Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Thinvesil 17 800]

Баннорн

Девушка шла, вдыхая аромат диких трав. Оценивающе осмотрев идущего рядом друга, она с облегчением отметила, что тот выглядит лучше. Найдя удобный холмик, с которого хорошо осматривались окрестности, Амата решила, что это вполне подходящее место, чтобы пообщаться, не опасаясь, что кто-то подберется незамеченным. Магичка плюхнулась в траву и кивком головы пригласила Коула сесть рядом.

- Устала, - пожаловалась она. 

- Знаю. Надо было мне идти с вами. Я бы не допустил... 

- Даже не начинай, - оборвала его Амата. - Ужасное место. Завеса такая тонкая, что казалось вот-вот и... - она мотнула головой. - Мне многое нужно тебе рассказать. Я так и не успела передать про гадалку, - и девушка начала свой рассказ, начиная с визита к дому Волера, как на них напали убийцы, а потом что было внутри. О словах ривейни, о том, как они договорились пробраться под видом артистов, а Тайбер едва не сорвал весь план, заявив, что они из Церкви. О том, как страшно ей было быть среди стражников, и как трудно было не сорваться и делать вид, что она всего лишь певица, и что совсем не боится их. О том, как их поймали и словах капитана, побег, дикий ужас, что охватил ее, когда Торк схватил ее и понес.

Коул молча слушал, сочувственно сжимая ее ладонь. Высказав все, Амата почувствовала некоторое облегчение. Она была рядом с другом, далеко от ужасного места и пережитых ужасов. Некоторое время они молчали, глядя на первые звезды. 

- "Целеустремленность скоро снова будет говорить с ним столетия напролет под темно-зеленым небом", - повторил он слова ривейни. - Он помнит.

- Кто? - для Аматы ее слова были загадкой, дух же, похоже, знал, о чем речь.

- Друг, - коротко ответил он и улыбнулся. Девушка знала уже, что расспрашивать бесполезно. Коул охотно рассказывал о себе, даже о самых тяжелых временах, но как только дело касалось кого-то из его бывших знакомых - имен или мест, замыкался как устрица в раковине. Как-то раз она решила проявить настойчивость и забрасывала его вопросами, но дух легко отделывался от них, а когда Амата попыталась взять его измором, молча прижал палец к ее губам. После столь недвусмысленного "не спрашивай" она раз и навсегда оставила попытки что-либо узнать о его старых друзьях.

- И еще это видение с мужчиной на корабле. Неужели это был мой отец? Это он погиб в море? - девушка явно пребывала в растерянности. 

- Но ведь твой отец был жив. Пока его не убили дома. Может, это тот, кто украл бумаги? 

- Но тогда ему надо плыть из Каринуса, а не в город, - резонно заметила тевинтерка. - Коул, я не знаю, - беспомощно посмотрела на друга.

- Там было кораблекрушение, - парень нахмурился. - Надо найти кораблекрушение и начать поиски оттуда. 

- Значит, нам нужно идти к морю.

- Ты хочешь оставить отряд? - голос духа не был удивленным, а скорее, грустным.

- Как я могу остаться с ними после такого? - вспыхнула девушка. - После того, как они меня подставили, а теперь еще и возмущаются! Мы договаривались, что будем изображать артистов, а этот.. сказал, что мы из Церкви. Да если бы стражники не знали заранее, кто мы, и не хотели заманить нас в ловушку - они бы точно нас не пропустили. Виданное ли это дело - искушать стражу Песнью Света! Ты прекрасно знаешь, что это за люди. Я даже представить себе не могу, что должен сделать с собой человек, чтобы пытать и мучить другого. Они бы никогда не клюнули на такую приманку, - Амата, вскочившая было с места, снова опустилась на траву и перевела дух.

- И хорошо, что не представляешь, - по лицу Коула пробежала гримаса. Он не просто представлял, он знал - лично заглядывал в души людей и видел, какие демоны их терзают - даже не магов, обычных людей. Он мотнул головой, отгоняя грустные мысли и улыбнулся подруге. - Нельзя винить Таби за то, что он не знаком с тем, что это за люди, что ему не пришлось пережить то, через что прошла ты. Он хотел, как лучше. Радовался, что помог. Счастлив быть полезным. Не сердись на него.

- Я... Ты прав, - слова Коула, а особенно их примиряющий тон подействовали целебным бальзамом на мысли и чувства Аматы. - Я поговорю с ним, если останусь. И если он не прогонит меня прочь. Чего ты скалишься? 

- Я не скалюсь, я улыбаюсь, - мягко ответил он. - Ты делаешь вид, что все еще сердишься, но это не так. Не бойся, я никому не скажу. 

[junay 6 061]

Лагерь

- А топор меж глазюк? - мгновенно ощерилась Валья, поглядев на мага со смесью страха и ненависти. Тут уж ему самому предстояло выбрать, чего больше там было. - Колдуй в другом месте.

- Что совой о пень, что пнем о сову. - пожал плечами Тайбер. - Значит, еще боишься. 

Он с трудом подавил зевок. Усталость на него наваливалась неимоверная, такая, что глаза слипались, и грифель выпадал из рук. Он бегло закончил описывать свойства корня смерти и закрыл потрепанную книгу. 

- Разбудите на дежурство. - сонно пробормотал он. "Если я вообще  проснусь" - добавил он мысленно. сверху прошелестел ветерок, и белые лепестки посыпались на спальник.

" Вы спаслись. Все хорошо..." - где-то на грани сознания прозвучал далекий голос. То ли голос белокурого паренька, то ли его матери, а может и самой Андрасте. Тайбер что-то сонно муркнул и уснул.

[Thinvesil 17 800]

Баннорн

Немного погодя вернулись Амата с Коулом, таща вдвоем павшее дерево. Бросив его подле костра, Коул принялся следить за огнем, пока девушка ощипывала и потрошила куропатку. Завернув ее в листья лопуха, она всунула тушку в угли и сидела, невидящим взглядом пялясь в огонь, пока та не приготовилась. Скоро перекусив, магичка зевнула и пожелав другу спокойной ночи, полезла в палатку. Юноша сел неподалеку и стал читать книгу, время от времени подбрасывая поленья в костер, чтобы свет доставал до страниц.

- 1 порция еды

[Shunt 1 951]

Лагерь

Валья осталась у костра. Спать особо не хотелось - кровь еще кипела после не такой уж и давней драки и вовсе не дальнего побега, так что сон просто не шел. Поджав ноги под себя и придвинувшись к огню, девушка завороженно уставилась в пламя, изредка поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, когда становилось совсем горячо. Сушняка остальные принесли достаточно и топлива могло хватить до самого утра. Жаль, что с ней сейчас нет ее друзей - настоящих, проверенных в боях. Впрочем, кто-то да остался - много людей ушло из отряда после той памятной резни, но она сомневалась, что их с ней встреча будет радостной. В отличие от них, она принципов никаких не имела и убивала, может и с толикой жалости в некоторых случаях, кого угодно. Вздохнув, она полезла в сумку за пайком - охотиться она не умела, так что жареный кролик или куропатка ей не светили ни при каком раскладе. Это дело лучников - с топором бегать за зверьем просто смешно. Грызя сухари, девушка вслушивалась в звуки природы - лагерь потихоньку засыпал и никто не мешал наслаждаться тишиной и спокойствием. На сидевшего рядом незнакомого паренька-невидимку она внимания так и не обратила.

-1 паек

Изменено 4 июля, 2018 пользователем Shunt

[Эри 10 639]

Баннор

Эльф решил пользуясь отдыхом решил привести себя в порядок. Он сходил к ручью напился свежей, родниковой воды. Вода не смотря на жарикй день была чистая и прохладная.  В мешке он нашел запасную одежду, а то что была на нем простирнул. Эльф не боялся,что  его раскроют  Стражи давно покинули Фелреден, а их символы и цвета уже мало кто помнил. Вымыв голову и ополоснувшись. Он смог избавиться от запахов,что  пропитали в тюрьме его кожу и волосы. Он словно пытался стереть воспоминание об плене и  о том маге со стеклянными глазами. Развесив одежду сушиться, он сел на траву, а когда стало темнить переместился в лагерь  Все еще читая  книгу которую купил у торговца. Там было много написано про свойства камней и минералов и где их искать, а так же про кожу,чтобы рукоять меча не скользила в ладонях. Настоящий кладезь знаний подумал эльф.

[Tork 4 463]

Баннорн.

Торк передохнул от изматывающего бегства и собравшись с силами отправился мыться и стираться. Зайдя подальше по течению ручья он разделся и разом рухнул плашмя на неглубокое дно. Ледяная вода бодрила и смывала пот, кровь и грязь. Следом был искупан Тобик, одежда была промазана глиной и выполоскана. Глина унесла вместе с собой грязь. Торк надел сменную сухую одежду и отправился обратно. Ни дичи, ни ресурсов больше им не попадалось. Освеженный и взбодрившийся рыцарь вернулся в лагерь. По пути он нарвал черничных и малиновых листьев - будет что заварить в кипятке.

Когда Торк вернулся, вода в шлеме Вальи уже вовсю кипела. Торк достал из сумки четыре алхимических склянки и предложил окружающим их в качестве стаканов. Жизнь потихоньку налаживалась.

Изменено 5 июля, 2018 пользователем Tork

[Thinvesil 17 800]

Баннорн

Изучив руководство оружейника, которое приобрела Амата, Коул спрятал книгу обратно в рюкзак, проверил свои кинжалы и отправился прочь из лагеря. Приблизительно через полчаса он вернулся обратно с добычей - группка зверьков, которых он встретил, отличалась жестким и невкусным жилистым мясом, так что он просто освежевал тушки и прихватил с собой шкурки. 

Пряча добычу в палатке, он старался двигаться как можно тише и не задеть Амату, но обнаружил, что девушка не спала.

- Поспи, - ласково сказал он подруге. - Ты устала. 

Магичка села и протерла глаза. 

- Я немного задремала, но опять не могу уснуть. Слишком много всего, и еще этот сонный газ... - она зевнула. - Пойду сполоснусь. Ты со мной?

Парень кивнул и прихватил с собой флягу. Амата достала из сумки сверток со сменой белья и чистой рубахой, и друзья отправились вниз по течению ручейка.

+ 3 куска кожи

Изменено 5 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Эри 10 639]

Баннор

Эльф  съел половину утки и   собранной черники. Он так же предложил ягоды и половину  утки остальным, а сам пошел  проверять силки  перед  сном.  Туда попался заяц , а еще эльф заметил  мешочек в которым лежали  ткани видимо кто-  то решил спрятать. А может они  вывались из повозки купца. Вернувшись в лагерь он напился воды из ручья и сел около костра.

 

+1 порция еды

+2 ткани ( парча)

- 1 порция еды.

 

[junay 6 061]

Баннорн

Тайберу действительно снилась мать. Еще в то далекое время, когда он был ребенком, и его родители были живы. Во сне их маленькая лачуга казалась большой и светлой, с белыми, тонкими занавесями на открытых оконцах. Мать сидела  в старом рассохшемся кресле и занималась шитьем. Во дворе слышался голоса – к отцу пришел раб одного из городских вельмож, передавал плату за портрет и благодарности господина.

Он уже практически забыл то далекое  время, и только в снах видел его иногда.

 Мать при его виде улыбнулась и отложила шитье.

- С днем рождения, сынок! Смотри, какой у меня для тебя подарок! – с этими словами она протянула ему книгу. Книгу, при виде которой он застыл в восхищении, ведь такого он не видел никогда и нигде.

Это был настоящий гримуар магистра! Обтянутый тончайшей кожей, с золотым тиснением и вензелями, где на титульной странице сплетались три дракона: огненный – из золота, морозный – из голубого жемчуга и дракон бури из сапфиров, изрыгающий молнии.

С бьющимся сердцем, он взял тяжелую книгу и  собрался ее открыть, но тут почувствовал аромат запеченной курицы – в соседней комнате уже был накрыт праздничный стол, уставленный (как бывает только во сне) самыми разнообразными яствами.

Тайбер почувствовал, что у него живот свело от голода и бросился ко столу…

 …И проснулся. Ни дома, ни стола само собой не было. Он лежал, скрючившись в спальнике, а вот живот действительно сводило от голода. Тихонько выругавшись, парень нащупал сумку и вытащив оттуда паек, нетерпеливо раздерибанил обвертку и впился зубами в холодное сушеное мясо, жесткое, как подошва ботинка.

 -1 паек

[Aloija 863]

Баннорн

Едва отряд остановился после сумасшедшего бегства, Оливия скинула рюкзак на землю и с трудом удержала себя, от того, чтобы не упасть рядом. Даже у нее, привыкшей жить в бешеном ритме, сегодняшний день выпил все силы. Броня липла к телу, а ноги, всего час назад горевшие в башмаках, теперь почти онемели и ничего не чувствовали. Оливия закашлялась и потянулась к фляге. Воды хватило на один глоток. Слишком теплая, она почти не ощущалась, но немного смочила раздраженное горло. 

Попутчики - Оливия не считала себя частью отряда - выглядели не лучше, но с облегчением приняли возможность отдохнуть. Кто-то уселся прямо на дорогу, кто-то все еще оставался на ногах, но вскоре стало понятно, что группа останется на ночлег прямо на дороге. Оливия бы предпочла уйти как можно дальше от дороги, может быть, отыскать заброшенный сад или фермерский домик - таких в баннорне предостаточно - но выбирать не приходилось. Пока что она решила держаться с группой, рассудив, что в компании опытных воинов, таких как Торк и Удар - безопаснее, чем одной. 

Теперь за ее головой охотилась некая группа, судя по всему, посланная из Монтсиммара. Оливия полагала, что Тертес тут не причем. У него есть определенная власть, но едва ли она выходит за пределы Ферелдена. Впрочем, ни в чем нельзя быть уверенной. Кроме того, что теперь ей нужно дважды смотреть по сторонам. Цели Тертеса она хотя бы знала, но вот чего хотели ассасины не могла и предположить. 

Прежде чем отыхать, она решила убедиться, что лагерь в безопасности. Оставив сумку на земле, Оливия взяла только лук и колчан и пошла прочь от стоянки. Поднявшись на холм, она некоторое время всматривалась в рябь полей, выискивая тени, движения и силуэты. Но не увидела ничего, кроме ястреба, который нырнул в море ржи и вновь взмыл в небо с добычей в когтях, да еще куропаток, которых должно быть потревожила лиса. Преследователи отстали.

Каскара серой тенью пролетела мимо, описала круг и приземлилась на перчатку. Оливия знала, что птица всегда ее найдет и все же почувствовала облегчение. Кончиками пальцев свободной руки она провела по ее гладким перьям и нежно прижалась щекой к крылу. У Оливии не было ни друзей, ни семьи. Никого, кроме Каскары. 

Все, кого Оливия когда-то знала, считала близкими, так или иначе покинули ее. Мать погибла родами, когда Оливи было восемь лет. Она почти позабыла ее лицо, помнила только белоснежную прядь в кудрявых волосах, точно такую же, как и у Оливии. Четырьмя годами позже от болезни умер ее маленький брат. Отца и старшую сестру убили, когда разорили имение. Оливии было тринадцать, но она помнила ту ночь как вчера. 

"Хватит!" - приказала себе Оливия, прежде чем дотронулась до тех воспоминаний, которые обещала себе похоронить. 

Она вытащила из-за спины лук и спустилась с холма, уходя дальше от лагеря. Давно в последний раз приходилось охотиться. Каскара из дневных птиц и оставалось совсем немного времени до заката, чтобы наловить немного дичи. Охота здорово очищала разум от всякой ерунды. 

После охоты она успела искупаться в ручье, смыв с себя пот, дорожную грязь, копоть, а заодно и часть усталости. Привела в порядок одежду. Полученные в детстве благодаря гувернантке привычки никуда не делись. И даже не будучи "маленькой леди", Оливия следила за чистотой и опрятностью. Даже в походных условиях.

 

Оливия вернулась в лагерь, когда солнце почти село, таща двух куропаток в руках. Третью она позволила съесть Каскаре еще на охоте. Ловчие птицы охотятся не для хозяина, как это делают псы, а для собственного пропитания. Забирая всю добычу, охотник быстро впадет в немилость и потеряет доверие птицы. 

Группа уже обустроила ночлег - костер ярко и крепко полыхал, треща поленьями и выдыхая язычки пламени, вокруг стояли палатки. Оливия установила свою палатку за несколько минут, занесла внутрь вещи и присела возле костра. 

Огонь напомнил ей о том, что произошло в казематах. Как люди заживо сгорели в своих доспехах под разрушительной силой магии. Она испугалась тогда, но лишь на мгновение. Испугался бы любой, кто однажды бы встретился лицом к лицу с магом и почти проиграл. Сейчас наваждение прошло. Тайбер, на вид милый и совсем безобидный парнишка, сделал что должен был сделать для своего спасения. Оливия не жалела солдат. И на месте Торка, Вальи или Элендера, она бы не потрудилась подарить им легкую смерть. Бывают люди, которым чужие мучения приносят удовольствия. Она встречала таких, но была не из их числа. Просто ценила время и, когда речь идет о выживании, потратить лишнюю секунду на милосердие - расточительство. 

Огонь трепетал на ветру и не думаю прогорать. В шлеме, вместо котелка, закипала вода. Ее попутчики ужинали, кто-то ароматной только что испеченной дичью, кто-то давился сухим пайком. 

Оливия нырнула в палатку и вернулась к костру с котелком в руках. 

- Используйте его вместо шлема, - предложила она. 
Достав одну из куропаток - вторую она отложила для Каскары - Оливия принялась ощипывать перья. 

+2 куропатки

Изменено 5 июля, 2018 пользователем Aloija

[Эри 10 639]

Лагерь

В другой бы день он достал лютню и начал бы петь, но она  сейчас   уже скорее всего валялась в форте Драккона. Скорее всего на инструмент опустилась нога в латном  ботинке. Окончательно бы  уничтожив хрупкий инструмент. От этого была печаль все меньше оставалось вещей, которые  бы связывали с его домом. Давно протерлись связанные матерью носки, а сшитая одежда превратилась в лоскуты ткани. Да и сам дом сгорел,как и маленький садик  от матери практически у него не осталось веще. Только совсем уж безделушки из памяти постепенно выветривался ее образ и словно он поддергивался пленкой иногда Элу снились те времена. Но потом мать ушла, она до этого несколько  месяцев борматала странное, что ее кто - то зовет, а потом однажды вышла за дверь и больше не вернулась. Отец  думал, что она погибла ведь Ллеш и остальной Андерфел связывали только  Пустоши,полные опасности только самые меткие стрелки, которые объеденились в Отряд водили караваны.  А какие шансы у одинокой женщины добраться  до Тевинтера?

[Thinvesil 17 800]

Баннорн, лагерь

Амата с Коулом показались со стороны ручья - друзья возвращались в лагерь. Простая хлопковая рубаха укрывала мальчишескую худую фигурку девушки и была заправлена в походные штаны. Вымытые волосы были подобраны и стянуты куском бечевы, а в руках она держала мокрый сверток - выстиранное платье. Коул шел рядом с полной флягой и о чем-то беседовал с подругой.

Посвежевшая от купания магичка казалась непривычно беззаботной и расслабленной. Куда только подевалась ее обычная замкнутость? Друзья перешучивались и обменивались улыбками, глаза Аматы сияли, а походка была легкой и непринужденной. Но вот они подошли к стоянке, и снова замкнувшись в себе, как будто в свободе было что-то постыдное, девушка молча развесила платье сушиться на кусте у палатки и достала из сумки ощипанную и выпотрошенную тушку второй куропатки. Завернув ее в листья, она всунула сверток в угли, а пока нехитрая снедь готовилась, не спеша грызла сухари с солониной - отравление газом сходило на убыль, и усталость уступила место голоду. На завтра оставалось чуть больше половины пайка, но может быть, удастся что-нибудь найти в деревне неподалеку?

Развернув запеченную птичку, Амата принялась потихоньку обгладывать ее, присматривая за спутниками и раздумывая о том, что ей делать дальше.

- 1 порция еды, - 1 порция пайка.

[junay 6 061]

Баннорн

Тайбер с трудом прожевал паек, но голод немного утолил, да и сон уже прошел. Создатель! Он так устал, что просто вырубился, без задних ног, как говорится. А ведь не мешало бы помыться после такой дороги, да одежду сменить. Иначе, скоро он станет похожим на чучело, а так выглядеть при девушках не пристало.

Вздохнув, парень взял мыло, смену одежды и потопал к  ручью, который протекал поблизости.  Вечер плавно переходил в ночь, над далеким заревом заката появлялись первые звезды. Красивая картина, и в другое время, он бы с удовольствием засел ее рисовать, но... Сейчас было не до этого. 

Вода в ручье оказалась холодной, однако сжав зубы, Тайбер свирепо драял себя мылом, пока не смыл  воспоминание о тюрьме и пыльной дороге. Сменив одежду, он так же приступил к стирке, но здесь действовал аккуратно. что бы не повредить ее. Кто знает, когда у него появятся деньги на новую?

Закончив со стиркой, маг уже собрался уходить, когда заметил в  высокой траве  маленькую спящую птицу. Куропатка, что ли? В другое время, он бы и внимания на нее не обратил, но не теперь. Огненный шар, слетевший из его руки, приложил куропатку на месте и Тайбер поспешил к своей добыче. Когда он ощипал остатки обгорелых перьев, то увидел, что птицы максимум хватит перекусить на один раз. Это был скорее суповой набор, чем мясистая тушка.

"Что ни комар, то сила!" - вспомнил он слова одного из охранников мессира Андроникуса. При чем тут комары, он так и не понял, но тушку аккуратно выпотрошил подаренным стилетом (еще раз спасибо барду) и пристроив на палочках, стал поджаривать.

И уже перед возвращением в лагерь, сорвал в ручье цветок черного лотоса. Его аромат не плохо отгонял комаров, а соком можно было сводить бородавки.

+1 порция еды

+1 черный лотос

[Эри 10 639]

Лагерь 

-Выпить кто - нибудь хочет спросил Страж.  Он достал бутылку хлебной водки,что каким- то чудом не разбиралась во всей этой беготне и  охранники форта на нее  не позарились, как и на сухпайки. Но их эльф решил оставить на потом сухари и солонина не портились так быстро  как добытое мясо.

[Thinvesil 17 800]

Баннорн, лагерь

Когда Тайбер вернулся в лагерь, девушка как раз заканчивала со своим ужином. Она сходила к ручью вымыть руки. Присела у костра, покусывая губы. Немного размялась и походила по лагерю. Проверила платье - не высохло ли? Подбросила в костер немного свежего топлива. Переплела и перевязала волосы. Сделала пару глотков воды из фляги. Снова пошла проверить платье. Заметив, что Коул уже едва сдерживается, чтобы не рассмеяться, Амата резко выдохнула, и мотнув головой, вернулась к костру. Остановившись напротив рыжего мага, она скрестила руки на груди.

- Эээ, Таби. Я думаю, я должна... - она плюхнулась на бревно рядом с ним. - Я хочу сказать спасибо за то, что ты помогал нам с отвлечением стражи. Я знаю, ты хотел помочь... - девушка подбирала слова, заламывая руки. - Но я боялась, что это не те люди, которые поверили бы в такой вариант. И здесь не Имперская церковь, которой заправляют власть имущие и диктуют свою волю стражникам, - Амата вздохнула и выпалила. - В общем, если бы я заранее знала, что мы попытаемся им скормить Песнь Света, я бы сказала, что ничего не выйдет, и не взялась бы за это дело. А в итоге пришлось действовать по ситуации. Извини, что заставила волноваться.

Магичка умолкла, уставившись на пламя. Она решила не говорить, до какой степени переволновалась тогда сама, и больше не упрекать парня - он сделал все, что смог.

[Shunt 1 951]

Баннорн, лагерь

- Используйте его вместо шлема, - предложила она. 

- Где ты раньше была, - беззлобно буркнула Валья, перед которой стояла крайне важная задача: снять с огня свой шлем и перелить из него воду в котелок, причем сделать это так, чтоб не обжечься в процессе. Но природная эльфийская ловкость (которая не помогла ей протиснуться через решетки, впрочем) тут сделала свое дело. Только вот шлем теперь надо было отмывать и отскабливать - закоптился он изрядно. Да и самой вымыться не мешало - еще пару дней и запашком можно будет разгонять врагов.

Подкидывая в руках шлем, эльфийка, насвистывая себе тихонько песенку, побрела к ручью. Вода к вечеру, естественно, теплее не стала, да и вообще - когда она бывает теплой, в ручье-то? Но бани рядом не было и пришлось, скрипя зубами от холода, быстро мыться. Как на зло, мыло в такой воде мылилось отвратительно и добавило еще несколько не самых приятных минут к стирке. В лагерь девушка вернулась злая от холода и, сердито зыркая по сторонам, плюхнулась возле костра, протянув закоченевшие руки к огню.

- Ненавижу природу, - прошипела эльфийка, сворачиваясь сердитым клубочком в опасной близости у костра.

[junay 6 061]

Баннорн лагерь

- Эээ, Таби. Я думаю, я должна... - она плюхнулась на бревно рядом с ним. - Я хочу сказать спасибо за то, что ты помогал нам с отвлечением стражи. Я знаю, ты хотел помочь... - девушка подбирала слова, заламывая руки. - Но я боялась, что это не те люди, которые поверили бы в такой вариант. И здесь не Имперская церковь, которой заправляют власть имущие и диктуют свою волю стражникам, - Амата вздохнула и выпалила. - В общем, если бы я заранее знала, что мы попытаемся им скормить Песнь Света, я бы сказала, что ничего не выйдет, и не взялась бы за это дело. А в итоге пришлось действовать по ситуации. Извини, что заставила волноваться.

- Ох, ты об этом? Тебе не стоит извиняться. - покачал головой парень. - Мы все действовали на эмоциях и были плохо подготовлены, поэтому и получилось... То что получилось. Думаю, стражники мысленно давились от смеха, при виде происходящего, ведь они заранее знали о нашем приходе.  - он помолчал. - А ты ведь не всегда работала служанкой в денеримской таверне?  Обычно, девицы из таверн.. скажем так, другого типа. В общем, они ведут себя... не так скромно. Ты на них не похожа. 

[Thinvesil 17 800]

Баннорн, лагерь

- Ох, ты об этом? Тебе не стоит извиняться. - покачал головой парень. - Мы все действовали на эмоциях и были плохо подготовлены, поэтому и получилось... То что получилось. Думаю, стражники мысленно давились от смеха, при виде происходящего, ведь они заранее знали о нашем приходе.  - он помолчал. - А ты ведь не всегда работала служанкой в денеримской таверне?  Обычно, девицы из таверн.. скажем так, другого типа. В общем, они ведут себя... не так скромно. Ты на них не похожа. 

Амата вздохнула.

- Да, этот Капитан заманил нас всех в ловушку. Хотя, может, и к лучшему: не пойди мы туда вместе, нас бы переловили по одиночке, и кто знает, смогли бы мы выбраться по отдельности, - она тряхнула головой, отгоняя воспоминания о предсмертных воплях горелых солдат. - Я не всегда была. Я из Каринуса. Мой отец умер, - девушка проглотила болезненный ком в горле. - Он был учителем грамоты. Учил детишек купцов и богатых ремесленников читать и писать. Но его подлинной страстью была знать. Точнее, родовые артефакты и семейные предания. Он так и не успел дописать свой труд, - она едва слышно всхлипнула. - И теперь я путешествую, продолжая его дело, а Коул мне помогает. А тебя как занесло в Ферелден?

[junay 6 061]

Баннорн, лагерь

- Я не всегда была. Я из Каринуса. Мой отец умер, - девушка проглотила болезненный ком в горле. - Он был учителем грамоты. Учил детишек купцов и богатых ремесленников читать и писать. Но его подлинной страстью была знать. Точнее, родовые артефакты и семейные предания. Он так и не успел дописать свой труд, - она едва слышно всхлипнула. - И теперь я путешествую, продолжая его дело, а Коул мне помогает. А тебя как занесло в Ферелден?

- О, ты тоже из Тевинтера? Как далеко нас судьба зашвырнула! - проговорил Мар. - Хотя, сейчас в Тевинтере война, многие стараются уйти от этого кошмара... Моя семья тоже умерла. Сначала отец погиб в путешествии (он был художником), а потом и мать смертельная хворь добила. Я - из простолюдинов, единственный маг в семье, учился у архивариуса, в Перивантиуме. Но он погиб при бунте рабов, а с ним все возможности попасть в Круг. А после вторжения Кунари, уже о учебе речь не шла - забрали в армию. Командир был тем еще скотом. - поморщился парень. - Даже на пару дней не отпустил, когда мать была при смерти. ну, я и сбежал. Думал отвлечь солдат пожаром командирской палатки. да не знал, что он там с любовницей был... В итоге - обвинение в дезертирстве, поджоге и попыытке убийства командира. Смертный приговор. Пришлось к родственникам в Ферелден ехать. - Тайбер пожал плечами. - Здесь я год прожил, да дедуля мой окочурился... За его завещанием я и пошел в Денерим... Кому я интересен в Орлее, что бы нанимать убийц или ловить в форте  - ума не приложу.

[Thinvesil 17 800]

Баннорн, лагерь

Здесь я год прожил, да дедуля мой окочурился... За его завещанием я и пошел в Денерим... Кому я интересен в Орлее, что бы нанимать убийц или ловить в форте  - ума не приложу.

Амата подивилась про себя, как похожи их судьбы. 

- Мне очень жаль, что так вышло, - сочувственно ответила девушка. - А насчет убийц... - она обвела взглядом пестрый отряд. - У нас же ничего общего, если брать всех нас! Может быть, дело не в нашем прошлом, а в чем-то другом? Вот, например, сэр Торк, - она кивнула в сторону рыцаря. - И с семьей у него все хорошо, и сам он добрый и благородный - кому он мог понадобиться? Да так, чтобы живым волокли? Нет, где-то в другом месте нага зарыли, - покачала она головой. - И Волер тут как-то замешан, хотя я не думаю, что он желал нам зла. Разве что, зло кто-то творил его руками и без его ведома. А может, заставили. 

[Tork 4 463]

Баннорет

Торк прислушивался к разговору Аматы и Тайбери и попивал черничный настой из склянки. 

 - И Волер тут как-то замешан, хотя я не думаю, что он желал нам зла. Разве что, зло кто-то творил его руками и без его ведома. А может, заставили. 

- Знаете, что я думаю? - промолвил рыцарь. - Мне кажется, что если провидица заставила Волера носиться вокруг нас и вся перенапряглась делая нам мутные предсказания, то велика вероятность того, что она о нас знала из каких то своих пророчеств. Парень в маске, парень с собакой, девчонка-копейшица, маг из тевинтера и так далее - увидела нас в каком нибудь своем пророчестве и давай нам помогать. А та шалава в маске, которая нас заказала - тоже могла увидеть нас в пророчестве, и соответственно, принялась мешать. Если, конечно, это разные люди с ривенийкой.

[junay 6 061]

Баннорн, лагерь

- У нас же ничего общего, если брать всех нас! Может быть, дело не в нашем прошлом, а в чем-то другом? Вот, например, сэр Торк, - она кивнула в сторону рыцаря. - И с семьей у него все хорошо, и сам он добрый и благородный - кому он мог понадобиться?

- Я тоже об этом думал. - вздохнул Тайбер. - Сначала появились ассасины, которые явно хотели нас убить. А возможно, это была только проверка? Достойны ли мы того, что бы нас схватили живьем? Но, демоны Тени, зачем? Мы - просто кучка неудачников, а не элитный отряд наемников, который зарекомендовал себя в Тедасе так, что к нему на хромой козе не подъдешь. Личные мотивы к кому-то из отряда? - он обвел глазами расположившихся в лагере товарищей. - Так у  наших противников явно было полно времени, что бы схватить цель еще до того, как мы сошлись в Таверне. Это выглядит просто... странно и глупо.

- Мне кажется, что если провидица заставила Волера носиться вокруг нас и вся перенапряглась делая нам мутные предсказания, то велика вероятность того, что она о нас знала из каких то своих пророчеств.

- И кто-то пытается предотвратить... будущее? События, на которые повлияет наш отряд? - приподнял бровь парень.

Изменено 5 июля, 2018 пользователем junay

[Эри 10 639]

Лагерь

Я тоже об этом думал. - вздохнул Тайбер. - Сначала появились ассасины, которые явно хотели нас убить. А возможно, это была только проверка? Достойны ли мы того, что бы нас схватили живьем? Но, демоны Тени, зачем? Мы - просто кучка неудачников, а не элитный отряд наемников, который зарекомендовал себя в Тедасе так, что к нему на хромой козе не подъдешь. Личные мотивы к кому-то из отряда? - он обвел глазами расположившихся в лагере товарищей. - Так у  наших противников явно было полно времени, что бы схватить цель еще до того, как мы сошлись в Таверне. Это выглядит просто... странно и глупо.

 

Эльф решил тоже подать реплику.-Мне в  моих в предсказаниях  сказали  остерегаться  горшок и искать корабли  с алыми парусами   Сказал эльф  как- то  это туманно все  может  ассасины любят  есть из глинных горшков или их шлемы на них похожи . Эльф задумался  это если говорить про пророчества. - Так вы  оба из Тевинтера, мой народ не очень любит империю я из Андерфелся.   Мы вольный народ не любим работорговцев 

Изменено 5 июля, 2018 пользователем Эри

[Thinvesil 17 800]

Баннорн, лагерь

А та шалава в маске, которая нас заказала - тоже могла увидеть нас в пророчестве, и соответственно, принялась мешать. Если, конечно, это разные люди с ривенийкой.

- Я не думаю, что это ривейни. Та женщина в маске, что сказала страже поймать нас. Они бы саму ее упекли, а не выполняли приказы. Может быть, это кто-то из орлейской знати?

[Shunt 1 951]

Баннорн, лагерь

 - Мне кажется, что если провидица заставила Волера носиться вокруг нас и вся перенапряглась делая нам мутные предсказания, то велика вероятность того, что она о нас знала из каких то своих пророчеств.

- Кому мы, нахрен, нужны? - скептически спросила Валья, уже согревшаяся и изрядно подобревшая. - Ну ладно колдун, понять можно - может, он своей магией что-то накрутит в будущем, что тевинтерские магистры от зависти удавятся. Кажется, ты преувеличиваешь свою и нашу значимость, парень.