Андерс / Anders

[Cassandra 1 104]

Щелкните по изображению, чтобы перейти на страницу персонажа

“Именно по воле Создателя рождаются маги. Церковь – творение людей, и они же могут её свергнуть”

Awakening: Многие маги ропщут под властью Церкви, и Андерс не исключение. Хотя большинство магов попадает в Круг еще детьми, Андерс был подростком в то время, когда его нашли храмовники: он знал внешний мир и очень хорошо осознавал, что теряет. Для него стены Башни Круга были не более чем темницей. Прирожденный смутьян, Андерс постоянно сбегал из башни, демонстрируя недюжинную изобретательность. Но несмотря на его находчивость и талант, ему никогда не удавалось окончательно отделаться от храмовников. К счастью, Андерс презирает магию крови не меньше, чем Церковь, иначе его бы давным-давно казнили как малефикара. На самом же деле все, чего он хочет, это свобода -- ну, свобода, хорошая еда и симпатичная девушка в объятьях. Это ведь не такая уж и большая просьба, верно?

Dragon Age 2: Андерс – беззаботный маг-бунтарь из «Dragon Age: Начало – Пробуждение» – изменился. Вдохновлённый своим другом, Справедливостью, бороться с Кругом Магов более активно, Андерс согласился стать сосудом для духа Справедливости… после чего осознал, что его злость на Круг превратила Справедливость в демонический дух Мести. Теперь Андерсу приходится ментально и физически бороться, чтобы сохранять контроль над демоном, сидящим в нем… по крайней мере, до тех пор, пока Круг Магов не будет навсегда распущен.

Рассказ-прелюдия к появлению Андерса в Dragon Age 2

Что-то не так с этим светом. Слишком жёлтый. Слишком грубый. И весь он идёт сверху. На секунду я теряюсь: почему это кажется неправильным? Солнце… оно же всегда было здесь, верно? Что же я вспоминаю?

Я вспоминаю верное слово. Тень. Я маг. Я бывал в месте, о котором вспомнил. Это страна туманов и снов. И я прав: свет там иной, он исходит от земли, от стен, не из одного точечного источника. Но я никогда не был там больше, чем просто гостем. Почему она вдруг показалось мне домом?

Чего ещё я не могу вспомнить?

Я сажусь, и свет становится сперва ярче, потом темнее и после выравнивает сияние. Пульсация в моей голове возобновляется, и я, не подумав, призываю дыхание маны, чтобы избавиться от неё. Боль усиливается по мере того, как магическая энергия обволакивает её, успокаивая и охлаждая. Я пытаюсь думать. Начнём с чего-то простого. Моё имя. Как меня зовут?

Я Андерс.

Я Справедливость.

Никогда прежде это не давалось так тяжело.

Внезапно всё возвращается. Голос Справедливости, мой голос, разговор посредством разлагающегося тела, которое он некогда занимал. «Время пришло. Ты показал мне несправедливость, больше которой я не встречал. Достаточно ли у тебя мужества принять мою помощь?»

Я знал, что он предлагает.

Чтобы остаться в царстве смертных, ему необходим сосуд, тело, которое он займёт до самой смерти, а не просто труп, который в любом случае будет гнить. Если бы я предоставил ему это, он бы дал мне всё, чем владел, чем был. Вместе мы могли бы превратить Тедас в мир, где правит справедливость, а не страх.

Мир без Круга. Без храмовников. Мир, в котором маги могут учиться обращаться со своим даром и при этом возвращаться на ночь домой. В котором ни одной матери не придётся прятать своё дитя… или потерять его из-за страха соседей. В котором магия считается даром Создателя, а не проклятием, как сейчас.

Это почти невозможно представить. Круг, храмовники – всё это формировало мою жизнь. Мне было не больше двенадцати, когда они пришли за мной. Моя мать плакала, когда они надевали кандалы на мои запястья, но отец был рад моему уходу. Он боялся со времён того огня в амбаре. Боялся не просто того, что я могу совершить, – боялся меня, боялся, что моя магия – это наказание за какие бы то ни было мелкие грешки, к которому, как ему казалось, его семью приговорил сам Создатель.

Я всегда знал, что не покорюсь. Я бы не стал тем, чем они хотели, – покладистым, покорным, виноватым. Но до Справедливости я был один. Я никогда не думал больше, чем о своём собственном побеге: где я должен спрятаться? Как скоро они найдут меня?

Сейчас эти мысли вызывают у меня отвращение. Почему столь многие должны жить так, как я жить не хочу? Почему Круг Магов должен существовать? Только потому, что так всегда было, потому, что те, кто читал слова Андрасте, извратили их, заявив, что маги должны стать пленниками? Почему никогда не было революции?

– Он на грани, – голос, приближается. Кто-то, кого я знаю. Серый Страж.

– Что, во имя Создателя, с ним случилось? – их двое. Этого я не знаю.

– Он слетел с катушек. Его глаза засияли… Его проклятая кожа расползлась, и было похоже, что у него внутри пылает огонь. Бредил… нёс что-то про несправедливость, про революцию. Думал, придётся прикончить гада как бешенного пса, а потом он просто рухнул.

– Чёртовы маги.

Я силюсь встать, открыть глаза и встретить их как мужчина, а не как пережёванная куча гарлокской блевотины, которой я себя ощущаю. Теперь я их вижу. Это Ролан; как же иначе. Цена, которую мне пришлось заплатить за щедрость Серых Стражей, вырвавших меня прямо их рук храмовников. Он был одним из них, пока его местную Церковь не разорили порождения тьмы и он не почувствовал, что должен стать Стражем. Никто никогда не говорил, что сделка расторгнута, но, как только храмовники перестали протестовать, Ролан явился к Стражам, и с тех пор нас на каждое задание отправляли вместе. Ясное дело, что храмовники прислали его присматривать за мной.

И что толкнуло меня заключить сделку со Справедливостью там, где он мог это видеть?

Он попадает в моё поле зрения, и я жалею о своём неудачном подборе слов, потому что что-то шевелится внутри меня, и я гадаю, насколько тяжело Справедливости направлять свою волю через тело, по-прежнему занимаемое разумом владельца. Но это бессмысленный вопрос, так как его мысли теперь мои, и он сам – это я, и я больше не уверен, о чём именно спрашивал.

Ролан стоит прямо передо мной, и белый грифон на его нагруднике сливается в моих глазах с пламенным мечом цвета стали на броне его спутника, и я знаю с чёткой уверенностью, что Ролан предал меня.

– Стражи согласились, что мы не можем укрывать одержимого, – говорит он гнусавым голосом, дрожащим от самодовольства, и больше мне ничего не нужно слышать. Он натравил храмовников на меня, на нас, и это именно то, чего мы ждали.

Я не вижу себя во время изменения – лишь отражение в их глазах и звуки их криков. Я резко выпрямляю руку, и сильверит не столько ломается, сколько взрывается брызгами расплавленного металла. Пламенный меч тает, стекает по груди храмовника, и я посылаю волну пламени, испепеляющую его лицо, оставляя лишь череп, горячий до тления. Горят деревья… палатка… всё вокруг.

Ролан всё ещё стоит, и я чую лириум, который он выпил, что и защитило его от взрыва. Но он испуган. Я вижу, как дрожит его щит, и знаю, что он едва сдерживается, чтобы не убежать, и мне приходит мысль: «Чем же я стал?», ведь я видел, как он встречает маток и одержимых без страха.

И затем его меч останавливается на уровне моей груди, и я не препятствую ему, ведь это лишь сталь, неспособная повредить мне – я больше не один из смертных. И когда меч тонет по самую рукоять в моей плоти, не вызывая никакой реакции, он сдаётся. Он разворачивается и бежит, а я сзади, схватив его за шею, отрываю ему голову – никакой магии, только я, кем бы я теперь ни был. Его кровь попадает в мой открытый рот, на вкус она напоминает вино с мёдом, и тепло расползается по моему телу.

Он ненавидел меня, и теперь он мёртв. Он боялся меня, и теперь он мёртв. Он охотился на меня, и теперь он мёртв.

Они все умрут. Каждый храмовник, каждая сестра, которая встанет на пути нашей свободы, сдохнет в агонии, и их гибель придаст нам сил. Мы добьёмся справедливости. Мы отомстим.

И вдруг я в одиночестве стою в горящем лесу, окружённый телами храмовников и Стражей. Их так много, а я и не знал, что они были здесь. Не знал даже, что убил их, но доказательства этого вокруг меня. Не последствия битвы, как я её понимал, но место кровавой бойни, полное оторванных конечностей и растерзанной и пожёванной плоти.

Это не справедливость. Это не тот дух, который был моим другом, самим мной. Чем же он стал? Чем я стал? Нам нужно убираться отсюда. Для меня больше нет места в рядах Серых Стражей.

Есть ли для меня теперь место хоть где-нибудь?

Переведено by

TiRTo & IMK team

- Персонажа "породил" Дэвид Гэйдер, в Dragon Age II его "усыновила" Дженнифер Хеплер.

- Андерса в Dragon Age: Awakening озвучил Greg Ellis, в Dragon Age 2 - Adam Howden.

- Это интересно: Андерс, по словам его "папы" Дэвида Гэйдера, это не имя собственное, а прозвище, которое он то ли получил то ли сам себе выбрал по той простой причине, что его родители были из Андерфелса.

Изменено 25 октября, 2012 пользователем Хаархус

[Jeina 4 620]

Но то, что это в душах игроков, складывается в гаденьку картину, не отменяет того, что Андерс как мог пытался защитить Хоуков от своего поступка.

В том-то дело, что не вижу я, как он пытается защитить Хоуков. В той ситуации незнание для меня еще хуже знания. А манипулирование друзьями я вообще не могу рассматривать как защиту.

Изменено 6 июня, 2012 пользователем Jeina

[Nethalf 5 345]

И ещё раз, в сам поступок он не впутывал, он просил о помощи в отдельных заданиях, как всегда Хоука все просят. Он не просил помочь взорвать церковь. В чем заключается защита, я уже написала. Если вы лично не считаете это защитой, это не значит, что оно защитой не является.

Ну мне-то об этом не надо рассказывать, да? "В отдельных заданиях", гыгы. В вашем примере: близкому не рассказывают о тяжелой болезни - да, это обман ради защиты. Но в этом случае обманывающий никаким образом не связан с болезнью близкого. В случае с Хоуком - Хоук именно связан. Причем тут отдельные задания? Чтобы его оправдать, вы включаете демагогию - вводите лишнюю сущность (эти самые "отдельные задания"), утрируете ("он же не позвал Хоука взрывать церковь"). Между тем, реакция Хоука на все это - именно возмущение. Что говорит о том, что Хоук воспринимает ситуацию именно в целом, а не кусками.

Это лично вы считаете, что он этой фразой просто прикрывается, и точно так же можно сказать, что он действительно хотел защитить.

Я как акын - что вижу, то пою. Если он хочет защитить нас от ответственности - то отступит после первого же намека на отказ. Так поступил бы человек, действительно пытающийся защитить друга от ответственности. А он нам истерику закатывает. Значит, вовлечение Хоука в дело для него важнее защиты Хоука от этого же дела.

[alla-n 1 933]

В том-то дело, что не вижу я, как он пытается защитить Хоуков. В той ситуации незнание для меня еще хуже знания. А манипулирование друзьями я вообще не могу рассматривать как защиту.

А для моих Хоуков наоборот. Для них важно, что он не сказал. Потому что мне было бы очень тяжело принять это решение. И для моих Хоуков это не является плохим поступком, а является именно защитой. В чем защита, я уже, ну, раз десять написала. Не дать возможность Хоукам принять участия в самом поступке - это и есть та самая защита. И не заставлять их мучиться выбором.

"В отдельных заданиях", гыгы. В вашем примере: близкому не рассказывают о тяжелой болезни - да, это обман ради защиты. Но в этом случае обманывающий никаким образом не связан с болезнью близкого. В случае с Хоуком - Хоук именно связан. Причем тут отдельные задания? Чтобы его оправдать, вы включаете демагогию - вводите лишнюю сущность (эти самые "отдельные задания"), утрируете ("он же не позвал Хоука взрывать церковь"). Между тем, реакция Хоука на все это - именно возмущение. Что говорит о том, что Хоук воспринимает ситуацию именно в целом, а не кусками.

И ещё раз. Хоуки могут возмущаться сколько угодно и даже имеют на это право. Только это не отменяет того факта, что он мог хотеть защитить Хоуков от принятия решения. В чем заключается защита, я написала подробно до этого. Дать возможность человеку спокойно жить, пока тот страшный момент не наступит, и дать возможность Хоукам свалить всю вину на Андерса, даже если совесть мучить будет.

Если он хочет защитить нас от ответственности - то отступит после первого же намека на отказ. Так поступил бы человек, действительно пытающийся защитить друга от ответственности. А он нам истерику закатывает. Значит, вовлечение Хоука в дело для него важнее защиты Хоука от этого же дела.

И ведь на это я уже тоже отвечала. Если Андерс полностью уверен в поддержке Хоук, ему было бы намного проще попросить помощи во всем, в том числе и в самом взрыве. Но он не просит этой помощи, потому что это хуже и страшнее, чем даже попытка помешать. Защита незнанием. Не идеальная, ему бы хотелось, чтобы его поддержали и помогли, обычные человеческие чувства, но в случае выбора, дать ли возможность Хоуку, готовому помочь влезть в это дело и разделить с ним ответственность, он выбирает взять ответственность только на себя.

Изменено 6 июня, 2012 пользователем alla-n

[Эвглена 618]

А по мне, мерзкая истерика - свидетельство о том, что манипулятор из него плохой, что слова и методы убеждения он не продумал. И сильно рисковал получить в глаз или ответ: "отвали дорогой, я тебя не люблю!"

И потом, вот вопрос зачем ему вмешивать Хоука? Ответ "чтобы подложить Хоуку свинью, потому что у Андерса такая сволочная природа" не предлагать.

[Jeina 4 620]

А для моих Хоуков наоборот. Для них важно, что он не сказал. Потому что мне было бы очень тяжело принять это решение. И для моих Хоуков это не является плохим поступком, а является именно защитой. В чем защита, я уже, ну, раз десять написала. Не дать возможность Хоукам принять участия в самом поступке - это и есть та самая защита. И не заставлять их мучиться выбором.

Потому и написала, что "я не вижу". Для меня - это никакая не защита. Хотя если бы отказ он воспринимал нормально, впечатление от его поступка было бы получше.

[Kitarlis 310]

Не дать возможность Хоукам принять участия в самом поступке - это и есть та самая защита. И не заставлять их мучиться выбором.

Конечно, заставлять потом Хоуков стоять перед выбором, казнить/не казнить друга/любимого куда как лучше.

[Jeina 4 620]

И потом, вот вопрос зачем ему вмешивать Хоука? Ответ "чтобы подложить Хоуку свинью, потому что у Андерса такая сволочная природа" не предлагать.

Ну, с помощью Хоуков осуществить план Андерса все-таки легче) Он же не знает наверняка, получится у него или нет. Да и безопаснее это.

Изменено 6 июня, 2012 пользователем Jeina

[alla-n 1 933]

Конечно, заставлять потом Хоуков стоять перед выбором, казнить/не казнить друга/любимого куда как лучше.

А Андерс ясновидец? Откуда он вообще мог знать, что этот выбор Хоукам доверят. Я, когда первый раз играла, была уверена, что его после признания на месте растерзают. Он о своей судьбе мог думать тоже самое.

Изменено 6 июня, 2012 пользователем alla-n

[Шершень 4 454]

Конечно, заставлять потом Хоуков стоять перед выбором, казнить/не казнить друга/любимого куда как лучше.

Если бы он сразу сказал, то выбор был бы тот же. "Мередит, отступник задумал взорвать Церковь". Он и не мог рисковать ради Идеи.

Он о своей судьбе мог думать тоже самое.

Мне кажется, он и думал. Даже знал и признавал, что заслуживает смерти. Его поведение, мне кажется, даёт понять.

[Эльми 1 024]

Не дать возможность Хоукам принять участия в самом поступке - это и есть та самая защита. И не заставлять их мучиться выбором.

Защита - это пойти и насобирать всё самому в конце концов селитры он бы сам наделал за три года целый воз. Тут он либо полагается на Хоук, которая/ый во всём поддержит, либо получает "Я тебе припомню этот шантаж, идём собирать", либо Хоук получает вопль "Ты меня не любишь!" многим, наверное, хотелось ответить - Сейчас как-то да, не очень, либо Хоук отказывается и Андерс сваливает. Также обман ради защиты - это придумать, КАК отвлечь Эльтину Хоуком, чтоб ни Хоук, ни Эльтина ничего не поняли. В конце концов не говорить про отвлечение, а просто попросить спросить что-то ооочоень важное, тк "я сам не могу, я отступник" и всё такое. Всё имхо, но вот так в его случае я вижу ту самую защиту.

[Kitarlis 310]

А Андерс ясновидец? Откуда он вообще мог знать, что этот выбор Хоукам доверят. Я, когда первый раз играла, была уверена, что его после признания на месте растерзают. Он о своей судьбе мог думать тоже самое.

То есть, взрывая церковь на глазах у Хоуков, когда они пытались всеми лапами растащить Мередит и Орсино по углам, он ни разу не догадывался, что Хоук не будет стоять в сторонке, ожидая, пока решится его (Андерса) судьба? Ну, в таком случае он просто-таки первый номинант премии Мистер Наивняк.

[alla-n 1 933]

Защита - это пойти и насобирать всё самому в конце концов селитры он бы сам наделал за три года целый воз. Тут он либо полагается на Хоук, которая/ый во всём поддержит, либо получает "Я тебе припомню этот шантаж, идём собирать", либо Хоук получает вопль "Ты меня не любишь!" многим, наверное, хотелось ответить - Сейчас как-то да, не очень, либо Хоук отказывается и Андерс сваливает. Также обман ради защиты - это придумать, КАК отвлечь Эльтину Хоуком, чтоб ни Хоук, ни Эльтина ничего не поняли. В конце концов не говорить про отвлечение, а просто попросить спросить что-то ооочоень важное, тк "я сам не могу, я отступник" и всё такое. Всё имхо, но вот так в его случае я вижу ту самую защиту.

А вот это все как раз и говорит о том, что Андерс не слишком хороший манипулятор. Манипулятор бы все это продумал. В том числе момент с Эльтиной. Он в отчаянии. С одной стороны ему нужно сделать то, что сам считает страшным поступком, с другой стороны вроде как нужна помощь, с третьей стороны друга впутывать не стоит, с четвертой, он живет с пониманием того, что поступит как монстр и скоро умрет. Если смешать все это то получаем и объяснение истерики, и нелогичность действий. Он сам не уверен, что имеет права на этот поступок, пытается убедить себя в том, что нужно поступить именно так, это тяжело, и это выливается в истерику на Хоуков, когда те не соглашаются помочь. Он и сам-то в себе не уверен, а ещё и друг в него не верит. Все эти моменты отличная возможность для того, чтобы возненавидеть персонажа, или постараться понять. Каждый выбирает то, что ему ближе.

То есть, взрывая церковь на глазах у Хоуков, когда они пытались всеми лапами растащить Мередит и Орсино по углам, он ни разу не догадывался, что Хоук не будет стоять в сторонке, ожидая, пока решится его (Андерса) судьба? Ну, в таком случае он просто-таки первый номинант премии Мистер Наивняк.

Он никогда не просил его спасать, он готов умереть. И свой поступок он сам считает настолько ужасным, что не верит в то, что даже лучший друг или любимый человек после этого будет его защищать. Это видно по реакции, когда сохраняешь ему жизнь. Он не ожидал этого.

Изменено 6 июня, 2012 пользователем alla-n

[Эвглена 618]

Ну, с помощью Хоуков осуществить план Андерса все-таки легче) Он же не знает наверняка, получится у него или нет. Да и безопаснее это.

Ну, скажем, искать серу и селитру действительно безопаснее. Но вот отвлечь старушку можно и без вмешательства Хоука, кроме того, вмешательство Хоука только добавляет проблем, чему свидетельство неприятный диалог. Человек со стороны был бы в состоянии с этим справиться, и точно никаких вопросов бы задавать не стал бы. Если ложь про серу и селитру еще как-то прокатила (три ха, только не со мной), то просьба помочь со старушкой, вообще все расставила на места.

Вот, у меня есть версия, что ему страшно и тяжело это делать, что ему приходится преодолевать себя. а договоренность с Хоуком вроде как обязывает его довести дело до конца. То есть уже стыдно не прийти в условленное место, уже придется туда идти, уже сложнее найти себе отговорку.

Ну, еще одна версия, я ее приводила выше: двойственное желание чтобы друг догадался и заставил (не уговорил, не упросил) его отказаться, вопреки его желанию, тем более, что он дает достаточно много сведений для того, чтобы догадаться, что затевается что-то нехорошее.

Я не вижу причин по которым у него был бы интерес вмешивать Хоука в это дело из практических соображений. Но, я думаю, его состояние, его чувства вполне являются объяснением того, что ему тяжело оценивать эту ситуацию адекватно.

[Kitarlis 310]

Он никогда не просил его спасать, он готов умереть. И свой поступок он сам считает настолько ужасным, что не верит в то, что даже лучший друг или любимый человек после этого будет его защищать. Это видно по реакции, когда сохраняешь ему жизнь. Он не ожидал этого.

Почему бы ему не подумать, что в этот момент будет чувствовать друг и любимый человек? Не что он предпримет, а что вот именно будет чувствовать. Но, разумеется, это же ведь так весело, понимать, что тебя предали и обманули. От этого же защищать не надо.

[alla-n 1 933]

Почему бы ему не подумать, что в этот момент будет чувствовать друг и любимый человек? Не что он предпримет, а что вот именно будет чувствовать. Но, разумеется, это же ведь так весело, понимать, что тебя предали и обманули. От этого же защищать не надо.

А он об этом думает, это показано в его диалоге с Хоук после помощи. Или это только в случае романа, не помню. Он знает как тяжело будет Хоук и он считает себя в этом виноватым. Но у него нет выбора. В данном случае, возможность дать магам шанс на свободу важнее и его собственной жизни, которую он готов ради этого отдать и чувств Хоуков. И это действительно важнее. И там выше хорошо написано насчет состояния самого Андерса. Игроки возмущаются тем, как будет тяжело Хокам, но почему-то забывают о том, как все это время было тяжело Андерсу, и что странно было бы ожидать от него в той ситуации абсолютно адекватной реакции и поступков. А защищать от всего надо, в идеальном варианте, просто у него нет возможности защитить от всего, и он делает ровно столько, сколько сил у него есть.

Изменено 6 июня, 2012 пользователем alla-n

[Kitarlis 310]

Он знает как тяжело будет Хоук и он считает себя в этом виноватым. Но у него нет выбора.

Нет выбора не втягивать во все это Хоуков? Вы серьезно?

[alla-n 1 933]

Нет выбора не втягивать во все это Хоуков? Вы серьезно?

Раз мы пошли по второму кругу одних и тех же вопросов, перепошу сюда то, что уже писала, там есть ответ на этот вопрос.

Он в отчаянии. С одной стороны ему нужно сделать то, что сам считает страшным поступком, с другой стороны вроде как нужна помощь, с третьей стороны друга впутывать не стоит, с четвертой, он живет с пониманием того, что поступит как монстр и скоро умрет. Если смешать все это то получаем и объяснение истерики, и нелогичность действий. Он сам не уверен, что имеет права на этот поступок, пытается убедить себя в том, что нужно поступить именно так, это тяжело, и это выливается в истерику на Хоуков, когда те не соглашаются помочь. Он и сам-то в себе не уверен, а ещё и друг в него не верит. Все эти моменты отличная возможность для того, чтобы возненавидеть персонажа, или постараться понять. Каждый выбирает то, что ему ближе.

А выше ответ Эвглены, тоже как ответ на ваш вопрос.

Изменено 6 июня, 2012 пользователем alla-n

[Kitarlis 310]

Раз мы пошли по второму кругу одних и тех же вопросов, перепошу сюда то, что уже писала, там есть ответ на этот вопрос.

....

А выше ответ Эвглены, тоже как ответ на ваш вопрос.

Да-да, я читала. Но все эти "он думал", "он считал", "он опасался" не ответ на вопрос. Реально выбор у него был. Он есть всегда. Просто кто-то выбирает более тернистый путь, а кто-то - более извилистый.

[alla-n 1 933]

Да-да, я читала. Но все эти "он думал", "он считал", "он опасался" не ответ на вопрос. Реально выбор у него был. Он есть всегда. Просто кто-то выбирает более тернистый путь, а кто-то - более извилистый.

А кому-то приходится метаться между совестью и необходимостью действовать, между даром целителя и одержимостью духом, между любовью/дружбой и своим выбором. Кому-то приходится переступить в себе через все человеческое, кому-то может быть страшно от того, что ему предстоит сделать, и даже может быть страшно из-за того, что скоро придется умереть. Ему очень тяжело и он поступает не идеально, не как самый разумный и сильный в мире человек, но даже при этой слабости он до последнего момента старается отгородить Хоук от вины за поступок. Возможно это даже самооправдание, поверить в то, что Хоук не будет себя винить и все свалит на него. Я это допускаю. И да, идеальнее было бы сделать все самому, но он проявляет эту слабость. Возможно в надежде в последний раз получить поддержку, возможно, ему не хватает решимости, но он это делает не со зла.

Изменено 6 июня, 2012 пользователем alla-n

[Kitarlis 310]

Если бы он еще это и со зла делал, то был бы вообще полный финиш.

Однако утверждать, что Андерс был прав, проворачивая всю свою аферу, я бы не стала.

[alla-n 1 933]

Отвлеченно напишу, просто о тех эмоциях, которые переживает человек, которому предстоит совершить нечто для себя страшное. Я сейчас не об убийствах и преступлениях, боже упаси, я говорю просто о тяжелых решениях. В такие моменты наступает удивительная узость мышления. Человек видит только то, что надо сделать, все мысли сосредоточены на том дне, когда наступит момент истины. Уже нет возможности беззаботно радоваться и реагировать на шутки, нет возможности отвлечься. Человек становится эгоистичнее, не потому, что хочет причинить боль другому, он просто не может одновременно думать о том страшном моменте и о том, как его поступки воспримут те, кто рядом, просто не хватает сил, все силы выжигает страх и переживания. Иногда человек может реагировать истериками, потому что слова попадают по больному, иногда пытаться просить помощи, но даже не открыто, а намеками или ссорами. Такое поведение нельзя назвать хорошим, но это и не делает человека плохим, это обычные эмоции.

В случае Андерса все эти эмоции надо умножить на десять, если не на сто, потому что ему предстоит действительно страшный поступок. Не стоит ожидать от него, в таком состоянии, абсолютно разумных поступков. Это в игре, кстати, хорошо передано, в изменениях его поведения. И там подчеркивается его психологическое состояние на момент третьей части.

Однако утверждать, что Андерс был прав, проворачивая всю свою аферу, я бы не стала.

Я никогда не говорила, что он прав в том, что попросил помощи Хоук. Наоборот, я всегда говорила, что это единственная его ошибка, не нужно было просить помощи. А говорила я о том, что этот поступок не от внутренней подлости или ещё чего, а просто потому, что он - человек в очень тяжелой ситуации, психологически тяжелой, и что даже в этом состоянии он пытался отгородить Хоук от чувства вины. Вот о чем я говорила.

Изменено 6 июня, 2012 пользователем alla-n

[Jeina 4 620]

Вот, у меня есть версия, что ему страшно и тяжело это делать, что ему приходится преодолевать себя. а договоренность с Хоуком вроде как обязывает его довести дело до конца. То есть уже стыдно не прийти в условленное место, уже придется туда идти, уже сложнее найти себе отговорку.

Ну, еще одна версия, я ее приводила выше: двойственное желание чтобы друг догадался и заставил (не уговорил, не упросил) его отказаться, вопреки его желанию, тем более, что он дает достаточно много сведений для того, чтобы догадаться, что затевается что-то нехорошее.

Что же он тогда так бурно реагирует при отказе?

[Hikaru 19 895]

Это реально та ситуация, где никого ни в чем не переубедить, потому что каждый не просто судит со своей колокольни, но и исходя из личного опыта, воспитания и представлений о персонаже. Мы не можем знать, что подразумевали разработчики, поэтому каждый вкладывает что-то свое не только в Хоука, но и в его спутников.

[illeaillas 5 076]

Что же он тогда так бурно реагирует при отказе?

Он нервничает, такое задумал, как без этого. Он не ожидал, что Хоук ему откажет. Вот и выплеснул весь негатив. Я, будь на его месте, тоже бы обиделась, человеку доверяешь, рассказываешь почти все, ( что не рассказываешь, для его же безопасности и спокойствия делаешь)а этот человек отказывается помогать.

Вот если бы он Хоук вообще ничего не сказал, значит ей не доверяет, а он рассказывает, значит доверяет

Изменено 6 июня, 2012 пользователем illeaillas

[Эвглена 618]

Что же он тогда так бурно реагирует при отказе?

Ну, у маньяков убийства могут быть криком о помощи, и их сознание с одной стороны может проявлять чудеса изворотливости для того, чтобы скрыться от правосудия, и в то же время демонстрировать почерк, складывающий убийства в серию, и указывающий на них.

Андерс одновременно и хочет, чтобы его остановили и сопротивляется этому. А истерика в том тоне, и тем детским лепетом - лишь вершина айсберга той внутренней борьбы, и того стресса, который он испытывает. Просто в тот момент "не хотение быть раскрытым" было чуточку сильнее.

Важно, что его истерика для его дела абсолютно неразумна и даже вредна. Нормальным с его стороны было бы: "не хочешь, как хочешь", и все, больше не касаемся неудобных тем. И больше никаких подозрений. Ну, хорошо, сценарные рельсы, но вот, на мой взгляд, абсолютно нормальной со стороны Хоука была бы реакция: "Дружочек, ты что-то не договариваешь", и между глаз ему, красавцу, любя. Или после истерики недоверие, вплоть до шпионажа. Но нам этого не дают, увы.

Это реально та ситуация, где никого ни в чем не переубедить, потому что каждый не просто судит со своей колокольни, но и исходя из личного опыта, воспитания и представлений о персонаже.

Есть момент, и я о нем уже говорила. Андерса обвиняют, что он псих, очень часто. И это момент, когда он действительно ведет себя как псих. Ну, правда, в этом поступке очень мало рационального и обдуманного, а уж когда истерика - вообще финиш. Но, вот делая нравственную оценку его обману и шантажу, это почему-то совершенно выкидывают из поля зрения, не делая никаких скидок на состояние аффекта, раздвоение личности и прочее.

Изменено 6 июня, 2012 пользователем Эвглена