Forgotten Realms: The Prison

[Elhant 14 572]

---

---

- Ты уверен?

- Есть только один выход отсюда.

- Да, один. И они должны помочь. Они – единственный шанс. Интересно, не так ли?

- Мы оба знаем, что это будет не в первый раз. Это всегда – самый лучший вариант.

- И как этот вариант до сих пор тебе служил? Смотри, где ты оказался. Смотри, чем все закончилось.

- Еще ничего не закончилось.

---

Появление

Маг

Уровень первый: Наследие

• Таверна
  
• Кентавры
  
• Роща
  
• Сердце Леса
  
• Возвращение
  
• Руины и встреча
  
• Малугрим
  
• Возвращение
  

Уровень второй: Артефакт

• Калимпорт
  
• Появление Многоликого
  
• Встреча с Артексом
  
• Дом в районе Эмеральда, бой
  
• Резиденция Катайра. Внутри
  
• Гостеприимство гильдии Лицука
  
• Пустыня Калима
  
• Руины, бой
  
• Пещера и дракон
  
• Возвращение
  

Сон

Уровень третий: Последствия

• Миф Драннор. События
  
• Перемещение, бой. Новый город
  
• Старый город. Появление Эрно. Разработка плана
  
• Расследование и прохождение испытаний
  
• Исследование подземных переходов. Разговор с Верраникусом
  
• Посещение стражи. Извинения. Договор с Аллерно
  
• Новое будущее
  
• Башня. Бой. Выбор
  
• Возвращение
  

Уровень четвертый: Жертва

• Долина Теней
  
• Город. Задания
  
• Храм Утреннего Рассвета. Опознание артефактов. Загадочный старик
  
• Помощь с организацией и разговор с Джаэн. Замок Гримстэд, убежище изгнанника. Друиды, лич
  
• Выслеживание оборотней. Разведка. Дроу
  
• Алхимик, Лес Спайдерхаунт. Оборона, бой. Эльфы.
  
• Выступление барда. Дом у леса. Оборотни, бой, исцеление. Холм Смотрителя.
  
• Разговор с хозяйкой сгоревшего дома. Замок Крейг.
  
• Нападение. Выбор.
  
• Жертва и возвращение.
  

Предложение

Уровень пятый: Предательство

• Долина Ледяного Ветра
  
• Брин Шандер. Сага о топоре
  
• Встреча с Дриззтом в таверне
  
• Пещера и новое знакомство, бой. Допрос
  
• Под землей
  
• Неожиданное препятствие, бой
  
• Башня. Побег
  
• Друзья и враги
  
• Возвращение
  

Уровень шестой: Ад

• Авернус
  
• Башня
  
• Заключение
  
• Арена
  
• Крепость Бела
  
• Мученик
  
• Лабиринт
  
• На полпути обратно, бой
  
• Возвращение
  

Финал: Клетка

Последний бой

Выбор, решающий все

Эпилог

• Ribka - Каури Иволга (паладин, законопослушно-добрая)
  
• Rei - Лирлин (колдунья, хаотично-добрая)
  
• Nevrar - Илларион из Виса (избранник, законопослушно-добрый)
  
• Yambie - Леви Бродяга (чернокнижник, хаотично-нейтральный)
  
• Hikaru - Алаяйя (следопыт, нейтрально-добрая)
  
• Gорыныч - Мог Гааш (варвар, истинно-нейтральный)
  
• Zuzanna - Канниган (бард, нейтрально-злой)
  
• FOX69 - Гош Гэмджи (плут, хаотично-нейтральный)
  
• Dmitry Shepard - Рисса (волшебница, нейтрально-добрая)
  

Комната: ЗК

Изменено 8 мая, 2014 пользователем Elhant

[Rеi 13 523]

Каури маяк, я могу её ясно видеть и сказать где она, Сил также без проблем выйдет на неё. Канниган, с ним проблема иная... Стрела в плече - пустяк в сравнении с другим.

- Свет…

Ребенок учится осваивать много парадоксов, много чего-то такое, что никому не придёт в голову оспаривать. Менять бусины в ожерелье причины и следствия, переливающихся то яркими бликами, то причудливо прячась и путая человеческий ум. Несовершенный. Лирлин задумывалась о многом, глядя наверх. Зная, что будет, во времени, когда это ещё не произошло. Боги ведь очень сильные люди…

Несовершенные люди. Зависящие от внимания множеств сердец, как Ао пожелает. И наказаны были как все люди. Все получали за провинность нескольких.

- Я хотела помогать тем, но им не только руки нужны. Хотя никто напрямую и не говорит. Я хотела бы на всякий случай попросить у тебя две аптечки. Пока я помню, и завтра мы не ушли выполнять следующие распоряжения. К сожалению, я не способна заставить действовать волшебство в моих руках во благо… Для здоровья. Даже несведующие смогут найти применение.

Канниган, с ним проблема иная... Стрела в плече - пустяк в сравнении с другим.

- Какая? - насторожилась, утратив мягкость и вновь уступив страху. Только вот "за" или "против", ещё не решила.

[Nevrar 21 543]

Илларион слушал и смотрел на чародейку, но было ясно что мыслями он где-то сейчас в другом месте, наблюдает за Каури ил Канниганом, а может где-нибудь в другом месте решая странный вопрос. Каури и Лирлин под опасностью, кто ещё? Он не спрашивал как, сейчас это было не так важно, нужно было думать не над задачей а над её решением и с каждой секунд взгляд смотрел на Лирлин несколько более резко, он не хотел так жестоко, но прежде чем ответил, достал пару аптечек и обратился к Але, чтобы та искала обратную дорогу.

-О ком ты говоришь? Завтра я хотел бы просить твоей помощи в обороне деревни, верней я планирую самому напасть на орков, не стоит пугать деревенских. Аптечки, для кого? Но я понял, пускай будут у тебя. Только береги их, раньше я берёг свои силы, до тяжёлого момента стараясь обходиться только своими собственными, сейчас наоборот, стараюсь обходиться ими, зная что они могут меня оставить в неподходящей ситуации, и чтобы у вас было что-то если со мной что-то случится, береги их хорошо? Пока я могу справиться со всеми ранениями. -На этих слов он наконец опустил пронизывающий взгляд, а чародейка наконец могла понять что он смотрел не с угрозой или чем-то таким, он что-то искал, пристально, словно просматривая каждую её клеточку и наконец нашёл что искал и это что-то ему не понравилось.

- Какая? - насторожилась, утратив мягкость и вновь уступив страху. Только вот "за" или "против", ещё не решила.

-Его поведение и эмоциональное здоровье, он не здоров, и нестабилен. Я не уверен, разум сложная вещь но... Он опасен, это уже не смешно, и на это уже не закрыть глаза под предлогом "мы все разные" Его могли убить, а вместе с ним и Гошу и Бродягу, как и он сам мог убить кого-нибудь из нас.-Его голос несколько замер, поутих. -Он и на Риссу нападал, к счастью всё обошлось. С этим надо что-то делать. Но прежде, я должен сделать кое-что, в том числе и для тебя, это важно, возможно после я объясню, медлить не имеет смысла а много времени это не должно занять. Но ты должна мне довериться, хорошо?

[Yambie 16 287]

Что хочешь ты, старик, сказать на прощанье? О сожаленьях своих? И много ли их? Гордости твоей за своих детей? Внуков? Правнуков? О мечтах, что так не воплотил в жизнь, оставив гнить в корочке черепа? Как сущий рыцарь Тэя, шипастый воин, безжалостный в своих действиях, но только и всего марионетка в руках красных волшебниках? О, поверь, этот готов много-много говорить о Тэе. Родному сердцу тарче. Демон, что обитал там. Лиц знакомых и родных, о смерти внезапной.

Бегству от прошлого.

Без её помощи и без его воли – того, кто зовётся Бродягой, сейчас не было бы здесь.

- Ангел…

Протягивает руку. Касается морщинок старика, и пара глаз с теплотой смотрят на того, кто уже нежилец.

Тише! Тихо, старик, тихо. Никто и не заподозрит кого-то из чужаков. Вся вина ляжет на срок. Игрушка в руках божеств! А где-то там трое из них, кому суждено заменить места будущих мертвецов. Цирик… жалкий ты паразит, убивший Лейру. И Миднайт – неужели, Келемвора возлюбленная, как юлить будут легенда, истории? Но не прочен союз, хоть божества великие.

Старик задыхается, но в глазах ясно читается благодарность. Спите спокойно, незнакомец. Даже Соус желает вам славного пути. Будь вы верующим – пылаете надеждой.

Дорога занимает больше пути, чем верхом на упрямой твари. Ноги ноют от усталости, требуя отдыха, но приятное чувство – Бродяге это не мешает. Он с наслаждением вдыхает забытый воздух, подушечками пальцев касается шершавой поверхности. Вспоминает того мальчишку, что впервые ступал по неровной дороге, а смех провожал его дальше – не было конца. Мягкая хвоя, холод ветра, а под ногами хрустят ветки с листьями. Тифлинг кружиться вокруг оси, протянув руки вперёд, в коих держал котёнка – подбросил, а хвост поймал. Продолжает хозяин путь, но вот Соусу это нисколько не нравиться. Мячик он какой-то, чтобы взрослый дядька игрался с ним? Он может вести себя, как взрослый! А когда-то стать выше и больше хвостатого недомерка, чтобы раздавить того, присев...

Троим, нет дела друг к другу – что хвост болтает; что Соус лентяйничает; что Бродяга летает в своём разуме, где ничего живого нет, кроме пыли с падающими на голову пергаментами листьями.

Заглядывает в гнездо, где располагалось будущее потомство. Старшие совята уже показывают чудища насколько они храбры в то время, как их младшие братья и сёстры прячутся за парой яиц ещё не родившихся детёнышей. Ухмыляется, как умеет улыбаться жертве своей кинжал. Пугает больше, но разочарован – братишки с сестрами они друг другу, но младших бьют. Едят? Разочарование, а не цикл.

Слабым шанса не дают.

Бродяга посмотрел в сторону чёрными окнами. Отец, кажется, позвольте познакомиться? Или мама? Многое путает и стыд ему был бы впору, как черноок убранство с разноцветным поясом… но видно вы не рады случайному гостю?

- Ааа…

Не успевает сказать что-то, а Соус даже мяукнуть, когда хвост снова ловит его от падения, а в гнезде отчаянное визжание потомства. Что-то хрустнуло. Что-то булькнуло. Некий камень дал трещину и новая алая вода начала насыщать землю. Быстрее, чем старец.

Бродяга вытер тыльной стороной ладони рот. Сейчас похож был больше на дикаря, но впечатление портит строгая по себе одежда. Котёнка возвращают на плечо, а глаза рассматривают труп совы… с откушенным… откушенным лицом?

Тифлинг поморщился, ощущая во рту, кроме вкуса железа, перья.

Недавний хвостатый гость с символом на жилетке позади – в виде руки скелета державшей весы – вернулся в таверну, куда привёл того и других полукровка с золотыми волосами. Спина сгорблена, а губы дрожали, будто ему не нравился собственный смех. Нет, нет, нет! Всем нравиться смеяться, а для него это всё равно, что оберег подаренный, должно быть, умершей, как Кастис.

Люди пускали котов в дом, в надежде, что не будут водиться там призраки. Соус повёл себя храбро. Опрометчиво? Но хозяин не испытывает того первобытного страха перед неизведанным. Грустить остаётся только хвосту, видя, что из посетителей мало кто есть, дабы могли послушать бессмысленную балладу.

- Желаете чего-то… о? – спрашивает русая девица и опускает плечи при виде болтающего приятеля тифлинга.

Улыбается девчонке… более не пугающе, а та старается спрятать хихиканье, опустив голову и прикрыв рот ладошкой. В морщинках ведь так?

- Есть, - коротко просит Бродяга.

- Вы рано, - смущённо улыбается девчонка, - кое-что... из сухого могу предложить. Ну, и чай, если пожелаете, - глаза не отрываются от хвоста. - Можете подождать, если хотите горячего.

- Что-то… что есть сейчас. Не будет возражать. Не спал, но не устал. Глаза, наверно, покраснели? Принесите сухое - предложенное, как котёнку, который говорить умеет, но не так, как двуногие, - просит тифлинг.

Девушка кивает в ответ и уходит. Хвост усаживает Соуса на стол, а плечи Бродяги опустились. Лицо поникло. Стало гладким, каменным как всегда… можно устать повторять одно, и тоже, но лучше представить, наблюдать и изучать, а когда девчушка принесёт закуску – вернуть ехидную гримасу, чтобы вновь прикрыла рот ладошкой, сдерживая смех.

Как уйдёт… ушла? Нет времени разглядывать еду: видно желтки яичницы и помидорами, несколько последних отдельно на палочках и чай, а Соусу безголовую рыбку с блюдцем молока. Как скрылась из виду, оба с жадностью набросились на закуски. Жаль. Бродяга не отказался от того, что танар’ри и баатезу любят лакомиться больше всего.

[Zuzanna 2 083]

"Просыпайся."

Он так и поступил. Открыл глаза, как по щелчку. Подземный проход сменился светлой комнатой, рана - перевязью, за срок беспамятства, успевшей покрыться необычной ледяной коркой. Из-за рта мужчины, при каждом сдавленном выдохе, исходит пар. Так, словно вокруг не здание, сложенное из теплого дерева, а стылая пещера, где-нибудь на дальнем Севере.

На крае кровати сидел наставник. Сколько он уже тут пробыл, непонятно, однако, едва заметив пробуждение, удовлетворенно кивнул:

"Прогуляемся? Есть кое-что, что непременно должно тебя заинтересовать."

Повинуясь, убийца медленно поднялся, оделся и вышел за дверь. Миновал лестницу, проигнорировал хозяина таверны, переступил порог, двинулся по улице. Направление не задано, нет нужды. Обычная утренняя прогулка. Как сказал наставник, неотступно следовавший сейчас за ним: "Это отличный способ держать себя в форме"

Изменено 30 января, 2014 пользователем Zuzanna

[Rеi 13 523]

Но я понял, пускай будут у тебя. Только береги их, раньше я берёг свои силы, до тяжёлого момента стараясь обходиться только своими собственными, сейчас наоборот, стараюсь обходиться ими, зная что они могут меня оставить в неподходящей ситуации, и чтобы у вас было что-то если со мной что-то случится, береги их хорошо? Пока я могу справиться со всеми ранениями.

По два раза повторяет об осторожности. Ну почему, почему снова взгляд как на несостоявшегося в своих действиях ребенка?

- Но ты не можешь быть везде и всегда, когда нужен. Наш отряд не одно целое, мы разделяемся, мешаемся, и каждый раз что-то происходит. Если будет ещё отпущено время, чтобы куда-то успеть, - не отводя глаз, напоминала о встрече с драконом. Тогда она не успела и вдоволь насладилась красотами кровавых рек и вечных туманов. Она действительно будет беречь лекарственные принадлежности, но может стоит повторить это в третий раз?

Его поведение и эмоциональное здоровье, он не здоров, и нестабилен. Я не уверен, разум сложная вещь но... Он опасен, это уже не смешно, и на это уже не закрыть глаза под предлогом "мы все разные" Его могли убить, а вместе с ним и Гошу и Бродягу, как и он сам мог убить кого-нибудь из нас.

- Канниган… Лучше я сама с ним поговорю перед тобой. Он тебе не доверяет, а править то, о чем не имеешь ни малейшего представления, по меньшей мере, опасно. Они не поворачивались к нему спиной и не столь слабы, как ты бы думал. Они были не одни. Но хорошо, ты решаешь. И… Я не хочу, чтобы меня сейчас трогали, прости. Есть заботы поважнее, чем наставление на путь разумный одной колдуньи. Мои глупости пока ещё никому не мешали.

Врет, конечно, как ни больно сознавать. Не понимала перемен с халфлингом, но явственно чувствовала за это вину.

Поклонившись Иллариону в качестве прощания, девушка первой пошла в деревню. Лирлин соскучилась за теплом. За нужными только ей словами.

[Ribka 26 206]

Таверна. Ночь 1я.

Ночь. Все стихло - лишь ветер скрипит где-то старой ставней, да сверчок выводит свои заунывные трели. Сон разбивается тысячью острых осколков, а тело сжигает внутренняя тьма, исподволь разрастаясь и захватывая, поглощая, подчиняя. Маленькие узкие ступни касаются холодного пола, когда полуэльфийка встает с постели. Короткая тонкая сорочка едва ли прикрывает ее тело, волосы серебрятся в лунном свете, льющемся в окно, водопадом рассыпавшись по плечам. Дверь бесшумно приотрылась, выпуская девушку, а через несколько мгновений раздался тихий стук в комнату полуорка.

Мог мгновенно проснулся. Сжав в руке топор, он, осторожно, подошел к двери и приоткрыл ее. От увиденного, он, чуть, не выронил оружее.

- Каури? - произнес он озадаченно. - Что случилось? Заходи!

Он распахнул дверь.

Полуэльфийка скользнула мимо варвара в комнату, на секунду прижавшись к нему всем телом, и опустилась на кровать, слегка откинувшись назад, отчего и без того короткая сорочка задралась до неприличия высоко, обнажая гладкие девичьи бедра.

- Случилось? - протянула она. - Ничего не случилось. Мне не спалось. И я подумала - не скрасишь ли ты мою бессонницу? Но..., - девушка выпрямилась, глядя на полуорка из-под трепещущих ресниц, - может, я ошиблась? И мне лучше уйти?

Прикосновение... Запах ее тела... У Мога закружилась голова. В глазах потемнело, а желание, жгучей волной, прокатилось по телу, заставив вздрогнуть.

Он сел на кровать. Дыхание, с хрипом, вырывалось изо рта. Рука, осторожно, коснулась бедра Каури. О таком, он даже не мог и мечтать.

Девушка улыбнулась такой реакции варвара - признаться, даже не интересно, что он так быстро попался в ее сети. Она спокойно сидела, не делая попыток остановить или, наоборот, поощрить полуорка к дальнейшим действиям.

Ее спокойствие, только, подстегнуло варвара. Он положил ладонь на ее бедро и стал поглаживать его, поднимаясь все выше. Желание распирало Мога со страшной силой, но не смотря на это, он умудрялся, пока, себя контролировать. Полуорк наклонился, и прикоснулся губами к ее ноге. Раз... Другой... Руки, уже смело, ласкали бедра полуэльфийки.

Черты лица вновь исказила победная усмешка. Под кожей, создавая немыслимые узоры, закружились искры темной магии. Глаза - теперь желтые - надменно смотрели на полуорка.

- Скажи, мой друг, - голос, с мурлыкающими нотками, тоже не принадлежал Каури. - Тебе нравится эта полуэльфийка? Ты желаешь ее? Это юное, не тронутое, не познавшее мужской ласки тело? Желаешь?

Маленькие пальчики цепко ухватили варвара за подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть в чужие глаза на знакомом лице.

- Хочешь получить ее? Меня? Говори!

Мог посмотрел ей в глаза.

- Да. Я хочу ее!

но, ее слова заставили Мога очнуться от наваждения. Он, чувствуя себя, словно ватным, приподнялся и прижал ее руки к кровати.

- Кто ты? Что ты сделала с Каури?

- Я и есть Каури,- ни капли страха в желтых глазах, а губы изгибаются в соблазнительной улыбке.- В чем дело, Мог? Ведь ты же хочешь этого? Хочешь меня? Ну, так вот она я, бери! Почувствуй, как сладки эти губы, как нежна эта кожа,- полуэльфийка повела плечами и от движения вырез сорочки чуть разошелся, позволяя мужчине увидеть ложбинку между грудей.

Мог сцепил зубы и зарычал.

- Нет, ты не Каури! Ты не та чистая и светлая девушка, которую я полюбил! Такая как ты не смогла бы растопить мое сердце, ожесточенное от обид и лишений!

Он встряхнул не сильно ту, что называлась Каури Иволгой.

- Отвечай кто ты?

- Полюбил? -рассмеялась девушка. - На что ты рассчитывал, варвар? Ты, дитя порочной связи, которое презирает мать и ненавидит отец! Что такая, как она, полюбит такого, как ты? Или может мечтал о вашей свадьбе? О невесте с белыми цветами в волосах? Ну, хоть о детях то ты не мечтал? Природа мудра, она позаботилась о том, чтобы у полукровок не рождалось общих детей! И это к лучшему, ведь иначе твой разорвал бы ее на части, прогрызая себе путь в этот мир!

Каждое слово губы произносят четко, издевательски.

- Такие, как ты не любят, лишь берут то, что желают! О какой любви ты говоришь? Стоило мне лишь появиться на пороге твоей комнаты, как ты забыл обо всем, похоть заслонила твой разум! Так, что же теперь изменилось? Вспомнил о любви? -голос изменился, теперь это был голос Каури.- Мы можем быть счастливы с тобой, Мог. Можем быть вместе. Разве ты не этого хочешь? Разве ты больше не любишь меня?

Потянувшись, полуэльфийка коснулась губами губ полуорка, не обращая внимания, что острые клыки ранят их.

Мог мотнул головой, освобождаясь от нее и хрипло рассмеялся.

- Это ты глупое и похотливое создание! Да. Я мечтал о Каури, о ее теле, и ты сумела меня обмануть этим. Но я полюбил ее за чистую и светлую душу, чего у тебя нет. Я никогда не сделал бы ей больно, или взял бы ее насильственно! Но, достаточно!

Полуорк, чуть, повернул руку, удерживающие ее руки, и надавил на горло.

- Верни мою Каури!

Ответом ему был снова издевательский смех. Полуэльфийка слизнула капельки крови с пораненой губы.

- Я не могу это сделать. Я и есть Каури.

Мог чуть надавил локтем на горло.

- Не верю!

Он еще раз надавил ей на горло.

- Отдам-ка я тебя Риссе с Илларионом. Пусть попытают тебя. И если ты действительно та Каури, которую я полюбил, то я лично убью тебя!

Он резко крутанул девушку на живот и заломил ей руки за спину.

- Рисса из Коромира. Королевский палач. Пыточных дел мастер. В самом деле, почему бы не отдать ей ту, которую ты якобы любишь? Пусть пытает! Это же так романтично! - полуэльфийка зашипела от боли в заломленных руках.

В голосе еще больше прорезались интонации Иволги:

- Помнишь в Раю ты спрашивал почему я была расстроена. Я не сказала тебе тогда правды. Мне было страшно и стыдно! Но это Рисса! Она пришла ко мне в комнату, когда я мылась. Разделась и... и домогалась до меня! Трогала меня.. везде! Целовала меня! Я сопротивлялась ей и в конце-концов она ушла! Мог! Что ты делаешь? - девушка всхлипнула. - Ты говорил, что любишь меня, говорил что никому не дашь в обиду! А теперь хочешь снова отдать меня этой женщине? Ты сам теперь делаешь мне больно!

- Что?!

Мог чуть ослабил хватку, чтобы было не так больно, но продолжал удерживать девушку.

- Но... как? Зачем?

Потом, наклонился к лицу Каури и произнес.

- Тогда, объясни мне глупому, почему ты так изменилась? Почему ты стала такой? Я люблю тебя, но сейчас, ты пугаешь меня. Что случилось с моей чистой и светлой Каури? не узнаю тебя!

Он отпустил ее руки, но продолжал придерживать, положа ладонь на спину, и внимательно следя за ней.

- Я просто изменилась. Стала взрослей. Уверенней в себе. Во мне проснулось желание... Огонь горит в моей крови, - мужчина мог почувствовать, как участилось дыхание девушки. - Я лишь хотела... провести с тобой эту ночь. И ты ответил мне. Почему же теперь ты отвергаешь меня? Разве ты.. больше не любишь меня? Не хочешь меня?

Полуэльфийка вдруг одним плавным движением перевернулась на спину, а сорочка окончательно распахнулась, являя обнаженное тело взору варвара. С манящей улыбкой Каури провела руками от плеч к груди, вниз по плоскому животу, кончики пальцев очертили замысловатый путь по бедрам.

Мог отпустил девушку, и облизнул пересохшие губы.

- Я люблю тебя. И хочу тебя!

Он посмотрел в глаза Каури.

- А вот ты чего хочешь? Ты сама меня любишь, чтобы отдаться мне?

В желтых глазах промелькнуло разочарование - как жаль, она все-таки ошиблась в этом варваре. Стоило и впрямь прирезать его в том лесу.

- Вижу, ты обманул меня, - с сожалением проговорила девушка, вставая на ноги и оставляя смятую сорочку лежать на кровати. - Разве ты не слышишь, что я говорю тебе? Чары, что наслала на меня Рисса зажгли желание в моей крови. Оно сжигает меня! А ты не хочешь мне помочь погасить его! Не хочешь помочь отомстить волшебнице за то, что та сделала со мной. Неужели награда так мала?

- Чары? - переспросил Мог. - Как интересно. И, благодаря им, чистая и светлая Каури стала стервой?

Он встал и налил вина. Спокойно сев за стол, полуорк стал потягивать его.

- Таких подарков в каждой задрипаной таверне до фига.

Полуэльфийка издевательски улыбнулась, подходя к варвару. Склонившись к нему так, чтобы губы почти касались его уха, она прошептала:

- Ты прав. В каждой таверне дофига.

Мог не мог видеть или почувствовать, как от ладоней, которыми девушка упиралась в его плечи, искорки черной магии проникли под кожу мужчины, разнося заразу по его крови и вызывая невиданное по силе желание. Паладинке даже с помощью божественного покровителя с трудом удалось вынести эти муки. Что же будет делать полуорк, неверящий в богов? Впрочем, он сам сказал, что шлюхи есть в каждой таверне. В этой, наверное, тоже.

Выпрямившись, Каури вновь окинула его разочарованным взглядом.

- Ты смешон, варвар, пытаясь играть в чувства, чуждые тебе.

Покачивая бедрами, девушка направилась к двери, не озаботившись тем, чтобы прикрыть наготу. Открыв дверь, она обернулась на пороге, чтобы бросить напоследок:

- А еще в каждой задрипаной таверне полно похотливых мужиков. Надеюсь, мысль о том, что невинное тело твоей возлюбленно попадет в их грязные руки, будет греть тебя сегодня ночью.

Дверь бесшумно закрылась, оставив Мога одного.

[Rеi 13 523]

Белое солнце позволяет сути взять верх над формой – и обязательно рыжая спросить кого-нибудь, какая суть у нее, ведь себя не увидит. Кого-то, кто не обманывается, как люди вокруг. Им ненужно всматриваться, когда все и так видно. Но они же хотят жить более всех остальных. Долг и семья ведут их.

Мертвые тоже не правы. Но это не значит, что права Лирлин. Уже бежит, лихорадочно нашептывая: «Не правда…. Не правда…». Не могла она творить то, что было. Не могла срываться и чувствовать внутри одну пустоту. Огонь змеек разрезал дорожку между полей, и только деревянная клетка смогла остановить. Завтра мог бы быть дождь. Сегодня ещё хотелось многое увидеть.

Холодные пальцы накрывают плечи, скользя по траурному одеянию вниз на одном из самых живых. Белые путы следуют вниз, укутывая тифлинга в объятья, жаль, что не такие теплые.

- Попался, солнце! – тихо шепчет весьма довольна собой девушка и улавливает легкий запах ржавчины. Ее он только рассмешил, и вернула она радость, легко прикусив край уха Леви. Ни один бог не мог бы себе представить, как она соскучилась. Мурлыкать, смеяться и петь одновременно хотелось бы. Обнимать ещё больше и дольше.

[Yambie 16 287]

Легко запутать жертву. Сложнее охотника. Соус не придаёт значению тому, что происходит за кулисами. Хвост примеряет на себя роль тряпичной куколки. Обаятельной и милой взору с острым крылышком чертёнка. Бродяге остаётся только говорить – вот вам славное трио. Только смейтесь зрители, дорого им слушать вихрь смешков… и еду зарабатывать, куда уже без этого? Но сегодня видно сами боги несостоявшиеся на своих планах решили поменять роли, дабы скрасить своё уныние, а недоволен только будет хвост.

Пряди щекочут кожу, но куда пропадает тепло? Прячется внутрь. В душу! Только мастер готов марать руки свои в пыли. Рассерженный хвост обнимает талию колдунью, притягивая ближе к хозяину.

Хохот разразился по всей таверне.

Бродяга скалит зубы, урчит, как кот сытый своим завтраком, но с наигранной печалью вздыхает – кто кого теперь поймал, охотник?

- Кто тут солнце? – корчит гримасу тифлинг, поглядывая в зелёные поляны. – Не этот ли солнце? Этот, как демон – страшен и красив, - урчит он, стуча пальцами по столу, а щека прижимается к щеке – чистой, много раз поцелованной и видно богиня за день прошедший не поскупилась подарить дочери парочку?

- Лирлин-Лин-Лир, солнце, не греешь других, когда зима на дворе, а руки тянуться. Верят в тебя, - ухмыляется хвостатый. - Что случилось, огненная голова?

[Rеi 13 523]

- Лирлин-Лин-Лир, солнце, не греешь других, когда зима на дворе, а руки тянуться. Верят в тебя, - ухмыляется хвостатый. - Что случилось, огненная голова?

- Случилось… Что-то хорошее, что-то гнилое. С вами случилось, с нами не случилось – только говорили, не более. Странно думать, что нежизнь не ценит свой потерянный дар. Каури ушла и увела с собой Мога, за что он после поплатился покоем. Унизили и бросили игрушку. Клирик не скоро сможет сказать, что ему скучно.

Живой пояс ее тянет, а зачем сопротивляться. Было не так, как хотелось, но хвост – болтливый хвост – все исправит. Присаживается на край скамьи, чтобы ещё больше запутаться в сплетении рук и дыханий.

Неизвестное одиночкам слово – нуждается. Насыщается.

- Страшен и красив, солнце. Тебе не нравится, что так называют потомка демонов? Мы не научены, - хитро отворачивается в легком смущении, не человек же.

Изменено 30 января, 2014 пользователем Rеi

[Nevrar 21 543]

Ну вот, теперь они остались одни, в вечерней глуши, среди размеренно качающихся ветвей и шума ночного ветра приносящего с собой прохладу. Вдвоём оставшись стоять посреди лесной обители где вечернее золото медленно уступало лунному серебру. Отсюда не увидеть луну ни света звёзд, только совы скоро начнут ухать паря между вековыми соснами и елями. Где пробежит мышь, замрёт на секунду прислушиваясь, но хищник настигнет её бесшумно. Воля случая? Ошибка? Случайность? Мышь не так слаба, она проворна, проворен и заяц и волк. Выживет тот кому спосотвует удача? Или хитрый ум и внимательность? Сложно идти по прямой дороже и попытаться спасти мышь, убежит также как и от совы, намерений не увидит. Сложно помочь тем кто помощи не ищет. Его принуждают к действию, помощь не несут по принуждению. И что же?.. Что ему необходимо было делать? Внутри было опустошение и глубокая задумчивость, ему было нужно принять решение и взвесить все за и против. Заразу чем-бы она не была необходимо выжечь. Канниган, Лирлин была права, если поможет то хорошо, но оставлять это так было больше нельзя. Во многом она была права, он знал это, но всё же ушла и не дала ему сделать то что нужно. Отряд не одно целое, мы разделяемся, мешаемся, и каждый раз что-то происходит.

Вечернюю тьму озарило бело-голубое свечение, шар жидкого пламени размером с монету крутился в его ладони и много песчинок и огоньков горело вокруг него.

Свою раздумья он надёжно скрыл под забралом золота глаз и ночной тьмы. Шар пламени медленно поглощал те что вращались вокруг увеличиваясь в размерах пока не стал достаточно большим чтобы надёжно освятить тропу.

-Как ты думаешь, что мне необходимо сделать? Сказать им всё или прийти ночью, сделать всё что я могу и дать им возможность самим всё решать?

[Yambie 16 287]

- Страшен и красив, солнце. Тебе не нравится, что так называют потомка демонов? Мы не научены, - хитро отворачивается в легком смущении, не человек же.

- Странно называть демонов огненными шарами. Кожа краснее крови, а глаза пылают тысячью эмоциями. Постарайся, если увидишь. Не упусти, как душа посмотрит в душу. Найдётся теплота, что были лишены. Найдётся обида за прошлое и звон цепей прозвучит в собственной голове.

Утыкается носом в шею огненной головы. Плечи привычно дёргаются от смеха, как уши не сразу улавливают слова о троицы, кои ходили в руины. Видели одиночку. Наблюдали за порывом белокурого барда – сам себя наказывает и дальше будет, а кому он нужен?

Сердце чёрное. Голова в тумане.

Нравиться, когда пальцы путаются в рыжих змейках, а нос улавливает запах пряностей. Хвоя? Чувствуется сильнее.

- Видела? Слышала? Потомка богов подземелий и пауков. Изгнанника? – лицо всё равно закроет осеняя вуаль, а глаза будут выдавать искорки, но те быстро погаснут. – Слышала, Лирлин-Лин-Лир? Послушна твоя магия – скажет тот, кто не мог и не может протянуть ладони к ней.

[Rеi 13 523]

Видела? Слышала? Потомка богов подземелий и пауков. Изгнанника? – лицо всё равно закроет осеняя вуаль, а глаза будут выдавать искорки, но те быстро погаснут. – Слышала, Лирлин-Лин-Лир? Послушна твоя магия – скажет тот, кто не мог и не может протянуть ладони к ней.

- У меня нет хвоста, - напоминает, а единственные зеленые огни в зале прячутся, слишком в них может многое скрываться. – У меня нет в руках твоих даров, есть только Бродяга. Только сейчас и только Леви.

Тифлингу остается выбирать, как относиться к такому поведению. Стыдно ли огненной голове за ее желания, она скажет что ни капли. Взгляд убежит солнечными зайчиками, ведь в руках игривого ребенка зеркальце и бегать ему нельзя как хочется. Как Соус мог бы, но сейчас все больше нравится летать чужой волей. Доверчивый, пока ещё не поплатился за это.

Новое яблоко упало ей в ладони, а сколько будет ещё, пока сама не станет землей от тяжести. Ничего не могла обещать, кроме надежды.

- Вы не могли не давать ему говорить, но Канниган поступал как будто хотел напороться на лезвие. Или меньше думал, чем вы с Гошем. Изгнанника, - касается губами щеки, смягчая свои слова. – Незаслуженно притесняемого я видела. Его не оставят в покое.

Пальцы снова следуют по хвосту, знакомятся вновь и теряются в черноте. Скоро должны вернуться остальные. Тонкая хрупкая фигура колдуньи сильнее прижалась к Бродяге. Возможно, ей снова страшно...

[Yambie 16 287]

Слова могут порхать, как бабочки. Как стрекозы, громко жужжа крыльями

– У меня нет в руках твоих даров, есть только Бродяга. Только сейчас и только Леви.

Только Леви для Лирлин-Лин-Лир.

Легко обманщик обманывает других, только показав ложную карту. Легко обманщику быть обманутым другим, ведь Священная Мистерия – сейчас она одобряет. Остаться здесь. Навеки и принять догмы той, которой жить осталось немного, прежде чем сердце лопнет мыльным шариком, а глаза выпустят хрусталики.

Падки мужчины на женские чары. Даже святой Илларион продемонстрировал слабинку. Страх? Мужчинам вправе мечтать о девушках с лукавыми взглядами и очаровательными ухмылками. Даже тот человек на деле слаб был. Перед женщиной, которая имела право зваться матерью Бродяги.

Вот чем это всё закончилось. Вот какой исход человеческой глупости.

Разум раба пробудит страх, чтобы отшатнуться от огненной головы, как от смертельного яда… реки! Обманешь, Лирлин-Лин-Лир? Сказанные слова многое могут значит для демона, как к оному будет безразличным.

Не убегает. Не отворачивает взгляда. Смотрит, прячась под рыжим дождём. Позволяешь себе долю смеха? Только ехидную ухмылку, за губами которой прячутся клыки.

- Вы не могли не давать ему говорить, но Канниган поступал как будто хотел напороться на лезвие. Или меньше думал, чем вы с Гошем. Изгнанника, - касается губами щеки, смягчая свои слова. – Незаслуженно притесняемого я видела. Его не оставят в покое.

Чего бояться огненной голове? От чего той прятаться? Как ступать правильно, чтобы на голову не упало само небо? Чтобы не провалилась в бездонную пропасть?

Колдунья видит больше чернокнижника. Духи тебя поприветствуют, как родную.

- Порочен разум человека, - облизывается змеиным языком тифлинг, но не шипит, как ящер – смешит парда, бога, злого, но по-своему справедливого к своим жертвам. – Тому и демонам, дьяволам и духам злым – милы вы в своих желаниях запретных. Другие не привыкли прятать, но скрытны. Одни прямолинейны, а другие уступчивы. Человек жаден – дети-полукровки их живые символы достоинств и недостатков.

Нос снова уткнулся в мягкую шею, а руки коснулись плеч. Каким, интересно, был предок? Что дал право этому на существование? Быть может брату или сестре? Со временем сомневаешься в собственных корнях.

Нет такой дрожи у Лирлин-Лин-Лир в собственных истоках, начала её силы?

- Родные не будут более опорой, - тихо урчит Бродяга. - Не выйдет на свет – увидит огонь тысячи, как врага. Тут чужаки, как он. Если святоша невзлюбит, то у здешних людей каменная ниша будет. Путём ли смерти одного? Второго изгнания, когда прижиться можно, как делают сами боги из века в век? Этот не одобрит. Хочет верить, - рыкнул тифлинг, оскалив клыки, едва те коснулись девичьей кожи.

Не сильно. Не больно. Серьёзность рассмешила потомка демонов, опрокинув голову назад, а обиженный хвост ударил пол.

[Rеi 13 523]

Чувствует и дрожь и сомнения, словно двое позволили сознаниям пересечься на короткое время в чистой реке, где заметны все подводные камешки. Красные, голубые, черные, мокрые. Мокрых оказалось больше всего, если быть точной – все. Все уже давно прижилось в головах этих двух.

Смотрели не только они, кто-то с удивлением поглядывал на хвост, на хвост???

А ей и дела не было. Ей не больше года от роду.

И принимает все сомнения, не отступая в собственной крови. Ее не будет заметно за алыми одеяниями… Задевает, но смертные уверены что живы, только когда чувствуют боль. Разную. Живую змею на груди.

И все-таки никто не отпускает.

Родные не будут более опорой, - тихо урчит Бродяга. - Не выйдет на свет – увидит огонь тысячи, как врага. Тут чужаки, как он. Если святоша невзлюбит, то у здешних людей каменная ниша будет. Путём ли смерти одного? Второго изгнания, когда прижиться можно, как делают сами боги из века в век? Этот не одобрит. Хочет верить, - рыкнул тифлинг, оскалив клыки, едва те коснулись девичьей кожи.

- Нет! – не видит причин не защищать, кожи и волос маловато для обвинения.

- И Илларион не выступит против. Сегодня пожалел лича… - все тише, уже и совсем гаснет голос. – И не выступит простив своих. Ты ведь видел больше меня. Ты видел без эмоций и сам решал. Не позволил Гэмджи попасть в ловушку. И я не позволю, кому смогу. Пока могу. Пока ещё могу.

Пальцы путешествуют по бесчисленным и путающимся коротким шерстинкам. Ей нравится мурчание и кожу щекочет теплое прикосновение. Хочет верить, но для желания нужна привычка. Ласкает душу доверие, которое нужно каждый день накапливать.

Кто-то проходящий мимо грубо толкнул пару, живущую взглядами и прикосновениями друг друга. Обнаглели чужаки, ведь могут быть дети рядом!

Лир переглядывает с Бродягой и смеется, довольная шалостью.

[Yambie 16 287]

Думай, что делаешь, демон!

Переглядывается чёрными колодцами с зелёными полянками и смеётся, смеётся от собственной опрометчивости. От чужого смущения. Грешит демон – растёт чертёнок. А приято другим, как хвост касается алых тканей? Безобразие! Безобразие – они будут кричать, да только в Тэе ни разу не были и полукровка того не пожелает, если не хотят закончить жизнь в кандалах.

Тон голоса колдуньи удивляет, что даже Соус поднимает небесные глаза на огненное бестия с длинными кудрями. Оценивает с недоумением «чего кричишь, глупая? Чего смеёшься, недомерок? Мной бы занялись, а не ерундой тут оба страдали – не вы тут милые лохматые комки!»

- И Илларион не выступит против. Сегодня пожалел лича… - все тише, уже и совсем гаснет голос. – И не выступит простив своих. Ты ведь видел больше меня. Ты видел без эмоций и сам решал. Не позволил Гэмджи попасть в ловушку. И я не позволю, кому смогу. Пока могу. Пока ещё могу.

- Надеешься, что недолго жизнь бабочки пройдёт? Не заметишь, как быстро прошёл год, - скалиться Бродяга, пока щёки наливались разгорячённой кровью.

Румянец смешит окружающих. Красит носителей, как то был бы паразит – красив собой, как врождённый узор, а не увечье. Пальцы хвостатого щёлкнули по носу огненной головы, как брат скорее похвалил так сестру. За то, что тайна не стала явью, но взрослые будут долго-долго кричать и стыдиться.

- Боишься перемен, Лирлин-Лин-Лир? – тихо, в пример любимой подруги, говорит Бродяга. - Святоше лучше взглянуть на тёмного. Понять, а не упрекать. А барду очнуться – летает он в своих грёзах, но не самых приятных. Зараза, которая касается сердца – корни сгнили, стали черней. Ведомо богам, - быть может, самому Бэйну? - может, магия этого только хуже сделала пьяному сознанию? Не всем нравиться запах серы, но трудно исправить, когда плоть принимает страх.

Хотел сказать о Гэм-Джи. Хотел упомянуть в словах имя полурослика... но что сама и скажешь, Лирлин-Лин-Лир? Тому, кто любовником мечтал стать, но утешения никто не принесёт. Важно понимание. Осознание.

На вес золота всем покой в душе.

[Rеi 13 523]

Надеешься, что недолго жизнь бабочки пройдёт? Не заметишь, как быстро прошёл год, - скалиться Бродяга, пока щёки наливались разгорячённой кровью.

- Сохранить хотя бы лапки, когда сгорят крылья… Ведь многое может быть. Ты ещё не знаешь как, но я постараюсь помочь обоим. Что-то знаю, что- то придумаю, мой год пройдет насыщенно и не знаю, о чем будет думать успокоившийся на время Бродяга. Пока страх не займет места в его сердце. Ему там будет уютно, но я не хочу позволять такую вольность.

Вольности пускай будут только для малыша, за что в прошлый раз кожа оказалась прокушенной. Бродяга простит разделения внимания –рука тянется к комку, к его шейке, но глаза следуют за движениями старшего. Умнейшего, смеющегося. – Мы все сходили с ума на прошлом витке, от Силы, от Желаний, от Потери. Все, кто пытался слышать и не был готов. Что-то своё, чуждое, приносили с собой – думаешь, Алмерик знал, кого выбирать? Уж лучше бы отряд паладинов и воинов себе выбирал. Пойдем, Бродяга, от этого шума? Пойдем или я попробую создавать из тебя солнце, большой шар, посредством многой еды.

Глаза прищурились и губы, теплые, согретые, касаются кожи чуть ниже уха. Со стороны словно шепчет. Люди правы – шепчет. Но не словами.

х

[Nevrar 21 543]

Илларион пошел, вперёд идя вслед за огоньком и не отрывая от него взгляд, буд-то это огонёк вёл его а не наоборот. Забавно. Иллюзия смысла. Шаг был быстрым, и он перешёл бы на берег, если не бы не Рисса, хотя она не одобрила подобной спешки но времени было терять нельзя.

-Сил, найди Мога, передай ему чтобы нашёл Каури и задержал ей, думаю, он сам уже всё понял...

Огонёк погас, как только они вышли из леса там где их могли заметить, на обратном пути по полям и лугам их вёл лишь серебряный свет луны и звёзд, но сейчас он думал над другим. Он уже не сомневался в словах своей избраннице, головой так не ударяются, но это могло послушать причиной, глупость и банальность. А если так, то выходит, что это, чем бы оно не было, не было уничтожено! Он должен был предвидеть это. И он не знал какие могут последствия у этого. Возможно, здесь будет нужна помощь кого-то ещё, но на кого здесь он положиться кроме себя, Риссы, и Сила? Сил слуга Алмерика, но его не подводил не разу. Было даже жаль его. Остальные... Думали о своём. Не было причин винить их за это. Но, порой ему казалось, что они просто не понимают, куда и зачем попали. А Рисса, почему она говорила что именно Каури и Лирлин под угрозой, а Аля? Она тоже? Или нет? Ей она подругой не называла, выходит, после он спросит. Не сейчас.

Думать не над проблемой, а над её решением.

Вылечить Каннигана.

Разобраться с Каури.

Очистить Лирлин и Алю, и Риссу, опять. И других, лучше всех...

Хватит ли сил?..

Когда он зашёл в трактир глаза горели уверенностью, и он явно искал что-то что не давала ему покоя, Орк был здесь.

[Gорыныч 3 797]

Когда он зашёл в трактир глаза горели уверенностью, и он явно искал что-то что не давала ему покоя, Орк был здесь.

- А ,святоша! - закричал Мог, заметив Иллариона. - Ты гы дым ко мне, базар есть!

[Nevrar 21 543]

Илларион кивнул, хотя он искал не Мога, но он был в праве знать.

-Пошли, -сказал он указав рукой на лестницу на второй этаж которой им выделили, его голос выражал явное беспокойство. А Мог был скорее зол. -Я догадываюсь что у тебя много вопросов, и я на них отвечу, но прежде спрошу, Каури здесь? Это важней.

[Gорыныч 3 797]

-Пошли, -сказал он указав рукой на лестницу на второй этаж которой им выделили, его голос выражал явное беспокойство. А Мог был скорее зол. -Я догадываюсь что у тебя много вопросов, и я на них отвечу, но прежде спрошу, Каури здесь? Это важней

- Вопросов, у меня больше, к твоей жене! - хмуро сказал Мог. - А эту... я с ночи не видел!

Он открыл дверь в свою комнату, где царил полный погром (позже опишу почему и как он получился), и пропустил Иллариона вперед.

- Заходи гыр хыр! Располагайся, если место найдешь!

[Yambie 16 287]

Называют это место Тюрьмой. Отрезаны от реального мира – где все были слепцами, а сейчас получают по заслугам от собственных божеств, предков и любимых. Придаются греху? На то есть соблазн! Ведь никто не узнает. Не услышат слова, не увидят прикосновения, жесты и переплетения длинных пальцев. Всё останется тайной. Только мечтами можно грезить. Воспоминаниями, подаренными солнцем. Настоящим солнцем. Поцелуи огневолосой богини.

Почти, как брат и сестра, но теснее, теснее связь обоих. Страх не будет нелюбимым гостем. Возвращается, как серый мошенник – никем не уважаемый, но стремиться этот молчанием. А глаза многих полны любопытства, когда можно рассказать о других, а не о себе – пусты ваши баллады о себе любимых.

Бродяга ничего не говорит в ответ Лирин-Лин-Лир. Тихо, однако с большой охотой посмеивается от нежных прикосновений, но со стороны может показаться – смеётся от шутки.

Отвернитесь! Куда смотрите?! Двое просто хотят посплетничать… придумать глупости, от которых не им, а другим будет стыдно. Делиться известным и прятать друг от друга то, что никогда не скажут вслух.

* * *

Навязчивый образ может всплывать и от незначительной детали. Оттенка совершенного не схожего с первым, но линии, уголки – они зачастую похожи. Волосы отдавались золотом, в то время, как глаза были ярче рубинов. Не было веснушек, как должно быть веры. Глупая, глупая Кастис. Глупый Бродяга, понадеявшийся, что имя той будет жить вечно в корке пальцы. Рядом вместе с тифлингом и хвостом, а глупо сейчас тешиться скупой болью, как в Раю впервые попробовав горечь шоколада.

Этот как-то обещал сплести косы Лирлин-Лин-Лир.

Соусу было скучно наблюдать за двумя двуногими, которые среди толпы много выделялись – рыжей шестью и хвостом длиннее, чем у котёнка, что вызывало зависть у молчаливого зверька. Слушать, как те хихикают, перешёптываются ручейками слов, чья суть понятна только им. Наблюдать, как ловкие пальцы переплетают осенние пряди. Раз за разом, как алые ленты в пышные пиршества, - их будут носить дети, весело посмеиваясь и бегая за взрослыми, играющих на инструментах музыку, воспевая легенды в песни, - а творцу и сосредоточенность не нужна. Ему до сих пор предпочтительней было и будет не коротать ночь в нутре неизменного имени червя, но сон шутит. Всегда с маленькой толи детской злобы.

Волосы женщины – её гордость, но не должны они мешать и колдунье, когда над головой нависнет паучиха страха, тешась, что испортит кудряшки. Значительно укоротит, станет милее и краше, но не найдёт того, с кем разделит дорогу. Всегда можно будет съесть, а не слушать надоедливое мерное дыхания рядом – косичка пусть послужит ободком, а остальные падают застывшим дождём, который закончиться тихим водопадом.

- Лирлин-Лин-Лир – прекрасное солнце, - с ехидством шепчет Бродяга, - яркое солнце. Вечное солнце. Сун не послушает безбожника, но должна благоволит детям своим - бабочки со стрекозами проживут больше года.

Взять и не отпускать. Не отдавать никому и причинить боль, – как умеют сами отродья Бездны, – кто кровь пустит из осеннего шара. Не столь творческие создания танар’ри могут быть, но не лишены своих изъянов. Детей родители награждают лучшими чертами. Лепят новый образ, думают, что новый из глины.

Долго не останешься. Дольше не поговоришь. Проходит время, и святоша Илларион займёт всех делами, да никто возражать не будет. Устали. Вернуться в Рай, боги клянутся, что грязи больше не будет.

Соус вытянул лапки, отдаваясь в объятья кошачьих сновидений.

[Nevrar 21 543]

Илларион зашёл внутрь комнаты, в которой царил полной разгром, словно здесь прошёлся смерч, редкие вещи остались на своих местах. Стол был перевёрнут, окно разбито, даже кровать оказалось сломана, а весь пол был завален осколками стекла и заляпан чем-то липким, чем сказать было сложно. Он видел в темноте, редкий дар, но цветов различать не мог. Это был либо мед, либо варение, а может и что-то ещё. На этой детали он не задержался, а просто прошёл вперёд, осторожно ступая стараясь ничего не задеть и не сломать,, но осколки всё равно хрустели под ногами. Его единственным намерением было найти что-то целое в этом маленьком царстве разгрома и хаоса. Этим путеводным маяком оказался стол. Кое-как поставив его на место, он тут же развернул на нём карту долины. Каури была где-то здесь, он знал это. Знал и Сил, и её было нужно немедленно найти.

Вопрос этот был более важный, нежели состояние Мога, но он уже дошёл до погрома, который не обойдётся им просто так. Ещё одна проблема, малая в общем списке дел. Как бы не дошло до худшего. Нго состояние, ярость и бегущую по могучим жилам кровь он ощущал ясно даже стоя сейчас к нему спинной, значит, Каури уже успела сделать что-то или сказать? Она знала больше чем он. То, что ему не сказала Рисса... Это было неприятным, как иголка в сердце. Было больно осознавать, что она ему не сказала. Почему? Она ведь могла ему довериться, он бы понял, простил, помог. Она ведь знала, могла знать, не просто так же тогда она пошла просить прощения у Каури, он не стал спрашивать почему. Глупость, он должен был догадаться!

С виду он казался взволнованным, но решительным, но внутри всё горело, больших усилий стоило оставаться на месте, ведь он знал, что медлить нельзя. Кто знает что могло случиться с паладинкой под действием этих, этих чар? Нужно было действовать! Сердце билось быстрей, и быстрей.

Где-то тут лежал и раненный Канниган, через комнату. Он уже это знал. Чёрно-белый мир окрашивался в алые краски, кровь, сердце, жилы, сияющие переплетение нитей, пучок, живущий, бьющийся и изменяющийся. Пугающий и приводящий в восторг своим совершенством живого тела. Превосходно отработанный механизм, ставший вместилищем разума и души. Тьмы и злых помыслов. Вся темнота происходит от разума, но там же рождается и всё остальное. У некоторых и душа была темна.

От греха подальше, он попросил её остаться снаружи и поговорить с трактирщиком по поводу уплаты погрома и не видели кто-нибудь здесь молодую светлую полу-эльфийку с двумя мечами. С Могом он поговорит сам. Он повернулся.

-То с кем ты говорил, уже не совсем Каури, -Начал он мрачно, но говорил сразу всё. -Верней это она, но её помыслами управляет магия, существо иной природы, питается тёмной стороной души постепенно давая им форму, другую личность, тёмную, медленно разделяя душу на две части, вытесняя всё светлое. Я мог бы поделиться с тобой своими соображениями на этот счёт, но думаю для тебя это не так важно. Это не она, не совсем она, она под контролем чар хоть и какая-то её часть осознает, что она делает, или нет. Она одержима, демоном, духом, болезнью. Рисса, тоже страдала от этого, уже очень давно, если говорить коротко, мне удалось ей помочь. Ты и сам мог заметить, она изменилась...

Но видно, я ошибся где-то, или я не знаю что, я думал эта одержимость, что другой не сможет ей стать сосудом и чем-бы оно не являлось я думал что уничтожил ей, хотя бы на время, но не думал что кто-то другой сможет от этого пострадать. Не знал до этого дня и часа, Сил мне уже всё рассказал. Но успокойся, давай мыслить трезво. Я не меньше твоего хочу помочь Каури, я знаю как, но для этого её нужно найти. И... Мне будет нужна твоя помощь, но для это мне нужно чтобы ты успокоился, ибо что я скажу будет странным.

Изменено 30 января, 2014 пользователем Nevrar

[Dmitry Shepard 30 574]

-То с кем ты говорил, уже не совсем Каури, -Начал он мрачно, но говорил сразу всё. -Верней это она, но её помыслами управляет магия, существо иной природы, питается тёмной стороной души постепенно давая им форму, другую личность, тёмную, медленно разделяя душу на две части, вытесняя всё светлое. Я мог бы поделиться с тобой своими соображениями на этот счёт, но думаю для тебя это не так важно. Это не она, не совсем она, она под контролем чар хоть и какая-то её часть осознаёт что она делает, или нет. Она одержима, демоном, духом, болезнью. Рисса, тоже страдала от этого, уже очень давно, если говорить коротко, мне удалось ей помочь. Ты и сам мог заметить, она изменилась...

Но видно, я ошибся где-то, или я не знаю что, я думал эта одержимость, что другой не сможет ей стать сосудом и чем-бы оно не являлось я думал что уничтожил ей, хотя бы на время, но не думал что кто-то другой сможет от этого пострадать. Не знал до этого дня и часа, Сил мне уже всё рассказал. Но успокойся, давай мыслить трезво. Я не меньше твоего хочу помочь Каури, я знаю как, но для этого её нужно найти. И... Мне будет нужна твоя помощь, но для это мне нужно чтобы ты успокоился, ибо что я скажу будет странным.

- Ты не ошибся, - в противовес мужу Рисса была предельно собрана и спокойна. - Саккарисса заперла все следы в моей памяти о том, что оставила семя себя в других. В Лирлин, тогда, в гостинице, в Миф Драннохе. В Каури, в день...в день нашей свадьбы. Тварь, ненавижу! - сорвалась на рык волшебница.

[Gорыныч 3 797]

-То с кем ты говорил, уже не совсем Каури, -Начал он мрачно, но говорил сразу всё. -Верней это она, но её помыслами управляет магия, существо иной природы, питается тёмной стороной души постепенно давая им форму, другую личность, тёмную, медленно разделяя душу на две части, вытесняя всё светлое. Я мог бы поделиться с тобой своими соображениями на этот счёт, но думаю для тебя это не так важно. Это не она, не совсем она, она под контролем чар хоть и какая-то её часть осознаёт что она делает, или нет. Она одержима, демоном, духом, болезнью. Рисса, тоже страдала от этого, уже очень давно, если говорить коротко, мне удалось ей помочь. Ты и сам мог заметить, она изменилась...

Но видно, я ошибся где-то, или я не знаю что, я думал эта одержимость, что другой не сможет ей стать сосудом и чем-бы оно не являлось я думал что уничтожил ей, хотя бы на время, но не думал что кто-то другой сможет от этого пострадать. Не знал до этого дня и часа, Сил мне уже всё рассказал. Но успокойся, давай мыслить трезво. Я не меньше твоего хочу помочь Каури, я знаю как, но для этого её нужно найти. И... Мне будет нужна твоя помощь, но для это мне нужно чтобы ты успокоился, ибо что я скажу будет странным

- То, что это не Каури, я понял... - Мог замялся. - Далеко не сразу, как она вошла сюда.

Полуорк, взволнованно, ходил по комнате, хрустя осколками. Внезапно, он остановился и посмотрел на Иллариона.

- Ты говоришь Рисса была такой? Что ты уничтожил все? А ты в курсе, что она пыталась соблазнить Каури на кануне вашей свадьбы? А сегодня ночью то, что стало Каури, пыталось совратить меня. А когда она ушла...

Мог осмотрел комнату, вспоминая прошедшую ночь

- Короче, верните мою Каури!

- Ты не ошибся, - в противовес мужу Рисса была предельно собрана и спокойна. - Саккарисса заперла все следы в моей памяти о том, что оставила семя себя в других. В Лирлин, тогда, в гостинице, в Миф Драннохе. В Каури, в день...в день нашей свадьбы. Тварь, ненавижу! - сорвалась на рык волшебница.

Орк повернулся на голос.

- Явилась? И что ты предложишь?

[Dmitry Shepard 30 574]

Орк повернулся на голос.

- Явилась? И что ты предложишь?

- Предложу попробовать уничтожить эту...Кауриссу...тем же способом, что и Саккариссу, - Рисса не опустила глаз, твердо глядя полуорку в лицо.