Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Thinvesil 16 969]

Водопад

- Ну да, так нам и позволят, - буркнула эльфийка, у которой предложенные Аматой планы энтузиазма не вызывали. - Ты думаешь, за нами никто следить не будет? И... зачем нам его воровать, даже если он невиновен? - спросила она колдунью.

- Ну не оставлять же его на казнь, - удивленно распахнула глаза Амата. Разве это не очевидно? Почему она спрашивает? - Если он невиновен, а его хотят казнить, да еще и устроить "потеху", то наш долг его вытащить и спасти. 

[Shunt 1 951]

Водопад

- Если он невиновен, а его хотят казнить, да еще и устроить "потеху", то наш долг его вытащить и спасти. 

- Что, прости? Наш... что? Долг? - Валья с удивлением воззрилась на девушку. Сначала ей показалось, что та шутит, но Амата не шутила. - Мы что, отряд благородных рыцарей на грифонах из сказок? Причиняем добро и ласкам подвергаем? И еще обязательно забесплатно - так как питаемся мы исключительно светом солнца и свежим воздухом. 

[Thinvesil 16 969]

Водопад

- Что, прости? Наш... что? Долг? - Валья с удивлением воззрилась на девушку. Сначала ей показалось, что та шутит, но Амата не шутила. - Мы что, отряд благородных рыцарей на грифонах из сказок? Причиняем добро и ласкам подвергаем? И еще обязательно забесплатно - так как питаемся мы исключительно светом солнца и свежим воздухом. 

- Ну, - смущенно улыбнулась магичка, - можно без ласок, ладно уж. Слушай, - уже серьезно сказала она. - Он, скорее всего, ее убил, потому что больше некому. Разве что, дурачку деревенскому, но если этот каторжник не убивал, то откуда тогда на нем была кровь? Но если же он все-таки невиновен и страдает зазря, - Амата посмотрела эльфийке прямо в золотистые глаза, - то да, надо его спасти. Потому что... Вот если б тебя так повязали и обвинили в том, чего ты не делала - ты бы хотела, чтобы кто-то пришел и помог? А если меня? Ты бы хотела, чтобы какая-то добрая душа вместо того, чтобы пройти мимо и сказать "Ну и пес с ней, с этой Аматой", взяла бы и спасла? Я вот считаю, что с другими надо поступать так, как хотел бы, чтобы поступили с тобой. И чем больше людей будут тоже так делать - тем меньше в мире будет всего этого.. дерьма. И демонов, - магичка насупилась, задумавшись о чем-то своем.

[Shunt 1 951]

Водопад

Я вот считаю, что с другими надо поступать так, как хотел бы, чтобы поступили с тобой. И чем больше людей будут тоже так делать - тем меньше в мире будет всего этого.. дерьма. И демонов, - магичка насупилась, задумавшись о чем-то своем.

- Ну-ну, - Валья выслушала Амату спокойно, разве что иногда на лице эльфийки появлялась тень улыбки - она была удивлена такому... мягко говоря, странному взгляду на жизнь, хотя ей давно уже следовало к этому привыкнуть. - Ты - идеалистка. Ну ладно, хорошо - мы, предположим, выяснили, что он невиновен. Почему тогда просто не сказать всем, что они ошиблись? Зачем его воровать, утаскивать с собой? Дать ему немного денег и пускай идет своей дорогой, а мы пойдем своей. 

[Thinvesil 16 969]

Водопад

- Ну-ну, - Валья выслушала Амату спокойно, разве что иногда на лице эльфийки появлялась тень улыбки - она была удивлена такому... мягко говоря, странному взгляду на жизнь, хотя ей давно уже следовало к этому привыкнуть. - Ты - идеалистка. Ну ладно, хорошо - мы, предположим, выяснили, что он невиновен. Почему тогда просто не сказать всем, что они ошиблись? Зачем его воровать, утаскивать с собой? Дать ему немного денег и пускай идет своей дорогой, а мы пойдем своей.

- Если невиновен он, значит, кто-то другой, - задумчиво протянула Амата. - Кто-то из деревенских. Может, Марики знает, но отказывается в это верить. Коул сказал, что она сделает все, чтобы защитить своих детей. Если бы я могла ее отговорить от принесения чужой жизни в жертву, я бы попыталась. И попытаюсь, если придется. Но я не знаю, послушается ли она меня. И не спровоцирует ли моя попытка ее увещевать на гораздо худшие последствия. Мы должны все хорошо обдумать. И не спешить действовать. Взвесить все варианты.

Магичка вздохнула, а потом улыбнулась Валье.

- И я никакая не идеалистка. Просто мне совестно перед духами, - руки девушки принялись виновато мять платье. - Их рождают наши эмоции, наши поступки. Добрые духи получаются из хорошего: сострадания, любви, доблести, веры, мудрости. Плохие эмоции, такие как алчность, голод, похоть, гордыня, отчаяние - подпитывают духов и толкают их в сторону зла. Портят. Вряд ли мне нужно говорить, каких получается больше: с этими войнами, унижениями, с борьбой за место под солнцем, - горько сказала целительница. - Я хочу отдать духам больше хорошего, уменьшить сумму зла в мире. Я знаю об их природе, а значит, несу ответственность. 

Магичка поджала колени к груди и нахохлилась.

- Так что я буду стараться изо всех сил. И друзей об этом просить. Но никто, конечно, не обязан меня поддерживать, я это понимаю. И принимаю. Люди такие, какие есть. 

[Shunt 1 951]

Водопад

- Так что я буду стараться изо всех сил. И друзей об этом просить. Но никто, конечно, не обязан меня поддерживать, я это понимаю. И принимаю. Люди такие, какие есть.

Валья пожала плечами - спорить ей в такой хороший день не хотелось, пытаться что-то объяснить - так эльфийка не считала свое мнение истиной в последней инстанции. В принципе, Амата была просто хорошим человеком, а зачем из хорошего человека делать плохого?

- Я тебя услышала, твое мнение выяснила, приняла к сведению, - Валья поднялась на ноги и мотнула головой в сторону деревни. - Ну пошли, что ли? Может, наши уже собрались и нас ждут только, - она протянула ей руку, мол, хватайся, вставай и пошли с солнцепека. 

[Thinvesil 16 969]

Водопад - Трактир

- Я тебя услышала, твое мнение выяснила, приняла к сведению, - Валья поднялась на ноги и мотнула головой в сторону деревни. - Ну пошли, что ли? Может, наши уже собрались и нас ждут только, - она протянула ей руку, мол, хватайся, вставай и пошли с солнцепека.

Амата посмотрела на Валью и приняла ее помощь. Настроения у нее уже не было, но она была рада уже тому, что эльфийка не стала орать "опять демоны!", с нее сталось бы. 

- Пойдем, - вздохнула магичка, отряхиваясь и надевая сумку. - Пока наши там без нас деревню по камешку не разобрали. 

Дойдя до трактира, девушки вломились внутрь и заняли столик в углу.

Изменено 19 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[junay 6 056]

Деревня - поля

Тайбер в таверну не пошел. Есть ему не хотелось, да и встречаться с Марикой - тоже. После откровений Занны, он совсем по другому смотрел на деревню, и был в некотором роде... обижен? Конечно, нельзя сказать, что их отряд был весь из себя такой защитник добра и света, но в деревне они никому зла не сделали, наоборот - пытались помочь, а в благодарность... Их хотели низко  подставить и выгнать. Это было настолько отвратительно, что еще час милая цветущая деревенька превратилась для него в унылую грязную клоаку. Ее словно затянуло серой, прогнившей пленкой. И больше не было хихикающих румяных девиц, и цветущих осенними цветами палесадников, не было запаха вкусного, свежего хлеба... Даже солнце, казалось. померкло и уже не так ярко светило.

"Уйти в лес пожить, что ли? У меня и спальник есть..." - растерянно подумал Тайбер. После всего происшедшего ему просто не хотелось жить в таверне. Да и наверняка теперь это было небезопасно. Не удалось выгнать - устранят другим способом.

Парень спустился к местной речке и пошел по ее руслу. В воде он заметил три черных лотоса, которые пополнили его коллекцию.

(+ 3 черных лотоса)

 

[Tork 4 346]

Трактир

Амата вернулась с Вальей. Она ушла за подругой так и не рассказав Торку про Ллода. Поэтому рыцарь подсел к девушкам за столик и тихим голосом спросил Амату:

- Так что там с тем Ллодом? Что он за человек, раз умудрился такой ценный топор утопить и не найти?

 

[Эри 9 922]

Трактир

Эл на  Марику не обижался к чужакам так всегда.  Что они сделали для деревни, чтобы  к ним хорошо относились один  сир Торк  мог взбесить кого угодно.  Он никогда не видел  такого сочетания алчности  и упрямства  в одном человеке. На словах  благородный рыцарь, а в душе  алчный торгаш  Марика  заставила его мыть посуду и смотрела  за  ним словно эльф намеревался смыться с ее глиняными  мисками   - Вот тебе за работу сказала  Марика   все же смягчившись когда  Страж перемыв всю  посуду  стал таскать  воду из колодца

Заработок +1,60 золотых

 

[Thinvesil 16 969]

Трактир

Амата вернулась с Вальей. Она ушла за подругой так и не рассказав Торку про Ллода. Поэтому рыцарь подсел к девушкам за столик и тихим голосом спросил Амату:

- Так что там с тем Ллодом? Что он за человек, раз умудрился такой ценный топор утопить и не найти?

- Дурачок местный, - жалостливо сказала магичка, подперев руками голову. - Большой, сильный, но ума, как у ребенка. Только на девушек красивых падкий, а в остальном как дитя. Хотя что там дитя - пастушек Икки и то больше него соображает. 

[Эри 9 922]

Таверна

Дурачок местный, - жалостливо сказала магичка, подперев руками голову. - Большой, сильный, но ума, как у ребенка. Только на девушек красивых падкий, а в остальном как дитя. Хотя что там дитя - пастушек Икки и то больше него соображает. 

-Зана подумала что мы ему можем пауков насыпать. Последнее его возмущало больше всего, хотя может они и правда теперь выглядели действительно в глазах местных, как лиходеи с большой дороги

[Thinvesil 16 969]

Таверна - Комариный Пруд

-Зана подумала что мы ему можем пауков насыпать. Последнее его возмущало больше всего, хотя может они и правда теперь выглядели действительно в глазах местных, как лиходеи с большой дороги

- Ладно, вы тут судите-рядите, - поднялась из-за стола Амата, - а мне надо по делам сходить.

Раззадоренная утренними торгами, девушка долго колебалась, но все же решилась. Она вышла из таверны на улицу и пошла прогуляться по лавкам.

Изменено 19 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Kn1MS 2 456]

Поля у деревни

У Удара мнение о деревне ровным счётом никак не изменилось. Он не привык ожидать от других хорошего к себе отношения, в основном из-за своей профессии, и на местных даже не обижался. Ну, хотят гнать чужаков — их право, главное чтобы опасную грань не пересекали, а то можно и в ответ что-нибудь нехорошее получить. Мечом по внутренней стороне бедра например. Но это в крайнем случае. Походив за отрядом и на реку, и обратно к кузнецу, в итоге Удар вернулся в трактир, ожидая, пока не соберётся вся команда. Пора было решать, что же надо в итоге делать: пробираться к пленнику самостоятельно или ждать дня казни.

[Эри 9 922]

Таверна

-Мы вроде хотели  осмотреть одно место. Страж не много сник ему не хотелось, чтобы его считали злым. В Андерфелсе  он привык быть героем.

[Thinvesil 16 969]

Комариный Пруд - Таверна

Сначала Амата зашла в местную лавку, где продавались всякие мелочи. Одежда, инструменты, разные безделушки. Обнаружилась даже полочка с книгами разной степени потертости - видимо, редкие путешественники продавали их, чтобы купить более нужные вещи. Повертев в руках красивую заколку для волос, девушка тихонько вздохнула и принялась рассматривать корешки книг.

Поваренная книга, детские сказки, несколько книг Варрика Тетраса - знаменитого на весь Тедас писателя. Амата склонила голову набок, читая заглавия. "Мечи и Щиты", кем-то основательно затасканные, еще один томик их же, поновее.. Магичка прыснула со смеху, прочитав следующее название: "Дивная Хрень", это ж надо додуматься!

Тевинтерка заинтересовалась и взяла в руки книгу. Другие довольно часто попадались в Каринусе и были на слуху, а про эту Амата даже не слышала. Кажется, дома это творение не пользовалось популярностью. Она открыла книгу на случайной странице и пробежала глазами пару абзацев. Улыбнувшись, она прижала томик к себе, а потом вспомнила, что у нее пока не было денег. Вернув книгу на место, девочка помчалась в кузницу, чтобы продать там несколько шкурок. Ей нужны были деньги. 

Спустя полчаса Амата вернулась таверну и присоединилась к остальным.

- 2 шкуры феннека, - 2 шкуры глубинного охотника, + 50 серебра, + Книга "Дивная Хрень" Варрика Тетраса

[Шен Мак-Тир 3 147]

Таверна

 

Алиша решила подождать, пока все соберутся, чтобы действовать дальше - а пока ждала, она помогла Марике готовить кашу и смотреть за щами на печке в большом, чугунном чане. Пиратка часто помогала коку на "Копье Андрасте" и потому даже ничего не пролила и не разбила. Марика похвалила девочку, которая мало разговаривала и старательно выполняла порученное задание, и дала немного денег.

Выйдя из кухни, пиратка грустно посчитала несколько серебряков стоимостью в десятку; денег было мало. Не, на жилье и еду хватит, но вот чтобы покупать роскошные подарки, книги, броню и прочие вещи - не хватит. Сунув деньги в карман, она вернулась к Торку.

 

+1,4 золота

[Thinvesil 16 969]

Таверна

Амата пересчитала свои серебрушки и отложила большую часть в сторонку. Подошла к стойке и заплатила за пирог с говядиной и олениной. С трудом подавив искушение слопать его прямо сейчас, девушка завернула пирог в чистую тряпицу и сунула его в сумку. Потом сходила, наполнила флягу свежей водой и вернулась к Торку.

- Ну что, мы куда-то идем или как? - спросила магичка. - Если идем, то я готова. 

- 50 серебра, +пирог с говядиной и олениной

Изменено 19 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Tork 4 346]

Таверна.- Место преступления

Выйдя из кухни, пиратка грустно посчитала несколько серебряков стоимостью в десятку; денег было мало. Не, на жилье и еду хватит, но вот чтобы покупать роскошные подарки, книги, броню и прочие вещи - не хватит. Сунув деньги в карман, она вернулась к Торку.

- Пойдем уже, поглядим на место, может чего увидим интересного, - предложил рыцарь. - Тут недалеко и вроде все свободны. Если вдруг кто сильно занят, можете нас догнать, или потом мы расскажем, что увидели. - Торк, Алиша и остальные отправились осматривать место убийства. Вскоре они уже ходили по берегу.

[junay 6 056]

Поле- таверна

Тайбер некоторое время шел вдоль реки, раздумывая о том, что неплохо бы уже и покинуть эту деревеньку. Судьба убийцы его не волновала, судя по словам кузнеца, именно он и убил Таниру, а значит, получит по заслугам. Мозолить же дальше местным глаза  не хотелось. Недоверие к чужакам, он, конечно понимал, но  одно дело недоверие, а другое - пытаться их выжить.  Возвращаться в таверну не хотелось, но с другой стороны он должен был забрать свои вещи, и предупредить остальных, что в таверне больше жить не будет.

Тайбер забрал свои вещи с номера, отдал ключ трактирщице и уселся за дальний столик, сделать ревизию своим вещам.  Все его планы купить нормальную броню с такими ненормальными деревенскими ценами, пошли прахом. С такими расходами ему не то, что на броню, ему на обычную еду скоро не хватит. 

[Шен Мак-Тир 3 147]

Место преступления

 

Место убийства, по словам Фирсона, располагалось на опушке, у поваленного дуба. Старый высохший ствол был полым внутри, и там поселились несколько енотов - при приближении наших героев полосатые зверьки разбежались и бросились в лес. Амата, Удар и Валья принялись искать хоть что-нибудь, что могло бы сообщить им об убийстве.

Остальные помогали, но видели только примятую траву да пару пятен крови на поваленном дереве. Впрочем, острые глаза Удара разглядели что-то с другой стороны бревна, что деревенские в спешке пропустили, и наклонившись, он снял крошечный кусочек материи с острого выступа на коре дуба. Похоже было на кусок льна, из какого обычно делают рубахи, однако сказать что-либо точнее он не мог. Такие рубахи носили чуть ли не все.

Валья обнаружила место, на котором разрубали девушку. Глубокие борозды в земле там, где ей отрубали конечности. Одним точным ударом, видимо, девушка была уже без сознания или мертва. Увидев блеск в траве, берсерк пошарила в ней рукой и вытащила из-под зеленого ковра жемчужную сережку. Одну. Если это принадлежало Танире, то она была далеко не простушкой деревенской и носила настоящие украшения. Сережка была покрыта кровью.

Амата же зашла чуть подальше в лес и увидела, что по тропинке ведет след из капель крови. Пройдя по следу, осторожно выглянула из-за кустов и... зажала нос от ударившей в него вони. Полуразложившая тушка кабана, почти полностью объеденного птицами и падальщиками. Бродячая собака, которая как раз отрывала кусок вонючего склизкого мяса, подняла морду и посмотрела прямо в глаза волшебнице. Ее окровавленная пасть ощерилась, и собака зарычала.

[Thinvesil 16 969]

Место преступления

Амата же зашла чуть подальше в лес и увидела, что по тропинке ведет след из капель крови. Пройдя по следу, осторожно выглянула из-за кустов и... зажала нос от ударившей в него вони. Полуразложившая тушка кабана, почти полностью объеденного птицами и падальщиками. Бродячая собака, которая как раз отрывала кусок вонючего склизкого мяса, подняла морду и посмотрела прямо в глаза волшебнице. Ее окровавленная пасть ощерилась, и собака зарычала.

Медленно пятясь и не сводя глаз с собаки, Амата пыталась отойти обратно к отряду. Как вести себя с дикими зверями, девушка не знала, но старалась не подавать страху, а только выставила вперед свой посох, готовая ударить пса, если тот накинется. 

[Шен Мак-Тир 3 147]

Место преступления

 

Медленно пятясь и не сводя глаз с собаки, Амата пыталась отойти обратно к отряду. Как вести себя с дикими зверями, девушка не знала, но старалась не подавать страху, а только выставила вперед свой посох, готовая ударить пса, если тот накинется. 

 

Собака не стала нападать - она была худой и грязной, и предпочитала уже мертвых противников, а не живых. Вернувшись к своему обеду, собака косилась на волшебницу подозрительным взглядом черного глаза, продолжая рычать. Предупреждающе, но не агрессивно. В деревне собак было много, некоторые из них были домашними, но, видимо, и бродячие водились.

[Thinvesil 16 969]

Место преступления

Собака не стала нападать - она была худой и грязной, и предпочитала уже мертвых противников, а не живых. Вернувшись к своему обеду, собака косилась на волшебницу подозрительным взглядом черного глаза, продолжая рычать. Предупреждающе, но не агрессивно. В деревне собак было много, некоторые из них были домашними, но, видимо, и бродячие водились.

Вернувшись к товарищам, Амата рассказала про тушу.

- Можете сходить глянуть, - подытожила девушка. - Но как по мне - пускай ест, бедная животина. А кабан этот... Кто-то его убил. Может быть, пленник? Оттого и кровью измазался? Не знаю, в общем. 

[Kn1MS 2 456]

Место преступления

— Тут ткань... кусочек маленький, — сжимая между пальцами лён, сказал Удар. — Не уверен, что это нам как-то поможет, но... что есть, то есть.

След кого-то из деревенских? Ну а толку, естественно, Таниру ж кто-то нашёл, он и мог случайно сорвать кусочек, зацепившись за дерево. Лично наёмник своей улике никакого особого значения не придал. Кабан Аматы тут мог дать больше информации.

Изменено 19 июля, 2018 пользователем Kn1MS