Dmitry Shepard 31 290 12 января, 2018 (изменено) Показать содержимое Hide Показать содержимое 13 мая 2205 года, Центр Сноходцев, подуровень 5, 18.45 Закатное солнце бросало на зеркальную поверхность оконных панелей Центра Сноходцев алые и багровые блики, создавая впечатление, что здание объято пламенем. Несмотря на поздний вечер и практически пустую парковку, работа внутри просторных офисов и подземных подуровней не прекращалась никогда, ведь, когда одна половина планеты засыпает, другая просыпается. Не говоря уже о сноходцах в биокапсулах, за которыми наблюдали круглосуточно, традиционно не доверяя все функции по уходу и присмотру умной автоматике. Людвиг Линдеманн, широкоплечий блондин с голубыми глазами, отпил кофе из чашки и профессионально цепким взглядом пробежался по мониторам, считывая показатели жизнедеятельности и мозговой активности вверенных его опеке сноходцев. Мари Штайн, его напарница, проводила предписанный правилами визуальный осмотр капсул и помещенных внутрь сноходцев. Людвиг мог видеть ее через смотровое окно и на камерах наблюдения. И, как и всегда, засмотрелся на миниатюрную брюнетку, на ее выверенные и даже в чем-то грациозные жесты, когда она выдвигала дублирующие панели внутренней диагностики и с серьезным видом заносила в электронный планшет данные на них. Система сравнивала эти данные с показаниями телеметрии, так что даже малейшее расхождение из-за неисправности было бы мгновенно обнаружено. Впрочем, на памяти Людвига такого не случалось еще ни разу, а он работал в Центре уже более десяти лет. Усмехнувшись своим мыслям, Людвиг потянулся поставить чашку в специальное углубление на пульте, но вздрогнул и промахнулся мимо цели, когда под потолком вдруг ожил динамик и комнату наполнил сигнал опасности. Одновременно с этим успокаивающе-зеленые значки на многочисленных панелях сменили свой цвет на тревожно-красный, а тела сноходцев в своих капсулах выгнулись в судороге, их лица исказила гримаса боли. И это происходило не только в этой комнате, сигналы тревоги ревели по всему подуровню, заглушая дробный топот ног бригад экстренной реанимации. Звон разбившейся чашки прошел уже мимо сознания Людвига, мужчина полностью сосредоточился на управлении системами жизнеобеспечения капсул. Вечер перестал быть рутинным в мгновение ока, но на досаду также уже не оставалось ни времени, ни внимания. 13 мая 2205 года, Центр Сноходцев, совещательная комната, 22.15 Несмотря на позднее время, в зале для пресс-конференций, в остальном время использовавшемся для проведения совещаний разной степени важности, было людно и шумно. Темы для обсуждения были разные, но во всех без исключения голосах, если прислушаться, можно было различить скрытую под профессионализмом тревогу и растерянность. Гул голосов умолк, словно обрезанный гильотиной, стоило в зал войти директору Центра, Дереку Файну, одетому не в привычный деловой костюм, а в спортивную куртку и свободного покроя штаны, директора выдернули прямо с рыбалки на Боденском озере и доставили в Нью-Берлин спецтранспортом. - Рассаживайтесь по местам, господа и дамы, начинаем через пять минут, - приятный баритон Файна было слышно во всем помещении и без всяких микрофонов, сказывался изрядный ораторский опыт. Приглушенный шум голосов обменивавшихся последними репликами людей действительно стих только через пять минут и Файн, терпеливо дожидавшийся все это время, обвел всех внимательным взглядом, остановившись на Рихарде Кляйне, как его называли, "теневом директоре", он был заместителем Файна и отвечал за безопасность Центра, по причине хронической бессонницы, часто подменяя Дерека по ночам, когда требовалось незамедлительно принять какое-либо важное решение. - Итак, Рихард, что у нас случилось? - тихо спросил Файн. Рихард, что с ним бывало редко, прокашлялся, прежде чем ответить. - Три с половиной часа назад произошло ЧП на подуровне пять. Двадцать пять сноходцев, составлявшие персонал посольства в Драгоценности, их смену и охрану сменщиков, почти одновременно покинули Сон с характерными признаками травматической смерти во Сне. Двадцать три сноходца находятся в коме, под постоянным наблюдением. Два сноходца...погибли, - запнулся Рихард. - Джек О'Райли и Меган Фосс. Остановка сердца и прекращение мозговой деятельности, реанимационные процедуры результата не принесли. - Нам известно, что произошло? - Файн каким-то почти нечеловеческим усилием ухитрился сохранить свой голос спокойным, хотя побледневшее лицо выдавало его с головой. - Нет, директор. В Городе-Драгоценности не осталось ни одного нашего сноходца, - потупился Кляйн, будто отсутствие информации было его личной виной.- Командир группы охраны дипломатов, Иван Антонов, продержался в сознании пять секунд, аппаратура биокапсулы уловила его слова...и...ну, - Кляйн замялся, явно не зная, как продолжить дальше и Файн недоуменно нахмурился, не понимая, что могло настолько вывести из равновесия его обычно собранного и профессионально спокойного заместителя. - Ладно, просто воспроизведи запись, - распорядился Файн с нотками нетерпения в голосе и игнорируя сокрушенный вздох Кляйна. Тот коснулся назапястного "смарта" и в зале зазвучал полный боли голос, произносивший слова на английском с характерным русским акцентом. - Jack is deimos. Дерек откинулся в своем кресле, будто получил удар под дых, бледность лица стремительно сменялась нездоровой серостью, директор даже потянулся рукой к горлу, чтобы ослабить несуществующую удавку галстука, вдруг резко перекрывшего путь кислороду. - Что еще известно? - явно пересиливая себя, спросил Дерек. Рихард покачал головой. - Среди пострадавших сноходцев был только один человек с именем Джек. Погибший Джек О'Райли. Антонов в коме и, по оценкам медиков, пробудет в ней еще как минимум пару месяцев. Только тогда мы сможем узнать, почему он назвал Джека деймосом и причем здесь этот миф времен Ноэля. - Что еще случилось? - перебарывая себя, спросил Файн. - В сообщении говорилось об угрозе пятой категории. Пятая категория не предусматривала передачи подробной информации даже по защищенным каналам связи, однако, по мнению Дерека, такое происшествие, хоть и внезапное, и крупное, и небывалое, на пятую категорию не тянуло. Да, серьезный удар по их дипломатическому корпусу, но по сноходцам в целом! - Охотники массово прорвали границу охранения. Обзорный холм пал, отряды тавалинцев и наши держат оборону у Засечной Черты и запрашивают все наличные резервы. Нас превосходят в соотношении почти два к одному. Если они сомнут и этот заслон... На этот раз Дереку ответил женский голос, миниатюрная азиатка американского происхождения, Келли Минь, отвечала за все разведывательные и патрульные операции, являясь опытным сноходцем-разведчиком с более чем двадцатью годами стажа за плечами, которыми она сейчас пожала, позволив окончанию собственной фразы повиснуть в воздухе. Все было понятно и так, если Охотники дорвутся до точки перехода, отогнать их прочь удастся только ценой больших жертв. При этом Центр будет обескровлен, а значит, Охотники смогут почти беспрепятственно начать охотится в области перехода и их жертвой станут, в первую очередь, новички, впервые провалившиеся в Сон и еще не знающие, ни как вернуться обратно в реальность, ни как защитить себя. - И именно в тот момент, когда нам крайне необходима помощь Империи, мы потеряли почти весь дипломатический корпус, - задумчиво проговорил Файн. - Хорошо, Минь. Объявляю мобилизацию, нужно обеспечить прибытие в Центр всех доступных сноходцев в суточный срок. В бой идем и мы в том числе. Придется держать оборону, пока направленная в Империю группа не приведет подмогу. А сейчас, за работу, все. Дел у нас невпроворот. - Да сэр! - видя, как светлеют лица даже у опытных сноходцев, которые получили четкие указания, Дерек почувствовал, как у него заболело сердце. Он вовсе не был уверен, что точка кризиса преодолена и одних упорства и отваги хватит, чтобы преодолеть навалившиеся невзгоды. 13 мая 2205 года, Центр Сноходцев, 23.05 Подъезжая к Центру, Найджел испытал новый укол беспокойства, полупустая обычно парковка сейчас была забита битком, а в воздухе заходил на посадку на крышу гравилет. Похоже, предписание немедленно явиться в Центр, живо напомнившее Найджелу о днях военной службы, получил не только он. Далеко не только. Припарковав мотоцикл, Найджел быстрым шагом прошел внутрь здания через автоматические раздвижные двери и улыбнулся рыжеволосой красавице на ресепшене. - Привет, Молли. Файн у себя? - Да, мистер Грин, он вас ждет, - приятно мелодичным голосом ответила администратор, однако в зеленых глазах таился страх. Девушка не была сноходцем, но не могла не видеть происходящего и потому, даже не понимая всего, чувствовала, что происходит что-то непонятное, а потому - страшное. - Хорошо, Молли, не буду заставлять его ждать, - подмигнул Найджел девушке, проходя к лифту и отметив, как напряженные плечи девушки немного расслабились. Место секретарши в приемной пустовало, поэтому Найджел прямо толкнул дверь в кабинет директора, обнаружив, что Дерек коротает время в ожидании его в компании с бутылкой виски. - Дерек, что случилось? - мгновенно насторожился Найджел. - Проходи, Найджел, садись. И лучше выпей сначала, - пододвинул Дерек стакан с виски поближе к Найджелу. - Потом. Дерек, что происходит? - с нажимом проговорил Найджел, садясь в предложенное кресло и игнорируя стакан со спиртным. Дерек только сокрушенно вздохнул, но настаивать не стал. - Мы потеряли всех в посольстве, Найджел. Рабочую смену, их сменщиков и их охрану, - будничным тоном произнес Файн, уже не в силах испытывать сильные эмоции по поводу этих новостей. - Джек О'Райли и Меган Фосс погибли, остальные сноходцы в коме. Найджелу на мгновение показалось, что рядом с ним снова разорвалась минометная мина, он застыл на мгновение, а потом одним движением опустошил стакан с виски. Спиртное обожгло горло и ухнуло в желудок, но от потрясения Найджел отошел, снова обретая способность думать. - И неизвестно, что с Городом, да? - Да, мы не знаем, что там произошло, - подтвердил Дерек. - Хуже того, нам нужна помощь Империи и она нам нужна еще вчера. Охотники начали массовое наступление на нас и тавалинцев, Обзорный Холм пал, держим их у Засечной Черты. - Кровавый ад, - тихо произнес Найджел, осознавая масштаб проблем. - Понятно, почему тебе нужен именно я. Правда, я не дипломат и... - С тобой отправится Фог, - перебил Дерек Найджела. - Поможет тебе по части дипломатии. Также я отправлю с тобой Линдберга, Флинна, Кац и Сказкину. Больше снять с рубежа некого, сам понимаешь. Я сам, как закончу здесь с инструктажем прибывающих, отправлюсь в Сон, на пару с Минь вспоминать, как создавать танки, - невесело усмехнулся Файн. - Не геройствуй там, - не принял шутки Найджел. - Хватит с меня и..., - Найджел не договорил, поморщившись, как от зубной боли. - Найджел, я уверен, что с ней все в порядке. Дворец самое защищенное место в Городе, ты же знаешь, - успокаивающим тоном произнес Дерек. - Да, наверное, - не стал спорить Найджел. - Ладно. Скинь на мой терминал личные дела всех и отчет по произошедшему. - Это еще не все, Найджел, - тихо проговорил Файн. - Антонов, прежде чем впасть кому, успел назвать О'Райли деймосом. - Твою мать! - эмоционально отреагировал Найджел. - Выходит, Ноэль был прав? Они существуют? - Или у Антонова в голове все перемешалось и его слова ничего не значат. Но не предупредить тебя я не мог. Будь осторожен, Найджел, как бы не оказалось, что ты попадешь в заварушку еще похлеще, чем та, что сейчас кипит у Черты. - Как говорят русские, семь бед - один ответ, - махнул рукой Найджел. - Разберемся по факту, что сейчас гадать. Ладно, пойду готовиться к походу. Hide Информация для игроков На момент начала событий игры ваши персонажи находятся в отпуске. Около полуночи 14 мая 2205 года каждый из персонажей получил на личное устройство связи сообщение с приказом срочно прибыть в Центр Сноходцев. За теми, кто находится на этот момент не в Нью-Берлине, был выслан спецтранспорт, где бы они не находились. По прибытию каждого проводили в малый конференц-зал (выглядит стандартно, овальный стол, мягкие стулья вокруг, кофемашина у стены) и сказали ждать начала брифинга. Примем за условность, что где бы ваши персонажи не находились, в Центр все прибыли около пяти утра, кто-то одновременно, кто-то с разбросом в пять-десять минут. Можете описывать прибытие и знакомить персонажей друг с другом, Найджел подойдет чуть позже) Список сноходцев 1. Марселина Фог - Julia37 2. Эндрю Флинн - Grey_vi_Ory 3. Оливер Линдберг - Seda_rostro 4. Анна Кац - Marikonna 5. Алиса Сказкина - Stormcrow 6. Джеймс О'Брайан - Julia37 Мастерские НПС 1. Найджел Грин 2. Мира Грин Изменено 5 мая, 2018 пользователем Dmitry Shepard 13 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 50 654 11 мая, 2018 Это была не ее скорбь и не ее потеря, но Айрин уже видела, как выпадает из Сна один сноходец и не забыла, кто тогда ей помог, хотя и не обязан был. Ирландка не по крови, но по духу тихо села рядом с Джеймсом и ободряюще положила ему ладонь на плечо, безмолвно говоря, что она рядом и он не один в этом мире. Похоже, "боевой раскрас" девушку не пугал и не беспокоил. Он обернулся с опозданием, кажется, не сразу осознав, что рядом есть кто-то еще. И в самом деле. Совсем близко была Айрин. Чуть дальше остальные девушки. Гарпии тащили своих к Обелиску. Как-то разом навалилось после сосредоточенной тишины обилие звуков: шаги, речь, дыхание, биение сердец. Джеймсу казалось, он слышит буквально все. Еще через секунду на лицо полтергейста вползла простодушная улыбка. Он тщательно обтер руку от крови, как сделал бы это нормальный человек. Прикоснулся к пальчикам Айрин, как бы говоря, что видит ее и благодарен. Без всякого удивления воззрился на полуженщину- полузмею, отметив про себя только то, что она вспоминала Марси. Без всякого удивления воспринял тот факт, что они в сердце звезды. Настоящей, живой звезды, внутри которой, согласно сведениям ученых, должно быть сколько-то там миллионов градусов по Кельвину. В конце концов, он умер, попал в столетний плен, а потом еще двести лет скитался в таких местах, которым даже название не придумаешь, потому что их и не существует вовсе. А теперь он, по крайней мере, знает точно, где находится. Это же хорошо. Во всяком случае, неплохо. Раскрашенный индеец склонил голову и тихонько засмеялся себе под нос. 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 17 125 11 мая, 2018 Сможет, - ответила она, - только нужно их поближе донести. Дать тебе Гальярдо в помощь? Ты слишком устала, а он умеет перетаскивать тяжести... Алиса в ответ благодарно сжала ладонь подружки. Хотя и была благодарна им всем, но считала, что сочувствие и сострадание должны принадлежать мадам Фог и Эндрю, которые выпадут на несколько месяцев из жизни. А ещё и реабилитация ждёт. Она-то, Алиса, вполне жива и здорова. Она, щитоносец, осталась жива, а удар принял Эндрю. Неправильно это. - Спасибо, дорогая, твоя помощь пригодится. Если силы есть, - обеспокоенно глянула в карие глаза. - Я могу стоять, значит, могу помогать им. Жизнь от смерти отделяют секунды. Возможно, она всё-таки вырвет из объятий смерти пару жизней. Легкораненные шли сами, тяжелораненных пришлось тащить, помощь сноходцев в этом деле была принята с благодарностью. Алиса и Ир тоже присоединились к помощи. Краем глаза поглядывала, тут ли Акри, её знакомая гарпия. 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
seda_rostro 20 784 11 мая, 2018 Когда все закончилось, Оливер осел на землю и с силой протер лицо обеими руками. Ему нечего было сказать, нечем себя выразить. Когда ты черпаешь энергию из всех резервов, в какой-то момент она иссякает и тогда тебя припечатывает к полу бетонной плитой усталости. Доктор покинул их, свершив эпичный подвиг, которым впредь стоит гордиться. «Удачно добраться», пожелал бельгиец Флину. Можно ли завидовать смерти во Сне? Оказывается, можно. Впрочем, и им осталось не так долго. Скоро домой. - Он ведь.. тот мальчик.. он был землянин? – тихонько спросила Ханна, подойдя к Оливеру и опускаясь рядом. Взгляд её был устремлен к плачущей Алисе, - Он же не умер? - Да, землянин. Не должен.. – ответил бельгиец несколько неуверенно, - Такой рестарт всегда 50 на 50. Но, думаю, что с ним всё будет в порядке. Белокурая женщина кивнула своим мыслям, а затем спросила: - Что дальше? Что теперь делать? - Лично я буду требовать отпуск, - хмыкнул Оли. 4 1 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 31 290 11 мая, 2018 Алиса и Ир тоже присоединились к помощи. Краем глаза поглядывала, тут ли Акри, её знакомая гарпия. Гарпия нашлась, она была изранена, но еще жива, ее тащили сразу две товарки. Найджел, подойдя и коснувшись Обелиска рукой, мысленно попросил - "исцели" - знакомое гудение окутало всех собравшихся вокруг него. Сквозь поднявшийся потом гомон гарпий, чьи раны, даже самые тяжелые, исчезли без следа, было нельзя расслышать хоть что-нибудь минут пять, наверное. Показать контент Hide - Ну что ж, - проговорил Найджел, когда тела погибших гарпий были собраны, а пепел деймоса и его слуг тщательно выметен взмахами крыльев гарпий прочь с хрусталя. - Пора возвращаться во Дворец, а потом и домой. Отзываясь мысленному приказу, кристаллы прекратили свой хоровод вокруг Обелиска и выстроились вертикальным кругом, формируя засветившийся зеленым светом портал. Гарпии, не теряя времени зря, начали проходить в него, неся своих убитых с собой. Потом их похоронят по обычаям гарпий, как пояснила Ратанна. Сожгут и развеют пепел по ветру с высокой скалы, чтобы даже в смерти они были рядом со своим народом, крыльями ветра в крыльях живых и памятью слов у вечернего костра. Рати, прежде чем пройти в портал, взглянула наверх, где парил "Странник", в фиолетовых глазах змеедевушки блеснули слезы. - Прощай, старый друг, - прошептала она. Последним, как и положено командиру, через портал прошел Найджел, еще раз обведя все бдительным взглядом. Все было спокойно и это было хорошо. Портал вывел всех в ту же гигантскую пещеру, откуда сноходцы начали свое путешествие в Химерию, Император в окружении свиты (и охраны) уже ждал их. - Добро пожаловать, друзья. Вы справились. Я бесконечно благодарен вам за спасение этого мира и всех, кто живет в нем. Те, кто захотят воспользоваться моим гостеприимством, вольны остаться, все ваши просьбы в пределах разумного, будут выполнены без промедления. Найджел - наши договоренности в силе. Доступ к Обелискам останется открытым для сноходцев-землян и я жду вашу дипломатическую группу для обсуждения вашего изменившегося статуса. В остальном, я полагаю, вы хотите поскорее вернуться домой? Я не буду вам в этом мешать. - Да, нам многое надо рассказать своим и еще больше надо узнать, - кивнул Найджел, обняв Аню покрепче и посмотрев на Миру, которая ободряюще улыбнулась ему, прежде чем подойти к Ирбису и обнять его. - Я буду ждать тебя, любимый, - прошептала она барсу на ухо, не размыкая объятий. 5 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 17 125 11 мая, 2018 Гарпия нашлась, она была изранена, но еще жива, ее тащили сразу две товарки Алиса тихонько выдохнула. Молодая гарпия понравилась ей тогда, было бы интересно поболтать в будущем с ней. - Я буду ждать тебя, любимый, - прошептала она барсу на ухо, не размыкая объятий - Я знаю, - шепнул кот, обнимая её. - Для меня это время без тебя будет лишь коротким сном. Пуррости, что приходится ждать, любимая моя мяуледи. Барс неохотно отпустил пурринцессу и на прощание с галантным поклоном поцеловал руку Миры. Пока коты прощались, Алиса быстро сняла свою броню, создав на себе гонрочный бронекостюм, аккуратно сложила. На нагрудниках красовались надписи «Флинн» и «Сказкина». - Мир, сможешь привезти добро на опербазу, когда поедешь? - Алиса устало кивнула на доспехи из Убежища, успешно протащенный бронежилет и штурмовую винтовку. - Хотя бы броню Эндрю, своё всё заберу, когда буду у тебя. И я обещаю, постараюсь всё закончить поскорее. 2 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 31 290 11 мая, 2018 (изменено) - Я знаю, - шепнул кот, обнимая её. - Для меня это время без тебя будет лишь коротким сном. Пуррости, что приходится ждать, любимая моя мяуледи. Барс неохотно отпустил пурринцессу и на прощание с галантным поклоном поцеловал руку Миры. - Мы уже нашли себя, так что никуда друг от друга не денемся, - улыбнулась Мира. Неизвестному барсу, которому явно благоволила принцесса, досталось несколько заинтересованных взглядов из свиты Императора, но ни осуждения, ни высокомерного пренебрежения среди них не было. - Мир, сможешь привезти добро на опербазу, когда поедешь? - Алиса устало кивнула на доспехи из Убежища, успешно протащенный бронежилет и штурмовую винтовку. - Хотя бы броню Эндрю, своё всё заберу, когда буду у тебя. И я обещаю, постараюсь всё закончить поскорее. - Конечно, подруга, мне не трудно, - кивнула Мира в ответ. - Доставлю в целости и сохранности. И не торопись - у тебя есть все время, которое тебе нужно. Изменено 11 мая, 2018 пользователем Dmitry Shepard 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 17 125 11 мая, 2018 - Конечно, подруга, мне не трудно, - кивнула Мира в ответ. - Доставлю в целости и сохранности. И не торопись - у тебя есть все время, которое тебе нужно. - Спасибо, - улыбнулась одними глазами Алиса и в лучших традициях своей непосредственности ничтоже сумняшеся чмокнула принцессу в щёку. - Береги себя. Девушка обернулась к Джемсу и Айрин. - А вы оба что планируете? - негромко поинтересовалась ювелир. 2 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 31 290 11 мая, 2018 - Спасибо, - улыбнулась одними глазами Алиса и в лучших традициях своей непосредственности ничтоже сумняшеся чмокнула принцессу в щёку. - Береги себя. - Ты тоже, Алис, - смущенно хихикнула Мира в ответ. Девушка обернулась к Джемсу и Айрин. - А вы оба что планируете? - негромко поинтересовалась ювелир. - Я вернусь в свой мир, - уверенно произнесла Айрин. - Теперь я многое знаю и могу больше, чем раньше. 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 50 654 11 мая, 2018 Джеймс стоял позади остальных, стараясь не слишком привлекать к себе внимание. Он наблюдал за спиралевидным облачком тумана с интересом. Ощущение было схоже с тем, что он испытал при виде Деймоса. Но другое. Море в шторм и в штиль. Люцифер и архангел Гавриил. Дети одного отца, но какие разные. О'Брайан прислушался к чему-то внутри себя. Там было на удивление спокойно. Насколько это возможно в такой душе. - Ваше... - он вдруг понял, что не знает, как полагается обращаться к персоне такого ранга. Решил, что королевского титула будет вполне достаточно. - ... величество! Верните меня домой. Отпустите. Это все, чего я хочу. Он вздохнул и закончил. - Оказываете ли вы помощь бездомным? - А вы оба что планируете? - негромко поинтересовалась ювелир. Джеймс зацепился пальцами за плечевые ремешки бронежилета и пожал плечами. - Встречусь с нашим новым послом. Хочу найти себе работу. Не слишком пыльную. Он белозубо улыбнулся. 4 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 31 290 11 мая, 2018 - Ваше... - он вдруг понял, что не знает, как полагается обращаться к персоне такого ранга. Решил, что королевского титула будет вполне достаточно. - ... величество! - Оказываете ли вы помощь бездомным? - Я полностью за него ручаюсь, - негромко, но весомо добавил Найджел. - В пути он нам очень помог. Каким-то образом Император, пребывая в образе туманного облака, ухитрялся создавать впечатление поворота "головы" на голос и концентрации внимания на конкретной персоне. - Вы сноходец Земли, необычный, но, тем не менее, таковой. И, в таком качестве и как один из людей Найджела Грина, вы, безусловно, можете жить во дворце столько времени, сколько вам потребуется, - доброжелательно ответил Император. 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 17 125 11 мая, 2018 (изменено) - Я вернусь в свой мир, - уверенно произнесла Айрин. - Теперь я многое знаю и могу больше, чем раньше - Значит, мы прощаемся навсегда, - кивнула Алиса. - Спасибо тебе за те занятия и морскую капусту, Айрин. Привет Ари с викингами и Дуэйну. Удачи, Рыжик. - Встречусь с нашим новым послом. Хочу найти себе работу. Не слишком пыльную. - Тогда мы ещё с вами можем встренуться, - устало улыбнулась Алиса. - До свидания, Джеймс. Ирбис же молча помахал Мяурин и Джеймсу. Сам он думал о другом. В глубине душе он испытывал эгоистичный страх. Вдруг с Мяулиской, упаси Мать-Кошка, что-то случится? Вдруг она не сможет почему-нибудь вернуться сюда? Он исчезнет навсегда. Никогда больше не увидит Миру. Никогда не сделает больше вообще ничего. Всё его будущее зависит целиком и полностью от одной измождённой, хрупкой девочки. Зелёные глаза постарались незаметно покоситься на сноходицу. И натолкнулись на внимательный синий взгляд, заприметивший беспокойное, нервное выражение пятнистого хвоста. Глаза девушки смотрели устало, но сама она попыталась ободряюще улыбнуться. - Я вернусь, ты же знаешь, - тихо пурроизнесла Мяулиска. - Я всегда возвращалась к тебе, а сейчас есть маленькое чудо, в котором я понадоблюсь. - Знаю. Пурросто... Мне страшно. Это фелинистично, неловко, но... - кот развёл лапами. - А ещё это нормально. Влюблённые коты имеют пурраво будет чуть-чуть фелинистичными. Алиса обняла барса за плечи, легонько боднула своё подсознание тяжёлой головой. Кот в ответ обнял её за талию. - Не грусти, ладно, ушки? - Ничего не обещаю, пушистый, - ласково откликнулась Алиса. Кошачьи ушки и барс, как были в обнимку, на прощание поклонились Императору. Что ж, Алиса действительно ошиблась со своим недоверием в Их Дымнейшестве. Errare humanum est, stultum est in errore perseverare1. _________ 1) "Человеку свойственно ошибаться, но глупо упорствовать в своих ошибках", - Цицерон. Изменено 11 мая, 2018 пользователем Stormcrow 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
seda_rostro 20 784 11 мая, 2018 (изменено) В то же мгновение Императору была представлена Ханна. Женщина неловко поклонилась, чувствуя себя смущенной, но постаралась рассказать свою историю последовательно и коротко, чтобы не задерживать правителя. Оливер был рядом и помогал. Затем, они вдвоем – мать и сын, - стояли обнявшись, и прощались. Столько еще не сказано, столько не сделано.. Но в будущем они наверстают все упущенные годы. Постараются. А пока что Оливеру предстоит разобраться с делами Ханны на Земле.. Следующая неделя точно так же не будет простой. - Через месяц, твой месяц, мы увидимся, - пообещал бельгиец, еще раз крепко обнимая мать. После чего вручил ей своё перо гарпии. На всякий случай. *** Попрощавшись с Айрин и Джеймсом, Оливер приготовился отправляться. Это было странное чувство, словно всё случившееся – красочный сон, ускользающий из памяти в последнее мгновение перед пробуждением. Но это ведь и был Сон. Местами, весьма кошмарный. Или Оли просто очень устал.. Тем не менее, возвращаться домой всегда приятно. Сердце переполнялось теплом и радостным предвкушением. Изменено 11 мая, 2018 пользователем seda_rostro 5 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Marikonna 5 920 12 мая, 2018 - Да, нам многое надо рассказать своим и еще больше надо узнать, - кивнул Найджел, обняв Аню покрепче и посмотрев на Миру, которая ободряюще улыбнулась ему, прежде чем подойти к Ирбису и обнять его. Аня смущенно опустила глаза. Да, рассказать есть о чем, и не только о походе, мирах и битвах, и не только начальству в Центре, но и родителям. А вот интересно, что думает об этом Император, если, конечно, думает? Подождав, пока Мира попрощается с Ирбисом, она подошла к девушке, крепко обняла ее и долго не отпускала. - Спасибо тебе за все, Мира, - сказала Аня, отпустив, наконец, ее императорское высочество, - ты такая классная. Не зная, что еще сказать, она теребила в своих мягкие пушистые руки Миры. Как это все-таки печально, жить под другую сторону границы миров от дорого тебе человека. А теперь для Миры это не только отец, но еще и Ирбис. - Желаю тебе поскорее найти решение для Ирбиса, чтобы больше не расставаться. И быть счастливой, - Аня чмокнула Миру в щечку, такую же пушистую, как и ее руки. Пока коты прощались, Алиса быстро сняла свою броню, создав на себе гоночный бронекостюм, аккуратно сложила. На нагрудниках красовались надписи «Флинн» и «Сказкина». Задумчиво посмотрев на сложенную броню, Аня вспомнила про то, что у нее тоже есть вещь, которую нельзя взять с собой. С длинной чередой развоплощения и создания одежды уследить за ней было не просто. Многострадальное, пережившее не одну ванную комнату перо, было извлечено на свет и отдано Мире. - Это тебе, - сказала Аня, улыбнувшись не то воспоминаниям, не то ценности подарка, - на память. И на хранение. - Я вернусь в свой мир, - уверенно произнесла Айрин. - Теперь я многое знаю и могу больше, чем раньше. - Значит, мы прощаемся навсегда, - кивнула Алиса. - Спасибо тебе за те занятия и морскую капусту, Айрин. Привет Ари с викингами и Дуэйну. Удачи, Рыжик. - Удачи, Айрин, - сказала Аня, пожимая руку предводительнице восстаний, - у вас все получится. Джеймс зацепился пальцами за плечевые ремешки бронежилета и пожал плечами. - Встречусь с нашим новым послом. Хочу найти себе работу. Не слишком пыльную. Он белозубо улыбнулся. Аня подошла к Джеймсу и осторожно обняла на секунду. - Спасибо за помощь, Джеймс. Хорошего места работы и много друзей, - пожелала она, - не скучайте. - И вам спасибо и всего хорошего, - сказала она, повернувшись к Ханне. Кошачьи ушки и барс, как были в обнимку, на прощание поклонились Императору. Что ж, Алиса действительно ошиблась со своим недоверием в Их Дымнейшестве. - Ирбис? - Аня позвала кота много больше тех размеров, которым она его привыкла видеть. - Уверена, мы еще обязательно встретимся, и я снова угощу вас вишней прямо с дерева, - девушка улыбнулась, обнимая второе кошачье создание, и прошептала тому на ухо: - все будет хорошо. Спокойной ночи. Кажется, она ни с кем не забыла попрощаться. Вернувшись к Найджелу, она взяла его за руку и вопросительно посмотрела в глаза. 3 1 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 17 125 12 мая, 2018 (изменено) - Ирбис? - Аня позвала кота много больше тех размеров, которым она его привыкла видеть. - Уверена, мы еще обязательно встретимся, и я снова угощу вас вишней прямо с дерева, - девушка улыбнулась, обнимая второе кошачье создание, и прошептала тому на ухо: - все будет хорошо. Спокойной ночи. Барс отстранился от Мяулиски, с вопросительным "мяу" шагнул навстречу мяуледи Ауне - и оказался заключён в объятия. Неожиданное "спокойной ночи" прозвучало так удивительно тепло, заботливо, что, казалось, в нахальных зелёных глазах мелькнули слёзы на мгновение. Или это всего лишь игра света и теней? - Буду ждать ваших вишенок, - шепнуло в ответ лукавое кошачье создание, пряча сентиментальный блеск и бережно обнимая в ответ шатенку за плечи. Расчуствовавшись, ласково лизнул девушку в щёчку и улыбнулся: - Знак приязни на кошачьих правах. Замуррчательной вам жизни и сладкого пробуждения, мяуледи Ауня. Изменено 12 мая, 2018 пользователем Stormcrow 1 1 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 31 290 12 мая, 2018 Император проявил к Ханне ту же меру благосклонности, что и к Джеймсу, Ханна могла жить во дворце столько, сколько захочет и делать то, что захочет. Статус почетного гостя Императора значил весьма много. Свое перо Найджел тоже передал Мире, мимолетно удивившись, что оно не потерялось во всех перипетиях, что последовали за его получением в дар от Раланны. С любовью посмотрев на Аню, Найджел обвел взглядом остальной свой отряд, ощущая гордость за них. Да, пусть они и не стали слаженно действующим оркестром, но путь свой прошли до конца, выдержав все испытания с честью. Оставшись людьми. - Пора просыпаться, сноходцы, - уверенно произнес Найджел. Как и положено командиру, он уходил из Сна последним, контролируя, что ни у кого не возникло проблем с переходом в реальный мир. Аня оставалась с ним до последнего, неохотно уступив лишь после подкрепленного поцелуем обещания, что он будет идти сразу за ней. Медитативное, особое состояние осознанного понимания, что ты спишь, мир вокруг постепенно темнел, а потом, в один неразличимый миг, изменился, стал другим, реальным. Пока находишься во Сне, разница не ощущалась, но стоило проснуться, как реальный мир немедленно заявлял на сноходца свои права. Чуточку иной воздух, чуточку иные звуки, чуточку иное все, будто в радугу вдруг добавили пару новых оттенков цвета. Иронично, но проснулся Найджел немного раньше Ани, сказывался его опыт сноходца. Купол капсулы, аппаратура которой зафиксировала пробуждение, немедленно раскрылся, давая доступ внутрь бригаде медиков. Обычно пробуждающихся встречала пара врачей на всю группу, но сейчас таковая пара дежурила у каждой капсулы, деловито снимая показания датчиков и приборов, проверяя реакции сноходцев. Отвечая на вопросы о самочувствии, позволяя измерить пульс и давление, Найджел все равно, как магнитом, тянулся в ту сторону, где все то же самое проделывала своя пара медиков с Аней. Увидеть ее, встретиться с ней взглядом, убедиться, что в отношении их и их чувств Сон и реальность полностью совпадают. 3 1 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 17 125 12 мая, 2018 (изменено) - До встречи, котик, - шепнула Алиса, закрывая глаза. До самого выхода из Сна она ощущала поддерживающую её лапу на талии. А Ир до последней секунды не отрывал взгляда от замуррчательной мяуледи Миры Грин. И Сон перед его глазами осыпался, а её улыбка отпяучаталась последним воспоминанием. *** Знакомое ощущение тьмы вокруг, в которой ты плывёшь. Переход из мира в мир ей всегда представлялся плаванием. Будто ты ныряешь в одном мире, чтобы проплыть короткий тоннель и вынырнуть, всплыть с другой стороны. Радости и сожаления этого пурриключения останутся позади, во Сне. Но всегда будут жить где-то внутри неё. Некоторые делили себя на "сноходца во Сне" и "сноходца в Реальности". Она почти девять лет уже вместе с Пространством. Она черпала в нём вдохновение для творчества. Она вносила в него кусочки их родного, реального мира. Оставляла свой след в каждом. Даже маленький отпечаток личности мог что-то изменить в других людях. Или не мог? "Да кто их знает этих бесхвостых", - хмыкнул кто-то далеко-далеко на самых задворках сознания. - "Они ведь такие чудаки". Алиса медленно открыла глаза. Эта командировка стала, пожалуй, самой короткой на её паумяти, если не считать личных шалостей. Но глаза - её настоящие глаза - отвыкли от света, всё равно видела всё в мозаичном тумане. Говорят, после наркоза общего тоже так. Звуки, зрение, осязание - всё в тумане. Только запахи приходят сразу. Мозаичные лица. Мозаичные голоса. Мозг, отвыкший от реальности, от немецкого, английского - да от всего, Господи Боже! - как-то воспринимал вопросы и как-то отвечал. Да, в порядке. Нет, голова не кружится, не мутит. Конечно, проверьте давление. Нет, пакетик-поблеванчик не нужен. "Поблеванчик?". Только один человек поддразнивал её этим среди всех медиков. К узнаванию вопурроса прибавилось узнавание лица. Одно лицо складывалось в знакомую картинку. Точнее, сначала узнался белый нимб над смуглым пятном. Обычно она это смуглое лицо даже при пурробуждении видела с сигаретой. Но не в этот раз. Да и редко, редко доктор сам дежурил. Вальтер Шерманн. Бывший военврач Миротворческого корпуса, майор медицинской службы, чего только не повидавший в жизни. Вальтер Шерманн Hide - Это вы? - хрипло прозвучал глупый вопрос. "Mein Gott, это мой голос? Такой хриплый?". - Я, ушки, я, - похлопал доктор по здоровой руке. - Только я не "dein Gott", ты не настолько уж плоха, чтобы с ним сейчас общаться. Она всегда дразнила циничного врача "седым паромщиком" за его роль, хотя он себя называл "седым цербером". Он и правда мог быть крайне строг с непослушными ушками. Прикосновение к здоровой руке разбудило осязание, вернулась сильная боль в левой руке. - Sag... sagen Sie es mir, Herr Fährmann... - тихо попурросили ушки, усаживаясь и обводя прозревающими очами помещение, - Andrew? Wie est er?1 ___________ 1) Sag... sagen Sie es mir bitte, Herr Fährmann... Andrew? Wie est er? - Скажи... скажите, пожалуйста, Господин Паромщик... Эндрю? Как он? Изменено 12 мая, 2018 пользователем Stormcrow 2 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 31 290 12 мая, 2018 - Жив, но в коме, пятнадцать минут назад увезли в реанимацию. Прогноз положительный, - уверенно ответил старый телом, но не душой и разумом, доктор. - Поваляется на койке и снова будет сайгаком по Пространству скакать. У вас, разведчиков, у всех шило в одном месте, долго вас на привязи не удержишь. 1 2 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 50 654 12 мая, 2018 - Вы сноходец Земли, необычный, но, тем не менее, таковой. И, в таком качестве и как один из людей Найджела Грина, вы, безусловно, можете жить во дворце столько времени, сколько вам потребуется. Джеймс удовольствовался бы и чем-то более скромным. Но дворец, так дворец. Спорить с коронованной особой моветон. - Благодарю за гостеприимство. Он повернулся к Мире. - И вас, ваше высочество, тоже благодарю. - шутливо и вместе с тем почтительно О'Брайан поклонился принцессе сна. Сноходцы возвращались обратно. Он послушно кивал, говорил "до свидания", был вежлив. Был нормален. И только когда Аня вдруг обняла его, вздрогнул и осторожно похлопал ее по плечу. - Да не на чем. - простодушно отозвался он. - Я ведь ничего и не сделал. Они исчезли. Стало как-то пусто. Скиталец привычным жестом закинул в рот сигарету и выцепив из свиты слугу достаточно низкого ранга, последовал за ним, в свои новые, хотелось верить что временные, апартаменты. 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 17 125 12 мая, 2018 (изменено) - Жив, но в коме, пятнадцать минут назад увезли в реанимацию. Прогноз положительный, - уверенно ответил старый телом, но не душой и разумом, доктор. - Поваляется на койке и снова будет сайгаком по Пространству скакать. У вас, разведчиков, у всех шило в одном месте, долго вас на привязи не удержишь. - Gott sei Dank1, - выдохнула девушка, опираясь здоровой рукой на край ложемента. - Sei. Und Ärzte auch - sei Dank2, - невозмутимо откликнулся доктор с усмешкой. - Держи. На руку ей упал тюбик анальгетика. Шерманн помнил всё обо всех своих подопечных. - Спасибо. Тот лишь махнул рукой, присоединяясь к своим коллегам. Рука потянулась за сигаретами, повертела их в руке. Вздох проводил скрывшуюся пачку. За время их сражения он и так дневную норму выкурил. - Никогда не думают, что мы тут тоже тревожимся, - проворчал пожилой доктор, острым взглядом снимая показатели по отряду Грина с планшетом в руке. Алиса медленно втирала гель в руку. Боль отступала, но неохотно. Она уже пурривыкла к руке ювелира, хотела обустроиться там няудолго. Это во Сне почти каждый вечер Эндрю... Эндрю. Большой палец двигался неохотно, но двигался. Сказывается, что недолго пробыла там. После пурродолжительных командировок он почти полностью терял подвижность где-то недели на три-четыре. Больше всего хотелось устремиться за своими ушками и смартом. Узнать, как там Штяуфи и Лар. Запросить информацию по состоянию мадам Фог. Но задание ещё не завершилось. Их наверняка ждёт ещё дебрифинг. ____________ 1) Gott sei Dank - "Слава тебе, Господи". 2) Sei. Und Ärzte auch - sei Dank - "Слава. И врачам тоже слава". Изменено 12 мая, 2018 пользователем Stormcrow 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Marikonna 5 920 12 мая, 2018 Аня закрыла глаза. Но и в темноте собственных век мир как будто подернулся дымкой, задрожал, звуки расслоились на терцию, пропуская в себя новые, чужие звуки иного мира, которые постепенно нарастали, становясь все более своими, все более настоящими, пока окончательно не заглушили старые звуки, из пещеры. Мир изменился. И вдруг липкой холодной простыней ее накрыл страх. А что если все, что было - было просто сном? Обычным сном? Легко прожужжали приводы механизма, открывая купол капсулы, послышались звуки медицинской аппаратуры, голоса медиков. Нет, не совсем обычным. Свет уже своего мира, "домашний", родной свет, проникал сквозь веки, но открывать глаза все еще было страшно. Врачи стали задавать вопросы, на которые Аня отвечала машинально, не задумываясь... А может она выходит из комы, вывалившись из Сна от перенапряжения во время тренировки? Вполне вероятно. К звукам добавились запахи, специфические запахи помещения с биокапсулами на третьем подуровне, из которого она отправлялась в неожиданную, невероятную командировку несколько дней назад. Воспоминания от и до хлынули потоком, словно картинки на мониторе, перелистываемые со скоростью сотни кликов в секунду. Это все действительно было. И все же, страх не уходил. Только чуть затаился, спрятался в самом нежном уголке колотящегося сердца. Найджел. Очень страшно было открыть глаза, заглянуть через бортик капсулы, встретится с ним глазами и понять... Нет, хватит. Хватит бояться, прятаться по углам, за бортиком капсулы, сказал большой крылатый пес. Рывком поднявшись, вернее, наклонившись вперед в расположенной почти вертикально, с небольшим наклоном, капсуле, Аня открыла глаза и долгие несколько минут пыталась сфокусировать взгляд на полу перед собой. Волосы качнулись, притянутые силой тяжести, и закрыли ее лицо от взглядов с боку, словно вуаль, давая ей эти несколько минут. Один из врачей протестующе придержал ее за плечо, говоря, что покидать капсулу рано. Справившись со зрением, с головокружением и страхом, она качнула головой и чуть отклонилась назад, давая понять, что никуда не убегает. Ей надо просто посмотреть. Глубоко вздохнув, Аня обвела помещение глазами, отмечая всех просыпающихся, необычное количество врачей рядом с каждым из них, и то, что две капсулы отсутствуют. И, наконец, встретилась взглядом с Найджелом. Холодная простыня исчезла, сменившись теплым покрывалом серо-голубых глаз. Чувства накатили новой волной, догоняя ее из другого мира и накрывая с головой, без остатка. Сердце заколотилось еще сильнее, но теперь уже от счастья. Губы дрогнули и прошептали беззвучно: "Люблю тебя". Аня окончательно вернулась в капсулу но так, чтобы Найджела было видно, так, чтобы теплое покрывало никуда не исчезло, даже на секунду. 4 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 31 290 12 мая, 2018 19 мая 2205 года, Нью-Берлин, фойе Центра Сноходцев, 19.15 Сложно было поверить, что неделя времени во Сне, в которую уместилось столько головокружительных и смертельно опасных событий, а представление землян о Сне и истории своего мира поменялось самым кардинальным образом, в реальности заняла всего два дня. Еще сложнее было поверить, что изматывающий трехдневный марафон отчетов и рассказов под запись и без о всем случившемся перед самыми разными людьми, включая Правительство Земли и представителей корпораций, наконец-то подошел к концу. Найджел сидел в фойе и ждал, пока к нему выйдет отлучившаяся в дамскую комнату Аня, по привычке перебирая в памяти информацию о недавних событиях. Бой у Засечной Черты кипел полных четыре дня без остановки, прежде чем подошла помощь в виде первых двух когорт девятого Пограничного легиона, с ходу ударивших по Охотникам, давая людям и тавалинцам столь необходимую передышку. В какой-то момент (Найджел всерьез подозревал, что именно тогда Эндрю убил деймоса) Охотники потеряли свой бесноватый напор и начали отступать, рассеиваясь на отдельные группы. Сейчас, по последним донесениям, передовые отряды уже отбили Холм обратно. Кроме того, Эмиссар Империи, командовавший легионом, сообщил, что ему дан четкий приказ обустроить полноценную охрану людских и тавалинских территорий с этого направления и его легион не единственный, в скором времени должны были прибыть еще два. Центр Сноходцев потерял выпавшими из Сна тридцать сноходцев, но смертельных исходов, слава Спящему, не было. И, хотя медики давали по некоторым сноходцам неутешительный прогноз, предполагая длительную, если не постоянную потерю способностей, большинство отделалось куда как полегче. Даже если шла речь о длительном (до года) периоде реабилитации. Большую часть истории, связанную с Вмешательством, разумеется, поместили под высший гриф секретности, однако роль О'Райли и Фосс в уничтожении посольства землян и нападении на Императора, наоборот, скрывать не стали. Как и то, что организовано это все было одним из расы Императора, за нейтрализацию которого землянам теперь и полагались преференции. Не скрывались, хотя и не объявлялись во всеуслышание, и имена тех, кто сделал почти, как считалось, невозможное. Теперь им всем полагался месяц отпуска, в любом месте, где они захотят, хоть на Луне. Не говоря уже о немалом вознаграждении, каждые сутки пребывания во Сне им засчитали за десять. Впрочем, тем, кто сражался на Засечной черте - тоже. Вечер неторопливо спустился на город, как и в начале этой истории, солнце окутало оранжево-багровым пламенем стеклянные панели Центра, а за стойкой ресепшена снова сидела Молли. Но на этот раз в зеленых глазах рыжеволосой красавицы вместо страха было женское любопытство, она видела, как Найджел смотрит на Аню и какие взгляды получает в ответ и уже предвкушала, как после смены расскажет подружкам, что один из самых неприступных инструкторов Центра все-таки позволил накинуть на себя ошейник. Воздух уже напитывался вечерней прохладой, зажигался свет в окнах, по улицам проезжали улыбчивые люди на велосипедах, а в небе проносились гравитакси. Мир жил своей мирной жизнью, даже не подозревая, по краю какой бездны он прошелся и был удержан от падения отвагой и самоотверженностью оказавшихся в нужном времени и месте людей, прошедших через горнило испытаний и, оставшись прежними, изменившихся навсегда. Сон же продолжал терпеливо ждать новых сноходцев и привечать старых. Повлияло ли произошедшее и на него? Время покажет, пока же ответ на этот вопрос знал, наверное, только сам Спящий... 3 2 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Marikonna 5 920 24 августа, 2018 Эпилог Ани и Найджела, часть 1. Реальность: дебютный вечер, первая ночь. 19 мая 2205 года, Нью-Берлин, Центр Сноходцев, вечер. Капли воды стекали по ее лицу, иногда повисая на волосах, но не выдержав силы притяжения, набухали и падали, вперед, на ладони, просачивались между пальцами, стремясь дальше, вниз, в модную фаянсовую раковину. Звук льющейся воды всегда помогал Анне прийти в себя, найти дорогу из мира мыслей в окружающий мир, из сна в реальность, из забытья к делам. Но сейчас все было наоборот - мнилось, будто бы реальность только здесь и сейчас, в каплях и журчании воды, а все, что за пределами дамской комнаты Центра - не более, чем сон. За последние дни в ее жизни все так быстро и сильно изменилось, что Анне то и дело казалось - она все еще спит. Сменяющие друг друга высокопоставленные деловые люди в строгих дорогих костюмах, бесконечная вереница вопросов и уточнений, записей и пересказов, отчетов и подписок о неразглашении, короткие периоды сна в скромных гостевых комнатах Центра, неловкие попытки узнать что-нибудь о тех, кто остался в коме - все это вымотало не меньше, чем сам поход, о котором их так долго расспрашивали. Если бы не молчаливая поддержка Найджела, нежные взгляды, короткие прикосновения, Аня бы совсем растерялась под всем этим начальственным напором и наверняка где-нибудь в чем-нибудь запуталась. Льющаяся с потолка негромкая музыка смешалась со звуком воды и напомнила ей: она не дома. А как же хочется домой, расслабиться и отдохнуть от всего. Только ей до своего дома добираться еще не один час... да и нужно ли? В фойе ее ждет Найджел, и это не сон, и ничего другого, кроме как быть рядом с ним, ей на самом деле не нужно. Осознав это, Анна закрыла, наконец, кран, высушила руки, посмотрелась в зеркало, поправила прическу и вышла в залитое вечерним солнцем фойе, невольно улыбнувшись ожидавшей ее фигуре. Хотелось подбежать и взяться за руки, радуясь, что их, наконец, отпустили, но любопытные зеленые глаза со стороны ресепшна заставили ее идти относительно спокойно и даже степенно. Но удержаться и не взяться за руки она не смогла. Найджел, поднявшись навстречу Ане, залюбовался девушкой, радость и счастье при виде него освещали ее лицо ярче любого солнца, убеждая, что это не сон, все это происходит с ним здесь и сейчас, в настоящем. Теплое, доверчивое прикосновение ладоней, говорящее больше, чем любые слова, уютное и такое правильное. Ведя любимую к выходу, Найджел вдруг оробел, крутившийся на языке закономерный вопрос оброс колючками и застрял, не спеша быть озвученным. Да, во Сне между ними произошло много самых разных вещей, но сейчас они были в реальности и он, несмотря на яркое и наглядное подтверждение их чувств, не знал, как Аня отнесется к предложению поехать к нему домой. "Посмотри на это с другой стороны - ты ее отпустишь сейчас от себя?", - задал себе мысленный вопрос Найджел и мысленно же хмыкнул. Ответ был очевиден. Ни за что на свете, только если она сама по какой-то причине этого захочет. - Поедем ко мне, милая? - в голосе, несмотря на все усилия, все-таки прорезалась легкая боязнь, что его ждет отказ. Голос Найджела, немного непривычно звучащий на английском, а не на универсальном языке Сна, все же был все тем же голосом любимого человека, к которому Аня успела привыкнуть за время похода. Только сквозили в нем лёгкие нотки опасения, как будто оставляя за спиной команду, оружие и Центр, он оставлял и свою командирскую уверенность. В чем он был не уверен? В ней? В ее чувствах? Или в своих собственных? Аня остановилась, снова взяла обе его руки в свои, и, заглянув в его глаза, как можно спокойнее ответила: - Конечно. Если ты этого хочешь. В ее голосе было столько любви и доверия к нему, что Найджел устыдился своего страха и, ласково улыбнувшись, освободил свои ладони, но только чтобы обнять любимую покрепче. - Я хочу быть с тобой рядом всегда, любимая, - тихо произнес Найджел, напрочь игнорируя, с каким жадным любопытством на них уставилась секретарша на ресепшене. Глубоко выдохнув, Аня прижалась к Найджелу и крепко-крепко его обняла, как будто его собственных объятий было недостаточно. Наверняка они могли бы простоять так вместе очень долго, но и от любопытных глаз очень хотелось спрятаться. - Пойдем, - с трудом разорвав объятия, сказала Аня. Они вместе вышли за двери и отправились в направлении стоянки Центра. По дороге она вдруг вспомнила, что не имеет ни малейшего представления, куда, собственно, им надо ехать. - А далеко ты живешь? - своевременность вопроса показалась Анне забавной и немного смутила ее саму. - Минут двадцать езды на мотоцикле, - ответил Найджел, и запоздало вспомнил, что у него всего один шлем. - Он у меня здесь, на парковке. Но лучше нам взять такси, шлем я брал с собой только один, прости. На тот момент я еще не знал, что влюблюсь в тебя, милая, - последние слова сопровождались веселым смехом. - Так близко? - Аня засмеялась тоже, ну конечно, как ей в голову не пришло, что жить недалеко от работы, которая так много места занимает в жизни, это логично и просто удобно, - хорошо, пусть будет такси. Хотя я бы с удовольствием прокатилась с тобой на мотоцикле, даже без шлема, уверена, ты очень аккуратно водишь, - Аня лукаво улыбнулась Найджелу, настроение "пошалить" позволяло куда легче справляться с неуверенностью и неловкостью, если тем еще вздумается их посетить. - Искусительница, - улыбнулся любимой в ответ Найджел, активируя вшитый в рукав куртки коммуникатор и вызывая ближайшее свободное такси. - Но не будем рисковать, пожалуй. Не в этот раз. Долго ждать не пришлось, властно заявившая свои права на вечер прохлада даже не успела забраться своими холодными пальчиками под одежду сноходцев, когда ко входу в Центр прибыло заказанное такси. Ехать действительно было недалеко, путь до одной из двадцатиэтажных жилых башен, построенных по новому, "зеленому" проекту, включавшему в себя красивые сады на уровне восьмого и пятнадцатого этажей, занял даже не двадцать, а всего лишь пятнадцать минут. Сидя в такси, Аня разрывалась напополам: ей хотелось положить голову Найджелу на плечо, закрыть глаза и наслаждаться тем, что происходит сейчас, тем, что они вдвоем, в безопасности, едут к нему домой. Рассматривать проплывающие за окном городские пейзажи, впрочем, хотелось тоже, в этом районе Нью-Берлина ей еще не приходилось бывать. Поколебавшись с минуту, она выбрала плечо, правда иногда открывала глаза и провожала взглядом мелькавшие за окном дома и сады. Дом выглядел так безупречно и современно, как будто только что построен. Хотя отсутствие строительного мусора, запаха краски и материалов, а также вечернее оживление жильцов (некоторые входили в дом, возвращаясь с работы, почти как они с Найджелом, другие - напротив, выходили на прогулку, вполне способную из вечерней превратиться в ночную) очевидно говорили о том, что дом давно и хорошо обжит, он просто содержится в идеальном состоянии. Консьерж на входе, явно знавший Найджела в лицо, и, едва скользнувший по Анне любопытным взглядом, тут же спрятал свое любопытство под маской вежливой отчужденности. Лифт, такой же чистый и ухоженный, как и весь дом, десятый этаж, и, наконец, квартира. Кивнув консьержу на входе, Найджел провел Аню через фойе в лифт, который вознес их обоих на десятый этаж, где и находилась его квартира. - Добро пожаловать в мою обитель, - иронично усмехнулся Найджел, открыв замок ключ-картой и приглашающе махнув Ане рукой. Открываясь, дверь чуть звякнула, а вместе с ней "звякнуло" в груди. Это ведь его дом. Прежде чем переступить порог, Аня взглянула на Найджела, и увидела тепло и нежность в его глазах, а еще немного любопытства. Найджелу действительно было любопытно, понравится Ане в его квартире, как она вообще воспримет его жилище. Он прошел следом за девушкой и затворив за собой дверь, позволяя любимой ходить и осматривать все, что ей захочется. А сам, тем временем, достал из холодильника пищевой брикет, собираясь приготовить ужин в пищевом синтезаторе, солидно блестевшем хромированными и никелевыми вставками на кухне. Кухня в гостиной-студии располагалась возле входа, сразу налево, отделенная от остальной гостиной невысокой барной стойкой. Показать контент Hide Направо оказалась небольшая прихожая, в которой Аня оставила свою небольшую сумку с вещами, легкую куртку и обувь. Показать контент Hide Квартира была светлой. Просторной, светлой, с яркими контрастными "пятнами" в виде темной кирпичной стены с обычным телевизором, темных ковров и других элементов декора, какого, впрочем, было очень немного. В основном, все было светло... и просто. Белые потолки со встроенным освещением, светлые полы, стилизованные под дерево, светлая отделка стен под кирпич на кухне и в прихожей, светлые тумбочки и светло-коричневый диван с пуфами, расставленными тут и там. Никаких узоров, никакого буйства красок, украшений, вообще ничего лишнего, все строго, функционально, однотонно и аккуратно, хотя и не лишено своего изящества. Показать контент Hide Каким-никаким украшением можно было назвать только фотокартину на стене в прихожей, в контрастной темной рамке, с изображением моторного баркаса, выброшенного на берег. Еще пара картин, тоже с лодками на суше, обнаружилась в гостиной на длинной темной тумбе, но эти так и не были повешены хозяином на стену. Белая дверь рядом вела в холостяцкую спальню, такую же функциональную и почти такую же строгую, выглядящую, быть может, чуть темнее, но в общем в тех же тонах, что и гостиная. Показать контент Hide И только ванная оказалась другой. Полностью отделанная темным кафелем, она выделялась из остального интерьера своей яркостью, хотя и оставалась почти однотонной. Длинная, на всю стену, широкая голограмма множества горящих свечей включалась отдельно от обычного освещения. Эдакая полоса романтика, скрытая от посторонних глаз в глубине квартиры, за двумя дверьми, под отдельной сенсорной кнопкой. Показать контент Hide Разобравшись со светом, Аня вымыла руки и, вернувшись в гостиную, встала у барной стойки, наблюдая, как Найджел возится с синтезатором. - Строго и красиво, - сказала она, - мне нравится. Только картины у тебя... печальные. - Печальные? Почему? - вопросительно посмотрел на девушку Найджел, определившись, наконец, с выбором блюд и запустив программу синтеза. Рыбное филе с овощным гарниром, дополненное хорошим белым вином, должно было прийтись по вкусу им обоим. Аня пожала плечами. На этих картинах ей казались грустными не только сюжет, но даже выбор красок. Ни яркого солнца, ни синего моря... Вообще никакого моря, хотя корабли есть. - Корабль, который не плывет по морю, а беспомощно стоит на суше. Разве это не печально? - Может, он уже приплыл, куда направлялся? - спросил Найджел с улыбкой, обходя барную стойку и заключая Аню в объятия. Чувствовать ее тепло как можно ближе к себе успешно стало одной из насущных потребностей, наравне с желанием видеть ее улыбку и слышать ее смех. - У-у, - Аня не могла не улыбнуться в ответ и не обвить любимого за шею руками, - когда корабль приплывает на место, он встаёт у причала, но остаётся в воде. А твои лежат на суше, словно выброшенные на берег киты, - Аня ласково потерлась носом о щеку Найджела, а затем кивнула в сторону картины в прихожей, - посмотри, разве ты не видишь? Найджел послушно посмотрел в указанном направлении, хотя и так прекрасно помнил, что изображено на картине. - Ну, мне кажется, баркас просто так пристал к берегу. Хороший толчок - и он снова будет на воде. Видимо, оборудованного причала нет, - проговорил Найджел, пытаясь вспомнить, почему он тогда вообще купил эту картину. Получалось с трудом: ласковые девичьи прикосновения направляли мысли в совсем другом направлении, далеком от искусства фотографии, - хотя сейчас я уже и не помню, почему взял именно эту картину и чем она меня зацепила, - с тихим смехом признался Найджел, прежде чем поддаться желанию поцеловать Аню. Наверняка это была продуманная военная хитрость. Искусно задавать вопросы отвлекая внимание, чтобы скрыть собственные маневры, сократить дистанцию и ловко взять в плен, не дав и шанса опомниться. Аня мгновенно забыла и то, о чем они только что говорили, и даже то, где они находится, зато вспомнила, как приятно быть в его плену, целовать его губы, путаться пальцами в его волосах. Время отступило куда-то далеко, позволяя забыть и о себе тоже. К реальности вернул резкий звонок синтезатора, возвестившего о завершении программы. Вздрогнув от неожиданности, Аня оторвалась от Найджела и, смутившись, тихо сказала: - Ужин готов... Поцелуй, другой, третий. Увлечься было так легко, что это, наверное, должно было пугать, но испытываемые Найджелом эмоции были далеки от страха. Если бы не звуковой сигнал, они оба очень нескоро вспомнили бы об ужине. - Да, действительно, - рассмеялся Найджел, заботливо поправляя на Ане блузку, его стараниями задравшуюся неприлично высоко, - кажется, я увлекся тобой, любимая, и забыл обо всем на свете. Чтобы выложить готовую еду на тарелки и открыть вино, пришлось все-таки оторваться от Ани, которая, впрочем, приняла самое деятельное участие в сервировке их ужина на журнальном столике. - За нас с тобой, любимая, - поднял бокал с белым вином Найджел, глядя в глаза Ане, когда они оба устроились на диване, взяв в руки бокалы с вином. - За нас, - улыбнулась Аня, и, не отрывая глаз от Найджела, сделала первый глоток. - Вкусное, - сказала она, отставляя бокал и принимаясь за рыбу. С опьянением можно было пока не торопиться. На диване, за журнальным столиком, лёгкий домашний ужин был прекрасен, особенно своей компанией. И обстоятельствами. Мирными обстоятельствами простого, тихого вечера в обычной квартире многоэтажного дома в большом городе. С незначительными разговорами, но многозначительными взглядами, и бокалом настоящего вина, к которому они регулярно возвращались. Обычно, вернувшись домой, Найджел разбирал почту, включал себе негромкую музыку, и до глубокой ночи любовался городом, сидя на лоджии. Компанию ему составляла разве что бутылка пива. На этот раз все было совершенно по-другому, иначе. Он больше не был один в своем закрытом и уютном мирке. Более того, Найджел не испытывал по этому поводу ни малейшего дискомфорта. Даже голос его всегда рассудительной части сознания, шептавшей, что придется потрудиться, чтобы наладить их совместный быт, притереться к друг другу, сейчас замолк, и никак не напоминал о себе. Ничто не мешало наслаждаться горевшим в их взглядах предвкушением, одним на двоих. Не хотелось пока даже говорить о таких, безусловно важных вещах, как знакомство с родителями, его и ее, визит к Алисе, планы на отдых. Все это вполне могло подождать до утра. - Как ты обычно проводишь время дома, Аня? - спросил Найджел, снова наполняя бокалы вином. - Музыку слушаю, - ответила она, задумчиво посмотрев на бокал, затем в окно, - или сама ее играю. Или читаю что-нибудь. Телевизор тоже есть, - Аня улыбнулась, глядя на Найджела, поковыряла вилкой еду, сделала ещё один, маленький глоток вина. - У тебя здесь красивый вид на город, у меня попроще, только соседние дома видно, - Аня не переставала любоваться своим мужчиной, наслаждаться тем чувством уюта, которое возникало рядом с ним само собой, естественно, если не сказать по волшебству, как будто она нашла то самое место, которому всегда принадлежала, и вся ее предыдущая жизнь казалась только дорогой сюда, к этому месту, к этому моменту, к этому человеку. - Ты, наверное, не часто дома ужинаешь? - спросила она, оглянувшись в сторону маленькой кухни, - все время посвящаешь работе? - Когда Мира только родилась и потом, пока росла, я вообще в реальности оставался не дольше недели между периодами пребывания во Сне. Загляну сюда на ночь, утром улечу на курорт восстанавливаться, и только в конце недели еще раз возвращаюсь. Бешеный был ритм жизни, - улыбнулся Найджел, в его глазах появилось ностальгическое выражение. Первые шаги дочери, первые слова и искренние детские эмоции... - Последний год я стал появляться во Дворце реже, перешел на обычные для сноходца интервалы бодрствования. Пришлось срочно придумывать, чем заполнять свободное время. Обычно это прогулки или поездки за город. Стал чаще видеться с мамой и папой. Но вот так, с любимой девушкой, я не ужинал уже очень долгое время, - проговорил Найджел, поставив свой бокал на столик, рядом с опустевшей тарелкой и потянувшись поцеловать Аню. Желание снова расцветало диковинным цветком, одновременно знакомое и удивительно новое, ведь теперь они оба были уже не во Сне. - Неделю... в реальности, - выдохнула Аня, когда дышать снова стало возможно. То, с какой интонацией, с каким выражением в глазах Найджел говорил о дочери - много говорило о нем самом. О том, что невозможно не доверять человеку, с такой ответственностью и любовью отнесшемуся к "случайному" ребенку, посвятившему этому ребенку всего себя практически полностью. Доверять целиком, ничего не бояться и не опасаться - плохого случится не может. Можно только быть счастливой рядом с ним, и делать чуточку счастливее его самого. Голова кружилась сразу от всего - от его близости, от вина, от того, что они сейчас в реальности, все закончилось хорошо. Все только начинается. С трудом выбравшись с дивана - реальность диктовала свои условия, Аня убрала тарелки, отправив их в посудомойку, вернулась к журнальному столику, на котором еще оставались бокалы недопитого вина, и, чуть смутившись, спросила: - Лишнее полотенце найдется? У меня с собой мало вещей. А еще у тебя красивая ванная. Аня так легко и непринужденно принялась убирать остатки ужина, словно уже была здесь хозяйкой. Нет, конечно, это действительно было так и Найджел не имел никаких возражений на этот счет, но все равно восхищался тем, насколько безоговорочно Аня его приняла, насколько сильно хотела быть частью его жизни. И он отвечал любимой взаимностью. Опять же, привычный ему порядок вещей полетел кувырком, но это не вызывало ни капли дискомфорта. Наоборот, Найджелу было радостно, что этот вечер он проведет не в компании телевизора, просматривая записи выпусков новостей чтобы узнать, что он пропустил, пока был во Сне. Вопрос Ани заставил его улыбнуться. - Красивая ванная для красивой девушки, - ответил он, вставая с дивана и беря ладони Ани в свои. - Полотенце найдется, конечно. Правда, выбор расцветок не слишком большой, извини. Пойдем. - Ничего, - ответила Аня, по-прежнему смущаясь, но позволяя отвести себя туда, куда вел ее Найджел, - мне бы хотелось сыграть для тебя, но моя скрипка далеко, там же, где и мои вещи. - Ничего, еще сыграешь, - улыбнулся Найджел. - У нас все еще впереди. Получив в свое распоряжение полотенце, такое же светлое и однотонное, как и все вокруг, Аня ускользнула в ванную и хотела было закрыться, но передумала. Горящие свечи, пусть и не настоящие, пьянили не хуже вина, а ещё больше пьянило ожидание. Осознание всего происходящего и ожидание будущего. Повесив одежду на вешалку рядом с дверью, Аня оказалась в душевой, полупрозрачные стены которой позволяли проникать романтичной подсветке ванной даже сюда. Искушение присоединиться к любимой в душе было очень сильным, и Найджел почти поддался ему, но все же решил не торопить события. Им больше некуда было спешить, и сама мысль приносила немало удовольствия. Но не любоваться Аней он был просто не в силах. Ее красота, внешняя и внутренняя, заставляли Найджела мечтательно улыбаться. Его женщина. Его любимая, от одного взгляда и улыбки которой сердце начинает биться чаще. Рейтинг 18+ Последние капли отстучали по полу душевой, вторя учащенно бьющемуся сердцу. Аня чувствовала, что незакрытая дверь ванной не осталась незамеченной, но как именно Найджел поступит - не догадалась. Тщательно высушив волосы полотенцем, она вышла из душа, замотавшись в мягкую влажную ткань. Найджел стоял у стены со свечами, по-прежнему в джинсах, чуть улыбаясь в полутьме. Только рубашка его была расстегнута. И взгляд был такой, что смутилась бы даже самая невозмутимая женщина на свете, чего уж говорить про чувствительную скрипачку. - Я быстро, не уходи далеко, - многообещающе улыбаясь, шепнул Ане Найджел. Раздеться было легко, пройти мимо любимой, просто приобняв ее на секунду и не поддаться бьющим по бастиону воли в унисон с сердцем желаниям, было гораздо сложнее, почти невозможно. Снова зашумела вода, Найджел начал было торопливо намыливаться, но потом, бросив на Аню полный лукавства взгляд, замедлил движения и повернулся к девушке так, чтобы ей удобно было наблюдать за ним в отражении в зеркале. Совершенно точно это была еще одна военная хитрость - сначала заставить покраснеть одним своим взглядом, затем пройти мимо, слегка коснувшись, так, что тихий шепот едва достиг сознания путающейся в мыслях девушки, а следом устроить военный парад, демонстрацию собственных сил и красы. Как ни старалась Аня отвести взгляд от открывающегося в зеркале вида, а скатывающаяся по мужскому телу мыльная пена никак не давала этого сделать. Определенно, кошачья хулиганская черта передавалась в семействе Гринов по наследству, и никак не от дихари. И вроде бы они уже видели друг друга целиком и по-всякому, а справится со смущением, напополам с прорывающимся из груди смехом, было совсем никак. Игривая улыбка, тонущая в совсем иного рода чувствах, не сходила с лица Анны до самого конца, когда Найджел, видимо удовлетворенный произведенным эффектом, не покинул, наконец, душевую кабину. Все тот же смущающий взгляд и такая же игривая улыбка на его лице заставляли забыть обо всем на свете, и если бы Аню сейчас спросили, во Сне она, в реальности, или просто спит - она бы не смогла ответить. Только чувства были настоящие, осязаемые настолько, что казалось - протяни руку, и дотронешься, словно это и не чувства вовсе, а натянутая струна, жаждущая прикосновений музыканта, готовая вот-вот зазвучать. Найджел и правда выглядел как кот, дорвавшийся до миски со сметаной. Подойдя к Ане и ласково обняв ее за талию одной рукой, Показать контент Hide он спросил: - Тебе понравилось, милая? Конечно, выражение лица Ани и ярко горевшие в ее глазах чувства уже подсказали ему ответ, но не спросить Найджел не мог. Прерывисто выдохнув, Аня развернулась лицом к Найджелу, не упуская его руку со своей талии, скользнула ладонями по его плечам, оставшимся чуть влажными после наспех проведенным по ним полотенцем, поцеловала в шею, чувствуя одновременно его вкус, и его желание, и капли воды, и дрожащим от волнения и немного от смеха голосом прошептала: - Прекрасное выступление... - Анне захотелось пошутить о новых, неожиданных открытиях, которым найдется место даже в том, кого, казалось, знаешь очень хорошо, - вы бы могли на девичниках подрабатывать, командир... Разумеется, именно в этот момент, полотенце, служащее Анне мини-платьем, решило покинуть девичью фигуру и начало успешно разматываться. - И ты мне это позволишь, любимая? - вопросительно приподнял брови Найджел, смотря в лицо девушке и делая вид, что это не он сейчас ненавязчиво помогает полотенцу соскользнуть вниз, оставляя Аню нагой перед ним. - В любом случае, это зрелище предназначено только для твоих глаз. - Польщена, - промурлыкала Аня, продолжая целовать шею Найджела сантиметр за сантиметром, поцелуй за поцелуем. На полотенце и его точное местоположение она уже не обращала внимания, - но такой скрытый талант... Знакомство словно происходило заново, Аня как будто и хорошо знала Найджела, и только-только узнавала его, ее тело помнило его прикосновения и не помнило одновременно, в голове путались мысли и воспоминания, чувства и желания, действия и обстоятельства. Только одно оставалось неизменным: это был Найджел, ее любимый Найджел, а она была его Анной. Поцелуи Ани и близость к любимой сделали свое дело - Найджел полностью потерял голову, он хотел ее немедленно, здесь и сейчас, мысль о том, что в спальне будет удобнее, мгновенно потонула в накатившем желании. Подхватив Аню и усадив на край умывального столика, Найджел подался вперед, резко, сильно, как никогда желая ощутить единение с любимой и вдруг застыл, ощутив слабое сопротивление там, где его уже не предполагал, мужчина вздрогнул, будто его окатили холодной водой, когда пришло понимание, что он только что сделал. - Милая, прости, я совсем забыл, - голосом, полным раскаяния и вины, проговорил Найджел, отстранившись назад. - Мы же больше не во Сне. Невольно вскрикнув от неожиданности и напора, Аня только сильнее обняла Найджела за шею руками, прижала к себе ногами, не давая отстраниться. - Не останавливайся, - прошептала она, - хочу быть твоей... в любом мире. Вина в глазах Найджела сменилась восхищением любимой, несмотря на его ошибку, порожденную страстью, она по прежнему его любила и доверяла ему всю себя. Женские поцелуи снова осыпались на его шею, добежали до губ, задержались в мягком плену, станцевали вместе с языком, освободились только для того, чтобы издать стон, затем еще один, и еще. Стать его женщиной снова, быть с ним как в первый раз, чувствовать его целиком - это было невыносимо приятно, болезненно сладко, обжигающе желанно. Ее руки отправились в путешествие по его спине и плечам, гладили шею и затылок, забирались в волосы и спускались обратно, а губы снова и снова сдавались в мягкий плен, и так до тех пор, пока все ее тело не вспомнило его и не запело. - Как пожелаешь, - тихо отозвался Найджел, поддаваясь требовательному нажиму женских ножек, сомкнувшихся крест-накрест на его пояснице. Так уже было...и не было, память о прошлом причудливо смешивалась с новизной настоящего, лишь чтобы померкнуть в свете восторга, любви и нежности. - Люблю тебя, - шептал Найджел, словно в горячечном бреду, то покрывая лицо Ани быстрыми, частыми поцелуями, то надолго приникая губами к ее грудям, но при этом ни на мгновение не прекращая сладостно-приятных движений, отзываясь на мельчайшую дрожь удовольствия, пробегавшую по телу любимой. Все и всяческие запреты и ограничения пали под требовательными ласками изящных ладоней и мягких губ Ани, Найджел более не сдерживал себя, отдавшись чувственному ритму целиком и полностью. Музыка длилась и длилась, ритм продолжался, не нарушаясь, каждый поцелуй Найджела, его ласковый шепот, каждый его стон, каждое движение отзывалось где-то в глубине, порождало волну удовольствия, заставляло дышать через раз, стонать отзвуком, эхом, подчиняясь ритму, отвечать руками, губами и всем телом, все сильнее и громче, пока мир не померк вокруг а тело не вытянулась и не опало безвольно в его объятия, принимая в себя его стон и его удовольствие. Но отпускать Найджела не хотелось, и Аня все ласкала и ласкала его руками, удерживала бедрами, гладила везде, куда могла дотянуться, шептала ласковые слова и признания, целовала и снова гладила, не отпуская. Аня могла делать все, что пожелает, не боясь упасть или задеть зеркало за спиной, сильные руки Найджела даже в момент наивысшего наслаждения продолжали надежно удерживать ее в объятиях. И точно также, как она, Найджел не мог оторваться от Ани, целуя ее снова и снова, нежа и лелея девушку. Вечность прошла в объятиях друг друга, прежде чем в мыслях нашелся повод тихо хихикнуть. - Второй раз, - Аня игриво пощекотала едва отдышавшегося Найджела за ушком, - и оба в ванной, - так же игриво она захватила губами мочку его уха и тут же отпустила, снова тихо хихикнув, - забавно. - И не говори, - издал тихий смешок Найджел, с любовью глядя на Аню. - Я хотел отнести тебя в спальню, но ты такая желанная и притягательная, милая, что я просто не мог ждать дальше. Про все на свете, кроме тебя, забыл. Еще один поцелуй, еще одно нежное поглаживание, еще одно игровое прикосновение. - Люблю тебя, - сказала Аня, все еще прижимаясь к нему всем телом. Легонько пощекотала пальцами его затылок, вздохнула поглубже, чувствуя его ласку, его объятия, - и тоже обо всем забываю, стоит только оказаться в твоих сильных руках, - помолчала немного, наслаждаясь близостью, ощущениями, запахами... заглянула в его глаза, и с улыбкой добавила, сверкнув веселыми искорками, - ты, наверное, меня просто заколдовал, признавайся! Найджел довольно рассмеялся в ответ, сердце пело от радости и любви. - Конечно, а как иначе? Только и ты оказалась не промах, заворожила меня в ответ, милая. Любовный пыл потихоньку сменялся ровным теплом нежности и заботы, поэтому Найджел мягко потянул Аню на себя, помогая ей аккуратно соскользнуть с умывального столика. В дело снова вступал житейский прагматизм, нужно было заново принять душ и плавно, с многообещающими улыбками и такими же взглядами, перемещаться в спальню. И как хорошо, что им завтра не надо никуда рано идти. На этот раз душ принимали вдвоем, вместе с каплями воды по телам скользили ладони, нежные и просто ласкающие, лёгкие поцелуи и теплые взгляды. Время больше не диктовало свои условия, никаких страхов не было, и, прислушавшись к дуэту двух счастливых сердец, Анне вдруг захотелось встать перед Найджелом на колени. Потом снова был душ, мягкая кровать, и нежная месть за все, что было в душе. Ночная прохлада приоткрытого окна, новые поцелуи и греющие ласки в темноте, сквозь сон, наощупь. До самого утра тихая спальня не знала покоя, пока рассвет не сковал усталостью, не связал надёжно и не укрыл глубоким сном двух людей. Hide Hide Эпилог Ани и Найджела, часть 2. Реальность: утро. Давно Найджелу не приходилось просыпаться так - неторопливо и неспешно, купаясь в тепле и уюте, а не мгновенно переходя от чуткого сна к бодрой готовности. Да и за окном уже вовсю светило приближавшееся к полудню солнце. Заслуга и причина подобных перемен тихо спала рядом с Найджелом, грея ему бок и так и не убрав ладонь с его груди. При одном взгляде на любимую в памяти Найджела ожили события ночи, страстность которой затмевала любую из тех, что они уже провели вместе до этого. Чтобы тихо выскользнуть из кровати, не потревожив сон Ани, потребовалось все мастерство Найджела. Еще раз ласково улыбнувшись, глядя на спящую девушку, Найджел ушел на кухню, готовить нехитрый завтрак на двоих: яичница, тосты, кофе. Последний, правда, уступал создаваемым Аней во Сне шедеврам, но был, тем не менее, натуральным, и готовился в кофеварке. Не то запах кофе, не то звонок синтезатора, не то чувство одиночества - что-то заставило Анну проснуться. Прислушиваясь к тихим звукам, доносящимся с кухни, она подумала, как быстро и просто привыкается к тому, что рядом кто-то есть. Так просто, что уже и заснуть, не обнявшись, трудно, и проснуться, не чувствуя человеческого тепла рядом, легко. Поднявшись, она привела себя в порядок и хотела присоединиться к Найджелу на кухне, но вспомнила, что ее вещи, и не только ее, остались в ванной. Мысленно посмеявшись над ситуацией, над тем, насколько иначе все выглядит ночью, а еще слегка покраснев от всплывших воспоминаний, она вышла из спальни, завернувшись в свежую простынь словно в древнеримскую тогу. - Доброе утро, милый, - сказала она, чмокнув Найджела в щеку, - вкусно пахнет. - Доброе, любимая, - улыбнулся Найджел в ответ. - Давно мне не спалось так хорошо. Простыня на Ане смотрелась неожиданно уместно и гармонично, словно девушка сошла с рисунка, изображавшего древнеримскую или древнегреческую богиню, а понимание, что под тканью ничего более нет, вызывал желание немедленно Аню этой ткани лишить. Мужественно удержав себя от подобных действий, Найджел споро сервировал поднос с двумя тарелками и снова улыбнулся Ане. - Пойдем обратно в спальню или здесь позавтракаем? - Мы уже здесь, так зачем куда-то идти? - ответила Аня, устраиваясь с обратной стороны барной стойки, напротив Найджела, - к тому же у тебя в спальне думать о завтраке будет не так чтобы просто. Найджел рассмеялся, окинув Аню откровенным и веселым взглядом. - Милая, ты притягательна для меня, где бы ни находилась и что бы на тебе не было надето. Просто потому что это ты. Возможно, чтобы скрыть выражение своего лица, Аня спрятала его за чашкой кофе, которую быстро подхватила с подноса. Сделав пару глотков, она подумала, что любое кофе - это всегда хорошо, особенно, когда кто-то делает его для тебя. Её взгляд, машинально совершивший ещё одно путешествие по квартире Найджела, видимо для того, чтобы сверить впечатления, полученные вчера вечером, с теми, что давал дневной свет, снова остановился на единственной висящей картине. Всё-таки одинокий баркас на суше выглядел по-прежнему печально. Перехватив взгляд Ани, Найджел вопросительно приподнял бровь. - Тебе все же не нравится эта картина, да? Можем оставить ее здесь, когда будем съезжаться. Аня улыбнулась смеху Найджела и его комплименту. В очередной раз подумала о том, как быстро все может поменяться в жизни, всего за несколько дней, как тепло и как важно станет слышать чей-то смех, да и сама она столько приятных слов не слышала наверное, за всю свою жизнь. - Нет, если тебе эта картина нравится... - Аня вдруг замолчала, до нее только сейчас дошел смысл последней фразы Найджела. Конечно, он прав, и пришло время говорить о будущем, их совместном будущем. Они откладывали эту тему для разговора пока были во Сне, и на то были причины, но больше откладывать причин не осталось. Это было хорошо и немного... волнительно. Справляясь с волнением, Аня глубоко вздохнула, и тихо спросила: - Ты хочешь... другую квартиру... для... нас? - Да, побольше, - кивнул Найджел, в его взгляде Аня легко могла прочитать ответное волнение. - Я слишком тороплюсь? - Нет... вовсе нет, - Аня покрутила в руках чашку с остывающим кофе, - просто мне твоя итак большой кажется, - смутившись, она сосредоточенно смотрела в свою чашку несколько минут, как будто пыталась расшифровать внеземное послание на поверхности темной жидкости, - моя еще меньше этой. Такую, смущенную и очень милую, Аню хотелось целовать, потом любоваться ею, словно невиданной красоты произведением искусства и опять целовать. И так снова и снова. Найджел снова улыбнулся, мягко и нежно, обошел стол, чтобы обнять любимую со спины, прижаться к ней поближе, удовлетворяя потребность ощущать ее тепло. - Рано или поздно нам все равно потребуется квартира побольше. Когда нас самих станет больше, - пояснил Найджел. - Прости, если кажется, что я все решаю за тебя, Аня, просто... разве может у нас с тобой все развиваться иначе, верно? Прижаться к нему, закрыв глаза от удовольствия, показалось Анне самой прекрасной и самой необходимой вещью на земле. - У-у, - она едва заметно покачала головой, - ты все правильно делаешь. Кухня действительно маловата, даже обеденной зоны нет, и это станет особенно заметно, когда придется готовить... не только на нас двоих. Наверное, если бы существовал измеритель степени красноты на щеках, он бы сейчас на Анином лице зашкалил. Объятия Найджела стали крепче, показывая испытываемые им сейчас по отношению к Ане эмоции, он поцеловал любимую в щеку, не боясь обжечься об ее румянец, радуясь и умиляясь ее смущению. - Именно так, - тихо шепнул Найджел и рассмеялся. - Спящий, я же совсем забыл со всеми этими брифингами и отчетами! Я попросил Алису изготовить для нас обручальные кольца. Надо позвонить ей и договориться о встрече, надо же обсудить их дизайн. Но это может и подождать чуть-чуть, - жарко шепнул Ане на ушко Найджел, беззастенчиво запуская ладони под импровизированную тогу и нащупывая восхитительно мягкие округлости. "Обручальные кольца" никак не способствовали снижению градуса пылающих щек, а уж ладони Найджела тем более. - Ты ещё не позавтракал, - прошептала Аня, - надо позавтракать, а потом... звонить. Женские ладони поймали мужские запястья и не отпускали долго-долго. Затем дотянулись до подноса с яичницей и тостами, недвусмысленно показывая, в каком направлении следует изменить свое движение мужским рукам. Хотя в голове у Ани блуждала мысль о том, что не имеет никакого значения, как именно выглядят кольца, важно только то, кто их дарит. В конце концов, можно доверить разработку дизайна Алисе, она плохого не сделает. Честно говоря, Найджел не был до конца уверен, что сможет пойти дальше этих нежных поползновений, учитывая, насколько бурной была прошлая ночь, но не мог не удержаться. - Да, действительно, - с тихим смешком ответил Найджел, с легким сожалением выпуская Аню из плена собственных рук и возвращаясь на свое место, чтобы вплотную заняться завтраком, пока тот не остыл. - Правда, я думаю, прежде чем звонить, надо все же переодеться. Конечно, Алиса вряд ли удивится, увидев нас такими, но будет правильно не смущать ее. На этот раз засмеялась Аня, искренне и громко, отбросив и смущение, и напряжение последних дней. Демонстративно осмотрев Найджела с ног до головы, она весело произнесла: - Ну уж ты-то прекрасно выглядишь, можно сказать, почти выходной костюм! - по сравнению с римской тогой из простыни, майка и шорты Найджела и правда выглядели вполне прилично. Можно было без всяких усилий понять, насколько приятно Найджелу слышать смех Ани, видеть ее довольной и веселой. - А если сниму майку, то стану вообще неотразим, - усмехнулся Найджел в ответ. - Шрамы ведь украшают мужчину. Знакомая фраза заставила Аню снова вспыхнуть красным, словно архаичный факел в темноте. Продолжая улыбаться, она принялась за завтрак, сосредоточенно и неторопливо лишая того возможности остыть безвозвратно, но то и дело кидала на Найджела любящий взгляд, правда с лёгкой хитрой искоркой где-то в глубине своих тихих омутов. Когда с завтраком было почти покончено, опустела и чашка остывшего кофе, Аня всё-таки сказала, ностальгически улыбаясь все с той же хитринкой в глазах: - Пожалуй, одевать тебя в шрамы мы всё же не будем. И в сетки тоже. Мало ли кому ещё твоя неотразимость приглянется. И можно поподробнее про то, что ты там у Алисы заказал? То, что он завтракает не один, а с любимой девушкой и, более того, осознание, что это лишь первое из многих изменений в его холостяцкой жизни, постоянно отдавалось эхом удивления в сознании Найджела. Как ни странно, но он не жалел о том, что его одиночеству и холостяцкой свободе пришел конец. Смех был третьим, но желанным участником их завтрака, наполненного разнообразными шутками, смысл которых был понятен лишь тем, кто сражался вместе с ними плечом к плечу в нелегком путешествии по Сну. - Не ревнуй, милая, кому бы не приглянулась моя неотразимость, шансов ее получить у них нет. Никаких, - заверил будущую миссис Грин Найджел. - У Алисы своя ювелирная мастерская, поэтому я попросил ее изготовить для нас помолвочные и обручальные кольца. Еще когда мы были во Сне. Мы условились, что после возвращения я с ней свяжусь и мы решим, когда нам удобнее встретиться, чтобы обговорить дизайн колец и сроки. Вот так буднично, между делом, за обычным завтраком с тостами и остывшим кофе, завернутой в простыню Анне сообщали, что у них будут дизайнерские обручальные кольца, квартира побольше, и дети само собой разумеется. Не то, что бы она могла иметь что-то против, и, конечно, она хорошо понимала, что Найджел более, чем серьезен в отношении к ней... и ей это нравилось, по-другому и быть не могло, но все же так долго откладываемый разговор об их совместном будущем она представляла себе как-то иначе. Нет, она не ждала каких-то ненужных излишеств, вроде тайно купленного кольца, спрятанного в бокал с шампанским, да и само предложение уже вроде как было сделано... только во Сне. В перерыве между смертельно опасными боями, в состоянии сильнейшего стресса, после бурной бессонной ночи. Задумчиво поворачивая в руках пустую чашку в ожидании, пока Найджел закончит с завтраком, она вдруг пришла к выводу, что чего-то наподобие "нормального" предложения, сделанного в мирной обстановке, ей бы очень хотелось. Не в качестве доказательства - она слишком не сомневается в нем, чтобы ей нужны были какие-то еще доказательства, а... просто... потому что. Какой-то красивой точки отсчета их совместной жизни на земле не помешало бы. Тяжело вздохнув, Аня подумала о том, что Найджел не из тех людей, которым нужно что-то показное, поверхностное, он слишком настоящий для чего-то подобного, и за это она его и любит, а значит, все правильно. Именно так, как нечто давно решенное, между делом, все и должно происходить. Отставив, наконец, пустую чашку, она медленно поднялась, и, направившись к своим вещам, тихо сказала: - Пойду переоденусь. Что-то было не так. Найджел неожиданно остро это почувствовал, но причин не понимал. Аня...грустит? Но отчего? Неужели он все-таки слишком торопит события, сам того не подозревая, а Аня просто не хочет ему об этом говорить, чтобы не расстраивать, покорно принимает его волю наперекор своей? Найджел понял, что пауза затягивается и смущенно кашлянул. - Да, конечно, милая, - сказал он в спину Ане, убирая пустые тарелки и чашки со стола в посудомойку, прежде чем уйти в ванную. Копаясь в своей сумке довольно долго, Аня обнаружила, что со сменой белья и всякими женскими штучками у нее все в порядке, а вот запасной костюм она взять забыла. Только тот, в котором она отправлялась в Сон, и тот, который остался висеть в ванной... и наверняка требовал, как минимум глажки, а лучше стирки. Все-таки быстрые сборы спросонья с утра в неожиданную командировку не прошли бесследно. Намереваясь заглянуть в ванную за, фактически, единственной своей одеждой, да и утренний душ не помешал бы, Аня сообразила, что та уже занята. Естественная ситуация, когда живешь не один, она уже успела забыть. Присев на пуфик, она стала ждать своей очереди. Скользнув взглядом по умывальнику, Найджел вдруг вспомнил сказанные вчера Аней слова: "Хочу быть твоей...в любом мире". Эта мысль потянула за собой другую, основательно позабытую за годы одинокой жизни. "Запомни, сынок, женщины любят ушами. Им стоит почаще повторять, что мы их любим. Безусловно, они и так это знают, дело не в сомнениях или недоверии. Но просто знать и постоянно получать подтверждение - совсем разные вещи. Кроме того, от этого выигрывают оба. Ты говоришь правду, а твоей любимой приятно. А значит, приятно и тебе тоже". Он сказал Ане, что любит ее и хочет, чтобы она стала его женой и считал, что это достаточно произнести один раз. Может, он не прав? В любом случае, стоило попробовать и посмотреть, что получится. - Аня, милая, что ты думаешь, если мы сегодня вечером поужинаем в ресторане? - громко спросил Найджел, выходя из ванной. Предложение застало врасплох, несколько секунд Аня растерянно смотрела Найджелу в глаза, прежде чем ответила: - Д-да, конечно, было бы здорово, - отвела взгляда, потеребила край простыни, - только мне идти не в чем. А еще отчаянно хотелось достать футляр и проверить как там ее скрипка. Найджел тоже не подумал, что, наверное, стоило проявить галантность и пропустить Аню в душ первой, запоздало вспомнив об этом только постфактум. Действительно, жить вместе и учитывать нужды друг друга им предстояло еще научиться. - До вечера еще много времени, можно купить все, что захочешь. А то и вовсе заказать через Интернет, - улыбнулся Найджел, присев перед Аней на корточки и мягко коснувшись ее щеки, обозначая просьбу посмотреть на него. - Милая, что случилось? Что не так? Искреннее беспокойство и нежность в глазах Найджела не могли оставить Аню равнодушной. Уголки ее губ чуть дрогнули в попытке улыбнуться. - У-у, все нормально, - Аня чуть заметно качнула головой, - просто не привыкла еще... наверное. Критерии нормальности у Найджела с Аней определенно расходились. Для него не была нормальными ни растерянность Ани, ни нотки неуверенности в ее голосе. Но и как реагировать так, чтобы сберечь их общее счастье, он не знал, так что решил просто сказать, что думает. - Мне тоже непривычно, - кивнул Найджел. - Все еще по инерции действую так, будто я один в квартире. Тебя, вон, в душ не пропустил. И, думаю, я был слишком напорист в своих решениях, не посоветовался с тобой, не спросил. Прости. Вздохнув, Аня потянулась и обняла сидящего перед ней Найджела, прижалась щекой, зашептала на ухо: - Ты и должен быть напористым, ты же солдат, - она поцеловала его в щеку, - мой солдат, добавила она перед тем, как поцеловать уже в губы, долгим, основательным поцелуем. - И я тебя люблю, - выдохнула Аня, когда, наконец смогла оторваться. Возразить, что он должен быть не настолько напористым, Найджелу не позволили, любое сопротивление было подавлено в зародыше поцелуем, который даже сейчас, после почти бессонной ночи, горячил кровь. - Обожаю тебя, - тихо прошептал Найджел, не отрывая взгляда от лица Ани. И издал легкий вздох сожаления, нехотя поднимаясь на ноги. - Пойду, пока, в спальне порядок наведу. И подумаю, что надеть, чтобы Алису не смущать, - подмигнул Найджел любимой. Чуть улыбнувшись и кивнув, Аня отправилась в ванную. Опасения подтвердились: блузка пропиталась влагой и изрядно помялась, хоть и висела на вешалке у входа, брюки тоже не внушали оптимизма. Мысленно махнув рукой на такую мелочную проблему, Аня спокойно приняла душ, и вышла из ванной в одном белье. За это время, Найджел успел перестелить постель и переодеться в простые джинсы и однотонную черную футболку, он ждал любимую, сидя на диване и включив фоном телевизор, по которому показывали что-то про дикую природу Африки. Впрочем, Аня с легкостью завладела вниманием Найджела, не затратив на это никаких усилий. - Придется разорить тебя не только на полотенце, но и на какую-нибудь футболку, - шутливо сказала она, - и есть у тебя на примете интернет-магазин с быстрой доставкой? - В одежном шкафу в спальне, нижний ящик отведен под футболки. Или я могу отдать тебе свою, если хочешь, - с лукавой улыбкой предложил Найджел, - магазины в закладках есть, сейчас, я только свой планшет найду. Включенный телевизор и любимый мужчина на диване - сцена показалась настолько семейной, что Аня невольно смутилась, быстро развернулась в сторону спальни и ответила уже на ходу: - Тогда тебе самому придется идти за новой футболкой, так что лучше я сама возьму. - А я так останусь, - рассмеялся Найджел и, проводив Аню взглядом до двери в спальню, и с довольным вздохом откинулся на спинку дивана. Как же ему нравилось видеть Аню здесь, с ним. Он уже предвкушал, как она выйдет к нему, одетая в его майку, как знак окончательной принадлежности. И не разочаровался в своих ожиданиях. Выбрав футболку подлиннее, Аня отметила, какой армейский порядок царил в шкафу, да и во всей квартире Найджела. Захотелось быстро-быстро слетать домой и ликвидировать ее домашний творческий беспорядок прежде, чем его увидит Найджел. Так, на всякий случай. - Так ты же не хотел смущать Алису, - напомнила Аня, возвращаясь из спальни можно сказать одетой, присаживаясь на диван и придвигаясь ближе к Найджелу с планшетом, с тем, чтобы вместе заняться изучением ассортимента интернет-магазина. А заодно и получше узнать друг друга, в конце-концов не так уж много мирных занятий им до сих пор доставалось на двоих. Судя по предлагаемым моделям и оставленным закладкам было очевидно, что Найджел отдавал предпочтение практичности и удобству, красота и модность, как критерии оценки, шли уже потом. Когда совместные разглядывания, смешанные с шуточными препирательствами пришли к окончательному и серьезному согласию, выбор подтвержден и оставалось только достаться доставки, как-то одновременно они вспомнили, что хотели позвонить Алисе. Как оказалось, телевизор Найджела имел функцию телемоста, поэтому, при активации режима, на экране немедленно отобразилось меню планшета. Как командир-сноходец, Найджел, разумеется, имел удаленный доступ к базе данных и личным делам сноходцев, поэтому номер телефона Алисы найти не составило труда. Девушке ушло приглашение поучаствовать в видеозвонке от абонента "Найджел Грин". - Уже почти два часа дня, надеюсь, мы не застанем Алису врасплох, за обедом, - предположил Найджел, посмотрев на Аню и коснувшись ворота надетой на нем черной майки. Аня потянула за край своей длинной футболки, надеясь на то, что выглядит вполне прилично... или на то, что камера в телевизоре не захватывает целиком весь диван, на котором они сидят. Ну или Алиса просто мило посмеется, увидев ее в таком виде. Алиса сегодня пыталась, кажется, побить личный рекорд по скоростному рисованию. По крайней мере, такое впечатление могло произвести порхание мягкого карандаша, обретавшего в здоровой лапке скорость колибри, над альбомным листом. Девушка хрумкнула сладким яблоком, колибри замер, раздумывая над новым цветком-элементом скетча. - Входящий разговор от... - мягко шепнули технологичные ушки от Илариона творческим ушкам. Увлёкшаяся девушка прослушала абонента. Она вообще была занята сейчас своей растерянностью. Почему Терезка не подошла? Сегодня же она в студии дежурит. Тихим вздохом ночного ветра прозвучало "принять с видео". - Алиса Сказкина, творческая студия "Кошачьи... - сияние созвездия Грин-Кац заставило удивлённо хлопнуть синими глазёнками. Слегка застенчиво закончила: - ...ушки". Аня выглядела необычно в домашнем длинном платье. Хотя сама Алиса в своих мыслях пурредставляла её именно в платье с веточкой вишни. "Какой вишни?". - П-привет, - улыбнулась ювелир. Травмированная лапка с яблоком спряталась куда-то за спину, будто поймяунная с пуррличным. "Не плаутье, а футболка. Няуджела", - мяукнул внутренний голос. А Найджел выглядел строго в чёрном. Кажется, у военных даже домашняя одежда была униформой. - Здравствуй, Алиса, - мягко улыбнулся Найджел в ответ. Девушка была права, большая часть домашней одежды Найджела была однотонными цветовыми вариациями одного и того же предмета, доказавшего свое удобство и практичность. - Привет, - обрадовалась Аня такому знакомому лицу с голубоглазой растерянностью и технологичными кошачьими ушками. А ещё они могли говорить по-русски... Аня бросила взгляд на Найджела... наверное. Впрочем, сама Алиса тоже сидела в чёрной футболке, но с принтом. Один-в-один как та, во Сне. Показать контент Hide Видимо, не только её фаумильяр любил старые мультики. Ей было несколько неловко. Только два сноходца знали её за пределами Сна, регулярно видели. Как ювелира из мастерской со смешным названием. Как просто Алису. Штефи и Лар. Сноходица Сказкина очень отличалась от достаточно тихой Алисы. Новая сторона, которую кто знает, как воспримут. Да и их миссия закончилась. Она только мельком видела коллег за предыдущие дни беготни с отчётами, докладами, объяснениями. Связывает ли их ещё что-то? Тот, с кем она понадеялась, что их действительно связывает нечто особенное, разрубил все связи одним ударом. Она не знала ещё ответ на этот вопрос. "Связывает. Кем ты будешь Няуджелу, когда...". На глаза попался ещё не законченный рисунок снежного барса и пурринцессы кошек. Да. Что-то так или иначе связывает. А ещё встал вопрос, который во Сне по определению не существовал. - Это, наверное, не тот вопрос, который задают первым, но... На каком языке будем мяук... говорить? Русский и немецкий у меня родные, английский - свободный. - Мой русский еще очень далек от совершенства, поэтому я предпочел бы разговор на английском, - предложил Найджел на этом же языке. - Но я могу и постараться, девушки, - вторая фраза была сказана на русском, но с жутчайшим акцентом. Хозяйка кошачьих ушек могла наблюдать, как радостно взвизгивает девушка в мужской футболке, бросаясь мужчине на шею и целуя того в щеку. - И даже не сказал мне! - воскликнула Аня, и, чуть успокоившись, добавила - но пока лучше по-английски. Найджел приобнял Аню в ответ и усмехнулся, довольный произведенным эффектом. В Корпусе русских было немало, так что, хочешь-не хочешь, а русский пришлось осваивать. Другое дело, что практики Найджелу изрядно не хватало, особенно с момента перехода в сноходцы, где английский доминировал. Алиса чуть смутилась при виде счастья Найджела и Аня, почувствовал себя лишней на их празднике. Здорово, наверное. Когда можно любить и быть любимой в ответ. - Тогда по-английски, - кивнула девушка, пряча улыбку. Сложно не улыбаться при виде тех, кто нашёл счастье друг в друге. В их взглядах, улыбках, прикосновениях, голосах всегда было нечто особенное. Неповторимая любовь тех, кто только-только обрёл друг друга. Однажды эта пылкая любовь изменится. Как яркий костёр догорает, но очаг и угли ещё долгое время согревают тело ровным теплом, ожидая новой растопки. Жар уйдёт. Но нежное тепло будет становиться глубже, пропитывать насквозь, до самой последней клеточки. - Когда хотите зайти в гости? Завтра я... - Алиса задумчиво улыбнулась, - навещаю Штефи и Илариона. Не знаю точно, когда они меня отпустят. А со среды до пятницы я в вашем распоряжении. На выходных я к родителям в Москву. Давно их не видела. Да и повод есть. Можно будет на следующей неделе, если вдруг вам неудобно. - Спасибо, дамы, - досталась улыбка и Алисе. - Я думаю, четверг или пятница будут отличными вариантами. Вряд ли мы надолго тебя займем, Алис. Что скажешь, милая? - посмотрел Найджел вопросительно на Аню. - Согласна, - ответила Аня, не отрывая взгляда от Найджела и все еще пребывая в легкой эйфории. Интересно, сколько еще открытий их ждет впереди? - но, наверное, четверг будет удобнее, если Алиса уезжает в субботу, в пятницу ей нужно будет собраться. - Я буду с вами столько, сколько потребуется. Четверг так четверг. Я в студии с 10, приходите в любое время. Алиса лишь мягко улыбнулась при словах Найджела, что надолго её не займут. Она уже мысленно освободила весь четверг. Взгляд Ани снова переместился на хозяйку Кошачьих Ушек. Алиса-в-мастерской выглядела так же, как обычно, и как-то иначе одновременно. Ужасно захотелось поболтать о чем-нибудь, можно даже сказать посплетничать, чисто по-девичьи. - Как твои друзья, с ними все хорошо? И какой повод, если не секрет? - О, судя по количеству ворчаний и причитаний, то просто отлично, спасибо, - усмехнулась Алиса. И добавила серьёзнее: - Учитывая, что творилось у Засечки, то правда хорошо. Кажется, кое у кого пострадала больше гордость, что Раунар - лидер тавалинцев - командовал и сражался до прихода легионеров. Что взять с этих гигантских кошек, - пожала плечиками девушка. Вопрос о поводе заставил её неловко замяться. Она не афишировала свой день рождения, даже предпочитала его скрывать. Ни в каких тематических или профессиональных сообществах она не указывала дату рождения. Не любила обязаловку, когда поздравляют для проформы, и сама не поздравляла так. Родители, наставники, коллеги. Более чем достаточно. Но друзьям Алиса на прямые вопросы всегда отвечала. - У меня завтра день рождения, - застенчиво улыбнулись ушки. - Поэтому завтра со Штефи и Иларионом, а на выходных - к родителям. Мы на дни рождения стараемся собираться семьёй. Найджел удивленно приподнял брови, в ходе сборов личную информацию он просмотрел по диагонали и потому дни рождений его подчиненных в памяти не отложились. "Надо будет еще раз внимательно просмотреть дела потом", - сделал он себе мысленную пометку. - Поздравляю, Алис, - улыбнулся Найджел девушке, легкую, почти невесомую зависть нужно было постараться, чтобы найти в уголках улыбки или взгляде серо-голубых глаз. Сам Найджел не очень любил отмечать собственные дни рождения, но, похоже, это должно было измениться. - Тогда, возможно, мы действительно займем тебя на весь день. Если ты не будешь возражать, конечно. - Ух ты, вот это повод! - Аня удивилась и обрадовалась тоже, но поздравлять не стала, заранее ведь не поздравляют, - хорошо отпраздновать тебе и завтра, и в выходные. Надеюсь, мы не сильно помешаем? В голове у шатенки лихорадочно, обгоняя друг друга, начали носится мысли, пытаясь придумать, чтобы такое можно было бы подарить Алисе. День рождения все-таки. Некоторые идеи уже успели более-менее оформиться и даже вызвать загадочную улыбку на Анином лице, но скорее, улыбку вызывал и сам повод сделать приятное подруге. Алиса в ответ улыбнулась созвездию Грин-Кац. - Спасибо. Вы совсем не помешаете, я буду только рада. День рождения - просто очередной день и повод немного отвлечься, побыть с любимыми людьми. - Отлично, - улыбнулся в ответ Найджел. - Тогда встречаемся в четверг, в полдень. А там посмотрим, как дела пойдут. - Пока-пока! - все ещё улыбаясь Аня помахала Алисе рукой, - хорошего настроения тебе! - До встречи, - кивнула девушка и, забывшись, помахала левой лапкой с половинкой яблока. Последним, что могли слышать Найджел и Аня, стал энергичный, решительный, сочный "хрум" с нотками задумчивости и застенчивости. Эпилог Ани и Найджела, часть 3. Виды и магия. 20 мая 2205 года, ресторан "Нью-Берлин-Москва", вечер. Выбранный Найджелом ресторан в противовес своему оригиналу, оставшемуся в просто Берлине, располагался на шестидесятом этаже жилой башни, почти под самой крышей. Вид на город с такой высоты, разумеется, открывался просто фантастический. Показать контент Hide Одет Найджел был просто, но со вкусом - темные брюки и черный пиджак оттенялись белого цвета рубашкой. Галстуком он пренебрег. Белая рубашка, надетая пусть всего лишь для "оттенения", делала Найджела неотразимым. Аня то и дело находила повод остановиться перед ним, поправить белый воротник, смахнуть несуществующую пылинку с плеча или просто полюбоваться, вообще без всякого повода. Найджел каждый раз блаженно улыбался, принимая ласковые и заботливые прикосновения от Ани. Любовь в ее глазах сияла так ярко, что, казалось, сейчас затмит собой весь окружающий мир. В такие моменты Найджел чувствовал себя невероятно счастливым и чертовски везучим. На самой Анне было темно-синее платье в ретро-стиле, совместно выбранное, на удивление удачно на ней сидевшее, что не всегда случается при покупках через интернет. Показать контент Hide Платье любимой Найджелу безумно нравилось, Аня в нем выглядела так притягательно, что приходилось регулярно бороться с возникавшими желаниями. В ресторан они вошли вместе, под руку, обстановка и вид за окном заставили Аню восхищенно выдохнуть: - Красиво! - она едва коснулась его щеки, - спасибо что привел меня сюда. - Я рад, что тебе здесь нравится, - улыбнулся Найджел и склонился к любимой, чтобы чуть тише проговорить. - Тебе безумно идет это платье, милая. Выглядишь сногсшибательно. Мгновенно порозовевшие щеки девушки явно показывали, как приятно ей слышать такие слова, да и вообще быть так близко, рядом с любимым. Ей хотелось сказать много добрых, нежных слов в ответ, и не только слов, но все же они были в общественном месте и следовало вести себя прилично. Сверкнув блестящими от счастья глазами, она подхватила Найджела под локоть и потянула в сторону столиков. - И какой столик наш? - спросила она, ласковая улыбка на все еще пылающих щеках стала чуть лукавой, - возле окна? - Да, возле окна, вон тот, на двоих, - снова улыбнулся Найджел, в присутствии Ани ему хотелось это делать все чаще и чаще. - Люблю смотреть на вечерний город с высоты. Красивое зрелище. - Красивое, - согласилась Аня, присаживаясь и устремляя взгляд в панорамное окно, - и столик удачный. Ты любишь красивые виды на закате, - добавила она с задумчивой улыбкой. Официант принес меню и принял заказ Найджела, красное вино и куриное филе с грибами и тушеными овощами, после чего выжидательно посмотрел на Аню, ожидая, пока та примет решение, что заказать. В меню, в отличие от окна, долго смотреть не хотелось. Да какое там меню, когда напротив улыбающийся Найджел в белой рубашке. Тыкнув в салат "Цезарь" и минеральную воду, она сложила меню, и, облокотившись на стол, положив голову на руки, озорно спросила: - Что-то посоветуешь еще? "Как же она красива", - в который раз восхищенно подумал Найджел, любуясь Аней. - Выбери нам десерт, пожалуйста, - вместо совета мягко попросил он. - Хорошо, - ответила Аня, правда прежде, чем вернуться к меню, еще некоторое время вглядывалась в лицо Найджела, словно пыталась отыскать какую-то подсказку. Перелистав меню в самый конец, она остановилась на двух порциях мороженого. Показать контент Hide - Отличный выбор, - похвалил девушку Найджел и отпустил официанта. Пока готовился заказ, у них было время наедине. Конечно, насколько можно быть наедине посреди ресторана. - Я прихожу сюда иногда, чтобы сменить обстановку и развеяться. Но, впервые за очень долгое время, я ужинаю здесь не один. И мне это чертовски нравится, любимая. Столик на двоих был небольшой, Аня смогла протянуть руки и взяться за руки Найджела. - Я тоже тебя люблю, милый, - вино ещё не принесли, но Аня чувствовала себя так, как будто уже сделала пару глотков, - и все ещё не могу поверить, что это реальность. Найджел сжал ладони Ани, ласково провел большими пальцами по нежной коже, вздохнул умиротворенно, глядя девушке в глаза. - Я тоже периодически не верю, что все это на самом деле. Но ты раз за разом убеждаешь меня в обратном, Аня. Принесли заказ и руки пришлось расцепить, Найджел сделал это с заметной неохотой. Дождавшись, пока официант наполнит оба бокала вином и уйдет, Найджел взял свой бокал в руку и взглянул на Аню, улыбнулся ей ласково и одновременно виновато. - Знаешь, я тут задумался о том, насколько быстро я рвался вперед. С головокружительной скоростью. Знакомство, первый поцелуй, первая ночь вместе, предложение руки и сердца. Даже знакомство с родителями и свадьба уже распланированы. Да, нас свели вместе такие обстоятельства, в которых человека узнаешь буквально за день, но разве правильно с моей стороны принимать это как должное и двигаться дальше, будто наша с тобой встреча - не чудо из чудес? Я считаю, что совершил ошибку, поступая так. Ты заслуживаешь волшебства, Аня. Поэтому, теперь, когда мы совершенно точно в реальном мире и над нами не довлеет страх потери, - Найджел сделал глубокий вздох, - милая, ты выйдешь за меня замуж? И все же в серо-голубом океане действительно можно утонуть. Воздуха не хватало, вдохнуть не получалось, Аня смотрела в глаза Найджела и чувствовала, как погибает. Теперь, когда они в реальном мире, и страх потери отступил... она все равно тонет в его глазах, восхищается его предусмотрительностью, преклоняется перед его честностью, не представляет себе иной жизни, кроме как рядом с ним. Это то волшебство, которое уже случилось, магия, которая происходит сейчас. Они еще о многом не говорили, очень о многом, еще не привыкли друг другу, но самое главное у них уже есть. То, что делает двух людей одним целым, связывает навеки, помогает преодолеть все на свете, стоит только захотеть. И сейчас Аня читала в глазах Найджела не только любовь, не только предложение жить вместе, завести детей, но и желание преодолеть любые трудности, непонимания, стать одним целым. Это было больше, чем предложение, это было волшебство. В горле сам собой появился комок, в глазах застыла мокрая пелена. Аня понимала, что молчание затягивается, но ей очень хотелось продлить этот момент, прочувствовать его, познать магию. Она продолжала молчать, глядя в глаза Найджела, и только заметив тень беспокойства, снова протянула руку, чтобы накрыть своей рукой мужскую, и голосом, дрожащим от волнения, наконец, произнесла: - Не представляю свою жизнь без тебя, любимый. Конечно, да. И спасибо, что спросил. Как же невообразимо приятно было слышать от Ани именно эти слова, видеть мерцающие в ее глазах слезы счастья, словно миниатюрные бриллианты. - Я люблю тебя, родная, - Найджел тоже имел известные проблемы с твердостью голоса, тщательно скрываемый под натурой военного романтик встрепенулся и выглянул наружу, словно подснежник по весне сквозь тающий снег. Нестерпимо хотелось задать еще один безумно важный для него вопрос, но Найджел приструнил себя. "Не спеши. Это подождет до возвращения домой", - сказал он самому себе мысленно. - За нас и наше общее будущее, - предложил он тост. Смахнув с глаз нечаянную слезинку, Аня вздохнула, взяла в руки второй бокал, и тихо сказала: - За нас... По-прежнему не отрываясь от глаз Найджела, не выныривая из океана, она она едва пригубила вино, почти не чувствуя вкуса. - Милая, ты как? Все в порядке? - с легкой тревогой спросил Найджел, глядя на Аню. Девушка выглядела почти дезориентированной и оглушенной. Аня улыбнулась и сделала ещё глоток вина. На этот раз, кажется, его распробовав. - Все в порядке, милый. Просто... иногда кажется, ты читаешь мои мысли. - Неожиданное заявление, - рассмеялся Найджел. - И в чем это проявляется? - Ну... - Аня задумчиво повертела бокал в руках, как будто искала ответ в глубине темно-красной жидкости, - у нас совсем не было... конфетно-букетного периода, - она вдруг засмеялась, - глупо, конечно, но иногда хочется таких вот... обычных... вещей. Особенно с учётом тех обстоятельств, в которых мы познакомились. Поставив бокал, Аня обвела взглядом зал, задержав его немного на панораме за окном. - И вот, ты приводишь меня в это красивое место и делаешь предложение... в мирной обстановке. Спасибо тебе. Это хорошее место, чтобы спокойно поговорить о нас. "Значит, утром я все понял правильно", - про себя порадовался Найджел. "Надо будет еще с папой на эту тему пообщаться". - Я рад, что угодил тебе, милая, - сегодня Найджел улыбался как никогда часто. - Знаешь, мне интересно, какой видишь нашу дальнейшую жизнь ты. - Не сильна я в детальном стратегическом планировании, - Аня смутилась и улыбнулась одновременно. Снова взяла бокал, снова пригубила, снова задумчиво начала поворачивать его в руках. Торопливость в обсуждении подобных вещей ей была явно не свойственна. Вздохнув, она сделала еще один, большой, глоток вина, как-будто для храбрости. - Ты говорил о большой квартире? Как насчет... дома? Маленького домика на берегу моря... или озера... - Аня снова краснела буквально на глазах, одновременно выражение ее лица стремительно менялось с задумчивого на мечтательное, - чистый воздух, запах воды, красивые закаты... пара детишек играет во дворе с собакой... Аня покраснела окончательно, но глаза ее блестели по-прежнему мечтательно. - Звучит просто замечательно, - с теми же мечтательными нотками в голосе ответил заслушавшийся любимую Найджел. - И очень мне нравится. Хороший вариант. А еще, похоже, ты тоже читаешь мои мысли, Аня. Я тоже думал о детях, но не хотел тебя торопить. После случая с Мирой, для меня это стало почти навязчивой идеей - никаких случайных связей, строгое предохранение. Но с тобой рядом я забываю обо всем, в том числе и о своих страхах. Дети - это важно, и решение должно быть за обоими родителями. Я очень рад, что ты хочешь от меня детей также, как я этого хочу. Аня отставила бокал и снова погрузилась в океан серо-голубых глаз. - Рассказывай. Все, что уже запланировал, - можно было бы назвать вопрос требовательным, если бы не нежный тон и веселые искорки в Аниных глазах. - Расскажу. А ты вноси коррективы. Твоя идея с домиком у озера или моря мне очень по душе, - с любовью в голосе произнес Найджел. - Если говорить о делах ближайших, то я планировал следующую неделю провести с тобой на курорте, отдохнуть и набраться сил. А потом навестить родителей, по очереди, моих и твоих. Затем можно было бы заняться подбором и обустройством нашего с тобой дома. Найджел прервался, чтобы сделать еще один глоток вина. Подошел официант, сноровисто убрал опустевшие тарелки, вернулся с десертом и только тогда Найджел продолжил говорить. - Далеко я не заглядывал, но тут все, как мне кажется, просто. Совместные походы в Сон, совместная жизнь в реальности. Дети. Счастье быть с тобой, любить тебя. - Звучит заманчиво, - Аня больше не бралась за бокал, опасаясь, что совсем потеряется в море эмоций и мыслей, - и про курорт.. и просто про совместную жизнь, - как будто что-то вспомнив, Аня вдруг хихикнула, - только моих родителей трудно будет застать, они постоянно в разъездах. Я уточню когда они будут дома, хорошо? - Конечно, - согласно кивнул Найджел и потянулся вперед, чтобы накрыть ладонь Ани своей, наслаждаясь ощущением тепла и нежности. - Люблю тебя. Это было сказано просто так, без связи с предыдущей репликой, потому что Найджелу хотелось это сказать и он не видел ни одной причины молчать. Они так часто говорили это друг другу сегодня, что, кажется, сам воздух вокруг пропитался этим словом, постоянно материализуя его то в одних устах, то в других. Аня не хотела разнимать руки, они так и сидели, едва касаясь друг друга, глядя в глаза, вдыхая пропитавшийся волшебством воздух, смакуя тепло и нежность, пока мороженое таяло на столе. Мороженое и правда пришлось есть подтаявшим, но вкус его от этого хуже не стал, то, что они делают это вместе, в такой обстановке, с лихвой компенсировало любые возможные неудобства. Рейтинг 18+ В эту ночь все было одновременно и так, и по новому. Точно также они не могли оторваться друг от друга, точно также невозможно было сосчитать подаренных друг другу поцелуев и ласк. Но нежность, с которой Найджел прикасался к любимой, скользил ладонями по ее коже, будто заново узнавая Аню, напитывая ее своей любовью и заботой, была такой же огромной, как и весь земной шар. Хватило бы на каждого, но только Аня была единоличной обладательницей этого дара. Теплое прикосновение скользящих ладоней, грубых, мужских, но божественно ласковых, сказочно нежных, не оставляло выбора. Только желание, срывающее оковы любого контроля, стремление выгибаться, подставляя под эти руки новый участки женского тела, только жажда отвечать прикосновением губ и собственных ладоней. Не было ничего другого в целом мире, только эта нежность, только эти руки, только эти глаза, только эти стоны. Как будто заново вместе, как будто первые прикосновения, робкие и смелые одновременно. Не было никого другого в целом мире, только они друг у друга. Не было ночи, не было сна, не было рассвета, только сладкая дрема, только сплетенные тела. Hide Тепло. Сейчас, рядом с Аней, большая часть прошлой жизни казалась Найджелу холодной, словно он брел через снегопад, не зная дороги. И теперь постепенно отогревался в лучах светящего только для него солнышка. Тихо выскользнув из постели, Найджел прошел в гостиную и взялся за планшет. Было раннее утро, но он знал, что небольшая пекарня неподалеку уже открыта и принимает заказы. А еще у них были замечательные круассаны. Подтверждая заказ, Найджел обратил внимание на рекламный баннер, предлагавший скидку на покупку цветов, и, что немаловажно, была доступна доставка дроном. Так что по прошествии пятнадцати минут, за которые Найджел сварил кофе и пожарил яичницу, оставалось только забрать доставленные заказы: распространявшую аппетитный запах свежей выпечки коробку с круассанами и букет кремовых роз. А потом красиво разложить все на подносе. - С добрым утром, любимая, - Найджел не переставала доставлять немалое удовольствие эта простая фраза. На подушку рядом с Аней лег букет, поднос пока разместился на кровати с краю. Анне снилось солнце. Яркое, теплое солнце, лучи которого отражаются от воды и солнечными зайчиками бегают по стенам бунгало. Пахнет кофе, выпечкой и розами, звучит тихая музыка, Аня никак не может вспомнить, какая - что-то очень знакомое, буквально вертящееся в голове, но все никак не оформляющееся в конкретное название. - С добрым утром, любимая... Точно, она точно знает эту музыку. Еще не проснувшись, Аня сладко потянулась, и с улыбкой прошептала: - Доброе утро, любимый, - запахи никуда не делись, пришлось приоткрыть один глаз и подсмотреть за результатами утренних трудов Найджела. Потом закрыть, глубоко вздохнуть, наслаждаясь всеми запахами сразу, такими вкусными, и снова открыть уже оба глаза. - Какая прелесть... - Аня бросилась Найджелу на шею, не жалея поцелуев, осыпала ими все его лицо, - спасибо! спасибо-спасибо-спасибо-спасибо! - наверное, даже самый дорогой на свете подарок не может принести столько удовольствия, сколько приносит его любимый человек с утренним кофе, цветами и завтраком в постель. Найджел счастливо рассмеялся, подставляя лицо под поцелуи Ани и крепко сжимая ее в объятиях: потому что ему хотелось ощущать ее всю целиком, такую радостную и такую от макушки и до кончиков пальчиков его и потому что так проще было сохранить поднос с завтраком в целости и сохранности, удержав этот ураган восторга рядом с собой, как можно ближе и плотнее. В какой-то момент Найджел просто перехватил инициативу и, держа лицо любимой в ладонях, поцеловал ее, глубоко, страстно, прочувствованно. И еще раз, и еще, пока оба они не задышали в унисон, тяжело и жарко. И только тогда отпустил, раскрасневшуюся и сияющую ярче любого солнца, приглашающе махнув рукой. - Налетай, а то остынет все. Раскрасневшись, отдышавшись, и окончательно проснувшись, Аня, смеясь, кивнула головой, но прежде, чем приняться за завтрак, подняла с подушки букет, легонько прижала к себе, глубоко вдохнув цветочный аромат, и долго смотрела на улыбающегося Найджела сквозь нежные лепестки роз. Счастливый взгляд с лукавой искоркой сквозь цветы видел, наверное, какую-то другую картинку. Отложив букет, Аня аккуратно взяла с уцелевшего на кровати подноса обе чашки кофе, одну протянула Найджелу, из другой глотнула сама. - Какая же ты у меня красавица, - тихо проговорил Найджел, любуясь Аней сквозь те же самые лепестки роз. В такие моменты нет-нет, да и возникавший в голове вопрос, какой будет их обычная семейная жизнь, когда эмоциональная эйфория пройдет и начнется бытовое притирание друг к другу, тихонько, на цыпочках, уходил далеко-далеко. - Букетик надо в воду поставить, - сказала Аня, - у тебя ваза найдется? - Надо посмотреть в шкафу в гостиной, вроде была парочка, - кивнул Найджел, делая глоток из своей чашки. Чмокнув Найджела в щеку еще разок, Аня оставила чашку, ловко соскочила с кровати и скрылась в гостиной с букетом в руках. Через несколько минут она вернулась, неся все тот же букет уже в вазе с водой. Простенькая но симпатичная керамическая ваза уютно устроилась на прозрачном столике рядом с кроватью, а Аня снова устроилась на кровати, рядом с Найджелом. - Все такое вкусное... и так аппетитно пахнет! - сказала она, протянув Найджелу все еще теплый круассан, - чур, следующий завтрак за мной, - она засмеялась, когда крошка от круассана упала Найджелу на грудь, смахнула ее легким движением, - подготовлюсь заранее, чтобы вышло хотя бы вполовину так хорошо, как получается у тебя. - Мне повезло дважды, я не разбудил тебя, когда вставал, и в пекарне и цветочном магазине была доставка дронами, - улыбнулся Найджел, откусывая от круассана приличный кусок. - Но мне очень нравится видеть тебя такой счастливой, милая, - добавил он, прожевав. - А мне повезло только один раз, - задумчиво ответила Аня, пододвигая поднос с остальным завтраком так, чтобы обоим было удобно, - зато по-крупному, - Найджелу досталась тарелка с яичницей, игривая улыбка и еще один, короткий поцелую в щеку, - когда я встретила тебя. Завтрак в постели, такой уютный и веселый, с поцелуями и круассанами, любящими взглядами и горячим кофе, был одним из тех романтичных моментов, которые запоминаются надолго, помогая раскрашивать обычные дни, даже если не представляют из себя ничего особенного. Для двоих любящих людей он и правда был особенным. Hide Эпилог Ани и Найджела, часть 4. Ушки, кольца и хвосты. 23 мая 2205 года, Нью-Берлин, студия "Кошачьи Ушки". В четверг около полудня у дверей творческой студии со смешным названием "Кошачьи Ушки" остановилось такси. Из него вышла празднично одетая пара: мужчина в сером костюме и девушка в розовом платье. Показать контент Hide Показать контент Hide В руках у девушки была большая коробка, перевязанная красным бантом, которую она прижимала к себе и старалась нести так аккуратно, будто в этой коробке находилась хрустальная ваза ценой в пару миллионов. В руках у мужчины был букет цветов. Показать контент Hide Показать контент Hide Мужчина страховал девушку, чуть придерживая ее за талию, и предусмотрительно указывал на ступеньки, чтобы она не споткнулась. Ровно в 12-00 он нажал на кнопку звонка. Немцы на протяжении десятилетий отличались порядком. В первую и, пожалуй, главную очередь – порядком в работе. Или о них так привыкли думать. Хотя успешность немецких компаний, добротность их оборудования определённо говорили, что знаменитый немецкий Ordnung – Порядок – был не просто мифом или словом. Русские же по праву считались хорошими изобретателями, но Ordnung… Ordnung не очень сочетался с героической доминантой, плотно укоренившейся в их культуре за сотни лет. Это необычное умение русского народа в короткие сроки превзойти себя, за несколько лет сделать то, на что другим требовались десятилетия. Обратной стороной этого являлась лень. Которую, правда, предпочитали называть "пурривычкой отдыхать зауранее". Зачем особо замяурачиваться, если сейчас всё равно наберёшься сил, и кааак всё сделаешь сразу! Нэ, ладно, ещё немного отдохнём. Сделаем и завтра. Дело-то не убежит. Алиса, сама того не подозревая, стремилась работать по Ordnung’у. Придумать русской придумывалкой и реализовать немецким Ordnung’ом. Но русское с немецким порой яростно спорило в юной мяуледи. Наверное, именно поэтому успешное наведение порядка в мастерской, когда уже всё красиво, хорошо и аккуратно, закончилось без десяти двенадцать неловким взмахом руки. Бутылочка с розовым концентратом для окрашивания была ловко поймана, но своё коварное дело сделала: "Галчонок", тактический револьвер Алисы, мирно лежавший в выдвинутом ящике, стремительно зацвёл фуксией. - Святые укотники, - простонала девушка. И тут зазвенел звонок. В голове полыхнула паника. Бежать открыть? Девушка уже встала из-за верстака, но уставилась на револьвер. Револьвер в ответ смотрел на неё, как на сумасшедшую: встречать с ним? Но и отложить нельзя. А руки она уже помыла от смазки? Следы повсюду будут. Проснувшаяся в ней Элис решительно подавила панику. - Терезко, это, наверное, Аня и Найджел. Если они, то проводи их ко мне. Будто только этого и ждала, брюнетка заглянула в мастерскую Алисы, смешливыми карими глазами оценила масштаб бедствий и с самым невозмутимым видом кивнула. Показать контент Hide - Už na tom, zlatíčko1. Тереза хотела засмеяться, представив, как Алиция встречает друзей с розовым револьвером в руках, но её младшая начальница так отчаянно старалась оставаться серьёзной и деловой в сей ответственный момент, что хохотушка сдержалась. Подразнить её ещё успеет. Дверь плавно скользнула внутрь стены. Наверное, она могла бы напомнить о некоем "Шале сказочных разностей и разностных прелестей". Карие глаза итало-чешки с интересом оглядели нарядную, красивую пару. Отметили, как элегантно смотрятся вместе мужчина в сдержанном сером костюме и девушка в нежно-розовом, будто первые краски рассвета разбавили водой заповедного родника, платье. - Pan Грин, slečno Кацова2? – полуутвердила молодая женщина с заметным славянским акцентом в английском. – Меня зовут Тереза Костнерова, мастер-дизайнер в студии Алиции. Заходите-заходите, я провожу на первый этаж к ней. Костюм Найджела, по его же собственному мнению, являлся компромиссом между необходимостью одеваться официально и склонностью к удобству в одежде. Относился он к нему также спокойно, не мешает двигаться и ладно. Платье Ани же вызывало в нем чистый восторг, настолько милой и нежной любимая в нем выглядела. Открывшая им дверь девушка была, без всяких скидок, настоящей красавицей, Найджел мысленно отметил это, но даже и не подумал сравнивать ее с Аней. С момента, как он в нее влюбился, для него не перестали существовать другие красивые девушки, вовсе нет, но красота их перешла в ту категорию, к которой относится красота скульптуры или природы. Приятно посмотреть, но не более того. - Добрый день, мисс Костнерова. Да, это мы, рады познакомиться, - улыбнулся девушке Найджел. Аня ожидала увидеть Алису, и, увидев незнакомую девушку, заметно растерялась. Бросила вопросительный взгляд на Найджела - а не ошиблись ли они адресом? Еще больше она растерялась услышав незнакомый язык, изменивший до неузнаваемости ее фамилию. Понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, что адресом они не ошиблись. - Здравствуйте, - все еще растерянно ответила она, осторожно следуя за мастером-дизайнером, - спасибо... Мысли Ани были заняты больше содержимым коробки, чем интерьером студии или, тем более, встретившей их девушкой, поэтому по сторонам она почти не смотрела, разве что под ноги. - Slečno direktorka3 вас бы с удовольствием сама бы встретила, но тут в последний момент... - Тереза с трудом сдержала смех, провожая пару по лестнице. Молодая женщина добавила серьёзнее: - Спасибо, что пришли. Редко кто заходит не только по делу к ней. Тереза провела Аню и Найджела в мастерскую, а сама тихонько вернулась вниз, оставив после себя в дверях лишь лёгкий флёр цитрусовых духов. Но и он скоро исчез. Старая травма немного мешала собирать обратно прочищенный револьвер, но Алиса спешила изо всех сил. И чуть-чуть не успела. "Вот не могла их чуть-чуть подержать", - мысленно буркнула девушка, выразительно глянув на усмехнувшуюся Терезу. - Это я не вас встречаю с револьвером! - поспешно воскликнула Алиса, чувствуя, как заливается краской. От смущения она затараторила ещё быстрее. - Просто я заканчивала наводить порядок, а тут баночка краски пролилась. Она очень стойкая, попала на "Галчонка" - это револьвер мой. Если бы не смыла, то вообще тогда, а объяснить маме, как он стал розовым... Я не всегда такая неуклюжая! - выпалила девушка и окончательно смутилась. Щёлкнул предохранитель, револьвер спрятался обратно в ящик стола. - П-привет, - негромко поздоровалась Алиса. На револьвер Найджел посмотрел с отчетливым интересом, но заострять внимание и так смущенной по самые кончики ушей девушки на нем не стал. - Здравствуй, Алиса, - улыбнулся он девушке, протягивая цветы. - С Днем Рождения тебя! Образ бойкой котейки с копьем на гравицикле не очень вязался с образом взволнованной и оправдывающейся девушки, и ни один из них не подпадал под Анины представления о хозяйках дизайнерских студий. Последние ей представлялись почему-то степенными дамами возраста второй свежести, по крайней мере термин "хозяйка" или "директор" у нее в голове никак не мог принадлежать молоденькой и тараторящей от смущения мисс. Аня с улыбкой смотрела на Алису и думала, как легко в той умещается все вместе - директор, боец, художник и просто скромная девушка, боящаяся показаться неуклюжей. Это после ловкого обращения с копьем-то? - Розовой револьвер? - переспросила она, - я бы с удовольствием посмотрела. Или даже примерила к своему платью, - через долю секунды Аня громко рассмеялась, - с днем рождения, дорогая! Рада тебя видеть. Коробка с бантом не спешила покинуть Анну, видимо, для этого требовалось определенная свобода рук Алисы, в том числе уже разобравшихся с цветами. Найджел и Аня тактично отогнали своим тёплым вниманием смущение Алисы, за что она была им благодарна. Любому человеку, особенно творческому, всегда смущательно, когда кто-то новый появляется в их творческом убежище, святая святых. Ведь оно так много может сказать о них. - Спасибо! - просияла девушка обоим, принимая букет и позволяя себе по-дружески обнять командира. - Он очень элегантный. Как и вы оба. Стараниями наблюдательной мастера-дизайнера появилась ваза с водой, куда стебли с удовольствием и занырнули после дороги. - И я готова освободить тебя от коробки, чтобы обнять, Ань. Потому что радость лучше умею выражать объятиями, - уже спокойнее улыбнулась Алиса, одёргивая любимую небесно-голубую тунику. Отсутствие рукава оставляло открытыми руки - и левое плечо с татуировкой. - Тебе спасибо, Алис, - усмехнулся ничуть не возражавший против объятий девушки Надйжел. - У тебя тут уютно, - отметил он, с любопытством в глазах осмотревшись по сторонам и с интересом покосившись на татуировку на руке Алисы. - С днем рождения еще раз, - сказала Аня, вручая Алисе коробку, кажущуюся необычно легкой по сравнению со своими размерами, - надеюсь, тебе понравиться. Освободившись от коробки, Аня лукаво улыбнулась, переглянувшись с Найджелом, и взяла его за руку. - Сначала открой, потом будем обниматься, - обнимать Алису-с-коробкой было также неудобно, как Аню-с-коробкой, а куда поставить хрупкую вещь - хозяйке видней. Алиса-с-коробкой наградила подругу шутливым взглядом подозревающей котейки. Бережно приняла дар, с которым так аккуратно обращалась дарительница, и поставила на верстак. - Лёгкий, - пробормотала девушка, теряясь в догадках. Что они могли ей подарить, зная её так недолго? Объёмное, лёгкое и хрупкое? Вазы тяжёлые. Цветок? Кустик? Настольная лампа? Утверждая впечатление котейки, потыкала легонько лапкой в коробку, будто ожидая, что оттуда кто-нибудь выскочит. Никого. Не в силах сопротивляться любопытству, принялась с тихим ворчанием распаковывать подарок. Алиса-мастерица одновременно и отличалась от Алисы-с-копьем, и была на нее похожа, оба образа пока не нашли своего единого восприятия у Найджела, но были, безусловно, интересными. Разве что здесь, в мастерской, девушка казалась более...уязвимой, что ли. А еще она действительно вела себя как кошка. Та же опасливая подозрительность по отношению к неизвестному, но дико интересному предмету, опасливое прикосновение, тихое ворчание. Это было также очень похоже на то, как вела себя Мира, когда он принес ей Тигру. Она тогда ходила кругами вокруг коробки, из которой доносилось шумное фырканье и поглядывала на поощряюще улыбавшегося дочери Найджела. И сейчас он точно также улыбнулся Алисе. Первое, что могла заметить Алиса, начав распаковку - это множество крупных дырок, прорезанных в коробке с боковых сторон, да и запечатана коробка не была, лишь слегка прикрыта и наспех перевязана бантом. Сам подарок, мирно дремавший на мягком матрасике всю дорогу, а потому привыкший к легкому покачиванию и несильным толчкам, выскакивать наружу не спешил, а только вопросительно уставился на потревожившую его сон новоиспеченную хозяйку. Показать контент Hide - Мы подумали, - поспешно сказала Аня замершей Алисе, что если один из твоих котов решил вырасти и стать самостоятельным, то другой, в другом мире, обязательно должен появится и остаться с тобой. Увлечённые кошачьи ушки имели свойство пропускать мимо ушей взгляды окружающих. Впрочем, ушами в принципе видеть не умела и даже не всегда чувствовала, когда на неё смотрят. Сейчас её внимание занимала коробка. С дырочками. "Как необычно. Надо, может, взять на вооружение себе идею подарочных перфорированных коробок". Из коробочки на кошачьи ушки с лёгким недоумением смотрели сонные серо-зелёные глаза. Ушки удивлённо хлопнули глазами, котёнок тоже. Кажется, ещё вопрос, кто из них больше удивлён. - Мяу, - нежно мяукнула девушка, сражавшаяся с радостным изумлением. Не сдержавшись, легонько коснулась носика. Владелец носика в долгу не остался, поймал ювелиркин пальчик маленькими лапками. Подозрительно ощупал, не менее подозрительно оглядел. Видимо, результат первичного освидетельствования оказался недостаточным. Смешно ткнулся носом в кончик пальца хихикнувшей девушки, понюхал - и чихнул. - Пурривыкай, - тихо засмеялась Алиса, осторожно погладив маленькую головку и почесав за ушками. - В мяустерской всегда разные запахи. Котёнок в ответ скептически мяукнул, устраиваясь удобнее на матрасике и близоруко поглядывая на Алису. - Кажется, кто-то меня слишком хорошо знает, - мягко улыбнулась Алиса друзьям. - Я хотела котёнка давно, как переехала сюда. Mein Gott, fast sieben Jahre4, - прошептала девушка. - Но то частое обучение и командировки, то обустройство студии... Вечно руки не доходили. Спасибо большое. Вспомнив, что ещё Ане не досталась порция объятий, Алиса спохватилась, обняла соотечественницу и чмокнула в щёку. - Все благодарности Ане, я сам вряд ли додумался именно до такого подарка, - беззастенчиво "сдал" любимую Найджел, отметив, что теперь, после всего, что произошло, вид Алисы, обнимающей Аню, не вызывает у него больше дискомфорта. - Ну вот и хорошо, что угадали, - со смехом сказала Аня, обнимая Алису, - пусть всегда тебя радует и делает чуть-чуть счастливее. Отступив на шаг, Аня поправила Алисе прическу. - Все будет хорошо, дорогая. Ушастый талисман у тебя уже есть, остальное приложиться. Кстати, как назовешь? - Не знаю, ещё, если честно. А это мальчик или девочка? Алиса оглядела свою мастерскую. Что её верстак, что верстак Илариона были заставлены фигурками-в-процессе. Конечно, инструменты аккуратно разложены, как и все материалы, но это не самое лучшее место для чаепития. Нет, конечно, здесь проводились и совещания порой (зачем использовать специальную общую комнату, если это можно прямо среди предметов творчества?), но всё же... - Пойдёмте в кабинет, там сможем чай попить. Девушка бережно подхватила матрас с котёнком на руки и повела друзей собой. Кабинет был меньше мастерской, но использовался всегда исключительно по назначению. Ну, почти. Матрас с дремавшим котёнком устроился на эргономичном, настраиваемом кресле, где определённо сидела обычно хозяйка студии. - Котятам у нас почёт. - Мальчик, - ответила Аня, следуя за Алисой-с-котенком. В кабинете котенку досталось лучшее место, что заставило Аню улыбнуться. Оглядевшись, она заметила знакомые рисунки на столе и снова заулыбалась. Хотела что-то спросить у Алисы, но взглянув на нее, почему-то промолчала. - Мальчик... Надо подумать. Найджел усмехнулся, глядя на котенка. Он был уверен, что не пройдет и тридцати секунд, как отважный пушистый путешественник отправится исследовать новые просторы. Между тем, на столе их уже дожидался торт и горка вишни с уже извлеченными косточками, компанию им составляла небрежно сдвинутая на край куча бумаг, основу которых составляли различные рисунки. Из-под бумаг выглядывала кожаная папка с тисненым золотом символом звезды жизни, внутри которой был цветок мака - официальный знак госпиталя при Центре Сноходцев. Алиса повернулась к гостям и в свете ламп дневного освещения Найджел сумел разглядеть частично скрытые косметикой круги под глазами девушки. - Все в порядке? - мягко спросил Найджел, с легкой тревогой взглянув на Алису. Зачем ей изматывать себя работой? Неужели все так плохо и разрыв с Эндрю ударил по ней сильнее, чем казалось Найджелу? "Ах, блин, папку забыла убрать". - Да всё нормально, не пурреживайте, - спокойно ответила Алиса. - Просто эта командировка оказалась настолько богата на такие разные события, новые вещи, что дала много пищи для размышлений. Вот я и мало сплю, много работаю. Доктор Шерманн ворчит, говорит, "за всеми вами теперь глаз да глаз", - неуверенно закончила девушка. Найджел при словах Алисы ощутил иррациональное чувство стыда. Да, они пережили уникальные события, которые должны оставить на них свой след, подчас тяжелый, но Найджел почти не чувствовал этого. Возможно, потому, что обретение Ани, как любимой девушки, затмевало все остальное напрочь. Но Алисы такого эмоционального "щита" не было. Рисунки и папка заняли своё место на рабочем столе рядом с несколькими книгами. Одна об истории сноходцев, вторая - об их психологии. - Садитесь, не стесняйтесь, - махнула девушка на диван для двоих. Сама же полезла в шкаф за посудой. - Вы чай японский будете? - раздался приглушённый голос. - Есть и кофе итальянский, если хотите, конечно, я Терезку попрошу сварить. - Ушки-в-шкафу замерли на мгновение, будто вспомнив что-то, и мрачно буркнули: - Меня эта адская кофемашина не слушается. - Чай отлично подойдет, - ответил Найджел, садясь на диван и вспоминая, сколько чашек ароматного и крепкого чая было выпито вместе с его сенсэем, Такеши Хиро, обучившим его премудростям владения катаной. Внимательно прислушиваясь к Алисе, Аня почему-то подумала, что та немножко недоговаривает. Вздохнув, она присела на диван к Найджелу, расправила платье, проводила взглядом отправившегося на рекогносцировку личных аппартаментов его котейшество, улыбнулась уголком рта Алисиным отношениям с кофемашиной, и спокойно сказала: - Да, японский чай звучит заманчиво. Особенно с тортиком. Алиса действительно недоговаривала. Но свои задачи решать она всегда пурредпочитала сама, не нагружая ими других, да и сегодня важный день для них двоих. Для Ауни и Няуджела. Это один из тех дней, которые должны остаться счастливыми воспоминаниями в фундаменте их любви. И Алиса самым решительным образом намеревалась стать создателем маленького кирпичика для них. - Вот и хорошо. Из шкафа вынырнули бело-синие фарфоровые чашечки с блюдцами и тарелками, гружёные серебряными приборами. Показать контент Hide - Кипяток, 80 градусов, пожалуйста. Где-то в углу гостеприимно запыхтел чайник, пока Алиса доставала из тумбочки возле рабочего стола японский заварочный, инструменты и сам matcha milk. "А котёнок уже ускакал. Вот же разведчик!". Девушка положила друзьям и себе щедрые порции торта. - Песочный торт по древним русским традициям. Или старым. Не знаю, тянет ли лет двести на прямо-таки древние. С клюквой. - Алиса улыбнулась Ане, перевела взгляд на Найджела. - С настоящей. Русской. Дикой. А не какой-то сладкой садовой из Канады. Показать контент Hide Ане достался полный любви взгляд от Найджела, прежде чем он снова с любопытством не посмотрел на торт, который делила на порции Алиса. - Впечатляет. Сама пекла? - спросил он, принимая тарелки и передавая одну Ане. В этом не было особой нужды, но ему хотелось хоть так поухаживать за любимой. Открывать давно и прочно забытые, а то и вовсе неизвестные ранее способы сделать Ане приятно стало для Найджела настоящим увлечением. - Что вы, - тихо засмеялась девушка в ответ на вопрос командира, - я могу только дегустировать такие чудеса. Это из пекарни одного небезызвестного вам Паладина, по семейному рецепту Мечниковых. Он тянется аж из середины XX-го века, кажется. - Русая голова удивлённо качнулась на загорелой шее, лапка поспешно заткнула прядь за ухо. - Я пару раз ему помогала, когда мы втроём со Штефи собираемся и готовим, но до его уровня выпечки не дотягиваюсь, могу только подавать да помогать. У Илариона это в крови. Взгляды и ухаживания не остались незамеченными. Аня даже не знала, что именно делает ее сейчас такой счастливой: внимание со стороны любимого, его взгляды и мимолетные касания пальцами, держащими тарелку, или же тот факт, что подарок, шастающий по кабинету, пришелся по душе подруге. Возможно, все вместе. - Клюквенный пирог - это прекрасно, - сказала Аня, глаза которой блестели, словно ограненные бриллианты, - а твой чай я, кажется, еще даже не пробовала. Аня была рада отвлечь подругу от ежедневных переживаний, а в том, что той очень тяжело сейчас, она не сомневалась ни на мгновение. - Очень вкусно, - сказала она, попробовала кусочек пирога, - настоящая сибирская ягода. При виде нежных взглядов Алиса спрятала улыбку в чайник с широким горлышком, в котором аккуратно готовила зелёный порошок к завариванию. Чтобы позволить людям экстренно налюбоваться друг другом (видимо, возник взаимный недостаток аниума и найджелиниума в крови у каждого из них), слиняла в уголок за кипятком. Показать контент Hide Интересно, меняют ли все эти улыбки вкус пищи, напитков? Грустные события, переживания делали еду пресной, безвкусной. Интересно, станет ли для них вкуснее чай, пирог? Хорошо бы. Как здорово, когда можно дарить чуть-чуть радости людям. Когда можно потом эгоистично украсть для себя чуть-чуть отблеска чужого волшебства. Воспользовавшись тем, что они временно остались практически наедине (вряд ли котенок их выдал бы), Найджел поцеловал Аню, сначала в щеку, потом в уголок изогнувшихся в улыбке губ. Тихое проявление любви, в присутствии Алисы неуместное. А когда девушка вернулась, Найджел уже снова непринужденно сидел в той же позе, что и когда она уходила. догадаться о том, что произошло, можно было бы лишь по довольной улыбке мужчины. Алиса аккуратно перелила воду из электрического чайника в японский металлический. Дома у неё был полный японский набор фарфора для чайной церемонии, но... На работе она порой и поужинать забывала, тут уж не до чайной церемонии. Бамбуковая кисточка споро взбивала кремово-зелёный напиток, который потом через мгновение умиротворяюще прожурчал из носика в чашки. - Как забавно, - мягко, чуть задумчиво улыбнулась девушка. - Мы такая разная компания: русская, европеец, полунемка-полурусская. И сидим пьём японский чай посреди Германии из чешской посуды. - Лёгкая неуверенность во взгляде. Спросить? Не спросить? - Найджел, а я как-то у вас не спрашивала, а вот тут назвала европейцем. А кто вы по национальности? Слышавшаяся в голосе Алисы неуверенность заставила Найджела ободряюще той улыбнуться. - Я бельгийец, также, как и мои родители. Родился в Женеве, там и вырос. Знаешь, Алис, может, мы и разные, но я рад, что судьба свела нас вместе. Поцелуи оказались столь же внезапны, сколь и приятны. Очень хотелось ответить, но все же они были в гостях, и Аня ограничилась еще одним многообещающим взглядом и легким прикосновением руками. Пододвинув чашки, наполненные Алисой, одну - поближе к Найджелу, другую - к себе, она, задумавшись, сказала: - Не такие уж мы разные. Все - белые европейцы, находимся в Европе, один общий ген на всех, - Аня слегка хихикнула, - разве что чай... японский... подвел. - А, вы, как и Оливер, из Бельгии. Да, иногда в жизни просто везёт с хорошими людьми, - кивнула Алиса командиру. Маленький пушистый пурриключенец всё обошёл и отправился развеивать "туман войны" под её рабочим столом. Там его будет ждать сюрприз. Девушка усмехнулась вслед любопытному хвосту. - Чай придётся простить, я лучше японских и, может, китайских не знаю. Угощайся вишенками. Сладкиее. Загорелая рука чуть пододвинула мисочку к Ане, но благоразумно не стала сама кормить скрипачку. Эта привилегия принадлежит Няуджелу. Выражение лица ювелирки слегка изменилось, в синих глазах мелькнула лукавая зелёная тень. - Надеюсь, они пурридутся по душе вам, Ауня. Не знаю, что вдруг вчера дёрнуло их купить вчера? - удивилась Алиса, продолжая как ни в чём не бывало. Лишь лоб прочертила одинокая чёрточка секундного недоумяукивания. - Какие у вас планы теперь? Привилегией Найджел не воспользовался, предоставив Ане полную автономность в деле кормления себя вишенками, по многим причинам он не хотел затевать подобные ласковые игры в присутствии Алисы. - Планов у нас много, - рассмеялся Найджел. - Слетать на курорт, познакомиться с родителями друг друга, присмотреть домик у озера или на берегу моря. Аня догадывалась, какой именно зеленоглазый чертик дернул Алису за руку при виде вишен, мысленно передала ему привет, попробовала чай. Затем вишенку. Вторая вишенка переселилась из общей мисочки в тарелку с тортиком Найджела. - Это даже не все планы, - смутившись, добавила она - самые ближайшие просто. Переглянувшись с Найджелом, она вдруг спросила: - А у тебя какие? Ну, кроме поездки к родителям? Может, помощь какая пригодилась бы? Фантазия ювелирки уже начала было набирать обороты, задумавшись, какие ещё там могут быть такие интересные планы, но стрелочница резко сменила путь, чтобы состав ушёл на другую колею. Ибо нечего думать о всяком в отношении друзей. "А как же Штяуфи и Илаурион? О них, значит, можно всякое?..". "Это другое!". Поезд сопротивлялся, но на нужную колею всё-таки перешёл. - Помощь мне ваша понадобится в первую очередь для подбора вам колец, - тихо засмеялась девушка. - Без вас мне с этим никак не справиться. А ещё мне понадобится разрешение от вас, Найджел, на командировку или посещение... или как это правильно назвать?.. Драгоценности. У меня осталось чуть больше трёх недель, чтобы сделать все дела тут. Потом мы с Иром встречаемся с мяуледи Грин. Поэтому я так спешу со своими делами. Из-под рабочего стола раздался тихий, чудной звук. Что-то среднее между "мяу" и "чирк". Найджел, посерьезнев, кивнул Алисе. - Конечно, я поговорю с Директором, чтобы тебя включили в группу, которая будет отправляться в Драгоценность. Возможно, - тут Найджел посмотрел на Аню, намекая, что решение зависит и от нее в том числе, - мы составим тебе компанию. На чудной звук, донесшийся из-под стола, Найджел отреагировал вопросительным взглядом, направленным на Алису. Ей лучше было знать, что там у нее такое под столом. Аня ответила двумя взглядами, первый, направленный в сторону Найджела, был спокоен и выражал нечто вроде "как ты скажешь", второй, сменивший направление в сторону Алисы и сопровождавшийся чуть поднявшейся бровью, был взловнован и выражал вопросительное "что это?". - Я буду только рада компании. Сможете - здорово. Не сможете - ничего страшного. Из-под стола снова донёсся странный писк. - Ааа, попался, - снова тихонько засмеялась Алиса и с ласковой улыбкой полезла на аномальный сигнал. Наверное, странная это картина: молодая директор и владелица творческой студии с татуировкой на плече и смешинкой в глазах, заползшая под стол. По крайней мере, странный директор выходил, непосредственный. - Я очень рада по двум причинам, что вы мне подарили котёнка, - прозвучал приглушённый голос из-под стола. - Ай! Во-первых, котята, ой!, - маленькие чудеса. Даже когда, ну мяу! вырастают. - Последовала короткая пауза. - Возможно, особенно когда вырастают. А во-вторых, мне стало тепло, что вы сумели так недолго меня зная угадать и придти к тому же решению, что и те, кто меня знают долго. Это значит, что вы - хорошие люди, неравнодушные к другим, умеющие и желающие думать о других. Алиса наконец вынурнула. С корзинкой в руке, в которой серебристо-полосатый путешественник попался в плен рыжеватой котейке. Показать контент Hide - И в-третьих, потому что, когда я буду в отъезде, обоим котятам будет с кем пообщаться. - Алиса с нежностью погладила обоих котят. - За что вам ещё раз спасибо. Котейкинсы не должны быть одинокими. - Красивая, - улыбнулся Найджел. - Это же кошка, да? Вместе с их подарком они составляли чудную пару. - Аха, маленькая котёнка. Абиссинская. Заводчики рассказали, что ещё в Древнем Египте они уже были. Корзинка с что-то нерешительно обсуждавшими котятами примостилась на коленках Алисы. Кажется, девушка не была намерена их выпускать. Аня довольно долго смотрела на рыжую котейку в корзинке. Помолчав ещё какое-то время, она, наконец, сказала: - Извини. Я должна была догадаться, что у тебя наверняка уже есть кошка. Да и вообще надо было тебя спросить, в конце-концов, живое существо дома - это не всегда удобно, даже когда оно такое милое. Аня принялась рассматривать особенности расположения зелёной пены на внутренних стенках чашки. Абиссинские кошки всегда отличались интеллектом и доброжелательностью. Столетия улучшения, воспитания породы не могли не сказаться на абиссинках XXIII-го века. Маленькая рыжеватая котейка, будто почувствовав себя в чём-то невольно виноватой, прекратила вылизывать ухо своего пленника, и грациозно вывалилась из корзинки. Тряхнула головой, дошлёпала до Ани. Где в районе стройных щиколоток прозвучало тихое вибрато, повторяющее то чудное "мяу-чирк". Небольшая голова ткнулась в скрипачку. - А за что ты извиняешься, ласточка? - мягко улыбнулась Алиса, дотягиваясь кончиками пальцев до руки исследовательницы особенностей пенообразования японских чаёв в студиях со смешными названиями. - Котейку мне буквально на днях подарили Штефи с коллегами по студии. Мне живые существа удобны, потому что если я не дома, то я тут. Брать их с собой легко, я же на велосипеде. А рыженькая с сереньким мне будут составлять компанию, когда вечером здесь уже одна остаюсь. Здорово, когда есть рядом кто-то живой и тёплый, кого можно почесать за ушком, - задумчиво добавила хозяйка смешной студии. Алиса уже озвучила вопрос, который собирался задать сам Найджел, поэтому он просто приобнял любимую, лишний раз обозначая, что он всегда рядом и на него можно положиться. Алиса внезапно рассмеялась. - Ты не представляешь себе, сколько раз у Терезки и остальных спрашивали, когда я не в студии, почему она называется "Кошачьи ушки"! И насколько бывает неловко, когда у тебя в студии с таким названием ни одной кошки. А теперь тут целых два пушистых хранителя. Рассеянно отставив чашку, Аня почесала за ушком рыжую котейку и чуть сильнее прижалась к руке Найджела, чтобы показать, что объятия были очень кстати. - Ну, за то что подарок... не оригинальный. Уследить за восемью любопытными лапами сложнее, чем за четырьмя. К тому же они разных пород. Вислоухий шотландец и ушами-то для "Кошачьих Ушек" не вышел, и парой абессинке делать не стоит, заводчики не похвалят. Кошачья метрика у меня в сумке, на родословную после трех месяцев поменяют, придется к заводчику заезжать. - А у рыжей уже имя есть? Алиса внимательно слушала подругу, когда что-то поймало её внимание. "Не пара. Недостаточно. Снова кто-то из-за меня расстрое...". Холод сжал сердце, потёк выше, захватывая горло, разум. Перед глазами мелькнул грязный мотель. Выстрелы в лаборатории и здании. Огромный змей. Падающий Эндрю. "ПУРРЕКРАТИ!". Девушка тихонько кашлянула, крепче сжала травмированной рукой горячую чашку, до боли от жара. Вдохнула кремовый аромат, поднесла к губам тёплый напиток. Хороший чай всё делает лучше. - Казалось бы, только радоваться можно, что вы - или ты, если командир настаивает, - подобрали с первого раза такой же чудесный подарок, как люди, знающие меня много лет, - мягко улыбнулась Алиса, пытаясь теплом голоса прогнать и лёгкое разочарование Ани, и холод, грызший собственное сердце. - А меня наличие восьми лап, что дома, что тут радует. Вы хотели меня порадовать - и вам это удалось. Больше, чем ты сама можешь только представить. При взгляде на серого котёнка, настороженно наблюдавшего за её словами, глаза девушки заблестели слёзами нежности. Алиса поспешно кашлянула и заморгала. - А заводчики... Наверное, с точки зрения хозяйки лучшей псарни Пространства Снов скажу нечто немыслимое: ну и что, что разные породы, если обоим будет уютно вместе? Котейка тихо замурлыкала под лаской ловких, чутких пальцев, опёрлась передними лапками о ногу Ани, заглядывая шатенке в карие глаза. Мурлыканье снова перешло в вибрирующее урчание, в котором слышались просящие нотки. - Я пока имя не придумала, это же дело ответственное, ей с ним по жизни идти... - начала был Алиса, но выражение глаз и голос снова неуловимо изменились: - Мяурин пурросится к вам наколеночки, Ауня. Алиса внезапно чуть порозовела. При словах Ани о заводчиках Найджел вдруг испытал самый настоящий гнев. Нет, с одной стороны, все правильно, чистота породы и все такое прочее, но с другой...это ощущалось настолько мерзко, что Найджела слегка передернуло. Ведь подобный подход можно с легкостью распространить и на людей. И такие попытки были не раз. Фашисты, нео-фашисты, Общество Чистого Выживания. - Я согласен с Алисой, заводчики своей похвалой могут...кхм, подавиться, - выбрал в последний момент более приличное выражение Найджел. - Это подарок не для разведения, а для души. Тяжело вздохнув, Аня нагнулась, и взяла рыжую котейку на руки. Прислушиваясь к тонам Найджела и Алисы, она рассеянно гладила породистый подарок, и думала о том, что легко проявлять негатив к селекции, но когда люди ищут котенка или щенка определенного цвета, определенного размера или определенного характера, они все равно идут к заводчикам. Дожили бы те же абессинцы до наших дней аж со времен Древнего Египта, если бы никто не следил за этой породой? Конечно нет. И Штефи, разыскивая подарок для ученицы, пошла за интеллектуальной рыжей кошкой к заводчикам, а не в приют. И они с Найджелом, разыскивая полосатика, тоже искали его по питомникам, а не среди бездомных животных с неизвестными наследственными данными. Снова вздохнув, она сказал: - Да, конечно, им будет уютно вместе. И не скучно, даже когда хозяйки не будет рядом, - Аня почесала котейке животик и улыбнулась, - можешь даже вывести новую породу, если захочешь. Главное, чтобы тебе нравилось. Вновь получившая имя Мяурин выглядела самым довольным котёнком студии. Пальчики, коснувшиеся живота, заставили слегка заелозить, будто по-человечески боялась щекотки, и тихонько чиркнуть. Алиса тихонько засмеялась. Найждел и Аня с котёнком в руках выглядели так уютно, так... естественно. Будто именно так и должно быть. - Может, тебя назвать Корвином, м, основатель новой породы? - обратилась Алиса к полосатику, поглаживая под побородком. Котик в ответ фыркнул и беззлобно цапнул её за палец. - Ладно-ладно, с именем мы не спешим. Забавные котята у них могут быть, - задумчиво ответила девушка. Мысли почему-то отправились к двум другим котам. К принцессе кошек и её банщику. "Какому банщику?". Девушка с удовольствием укусила наконец-то пирог и, не сдержавшись, мурлыкнула. Конечно, он всегда немного отличается от клюквенного пирога самого Илариона, но даже у него они раз на раз одинаковыми не приходятся. Всё равно вкусно. Хрусткий коржик со сладковатым ванильным ароматом, в которое пытается впитаться кисло-сладкое варенье. Прямо как клюквенное море, набегающее на берег песочного теста. - Да, Лар со своей пекарней молодец, конечно, - пробормотала девушка. Синие глаза внимательно посмотрели на диванную пару. Трио, если считать Мяурин. - У вас уже есть какие-нибудь пожелания по кольцам? Или ещё не думали? Пить чай в компании Ани, Алисы и двух котят было настолько приятно, что Найджел практически забыл, какой была вторая (или первая) главная причина визита в мастерскую. - Ну, я не особо задумывался на этот счет, но мне бы хотелось чего-то одновременно простого и имеющего свою изюминку. Может, сплав двух металлов, обычного золота и белого, - в голосе Найджела послышалась легкая неуверенность, так как он не мог сказать, насколько подобное расплывчатое описание поможет Алисе. Кроме того, он привык быть четким и конкретным, но, в данном случае, просто не представлял до конца, какими будут подходящие им с Аней кольца. Алиса задумчиво кивнула. - Аха, хорошо. Вы не стесняйтесь говорите, чего вам хочется. Или наоборот, чего не хочется вот совсем. Это, кстати, хорошо, что вы из Бельгии и России, - улыбнулась девушка. - Что по вашим традициям, что по нашим кольцо носят на правой руке. Иногда так забавно бывает, когда люди посреди выбора кольца узнают, что у них разные традиции. Взгляд скользнул на Аню. - А у тебя какие пожелания, ласточка? Не пурреживайте, - ободряюще улыбнулась девушка. - Почти всегда люди, которые приходят за ювелирикой, приходят с одними мыслями и представлениями, а выбирают что-то, о чём и не думали. Почесывая кошачье брюшко, Аня слегка пожала плечами. - Может, у тебя эскизы какие-нибудь есть? Чтобы можно было просто посмотреть и выбрать? Алиса скрыла своё удивление. Важное же событие. Может, это просто она такая любительница украшений. Или они пока ещё не уверены. - У меня есть кое-что получше, - лукаво улыбнулась девушка. Матрас с полосатиком переместился на пол возле столика, а ювелир вытащила из шкафа маленький кейс, попутно подхватила с рабочего стола высокотехнологичные ушки. Протёрла руки дезинфицирующей салфеткой, быстро надела на левую руку спортивный фиксатор и спрятала обе в перчатки. Из кейса вынырнули две пары очков и очень похожих перчаток вместе с дезинфицирующими салфеточками. Показать контент Hide Показать контент Hide - Надевайте. Это очки и перчатки дополненной реальности. Большие ювелирные салоны могут позволить себе иметь разные кольца и другие ювелирные украшения живьём. У нас почти всё идёт под заказ, особенно - свадебные, поэтому вот так. Очки вам позволят видеть сразу на руках кольца один-в-один такими, какие они будут в реальности. Цвет, преломление света. А перчатки позволят осязать текстуру, рельеф, вес и даже посадку кольца на руках. Лапки протрите, чтобы проводимость лучше была. Пирог можете спокойно в них кушать, им ничего не будет. Где-то в комнате тихо загудел запускавшийся сервер, и по позеленевшим зрачкам стало заметно, что Алиса уже сидит в линзах дополненной реальности. - Я вам буду предлагать варианты и немножко рассказывать, а вы думайте. Девушка быстро загрузила первую пятёрку колец. - Помолвочные кольца в отличие от обручальных обычно делают простыми, без камней. У нас в студии редко что бывает обычным, поэтому эта категория весьма... - Алиса помахала лапками в воздухе, - условна. Для обручальных камни уже используют. Помолвочные кольца обычно после свадьбы продолжают носить с обручальными. Помолвочное - внешнее кольцо, обручальное - внутреннее, ближе к руке. Но это дело вкуса. Мы с вами смотрим пока только помолвочные. 1 Hide 2 Hide 3 Hide 4 Hide 5 Hide 6 Hide Предложенные примеры помолвочных колец были красивы все без исключения, но именно последняя пара привлекла внимание Найджела, в груди словно шевельнулось что-то, однозначно указывая именно на них. Прислушавшись к себе, Найджел понял, что это желание увидеть на руке Ани именно это кольцо. - Мне очень нравится последний вариант. Аня, а тебе? "Примеряя" все кольца по-очереди, Аня как-раз рассматривала последний вариант. Вернее, дойдя до последнего варианта, забыла, что были какие-то ещё. Кольцо было строгим и красивым одновременно, и смотрелось на ней словно длинное концертное платье. Но что самое главное, оно прекрасно подходило и к тренированной мужской руке. - Мне очень нравится последний вариант. Аня, а тебе? Аня даже не удивилась. В конце-концов, ведь выбрали же они похожие костюмы для проникновения в ночной клуб. Улыбнувшись, она повернула голову с очками и кивнула Найджелу. - Прекрасный вариант, мне тоже очень нравится. Мяурин с интересом и, казалось, лёгким недоумением рассматривала Аню, внимательно изучавшую свои лапки в съёмной шкурке. «Странные они, люди», - подумала котейка и положила головку на бёдра девушки. Странные или нет, но рыженькой нравилось, что Аня - тёплая и от неё приятно пахнет. Алиса же старалась не отсвечивать, чтобы никак не повлиять на окончательный выбор пока-ещё-не-молодожёнов. Им эти кольца носить. - Биметаллические кольца очень популярны, - кивнула девушка их выбору. - Многие видят определённый символизм в них. Белое золото - благородная строгость, стойкость, сила. Розовое - тепло и нежность. Для вас так это сочетание будто специально придумали, - улыбнулась Алиса. Девушка быстро что-то пометила у себя в программе. Другие кольца исчезли, последний вариант остался у них на пальцах. - Чтобы посмотреть на них попозже, когда первое впечатление чуть ослабнет, - пояснила ювелир. - А вот насчёт обручальных вам надо уже постараться ответить для себя и меня на вопросы. Самый важный: будете ли вы носить и помолвочные, и обручальные после свадьбы вместе? Или оставите только обручалки? Если вместе, то будем тогда близкие по стилю смотреть. Алису было очень интересно слушать, она рассказывала со знанием дела и при этом в ее голосе звучала и неподдельная любовь к собственной работе. Редкое качество даже для профессионалов. Задумавшись над вопросом, Найджел взглянул на Аню, потом переместил взгляд на пока виртуальное кольцо на ее пальце. Оно было на свое месте, там, где и должно быть всегда. - Я бы хотел, чтобы мы носили оба кольца вместе, - озвучил Найджел свое желание, но в голосе звучало предложение, а не утверждение. Часто некоторые вещи издалека кажутся простыми и легкими, и только столкнувшись с ними лично, напрямую, узнаешь, что они совсем не такие простые. По крайней мере Аня никогда бы не подумала, что простые, на первый взгляд, кольца, могут скрывать под собой столько незнакомых ей тонкостей и принести столько хлопот. Поглаживая кошку навороченной перчаткой, она кивнула: - Да, пожалуй, в этом же стиле будет лучше всего. Ощущение не тёплой руки, а чуть прохладной шкурки скользящей по головке, спинке, интересно контрастировало с тёплыми ногами, но Мяурин влекло это новое, необычное чувство. Тепло в районе животика, прохладно сверху. Котейка тихонько замурлыкала, сладко задрёмывая под чуткими несмотря на перчатки руками. Алиса снова кивнула гостям и замолчала надольше, перебирая варианты, что-то бормоча себе под нос, что-то добавляя в возможные, что-то - отметая безжалостно, а что-то и с сожалением. Ей очень понравилось одна обручалка из розового золота с эмалью, но... Она слишком была похожа на уже имеющееся. "Это обручальное кольцо, оно может быть надолго, если они не захотят сменить на каком-нибудь юбилее в будущем". В какой-то момент увлёкшаяся девушка, пользуясь доверием друзей, взяла их руки и положила рядом, что-то оценивая, задумчиво пробежалась пальцами по их рукам поверх перчаток, покачала головой в такт одной ей слышимой музыке. Широкая, сильная мужская ладонь воина и узкая женская, но с сильными пальцами скрипачки. Словно придя к какому-то решению, сама себе кивнула. - Смотрите, что получается. Сейчас я вам загружу сначала парные варианты колец, а следом - раздельные. Скомбинировать их можно так, как каждому из вас больше будет по душе, это абсолютно естественно, если вы захотите на руках друг друга видеть не из одной коллекции. Просто обручальные кольца для девушек отличаются большим разнообразием вариантов. Найджел, мне кажется, что вы из тех мужчин, у которых на руке естественнее сидит более строгое кольцо, а не украшенное камнями. Я могу и ошибаться, конечно. 1 Hide 2 Hide 3 Hide 4 Hide 5 Hide 6 Hide - Поскольку вы хотите оставить и помолвочные, и обручальные кольца после свадьбы, то я бы предложила так: для вас, Найджел, подошли бы второй или третий, а на твоём месте, ласточка, я бы выбирала из шестого, четвёртого, пятого или первого. В таком порядке. Но это всего лишь моё мнение. Алиса предложила богатый выбор, каждая пара колец была по своему красива, но то ощущение узнавания, испытанное Найджелом при виде выбранного им и Аней помолвочного кольца, все никак не желало снисходить на мужчину. Тихо вздохнув, Найджел включил доступ к общему каталогу, расширяя область поиска. Заметив, что Найджел залез в общий каталог, Алиса тихонько улыбнулась. Ей нравилось, когда люди начинали сами активно заниматься таким важным вопросом. - Я вас оставлю пока минут на десять-пятнадцать. Когда понадоблюсь, позовите по внутренней связи. Девушка подхватила матрас с котиком-полосатиком и тихонько упорхнула. То ли знакомить с Терезой понесла, то ли решила дать возможность им наедине обсудить. - Может, тебя Штрайфом назвать? - донеслось негромкое из коридора. - Ай! Много времени не понадобилось. Уже спустя пару минут вдумчивого изучения общего каталога, Найджел развернул перед Аней три варианта. 1 Hide 2 Hide 3 Hide - Что скажешь, милая? Кольца были очень красивые, сразу все. Аня металась между ними не зная, на чем остановиться, пока не поняла, что хочет, чтобы их с Найджелом кольца были... нет, не одинаковые. Разными, каким разным бывает мужское и женское, но одновременно одинаковыми, как одинаково начинают думать люди, долго живущие вместе. Заметив, что Найджел рассматривает совсем другой каталог, а Алиса и вовсе вышла, забрав полосатика с собой, а рыжулю оставив с ней, Аня последовала примеру Найджела и начала листать общий, полный каталог. Раздельные кольца она отметала сразу, но и парных, которые были бы не одинаковыми, но все же явно в паре, было такое огромное количество, что глаза разбегались. Не зря Алиса пыталась сократить им муки выбора. Наверное, Аня зависла бы в полном каталоге на долгие часы, если бы не Найджел. Как настоящий военный, который всегда точно знает, что именно ему нужно, он быстро сделал свой выбор. - Что скажешь, милая? Мельком глянув на три (против ее пары десятков!) варианта, Аня улыбнулась, и без единой нотки сомнения в голосе сразу же ответила: - Второй вариант. Мне очень нравится второй вариант, и с другой парой сочетаться будет. Рыжая котенка одобрительно замурлыкала. Найджел улыбнулся Ане в ответ и не отказал себе в удовольствии поцеловать любимую. - У нас с тобой на удивление совпадают выборы, мне тоже нравится больше всего второй вариант, - отметил Найджел, коснувшись дужки очков, чтобы активировать внутреннюю связь. - Алиса, мы определились с выбором, подходи. Пока хозяйка мастерской к ним не присоединилась, Найджел задумчиво посмотрел на рыжую мурлыку. - Знаешь, мне кажется, Мяурин очень похожа на Терезу. Как думаешь? - Скорее на Айрин, - ответила Аня, подумав, - в конце-концов вряд ли такое имя ей дали случайно, да и рыжие обе... ведь правда? - последнее было обращено уже к мурлыкающей кошке, которой досталась очередная порция поглаживаний и чесаний за ушком. Гладить котенка удобнее было все-таки без перчаток дополненной реальности, поэтому Аня стянула их, а заодно сняла и очки, за ненадобностью. Вернувшаяся хозяйка могла обнаружить совершенно пасторальную картину с участием двух взрослых людей и одной рыжей кошки. - И добрые, - усмехнулся Найджел, тоже освобождаясь от высокотехнологичных гаджетов, хотя и с некоторым сожалением. Смотреть, как на его и ее руках мерцают солидным блеском заветные кольца, он был готов почти бесконечно. Алиса с довольным видом показывала Терезе полосатого котёнка, который сразу проникся к той симпатией. Дизайнеры только успели обсудить помолвочные кольца, как хозяйку позвали обратно. - Лансемур? - пурредложила Алиса. Котёнок задумался. Подкрадывающаяся радость замерла на пороге - и ретировалась, когда котёнок вынес зевающий вердикт. Во всплывающем окошке подсвечивалась выбранная пара обручалок. Хитрая система также информировала, сколько времени и какие ещё кольца рассматривали. Ох уж это исследование спроса и предпочтений клиентов. В дверях тихо ходившая девушка задержалась, наблюдая за Мяурин, мурчавшей в руках Ани, и созвездием Грин-Кац, нежно переговарившемся о своём, солнечно-счастливом. - Сфоткать? - шепнули технологичные ушки. - Ja, - тихо откликнулась ушастая. Оценила получившиеся фотографии и присоединилась к выбирателям. - Вы определились, - утвердила девушка. - Да, мы определились с выбором, - кивнул Найджел вернувшейся Алисе и, чуть поколебавшись, добавил. - Наверное, портрет Миры можно и потом сделать. Я не хочу, чтобы ты загоняла себя, чтобы успеть все и сразу. - Загонять? - Алиса улыбнулась в ответ. - Кольца сможете забрать во вторник, после 14 часов. Портрет я буду пока продумывать, поэтому готова принимать пожелания. Найджел удивленно приподнял брови, он не ожидал, что все будет готово так быстро. С матраса в руках донёсся тихий требовательный писк. Алиса тоже сняла перчатки и привычным жестом пристегнула к поясу. Освободившаяся левая лапка с нежностью пурроявила внимание к котёнку. Аня уже видела Алисины наброски Миры, поэтому только заулыбалась, услышав, что Найджел, кроме колец, заказал ещё и портрет дочери. Будет что повесить на стену вместо корабля. - Здорово, что так быстро, - сказала она Алисе, продолжая гладить рыжулю, - спасибо тебе. Рыжуля спрыгнула с Аниных колен и отправилась к своей хозяйке. Наверное, хотела получить ещё одну порцию ласк. Или потискать полосатика. Аня повернулась к Найджелу и взяла его за руку, просто так. Или выражала свою радость всему происходящему. - Это просто здорово, - с восхищением в голосе проговорил Найджел, ответно сжав ладонь любимой. - По портрету, не знаю, тут тебе видней, Алис. Алиса пожала плечиками. - Чертежи в системе есть, заготовки не вручную делаю. Помолвочные и обручалки в принципе достаточно пурростые с точки зрения технологии. Лапками буду только закреплять камушек в помолвочном и полировать-обрабатывать. Они будут уже завтра готовы. Это с обручалками придётся повозиться, они составные и камушков три. Ну, ещё отобрать и огранить, если в запасниках готовых нет. Ты тоже запоминай, Клауд, - обратилась ювелир к полосатому котёнку. - Ты же теперь тут подмастерье. Мяурин попыталась запрыгнуть на коленки к хозяйке, покачивавшейся в кресле, но не дотянулась и сползла по штанине. Котёнка задумчиво посмотрела на длинные ноги в облегающих чёрных штанах, на татуировку на щиколотке. Перевела зелёные глаза на загорелое лицо. Наверное, её не похвалят за использование коготков? Но они же маленькие, она аккуратно так прыг! Синие глаза хозяйки подозрительно сощурились. Хозяйка, ты подозреваешь в чём-то меня? Такую маленькую? Пушистую. Невинную. Мяурин поспешно втянула коготки. Святые укотники, лаадно. Мурлыкалка издала тихое просительное вибрато, и была сразу же подхвачена. Почему-то Мяурин торжествующе глянула на соседа по матрасу, что-то довольно чиркнула и милостиво лизнула его смешное ухо. - Погоди, ты не пурротив имени "Клауд"? - решила уточнить кошачеушастая хозяйка у полосатого подмастерья, одной рукой играя на рыженькой мулыкалке, а пальцем другой щекоча нос пушистика. Палец был немедленно пойман и лизнут. - В общем, я готова принимать пожелания. Но сама картина ко вторнику ещё не будет готова! - поспешно уточнила Алиса. Все были в сборе. Две кошки на коленях у хозяйки, вылизывающие друг друга, и обе с именами. Алиса с матрасиком на коленях, как-то подозрительно по-кошачьи с ними разговаривающая. Три пары кошачьих ушек, целое семейство, дружное, мурлыкающее, няшное. Не переставая улыбаться, Аня подергала Найджела за руку: - Ну? Большой портрет-то? Рассказывай, какой бы хотел видеть Миру, - когда родных разделяет ни много ни мало граница миров, через которую даже фото не пронести, портрет, нарисованный настоящим художником - это маленькое чудо. Очень нужное и очень желанное чудо, позволяющее собраться вместе хотя бы так. Найджел настолько засмотрелся на домашнюю идиллию в исполнении Алисы и ее котят, что чуть не пропустил вопрос Ани мимо ушей. - А, гм, да. Большой, надеюсь. Портрет, в смысле. И чтобы Мира смотрела с него на нас. Словно окно между двумя мирами, - подумав, попытался конкретизировать неясные ощущения Найджел. - Главное, чтобы можно было посмотреть в ее зеленые глаза и видеть ее улыбку. И улыбнуться самому в ответ. Улыбавшейся Ане достался от кошачьих ушек чуть лукавый взгляд, который больше подходил зелёным глазам с вертикальными зрачками, чем синим. По-прежнему улыбаясь, девушка аккуратно подцепила себе в рот несколько вишенок. - Тогда два вопроса: насколько большой? - уже более серьёзно спросила Алиса у Найджела. В голову ей уже пришла пара идей. - Его ведь можно сделать и в рост мяуледи Миры. Грубо говоря: примерный размер холста, на котором будет портрет. И второй: вы хотите ростовой портрет? Поясной? Погрудный? Найджел снова задумался ненадолго, мысленно перебирая варианты. - Наверное, я бы хотел два портрета Миры, - наконец озвучил он свои мысли. - Один большой ростовой и один среднего размера, поясной. Взгляд синих глаз скользнул по комнате, чуть задержался на книге по психологии на столе. Сколько у неё времени? Успеет ли она сделать всё до того, как?.. "Всё - нет. Но есть важное. Важное успею". - Остерегаться вас надо, командир Грин. Положи вам палец в рот... - Алиса тихо засмеялась. Отпила чай. - Хорошо. Два так два. - Портреты не к спеху, - проговорил Найджел. Ему вдруг стало слегка не по себе, во взгляде Алисе промелькнуло что-то непонятно-тревожное, неприятно напоминавшее ему о тех минутах, когда он хладнокровно высчитывал, сколько секунд еще удержит БМКД, прежде чем окончательно выпадет из Сна и чего ему это будет стоить. Словно холодным сквозняком потянуло. Аня переводила взгляд с Найджела на Алису и обратно, не понимая, что такого они оба могут знать, чего не знает она. Вздохнув, свободной рукой она поправила воротник пиджака Найджела, продолжая удерживать вторую в его ладони, как будто говоря: "все хорошо". - Может лучше медальон какой-нибудь? - сказала она Найджелу тихонько, - тогда она всегда будет с тобой, не только дома. А дома будет ждать большой портрет на стене. И Алиса посвободней окажется. Найджел повернулся к Ане и улыбнулся милой, ласково коснувшись ее щеки ладонью свободной руки. - Это отличная идея, я считаю, - согласился он, снова взглянув на Алису. - Тогда ростовой портрет и портрет для медальона. Алиса мысленно улыбнулась, сдержав тихий вздох. Она хотела сделать сюрпурриз Няуджелу, подарив ему медальон в комплекте к... мементо, которое готовила для всех, но к этой же мысли пурришла и Ауня. "Кто-то догадывается о котятах, кто-то - о медальонах. И всегда это ты, ласточка. Прозорливая же у вас любимая, командир Грин". У Алисы мелькнула ещё одна идея, но не сейчас. Точнее, не в этом мире. Девушка усмехнулась. Мире наверняка идея понравится. - Хорошо, - просто кивнула Алиса. - Вы на следующей неделе ещё тут... - лапки отвлеклись от пушистиков, сделали неопурределённый круговой жест, - или уже не тут? Чтобы я подстроилась. Аня вопросительно посмотрела на Найджела. Они собирались съездить на курорт, но пока не определились с точной датой. На следующей неделе их может уже не быть здесь. И вообще столько планов, столько планов... никогда еще жизнь не казалось ей такой насыщенной и богатой на события, поездки, встречи... Как будто яркие чувства заполнили не только сердце, но и весь мир вокруг. - Мы с Аней планировали неделю отдохнуть на курорте, - в голосе Найджела слышалась испытываемая им неловкость от понимания, что пока они будут отдыхать, Алиса будет трудиться в поте лица. - Но сначала мы заберем помолвочные кольца. Потом еще будут знакомства с родителями, но вряд ли они займут дольше пары дней. Да и нам не трудно взять билеты на рейс до Нью-Берлина, если вдруг нужно будет. - Tja, смотрите сами, - повела плечами Алиса. - Я вас ни в коем случае не завязываю на себя. Три недели я буду тут работать, поэтому в любой день и время приходите, только позвоните или напишите. Если вдруг меня не будет, то Терезка наверняка здесь или даже Иларион, может. Помолвочные кольца я могу вам и отправить... - девушка замялась и тише добавила: - особой почтой. Дойдут при любом раскладе. - Особой это какой? - заинтересовалась Аня, чувствуя в тоне Алисы какой-то подвох, - что-то мне подсказывает, что ты не про DHL сейчас, - хихикнула она. - И не про "Пони", - улыбнулась девушка. - Нуууу, у меня есть возможность пересылать корппочтой "Калашникова", нашей военной и диппочтой. У меня же мама в "Калашникове", у неё много среди военных друзей и знакомых. Посмотрев на двух котят, занимающихся ознакомительным вылизыванием и покусыванием друг друга на коленях у хозяйки, Аня вдруг сказал: - А вообще тебе не помешало бы отдохнуть. Съезди куда-нибудь.. на море.. или там в горы, в конце-концов, столько тебе всего пережить пришлось, а тут еще мы работу подкидываем. Развеяться и набраться положительных эмоций тебе, как творческому человеку, очень нужно. При словах об отдыхе Алиса состроила задумчивую мордашку, глянула в окно. - Нас со Штефи и Ларом выдернули из отпуска. А работа сейчас помогает отдохнуть. Столько мыслей, идей... Ауня, пурросто не знаю, когда их реализовать. Они же все тут толкаются, - загорелый палец постучал по русскому виску, - просятся, чтобы я их перенесла хотя бы в альбом. На следующей неделе закончу кое-что, станет полегче. Для меня сейчас творчество - лучший отдых. А вы уже решили, куда отдыхать? - Вот и перенеси их в альбом, сидя где-нибудь на свежем воздухе, - не унималась Аня, - мастерская твоя подождет, перегореть всегда успеть можно. А за котятами Тереза твоя присмотрит. - Французская Полинезия, - ответил на вопрос "куда" Найджел. - Там есть цепь островков, у владельца которых заключен договор исключительно с Центром Сноходцев. Минимум людей, максимум отдыха. Там самые шикарные закаты и рассветы, что я вообще видел. При словах про Полинезию Аня снова посмотрела на Найджела, на блуждающую на его губах улыбку, с которой он говорил о закатах, и не могла не улыбнуться сама. - Полинееезия, - задумчиво протянула Алиса. Занятые знакомством котята оторвались от хвостов друг друга. Мяурин вопросительно чиркнула, Клауд молча поддержал захватчицу своего матраса. - Никогда там не была, - пояснили взрослые кошачие ушки младшим. - Жарко там, наверное. - Жарко, - согласился Найджел. - Там всего пару месяцев в году бывает не солнечно. Но океан несет прохладу, поэтому жару особо и не замечаешь. И там просто невероятно мирно. Последний эпитет для Найджела, как человека, повидавшего войну во всех видах, был особенно важным. Аня опурределённо решила быть очень заботливой и не позволить дизайнеру печалиться и работать в печали. Хотя ей как раз может и лучше было бы сидеть в тихом уединении и рисовать. Всё, что угодно, лишь бы не вспоминать. - Бу-бу-бу, - пробурчала лишь Алиса в ответ шатенке. - Тереза не моя, она у нас национальное достояние студии. И с фарфором-стеклом отлично управляется, и с другими вещами поспевает. В моё отсутствие она Самый Важный Человек в студии. А иногда и в моём присутствии, - на губах мелькнула усмешка. Руки притянули к себе плотнее матрасик, Клауд удивлённо пискнул, а на этот раз уже Мяурин его молча поддержала. - А котят не дам. Мои. С собой возьму, будут резвиться. Им полезно на природе побегать. А то будут только в нашем садике сидеть. - Вот и бери с собой и вези куда-нибудь на природу, - продолжала настаивать Аня, - с котятами или без, но отдохнуть тебе надо. Я вот тоже в Полинезии не была, Найджел как узнал, сразу же настаивать стал, чтобы именно туда мы поехали, - руки были все ещё сцеплены, поэтому Аня просто чмокнула Найджела в щеку, - если это место выбрано для отдыха Центром, значит, действительно стоит съездить. "Поедем вместе в Дрезден?". Да. Она хотела поехать тогда с ним. Как странно. Как давно и как недавно это было. А теперь всё рассыпалось прахом. Вернулась обратно. К тому, с чего всё начиналось. Странная Алиса. Смешная студия. "ПУРРЕКРАТИ!". Да. Нельзя. Не при них. Счастливые люди должны чувствовать себя счастливыми, радоваться, пока радости есть в жизни, а не грустить, что у кого-то... не так. Будто соглашаясь с Аней, Клауд опёрся лапами о руку ласкающую и что-то настойчиво мяукнул. Мяурин фыркнула. Ещё вибриссы не выросли, а уже командует. - Диверсант, - пробурчала девушка, взъерошивая шёрстку кота. - Лаааадно, мам. Закончу с кольцами - съезжу в Шварцвальд, может. Или в Мондзее, в Австрию. Там озеро и горы. Штефи божилась, что там одно из вкуснейших итальянских мороженых, хоть и Австрия. - Звучит замечательно, - улыбаясь, сказала Аня, - горы, озеро, мороженое... ммм... съезди обязательно, попробуй, а потом расскажешь, правда это или нет. Отпустив, наконец, руку Найджела, Аня поднялась и, вероломно пользуясь тем, что Алиса занята с котятами, крепко обняла подругу. Обнимашек много не бывает. - Спасибо тебе. У тебя прекрасная студия и целых два котенка, и все будет хорошо, обязательно. Может, действительно будет? Почему, если уж начистоту, этому хорошему однажды к ней и не заглянуть? Да и хорошее разное бывает. Родители. Наставники. Студия. Аня и Найджел. Мира и Ир. Может, действительно будет? Алиса подавила соблазн по-дружески чмокнуть девушку в щёку. Свободная от мяукающих забот левая рука со спортивным фиксатором благодарно коснулась пальцев тактически хитрой Ани, пользующейся диверсионной работой. - Вам спасибо. Что на чай зашли и за Клауда. Здесь вам всегда будут рады. - И тише добавила голосом, в котором притаилось мурлыканье: - Верю, что и у вас всё будет замуррчательно... мяуледи. - Как ни в чём не бывало продолжила, лишь лёгкое недоумякивание мелькнуло в синих глазах: - Я вас провожу. Найджел повел себя более сдержанно, просто положив ладонь на плечо Алисе и заглянув ей в лицо. - А мы всегда будем рады видеть тебя, Алис. И у себя в гостях, и в одной команде. Я знаю, что могу полностью на тебя положиться и этого будет достаточно. И буду рад с тобой работать. От слов командира... нет, Найджела, стало где-то в глубине души тепло. Что один из опытных инструкторов, военный во Сне и наяву, доверяет её личностным качествам и навыкам сноходицы. Смешной Алисе Сказкиной. Что появилось ещё несколько человек, чьё уважение она завоевала. Не любимые наставники, которые ей доверяют хотя бы потому, что она - их подопечная. Которую они подстрахуют. А ей доверяют подстраховать. - Gleichweis5, Найджел, - улыбнулась Алиса. Благодарность в глазах сменилась лукавством. - Только вы сначала тот самый домик подберите. Котята оставаться в стороне не собирались и неуверенно, но решительно отправились следом за ушастой предводительницей маленькой стайки и её гостями. Замирая перед каждой новой ступенькой, но не желая пасовать друг перед другом, Мяурин и Клауд аккуратно спрыгивали вниз. - До свидания, - попрощались кошачьи ушки в дверях студии и ещё раз обняли на пуррощание друзей. - Я вам напишу, как подготовлю кольца. Звоните-пишите, если что. Тереза, раскрашивавшая вручную какую-то тарелку розового фарфора, на прощание помахала рукой. Она всегда одобряла появление в жизни Алиции людей, вызывавших столь редкую улыбку на задумчивом лице. Hide сноски 1) Už na tom, zlatíčko - "Уже иду, золотце". 2) Pan - "Господин" (=мистер). Slečna (-o) - "Барышня" (=мисс). 3) Slečno direktorka - "Мисс директор". 4) Mein Gott, fast sieben Jahre - "Боже мой, почти семь лет [прошло]". 5) Gleichweis - "Аналогично". 6) Ne, zlatíčko - "Нет, золотце". Hide Stormcrow, Dmitry Shepard, Marikonna 2 1 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 31 290 24 августа, 2018 Эпилог Ани и Найджела. Часть 5. Ушастые тайны. 27 мая 2205 г. Понедельник. Вечер. Алиса с довольным видов разглядывала в подвале три маленьких бриллианта для Аниной обручалки. Конечно, подвал этот назывался промеж них не подвалом, а "Кузницей чудес". В которой с почти нездоровой аккуратностью всё было организовано и продумано, вплоть до очистки воздуха от мельчайших частиц. Даже котят пришлось оставить наверху. Алиса не делал исключений даже для себя в вопросе чистоты в "Кузнице". В прошлый четверг она испытала приступ паники, когда, наигравшись с милыми котятами, зевнула и полезла выбирать камушки для колец. О, для помолвочного у неё как раз подходящее было. А вот для обручального не было трёх бриллиантов. Были крупные камни, но резать их для очень маленьких... Рука не поднималась. Вот и разрывалась между обещанием и неразумностью резки крупного алмаза. Выручили друзья Илариона, занимавшиеся официальной продажей драгоценных камней и металлов в России. Мама, конечно, разворчалась, что дочка, редко бывающая с родителями, вынуждена была мчаться на встречу за камнями, но что поделаешь. Зато камни оказались очень хороши, как на подбор. Сегодня она закончила их гранить. Осталось только поставить лазерную меточку - и всё. Ну и завтра оправить их в кольцо с утра. "Точнее, не совсем с утра, а чуть позже. Утром опять надо к доктору Шерманну. Или вечером? Не, перенесу на вечер. Заодно к Штяуфи и Лару заскочу". Бережно убрав самоцветы, прошла через шлюз, скинула рабочий халат и маску. Поправила ушки, закрыла мощную дверь за собой. С другой стороны смотрел обычный древесный шпон с табличкой: "Кузница чудес". Девушка усмехнулась и открыла смарт. Звонить влюблённым людям вечером не хотела. Мало ли за чем их застигнет? За ужином, например. Руки настрочили сообщение. "Привет! Почти всё готово, можете завтра в час-два подъехать и забрать. Или попозже. Мяулиска". По привычке проглядела уже отпурравленое сообщение. Это вот Лар по несколько раз проверял сначала, а потом отправлял. У неё с этим всегда наобормот. Глаза расширились при виде подписи, щёки вспыхнули от смущения. - Ой-ё... Может, добрый доктор и пуррав, да, хороший мой? "Может быть. Пу, Мяулиска". Уведомление о принятом сообщении, оформленное в виде двух коротких мелодичных сигналов, вплелось в куда более прозаичные и, одновременно, интригующие для постороннего слушателя звуки - короткие стоны удовольствия. - Милая, ты просто волшебница! - в очередной раз простонал Найджел, адресуя комплимент Ане, сидевшей на нем сверху и массажирующей ему спину и шею. Безусловно, сноходец мог позволить себе массажиста любой, сколь угодно высокой квалификации, но с руками любящей женщины сравниться не смог бы никто из них. А началось все с гримасы легкого неудовольствия, с которым Найджел, час просидевший вместе с Аней над планшетом, подбирая дом с видом на море или озеро, поменял позу. И немедленно оказался в ласковых руках будущей супруги. - О, сообщение пришло, - дотянулся Найджел до лежавшего рядом, на столике, смарта. - Это от Алисы. Говорит, что завтра около двух кольца можно уже забирать, - Найджел задумчиво хмыкнул. - Правда, подписалась она забавно. Смотри, - показал он экранчик смартфона Ане. Кто бы мог подумать, что такая, казалось бы, несложная вещь, как поиск будущего дома, окажется такой увлекательной, но долгой процедурой, даже на самом своем предварительном этапе. Процедурой, плавно перешедшей в другую, не менее увлекательную и приятную для обеих сторон - и для стороны, чьим мышцам физически напоминали, что сидеть долго в одной позе не полезно, и для стороны, чьему слуху ласково повторяли, насколько приятны ее прикосновения. Заглянув через плечо Найджела в предоставленный для просмотра экран, Аня прочитала подпись по слогам: "Мя-у-лис-ка". Сначала хихикнула, потом задумалась, ослабляя нажим большими пальцами и машинально переходя от массажа к простым поглаживаниям плеч любимого мужчины. - Кажется, так Ирбис Алису называет, помнишь? Интересно, это Алиса в шутку так подписалась, или... - что именно "или" Аня сформулировать не смогла, хотя какая-то очевидная мысль крутилась, кажется, совсем рядом, буквально руку протяни и вылови. Оставив бесполезные попытки вылавливания мыслей, она пощекотала сверху мужской затылок, взъерошила непослушные волосы, и игриво промурлыкала на ушко: - К двум поедем окольцовываться? Или попозже? Найджел буквально млел, ощущая ласковые прикосновения рук Ани и приятную тяжесть ее тела, тепло дыхания у своего уха. Сосредоточиться на вопросе удалось не сразу. - Да, думаю, в два часа будет удобно и для нас, и для Алисы, - согласился Найджел с любимой, набирая ответное сообщение. "Привет, Алиса! Отличная новость, спасибо. Мы приедем в два, если не возражаешь. Найджел и Аня." Ответ пришёл быстро. Видимо, особо не отвлекла. Это хорошо. "И они не обратили внимание на подпись. Вот и хорошо". Подтверждение было коротким. "Хорошо, приезжайте, буду ждать. Алиса". Внимательно пурроверила сообщение. Всё было в порядке. "Вот и ладушки". - Алиса ответила, что будет нас ждать, - пояснил Найджел, прочитав новое сообщение. - Отлично. Так, на чем мы там остановились, милая? Веселый мужской и женский смех наполнили гостиную квартиры Найджела, когда влюбленные снова обратили свое внимание исключительно друг на друга. *** На следующий день к мастерской Алисы снова подкатило такси и снова из него вышли двое, подтянутый мужчина лет тридцати на вид и молодая красивая девушка. И даже коробка с бантиком снова была при них, ее уверенно держал под мышкой Найджел, другой рукой уже привычно приобнимая Аню за талию. Идя к двери, Найджелу было интересно, кто на этот раз откроет им дверь. Иларион, когда он ещё был её преподавателем на программе "Калина" в Москве, и потом вместе со Штефи всегда учил кошачьи ушки, что лучше, конечно, не ошибаться. Но есть кое-что важнее - не повторять ошибок. Поэтому к появлению гостей она была уже готова заранее. Только нервно ходила по нулевому этажу под смешливыми взглядами Терезы и Мяурин. Клауд же дремал на коленях чешки. Когда на мониторе с внешней камеры появилось такси, ушки поспешили к двери в сопровождении кошачьего караула. И с удивлением захлопали глазами. - Доброе утро. День, - поправила сама себя ювелир. Вид удивленной Алисы так насмешил Аню, что она громко засмеялась. - Это всего лишь мы, - Аня весело подмигнула Алисе, - ты ждала кого-то другого? - Да кого я ещё-то могла ждать... - растерянно пурроговорили ушки, курсируя глазами между Ауней, коробкой и Няуджелом. "Неужто мне? Снова? Но за что? Они же меня уже поздравили. И что же там внутри?". По-прежнему растерянная Алиса, по всей видимости, гадала о содержимом новой коробки, похожей на предыдущую более чем, и это выглядело так мило, что Анне очень захотелось сморозить какую-нибудь смешную глупость. Кивнув в сторону коробки, с самым заговорщицким видом, она заявила громким шепотом: - А это еще один котенок! Ушек много не бывает! - и снова громко засмеялась, пока лицо Алисы не вытянулось слишком сильно, - не волнуйся, это всего лишь тортик, - еще одно подмигивание в сторону переживательно-смущенной ювелирши, - с вишней! - Привет, Алиса, - улыбнулся Найджел девушке. - Торт называется "Пьяная вишня". Найджел при этом лукаво покосился на Аню, явно вспоминая некий эпизод, связанный с этим названием. Алиса всегда любила пурриятные сюрпурризы. Этот интерес и предвкушение. Ответ Ани на ещё не высказанный вопрос парализовал любопытные глазёнки-моргалки похлеще колдовских чар. Только охнула, поспешно прикрыла ладонью рот и перевела глаза на котят. Но Мяурин сохраняла спокойствие, тонкий нюх не чуял котят. В хризолитовых глазах-озёрках рыжей котёнки плескалось недоумяукивание. Будто поняла, что речь о расширении кошачьей гвардии, но вот пополнения не было. Мяурин вопурросительно мяукнула, строго посмотрев на Ауню: мол, пурредъявите заявленного котёнка, мы ждём. Клауд же ничтоже котяшеся пошлёпал навстречу Ане и Найджелу и сделал круг почёта между ног мяуледи Кац. Пополнение или нет, но пришли знакомые люди, которые выбрали его и передали в хорошую кошачью компанию. Из студии долетел звонкий смех Терезы, следившей - и слушавшей через камеру - за развитием событий. Вот это номер! Её очевидно привела в восторг перспектива ещё одной пары ушек в мастерской. Четвёртой с учётом её стройной начальницы. Или уж очень позабавила мордочка изумлённой Алисы. - Ты! - воскликнула Алиса и легонько, но чувствительно ткнула расшалившуюся скрипачку в рёбра. С независимым видом повернулась к командиру с тортом. Командир с тортом подобен командиру с катаной, но с тортом. С самым серьёзным видом поздоровалась: - Здравствуйте, Найджел. Командир Грин, я официально заявляю, что замкомандира Кац, ваша возлюбленная, - безобразница! Я уже пурредставила себе, как мне придётся объясняться со Штефи, что я реквизирую Лара для открытия кошачьего кафе или как минимум - расширения студии. Она бы меня искусала! А ваши вишенки здесь всегда пурриветствуются, Ауня, - вдруг добавила девушка, лукаво щуря синие - или зеленоватые? - глаза на мяуледи. Наверное, всё-таки синие. Наверняка это лишь тень от клёна. Иль игра солнца золота на нежно-зелёной молодой листве, диковинно отразившаяся в глазах сноходицы-ювелира. Наверное. Картинно воскликнув "ай!" в ответ на тычок в бок, Аня внимательно выслушала "донос" Алисы командиру на нее, обратив внимание на "Ауню", "вишенки" и "пурриветствия". Если цвет глаз порой уловить действительно трудно, то оговорки становились чем дальше - тем очевиднее. Кошачьи ушки Ирбиса мелькали за Алисой тут и там, а вот хорошо это было или плохо - Аня пока понять не могла. В реальности, на Земле, хозяйка фамильяра была с ним одним целым, но во Сне различия между ними увеличивались тем больше, чем более самостоятельным становился Ирбис. Как бы это все не закончилось реальным раздвоением личности Алисы. Наклонившись, Аня, подобрала на руки Клауда, почесала котика за висячим ушком, и, по-прежнему с улыбкой, спросила: - Войти-то можно? Или мы наказаны за котят и коробки? Найджел с серьезным видом выслушал "кляузу" на возлюбленную и также серьезно кивнул Алисе в ответ. - Я непременно наложу на нее взыскание, когда мы вернемся домой, - заверил он девушку. - И сделаю это очень-очень тщательно, - на последнем слове Найджел все же не выдержал и рассмеялся. - Правильно, - одобрительно кивнула девушка Найджелу, слегка порозовев. Оставалось гадать, какие мысли могли у шаловливых ушек мелькнуть по поводу наказаний. Поманила за собой. - Пойдёмте наверх. Мяурин зевнула и последовала наверх. Кажется, что пополнение новыми рекрутами, что взыскания откладывались. Отсмеявшаяся Тереза сохраняла невозмутимо-доброжелательный вид. Только губы предательски дрогнули, когда она поздоровалась с гостями. Перспектива быть тщательно наказанной Аню не напугала, разве что смутила немножко. Но, решив оставить этот вопрос на вечер, она спокойно проследовала за Алисой по уже знакомой студии с котенком на руках. Наверху Аня отпустила Клауда на волю, затем освободила Найджела от коробки, передав тортик хозяйке, деловито уселась на диванчик и сразу, сходу, прямо спросила: - Рассказывай. Что там с Ирбисом стряслось, что он сразу вырос? Какие у вас с ним дальнейшие планы? А то в последний день столько всего сразу случилось, даже поговорить некогда было, - глянув на Найдежла в поисках поддержки, Аня продолжила, - ну и о планах Ирбиса с Мирой тоже, наверное, стоит рассказать, уж отцу-то... Покидать уютные лапки совсем не хотелось. От Ани приятно пахло, чувствовалось тепло. От Мяулиски обычно тоже, когда она не работала с какими-то мазюкалками. Его хозяйка очень нежно относилась к нему и рыжику. Но порой она ощущалась прохладной, уходящей... куда-то. Мяурин в такие моменты забиралась к девушке на коленки или на живот. Или на грудь. Или могла свернуться вокруг шеи, если та сидела. Будто старалась согреть. "И почему она так поступает?" - недоумевал младший кот-гвардеец, иногда подражая своей напарнице. Будто Мяурин что-то чувствовала, что он пока недоумяукивает. "У Ани на груди наверняка мягче и теплее", - бесхитростно подумал котёнок. А ещё в их хозяйке порой мелькало что-то очень кошачье. Обычно когда она одна оставалась, то начинала мурлыкать на разные лады за работой. Это... вызывало недомяукивание. Клауд с лёгким сожалением покинул тёплые руки Ани. И поспешно занял алисино рабочее кресло. Котёнок торжествующее посмотрел на свою соперницу по кошачьим соревнованиям, которая проделала всю дорогу самостоятельно. Мяурин мысленно фыркнула и вложила весь свой опыт и силы в прыжок. Стараясь выглядеть уверенно, будто каждое утро перед завтраком берёт олимпийские высоты, приземлилась рядом с Клаудом под одобрительным взглядом Мяулиски. "Получилось! Получилось! Первый раз!". Пушистая рыжая тентакля пощекотала нос полосатого ассистента - и еле успела спастись от ловких лап. Фыркнув уже в реальности, с кресла аккуратно перебралась на подлокотник, а с него - на рабочий стол. Быстро оглянулась. Иногда если она... точнее Клауд, конечно же Клауд! Мур, так вот. Когда Клауд делал что-то не то, например, пытался рыженьк... серыми лапками подцепить вкусную красную рыбку с белыми зёрнышками (их Мяурин считала менее вкусными, но тоже ничего) с тарелочки отвернувшейся Тяурезы, то его могла настигнуть из ниоткуда струйка воды. Наверное, гнев кошачьих предков. Но к ней, Мяурин, они сейчас, видимо благоволили. Котёнка сама победоносно глянула на соперника, подложила лапки под мордочку и принялась сонливо наблюдать за своей главой стайки и её гостями. Алиса, конечно, доверяла Ане с Найджелом, но всё-таки сначала убедилась, что в подарочной коробке тортик. И полезла во всё тот же шкаф, дверцы которого напоминали крупные соты из стекла, за бело-голубым чайным сервизом. Тихо хмыкнула на залп прямых, как стрелы, вопросов. Пока не вспомнила тот день. Я люблю тебя, но этого недостаточно. Боль. Страшно. Боль в рёбрах от ломающегося Танцора. Клёкот орла. Разрывы гранат. Рычание волка. Крики и стоны. Падающий Эндрю, рассыпающийся пылью на глазах. Снова боль. И страшно. - Да. Многое случилось, - прошептали отстранённо ушки, пряча затуманившиеся глаза в шкаф с посудой. Моргнула, спрятала всё за сапфировый доспех глаз, пурривычно расставила посуду на столике. - Как много вопурросов, - мягко улыбнулась девушка. - Как вырос - это знает Мира и, может, Найджел? - неуверенно пурроговорила Алиса. - Это, видимо, способности по наследству от Их Дымнейшества. Я сама удивилась. Мягко говоря. Память услужливо подсказала то странное чувство, когда, похоже, Мира передала часть своих сил Иру. А поскольку память-то у Алисы бойкая, то напомнила и тот фейерверк их нежностей, и всё, что она сама в тот момент... Алиса покраснела, кашлянула, стараясь отогнать жар, разливающийся по телу. Только руки стали холодными. - Кхм. Про планы мяуледи и Ира лучше спрашивать у них, я... - неловко замялась, - мало его видела последние дни во Сне. С уверенностью могу сказать, что они хотят быть вместе. - Задумчиво обвела взглядом комнату, взгляд задержался на давешней книге по психологии. Негромко закончила мысль, нарезая чудесный тортик: - А я обещала им в этом помочь. Глядя, как играются друг с другом Айрин и Клауд, Найджел ощутил отличие в восприятии, мастерская, которая и изначально не была только местом для работы, теперь еще больше воспринималась домом. Причем, каким-то образом Найджел ощущал себя кем-то большим, чем просто гостем. - Нет, Мира мне ничего не говорила, - покачал головой Найджел в ответ на слова Алисы. - Видимо, не успела. Я могу чем-то тебе помочь? Аня молча слушала Алису, наблюдая как та копается в шкафу, расставляет посуду, нарезает тортик. Что-то было в этом... неправильное, как будто кого-то не хватало. Или чего-то. - Хотят быть вместе... - задумчиво сказала она, - а как? Ты собираешься сделать как Найджел, когда он растил Миру? Неделя в году - в реальности, а все остальное время - во Сне? А как же твоя студия? И Мяурин с Клаудом? - Студия-то успешно живёт и в моё отсутствие, - хмыкнула Алиса, погладив котят. - А вот котята... Котята - это да. Глаза соскользнули с гостей в сторону, в окно. Любовалась клёном. Думала. Сказать? Не сказать? Хотелось поделиться. Так легче. Но имела ли пурраво на это? "Няуджел - её папа". - Вы ко мне тепло относитесь, поэтому на вопрос о наших котах из мира Снов я должна как ваш друг дать вам возможность отказаться от получения ответа, - наконец ответила тихо девушка. - Лар и мама рассказывали про такую штуку... Plausible deniability, вот. "Достоверное отрицание" или что-то такое. Это такая хитрость, что начальство - в спецслужбах обычно - отказывается знать о некоторых сомнительных миссиях, чтобы в случае огласки сказать: это не мы, подчинённые без нашего ведома. Я собираюсь сделать по меркам Центра кое-что... неоднозначное. Ничего опасного для других! - поспешно взмахнула лапками. - Пурросто науверняка нарушу кое-что из правил и своего контракта. Знаете, - Алиса застенчиво улыбнулась тортику, перевела взгляд на Найджела, - из тех вещей, за которые то Валькирия, то Паладин, то я получаем выговор с формулировкой, - тон изменился на занудного формалиста, - "безрассудно, рискованно, самоуверенно". Как тогда, когда мы год назад с Иларионом поспорили. А то вас могут в Центре обворчать просто за то, что вы об этом знали, но не сказали, не помешали... Это не секрет от вас. Пурросто... Не хочется, чтобы из-за нас у таких хороших людей, как вы, сложности возникли. Да, Найджел знал, как это бывает. Сам мог, подобно героиням одной сказки, заявить: "my lips are sealed". И приведенные Алисой доводы выглядели разумными. Но...речь шла о его дочери и самой Алисе. Он помнил, как она оказалась в коме из-за глупого и безрассудного спора. - Ты сказала, ничего опасного для других, - медленно проговорил Найджел. - А для тебя, Миры или Ирбиса? Кроме того, вам может понадобиться и моя помощь. Файн мой друг, он может сделать то, что я попрошу, не задавая вопросов. Тон разговора резко переменился. Аня переводила взгляд с Алисы на Найджела, пытаясь понять, что происходит. Сложности? Какие могут быть сложности и почему? Но больше всего ее волновал... отзвук, легкий налет опасности, который мог грозить кому-то из них троих, чего никак нельзя допустить. - Ты серьезно думаешь, что после такого заявления мы сможем спокойно уйти? - Аня выразительно посмотрела на Алису, потом переглянулась с Найджелом, - зная, что вы там втроем что-то такое задумали, о чем лучше никому не говорить? К тому же Найждел действительно сможет помочь, он же все-таки и друг, и заинтересованное лицо, не только твой начальник. Алиса пожала плечами. - Мой долг - предупредить друзей, чтобы не втянуть их в авантюру, дорогая. Мире ничего не грозит, - заверила ювелир Найджела. "Разве что разбитое сердце, если не получится". Но мысль эта осталась благоразумно неозаученной. Помолчала, собираясь с духом. Перевела взгляд на тихо шелестевшие зелёные листочки за окном. Она не хотела говорить. Не хотела снова смотреть в сторону страхов, которые её ждут. Того потом, после. Хотела вручить кольца, попить чай с тортиком, порадоваться с ними. Не хотела втягивать их. Но так хотела и поделиться. Ведь они сами пурредложили. - Мира уверена, что с помощью Их Дымнейшества получится разделить меня и котика. Он освободится от своих цепей фамильяра, будет всегда во Сне, вместе с Мирой. Для нас с ним это... рискованно. "Для тебя, Мяулиска. Больше всего - для тебя". - Я читаю сейчас о психологии сноходцев, фяумильярах. Слишком мало точно извяустного о нас. Но мы оба готовы рискнуть. Алиса замолчала. Она знает, что Штефи скажет. Найджел как ответственный сноходец наверняка тоже увидит все те риски, про которые она сознательно умолчала. О которых думает долго ночью. "И если хоть что-нибудь в процессе пойдет не так, можно нарушить как возможность существования самого Ирбиса, так и способность работать с анима самой Алисы. Не говоря уже об ущербе психике", - Найджел задумался, прикидывая варианты и собирая воедино собственные куцые знания. Что происходит с проектором, если вынуть пластинку с картинкой, что он проецирует на стену? Ровным счетом ничего. Что произойдет с картинкой? Она исчезнет, если ее не закрепить каким-то иным способом. Примитивное объяснение куда более сложной и построенной по неизвестным для Найджела правилам предполагаемой процедуры. Первой реакцией было воспротивиться, помешать Алисе рисковать собой, несмотря на то, что речь шла о Мире, но это была не его область принятия решений. Собой каждый волен распоряжаться так, как желает. Свобода воли. Отойти в сторону? Немыслимо. Значит, и думать больше не о чем. - Я помогу вам всем, чем смогу, - твердо и уверенно ответил Найджел. Вам, не тебе. Пора привыкать, что скоро Ирбис станет не просто самостоятельной и независимой личностью, но и полноценной частью семьи. Иного исхода задуманного эксперимента Найджел не принимал. Разделить? До Ани не сразу дошел смысл сказанного Алисой. Отделить ее от Ирбиса. Сделать разумного кота еще и самостоятельным, каким стал Джеймс... что ж, если Мира уверена... если Император уверен, что это возможно, и что это получится, то Ирбис заслуживает... Рискованно? Насколько рискованно и опасно? Аня тревожно пыталась уловить какую-нибудь нотку дополнительной информации в голосе Алисы. Голос Найджела звучал уверенно, как уверенно звучит голос солдата, уходящего на войну и обещающего, что он обязательно вернется. - Может, вас обоих можно как-то подстраховать? - Аня сильно сомневалась, что вообще чем-то сможет быть полезна, даже если будет находится во время процедуры рядом, во Сне, но не бросать же подругу одну, с такой тайной наедине, - как это происходит, ты не знаешь? Тихий вздох. Не стали переубеждать, говорить, что она - чудачка, что рискует. Может, подумали, но спорить не стали. Взгляд вернулся с клёна на Найджела и Аню. - Спасибо, - кивнула девушка обоим будущим супругам и продолжила с лёгкой улыбкой. - В первую очередь за то, что не стали отговаривать, пытаться переубедить. "Всё равно бы не вышло". - И за предложение помощи тоже. Хотя я, честно говоря, не знаю, что Император и пурринцесса будут делать, что потребуется от меня. По словам Миры, в этом вроде как нет ничего особо сложного, но... - Алиса неуверенно пожала плечами, тихонько сглотнула комок в горле. Её пугала эта неизвестность. - Про разделение сноходца и фамильяра я ничего не нашла. Не знаю, про фамильяров слишком мало информации. Много предположений. Вот Паладин с доктором Шерманном пару месяцев назад статью написали с мыслями о связи психики сноходцев с фамильярами, читала её, пока летала к родителям. Девушка не стала говорить, что одним из анонимных участников их экспериментов была она. Иларион по первому образованию был логистом, но в душе восхищался чудесами человеческой психики и мозга. Порой вздыхал, что, может, чуть ошибся с профессией. Но хоть его неистощимая фантазия нашла рациональную, научную поддержку в лице Седого паромщика. - Если брать за основу, что фамильяры - это проекция нашего подсознания, выраженная посредством неосознанного влияния на анима, то разделение тебя и фамильяра само по себе не несет опасности ни для тебя, ни для Ирбиса, - высказал свои предположения Найджел. - и психика твоя останется такой же, так как это будет копирование, а не извлечение составных частей памяти. Это как...как поймать радугу, которая есть свет, прошедший через призму. От этого ни призме, ни свету ничего не будет. По моему мнению, опасность кроется в самом процессе разделения. Если хоть что-то пойдет не так, как запланировано, может возникнуть откат, аналогичный тому, что возникает при потере созданного живого существа. А учитывая глубину связи фамильяра и его создателя, это может ударить по тебе очень сильно, Алиса. Но, думаю, поэтому там и будет рядом, хех, его Дымнейшество. Аня мысленно улыбнулась. Переубедить Алису? Задачка на уровне сложности математической физики. Речь идет о жизни Ирбиса, о счастьи его и Миры, тут даже и пытаться не стоит. Если только подсознательно она сама не хочет, чтобы ее отговорили. - Ты боишься? - наверное, Аня окончательно переняла манеру Найджела говорить прямо, без всякого хождения вокруг да около, - мне кажется, не надо бояться только потому, что этого раньше никто не делал. Кто-то всегда бывает первым. Первый мореход, первый летчик, первый сноходец. А ты будешь первым создателем коренного жителя Империи Сна, - Аня постаралась улыбнуться по-настоящему и как можно спокойнее, - это рискованно, конечно, как плыть в неизвестность по морю, и если ты этого не хочешь, то делать этого не надо. Но если хочешь, хочешь сама, не из долга перед другими, то стоит доверять древнему существу и его знаниям. Аня и сама с трудом понимала, что она хочет сказать. Поддержать подругу, безусловно, в любом деле, которое она задумала. Но беспокойство в голосе Алисы, неосознанное чувство опасности передавалось и ей самой, заставляя переживать, и даже вполне спокойные, обстоятельные объяснения Найджела не могли прогнать тревогу за девушку и ее излишне самостоятельное подсознание с ушами и хвостом, которое, едва вырвавшись на волю, тут же обзавелось подружкой, и не абы какой, а царского рода. Алиса внимательно слушала Найджела. Её не удивляло, что у опытно сноходца-инструктора есть весьма обоснованные догадки, как этот процесс проходит. Или может проходить. Отдельные его рассказы во время недавнего путешествия ясно говорили: Найджел Грин знает о Сне многое, что наверняка уходит куда-то под грифом "Секретно". И доступ наверняка у него был к вещам, о которых она и пурредставления не имеет. - Я не боюсь быть первой. В конце концов, всё это, - ювелир обвела руками студию, - не существовало бы без здоровой доли моего авантюризма. Меня больше тревожит, что я не знаю, что именно будет происходить, какие будут последствия... - тихо добавила девушка и неловко улыбнулась. - Страх неизвестного - один из самых сильных, да? Поэтому она так спешила. Она не знала, какую цену придётся заплатить за свободу котика. Но чувствовала, что она будет. Magic always comes at a price. Но котики должны быть свободны. - Чего не знаешь, того боишься, - согласился Найджел. - Но я знаю, что Мира не стала бы подвергать тебя опасности, даже если бы речь шла о самом большом счастье в ее жизни. Такая она есть, моя девочка. - Давайте уже есть тортик, - внезапно, со входом, сказала Аня, - и надеяться, что страхи не оправдаются. Все должно закончится хорошо. В конце-концов, если с Алисой, упаси Спящий, случится что-то плохое, это сделает несчастными не только ее ближайших друзей, наставников и коллег, но и Миру с Ирбисом тоже. - У вас чудесная девочка, Найджел. Что многое говорит о её отце. Ох, да, конечно! Извините, я что-то со своими мыслями совсем про тортик забыла, - спохватилась девушка и благодарно улыбнулась Ане. Она рада уйти от этой темы. Бесполезные беспокойства бесполезны. Ей было неловко. Они приходят в студию за счастьем, но так или иначе оказываются вовлечены в её тревоги. Но она постаралась своё смущение спрятать за накладыванием аппетитного десерта. - Чай? Кофе? Или, - мелькнула заговорщическая улыбка, - с учётом цели вашего визита - бокал шампанского? Найджел неожиданно смутился и явно не знал, что ответить на такой увесистый комплимент от Алисы. То, что за мыслями о затеянном девушкой он практически забыл и о цели визита, смущение только усилило. - Да, действительно, шампанское подойдет, - от предвкушения того момента, когда он наденет на палец Ани помолвочное кольцо, глаза Найджела засверкали. Анне потребовалось какое-то время, чтобы сменить колею несущихся под уклон мыслей. Тортик был уже в руках, но гораздо сильнее ее притягивал взгляд Найджела, выбравшего шампанское, хотя они все-таки не в ресторане. - Если не сложно, - добавила она, - но вообще у тебя чудесный чай. Свои волнения Аня решила оставить оставить при себе. Алиса, Ирбис, Мира... Найджел. Столько важных имён появилось в ее жизни за какие-то несколько дней. Аня взяла руку Найджела в свою и улыбнулась его смущению. За последнее время и то и другое стало таким привычным и необходимым жестом. Про себя Алиса тоже улыбалась. Вот так. Такими она хочет их запомнить в своей мастерской. Будущими супругами, которые нашли друг друга в круговерти межмирового хаоса. Улыбающимися. Обменивающимися взглядами. Счастливыми. Полными надежды и предвкушения будущих счастливых открытий. - Это вот совсем несложно. Тереза, принеси, пожалуйста, бокалы под Sekt, - обратилась ювелир, видимо, по своим неизменным ушкам. - Нет, я сама. Да, я справлюсь. Последовала короткая пауза, Алиса плотно сжала губы. Ох уж эта дразнящая чешка! - Да, те самые, - кивнула. И обратилась уже к гостям: - Я пока за шампанским. Прикосновение женской ладони, разумеется, не осталось без ответного пожатия, а когда Алиса вышла из комнаты, Найджел не удержался и поцеловал палец Ани, именно там, где уже практически наяву видел солидно поблескивающий золотой ободок кольца. Через пару минут явилась Тереза в светло-зелёном платье. Молодая женщина явно была чем-то довольна и весело поблёскивала карими глазами. Расставила узорчатые хрустальные бокалы. Показать контент Hide При виде необычных прозрачных, но играющих светом объектов Клауд вытянул шейку, глянул на мастер-дизайнера и вопросительно мяукнул. - Ne, zlatíčko6, это не тебе. Подрасти сначала надо тебе, - смуглые пальцы ласково почесали котёнка за милым ушком, а хозяйка их подмигнула Ане и Найджелу. - А вот и я. По-прежнему усмехавшаяся мастер-дизайнер сделала с танцевальной грацией неглубокий реверанс и разминулась в узком проходе со своей начальницей. Алиса без малейшего стеснения протянула Найджелу бутылку. Показать контент Hide - Открывайте, мне немного... пурроблематично, у меня лапки, - девушка помахала левой лапкой со спортивным фиксатором. Видя смуглую чешку, Найджел снова отметил, каким внушительным поражающим эффектом обладает ее красота, впечатлявшая вне зависимости от привязанности к кому-либо. Определенно, отбоя от поклонников, причем обоего пола, у девушки наверняка не было. Приветливо улыбнувшись Терезе и проводив ее взглядом, Найджел принял у Алисы бутылку шампанского. Тортик на блюдечке пришлось поставить обратно на стол. Если короткий поцелуй был очень мил, то долгий взгляд в сторону вертящихся чешек вовсе нет. Найджелу достался шутливый щелчок по носу. В ответ на щелчок Найджел клацнул зубами в опасной близости от кончиков изящных пальцев и улыбнулся Ане, кратко коснувшись ее виска своим. Тихая ласка и безмолвное уверение, что ей нечего опасаться. Открыть шампанское труда не составило, весь порыв пробки покинуть горлышко бутылки с ускорением безнадежно утонул в сильном кулаке бывшего военного, так что и капли не пролилось. - Кстати, я давно хотел спросить, что у тебя с рукой, Алис? - спросил Найджел, разливая шампанское по бокалам. Шампанское в розовой бутылке производило впечатление, ровно как и бесшумное ее открытие. Искрящаяся жидкость наполнила бокалы, разбрасываясь блестками во все стороны, шипя и царапая нос, словно игривый котенок. Аня чуть поморщилась, с легкой улыбкой отодвинула бокал от своего лица, и поставила его рядом с тортиком. - Да, я тоже все забывала спросить. Мне даже кажется, что во Сне рука тебя беспокоила меньше. И я все время ждала, что новый Обелиск ее излечит. Алиса пошевелила четырьмя левыми пальцами, стараясь не беспокоить большой палец. Поморщилась от воспоминаний. И рука слегка заныла. Не только от боли. Во Сне беспокоила меньше. Во Сне был Эндрю и его заботливые пальцы. - Это моя неаккуратность. Пару лет назад плохо закрепила инструмент, он сорвался... Ну и вот. Глубоко рассёк руку. Нужна постоянно мазь и массаж. И баланс между тренировками, отдыхом для лапки и работой в студии. А Обелиск не вылечит, дорогая, - мягко улыбнулась девушка. - Это травма из реальности. Он снимал не надолго боль, но мозг этим не обмануть, когда болит-то в реальности. С ней надо как и в реальности - массаж и мазь. Во Сне, - секундная пауза, сглотнуть комок, - Эндрю помогал. Видя, какой эффект упоминание Эндрю произвело на Алису, Найджел самую малость погрустнел. То, что люди могли легко сойтись, к сожалению, вовсе не означало, что они также легко разойдутся при необходимости. Но эти раны излечатся. Алисы поставила нетронутый бокал, порхнула к рабочему стало, потом обратно. На подносе между бокалами почти помолвленных появилась аккуратная коробочка, а на лице девушки - искренняя улыбка. - Главный дизайнер рада доложить, что ваш заказ выполнен. Извольте убедиться, мяуледи, милорд. Показать контент Hide - У Ани отлично получается с массажем, разрешаю обращаться к ней за помощью. Ревновать не буду, - попытался Найджел поднять Алисе настроение, потянувшись за коробочкой. Кольца, покоившиеся в замшевом плену подкладки, были чудесны и выглядели точь-в-точь, как и при виртуальном моделировании. Взяв то кольцо, что было потоньше, Найджел, чувствуя, как от волнения становится трудно дышать, посмотрел на Аню. - Твою руку, любимая? На предложение массажа последовала лишь лёгкая благодарная улыбка. Ну когда, Найджел? Летать на острова к вам? Да и массаж, который делаешь любимому человеку - это одно, у него есть особая целительная сила, которая может превозмочь отсутствие образование. Алиса не сомневалась, что массаж Ани ей будет сооовсем другим. Она и сама справится. Да и Штефи скоро выйдет со своим спортивным вторым образованием. Сама же затаилась вместе с котятами. Три пары (четыре, если считать Ирбиса) кошачьих ушек вняумательно наблюдали за пурроисходившим. Даже дышать перестали в пуррисутствии особого волшебства двух любящих людей. Анне захотелось переспросить Алису, есть ли новости об Эндрю, но она вовремя остановилась, сообразив, что разговоры об Эндрю настроения подруги не улучшат. В конце-концов Найджелу, как командиру группы, эти новости узнать будет проще и быстрее. Командир, впрочем, уже вовсю распоряжался Аниной способностью массажа, и в другой ситуации она бы посмеялась, но речь шла о серьезной проблеме, настолько серьезной, что вся современная медицина, доступная сноходцам, за два года не сделала с Алисиной рукой ровным счетом ни-че-го. Надо было возразить, что она не Эндрю, и ее крошечные познания в искусстве массажа ограничиваются снятием усталости с затекших мышц спины и шеи, а это совсем не то же самое, что требуется для раненой руки, но на подносе уже появилась красивая коробка, на лице Алисы сияла искренняя улыбка, а Найджел уже держал в руке тоненькое колечко с крошечным камнем, и смотрел на нее так, что сердце сначала остановилось, а потом заколотилось сильно-сильно, разгоняя красную краску по лицу Анны. - Твою руку, любимая? Не откладывая ни на секунду, прямо здесь, да. В этом весь Найджел. Аня улыбнулась, закрыла и открыла глаза, будто медленно моргая, или просто смахивая влагу ресницами, подала свою руку и тихо ответила: - Конечно, любимый. Найджел забыл, как дышать, пока золотой ободок кольца наползал на палец Ани, лишь, не отрываясь, смотрел и смотрел, как знак принадлежности их друг другу занимает свое место. Его любимая. Едва колечко оказалось на ее пальце, она протянула чуть дрожащую руку к коробке, взяла второе кольцо, такое же, но без камня, и так же тихо сказала: - И твою... - Владей, милая, - без тени сомнений протянул Ане руку Найджел, ибо власть их друг над другом была обоюдной. Уголки губ дрогнули, говоря о том, так тепло прозвучали слова Найджела, но Аня слишком волновалась, чтобы быть в состоянии что-то ответить, только колечко медленно и аккуратно заняло свое место на мужском пальце, оплетенное женскими. С трудом оторвав взгляд от держащихся друг за друга рук, Аня подняла глаза в поисках светлых омутов Найджела, в которые так захотелось погрузиться сейчас, утонуть с головой, подалась чуть вперёд, и в следующую секунду уже встретились их губы, говоря о том, как глубоко они связаны, и символ этой связи теперь в их руках. Алиса тихонько выскользнула, пряча улыбку. Только лицо с кошачьими ушками выглядывало из-за двери. И фотографировались на высокотехнологичные ушки фотографии с параллельно записываемым видео. Потом пригодится. Когда этот счастливый день потихоньку будет истираться из памяти, оставляя после себя только счастливый золотистый туман, они смогут открыть альбом или посмотреть видео. И, может, вспомнят добрым словом кошачьи ушки. Мы ведь живём, пока о нас помнят, правда? Найджел подошел к поцелую вдумчиво и ответственно, как и подобает искренне влюбленному, а металл кольца быстро напитался теплом тела и стал восприниматься не чужеродным предметом, а неотъемлемой частью организма, не отвлекая более. Но накатившее благодаря поцелую Ани чувство "все на своих местах" начало постепенно тускнеть, стоило только Алисе встать и выйти из комнаты. Конечно, это был их момент, очень личный и интимный, но Алиса сделала для его возникновения ничуть не меньше. Когда они наконец смогли дышать отдельно друг от друга, Найджел улыбнулся Ане. - Надо поблагодарить Алису за все, - пояснил он, с легкой неохотой покидая объятия любимой и в несколько шагов пересекая комнату, чтобы крепко обнять Алису, не оставляя даже шанса на уклонение. - Спасибо тебе, родная, - тихо прошептал Найджел девушке. - За все спасибо. И все у тебя будет, не сомневайся. Только и успели мяукнуть пойманные кошачьи ушки. - На здоровье, я очень рада за вас, - шепнула девушка. И тихонько рассмеялась в стальных объятиях: - Командир Грин, вот что вы наделали? Я тут стараюсь, создаю естественные условия среды обитания Найджела Грин и Ани Кац, чтобы записа... кхм, чтобы вы ещё понежились в своём счастье, а вы, а вы... Аня! Спаси, воздуха лишают! Однако судя по тому, как сильно в ответ спортивная девушка сжала рёбра стремительного командира, с воздухом у неё всё было в порядке. Виновато улыбнувшись, что не уследила за подругой, Аня только кивнула, отпуская Найджела. Затем весело засмеялась, наблюдая, как атлетическая фигурка тонет в крепких солдатских объятиях. Да еще и пощады просит. - Ничего-ничего, у нас еще будет время понежится. А вот почесать за кошачьими ушками тут надо не только Клауда с Мяурин. За все хорошее. И за то, что все будет хорошо. Это, кстати, был тост! С этими словами Аня вновь взяла в руки забытый бокал и, ожидая пока Алиса с Найджелом вспомнят про свои, красивые и нетронутые бокалы с шампанским, поискала глазами хвостатых жителей мастерской. - Доверяю вам Алису, гладить и чесать за ушком три раза в день, - подмигнула она сбитым с толку всем происходящим кошачьим свидетелям. Судя по тому, что Найджел даже не пикнул, он был способен выдержать и более сильные объятия. - Вообще-то, твое присутствие и улыбка - тоже часть естественной среды обитания четы Грин-Кац, - с улыбкой пояснил Найджел, возвращаясь к столу и беря свой бокал. - За долгую и счастливую жизнь во Сне и наяву. Алиса Освобождённая смущённо кашлянула, разгладила тунику и в лучших традициях своей непосредственности потыкала пальцем командирские рёбра, даже не скрипнувшие. "Чего себе думают, тискают кошку без спроса, - пробурчали ушки, стараясь перестать краснеть. - И вообще, в естественной среде обитания вы...". Ушки снова кашлянули, отгоняя остатки смущения. Найджел спокойно позволил тыкать себя пальцем под ребра, что, видимо, многое говорило о том, что вообще позволено Алисе. И кем ее считают. Уже не просто подчиненной и сноходцем. Кошачьи свидетели импровизированной помолвки пониумяли: пурроизошло что-то важное, хорошее, радостное. Что - это они толком не поунимяли, но это неважно. Главное - приятно пахнущая леди улыбается, сильный мужчина улыбается, даже Мяулиска прячет улыбку. Клауд неуверенно покосился на Мяурин, получив указания от Ауни. Кажется, его коллега как-то бойчее ориентировалась в человечьих делах. Это слегка досадно. Рыжая тентакля словно и ждала этого: легонько чиркнула кончиком по носу и спряталась. Мяурин же посмотрела Ауне в карие глаза и с самым серьёзным видом мяукнула. Поручение ответственная, кошачья гвардия будет бдить. И строго посмотрела на Мяулиску, что-то требовательно чиркнув. - Да, да, - вздохнули ушки и послушно погладили обоих котейкинсов. Девушка взяла свой бокал. - У меня впервые люди обмениваются кольцами, - застенчиво призналась девушка, снова слегка краснея. - Это смущательно, хоть и пурриятно. Во Сне и наяву, - откликнулась девушка, присоединяясь в тройном звоне бокалов, которому аккомпанировали радостные голоса котят. - Во Сне и наяву, - эхом повторила Аня, слушая тройной хрустальный перезвон. Глубокий и тонкий вкус шампанского прокатился по горлу, оставив сладкое послевкусие. Как оставляет сладкое послевкусие общение с приятным человеком. Или котом. - На свадьбе гулять тоже будешь впервые? - с улыбкой задал вопрос Найджел, снова садясь на диван и приобнимая Аню. Оставлять ее без внимания надолго было бы преступлением. Рука Найджела коснулась талии, оставив свое сладкое послевкусие. Конечно же, они бы в любом случае позвали Алису на свадьбу, так почему бы не сделать это сейчас? Усмехнувшись вопросу Найджела, она добавила: - Ты же не откажешься посмотреть на процесс обмена кольцами ещё разок? - Аня подмигнула Алисе, - к тому же после него ожидается разовое падение свадебного букета в толпу подружек невесты, а поскольку в этой толпе кроме тебя никого не будет, то высока вероятность, что на следующей в твоей жизни свадьбе невестой будешь ты. - Если вас не обгонят Валькирия и Паладин, то да, впервые, - кивнула девушка, в глазах которой начинали искриться умиротворением пузырики розового шампанского. - Но, чувствую, эта пара ещё потянет время. - Они все-таки дозрели? - усмехнулся Найджел в ответ. - Это хорошо. - Tja, они наконец-то перестали бегать друг от друга и от себя, - фыркнула девушка и почему-то вдруг слегка порозовела. - Ииии к вопросу о повторном обмене кольцами, - бокал с расслабляющим напитком примостился отдохнуть на журнальном столике. Перед будущими супругами рядом с белой коробкой появилась такая же золотистая. Только стилизованный лотос нежно цвёл небесно-голубым. Легко догадаться, что они найдут там. - Спасибо, я буду рада увидеть вас ещё раз такими же счастливыми, какими вы были только что, - тихонько улыбнулась девушка. - Вы, наверное, над месяцем ещё не думали? Про букет она лишь снова улыбнулась. Да и что ответить? Аня говорила от всей своей чуткой музыкальной души, желала ей счастья. А Алиса... Алиса сомневалась насчёт такой немыслимой вероятности. Свадьба. Своя? Нет. В ближайшее время она не сможет никому снова доверить своё сердце. Это оказалось больнее, чем она могла себе представить. Да и времени на это пурросто не будет. В любом случае, следующая свадьба наверняка у Штефи и Илариона. Потом, может, неугомонная Тереза найдёт себе кого. Да и Мира с Иром же ещё. Но ни к чему расстраивать людей своими пурреживаниями. Поэтому она успешно спрятала кольнувшую боль за искренней радостью за них. И кольца они такие хорошие выбрали друг для друга. Сочетание силы и нежности. Обручальные кольца снова пробудили в его глазах блеск восхищения и предвкушения, хотя на этот раз Найджел всего лишь ласково и осторожно провел кончиком пальца по кольцу, прежде чем передать коробочку Ане. Новая коробочка завораживала не меньше, если не больше. Заглянув под крышку и восхищенно покачав головой, Аня спрятала коробочку в сумку, под пристальным взглядом ушастых свидетелей. - Не волнуйтесь, дорогие, это не тайно спрятанная от вас рыбка, - Аня подмигнула любопытным хвостатым и перевела взгляд на Алису, - ты настоящая волшебница, кольца очень красивые. - Они прекрасны, Алис. Как и ты сама, - сделал девушке комплимент Найджел. - Нет, над конкретной датой мы еще не думали, но месяц... где-то в октябре, да, милая? Вопрос Найджела заставил опустить глаза, начав рассматривать восхитительное напольное покрытие мастерской, а затем кивнуть: - Да, наверное, где-то в октябре, - ответила Аня. - Если кто-нибудь обгонит, твои Валькирия с Паладином или наши Мира с Ирбисом, - Аня улыбнулась Алисе - значит, разгуляешься на свадьбах вовсю. Синие глаза внимательно следили за мимикой, жестами тех, кто будет дважды окольцован. Как смотрят на кольца? Довольны ли? Такие ли в реальности, как ожидают? Да. Рады. Хорошо. - Кольца хороши, потому что для хороших людей старалась. Настоящее волшебство только так и рождается. Когда дизайн готов, остальное уже не так сложно, - бормотали смутившиеся от таких похвал ушки. Почему-то их похвалы зажигали на щеках радостный румянец. Наверное, потому что они ей нравились и она действительно старалась. - И вообще, кто-то с ювелирикой молодец, а кто-то под полной луной нежно играет на скрипке. Хвостатые свидетели поверили Ауне на слово, но посчитали себя приглашёнными на разговор. Котята наперегонки нырнули под стол и запрыгнули на диван между Ауней и Няуджелом. - Ох, астрологи объявили год свадеб. Количество свадеб утраивается. - Спасибо, Алиса, - поблагодарила Аня и за комплименты, и за кольца. Допила свой бокал шампанского поставила на стол. Погладила кошачьи головы, не разбирая, где рыжая, где полосатая. Кошачьи головы синхронно замурлыкали и чуть ревниво покосились друг на друга. Генеральные же кошачьи ушки лишь тихонько засмеялись при виде этой картины. - Приглашение попозже пришлем, как определимся с датой, хорошо? - продолжила Аня, - ты, главное, не волнуйся, и если что - смело обращайся, за любой помощью. Хоть за девичьей болтовней, хоть за вооруженным эскортом, - Аня переглянулась с Найджелом, - есть кому помочь. - Я бы хотел быть тем, кто проводит вас в Драгоценность, - проговорил Найджел, ставя свой опустевший бокал на стол. - Моя квалификация позволяет это делать и с одним единственным стажером, если группа небольшая. А Ирбис и Мира смогут чувствовать себя куда свободнее, когда рядом будут только свои. - Конечно, я пурросто пока октяубрь загружать не буду. До него в любом случае долго, я так рано не планирую, - улыбнулись ушки, опурравляющиеся от смущения. - Вам спасибо. Её бокал уже опустел, ласковые пузырьки приятно щекотали кровь. И мир как-то стал пурриятнее, теплее. Кольца так хорошо смотрелись на них. Мурлыкать хотелось. - Замуррчательно, - прошептала Алиса. Тряхнула головой. - Я думаю наши Сонные котята - Мира и Ирбис, - уточнила она на вопросительные мяу реальных котят, - тоже будут рады, если именно вы будете там. Только не говорите никому, пожалуйста, об этой шалости. Пока, по крайней мере. А то меня Штефи искусает. У меня и так чувство, что кто-то из них захочет со мной туда, а уж если это она узнает... Она очень заботлива о своих учениках, - улыбнулась девушка. - Особенно о непослушных ушках. - Само собой, мы никому не скажем, - кивнул Найджел. - Просто заранее сообщи, как будешь готова, я поговорю с Файном и организую все. - Недели через две с половиной планировала отправиться. У мяуледи же целых три месяца пурройдёт к этому моменту, - с сожалением вздохнули ушки. - Дольше разлучать их не хочу. Но это официально. Неофициально она в Сон начнёт заглядывать уже скоро. - Значит, пойдем вместе, - сказала Аня, в очередной раз обнимая подругу, - спасибо, отдохнем, и вас с Ирбисом проводим. Время в приятной компании летит поездом-экспрессом. Пора было провожать будущих супругов. Кошачья процессия спустилась в полном составе. - Хорошо вам отдохнуть, - улыбнулась Алиса. Кошачья процессия дружно мяукала, требуя каждому по обнимашкам. Обняв и отпустив кошачьи ушки номер один, Аня по очереди потискала на руках Клауда с Мяурин, помахала рукой Терезе, и только потом взяла за руку Найджела, готовясь оставить кошачий прайд с чешкой во главе. - Ты тоже не забывай про отдых, Алиса, - серьезно поглядев на девушку, произнес Найджел. - Ладно? - Аха, постараюсь, - улыбнулась Алиса, чмокнув Аню на прощание и обняв командира. - Тёплого вам моря и чистого неба. - Спасибо, - обнял девушку в ответ Найджел. - Приглядывайте тут за ней, - оставил он напутствие чешско-кошачьему прайду, прежде чем увести Аню к дороге, где уже ждало их вызванное такси. Hide Эпилог Ани и Найджела, часть 6. Знакомство с родителями. 7 июня 2205 г. Пятница. Вечер. Стояла ясная солнечная погода, когда к шале четы Грин Показать контент Hide подъехало автоматическое такси. Родители Найджела жили за городом, поэтому он счел, что лучше не изматывать любимую долгой поездкой на мотоцикле. Неделя отдыха на курорте во Французской Полинезии пошла будущей чете Грин на пользу, оба загорели и приобрели приятную расслабленность в движениях. Найджел все поглядывал периодически на солидно блестящее на его руке помолвочное кольцо, словно опасаясь, что оно внезапно может исчезнуть с руки, до сих пор не привыкнув до конца к своему новому статусу будущего молодожена. Глядя на Аню, он не мог не вспомнить прошедшую неделю, с прогулками по пляжу, развлечениями, купанием и неизменно горячими и страстными ночами в их отдельном бунгало. У калитки Найджела и Аню встречала уже перевалившая за средний возраст, но все еще очень красивая женщина. Показать контент Hide - О, дорогой, как я рада тебя видеть! - улыбнулась она, обняв сына и затем повернувшись к Ане, с любопытством глядя на девушку. - А вы Аня, да? Приятно познакомиться, я Оливия, мама Найджела. Эмиль на кухне, заканчивает готовить обед. Пройдемте внутрь? Аня ужасно нервничала всю дорогу, хотя и старалась это скрыть. Шутка ли - знакомство с родителями. А вдруг она им не понравится? Да и просто ужасно волнительно. Радостно и волнительно одновременно. Руки никак не находили себе места, а пальцы машинально крутили колечко на пальце, как будто оно придавало уверенности. Но вот, такси остановилось, Найджел, счастливый и загоревший, с сумкой в вещами на двоих на плече, ведет ее к дому с калиткой, где их уже встречают. - О, дорогой, как я рада тебя видеть! - улыбнулась она, обняв сына и затем повернувшись к Ане, с любопытством глядя на девушку. - А вы Аня, да? Приятно познакомиться, я Оливия, мама Найджела. Эмиль на кухне, заканчивает готовить обед. Пройдемте внутрь? - Здравствуйте, - Ане хотелось спрятаться куда-нибудь, например за широкую спину Найджела, поэтому ее глаза почти не отрывались от земли, - м-мне тоже очень приятно. На последний вопрос она просто кивнула. Найджел, видя смущение Ани, лишь усмехнулся и приобнял ее за талию, ведя за собой по дорожке к дому. Пошла уже третья неделя, как они вместе, но Найджел до сих пор испытывал чистый, пьянящий восторг от осознания, что это не сон и не робкая мечта, что Аня с ним и любит его, что его одиночество подошло к концу. Внутри шале выглядело куда больше, чем снаружи, противопоставленные друг другу скаты крыши ломали перспективу, скрадывая размер. Показать контент Hide Показать контент Hide На стеклянном столике, где, как Найджел помнил, почти всегда господствовали "горы" листков с рукописным текстом, представлявшим заготовки будущих статей и учебников теперь был накрыт стол, может, не слишком богатый в плане выбора яств, но по домашнему уютный, с начищенным до блеска металлическим чайником и заварником, чьи фарфоровые бока были украшены гжелью, компанию которым составлял украшенный тем же синим узором чайный сервиз на четыре персоны, а также блюдом с пирожками. Показать контент Hide Из коридора, ведущего вглубь шале, донеслись торопливые шаги, а потом в гостиной показался мужчина, наглядно демонстрировавший, каким Найджел будет в старости. Показать контент Hide - О, вы уже здесь! Проходите, присаживайтесь на диван, - улыбнулся Эмиль, кажется всем одновременно и каждому лично, ставя на стол блюдо с горячими бутербродами. Показать контент Hide Глаза мужчины сверкнули по особенному, стоило ему заметить кольца на руках Найджела и Ани. - Я смотрю, мой сын времени даром не терял. Когда же он успел вас очаровать, Аня? - Милый, успеешь их еще расспросить, дай им перевести дух с дороги, - с улыбкой укорила супруга Оливия, садясь в кресло. - Виноват, виноват, - улыбнулся в ответ Эмиль, садясь во второе кресло, рядом с женой. Светло и просторно. Аня с трудом сдерживалась, чтобы не начать оглядываться вокруг, рассматривая и запоминая каждую деталь в этом большом и уютном доме. Впрочем, главной "деталью" дома были люди, его радушные хозяева. Сердце колотилось как бешеное, еще сильнее оно заколотилось, когда появился отец Найджела, с узнаваемой улыбкой, знакомыми жестами и таким похожим взглядом. Вероятно, поклонниц от Найджела придется отгонять до глубокой старости. Не выдержав, Аня заулыбалась: - Здравствуйте. Теперь понятно, в кого Найджел такой очаровательный. Устоять было невозможно. Боясь, что сморозила глупость, Аня опустилась на краешек дивана, отчаянно надеясь, что ее руки не трясутся так, чтобы было уж очень заметно. Сообразив, что свободное место на диване осталось слева, а Найджел стоит справа, и обходить маленький столик не слишком удобно, Аня виновато посмотрела на него и быстро пододвинулась, освобождая место рядом. Видя смущение и вину во взгляде Ани, Найджел ободряюще улыбнулся девушке, сев рядом и непринужденно передав ей горячий бутерброд, между делом как бы случайно коснувшись ее пальцев. - Еда очень кстати, мы, пока ехали, очень проголодались, - отметил он, беря бутерброд и для себя. - Когда ты сообщил, что приедешь, да еще и не один, мы так обрадовались, - Оливия принялась наливать в чашки чай. - Эмиль расстарался. - Ты слишком высокого мнения о моих кулинарных талантах, дорогая, - улыбнулся отец Найджела, принимая от жены чашку. - Но тут было грех не постараться. Аня, как вам, нравится? Взяв в руки в бутерброд и почувствовав легкое прикосновение, Аня благодарно посмотрела на Найджела. Только так, взглядом, она могла выразить все свои эмоции, обуревающие ее сейчас. Попробовав маленький кусочек, она подхватила с улыбкой: - Так проголодались, что руки забыли помыть... Найджел издал тихий смешок. - Да, действительно. Сейчас сходим по очереди, - поцеловав Аню в щеку, Найджел ненадолго скрылся в коридоре, ведущем вглубь дома. Оставшись одна, пусть и ненадолго, Аня занервничала с новой силой. Бросив взгляд на чашки и заварник с гжелью, девушка поблагодарила Оливию за чай и мысленно порадовалась и удивилась такому сервизу в бельгийской семье. Украдкой переведя взгляд на Эмиля, она снова восхитилась поразительному сходству между отцом и сыном. - Да, очень вкусно. И красиво, спасибо. Найджел говорил, что вам довелось побывать в разных странах, да? Эмиль поухаживал за собственной женой, прежде чем ответить на вопрос Ани. - Да, по долгу работу я посетил немалое количество стран. Азия, Африка, Южная Америка. В молодости я очень много работал в сотрудничестве с Миротворческим Корпусом, потом уже вернулся в Женеву и стал руководителем департамента, отвечающего за связи с корпорациями. Преимущественно, "Калашников". Сервиз мне подарили в Москве, в штаб-квартире корпорации. Там же я научился печь блины и пирожки с мясом. А вот борщ мне тогда не дался, - рассмеялся Эмиль, посмотрев на жену, которая немедленно ему улыбнулась. - Ничего, ты постиг тайны его приготовления в конце концов, - сказала она. - С одной стороны, хорошо, когда готовишь не ты, с другой - постоянно приходится бороться с собой за талию, - поделилась Оливия домашними откровениями с Аней. - А ты любишь готовить, Аня? Миролюбивые тона голосов Эмиля и Оливии совсем уж запаниковать не давали, скорее наоборот, действовали успокаивающе. Слушая рассказ Эмиля, Аня чувствовала то семейное тепло, которое появляется между людьми, долго прожившими вместе, и понимающими друг друга с полуслова, с полувзгляда, с полкивка. Встрепенувшись от вопроса Оливии, она смутилась, и тихо ответила: - Наверное... для того, кого любишь, приятно готовить. - О, да, - со смешком согласился Эмиль, снова с любовью взглянув на супругу, а потом вернув взгляд к Ане. В серых, как Найджела, глазах, заплясали чертики. - Неудивительно, что Найджел попросил у меня книгу рецептов пару недель назад. - Сдал меня со всеми потрохами, - с улыбкой укорил отца вернувшийся из ванной комнаты и услышавший последнюю фразу Найджел. Возвращение Найджела обрадовало Аню неимоверно. Переводя взгляд с него на Эмиля и обратно, она одновременно смутилась, улыбнулась и кивнула, соглашаясь, что отец Найджела "сдал". Продолжая улыбаться, девушка отложила надкусанный бутерброд, пролепетала что-то вроде "моя очередь", подскочила, и, успев на ходу чмокнуть Найджела в щеку, скрылась в том же коридоре, в направлении ванной. - Какая скромная девушка, где ты с ней познакомился? - пользуясь отсутствием Ани, спросил Эмиль. - Мы коллеги, она тоже сноходец. Участвовали в одном задании вместе и влюбились в друг друга, - не вдаваясь в подробности о задании, пояснил Найджел. - Она тебе очень подходит, - кивнула Оливия, улыбаясь. - Лучше, чем я мог мечтать, - согласился Найджел, улыбнувшись маме в ответ. Несколько минут в ванной позволили перевести дух и собраться с мыслями. Родители Найджела нравились Анне ещё заочно, по его рассказам, по тому тёплому и любящему тону, с которым он о них всегда говорил. Теперь они нравились ей ещё больше, не только как родители Найджела, вырастившие такого прекрасного человека, но и как искренние люди, сохранившие свои чувства даже спустя столько лет, так мило заботящиеся друг о друге и так открыто радующиеся за своего сына. Анне хотелось верить, что и они с Найджелом будут вместе и будут такими же искренне нежными друг с другом в таком возрасте. Вымыв и высушив руки, Аня посмотрелась в зеркало, поправила прическу, и неторопливо вернулась в гостиную, стараясь идти не слишком тихо. Окинув взглядом стол, она спохватилась: - Ой! Мы не только про руки забыли, но и про вино. Мы же взяли бутылочку Кьянти с собой, вы не против? - вопросительное относилось к Эмилю и Оливии одновременно, Аня переводила взгляд с одного на другую и отчаянно надеялась, что никто ничего плохого не подумает ни про ее забывчивость, ни про выбор напитка. - Хорошее вино всегда кстати, - улыбнулся Эмиль в ответ. - Я принесу бокалы. - Да, действительно, что-то мы сегодня совсем забывчивые, - рассмеялся Найджел, доставая из сумки заветную пузатую бутылку в лыковой оплетке и ставя ее на стол. Через минуту Эмиль, на правах хозяина дома, разливал алую жидкость по бокалам. - Предлагаю тост, - сказал он, поднимая свой бокал. - За любовь, за наших женщин и их любовь к нам. - Поддерживаю, - кивнул Найджел, с нежной улыбкой взглянув на Аню. - И за любовь мужчин к своим женщинам, - добавила Оливия с такой же улыбкой, как и у Найджела, коснувшись своим бокалом бокала мужа. - За любовь, - подхватила тост Аня, улыбнулась нежно, поймав взгляд Найджела, задумалась на секунду, глядя на Оливию с Эмилем, и продолжила: - ... которая с годами только крепнет. Мелодичный звон бокалов возвестил о дружном согласии, а хорошее вино, появившись в душевной атмосфере, принялось изгонять из нее остатки неловкости, делая совсем непринужденной. Обстановка действительно стала более непринужденной, а блюда с едой стали пустеть активнее. - Аня, Найджел, какие у вас планы на ближайшее будущее? - спросил Эмиль, заново наполняя бокалы вином. - Посетить родителей Ани, съехаться в новом доме и пожениться, - ответил Найджел первым и посмотрел на Аню. - Милая, я ничего не упустил? Сверкнув искорками в глазах, Аня улыбнулась и покачала головой, подтверждая, что нет, ничего не упустил. Разве что про совместные походы в Сон, но это рабочее. Оставалось узнать реакцию Эмиля и Оливии на такое "простое" слово - пожениться. Может быть, стоило их как-то подготовить, но это было бы не в характере Найджела. Ей и самой давно пора было подумать, как, когда, и в каком виде сообщать такие внезапные новости собственным родителям. Смешно сказать, она им пока ничего не говорила - не хотела по телефону, все равно они собирались сначала приехать. На удивление, Эмиль и Оливия вполне спокойно отреагировали на такой прямолинейный план, видимо, прекрасно зная натуру Найджела и его нежелание ходить вокруг да около. Только улыбнулись радостно в ответ на такие новости. Вздохнув, Аня достала из кармана небольшой конверт, в котором лежали два билета, купленных по дороге. С одной стороны на них было все написано по-немецки, а на обратной стороне - по-русски. Эта двуязычность показалась Анне очень кстати, не говоря уже о том, что и событие, на которое эти билеты приглашали, было само по себе "кстати" и даже очень. Показать контент Hide Конверт с билетами лег на стол, недвусмысленно показывая, что предназначен он Эмилю и Оливии. Оливия, взяв предложенный Аней конверт и заглянув внутрь, удивленно приподняла брови, но потом увидела фамилию и усмехнулась. - Первая общая семейная встреча? Будет интересно, - сказала она, показав билеты и мужу. Эмиль многообещающе улыбнулся, тоже все поняв. - Д-да, надеюсь, - сказала Аня, - гастроли удачно совпали, хотя они еще нескоро. А вы любите классическую музыку? - вопрос, быть может, прозвучал не очень своевременно, но родители Найджела не выглядели людьми, для которых поход в филармонию - сущее наказание. - Все дипломаты любят классическую музыку, - подмигнул девушке Эмиль. - У них нет иного выбора. - Я люблю оперу, а Эмиль слишком любит меня, чтобы отказываться составить мне компанию, - с улыбкой призналась Оливия. Глядя на них, Найджел ощутил то самое чувство, каковое испытывал всегда - восхищение. Они пронесли свою любовь и заботу сквозь года и любые трудности. Оставалось надеяться, что он и Аня будут вызывать такие же взгляды уже у своих детей. Думая так, Найджел поймал ладонь Ани своей, сжал в нежной ласке, без слов говоря, как он ее любит. Прыснув на ответ и подмигивание Эмиля, Аня с умилением выслушала признание Оливии.. и почувствовала, как ее ладонь ласково сжимает ладонь Найджела. Взгляды их на секунду встретились, мысли переплелись, отразившись друг в друге отголосками, отзвуками в серо-голубых зеркалах, в карих омутах. Эхом сжав руку Найджела слегка, Аня как будто понимала, о чем он думал сейчас. - Еще один тост? - спросила она, не отпуская руку любимого, - за то, чтобы... - Аня немного запнулась, подбирая слова, да и все равно волновалась немного, - все было хорошо? - За то, чтобы все было хорошо, - в унисон согласились Эмиль и Оливия и все четверо, нынешняя чета Гринов и будущая, звоном бокалов подтвердили намерение претворить этот тост в жизнь. За непринужденным разговором о мелочах еда на столе и вино в бутылке постепенно убывали, пока не закончилось и то, и другое. И, как-то так получилось, что Оливия осталась с Аней наедине, пока мужчины возились с чем-то на кухне. - Удивительно. Я смотрю на тебя и Найджела и моя материнская ревность, которую я, по идее, должна испытывать, спит крепким сном. Мне нравится, как вы смотрите друг на друга, Аня. Мой опыт подсказывает, что не все и не всегда у вас будет легко и гладко, особенно, когда появятся дети, но, если вы удержите это теплое чувство к друг другу, все будет преодолимо. Прости, если это звучит как поучение, это не оно. Просто желание, чтобы ваше счастье длилось также долго, как и наше с Эмилем. И мы хотим внуков, да, - совсем по молодому хихикнула вдруг Оливия. - Но не настаиваем на этом, это ваша жизнь. То ли дело в вине, то ли дело в сказанном. Но Анины щеки покраснели, словно спелая вишня. - Вы чудесная пара, - сказала она, - я бы могла сказать, что ужасно завидую вам, тому как Эмиль смотрит на вас, а вы на него, - Аня виновато улыбнулась, - но я вижу такой же взгляд и в глазах Найджела, и это делает меня счастливейший женщиной на свете, - она глубоко вздохнула, а в глазах блеснули мечтательные искорки, - и я очень хочу сохранить эти чувства на всю нашу совместную жизнь. Анина улыбка из застенчиво-виноватой вдруг приобрела изрядные изгибы лукавости. - А внуки обязательно будут, - она вдруг подмигнула Оливии словно подруге-ровеснице, - Найджел - прекрасный отец... будет, я уверена, - она вовремя спохватилась, - после свадьбы... мы уже говорили об этом. Щеки цвета спелой вишни даже не думали терять свой яркий цвет. Оливия ласково улыбнулась в ответ Ане, ее слова полностью изгнали даже намек на беспокойство из материнского сердца. Она не знала причин, почему Найджел вдруг закрыл свое сердце на замок и понимала, что не сумеет пробиться сквозь стену, которую ее сын возвел вокруг ответа на этот вопрос. Поэтому мудро отступила, предоставив другой женщине рушить эти стены. И теперь ее сердце пело от счастья. Настолько, что она прослезилась. - Ох, похоже я стала сентиментальной на старости лет, - рассмеялась Оливия, вытирая слезу кончиком мизинца. - Но я так рада за тебя и Найджела, Аня. Мужчины вернулись в гостиную, Эмиль нес поднос с чайником, заварочником, десертными тарелками и ложками, доверив Найджелу сам десерт в виде домашнего торта. Показать контент Hide - А вот и мы, - улыбнулся Эмиль обоим женщинам. - Надеюсь, мы не заставили вас ждать слишком долго? - Вовсе нет, дорогой, вовсе нет, - улыбнулась Оливия в ответ, помогая мужу расставить чашки и тарелки на столике, пока Найджел осторожно ставил сладкий груз на его центр. - Какая прелесть, - восхитились Аня при виде домашнего десерта, - это тоже ваших рук дело? - спросила она у Эмиля. - Да, сам испек, - с гордостью в голосе ответил Эмиль. - Тоже долго осваивал рецепт, прежде чем стало получаться. Новая порция чая стала вновь разливаться по чашкам, не без Аниной помощи, а слоеная сладость быстро лишилась своей девственной круглости и была разложена по тарелкам. - Ммм... очень вкусно, - протянула Аня, попробовав кусок, - теперь я точно знаю, насколько тяжело на самом деле следить за своей талией, когда мужчина умеет так готовить. Весёлый взгляд плясал между Эмилем, Найджелом и, понимающей всю опасность вкусных домашних тортов, Оливией. - Чтобы быть в тонусе, приходится проявлять очень много активности, - невинным тоном добавила Оливия, вроде бы ничего такого в виду не имея, но глаза ее хитро блеснули при взгляде на мужа, а затем и Аню с Найджелом. - Ну, думаю, с этим у нас с Аней проблем не будет, - усмехнулся Найджел, приобняв любимую, желание так или иначе прикасаться к Ане, осязать ее присутствие рядом и не думало притупляться со временем. Прикрыв глаза, Аня коснулась Найджела щекой, отдаваясь движению его руки на своей талии. Немного затуманенное сознание, от волнения, восхищения и вина, немного путающиеся мысли, от усталости, эмоций и тепла, но кажется, семейный ужин удался на славу. По крайней мере она чувствовала себя кем-то более значимым, чем просто гостьей, не просто подругой сына, а частью большой и любящей семьи. Это было такое прекрасное чувство, что хотелось заплакать. Оливия, глядя на идиллическую картину, ласково улыбнулась. - Я еще с утра подготовила для тебя и Ани гостевую комнату, думаю, вам пора уже отдохнуть, - посоветовала она Найджелу. - Мы с Оливией тут приберемся, действительно, идите, - поддержал супругу Эмиль. - Хорошо, хорошо, не буду с вами спорить, - рассмеялся Найджел, вставая с дивана и мягко потянув Аню за собой. - Спасибо... - успела сказать Аня, прежде чем Найджел утянул ее в комнату для гостей. Гостевая комната, как и все в шале, была уютной, хотя и не слишком большой по размерам. Показать контент Hide Был даже отдельный, совсем крошечный, санузел, буквально умыться и зубы почистить. Найджел, втянув в себя воздух, удовлетворенно и даже как-то ностальгически, вздохнул. - Вербена. Мама перекладывает постельное белье мешочками с вербеной. Для меня это запах дома, - пояснил Найджел Ане, откидывая одеяло и устраиваясь на кровати. - Иди ко мне, милая. Как впечатления, тебе понравились мои родители? Укромная и светлая, комната производила такое же впечатление уюта и тепла, как и весь дом, как и его хозяева. Прежде чем забраться под одеяло, Аня заглянула в санузел, избавилась от лишней одежды, и только потом юркнула в кровать. Потянулась, вдохнула незнакомый, но такой нейжный цветочный запах, перекатилась прямо Найджелу под бочок. Хихикнула, вспоминая вечерние шутки, обняла мужчину за талию, и мечтательно произнесла: - Замечательные у тебя родители. До сих пор друг друга любят, и тебя тоже очень. Только мечтать о такой судьбе. Хочешь, тоже заведем дома какой-нибудь обычай, вроде цветочных запахов или домашних тортиков? - Хочу, милая, - весело проговорил Найджел, целуя Аню и прижимая к себе поближе. - Это было бы замечательно. Например, будить друг друга завтраком. Или принимать душ вместе по выходным. Твои предложения? - Кофе...- прошептала Аня, - хороший кофе по утрам... но про завтрак и душ мне тоже очень нравится, - улыбка коснулась ее лица и казалось, что вместе с губами улыбаются и прикрытые от удовольствия глаза, и тонкие скулы, и даже нос. Руки, впрочем, были заняты более серьезным процессом: ласковой пробежкой кончиками пальцев вдоль мужского торса, от плечей к животу и обратно, с аккуратными поворотами вокруг шрамов. Глаза чуть приоткрылись, словно увидев под веками какую-то картину, и Аня спросила немного взволнованным голосом: - Как ты думаешь, я им понравилась? Твоим родителям? А то дипломатия такая вещь... Найджел, занятый тем же самым важным и серьезным делом, что и Аня - а именно ласковым тактильным исследованием всех доступных изгибов женской фигуры, издал тихий смешок и снова поцеловал любимую. - Ты им очень понравилась, - заверил он Аню. - Папа на кухне мне посоветовал держаться за тебя как можно крепче, милая. Сказал, что таких скромных и милых девушек сейчас мало, каждая на вес золота. Аня умудрилась смутиться и покраснеть даже сейчас, в объятиях любимого. Вздохнув после поцелуя, она снова снизила тон до нежного шепота, и с особой, интригующей ноткой, прошептала: - Как можно крепче, говоришь? - губы ее тоже слегка изогнулись, как будто поддерживая интригу, - тогда держи крепко. Двумя руками... еще крепче. Найджел усмехнулся, снова целуя Аню, больше не видя, но все равно ощущая ее улыбку в изгибе губ, чувствуя жар ее смущения на щеках своей кожей. - Вот так? Или так? Или так? - каждый, заданный тихим шепотом вопрос, сопровождался небольшим, но прочувствованным усилием, прижимавшим Аню к Найджелу теснее и ближе, пока ладони мужчины в такт вопросам скользили все ниже, утвердившись, наконец, чуть пониже спины. Оставалось только качнуться влево или вправо, определяя, кому сегодня владеть, а кому - подчиняться. И, похоже, выбор был оставлен за Аней. Выбор, один из многих, которые уже были, и того множества, что еще только будет. Бесчисленное множество совместных выборов, решений, действий. Свой главный выбор - выбор друг друга, Найджел и Аня уже сделали, осталось пронести его сквозь время, события и разность мышлений, властвуя и подчиняясь, слушая и слыша, оберегая это редкое совпадение на бездонной карте вселенной, которое толкнуло их навстречу в случайной точке переплетающихся судеб. Hide Эпилог Ани и Найджела, часть 7. Знакомство с родителями, реприза. 09 июня 2205 г, Новая Сибирь, вечер. Давали Шостаковича, первый концерт для скрипки с оркестром. Места были хорошие, мама с папой постарались, хотя неожиданная просьба о паре контрамарок, высказанная утром по телефону, застала их врасплох, изрядно добавив хлопот и помотав и без того тонкие музыкальные нервы. Насколько приятными для них были эти хлопоты, Аня могла только гадать - встретиться до начала концерта не удалось, финальные прогоны шли с раннего утра и до самого концерта, билеты Аня забрала уже вечером, в фойе филармонии, у знакомой билетерши, которая узнала ее сразу, не смотря на прошедшие годы. На десятой минуте, когда вступила арфа, Аня не удержалась, и легонько пихнув засыпающего Найджела в бок, указала на едва различимую за собственной арфой и головами других артистов немолодую уже женщину. Показать контент Hide Хорошо еще, что скрипача рассмотреть было легко - сольная партия скрипки начиналась сразу, с первых минут, и длилась почти без пауз весь концерт. Показать контент Hide Найджел ничего не мог с собой поделать, он уже давно отвык от перелетов, так что глаза так и норовили закрыться сами собой. Виновато чмокнув любимую в щеку, Найджел прищурился, вглядываясь в действующий, словно одно целое, оркестр, выделяя нужных ему людей. Аня была рада просто отдохнуть и послушать симфонический оркестр, побыть в привычной с детства обстановке, да еще и под руку с любимым мужчиной. Последние пару дней выдались сумбурными, перелет на восток перенес их с Найджелом из вечера сразу в утро, "съев" целую ночь из-за разницы во времени. И если для Ани такие перемещения были привычны, то Найджелу требовалось время на адаптацию. Поэтому Аня только улыбалась, замечая, что не смотря на всего его старания, глаза любимого мужчины сами собой то и дело прикрываются. В плане музыки мнение Найджела сводилось к простому "нравится/не нравится", без каких-либо дополнительных нюансов. Эта музыка ему не нравилась, слишком тревожная, заставляющая безотчетно обшаривать зал в поисках угрозы, которой не существует, цепляющая естество военного коготочками беспокойства. Что, впрочем, не помешало Найджелу разглядеть как родителей Ани, так и то, что они так ярко проецировали в окружающее пространство - вдохновение, помноженное на мастерство исполнения. Смотреть на них было одно удовольствие. Хорошо, что концерт не был длинным. Иначе Анне, пусть и в меньшей степени, но все же тоже уставшей от перелета, а ещё от скоростной приборки в ее небольшой квартирке, пока Найджел был в душе, и самой пришлось бы бороться с собственными веками. Выйдя вместе со зрителями в фойе, будущим супругам пришлось подождать, пока толпа заметно поредеет, а в одной из служебных дверей не появится сама Елизавета Евгеньевна Кац. - Анечка, дорогая! - женщина быстро спустилась по лестнице, придерживая длинное концертное платье, - сколько лет, сколько зим! Крепкие объятия и тройной поцелуй не позволили Анне успеть произнести ни слова, да она и не пыталась - ритуал маминых обниманий и причитаний был священен и незыблем. По окончании его Елизавета отошла от дочери на шаг, пристально осмотрела ее с ног до головы, словно искала какой-то изъян, и, наконец, произнесла: - Повзрослела-то как... похудела... вот зачем понадобилось тебе съезжать? Хоть бы виделись почаще. - Ну мам, вы же все равно постоянно на гастролях, или здесь... "и большая квартира все время пустая, как тогда..." - подумала Аня, но вслух говорить не стала, да и не успела бы - внимание женщины переключилось, наконец, на спутника дочери. - А... Вы...? - вопросительная интонация и слегка приподнятые брови на обращенном к мужчине лице предполагали, что он сейчас представится, но Аня решила, что лучше ей сделать это самой. - Это Найджел, мой... - руки отчаянно искали себе место, и никак не находили, оставалось только крутить аккуратное колечко на пальце, - мой... ну, в общем, мы решили пожениться, мам. Найджел начал учить русский еще во время службы в Корпусе, но времени и желания довести знание до полноценного вечно не хватало, поэтому разговор будущих тещи и жены он воспринимал скорее по общему смыслу, чем дословно. Но достаточно было взглянуть на Аню, чтобы рука сама собой потянулась обнять милую, приласкать и успокоить. - Я сделал Ане предложение, - по русски, с запинкой на последнем, сложном слове, сказал Найджел. Акцент по прежнему ужасал даже его самого, но с этим пока поделать было нечего. - Я ее люблю, - уже по английски добавил он. Брови удивленной женщины взлетели еще выше, некоторое время она так же пристально рассматривала будущего зятя с тем неистребимым в поколениях исконно русским выражением лица "у нас - товар, у вас - купец". Затем, словно придя к какому-то выводу, выдохнула, и, махнув знакомым Найджелу жестом, сказала: - Вот значит, как. Ну что ж, пойдемте знакомиться, - жест однозначно звал Аню и Найджела обратно, на лестницу, к служебной двери, - Саша укладывает инструмент, думаю, нам всем стоит куда-нибудь отправится... как насчет "Печки-Лавочки"? У нас дома, как обычно, шаром покати... Кажется, женщину нисколько не удивило, что дочь ни о чем подобном заранее не предупредила. Необычно бодро для своего возраста и рода занятий, она взлетела по лестнице обратно, безапелляционно увлекая за собой дочь и будущего зятя. Пристальное изучение взглядом Найджел перенес с давшейся определенным усилием воли спокойствием и невозмутимостью, которые, впрочем, не перешли в агрессивное выяснение, чья Аня добыча, ни с той, ни с другой стороны. По крайней мере, его кандидатуру не приняли в штыки с порога, чего Найджел немного опасался. Не рассчитывал всерьез на это, но и до конца не исключал. Аня подумала, что выбор ресторана, как всегда, разумен. Не смотря на "высокое" искусство, занимающее едва ли не целые сутки родителей, и почти не оставляющее место на простые бытовые нужды, вроде уборки и готовки, кухню они предпочитали простую, настоящую и традиционную, ничего "высокого" в этом плане в их пристрастия не выходило. Улучив минуту, Аня шепнула Найджелу краткое содержание состоявшейся беседы, сообщила, что сейчас они познакомятся с папой, а потом все вместе пойдут ужинать в ресторан. Предложенная программа мероприятий ожидаемо у него возражений не вызвала, в ответ он лишь улыбнулся и послушно позволил обоим представительницам семейства Кац увести себя внутрь, в те таинственные закулисные пространства, что обычно недоступны взорам большинства. Таинственное пространство не представляло из себя ничего особенного - просто небольшое помещение, в котором артисты собирались и готовились к выходу на сцену, с ярким освещением и с единственным, узким и высоким, зашторенным окном. Примечательно в нем было наличие двух выходов, один, через который они вошли, вел в фойе, и далее на улицу, а второй, по широким ступеням - прямо на сцену. Вдоль стен стояли столы со стульями, на которых тут и там музыканты укладывали в футляры инструменты самых разных форм и размеров, собирали ноты в папки, меняли смокинги на обычные пиджаки, переговаривались. Кто-то постоянно то выходил, то заходил, так что на еще одну небольшую процессию, скорее всего, не обратили бы особого внимания, если бы не громкий голос Елизаветы. - Дорогой! - она спешила поделиться новостью с супругом так сильно, что начала это делать сразу, как вошла, не смотря но то, что супруг находился почти в самом дальнем конце, - все еще серьезней, чем мы думали! Наша дочь выходит замуж! По всей комнате с самых разных сторон раздались дружные аплодисменты, совершенно незнакомые Найджелу, и в подавляющем большинстве Анне тоже, люди заулыбались и стали поздравлять Елизавету, ее мужа, самих будущих супругов. Женская половина не преминула окинуть Найджела оценивающим взглядом, а Анну - чуть завистливым, чем заставила ее страшно покраснеть и опустить взгляд в пол, сам же адресат столь громкого объявления перемен в семье, как-раз закрывший футляр, на секунду замер, внимательно глядя супруге в лицо, затем перевел взгляд на дочь, чуть сдвинув брови, а затем - на будущего зятя. Но то ли роль строгого и придирчивого отца никогда не была ему свойственна, то ли беглая встреча взглядами с Найджелом оказалась достаточно информативной для того, чтобы лицо пожилого скрипача разгладилось, на губах заиграла приветливая улыбка, и, едва процессия достигла места назначения, как музыкант шагнул навстречу и первым протянул Найджелу руку: - Александр. Под шквалом аплодисментов Найджел немедленно почувствовал себя неуютно, но все оценивающие и прочие взгляды выдержал достойно. Конечно, ему не слишком понравилось, что Елизавета объявила столь важную и личную информацию во всеуслышание, но доброжелательная реакция музыкантов сглаживала недовольство. Предложенную руку Найджел пожал с умеренной силой, которую так и тянуло назвать вежливой. - Найджел, - также коротко представился он. - Рад знакомству. - Очень рад, очень рад, - Александр Михайлович от души потряс руку будущего зятя, потом спохватился и перешёл на английский, - рад познакомиться. Простите, мой английский далек от совершенства. Кстати, откуда вы? - Я бельгиец по рождению, но живу и работаю в Нью-Берлине. Сноходец, - пояснил Найджел, стараясь подбирать слова на английском попроще и покороче и в который раз напомнив себе, что пора всерьез заняться изучением русского языка, раз уж он родной для его будущей жены и родственников. Впрочем, пока что эта задача планомерно сдвигалась на потом под властным напором куда более важных дел. Посмотрев на Аню, он улыбнулся любимой и сплел их пальцы в мягком пожатии. Ему нравилось ощущать ее прикосновения так, тесно и плотно. - Коллеги, значит, - Александр Михайлович кивнул, как будто найдя подтверждение собственным догадкам. Окинув взглядом дочь и супругу, он, очевидно, пришел к тому же выводу, что и Елизавета чуть ранее: - Дорогая, арфа упакована, полагаю, нам всем стоит переместиться в более подходящее место. - Конечно, спускайтесь к машине, я догоню, - с готовностью отозвалась Елизавета, бросила по улыбке супругу и детям, и скрылась в направлении выхода на сцену, впрочем, зал был уже пуст. Простой и открытой женщине коллеги по оркестру были почти как семья, скрыть от которой что-то серьезное очень трудно, а значит, не стоит и пытаться. Высказав свою поддержку и поздравления, непричастные к семейству Кац музыканты деликатно оставили разделившуюся процессию в покое, вежливо спрятав свои любопытные взгляды. Для Анны все происходящее было, пожалуй, не меньшим шоком, чем для Найджела. Но единственное, чем она могла ему помочь - это продолжать держать за руку, крепко сжимая пальцы, когда это было возможно. Так они и спустились на улицу следом за возглавившим процессию Кац-старшим. Подойдя к семейному авто неопределенной марки но с большим багажником, явно способным вместить в себя целую арфу, а то и не одну, Александр Михайлович открыл переднюю дверь, жестом предлагая Найджелу занять место рядом с водителем. Анне же, судя по всему, предполагалось сидеть сзади, как будто ей все еще меньше четырнадцати. Но первой свое место в машине заняла скрипка. - Знаете, - продолжил Александр Михайлович, задержавшись у двери водителя, - Аня у нас всегда была самостоятельной девочкой, особенно после того... - скрипач замялся и даже, кажется, смутился, явно стараясь подобрать слова получше, - особенно после того, как ей пришлось сменить профессию. Я бы нисколько не удивился, если бы она выскочила замуж тайком, не сказав нам с Лизой ни слова. За секунду преодолев мгновенно возникшее нежелание даже так разъединяться с Аней, Найджел занял предложенное сиденье. С желанием прямо спросить у Александра Михайловича, почему тот считает, что его дочь его не уважает настолько, чтобы не пригласить на свадьбу, пришлось бороться дольше. В дверях филармонии появилась Елизавета, спешащая в сторону семейного авто, уже переодевшаяся в более простое, городского вида, платье. Широкая улыбка снова осветила лицо скрипача. - Поэтому я действительно очень рад видеть вас обоих сегодня. Мне даже чудится здесь ваше влияние, Найджел. - Мы познакомились во время экспедиции, - не вдаваясь в подробности, как и в случае с собственными родителями, пояснил, наконец, Найджел. - И, я не думаю, что в том, что мы здесь, есть хотя бы толика моего влияния. Аня хотела познакомить меня с вами, а я хотел с вами познакомиться. Наши желания совпали, только и всего. Размышления вслух собственного отца, да еще на ломанном английском, Анна не стала прерывать. В конце-концов, о работе сноходца она не рассказывала своим родителям практически ничего. Ничего об опасных сторонах Пространства Сна, ничего о том, что приходится учиться делать оружие и оказывать первую помощь, вообще ничего о выматывающих тренировках, потерях сознания, походах по психологам. Зачем родителям знать о ее проблемах? Их лишнее волнение ей никак не поможет, а вот отразиться на музыке вполне способно. В их семье музыка всегда была превыше всего, это она усвоила с детства, поэтому даже об отъезде на работу в Нью-Берлин не всегда сообщала. Максимум - оставляла сообщение на автоответчике, чтобы не теряли, если вдруг позвонят, и перезванивала по возвращении. Но видимо, такое ее поведение было отнесено не к заботе, а к замкнутости и скрытности характера, что, в общем, неудивительно. Вздохнув, Аня позволила Найджелу разъединить сцепленные пальцы, и послушно заняла место на заднем сиденье. Могла ли она выйти замуж тайком? Она и сама не знала. Зато ни разу не сомневалась, что Найджел родителям понравится, а значит, познакомить их нужно было обязательно. - Экспедиции, хмм... - задумчиво произнес Александр Михайлович, ожидая, пока супруга к ним присоединится. Еще раз, внимательно, посмотрел на Найджела, видимо, стараясь не упустить ничего из его пояснений. Осторожная улыбка сложилась на его губах, но спорить или пытаться что-то уточнять он не стал - Елизавета уже подошла, и ловко, без всяких указаний, заняла место рядом с Аней. - Закрыла в подсобке, - жизнерадостно сообщила арфистка, - обойдемся сегодня без перетаскивания тяжестей, такой день! Александр Михайлович кивнул, и машина плавно тронулась с места. Елизавета Евгеньевна бросила еще один, благодушный, взгляд на сидящего впереди будущего зятя, повернулась к дочери и взяла ее за руку, обратив, наконец, внимание на кольцо на пальце. Некоторое время она восхищенно его рассматривала, затем шепотом, по-русски, произнесла: - Прелесть какая... ну-ка, дорогая, признавайся, где ты подцепила такого красавца? - На работе, - так же шепотом, едва сдерживая смех, ответила Аня. Мамина непосредственность всегда была очаровательна. Заметив, что женщины увлеченно шепчутся сзади о чем-то своем, Александр Михайлович снова обратился к будущему зятю, тоже снизив громкость голоса настолько, насколько это было возможно не причиняя неудобств сидящему рядом собеседнику: - Скажите, Найджел... вы ведь военный? - Да, бывший. Служил в Миротворческом корпусе, пока у меня не активировался ген сноходца, - ответил Найджел, даже не пытаясь прислушиваться к женскому шушуканью на заднем сидении. - Интересное было время. Впрочем, во Сне тоже скучать не приходится. А как вы относитесь к военным, Александр? Автомобиль повернул направо, так медленно и лениво, словно растягивал удовольствие. Или привык относится к своему грузу нереально бережно. Александр Михайлович снова кивнул, продолжая подтверждать собственные догадки. - Прекрасно отношусь, как к любой честной профессии, - ещё один плавный поворот и автомобиль очень аккуратно затормозил на светофоре, - и как, помогают вам прежние навыки на новом месте? - Изрядно, - кивнул Найджел, мысленно отметив аккуратность езды. Он сам водил мотоцикл точно также, без лихачества, на которое тот провоцировал своего седока мощным двигателем. Шушуканье на заднем сидении продолжалось, и скрипач подумал о том, что за всеми этими бесконечными репетициями и выступлениями, гастролями и поездками, его женщинам слишком редко доводилось вот так, вместе, непринужденно, о чем-то просто поболтать. - Я разведчик, - продолжил Найджел, сопровождаю исследовательские и дипломатические группы, обеспечиваю их безопасность. Серьезная и, иногда, опасная работа. Но мне она все равно нравится. Сон умеет очаровать. Не так, как это делает Аня, конечно, - он позволил себе улыбку. - В этом она вне конкуренции. Ее игра на скрипке меня просто заворожила. И сегодня я видел, чей талант она унаследовала, вы играли точно также вдохновенно, как это делает она, Александр. - Так-так, - протянул скрипач, и по его лицу было не очень понятно, какие именно чувства он сейчас испытывает, - значит, я правильно понял, что профессия сноходца несколько отличается от представления "лежу в кровати, датчиками обвитый?". Дождавшись зелёного сигнала, машина снова тронулась с места, так же спокойно и плавно, как и раньше. - Поймите меня правильно, - продолжил Александр Михайлович, - дочь ничего не рассказывала о своей работе, всеми силами поддерживая иллюзию абсолютной безопасности и легкости этого дела. Но из ваших слов очевидно, что дело это весьма опасное, раз есть место для военных, разведки, дипломатии и обеспечения безопасности. Если бы на приборной панели автомобиля стоял стакан, до самых краев наполненный водой, то за все время поездки Александр Михайлович не пролил бы ни капли. Привычка иметь дело с дорогим и хрупким инструментом, а ещё с любимой женщиной на пассажирском сидении, настолько въелась в его существо, что не подводила и сейчас, когда мысли его были заняты достаточно беспокойными размышлениями. - Благодарю за лестную оценку, Найджел, из уст военного, непричастного к классической музыке, это дорогого стоит, - ещё один плавный поворот, - у Анюты был талант, была усидчивость, а там, где этого недоставало, она брала эмоциональностью, гены не пропьешь. Но судьба распорядилась иначе. Что ж, теперь, по крайней мере, я могу надеяться, что моя девочка в надёжных руках, и с ней ничего не случится? Шушуканье на заднем сидении прекратилось, но все же Александр Михайлович верил, что по крайней мере его супруга продолжает оставаться в счастливом неведении. - Все зависит от конкретной должности и назначения. Персонал оперативной базы и патрули ближней зоны практически не вступают в стычки с кем-либо, большинство угроз перехватывается на средних и дальних подступах. Дипломатическая служба тоже впрямую с опасностями не встречается, это работа для меня и таких, как я, - вкратце разъяснил работу сноходцев Найджел. - Поэтому, с позиции Ани ее работа действительно легка и безопасна. Искусственная кожа обивки сидения отчетливо скрипнула, когда Найджел повернулся к Кацу-старшему, твердо и уверенно взглянув ему в глаза, прежде чем ответить на следующий вопрос. - Можете быть уверены, что Аня в надежных руках и с ней ничего не случится, - в голосе Найджела не было ни тени сомнения, что может быть как-то иначе. Автомобиль снова затормозил, и, на этот раз, больше не у светофора. В полной тишине, неожиданно накрывшей салон, Александр Михайлович развернулся назад, и воодушевлено произнес: - Дамы! Мы на месте. Столик мы не заказывали, но думаю, проблем не будет. С этими словами он вышел из салона, открыл дверь со стороны Елизаветы и помог супруге покинуть авто. Затем вернулся к своей двери, наклонился, вновь посмотрев в глаза Найджелу, и тихо произнес: - Я вам верю. Коротко кивнув в ответ на слова Александра, Найджел, в свою очередь, помог выбраться из машины Ане, не став потом выпускать ее ладонь из своей. Видя, с какой заботой Александр ухаживает за своей женой, он почувствовал, как тонкий ледок неприязни, испытанный им поначалу, исчезает без следа. Трактир, или, правильнее, семейный ресторан "Печки-Лавочки" не был элитарным или изысканным, простая вывеска, простой интерьер, простые блюда, простые цены. Его главная фишка была не в подражании всему древнеславянскому в обстановке и меню, а в том, что прийти сюда можно было с самыми маленькими и хулиганистыми детьми, спокойно посидеть и накормить всех. Иными словами, когда-то здесь нравилось бывать всему семейству Кац, особенно маленькой Анне. Показать контент Hide Показать контент Hide Свободный столик нашелся, и даже не простой, а в уютном закутке, отгороженный от основного зала плетеной изгородью, так что гости могли себя чувствовать свободно и уединенно. - Здесь очень уютно, мне нравится, - прокомментировал обстановку ресторана Найджел, галантно отодвигая стул перед Аней. - Милая, переведешь мне меню? Ну или просто сделай выбор за меня. Сжимая руку Найджела, Аня снова чувствовала себя на своем месте, спокойно и радостно, чмокнула украдкой и заняла предложенный стул. - Конечно милый. Можешь выбрать по картинкам, а я переведу состав. Или просто скажи, что именно хочешь, - взяв в руки меню, она полистала его, но отвлеклась, глядя как папа усаживает за столик маму, и они вместе выбирают меню, - почти как в детстве, - улыбаясь, сказала Аня, возвращаясь к меню. - Рекомендую курицу под брусничным соусом, - Елизавета решила помочь с выбором блюд, - прямо тает во рту! Или запеканку с судаком и лососем, если предпочитаете рыбу. - Ерунда, - вставил слово Александр, - настоящие мужчины едят говядину, - он усмехнулся и шутя подмигнул Найджелу, - но дамам мы доверим выбор напитков. - Вино я уже заказала - похоже, Елизавета обошла всех в этой негласной гонке главенства за столом, - надо же будет чем-то заниматься, пока ждем основное меню, - она обвела хитрым взглядом поверх очков всех присутствующих. Аня все еще листала меню, не зная, на чем остановится или что посоветовать Найджелу. Она не была здесь так давно, что кажется, забыла обо всем и теперь просто терялась в обилии аппетитных картинок. - Надо тебе обязательно попробовать блины, - шепнула она, наконец, Найджелу, - но это больше десерт... или закуска... основное блюдо выбери сам, - она развернула меню на нужной странице и протянула Найджелу, чтобы тому было удобно смотреть. - В плане мяса я всеяден, лишь бы приготовлено было вкусно, - усмехнулся Найджел в ответ, изучая меню по картинкам и слушая советы Ани и Елизаветы. Однако, случайно или намеренно, но Найджел остановил свой выбор на медальонах из говядины. Конечно, он не рассчитывал, что принесенное официантом блюдо будет точь-в-точь таким, как на картинке, однако и не опасался, что останется разочарован. В плохое место его родители Ани и она сама просто не повели бы. Не были забыты и блины, непременно с красной икрой. Сегодня был такой день, можно было и пошиковать немного. А выбор горячего напитка к блинам он оставил Ане, попросив только, чтобы это было что-нибудь необычное. - Знаешь, выбирать еду только по картинке в меню довольно весело, - поделился Найджел впечатлениями с Аней. - Мне понравилось. - Мне тоже, - хихикнула Аня, добавляя к заказу чай "Граф Орлов" с кусочками малины и красной смородины. Когда с меню разобрались окончательно, отложив увесистые папки с аппетитными картинками, как-раз принесли вино, красное полусухое, хорошо, что рыбу никто не заказал. Мужчины разлили вино по бокалам, но первое слово взяла Елизавета: - Дети мои... - хитрый взгляд арфистки поверх очков нисколько не шутил, - первый тост за вас и ваше счастье. Долгой вам жизни душа в душу и согласия в семье и работе. - Поддерживаю, - Александр Михайлович поднял и свой бокал, - когда супруги коллеги, это одновременно и упрощает, и усложняет совместную жизнь. Желаю вам всегда находить компромиссы. Аня прыснула, но не стала спорить с "детьми", только перевела все сказанное Найджелу и подняла свой бокал. Найджелу не очень нравилось обращение "дети мои", особенно, учитывая его собственный возраст, но поправлять Елизавету или как-то проявлять недовольство он не стал. Спящий с ним, с обращением. Радость и любовь в глазах Ани, уверенность и гордость за нее в голосах ее родителей - вот что имело значение. - Мы приложим все усилия, чтобы ваши пожелания сбылись, - ответил Найджел, легонько коснувшись своим бокалом бокала Ани и посмотрев на нее, в который раз отмечая ее красоту, идущую от самого сердца и души, только подчеркивающую красоту природную. Бокалы отзвенели и вино отпито, но долгий задумчивый взгляд Найджела не давал покоя. Улучив минуту, Аня наклонилась к нему и спросила шепотом: - Что-то не так? - Все так, милая, - также шепотом ответил Найджел. - Ты у меня такая красивая, взгляд не отвести. - Если хочешь, можем уйти пораньше... хоть сейчас. Родители не обидятся. А еду нам потом дроном доставят... - Анне не хотелось, чтобы Найджел заставлял себя сидеть здесь и сейчас, в конце-концов никто не обязан понимать специфические шутки ее родителей. Да и дипломатами они никогда не были. - Но я не хочу, - чуть недоуменно сдвинул брови Найджел, слыша такое предложение. - Мне нравится здесь, с вами. Не волнуйся, все в порядке, я просто на тебя засмотрелся. И, выпрямившись, с улыбкой посмотрел на родителей Ани. - Извините, я говорил Ане, какая она красивая, - пояснил он Елизавете и Александру. - Такие комплименты не терпят отлагательств. Музыканты в это время как-раз обсуждали вино, делая вид, что не замечают, как Аня шепчется с Найджелом. Услышав извинения, Александр Михайлович спрятал улыбку, и напустив на себя нарочито серьезный вид, произнес: - Хорошая идея для тоста. С вашего позволения, Найджел, я ее позаимствую, - бокалы были вновь наполнены, - итак, тост за то, чтобы никогда не забывать делать нашим женщинам комплименты. - Поддерживаю, - улыбнулся Найджел, присоединяясь к тосту. Под новый звон бокалов на столе стали появляться первые из заказанных блюд. Подоспевший заказ Найджел встретил одобрительным возгласом, желудок потихоньку начинал неодобрительным ворчанием намекать на то, что неплохо бы уже что-то съесть, а то на любимую девушку сил не останется. Едва перед Найджелом появилась заказанная тарелка, Аня потянулась куда-то на другой край стола, подхватила неприметную корзинку, и с самой загадочной улыбкой протянула ее Найджелу. Нарезанный ровными круглыми ломтиками, в корзинке лежал знакомый "таежный" хлеб с ягодами клюквы. Ответная улыбка Найджела таила ту же самую загадку, разделенную на двоих. Один вид этого хлеба, не говоря уже о вкусе, вызывал приятные воспоминания. Приготовленной еде было далеко до изысканных блюд не менее изысканных ресторанов Европы, но все было вкусно и сытно, а для Найджела это и были два основных критерия, которые он ценил в еде. Что было неудивительно, учитывая его военное прошлое. Другое дело, что армейские пайки Корпуса по качеству и вкусу вполне могли поспорить с обычной едой из синтезатора за счет натуральности ингредиентов. - Хм, это натуральные продукты? - спросил Найджел с легким неверием в голосе. Конечно, приготовленное в пищевом синтезаторе лишь чуть-чуть отличалось по вкусу от натуральной еды, но, зная разницу, ее вполне можно было ощутить. - Обижаете, дорогой, - притворно возмутилась Елизавета, - синтезатором можно и дома воспользоваться, а здесь поставки со всех фермерских хозяйств области, которая по площади в пять раз больше Бельгии. - У нас праздник - добавил Александр Михайлович, - так почему бы не отпраздновать от души? - Ну, хорошо, хорошо, я не спорю, - сдался Найджел. В конце концов, натуральная еда, хоть и стоила дороже синтезированной, но не настолько, чтобы окончательно превратиться в предмет роскоши. Два бокала вина давали о себе знать. Блюда постепенно исчезали со стола, непринужденно велись разговоры, расплываясь в сознании Анны приятным звуковым фоном, улыбка не исчезала с ее лица, а взгляд то и дело отслеживал, чтобы тарелка Найдежла не пустовала, состав блюд вовремя переводился, да с пояснениями. За бокалами тоже стоило проследить, но эту инициативу она с удовольствием отдала Найджелу. Незадолго до чая она осмелилась поднять свой бокал, вновь наполненный вином, и, слегка краснея, произнесла тост: - Мы еще не пили за встречу. Так редко получается собраться вместе... - Аня замялась, стараясь подобрать слова, - за нашу встречу сегодня здесь. За то, чтобы встречаться чаще в будущем. И за судьбоносные встречи, которые уже произошли... Аня не была уверена, что смогла выразить свою мысли понятно, но вроде бы тост подхватили, значит все в порядке. Могло показаться, что Найджел принимает заботу Ани о себе, как должное (и так отчасти и было), но благодарность и удовольствие в его взгляде и ласковые прикосновения, которыми он отвечал любимой, яснее ясного говорили, насколько ему приятны подобные знаки внимания со стороны Ани и как высоко он их ценит. "Что ты будешь делать с совершенно пьяной женщиной?" - еще одно приятное воспоминание, вызывающее легкую улыбку на губах Найджела. - Так-так, - смеясь сказала Елизавета, пригубив из своего бокала и заметив состояние дочери - этому столику больше не наливать! Согласно кивнув, Аня поставила свой, почти пустой, бокал и подумала, что на чай с блинами ее еще хватит. А потом... так хорошо вокруг, рядом с родными людьми. Уютно, тепло и хорошо. А еще лучше, что есть кому отвести ее домой и уложить в кроватку. Звуки голосов снова начали расплываться, превращаясь в приятную музыку. - Елизавета, Александр, мы с Аней планировали устроить свадьбу где-то в октябре, но до этого, мне кажется, было бы неплохо нам всем собраться вместе еще раз. Я имею в виду, и с моими родителями тоже. Устроить семейную сходку. Как вы на это смотрите? - Замечательная идея, - согласилась Елизавета, - будет очень приятно познакомиться с вашими родителями. Александр Михайлович тоже сразу кивнул, но потом о чем-то задумался. - В октябре? У нас тур по крупным городам, что-то вроде культурного обмена между корпорациями. В Нью-Берлине тоже будем. А ваши родители где живут? - Отлично. Аня уже подарила моим родителям билеты на ваш концерт в Нью-Берлине, так что можно будет даже заранее заказать столик в каком-нибудь ресторане. А живут они в окрестностях города, два часа езды на автомобиле. Аня тоже кивнула, подтверждая слова Найджела, хотя вряд ли до конца понимала, в связи с чем прозвучало ее имя. - Значит, они будут на концерте? - уточнил Александр Михайлович, - как удачно. Действительно, будет очень удобно встретится всем вместе после выступления. Вот видишь, дорогая, - он обратился к супруге, - все равно вместе поедем. - Арфа не нужна в этой программе, - пояснила Елизавета, - но я могу поехать и так. Тем более, такой повод. Смеющимся взглядом Елизавета вновь оглядела дочь, которая каким-то чудом продолжала сидеть и даже выглядела вполне прилично, и только близкие люди могли догадаться о трех бокалах вина за душой скрипачки. - Хорошо, на этом и остановимся. Ближе к конкретной дате можно будет созвониться и уточнить детали, - ответил Найджел и, обратив внимание на состояние Ани, добавил. - Простите, но, наверное, будем закругляться. Мы устали очень, перелет был долгий. - Коротко, четко, по-военному, - усмехнулся Александр Михайлович, - конечно, созвонимся. С большим удовольствием. - Да-да, вы же ночь не спали, - подхватила Елизавета, - надеюсь, ужин удался. Было очень приятно с вами познакомиться. Елизавета поднялась, слегка приобняла дочь, шепнула ей на ушко: "дорогая, подъем!", чмокнула и передала в руки будущего зятя. Наблюдая за процедурой, Александр Михайлович покачал головой и негромко произнес: - Я вызову вам такси. Сам сейчас за руль не рискну садиться. - Все было замечательно, - улыбнулся Найджел, принимая в свои объятия Аню. - Да, такси будет не лишним. Милая, ты как, еще не заснула до конца? Может, понести тебя на руках? - с хитринкой в глазах спросил он у Ани. - У-у, - помотала головой Аня, - все в порядке, я сама. Правда, висеть, при этом, на Найджеле она не перестала ни на грамм. - Отдыхайте, - сказала Елизавета, - а завтра обязательно погуляйте по городу. - Непременно погуляем, - кивнул Найджел в ответ, обнимая и поддерживая Аню одной рукой. - Рад был с вами познакомиться. Елизавета, Александр, до свидания. - Такси ждёт, - сообщил Александр Михайлович, поднялся и пожал Найджелу свободную руку, - ещё раз, очень рад. До свидания. Уже в такси, ласково улыбаясь от того, как мило смотрелась Аня, положив голову ему на плечо, Найджел тихо коснулся ее виска губами в мягком поцелуе. - Ты как, милая? Совсем смелая или до этого еще пара поцелуев? - Ммм... почти... совсем, - промурлыкала Аня, сильнее прижимаясь к плечу, - но пара поцелуев не помешает, чтобы уж наверняка, - хитрый взгляд из-под ресниц был почти такой же, как у ее матери поверх очков. Оставалось только тихо порадоваться, что такси автоматическое, без живого водителя. Или мысленно поблагодарить Александра, предвидевшего, какие мысли и желания могут бродить в головах двух влюбленных по пути домой. - Ну, тогда, считай это авансом, - прошептал Найджел, прежде чем поцеловать Аню, долго, вдумчиво, пока хватает дыхания. - Второй поцелуй получишь, когда будем дома, - коварно усмехнулся он. - Предусмотрительно, - покорно шепнула Аня, вновь укладывая голову Найджелу на плечо. Ласковые объятия, тепло и любимый запах. Веки мгновенно налились пуховой тяжестью, и, замирая на тончайшей грани между сном и реальностью, Аня подумала: "интересно, когда мы вернёмся домой, что победит? Усталость? Или...? Hide Эпилог Ани и Найджела, часть 8. Дом, милый дом. 1 августа 2205 г. Нью-Берлин, утро. Как-то так получилось, что Найджел и Аня практически сразу съехались, начав жить вместе в квартире Найджела. Конечно, Найджелу потребовалось приложить определенные усилия, чтобы привыкнуть к тому, что он больше живет не один, но, против ожиданий, это оказалось не так уж и сложно. Мелкие бытовые шероховатости, которые назвать проблемами язык не поворачивался, сглаживались за счет силы их чувств к друг другу и обоюдного умения искать компромисс, который устроит обоих. Все это время Найджел и Аня не переставали искать себе подходящее жилье, и именно с этого начали сегодняшнее утро. - Хм, всего семь километров от города, - задумчиво проговорил Найджел, изучая карту на планшете. - Можем прокатиться на мотоцикле, если хочешь, милая. Отставив чашку с любимым Эфиопским Мокка, Аня поднялась из-за столика, заваленного распечатками с предложениями о продаже домов, обошла сидящего на диване Найдежла, положила руки ему на плечи, наклонилась, обнимая. Некоторое время рассматривала карту с нарисованным маршрутом на его планшете, и только потом, почти на ушко, сказала: - И правда, близко к городу... а это хорошо или не очень? - распечатки, помимо фотографий, содержали еще и по несколько пометок с плюсами или минусами каждого конкретного предложения, и новая пометка должна была вот-вот появиться над очередным кандидатом. - Зависит от того, нравится тебе наличие соседей или нет, - улыбнулся Найджел, ласково поцеловав Аню в щеку. - Пригород Нью-Берлина довольно хорошо заселен, хотя, в основном, частными домами, никаких многоэтажек. Исключение сделано только для аэропорта и нескольких центров реабилитации, включая тот, что относится к Центру Сноходцев. А нам с тобой просто будет удобно добираться до работы, в случае чего. - Даже не знаю, - ответила Аня, - а для пикника место найдется? Работа работой, но мы же хотели закат и озеро, - встречный чмок остался на щеке у Найджела. Снова глянув на экран планшета, Аня обратила внимание на большой участок голубого цвета, совсем рядом с нужным местом. - Озеро есть, - едва ощутимо кивнула она, - а виды придется оценивать самим. Вдруг соседние дома все самое красивое загораживают? - вопросительно-обеспокоенный взгляд карих глаз уставился в серо-голубое домашнее "озеро". Потом смягчился, расплылся в улыбке, и, качнув головой, словно устраивая волосам лёгкую разминку, Аня согласилась: - Конечно, хочу. Съездить с тобой на мотоцикле. - Тогда собирайся, милая, - рассмеялся Найджел. - Все на месте и посмотрим. - Прямо сейчас? - Аня, наверное, больше обрадовалась, чем удивилась. Во-первых, раз вариант хороший, то надо ехать и смотреть, оттягивать время совсем не в духе Найджела, а во-вторых, прокатится вдвоем за город хорошо само по себе, вообще без всякой цели. Быстро собрав в небольшой рюкзак самое необходимое - бутылку с водой, термос и несколько бутербродов, Аня переоделась в легкие джинсы с футболкой, и, выскочив из спальни, пересекла комнату по направлению к двери, воодушевленно бросив на ходу: - Я готова! Пока Аня собиралась, Найджел отправил риэлтору запрос на осмотр дома. Система была автоматизированной, с реализацией голографического присутствия смотрителя дома, так что ответ пришел быстро. Оставалось только самому переодеться, тоже в джинсы и футболку, консервативного черного цвета. - Ты быстрее меня собралась, молодец, - улыбнулся в ответ Найджел, застегивая ремень джинсов. Обувшись и захватив шлемы, Найджел и Аня покинули ставшую уютным семейным гнездышком квартиру. Мотоцикл уже дожидался их на подземной парковке, куда они спустились на лифте. - Прижиматься разрешаю, - весело подмигнул Найджел Ане, садясь за руль верного стального "коня". - Ты это каждый раз говоришь, - рассмеялась девушка, одевая шлем. Но, не одев до конца, вдруг сняла его, придержала руку одевающего шлем Найджела, и легко прикоснулась к еще доступной мужской щеке губами: - И мне это каждый раз нравится, - ласково договорила она. - Потому и говорю, - усмехнулся в ответ Найджел, серо-голубые глаза просияли искренним чувством в момент поцелуя. На этот раз оба шлема были одеты до конца. Привычным движением Аня устроилась сзади, обнимая жениха за талию и крепко прижимаясь к его спине всем телом. Стальной конь возбужденно рыкнул, приветствуя своих седоков, и резво, но аккуратно рванул с места. Этот район Нью-Берлина уже не казался Анне таким уж незнакомым, весь месяц она привыкала к нему, к этому виду из окна, к этим домам в округе, к этой дороге и соседям, как привыкала жить не одна, но как бы ни было здесь хорошо, мечта оставалась мечтой. Хорошо, когда есть с кем ее разделить. И даже если этот конкретный дом в чем-то не подойдет - ничего страшного, когда-нибудь они найдут его, тот самый, единственный, специально для них. Проехаться на мотоцикле вместе с Аней было приятно, но в этот раз Найджела посетила новая мысль, поселившая задумчивость в устремленном на дорогу взгляде. Рано или поздно им все равно понадобится машина. Удобная, вместительная. Прекратят ли они тогда такие поездки наперегонки с ветром? В реальности, быть может. Но, Найджел был уверен, что во Сне все останется по прежнему. Дома и деревья проносились мимо, мелькая перед глазами и не задерживаясь в памяти. Аня наслаждалась поездкой как таковой, движением вперед, к возможной мечте, близостью любимого человека, скоростью, ветром и хорошим днем. Дорога старательно ровно стелилась под колеса мотоцикла, полимерный асфальт и не думал сменяться грунтовкой, даже когда Найджел с Аней свернули с автобана на вспомогательную дорогу. Вокруг озера, как оказалось, за годы выросло немало домов, уютно устроившихся в тени раскидистых деревьев и с немецкой аккуратностью расположенных точно так, чтобы сочетать удобство и отсутствие вреда для природы. Показать контент Hide По плотности расположения их уже можно было назвать небольшой деревушкой, однако путь Найджела и Ани лежал мимо, к участкам, отведенным для во всех смыслах индивидуального строительства. Кто-то отгораживался от остальных сетчатым или живым забором, кто-то просто оставлял чисто символическую ограду. Искомый дом принадлежал к числу последних, причем ограда была необычной, не выше пояса, но сложенной из небольших гранитных валунов, огораживая участок леса и подход к озеру. Показать контент Hide В том же стиле была вымощена подъездная дорожка к дому. Подъехав к дому, Найджел заглушил двигатель и снял с головы шлем, оглядываясь по сторонам. Лежавший у входа в дом робот, походивший на большую (сантиметров сорок) металлическую шайбу, выпустил шесть суставчатых "лапок" и просеменил к Найджелу, просканировав его и Аню, когда подошел поближе. Внутри него что-то пискнуло и он выдвинул из центра корпуса голопроектор, голубоватый туман активной зоны которого немедленно сгустился в фигуру мужчины в строгом деловом костюме. Показать контент Hide Когда мотоцикл остановился, Аня вынырнула из потока собственных мыслей и покрутила головой в поисках, собственно, домика, к которому они ехали. Сообразив наконец, что стоящая перед ними громадина и есть "уютный домик", она медленно стянула шлем и уставилась на образец немецкой аккуратности чуть ли не полуоткрыв рот. Определенно, на фото он выглядел куда меньше, да и длинных уложенных каменных дорожек, площадок и ограды тоже не было видно. - Здравствуйте, мистер Грин, мисс Кац, - поприветствовала их голограмма, - Меня зовут Ларс Джонсон, я отвечаю за продажу этого дома. С чего бы вы хотели начать осмотр? - Добрый день, мистер Джонсон, - вежливо улыбнулся Найджел. - Расскажите о самом доме, пожалуйста. Почему он выставлен на продажу? - Конечно. До выставления на продажу этот дом принадлежал инженеру-атомщику корпорации "Линден" Герману Штроссу и его жене, Мадлен. Построен пять лет назад, только из экологически нейтральных материалов. Полгода назад герр Штросс получил назначение на проект корпорации в Португалии, где ему и его жене настолько понравилось, что они решили перебраться туда на постоянной основе. Дом в хорошем состоянии, успешно прошел процедуру экспертной оценки и был допущен к продаже. Общая жилая площадь - сто двадцать квадратных метров, есть удобный спуск к озеру и небольшой причал с трехместным моторным катером. Рассеянно поздоровавшись с голограммой риэлтора, Аня выслушала предысторию дома и, тихонько пихнув Найджела в бок, прошептала: - Он такой большой! Мы его вообще потянем? Может, лучше что-то поменьше... подешевле? Привыкнув к маленькой квартирке, крошечным классам музыкальной школы, вмещающим в себя максимум одно пианино, столик, вешалку и пару стульев, Анне казалось огромным все, что превосходило по площади размеры сцены самого большого театра в городе - оперного. - Потянем, - ободряюще улыбнулся Найджел любимой. Средств на его рабочем счету было более чем предостаточно, так платили ему много, а жил он довольно скромно. Так что большая часть накоплений просто лежала мертвым грузом, а сейчас действительно могла послужить важной и большой цели. - Мне бы хотелось, чтобы дом был большим и его хватило на несколько поколений. Но, если тебе не нравится, подберем другой, не проблема. - Несколько поколений? - Анины брови поползли вверх, а глаза приобрели несколько преувеличенные размеры: масштаб задуманных Найджелом планов поражал. - Извини, если смутил тебя, - чуть виновато улыбнулся Найджел в ответ, наверное, он поспешил озвучивать такие планы, когда они еще друг к другу только-только начали привыкать. Риэлтор тактично дождался, пока Найджел и Аня закончат говорить друг с другом и приглашающе махнул рукой, призывая следовать за ним внутрь, через автоматически распахнувшиеся входные двери. - Это не системы "умного дома", всего лишь оборудование, необходимое для проведения удаленных показов, демонтируется после продажи, - пояснил мистер Джонсон. - Но вы всегда можете установить такую систему, если захотите, проект дома предусматривает такие улучшения, - поспешно добавил он. Показать контент Hide Интерьер дома соответствовал виду снаружи, повсюду взгляд встречал теплые и мягкие цвета, способствующие возникновению ощущения тихого уюта. При этом, не был забыт и уют технический, кухня была оснащена отличным пищевым синтезатором, одновременно имея все необходимое и для готовки из натуральных продуктов, если вдруг захочется. Большая гостиная, вторая гостиная поменьше, две спальни, хозяйская и гостевая, три санузла, подвал со спортивными тренажерами и сауной. Удобная веранда сбоку и лужайка за домом, с дорожкой, ведущей к самому озеру. - Н-нет, дом красивый, - Аня осматривала интерьер, слушала пояснения риэлтора, даже осмелилась заглянуть на кухню и проверить все ее содержимое, - очень красивый и очень большой. Потрогав камин, как будто для того, чтобы поверить в реальность его существования, она вернулась к Найджелу, взяла его под руку, заглянула в глаза и спросила: - Тебе нравится? - Дом мне очень нравится, - ответил Найджел, уже осмотрев в доме все, что его интересовало, - удобный, просторный. Уютный, наконец. - Хорошо, - кивнула Аня, продолжая думать о чем-то своем, - мне тоже нравится, только кажется...- она замялась, долго пытаясь подобрать слова и выразить неясные ощущения, - кажется, как будто это дом во Сне. Как будто утром он растает или превратится в тыкву. От волнения Аня начала теребить край футболки. Иногда своей, иногда Найджела. Потом взгляд ее упал на веранду и дорожку, ведущую к озеру. - Пойдем посмотрим! - потянув за край черной футболки, она поспешила на осмотр главной достопримечательности. - Ну, могу тебя заверить, этого не произойдет, - улыбнулся Найджел, послушно давая утянуть себя в сторону озера. - Дом только кажется таким легким, на самом деле ему присвоена третья категория устойчивости, каркас очень прочный, из композитных сплавов, - добавил мистер Джонсон. У самого озера была организована отдельная зона с шезлонгами и удобным спуском прямо в озеро, если вдруг захочется искупаться. У края выдававшегося в озеро причала покачивался на легких волнах десятиметровый катер, корма которого была заботливо прикрыта прозрачным пластиковым чехлом. Показать контент Hide - Катер на водородном двигателе, класс экологичности А, продается вместе с домом, - пояснил мистер Джонсон. - И много он может выдержать? - поинтересовалась Аня, которой громкое название "третья категория" ни о чем не говорило. Оглянувшись на Найджела, она в шутку представила, какая из него получится фея. Куда лучше сказочной, раз дожди из тыкв им не грозят, как бы ни странно смотрелась фея в черных одеждах. Правда дожди из пепла случаться могут... Перед глазами мелькнуло переговорное устройство, рассыпающееся на ходу, почти чёрное от перенапряжения лицо, кровь из носа, и много, много серого пепла. Встряхнув головой, Аня повернулась вперёд чуть поспешнее, чем следовало. И тут ее взгляду открылась картина прибрежной зоны. Оборудованная и цивилизованная, с шезлонгами, дорожками, причалом и самым настоящим катером. С лучами солнца, слегка склонившегося к горизонту, пробивающимися сквозь верхушки деревьев и заливающими яркими пятнами все вокруг. С бликами от воды, прыгающими в глазах искрящимися зайчиками, куда ни посмотри. С неповторимым запахом прибрежной свежести, влажным и всепроникающим, играющим на самых глубоко спрятанных струнах души мокрыми пальцами. Пройдя несколько шагов, Аня замерла, пытаясь рассмотреть картину сощуренными от настойчивых солнечных бликов глазами, затем глубоко вздохнула, как будто хотела втянуть и почувствовать сразу весь воздух побережья, а потом вдруг села, прямо там, где стояла, на вымощенную плитами дорожку. - И ты обещаешь, что это все никогда не исчезнет? - Дом без труда может выдержать землетрясение до семи баллов и ураган до третьей категории сложности включительно, - с готовностью ответил мистер Джонсон. Найджел непроизвольно одобрительно кивнул. В здешних краях даже пятибалльное землетрясение было чем-то из ряда вон выходящим, не говоря уже о серьезных ураганах, так что построен дом был с запасом прочности. Ему почудилось что-то темное во взгляде Ани, но спросить он не успел, та уже шагала ближе к берегу. Да и не особенно хотелось выяснять личное при посторонних. Вид на озеро Найджелу нравился, было что-то очень умиротворяющее в том, как играют блики на воде, в шелесте листьев на ветру, даже редкие пролетающие над озером гравилеты и скользящие по воде катера не мешали формироваться идиллическому образу. Легко было представить, как звенит воздух от радостного детского смеха, как светится взгляд Ани от любви. Найджел моргнул, возвращаясь в действительность. Рациональная часть его уже хотела пуститься в подробное объяснение, что "никогда" - слишком всеобъемлющее слово и когда-нибудь исчезнет вообще все и даже Солнце погаснет. Но вовремя остановился, ведь его спросили не об этом. - Обещаю, - твердо ответил Найджел, также, как ответил тогда, во Сне, на просьбу вернуть всех назад живыми. И вернуться самому. Все ещё щурясь от яркого света, слепящего солнцем и бликами, Аня посмотрела на Найджела со всей серьезностью, и потом долго не отводила взгляд. Наконец, она моргнула, улыбнулась уголками губ, кивнула, и снова повернулась к воде. Пощупала пальцами края булыжников под собой, провела рукой вдоль дорожки, дотронулась до земли, покрытой мшистой травой. Опять вздохнула и, словно между делом, задумчиво произнесла: - Над уютом ещё придется поработать... ты же не против? - Нет, не против, конечно, - ответил Найджел, подходя и склоняясь к Ане. - А вот что ты сидишь на холодных камнях, мне категорически не нравится, - добавил он уже тише. Смутившись, Аня протянула Найджелу руку, чтобы помог подняться. - Вид заворожил, извини, - поднявшись, она отряхнулась, снова посмотрела на озеро, причал и лодку, и, все еще держа Найджела за руку, добавила - такое чувство, как будто мы уже здесь были. Или должны были быть. Растерянно помотав головой, она оглянулась на дом позади, и переспросила: - Крепкий домик, да? А на вид и не скажешь. Найджел лишь пожал плечами, помогая Ане подняться на ноги. Он ничего такого не ощущал, но дом ему нравился. - Да, крепкий. Немецкие инженеры любят строить крепко и надежно, - улыбнулся он. - Значит, берем? Игнорируя голограмму Джонсона, маячившую где-то сбоку и наблюдающую все происходящее, Аня уткнулась лицом в черную футболку, постояла так немного, наслаждаясь запахом озера, смешанным с запахом любимого человека, шелестом воды, смешанным с биением сердца и шумом дыхания, его руками, обнимающими нежно, и едва заметно кивнула. Отстранившись, она повернулась к риэлтору, и спросила: - А есть что-нибудь ещё, что вы можете рассказать об этом доме или показать сейчас? Ей хотелось побродить здесь ещё немного, убедиться, что это именно оно, то самое место. Джонсон, как опытный риэлтор, знал, когда надо обозначать свое присутствие, а когда лучше просто постоять чуть в стороне, позволяя потенциальным покупателям принять решение, которое он помогал оформить в восприятии с самого начала экскурсии по дому, порядок прохождения которой вовсе не был случайным, а являлся продуктом работы маркетологов. - Основное вы уже видели, но есть еще кое-что, да. Пойдемте за мной. Пока риэлтор вел их по дорожке в сторону леса, Найджел с улыбкой посматривал на Аню, мысленно гадая, как именно она собирается "работать над уютом". Конечно, ему было уютно просто по факту нахождения рядом с ней, видя ее улыбку, чувствуя тепло ее объятий. Но это не значило, что надо останавливаться на достигнутом, вовсе нет. Приглашение Джонсона Аню очень обрадовало. Заинтригованная, она шла за риелтором, держась за руку Найджела, слегка раскачивая ее и гадая, чем же может оказаться это самое "кое-что еще". Сам по себе большой, красивый, и хорошо обустроенный дом, недалеко от города, да с участком возле озера, да с причалом и катером, был большим везением, однако сколько загадок в нем оставили предыдущие хозяева им с Найджелом еще только предстояло выяснить. Тем временем, мощеная гранитом дорожка, пропетляв между деревьями, привела их к укромной поляне с беседкой на ней. Показать контент Hide Стол, скамьи и мангал были заботливо и аккуратно прикрыты пластиковыми чехлами. - Вот, отличное и хорошо оборудованное место для пикника, если вам вдруг захочется его устроить. И места хватит даже для большой компании, - пояснил Джонсон. - По словам предыдущего владельца, именно здесь он сделал предложение своей жене, когда отдыхал с друзьями на природе. А потом уже выкупил участок и построил дом. Увидев место для пикника, Аня вспомнила, что они собрались перекусить на природе, но не в компании же голограммы это делать. Зато теперь они могу устраивать пикники так часто, как захотят, и легко приглашать на них родителей и друзей. - Как романтично, - восхищенно протянула она, - выкупить целый участок там, где сделал предложение. Даже странно, что вложив так много в этот дом и землю вокруг, они все-таки решили переехать. - Мы не задаем подобные вопросы, когда перекупаем недвижимость, - развел руками мистер Джонсон. - Могу только предположить, что это было корпоративным условием, так как их нынешний дом на выкупленной корпорацией части побережья. И он в два раза больше этого дома. - Хорошо, мистер Джонсон, нам нравится. Можете начинать процесс оформления документов на передачу права собственности, наш юрист с вами свяжется, - решил не углубляться Найджел в вопрос, почему такой хороший дом оказался выставлен на продажу, хотя история его постройки ему тоже понравилась. Корпоративный мир жил по своим законам, не всегда понятным тем, кто смотрит со стороны. Если, конечно, мистер Джонсон вообще не выдумал эту романтическую историю самостоятельно, чтобы добавить привлекательности продаваемому дому. - Конечно, мистер Грин, все будет сделано наилучшим образом, в течение недели, - кивнул Джонсон. - Сноходцам мы всегда предоставляем самое качественное обслуживание. Аня переводила взгляд с одного на другого, все еще не веря, что это случилось. У них теперь есть дом, такой большой, и кусочек озера с солнечными закатами, запахами и шепотом воды. Как будто они все-таки во Сне. Не зная, как реагировать, он растерянно улыбнулась и сильнее сжала руку Найджела. Им обоим еще предстояло привыкнуть к новому жилищу, но Найджел не сомневался, что это произойдет. И уже предвкушал этот момент, ласково улыбаясь Ане. Столько счастья, разделенного на двоих. Минуты, дни, месяцы, года. Это было почти невозможно объять разумом, только принять сердцем и душой. Они больше не одиноки и нашли друг в друге опору и радость. Жизнь продолжается. И это хорошо. *** Коробки были повсюду. Подумать только, как много вещей "всплывает" при переезде и требует своей коробки в машине, а еще переноски, распаковки и поиска собственного места в новом доме. Это же целая куча времени. И даже эйфория от вида из окна и осознания, что они теперь живут здесь, вместе, и этот большой дом принадлежит им, никак не помогала отыскать подходящее место для скрипки. Долго обследовав сначала первый этаж, а затем встроенные шкафы на втором, Аня наконец подобрала полку, где резких перепадов температуры, по ее мнению, не должно было случаться ни при каких внешних обстоятельствах. Устроив футляр, она разобрала еще коробку с нотами и камертоном1, которую отправила сама себе по почте из Сибири еще месяц назад, затем решила, что уже устала, и спустилась вниз. Найджел разбирал коробки с вещами, которые успели накопиться уже здесь, в Нью-Берлине. Надо же, как быстро человек обрастает самым разным добром, а ведь на его квартире они и трех месяцев не прожили вместе. Полюбовавшись четкими и уверенными движениями тренированного человека, она мягко спросила: - Может, перекусим? У нас такое отличное место для пикника, - она улыбнулась, вспоминая, как выглядит это место, и что оно совсем рядом, - заодно и отдохнем. Живя в Нью-Берлине, Найджел посвящал несколько часов упражнениям в городском тире, просто для поддержания навыка, однако теперь, получив в собственность немалый участок леса, даже не подумал об организации стрельбища. Место оказалось столь замечательно мирным, что нарушать эту идиллию звуками выстрелов не хотелось ни капли. Взглянув на Аню, Найджел не мог не улыбнуться ей. В своем зеленом сарафане и с любовью в карих глазах она была чудо как хороша, словно лесная фея из сказок. - Перерыв будет кстати, - согласился Найджел, оставляя в покое наполовину разобранную коробку с вещами и обнимая Аню за талию. - Как же я счастлив рядом с тобой, милая. Для него было в порядке вещей признаться в подобном, иногда невпопад, но всегда искренне. И удивление, что ему настолько повезло, даже по прошествии месяцев совместной жизни не спешило покидать интонации. Прислушавшись к звуку любимого голоса, Аня мурлыкнула что-то себе под нос и чмокнула Найджела в щеку. Ловко выскользнув из его объятий, она отправилась на кухню, разумно предположив, что коробка с запасами еды для синтезатора и кое-какие продукты уже должны быть там. - Я сейчас что-нибудь приготовлю и соберу, - сказала она, бросив на Найджела хитрый взгляд. Что лучше всего подойдет для пикника? Ну, конечно, шашлык, пусть из синтетического мяса, немного зелени и хлеба, много овощей и салатов, картошка, печеная на углях, и легкое, очень легкое вино. - Милый, у нас получится запустить мангал? Готовая еда это хорошо, но готовая на улице, да на углях, уммм.... - Аня издала звук, говорящий о том, что есть она очень хочет, но подождать такую вкуснятину и поработать над ее готовкой все-таки способна, - и с чем будем отмечать новоселье? Есть фруктовое вино, Сангрия, будешь? - Получится, уголь и поджиг я купил, - отозвался Найджел, издав такой же мечтательный звук, что и Аня. От шашлыка, пусть даже из синтетического мяса, он бы и сам не отказался. Выбор напитков его тоже, в принципе, устраивал, но все же... - Может, лучше пиво? Как быстро ты пьянеешь от вина, я уже знаю, - с легким смешком предложил Найджел, доставая из шкафа пакет с углем для мангала. Аня смущенно хихикнула, задавая программу для синтезатора. - Хорошо, давай попробуем пиво, - согласилась она, обдумывая, когда лучше начинать нарезать овощи и куда положить их, и мясо... которое тоже надо порезать кусочками, чтобы удобнее было нанизывать... - А где у нас шампуры? - вспомнила она, - еще не распакованы? И пиво я не знаю где... Похоже, организация первого пикника была не такой простой, какой казалось сначала. - Пиво в холодильнике, - ответил Найджел, заблаговременно заказавший доставку в дом самых разнообразных продуктов ко времени переезда. - А шампуры были...хм, не в этой коробке...А! Нашел! Наверное, нам нужна корзинка или контейнер какой переносной? Помочь тебе? - Да, пожалуй, - ответила Аня, отыскав пищевой контейнер и решив, что для овощей подойдет, - с тебя самое тяжелое! - подмигнула она. В это время раздался мелодичный звонок синтезатора, говорящий, что мясо готово для нарезки. - Я сейчас все приготовлю и сложу. Останется дождаться, пока угли прогорят. - Какие глубокие познания! - восхитился Найджел, самым бессовестным образом мешая Ане собирать все для пикника посредством весьма нескромных объятий. - Часто бывала на пикниках? - Глубокие познания? - удивилась Аня, пытаясь дотянуться до ножа, что было очень непросто сделать через объятия, - в чем? В том что шашлык готовится на углях? Когда же задача была выполнена и нож оказался в ее руках, Аня засмеялась и деланно грозно произнесла: - Опасную игру вы затеяли, командир. Мешать голодному человеку готовить, ай-ай-ай! - Что угли должны прогореть, чтобы давать ровный жар, - пояснил Найджел, бесстрашно продолжая отвлекать Аню, на этот раз поцелуями в затылок. - Я вообще рисковый парень, разве ты не знала? - прошептал он в изящное розовое ушко и все же, со вздохом сожаления, выпустил свою "добычу" из рук. - Знала, - согласилась Аня, разом теряя улыбку на лице. Старательно отогнав от себя картинки рискованных действий Найджела во Сне, она принялась за нарезку овощей и мяса, благо, женщину с холодным оружием в руках не так легко оторвать от ее занятия. - И когда ты успел пиво купить? - спросила она, меняя тему, - предусмотрительный наш. - Заказал вместе с остальными продуктами, - пояснил Найджел, с легким беспокойством посмотрев на Аню, он уловил перемену в ее настроении. - Что-то не так? - У-у, - помотала головой Аня, - проголодалась просто. И устала еще... такой большой дом! - она оглянулась вокруг, все еще восхищаясь тем, что видит, - ума не приложу, как тут теперь постоянно прибирать. - Хороший вопрос, - задумался Найджел. - Надо будет купить роботов-уборщиков, тут без них не обойтись. Улыбнувшись, Аня продолжила работу ножом, перейдя от зелени к мясу. - Может, в рюкзак все сложить? - спросила она, глядя, как Найджел разбирается с шампурами и большим пакетом с углем - и на пиво место останется. - Мне нравится эта идея, будет удобно, - кивнул Найджел, - А вообще, как-то я упустил, что нужна корзинка для пикника и сумка-холодильник. Закончим с коробками, закажем. - Все предусмотреть невозможно, - улыбнулась Аня, - а пока и рюкзак подойдёт. Не удержавшись, Аня оторвалась от нарезки и чмокнула Найджела, а затем вернулась к работе. Когда все было готово и уложено, контейнеры с едой едва поместились в рюкзак поверх тарелок, пива и всех остальных нужностей. - Пошли? - Аня нетерпеливо потянула за лямку рюкзака, заглядывая в глаза Найджела. - Пойдем, - мягко улыбнулся Найджел, легко закидывая рюкзак на плечо и ласково проведя ладонью по щеке Ани, плечу, скользнул ниже, беря ее за руку и потянув за собой. В серо-голубых глазах светились любовь и желание, как и всегда, когда они оставались наедине. Погода всю неделю была солнечной и теплой, этот день ничем не отличался от других: приятный ветерок, напитанный прохладой от озера, ласковые солнечные лучи, пение птиц. На поляне все было также, как и в прошлый раз, когда они видели это место, стол, скамьи, мангал, беседка. Выложив еду и напитки на стол и оставив его сервировку Ане, сам Найджел занялся мангалом. Дом остался позади, беседка впереди, а они рядом, рука об руку. Аня шла, полуприкрыв глаза и наслаждаясь влажный воздухом, запахами с озера, ласковыми прикосновениями ветра и солнца. Аккуратно убрав и сложив чехлы со стола и скамеек, она вытерла стол занялась мясом, которое нужно было нанизывать на шампуры. Затем сервировка стола, и первые на очереди - овощи, а еще хлеб и пиво. Аня сильно подозревала, что жареного мяса и печеной картошки это все может и не дождаться. Глянув в сторону Найджела, она невольно улыбнулась, видя, как языки пламени, вырывающиеся из мангала, быстро сдают свои позиции под его руками. - Ты когда последний раз был на пикнике с шашлыками? - спросила она, вспомнив, что не так уж много друг о друге они успели узнать за это время. - Месяцев шесть назад, наверное, - подумав, ответил Найджел. - Мы с Файном периодически выбираемся за город, отдохнуть, хотя и не часто. А ты? - Зимой? - Аня вопросительно посмотрела на Найджела, - морозоустойчивые какие. А я не помню, когда. Помню, что летом, года два или три назад, - она пожала плечами, - с родителями и их друзьями из филармонии. Много было народу, дети, жены родственники. А с мангалом кое-как справились. - У Файна отличный домик в лесу, небольшой, но очень уютный. Да и зимы тут не такие суровые, как у тебя, в России, - со смехом пояснил Найджел. Закончив возню с овощами, Аня взяла несколько шампуров и подошла к мангалу. - Еще не скоро? - спросила она, жалобно глядя на горящие угли. Угли действительно еще только разгорались, на взгляд Найджела, требовалось еще минут пять или около того, чтобы можно было приступать к готовке. - Еще минут пять, милая, - улыбнулся Найджел, забирая у Ани шампуры с мясом и даря в ответ поцелуй. - Потерпи. - Все время забываю, что здесь другие зимы, - улыбнулась девушка, отдавая шампуры и поцелуй, - теперь тебе есть куда пригласить его с семьей в ответ. Семья же есть у него? - Дерек уже восемь лет живет вместе с Минь, она его сам по разведке и спецоперациям, но официально они не расписаны. Может, хоть сейчас, после такой заварушки, дело сдвинется с мертвой точки, - хмыкнул Найджел, раскладывая шампуры с мясом над углями. Горящие угли притягивали все внимание. С трудом оторвавшись от их созерцания, Аня спросила: - Может, пива принести? - Нет, давай не будем торопиться и пить на пустой желудок. Мне-то ничего, а вот ты можешь захмелеть раньше, чем поешь. И мне будет очень неловко делать все, что угодно, со смелой, но оставшейся голодной тобой, милая. - Ты у меня такой заботливый, - восхищенным шепотом сказала Аня, - пиво только тебе, если хочешь, я пока его не пила и не тороплюсь. Хотя уверена, ничего плохого ты бы не сделал. Подумав немного, она вдруг оживилась и предложила: - Давай пригласим их на свадьбу, подадим пример, можно сказать, - Аня засмеялась, смело и ласково обняв Найджела за талию, не смотря на создавшуюся опасность для мяса сгореть. - Непременно пригласим, - рассмеялся Найджел, переворачивая шампуры. - Должны же они увидеть, какая у меня идеальная жена. Сама предлагает мужу выпить и не пилит за это. И позволяет делать с собой хорошее, - Найджел приобнял Аню свободной рукой и поцеловал. - Потерпи, совсем немного осталось. - Терплю, - ответила Аня, поддаваясь обнимающей руке, хотя запах, разносившийся от мангала терпению совсем не способствовал. Если стоять вот так рядом, вместе, прислушиваясь к тихим звукам с озера и потрескиванию углей, чувствуя тепло друг друга и солнца, время проходит совершенно незаметно. Вот как сейчас. Найджел, судя по тихой и мечтательной улыбке, получал максимум удовольствия как от окружения, так и времяпрепровождения. Однако за шашлыком следил внимательно, так что обошлось без ноток подгоревшего мяса в общем букете ароматов. - Ну вот, теперь можно и поесть. Найджел взял шампуры в кулак, все шесть, и отнес к накрытому столу, где их уже дожидалась большая тарелка. Тихо хлопнула крышка бутылки с пивом, забулькала разливаемая по двум кружкам янтарного цвета жидкость. - За нас, любимая. И за наш новый дом, - предложил Найджел тост. - За нас, любовь моя, - улыбнулась Аня, - и за наш дом. Бокалы слегка коснулись друг дружки, добавив к тихим звукам листьев, птиц, травы и воды еще один приятный перезвон. Незнакомый вкус пива остался на губах, Аня отставила бокал и принялась накладывать салат в тарелку Найджелу, предоставив тому возможность распоряжаться шампурами, но едва все было готово и разложено по тарелками, как она снова подскочила со скамейки. - Картошку забыли, - вспомнила она, собрала несколько картофелин и отнесла к мангалу, ловко запрятав их в угли. - Мне кажется, до нее дело может и не дойти, - рассмеялся Найджел, с удовольствием вгрызаясь в сочное и пропитанное ароматным дымком мясо. Вернувшейся от мангала Ане достался довольный взгляд. - Как тебе пиво? Понравилось? - Непривычно, - улыбнулась Аня, совершенно счастливая при виде довольного лица любимого мужчины, - но вкусно. А без картошки никак нельзя, - добавила она, присаживаясь и принимаясь за салат. - Как скажешь, нельзя, так нельзя, - покладисто согласился Найджел и хитро улыбнулся. - Чувствуешь себя достаточно смелой, чтобы искупаться сегодня ночью в озере? Нагишом? В лунном свете ты особенно прекрасна, милая. Порозовевшие щеки девушки однозначно говорили, что она думает о такой резкой перемене темы. Глотнув ещё немного пива, она улыбнулась не менее хитро, и, устроив голову на собственной ладони, наконец, произнесла: - У-у. Или слишком мало пива, или слишком оживлённо на озере. Вот если бы это была какая-нибудь глушь, где вокруг на много километров ни души... Ещё одна порция салата исчезла с тарелки, а на губах Ани растеклась пара капель масла, которым салат был заправлен. - Ну, значит, обойдемся купанием в ванной, благо она вмещает двоих, - усмехнулся ничуть не огорченный Найджел и, перегнувшись через стол, заботливым движением большого пальца стер капли масла с губ любимой, одновременно ласково проведя ладонью по ее щеке и наслаждаясь теплом любимой под своей рукой. - Я еще ни с кем не был так счастлив, как с тобой, Аня, - серьезно проговорил Найджел и, не выдержав, пересел к Ане, обнял ее за талию, прижимая к себе, утоляя жажду близости, так часто возникавшую в нем на протяжении всех месяцев их совместной жизни. Серьезные серые глаза, в которых мелькали голубые отсветы, словно блики солнца сквозь листву, заставляли Аню ласково прижаться щекой к руке Найджела, а потом и всем телом. Внутри как-будто что-то обрывалось каждый раз, когда он был рядом и, особенно, прижимал к себе. Сколько бы времени ни прошло. - Это не повод оставаться голодным, - после паузы, звенящей в тишине словно музыка, ответила она. И привстав, передвинула тарелку Найджела на свою сторону стола, поближе к нему. - Рядом с тобой я всегда голоден. До тебя, в смысле, милая, - поспешил уточнить Найджел, запоздало поняв, что фраза звучит двусмысленно и Аня может обидеться. Отпускать ее и убирать руку с ее талии он, похоже, не собирался вовсе. - Знаешь, мне иногда хочется сделать что-то очень необычное. Например, слетать с тобой на Луну, отдохнуть в тамошней гостинице. Помню, когда я смотрел на Землю из космоса, мне было немного грустно, что не с кем поделиться этим восторгом. - Где только ты не успел побывать, - улыбнулась Аня, восхищённо сверкнув искорками в глазах, - мне считать это предложением? Тарелка почти опустела, когда она спохватилась: - Ой, картошка же! - надо было выскальзывать из объятий и бежать спасать сгорающий продукт, но почему-то совсем не хотелось. Тепло, окружавшее ее сейчас, было жарче и нежнее любого огня. - Непременно считать, - заверил Найджел Аню, откладывая очищенный от мяса шампур в сторону и обнимая любимую уже двумя руками. Поцелуя не случилось только из-за напоминания про картошку, которая была поводом уважительным, но совершенно не справлявшимся с нежеланием Найджела выпускать Аню из своих объятий. Рейтинг 18+ - Да черт с ней, с картошкой, - прошептал Найджел, целуя Аню еще и еще, со всей доступной ему страстью. - Знаешь, а ведь нас здесь никто не увидит. И даже случайно не зайдет, частная территория. Разве это не прекрасно? Под такие рассуждения застежка молнии на сарафане Ани медленно поползла вниз. - Кажется, кто-то все-таки делает что-то... хорошее, - прошептала Аня, чувствуя, как пьянеет куда сильнее и быстрее от прикосновений Найджела, чем от алкоголя, - ох... - только и смогла выдохнуть она, когда мужская рука забралась сквозь раскрытую застежку к ней под сарафан. Поцелуи то сыпались градом по шее и плечам обоих, то замирали, сливаясь губами в один долгий. Сила, с которой Найдежел прижимал Аню к себе, настойчивая но нежная, не оставила ей иных шансов, только цепляться пальцами за ткань его традиционно черной футболки, пытаясь вытянуть ее из джинсов и добраться до спины, а другой рукой проводить по волосам и затылку, как будто пытаясь прижать его к себе еще сильнее. Окончательно осмелев, музыкальные пальцы оставили бесплодные попытки справится с плотно заправленной футболкой и перебрались вперед, в надежде справится с застежкой и молнией джинсов. С уже наработанной практикой даже на ощупь расстегнуть застежку лифчика проблемы для Найджела не составило и мужская ладонь властно потянула с женского плеча сразу обе лямки. Казалось бы, он уже должен был привыкнуть и первая, яркая страсть должна была смениться ровным, но одинаково сильным чувством, но желание все равно накрывало с головой, словно в первый раз, сегодня став особенно необузданным. Ему хотелось слиться с Аней воедино как никогда сильно. Целовать ее, ласкать, брать сильно и глубоко, не сдерживая ни себя, ни ее саму. Футболку он снял с себя сам, почти сорвал, пока Аня совладала с ремнем и молнией его джинсов и приподнялся, опираясь рукой о стол, чтобы ей было проще их с него стянуть. По коже, обнаженной перед ветром и солнцем, побежали мурашки, быстрой стайкой тепла, разгоняемые ладонями во все уголки тела. Влажный воздух и запах воды, щекочущие нос, птичьи трели и звук горячего, словно угли, дыхания, ласкающие слух - Аня не заметила, как сама осталась без всего, что было под сарафаном, помнила только сильные руки, царствующие на ее бедрах. "Что же ты делаешь со мной?", - хотела бы она спросить, но ничего, кроме стона, произнести не смогла, как бывало всякий раз, когда Найджел владел ею. Потерять дар речи, забыть о стыде и страхе, запутаться в мыслях, отдаться ощущениям - слишком заманчиво, непреодолимо желанно. Власть, сметающая все на своем пути, непреодолимая, бурная, как поток горной реки, прорывающей плотину, таким она чувствовала его, раз за разом, снова и снова, пока не захотелось кричать. Он хотел поначалу быть нежным и неторопливым, но хватило лишь раз взаимно обжечься о пышущую жаром кожу, чтобы сладкое безумие захватило Найджела полностью, сарафан сбился в мятую тряпку вокруг живота Ани, перестав мешать прижать ее к себе как можно плотнее. Они оба горели в одном и том же пламени, объятия Найджела становились все теснее и теснее, движения откровеннее, стон сменился рыком, низким и вибрирующим, наполненным первобытно-чистым удовольствием. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем крепкая мужская хватка ослабла, давая Ане возможность вздохнуть посвободнее. Дыхание самого Найджела все еще было неровным, хриплым, сохраняя отзвук отбушевавшей свое страсти. Найджел только теперь понял, что уже какое-то время в ноздри настойчиво лезет запах горелого, картошку некому было спасти и она превратилась в угольки. - Похоже, останутся следы, - прошептал Найджел на ушко любимой с ноткой виноватости, почти терявшейся в восторге и обожании. - Прости. Покачиваясь на волнах тепла, все еще нежась в лучах удовольствия, Аня не сразу поняла, о чем говорит Найджел. Только звук его голоса, приятный и глубоко проникающий, с затухающей ноткой дикого рыка, только его все еще обжигающие руки, медленно и непринужденно возвращающие лямки сарафана на место, только-только начавшее восстанавливаться дыхание их обоих. - Какие? - спросила Аня так же, шепотом, ласково потёршись носом о шею Найджела, ее руки лежали на его плечах, не желая его отпускать от себя как можно дольше. Вместо ответа мужская рука снова забралась под сарафан, осторожно проведя вдоль женского бедра там, где совсем недавно звериная хватка была особенно сильной. Аня выдохнула со смешком, продолжая ласкать шею Найджела уже губами. - Буду считать их твоим клеймом и носить с гордостью, - успела прошептать она прежде, чем ее губы добрались от шеи до подбородка, где мгновенно были захвачены в плен губами из противоположного лагеря. Поцелуй, продлившийся так долго, что оставил во времени еще одну приличную дыру, с трудом был прерван только для того, чтобы сказать: - Люблю тебя, мое солнце, не смогу жить без тебя. Наверное обоняние проснулось последним, или просто запах любимого заглушал все остальные, но только сейчас Аня сообразила про мангал и сгоревшую картошку. - Ой! - воскликнула она, распахнув глаза, в которых было больше смеха и лукавства, чем сожаления, - кажется, кто-то все таки остался голодным. Хотя окружающий мир властно требовал обратить на себя внимание, Найджелу было все равно, здесь и сейчас в его восприятии господствовала одна лишь Аня и остальное могло подождать своей очереди. - Я тоже уже не могу жить без тебя, милая. Так что, придется нам обоим жить долго и счастливо, иначе никак, - рассмеялся Найджел и с таким же лукавством посмотрел на Аню. - Ты столь хорошо меня кормишь, любимая, что остаться голодным рядом с тобой мне не грозит. Или ты говорила про себя? Тогда придется немного подождать, пока я снова соберусь с силами. - Договорились, - ответила Аня, потом рассмеялась, выбралась из ласковых оков Найджела, наконец найдя на это силы, расправила мятый сарафан, подобрала и хорошенько отряхнула брошенную футболку, вернув ее Найджелу. Hide - Наверное, в мангале уже все сгорело. Жаль, - она присела на скамейку, помогая Найджелу заправить футболку также идеально, как прежде, - может, еще что-нибудь приготовить? Румянец на щеках Ани, блики солнца, играющие в ее растрепанных волосах, заботливые прикосновения - все это заставляло Найджела блаженно улыбаться. - Ты такая заботливая, - поцеловал Найджел любимую. - Не надо, я наелся, спасибо. Давай прибираться и нас еще ждут коробки с вещами. Конечно, после столь насыщенного пикника, желание заниматься вещами приходилось вызывать в себе силой воли, но Найджел не роптал. Оно того стоило. Каждая секунда, проведенная вместе с любимой. - У тебя учусь, - улыбнулась девушка, начав прибирать на столе. Здесь работы было немного, а вот дома их ждали коробки, примерно бесконечное количество. И примерно такое же количество работы по созданию их личного домашнего уюта, переделке и налаживанию быта под себя, только так дом признает их новыми хозяевами, станет по-настоящему принадлежать им. Но все же он у них уже был, сбывшаяся мечта, хлопотливая и требующая внимания, зато их собственная. Идя с Найджелом назад, к дому, Аня обернулась в сторону озера и спросила, скорее утвердительно, чем вопросительно: - А вечером посмотрим закат? Они оба учились друг у друга. Привыкали к присутствию в своей жизни кого-то еще, постигали необходимость понимания и принятия его забот, как своих. Только теперь, оглядываясь назад, Найджел понимал, насколько общение с Мирой подготовило его к семейной жизни, смягчило гранит его характера в нужных местах. - Конечно, милая, - согласился Найджел с улыбкой. - Это будет хорошим завершением насыщенного дня. Hide Сноски 1) камертон - традиционно механическое устройство, издающее звук определенной частоты (440 Гц), которой присвоено эталонное звучание ноты ля первой октавы. по этому звуку настраиваются все инструменты, включая рояли, а для струнных вроде скрипки камертон жизненно необходим, т.к. такие инструменты очень быстро расстраиваются. Hide Stormcrow, Dmitry Shepard, Marikonna 2 1 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 50 654 2 декабря, 2018 Эндрю Визит в больничную палату Уведомление о том, что Эндрю пришел в себя, свалилось на Найджела неожиданно, хотя и предполагалось где-то в этих числах, спустя три недели после завершения их миссии. Конечно, Найджел не ломанулся в медцентр сломя голову, в том не было нужды. Сообщил Ане, запросил пропуск на двоих на завтрашний день. В медцентре всегда было тихо и спокойно, сколько бы раз Найджел тут не бывал. Тихая, расслабляющая музыка из динамиков под потолком, небольшой фонтанчик в фойе, улыбчивые и благожелательно настроенные медсестры и медбратья, степенные, уверенные в себе доктора, стены, пол и потолок в пастельных тонах. Тем не менее, Найджел чувствовал себя неуютно, он знал, что где-то здесь, на подвальном этаже, до сих пор хранятся в заморозке тела двух сноходцев, которых с полным на то правом можно было назвать предателями Земли. А еще он не знал, куда деть букет цветов, который в его руках, привыкших к автомату, смотрелся не слишком гармонично. Аня не придумала ничего лучше небольшого пакетика с фруктами. Пара яблок, апельсины, гранат. Мысль порадовать Эндрю бутылочкой чего-нибудь разэтакого пришлось задавить на корню, наверняка доктора не позволят. Она почему-то очень волновалась, радовалась, что оптимистичные прогнозы оправдались, но и волновалась тоже. Возможно, это из-за самой обстановки медцентра, множества людей в медицинской форме, а возможно из-за того, что очень хотелось поскорей узнать, как себя чувствует... человек, победивший древнего деймоса? Да просто переживала за члена группы, товарища, с которым столько пришлось пройти вместе, и который столько раз всех спасал. Из палаты пациента, к которому направлялись гости, как раз выходила рыжеволосая женщина небольшого роста. Завидев пару, явно направлявшуюся к двери, которую она только что за собой закрыла, русская остановилась и смерила обоих быстрым и внимательным взглядом. - О, вы пришли проведать Эндрю, - хороший английский без тени акцента и ни малейшего намека на эмоции, испытываемые женщиной по этому поводу. - Я Волкова. Его Наставница. Сноходица решительно протянула маленькую руку. - Да, это так, - коротко подтвердил слова женщины Найджел, с умеренной силой пожав протянутую руку и также никак не показывая своего отношения к женщине, поддерживая профессиональную сдержанность. - Найджел Грин, командир разведгруппы. Аня Кац, коллега Эндрю по отряду в последнем задании, - слова были официально четкие и нейтральные, но чуть потеплевший тембр голоса и вполне неформальное произношение имени девушки яснее ясного указывали на более глубокие, чем служебные, отношения между ними. Строгость и официальность женщины заставили Аню немного растеряться. Такой же официальный тон Найджела, позже чуть потеплевший, все же позволил собраться и пожать руку сноходицы следом. - Здравствуйте, - слегка с запинкой сказала она, обдумывая русскую фамилию наставницы Эндрю, - приятно познакомиться. Короткий взгляд серых глаз проследовал от лица Найджела к лицу Ани, по лицу скользнула едва заметная тень улыбки. Искренность ее чете Грин-Кац предстояло определять самостоятельно при наличии на то желания. - Взаимно, - Юлия коротко кивнула, пожимая руку соотечественницы. Оглянулась на дверь. - Что же, не буду вам мешать, - изрекла она очевидное. - Единственное, врачи не рекомендуют его волновать. Последнее было сказано на пару тонов ниже, несомненно, с учетом острого музыкального слуха того, о ком шла речь. - Разумеется, - кивнул Найджел, получивший такую же рекомендацию еще при заказывании пропуска. Да и сам знал здешние порядки, так сказать, из первых рук. Хорошо смазанные петли даже не скрипнули, дверь в отдельную палату открылась практически бесшумно, открывая вид на опрятную комнату. Все необходимое медицинское оборудование было продуманно упрятано в стены рядом с кроватью пациента, а то и под нее. Да и сама кровать была оборудована по последнему слову медицинской техники. Сам Эндрю, на первый взгляд, выглядел откровенно плохо, если не сказать хуже. Покрасневшие глаза, осунувшееся лицо. Но Найджел знал, что эти, внешние следы пережитого, исправить проще всего. Ментальные раны, оставленные испытанной смертью, хоть и не окончательной, но ощущавшейся вполне таковой, исцелить было куда сложнее. - Привет, Эндрю, - улыбнулся Найджел коллеге, проходя в палату и вставая слева от кровати. - С пробуждением. - Хорошо, - Аня кивнула, улыбнулась в ответ, провожая женщину взглядом. Войдя в палату следом за Найджелом, Аня, бросив взгляд на пациента, тут же его отвела и занялась цветами и фруктами. Первые нужно было поставить в вазу, вторые красиво разложить на столике справа, рядом с кроватью. Уют в больничной палате - первое дело. - Доброе утро, Эндрю. Хотите, я порежу фрукты? Когда дверь открылась, Энди решил, что это Волкова вернулась. Что-то забыла или захотела ещё побыть рядом с учеником. Но шаги принадлежали двоим, и Флинн открыл глаза, чтобы увидеть Найджела и Аню. Без малейшего, впрочем, удивления. Первый был его командиром, пусть и недолго. Вторая была с ним - даже если мисс Кац и не испытывала очевидной симпатии к коллеге, что было вполне очевидно (кто к нему вообще там испытывал симпатию после разговора о судьбе Н'Гайя и разрыва с Алисой), за Грином она шла куда угодно. Даже в больницу к коматозному коллеге. - Привет, босс, привет, Анхен, - пациент приподнялся на локтях, подложил под спину подушку. - Спасибо, что навестили. Он был и рад, и не рад их видеть. Было хорошо, что для них все закончилось благополучно, было хорошо, что этот визит состоялся так скоро - потому что рано или поздно ему нужно было состояться. Было плохо, что при одном взгляде, при одном звуке голоса Эндрю вспоминал все с величайшей точностью. А забыть хотелось очень сильно, хотя бы на время. - Нет, спасибо, - от помощи с дарами природы ирландец отказался. - Я все равно сейчас не смогу воспользоваться вашей щедростью. Во-первых, некрасиво жрать при гостях, во-вторых... Флинн приподнял руку с катетером. Пальцы, ловко орудовавшие воплощенным анима, перебиравшие струны, мелко задрожали от этого небольшого усилия. - Стараюсь не ронять свою гордость больше необходимого, - коротко рассмеялся блондин, и тут же поморщился. Видно, выраженные эмоции давали головную боль. - Ну ты и мазохист, - покачал головой в легком укоре Найджел, его помощь с подушкой не потребовалась, хотя движение он и обозначил. - Кровать можно же приподнять, пульт сбоку. Успеешь еще попревозмогать, когда реабилитация закончится и настанет время тренировок. Найджел говорил так, будто не сомневался, что скоро Эндрю вернется в строй. Для него это было и так понятно. - Как ты мог уже понять, мы справились, деймос мертв, мир спасен. Во многом, благодаря тебе, Эндрю. Ты молодец. И халявщик, избежал всех этих дебрифингов и отчетов своим героическим поведением, - усмехнулся Найджел. - Пришлось за тебя отдуваться. Анна покачала головой. Коротко глянула на Эндрю, когда тот поднял руку, и снова отвела глаза, опасаясь, что своим взглядом выдаст, насколько плохо он выглядит. Лучше не знать пациенту, как много беспокойства вызывает его внешний вид, особенно Анну пугали его покрасневшие глаза. - Во-первых, не жрать, а поправлять здоровье, - сказала она, заглядывая в ящик стола и выуживая оттуда чистую тарелку, - а во-вторых, гранат чистить сложнее всего, так что я все-таки почищу. И с очищенными ягодами ничего не случится, это же не яблоко. С этими словами она занялась гранатом, очищая его не только он плотной кожуры, но и от всех внутренних перегородок, удерживающих ярко-красные сочные зерна. Освобожденные ягоды падали в тарелку, собираясь блестящей красной горкой, над столом потянулся специфический запах, не слишком резкий, а вполне аккуратный запах южного фрукта. Энди запрокинул голову и снова тихо рассмеялся. При этом он довольно болезненно морщился, но, очевидно, натура брала верх над немощным состоянием. - Храни Господь упёртых женщин, - чуть хрипло произнёс он, не став добавлять своё излюбленное "хорошо упакованными и в недоступном месте". - Не люблю эту штуку, - кивнул блондин в сторону пульта. - Чувствую себя совсем паралитиком. К тому же, приятно иметь возможность двигаться. Глаза, небесный оттенок которых совсем скрылся за краснотой лопнувших сосудов, уставились на гостей. - Вы бы хоть сели, ребят, чего стоять. Рад, что пропустил after party, но, клянусь, если в следующий раз передо мной будет стоять выбор, я трижды подумаю. Как остальные? Все целы? И... Марси очнулась? - Действительно, - кивнул Найджел, беря сиротливо стоявшие в углу два стула, предназначенных как раз для посетителей и ставя один рядом с Аней, а на другой сев сам, поближе к Эндрю. - Все целы. Джеймс остался при дворце, полагаю, будет помогать нашему посольству. Миру скоро увидим у нас на базе. Оливер решает ситуацию с Ханной, я не вникал, да и не мой уровень допуска. Алиса тоже хорошо себя чувствует. Марси еще не очнулась. Но ей и досталось больше, чем тебе, - Найджел никак не показал, нравится ему или нет такое выделение рыжеволосой француженки на фоне остальных коллег. Закончив с гранатом, Анна собрала кожуру и очистки в пакет, тщательно завернула и выбросила в мусор. Вымыла и руки от гранатового сока и только потом села на стул, благодарно кивнув Найджелу. Теперь руки некуда было девать, оставалось теребить ремень дамской сумочки. - Все переживают за вас с Марселиной, - взгляд Ани, до этого старательно прятавшийся под веками или просто блуждающий по палате с одного предмета на другой, наконец осмелел и больше не бегал от взгляда таких же красных, как горка гранатовых зерен на столе, глаз Эндрю, - надеюсь, вы скоро поправитесь и сможете двигаться как прежде. Или даже лучше. - Да уж, это мягко сказано, - хмыкнул Флинн. Несколько секунд он смотрел в собственное одеяло, по-птичьи наклонив голову, после чего вдруг глянул на Найджела. - Босс, выбьете мне разрешение навещать её? Трудно карабкаться из такого одному. Я уж знаю, о чем говорю. Потому что был не один, и было трудно. А Марси была буквально проклята одиночеством. И Эндрю совершенно не интересовался, что об этом подумают его гости. И что подумает Алиса, если узнает. И узнает ли, ведь она крепко сдружилась с похожей на неё русской шатенкой-скрипачкой. - А за меня переживать не стоит, - Ане досталась слабая улыбка, только угол губ был странно изломан. - Не я первый, не я последний. Можно было, конечно, усмотреть в этой просьбе Эндрю обвинение в том, что Найджел забудет о Марси и выбросит ее из своей жизни также легко, как скомканную и использованную салфетку, но даже тени подобных мыслей в голове Найджела не возникло. - Не вопрос, сделаю, - коротко кивнул Найджел в ответ. Мысли о том, что было, а чего не было между Алисой, Эндрю и Марселиной, он оставил строго для себя. Все трое были взрослыми, способными отвечать за свои поступки людьми, а он сам совершенно точно не был судьей никому из них. - Не первый, не последний, но единственный, - Аня улыбнулась Эндрю, - единственный доктор в нашей развеселой группе путешественников во Сне. Аня улыбалась, пока ее пальцы продолжали теребить ремень сумочки. - Так что все равно будем переживать, - сказала она, пожав плечами, - за вас... и за Марселину. И навещать, если вы не против. - Да ладно, как будто у двух взрослых людей нет более интересных занятий, чем таскаться и смотреть, как учится кушать с ложечки еще даже не тридцатилетняя, но уже развалина - хоть и временно, - улыбнулся Энди. - Анхен, дай мне честное слово,что не будешь переживать. В конце концов, от этого морщины, ну и нервы вообще плохо восстанавливаются. Можно было, конечно, усмотреть в этой просьбе Эндрю обвинение в том, что Найджел забудет о Марси и выбросит ее из своей жизни также легко, как скомканную и использованную салфетку, но даже тени подобных мыслей в голове Найджела не возникло. - Не вопрос, сделаю, - коротко кивнул Найджел в ответ. Мысли о том, что было, а чего не было между Алисой, Эндрю и Марселиной, он оставил строго для себя. Все трое были взрослыми, способными отвечать за свои поступки людьми, а он сам совершенно точно не был судьей никому из них. Можно было много чего, но, к счастью, Найджел был не из тех людей, которые любят строить далеко идущие выводы на одном единственном допущении. - Спасибо, босс, - кивнул медик. - И да, хотел сказать. Было круто с вами работать. Респект, спасибо, вот это все. - Спасибо, Эндрю. Мне тоже было круто с тобой работать, - с улыбкой ответил Найджел. - Даст Спящий, не в последний раз. Выздоравливай. - Обещание в обмен на обещание, - в Аниной улыбке появилась лёгкая хитринка, - вы тут быстро восстанавливаетесь, а мы перестаем волноваться. Идёт? Взгляд девушки метнулся в сторону Найджела, словно спрашивая разрешения, Аня вздохнула, поднялась и быстро коснулась лба Эндрю губами. - Поправляйтесь, в общем. И спасибо за все. Заметано, - пообещал обоим Флинн за секунду до того, как Аня удивила его, мягко говоря. - Теперь я просто обязан стать на ноги, - улыбнулся он. Найджел ободряюще кивнул Ане, ничуть не ревнуя ее за это небольшое проявление заботы к раненому коллеге. - Деваться некуда, - хмыкнул Грин, поднимаясь на ноги. - Мы пойдем, пока нас не вышвырнул отсюда твой лечащий врач. Отдыхай. Hide *** Марселина Берлин. Август - Ноябрь 2205 Холмы и небо облиты сизым. Туман. Пустошь. Показать контент Hide Странно видеть себя со всех сторон. Странно не иметь потребности дышать. Странно знать какого цвета тишина. Она именно такая: помесь крови и неба, разбавленная молоком. "Кто я?" "Где нахожусь?" "Кто..." "..?" *** Должен быть кто-то еще. Тот, другой человек. Без имени, без жизни. Его нет. Пусто. Кого-то еще нет. Холодно. Тихо. Солнце восходит раз в три дня. Сердце бьется. А сумерки долги, царственно длятся, повелительно зажимают рот, не дают говорить. Молчи, шепчут. Так надо. *** "Как мое имя?" "Я - как он?" "Кто - он?" "Кто я и кто он?" "Наверное, это странно, знать какого цвета тишина. Кровь и небо, разбавленные молоком." *** - Дежурного врача, срочно! Лица, руки, белые полы, голубые перчатки - всюду. Обжигает горло изнутри - дыхательную трубку прочь, злой лучик света протыкает глаз. - Зрачки реагируют. - Пульс и давление в норме. - Как вы себя чувствуете? Вы слышите меня? Однажды Марси просто открыла глаза. Суматоха. Мелькание. Боль. Она зажмурилась и выдавила кивок. Обмякла. Ушли все силы. *** Ночью хорошо. В сгибе локтя саднит, катетер. Она долго смотрела перед собой, потом повернула голову. На прикроватном столике ютился прелюбопытный натюрморт. Апельсины, в мертвенном свете синих экранчиков медицинской техники с одной стороны и желтого ночника с другой, похожи на фрукты-зомби. Три штуки. Глаз замечал каждый пупырышек цедры, готовый брызнуть эфирным маслом. В прозрачном стакане букет. Показать контент Hide Жизнерадостные ромашки. Запах цветов и цитруса, вот оно что. Задавать себе вопросы было мучительно, о поиске ответов на них и говорить не стоило. Апельсины приносят больным. Все так. Они гладкие и, в то же время, бугристые на ощупь. Они пахнут. Витамин С полезен, говорят? Марселина заснула, держа в руке апельсин. Даже не попыталась нарушить гармоническую целостность кожуры, его божественную круглость. Это казалось ей варварством. Она вернулась обратно. И только где-то, далеко-далеко, на задворках памяти цвела странным бледным цветом такая знакомая тишина. Показать контент Hide Едва получив позволение покидать пределы реабилитационного центра, Эндрю развил бурную деятельность. Катался по стране, побывав везде, куда можно было добраться, чтобы вернуться до исхода суток. Подолгу гулял - к концу дня голова была тяжелой от впечатлений. Занимался музыкой с Валентиной в своей городской квартире. А если не покидал ухоженную территорию медицинского учреждения в зеленой загородной зоне, то тренировался под чутким присмотром Наставницы, не позволявшей ученику утомляться больше, чем нужно для выравнивания циркадных ритмов организма, напрочь изломанных травмированным мозгом. И это помогало. Мышцы снова наполнялись энергией, рефлексы восстанавливались, сердце функционировало, как положено. Бессонница отступала, и мыслил медик с прежней ясностью. После встречи с Найджелом каждые три дня Флинн возвращался в Центр Сноходцев, откуда выписался всего два месяца назад. Он выписался, она осталась. Медсестры уже успели выучить его имя, а самые бойкие - освоить манеру общения на "ты". С врачами Эндрю не пересекался и не делал к тому попыток - знал, что Марселина в хороших руках. Обладатели иного сорта конечностей в Центре не работали. А для расшифровки того, что показывали мониторы жизненных показателей, ему и вовсе никто не требовался. Собственное образование позволяло. Он всегда приносил цветы. Цветы и апельсины. Спелые, крутобокие, с ярко-оранжевой цедрой, даже сквозь коричневый бумажный пакет источающие резкий и свежий аромат, характерный для цитрусовых. Апельсинами потом делился с медсестричками, когда приносил новые и обнаруживал, что спящее языческое божество упорно отказывается принять очередное подношение. На шепотки за спиной ему было начхать. Пусть говорят, что хотят. Думают, что хотят. Марси любила уединение. И не любила одиночества. Поэтому он приходил, неизменно раз в три дня и неизменно принося глупые цветы и фрукты. Ей нравились цветы. А цитрусовые плоды пламенели той самой рыжиной (ну, может, другого оттенка), которую мисс Фог прятала от окружающих и которая сейчас пробивалась наружу, обнаруживая ее настоящую, пока упрямица ничего не может с этим сделать. А еще каждый раз, когда Эндрю входил в палату и усаживался в кресле, что стояло в нескольких метрах от удобной больничной койки, графики и цифры на мониторах, мигнув, едва уловимо менялись. Медик счел это хорошим знаком - ведь пациентка явно реагировала на чужое присутствие, на это изменение в окружающей среде, а значит, сохраняла связь с реальностью. Когда же он спросил об этом явлении медсестру, та ответила, что никто из персонала не замечал подобной реакции. Оставалось выбрать из двух вариантов. Либо воспаленному мозгу музыканта казалось, либо Марси каким-то образом отличала его от всех остальных. Это тоже было причиной для таких частых посещений. Галлюцинации, полагал Энди, настолько избирательными быть не могут, даже сочти он свое выпадение из Сна поводом свихнуться. *** Уже привычно продемонстрированный пропуск, улыбчивый кивок. На сей раз даже более улыбчивый, чем обычно, но с примесью замешательства. Эндрю поздоровался с младшей по званию коллегой. - Ой, Эндрю, а мисс Фог очнулась ночью!.. - выпалила девушка. Флинн только улыбнулся в ответ. Самообладание почти никогда не подводило. После вылета из Сна, конечно, было сложнее сохранять его. Но прошло уже два месяца. Он в норме. Только сердце радостно ухнуло куда-то вниз и, совершив этот неуместный пируэт, вернулось, постукивая несколько бодрее обычного. Привет, тахикардия, давно не виделись. Ну ладно, сейчас можно. Жестом спросил "можно ли?" и, получив кивок, открыл дверь палаты и вошел. Косые лучи решительно срезали у палаты целый угол, соседний с больничной кроватью. Аппаратура перемигивалась цифрами и графиками на голубоватом фоне с самонастраивающейся капельницей. Микроклимат в помещении поддерживался самый что ни на есть комфортный, никакой жары, как за окном. И то ли одеяло было таким объемный, то ли пациентка - маленькой, но если бы не руки, безвольно вытянутые вдоль тела, да разметавшиеся по подушке, перепутанные, тусклые, черно-рыжие волосы, можно было бы решить, что в палате нет вовсе никого. За три месяца Марси не растаяла, как снеговик на майском солнышке, фигура в Берлине довольно редкая, но была к этому, как никогда, близка. Щеки ввалились, черты лица, выражая свое неудовольствие от шапочного знакомства с костлявой, заострились больше, чем когда-либо. Марси спала, повернув голову набок и во сне выпустила из пальцев апельсин, тот по-прежнему лежал на одеяле, утопая в нем на треть и всем своим видом изображая схематичный гравитационный колодец. Подношение определенно было принято. Божество - удовлетворено. Новый пакет тихо-тихо лёг на тумбочку. Разворачивать Энди не стал, боясь разбудить. Этот сон, нормальный, мог быть очень чутким, а нарушать его ни в коем случае нельзя. Безудержно чему-то улыбаясь, медик опустился в кресло, не выдавшее его ни единым скрипом. И просто сидел - неподвижно, очень тихо, изредка скользя взглядом по хрупкой фигурке спящей. Такая у них сложилась дружба, где на двоих было больше тишины, нежели чего-либо ещё. Циклические графики ползли по мониторам, всплесками и обрушениями отсчитывая мгновения жизни. Сердечный метроном неровно покачивался из стороны в сторону. Прошло некоторое время. Гость иного склада мог уже и заскучать, но этот - приходил сюда даже тогда, когда это было почти бессмысленно. Незначительный шум в коридоре, за дверью, разговор и звук шагов разрушили столь ревностно оберегаемую тишину. Марси едва заметно вздрогнула и открыла глаза. Что-то не так было в палате. Что-то притягивало внимание. Размытая фигура в кресле у двери. Больная чуть прищурилась, усилием фокусируя непокорное зрение. Смотрела прямо на Эндрю несколько секунд так, как смотрят обычно на пустую стену. - Здравствуй. - вдруг прозрев, она безмятежно улыбнулась. Так, словно заснула вчера, а не три месяца назад. Знакомая уже доктору небольшая волна прошла по всем мониторам, свидетельствуя о том, что его, несомненно, узнали. Писк кардиографа сменил ритм. Никаких галлюцинаций. Марси улыбнулась. Улыбка была редким гостем на строгом лице, но, странное дело, сейчас, когда её черты заострились, бледная кожа казалась почти прозрачной, выраженная мимикой безмятежность шла ещё больше. - Привет, - отозвался гость, улыбаясь в ответ. Он ощущал себя так, словно очередной фрагмент мозаики жизни, рассыпавшейся после выхода из комы, стал на место. Кусочек мозаики смолк, обессиленно и, пожалуй, счастливо смотрел в его сторону. Марси и до сих пор не могла похвастать крепким здоровьем, теперь же, испытание комой сказалось на ней гораздо серьезнее, нежели на молодом, полном энтузиазма вернуться в строй, мужчине. Энтузиазма ей недоставало тоже. - Твои цветы? - намеком шевельнулась ладонь, видимо, пытаясь указать на вазочку с ромашками. Голос звучал совсем тихо. Ей трудно было говорить. Горло царапало, саднило истертый пластиковой трубкой уголок рта, болела привычная уже гематома под локтем. Марси повернула голову к окну и с минуту смотрела. Как-то разом обвалилось все, кое-как упиханное на самые верхние полки в дальнем шкафу для хранения воспоминаний. Обвалилось, погребло под собой, взорвались облака архивной пыли, поднимаясь тусклым ядерным грибом. Удар, пронизывающая все тело боль, попавшая в нее через шею. Тьма. Все это заставило содрогнуться и поморщиться. - И долго меня... не было? - француженка усилием повернулась в прежнем направлении. Чтобы снова смотреть на Эндрю. То, что он был здесь, означало, по крайней мере, что все закончилось хорошо. Так ведь? - Твои, - уголок рта дёрнулся, но соскользнувший к венозному катетеру взгляд выдавал момент смущения - а с ним и личность дарителя. От Эндрю не укрылись болезненные гримаски, тяжесть, с которой ей давались самые простые движения. Он умер легко. Можно сказать, комфортно. В отличие от Марси. Она наверняка помнит. Сколько же ей теперь предстоит работы, страшно представить. - Три месяца, - ответил посетитель. Помолчал немного. - Хочешь пить? Голос звучал так тихо и чуть хрипловато. Ну да, она получала всю нужную жидкость и питание через вену. Слизистые дыхательных путей сейчас охреневали от происходящего. Марси пристально, в первом приближении так же, как раньше, вгляделась в смущённую личность, выдавшую свой маленький секрет. Проследила за взглядом до собственной руки. - Чувствую себя так, будто меня отдали на опыты. - пробормотала она, на мгновение прикрывая глаза, и тягуче расслабленно улыбаясь. Не было смысла отпираться, доктор не мог не понять, не заметить. Друг, чуткий и внимательный, приносящий ей цветы, которые чудесным образом не увядали все три месяца, тем более видел все. Она медленно и трудно пошевелилась, пальцы нащупали пульт управления и больничная кровать тихонько зажужжала, складываясь, позволяя принять полулежачее, более удобное для беседы, положение без всяких усилий. На вопрос Марси кивнула, как-то нужно было переводить организм на самообеспечение. Повисла новая, наполненная тишиной, но, к счастью, не одиночеством, пауза. - Значит, сейчас... - Марси снова замолчала, пытаясь подсчитать. - ..август? - Это нормально, - снова улыбнулся Эндрю, передвигая своё кресло ближе к ложу пациентки. Наклонился к дверце холодильника, устроенного в нижнем отсеке столика-тумбочки. Достал оттуда бутылку питьевой воды. Прохладная, но не ледяная. То, что нужно. Под обычной пластиковой крышкой, которую гость безжалостно отломал, таилась мягкая силиконовая насадка с тонким прорезанным носиком. Такими пользовались спортсмены, чтобы не пролить на себя в движении драгоценную влагу. И дети, которые только учатся самостоятельно пить. Юлька стоически выносила его саркастические шпильки, подавая очередную непроливайку с напитком. Впрочем, когда начались тренировки, она отыгралась за все. - Потихоньку, мелкими глотками, - проинструктировала добровольная сиделка, поднося сосуд к пересохшим губам. Услышав вопрос, Энди машинально глянул в сторону окна. Лето катилось в сторону угасания, но ещё не успело утратить ни доли своего великолепия. - Угу. Ещё жарко. В список к спортсменам и детям следовало бы добавить еще немощных граждан, вроде нее. Марси была послушной, и, утолив жажду, какое-то время смотрела на августовское небо в квадрате окна. Чем все это отольется ей? Сможет ли она работать, как раньше? Сможет ли, как прежде, жить? Захочет ли? Что ей делать теперь? Не прямо сейчас; каждое движение выявляло со всей ясностью - в ближайшие недели медицинский центр она не покинет; но потом. - Ты расскажешь мне, чем все закончилось? Она сложила руки на животе, копируя Джоконду, если б та была очень больна и не могла сидеть, взялась пальцами одной руки за запястье другой, и приготовилась слушать. Марси ничуть не напоминала ему Джоконду. Скорее, она была похожа на женщин кисти Боттичелли. Показать контент Hide Память ухмыльнулась и подбросила напоминание, что художник писал и Венеру. Ох уж эта тосканская школа. И снова все сводилось к язычеству. Воистину, есть ассоциации, которые не вытрешь. Где, спрашивается, была эта прекрасная память, когда он мутным после комы сознанием вспоминал формулу универсального лекарства? - Расскажу. И сдержал обещание, выложив историю их пути от расставания с бородатыми братьями и Дуэйном до гибели деймоса и краткой церемонии с Императором. Не упустил и то, что Джеймс стал полноценным жителем Пространства. - На какое-то время мы не вип, а вип-вип персоны, - с лёгкой улыбкой закончил сноходец. Жалкое подобие пресловутой Венеры застыло, вроде соляного столпа. Марси слушала очень внимательно. Выходило, что ее дракон очень пригодился бы там. Но ее не было, как не было и дракона. Она тихонько вздохнула, обдумывая услышанное. - Он оказался так силен. И этот волк... Как же вы уничтожили этого деймоса? Кое-что в рассказе оставалось неясным. И не удивительно, ведь кое о чем доктор предпочитал умолчать. - Да, совершенно не то, о чем говорил Император, - согласился Эндрю. - И, выходит, отказываться от его частицы тоже не стоило. Блондин пожал плечами. Незаметно было, что он хоть на секунду сожалел о принятом решении. - Алиса отвлекла, - Энди хмыкнул, вспоминая фруктовый абсурд. На фоне пафосных речей об устройстве мироздания, упущенной возможности обожествиться и неминуемой смерти, это смотрелось как попытка отвлечь киношного злодея предложением сразиться в танцевальном баттле. - Повесила над головой арбузик. Последняя фраза прозвучала слегка задумчиво и протяжно: - А потом мы обменялись ударами топора. В глазах отразился опыт, который никак нельзя было вытравить из памяти. Такое остаётся навсегда. Можно только позволить ему мешать жить или не позволить. Марси очень скоро предстояло сделать этот выбор. Марси очень долго смотрела в голубые глаза. Там, в их прозрачной глубине, она увидела гораздо больше, чем можно было понять из сказанного. Такова уж была ее профессия, вторая из, понимать то, что люди не договаривают. Иногда даже получалось. Кроме того, ей очень хотелось знать, что именно не договаривает Эндрю. - Значит, ты стал героем. Вот сейчас мисс Фог была абсолютно серьезна. Впрочем, проще была спросить, когда она бывала несерьезной. - Когда ты проснулся? Марси поняла. Она всегда понимала. Эндрю знал это из ее молчания, из серьезного взгляда зеленых глаз. - Не больше, чем любой из нас, - пожал он плечами. Флинн не видел большой разницы, от кого получать перо в бочину. Разница лишь в том, кто его получает - ты или твой товарищ. - Два месяца назад. На днях должно быть тестирование по результатам реабилитации. Загоняют, как скаковую лошадь, - медик негромко хмыкнул. Он пришел в себя в три раза быстрее. Он уже заканчивал курс реабилитации. Размышляя об этом, Марси вдруг поймала себя на мысли, что не волнуется за свое отставание, не завидует, и даже более того, не хочет никаких тренировок, тестирований, погружений в Сон. От одной мысли сдавило горло. - Не стоит... - дыхание вдруг перехватило, но француженка еще не поняла, что воспоминание, наконец, настигло ее. - ...загоняться, как.. кх... Воздух не проходил. Задыхаясь, Марси сложилась пополам, царапнула ногтями шею. Палата подернулась багровой пеленой, постепенно переходящей в черноту уплывающего сознания. Он ведь и не получал пулю в шею. Просто удобно лег и отрубился, до последнего вспоминая любимую музыку. Не самый плохой способ умереть, по скромному мнению Эндрю. Впрочем, его не спрашивали. Внезапно пришло в голову, что именно благодаря этому он очнулся так быстро. Непротивление. Он мог бы, хрипя и изнывая от боли, ползти к Обелиску, ускоряя кровотечение, и сдохнуть в агонии на полпути. Вряд ли в этом случае удалось бы легко отделаться. Марси молчала и вдруг согнулась, схватилась за шею, задыхаясь. Флинн со всей скоростью реакции, на какую был способен, подался вперед, бережно, но уверенно перехватил хрупкие запястья, заставил заглянуть в глаза. - Марси!.. слышишь, ты жива, ты на Земле. Эндрю пытался достучаться до помутившегося сознания словесно, но уже был готов нажать кнопку вызова врача. Если француженка не придет в себя, нужно будет колоть антиконвульсанты. И быстро, пока мозг не перекрыл дыхательные пути окончательно. Он знал, что это. Сам такое пережил, когда, пытаясь уснуть, раз за разом просыпался от того, что тяжелое острое лезвие вспарывает бок, обжигает болью. От ощущения липкой теплой влаги вокруг. Вот и Марселине казалось, что по шее течет, разливается под спиной теплой лужей, что пульсирует, истекая из тела, кровавая струя, что воздуха больше не будет, никогда. Может быть, она и умрет вот так глупо. Ногти оставили мгновенно взбухшие розовым царапины на мертвенно-бледной коже. Руки следовало держать и крепко. Она слышала его. И даже, пожалуй, понимала. Долгие полминуты Марси смотрела прямо в лицо своему посетителю расширившимися от ужаса глазами, вдыхая и выдыхая с хрипом, через боль. Она так старалась. Но фантомы смерти не отступали. Костлявая рука схватила за горло. Пациентка ощутила холод и поняла, что теряет сознание. Она знала, что жива. Осознавала, что на Земле. Но это почему-то не помогало. Не отпуская запястий Марси, Эндрю ударил локтем по кнопке. Она была расположена очень близко - предусмотрительно со стороны тех, кто продумывал оборудование палаты. Медики Центра реагировали на подобные вызовы очень четко - бригада с медикаментозной укладкой наготове была на месте уже через десяток секунд. Флинн, коротко объяснившись, помог придержать исхудавшую руку с четко видневшейся венкой, не прекращая заговаривать француженку. Марси не отводила от него глаз. Она слышала. Понимала. Всегда понимала. В показавшийся бесконечным миг Эндрю понял, насколько трудно ей будет. Это ведь только начало. Ирландец ослабил хватку, лекарство уже должно было начать свое действие. В кровяное русло впрыснули препарат, уже зарекомендовавший себя в таких случаях. Врачам из самого лучшего медицинского центра было, на ком попрактиковаться в последние месяцы. Бесконечное мгновение истекло, сведенные судорогой мышцы расслабились. Дежурный врач проконтролировал возвращение пациентки в горизонтальное положение, отвесил пару не менее дежурных рекомендаций, насчет не утомлять и не волновать, и удалился вместе с помощниками. Марси не двигалась, глядя распахнутыми глазами в потолок. Ей было все равно, куда смотреть. Паника во взгляде слегка потеснилась, уступая место ядовитой горечи. Но по крайней мере, она дышала. Вкус воздуха, источник которого ей чуть не перекрыли, снова, был непередаваем. Эндрю снова сел рядом, убрал руки, сложив на колене, покрытом белым халатом. - Это пройдёт, - то ли сказал, то ли пообещал. Если вдруг появляется желание до глубины души, до самых кончиков волос от сердцевины позвоночника ощутить себя старой бесполезной развалиной, то Марси выбрала отличный способ. Очень действенный. Лекарство уже начало работать в полную силу, пряча фантомов под замок, в подсознание, откуда они и выползли, запрещая организму воспринимать их, как нечто, существующее в реальности. Но от чувства никчемности лечить, кажется, так и не научились. - И как долго это происходило с тобой? Дыхание успокоилось. Только кончики пальцев слегка подрагивали. Больше ничего не мешало вернуться к разговору. Сделать вид, что и не прерывались. Тонкие, хрупкие пальцы накрыла чужая тёплая рука с характерными гитарными мозолями. Чтобы не дрожали. Или чтобы сказать, не тратя слов, что-то очень важное. - Несколько недель, кажется, - задумавшись, отозвался Эндрю. - Первые дни сложнее. Тремор и слабость были такие, что я не мог держать предметы. Ел с ложечки. Потом пошло на убыль, даже не пришлось жрать таблетки горстями. Пальчики отчётливо дрогнули под чужой ладонью последний раз и затихли. Марси вдавила затылок в подушку и ненадолго прикрыла глаза. Дыхание снова опасно зачастило, только на этот раз дело было вовсе не в той, никогда на самом деле не существовавшей, дырке в шее, через которую со свистом и хлюпаньем входил и выходил воздух. Просто к горлу подкатил банальный, хоть и тоже несуществующий в действительности, ком. Марси взяла себя в руки. Открыла глаза. - И как это было? С тобой. Наверное, это был плохой вопрос. И задан он был в неподходящее время. Но ей хотелось знать. Пальцы разжались, рука убралась, вернувшись в исходное положение на колене. - Там было сложно создавать предметы. Современные устройства вообще отказывались работать. Я переборщил с анима, так что, получив топор в бок, не имел шансов доползти до Обелиска. Эндрю пожал плечами. - Напряжение плюс кровопотеря и болевой шок. Сполз обратно в реальность, как миленький. Марси попыталась себе представить: обмен ударами топоров. Смертельный для обоих. Поединок Давида и Голиафа. Вроде того. Мисс Фог так и не увидела деймоса, но он представлялся ей очень большим, с какими-нибудь жуткими шипами, рогами, с устрашающим оружием. Он ведь явился в своем подлинном естестве? Эндрю наверняка знал, что погибнет. Ну или представлял себе, каков риск. И все равно пошел на это. - И всё-таки, ты стал настоящим героем. - повторила француженка, мечтательно улыбнувшись. Странная реакция на описание смерти. Пусть даже и не слишком мучительной. - Твои страдания не напрасны. А у меня как-то глупо все вышло... Все равно, что камень на голову упал посреди пустыни. Она тихонько рассмеялась, но почти сразу же начала задыхаться. Сердце не желало даже этой крошечной нагрузки. Пришлось замолчать, чтобы восстановить дыхание. Эндрю выслушал задыхающийся смех, проследил за изгибом губ, отражающих улыбку. - Ты как-то удобно упускаешь из виду, что спасла нас незадолго до, - музыкант мягко улыбнулся. Она всегда преуменьшала свои заслуги. - Я не планировал геройски погибать. Честное слово. Марси помолчала немного, размышляя отнюдь не о том, что умудрилась-таки кого-то спасти или сделать нечто полезное. - Это очень хорошо, что не планировал. Зеленые глаза смотрели очень серьезно. Негласный договор оставался в силе. Разумеется. Она подумала еще и не без удивления поняла, что ее это больше не огорчает. Даже наоборот. Так ведь лучше будет. Для него так точно. Еще тогда, на пороге облачного замка Марси велела себе выкинуть из головы все эти глупости. Забыть. И забыла. Могла даже гордиться тем, как хорошо контролирует себя. Что испытывает чувства в неких обозначенных пределах. Не больше. Но и не меньше. - Так и не сказала тебе спасибо за цветы. - исхудавшее лицо осветила нежная улыбка, смягчая заострившиеся черты. - И за то, что пришел тоже. Я очень рада тебя видеть. Это светлое, ласковое выражение преображало ее черты. - Помнишь, что я говорил? В любое время. "И мы все сделаем как надо". Оставалась сущая безделица - понять, как ей надо. Захочет ли Марси возвращаться туда, где не получила ничего, кроме одиночества, намека на собственное безумие и, в итоге, смерти?.. И даже захочет ли видеть его снова - как напоминание обо всем этом? - Я ведь не знал точно, какие именно тебе нравятся, - заметил медик. - Пришлось импровизировать. Прямо сейчас Марселина и понятия не имела, как и что ей нужно. Да и не хотела знать. Пагубная леность опутала довольно острый и упорядоченный в прежнее время ум, сказывались последствия трёх месяцев в забытьи. Лучше всего ее состояние передала бы фраза "Я подумаю об этом завтра.". - Это и неважно. - француженка едва заметно качнула головой. Из этих рук хорош был бы и репей с чертополохом. Знатная вышла бы икебана. Постучавшись, вошла медсестра. Деловито заняла позицию у капельницы, что-то убирая, что-то добавляя. - Доктор просил передать, что часы посещений уже прошли. Признаваться в этом не хотелось, но Марси и в самом деле была утомлена. - Ты придёшь ещё? - бледные, почти прозрачные пальцы легли на предплечье, давая ещё больше пищи для болтовни. Спящая красавица не была уверена, придут ли навестить ее снова. Какой пассаж. Очевидно, мисс Фог всё-таки хотела видеть живое напоминание о своем фиаско. Несмотря ни на что. - Aye, - по старой полувоенной привычке отозвался Флинн, собиравшийся подняться с кресла. Но руки коснулись мраморно-бледные пальцы, и он остался на месте. Марси спрашивала, а не предлагала, но прикосновение вселило уверенность, что она хотела бы этого. Что ей нужна компания. - Конечно, - кивнул молодой ирландец. Получив желаемый ответ, Марси убрала руку, задержав ее лишь на мгновение дольше, чем следовало бы, и устроилась на подушках удобнее. - Хорошо. Она была благодарна. И будет ждать. Август закончился, начался аномально теплый сентябрь. Сложно сказать, было ли дело в погоде, скорее всего нет. По крайней мере, не только в ней. Общее физическое состояние мисс Фог и раньше не располагало к эксплуатации организма в экстремальных условиях. После комы заявила о себе застарелая болезнь лёгких. К психосоматическому удушью присоединился разрывающий внутренности кашель и усугубляющийся с каждым днём жар. Следующие три недели рацион пациентки почти целиком состоял из антибиотиков самого широкого спектра действия и немного из тех таблеток, которые обычно прописывали эпилептикам. После длительной борьбы с болезнью, кризис миновал. Врачи, обслуживающие самый лучший в Европе, а, возможно, и в мире, медицинский центр, вздохнули с облегчением. Современная медицина на многое была способна. Но возможности ее все ещё были некоторым образом не безграничны. В таком случае, как этот, эскулапам пришлось испытать почти забытую ныне неуверенность в собственных силах. *** Выписку назначили на десятое октября. Марси сидела возле окна в своей палате и рассеянно созерцала небольшой скверик внизу, в который ее, с ее остаточным кашлем, так никогда и не выпустили. Желто-красно-зеленые силуэты деревьев радостно помахивали ветвями. Будто звали погулять. Она усмехнулась. Рыжие волосы теперь действительно стали рыжими. Краска помогла радикально ускорить перемену цвета на естественный. Завитки и прядки свободолюбиво выбивались из пышного узла, лежащего на шее. Белая блузка, юбка-карандаш составляли строгий ансамбль. Это была ее обычная одежда здесь, в реальности, но сегодня она чувствовала себя неуютно в ней. Или, может, просто нервничала, потому что скоро должен был прийти посетитель. Единственный, кто приходил к ней за все это время. Но даже если бы люди шли десятками, его Марси все равно ждала с волнением, сродни тому, что бывает перед важным экзаменом. Эндрю не заметил бы, что перешагнул отметку "28", если бы не вечеринка-сюрприз, которую устроили Юлия и Валентина в его нью-берлинской квартире. Питер и его группа прилетели через пару часов, Юлия привела Криса и еще пару товарищей из тех, с кем сноходцы постоянно делили вечерний костер в патруле. Если бы не поздравления, посиделки можно было бы перепутать с обычным окончанием дежурства в Пространстве или просто пятницей - если бы кто-то из присутствующих принадлежал к почетному рангу пушистых офисных хомячков, еще существовавших в двадцать третьем веке. Помимо этого, сентябрь прошел гладко и незаметно, как теплый ирландский дождь, проливающийся над морем и оставляющий по себе лишь характерный свежий запах, который ни с чем не спутаешь. Флинн тренировался, путешествовал, много играл. Бессонница отступала, кошмары стали редкими и размытыми. Правда, говорить об этой миссии он не любил, несмотря на ценный опыт, который иным не давался годами. Лекарство на основании формулы "Слезы Пандоры" находилось в активной разработке. Вот это, пожалуй, радовало Эндрю больше всего. Данным присвоили категорию всепланетной важности, и отдел разработки полученных технологий буквально стал на уши, когда Волкова доставила туда планшет, в который вбила информацию под диктовку едва очнувшегося коматозника, выжимающего собственную память, как лимон, вопреки протестам больной головы. Об этом блондин, напротив, вспоминал с удовольствием. Еще он навещал Марси. Пережитое вскрыло все старые раны, высосало силы из хрупкого организма девушки, и ей пришлось преодолевать все разом. Эндрю приходил часто. А если даже нет, то смарт Марси всегда получал от него сообщение. Наступил октябрь. Войдя в палату, которую успел изучить до последней нитки на шторах, Энди узрел некоторые перемены в облике француженки. Ирландец притворил за собой дверь. - Привет. Марси чуть вздрогнула, когда дверь, наконец, открылась. Обернулась. Приветливая улыбка осветила лицо. Болезненная худоба пока еще никуда не делась, но выглядела она, несомненно, лучше. Показать контент Hide - Меня выписывают сегодня. Эндрю и так это знал. Француженка встала ему навстречу, прошла несколько шагов с видом ребенка, только теперь понявшего, как следует держать равновесие, но споткнулась и схватилась за изножье кровати. - Скверно. - она засмеялась, выпрямляясь, и сдержанно кашлянула пару раз в кулачок. Ее вылечили, но некоторые остаточные проявления болезни не желали отступать. - Даже ходить надо учиться заново. Флинн машинально дернулся вперед, но Марси уже нашла опору. - Поздравляю, - улыбнулся блондин. - Шаг вперед всегда шаг вперед, Марси. Главное, что ты его делаешь. Остальное - детали. Марси посмотрела на ирландца и очень осторожно, словно боясь промахнуться, присела на край кровати. В углу, возле двери, стояли туфли, призванные компенсировать недостаток роста, но, видимо, не сегодня. Сегодня ей нужна была обувь попроще. Придется сменить. - Да, ты прав. Я пока лежала тут, все думала... - Марси сидела на краю, скрестив босые ноги и чуть ссутулив худенькие плечи. Школьница, если вычесть чрезмерно официальный стиль костюма и выражение лица. - Надо что-то делать со своей жизнью, правда? Никто, кроме меня, не сможет её изменить. Она рассеянно улыбнулась и перевела взгляд на закрытую дверь. На дверном полотне ничего примечательного не наблюдалось, но Марси все так же продолжала улыбаться ему. Энди посмотрел на Марселину с высоты своего роста. Она все так же напоминала девочку-подростка - сутулая узкая спина, угловатая фигурка. Флинн сел рядом, выравнивая разницу в росте, насколько это было возможно. Марси улыбалась, кудрявые волосы пламенели, как во Сне. - Нужно просто жить, мне кажется, - мягко улыбнулся Энди. Марси выпрямилась, взглянула на соседа. Да. Просто жить. А заодно не ждать милостей от природы, и брать все в свои руки. Как-то так это звучало. - Примерно этим я и собираюсь заняться. Можно и так сказать. - согласилась она, улавливая пальцами торчащую в сторону прядь и ловким движением заталкивая ее обратно в пучок. - Не думаю, что вернусь к работе в ближайший год. Мою просьбу удовлетворили. А там... кто знает, что может случиться. - Передам от тебя привет Джеймсу, - негромко сказал Энди, глянув на рыжеволосую. - Если хочешь. Его самого пока не пускали в полноценные командировки в Пространстве, только на тренировочный полигон. Но время идет быстро. - Да, конечно. - было бы неплохо передать Джеймсу и извинения, но подобные вещи не следовало перекладывать на других. - Надеюсь, у него там все в порядке. Если так, то когда-нибудь они все равно встретятся. Он не будет пристегнут к ней, как жертва похищения к батарее, она сможет уйти, если беседа надоест. Полная гармония и благорастворение воздУхов. - Ты поедешь домой? Или они все приехали к тебе? Эндрю приходил так часто, что, пожалуй, не имел времени уехать куда-нибудь за границу пятисоткилометрового радиуса. - У тебя все... хорошо? - Вэл и Питер взяли отпуск, когда им сообщили, что я в коме. Но он давно закончился. Теперь они приезжают по случаю. А меня летать пока не тянет, - признался блондин. Перепады давления на высоте он считал не слишком здоровыми для едва оклемавшейся нервной системы. Тем более, прямой необходимости не было. - Юлия и так постоянно здесь. Флинн пожал плечами. По правде говоря, он не думал о том, что делать дальше. Такого понятия не было. Было сейчас. Делать свое выпадение из Сна переломным моментом он не хотел. Может быть, психоаналитики могли бы что-то об этом сказать, но ирландец настолько впечатлил их своим оптимистичным трудоголизмом, что они ретировались после нескольких обязательных сеансов. - Да, конечно, - голубые глаза улыбнулись, обратившись к чрезмерно серьезному лицу. - Что мне сделается. Он думал обо всем, что произошло за время похода. О подводном народце. О своей смерти. Об Алисе. Обо всех своих ошибках. Не мог не думать. Но какая жизнь без ошибок, верно?.. - Столько всего уже сделалось, а ты так говоришь! - неожиданно возмутилась Марселина. Теперь, перед выпиской, у нее были силы и на возмущение. Правда, выдохлась мисс Фог очень быстро. Уже теперь дыхание ее сбилось, на щеках зажёгся нездоровый румянец. - Ты неправильно к себе относишься. - она споткнулась, бросила короткий взгляд на его лицо и выговорила тихо и раздельно. - Мне не все равно, что с тобой происходит. И я все прекрасно помню, не сомневайся. Просто хочу сказать... чтобы ты не подумал... я не... Бросив бесплодные попытки подобрать слова тому, что нельзя высказать, не в ее ситуации, Марси вздохнула. - Ты и так знаешь, что я хочу сказать. И надрывно закашлялась, закрывая рот ладонями и отворачиваясь. Эндрю уставился на свои руки. Это очень напоминало то, что он сам говорил Марси в свое время. - Я знаю, Марси. И я тебе благодарен. Просто... не стоит за меня волноваться, - медик улыбнулся краешком рта. - Знаешь, как говорят: пьяному море по колено. Он был единственным человеком, к чьим проблемам мог позволить себе относиться легко. Забить, как выражалась Волкова. Кашлянув еще раз или два и постучав себя кулачком по грудине, Марси затихла. - А я часто делаю то, что не стоит. То, что делать глупо, нелогично и бессмысленно. Как оказалось, со стороны все выглядело именно так. Что ж, такова жизнь, как говорят французы. Она знала, что именно ей не стоит слишком сильно волноваться о нем. Да и вообще, принимать слишком активное участие в жизни человека, который... Мисс Фог вдохнула и выдохнула. - Ты прав. Извини. Я не буду больше. - она помолчала немного, собираясь с мыслями. - Знаешь что? Помоги мне, пожалуйста, спуститься вниз. Не хочу, чтобы меня везли на этом кресле, как куль с мукой. - Не за что извиняться, - вздохнул Энди. - Просто... Он глянул в лицо коллеге? подруге? Флинн даже не знал, как они могли бы друг друга назвать. Без преувеличения - Марси была одна такая. - Ты сама знаешь, - улыбка тронула изгиб губ. Все их разговоры имели свойство повторяться. - К твоим услугам, - сноходец поднялся и подставил локоть, как когда-то (кажется, очень давно), когда Марси оказалась ранена в первый раз. Марси поднялась следом, обвила локоть обеими руками, словно ребенок, посмотрела наверх, в голубые глаза. Он был один такой. Прозрачный, теплый, обволакивающий. Как соленый океан. Казалось, нырни и утонешь. Но нет, вода мягко и в то же время настойчиво выталкивает наружу. Поддерживает, с охотой идет на контакт, не скупится на ласку, но... не позволяет плаванию превратиться в погружение. Эндрю не хотел говорить о себе. И, что характерно, был полностью в своем праве. Уникальная коллега, подруга и неизвестно кто в одном лице понимала и это тоже. Кто такая она была, чтобы претендовать на что-то иное? - Знаю. Путешествуя под руку до лифта, а после до стеклянных входных дверей, Марси могла быть уверена, что не упадет по дороге. А уверенность дорогого стоила, даже если физическая поддержка и не так уж необходима. Это было просто приятно, в конце концов. Энди глянул вниз, на рыжую кудрявую макушку. - Нет, не в этом дело. Марси смотрела все тем же взглядом загнанной лани. И, скорее всего, уже ругала себя за что-нибудь. Например, за то, что не может принять на свои плечи часть его проблем. - Просто мне кажется, это имеет так мало значения по сравнению со всем, что мы пережили и узнали. Юлия была права, хоть и выразила это в своей непередаваемо харизматичной форме. Он сглупил, поторопился, влюбился не в человека, а в нарисованный себе образ. Повезло понять правду за пару дней. Некоторым требуются годы. Вовсе не трагедия, если смотреть с этой точки зрения. Входные двери были натерты так тщательно, что казались прозрачными. - Напиши мне, как устроишься, - попросил Энди. - Я ещё не закончил надоедать тебе своим присутствием. Лицо снова осветила улыбка, как мимолётный лучик, скользнувший сквозь облака. Они остановились перед дверями. Марси выпустила чужую руку и с секунду смотрела наверх. Чтобы посмотреть в лицо доктору, ей все время требовалось задирать голову. Что же, он опять все понял о том, о чем вслух нельзя было сказать? Или напротив, не понял ничего. Такое тоже бывает. - Напишу. - покладисто согласилась она, пальчиками коснулась тыльной стороны его ладони. - Обязательно. И отправилась к информационной стойке, чтобы оформить все необходимые документы. Ноябрь 2205 Марси написала. Впрочем, трудно было ожидать, что после всего она отнесётся несерьёзно к собственному обещанию. Парк, окружающий реабилитационный центр, дышал осенью. Небо было бледным и прозрачным, первое золото уже срывалось с ветвей, но солнце пока ещё делилось теплом. Птицы звонко пересвистывались над головой того, кто был лишь гостем, но прежде провёл здесь почти два месяца. Под мышкой блондинистый доктор нёс что-то длинное и плоское. Похожее на доску. Определить точнее было затруднительно - неизвестный предмет обтягивал белый чехол. Широкие плечи оттягивали лямки рюкзака. Ирландец бодрым шагом поднялся к дверям француженки, игнорируя лифт, и постучал. Комната в реабилитационном центре оказалась весьма уютной. Второй этаж, ни высоко, ни низко. Большое окно выходило на ту часть парка, где среди буков пряталось блюдце искусственного озерца. Марселина вспоминала тот первый день, когда приехала сюда. Слепило солнце, вычерчивая кривизну ветвей деревьев, превративших подъездную аллею в тоннель. Колеса авто беззвучно влипали в разлитое по дороге расплавленное золото. Показать контент Hide Она решила, что это - хороший знак. Кто бы мог подумать, что Марселина Фог станет верить в знаки и приметы? Стук в дверь вывел ее из задумчивости. - Эндрю! - теперь куда более домашняя, чем раньше, француженка открыла дверь. Свободного кроя платье, зелёное, слегка за колено, маскировало худую, но уже довольно подвижную фигурку. Кудряшки по-простому стянуты в хвост у самой шеи. Она была рада ему. Неизменно. А комната могла показаться доктору знакомой. Сам он всего пару месяцев назад выехал почти из точно такой же. - Что это у тебя там? Мисс посторонилась, пропуская гостя, в зелёных глазах зажглось любопытство. Цветное удобное платье смотрелось несомненным прогрессом по сравнению со строгим и безликим деловым стилем. - Тебе идет зеленый, - изрек совершенную банальность медик и дополнил банальностью еще более чудовищной. - С оттенком глаз сочетается. По правде говоря, он был уверен, что и темно-фиолетовый, например, будет ей к лицу не меньше, и цвет глаз здесь не причем. Просто в этом наряде была некая художественная элегантность. - Это? - голубые глаза вспыхнули некоторым лукавством. Озорством. Выражение, которое, кажется, мисс Фог еще не доводилось видеть. - Ну... Блондин водрузил свою ношу на пол и принялся стягивать чехол. В процессе выяснилось, что неизвестный деревянный предмет раскладывается и довольно крепко стоит на трех ногах. О его предназначении можно было догадаться еще до того, как чехол будет полностью снят. Доктор Флинн обладал ужасающей способностью говорить банальности милейшим образом, но увы, именно сейчас она осталась незамеченной. Рыжеволосая обитательница типовой комнаты замерла, уставившись на очертания некоего предмета о трёх ногах. Разумеется, Марси поняла, что это такое. Ещё до того, как был стянут чехол, она прижала ладошки к лицу. - Это - мне?.. - в голосе звучало потрясение. Повисла пауза. - Но почему? Вопрос застал Энди на выуживании чего-то из рюкзака. Что-то оказалось набором акриловых красок. Кажется, тюбикам с пометками "кобальт", "умбра"и так далее не будет конца. - В смысле? - уточнил очевидно зависший сноходец. Конец обнаружился, когда число разных оттенков приблизилось к третьему десятку. Оказалось, что все художественные богатства высыпались из холщового мешочка с эмблемой нью-берлинского художественного магазина. Энди терпеливо водворял их на место. Судя по выпирающему ребру, к набору прилагалась небольшая палитра. - Во-первых, это полезно для мелкой моторики, - наконец, пояснил музыкант, видимо, восприняв вопрос буквально. - Во-вторых, занятие делом, которое нравилось, оказывает благотворное воздействие. Флинн выразительно покрутил пальцем у виска, показывая на что именно ожидается благотворное воздействие. Марси убрала руки от лица, сложила их на животе знакомым уже жестом, однако, выражение потрясения отнюдь не исчезало из ее глаз. Видимо, этому способствовали бесконечные дары, извлекаемые из мешка светловолосого Санты. - Нет, я помню, что говорила тебе, но... - француженка судорожно вздохнула. - Так много всего, и все это для меня... Скулы мазнуло знакомым болезненным румянцем. Марси вдохнула ещё раз, через силу. Одной рукой схватила себя за шею, вторую вытянула в направлении небольшого туалетного столика. - Т.. таб..лет.. - слово застряло в сдавленном спазмом горле, где-то по пути наверх. - Марси!.. Энди бросился к столику, на поверхности которого обосновалась россыпь пузырьков. Пальцы быстро нашли темно-коричневый цилиндр с характерной отметкой на упаковке, свидетельствующей, что, в отличие от обычного седативного или обезболивающего, эти таблетки применяются строго по назначению врача. Отщелкнулась белая крышка. На ладонь выпала довольно крупная продолговатая таблетка непримечательного белого цвета. Флинн приобнял плечи художницы, ладонь слегка надавила на предплечье, вынуждая отнять руку от шеи, и другой рукой вложил таблетку в губы девушки. - Прижми языком, вот так. Тихо, тихо, все хорошо, ты умница, Марси. Безусловно, в том, как они сейчас стояли, как прикасались к ней чужие руки, можно было усмотреть нечто интимное. Но Энди сейчас занимало одно: чтобы приступ прошел, чтобы француженка не навредила себе до этого момента. Оторвать руку от тонкой с мгновенно вздувшимися венами шеи оказалось не так-то легко, но практика врача позволяла делать и не такое. По плечу и груди струилось что-то липкое и горячее, пропитывая платье, заставляя холодеть руки... Ах, нет. Ведь это ей только кажется. Все это не по-настоящему. Всего этого на самом деле нет. Но тогда... и нет разницы между реальностью и Сном. Вот в чем настоящая опасность такой "смерти" - границы стираются. Разум путается и горе тому, кто позволит ему блуждать по другую сторону невидимого рубежа, телесно находясь с этой стороны. Ощутив под языком объемный продолговатый боб, Марси перестала хватать ртом воздух, словно рыба. Стальные тиски на ее горле заметно ослабили хватку. Вряд ли таблетка могла подействовать настолько быстро, скорее уж дело было в привычке, работал вновь приобретенный рефлекс. Француженка вдохнула так, как вдыхали когда-то дети, не знающие прививок, с запущенной скарлатиной. Раз, другой. Пошло легче. Мисс Фог, свойства характера которой наукой сопротивления материалов бывали иной раз сильно преувеличены, содрогнулась и... ткнулась лицом в плечо Эндрю. Соломинки-ручки она всё так же намертво прижимала к себе. Плечи мелко дрожали. Обнимавшая плечи рука образовала полукруг, то же самое произошло с другой стороны. Марси оказалась в чужих объятиях. - Тшш, - успокаивающе прошептал Энди. - Я знаю, Марси. Он позволял ей прятать лицо столько, сколько она сочтёт возможным. На глазах выступили слезы. От пережитого удушья. И от того, что опять в самый не подходящий момент. Но как же хорошо было стоять вот так... как трудно было отказать себе в этой малости. Француженка не двигалась, наверное, минуту. Лекарственный препарат уже начал действовать в полную силу, но полное облегчение все не наступало. Может, дело было не только в фантомах умирания во Сне. И когда стоять вот так дальше, не имея на то приличного повода, не имея на то никакого права, стало совершенно невозможно, Марси тоже обняла его. На какую-то долю секунды стиснула в объятиях, а в следующую - уже отстранилась, отошла на несколько шагов. - Мне стало лучше в последние дни. Это уже не так... не так мучительно, но все еще возвращается. Временами. Пока не могу.. - она виновато, даже боязливо, улыбнулась, поправила воротничок платья, волосы. - ..не могу справиться до конца. Разумеется, как только стало чуть легче, Марси отстранилась. - Ничего стыдного в этом нет, - мягко ответил Энди. - Со временем все пройдёт. Наш разум очень хорошо умеет себя защищать. Медик отступил на пару шагов, привесил на мольберт холщовую сумку с красками. Внезапно возникла мысль, что это уже второй приступ, возникающий у Марси в его присутствии. Так может быть, он делал только хуже, навязывая ей своё присутствие? - Кажется, мое общество не слишком полезно для твоего здоровья, - виновато глянул ирландец. Марси попыталась припомнить, сколько тяжелейших приступов удушья, усугубленных воспалением легких, ей пришлось пережить еще там, в больницу. О некоторых из них она даже не знала, зато врачам эти минуты стоили определенного количества перетянутых нервных струн и седых волос. Сколько раз она задыхалась ночью, днем, утром и вечером, в будние и выходные дни, которые давно слились в сплошной серый поток и различались лишь тем, что в некоторые из них к ней приходил Эндрю. Но разве можно было сказать об этом? Марси порозовела от необходимости акцентировать внимание на тех трудностях, что сопровождали ее до сих пор. - Это никак не связано с тем, нахожусь я одна или нет. - через силу призналась рыжая. - И потом, ко мне ведь больше никто... Она запнулась, смутилась и замолчала. Подставив стул к мольберту, мисс взялась разглядывать краски. Особым удовольствием было открыть крыжечку, ощутить знакомый запах, закрыть, взять следующую. Иногда она чихала, не удержавшись, иногда нет. - Ты знаешь, я так благодарна тебе. Еще один взгляд лани. На сей раз, не затравленной, а той, что на зов человека выходит из леса сама. Конечно, она смутилась. Конечно, она не могла ответить утвердительно. Даже будь это правдой. Впрочем, Энди свято верил в то, что Марси честна с ним. Мисс Фог всегда проявляла в общении с ирландцем это очень ценимое с его стороны качество. Марси была похожа на ребёнка, перебирающего побережье ракушки и обкатанные прибоем цветные стеклышки. Энди улыбнулся, любуясь, пока француженка сидела к нему за спиной. - За провокацию приступов? - ирландец усмехнулся и сел рядом со стулом на корточки, оказавшись ниже Марси. В кои-то веки ей не придётся задирать голову, чтобы посмотреть на него. - Я всегда рад тебя видеть, Марси. - Это пройдет, ты сам мне сказал. - Марси повернула голову, в этом ракурсе, пожалуй, еще больше похожая на портреты женщин прошлого. И прибавила безаппеляционно. - Значит, так и будет. Смотреть на него вот так и правда было гораздо удобнее. Захотелось протянуть руку и взъерошить светлые вихры, так просто, по-дружески. Но она не стала. Только улыбнулась нежно и сложила руки на коленях, все еще держа в руках одну из баночек с краской. Он был рад ее видеть. Не потому, что Марси должна была что-то сделать или от ее присутствия что-то зависело, Эндрю ничего не было нужно от нее. Да и мисс Фог сейчас причиняла всем одни лишь неудобства. И все же, он был ей рад. Образец бескорыстия. - За это я благодарна тебе тоже. - Обязательно, - кивнул Энди. Упрямая уверенность мисс Фог в этом вопросе была очень обнадёживающей. Улыбка украшала серьёзное лицо, как нежный венчик нимфеи на поверхности озера холодным ранним утром. Марси была благодарна ему. Хотя, если так посмотреть, Энди ничего не сделал. Ничего сверх того, что хотелось ему самому. Волкова сказала бы, что в этом Марси являет собой полную противоположность другой особе, с которой свёл Флинна деймотический поход. Особе, о которой он очень старался не думать. И не думал. Думал о том, что свободное цветное платье, баночка краски в руках, непослушные рыжие завитки и есть настоящая Марси. - Всегда пожалуйста, - светло улыбнулся Энди. Hide *** Джеймс Встреча во Сне. Нью-Берлин / Город-Драгоценность, посольский квартал Окна квартиры выходили на парк, а первый этаж дома принадлежал кафе-кондитерской. Если выглянуть из окна, можно было любоваться цветным полотняным навесом, из-под которого выглядывали яркие ряды петуний, высаженных в длинных вазонах по периметру летней площадки. Запах свежего кофе и горячей выпечки с корицей, карамелью и шоколадом дразнил голодный желудок. Энди соскочил с подоконника, подошел к кровати, на которой сидела Волкова, сосредоточенно изучающая экран планшета, и уселся на полу, скрестив ноги. На русскую жалобно посмотрели снизу ярко-голубые глаза. - Юль, ты не можешь почитать тридцать страниц о моем отличном состоянии, пока я буду завтракать? Все анализы полагалось сдавать натощак. Некоторые тесты - тоже. - Или ты добиваешься ухудшения этого самого состояния? Рыжая глянула на несчастного голодающего поверх планшета. Взгляду полагалось быть суровым, но она не выдержала и улыбнулась. - Ладно, идем. Только не ной. Расположившись за столиком, оба занялись желанным делом. Энди отдавал должное калорийной углеводной пище, Юлия - информации, время от времени прикладываясь к чашке с кофе. - Ну и? - дожевав, уточнил ирландец. - Все ок, - пожала плечами Наставница. - С завтрашнего дня можем начинать тренировки, Андрюша. Флинн улыбнулся, изучая выражение лица подруги. - Ты прямо лучишься радостью. Довольна, что сможешь гонять меня и в другой реальности? Юлия просияла и кивнула. - Именно. Жду не дождусь. Кроме того, ты обещал что-то мне показать. *** И он показал. Птица, между крыльями которой без проблем поместился бы трехэтажный дом, огласила безоблачное небо Пространства громким клекотом, описала широкий круг и приземлилась, кося янтарным глазом на своего создателя и его учительницу. - Какой же он... охренительный, - Волкова протянула руку к сильной шее, покрытой плотным коричневым оперением. Кончики маховых перьев на более темных крыльях были пижонски окрашены в сливочно-белый. Орел щелкнул клювом, так, для острастки, и переступил с лапы на лапу. - Ну, он не ездовой, - улыбнулся Энди. Ему была приятна такая восторженная реакция. - Но тоже ничего, мне кажется. - Ложная скромность - грех, Андрюша, - Юлия оторвалась от созерцания птицы и повисла на шее своего любимого ученика, который без особого труда удерживал миниатюрную девушку. - Мы, конечно, как сыр в масле, после вашего возвращения, но это не умаляет крутизны этого создания. И что там еще теперь в твоем арсенале. Кроме того, ты в очередной раз подтвердил мою правоту: я всегда говорила, что ты можешь. Просто нужен был момент, чтобы это проявилось. - Да уж, во мне много чего там проявилось, - хмыкнул Энди, но не успел углубиться в хмурые воспоминания, чему очень способствовал мир, где они находились. Тренировка продолжилась. *** - Ну что, тебя можно подписывать на полноценные командировки, - через какое-то время вынесла вердикт Волкова, удовлетворенная всем, что увидела. - Что сказать, я скучала по этому моменту. С возвращением, Андрюша. - Спасибо, дорогая, - Энди обнял девушку, мимолетно подумав, что свидетели вот таких аспектов их отношений непременно приписали им нечто совершенно отличное от того, чем они на самом деле являлись. - Я тоже скучал. А еще у меня будет просьба к тебе. - За перспективу снова пить твой виски у костра ночью я готова хоть плясать канкан перед Императором, - заверила Юлия. - Так вот в чем дело. Я уж было заподозрил, что ты испытываешь ко мне теплые чувства, Наставница. А это всего лишь алкоголизм. Кстати, насчет Императора ты не так далека от истины. Я хотел бы увидеться кое с кем из земной дипмиссии. И взять тебя с собой. Аккуратно очерченные брови слегка приподнялись. - Что же ты, Андрюша, сводником заделался? - Небо упаси, - рассмеялся Флинн. - Это даже не сноходец. Точнее, бывший, а теперь коренной обитатель Сна. Мы познакомились в походе. Я задолжал ему доказательство того, что не одни мужчины разбираются в выпивке. Кроме того, мне кажется, вы двое найдете общий язык. Он слегка поехал крышей за годы, проведенные в Пространстве... ай! Последнее относилось к чувствительному тычку рукоятью даги в бок. - Всегда за новые знакомства, если они включают алкоголь и не включают нытье о бренности жизни. Эндрю хмыкнул. Склонностью к последнему Джеймс не отличался, это уж точно. *** Разрушенный взрывами посольский квартал отстроили. Снова вздымались к ясному небу стены малахита и лазурита, изящные шпили. Город-Драгоценность восстановил свое совершенство. Посольский квартал отстраивали со рвением, достойным героизма, проявленного человечеством. Так мог бы сказать всякий, кто хоть что-нибудь слышал о событиях после нападения на Дворец в прошлом году. Понадобился всего месяц, чтобы дипломатическая миссия засияла во всей своей новоявленной красоте. Показать контент Hide Еще с полгода улицы патрулировали специальные вооруженные отряды Императорских вооруженных сил, но потом и они исчезли. Город-Драгоценность погрузился в приятную дрему благополучия и благоденствия. *** Парчовые стены, вздымавшиеся по обе стороны неширокой улочки, кое-где зияли прорехами окошек, наростами балкончиков и прочей ерундой, без которой люди жить не могли. Помимо них, как ближайшие и дружественнейшие союзники, тут поселились и гарпии. Парочка темнокрылых как раз пролетала над головами светловолосого доктора и его спутницы. - Многоуважаемые дамы! - донеслось с уровня примерно третьего этажа. - У вас перышко отвалилось. Полудевы-полуптицы от такой наглости слегка смешались и даже сбавили скорость. До слуха случайных прохожих донеслось тихое "нахал". - Летите-летите. Вы мне солнце загораживаете. Но сказано это было, случайно или нарочно, так, что те, к кому обращались, уже были слишком далеко, чтобы слышать. Чувствительный нос мог бы уловить едва заметный, и знакомый, запах дешевых сигарет. С балкончика наверху перегнулась фигура, плохо различимая в лучах слепящего, как и всегда, солнца. - Мать моя! - да и голос, поддразнивающий гарпий, определенно тоже был знаком. Над гостями города свесился Джеймс О'Брайан, собственной персоной, от переизбытка энтузиазма рискующий свалиться прямо им на головы. - Врачеватель душ и телес наших! Сегодня солнечно, ветер западный, три метра в секунду, температура восемнадцать градусов выше ноля. Осадков с утра не предвиделось, но теперь, кажется, будет дождь. Всю погоду испортил! "Слегка поехавший" скрылся с глаз, напоследок бросив "сейчас спущусь!" и вскорости должен был появиться в дверях на первом этаже. Эндрю задрал голову и помахал. То ли голосу, то ли запаху дрянного табака, то ли всему сразу, включая их источник. - Он рад тебя видеть, определенно, - фыркнула Юлия, по голосу которой сложно было отличить серьезность от сарказма. Источник в самом скором времени выпал из дверей, по виду своему ничем не отличающихся от стен, да так, что найти их представлялось затруднительным для того, кто не знал, где искать. За год, который прошел во Сне, пока на Земле шли короткие четыре месяца, Джеймс совершенно не изменился. Правда, ему пришлось вернуться к бритью, новая работа не терпела неформального к себе отношения. Легкая, по погоде, рубашка, очки на носу, он так и не привык к здешнему сиянию, да слепящая, похуже местного солнца, улыбка - вот все, что сразу бросалось в глаза. Показать контент Hide - А я думал, больше тебя не увижу. - сходу Флинна захватили в плен медвежьих объятий и пару секунд откровенно пересчитывали ребра. Правда, медведь был пониже ростом, но это обстоятельство его нисколько не смущало. - Негодяй! Ушел и не попрощался! Чрезвычайно довольный собой и тем, что видит, бывший полтергейст отступил на пару шагов и двумя пальцами приподнял очки за дужку. Серебристый, как и прежде, глаз с затейливыми такими крапинками, кружившими по радужке в хороводе, с любопытством уставился на незнакомку. - Представь же меня даме. Как полагается. Не будем плевать на этикет вот так сразу, да? - Терпеть не могу сцены прощаний, - широко улыбнулся Энди. - В недоговоренности гораздо больше места надежде. Полтергейста дружески хлопнули по спине. - Кажется, дворцовая жизнь идет тебе на пользу. Юлия наблюдала за коротким, но пылким обменом любезностями. Внешний вид ее больше подходил какому-нибудь военному полигону в пустыне, чем великолепию столицы. Выражение лица тоже. Показать контент Hide - Волкова, - женщина протянула ладонь для рукопожатия. - Можно просто Юлия. Что касается этикета, то не зря меня изначально держали как можно дальше от дворцовых любезностей. - Я слишком долго провисел в неопределенности, она успела мне осточертеть. - туманно улыбнулся Джеймс и переключился на гостью. Он пожал протянутую руку обеими ладонями, сжав ее совсем легко. Не потому, что перед ним была женщина, а потому, что он не особенно доверял незнакомцам. - У вас императорское имя. Ю-ли-я. - новоявленный коренной произнес последнее слово раздельно, словно прощупывая и цокнул языком, успев зацепить взглядом и волосы, конечно же рыжие, и упрямый подбородок, и в целом довольно воинственный вид. - Вы напоминаете мне мать спасителя человечества. - выдал разум, отягощенный, очевидно, не Евангелием, а скорее уж очередным ремейком старой, как мир, истории про киборга-убийцу и гибель всего человечества в пламени ядерного апокалипсеца. Судя по всему, дворцовые любезности этот господин понимал большей частью превратно. - Зайдете, я надеюсь? - взгляд глаз с серебринкой снова спрятался за полупрозрачными очками, и теперь переходил по очереди то на Эндрю, то на его наставницу. На каждого из них не менее трех раз. - Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет? - усмехнулась Юлия, ничуть не задетая признанием, которое мало походило на комплимент. Говорят, таких женщин сложнее всего любить. Они не позволяют демонстрировать силу путем проявления собственных слабостей. Которых, возможно, если и нет, то прискорбно мало. Они не опекают и не терпят опеки, но всегда подставляют плечо. Которое выдерживает. Впрочем, фрейлейн Волкова никогда не стремилась проверить эту сакральную истину из женского журнала. - Это старые русские стихи, - пояснил Энди. - Мы с удовольствием воспользуемся твоим гостеприимством, Джеймс, спасибо. Лично я давно отвык от здешних красок, - сноходец выразительно повел рукой. - И ничуть не пожалею, скрывшись от них. - Пушкин, да? - с наивной радостью предположил полтергейст. - Помню, конечно. Помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты. - и без всякого перехода, по пути к дверям, а после, наверх по лестнице, сменил тему. - Господи-Боже, и где мои манеры? Хорош. Джеймс. Джеймс О'Брайан. - мадам Волковой досталась еще одна лучезарная улыбка, осветившая полутемную лестничную площадку. - Впрочем, зовите, как вам больше нравится. Я родился в 2072 году, а теперь мне больше трехсот лет. Какими только противоречиями не полнится Пространство. Вы говорили когда-нибудь с тем, кто преступил трехсотлетний рубеж? Держу пари, что нет. Аттракцион, должно быть, презабавный... За непрестающей трескотней второй ирландец отпер дверь на третьем этаже, и впустил гостей в небольшую, вполне себе земную квартирку. Из местного колорита здесь был лишь тот же, что и снаружи, замысловатый парчовый в синих тонах рисунок на стенах, закрывать который обоями было бы кощунством. О'Брайан пересек гостиную и с треском развернул непроницаемую штору, необходимую тут, как кондиционер в пустыне. Помещение погрузилось в приятный глазу сумрак. Зажегся ночничок. Диванчик, кресло, крошечный, тоже из лазурита, столик. Пара дверей вела, очевидно, в спальню и подобие кухни, стена напротив них отводилась под довольно примечательный шкаф и.. буйная растительность. Тропические и не очень цветки колосились, словно им каждый день приносили кровавые жертвы. Может, так оно и было. Почти что с самого потолка свешивались серебристые воздушные корни и причудливые цветы, которым для опоры достаточно куска дерева, а земля не нужна была вовсе. Показать контент Hide Посреди столика, на почетном месте расположилась типичная земная мухоловка, раскрывшая растительный пасти с самым невинным видом. В шкафу стояло не меньше двух десятков книг, причем большинство названий гостям было знакомо - это была не менее земная классика, возрастом от ста лет и больше. Если бы кто-нибудь пожелал взять одну из книг полистать, то нимало удивился бы тому, что каждая страничка несет на себе печатный текст сверху донизу, но вот содержание... содержание далеко не всегда соответствует оригиналу, а местами вообще напоминает пособие для желающего написать докторскую по психиатрии. - Усаживайтесь. Располагайтесь. Минутку. Я сейчас. Джеймс пронесся по комнатке ураганом и временно скрылся на кухне. Юлька тут же воспользовалась приглашением и со всеми удобствами расположилась в кресле, раскинув руки по подлокотникам. Энди же с интересом осматривал комнату-цветник. У него имелись серьезные подозрения, касающиеся того, откуда именно растут корни у этого увлечения экс-полтергейста флористикой. Подойдя к шкафу, медик извлек наугад книгу. Название было знакомым, а вот содержание разительно отличалось от того, что услужливо подсовывала память. - Что за фигня?.. - с некоторым удивлением вопросил ирландец. - Что там? - Волкова подошла, заглянула через плечо. Удивленно взлетела бровь. - Интересно. Кстати, - голос перешел в шепот, - почему ты сказал, что он двинутый? Вроде вполне себе адекватный персонаж. Ну, пижон почище тебя, но у всех же есть недостатки. Энди оглянулся на Наставницу и только усмехнулся. На кухне что-то звякало, стукалось и текло. Звуки эти сопровождались несвязными с предположительным процессом сервировки возгласами, а иногда и смехом. Через несколько минут Джеймс протиснулся в дверь с большим подносом на руках. Темные очки не исчезли, но морфировали в нечто более подходящее для домашнего времяпрепровождения. Показать контент Hide Не похоже было, что полтергейст испытывал хоть какие-то проблемы со зрением. Очевидно, для ношения очков имелся другой, более прозаичный, мотив. - Вам понравились мои книжки! Немедленно обрадовавшись, хозяин устаканил поднос на лазуритовом столике, буквально налету поймав горшок с мухоловкой и бережно перенес цветок на свободную полку в шкафу. - Я старался. Это стоило мне значительных усилий, должен заметить. Год работы! - и опять изящно перескочил на другое. - Угощайтесь. Там обычная еда, кофе, конфеты, выпросил у посла. Иногда мне кажется, - Джеймс понизил голос и, с видом заговорщика, сообщил. - что он все время ждет от меня чего-то такого... Впрочем, начальник он ничего. Годится. А еще там молоко. Оно немного странное. Знакомая гарпия угостила. Хорошая девочка. Берет у меня книжки, почитать. Говорит, что ничего подобного ей видеть не приходилось. Я думаю, это комплимент. Считать иначе было бы очень неприятно, как вам кажется? Джеймс плюхнулся на край дивана и увлеченно зашуршал конфетным фантиком. - Кофе! - обрадовалась Юлия, утверждаясь в кресле заново. В процессе переноса мухоловки она втайне от хозяина сделала вид, что собирается сунуть в розовато-зеленую пасть кончик пальца, за что получила от ученика шутливый шлепок по тыльной стороне ладони. - Чего-то такого это чего? - уточнил Эндрю. - Молоко дают тли, животные гарпий. У пернатых прослеживается тяга опекать мужчин, кстати говоря. Осторожнее, Джеймс. И что с книжками? Это авторская альтернатива? Очевидно, оба гостя сочли последний вопрос риторическим. Джеймс заботливо разлил кофе по крошечным чашечкам. - Осторожнее. - он склонился к своей очаровательной соседке с самым простодушным видом и искренно предостерег насчет растения. - Порой мне кажется, что она перерастает себя. С тех пор, как я отделил ее от себя, она стала гораздо крупнее. Кто знает, может, когда-нибудь, она решит, что сырое мясо нравится ей больше. Каждый в этой комнате вполне мог живописать перед внутренним взором картину гигантской мухоловки, пожирающей человека целиком. Кажется, нечто подобное, очень и очень давно, тоже можно было видеть в кино. - А я не знаю, что. Спрашивал. Не говорит. Может, он замышляет меня убить. - абсолютно серьезно предположил хозяин дома, отпивая кофе и вдруг по-новому осознавая перспективы своей дружбы с птицедевами. - Ты думаешь? - он вдруг ужаснулся. - Но ведь... у меня нет перьев. Честное слово, нет! Неужели, их это не волнует?.. Книги на время выпали из сознания. Джеймс с подозрением уставился на сосуд с молоком тли. - В смысле "отделил от себя"? - не поняла Волкова, отпивая кофе. - Это же земной вид. Она что, существует без затрат анима? Энди уволок с подноса шоколадный шарик с цельным орехом внутри и принялся разворачивать яркую золотистую обертку. - Вряд ли кто-то замышляет тебя убить, - так же серьезно возразил он. - Ты же участник великого похода, приближенная к Императору личность и прочее бла-бла. Будет нехороший дипломатический инцидент, если ты вдруг помрешь. И нет, не думаю. Зеленоватое молоко тихо плюхнуло в чашечку с кофе. - Но, с другой стороны, я никогда не видел их мужчин. Может, они бескрылые. Джеймс с минуту смотрел на Эндрю, не мигая. Кажется, мысль о том, что гарпии могут иметь на него определенные виды, приводила его в состояние ступора. На этом фоне заговор послов просто мерк и терял всю свою параноидальную привлекательность. - Да, пожалуй... - медленно кивнув, он огляделся с некоторой опаской. - ...Император будет против. Надеюсь. Он мигнул и рассеянно посмотрел сквозь мадам Волкову. - Да, да, простите. - полтергейст беспомощно улыбнулся и принялся объяснять. - В том и фокус. Сначала подпитка им требуется. А потом нет. Вылепляешь такой вот росток и подпитывает его дней десять. Или недели две. - взгляд стал более осмысленным. - Через две, самое большое, три недели он становится совершенно самостоятельным. В голосе хорошо читалось лёгкое самодовольство. - И растет. Не верите? - он широко улыбнулся, глядя на гостью. - У всего есть оборотная сторона. Должен же я был получить от нее хоть что-то хорошее... Хозяин квартирки внезапно прервал словесные излияния и замолчал. - С книгами то же. У меня будет библиотека. Настоящая. Как дома. С книгами, правда, сложнее, нужно очень хорошо представлять себе содержание. Но у меня хорошая память. Честное слово. - Такой библиотеки точно ни у кого нет, - серьезно подтвердил Энди, не покривив душой. "Как дома", да? Единственное, что не мог получить один из спасителей мира, пользующийся хоть каким расположением практически всемогущего Императора. Ему не могли вернуть дом. И Джеймс всеми силами восполнял пробел, хоть и получалось плохо. И, Флинн был уверен, в глубине души новоявленный дипломат об этом знал. Просто человеческий разум был способен представлять реальность в удивительном свете, лишь бы обезопасить своего обладателя от лишней порции боли, которой тот, возможно, и не выдержит. Волкова тем временем оглядывалась, с интересом созерцая удивительную оранжерею. - В самом деле. Видимо, это действует тот же эффект, что работает в отношении расходных материалов. Они становятся частью мира, прирастают к нему. Части тела, а еще кровь, относились сюда же, благоразумно не были упомянуты. Рыжая русская начинала понимать, где именно кроется помешательство мистера О'Брайана. С другой стороны, если смотреть цинично - а цинизма ей было не занимать - сноходцы тоже были расходным материалом. Недостаточно подготовленных или потерявших бдительность Пространство, пережевав, выплевывало. - Но пока это не происходит, они ведь должны сохранять контакт с создателем? - полувопросительно продолжил Энди. - Неужели ты ходил на имперские церемонии с мухоловкой под мышкой? Похвалу библиотеки приняли, как должное, благосклонно улыбаясь. - Их не обязательно держать прямо возле тела. - пояснил Джеймс так, словно Эндрю был не в курсе, как далеко можно отходить от сотворенных предметов, чтобы те не исчезали. - Достаточно поставить где-нибудь в соседней комнате. Но зато надо очень сильно хотеть, чтобы они остались. Изо всех сил. - он посмеялся. - Я бы брал и с собой, но посол не позволяет. А почему, собственно? Красивые же цветы... Поулыбавшись Флинну, хозяин забавной квартирки снова переключился на его спутницу. - Уж не знаю, как называется этот эффект. Не силен в теории. Но... - в глазах появилось шаловливое выражение. Джеймс снова склонился в сторону дамы и ненавязчиво предложил ей свою руку, раскрытой ладонью вверх. - ..это еще не все, что я могу. - и прибавил вкрадчиво, словно змей, предлагающий яблоко красивой женщине. - Если хотите, покажу фокус. Предвкушение этого самого фокуса, кажется, радовало его неимоверно. Эндрю был в курсе, безусловно. Но даже так мысленный образ Джеймса, собиравшегося на официальный приём с цветочным горшком в обнимку, вызывал улыбку. Небольшая женская ручка уверенно легла в раскрытую ладонь, как будто так и надо. Флинн с невинным видом уткнулся в чашку кофе. Он-то видел, что Наставница заинтересована, что за фокус собирается предложить ей мужчина. А вот менее посвящённому трудно было определить это по её лицу, даром что ненужные уже очки болтались на вырезе майки. На лице полтергейста разцвело выражение полного удовольствия, когда ручка легла в его ладонь. Удивительно, но теперь болтовня прекратилась, сменившись благостным молчанием. Пальцы легко сжали ладошку, фиксируя. Второй рукой Джеймс, жестом старика, дочитавшего свою ежедневную газету, снял очки тоже и положил их на столик. Эта рука также подключилась к процессу, накрыв композицию с рукопожатием сверху. Серебристые глаза умиротворённость и рассеянно глядели куда-то в область плеча Волковой. С минуту ничего не происходило, но на исходе ее дама, возможно, смогла ощутить легчайшее покалывание в местах тактильного контакта. Или не ощутила ничего. Такое тоже бывало. - О. - изрёк, наконец, любитель мухоловок и орхидей. - Ножи. Мечи. Лезвия. Я, право, боюсь сейчас порезаться. - взгляд оставил в покое плечо и вернулся к глазам напротив. - Сложно понять, который из них вам нравится больше... Вы любите их все, да? На лице Юлии расцвело выражение насмешливого скептицизма, слегка поблекшее, когда она ощутила легчайшие, как от медицинской процедуры, уколы. Которых, конечно, не было. Не могло быть. - Обожаю. - мило улыбнулась рыжая, не торопясь возвращать ладонь в свое безраздельное властвование. - Кстати, со мной можно на "ты". Очень классный фокус. Гораздо круче психотестов из Центра. Видимо, скорое попрание этикета ее смущало в той же ничтожной степени, что и чужое прикосновение. - А с ним такое пробовали провернуть? - взгляд серых глаз скользнул к ученику и снова вернулся к живому лицу бывшего призрака. - Предполагаю, меня неинтересно держать за руку, - попробовал отмахаться Флинн. - А это еще и не фокус. - невозмутимо отозвался трехсотлетний ирландец, все так же нежно держа женскую ручку в своих. Он освободил свою левую руку, вытянул ее в сторону и растопырил пальцы, как если бы ловил что-то прямо в воздухе. Через некоторое время из сумрака, прямо в руке кентервильского привидения, соткался длинный кинжал со специфической треугольной гардой, защищающей кисть. Без каких-либо украшений и мелких деталей, как если бы его создал ученик-сноходец, но тем не менее, это была хорошо узнаваемая дага. Показать контент Hide - Вот это - фокус. - чрезвычайно собой довольный возвестил атташе при посольстве человечества. Правда, кинжал не продержался дольше нескольких секунд и почти сразу развеялся. Джеймс недовольно сморщился, но уже в следующее мгновение забыл об этом небольшом фиаско. - И кстати, со мной тоже можно на ты. - чуть улыбнувшись, тонко намекнул О'Брайан, с видимой неохотой освобождая чужую ладошку из бессовестного плена. - Понравилось? Серебристые глаза переместились от Юлии к ее ученику. - Нет, не пробовал. Случая не было. - за серьезностью чувствовались распирающие изнутри смешинки. - Но могу. И даже закрою глаза на то, что ты вовсе не похож на красивую женщину, друг мой. - тягостно вздохнув, атташе возвел очи горе. - На какие только жертвы не идут люди ради науки! Из уст сноходицы послышалось тихое wow. Иного ответа на вопрос, понравилось ли, однако, не последовало. - Даги занимают особое место в ее сердце, - перевел Энди. И, не моргнув бровью, когда носок женской туфельки впечатался в лодыжку, продолжил: - Она поит их кровью собственных учеников... Не окончив страшную фразу, ирландец мелко затрясся от сдерживаемого смеха. - И чем вы только занимались, - фыркнула Юлия. - Флинн, брось кофе. У нас тут серьезная исследовательская деятельность, прояви уважение! Энди закатил глаза в тон Джеймсу и с видом овцы, бредущей на заклание, протянул ему ладонь. - Вижу, что понравилось. - лукаво улыбнулся Джеймс кровожадной госпоже Волковой. Но глядя на Флинна, трясущегося от смеха, тоже не сдержался и засмеялся. - И действительно.. чем мы только занимались? Ловили какого-то демона! Черт бы его забрал. Сверкнув ровными зубами напоследок, О'Брайан перехватил протянутую мужскую ладонь так, словно собирался заломить Эндрю руку. Впрочем, никаких болевых приемов не последовало. А сеанс, на этот раз, длился куда дольше, чем с Юлией. На исходе пятой минуты, Джеймс недоуменно воззрился в эти невинные голубые глаза. - Я не понимаю... не могу уловить.. - пожаловался он, а потом произнес очередное озаряющее разум восклицание. - О. Джеймс чувствовал большинство известных Флинну шаблонов, но смутно, как через толщу воды. Образы их плыли и искажались в призме восприятия. И никак нельзя было выделить какой-то один. Невозможно, потому что все они оказались одинаково важны для него. - Оооо... - протянул ирландец снова. Это многое объясняло. Это, пожалуй, давало ключ к пониманию даже личности в целом. - Нет, боюсь... - он виновато взглянул на Юлию. - ...ничего не выйдет, боюсь. Кажется, я переутомился. Прошу прощения. Это может быть довольно выматывающе. Полтергейст выпустил чужую руку, проводив движение дока пристальным и каким-то иным взглядом. - Он и забрал. В некотором смысле, - хмыкнул Флинн и замолчал. Вопреки всем усилиям, избавиться от плохих воспоминаний о походе не получалось. Распитие виски с Джеймсом, пожалуй, было опасно близко к ним: в тот момент оба были не в лучшей форме, хоть и не стремились показать это себе или окружающим. Ничего не появилось в руке полтергейста. Ни бутылки, ни птицы, ни даже шприца, что можно было заподозрить, учитывая медицинский энтузиазм блондина во время похода. Услышав оправдание, Юлия с легкой улыбкой посмотрела на двоих ирландцев. Это была улыбка Джоконды, знающей чужой секрет, но обещающей молчать. Дело тут было явно не в переутомлении. В ответ на пристальный взгляд медик вопросительно дернул бровью. -А что входит в твои обязанности сейчас, когда демонов не предвидится? - спросила Волкова, переводя беседу в подобие светской. Эндрю шевельнул бровью, так знакомо, но Джеймс лишь беспомощно улыбнулся ему. Как-то не приходило до сих пор в голову, что Флинн и сам может не знать об этом свойстве своей натуры. Брать на себя дело просвещения масс О'Брайан не очень хотел. В конце концов, плохого в этом ничего не было. Широкая душа. Все для других, ничего - для себя. - Я тружусь, не покладая рук. - полтергейст с готовностью поддержал смену темы. - Хожу за послом, как приклееный. Сижу, слушаю все то, что слушает он, читаю все, что читает он. А потом сообщаю свое ценное мнение по этому поводу. Думаю, стоит попросить уже надбавку за тяжелые условия труда. - Был бы посол симпатичной дамой, тоже думал бы? - подколола Юлия. Хождение повсюду было отличной почвой для паранойи. Впрочем, это была не та тема, которую можно было безопасно заводить с Джеймсом. - Кстати говоря, тебе просили передать привет, - внезапно возвестил Энди. Кто именно просил, догадаться было несложно. Во всяком случае, проще, чем понять, почему именно сейчас ирландец об этом заговорил. Может быть, из-за тематики приклеенности. Может быть, потому что гости уже засиделись, а оставить квартиру любезного атташе, не передав послание, было нельзя. Волкова тактично сделала вид, что чрезвычайно заинтересована библиотекой Джеймса и переместилась вместе со своей чашкой к книжным полкам. На вопрос Волковой полтергейст развел руками. - Это повредило бы моему мужскому самолюбию, я полагаю. Необходимость подчиняться женщине. - с милой улыбкой изрёк он после недолгих раздумий в своей излюбленной манере шутливой серьезности - Учитывая это, прибавка должна была бы стать ещё больше. Логично? А потом Эндрю напомнил ему кое о чем. По правде говоря, он вспомнил слишком много всего. Потому что воспоминание о Марси, о том, как они с ней расстались и как встретились, потянуло за собой все. До самого конца. Или вернее сказать, начала? Джеймс встал на ноги, глядя на доктора в упор, моргнул и прошёлся по комнате. Остановился у одной из орхидей, с цветками, похожими на маленьких белых птичек. На сей раз сеанс задумчивости продлился вдвое дольше, чем в последний раз. - Всегда нравился зелёный цвет. - тишину нарушила никак не связанная с предыдущей фразой дока реплика. - Национальный цвет. В Ирландии много зелёного. Было. Надеюсь, с тех пор ничего не изменилось. Пальцы коснулись мясистого листа, но почти сразу рука безвольно опала. - Она в порядке? - Джеймс обернулся. В уголках рта мерцала, но все никак не могла проявиться, улыбка. Он выглядел, как и всегда. Как сказала наставница светловолосого доктора, выглядел вполне нормальным. Ей тоже нравился зеленый. Зеленая ткань платья. Глаза с прозеленью. Зеленые листья волшебных цветов. - Она к этому идет, - мягко, но честно ответил медик. По правде сказать, когда Марси была в полном порядке за последние годы? Как это ни странно, но у рыжей француженки и ее бывшего бредового видения было куда больше общего, чем они оба привыкли считать. - Некоторые люди идут к этому всю жизнь. - философски заметил Джеймс. - Кое-кто даже дольше. Но таких очень мало. Атташе приветливо подмигнул Флинну и тоже отошёл к шкафу, где скромно обреталась ещё одна решительная рыжеволосая особа. - Уже присмотрели что-нибудь? - он кивнул на книжную полку или даже на квартиру в целом и вальяжно привалился плечом к боковине книжного шкафа. - Я не прочь оставить по себе память. Небольшой сувенир. Следующая улыбка на его лице откровенно провоцировала выбрать себе любой предмет в радиусе десятка метров в качестве подарка. И немного заигрывала. Может быть. Для Энди это вовсе не было странно. Именно это беловолосый говорил Джеймсу на пляже, будучи в алкогольном угаре. "У вас столько общего". И О'Брайан ответил, возможно, не погрешив против истины, что это может являться фундаментом их распавшейся связи. Но его никто не спросил. Спросили Юлию. О другом. - Я ведь не смогу забрать этот сувенир с собой, - с милой улыбкой вздохнула Волкова. Её ученик эту улыбку видел лишь в трёх случаях: когда Наставница готовила ему особенно трудное задание; когда он его выполнял, часто ценой ран и синяков; когда он возвращался в Центр после особенно долгих отпусков. Иными словами, событие это что значило. Вот только что? - А жаль. С удовольствием бы ознакомилась с литературой. Но у тебя здесь не библиотека, атташе. Джеймс какое-то время изучал взглядом не идеальное, но весьма хара́ктерное женское лицо. С удовольствием, надо признать. Чувство это, как и вся его нынешняя жизнь, было омрачено тошнотворным зудом в черепном нутре. Ожиданием и, одновременно, бегством от того, что нет сил вспомнить и забыть невозможно. Джеймс привык. - Не публичная библиотека. - уточнил дипломат. - Но тем, кто мне нравится, я готов выписать бессрочный читательский абонемент. Обязуюсь пополнять фонды еженедельно. Второй ирландец сложил руки на груди и теперь снова смотрел на Эндрю. Или, может, он просто таращился в пространство, а док стоял на пути. Волкова зеркально прислонилась плечом к шкафу с другой стороны. - Так я воспользуюсь его абонементом - кивок в сторону Энди - или ты мне выпишешь отдельный? В серых глазах не было заметно ни намека на стыдливость, скромность и тому подобные похвальные женские качества. Впрочем, становилось понятнее, в какой среде вращался Флинн, учитывая, каких высот достигла его собственная прямолинейность. Медик поймал взгляд Джеймса и, усмехаясь, развел руками. О'Брайана никто не тянул за язык с любезными предложениями, а Юлия могла вцепиться в любое слово визави с цепкостью акулы или хорошего юриста. Каковым она и являлась, собственно - до того, как освоила походы в Сон. Если бы Джеймс родился ещё лет на двести-триста раньше, его, может быть, и опечалило бы тотальное отсутствие скромности и сопутствующих качеств у представительницы противоположного пола. Но он, хоть и был человеком из прошлого, родился в конце двадцать первого века, дожил до начала двадцать второго. Культурно-этический разрыв между ним и его гостями не настолько был велик. - Мне нравится в твоих словах однозначное обещание посетить меня снова, независимо от того, придется воспользоваться чужим абонементом или своим. Основатели ордена иезуитов, прославленных предтеч всех тех, кто любил и умел придираться к словам, сейчас где-то заплакали от умиления. Джеймс все ещё смотрел на Эндрю, все ещё туманно улыбался. И только выдержав достойную Гамлета драматическую паузу, позволил своим глазам соскользнуть к лицу воинственной рыжей. Уголок рта пополз выше. - Приходите в любое время. Вы оба. Тем более, что желающих посещать странноватого бывшего человека, но теперь уже не человека, просто ради того, чтобы поболтать и приятно провести время, было крайне мало. Наверное, окружающие его соседи были недостаточно безумны для этого. - Только не между полуночью и четырьмя часами утра. - предостерег он очень серьезно. Так обычно предупреждают, что не стоит кормить кого-то после полуночи и ни в коем разе не допускать к воде. - Гости, приходящие в это время меня немного пугают. В остальное время я буду счастлив видеть вас. И вместе, и по отдельности. Во взгляде читалось смешливое: "Этого достаточно, или мне всё-таки придется выписать официальное приглашение?" - Заметано, Джеймс, - подал голос Эндрю, поднимаясь с кресла. - Спасибо за гостеприимство. Юлия отклеилась от шкафа и, едва заметно улыбаясь, кивнула. Видимо, это означало "сойдет". - Было очень приятно познакомиться. - Взаимно. - хозяин квартирки изобразил полупоклон специально для дамы и вознамерился проводить гостей так далеко, как это позволит ему чувство долга перед послом и начальником в одном лице. Hide Grey_vi_Ory & julia37 & Dmitry Shepard & Marikonna 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Grey_vi_Ory 26 346 2 декабря, 2018 (изменено) Джеймс Прыжок в бутылку Время шло. С учетом того, что во Сне и на Земле оно текло с разной скоростью, могло показаться, что молодой медик и его Наставница забыли о своем намерении снова нанести визит атташе посла своей расы в Империи. Впрочем, тому была причина: как только результаты последних тестов Энди были признаны положительными, сноходцы включились в патрульный график. Положенный месяц отпуска музыкант с легкой душой законсервировал на будущее. Смена пролетела незаметно. Флинн был до смерти рад вернуться в нормальное русло: поездка к подконтрольной территории во внедорожнике Юлии, дневные переходы, ночные вахты, редкие стычки на дальних рубежах. Настоящим счастьем оказалось разбивать лагерь со своим отрядом: отвечать на подначки Волковой, слушать добродушный смех викинга Криса над историями миниатюрной японки Рин, передавать по кругу бутылку или термос с горячим кофе. Делить созданную в четыре руки еду и утверждать часы дежурства. А когда все же наступал момент боя, ощущать те самые единство и уверенность, которые ни с чем не спутаешь, если повезет испытать однажды. Это как исполнять общий танцевальный номер, где каждый безукоризненно знает свою партию, но каждый знает: если придется импровизировать, товарищи поймут как надо и подхватят точно в нужный момент. - Здорово вернуться, - признался ирландец, сидя у костра с Юлией, пока Ярвинен устанавливал палатки под неусыпным присмотром азиатки. Волкова, потянувшись, по-сестрински обняла ученика. - Вот теперь ты действительно вернулся, - улыбнулась она. До этого момента Энди выглядел так, будто воспринимал всю их рутину как короткую незаслуженную передышку, затишье перед бурей. И только сейчас был расслабленным, улыбчивым и уверенным - таким, каким русская его помнила раньше и хотела помнить всегда. Отвык от того, что являлось их нормой. Флинн прижал ее к себе на секунду и отпустил. - Я скучал. ... Тем не менее, уже после передачи смены, когда сноходцы выбрались из Пустоши, командировка пошла не по накатанному пути. Ярвинен и Рин выпросили поездку в Город-Драгоценность, отметить возвращение Энди в строй, и непривычный к продуктам Пространства Крис допился до отравления. Головокружение, тошнота, рези, легкая температура - могучий викинг собрал все возможные симптомы. Флинн остался караулить несчастного, а вот Юлия собралась на прогулку. - Ты идешь туда, куда я думаю? - окликнул ее Энди. В голубых глазах плясали смешинки. - Из меня плохая сестра милосердия, - отозвалась рыжая. - И я бы позвала тебя с собой, но ты занят, а тут такой удобный случай. - М-хм, - многозначительно кивнул блондин, за что получил исполненный любви подзатыльник. *** У гарпий, живущих по соседству с посольским кварталом, появилась собеседница. Невысокая женщина, чьи волосы горели, не уступая лучам падающего за горизонт солнца, неспешно шла вдоль лазуритовой улицы, обсуждая с ними коктейли, для которых находчивые рестораторы столицы использовали зеленоватое молоко удивительных для чужаков животных. Показать контент Hide Сверху улица казалась руслом полноводной реки, впадающей в сине-зеленое море. И по этой реке, против течения, в сопровождении пары пернатых, плыл огонек святого Эльма. Огненную шевелюру невозможно было пропустить. Особенно, если каждый вечер до темноты сидишь на балконе, наблюдая за течением жизни квартала. - Столичное время - восемнадцать ноль-ноль. Частная библиотека имени меня как раз открылась после перерыва на ужин. - донеслось сверху. - Вечер - добрый? Джеймс как всегда улыбался. Волкова остановилась, едва заслышав знакомый голос, и распрощалась с птицедевами. И только после этого, запрокинув голову, обратилась в диалог с источником голоса. - Как же иначе, - русская помахала Джеймсу. В другой ее руке болтался удобный кожаный рюкзак. Джеймс скрестил руки на перилах балкончика и снова опасно перегнулся через них. - Если ты скажешь мне, что чисто случайно проходила мимо по этой улице, я, в глубине души, все равно не поверю. Но могу сделать вид. Разговаривать с дамой вот так было невежливо, но зато удобно. - Зайдешь?. Все эти дни, сидя на балконе, он ждал, а не просто так пялился на улицу. Одиночество за год и три месяца нормальной жизни вовсе не стало приятнее, чем раньше. Но выносить его стало несколько проще. - Зачем мне утруждать тебя необходимостью артистических упражнений? - пожала плечами Юлия. Разговаривать с джентльменом, задрав голову, было и неудобно, и невежливо. Зато ей было интересно. Этим была мотивирована большая часть вещей, которые делала в своей жизни эта женщина. - Зайду. Джеймс очень мило и заботливо встречал гостью у открытой двери. Количество щетины на подбородке увеличилось, количество усталости в глазах - тоже. Впрочем, внешность позволяла проводить над собой и такие эксперименты, не слишком теряя в общем впечатлении. Сноходица извлекла из рюкзака бутылку темного стекла, инкрустированную осколками прозрачных камней желтого и алого цветов, складывающихся в геометрический узор, и вручила ее гостеприимному хозяину. - Это тебе. О'Брайан принял дар двумя руками, поддерживая бутылку под донышко и за горлышко, бережно, словно младенца. Приглушенный, как и всегда, свет его маленькой гостиной, в противовес слепящей яркости улиц, загадочно мерцал в камушках мозаичного узора. Этот же скупой свет как-будто отражался от серебристых крапинок радужки его глаз, создавая довольно-таки странный эффект свечения изнутри. Джеймс большую часть времени избегал смотреть на себя в зеркало. Он взглянул на подарок, а потом несколько секунд беззастенчиво изучал дамский наряд. Винного цвета ткань не особенно отвлекала от того, что призвана была скрывать. А специфическая отделка только усиливала впечатление. Пожалуй, даже слишком. - Красивое платье. - заметил полтергейст с жизнерадостной улыбкой и только после этого поднял глаза к лицу. - Проходи, пожалуйста. Полагаю, подарок стоит вскрыть и оценить немедля? Улыбка, впрочем, держалась на этот раз хуже, временами сползая и уступая место мрачноватому выражению усталости и тоски. Показать контент Hide С тех пор, как мадам Волкова была здесь последний раз, в шкафу прибавилось несколько книг, а в растительной композиции еще один цветок. Прежние невинно-белые летящие цветки исчезли, зато появился новый, свисающий вниз цветонос, увенчанный "птичками". Показать контент Hide - Хорошо, что пришла. Как раз сегодня намечался ужасно скучный вечер. Такой же, как и вчера, и позавчера, и третьего дня. Бутылка гордо возвысилась посреди столика, хозяин не без суеты скрылся на кухне и принялся там чем-то звенеть. Волкова ничуть не была смущена беспардонным изучением платья. Ей было в нем удобно. Кроме того, пока Джеймс смотрел куда угодно, только не в глаза своей гостьи, его самого можно было беспрепятственно изучать. - На твое усмотрение, - ответила она на вопрос о судьбе бутылки, тенью улыбки ответив на комплимент ее наряду. - У моих соотечественников не принято приходить в гости с пустыми руками. А это местное производство. Приличное. Заметив пополнение в зеленой коллекции хозяина, Юлия подошла рассмотреть его поближе. Тонкие пальцы погладили воздух по контуру изогнутого яркого лепестка. У Джеймса были необычные увлечения. Как и он сам. Кроме того, несмотря на очевидную усталость, он держал лицо перед неожиданной посетительницей, не позволяя себе расклеиться. Оставаясь жизнерадостным. И этим своим качеством, которое Волкова очень в людях ценила, кое-кого напоминал. - Всегда рада помочь, - чуть повысив голос, чтобы ее услышали из другой комнаты, отозвалась русская. Через некоторое время атташе вернулся в комнату со знакомым уже подносом. На нем стояли пара широких стаканов из толстого стекла и нечто, гораздо более существенное, чем конфеты, которыми он потчевал гостей в прошлый раз. От одинокого ужина кое-что осталось. Джеймс был непрочь испробовать подарок, определенно. - А я уже и забыл, что принято, а что нет у моих соотечественников. - легко заметил он, устанавливая поднос и берясь за штопор. - Разве что вот выпивка... С характерным звуком выскочила пробка. - А это правда, что у вас там медведи прямо в городах живут? - с искренним любопытством Джеймс взглянул гостье в лицо. - А водку они пьют? Я вот не пробовал. - Я в Нью-Берлине провожу больше времени, чем в Сибири, - рассмеялась Волкова, усаживаясь в кресле и наблюдая за манипуляциями опытного, безусловно, в этом деле мужчины. Пробка выскочила, в стаканы полилась янтарная жидкость, запахом очень напоминавшая одну из самых известных разновидностей ирландского виски - Tullamore Dew. - Но медведей в тамошних городах нет. Увы, - русская улыбнулась несколько наивному предположению. Показать контент Hide - А водку я предпочитаю скандинавскую. Мадам Волкова лучезарно улыбнулась, и только через пару секунд Джеймс поймал себя на мысли, что откровенно засмотрелся. Ответная улыбка возникала сама собой, да он не особенно и сопротивлялся. - Выходит, меня ввели в заблуждение. - без особенного труда О'Брайан смирился с отсутствием медведей и водки. Он обхватил ладонью свой стакан, рассмотрел жидкость на свет, сделал круговое движение кистью, поднес к лицу и... застыл. Запах семилетнего Дью выплеснулся в ноздри. Золотистый цвет напитка и полоски неба у горизонта, вечерняя свежесть, морской ветерок. И улыбка. Его словно озарило: точно такая была у нее улыбка! Но в следующее мгновение все схлынуло обратно. Нет. Как не помнил, так и не помнит. Ухватить воспоминание за хвост совсем непросто. Особенно когда в него настырно лезут со странными зрачками и крапинами глаза, да осколки-зубы. Он видел их слишком долго и слишком часто, чтобы когда-нибудь забыть. - Эндрю не солгал. - резюмировал атташе, очнувшись. Он оглянулся, как человек, потерявшийся в лесу, но не желающий подавать об этом виду. Коснулся своим стаканом второго, раздался мелодичный звон. - У тебя превосходный вкус. Этот напиток напоминает мне о родине. И о том, что прошлому стоит оставаться в прошлом. Пусть так и будет. Похоже, это был тост. Юлия молчала, скользя иногда взглядом по метаморфозам на красивом лице. И только потом подняла стакан. Похоже, тост встретил полное согласие. - Он очень честный человек, - отозвалась русская. Расспрашивать Джеймса она не собиралась, судя по всему. И даже обозначать, что заметила что-либо. - Я надеялась, что тебе понравится. Джеймс сделал глоток, внутренности приятно и ожидаемо обожгло. На мгновение он прикрыл глаза, прислушиваясь к себе, а потом сказал: - У вас обоих поразительное чутье на то, что мне нравится. - лукавая улыбка скользнула по губам и истаяла. Атташе устроился в углу дивана удобнее, тяготея в сторону гостьи и продолжая разглядывать ее довольно бессовестно. - Ну так... какие новости там, на Земле? Чего новенького за сто лет? - полтергейст, в противоположность даме, расспрашивать любил и был намерен. - На небесную ось, я так понял, мы не налетели. Солнце все ещё горит? - Ты и с Флинном успел выпить? - приподнялись изящные брови. Если замечание Джеймса относилось не только к алкоголю, гостья либо проигнорировала это, либо вовсе не рассмотрела как вариант. - Солнце горит, - почти напевно отозвалась русская после паузы, опустошив свой стакан. - Принципиально нового ни-че-го. Старая грызня на новые лады. Следующие минуты были наполнены краткой исторической сводкой, посвящённой событиям последней сотни лет. - Мы не теряли время даром. - белозубо улыбнулся атташе, допивая свой стакан и наклоняясь к бутылке, чтобы налить еще. За то время, пока гостья в удобном и, при этом, весьма соблазнительном платье просвещала его относительно земной истории, Джеймс успел дойти до первой стадии приятного алкогольного расслабления. Когда преследующие человека проблемы становятся не такими уж серьезными, да и вообще, не такими уж проблемами, когда разум абсолютно ясен, но стоит встать и окажется, что лучше оставаться сидеть. О'Брайан в очередной раз прикрыл ненадолго глаза, чтобы в следующую секунду снова с удовольствием созерцать, как двигаются, изрекая слова, подчеркнутые яркой помадой губы. - А если я задам личный вопрос, буду немедленно наказан? - сколько было шутки в этой шутке, бог весть, но глаза с серебринкой почти не смеялись. За время исторической лекции сосуд русской успел наполниться. И это было очень кстати, ведь, договорив, Юлия почувствовала неприятную сухость в горле, путь исцеления которой лежал на поверхности. Выпив, рыжая пренебрегла закуской и только вздрогнула, когда жидкий огонь превратился в приятное тепло, опустившееся к сердцу и животу. Расслабленный оттенок в позе проявился ярче. Волкова прикрыла глаза на секунду, чувствуя, как алкоголь ударяет в голову. Когда веки снова дрогнули, серый взгляд изучил чужие глаза с серебряными искрами. - Только если ты не нальёшь мне, - отозвалась сноходица, выразительно постучав ногтем по своему стакану. Джеймс засмеялся, запрокинув голову. - Вот самое страшное преступление! Стакан оказался немедленно наполнен. Полтергейст облокотился о боковину дивана, подпер кулаком подбородок и воззрился на даму из морозной Сибири. Откуда в таком климате появляются такие волосы? Это же нонсенс. - Командировки сюда могут быть длинными. Тебя не ревнуют к ним? Муж, дети... М? - он шевельнул бровью, наблюдая за тем, как изменится выражение лица. Сложно сказать, что именно интересовало его больше, ответ на вопрос или реакция на него же. - Сейчас ведь не нужно скрывать, верно? В мое время все было строго секретно. Ох и трудно же было... Правда, потом режим секретности сняли, но мне не довелось ощутить всю полноту свободы слова. Волкова задумчиво слушала "очень личный вопрос", взбалтывая напиток в своём стакане. На многозначительном "м" дёрнулась бровь, да и только. - Трудно было не болтать? - возможно, общительность Джеймса можно было принять за работу компенсаторного механизма. - Я не отягощена ни первым, ни вторым, поэтому могу делать что угодно, не терзаясь идеей невыполнения какого-нибудь семейного долга. Волкова усмехнулась и пожала плечами. Обвязка платья последовала движению, стягивая ткань в некоторых местах. - Впрочем, если тебя интересует, как нынче совмещаются карьера сноходца и семейная жизнь - нормально совмещаются. Например, одна из моих бывших учениц работает в разведке. В свободное от командировок время воспитывает очень милую девочку. - Чрезвычайно! - с готовностью отозвался болтун. Юлия попала в точку, это был он, компесаторный механизм. Только компенсировал он вовсе не забытый режим секретности, а сто лет одиночества. Прямо как в книге. - Болтливость - мой порок. Иногда и самые терпеливые слушатели не выдерживают и сбегают. Тогда я разговариваю сам с собой, и должен тебе заметить, другого настолько понимающего собеседника не найти. Серебристые глаза с интересом проследили за тем, как стянулась в некоторых местах винная ткань. - У меня в этом вопросе интереса быть не может. - улыбнулся хозяин квартиры. - Просто мне нравится иногда быть бестактным. Странно. Ты такая красивая. Если не муж, значит любовник. Кто-то наверняка ждет тебя с той стороны, чтобы выматывать нервы допросами. - Понимающий, зато предсказуемый, - хмыкнула Волкова. - Или нет? В конце концов, если у тебя помешательство, не знаешь, чего ждать даже от самого себя, так ведь? - Почему не может, - русская дернула бровью, - Флинн говорил, даже императорская дочка не погнушалась закрутить роман с воплощенным фамильяром. Тебе-то чего стесняться. Что касается твоей бестактности, ну... не в данный момент. Отношения Энди всегда осложняла его острая нелюбовь к недомолвкам и манипуляциям. И это с учетом легкости характера молодого медика, которой Юлия никак не могла гордиться. Добавить к этому уровень социального статуса и дохода сноходцев, осознание, что миниатюрная рыжеволосая леди умеет убивать людей хоть кухонным ножом, хоть голыми руками... в общем, часто Волкова и не доходила до той фазы отношений, когда командировки становятся проблемой. Джеймс откинулся обратно, к спинке дивана и засмеялся, как смеются над хорошей шуткой. - Но я-то не императорская дочка. К сожалению или к счастью. И даже не фамильяр. Бери выше. Я этот, как они называются... - он пару раз щелкнул пальцами, подбирая выскочившее из памяти слово. - ...вроде той собаки, которой пришили вторую голову во имя науки. Конечная цель, безусловно, благородна, но... Он снова посмеялся и сделал хороший глоток сонного виски. Подумав, повторил. - Я слишком много времени провел в шкуре двухголовой собаки, Юлинка, чтобы задумываться о значении словосочетания "крутить роман" в том смысле, который в него вкладывают люди. - уменьшительно-ласкательная форма русского имени не далась ирландцу сходу. - И даже когда эти мысли приходят в голову, они какие-то.. не такие. Сбросить эту шкуру оказалось сложнее, чем я ожидал. Прошел год. Нет, уже почти полтора. И все было хорошо. В общем и целом. Правда, по-прежнему не хватало человеческого общества, но с этим как раз можно было бороться. - Но раз ты считаешь, что у меня есть шансы, то, может, когда-нибудь. Лет через двести. - то ли скаламбурил, то ли заявил всерьез непредсказуемый безумец. - Всё-таки жаль, что не в данный момент. - задумчиво вывел Джеймс, снова разливая виски. - Такую женщину, как ты, непременно должен кто-нибудь любить. Это закон природы. ... - но мнение белой лабораторной мыши о своем статусе нерелевантно, - задумчиво дополнила Волкова, хотя это было безусловной бестактностью. Остро захотелось выпить, что она и сделала, машинально зажевав порцию алкоголя куском чего-то мясного из остатков ужина полтергейста. Некто Киз уже давно написал об этом. - С учетом того, сколько лет ты был в этой шкуре, неудивительно, что она плохо снимается, - рыжая пожала плечами. Она умела сочувствовать, но не умела это выражать, и, к тому же, всегда считала это излишним в большинстве случаев. Еще один штраф на умения строить отношения. - Флинн любит говорить, что со временем все проходит. Как в живописи, знаешь. Мазок поверх мазка, вот и готова новая картина. Главное, не докопать до старого слоя. - История говорит нам, что привлекательные мужчины на хорошей должности всегда имеют все шансы, - рассмеялась русская. Своеобразный обмен комплиментами у них выходил. А если учесть, что, как оказалось, сноходца можно превратить в Коренного, фактически подарив тем самым вторую жизнь... Невероятный шанс, дающийся лишь единицам. Завидный вариант посмертия. - Прогресс попрал законы природы своей аугментированной пятой, аминь. - Юлия подхватила свой стакан и звонко чокнулась. - Теперь, знаешь ли, можно наслаждаться общением с людьми, не добиваясь священной привилегии единолично их лапать. Как хорошо, что идея закрепляется в умах. - Именно! - жертва опытов с энтузиазмом поддержала бестактность. - Это я и хотел сказать. Нет, конечно, у некоторых учёных бывают жалостливые детишки, и некоторым мышкам везёт дожить свой век под присмотром какого-нибудь малолетнего благодетеля, но с Химерами такой номер не проходит. Увы. - Благодарю за столь лестное мнение. - не вставая, Джеймс отвесил поклон. - Но всё-таки должен заметить, в этой ханжеской привилегии есть своя прелесть. А то получается какой-то коммунизм! И он снова засмеялся. О'Брайан никогда не стеснялся демонстрировать свои слабенькие познания в узкоспециальных областях. Только что проделал это с блеском. - С другой стороны, ни одна мышка не заканчивает в апартаментах люкс в шаговой близости от дворца, - усмехнулась рыжая, - с библиотекой, выпивкой и красивыми женщинами. Ложной скромности ей при рождении не досталось. А Джеймсова реплика о коммунизме в отношении женщин вызвала настоящий взрыв хохота. - Твое здоровье, - смахивая слезинку с ресниц, пожелала Юлия, поднимая стакан. Теперь они смеялись вдвоем. Интервалом чуть больше октавы, не мелодично, зато очень заразительно. - Да, это верно. - утирая выступившую в уголке глаза слезинку сгибом пальца, почти зеркальным жестом, признал полтергейст. - Устроился я неплохо. Все низменные потребности удовлетворены, придется думать о духовном. А это может быть скучновато. Скромничать даме было совершенно ни к чему. Она, без всяких скидок, была очень красива. - Твое здоровье. - эхом отозвался он. Здоровья много не бывает. Оно пригодится даже тому, кто умудрился выяснить на себе, что есть воскресение и жизнь после смерти. Волкова о жизни после смерти знала только на примере своего ученика. И, признаться, не жаждала расширять свои познания в этом направлении. - Созидание - вполне себе творчество, то есть, прокатывает за высокодуховное занятие, - на Джеймса уставились серые глаза. - Можно вернуть личный вопрос? - О, у меня за плечами есть ещё одно-два творческих занятия, помимо этого. - загадочно улыбнулся полтергейст и развел руки в жесте "душа нараспашку". - Надеюсь, ты не станешь скромничать. А то мне так и не доведётся поделиться своими бесстыдными тайнами. Давно хотелось. Джеймс шевельнул бровью и принял заинтригованный вид. - Даже так, - усмехнулась Волкова. То ли это относилось к интригующим хобби господина атташе, то ли к его открытости, то ли ко всему сразу. - Значит, твоим безумным ученым была Химера? Это она развила твои выдающиеся способности по подселению созданий в Сон и распознаванию чужих склонностей? Джеймс моргнул. С губ сорвался нервный смешок. Вся дипломатическая невозмутимость сошла на нет и теперь он выглядел растерянным. - Вот черт. Я рассчитывал, что наш разговор останется в романтическом русле. Ну знаешь, "сколько у тебя было женщин, есть ли дети".. - он вдруг споткнулся на полуслове и улыбнулся неловко. - И все в таком духе. Что ж, напросился сам, и отвечать придётся тоже самому. Глупо было думать, что она не заинтересуется. - Ответ на первый вопрос - да. На второй - нет. Впрочем, скорее "не совсем да". Джеймс в хмурой задумчивости уставился перед собой, позабыв даже о соблазнительно-удобном платье своей гостьи, постукивая пальцами по подлокотнику. - Сама себя она так не называла. Но определенно считала существом, достойным поклонения. Вроде божества. Она хотела стать ещё более могущественной и совершенной, исследуя новое, изменяя себя. В итоге она и изменилась. Очень сильно. А я... - взгляд серебристых глаз застыл на мгновение, но в следующую секунду уже был таким же живым и дружелюбным, как раньше. - ...все это лишь побочный эффект, не более того. Случайность. Отклонение. Вроде нежеланной беременности. - он вдруг хохотнул, но как-то странно. - Ты думаешь, что избавилась от плода, но через несколько месяцев оказывается, что живот растет. Забавно, правда? - Сам сказал, что не заинтересован, - парировала Юлия. Она и романтическое русло, ха. Ее последний бойфренд полагал, что ее характер, привычки, модель поведения - в общем, личность - не более чем маска, фикция. Образ брутальной амазонки, прикрывающий ранимую душу, которая жаждет защитника. Цеплялся за этот самообман с достойным лучшего применения упорством, после чего заявил, что "женщина не должна быть такой". Порой Волкова начинала думать, что романтическое лишь отягощает отношения. Впрочем, когда Энди высказал ту же мысль, он был незамедлительно назван идиотом, но парень младше нее и куда светлее. Ему никак не годилось осознанно ставить на себе крест. Что до нее самой, русская просто решила не париться. Есть вещи, которые даются не всем. Взгляд светлых глаз замер, тем заметнее на секунду стала их необычность. - Ты ведь освободился от нее, каким-то образом, - осторожно сказала сноходица. Хмурое лицо, задумчивый взгляд, странные смешки ее не пугали. Может быть, и зря. Может быть, не стоило касаться тематики того, что породило его помешательство. В том, что оно было, сомневаться уже не приходилось. - Побочные эффекты обычно не живут без источника. Пространственная аномалия сидела перед ней, пила местный аналог виски, смотрела серебряными глазами и пыталась улыбнуться. Джеймс усмехнулся с видом человека, всегда оставляющего за собой право передумать. Просто на всякий случай. От сумы и от тюрьмы, как говорится... Освободился. Ну да. Конечно. Пространственный коллапс поднялся на ноги и, пошарив на ближайшей полочке, нашел там пачку сигарет и пепельницу. - Не возражаешь, если я закурю? - не дожидаясь позволения, щелкнула зажигалка, каких теперь уже не делали. О'Брайан затянулся, и вежливо выпустил дым в другую сторону. Ему и нравилась и не нравилась эта двойственность: хотелось и, одновременно, не хотелось говорить об этом. И страшно, и интересно. Привлекательно. Он наклонился вперед и с минуту не мигая смотрел в серые глаза рыжей женщины напротив. Иногда Джеймс почти видел в них те самые, выстроившиеся в особый хоровод вокруг зрачка, крапинки карминного цвета. Или фиолетового? Ах, нет, те были нездорового черного цвета... Приходилось признать, что он просто не помнил, какими они были. Нарочно забыл. Молчаливый допрос внезапно окончился, хозяин скромно потупил взор в пепельницу, куда стряхивал отгоревшее с сигареты. - Она меняла себя. Взяла то, что ей понравилось. Логично было бы предположить, что в процессе она изменила и меня. Часть ее во мне. Я чувствую. Проблема в том, что я не знаю, которая часть - ее. А которая часть принадлежит Марселине. Ну, той, кудрявой рыжей. Док наверняка рассказывал тебе. Кое-что и от него теперь есть. Будет и от тебя. Я же должен как-то восстанавливать то, что потерял, когда почти исчез. Краду, чтобы возместить украденное. Джеймс снова затянулся и медленно выдохнул. На самом деле сигареты его не успокаивали, как принято это считать. Просто нужно было чем-то занять руки. - А что осталось от меня - меня? Черт его знает. Я ведь почти ничего не помню. Я думал, что был женат, но теперь... теперь мне кажется, может, я думал это потому, что Марси была замужем, и это знание естественно вошло в меня, как проекция, а на самом деле ничего такого никогда не было. Иногда мне кажется, что и меня самого никогда не было. Что это существо просто.. придумало меня. - Я не сбежал. Меня выкинули. Вернее сказать, не меня, а то, что осталось. Я говорил ему, твоему любимому ученику. - в уголках глаз мелькнули нездоровые смешинки. - Он тебе не рассказывал? На данный момент официальная версия такова, что эта Химера, сама того не желая, одолжила мне кусочек себя, что, в конечном счете и спасло мое никчемное существование. Я остался, хотя и не должен был. Он прислонился к спинке дивана, и продолжал неторопясь курить, глядя в основном на кисть своей руки, держащей сигарету. - Правда это или нет, можешь сама решить. Губы деревянно улыбнулись. Юлия отпила из своего стакана, задумчиво глядя на визави. За все время его рассказа она не пошевелилась, уверенная леность сытой хищницы не исчезла из тела. - Если принять это за рабочую теорию, ты - частично микс сноходцев, частично - химерическое дитя, частично - дихари. Неплохо. Будь у них здесь генетическая лаборатория, из тебя выкачали бы пол-литра крови и истыкали пункциями с ног до головы. Но вот в чем штука - даже рыбак с острова Мэн не сохраняет личность статичной на протяжении жизни. Генетика, детство, сверстники, друзья, возлюбленные, окружение, общество - это все успевает перелепить нас по десятку раз. Вспоминаешь себя шестнадцатилетнего и о, Господи, лучше бы не вспоминал. Даже если бы ты выяснил, что сто лет назад предпочитал пиво крепким напиткам - это что, сделает тебя менее настоящим? Русская пожала плечами. - Что касается Флинна, он не любитель перетряхивать чужое нижнее белье. Только в собственной психике копаться. Его бы воля, не помнил бы ничего об этих событиях, кроме тебя с Фог и той суперформулы, что он откопал в Химерии. Только тсс. Волкова добила свою порцию алкоголя, отставила стакан на стол и откинулась на спинку кресла, сложив ногу на ногу. - Думаешь, если бы ты детально изучил свое прошлое, стало бы легче? - вопрос прозвучал совсем серьезно. Монолог Юлии был весьма упорядоченным, аргументированным и убедительным. Но когда это психа можно было в чем-то убедить, взывая к логике? Кроме того, Джеймс, в отличии от Марселины, склонен был воспринимать мир чувствами, а не разумом. Ирландец только покачал головой. - Он хороший парень. Странный немного. Но хороший. - чудно было слышать такое от человека, считающего самого себя плодом чужого воображения. С другой стороны, лучшего доказательства от противного ещё поискать. - Если бы я мог! - воскликнул полтергейст и, вскочив, заходил по комнате. Изучить прошлое. Может быть, даже, получить какие-то доказательства.. пусть даже и с чужих слов. Хоть что-то. - Если бы я мог... - прошептал О'Брайан, запуская пальцы в волосы. - Странный? - Волкова хихикнула в кулачок. Совсем по-девчоночьи, что никак не вязалось с образом брутальной амазонки. Просто не было образа, была рыжая женщина, разбиравшаяся в ножах, боевых искусствах и спиртном, которую любимый ученик называл чокнутой. Любя, в том числе. - Ну, можно и так сказать. Мы все не в своём уме, как говаривал один литературный кот. Юлия подалась вперёд, упираясь локтями в колено. - Знаешь, Джеймс, за десяток лет в Центре я обзавелась неким количеством приятелей. Опять же, у них есть свои приятели. Да и Эндрю не будет против попользовать свой героический статус, пока он актуален. Так что, если ты позволишь, думаю, мы могли бы покопать в этом направлении. Рискованное и ничем не обоснованное предложение. Особенно если учесть, что он видел эту женщину второй раз в жизни. Как бы то ни было, Джеймс переключился. В голове будто что-то щелкнуло. Он уставился на Волкову. Прекратил бегать по комнате, вернулся к столу и очень тщательно затушил окурок в пепельнице. Присел прямо на подлокотник и стал снова смотреть на нее с непонятным выражением в лице. - Ты в самом деле будешь этим заниматься? - слегка пересохло в горле. - Не смотри на меня так, будто я прошу отдать свою почку или жениться, - поморщилась рыжая. - Если я что-то предлагаю, то предлагаю осуществимое. - Я смотрю на тебя так, как-будто это ты предлагаешь мне свою почку и девичью честь в придачу. - наставительно уточнил дефективный сноходец и расплылся в улыбке. - Извини. Просто я... хм.. удивился. И разумеется, я буду счастлив, если кто-нибудь что-нибудь про меня узнает. Если это необходимо озвучивать. Какой смысл беречь то, что навсегда осталось вне зоны досягаемости? Ощущение предвосхищения тайного знания захлестнуло. Даже дыхание перехватило. Джеймс сглотнул, моргнул и вернулся с небес на землю. - Извини. - снова повторил он и улыбнулся улыбкой ребенка, которому, наконец, пообещали подарить на Рождество именно то, что он просит. Не взирая на затраты времени и денег. - Обещаю больше не быть идиотом. - Всегда лучше уточнить, знаешь. Благими намерениями известно куда дорога выстлана. Чтобы посмотреть на сноходца, возвышающегося над ней из положения сидя, снова приходилось задирать подбородок. Выпитое слегка кружило голову, Юлия опёрлась ладонью о кресло позади себя, чтобы сохранить равновесие. - Да ладно, - серые глаза смотрели смешливо и снисходительно, без тени сомнений встречая серебристый взгляд. - Ты вполне прилично держишься. И умеешь обаятельно улыбаться, за одно это можно простить... ну, скажем, половину недоверия. Разговор понемногу возвращался в прежнее, полусерьезное русло. Обаятельная улыбка стала шире. И все ещё оставалась вторая половина недоверия, которую все ещё предстояло каким-то образом искупить. - Хм... не могу придумать ничего подходящего... А впрочем нет, могу! - Джеймс сперва задумчиво потёр кончиком пальца спинку носа, а после, осененный идеей, склонился вперёд, сводя всю разницу в росте на нет. - Присмотрись внимательнее. Он поманил гостью ближе и слегка оттянул себе веко, чтобы обзор на глазное яблоко стал более полным. - Видишь? Эти точки. - к чести полтергейста, там действительно было, на что взглянуть. По стального цвета радужке неестественно симметрично располагались мерцающие серебристые точки. Узор напоминал вид в калейдоскопе. - Это - от нее. Как и способности. Одна из немногих вещей, в которых я уверен. Волкова непроизвольно подалась вперёд. Конечно, она замечала раньше, но сейчас, когда её буквально пригласили приглядеться и предоставили для этого все условия... - Если бы ты сейчас сказал, что к этим способностям относится гипноз при зрительном контакте, я оказалась бы в затруднительном положении, - насмешливо искривился уголок рта. Симметрию замечал даже несовершенный человеческий глазомер. Там, где раньше был просто загадочный и притягательный серебряный блеск, вовсю проявилась чужеродность этого явления. Впрочем, этой детали все же было недостаточно, чтобы назвать глаза Джеймса нечеловеческими. - Но красиво. Только теперь, когда женское лицо приблизилось, Джеймс неожиданно сильно ощутил, что пьян. То ли бутылка оказалась объемнее, чем на первый взгляд, то ли в присутствии прекрасной дамы виски закономерно становилось крепче... Так или иначе, многочисленные похвалы, вознесенные ему сегодня, и предложение помощи, столь бескорыстное, и, не в последнюю очередь, рыжие волосы и это платье: все это как-то разом навалилось. Не удивительно, что чувство равновесия предало его. Он ощутил прилив чего-то такого давно забытого, сильного, человеческого, не поддаться было невозможно. Болезненное дежавю не исчезло, но оставалось далеко, без труда позволяя заглушить себя. Сегодня это получилось даже слишком просто. Ладонь упёрлась в спинку гостевого кресла, служа не предградой, но ограничителем. Привлекательный мужчина с хорошей должностью подался ещё вперед, непроизвольно, разумеется, да так, что губы коснулись губ. Неестественный узор на мгновение скрылся за веками, а когда появился вновь, затруднительная ситуация бессовестным образом повторилась, подтверждая свое неслучайное происхождение. - Это мне зачтется? Чтобы простить остатки недоверия. Или... Или он только что нарушил собственное обещание не быть идиотом. Одно из двух. Одним из преимуществ двадцать третьего века была определенная степень свободы слова. Озвученные Джеймсу многочисленные похвалы являлись всего лишь очевидностями с точки зрения его гостьи. И, разумеется, она не думала о таком результате их диалога. Кажется, только что расстояние было достаточно безличным. Достаточно близко, чтобы почувствовать тепло чужого присутствия, рассмотреть странный узор в радужке металлического оттенка. Недостаточно для всего остального. Это переменилось в одну секунду. Мужская рука уперлась в спинку кресла за ней. Прикосновение к губам. Терпкий алкогольный оттенок, резкая табачная нотка. "Это уж точно не от Химеры", - совершенно неуместно мелькнуло в голове, и захотелось рассмеяться. Ресницы дрогнули, два серых взгляда снова встретились. - Подумаю. А какого, в самом деле, ответа он ждал? Плохо скрытой страсти? Пощёчины? Возмущения? Она произнесла нейтральное "подумаю" и Джеймс почувствовал странное спокойствие от того, что все решилось именно так. Никаких крайностей, сплошная гармония. Золотое сечение. И даже не пришлось признавать себя идиотом, публично каяться и просить забыть о том, что только что случилось. Это ли не хорошо? - У меня вечность в запасе. - самонадеянно заявил нахальный атташе, отклоняясь назад и возвращаясь, наконец, на свое место. Он выглядел спокойным, в уголках рта пряталась удовлетворенная улыбка, рука расслабленно упала на спинку дивана. - Я подожду. Юлия опёрлась затылком о спинку кресла и на мгновение прикрыла глаза. Ей было странно легко в его обществе. Джеймс ничего не ждал, ничего не требовал. И буквально все встречал улыбкой. Стакан опустел, но это к лучшему. Если ещё добавить к обоюдному опьянению, неизвестно, чем закончится. - Целая вечность, м. Безмятежная и не очень трезвая сноходица окинула нахального атташе ещё одним взглядом. - С чего мне начать поиски? Открывая ящик Пандоры, нельзя быть готовым к тому, что вывалится оттуда на любопытного. Не менее часа на временно оккупированный алкогольными парами мозг извергались тонны местами любопытной, но, вероятнее всего, недостоверной или ненужной информации. Оказывается, жену мистера О'Брайана звали Мэри, но это было неточно. Детей у них не было. Кажется. Жили за городом - возможно. А, ещё море было недалеко, и совсем рядом с домом круглое озеро. Учитывая, что в Ирландии море всегда рядом и повсюду озера, эта часть повествования представлялась наиболее ценной для рыжей энтузиастки. - А ещё я книжки писал. В свободное от работы время. - присовокупил Джеймс. - "Звезда на острие меча". Не читала? Глупо было бы ожидать, что словоохотливость Джеймса исчезнет, когда дело пойдет о том, что его интересует напрямую, в отличие от гипотетических бойфрендов и отпрысков его рыжеволосой гостьи. Волкова слушала и мерно кивала в такт подаваемой информации, словно делала пометки в уме. Найти предстояло следы семьи, жившей в доме у озера в Стране Озер. Легкая задачка. - Не читала, - помотала головой энтузиастка. - Флинн мог, он любитель антикварного чтива. Как это ни странно, но гипотетические отпрыски полтергейста интересовали вполне искренне. Он вообще был довольно любопытен с тех пор, как снова обрел тело. - Бестселлер, между прочим! - возмутился Джеймс и сварливо прибавил, пряча за стаканом улыбку. - Молодежь... - Что поделать, - с покаянным видом развела руками русская. - Никто не совершенен. Так... дипкорпус, да? Когда была последняя миссия и с чем связана? Ответов на эти вопросы полтергейст не знал. Как и многого о своей прошлой жизни. - Увы мне. - скорбно вздохнув, он возвел очи горе и неожиданно прибавил. - У меня есть ещё. Немного. Будем? Похоже, иногда Джеймс употреблял алкоголь один и без всякого повода. - Будем работать с тем, что есть, - с прежней безмятежностью пожала плечами Волкова. - Не впервой. - Давай. Хотя это такой максимализм. - Максимализм свойственен юности. - не с первой попытки выговорил О'Брайан. - Мы молоды душой! И позволяя себе, нет-нет, да придерживаться за стенку, отправился за добавкой. Добавка представляла из себя матово-черную бутыль, в которой плескалось нечто, подозрительно напоминающее водку из какого-нибудь местного кактуса. Может быть даже из росянки. Накапав на дно стаканов грамм по тридцать, Джеймс молча поднял его, видно, уже не в состоянии изречь что-то более или менее осмысленное. Волкова ответила таким же молчаливым салютом. За стаканом последовал ещё один. После, кажется, третьего (а, может, и четвёртого, ибо их никто не считал), все закончилось тем, что рыжеволосая аккуратная головка уютно устроилась на подлокотнике. Свернувшаяся в хозяйском кресле миниатюрная Наставница Эндрю Флинна крепко спала с все тем же выражением олимпийского спокойствия на лице. Самый полноводный водопад когда-нибудь иссякает. Словоохотливость Джеймса вполне могла бы сойти за водопад, но и он в какой-то момент предсказуемо замолчал. Это упущение обернулось тем, что в образовавшейся тишине гостья заснула. В первый момент О'Брайан заволновался. За полтора года это был первый подобный случай. Приятный во всех отношениях вечер закончился, но полтергейст не возвращался к давно привычному одиночеству. Сегодня он был не один. Пусть и не в полном смысле этого слова. Перемены пугали. Заставляли нервничать. Перемены значили, что стабильность утрачена, что корабль жизни накренился и запросто может уйти в какой-нибудь неконтролируемый штопор. Но ведь это так интересно, уйти в штопор... Волнение постепенно улеглось, он предельно осторожно поставил свой стакан на столик, не издав ни малейшего звука. Сам на себя беззвучно шикая за любой риск нашуметь, принес из соседней комнаты одеяло и, это должно было случиться по всем канонам, бережно укутал перебравшую с градусом очаровательную даму. Чтобы ей было тепло и уютно. Все остальное свободное время Джеймс провел неподалеку, на диване. Вытянувшись на нем и нацепив на нос профессорские очки, он углубился в одну из своих полубезумных книжек. *** Время плавно подползло к полуночи. Наставница блондинистых докторов безмятежно дремала в чужом кресле, в своем красивом платье, свернувшись калачиком, и не подавала признаков того, что собирается просыпаться в ближайшее время. "После полуночи и до четырех утра" прочно сидело на подкорке. Это было логично и правильно. В чем именно состоит боязнь присутствия людей поблизости именно в это время суток, ирландец вряд ли мог бы сформулировать. Ему это было и не нужно. Но сейчас... сейчас давать волю этим глубинным убеждениям он не хотел. Не хотел показаться психом. Ну надо же! Джеймс закрыл книгу и посмотрел на гостью поверх очков. Проснувшись в той же позе, в которой заснула, она наверняка проклянет и свою любовь к выпивке, и решение пойти в гости и его, О'Брайана, заодно. У полтергейста от одного взгляда на эту композицию начинался фантомный радикулит и еще какое-то незнакомое щемящее чувство, которое откровенно мешало пойти и, оставив ее здесь, проспать до утра в собственной постели. Очень неудобное и трудозатратное чувство, как выяснилось позже, когда гостеприимный хозяин, непривычный к такого рода физическим упражнениям, тащил Волкову с кресла в спальню на руках, словно сказочную принцессу, которой сильно не повезло и принц попался неуклюжий. Легкий передоз спиртного развил в ней неведомое доселе качество, кротость: рыжая даже не проснулась, несмотря ни на что. Следующие несколько минут Джеймс сидел на краю постели, созерцая, как удобно теперь спится русской красавице. Густого винного цвета платье с любопытной отделкой из веревок осталось, разумеется, при хозяйке. Что-то подсказывало ему, что попытки избавить бессознательную женщину от одежды с утра, когда та проснется, довольно трудно будет оправдать исключительно заботой о ее комфорте. Прямо сейчас его заботило только это, и больше ничего. Он ограничился тем, что снял с нее туфли и аккуратно поставил рядом с постелью. Накрыл давешним одеялом, заботливо поправил уголок его, сползающий на пол, и отправился обратно. Спать. На диван. Мирный сон госпожи Волковой не был нарушен абсолютно ничем. Тем удивительнее было проснуться и обнаружить себя совсем не в том месте, которое последним зафиксировала память. Одеяло, подушка. Мягко, удобно. Юлия заворочалась, села на постели, огляделась. Окно закрывала тяжёлая плотная штора, свет, пытающийся пробиться через тяжёлую ткань, очерчивал мебель, стены, давал возможность рассмотреть комнату. Стены вокруг были покрыты росписью в мрачных чёрных тонах. Смотрелось настолько фантастично и жутковато, что сии апартаменты с лёгкостью выступили в роли декораций для съёмок фильма в жанре хоррор, который Волкова ценила пуще иных комедий. Просыпающийся разум любезно пояснил, что она нажралась до отключки в гостях у атташе посла землян. Очень мило. - Твою мать, - вслух и очень глубокомысленно заключила Юлия. Атташе посла в это самое время спал сном младенца, если бы от младенца могло вот так нести перегаром. Из гостиной время от времени доносились скромные всхрапы. В психоделическом полотне, развернутом на трёх стенах спальни угадывался повторяющийся мотив лица, напоминающего человеческое, но со слишком широко и слишком низко посаженными глазами. Пара довольно точных штрихов углем намекала и на хищные клыки вместо зубов. Заряжали ли Джеймса эти рожицы оптимизмом по утрам, оставалось пока загадкой. Зарядили ли утренним оптимизмом наскальные рисунки гостью - только предстояло выяснить. Стоило ей приоткрыть дверь, как над диваном, невысоко, фактически, на высоте бреющего полета, воздвиглась всклокоченная и помятая физиономия хозяина этого замечательного места. Он увидел ее, тоже, прямо скажем, не без следов незапланированной ночевки неизвестно где, с туфлями в руках, и со стоном рухнул лицом в подушку. - Один из минусов моего нынешнего положения - похмелье никуда не девается. - глухо донеслось оттуда. Теперь на Волкову смотрел один только глаз. Глаз этот, кажется, беззлобно ухмылялся. - Как спалось? - поинтересовался Джеймс. - Горошину под матрас я не подкладывал, честное слово. Голос, вполне себе мягкий и приятный уху баритон, отдавался в голове набатом. Волкова прислонилась к стене, глядя на радушного хозяина. - Жаль, я не Энди, - усмехнулась она. - Спасибо за гостеприимство. И извини. Не ожидала, что у тебя здесь будет такой мескаль. - Понятия не имею, о чем ты. - пожаловался похмельный страдалец, разумея то ли извинения, то ли "мескаль". Присмотрелся повнимательнее, и заметил туфли в руках. Приподнялся на локтях даже, выражение лица неуловимо изменилось. Замысел был в том, чтобы не шуметь. Ведь так? - Хотела уйти, пока я сплю? Ну так я все еще могу притвориться. - он снова рухнул на диванчик, лицом к спинке и театрально захрапел, И в принципе, все это тоже можно было считать шуткой. - Мои планы не простирались настолько далеко, - усмехнулась женщина. На самом деле, она даже до конца проснувшейся себя не чувствовала. Впрочем, не исключено, именно так и развивались бы события, если бы Джеймс не обладал способностью спать настолько чутко. - Или можешь припахать меня к приготовлению натурального земного завтрака. Я за свободу выбора и всю вот эту хрень. Храп стих через секунду. - В самом деле? - заинтересованный, Джеймс сел на диване, страшно зевнул, встрепал короткие волосы пятерней и, уложив подушку на себя, обнял ее обеими руками, сцепив пальцы в замок. Оглядел гостью более подробно. И нет, утренний вид его не пугал. О'Брайан видел на своем веку (на каждом из трех), вещи и пострашнее. Испорченная прическа и слегка смазанный макияж - не то, что может основательно испортить настоящую красоту. Но то, как она прислонилась к стеночке, наводило на мысли. - Ничего не имею против женской заботы, но, честное слово, мне претит эксплуатировать тебя в таком состоянии. Лучше присядь. Или пойди в ванную. Чего тебе больше хочется? А я пока заварю кофе. - Какой ты тактичный, просто прелесть, - хмыкнула Волкова, отклеиваясь от стены. - Ладно. От душа я действительно не откажусь. Туфли растаяли в воздухе - сноходица вспомнила о своём статусе и лёгкости, с которой может обращаться со своим облачением. Платье, однако, их судьбу не повторило. Еще секунду наблюдатель с невинным любопытством ждал, не исчезнет ли что-нибудь еще, но нет, не случилось. - Я джентльмен из прошлого века. Самый что ни на есть подлинный. Забыла? Джеймс встал и, превозмогая по пути приступ тошнотворной головной боли, скрылся в кухне. - Мхм, - звук мог означать что угодно, от полного согласия до стопроцентного сарказма. Пока из кухни доносились характерные бытовые звуки, сноходица с поистине солдатской скоростью приняла контрастный душ и сменила платье с интересной обвязкой на гораздо более спокойный костюм. Показать контент Hide Существование во Сне было удобно не только манипуляциями с одеждой. Еда появлялась так же быстро, наполняя гостиную запахами традиционного ирландского завтрака, сытного, калорийного и, вероятно, крайне вредного. Достойный ученик в своё время немало повозил свою Наставницу по родным краям. Джеймс солдатскими скоростями не перемещался, вместо этого позволяя себе вызывающую медлительность. Ирландский завтрак источал соблазнительные запахи в атмосферу уже довольно давно, когда появилось, наконец, кофе. Следом за кофе появился и сам О'Брайан. Единственное, что он предпринял над собой, было умывание. - Платье нравилось мне больше. - изрёк он. Вскоре, завтрак был практически уничтожен, а рассвет за окном, надо полагать, разгорелся до свечения тысячи атомных бомб. Глаза с хороводом серебряных пятнышек скользнули по фигуре в деловом костюме. Наверное, ей пора было уходить. Наверное, у нее были дела. Как и у него. Работа и все остальное. - Я провожу? В ответ на очередное тактичное изречение рыжие брови приподнялись, словно говоря "ну что поделать". Завтрак закончился довольно быстро. - Если хочешь. Я покажу дорогу. Небрежность гостя в отношении собственных утренних процедур Юлию волновала мало. - В таком случае, - Джеймс встал, с хрустом в суставах потянулся и перекинул через плечо чудесным образом возникшую в руке легкую куртку. Он теперь был коренным, но не утратил всех преимуществ сноходцев. Переодевался с той же лёгкостью, по крайней мере. - дамы вперёд. Джентльмен из прошлого века ожидал спутницу у двери. Спустя некоторое время - Как хорошо, что похмелье исчезает, когда ты просыпаешься, да? - Уймись, Андрюша. Или ты обиделся, что я не дала потыкать в себя иголкой? Так уже почти неделя прошла. Рыжая и блондин сидели в архиве Центра, просматривая данные на носителях. Делать это пришлось по одной простой причине: Джеймс О'Брайан в списке сноходцев Земли не значился. Но, поскольку его существование не вызывало сомнений, вывод оставался один: память ирландца и здесь сыграла с ним злую шутку. Поэтому Юлия и Эндрю заседали за мониторами у компьютеров, вручную просматривая анкеты всех сноходцев-мужчин, годы деятельности которых приходились на означенный Джеймсом период. - Оскорблен в лучших чувствах, ага. - флегматично произнес Флинн, отпивая чай из огромной парящей кружки. - Садист, - Волкова нежно пнула ученика под столом. - О, смотри. Это он, точно он. Из электронной версии очередного досье смотрело молодое, но, без сомнения, знакомое обоим присутствующим лицо. Показать контент Hide - У тебя всегда была хорошая память на лица. Или тут есть особенный интерес? - Сотри с лица эту дурацкую ухмылку, Флинн. Мне всегда интересны люди, в которых оставила отпечаток Химера. Плюс, для своего возраста и опыта он сохранил чувство юмора, а это дорогого стоит. Да, естественно, его зовут не Джеймс. Неловкий момент выходит. Ирландец с любовью к дешевому табаку, спиртному и странным рисункам в миру носил имя Джон М. Джемисон. "Почти как виски", хмыкнул Энди. Мистер Джемисон проживал недалеко от замка, связанного с именем верховного ирландского короля Бриана Бору и был женат на даме по имени Мэрил, здесь он почти не ошибся. Мэрил разрешилась от бремени дочерью уже после трагических событий с супругом, который, будучи дома, прилег вздремнуть и не проснулся. - Неплохая смерть, - цинично заметила Волкова. - Хреновое посмертие, - в тон ей отозвался медик. - Он, значит, провалился во Сне, раз его разум оказался в Пространстве. Но почему кома? Тем более, четвертой степени. Жена честно продержала его несколько лет на жизнеобеспечении, после чего аппарат отключили. Утешительных прогнозов не было вообще. Волкова откатилась в своем кресле от стола, заложила ногу на ногу. Серые глаза, глядящие на фотографию, стали задумчивы. - Есть такой феномен, Андрюша. Называется Сдвиг пространства. Редкая аномалия Сна. Сознание просто теряет связь с телом. Наверное, для его Химеры это была легкая добыча. Джеймсу не повезло, что сказать. - Да уж. Не самые лучшие вести мы ему принесем. Юлия пожала плечами. - Определенная хреновость лучше неопределенности. Ты это знаешь не хуже меня. Ладно, давай сворачиваться. Здесь не то чтобы был свободный доступ. *** Сложно было сказать точно, что именно оказалось последней каплей в чаше растревоженного сознания; избыток ли алкоголя, новые эмоции, надежда обрести, наконец, прошлое, подкреплённая обещанием поискать или что-то еще; но она упала, поверхность омута заколыхалась, все пролилось через край. - Знаешь, возьми-ка ты отпуск, Джеймс. - осторожно предложил посол, с опаской поглядывая на ценного сотрудника. В последнюю неделю тот вел себя на службе так, что его настоятельно требовалось удалить с нее, избежав, по возможности, уничтожения репутации дипмиссии в глазах соседей и коллег. К счастью, Джеймс послушался, но десять суток, проведенных в одиночной камере квартиры, пользы ему, определенно, не принесли. В этом имели возможность убедиться его гости, буде таковые появились бы на горизонте. Чистенькая гостиная превратилась в контейнер для бумажного мусора. Рисунков, большей частью абстрактных, либо наводящих на мысли о тесте Роршаха, стало столько, что пройти от двери до двери, ни на что не наступив, стало невозможно. Стопки вырванных страниц из таким трудом созданных книг громоздились на столе, диване, подоконнике. Испещренные пометками, они напоминали попытки дилетанта разгадать шпионский шифр. Дополняла картину пара пустых бутылок под столом и давно уже нетронутое, даже пыльное, покрывало на постели. Стучаться в дверь господина атташе пришлось долго, по очереди. В конце концов Джеймс открыл, и взорам сноходцев предстала зловещая и угнетающая картина. Разложение и упадок. Юлия и Эндрю переглянулись. Бывший полтергейст был не в лучшей форме, определённо. Выглядел атташе плохо. Недельная щетина, темные круги вокруг нездорово посверкивающих глаз. Он высунул нос за дверь, подозрительно огляделся. Увидев, что помимо уже знакомых ему сноходцев, на лестничной площадке никого больше нет, за рукав затащил их по очереди внутрь и накрепко запер дверь. - За вами никто не шел? - хрипловато спросил полтергейст, прячась в самом тёмном углу комнаты, которая и без того была плохо освещена. - Нет, - уверенно ответил Энди, кивая на Юльку. - У неё глаза на затылке, заметила бы. Несомненно, полезно качество для лидера патрульного отряда в Пустоши. - Что тут у тебя? Глаза с серебринкой недоверчиво зыркнули. Послышалось чирканье. Пальцы никак не могли одолеть зажигалку. Джеймс чертыхнулся, оцарапав ладонь, всё-таки справился и судорожно затянулся. Впрочем, в комнате была такая атмосфера из застарелых ароматов табака, алкоголя и лежалой еды, что никаким дымом испортить ее было нельзя. - А что у меня? - непонимающе поинтересовался О'Брайан, недобрым взглядом примериваясь к присыпанным пеплом и подвядшим орхидеям. - Ах, это... это я в отпуск ушел. Вот не знаю, надолго ли. - Так себе ты проводишь отпуск, - заметила Юлия. - Грязь, бардак и тлен. - И, главное, мы, наверное, добавим, - дополнил Флинн. Ну не молчать же? Потерянное в лабиринтах разума прошлое Джеймса нарывало, воспаляя и без того пострадавшее сознание. Прямо на их глазах процесс достигал апогея. - Послушаешь? Джеймс засмеялся, правда смех этот мало походил на тот, что гостям уже приходилось слышать. Этот - был сухой, как электрическая искра, такой же безобидный на вид, но не по существу. - Зато я чувствую себя в нем, как рыба в воде. Во всем этом - он обвел рукой загаженную комнату. - есть какая-то гармония... Он задумчиво затянулся и выдохнул длинную струйку дыма, не отвечая на вопрос. Не слышал или делал вид, оставалось лишь гадать. - Ее звали Мэрил, - без всякой попытки смягчить чувства помешанного сказала Волкова. Она всегда, увы, была поклонницей суровых решений. И не всегда могла быть эмпатийной. - Твою жену. Эффекта разорвавшейся бомбы известие не произвело. Напротив. - Я ведь так и сказал. - безмятежно отозвался Джеймс, зажимая сигарету в зубах и начиная ритуальное движение по комнате с заглядыванием на все полочки и во все ящички. Он что-то искал. Может быть, потерянную по дороге сквозь время букву "л", прилепившуюся теперь к имени "Мэри". - Почему это должно удивлять меня? - А тебя звали Джон, - без всякой смены тона продолжила русская, ничего не выражающим взглядом следя за перемещениями атташе. - Заснул, провалился, стал жертвой пространственной аномалии. Ритуальный танец пошел по спирали. Заход на второй круг ознаменовался все возрастающей нервозностью и ускорением в пару "g". - Джон? Какой ещё Джон? Что за глупости? - с ящиков и полок вырывались многочисленные мелкие предметы и беспорядочно летели на пол. - Где же они, где? - нервный смех. - Где мои фотографии? Теперь он уже выдирал ящички из шкафа, по пути роняя пару цветочных горшков. - Ведь там все было. Я все помню! Все!! Волкова и Флинн переглянулись, медик едва заметно кивнул и... сгрёб нервозного атташе в охапку, как можно прочнее фиксируя руки. На столике рядом появился шприц, и Юлия подхватила его, готовая выполнить свою часть работы. Джеймс и раньше был помешанным, вряд ли в этом сомневался хоть кто-то, кто имел с ним дело дольше нескольких часов. Но только теперь выяснилось, что он мог быть ещё и буйным. Силы безумца удесятерились. Джеймс вырывался, словно одержимый бесом и бес этот отнюдь не беспокоился о том, что может причинить боль тем, кто хотел ему помочь. Энди редко общался с буйнопомешанными по долгу службы. Но делать фиксирующие захваты умел. Юлия исхитрилась избежать удара вырывающегося атташе и всадила иглу ему в плечо, и, выдернув инжектор, отпрянула. Служебная редкость в последний раз извернулась, в попытке вырваться, вполне возможно, засадив затылком в нос доброму доктору. А через пару секунд обретший новое имя на старости лет атташе вдруг заметно притих, расслабился и обмяк, повисая на чужих руках. Препарат действовал безупречно. *** Пробуждение случилось несколько позже расчетного времени. Джеймс-Джон сморщил нос, пару раз мотнул головой из стороны в сторону и открыл глаза. Рядом ощущалась нагретая за время сна подушка, мягкое одеяло. Комната выглядела подозрительно радужно по сравнению с тем, какой он запомнил ее в последний раз. Человек из прошлого ещё несколько секунд таращился перед собой в пространство с безмятежной младенческой улыбкой. Он попытался подняться, оперевшись на локоть, но оторвав голову от подушки, немедленно уронил ее обратно и пробормотал что-то нечленораздельное. - Смотри, очнулся, - Волкова флегматично отпила красного вина из бокала на высокой ножке. Судя по хрустальному блеску бокала, он не принадлежал к посудным наборам атташе. Энди лишь кивнул, держа на переносице платок с завернутым в него льдом. Деструктивный атташе так сладко зевнул, что чуть не вывихнул челюсть. Потом потёр глаза кулаками и пробормотал что-то о том, как же хорошо, наконец, хоть немного поспать. - Кто эт тебя так? - не выговаривая часть букв заплетающимся, будто разбухшим, языком сочувственно пролепетал больной, с трудом фокусируя взгляд на платке со льдом возле лица Эндрю. - В косяк врезался, - усмехнулся Энди. - Как самочувствие, Джеймс? - поинтересовалась Наставница медика, снова прикладываясь к своему бокалу с самым независимым и безмятежным видом. Джеймс, он же Джон, он же ненормальный псих, подправивший доктору форму носа, зевнул ещё раз. Самочувствие его значительно улучшилось. По крайней мере, на людей он больше не бросался. Взгляд больного стал более осмысленным, переносицу прорезала вертикальная морщинка. Он тяжело вздохнул и несколько минут лежал молча, пяля глаза в потолок. - Как, ты говоришь, там зовут этот косяк? Джон? Лицо полтергейста уныло вытянулось. - Мои извинения, док. - Да ладно, - отозвался Флинн, отнимая импровизированный охладитель от переносицы. - Бывает. Оба сноходца помолчали, ожидая, скажет ли или спросит полтергейст что-нибудь ещё. Джеймс-Джон хмуро покосился на жизнерадостного доктора, у которого место удара начало уже немножечко оплывать. - Давай. Режь правду-матку. - он безвольно махнул рукой и с видом мученика приготовился слушать все, что ему скажут. Это последнее Флинн умел хорошо. Он последовательно изложил бывшему ирландцу всю его трагическую в нелепости совпадения историю выпадения в Сон и разлуки с собственным телом; того, что он несколько лет лежал в коме и, по всем прогнозам, не имел шансов очнуться; о том, что его отключили от жизнеобеспечения, когда его дочь была ещё маленькой. Волкова молчала, покручивая в пальцах опустевший бокал. На этот раз атташе молчал гораздо дольше. История его короткой жизни и глупой смерти давно закончилась, а он все никак не мог издать ни звука. Время от времени пересохшие губы размыкались, словно силясь произвести какой-нибудь шум, но этого не происходило. - Сдвиг. - наконец изрёк сдвинутый. Легко было вообразить Пространство, как вложенные друг в друга взаимонезависимые подвижные сферы. Вроде матрёшки, непременно с рыжими волосами под лубочным платком. Или большой луковицы. Он проник под верхний слой, застрял во втором, и, когда тот повернулся, просто не имел шансов выйти на поверхность с другой стороны. Не имел никаких шансов. Просто не повезло. Так бывает. Ступаешь на лёд, проваливаешься, холодная черная вода затаскивает все дальше и дальше от полыньи и остаётся только смотреть, как смотрит привидение с обратной стороны зеркала. Второй ирландец наступил на лёд и даже не понял, что случилось. Он напрягся и медленно сел на постели, ссутулившись; протянул руку за пачкой сигарет, которая всегда лежала на тумбочке, но первый раз промахнулся. Рука ещё не слушалась. Да и сам он чувствовал себя набитым ватой. Джон Джемисон, унесённый пространственным ветром, вздохнул, прикурил. Пальцы, держащие сигарету, мелко дрожали. - Что, черт побери, ты мне вколол, док? - вяло возмутился психбольной. - Это наверняка против какой-нибудь там конвенции, защищающей права сумасшедших. Джон криво усмехнулся, встал, и нетвердой походкой отошёл к окну, за которым, как всегда, резало глаза неземное солнце. - Спасибо. Вам обоим. Он совершенно не чувствовал себя благодарным. Скорее, безнадежно больным. Но это, без сомнения, скоро должно было пройти. Все проходит - в этом мире, как в любом другом. Эндрю только хмыкнул. Джеймсу - или Джону - совершенно не требовался ответ. Риторические вопросы, они такие. А ирландец продолжал хохмить - по инерции, но это было к лучшему. Время меняло все. За спиной Джеймса послышался звук отодвигаемых стульев, с которых поднимались странные гости. Еще недавно такой больной, но теперь, к счастью, выздоравливающий атташе слышал, что гости уходят, но не шевельнулся, чтобы их проводить. Не в этот раз. Hide *** Марселина Пригород Берлина. Декабрь 2205 Начало декабря ознаменовалось падением температуры ниже нуля и тем, что Марселина не прислала сообщение, как делала чаще всего, не ждала молчаливо, когда Флинн сам решит навестить ее, соблюдая самой собою выдуманное правило вежливости, а позвонила и попросила зайти, нарушая тем самым установившийся уже график визитов. Парковые газоны покрылись инеем, озерцо затянуло тоненькой пленочкой льда. Она уже почти не просыпалась по ночам для того, чтобы срочно проглотить убойную таблетку, почти не приходилось ей хвататься за стены и предметы обстановки, чтобы не упасть, когда вновь замутит от удушья. Призраки смерти постепенно оставляли ее, являясь куда реже и будучи бледнее, чем прежде. Мольберт стоял, развернутый к окну и накрытый непрозрачной пленкой, оберегающей его от случайного взгляда, на столе парил довольно странного вида коричневый пирог, несимметричный, неоднородный, с вкраплениями неопознанного вещества, зато явно чрезвычайно свежий. Марси сидела у окна, поджав под себя ноги. Все в том же зеленом платье, которое, по словам доктора, очень ей шло. Показать контент Hide Нью-Берлин уже обматывался мишурой и гирляндами. Улицы были пропитаны умопомрачительным запахом яблочного штруделя и имбирного печенья, становившихся ещё более популярными к Рождеству, когда домашний уют и традиции резко набирали актуальности. Энди отпустил такси и бодро захрустел ледком, намерзающим за ночь на идеально вымытых плитках парковой дорожки. Найти дверь комнаты, где жила Марси, он мог с закрытыми глазами. Обтянутые перчаткой пальцы простучали по стенке какой-то песенный ритм. Каждый раз, когда приходил ирландец, мелодия менялась, будто некий секретный код. Зеленое платье - мешок соскочило с кровати, беззвучно надулось парусом. Марси открыла дверь так скоро, словно подлетела, а не подошла к ней. Эндрю приходил и она чувствовала себя совсем девчонкой. Опять. Теперь это чувство не было таким бурным, теперь она держала его под контролем. Но эту детскую лёгкость в ногах и в суждениях так приятно было ощущать всякий раз. - Что на этот раз? - снизу на гостя смотрели любопытные зеленоватые глаза. Игра "угадай мелодию" уже вошла в привычку. Марси почти никогда не знала ответ, но ей все равно нравилось. Хризолитовый взгляд изменился. Смотрел бесстрашно и с любопытством. - Астор Пьяццолла, фрагмент из танго, - улыбнулся Энди. - Привет. Из-под куртки, как по волшебству (а может, как во Сне) появился объемистый термос, который протянули Марси. - Держи. Разумеется, она и не слышала о таком. Но всегда можно было послушать позже. Мисс Фог делала так почти всегда. Марси не нужно было открывать и убеждаться лично, чтобы знать - Эндрю принес что-то очень хорошее. Она бережно отставила термос на стол, поближе к скособоченному пирогу и поманила доктора рукой. - Иди сюда. Хочу кое-что тебе показать. Пластиковая накидка полетела на пол, обнажая подаренный еще осенью холст. Теперь на ровной прогрунтованной поверхности красовался рисунок, который можно было бы принять за детский, если рассмотреть как следует. Впрочем, если отойти подальше, то смотрелось недурно. Показать контент Hide Причем и рыбки, и листья кувшинок, и круги на воде, все они несли на себе отпечатки ее пальцев, буквально. Марси не любила пользоваться кистями. Для абсолютно неискушенного в техниках рисования Флинна смотрелось даже отлично. Свою картину Марси ревниво прятала от его глаз каждый раз, когда ирландец приезжал в реабилитационный центр. Обещала показать, когда закончит. Очередное выполненное обещание. - Она такая классная, - улыбнулся Энди. В самом деле, ему нравилось все: и подбор ярких, глубоких, летних по настроению цветов, и спинки рыб - карпов кои, прикосновение которых считалось приносящим удачу, мерцающие под водной гладью, и легкая рябь на поверхности, и волна, расходящаяся от плывущего желтоглазого кота. Пациентка просияла, но в уголках улыбающихся губ все равно пряталось едва заметное беспокойство. Она отошла к столу, достать чашки, разрезать пирог. Из термоса пахло... просто невероятно пахло. Так сразу различить, что это, у нее не получилось. Свежесть и сладость вместе. Запах лета, такой дорогой зимой. - Пахнет потрясающе. - заметила Марси и взглянула на бессменного посетителя изучающе. - Так тебе правда нравится? Взгляд стал испытующим. Не то чтобы Флинна привыкли подозревать во вранье, разумеется, нет, а вот слышать похвалу на этот счет ей было внове. - Сам варил, - с тем же безмятежным выражением лица и без малейших признаков скромности, ложной или нет, похвастался гость. Может быть, в приготовлении алкогольных напитков он достиг тех высот, что были ему заказаны в стряпне, если речь шла не о синтетических полуфабрикатах. - Разумеется, - исполненные уверенности голубые глаза воззрились на Фог неверующую. Он любил говорить правду. И любил слышать ее в ответ. И другие далеко не всегда любили это в нем. Ресницы дрогнули, отгоняя внезапную тень мысли, призрак воспоминания. - Я не искусствовед или профессиональный критик, чтобы вещать про настроение и атмосферу, переданные в масле - или это акрил? - я просто просил краски, более всего подходящие подходящие для рисования без кисти... Так вот, без всяких заумных слов - мне нравится. Энди повел плечами и улыбнулся, мол, тебе придется поверить мне на слово, так как более весомых доказательств не предвидится. Марси могла бы сказать ему в ответ тоже самое. Она весьма слабо разбиралась в алкогольных напитках, но запах этого самодельного чуда ей очень и очень нравился. - Тогда... - она села за стол, тем самым приглашая и Эндрю разделить с ней угощение, голос чуть дрогнул, выдавая волнение. - ..мне было бы очень приятно, если бы ты взял ее себе. И тут же торопливо прибавила, не желая прослыть слишком настойчивой. - Только не делай этого из вежливости, пожалуйста. Если не захочешь, я найду для нее какой-нибудь темный угол у себя дома. Француженка пожала плечами, с тем видом, который бывает у человека, заранее подготовившегося к отказу. Приглашающий жест указал на соседний стул. Энди сбросил куртку, стянул перчатки, приткнул их где-то типичным жестом не заботящегося о порядке холостяка. Такое выражение лица он уже видел у Марси. Когда она предлагала "убрать" маленького дракончика, если тот не приглянется одаряемому. Что же, во всяком случае, картину точно не ждёт та судьба, которую принял Эшер. Флинн занял предложенный стул, развернулся вполоборота, плечом опираясь на спинку. - Спасибо за прекрасный подарок, - несколько церемонным и даже галантным, но абсолютно бескомпромиссным тоном произнёс он. На секунду Марселина задержала дыхание. А в следующую с облегчением вздохнула, услышав вердикт. - Тебе спасибо. - довольно глупо благодарить человека за то, что он принял твой дар. Что же, мисс Фог прискорбно часто демонстрировала свою глупость. Она пригубила глинтвейн, помолчала немного. - Я уезжаю, Эндрю. Надолго. Полгода. Может быть, год. Выражение хризолитовых глаз вновь изменилось. Беспокойство, наконец, обнаружило свою причину. Марси неотрывно смотрела в голубые глаза. Пока длилось молчание, Энди дегустировал угощение. Обидеть хозяйку, оставив пирог нетронутым, он не смог бы. Впрочем, вкусовые качества блюда неумолимо подтверждали: когда Марси заявила во Сне, что паршиво готовит, это также была чистая правда. А потом мисс Фог сказала, что уедет. Что же, вполне ожидаемое решение. Смена местности положительно сказывалась на здоровье, особенно если речь шла о новых впечатлениях, накладывающихся поверх травматичных. Несколько секунд Энди изучал бледное лицо с беспокойными зелёными глазами. - Надеюсь, это какое-нибудь приятное место, предназначенное для отдыха. И надеюсь, что там кто-нибудь будет для тебя готовить. - тёплая улыбка слабо вязалась с последними словами - честными, но не слишком вежливыми. Таково свойство правды, да?.. Взгляд упал на кусок пирога, хозяйка не сдержала смешок. - Совсем плохо, да? - обижаться было не на что. Традиционный путь к сердцу гипотетического мужчины был для нее навсегда закрыт. Не стоило и пытаться. И снова повисла пауза. С минуту она раздумывала, что ей делать с данным самой себе обещанием молчать. Сколько раз она зарекалась? - Нет, Эндрю. Это неприятное место. Это клиника в Пекине. Там работает специалист, которого мне посоветовали. Я понятия не имею, сколько займет лечение, но... - она вымученно улыбнулась, и снова отпила подарочный глинтвейн. - ...если все получится, я надеюсь стать гораздо счастливее, чем сейчас. Доктор Флинн был именно тем человеком, ради которого стоило сделать исключение. - Вылетаю через два дня. - Я знаю пару прекрасных дам, которые готовят хуже, - дернул бровью Энди. - Но для постоянного питания не пойдет. Лично ему всегда казалось, что в двадцать третьем веке ходить настолько проторенными путями попросту бессмысленно, ведь есть множество не менее известных, но более интересных своей свежестью. Ирландец молча созерцал вымученную улыбку, грея ладонь о теплую стенку чашки и понемногу отпивая горячий винный напиток собственного производства. Рекомендованный специалист не мог быть пульмонологом или душеведом. Этих хватало и здесь. Да и будь нужен Марселине присмотр такого рода, Центр не дал бы добро на перевод за город. Флинн опустил взгляд, краем глаза зацепив фигуру в свободном платье, пытавшемся скрыть девичью хрупкость. Не выходило. И молодому медику вдруг показалось, что он понимает, что именно может сделать ее счастливее, развеять проклятое одиночество - и какое отношение к этому может иметь китайская клиника. Впрочем, он мог и ошибаться. В любом случае, права спрашивать у него не было. Марси и так достаточно натерпелась страданий, связанных с его персоной. И - все еще - была благодарна. Поверяла ему самое дорогое, что могла - собственное искусство. Вместо вопросов ирландец протянул ладонь и коснулся плеча своей визави. - "Все будет хорошо". Помнишь? В двадцать третьем веке многое изменилось. И в то же время осталось прежним. Люди все так же тяготились одиночеством. Теперь на планете было слишком много свободного места. Проторенные или нет, пути эти никуда не приводили. Или, может, Марси просто шла не туда. Искала выход в глухой стене. Чужая ладонь легла на плечо, взгляд зеленоватых глаз скользнул по кончикам его пальцев. Француженка могла бы сказать ему, о чем думала в последние месяцы, выпустить наружу то, что теснилось в груди. Что устала ждать. Что не хочет умереть, так ничего и не оставив после себя на Земле. Что боится упустить шанс. Что не знает даже, есть ли у нее эта возможность. Но Эндрю ни о чем не спрашивал. И был, как всегда, прав. Им не стоило говорить об этом. Она положила свою ладонь поверх его. Всего на секунду. Вздохнула и снова уставилась прямо перед собой. - Время покажет. Все и всегда упирается только в него. Легкость движений, искорка в глазах, сдержанная улыбка - все это снова истаяло, оставив маленькую, молчаливую, серьезную женщину. Контакт снова распался. А Эндрю... Эндрю не умел утешать. Не умел вселять веру. Как-то отчаянно не везло с ним людям последнее время. Повисшее молчание снова было тягостным и отравленным. Совсем как там, во Сне. Ирландец моргнул, словно сбрасывая стылую маску усталости и апатии, наползающую на лицо, словно какой-нибудь высасывающий душу паразит из фантастического фильма. Порефлексировать можно и дома, над бутылкой и проигрывателем. - Время - совершенно бессмысленная величина при отсутствии действия, - хмыкнул он. - Работа и время, школьная физика. Главное - делать что-то. Энди мягко улыбнулся. - С упорством у тебя нет никаких проблем, Марси. Поэтому я в тебя верю, - алый кружок вина со специями отказывался суфлировать, приходилось справляться самому. - Азиаты, кстати, отлично разбираются в своем деле. В них я верю тоже. "Безнадежна только смерть". Так он твердил себе, учась играть вопреки трясущимся пальцам. Раз за разом приходя в палату, где мерно дышала, не просыпаясь, рыжеволосая женщина. Пожалуй, это можно было назвать единственным, что тянуло на звание его религии. Флинн прекрасно обходился без богов, а боги, судя по всему - без него. Марселина повернулась, застыла неловко, словно тяготея к нему, как Луна тяготеет к Земле, и также, как одинокий спутник небесного тела, не имея ни шанса когда-нибудь приблизиться. Нарушение законов природы влечет за собой катастрофу планетарного масштаба. Только и всего. Зелёные глаза, серьезные и внимательные, буквально ощупывали взглядом чужое лицо. Дюйм за дюймом. Чтобы вылепить его в своей памяти, когда только и останется, что вспоминать. - Значит, все получится. Эндрю Флинн всегда говорил ей правду, благослови его бог, если он есть где-нибудь там, на небе или во Сне. Марси встала на ноги, но вместо того, чтобы отойти, обвила дока рукой за шею и коснулась губами светлых волос чуть выше виска. Вскоре у нее нашлось очень важное дело, мытьё чашки никак не могло обождать. - Я позвоню тебе. - за рыжими волосами не было видно лица, только тонкие пальцы, скользящие по фальшивому фарфору. - Потом. Что-то в ее голосе давало понять, что случится это нескоро. Энди поднялся на ноги вслед за ней. Что-то намекало, что ему пора уходить. А когда Марси занялась мытьем чашки, намек превратился в безмолвный крик. Она всегда отворачивалась, когда становилось слишком тяжело держать себя в руках. И не заслужила собственных упреков, если плотину самоконтроля все же прорвет. - Обязательно получится, - согласился покладистый гость, набрасывая на дареную картину защитную пленку. Куртку - под мышку. - Обязательно позвони. Я буду ждать. Ждать он умел очень хорошо. И скучать тоже. Пожалуй, в отличие от создания огромных птиц или гитарных мелодий в этом Эндрю Флинн был действительно талантлив. В умении считать себя счастливым, проживая от точки до точки, от события до события. Возвращение домой. Возвращение в Сон. Вот теперь прибавится обещание возвращения Марси. Свои обещания она выполняла старательно. Эндрю уже ушел и дверь за ним закрылась. Комната выцвела до состояния старой фотографии. Стало пусто. Так всегда происходило, но сегодня особенно бросалось в глаза. Пальцы все скользили по краям и донышку - бессмысленно - потому что чашка давно уже скрипела от чистоты. Зелёные глаза смотрели ему вслед. Так, словно до сих пор видели удаляющуюся фигуру. - Я же обещала. Прошептала и смолкла. Потом вздохнула, приложила тыльную сторону запястья ко лбу. Марси всегда исполняла обещания. Но ещё не знала, что это выполнит только через год. *** Загородный реабилитационный центр Пригород Нью-Берлина. 03.12.2205 В этой комнате Марси прожила почти два месяца. Казалось бы, совсем немного, но столько накопилось всего. Ненужная одежда, канцелярская мелочь, книги, краски... Следовало освободить помещение, вещи должны были вот-вот забрать, чтобы отвезти в ее берлинскую квартиру, где они будут дожидаться возвращения своей хозяйки из путешествия в Китай. Марси разбирала, сортировала, раскладывала, когда в руки вдруг попалась незнакомая коробка. Француженка осмотрела ее со всех сторон, так и не приметив этикетки на оборотной стороне. Разорвав упаковку, открыла. Прямо в руки выпала сушеная фиолетовая травка и книжка. Догадка так и не озарила притупленный комой разум, так что Марси еще раз осмотрела упаковочную коробку и на сей раз результаты вызвали характерное отточенное движение бровей. Ну конечно! Конец мая. Посылка пришла за два с половиной месяца до того, как она очнулась. И за четыре с половиной месяца до того, как рыжеволосая мисс поправилась настолько, чтобы покинуть пределы больницы. Не удивительно, что эта вещь затерялась. Книжка открылась на середине, рыжая смотрела на разворот довольно долго, бледный лоб прорезала морщинка. Перелистнув еще несколько страниц, мисс Фог кашлянула. Вдруг резко, с хрипом, вдохнула и дрожащими пальцами принялась искать пузырек со своими таблетками. Хорошо, что теперь она всегда носила их в кармане. Книжка с картинками и сушеная травка вернулись в свою коробку, коробка скрылась в недрах большого ящика, который, как следовало из наклейки, должен был быть вскоре доставлен по адресу в один из весьма престижных районов Нью-Берлина. *** Běijīng Shǒudū Guójì Jīchǎng. 04.12.2205 04:00 Показать контент Hide Телескопический трап, ленивой гусеницей растянувшийся от борта самолета в сторону крыши лаконичного в своей консервативности здания одного из крупнейших аэропортов планеты, казался мисс Фог ужасно длинным. Тревога поселилась в желудке еще тогда, в нескольких тысячах метров над землей. Самолет заходил на посадку, и чем ниже он спускался, тем сильнее становилось это чувство, отключая возможность и есть, и пить. Марси пару раз споткнулась, тонкие пальцы на ручке сумки побледнели сильнее, чем обычно. Лишь упрямство не позволяло выпускать на волю страх. Что-то будет дальше? Она твердо была намерена вынести все, лишь бы достичь цели. Она добьется. И придет, наконец, в равновесие. - С вами все в порядке, мисс?.. - на ломаном английском поинтересовался охранник-азиат, когда Марселина оперлась рукой о стену, чтобы перевести дыхание. - Нет-нет, все хорошо. - она прикрыла на мгновение глаза. Проглотив таблетку, француженка улыбнулась. - Все отлично, спасибо. Марси достала из сумочки смарт, смотрела на вспыхнувший неоновым желтым, под стать ожидающему ее городу, сиянием экран с минуту, словно бы решая что-то в уме. Но потом, так ничего и не сделав, убрала в обратно. Сейчас - не подходящее время. После. Сердце подскажет, когда. Мисс Фог решительно, насколько позволял запас сил, зашагала в сторону регистрационной стойки, а там - к выходу в город. Все обязательно будет хорошо. Эндрю ей так сказал. Значит, именно так все и будет. Показать контент Hide *** В то же время. Во Сне Показать контент Hide С некоторых пор Джон М. Джемисон, человеческое воплощение ирландского виски, перестал зашторивать окно так плотно, как раньше. Наверное, он начинал привыкать. Проникающий через небольшой промежуток свет буквально топил комнату и ее обитателя в белом золоте лучей. Гостиная, чистая и прибранная, почти не переменилась. Только книжек стало еще больше. Атташе опрыскал водой перед тем любовно протертые от пыли мясистые листья одной из своих орхидей. Он уже собирался поставить горшок на свое место, на полку, но не смог. Что-то.. что-то случилось? Взгляд серебристых глаз обратился внутрь. Правая ладонь легла на грудь, в попытке уловить мимолетное тепло. Полтергейст неожиданно для самого себя широко улыбнулся и даже не сдержал смешок. Это было что-то... принадлежащее не только ему. Ощущение волнительного счастья. Предвкушения его. Глаза коснулись небольшого рисованного углем портрета в рамке. Женщина, лицо которой терялось в тенях, держала на коленях маленькую девочку с тощими косичками и заразительной чистой улыбкой. Он несомненно видел в этом личике фамильное сходство. И попробовал бы кто это оспорить. У него была когда-то дочь. И у нее, наверняка, тоже были дети. А это значило, на Земле еще осталось что-то от него. Именно теперь, раньше эта мысль не приходила ему в голову, Джон понял, что никто не отнимал у него дом. Просто он заблудился, заплутал в собственных мыслях. Но теперь нашел дорогу. Его сердце встало, наконец, на место, даруя долгожданное умиротворение и покой. Его сердце билось в гармонии со всем миром, этой и той стороной. Билось в унисон с ещё одним точно таким же. Fin Hide *** Эндрю Солнце было щедрым и ярким, заливало город, простиравшийся за окнами нью-берлинской квартиры Эндрю, воссоздавая бодрое настроение с открыток, которые продают туристам в каждом сувенирном магазине. Флинн сидел на постели, потягивая из стакана коктейль с ударными дозами виски и льда. Раннее время его ничуть не волновало. Самолет только вечером, алкоголь успеет выветриться. А его ждал длительный отпуск. Стакан опустел. Медик поднялся, подошел к барной стойке и недрогнувшей рукой смешал себе еще один спиртосодержащий напиток. Задумчиво провел рукой по столешнице темного дерева. Если не считать ее, эта комната здорово напоминала жилое помещение в одном из убежищ дихари, где он позволил себе очень сильно обмануться в себе и другом человеке, и пострадали оба. Такая же стильная и лаконичная обстановка. Впрочем, не она была источником меланхолической задумчивости блондина, который давно слишком преуспел в искусстве самокопания тупым скальпелем, чтобы переносить на окружающую среду собственные переживания. Энди чувствовал себя вымотанным. Он нарочно не давал себе ни минуты покоя с того самого момента, как очнулся, чтобы обнаружить у своей постели задремавшую от усталости Юльку и потрясающе ироничных The Smiths в колонках. Показать контент Hide Восстановление, тренировки, рабочие вылазки. И, конечно, Джеймс. Судя по всему, плоть от плоти того гордого племени, чьи представители обречены вечно преодолевать бурлящие жизненные пороги. Может, это и породнило его с Марселиной. Взгляд уперся в подаренную картину, ныне надежно упакованную в коричневую бумагу. Она ехала с ним домой. Флинн не жалел ни о чем, кроме собственной тупой и скотской поспешности, но даже за нее он устал упрекать себя. Много воды утекало, как говорится. Время ускользало сквозь пальцы, неподвластное ничему в этой Вселенной и, может, еще нескольких других. Еще глоток. Холодно, вкусно, кисло-сладко. Стук в дверь. Блондин набрал комбинацию на пульте дистанционного управления электронным замком, и тот гостеприимно щелкнул. В квартиру влетел рыжеволосый вихрь, но тут же остановился. Юлька чувствовала его настроение так же хорошо, как акула чувствует каплю крови в воде. - Что за хандра, бесценный? - осведомилась русская, сбрасывая туфли и усаживаясь по-турецки на двуспальной постели. Флинн пожал плечами, сев рядом. - Так, воспоминания нахлынули. Волкова молча кивнула. Она могла понять. У самой частенько бывало такое, что нахлынуло. Мимолетное осознание, что антисептики все равно оставляют свою печать, въедаются в поверхности, ткани, проникают в дыхательные пути, напоминая, где ты находишься. Шутки о зашкаливающей концентрации Флиннов: голос Питера может повергнуть в экстаз целый стадион поклонниц, но сейчас в нем ни тени веселья или энергии, лишь беспокойство. Вэл выглядит бледной молчаливой копией себя самой. Мнимая безмятежность успешного охотника на деймоса, лежащего на самой удобной постели из возможных. Можно было подумать, что он просто спит, если бы не многочисленные трубки, присосавшиеся к телу здесь и там, словно нечестивые постапокалиптические щупальца. Брат и сестра ничем не выдают своих чувств, лишь держатся за руки. Стойкость характера была у этой семьи в крови. Мрачноватая циничная русская очень любила Флиннов за это. И тем горше ей тогда было, пока самый улыбчивый, смешливый, скорый на хорошее из них лежал неподвижно, черты его лица заострились, обменные процессы поддерживались химией и технологией. Волкова тряхнула рыжими волосами, отгоняя морок. Потом вспомнила, зачем пришла, и замялась. - Ну что, наставница, колись? - улыбнулся Энди, подталкивая локтем свою учительницу, подругу и так далее по списку. - Чем ты пришла меня осчастливить? Волкова вздохнула и извлекла содержимое своего рюкзака. Конечно, он не мог не узнать руку, создавшую это. Руку русоволосой девочки-вундеркинда. - Сначала ты был в коме, - извиняющимся тоном пояснила она, пока Флинн вскрывал подарок, догнавший адресата так много месяцев спустя. - Потом... - Потом не мог заснуть, не обдолбавшись антипсихотиками и антиконвульсантами, а ты кормила меня с ложечки, - кивнул блондин, бездумно крутя в руках напоминание обо всем, что происходило с ним в том, другом мире, где человек так силен и так уязвим сразу. - На самом деле, спасибо. Не уверен в том, как воспринял бы очередной триггер. Не уверен в том, что они вообще мне сейчас нужны. Давай-ка я налью нам. Волкова кивнула в знак согласия и на секунду обняла плечо ученика, повторявшего короткий маршрут к барной стойке. - Так ты... не будешь ее забирать? - поинтересовалась сноходица. - Зачем? - пожал плечами Энди. - Я не Джеймс, проблем с памятью у меня не наблюдается. Побудет пока здесь. Думаю, к следующему рабочему визиту я додумаюсь, что мне делать с так хорошо исполненным напоминанием о собственной ублюдочности. - Flinn, ne nachinai. - Закончил, - послушно кивнул блондин, подавая женщине стакан и слегка чокаясь. - За все хорошие воспоминания, которые у нас впереди. - Sláinte*, - отозвалась русская, чем вызвала одобрительную улыбку. *ирландский аналог русского "за здоровье" *** Самолет, поезд, автобус. Привычный маршрут возвращения. Привычно прижиматься щекой к стеклу, наблюдая, как мимо проносится цветущая зелень. Камень, черепица, живые изгороди. Сердца человеческие тянулись не только к стеклу и неону, но и к чему-то земному, напитанному теплом и солнцем. Ирландия. Вэл не изменилась вовсе. Показать контент Hide И так же возмущалась, когда бесцеремонный братец традиционно подхватил ее на руки. Только для вида. - Вернулся, - прошептала девушка, снова обретя опору в виде земли под ногами и глядя нахалу в глаза снизу вверх. - Вернулся, - подтвердил Флинн, сияя и мысленно задаваясь вопросом, почему не сделал этого раньше. Здесь был дом. Место родное настолько, насколько это возможно. И он обожал возвращаться. *** Яркая картина, нарисованная тонкими бледными пальцами, заняла место в комнате музыканта, переглядываясь со своей стены с солнцем и вьющимися розами и плющом, которые пытались это солнце к ней не пустить. Недели Энди были наполнены светом, музыкой, теплом семейных объятий, смехом, прогулками, запахами моря, трав, костров, свежих булочек с карамелью, утреннего кофе с корицей, вечернего виски. Иногда к ним добавлялись ночные кошмары, но все реже и реже, пока не прекратились вовсе. А потом он познакомился с Холли. Темноволосой, коротко стриженой, носящей имя любимого рождественского кустарника*. *имеется в виду остролист - holly Показать контент Hide Толпа, этот странный непредсказуемый зверь, столкнула их на одном местном концерте, и Флинн просто не успел понять, как он успел оказаться у нее дома с бокалом красного вина, хохоча над историями ее матери. Показать контент Hide Но между этими двумя моментами был ворох хороших воспоминаний - именно таких, которые он имел в виду, чокаясь с Волковой за много миль отсюда, много дней назад. А еще было бесценное взаимное понимание - не всегда с первого слова, но всегда достижимое к удовольствию обеих сторон. Была легкость - которую невозможно описать, но которая ощущается мгновенно. Было тепло. Играя ей что-то очень ирландское, глядя в гипнотически темные глаза, ловя ответный взгляд, любящий и спокойный, Энди знал, что будет возвращаться к ней раз за разом. Всегда. Показать контент Hide Hide Grey_vi_Ory & julia37 Изменено 2 декабря, 2018 пользователем Grey_vi_Ory 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
