Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[junay 6 080]

Логово виверны

-Я только могу извиниться  и накормить тебя  в деревне обедом. ответил Эл.

- Ловлю на слове. - Тайбер попытался улыбнуться. но рана заболела. и потому получилась гримасса. - Опасная тварь. Небойсь не одного случайного путешественника сожрала... Возможно, бандиты специально скармливали ей путников - для развлечения. Откуда бы иначе у нее тут деньги завалялись?

Он взглянул на Оливию и Каскару, но увы - помочь им ничем не мог. Потому что в свою очередь умудрился отправиться в опасное путешествие абсолютно без лечебных средств. Впрочем, в Денериме настолько опасного путешествия ничто не предвещало... Эх... А как все безобидно начиналось... Волер, помогающий изгоям, цирк... 

Изменено 13 июля, 2018 пользователем junay

[Thinvesil 17 823]

Логово виверна

Валья, выдернув свой меч, который по рукоять торчал в черепе животного, сильным пинком перевернула его на спину и расхохоталась. 

Амата посмотрела на берсеркершу, которая, кажется, вдоволь побилась. Вздохнув, девушка подошла к эльфийке и взяла ее руки в свои.

- Если мало, можешь еще и меня побить, - горько улыбнулась магичка.

[Kn1MS 2 567]

Логово виверны

Не найдя ничего, обо что можно было бы нормально обтереть испачканное в крови виверна лезвие клинка, Удар провёл им вдоль рукава, а затем убрал меч в ножны. Всё прошло неплохо, серьёзных ран никто не получил... ну кроме разве что несчастной Каскары и Тайбера, получившего кинжал в бок от Серого. Ладно, стоит признать, что это было неплохо, хоть и необязательно. Бросив взгляд на хохочущую берсерка, наёмник понадеялся, что этой небольшой резни ей хватит, чтобы спустить пар.

[Shunt 2 910]

Логово виверна

- Если мало, можешь еще и меня побить, - горько улыбнулась магичка.

- За что? - Валья успокоилась, хоть и подрагивала от возбуждения. Славный враг, славная битва - это было хорошо. Так что чувствовала она себя прекрасно. - Ты что? Тебя эта сволочь, - эльфийка пнула труп виверна, от чего тот дернулся и перекатился на другой бок. К счастью, никто в этот момент не сдирал с него кожу и Валье не удалось записать на себя убийство товарища. - ранила? У Оливии вроде аптечка... - Оливия занималась своей птицей, поэтому сейчас дергать ее было просто грубо. - была. Потом попрошу. 

[Эри 10 912]

Логово виверны

Ловлю на слове. - Тайбер попытался улыбнуться. но рана заболела. и потому получилась гримасса. - опасная тварь. Небойсь не одного случайного путешественника сожрала... Возможно, бандиты специально скармливали ей путников - для развлечения. Откуда бы иначе у нее тут деньги завалялись?

-Да, уж ты хоть  и тевентерец, но все же на много проще   Аматы. -   К  ней как говориться  иногда на кривой   козе не подъедешь, как говорят у нас. Иногда ему казалось,что  Амате просто хочется чтобы все плясали под ее дудку, вон даже Торк  слушается. Эл подумал нужны будут деньги попросит, а нет через Валью передаст.

 

[Thinvesil 17 823]

Логово виверна

- За что? - Валья успокоилась, хоть и подрагивала от возбуждения. Славный враг, славная битва - это было хорошо. Так что чувствовала она себя прекрасно. - Ты что? Тебя эта сволочь, - эльфийка пнула труп виверна, от чего тот дернулся и перекатился на другой бок. К счастью, никто в этот момент не сдирал с него кожу и Валье не удалось записать на себя убийство товарища. - ранила? У Оливии вроде аптечка... - Оливия занималась своей птицей, поэтому сейчас дергать ее было просто грубо. - была. Потом попрошу. 

- Нет, - улыбнулась Амата. - Да если бы и ранила - не велика беда. Я все равно балласт. Помогаю, как могу, но и этому приходит конец, - грустно проговорила Амата и оглянулась на Удара. - Впрочем, подожди, может, еще все решится. Но если нет - уж, не обессудь.

Она отмахнулась от Вальи и подошла к Удару.

- Валье нужен был этот бой, - твердо проговорила Амата. - И я пошла с ней. А дальше - не думаю, что нам по пути после тех условий, что ты обозначил, Удар. Жаль. Ты хороший человек. Просто не мудрый. 

[Kn1MS 2 567]

Логово виверны

- Валье нужен был этот бой, - твердо проговорила Амата. - И я пошла с ней. А дальше - не думаю, что нам по пути после тех условий, что ты обозначил, Удар. Жаль. Ты хороший человек. Просто не мудрый.

— Я не помню, чтобы ставил тебе какие-то условия, Амата, — глянув на целителя, спокойно ответил Удар, успевший отойти от горячки боя и перевести дыхание.

[junay 6 080]

Логово виверны

-Да, уж ты хоть  и тевентерец, но все же на много проще   Аматы. -   К  ней как говориться  иногда на кривой   козе не подъедешь, как говорят у нас.

Тайбер мимо воли расхохотался, отчего у него опять разболелась рана.

- Но я ведь и не девушка, а  "занудный книжный червь", как называл меня наставник. А вот к девушкам специальный подход нужен.  Как там поется? "Сердце красавицы склонно к измене, и перемене..." забыл, что там дальше. Так что да, кривые козы категорически не приветствуются. Да и прямые, видимо, тоже.  - подмигнул он  Стражу.

[Thinvesil 17 823]

Логово виверна

— Я не помню, чтобы ставил тебе какие-то условия, Амата, — глянув на целителя, спокойно ответил Удар, успевший отойти от горячки боя и перевести дыхание.

- Не условия, - осклабилась магичка, но вспомнила, с кем говорит, и погасила ухмылку - Удара она уважала. Более того - он ей нравился. - Ты дал обещание. Что вырубишь всякого, кто пойдет против воли отряда. Зная, как наш отряд готов поклоняться перед насильниками и наголожцами, на волю рассчитывать нечего. Но это не важно, - она посмотрела в глаза наемника. - Ты обвиняешь Торка в том, что он тащит за собой девчонок, когда он никого не тащит - за ним идут сами, по своей воле. И в то же время ты готов "вырубить" тех, кто не согласен с мародерской точкой зрения отряда: если есть хоть сомнение, то лучше не вмешиваться, даже если они законченные негодяи. Скажи мне, Удар. Если я решу пойти против очевидного злодея, и ты вырубишь меня - разве это не будет принуждением? Я не ребенок. Я не знаю, сколько тебе там, за маской, но судя по твоему нытью - все девяносто! - Амата сделала вдох, чтобы успокоиться. Не нужно нагнетать. - Значит, так, воин. Либо ты принимаешь в расчет нас как соратников, считаясь с мнением, либо ты считаешь нас за дураков, у которых нет мозгов и мы расходимся. 

Амата вздохнула и проговорила уже очень тихо, глядя на Удара.

- Я не маленький ребенок, не безвольная кукла. Я не потерплю над собой принуждения. Если ты попробуешь его применить - я уйду. В лучшем случае. И это не угроза - я просто хочу до тебя донести, что это не применимо, - магичка опустила голову. Не так она хотела все это рассказать. Но за свою свободу она была готова бороться до конца.

[Эри 10 912]

Логово

 

- Но я ведь и не девушка, а  "занудный книжный червь", как называл меня наставник. А вот к девушкам специальный подход нужен.  Как там поется? "Сердце красавицы склонно к измене, и перемене..." забыл, что там дальше. Так что да, кривые козы категорически не приветствуются. Да и прямые, видимо, тоже.  - подмигнул он  Стражу.

-На хромой кобыле еще есть вариант, потом на кривой  телеге. Варварские выражения  для тевинтерца наверное. Ну я мало книжек прочитал. У Стражей большая библиотека  там столько много книг. За всю жизнь до этого только пару книг прочитал. Да и то отец говорил.что  книги до добра не доведут, вернее их чтение. С другой стороны вот какие беды могут возникнуть от книг.

 

 

[junay 6 080]

Логово-лагерь

-На хромой кобыле еще есть вариант, потом на кривой  телеге.

- Можно объеденить в одно, для большей... кривизны. - усмехнулся парень, осматривая пещеру. Что ж, похоже, ему следует вернуться в лагерь и промыть рану в ручье, что бы не началось заражение. А кто хочет, путсь здесь выясняет отношения. Он покосился на Удара и Амату. Воин в любом случае ребенка не обидит. 

Взяв свои вещи, Тайбер отправился к ручью, сипя сквозь зубы, когда спотыкался и тревожил рану. Эх, сейчас бы какой припарки или бальзама обезболивающего... И какого он поперся в глушь без целебных зелий? Зато купил книгу по алхимии. молодец, что уж говорить!

[Kn1MS 2 567]

Логово виверна

Лицо Удара даже за маской оставалось неподвижным. Он внимательно выслушал Амату, не перебивая её, а затем, глубоко вдохнув, сказал:

— Давай по порядку, — их своей типично спокойной манеры говорить он не вышел. — Я понимаю, что и ты, и Алиша пошли за Торком сами. Вы не его рабыни и мозги вам напрочь никто не промывал. Обвинение заключалось в том, что Торк, понимая, что никто, кроме вас двоих, его поддержать в решении напасть на разбойников не захотел, не подумал о вашей безопасности и повёл вперёд, понимая, что вы, вероятнее всего, серьёзно пострадаете. Я ничего бы ему не сказал, отправься он один — у него есть голова на плечах и за свои поступки он ей расплачивается. Но, как вчера правильно сказала Оливия, он поставил свои сомнительные принципы и амбиции выше вашей безопасности. Проблема была ещё в том, что одного его вы не отпустите никак: одна влюблена по уши, другая не готова бросить рыцаря и его спутницу на произвол судьбы. В итоге получается, что Торк не может получить свой драгоценный жизненный опыт, который даст ему понять, что без друзей лезть в опасность глупо, и при этом вы подставляете себя. Это... благородно, что ты его защищаешь и отказываешься бросать. И то, что хочешь бороться с лесными бандитами, тоже. Но Торк не столь благороден. Он готов защищать вас до последнего вздоха, но при этом также готов кинуть вас в пучину боя без нормальной поддержки, обрекая на боль и страдания. Да, я остался в лагере и по сути сделал ничуть не лучше, чем сэр рыцарь. Зная, что вы, вероятно, проиграете битву, и либо погибнете, либо попадёте в плен, я не пошёл спасать вас сразу. Я виню себя за это. Я осознаю свою ошибку. И поэтому, когда нам выдался шанс переговорить с рыцарем, я заявил, что в другой раз, когда у нас возникнет подобная ситуация, я не дам вам пойти на верную смерть. Я принимаю вас как соратников, и я слышу ваши мнения. Но я также чувствую определённую ответственность за вас. Не за Торка. За тебя, за Алишу, даже за Валью и остальных. И именно поэтому я не хочу, чтобы вы шли на смерть. Когда твой друг пытается шагнуть вниз со скалы — ты обязан схватить его и остановить. Не прыгнуть следом за ним. Если мы хотим быть не разрозненной кучкой не пойми кого, а отрядом, то мы должны помогать друг другу. Я не буду никого останавливать, если помимо Торка в бой решит пойти например Валья. Она опытный воин, и с её помощью у нас станет намного больше шансов выйти из схватки победителями. Если ты пойдёшь против злодея одна, без помощи остальных, обрекая себя на бессмысленную смерть — я попытаюсь тебя остановить. Не буду вырубать — это метод лишь для Торка, которого обычной силой не сдержишь. Но постараюсь остановить. И если ты не безразлична Валье, то она тоже попытается. Дело не в принуждении. Дело в спасении.

Удар, сглотнув слюну и облизнув губы, тихо вздохнул и продолжил:

— Теперь: мы не поклоняемся насильникам и наголожцам. Я ненавижу их. Но ты даже не представляешь, сколько таких шаек может быть в одном этом лесу. И сколько их на каждой дороге поджидает слабозащищённые караваны. И сколько их сидит по городам, грабя и убивая прохожих. Мы можем влезать в каждую стычку и убивать всех разбойников, которые окажутся у нас на пути. До единого. Это благое дело, Амата, я даже спорить не стану. Просто... нас восемь человек. Отряд профессиональных дезертиров может превышать несколько десятков человек, при этом на разведке у них может быть всего пара-тройка. Собственно, у нас вчера практически так и получилось. Но даже в том случае, если их, например, столько же, сколько и нас, то это всё ещё не гарантирует, что мы все выйдем из такого боя живыми. Кто-то случайно получит кинжал в сердце, мне вон меч в прорезь для глаз воткнут, руку кому-нибудь отрубят топором — и мы потеряем человека. Ради убийства каких-то там бандитов, которых в мире тысячи, и которые каждый день режут народа больше, чем гибнет в обычной такой битве между двумя армиями, мы потеряем не просто кого-то, мы потеряем своего товарища. Мы не будем уходить от боя, когда его нельзя избежать. Я лично готов бороться до конца против каждого, кто позарится на наши головы. И в такие моменты я даже предпочту погибнуть, прикрывая ваш отход, чем попытаюсь сбежать сам. Но мы ведь идём в Монтсиммар не умирать. Какой толк от нас будет, ежели мы доберёмся дотуда инвалидами? Змеи добьют нас и дело с концом. Вот и весь наш путь. Мы должны придти туда во всеоружии, с минимумом ран. Потому что там нас будет ждать испытание похлеще, чем горстка лесных бандитов. И нам с ним надо справиться. Там мы будем сражаться, если придётся. Я не буду останавливаться, пока мы не выясним всё, что нужно и не сделаем всё, что нужно. Но сейчас, пока нам до Монтсиммара больше сотни миль, я не хочу бросаться на каждого потенциального врага без веской причины.

— За весь наш путь я ни на минуту не принимал тебя за дурака, Амата. Ты очень умная и храбрая девушка, но иногда слишком храбрая.

[Thinvesil 17 823]

Логово Виверна

— Давай по порядку, — их своей типично спокойной манеры говорить он не вышел. — Я понимаю, что и ты, и Алиша пошли за Торком сами. Вы не его рабыни и мозги вам напрочь никто не промывал. Обвинение заключалось в том, что Торк, понимая, что никто, кроме вас двоих, его поддержать в решении напасть на разбойников не захотел, не подумал о вашей безопасности и повёл вперёд, понимая, что вы, вероятнее всего, серьёзно пострадаете. Я ничего бы ему не сказал, отправься он один — у него есть голова на плечах и за свои поступки он ей расплачивается. Но, как вчера правильно сказала Оливия, он поставил свои сомнительные принципы и амбиции выше вашей безопасности.

- Оливия может свое мнение отлюбить сама, - сурово сказала Амата. - Либо он никого не вел и расплачивается за себя, либо он повел нас, и мы рабыни, и безвольные куклы, и тогда он за нас отвечает. Думаю, не нужно объяснять, какой вариант совсем вот мимо? Пусть Оливия отлюбит сама себя. Больше толку будет, - с презрением сказала Амата.

А потом она просто сдалась. Как можно обвинять Удара в том, что он что-то не смог? Амата оборвала речь и кинулась обнимать воина.

- Бедный Удар. Мне так жаль! Просто скажи мне, что ты и правда видишь в нас - во мне и Алише полноценных, сознательных компаньонов. И тогда я буду защищать тебя. И всех вас. Пока вы не начнете опять нести чушь про невинных насильников-браконьеров, которые вас кормят.

А потом, Амата, отошла и сказала абсолютно серьезно.

- Веди сам. Я тебе доверяю. Я тебя поддержу, Удар. Но только до тех пор, пока ты не будешь поджимать хвост от заведомых и очевидных злодеев. Вот тогда я ринусь на них - и если ты меня остановишь, - Амата склонила голову и проговорила совсем уж грустно. - Можешь вырубать. В эту игру можно играть вдвоем.

 

[Kn1MS 2 567]

Логово виверна

- Бедный Удар. Мне так жаль! Просто скажи мне, что ты и правда видишь в нас - во мне и Алише полноценных, сознательных компаньонов. И тогда я буду защищать тебя. И всех вас. Пока вы не начнете опять нести чушь про невинных насильников-браконьеров, которые вас кормят.

А потом, Амата, отошла и сказала абсолютно серьезно.

- Веди сам. Я тебе доверяю. Я тебя поддержу, Удар. Но только до тех пор, пока ты не будешь поджимать хвост от заведомых и очевидных злодеев. Вот тогда я ринусь на них - и если ты меня остановишь, - Амата склонила голову и проговорила совсем уж грустно. - Можешь вырубать. В эту игру можно играть вдвоем.

— Договорились, — хохотнул воин. — И да, я правда вижу в тебе и Алише полноценных, сознательных компаньонов. Просто у вас принципы того, как подходить к решениям, несколько иные. Это не плохо, это нормально, и это мы тоже все должны брать в расчёт. Но скажу честно, твоя мотивация мне нравится больше, чем у Торка. И... я никогда не пожелал бы ни тебе, ни Алише зла, — добавив в конце после небольшой паузы, закончил наёмник. Отойдя к отброшенной перед началом боя сумке с вещами и мешочку с мясом кабана, воин закинул всё за плечо и огляделся по сторонам.

— Мне кажется или у нас часть народа куда-то делась?

[Shunt 2 910]

Логово виверна

Валье стоять в одиночестве надоело. Вырвали из такого замечательного состояния послебоевого буйства, а потом отмахнулись и пошли беседовать с Ударом. Стало обидно слегка за такое пренебрежение ее персоной, но она не гордая, она может потерпеть. Вскоре терпение иссякло - все же запасов его у нее немного. Не выдержав, она подошла к Удару с Аматой и спросила:

- Чего вы тут обсуждаете? И где эта парочка? - она поискала глазами Торка и Алишу, но тех нигде не было. Ничьи ноги из-под трупа виверна так же не выглядывали, да и в таком случае Амата бы уже с криками носилась по логову зверя, пытаясь как-то откачать мертвецов. Раз уж она маг крови, то и мертвецов умеет оживлять.

[Thinvesil 17 823]

Логово виверна

- Но тогда почему вы мне не поверили, когда я рассказала вам об этих, так называемых, браконьерах? - спросила Амата, нагоняя мечника. - Вы просто отправили нас на смерть, а обвинили в итоге Торка - не потому, что он за нас не заступился, нет. Потому что он заступился. И теперь ты грозишься ему резать ноги - нашему единственному защитнику. А нас оглушать, как безвольных телок. Я не верю, что ты на такое согласен, - повернулась Амата лицом к воину. - А если нет, то зачем обвинять рыцаря? Ну остались. Бывает. Это еще можно понять, - опустила голову девушка. - А вот перекладывание вины я понять не могу. Прости.

Амата подошла к Удару и погладила его по маске:

- Коул сказал, что несчастлив ты. Я хочу помочь, если ты не против, - Амата горько улыбнулась Удару и отошла к Валье. 

- Чего вы тут обсуждаете? И где эта парочка? - она поискала глазами Торка и Алишу, но тех нигде не было. Ничьи ноги из-под трупа виверна так же не выглядывали, да и в таком случае Амата бы уже с криками носилась по логову зверя, пытаясь как-то откачать мертвецов. Раз уж она маг крови, то и мертвецов умеет оживлять

- Все хорошо, аматус, - улыбнулась Амата и взяла Валью за руку, успокаивая.

Изменено 13 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Эри 10 912]

Логово виверны

— Мне кажется или у нас часть народа куда-то делась?

-Надеюсь  они не штурмуют очередное бандитское логово. Эйфория битвы стала постепенно проходить, но ему повезло Страж  не был ранен. - Возвращаемся в лагерь спросил он  Удара. Эл наделся, что тот возьмет на себя командование, командир  им нужен и судя по беседе, что  слышал  Страж. Удар четко и  ясно разъяснил свою позицию и  Амата с ней согласилась .

 

[Kn1MS 2 567]

Логово виверна

- А если нет, то зачем обвинять рыцаря? Ну остались. Бывает. Это еще можно понять, - опустила голову девушка. - А вот перекладывание вины я понять не могу. Прости.

— Потому что если я решу пойти на риск из-за своих личных взглядов, Амата, — уже вслед ей сказал наёмник, — то я не позволю другим рисковать собой. Не поведу за собой на смерть. Я не хочу становиться причиной разбитых судеб и загубленных жизней. И вас я не тронул бы в любом случае. Ты ведь не пошла бы против тех браконьеров в одиночку. А Торк пошёл бы, но вы с Алишей не можете оставить его в беде, поэтому в итоге получается, что он невольно тянет вас за собой. Я не прав, Амата? — искренне спросил Удар. — Он мог всё это остановить. Ты не могла. Алиша тоже не могла. Единственный способ, как мы могли бы это прекратить — это всем остановить Торка. Я дурак, что отправил вас туда без нормальной помощи, это правда, но что мне ещё делать, кроме как не пытаться в другой раз успокоить зачинщика? Не обязательно даже оружием, как угодно успокоить.

- Возвращаемся в лагерь спросил он  Удара

— Да, пожалуй, только все вместе соберёмся... или найдём нашу паро... — вдруг осёкся он. — Не стали же они тем самым заниматься сразу после боя с виверном, верно?

Изменено 14 июля, 2018 пользователем Kn1MS

[Shunt 2 910]

Логово виверна

- Все хорошо, аматус, - улыбнулась Амата и взяла Валью за руку, успокаивая.

Валья ни на секунду Амате не поверила. Покачала головой, улыбнулась и обняла ее, как когда-то обнимала сестру. Как ее обнимала мать. Без чего либо - просто поддержать и согреть. Все же тяжело ей пришлось - и как бы Амата не вела себя в бою, вне его ей требовалась поддержка. 

- Все хорошо будет, - эльфийка погладила ее по волосам. - И что значит "аматус"? - спросила она, уперев подбородок магессе в плечо - все же они были почти одного с ней роста.

[Thinvesil 17 823]

Лагерь

— Потому что если я решу пойти на риск из-за своих личных взглядов, Амата, — уже вслед ей сказал наёмник, — то я не позволю другим рисковать собой. Не поведу за собой на смерть. Я не хочу становиться причиной разбитых судеб и загубленных жизней. И вас я не тронул бы в любом случае. Ты ведь не пошла бы против тех браконьеров в одиночку. А Торк пошёл бы, но вы с Алишей не можете оставить его в беде, поэтому в итоге получается, что он невольно тянет вас за собой. Я не прав, Амата? — искренне спросил Удар. — Он мог всё это остановить. Ты не могла. Алиша тоже не могла. Единственный способ, как мы могли бы это прекратить — это всем остановить Торка. Я дурак, что отправил вас туда без нормальной помощи, это правда, но что мне ещё делать, кроме как не пытаться в другой раз успокоить зачинщика? Не обязательно даже оружием, как угодно успокоить

- Нет, - сказала Амата, вырвавшись от сладких объятий Вальи. - Надо мной никто не указ, и я сама решаю, что и как. И я решила, что эти, так называемые, мирные браконьеры, - передразнила она товарищей - не выдержала. - Убийцы и насильники. Если бы Торк не пошел - я бы сама пошла. У меня своя воля. И я не могу понять, зачем вы нас бросили. Да, вы нас спасли, - она посмотрела на Удара. - Иначе бы я вообще не говорила с вами. Но зачем обрекать, если вы могли за нас вступиться?

- Нет, не отвечай, - Амата приложила руку к его рту - где он теоретически должен быть на маске. - Просто помни, что мы - тоже люди, ладно? - грустно сказала магичка и подошла к берсеркерше. - Я никогда бы не причинила тебе вред, - тихо сказала магичка. - Но можем отойти в сторонку и ты меня побьешь. Я только за. 

[Kn1MS 2 567]

Логово виверна

- Нет, не отвечай, - Амата приложила руку к его рту - где он теоретически должен быть на маске. - Просто помни, что мы - тоже люди, ладно? - грустно сказала магичка и подошла к берсеркерше.

— Ладно, буду помнить, — ответил наёмник и, последовав совету девушки, ничего больше не ответил, просто отойдя в сторону и наконец закрыв этот разговор.

Изменено 14 июля, 2018 пользователем Kn1MS

[Shunt 2 910]

Логово виверна

 - Я никогда бы не причинила тебе вред, - тихо сказала магичка. - Но можем отойти в сторонку и ты меня побьешь. Я только за. 

- Я тебе лекцию читать не буду. Но... - Валья отчаянно не хотела возвращаться к этому разговору. Ну зачем поминать прошлое, тем более, когда оно еще живо и не погребено под толщей времен? Но надо, надо! - Подумай, благие намерения нередко приводят к ужасным последствиям. Я не думаю, что ты станешь призывать демонов или пустишь мне или еще кому в отряде кровь, но... Сила - опьяняет. Ты взмахом руки излечила такие раны. Подумай, что случится что-то тебе придется не лечить, а убивать? Даже если и ради самозащиты.

Валья не находила подходящих слов. Просто не знала, как объяснить то, что ей было понятно, так, чтоб было понятно еще и Амате.

- И бить я тебя не буду, - буркнула она.

[Эри 10 912]

Логово

 

— Да, пожалуй, только все вместе соберёмся... или найдём нашу паро... — вдруг осёкся он. — Не стали же они тем самым заниматься сразу после боя с виверном, верно?

-Чем таким?:  Мне кажется они прекрасно проводят время вместе Он усмехнулся, надо было самому быть по расторопнее. Но все же как музыкант был иногда слишком наивен в таких вопросах. Алиша была для него слишком невинна тогда. . Пока мы тут  нудно копаемся в том инциденте.  - Амата, права в одном  нам нужен командир и думаю, что ты единственный кто сейчас устроит всех. - Мы сегодня долго спорили стоит ли идти сражаться с тем виверном, но  так не может продолжаться и мы это понимаем. Нужен тот кто готов принять решение за  весь отряд. Ты  Удар стараешься слушать других, но при этом имеешь свою позицию, которую можешь разъяснить свою. Нам нужен командир, а иначе мы так и будем грызться и выяснять отношения.

[Tork 4 463]

Неудачная охота- удачная жизнь.

Это раз  

Торк подскользнулся на сырых длинных листьях и заскользил вперед. - Ах, ты же, порвана Андрасте! - успел выдохнуть богохульник, перед тем, как грохнулся на спину со всей дурацкой мочи. воздух выбило из его легких, как молотом. Торк лежал и пытался вздохнуть, а все окрестные звери использовали этот момент, что бы разбежаться подальше.

 

- Ну вот куда ты? - Алиша поспешила за Торком, который, даже не обращая внимание на стекающий по доспехам яд (виверна оплевала его с ног до головы), поперся в окрестный лес на охоту. - Да подожди ты... подожди! - она догнала воина, что поскользнулся на листве и теперь лежал и пялился в небо. Ну или в кроны деревьев, поскольку неба было почти не видно, только серые обрывки, будто кто-то разбросал материю на темно-зеленом фоне. Алиша переступила через ужа, который спешил убраться с крошечного пятна солнечного света, и склонилась над воином. Несмотря на то, что кровь виверна осталась на ее одежде, она выглядела ничуть не помятой, в бою ее только немного зацепили.

- Ты какой-то странный, - заключила она, сев рядом на ковер из мха и опавшей хвои и скрестив ноги. - С этой ночи, после разбойников... что случилось?

- Вчера я был вымотан. Тебя чуть не изнасиловали, я чуть не смог этому помешать. Короче, наша жизнь, чуть не надломилась. - Произнес Торк. - Так вот, когда вчера все сложилось хорошо, я заснул. - Рыцарь одним движением подгреб к себе пиратку. - И я не мог выполнить свой долг вчера, хотя говорил тебе, как люблю тебя любой. А сегодня Амата исцелила тебя, и если я наброшусь, как я намеревался, не сочтешь ли ты мои вчерашние слова ложью? То есть,  - рыцарь замялся, - я люблю тебя и с шрамом и без, и с ухом, и без.  Но вчера я не мог это доказать, меня немного побили негодяи. - Ты же не сердишься? - взглянул он в глаза эльфийке.

 

Алиша сначала удивленно моргала, глядя на воина, и пыталась понять, о чем он вообще толкует. Какой-то долг, ухо, изнасилование... Для нее это все было неважно. Вот попросту неважно, как прошлогодний снег. Она смотрела только вперед, не оборачиваясь назад.

Беги, Алиша, беги и не оглядывайся. Она вспомнила свой сон и постаралась отогнать ощущение холода на спине.

- За что сердиться? Ты сделал и делаешь все, что можешь. И Амата тоже, - она ответила неожиданно мягко, будто пыталась пробраться через овраг, полный ядовитого плюща. - Мне не нравится, как все теперь друг на друга смотрят. Будто ждут, что ударят в спину. Все сердитые, злые, уставшие. Я думаю, когда мы доберемся до деревни, сходим в баньку, поспим на нормальной кровати и поедим вкусно, все сразу подобреют. Ага? - она улыбнулась и наклонилась к Торку, поцеловав его в лоб.

К Архидемону деревню, Алиша! - взревел Торк. - Я хочу тебя здесь и сейчас! - Ее глаза, оказавшиеся так близко сработали даже лучше поцелуя. - Торк вскочил с травы, будто бы не был прикован к ней только что, и подхватив эльфийку поднял ее на ноги и поцеловал. - Ты никогда не хотела, что бы тебя взяли прижав к мачте? - прошептал он ей на обновленное ушко.

Алиша тихо вскрикнула от неожиданности - вот только что Торк лежал на травке и спокойно любовался деревьями и птичками, а тут вдруг ее уже подхватывают на руки и целуют. Она беспокоилась, что яд может попасть в кровь от ран, покрывающих тело рыцаря, но тот, кажется, вообще этих ран не замечал.

- Я... н-нет... не думала об этом раньше... - выдохнула она, не особо сопротивляясь, так, для приличия только. Улыбку подавить не вышло, она все равно улыбнулась - глуповато, но очень мило.

- А о чем ты думала раньше, девочка? - хрипло сказал Торк, переворачивая Алишу лицом к дереву и срывая с себя латы и одежду. - О ком ты мечтала в свои одинокие ночи? -жарко выдохнул он ей в шею.

Алиша быстро задышала. Это было... более агрессивно, чем раньше, она даже испугалась на какой-то момент, и пришлось убедить себя в том, что ей не причинят вреда. Только не Торк, который был готов откусить себе язык только для того, чтобы эльфийку не тронули разбойники.

- Не знаю, я... думала... - она прижалась щекой к дереву, к его холодной, жесткой коре, и закрыла глаза, чувствуя спиной прикосновения сильных рук воина. - Создатель... - выдохнула она, дрожа всем телом. - Об эльфах... пиратах... искателях приключений... не думала, что сын банна будет... ох...

- Сын банна так же может любить, как простые пираты. Андрасте подарила любовь всем нам, не делая скидок на происхождение. - Во время этих благочестивых речей руки рыцаря порхали по телу девушки и освобождали ее от одежды. - после того, как шершавые ладони воина прошлись по нежной груди Торк тоже тяжело задышал. - Я никогда не обижу тебя, произнес он с трудом сдерживаясь, - если тебе что-то не по нраву, только скажи. - Все это время, он не переставал гладить Алишу забираясь даже в самые укромные места.

- Да, я знаю... ох! - она прикусила палец, когда рука Торка прикоснулась к ней. Горячо. Мокро. Она дрожала, инстинктивно выгибая спину и подаваясь назад. - Торк, они... они услышат... - прошептала она, пытаясь сохранять остатки контроля, которые испарялись так же, как накануне у реки. Лес вокруг продолжал жить своей жизнью, и до ушей эльфийки доносились шорохи мелких животных, пробегающих в траве по своим делам. Через ее сапог прошмыгнула белка и принялась взбираться по дереву, непуганая совсем. Ноги Алиши утопали во мху, но она не делала попытки обернуться и остановить все.

Грубые пальцы рыцаря поймали нежный сосок и слегка сжали его. Торк покатал пойманную бусинку между пальцами,  крепко сжимая, и продолжил свои жаркие речи. - Никто не услышит - нагло наврал он девушке, - а даже если услышат, так ты моя, а я твой! - После чего нежно, но резко вошел в нее на всю глубину. - Ты моя, а я твой, и я буду драть тебя в лесу, и на палубе, в замке, и в поле, и везде, где захочу, что бы не случилось! - рыцарь ритмично и сильно проникал в нежную девичью плоть на всю длину.

Речи эти были не похожи на те витиеватые комплименты, которые обычно говорили рыцари своим дамам сердца в книжках вроде той, о похождениях магистра; представления Алиши о романе были почти целиком оттуда, и сейчас она испытывала нечто вроде когнитивного диссонанса... но только чуть-чуть. Потому что какая разница, что говорил воин, когда было столь приятно находится в его объятиях? Уткнувшись лбом в старый дуб, она старалась упереться ногами в землю как можно надежнее, но ее все равно приходилось придерживать.

Прикусив губу, она прижала ладонь ко рту, пытаясь подавить стоны, но это работало плохо. Казалось, что чем дальше в лес они заходят, тем больше Торк распаляется с каждым днем и каждой ночью, едва ли не с каждым часом, но Алиша была не кисейной барышней, а пираткой, поэтому стоять на двух ногах даже в самый суровый шторм привыкла так, как другой стоял бы на ровном и вычищенном до блеска мраморном полу дворца.

- Ах... да, - выдохнула она, задыхаясь от этой бешеной скачки. - Да, пожалуйста...

Да! Да! - Взрычал рыцарь. - Держись крепче детка! - Темп все нарастал и нарастал. Пользуясь тем, что Алише некуда было деваться, Торк вдалбливался в нее со всей силы, толкая ее на дерево, в которое эльфийка упиралась нежными руками. Пальцы рыцаря сжали соски девушки и принялись крепко, но нежно сжимать их.

Странное дело, но юной пиратке нравилось - искренность, страсть, которую ничто не сдерживает, никакие обычаи и воспитание. Она не ожидала такого от знатного рыцаря, но что могла знать Алиша про обычаи знатных рыцарей на самом деле? Сейчас Торк больше походил на пирата. Не хватало только платка на голове и сабли.

- Йар-р-р! - выкрикнула она и откинула голову. - Да, тысяча демонов, да! Портянки Создателя, сильнее, чтоб тебя!

Торк схватил волосы девушки и собрал их в ладонь. Потом слегка потянул на себя, не ослабляя удары. Он поцеловал ухо и прохрипел в него - богохульство над портянками Создателя требует наказания! Ты плохая девочка, Алиша, и я накажу тебя здесь и сейчас! - после чего и так быстрый темп еще больше ускорился.

Алиша вскрикнула, когда ее потянули за волосы, и приподняла бедра, облизнувшись. Ее глаза сверкали так, как будто это была не эльфийка, а дикая и весьма норовистая кобылка. Или галла, в ее случае. И кто бы мог подумать, что это существо, которое сейчас нетерпеливо извивалось у дерева, переставляя ноги - та самая Алиша? Которую Удар считал ребенком, которая пыталась всех помирить и научиться провоцировать врагов?

Впрочем, Торка она точно хорошо провоцировала. Даже слишком. Видимо, урок она усвоила хорошо. Алиша вообще очень быстро училась всему новому.

- Тогда я буду плохой и дальше, - прошептала она хрипло и засмеялась, впиваясь ногтями в кору

АААА! - Взрычал рыцарь и не в силах больше сдерживаться, вытащил свой клинок из нежного тела. После чего прижал его к нежному бедру девушки ладонью и через два движения взорвался, заливая ее ногу своим семенем. - Проклятый сухостебель и сиськи Андрасте! - выдохнул Торк с трудом успевший сделать это важное дело. После чего вогнал в девчонку два пальца и принялся долбить ее ими с прежней силой.

Алише не требовалось много времени. По крайней мере, сейчас. Ее глаза чуть закатились и она сильно содрогнулась всем телом, и только в этот момент, наконец, упустила контроль. Ее колени подогнулись и девушка рухнула на траву, все еще цепляясь за несчастное дерево. На узкой спине блестели капельки пота, волосы разметались, превратившись в воронье гнездо, грудь быстро-быстро вздымалась и падала. И все же она была красивой, как дикая галла, даже сейчас. Обернувшись, она посмотрела на Торка своими большими карими глазами цвета темного кофе, улыбнулась обессиленно, провела пальцем по мокрому бедру. Потом поднесла палец к губам и облизнула.

Торк рухнул рядом и привлек к себе Алишу. - Адоре миа -произнес он на неферелденском. - Моя девочка! - руки рыцаря продолжали оглаживать разгоряченное тело Алиши. - Ты хочешь добавки, или вернемся к нашим диким спутникам? - Сам Торк желал продолжить этот миг счастья и выплеснуть весь риск безрассудной охоты на виверна, пока их молодые тела могли позволить такую возможность.

Алиша, все еще пытаясь отдышаться, улыбалась довольно-таки глупо, и дикость из ее глаз никуда не ушла, хоть и притаилась там, на дне этого темного моря. Она ткнулась лбом в плечо рыцаря, как порой делал мабари, и сказала:

- Я бы осталась в этом лесу, на этой поляне, навсегда. С тобой. - Она подумала, что корабли и замки это, конечно, хорошо, но ничто не заменит этого чувства. И теперь она забыла, каково это, быть одинокой, оглядываться на каждый шаг, подозревать в каждом потенциального врага. Одиночество стало досадным кошмаром, который хотелось поскорее забыть.

Это два  

- И я бы остался! - искренне произнес рыцарь - все эти ужимки благородных дам, их холодность и ложная стыдливость всегда его раздражали. Он по малолетству считал, что это непременное приложение к красавицам, и вдруг судьба сделала ему такой подарок с Алишей.  - Драл я сапогом всю эту стаю выродившихся сук  - искренне выдохнул он, - пусть женятся друг на друге и страдают всю жизнь, жалкие ослицы! Одна ночь с тобой стоила всех моих прошлых отношений! - Рыцарь выдохнул и переместил руку девушки пониже. - Тебе надо помочь мне, чтобы я быстрее смог спасти тебя. - Улыбнулся он, как в прошлом бою.

- Помочь... тебе? - Алиша вздрогнула, но руку не убрала. Наклонила голову чуть вбок, глядя на Торка с любопытством. Ей не было интересно, что у него было в прошлом с другими девушками, сколько и когда. Она не смотрела назад. - Ты о чем, Торк? - она лениво пошевелила пальцами, погладив там, куда рыцарь положил ее руку.

- О том, чтобы ты вдохнула огонь желания в мои отстрелявшиеся чресла - пафосно произнес рыцарь, привыкший к бреду любовных романов и знатных будуаров. - Алиша, погладь мой ствол рукой, а еще лучше - поцелуй его, как будто целуешь саму Андрасте. И тогда он вновь станет крепким и принесет тебе блаженство.

- А... о, - выпалила девушка, до которой туго доходило. То ли опыта было слишком мало, то ли она попросту плохо соображала после скачек у дерева, но потом ее глаза расширились, и приоткрыв рот, она удивленно уставилась на собственную руку. Потом на Торка. - А так... можно? - спросила она, замявшись, и получив утвердительный кивок, собралась с духом. - Я постараюсь... - пообещала она.

Эльфийка и вправду была неопытна, в отличие от женщин из борделей и домов утешения, да и некоторых знатных дам, что уж говорить; зато искренна и старательна. И губы у нее были мягкие и теплые, и Торк почувствовал это, когда она наклонила голову и сделала то, о чем он просил эльфийку.

- Еще и не так можно - буркнул похотливый рыцарь, и после приобретения работоспособности привлек девушку к себе и впился поцелуем в ее губы. После чего задвигал своим тазом, пытаясь пронзить Алишу снизу. - Насаживайся давай, - улыбнулся он своей женщине.

- Я правильно все делаю? - улыбнулась Алиша, когда Торк привлек ее к себе. Долго убеждать его не пришлось, видимо, юные эльфийки были в его вкусе. Она не стала долго церемониться и обхватила ногами воина, усаживаясь на него и упираясь руками в плечи. Будь она потяжелее, вдавила бы его в мох, но Алиша была слишком маленькой и легкой. Подвигав бедрами, она уловила ритм, на этот раз не столь дикий, как у дерева, но довольно быстрый.

- Правильно! - выдохнул рыцарь, - но если честно, ты можешь делать абсолютно все, что пожелаешь, это примерно так работает. - Торк выдохнул и притормозил, он позволил Алише задавать ритм, но когда девушка уставала, неистово вдалбливался в нее снизу. Руки рыцаря сомкнулись на нежных и мягких ягодицах девушки и пропускали плоть между пальцев, таз вовремя подхватывал движения, когда девушка уставала. Казалось, долбить любимую Торк может так же надежно, как прикрывать себя щитом.

- Что пожелаю?.. - девушка выдохнула, когда Торк сделал особенно резкое и сильное движение, и подавила сладострастный стон. Наклонившись, она поцеловала мужчину, слегка прикусив нижнюю губу, а затем прошептала ему на ухо: - Все, чего я желаю... это быть с тобой...

Она легла на Торка сверху, обняв его руками за шею, и отдавшись на волю темпу, который задавал он. Вскоре она снова почувствовала, как к горлу подкатывает комок, а по телу проноситься дрожь, заставляя ее замереть, напрягая каждую мышцу тела, не отпуская воина от себя ни на миллиметр. Мой, подумала она. Никому не отдам.

- Моя! - выдохнул Торк, - МОЯ и все тут! - все это время он не переставал долбить расслабившуюся девушку. Дождавшись, пока по ее телу пробежит расслабляющая судорога, он остановился и прижал Алишу к себе поглаживая ее по нежной спине. - Адоре миа, ты довольна,, или я должен продолжить? - спросил он эльфийку. Сам он не видел ни одной причины возвращаться к двуличным соратникам. Если жизнь его может оборваться в ближайшее время, то он будет аламаровым ослом, если не станет наслаждаться доступными мгновениями счастья.

Алиша несколько устала, да и они были тут уже больше часа; как бы остальные не пошли искать их по всему лесу.

- У нас есть все время мира, - кивнула она и принялась торопливо одеваться, не заметив севшей на кончик уха бабочки желто-белого цвета. - Но я думаю, чем быстрее мы доберемся до деревни, тем быстрее сможем нормально вымыться и пожрать, а не в реке с пиявками, - она подмигнула Торку. Колени все еще дрожали и подгибались, но Алиша пыталась это скрыть.

Hide  

Hide  

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лес - Логово виверна

 

Вернувшись, Алиша молча прошла к тушке виверна, которого уже ошкурили и распотрошили, и зажала нос.

- Фу, воняет. Пойдемте лучше отсюда, а? - предложила она, обернувшись на остальных как ни в чем не бывало. Хотя общий растрепанный вид намекал, что она в лесу не дрова собирала. - Я не хочу ночевать в логове чудища! Пусть даже и буду представлять себя спасенной принцессой, - засмеялась она. Общий мрачный тон, кажется, девчонка вообще не заметила.