Dragon Age: Сердце Гор

[FOX69 49 402]

 

 

"Предложение"

 

 

 

Это была жестокая война. И что бы там не говорили историки, поддерживающие философию Кослуна и оправдывающие деяния кунари на земле Тедаса, эта война за сто пятьдесят лет унесла тысячи жизней – людей, эльфов, гномов. Свободные народы, вольные распоряжаться своей судьбой испокон веков не могли принять стадную психологию рогатых. Лишь диктатуру и тотальное порабощение принесли воины Триумвирата народам материка. Погрязшие в невежестве собственных заблуждений, возведённых в культ, серокожие завоеватели фанатично требовали полного подчинения и обезличивания, превращая в управляемую толпу самобытные, свободные народы.

Духовное рабство – самая извращённая и самая безотказная категория подчинения. Самообман и призрачные надежды заставили многих сдаться. Отказаться от прошлого, вступить в безликое настоящее и поверить в несуществующую свободу. Прежде всего, тех, кто давно потерял связь с истоками, с родиной. Плоскоухие. Их было слишком много в рядах захватчиков. В поисках защиты и лучшей доли, они, не задумываясь, предавали и переходили на сторону врага. Но было ли то осознанное решение или обычная месть своим старым угнетателям, достоверно не знал никто. Зато мотивы тал-васготов – изгнанников кунари – народам Тедаса были предельно ясны. Обрести самих себя, сделать самостоятельный выбор, презреть принуждение, пойти наперекор системе. Не перевоспитываться в «виддатлок», а идти собственным путём, ощутив свободу от идеологического ярма.

Постепенно, как казалось, непоколебимая кослунская философия, начала давать трещину. Раскол проникал на все уровни и всё чаще истинные кунари переходили на сторону серых тал-васготов. И всё же, Тедас задыхался под гнётом оккупации. Десятки лет насаждения чужого мировоззрения и образа жизни ослабили страны. Но и противник понёс значительные потери. На Лломеринское соглашение шли истощённые долгой осадой государства и выдохшийся Триумвират. Только Тевинтер, обретший свободу сто лет назад, не счёл нужным явиться на подписание исторического документа. Уверенность в полной победе появилась у этой страны ещё в далёком 6:85 Стали. И наши герои сыграли не маловажную роль в освобождении земель древней магии.

* * *

Как известно лабиринт Глубинных Троп простирается под поверхностью земли по всему Тедасу от огнедышащего Ока Талло до восточного хребта Ривейна. Гномы обосновались в этих местах настолько давно, что история народа «дварва» канула в седых глубинах веков под мрачной пылью забвения. Многое было забыто, ещё больше было разрушено и утеряно. Десятки тысячелетий прошли с тех пор, как кирка первого дварва коснулась гранита и песчаника подземных угодий огромного континента.
Цивилизации зарождались и угасали, а огромные тейги гномьего государства продолжали процветать. Самые отдалённые пещеры были заняты, самые глубинные пласты изучены. Освоение не прекращалось ни на минуту. Под свежими уровнями туннелей возникали новые, уходившие всё глубже к клокочущей лаве, к живому сердцу земли. Богатства Империи дварва поражали. Самоцветы и алмазы. Золото и сильверит. Платина и орихалк. Неиссякаемые жилы лириума и россыпи красного песка. Ремёсла и торговля вознеслись до недосягаемых высот. Поиск рынка сбыта потребовал выхода на поверхность и привёл к взаимовыгодному сотрудничеству с эльфами Арлатана, а позже - молодой Империей магов на севере. Кэл Шарок и Орзаммар – нынешняя столица подземного мира, связали воедино многие города наверху. Гномы научили людей обрабатывать металлы, торговать, подарили наземникам всеобщий язык.
Но ничто не вечно. И расцвет сменяет упадок. Беды – благополучие. Хаос – порядок. Война – мир.

* * *

В этот год кунари напирали с особым ожесточением, закидывая каменные стены Минратоуса взрывчатыми бомбами. Магия тевинтерцев по-прежнему сдерживала натиск и отбрасывала врага, но продолжаться вечно осада не могла. Когда-то и этот последний оплот свободы падёт под грохотом рушащихся стен. Но пока древняя столица держалась, не дав рогатым ни на миг усомниться в величии и могуществе чужих саарибаз.

Было раннее утро, и тропическое солнце ещё не успело окончательно разбудить хозяев Серебряного Шпиля, когда в приёмную Архонта явилась делегация из трёх деширов правящих Домов Орзаммара: Эдукан, Бемот, Бер. Те, кто в эти тяжёлые для Тедаса времена правил подземным миром. Небольшой особняк посольства гномов в Империи располагался сразу за рыночной площадью. Здание состояло из двух приёмных, где находились секретари, и длинного коридора, уходящего глубоко в недра, который оканчивался огромными жилыми залами связанными глубинными тропами с тейгами.

- Atrast 'vala, - поприветствовали орзаммарцы вышедшего к ним девайна.
- Чем обязан столь дорогим гостям? – Архонт принял представителей посольства незамедлительно, прервав утренний сон.
Гномы Орзаммара были единственной связующей ниточкой с миром не тронутым кунари. С миром, который всегда помогал и уважал связи с Империей. При падении Минратоуса, лишь Орзаммар мог стать единственным прибежищем уцелевших наследников Великого Тевинтера.
Деширы расселись на предложенные места, поглаживая бороды и размышляя с чего бы начать.
Северин Бемот подал голос первым:
- Бедственное положение Империи удручает. Кунари несут в ваш мир застой и упадок. И нам, как вашим союзникам, не выгодно терять такого партнёра, как Тевинтер.

«Конечно, ведь кунари не сотрудничают ни с кем. Торговля с Орзаммаром почти прекращена. Лириумные рынки чахнут. Несмотря на растущие потребности, нам нечем оплатить поставки», - про себя подумал седеющий Архонт и вслух сказал:
- Кунари хуже чумы, хуже Мора. Они поражают своей идеологией умы и души. Они даруют иллюзию свободы, обманом затягивая в рабство. И простолюдины им верят. Убедить их в обратном сможет только время. Но боюсь, будет поздно.
- Поэтому мы и решили помочь.
- Помочь? – в некотором недоумении проговорил тевинтерец. «Где же вы были раньше?» - Каким образом? Кунари трудно противостоять. Под их военной мощью сдаётся самая могущественная магия. Лишь демоны приносят им существенный ущерб, но мы не можем наводнить страну одержимыми.
- Есть другой способ противостояния, - Бемот кивнул Эдукану.
Огнебородый гном немного помедлил, словно прикидывая шансы в правильности своего решения, и неуверенно начал повествовать:

 

 

- Давным-давно, задолго до порождений тьмы, когда гномьи города тянулись под землей на всем ее протяжении, существовал дом Вальдасин, который один снабжал лириумом всю империю гномов. Но однажды семья рудокопов заперла двери своего тейга. Они отказались говорить и с благородными покровителями, и с королем, и даже с посетившим их Совершенным. Дни проходили в тишине, и, наконец, двери тейга Вальдасин открылись. Обеспокоенные партнеры увидели, что тейг пуст. Там не осталось ни единой живой души. Мертвых тел и каких-либо признаков случившегося не было тоже.
Дом Вальдасин оставил после себя только посох из странного металла, похожего на лириум. Навершие сего предмета венчал изумительной красоты камень. Алмаз чистейшей воды. Paragon, названный «Сердцем Гор». Он излучал свет, не поддающийся описанию, и заставлял пределы бытия дрожать. Он пел чудесную песню, которую нельзя услышать в нашем мире и только Тень заставляла его звучать. Камень был изъят Древним Королём дварва и доставлен в Гундаар. А сам посох был заперт в тейге, ибо каждый, кто смотрел на него, чувствовал холод в сердце, словно вспоминая о некоем горе. С тех пор ни один гном не отважился отправиться туда. Судьба же Парагона мрачна и теряется в веках. После Первого Мора, когда Гундаар пал «Сердце Гор» исчез, как и клан рудокопов, нашедший его. Кто-то говорил, что порождения тьмы утащили артефакт при разграблении города, и что сам Думат завладел им. Но многие верят, что камень был надёжно спрятан и до сих пор покоится в укромном месте.

Огнебородый замолчал, словно испытывая терпение мага.
- Красивая легенда, - оценил рассказ Архонт. – Она должна быть как-то связана с вашими планами в помощи Тевинтеру?
- Самым прямым образом, - подтвердил Бемот и обратился к деширу из касты воинов. – Бер, продолжи.
Чёрный, как смоль, коротко стриженный, с небольшой бородкой забранной в несколько хвостов, представитель от Дома Беров, сказал:
- Не так давно на глубинных тропах воинами из Мёртвого легиона был найден истлевший скелет. И в куче костей обнаружилась интересная орихалковая пластина с информацией о Парагоне.

- Я рад, что ваш народ обрёл реликвию, но я до сих пор не пойму, каким образом даже самый прекрасный камень на этом свете может одолеть кунари?
Гномы переглянулись, словно их собеседник упустил элементарные знания, а не узнал только что о самом таинственном артефакте дварва.
- «Сердце Гор» способен сокрушить любого врага. Так говорится в легендах, - просветил Архонта дешир Эдукан, не вдаваясь в подробности. – Он создан в те времена, когда гномы владели магией и пределы Тени были им домом.

- Гномы владели магией? – несмотря на свой высокий статус, Архонт не смог скрыть снисходительной улыбки.
- Так говорят легенды. Устойчивость гномов к магии, их неспособность владеть ей и сопротивляемость лириуму – эти факты могут служить определённым подтверждением тому.
Архонт молчал. Хотелось верить в красивую сказку и чудесное спасение, но скептицизм подвергал сомнению каждое слово визитёров. И всё же, он принял фантастическое предложение, как последний возможный вариант спасения мира от кунарийской чумы.
- Хорошо, - согласился девайн. – Мы рассмотрим ваш план.

"Начните с Хаоса"

 

- Это полнейший бред, мессир! – возмущению Советников Архонта не было предела. – Вы верите в россказни гномьего фольклора?
- Гномы никогда нас не предавали. Орзаммар был всегда на стороне Тевинтера. Нас связывает нечто большее, чем тёплая дружба. Лириум. Они им владеют. Мы без него не можем обойтись. Львиная доля «голубого металла» из Орзаммара уходит в Империю. Им не выгодно терять основной рынок сбыта. А на фоне общего упадка их государства, они кипятком писают лишь бы сохранить торговые связи с нами. Поэтому, я им верю. Все легенды, когда-то были правдой. А в их рассказах больше документальных фактов, нежели аллегорического повествования.
- И что же вы предлагаете, мессир?
- Я предлагаю собрать секретную экспедицию и довериться гномам.

- Всё тайное становится явным, мессир, - заметил кто-то из Совета. – Не лучше ли нам поделиться информацией с главами оккупированных государств в залог будущего благополучия Империи. В свете того, что мы желаем освобождения всего Тедаса и готовы к сотрудничеству даже с бывшими противниками, скажется наилучшим образом на репутации Тевинтера на политической арене при любом исходе планируемой операции. Этот жест укрепит наше влияние и даст время для восстановления, и кто знает, может, принесёт новые капиталы в будущем.
- Слишком далеко идущие планы, - слабо возразил девайн. – Но мысль о привлечении к операции тайных агентов всех стран Тедаса мне нравится. Итак, решено, - Архонт поднялся из-за стола заседаний. – Мы поверим в легенду дварва. Мы примем их план, потому что другого выхода у нас просто нет.

Совет разошёлся. Архонт ещё долго сидел за своим столом, бесцельно созерцая бумаги, пока молодой секретарь не потревожил его:
- Мессир, делегация деширов передала вам письмо, - на стол девайна лёг запечатанный конверт.
«Ещё не всё сказали… - Архонт проводил недовольным взглядом спину удаляющегося секретаря и потянулся к конверту. – Таинственные дварва… нейтралитет… зашевелились, когда пол Тедаса в ярме».
Острый нож для бумаги прошелестел по гербовым печатям, и на стол выпал сложенный вдвое листок. Длинные, ухоженные пальцы высшего мага Империи, аккуратно развернули послание:
«Начните с Хаоса. Он поведёт. Он есть залог успеха».

На гладковыбритом, покрытом глубокими морщинами лице лихорадочно вздрогнула пара мимических мышц, а губы самопроизвольно прошептали:
- Странник…

* * *

Спустя месяц короли семи государств получили тайные послания из Тевинтера. Кто-то откликнулся, кто-то не поверил, кто-то посчитал, что агрессия кунари их не коснётся. Но всё же в надежде на окончание беспросветной войны и оккупации, Тедас отправил лучших. Общий сбор был назначен на свободной территории Неварры, на постоялом дворе «Тихий дракон» возле моста через реку Минантер. Угловая комната на втором этаже должна была стать свидетельницей эпического начала легендарного предприятия. Во все детали собравшихся должен был посвятить маг из Тевинтера, представить руководителя и назначить следующую цель путешествия – Орзаммар, где мудрые Хранители определят дальнейшие действия группы.

 

---

Биографии

 

 

1. Тевинтерец: Rei - Доминика Эстель Райдо
2. Ривеинец: julia37 - Рамона Инес Хименес
3. Антиванец: Эйден Гэлсион - Сизарэль
4. Марчанин: Alish - Дарион Саразарте
5. Орзаммарец: Yambie - Джора Кондрат
6. Долиец: Tanatos - Серина
7. Орлесианец: Hikaru -Дениза ЛеРуа
8. Неваррец: Elhant - Леонардо Анджело
9. Ферелденец+мабари: Ribka - Фэй + Гиса + Бран
10. Андерец: Dmitry Shepard - Корран Хорн
11. Проводник: FOX69 - Ратиган Виго
12. Ведьма из Диких земель: Silvio -Агнес/Беатрис/Джейн
13. В роли долговременных НПС - Nevrar
14. В роли кратковременных НПС - Gорыныч

Боевая система

 

Боевая система
Ремесленные навыки
О карточках
Кубикобросатель Комната: Сердце Гор

Полезная информация

 

О финанасах

 

Зацикливаться на подсчёте своего капитала не нужно, но примерно знать, сколько в кошеле осталось после общей покупки, стоит. Для начала, вообще не смотрите этот пункт. Он понадобится по мере поступления и решения проблем.

Курс: 1 ЗОЛОТАЯ МОНЕТА = 100 СЕРЕБРЯНЫХ МОНЕТ = 10000 МЕДНЫХ МОНЕТ .
Но для удобства будем пользоваться ТОЛЬКО ЗОЛОТЫМИ МОНЕТАМИ.

Примерные цены в Тедасе
Снять номер на постоялом дворе на сутки: в деревне – 1зм, в городе - 5зм, в крупном городе – 15зм.

По качеству товаров (любых):
Для бедноты – самые дешёвые низкокачественные товары, продаются за медяки (т.е. мы по умолчанию примем «бесплатно»)
Для простолюдинов (еда, питьё-1зм, товары первой необходимости-1зм, одежда-2зм, доспехи-5зм)
Для обывателей со средним достатком (3/3/5/10)
Для зажиточных (5/5/10/15);
Для аристократов(10/10/20/50);
Для королей (30/50/150/500).
Т.е. вы можете пообедать капустной похлёбкой (бесплатно) или взять фрикасе из единорога за 30зм, воля ваша.)

На крайний случай заработать можно:

В городах (2 приработка в день): подмести улицы – 1зм; курьер – 2зм; уборка в доме господ – 3зм; репетиторство – 10зм; услуги наёмника – 15зм; воровство – 4D6+(Л+Х)/4 (>20, лимит - три броска, если не украли, то попались, РП соответственный), навар по формуле 1D500 в золоте. Если попались, группа платит штраф по той же формуле.

В деревнях (2 приработка в день): подмести улицы 1зм; сбор урожая – 3зм; выпас скота – 3зм; работа в огороде – 5зм; денщик – 10зм; заготовка дров – 10зм; починка крыши 20зм.

На глубинных тропах: найти клад 4D6 (>20, ЛБ – 1 раз в сутки), размер клада 1D500, 1D3 - золото(1), серебро(2), медь(3). Можно бросить общий чек - 4D6; 1D500; 1D3.

За своими финансами следите сами. Надеюсь на вашу честность, которая будет залогом захватывающих похождений.) Учитывать всё до медяка не стоит, но если после аренды корабля у вас осталось 5зм, то комнату за 15зм вы снять не сможете.
Совсем не обязательно, что всем этим добром вы будите пользоваться, но в некоторых ситуациях возможны варианты.

Усреднённая формула для поиска ингредиентов, охоты, рыбалки, собирательства

 

3D6>10; 1D10 (нашёл/не нашёл; количество), ЛБ – 3, 1 раз в сутки с учётом сюжетной области (т.е если вы в лесу, то глубинные грибы вы там не найдёте, если в пустыне – то эльфийский корень там не растёт).

 

Дань глубинным тропам

 

(актуально только на ГТ и РП зависит только от вашей фантазии- стоит хотя бы упомянуть случившееся событие) 1D30:
1. Подвернули ногу, 2. Наступили в нажьи какашки, 3. Порвали тканевую одежду, 4. За шиворот заползли мокрицы, 5. Укусил паук, 6. Пошли по нужде и провалились в яму, 7. На голову упал камень, 8. Нашли полудрагоценный камень (цена 1D5зм), 9. Нашли драгоценный камень (1D3; 1-алмаз(20зм); 2-рубин(10зм), 3-изумруд(10зм)), 10. Снова наступили в какашки (да их много на ГТ), 11. Нашли книгу (ХЗ, что за литература), 12. Свалились в ручей, 13. Летучая мышь-вампир вцепилась в незащищённый участок тела, 14. В сумку заползли тараканы, 15. Обожглись, 16. На вас осыпалась стена, обошлось без увечий, но синяков достаточно, 17. Вашу порцию еды основательно приправило песком, 18. Вы нашли глубинный гриб, внезапно, 19. Сорвавшаяся сосулька сталактита, продырявила вашу сумку, 20. Нашли золотой самородок(10зм), 21.Нашли 2 литра спирта, 22. Нашли озеро орихалка, 23. Опять какашки, нееет! 24. Нашли детёныша нага, 25. Бронто наступил/булыжник упал - вам на ногу, 26. Нашли 10-литровый бочонок эля, 27. Нашли бревно, 28. Наткнулись на жилу сырого лириума (магам -20хп, гномам – 5хп, остальным -10хп), 29. Потеряли один из предметов в вашем багаже (любой на ваше усмотрение), 30. Нашли горячий источник (наконец-то, баня!).

Ходы

 

Ход1. Таверна "Тихий дракон"
Ход 2. В дорогу. Бой
Ход 3. Камберленд
Ход 4. Морская прогулка. Бой
Ход 5. Джейдер
Ход 6. Орзаммар
Ход 7. Совет
Ход 8. Долгий путь во тьму
Ход 9. В деревнях не только пашут. Бой
Ход 10. Во что ты веришь. Бой
Ход 11. Будущее в наших руках?
Ход 12. На юг
Ход 13. Бой за Редклиф
Ход 14. Дочурки. Флемет
Ход 15. Прощайте болота. Бой
Ход 16. Бонаммар
Ход 17. На запад
Ход 18. Дварва не лишены иронии.
Ход 19. Засада. Бой
Ход 20. Из двух зол выбираем третью
Ход 21. Долы
Ход 22. Тупик
Ход 23. Западня. Бой
Ход 24. Амгаррак пройден
Ход 25. Коварство древних. Квест-бой
Ход 26. Заново рождённые
Ход 27. Прогулка до Гаморданского ущелья
Ход 28. Перед погружением в ад
Ход 29. Чёрный Престол всегда был здесь
Ход 30. Мы это сделали! Бой
Ход 31. Дармаллон
Ход 32. Ледяной юг
Ход 33. Упокоище. Бой
Ход 34. Безжизненные просторы. Бой
Ход 35. Арл Думат
Ход 36. Тейг Хормак. Бой (перемирие)
Ход 37. Передышка
Ход 38. Гундаар. Бой
Ход 39. Кем же вы были древние дварва? Бой (проигран)
Ход 40. К последнему Ключу. Бой
Ход 41. Последний?
Ход 42. Зелёный тейг
Ход 43. Лейш
Ход 44. Парагон
Ход 45. На всё Его воля
Ход 46. Он не отпустит вас. Бой
Ход 47. Этого не может быть...
Ход 48 (заключительный). Легенды оживают, но не для всех

 

 

Изменено 13 июля, 2016 пользователем FOX69

[Nevrar 21 646]

Эпилог

Те, что стали лишь воспоминанием.

часть 2

- Вот видите, чего вы добились своим присутствием. - с нажимом произнесла Мать, глядя в темно-желтые глаза коссита, сидящего напротив нее за низким столом.

Это были переговоры, в которых ее слово значило больше. Впервые, за многие годы.

- А ведь я пыталась вас предостеречь.

Увенчанная тяжелыми рогами голова немного склонилась вперед. Ашабан флагмана молчал, все сказанное было правдой. Он был предан Кун всей душой, а еще.. он был мудр, и потому считал, что исстребление непокорных бессмысленно, если можно подождать и обратить их на свою сторону. Да и его корабли нуждались в спокойном отдыхе после тяжелого плавания. Им обоим нужен был мир.

- Saar погиб. - наконец, серокожий начал говорить и весьма неплохо, на всеобщем.- Мы ожидали.. - он сделал паузу, вероятно, вспоминая подходящее слово из незнакомого диалекта и в итоге исправился.- Мы не ожидали, что это будет тал-васгот. Хорошо, что другие корабли не пострадали.

Лицо Матери никак не изменилось.

Взрыв флагманского "Saar", что значило "Опасный", трудно было не заметить. Пришвартованный к одному из причалов, он полыхнул так, что ничего не осталось, кроме обугленный обломков, да нескольких неопознаваемых тел. Капитану повезло, в этот момент он был на берегу.

И никто, никто кроме главы Сирса и ее миролюбивого духа не знал, что случилось там на самом деле. Какая кровавая бойня случилась на палубе, как полыхнули голубым лириумным светом глаза коссита, пришедшего сюда за маленькой саирабаз из самого Вол-Дорма, когда он поджигал самодельный фитиль и смотрел, как тот горит. Как рассыпалось пеплом и перьями тело одержимой за мгновение до того, как все поглотил огонь.

"Род знаменитых провидиц прервался." - монотонно заговорила Кассандра.

"Знаю, сестра."

"Они сделали то, что должны были сделать."

"Да." - ей было жаль девочку, которая выросла на ее глазах, но... это было предназначение.

Некоторые вещи просто случаются.

- Думаю, мы с вами можем заключить определенное соглашение. - осторожно подбирая слова Ашабан снова нарушил молчание, видя, что собеседница не реагирует на его слова. Он не имел права заключать полноценный мир, но кое-что было в его силах.

- Мы с благодарностью примем ваше предложение. - смиренно ответила старая женщина.

Она знала еще кое-что, это было самым важным и ускользнуло из видения погибшей девочки Хименес. Корабли не напали бы на город, если бы удалось скрыть нападение провидца, они бы просто ушли прочь. Однако, теперь у них в руках была возможность заключить пусть шаткий, пусть недолговечный, но мир!

Некоторые вещи просто обязаны случиться, не так ли?

***

Здесь и правда можно было попробовать скрыться от реальности. Шторы с узором, напоминающим листья вяза, потускневшие картины... Был ли он теперь духом Хаоса? Скорее духом Скорби. Его нематериальная оболочка была полупрозрачной, ненастоящая кожа была покрыта кровоточащими ранами, взгляд устремлен вникуда.

Так всегда бывало с ним после преображения. Он становился слаб и изранен, нелегко было оторвать от себя то, с чем сроднился за годы.

- Знаешь, я ведь так и не успел сказать ей. - бесцветным голосом произнес он, зная, что хозяин места услышит его, так или иначе. - Сказать ей, что узнал...

Эвр действительно слышал, хоть и не торопился с ответом, неизменный в своей изменчивости и всё в том же облике. Ощущая себя в некотором роде свободным, не так как когда удаётся убежать из заточения или неприятной обстановки, но как ощущает себя чистый лист перед тем, как его коснётся перо писателя.

Или как писатель ставящий точку в последнем предложении. Для него это было одно и тоже. Была ли тоска, и только ли она? В его случае бывает сложно сказать что-то наверняка. Времена меняются, спадают листья и загораются в небе звёзды, значит - это кому-нибудь нужно?

- Вместе или по одиночке, в конце всё вело к одному, не так ли? И знаешь, это ведь давно было у меня в мыслях. - сказал появившийся на лестнице дух, с корзинкой в руках, как обычно он приходил в это место, по привычке или в память.

- Ты думаешь? - все так же равнодушно поинтересовался полупрозрачный татуированный человек. - Не важно. Теперь это не имеет значения.

Какое-то время Нашкель молчал, глядя перед собой.

http://www.youtube.com/watch?v=YZATXgd63PE

- Я ведь всегда знал это, теперь я понимаю, да... вижу. Просто был слишком малодушен, чтобы признать. Я мог освободить ее... мог. - тяжелый взгляд темных глаз, взирающих временами в прошлое и будущее, обратился к прорезям шипастой маски. - Я стал слишком человечен, а бессмертие - лишь кара, которой наказал нас Создатель. Скажи мне, Эвр, - и снова долгая пауза, чтобы привести расползающиеся в стороны мысли в порядок. - ты в силах уничтожить духа?

Писарь порывистым движением вытянул из корзинки бутылку и левой рукой с размаха ударил ею меланхоличного Хаоса по темечку. Достаточно сильно, чтобы заставить схватиться человека за голову, но недостаточно, чтобы его убить или разбить бутылку. После этого дух пожал плечами, отвечая на его риторический вопрос о возможности уничтожить духа, было или нет, своими руками этого он никогда не делал, и слишком редко говорил с кем из "своего рода", чтобы ответить даже самому себе. Но действие несло иносказательный смысл.

- Думаю, сейчас она сделала бы именно это. Или нет. Но точно не хочела бы вот этого. -Сказал он уже с лёгкостью выкручивая пробку когтями и щедро отливая в чашку, аргументируя тем, что чем больше, тем лучше, но оставив и эту мысль протянул уже всю оставшуюся бутылку.

- Выпей, люди говорят что помогает, люди..., но ты представь что помогает.

Он не стал, притворяться, что не понимает к чему он клонит. И всё же Хаос был прав. Да, он и в правду стал слишком человечен. Через череду сменяющихся носителей, один всё-таки смог задеть его, переменив по образу своему и подобию. Дать ему то, что не смог дать сам Создатель. Что-то неуловимое подлинное, а не тот слепок, которым довольствуется он, или они все. По крайней мере, в это Эвру хотелось верить. И в той же степени сложно было это сделать. Вместе с тем был и интерес, а в вместе с ним и некоторые нотки зависти, ведь это было отчасти и то, что искал он в долгих скитаниях, что-то неописуеме, что расцветит тусклые будни, откроет новые горизонты и всё то, о чём столь много говорят люди. И вот, каждый раз когда казалось, подошёл близко, всё сводится приблизительно к вот такому концу, что порой стоило бы задуматься - а стоит ли? Но всё равно, по-прежнему толкает вперёд. Может быть, и бессмертие не было карой, а лишь долгой дорогой вперёд.

-И значит, ты хотел бы умереть? Оставив всё-то, к чему стремился, поддавшись недолгой скорби? Разве тебя ещё не держит долг?

- Долг... клятвы... - Бутылка прошла сквозь нематериальное тело, не задев его. Хаос горько усмехнулся. - Одной клятвы нет больше. Я... обещал ее матери заботиться о Рэми. Теперь все закончилось. - он не притронулся к иллюзии бокала с вином. Просто не видел смысла в этих имитациях.

Опьянение было бы фальшивым.

Боль была настоящей.

Он чувствовал ее всем существом и не намерен был отпускать.

- Вторая лишь тяготит меня. Да, Эвр, я желаю смерти. Я должен был освободить ее раньше, но... разве я мог оставить ее одну? Если бы у меня только было немного времени... - его голос, звучный прежде баритон сбился на хриплый шепот. - Помоги мне освободиться от этой тяжести, помоги исполнить клятву. Уничтожь меня.

-Пить не хочешь, ибо так проблем не решить и ничего не изменить. Но при этом хочешь убежать. Не скажу что разницы нет, но это в одной смысловой четвёртой категории "Г" - глупо.

Это не было сказано как упрёк, скорее как утверждение. Что можно сказать существу, решившему покончить с жизнью с условием, что у него ничего нет, не было, а лишиться он хочет именно последнего что осталось? Ему было одновременно сложно и просто понять такое стремление к саморазрушению.

-Серьёзно. Я тебе не дух милосердия. Мою ипостась ты знаешь. Одна лишь деталь, что кажется мне интересной, ответь "напоследок", я думал, что вас ведёт вторая клятва, выходит, что нет. Значит, теперь, это не имеет никакого смысла, и все старания оказались напрасны? И отказавшись, ты оставишь все, что было достигнуто и ради чего?

- Не бежать. Исчезнуть. Кануть в небытие. - уточнил Хаос, скользя взглядом по обстановке комнаты.

Ее комнаты в этом странном мире изменчивости.

- Не станешь, значит. - как-то слишком спокойно воспринял он отказ. - Что же... может быть, мне следует понести наказание. За то, что не понял и не решился раньше. Я должен был отпустить ее. Должен был исчезнуть без следа. Разделение еще никогда не проводилось в подобном ключе и исход неизвестен, но...

Нашкель поднялся на ноги, лицо его было бесстрастным, только в глазах можно было заметить отражение мУки, если хорошо приглядеться.

- Она держала меня в этом мире, а не клятва, я не знал раньше, но это так. Что ты хочешь от меня? Чтобы я повторял снова и снова тот же путь? Выбирал человека, чтобы в конце насладиться его смертью? Я не желаю этого больше. Не желаю соблюдать клятву. Ты не хочешь помочь мне - я понимаю. Ты и не должен. Моя боль... моя память... они останутся со мной навсегда и вкупе с бессмертием станут подходящим наказанием.

Воплощенный Хаос поднял руки и рассмеялся, его тело по большей части обратилось в облако черного дыма, форму держали только лишь лицо и ладони.

- Мог ли я подумать, что свобода будет не нужна мне, когда я обрету ее после тысяч лет плена... Прощай, дух Меча, тебя я буду помнить тоже.

-Не вижу различий. Убежать, скрыться, уйти в небытие. В твоём случае всё одно. - Возразил Эвр в ответ на его уточнение, сам же он так и остался стоять облокотившись об стену. Смотря при этом так, словно принуждая его оставаться, а может и не веря что Нашкель уйдёт вот прямо так, не дав сказать ничего в ответ.

-Понести наказание перед кем? Перед самим собой? И для чего? Думаешь, кому то будет дело до твоих страданий в тёмных уголках Тени? Я тебя разочарую, всем это будет безразлично, этим ты ничего не изменишь. В том числе и для себя, пока не превратишься в нечто иное и тёмное, что ужаснуло бы прежнего тебя и твои прежние сосуды. Страданиями счастья не вернуть. И так их станет только больше. И вот сейчас, когда у тебя есть возможность, только возможность что-то изменить ты делаешь всё в точности тоже самое.

Уже готовый исчезнуть, Нашкель стал выглядеть немного четче.

- Так что ты предлагаешь мне? Просто забыть все? Сделать вид, что ничего не произошло и продолжать исполнять свой долг? - последнее слово он выделил особо, то ли в презрением, то ли с почтением, сложно было сказать.

-Пересмотреть свой долг и свои же методы. - Протянул Эвр изобразив что руками перед собой. -Так, чтобы в первую очередь, ты сам счёл бы это... достаточным искуплением, а не кровью одержимых. Не думаешь же ты, что если посидишь в тёмном уголке всё пройдёт?

- Ты не в силах меня понять. - Хаос с грустью покачал головой. - Хотя твое желание сделать это похвально.

Он коснулся одной из картин и на ней возникло искусное изображение корабля с парящей над самой палубой крылатой фигурой.

- Это останется здесь. Не думаю, что ты станешь что-то менять.

Дух криво улыбнулся.

- Я - воплощение Хаоса, забыл? Пересмотреть? Не думаю. Не я. - он помолчал. - Возможно... когда-нибудь, очень нескоро, я снова навещу тебя, дух. А сейчас довольно пустых слов, они ничего не меняют.

С этими словами черное дымное облако исчезло.

-Как тонко подмечено... - сказал хозяин дома уже пустому месту, пустой комнате, являющийся лишь тенью своего владельца. Тут много таких теней, теперь добавилась ещё одна.

Он сделал странный жест и в руке появилась пара белых гвоздик, которые он заткнул за рамку изменённой Хаосом картины.

-Ну, вот, пожалуй... и всё. Прощай, Рамона и пусть благим будет твой путь.

Дух Меча смотрел в картину, вернее сквозь неё, словно там было что-то скрыто или что-то должно было произойти, но естественно ничего подобного не случилось.

Наверное, такие слова следует говорить раньше, и стоило ли от него ожидать подобного вовсе? Но всё же, он считал необходимым сказать что-нибудь, прежде чем запечатать это место.

- Многое осталось недосказанным или не названным, но подобный исход, как ни печально, не был случайностью. Нет, наоборот, он был предсказуем. Так мог ли я это изменить?.. И стоило ли задуматься над этими словами ранее? Не знаю, но скажу лишь, что я благодарен за ту возможность, что ты мне подарила. За возможность быть с вами и с тобой, возможность почувствовать себя живым, испытать хотя бы крохотную искру того, что уготовано лишь смертным. За ту доброту и заботу, что мне подарила, пожалуй, я не мог и мечтать о большем. Ты давала её остальным, хотя и не все приняли её. Жаль, что всё заканчивается так, возможно могло быть по-другому. Но о чём ещё может мечтать живое существо, чем прожить яркую жизнь, и уйти, зная, что не напрасно? Надеюсь, это так, но можешь быть уверенной, что оставила после себя светлую память, хотя бы здесь и для меня, может быть, это было важным для тебя. Прощай, и ещё раз спасибо за всё. Это были последние слова, и надеюсь, они прозвучали так, как должны были.

После этих слов он зашагал вниз по лестнице и захлопнул за собой дверь.

Воцарилась мертвая тишина...

Nevrar & julia37

[Rеi 13 523]

Разлуки и встречи.

часть первая

Путешествие в трюме дредноута.

Ноготь оставил новую зарубку на мягком дереве внутренней обшивки.

Одиннадцатую по счету. Хотя дней, наверно, прошло больше. Счет осложнялся тем, что часть времени она проспала или находилась в периодическом беспамятстве. Тень редко выпускала из своих объятий девушку, словно дразня ее.

Восемь последних отметин были гораздо глубже первых, высеченных в полубреду тевинтерки.

Они очнулись в брюхе огромного животного, живущего своим ритмом организма. Об борт билась вода, хриплые голоса косситов и их тяжелые шаги доносились даже до трюма дредноута. Никто не интересовался пленниками, пока те варились в душном помещении трюма вместе с некоторыми товарами, испускавшими весьма специфические запахи. Два раза в день появлялся служитель Кун и давал еду. Человек с твердым взглядом и пониманием своего пути по дороге жизни. С такой же твердой и трудноусвояемой пищей. Какой цвет глаз у него был? Похоже, тоже серый. Как кожа косситов и их сознание. Мозг цеплялся за детали, пытаясь окончательно не свихнуться и так в постоянных усилиях скрыть свою сущность. Кунари не ведают жалости к магам. То, чему она учила юнцов всегда, к чему затачивала и подготавливала. Стиснув зубы, она терпела и духоту, и частичную наготу. Когда наступал озноб по ночам, Эстель просто закрывалась от мира как эмбрион. Из-за борта море шумело ей колыбельную. Внутри шумело и тошнило.

В один из дней она проснулась на деревянной кровати. В нос ударил запах медицинских порошков и спирта.

Светло.

Просторно.

Спокойно.

Приятно.

Больно.

И совершенно пусто.

Тевинтерка мягко ступила в рассветное утро и посмотрела на двор. Множество представителей разных рас как винтики в одном механизме довольно слажено выполняли свою работу. В их мире, более человеческом, подобное обеспечивалось не общей идеей, а конкуренцией и вознаграждением. Ей тоже читали основные догматы, и на это время женщина становилась серьезной и внимательно слушала. А потом снова засыпала на середине лекции.

Только азы языка кунари воспринимала более серьезно. Такое знание никогда не будет лишним.

Решался вопрос о возможности разрешения кабетари размножаться.

Противостоять их решению было бесполезно. На кровати появилась новая царапина.

Утро после ночи оживших легенд

Хорн крепко спал, когда сотни духов прорвали Завесу и ринулись в реальный мир, но тут же проснулся, ощутив их присутствие. Все вокруг в бараке дергались как в эпилептическом припадке, пока их глаза не вспыхивали голубым сиянием, а конвульсии не становились осмысленными движениями. Хорна духи не тронули, и он заставил себя лежать спокойно, пока поток одержимых духами тел выламывал двери барака и невиданным половодьем растекался вокруг. Хорн вышел наружу в числе последних. Вокруг творился форменный бедлам. Кунари тоже не избегли внимания духов и сейчас споро выламывались двери других бараков, сбивались цепи и ножные кандалы, умножая число армии одержимых с каждой секундой. Как храмовник, Хорн сразу понял, что эти духи не относятся к зловредным и не стал путаться у них под ногами. У него была четкая цель - женская половина лагеря, барак, в котором вместе с другими женщинами содержали Эстель.

Отмахиваясь от духов, еще не нашедших себе пристанище, Хорн упрямо пробирался вперед, где задворками, где просто расталкивая окружающих, благо его действия не сочли агрессивными. Вот и заветный барак, дверь тоже выбита и косо свисает на единственной уцелевшей петле. Внутри тихо и не огонька. С грохотом, совершенно потерявшемся в том шуме, что царил над лагерем, Хорн сорвал и отшвырнул дверь в сторону.

- Эстель! - крикнул он, врываясь внутрь. - Эстель, любимая, где ты?!

Но тишина в бараке не ответила на вопль храмовника. Как и многие другие здания, он уже был абсолютно пуст и полуразрушен.

- Не кричи, голова болит, - болезненно поморщилась девушка у Хорна за спиной.

Всего день, как ее определили из местного лазарета в общие бараки. И посадили за нудную и относительно кропотливую работу подготовки тех выращенных плодов, которыми занимались на огородах другие женщины. Перемыть, перебрать, распорядится отдать-принести.. Кунари видели ее изнеможённость и бесполезность на черной работе. Но даже еда не вызвала у женщины аппетита, бездумно перебирающей редис и другие плоды или фрукты для кухни.

Она слышала все, от мгновения явления на свет Парагона до общего грохота восстания. Слышала, и не принимала ни малейшего участия, молча наблюдая, прислонившись к одной из стен бараков со скрещенными руками. Зазывания духов в голове так же оставались без особого внимания.

Хорн обернулся и обнял любимую, аккуратно, но твердо прижав к себе, повинуясь порыву, а заодно наощупь проверяя, все ли в порядке у любимой.

- Я беспокоился, - чуть улыбнулся Хорн, глядя на магессу. - Как ты себя чувствуешь?

Обнимая, Эстель посмотрела куда-то за плечо храмовника, туда, куда лавиной стремилась лишенная прошлых убеждений толпа.

- Меня зовут присоединиться. Позволить поднять всю страну и выполнить взятое на себя обязательство до конца. Только это тело уже носитель двух жизней, и третий дух здесь будет немного лишним. Они не настаивают, и зовут добровольно.

Сказанное магессой на мгновение заледенило кровь в жилах Хорна, а потом он почувствовал зарождающуюся ярость.

- Ни один дух, добрый или злой, не отнимет у меня любимую и ребенка второй раз, - буквально прорычал Хорн, но потом заставил себя успокоиться. - Раз уж они не настаивают, тем лучше для них, я не хочу противостоять им без крайней необходимости. Но и тебя терять не хочу, - нежно поцеловал в щеку любимую Хорн.

Она вздохнула, словно слова его были сказаны не храмовником, а ребенком, который мало что смыслит в магии. Тем более, Искателю не пристало быть во власти привычных для его профессии заблуждений. Оставалось принять его таким и прижаться щекой к плечу.

- Ты меня не потеряешь, потому что я не хочу тебя терять. Не забывай о том, какие отношения с духами у представителей моей страны. А где мы, кстати? – слегка выйдя из постоянного внутреннего диалога, осмысленно спросила она у Коррана.

Хорн улыбнулся, как будто прочитав мысли Эстель и прижался подбородком к макушке Эстель, вдыхая запах ее волос. "Я не хочу тебя терять". Эти слова как будто исцелили душу Коррана от болезненной раны, настолько привычной, что ее не замечаешь до тех пор, пока она не напомнит о себе вспышкой боли или...не исчезнет.

- Мы в конце одного пути и в начале нового, - отозвался Хорн, не выпуская магессу из объятий. - Но если говорить менее отвлеченно, то в бывшем лагере кунари по перевоспитанию пленных близ Вал-Дорна. Насколько я помню, Вейсхаупт недалеко отсюда.

- Нужно будет подождать с день здесь, пока близлежащие территории не опустеют, - без эмоций заметила женщина. – Склады открыты со всеми нашими и не только принадлежностями и золотом. Там же вступил в силу Сердце Гор. Наше обязательство по отношению к нему завершено.

Она моргнула и с сомнением посмотрела на Хорна.

- То есть, мы в Тевинтере?

- Да, любимая, - Хорну определенно доставляло немерянное удовольствие называть Эстель именно так. - Предлагаю сначала отправиться в Вейсхаупт, там можно будет спокойно отдохнуть, почтой известить тебе Архонта об успехе миссии, а мне короля и свое командование о переводе в Тевинтер по семейным обстоятельствам. Тамошней Академии давно требуется храмовник, а лучше Искатель для более полного усвоения обучаемыми магами преподаваемого материала, а храмовникам Имперской Церкви - как правильно вести себя с магами, - в глазах Коррана плясали демонические огоньки, когда он произносил все это.

Она хмыкнула, с сомнением оценивая подобную затею.

- Орлейская церковь обычно не предоставляет таких даров Имперской, а последняя в свою очередь не стремится пускать в свои ряды даже Искателей. Но может быть из этой затеи что-то и получится.

Равнодушно пожав плечами – в своей Академии она сама закон всему, и даже представителям духовенства и храмовникам – женщина мягко выскользнула из объятий и отступила на пару шагов.

- Делай, как считаешь нужным.

Хорн слегка улыбнулся, спокойно глядя на магессу. Начинался серьезный разговор.

- Андерфелс уже давно заигрывает с Тевинтером и ведет свою игру, отличную от указаний Орлея. Мне известно, что в Имперской Церкви храмовники слушаются магов, а не наоборот. Также мне известно, что связка маг-храмовник наиболее эффективна в бою. Что уж говорить о паре маг-Искатель, а таковых официально в Империи нет. Мы слишком неудобный материал для подчинения, - усмехнулся Хорн. - Искатель, такой как я, добровольно обучающий избранных имперских храмовников кое-каким боевым техникам Искателей, станет весомым вкладом в упрочение позиций Дома Райдо и отношений между церковью Андерфелса и Имперской. И да, я готов подчиняться тебе в выборе тех, кого стоит обучать. Мне все равно предстояло отправиться в Тевинтер с подобным заданием, но вмешался Нашкель с этим походом и все изменили в последний момент. Но я не ставлю тебя перед фактом, а советуюсь с тобой. Ты умна и годами варишься в котле имперских интриг, наверняка можешь улучшить мои выкладки.

Хорн прокашлялся и задал тревожащий его вопрос.

- Но это все дела политические. В каком статусе мы будем вместе, Эстель? Муж и жена? Просто любовники?

Молодое тянется к старшему и мудрому, за советом. И, разумеется, за золотым вознаграждением.

Доминика была наслышана о подобных поползновениях не только со стороны Андерфелса, но политика была стороной Тевинтерской жизни, которая мало ее волновала до их путешествия, и ещё меньше волновала сейчас.

- Хорошо, мысль стоит того, чтобы над ней работать.

Криво поставленный вопрос храмовника о статусе был встречен ещё одни пожатием плеч.

Хорн криво усмехнулся.

- Знаю, сам виноват, но мне еще надо привыкнуть. Поставим вопрос прямо. Эстель, ты станешь моей женой? И я не посягаю на подчинение тебя мне этим вопросом, - сразу уточнил Корран.

Доминика еле сдержала смешок - храмовник, похоже, сейчас действительно очень сильно боялся, раз сразу же выдумывает такие оговорки, которые ей бы и в голову не пришли. Один шаг вперед, и два назад в запасе, уже одной ногой отступая.

Эстель вновь пожала плечами, соглашаясь на предложение.

Шепот в голове не прекращался, а заодно и жизнь тех людей, которые сейчас стучались в чужие двери и поднимали всю страну на восстание.

- Хорошо, стану.

Лицо Коррана озарилось таким счастьем, что могло бы ослепить не хуже солнца. Он не удержался и, шагнув вперед, положил руки на талию любимой, как будто жить, не касаясь ее, было для него мукой.

- Твой. Навсегда, - прошептал Хорн, глядя в глаза Эстель. Тянуло сказать еще что-нибудь романтично-пафосное, но Хорн мысленно дал себе пинка и просто поцеловал любимую. Долго и всерьез.

Долгий путь домой

Ночь Хорн провел, оберегая и согревая теплом своего тела Эстель, а наутро принялся за сборы. Забрав со склада свои вещи и вещи Эстель, Хорн попрощался с Денизой и Виктором и отправился искать подходящую телегу. Искомое обнаружилось позади лагерной столовой. На добротно сколоченной подводе возили репу и крупы. Освободив место в телеге (попросту скинув мешавшие мешки на землю), Хорн направился в местную конюшню, откуда вернулся через двадцать минут, ведя за собой в поводу смирного тяжеловоза, который безропотно дал себя впрячь в оглобли. Подогнав телегу к складу, Хорн споро закинул в нее заранее оставленные у входа сумки с едой, спальные мешки, палатку, достаточно просторную для двоих и даже небольшой запас дров. Не были забыты и два тяжелых армейских арбалета. Хорн не забывал, что они с Эстель теперь сами по себе и старался обезопаситься от любой неожиданности. Тяжелый арбалетный болт станет крупной неприятностью даже для закованного в сталь латника, не говоря уже о более легковооруженных противниках.

Остановив лошадку у домика смотрителя, в котором Хорн с Эстель коротали ночь, храмовник громко проговорил:

- Карета подана, миледи!

Тень всегда с радостью заключает магов на несколько часов в свои мягкие объятья, едва их глаза закрываются и разум отправляется в свободное путешествие. Изредка для осознания этого даже не требуется огромное количество лириума, но некоторая помощь извне. И эта власть над собственным сознанием невероятно раздражали Эстель. Даже во сне.

Бороться с тягой к свободе оказалось вещью гораздо более сложной, чем противостояние банальному желанию погибнуть от пустоты внутри, посетившему ее много лет назад. У духа оказался приятный голос и довольно настырный нрав. Ему понравился маленький светлячок, витающий вокруг тевинтерки с момента зачатия новой жизни в, казалось, мало живой магистрессе.

Отголоски ликования странным образом отбивались в ее голове волнами вдохновения. Эти эмоции.. утомляли.

«Я уже соскучилась по тишине. Твой удел – молчание в моей голове и вдохновение чужих. Плыви и занимайся своим предназначением».

«Не нервничайте, леди. Вам вредно».

«Да, но..»

«Именно. Ведь хочется присоединиться? Ведь путь был долог и утомителен, а пока результата немного. Не от тебя лично».

«Нет»

«Почему?»

«Потому что. С меня хватит. Сколько вас вырвалось?»

«Много. И с каждым днем все больше»

«Догадываешься, что будет потом?»

«Потом - сладкая эйфория свободы»

«Потрясающе и самонадеянно»

О чем они думали, отправляясь в путешествие? Эстель лишь о том, что преподнести мессиру Архонту в качестве демонстративного жеста подчинения. Достаточно будет пары дней, и миледи Райдо вновь станет собой. Ни Хорн, ни ребенок не смогут этого изменить.

«Уверена?»

«Бедная Рамона», искренне посочувствовала провидице женщина, не представляя как с такой занозой можно существовать всю жизнь.

- Карета подана, миледи!

Шут. Хотя и действительно любящий. Миледи, облаченная в один из тевинтерских нарядов со склада, с сомнением посмотрела на лошадку. Нет, верхом поехать все же не получится. А жаль.

Коснувшись губами щеки Коррана, она забралась внутрь. Арбалеты вызвали у нее сдержанную улыбку.

- Сейчас все пути чисты, Хорн, слишком много одержимых вокруг. В такой войне всякая страсть нашла свое применение. Пора домой. Я хочу в большую ванну, - немного капризным тоном закончила аристократка.

Против ожиданий, Хорн не улыбнулся в ответ на ласку.

- Даже одержимые не способны держать под контролем все дороги, Эстель. Меньше всего я хочу получить какой-нибудь неприятный сюрприз только потому что расслабился раньше времени. Нет уж, пока мы не прибудем в Вейсхаупт, я буду настороже. К тому же, на этот раз Рамоны не будет рядом, чтобы оживить тебя или меня. Но я могу тебе с уверенностью обещать, что самая большая ванна в крепости Серых Стражей будет твоей.

Хорн чмокнул и дернул вожжи, давая тяжеловозу команду двигаться и задал вопрос:

- Эстель, что ты думаешь о нас? Перспективы? Сложности?

Она с ноткой грусти подметила, что храмовника из Хорна никогда и ничем невозможно изъять. Механизированный взгляд и предельная ясность от первого до последнего штриха во всем – единственный приемлемый способ пребывания в своей зоне комфорта. Эстель уже порядком поднадоели эти осторожные пробы, словно она была не его возлюбленной, а непроходимыми топями Коркари.

Сейчас она просто ненавидела Хорна за эту тяжесть и эти вопросы. Всего миг, но люто и искренне, не меньшей злобой загораясь при виде демонов.

Любила и ненавидела, но ни капля этих чувств не пролилась и не стала явью даже для самого любопытного и внимательного дознавателя. Слегка дрожащий голос мог показаться разве что уставшим. Очень уставшим.

- Ты хочешь, чтобы я озвучила тебе очевидное? Не думала, что подобное тебе потребуется.

Телега подпрыгнула на одном из ухабов, напомнив о том, что до цивилизации ещё далеко.

«Ненавижу путешествия», всплыла давняя мысль в белокурой голове.

- Но, пожалуй, не буду и дальше лишать тебя сна, - мгновение спустя, холодно продолжила женщина. - О перспективах. Вынуждена тебя разочаровать, я не столь многоступенчата в продвижении, как орден храмовников. Поэтому перспектива максимум одна – жениться и существовать чем-то общим. Довольно выгодное предприятие для тебя с любой стороны. К этому полагается и определенный статус, и занятие, и некоторое богатство. Ты ведь хотел, помнится, разделить со мной обязанности в академии. Эта возможность будет тебе предоставлена, хотя только до того самого момента, как я увижу, что тобой насаждаются привычные отношения между магами и храмовниками орлейской церкви. Никому не позволено сделать из них безвольных рабов, как это принято в ваших Кругах. Хватит того, что боятся они меня. Заметь, я не упоминаю о шпионаже в пользу твоего короля. Лучше ничего не говори на этот счет. Ещё у нас будет дочь. Это тоже перспектива – стать отцом, поскольку Рамона точно увидела ее будущее, а значит, малышка выживет, - к сожалению, почти мечтательное настроение, созданное провидицей, сейчас куда-то улетучилось, уступив место жесткой стали.

Стало припекать солнце и кожу неприятно обожгло его поцелуем, несмотря на опустившуюся на поля золотую осень. Райдо набросила на плечи и голову плащ, надежно кутаясь от ласковых лучиков, а заодно и согревая ледяные руки.

- О сложностях. Они могут быть с твоей стороны из-за твоего положения, хотя не думаю, что это будет сколько-нибудь проблемой для тебя. С моей стороны, полагаю, что у мессира не будет особых возражений по поводу столь очевидного жеста дружбы между двумя странами. Тем более что он ничего не теряет и только приобретает. Остальные сложности касаются лично меня, поскольку ты заметил, что особым здоровьем я не обременена и целители тоже не всесильны. Впрочем, надеюсь, что новая жизнь не отнимет заодно мою. Поскольку оставлять тебя в такой ситуации будет в высшей мере безответственно.

- И последний вопрос, который был первым. Что я думаю о нас. Странный вопрос, на который я даже не имею представления, как отвечать. А посему, предпочту считать, что внесла некоторую ясность в твои мысли.

Остаток пути до крепости Райдо провела, периодически погружаясь то в сон, то в медитацию и внутренний диалог. Давая Хорну осмыслить все и принять как есть. Время придумать новые вопросы. А себе - покой, столь необходимый, чтобы не выпить жизнь храмовника до дна.

От Хорна не ускользнула ни усталость в голосе Эстель, ни холод ее голоса, но он только внутренне вздохнул и покачал головой. "Женщины. Никогда их не пойму до конца". Храмовник спокойно выслушал любимую до конца, изредка мысленно хмыкая, а один раз улыбнувшись, когда Эстель обрадовала его новостью о том, что будет все же дочь. "Раз Рамона видела, этому можно верить", - успокоился Хорн.

Эстель ошиблась, ему не требовалось время, чтобы принять и осмыслить сказанное магессой, он лишь хотел убедиться, что между ними нет никакого непонимания. И получил требуемое. Видя, насколько любимая измотана, он не стал ей больше докучать и весь путь до крепости молчал. Молча останавливал телегу, когда темнело, раскладывал костер и устанавливал палатку, молча обнимал Эстель, давая мерзнувшей девушке дополнительное тепло или изредка легко касаясь ее спины, плеча, руки. Ему и не требовалось что-то говорить, все необходимые слова были сказаны и в душе Хорна поселилось непривычное чувство определенности, приносящее настоящую радость в измученное сердце Хорна.

Путь до крепости занял почти неделю и, к счастью, был спокойным. Хорн намеренно выбирал не самые стандартные пути и это принесло свой результат. Стражи приняли их спокойно и предоставили в их распоряжение просторную комнату в жилом ярусе крепости. Хорн даже не стал колебаться, прося для них с Эстель одну комнату на двоих. Слуг им тоже не полагалось, даже Искателю, но Хорн без жалоб взял эту функцию на себя, первым делом притащив в их комнату здоровенную лохань и наполнив ее умеренно горячей водой. После чего запер дверь на засов, чтобы им не мешали и разделся до исподнего, так же молча показывая, что будет помогать Эстель принимать водные процедуры. Хорн даже озаботился принести купленный у местных маркитанток набор косметики и гребень расчесывать любимой волосы. Разложив это все поодаль, Хорн отступил к стене и застыл, предлагая Эстель самой сделать следующий шаг.

До его ушей донесся тихий смех малефикара, решившей, что сейчас ее гнева опасаются даже более чем когда либо. Обычно риск связан с жизнью своей физической оболочки, а не того, что сродни удару молота по хрупкому фарфору существующего покоя Хорна. Дважды разбитое сознание не способно на дальнейшую жизнь. И это страшно даже представлять. И смешно, если поглядеть со стороны самой Эстель.

И даже слегка обидно, настолько, насколько это было неравнодушно.

Обратная сторона заботы и осторожности, которые ей все равно были необходимы.

«Рефлексируешь?»

«И почему я тебя не изгнала ещё подальше? В крепости Стражей должно быть достаточно лириума для этого»

«Я обаятельный и независимый. Это тебе нравится, тевинтерша»

«От этого мое желание отправить тебя в Тень раньше срока только возрастает»

Разговор занял всего какой-то миг. За который шелковое облачение упало на пол и девушка спокойно перешагнула через него. Эстель прошла через всю комнату к косметическому набору и небрежно заколола волосы, открывая белую шею.

Выбор за храмовника никто не сделает, и лукавый взгляд льдинок альбиноски скользнул по напряженной фигуре Хорна. Как на загнанного зверя, который сам подстроил свою ловушку и поставил себя в такое положение.

Теплая вода мягко приняла в свои объятья женщину, теперь озабоченную в основном тем, чтобы смыть дорожную пыль.

Хорн улыбнулся в ответ, скользя взглядом по фигуре тевинтерки, пока она шла по комнате, во взгляде карих глаз было только восхищение и любовь. Каждый раз вид обнаженной Эстель вызывал у Хорна эффект удара по голове, настолько магесса была для него притягательна и он просто пропустил лукавый взгляд Эстель мимо. А то бы подмигнул девушке, чтоб не была столь самоуверенна.

Дождавшись, пока Эстель устроится в импровизированной ванной, Хорн взял в руки морскую губку и присоединился к любимой, сначала намочив губку в воде и выжав ее над спиной Эстель, пустив шаловливые ручейки воды вниз по белой коже тевинтерки. Потом, отложив губку на постамент рядом с лоханью, Хорн растер в ладонях корень мыльнянки и принялся нежно массировать плечи, шею и спину Эстель, одновременно намыливая их, изгоняя из тела девушки застарелую усталость.

- Наконец-то мы можем сполна насладиться отдыхом, любимая, - прошептал Хорн в заостренное ушко. - Надеюсь, я не был слишком тихим, пока мы путешествовали? - в голосе Хорна слышалась легкая ирония, но направлена она была на себя или на магессу, было сложно сказать.

- Это было разумно, в целях безопасности.. и приличий со стороны местного населения, - мягко промурлыкала Райдо, довольная решением храмовника и спиной прижимаясь к Хорну, насколько это было возможно. Рука девушки накрыла шею мужчины и мягко потянула к себе. Несколько капель наперегонки опустились по рельефу мышц Коррана.

Она ухмыльнулась:

- Но сейчас ты вполне можешь восполнить этот момент. Но сперва – ванна, - довольно категорично заявила магистресса.

Хорн не стал сопротивляться настойчивым рукам Эстель, наклонив голову и скользнув губами по щеке любимой, а потом поймав ее губы поцелуем, пока его руки уверенно следовали изгибам тела магессы.

- Для нас водные процедуры всегда будут чем-то особенным, дорогая. И я уверен, что мы можем совместить приятное с приятным, - прошептал Хорн, садясь на дно лохани и увлекая Эстель за собой, так, чтобы любимая села ему на колени.

Плеск воды и счастливый смех двух любящих друг друга людей вскоре сменились плеском воды и музыкой любви и страсти, которую Хорн и Эстель так полюбили сочинять вместе.

Много позже, когда все следы их водных развлечений были убраны и они просто лежали в кровати, прижавшись друг к другу и наслаждаясь совместным теплом, Хорн легко поцеловал магессу в нос и рассмеялся.

- Всегда хотел это сделать.

- Самое недоступное оказалось столь просто? – улыбнулась магистресса.

Хотя вряд ли Хорн мог знать правила любви для тех, кто встречается на короткий срок и после расходятся по своим собственным струнам жизни. Встречи, когда разрешено абсолютно все, но на некоторые моменты люди зачастую просто не способны. Даже те, кто зарабатывает своим телом.

Девушка приподнялась и мягко царапнула ногтями щеку мужчины. Нежно и осторожно.

- Люблю так делать, - передразнила последние слова Хорна Эстель.

- Как и все недоступное, любимая, - улыбнулся в ответ Хорн и только блаженно зажмурился, когда женские коготки мягко царапнули его щеку, не всерьез, просто наметив движение. Карие глаза встретились со светло-голубыми, когда Хорн вновь посмотрел на любимую, ощущая, как простое дижение вновь зажигает в нем огонь.

- Так сделай это еще раз, - прошептал Корран за миг до поцелуя и нового движения коготков магессы...

День постепенно сменился вечерними сумерками, но они этого не заметили, не желая отдаляться друг от друга сейчас. Но, природа берет свое и Хорну все же пришлось отправится на местную кухню за едой. Ему даже удалось выпросить парочку груш и яблок для любимой. Но когда он вернулся, Эстель уже сладко спала, свернувшись клубочком на постели. Хорн оставил тарелку на прикроватном толике и устроился рядом, чуть прижимая магессу к себе и наслаждаясь покоем. Видит Андрасте, в последние месяцы для них это была недостижимая роскошь.

***

Так и потянулись их дни в ожидании ответа из Хоссберга. Они отсыпались, отдыхали, ели, изредка прогуливались по крепостной стене, любуясь природой и если погода была подходящая. Две полных недели потребовались курьеру, чтобы доставить отчет Хорна в Хоссберг и привезти ответ обратно в Вейсхаупт. Распечатавший объемный пакет Хорн начал быстро, но тщательно осматривать его содержимое. Мешочек с золотом и пара банковских чеков Банка Минратоса на предъявителя на весьма крупную сумму были сразу отложены в сторону. На свет появился договор между Андерфелсским Орденом Искателей и Имперской Церковью. Хорн проглядел текст, не найдя там ничего, кроме ожидаемого приказа "поступить в распоряжение Магистра Доминики Эстель Райдо для преподавания спецкурса дисциплин имперским храмовникам и магам, список коих утверждается вышеупомянутой Магистром". Но вот подписи заставили его удивленно хмыкнуть. Под текстом стояла и подпись короля Андерфелса, и главы Ордена Искателей, и Архонта, что Хорн не преминул сразу же показать Эстель.

- Получается, этот договор был согласован и подписан заранее, оставалось только вписать имя Искателя и Магистра, к которому его направляют, - заключил Хорн.

- Дай посмотрю, - терпеливо протянула руку Эстель, на самом деле не на шутку обескураженная подобным известием. Это время определенно пошло тевинтерке на пользу – теперь при виде альбиноски, изредка ночью прогуливающейся по коридорам крепости, о чем Хорн вряд ли догадывался, молодые стражи не хватались за сердце и не молились Андрасте. Женщина обрела некоторую округлость, мягкость и больше не была похожа на обесцвеченных крикунов.

- Три-четыре месяца назад Минратоуская коллегия что-то шепталась об этом.. Получается, я теперь добровольно завожу тебя в ад, отчасти мною же созданный. Занятно. Не повод для беспокойств, но повод собираться в дорогу, - задумчиво произнесла малефикар, проглядывая вновь приказ о переводе.

Кое о чем она не упомянула. О том, что мессир бы никогда не позволил себе поставить подпись под незавершенным документом, где бы не было имен. Мало того, оба участника соглашения должны были бы быть тщательно изученными и подобранными. Поскольку документ сразу стал бы объектом политической манипуляции.

Na via lerno victoria, мессир. Только живой. Продуманный ход – отправить обоих в рискованное во всех сторон предприятие. Один бы обеспечивал защиту другого. Это раз. Следующий момент – появление Искателя в обители Райдо воспринялось бы крайне негативно. И прежде, чем бы прозвучало веское слово Архонта, Искатель стал бы мертвым экземпляром для препарирования. Со всеми ему было бы не справится.

Потрясающе. Превосходная тактика, в которой Империя выиграла. И даже не Андерфелс, крохи знаний которого уступали перед возможностью использовать умения храмовника. В цепких руках женщины.

«Завидуешь?»

«Если бы меня интересовала политика, то да. Оценил простоту и одновременно сложность затеи?»

«Между прочим, мне интересно знать, как ты назовешь ребенка»

На это пока не нашлось ответа. Приказ вернулся Хорну в руки.

- В подчинении у женщины. Теперь совершенно официально, - они встретились взглядами.

Хорн смотрел открыто и спокойно, в глазах только уверенность и невозмутимость. Храмовник вообще существенно изменился за последние три недели, став куда более уверенным в жестах и действиях, как будто их разговор в лагере кунари закончил формирование новой личности в старом теле. В каком-то смысле так оно и было, пустота, которую заполнила Эстель, очень сильно изменила Хорна и теперь он снова возвращался к себе прежнему, как полузамерзшее дерево распрямляется и вновь тянется к солнцу в оттепель после суровых заморозков. Боязнь, что неловкое движение или слово приведет к тому, что Эстель его бросит, испарилась без следа.

- Как будто раньше тебе требовались официальные бумажки, чтобы подчинить меня твоей воле, любимая, - чуть усмехнулся Хорн. Слова в равной степени можно было отнести и к случившемуся в землях Коркари, и к тому, что произошло между ними потом, так что Хорн сгладил их, легко погладив щеку Эстель.

- Полагаю, теперь многие в Тевинтере начнут проверять на прочность и тебя, и меня, тщась выяснить, насколько длинный поводок ты мне выделила и нельзя ли мой ошейник перестегнуть на другую цепь. Это будет весьма занимательно, - ласковая улыбка Коррана превратилась в хищный оскал. - Ты же не будешь возражать, если я осажу возможных наглецов несколько экстремальными способами? Я склонен расценивать неповиновение твоим правилам, установленным в Академии, крайне негативно, знаешь ли. Полагаю, ты тоже. А еще нам с тобой надо обсудить тематический план лекционных и практических занятий, списки учеников, в каком лектории занятия будут проходить и прочая, и прочая, и прочая. Не говоря уже об обустройстве в твоем доме и свадьбе. Лично я не хочу шумное и скучное празднество с толпой лицемерных гостей. Скромный обряд, где будем только ты, я и имперская жрица меня устроит полностью. Что об этом думаешь ты? - вопросительно задрал бровь Хорн.

- Если ты их вообще заинтересуешь, - пожала плечами магистресса, - впрочем, я достаточно в тебе уверена, чтобы отпускать гулять и без ошейника, раз уж тебе нравится это сравнение. Уничтожить и тебя и конкурентов всегда успеется.

- Если ты сочтешь это необходимым – наказывай как тебе вздумается. Но не ломай, а то изнеженные домашним вниманием поначалу слегка ранимы. Пока до них не доходит, что вседозволенное детство закончилось. И ещё, разбирательства между магами останутся на мне. А обо всем остальном поговрим уже в столице. Можешь продумывать пока черновой вариант плана, я в этом не совсем компетентна, - слова об обряде вызвали у нее согласный кивок.

Милый, как же ты заблуждаешься по поводу того, какой обряд мог бы быть, не случись ей родится в паре с близнецом. Гостей на нем не бывает, так как это лично семейное дело. Две жизни связываются воедино не только клятвой, но и кровью. И нет ни капли лицемерия в этот день. Она остается снаружи, за закрытыми дверями.

И чья-то жизнь обязательно уходит на поддержание союза. Разумеется, не кровь потомков Альтус.

Хорн только улыбнулся шире.

- Это знаем ты и я, остальные же пока не обожгутся, так и будут тянуть руки в огонь. Но мне нравится твоя уверенность во мне, любимая, - слова сопровождены легким поцелуем. - Разумеется, разборки между магами на тебе. Но я уверен, что меня будут проверять на прочность и через моих учеников, а их я в обиду не дам. Впрочем, будем решать эти проблемы по мере их поступления и в любом случае, твои пожелания будут учтены. На первый раз ломать ничего не буду, обойдусь Святой Карой и фламбергом. Так, как я вправлял мозги Лео в Храме Андрасте, - пояснил Хорн возможное недопонимание.

- Есть еще один вопрос, - лукаво улыбнулся Хорн, придвигаясь ближе к любимой. - Как мы назовем нашу дочь?

При упоминании Лео, Ника едва сдержала улыбку на губах. В момент своего обучения Хорн едва не подтолкнул тевинтерку в объятья некроманта. К счастью, он тоже об этом не знает.

Кажется, от ликования духа у Эстель могла бы разорваться голова. Столько комплиментов в свой адрес вряд ли когда-либо получал какой-либо храмовник.

Доминика закусила губу, с сомнением посмотрев на Хорна.

- Не знаю. Даже предположений не имею. Я думала, что имя появится само собой, когда я увижу ее. Вживую.

Хорн посерьезнел и успокаивающе положил руку на плечо магессе, не зная, о чем та думает, но понимая, что это не самые приятные мысли.

- Я думал об имени Айрин или Кассандра, - слегка замявшись, предложил варианты Корран. - Но ты права, возможно, когда мы услышим ее первый крик и она будет у тебя на руках, мы поймем, какое имя ей принадлежит по праву. А сейчас...у нас есть еще немного времени или сразу будем собираться? - искушающе улыбнулся храмовник.

Тевинтерка категорично покачала головой, впрочем, не удивлена подобным предложением.

- Нет. Не Айрин. При всем уважении к твоей памяти, я не намерена называть своего ребенка именем заведомо чудовищно растерзанного демонами. Есть некоторые основания полагать, что имя обладает свойствами плести судьбу или немного направлять жизнь человека. Такого я своей дочери не пожелаю. Кассандра. Беатрис. Рейла. Подумаем позже, - на губах тевинтерки расцвела улыбка. – Похоже, в кого-то вселился демон желания, милый?

Ответом ей был горячий поцелуй и крепкие объятья любящего мужчины, в которых было легко забыться на ближайшие несколько часов.

[Yambie 16 287]

Благородные платят свои долги

Ширен

Она родилась на юге неизведанных земель, – к востоку от Сульфура, – в скромной деревушке хасиндов, где каждый не был лишён диких нравов, как закаляла их в этом природа, и недоверчивого отношения к чужакам с жителями других оных племён. Жизнь во многом походила как обмен какого-то товара, которого передали из рук в руки, едва глаза успевали заметить то, что окружало безнадёжного хозяина. То вначале была её семья, от которой остались лишь блеклые оттенки светлых волос и мимолётные движения, расплывающиеся в тумане. Большие, тянувшиеся вверх деревья, холод, пробиравшийся вплоть до костей, и щекочущие девичьи ножки опавшие листья. Губы тогда потрескались и сама их покусали до крови, сдирая кожу, а из-за ветра из глаз выпускались слезинки.

Далеко не уходила. Она ждала, но мать так и не возвращалась, но вместо неё тогда пришёл другой угловатый человек с широкими плечами. Со временем она значительно опередила его в росте, как на то говорили после белобрысый друг бородача и эльф с красивыми зачёсанными назад волосами.

Ширен, зажмурив глаза, отшагнула назад, наступив на сырые камни. Водяной гладью на них были выброшены водоросли с маленькой живностью, которых из-за слабости не приняла морская глубина. Множество маленьких колючих сверчков запрыгали по коже, создавая иллюзию отсутствия лодыжки, пробуждая больший страх и тотчас позволяя им продолжать танец, словно намереваясь содрать плоть живьём до того, как покажется первая алая нитка.

Девчонка пуще зажмурилась и присела на корточки, прикрыв ладонями уши.

Кровь.

Только один вид её. Только одна пущенная капля из мягкой кожи. Не твёрдая – каменная или железная. Из стали или дерева. Молочный бархат, потерявший ценность своей материи. Не защищает, будто ради этого каждый будь человек, эльф и дварва рождаются, чтобы пустить свою каплю в жертву чему-то неизвестному.

Губы девочки скривились, а плечи задрожали, отчего она сильнее прикрыла ладонями уши, чтобы ничего не слышать. Она едва сдерживала тихий детский вой, тот, что сопутствовал необъяснимому плачу только потому, что ребёнок подумал не о том. Допустив что-то «невозможное» для старших и что для их ушей прозвучит, как небылица. Но она ведь знала о том, кои приходиться принимать камнем на сердце. Настолько, что в долгом молчании он раздавить мягкий мешок, заточённый в грудной клетке, и душевно родиться мука, которой будет делиться с тишиной.

Ширен тихо пискнула, почувствовав, как чья-то рука коснулась предплечья и, раскрыв глаза, подняла голову.

- Папа? - не он.

Перед ней стояла эльфийка – острые уши выглядывали сквозь прямые кроваво-медные волосы – с подобающей для их расы красотой. Брови домиком, сердцевидное лицо, пухлые губы и притягательные фиалковые глаза под стать цвету шевелюры. Капюшон плаща был опущен, демонстрируя татуировки в виде кругов ведущих от шеи и к груди. Она обеспокоенно присмотрелась в серые глаза девочки, а тонкая ладонь скользнула к плечу.

* * *

Его прижали к стене, как какую-то лохматую крысу. С таким пренебрежением в глазах, что от него разило запахом хуже, чем у стервятника, державшего в зубах кусок испорченного грязью клоаки мяса. Однако он не сопротивлялся ударам. Ну, нет, зачем им давать отпор? Они делают свою обязанность. Пусть их мировоззрение далеко от его, как, собственно, и понимание мотивов незнакомцев по отношению к благородному дварва из Орзаммара... если он ещё оным он смеет себя считать.

Путь не должен был пройти спокойно. Терзания о кончине Рихарда вновь вспыхнули огнём невинного бутона. Лепестки угасали медленно. Казалось, он ощущал боль того, кто не мог ни говорить и не видеть, но только ощущать, дабы знать, насколько этот мир отвратителен. Зелёный бархат неловко отводил глаза, стараясь не смотреть в другие – тёмные, но сочные, как первая весенняя листа, в которой играли искры ненависти. Вены выступали ниже век, словно слёзы, застывшие на щеках и почерневшие от душевной боли, мрачности и отчаяния. Едва дварва замечал и красные линии, выдававшие пульсировавшую кровь. Кривой линией шрам на лбу и сухие русые волосы.

Позади него стояла женщина. Беловолосая с одним синим глазом – второй закрывала тёмная повязка. Она не показала себя столь пылко, как её… дружок. Но и не стремилась мешать ему, бросаясь в глаза светлой головой.

- Успокойся, Норрек, - попросила друга женщина.

Тот, словно оное прозвучало, как приказ, сильнее придавил рукой дварва к стене. Ещё немного и Джора задохнётся, в удел тому, что сам некогда чуть не задушил парочку любовниц в неосознанных порывах гнева. Попытки что-то сказать наземнику заканчивались тихим хрипом, и дварва вконец решил сдаться на милость предков, коль тем будет дела до того, кто очернил своё имя, притом имея благородные корни отца.

- Норрек…

- Чего тебе?

- Не надо, - женщина протянула руку, но осеклась, нахмурив брови, - мы будем горевать по Рихарду. Ты и твой брат, - она помолчала, - но… но, подумай, он ведь всё равно не выжил без своих попутчиков…

Слушаешь ли ты её? Или всё равно видишь перед собой некого гнома, который был рядом в момент смерти мальчишки? Тот, кто в любом случае заслуживает казни. Но как? Ваши Боги? Быть того не может, но Камень всё же хрупок… как он был глуп. Весь тот путь, что он прошёл. Все те переживания, вся та привязанность и любовь. Приятные пустяки, которые незаметно приводят к року.

- Я убью тебя! – прокричал человек. - Боги свидетели, я искромсаю тебя на куски, каменная, ты, гниль!

- Норрек, пожалуйста, - жалобно, но тихим тоном протянула женщина, съёжив плечи.

Нет ничего хуже, чем чувствовать себя беспомощной в присутствие мужчины и толику жалости по отношению к ней Джора смог мысленно выразить. Он сдержался от снисходительной ухмылки на устах, дабы пуще не взбесить потрошителя, но тот неожиданно тоже затих.

- Норрек? – осторожно подала голос беловолосая женщина.

Дварва хотел закрыть глаза. Ухватиться ладонями за давящую на горло руку. Открыть рот, чтобы, словно сочный плод вкусить толику воздуха, но пахло сыростью и пылью. На то сказывалась и долгая дорога.

- Я отпущу тебя, - сказал мужчина.

Женщина за его спиной ахнула, опустив плечи.

- В этот раз… иди куда шёл. В Орзаммар или где ты, демоны тебя задери, живёшь. Будешь вкушать дары жизни, как должное, - говоря, покачал он головой, - но когда ты забудешь… когда ты будешь ослеплён счастьем, – я приду к тебе и вся твоя жизнь развеется прахом, - мужчина ослабил хватку отпуская двавра на землю и тот повалился на землю.

Джора чуть приподнялся, оперившись на локоть. Сипло глотая воздух и сдавливая собственной ладонью шею, но на потрошителя не посмотрел, будто провинившийся ребёнок перед родителем.

- Тогда ты узнаешь, - слабо улыбнулся Норрек, - свой «долг» ты заплатил.

* * *

- Тебе здесь хорошо? – спросила женщина.

- Очень, - кивнула Ширен.

- Хм, так значит, - она нахмурилась, - а ты никогда не думала уехать?

- Папа думал, - девочка осеклась, - говорил об этом с Рати. Его другом. Но… наверно, без меня.

- Как без тебя? – не поняла женщина.

Ширен замялась.

- Я думаю… думаю, что папа хочет уехать без меня. Только я не знаю когда. Боюсь, что очень скоро, - она помолчала, прежде чем тихо продолжить: - Боюсь, что он меня оставит одну.

Длинные пальцы расчесали светлые локоны девочки. Расчесали локоны и легли на плечо.

- Может, папа тебя не оставит, милая?

Незаметно, Ширен подвинулась к женщине чуть ближе.

- Я боюсь.

- Неужели всё из-за папиного друга? – улыбнулась женщина.

Девочка ничего не сказала.

Она видела больше. Знала о привязанности - своей и чужой. Любила отца и так же Ратигана, но… тот со временем родил искорки чего-то глубокого. Не плохого, но отнюдь не хорошего. Ревности к родителю, который находился рядом с ней. Не отпускал, хоть на неё смотрели разные глаза: оттенка бархатно-зелёного и прозрачно-синего. Они опекали, учили, выражали своё отношение к сценам жизни и её трактовкам, подобно критикам искусства. Однако взросление сравнимо всё равно, что с цветение яркого цветка и как быстро чернеют его лепестки под ливневыми каплями греха. Как в душе паразит захватывает уголки лёгких, приближаясь к сердцу и вконец устремляя корни к голове. Это подобно скверне, что сводит с ума – калечит тело и душу. Невинность пропадает, но может остаться оболочка. Пропадает само детство, рождая взамен душевную скалу и сущее пламя.

Ширен повернула голову назад вместе с остроухой женщиной, и увидели приближающуюся угловатую фигуру. Улыбка на устах, а в душе щедрое пламя. Но уходить гость так скоро не собирался. Он попросил девочку отойти в сторону, но не забыл взъерошить светлую гриву и поцеловать в макушку. Перечить Ширен не стала. Отошла, но слышала:

- … твоему другу…

- … когда он успевает их выкуривать?..

Смех женщины и опекуна прозвучали синхронно. Их разговор она не слышала, а вот быстро или долго шёл он, будь они закадычными друзьями? Отец подолгу не терпит чужое общество, а лицо его переменилось, когда жестом позвал Ширен.

Будет возможность? Даже если ни он и ни она не спросят друг друга – их пути всё равно будут продолжать тянуться одной тропой? Девчонка надеялась, но не сильно и чаяние постепенно угасало, умирая недолговечным светлячком. Оставляя в тени хрупкую маленькую фигуру со спутанными пшеничными волосами и одетую в грязные обноски.

* * *

Если ирония была фруктом, то какой вкус бы у неё был: сладковатый и нежный для тех, кто искал золотую середину между горячим пламенем и песчаной бурей или жёстким на ощупь, горьким привкусом? Испытывая разочарование от допущенных мыслей.

Разочарование… было ли его много в жизни какой-то маленькой девчонки? Немного. Но столько сладкого с нежным, дабы успеть привязаться. Столько мудрости, чтобы успеть загнать в угол эмоции и держать их взаперти за каменной стеной, где могли бы покоиться сами дети Камня – внешне оставаясь по-своему невозмутимой.

Для него она оставалась маленькой девочкой. Пусть его и друга в росте немного опережала, но лучше, когда рядом с домиком есть урожай воспоминаний слов и поступков, чем семена из сказочного поверья, но из которых никогда не вырастет плод, лестницей который тянется до пропасти небосвода.

Ширен повернула голову, в сторону удаляющегося Сульфура. В горле застрял ком, глядя, как всё исчезает во мраке, а слетевший с головы капюшон не думала даже обратно накинуть, попутно пряча приятные на взор девичьи черты лица.

Не выглядело так, что отец сильно возражал, но ребёнок не настолько глуп, чтобы не заметить горечь родителя. Что же тогда он скажет Ратигану, когда тот вернётся? Как объяснит? Быстро ли забудут или один бросит на произвол другого?

А может, Ширен, ничего и не придётся говорить?

Дрожь пробежалась по хрупкому телу. Он ничего не скажет беловолосому дварва. Не успеет ничего сказать ему, ведь он, - бывалый воин касты воинов Орзаммара, - ключевая цепь договора, разрушить и завершить которую можно лишь собственным пролитым кровавым нектаром.

Для того мечты сбываются, чтобы одним неловким движением разбить хрупкую материю вдребезги.

Отца не было рядом и больше не будет, но хотелось в лесть своим детским капризам. Ширен неохотно отвернула голову от удаляющейся деревушки, с угасающими её свечами. Она опустила глаза и крепче сжала кулачки, лежавшие на коленках. Всё тело дрожало, но не от холода, а глаза давили невидимые камни, не давая выпустить хрусталики, будто тем самым осушая белки.

Рука потянулась к цепочке медальона, висевшего на тонкой шее. Камень видит. Слышит. Кои безжалостным он не был к своим детям, - родным одного корня или тем названным, - но в его силах также хранить чужую душу, приняв ею его веру.

Один долг уплачен. Вопрос хрупкой неизбежности когда будет уплачен последний.

- Астим Хефтхин... папа…

Изменено 16 января, 2014 пользователем Yambie

[Dmitry Shepard 30 785]

Разлуки и встречи.

часть вторая.

Старый Новый Дом.

Минратос.

Сборы заняли всего день, имея на руках все необходимые документы и деньги, Хорн легко договорился с каптенармусом крепости, любезно предоставившему влюбленным четверку сильных и выносливых коней. Двух нагрузили всем потребным для двухнедельного путешествия, на еще двух ехали сам Хорн и Эстель. Армия одержимых к этому моменту уже окончательно очистила окрестности и двинулась дальше, так что путь до Минратоса получился тихим и спокойным. Пару раз их останавливали разъезды тевинтерской армии, но предъявления документов Хорна и статуса магистра Эстель легко хватало, чтобы их пропустили дальше без вопросов. Местные вояки очень хорошо знали, что не стоит соваться в дела политические и магические, а то недолго и с жизнью распрощаться особо болезненным способом. Прошло тринадцать дней, прежде чем перед ними выросли шпили и башни имперского города.

Наконец-то Город! Он принял назад в свои холодные каменные объятья вновь утомленных дорогой путников.

Они дома. Больше никуда не нужно идти пешком. Больше никаких сумасшедших бронто и белых дварва проводников. Больше не будет огненных и лириумных коридоров тейгов. Они вернулись в мир, где каждый был на своем правильном положении. Где власть принадлежала тем, кто был ее достоин. Хотя бы тем, что мог ее удержать в своих руках дальше пары месяцев. Столица великой Империи не была благосклонна к слабым. Она лелеяла внутреннюю силу и некоторый раздор.

Магистресса мысленно усмехнулась, подавив сантименты по отношению к своему городу. В будущем, когда она обоснуется и приведет текущие дела в порядок, дом Райдо потратит достаточно усилий на восстановления могущества обессиленной Империи. И больше всего – на столицу.

И вложив, получит гораздо больше.

Духу это место тоже понравилось. Несмотря на то, что на окраинах столицы воздух несвободы был таким густым, что его можно было резать. И надсмотрщики рабов ничем не отличались от тех, на чьи спины опускались плети и прибивали к земле.

Здесь было над кем работать.

«Может это повод, наконец, оставить меня в покое?»

«Я тебе так надоел?»

Потрясающе. Бесполезно давить на жалость.

«Конечно»

«Соболезную вам, миледи»

На город опустились мрачные сумерки, а вместе с ними на путешествующую пару бросили желтые блики зажегшиеся в окнах домов огни.

- Ещё немного, - почти успокаивающе произнесла Эстель, похлопав лошадь по шее. Не торопясь, они петляли по улицам засыпающего, а в какой-то мере и оживающего своей истинной жизнью города, кратчайшим путем добираясь до Академии.

Все же в архитектуре Минратоса было нечто восхитительно монументальное. Город, казалось, оценивающе смотрел на пришельца темными "глазами" окон, размышляя, сгодится на что-нибудь эта новая букашка в его чреве или будет поглощена? В то же время, нельзя было не ощутить дыхания Времени, незримо присутствующего в каждом кирпиче, в каждом камне мостовой. Этот Город был стар, но не дряхл, о нет. Он скорее напоминал многоопытного мага или воина, носящего свои шрамы с гордостью и могущего многим удивить противника и не только.

Хорн ободряюще улыбнулся в ответ, взглядом показывая, что готов ради любимой хоть повторить все путешествие за Сердцем еще раз.

- Сперва в Академию? Не к тебе домой? - уточнил он на всякий случай.

Она едва сдержалась от сочувственного себе вздоха. Она давала повод усомниться в своих действиях? Или здравом уме?

- Нет. Я здесь проводила большую часть времени и есть все необходимое для отдыха. А я чем раньше восстановлю контроль над рутинными делами, тем лучше, - не глядя на Хорна, магистр повела лошадь по каменным плитам внутреннего двора. Белесые глаза пробежались по старым стенам и окнам, к свету внутри и даже настроениям, которые витали вокруг. Похоже, все было спокойно.

Зря говорят, что запах может быть родным только для животных. Ложь это все, свой воздух и свою родную магию не заменит ни один источник.

- Ты сможешь отдохнуть до утра, и сколько тебе потребуется, - холодно отметила Райдо, слезая с лошади с помощью поданной руки раба. На аркануме прозвучал приказ о необходимой заботе за животными, а для новоприбывшего Искателя должны были подготовить все необходимое.

- Весьма удобно и практично. Полностью в твоем стиле, - кивнул Хорн и направил коня вслед за любимой, переключившись в режим "храмовник на задании": взгляд хватко скользит по крышам, трубам и углам зданий, бдительно высматривая "лиходеев заугольных", лицо спокойное, сосредоточенное.

Корран сразу заметил, как переменилась Эстель, вступив в пределы своей Академии и с интересом, впрочем, никак не проявившимся внешне, наблюдал за любимой. "Так вот какая ты еще", - подумал он. Вслух же прозвучало не менее холодное, но со скрытой хитринкой за слоями льда:

- Как пожелает миледи, - и Хорн спрыгнул с коня, доверив того заботе подошедшего второго раба, как он понял по клейму на лбу и подходя к магессе. - Где мне тебя искать? Или ты сама меня найдешь, когда понадоблюсь?

- Я найду. Это время можно будет провести с пользой. Сам определишь с какой, а как получить необходимое.. надеюсь, с этим проблем не будет? – приподняла бровь Эстель и скрылась в одной из неприметных внутренних дверей. Тем временем как один из юнцов в мантии вызвался сопроводить мессира храмовника и отвечать на любые вопросы, в частности, об обустройстве этого магического заведения. Статный Хорн, невероятно спокойный и уравновешенный вызвал у него восхищение.

Давно уже на Хорна не смотрели так восторженно, тем более маги, храмовнику даже стало слегка неуютно.

Архитектура Академии заметно отличалась от остальных зданий и на соответствующий вопрос Хорн получил ответ, что здание это одно из самых древних в городе и построено еще первыми магистрами Тевинтера. Молодой маг проводил его в гостевую комнату, обставленную строго и практично, но, тем не менее, весьма уютно. Попросив своего провожатого принести горячей еды и питья, Хорн задумался над своими дальнейшими действиями. "Знай окружающую местность как свои пять пальцев", - учили его инструктора еще в монастыре. Теперь Хорн вступал на незнакомую ему территорию и надо было как можно скорее освоиться. Интуиция подсказывала Коррану, что много времени на раскачку ему не дадут. Наверняка уже сейчас кому-то докладывают, что "миледи Райдо верулась в Академию в сопровождении Искателя". Круги на воде от брошенного камня уже пошли. Какой шторм они вызовут, пока можно только гадать. И готовиться. Поэтому вернувшегося парня (произведшего на Хорна довольно благоприятное впечатление), храмовник буквально закидал вопросами об Академии, ее главе и взаимоотношениях между выучениками Академии и другими магами. Из немного сбивчивых ответов Кристоффа (так звали паренька) и собственных умозаключений Хорна постепенно стала складываться одновременно радующая и тревожащая картина. Получалось, что Райдо обладала весомым влиянием и, как было известно Коррану, считалась правой (или левой, кому как удобнее) рукой Архонта, его доверенным лицом. С другой стороны, в политические интриги она не лезла, несмотря на то, что ей было доверено самое важное для Тевинтера - его будущее в лице обученных магов. Теперь Хорн понимал, почему оказался здесь и на что рассчитывал король Андерфелса, отправляя его на это задание. Возможность получить даже ограниченное влияние на будущее лицо Тевинтера стоила очень дорого. Достаточно, чтобы Церковь закрыла глаза на то, что один отдельно взятый Искатель спит с одной отдельно взятой тевинтерской магистрессой.

Хорн поблагодарил Кристоффа за обстоятельные ответы, отпустил его (тот предупредил ,что будет ждать за дверью) и, чувствуя приятную сытость, погрузился в чуткий сон, ожидая, пока вернется Эстель.

Дом, в котором. В котором что? Это и предстояло выяснить.

Полы мантии отзывались тихим шелестом на камне, где каждая прожилка была уже исследована и знакома. Ослепите, и она все равно будет знать об этом месте все. Магистресса торопилась, словно предчувствуя подвох со стороны. За два месяца могло произойти множество перемен, несмотря на то, что указания были определены на три-четыре тридцатидневки.

Но эти стены ее не могут предать. В это хотелось верить.

Покои архимага оставались запечатанными и ни одна живая душа не смела подбираться ближе, чем на метр. Только легкое касания лезвием сапфирового кинжала, с коим малефикар никогда не расставалась, мог открыть дверь. Дворфийская работа. А надуманная сентиментальность.. просто семейная реликвия, не более. Несмотря на то, что очень красивая.

Слуга, доселе сохраняющий почтенное молчание предложил архимагу наполнить ванну и подкрепиться с дороги. Кивнув, она отпустила его небрежным жестом ладони и почувствовала себя древним чудовищем, которое хотело наполнить это место собой без остатка. Раз за разом пуская тонкие отростки в наиболее удаленные уголки.

В камине весело вспыхнул огонь, когда прибыли старшие чародеи.

Улыбки, настоящие и фальшивые. К счастью, фантазии не проявляли и делали все, как было велено. А был ли у них выбор? Эстель потребовала составить список из пятнадцати человек, наиболее подходящих для обучения у Искателя, который теперь будет так же занимать соответствующую должность. Написать на каждого характеристику. Милостиво ответила на некоторые вопросы, касаемо беспорядков, творимых по стране. Духи взбесились, да, с ее подачи. Касаемо назначения андеррца так же не остались без ответов. Угроза? Нет, разумеется. Но и до глупости опускаться не следует.

Ванна – самое прекрасное место на земле, не правда ли? Побаловав себя молоком и маслами, миледи подкрепилась сидя прямо на кровати, подогнув ногу, и просматривала отчеты и оценки студентов. Резко высокие с момента ее ухода. За этим делом ее застал посланник

- Секретарь Шпиля велел передать, чтобы бы Вы сегодня же явились к мессиру.

- Так поздно? – приподняла бровь женщина. - До конца сегодня от силы несколько часов осталось.

- Вас будут ждать, - последовал лаконичный ответ. – Карета подана.

Эстель зевнула и мысленно одернула себя за неприличие. Слишком многого нахваталась она от компании, в которой имела удовольствие быть. Ей снова вспомнилась ривенийка. Леди Хименес для местных стен. Напуганная, и неумытая с дороги. Уголки бледных губ затронула улыбка.

Отложив работу с бумагами, миледи оделась и набросила на голову алый плащ. Передать что-нибудь Хорну? Нет, пусть спит, и сон его будет крепок.

А ей сон заменит лириумное зелье.

- Мессир желает меня видеть? – бархатным голосом поинтересовалась женщина, вступив за закрытые для смертных двери. Какое наслаждение может принести одна единственная фраза на прекраснейшем языке, сказанная в правильном месте.

- Миледи Райдо, - как и прежде, повелительный жест был обращен на одно из кресел.

Беседа растянулась на несколько часов. К сожалению, походные заметки были утеряны в лагере кабетари, но отличаясь превосходной памятью, Эстель все четко поведала Архонту, лишь кое-где интерпретируя события в свою пользу, как тот же момент с лагерем. Рассказала о тех, кто сопровождал магистрессу. Вскользь упомянула о храмовнике, но не стала развивать тему касаемо соглашения. Он знал. А в присутствие этого мужчины, Доминика уступала его воле. Так было правильно.

Дух вопил и требовал справедливости, но на него никто не обращал внимания. Точнее, малефикар не обращала. И все лелеяла мечту поскорее от него избавиться.

Далеко за полночь, покинув мессира, Эстель потратила ещё несколько драгоценных минут на разговор с секретарем. Ей нужны будут имперские архивы, и на днях она намеревается туда наведаться. Ее должны ждать.

- Позвольте узнать необходимый вам пласт знаний? – полюбопытствовал секретарь девайна.

- Старая вера. История Тедаса до становления Империи.

- Все будет подготовлено, Советник.

Утром, все тот же Кристофф передал Хорну записку с адресом и припиской «не торопись», выведенную рукой Доминики. А так же завтрак и возможность выбрать любое средство передвижения на свой вкус.

Эстель в это время мирно спала, кутаясь в одеяло в своем поместье. Тихо, немного пыльно, и тепло.

Спать сидя, да еще и в броне, не самое лучшее решение, о чем Хорну напомнило его же собственное тело резкой болью сразу по пробуждению. Кое-как справившись с собой и проделав комплекс утренних упражнений, Хорн более-менее пришел в норму и принялся за принесенный пареньком завтрак, после которого его настроение поднялось еще больше. Краткость записки и чуть дрожащие кончики рун свидетельствовали, что обычно крайне аккуратная Эстель писала ее в состоянии крайней усталости. К этому можно было отнести и фразу "не торопись". "Ну что ж, приказ получен, будем выполнять", - улыбнулся своим мыслям Хорн и попросил Кристоффа предоставить ему удобную карету и кучера, досконально знающего город. Еще какое-то время заняла погрузка привезенных с собой вещей и Хорн, тепло попрощавшись с смутившимся от такой доброжелательности храмовника парнем, отправился по первому названному им кучеру адресу - Банк Минратоса.

Обменяв один из имевшихся у него чеков на звонкую монету, Хорн направился к портному и заказал парадную форму Искателя (правда, пришлось потратить почти час, прежде чем мастер уяснил все нюансы покроя и где что должно быть вышито), а также пять комплектов повседневной одежды и теплый плащ. Заплатив указанную цену не скупясь и добавив сверху пятьдесят золотых за срочность, он попросил доставить готовую одежду по адресу, который Эстель указала в записке. Изрядно повеселевший портной заверил его, что к вечеру его заказ будет выполнен и доставлен.

Следующим пунктом назначения оказалась магазин дорожных вещей, где Хорн купил красивый и удобный мужской саквояж, чтобы носить в нем учебные материалы, которые должны были доставить со дня на день из Хоссберга. После этого оставалось только купить себе предметы личной гигиены, нижнее белье, а потом завернуть на местный рынок, чтобы купить умопомрачительно дорогой по осеннему времени года клубники, которую доставляли в Город особыми караванами под надежным присмотром мага, специализирующегося на заклятьях Холода практически такой же свежей, какой собрали.

Путь до родового поместья семьи Райдо занял не слишком много времени. Судя по тому, как быстро открылись ворота, его здесь уже ждали. Выйдя из кареты, Хорн узнал у камердинера, что Эстель спит, его комната уже готова и вообще его рады здесь видеть. Ну-ну. Тем не менее, Хорн благодарно улыбнулся и попросил отнести его вещи в его комнату, а также приготовить ванную. Клубнику он попросил отнести "миледи Райдо" и оставить рядом. Попробует, когда проснется. Сам же он отправился отмываться от лошадиного пота и путевой грязи, которую сложно было извести за один раз.

- Джейн? – спросонок позвала Райдо, ориентируясь на запах клубники. Теперь эта ягода была прочно связана с рыжей дезертиркой. Она сбежала, никого не предупредив, а ещё и прихватив с собой игрушку.

Впрочем, об этом Архонт в числе остального был извещен.

Но когда последние частички сна, в которых было много зелени и руин, миледи уже забыла и о ведьме и о ее побеге, переключив свое внимание на клубнику как.. на врага. Увы, размеренная жизнь без стрессов давала возможность прочувствовать всю прелесть своего положения. Во время переходов, организм испуганно слушался, не давая намека на слабость, тошноту.

Приходит время платить по счетам.

Эльфийка, личная рабыня Райдо, зашла осведомиться, чем отравилась ее хозяйка. Получив нелестный но приличный ответ по поводу собственных умственных способностей, ее отправили за специальным зельем. А именно тем самым, которое некогда дала миледи Крисп своей коллеге.

Клубника не должна пропадать.

Место на коврике можно понимать по разному...

Такие дни почти не отличались один от одного. Малефикару и храмовнику нужно было отдохнуть. От всех и друг для друга. Пройдет ещё неделя или две, прежде чем оба смогут войти в привычную колею, нужное расписание и восстановить внутреннее равновесие.

На попечение Хорна досталось тринадцать молодых недохрамовников, с каждым из которых Эстель предварительно имела беседу. Таким образом, двое из пятнадцати проверку на лояльность не прошли. Доминика позаботилась о нелестной репутации юнцов в будущем. Империи нужны те, кто будет за нее стоять до последнего. Кто отдаст за нее все, оставаясь при этом цельной личностью. Исключительной и неповторимой. Способной не попасть под влияние.

О Райдо начали ходить слухи, но ничего из того, что не было бы правдой. Она ждала наследницу и жила с Искателем Андрастианской церкви. Стала чаще появляться вне стен своей Академии.

А в остальном в ее жизни мало что изменилось. Стала немного теплее, мягче, но только в стенах поместья и никогда – за их пределами. Невысказанное обещание осталось выполненным – Райдо потратила достаточно усилий из личных резервов, а так же подговорив некоторых других магистров на восстановление земель после кунарийского мора.

А ещё готовилась к обряду, который редко обходит любую счастливую женщину в мире.

К обряду бракосочетания.

Позже Хорн не любил вспоминать первый месяц в Империи. Слишком суматошный, слишком напряженный, слишком выматывающий, все слишком. Тяжело перестроиться для новой жизни, когда ты с собой-то только-только разобрался и примирился. Но Хорн не привык отступать, так что стиснул зубы и стал врастать в новую жизнь. С Эстель у него наладилось удивлявшее его взаимопонимание, причем порой они оба понимали друг друга без слов, просто по взглядам и языку тела. Корран наконец-то увидел всю Эстель, какой она бывает, ощутил и принял разницу между Эстель-дома и Эстель-на-работе. Это существенно помогло ему.

Работа в Академии поначалу шла тяжело. Как и в любом другом учебном заведении, преподавательский состав не стал удерживать себя от целого спектра проверок, ежесекундно пробуя на прочность "чужака", так неожиданно завоевавшего сердце неприступной "госпожи Райдо". Или не завоевавшего, просто марионетка в опытных руках магессы? Всем известно, что влюбленные мужчины абсолютные бесхребеники, хоть веревки из них вей. Хорн помнил, как его проверяли сослуживцы и только внутренне усмехался, видя очередную ловушку, которую ему готовили маги. Впрочем, подколки быстро сошли на нет, Корран сумел зарекомендовать себя с лучшей стороны, завоевав пока еще робкую, но репутацию независимого и уверенного в себе храмовника. Не фанатика и не марионетки. Просто другого. Придя к подобному выводу, преподаватели решили, что стоит познакомиться с таким феноменом, как Искатель поближе.

Лекции Хорн преподавал не совсем обычные. Тринадцать отобранных будущих храмовников не раз недоуменно крутили головой, слыша слова своего преподавателя. А тот не вдалбливал в их пока еще пустые головы подробное знание Книги Света и заповедей Андрасте, а учил быть не только храмовниками, но и людьми. Не только смотреть, но и видеть, думать, анализировать, понимать. Он подробно описывал, как и почему Орлейские Круги устроены именно так, а не иначе, почему там у храмовников и магов подобные отношения и кто кого боится и ненавидит и почему так проще. Учил видеть в пробивающемся сквозь камень ростке не угрозу Городу, а торжество природы и жизни. Он учил их пониманию. Естественно, это был долгий процесс, но начало было положено. Спустя две недели Хорн счел, что первичная подготовка осуществлена и за каждым "курсантом" был закреплен маг того же возраста и уровня обучения, также тщательно отобранные Эстель. О нет, Хорн не стал с первого дня обучать их боевым приемам. Просто маги и храмовники стали проводить больше времени вместе на лекциях и добавившихся практических занятиях. Зачастую, выполнить даваемые на этих занятиях задания можно было выполнить только совместно. Так прошло десять дней. А на одиннадцатый грянул гром.

Хорн спокойно шел по коридору в преподавательскую, когда услышал из соседнего коридора женский вскрик и звук удара. Свернув туда он увидел неожиданное для него зрелище - трое молодых мужчин в мантиях учеников выпускного курса Академии стояли над молодой девчонкой в одеянии храмовника, распластавшейся навзничь на выстланном каменными плитками коридоре, на щеке алел след удара раскрытой ладонью. А чуть дальше бессильно прислонился к стене еще один совсем молодой парень, мантия мага вся в кровавых пятнах. Оба, парень и девчонка, из его группы. Но даже если бы это было не так, Хорн все равно не стал бы церемониться с этими отморозками. Хотя Хорн не носил доспехи, его фламберг и умения всегда были при нем. Святая Кара беззвучно и неотвратимо обрушилась на троицу, заставив двоих в судорогах рухнуть на пол, третий нашел в себе силы развернуться навстречу новой угрозе и даже вскинул руку, пытаясь что-то скастовать на остатках магической энергии. "Силен. Видимо, вожак. Хорошо, сам напросился", - подумал Хорн, доставая из-за спины фламберг и со всей силы, не жалея, обрушивая его на голову последнего из троицы и не обращая внимания на крик девушки.

Кристофф, выполнявший при Эстель обязанности секретаря, был потрясен, когда в приемную вошел Хорн, камзол которого был перепачкан кровью, а следом за ним два стонущих и шатающихся ученика втащили третьего без сознания, опустив того на пол. На лбу третьего ученика красовалась здоровенная шишка, украшенная роскошным кровоподтеком. Замыкала процессию бледная, но уже спокойная ученица Хорна.

- Куда пошли?! Стоять на месте или поползете на сломанных ногах! - хлестнул ледяной голос обычно спокойного Хорна по вознамерившимся было незаметно исчезнуть двум другим соучастникам.

- Вызови миледи Райдо, пожалуйста, - уже обычным тоном обратился Хорн к Кристоффу.

- Д-да, к-к-конечно, - заикаясь пробормотал маг, ретируясь в ближайшую дверь. За это время у него сложились если не приятельские, то вполне теплые отношения и Кристофф почти забыл о том, на что может быть похож храмовник в деле. Эстель его держала за исполнительность, но не могла, или не хотела, ничего делать с некоторой его пугливостью.

Ему просто было не видать мантии старшего чародея.

Поисковое заклинание-маячок было пущено на поиски архимага, тогда как сам юноша направился на лекцию, которую должна была вести малефикар. Торопился и мысленно оттягивал сообщение неприятного известия. А после в сердце проникло злорадство, и перед глазами Доминики предстал вполне уверенный в себе человек. Чем несколько ее удивил.

Минуты спустя хрустальные глаза тевинтерки с некоторым намеком на интерес осматривали представшую в приемной картину. Тела, кровь, девчонка.. Тепло от этого взгляда не было даже Хорну. Но вопреки первому впечатлению, Доминика слегка улыбалась.

- Что тут у нас? – почти ласковым и мягким голосом поинтересовалась женщина, обращаясь к тем, кто был ещё в сознании. – По какому поводу вы изволили пропустить предписанное вам расписанием и тем более внести коррективы в мои планы?

Хорн был отчитан жёстче. Отчасти за задетое самолюбие, о чем она, разумеется, не упомянула.

- И ещё мне интересно, что подвигло храмовника взять на себя право выносить наказание для магов? Напомню Вам, что здесь не Орлейский круг.

- У нас тут попытка убийства младшего ученика, попытка изнасилования и попытка напасть на преподавателя,- ответил Хорн, в глазах которого бушевал не меньший холод, а потому ярость Эстель его ни капли не тронула. -Ксандр в лазарете, потерял много крови, но жить будет. У Алики легкие ушибы, они не успели приступить к чему,то худшему, я помешал.

Храмовница хмуро подтвердила слова Хорна и коротко описала, как старшекурсники заступили им путь, как Ксандр пытался ее защитить и что маги хотели с ней сделать.

- Я не стал их убивать, их жизни принадлежат вам, миледи. Только Вам решать, что с ними делать дальше, - склонил голову в поклоне Хорн.

«Малоразвитые идиоты», с легким раздражением мысленно вынесла вердикт Доминика, наблюдая жалкие шевеления раненных студентов. На мысленный диалог с духом ушло ещё несколько секунд, пока тевинтерка объясняла Свободе эту мысль. К чести его, он был благодарным слушателем.

«Взаимоотношения студентов – совершенно не моя проблема, у нас не институт благородных девиц, а место, которое должно подготовить юнцов к жизни за пределом родительского крыла. Мир ничем не отличается от того, что происходит внутри закрытых стен – все те же качества, те же стремления, но пока не распахнуты до конца крылья. Они идиоты, потому что попались, позволили себя поймать храмовнику. Неправильно выбранное место и время. Неразумно выбранное поведение – если в таких пустяках проявляется беспечность и вседозволенность, то и в других ситуациях особо толку не будет».

«Это жестоко, ломка неокрепшей психики…»

«Это необходимо. Не пытайся понять. Девчонка знала, что рано или поздно что-то будет, придирки не начинаются с изнасилования».

На гнев Хорна, плескающийся ядом на дне чаши, она и бровью не повела. А ответила храмовнице:

- Это будет урок прежде всего тебе. Не умеешь дать отпор – умей вовремя убежать или перевести внимание. Если ты слаба – вовремя обращайся к тем, кто сильнее. Подумала что справишься – не получилось, и это будет оставаться на твоей совести. Мессир Искатель не будет вечно тебе подмогой, а поводов после сегодняшнего дня будет больше, - предполагаемых навскидку вариантов уже было несколько. - За беспечность тебя тоже будет ждать наказание. И я запрещаю кому-либо заниматься ее ушибами, - Райдо перевела взгляд назад на Коррана. – Вас я попрошу выбрать подходящее наказание для девушки и сообщить о своем выборе мне. Это раз. Два – сопроводить ее на занятие. Три – возместить самому по своему желанию нанесенное оскорбление за попытку Маона напасть на преподавателя. Остальными я займусь сама.

«Как же все удачно складывается, словно меня саму толкают на новый путь…»

«Ты о чем, тевинтерша?»

«Да так. Не бери в голову. Надо будет подумать ещё над некоторыми именами для девочки»

Хорн коротко кивнул, подтверждая, что понял и принял приказы магессы.

- Алика будет ухаживать за Маором, пока тот не поправится, - кивнул Хорн на храмовницу и лежавшего без сознания зачинщика инцидента. - Что касается оскорбления, нанесенного мне, - Хорн на секунду задумался и холодно улыбнулся, - то я буду удовлетворен следующим образом. Замахнувшийся на меня обычно лишается и руки, и жизни. В данном случае я тоже лишу его рук. Не навсегда. Здесь хорошие целители и кости у него срастутся буквально за неделю, максимум десять дней. Но все это время он будет беспомощен и сполна ощутит, каково по другую сторону. Миледи?, - Хорн вопросительно посмотрел на Эстель.

Голубые глаза смотрели на мужчину с нескрываемым разочарованием. Как не интересно. Более того - заботливо. Мужчина до сих пор не осознал, где находится.

- Подобному мягкому наказанию можно было бы подвергнуть двух других выпускников. Раз таков выбор - препятствовать не буду, во всех трех случаях, - уточнила Эстель. - А сейчас потрудитесь сопроводить подопечную в ее корпус. И не забудьте, что она тоже должна быть наказана за беспечность.

Тон женщины не оставлял шанса оспорить ее распоряжения. Эстель подождала, пока все лишние участники этой сцены покинут приемную, гася огонь презрения и разочарования внутри.

Для прежнего Хорна разочарование Эстель в нем стало бы концом света, но Хорн нынешний пропустил его мимо себя без всяких последствий и нервных телодвижений. Более того, в ответном взгляде легко можно было прочесть, что Хорн ожидал от любимой именно такой реакции и ничуть не удивлен.

- Как пожелает моя госпожа, - склонил он голову в поклоне, выходя последним. К моменту, как они дошли до лазарета, Маор уже немного пришел в себя, хоть и по прежнему вис на плечах своих дружков.

- Кладите его на пол, - распорядился Хорн и повернулся к вздрогнувшей от его взгляда храмовнице, - а ты не вздумай отворачиваться.

Маор слабо пошевелился, явно не понимая, что собирается делать Хорн, а тот спокойно уселся магу на руки чуть выше локтей, заставив того вскрикнуть от боли и взялся за его запястья.

- Жаль, что ты очнулся. Хотя нет, не жаль. Так куда нагляднее, - из голоса Хорна пропали любые эмоции, а затем он рванул руки мага вверх, с мерзким хрустом ломая их. Надрывный даже не крик, а вой боли метался по комнате до тех пор, пока Хорн точным ударом снова не отправил Маора в беспамятство. После чего хладнокровно вправил магу искалеченные руки обратно, не обращая внимания, как за спиной тошнит Алику.

- Вы чудовище, - тихо прошептала она, с ужасом глядя на Хорна, как будто впервые его увидела.

- Убери за собой. Пять минут на все, нам с тобой еще многое надо будет сегодня сделать, - голос Хорна не изменился ни на йоту, оставаясь все таким же отстраненно-холодным. - Когда закончим, ты вернешься сюда и будешь за ним ухаживать. Кормить, поить, одевать и делать все, что он потребует. Подчеркиваю, все. Ты поняла? - дождавшись подтверждения от девушки, Хорн посмотрел на магов.

- А вы, юноши, надеюсь, запомнили урок? - двое магов с такой силой закивали головами, что Хорн даже на мгновение забеспокоился, что они отвалятся. - Тогда вон отсюда.

Тот день закончился для юной храмовницы очень поздно, Хорн без жалости гонял ее до седьмого пота, заставляя раз за разом читать литании и молитвы, нужные для применения Святой Кары и Экзорцизма. А потом ее ждал лазарет и ненавидящий взгляд Маора и Алика не знала, что хуже: тренировки учителя или ночные бдения рядом с магом.

Хорн ошибся, Маору потребовалось вдвое больше времени, чтобы полностью восстановить работоспособность рук, но когда он выписался из лазарета, изменения заметили все. Маор чуть не размазал своих дружков по стенке, узнав, что пока он валялся в лазарете, те попытались подкараулить Алику в темном коридоре и отомстить. Но девушка к тому моменту была достаточно натаскана Хорном, чтобы отбиться от них и достаточно умна, чтобы не сказать об этом Хорну. Тому и не требовалось это знать, он прекрасно все наблюдал сам и лишь холодно усмехался, никем тогда не замеченный. Причина такой перемены в поведении Маора была проста - у Алики была сестра, Аэллин, также учившаяся у Хорна и по негласному распоряжению храмовника помогавшая сестре. Наблюдательность не подвела Хорна, молодой маг оказался очарован красивой и уверенной в себе девушкой, полной противоположностью тихой и скромной Алике. Как Хорн и рассчитывал. Начало было положено. Как на самом себе испытал Хорн, любовь куда более прочный фундамент, чем ненависть.

День Радости

Они виделись редко, несмотря на приставленную к ней заботливой семьей целительницу, Эстель продолжала уделять много сил работе, и опека нередко вызывала только раздражение и желание выставить лекарку за дверь. Собственно, пару раз так и происходило, после чего ее отпаивали где-то по каморках душистыми травами. Неблагодарные аристократки. Но просматривая множество доносов, сводок, оценок и писем, а по ночах уделяя внимание будущему мужу, Доминика горела, и горела ярко. Но и ночи тоже были не ежедневно, отследить передвижения альбиноски не было под силу даже искателю. Райдо позаботилась о том, чтобы он не скучал в компании своих учеников.

Они спорили о необходимости свадьбы – на нее просто не было времени. Негласно, подготовка тоже легла на плечи мужчины, когда он понял, что сама Эстель не имеет настроения этим заниматься, вопреки первоначальному желанию.

Раздражение заканчивалось опустошенной бутылочкой лириума, смешиваясь в ее крови с жизненной влагой дракона.

Нежная рука легонько толкнула ее в плечо, заставляя открыть глаза и осознать себя полулежащей на столе в покоях архимага. Пальцы были перемазаны тушью и чернилами, а то, что должно было стать личное письмо в Андерфелс, стало одним размытым пятном.

Светлые глаза уткнулись в лист с записанными делами, но ничего столь раннего в нем не нашли.

- Сегодня же обряд бракосочетания и я рискнула разбудить вас пораньше, - целительница между делом положила ладонь на округлившийся живот миледи, проверяя состояние плода и матери.

- Чей? – магистресса зевнула, все ещё пребывая в том сладком блаженстве, когда нет границы между Тенью и подлунным миром.

- Как это чей? Ваш, конечно!

- Ммм… здорово. Благодарю, что разбудила. Нужно привести себя в порядок.

Если Эстель просто разбудили пораньше, то Хорн и не ложился спать, всю ночь проведя за подготовкой документов согласно запланированных дел. И хотя любые вопросы, требующие личного присутствия Искателя в Академии были решены заранее, он все равно оставил своей помощнице, Алике, подробные инструкции что и как делать в любой ситуации, какую только смог предугадать. К счастью, церемония сама по себе была весьма незатейлива, а отсутствие толпы гостей еще больше упрощало дело. Куда сложнее было организовать все так, что и у Эстель не нашлось бы срочного дела в этот день, который Корран твердо решил сделать свободным от любой лишней суеты. К счастью, период проверок на прочность уже закончился и храмовник заработал свою собственную весомую репутацию среди магов Академии. Его с Эстель за глаза стали называть Метель и Вьюга, а авторитет тевинетерки, сумевшей совладать с таким Искателем, как Хорн, вообще взлетел на недосягаемую высоту.

Сложно, очень сложно одним взглядом передать всю ту гамму чувств, что испытывал Корран при виде любимой, но он постарался. Памятное ожерелье (Хорн уже давно выяснил весь символизм камней, его составлявших) чудесно гармонировало со свадебным платьем любимой и даже округлившийся живот не портил изящной фигуры магессы, а лишь еще больше подчеркивал ее женственность.

- Ты как всегда обворожительна, любимая, - успел шепнуть Хорн, прежде чем они встали перед жрицей Церкви.

Что значит давать клятву одной, а думать о других?

Тридцатилетняя женщина слегка волновалась, ощущая, что годы льда отняли у нее не меньше, чем подарили покоя. Она волновалась, и румянец на белых щеках подтверждал это.

Рука, вложенная в другую руку. Опора. Поддержка. Привычные для служительницы, но желанные слова для тех, кто соединяет свою судьбу перед ликом Андрасте.

Никого лишнего. Ничего оскорбительно привычного. Нежный свет пробивался через витражи, формируя перед их ногами зыбкий узор.

И только на несколько минут покой, вскоре разбивающихся хрустальными осколками. Меняется статус. Подниматься сложнее и дольше, чем падать.

Следующие года они будут вместе больше, чем когда-либо. Особенно, учитывая, что материнской любви не нашлось места в книгах их судеб. Будут учиться. По наитию.

«Частенько ты заговариваешь о книгах, так в мозгах пыль заведется»

Доминика победно улыбнулась. Взгляды пары переплелись.

Хорн ощущал себя...странно. Как будто кто-то приделал ему крылья и он каждую секунду может воспарить под узорчатый потолок церкви и удерживает его от этого только узкая и изящная ладошка любимой. Начиная это путешествие Корран даже помыслить не мог, что оно окончится таким образом, таким всеобъемлющим счастьем. Слова обряда звучали древним заклинанием, связывающим вместе две души, которым предначертано было обрести друг друга после боли и потерь. Навсегда.

- Твой. Навеки. Моя. Навек, - одними губами прошептал Хорн перед поцелуем, окончательно скреплявшим союз их сердец.

До заостренных ушек, наследия ее отца, донесся короткий вздох служительницы. Пятнадцать лет людям или тридцать – все стремятся делить свою радость, не сумев сдержаться до момента, когда они не будут стоять пред светлым ликов невесты Создателя.

Сам ритуал мало увлекал Доминику. Обращать внимание на форму, когда важна была суть. Именно она заставляла кости плавиться внутри, а сердце биться учащенно.

Каждое мгновение делает нас другими. Смешивает и разделяет, к счастью, людей слишком много чтобы они стали одинаковыми. Хотя они таковыми и есть в большинстве. Том самом, о котором она почти не знает. Не стремится.

День оказался свободным, о чем ей торжественно было сообщено Корраном. Тевинтерке не понравилось, что он вмешался в ее дела. Это было неправильно. Могло скрываться ещё много таких деталей, раз о такой мелочи все умолчали.

Но за внешней безмятежной улыбкой ничего не пробилось наружу, даже пристальный взгляд Хорна не мог уловить злости. Об этом знал только дух. Знал и страдал, имея честь и страдание разделять ее мысли.

Свобода многому научился, и порой был кем-то вроде связного между остальными одержимыми и Эстель. Так она знала правду первой. Война вскоре подходила к концу.

Иногда, чтобы понять, насколько ты себя загнал, надо остановиться. Хорн уже третью неделю загонял поглубже беспокойство за любимую, которая просто отказывалась давать себе поблажки из-за беременности. Иногда он думал, что она просто проверяет его так на наличие хребта в спине. Иногда - что она просто слишком требовательна к себе. В любом случае, в этот день Хорн твердо намеревался оставить любые дела Академии далеко от Эстель, даже если придется кого-нибудь для этого искалечить. Видимо, когда он просил коллег-преподавателей их не беспокоить сегодня, что-то из этих намерений на его лице отражалось, потому что его просьбу выполнили неукоснительно.

Выйдя из церкви, Хорн застыл в изумлении. В свете зимнего солнца Город выглядел великолепно, бликуя полированной черепицей, как будто даже Он решил приодеться по праздничному в этот особенный для Хорна и Эстель день.

- Знаешь, а я не хочу сейчас ехать обратно в поместье. Давай прогуляемся по здешнему парку, недолго, просто подышим свежим воздухом, - предложил с хитринкой в глазах Хорн и магесса, улыбаясь и поминутно теребя амулет Андрасте (на шее Хорна висел такой же, показывая, что они муж и жена), согласилась.Ощущение руки в руке, кристалльно чистый воздух, солнечный свет складывались в величественную симфонию счастья, доступного лишь двоим.

Корран залюбовался преобразившимся лицом любимой. Обычно бледная Эстель порозовела и разрумянилась, а счастливая улыбка и отложенная на время маска холодной магессы только еще больше порадовали Хорна. Беседуя о разных пустяках и просто наслаждаясь обществом друг друга они не спеша гуляли по парковым дорожкам, пока не почувствовали, что пора двигаться дальше, оставляя волшебство свершенного в церкви таинства висеть в воздухе.

Они вернулись домой (Хорн удивился, на сколько быстро привык называть родовое гнездо семьи Райдо своим домом) и приняли участие в праздничном обеде, в узком семейном кругу, который, к удивлению Эстель, не был настолько чопорным и ритуальным, как обычно. Видимо, незримая магия Хорна потихоньку действовала не только на Эстель, хотя она еще не решила, полезное это влияние или нет.

Вечер незаметно на мягких кошачьих лапах прокрался в Город, зажегший сотни окон-глаз, сгустил тени в углах, движением хвоста вывел на небо сырно-желтую полную Луну, бросавшую на снег жемчужно-белые полосы потустороннего света. В огне камина потрескивали дрова, наполняя спальню Эстель теплом и создавая уют. Как и руки храмовника, неутомимо разминавшие и массировавшие каждый сантиметр тела любимой. Спина, руки, ноги, живот, ничто не ускользнуло от чутких пальцев, погружая Эстель в дремотное состояние воздушной неги, расслабляя узлы волевым усилием напряженных мышц, давая им столь необходимый отдых. В эту ночь Эстель уснула в теплом уюте рук и тела Коррана, самого позволившего себе расслабиться только сегодня, отдохнуть от маски сурового и ледяного Искателя. Неизвестно, что снилось им, но умиротворенность не покидала их лиц до самого пробуждения...

Изменено 12 декабря, 2013 пользователем Dmitry Shepard

[Tanatos 16 326]

Фэй и Серина

Часть 1.

Темнота. Тишина. И долгое, мучительно долгое ожидание своей страшной участи. Совсем как там, на Глубинных тропах, в логове порождений тьмы.

Серина слабо помнила, как оказалась здесь. Единственное, что оставалось в памяти – это разорванное «ходячей бомбой» тело коссита, который был приставлен к ней на третий день пребывания отряда в трудовом лагере.

Эльфийка нисколько не жалела о том своём поступке. Она прекрасно понимала, что кунари ни за что не сохранят ей жизнь, но это был осознанный выбор, ведь в ином случае её ждало бы пожизненное рабство, а это участь, куда более худшая, чем смерть.

Однако, даже после гибели своего сородича, кунари оставили её в живых.

Она помнила, как её приволокли в эту темницу. Помнила, как с оглушительным грохотом захлопнулась тяжёлая дверь. Помнила и слова переводчика о том, что ей уготовили Бен-Хаззрат.

Здесь, в полном отчаянии, в холоде и пустоте, оставшись совершенно одна, Серина молилась. Молилась Творцам, в которых никогда не верила, желая только одного – чтобы всё это, наконец, закончилось.

Но ответом ей всегда была тишина.

Долийка прижалась спиной к стене и закрыла лицо руками.

Из полузабытья её вывел глухой стук чьих-то шагов. Кто-то стремительно и неумолимо приближался к двери. Наверняка местный храмовник (или арварад, как называли его серокожие), а значит и магию против него применить не удастся.

Серина приготовилась – пусть делают с ней что угодно, но живой они её не получат.

Шаги становились всё громче, а вскоре она услышала лязг отпираемого засова и тяжёлый скрип дверных петель.

Девушка вскочила с места, но предпринять ничего не успела – в лицо ей вдруг ударила нестерпимо яркая вспышка света.

- Не бойся, дитя, - будто сквозь туман донёсся до неё чей-то странный, неестественный голос. – Я здесь, чтобы помочь тебе.

В камере показался рогатый гигант. Его пылающие синие глаза сверкали, будто бы осколки небосвода.

- Кто... ты? – эльфийка непонимающе разглядывала своего посетителя. Он что, одержим? Но как такое возможно?

- Я тот, кого вы смертные, зовёте духом. Но это сейчас неважно. Тебе нужно уходить. Здесь, прямо по коридору есть проход наверх. Он приведёт тебя к выходу.

- Но как...

- Поторопись же, дитя! – не говоря больше ни слова, кунари покинул камеру и скрылся за ближайшим поворотом.

***

Длинный тёмный коридор, тускло освещённый торчавшими на стенах факелами, стал казаться ей бесконечным, но она продолжала бежать, не жалея сил. И когда ноги едва ли не подгибались от усталости, а дышать стало совсем уж невмоготу, в дальнем конце коридора вдруг показалось ночное небо, усеянное яркими звёздами.

Чуть позже, однако, выяснилось, что это были вовсе не звёзды, а... духи. Сотни духов кружили над лагерем, и стоило кому-то из смертных показаться в их поле зрения, как его словно стаи назойливых насекомых тут же окружали десятки призрачных теней.

Серина, едва выйдя из подземелья, поспешно отступила назад, и, призвав на помощь всю магическую энергию, создала вокруг себя непроницаемый магический щит, сквозь который не смогло бы пробиться ни одно порождение Тени, после чего отправилась вглубь лагеря. Необходимо было разыскать отряд и убираться отсюда.

***

Проталкиваясь сквозь очередную толпу одержимых, Серина вдруг заметила в свете факелов знакомый силуэт с необыкновенными волосами сиреневого цвета.

- Фэй! - радостно окликнула она женщину, но та даже не обернулась, - Фэй!

Девушка попыталась подбежать поближе к ферелденке, но зажавшие её со всех сторон одержимые помешали сделать это.

- Прочь с дороги, проклятые отродья Тени!

Заклинание "взрыва разума" позволило расчистить путь, и, миновав ворота лагеря, почти догнать Фэй, но в какой-то момент в плечо долийки вдруг вцепилась чья-то тяжёлая рука.

- Katara, bas!* - услышала она, а затем мир погрузился во тьму.

*Умри, тварь!

***

Ночь взорвалась криками и звуками битвы. Эльф поднял голову, всматриваясь в мелькание света между неплотно подогнанными досками крышки погреба с водой, куда его кинули рогатые твари. Руки за спиной вновь напряглись, пытаясь растянуть мокрую веревку, но в этот момент крышка карцера откинулась, ослепив находящегося внутри светом факелов.

- Эрдиль! - несколько рук схватили концы деревянной распорки, к которой был привязан заключенный и вытащили ее наверх. Кто-то перерезал веревки и помог ему подняться на ноги.

- Что происходит? - требовательно спросил эльф.

- Архидемон знает, что происходит! Везде одержимые - эльфы, люди... даже рогачи! Всюду бои!

Тот, кого называли Эрдилем, властно вскинул руку, прервав нестройный хор голосов:

- Идемте, нужно выбираться отсюда!

- Сюда, - махнул рукой рыжеволосый эльф. - Склады сейчас не охраняются, мы можем забрать оружие и доспехи!

***

Небольшому отряду эльфов потребовалось меньше получаса, чтобы вооружиться и сменить одинаковые робы, выданные им кунари на привычную броню. Пробираясь к воротам, Эрдиль увидел, как рогатый воин сбил с ног хрупкую эльфийку и занес над ней свой меч. Пущенная эльфом стрела вошла кунари в шею, точно пробив сонную артерию. Пошатнувшись, тот схватился за горло, заливаясь кровью.

- Идемте, - скомандовал Эрдиль, желая скорее покинуть лагерь для кабетари.

- Постой, - другой эльф повернулся к лежащей на земле девушке. - Она одна из нас, мы не можем бросить ее тут!

- Можем, - бесстрастно заметил Эрдиль, но все же сделал знак своим спутникам подобрать эльфийку.

Все тот же эльф взвалил бесчувственное тело девушки на плечо и устремился вслед за своими соратниками.

***

Утренние солнечные лучи приятно согревали кожу, а тёплый ветерок ласково трепал слипшиеся от крови волосы. Где-то вдали пели птицы. Серина слегка приподняла голову, и первым, кого она увидела, был незнакомый ей эльф с короткими волосами цвета вороного крыла.

- Где... где я? Кто ты та... - резкая боль в затылке заставила колдунью прерваться на полуслове.

Мужчина повернул к ней голову.

- Очнулась? - радостно осведомился он и заорал, что было мочи: - Эрдиль! Она очнулась!

- Не ори, - раздался хрипловатый баритон за спиной долийки и через мгновение в поле ее зрения оказался еще один эльф, с луком за спиной. Темные глаза внимательно осмотрели девушку, прежде, чем он обратился к ней. - Как тебя зовут?

Крик эльфа словно набат эхом отдавался в голове Серины.

- Cuach aep arse! - выругалась она на эльфийском сквозь сжатые от головной боли зубы. - А ещё громче можешь, сет'лин?

На вопрос второго незнакомца она ничего не ответила.

Оба эльфа смотрели на долийку - первый с удивлением, второй с раздражением. Движением руки тот, кого называли Эрдилем, пресек дальнейшую болтовню соратника и снова повернулся к девушке:

- Отвечай, когда тебя спрашивают! Кто ты? Ты одержима?

Серина перевела взгляд с одного плоскоухого на второго. Наверняка это бывшие пленники кунари. Только вот зачем они притащили её сюда?

- Я из долийцев, - не скрывая своего раздражения, ответила колдунья, - И это всё, что тебе нужно знать. А теперь уйди с дороги.

Она поднялась на ноги, и, обойдя эльфов, быстрыми шагами направилась в ту сторону, где, по её мнению, располагался лагерь для кабетари, всё ещё надеясь обнаружить там Фэй и остальных.

Эрдиль плюнул вслед дикарке из леса и вернулся к отряду. Товарищ его, наоборот, побежал вслед за девушкой:

- Постой! Да постой же ты! - догнав, он положил руку ей на плечо, останавливая. - Ты куда? Что случилось? Мы спасли тебя из того лагеря серокожих! Куда ты идешь? Ты с ума сошла? Это же опасно! Всюду одержимые и кунари! Эрдиль увел нас за ночь далеко от лагеря — ни минуты не давал передыху! Но тут могут быть вражеские патрули! Или просто разбойники!

Молодой человек говорил быстро, не давая эльфийке вставить и слова. - Пошли назад! Эрдиль хороший, хоть и строгий! С нами ты будешь в безопасности! Обещаю!

Серина грубо отпихнула в сторону не в меру болтливого сородича, и уже собралась было идти дальше... Но вдруг остановилась.

- Говоришь, всюду одержимые? А ты.... Ты не видел среди них женщину с диковинного цвета волосами?

Если они действительно так далеко от лагеря, то ей уже ни за что не догнать своих спутников. Ни за что не найти Фэй...

- Так ведь ночь была! Темно! - удивился эльф, нисколько не смущенный грубостью девушки, и тут же поинтересовался: - А что значит диковинный цвет? У нас вон, - он кивнул на своих соратников, - Галар, смотри какой рыжий! Будто ржавый, - молодой мужчина улыбнулся нехитрой шутке. - А ты потеряла кого? Родственницу? Подругу? Мы когда из лагеря убегали, спешили шибко, Эрдиль торопил, чтобы успели скрыться под шумок! А уж что творилось! Демоны в наш мир прорвались! И потом ходили и эльфы, и люди и даже рогачи эти! И все с синими глазами! Ух, ну и жуть! А потом Эрдиль увидел, как на тебя кунари напал! И застрелил его! А я тебя нес, - гордо добавил он, - всю ночь! Я вообще самый сильный в отряде! А ты легкая, что пушинка! Я и не устал почти!

- Сиреневый... цвет.

Её взгляд задержался на болтающим без умолку плоскоухом.

- Ответь мне! - она вдруг схватила его за плечи, и несколько раз встряхнула. - Там была женщина с сиреневыми волосами! Если вы действительно спасли меня, вы не могли её не заметить! Скажи, куда она пошла?! Куда она пошла?! - последние слова Серина выкрикнула эльфу в лицо.

Эльф стойко стерпел крики долийки и встряску, а потом задумчиво почесал затылок:

- Никогда не видел людей с сиреневыми волосами. Разве такие бывают? - он примирительно поднял руки раскрытыми ладонями вверх. - Эй, успокойся! Пойдем назад. Эрдиль скоро поведет нас дальше, а такой хрупкой девушке не стоит оставаться здесь одной. А Эрдиль не будет возражать, если ты останешься с нами. Ты не смотри, что он такой суровый. Своих он не бросает! Тебя как зовут то? Меня Эраном звать.

Серина отступила от эльфа на пару шагов назад и попыталась взять себя в руки. Не время поддаваться панике. Нужно узнать, что видели эти сет'лин, и двигаться дальше.

- Твой командир... - её голос всё ещё дрожал, - Он мог её видеть?

- Эрдиль то? Вряд ли, мы же все вместе шли. Хотя... надо спросить у него, - улыбнулся эльф, делая приглашающий жест рукой. - Пошли, спросим. А имя то свое так и не назовешь?

- Серина, - коротко ответила колдунья, и, не желая больше продолжать разговор, ускорила шаг, обгоняя Эрана.

- Приятно познакомиться! - Эран догнал девушку и пошел рядом.

- Эрдиль! Серина ищет свою... подругу? - он вопросительно взглянул на долийку и снова повернулся к своему командиру. - Говорит та была в лагере рогатых. И у нее волосы сиреневые. Не видел?

- Нет, - коротко отрезал Эрдиль, даже не взглянув на эльфийку.

- Никто не видел? - не отставал Эран, но эльфы лишь качали головами, разводя руками.

- Но... Она же была там... - тихо пробормотала Серина и медленно осела на землю.

- Ох, вот ведь незадача, - Эран запустил пятерню в густые волосы. Может зря они ее из лагеря унесли? Вдруг та странная женщина с сиреневыми волосами осталась там? И что же делать? Назад они возвращаться не собираются. Он посмотрел на Эрдиля, но тот лишь усмехнулся в ответ, сворачивая подробную карту Тевинтерской Империи. Эран присел рядом с колдуньей. - Не плачь! Может ей тоже удалось выбраться из лагеря? И она тоже тебя ищет? Надо верить, что вы обязательно найдете друг друга, - слова прозвучали чересчур патетически, но эльф этого не заметил. - А тебе лучше остаться с нами - здесь слишком опасно, чтобы ходить в одиночку! Мы сможем тебя защитить! А ты... будешь нам готовить, - он снова посмотрел на командира, но тот даже не обращал внимания на эту болтовню. Хочется Эрану нянчиться с этой дикаркой - пожалуйста. У него, Эрдиля, есть дела поважнее.

Ушедшая в себя эльфийка ещё долго не реагировала на слова Эрана.

- Что вы собираетесь... делать дальше? - наконец, спросила она плоскоухого, - Убивать рогатых ублюдков? Я могу... помочь вам в этом.

Эран удивленно посмотрел на неё.

- У тебя ж даже оружия нет... Да и не женское это дело сражаться....

- Оружие... мне не нужно.

Послышался негромкий хлопок, и в правой ладони Серины вдруг вспыхнул магический сгусток пурпурного цвета.

Эльфы взволнованно закричали, хватаясь за оружие.

- Тихо!- властно вскинул руку Эрдиль, подходя к Серине. -Убери это,- он кивнул на проявление магии в руке девушки. - Значит ты долийский маг,- мужчина задумчиво потер подбородок.- Хорошо, я разрешаю тебе пойти с нами, помощь мага не будет лишней. Но смотри, если твоя магия навредит кому-то из моих ребят, головы тебе не сносить.

Колдунья погасила магический огонёк.

- Делай, что сочтёшь нужным... Эрдиль, - она посмотрела на эльфа пустыми, ничего не выражающими глазами, - Мне уже всё равно.

Эльф кивнул и отошел прочь, давая указания выдвигаться в путь.

- Ух, ты! - полуиспуганно-полувосторженно протянул Эран, вновь подходя к Серине. - Ты маг! А что еще колдовать умеешь? А лечить умеешь? Нам бы лекарь пригодился!

На Серину посыпались вопросы как горошины из стручка, а сам эльф подхватив ее под руку, увлекал вслед за отрядом.

****

Прошло пять долгих, полных нескончаемых сражений месяца. Небольшой отряд эльфов, возглавляемых Эрдилем, стал настоящим бедствием для рогатых захватчиков. Нападая внезапно, как гром среди ясного неба, они также быстро исчезали среди непроходимых лесов северного Тевинтера. Ни одна попытка изловить проклятых басра не увенчалась успехом – при малейшей угрозе изрядно прибавивший в численности за счёт освобождённых кабетари отряд просто разделялся на малые группы, и продолжал наносить отчаянные удары по линиям снабжений кунари, либо же просто истреблять одинокие патрули.

Серина оказалась для отряда неоценимым союзником - ее магия не раз помогала эльфам и людям победить в схватке с превосходящими силами противника, а опыт ведения скрытых атак из засады и последующего быстрого отступления в леса не единожды спасал жизни членов отряда.

Но одного бойца они всё же потеряли. Им оказался рыжий Галар, погибший во время одной из вылазок от подлого удара в спину. Долийка к тому времени очень сдружившаяся с каждым из членов отряда, горевала несколько дней, и только Эран, болтливый, но никогда не унывающий Эран, помог ей пережить эту невосполнимую утрату.

****

- Еще одна победа! - словно сам не веря собственным словам, доложил Эттиус, тевинтерский маг, все еще с некоторой опаской подходя к одержимой.

Та медленно кивнула, не оборачиваясь.

- Хорошо, - голос звучал глухо и не по-женски низко. - Объяви, что мы здесь остановимся. Людям нужен отдых. Окажите помощь раненым. Через час сбор командиров.

- Нам помогал отряд эльфов. Их командир хочет встретиться с тобой.

- Хорошо, проводи его сюда, - согласно кивнула одержимая.

Дух в теле смертной не видел, но почувствовал, как Эттиус поспешил исполнить его наказы. Еще один форпост кунари взят. Дух прислушался, ища свою носительницу в беспредельной Тени. Та ушла, устранилась, полностью отдавшись под его власть. Все эти месяцы Дух исправно заботился о своем временном сосуде — кормил, лечил, давал отдых и сон. Но это здесь — в материальном мире. Там, в Тени, он часто наблюдал за ней — потерянной, одинокой, испуганной. И исподволь исцелял истерзанную душу — словно искусный лекарь накладывал крошечные швы на кровоточащие раны. Но возвращаться она не хочет. Жаль.

***

Остаток дня Серина намеревалась отдохнуть – сегодняшний бой, в котором был уничтожен очередной вражеский аванпост, стоил ей почти всей маны. Похоже, Эрдиль впервые за долгое время слишком недооценил врага, и если бы не подоспевшая вовремя помощь, потерь бы они не избежали.

Девушка устало присела возле одного из костров на окраине их повстанческого лагеря и на мгновение задумалась. Кем бы ни были их неожиданные союзники, она им не доверяла, но...

Её мысли вдруг прервали чьи-то шаги за спиной.

Запыхавшийся Эран подбежал к долийке:

- Серина! Там... Эрдиль разговаривал с командиром этого отряда... у нее волосы сиреневые, как ты говорила!

- Фэй... - имя ферелденки, которую она уже давно считала погибшей, будто само сорвалось с её губ.

Колдунья ошарашенно уставилась на эльфа.

- Ты... ты уверен в этом? - от волнения у неё перехватило дыхание.

- Сам видел! - мужчина гордо выпятил грудь и задумчиво почесал затылок. – Ну, надо же! И впрямь сиреневые волосы…

- Где она? - требовательно спросила Серина, вскочив на ноги. Про усталость она забыла.

- Там... - он махнул рукой и только растерянно посмотрел в спину убежавшей девушки, запоздало добавив, - Только она же одержимая....

***

Серина уже не слышала последних слов Эрана. Не разбирая дороги, она помчалась туда, где в последний раз видели ферелденку.

- Фэй!

Одержимая медленно обернулась на звавший ее голос. Вернее не ее, а ту, чье тело занял Дух. Горящие голубые глаза бесстрастно глядели на эльфийку.

- Фэй? - Серина застыла на месте в немом в изумлении. - Нет... - она медленно подошла к существу, занявшую тело женщины. - Сестра... Пожалуйста... Пожалуйста, скажи, что это ты!

Дух продолжал молча глядеть на Серину. Потом ровным, на грани равнодушного, голосом ответил:

- Тело это нынче лишь сосуд мой. Та, которую ищешь ты, ушла.

- Что значит ушла? Она мертва? Отвечай, тварь, или я уничтожу тебя!

- Тебе не под силу уничтожить меня, смертная, - невозмутимо ответил он. - Нет, она не мертва, хотя и желает смерти. Она добровольно отдала мне свое тело, полностью устранившись. Сейчас ее душа блуждает в Тени, не желая возвращаться.

- Хочешь проверить, что мне под силу, выродок Тени? - Серина неотрывно смотрела в пылающие глаза одержимой. - Верни тело его настоящей хозяйке, или узнаешь, на что могут быть способны смертные!

Одержимая лишь усмехнулась на угрозы эльфийки. Усмешка вышла некрасивой, даже страшной, словно это маска изогнула губы.

- Не в моих силах заставить ее вернуться. Лишь она сама может это сделать. Но она не хочет.

- Верни её сейчас же! И убирайся обратно в свою setheneran!*

*с эльфийского земля блуждающих снов

- Ты слушаешь, но не слышишь, смертная, - одержимая отвернулась. - Не в моих силах вернуть ее. И не в моих силах уйти, пока не выполнено мое предназначение.

- Плевать мне на твоё предназначение! В наш мир тебя никто не звал! - глаза девушки горели яростью, но злилась она не на духа, а скорее на себя и своё бессилие в этой ситуации.

- Парагон привел меня в этот мир. И лишь ему под силу вернуть меня за Завесу.

"Так вот значит какова истинная сила Сердца Гор..." - пронеслось в голове, но Серина тут же отогнала непрошеную мысль. Артефакт сейчас так или иначе был вне их досягаемости.

- Если ты добровольно не оставишь тело Фэй, я заставлю тебя сделать это. Мы маги, можем свободно входить в вашу Тень, - в её голосе больше не было гнева, лишь стальная решимость во чтобы то ни стало спасти свою подругу.

Дух покачал головой, вновь оставив пустые угрозы без внимания.

- Ты не разумна, коль раз за разом повторяешь одно и то же. Эттиус!- незамеченный долийкой человек в мантии, украшенной рунами школы Созидания, и магическим посохом в руках, вышел на свет.

- Проводи нашу гостью к ее друзьям. Пора начинать Совет.

Одержимая твердым шагом удалилась прочь, а маг посмотрел на эльфийку:

- Идем.

Он повёл Серину по захваченному форпосту, где у костров сидели уставшие, раненые люди, эльфы, гномы. Другие оттаскивали рогатые трупы под стены крепости.

- Если ты и впрямь хочешь вернуть ее, - неожиданно проговорил маг, не уточняя кого именно он имеет ввиду, - ищи ее в Тени. Может у тебя получится уговорить ее вернуться.

- Мне нужен лириум. Без него ничего не выйдет.

- О! А я думал ты умеешь входить в Тень без лириума, - насмешливо произнес тевинтерец. - Ты же так рьяно угрожала Духу, - голос мужчины снова стал серьезным и строгим. - Не смей больше никогда ему угрожать.

- Не советую указывать мне, шем. - её глаза сузились. - Если ты здесь, чтобы помочь - помогай, если нет - проваливай.

- Надеюсь дальше дорогу ты найдешь сама, - Эттиус дурашливо поклонился и, развернувшись, пошел прочь, оставив колдунью самой искать свой отряд.

***

На военном совете было решено выдвигаться на северо-восток в сторону Неромениана. Обоим отрядам, объединившим теперь свои усилия, срочно требовалась провизия, а рядом с этим городом разведчики как раз обнаружили крупный продовольственный склад серокожих, который к тому же слабо охранялся.

Всё это походило на явную ловушку. Кунари славились своей фанатичностью, но отнюдь не глупостью, они ни за что не оставили бы столь важный стратегический объект без должного внимания, однако не это сейчас волновало Серину.

Всё её мысли занимала лишь Фэй с тех самых пор, как девушка встретила духа, занявшего тело лучшей подруги.

Часть 2

Месяц спустя

Серина знала, что для сознательного посещения Тени ей был необходим лириум, но дело было даже не в его отсутствии. Если Фэй действительно не хочет возвращаться, сможет ли она её убедить? Сможет ли вернуть ей волю к жизни?

За всеми этими раздумьями эльфийка не сразу заметила спешащего куда-то мага в знакомой синей мантии.

- Эй, тевинтерец! - окликнула она его, - Постой. Есть разговор.

- Чего тебе? - не слишком любезно откликнулся Эттиус, но остановился, ожидая когда та подойдет к нему.

- У меня есть к тебе просьба, - она не обратила внимания на его грубый тон. Сейчас не время для очередных пререканий, - Она касается... Фэй.

Маг молчал, ожидая продолжения, но во взгляде сквозила заинтересованность.

- Я намерена вытащить её из Тени. Но для этого мне понадобиться лириум. И если у кого-то он и есть, то только у тебя.

Тевинтерец лишь усмехнулся ее прямолинейности.

- И как ты собираешься ей найти в Тени? Как заставишь вернуться? И что дальше? Ты хоть понимаешь, что отдав свое тело Духу она не сможет изгнать его и уйти с тобой?

- Просто дай мне этот треклятый лириум. Остальное не твоя забота.

- Это ты так думаешь! - жестко ответил маг. - Этот Дух пришел в наш мир, чтобы избавить ее от такой проказы, как кунари! Он ведет за собой войско, освобождая мою страну. И если ты считаешь, что я позволю тебе хоть как-то мешать ему... Ты пожалеешь.

- А я не позволю тебе стоять на моём пути! - рявкнула эльфйика, - Пойми же, там, в Тени она страдает, оставшись наедине со своей болью! И только я могу помочь ей!

- Страдает? С чего ты взяла это? - тевинтерец усмехнулся, делая шаг к хрупкой эльфийке и глядя на нее сверху вниз. - Запомни, ибо больше повторять не буду - попробуешь помешать Духу, тебя будет ждать долгая и мучительная смерть!

- Проклятый упёртый кретин! - Серина окончательно потеряла терпение, - С твоим драгоценным духом ничего не случится, покуда действует сила артефакта, ради которого мы с Фэй исходили весь Тедас!

Маг несколько минут смотрел на долийку, не говоря ни слова, потом произнес:

- Ты расскажешь мне все, что знаешь об этом артефакте и о том, как он был добыт. Тогда я помогу тебе.

Долийке очень не понравилось, что этот шем диктует ей свои условия, но она всё же ответила.

- Деширы Орзаммара поручили нашему отряду, в который входили представители всех народов Тедаса, найти Сердце Гор - древнейшее наследие их цивилизации, и с его помощью сокрушить рогатых уродов. Добыть его нам помогли особые Ключи. Это пока всё, что я могу тебе рассказать. Хочешь всех подробностей - сначала выполни свою часть сделки.

- Какой убогий рассказ, - сокрушенно покачал головой Эттиус. - И я бы на твоем месте задался вопросом, как ты собираешься искать свою подругу в Тени? Видимо, для тебя это будет первый подобный опыт, раз ты так наивна в этом деле, - и, предвосхищая вопрос Серины, пожал плечами. - У меня нет лириума.

- Но ты знаешь, где его достать, так?

- Нет, - маг словно издевался над эльфийкой. - Поставки лириума в Империю почти не ведутся, у кунари его тоже редко удается найти. А то, что находим - все идет на лириумные зелья для наших магов.

Её глаза гневно блеснули.

- У меня нет времени на твои глупые шутки, шем. Ты обещал помочь. Или для вас, людей, обещания ничего не стоят?

- Я обещал тебе только помощь, - невозмутимо возразил Эттиус - Все остальное ты додумала сама. Не только с помощью лириума можно попасть в Тень... Есть еще магия крови, - вкрадчиво проговорил мужчина, выжидательно глядя на долийку и ожидая ее реакцию на его слова.

Та брезгливо поморщилась. У долийцев магия крови была под запретом, сама же девушка считала её отвратительной, неэтичной, и к тому же слишком опасной.

Но если нет другого способа...

- Хорошо, - после некоторого раздумья ответила Серина, - Я готова пожертвовать своей кровью, если это так необходимо.

- Похвально, - усмехнулся Эттиус. - Только вот незадача, для столь сложного ритуала потребуется вся твоя кровь.... а если ты умрешь, кто же пойдет в Тень?

Слова сопровождались издевательской улыбкой:

- Но может ты сможешь уговорить одного из твоих ушастых друзей пожертвовать собой? Ммм? Например, того болтливого, что все время вертится рядом?

Серине хотелось убить мага на месте, но она сдержала свой порыв.

- Очень жаль, что вашу проклятую моим народом страну кунари ещё до сих пор не спалили дотла, - с этими словами она, сплюнув ему под ноги, ушла в сторону своего лагеря.

Тевинтерец ничего не ответил долийки и даже не посмотрел ей вслед, продолжив свой путь. То, что эта дурочка не откажется от своей затеи было видно и слепому. И тогда она придет снова к нему за помощью. А вот будет ли он помогать ей....

***

- Эй, что случилось? Ты сама не своя последнее время, - к девушке подошел Эран.

- Нет, всё в порядке, - соврала эльфийка, не желая нагружать друга своими проблемами.

- Я же вижу, что ты расстроена и сердита, - Эран взял девушку за руку. - Может я могу как то тебе помочь?

- Если у тебя не найдётся лишнего флакона с лириумом, вряд ли ты мне поможешь.

- Эм.., - Эран почесал затылок, - лириума нет. А тебе лириум нужен? Ты плохо себя чувствуешь?

- Да нет же! - раздражённо ответила девушка, - Он нужен мне, чтобы спасти Фэй!

На какое-то время эльф умолк - было странно, что Серина говорит об одержимой, которую он видел лишь издалека, как об очень близком человеке:

- Прости... Лириума у меня нет, - развел он руками и с надеждой добавил: - Но может я смогу как то иначе тебе помочь?

- Есть... другой путь. Но он требует чьей-то жертвы, и... Нет. На такое я не могу пойти.

Эран стал непривычно серьезным, по-новому глядя на магессу:

- Жертва? - он взъерошил волосы, помолчал несколько минут, обдумывая что-то, а потом нехотя произнес:- Здесь есть пленные кунари. Если...если ты надумаешь... скажи мне, я помогу тебе...

Не дожидаясь ответа, мужчина быстро ушел прочь.

"Кунари... Это может быть выход"

- Постой, - она догнала эльфа, - Ты знаешь место расположения пленников? Мы могли бы провести ритуал уже сегодня.

Против обыкновения Эран мрачно взглянул на долийку. Да, за прошедшие месяцы она стала им верным другом и соратником. Но теперь все изменилось - как никогда остро он ощущал эту разницу между магом и немагом. Не одобрял ее стремления к одержимой. Не понимал ее. Но все-равно был готов помочь.

- Узнаю, - кивнул он.

***

Через полчаса Эран нашел Серину.

- Лагерь сворачивается, утром отряд уходит. Пленных всех казнили, - он плотно сжал челюсти и, не глядя на девушку, продолжил. - Я с ребятами иду в разведку. Мы добудем тебе жертву...

Несколько секунд она молчала.

- Эран, я... Ты не обязан это делать.

- Не обязан, - резче, чем хотел, ответил Эран и чуть улыбнулся, смягчая свои слова, - но помогу. Не волнуйся, у тебя все получится. Мы вернемся к вечеру... а у тебя будет время все подготовить для этого своего... ритуала.

Мужчина чуть коснулся кончиками пальцев щеки долийки и быстрым шагом ушел.

- Эран! - эльф обернулся, - Я прошу тебя, будь осторожен, не рискуй попусту ни собой, ни другими. Если что-то пойдёт не так, немедленно возвращайтесь в лагерь.

Он лишь улыбнулся ей прежней беззаботной улыбкой, делающей его похожей на озорного мальчишку и, махнув рукой на прощание, ушел.

***

Эттиуса она нашла в лазарете - маг помогал раненым своей целительной магией.

- Нужно поговорить... С глазу на глаз, - эльфийка кивнула в сторону выхода из палатки.

Ни один мускул не дрогнул на лице мага, чтобы выдать его внутренную усмешку - пришла все же, будет просить о помощи. Как предсказуемо.

- Вообще то я занят, - недовольно буркнул он в ответ. - Но, так и быть, если ты извинишься за свое поведение в нашу последнюю встречу, я готов забыть о твоем поведении и...., - Эттиус сделал паузу, - поговорить с тобой, после того как закончу с ранеными.

- Abelas. Я сожалею о том, что между нами возникло... недопонимание, - голос её был безэмоциональным, и в нём не было и намёка на искренность, - Прости... Пожалуйста.

- Хорошая попытка,-протянул тевинтерец, не отрываясь от своего занятия и явно издеваясь над долийкой. - Даю тебе второй шанс. И побольше искренности и раскаяния.

- Прости... Пожалуйста, - повторила Серина. Взгляд её по-прежнему не выражал ничего, но она знала, что самодовольный шем ещё пожалеет о своём поступке. И не раз пожалеет.

- Ты даже не пытаешься,- наигранно сокрушенно покачал головой Эттиус. Потом отбросил этот тон. - Подожди снаружи, как закончу - подойду.

***

Эттиус подошел к Серине почти час спустя, уставший после долгого целительства, с залегшими под глазами тенями.

- Ну, что хотела?

- У меня на примете есть подходящая жертва для ритуала, - она понизила голос до полушёпота, - Если мы сейчас всё подготовим, то сможем провести его сегодня ночью.

- Твой дружок все-таки согласился?- не удержался от шпильки тевинтерец. - Знаешь, ушастая, мне нет никакой выгоды помогать тебе,- мужчина устало потер ладонью лицо.

Он достал крохотный пузырек, за прозрачным стеклом которого плескалась знакомая долийке ярко-синяя жидкость. Подняв открытую ладонь вверх, чтобы девушка молчала, маг залпом выпил лириумное зелье и, прикрыв глаза, облегченно вздохнул.

- В подвале крепости, где камеры для пленных, нам никто не помешает. В полночь начнем. Не опаздывайте.

И, не дожидаясь ответа, мужчина пошел прочь.

***

Вечером в лагере мятежников возникло волнение - вернулись разведчики. Из пяти эльфов в лагере появилось лишь трое.

- Это разведка... Где Эрдиль? Погиб..., - донеслись до Серины взволнованные голоса.

Та, не обращая на внимания на столпившийся вокруг народ, метнулась к раненому эльфу, которого его товарищи положили на лежак в походном лазарете.

- О нет! Эран! Эран! - даже сквозь скрывавшую лицо повязку она узнала в раненом друга. Тот едва дышал, но был в сознании.

- Серина? - рука с трудом поднялась, сдвигая мокрую от крови тряпку с лица, чтобы открыть уцелевший глаз.

- Я же просила тебя не подставляться... - она положила ему ладонь на щёку.

- Улыбнись, Серина, - попросил раненый. - Ты так... редко улыбаешься...

Та ничего ему не ответила, продолжая гладить по щеке.

- Пообещай... - наконец подала голос долийка, - Пообещай мне больше никогда так не делать.

Эран тихонько вздохнул, но сказать ничего не успел - растолкав сочувствующих, к раненому подошел Эттиус.

- Не мешай, - он твердой рукой отстранил колдунью и склонился над эльфом, наметанным взглядом оценивая раны на теле. Потом отнял тряпку от лица, явив пустую глазницу, а вместе с ней и отвратительную рану, обезобразившую правую половину лица.

- Не смотри, - выдохнул эльф, глядя уцелевшим глазом на Серину.

- Ты еще тут? - не оборачиваясь, возмутился тевинтерец, под пальцами которого уже побежали потоки целительной энергии.

- Пойдем, не будем мешать,- на плечо эльфийки легла чья-то рука, мягко, но настойчиво увлекая к выходу.

- Как.... Как это случилось?

- Наткнулись на патруль рогатых, - сплюнул на землю долговязый эльф по имени Гидо. - Эти твари убили Имерика!

- Пошли, некогда тут языками чесать, - грубо оборвал его второй "носильщик" и пояснил для Серины. - Эрдиль ждет в паре миль отсюда. Мы одного рогатого живым взяли, - он выругался. - Привязали его, а Эрдиль остался сторожить. А мы Эрана сюда потащили, спешили..., - он снова выругался. – Надеюсь, маг ему поможет... хотя глаз уже не спасти. - И снова к Гидо. - Пошли! Скоро стемнеет, а мне не хочется вести серокожую тварь сюда в полной тьме. Еще сбежит, не приведи Создатель, и нас прибьет!

Негромко переговариваясь, эльфы отошли от Серины.

Та ещё долго смотрела им в след, скорбя по ещё одному погибшему сородичу.

***

Прошел почти час, прежде, чем целитель покинул, наконец, лазарет.

- Как он? - голос Серины дрожал от волнения, когда она обратилась к тевинтерцу.

- Жить будет, - безразлично пожал плечами тот.

Такого ответа она от него не ожидала.

- Неужели тебе настолько плевать на тех, кто рядом с тобой проливает кровь, освобождая твою страну?

Маг с явным раздражением посмотрел на долийку.

- Если бы мне было наплевать, то я не лечил бы бывших рабов, тратя на них силы и зелья,- ядовито ответил он. - И дружок твой сдох бы от полученных ран,не дождавшись помощи коновала. Но он жив и снова рвется в бой,- мужчина дурашливо поклонился долийке.- Не стоит благодарностей.

- Знаешь... Эттиус, - она впервые назвала его по имени, - Я думала, что когда-нибудь ты будешь мне братом по оружию. Думала, что сражаясь вместе с общим врагом, мы, наконец, сможем понять друг друга. Я ошиблась. И хотя я очень благодарна тебе и за Эрана, и за помощь в ритуале, знай - ты мне отвратителен.

С этими словами она, даже не взглянув на него, отправилась в лазарет навестить Эрана.

Эльф, укутанный одеялом, лежал на мягкой подстилке и мирно дремал. Половина его лица была скрыта повязкой, а ото лба исходил жар. Серина тихо присела рядом, боясь потревожить его сон.

Почувствовав движение рядом, Эран открыл глаз, обведя взглядом потолок над головой, а потом повернул голову, чтобы увидеть посетителя. Точнее посетительницу.

- Серина! - эльф расплылся в улыбке, которую несколько скрадывала повязка.

Девушка улыбнулась ему в ответ.

- Прости, что разбудила тебя. Мне не стоило нарушать твой покой.

- Я не спал, - ответил Эран. - Я так рад, что ты пришла.

Мужчина протянул руку и осторожно сжал маленькую ладожку девушки.

Та в ответ бережно погладила его ладонь своей.

- Это всё из-за меня, да? Ради той моей просьбы ты рисковал жизнью? Я не должна была просить тебя ни о чём...

- Не думай об этом, - мягко ответил Эран, глядя на лицо девушки. - Теперь ты сможешь провести свой ритуал и, надеюсь, это сделает тебя счастливой. А если ты будешь счастлива, то и я тоже.

Она нежно провела по его щеке свободной рукой.

- Твой глаз... Он уже никогда не восстановиться. Как же я могу быть счастливой, зная, что, послужила причиной такого увечья?

На мгновение он крепче прижал её руку к щеке. Потом со вздохом отпустил.

- Твоей вины тут нет,- покачал он головой. - Патруль кунари появился внезапно и нам пришлось принять бой. Иммерик погиб. А мне повезло - тевинтерец спас мою шкуру. Что же до глаза, - он широко улыбнулся в своей привычной манере, - закончится война, подамся в пираты. Море, соленый ветер, сокровища. Говорят девушки любят пиратов,- он подмигнул Серине, что вкупе с повязкой выглядело странно.

Призванная развеселить шутка произвела на эльфйику обратный эффект - она помрачнела ещё больше.

- Ещё и шутишь... А если бы ты тоже погиб? Я никогда бы себе этого не простила.

- Извини, - Эран вытянул руку, чтобы погладить долийку по щеке. - Я бы не стал так тебя огорчать. Да и рано мне еще погибать, я еще не научил тебя смеяться.

На лице играла легкая полуулыбка, но голос звучал серьезно.

Теперь уже Серина удержала его ладонь у своего лица, почувствовав вдруг, как приятно его прикосновение. А потом, повинуясь какому-то неведомому прежде желанию наклонилась и слегка коснулась своими губами губ Эрана.

Он осторожно привлёк ее к себе, чтобы удержать это легкое касание губ. Не настаивая и давая ей самой возможность решить - продолжить ли поцелуй. Потом отстранился, испытующе глядя на Серину и боясь задать волнующий вопрос — что двигало ей? Жалость или... Снова взяв её за руку, эльф легко поглаживал большим пальцем тыльную сторону ее ладони.

- А ты переживаешь, что я глаза лишился, - произнес он, вроде шутя, но взгляд остался серьезным. - Когда с двумя был и ты и не думала меня целовать. Видать верно говорят, что шрамы украшают мужчин.

- Только не вздумай второй глаз терять, - ответила девушка и смущённо улыбнулась.- Лучше поправляйся скорее. - Она быстро поцеловала его в щеку и встала.- Я навещу тебя утром.

***

Уже совсем стемнело и в лагере не спали только дозорные, когда двое эльфов, наконец, привели связанного кунари. Их словно ждали, без вопросов дав пройти в подземелье крепости. Следом туда проскользнули ещё две тени - тевинтерского мага и долийки. В подземелье было холодно, воняло тухлой водой и прелой соломой. За пределами света, идущего от чадящих факелов, слышалась возня и писк крыс. Серокожий гигант не пытался вырваться и лишь сверлил взглядом неразумных кабетари, пока те приковывали его к толстым железным скобам, торчащим из стены. Повинуясь нетерпеливому жесту тевинтерца, эльфы нехотя ушли. Эрдиль чуть задержался, вопросительно глядя на Серину, но тоже покинул подземелье.

Не обращая внимания на будущую жертву, Эттиус грубо сунул в руки долийки свернутый спальник:

- Постели себе.

И принялся вычерчивать под ногами пленника сложную пентаграмму. Чертил он долго, тщательно прорисовывая каждую линию и каждый символ, не замечая нетерпение эльфийки. Наконец, выпрямился, отряхнул руки и повернулся к девушке.

- Готова? - из потайного кармана мантии показался замысловатого вида ритуальный клинок. - Да сядь ты на спальник! А лучше ляг! Я тебя потом таскать не буду! - рявкнул мужчина на Серину, видя, что та стоит посреди помещения.

Недовольно покачав головой и что-то пробурчав себе под нос в адрес всех ушастых в-принципе и этой дуры в-частности, маг снова повторил вопрос:

- Готова? Будет больно, - недобро усмехнулся он, получив утвердительный кивок в ответ.

Кунари шумно выдохнул, но молча терпел боль, когда острое лезвие оставило глубокие раны на груди, вспороло вены на руках и ногах. Голос Эттиуса, произносящего заклинание магии крови на древнем аркануме, глухо звучал под низкими сводами темницы. Кровь жертвы, темно-бурая, на удивление такая же как у людей, эльфов или дварвов, щедро кропила нарисованную пентаграмму. Новые раны на теле заставили кунари глухо зарычать. Голос Эттиуса возвысился, а тело жертвы неестественно выгнулось в держащих его тисках, когда кровь, подвластная зову магии, хлынула из ран и кровавой пеленой зависла в воздухе, окружив обмякшего в путах серокожего. С последними словами заклинания кровавая завеса устремилась к долийке, плотно опутав ее, ослепив, оглушив, не давая сделать вздох. Несколько мгновений тело Серины билось в конвульсиях, а потом упало на предусмотрительно расстеленный спальник, а жертвенная кровь стала платой за проход смертной по ту сторону Завесы.

Эттиус предупреждал её, но... К такому Серина была не готова.

Кровавый поток наполнил хрупкое тело кошмарной, нестерпимой болью. Казалось, будто в плоть медленно, один за другим, всаживали тысячи раскалённых на огне ножей.

Она не выдержит. Разве способен кто-то из смертных пережить такую пытку? Но едва эта мысль посетила её разум, как мир вокруг тут же рассыпался на тысячи осколков, а затем и вовсе исчез в непроглядной тьме.

Тевинтерец напряженно застыл, каждой клеточкой ощущая как сам воздух будто потрескивает от магии. Из темного прохода вышла одержимая и маг молча кивнул на невысказанный вслух вопрос. Одержимая подошла к бесчувственному телу долийки, несколько мгновений смотрела на него горящими синими глазами, а потом также молча отошла и села в стороне. Голова ее вдруг безвольно упала на грудь, а свет в глазах погас.

Изменено 12 декабря, 2013 пользователем Tanatos

[Ribka 26 412]

Фэй и Серина. Ловушки Тени.

Тьма, поглотившая Серину, вскоре расступилась, являя эльфийке странную картину - высокую, уходящую далеко в небо башню, от самого шпиля которой исходило необычное лиловое облако. Где-то далеко внизу, у подножья башни виднелся пылающий город.

Не нужно быть магом, чтобы понять - она попала в чей-то кошмар, один из тех, что каждый день видят смертные.

Но как же теперь найти Фэй? С большой неохотой Серине пришлось признать, что тевинтерец, кажется, был прав, предупреждая, что найти Фэй будет не так то просто.

- Фэй? - неуверенно позвала она, лихорадочно размышляя, что делать дальше.

- Ты пришла помочь,- рядом с долийкой появилась призрачная фигура в доспехах.

По тембру голоса девушка могла узнать Духа, чьим носителем теперь являлась Фэй.

Движением руки Дух разорвал покровы чужого кошмара и Серина оказалась среди зыбкого марева Тени - бесконечного хаоса и непостоянства.

-Я покажу тебе дорогу к ней,- Дух сделал приглашающее движение рукой и прямо под их ногами пролегла узкая тропинка, по которой можно было идти лишь по одному. Нет, не тропинка - неверная гать через топи.

- Болота? А ты не мог выбрать путь попроще? Моё пребывание здесь и без того ограниченно.

- Тогда не теряй время,- Дух снова сделал приглашающий жест рукой в сторону тропы.

Эльфийка молча двинулась вперёд, ничего не ответив духу.

Окружающий её пейзаж оставался неизменным - всё те же непроходимые болота, которым, казалось, не было конца. Гиблое место. Если бы не помощь духа, она навеки заплутала бы здесь.

- Фэй! Фэй, отзовись! - её крик потонул в глуши, и словно в ответ откуда-то со стороны вдруг раздался всхлип, а следом за ним и чей-то противный гогот.

Болота Коркари. Кто видел их хоть раз, уже никогда не спутает с другими. Первый снег приукрасил Топи, выбелил безжизненные пустоши, и лишь черные провалы омутов смотрят на низкое серое небо. Хасинды спрятались по своим деревням, в домах на высоких сваях, прочно подперев двери изнутри толстыми бревенками, греются вкруг огня, курят длинные трубки с дурман-травой. Нет-нет, да вскинет какая женщина голову, прислушиваясь к шуму извне — снег шуршит по крыше, спи спокойно сынок, то не ведьма идет за тобой.

Нет ни зверей, ни птиц, и следов их не осталось на снегу. Тихо. Лишь ветер метет поземку, гнет голые сучья низких кустов, старательно облетая недвижимые омуты.

Грязный снег давно превратился в мокрую кашу, развороченную грубыми подошвами мужских сапог. Кровь смешалась с землей и лишь пьяных хохот, да похотливые стоны рвут тишину.

- Эй, жива еще, сучка? - очередной насильник встал на ноги, завязывая шнуровку на штанах, без капли жалости глядя на истерзанное тело на земле — худенькое, по детски угловатое, на белой коже отчетливо выделяется каждый кровоподтек. Грубый толчок ногой в бок. - Эй, Роб! Кажется твоя сестричка решила покинуть нас!

- Как невежливо с ее стороны! - под новый взрыв смеха, над распростертым телом склонился молодой светловолосый мужчина. Мозолистые пальцы грубо схватили девочку за подбородок и в рот несчастной хлынула обжигающая горло жидкость. Тело содрогнулось, задыхаясь и кашляя, а рука брата уже схватила ее за черные волосы, приподнимая над землей. - Ты не должна так поступать! Смотри, нашим гостям не весело! Придется тебя наказать!

Снова хохот со всех сторон, а синие глаза с ненавистью смотрят в ее, потемневшие от боли. Разбитые губы шевельнулись неслышно моля о пощаде — голос она уже сорвала от крика. Вновь грубый толчок, откидывающий девочку на землю и голос Робана:

- Ну, кто еще желает поиметь этого выродка?

Ты кричишь, срывая голос, бьешься о невидимую преграду, отделяющую тебя настоящую и тебя прошлую, в кровь царапаешь собственное лицо, пытаясь лишить себя зрения, чтобы не видеть, затыкаешь уши, чтобы не слышать, пока не падаешь на землю, чтобы мучительно сойти с ума и умереть. Это Тень. Ее ловушки опасны для непрошеных гостей, вроде тебя. Здесь извлекаются все твои самые страшные тайны, твоя боль и твой страх. Вновь и вновь ты должна переживать этот кошмар. Если только тебе не помогут.

Очередной удар вдруг заставляет пойти мир вокруг тебя трещинами, подобно тем, что идут по стеклу, прежде чем оно разлетится осколками, раня тебя острыми краями. Тьма обступает плотным коконом и лишь тусклый свет освещает крохотный клочок топи, где в черной жиже, подернутой кристалликами льда медленно тонет она сама. Шаг... второй... последний дается с трудом, а лицо горестно искажается, когда Фэй смотрит на нее

С утробным стоном, она бросается вперед, падает на колени, тянет из ледяной воды хрупкое тело девочки, оскверненное, израненное, прижимает ее к груди, обняв руками, укачивает, как мать дитя. И плачет, плачет, рыдает, воет, кричит, задыхаясь от боли — одна среди серой зыби Тени.

Несколько минут Серина просто стояла на месте, поражённая увиденным, пока образы, навеянные Тенью, наконец, не рассеялись, оставив её наедине с Фэй и не подававшей признаков жизни маленькой девочкой, которую та прижимала к груди.

- Фэй! - долийка бросилась к ферелденке, - Фэй, это всё ненастоящее! Это иллюзия, плод твоего воображения! Фэй! Посмотри на меня! Фэй!

Она осторожно положила ладони ей на плечи, и слегка встряхнула.

- Кто здесь? - не отрывая взгляда от мертвого лица, произнесла ферелденка. - Серина? Зачем ты здесь?

- Я пришла, чтобы помочь тебе, - эльфийка взяла Фэй за руку и мягко сжала её, - Сестра, нам нужно уходить отсюда.

- Она умерла,- шепчет Фэй, словно не слыша долийку. Дрожащие пальцы гладят спутанные черные волосы, осторожно убирая прилипшие к личику девочки пряди, закрывают остекленевшие глаза, скрывая за веками бесцветную радужку с черными точками зрачков. Губы прижались к ледяному лбу, прощаясь, но не в силах отпустить.- Я умерла..

- Нет, ты жива. А это - она перевела взгляд на мёртвую девочку, - Это не ты. Это твоё прошлое, которое ты должна отпустить.

Она вновь сжала её ладонь.

- Сестра... Прошу, идём со мной. Оставь этот кошмар здесь, в Тени. Не мучай себя.

- Зачем? - безжизненным голосом спрашивает Фэй.

- Всё то, что ты видела... И видишь до сих пор... Его нет. Это просто твои воспоминания, и... Ты должна перебороть их. Не позволяй им сломить тебя. Вспомни своих родных. Свою семью. Тех, кто любит тебя и ждёт. Я знаю, отпустить свою боль нелегко, но я помогу тебе в этом. Ты больше не будешь одна, - она посмотрела в её полные скорби глаза, - Помнишь, мы обещали друг другу, что вместе уйдём в Ферелден, когда всё закончится? Ещё не поздно выполнить это обещание.

- Я должна была сдохнуть тогда,- не слушая Серину, сказала Фэй. - Замерзнуть, утонуть в вонючем болоте. Зачем эта сумасшедшая ведьма спасла меня? Зачем обрекла на это существование, полное боли и потерь?

- Проклятье! Тебе есть ради чего жить! Хватит уже думать только о себе, когда у тебя есть семья!

- С ними я уже простилась,- отрешенно ответила ферелденка, поднимаясь на ноги.

Мертвое тело вдруг становится невыносимо тяжелым, тянет руки вниз, будто прося выпустить его. Но Фэй лишь крепче прижимает его к груди.

- Фэй, - Серина мягко тронула сестру за плечо. - Куда ты хочешь нести ее? Она мертва. Нужно отдать ей последние почести. Я знаю, что у вас принято сжигать своих умерших, но здесь мы вряд ли сможем собрать ей погребальный костер. Давай опустим ее в этот омут... ты прочтешь нужную молитву своему Создателю, я спою песню своего народа... Не бойся, я помогу тебе. Тебе не придется делать это одной.

Фэй долго молчит, а потом согласно кивает. Теперь легче сделать следующий шаг. Фэй опускает девочку в жадные объятия черной воды, несколько лишних секунд удерживая на поверхности ее голову, а потом руки расходятся в стороны, позволяя той уйти под воду. Еще несколько мгновений глаза видят светлое пятно в чернильной тьме омута, а потом тот снова застывает, приняв и надежно скрыв эту тайну. Скорбно сгорбленное тело женщины качнулось вперед, чтобы тоже навсегда исчезнуть.

- Нет!

Серина метнулась к ферелденке, и, схватив за плечи, оттащила от края омута.

- Ты не умрёшь здесь! Я не позволю!

- Серина! - Фэй отчаянно обхватила долийку руками, прижавшись к ней и дрожа всем телом от плача. Эльфийка обняла ее в ответ, но лишь схватила руками воздух. Ферелденка исчезла.

- Ты молодец, - рядом появилась уже знакомая фигура Духа. - Но она все еще не готова вернуться. Ты пойдешь за ней дальше?

Девушка пропустила мимо ушей слова духа

- Почему она исчезла? Это твоих рук дело?

- Нет, - покачал головой Дух. - Этот ее кошмар закончился. С твоей помощью она похоронила то, что столько лет ее терзало. Но в Тени есть не только кошмары. Тень еще умеет искушать. Так ты пойдешь за ней? Или остановишься на пол пути?

- Нет. Я пойду до конца. Сможешь перенести меня к ней?

Дух кивнул, довольный решительностью девушки. А в следующий миг Серина оказалась на краю заснеженного леса. И хотя ноги почти по колено проваливались в сугробы, холода она не чувствовала - на плечи лег тяжелый меховой плащ. Рядом вилась цепочка следов - человеческих и собачьих, ведущих к занесенному снегом дому, который притягивал к себе, как магнит.

Идти по снегу было очень нелегко и её сил едва хватило на то, чтобы добраться до жилья.

Немного отдышавшись, Серина постучала в дверь.

Из-за двери послышался знакомый собачий лай, а потом дверь распахнулась, выпуская на улицу теплые облака пара. В дверном проеме, держа Брана, стояла Фэй, свободной рукой отпихивая морду нетерпеливой Гисы. Несколько секунд тяжелый взгляд ферелденки изучал незванную гостью, а потом женщина спросила:

- Что вам надо?

Растерянная эльфийка не сразу нашлась, что ответить.

- Доброго вам дня. Я... Вы, вероятно, не помните меня, но мы знакомы. Можно войти?

Ферелденка молчала, вновь внимательно рассматривая незнакомку, уверенная в том, что никогда не встречала ее прежде. Потом так же молча посторонилась, пропуская девушку в дом.

- Кто там, Фэй? - смешливый голос, светлые локоны, теплый взгляд карих глаз. Эйприл вышла из соседней комнаты.

- Не знаю, - покачала головой ферелденка. - Но она говорит, что у нее какое-то дело ко мне.

Серина перешагнула порог и захлопнула за собой дверь.

- Фэй, - обратилась она к ферелденке, игнорируя незнакомую светловолосую женщину, - У нас мало времени. Скажи, ты помнишь, как очутилась здесь? - она решила начать с самого простого.

Ферелденка надменно вздернула брови.

- Откуда ты знаешь мое имя? Кто ты такая? Зачем пришла сюда? - требовательно спросила она у эльфийки. - Я вижу, что ты долийка, но точно знаю, что сейчас ваших кланов в баннорне нет.

- Прислушайся к себе, сестра. Ты знаешь, о чём я говорю. Сердце Гор... Ты помнишь этот артефакт? А Орзаммар? А наше путешествие и наших спутников?

- О чем она говорит? - Эйприл переводила тревожный взгляд с любимой на непрошенную гостью.

Вторя ей озабоченно крутила головой Гиса.

- Я Серина. Я была вместе с тобой в том походе. Мы искали Сердце Гор, чтобы дать отпор кунари, а потом... попали к ним в плен. Гиса... - она замолчала. Не хотелось, чтобы Фэй вновь испытывала боль. Но выбора не было. - погибла. Та, что сейчас перед тобой - всего лишь обман. Порождение твоего сна.

В голове прозвучал отголосок воспоминаний. Но ферелденка упрямо покачала головой:

- Нет. Этого не было! Я никогда не покидала Ферелден!

- Она сумасшедшая, Фэй! Что она несет? - Эйприл прильнула к ферелденке, обняв ту за талию, и Фэй обняла возлюбленную в ответ, вскидывая Брана.

Угрожающе зарычала Гиса, вздыбив короткую шерсть на загривке.

- И ты убьёшь меня? После всего того, через что мы прошли вместе? Вот так просто променяешь меня на красивую, но лживую сказку?

Глаза Фэй потемнели от ярости, а Бран сверкнул на долийку всеми тремя остриями болтов.

- Убирайся отсюда! И не смей даже близко подходить к нашему дому, иначе, клянусь Создателем, я убью тебя!

Гиса с лаем подскочила к долийке, грозно щелкнув мощными челюстями у самого лица.

Серина даже не дрогнула. Она была уверена, что ни Фэй, ни эти призраки, порождённые её памятью, не смогут причинить ей вреда.

- Я не уйду. Тебе придётся убить меня.

Не обращая внимания на готовую к прыжку мабари, она шагнула вперёд. Арбалет, направленный на неё, теперь упирался ей в грудь.

Окружающий мир застыл, подобно цветной картине. А Фэй смотрела прямо в глаза долийке, зная, что никогда не сможет вреда названной сестре.

- Зачем ты пришла? - голос звучал глухо и враждебно.

- Я должна... спасти тебя. Вырвать из объятий Тени. Тебе нельзя здесь оставаться.

- А кто просил тебя спасать меня? Почему ты думаешь, что мне нужно это спасение? Зачем мне возвращаться? Я потеряла все. А здесь, - взгляд с любовью скользнул по проекциям памяти, - здесь я счастлива.

- Нет, это не счастье. Это иллюзия счастья, и ложь самой себе. Ты знаешь это не хуже чем я. Взгляни на них, - она указала на мабари и женщину, стоящую рядом с ней, - они же ненастоящие. Всё здесь ненастоящее.

Картинка, дернувшись, вновь "ожила".

- Фэй, не слушай ее! Не уходи! Не бросай нас! - взмолилась Эйприл, крепче обнимая женщину.

Гиса подбежала, преданно заглядывая в глаза и лижа ладонь. Ладонь скользнула по гладкому боку Брана, когда Фэй опустила оружие.

- Я не хочу уходить... не могу... - отозвалась ферелденка. - Мне так не хватает их...

- Фэй, - Серина мягко тронула ту за плечо, - Они обе мертвы. И эти... образы, навеянные Тенью... Они не заменят их. Никогда.

- Фэй, пожалуйста... - голос Эйприл прервался, когда ферелденка мягко поцеловала ее в приоткрытые губы. Прощаясь.

Погладила приклад верного Брана, крепко обняла за шею Гису, на секунду прижавшись лбом к ее мягкому, теплому боку.

Навеянные Тенью образы, рассыпались, закружившись вокруг ферелденки и долийки снежной метелью, а потом пропали, оставив обоих посреди серой пустоты.

- Нужно выбираться отсюда. Где это проклятый дух? - Серина огляделась вокруг.

- Я здесь, - рядом с женщинами вновь стояла прозрачная фигура, но смотрел он именно на Фэй, мягко, по-отечески. - Ты готова вернуться?

На мгновения страх и сомнение вновь овладели ей, но ферелденка справилась с ними, ответив просто:

- Да...

***

Резкий вдох, словно всплываешь на поверхность после долгого погружения под воду, когда легкие уже рвет от боли. Наверное, так чувствуешь себя когда после длительного отсутствия возвращаешься домой, который за это время стал словно чужим. Так и собственное тело казалось Фэй чужим, тяжелым и неповоротливым. Накатила волна паники и в глазах на долю секунды вновь полыхнуло ярко-голубое пламя. С хрипом втягивая в себя воздух, тело дернулось, неуклюже заваливаясь на бок, прямо в заботливые руки Эттиуса. Черные точки зрачков на светло-серой, почти бесцветной радужке, уставились на мага, а тот уже ловко вливал подготовленное снадобье в приоткрытый рот женщины. Глаза последней закатились, а тевинтерец легко поднял ее на руки. Не обращая внимание на бесчувственное тело Серины, Эттиус с Фэй на руках быстрым шагом вышел из подвала. Уже на улице, он бросил стоящему неподалеку от входа Эльдиру:

- Забери оттуда долийку.

[Ribka 26 412]

Фэй и Серина. Пути расходятся.

Прошло ещё около двух месяцев. Война продолжалась, а «вернувшаяся» Фэй показала себя как хорошего тактика - за короткое время с её помощью они одержали не одну победу, всё также атакуя внезапно и нанося удары там, где враг совсем этого не ждал.

Однако, по мнению Серины, дальнейшее их будущее было не таким уж и радужным. Численность повстанцев постоянно увеличивалась, но при этом им не хватало ни снаряжения, ни продовольствия, и кроме того они по-прежнему были не готовы к открытому столкновению с кунари, а оно без сомнения, вскоре должно было произойти.

Но более всего Серина тревожилась за саму Фэй. После возвращения из Тени та совсем отдалилась от неё, всё больше времени проводя с проклятым тевинтерцем. Попытки Серины помешать их сближению ни к чему не привели.

В такие минуты её, как и всегда, поддерживал Эран, ставший ей самым верным другом. А может и больше, чем другом? Эльфийка никак не могла понять, что же чувствует к нему, а он будто бы и забыл про тот поцелуй в лазарете. Или же он для него ничего и не значил?

***

На плечи опустился плащ, но женщина лишь нетерпеливо повела плечом, скидывая его назад.

- Замерзнешь, - проворчал Эттиус, впрочем не настаивая.

Фэй не ответила — начало осени в Тевинтере было теплее, чем лето в Ферелдене. Женщина подавила тяжелый вздох — сейчас возвращение домой не представлялось ей возможным. Здесь были ее люди, которые вставали под командование сначала Духа, а потом ее, которые верили ей, верили, что она поможет им освободить их дом от захватчиков. Пока у нее получалось оправдывать их доверие.

- Отдохни пока не вернулись разведчики, - предложил Эттиус, выходя из-за ее спины и вставая рядом.

- Не могу, - покачала головой Фэй. - Не хочу.

Сражения, переходы, совещания, планирования и тактики, хитроумные засады, победы и поражения. Сейчас она была жива как никогда прежде. Но вот в такие минуты, когда ты можешь только безропотно ждать — воспоминания были особенно сильны. О доме, в который одержимая не могла позволить себе вернуться, и покинутой семье. О Гисе и Бране женщина намеренно не вспоминала. Слишком свежа была рана, слишком велика боль потери. Лишь изредка она безмолвно вопрошала Создателя почему он не позволил ей уйти с ними.

- Фэй..., - Эттиус сжал ладонями плечи ферелденки, пытливо глядя в лицо, - не уходи...

Веки опустились, скрывая вспыхнувшие голубым светом глаза, а когда женщина вновь их открыла на тевинтерца смотрела знакомая светло-серая радужка. Тяжелый взгляд, колючий, холодный, что снега Морозных гор. Он улыбнулся, а Фэй, кивнув, освободилась из его рук. Мужчина послушно опустил руки и отступил на шаг назад, умело скрыв свое разочарование. Полгода он следовал за Духом в ее теле, сначала с опаской, потом - как друг. И вот уже два месяца, как он следует за этой женщиной, став ее правой рукой. И нельзя не признать, что она волновала и восхищала его — и как их лидер, и как женщина. Но каждый раз она отстранялась раньше, чем он успевал проявить что-то большее, чем простое дружеское участие. А он не настаивал и не пытался удержать ее, чувствуя, что в противном случае рискует потерять ее доверие.

И все же, рискуя стать навязчивым, маг вновь задал старый вопрос:

- Что тебя беспокоит? Я могу как то помочь?

- Нет, - Фэй покачала головой, улыбнувшись мужчине. - Все в порядке. Просто это ожидание невыносимо!

Тевинтерец позволил себе коснуться ее лица, мягко погладив по щеке, и улыбнулся:

- Хорошо, я проверю раненых в лазарете.

Фэй кивнула и отвернулась, глядя в стремительно сгущающиеся сумерки.

***

Как только маг, наконец, прекратил виться вокруг Фэй, Серина разыскала ферелденку.

- Сестра. Нам нужно поговорить.

Фэй повернулась к долийке:

- Да, конечно. Что-то случилось?

- Этот тевинтерец.... Всё чаще я вижу тебя с ним. Да, знаю, мы уже говорили об этом, но... Тебе не стоит вот так всецело доверять ему.

Фэй рассеянно покивала - теперь каждый разговор с долийкой начинался с этой фразы.

- Позволь, я сама буду это решать.

- Однажды ты уже "решила" сама, - ответила Серина, имея в виду решение Фэй самой отдать своё тело духу. - Пойми же, я беспокоюсь за тебя. А от этого.... Эттиуса можно ожидать чего угодно. Ты нужна ему только как сосуд, как оболочка для духа, не более. Он использует тебя, а потом выкинет, как какую-то ненужную вещь.

Фэй снова покивала - разговор шел все по тому же кругу.

- Я уже говорила, что нисколько не жалею о том своем решении. А про Эттиуса... мы оба используем друг друга. Он нужен мне. Он тевинтерец, очень хорошо знает страну, ее географию. За ним охотно идут соотечественники. Гораздо охотнее, чем за одержимой чужестранкой. Он отличный советник. Мне жаль, что вы не смогли найти общий язык. Но наши с ним отношения тебя не должны тревожить..., - женщина чуть запнулась на последнем слове, - сестра.

- С такими, как он, общий язык невозможен. Такие как он, поработили мой народ, - мрачно отозвалась эльфийка. - Я вижу его насквозь, а вот ты будто ослепла. И неужели он для тебя и в правду всего лишь советник? Может всё-таки он нечто большее? Эти его взгляды, направленные на тебя...

- Возможен, - оборвала долийку Фэй. - Эрдиль нашел во всяком случае. И с каких пор тебя волнует моя личная жизнь?

Женщина поморщилась от своей грубости и покаянно произнесла:

- Прости, Серина. Давай больше не будем говорить на эту тему. Этт мой друг, вы оба дороги мне.

- И ты дорога мне. Поэтому я хочу оградить тебя от него. Ты понятия не имеешь, что он за человек.

- А ты имеешь? - Фэй надменно вскинула голову.

- Да. Я хорошо успела его изучить. И я не хочу видеть такого ублюдка рядом с тобой.

- Я уже сказала, это не твоё дело! - холодно отрезала Фэй.

Неизменное упрямство ферелденки её разозлило.

- Значит, не моё? Хорошо. Делай что хочешь, хоть пятки его вылизывай. Да только ко мне больше не обращайся.

Она развернулась, но прежде чем уйти, в сердцах бросила.

- Нужно было оставить тебя в Тени.

Ферелденка лишь крепче сжала губы, глядя вслед долийке. Лучше бы она и впрямь не возвращалась!

«Ты не права»

«Знаю...»

На пути идущей быстрым шагом эльфийки возникла знакомая фигура с повязкой на лице, скрывающей пустую глазницу. За спиной был виден лук.

- Серина! Что случилось?

- Фэй, - ответила та, замедлив шаг, - Эта упрямица даже не хочет меня слушать. А всё из-за тевинтерца, будь он проклят!

Она с досады пнула первый попавшийся на пути камень.

- Успокойся, - Эран мягко сжал плечи девушки ладонями.- Она взрослая женщина и сама разберется в отношениях с Эттиусом.

- И ты туда же! Может тогда пойдёшь ещё им счастья пожелаешь?

- Эй! - Эран примирительно вскинул руки. - Я лишь хотел успокоить тебя! Я твой друг, не забыла?

- Нет, не забыла. А вот ты похоже, только сейчас об этом вспомнил! - не дожидаясь ответа, Серина быстрым шагом пошла прочь.

Эран изумленно посмотрел вслед долийке, а потом догнал ее.

- Эй, да что с тобой сегодня? - настойчиво спросил он. - Я чем-то обидел тебя?

Девушка остановилась.

- Ты так ничего и не понял? Тот поцелуй... Ты ведь даже не вспомнил о нём. Ни разу...

- Я..., - Эран вдруг смутился, отвернул в сторону от долийки изуродованное лицо, потом тоже посмотрел ей прямо в глаза. - Я...,-слова почему то не шли, впервые он не знал, как правильно сказать, объясниться с ней. Одной рукой он взял ее за узкую ладошку, а другой коснулся ее лица. - Я не забыл о нем, Серина. О нашем поцелуе. Я ведь люблю тебя. Кажется с тех самых пор, когда уносил тебя из лагеря кунари. Но... я видел, что ты не проявляешь ко мне чего то большего, чем просто дружба. И молчал, чтобы не потерять тебя. А когда там, в лазарете, ты вдруг поцеловала меня.. Я не знал, что и думать... Ведь я теперь урод одноглазый. А ты такая красивая,- в голосе эльфа слышалось искреннее восхищение девушкой. - Ты больше никак не показывала, что что-то изменилось между нами, и я решил, что тот поцелуй был из жалости, чтобы утешить калеку.

- Из жалости? Да как... как ты вообще мог подумать о таком! - она резко оттолкнула его от себя, - Ты...

Маленькие кулачки замолотили по груди эльфа, выражая вместо слов эмоции своей хозяйки. Эран застыл лишь на мгновение, словно сомневаясь в своей способности правильно слышать, а потом обнял девушку, крепко прижимая к себе, и приник к ее губам-настойчиво, страстно, требуя ответить на поцелуй.

- Пусти меня! - гневно выкрикнула Серина.

Еще несколько мгновений она пыталась сопротивляться, сердитая на Эрана- за то, что вынудил ее первой признаться в чувствах, за то, что считал тот их поцелуй, оставивший в сердце самой долийки трепетное чувство первой любви, лишь жалостью к калеке, за то, что медлил два долгих месяца ... А потом ответила на его поцелуй. Со всей нежностью, на какую была способна, обняв его и больше никогда не желая отпускать, жаждая, чтобы этот этот момент длился вечно.

Оторвавшись, наконец, от пьянящих губ девушки, Эран счастливо улыбнулся ей, одной рукой продолжая обнимать, а второй гладя по растрепавшимся волосам. Сказать ей он ничего не успел - из темноты вышли двое- Эрдиль и Эттиус. Они на мгновение остановились, глядя на обнимающихся - один с неизменным суровым выражением лица, второй - с привычным высокомерием.

- Разведчики вернулись. Командир собирает совет, - коротко бросил Эрдиль, прежде чем уйти вслед за магом.

- Тогда идём, пока не опоздали!

Серина потянула Эрана за руку, но тот со смехом остановил ее:

- С каких пор нас приглашают на совещания командиров? Эрдиль нам все потом расскажет.

И чтобы пресечь возможные возражения девушки, он вновь обнял ее, прильнув к губам в долгом нежном поцелуе.

***

- Серина ушла? И даже не попрощалась? - Фэй не могла поверить, что ее подруга, сестра, так поступила с ней.

- Эрдиль увел своих людей на рассвете, - невозмутимо пожал плечами Эттиус.

- Но.. я думала, что Серина останется со мной, - растерянно произнесла ферелденка.

Маг снова пожал плечами, ничуть не удивленный вероломством долийки.

- Куда она пошли? Я должна догнать их! Мне нужно объясниться с Сериной...

Тевинтерец перехватил Фэй, цепко удерживая:

- Я отдал Эльдиру лошадей. Как думаешь - далеко они уже? Верно, далеко. А за эту эльфийку не тревожься - кажется у нее начался бурный роман с тем одноглазым лучником из их отряда, - Эттиус даже не пытался сделать над собой усилие и скрыть свое презрение.

Фэй понуро обмякла в его руках. Эта глупая ссора - неужели она так сильно обидела Серину, что та ушла, даже не сказав и слова на прощание?

- Фэй, нам пора, - маг легко встряхнул женщину, отрывая от мыслей о подруге. - Твои люди жду тебя!

Ферелденка кивнула, сжала навершие короткого меча, который взял ее руками Дух. У нее есть обязательства, от которых нельзя отречься.

- Я готова! Идем! - и первая вышла из палатки.

[Ribka 26 412]

Фэй и Лео. Часть 1.

6.86. Фервентис. Ферелден.

Середина весны, а в замке по-прежнему холодно. Но окно личного кабинета банна Ульдрика распахнуто настежь, впуская в помещение свежий воздух и шум тренирующихся во дворе солдат. Сам банн плотнее запахнул отороченный мехом камзол и, протянув над столом руку, обмакнул перо в чернильницу. На секунду остро отточенный кончик завис над пергаментом, а потом принялся выводить ровные строки букв.

"Мессир Анджело,

к Вам обращается отец некой Фэй из Ферелдена. Как нам стало известно, вам также довелось участвовать в важной миссии прошедшей осенью. Моя дочь так и не вернулась домой, хотя времени прошло не мало, а судьба ее остается неизвестной. Покорнейше прошу Вас проявить сочувствие к нашему горю и рассказать что вы знаете о судьбе Фэй.

С уважением, банн Ульдрик из Ферелдена."

Еще несколько минут мужчина вертел в руке перо, раздумывая что еще добавить к письму. Но слова не шли. Два месяца назад он обратился к королю с просьбой поспособствовать узнать об остальных участниках той экспедиции, в которой бесследно пропала... погибла его Фэй. В конце-концов, ему дали адрес в Неварре и теперь оставалось лишь надеяться, что некий Леонардо Анджело не оставит его письмо без внимания. Банн Ульдрик посыпал пергамент песком, стряхнул излишки на пол. Вновь пробежав глазами по скудным строкам, он быстро запечатал послание, оставил оттиск тяжелой печати на сургуче и надписал адрес. Эльф-слуга с поклоном принял письмо и быстрым шагом вышел из кабинета. Посыльный уже ждал.

Ответ пришел спустя две недели.

"Уважаемый банн Ульдрик.

Здравствуйте. Я знаю, что случилось с вашей дочерью. Она участвовала в миссии по спасению королевств от напасти кунари, но по окончанию этой миссии, увы, пропала при странных обстоятельствах, и я не знаю куда. Я пытался ее отыскать, но поиски не оказались успешными. Возможно, мы когда-нибудь ее еще увидим. Я бы на вашем месте пока про нее не забывал.

Прошу прощения, больше мне сказать нечего.

P.S. Я нашел сломанный арбалет Фэй и забрал его себе. Если хотите, можете приехать или послать кого-то, чтобы забрать единственное, что осталось от вашей дочери. Что случилось с Гисой я не знаю. Скорее всего, она мертва.

Леонардо Анджело из Неварры."

***

6.88. Плуитанис.

Лошадь тяжело поводила боками, проваливаясь в рыхлые сугробы едва не по пузо. Рядом прокладывала себе дорогу в снегу Фэй. Это уже был баннорн ее отца. И даже спустя два с лишним года она с легкостью нашла неприметную дорогу через лес.

Женщина остановилась, переводя дыхание, белыми облачками вырывающееся изо рта. Она дома! Сердце щемило от тоски и ферелденка нетерпеливо дергала кобылу за поводья, понукая двигаться вперед. Через пару миль лес кончится, а лесная тропа выведет прямиком на наезженный тракт.

Из-под мехового капюшона выбились пряди черных волос — подарок Эттиуса, сумевшего вернуть ее волосам устойчивый черный цвет. Даже седых нитей нет в ее то годы! Этт.. удивительно, но она успела привязаться к этому высокомерному магу, ставшему за два года сначала верным другом и соратником ей, а потом добровольно новым сосудом для Духа — чтобы она могла уйти. Он сумел заполнить пустоту в ее сердце, что образовалась после ухода Серины. Нет, Фэй не забыла названную сестру, но судьба так и не свела их снова вместе. Жаль...

Лошадь за спиной всхрапнула и ферелденка обернулась:

- Только не вздумай сдохнуть!

Кобыла все же пала. Хвала Создателю, к тому времени они уже вышли из леса и впереди вился дымок над жилыми домами.

***

Только тот, кто вернулся, уходя навсегда, может прочувствовать всю прелесть возвращения — теплые объятия отца и братьев (теперь уже на одного больше), неверие в их глазах, что ты жива и снова дома. Скупые слезы Одноглазого Седрика, ставшего за это время седым, как лунь, медвежьей хваткой сгребшего тебя в охапку и не желающего отпускать, словно боясь, что это лишь сон. Взволнованные слуги, с улыбками встречающие тебя. Даже промерзшие за зиму стены замка словно согревают. Замок, баннорн, а после и весь Ферелден гудит, как растревоженный улей — Зимняя Фэй вернулась!

А три с лишним месяца спустя, когда волнение улеглось и жизнь входила в привычное русло Фэй нашла старое письмо от Лео. Руки дрожали, когда взгляд перечитывал скупые строчки послания. Бран найден! Через два дня женщина уже покидала Дыхание Зимы — что символично, снова направляясь в Неварру.

***

- Антиванские вороны приветствуют вас, - некто в капюшоне, скрывающим лицо, слегка, будто насмехаясь, поклонился банне Аннаретте.

От некогда волевой, пышущей здоровьем и энергией женщины, теперь осталась лишь жалкая оболочка, прикованная к кровати параличем. Лишь темные глаза горели неистовой ненавистью. Смерть единственного ребенка, любимого сына, наследника, изрядно подкосили здоровье банны. Но мысль о том, что проклятая Зимняя Фэй вернется в Ферелден, поддерживала в ней достаточно сил. Когда же та не вернулась, а позже среди дворянства заговорили о том, что та погибла в экспедиции, эти силы быстро сошли на нет. Аннаретта таяла на глазах, почти полностью отстранившись от ведения баннорна и посвятив свои дни молитвам к Создателю. И как гром среди ясного неба — спустя два года, когда все уверовали в ее смерть, ее ненавистный враг вернулась! В тот вечер, банну хватил удар — онемела вся правая сторона тела. Но планов своих она не оставила. Пусть не так мучительно, как она мечтала, будет смерть Зимней Фэй, пусть не ее руками...

- Ты опоздал, - проскрипела она, с трудом выговаривая слова полупарализованным ртом.

Наемный убийца, в невысокой, хрупкой фигуре которого безошибочно угадывался эльф, невозмутимо спросил:

- Жертва уже мертва?

- Нет! - от ярости Аннаретта дернулась, будто выплевывая слово, а из уголка рта потекла тонкая нитка слюны. Стоящий рядом преданный слуга тут же аккуратно вытер лицо своей госпожи.

- В таком случае назовите мне имя и я исправлю это досадное недоразумение, - бесстрастно продолжил Ворон.

- Зимняя Фэй, дочь банна Ульдрика из Дыхания Зимы, - задыхаясь от ярости, женщина неловко приподнялась над подушками. - Мне донесли, что она уехала в Неварру! Догони ее! Чтобы она уже не вернулась!

Истеричное движение здоровой рукой и слуга передал эльфу увесистый кошель с золотом.

- Есть ли какие то условия ее смерти?

- Яд! Я хочу чтобы эта сука мучилась перед смертью! - Аннаретта в изнеможении откинулась на подушки.

Еще один издевательский полупоклон и Ворон покинул комнату, провонявшую запахом, который всегда сопровождает тяжелобольного человека.

***

Несколькими днями позже. Неварра.

Было странно возвращаться в эту страну, где мертвых не сжигали, а хоронили в мавзолеях, по красоте своей превосходящих королевский дворец в Ферелдене. Прошлую ночь она провела в таверне «Тихий дракон», но сон так и не пришел к измученной душе. Два с лишним года прошло, а боль так и не хотела утихать. Ничто не смогло заполнить пустоту в душе. Недочеловек. Словно по насмешке судьбы ее поселили в ту же самую комнату. Беспокойно ворочаясь на кровати, она наивно протягивала руку, чтобы коснуться теплого бока Гисы, но пальцы раз за разом ловили лишь пустоту и безнадежно сминали простынь.

Бессонная ночь дала свои плоды — усталость, сонливость и полная потеря бдительности, когда не обращаешь внимания на того, кто едет с тобой по одной дороге, держась на достаточном расстоянии следует по тем же улочкам и сворачивает на тех же поворотах. Сейчас она даже не вспоминала о своей ненависти к Анджело. Лишь одна мысль — о Бране — занимала ее сейчас. Город уже готовился ко сну, на улицах было темно и пусто, но мысль о неурочности визита даже не приходила ей в голову.

Что-то ударило в спину, сбрасывая всадницу с лошади. Фэй лишь коротко вскрикнула, когда прилетевшая откуда-то стрела вошла глубоко под лопатку, выпуская от неожиданности поводья. Удар о мостовую она почти не почувствовала — все перекрыло расходящееся по телу жжение. Она повернула было голову, ища нападавшего, но в тот же момент вставшая на дыбы кобыла ударила ее копытом в висок и ферелденка замертво упала на дороге. Следующий за ней некто, кивнул, кладя вскинутый короткий лук поперек седла и тронул коленями бока коня, вынуждая того подойти к лежащему телу, но не пытаясь добить — все сделает яд на кончике стрелы. Быстро окинув взглядом пустынную улочку, наемный убийца поспешно ускакал прочь.

Дэвид не успел увидеть лицо убийцы и, если быть честным, не успел даже достаточно быстро отреагировать и пустить ему нож в спину. Старое тело давало о себе знать. Но его опыт ему подсказывал, кем этот убийца мог быть.

Он подбежал к лежащей на мостовой женщине, перевернул ее, заглянул в глаза. После чего слегка дотронулся до раны.

Мужчина принялся лихорадочно копаться в многочисленных карманах своей куртки. Где-то оно должно было быть... Где-то... Этот чертов некромант специально загрузил его подобными веществами. Почувствовав в руке пузырек нужной формы, он достал его, открыл и пролил часть на место, откуда торчала стрела. Затем приподнял женщину, запрокинул ей голову, отрыл рот и влил туда несколько капель. Закрыл пузырек и спрятал.

С чувством ругнувшись и послав проклятья в сторону помощника, которого никогда не было рядом в нужный момент, Дэвид взял женщину на руки и, пыхтя, затопал куда-то в сторону, между узкими улочками. Он нес ее минут пятнадцать, пока не подошел к лестнице возле каменного здания, ведущую в подвал. Спустился, ногой выбил дверь, ориентируясь по памяти, дошел до широкого стола и положил на нее женщину. Приподнял ее, снова залил несколько капель, после чего вышел, закрыв дверь.

Он узнал ее. Или думал, что узнал.

Спустя полчаса в этой комнате уже был Леонардо.

- Ты залил ей в рот противоядие?

- Всего несколько капель. И на рану.

Леонардо кивнул.

- Молодец. Спасибо, Дэвид.

Он огоньком на пальце зажег расположенные на стенах подвала факелы и положил свою сумку рядом с лежащей без сознания Фэй. Дотронулся до нее рукой, закрыл глаза.

- Вези сюда карету, надо будет отвези ее ко мне... а вообще-то, нет, мы отвезем ее к родителям.

Дэвид послушно удалился выполнять просьбу.

Лео открыл сумку, после чего осторожно повернул Фэй набок и сконцентрировался. Стрела в теле женщины поломалась и ровно вышла из ее тела. Леонардо тут же достал из сумки мягкую ткань, накапал на нее противоядия, протер ее комком какой-то густой зелени и приложил к ране. Затем достал бинты, приподнял Фэй и, сняв с нее куртку, начал обматывать их вокруг ее тела.

Закончив, он снова дотронулся до нее и закрыл глаза. А потом хмыкнул. Как-то мрачно.

Покопавшись в сумке, он достал оттуда пузырек с белой жидкостью, открыл рот Фэй и капнул туда несколько капель. Белого цвета волна прошлась по всему небу женщины и исчезла где-то в глубине ее горла. Лео после этого взял из сумки большой желтый лист, пожевал его во рту и принялся растирать получившуюся массу по виску, который пострадал от удара лошади. Спустя минуту он остановился и, собрав сумку обратно, сел рядом, смотря на нее.

- Будем ждать, Фэй.

Ждать в итоге пришлось целый день. И день после этого.

***

Лежащая на огромной кровати женщина, казалось тонула во всех этих многочисленных перинах, подушках и подушечках. Лицо, в обрамлении черных волос, было белее накрахмаленных простыней, а вокруг глаз залегли черные круги. Темнота. Подобно живому кокону она прочно спеленала ее и не желала выпускать из своих объятий. Память отказывалась хоть как-то помочь ей понять, что происходит. Было больно. Но сильнее боли, была слабость, не дающая шевельнуться, даже хотя бы открыть глаза. С растрескавшихся губ сорвался чуть слышный стон. И как это всегда бывало в минуты боли, она стала искать Гису, чтобы спрятаться за ней, черпать в ней силы, не осознавая себя в данный момент. Пальцы, дрогнув, преодолели короткое расстояние, чтобы коснуться чего-то теплого и мягкого. Медленно повернув голову, женщина открыла глаза.

- У тебя теплые руки, - сказал Лео. Он слегка провел пальцем своей руки по внутренней части ладони ее.

Рука обессиленно скользнула от чужой ладони, а Фэй смотрела на мага. Потом устало закрыла глаза и чуть слышно прошептала:

- Что случилось?

- Ты снова оказалась в моих вездесущих, грязных, дотошных и определенно умелых руках, - с иронией произнес Лео. - И снова беззащитная. Что еще случилось.

Не открывая глаз, Фэй чуть нахмурила брови - она уже и забыла, как он может раздражать. Но сил отвечать колкостью на колкость сейчас не было. Горло пересохло и женщина с трудом облизнула губы. Она пыталась вспомнить, каким образом оказалась...где? Как этот маг оказался рядом с ней? В одной...в одной кровати! Но даже на возмущение не было сил. Вообще ни нас что не было сил, а последним воспоминанием было нарастающее жжение под лопаткой и падение с лошади. Дальше — провал.

Лео повернулся на бок и подставил руку под голову, смотря на ферелденку.

- Тебя пытались убить, Фэй, - сказал он уже серьезнее. - И это, судя по всему, пытались сделать Вороны, учитывая то, что успел заметить мой друг, и то, что ты была отравлена. В твоем организме до сих пор остался этот яд. Слабость, которую ты сейчас чувствуешь, возникает из-за борьбы с ним моего антидота. Это продлится еще какое-то время. Сейчас мы в доме моих родителей.

- Зачем Воронам убивать меня?...-она оборвала саму себя. Аннаретта, конечно же. Глупо было думать, что та откажется от своих планов. Фэй снова открыла глаза, глядя на мага. - Как ты нашел меня?

- Не я - мой друг, Дэвид. Он... собирает для меня трупы. Забавно, правда?

Пожалуй, даже не будь Фэй так слаба, то и тогда не оценила бы шутки Создателя - ее приняли за труп и принесли некроманту. Вместо ответа женщина попросила:

- Дай мне воды..., - жажда мучила все сильнее и каждое слово приходилось буквально выталкивать из пересохшего рта.

Лео повернулся назад, взял уже приготовленную кружку с водой. Чуток приподняв рукой голову Фэй, он подвел кружку к ее рту.

Сил хватило только на два маленьких глотка и Фэй обессиленно откинулась назад. Сглотнув, она задала самый важный вопрос, который собственно и привел ее к магу.

- Бран у тебя? - голос дрогнул, выдавая надежду и страх, что услышит отрицательный ответ.

Лео улыбнулся.

- Ты таки за ним пришла, - он поставил кружку обратно. - У меня. И я его починил.

Женщина закрыла глаза, скрывая за опущенными ресницами охватившие ее чувства. Бран вернулся к ней!

- Дай мне его! - требовательно произнесла Фэй, открывая глаза и напрасно пытаясь подняться.

- Знал, что ты попросишь.

Лео сел на кровати, наклонился и поднял с пола знаменитый арбалет. Он осторожно положил его на ноги Фэй. И сверху на него положил ее руку.

Фэй вздрогнула, вновь ощутив под рукой гладкую древесину приклада. Два с лишним года она считала, что потеряла его навсегда. И вот Бран снова с ней - дрожащие пальцы погладили приклад, коснулись спускового крючка. Столько вопросов крутились на языке - где Лео нашел Брана, почему взял себе, позаботился о нем. Но сказала она только одно:

- Спасибо, - а в глазах предательски блеснули слезы.

- Пожалуйста, - спокойно сказал Лео, смотря на нее. - Я не думал, что ты вернешься.

- Я тоже не думала, - она поняла, о каком возвращении он говорит. Фэй вновь устало прикрыла глаза - еще слишком слаба и длительный разговор вкупе с радостью от обретения Брана, вконец измотали ее. Но рука продолжала держать арбалет. - Но вернулась.

Лео не спешил говорить и спрашивать. Он молча и с интересном продолжал наблюдать за Фэй.

- Как ты себя чувствуешь? Помимо слабости. Антидот должен работать, но... лучше убедиться.

Ответом ему было только тихое дыхание женщины. Слабость победила и сон утянул ее в свои объятия.

Лео хмыкнул, снова улыбнувшись, и после этого еще долго на нее смотрел. Думая. Потом прикоснулся к ней, но в этот раз, почему-то, к лицу. Мягко положил ладонь на ее щеку и закрыл глаза. А потом остался лежать рядом.

Лео копался в нескольких больших сумках у себя дома. Выкладывал и складывал какие-то вещи и ингредиенты, изучал содержимое склянок, реторт и банок, быстро сопоставлял разные формулы, иногда невольно поглядывал на стоящие в углу бочки, проверял по списку, все ли есть, все ли было готово.

Она приехала так не вовремя. Он хотел было уже начать. Даже Дэвид об этом не знал, никто бы не помешал, никто бы не попытался его остановить.

Теперь придется отложить на какое-то время...

Лео собрал в одну кучу лежащую на столе желтую траву, снова сверился со списком. Затем прислонился к столу и кинул задумчивый взгляд на тот горшок на полке, в котором находилось теперь уже мертвое, разложившееся растение, окончательно утратившее все свои краски. После чего вздохнул, бросил все и вышел из дома.

Служанка рассказала ему о состоянии Фэй. Он зашел в комнату и подошел к кровати. Дотронулся рукой до ее плеча и закрыл глаза.

- Как себя чувствуешь?

Голос и прикосновение разбудили задремавшую женщину. Вздрогнув, она открыла глаза, моргнула несколько раз, пытаясь спросонья сообразить, что случилось.

Лео открыл глаза и достал из кармана маленькую склянку, поднеся ее к губам Фэй.

- Вот, выпей. Только пару глотков.

Ферелденка послушно сделала два глотка безвкусной жидкости и снова посмотрела на мага.

Какое-то время они молчали.

- Расскажешь, что с тобой случилось? - немного тише, мягче, чем обычно, спросил он.

- С чего начать? - Фэй на мгновение прикрыла глаза, словно возвращаясь в прошлое. - Тогда, в лагере кунари, я хотела лишь одного — умереть. А потом появился Дух. Ему нужен был сосуд... или как это называется? И я отдала ему свое тело.... А сама... Вы, маги, называете это Тенью... совсем не похоже на сон... вообще ни на что не похоже... Я долго была там... Иногда Дух находил меня и разговаривал со мной. Потом появилась Серина... - женщина замолчала, но взгляд не отвела, продолжала смотреть на Лео, но словно его не видела. - Я «вернулась» больше полугода спустя. Дух поднимал восстания, собирал армии и воевал с кунари — весьма успешно, надо сказать.... Потом... потом мы продолжили его дело уже вместе....А несколько месяцев назад Дух перешел в другого носителя... А я.. я, наконец, вернулась домой, в Ферелден... Там было письмо от тебя, старое... что ты нашел Брана... И я приехала в Неварру... Остальное ты знаешь..., - Фэй моргнула, как бы возвращаясь, и снова посмотрела на мужчину, ожидая вопросов или их отсутствия на свой рассказ. Довольно сжатый, надо сказать.

Лео ответил не сразу. Он улегся на кровать рядом с Фэй, сложил руки на груди и задумчивым взглядом уставился в потолок.

- Значит, он почти все время владел твои телом... - Немножко помолчал. - И каковы были ощущения?

Брови Фэй изумленно поползли вверх:

- Анджело, ты самый бесцеремонный, беспринципный, некультурный человек из всех, которого я когда-либо встречала. Тебя мама не учила, что неприлично вот так ложиться в постель к женщине?

- Не помню, вроде учила. Я тогда не слушал. Был занят более важными вещами. Да ладно тебе, пока ты была без сознания, я так не раз лежал. Ничего же страшного не случилось. Но... - Лео едва заметно вздохнул и чуток подвинулся, - я помню.

- Что ты делал?! - Фэй задохнулась от возмущения. Прикрыла рукой глаза, пробормотав: - Создатель! Лео, я тебя ненавижу. - Она впервые за долгое время назвала его по имени. Рука слабо ударила мага по плечу. - Немедленно встань с моей кровати!

Лео встал.

- Это, вообще-то, моя кровать, - сказал он, присаживаясь рядом на стул. - Бывшая.

Это прозвучало так по-детски, что Фэй не удержалась от смеха.

- Как только встану на ноги, верну в целости и сохранности.

- Мне стоит побольше страдать, а? - удивленно спросил Лео. - Чтобы ты побольше смеялась.

Фэй закатила глаза:

- Страдалец! В этом доме нет гостевых комнат, что тебе пришлось делить свою со мной? Не лучше ли в таком случае перевезти меня в гостиницу? Деньги у меня есть.

- Ой, да ладно. Мне все равно. Я как-то и не думал, когда нес тебя в свою.

Фэй повернулась на бок, чтобы лучше видеть мага, никак не отреагировав на его последние слова.

- Я так и не поблагодарила тебя за свое спасение и помощь. Спасибо, - она снова была серьезна.- И, пожалуйста, передай мою благодарность своему помощнику... Дэвиду, - вспомнила она имя своего спасителя.

- Передам, - сказал Лео. - Так ты ответишь на вопрос?

Фэй кивнула, каким то шестым чувством угадав, что его интересует:

- Сначала никаких. Потому что... Потому что я «ушла», - прошептала она, прикрывая глаза. - Дух был один в моем теле. А потом... не знаю, как описать...Словно сумасшедший, у которого в голове звучит голос... но этот Дух был моей частью... не казался чем-то чужеродным... я часто отдавала ему контроль... особенно в первое время после «возвращения».

Женщина и сама не понимала, почему рассказывает все это Лео, но она хотела поделиться этим с кем-то. Серина была с ней и сама все это наблюдала, но они никогда не касались этой темы в разговорах. Дома она не упоминала о своей одержимости, чтобы не пугать родных. Лео же маг, он сможет понять ее.

- Это сложно объяснить словами...

- Да, Рэми тоже не могла объяснить. - Лео задумался ненадолго. - Это было неприятно?

Откинув одеяло, Фэй села, коснувшись ногами пола, а потом неуверенно встала - ноги плохо слушались свою хозяйку. Плотнее запахнув домашнее платье, женщина подошла к большому окну и распахнула створку, впуская в комнату свежий воздух. Голову слегка закружило и пришлось крепко ухватиться за раму, прежде, чем короткая слабость прошла.

- Это... трудно описать словами... Иногда я казалась сама себе психом с голосами в голове... Чаще это было естественно, словно мы - одно целое и в то же время совершенно противоположные... сущности?... не знаю..., - Фэй прислонила голову к открытой створке окна и прикрыла глаза. - Это было странно. Не казалось таким, но было... не знаю...А потом я захотела, чтобы Дух ушел... Но когда это случилось... я словно осталась одна... опустошенной... нецелой...., - женщина покачала головой и посмотрела на Лео. - Я не знаю как это описать, рассказчик из меня никудышный.

- Ну, как-то у тебя получилось, - он ободряюще улыбнулся. - До сих пор себя так чувствуешь?

- Нет, - покачала головой Фэй и отвернулась, чтобы закрыть окно. И чтобы скрыть ложь - чувствует, уже давно чувствует себя недочеловеком, обрубком. Вернувшись в кровать, она удовлетворенно откинулась на подушки и посмотрела на мага, ожидая следующих вопросов.

- А как он ушел? - спросил Лео. - Сам или по твоей просьбе?

- Другой человек предложил стать его носителем. А я... я уже устала от войны и хотела вернуться... домой...

- А... А как же Гиса? - осторожно спросил он.

Лицо женщины болезненно исказилось и, закрыв глаза, она покачала головой. Нет больше ее Гисы.

- Я так и думал, - сказал Лео и замолчал.

Он почувствовал себя неловко и неуверенно. Некомфортно. Снова. Он уже чувствовал себя так с этой женщиной. Что нужно было сделать сейчас?

Он подошел к кровати, поднял руку - вновь не понимая зачем, а потом неожиданно дернулся и пустил магический импульс. И Фэй уснула.

- Агх, демоны, - Лео потряс своей рукой и громко вздохнул, после чего вышел из комнаты.

Изменено 24 декабря, 2013 пользователем Ribka

[Elhant 14 575]

Фэй и Лео. Часть 2.

Он навестил ее следующим утром.

- Тебе надо бы пройтись, - сказал он. - Подышать свежим воздухом. У моих родителей есть собственный парк. Только вот, выпей сначала еще раз, - Леонардо протянул ей знакомую маленькую склянку.

Фэй сделала небольшой глоток. До прихода мага все та же служанка помогла ей переодеться и причесаться.

- Показывай дорогу, - кивнула она Лео, вставая.

Он указал рукой на выход из комнаты и повел ее к главным воротам поместья.

Ворота перед ними, рукой одного из слуг, распахнулись широко, с характерным, приятным скрипом. Лео посмотрел на небо и довольно отметил, что солнце пока скрывалось за многочисленными облаками. Вокруг стоял свежий утренний воздух. И ветер тихий был.

Лео сделал шаг по направлению к ступенькам, но неожиданно остановился, повернулся, посмотрел на Фэй и неуверенно подал ей руку.

Соразмерив высоту парадного крыльца и свои силы, Фэй кивнула и оперлась на нее. Хотя та ужасная слабость ушла, все же голова еще немного кружилась, а свежий воздух и вовсе действовал как наркотик, пьяня запахом молодой листвы.

- Парк за домом, - сказал Лео.

Он принял руку Фэй и помог ей спуститься со ступенек.

Он повел ее влево, туда, где за поворотом недолго тянулся узкий "коридорчик" между самим поместьем и деревьями растущего рядом леса, выведший их на широкую квадратную "поляну". Поляну посреди садовых цветов и высоких - выше Лео и Фэй, - плотных, ровно посаженных кустов, обрезанных так, чтобы они выглядели как толстые стены. Такие же небольшие проходы, как и тот, из которого они только что вышли, были расположены вдоль этих стен и вели в другие места. Посредине поляны стоял трехметровый фонтан, изображавший крутую скалу, по которой, тихо шелестя, стекала вода - словно маленький водопад.

Ферелденка с интересом осматривалась по сторонам, поражаясь великолепию самого поместья и сада, но как истинная южанка считая все это лишь ненужной кичливостью. Дома - в Ферелдене - люди в первую очередь ценили практичность. У фонтана женщина остановилась, задумчиво глядя на бегущую воду.

- А что с моей лошадью? - внезапно спросила она.

- Лошадью? - переспросил Лео. - Ускакала, когда на тебя напали. Мы тебе новую дадим.

Фэй кивнула, она так и думала. Значит все вещи пропали. Впрочем, не жалко. А денег в кошельке достаточно на новую кобылу и сборы в дорогу.

- Через день-два думаю я уже совсем оправлюсь и смогу уехать.

- Ну, это мне решать, - беззастенчиво заявил Лео.

Фэй удивленно посмотрела на мага:

- Будешь удерживать силой? - запальчиво спросила она.

- Ты бы этого не хотела, правда? Но нет. Что бы ты не думала, Фэй, но я забочусь о твоем состоянии и о твоем здоровье, и если я не буду уверен, что ты готова, я... тебя просто не выпущу.

- Я сама никуда не поеду, пока не буду уверена в том, что готова, - возразила ферелденка. - Я не сошла с ума, чтобы отправиться в такую дорогу, если рискую свалиться с лошади за ближайшим поворотом.

- Какая поразительная здравость. Даже не хочешь сбежать от меня как можно скорее.

Фэй раздраженно поморщилась и отвернулась от неваррца.

Лео хмыкнул и повернулся.

- Пошли, я покажу тебе кое-что интересное. Когда-нибудь каталась на горках? Ну там, не знаю, спускалась по снегу с горы?

Ферелденка бросила на мага удивленный взгляд, совершенно не понимая, что тот имеет ввиду.

- Пошли, увидишь, - он призывно махнул рукой.

Фэй пожала плечами и пошла за магом, недоумевая, что тому пришло в голову. Главное, остаться целой и невредимой. И с волосами привычного цвета.

Они вошли в один из коридоров и где-то через минуту оказались на достаточно большой зеленой площади - возле кромки растущего рядом леса. На этой площади находились растения - но совершенно необычные, странных форм и разных размеров, достигавших иногда десяти метров в высоту. Какие-то из них напоминали причудливых, но не страшных монстров, другие пытались изображать из себя людей, но получалось у них плохо - то руки были скрученными, то вместо ног были сплошные зеленые заросли, а лица часто напоминали скомканный блин. Были также своеобразные архитектурные творения - домики, беседки, невысокие башни. И становилось понятно, что ничего из этого не растет, даже не двигается под гуляющим вокруг слабым ветром. На некоторых растениях окончания были такими гладкими и плотными, что образовывали твердую поверхность.

- В детстве был период, когда я сильно увлекался ботаникой, - сказал Лео, ведя Фэй куда-то в сторону, огибая большого недо-огра. - Недолгий период. Когда мне было нечего делать, я экспериментировал с ростом и формами. А еще с составом. Приходилось долго мучиться, чтобы подобрать нужные ингредиенты и магией задать нужные параметры, но в итоге всегда получалось не до конца то, что я задумывал. Однако это было сделать не трудно, - они завернули за квадратную беседку и Лео указал на то место, где стояло высокое, десятиметровое "растение-постройка". Оно было закрытым со всех сторон, и лишь одна дыра размером с человека находилась в стене плотной зелени. Из нее выглядывала такая же зеленая, как и все остальное, небольшая горка.

Фэй осторожно обходила эти порождения проклятой магии, нездоровой фантазии и неугомонного нрава некроманта, подавив в себе малодушное желание с криком убежать прочь, а может просто не ощущая в себе сил к побегу. Наконец, маг остановился рядом с... чем-то огромным. Подождав пару мгновений, но не получив объяснений, она настороженно спросила, вполне серьезно ожидая, что это нечто сейчас оживет, подвластное воле мага, и сожрет ее:

- Что это?

- Это горка. Я ее так назвал. Слушай, не бойся, - Лео увидел ее реакцию. - Это просто... растения. Смотри, - он взял ее за руку и подвел вплотную к стене "горки", после чего приложил эту руку к зеленой поверхности. Она была гладкой и немного прохладной. - Ничего страшного. Просто необычный материал.

Ферелденка брезгливо отдернула руку.

- Эм... да, это... необычно, - решилась она на сомнительную похвалу, не понимая, зачем Лео ей все это показывает.

- Прокатиться не хочешь? - прямо спросил он.

- Нет, - категорично ответила Фэй, делая шаг назад.

- Почему?

- Потому что нет.

- До брось, это будет весело, - настаивал Лео. - И безопасно, поверь. Тебе нужно как-то развеяться. Здесь тебе это гарантировано.

- Меня не прельщают эти твои детские забавы, - отрезала Фэй.

Лео взхдохнул. Ферелденка снова принималась за свое.

- Знаешь, все недооценивает детские забавы. И вообще неправильно называть их "детскими". В этом плане дети намного умнее многих взрослых. Они позволяют себе расслабляться и получать удовольствие, вместо того, чтобы следовать каким-то идиотским правилам поведения. И я знаю, что ты, - он подошел поближе и слабо ткнул указательным пальцем ей в грудь, - не совсем такой взрослый.

- Ничего ты не знаешь, - Фэй махнула рукой, отбрасывая его руку и сделала еще шаг назад. - Что за бред ты вообще здесь несешь? Не совсем какой такой взрослый? Это ты застрял в детстве, потому что все твои поступки подчинены сиюминутным желаниям, как у ребенка, который слишком мал, чтобы понять, что не все ему дозволено и не все он может получить!

Ферелденка раздраженно всплеснула руками, делая от мага пару шагов назад. Создатель! И почему все так сложно? Почему Аннаретте приспичило именно сейчас вспомнить о своей месте? Почему убийца прославленных Воронов не смог выполнить свою работу? И теперь ей приходится вновь терпеть этого человека! Женщина шумно выдохнула.

Лео помолчал, позволяя ей отойти от своей злости

- Я видел, как ты тогда развлекалась с Гисой, - сказал он. - Как самый настоящий ребенок. Он тоже знала, что ты не такая.

При упоминании имени ее мабари, Фэй вздрогнула, а плотно сжатые губы горько изогнулись.

- Бессмысленно продолжать этот разговор, - она качнула головой, отводя взгляд в сторону. - Как и эту прогулку.

Не дожидаясь ответа неваррца, женщина развернулась и быстрым шагом пошла в обратном направлении.

Лео какое-то время молча смотрел ей вслед. А потом не выдержал.

- Ох, Создатель! - выкрикнул он, выругавшись именем, которое использовал очень редко. - Как можно быть такой упрямой! Такой... такой... упрямой, демоны! И слепой. - Он пошел за ней. - Тебе самой не надоело?

Фэй молча шла вперед, не желая вступать в бессмысленный спор с магом.

- Уходишь. Поворачиваешься. Не хочешь слушать. Готов поспорить, ты так часто делала в своей жизни. Отворачивалась либо уничтожала все то, что тебе не нравится. Пряталась. За своей суровой натурой, за свой холодностью и жестокостью. Чего это стоит? Сколько так можно жить? Тебе не надоело? Меня вот уже чертовски достало.

Он шел следом за ней, выговаривая все свои мысли ей в спину. Мысли, которые долго старался не озвучивать.

- Снова будешь молчать? Снова будешь уклоняться от ответа? Убегать? Сильно тебе это помогло, а? С тринадцати лет такой ходишь. Ходишь одна. Потеряла свою любовь, потеряла свою собаку. Отдала себя духу, наверняка желая смерти. Но не умерла. А теперь вернулась за обычном куском дерева и металлолома. Пытаясь ухватиться за остатки того, что осталось от твоего спасательного троса. Троса, за который ты отчаянно хваталась всю свою жизнь. Чтобы хоть как-то спастись в океане того жалкого существования, которое вела. Но все равно тонула. - Лео подбежал к ней почти вплотную. - Эй, я тебя спрашиваю! Тебе это не надоело?!

Каждое слово бьет точно кнутом. Верно, все верно. Да только кому нужна эта правда? Не ей! Закрыться в своей крепости из холода и презрения, добавляя новый виток кирпичной кладки за каждый удар судьбы. Вот хороший выход, пока смерть не приберет тебя. Да только не спешит Создатель одаривать этой милостью. Спрашиваешь — не надоело ли? Надоело, ох как надоело! Да только нет чести идти смерти навстречу подобно овечке на заклание. И чести нет, и нет смелости. А значит еще один кирпичик, чтобы закрыть брешь в своей защите. Недочеловек. Сломанная кукла. Напрасно зажимать уши, чтобы не слышать слова — они уже проникли в твое сознание и словно яд разъедают тебя изнутри. Потому что не можешь ты не признать эту правду.

- А-а-а! - с болезненным криком, Фэй развернулась, набрасываясь на мужчину.

Повалив мага на землю, она несколько раз ударила его кулаком по лицу, в кровь разбивая костяшки пальцев. Но силы — и физические и эмоциональные — оставили ее.

Упав рядом, она закрыла лицо руками, сжалась, зарыдала — громко, надрывно, безутешно.

Лео тяжело выдохнул. Немного неуверенно двинул головой, проверяя ощущения, и сплюнул кровью. После чего, тихо простонав, осторожно ощупал рукой свое лицо. Кажется, нос был разбит.

Несмотря ни на что, ферелденка все равно била сильно.

Он повернулся и посмотрел на нее - снова такую беспомощную и беззащитную. Робкую, слабую и невероятно ранимую. Снова такую - вместе с ним. Медлил он всего несколько минут. После чего подвинулся и осторожно обнял ее, не собираясь уступать перед возможным сопротивлением.

Но сопротивления не было. С глухим горестным стоном женщина прижалась к Лео, уткнулась ему в плечо, неосознанно ища защиты и утешения. Рыдания сотрясали ее, она задыхалась, выплескивала свою боль, и была не в силах освободиться от нее.

Лео покорно ждал, прижимая ее к себе. Он не собирался ничего говорить, он даже не знал, что стоило бы говорить.

Возможно, тогда, в лесу, он действительно ошибся. Возможно, внутри этого было слишком много, чтобы выпустить все за одно признание - вырванное силой. Возможно, тогда он заставил ее только мучиться.

Лео мысленно вздохнул и успокаивающе провел рукой по ее голове.

Постепенно рыдания прекратились. Фэй затихла, вздрагивая и иногда тихо всхлипывая. А через несколько минут с судорожным вздохом отстранилась, отвернув мокрое, покрасневшее от слез лицо, и, не глядя на мага, Потом медленно села.

Лео немного привстал, вновь дотронувшись до разбитого носа, который давал о себе знать вспышками боли. С ним он разберется потом.

Он положил руку ей на плечо и попытался заглянуть ей в глаза.

- Фэй, пойдем, я отведу тебя обратно в дом, - тихо сказал он.

Кивнув, ферелденка неуверенно встала на ноги, по-прежнему молча и не глядя на мужчину, ожидая когда тот пойдет первым.

Он пошел, уводя ее из дебрей собственных экспериментов и садового лабиринта. Когда они пришли в его комнату, он, недолго думая, покинул ее, оставив одну.

Фэй несколько секунд смотрела на закрывшуюся за магом дверь, а потом бессильно опустилась на кровать. Прошедшая истерика опустошила ее, лишила сил, а поток слез смыл всю ее защитную скорлупу, в которой она пряталась почти всю свою жизнь. Последние силы ушли на то, чтобы скинуть обувь и лечь. Свернувшись калачиком и до побеления пальцев вцепившись в смятую подушку, она просто лежала, придавленная образовавшейся в душе тяжестью и пустотой. Наконец, ресницы опустились, скрывая заплаканные глаза, и женщина уснула.

***

- ... и... я не знаю. Что это? Ты можешь мне сказать? Столько времени пришло, я уже перестал анализировать, перестал проверять. Хотя понимаю, что еще тогда это появилось. Это... чувство. Все те эксперименты, все те шутки, подколы и издевательства. Это было весело, но теперь я вижу, что... не только. Что-то изменилось. И я этого не понимаю. Терпеть не могу, когда чего-то не понимаю.

Дэвид никак не реагировал. А потом вздохнул.

- Я всегда знал, Лео, что ты идиот.

Леонардо посмотрел на него и ничего не ответил.

***

Когда в комнате сгустились вечерние тени, ферелденка очнулась от тяжело сна, чувствуя себя еще более угнетенной, чем прежде. Взгляд серых глаз бездумно скользил по стене, причудливо расцвеченной лучами заходящего солнца, по резным рамам стрельчатого окна. Со вздохом больше похожим на всхлип женщина повернулась и испуганно застыла, увидев уже, казалось, бессменно сидящего рядом с кроватью неваррца, вновь что-то пишущего в своем дневнике. Гнев, стыд, беспомощность - все смешалось в ее взгляде, обращенном на мужчину.

Лео повернулся к ней и все это увидел. Хотя, скорее, догадался. Он молча смотрел на нее, а потом спросил:

- Ненавидишь меня?

Фэй отвернулась, не в силах встречаться с ним взглядом. Потом покачала головой, отрицая его предположение, а вслух хрипло прошептала:

- Да... не знаю...

Увидев реакцию, Лео отвел свой взгляд. Он снова замолчал, задумчиво смотря в свой дневник. Сосредоточенно, в одну точку. Так, будто хотел прожечь в нем дырку. А потом сказал:

- Фэй, прости, что я выдавил тогда из тебя признание.

Ферелденка молчала. Что ей было сказать на это запоздалое и ненужное извинение? Слов не было. Апатия и безразличие овладевали душой. Как никогда прежде она ощущала себя беззащитной. И не знала, как это исправить.

- Я... - пришлось откашляться, чтобы прорезался голос, бесстрастный, потерявший все свои краски. - Я хочу уехать...

Фэй прикрыла глаза в ожидании ответа, боясь отказа, но не в силах требовать отпустить ее. Лишь просить.

Лео снова мельком на нее глянул. И не ответил на этот вопрос.

- Как ты себя чувствуешь? Я не о физическом состоянии.

- Разбитой... опустошенной... беспомощной...слабой...- не было правильных слов, чтоб описать ее состояние.

Лео снова замолчал.

Его глаза медленно забегали по открытому дневнику. Но он ничего не видел, смысл написанного сейчас не доходил до его сознания.

Правая рука начала немного нервно постукивать карандашом по углу твердой обложки.

Лео дотронулся левой рукой до носа, который под действием выпитого ранее зелья начал заживать. Но все равно еще немного болел.

Он поднял руку выше, взъерошил свои волосы.

Он снова медлил. Не понимал. Ему трудно было поверить. Произошедший несколько часов назад разговор с Дэвидом не уходил у него из головы. Чертов старик... Но он не виноват. Лео сам все чувствовал.

Только не понимал.

Он посмотрел на нее. Теперь - по-другому. А потом снова посмотрел на дневник.

- Я могу что-то сделать, чтобы ты чувствовала себе лучше?

Фэй растерялась...

- Не знаю... наверное, нет..., - женщина села, подтянув колени к груди и спрятав лицо в ладонях. - Создатель, Анджело! Зачем? Зачем ты сказал все это? - первый кирпичик новой "скорлупы" был положен.

- В парке? Меня достало твое отношение, твое упрямство, и я не выдержал, - спокойно объяснил Лео, а потом опомнился и начал стучать по дневнику еще чаще. - Эмм, прости.

- Достало? Достало?! - голос сорвался на крик и Фэй отвернулась, тяжело дыша. Когда заговорила вновь, голос звучал глухо и отчужденно. - Почему ты все время лезешь в мою жизнь? Ломаешь ее? Правду захотел узнать? Ну, вот она - правда! Теперь ты доволен? Надеюсь, что доволен - ты вывернул мою душу на изнанку. Ничего не осталось...

Дыхание перехватило от сдерживаемых слез, а голос дрогнул.

Лео перестал стучать и убрал дневник в сторону.

- Не думаю, что не осталось, - сказал он мягко. - Ты все еще здесь.

- Я ли это?- словно не слыша его, ответила Фэй.

- Ты никуда не уходила, я проверял.

Фэй Открыла было рот, чтобы что-то ответить, но потом плотно сжала губы, покачав головой.

Лео смотрел на нее, тоже какое-то время сохраняя молчание, после чего сказал:

- Это ты. Почему это должна быть не ты? Все, что ты сделала, это наконец-то выпустила то, что столько времени держала внутри. И ведь это нисколько тебе не помогало, правда?

- Я... я не знаю,- плечи Фэй поникли. - Ты... говорил... правильно...и тогда и...сейчас,- признание давалось нелегко. Не перед Лео, перед собой.- Ты был прав,- «И Серина,и Дух...».- Но что теперь? Я осталась без своей «скорлупы»... Я не умею жить без нее... Я и с ней то не жила, а существовала...

Голос становился все тише, пока совсем не скатился до шепота и не утих.

Лео встал со стула и осторожно сел рядом с ней на кровать. Задумчиво смотря на нее, он вновь думал о том, что до конца этого понимал.

Он медленно дотронулся до ее руки, глядя ей в глаза.

- Ну, может, настало тогда время научиться?

Фэй смотрела на свою руку в чужой руке. Потом перевела взгляд на лежащего на каминной полке Брана. Слишком поздно для нее чему то учиться. Вернуться домой и попытаться склеить осколки.

- Может быть...

Лео больше ничего не говорил. Он начал играть с ладонью Фэй, переворачивая и поглаживая ее пальцами.

Фэй осторожно отняла руку.

- Я хочу уехать, - повторила она.

- Уверена? - спросил Лео, оставив свою руку на том же месте. - Думаешь, там ты научиться сможешь?

- Да. У меня там семья, - пожала плечами Фэй.- Да и твоим гостеприимством я уже кажется злоупотребила достаточно.

- Можешь еще по-злоупотреблять.

- Я и так задержалась в Неварре дольше, чем рассчитывала, - Фэй чуть поежилась, вспомнив про наемного убийцу.

- Здесь случилось много того, чего ты не рассчитывала. И я тоже.

- Да, - голос прозвучал жалобно и Фэй отвернулась.

Лео подвинулся к ней поближе.

- И ты не думаешь, что я могу помочь? В конце концов, я виноват в том, что ты сейчас в таком состоянии.

- Я... я не знаю...как? - Фэй взглянула в глаза мага. - Ты можешь?

- Я могу попробовать, - он снова коснулся ее руки. - Я могу отменить боль. Я могу изменить воспоминания.

Фэй сокрушенно покачала головой и попыталась улыбнуться. Получилось плохо.

- Дух пытался помочь мне.. когда я была в Тени. Но даже ему не под силу было сделать так, чтобы я все забыла...не стерев мне память полностью... Да я и не хочу забывать все.

- Я не собираюсь стирать тебе память, я не хочу, чтобы ты забыла. Это неправильно, прошлое - важная информация, - он легонько провел ладонью по ее руке вверх. - Я предлагаю создать новые воспоминания.

Фэй помолчала, будто размышляя над словами мага, а черные точки зрачков неотрывно смотрели на Брана.

- Поздно мне уже создавать что-то, - нехотя произнесла ферелденка. - Да и попытаться склеить старое проще, чем сделать новое. Ты сам сказал, что я смерти ищу, - она задумчиво покивала. - Ищу. Боюсь, дрожу от ужаса, забывая дышать, но ищу. Желаю. Я должна была сдохнуть двадцать лет назад, утонуть в топях Коркари. Ан, нет. Создатель хороший шутник. И ведьма эта — Флемет — тоже.

Женщина прикрыла глаза и вздохнула.

- Там, в Тени... я многое видела.... Ох, - она со стоном закрыла лицо руками, от чего голос стал звучать глухо. - Я была там и до сих пор не могу понять, что же это за место такое... Видения из прошлого — словно живые... видишь себя... или участвуешь в них... Картины того, чего никогда не было... но что могло бы быть... Они так заманчивы... так притягательны... Я не хотела возвращаться... но вернулась... Думала, что все будет иначе... Думала изменилась...Ошиблась...

- Ты говоришь про Эйприл? - спросил Лео.

Фэй медленно покачала головой, закусила губу, не желая делиться сокровенным. Но все же ответила:

- Я видела себя счастливой с Эйприл.... Я видела Гису с нами.... Я.. видела себя другой... той, которой бы я могла стать.. если бы.. если бы ничего не произошло...

- И тебе не понравилось? - Он осторожно положил руку ей на плечо и подвинулся еще чуть ближе. - Ты поняла, что это иллюзия?

- Нет, - снова покачала головой ферелденка, досадуя про себя, что решилась говорить об этом. - Я... я не хотела возвращаться... но Серина уговорила меня...

- Вот как. Хм... - задумчиво протянул Леонардо. - Фэй. Ты заметила: как-то так получается, что в твоей жизни постоянно появляется тот, кто тебя спасает?

- Вот только я никогда не просила этого спасения, - ферелденка будто выплюнула свои слова. - Единственный раз я ждала и молила о нем. Но ответа мне не было.

- Не знаю, что тебе на это сказать. Может, тебе пора пользоваться этим? Принимать? Тот факт, что тогда ты не умерла и все пережила, тот факт, что до сих пор живешь, несмотря на все неудачи.

- А что по твоему я делаю все эти годы? Жажду смерти, но хватаюсь за протянутую соломинку, - ферелденка невесело усмехнулась. - Однажды мне даже показалось, что я могу быть счастлива... могу быть живой... Но только показалось. Жизнь быстро указала, что я не права.

- И ты думаешь, что шанса больше нет? Фэй, брось. Жизнь ничего не показывает. Это мы все выбираем.

Фэй вяло кивнула, будто соглашаясь. Что толку говорить об этом? Ей говорили это все и не раз, этими словами и другими. Но сказать проще, чем сделать. Легко давать советы, но как найти в себе силы им следовать? А жизнь раз за разом продолжает наносить тебе удары исподтишка. Нет ни сил, ни желания противостоять им.

Лео, видя, что она молчит, осторожно коснулся рукой ее щеки.

Женщина подняла голову, недоуменно глядя на мага.

- Тебе не кажется, что ты все же изменилась? - спросил он, не убирая руку.

- Не... не знаю... - Фэй замерла, понимая, что что-то изменилось в атмосфере их общения. Во взгляде появилась настороженность.

- Я думаю, что изменилась, - сказал Лео, глядя ей в глаза. После чего красноречиво перевел свой взгляд на собственную ладонь. - Ты уже целую минуту не убираешь мою руку.

Фэй вздрогнула, моргнула и поспешно отстранилась от неваррца.

- Я...- она смущенно хмыкнула. - Прости, - словно виноватая, произнесла она, будто оправдываясь за свое непривычное поведение.

- И за что тебе извиняться? - Лео убрал руку, но подвинулся еще ближе. - Я ничего плохого не вижу. Только хорошее.

- В том нет моей заслуги, - Фэй невольно отвела взгляд, но осталась сидеть на месте. - Это... заслуга Духа и Серины.

- Вот как. Значит, даже существование с духом не прошло без пользы, - он снова дотронулся до ее руки. - Нет страха?

Фэй замялась, не зная как правильно объяснить:

- Нет отвращения, прежнего страха... Я стала спокойно... правильно... принимать участие родных, друзей... не приходится делать над собой усилие, чтобы терпеть прикосновение....

- Как сейчас? - Лео подвинулся еще ближе и провел рукой по ее волосам.

- Почти, - Фэй выдавила из себя жалкое подобие улыбки. - Это сложнее, чем ты мог подумать.

Лео был даже немного обескуражен такой легкой реакцией. Он посмотрел ей в глаза и сказал, вновь погладив ее по голове:

- Тебе очень идет улыбка.

Фэй мягко отстранила руку Лео.

- Воспринимается по-другому, но это не значит, что я разрешаю всем вторгаться в мое личное пространство.

- Я уже столько раз это делал. У меня не появилось каких-то привилегий?

- Пожалуй...нет.

Он замер. Какое-то время смотрел на нее, думал, очень сильно думал. А потом неожиданно предложил:

- Выпить хочешь? Я имею в виду, действительно выпить.

Ферелденка изумленно посмотрела на мага, уже открыла рот, чтобы отказаться, а потом «махнула рукой» - к демонам все! Возможно, это сейчас как раз то, что нужно.

- Хочу.

***

Вино им принесли довольно быстро. А еще принесли эль, ром и что-то покрепче. О таком разнообразии Лео попросил сам.

Они сели за стол рядом с кроватью.

Фэй лишь пригубила вино, на мгновение задержав его во рту, чувствуя терпкое послевкусие на нёбе.

Лео наблюдал за ней. После чего сам сделал несколько довольно больших глотков.

- Помнишь, как ты сама пригласила меня выпить? Это было действительно давно. А ты еще и сбежала потом.

Фэй задумалась, нехотя возвращаясь в те далекие воспоминания:

- Помню. Это ты все перепутал. Я не приглашал тебя выпить. И не сбегала потом.

Женщина тряхнула головой, отгоняя призраков прошлого и потянулась к тарелкам с закусками.

- Я помню приглашение сходить в трактир, помню даже "предложение" за тебя заплатить. А потом ты ушла и мне пришлось выигрывать состязание по выпиванию.

Фэй снова пожала плечами, не глядя на мага:

- Значит тот вечер был не плох.

- То вроде бы даже не вечер был...

Лео быстро допил первый бокал, потом столь же быстро осушил второй. Взял бутылку вина, чтобы налить третий, но передумал и вместо этого налил туда эля. Сделал несколько осторожных глотков. Почувствовал разницу. Голова закружилась и немного загудела. А ведь он обещал себе больше так не пить.

- Я бы не советовала тебе мешать.

Лео кивнул, проигнорировав этот совет.

- Фэй, - он смотрел, как пенится белой пеной эль. - Ты никогда не задумывалась... ну, хорошо задумывалась, почему я так к тебе пристал?

Фэй продолжала вертеть в руках пустой бокал, пока отвечала на вопрос неваррца:

- Ты вроде бы и сам когда-то говорил почему. Что-то вроде научного интереса? Узнать мои тайны, помочь мне, переделать меня? Да, кажется так.

- Кажется так, - повторил Лео. - А если не только?

- Нет? - вновь пожатие плеч. - И что же еще?

- А если я скажу, что ты мне нравишься?

Лео сделал еще один глоток.

Ферелденка со стуком поставила свой бокал и испытующе посмотрела на мага.

- Отвечу, что не верю тебе. И что это плохая шутка. И что снова на твои игры разума я не попадусь.

Лео усмехнулся.

- И правда, я заработал себе репутацию шутника.

Он поднял взгляд от бокала и посмотрел на женщину.

- Говорят, в глазах это можно увидеть. Ты что-то видишь, Фэй? Видишь ложь? Насмешку?

- Шутника? Я бы дала другое определение ,- высматривать что-то там в глазах мага Фэй не стала. Провела ладонью по лбу, чувствуя, как в голове уже зашумело от выпитого.

Лео подлил в ее бокал еще вина.

- И какое бы дала?

- Садиста? Извращенца, который получает удовольствие от чужих страданий? - Фэй сделала глоток и раздраженно взмахнула свободной рукой. - К демонам, Лео! К чему сейчас весь этот разговор? Чтобы снова поругаться? - женщина прикрыла рукой глаза. - Я не хочу больше. Я хочу покоя.

- Ну... - Лео не сразу ответил. - Я всегда думал, что ты мне интересна. Что ты хорошая загадка. Но меня заставили задуматься, что интерес был и другого рода.

Фэй вздохнула, сдаваясь - разговоры о погоде и неурожае пшеницы явно не в чести у неваррца.

- Загадка, - она скривила губы произнося это слово и сделала новый глоток из бокала. Вновь потянувшись за закуской, проговорила на его последнюю реплику. - Лео, забудь эти глупости. А это глупости и ничего более.

- А если не глупости? - он снова посмотрел ей в глаза.

- Очередной эксперимент? Непонятная детская прихоть? Или..., - выпитое вино туманила разум, сглаживая привычную сдержанность, - ты это очень тщательно скрывал все это время?

- Я об этом даже не задумывался, - Лео залпом выпил оставшийся в бокале эль. - А сейчас не могу выбросить это из головы.

Он встал со стула.

- Все как всегда? - вновь "поддела" его Фэй, с вызовом глядя на мужчину снизу вверх. - Очередная навязчивая идея? Новый эксперимент? Не надоело еще мучить меня? Я надеялась, что два с лишним года достаточно большой срок, чтобы потерять интерес к моей скромной персоне.

- В том-то и дело, что интерес не пропал.

Он медленно подошел к Фэй, смотря на нее.

- Неужели ты еще не разгадал меня до конца? А мне то казалось, что ты теперь знаешь обо мне больше, чем я сама, - продолжала иронизировать ферелденка.

- Глупости. Это невозможно.

Лео наклонился, положил одну руку на стол, а другую - на спинку стула позади Фэй. Приблизил свое лицо к ней.

- Это ты любитель глупостей, - женщина оттолкнула мага от себя.

Лео покорно отошел на шаг и замер, не пытаясь вновь к ней приблизиться. Но продолжал на нее смотреть.

- Я никогда не делал глупостей, Фэй. Еще вина?

Фэй выдохнула, качнула головой, отгоняя давний отголосок страха:

- Да, пожалуйста.

Лео взял бутылку, налил ей, и еще - себе. Сделал глоток, продолжая стоять прямо перед ферелденкой. Наступила короткая тишина.

- Как много людей говорили тебе, что ты красивая?

Фэй слегка откинулась на спинку кресла - смотреть вот так, снизу вверх, на мага, было неудобно и неприятно, словно тот подавлял ее своей фигурой.

- Многие, - безразлично прозвучало в ответ.

- Хм... - Лео наклонил голову немного в бок, переведя свой взгляд от глаз ферелденки чуть выше.

Ее волосы неожиданно пришли в движение, спадающие по бокам головы пряди медленно отошли назад.

- Прекрати свои фокусы! - Фэй вскочила на ноги. Бокал выскользнул из взметнувшихся к волосам рук, расплескав остатки вина на дорогой ковер.

- Это не фокусы, это всего лишь магия, - глаза Лео сверкнули чем-то необычным. - А ты и правда красивая.

- Иди к демонам, Анджело! - ферелденка сердито толкнула мужчину в грудь руками.

Леонардо отступил на шаг. Остановился. Очень долго смотрел на Фэй своими блестящими от алкоголя глазами. А потом выбросил из рук бокал, резко подошел к ней вплотную и, обняв, поцеловал в губы.

Он держал ее в своих руках - несильно, но настойчиво.

Она не ожидала этого. Даже после всех его слов — все-равно не ожидала. Замерла, попав в плен чужих рук, а губы дрогнули, когда на них вспыхнул поцелуй. Возмущенная, сердитая, пораженная реакцией собственного тела, так просто сдавшегося на милость мужчины. Заслуга ли это Духа, успокоившего ее страхи, а может собственная вина, что на два с лишним года забыла о себе, или хмель, туманящий разум?

По телу пробегает дрожь внезапного желания, когда она упирается руками в его грудь, чтобы оттолкнуть от себя, и лихорадочно шепчет в приоткрытые губы:

- Не надо....

Лео немного отстранился, глядя ей в глаза, но не отпуская до конца из объятий.

- Ты все еще боишься, - тихо сказал он и мягко провел рукой по ее лицу. - Фэй, я не причиню тебе вреда.

- Не надо,- Фэй отвернула лицо, отстраняясь от мужской руки, - я не хочу... пожалуйста...

Лео все равно не остановился. Он погладил ее по волосам и другой рукой обвел ее талию.

- А я хочу. Сильно. Не бойся..

Он мягко, нежно обнял ее и снова поцеловал, видя, что она уже почти не сопротивляется. Руки гладили ее по спине и ниже, а губы держали в своем плену, не позволяя более возражать.

- Нет, нет, пожалуйста, - повторяет Фэй, ненавидя мужчину - за то, что он делает с ней, и себя - за то, что собственное тело предает ее, дрожит от его ласки, льнет к нему, вопреки ее воле и голосу разума. Страх и ненависть мешаются с томлением разгорающейся страсти....

Несколько мгновений она еще пытается бороться, пытается вырваться из кольца его рук, а потом замирает, покорная его ласке, проиграв в битве с собой.

Лео осторожно подхватывает ее руками, уже привычно помогая себе магией силы, а после, не прекращая поцелуй, опускается вместе с ней на кровать...

[Ribka 26 412]

Она лежала, замерев, чутко вслушиваясь в ровное дыхание мужчины за спиной, не решаясь пошевелиться и тем самым разбудить его. Мысли, словно вспугнутые птицы, метались в голове и женщина кусала губы, едва сдерживая себя, чтобы не запаниковать. Фэй никак не могла понять что произошло с ней... с ними. Как это могло случиться? Почему она не боролась? Почему отвечала его ласкам? Нет, без сомнения, она не хотела этого! Даже теперь, когда тело еще помнило дрожь удовлетворения, все в ней восставало против. И все же… Все было не так, как она ожидала, чего боялась... Каждое мгновение она ждала боли и унижения, а он был необычайно нежен и терпелив. И теперь она была сбита с толку, озадачена, напугана тем, что произошло и еще более – своей реакцией на это.

Наконец, женщина сняла тяжелую руку, перекинутую через ее талию и медленно села. Также медленно подняла руки к лицу, провела по нему ладонями, отбрасывая пряди волос. Затем оглянулась через плечо, глядя на расслабленное во сне лицо Лео. К горлу неожиданно подступил комок рыданий и пришлось рукой зажать себе рот, чтобы случайно не нарушить тишину комнаты. Растерянная, испуганная, она потянулась за своей одеждой, двигаясь бесшумно и все время бросая быстрые взгляды на спящего. Бран блеснул ей дугой с каминной полки и Фэй сделала два шага в его сторону. Босая нога наступила на осколки бокала и приглушенный вскрик разбил царящую тишину.

Лео резко вскочил, присев на кровати и оглядываясь по сторонам. Голова после выпитого вчера была не в лучшем состоянии.

Он поморгал глазами, осмотрелся, заметил Фэй. И все понял.

Встал, не заботясь тем, чтобы надеть на себя что-то, подошел к ферелденке и, без всяких слов, взял ее на руки, после чего положил на кровать, присел и принялся осматривать ее ногу.

- Все серьезно, придется еще неделю полежать в кровати, - не менее серьезным тоном заявил он.

Фэй нетерпеливо оттолкнула руки мужчины.

- Лео, пожалуйста, не надо,- голос дрожал, выдавая смятение чувств.

Им нужно поговорить, но где найти в себе храбрости, если даже посмотреть на него нет сил?

- Не дергайся, - все так же серьезно сказал Лео и положил ногу Фэй себе на колено. Он осторожно дотронулся до осколка стекла, воткнувшегося в стопу ферелденки и ровным движением вытащил его. После чего спросил, уже более мягко: - Что не надо?

Фэй молчала. Сидела, закусив губу и не глядя на мага, враз растерявшая всю свою гордость и высокомерие, растерянная, не зная как начать разговор. Его забота и мягкость в голосе вновь сбивали ее с толка, путали мысли в голове.

- Так что не надо? - повторил Лео вопрос, вытягивая другой осколок стекла.

Фэй вздрогнула от боли, дернув ногой. Это было сверхглупо - разговоривать вот так, когда он сидит голый, "Демоны, да прикройся хоть чем-нибудь!" и осторожно вытаскивает эти дурацкие осколки бокала из ее ноги. Но все же...

- Кхм, - пришлось откашляться, чтобы голос зазвучал чуть уверенней. - Я о том, что случилось... между нами. Это... была ошибка... Это не правильно... Я... я не знаю почему... почему это произошло..., - она сбилась, неловко закончив, - этого не должно было случиться.

- Это произошло потому, что ты этого хотела, - спокойно сказал Лео, притягивая к себе магией силы лежащую на тумбочке белую ткань и вытирая ею капли крови. - И я хотел.

- Я не хотела! - вскинулась Фэй на мага и вновь отвернулась, не в силах смотреть на его неприкрытое тело.

- Я бы так не сказал. Судя по тому, что я видел и слышал - хотела.

- Ненавижу тебя, - с внезапной злостью в голосе произнесла Фэй, пытаясь убрать ногу из рук мужчины. - Я не хотела этого, мне противно то, что случилось.. Я.. я не знаю, почему я так реагировала, но этого не должно было произойти.

Лео выдернул последний осколок - немного резче, чем нужно было, после чего протер стопу женщины тканью и посмотрел ей в глаза. Смотрел довольно долго.

- Хорошо, - сказал он и встал, чтобы подойти к своей одежде.

Фэй выдержала взгляд Лео, хотя видит Создатель каких сил ей это стоило. Молчала, ощущая себя виноватой перед ним. Но почему? Ведь он все знает про нее и должен понимать, что произошедшее было ошибкой. Когда мужчина встал, ферелденка отвернулась, прислушиваясь к шороху одежды и ожидая, когда раздастся стук закрывающейся двери.

- Я пошутил, тебе не надо оставаться здесь целую неделю, - сказал Лео перед тем, как выйти из комнаты.

Вздрогнув от стука закрывшейся двери, Фэй вскочила с кровати и, кривясь от боли в раненой ноге, продолжила собираться. Потребовалось лишь десять минут, чтобы дверь открылась и закрылась вновь, в теперь уже пустой комнате. Еще через несколько минут тихо скрипнула парадная дверь, когда сонный слуга открыл ее перед столь спешно покидающей дом гостьей. Больше ферелденке никто не встретился, никто не попытался ее остановить.

Глупо было вот так среди ночи уходить пешком в неизвестном направлении, безоружной - Бран по-прежнему был без болтов. Но в тот момент эти мысли даже не возникли в голове Фэй. Создатель снова ее берёг - до города оказалось всего несколько миль, а на ночной дороге было пусто. Добравшись до первой же таверны сразу за городскими воротами, ферелденка сняла там комнату. Она не помнила ни как запирала за собой дверь, ни как обессиленно упала на кровать, безнадежно пытаясь завернуться в тонкое одеяло. Эмоциональные потрясения последних двух дней подорвали и без того ослабенное ядом Ворона здоровье, обернувшись внезапной лихорадкой, терзающей ее сейчас.

***

Запах меда с молоком дразнит обоняние, а чьи-то ласковые руки заботливо поправляют одеяло и меняют мокрую повязку на лбу. Больная чуть поворачивает голову и открывает глаза. Белокурая сиделка испуганно дергается в сторону от взгляда этих страшных глаз, но тут же улыбается, скрашивая неловкость момента.

- Госпожа? - в голосе девушки явно слышен орлесианский акцент и он вдруг напоминает Фэй о Денизе. Да и сама сиделка похожа на бардессу из прошлого, такая же молодая, худощавая, с короткими темными волосами. Только глаза не голубые, а светло-карие.

- Как тебя зовут? - голос хриплый до неузнаваемости.

- Женевьева, - снова улыбается девушка, теперь уже более открытой улыбкой. - Я сиделка из госпиталя при храме Андрасте. Вы больны. Трактирщик вызвал лекаря.

- Сколько я была без сознания?

- Я черыре дня дежурила подле вас.

Значит столько времени прошло, как она покинула дом Лео. Воспоминания лавиной врываются в память, заставляя испугано зажмуриться и до крови закусить губу.

- Что с вами, госпожа?

Голос сиделки прорывается словно из тумана и ферелденка хватается за эту «соломинку» чтобы вернуть себе контроль.

- Все в порядке, - взгляд скользит по обстановке дешевой комнаты. - Скажи трактирщику, пусть принесут бадью с водой. Я хочу вымыться.

- Вы еще слабы, госпожа...

Препятствие в виде мягкого голоса сиделки вызывает неожиданное раздражение.

- Мне нужна горячая вода, - все же ей удается держать себя в руках. - И я больше не хочу слышать возражений.

Еще полчаса спустя ослабленное болезнью тело опускается в мыльную воду, пожалуй, недостаточно горячую, но сейчас это волнует мало.

- Три сильнее, - просит Фэй сиделку, которая обмывает ее жесткой губкой.

Даже сейчас ей кажется, что на коже горят следы губ неваррца, словно в живую чувствует прикосновения его рук. В душе вновь поднимается буря и она нетерпеливо выхватывает губку, до красноты трет белую кожу — смыть все воспоминания, отречься от них. И попробовать начать все с начала.

***

После оплаты счетов лекаря и трактирщика, денег осталось совсем мало — лишь для снаряжения Брана и покупки клячи, за которую Фэй молила Создателя, дабы он позволил той протянуть на этом свете достаточно долго, чтобы перейти через Суркелов перевал. Небольшой запас провизии в дорогу — придется охотиться, чтобы выжить, и самое необходимое снаряжение вроде огнива — хорошо, что уже весна, до гор она не замерзнет ночами без спальника. В какой-то момент в голове родилась мелочная мысль, чтобы , но ферелденка тут же ее прогнала.

Покидая Неварру, женщина старалась не думать ни о том, что произошло здесь, ни о том, что ждет ее дальше.

***

Три года спустя

Цветущие яблони наполняют воздух пьянящим ароматом, сыплют бело-розовыми лепестками словно снегом, шумят изумрудной листвой под ласковым ветерком. Светло-серые, почти бесцветные глаза черноволосой женщины безотрывно следят за бегающим по саду ребенком, а с губ не сходит легкая нежная улыбка, ставшая почти постоянной за последние три года. Ее маленькая дочка, точная копия своего отца и уже такая же любопытная. Это чудо, что она родилась. Кто бы мог подумать, что после всего пережитого, после слов самой ведьмы Коркари, что она никогда не сможет иметь детей, всего одна ночь, может иметь такие последствия. Это была ее мечта, скрытая глубоко в сердце, недоступная, несбыточная. И Фэй была благодарна — Создателю, судьбе ли. И даже Лео. За то, что мечта сбылась. Впервые ощутив легкие движения плода под своим сердцем, похожие на порхание бабочки, она обрела новый смысл в жизни. Сейчас самым большим ее страхом было, что дочка унаследует магические способности. Но пока она была самым обычным ребенком. И хотя ее предупреждали, что дар еще может проявиться, сама Фэй надеялась и молила Создателя, что этого не произойдет.

Заливистый смех ребенка сопровождается щенячьим лаем. Девочка подбегает к сидящей матери, маленькими ручками цепко обнимает ту за шею, оставляет на щеке мокрый след от губ и снова убегает — играть со щенком гораздо веселее! С садовой дорожки доносятся голоса и Фэй поворачивает голову в ту сторону. А девочка с радостным визгом бросает навстречу, нет, не деду, а своим товарищам по играм — младшему сыну банн Ульдрика и троим его внукам.

- Все хорошо? - спрашивает банн, подходя к своей единственной дочери.

- Все хорошо, - кивает она в ответ, глядя на играющих под яблонями детей и мабари. В душе Зимней Фэй давно наступила весна.

Х

[Elhant 14 575]

Эпилог Леонардо Анджело

Посреди выжженного круглого участка земли, на котором ничего не росло уже несколько лет, лежала маленькая металлическая миска с каким-то темным и полу-густым содержимым. Рядом с миской, вбитая в землю глубоко и крепко, торчала длинная деревянная палка. На верхушке палки, привязанный веревкой к обломанным веткам и слегка покачиваясь на ветру, висел небольшой фиолетовый кристалл, светящийся изнутри глубоким, таким же фиолетовым цветом.

Леонардо поднял голову, посмотрел на парящие под небосводом облака, на скрывающееся среди них тускло-желтое Солнце. Ощутил на лице легкое касание ветерка. Погода была благоприятной, хотя Лео все равно собирался сегодня со всем этим покончить. Ему надоело ждать. Не выпуская из правой руки длинный посох с вычурным навершием, он подошел к центру черного круга, присел, заглянул в миску. Удостоверился, что получившаяся масса выглядела так, как надо.

Она стала практически полностью густой, зеленоватый оттенок маллери, до этого преобладавший над другими, сменился мутно-зеленой тьмой. Тьма, несмотря на плотность субстанции, двигалась внутри, поглощала оставшиеся цвета – бледно-серый, темно-красный, едва заметный пурпурный. Создавалось впечатление, что тьма была живой.

Лео встал, дотронулся рукой до висящего кристалла. Медленно произнес заклинания. Ничего не произошло, но он знал, что так будет.

Все так же крепко держа в руке посох, он начал осторожно отходить назад, шаг за шагом, не спуская глаз с миски, с деревянной палки, пока неожиданно не остановился и не хлопнул себя ладонью по лбу. После чего быстро побежал домой.

- Демоны, да это же просто смешно! Где это маленькое… - Он нашел его в нижнем ящике письменного стола – в месте, в котором никак не ожидал его увидеть. Как обычно. Внутри красивого стального перстня находился маленький угловатый камень – тоже кристаллический. Как и кристалл, привязанный к палке, он слегка светился изнутри, и так же, как внутри густой субстанции в мисочке, внутри камня едва заметно клубились похожие по цвету тени. Лео знал, что эти тени имели схожее происхождение, но те, что находились внутри перстня, были другими – они должны были его защитить.

Выскочив из дома и как можно скорее прибежав обратно к месту ритуала, маг заметил, что воздух над черным кругом уже изменился. Сгустился, стал тяжелее. Фиолетовый кристалл больше не покачивался на ветру, потому что ветер вокруг него полностью стих. Энергия почти накопилась.

Леонардо стал немного поодаль, выставил перед собой посох.

Темная субстанция вдруг задрожала, металлическая мисочка тоже. Густая масса взбурлила, выплескиваясь на землю. Сначала слабо, но с каждым разом все сильнее, до тех пор, пока не превратилась в маленький темный фонтан. Глаза Лео обратились на кристалл.

Он потух. А потом резко вспыхнул, высвобождая заклинание, и маг, сжав посох, приготовился высвободить свое…

Но не понадобилось. Пока что. Хотя, казалось бы, происходящее полностью соответствовало всем возможным опасениям.

Его вонь – это первое, что Лео почувствовал. Омерзительный, густой запах, забивающийся в ноздри и мешающий дышать. Маг, впрочем, не помнил, чтобы демоны воняли, вполне возможно, что это был побочный эффект ритуала.

Когда Лео откашлялся и посмотрел более сосредоточенно, то увидел грубую фиолетовую кожу, напоминающую скорее металлический каркас какой-нибудь брони. Длинные, кривые линии то ли шрамов, то ли естественного узора тела покрывали темно-фиолетовую, испещренную шипами грудь, спускаясь дальше по широким, таким же шипастым рукам и согнутым в необычной стойке нижним конечностям, являющим собой помесь копыт и драконьих лап. Когти у существа были длинные и - Лео был уверен - очень острые. Вытянутая морда заканчивалась сзади двумя ассиметричными, длиной в локоть рогами, торчащими по разные стороны затылка. Третий рог, потолще и покороче, но куда внушительнее, рос прямо на лбу, устремленный вверх.

Существо излучало огромную силу. Лео это чувствовал.

Пасть демона открылась в довольной ухмылке, выдав удивительно маленькие зубы. Впрочем, наверняка не менее острые.

- Чего улыбаешься? – спросил Лео.

- Восхищаюсь твоими достижениями, - ответил демон. – Отличная работа.

Голос у существа был низкий и в то же время очень громкий, гулкий, Лео побоялся, что их могли услышать. Хотя он предполагал, что эффект, возможно, создавался посредством ментального воздействия на разум.

- Да, я тоже рад, спасибо, - он оглянулся, убедился, что никого лишнего не было рядом. И ничего лишнего тоже. - Столько сил потратил… Столько ждал…

Леонардо тянул время. Правда, пока еще не совсем понимал, зачем.

Демон ухмыльнулся еще шире:

- Алестраза мне рассказывала. Говорила, что с тем трупом ты справился лучше, чем мы ожидали. Смог изолировать лишнюю энергию, сделать клетку более… удобной. Да, действительно отличная работа. А потом ты заставил ее на тебя напасть, - задумчиво произнесло существо, - устроить сцену… кажется, с той малефикаршей.

- Ах да, забавная история.

- Она нам знакома, - сказал демон. – Малефикарша. Один из… других овладел ее братом. То был необычный случай.

- Я слышал. Что-то еще знаешь?

- А это важно?

Лео замолчал на мгновение.

- Нет, неважно. Ты прав. Важно другое. К примеру, зачем…

- Ты же знаешь ответ на этот вопрос. - Демон продолжал ухмыляться. – Ты знаешь ответ на все вопросы. Сам догадался.

- Не на все. Я не знаю, что мне с этого будет.

Лео показалось, что демон собрался сделать шаг вперед, но ничего не произошло.

- Нас ведь не просто так там заперли, - сказало существо. - Нас троих. Как думаешь, почему?

- Отличный вопрос.

- В наших руках достаточно сил, чтобы помочь тебе в достижении твоей мечты. Приоткрыть завесу тайны над смертью. Над Тенью. Помочь тебе достичь бессмертия.

- Хмм, - Лео изобразил задумчивость. – А разве для этого нужны какие-то силы? Не можешь ты просто сказать мне тайну на ушко?

- Нет.

- Ну разумеется.

Лео немного беспокойно постучал пальцами по металлическому ободу посоха, который не отпускал, и отпускать не собирался. Что-то все еще удерживало его сейчас, мешая перейти к сути. К тому, зачем он призвал эту тварь.

- Скажи, - на лице существа появился кровожадный оскал, - где ты спрятал тела?

- Не прятал я их, я не дурак.

- О да, ты не дурак, - подтвердил демон и согнулся, наклонившись к Леонардо. Оскалившаяся и самодовольная морда зависла прямо над ним. - Ты ученый. Ты экспериментатор. Слишком любопытный.

- Возможно.

- Ты подготовил тела, ты не мог их не подготовить. Сорок два трупа. Они были ответом, они были напрямую связаны с той загадкой, которую мы тебе подкинули. Ты знал, что они не нужны для ритуала призыва, но ты знал, что они понадобятся потом. Ты их спрятал. От меня.

- Возможно, - снова уклончиво сказал Лео. – Но давай поговорим о другом. Я хочу больше деталей. Кто конкретно вы такие? Почему были там? Почему хотите наружу? Хотя последнее, в принципе, очевидно.

- Не так очевидно, как ты думаешь, - демон вновь встал во весь свой немалый рост. – Нас не касаются желания низших. Мы… другие. Поэтому и оказались в темнице. Ваш ограниченный материальный мирок нас не волнует, он просто является единственным выходом из тюрьмы.

- И откуда мне знать, что ты все это говоришь не для того, чтобы задобрить мою мучающуюся в сомнениях совесть?

- А есть что задабривать? – Самодовольная ухмылка стала еще шире.

- Эм… допустим.

- Не откуда тебе знать. Так что выбирай.

- Пф, все вы любите так говорить.

Он выбирать не торопился. Не хотел. Не знал почему.

Вокруг места призыва царила тишина, ушли полностью все звуки, кроме тех, что возникали во время разговора. Аура демона необычно влияла на окружающее его пространство, одно это было достаточным подтверждением хотя бы того, что существо отличалось от своих собратьев. Лео все это прекрасно понимал. И размышлял, пока у него была такая возможность.

- Твоя защита не продержится вечно, - сказал демон.

- Я знаю, - отмахнулся маг.

Это было правдой. Когда Лео пришла в голову эта идея, он посчитал, что времени у него будет больше. Но он недооценил силы той твари, что сейчас стояла перед ним.

Вместо того, чтобы идти на поводу у внедренных ему в голову видений, Леонардо решил сконструировать свою собственную защиту. Субстанция сыграла свою роль, и кристалл тоже. Он не стал использовать элементы призыва и обороны отдельно - наоборот, он объединил их, создал более крепкую связь. Теперь энергия напрямую переходила из одного источника в другой, и если демон попробует пробить защиту, то рискнет закрыть дыру в Завесе, которая все еще связывала Тень и материальный мир. Все еще питала его сущность, находящуюся здесь.

За пределами круга также находилось кое-что еще. Демон мог чувствовать их - маяки, расставленные на расстоянии десяти метров вокруг места призыва. Создающие барьер. Самое главное, чтобы он не почувствовал…

- Знаешь, для демона ты чересчур обходителен, - заметил Лео.

- Терпение - это первое, чему я научился в своей тюрьме. Но с тобой все намного проще.

- Вот как?

- Я знаю, что ты этого хочешь. Ты гнался за этим столько лет. И сейчас ты не можешь удержаться.

- Хмм, - Лео заглянул существу в глаза, горящие ярким фиолетовым пламенем. Он думал сейчас, почему не хотел выбирать. И думал, почему этот демон был так уверен в своих словах. – Ты прав, я гоняюсь за этой целью уже несколько лет, - заговорил он. - Почти десятилетие, на самом деле. Я раз за разом терпел неудачу, я двигался вперед невероятно маленькими шагами. Падал и вставал. Игнорировал препятствия. Упрямился, срывался, злился, пару раз бросал. Я отдавал этой цели большее из того, что имел. Не обращал внимания ни на что. И ни на кого. – Лео замолчал, отвернулся, задумался в последний раз. – Хочу ли я этого? Я…

Но сказать он не успел. Потому что демон почувствовал.

Удар был направлен на Леонардо - сразу же, мгновенно. Так, чтобы возможность отреагировать попросту отсутствовала. Сконструированная защита поглотила большую часть задействованной энергии, но даже то, что прошло, смогло выбить из Лео дух. Камень внутри перстня треснул, палец сдавило, внутри мага что-то оборвалось. Он пролетел несколько метров, больно ударился спиной и, оглушенный, начал ворочаться и откашливаться. Голова затряслась, дыхание сбилось, зрение на время почти полностью пропало. Лео чувствовал холодный металл посоха в руке, который по-прежнему не отпускал.

Земля под ногами пришла в движение. Сначала он подумал, что дело в головокружении, но потом понял, что демон нашел их. Лео попытался сосредоточиться, всмотреться.

Они летали в воздухе, над ним, вокруг него, вместе с кусками земли, из которой он их вырвал. Разложившиеся трупы. Остатки одежды падали вниз. Конечности, не выдерживая силы заклинания, отрывались, деформировались, но это было неважно. Леонардо видел тьму, что окружала огромную фиолетовую фигуру.

А потом он почувствовал новый удар. Он придавил его, распластал по зеленой траве. Вытянутые вперед руки чуть не сломались, лицо ударилось о что-то твердое, нос разбился. Его тело потянулось вперед, к месту ритуала, торчащие из почвы камни раздирали кожу до крови и разрывали мантию.

- Ты думал, что сможешь справиться, маг? – голос демона отдавался мучительной болью в голове. Громогласный хохот чуть не разорвал барабанные перепонки. – Я знал, что смогу рассчитывать на твое любопытство, на твою самоуверенность. Я знал, что ты попытаешься достать то, что недоступно. Ты всегда так делал. Я знал, что ты не будешь обращать внимания ни на что и ни на кого. Что ты ни перед чем не остановишься. Знал, что попробуешь добраться до запретных знаний. Потому что ты просто не можешь устоять. И ты меня не подвел. Ты оправдал все мои ожидания.

Тело Лео поднялось вверх, зависло в воздухе. Он чувствовал, как кровь стекала по лицу, чувствовал жжение от сотни мелких ран и ушибов. Сквозь пелену в глазах он смог разглядеть уродливую морду демона, находившуюся всего в метре от него.

- Ты думал, что не будет платы? Думал, что не будет последствий? А-ха-ха, какая самонадеянность! Мне она так нравится. Это такой… прекрасный инструмент для манипуляций, - лицо демона приблизилось к Лео вплотную. Фиолетовое пламя в глаза губительно вспыхнуло. – Вот только ты ошибался, маг, - прозвучало у Леонардо в голове. - Последствия есть всегда.

На лице демона появился торжествующая улыбка.

Лео закричал. Так, как не кричал никогда в своей жизни. То, что с ним сейчас начало происходить, когда-то с ним уже происходило, но в этот раз все было совершенно по-другому.

Тело на вмешательство демона отозвалась агонией. Каждая мышца сворачивалась в спазмах боли, не в состоянии выдержать давления заклинания. Живая ткань разлагалась, умирала, сгустившаяся кровь забивала сосуды. На землю упала почерневшая, оборванная одежда, следом за ней, один за другим, начали падать огромные лоскуты кожи. Ногти росли быстро и криво, вгрызаясь в плоть. Во рту все завибрировало, зубы задрожали, появилась невыносимая головная боль, такая, будто что-то разрывало череп изнутри. Зрение на мгновение пропало, слух - тоже.

Лео отдал бы все, что угодно, чтобы потерять оставшуюся чувствительность.

Каким-то отдаленным участком сознания он услышал демона. Лео не мог разобрать слов, не мог даже различить интонации. Все смешалось в одну кашу, все чувства утонули в водовороте боли и страданий.

Именно тогда он понял, что спазматически подрагивающие пальцы правой руки все еще сдерживали обод посоха. Рука на мгновение стала послушной, ладонь резко сжалась. В последнем, отчаянном порыве Лео нашел в себе силы и грубо, криво, сквозь сковывающую горло боль и булькающую во рту кровь произнес заклинание.

А потом все поглотил белый свет.

***

Дэвид в очередной раз подумал, что никогда не привыкнет к этому запаху. Даже после трехмесячного запустения – этот запах все равно оставался, хотя старик специально, пока мага не было, открыл на распашку дверь и единственное окно, и занес внутрь несколько горшков с самыми ароматными цветами, которые только смог найти. Цветы завяли на второй день. Создавалось впечатление, что в этом доме всегда будет стоять эта типичная, немного сладковатая и странноватая вонь, даже когда хозяин его давно покинет. Дэвид с опаской подозревал, что это могло случится раньше, чем ожидалось. Чем должно было.

Он прошел по коридору, как обычно игнорируя расставленные по полкам результаты экспериментов и самые вычурные и страшные на вид ингредиенты. Лео сидел за своим столом, в своей любимой, немного кривой позе, с любимым задумчивым выражением на лице, чертя, наверное, очередную формулу на белой бумаге. Картина, казалось, такая знакомая, если бы не одна ключевая деталь.

Дэвид сел на свободный стул, положив руки на колени.

- Все наконец-то стихло, - сказал он. – Всех успокоили, а твой отец позаботился о том, чтобы представители власти замолчали. Тебе не о чем беспокоиться.

- Я и не беспокоился, - ответил Лео. Его голос вроде бы и не изменился после случившегося, но Дэвид все равно что-то чувствовал.

- Вот так легкомысленно? – спросил старик.

- Я не сомневался ни в твоей компетентности, ни в компетентности отца. Ни в вашей заботе.

Дэвид замолчал. Леонардо как всегда оказался прав.

- И ты… ты… - старик вздохнул. – Лео, ты в порядке?...

Леонардо поднял голову и посмотрел на него. Дэвид удержался и не отвел взгляд. Ему до сих пор было трудно смотреть на то, что сделала с ним эта безумная затея.

А сделала она многое.

Кожа на лице мага немного скукожилась, стала грубой, на лбу и щеках появились складки. Нос сгорбился, веки сузились, уши слегка обвисли. Губы стали слишком мягкими, зубы во рту - Дэвид уже видел – потемнели. Взъерошенные и хаотичные короткие волосы утратили свой насыщенный черный цвет, теперь они по большей части были светло-серыми, практически седыми. Остальное тело тоже соответственно изменилось.

Таким Дэвид нашел Лео возле выжженного круга на земле. Сломленного. Постаревшего лет на пятнадцать. Лишь в глазах горел знакомый огонек – может быть, и потускневший, но все еще полный любопытства и страсти узнать неизведанное. И это грело сердце старика как ничто другое.

- Я в порядке, Дэвид, - сказал Лео после недолгого молчания.

Дэвид посмурнел и всмотрелся в лицо своего друга.

- И ты собираешься продолжить свои эксперименты?

- Я всего лишь постарел. Мое физическое тело изменилось, мое ментальное состояние – нет.

- Уверен?

- Уверен. – Дэвид очень хорошо знал Лео. Он знал, что в его голосе сейчас уверенности было не так уж и много.

- Тебе не кажется, что стоит остановиться? – спросил старик. – Что это знак. Ты ведь поплатился за совершенную ошибку.

- На ошибках учатся.

- Вот именно.

- Дэвид, - Лео вымученно улыбнулся. – Чем еще мне по-твоему заниматься?

- Ну… - старик тактично помолчал какое-то время. – А что с госпожой Фэй?

- А что с госпожой Фэй?

- Ты не думал поехать к ней? Вернуться?

- Зачем? Ее ответ был самым однозначным. У меня нет желания ехать в другую страну, чтобы увидеть женщину, которая видеть меня не хочет. Даже если бы у меня было желание просто ее увидеть.

- А ты уверен, что его нет?

- Уверен. – Повторил Лео. Дэвид снова тактично промолчал. – Да и видеть меня таким она точно не захочет.

- Кто знает… Может, именно это ты и должен был понять? На этой ошибке выучиться? Может, это случилось для того, чтобы ты поменял свое решение?

На этот раз промолчал Лео, не ответив. Перо зашуршало по белой бумаге.

Дэвид посидел немного на стуле, думая. Затем встал, бегло осмотрелся, повернулся и зашагал к выходу. Но, не доходя до коридора, остановился и спросил:

- Лео. Ты ведь не собирался принимать предложение демона, так? Даже если бы оно было реальным?

Ответ прозвучал спустя секунду молчания:

- Конечно, Дэвид. За кого ты меня держишь?

Изменено 12 мая, 2014 пользователем Elhant