ФРПГ "Чуть ближе к небесам"

[Dmitry Shepard 30 719]

Показать контент  

Hide  

 

11 июля 1923 года, собор Святого Петра, Рим, Италия.  

Архитектор Донате Браманто, составляя подробный и детальный чертеж базилики, знал, что не увидит свой проект, свое "дитя", законченным, слишком уж коротка жизнь человеческая. Но это горькое знание не сломило его, а лишь подстегнуло к размаху, который термин "дерзновенный" даже не начинал описывать. Комплекс архитектурных чудес, носящий название собора Святого Петра, был задуман как олицетворение триумфа веры над любыми препятствиями и невзгодами, как монументальный символ торжества Господа над силами Зла. Что ж, спустя двести пятьдесят лет верующие со всего мира, глядя на собор снаружи и изнутри, могли с уверенностью сказать: "Да, это действительно божественно прекрасно!". Рафаэль и Микеланджело оставили частицы своего гения на расписных фресках, скульптурах и барельефах, направляя и вдохновляя сотни иных художников и скульпторов, задавая им планку качества, в точности, как дирижер ведет весь оркестр. Или полководец свою армию.

Однако, людям, прибывшим в город жарким июльским днем, распростершим над ними бесконечно чистую синеву неба, которую не дерзало нарушить ни одно, даже самое крошечное облачко, собор Святого Петра показали совсем с иной стороны, не той, парадной, видимой каждому.

Показать контент  

Hide  

Всех и каждого из них радушно и заботливо встретили представители Инквизиции еще по прибытию в Рим, неважно, каким путем они добирались и сообщили о маршруте заблаговременно или нет. Всех и каждого доставили в один из стандартных домов Инквизиции, разве что, отличавшихся чуточку большим качеством и количеством убранства, чем их братья-близнецы из Лондона и меньшим количеством этажей. И наличием внутренних двориков с детьми, зеленью и фонтанами, с трех сторон защищенных стенами самих жилых блоков, словно хрупкий цветок жизни сильными ладонями воина. И даже дали три часа на отдых и приведение себя в порядок перед встречей с Его святейшеством, Урбаном Пятым.

Ровно через три часа к зданию, вызвав настоящий ажиотаж среди местных мальчишек, подкатили два электромобиля.

Показать контент  

Hide  

Места на заднем сиденье хватало на троих человек обычной комплекции, передние же два места были заняты суровыми немногословными мужчинами, не скрываясь носившими на лацканах своих пиджаков или поясных ремнях инквизиторские инсигнии.

Кавалькада (если можно было так назвать пару автомобилей) проследовала по улицам, постепенно заполнявшимся предвкушающим вечернюю прохладу людом, в направлении собора Святого Петра, но свернула на неприметную улочку задолго до того, как широкий проспект мог бы привести их на площадь, носящую то же название, что и сам собор. А потом и вовсе без лишней помпы въехала в какой-то дворик, ворота в который без вопросов открыли бдительные и вооруженные пистолетами-пулеметами люди. Въехала, чтобы сходу нырнуть в тоннель, ведущий под землю. Солнечный свет сменился искусственным электрическим светом плафонов под потолком. Тоннель, широкий и чистый, имел свои ответвления, показывая широкую и разветвленную сеть подземных сооружений, однако, водитель головной машины игнорировал любые повороты, продолжая двигаться прямо и, спустя пару десятков минут, привез своих пассажиров в просторное помещение, обстановка в котором резко контрастировала с серым бетоном стен, виденным всю дорогу.

Показать контент  

Hide  

Здесь также присутствовала вооруженная и бдительная охрана, под предводительством ничуть не уступавшего всем уже виденным мужчинам в суровости начальника.

Показать контент  

Hide  

- Паоло Мальдини, Инквизитор четвертого ранга, - представился он, оглядывая по очереди всех, выбиравшихся из машин. - Прошу идти за мной.

Также богато украшенные лестницы с мраморными ступенями и коридоры, выложенные мраморными же плитами с выстланными поверх мягкими и дорогими даже на вид коврами, вели дальше, вглубь комплекса, который мог (а может и нет), скрываться под собором Святого Петра. Судя по тому, что по пути им никто не встретился, маршрут движения не просто был продуман заранее, но и очищен от любых потенциальных свидетелей. Конечным пунктом назначения стала хорошо обставленная гостиная. На столике гостей уже дожидался поднос с чаем и сладким печеньем. Не была забыта и ваза с фруктами: яблоки, апельсины, груши.

Показать контент  

Hide  

Из окон открывался вид на парковую лужайку, огораживавшая которую кирпичная стена почти терялась за росшими на ней зелеными лозами, видимо, за время пути гости Папы Римского успели покинуть подземелье и теперь, географически, находились на уровне первого этажа.

- Его Святейшество примет вас через двадцать минут, в своем кабинете. Пока прошу подождать здесь, - несмотря на вежливые слова и приятный баритон, властный холодок в голосе мужчины самым явным образом заявлял о том, что это не та просьба, которую можно отклонить. Коротко поклонившись, мужчина вышел за дверь, оставив гостей Папы Римского присматриваться к окружению и друг другу. Или просто пить чай, пока не позовут.

 

Hide  

Hide  

 

Гости Небесного Города:

1. Julia37 - Мортимер и Морин Смиты.

2. Nevrar - Освальд Итан Вуд.

3. Marikonna - Карла ди Фогна.

4. Meshulik - Николя Буджардини.

5. Stormcrow - Рафаль Солейн.

6. Rei - Алука Шеор.

Мастерские НПС:

1. Беатрис Блэк.

 

Дорогой приключений  

Глава 1. "Первые шаги".

1. Встреча с Папой Римским.

2. Прибытие в Грецию.

3. Волки!

4. Прибытие в Карию.

5. Встреча с ангелом.

6. Тайный ход.

7. Возвращение в Карию.

8. Возвращение на виллу.

9. Лес в свете Луны.

10. Ирония, оценить которую может не каждый.

Глава 2. "По ту сторону".

1. Город, которого нет.

2. Что Харрингтоны оставляют за собой.

3. Дневник разведки.

4. Место давнего боя.

5. Конец охоты.

6. Дом, который построил не Джек.

7. Особенная гостья.

8. Восемь на двенадцатом этаже.

9. По белому следу.

Глава 3. "Под сенью Светоча".

1. Прибытие в Санктум.

2. Откровения от Клариссы, стих первый.

3. Хлопоты и заботы в Санктуме. День первый.

4. Итоги первого дня.

5. Хлопоты и заботы в Санктуме. День второй.

6. Итоги второго дня.

7. Охота на ангела.

8. Донато, исцелись.

9. Новости хорошие и не очень.

Глава 4. "Добро пожаловать в Анклав".

1. Отбытие из Санктума и засада на полпути.

2. Необычный парламентер.

3. В гостях у Мирриам.

4. Планы и замыслы.

5. Мучительная красота.

6. Бесовские подарки.

7. Нападение на склад.

8. Неожиданная находка.

9. Адски светский прием.

Глава 5. "Во Тьму".

1. Возвращение в Санктум.

2. У последней черты.

3. Где ангел не решится сделать шаг.

4. Пора домой.

Hide  

Правила по прокачиванию характеристик  

Длительный (не менее получаса) спарринг позволяет обоим участвующем в нем персонажам сделать тест на НР. При успехе они могут добавить к НР +1. Эффект срабатывает не чаще раза в два повествовательных дня. Требуется взятая выучка с оружием.

Длительная (не менее получаса) практика в тире позволяет персонажу сделать тест на НС. При успехе он может добавить к НС +1. Требуется взятая выучка с оружием.

Длительное (не менее часа) времяпрепровождение в библиотеке или архиве позволяет персонажу сделать тест на Интеллект. При успехе он может добавить к Интеллекту +1. Эффект срабатывает не чаще раза в два повествовательных дня.

Длительное (не менее часа) времяпрепровождение в тренировочном зале позволяет персонажу сделать тест на Силу или Ловкость. При успехе он может добавить к Силе или Ловкости +1. Эффект срабатывает не чаще раза в два повествовательных дня.

За эти два дня можно выбрать тренировку по двум характеристикам из предложенных пяти.

Hide  

Квесты в Санктуме  

День 1.

1. Допрос демона-истязателя и поиск информации о Пустоте в библиотеке. (Мортимер - Беатрис)

2. Расследование убийств полукровок-суккубов.(Карла - Рафаль)

3. Сбор сведений о настроениях населения. (Морин - Освальд)

4. Осмотреть странную картину в местной галерее изобразительных искусств (Николя - Шери)

Hide  

Получение сведений в библиотеке  

Бросок на Интеллект +0 и потраченный час в библиотеке при успешном тесте позволяют узнать некоторые сведения общего характера о Городе и его истории. Бросок можно повторять каждый час, но не более трех раз подряд. Также, можно получить +10 к броску за каждые полчаса, добавленные к времени прохождения теста, но не более +40 (таким образом, получатся те же три максимальных часа нахождения в библиотеке). Потом следует сделать перерыв не менее чем на три часа, прежде чем делать новые попытки.

Hide  

Арсенал Санктума  

Имеются все позиции, перечисленные в списке оружия, качество Обычное.

Специальных боеприпасов можно взять не более трех обойм для пистолетов и револьверов, двух обойм для ручногооружия, Святых пуль - не более двух обойм в одни руки и только для одного оружия на выбор.

Дополнение:

Малый Сетемет

Класс: пистолет. Дальность стрельбы: 10 метров. Магазин: 1 выстрел сетью. Перезарядка: 1ПД. Свойство: Обездвиживающее. Вес: 1 кг.

Средний Сетемет

Класс: ручное. Дальность стрельбы: 20 метров. Магазин: 3 выстрела сетью. Перезарядка: 2 ПД. Свойство: Обездвиживающее, Громоздкое. Вес: 3 кг.

Снаряжение:

Все, имеющееся в списке, качество Обычное.

Есть защитные амулеты 2 уровня и универсальные амулеты.

Hide  

Бонус мастерской Санктума  

Оборудованная мастерская дает +30 к броску и снижает время работы над изделием на 1 час. Бонус применяется как к артефакторике, так и техническим и оружейным навыкам.

Hide  

Дайсрум

 

 

Изменено 17 января, 2022 пользователем Dmitry Shepard

[Marikonna 5 920]

Нет ничего хуже ожидания дождя. Когда небо заволокло тучами, которые давят на землю, запирая воздух в невидимую ловушку, не позволяя ему двигаться, не позволяя дышать полной грудью, обещают прохладу и облегчение, обещают, но не дают. В ожидании новостей черные глаза итальянки смотрели небо, даже не пытаясь сощуриться, ведь солнца не было. Вялое время нехотя сыпалось сквозь пальцы, а внутри была сжатая пружина и пустота. Нет ничего хуже ожидания.

Нет ничего хуже ожидания. Только взгляд перебегает со спутника на спутника, оценивая новую броню, амулеты, оружие, и даже маскировочный плащ. Теперь можно меньше беспокоиться не только за Беатрис, но и за Морин. Легкая и удобная - то, что надо для непривычных к полной экипировке. Этот путешествие, это дело, меняло всех понемногу, но наверняка о его окончании, успешном завершении, мечтал каждый. Вернуться домой - этого хотела даже она, даже зная, что ее дом - это маленькая служебная квартирка в жарком, пропахшем морем, рыбой и бедностью провинциальном городке. И много работы. Это ожидание, ожидание приближении конца, приближении дома, обещала им новость о появлении Донато. Обещала, но не давала.

Нет ничего хуже ожидания. Даже когда появились разведчики, появилась информация о местонахождении цели и его свиты, ожидание не закончилось, пружина лишь сжалась сильнее. Были еще три часа пешего пути, обсуждение обновленного плана, и четкое понимание того, что все равно всего не предусмотришь. Уже сидя за клумбой, в засаде, Карла видела лицо Донато, и думала, что он тоже ждет. Полного поглощения тьмой, наступления конца, мягкого и долгожданного удара о дно. Полного, мертвого спокойствия. Это обещала ему его темная броня, темная коса и наросты, уже поглощенная тьмой свита, собравшаяся вокруг. Обещала, но не давала. Новый враг, многорукий и тонкий, быстрый, ловящий на лету лепестки весеннего дерева, казалось, тоже чего-то ждал.

Попробуем воспользоваться неожиданностью, и дистанцией, снимем в первую очередь самых шустрых крылатых? -Предложил он Карле, уже сделав корректировку в изначально задуманный план

Пружина натянулась до предела. Ратто как-раз выбиравшая первой целью между неизвестным многоруким и уже известными своей опасностью  Химерами, молча кивнула Освальду, соглашаясь. Когда есть план, правильно будет его поддержать. Ангельский пистолет, более подходящий для такого большого расстояния, уже был в руке, сверкнув установленным под ствол прицелом. Яркая вспышка, прожигает грудь Химеры, самое сердце, и та падает замертво, не успев сделать ничего. Только сквозная дыра дымится, являя собой Глас Божий, силу Ангела, Светоч битвы.

Рядом раздается очередь Освальда и вторая Химера, изрешеченная множеством пуль, ложится там же, с первой. Николя почти убивает Охотника, но они больше не засада. Мортимер бежит вперед - куда из укрытия, рано, еще слишком много врагов - хочет крикнуть Карла, но Ратто молчит, зная, что бесполезно. Многорукий кидает сеть, объясняя не словами, но делом. Еще одна сеть летит из сетемета Беатрис - Донато, первоочередная цель, опутана. Надолго ли?

Изменено 17 июня, 2019 пользователем Marikonna

[Dmitry Shepard 30 719]

Беатрис заметно волновалась. Пусть план составляли вместе и Зигфриду она вполне доверяла, как опытному воину и оперативнику Инквизиции, но, в конечном итоге, ее идея с сетями лежала в основе всего. И, хоть ее желание спасти Донато наверняка разделяли и остальные, Беатрис не могла не думать, что для кого-то это могло обернуться смертью. И она знала, чья смерть ударит по ней сильнее, нежели иная. Это причиняло боль и казалось несправедливым почти до злости на саму себя, приходилось гнать эти мысли прочь, не усугублять внезапный душевный разлад. Оставалось только сделать все правильно и четко.

Преимущество внезапности, словно зажженный фитиль, всунутый в бочку с порохом, начало стремительно прогорать, обе Химеры пали от рук Карлы и Освальда, кинулся вперед Мортимер и заклинал кого-то Рафаль, пока Морин готовила что-то свое...а Беатрис все выверяла прицел, все ее внимание было приковано к бледному лицу Донато, только к нему, пока плашки весов приходили в равновесие. Стрелять сейчас или подождать? Стрелять или нет? Стрелять, решилась наконец Беатрис, ставя на кон драгоценную артефактную сеть и выходя против большого для сетемета расстояния лишь со своим собственным мастерством и тем, что атаки ангел не ждал. Видимо, кто-то улыбался, глядя на нее с небес и тучи не были ему помехой, потому что сеть легла хорошо, обняла Донато за плечи, прижалась, словно лучшая любовница в мире, сковывая по рукам и ногам. Оставалось только закрепить успех и Беатрис потянулась за следующим сетеметом, не тратя время на перезарядку уже отработавшего свое.

[Nevrar 21 624]

Вслед за первыми выстрелами прогремели новые, их небольшой в общем-то отряд, не тянул даже на отдельный взвод, но сейчас напоминал небольшой боевой катер, которому удалось проскочить в самый тыл противника, сделать пару пристрелочных выстрелов, и последующим яростным залпом каждую пулю и снаряд продать подороже. Тело призрачного охотника дёрнулось от меткого выстрела артефактора, за плечом странного существа брызнула жидка тьма, а живая маска заменяющая лицо, изобразила такой калейдоскоп значений ненависти и ярости, что тянула на отдельный божественный символ, посвящённой лишь этому. И с последней неясной кляксой обещаний адских мук на лице, охотник рухнул в дорожную пыль сражённый шквальным огнём.

И на последнее предсмертное желание, адские муки явились зов, облачившись в плоть огня, и тело зверей, что с яростью тысячи чертей, набросились на созданий тьмы. Они, вцепляясь в глотки и прожигали их на сквозь, терзали клыками и когтями, оставляя ужасные дымящиеся раны, и просто пробегали мимо, оставляя за собой лишь пламя и пепел. Подсмотрела ли что-то Морин на позавчерашнем огненном представлении? Это было не менее искусно, но это было даже не оно - здесь ничто не удерживало яростную силу огня, оно было собой, и радостно плясало среди врагов их пожирая. Ему даже показалось что никакого и не останется, но из дыма выбегали новые фигуры и дуэтом пламени запела сталь, там, где волшебные гончие пробегали мимо, свистящие пули разрывали мягкую плоть, там, где безумные тела перешагивали через огонь, на землю их швырял шквальный ливень. Пламя угасло, но пощады не было, Освальд ждал, когда жар над полем битвы поднимется вновь, но шли долгие сейчас мгновения, и твари были всё ближе к Мортимеру, что жестоко схлестнулся с паукоподобным человеком, подступал тот самый миг, о котором он тревожился, и тогда новой очередью он прошёлся по оставшимся. Рука и плечо уже начинали уже неметь от бойко трепещущего оружия, грохот стал заглушать все прочие звуки, а столь приятный в угаре боя запах пороха - все прочие запахи.  Свист пуль прошёлся совсем близко от тела инквизитора и искажённые уже в считанных шагах от него попадали на землю, последний с прострелянной головой рухнул в каком-то полуметре, почти что к ногам. Последний, почти прощальный подарок, коснулся уже плеча ужасного монстра перед ним, заставив того дёрнутся и открыться для удара, но место стали в новом куплете битвы подхватил огонь, и Освальд подсчитывающий оставшиеся патроны в магазине не без тревоги глянул на возвращающихся химер.
Мортимер к его радости, не стал вступать с ними в схватку, а озаботился пленением Донато, что рвал сети, опутывающие его одну за другой, и открыл отличную возможность его прикрыть в этом начинании - две химеры оказались так удобно перед ним на расстоянии броска гранаты, что словно в этом была сейчас высшая воля. Яркая вспышка озарила округу, но вот она неисповедимость путей, тёмные твари, отлетели в сторону словно невесомые пушки от мухобойки, и одна тут же бросилась на него.

Что же, это своим родом тоже можно было считать прикрытием.

Когти мелькнули в дюйме от того места где мгновениие назад было лицо, только главным было именно "было" Освальд, после некоторых событий последних дней, и одного утреннего разговора, никак не собирался умирать, и это желание или божье благоволение, делало его необычно юрким. Пол шага назад, один в сторону, чуть влево - словно начало причудливого танца со смертью, он подразнил её своей открытостью и выстрелом из сетемёта что к несчастью пришёлся мимо. Ничего. Всё что ему было нужно - дать Беатрис и Карле несколько мгновений, удобный момент для выстрела по химере что неосторожно повернулась к ним спинной. Ангельское оружие было свирепо к созданиям тьмы, нужен лишь один выстрел. Он знал это и не боялся, не делал два шага там, где можно было сделать один, лишь чуть уводил в сторону, не давая твари перейти на бег или закрыться от девушек позади. Ещё один удар лапы лишь поднял пыль с мостовой, а следом слепящий выстрел, химёра юркнула в сторону, а Освальд отскочил в сторону разминувшись с её хвостом, и щёлкнув сетемётом опутал её сетью как подарок кому-то на рождество.
Химеры, как и своенравные дьяволицы, коими были при жизни, не желали быть подаренными и кому-то принадлежать, и к такой участи отнеслись с бешенством дикого зверя разорвав подарочную упаковку на куски. Но Освальд уже был готов, опустив сетемёт болтаться на ремне он потянул карабин и дал знак что уже был не нужен. Яркая вспышка и массивное тело словно споткнувшись вяло завалилось вперёд.

 

-Спасибо. - Поблагодарил он Карлу и Беатрис, и словом, и улыбкой, и лёгким поклоном так и не подняв оружия, судя по какой-то возникшей тишине, это создание было последней угрозой.

[Stormcrow 16 661]

Рафаль внимательно слушал донесения разведчиков, план Зигфрида (поймав себя на мысли, что тот пока без прозвища - видимо, имя хорошо ему подходило) и дополнения мистера Вуда. И мистер Вуд тоже без прозвища. Впрочем, ему очень нравилось как это звучит: "мистер Вуд". В этом чувствовалось что-то... умное. Благородное. Самодостаточное. Профессиональное. Целостное. Да, ему нравилось это звучание, и даже придуманное бесхитростное "Джентльмен" не передавало этого.

Добавить к словам профессионалов ему было нечего. Сетемёт он, конечно, взял, но скорее для очистки совести или вручить кому-то из стрелков. Стычки в городской черте новостью для него не были. А вот охота - это не то, в чём он силён. Его дядя по маминой линии был заядлым охотником, как и его дети, и всегда удивлялся, что племянник не разделял семейной страсти. А племяннику казалось, что выходить на охоту с винтовкой с телескопическим прицелом и профессиональными следопытами, которые полностью помогаю со всеми вопросами, мало общего имеет с охотой.

Наверное, дядя Виктор тут лучше бы справился с советами по охоте.

Донато собрал себе поистине королевскую свиту. Печальный король под вишнёвым деревом любуется грустным танцем-расставанием, вальсом-прощанием. Прощанием со своей сущностью. С теми, кто защищал его тогда на вилле до последнего движения души. С теми, кто должен был стать ему спутниками в путешествии во Славу Божью. С мечтами вернуть сияние Престолу Господню. Наверное, в этот хрупкий миг до появления разведчиков Зифгрида он стал воплощением моно-но аварэ - принципа "печального очарования вещей", который нежна-розовая вишня принесла в Город со своей исторической родины.

Ведь все мы танцуем своей танец-расставания в одиночестве или нет, пока не коснёмся земли в последнем пируэте, чтобы замереть навсегда.

Маг молчал. Старался тише дышать. Не шевелиться. Ведь и его жизнь - тоже этот танец лепестков сакуры, который оборвётся в любой миг, который Господь посчитает тем самым. Так отчего же не впитать так много, как Он отпустил?

А затем хрупкую гармонию разорвали вспышки и грохоты. Два страшных врага в едином порыве срезаны Шляпкой и мистером Вудом. Зачем-то спешит в одиночестве Мортимер. Быть может, подумал, что бледный, чудовищный паук-фехтовальщик накинул свои сети на разум их ангела? Что его влияние тлетворными чёрными тенями вползает в душу Донато, как Тьма поглотила тело?

Маг крови плохо помнил дальнейшее, но не из-за крови. Он не ощущал привычного опьянения кровью, её отчаянного зова. Лишь покой и... примирение. Ощущал стремительный жар, от которого плыл воздух и пот вмиг начал заливать глаза. Снова и снова видел вспышки пламени.

Пламя и лепестки сакуры, горящие в падении.

Огненный танец, всегда оканчивающийся смертью.

[julia37 48 392]

Мортимер спешил вперед, потому что не собирался отсиживаться за клумбой и ждать, пока всех тварей перестреляют без него. Потому что приятно обжигал руку, просясь в бой, совершенный во всех отношениях ангельский меч. Потому что только так он мог покрыть себя кровью и славой.

Это была не совсем шутка тогда. Или совсем не шутка.

Ради всего этого он готов был рискнуть.  И сегодня Архангелы Небесного Иерусалима были на их стороне. Им везло.
С чавкающим звуком лопнула паутина. Множество лезвий взмыли вверх, чтобы убить его, кажется, мистер Смит перерубил одно, но два других достали его: скулу расчертила багровая линия. Хорошо, что теперь есть шлем, не так ли? Инквизитор не успел ответить бледной твари, она рассыпалась серым пеплом у него на глазах.

Рухнули без всякого его участия на мрамор площади искореженные человеческие тела. Ревел, сотрясая окружающее пространство, ангел, опутанный сетями, одержимый чуждой жаждой убивать. И с каждым криком его лепестки сыпались с прекрасного дерева все сильнее, как песчинки в песочных часах. Когда упадет последний лепесток, его уже будет не спасти.

И Мортимер заспешил снова. Выхватив из-за пояса крепкие цепи, ринулся к обезумевшему Азраилу, пока лопались на нем с тонким пением крепчайшие сети. Даже спеленутый с ног до головы, Донато был невероятно силен. Если б не сети, бессмысленно было бы даже пытаться. Инквизитор обхватил его руками, навалился.. 
Жилы на шее вздулись от напряжения, секунда, другая.. в какой-то момент ему показалось, что сети не выдержат и озверевший ангел отшвырнет его куда-нибудь за край площади, на камни. А в следующий миг цепи сошлись, щелкнул замок. Донато был пойман. 

Но бой не закончен. Инквизитор снова выхватил меч и поспешил помочь, чем сможет ближайшим коллегам с одной очень злобной крылатой тварью. Ангельский меч не подвел его и тут. Морин испепелила израненного, но отнюдь не думающего сдаваться, охотника, и вскоре лепестки падали с прекрасного дерева в тишине, не омраченной грохотом выстрелов, звоном стали и криками боли и ярости.

Лепестков еще было достаточно. Они могли успеть.

[Dmitry Shepard 30 719]

Одна сеть, другая, третья, это казалось невероятным, но Беатрис в присутствии самого Светоча готова была поклясться, что слышала треск, с которым разорвалась под напором Донато сначала одна сеть, а затем другая. Оттого и вскочила, бросившись вперед, мимо схлестнувшегося с Охотником Рафаля, чтобы уже почти в упор накрыть ангела еще одной сетью и одновременно потянувшись своим Даром к Мортимеру, на щеке которого алел опасный разрез, оставленный тем жутким бледным существом. Глядя, как Мортимер опутывает Донато цепью, Беатрис хладнокровно бросила разряженный сетемет и взялась за ангельский пистолет. К тому моменту бой как-то сразу угас, оставалось только тщательно прицелиться и выстрелить, целясь под левую лопатку наседавшей на Освальда Химере. Кажется, та собиралась дернуться в сторону Морин, но не успела, с хриплым ревом рухнув замертво на гранитные плиты площади. И стало тихо, только ворочался Донато, безуспешно пытаясь разорвать прочные, светящиеся артефактными силовыми линиями, цепи.

С улицы, куда убежали Искаженные и откуда потом вернулась пара Химер, послышался дробный топот нескольких пар ног и на площадь вбежали разведчики, удивленно застыв, когда увидели, какое побоище здесь произошло.

- Матерь Божья, у вас получилось, - потрясенно проговорил один из них, с застарелым шрамом через щеку, который вполне мог быть оставлен клинком многорукой твари или ножом Охотника.

- Надеюсь, еще не поздно, - отозвалась Беатрис. - У вас кто-нибудь ранен?

- Легкие царапины, Майкл, наш сангвинар, уже позаботился о них, - пояснил командир отряда.

- Хорошо, - кивнула девушка. - Поможете нести ангела?

- Да, конечно, не вопрос, - похоже, разведчикам было неловко, что они так мало поучаствовали во всем деле, хотя именно их отвлекающий маневр, по сути, заложил основу успеху всего дела.

- Спасибо, - снова кивнула Беатрис и оглядела своих. - Нужна кому моя помощь?

[julia37 48 392]

- Матерь Божья, у вас получилось, - потрясенно проговорил один из них, с застарелым шрамом через щеку, который вполне мог быть оставлен клинком многорукой твари или ножом Охотника.

Мортимер выглядел польщенным, как-будто это его только что помянули разведчики. Нет, конечно, он помнил, что поимка диковинного создания - дело общее, но последний штрих на эту картину он нанес самолично и был этим весьма доволен. Белоснежный платочек прошелся по лезвию меча, очищая его от тонкого слоя серого праха,  пройдя положенную процедуру, меч спрятался в ножны.

- Спасибо, - снова кивнула Беатрис и оглядела своих. - Нужна кому моя помощь?

Мистеру Смиту, пожалуй, пригодилась бы. Но он, видимо, считал слишком расточительным теперь получать эту помощь не наедине. А потому промолчал. Взглядом случайно наткнулся на Освальд, лицо сделалось невыразительным и скучным. Инквизитор без лишней поспешности отвернулся.

- Бедный, бедный.. - беззвучно шевеля губами, опустошенная ведьма глядела на пойманного и связанного ангела, который все еще пытался вырываться, но теперь уж безуспешно. - А нельзя никак?..

Нельзя. Как снять боль, вырывая тьму, пустившую корни во всем теле? Непримиримый антагонизм, заложенный от века, не давал шанса. Донато придется вынести все, как есть. Испить эту чашу до дна. От этой мысли Морин хотелось плакать.

Она опустила глаза, и пальцами покрутила колечко, пряча жемчужину в ладонь. Просто так. 

[Stormcrow 16 661]

- Спасибо, - снова кивнула Беатрис и оглядела своих. - Нужна кому моя помощь?

Рафаль отрицательно мотнул головой. Донато спеленали и заковали. Вонь обгорелых трупов - тех немногих, что не обратились пеплом - пыталась заползти в ноздри. А количество пепла ясно говорило, что польза от него в этом бою, конечно, имелась, но скорее сомнительного декоративного рода. Наверное, когда они вернутся (а он не сомневался, что, может, не все, но они вернутся) и если история их похождений чуть ближе к Небесам станет более-менее достоянием инквизиторской общественности, то сегодняшний день может быть даже иллюстрацией. Иллюстрацией безусловного превосходства магии огня, огнестрельного и особенно - автоматического оружия над даже ангельским мечом в руках опытного фехтовальщика.

Изменено 18 июня, 2019 пользователем Stormcrow

[Nevrar 21 624]

"Действительно получилось" Подумал было Освальд, но эту мысль считая в действительно только на половину. Ибо та его поспешность с которой он снял пристёгнутые к рюкзаку складные носилки, говорила что самое главное им лишь предстояло. Никакие победы не имели особого смысла, если они окажутся напрасными. 

-Давайте его сюда. - Сказал он разложив носилки и видя теперь ещё и не менее важную новость, то что никто и не пострадал. Кроме Мортимера, который неосмотрительно бросился вперёд, но свои полученные из-за этого раны он наверно сочтёт лишь поводом для гордости а не иного.  Но эта мысль была незначительной на фоне всех прочих. 

- А нельзя никак

-Можно. Теперь уже скоро. -Заверил её Освальд в обратном. 

Изменено 17 июня, 2019 пользователем Nevrar

[Marikonna 5 920]

Донато опутан, один Охотник едва жив, залитый собственной черной жижой, тьмой, словно кровью. По маске второго течет не кровь, и не тьма - ненависть. Ненависть, Одаренные. Он готов кинуться вперёд, на кого? На Мортимера, ревущего паутину, или на Рафаля, покинувшего укрытие следом? Ратто не ждёт, она стреляет. Брызги тьмы заливают и его маску тоже, но он не видит стрелка, только мага. Сожги его черную кровь, Рафаль. Пока Одаренный послушанием крови танцует с теряющим черноту Охотником, Освальд добивает второго. Ещё одним  врагом меньше.

Не меньше. Толпа искаженных, когда-то людей, приближается... И загорается. Морин жжет всех, один за другим ее огненные псы, языки пламени, врываются в толпу, опутывают и обнимают огнем. 

Рев Ангела, рвущего сети, разносится над полем, Беатрис бежит к нему, она так хотела его поймать. Спасти. Вера и надежда, подкреплённая хорошим оружием и тренировкой. Карла обещала ей сделать все, чтобы ее план сработал, и Ратто убирает пистолет, меняет на сетемет, с сетью, усиленной Николя. Он сделал не одну сеть за ночь, целых четыре, и настоял, чтобы две были у нее. Далековато, но Донато вот-вот вырвется, некогда бежать. Прицел... сеть летит через поле, на расстояние в три раза большее, чем они с Беатрис тренировались в тире. Раскрывается... кажется, замерли все, или просто время остановилось... но накрывает огромную фигуру, опутывает снова. Ещё одна сеть, простая, ложится сверху - Беатрис подошла ближе. И всё же, он рвет их. Сначала одну, с невероятным усилием, с криком, кажется, но вот уже начинает трещать вторая. Что ж, у нее есть ещё. Карла берет другой сетемет, и ещё одна сеть повторяет путь. Как-раз вовремя, ведь Ангел рвет вторую. Две, так две, обе сети, вырученные Николя, сделали  свою работу. Где-то над полем летает его  железная птица.

Что теперь? Разорвет? Нет, Инквизитор, живой и с цепями, уже почти там. Основная задача выполнена, теперь надо выжить всем.

Отгремел пулемет, вторя залпу огня, искаженные сожжены, скошены очередью, пулями и огнем, словно и не было целой толпы. Многорукий сожжён, кажется, почти всё, но ещё две Химеры в пути, и Охотник пока  ещё жив. Росчерк света, как росчерк пера, вырывается из пистолета, вновь сменившего сетемет. Брызжет новая черная кровь, но кипящую ненависть маски остановит только новый огонь.

Две Химеры, одна у Рафаля, в пляске и танце, а другая выбрала Освальда. Это рядом совсем, новый росчерк пера - свет скользит по плечу без вреда, но крылатая тварь накрывается сетью, у Освальда свой сетемет. Ненадолго, сеть рвется, и ещё один росчерк - это ангельский пистолет Беатрис прожигает Химеру, убивая ее, почти в одно время с другой, атакованой святыми клинками, одним и вторым.

- Спасибо. - Поблагодарил он Карлу и Беатрис, и словом, и улыбкой, и лёгким поклоном так и не подняв оружия, судя по какой-то возникшей тишине, это создание было последней угрозой.

Где-то там лежал скованный Ангел, у них получилось. Карла кивнула Освальду, аналитку, который мог бы дать сто очков вперед любому Продавшемуся.

Всё хорошо. 

Изменено 17 июня, 2019 пользователем Marikonna

[Meshulik 32 045]

- Прекрасная, прекрасная мысль была у вас, сеньор Вуд! - воскликнул откуда-то сбоку сеньор артефактор, хватая сеньора Вуда за руку и торжественно тряся ее. - Как кстати пришлись укрепленные сети! Если бы не вы, поимка могла бы не удасться! Сеньоры, вот кому мы должны быть признательны за такой ловкий трюк с Донато.

 Тут Николя почувствовал, что увлекся, а кроме того, хватает за руку человека, который руку ему не протягивал. Стушевался и запоздало извиняясь, отпустил освальдову ладонь.

- У вас светлая голова, господин аналитак, - добавил он уже менее эмоционально.

[Nevrar 21 624]

-Благодарю... - Освальд был смущён неожиданной, и мало чем заслуженной похвалой, и больше неожиданно пожатой руке. Но улыбнулся зная, что половина дела сделана, и искреняя радость этому могла принять и такую форму. -Заслуга здесь общая. Вашей работой, светлой изначальной мыслью Беатрис, и только совместными трудами всё получилось отлично. Хвала Господу нашему что не оставил нас на этом пути. 

Тут благодарить следовало всех, каждый оказался на своём месте и выполнил свою роль. Но сам Освальд мог радоваться в полной мере успеху лишь когда услышит истинный голос Донато. Когда ангел лёг на носилки, и те едва ли не жалко скрипнули под его весом, он подумал насколько тяжёлым он стал, на добрых пару центнеров, никак не меньше. 

Верней злых. Пара центнеров чистой, паразитической тьмы. Две трети к лишь одной его живой массы. 

-Господь всемогущий, сколько этой дряни к нему налипло... - Окрестил Освальд ангела крестным знамением, и по устам видимо прочёл какую-то молитву собственного сочинения. 

Обычно полагалось молится либо Ему, либо вестникам Его, или же святым. Но чтобы человек молился об ангеле? Осальду было не в первой, каноничные молитвы тут не подходили, да и не были они ему известны. Лишь после он оглянулся. 

-Пара минут, пока переводим дыхание стоит собрать отстрелянные капсулы. 

Освальд не забыл слов Мартина о том что они были сделаны ручным трудом с особым балансом. 

[julia37 48 392]

Морин покачала головой на слова Освальда. Да, был шанс, что Донато исцелится, но через какой ужас ему предстояло пройти? Судя по рассказам очевидцев, это было что-то вроде целительного аутодафе, под классический аккомпанемент из воплей боли и стонов мольбы о милосердии, которое они не смогут проявить. 

Сцена сожжения Светочем чумной корки так ярко встала перед ее глазами, что ведьма почувствовала головокружение и предпочла за лучшее присесть на каменную скамью.

- У вас светлая голова, господин аналитак, - добавил он уже менее эмоционально.

- И золотые руки. - невинно присовокупил инквизитор, физиономию которого этими самыми руками недавно поправили.

В глубине души мистер Смит не мог не признавать правоту слов художника и действительный вклад в успех мероприятия обозначенного мистера Вуда, но отказать себе в этом маленьком потайном укольчике было выше его сил.

- Карла, как ты эту крылатую тварь, а? - обернувшись к черноглазой итальянке, Мортимер примерил самое суровое выражение лица из своего обширного арсенала и вытянув руку, будто прицеливаясь, театрально выстрелил указательным пальцем.

- Пф! Бах! Все. Труп.

Инквизитор восторженно всплеснул руками.

- Настоящее мастерство!

[Marikonna 5 920]

"Надо сказать Алексу, что при стрельбе лучше удерживать руку чуть дольше, чем с обычным пистолетом", - думала в это время Карла, разглядывая ангельское оружие в своих руках. Пара росчерков света, чиркнувших по вражеской броне вскользь, при всей его мощи, способной прожигать Химер насквозь, казалась ей безответственной тратой ценного ресурса.

В любом случае, идея Беатрис удалась, оставалось довести ее до конца. Какой бы болезненной процедурой не было посещение Светоча, все-таки это было спасение для Донато, единственно возможное к тому же. Карла слегка поморщилась, вспоминая вчерашний вечер. Спрятала пистолет в поясную кобуру, и собралась было отправиться собирать отстрелянные капсулы сетеметов, как напомнил Освальд, но остановилась, услышав неожиданное.

- Карла, как ты эту крылатую тварь, а? - обернувшись к черноглазой итальянке, Мортимер примерил самое суровое выражение лица из своего обширного арсенала и вытянув руку, будто прицеливаясь, театрально выстрелил указательным пальцем.

- Пф! Бах! Все. Труп.

Инквизитор восторженно всплеснул руками.

- Настоящее мастерство!

Гадая, что стоит за этими словами, и стоит ли что-то вообще, Карла задумчиво качнулась, сложив руки в карманы, и привычно парировала:

- Это пистолет, не я. Беатрис стрельнула не хуже, - итальянка пожала плечами, - да и цепи ты одел вовремя, Донато рвал сети так, словно они из бумаги.

Про толпы сожженых Морин врагов, как и расстрелянных Освальдом, она говорить не стала - это же всем очевидно? Командная работа, да. Настоящий отряд.

[julia37 48 392]

- Это пистолет, не я. Беатрис стрельнула не хуже, - итальянка пожала плечами, - да и цепи ты одел вовремя, Донато рвал сети так, словно они из бумаги.

Мортимер застыл на секунду.

- Ещё не слышал оправдания наивнее. - изумился он. - Важно не оружие. Важна рука, что направляет его.

Извергнув из своих уст эту философскую сентенцию, и сопроводив ее поднятым к небу указательным пальцем, негодный кузен повернулся.

- А нашей прекрасной кузиной я восхищаюсь вот уже.. - инквизитор принялся загибать пальцы, беззвучно шевеля губами, как бы подсчитывая в уме. - двадцать четыре года и шесть месяцев. Думаю, она не в обиде за этот крошечный перерыв. Ведь так, Беа?

Морин на скамеечке только тяжело вздохнула, томимая желанием прилечь прямо здесь. Исчерпавший себя стресс брат всегда переживал довольно оригинально.

[Dmitry Shepard 30 719]

- Прекрасная, прекрасная мысль была у вас, сеньор Вуд! - воскликнул откуда-то сбоку сеньор артефактор, хватая сеньора Вуда за руку и торжественно тряся ее. - Как кстати пришлись укрепленные сети! Если бы не вы, поимка могла бы не удасться! Сеньоры, вот кому мы должны быть признательны за такой ловкий трюк с Донато.

- Николя, если бы не вы, у нас бы не было такого большого количества укрепленных сетей, - возразила Беатрис. - Все внесли свой вклад так или иначе и без действий одного не было бы успеха другого.

- А нашей прекрасной кузиной я восхищаюсь вот уже.. - инквизитор принялся загибать пальцы, беззвучно шевеля губами, как бы подсчитывая в уме. - двадцать четыре года и шесть месяцев. Думаю, она не в обиде за этот крошечный перерыв. Ведь так, Беа?

- Да, так, - без особого энтузиазма согласилась кузина, подходя поближе к прекратившему попытки вырваться ангелу. - Потерпи, Донато, скоро будет лучше.

Ангел повернул голову на звук, но во взгляде пустых глаз не появилось узнавания или эмоционального отклика, так могла бы смотреть кукла, лицо от этого казалось маской, натянутой на каркас. Смотреть на это было больно и Беатрис отвернулась, резко, порывисто, сжимая кулаки в бессильной ярости и посылая Тьме подсердечное проклятие. Скольких та уже изувечила? Зачем? Для чего?

[Nevrar 21 624]

- И золотые руки. - невинно присовокупил инквизитор, физиономию которого этими самыми руками недавно поправили.

-Но не такие сильные как ваши, сковать ангела немалый подвиг. -Серьёзно подметил мистер Вуд снимая шлем. Подвиг был действительно не маленький. Окованный тьмой ангел рвал усиленные арефактные сети одну за другой, а обычным его было уже вряд ли удержать. Накинутая Мортимером цепь, окончательно сковавшая движения, может не определила исход, но пришлась как раз вовремя. А вот как отнестись к этим словам, было уже решать самому инквизитору. Освальд пристегнув шлем к рюкзаку ушёл собирать капсулы.

А вернулся спустя время уже с сетью которой промахнулся, и сушёными фруктами с конфетами, кои предложил Морин. 

-Устала? Не беспокойся, Господь не оставит сына своего, а раны его излечит Беатрис и сэр Солейн. Всё будет хорошо, худшее часть его пути уже позади. 

Во всяком случае часть. Ибо путь Донато, как и их, только начнётся с этого момента. И хоть лечение редко бывает приятным (если речь шла не о святой магии что стало для него новым) тем более от тьмы, любая его мука лучше болезни и порабощения сознания и души. Уж лучше небытие. Освальд же разомкнул уста собираясь сказать что-то но словно передумал в последний момент. 

[julia37 48 392]

- Да, так, - без особого энтузиазма согласилась кузина, подходя поближе к прекратившему попытки вырваться ангелу. - Потерпи, Донато, скоро будет лучше.

Равнодушной кузине достался взгляд. 
Ах так, значит? В данный момент есть пациент поинтереснее? 
Высказавшись по поводу столь вопиющего пренебрежения собственной выдающейся персоной где-то очень глубоко в душе, Мортимер услышал нечто, что заставило бы его брови уползти на затылок, если бы он не учился держать себя в руках с самого детства.

- Но не такие сильные как ваши, сковать ангела немалый подвиг. -Серьёзно подметил мистер Вуд снимая шлем. 

 

Подвиг. 
Господь Всемогущий и Пресвятая Богородица!

"Подлецы не совершают подвигов, мистер Вуд. Это не в их природе. Подлецы способны лишь на гнусности и низости, давеча вы сами изволили об этом говорить." - надсмеявшись таким вот безопасным, с какой стороны ни посмотри, способом над Освальдом, Мортимер горько усмехнулся. 
Он был падок на лесть и комплименты, но не настолько глуп, чтобы делать вид, будто принимает их за чистую монету от человека, который не считал нужным придерживаться хотя бы на словах чуть менее противоречивого мнения о нем.
- Не пора ли нам идти? Бедняга будет страдать тем больше, чем дольше пробудет в этой форме. - он кивнул на ангела, обращаясь сразу ко всем присутствующим.

-Устала? Не беспокойся, Господь не оставит сына своего, а раны его излечит Беатрис и сэр Солейн. Всё будет хорошо, худшее часть его пути уже позади. 

Морин кивнула. 
Но эти слова не утешили ее. Разве Донато был виноват? Почему он должен был страдать? Почему? Ведь это не грех, не его добрая воля, его принудили, заразили.. 
Как это было несправедливо!

[Marikonna 5 920]

- Ещё не слышал оправдания наивнее. - изумился он. - Важно не оружие. Важна рука, что направляет его. 

Извергнув из своих уст эту философскую сентенцию, и сопроводив ее поднятым к небу указательным пальцем, негодный кузен повернулся.

Карла могла бы оспорить утверждение, навскидку вспомнив с дюжину владельцев крепких рук, которых подвело и, тем самым, убило ненадежное или слишком слабое оружие, но это бы означало оказаться вовлеченной Мортимером в светскую беседу, в которые она не только не умела и любила, но и не видела места здесь и сейчас. Нетактично промолчав, она поправила чуть сбившуюся вперед новую, а потому еще не очень послушную шляпу, и отправилась осматривать поле боя, и заодно помогать собирать капсулы.

Дойдя до сакуры, Карла невольно остановилась, глядя на ее цветущие ветви. Такие деревья в Италии были, но не очень много. Да и времени полюбоваться тоже вечно не находилось. Замерев на несколько минут, итальянка машинально начала обходить его, не отрывая глаз от цветов и норовя поймать в шляпу лепесток-другой. Остановилась, заметив странным образом сломанную ветку. Интересно, это многорукий ее поломал? Нет, небольшая ветка успела полностью высохнуть, то есть была сломана очень давно, но все еще болталась на стволе, своим тонким концом указывая куда-то вниз. Проследив направление взглядом, Карла заметила немного сдвинутый камень, едва выпирающий из десятка других таких же, полукругом обрамляющий постамент с деревом.

Безо всяких раздумий камень был ощупан, захвачен и вытащен со своего места, под которым оказалось небольшое углубление, а уже в нем - небольшой, скромного вида ящик, завернутый в кусок старой ткани. Ткань почти совсем истлела, а ящик явно пролежал здесь не один год. Похоже, что кто-то припрятал набор недалеко от Санктума, чтобы забрать на обратном пути, ушел дальше, но так и не вернулся. Не удивительно, учитывая опасность вокруг.Удивительно, как ветка продержалась так долго. Надеясь, что внутри окажется что-то полезное, например, новый уникальный пистолет, Карла открыла ящик. Но в нем оказались всего лишь небольшое ручное зеркало, красиво украшенное впрочем, и набор тонких, дорогих на вид тканей с бисером, в которых итальянка с трудом, по-незнанию, угадала набор для шитья. Ни то, ни другое, надежно запертое, нисколько не пострадало от времени.

Вспомнились убитые суккубы-двойняшки и Гилберт, муж одной из них. Видимо, что-то подобное он и находил регулярно в Городе, относя затем своей жене и ее сестре. Первой мыслью было - положить все обратно, для нее или для кого-то в отряде эти вещи вряд ли были нужны, по крайней мере сейчас. Но потом она вспомнила Терезу, владельцу табачной лавки, которой обещала принести как-раз что-то такое. Так или иначе, но кажется, сам Город исполнил ее желание. Так почему бы и не выполнить обещание?

[Dmitry Shepard 30 719]

Равнодушной кузине достался взгляд. 
Ах так, значит? В данный момент есть пациент поинтереснее? 

Несмотря на обуревавшие Беатрис чувства, взгляд этот она не пропустила и даже истолковала правильно - кузен изволил дуться, что для нее нашелся кто-то важнее его самого. Причем на вполне законных основаниях, подкопаться под которые не получилось бы при всем желании. Что ж, Бетарис обещала, что не будет пытаться его перевоспитать, но и потакать Мортимеру в таких вещах она не собиралась тоже. И вообще, разве ему было недостаточно, что он первый и единственный любимый мужчина, если уж на то пошло? И всегда им останется.

- Не пора ли нам идти? Бедняга будет страдать тем больше, чем дольше пробудет в этой форме. - он кивнул на ангела, обращаясь сразу ко всем присутствующим.

- Ты прав, время дорого, - кивнула Беатрис. Собственно, разведчики уже заканчивали со всеми предосторожностями переносить Донато на носилки и примерялись к их ручкам. Таким образом, задача по сопровождению и охране, видимо, ложилась на отряд живых.

***

Несмотря на то, что разведчики сразу взяли весьма бодрый темп, желая как можно скорее доставить ангела к Светочу, на обратную дорогу ушли все те же три часа и теперь солнце, показавшееся из-за туч, бросило на мостовую острые клинки теней, зажгло алый огонь на горизонте и отражении реки, отделявшей Санктум от остального Города.

Их уже ждали, лично Зигфрид, при виде плененного ангела не сдержавший потрясения, как и его люди. Впрочем, их лица сразу стали предельно серьезными, а взгляд внимательным, стоило их командиру отдать приказ на защиту. У окончательно вымотавшихся разведчиков переняли рукояти носилок, но те не пошли отдыхать, а присоединились к постепенно формировавшейся колонне из людей, желающих увидеть подлинное чудо. Беатрис от всего этого только еще больше нервничала, идя рядом с носилками и мучаясь своими собственными сомнениями. Ее Дар изрядно окреп и то, что до начала этого судьбоносного путешествия давалось с трудом, теперь уже не вызывало почти никаких усилий, но была еще одна вершина, остававшаяся непокоренной и Беатрис опасалась, что именно это, наиболее сильное целительное заклинание, сегодня потребуется от нее. И оставалось только тихо молиться про себя, что она сумеет сделать все, как надо.

Слухи разносились по городу лесным пожаром и у Светоча их уже ждала толпа людей, которую с большим трудом сдерживали люди Зигфрида. Были там и Кларисса, и даже Салах с Ангеликой, тяжело опиравшиеся на трости, но не пожелавшие остаться в стороне. При виде Донато, закованного в цепи и искаженного Тьмой, народ ахнул, кто-то из женщин даже заплакал. Растворились двери и из них полился свет и стоило ему упасть на ангела, как тот немедленно задергался и издал сдавленный стон, затвердевшая до прочности металла Тьма вдруг поплыла, словно воск свечи.

- Кладите его рядом со Светочем, - распорядилась Кларисса, на ее лице хладнокровие уступило место волнению и неподдельной тревоге. Ей тоже хотелось, чтобы все получилось.

Поначалу ничего не происходило, Донато вяло ворочался и тихо стонал, а темная броня медленно исходила неверным маревом, истончаясь и открывая лучам света ангельской души доступ дальше и глубже. Но потом все изменилось, Светоч вдруг полыхнул невероятно ярко, яростно и Донато отозвался на это громким рыком, цепи натужно заскрипели, едва выдерживая бешеный натиск, одна из сетей с треском разошлась, но потом тело ангела обмякло, а Тьма начала стремительно исчезать, испаряться без следа, слой за слоем, пока не открылась страшная картина сотворенного ею с Донато - во многих местах кожи не было и взгляд цеплялся за нагие мышцы, похожие сейчас на тающий весной снег, ноздреватый и изъеденный кавернами. Кое-где Тьма и вовсе проела плоть до кости, жутковато желтевшей на фоне багрового мяса. Донато дернулся и не заревел, а именно закричал от боли и из растревоженных ран пошла кровь, алая, но с заметным жемчужным отливом, звенящая все тем же колокольным звоном святости, как и сама аура ангела.

- Господи, помоги, - тихо прошептала Беатрис, вкладывая все силы, что у нее еще оставались, в одно-единственное заклинание. - Донато...исцелись!

Долгую и страшную секунду ей казалось, что Дар не отзовется, но потом фигуру экзорцистки окутал насыщенный янтарный свет, пролившийся на ангела исцеляющим дождем, укрывший его собой со всех сторон и схлынувший без следа, забрав с собой и все страшные раны, Донато снова был здоров, хотя и совершенно обнажен. Веки его задрожали и поднялись, открывая взгляд серо-голубых глаз и в нем более не было пустоты. Ангел слабо улыбнулся, глядя на тех, кто был собран его словом и волей его Отца.

- У вас получилось..., - тихо прошептал он. - Я горжусь вами.

Беатрис не выдержала и заплакала, от облегчения и радости, с ее плеч будто свалилась целая гора.

[Nevrar 21 624]

Ранее в пути  

Пленённый ангел походил на куклу, своей безэмоциональной маской. Он походил на куколку, оплетённый шелками сетей, что предстояло пробудится ото сна для нового служения Ему.  Он походил на зловещий трофей, своим мрачным видом и цепями. 

И каждое впечатление было правдивым по собственному. И Освальду, как аналитику инквизиции, полагалось просчитать их все. Он отступил на шаг в процессии возвращения сына Божьего к свету, затем ещё, и ещё, пока не оказался в самом конце подальше от разведчиков Санктума.

-Карла, я вас отвлеку? -Спросил он нажав на бусину в ухе. 

Уже в который раз рация сработала неожиданно, напомнив Карле, что та у нее вообще есть. Оглянувшись, она нашла глазами Освальда, в самом конце процессии, вероятно, тот хотел поговорить с глазу на глаз. Нащупав бусину, итальянка ответила:

- Да, конечно. Сейчас подойду.

Невольно повторив маневр аналитика, оперативница стала постепенно отставать от носилок с Донато, и, старательно делая вид, что всего лишь осматривается по сторонам, выискивая возможную засаду новых врагов, что отчасти тоже было правдой, через несколько минут, как будто случайно, поравнялась с Освальдом.

- Что-то случилось? - Спросила она тихо и уже без рации.

-Нет, нет, ничего такого. -Успокоил он сразу оперативницу, хотя вряд ли кого-то из них сейчас можно было назвать по настоящему спокойным в душе. -Просто ранее мы не успели обсудить очень важный вопрос... Без лишних глаз и ушей. Когда мы вернёмся, Донато понадобится защита. 

Освальд считал это довольно очевидным, но была правда, они это не обсуждали. 

-Надо будет организовать дежурство на ночь, из нашего числа, думаю даже по паре человек.

За пару дней в относительно безопасном Санктуме Карла успела отвыкнуть от вопроса дежурств. Некоторое время она молча шла рядом, обдумывая возможные варианты, потом решила уточнить:

- Думаешь, на Донато могут совершить налёт, как на Агату? И люди Зигфрида, возможно, не справятся?

-Людей Зигфрида могут отозвать. - Сказано было так словно слова эти не могли сказать так много. - Ангельская плоть имеет большую цену, сенаторы Рима рискнули ради ней всем. Мортимер не говорил? У него есть основания не доверять Клариссе, а у меня есть основание доверять ему в этом, хотя здесь увидел совершенно обратное. Есть ещё Ангелика, хотя и это может быть пустой паранойей, но есть и другие, о которых мы не знаем ничего. Как Жаклин. И не стоит забывать что Анклав планирует напасть. Думаешь не стоит слишком волноваться?

Карла слушала нахмурившись, старательно припоминая, что им рассказывал Папа Урбан Пятый, тогда, в начале всего этого, об истинной подоплеке Римской Бойни. Ангельская плоть, давшая невероятную силу малефикам. С учётом того, как много в Санктуме магов крови, в том числе и с не очень безупречной репутацией, вроде Ларса, угадать, найдется ли среди них кто-то, кто рискнёт всем ради безумной силы, было невозможно. И, в случае успешного покушения, уже не важно будет, совершил его безумный одиночка вроде Жаклин, или организованная группа, вроде Вавилонского культа, под прикрытием кого-то из высшего руководства, или нет.

В людях же проверенных, особенно в людях Зигфрида, сомневаться ей не хотелось совершенно. Слишком хорошо она знала обратную сторону оперативной работы и тот типаж людей, на котором она держалась. И все же, полностью исключить нельзя было и такой вариант.

- Похоже, что угроза рейда Анклава - самая малая из возможных, - наконец, сказала она, - ты прав, стоит и волноваться, и организовать дежурство. И думаю, Беатрис поддержит идею. Мне поговорить с ней?

-Думаю будем не лишним. - Согласился Освальд и улыбнулся благодарной улыбкой. - А я поговорю с Мортимером.

- Договорились, - кивнула итальянка, и, полагая, что вопрос не стоит откладывать, двинулась вперёд, к голове колонны, где были носилки и Беатрис. Но, сделав шаг, остановилась, оглянулась, и добавила:

- Спасибо, Освальд.

-И тебе, Карла. - Поклонился он оперативнице

Hide  

Сначала это просто было волнение, подогреваемое нетерпением, ибо как день склонялся к концу, так и путь их близился к цели. Почему-то ему казалось, что нужно было непременно успеть до заката, ибо где-то в сердце было детское заблуждение что такие вещи должны вершится при солнечном свете. А если наступит тьма - то всё. Это смутное ощущение подгоняло его, не давало ощущать боль и нытьё плеч на которые легло немало веса, но вместе с ним росла и тревога. Как первый ветерок, которому казалось не место в этот день предвещал грозу, так и это ощущение стало вестником тревог. Волнение стало больше от вида толпы, все они пришли увидеть чудо, живого ангела хоть и скованного тьмой, и куда как больше желали увидеть его возвращение. Но тучи сомкнулись, когда первый луч коснулся его тела и тьма задрожав не отступила, тогда он обернулся и заприметил Клариссу, Ангелику и Салаха. На первых двух его взгляд задержался, но он не заметил в глазах женщины повидавшей столь много, чего-то более кроме волнения. А вот в глазах Ангелики, боль что она старалась скрыть, это было понятным, но вот женский интерес к скованному ангелу стал для него полной неожиданностью. Зигфрид дал команду заносить Донато ближе к Светочу и он пошёл следом.
И что случилось далее, стало тяжким испытанием его веры. Тьма не отступала и волнение росло, но уверенность в том, что всё идёт так как надо была крепка. Крепка пока вспышка не развеяло её, и не ударил и гром, и шок.

"Тьма мало что оставляет" - Сказала Шери тогда на их вопрос, и чего-то подобного он и подозревал увидеть, но одно дело было представлять, и иным видеть. Чувствовать. Чувствовать боль истерзанной плоти, холод обнажённых костей и нервов. И в миг, который он так ждал, за который молился, и на который так надеялся -  услышать крик боли ангела.

У них были Рафаль и Беатрис что могли исцелить раны, но здесь, были не раны - тут была агония, а нужно не исцеление, а чудо.

Глаза его широко раскрылись, смотря на умирающего ангела, а душа к Нему, даже не молитвой, а отчаянным порывом.

И оно случилось, по воле Беатрис или её словом, но случилось... Будь Освальд женщиной он быть может тоже заплакал, но чувства что его в этот миг переполнили тоже потребовали выхода, он потянулся ладонью в сторону, даже не надеясь, уверенный там найти её чтобы крепко-крепко обнять и поцеловать так как ещё не целовал.  Но её нигде не оказалось. И в это мгновение он как-то совершенно потерялся, закружил головой и крикнул в толпу.

-Одежду сюда! - И сам снял маскировочную накидку, чтобы протянуть её Донато, может это были не совсем те слова, и не совсем действия, но всё скопившиеся за эти часы и тем более минуты совершенно сбило его с толку, и словно заставило разорваться надвое.

-Я, я сейчас. -Сказал он спустя мгновения, в порыве пойти к выходу чтобы найти её.

 

Изменено 18 июня, 2019 пользователем Nevrar

[julia37 48 392]

-Тогда тем более поешь. -Настоятельно рекомендовал он поцеловав её в лоб, ибо усталость и голод не были добрыми попутчиками в долгой дороге что им предстояла. Мортимер призывал всех начать путь, и Освальд был с ним согласен, и по себе знал что сейчас Морин ничто не утешит кроме исцеления Ангела, а значит чем быстрее это случится, тем будем лучше всем.

 

Морин пообещала и это. И очень постаралась исполнить обещание по пути. Хоть в преддверии ужасов изгнания Тьмы кусок в горло и не лез

 

Когда они двинулись в путь, спустя некоторое время Освальд нагнал инквизитора скорым шагом тихо поинтересовавшись.

-Можно вас на минуту?
 

Мортимер не замедлил шага, но взглянул на аналитика с высоты своего роста, а так же из самых глубин подавленного гнева.

- Ну разумеется нельзя. - беспечно ответил он, и нарочно прибавил шагу.

В последний раз "можно вас на минуту" закончилось вульгарным мордобоем. И мистер Смит ни в коем случае не был намерен повторять это при свидетелях. 

 

Освальд в ответ хмыкнул, как ухают в ночи филины глядя как подлая луна показывается из-за облаков. И сделав ещё один шаг огляделся чтобы сказать всего несколько слов.

-Тогда просто подумайте о том, что Донато, возможно, понадобится защита в Санктуме.

Только по делу. Можно было подумать ему и ничего было больше сказать.

 

Освальду все-таки удалось привлечь к себе инквизиторское внимание еще секунд на пять. Мортимер повертел в голове сказанные слова и так и сяк, и, видимо, прийдя к какому-то решению, но никоим образом не желая выказывать его характер, склонился к деловому господину и драматическим шепотом сообщил ему:
- Вы параноик, Вуд. Вам еще никто не говорил об этом?

Не дожидаясь ответа, грубиян восстановил возможно большую дистанцию и больше не проявил никакого интереса к беседе с этим джентльменом.

***

Встань и иди

Их встречали, словно народных героев. Женщины, дети.. кажется, все жители общины собрались здесь. Обычные и высокопоставленные. Безмолвная толпа объяла их, подхватила и вела до самого сердца Санктума. До того самого зала. Ворота отворились и высокие своды приняли под свой кров несчастное дитя Божие, и всех тех, кто так или иначе помогал спасти его или просто волновался. 

Как давно не видели в Санктуме настоящего живого ангела? Быть может.. никогда? С тем самых пор, как за последними из них закрылась межмировая дверь, а оставшиеся здесь пали звенящим прахом на круглой площади перед зданием с куполом и колоннами.

Несмотря на то, что люди явно старались соблюдать благоговейную тишину, людское месиво гудело вздохами и сдерживаемыми слезами, невысказанными просьбами. Мортимер взглянул на Клариссу. Слова Освальда посеяли в нем сомнение. Пожалуй, даже не посеяли, зерна эти давно вызревали в его душе, так что скорее это можно было назвать хорошим дождиком. И вот, они проросли и он подумал снова о том, зачем ей все это нужно? Нет ли у тетки какой-нибудь еще очередной тайной цели? Не используют ли их? Не захочет ли она использовать и Донато. Может быть, она поступит с ними, как Харрингтоны, напоит чаем, а потом - перережет горло?

Она всегда всех использовала при жизни. Кто же помешает ей после смерти? Во главе такого сообщества?  
И снова у него не было выбора, как скрепя сердце, доверять ей. Потому что без нее они не смогли бы вообще ничего.

А если бы кто-то решил поискать взглядом во время этой странной мессы, больше похожей на языческий ритуал с жертвоприношением в качества главного номера, то не нашел бы ее. На подходах к воротам ведьма поняла, что просто не может туда войти. Не сможет спокойно стоять и слушать все это, делая вид, что так надо.
Пронзительный крик мучимого всеми силами ада существа достиг ее ушей даже здесь. Слабое эхо все равно заставило ее запястьями зажать уши изо всех сил. Прошла минута, другая.. вопль стих. Морин отняла одеревеневшие руки от головы, и, обливаясь беззвучными слезами, села на мраморный бордюр возле самых ворот, неосознанно расчесывая шею и руку до розовых, заметных глазу царапин.

Как бы все не закончилось, лишь бы только скорее..

***

Ангельский крик звенел под сводами, звенел в ушах, раздирая мозг не хуже вопля молодой истязательницы, которой он сам, своими руками причинял ужасную боль. Он звучал и звучал, и инквизитор вновь ощутил знакомый уже приступ тошноты, но вскоре даже безграничные ангельские силы подошли к концу и несчастный обмяк.

Светоч оставил от него лишь дымящийся окровавленный кусок мяса. Мортимер поднес к лицу платок и даже отвел взгляд немного в сторону. А потом засияла янтарем божественная медицина. Мертвец ожил.

- У вас получилось..., - тихо прошептал он. - Я горжусь вами.

Беатрис не выдержала и заплакала, от облегчения и радости, с ее плеч будто свалилась целая гора.

-Одежду сюда! - И сам снял маскировочную накидку, чтобы протянуть её Донато

 

 

"Увидев ее, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь. И, подойдя, прикоснулся к одру; несшие остановились, и Он сказал: юноша! тебе говорю, встань! Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Иисус матери его."

Евангелие от Луки, глава седьмая, стих...

Мортимер моргнул, и по-родственному, по-братски, обнял кузину рукой за плечи.
- Не плачь. - шепнул он ей. - Ведь все хорошо. Не плачь. 
Щекой коснулся макушки, а потом перенял эстафету у сбегающего прочь противоречивого мистера Вуда по соблюдению приличий. И хоть исцеленное тело молодого ангела, совершенное, гармоничное во всем, определенно стоило того, чтобы на него смотреть, Мортимер укрыл его маскировочным плащом, как покрывалом.

- Это было непросто. - с едва заметной улыбкой заметил он крылатому созданию, готовый предложить помощь, если Донато захочет встать. - Но я рад, что все получилось.

То самое удовлетворение от хорошо сделанной работы. Они не смогли спасти юношу проводника, не успели к падшему и искупившему свою вину Костасу, но зато они спасти Божьего Ангела. 

И теперь у них у всех появился очень неплохой шанс после всего вернуться домой. На землю.

Изменено 18 июня, 2019 пользователем julia37

[Stormcrow 16 661]

Три часа в полной выкладке к площади танцующих лепестков, совсем недолго там, три часа в полной выкладке обратно. Сангвинар, как и положено Волку (скучающему, но и довольному этой скукой), то забирался вперёд, то о чём-то своём думал в арьергарде. Авангард и арьергард - слова, придуманные на его родине, столь подходящие для него места.

Что дальше? Что ждало Донато, что ждало возле Светоча? Сейчас на ум приходили воспоминания о таких недавних разговорах, посвящённых Тьме и избавлению от неё. Тьма всегда оставляет свой след. И стремится стать единой со своим носителем, который понесёт её дальше, будет сеять её не во плоти, но в душе своих жертв. Ведь смерть любимых на твоих глазах разве не ударит по душе? Разве не заставит усомниться в Боге?

Насколько тяжело будет тому, кто должен был стать их проводником, вернуться к Свету? Насколько серьёзными будут для него последствия пребывания под Тьмой? Сможет ли магия крови хоть что-то для него сделать? Ведь он несёт в себе не Искру Божью, как люди, а целое Пламя. Возможно, и раны его исцелить сможет только носитель Святой магии, а не магии крови? А в Санктуме их наблюдался острейший дефицит. Ровно два, из которых целитель - один. Если, конечно, не прячутся где-то ещё инквизиторы или экзорцисты.

Хм, если он правильно помнит, то в Городе могут же рождаться полукровки? Видимо, есть всё-таки живые люди? Тогда, возможно, рождаются и люди с меньшей долей демонической крови. Например, как Смиты. Мортимер сочетает в себе оба дара. Возможно, здесь может родиться и насколько-то-долей человек, у которого откроется дар Святой магии? В Городе, где слышно пение Архангела, в Городе, что ближе к Господу, чем их грешная земля. Слишком много "возможно". Всё это вполне может оказаться досужими домыслами сангвинара, ничегошеньки не смыслящего в столь тонких материях.

Остаётся вернуться к тому, что целительница у них только одна. А даже если магия крови и потребуется, то здесь столько магов крови... Интересно, а если с десяток магов крови используют на одном пациенте "Остановить кровь" или "Восстановить кровь", что будет? Организм вообще способен выдержать такой стимулирующий удар? Ведь гемопоэз - сложный процесс, в котором участвует костный мозг разных участков человеческого тела. Сангвинары не создавали потерянную кровь из воздуха. Они не были, как носители Святой магии, органическими и духовными проводниками Божьей Благодати, которая одним своим ласковым, тёплым прикосновением затягивала раны. Магия крови подключала жизненные силы организма, возможно, немного усиливала, ускоряла способности организма к регенерации. Но всё равно это восстановление использовало ресурсы самого организма. Тут же... Что сможет магия крови с организмом волшебного, святого по своей природе Дитя Господа, которое прошло жесточайшее испытание своим худшим врагом? Истерзанное тело, истерзанная нервная система, истерзанная душа, истерзанный разум... Сможет ли он выдержать ещё и стимулирование, подпитку магией крови? Или всё-таки только Свет поможет?

Просто потому, что на то была Воля Божья, что подарив людям свободу жить грешниками и праведниками, колебаться на этой мерной шкале в течение жизни, он не оставил их без Своего внимания и заботы. Ангел Донато, безымянные Светочи, Святая магия - всё это снова и снова подтверждало: у Господа есть для каждого прощение, любовь и благодать. Лишь следуй духу Заповедей, не закрывай сердце, душу и разум от Господа.

Что ж, даже если магия крови и понадобится, то в Санктуме найдётся множество значительно более способных Одарённых, чем скромный Волк Господень. Он помнил сангвинаров, определённо выполнявших функции поддержки, в отряде Зигфрида. Не говоря уже о том, что тут есть, наверное, самый опытный маг крови - госпожа Кларисса Уайт. В общем, с точки зрения кровавой помощи Донато обеспечен будет самым лучшим уходом.

Стягивавшийся к мрачноватой процессии народ его нервировал. Слишком много людей. Любопытных. Нервных. Полных печали. Полных надежд. Ожиданий. Надежды и ожидания. Он не очень любил, когда в профессиональном плане на него возлагали Ожидания. Даже не так - ОЖИДАНИЯ. Он - хорош, но ни звёзд с неба, ни комет за хвост ухватит не может. Может немножко Шляпку подёргать за хвост. Да и то. До первого строго взгляда и гневной складки на шляпе. Хорошо, что в их отряде, так легко разметавшем тёмную свиту печального короля Донато, есть много личностей, с кем можно разделить этот непрошеный груз, взваливаемый каждым шёпотом, каждым вздохом, каждым взглядом.

Они хоть понимают, насколько это не просто? Вот так идти под их взглядами, полными страхов и надежд? Когда ты и близко не дотягиваешь до своей известной предтечи?

Господи, помоги нам. Помоги Донато.

Возле Дозорного гомон людей смешивался с пением Архангела. Казалось, будто и он чего-то ждал. Может, он ждал возвращения своих младших сородичей? Может, Донато - его первая ласточка, что освободит от вечной службы, позволит исполнить предначертанное давно-давно?

Пока Архангел подвергал своего собрата жестокому очищению, Рафаль тихо шептал слова молитвы, перебирая в руке одну за другой чётки розария любимой. Любимой сестры, конечно. Возможно, одна молитва от грешника, прервавшего сотни жизни, ничего не значит. Возможно, искренняя, истовая молитва именно от грешника что-то значит. Но молитвы и мысли многих, значительно менее (и значительно более тоже) грешных будут услышаны Архангелом и Господом. Молитва не за себя, но за другого. За того, кто рискнул всем ради восстановления Гармонии.

Он видел страшные раны. Раны, которые даже после ударной сангвинарской терапии будут заживать очень долго. И что теперь? Не принесли же они его сюда, чтобы он умер возле своего собрата, посреди Дозорного Собора. Сангвинару было отпущено лишь мгновение для колебаний. Шагнувшая вперёд Темновласка облачилась янтарным светом, словно Афродита - пенным прибоем, и направила Благодать Божественную Донато. Он никогда раньше не видел воочию этого заклинания, лишь слышал о нём. Никогда не знаком был ни с кем, кто способен на это. Если исключить Его Святейшество. Но не узнать его невозможно. "Встань и иди". Теперь же Беатрис Блэк вступила в очень узкий круг наделённых невероятными даже по меркам Одарённых Святой магией силами. Особым благоволением Господа. Целительница под сводами Дозорного Собора и под пение Архангела стала ангелом-хранителем ангела. Господь не забывает Детей Своих, находит способ исцелить и защитить.

Волк Господень перекрестился. И не колеблясь, глубоко поклонился избраннице Господа.

Изменено 18 июня, 2019 пользователем Stormcrow

[Marikonna 5 920]

Miserere  

 

Hide  

Колокольный звон, из забытого детства, детский хор на капелле, исполняет... кажется, Miserere?

Она уже слышала его. Невыразимо давно, так, что успела безнадежно забыть. Много-много лет назад.

Вчера.

На вилле.

"Спокойно, это всего лишь... маг... с крыльями..."

Закованный, опутанный сетями, покрытый чернотой, он был лишь бледной тенью, карандашным наброском, затертым пальцами на листе бумаги, едва различимым подобием самого себя.

И все же Карла шла рядом, почти не отрывая глаз, не узнавая, не слыша звон. Она точно знала, что услышит его, позже, когда они придут к Светочу. И ей снова придется слушать музыку, колокола и хор, уже в двойном размере, терпеть, не справляясь, и не имея права уйти. Но разве можно сравнить это с тем, что предстоит пережить ему?

Главное, пережить.

А пока работа стояла во главе. Сопровождать Донато она согласилась сама и сразу, где угодно, и вот теперь эту часть работы можно начать выполнять. Поговорив с Освальдом, она подошла к Беатрис, и та легко согласилась, сказав, что если все получится, то как целитель все равно будет дежурить рядом с Донато, и не против, чтобы неподалеку был кто-то еще. Но сомневалась, что можно так сделать, чтобы кто-то был рядом постоянно. До самого Санктума Карла перебирала в уме возможные расписания и количество часов, способные справится с такой задачей.

Когда количество людей вокруг стало превышать безопасные рамки, она сменила позицию, смешавшись с людьми Зигфрида и помогая им. Что такое толпа, и как трудно ее сдерживать, ей не надо было объяснять. Револьвер был наготове, впрочем, он был наготове всегда. Но первое оружие в такой работе - внимательность и контроль, а если понадобилось настоящее - значит, работа уже провалена, ситуация вышла из-под контроля. Работа - это всегда хорошо, она помогает смириться с музыкой, помогает терпеть. И можно не смотреть назад, туда, откуда раздаются стоны и рев. И колокольный звон.

Но стоны прекратились, и музыку Светоча заглушил крик боли. Крик сплелся со звоном, с музыкой, стал с ней одним целым, и сквозь это целое прорвалась другая музыка, такая же, но другая. Знакомая партия, она вторила первой, откликалась ей, окрашивалась в те же цвета. Miserere. Толпа замерла, затихла под контролем совсем других сил и эмоций. "Ну давай же, Беатрис, ты справишься", - подумала Карла, - "твой Дар вырос". Не выдержав, Карла все же повернулась. Звенящие колокола, белые перья, жемчужные блики, янтарный свет. Бьющееся и опадающее мужское тело, красивое настолько, что не оторвать глаз.

Донато снова был здоров, хотя и совершенно обнажен. Веки его задрожали и поднялись, открывая взгляд серо-голубых глаз и в нем более не было пустоты. Ангел слабо улыбнулся, глядя на тех, кто был собран его словом и волей его Отца.

- У вас получилось..., - тихо прошептал он. - Я горжусь вами.

Беатрис не выдержала и заплакала, от облегчения и радости, с ее плеч будто свалилась целая гора.

У нас получилось. У нее получилось. Карла смотрела на Беатрис, на ожившего Донато, и вспомнила.

Колокольный звон, детский хор на капелле, Miserere.

Это не надо терпеть. Это красиво.

[Meshulik 32 045]

Николя так и не побывал у Светоча. Но вот теперь почти не заметил его... святости. Там было что угодно: зеваки, ловцы, крики Донато... Было много народу и мало толку. Точнее нет. Конечно, сеньор Мортимер был на месте. Он сопровождал ангела, как и пристало инквизитору, будто... почти равному. 

И сеньорита Карла, слаженно охранявшая их драгоценную ношу от собравшейся толпы, так умело, осмысленными движениями создавала невидимый кокон ограждения ангела от лишних ненужных контактов, от  всей этой... мишуры. Ведь то же ангел... А ну как кто неразумный попытается помешать им? От толпы всего нужно ожидать. И нет, нельзя доверять ей. Николя бы даже не подумал об этом. А ведь верно. Для земной толпы по крайней мере. Что если в толпе встречаются крылья? Нет, тем более. Крылья создают лишние помехи в случае паники, верно? Э... почему-то вдруг вспомнилась та жуткая история с отрезанными ангельскими крыльями. Интересно, о роли крыльев в успехе разгона толпы инструктируют ли здесь полици... а хотя, люди Зигфрида же не полиция... Что вообще за чушь лезет в голову?

Николя, пока следовал вместе со всеми как-то бессознательно к Светочу, все время ловил себя на том, что думает о всякой ерунде. Как обычно, реальность не желала укладываться в привычные координаты, выламываясь из них и вздыбливаясь странными вопросами. Неуместными. Чуждыми. мешающими осознать. В первую очередь это, конечно, происходило от праздности. Артефактор тянулся вслед со всем к Светочу скорее по инерции. И так ведь было достаточно обученных воинов. Донато был в цепях. Лицезреть его, словно после встречи с безумным вивисектором, изуродованное тело артефактору не было никакого резона. Это казалось кощунственным: кто он такой, чтобы сейчас с удовлетворением наблюдать дело рук своих? Какое право он имеет тут стоять, опустив руки, и являя собой эту самую толпу - подчинившись общему намерению, перестав осознавать себя здесь-и-сейчас, позабыв про волю, слушая крики и стоны истязаемого ангела и ожидая результата, чтобы... что? 

Наконец, осознав всё происходящее, Николя решительно покинул помещение, избавив Донато от собственного праздного взгляда, и собственного недоприсутствия и, выбравшись наружу, нашел более-менее спокойное место, чтобы, сложив руки на груди, широко расставив ноги, устремить взгляд вдаль, ожидая, когда же наконец за его спиной всё и закончится.