Dragon Age: "Vivat Imperium!"

[FOX69 49 034]

"Чтобы управлять людьми, нужна голова: для игры в шахматы мало одного добросердечия". Никола де Шамфор  

Это был неспокойный год. Год надежд, насыщенной работы, интриг и компромиссов, год, суливший перемены в ближайшем будущем. На востоке продолжалась война. Священный поход двух Империй, начавшийся восемь лет назад, принёс ожидаемые плоды.

 

Север вернул восточное побережье и Каринус, а Юг утвердился в Ривейне. Но война продолжалась. Кунари по-прежнему удерживали Сегерон, а учение Кослуна встало непреодолимой преградой для взаимопонимания местного населения и освободителей под эгидой Пророчицы. Годы оккупации и насаждения кунарийской идеологии выжгли в сознании свободолюбивых ревейнцев новые догмы и цели, претившие далёкому, чужому Югу. Кунари принесли на полуостров иллюзорное равенство. Орлей же возвращал прошлое, принимая в штыки варварские законы.

 

От Марнас Пелл, где до сих пор гремели взрывы, до забытых Создателем и Думатом предместий арлатанского леса, на всём восточном побережье закрепились войска девайна. 

Год назад десятый легион полностью освободил предместья Каринуса и теперь стойко удерживал позиции на окраинах города и в порту. Но кунари не сдавались. Береговые обстрелы были регулярными, как и жертвы с обеих сторон. Орлей сражался за Ривейн с попеременным успехом, отражая бесконечные атаки кунарийских дредноутов. Поход превратился в затяжное противостояние.

 

Война изматывала. Состояние фронтов из-за скудного финансирования больше напоминало тихое болото. И если Орлей теперь воевал на два фронта, укрощая местное население и кунари, то Тевинтер распылял силы на протяжённое побережье. Глухая оборона вела к экономическому краху. Тевинтер слабел, единичные дома наживались, с подачи его величества девайна Донатуса. В воздухе столицы носилось недовольство, Магистериум гудел стаей недовольных ос, братства магов делили сферы влияния. Бездействие угнетало массы, и заставляло действовать оппозицию. Архонт, опираясь на жречество синода, отстаивал наследие Гессариона и ограничивал присутствие магии в любых сферах. Вторую заповедь чтили, как никогда, стараясь удержать ослабевшую власть любыми способами, что негативно отражалось на ведении боёв. Сенат погряз в лени и снобизме, и пользовался вялотекущей войной себе на благо. Пока вся страна пыталась выжить, Серебряный Шпиль отводил свой величественный взор от собственных легионов. Народ устал ждать обещанной победы и многие покидали обжитые места. Присутствие свежей крови у власти было жизненно необходимо. Сломить остатки кунари, закончить поход, укрепить границы и начать мирную жизнь – всё, чего хотели жители страны свободной магии. Удобный момент наступил, и грех было им не воспользоваться.

 

***

Заседание малого совета состоялось 25 матриналиса 33 года Штормов. Оно было тайным и не первым за последнюю неделю. В кабинете Первого Советника архонта присутствовали: глава Тайной канцелярии – Верховный канцлер магистр Герион Крисп, глава корпуса контрразведки магистр Теодор Красс-Шармаль и главнокомандующий Южным фронтом  – легат Гай Корвус.

 

- Что ж, господа, время настало, - проговорил Номаран, оглядев присутствующих. – Его Величество девайн Донатус соорудил достаточно высокий помост из сухих поленьев для собственного сожжения. Нам осталось поднести факел. И пусть он ещё пытается удержать власть с помощью союзников, его дни сочтены. Лишив его поддержки, мы основательно польём хворост маслом.

 

Номаран поднялся из-за стола и снова оглядел совет. Его бархатно-чёрная мантия, отороченная серебром, мягкими складками ниспадала с высокой широкоплечей фигуры. Для своих пятидесяти лет он выглядел моложаво, и даже сеть морщинок у глаз и седая борода не напоминали о возрасте, а лишь подчёркивали стать советника архонта.

- Мы дадим народу империи долгожданный мир и закончим Священный поход, сместив приоритеты на Сегерон, - продолжал Номаран. – Наследие Гессариона достаточно паразитировало на истинных традициях нашей страны. Пора отдать власть тем, кто её заслуживает по праву сильного, тем, кто не побоится перемен, кто знает цену себе и своим способностям. Время полумер прошло. К концу года мы должны подготовить почву передачи власти достойным. Замечу «добровольной передачи». Нынешний девайн не должен стать ещё одним мучеником в благочестивых рядах Спасительницы. Свою недееспособность он признает сам. Нам не нужен переворот и революция. Нам нужна демонстрация ущербности нынешней власти. Итак…

 

Советник заложил руки за спину и посмотрел в распахнутое окно. Холодный солёный бриз тронул седой волос и принёс йодистый запах моря.

- Во-первых, нам нужна демонстрация силы на любом из фронтов. Победа любой ценой. Победа, о которой будут говорить, и которую будут помнить. Поэтому, с сегодняшнего дня, взяв на себя ответственность, как доверенное лицо архонта, я официально разрешаю применять на фронтах любые виды магии от некромантии до демонологии. Я снимаю запрет на использование Sanguinem magicae. Отныне тяжёлые уровни стихийной и духовной магии в приоритете. Все церковные кафедры на фронтах должны быть упразднены. Пора вспомнить об истинном смысле второй заповеди для Империи Тевинтер.

 

Номаран замолчал. Взгляд его синих глаз из-под сдвинутых бровей был решителен и суров. Вступать с ним в спор не имело смысла. Этот лидер слишком долго ждал, чтобы сейчас упустить шанс пройтись ураганом по стране и смести всё старое и ветхое.

 

- Во-вторых, - он обратился к канцлеру, - последние опоры, я бы даже сказал костыли, моста удерживающего нынешнюю власть, нам необходимо окончательно выбить.

- Вы имеете в виду Дома на стороне девайна, мессир? – осторожно поинтересовался Герион Крисп.

- Именно, так, мессир Верховный канцлер, - ответил Номаран, нисколько не сомневаясь в сказанном.

Магистр с тяжёлым неприятным взглядом чёрных глаз долго смотрел на будущего правителя и всё же уступил. Он отвёл взгляд в сторону и сказал:

- Мы не можем компрометировать себя, мессир. Смерти аристократов такого уровня…

- Дорогой мой Герион, - остановил канцлера советник, - разве я говорил о столь радикальных мерах?

И снова долгий взгляд.

- Восходить на трон архонта по трупам? Увольте.

- Но…

- Мы уничтожим их, но так чтобы эти имена не превратились в иконы с невинными ликами. Мы обезглавим их Дома и вытащим на свет всю грязь, которая накопилась за несколько веков. Компрометирующей информации у нас хватит. Конкуренты сейчас опасны. И мы должны приложить все силы к их краху. Прошу внимания. Я назову людей, которые не имеют права на будущее в этой стране.

 

Номаран сделал паузу, чтобы посмотреть на каждого из присутствующих и назвал пять имён:

 - Дом Максимус. Дом Страбо. Дом Муций. Дом Сикстус. Дом Сулла.

 

Пять домов. Пять сильных мира сего. Пять имён, которые вот уже несколько десятков лет произносили вместе с именем девайна. Именно, они стояли на пути перемен, поддерживая изжившую себя власть.

- А как же Верховный Жрец, мессир? – подал голос трибун Красс. – Он на стороне нынешнего архонта. С его благословения ужесточён отбор в Магистериум, состав которого требует кардинального пересмотра.

- Жрецу мы предоставим выбор, трибун. Менять его я бы не хотел. Не сейчас. Веру и единственную надежду народа нельзя предавать в столь смутное время. Жрец – символ. Усомниться в нём мы не имеем права. Но поставить его перед выбором, после перераспределения сил, мы обязаны. И, я больше чем уверен, он не откажется принять нашу сторону. Позднее мы переизберём Жреца, выдвинув кандидатуры исключительно из Совета чародеев.

Трибун согласно кивнул, а советник продолжил:

- Мессир Корвус.

Мужчина в пурпурной мантии легата чуть заметно качнул породистой скуластой головой кадрового вояки:

- Внимательно, мессир.

- Вы обеспечите нас победой. Марнас Пелл. Этот город давно её ждёт. Вышвырните кунари за пределы суши, покажите тварям, что такое настоящая Магия. И не стесняйтесь отдавать приказы от моего имени. Всю ответственность я беру на себя.

- Ваша воля, мессир, - легат склонил голову, принимая приказ.

- Мессир Крисп.

Канцлер не отводил пронизывающего холодного взгляда проклятого.

- Вы наведёте порядок на севере. Здесь, в столице. За вами два Дома. Максимус и Страбо.

- Как вам будет угодно, мессир, - покорно кивнул канцлер.

- Мессир Красс. Вы займётесь оставшимися кандидатами за пределами Минратоса. И ещё. Проверьте слухи о живом воплощении Спасительницы в предместьях Вал Дорма. Только нам второй Андрасте сейчас не хватало. Если инцидент имеет место, то должна появиться лже-пророчица. Перед тем, как умереть, - добавил советник и окинул своё преданное окружение:

- Я займусь перераспределением сил здесь, в Серебряном Шпиле, и заручусь поддержкой преторианской гвардии. Час настал, господа. Мы долго шли к этому моменту. Сейчас нельзя медлить. В наших руках будущее Тевинтера.

 

Hide  

Агенты оппозиции  

1. Демонолог - мессир Салем Силенсио (Yambie)

2. Алхимик - миледи Кристабэль Феникс Мастарна (Hikaru)

3. Оборотень - Серый Страж Полихроний (Meshulik)

4. Энтроп - миледи Калинда Борза (Ribka)

5. Иллюзионист - мессир Сейферт Илиен (Stormcrow)

6. Некромант - мессир Сетус Талрассиан Оптат (Rеi)

Hide  

Карта Тевинтера  

Hide  

Главы оппозиции  

Первый Советник Архонта Донатуса чародей Номаран  

50/175/70

Hide  

Верховный Канцлер и глава Тайной Канцелярии Герион Крисп  

43/185/80

Hide  

Консулярный трибун и глава контрразведки Теодор Красс-Шармаль  

36/170/70

Hide  

Легат Гай Корвус, почётный сенатор Магистериума и главнокомандующий Южным фронтом  

40/187/90

 

Hide  

Элахиль, Эли  

19/160/50

Hide  

 

Hide  

Карточки агентов

Дополнительная информация

Комната: Vivat Imperium!

Кратко о боевых плюшках 

Энтроп: эффекты при удачном броске – 1) -1/2хп, 2)пропуск хода, 3) -1/2 от атаки, 4)смертельное проклятье, мгновенная смерть.

Оборотень: Паук – отравление и смерть через 1 ход,  Медведь – 30хп, урон 2в10+6,  ....

Магия Разрушения: +3 от холода к урону у кунари

Демонолог: одержанный самоубивается, перед этим нанося урон рандомно двоим

Некромант: может наслать ужас смерти и обездвижить противника на раунд, поднять труп или взорвать его, нанося урон всем окружающим 1в10

Мастер иллюзий: полный контроль над одним противником – бросок на спецу без штрафа, сразу на всех противников – штраф -30

Боевой маг: 2в10+(ВХО) + бонусы от эффекта стихии самого меча

Массовые: ужасы, параличи, сон – со штрафом -30

Hide  

Будни кураторов  

Глава 1. Прибытие

Глава 2.  Сбор. Дом Муций.  2 фрументума - сбор информации. 12:00 собрание.  План действий.   4 фрументума - "Три собаки"

Глава 3.  Лукус Астурум. 6 фрументума. Сбор.  План Сейферта.   Расследование началось.  Сбор 2.   Событие

Глава 4.  Виминациум   Сбор.  План действий.  Техничка плана.  Визит к вдове, задания  

Глава 5. Вал Дорма. Деревня Шираз.  Задания.  План Сейферта.  Техничка.

 

Hide  

 

 

Изменено 4 октября, 2018 пользователем FOX69

[Rеi 13 523]

Ведущие к погибели

Не приближаясь, пересчитал скитальцев. Салем самовыражался через них - всё его бесконечные голоса. 

Всё, что не говорил прямо. Обнажённый маг, не телом, но разумом своим. Всеми, кого призвал своим эхо в Тени. След всегда очевиден, увлечение притягивает одних и отпугивает других. Они любопытны, они голодны, желают прожить быстрое время по ту сторону Завесы хотя бы через смертного. 

Сидя на лавочке, выпрямил спину, но собственную потрёпанность в свете виспов никак не исправил. Ворот открыт, оголяя бледную шею. Волосы торчат в разные стороны упрямыми вьющимися прядками, пренебрегая строгостью. А в глазах пляшет дурман - одна из немногих попыток забытья.

В узкой ладони пришельца подрагивает огонёк. Очередной осколок отчаяния, неспособный дорасти до полнокровного демона. Цыплятки магистра более покладисты, их прикосновение не колет. Они чисты пред Создателем, они не смеют просить. Хватит лёгкого щелчка - и рассеет этот кусочек чужой памяти навсегда. Только сейчас на счету мерзкого, стареющего некроманта нет ни одного убийства. И плащ соткала ему надежда. 

Блеклое сияние отражается в обсидиане глаз. 

- Становится довольно прохладно, - заметил Оптат после минутного молчания. - Хозяин одного из домов прислал вина на пробу, настойчиво советуя его перед сном со специями. То, что нужно для восстановления после тяжелого дня. 

Узреть перерождение в огне, когда на плечах тяжелой веригой висит долг и обязанность - а заодно знает цену хорошему слову и удачному молчанию. 

[Stormcrow 16 675]

Девушки, они порой такие странные

Сэй задумчиво посмотрел на закрывшуюся дверь. Хм. Чем-то встревожил? 

Ах. Точно. Грим, видимо, уже осыпается. 

- Сладких снов, - шепнул сомниари. 

У двери в покои трибуна стояли верные стражи. 

- Мессир Красс ещё не спит? Я бы хотел с ним коротко переговорить, если у него есть пять минут. 

[Ribka 26 212]

- Если пожелаете, миледи. Мои заклинания могут показаться непривычными, но они помогают. 

 Он снова поднял глаза, теперь с вопросом. 

 

- Неужели? - соболиная бровь приподнялась, то ли в насмешке, то ли в недоверии. 

Неподвижная фигура женщины шевельнулась и прошла к креслу у чайного столика. Еще некоторое время ее взгляд продолжал изучать гостя, а после опустился к промокшей повязке. Как алая кровь на белом снегу в какой-то старой сказке про ведьму из твоей страны, эльф. Отчего эта сказка старой рабыни нравится дочери больше других? Совсем неуместная история для наследницы альтус. 

Тонкие пальцы ослабили узел, неторопливо, устало даже размотали шелковый платок трибуна, сомкнулись шатром над открывшейся раной. За все приходилось платить. Эта плата была совсем не велика. 

- Что ж, я готова рискнуть, - насмешливо протянула миледи, протягивая раскрытую ладонь с поистине царским величием.

[FOX69 49 034]

Апартаменты трибуна, около 01:00

Прижался лбом к лбу. Разомкнул объятия. Выходя уже за порог гостиной заметил:

- Из вас бы вышла красивая пара.

- Вышла уже, - пробурчал Тео, проводив эльфийскую спину. - Четыре года, как вышла. 

Вспомнил свою благоверную. Формальную во всех отношениях. Чудом зачавшую и родившую ему сына. Луция. Точную его, Красса, копию. Он мог бы уличить её в неверности и не признать дитя, если бы не эти пронзительно голубые глаза, круглая мордашка и вихрастый волос. Бабушка София только ахнула и сразу признала внука, которого и воспитывала на пару с дедушкой. А отец тем временем служил на благо империи. Жена жила в отдельной башне и была дальше от своего законного мужа, чем миледи Борза сегодня в роли подставной жены.

Он скинул рукава и, наконец-то, вывалился из мантии. Рубашка влажная, тело ноет и не желает двигаться. Поднялся и пошагал в ванную. На полке нашёл брошенный кисет и вспомнил о забытой трубке. Отозвался о себе нелестно, взял бархатный мешочек и потащился обратно. Лист гербовой бумаги лёг на стол, принимая на белоснежную поверхность с вензелями резанный табак. Как оно там делается? Отвык. Ах, да. Вот так. Столкнул табак и оторвал кусок бумаги. Свернул, лизнул, заклеил кончик. Прекрасно. Дожили, трибун. Скрутили "козью ногу", как последний центурион. А вы и есть центурион. Взмахнул рукой, поиграл с пламенем на пальцах и прикурил. 

 

У двери в покои трибуна стояли верные стражи. 

- Мессир Красс ещё не спит? Я бы хотел с ним коротко переговорить, если у него есть пять минут. 

Не спал. И временем располагал. Сидел на подоконнике в гостиной и курил. Бездумно пялился на звёздное небо, вдыхал солёный аромат прибоя и наслаждался тишиной.

- Не спит, входите,  мессир Илиен, - сказал гвардеец, пропуская гостя без доклада. Наказ трибуна - впускать членов группы без доклада в любое время.

 

[Meshulik 32 130]

- Что ж, я готова рискнуть, - насмешливо протянула миледи, протягивая раскрытую ладонь с поистине царским величием.

Магия не терпит лжи. Встреча с Тенью - квинтэссенция искренности. Руки касаются бережно, на лице эльфа играет теплая улыбка, направленная словно вслед завиткам магии, ткущим Завесу. Они тянутся шелковой нитью, доверчиво, навстречу острым иглам энтропического следа. 

Не сталкиваются, словно дети, не плачут от ран этой встречи. С любовью к жизненным силам всего сущего оплетают и нащупывают , словно в иглах швеи, незначительные стыки, где можно зацепиться, слиться и затянуть физическую рану.

Недолго. Контакт размыкается, и в глаза энтропу смотрят с улыбкой, уже не испытывая ни ее, ни себя, а удивленно тому что вышло. 

- Ну вот. Получилось. 

Эльф ожидал, что будет труднее. Иногда впечатление обманчиво. Он снова отводит взгляд. 

[Stormcrow 16 675]

 Не спит, входите,  мессир Илиен, - сказал гвардеец, пропуская гостя без доклада. Наказ трибуна - впускать членов группы без доклада в любое время.

Иллюзионист группы коротко кивнул и прошёл внутрь. 

Улыбка мелькнула на губах, черты уставшего лица чуть смягчились. Обычно Сейферт и Гилейн докладывали лично до наступления ночи, но случалось разное. Но редко, редко когда случалось застать начальство в столь домашнем виде. И кто сказал бы, что этот зрелый мужчина - глава самой, пожалуй, влиятельной контрразведки Тедаса. Скорее преподаватель, любимый студентами. 

По курсу шпионажа и мордобоя. 

- Добрый вечер, мессир, - прозвучал негромкий голос, в котором и тени орлейского акцента не найти. - Извините, что так поздно. Я не отниму много времени.

«Всего лишь с леди Кристабэль гуляли». 

«Разведданные об обстановке собирали», - парировал Сэй.

Подошёл ближе. Тоже задумчиво посмотрел на небо.

- По поводу второй нашей задачи здесь. Если завтра ничего не изменится, то надо будет взять под контроль новоявленного главу Дома Муций и сделать так, чтобы он и Дафна с младшим не убили друг друга.

Сомниари помолчал. Спать хочется. 

- Связаться ли мне сегодня же с мастером Рамштилем по этому вопросу? Возможно, уже сегодня сможет прибыть мессир Риер, его правая рука. Или пока не торопить события? 

(Бдительность - > провал) 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Stormcrow

[Ribka 26 212]

Недолго. Контакт размыкается, и в глаза энтропу смотрят с улыбкой, уже не испытывая ни ее, ни себя, а удивленно тому что вышло. 

 - Ну вот. Получилось. 

 

- Действительно.

Не насмешка и не удивление. Констатация свершившегося факта.

В ладони все еще ощущался отголосок прежней боли, фантома, который остается после чар. След от синяка исчезнет за секунду, но место удара будет гореть еще несколько минут. После ритуальной раны, как правило,  проходит через пару часов. Сросшийся перелом болит еще несколько дней. Кажется так. 

Созидание и Энтропия. Две чаши одних весов. Одна и та же энергия, направленная по противоположным руслам. Одна исцеляет и возрождает к жизни. Другая ослабляет, калечит, убивает. И естественным образом дополняют одна другую. 

Руки необходимо было вымыть, чтобы смыть с них бурые следы. Миледи Борза подняла взгляд на своего гостя. 

- Благодарю, Пол.  

 

[Meshulik 32 130]

Руки необходимо было вымыть, чтобы смыть с них бурые следы. Миледи Борза подняла взгляд на своего гостя. 

- Благодарю, Пол. 

Пол кивнул. Он выполнил просьбу трибуна, а заодно испытал на опыте редкое для себя сочетание школ. Кажется, ему тоже было за что поблагодарить миледи Борза, но это могло ее сильно озадачить. Как обычно с женщинами, он не упустил возможности показаться неуклюжим:

- Ну я тогда пошел? А то э... поздно. Э... Доброй ночи. 

Он кашлянул и, решив, что кивков было сделано вполне достаточно, а может, и с избытком для такой короткой встречи, вышел не кланяясь.

[FOX69 49 034]

Апартаменты трибуна

- О, Сейферт. Да, уже добрый, определённо, - согласился трибун, затягиваясь и выпуская дым в окно. - Куришь? 

Он указал на гербовые листы и россыпь табака. 

- Присаживайся. Рамштилю повезло с тобой. А мне с кадрами. Тебе грозит достойное будущее, - он улыбнулся сомниари и снова затянулся. - Армейская привычка. Так и не смог бросить.

Он помолчал, рассматривая звёзды и подставляя лицо прохладной свежести, напоенной истомой ночи.

- Завтра придётся наведаться в Дом Муций и выразить соболезнование . Так что у нас будет прямой доступ. Можно действовать свободно.  

[Yambie 16 287]

Где-то в безмолвном пристанище

- Становится довольно прохладно, - заметил Оптат после минутного молчания. - Хозяин одного из домов прислал вина на пробу, настойчиво советуя его перед сном со специями. То, что нужно для восстановления после тяжелого дня.

 

Не самый лучший выбор «собеседника» для совместной дегустации вина.

Женщины скрасили бы общество своей красотой, по отдельности – королевской грацией или нежностью невинного цветка. Мужчины поддержали беседу – обсуждение научных исследований али профессионального роста по карьерной лестнице.

Эльфы? Вам неугодно общество остроухих, верно? Они другие. Они не люди. Они рабы. Они не способны мыслить шире доступных границ, мыслить многогранно.

Корни заразы проросли слишком глубоко.

Плод гниёт изнутри.

Немой демонолог не считал некроманта злым. По крайне мере ему ещё не довелось видеть, ощутить на себе, истинно-тёмную сторону мага. Перед ним стоял человек, который не мог просто так предать свои идеалы. Перед ним стоял человек, лику которому открывался закат времени. Перед ним стоял человек, знавший суть забвения лучше кого-либо другого.

Знавший лучше того, кто в жизни своей умирал дважды.

Виспы-призраки жили своей жизнью, как если бы находились в Тени. Плясали, кружили. Исчезали, появлялись. Безуспешно пытались привлечь внимание мягкотелых.

Согласный кивок.

Тишина не нарушалась. Даже если и сказаны некие слова.

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Yambie

[Meshulik 32 130]

У Тео был вид человека, которому нужны ванна и постель. Конечно, трибун желал значительно большего, но успешно ангажированный целитель счел бы сейчас покой лучшим предписанием.

И в конце концов, пора было избавиться от свадебного облачения оставшегося безымянным служащего гостиницы. 

Но ведь отчитаться об успехе лечения следовало непременно. Это точно здоровью не повредит. 

Он просто заглянет. 

Да ладно, Красс выспится и в его объятиях.

Пол, постучал в дверь апартаментов трибуна с совершенно чистой совестью потенциального убийцы переутомленных политиков.

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Meshulik

[FOX69 49 034]

Да ладно, Красс выспится и  его объятиях.

Пол, постучал в дверь апартаментов трибуна с совершенно чистой совестью потенциального убийцы перетомленных политиков.

- Слушай, ты бы уже не стучал, а? - недовольно бросил гвардеец, расположившийся в кресле у входа. - Ходишь туда-сюда.  

[Meshulik 32 130]

- Слушай, ты бы уже не стучал, а? - недовольно бросил гвардеец, расположившийся в кресле у входа. - Ходишь туда-сюда. 

А говорят, люди плохо различают эльфов. 

- Ну а вдруг вы тут целуетесь, - заметил деликатный эльф, но тут же выразил готовность принять все последствия в обмен на "ключ" от апартаментов шефа, махнув рукой - А хотя ладно, целуйтесь.

И сунулся по дороге сначала в ванную. Не застав там пациента, доктор-Пол вошел в гостиную, где его наконец-то ожидал сюрприз. Никто не целовался, но Тео оказался не один.

- А, добрый вечер, мессир Илиен... И, кхм, добрый вечер, мессир Красс. Я не вовремя?

Изменено 7 сентября, 2018 пользователем Meshulik

[FOX69 49 034]

- А, добрый вечер мессир Илиен... И, кхм, добрый вечер, мессир Красс. Я не вовремя?

- Заходи. Как миледи? Исцелилась? - без лишних приветствий, поинтересовался Красс.

[Stormcrow 16 675]

- О, Сейферт. Да, уже добрый, определённо, - согласился трибун, затягиваясь и выпуская дым в окно. - Куришь?

- Нет, мессир, не курю, спасибо - снова улыбнулся сомниари. Часто он сегодня вечером улыбается. - Знаете, есть два порока-соседа: алкоголь и курение. Выбирать и то, и другое невыгодно, да и свеча жизни быстрее сгорать начинает. Надо что-то одно. Я выбрал не курение. Но сейчас в любом случае для возлияний поздно.

- Присаживайся. Рамштилю повезло с тобой. А мне с кадрами. Тебе грозит достойное будущее, - он улыбнулся сомниари и снова затянулся. - Армейская привычка. Так и не смог бросить.

Маг благодарно кивнул и с удовольствием вытянул ноги. А то ему грозило их протянуть в скором времени. Интересно, как много знал о "везении" мастера Рамштиля в отношении него?

- А мне повезло с начальником и коллегами. Да и мастер Рамштиль был очень внимательным наставником. Что до угрозы достойного будущего... Я постараюсь встретить его во всеоружии.

- А, добрый вечер мессир Илиен... И, кхм, добрый вечер, мессир Красс. Я не вовремя?

Ни с кем не целовавшийся Сэй хотел вскользь отметить, что его коллеги по контрразведки внесли существенный вклад в сегодняшний успех, но пока он подбирал подходящие слова, его мысли прервал знакомый голос.

- Добрый вечер, мессир Пол. - Лёгкое удивление мелькнуло и растаяло. - А, вы тоже по поводу завтра, да?

Изменено 7 сентября, 2018 пользователем Stormcrow

[Meshulik 32 130]

- Заходи. Как миледи? Исцелилась? - без лишних приветствий, поинтересовался Красс.

Добрый вечер, мессир Пол. - Лёгкое удивление мелькнуло и растаяло. - А, вы тоже по поводу завтра, да?

 

- Да,  все успешно, -  это был одновременно ответ на оба вопроса.  -  О завтра я еще не думал... Что потребуется от меня? 

 

[FOX69 49 034]

Апартаменты трибуна

- Трудно сказать, что нас ждёт завтра, - ответил Красс обоим гостям. - Я подумал бы об этом утром, на свежую голову. Но поскольку наш клиент тяготеет к эльфам, возможно, твоё присутствие, Пол, не будет лишним. Касаемо мессира Риера, - он покрутил в пальцах тлеющую "козью ногу", пристально всмотрелся в голубые глаза сомниари и сказал: - Я не против, если "Голубой поток" приберёт к рукам Антиквар. Но в конечном итоге, решать не мне. А пока, в любом случае нам нужен наблюдатель и куратор в этом обезглавленном доме. Поэтому, вызывай Риера, Сей. Как быстро он появится здесь?

[Meshulik 32 130]

Но посколькунаш клиент тяготеет к эльфам, возможно, твоё присутствие, Пол, не будет лишним. 

Бровь приподнялась,  все представляли себе это тяготение вполне исчерпывающе.  Значит,  в планах было ловить Ублюдка на живца. В глазах оборотня сверкнул азарт охотника.  Уголки губ сдвинулись в гримасе циничной жалости к судьбе наследника пошатнувшегося дома. 

[Stormcrow 16 675]

Апартаменты трибуна

- Да и леди Дафна и Антоний, думаю, в вашем обществе будут чувствовать себя поспокойнее, Пол, - заметил задумчивый иллюзионист, забывший под конец дня про всякие "мессирства" в отношении того, с кем вместе травил врага. - По поводу "Потока" не переживайте, мессир Красс. Не знаю всех деталей сделки мастера и мессира канцлера, но в таких... пограничных вещах Рамштиль поставит интересы новой Империи на первое место. Всегда ставил, - тихо добавил Сэй.

"Пусть они и не замечали".

"Да".

- Если Риер в столице, а сейчас он наверняка с мастером, то он выедет прямо ночью. Сколько ему от столицы со сменой лошадей? - задумчиво наморщил лоб молодой мужчина. - Часов десять? К полудню, думаю, будет тут, если ничего в дороге не задержит.

Сомниари улыбнулся. Он предвкушал встречу со своим наставником.

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Stormcrow

[FOX69 49 034]

Апартаменты трибуна

- Хорошо, так и поступим, - дотлевшее самоделие трибун отбросил лёгким щелчком пальцев в темнеющую ночь. - А теперь, господа, извините меня ради Создателя. Я вынужден вас покинуть.

Он сполз с подоконника и направился в ванную комнату. Его немного штормило, но он не сбивался с пути.

- Ах, да. Пол, - мессир трибун остановился в проёме дверей, - спасибо, что помог миледи, - сказал он, хотя планировал сказать другое, и скрылся за дверями. Через минуту в соседней комнате послышался шум воды.

 

[Stormcrow 16 675]

Апартаменты трибуна

- Хорошо, так и поступим, - дотлевшее самоделие трибун отбросил лёгким щелчком пальцев в темнеющую ночь. - А теперь, господа, извините меня ради Создателя. Я вынужден вас покинуть.

- Конечно, хорошей ночи, мессир, Пол - коротко поклонился Сэй.

Без задних мыслей сомниари покинул покои трибуна, разумно решив, что оборотень, наверное, ещё что-то хочет обсудить попозже с начальством.

Его же ждало ещё немного работы.

[Rеi 13 523]

Истории не для детей

Виспам пора возвращаться к звездам, а живым - под защиту камня и в уют шелков. В разведке просто - слушайте старших и держите ноги в сухости, во имя Создателя их. 

Рано или поздно и этому магу доведется принять на себя бремя возраста и степенность статуса. Смерть любит необычных, она их бережет от сыновей своей воли, испытывая лишь изредка, дабы не забывали дети. Магистр подождал, пока тень Салема коснется полы его мантии. 

Одиночество и так настигнет каждого, и нет ничего, помимо него в судьбе смертных. Но немого мага ждали этим вечером. Ждали не безсловным.

Горели свечи. Их свет не разгонял зияющие тьмой углы, но только подчеркивал бархат тихого шелеста.

Прохлада с открытых окон освежала лицо, но лунный свет стыдливо притаился за пеленой облаков. 

Легкие закуски для позднего ужина.

Теплый луковый суп по местному рецепту.

Дышащее вино из пыльной бутылки. Свет стекал по густой зелени стекла, но не мог проникнуть к вызревшему напитку северного солнца.

Флаконы лириума, густая кровь гномов, зависимость для мира свыше. Империум был зависим - гномы строили их башни, что веками не осыпались даже без должной поддержки. Торговое наречие, которым пользовались по всему Тедасу, вышло из языка коммерции с гномами. Вам известно, мессир Силенсио, что язык определяет мышление? Что те или иные понятия, которые существуют в словах и для которых не было придумано слова, ограничивают разум, словно построенные пути в зияющих пустотах мира идей. И лириум. Их лириум. На чём строилась власть и чему мы сами способствуем здесь и сейчас, перенаправляя потоки. 

Вино и специи. Хозяин сам готовит напиток, силуэтом проступая на грани между явью и навью.

Кристаллы мягко светились во тьме. Мага ожидали не безсловестным. Но прежде всего - покоя и мира в зеленых глазах гостя.

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Rеi

[Yambie 16 287]

Не было слова
Для небес и земли, для моря и неба.
Была только тишина.
 

Там, по ту сторону ограды, лился поток неиссякаемых мыслей. Они затрагивали тонкие струны души и тела, взвинчивали эмоции и будоражили пылкие умы. Они путали, обманывали, проявляли искренность и бесстыдно лгали, утешали и оскорбляли.

Они внушали надежду.

И ломали отчаянием.

Мы были созданы немощными созданиями. Из ломких костей, мягкой плоти и сырого мяса. Мы смотрим высоко вверх, не побаиваясь ослепительных лучей солнца. Нас создали творцами, но искрой оной пренебрегаем, желая растоптать в пыль иного.

Меня не наделили даром речи, но разум мой ограничен словами. Меня растили, меня направляли и, наверно, меня любили. Но не знали какой будет моя жизнь.

Не задумывались.

Здесь некромант не был исключением из большинства. Меч и кинжал – надо как-то себя защищать, необходимо демонстрировать остроту клыков.

Я не беззащитен. Я не нуждаюсь в чьей-либо опеке.

Четыре года или пятьдесят лет. Так ли это важно? Многое ли это решает?

Почти не притронулся к закускам, почти не притронулся к супу. Лишь бокал опустошали и наполняли вновь. Попался в лапки паука. Попался в клетку охотника. Попался во тьму бездны чёрных глаз.

Ти-ши-на.

Он ничего не сказал. Лишь смотрел. Наблюдал. Зелёными осколками трезвой ясности и блеклого дурмана.

Диковинный союз рождался ночью и исключительно ночью.

Диковинный союз рождался в объятиях Тени.

[Meshulik 32 130]

- Ах, да. Пол, - мессир трибун остановился в проёме дверей, - спасибо, что помог миледи, - сказал он, хотя планировал сказать другое, и скрылся за дверями. Через минуту в соседней комнате послышался шум воды.

- Конечно, хорошей ночи, мессир, Пол - коротко поклонился Сэй.

 

Пол рассеянно кивнул Крассу. Рассеянно кивнул Илиену. Задумчиво уставился в окно. За ним были звезды и темный сад. Где-то там шумел оттаявший фонтан. Живая вода. На берегу, у великого моря, вода стала мертвой. Смертельной для одного раба. Живая ли она или мертвая, когда никто не тонет и никто не утоляет ею жажду? Оживает ли она лишь при соприкосновении с иной сущностью? Сущностью, наделенной языком, чтобы выдать ей имя. Очертить границу, словно русло ручья. А что остается за границами русла? Не там ли источник ее жизни и смерти? Он всегда на периферии взглядя. Остается неуловим. И только ощущение его присутствия не покидает оборотня.

 

Сейферт удалился.

В ванной, созвучно мыслям эльфа, кто-то плескался. Точнее, плескалось вокруг кого-то.

— Я разучился врать, — донеслось из-за спины трибуна.

И правда. Скрываясь, постоянно заметая следы, ведя двойную жизнь, Полу не приходилось слишком часто кривить душой или прогибать свою волю под волю кого-то другого.

В этой же гостинице он непрерывно лицемерил. Это не тяготило, но утомляло. И сейчас он осознал, что шум воды расслабляет напряженные мускулы лица, которое только что изображало его же, Пола, но чуть в ином ракурсе. Оборотню сложно лицемерить. Тело норовит материализовать чувство. И тут важно помнить об одном: тело обычно определяет мышление. Об этом люди забывают, в гордыне своей полагая носителями мышления исключительно себя, ну и немногого эльфов и гномов (словно вариацию собственной ипостаси, разумеется ущербную), но остальные виды так же имеют его. Обернуться так, чтобы сохранить собственное сознание, - это отличает оборотня от порождения тьмы или какого-нибудь сказочного вурдалака. Но грань тонка. Лицемерить – словно истончать эту грань и с другой стороны.

[Rеi 13 523]

Семена сомнений, брошенные в тишину

Слова немым дождём залили полог тишины. 

Эхо мыслей, чужих, собственных, да блеск потревоженных свечей на смене положений, блюд, твердая рука, что наполняла бокал. Шаг бесшумный, закрой глаза и забудь о присутствии. Но веки открыть каждый раз сложнее, вернуться к суетливому. Это был особенный дар, что им сегодня вверили - впечатления мужчины о трех женщинах в его жизни, триада, что закреплена его родом во времени. Они хранили кровь их и силу их и любовь к ним. Закрой глаза и припомнишь круглощёкого, полного жизни винодела, словоохотливого по натуре своей. Непримечательное внешне существо, стоило бы признать после столичных лиц - нездоровое пристрастие к вину, ленный образ жизни, брюшка слишком много... И такое богатство в душе и сердце, преисполнив ими души тех, кто посвятил себя иным аспектам мироздания. Тем, кто обучал существ из Тени чувствовать, по убеждению других, зная слишком мало об этом. Глупцы. 

Четыре года или пятьдесят в Тевинтере. 

Ромилия Лирия. Я преклоняюсь перед тобой. Подарила жизнь, вложила поцелуями солнце. Пролитый янтарь в бокале, оттенки табака и кедра. С одного бокала обескровлен, падаешь в услужливое кресло забытой Создателем гостиницы, сражен и повален. Оно не пьянит - оно сметает, как сметает истинная, первородная стихия. В одном бокале - смерть. В следующем - новая таится. Их тепло, на столе шелковая змея ленты, что перевязывала травы, обвивает шею,. Двое лишились своих статусов и имен и вернулись в чёрную утробу, где только стук сердца да собственное эхо. Ни слова, немой маг, ни слова больше. Гул сердца. Вспоминай. 

Лирия Августа. Запечатленная молодость как первый поцелуй безумно влюбленного. Смех, запечатленный в памяти признанием. Цвет вина насыщенный кармин, имя ему - власть над человеком, как жена держит любящего мужа и вдохновляет на порывы. Эссенция густая, влажная древесина, роза и удушливый жасмин, привкусом чая, свежестью дождя в саду. Прояснение, искушение, помутнение, ожидание и награда, чёрная повязка на глазах. Всегда остается место для непознанного, всегда остается место для вопросов. Такова эта женщина. Испить до дна и вернуться другим. 

Лирия Октавия. Его пригубили совсем немного - ей 12 лет от роду, локоны у висков. Обручена с будущим претором, но свадьба не состоится - его, как ярого приспешника архонта заката разотрут в песок сбросившие цепи маги. Его прах укрепит землю, и из неё пробьется новая виноградная лоза. И всё повторится - и её встреча с солнцем, вызревание крупных плодов, и, наконец, вино в пыльной бутылке фамильного погреба. А девочка вновь станет предметом торга и вновь неудачно - новый муж предпочтет ей любовницу. Право, в богатых семьях стоит оставить право самим выбирать судьбу. Так каждый ребенок, чье сердце разбито взрослыми, и на чью шею вечности легла коса, за крышкой гроба становится, вровень с звездами, рыцарем сумрачным в шёлковых небесах. Это вино молодое, оно поверхностно и жизнерадостно, как на то способны существа наивные и светлые. Светлый лучик свежескошенной травы и дуба. Так они вершили судьбы. Исправляя и позволяя ощутить чужую боль. 

Тишина. 

Бездна море внутри. 

У голых ног змеится странница недремлющего моря, лихорадка в венах стихийного эльфа. Ей нельзя противиться, смирение и принятие многоликого превосходства даёт право управлять, право уйти и право остаться с ней. Не рабом, но другом, проводя время вот так, окутавшись молчанием и сотнями охрипших голосов. Глупцы в своём страхе... сегодня, получила подношение и сыто прикорнула у резного дерева. Древнее человеческой мысли. Всеведущая. 

Часовые человеческим страстям. В этой комнате нет механизмов, что отмеряют время. Только чаши и пики. Только поволока и ясность в глазах. Шаткий или крепкий шаг. Мужчина расположен в кресле, повисшая набок рука вольно держит бокал. Прорисованы черты, словно набросок юного художника, графит держит с усилием. Только взгляд стал чётче, читающий взгляды, не юнец уже, но все ещё любознателен. 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Rеi