Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лабиринт

 

— Ты должна перебороть Белого Волка, слышишь?

 

- Я... - начала было она, но договорить не успела - ее подхватили на руки. Впрочем, Удар делал это довольно часто - когда Алиша падала со стен или из окон, словно осенняя листва; или когда она едва не поскользнулась и не улетела в дыру вперед него. Ее глаза расширились от неожиданности, но через секунду она почувствовала, как по ее телу прошла дрожь, а колени превратились в желе. Хорошо, что ее держали сильные руки воина, а то она бы точно упала на землю, как последняя идиотка. Закрыв глаза, она обвила его шею руками, подавшись вперед, и улыбнулась.

Сильнее. Она чувствовала себя так, словно могла бы свернуть горы. Могла бы лично сломать шею Белому Волку, чтобы он больше никогда, никогда не вмешивался в ее жизнь.

[Thinvesil 17 326]

Лабиринт

- На полтона тише, прошу, - прошипела потрошитель, откинув голову назад, прикасаясь затылком к холодной стене. - Голова раскалывается. Проклятая магия, проклятые демоны, духи и все остальное. Сейчас сдохну, глупо как...

Амата подошла к эльфийке и окутала ее голову исцеляющим светом: духи заставляли ее забыть о боли, как будто бы ее не было. Всю боль они забрали себе. 

- Пойдем к костру, погреемся, - она кивнула на расстеленный спальник и сама вернулась туда. Достала паек и стала задумчиво грызть вяленину. 

Рыцарь подошел поближе к Амате и сел рядом. За разговорами он так и не поинтересовался, как прошло их с Вальей и Айрой дело. Торк не спешил начать разговор и пока просто сидел и прислушивался.

- Ты как? Голова не болит? - участливо поинтересовалась девушка. - Демоняцкие ляжки! После той встречи с нашими копиями мне кажется, что я просто сама бледная копия той Аматы. Вот она - Максиан. Великая. А я - так, неудачница, - целительница вздохнула и опустила голову. - Тоже мне альтус. Волшебница-недоучка. 

- 1 паек. Поела.

[Shunt 1 951]

Лабиринт

- Пойдем к костру, погреемся, - она кивнула на расстеленный спальник и сама вернулась туда.

- О, Создатель, ты опять меня спасла, - Валья поднялась на ноги, чувствуя себя заново родившейся. - Мне и так тепло, но ладно, - потрошитель подозревала, что девушка хочет с ней о чем-то поговорить. И тема разговора ей заранее не нравилась. Ну не умела она объяснять прописные истины всяким прекраснодушным детишкам. Хотя, только такие и должны быть целителями... 

- Тоже мне альтус. Волшебница-недоучка. 

- Учись, - просто сказала эльфийка, присаживаясь у костра. - Мало ли что ты в лабиринте видела. Вот я, например уверена, что сиськи у той Вальи поболе будут. 

[Kn1MS 2 502]

Лабиринт

Разорвав поцелуй, Удар, не отпуская Алишу, ткнулся своим лбом в её, заглядывая в глаза девушки.

— Теперь я жив. Проклятый Удар умер в той яме, мне даже жаль его, и всё же теперь я ощущаю себя иначе. Теперь я могу сказать это, я чувствую это — я люблю тебя, Алиша. Я готов пойти на край света за тобой, так и знай, — улыбнулся он. 

 

- Мало ли что ты в лабиринте видела. Вот я, например уверена, что сиськи у той Вальи поболе будут.

— А вот та Айра была хуже, это я точно могу сказать! — садясь рядом в латах, заявила Айра. — Вы видели, как на ней сидели доспехи?! — она тут же опустила взгляд вниз, осматривая себя. — Скажи ведь, Валья, что меня эти латы не могут так полнить! Я стройней выгляжу!

Изменено 29 августа, 2018 пользователем Kn1MS

[Thinvesil 17 326]

Лабиринт

- Учись, - просто сказала эльфийка, присаживаясь у костра. - Мало ли что ты в лабиринте видела. Вот я, например уверена, что сиськи у той Вальи поболе будут. 

- Да не, вроде такие же, - Амата критически осмотрела эльфийку. - Буду учиться, чего уж там. Только надо сначала Маркуса отловить, а потом вернуться в Империю. Буду возвращать то, что мое по праву, - магичка решительно вздернула подбородок. - Я единственная наследница рода - больше некому. Заодно и книги по магии там найду нормальные. Может даже учителей. А то у меня только Коул был, а ведь он дух, а не маг. Получается, что мои знания и умения довольно однобокие и ограниченные.

[Tork 4 392]

Лабиринт

- Ты как? Голова не болит? - участливо поинтересовалась девушка. - Демоняцкие ляжки! После той встречи с нашими копиями мне кажется, что я просто сама бледная копия той Аматы. Вот она - Максиан. Великая. А я - так, неудачница, - целительница вздохнула и опустила голову. - Тоже мне альтус. Волшебница-недоучка.

- У копий был свой путь, они прошли его с иными решениями, вот и результат иной. - Высказал предположение Торк. - А у нас тот, которого мы достойны. Не вижу повода для уныния, ведь мы до сих пор живы и идем дальше. И сами всему научимся.

- Учись, - просто сказала эльфийка, присаживаясь у костра. - Мало ли что ты в лабиринте видела. Вот я, например уверена, что сиськи у той Вальи поболе будут. 

- Куда тебе больше то, на тележке возить что ли? - Улыбнулся Торк словам Вальи. - Кстати, как твои дела, которыми ты с Айрой и Аматой занималась, все хорошо прошло?

 

[Эри 10 093]

Лабиринт

-Тот  Элендар не  промахивался сказал эльф  наливая себе эль и выпивая его.   Он подумал, что как было великолепно если его стрелы все время попадали в цель.

 

[Shunt 1 951]

Лабиринт

— Скажи ведь, Валья, что меня эти латы не могут так полнить! Я стройней выгляжу!

- Ты в доспехах очень изящна, не волнуйся, - Валья протянула руку и прижала сестру к своему боку. - Как клинок, - улыбнулась девушка и перевела взгляд на Амату. Вздохнула. 

Буду возвращать то, что мое по праву, - магичка решительно вздернула подбородок.

- Можете видеть рождение будущего имперского магистра, - повела свободной рукой потрошитель, приглашая полюбоваться Аматой. - Я вся трепещу, - зубасто улыбнулась Валья.

- Кстати, как твои дела, которыми ты с Айрой и Аматой занималась, все хорошо прошло?

- Все закончилось. Я жива - враги мертвы, - Валья легонько склонила голову. 

[Thinvesil 17 326]

Лабиринт

- Можете видеть рождение будущего имперского магистра, - повела свободной рукой потрошитель, приглашая полюбоваться Аматой. - Я вся трепещу, - зубасто улыбнулась Валья.

- Магистериум распустили, - улыбнулась Амата. - Но отец мой магистром был, да. А теперь я одна осталась. Айра, как появится время, поизучаем тевин? У меня там целых пять книг. Видимо, от тамошних магов осталось.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лабиринт

 

— А вот та Айра была хуже, это я точно могу сказать!

 

- А по-моему, очень даже ничего. Аппетитная, - ухмыльнулся Риден, садясь у костра и обнимая Айру за плечи. - Эх, жаль, ушла. Такая девушка была... а мог бы получить сразу две Айры! - поддел он малефикаршу, добродушно глядя на ее лицо. - А, какая разница, было и прошло. Я предпочту не вспоминать это приключение... бррр. Вы видели этого придурка Ридена? Заносчивый, злобный урод. Я же лучше намного. Верно? Верно? - он переводил взгляд с Айры на Амату и Валью и обратно, ожидая подтверждения своих слов.

 

— Теперь я жив. Проклятый Удар умер в той яме, мне даже жаль его, и всё же теперь я ощущаю себя иначе. Теперь я могу сказать это, я чувствую это — я люблю тебя, Алиша. Я готов пойти на край света за тобой, так и знай, — улыбнулся он.

 

Девушка не ответила. Она не заслуживала подобного отношения, и уже смирилась с мыслью о том, что тот, старый Удар никогда бы не смог почувствовать к ней ничего, кроме легкой и ни к чему не обязывающей привязанности; смирилась с тем, что он, скорее всего, погибнет гораздо раньше нее, и ей придется с этим жить. Алиша приняла его таким, каким он был - и теперь не знала, что ей делать с внезапно свалившимся на ее голову счастьем. С тем, что в той дыре Удар спас не только свое тело, но и душу, пораженную отчаянием и болью. Сам, лично спас себя от смерти, казалось, неизбежной и мучительной, уже державшей его в своих гнилых когтях.

- Ты знаешь, что я тебя люблю тоже, - ответила она через несколько секунд, погладив Укару по щеке. - Просто... поцелуй меня еще раз, Удар. Я хочу ощутить это снова...

[junay 6 059]

Лабиринт

Усталость все больше брала свое, и Тайбер, завернувшись в спальник, попросту начал дремать. Ему уже что-то мерещилось, на грани сна и яви, когда в засыпающем мозгу послышался такой знакомый голос.

"Какое счастье, что ты вернулся в целости и невредимости! Дай я тебя обниму и поцелую, ведь тебя мог сожрать смердящий демон в зловонной яме, и ты, как те несчастные, никогда бы больше не увидел света...  Ой, это должен был говорить не я, да. А например, любимая женщина. Которой на тебя не наплевать. Ой, или наплевать?.. Эммм... Тут вообще есть кто-то кому на тебя не наплевать? Кроме меня, само собой?"

"Слушай, заткнись, а? Откуда у тебя такой словесный понос? Ты же просто тупой Демон Голода, и все. " - вяло отмахнулся маг. Но сейчас, когда его разум почти засыпал, Демон похоже, оживился.

"Тупой? Как грубо! Отнюдь. Харизматичный и образованный Демон Голода - так правильнее. Это мои жертвы зачастую... тупые, но никак не я. Ты должен быть благодарен, что я вообще забочусь о таком недалеком и посредственном индивидууме, как ты.  И вообще... У тебя есть только я. Я, кто всегда с тобой, кто принимает тебя таким, какой ты есть, кто никогда не укорит тебя и всегда наставит на путь истинный. Только со мной ты обретешь силу и могущество. Подумай об этом" - вкрадчиво сказал Демон.

"Говоришь, прям как Дедуля Плюгис. Сила, могущество, власть... Все вы демоны, одинаковые. И ловушки у вас тупые. Дай поспать." - силой воли Тайбер заставил демона заткнуться и наконец, уснул.

[Tork 4 392]

Лабиринт

- Все закончилось. Я жива - враги мертвы, - Валья легонько склонила голову. 

- Это приятно слышать. Но мне показалось, что между тобой и Аматой что-то произошло. Она странно на тебя поглядывает после той истории. Или это ваши личные дела и мне не стоит в них влазить? - Спросил рыцарь одновременно и у Вальи и у Аматы.

[Shunt 1 951]

Лабиринт

 Вы видели этого придурка Ридена? Заносчивый, злобный урод. Я же лучше намного. Верно? Верно? - он переводил взгляд с Айры на Амату и Валью и обратно, ожидая подтверждения своих слов.

- Лучше, лучше, - успокаивающе похлопала ладонью по плечу Ридена Валья. Для этого пришлось потянуться через Айру, но сидели они довольно близко, так что все прошло нормально. - Думаю, это был твой злой брат-близнец. Хотя... два Ридена, это был бы интересный опыт, - мечтательно прищурившись, сказала Валья. 

Или это ваши личные дела и мне не стоит в них влазить? - Спросил рыцарь одновременно и у Вальи и у Аматы.

- Не стоит. Ничего хорошего там не было. Все что произошло - это моя работа, - она посмотрела на Амату. - Я ни в чем не раскаиваюсь, я была в своем праве.

[Thinvesil 17 326]

Лабиринт

- А, какая разница, было и прошло. Я предпочту не вспоминать это приключение... бррр. Вы видели этого придурка Ридена? Заносчивый, злобный урод. Я же лучше намного. Верно? Верно? - он переводил взгляд с Айры на Амату и Валью и обратно, ожидая подтверждения своих слов.

- Никакой он был не придурок, - обиделась за двойника Амата. - Такой же хороший, как ты. Просто мы его видели в боевой обстановке. - Целительница тепло улыбнулась Ридену, глядя в его серебристые глаза. - Ты страшный для наших врагов, а тогда они думали о нас как о врагах. Уверена, что с друзьями он совершенно другой. Ты не заносчивый и не урод вовсе, - тевинтерка вдруг смутилась и, покраснев, отвела взгляд. Кажется, после долгого игнорирования с его стороны, ее теперь прямо распирало на поболтать. Болтушка. 

[Kn1MS 2 502]

Лабиринт

- Ты в доспехах очень изящна, не волнуйся, - Валья протянула руку и прижала сестру к своему боку. - Как клинок.

— Это обнадёживает, — усмехнулась колдунья. — Потому что иначе я не смогла бы нормально драться, думая об этом. Ладно, шучу, смогла бы, но всё равно неприятно бы было.

— Айра, как появится время, поизучаем тевин? У меня там целых пять книг. Видимо, от тамошних магов осталось.

— Конечно, почему нет? Ну только если нас не сожрут раньше времени...

— Вы видели этого придурка Ридена? Заносчивый, злобный урод. Я же лучше намного. Верно? Верно? - он переводил взгляд с Айры на Амату и Валью и обратно, ожидая подтверждения своих слов.

Изрядно поддетая шуткой потрошителя про двух Айр, эльфка прищурилась и сжала губы, глядя на воина.

— Пф, да ты всегда такой, — фыркнула она. — Тем более это ты грозился вырвать ему глотку, и кто тут ещё злобный... — колдунья показательно отвела взгляд в сторону и сложила руки на груди.

 

- Просто... поцелуй меня еще раз, Удар. Я хочу ощутить это снова...

Ничего не говоря, воин закрыл глаза и, прижав Алишу к себе даже немного крепче, вновь поцеловал её. Это чувство было таким непривычным, и одновременно с тем таким прекрасным. Он правда не знал о нём, пока был проклят, он не лгал. Наёмник никогда по-настоящему не любил никого, кроме, пожалуй, своих близких, но то было совсем иное. Алиша же... после падения проклятия Удар понял, что она пробудила в нём неизвестное ранее чувство. Любовь.

Изменено 29 августа, 2018 пользователем Kn1MS

[Thinvesil 17 326]

Лабиринт

- Не стоит. Ничего хорошего там не было. Все что произошло - это моя работа, - она посмотрела на Амату. - Я ни в чем не раскаиваюсь, я была в своем праве.

Амата переводила взгляд с Вальи на Торка.

- Право тут не при чем, Валья, - насупилась девушка и тихо добавила. - Ты в своем праве мстить, но не наслаждаться страданиями и не причинять их без необходимости ни в чем неповинным людям. - Она мотнула головой, отсекая лишние слова, которые ей так хотелось сказать. - Ничего хорошего, это ты верно сказала. Если хочешь, я потом объясню, что не так - не сейчас. Хотя вряд ли захочешь. Ты же ни в чем не раскаиваешься.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лабиринт

 

— Пф, да ты всегда такой, — фыркнула она. — Тем более это ты грозился вырвать ему глотку, и кто тут ещё злобный... — колдунья показательно отвела взгляд в сторону.

 

- Ну, и кому верить? - развел руками Риден, однако облегчение от того, что они выбрались из жуткого лабиринта зеркал сделало его настроение довольно... оптимистичным. И даже на Амату отреагировал, подмигнув ей и улыбнувшись зубастой улыбкой. - Ладно, будем считать, что мы оба такие, но симпатичные, правда? - Он поцеловал Айру в висок, понимая, что в последнее время они почти друг с другом не разговаривали, особенно после того, как он чуть не откусил руку Аматы.

 

Алиша осознала, что остальные уже собрались у костра и о чем-то весело переговаривались, пока она продолжала обнимать Удара у разбитого зеркала. Вздрогнув, она почему-то покраснела - до этого момента ей казалось, что в мире есть только она и Укара. Этому чувство легко было поддаться, и ей очень хотелось это сделать. Ужасно хотелось.

- Ты... хочешь пойти к костру, к остальным? - спросила она хрипловатым голосом, чувствуя, как бешено бьется сердце, ударяясь о ребра, как птица в клетке.

[Эри 10 093]

Лабиринт

Страж думал, как сказать, то что Дейна для него особенная. Странно у него было много девушек. но такой, которая понимала его у него не было. Сильная, смелая и целеустремленная и верная своему долгу, а еще красивая. Он начал напевать какую- то песню любуясь отсветами костра на  лице Дейны. Они запали свой маленький костерок, не  сидеть им около погребального, поэтому эльф ушел до того момента, когда  оттуда  начали доноситься голоса.

Изменено 29 августа, 2018 пользователем Эри

[Thinvesil 17 326]

Лабиринт

- Ну, и кому верить? - развел руками Риден, однако облегчение от того, что они выбрались из жуткого лабиринта зеркал сделало его настроение довольно... оптимистичным. И даже на Амату отреагировал, подмигнув ей и улыбнувшись зубастой улыбкой. - Ладно, будем считать, что мы оба такие, но симпатичные, правда?

- Правда, правда, - рассмеялась Амата. - Я тебе всегда это говорила, - девушка оживилась, приободренная его улыбкой и продолжила грызть свой паек, иногда тайком поглядывая на потрошителя и любуясь им.

[Shunt 1 951]

Лабиринт

- Ничего хорошего, это ты верно сказала. Если хочешь, я потом объясню, что не так - не сейчас. Хотя вряд ли захочешь. Ты же ни в чем не раскаиваешься.

- А почему я должна раскаиваться? - Валья подалась вперед, внимательно глядя в глаза Аматы. - Я исполнила свою месть и все. Кровь за кровь, девочка, - скрипнула зубами эльфийка, убирая руку с плеча Айры. - Слава Создателю, больше мне не надо об этом думать.

[Kn1MS 2 502]

Лабиринт

- Ладно, будем считать, что мы оба такие, но симпатичные, правда?

Эльфка чуть улыбнулась, уже забывая о поддевке со стороны потрошителя. Она вообще вряд ли могла обижаться на Ридена, а уж за эту мелкую фразу и подавно нет. 

— Да, с этим не поспоришь. Но вот я всё равно была лучше той копии! — Айра на секунду резко задрала нос. Вот ещё, не может быть двух Айр в этом мире. Только одна, и настоящая всегда будет лучше иллюзорной! И уж колдунья была на все сто уверена, что именно она настоящая. Она ведь не может быть искуственной... верно?

 

- Ты... хочешь пойти к костру, к остальным? - спросила она хрипловатым голосом, чувствуя, как бешено бьется сердце, ударяясь о ребра, как птица в клетке.

— Это мне у тебя надо спросить, — усмехнулся воин, одной рукой легко удерживая эльфийку на весу, а второй слегка проведя по её щеке. — Хочешь ли ты пойти к костру? У меня теперь, знаешь ли, столько времени, что я мог бы побыть с тобой подольше.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Лабиринт

 

— Да, с этим не поспоришь. Но вот я всё равно была лучше той копии!

 

- Ты еще красивее, когда злишься, - шепнул ей Риден на ухо, рассмеявшись. - Да мне и одной Айры хватит на три жизни, а две бы меня не поделили. Так что лучше так, как есть, - закончил он, прижав к себе девушку. Ренн погладил ее по волосам, как ощетинившегося и шипящего котика, ему явно доставляло удовольствие оказаться в привычном мире, пусть и в Лабиринте, но хоть без зеркал и духов везде с вырезанными глазами.

 

— Хочешь ли ты пойти к костру? У меня теперь, знаешь ли, столько времени, что я мог бы побыть с тобой подольше.

 

Алиша неуверенно улыбнулась, облизнув пересохшие губы. Почему-то такого волнения раньше она не чувствовала, никогда - даже с Торком, и не могла понять, каким образом та дурочка не заметила, какой Удар на самом деле... притягательный. А может, не хотела этого замечать, отводила глаза, убеждая себя, что с Торком ей будет лучше. Идиотка. И трусиха. Щепка, которую несет море, а не корабль - вот кем она была, позволяя волнам подхватывать ее, чтобы никогда не достичь берега.

- Удар, я... - она запнулась, не зная, что сказать. Ей хотелось побыть с ним подольше, запоминая незнакомое прежде лицо со знакомыми глазами. Слова застряли в горле, но ее взгляд говорил сам за себя. Хочет ли она пойти к костру? Чего она хочет?

Тебя, говорили ее глаза. Всегда и полностью.

[Tork 4 392]

Лабиринт

Амата явно не желала поддерживать этот разговор в присутствии всех Могильщиков. Валья не желала раскаиваться. Небось опять пирамиды из черепов складывала. Интересно, почему женщины никогда не могут прямо обсудить свои проблемы, а ходят и косятся друг на друга, задумался Торк. Впрочем - если они желают дуться друг на друга и дальше, пусть себе дуются. Не мирить же их насильно, да еще когда непонятно, что стало причиной размолвки. Торк достал тряпки и принялся протирать вновь обретенные доспехи. Драка в лабиринте показала, насколько броня и оружие важны в их нелегком деле. Рыцарь не мог кидаться молниями и огнешарами, и без меча и брони резко терял в боеспособности. 

[Shunt 1 951]

Лабиринт

Так и не дождавшись ответа от колдуньи, Валья поднялась на ноги.

- Пошли поговорим, Амата, не будем никому мешать, - сказала она, посмотрев на сидящих в обнимку Айру и Ридена. Смотрелись они довольно мило, только перед глазами потрошителя еще стояла картина жрущего плоть ее названной сестры Ренна. Хотелось верить, что у парня хватит выдержки не нападать на Айру. Убивать друзей - последнее дело. Тем более таких, к которым испытываешь крайне теплые чувства.

[Thinvesil 17 326]

Лабиринт

- Пошли поговорим, Амата, не будем никому мешать, - сказала она, посмотрев на сидящих в обнимку Айру и Ридена. Смотрелись они довольно мило, только перед глазами потрошителя еще стояла картина жрущего плоть ее названной сестры Ренна. Хотелось верить, что у парня хватит выдержки не нападать на Айру. Убивать друзей - последнее дело. Тем более таких, к которым испытываешь крайне теплые чувства.

С разочарованием оторвавшись от созерцания любимого (ну и что, что он обнимался с Айрой - девушку вообще это не волновало, для нее было главное, чтобы он сам был счастлив), Амата вздохнула и поднялась со спальника. 

- Ну пойдем, - она подошла к эльфийке и с нахмуренным челом проследовала с ней рядом дальше по тропке зеркал. - Если ты ни в чем не раскаиваешься, и считаешь, что все правильно сделала, так и надо всем делать, то к чему разговор?