился в потолок. Он обещал Гвен рассказать всю правду. В основном о том, что случилось на Терре Инкогните, но это ведь тоже было то, что случилось. То, что случилось с ним самим. И этот рассказ он откладывал уже несколько раз.

— Не делить ни с кем. Остаться на Церере, да где угодно, только он и я. Начать с начала. С чистого листа. Ведь мы вернулись оттуда, откуда никто не возвращался. Он сам это видел — по-настоящему важное. Тогда мне было невдомек, зачем пытаться войти в ту же реку, течение которой уже однажды унесло его не туда. Я хотел удержать его. ... Короче… вряд ли со мной тогда имело смысл вообще кому-то связываться. — Кевин медленно выдохнул. — Но все получилось как-то по-настоящему, знаешь? Благодаря ему. В общем, слушай, всё хорошо. Правда.

Блондика потупилась, машинально прикусила кончик своего локона, наконец беспомощно вздохнула:

— Ну все равно как-то жааль…

 

 

Они сидели в тихом китайском ресторанчике, который держала, судя по всему, одна семья, во всяком случае вот уже трое из обслуги представились парочке Ченами.

— В декабре 2113 года в районе Южной антарктической базы ударили аномальные морозы. Как раз в разгар строительства. Спасатели ждали окна потепления перед самыми холодами и боялись лететь. Примерзнуть боялись к взлетно-посадочной полосе. А в это время на станции рванула перегруженная электростанция. По плану ожидали со дня на день запуска атомной, но до нее руки у техников так и не дошли, обогревали по старинке. Осталась запасная плюс самодельные печки. Кто-то из строителей, не готовых к таким условиям, погиб из-за халатности от обморожения. Начался бардак и противостояние строителей и команды полярников. Начальник станции, понимая риски, ограничил расход топлива, доступ к продуктам и объявил сухой закон. Многие сочли меры слишком жесткими, прошел слух, что начальник слетел с катушек, и ночью жаждущие справедливости разорили продуктовый склад. В общем, когда прилетели спасатели, станция находилась на осадном положении. Напуганные строители были все-таки в итоге отправлены под замок. А Капрал Маргарита Брук, девчонка из охраны, ей тогда 22 года было, была поставлена как раз охранять тот злополучный продуктовый склад, и почему-то в ночь, когда всё случилось, позволила его разорить, из-за чего всё сначала-то полетело к черту. Но после именно она помогла с переговорами и благодаря ей обошлось без стрельбы.
Кевин хмыкнул. Гвен его не прерывала, впервые услышав эту историю. Только вот Брук ее почему-то вспомнил на вопрос о принятых решениях и совершенных выборах годичной давности.
— Но о чем я... Там среди строителей была женщина беременная. Это ее кольцо у меня. Она, вообще, осталась на зимовку, потому что менеджмент уговорил ее остаться и родить на станции, показать, мол, что станция прекрасно приспособлена для жизни, а не кусок гуано, как раньше. Короче, она тоже девчонка, дурочка, осталась — и погибла в итоге. А меня усыновила Брук. И знаешь, сколько бы ни крутили эту историю, там не было ни у кого причин поступить иначе. 

В столь лаконичном пересказе, увы, терялся драматизм, сжатый до нескольких минут, событий столь запутанных, что потребовалось примерно столько же времени, чтобы переварить услышанное. Казалось, и ее собеседник полностью отдался собственному воображению, в котором сухие строчки исторической справки давно позабытого происшествия разворачивались в подробностях личного прошлого. Он хмыкнул, потягиваясь, в ответ на движение в спине что-то заныло. Умножившиеся в последнее время исследования и работы не позволяли уделить должного внимания спорту. Плечи стонали от часов, проведенных за приборами.

— Если все так, как тогда я почувствовал, все мы, то наши сознания где-то соприкасаются. Если она существует, та связь, которую я осознаю, то как я могу предать ее? Мы одно целое. Это единственное, что имеет хоть какой-то смысл. Я каждому столбу на улице готов твердить, что люблю его, и жить с этим. И тогда и он с этим живет, сознает он или нет. Мое сердце принадлежит ему. А мне это ничего и не стоит.

— Ну расскажи еще что-нибудь про это ваше путешествие на другой конец Вселенной, — не только лишь со снисхождением к собеседнику (стараясь понезаметней потереть лоб), но и с любопытством попросила подруга. — Кто там еще был?

— Да вроде обо всех тебе успел рассказать уже не по разу, Гвен. Там была эта его сестра. — Кевин невольно поморщился. С Перси их связывало, пожалуй, большое крепкое взаимное "насрать".

— А еще была Лин. Ну как. Она и есть. Только я не знаю, где она теперь. На тебя немного похожа. Она была целым огромным миром с миллиардами голосов и страстью к биологии. Синтетик. Мне казалось, что она была творцом. Ну, по-своему. Знаешь, ее образцы, ну, которые она собирала, они попали ко мне. Понимаешь?

— Понимаю, — кивнула блондинка, — Еще одна причина не бросать начатого. А Фьюри?

— Про Фьюри ты ведь слышала уже не раз, Гвен. И все равно всё это только слова. Он настоящий ученый. И даже своим присутствием вдохновляет думать о чем-то важном. Наверно, пройдя через то, через что он прошел, все они, они глядели на вещи под особым углом, по-другому уже нельзя. Я бы хотел учиться у него. Но знаешь, всё случилось так, как и должно было. И сейчас, когда я думаю, какое решение принять, то думаю и о том, как бы поступил он.

— И поступаешь так же?

— Нет, но мне интересно, что бы он подумал.

— О. Но там ведь были еще синтетики… Мао, Дедал. Кит?

— А, Дедал… Я его почти не помню. А вот Кит, да убережет господь вовеки ее конечности, я, наверно, теперь узнаю на любой платформе. Мао, — Кевин улыбнулся. — Более совершенного ИИ, ну, кроме того, который в результате нас вызвал и отправился сам на поиски источника ихора, пожалуй, я не встречал.

Гвинет припомнила про Шифти, но не произнесла этого имени вслух. У Кевина до сих пор на месте воспоминаний о Шифти в душе зияла рана утраты, которую он не смог бы пока залечить. Может, когда-нибудь, когда поймет, что искин следовал своей судьбе. Ведь его создал Макс! Кевин же был уверен, что Шифти стал человеком, хоть тот и отрицал это с совершенно человеческой убежденностью. Макс… И о нем и об отце Кевину сейчас лучше было не напоминать. Это было связано с таким клубком проблем, что распутывать их сейчас было еще рано. Макс и его отец когда-то едва не заплатили жизнью за уничтожение ихора, уж что пережил Макс, известно было только Фьюри и Шифти, а Кевин, выходит, их предал, поскольку не остался на том корабле. Они с Гвен об этом не раз уже говорили, но толку от разговоров было мало, и снова начинать было бы негуманно. И потому блондинка поскорей перескочила на более приятные воспоминания.

— Ария?

— Ария — Королева бала. Ты бы и сама в нее влюбилась.

— Я? Ну это вряд ли, — засмеялась Гвен.

— Ну как знаешь. С ней классно. И мне хотелось бы думать, что Мао немного сбавит с занудством. Ну, ради нее.

— Уж кто не зануда, так это Рик?

Кевин рассмеялся.

— Ты уже кое-кого знаешь лучше меня. Признайся, ты на него запала? Заочно? Гвен… Ты что, с самого начала хотела поболтать про Рика?

Ответом ему было лишь самодовольное хихиканье.

— Ладно, не признавайся. Рик… Рик — это Рик. Черт, я бы не отказался и от еще парочки приключений в его компании. Ну хоть посидеть еще на том берегу с яблоками и костром.

— Обещай, что к Рику мы еще вернемся. Стефан Ярош?

— Стэф глобален, как эсминец. Мне его было не постичь. М… Знаешь, мне показалось, что в какой-то момент Перси готова была сбежать с ним на первой же пиратской шаланде. Жаль, что не сбежала.

— Это бы что-то изменило для тебя?

— Нет. Вряд ли. Ничто не изменит того, что есть.

— «Нет, вряд ли», — передразнила его подруга, хихикнула, — говоришь так уверенно и важно, как настоящий доктор. За тебя и твою свежезащищенную степень, Моховая борода.

И они весело чокнулись кофейными чашками.

— Хм, — он с усмешкой воззрился на девушку, словно только что поймал самого себя на странном парадоксе. — Удивительно, что я так говорю после того путешествия по временам и мирам… Скажем, я думаю, что много что может много чего изменить, но… Хиро — это лучшее, что со мной произошло, понимаешь? Он — источник и причина моего вдохновения, он вдох, оживляющий то, что я делаю.

— Вот-т-т, — блондинка удовлетворенно счастливо вздохнула. Вот так бы и сразу. А то «по-настоящему», да «всё нормально»… Минутку романтики, впрочем, потеснил более насущный для нее сейчас вопрос, — Но ведь… Эй, ты же сам вошел в ту же реку! Ты ж собирался уйти из «ТерраФормера»! Черт, твой проект! Это же просто… ошеломляет.

— Ну… да. Меня это самого, честно говоря, тогда поначалу ошеломило.

— Что?.. Нет, не «что», скажи, как ты… Я понимаю, ты много узнал такого. И вообще, все, что с вами приключилось, это же… Да ради такого опыта любой из нас сдохнет. От счастья. Черт, как я тебе завидую! Да нет, что я? Я и себе теперь завидую! Но все же. Как эта идея вообще пришла тебе в голову? С «ТерраФормером». Что послужило толчком?

— Хм. Наверно, Деметра.

— Сеятель. Пф. Нееет, тут что-то другое.

— Она, она, — покивал новоиспеченный доктор наук и, кстати, повертел головой, пытаясь понять, куда же Деметра запропастилась. Ушла вроде ненадолго, и уже ему не хватало ее в основном ненавязчивого присутствия где-то в поле бокового зрения.

Тогда, на Церере, когда их время безмятежной праздности вдруг окончилось и он стоял в космопорте один, наблюдая на внутреннем мониторе, как борт уносит его возлюбленного в ту, другую жизнь Хирона Геминеса, он внезапно ощутил, что не знает, что дальше. Понятно, что они еще встретятся, что он даже счастлив, что…

Прямо сейчас он вспомнил свой давешний сон.

— Кевин.

Он и забыл про нее.

— Что. Деметра?

В сущности простенькое устройство. Стек которого так же, как и остальные стеки путешественников, соприкоснулся со следом в червоточине Триады.

Сеятель необычно долго молчал, будто бы не решаясь продолжить. И наконец, вновь зазвучал в эфире ровный приятный женский голос:

— Я хочу другую платформу…

 

Hide  

 

Марс 

Корпорация «ТерраФормер». Марс (последующее десятилетие после возвращения)

Свою докторскую степень он получил через год после их возвращения на Цереру. Спустя три все мировые государственные фонды энергично включились в масштабный проект «ТерраФормера», во главе которого стоял молодой и на удивление не слишком-то амбициозный мечтатель, который просто был влюблен в науку, в Марс и которому никому не ведомыми путями удалось совершить прорыв в разработке уникальной стратегии превращения Марса в цветущую планету. Не в слабое подобие Земли со всеми недостатками такого подобия, а в особый глобальный единый организм с собственной, ни на что не похожей флорой, основанной на приспособленных для экстремальных условий Марса генномодифицированных мхах, грибах и в целом споровых, вместе составляющих полностью жизнеспособную экосистему. Была у пока виртуального пилотного биома одна странность, происхождение которой так и не удалось объяснить, как и не получится до конца избавиться от нее при дальнейшем селекционном разведении спор: раз в несколько лет он словно бы затухал, уходил в полуспящий режим, будто пережидая неблагоприятные условия, с тем чтобы после запустить цикл развития вновь.

Но было одно и существенное отличие биома от тех далеких исходных образцов, взятых с планеты, имени которой никто не знал. В этой, марсианской версии Терры Инкогниты было место и человеку.

Вошедший со временем в совет директоров корпорации молодое светило «ТерраФормера» не хотел, да и не имел на то времени слишком часто оглядываться назад и предаваться воспоминаниям. Но все работы, легшие в основу его теории марсианской неоэволюции, были изданы в соавторстве с еще двоими учеными. Отцом и дочерью Ривером и Лин Уайтами. Хоть Фьюри и не подозревал, возможно, о настигшей славе, он мог однажды обнаружить, что на его счета приходят отчисления авторских и по патентам, на которые он не подавал. Во всех своих трудах доктор Кевин Брук также с неизменной благодарностью упоминал членов неизвестной широким научным кругам экспедиции, без участия которых все эти труды никогда бы не увидели свет.

Любил ли доктор Кевин Брук Хирона по-прежнему? О да, хоть Брук и был женат на науке. А наука — женщина ревнивая. И не терпящая конкуренции. Любил ли он взаимно? Вряд ли об этом когда-нибудь кто-то сможет сказать с уверенностью, кроме них самих. Но в этом взлете талантливого биолога, да и в успехе миссии разработки биома вообще, сыграла роль щедро финансируемая частная лаборатория, возглавляемая этими двоими. Ибо как еще можно объяснить то, что "Терраформер" позволил войти в свой совет директоров тому, кто самим своим подходом к делу мог разрушить империю корпорации изнутри? Ведь у бизнеса и науки цели противоположны. И только такой человек, как Хирон Геминес, мог дать доктору Бруку то, в чем тот не нуждался, но без чего не смог бы возглавить свой амбициозный проект. Власть. И в итоге — будущее. Это ли не любовь?

 

Hide  

 

Солнце 

10 сентября 2139 год Земли (спустя два года после возвращения), Марс

Солнце. Одно единственное. Яркое, опасное светило. Ласковое к своим чадам, но не к тому, которое возжелало приблизиться к нему слишком сильно, вооружившись разве что парой крыльев из перьев, склеенных воском.

Единственное солнце его жизни, человек, которому Кевин подарил свое сердце, не требуя ничего взамен. Точнее, он желал всего и сразу. Но не взамен. Это ведь не торг. Сейчас, в открытом космосе, держась за поручень внешней обшивки зафрахтованного ими небольшого челнока с автоматизированным управлением, совсем одни в бескрайней вселенной, перед ликом звезды они вновь были наедине. Редкая встреча, которая продлится недолго, как и все такие встречи на протяжении этих трудных упоительных десяти лет.

Время этой недолгой встречи Кевин предложил провести в этом кратком путешествии, когда они вновь ощутили себя, как тогда, наедине с космосом, надежно отгороженными вакуумом от всего того важного, что сейчас было не важно.

Только Кевин, только Хирон. И Солнце.

 

Конечно, Хиро проще было торговаться. Говорить на языке «ты мне, а я тебе». Но их с Кевином занятная история как-то сразу вышла из берегов отлаженных корпоратских схем. Там далеко, на незнакомой планете, рыжий медик с блестящим образованием предложил помощь и едва не получил отказ. Уже ближе, на Церере, рождённое в снегах дитя предложило кольцо своей настоящей матери, которой и не знал, и получило отказ. Снова и снова их уязвимо искренние порывы натыкались на барьеры принципов, непонимания или страха сближения. О да, ледяных стен на пути хватало. Казалось, что и не пробить. И всё же..

Хиро повернул лицо к слепящему Солнцу и беззвучно рассмеялся. Ну конечно, чем ещё Кевин мог растопить этот вековой лёд, раздробить осколки, жалившие сердце рождённого в такой же мерзлоте, только эмоциональной, Хиро, как не звездой. Настоящей, мать её, звездой.

Невысокий биолог любил глобальные жесты. Если греться на солнышке, то буквально. Если заниматься биологией, то с прицелом на озеленение мира-пустыни. Если давать надежду на жизнь, то давно мёртвому внутри отморозку.

— Идеально. Всё идеально. Момент, место, ты сам, Кевин, — с сентиментальностью хирурга признался Хиро. Люди часто и зачем-то задаются вопросом, чего может желать небожитель, у которого есть всё? Наверное.. тепла. Для себя и для кого-то ещё. Совсем чуть-чуть тепла, даже не звезды. Главное, чтобы маска крутого парня не оплавилась, как воск с крыльев Икара.

 

«Потанцуем?» — прошептал биолог и улыбнулся, облизывая губы. Как прекрасно близкое солнце! Единственное. Неповторимое. И имя ему — Хирон Геминес.

 

— Потанцуем. Я поведу, — ответил крутой парень, взял протянутую руку и приложил к шлему своего скафандра. Там, под перчаткой, на пальце Кевина блестело помолвочное кольцо. Больше ценное металлом, чем воспоминаниями. Все фамильные украшения Роза Геминес как неумирающий дракон носила на себе, а родители близнецов всегда отличались прагматизмом. Поэтому в свой подарок Хиро не мог вложить историю, но мог - намерение.

Ну, а палец рыжего дьяволёнка согревал столь важный для Кевина ободок материнского кольца.

Возлюбленные обменялись кольцами перед шагом в космос, на случай, если первый же их официальный танец закончится с оборванным тросом где-то на краю галактики.

Но казалось, что уже плевать. Ведь последний (либо настоящий первый?) выбор они сделали, чеканя шаги в вакууме и не рискуя даже оттоптать друг другу ноги.

Как прекрасны неизведанные звёзды! Энергичные. Создающие жизнь. Имя ближайшей из них — Кевин Брук.

 

Hide  

 

Пляж 

13 августа, 2147 год Земли (10 лет спустя после возвращения). Земля, Аляска

Рядом с этим домом он оказался неслучайно. Собирался прилететь — и потому договорился об интервью поближе к месту, по которому уже скучал. Попросили выбрать какой-нибудь живописный вид. И он выбрал. Берег моря на Аляске. Дом на берегу со спуском к пляжу… И назначил встречу там.

Северный ветер норовил унести голоса далеко в океан, но репортер хорошо подготовился. Они долго беседовали о будущем Марса, а морской бриз трепал легкую ветровку, холодил коротко стриженый затылок. И все интервью казалось, что там, наверху, дом будто и сам слушает, как Кевин жил все эти десять лет.

О чаяниях и успехах терраформеров, о перевернувших историю развития Марса открытиях. Удачах и неожиданностях. О будущем разросшегося биома. О планете-саде.

— Хорошо, этого вы хотите, доктор Брук. А о чем вы мечтаете?

— Я мечтаю о том, чтобы эволюция на Марсе привела к зарождению разумной жизни. Это — высшая цель любого созидания. Разве не так?

 

 

— Откуда у вас основания полагать, что созданный биом сможет обрести разум?

—У меня есть причины так думать, — ответил доктор Брук уклончиво, — Но путь эволюции, конечно… непостижим. А разве не о таком только и стоит мечтать? О непостижимом?

— Не знаю, — растерялся репортер. — И что вы считаете самым непостижимым?

Кевин улыбнулся, пожал плечами, посмотрел на небо, но так и не ответил. Он махнул рукой на прощание, повернулся и направился в сторону дома. Там его ждали.

Сопровождавшая его в этой поездке женщина чисто по-матерински закатила глаза, очень напомнив Анну, только моложе.

— Деметра, — озадаченно обратился к ней репортер, переступив с ноги на ногу. — Это что-то значит?

— Это значит, что сегодня солнечный день, — охотно пояснила синтетик. И дружелюбно улыбнулась.

 

 

Двое непостижимых удалялись от берега вслед за солнечным днём, которому ещё лишь предстояло нырнуть за горизонт. Чем ближе они подходили к дому странного дизайна — словно лучи домашнего уюта прогрызли изнутри скалу, — тем отчётливей слышали меланхоличные звуки гитары. 

Источник их, надевший кепку, чтобы порывы ветра совсем уж не трепали отросшие патлы, с тихой улыбкой щипал струны. Яркие переливы свитера кляксой выделялись на фоне серых стен и тоскливой мелодии, что вторила свинцовым волнам, омывающим Аляску. Казалось, не струны щипал гитарист, а пробовал на прочность тетиву лука. Лука, который когда-то сразил его стрелой, отравленной счастьем. 

Так и закончилось твоё бессмертие, мудрый Хирон? Геминес поднял голову к светлому дневному небу, где созвездие Стрельца — его созвездие — ещё не успело проявиться. 

«Видимо, что так», — ответил горизонт. 

— Папа, папа! — радостно вопила малышня, что-то таская из песка. Подбегая то к Хиро, то к идущему Кевину. Люцифер, игривый как щенок, несмотря на годы, чёрной тучкой носился вокруг ребятни. Оберегая, как сберёг когда-то их прабабку. Но здесь угрозы не было — Хиро отложил оружие, когда ушёл.. нет, был отпущен из корпорации. Теперь синтетические руки знали только мир, любовь и струны.

Пройдёт много лет, прежде чем мир узнает о грехе нового тысячелетия, совершённом близнецами Геминес. О том, что они первыми назначили реальную цену за бессмертную человеческую душу, превратив её в товар. 

Проект Амброзия отравит человечество надеждой, отправит их в вечную гонку за несбыточным. За тщетным поиском себя. 

И пока этот поезд не разогнался, Хирон решил с него сойти. Обменять выхолощенную вечность на полную ошибок мимолётную жизнь. Шкафа со скелетами ему было достаточно, чтобы ставить рядом ещё один шкаф — с масками. 

Хирон подарил свою вечность Прометею — Розе Геминес. Та всегда знала, что делать с горящим в её сердце огнём. 

— Опа, смотрите, чупакабра! — отложив гитару в сторону, Хиро подхватил сына на руки и опустился на колено возле дочери, указывая вдаль. Там бесшумно пролетел стремительный экспресс, почти царапаясь блестящим брюхом о верхушки сосен. А пока малыши любовались совершенством технологий грозного левиафана (для их роста), а пёс самозабвенно лизал хозяйское ухо, Хиро широко и беззаботно улыбался Кевину с Деметрой. 

Кажется, мы нашли свой дом, ковбой. 

Идущие след в след.

 

 

Hide  

 

Анна  

 

 Они уже собирались уходить из того ресторана, как их догнал у самых дверей еще один незаметный Чен.

—Брук Шифу, владелец заведения предлагает вам провести еще немного времени здесь и насладиться специально для вас припасенной бутылкой вина, он также просил передать вам, что сегодня для вас всё за счет заведения.

— Владелец? — удивился Кевин, оглядываясь и не обнаруживая ни одного знакомого лица.

— Да. Мистер Чен. Чен Йошинори, — Зачем-то уточнил человек и указал на столик, где уже накрывали легкие закуски, идеально подходящие к предлагаемому вину. — Сам господин Чен сейчас находится не здесь, но, узнав о вашем прибытии, дал соответствующие распоряжения по нейронету. И… он просил вам напомнить. И всё это останется строго конфиденциальным. Просил напомнить вам, Брук Шифу, что среди ваших спутников был еще один.

— Одна, — стараясь ничему не удивляться, поправил Брук.

— Да. Одна. Госпожа Раптис. Анна. Что с ней теперь?

 

* * *

5 февраля, 2134 год Земли (за два года до встречи с Триадой). Земля. Ченду

Их было двое. Классические бугаи. У нее и у самой когда-то такие имелись. Охрана. Люди. Не искины. Необычно для того, кто представился ей Робертом. Отдел Abyss, занимающийся синтетиками. Было бы логично им пользоваться услугами персептронов.

— Роберт, значит. А как фамилия?

— Никак. Этот стек — последняя модель ИИ. Платформа с полным правдоподобием имитации человеческой жизнедеятельности, — пояснил ее гость.

— С каких это пор корпорацией управляют искины?

— Я ассистент.

— М. Дай угадаю. Ты ассистируешь боссу в постели?

Синтетик очень правдоподобно моргнул.

— Не вижу логики.

— Неважно, — отмахнулась мисс Раптис, все еще подозревая, что ее разыгрывают. Или проверяют? Но зачем? — Ну так что вам надо от меня, ребята? Полагаю, того, зачем я здесь, вы мне предложить не сможете. Куда вы его хоть дели?

— Вы, видимо, спрашиваете о сотруднике службы эскорта?

— О нем родимом. Не запихнули же вы его в шкаф? — И, будто чтобы удостовериться в этом, клиентка пропавшего эскортника распахнула дверцы гардеробной. Там зияла пустота, как и подобает номеру хорошего отеля. Только в глубине ниши гостеприимно светился зеленым индикатор пустующего сейфа.

— Мы его отменили на сегодня.

— Отлично, — вздохнула Анна, недовольно прислонившись к захлопнувшимся дверцам, скрестив руки на груди. Версии одна за одной улетучивались. — В таком случае вам придется предложить мне что-то действительно стоящее.

Пока она болтала ни о чем, под ее остро схватывающим любую деталь взглядом люди-охранники устанавливали оборудование, исключающее возможность прослушки предстоящей беседы.

— А кстати, вы чьих ушей опасаетесь? А... — мелькнула догадка. — Не хотите, чтобы хоть один синтетик узнал, что здесь происходило. Хм. Кстати, Роберт, может, присядете?

— Мы намерены предложить вам работу, мисс Раптис, — не обращая внимания на ее болтовню, приступил ассистент босса Abyss сразу же после того, как один из бугаев кивнул ему, давая понять, что всё чисто.

— Вот те на, — Анна, уже приготовившаяся к выпытыванию у нее каких-нибудь деталей марсианской катастрофы восьмилетней давности, расслабленно уселась на гостиничную двуспальную кровать, решив, что пора признать, все ее подозрения оказались ошибочными. Впрочем, менее настороженной от этого она не стала. — А вы, ребята, в курсе, что я недавно, как это сказать, м... откинулась?

— Да, вы отбывали заключение по обвинению в превышении полномочий.

— Вот именно. Полномочий в отношении официального лица государства. И намеренном введении в заблуждение представителей власти и суда. И... вы все же хотите предложить мне работу?

Ответом был краткий кивок, причем кивнули сразу трое ее посетителей.

— Наверно, работенка предстоит грязная, — озадаченно пробормотала мисс экс-безопасность.

— Чистая. Расследование. Физический труд лишь в рамках перелетов и достижения мест назначений пешей доступности.

— Логично. — Анна поднялась с ложа неслучившейся любви и насыпала себе льда в стакан сублимированного скотча. Достала сигарету, машинально поднесла к губам. Предполагаемая степень загрязнения предстоящей задачи требовала чего-нибудь покрепче. Пальцы дрогнули. Черт, она, кажется, волновалась. Словно почуяла стоящее дело. — Ладно. Не томите. Что вам надо, чтобы я узнала?

 

 

В конце концов, именно этим она занималась всю жизнь. Расследованиями. Ответами на вопросы, на которые нет ответов ни у кого. Ни у политиков, ни у ученых. Ни у клириков. За такие дела охотно и бралась. Этот ИИ не мог не знать. Парень, похоже, все-таки кое-что понимал в сексе…

Роберт невозмутимо достал из заднего кармана брюк зажигалку, поднес огонь и, дождавшись, когда будущий куратор прикурит, задал, наконец, свой вопрос:

— Есть ли у синтетиков душа?

 

Hide  

 

PS: 

Hide  

 

 

Hide  

Фолс & Meshulik

 

 

Изменено Среда в 23:06 пользователем Meshulik

[JJMarvin 9 215]

 * 🎵

_______________________________________________________________________________

 

 

Кот 

Через год
Местонахождение засекречено

- Ты хочешь себе "корабли воскрешения"? - девушка улыбнулась, перебирая инструменты. 

- Да, - кивнул черный кот, который внимательно следил за робототехником и своей другой платформой. - Я может и бессмертен, но стек тоже вещь хрупкая. Я хочу обезопасить себя.

- Звучишь, как параноик. - Смешок. В Джоне Мао действительно открывалось все больше человеческого.

Занятно.

- И какие у тебя идеи? - Перси не отказывалась от этого, нового проекта. Наоборот, он заинтриговал ее ум. Ее тщеславие и азартность.

- Ты же ученый, ты мне и скажи, - на мордочке кота будто появилась улыбка. Затем его хвост плавно задергался в разные стороны. - Раньше я бы предложил перенос данных, но после всего случившегося, - кот закатил глаза. - Предполагаю, что мое сознание сплелось с этим стеком. Как у людей с мозгами. И я пока не могу придумать вариант, где можно не просто скопировать, а отделить сознание от тела.

- Да, задачка не из легких. Правда, - она хмыкнула и замолчала, недоговорив. 

- Что?

- Есть одна идея. Правда, я рассматривала ее, как бессмертие для человека. Но может, - Перси задумчиво прикусила пальчик и ухмыльнулась. - Мы сможем помочь друг другу. Сначала опробуем на искинах этот метод. 

- Конкретней?

Мисс Геминес обернулась.

- Контроль телом издалека.

 

*** 

 

Hide  

 

Hide  

***

 

Ученый 

 

 *🎵  

 

 

Hide  

 

2141 год
Местонахождение засекречено

Бессмертие. Все стремятся к нему. Но возможно ли его достичь? Можно оставить след в истории. И тебя будут помнить веками. Цитировать тебя, использовать твои изобретения и открытия. Твое имя сохранится. Можно заводить потомство и твоя частичка ДНК будет нестись сквозь поколения. 

По сути все бессмертны. Точнее душа. Но заканчивая один путь, она уходит дальше. И ты уже не ты. 

Как же это исправить? 

Нужно не разрывать тело и душу. Всего лишь.

Именно этой идеей Персефона Геминес была одержима уже давно. Еще до начала путешествия в Тартар. Всякие мысли об оцифрованном сознании и перенесенными в роботов были хороши. Но это были копии. Не оригинал. 

Поэтому девушка разрабатывала что-то поистине революционное и значимое. Что-то настоящее.

Работала над этим фундаментальным проектом она не одна. А вместе с братом. Соединение медицины и технологий - крепкий союз, ведущий к успеху.

Посещение секретной лаборатории за Поясом дало больше возможностей. Развязало руки морали и этики. Было куча экспериментов. Много удачных и откровенно провальные были тоже. Естественно. Это же наука. Без жертв не обойдется такое великое открытие. Все подталкивало ее к совершенствованию новой технологии. 

 И вот. Сегодня, после всех положительных опытов, они сделают первого человека бессмертным. 

Персефона с нетерпением ждала этого дня. Годы упорной работы, бессонные ночи в лаборатории, бесчисленные эксперименты - все вело к этому моменту. Она взглянула на свою бабушку Розу, лежащую в капсуле-бассейне с голубоватым раствором, поддерживающим ее жизненные функции. Это была уникальная жидкость, разработанная Хироном. Она не просто поддерживала жизнь в теле, но и предотвращала старение на клеточном уровне. Сердце, лёгкие, мозг - всё это теперь работало в идеальных условиях, без износа.

Пожилая женщина уже была в состоянии покоя. Глаза закрыты. Сознание ждало. Тело ждало.

Забавно, как однажды они готовились к покушению на свою abuella и вот теперь даруют ей вечную жизнь. Будто боги с Олимпа. Дадут вкусить амброзии, чтобы занять место среди вершин.

Клон тоже ждал Розу в соседней камере с раствором. Копия, созданная из генетического материала старшей сеньориты Геминес и распечатанная на большом, модифицированном сборщике. Тело было молодым, здоровым, но лишённым сознания. Болванка, как называла его сама Персефона.

- Раствор стабилен, нейролинк настроен, клон готов, - проговорил помощник искин. Это был эрзац. Отличные помощники без лишнего самомнения. 

- Отлично, - Перси, державшая ладонь на защищенном стекле капсуле-бассейна, отступила, довольно кивнув. - Начинаем квантовую синхронизацию, - произнесла девушка, подходя к монитору с интерфейсом управления, где уже стоял ее брат, рассматривая показатели.

На экране появилась схема: квантовый чип, встроенный в мозг главы семейства мисс Геминес, начинал связываться с чипом в мозгу клона. Принцип квантовой сцепленности позволял сознанию Розы транслировать его в подобранное новое тело и полностью контролировать. Все ощущать, чувствовать. Стареть. Чтобы потом вновь сменить изношенную оболочку.

Схема на экране ожила, линии и точки начали светиться, соединяясь в сложный узор. Датчики мигали. Персефона наблюдала, как показатели синхронизации медленно, но уверенно ползли вверх. 15%. 23%. 39%. Процесс был медленным, деликатным, словно переливание драгоценной жидкости из хрупкого сосуда. Но все шло гладко, без отклонений.

- 45%, - голос искина вывел её из размышлений. - Уровень синхронизации стабилен. Предупреждений нет.

Перси глубоко вдохнула и слегка сжала руки. Сейчас. Сейчас начнётся самое трудное. Мгновения, когда уровень синхронизации превышал 50%, всегда были критическими.

- Подготовить резервные контуры, - приказала она. - В случае перегрева чипа или утраты связи - немедленно запустить аварийный откат.

- Резервные контуры активированы, - отозвался эрзац, быстро и сосредоточено перебирая клавиши.

В лаборатории повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь тихим гудением оборудования и мерным писком приборов. Девушка не сводила глаз с монитора.

На экране показатели начали меняться стремительнее. Кривая синхронизации резко прыгнула вверх, и в тот же момент Роза в капсуле слегка дёрнулась. Её пальцы сжались, а веки затрепетали. Ничего такого - просто физический спазм.

- 67%, - сообщил искин. - Начало распаковки нейронных кластеров.

- Пульс? - быстро уточнил Хиро.

- 82 удара в минуту. Уровень адреналина повышается, но в пределах нормы.

Перси кивнула, хотя знала, что эрзац не увидит этого. Она сосредоточила взгляд на графиках. Линия синхронизации дрогнула, затем выровнялась. Ещё чуть-чуть. Ещё немного. Она почувствовала, как пот проступает на её лбу.

- 85%. Сопряжение ментального ядра началось, - доложил искин. - Готовность клона к полному контролю - подтверждена. - 90%. Стабилизация квантовой связи. - 99%. Завершение передачи через 15 секунд.

Перси отвернулась от экранов и подошла к капсулам. Голубые глаза внимательно осматривала два тела. На сосредоточенном лице появилась улыбка.

- 100%. Передача завершена, - произнёс искин. - Сопряжение успешно. Новая оболочка активирована.

- Вывести седативные препараты, - дал новое указание Хиро.

Чтобы процесс прошел лучше, клона и человека нужно держать в состоянии сна. Чтобы сознание раньше времени не взяло под контроль "болванку", и чтобы пробуждение было плавным. Поэтому и в клона была закачано снотворное.

- Убрать раствор из камеры Б, - раздался следом голос Персефоны.

Голубоватая жидкость начала медленно стекать из капсулы клона, оставляя за собой гладкую, чистую кожу молодой женщины. Персефона наблюдала, как тело, которое еще недавно было лишь пустой оболочкой, начинает обретать признаки жизни. Грудь поднимается и опускается в такт дыханию, мышцы чуть заметно сокращаются, словно проверяя себя.

- Седативные препараты выведены. Базовые рефлексы восстановлены, - доложил искин.

- Отлично. Открыть крышку камеры Б, - произнесла мисс Геминес, голос слегка дрогнул, но звучал уверенно.

С тихим шипением крышка капсулы поднялась. Молодое тело Розы осталось неподвижным на мгновение, затем её пальцы едва заметно дрогнули. Персефона затаила дыхание. Вот оно.

Веки дрогнули, затем медленно открылись, глядя на мир ясными, карими глазами – глазами Розы.

Сначала взгляд был расфокусированным, как у человека, только что вырвавшегося из глубокого сна. Затем зрачки начали двигаться, изучая окружающее пространство, пока не остановились на Персефоне. На лице женщины появилась лёгкая улыбка - именно та, которую рыжая внучка помнила с детства, тёплая и немного озорная.

Персефона глубокого выдохнула. Ее распирало от эмоций. Внутри будто взорвалась сверхновая и подняла в невесомость ее тело. Сердце парило.

Это чувство. 

Триумфа.

Роза Геминес поднял руку, сжимая и разжимая пальцы, изучая необычное состояние. 

- С пробуждение, abuelita. 

- Роза. Ты можешь звать меня Роза, дорогая, - язык еще не очень хорошо слушался обновленное тело, но воля им двигала прежняя, железная. Поэтому и "можешь" прозвучало как "ты будешь". - Зачем сбрасывать старую шкуру и притворяться, что она все еще висит в гардеробе? 

В отличие от сестры, которая с заслуженным триумфом наблюдала за тем, как новое рождение переплелось с продолженной жизнью подобно структуре ДНК, Хиро казался отчужденным. Он чувствовал себя пустым, как чувствует себя человек, который слишком многое поставил на кон.. и победил. Зашкаливающий адреналин будто спалил все синапсы, оставив только чувство равнодушного принятия. 

Он, дьявол, победил. Разве осталось что-нибудь святое во вселенной? 

- Ощущения как настоящие, - понежилась в растворе Роза. - Я даже чувствую холод от поверхности.

- Это потому, что нейролинк передаёт тактильные ощущения напрямую в твой мозг, - объяснила Персефона, не скрывая гордости. - Ты можете полностью управлять клоном, как своим телом, но при этом твое истинное тело остаётся в безопасности. Клон может умереть, но ты нет. Пока находишься тут, - внучка кивнула на вторую камеру.

Рядом появился эрзац с полотенцем и бежевым мягким халатом, приготовленный для Розы. Хиро принял халат и подошел с ним к бабушке. Что он, красивых женских тел не видел? Впрочем, пусть обтиранием занимается искин. 

- Разумеется, все ощущения реального тела подавлены, иначе ты сойдешь с ума, одновременно собирая информацию из разных тел. Нет, вы работаете в паре: одно воспринимает информацию, другое ее обрабатывает и формирует команды, которые передает обратно, - добавил Хиро, терпеливо ожидая, пока жгучую испанскую красотку избавят от пленки биогеля. 

- Я поняла. Слепой ведет тупого, - усмехнулась Роза, пока внук надевал на нее халат. 

- Именно так. Грубо, просто, эффективно. Как и все гениальное, - согласился Хиро. И, замешкавшись, добавил. - С возвращением. 

Конечно, рыжий врал. Их с сестрой проект был монументально сложным и ювелирным в исполнении, требовал все растущих трат денег и подопытных, а главное - близнецы шли наощупь, пока концепт обрастал фактическими данными. Шли, убеждая себя только тем, что задуманное возможно, как было возможным их фантастическое путешествие. 

Какое-то время Роза просто смотрела на своих внуков с неприкрытой гордостью. Близнецы научились мечтать действительно по-крупному, их амбиции больше не сводились к банальному дележу бабушкиного наследства. 

В своих мечтах Роза давно устремилась далеко вперед. И теперь у нее был самый дорогой ресурс во вселенной - время. 

- Я организую этому месту достойную охрану, - заявила Роза и повернулась к внуку. - А ты, Хиро, уверен в своем решении?

Рыжий кивнул и достал из кармана стерильного халата стек, запаянный в пластик. 

- Как и договаривались, тут все мои знания и воспоминания, необходимые для медицинского обслуживания Амброзии. Мой домашний искин Сальвадор уже отформатирован и готов принять эти знания в себя. Так же,.. - Хиро выдержал чуть неуверенную паузу, бросив взгляд на опустевший бассейн с биогелем. - Я отказываюсь от притязаний на этот проект и от дальнейшего участия в нем. И согласен на корректировку памяти. 

С этими словами Хиро передал стек Розе. Та коротко, но веско кивнула, словно одним этим царским жестом узаконила сделку крепче юр-отдела корпорации. 

- Я, в свою очередь, обещаю, что ты не будешь нуждаться в деньгах и сможешь строить свою жизнь как пожелаешь. До самого ее конца. 

"До самого конца", - подхватили ересь стерильные стены, передавая ее дальше по храму обретенного бессмертия. 

Стек скрылся в кармане бежевого халата, и Роза, даже не удостоив взглядом свое прежнее сморщенное Я, дремлющее в биогеле, подошла к огромному экрану в пол, чтобы обозреть свои новые владения. Близнецам предстоял тяжелый разговор, а может, он уже и состоялся. В их личные жизни Роза предпочитала не лезть. 

Особенно теперь, когда за толстым стеклом перед ней простиралась вечность. В смежной комнате, покоились в вечном сне дополнительные клоны. Когда придет время и предыдущая болванка потребует замены, эрзацы приготовят их для нового подключения.

- Не надо корректировать память, - ответила Перси, когда abuelita отошла. Брат был ей всегда важнее корпоративных тайн. Да и к тому же, когда появятся морщины и седина, а его маленький альфонс наконец-то умрет, то Хиро может вспомнить, что у него есть второй шанс. Пожить, если не вечность, которая могла вызывать тоску или пугать, то хотя бы еще пара десятков лет или столетий.

Персефона не останавливала брата от ухода от дел компании - они уже это обсудили. Конечно, как близнеца ее чуть пугала долгая разлука, но они по-прежнему будут видеться. 

Вместо кучи слов, которые она бы могла сказать, ученая просто обняла Хиро крепко. Закрепляя, что они всегда будут вместе, какие бы расстояния не пролегали между.

Отстранившись, Перси обвела быстрым взглядом их творение, из которого она никогда не вычеркнет имя своего hermano. 

- Спасибо, что помог претворить это в жизнь, - медицина и техника творят чудеса.

- Ну а чем ещё заняться этим рукам, как не ковать очередную цепь для человечества, - усмехнулся Хиро, но вот осматривать творение не стал. Насмотрелся уже. Сколько же попыток они предприняли.. - Роза настояла на корректировке. Чтобы я не разболтал господам с паяльником координаты этого места. И Тартара. И много чего ещё. 

По равнодушному тону было ясно, что рыжий полностью разделяет беспокойство бабушки. 

- И нет, я не прощаюсь. Ты чего? Просто.. считай, что у меня появился проект на стороне. Чуть меньше возни ради денег, чуть больше для души, - братец хохотнул. 

После чего обнял Перси одной рукой и повёл к Розе. Семья. Крепкая, несмотря ни что. 

Особенно теперь - пока смерть не разлучит нас. 

- Хорошо, - Персефона улыбнулась, прижимаясь к брату.

***

Проект "Амброзия" запущен.

Конечно, только единицы из человечества получат доступ к этой процедуре. По крайней мере, пока. Сейчас и в ближайшем будущем лишь клоны семьи Геминес получат дар "богов". Через пару-тройку лет Персефона погрузит свое тело в вечность, чтобы всегда быть молодой.

 *🎵  

 

 

Hide  

 

Hide  

Marvin & Фолс

 

Изменено вчера в 19:00 пользователем JJMarvin