Dmitry Shepard 30 719 15 марта, 2019 (изменено) Показать контент Hide 11 июля 1923 года, собор Святого Петра, Рим, Италия. Архитектор Донате Браманто, составляя подробный и детальный чертеж базилики, знал, что не увидит свой проект, свое "дитя", законченным, слишком уж коротка жизнь человеческая. Но это горькое знание не сломило его, а лишь подстегнуло к размаху, который термин "дерзновенный" даже не начинал описывать. Комплекс архитектурных чудес, носящий название собора Святого Петра, был задуман как олицетворение триумфа веры над любыми препятствиями и невзгодами, как монументальный символ торжества Господа над силами Зла. Что ж, спустя двести пятьдесят лет верующие со всего мира, глядя на собор снаружи и изнутри, могли с уверенностью сказать: "Да, это действительно божественно прекрасно!". Рафаэль и Микеланджело оставили частицы своего гения на расписных фресках, скульптурах и барельефах, направляя и вдохновляя сотни иных художников и скульпторов, задавая им планку качества, в точности, как дирижер ведет весь оркестр. Или полководец свою армию. Однако, людям, прибывшим в город жарким июльским днем, распростершим над ними бесконечно чистую синеву неба, которую не дерзало нарушить ни одно, даже самое крошечное облачко, собор Святого Петра показали совсем с иной стороны, не той, парадной, видимой каждому. Показать контент Hide Всех и каждого из них радушно и заботливо встретили представители Инквизиции еще по прибытию в Рим, неважно, каким путем они добирались и сообщили о маршруте заблаговременно или нет. Всех и каждого доставили в один из стандартных домов Инквизиции, разве что, отличавшихся чуточку большим качеством и количеством убранства, чем их братья-близнецы из Лондона и меньшим количеством этажей. И наличием внутренних двориков с детьми, зеленью и фонтанами, с трех сторон защищенных стенами самих жилых блоков, словно хрупкий цветок жизни сильными ладонями воина. И даже дали три часа на отдых и приведение себя в порядок перед встречей с Его святейшеством, Урбаном Пятым. Ровно через три часа к зданию, вызвав настоящий ажиотаж среди местных мальчишек, подкатили два электромобиля. Показать контент Hide Места на заднем сиденье хватало на троих человек обычной комплекции, передние же два места были заняты суровыми немногословными мужчинами, не скрываясь носившими на лацканах своих пиджаков или поясных ремнях инквизиторские инсигнии. Кавалькада (если можно было так назвать пару автомобилей) проследовала по улицам, постепенно заполнявшимся предвкушающим вечернюю прохладу людом, в направлении собора Святого Петра, но свернула на неприметную улочку задолго до того, как широкий проспект мог бы привести их на площадь, носящую то же название, что и сам собор. А потом и вовсе без лишней помпы въехала в какой-то дворик, ворота в который без вопросов открыли бдительные и вооруженные пистолетами-пулеметами люди. Въехала, чтобы сходу нырнуть в тоннель, ведущий под землю. Солнечный свет сменился искусственным электрическим светом плафонов под потолком. Тоннель, широкий и чистый, имел свои ответвления, показывая широкую и разветвленную сеть подземных сооружений, однако, водитель головной машины игнорировал любые повороты, продолжая двигаться прямо и, спустя пару десятков минут, привез своих пассажиров в просторное помещение, обстановка в котором резко контрастировала с серым бетоном стен, виденным всю дорогу. Показать контент Hide Здесь также присутствовала вооруженная и бдительная охрана, под предводительством ничуть не уступавшего всем уже виденным мужчинам в суровости начальника. Показать контент Hide - Паоло Мальдини, Инквизитор четвертого ранга, - представился он, оглядывая по очереди всех, выбиравшихся из машин. - Прошу идти за мной. Также богато украшенные лестницы с мраморными ступенями и коридоры, выложенные мраморными же плитами с выстланными поверх мягкими и дорогими даже на вид коврами, вели дальше, вглубь комплекса, который мог (а может и нет), скрываться под собором Святого Петра. Судя по тому, что по пути им никто не встретился, маршрут движения не просто был продуман заранее, но и очищен от любых потенциальных свидетелей. Конечным пунктом назначения стала хорошо обставленная гостиная. На столике гостей уже дожидался поднос с чаем и сладким печеньем. Не была забыта и ваза с фруктами: яблоки, апельсины, груши. Показать контент Hide Из окон открывался вид на парковую лужайку, огораживавшая которую кирпичная стена почти терялась за росшими на ней зелеными лозами, видимо, за время пути гости Папы Римского успели покинуть подземелье и теперь, географически, находились на уровне первого этажа. - Его Святейшество примет вас через двадцать минут, в своем кабинете. Пока прошу подождать здесь, - несмотря на вежливые слова и приятный баритон, властный холодок в голосе мужчины самым явным образом заявлял о том, что это не та просьба, которую можно отклонить. Коротко поклонившись, мужчина вышел за дверь, оставив гостей Папы Римского присматриваться к окружению и друг другу. Или просто пить чай, пока не позовут. Hide Hide Гости Небесного Города: 1. Julia37 - Мортимер и Морин Смиты. 2. Nevrar - Освальд Итан Вуд. 3. Marikonna - Карла ди Фогна. 4. Meshulik - Николя Буджардини. 5. Stormcrow - Рафаль Солейн. 6. Rei - Алука Шеор. Мастерские НПС: 1. Беатрис Блэк. Дорогой приключений Глава 1. "Первые шаги". 1. Встреча с Папой Римским. 2. Прибытие в Грецию. 3. Волки! 4. Прибытие в Карию. 5. Встреча с ангелом. 6. Тайный ход. 7. Возвращение в Карию. 8. Возвращение на виллу. 9. Лес в свете Луны. 10. Ирония, оценить которую может не каждый. Глава 2. "По ту сторону". 1. Город, которого нет. 2. Что Харрингтоны оставляют за собой. 3. Дневник разведки. 4. Место давнего боя. 5. Конец охоты. 6. Дом, который построил не Джек. 7. Особенная гостья. 8. Восемь на двенадцатом этаже. 9. По белому следу. Глава 3. "Под сенью Светоча". 1. Прибытие в Санктум. 2. Откровения от Клариссы, стих первый. 3. Хлопоты и заботы в Санктуме. День первый. 4. Итоги первого дня. 5. Хлопоты и заботы в Санктуме. День второй. 6. Итоги второго дня. 7. Охота на ангела. 8. Донато, исцелись. 9. Новости хорошие и не очень. Глава 4. "Добро пожаловать в Анклав". 1. Отбытие из Санктума и засада на полпути. 2. Необычный парламентер. 3. В гостях у Мирриам. 4. Планы и замыслы. 5. Мучительная красота. 6. Бесовские подарки. 7. Нападение на склад. 8. Неожиданная находка. 9. Адски светский прием. Глава 5. "Во Тьму". 1. Возвращение в Санктум. 2. У последней черты. 3. Где ангел не решится сделать шаг. 4. Пора домой. Hide Правила по прокачиванию характеристик Длительный (не менее получаса) спарринг позволяет обоим участвующем в нем персонажам сделать тест на НР. При успехе они могут добавить к НР +1. Эффект срабатывает не чаще раза в два повествовательных дня. Требуется взятая выучка с оружием. Длительная (не менее получаса) практика в тире позволяет персонажу сделать тест на НС. При успехе он может добавить к НС +1. Требуется взятая выучка с оружием. Длительное (не менее часа) времяпрепровождение в библиотеке или архиве позволяет персонажу сделать тест на Интеллект. При успехе он может добавить к Интеллекту +1. Эффект срабатывает не чаще раза в два повествовательных дня. Длительное (не менее часа) времяпрепровождение в тренировочном зале позволяет персонажу сделать тест на Силу или Ловкость. При успехе он может добавить к Силе или Ловкости +1. Эффект срабатывает не чаще раза в два повествовательных дня. За эти два дня можно выбрать тренировку по двум характеристикам из предложенных пяти. Hide Квесты в Санктуме День 1. 1. Допрос демона-истязателя и поиск информации о Пустоте в библиотеке. (Мортимер - Беатрис) 2. Расследование убийств полукровок-суккубов.(Карла - Рафаль) 3. Сбор сведений о настроениях населения. (Морин - Освальд) 4. Осмотреть странную картину в местной галерее изобразительных искусств (Николя - Шери) Hide Получение сведений в библиотеке Бросок на Интеллект +0 и потраченный час в библиотеке при успешном тесте позволяют узнать некоторые сведения общего характера о Городе и его истории. Бросок можно повторять каждый час, но не более трех раз подряд. Также, можно получить +10 к броску за каждые полчаса, добавленные к времени прохождения теста, но не более +40 (таким образом, получатся те же три максимальных часа нахождения в библиотеке). Потом следует сделать перерыв не менее чем на три часа, прежде чем делать новые попытки. Hide Арсенал Санктума Имеются все позиции, перечисленные в списке оружия, качество Обычное. Специальных боеприпасов можно взять не более трех обойм для пистолетов и револьверов, двух обойм для ручногооружия, Святых пуль - не более двух обойм в одни руки и только для одного оружия на выбор. Дополнение: Малый Сетемет Класс: пистолет. Дальность стрельбы: 10 метров. Магазин: 1 выстрел сетью. Перезарядка: 1ПД. Свойство: Обездвиживающее. Вес: 1 кг. Средний Сетемет Класс: ручное. Дальность стрельбы: 20 метров. Магазин: 3 выстрела сетью. Перезарядка: 2 ПД. Свойство: Обездвиживающее, Громоздкое. Вес: 3 кг. Снаряжение: Все, имеющееся в списке, качество Обычное. Есть защитные амулеты 2 уровня и универсальные амулеты. Hide Бонус мастерской Санктума Оборудованная мастерская дает +30 к броску и снижает время работы над изделием на 1 час. Бонус применяется как к артефакторике, так и техническим и оружейным навыкам. Hide Дайсрум Изменено 17 января, 2022 пользователем Dmitry Shepard 8 2 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
KOkami 4 106 3 августа, 2019 Волк и Агнец, ч. 1 - Спасибо, - чуть наклонила голову не-железная леди, опасаясь, что полный кивок заставит слишком явно поморщится, - ящики с эмблемой льва. Про которые говорила Агнесса, - короткий взгляд в сторону Ангелицы. Сами они больше говорили о Донато, о земле, о маленьких городках в Италии, чем о каких-то делах, поэтому многие детали Карла узнавала вместе со всеми, - лев был на татуировке у Костаса, помнишь, ты разглядел под цифрой XIII?Кивнул Шляпке. Он помнил Сурового, отдавшего жизнь ради драгоценных минут для Донато. Минут, которые так и не помогли. Возможно, эта жертва не имела смысла. А возможно, эта жертва служила напоминанием внезапному отряду, символом, наполнявшим смыслом всё.Все разошлись, оставив сангвинара наедине с их подопечной. Что ж, иногда он работал и телохранителем-сангвинаром при важных свидетелях или когда группа, расследовавшая преступления или угрозы, работала на опережение и пристраивала одного фехтовальщика к будущей жертве. Кто же мог подумать, что один молодой человек может защищать достаточно долго до прихода основных сил? - Синьорина Агнесса, наш синьор Николя ещё до собрания мне передал амулет, который сделал специально для вас. Чтобы мы могли скрывать ауру всех, отмеченных Господом. - Сангвинар протянул крылатой вестнице Бога простой, неброский амулет. Лично ему было как раз комфортно в её присутствии, но перед выходом ночью пригодится. Показать контент Hide Замученную вопросами о Донато итальянку девушка проводила немного виноватым взглядом. Она честно старалась спрашивать не слишком много, но оказалась не в силах унять любопытство. Бедная синьорина Карла! За одно утро ей досталось и от демонов и от ангела. Агнесса тихонько вздохнула и, пообещав в дальнейшем быть более сдержанной, улыбнулась новому телохранителю. - Спасибо. Не думала, что его можно сделать так быстро. Задумчивый синьор Николя оказался не только талантливым артефактором, но и ценителем красоты. Редкий амулет был выполнен в виде украшения и, прежде чем застегнуть цепочку на шее, Агнесса некоторое время просто любовалась им. - Этот камень тёплый, - удивилась она. – Не знала что такое возможно. Впрочем, я столько всего не знаю. Вы слышали о Светоче, защищающем Анклав? Я бы хотела его увидеть. Хотя понимаю, что даже с амулетом это может быть опасно. - Думаю, он либо из своих запасов нашёл, либо в мастерской по распоряжению госпожи Мирриам предоставили основу, на которую Николя уже накладывал плетение. Мало что могу сказать о работе артефакторов, - виновато развёл руками сангвинар. - Мне почти не приходилось с ними сталкиваться, как-то очень далеки наши с ними профессии. Даже тут: Господь собрал вместе столь разных людей, а за эти дни так и не выпало возможности толком поговорить с ним. Наверное, артефакторы должны остаться для меня загадкой. Маг с интересом рассматривал камень, пока девушка застёгивала его. Опал? Агат? С лёгким сожалением вздохнул, ощущаю спрятавшуюся, словно полёвка в норку, ауру. В присутствии Светоча, Донато, Агнессы приходил душевный комфорт, укутывая ласковым пледом. В этом будоражащем нервы месте он, может, и охранял её физическую безопасность, но она охраняла душевную. На желание пойти и посмотреть местную достопримечательность Рафаль улыбнулся. - Слышал. И хотел сам сходить, но вынужден обескуражить, как обескуражили меня: мало того, что добираться туда часа два пешком, чтобы аккуратно и тихо, так он и стеной обнесён. Так что, придётся подождать до Санктума. Там можно в любое время навестить. Агнесса задумчиво кивнула, и жестом предложив собеседнику сесть, устроилась напротив. - Синьорина Карла рассказала мне немного о том, что вам пришлось сделать, как мало у вас было времени. Возможно, дело в этом и шанс больше узнать об артефакторах всё ещё есть. Предусмотрительность местных жителей оградивших себя от неприятного воздействия ауры Светоча почти не удивила. - Да, тихо пройти почти весь город я, возможно, смогу, но перебраться через стену и не привлечь при этом внимания охраны вряд ли. Не говоря уже о том, что той вполне могло быть дано распоряжение убивать на месте странных прохожих без пропуска и сопровождения, которым вздумалось увидеть реликвию. Интересно, чем они вооружены? Взгляд Агнессы упал на ангельский меч, и она вспомнила о своей просьбе и полученном обещании. - До вечера ещё далеко и если сдвинуть мебель к стенам, то свободного пространства будет достаточно для урока. Что скажете, синьор Рафаль? - Синьорина! Вы всегда можете использовать хитрую диверсию. Раскроете свои белоснежные крылья - охрану хватит удар, и пока они будут приходить в себя, перемахнёте через стену, поздороваетесь с архангелом - и улетите свободнее всех, - лукаво улыбнулся присевший сангвинар. Провокализировав какой-то нехитрый мотивчик, сангвинар задумчиво осмотрел гостиную. Места в ней и правда достаточно, вместила весь их отряд и прибившегося ангела. - Хорошая мысль, можем вполне воспользоваться временем, что нам щедро отсыпала жизнь. А если и мало места, то тоже на пользу - отработаем навыки сражения в ограниченном пространстве, для мечей это очень полезно. Ретивый сангвинар принялся бодро готовить тренировочную площадку для воинственного ангела, взявшись за более тяжёлую мебель. Предложение использовать не материальное, а скорее психологическое оружие оказалось неожиданным, но интересным. Агнесса в красках представила описанную ситуацию и едва не рассмеялась. - Что вы, синьор Рафаль, - она укоризненно покачала головой и, порадовавшись, что ещё утром убрала большую часть хрупких предметов, начала помогать наставнику расчищать пространство гостиной. - Стоит только последовать этому совету, и уже в вечернем выпуске «Вестника Анклава» появится статья о том, что ангелы окончательно потеряли стыд и совесть, дразня ни в чём не повинных демонов и прыгая туда-сюда через стены, защищающие стратегически важные объекты города. Рафаль весело фыркнул. - Ещё пару дней, и о нас поползут слухи по всем местным газетам. «Шокирующие новости! Разоритель из элитного отряда на условиях анонимности рассказал о «Молоте ведьм» на подступах к Анклаву. Правда или во всём виноват несвежий алкоголь в баре «Косая свинья»?». «Молния! Инквизиция штурмует Небеса!». - Всем благоненадежным и закононепослушным гражданам Триумвират не рекомендует покидать дома в тёмное время суток! - подхватила Агнесса, переставляя к стене последнюю скамеечку. - И расклеенные по всему городу плакаты 'Разыскиваются!' с изображениями таинственных личностей в полумасках и капюшонах. - И с крылышками, и нимбами над капюшонами, - со смехом поддержал маг свою шаловливую крылатую помощницу и чуть посгибался в пояснице. - Схожу за тренировочными мечами и защитой. Постарайтесь за это время, о беспощадная синьорина, не обижать бедных демонов. - Даю слово, - кивнула Агнесса. Ждать возвращения юному ангелу пришлось, наверное, минут десять-пятнадцать, хоть и длиннолапый волк спешил очень-очень. Пока наставник отсутствовал, она занялась растяжкой. А закончив, остановилась в центре комнаты и, привстав на цыпочки, впервые за последние две недели потянулась, расправив крылья. Довольно вздохнула и, вспомнив о том, что хорошо бы ещё убрать волосы заплела косу, стянув кончик лентой. Вернувшийся сангвинар с одобрением отметил косу. Маленькая деталь ясно говорила: девушка знает о практичности достаточно. Значит, не неженка и не просто романтически увлеклась фехтованием. Это хорошо. - Помочь с экипировкой? Все эти шнурочки и ремешки... - Да, спасибо, - кивнула Агнесса. Шнурочки и ремешки мигом оказались должным образом завязаны и затянуты. - Могу ли я предложить вам свою помощь в сражении с ремешками? Девушка прикоснулась к аккуратному бантику и всё же решилась предложить кое-что ещё. - Если вы не против, то можно было бы устроить небольшое соревнование. Например, тот, кто первым одержит пять побед, получит право на выполнение одного желания. Русая бровь весело изогнулась и даже подбила губы на весёлую усмешку, пока девушка оказывала ответную любезность. Конечно, немного неловко, что помогает синьорина да ещё и ангел, но ничего. Какой бойкий ангел. - Пари, значит? Как интригующе. Почему бы и нет. У вас уже есть желание на уме? - У меня было время подумать, - уклончиво ответила Агнесса, дразня недомолвками любопытство собеседника. - Такого рода пари очень любит мой наставник по фехтованию. Он говорит, что нужно стремиться не только к победе, но и всеми силами пытаться избежать поражения. Застегнула последнюю пряжку и медленно вытащила из кармашка шёлковую ленту янтарного цвета. - Если мне хватит мастерства одержать победу, то я завяжу вам эту ленточку, синьор Рафаль. Синьор Рафаль от изумления только если рот не раскрыл. Он тоже хотел завязать ленточку, но Шляпке, а тут... А если и правда победит? Будет ходить с ленточкой в волосах. - Не уверен, что это технически возможно, - вымолвил наконец сангвинар, подёргав прядь. - Но возможность предоставлю. А что же мне пожелать?.. Задумчиво глянул на Агнессу. Танец или поцелуй - слишком разница в возрасте, да и вообще, она - ангел. Хотя танец - вариант. Было бы здорово освятить скьявону, но это происходит с самого начала ковки. О! - Что ж, а я в случае победы тогда заплету вам волосы, синьорина Агнесса. - Необычное желание, - задумчиво рассматривая наставника, заметила синьорина. – Не думаю, что буду сожалеть о проигрыше. Надеюсь, вы мне расскажете, где и как этому научились. Если захотите, разумеется. Принято. Недолгое молчание, задумчивость. Это вдруг заставило себя почувствовать так, как много лет назад, когда он пригласил вечно поддразнивавшую Стеллу на танец по случаю окончания второго учебного года. Сначала она тоже так смотрела. Оценивающе. Это девушкам можно многое по умолчанию, юношам... Насчёт позволительного юношам девушки ещё подумают и примут решение на заседании совета по особо важным вопросам. - Забавная оценка от ангела, которой захотелось вплести мне в волосы ленточку, - добродушно усмехнулся сангвинар. - Если выиграю, то расскажу. Лёгкое вращение меча в руке. Привыкнуть к весу. Каждый меч со своим балансом. Даже из рук одного мастера. Поднести к лицу, церемонно поклониться. - Прошу, синьорина, начинайте. - Вы просто не знаете, каким наказанием было для меня любимое желание наставника. И в то же время очень хорошей причиной добиваться победы. А теперь, после вашего обещания, я почти хочу проиграть. - Если понравится, то можете обращаться, пока я в Городе, - улыбнулся сангвинар. Сопернику достался не менее церемонный поклон, более глубокий из уважения к возрасту и опыту. Девушка взяла меч и начала обходить по кругу стоящего в центре комнаты сангвинара, не спеша воспользоваться любезным предложением напасть первой. Давая себе время привыкнуть к оружию и решая, стоит ли начать поединок с разведки. Азарт победил благоразумие и, сделав шаг вперёд, Агнесса резко взмахнула клинком снизу-вверх, рассчитывая выбить меч из руки противника. Хрупкая, стройная девушка неожиданно бойко атаковала. Сангвинар одобрительно кивнул, когда его контратака прошла мимо. - И что же от вас требовал наставник, синьорина Агнесса? Обещаю не использовать это знание в возможных будущих пари. Обманный манёвр удался, и он легонько шлёпнул плашмя по ангельской попе. Девушка быстро шагнула в сторону, увеличивая дистанцию, и опасливо покосилась на сангвинара. Не только сумел перехитрить, но и успешно отвлёк, смутил и заинтриговал. Убедившись, что не ошиблась, предположив высокий уровень владения мечом, Агнесса стала немного осторожнее. - Ему почему-то нравится, как я пою, - со вздохом призналась синьорина. – Хотя я считаю, что получается это у меня ужасно. И вновь перешла в наступление, выбрав целью обманчиво незащищенную правую руку противника. - Или вы действительно хорошо поёте, но слишком требовательны к себе, - заметил сангвинар. - Ведь и ваша аура поёт в душе каждого, когда вы без амулета. Сам он придерживался мнения, что в отличие от мужчин все девушки могут как минимум очень приятно напевать. И снова быстро-быстро мелькнул меч, и на этот раз сангвинар уже с трудом отразил удар. Кажется, девушка вполне серьёзно намеревалась повязать ему ленточку. Контрудар прошёл рядом. Оценивающе посмотрел на фехтовальщицу. А может, она значительно лучше, чем делает вид? Выждав момент, осторожно атаковал. Но шаловливый ангел только этого и ждала: с непередаваемым изяществом легко уклонилась, словно крылатая гимнастка или балерина. Ему оставалось только любоваться её красотой. - Блестяще, синьорина! - зааплодировал сангвинар. - Не могу ничего сказать о вашем пении, но у вас поистине танцевальная грация в бою. - Благодарю за комплимент, синьор, - присела в лёгком реверансе вполне довольная этим раундом синьорина. - Приятно услышать такие слова от вас. А что до моего пения, то не буду с вами спорить, поскольку вам его слышать не доводилось и вряд ли доведется. Выпрямилась и спокойно улыбнулась, нисколько не смущаясь отсутствия обязательных для ангела талантов. Окинула противника оценивающим взглядом и, решив сменить тактику, сделала ложный выпад, в последний момент изменив направление удара. Вот так легко и вежливо его поставили перед фактом. Но синьорины сами выбирают, для кого, что и когда петь. Пение - это дар добровольный, идущий из глубины души. Только в этом случае оно будет пробираться в сердца слушателей и теплом растекаться там. Казалось, будто она проверяет его. Что скрывалось за этими внимательными серо-голубыми, по-прежнему усталыми глазами? Запоминала движения? Или оценивала навыки? Вот и сейчас она попыталась обмануть его, но финт и атака не удались. Лёгкий укол в живот, чтобы тычок самую малость почувствовался через защиту, и тренировочный меч быстро скользнул вверх, чтобы замереть совсем не кусачим мангустом возле нежной шейки. - Браво, синьор! - выдохнула Агнесса, искренне восхищаясь мастерством противника. Едва ощутимо скользнул по светлой коже клинок и на мгновение замер, дав время в красках представить последствия такого удара в реальном бою. - Скорость с которой вы двигаетесь поражает. Вновь попыталась провести обманный манёвр, но сангвинар лишь усмехнулся, легко разгадав её намерения, и девушка решилась на прямую атаку. Он лишь успел благодарно склонить голову, как хитренькая противница сначала попыталась его обмануть, а потом решительно атаковала с неудобной стороны. Отразить ангельский порыв удалось легко, и вдохновлённый успехом, он крутанул запястьем - и только в последний момент выпендрёжник успел поймать коварное оружие. - Прыгает. Скажите, синьорина, может, вы танцуете? - Разумеется, - ответила воспрянувшая духом девушка, почувствовав, что шанс на победу у неё всё же есть. – Почему вас это заинтересовало именно сейчас? На что именно отвлёкся сангвинар, да так, что едва не выронил меч она не поняла. Может быть блик света от поверхности какого-нибудь металлического предмета? На всякий случай отступила на пару шагов левее и вновь атаковала. И едва не застонала от разочарования, когда удар был отражен. Ангелочка расстраивали безуспешные попытки пробить его защиту. Ему было жаль расстраивать синьорину, хотелось видеть радость в её глазах, улыбку. Она так юна! Хоть и ангел, у которой свой груз ответственности, но она ещё девушка, её должны из-за угла подстерегать радости. А не демоны и беспощадные сангвинары. Но уважение к партнёру требовало фехтовать в полную силу. Он не мог иначе. Хоть и разрывался между стремлением чуть помочь, чуть поучить и желанием немного поддаться. Желанием видеть торжество. - Те, кто любят танцевать, обычно вносят в свои движения танцевальную грацию. Как вы. Подсознательно, конечно, но при фехтовании, особенно одноручным оружием, это очень помогает. Она так грациозна. Так легка в ногах. Словно воплощение солнечного воздуха, подвижная, как танцующие частички лета. Ею сложно не любоваться. Он и сам не заметил, как оступился на ковре и упал. Синьор Солейн был ещё и мастером делать комплименты. Агнесса тепло улыбнулась, но не успела она ответить, как сангвинар внезапно упал. Определенно с этой комнатой было что-то не так. Нападать на противника, находящегося в столь уязвимом положении, девушке не хотелось, но поединок ещё не окончен и она, пойдя на сделку с совестью, изо всех сил постаралась промахнуться. Впрочем, Рафаль, похоже, не заметил её неуклюжести и быстро встал на ноги. Улыбка. Это хорошо. Тренировки должны быть сложными, но в них всегда найдётся место радости. Его наставник, мастер Делакруа, был беспощаден, но всегда знал момент, когда нужно посмеяться. Что бы ни тренировал человек, будь то тело ли ум, всегда должен быть момент радости. Иначе возненавидишь и наставника, и дело, и себя. А ещё Агнесса была очень воспитанным ангелом и сделала вид, что промахнулась. Он тоже был воспитанным, поэтому ещё из коленной позиции легонько ударил мечом по бедру, не прерывая движения. - Невоспитанный ковёр! - шутливо возмутился сангвинар и пробормотал: - Это всё Шляпка наверняка завернула. - Шляпка? – удивленно переспросила Агнесса, внимательно наблюдая за его движениями. Для победы Рафалю требовалась провести всего лишь одну успешную атаку. Жаль было проиграть вчистую и девушка, отбросив осторожность, нанесла быстрый удар. Надеясь не на мастерство, а на удачу. Она ведь должна благоволить смелым? - Шляпка, - подтвердил чуть смутившийся сангвинар. - Карла. Она всегда в шляпе, и так ей идёт, что сложно представить её без. Некоторым людям прозвища сами собой придумываются. Видимо, удача посчитала, что на сегодня свой долг она выполнила перед ангелом. Рафаль чуть отодвинулся в сторону и легонько шлёпнул девушку мечом по попе. С неё всё началось, ею и закончилось. Круг замкнулся. - Ей действительно идёт, - улыбнулась Агнесса. – И шляпка, и прозвище. Надеюсь, она на него не обижается. Лёгкая досада на себя из-за проигранного поединка шевельнулась и растаяла. Пускай не удалось пошутить и проверить совпадает ли оттенок шёлка с цветом глаз, на которые она невольно засмотрелась во время совещания. Зато получилось на время забыть о последних событиях, наслаждаясь схваткой и мастерством противника. Уважительно поклонилась наставнику, признавая поражение. - Это был очень интересный бой, синьор. Ангельский меч выбрал себе достойного хозяина, и я рада, что он скоро к нему вернётся. Готова уплатить проигрыш, когда вам будет удобно. На прозвище Шляпка вряд ли обижается, потому что слышала его лишь раз и в боевой обстановке. А ещё Волк достаточно предусмотрителен, чтобы не упоминать его. - И вам спасибо, синьорина. Давно не было такой приятной компании в фехтовании. - Церемонно поклонился девушке. - Как человек, впервые взявший деревянный меч в руки в три года и с тех пор не выпускавший, должен отметить, что у вас очень хорошие навыки. И вы внимательны, смотрите, подмечаете, учитесь. Если захотите продолжить свои тренировки, то сможете стать изумительной защитницей, настоящим ангелом-хранителем. Не база, о нет. У этой девушки совсем не база. Если продолжит тренироваться, то через пару лет она превзойдёт его. Его, ха! Она превзойдёт любого, с кем он сам когда-либо сталкивался. - Хотя часть меня хочет надеяться, что вам не придётся сталкиваться с врагами, другая часть мечтала бы сражаться бок о бок. - Он действительно хотел бы. Так мало тех, кто серьёзно относится к фехтованию. Так мало тех, с кем... чувствуешь себя рядом надёжно. - Синьору Рейесу было бы приятно услышать столь высокую оценку, данную его ученице. Я постараюсь оправдать его и ваши ожидания. Похвалу она целиком отнесла на счёт неразговорчивого испанца, который так много из того, что умел, старался передать ей. - Кто знает, как повернётся жизнь? Быть может, однажды нам доведётся биться бок о бок. А пока есть время, пожалуйста, покажите ещё раз ту контратаку, - попросила Агнесса, становясь рядом. - Вы провели её так быстро, что я почти ничего не поняла. Ангел и сангвинар ещё некоторое время уделили тренировкам. У девушек центр тяжести, конечно, несколько ниже располагался, чем у мужчин, но он достаточно много тренировался с Даниэль, чтобы знать значение этой разницы. Он немного поправлял её позицию и угол атаки, но, признаться по чести, это она уже переросла. Сейчас он больше показывал девушке, как использовать свой вес и инерцию ударов, чтобы переводить их в цепочки атак. Три укола. Или широкие рубящие удары, переходящие один в другой, но не открываясь. Идею Агнесса усвоила мгновенно, дело было только за практикой. Hide 2 1 1 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 16 663 3 августа, 2019 Волк и Агнец, ч. 2 Закончив с доставленным в покои ужином, Рафаль улыбнулся старавшейся незаметно позёвывать в ладошку девушке: - Синьорина, пожалуй, сейчас самое время истребовать проигрыш, если вы не против. - Не против, - встрепенулась Агнесса, которая и впрямь старалась не заснуть прямо за столом. – Сейчас принесу всё необходимое. От вкусного ужина после насыщенного событиями дня невольно клонило в сон, а приятный голос собеседника убаюкивал. Не зная, что именно может понадобиться сангвинару, девушка помимо расчёски взяла заколки, ленты и шпильки, которые нашла на туалетном столике, сложила свою добычу на диван и села у ног Рафаля на низкую скамеечку. - Вы выиграли, - напомнила она, - а значит, должны мне рассказ. Сангвинар усмехнулся, но решил немного подразнить любознательного ангела молчанием. Ведь есть вещи значительно важнее, чем его рассказы: распустить тренировочный пучок волос. Аккуратно разделить немного спутавшиеся пряди. Привычным движением занялся расчёсыванием волос. Ему приходилось часто этим заниматься. Хотя это неправда. Не «приходилось». Он сам вызвался. Он любил по вечерам расчёсывать тёмные, как ночное небо, волосы Даниэль перед сном. За прекрасным воспитанием скрывалась решительность. Наверное, только решительная Дочь Господня могла отправиться в опасный Город, чтобы ждать друга. - У меня есть родные братья и сёстры. А есть названая сестрёнка. Даниэль. Наши семьи дружили много поколений. Её родители погибли в несчастном случае, мои взяли её в семью. Мы с ней дружили ещё до... до смерти родителей. - Сангвинар чуть вздохнул. Ему нравились Леклерки. - До того, как я переехал учиться в Рим, мы часто делали ей причёски. Сейчас, когда она тоже отучилась в Риме и переехала ко мне во Флоренцию, мы возобновили эту традицию. - Большая семья, - мечтательно прошептала Агнесса. – Братья и сёстры. А у них такой же цвет глаз, как и у вас? Видимо, Рафалю тоже пришлось расстаться с ними по той или иной причине, но хорошо, что сестра находится рядом и он может видеть её каждый день. Рим и Флоренция. Названия, которые она видела на карте, а ему наверняка пришлось попутешествовать по миру. Столько вопросов появилось после короткого ответа, и непонятно какой задать первым. - Нет, - улыбнулся сангвинар. - У них вполне обычные серые глаза. Это странная черта рода Солейн, причуда Господа. Раз в несколько поколений рождаются дети с янтарными или золотыми глазами. Почти всем им Господь посылает Дар экзорцизма, иногда становятся инквизиторами. Тихо-тихо напевая что-то себе под нос (и зажав во рту несколько шпилек), начал собирать волосы в хитрые косы, надеясь, что не запутается в хитросплетениях светлого шёлка. «Какие мягкие волосы. Интересно, это у всех ангелов или шампунь просто?». - Быть ангелом - одиноко? - негромко поинтересовался Рафаль. - Одиноко быть ангелом в Анклаве, - так же негромко ответила Агнесса. Очень хотелось подтянуть колени к груди и обнять, но нужно сидеть ровно. - Дома я никогда не оставалась одна. Даже когда родители были вынуждены уехать, со мной остались все, кого я знаю с детства, а они ведь тоже часть моей семьи. Конечно, я скучаю по родителям и мне мало писем и редких встреч. Хочется, чтобы они были рядом. Хочется видеть сестру не только на фотографиях. Но я знаю, что они есть, и этого достаточно. Бедный ангел. Отправиться на помощь другу, а оказаться в плену демонов, помогать им, жить в ещё большей клетке, чем её жизнь. И впереди ничего нет в жизни. Сердце дрогнуло от сострадания. Ласково погладил нежное крылышко. Плотные, тёплые перья. - Теперь всё будет хорошо, Agnus Dei, - шепнул сангвинар на ушко. - Мы проводим вас в Санктум. Встреча с вами будет радостным сюрпризом для Донато. Наберётесь сил рядом со Светочем, своим старшим братом. И там решите, что будете делать дальше. Сочувствие, едва ощутимое прикосновение и уверенный голос. Словно ангел-хранитель встал за спиной, утешая, и на душе посветлело. Пожалуй, впервые в жизни Агнесса на себе испытала, как много может значить доброе слово. - Спасибо. Уверена, так и будет, раз это обещаете вы. Помолчала, вспоминая ответ собеседника и наконец, поняв, что показалась необычным, решилась спросить: - Вы сказали, что почти все становятся экзорцистами и инквизиторами. А кем ещё они могут стать? Что-то непростое собиравшие пальцы замерли, легонько, ласково потягивая светлую прядь. То ли вспоминали следующие петельки волос, то ли задумались над ответом. - А ещё может родиться с янтарными глазами не носитель Святого дара, а сангвинар, - усмехнулся Рафаль. - Вопреки надеждам и чаяниям родителей, которые гордились, что спустя несколько поколений именно у них родилось чадо в такую же ночь, при такой же луне, в то же число и с такими же глазами, как у основательницы рода, Кристэль Солейн. Но такова Воля Его была. Пальцы возобновили плетение. Девушка заметила паузу и притихла, смущенная своим неуместным любопытством, которое заставило собеседника вновь вернуться к неприятным воспоминаниям. Вряд ли Солейны легко смирились с тем, что их надежды не оправдались именно так, как им хотелось. - Я читала о Кристэль Солейн, но не припомню упоминаний об особых обстоятельствах её рождения. Её называли Волком Господним, защитницей людей. Неужели столько совпадений всего лишь случайность? - О, вы читали о Кристэль, - улыбнулся сангвинар, не скрывая приятного удивления. - Иногда люди склонны приписывать излишний мистицизм обстоятельствам. Не все дети со Святым даром в нашем роду отмечены необычными глазами. Не все дети с необычными глазами родились в полнолуние или тринадцатого числа. Хотя все Волки Господни в нашем роду прожили необычную жизнь. Кажется, моя жизнь тоже это подтверждает. Я не жалею о своём Даре. Каждый по-своему служит Господу. Мысленно согласилась, вспомнив множество «если, то» на пение птиц и тишину, на рассветы и цвет неба на закате, и даже на цвет волос первого встречного. Люди всегда пытались угадать, что сулит им будущее. - Волк Господень заплетает косы Агнцу. Воистину ваша жизнь складывается необычно, синьор, - улыбнулась Агнесса, закрыв глаза. В сон клонило все сильнее. - Быть может, вы добавите в список деяний славных ещё одно подтверждение этого? И правда, необычно. Господь подготовил его к разному, но даже он бы не поверил, что будет сидеть посреди филиала Ада на Небесах, попав сюда в погоне за иномировыми малефикарами в необычной компании, и собирать причёску всамделишной девушке-ангелу, открывающей врата в разные миры. - Да уж, думаю, даже Кристэль не выпадала столь необычная и ответственная задача, как заплетать волосы ангелу. Наверное, - весело хмыкнул Рафаль. Осмотрел результат трудов своих и довольно кивнул. Новая причёска Агнессы Hide - Кто знает, - задумчиво отозвалась Агнесса, представив сидящую у ног ангела сонную девушку с распущенными волосами, которую потом станут называть Волчицей. - Возможно, все было совсем наоборот. - Agnus Dei, Lupus Dei свои труды завершил. Молвите, крылатая синьорина, какие у вас новые пожелания? Услышав отчёт, осторожно прикоснулась к прическе и, встав, подошла к туалетному столику. - До сих пор исполнялись скорее ваши пожелания, - запинаясь, ответила впечатленная увиденным девушка. Покрутила головой, стараясь лучше рассмотреть замысловато уложенные косы. - И все они пошли мне на пользу. Она чудесная, спасибо! - благодарно улыбнулась и немного смутившись, продолжила. - Совестно просить ещё о чем-то, но у вас очень приятный голос. Можете что-нибудь спеть? Что угодно. Рафаль поклонился, довольный, что работа пришлась синьорине по душе. Может, он мог бы быть парикмахером? Ножницы - тоже что-то вроде холодного оружия, а расчёска наверняка в родственниках с граблями. Или даже камердинером, если придётся остаться здесь. Ангельский камердинер. Камердинер Её Ангельства Стеллы Эспозито. Тряхнул головой. Агнессы. Её Ангельство Агнесса Эспозито. - Спеть? - растерялся сангвинар. Безуспешно попытался скрыть смущение за усмешкой. - Синьорина, вы меня немного смущаете. Таких комплиментов я не припоминаю в свой адрес, мне очень лестно. Спеть... Что же такое спеть, когда все песни враз упорхнули, словно птички из клетки? Тут он не помнит слова, там не для его голоса, а эта вообще не для девичьих нежных ушек. - О! Я мог бы спеть вам колыбельную. Но для этого, прошу простить, если покажусь нахальным, рекомендовал бы вам забраться в постель. Вдруг после всех впечатлений этого дня сон сразу подхватит вас под руку? Я могу подождать здесь, пока вы подготовитесь, - тактично предложил Рафаль. - Где же ещё слушать колыбельные? – чуть лукаво улыбнулась синьорина. После того как она сама категорически отказалась когда-либо петь в его присутствии, он вполне мог отказаться по тем же причинам. Но Волки Господни не злопамятны. Спасибо Ему за то, что создал их такими. – Дайте мне десять минут. В спальне быстро ликвидировала беспорядок на кровати и погасила все лампы кроме одной. Выбрала ночную сорочку, скромную, если обращать внимание только на длину. Удобно устроилась на кровати и, обняв одну подушку, закуталась вместе с ней в одеяло как в кокон. Получив позволение войти, сангвинар на мягких лапах скользнул в спальню ангела. Спальня ангела в замке демонессы. В поднебесном Городе. Мягкий сумрак окутывал комнату, скрадывал заботливым покрывалом всё, до чего мог дотянуться. Только одна лампа упрямо горела, высвечивала выжидательно блестевшие глаза и светлую, как нимб, корону волос. Ангел. А ещё - потеряшка, проведшая, сколько? Две недели в плену у демонов? Посланница Господа заслуживала побыть немного просто юной-юной синьориной, которой соберут перед сном волосы в красивую причёску и споют колыбельную перед сном. Сев на стул рядом с кроватью, улыбнулся Агнессе. Рука так и тянулась погладить волосы, поправить выбившуюся прядку из-за ушка. Если бы на него смотрели сейчас глаза Дани или Стеллы, то он бы так и сделал. Стелла... Эта песня всегда напоминала ему о ней. «Спи, Агнец Божий. Волк Господень посторожит твой сон». - Brilla, brilla la stellina... Показать контент Hide Показать контент Мерцай, звёздочка, мерцай. Как хочется знать, что же ты такое? Так в небе высоко, Как бриллиант в небесах. Hide И повинуясь негромкому голосу ночь опускалась на Анклав, сияли звёзды в небе и мерцали звёздочки на земле, даже лампа, казалось, пытается притвориться свечой и стать частью сказки, которую бережно сплетает для ангела заботливый Волк. В глубине закрытых век проступил дом среди маленького сада, где кто-то её уже ждал и чудилось, что плывет над землей сладкий запах лаванды. Девушка крепче обняла подушку, едва удерживаясь на грани между сном и явью. - Придёт серенький волчок и ухватит за бочок, - невпопад прошептала она обрывок давным-давно услышанной колыбельной. – А «за бочок» это как? Рафаль притих. Всматриваясь. Вслушиваясь в тихое дыхание засыпавшего ангела. Как она напоминала его девочек. Стеллу, так часто болевшую в Академии и немного после. Иногда он сидел рядом с ней и тихо пел ей колыбельную. Сейчас он почти ощущал её теплую руку в своей. Даниэль, волосы который он так часто расчёсывал перед сном. Сладко засыпавшей в первые дни в Риме только после колыбельной. - «За бочок», - удивлённо повторил сангвинар. Задумчиво глянул на бочок Агнессы, надёжно спрятанный в ночной рубашке (наверное, ангелы надевают их?) и в пушистых слоях одеяла. - Не знаю, солнышек, но наверняка это приятно. Волки очень заботливы о своей стае. Всё-таки не сдержался и ласково поправил золотую прядь волос. - Сегодня здесь только один Волк, и никто тебя не укусит. У него была ещё одна колыбельная для любознательных, незасыпающих ангелочков. - Stella stellina, la notte si avvicina... Показать контент Hide Показать контент Звёздочка, звёздочка, Ночь идёт к тебе, Пламя дрожит, Коровка в хлеву, Коровка с телёнком, Овечка с ягнёнком, Курочка с цыплёнком, Мама с ребёнком, У каждого есть мама, И каждый спать ложится. Hide Мнение специалиста было принято во внимание и сонно рассмотрено. - Наверняка, - согласилась любознательная синьорина, полностью доверившись самому настоящему Волку. Скорее всего, они тыкаются лбом, щекотно фыркают и просят почесать за ушами. Высвободила одну руку и прикоснулась к его ладони. - Спасибо. Надеюсь, вам сегодня будут сниться хорошие сны. Рука спряталась обратно и, едва заметно чему-то улыбаясь, неугомонный ангел наконец заснул. Бережно поцеловал уснувшую девушку в лоб и вернулся в кресло. Переставил архангельский двуручник, чтобы не упал. Прикрыл глаза. Только уши бодрствовали. И рука перебирала чётки розария. Он тоже чему-то улыбнулся. Спящий Агнец Божий и дремавший Волк Господень, каждый из которых нашёл чему улыбнуться в замке демонов. Ведь улыбка – это так хорошо и так важно. Hide KOkami & Stormcrow 3 1 1 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
KOkami 4 106 4 августа, 2019 Агнесса проснулась рано утром задолго до назначенного времени, как и хотела. Стараясь не шуметь, встала и, взяв туфли, вышла на балкон, собираясь привычно сократить путь, спрыгнув вниз, но в последний момент вспомнила об охране. Тихо вздохнула. Скорее всего, они где-то неподалёку и, пожалуй, стоит постепенно показывать им, чем может обернуться поручение мисс Уайт. Демонстративно помахала крыльями и задумчиво посмотрела вниз, а затем пожала плечами, и на цыпочках прокравшись к двери, вышла в коридор. Вчера они не успели навестить Светоч, охраняющий Санктум, но найти его было несложно. Быть может, охрана пропустит её к нему даже в этот час. Конечно, он услышит её просьбу, где бы Агнесса ни находилась, но сейчас ей хотелось не только просить о помощи тем, кто уходит к Небесному Престолу, но и самой получить поддержку Архангела. Увидеть пример терпения и надежды. На перроне собрались лишь те, кто знал, куда и зачем отправляется маленький отряд. Немного удивляло, как тихо и почти буднично проходит такое важное для многих событие. Искренние слова прощания, пожелания удачи и просьбы обязательно вернуться. Кивнула, соглашаясь с Донато и разделяя его уверенность в благополучном исходе. Они обязательно справятся, но хотелось, чтобы цена этого успеха их не сломала. И как тяжело расставаться даже ненадолго, зная, что ждёт их впереди. Но они ещё встретятся. Ведь ей он оставил свою скьявону с обещанием вернуться за ней. 4 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Marikonna 5 920 4 августа, 2019 Утро, еще наполненное свежестью рассвета и росы, только-только подсушенной взошедшим солнцем, еще не испарившейся из воздуха окончательно, нежными пальчиками легкого ветерка проводило по лицу и волосам, как будто уговаривая не одевать шлем, не заковываться в броню, не садиться в вагон, не мчаться во Тьму. Оно уговаривало, яркими лучами солнца и зеленью где-то внизу, под перроном монорельса, беспокойством на лицах людей, воспоминаниями об этом Городе, обо всем, что произошло, обо всем, что только могло произойти. Уговаривало, не понимая, что выбора нет. Карла стояла чуть в стороне, со шлемом в руках, без шляпы, оставшейся в апартаментах вместе с лишним багажом, с ленточкой в волосах, слегка растрепавшихся ветром. Сощурившись, она смотрела туда, куда вела линия пути, не только монорельса, но всего того, длинного, извилистого пути, что привел их сюда. Привел, проведя по дороге, покрытой разными следами, разными телами, ожиданиями и надеждами, показав разные миры, разные стороны света, разные цвета крови, что-то изменив внутри. Но главным было и оставалось то, что ждало впереди. Весь пройденный путь был подготовкой к этому, последнему рывку, и, не смотря на все, оставшееся за спиной, он мог закончится как угодно и чем угодно. Карла хорошо понимала это, как и то, что выбора нет. - Я желаю вам удачи, - взяла слово Кларисса. - Возвращайтесь, мы будем вас ждать. С победой. - Ловите момент, - улыбнулся Зигфрид, скользнув взглядом по Карле. - И да пребудет с вами благодать Господа. Обернувшись, Карла встретилась взглядами с человеком, всю свою жизнь работавшим на Инквизицию, и продолжавшим делать это и после смерти. Человеком, профессионально заменявшим отсутствие какого-либо Дара боевыми навыками, знаниями и опытом ведения боя, востребованными везде и всюду. Человеком, не раз и не два смотревшим в глаза смерти, видевшим ее за работой, здоровавшимся с ней за руку. Этот человек провожал их на смерть. Серые глаза скрывали, за опытом, за долгом, за невозмутимостью, но черные понимали - так смотрят на того, кого уже не чаят увидеть. Отправляют туда, откуда вернуться нельзя, но туда, куда не отправить нельзя, потому что выбора нет. "Ловите момент", не на латыни, не так, как принято в среде тех, кто живет недолго, служа боевой опорой, а так чтобы было понятно всем. Черное море, встретившись с серой сталью, не взволновалось, они оба хорошо понимали, что последнего момента не избежать. Можно лишь сделать его максимально полезным для тех, кто окажется рядом. Она кивнула в ответ. - Пусть будет благословенным ваш путь, а звезды улыбаются вам, - добавил Салах. - Возвращайтесь, - коротко проговорила Ангелика, ее взгляд то упирался в Рафаля, то снова начинал прыгать с лица на лицо, но все равно возвращался к нему рано или поздно. Ангелика не в ладу с собой. Вчера она не хотела, чтобы Донато принадлежал ей, сегодня она провожает Рафаля... и волнуется за него. Чувствует это волнение, и удивлена ему. Вторая женщина Санктума не понимает, что с ней происходит. Только ответная улыбка Рафаля успокаивает ее. Карла улыбнулась тоже, одними глазами. Расставание - как пленка, проявляет чувства. - Мы с Агнессой будем молиться за ваш успех, - Донато был полон светлого спокойствия. - Хоть я и уверен, что у вас все получится, ведь с вами Господь. Всегда. Донато хотел бы пойти с ними. Очень хотел бы, и очень переживал, что не может. Он искренне верил в то, что говорил им на вилле, в то, что узнал от Него. Вы те, кто может вернуть Сияние на его правильное место, прогнав прочь Мрак. Он верит, что они вернутся. Это совсем не мало - это очень много, знать, что Ангел верит в тебя. Два Ангела. Карла не привыкла полагаться на веру или надежду, только на навыки и умения. Но сейчас, оставляя за спиной Санктум и Анклав, Светочи и Архангелов, Ангелов и Демонов, полукровок и людей, Анжелику... Иногда очень хочется верить. Потому что выбора нет. 4 1 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 16 663 4 августа, 2019 "Ловите момент". Фатализм Волка Господнего отличался от фатализма правильных оперативников Инквизиции. Ловите момент - и живите пойманным моментом, ведь иного момента может и не быть. Волк Господень идёт туда, куда направит Десница Его. А если ему суждено умереть сегодня, то лишь потому, что он выполнил всё, что был должен на этой земле. Его лапы ждали новые земли, его клыки - новые жертвы, его хвост - новый ветер. А когда-нибудь... Когда-нибудь Волк сможет лечь у Престола Его и, быть может, прикрыть на долгие века глаза, пока Рука треплет ласково холку. Вчера было многое сделано и многое сказано. И столько же, если не больше, оставалось не сказанного и не сделанного. Всегда поровну. Сегодня Белоснежка, вчера бывшая возле Донато, переживала за него. Вторая леди, чего ты боишься? Смерть это не конец, поэтому ты здесь. Даже если смерть в объятиях Тьмы. Наверное. Рафаль лишь улыбнулся Ангелике. Ни сказать, ни сделать он ничего не мог, чтобы её переживания стихли. Да и не может же сангвинар ослаблять позиции белой розы Санктума в присутствии стольких людей. Глаза нашли скьявону на талии, и он снова улыбнулся. Он постарается вернуться. Ангельский меч, брат-близнец меча Мортимера, сверкнул на солнце в салюте первым среди равных Санктума. Всем им и каждому по отдельности. Коварной добродетельнице Клариссе. Её верному мореходу, пока ещё учившемуся уворачиваться от пуль. Белой розе, чей огонь пылает подо льдом уверенности. Вечному стражу Инквизиции - в жизни, смерти и снова в жизни. Ангелу, ставшему их проводником не так, как он хотел. Агнцу, не боявшейся Волка. Сверкнул - спрятался в ножны на спине рядом со своим двуручным старшим братом. Их ждал монорельс, железный змей, заменивший им коней, на которых по всем канонам должны они мчаться вперёд. Их ждала Великая Охота. 4 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 48 409 4 августа, 2019 Последнее утро в Санктуме - ...тебя не было всю ночь! - А тебе не кажется, что я имею право проводить ночь там, где мне хочется? Что совершенно точно казалось обоим близнецам фэйри, так это то, что разговор грозил перерасти в ссору. Мортимер вздохнул. - Ну не сердись.. - увещевания, однако, запоздали. Сестра не сердилась, она уже собиралась плакать. - Ведь я же написал тебе записку. - укорил он ее мягко, обнимая за плечи. - Я думал, ты и сама уйдешь. - Но я не ушла! - шмыгнула носом ведьма. - И я думала, ты ненадолго. - О Господи.. Мортимер возвел очи горе. Ну вот что, что ему было делать? - Где ты был? - Это так важно? - Где, Морти? - Хорошо. Я расскажу тебе. - через силу пообещал он. - Когда вернемся домой. Но до того момента больше не беспокой меня этим. *** - Я желаю вам удачи, - взяла слово Кларисса. - Возвращайтесь, мы будем вас ждать. С победой. - Ловите момент, - улыбнулся Зигфрид, скользнув взглядом по Карле. - И да пребудет с вами благодать Господа. - Пусть будет благословенным ваш путь, а звезды улыбаются вам, - добавил Салах. - Возвращайтесь, - коротко проговорила Ангелика, ее взгляд то упирался в Рафаля, то снова начинал прыгать с лица на лицо, но все равно возвращался к нему рано или поздно. - Мы с Агнессой будем молиться за ваш успех, - Донато был полон светлого спокойствия. - Хоть я и уверен, что у вас все получится, ведь с вами Господь. Всегда. Их провожали. Им желали удачи. И кое-кто, взгляд пронзительных синих глаз скользнул по Клариссе, не преминет, в случае чего, присвоить часть славы себе. Любопытно, смертный приговор лишается силы, если был приведен в исполнение и приговоренный умер, но все-таки по каким-то причинам остался жив? Традицию отмены казни после оборвавшей веревки у висельника соблюдали отнюдь не все государства. Мортимер положил ладонь на гарду архангельского меча, вторую поднял в приветственном жесте уже из вагона. - Искореняем зло, изо дня в день. - отозвался он на слова Зигфрида, чуть пожимая массивными из-за брони плечами и беззлобно усмехаясь. Как бы говоря, а кто же еще будет этим заниматься, если не мы? Морин села у окошка. Она так и не лишилась детской привычки везде и всюду ездить у окна. Она думала о том, что ей далеко не так грустно оставлять Санктум, как было - Анклав. Взглянула на брата - ему, похоже, тоже. На кузину, а от нее, мельком, на Донато. Странно, но, похоже, Беа вовсе не грустила расставаясь с ним. Что же она, ошиблась? Синие глаза ведьмы наткнулись на небольшую странность: на поясе Агнессы висел фамильный меч Рафаля. Поменялись?.. Это отвлекло ее от мыслей о том, в кого могла быть влюблена ее дорогая кузина, и заставило вообразить себе романтическую картину с участием совсем других людей, причем один из них все так же был с парой белоснежных крыльев. На лице мисс Смит появилась мечтательная улыбка. Разве идущие на смерть могли улыбаться так? Но мисс любила временами нарушать правила. 6 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 30 719 5 августа, 2019 Во Тьме Беатрис, всходя на борт вагона монорельса, сохраняла безмятежность, достигнув, наконец, согласия с собой. Что бы ни случилось дальше, исход зависел только от них самих и она намеревалась сделать все, чтобы никто из них не погиб. И выжить сама. Закрылись двери вагона и, слегка дернувшись, он заскользил по рельсу, постепенно набирая скорость. Путь его лежал в стороне от водопада и оседлавшего его гребень Дозорного Собора, сначала постепенно вниз, потом также постепенно вверх, но все также оставаясь на уровне десятого-двенадцатого этажа окрестных зданий, особый путь в особое место. Районы, над которыми они проезжали, казались еще более заброшенными, чем те, которыми они прошли в Санктум, бетон словно выцвел, создавая впечатление старой и давно забытой фотографии. После нескольких подъемов и спусков вагон вышел на ровный участок пути, ведший все выше и выше под небольшим углом и набрал скорость, куда большую, чем мог развить даже грузовик. Но даже так, прошло не меньше четырех часов, прежде чем впереди показалось то, что магически Одаренные начали ощущать задолго до этого момента. Тьму. Черной стеной она поднималась вверх, пронизывала здания сверху донизу, удерживая целые их куски на весу черными жгутами, пульсирующими в такт загадочному, неритмичному сердцебиению, сочилась и, вопреки законам притяжения, ползла по любым доступным поверхностям, включая монорельс. Граница воздействия Светоча, того, большого, оставшегося позади, стала вдруг отчетливо заметной, в том числе, и на их собственном рельсе, было видно, как щупальца Тьмы беспрестанно касаются незримой черты и тут же, словно обжигаясь, отдергиваются обратно. С проявившимся волнением посмотрев на зародыш Светоча, извлеченный из своего контейнера и невозмутимо светившийся жемчужным светом, Беатрис затаила дыхание, ожидая, что будет, когда они подберутся ко Тьме вплотную. В момент, когда это произошло, кристалл засветился ярче и стал пульсировать, а Тьма вдруг стала пропадать с рельса с той же скоростью, с какой двигался по нему вагон. Беатрис, видя эту метаморфозу, позволила себе облегченно выдохнуть. Монорельс по-прежнему шел на все той же высоте восьмого этажа, позволяя во всех подробностях рассмотреть как текущую по улицам Города Тьму, похожую с высоты на нефть, так и вздымавшиеся и опадавшие вниз "языки" Тьмы, похожие на гигантских уродливых касаток, выпрыгивающих из глубин изгаженного моря высоко вверх, но только для того, чтобы вновь скрыться в нем до следующего раза. Это место давно жило по своим собственным правилам и не собиралось меняться по доброй воле. Прошло еще два часа и впереди стало возможным увидеть монументально огромный сгусток все той же Тьмы, он подавлял и доминировал в и так не самом прекрасном пейзаже, раздаваясь вверх в стороны по мере того, как вагон приближался к конечной точке своего маршрута. На первый взгляд, в высоту и ширину эта масса Тьмы достигала сотен метров и что скрывалось под ней оставалось только гадать. И вагон нырнул прямо в нее. Лишь благодаря зародышу Светоча люди внутри вагона уцелели, как оказалось, он формировал защитную сферу радиусом двадцать метров, попасть внутрь которой Тьма не могла. Также зародыш Светоча остался единственным источником света, по крайней мере, пока что. Стало видно, что впереди перрон, похожий на тот, который все видели в башне, когда только попали в Город. Но выходил он на выстланную белым мрамором площадь, о размерах которой, впрочем, можно было только догадываться, Тьма скрывала собой все, что было за пределами незримой, но четко очерченной границы. - Как же нам найти необходимое место? - спросила вслух Беатрис и Светоч вдруг ответил. Не словами, просто из его вершины вдруг протянулась сияющая нить, ведущая куда-то в центр и правее от перрона. - Хм, не ожидала, что получу ответ, - слегка нервно хмыкнула девушка. - Пожалуй, иного выхода у нас нет, верно? Выдвигаемся? - посмотрела она вопросительно на Мортимера, видимо, предлагая ему понести зародыш Светоча. 6 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Nevrar 21 624 5 августа, 2019 Освальд сел недалеко от Морин, не слишком близко, не слишком далеко, сел, словно подкравшись и затаившись, насколько это мог сделать человек в исполинском доспехе. Сел лунной тенью, и неприкаянным стражем, наблюдающим за движением сердца его жизни, светлой, безмятежной улыбкой, ответной той, что была отдана мечтам и грёзам. О чём она думала? О чём так светло мечтала? О чём переживала? Эти и десяти других вопросов мелькали у него в мыслях и глазах, как экипажи перед последним работающим фонарём на другой стороне улицы. Как темные силуэты рыб над брошенным в аквариум светильником. И порой, ему самому казалось, что он не смеет подойти ближе, пока не угадает ответы на каждый, пока не выловит каждую рыбку, или же покормит её. В особенности ту, мелкую неуловимую, что так мучила его. И в этой странной причудливой игре, которую он придумал сам для себя, он любовался ею со стороны. Ловил этот момент счастливой мечтательности на неё лице, каждый мимолетный вздох, каждое неуловимое движение ресниц и самой жизни в ней. Вагон несся во Тьму без жизни, и Светоч разгонял её своим сиянием, своей песней, своей идеей. Его свет был как меч, пронзающий темные воды... У него же был свой, маленький светоч, что разгонял всякие темные мысли, и он улыбался тому теплу, который дарил миру его Теплый Огонёк, Звёздочка Графства Даун. И в чём-то, эта улыбка была ближе самых тесных и жарких объятий. И тихо, тихо, не размыкая губ, он напевал мелодию о ветерке, свободном от всех темных невзгод и преград, способным стать всеми четырьмя ветрами. О ветерке уставшим, прилетевшим издалека, из края, где не было тепла. О ветерке, что почти лишился сил, с сердцем выгоревшим дотла. И музыкой без слов, лишь дыханием чувств и сердца, он напевал о нём, что повстречал искру доброго огня. О том, как танцевал с холодными каплями дождя, и о том, как он летал с птицами и солнечными лучами, теплыми и приятными, далёкими и непонятными. О морях, далёких и теплых, морях, где плещутся не громадные чёрные капли, а весёлые розовые дельфины. О горах, что выше неба, и старше земли. О живой грозе, которую он хотел поднять над пеньем трав. О светлом, счастливом забытье... Когда вагон остановился, он поднял карабин с колен, и поднявшись огляделся по сторонам. На всех тех, с кем он пришёл во Тьму, и улыбнувшись им надел шлем. - Хм, не ожидала, что получу ответ, - слегка нервно хмыкнула девушка. - Пожалуй, иного выхода у нас нет, верно? Выдвигаемся? - посмотрела она вопросительно на Мортимера, видимо, предлагая ему понести зародыш Светоча. Выбора действительно не было. Это был их путь, он был уже начертан, а теперь и вовсе приобрел ясное, прямолинейное видимое явление, изящное и грубое в своей простоте. -Странное ощущение. -Однако заметил он лишь двумя словами. Ибо слишком многим и малым можно было охарактеризовать, что открылось их глазам. 5 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 48 409 6 августа, 2019 Через какое-то время Морин почувствовала, что сидеть возле окна уже далеко не так интересно, как ей казалось сначала. Ощущение холода надвигалось. Медленно. По песчинке в минуту. Гигантские песочные часы из ничего роняли прах в вечность, отсчитывая ничто. Пустота все-таки имела стремления. Она жаждала наполниться. Вобрать себя. А здесь.. здесь не было ни-че-го. Полное отсутствие каких-либо чувств, каких-либо желания. Морин казалось, эта чудовищная чернота смотрит на нее. Сквозь нее. По спине пополз холодок и мисс Смит передвинулась немного ближе к Освальду, лучше она станет смотреть куда-нибудь себе под ноги. Там, хотя бы, не видно этого омерзительного колыхающегося моря. Клубок глянцевых циклопических змей неспешно колыхался и перетекал, воздвигаясь над горизонтом. Они стрелой неслись сквозь пространство, которое пешком не преодолели бы и за месяц. Граница тьмы приближалась. Мортимер и сам не заметил, как тоже задержал дыхание, но.. к счастью для них, сияние маленького архангела мгновенно отшвырнуло от них липкие щупальца. И дальше они прорывались сквозь липкое ничто, не снижая скорости. Кристалл работал. Кларисса не ошиблась в своих расчетах. Очень хорошо, потому что ее ошибки, как правило, очень дорого обходились многим. *** - Как же нам найти необходимое место? - спросила вслух Беатрис и Светоч вдруг ответил. Не словами, просто из его вершины вдруг протянулась сияющая нить, ведущая куда-то в центр и правее от перрона. - Хм, не ожидала, что получу ответ, - слегка нервно хмыкнула девушка. - Пожалуй, иного выхода у нас нет, верно? Выдвигаемся? - посмотрела она вопросительно на Мортимера, видимо, предлагая ему понести зародыш Светоча. Мортимер стоял, запрокинув голову, насколько ему позволял это ангельский шлем. Своды зала прибытия монорельсовых поездов терялись в чернильной тьме. До того, как они вошли сюда, все это помещение, целиком, было затоплено субстанцией, лучше всего характеризуемой словом "ничто". Все это здание было наполнено ею. Вся эта часть города. Она тянула к ним свои равнодушные щупальца, ища, кого поглотить, но, обжигаясь сиянием, убирались обратно, что пробовать снова. Большие и малые, от тоненьких ниточек черноты, до десятка ярдом в диаметре, они все пытались понять, что же это за пузырь света здесь. Хотелось верить, что не могли. - Выхода нет. - с большим опозданием отозвался кузен, с трудом отвлекаясь от ужасающей картины. - Идемте. Он поднял кристалл на руки, как дитя, и понес его туда, куда указывала им светящаяся ниточка. - Здесь ужасно. - прошептала Морин, сама себе. Она, с тех пор, как покинула вагон, старалась смотреть только вниз, себе под ноги. И без дополнительного впечатления через зрение, все еще чувства были совершенно угнетены этим всасывающим отсутствием чего бы то ни было. И вот это безумный доктор хотел сделать со всеми населенными мирами. Да что вообще творилось у него в голове?!.. 5 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 16 663 8 августа, 2019 (изменено) Смена грузовиков на монорельс радовала. Нет духоты, нет ощущения вечного движения в коробке, где не видишь ничего вокруг. Где остаётся верить только в умения мистера Вуда, их бессменного водителя. Он не сомневался в его навыках, но организм... Волчья душа просила свободы. Или хотя бы обзора. И возможности поесть без тряски на изъязвленной временем мостовой. А ещё в монорельсах он не умирал. Это вызывало больше доверия к ним. Казалось, чем дальше от Светоча, тем бледнее, эфемернее становился Город. Не Небесный Город, куда жизнь пробилась одуванчиком сквозь асфальт, а Город Мёртвых. Город Увядания. Бесцветный Город. Напитывал ли Светоч его красками? Или живые люди, как наполняет жизнью колодец весёлая деревня, где празднуют свадьбы, играют в милые в своей простоте забавы, а молодые исследуют сеновалы или просто посреди ночного поля смотрят в вышитое жемчугом небо? Живые, весёлые деревни выглядят совсем иначе, чем умирающие. Он видел деревни, где вечно будто живёт какой-то сумрак. Где лица угрюмы, а глаза не видят будущего, не помнят прошлого. Лишь серое настоящее. Серые взгляды в серое небо. Выцветшая краска на домах. Выцветший вкус и выцветшая речь. Каждый звук - удар по нервам, от скрипа двери сводит скулы. Такой же была эта часть Города. Прикрыв глаза, сангвинар отправился в воспоминания. Вспоминая свадьбы, на которых приходилось танцевать. Счастливые лица людей, у которых впереди вся жизнь и будущее. Праздничные венки из белоснежно-чистых ромашек. Ясные глаза людей, чья мечта сбылась. Яркие цветы - живые и художественные - льнут к аккуратным, заботливо подновлённым домикам. Где даже дверь не скрипит на петлях, а ласково, беззлобно ворчит. Столько хороших воспоминаний они все везут в Царство Тьмы. В этот странный, живой океан. Выплёскивающиеся щупальца, словно в искажённом приветствии-салюте, живущие своим злонамеренным любопытством. Кто бы хотел жить здесь? Кому могло придти в голову нести это миллионам живых существ? Пальцы, перебиравшие чётки розария, замерли. Сжали бусины земного минерала. Они стали маленьким островком святости. Нет. Светоч был островком. Они... Они - лишь лёгкое течение света во тьме. Хватит ли этого маленького течения, чтобы стать вспышкой очищения в жадном океане беспросветной Тьмы? - Как же нам найти необходимое место? - спросила вслух Беатрис и Светоч вдруг ответил. Не словами, просто из его вершины вдруг протянулась сияющая нить, ведущая куда-то в центр и правее от перрона. - Хм, не ожидала, что получу ответ, - слегка нервно хмыкнула девушка. - Пожалуй, иного выхода у нас нет, верно? Выдвигаемся? - посмотрела она вопросительно на Мортимера, видимо, предлагая ему понести зародыш Светоча. - Что же мы тебя раньше не спросили, - добродушно хмыкнул сангвинар Светочу, пряча розарий. - Может, ты бы нам ещё что подсказал, Светик. Изменено 8 августа, 2019 пользователем Stormcrow 7 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 30 719 8 августа, 2019 - Что же мы тебя раньше не спросили, - добродушно хмыкнул сангвинар Светочу, пряча розарий. - Может, ты бы нам ещё что подсказал, Светик. На это будущий полноценный Светоч ничего не ответил, только все также мерцала указывающая путь нить. Идти, впрочем, оказалось сравнительно недолго, всего минут десять, но Беатрис они показались практически вечностью, понимание, что вокруг них каждую секунду проверяет барьер Светоча толща Тьмы, а сами они уподобились водолазам, спустившимся на самое дно враждебной человеку бездны, не способствовало расслаблению и настрою на приятные мысли. Наоборот, приходилось стараться не думать, что с ними всеми случится, если вдруг что-то пойдет не так и Светоч "мигнет". Отчего-то Беатрис не сомневалась, что Тьме будет достаточно даже миллисекунды, чтобы для них всех все оказалось кончено. Но, слава Богу, ничего такого не случилось и они продолжали идти вперед и вперед, по выложенной мраморными плитами мостовой, пока Светоч не выхватил из Тьмы мертвое тело, принадлежавшее когда-то ангелу, этой самой Тьмой поглощенному. Чуть поодаль нашлись еще два тела, одно мужское и одетое в военную форму без нашивок и одно нечеловеческое, волчье. Оба несли на себе раны, нанесенные очень острым лезвием. Например, таким, которое было у косы Донато, созданной из самой Тьмы. - Похоже, Харрингтоны здесь прошли, - отметила Беатрис, заволновавшись пуще прежнего. Неужели они отстают? Опоздать сейчас, после всего, через что они прошли, было бы очень обидно и горько. Еще через пару минут нить привела отряд в идеальный круг диаметром десять метров, утопленный в пол сантиметров на двадцать. А в центре круга имелось углубление, идеально подходящее под зародыш Светоч. - Наверное, надо его туда поставить? - вопросительно посмотрела Беатрис на Мортимера. 6 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 48 409 8 августа, 2019 Они брели по затопленным чернотой залам в забавном воздушном пузыре, который отнюдь не выглядел надежным. Спасение было одно - не думать об этом. Думать о чем-нибудь другом. О том, как через ангела своего, их выбрал сам Господь Бог. Призвал в это странное место, куда они шли по колено в крови всех цветов, чувствуя за плечами дыхание смерти, и самонадеянно стараясь не обращать на его прикосновение внимания. Как потрясен он был тогда, на ангельской вилле, но к нему пришла Беатрис, и.. тоже потрясла его, только открытие это было иного рода. Взгляд скользнул по идеальной геометрии окружности, в которую встанет выросший кристалл. Вчерашний вечер и ночь, последние перед решительным броском они провели вместе. *** Вечер, переходящий в ночь Сидя на диване в своей комнате, Беатрис занималась привычным делом - разбирала и чистила свой кольт, но, увы, эта процедура перестала приносить ей прежнее удовольствие и возвращать душевное спокойствие. Быть может, потому что пользовалась она в последнее время не им, а ангельским пистолетом? А тот выглядел и ощущался настолько идеальным, что, кажется, к нему и грязь не липла. Впору было задуматься, как она будет обходиться без него, когда вернется домой. Вздохнув, она отложила деталь, которую держала в руках, обратно, на чистую и сухую ткань. Вернуться. До этого момента еще надо было дожить и сейчас Беатрис никак не могла избавиться от посещавшей ее легкой дрожи, возникавшей от двух мыслей, выбрать, которая из них хуже, она никак не могла. Что если она не вернется? Или вернется, но без Мортимера и Морин или еще кого-то из их отряда, кому останется только закрыть глаза, потому что ничего иного Беатрис сделать будет уже не в силах. Воздействие Клариссы срочно нужно было как-то нейтрализовать. А кому было отвечать за родную тётку, как не ее племяннице. Мортимер не стал даже заходить к себе, сразу завернул к дорогой кузине. Постучал, но почти сразу передумал ждать и толкнул дверь. Беатрис выглядела потерянной. Разложенные вокруг оружейные части, скромное платье, волосы заплетённые в хвост. - Волнуешься? - с капелькой самодовольства, присущей ему, поинтересовался незваный гость. Почему-то, именно это самодовольство вдруг вызвало в Беатрис глухое, темное раздражение, заставив на мгновение крепче сжать в ладони затворную коробку пистолета. - Волнуюсь. Боюсь. Злюсь. Кажется, ничего не упустила, - проговорила она, сворачивая сеанс чистки и начав собирать кольт обратно в орудие защиты и убийства. Вообще-то, мистер Смит был не особенно внимателен к чувствам других, но то ли в последнее время чутье его обострилось до безобразия, то ли дело было в объекте приложения чувств, ведь это была.. Беатрис. Та самая, которая говорила, что любит его. И которая сейчас с трудом сдержалась, чтобы не выплеснуть на него нечто, очень далекое от любви. Почему? Ведь он только вошел, даже сказать еще ничего не успел. - Я думал, ты будешь мне рада. - мрачно заметил инквизитор, только что собираясь, но теперь раздумав пересекать комнату. Он застыл на месте, сам не зная, чего хочет больше, уйти туда, откуда пришел или взять ее за плечи, встряхнуть и потребовать ясного ответа на возникший в голове вопрос. Пауза немного затянулась, но всему в этом мире приходит конец. - И что же я сделал не так? Беатрис снова тихо вздохнула и покачала головой, откладывая собранный пистолет в сторону и вставая с дивана, чтобы подойти к любимому и прижаться к его груди, как раньше. - Ты ничего не сделал, Морти. Просто твое самодовольство порой вызывает у меня злость. Сама не знаю, почему. Наверное, я действительно просто волнуюсь, а потому злюсь из-за мелочей. Прости. Как раньше у него не получалось. По крайней мере, не сразу. - Я не вчера стал таким. - очень сдержанно заметил гость, когда девичья головка коснулась плеча. Помолчал ещё немного. Ладони невесомо легли на спину. Куда позже, чем следовало, но это всё-таки случилось. - Я почти решил, что ты меня больше не любишь. Он смотрел прямо перед собой, но ничего не видел. А что если... он всё-таки был прав в тот день, когда говорил, что... Да нет, быть не может. Нельзя же так фатально ошибаться. - Что-то случилось? - поинтересовался кузен, выныривая из пучины губительных мыслей. - Я имею ввиду, что-то помимо того, что происходит тут с нами каждый день. Что-то, к чему она не успела ещё привыкнуть. Можно было сказать, что ему не надо сомневаться ни в ней, ни в себе. А можно было озвучить, при каких обстоятельствах она могла бы его разлюбить. Беатрис не сделала ни того, ни другого. Просто подняла голову, и, смотря Мортимеру в глаза, произнесла, ощущая странную беспомощность от неспособности подобрать иных слов, быть может, более действенных и способных изгнать любые сомнения в ее чувствах: - Я тебя люблю, Мортимер. И буду любить до конца, каким бы он ни был. Не подозревая о мыслях любимого, Беатрис послушно перебрала список событий. Нет, пожалуй, все было практически как обычно. Разве что... - Мне страшно. Спасение Донато, исцеление Рафаля после засады, пусть и не такое эффективное, мне начало казаться, что с нами все не может не быть хорошо, что даже если кто-то из нас будет тяжело ранен, то это можно исправить и так будет всегда. А потом Николя погиб и моя иллюзия безопасности развалилась, как замок из песка. И теперь я боюсь подумать, что может случиться с тобой или Морин. И остальными. Или со мной самой. Я не хочу причинять тебе этим боль, подводить тебя так. Меня это мучает, - снова спрятав лицо у него на груди, проговорила Беатрис тише. Он смотрел ей в глаза долго, нырял в самую глубину, и, пожалуй, даже тонул. Подушечкой большого пальца коснулся щеки, мягко очертил скулу. И, кажется, нашел то, что искал. - Перед тем, как наступает конец, полагается ещё кое-что. - потомок демона лучезарно улыбнулся. - Долго и счастливо. Помнишь? Все хорошие истории заканчиваются именно так. Легонько коснулся кончика носа, но тут же, в качестве искупления, поцеловал. Легко, почти невесомо. - Мне тоже страшно. - признаться шепотом, на ушко. Так, чтобы никто больше не узнал. - Немного. Но мы все равно победим, и получим свое долго и счастливо. Потому что наша история хорошая. Лучше всех. - Лучше всех, - эхом повторила Беатрис, слова Мортимера действовали на нее успокаивающе, но еще лучшее воздействие оказывали его прикосновения и просто присутствие рядом, теплое, родное. - Спасибо, мне стало легче. Знаешь, мне хочется провести этот день с тобой. И, особенно, ночь. Заснуть в твоих объятиях и проснуться в них же. И чтобы это повторялось много-много дней, долго и счастливо. Может, сходим куда-нибудь сегодня? Только ты и я. Он был нужен ей. Что могло быть приятнее? И так ли уж много значила свобода, когда кто-то такой милый, ранимый и верный, нуждается в нем? - Хорошо. - просто согласился кузен, целуя Беатрис снова, и прижимая к себе крепче. Соглашаясь то ли на прогулку, то ли на эту ночь, то ли на все сразу. - Хорошо. Раз ты этого хочешь. Ладонь прошлась по волосам, соскользнула на плечи. Он мечтательно улыбнулся каким-то своим мыслям. Хорошо. Это было то слово, которое кратко и метко характеризовало его нынешнее состояние. Да, он был ей нужен и Беатрис не боялась или стеснялась признаться в этом. - О, я много чего хочу, - рассмеялась она, от поцелуев и прикосновений Мортимера ей стало жарко и весело, обессиливающий холод сомнений и неуверенности истаивал, словно снег поздней весной, быстро и неумолимо. - Например, выполнить несколько твоих желаний, Морти. Хорошо было не только самому Мортимеру, Беатрис, наверное, могла бы простоять так, в его объятиях, целую вечность, наслаждаясь теплом и уютом, что давали его сильные руки. О чем она не преминула сказать. - Мне нравится, когда ты меня так обнимаешь, любимый. Кажется, что я защищена ото всего на свете. R Объятия стали совсем тесными, бесстыжая ладонь обозначила несколько доступных ей изгибов стройного женского тела. - О, я думаю, ты можешь. Кузен потеснил любовницу с ее позиции, медленно заставляя ее отступать. Дальше и дальше. Пока лопатками Беатрис не упёрлась в стену, к которой прижал ее воспламенившийся гость. С его лица не сходила блуждающая улыбка. - Исполнить несколько моих бесстыдных, порочных, сокровенных желаний. Прошептал он, торопливо расправляясь в застёжками на лифе. - Или, быть может... - губы жарко впились в белую шею. - ..я начну с твоих. Кажется, он собирался приступить немедля. - Наших желаний, - сквозь стон удовольствия предложила Беатрис, коварно и соблазнительно приобняв любимого изящной ножкой, пока наощупь пыталась стянуть с него пиджак и рубашку. Тянуть до спальни она уже не видела смысла, кажется, вполне привыкнув к тому, как резко и сразу загорается Мортимер, не забывая заставлять вспыхивать и ее саму. На мгновение Мортимер будто задумался, взглянув в лицо кузине бесовскими синими глазами. - Почему бы и нет? - после молниеносных раздумий, решил он, и немедленно согласился с тем, что до спальни тянуть не стоит. С дамской одеждой любой сложности мистер Смит справлялся неприлично легко. *** Беатрис не смогла сказать, что на нее повлияло больше, такой дьявольски пронзительный взгляд голубых глаз Мортимера или желание взять от сегодняшнего дня, ускользающего в прошлое секунда за секундой, как можно больше, но, тем не менее, ненасытность ее превзошла все возможные ожидания и то, что началось в гостиной, продолжилось в спальне, покуда у них обоих оставались силы. Но даже потом, практически без сил прижимаясь к любимому, Беатрис продолжала ласково гладить его грудь. Шершавость бинтов пропитавшейся потом и, возможно, не только им, повязки ее ни капли не смущала и дискомфорта не вызывала. - Знаешь, мне вдруг захотелось узнать, какие еще у тебя желания на сегодня, - улыбнулась она вдруг, пошевелившись и приподнявшись над Мортимером так, чтобы видеть его лицо. - И не только на сегодня. Какой ты видишь нашу совместную жизнь? Через месяц, через год, через пять? Сукровичные пятна проявились на повязке не сразу, но теперь, когда любовники утихли на смятых простынях, ладонь кузины время от времени нащупывал кровянистую влагу. Пожалуй, они немного перестарались сегодня. Мортимер шевельнулся и поморщился от объявшей плечо боли. Беа была, словно оголодавшая суккуба, и насытилась далеко не сразу. Но теперь, как бы уравновешивая первобытные порывы, вдруг столкнула приятно хаотичные, порочные мысли в колею благодетельной семейной жизни. По челу продолжателя демонического рода пробежала лёгкая тень. - Даже не знаю... - протянул он, обескураженный, в очередной раз, напористостью кузины. Ведь он, хотя и давал определенные намеки, но всё-таки ещё не сделал ей официального предложения. Он мог бы сказать, что сегодняшний день прекрасен, к нему не нужно ничего добавлять, но так же знал, что это будет истолковано скорее всего превратно. - Я не заглядывал так далеко. Но мне бы хотелось остаться в Лондоне, если получится. Рассчитывая на повышение, не стоило сбрасывать со счетов вероятность командирования в дикие места с населением не более нескольких десятков тысяч человек, и полным отсутствием кинотеатров и универсальных магазинов. - Почему ты спрашиваешь? - синие уставились на коварную кузину, краешком рта изобразил половинчатую улыбку. - Уже что-то задумала? - Нет, ничего такого. Просто мне хотелось знать твое мнение, - пояснила Беатрис, видя влажные алые разводы на повязках, она ощутила укол вины. - Я не хочу и не буду планировать нашу жизнь за двоих. Улыбнувшись, Беатрис потянулась поцеловать Мортимера, как ей всегда нравилось, в уголок рта, лишь потом делая соприкосновение их губ полноценным и всеобъемлющим. - Пойдем в ванную комнату? Поухаживаю за тобой. Да и повязки надо сменить, - попросила-предложила кузина со своей обычной обольстительной и самую малость коварной улыбкой. Сероглазая избранница послушно повторила однажды выученный урок, чем вызвала к жизни несколько более естественную, чем секунду назад, улыбку. Коснулась уголка его рта. Как в тот раз. Нахлынуло ощущение дежавю. Интересно, что было бы, если бы она тогда удержалась? Если бы сдержался он? Как все повернулось бы? На соблазнительное предложение молодой мистер Смит вздохнул. - Лучше я сам. - мягко отказался он. С тех пор, как стигматы вернулись, водные процедуры не доставляли практически никакого удовольствия, причиняя лишь дополнительные страдания. На это зрелище не хотелось никого созывать. - А потом ты меня перебинтуешь. Хорошо? В качестве компенсации, он обнял личико Беа ладонями и поцеловал в аккуратный носик. Тихо вздохнув, Беатрис послушно кивнула, не став настаивать на своем. И, отстранившись, грациозно встала с кровати, превратив простые движения в завлекательное, дразнящее представление для одного зрителя. - Хорошо. Я пока подготовлю все, - мысль, что когда-нибудь ему все-таки придется подпустить ее достаточно близко к себе, чтобы она могла разделить даже самые неприглядные моменты его жизни, так и осталась где-то на дне серых глаз. Пару секунд Мортимер пристально следил за каждым движением из-под полуопущенных, почти девичьих, длинных ресниц. Потом опустил ноги на пол. Послышались босые шаги позади, перекрестье линий шеи и плеч отметили губы, ладони скользнули по обнаженному животу, на мгновение стискивая. - Бесстыдница! - восхищенно шепнул негодяй-любовник, дав таким образом оценку маленькому выступлению, и в костюме из одних лишь повязок прошествовал в сторону ванной комнаты. Зашумела вода. Беатрис намеренно не стала оборачиваться навстречу любимому, с полным чувственного удовольствия и неги смехом приняв объятия, поцелуй и восхищение. Провокация увенчалась оглушительным успехом и, посмотрев вслед Мортимеру, кузина, напевая что-то довольно, принялась готовить все, потребное для перевязки, накинув на плечи шелковый халат и небрежно стянув его на поясе, но этим и ограничившись. Все равно ей потом идти в душ следом. Hide *** Вечер полнился обычными, очень ужие, делами. Лёгкие пальчики нежно обработали незаживающие раны, перевязали туго. Потом был ужин. Простой и сытный. Словно они снова были в Лондоне, и сегодня весь день ушел на учёбу, и завтра с утра все повторится снова. Наставник будет ворчать, и качать головой, сестра будет смотреть большими глазами... Все было так привычно, так спокойно, и всё-таки пугало новизной. Потому что сестры не было. А были только они вдвоем с Беа. Вот сейчас кузина с шелковом, почти неприличном халатике, перестилала постель ловкими движениями. Изгибалась, гуттаперчево распрямлялась отпущенной на свободу тетивой. Красивая. Стройная. Ей недоставало утонченности, пожалуй, но... ее прямота ему, в целом, нравилась. Было в этом что-то родное. Выходит, вот так теперь будет изо дня в день, неделями, месяцами, год за годом. Пугающе. Пугающе приятно? Мортимер наблюдал за ритуалом с участием простыни, наволочек и прочих священных предметов, из кресла, поверх раскрытой наугад книги. Он спал с этой во всех отношениях приятной молодой дамой. Он даже собирался жениться. Любил ли он ее, при этом?..Да или нет? День плавно перетек в вечер, а Беатрис все никак не могла до конца поверить, что Мортимер не уйдет сегодня от нее. И это было чудесно, настолько, что девичье сердце пело от счастья и отсвет его легко можно было заметить в том, как Беатрис смотрит на любимого и в по особенному мягком голосе. Заботливо расправляя простынь, чтобы не было ни одной складочки и взбивая подушки, Беатрис бросила очередной взгляд на Мортимера. И с приятным жаром, немедленно отразившимся на ее щеках, отметила то, как он на нее смотрит, как скользит глазами по ее фигуре, следит за ее движениями. Понимание, что он находит ее красивой, что наблюдать за ней ему приятно, доставило Беатрис особенное удовольствие. Однако же, попутно он обдумывал что-то серьезное, тень размышлений легла на сапфир мужских глаз. В последний раз поправив уголок одеяла, Беатрис легкой походкой, так, чтобы полы халата приятно скользили по изящным ножкам, подошла к Мортимеру и устроилась на подлокотнике кресла, глядя на любимого сверху вниз и потянувшись ласково коснуться его щеки. От вопросов, тем не менее, она удержалась, просто продолжая молча любоваться мужчиной, без которого своей жизни уже не мыслила. Беатрис знала, что ей не просто хорошо с Мортимером рядом, в такие моменты она была просто счастлива и ощущала себя на своем месте, с тем человеком, с каким она должна быть вместе. Беа подошла и села совсем рядом. Мортимер чуть запрокинул голову, продолжая умиротворенно созерцать. Ему было хорошо: спокойно и удобно. Пожалуй, трудно было требовать от жизни большего. Если именно такой бывает любовь... что ж, вероятно, это она. Впрочем, крошечный зудящий червячок, заставляющий отягощенного повышенным интеллектом молодого инквизитора подвергать сомнению все и всегда, не прекращал своей работы и теперь. Синие глаза утопили бы в себе весь мир. На лице проявилась, как на сыром ещё фотоснимке, иконописная улыбка. - Поцелуешь меня? Как тогда. Слова для особого момента. Мягкая улыбка заиграла на губах Беатрис при этих словах. Кажется, этот вопрос можно было уже начинать относить к категории семейных традиций, упоминание которых даже вскользь будет вызывать к жизни особенный взгляд и улыбку у каждого из них. - Конечно, - ответила Беатрис, прежде чем склониться к любимому и поцеловать его, мягко, чувственно, сначала в уголок рта, чтобы снова ощутить его улыбку, а потом в губы, прикрыв глаза от удовольствия, пока ладонь ее скользнула с щеки дальше, на коротко стриженный мужской затылок. Мир действительно утонул и стал неважен, отступил на вторые роли, оставляя для восприятия лишь кузена и то, что он делал и значил для Беатрис. Hide Наверное, это было довольно глупо, но он сейчас вспоминал, как Беа вчера заправляла постель, движения ее рук, колыхания легкой, не так уж много простора для фантазии оставляющей ткани. И еще, как с утра сердилась сестрица. Морин просто рвала и метала. Краешек рта обозначил сочетающую в себе диаметрально противоположные выражения полного довольства и зубной боли. - Наверное, надо его туда поставить? - вопросительно посмотрела Беатрис на Мортимера. Он взглянул на нее, кажется, не сразу сообразив, что ему что-то говорят. Но потом спохватился. - Да. - рассеянно, он улыбнулся за стеклом шлема уже мягче. - Да, разумеется. Вскоре, зародыш аккуратно встал на положенное ему от начала времен место. 3 1 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 30 719 8 августа, 2019 Показать контент Hide Несколько томительно-долгих секунд ничего не происходило, а потом Светоч молча и без дополнительных эффектов, начал расти ввысь и вширь. И, чем больше он становился, вынуждая людей отступать к краю круга, тем дальше отодвигалась граница, за которую Тьме хода не было. Прошло, наверное, всего пара десятков секунд, прежде чем Светоч достиг тех же размеров, что и его собратья, открывая вид на заключенного в глубине нарожденного кристалла архангела. Его меч был поднят в воинском салюте, будто бы он приветствовал тех, кто совершил подвиг и доставил его сюда, в положенное ему место. А потом Светоч басовито загудел и Тьма вдруг исчезла, будто ее и не было, а над Городом, что так долго был в ее плену, поднялся жуткий грохот, это падали вниз куски зданий, удерживаемых до этого жгутами Тьмы, руша попутно многие иные дома, источенные чужеродным воздействием. Наверное, точно такой же грохот слышало войско, собравшееся под стенами Иерихона. Теперь, когда Тьмы не стало, отряд обнаружил, что стоит посреди огромной площади, украшенной статуями, фонтанами (в которых не было воды) и клумбами (цветов в них также не было). Впереди, на другом конце площади, где Тьма раньше была особенно плотной и густой, теперь раскинулся собор, не уступающий величием тому, что остался далеко позади, в Риме. Величественные колонны подпирали крышу привратной обители, ведущей к огромным вратам, каждая створка которых была не меньше десяти метров в высоту и пяти в ширину. Нетрудно было представить, на кого был рассчитан такой дверной проем. Но не это было главным. Главным было то, что они больше не были на площади одни, Тьма схлынула и стали видны люди и звери, охранявшие подступы к собору. И лицо одного из этих людей было очень хорошо всем знакомо. Мэри Харрингтон собственной персоной. Показать контент Hide Она была не одна, компанию ей составляла иная дама, в темном платье, пронизанном артефактными нитями и с артефактным устройством на лице, заменявшим один из глаз. Показать контент Hide Также можно было заметить изготовившихся к бою наемников: стрелков и бойцов ближнего боя, а также еще двух людей, мужчину и женщину, с характерными для Одаренных аурами. Показать контент Hide Показать контент Hide Добра от них, судя по виду, ждать не приходилось. А между ними, деля поле будущего боя почти на две части, в ряд стояли созданные стараниями доктора Харрингтона монстры, человеческого в которых практически не осталось. И если чудовищные волки были уже знакомы, в рукаве Инани нашлось и кое-что новое, с чем отряду еще не доводилось встречаться в бою. Показать контент Hide Показать контент Hide - Убить их! - отдала громкий приказ Мэри, в ее глазах горела чистая ненависть, ею же, черной, подсердечной, полнился и голос. Беатрис решительно потянула из кобуры ангельский пистолет, похоже, миром им не разойтись. И беспокоило, где, черти бы его забрали, сам Кинан? Его среди противников видно не было... 6 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Nevrar 21 624 8 августа, 2019 (изменено) - Здесь ужасно. - прошептала Морин, сама себе. -Мы это исправим. -С одухотворённой уверенностью добавил Освальд к её словам, склоняясь чуть вперёд чтобы заглянуть в её спрятанные от мира глаза, прибодрить, коснуться рукой и согреть хоть немного. Но сдержал себя в последнем желании, зная, что обилие тьмы вокруг и сияние светоча, для неё как хор из шёпота со всех сторон, промозглый ветер и палящее солнце, и он не хотел обжигать её ещё прикосновением святого доспеха. Но хотел сказать ей самое важное, то что горело в нём спокойной уверенностью, знанием, столь гармонирующим с размеренным течением тьмы вокруг, но столь резонирующим с ней по сути своей. -Ты исправишь, моя ясная звезда, храбрая повелительница огня. Кто смело ступал во мрак подземелий с огнём в руке, спасал нас от полчищ тьмы, и тьмы иной светлым счастьем наполняя сердца. Господь провёл её нежную и чуткую душу, по самым жутким местам, которые только было дозволено увидеть человеку, и если в этом должен быть хоть какой-то смысл, то только этот - изменить их к лучшему. И он знал, что это был так, мимолётной нежной улыбкой, добрым словом, или светлой песней она дарила свою доброту, и счастье, теплом и светом огня. Жаром же пламени, храбростью и самоотверженной стойкостью встречая невзгоды и врагов Его. И парой уж была, слишком строга к себе. -И Каждый из нас... Мортимер, чёрный конверт в руки которого попал вместе с инсигнией и тяжёлым призванием инквизитора. Призванием, которого он пытался доказать, что достоин, себе и всем, несмотря на кровь, несмотря на всё. Призванием, на которое у каждого был свой взгляд. "Инквизитор не может быть адской полукрувкой" думали одни, "Юнец, что возомнил о себе слишком многое." думали вторые, "Он должен быть серьёзным, ответственным, думать обо всём наперёд и быть примером всем" думали третьи. "Я просто могу быть собой" может быть думал он сам. Но где же была истина?.. И где если не в том, что, стараясь привести их сюда, он сделал это, и прошёл те испытания что были им уготованы? Беатрис, их экзорцист и поддержка инквизитора во всём. Их поддержка, спасение от ран и благоразумие. Скованная тем же долгом и призванием, которое сделало своей сутью и бронёй, пряча в одной руке, тепло для близких ей людей, а в другой, бесстрашную, в чём-то даже яростную нетерпимость к злу. Скольких врагов она отправила в ад своей рукой, и сколько душ спасла от смерти?.. Рафаль последний мечник рода, первый санвигнар в нём же, умудрённый особенным, простым пониманием жизни и любовью к ней. Он переживал что его искусство померкнет, иссякнет, станет ненужным, но именно оно спасало его жизни. И Карла, оперативница сестра долга, не ценящая свою жизнь, как что-то имеющие ценность, а не функционал, но готовая отдать её не раздумывая за любого из них. Что-то было в её прошлом, что-то тёмное, что он чувствовал, неким родством и пониманием, ибо знал, что фанатиками долго не становятся просто так. Их из себя вытачивают, кропотливым трудом, острым ножом срезая всё лишнее. Но первое движение тут как в стрижке - очень коротко стригутся не для того чтобы резко сменить имидж, а для того чтобы скрыть лысину, или неудачное движение ножниц. Так было и тут. Меч и щит, надёжная опора и друзья которых ему хотелось бы иметь, и на которых можно было довериться в любой ситуации, и которым сам бы не отказал в этом. -...Но главное, все вместе, и что я тебя люблю. Он не стал говорить, что "Несмотря на всё, и что может случится" Не говорить и думать о том, что, если есть за что умереть, значит и жизнь прожита не зря. Не стал потому что верил, что Он не привёл бы их сюда, не будь у них шанса. И шанса ему было достаточно. Им он собирался воспользоваться, настолько насколько хватит сил и возможностей. Ради неё, ради всех, ради себя, ради самой жизни, светлой и счастливой, такой какой он её знал. Морин посмотрела на него своими синими глазами, кротко улыбнулась, но так ничего и не сказала, не желая обесценивать его слова собственными. По линии раздела Света и Тьмы должны они были пройти, и вернуться. И хоть вокруг был холод и мрак места которого века и века не касался солнечный свет, он сиял в его душе. И хоть здесь он ощущал себя жалким, крошечным насекомым накрытым многотонным прессом тьмы, он не сгибал головы. И хоть та Тьма не было пустой, не той Тьмой что приходит из отсутствия света, а была живой, голодно и жадно тянущей к ним свои руки, он не боялся её. Не боялся и того что впереди их ждал опасный враг и возможность ужасной гибели, ибо знал - Сияние не допустит Тьму развеет и отбросит назад. А сияние веры, направит и поддержит в самом трудном деле. - Похоже, Харрингтоны здесь прошли, - отметила Беатрис, заволновавшись пуще прежнего. Неужели они отстают? Опоздать сейчас, после всего, через что они прошли, было бы очень обидно и горько. Освальд покачал головой, знай бы он её мысли не сравнил бы опоздание с горькой обидой, но верить бы в это просто отказался. Не после того как увидел вестника Его. Не после того как увидел творения Его. Не после того как увидел части плана Его. Не после того как увидел Город, прекраснейших из всех в замысле своём. Нет, это просто быть не могло. И уверенность эта окрепла, когда Светоч, Сияние, заняло своё место в Юдоли Мрака. И Тьма пала. Тьма пала. Всего два слова, одна мысль, растянутая на десятки секунд, полных ожидания, трепета и восторга. Два слова лишённых красок увиденного, но полных в своём смысле. Без ослепляющих вспышек света, божественного гимна, всего того что сделало случившиеся чем-то более, чем-то иным, кроме как победой света над тьмой. Сияние воссияло. И Тьмы не стало. Божественная длань невидимым жестом стянула покров скрывающий подлинное величие Города, и пыль с каменной крошки с этого покрова осыпались грохотом. Почти что аплодисменты в аккомпанемент приветствию Архангела. А небо, цвета глаз любимой, и сияние солнце над головой, стали самой лучшей наградой. Но преждевременной. Он опустил взгляд, и улыбка спала с его лицо сменившись решимостью, ярким светом, горевшим в нём. Перед ними, на подступах к храму Его, стояли они. Рука крепко сжала адское оружие, а уста зашептали слова молитвы, пока он смотрел, и силился понять, что могло двигать ими, живыми людьми, обладающими душой, когда они увидели не только обещание благ и богатства всего мира, но и гротеск, мрачную потустороннюю суть Тьмы? Мрака, густого и вещественного что вбирал в себя плоть, материю и может даже нечто большее, саму жизнь и свет души. Какая у них в голове должна быть извращённая картина мира, когда они поняли в чём, состоит план?.. Пару невиданных ранее монстров, лишь отдалённо сохранивших гуманоидный облик, подсказали ему что стало с теми, кто решился что-то возразить, или не проникся должной идейностью. Теперь руками "доктора" ещё не обретшим власть над тьмой, они были изувечены и обращены в инструменты столь же отвратительные, как и воля их создателя. А те, что сохранили человеческий облик, видимо, были ещё полезны в таком качестве, или это были как раз те избранные, обладающие теми качествами что Инани хотел видеть в герцогах своего нового мрачного мира? Мэри Харинтгон, конечно, как образец всех этих качеств и темных достоинств, должна была стать их королевой, и приказ прозвучал, под стать тому правлению к которому она стремилась. - Убить их! - отдала громкий приказ Мэри, в ее глазах горела чистая ненависть, ею же, черной, подсердечной, полнился и голос. И им же она поставила точку над возможностью переговоров, и отступить сейчас, пока ещё не было поздно. -Одарённые! - Крикнул Освальд в след, взглядом выискивая наиболее приоритетную цель, но Карла, обладательница рефлексов кобры, среагировала быстрей чем крик его успел дойти до неё. Выстрел, лучом сияния первого рассвета сверкнул над полем битвы меж Тьмой и Светом, но хрупкая девушка в причудливых, даже смешных одеяниях, дёрнулась в сторону за колонну, но прежде чем фигура её успела скрыться, плеча её коснулся жар Люцифера. Всего лишь царапина, легкий ожог, но Рафалю этого было достаточно, кровь была пролита, уплата внесена, тиски магии сжали лёгкие, и тело стало заваливаться назад, прямо под огонь Беатрис. Эти недели изменили многое, их отряд, собранный когда-то чёрным конвертом, спорящий над каждым решением, и обсуждающих как поступить лучше, теперь действовал почти единым целом, сработанным как часы механизмом. Смертоносным механизмом. Его пылающим клинком стал Мортимер, с изящным пируэтом вынося окончательный приговор подбежавшему волку, когда те нахлынули на них шерстяной, клыкастой рычащей волной накрыв с головой. Сверкнули выстрелы, сталь, и волна отпрянула, оставив лежащих у ног тела. И если бы не Карла, успевшая прикрыть Морин... Был теперь за ним ещё должок. Но напор продолжился, воздух побагровел от вспышек лучевого оружия, и жгучая боль заставила его упасть на одно и понять одно. Врагов было очень много, а все они сейчас были на открытом пространстве, открытые для их огня. Очень запоздалая мысль. -Поберегись дым! -Крикнул он, выхватывая гранату и бросая её на встречу бегущим на них огромным тварям, но рука подвела, с шипением дымовое облако раскрылось совсем не там, где он прикинул, но хоть сумело прикрыть Рафаля и Мортимера, он же с Беатрис остался открытым на ладони. "Плохо" - Подумалось ему, следовало бежать в укрытие, но путь преградили монстры, жалящий свет со всех сторон и пламя, дикое и необузданное, что расцвело ярким цветком и заполнило собой всё. Морин. Он было уже улыбнулся, глядя как языки огня облизывают мрамор, но к его мрачному удивлению фигуры выбежали из него почти невредимыми... И это точно показалось ему скверным перед тем мигом как над пламенем сестры, не загорелся клинок брата. Один могучий удар и пропущенный выстрел, и огромная туша завалилась в считанных метрах перед ним. И не став размышлять над тем какая участь его только что миновала, Освальд огрызнулся выстрелом по другому магу, тот качнулся, и как ему показалось злобно, улыбнувшись тут же воздев руки к нему собрался возместить всю боль и злобу в едином порыве, облачить в её самую жуткую, самую злую и мощную магию на которую был только способен. И... просто упал. И Освальд сам чуть не упал следом, едва успел чуть дёрнуться в сторону, но град жалящих выстрелов всё равно успел его найти, грудь и плечо обожгло почти нестерпимой болью от которой было никак не избавиться, как и от раскалившийся до красна в паре мест брони. "Стоять, держаться" -Сказал он сам себе и уловил момент когда у колонны впереди воссияла огненная звезда. Огромные языки пламени обогнули её со всех сторон, и следом за ними выпорхнула дама в чёрном платье, изящно, красиво, как чёрный лебедь вдруг услышавший выстрел. Но он всё равно выстрелил, оставив ужасный ожог прежде чем та успела скрыться на другой колонной. Человек ведь не должен был пережить такое! Его оружие, было отковано в мастерских истинного Пандемониума, но ему просто не хватало мощности против того что Харинтгон делал с людьми, в этот раз по своей причудливой прихоти сохранив им красивый облик. Но смерть всё равно нашла белерину, вслед за огнём кузнец ада, познавшей ярость небес с руки Беатрис. Ярость Небес обрушилась и на последнюю темную тварь доктора Пустоты, с той смертоносностью, и точностью на которую уже была способна только рука Карлы. Рука, что неотвратимостью судьбы поставила точку, в стойких попытках последних стрелков вырывающих каждую секунду жизни меж выстрелов и взмахов меча. Но точку ли?.. Среди всех павших не было доктора, но прямо перед ними величественного возвышался храм Его. Храм с троном Его. Храм с троном Тьмы. Чей теперь это был трон?.. Изменено 8 августа, 2019 пользователем Nevrar 5 1 1 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 48 409 8 августа, 2019 Архангел, словно древнегреческий атлант, раздвинул границы небесного купола, рассеяв тьму внешнюю. Или только изгнав ее прочь, за пределы Города? Мортимер не успел подумать об этом. Он только услышал пронзительный голос. Говорят, что женщины могут быть куда более жестоки, чем мужчины. Что ж, в случае с Мэри, это несомненно так. Святой клинок в руках инквизитора оделся огнем. Он успел лишь мельком окинуть взглядом прекрасное, освобожденное от нечистой субстанции, место, но не успел сделать ни шагу. Монструозные волки двигались с фантастической скоростью. Мгновение, и оскаленных пасти вокруг тебя. Инквизитор взмахнул пылающим мечом и мохнатая серая туша упала к его ногам. Следовало как можно скорее сделать так, чтобы та же участь постигла и всех остальных оборотней, но вдруг невыносимая боль пронзила голову. Мортимер все пытался понять, где он находится, стоит или лежит? Пульсирующие багровые круги расходились перед глазами, застилая все. Эта стерва, эта... Мэри! Несмотря на одолженный сестрой амулет, зацепилась за его постыдную слабость. Что можно сделать, когда кровь восстаёт против тела? Сердце билось все чаще и чаще, кровь неслась бешено, грозя брызнуть из носа, из глаз, из ушей... Ещё немного, и он упал бы. Но мощь заклинания иссякла. Теплая струйка побежала вниз, по губам, по подбородку. Мортимер убрал ее языком и глянул исподлобья туда, вперёд. Там за колонной пряталась чертова ведьма. Жена сатаны. Не успел мистер Смит прийти в себя, и подавить бунт организма против самого себя, как в него вновь остервенело вцепились волки, от одного укуса удалось отбиться эфесом, но его все же ухватили за руку. Однако, больше мохнатые чудовища не успели сделать ничего, Рафаль, почти столь же фантастически быстрый, как и эти звери, рассек их тела пополам серией молниеносных ударов. Фехтование, как воинское искусство, ещё рано было сдавать в утиль. Подняв пылающий меч над головой, Мортимер вложил в удар всю душу, обросшая мхом каменная глыба, чудом оживленная, распалась на части, и он ринулся вперёд, не обращая внимания на чиркающие по доспеху, но не причиняющие ему никакого вреда пули, оставив лишь короткое послание по внутренней связи. Огромный неугасающий костер двигался туда, где совсем недавно стояла супруга безумного доктора. *** Морин метнулась следом за Карлой, под прикрытие бетонного ограждения, раньше, чем даже успела подумать, что делает. Ей невозможно было дольше стоять на открытом пространстве. Хотелось спрятаться. Хотя бы на пару секунд, чтобы взять себя в руки. Живой человек рядом, и можно бы успокоиться, но.. оскаленный пасти, слюна, капающая с клыков, зловонное дыхание.. Раздался выстрел, и она, вскрикнул, зажмурилась и тоже выпалила наугад. Один волк упал, а второй кинулся на нее. Морин только и успела, что смотреть, как чудовище летит на нее, и, кажется, собирается откусить ей голову. Как именно и когда Карла успела оказаться между ней и хищной противоестественной тварью, юная ведьма так и не поняла. Однако, и этот волк скоро пал. - Господи.. Господи... прости мне. Она мысленно перекрестилась. А в следующие несколько секунд центр площади, людей и монстров, коим не повезло оказаться там, объяло бушующее пламя. Оно горело-горело, но было тихо. И это молчание, отсутствие криков, пугало еще больше. А потом, как черт из табакерки, выпрыгнул огромный человек и тесаком. Бросился к ней, Морин снова пискнула, сползла по бетонной стенке вниз и выстрелила уже снизу вверх. Когда отзвучал выстрел ангельского пистолета, рядом с ней уже никого не было. Только груда обугленного мяса. - Господи.. - почти простонала она, чувствуя, как сатанински пылает голова, раскалываясь на сотню бритвенно-острых осколков. Брату было больно. Очень больно. И она знала, кто в этом виноват. За колонной разверзглась геенна огненная. Языки пламени жадно лизали белый мрамор, оставляя на нем черную копоть. Головная боль нарастала. Мисс Смит взялась обеими руками за бортик. Она устала. Она так ужасно устала.. 5 1 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 16 663 8 августа, 2019 Светоч, их островок жизни, их детёныш стремительно рос, стремился ввысь. Спешил взрослеть. Спешил исполнять долг, возложенный на его плечи Господом. Они будто находились в центре рождающегося мира. Таким ли видел его Господь в первые Минуты Творения? Стоял посреди бескрайней Тьмы, где был лишь Он и первые искорки Божественного Света. Пока не произнёс Слова, стремительной сферой раскрывающую Тьму, наполняющую Пустоту твердью, жизнью. И Предназначением. От этой мысли сангвинара, стоявшего рядом со Светочем, пробрало до дрожи. От ощущения, что всё, может, именно так и было. Что на мгновение им всем открылись первые Мгновения. И одно это уже стоило всех испытаний. А следом за твердью и основой для жизни пришли враги. Те, кто в вечном равновесии должны уничтожать её. Отнимать. Возвращать Тьму, в которой раз за разом должна вспыхивать Искра Творения. Рафаль лишь успел перекреститься и отсалютовать старшему брату Донато и Агнессы. Бежать в бой в одиночку? Против этих новых чудовищ, рядом с которыми двухметровые оборотни кажутся шавками дворовыми? Но что тогда? Золотистая и красная вспышки ударили куда-то в сторону Одарённой. Телепат. И прежде чем успел подумать, применил заклинание, которое раньше не использовал на врагах. «Кислородное голодание». Лишить ту телепатку в странной шляпе дыхания. Но не в страстном поцелуе. Точнее, не коснувшись её губ. Коснувшись в жестоком шёпоте её крови. Заставить задыхаться. Лишить воли к жизни, как она лишала других свои Даром, обращённым во зло. Женщина пошатнулась – и хлёсткие золотые лучи иссекли её чёрные одежды. Рафаль успел только вытянуть руку в сторону Мэри и провести ребром ладони по горлу. Медленно. Ей ещё предстоит заплатить. За всё. Волчьи клыки и лапы мелькают рядом. Рядом сверкает меч Мортимера. Могли ли британский инквизитор и флорентийский сангвинар предположить, что будут биться рядом, возле Престола его за целый мир? Или даже за два. Каждый из элементов этой немыслимой ситуации вызвал бы у него веселье. Что уж говорить обо всём сразу. Но им приходилось. Не на жизнь, а насмерть. Двуручник словно летал в его руках. Ему нравилось быть рядом с архангелом. Рядом с Престолом. Исполнять свой долг, для которого его ковали неизвестные кузнецы. Один за другим падали чудовищные волки. Упал и неудачно подвернувшийся мечник. Горевший Мортимер и выстрелы добили скалоподобных монстров. Ещё одна вспышка, жаркая даже на таком расстоянии. Бежавшая от огня чёрная орхидея артефакторного мира неловко взмахнула, когда в грудь ударили две вспышки – золотая и красная. Где-то цвели огненные цветы. Личный сад для миссис Харрингтон. Сангвинар медленно повернул голову в сторону своей коллеги, ведомой тёмной волей. Да. Кровь текла. Пропитанная злом кровь падала на ступени Небесного храма, отравляла воздух. Он чувствовал эту кровь. Её порчу. Оставалось понадеяться, что Он услышит молитвы двух ангелов, их незримое благословение для них всех. Рука сжалась в кулак. - За Карию и Андроса, - прошептал сангвинар, не отрывая взгляда от той, что предала их цех самым страшным образом. Мэри Харрингтон беззвучно, медленно упала. Она будет жить. И ответит на Земле за преступления против людей и Господа. Против Донато. Даже если Харрингтон будет мёртв, она… Он постарается, чтобы она прожила долго. Теперь Мортимеру или Шляпке осталось заковать её в наручники, заткнуть рот кляпом и завязать глаза. А дальше суд ждёт самого мистера Харрингтона. 5 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 30 719 9 августа, 2019 Бой завязался стремительно, настолько, что Беатрис даже не успела подумать, что надо бы занять укрытие рядом с Карлой, нужно было уже начинать стрелять, ни на что иное времени уже не оставалось. К счастью, стрелки проявили к ней куда меньше внимания, чем к Освальду. Оскаленные морды и жуткие, валуноподобные твари отчего-то не вызвали страха, только глухое раздражение и ненависть к их создателю и его кровожадной женушке. Хотелось просто взять и стереть их всех из известного мира, как будто и не было их никогда. Смерть и забвение без права упоминания, без тех, кто принесет цветы на могилу или подхватит грозящее вот-вот упасть знамя идей и намерений. На мушку попала дама в черным, выкуренная из своего укрытия ударом заклятия Морин и Беатрис опознала в ней артефактора. И не стала сдерживать себя, это дама живой в их руки попасть не должна была, как и выпустить в мир амулеты, скрывающие ауру. Беатрис до сих пор страшно было подумать, сколько малефиков могли ходить по улицам городов безбоязненно, избегая холодного инквизиторского прищура. А потом все как-то затихло, но ощущения, что все закончилось, не пришло, ведь не было ответа на вопрос, куда подевался Харрингтон. Ну, что ж, по крайней мере, у них теперь была его Мэри, живая и почти невредимая. Это доставляло Беатрис очень злую радость, по ее мнению быстрой смерти эта женщина не заслужила. Вспыхнул и разошелся в разные стороны жемчужный свет, исцеляя раны, Беатрис еще успела оглядеться по сторонам, как двери собора дрогнули и начали открываться, пропуская три человеческие фигуры. Показать контент Hide Показать контент Hide Доктор Харрингтон, изящно помахивая тростью, соизволил наконец-то присоединиться к ним. Вот только, почему-то в тройственном числе и глаза его более не были человеческими, их полностью затянула знакомая маслянистая Тьма. - Не удивляйтесь, Тьма способна и не на такое, ей лишь нужен был пастырь, что направил бы ее силы в правильное русло. Скоро армия меня и таких как я покорит ваш жалкий, недостойный спасения мир, переплавив его в настоящий, а не поддельный Рай. Впрочем, вы этого уже не увидите, - усмехнулся Харрингтон. - Присоединиться ко мне не предлагаю, вы этого не заслужили. Кроме того, джентльмен всегда мстит за обиды, нанесенные его даме. Так что, если не хотите мучиться долго, лучше убейте себя сейчас, пока еще не поздно. Нет, не желаете? Ваш выбор. Все три Харрингтона говорили одновременно, в унисон, и также, синхронно, обнажили оружие, двое извлекли из тростей мечи, третий достал из кобуры пистолет. 6 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Nevrar 21 624 9 августа, 2019 Весь мир для него померк, сузился до узкой полосы обменяв все краски на давящую боль и нестерпимый гул, в ушах, в голове и в сердце. Все внутренности словно по команде, решили покинуть тело, выдавиться кровью через все щели и поры, и он уже ощущал на языке их тошнотворное движение. Мэри всё же успела до него добраться раньше, чем Рафаль успел добраться до неё. Как же знакомо это было, гореть в тесной кабине, теперь ходящей броне, и чувствовать как собственная кровь оживает по чужой злобной воле стремясь его убить. Но и в этот раз, стиснув до боли зубы и едва не прикусив язык он выстоял благодаря сиянию Беатрис, выстоял чтобы увидеть конец этого пути. Его цель. Причину. Причину по которой погибли все люди на вилле, отдавая свою жизнь за Донато, невинные люди в общине, что просто оказались рядом, Андрос, что просто оказался лишним под его рукой, Олаф и Герта, которых он замучил до смерти за крохи информации, люди и демоны на перроне, и конечно, Николя. Не его рука убила их мастера над плетением, ни рука его подпеченных, но и в этой смерти он был повинен. Не будь этого отродья здесь, художник тоже бы здесь не оказался. А ещё были миллиарды душ, что ещё были живы, но о приговоре, которым он уже грезил, это чувствовалась... по походке. Ибо Повелитель Тьмы, решил их сам поприветствовать. Легкой походкой размахивая тростью он дефилировал так, словно весь мир уже принадлежал ему, и только ему было решать кому жить, а кому нет. А, впрочем, нет, этим решением он уже не утруждал себя. Зачем кому-то оставлять жизнь, если мир можно наполнить безупречными себя самого и своих любимых игрушек?.. В голове мелькнула неприятная мысль, что какой-то сосуд уже бесповоротно лопнул в его голове, и в голове теперь всё как-то причудливо троится, но нет, всего было в единственном экземпляре, их же было трое, и говорили они в унисон как одно мрачное целое, разделённое на три тела. Трюк, или истинная мощь Тьмы?.. К несчастью кажется это было ничто иное как второе. И не этом ли была суть Тьмы, строительного материала сущего, его желание осуществится?.. Освальд так хотел заглянуть ему в глаза, увидеть в них хоть чуточку намёка надежду, но нет, было слишком далеко чтобы увидеть хоть что-то, и слишком полно было понимание того что в этих глазах он увидит лишь беспросветный, глубокий как бездна, мрак. -Так что, если не хотите мучиться долго, лучше убейте себя сейчас, пока еще не поздно. Нет, не желаете? Ваш выбор. И с их выбором он точно совершил ошибку, они выбрали не мучатся, они выбрали стереть это мерзкое чернильное пятно с гобелена мироздания. Холодно, беспристрастно, лишь бы Он оградил его от ненависти. Лишь бы дал понять, какой из трёх был настоящий, или все трое были настоящими?.. Был лишь один, старый и добрый способ проверить - пустить кровь. Что он и сделал, хоть это было и нелегко, двое скрестили клинки с Рафалем и Мортимером, и только музыкой стали, но не криками наполнялись поле боя, с легкостью и аристократической непринужденностью близнецы Харингтоны уходили от всех выпадов, и даже выстрелов, словно некая аура превосходства и неуязвимости окружала его, защищая от клинков и жалящего света... Но резко, как камень под прессом, она треснула и разлетелась на куски. Исхитрившись Освальд лишь слегка обжог, одного, а вот Рафаль... Этот танец, эта песня стали, ему словно неожиданно быстро наскучила, как блюдо вкус, которого неисправимо испортила попавшаяся горька перчинка. Утерев платочком рот, движением столь столь смертоносным, лишённым всяких излишеств, он исполосовал доктора на части, с той молниеносностью что за движением было просто не уследить. Раз, доктор улыбался своему могуществу, упивался своим превосходством, два, он был мертв и истекал черной кровью. Мортимер и Морин же ничуть не отстали, брат и сестра обратили против пустоты её слабость, её врага, огонь, что так ярко пылал в них. Пылающую длань инквизиции, и саму ярость стихий. Его ясная звезда, храбрая повелительница огня, показала это не на словах, а на деле, и пламя срывалась с её тонких пальцев нескончаемым жарким потоком, принимая облик диких и яростных псов, стремящихся схватить, сжечь, разорвать расплавить всё на своём пути. И это была не магия, это было подлинное волшебство первородном в красоте и ужасе чистой, незамутнённой стихии, столь уверенный в своих силах и могущественный Повелитель Тьмы, трусливо побежал вопя и спасая свою жизнь, но так и не сумел убежать от судьбы обратившись в пепел. Когда Освальд добежал до оптимальной позиции следом за Беатрис, всё было уже конечно, Рафаль уцепившись за ту крохотную рану, капельку пролитой чернильной крови, дёрнул за неё хваткой титана, выдернув из тела все жизненные силы. А Беатрис, довершила начатое пронзив беспомощное тело клинком. Освальд медленно начал опускать оружие стараясь прочувствовать момент. У них получилось? Это победа? Всё позади? Он обернулся к Морин, чтобы подарить ей самую теплую улыбку, но с ужасом увидел её на земле. -Нет, нет, нет... И тут же бросился к ней, бедная волшебница в обмен на огонь отдала всю себя... "Лишь бы только это, лишь просто немного усталости, молю Господи! " Но пространство отозвалось на его молитву не так, совершенно не так, неправильно, совершенно неправильно. Тела близнецов Харингтонов задрожали и растворяясь во тьме начали сливаться в нечто единое, подлинное, что он вобрал в себя. В огромную, фигуру в закованную в латы из непроглядной ночи, окутанную плащом из бескрайнего отчаяния... Таковым мог быть архангел, поглощенный Тьмой, но это было нечто... ...Совершенно иное. Освальд прикрыл своим телом Морин и быстро принялся хлопать себя по карманам разгрузки. Ему нужно была одна вещь, последний подарок их художника, странный, как и его самого, прицел в обмен на починенный аккумулятор. Но как оказалось сейчас был нужен именно он... Карла вновь среагировала первой, сверкнул выстрел, но рыцарь лениво отклонил корпус в сторону пропустив жемчужный свет мимо себя и поднял меч, что казался просто дырой в пространстве стремящимся втянуть в себя всё сущее, их тела, их души, и души всех живущих. Он даже не пришёл в движение, а просто колыхнулся и пролетел вперёд словно тень, когда на его пути встал Рафаль. И свет божественной стали соприкоснулся с тьмой ударом колокола. Пылающий меч Мортимера озарил неприглядную тьму, окружающую эту мрачную фигуру, и языки пламени словно озорные змейки заскользили по ней, как бы радостна говоря - "Смотрите, не бойтесь, он из плоти, его можно ранить, а значит и убить!" Быстро заменив аккумулятор, и прикрыв своим телом Морин, выстрелил, рубиновая вспышка одинокой крошечной звёздочкой угасла в пылающем чернильном мраке, а следом воссияла звезда Беатрис уже куда как ярче. Рафаль же закрепил успех, с каждым неуловимым воздухом рассекая тьму и давая дорогу свету, та пятилась, отступала, отступал и рыцарь её... Отступал, но не пал, но поплыл, растворившись и распавшись на три своих же копии. И это было какое-то безумие. "Свет Люцифера" не мог озарить эту тьму, не мог и свет арханегельского оружия, их было трое, и в три пары рук они обрушили всю мощь своих тринадцатифутовых фигур на тех что бросили им вызов. И просто разметали их как надоевших своими играми щенят, что ещё забавно пытались держать удар. А он издалека мог лишь с замершим сердцем наблюдать как падает Мортимер, а затем и Рафаль, как мнётся под чудовищным ударом ангельский доспех. "Господь!.." -Прокричал он но из плотно сжатых губ не раздалось и звука. Все почти пали замертво, остался лишь он, Беатрис и Карла, и на каждого по врагу... Нет, это просто не могло закончиться здесь так. Не после всего. Просто, не могло. Здесь не нужно было его отчаяние, и мысли что будет "Если" Нет никаких "Если". Только полное осознание что нужно сделать, осознание предназначения. И он нажал на спуск, рубиновый свет ударил в ту дыру что оставил клинок Рафаля. Здесь был только один враг, остальное уловка. Мираж дёрнулся, фигура задрожала, качнулось нервно пропуская мимо себя вспышки жемчужного света. Ещё одна алая звезда расцвела там, где глубокую борозду оставил пылающий клинок Мортимера, и пламя его загорелось ярче, охватывая уже всю игру. Та упала, пытаясь его сбить. -Сдохни, просто сдохни уже наконец. -Прошипел Освальд методично продолжая нажимать на спуск. Всё новые и новые рубиновые и жемчужные вспышки искрились среди языков пламени. Пригодился именно этот, маленький ставший прощальным подарок. И вокруг один за другим загорались очаги света с янтарным отливом, бережно накрывая раненных, забирая их раны и увечья. А тьма таяла в пламени и вспышках, таяла в сиянии светоча, источалась на глазах. 4 1 1 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 48 409 9 августа, 2019 (изменено) - Не удивляйтесь, Тьма способна и не на такое, ей лишь нужен был пастырь, что направил бы ее силы в правильное русло. Скоро армия меня и таких как я покорит ваш жалкий, недостойный спасения мир, переплавив его в настоящий, а не поддельный Рай. Впрочем, вы этого уже не увидите, - усмехнулся Харрингтон. - Присоединиться ко мне не предлагаю, вы этого не заслужили. Кроме того, джентльмен всегда мстит за обиды, нанесенные его даме. Так что, если не хотите мучиться долго, лучше убейте себя сейчас, пока еще не поздно. Нет, не желаете? Ваш выбор. Гигантские врата оскверненного собора растворились и из них, неспешно шагая, явилась им черная троица. Неотличимые, движущиеся и говорящие, как отражения друг друга в каком-то жутком зеркале. Троичность магических конструкций, так говорила Кларисса. В очередной раз попала в цель. Доктор, красивый чуждой холодной красотой, заговорил, и Мортимеру, который лишь секунду назад покончил с тем, что заковал Мэри за спиной руки в особые инквизиторские наручники, а так же лишил ее возможно и видеть, и говорить, захотелось закричать. "Иди ты к дьяволу, твоему отцу, безумное отродье!" Но и сам Сатана не смог породить нечто, настолько далёкое от самого понятия "жизнь". Логика роя, постичь которую не в силах человеческий разум, руководила им. И оставалось одно, уничтожить его или погибнуть самим. Он чувствовал, что этот негодяй, это чудовище, ведет себя так самоуверенно не просто так. У него есть на то основания. Беспокойство где-то далеко, на краю сознания, ворочалось вместе с нарастающей головной болью. Побеждает тот, кто берет инициативу в свои руки и Мортимер бросился вперед, к одному из трех Харрингтонов, обмен ударами, безуспешно, но пламя с архангельского клинка облизнулось и перекинулось на темные одежды доктора. Весело затрепетало, заскользило вверх, и обняло его своими нежными язычками. И вот неожиданность, оказывается, в этом существе еще осталось что-то, напоминающее человека. Почувствовав жар и боль, ощутив, как плавится кожа, тот закричал и бросился бежать. Стиснув зубы, чтобы не закричать самому, Мортимер прыгнул следом и воткнул острие меча прямо в спину. Больше похожая на смолу кровь пропитала то, что осталось от одежды, чернильным пятном. Тело доктора напряглось, но чей-то выстрел отправил его туда, где ему было самое место. В пустоту, где нет даже пустоты. Ноги мертвеца подкосились, тяжелым мешком дымящееся тело рухнуло к ногам инквизитора. *** Перед глазами плавали странные круги. Или это было не круги, а просто колеблющиеся по одним им известным гармоническим законам цветные нити мироздания? Наверное, это были те самые тонкие паутинки, что связывали их с братом. Невидимый кокон на двоих. И сейчас эти ниточки дрожали и пели что-то, как поют струны. Морин некогда было думать об этом. Она была занята тем, что снова и снова насылала на Харрингтонов послушных ей пламенных псов. Они мчались туда стаями, но это существо, казалось, для него нет вообще ничего невозможного. Пламя не могло даже коснуться его. "Значит, нужно еще." "Еще.." Мысль оборвалась, и сознания мягко провалилось в огненную пропасть, из которой было, что черпать, только теперь уж некому. *** Трое Харрингтонов не выдержали. Пали. Мортимер тяжело оперся ладонью о мраморную колонну. Огонь, все еще окутывающий ее, коптил белый камень. Неужели, это все? Они, наконец, справились?.. Счастье не успело вполне овладеть душой: все три тела внезапно закипели мерзкой черной жижей, стеклись, слиплись в одно. Внутри этого черного клубка происходило что-то ужасное, метаморфоза завершилась в считанные секунды и перед ними предстало Нечто. То, чем стало дитя Пустоты, заключившее союз с Тьмой. Исполинский меч взмывал для удара на такую высоту, на какую не поднимал свою страшную косу зараженный Донато. Нечто - было выше их всех вдвое. У Мортимера екнуло сердце. Да, за время их путешествия они встречали множество ужасных существ, один взгляд на которых повергал разум в корчи паники, но это... это было совершенно иное. Он кожей чувствовал - перед ним сама воплощенная смерть. Не уйти от ее руки. Потому что кто-то должен остановить его. Дрогнет один, дрогнут все, а за спиной целый мир, который даже не знает, что его ждет. Вот так, значит, чувствуют себя люди, добровольно всходящие не жертвенный камень. Простой, как огонь, поступок. А страх, идущий не от тела, но от разума, заключен в цепи. Он лишь небольшой кусочек огромного витража жизни, проносящейся перед глазами. Инквизитор ударил мечом, разумеется, его руку отвели, как соломинку, накренившуюся от ветра. Пламя перекинулось, занялись покровы Тьмы, но это существо не ведало страха, и даже огонь не мог заставить его забыть о главной цели. Удар, еще удар. Наверное, это отчаяние придавало ему силы, отбрасывать тяжелый, как само мироздание, меч, так и норовящий снести голову. Напряжение всех мускулов, нервов и жил, последний бросок через раздирающую мозг боль. Он не заметил, как сзади подступил двойник, как лезвие вскрыло волшебную броню и добралось до смертного тела. *** Одиночество. Он за всю свою жизнь так и не ощутил его настоящее. Только теперь. Когда рядом, во тьме, не было второго дыхания, второго сердца. Только тишина. "Где ты?" Только собственный медленный и глухой, как предсмертный, пульс. Холодом сжалось сердце. "Где же ты?!" Самый первый, с которым рождаешься на свет, самый отвергаемый и гонимый, первобытный страх. Страх остаться одному. Показать контент Морин - 5 уровней усталости, без сознания, магическое перенапряжение (-20 очков магии) Мортимер - 4 уровня усталости, -6 хп, критическое ранение в ногу, без сознания, магическое перенапряжение (-7 очков магии) Hide Изменено 9 августа, 2019 пользователем julia37 6 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 16 663 10 августа, 2019 Мэри в наручниках. Для долгого разговора с Инквизицией. Очень обстоятельного. Известно, чем закончится для неё. Янтарные глаза задумчиво посмотрели на рыжую копну волос. А что будет ждать их? Одарённых. Сангвинаров. Когда станет известно, что очередной сангвинар готовился утопить мир в крови. Или во Тьме. Да, тут была и ведьма, и ведьмак, и, видимо, весьма доверенная артефактор. Но всё же, всё же… Всё же магии крови боялись сильно. И не зря. Двери волшебного собора дрогнули. Что было там? Кто выйдет оттуда? Может, там был какой последний страж, сразивший Харрингтона? Или Харрингтон столкнулся с чем-то ещё более враждебным и опасным? Нет. Явилось троедокторство. Высокомерное. Снисходительное. Обиды, нанесённые даме? Да как он смеет? Это… отродье, залившее кровью Карию смеет что-то говорить про обиды? - А вы подойдите поближе, доктор. У нас тоже есть темы для разговора и обиды, - сухо предложил сангвинар. И доктор воспользовался предложением. Не обращая внимания, что у него в руке лишь лёгкая трость-меч, он на удивление решительно и умело атаковал его, уворачиваясь от ответного удара. Со всё той же противной, снисходительной улыбкой. Мол, что ты можешь, человечек? Передо мной… Кем бы он ни был где-то в глубинах своего извращённого, чуждого разума. Улыбка нелюдя стала чуть более напряжённой, когда сангвинар вложил всё своё умение в вихрь мощных ударов. Но и даже тут он сумел их парировать, хоть и шагнул назад. Два фехтовальщика, и Рафаль не был уверен, кто из них опаснее для другого, кто первым совершит ошибку и откроется. Он не припоминал, когда встречал такое мастерство. Это существо с трудом, но отразило лёгкой тростью удары тяжёлого архангельского двуручника и даже попыталось атаковать. Отразило удар, в который он вложил всё своё мастерство. «Ещё раз, Волчонок, - шепнул голос на ухо. – Ещё раз. Ударь так, как никогда ещё в жизни. Я помогу тебе». Русая бровь удивлённо дёрнулась. Кто? Донато? Нет, голос женский. Агнесса? Нет, это другой голос. Совсем. И он атаковал. За Костаса и Андроса. За того инквизитора, чей амулет против демонической магии сейчас лежал в кармане. За всех погибших Одарённых и оперативников в Карии. За Санктум, которому, наверное, тоже грозит гибель. За Белоснежку, ибн Пустыню, Зигфрида. За всех, кто остался на Земле. Друзей, коллег. Того официанта из любимого ресторана напротив Колизея. Пекаря из лавочки напротив дома во Флоренции. Цветочницу рядом с собором Санта-Мария-дель-Фьоре, что делала такие красивые букетики для его волчиц. За светлого Донато, что не стал им проводником. За милую Agnus Dei, что стала ему маленьким маяком, путеводной звёздочкой. За Николя. За их отряд – всех и каждого. За Стеллу. За Даниэль. Показать контент Hide Архангельский клинок, меч защитников людей и ангелов, лучших Воинов Господа с волчьей яростью вонзился в ногу дитя Пустоты. И снова. Чтобы пронзить насквозь. - Плоть слаба, доктор, - негромко исполнил вердикт Волк Господень. А где-то впереди под ударами инквизитора и огнём его сестры пал второй доктор. Рафаль кивнул сам себя. Он хотел было вместе с Мортимером теснить несостоявшегося пастыря, но троедоктор спутал их планы. Снова красная вспышка. Это снова мистер Вуд, спокойно. Эти красные огни напоминали о его смерти, но сейчас это союзник. Демоническое оружие, небесное оружие – всё против Тьмы и Харрингтонов. Интересно, Шери бы отправилась сюда, если бы не сорвали её дела? Где бы она ещё такую невероятную постановку увидела? Сангвинар вытянул руку в сторону последнего доктора. В самый раз ему испытать то, что испытал Андрос. Что испытала его дражайшая супруга. Последний доктор пошатнулся, открываясь под огонь стрелков. И упал пронзённый мечом Беатрис. Рафаль только и успел удивлённо округлить глаза. Однако. Он даже не успел заметить, когда экзорцистка схватилась за меч. - Вот и всё, - выдохнул Рафаль. Ведь всё же? Но не всё. Наверное, уже никто толком не скажет, Тьма ли овладела доктором и вела его, послушного её воле, вперёд. Или он продолжил жить, но в другой ипостаси. Но на поле брани, где впору праздновать победу, сгустилась Тьма, из которой шагнул высокий рыцарь. В идеальных в своей зловещести доспехах. Проигнорировав всех, он, как и один и докторов, метнулся к сангвинару. Наверное, и после трёх смертей Кинан хотел отомстить обидчику своей жены. И снова пришлось парировать удар, но на этот раз рыцаря тьмы атаковали все. Мелькали вспышки архангельского света и выстрелы мистера Вуда. Где же Морин? Почему не бушует её пламя? Почему молчит её оружие? Снова и снова рубили инквизитор и сангвинар последнюю (?) надежду Тьмы. Дрогнул воздух – и Тьма утроилась. Сначала пал Мортимер. Рафаль хотел было помочь ему, закрыть, прикрыть, дать время – и острое лезвие вошло глубоко уже в его тело. Дважды. Лучший фехтовальщик их отряда смог убить доктора Харрингтона, одного из. Но оказался недостаточно хорош против Тьмы. Плоть слаба. - Триумф мой - триумф Твой, Господи. Поражения мои - слабость моя, - прошептал сангвинар. Все силы уходили, чтобы не упасть на колени перед воплощением Тьмы. А ведь так близка была победа в мире, где не ступала ещё волчья лапа... Что ж, Волк своё дело сделал. Они справятся дальше и сами. Может, Мортимер ещё жив. А следом спустился свет. Уже знакомое ощущение, говорившее о том, что он умирает, но мир живых не отпускает его. Темновласка как проводник Воли Господа подняла его на ноги. Умершего дважды. Господи, говорят, ты любишь троицу? Он отразил ещё одну атаку. Вспыхнул ещё раз красный демонический огонёк, загорелся подвластный верной руке их аналитика в чёрном теле. Буквально чёрном. И всё?.. 6 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 30 719 11 августа, 2019 Такая заносчивость, такое высокомерие - пожалуй, впервые в жизни Беатрис в полной мере ощутила черную, настоящую ненависть, тяжелым камнем ложащуюся на сердце, чтобы через миг полыхнуть пожаром, способным пожрать весь мир в своем огне, заставляющим кровь кипеть от праведного гнева. Харрингтон должен был ответить за все, им содеянное, здесь и сейчас. За все жертвы, колосьями под серпом ложившимся в основание чудовищного плана. За всю любовь, что сменилась горем потери. За матерей, чье самопожертвование не смогло спасти их детей. За лишь чудом и божьей волей выжившего Донато. Осознание, что виновник всех этих смертей здесь, рядом, в пределах досягаемости, гулко стучалось в виски, требуя куда более личного, близкого контакта, Беатрис хотела ощутить, увидеть смерть этой твари из первых рядов, не на расстоянии пистолетного выстрела и потому рванулась вперед, текучим, почти неуловимым движением меняя пистолет на меч, что отдал ей Мортимер. Ангельский клинок лег в руку так легко и непринужденно, будто Беатрис родилась с ним и, пусть первый удар был с небрежной легкостью парирован, девушку это не обескуражило ни капли, шипя рассерженной рысью, но сохраняя благоразумие, не давая ярости туманить рассудок, она приготовилась к новой атаке, как вдруг Харрингтон зашатался и рухнул, настигнутый магией крови Рафаля. Беатрис немедленно воспользовалась слабостью противника, даже тени мысли о том, что это не благородный поступок, у нее не возникло. Не с этим противником. Не когда на кону весь мир и его жители. Экзорцистка не оставила Харрингтону ни единого шанса и застыла над его телом, тяжело дыша. Все кончилось? Как оказалось, нет. Тела вдруг забурлили знакомой черной жижей и, раньше чем кто-нибудь смог опомниться, слились в новую сущность. Бой начинался по новой и Беатрис, яростный порыв которой накатил и угас, снова взялась за архангельский пистолет. Снова сверкали и грозно звенели клинки, снова сердце Беатрис холодело от страха за Мортимера и Рафаля, схлестнувшихся с новым, невероятно грозным и сильным противником. Боже, да он еще и мог копировать себя! "Сражайся", - напомнила себе Беатрис, усилием воли заставляя руки не дрожать. Они победят и этого...рыцаря Тьмы. Вместе. А потом, как-то вдруг, случилось жуткое. Сначала Мортимер, а спустя несколько секунд и Рафаль оказались насквозь пронзены враждебными клинками. Беатрис показалось, что у нее из груди вырвали сердце, она видела, понимала, что раны смертельны. "Нет, только не они. Только не он! Не позволю!". С этим мысленным криком и сдавленным, глухо донесшимся через шлем рыданием, Беатрис пролила целительный свет на...Рафаля. Он был ближе, он еще стоял. Дар отозвался, как и в прошлый раз, неохотно, она уже почти полностью исчерпала тот незримый колодец, дававший ей силы пользоваться святой магией, но отозвался. И благодать снизошла на воина Господа, исцеляя его раны и вдохновляя на продолжение битвы во имя Его. Эти действия не остались незамеченными и уже самой Беатрис пришлось спешно уклоняться от атаки на нее, но темная фигура вдруг задрожала и рассыпалась быстро испарившейся маслянистой жидкостью - вместе со смертью оригинального Рыцаря Тьмы умерли и его копии. Тело самого Рыцаря, впрочем, исчезать не спешило, лишь через десяток секунд составлявшая его Тьма забурлила и испарилась, открывая вид на доктора Харрингтона, бледного и нагого, как в час своего рождения. Тело его было покрыто ранами и ожогами, но он еще дышал, тяжело, хрипло, неровно. Жить ему оставалось недолго и он сам понимал это, когда взглянул на подходившего к нему Рафаля. И в темных, снова обретших цвет и зрачок глазах, мелькнуло вдруг что-то...человеческое. - Эта Тьма...она не противопоставление Свету...это его отрицание...порожденное из запредельной ненависти, создавшей пустоту, в которой Света быть не может. Я...я почувствовал это, когда наши разумы слились, когда я....разбудил ее. Нельзя...было...я...ошибся...Мэри...прости...я дождусь тебя...там... С тихим вздохом Кинан Харрингтон, Инани, Дитя Пустоты, умер. На этот раз окончательно. Не успев пояснить, зачем ему понадобилось говорить хоть что-нибудь своим врагам. Была ли у него душа? И если да, какой путь ей предстоял? На эти вопросы ответ знал, наверное, только Он. Беатрис, тем временем, склонилась к Мортимеру, сняла с него шлем и, ласково коснувшись бледной щеки ладонью, снова, наперекор скребущей пустоте в груди, заставила себя пролить на любимого целительный свет. Перед глазами все помутилось, в голове зазвенело, но, каким-то образом, экзорцистка удержалась и не потеряла сознания, хоть и навалилась на плечи, пригибая к земле, чудовищная по своей силе усталость. Хотелось лечь, растянуться рядом с Мортимером на мраморных плитах и безучастно смотреть вверх, на вновь поголубевшее небо. Вместо этого Беатрис выпрямилась и вернулась к телу Харрингтона, посмотрела на Рафаля. - Надо отрубить ему голову. И сжечь тело тоже не помешает. На всякий случай. Не верилось, что они победили, что это все, Тьма изгнана, Кинан убит, Мэри пленена и получит по заслугам. Сполна. Казалось, что сейчас, вот-вот, случится что-то еще. Поэтому, когда закрывшиеся за время боя двери собора снова дрогнули и двинулись в разные стороны, раскрываясь наружу, Беатрис уже даже не удивилась. Лишь молча потянула из кобуры пистолет. Однако, уверенно шагавшая навстречу людям женщина не выказывала враждебных намерений. Более того, у нее за спиной сияли золотом крылья, сотканные целиком из лучистой энергии. Таким же был и нимб у нее над головой, а аура рассыпала вокруг отзвуки церковных колоколов. Определенно, к ним шла святая. Показать контент Hide Беатрис быстро оглянулась по сторонам и поняла, что вести разговор, похоже, придется им с Рафалем, Мортимер только пришел в себя и был слишком слаб, чтобы встать, то же самое было и с Морин, которой помогали Освальд и Карла. В руке незнакомой дамы было копье, да и сама она была одета пусть и не в ангельский доспех, а вполне добротные стальные латы с кольчужной оплеткой, Беатрис отчего-то не сомневалась. что по прочности они не уступают ее собственным доспехам. - Вы молодцы. Все вы. Справились и изгнали Тьму из Нового Иерусалима, - по английски, но с мягким акцентом, выдающем в ней уроженку Франции, произнесла женщина, голосом, который Рафаль немедленно узнал бы, ведь слышал его не далее как несколько минут назад. И тепло улыбнулась всем. - Но где мои манеры, простите. Меня зовут Кристэль Солейн. Господь послал меня сказать вам спасибо. От его Имени от всех нас, кто не мог появиться здесь. На то были причины, хоть я и не могу их раскрыть, ибо не ведаю их сама. Но могу ответить на иные вопросы, которые вы захотите задать, правда, боюсь, времени на них не так уж и много, скоро мне возвращаться...назад. Но главное вы сделали, теперь в Город смогут попадать отмеченные ангельским Даром и, хоть и осталось множество Искаженных, новых уже не будет. А ангелам на Земле более не нужно будет отказываться от крыльев. Кроме того, бесплодная земля снова обернется садом. Позвольте мне не раскрывать смысл этих слов, но многие в Санктуме и не только будут им рады в свой срок. 3 1 1 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 16 663 11 августа, 2019 Кинан, Инани, доктор Харрингтон, Дитя Пустоты… Чем бы ни было это существо, оно оказалось до боли похоже на человека. Как и человек, тянуло свои любопытные ручки к тому, что трогать не стоило. Играло с тем, что даже не понимают – тем паче, что не может приручить. Воистину – Дитя. Призванное в их мир госпожой Уайт, ею же брошенное, непринятое в Санктуме. Дитя, которое не может оценить последствия. Чудовище, которое стало жертвой равнодушной… Стихии? Нет. Сущности? Чего, что непостижимо даже для пустотной жизни, если, прости, Господи, это жизнью можно назвать. Десятки, если не сотни смертей. Рафаль внимательно запоминал последние слова. Последние слова – это в чём-то святое даже для такого грешника, как доктор Харрингтон. Последние слова – самые важные. То, что оставляет после себя жизнь в последние мгновения. Харрингтон оставлял после себя знания. Крупицы того, что почувствовал, той бесконечности, с которой соприкоснулся его разум. Даже его нечеловеческий разум не смог постичь и подчинить себе Тьму. А последние слова… Последние слова были о Мэри. О жестокой, но любимой второй половине их оккультного тандема. Тандема, в котором даже тогда, в Карии, в их глазах виднелась искренняя любовь. И сейчас он вспоминал её. Совсем как… человек. - Покойтесь с миром, доктор. Исполняя волю дважды своей спасительницы, коротким ударом обезглавил тело последнего их врага. В который раз уже за эти две недели? Скольких он убил? Сколько новых грехов взял на душу? In Gloriam Tuam, Deus*. Они живы. Где-то в близком далеко мистер Вуд рядом со своей невестой. Здесь, не щадя себя Темновласка возвращала к жизни своего возлюбленного. Интересно, взаимны её чувства? Наверняка. Оба молоды, друг друга знают много лет, хороши собою. Какой мужчина не проникся бы чувствами к такой леди? Да ещё и спасительнице. С мечом. И пистолетом под подушкой. - Я снова в неоплатном долгу у тебя, Беатрис, - улыбнулся Рафаль, сдвигая лицевой щиток со своего шлема. На звук открывающихся врат сангвинар плавно повернулся и устало крутанул мечом в руках. Может, хоть теперь что-то хорошее? Он узнал её раньше, чем услышал её голос. Он видел это лицо, эти доспехи, это копьё на портретах. Видел и другие портреты, где она значительно более юная. Эти глаза. Такие же янтарные глаза, как у него. Точнее, его глаза были такими же, как у неё. Волчьи глаза. Глаза Lupus Dei. Он ждал, когда она представится. Безумно ждал подтверждения. Что это так, что это действительно она. Та женщина, которую он так хотел увидеть с момента, когда узнал, что это за Город. Он помнил острое разочарование, когда узнал, что экзорцисты и инквизиторы сюда не попадают. Меня зовут Кристэль Солейн. - Кристэль, - прошептал далёкий потомок. – Тэли. Волк Господень с золотыми крыльями за спиной. Первая Волчица рода Солейн. Каким-то чудом он успокоил безумный ход сердца. Снял шлем. Глубоко поклонился и встал на колено перед святой. - Волк Господень Рафаль Солейн приветствует тебя, Lupus Dei. 5 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Nevrar 21 624 11 августа, 2019 Не всё что Тьма вбирала в себя, гинуло окончательно, воспрянул из-под тени веков Город, и Кинан Харингтон, казалось бы, полностью ею поглощённый, вернулся в своём человеческом обличье, обретя дар и избавление, которое было даровано лишь самой малой части тех, кого она коснулась. И Освальд не слышал его последние слова, что было в них? Какой смысл? Что мелькнуло в его глазах перед смертью? Когда он подошёл ближе с Морин на руках, тот был уже совершенно, окончательно, мёртв и лишён головы. Но тело сжигать им придётся по старинке, его звезда, живой огонёк, сильно устала, и упала в забытье. Жаль что она и брат, не вздохнут, и не встретят этот миг торжества в сознании, и не увидят Божьего чуда, сошедшую до них святую, не услышат её слов. Но он передаст, обязательно передаст. Он бы тоже встал на колени, перед волчицей Господней, но в его положении сделать это было проблематично, а потому он поклонился как смог. И улыбнулся Рафалю в мыслях, когда от сердца отлегло болезненное воспоминание, как его с Мортимером ранили. Встретить своего предка, идеал к которую стремился, и получить от него похвалу, и слова самого Его... Люди умирали и за меньшее. Волку Его, которому едва не пришлось умереть дважды. Хотелось верить, что третий раз смерть подкрадётся к нему нескоро, когда он будет в теплой постели в окружении шаловливых внуков. -Освальд Вуд, и Морин Смит. - Представился он за двоих, для тех самых приличий, хотя, безусловно, их имена она знала. Но, вопросы, ему действительно хотелось задать. -Что теперь будет с Городом? 5 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 30 719 11 августа, 2019 - Я снова в неоплатном долгу у тебя, Беатрис, - улыбнулся Рафаль, сдвигая лицевой щиток со своего шлема. - Что есть долги между друзьями? Лишь выражение приязни, - улыбнулась Беатрис в ответ. И во все глаза уставилась на Кристэль. Ее аура была отмечена тем же Даром, что и у Беатрис, только сияла куда ярче. Коллега. Беатрис склонилась в безукоризненном книксене перед той, что впитала в себя истинный свет и сама стала им. Каким-то чудом он успокоил безумный ход сердца. Снял шлем. Глубоко поклонился и встал на колено перед святой. - Волк Господень Рафаль Солейн приветствует тебя, Lupus Dei. Кристэль мягко улыбнулась, одновременно Рафалю и Беатрис, и, подойдя к своему потомку, ласково коснулась его волос закованной в латную перчатку, но все равно каким-то образом теплой и заботливой ладонью. - Здравствуй, Рафаль. Я рада, что могу увидеть тебя раньше отмеренного срока, что могу сказать, как сильно я тобой горжусь. -Освальд Вуд, и Морин Смит. - Представился он за двоих, для тех самых приличий, хотя, безусловно, их имена она знала. Но, вопросы, ему действительно хотелось задать. -Что теперь будет с Городом? И снова приветственная улыбка озарила лицо святой. - Освальд, Морин, я рада вас видеть. Город все еще остается опасным местом, но постепенно это будет меняться. Как и было задумано изначально, он оживет и наполнится новой жизнью, терпеливо ожидая исполнения своего предназначения. Он будет расти, как растет дитя, с четверенек уверенно поднимаясь на две ноги, расправит плечи-кварталы. Станет местом, где даже, казалось бы, несочетаемое может объединиться в прочный союз, скрепленный любовью, что даст свои плоды в назначенный срок. 6 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Stormcrow 16 663 11 августа, 2019 - Здравствуй, Рафаль. Я рада, что могу увидеть тебя раньше отмеренного срока, что могу сказать, как сильно я тобой горжусь. Что он мог сказать? Что никогда в жизни не мог себе представить этой встречи - но надеялся на неё с первых минут здесь? Что где-то в глубине души всегда жил страх, что его отец был прав, что он действительно "неправильный Солейн"? Так много вопросов хотелось задать. Вопросов личных, столь земных. На какое-то мгновение он действительно почувствовал себя Волком Господним. Справившимся со своим долгом. Будто ласково потрепали по холке, благословляя отдохнуть у Трона. - Кристэль, что будет с попавшими сюда демонами? Угодно Господу Нашему, чтобы они продолжили здесь свою жизнь? Рядом с людьми и ангелами? И кто будет попадать сюда после окончания земного пути? Я слышал разные версии от жителей Города. 6 Цитата Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
