Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Thinvesil 17 823]

Лес

- Я не знала, что с тобой обошлись... так, - эльфийка опустилась перед ней на колени и, склонив голову на бок, попыталась заглянуть в лицо девушке. - Но... я могу тебя понять. Не бойся, это не всегда так происходит, хотя я тоже некогда думала как ты. 

- Ну.. иногда они не делают больно, - Амата смутилась, пытаясь понять, почему в нее до сих пор не плюнули и не оттолкнули. - Но все равно это ужасно. Мы должны это прекратить, - она посмотрела в глаза Валье и удивилась, обнаружив там беспокойство и сострадание, а не гнев и презрение. - Я не хочу, чтобы с кем-то из нас случилось такое, понимаешь? Иначе я бы никогда не сказала. Никому. Кроме Коула. Он один знает.

[Tork 4 463]

Лагерь. Палатка.

- Люблю... тебя... - выдохнула она хрипло, и засмеялась, продолжая целовать рыцаря, куда попало - в губы, в щеку, в нос, просто так, потому что хотела.

- И я тебя, - выдохнул Торк и рухнул рядом. Он охотно отвечал на поцелуи девушки и был счастлив. Никакой брак по расчету и будущее благосостояние не могло заменить эти минуты чистого, искреннего,  счастья. Каждую минуту, которую судьба предоставляла им в этот момент, они могли потратить на себя без оглядки на окружающих. Кажется, Маркуса надо будет убивать не сильно больно, мелькнула несвоевременная мысль в голове рыцаря. Впрочем, к архидемону Маркуса. Торк уже достаточно передохнул. Он перевернул Алишу своими сильными руками на живот и навалился сверху. Основной вес пришёлся на его согнутые руки, которые упирались в спальник, а нежная шея девушки была доступна для поцелуев и покусываний.  

Изменено 12 июля, 2018 пользователем Tork

[Shunt 2 903]

Лес

- Я не хочу, чтобы с кем-то из нас случилось такое, понимаешь? Иначе я бы никогда не сказала.

- Не бойся, - Валья мягко, как могла, улыбнулась. - Не случится. Ни с Алишей, ни с тобой - я же рядом. Успокойся и, если хочешь, давай еще просто тут посидим. - с колен эльфийка так и не поднялась, аккуратно гладя девушку по голове, пытаясь ее немного успокоить. Вроде, именно так надо поступать с теми, кто чего-то боится или чем-то расстроен. 

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лагерь, палатка

 

- И я тебя, - выдохнул Торк и рухнул рядом.

 

Кто бы мог ожидать такой прыти от шестнадцатилетней, неопытной еще эльфийки? Но опыт - дело наживное, и Алиша была более чем счастлива его получить. Пока остальные спали, она открывала для себя прежде неизведанный мир, понимая, что любит этот мир больше, чем море и корабли. И если бы сейчас кто-то спросил ее, что она выбрала бы - Торка и остаток жизни на суше или собственный бриг с парой дюжин лихих искателей сокровищ, Алиша не нашла бы, что ответить. Потому что выбирать между ними не хотела.

В конце концов, когда наступила полночь, она обессиленно уснула, свернувшись в объятиях рыцаря, и не думая о том, что ночи в лесу могли быть опасными... не только для юных эльфиек.

[Thinvesil 17 823]

Лес

- Не бойся, - Валья мягко, как могла, улыбнулась. - Не случится. Ни с Алишей, ни с тобой - я же рядом. Успокойся и, если хочешь, давай еще просто тут посидим. - с колен эльфийка так и не поднялась, аккуратно гладя девушку по голове, пытаясь ее немного успокоить. Вроде, именно так надо поступать с теми, кто чего-то боится или чем-то расстроен. 

- Тебе неудобно, - сказала Амата и усадила Валью на толстый слой листьев, сама сев рядом. - Я тебе верю. Не понимаю, но верю. Ты видела больше меня, лучше понимаешь людей, - девушка вздохнула. - Да и мне не верится, что сэр Торк может быть таким. Ты не смотри, что я кричала, когда он меня тащил из Форта Драккон. Я тогда едва с ума не сошла из-за тонкой Завесы. И его совсем не знала. Но я не понимаю, как это может быть приятно, - покачала она головой. - Ничегошеньки не понимаю. 

Амата посмотрела на Валью и увидела все тот же сочувственный взгляд. 

- Прости, что свалила это все на тебя, - тихо сказала девушка и прислонилась к груди эльфийки. - Обычно я все рассказываю Коулу, но сейчас его нет. Я не знаю, кому еще могла бы сказать. Ты такая... - Магичка подняла голову и посмотрела в желтые глаза. - Ты - Валья. Очень-очень Валья, - улыбнулась девушка и поцеловала берсеркершу в губы.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Палатка

 

...Она бежала по лесу, босиком, в какой-то одежде из шкур белых оленей. Бежала вслед за белым волком, что мелькал среди высоких, тонких, почти полупрозрачных сосен, мелькал, словно дразня. Сможешь догнать? Сможешь опередить? И она бежала, сама не зная, отчего так хотелось добраться и посмотреть на этого чудного зверя. Сердце и легкие жгло, но она не останавливалась, потому что остановиться означало смерть. Алиша это знала, хоть и не понимала, откуда.

Беги, Алиша, беги. Не останавливайся, не смотри назад, только вперед. Туда, где светит яркое солнце, где тепло и безопасно, где мягкий волчий мех согреет тебя, укроет от непогоды, защитит от любого врага. Беги. Не смотри. Не думай.

Впереди показалась полянка, полная зрелых ягод и грибов; будто из сна, мягкая трава походила на ковер, и Алиша наконец остановилась, тяжело дыша. Волк стоял перед нею, повернувшись к ней спиной, и его уши слегка шевелились, она слышала какой-то звук, но не могла понять, откуда он идет. Шепот и хруст, как ветки под ногой незадачливого охотника.

- Кто ты? - прошептала она, не размыкая губ. Сосны окружили поляну, сдвинулись друг к другу, превратились в клетку. Страх подступил внезапно, ведь всего минуту назад она была счастлива, свободна, как будто у нее за спиной выросли крылья, и она летела над землей. Волк обернулся, посмотрел на нее большими, человеческими глазами.

 - Nadas.

Алиша почувствовала, как что-то бежит по внутренней стороне бедра, и опустила глаза. Не хочу видеть, нет! Не смотри! Не трогай! Слишком много крови, она течет по ногам, пропитывает одежду, превращая белоснежный мех оленей в бурый. Что-то внутри нее сворачивается в тугой узел, разрывая болью внутренности.

- Nadas, - повторил волк, пасть которого была обагрена красным. Он облизнулся. Меж длинных, с ладонь, острых зубов свисали обрывки темной, горячей плоти. - Ter'abelas.

Волк не приближается к ней, но Алиша чувствует хватку его зубов на собственном теле. Клыки погружаются в ее плоть легко, как в горячее масло. И она чувствует, что умирает, умирает сама и умирает что-то еще - кто-то еще, чьего имени ей не дано узнать.

Она закричала - надрывно и громко, пытаясь вытереть кровь об одежду, но той было слишком много. Слишком много, а волк все смотрел на нее холодными глазами бездны, и повторял неизвестные ей слова, пока Алиша не рухнула в темноту.

Изменено 12 июля, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Shunt 2 903]

Лес - Лагерь

- Ты - Валья. Очень-очень Валья, - улыбнулась девушка и поцеловала берсеркершу в губы.

Берсерк опешила - такое с ней случалось чуть ли не впервые. Хотя, кажется, и бывало до этого, но тогда они с подругами были пьяны так, что едва стояли на ногах, а Элдена, чтоб остановить ее, просто не было рядом - он уже успел набраться и спал в палатке сном человека, который отдал все долги. Чем все тогда закончилось эльфийка помнила плохо, а с утра болела голова и искусанная, чуть ли не до крови, грудь. После этого случая Элден удовлетворял ее вполне качественно и на подруг она более не заглядывалась. Но Амата была трезва, как и сама Валья, да и вообще этот поцелуй не нес за собой ничего такого.

- То, что я Валья, ты подметила верно, - хмыкнула Валья после поцелуя. Губы сами собой разъезжались в улыбке, но эльфийка волевым усилием удержала их, боясь расстроить девушку. - Берсерк, который никому не позволит тебя обидеть. Пошли в лагерь, а то холодно, - и, подхватив Амату на руки, как тогда у реки, понесла к палаткам. День выдался бурным, наступала ночь, которую еще надо было пережить. А в этом лесу это было не так уж и просто... Усадив Амату у костра, Валья, подчиняясь порыву души, вытащила из сумки укрытый в ней до сего момента плащ и набросила на плечи девушки, после чего, уверенная в том, что теперь магессе хотя бы не очень холодно, села рядом.

Изменено 12 июля, 2018 пользователем Shunt

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

Амата пригрелась у костра, сидя рядом с эльфийкой. Плащ пах Вальей, дымом, лесом и чем-то еще. Было очень уютно.

- Спасибо, - еще раз поблагодарила она девушку. - Только не рассказывай никому, что я тебе говорила, ладно? Я не хочу, чтобы они знали и презирали меня. Но сейчас, когда Коула нет... мне надо было кому-то выговориться. Я тебя тоже не дам никому в обиду. Но если вдруг обернусь против тебя, - она вспомнила слова демона о долге перед Тенью, вспомнила, как они пали жертвами чар Желания. - Рази тогда меня без пощады, я не обижусь. Честно, - магичка улыбнулась, а потом уставилась в лес. - Завтра будем снова искать проход через лес, да? А у нас так мало припасов. Зря я убежала. 

[Shunt 2 903]

Лагерь - Лес

- Завтра будем снова искать проход через лес, да? А у нас так мало припасов. Зря я убежала.

- К вопросу о том, кого я буду разить вернемся позже, меня больше волнует, как бы я тебя в пылу схватки не убила, - Валья хрустнула шеей и потянулась. - Секреты твои со мной помрут, а что до запасов... Пошли чтоль поохотимся, пока совсем не стемнело. Покажу, как это делают настоящие берсерки, - эльфийка подбросила в руке топор и ловко поймала его за лезвие двумя пальцами, после чего поднялась и, взяв Амату за руку, потянула за собой. 

Совсем в чащу она решила не идти - риск заблудиться рос с каждым шагом от лагеря, но Валья - хитрая эльфийка - оставляла глубокие зарубки ударами топора. Била с умом и тихо, стараясь не вспугнуть возможный ужин. Но тот вышел на них сам - целая семейка кабанов: два больших кабана - папаша с мамашей - и несколько полосатых поросят. Берсерк аккуратно отодвинула Амату в сторону и, перехватив топор поудобнее, стала, мягко скупая по траве, обходить крайне опасных зверей, стараясь обратить их внимание на себя. Получилось это с неожиданной для нее легкостью - большой и толстый кабан-папаша воинственно захрюкал и зарыл копытцем землю, намекая на то, чтоб некоторые остроухие валили с их делянки куда подальше. Но Валья не впечатлилась. Кабан захрюкал совсем грубо, уже не намекая, а говоря прямо. Когда и это не сработало, животное рванулось вперед. Три сотни фунтов мяса, жира и мышц перли на берсерка с неумолимостью стихийного бедствия. В лучах еле-еле пробивающегося сквозь ветви деревьев солнца блеснуло лезвие топора и кабан, споткнувшись, пропахал мордой несколько ярдов перед собой, остановившись в паре шагов от ног эльфийки. Кабаниха с детенышами рванули куда-то в чащу, оглашая окрестности испуганным повизгиванием. Валья рассмеялась и попыталась выдернуть топор из черепа будущего ужина, но лезвие вошло слишком глубоко, пришлось помогать ножом.

- Как мы его, а? - Валья сунула топор в кольцо на поясе и похлопала кабана по округлому боку. - Гляди какой красавец, хоть поедим мяса. Сейчас мы его... - эльфйика, кряхтя, взвалила на себя тушу и мотнула головой. - Указывай дорогу.

Изменено 12 июля, 2018 пользователем Shunt

[Thinvesil 17 823]

Лес - Лагерь

- Как мы его, а? - Валья сунула топор в кольцо на поясе и похлопала кабана по округлому боку. - Гляди какой красавец, хоть поедим мяса. Сейчас мы его... - эльфйика, кряхтя, взвалила на себя тушу и мотнула головой. - Указывай дорогу.

Амата восхищенно смотрела на берсеркершу. Как она его ловко, ух! И такая смелая. Стояла и примерялась, как ударить, когда кабан прямо на нее бежал. Проследовав обратно по зарубкам, девушки вернулись в лагерь и магичка показала, как расположить тушу, чтобы голова оказалась ниже ног. Амата достала нож.

- Обычно это Коул делает, но меня тоже научил, - сказала она, стаскивая плащ, походное платье и осталась в одной рубахе и штанах. Закатала рукава и кивнула на тушу. - Пускаем кровь, снимаем шкуру, потрошим - это то, что нужно сделать первым делом и быстро. Если он долго пролежит не выпотрошенный, то начнет гнить. Потом подвешиваем его на суку и разделаем. 

Девушки принялись за работу. Кровь кабану Амата пустила сама, вонзив острый но ему в сердце, потом сделала надрезы в нужных местах и показала, как снимать шкуру. Уже скоро освежеванная и выпотрошенная туша была раскромсана на куски, которые нанизали на вертел и оставили над костром. В лагере потянуло запахом готовящейся дичи. Несмотря на то, что Амата сегодня ела, у нее потекли слюнки. 

+5 порций еды (вчера и сегодня), - 3 порции еды (еда персонажа за день)

[Kn1MS 2 567]

Лагерь

За весь вечер Удар отвлёкся лишь один раз на поесть, и сейчас продолжал сидеть на том же месте, что и несколько часов назад. Пока где-то в отдалении слышались стоны, у ручья раздавались лишь звуки точильного камня, раз за разом монотонно проводимого вдоль лезвия. Пока не было сонливости, надо было заниматься делом: за несколько часов клинок можно привести в нормальное состояние и не беспокоиться, что вместо того, чтобы прорезать плоть, меч внезапно начнёт пытаться её "пробивать".

[Shunt 2 903]

Лагерь

 - Пускаем кровь, снимаем шкуру, потрошим - это то, что нужно сделать первым делом и быстро. Если он долго пролежит не выпотрошенный, то начнет гнить. Потом подвешиваем его на суку и разделаем. 

Валья с легкой улыбкой помогала Амате разбираться с кабаном - сама она научилась все это делать очень давно, но почему бы и не дать девушке блеснуть своими талантами где-то кроме поля боя? Тем более, что магесса справлялась с разделкой вполне успешно и быстро - берсерк только головой качала. Коул, видать, был хорошим учителем. Когда павший смертью храбрых кабан был отправлен на костер, Валья удовлетворенно потерла руки - кроме меда да жидкого супчика она так ничего и не съела, а душа и желудок хотели праздника. Присев возле огня, девушка вновь сняла с пояса топор и стала протирать от крови выщербленное - словно бы и не точила его сегодня - лезвие пучком травы.

- Специй надо будет достать, - Валья принюхалась к аромату, исходившему от жаренного мяса. - А то с одной солью не интересно. 

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

- Специй надо будет достать, - Валья принюхалась к аромату, исходившему от жаренного мяса. - А то с одной солью не интересно. 

- У меня больше для окуривания всякие травы. И на чай. Это чтобы усиливать связь с Тенью или наоборот, укрепить сознание, - пояснила Амата. - Надо поспрашивать у других. И вино, наверное, еще осталось. 

Девушка посмотрела на Удара, полирующего свой длинный меч. Она не припомнила, чтобы парень ел с тех пор, как покинули прошлый лагерь.

- Пойду Удара позову, - магичка встала и проследовала к наемнику. Присев рядышком, она закуталась в плащ и нахохлилась, как воробышек, наблюдая за размеренными и уверенными действиями. 

- Прости пожалуйста, что я ушла, - извинилась она еще раз. - Вы все хотели скорее ехать, старушка торопила, Коула с Элли все не было видно, я испугалась, что они могли наткнуться на кого-то в лесу и задержаться. Или что ассасины их нашли. В общем, - девочка говорила не столько Удару, сколько своим коленям, - я дала маху. Я не могла просто взять и оставить Коула. Ближе него у меня никого нет. Мы шесть лет уже вместе - не слишком долго, можно пересчитать по пальцам рук, но это треть моей жизни. И за эти годы столько всего изменилось, что кажется, будто мы с ним знакомы всю жизнь, - девушка вздохнула. - Когда его нет рядом или поблизости, я чувствую себя потерянной. Как будто я снова маленькая девочка. Как будто у меня вырвали кусок сердца, и он бродит где-то там и зовет меня.

- Но тебе, наверное, не интересно, -  мотнула головой Амата. - Просто я хочу сказать, что испугалась и поспешила что-то предпринять. И всех подвела. Только... - она замялась. - Оно, конечно, мне тоже хотелось бы уже добраться до нормального города, прочь отсюда. Хоть на телеге с коником, хоть на лошадках - да на чем угодно было бы хорошо, даже через зеркала-двери или тоннели гномов. Только вот старушка эта странная была. Неспроста она про демонов тогда сказала - я сразу почувствовала, что знает она про нас. Может, и к лучшему, что не поехали с ней.

[Kn1MS 2 567]

Лагерь

— Только вот старушка эта странная была. Неспроста она про демонов тогда сказала - я сразу почувствовала, что знает она про нас. Может, и к лучшему, что не поехали с ней.
— Почему-то об опасности отряд вспомнил лишь тогда, когда у него появилась возможность сократить путь. До тех пор практически всем на смертельно опасных противников всем всё равно. Что демоны, что звери, что колдуны — идём сражаться. Даже на выходца из мёртвых едва не были готовы напасть. Но вот старуха-потрошитель — ни-ни, нельзя, сожрёт. Совпадение наверно, — тихо хмыкнул воин. — Что случилось, то случилось — я зла на тебя не держу.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

— Почему-то об опасности отряд вспомнил лишь тогда, когда у него появилась возможность сократить путь. До тех пор практически всем на смертельно опасных противников всем всё равно. Что демоны, что звери, что колдуны — идём сражаться. Даже на выходца из мёртвых едва не были готовы напасть. Но вот старуха-потрошитель — ни-ни, нельзя, сожрёт. Совпадение наверно, — тихо хмыкнул воин. — Что случилось, то случилось — я зла на тебя не держу.

- Я говорила, чтобы бежали, - повесила нос Амата. - Я бы и сама разобралась. А отряд наш из-за меня остался. Хотя я не понимаю, почему меня бросать не стали, а о Коуле с Элли даже не вспомнили. Он, конечно, молодец, но не скороход. Ехать самим в телеге и отправлять девочку пешком - это как-то... Ну да ладно, - вздохнула девушка, поднимаясь. - Не сердись на ребят, если уж на меня не сердишься. Я тут единственная, кого нужно винить, - она тихонько положила руку воину на плечо. - Ты есть хочешь? Мы там кабана завалили. То есть, Валья завалила, а я с ней была. Пойдем к костру?

Амата хотела еще что-то сказать, ободрить - она видела, что воин печален, однако не знала, как помочь, и просто погладила его по прикрытой капюшоном голове. 

 

[Kn1MS 2 567]

Лагерь

— Я не злюсь. Но может быть стану, когда мне этот момент горячности потом припоминать ещё будут. Когда требуешь от других чего-то, приходится мириться с тем, что от тебя начинают требовать ещё большего, — не отрываясь от заточки меча, спокойно сказал Удар. — А насчёт еды: спасибо, не хочу. Рыбу доел недавно, пока вы уходили, мне пока хватит.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

— Я не злюсь. Но может быть стану, когда мне этот момент горячности потом припоминать ещё будут. Когда требуешь от других чего-то, приходится мириться с тем, что от тебя начинают требовать ещё большего, — не отрываясь от заточки меча, спокойно сказал Удар. — А насчёт еды: спасибо, не хочу. Рыбу доел недавно, пока вы уходили, мне пока хватит.

- Если припомнят, я заступлюсь, - нахмурила брови Амата. - Ты имеешь полное право на свое мнение, тем более, что оно не менее здравое, чем другие. Хороший ты человек, Удар, - вздохнула девушка. - Хотела бы я знать, что тебя печалит, как-то помочь. Если надумаешь чего - я всегда готова поговорить. И насчет еды если передумаешь, то подсаживайся. Не вечно же меч точить. Поддерживать тело едой не менее важно, - и коротко выдохнув, магичка вернулась к костру. Присела рядом с Вальей, кутаясь в плащ.

- Вообще-то у меня там в палатке был свой. Если тебе холодно, я могу сходить за ним, а тебе этот вернуть, - сказала она берсеркерше.

[Эри 10 868]

Лагерь

Эльф ушел ставить силки  так, что он не слышал стоны, которые  доносились из палатки.  Стражи уходили в такие моменты из лагеря,чтобы  не смущать сон остальных  и говорили  потом,что ходили охотится на белок.  Расставив  силки он вернулся  в лагерь, конечно же его никто не  охранял.  Словно они вышли на пикник или может только его одного нервирует лес в котором можно спрятаться целая армия   Он сел около костра  и начал  точить кинжал,к которому времени палатка  утихла  так что можно было  не думать о  грудастых служанках которые так и ждали ласк в Комариных  Прудах.

 

[Tork 4 463]

Лагерь.

Торк выбрался из палатки, облачился в доспехи и взяв топор и меч подошел к Валье.

- Меня очень впечатлила твоя техника боя, не покажешь мне, как именно ты начинаешь танец с клинками? Ну тот, когда ты отрешаешься от всего,   а те кто не успевают убраться с твоего пути отлетают к Создателю. - поинтересовался у берсеркерши рыцарь.

[Shunt 2 903]

Лагерь

- Вообще-то у меня там в палатке был свой. Если тебе холодно, я могу сходить за ним, а тебе этот вернуть, - сказала она берсеркерше.

- Да вроде тепло, - Валья недоуменно поглядела на девушку. - Ничего, если что - я скажу. Что там наш молчаливый друг? Есть не хочет?

Эльфийка, поигрывая топором, смотрела в огонь. Было в пламени что-то притягательное, волшебное - в хорошем смысле. К тому же его вид изрядно успокаивал. 

- Люблю огонь. Мы часто с... другом сидели так перед костром, пили, ели, смеялись... - меланхолия, внезапно поглотившая Валью, была прервана появлением Торка. На счастье - рыцаря или Вальи, как посмотреть, - он был одет.

- Меня очень впечатлила твоя техника боя, не покажешь мне, как именно ты начинаешь танец с клинками? Ну тот, когда ты отрешаешься от всего,   а те кто не успевают убраться с твоего пути отлетают к Создателю. - поинтересовался у берсеркерши рыцарь.

- Ты... хочешь стать берсерком? - не поняла эльфийка, вскидывая в удивлении брови.

[Tork 4 463]

Лагерь.

- Ты... хочешь стать берсерком? - не поняла эльфийка, вскидывая в удивлении брови.

- Нет, конечно, я для этого слишком занудный - улыбнулся Торк. - Я хочу освоить твой танец, когда ты не особо разбираешь кого бьешь. Ты в такие моменты словно проскальзываешь между вражеских клинков, а твои удары в несколько раз сильнее. Вот я и решил попытаться научиться этому приему. Пусть он будет выходить хуже, чем у настоящих берсеркеров, но может мне удастся не терять контроль полностью и чаще бить по врагам?

[junay 6 078]

Лагерь - окрестности

Тайбер подскочил в спальнике - ему почудилось (или не почудилось), что кто-то орал.

- Ась? Кажется, где-то женщина кричала? - сонно пробормотал он, покосившись на палатку рыцаря. Это же надо, какие быстрые! Девок из таверны и то уламывать дольше приходилось... Но, может, ему попались высокоморальные девки из таверны? 

Разумнее было бы перевернуться на другую сторону, и спать дальше, но сон (хороший такой, ему снился базар в Перивантиуме со множеством товаров), уже расстаял, да и чувствовал он себя выспавшимся. Поэтому, снова зевнув, он направился к ручью, освежиться. На берегу ручейка он заметил одинокий эльфийский корень.

+1 эльфийский корень

[Shunt 2 903]

Лагерь - Лес 

Пусть он будет выходить хуже, чем у настоящих берсеркеров, но может мне удастся не терять контроль полностью и чаще бить по врагам?

Валья рывком поднялась с земли, будто ее что-то подкинуло. Это было забавно - милый дворянчик просит ее научить убивать. 

- А ты точно этого хочешь? Это тебе не щитом прикрываться, тут целая наука... - эльфийка подбросила в руке топор, поймала его, подбросила вновь. - Хм, ну можно попробовать. Хотя... - она окинула его придирчивым взглядом. - Хиловат ты. Каши мало кушал? Но это дело наживное - Алиша тебе подтянет... мускулатуру, - глаза ее опасно заблестели. - Пошли в лес, там будет спокойнее. А то отрубим кому голову невзначай. А пока идем - попытайся разозлиться, хоть немного. Представь что-то крайне неприятное... - эльфийка, подмигнув на прощанье Амате, пошла в ту сторону, где они с ней недавно так славно поохотились. Полянка там точно была. - Чтоб аж убить кого-то хотелось, кого угодно. 

[Kn1MS 2 567]

Лагерь

"Ещё бы кого-то волновали чужие мнения", — произнёс про себя проклятый, когда Амата ушла. Вся эта штука с моральным долгом и нежеланием бросать товарищей, казалось, граничила с излишней мягкостью. Амату и впрямь бы нашли, тем более что Оливия быстро определила нужное направление. Он мог уезжать... А так, получается, и остался сам, и излишне разгорячился при мелкой. Идиот. Удар стал мрачнее тучи. Себе-то морду не набьёшь.

[Tork 4 463]

Лес

 Представь что-то крайне неприятное... - эльфийка, подмигнув на прощанье Амате, пошла в ту сторону, где они с ней недавно так славно поохотились. Полянка там точно была. - Чтоб аж убить кого-то хотелось, кого угодно. 

С этим проблем не возникало. Торк вспомнил идеальный отряд из своих фантазий, собранный по всей военной науке, какой он пытался собрать еще тогда, в денеримской таверне. Вспомнил то, что получилось у них в реальности - куча травмированных калек и командир неудачник, которого терпят-то с трудом. Вспомнил вчерашние споры, о том бежать от демона и как быстро, о том что надо решить дело миром, но не надо скармливать демону бабку, о том, что разрывать могилы плохо, но если там есть ценности, то уже не так уж и плохо. Все это подействовало подобно раскаленному клейму приложенному прямо к заднице. Убивать хотелось уже кого угодно, Валья была права.

Изменено 12 июля, 2018 пользователем Tork