Dragon Age: ФРПГ "Амгефорн"

[FOX69 47 596]

Страница из перечня пленных, поступавших в цитадель Теринфаль - тренировочный полигон Искателей Истины.

«— Рыцари-храмовники Веллен, Поллер и Леген были допрошены после выдвижения ими обвинений в отступничестве некоей Марион Дюрж, чью невиновность подтвердило расследование, проведенное Искателем Тэаном. Отбывают тюремное заключение с 5 верименсиса 7:02 века Бурь.

— Эллин Девар, Первый Чародей арестован за владение еретическими материалами. Утверждал, что невиновен, но в кабинете были обнаружены спрятанные книги с руководством по магии крови и восемь амулетов магов. Казнен 29 верименсиса 7:02 века Бурь.

— Пейтр Лотир, обвинен в отступничестве. Привезен для обследования Искательницей Ландсдейл. Магия не обнаружена. Подозрение на болезнь мозга. Удерживается в заключении ради собственной безопасности. Посещения разрешены. Заключен 9 плуитаниса 7:02 века Бурь.»

Канун войны  

Сезон штормов подходил к концу. Уже не завывали сокрушительные ветры, готовые сорвать армейские палатки,  не хлестали холодные дожди, и мрачный Боэрик преображался под первыми лучами солнца, прорвавшего завесу из низких свинцовых туч. Три месяца дождя, холодных ночей, грязи и сбивающих с ног ураганов. Охранные щиты и заклинания приходилось обновлять ежечасно, а поддерживать огонь в каминах только силой собственной мысли, оставив надежды разжечь мокрую древесину.

Блокпост второй центурии первой когорты Стального имперского легиона стоял на побережье, растянувшись вглубь материка на пару километров, с основной задачей – удерживать границы и не давать противнику окончательно прорваться на полуостров Глаз Нокена к крестьянским фермам и поселениям. После 85 года Стали кунари ослабили натиск, и плотная оккупация, была разорвана имперскими легионами во многих местах фронта. Крупные города до сих пор оставались захваченными, но удержать под своей властью всё побережье враг уже был не в силах. Ожесточённое сопротивление имперской армии, крестьянские бунты, партизанские войны основательно ослабили положение вражеских гарнизонов.

 Линия обороны с окопами, магическими ловушками, укреплениями и блокпостами протянулась до равнинных озёр, образуя непрерывный фронт, который удерживала вот уже несколько лет оккупации передовая имперская когорта. Здесь служили ветераны и новички, маги, сапорати и наёмники. Иногда, кунари сносили ограждения и вели бои в тылу. Линия фронта прогибалась, карты перечерчивались, чтобы через несколько дней воинам легиона вновь вернуться, отбросить противника и вести затяжную оборону. Время шло, а Триумвират Кунандара не спешил отдавать приказ о массированном наступлении. Разрозненные силы кунари теснили со всех сторон народы Тедаса. Немало людей и эльфов приняли философию Кослуна, но ещё больше было тех, кто возненавидел захватчиков, насаждавших новый образ жизни. Империя магов в который раз противостояла последствиям просветления, которым когда-то осенило рогатую голову предводителя кунарийского стада. Ненависть имперцев росла. Кунари искренне надеялись искоренить магическую заразу, поразившую целую страну. Затяжная оккупация продолжалась.

Пока за их спинами родной Тевинтер и враждебный Орлей искали общие цели, армия Империи воевала. Бойцы ходили в разведку, отражали атаки и цеплялись за каждый метр имперской земли, за каждый пригорок вели бои, казнили перебежчиков и совершали диверсии в тылу. Необъявленная война была бесконечной, и каждый день страна Древних богов теряла своих воинов.

Прошёл год с тех самых пор, как Теодор Красс-Шармаль, боевой имперский маг поступил в распоряжения трибуна Стального легиона и приступил к несению службы рядовым триарием, который уже через три месяца, оправдав свои хвалёные таланты, быстро поднялся до декуриона, а через полгода до центуриона. Он принял командование второй центурией после гибели командира и продолжал удерживать пост, одновременно участвуя в боях и карьерных баталиях.  Пять лет обучения на военной кафедре стихий не прошли для молодого тевинтерца даром. Его учили воевать с орлейцами и ферелденцами, антиванцами и марчанами, кунари и воинами тумана, аварами и хасиндами, пиратами и пророками Ривейна. Тевинтер готов был отражать любой натиск, как и много лет назад не испытывая доверия к окружающим его государствам, где магия по-прежнему была под запретом. Каждый маг со стихийной специализацией обязан был уметь воевать. А если способности превышали средние, то офицерский чин присваивали ещё во время обучения. Но опальный лаэтан, попавший в немилость к будущему архонту, начал защищать родину рядовым.

Всего лишь год. Но этот год принёс не  только опыт и знания, он изменил бывшего кандидата в чародеи столичного Круга, покрыв тело шрамами и ожогами, и ожесточив некогда ранимую душу.  О возвращении в Круг Минратоса Теодор Красс больше не мечтал, а звание старшего чародея и Магистериум были теперь слишком далеки от его настоящего. Но имперец всегда останется имперцем, а жажда власти в крови не оставит компромиссов для продвижения наверх даже на войне. Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. В легаты он пока не метил, но место трибуна в Стальном легионе казалось ему не таким уж недосягаемым.

Год ходили слухи о священном походе на кунари, год Белая жрица и Чёрный жрец искали консенсус, который, наконец-то, случился и дал щедрые всходы. Первый Священный поход против завоевателей, объединивший непримиримых врагов Южной и Северной церквей, был провозглашён и намечен на молиорис 7:25 Бури. Но пока Орлей спускал первые  корабли на воды Недремлющего моря, а Стальной легион Тевинтера пополнялся день ото дня воинами из других подразделений, царило мирное затишье, и даже постоянные конфликты на восточном и северном фронтах сбавили напор. Все словно замерли в коротком миге ожидания, когда поднимутся ввысь штандарты с драконами и львами, и горнисты протрубят начало Великой миссии двух Великих держав Тедаса.

 

Hide  

Преданные исполнители воли Империума  

1. Децимус Лурц - Ribka - Источник

2. Патрик - Hikaru - Носитель

3. Теодор Красс-Шармаль - FOX69 - Исполнитель-1

4. Полихроний - Meshulik - Исполнитель-2

5. Лар Мастарна - Dmitry Shepard - Исполнитель-3

6. Виктор Виардо - tenshi - Исполнитель-4

7. Арсиноя - julia37 - Исполнитель-5

8. Улва - Yambie - Исполнитель-6 

 

     

Механика

Очень полезная информация

РЫНОК

Карточки ГЕРОЕВ

Действия в бою/ Бой

Специализации и боевые таланты: МАГ, ВОИН, РАЗБОЙНИК

Комната: Амгефорн

Полигон для боев: Amgeforn (но сначала зарегистрироваться на Roll20)

Вехи пути  

Глава I.  Визит канцлера.  Приватный разговор.  

Глава II.  Стоянка 1.  Стоянка 2.  Потери мессира. Бивак.  Стоянка 3.

Глава III.  Круг Маротиуса  Визит к Первому Чародею  Поиски в Круге   Встреча с Атанасиусом   Близкое знакомство с Атанасиусом  

Глава IV.  

Глава V.

Глава VI.

Глава VII.  Проникновение  Шифр Астрариумов  

Глава VIII.

 

 

Hide  

 

 

Изменено 15 декабря, 2017 пользователем FOX69

[Meshulik 30 513]

4 нубулиса, раннее утро

Он опять видел след. Кто-то пытался выкорчевать из мерзлой земли корни дикой петрушки.

— Ковыряли не копытом и не когтями. Клюв или… палец? Может, тут бродяги какие-то или охотники…

Пол уже собрался было повернуться и попытать счастье на соседнем холмике, но вдруг заметил впереди в кустах под скалой подозрительную черную массу. Масса что-то рыла, громко вздыхая.

— Стой, - резко подался он назад и чуть не сбил Красса с ног. — Вот оно… медведь? Кабан? А, давай жахнем, там увидим.

От его суетливого шепота еда развернулась и недовольно поглядела на охотников из-под тяжелых надбровных дуг. Перед ними во всей красе поднималась из кустов крупная горилла.

Боковым зрением видя, как центурион готовится к непростой схватке, он приступил к трансформации...

Показать содержимое  

Начало любой трансформации идет от солнечного сплетения. Чувство паука, или медведя, или дружного роя жалящих насекомых, — это не шесть ног или рассредоточенность на тысячу сплоченных сознаний смертельной ненависти. Чувство другого существа — это всегда чувство принятия, восхищения и любви к своей сути. Как человек, считающий себя венцом природы, так и каждая пчела в рое ощущает себя совершеннейшим воплощением жизни. Потому роем обернуться сложнее, чем медведем: для роя нужно больше любви и принятия себя. Себя — не только другим, но еще и другими. Оттого маги, практикующие оборотничество, относятся к наиболее широко смотрящим на вещи представителям общества. Ну и… самым же чудаковатым — по той же причине: приняв себя однажды, потом трудно остановиться на достигнутом.

Hide  

И именно рой был предметом гордости Полихрония. Как оказалось, опрометчивое хвастовство в данном случае могло его сгубить. Но об этом он подумал немного погодя.

Изменено 29 октября, 2017 пользователем Meshulik

[FOX69 47 596]

Они видели её. Она видела их. Распад Пола на тысячу маленьких поликов видел весь окружающий лесок. Оборотничество у тевинтерцев никогда не было в чести и считалось уделом примитивных варваров. Но за кулисами аристократической неприязни способности такого толка ценились весьма высоко. Тео засмотрелся на рой, задумавшись - есть ли у каждой пчелы вот такая же лохматая шапка - и когда увидел бегущую на него чёрную громадину смял заклинание невнятным жестом и провалил. Обезьяна била себя в грудь, оборотень левитировал, стихийщик пытался лихорадочно восстановить потерянное. 

Изменено 29 октября, 2017 пользователем FOX69

[Meshulik 30 513]

Если хотите уничтожить рой, лучше всего использовать мухобойку. Прилетевший от Красса каменный кулак заставил Пола повертеться, чтобы избежать встречи с ним отдельными особями своей сущности. Благополучно обогнув траекторию стихийного заклинания, он окружил животину плотным облаком.

У Гориллы шерсть встала дыбом и заплыл глаз. Она крутилась на месте в воронке жалящего аморфного роя. Громкое агрессивное  рычание, черная туша хлопает себя лапами, пытаясь перебить насекомых.

И во всем этом хаосе Красс, с аристократическим изяществом продолжающий разить скотину стихией.

 

Изменено 29 октября, 2017 пользователем Meshulik

[Yambie 16 251]

Показать содержимое  

Hide  

Кролик выглянул из своего убежища. Перед его большими черными бусинками стоит картина, образ чей, противоречивый, рассказывает о последствиях борьбы природы. С кем-то или с чем-то. Но, кажется, что дева вечна молодая, вечно маленькая, вечно зрелая и вечно старая повздорила сама с собой. Зелень еще сонная, но так нетерпеливо ждет прихода весны. Надеть одеяния и примерить украшения из нежных оттенков пастели еще несозревших бутонов, яркие браслеты, ожерелья из листвы светло-зеленой. Разбудить зверей, объявить о днях новых, полных неожиданностей и даров щедрых. Однако практически все неотличимо от того, что происходило прошлой весной. Но устой данный нарушает снежная буря умирающей зимы. Ее костлявая рука, потрескавшаяся, ледяная, до боли холодная хватает за лодыжку маленькую, глупенькую, наивную весну. Но недолго кричала маленькая девочка, задыхаясь в лапах жестокой старухи, которая надеется вернуть себе молодость. Как ведьмы в байках, небылицах, поступали с девами невинными. Купаясь в их крови. Отчаянно верили. Но на женских ликах продолжали все отчетливее выступать дорожки жизни. И они понимали, что все напрасно.

Кролик шустрый и потому он не может усидеть на одном месте. Он двигается, принюхивается, а если останавливается, то не прекращает резко двигаться. То лапками мордочку протереть, то за ушком почесать, то голову вперед наклонить, носиков и усиками шевеля. Но его глаза бусинки смотрели в сторону фигуры, оглядывающей заснеженную пустошь, которой предстояло растаять. Кролик видел оные высокие фигуры и раньше. Они бродили в лесах, неся с собой острия, очень крепкие, как будто они нашли и вырвали из пасти огромного-огромного волка. Но кролик забывал о них быстро. Он также не сильно переживал о потере прочих пушистых собратьев, в чьи шейки вонзились эти странные клыки. А то просто в них попадали лапы животных и они мучились от невыносимой боли. Кто-то умирал, сдаваясь быстро. Хищники же шли на меры крайние и отгрызали себе лапы.

Фигура вдруг дрогнула. Волнами ветер слегка приподнял ниспадающие каштановые волосы с седыми косичками. Кролик быстро метнулся в сторону, убегая прочь, как делал он это раньше. Бросая позади все и лишь беспокоясь о собственной шкуре.

Уже второй час подряд Улва ничего не находила. Местность омертвела. Она не слышала ни птичье пенье, ни шорохи маленьких зверьков, ни даже рыки грозные оголодавших хищников. Но не сказать, что положение заставляло ее хмурить от не радости. Красноглазка бродила одна, и получала удовольствие от оного одиночества. А вид! Насколько был прекрасен вид в обрамлении белого и зеленого, оттенков синих, фиолетовых и оранжевых, кои принадлежали скромным цветочкам, робко выглядывающих из-под снега.

Но она потеряла время.

Она потеряла время, бродя средь деревьев, да слушая мертвую тишину. Такую же мертвую, как она, Улва, внешне.

Зря потеряла время, разглядывая найденную «пустошь», которая предполагалась быть поляной без начала и конца. Вид такой, как на ладони вмещался.

Однако в дальнейших поисках, - назовем, как обход третьего круга, - она наткнулась на деревянную тележку с мешками из жесткой ткани. На взгляд первый они все были пусты. Те, что на виду лежали. А были и те, что еще были белоснежной ватой усыпаны. Они казались полными. Почти полными. Их содержимое Улва как раз принялась рассматривать. А содержимое оказалось таким же белым, но не колючим и холодным, а скорее что-то, что напоминало песок.

Мука!

Улва принялась смахивать снег с прочих мешков, пока не нащупала самый толстый из них. Вопреки всем невзгодам, но боги остаются щедрыми. Пусть результаты их проказ выглядят еще намного хуже даже, следует сказать, катастрофичнее, чем проказы обычного, но просто до жути неугомонного ребенка. Более не задерживаясь на одном месте, красноглазка понесла добытое добро в пещеру. Оное, позади, сильнее прижимало волочащийся меч к спине.

Изменено 29 октября, 2017 пользователем Yambie

[FOX69 47 596]

Учителя в Круге на последних курсах всегда ставили перед ними сложные задачи. Как снять энтропическое облако магией стихий, чтобы не обморозить пострадавших, как столкнуть две стихии чтобы аннигилировать предмет, какое приложить усилие чтобы управлять цепной молнией, но им никто не рассказывал, как бросить каменный кулак в обезьяну, не задев при этом огромный рой насекомых. Тео опешил, но всё же, собрав из чистой энергии Тени камень, он метнул его в брюхо зверя. Тот охнул и отлетел в противоположную сторону. За ним потянулся рой, который резво увернулся от атаки.

- Эй, я тебя там не задел? - крикнул Тео явно беспокоясь за состояние разобщенного Пола.

Но ему не ответили и снова вгрызлись в макаку. Та завизжала и в неистовстве от укусов жалящих насекомых кинулась на единственного врага. Ещё чуть-чуть и огромная лапа зверя врежется в человека. Но всё решилось в следующее мгновение, когда обезьяна превратилась в лёд. Несколько секунд на перераспределение уровней стихий, перенаправление и усиление маготока, субстанция Тени сжата и брошена в искрящуюся статую. Ярко-алые брызги осколков осыпают их с ног до головы и опадают наземь, чтобы вскоре растаять и превратиться в мясную кашу.  

- Славно поохотились, - несколько растерянно проговорил Тео, глядя на дело рук своих. - Слушай, тут оно с шерстью всё вместе. Как-то надо выбрать что посъедобнее. 

Изменено 30 октября, 2017 пользователем FOX69

[Meshulik 30 513]

Ярко-алые брызги осколков осыпают их с ног до головы и попадают наземь, чтобы вскоре растаять и превратиться в мясную кашу.  

К тому моменту, как заледеневшая туша разрушилась и опала, Пол уже принял человеческий облик. Его переполнял... смех. В таком убийстве не было мрачной решимости, страха, а только азарт и неукротимое веселье. Глядя на результат  бесшабашной комбинации специализаций, он скинул шапку и, закинув голову, громко расхохотался. Определенно, это была хорошая охота.

- Славно поохотились, - несколько растерянно проговорил Тео, глядя на дело рук своих. - Слушай, тут оно с шерстью всё вместе. Как-то надо выбрать что посъедобнее. 

- Берем все! – предложил Пол и начал все кидать не думая в мешок. Есть хотелось страшно. - Что не удастся сжевать, получат драколиски.

 

[FOX69 47 596]

- Давай, - согласился Тео, помогая подбирать куски покрупнее и стараясь избегать льда зелёно-коричневого цвета. - Вот тебе яркий пример "тевинтерской охоты", - сказал Красс, закидывая в мешок ухо обезьяны.

[Meshulik 30 513]

- Давай, - согласился Тео, помогая подбирать куски покрупнее и стараясь избегать льда зелёно-коричневого цвета. - Вот тебе яркий пример "тевинтерской охоты", - сказал Красс, закидывая в мешок ухо обезьяны.

- Хорошая охота. Надо будет поработать над тактикой.

Управились за два часа, возвращались с мешком мяса и полным основанием чувствовать себя добытчиками. Пол время от времени посмеивался, пряча лицо в капюшоне плаща. Когда подошли ко входу в пещеру, туман уже сошел, погода обещала быть ясной.

- Ну вот, мессир, что-то наладилось, - заметил он. И потащил мешок к костру. Предстоял сытный завтрак. Ну, то есть сначала предстояло решить, что же делать со всем этим мясом.

Изменено 29 октября, 2017 пользователем Meshulik

[FOX69 47 596]

- Ну вот, мессир, что-то наладилось, - заметил он. И потащил мешок к костру. Предстоял сытный завтрак. Ну, то есть сначала предстояло решить, что же делать со всем этим мясом.

Хорошо бы это мясо закоптить или завялить, но временем они особо не располагали. Не могло же путешествие до Маротиуса растянуться на месяц. Канцлер не гнал, но и сроки определил.

- Что-то определённо, - ответил Полу Тео, поглядывая на окровавленный мешок с сытной добычей. Он предоставил Улве разобрать мясо, в конце концов потрошитель она или кто! А сам пошагал к ручью, чтобы основательно отмыть кровь с тяжёлой походной мантии.

Х

[Yambie 16 251]

Каждая хозяюшка дома, - а в данной ситуации хозяюшка пещеры, - должна выполнять ряд обязанностей. А это шитье, готовка, ковка, убийство подозрительных личностей, убийство относительно подозрительных личностей и убийство личностей совершенно не подозрительных. И также ловля драконов. Куда же без этого, раз потрошитель. Очень хозяйственный потрошитель. Но Улва мысленно задается вопросами.

Что за тварь странная?

Откуда?

Зачем?

…

Это что? Волосы?

Покривиться она никак не могла, видя, что к кровавой жиже прилипли темные волосинки, но вот что это хоть за зверь был? Хорошая, увлекательная загадка, пока Улва готовкой заниматься будет. Но в сторону мессира Красса бросила недоуменный взгляд. Если бы могла мысли чужие прочитать и не совсем пусть оные принадлежали именно магу, то Улва бы также, молча, ответила бы следом.

Я потрошитель. Верно. А вы, между прочим, мужчина. Добытчик чертов.

Вот обменяться мне с вами вещами. Буду носить волшебную мантию и изысканный меч. Может, даже бороду отращу. Сделаю из своих волос роскошную бороду с косичками. Вот так. А вы надрывайтесь с моей глыбой у себя за спиной и носите очаровательное женское платье, кои жать будет везде. Буду тогда отныне величать вас мессиром Розочкой.

Шутила бы, конечно, Улва. Зло ли шутила? Никто не узнает. Ведь никто и не спрашивает. Но мясом занялась. Вместе с добытой мукой. Только недоумевает недолго, что грибы оказывается все съели и не оставили хоть одну-две штучки.

Улва подняла волосы вверх, собрав в небрежный пучок и перевязав тонкой, но достаточно крепкой веревкой. Латы, перчатки, меч, то, что, по сути, в процессе готовки будет и должно мешать, они отложены в сторону. Так что красноглазка сосредоточенно выполняет свое дело.

В процессе довольно аппетитные булочки вышли. С легкой корочкой и с мясом внутри (выживание: успех 63>41)

А волосы неизвестной твари? Пусть в этом случае жители убежища временного сами рискуют. Но Улва, вот, сидит поодаль, как всегда. Жует одну из своих приготовленных булок. И не кривиться. Не морщится от отвращения. Только куда-то в никуда смотрит и продолжает жевать.

Всем кушать хочется.

Изменено 29 октября, 2017 пользователем Yambie

[FOX69 47 596]

4 нубулиса, около 11:00

Пирожки. Настоящие. На что ещё способна неваррская потрошительница? Всё что смог бы сделать центурион Красс с тем мешком мяса, костей и шерсти вперемешку, это свалить добычу в котёл и сварить, ну или обжарить на углях, чтобы сгорел чёрный волос обезьяны. Но пирожки... это было внезапно. Когда Улва распорола, невесть откуда взявшийся, мешок муки и начала месить тесто, он немного растерялся. Она что? Серьёзно? Ещё как! Потому что через час на раскалённых плоских камнях уже пеклись румяные булки с начинкой. И пусть внутри изделий изредка попадались чёрные щетинки, блюдо было достойно попасть в рецептурные справочники - "Пирожки из пресного теста с начинкой из волосатой обезьяны" так называлось бы оно.

Пирожков было много. С запасом. В грядущей весенней жаре они продержались бы не испортившись суток двое. Как раз до Маротиуса им должно было хватить. К тому же, засоленный кролик и фрукты, которые таки добыл упорный Рыжик, были хорошим подспорьем в пути.

Он сидел у входа в пещеру, жевал десятый пирожок  и наслаждался предполуденным теплом. Пора было трогаться в путь.  

[Hikaru 19 731]

4 нубулиса, около 11:00

В пещере пахло... пирожками. И это никакой не глюк взбаламученного мозга - вот они лежат. Много. Теплые еще. Вкусные...

Кролик сразу показался таким маленьким, незначительным, что Рыжий отпихнул его куда-то в сторону. Зато оранжевые, как его шевелюра, фрукты были торжественно продемонстрированы всем желающим. И нежелающим. Вместе с рассказом о чудесном дереве, на котором росли припозднившиеся рыжики.

Патрик не поленился, набрал полный плащ (за неимением мешка), аж еле дотащил до пещеры. Сочная сладко-кислая мякоть приятно освежала и поддерживала силы. Интересно, а если в кроличье рагу добавить эти фрукты... А, кстати, где кролик? И чем это пованивает?

Вонял паленый кроль, брошенный слишком близко к костру, чья шкурка уже начала обугливаться. (кулинария 82, провал) Пришлось срочно спасать мясо - разделывать, вырезать обуглившиеся места, натирать солью... Лан, в дороге просолится как следует, а к ночи и пересоленное рагу императорским кушанием покажется.

Пора в дорогу?

[Meshulik 30 513]

Глядя на молчаливые хлопоты мастера по пирожкам, Пол огляделся, чем бы помочь. Принес воды, стащил с поленницы дров. И даже героически расколол одно полено на две неравные доли. С топорами у него дружба была примерно такая же, как и с мечом. Его товарищи из стражей обычно, поглядев сокрушенно на то, что он выделывает, молча забирали у него топор и докалывали сами, поясняя, что если у эльфа руки под топор не заточены, то уж не выправишь и лучше бы он отошел от греха, чтоб не убился. Ну или другими какими словами указывали на его топоронепригодность. 

Сунув топор обратно в свой рюкзак и умудрившись по дороге запутаться им в валявшейся там веревке, Пол сел глядеть на пекарное действо.  Улва напоминала ему Кор. Такая же невысокая, то же оружие, и даже характер. И хоть Кор могла часами трындеть в ухо молчащему товарищу, нисколько не смущаясь, что тот не подкидывает тем для продолжения беседы, все же и в Улве угадывался внутренний монолог, который, видать, просто никого не касался.

Как там, интересно, сейчас Кор? Вдруг вспомнил он. Это по ее милости он сейчас сидит в пещере окруженный этими непростыми и притягивающими внимание людьми. А ведь он даже ни разу не написал ей, как устроился. Да про то, что творилось на войне, писать не хотелось. А сейчас неоткуда.

Снова вспомнил про обещанное письмо. И вдруг осознал, что утром, когда он перекидывался роем... ни один демон не попытался последовать из Тени за магическим потоком. Будто отрезало. Это было очень странно. То ли затаились. То ли что-то изменилось. Надо бы и за собой приглядеть, - усмехнулся он и снова хихикнул, припомнив утренние кульбиты вокруг гориллы.

[Hikaru 19 731]

Он сидел у входа в пещеру, жевал десятый пирожок  и наслаждался предполуденным теплом. Пора было трогаться в путь

- Фто фифоки делал? - спросил рыжий, плюхаясь рядом и откусывая попеременно аж от двух пирожков сразу.

[FOX69 47 596]

- Фто фифоки делал? - спросил рыжий, плюхаясь рядом и откусывая попеременно аж от двух пирожков сразу.

- Уж точно не я, - усмехнулся Тео, доедая пирог. - Улва. Как себя чувствуешь, оклемался? - он присмотрелся к другу, словно хотел заглянуть в его череп и понять что же с ним сделали в канцелярии.

[Hikaru 19 731]

- Уж точно не я, - усмехнулся Тео, доедая пирог. - Улва. Как себя чувствуешь, оклемался? - он присмотрелся к другу, словно хотел заглянуть в его череп и понять что же с ним сделали в канцелярии.

- Что со мной станется, - хохотнул рыжий. - Даже кошмары не снятся; попробовал было один хмырь, я ему фак показал и он отвял. Так что всегда готов!

Травмы, полученные при обвале, на самом деле еще побаливали, но не настолько, чтобы задерживать отряд в дневном переходе, так что рыжик почти не лукавил. Утренняя разминка, в виде прогулки по лесу, тоже пошла на пользу.

- Как думаешь, долго нам еще, - Патрик запихал в рот остатки пирожка. - ...фо форофа фефать?

[FOX69 47 596]

- Столько же, если больше ничего не задержит в пути, - ответил Тео, не сводя глаз с взлохмаченной рыжей головы.  Слова Патрика о снах зацепили его внимание. - Что за "хмырь"?

[Hikaru 19 731]

- Столько же, если больше ничего не задержит в пути, - ответил Тео, не сводя глаз с взлохмаченной рыжей головы.  Слова Патрика о снах зацепили его внимание. - Что за "хмырь"?

- Да так... - поморщился рыжий. - Ерунда всякая снится, видно крепко по черепу приложило: мужик, весь в черном, как магики ваши любят. Рожа незнакомая, и говорит, а что - никак не разберу. Я ж говорю, чушня. То ли дело пирожки , - попытался он перевести разговор в шутливое русло. - Надо будет красноглазке нашей спасибо сказать. Не знал, что она не только монстров шинковать умеет, но и на все руки мастерица.

"Вот кому надо было кроля для готовки отдать!"

[Dmitry Shepard 30 120]

Мастарне редко, но приходилось работать с девами-воительницами. Встречал он и девушек-телохранительниц. Делились они на две не равные категории. Первые были спокойными и знающими себе цену профессионалами, которые уже давно заработали свою долю уважения и просто делали свое дело, умело и точно. Вторых вело вперед яростное желание доказать всем и, прежде всего, себе, что они ничем не уступают мужчинам в ратном деле. Но объединяла обе категории девушек одна и та же черта - их уже было невозможно представить у семейного очага или делающих обычную женскую работу. Улва, однако, такой не была, с легкостью отставляя в сторону свои доспехи и меч и давая взглянуть на совсем иную себя, тихую, домашнюю, по прежнему скромную. Идеальная жена, как сказал бы кто. Лар легко мог представить ее пекущей яблочный пирог, напевая себе тихо-тихо под нос песенку какую, но непременно настраивающую на мирный и спокойный лад. Когда хочется подойти сзади и обнять, показывая, кто для тебя центр всего мироздания сейчас. И прошептать тихо на ушко...

Желудок глухо заворчал и подобные мысли вспугнутыми неосторожным охотником птицами тут же унеслись прочь на быстрых крыльях. Однако восхищение, с которым Мастарна периодически смотрел на Улву, никуда не делось. А волосы...мелочь какая, право. От них не умирают.

[FOX69 47 596]

- Да так... - поморщился рыжий. - Ерунда всякая снится, видно крепко по черепу приложило: мужик, весь в черном, как магики ваши любят. Рожа незнакомая, и говорит, а что - никак не разберу. Я ж говорю, чушня. То ли дело пирожки , - попытался он перевести разговор в шутливое русло. - Надо будет красноглазке нашей спасибо сказать. Не знал, что она не только монстров шинковать умеет, но и на все руки мастерица.

"Вот кому надо было кроля для готовки отдать!"

Стихийщик никогда бы не почувствовал присутствие духа в одержимом. Не тот уровень. Слишком резкий, прямолинейный, не восприимчивый, жадно комкающий энергию Тени для своих нужд, с варварским изяществом выдирающий самые сильные сгустки маны. Огонь, лёд, молнии, камень - любые вариации. Быстро, эффективно, смертоносно. И грубо, для таких тонких материй, как духовная магия. Он никогда не стремился познать мир духов, за что и получил заслуженные упрёки от деда-морталитаси. Ну, не дано было от природы Крассу-младшему заглядывать за Завесу и общаться с потусторонним. Стихийное наследие основательно искоренило способности некромантов знаменитого неваррского дома Шармалей. Вспомнив наставления деда и простенькое заклинание "прозрения", он попытался использовать его на Патрике, но безрезультатно.

- Кто ты? - невольно сорвалось с губ Тео, когда он заглянул в глубину глаз рыжего, не сумев даже сдвинуть неприступную ткань Завесы.

[Hikaru 19 731]

- Кто ты? - невольно сорвалось с губ Тео, когда он заглянул в глубину глаз рыжего, не сумев даже сдвинуть неприступную ткань Завесы.

- Эй, то чего? - опешил Патрик. Глаза рыжего недоуменно уставились на мага, но... в глубине серых глаз мелькнули синие сполохи. Мгновение, не дольше. Завеса не желала показывать спрятанное за ней.

[FOX69 47 596]

- Эй, то чего? - опешил Патрик. Глаза рыжего недоуменно уставились на мага, но... в глубине серых глаз мелькнули синие сполохи. Мгновение, не дольше. Завеса не желала показывать спрятанное за ней.

- А... - растерянно отозвался маг. И оставил попытки, отмахнувшись от знакомой лопоухой физиономии, как от назойливой мухи. - Да так.

Он отвернулся и машинально поддёрнул и так идеально сидящие чёрные кожаные перчатки. 

Изменено 30 октября, 2017 пользователем FOX69

[Ribka 26 113]

А кудрявый мессир все еще спал. Даже дрых без задних ног, с головой укрывшись одеялами, чтобы хоть как-то обеспечить себе тепло. Пока другие ходили на охоту, готовили пирожки и даже поглощали их, меланхолично отплевывая попадавшиеся шерстинки, Лурц отсыпался за все предыдущие тяготы, кому то робко улыбаясь время от времени во сне. Рабы его, голодные и замершие, не смели беспокоить господина, тихонько обихаживая лошадок и собирая вещи, пробегая мимо костра и бросая мимолетные взгляды на еду.

[julia37 45 116]

Ночь - утро следующего дня

Бессонница
 

Приключение с медведем и лириумом закончилось благополучно. Почти. Разве что, мессир Лурц лишился очередной части своего имущества. Злая судьба.

Разговор у костра постепенно сошел на нет, постепенно навалился сон. Вкупе с усталостью, ранами, холодом, он был так силен, что побороть его не смог бы никто. Арсиноя не заметила, как уснула.

Провал выхода наружу был так же черен, как и закоулки пещеры, до которых не долетал свет тлеющего костра. Ниса поспала час или два. А может быть и пять. Она не смогла бы сказать точно. Ясно было только то, что теперь, когда все ее попутчики спали или делали вид, что спали, у нее не было на это ни шанса - все тело ломило то ли от стремительного лечения ужасных травм, то ли от того, что спать пришлось фактически на камнях.
Она пролистала найденную днем книгу. Занимательно, но.. от ломоты в руке, в голове, и прочих, не менее прекрасных и нежных частях тела, отнюдь не отвлекало. Встав на ноги, она тихонько покинула свое место.

Может быть, ее кто-то и заметил. Ей было сейчас все равно.

Показать содержимое  

маскировка 26 против 46, успех

Гневливое и прекрасное, по мнению отдельных представителей мужского пола, создание прокралось в чужую палатку и осторожно село на край постели ее хозяина. В зеленоватых глазах не тлел ни гнев, ни раздражение. В них было что-то другое, когда она смотрела на сбившиеся во сне кудряшки, на разгладившиеся черты. 
Забавно, но... захотелось вдруг посидеть вот так подольше. Ниса улыбнулась сама себе.

 

Не сразу, но Децимус забылся сном. Но и в Тени измученный разум не находил покоя. Голос, этот голос гремел, лился из клубящейся вокруг тьмы, проникал в каждую клеточку тела и требовал, требовал..

На своем ложе маг беспокойно шевельнулся, лицо его исказила болезненная гримаса и в тишине палатки прозвучало еле слышное «мессир». И снова воцарился покой.

 

Она пришла с вполне определённой целью, но...

Невинные черты исказились, промелькнуло в них что-то страдальческое и занесенная для прикосновения к плечу рука замерла. Ей вдруг так жаль стало будить его... до боли в сердце.

Брови сосредоточенно сошлись к переносице, рука двинулась дальше. Кончики пальцев поправили кудряшки, упавшие на лоб и мягко соскользнули по щеке.

Мессир не оставлял ученика даже во сне. Жестокий мессир!

Арсиноя тихонько вздохнула.

 

На легкое прикосновение внезапно отозвались. По губам скользнула ласковая улыбка и голова пробуждающегося на миг прильнула к ласкающей ладошке.

- Я не..., - сон окончательно растаял и Децимус замер, испуганно всматриваясь в размытую тень над собой. В ладони зажегся тусклый огонек, выхватывая из темноты знакомые черты. - М-миледи?...

Потрясение от ночного визита явственно читалось в каждой черте его лица. Наконец, будто что-то сообразив, он задал единственный вопрос, могущий быть верным в текущих обстоятельствах:

- Что-то случилось? Вам плохо?

 

Лурц трогательно прижался к ее ладони. Что он видел во сне?.. Но вот он открыл глаза и Ниса отдернула руку, словно обжегшись. Взгляд ее выражал сосредоточенность, любопытство и... вину. В глазах не было и следа прежнего столичного притворства.

- Рука болит. - торопливо и тоже единственно верно ответила она, вглядываясь в испуганные глаза. - Немного.

Впрочем, по виду миледи никак нельзя было сказать, что ей плохо. Выглядела она вполне... здоровой.

- Я тебя испугала?.. - точеная породистая женская головка по-птичьи склонилась набок. В голосе сквозил неподдельный интерес.

 

Лурц приподнялся, магический огонек разгорелся ярче. Холодный воздух - в палатке было значительно холоднее, чем у костра - не преминул проникнуть под тонкую сорочку, заставляя зябко ежиться. 

 Стряхивая остатки сна, маг взъерошил спутанные волосы, неосознанно провел пальцами по щеке, еще хранившей удивительно яркий след сновидения.

- Я... - вопрос смутил, ночной визит гостьи оказался полной неожиданностью. - Я... не думал... Болит перелом? Или ваши... клейма?

Взгляд скользнул к перевязанной руке миледи и снова вернулся к ее лицу, беспомощно-смущенный.

 

Арсиноя вдруг поняла, что, наверное, дала бы еще раз сломать себе руку, лишь бы узнать, что же за сон посетил кучерявую голову.
Проклятое женское любопытство.
- Все. - кратко ответила она на оба вопроса. 
В целом, это было почти правдой.
Ниса взглянула на озябшего мага, передернула плечами сама. В походе она спала не раздеваясь. Исключением была лишь ночь, проведенная в этой самой палатке и в бреду.
- В чем дело, Лурц? - поймав беспомощный взгляд,  спросила она. - Мне ведь тоже, как и всем остальным, приказали охранять тебя, защищать. Помогать. Любой ценой. - она помолчала, вспоминая слова канцлера.
Похоже, ей было плевать на то, что она лишает человека ночного сна. Что сама себя лишает того же. Может, она все еще была немного пьяна? Легкий запах не самого лучшего вина до сих пор можно было уловить.

- Ведь я же еще ничего плохого не сделала?
Никакого притворства, никакого столичного лоска. Она уставилась магу в глаза, в попытке получить ответ еще раньше, чем тот откроет рот.

Если откроет.

 

- Нет, миледи... Ниса..., если и  хотел бы отвести глаза, то не вышло бы. Взгляд напротив словно пытался проникнуть внутрь тебя, прочитать от и до, будто книгу, найденную на задах библиотечной полки. Голос дрогнул: - Вы... наоборот... вы... удивительная...

Голос снова дрогнул и замолчал. Любые слова казались двусмысленными и обидными.

- Я хотел сказать... , - оправдания казались не лучше. Краска неловкости залила лицо.  - Простите... 

 

Миледи горько улыбнулась и прекратила зрительную пытку,  уставившись себе под ноги. Гипнотический взгляд оставил серые глаза в покое, зацепив краем новый прилив смущения. Для нее никакой двусмысленности в этих словах не было.

- Эти клейма на мне... и впрямь удивительные. - она все так же сидела на краю чужой постели, только теперь уперла локти в колени и запустила пальцы себе в волосы.

Лица ее почти не было видно, только губы шевелились, когда с них срывались слова.

- Я знаю, это большая редкость. Мне говорили. Может быть... таких больше ни на ком нет во всей Империи. - она усмехнулась. - Нет, ты не думай, я понимаю, почему тебе так интересно. Древний ритуал, вся эта мистика... - в голосе, непривычно глухом, послышались нехарактерные жалующиеся нотки. - Только... судьбу-то все равно не обманешь. Попытаешься ее обворовать, получишь сполна потом.

Зачем она пришла сюда? Зачем говорила все это ему? Единственному человеку, который знал. Наверное, в этом была причина.

Или Лурц был прав насчёт вина.

Сейчас. Он видел брешь в ее броне из гордого высокомерия, приоткрывшую душевные струны. Сейчас ее можно было ловить в этой слабости, заставить открыться, излить накопленную горечь и рассказать все тайны. Сейчас ли? В фигурке, скорбно сгорбившейся на его кровати, было слишком много неожиданной беззащитности, надломленности, заставляющей прятать лицо от чужого взгляда. Не книга тайн. Просто человек.
- Вы.. удивительны и без них, Ниса, - несмело приговорил Децимус, нарушив тягостную тишину, пришедшую на смену горьким признаниям. Не то, чтобы у него был обширный опыт в этом вопросе, но маг сейчас был совершенно искренен.

 

Искренен он был или нет, но сейчас Децимус сказал именно то, единственно возможное, что ей так хотелось услышать. Утверждение было в корне неверно, разумеется. Ниса давно уже знала, что она не такая, какой ее хотели бы видеть. Не такая, какой должна была быть, но... Она сплела пальцы в замок и оперлась на руки щекой, так она снова могла наблюдать за кучерявым магом.

- У тебя доброе сердце. - Арсиноя нежно улыбнулась, потемневшие в тусклом свете глаза вновь коснулись молодого лица. Растрепанные кудряшки, неуверенная улыбка.

Красивая улыбка. Милая.

- Это такая редкость в наши дни. 

Она помолчала немного.

- Так... ты поможешь мне с рукой? - совершенно по-человечески, почти что неуверенно, словно боясь отказа. - Она в самом деле болит. Может это повязка слишком тугая?.

На мгновение разделявшая их граница стерлась, забрав неловкость и напряженность. Оказалось, что можно вполне уютно сидеть вот так рядом с другим человеком и просто молчать, забыв про холод, сковывающий члены, и про несчастья, сыплющиеся на их отряд из испорченного рога изобилия.
На вопрос Нисы, Децимус осторожно взял пострадавшую руку, начав разматывать бинты.
- Обычно при переломах необходимо воздействовать целительной магией в течение нескольких дней. Но.. я бы не хотел... вновь причинить вам боль, - освободив руку, маг стал осторожно ощупывать место слома, стараясь не задеть лириумный узор. - Зелья теперь тоже практически бесполезны, у них другой спектр действия. Возможно, тут стоило бы использовать припарки... конечно, без магии они не так эффективны... но все же не плохо... или травяные настои..., К сожалению, у меня нет нужных ингредиентов. Попробую поискать завтра, возможно в округе растет эльфийский корень... хотя в это время года они редки..., - Лурц вздохнул, поднимая взгляд на женщину: - Боли будут сохраняться еще некоторое время. Можно приложить холод, он не сильно поможет, но может вы сможете хотя бы уснуть. Подождите! Я принесу снега! Посидите пока... и не двигайте рукой... я быстро...
Целитель начал выпутываться из одеяла, стараясь не задеть свою пациентку.

Эта суета вокруг нее, перебирание вариантов, мысли вслух, осторожные, очень бережные прикосновения чужих пальцев к коже неожиданно окунали в ощущение абсолютно родственной заботы. В какой-то момент, к стыду своему, Ниса ощутила, что у нее ком стоит в горле и буквально душит, душит ее.. Потребовалось проявить твердость, чтобы помимо этого не защипало и глаза.

- Подожди. Да подожди же... - разбинтованная, с закатанным к самому плечу рукавом, женская рука мягко, но настойчиво легла на предплечье мага.

Фокус был в том, что Лурц еще ничего не сделал, а ей уже стало легче. И в то же время тяжелее.

- Не нужно снега. - одеваться, бежать на улицу, беспокоить часового... когда все это время можно было потратить с куда большей пользой. - Пусть будет магия. На мне уже столько всего залечили, что... я привыкла. Мне почти совсем не будет больно. - она солгала, но на сей раз совсем немного. Ниса и впрямь уже давно привыкла. - И знаешь что...

Она сосредоточенно замолчала, не отнимая руки, все вглядываясь в серые глаза.

- ...знаешь, что? Если тебе интересно как-то изучить эти клейма, то я не буду против. Что там тебе нужно? Срисовать? Увидеть, как они работают? Хорошо. Я побуду немного подопытной крысой..

В приступе невиданной щедрости хотелось сделать что-нибудь для него. Отблагодарить. На губах застыла неловкая улыбка, одним своим видом уничтожавшая любую мысль о возможной корысти и вранье.

Потрясение слишком слабое слово. Он был готов молить ее - не сейчас, немного позже, когда она оправится, а он, как-нибудь, сможет заслужить капельку ее доверия — чтобы она открыла свою тайну. И вот, Ниса сама предлагает быть.. грубое слово, но такое правдивое. Как разительно менялась эта женщина в каждый новый их разговор, то насмешливо-неприступная, заставляющая робеть и краснеть, как мальчишку. То беспомощная, бессознательная жертва сумасшедшего целителя, ради древних знаний едва не забывшая свой долг. А сейчас... сейчас она казалась такой.. Открытой. Доверчивой. Нежной... А может это сон и Тень мучает уставший разум? Но нет, он чувствует прикосновение ее руки к своей, чувствует холодный воздух, коконом обернувшийся вокруг них и будто отделивший от остального мира, и даже ее дыхание, щекочущее лицо.
Первым порывом было возразить. Децимус не хотел ее мучить. Даже если почти не будет больно. Но под ее взглядом все возражения умерли.
- Вы совсем замерзли, - тихо произнес он, мягко накрывая ее холодную ладошку своей рукой. - Скажите, если будет больно...
Чуткие пальцы двинулись вверх по руке, под самими кончиками медленно плелось заклинание. Взгляд целителя стал напряженным, сосредоточенным. Магов школы Созидания контролю над силами учат долго и упорно. Отдашь слишком много и Тень потянет силы уже из тебя. Пожалеешь — и чары твои будут никчемны. Но найти тонкую границу между помощью и вредом от заклинания оказалось чересчур тяжело. Под упавшими на лоб прядями прорезались морщинки, на висках выступила испарина. Тепло потекло по женской руке, окутало ее, проникло внутрь, но не успело разлиться жаром — Лурц прервал заклинание, с тревогой теперь глядя на ночную гостью.
- Как вы, Ниса?

На сей раз она не кусала губы, проявив утраченное в прежние дни самообладание. Терпела, покорная, разливающуюся вместе с теплом боль. Это было почти... приятно. Только с губ сорвался слабый едва слышный вздох и в голову пришла чудная мысль: ведь не за этим сюда шла.

Децимус Лурц. Ученик.

Упрямец, который все называл ее на "вы", хоты был старше и даже по положению выше. Маг, готовый умереть за свои исследования, и которого она должна была...  убить, если это будет необходимо.

Ее этому учили. Долго. Но Арсиноя умела не только убивать. Сейчас не стоило думать об этом.

Ладонь снова коснулась щеки, слабо очертили заросшую в походе скулу кончики пальцев. Дыхание стало жарче, и ближе. Следом, не дав опомниться, целителя настиг намек на поцелуй, мягкое касание чужих губ с послевкусием дешевого вина - одновременно ответ на его вопрос и молчаливая благодарность. За все.

Она не спрашивала, нужно ли это ему, желает ли он этого. Это было нужно - ей. Сейчас совершенно необходимо. Во взгляде зеленоватых глаз, таких близких, не было ожидания, не было и требования. 

Промолчи, не шевелись, застынь соляным столпом и я уйду - говорили зелёные ведьмины глаза, правдивые, как никогда раньше.

Он хотел извиниться, что снова стал причиной ее боли. И посетовать, что не сходил за снегом, пойдя у нее на поводу. Но не успел. И, нет, он не желал. И не ждал. И ни разу в кудрявой голове — особенность, помянутая чуть ли не каждым в отряде — не зародилось подобных мыслей. Но не упредил ее движения и не отстранился, почувствовав мимолетное касание мягких губ. А потом - недоуменно приподнятые брови и грустный пытливый взгляд. Можно было даже не говорить, все читалось по его лицу, как в открытой книге, но Децимус все-равно произнес:
- Зачем, Ниса?
Совершенно искренне, без намека на желание обидеть или оскорбить.

 

Арсиноя сама отстранилась. Она не выглядела оскорбленной, но на губах вновь появилась прежняя, знакомая по первому дню в лагере, усмешка. Чуть более мягкая, чем прежде, однако узнаваемая.

Гостья неспеша опустила рукав, встала на ноги и оправила волосы.
- Ты же ученый. - шепнула она на прощанье, склонившись к уху, но больше не прикасаясь. - Сам догадаешься.

И так же беззвучно, как вошла, развернулась, чтобы уйти

 

Децимус поймал и мягко удержал Нису за руку.

- Надо снова перевязать руку, - со смиренным вздохом произнес целитель.

Он  больше не спрашивал ее ни о чем, лишь изредка бросал робкие смущенные взгляды на ночную посетительницу, пока снова вкладывал руку в лубок и накрепко забинтовывал. А завязав последний узелок, на несколько лишних секунд, чем было необходимо, задержал женскую ладошку в своих, разглядывая невидимые сейчас линии на ней. Наконец, поднял голову, несмело улыбнувшись Арсиное:

- Доброй ночи, миледи, - губы мягко коснулись тыльной стороны ладони, в церемонном прощальном жесте, и нечаянную пленницу отпустили.

 

Гостья терпеливо вынесла новую перевязку, не досаждая более целителю ничем. Тем неожиданнее стал для нее прощальный жест, которые не должен был значит ни-че-го.
Абсолютно.
Воспаленный бессонницей, травмами и вином, разум, однако, упорно искал  черную кошку в темной комнате. Получив свободу, она прижала перебинтованное предплечье второй рукой к себе. Взглянула на мага еще раз, почти изумленно, и, ничего не говоря, вышла вон.

Hide  

Остаток ночи прошел спокойно. Утром часть отряда засобиралась на охоту, но миледи лишь плотнее завернулась в свое одеяло. Она решительно не собиралась никуда выходить еще часа два. 
Голова гудела, бок грозил синяками, зато подлеченная за ночь рука была в полном порядке. 
Только сейчас Ниса подумала с досадой о том, что зря дала такое опрометчивое обещание ночью. В конце концов, Лурцу не следовало бы слишком много знать о том, что именно она может. Впрочем, всегда можно было сказать часть от целого. Для такого, как он - это лучше, чем ничего. А уличить ее во лжи все равно некому. 

Может быть потом, когда все закончится...

Миледи моргнула, прогоняя непрошеные мысли. Компромисс с совестью был достигнут в рекордные сроки.

Ноздри защекотал запах пищи.

- Спасибо, Улва. - машинально улыбнувшись, Ниса взяла пирожок и очень хорошо, что есть его она стала не у костра, вместе со всеми, а снаружи, у входа в пещеру.
Прожевав кусочек и любуясь утренним пейзажем с занесенными снегом полями, миледи опустила глаза чуть ниже. В поле зрения попался пирожок. А в пирожке... Святая мать Андрасте! Это же.. волосы?!
Кого охотники пустили на пирожки, даже знать не хотелось, да и не до того было. Арсиноя сложилась пополам и немедленно выплюнула на землю все, что не успела проглотить. А потом еще долго полоскала рот водой. Какой же кошмар. Ужас. На какие жертвы приходится идти! Нет, господин канцлер, после этого дела вы по гроб жизни не расплатитесь!
После такого сюрприза, прикасаться к загоревшим кроликам не было моральных сил, так что столичная дама, вернувшись к костру, с самым многообещающим видом поманила к себе рыжего.

- Мессир Патрик. - Ниса обворожительно улыбнулась своей холодной улыбкой. - Можно вас? На пару слов. Мне тут требуется консультация по поводу одного вопроса, в котором вы - несомненный специалист.
Нужно же было выместить на ком-то свое раздражение? Кандидатура была лучше некуда.

Показать содержимое  

штраф -10 за голод.

И даже силу воли мы бросать не будем xD

Hide  

 

[Dmitry Shepard 30 120]

А кудрявый мессир все еще спал. Даже дрых без задних ног, с головой укрывшись одеялами, чтобы хоть как-то обеспечить себе тепло. Пока другие ходили на охоту, готовили пирожки и даже поглощали их, меланхолично отплевывая попадавшиеся шерстинки, Лурц отсыпался за все предыдущие тяготы, кому то робко улыбаясь время от времени во сне. Рабы его, голодные и замершие, не смели беспокоить господина, тихонько обихаживая лошадок и собирая вещи, пробегая мимо костра и бросая мимолетные взгляды на еду.

И добросались, в один из таких моментов наткнувшись на внимательный взгляд телохранителя, который в следующий пробег рабов мимо костра просто молча вручил каждому по пирожку. Был ли это нехарактерный для жителей Тевинтера альтруизм по отношению к рабам или желание сохранить собственность мессира Лурца в пригодном для использования состоянии, оставалось неизвестным.