В гостях у сказки

[Gорыныч 3 797]

автор Ewlar

Возьму я гусли звонкие, яровчатые, да настрою гусли на старинный лад. Заведу старину стародавнюю, бывальщину-не былицу про царя, Кащея, да про отряд смелый.

В царстве три-девятом, в государстве три-десятом, за Золотыми горами и маленьком ручейком, правил царь Балдей. Все в его царстве было хорошо. Реки молочные, берега кисейные, скатерти, там разные, самобранки, и сапоги, как водится, скороходы.

Правил он мудро и справедливо. Никого не обижал. Споры по-чести решал. Да и не было-то особо их, споров этих. Жители царства всегда ходили улыбчивые и при встрече друг с другом кланялись (уважали, то есть). Двери никто никогда не запирал. На чужое не покушался. Да и зачем им чужое, когда дома все, то же самое есть? Чуди разной в том царстве было множество: и домовые, и лешие, и кикиморы, и гномы, и всякой разной другой. Домовые помогали хозяйкам, лешие выводили заблудившихся грибников, а Баба Яга была главной травницей в царстве. И никому она не отказывала в лечении. Короче, счастливы все были.

Только случилась, однажды, беда. Стали доходить до царя слухи, что народ его перестает улыбаться. Запирается по ночам. А чудь совсем пропадает и не показывается.

Задумался Балдей, призвал к себе мудрецов.

- Что скажите, о мудрейшие? Почему стало не ладно в моем царстве?

- Царь-батюшка, - с поклоном ответил самый старейший. – До нас тоже доходят подобные слухи. Только, пока, мы не можем определить, что случилось.

- Плохо! Очень плохо! Думайте, о мудрейшие! – впервые нахмурился царь.

Вышли мудрецы от царя и стали думу думать, как им проблему царскую решить.

- Давайте направим Золотого петушка на разведку. Пусть полетает, посмотрит, что в царстве делается. Почему худоба приключилась. – Высказал мысль один из них.

- Хорошая идея! – поддержал его другой мудрец.

И направились они в башню, где на шпиле сидел Золотой петушок. И обратились мудрецы к нему с просьбой.

- Золотой петушок, сделай милость, полетай по царству, посмотри, что творится. Из-за чего люди более не улыбаются? Из-за чего стали запираться по ночам? Из-за чего чудь ушла, и не хочет показываться?

Встрепенулся петушок, расправил крылья и взмыл ввысь.

Долго он летал, коротко ли, только вернулся с неутешительными вестями. Как узнали мудрецы, что за худоба приключилась в царстве, тут же поспешили к царю.

- Царь-батюшка, беда великая приключилась! Собирается напасть на нас Кощей Бессмертный!

- Худую весть вы принесли мне! – нахмурился царь. – А почему же он так не нападет? Почему подослал таких помощников?

- Царь-батюшка, пока наше царство живет в дружбе и радости, завоевать нас не возможно. Каждый встанет друг за друга! А вот если нас разобщить, если сделать врагами друг с другом, тогда завоевать нас Кащею не составит труда.

- Что же вы можете мне предложить? Как изгнать супостатов и сохранить наше доброе царство?

- Мы думали над этим, царь-батюшка. Надо собрать со всего царства всех самых лучших твоих подданных и направить их на поиски кащеевой смерти. Потому как он, хоть и считается бессмертным, но мы выяснили, что смерть есть его, только неизвестно где!

- Да будет так! – обрадовался Балдей.

И повелел он собрать со всего царства лучших своих подданных. И предстали они пред светлые очи царя.

- Верные мои подданные, великое горе приключилось в нашем царстве! Собирается завоевать его Кащей Бессмертный! Но, пока, мы живем в дружбе, он бессилен, поэтому он направил своих слуг, что бы развращать умы людские, что бы они начали враждовать друг с другом. На вас возлагается ответственная задача – найти смерть кащееву. Есть она, хоть и зовется он Бессмертным. Только не смогли мои мудрецы определить, где она. Вся надежда теперь на вас! Найдите ее и победите супостата. А в помощь я вам даю чудо-печь.

И на двор выехала, пыхтя трубой, печка Бина.

Крепко задумались наши герои. Уж, если мудрейшие мудрецы не знают, где искать смерть кощееву, то что же делать им?

Начали они в путь-дорогу нелегкую собираться.

И решили они пойти к Бабе Яге. Все-таки она долго на свете живет, может, знает, где смерть кощеева?

И направились они в заповедный лес, в заповедную чащу. Где, на краю солнечной полянки, возле ручья, в избушке на курьих ножках, жила главная травница царства Баба Яга. Двери избушки всегда были открыты для посетителей. И сейчас не было исключением.

Взошли наши, усталые и расстроенные путники на полянку, а там... красота! Птички поют, кузнечики в траве цвиркают, мирно журчит ручеек, солнышко ласково пригревает. И стало им спокойно и легко. И, казавшаяся, на первый взгляд, неразрешимая задача, стала вдруг обычной.

Успокоились они. Перестали нервничать. И встали перед избушкой, из которой, в синее небо, не спеша вился дымок.

- Бабушка, выйди, пожалуйста! Выслушай путников!

На крыльцо, вытирая руки о передник, вышла женщина средних лет.

- Ну, что раскричались? Вот и вышла я. Что хотите?

- Бабу... – осеклись путники. - Кхм. Беда в царстве! Пришли мы к тебе за помощью.

И рассказали путники, какой им царь наказ дал. Нахмурилась Яга. Топнула ногой.

- Ах, подлец! Вон что удумал! Будем думать, как беде помочь, и лиходея одолеть! Вы, пока, располагайтесь, отдыхайте, а на заре в путь двинемся.

Биографии

1.Ewlar - Серый волк

2.Ribka - Мавка

3.Hikaru - кикимора Маруся

4.Tiger - Василиса

5.Luckyorange - Федор. Музыкант.

6.Gорыныч - Берегиня

7.Хаархус - кот баюн

8.Эйден Гелсион - Евлампий.

9.Dmitry Shepard - печка Бина

Боевая система

кубикобросатель. Комната - Сказка

боевая система

Основные правила боя

Ходы

1.на царском дворе

2. В лесной избушке

3. Бой с крысами

4. Реванш крыс

5. В гостях у Василисы.

6. Первый зараженный.

7. лечение Маруси.

8. Прощание с Василисой. Подсказка.

9. Встреча со Странницей

10. Бой со Странницей.

11. Подарок Странницы

12. Ура! Море!

13

14. бой с волкодлаком

15. к лабиринту

16. в лабиринте

17. дорога к звездочету

18. вход в башню

19. У заветного дуба.

20. Встреча с Лютым

21. Бой с Лютым

22. Возле замка.

23. Бой с Кащеем. Победа.

Изменено 21 июля, 2013 пользователем Gорыныч

[Gорыныч 3 797]

Мастерский эпилог.

Не долго оставались наши герои на развалинах замка. Дождались, пока волк оправится, и в путь обратный двинулись.

Замок кащеев лежал в руинах. Сада с людьми-деревьями не было. Лишь, кое-где, из-под земли торчали сухие корни. Даже сама местность перед замком, неуловимо изменилась. Улыбнулась Милавна, чувствуя, как возвращается жизнь в эти пустые земли.

Двигались, на этот раз, они споро. Не надо было оглядываться назад, ждать за каждым поворотом ловушки.

А, как достигли ближайшей речушки, тут и распрощалась мавка с ними, приглашая весной хороводы водить. Помахали друзья ей вслед, и дальше двинулись в путь.

Вскоре, достигли они башни Звездочета. Маришка с радостным визгом выбежала навстречу, она же так просила, чтобы чудной отряд обязательно навестил их на обратном пути. Звездочёт тоже обрадовалась гостям, только куда более сдержано. Сначала её встревожило отсутствие мавки, знала ведь, что путники отнюдь не на прогулку собирались. Но друзья её тут же успокоили, заверив, что с речной девой всё в порядке, просто к своим ушла, пора ей. Хозяйки башни оценили превращение домовихи Нафани в прекрасную девицу, но, чудеса в последнее время случались часто, потому удивлялись они не сильно и не долго. Маришка быстро собрала на стол, надеясь на скорый и интересный рассказ о приключениях. Бабуля предложила погостить у них хоть пару-тройку дней, на что путники благодарно согласились.

Три дня пролетели незаметно. За отдых и угощение, бодрые и счастливые после победы над Кащеем путники, отблагодарили хозяев множеством интересных историй, песнями, под аккомпанемент барда-Фёдора, шумным весельем. Маришка, открыв рот, слушала забавные рассказы красавца-богатыря, замысловатые – Быстрохвата, сдержанные – Василисы, немного мрачные, но всегда интересные – Силуяна, про чудеса природные - берегини Милавны, даже молчаливая и задумчивая Бина выдала несколько поучительных легенд, после которых, преображённая Нафаня, спела красивую, но грустную песню о любви и смерти, всё это сопровождалось незабываемыми комментариями озорницы Маруси, умевшей становиться серьёзной и рассудительной под стать моменту. Особенное счастье Маришка испытала, когда Василиса, которой она втайне восхищалась, (А что? Она сильная, красивая, самостоятельная, смелая!) согласилась дать ей несколько уроков стрельбы из лука. У ученицы звездочёта мало что получалось, это же не карты звёздные читать, но лучница оказалась терпеливой, и через какое-то время Маришке даже удалось попасть в набитый соломой мешок, установленный в качестве мишени. Когда отряд собрался в путь, чувствительная девица украдкой глотала слёзы. Маришка даже не пошла провожать их до пещеры Селины, боясь разрыдаться. Бабуля, как могла, успокаивала ученицу, но юному сердцу требовалось просто пережить горечь расставания. Они обе ещё долго будут вспоминать чудной отряд с грустью и навсегда сохранят радостные воспоминания от этой встречи.

Ведьма встретила их без настороженности. Поклонившись отряду, она одарила Фёдора и Милавну приветливой улыбкой – приятно, когда твои усилия приносят пользу и делают кого-то счастливыми. То, что Волк теперь держался ближе к лучнице, тоже не укрылось от внимательного взгляда. Селина улыбнулась и им с Василисой. В тот визит в её пещеру молчаливый и угрюмый Силуян напомнил ей старшего брата – Яромира. Не внешне, но в нём чувствовалась та же надёжность, уверенность в собственных силах и преданность долгу. Наверное, поэтому Селина неосознанно желала ему счастья немного больше чем остальным. Ведьму ничего не связывало с отрядом, кроме тайны живой и мёртвой воды, о которой Серый Волк обещал молчать, поэтому, говорить особо было не о чем, и путешественники долго здесь не задержались. Когда печь решила остаться с ней, потому что «дело есть», Селина ощутила лишь какое-то радостное любопытство – тревоги не было…

Попрощался отряд с Биной-Мортаной и Нафаней, да далее отправился, надеясь, что у портовой деревушки те их всё же нагонят. Очень уж хотелось всем вместе в родные края вернуться.

***

- Ваше величество! Ну, зачем вам это опять? - Нерей кружил вокруг царя, отдающего последние распоряжения конюхам и возничим.

У дворца стояли три украшенных перламутром, драгоценными камнями и позолотой кареты для торжественных подводных выездов. Каждая из них была запряжена восьмёркой самых резвых ездовых морских коньков.

- Что – это? - спросил Главк, нервно дёрнув хвостом.

Нерей потупил взор, вздохнул и ответил:

- Вы же знаете о чём я.

- Понятия не имею! – фыркнул царь. – Говори уже!

- Ваше величество, - пожилой тритон помялся, но, заметив, что государь теряет терпение, выпалил:

- Главк, девица ясно дала понять, что не хочет быть твоей царицей. Негоже царю так навязываться. Что подданные подумают? Совсем государь голову потерял, как править-то станет?

- При чём тут Милавна? – искренне удивился царь. – Нет, конечно же, причём, только совсем иначе, - он одарил Нерея снисходительной улыбкой и продолжил:

- О подданных и думаю, о государстве морском. Героям помогать надобно, чем возможно. Они же Кащея победили! Нас всех от его чёрной власти спасли! Мой долг, как правителя им почести воздать и к родным берегам быстрой и лёгкой дорогой доставить, - Главк указал рукой на готовые к путешествию кареты. – Едешь, нет?

- Ещё раз взглянуть на победителей? – оживился Нерей. – А давайте, ваше величество!

Шли путешественники вдоль берега от пещеры Селины к ближайшему порту, нанять корабль и двинуться дальше по воде. Тут забурлило море, вспенились волны, и явился перед ними Главк в полном блеске своего царского величия, окружённый крепкими тритонами-охранниками с серебряными хвостами, поблёскивающими в свете солнца.

Поприветствовал Морской царь победителей, поблагодарил от всего государства подводного и от себя лично за избавление от злодея и предложил помощь в дороге дальней. Кареты, запряженные чудесными морскими коньками, должны были вмиг домчать героев к родным берегам. И никаких гигантских волн, лабиринтов и кракенов на пути!

С радостью согласились путники – всем домой поскорее хотелось и без лишних трудностей. Разместились в роскошных каретах, и помчали их коньки по просторам подводным с невиданной скоростью, аж дух захватывало. Быстро добрались до портовой деревни, где корабль нанимали, чтобы к Звездочёту попасть, распрощались с Главком и его свитой и двинулись дальше.

***

Обратный путь показался нашим героям короче предыдущего, от того, видимо, что в городах и весях встречали их жители радостно, наперебой к столам приглашали, на ночлег оставляли, и отрадно становилось на сердцах усталых путников, вновь видя улыбки приветливые – снова в Царстве тридевятом мир и покой. Выходила и чудь им навстречу, приветствовала победителей. У границы большого леса распрощалась с отрядом Маруся, долго махала вслед пестрым платочком на руках у дедушки Лешего. Еще ранее ушли Силуян с Василисой. Грустно было расставаться друзьям, но надежда на новую встречу грела души их.

А как выпал снег первый дошел поредевший отряд до Царь-града. И встречали их жители, празднично наряженные, приветствовали криками радостными, а мужи нарочитые шапки пред ними снимали, в пояс кланялись. Так и дошли до терема царского, где ожидал их на крыльце взволнованный царь Балдей. Сбежал он по ступенькам, стал героев приветствовать, кланяться хотел даже, да те не дали:

- Что ты, царь-батюшка! Не гоже твоему величеству кому-либо кланяться!

- Корона упасть может, - мурлыкнул в усы Быстрохват.

Нет, так нет. Царь благосклонно внял просьбе и просто расцеловал героев. А потом, поправив сбившуюся корону и огладив бороду, стал говорить речь торжественную:

- Подданные мои верные! Чествуйте героев наших, что победили самого Кащея супостата и мир в Царство Тридевятое вернули! По царскому велению, по моему хотению, жалую им подарки из царской сокровищницы: богатырю – меч-кладенец, девице-красавице серьги да бусы нарядные, гусляру выдать шапку золота, а коту каждый день по крынке сливок самых жирных приносить, куда скажет! – и добавил. – Остальных героев велю разыскать и подарки также вручить! А еще велю устроить пир и гуляния в честь победы и героев наших!

И был пир на весь мир: так играли, что звезды с неба падали, так плясали, что полы поломали. И я там был, мед-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.

Вот и Сказочке конец, а кто слушал – молодец!

[Ewlar 14 435]

Эпилог Серого Волка.

После короткого прощания, Серый Волк

(Да, вот этот самый)

исчез из жизни своих верных сопартийцев на долгие годы.

Смятение, что он испытывал, побывав мёртвым, хоть и несколько минут, конечно, наложило отпечаток на его дальнейшую судьбу. Борьба с собой приняла несвойственные Волку черты характера, иногда он от этого бесился пуще, чем когда становился Волкодлаком. Справляясь с этой злобой, примирялся, временами делаясь ещё угрюмее, чем прежде. Возможно, в этом заключалось его земное искупление. И в благодарности, которую, вернувшись с того света, он испытал к разбойнице, готовой умереть, чтобы он жил.

Они ушли в новое странствие вместе.

Спустя год или два, явились в Царство Тридевятое послы - темнокожие, говорливые, ярко одетые по моде самой дивной. Явились наводить торговлю апельсинами и привезли в подарок целый обоз, на улицах раздавали, ибо теперь их в землях Мараканских столько собирают, что люди объелись и скот объелся, и из них, этих апельсинов, водку стали делать, а это не к добру. Они, эти послы, царю Балдею рассказали, что на их родине теперь чествуют «Белую богиню верхом на Волке».

Те, кто знал суть, могли и догадаться, кто там у них на Чёрной Горе побывал и Злого Духа одолел.

Судя по всему, хорошо, сработались Силуян-Волк и Василиса. Куда лежал их путь потом, и вместе ли, толком пока никто не проведал. И что меж ними в личном плане происходит, они, однако, тоже никому не объявляли. Слухов много, а более доказательств никаких.

Серый Волк точно появлялся в Тридевятом прошлой зимой перед самыми праздниками. Как выпал чистый снег, на Царских Дачах обнаружили крупные волчьи следы прямо у домов и на крыльце не подметённом. Жители всполошились, егеря стали облаву собирать, но старенький царёв папаша Авдей Петрович вдруг охоту запретил: «Не к вам приходил волк – не трожьте».

Изменено 26 июля, 2013 пользователем Ewlar

[Ribka 26 211]

Эпилог мавки

На юге Тридевятого царства Тридесятого государства раскинулось синее море-окиян. А на берегу его стоит деревня рыбацкая. Осень сюда приходит позднее, не намного, лишь на несколько дней, но позже. А значит и времени, проведенного мавкой рядом с любимым Желаном, было больше. Днем Забава помогала ему рыбачить, гнала косяки рыб в его сети. А то вдруг выныривала внезапно из воды, брызгала соленой водой в своего молодца. Звонкий смех ее летел над волнами перезвоном колокольчиков и ему вторил радостный смех рыбака. А когда на небе зажигались звездочки и на подлунный мир лился серебристый свет, обнимала мавка Желана ненаглядного рученьками белыми, целовала в уста сахарные и все быстрее бежала кровь ее холодная, все сильнее билось сердечко в груди. И он обнимал ладу свою Забавушку, целовал ее крепко, наглядеться не мог на милую, все шептал ей слова ласковые. А после засыпал под ее песни тихие, а мавка без устали гладила кудри его золотистые.

кто забыл - Желан

В этот по-летнему теплый осенний день рыбаки не выходили в море на промысел. Вся деревня праздновала День Царя Морского, принося волнам щедрые дары, благодаря того за богатый улов и прося удачи в море. Прямо на улице были накрыты длинные столы с угощениями: кашами, вареной репой, редиской, горохом, хлебом, пирогами, овсяным киселем, медом, квасом, и конечно, же рыбой — вареной, жареной, печеной в глине, тушеной в сметане, соленой. Наряженные по случаю деревенские жители пели песни, частушки разудалые, водили меж столов хороводы веселые.

А в стороне от деревни, на утесе, что облюбовали для себя в первый день знакомства, сидели, обнявшись, Желан и мавка. Ветер лишь изредка доносил сюда звуки праздника, внизу волновалось море и ничто не нарушало покой их.

Положив голову на плечо рыбака, мавка вздохнула, глядя на пожелтевший листик куста, пока единственный среди зеленых братьев. Но это лишь пока... уже завтра покроются осенней позолотой прочие листики, время мавкино на земле вышло, скоро уснет она до весны. И даже любовь Желана была не в силах разрушить эти чары. И все же Забава верила, что нашла того единственного, что самой судьбой ей предназначенного. Но выдержит ли их любовь испытание разлукой, дождется ли ее сокол ясный? Или забудет, как забывали прочие? И мавка снова вздохнула.

- Не печалься, лада моя, не вздыхай так тяжко, - Желан крепче обнял дочь водяного и прижал к себе.

- Как же мне не кручиниться? Как же не печалиться? - заломила мавка руки от отчаяния, а по бледной щеке скатилась прозрачная слезинка. - Ведь последний вечер мы видимся, уходить мне пора. А вдруг как не дождешься ты меня? Вдруг другую полюбишь, а меня и не вспомнишь?

- Что ты, Забавушка, что ты люба моя! - стал утешать ее Желан, целуя горячо. - Ты одна для меня на всем свете ненаглядная! Лишь тебя люблю я!

- Не позабудешь ли меня до весны? - волновалась мавка.

- Что ты, голуба моя, - успокаивал ее молодец. - Как же позабыть тебя, коли нет желаннее на свете? Коли сердце мое у тебя в плену?

Краснея и волнуясь, Желан достал простое серебряное колечко и надел на тонкий пальчик Забавы.

- Тебя одну люблю я, - повторил он. - И хочу весной назвать тебя суложью милой, коли дашь ты мне свое согласие.

Дочь Водяного же смотрела на колечко - часто мавкам в любви признаются, да ни одну пока замуж не звали.

- Что же молчишь ты, Забавушка? - испугался Желан. - Али не по нраву я тебе?

- Что ты, красень мой, - кинулась ему на шею мавка. - И я люблю тебя! И мужем тебя назову весной!

Вздохнул рыбак облегченно, обнял мавку радостно, целуя. На том и порешили.

А ночью, когда спал Желан, поцеловала его мавка прохладными устами, смахнула слезы расставания с бледных щек и нырнула в ручей, что тек неподалеку, унося в сердце надежду, что встретит любимый ее по весне.

Не встретил. Во время зимнего шторма потонула лодка рыбака Желана, забрал его в свое царство подводное Царь Морской. Горько рыдала мавка наша, любимого своего оплакивала, и заливали дожди деревню рыбацкую.

Переживал за любимицу свою Водяной, боялся как бы от горя та смерти не предалась. Позабыв про раздор с братом, сам просил Главка о помощи. Не отказал повелитель морей в просьбе, забрал Забаву в подводный дворец свой, чтобы свиделась с Желаном. Да только был теперь молодец мертв и холоден, и забыл свою жизнь земную, развлекал нынче сирен морских. Ни с чем воротилась мавка, провела пол-лета в тоске, да печали. А потом вновь стала как прежняя — в пышном венке из цветов полевых водила с сестрицами хороводы веселые, на берегу ручья расчесывала волосы свои дивные, качалась на ветвях со смехом задорным, да с молодцами миловалась ночами теплыми. А как лето закончилось, вновь уснула на зиму долгую.

Так и год прошел, другой и третий... полетели годы, как птицы, да только не считают их мавки беззаботные, проводя всю жизнь свою в веселье легкомысленном.

[Tiger 2 720]

Эпилог Василисы и Силуяна

Тяжёлая дорога, битвы - всё осталось позади. Грели воспоминания о друзьях. О посиделках у костра, о сказках берегини, о вкусных пирожках, которыми каждый вечер угощала Бина, о хороводах, коими так часто тешатся девицы, а вот разбойничьи дочери - не знают сей забавы. Воспоминания о том, как выручали друг друга и преодолевали трудности... О том, как Силуян-Волк разбил ненароком сердце, не обратив внимания на неосторожный взгляд. Зачем он был таким холодным и суровым?

Сейчас ей было хорошо. Она стремилась к новым приключениям, рядом с надёжным другом, но она продолжала помнить отца, который ждёт её после приключений дома, чтобы увидеть свою дочь.

И вот, в один вечер Василиса начала очень сильно скучать по отцу, она вспомнила, он волнуется о ней с каждой секундой всё больше и больше, он скоро начнёт думать, что с ней что-то случилось.

И решила лучница потолковать об этом с Силуяном. Чай не дети уже, смогут друг друга понять и придти к верному решению.

И подходит к нему лучница, посмотрел на неё Силуян, видит, что она серьёзная, но к тому же она ещё и немного взволнована, но чем? Понял он, что их ожидает очень важный диалог. Села рядом с ним Василиса, посмотрела на него и начала говорить:

- Силуян, ты ведь знаешь, что у меня есть отец, - говорила Василиса неуверенно, голос немного дрожал. – Мне надо к нему вернуться. И нам, наверно, придётся расстаться, хоть я и ты по всему миру бродили, но я не такая уж и вольная, моего отца я не могу оставить навсегда. А ты, Силуян, наверно не будешь жить в том лесу, где я живу, да и не только из-за того, что ты не сидишь на одном месте, ещё из-за того, что я часто гуляю по ночам, и часто гуляю в полнолуние, и можем встретиться, и вряд ли я смогу защититься… Нужно принять одно решение, я не хочу с тобой расстаться, и я не хочу, чтобы мой отец мучился в переживаниях. Но надо принять одно решение. - Василиса замолчала, боялась наговорить лишнего, но ей казалось, что уже она сказала не то.

Силуян вздохнул с тоской и некоторой обречённостью: он знал, что рано или поздно так и будет. Но в то же время, волчьей частью души своей он почувствовал желанную свободу.

- Мы были верными друзьями, и всегда будем об этом помнить. Я отвезу тебя к отцу, но не останусь там...

Он не успел договорить, поскольку Василиса перебила:

- Сама дойду. Не так уж далеко.

Это было серьёзно. "Мы, что, расстанемся совсем?" - подумал Силуян.

- Я перестал быть столь опасен, будучи Волкодлаком. Я научился помнить всё и лучше стал владеть своим проклятием, обратив его на благо, - начал было он, но вдруг подумал: "А к чему мне её дальше мучить? То моя девушка не отпускала меня ни на шаг, теперь сама бежит прочь. Знать, так тому и быть. А я ведь говорил..." Он на мгновение сжал её руку в своей и, отступив, обернулся Серым Волком.

- С тобой сплошные приключения, - своеобразно попрощалась Василиса.

- Как-нибудь загляну к тебе, - пообещал Волк и умчался.

Разбойница недолго провожала его взглядом. Вернётся или нет - уже не важно. Он не такой, как все. С ним невозможно долго находиться рядом... и трудно без него. Но она справится. Быть может, Силуян всё-таки придёт за ней, когда будет ещё не поздно. И у них всё будет... нет, нет, не как у всех. У них будет новое замечательное приключение.

Изменено 26 июля, 2013 пользователем Tiger

[Dmitry Shepard 30 713]

Эпилог Бины/Мортаны и Селины.

Проводив друзей, печка повернулась к Селине и попросила ее не задавать вопросов и довериться ей. О цели своей умолчала Мортана, лишь попросила ведьму показать ей другой проход в пещеру с источниками живой и мертвой воды, чтобы она туда попасть могла. К счастью, подвалы замка были обширны и нужного размера обходной путь нашелся.

Оказавшись в пещере, совсем другим голосом, властным и сильным обратилась печка к Селине и Нафане:

- Стойте у дальней стенки и ни в коем случае не произносите ни слова, что бы ни случилось!

Убедившись, что не будут девушки ей перечить, выехала Мортана на центр пещеры и заговорила:

- Призраки проклятые, души мятущиеся, не нашедшие пристанища ни на одной из сторон. С вами говорю я, Мортана. Я предлагаю вам покой. Приходите и я утешу вас. Поверьте, моего жара хватит на всех. Те же, кто отвергает мой дар, так и будут обречены вечно скитаться на границе Миров. Решайте.

Поначалу не было ответа на слова Мортаны, но вот первый смелый подлетел к печке, прижался к ее теплому боку, на глазах светлея и растворяясь. Взъярилось пламя в горниле, сменив цвет на багровый, согревая и ободряя призрака.

- Я..вижу..свет? Спасибо! - успел проговорить призрак, окончательно исчезая.

За первым разом рванулись все остальные, совершенно скрыв печку от человеческого взора, лишь резко похолодало в пещере, так что все покрылось кристалликами инея, да багровое свечение стало ярче. Сколько так продолжалось, только Селине с Нафаней ведомо, но вдруг вспыхнуло в пещере ярко, как будто солнышко зажглось и снова стало темно.

Когда девушки спустились в грот, увидели они, что пусто в нем, лишь насквозь промерзшая печка стоит, нема и мертва. Всхлипнула Нафаня, прикоснулась ладошкой к ледяным кирпичам и, ойкнув, отскочила. С хрустом зазмеились по побелке и кирпичам трещины и развалилась печка в одночасье, взметнув к потолку пещеры клубы кирпичной пыли. Горько заплакала Нафаня, к Селине прижавшись.

- Не плачь, дочка! - донеслось из глубины пещеры сквозь оседающую пыль.

Радостно вскрикнувшая Нафаня кинулась вперед и прижалась к высокой стройной женщине, продолжая плакать, но уже от счастья. Из за их спин возник еще один силуэт, уже мужской, но прежде чем Селина успела вскрикнуть и предупредить мать и дочь, мужчина с огненно-рыжей шевелюрой сгреб обеих в охапку, радостно смеясь и порождая в пещере эхо.

- Девоньки любимые мои!

Семья снова была в сборе. Много было слез и смеха, но всему приходит конец, вот и наши герои успокоились и повернулись к терпеливо ждавшей Селине.

Мортана поклонилась ей в пояс, выпрямилась и заговорила:

- Я причинила тебе много зла, Селина, но настало время выплатить долги.

Взмахнула Мортана рукой и из открывшегося в воздухе прохода ударил вновь свет слепящий, заставив Селину рукой прикрыться. А когда проморгалась она, то поняла, что перед ней семья ее в полном сборе стоит и на нее пораженно смотрит.

- Яромир! – не в силах поверить, тому, что снова видит перед собой любимых, воскликнула Селина. – Матушка, батюшка!.. – она приложила ладони к груди, не смея отвести взгляда от оживших родных, и покачнулась.

Высокий, статный, светловолосый мужчина, которого она назвала Яромиром, бросился к ней и поддержал.

- Ну что ты, сестрёнка, - мужчина обнял её. – Только плакать не нужно…

По щекам Селины, впервые за долгое время, катились слёзы. Она прильнула к груди брата, обхватила его руками и прошептала:

- Я так мечтала обнять тебя снова… всех вас… Или, хотя бы, увидеть, чтобы сказать… - она отстранилась, протянула руки к стоявшим на месте и изумлённо оглядывающимся по сторонам родным.

Яромир обернулся. Он сразу осознал произошедшее, возможно, потому, что умер последним или из-за сильной связи с Селиной – они всегда были очень близки, но остальные всё ещё не могли понять, где находятся. Взяв сестру за руку, Яромир подвёл её к отцу с матерью.

- Селина? – удивилась немолодая, но по-прежнему красивая женщина. – Дочка, что случилось? Почему ты плачешь?

- Ничего, мама, это от счастья, - ответила девушка и благодарно посмотрела на Мортану.

Порывисто обняв не пришедших в себя родителей, затем, по очереди ещё двух братьев - Мирослава и Деметрия, сестру Пандору, Селина вытерла слёзы и пригласила всех следовать за собой к выходу из пещеры. Она чувствовала, что свободна и уже ничем не связана с этим местом.

Звездочёт с радостью приютила Селину с семьёй в своей башне. Маришка была счастлива новой подруге, почти её ровеснице - Пандоре. Окончательно придя в себя, родные смогли в полной мере разделить радость встречи с Селиной. Многие вечера прошли в счастливых воспоминаниях о прежней жизни и обсуждении планов на будущее. Но никто не касался того рокового дня и череды лет, прошедших после того, как замок Стражей был разрушен до основания. Говорить о трагедии не хотелось.О том, что произошло после, ведьме рассказывать было почти нечего - все её дни в пещере проходили одинаково, за исключением редких встреч с искателями волшебной воды. Мир по ту сторону жизни, оказался настолько чужим, что даже воспоминания о пребывании там не могли существовать здесь, поэтому родные Селины тоже ничего не могли поведать о прошедших годах. Наверное, оно и к лучшему – не дано живым знать о царстве смерти, всему свой час наступит.

Но негоже было семейству Стражей долго злоупотреблять гостеприимством Звездочёта, наступило время им выбрать свой дальнейший путь. Не каждому выпадает шанс прожить жизнь заново, поэтому распорядиться щедрым подарком следовало по уму. Младший из братьев –кареглазый весельчак Деметрий, с позволения отца, решил остаться в учениках Звездочёта, уж больно увлекли его рассказы бабули о далёких светилах, созвездиях и планетах. Среднему - Мирославу и юной Пандоре предстояло отправиться с родителями в страну заморскую ко двору славного князя из древнего рода, которому Стражи служили из покон веков. Отец был уверен, что там найдётся им всем дело полезное, честное и по душе, по сердцу. Яромир же вызвался сопровождать Селину, жаждавшую, наконец, осуществить свою давнюю мечту о дальних странствиях и странах дивных, народах неведомых.

Простились Стражи с хозяйками башни и Деметрием, зная, что будут ещё у них встречи радостные и отправились в порт. Первыми отбыли Селина и Яромир. Расставались родные со слезами на глазах, но и с радостным предвкушением новых встреч, открытий и волнующих приключений. Родители и Мирослав с Пандорой отплыли на другом корабле несколькими днями позднее, чтобы через месяц благополучно прибыть в княжество дивное заморское, где ждала их новая, счастливая жизнь и честная служба.

Селина стояла на носу корабля, любуясь спокойным морем. Попутный ветер теребил её волосы, она наслаждалась красивейшим закатом. Давно не видела она, как огненное светило плавно опускается за горизонт. От пьянящего ощущения чудесным образом обретённой свободы захватывало дух, ведьме трудно было поверить своему счастью. Сзади к ней подошёл Яромир и сказал, беря за руку:

- Там впереди наше будущее. То, что мы выбрали сами. Раньше я знал лишь радость служения. Ты поневоле приняла мою судьбу Стража, теперь я хочу помочь тебе найти твою собственную. Счастье в свободе, не так ли, сестра?

- Свобода прекрасна лишь, если есть с кем её разделить, а путешествие в радость тогда, когда есть куда возвращаться, - улыбнулась ему Селина. – Теперь у меня есть и то и другое, поэтому я счастлива…

А что с Мортаной, Финистом и их дочерью Нафаней дальше приключилось, то совсем другая сказка уже...

Мортана

Финист

[Gорыныч 3 797]

Эпилог Милавны

Прошло два года, как расстались они с Федором. А почему расстались, Милавна и не поняла. Просто, после пира у царя Балдея, исчез он. Горько убивалась она поначалу, да время все лечит. За делами и заботами забыла она горевать. А все равно, нет-нет, да и взгрустнется ей. Сядет на берегу речки и на воду глядит.

Сначала послышался мужской голос, громко распевающий песню, а следом на берег лесной речушки вышел молодой мужчина с луком.

Увидев сидящую у воды девушку

он оборвал пение, несколько мгновений удивленно глядя на нее, а потом добродушно улыбнулся ей:

- Что грустишь, красавица? Неужто заблудилась? Не кручинься, я покажу тебе дорогу из леса.

При звуках песни у Милавны сжалось сердце. Два года она не слышала пение. Повернувшись на ее звук, она увидела мужчину.

- Заблудилась? Нет! - она покачала головой. - Это мой дом.

Берегиня отвернулась к реке и вновь уставилась на воду.

Не смутившись столь прохладного приема, незнакомец улыбнулся еще шире и подошел ближе:

- Отчего же девица столь красная да одна в лесу живет? Или может и не дева ты вовсе, а дух?

Следом, шумно сопя, из кустов вылез смешной пес

и подбежав на коротких лапках к девушке, ткнулся мокрым носом в ее ладонь.

Милавна радостно погладила собаку, позволив ей лизнуть себя и повернулась к мужчине.

- Берегиня я, вот и живу поэтому в лесу. А ты что, заблудился, али охотник?

- Не охотник я и не заблудился, - словоохотливый незнакомец присел рядом с берегиней, с улыбкой глядя на нее. - Стемид егерь царский. А это Коська, - потрепал он по голове собаку. - Значит соседями будем теперь!

- Егерь значит... - как-то странно произнесла Милавна. - Надеюсь и лес, и его обитателей ты любишь, не просто исполняешь свои обязанности?

Она мельком взглянула на Стемида и повернулась к собаке, свернувшейся у ее ног.

Не замечая неприветливости берегини, мужчина ответил:

- Люблю, потому и выбрал себе дело по душе. Я уж и к Лешему ходил, дозволения спрашивал, да требы принес. Теперь помогаю ему.

Берегиня посмотрела на него и улыбнулась.

- Это хорошо! Потому что я не люблю тех, кто "просто так". Буду тебе тогда помогать по мере сил.

Ей понравился этот простой, открытый парень.

- Что ж, помощница, - егерь улыбнулся девице и хлопнул себя ладонями по коленям, - а имя то твое узнать можно? Чтоб знать на будущее как обратиться за помощью.

- Милавна. - Ответила берегиня.

Она мельком глянула на мужчину и тут же отвернулась, чуть мотнув головой.

- Что ж, Милавна, приятно было познакомиться! - Стемид поднялся на ноги и произнес, лукаво глядя в спину отвернувшейся девушки. - А мне говорили, что берегини приветливы и дружелюбны, да видимо неправду баяли. Пойдем, Коська, работа не ждет! Прощай, девица!

Мужчина пошел вдоль берега речушки, насвистывая очередную веселую мелодию, пес засеменил позади.

Теперь Милавна часто встречала в лесу Стемида. Был он всегда приветлив и весел, беззлобно подтрунивал над ее прохладным к нему отношением, а то помогал чем — донести лукошко с ягодами или воду из родника, приносил борти медовые, рыбу из реки. Даже Яга вдруг против своего обыкновения стала привечать молодца. Но был мужчина ненавязчив, уходил, как только видел, что тяготит его общество берегиню, и снова оказывался рядом, когда требовалась его помощь.

Когда выпал первый снег к дому Милавны прибежал запыхавшийся Коська. Он громко лаял, нетерпеливо подпрыгивал на коротких лапках и явно звал берегиню за собой. Накинув на плечи теплую шаль, девушка поспешила за псом. На лесной поляне грозно ревела поднятая из берлоги медведица. Из плеча ее торчала стрела. Увидев ее, Милавна вскрикнула в ужасе и бросилась к ней.

- Да что же это... Да как же...

Увидев берегиню, медведица успокоилась и позволила той подойти. По следам на снегу девушка быстро догадалась, что случилось — какие-то лиходеи напали на спящего в берлоге зверя, ранили, но тут видимо подоспел егерь. Следы уходили в лес — егерь бросился в погоню за злодеями, а Коська поспешил за помощью раненой медведице.

Милавна присела перед притихшей, лишь изредка поскуливающий медведицей.

- Успокойся! Все будет хорошо! Сейчас я тебе помогу.

Она стала вытаскивать из сумки, которую постоянно носила с собой, различные снадобья и травы. Обработав рану вокруг стрелы, берегиня вздохнула и взяла морду медведицы в руки.

- Сейчас мне надо выдернуть стрелу. - сказала она ей, глядя в глаза. - Будет больно, но это необходимо сделать. Потерпи.

Медведица заскулила и прикрылась лапой. Милавна подошла к торчащей стреле и, несколько раз вздохнув, взялась за древко. Медведица взревела от боли, но осталась лежать на месте. Милавна обработала рану и вновь подошла к морде медведицы.

- Вот и все. Ты молодец! - она потрепала ее. - Теперь, давай я провожу тебя в берлогу и ты заснешь.

Доведя хромающую медведицу до берлоги, Милавна уложила ее и вернулась домой.

Вечером к Милавне пришел егерь — справиться о медведице и забрать Коську.

- Двое их было. Олухи деревенские! Хотели похвастаться удолью своей перед девицами. Отбивались с дуру. Но я их повязал и в деревню свел, сдал старосте, теперь тот будет с ними разбираться, - кратко рассказал он.

Мужчина свистнул Коське и повернулся, чтобы уйти.

Тут Милавна увидела, что куртка у него разодрана и в крови.

- А ну-ка постой! Ты ранен? У тебя куртка вся в крови! Дай посмотрю!

И она, буквально, затащила парня в дом.

- Да ерунда, право слово,-попытался отнекаться Стемид.-Так, царапина. Я сам...

Но берегиня не слушала его, уверено стянула куртку, заставила снять рубаху и ахнула-прямо под ребрами тянулась длинная кровоточащая рана.

- Ножом...,-неловко пояснил мужчина.

- Ножом! - передразнила его Милавна. - А если бы тебе не так повезло, чтобы я без тебя...

Она осеклась, испугавшись своей мысли, и того, что он стал ей дорог. Она старательно, все это время, гнала чувства от себя, закрывая их холодностью в общении, но сейчас...

- Давай ложись, я обработаю твою рану!

Берегиня уложила Стемида на кровать и стала готовить ему снадобье.

- Герой, - ворчала она, - бросился один...

Сделав ему повязку, она взяла куртку, и села ее штопать.

- Лежи, пока, не шевелись. Кровь должна остановиться.

Мужчина чуть отвернулся от берегини, чтобы та не увидела его довольной улыбки на ее невольное признание и не смутилась еще больше.

- Спасибо за помощь, Милавнушка,-поблагодарил он девушку.

Коська тоже благодарно посмотрел на Милавну, потом встал и подошел к ней, смешно семеня короткими лапками, и преданно улегся у той в ногах.

За окном совсем сгустились сумерки,а в избе было тепло натоплено, приятно пахло сущими травами, развешанными под потолком и вдоль стен, и царский егерь незаметно уснул.

Милавна разглядывала спящего, невольно сравнивая его с Федором. Оба были веселые, любили петь, были примерно одинаково сложены. А вот волос у Стемы был светлый, да и глаза тоже не темные, как у Феди, а голубые, как у самой Милавны. Внезапно, она поймала себя на мысли, что воспоминания о Феде, не приносят ей боли. Девушка улыбнулась этому и продолжила рассматривать спящего. И молодец какой — не побоялся один с двумя в схватку вступить! А еще великодушный, ведь мог сам горе-охотников наказать, а нет, отдал на суд старосты. А как бы сама она поступила на его месте? Берегиня вспомнила свою любимицу, на своем зверином языке плачущую от боли. Милавна смущенно улыбнулась и покачала головой — как по-детски доверчиво и беззащитно он выглядит во сне, куда только и делся удалой царский егерь. И как дрожали у нее руки, когда она делала ему перевязку! И с чего только? Но заботится о нем оказалось вдруг так приятно.

Тихонечко встав со своего места, берегиня накинула на спящего покрывало.

- Спи, защитник! - прошептала она и легла на лавку, чтобы не беспокоить его.

С того раза берегиня и егерь стали много времени проводить вместе. Зимой, когда чудь лесная во главе с Лешим спали, работы было больше — проследить, чтоб никто не замерз насмерть, чтоб спящих зверей никто не тревожил, сена душистого в кормушки для оленей положить, птицам- зерен, да ягод рябины — так целый день и пройдет в делах и заботах. А вечера Стемид проводил в домике Милавны, вырезал из дерева фигурки разные, да рассказывал истории всякие, коих знал немерено. А потом неизменно уходил, не страшась ни морозов трескучих, ни метели лютой.

Замечать стала Милавна за собой, что уже ждет прихода Стемы. Старалась прихорошиться, прибраться в доме, приготовить что-нибудь вкусненькое. А, когда приходил царский егерь, глаза у берегини блестели от радости, а голос звенел. Только, все равно, еще побаивалась она чувств своих. Помнила еще, что случилось с ней, но и отталкивать от себя молодца не желала.

В конце масленичной недели зазвал Стемид девушку в село на праздник. Давно Милавна не выходила к людям, отнекивалась долго, а потом сдалась. Принарядилась по случаю, достав из шкатулки резной украшения, Царем Морским подаренные. А уж как весело было на празднике!

Молодые пели и плясали, угощались блинами с медом, сметаной, творогом и ягодным вареньем, катились в санях с горы ледяной, крича громко — егерь от восторга, Милавна от страха, смотрели на кукольное представление в расписном балагане, лакомились леденцовыми петушками на палочках. Веселые, разгоряченные, стояли, взявшись за руки, смотрели как горит соломенное чучело — Зима, приветствовали громкими криками Весну. Давно так не веселилась Милавна, щеки от волнения раскраснелись, глаза заблестели — Стемид налюбоваться не мог на свою спутницу.

Посмотрела Милавна на молодца и от взгляда его зарделась.

- Что ты так на меня смотришь, Стема? - спросила она тихо

А мужчина, взяв берегиню за руки, ответил, волнуясь:

- Неужели, Милавнушка, не догадалась ты о чувствах моих? Неужели взглядов моих не видишь?

- Вижу, Стемушка. Только боязно мне. Любила я одного молодца. И он, вроде, мне взаимностью отвечал. Только исчез он, однажды, оставив Меня одну. Долго я переживала ...

Стемид посмотрел в глаза девушки.

- Полюбил я тебя, Милавнушка, всем сердцем. И хочу счастья тебе. Да только сторонишься ты меня.

- И я тебя, Стема, полюбила - опустила взор Милавна.

- Ах, Милавнушка! - мужчина обнял девушку: - Как давно я хотел объясниться с тобой! И как тянул все, боялся, что не по сердцу тебе! И как же я рад, что ошибся!

Стемид склонил голову, коснулся губами губ любимой. День был по зимнему холодный, а от поцелуя словно весна расцвела в душе берегини. Прильнула она к мужчине, чувствуя, как закружилась от счастья голова. И тут все страхи и сомнения вдруг снова накинулись на нее, терзая пуще прежнего. Освободилась Милавна из объятий егеря, отошла на шаг, понурила голову.

- Прости меня, Стемушка, да видно не создана я для любви! Боюсь я... и тебя несчастным сделаю, лучше забудь меня, - говорит, а у самой слезы текут по щекам. А после развернулась и скрылась в толпе быстро.

После того случая егерь в гости к берегине не захаживал и в лесу она его не встречала, хотя и видела, что работу свою он не оставил. А Милавна корила и ругала себя, за то, что испугалась тогда чувств своих, что оттолкнула любимого, что не поверила в искренность любви его. Ах, вернуть бы, попросить прощения! Но как ни старалась она, никак не могла Стемида встретить. А еще с удивлением поняла, что не знает, где живет тот, хотя в лесу знала каждое деревце и каждый куст. Тоскует берегиня по любимому. Вот и весна в ее лесу унылая наступила, под стать ее настроению - в ложбинах еще снег лежит, почки на деревьях не хотят распускаться, птицы и звери тоже хмурые, не спешат пару себе искать, даже медведи все еще в берлогах спят.

В один из таких дней, берегиня сидела на берегу лесной речушки, бездумно глядя на вешние воды. Вдруг за спиной послышался какой-то шум. Обернулась испуганно и увидела Стемида.

Изменился он за последнее время, словно тень на него легла. Смотрит он на девушку, а в глазах лишь любовь, да страдание. И в руке зажат букет первых подснежников - и где нашел только?

- Милавнушка..., - с мольбой проговорил он.

Более ничего сказать не успел — вскрикнула берегиня тихонечко, бросилась на грудь любимого, хочет сказать о любви своей, прощения попросить, да вместо слов лишь лепет несуразный выходит. Да только в любви слова не нужны! Обнял ее егерь, вздохнул счастливо — теперь он ни за что не отпустит ее! Стоят они, обнявшись, наглядеться друг на друга не могут и не замечают, какое чудо вокруг происходит. Засияло вдруг солнышко ярко, вмиг снег последний согнала. На глазах пробилась на свет трава-зелена, распустились листья на деревьях. Защебетали птицы радостно, из леса на поляну вышли звери лесные.

А Милавна и Стемид стали жить-поживать, да добра наживать.

[Hikaru 19 905]

Эпилог Маруси

или не эпилог?

Маруська, шмыгая носом, прогуливалась вокруг родного болотца, пиная шишки.

Осень подкралась как-то совершенно неожиданно. С деревьев осыпались яркие желто-красные листья, улетели утки и журавли, а все кикиморкины приятели - лягушки и тритоны - укладывались в долгую спячку, до самой весны. Скуучно... Не сегодня-завтра Марусина бабушка и прочие кикиморы тоже улягутся спать, и тогда ей придется тоже спать вместе со всеми - вернуться к маме в деревню она уже не успевала.

Бабушка Маруси

Маруся пнула очередную шишку. Точнее, попыталась - та вдруг пискнула и ловко увернулась от босой ноги.

- Ты чего это пинаешься! - послышался звонкий мальчишеский голос и шишка обернулась мальчишкой. - Вот как влеплю из рогатки между глаз!

- Подуумаешь! - насмешливо протянула Маруська. - Из рогатки я и сама умею! - и она продемонстрировала незнакомцу большущую рогатку, вытащенную из кармана сарафанчика. - Я, между прочим, самому Кащею из этой рогатки прямо в лоб шишкой залепила! И вообще, я деда Лешего любимая внучка, а ты кто такой?

- А я Шишовичок-лесовичок, меня в ваш лес на практику прислали. Здорово я тебя обманул, шишкой прикинулся?

- Паадумаешь! Я тоже прикидываться умею!

Хлоп! И вместо Маруськи красуется на полянке кочка зеленая, а на кочке сыроежка и веточка рябины.

- Ну как? Уж кочку-то никто пинать не будет, не то что шишку! - с гордостью сказала кикиморка. - Моя маскировка лучше!

- И ничего особенного! Я зато вот так могу!

Шишовичок что-то прошептал, и вот уже на дорожке не одна, а дюжина шишек - попробуй отличи, которая настоящая.

В ответ Маруся вытащила гриб-дождевик и метнула по шишкам. Гриб взорвался, окутав полянку спорами. Послышался кашель, и из клубящегося облака вывалился лесовичок, протирая слезящиеся глаза.

- Ха-ха-ха! Вот ты и попался!

- Так нечестно!

- Еще как честно! - Маруська показала мальчишке язык.

- Зато я в разных лесах побывал, а вы, кикиморы, так и сидите в одном болоте!

- И ничего подобного, - засмеялась Маруся. - Я этим летом и у Лукоморья была, и на острове Звездочета, и у царёв, сразу двух - Балдея и Главка, вот! А еще мы Смерть Кащееву нашли и всех-всех спасли от Его Окаянства.

- Уууу... - протянул лесовичок. Видимо, он был уже наслышан о Маруськиных подвигах, да вот с ней самой впервые столкнулся, не узнал.

- Ты тогда с простыми лесовиками и знаться не захочешь...

- А вот и нет! Если хочешь, давай дружить будем!- великодумно предложила кикиморка.

- Давай! - обрадовался Шишовичок.

Вот так и познакомились Маруся и Шишовичок. Вместе бродили по лесу, рассказывали друг другу разные истории, соревновались в стрельбе из рогаток. А потом чудь лесная и болотная улеглась в спячку на всю долгую зиму. А весной, не успела Маруся от сна отойти - а Шишовичок тут как тут, с букетом подснежников.

И снова начались прогулки, рассказы, стрельба из рогатки... А еще путешествия в соседний лес, где лесовичок жил, да к друзьям Маруськиным в страны чужедальние.

Так прошло несколько лет. Выросла Маруська, совсем взрослая стала. На Ивана Купалу танцевала с мавками, венки плела - на суженого гадала.

Хотя чего тут гадать-то - вот он, суженый: Шишовичок тоже вырос, да ни на шаг от зазнобы своей не отходит. Набрался храбрости, да и посватался к кикиморке. Пришел к Лешему и говорит: отдай, дескать, внучку свою за меня замуж.

- А чего ж не отдать, - усмехнулся Леший. - Совсем девка заневестилась, не иначе тебя ждала.

А бабушка-кикимора только вздохнула да слезу утерла.

И сыграли они свадебку. Всех-всех позвали - и мавку с сестрицами, и берегиню с мужем, и Ягу с баюном, и Евлампия-богатыря, и Федора-барда... А кого гонцы не сыскали, к тем сами в гости отправились, типа в свадебное путешествие. Так вот и путешествуют вместе - стала Маруся кикиморой не домовой и не болотной, а путевой. Или непутевой - это как посмотреть.

Но это уже совсем другая история...

[luckyorange 2 779]

Эпилог Феди.

- Вот и сказочке конец. - сказанул Федор и тяжело взглотнул. Перед ним расположилась разъярённая толпа , вокруг шастал палач , что тут говорить? Вешать Федора хотели, Федора и еще двоих таких же неудачников. Так если было б за что...

- Мужики, меня ж жена убьет, - c явной досадой сказал Костя.

Юрчик засмеялся, посмотрел на Федора. У барда был взгляд ну уж совсем не веселый.

- Федя, не ной, прорвемся. -Но тут ,в самый подходящий момент, городовой стал приговор читать.

Хотя. Кажется, что то рассказчик торопится. Что за Костя? Что за Юрчик? А все начиналось довольно спокойно

Дело было так - день езды от столицы и за часов десять до событий описанных выше. Федор не в самом лучшем настроении духа, с полным кашелем золотых (награда за службу царю) зашел в чайную(некое подобие приличного трактира, но ведь мы то понимаем - весь шарм в названии) Быстрым шагом подошел к стойке, заказал, естественно, выпить, закусить и принялся все это дело употреблять. Туто в чайную пришли столяры (между прочим зачинщики всего того ,что позже произойдет с компашкой, которая в начале рассказа готовилась помирать) спорили о чем то, не обессудьте, они в этой истории отпечаток оставят.

- Ну ты то чего грустишь, а? - обратился Юрчик к нашему барду. Вообще Юрчик оказался человеком веселом, общительным, шутить любил. Голова лысая, щеки надутые, сам по себе он пухлый, с противным высоким голосом, но веселый. Вот так.

- Чего? - барду мягко говоря было до лампочки. Но отвлекнемся . В этот момент в чайную зашел Аркашка. Он то , по сути, стал искрой , которая в свою очередь, разбудило пламя. А теперь вернемся к Феде и его новому другу

-Меня Юрчиком звать, а его Костя. - Юрчик подвинулся. Вмести с ним за стойкой сидел мужчина средних лет. Двухнедельная щетина, короткая стрижка. четкие черты лица. Ну как то так выглядел Костя. Он кивнул барду. Видать третьего искали. Ну или от Федора так и несло отчаянием?

- Меня Федей звать. Да, случилось, но об этом скучно слушать - зевок, что бы продемонстрировать всю незаинтересованность.

- Федос! Да ты брось это дело, - Юрчик по дружески ударил по плечу.

Так прошел час. Юрчик рассказал что с ним преключилось. Что невесты нет, что работает кузнецом, что важный в деревни человек(еще сильно не любил, когда его просто Юрой звали, но как крепость не штурмовали, осталосьь это загадкой) . Костя же оказался мельником, женат. Рассказывал он не сколько про себя, а сколько про его друга, приехавшего "погостить"

- Ну вот вы понимаете. Люблю то я ее люблю, но жить я с ней не могу. Вот как...Как я без этого всего? - Федору тема разговора совсем не понравилась. Он решил быстро сменить тему, обычно помогало. Бард кивнул в сторону столяров (да-да тез самых).

- А это у нас Аркашка. Первый танцор! А это Ванька. Первый силач.- Костя показал пальцем (как некультурно!) в Аркашку(про того самого. Рассказчик говорил про него несколько абзацев назад).

А Аркашка, походу, попал. Здоровая детина, метра в два, держал его за грудки. Но танцор совсем не пытался выбраться, да что там! Он дерзил. Дерзил! Что сказать, ловок, чертяга. Его опустили, и о чудо! Он стал танцевать! Это не танец, где живет одна только плотская радость, унаследованная от прыжков и сексуального хвастовства тупых и беззаботных древних, у Аркашки – это свободная форма свободного существования в наше время. Только так, больше слабый Аркашка не мог никак.

Дал знак воображаемым музыкантам, легкой касательной походкой сделал ритуальный скок… И опробовал половицу покрепче – надежно. Выдал красивое, загогулистое колено, еще, еще – это он показал, что как все-то пляшут – он так умеет. Он умел еще иначе. Он посмотрел на Ваньку… Сделал ему гримасу, показал его, заинтересованного губошлепа… Потом потянулся, сонно зачмокал губами – Ванька проснулся утром.

Толи перепил Ванька, толи злой по жизни был, но что то психанул он. Хотел было на Аркашку накинутся , а народ , что рядом стоял, удержать его хотел. Началась потасовка. Ванька раскидал всех. Того влево! Того вправо! Одного перекинул через плечо! Хорош!

- Сейчас будет представление, - весело сказанул Федор.

- Да что круче может быть?- сказал Юрчик вслед барду, но его уже было не остановить!

– Эй, мужики… я валю этого бычка.

Федора услышали.

– Кто, ты? – удивился Ванька. – Ты?

- Я Ваня, я- совершенно спокойно Федор ответил

– Иди, падла… Иди.

– Иду, Ваня, иду.

– Иди, иди - что произойдет? Народ предвкушал , что сейчас произойдет?

Ну? – спросил Ванька.

– От так – раз! – Федя вдруг резко ткнул Ваньке кулаком в живот.

Ванька ойкнул и схватился за живот, склонился. А когда он склонился, бард быстро, сильно дал ему согнутым коленом снизу в челюсть. – Два.

Что было ожидать? Ну явно не такого. Остальные столяры начали что то обсуждать, но вдруг резко вытолкнули Федора к двери. А бард лишь крикнул Юрчику и Косте.

- Спасите! -А вслед ему ответили.

- Держись! Мы идем -кто это сказал, Федор уже не разобрал.

Дальше. Все как в тумане. Ну а результат вам известен

Ну что то стало понятно, я искренне надеюсь. Теперь вернемся к утру.

- Обвиняются в дебоше, распутстве, - кто-то из толпы его прервал.

- Врут! -крикнул Фдор

-Не врут, - крикнул в ответ женский голос.

- В распутстве? Это где видно , что бы за этого вешали? Да и кузнецов у нас не много. Да народ? - толпа дружно закричала, видимо народ согласился.

- Ну не остовлять же их! Ваше благородие! -вот тут Феден мозг отказался воспринимать действительность. Как это. Ваше благородие? Неучто староста? Всю компашку быстро осободили, накормили, а тут барду тонко намекнули , что пора бы ему восвояси. И идет Федя по лесу, лениво посвистывает и с радость подумывает. Ведь все могло быть гораздо хуже. О чем это он? Это уже кому как видно.

Вот и сказочке конец, а кто слушал молодец!

[Хаархус 4 234]

Глава сказания из жизни баюна Быстрохвата:

Долго иль коротко будет виться история, неведомо мудрейшим из мудрым и каждый даёт свой ответ: молчаливый или бессмысленный. Я расскажу лишь небольшой отрывок сего сказания.

Прошло немало времени после славный победу над Кащеем. Благодаря этой миссий, заслужил свободу Баюн.

С болью и сожалением в сердце Быстрохват расстался с друзьями. Дорога в путь звала. Поехал Быстрохват на волшебном коне по градам и весям Тридевятого Царства. Рассказывал сказание о судьбы Кащея печальной, да о битвой славной, о богатыре храбром, а кикиморке милой, о славном друге Оборотне, что больший человек, чем многие другие, о красавицах загадочных и дивных, о странном барде Федоре, о местах заповедных, о странствиях невероятных и страстях диких и знакомых. Когда молвил он рассказ, возникали образы соратников его, врагов и мест заповедных. Дивился народ да боялся слово молвить, дабы не прервать сказителя.

С напутствием добрым провожали и звали остаться. Не мог Быстрохват оставаться долго на одном месте. Покидал их вскоре и держал путь дальше.

Вслед за ним вышел из такого человек. Следовал за Быстрохватом неотступно. Стойло обернуться Быстрохвату, что разглядеть незнакомца, как он растворялся словно морок в тумане.

Многие годы путешествовал баюн. Однажды набрёл он на поляну заветную. Посадил желудь дуба, хранимый. Необычная, то поляна была, говорят, что сны обретают плоть и голос на ней, если неосторожный путник заночует тут.

Рос дуб не по годам, а месяцам. Много историй запомнило то место и отразилось в сердцевине и корнях, выросшего дуба. Так сбылась мечта Быстрохвата о заветном дубе, правда без цепи златой. Это не беда. Кто случайно на поляну запретную, дивился конём волшебным, образами людей и мест, что казалось жили своей жизнью. Баюна, что мог бесконечно рассказывать истории, образ каждого запомнило древо волшебное.

Прошли многие годы. Радовался жизни и исполненной мечте своей Быстрохват. Как появился снова странный путник. Теперь он шел открыто к древу и баюну, лежащему на ветвях.

Не издавал он не звука, как оживший морок или дух. Положил он ладонь на древо и замерли образы, что населяли поляну. Другой рукой откинул он капюшон и с улыбкой молвил:

- Почувствовал я, нашел ты способ обмануть смерть, старый друг.

Ухмылялся Быстрохват, узнавая стоящего перед ним человека.

Странник тем временем продолжил.

- Время пришло рассказать забытую историю, дабы изменить мир, позволь себе вспомнить былое для рождения настоящего. Мир мечты, мир настоящий и несбыточный ждёт нас.

Достал он кинжал из-за пояса и размаху вонзил в сердце свое.

Взгляд изумрудных глаз пронзил Быстрохвата неведомое ранее теплотой и силой. Прошептал с улыбкой, но его слова слышали все, кто был рядом:

- Это мой последний дар тебе, историй, что хранятся скрытыми в твоем сердце. Мы обязательно увидимся в новой историй. Подари новую жизнь тем, кого помнишь или забыл.

С его последними словами исчезли образы и тени на поляне. Он вытащил нож из сердца и исчез словно, а нож упал и воткнулся в землю. На его орнаменте был изображен волк, стоящий на задних лапах, змея, свернувшаяся клубком, и сокол, пикирующий на них с распростёртыми крыльями.

Начал вспоминать Быстрохват и печально молвил:

- Прости, старый друг. Я забыл столь важное. Моему сердцу пришлось напомнить мне......

Твердо сказал он, ложа лапу на рукоятку кинжала.

Пора историями, сохраненным здесь, вернуться к людям и миру. Тени уходят, забирая сокровенные воспоминания.

Как только закончил он последнее слово. Начали появляется вокруг дуба волшебного образы бывших соратников.

Обернулся Быстрохват к ним и молвил:

- Придется вспомнить былое, вернитесь в мир живых, ибо история должна продолжиться. Вспомнить столь многое. Настала пора исполнить предназначение, которым я наделяя вас здесь.

Лезвие кинжала текло и изменилась в такт его словам. С последним звуком оно приняло форму. На нём были изображены на гравировке его верные соратники и старые друзья. Разлетелись образы, подобно неукротимому ветру, по всему свету в поисках себя.

Запрыгнул Быстрохват на волшебного коня. Заткнул кинжал за седло и поскакали навстречу продолжения сказания. Быстрохват улыбался открыто и тепло, как никогда раньше.

Продолжение следует.........

Изменено 4 августа, 2013 пользователем Хаархус

[Эйден Гэлсион 1 570]

Меч-кладенец!

Так обрадовался Евлампий подарку царскому, что при вручении рот раскрыл да взять из рук августейших оружие позабыл, всё глядел да глядел. А когда царь Балдей в третий раз ткнул рукояткой Евлампию в пузо, тот опомнился, схватил меч и размахнулся пару раз, попутно став парикмахером для двух слуг, трёх бояр и немного - для одного царя.

- Эхма, царь-батюшка! - воскликнул Евлампий, - Это же чудо какое! Всегда я о таком мечтал, особенно во время путешествия нашего! Так не хватало такого острого да крепкого меча, чтоб дров рубить! Эх, царь-батюшка, гдеж вы раньше были. Подарили бы сразу, что вам было бы.... Но зато дома пригодится! - заулыбался Евлампий, не совсем поняв, почему это округлились глаза Балдея и отчего он вздохнул очень-очень по философски - закрыв лицо рукой.

Царь наш лицерук!, с восхищением подумал Евлампий.

Был пир горой, был пир на весь мир, гулял и танцевал народ, избавившись от Кощея Гнусного-Не-Такого-Уж-И-Бессмертного! Гулял и Евлампий, и танцевал тоже да песни горланил. А потом настал следующий день, о котором и пойдёт речь....

Поразительные деяния Евлампия, совершённые им на следующее же утро, едва он проснулся и позавтракал

или

Емпивлог!

такой же, как и сам Евлампий

Рано-рано утром, ещё до первых петухов - на самом деле, наш герой всегда просыпался до первых петухов, если только не желал вздремнуть ещё пять минут. В таком случае его встречали седьмые петухи - Евлампий проснулся. Полежав немного на печи, богатырь поразмышлял, что фраза "первые петухи" не верна - ведь он раньше просыпается! А значит, правильно говорить "первые евлампии". Прямо как название цветка хорошего.

Вскочил Евлампий да прыгнул на пол - день великий ждёт! Домик ихний зашатался нехило, но да ладно.

- Мама! Папа! Деда! Ба! Я-я-я! - жизнерадостно пропел он, ставя на стол кувшин с молоком, корзинку с хлебом и банку сметаны.

- Да дай же ты поспать честному люду, Евлампупушечка! - донеслось откуда-то оттуда, - И ба ещё не приехала.... Пишет, что пару-другую звёзд посчитать надо.

- Ла-адно, - вхдохнул Евлампупушечка.

Так и случилось, что завтракал он в тишине, мурлыкая про себя песни Феодора и подпевая самому себе речами Быстрохвата. Но вот доел он - Евлампий - и громогласно заявил:

- А я к царю! Поручение он мне дал, важное-важное! Рассказать всё, как было да приукрасить немного - гости из стран заморских прибыли! Деле... Де-ле-ге-ция целая гостей, вон оно как аж! - восхитился Евлампий будущей аудиторией.

- Они, небось, тоже спать хотют! Рано ещё, обожди чуток....

- Как же, царя ждать заставлять?! - обеспокоился Евлампий, - Он мне прямо сказал - приходи так рано, как только сможешь.

Сказал, оделся в самую лучшую, единственную рубаху, взял оружие своё, дубину, причесался ею да и вышел из дома.

Шёл он под дороге, люди кланялись ему, девицы на шею весились и художники рисовали их вместе, а девицы те потом картины енти по стенам своим вешали да друзьям рассказывали, нравилось им очень, сердечки рисовали.... А Евлампий шёл да шёл вперёд, речь будущую стараясть обдумать да как-то не шло оно.

Встретилися мы все у дворца царского да пошли по дорогам, а там и Кощея победили? Как-то коротко.

Встретилися мы все у дворца царского да пошли по дорогам, были у царя морского в гостях, у ба моей были в гостях, у Василисы Премудрой в гостях побывали, а там и Кощея настигли? Как-то увеселительно получавается.

Встретилися мы все у дворца царского да пошли по дорогам-тропинкам, встретили множество опасностей лихих, супостатов огромных, монстров чудаковатых да чудь страшную. Да, это хорошо. Главное, ничего не перепутать.... И чтобы вопросов не задавали.

А дворец-то был - загляденье! Столы какие большие, вкусности-пряности на каждом шагу! Только вот отведать ничего не дали, сразу к царю путь показали.

Дегелеция гостей уже явилась в приёмный зал, главным украшением которого был временно пустующий трон - царь прихорашивался. Евлампий поклонился гостям и помахал им ладошкой.

- Вах, вах, - зашептались гости, поняв, кто перед ним. Богатырь, в свою очередь, принялся разглядывать их. Это были представители самых разных стран. Одни были во фраках, другие в цилиндрах. Кто-то сидел в расфуфыренных платьях, а кто-то - в строгом кемано. Парочка была с усами, иные - с бородами. И все такие глазастые-е....

А ведь не поленилися они утром рано встать! Какие хорошие, удобные гости! Небось, сами себе и чай заварили, и хлеб со сметанкой приготовили.

Сев на единственный свободный стульчик, Евлампий ещё раз посмотрел на дегелацию и улыбнулся им. Все молчали. Ждали царя. На богатыря поглядывали, смотрели непонятно.

Балдей не торопился, и Евлампий решил немного развеселить гостей, а то они как-то странно смотрели на него:

- А у нас тут дожди бывают! После них так мокро.

Кое-кто нахмурился, дегелаты начали шептаться. Евлампий с понимающим видом покивал и пошире улыбнулся, поёрзав на стуле и усевшись поудобнее, ногу на ногу закинув. В конце концов со своих мест встали и подошли к нему два дегелата. Один был переводчиком.

- 王? - поинтересовался один в строгом кемано.

- Вы - прославленный герой родной Руси, победитель множества страшнейших врагов, создатель армии, сразившиейся с Кощеем, герой своего народа, надежда простого люда, центральная фигура баллад и песен, самый видный мужчина во всём царстве? - перевёл переводчик.

Задумался Евлампий.... Если так подумать.... Множества страшных врагов - есть, армия своя - была, герой народа - точно, надежда - а то!, цент... цен-т-ральная фигура баллад - ну дык!... А самый видный мужчина в царстве - этож!.... Зарделся Евлампий и кивнул.

- Я-я, афкоза! - вспомнил уроки забугорского и ещё покивал. Для убедительности пущей.

Поклонилися да сели обратно на места свои. Уже по-другому смотреть стали - с уважением неподдельным. Да вот молчали все, наверное, без царя начинать не хотели.

И тут дверь распахнулась входная - под фанфары царь Балдей вошёл в зал приёмный. Он важно кивал гостям своим и остановился прямо перед Евлампием, с трудом сдерживая ярость.

Дегелаты ахнули, перевели взгляд с Балдея на Евлампия, обратно, ещё раз обратно, теперь наоборот и ещё раз, только подольше и ахнули ещё раз. Кемановцы сверкнули зубами и достали тоненькие сабли.

- 浮気! - воскликнул первый.

- Обманец! Ты солгал нам! - вторил ему второй, - За это ты будешь предан смертной казни через отрубание твоей предательской головы!

- Ой, мамочки! - крикнул Евлампий, но Балдей топнул ногой:

- А ну-ка! Не позволю кровопролитию случиться во дворце моём!.... Я даже анализы сдаю у лекаря дома.... Сядьте, господа милейшие. И ты, Евлампий, ос-во-бо-ди.мес-то.мо-нар-ха, - пропел Балдей, стараясь не раскричаться.

- Ась? Чавось? Да садитесь, царь-батюшка, где захотите! Вон стульев сколько.... - показал рукой Евлампий, не желая вставать со стульчика - очень уж удобный был. В бархате, подушка удобная, спинка высокая.... А другие стульчики-то не были золотом разукрашены, как этот!

- Встань с моего трона, иждивенец! - топнул ногой Балдей и Евлампия со страху сдуло. Влетел он в штору да спрятался там, ныть стал:

- Не велите казнить, царь-батюшка! Удобный стульчик был очень! Откудаж я знать-то мог, что цари на таких сидят-то.... У морского царя другой трон, Кощей так вовсе пировал на обычном стульчике.... с черепами.... и костями.... Не велите казнить, царь-батюшка, герой я, что люди да гости скажут! Жалко меня-я.... Не женился даже! - нашёлся Евлампий.

Но гости определённо обиделись на богатыря и хотели если не обезглавить, то хотя бы четвертовать, а если царь Балдей разрешит - то дважды. Но Балдей не мог отдать им на растерзание одного из победителей Кощея, каким бы.... каким евлампнутым он ни был бы.

Услышав отказ, гости-дегелаты возмутились. Как это так! Их обманули прямо во дворце царя! Этой стране нельзя верить!, кричали они. Это всё заговор с целью свержения каждого правителя и понижения налогов, податей и арендной платы. Никто из дегелатов, очевидно, не мог вынести подобного отношения к себе.

Царь Балдей не был бы царём Балдеем - нет, он, конечно, весьма обалдел, ведь царство его на пороге войны оказалось из-за того, что оболтус этот стульчик перепутал - но призвал на помощь всех своих дипломатов, визирей, советчиков, самогонщиков, астрологов и все вместе они объяснили дегелатам, что нет.

А Евлампий всё это время прятался в шторе, стараясь сделаться как можно более незаметным и продолжая бурчать про геройство и "с героями так себя не ведут". Когда дегелаты утихомирились и пожелали-таки услышать историю о победе над Кощеем - нет-нет, большое спасибо, больше мы выпить не в состоянии, нам нельзя - то царь вызвал Евлампия. А потом вызвал ещё раз и только когда он топнул ногой, Евлампия выдуло из шторы и придуло прямо к трону.

- Евлампий, один из победителей Кощея Злостного! - объявил глашатай, хотя, судя по взглядам дегелатов, в объявлении богатырь не нуждался.

- Расскажи же, славный молодец, историю дивную нам, а мы слушать будем внимательно, дыханье затаив, каждому слову внемля.... - молвил царь.

- Историю дивную, - замялся Евлампий, - А.... Это.... Да.... В общем, как-то раз я пошёл на речку и увидел там корову, и она мне говорит....

- Что? - не понял царь, - Когда это было такое? Вы же прямо к Бабе Яге пошли, какая корова ещё?!

- К Бабе Яге?! - удивился Евлампий, - Так этож вообще другая история! Я вам дивную рассказываю, сами просили....

Балдей помолился и попросил рассказать историю про Кощея. А затем уточнил - какую именно.

- А, это! - рассмеялся Евлампий, - Так бы сразу и сказали! А то я уж хотел рассказать, как встретил говорящую корову и как она послала меня к сараю с мукой, а там большая ящерица, и в конце я там из пещеры еле выбрался, ой, такая дивная исто.... о-о-о.... о-ория.... Да, Кощей! - опомнился Евлампий, а то очень уж выразительный взгляд был у Балдея.

- Собственно, оно всё очень интересно было…. Во-о-о-о-о-от…. Мы там…. Сражалися….

- Кхе-кхе! – грозно кхе-кхекнул царь и Евлампий понял намёк. Его понесло:

- Как вы все знаете, какое-то время назад тучи стали собираться над землёю нашею. Люди подурнели, чудь пропала. И поняли тута, на дворе, что Кощей виноват во всём!

- А кьто жье такой Кошчей? Какова его натур’а?– спросил расфуфыренный расфуфыр.

- Как же, Кошчей.... Кощей, тьфу ты! Это он хранил жизнь свою на конце иглы в утке, а утка была на дереве, в сундуке, там ещё яйцо было в зайце, и кабан тоже, в лесу видел. Ну, я сказал тогда подопечным своим – зуб даю, Кощея ткнуть надо!

- А он чьто?

- А кто он? – не понял Евлампий. Расфуфыр пояснил:

- Кошчей!

- А-а, так он нет. Но это потом было, уже после Селины. О-о, там ещё Настя была! Нас деревья хотели поймать, но мы не дались им. Вообще, во всех лесах, что мы были, костры осторожно разжигали, да, ничего лишнего не сожгли.

- Стойте-стойте, месье Эвлампи, - поднял руки расфуфыр, - А как же Кошчей? Кто такая Селена? Что такое настабила? Секретное ор’ужие Кошчея?

- Нет, у Кощея особого секретного оружия не было, - принялся объяснять Евлампий, - У него были:

• Крысюки – много шт;
  
• Ещё крысюки – много шт;
  
• Лютый – одна шт;
  
• Прихвостни Лютого – много шт;
  
• Карякен – одна шт;
  
• Змей Горыныч – одна шт. и три трети;
  
• Анастасья – одна шт;
  
• Ужасный живой сад – одна шт;
  

…. Во-о-о-от, а помимо этого он там особо и не…. А, да, ещё во дворце была у него….

- Стоп-стоп-стоп, - вмешался германский князь, - Так кто такая Селина?

- Селина! – нетерпеливо воскликнул Евлампий, - Это с ней пошёл Силуян, чтобы оживить Феодора, а Феодора, когда мы были у ба, какое-то время был сам не свой, и Милавна грустила.

- А почему она грустила?

- Так Федя же! Он хорошие песни пел, это сразу ясно стало, ещё до того, как избушка пнула нас подальше. Я лично с Феодором не говорил, но Силуян утверждал, что....

- Оставьте их всех в покое! – взмолился германский князь, - Вы же встречались с Кощеем?

- Конечно! Василиса выстрелила в него иголкой. Кстати, она почти что стала моей сестрой и, если хорошенько обмозговать, то да, но я бы сказал, что нет, потому, что моего пятиюродного дядю по материнской линии со стороны отца деда моей ба звали Ухтыжмир, а раз Василиса очень удивилась рецепту мусса забугорского, значит, что это неправда. Хотя....

- Так как вы победили Кощея?!

- Все вместе и победили! – возмутился Евлампуша, - Я же рассказываю! Идём мы, значит, по тропинке и видим – поляна! Так и поняли сразу, а чего не понять-то было! Чай, не первый день путешествовали!

- Что? Что вы поняли?

- Как что? Да там же видно всё было! Вы что, не слушаете меня? – обиженно поинтересовался Евлампий, - Я же рассказываю! Мы все сразу и согласились – да, говорим, так оно и есть и по-другому быть не может!

- Что не может?! Вы нашли поляну с дубом и сундуком?!

- Нет, это было позже. Не буду же я сразу конец рассказывать?! В общем, идём-идём-идём….

- А с поляной что? – подал голос Балдей.

- А что с поляной? – не понял Евлампий.

- Ты про поляну рассказывал.

- А, поляна. Да мы привал устроили и костёр разожгли, поляна подходящая была для этого. Хорошо, что мы у Василисы Премудрой были, хоть там Маруся заразилась, а мавка в колодец утащила….

- Какая мавка? Кто такая мавка? Откуда там колодец? – недоумевал германский князь.

- А везде колодцы! Где не надо, везде были, воду пить все хотят! А воды много было у Главка, царя морского, но это потому, вы не подумайте, он же морской царь, ему по этикету положено. И там потом в лабиринте был карякен, кстати, а до того Силуян был волкудаком!

- Кем-кем? Разве он не был с Селиной?

- Нет, это было после! Он не мог справиться со своим внутренним зверем, а с Селиной они только в бирюльки играли. Я так думаю, а чем же ещё они там столько времени заниматься могли?! Я всегда в бирюльки играю. А вы играете в бирюльки? Я, когда играю в бирюльки….

- Евлампий! Какие бирюльки?! Вы супротив Кощея шли или в игры играть?! – спросил царь.

- Супротив Кощея! – кивнул Евлампий, - Но и развлекались тоже, а как же…. Вон, девки с мужиками хороводы водили, и мы тоже…. Печеньки ели.

- Евлампий! – воскликнул царь и знаками показал, что нужно немного омрачить рассказ да преувеличить. К сожалению, Евлампий не понял.

- А что Евлампий? Евлампий ничего, я только командировал….

- Так как вы победили Кощея? – спросил переводчик-в-кемано, сузив глаза ещё больше обычного.

- Ткнув иголкой.

- И всё?

- Да, Василиса выстрелила иголкой и поразила Кощея.

- Вы просто пришли к нему и открыли огонь иголкой?

- Нет, мы сначала поговорили немного – всё же в гости пришли! – потом посражались для приличия как обычно, и тогда Василиса и стрельнула иголкой.

Кто-то поинтересовался, почему именно иголка.

- А это у ба так написано было в рецепте….

Притихли дегелаты, удивлённые, что суровые бабушки здешние составляют рецепты смерти мировых злодеев.

- …. Мы тогда Феодора оживили, а у Бины кирпич убежал, а уж если бы вы знали, кем она оказала-а-ась…. И Нафаня тоже-е-е…. А потом была гроза, до есть, до того, и потом мы пришли к Кощею.

- Вы точно присутствовали при всех этих событиях? – подозрительно спросил германский князь.

Евлампий сказал, что да, а если германский князь не верит, то может спросить царя, он скажет. Царь был вынужден сказать, что да, после чего вопросы к Евлампию окончились, его проводили в соседний зал к столу, а царь получил минутку отдыха и впервые был рад долгим разговорам с коллегами.

Вскоре иностранные дегелаты ушли в свои покои – в бирюльки таинственные играть – и царь вызвал Евлампия.

- Да, царь-батюшка? – еле слышно спросил Евлампий, не глядя Балдею в глаза.

А Балдей думал. Взвешивал все за и против, да решился-таки:

- Хочу я, Евлампий, место тебе в армии моей предложить…. Что скажешь? Хочешь быть в дружине царской?!

- Ой…. Ого!... Я-я…. – замялся Евлампий, а царь аж подпрыгнул от радости.

- Что? Нет?! Так это не проблема! До свиданья, Евлампий, спасибо тебе большое, что в приключении важном участвовал…. Всё, иди-иди, у меня дел куча. На-на-на, тра-ля-ля-ля….

И пошёл Евлампий домой, по пути размышляя – а чегож он не согласился? Долго думал Евлампий, долго думал, очень долго думал, слишком долго думал, но придумал – понравилось ему путешествовать. Захотелось сердцу горячему да молодому ещё стран неизведанных повидать, посмотреть, где какие щи варят. Так захотелось, что на следующий год, едва лето началось, отправился Евлампий в путь.

И где он только не был! В каких местах он только не побывал, в каких временах! С богами встречался, с героями бок о бок сражался!

Доказывал Тору, что дубина его не хуже ничуть, чем молот божественный. С Алладином лез за сокровищами, а потом с джинном на ковре волшебном летали. С целой компанией гномов и мудрого старого колдуна путешествовал к Западу.

А вот с Геркулесом не повезло, пришлось конюшни чистить от какашек. Герка-то придумал план, но Евлампий его не понял и настоял, что лучше вручную – зато наверняка!

Множество приключений встретило Евлампия, едва переступил он порог дома своего, очень много удивительного и захватывающего увидел богатырь, но это другие истории. Этому же рассказу пришёл конец, а кто слушал – очень хороший!