Dragon Age: ФРПГ "Амгефорн"

[FOX69 48 915]

Страница из перечня пленных, поступавших в цитадель Теринфаль - тренировочный полигон Искателей Истины.

«— Рыцари-храмовники Веллен, Поллер и Леген были допрошены после выдвижения ими обвинений в отступничестве некоей Марион Дюрж, чью невиновность подтвердило расследование, проведенное Искателем Тэаном. Отбывают тюремное заключение с 5 верименсиса 7:02 века Бурь.

— Эллин Девар, Первый Чародей арестован за владение еретическими материалами. Утверждал, что невиновен, но в кабинете были обнаружены спрятанные книги с руководством по магии крови и восемь амулетов магов. Казнен 29 верименсиса 7:02 века Бурь.

— Пейтр Лотир, обвинен в отступничестве. Привезен для обследования Искательницей Ландсдейл. Магия не обнаружена. Подозрение на болезнь мозга. Удерживается в заключении ради собственной безопасности. Посещения разрешены. Заключен 9 плуитаниса 7:02 века Бурь.»

Канун войны  

Сезон штормов подходил к концу. Уже не завывали сокрушительные ветры, готовые сорвать армейские палатки,  не хлестали холодные дожди, и мрачный Боэрик преображался под первыми лучами солнца, прорвавшего завесу из низких свинцовых туч. Три месяца дождя, холодных ночей, грязи и сбивающих с ног ураганов. Охранные щиты и заклинания приходилось обновлять ежечасно, а поддерживать огонь в каминах только силой собственной мысли, оставив надежды разжечь мокрую древесину.

Блокпост второй центурии первой когорты Стального имперского легиона стоял на побережье, растянувшись вглубь материка на пару километров, с основной задачей – удерживать границы и не давать противнику окончательно прорваться на полуостров Глаз Нокена к крестьянским фермам и поселениям. После 85 года Стали кунари ослабили натиск, и плотная оккупация, была разорвана имперскими легионами во многих местах фронта. Крупные города до сих пор оставались захваченными, но удержать под своей властью всё побережье враг уже был не в силах. Ожесточённое сопротивление имперской армии, крестьянские бунты, партизанские войны основательно ослабили положение вражеских гарнизонов.

 Линия обороны с окопами, магическими ловушками, укреплениями и блокпостами протянулась до равнинных озёр, образуя непрерывный фронт, который удерживала вот уже несколько лет оккупации передовая имперская когорта. Здесь служили ветераны и новички, маги, сапорати и наёмники. Иногда, кунари сносили ограждения и вели бои в тылу. Линия фронта прогибалась, карты перечерчивались, чтобы через несколько дней воинам легиона вновь вернуться, отбросить противника и вести затяжную оборону. Время шло, а Триумвират Кунандара не спешил отдавать приказ о массированном наступлении. Разрозненные силы кунари теснили со всех сторон народы Тедаса. Немало людей и эльфов приняли философию Кослуна, но ещё больше было тех, кто возненавидел захватчиков, насаждавших новый образ жизни. Империя магов в который раз противостояла последствиям просветления, которым когда-то осенило рогатую голову предводителя кунарийского стада. Ненависть имперцев росла. Кунари искренне надеялись искоренить магическую заразу, поразившую целую страну. Затяжная оккупация продолжалась.

Пока за их спинами родной Тевинтер и враждебный Орлей искали общие цели, армия Империи воевала. Бойцы ходили в разведку, отражали атаки и цеплялись за каждый метр имперской земли, за каждый пригорок вели бои, казнили перебежчиков и совершали диверсии в тылу. Необъявленная война была бесконечной, и каждый день страна Древних богов теряла своих воинов.

Прошёл год с тех самых пор, как Теодор Красс-Шармаль, боевой имперский маг поступил в распоряжения трибуна Стального легиона и приступил к несению службы рядовым триарием, который уже через три месяца, оправдав свои хвалёные таланты, быстро поднялся до декуриона, а через полгода до центуриона. Он принял командование второй центурией после гибели командира и продолжал удерживать пост, одновременно участвуя в боях и карьерных баталиях.  Пять лет обучения на военной кафедре стихий не прошли для молодого тевинтерца даром. Его учили воевать с орлейцами и ферелденцами, антиванцами и марчанами, кунари и воинами тумана, аварами и хасиндами, пиратами и пророками Ривейна. Тевинтер готов был отражать любой натиск, как и много лет назад не испытывая доверия к окружающим его государствам, где магия по-прежнему была под запретом. Каждый маг со стихийной специализацией обязан был уметь воевать. А если способности превышали средние, то офицерский чин присваивали ещё во время обучения. Но опальный лаэтан, попавший в немилость к будущему архонту, начал защищать родину рядовым.

Всего лишь год. Но этот год принёс не  только опыт и знания, он изменил бывшего кандидата в чародеи столичного Круга, покрыв тело шрамами и ожогами, и ожесточив некогда ранимую душу.  О возвращении в Круг Минратоса Теодор Красс больше не мечтал, а звание старшего чародея и Магистериум были теперь слишком далеки от его настоящего. Но имперец всегда останется имперцем, а жажда власти в крови не оставит компромиссов для продвижения наверх даже на войне. Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. В легаты он пока не метил, но место трибуна в Стальном легионе казалось ему не таким уж недосягаемым.

Год ходили слухи о священном походе на кунари, год Белая жрица и Чёрный жрец искали консенсус, который, наконец-то, случился и дал щедрые всходы. Первый Священный поход против завоевателей, объединивший непримиримых врагов Южной и Северной церквей, был провозглашён и намечен на молиорис 7:25 Бури. Но пока Орлей спускал первые  корабли на воды Недремлющего моря, а Стальной легион Тевинтера пополнялся день ото дня воинами из других подразделений, царило мирное затишье, и даже постоянные конфликты на восточном и северном фронтах сбавили напор. Все словно замерли в коротком миге ожидания, когда поднимутся ввысь штандарты с драконами и львами, и горнисты протрубят начало Великой миссии двух Великих держав Тедаса.

 

Hide  

Преданные исполнители воли Империума  

1. Децимус Лурц - Ribka - Источник

2. Патрик - Hikaru - Носитель

3. Теодор Красс-Шармаль - FOX69 - Исполнитель-1

4. Полихроний - Meshulik - Исполнитель-2

5. Лар Мастарна - Dmitry Shepard - Исполнитель-3

6. Виктор Виардо - tenshi - Исполнитель-4

7. Арсиноя - julia37 - Исполнитель-5

8. Улва - Yambie - Исполнитель-6 

 

     

Механика

Очень полезная информация

РЫНОК

Карточки ГЕРОЕВ

Действия в бою/ Бой

Специализации и боевые таланты: МАГ, ВОИН, РАЗБОЙНИК

Комната: Амгефорн

Полигон для боев: Amgeforn (но сначала зарегистрироваться на Roll20)

Вехи пути  

Глава I.  Визит канцлера.  Приватный разговор.  

Глава II.  Стоянка 1.  Стоянка 2.  Потери мессира. Бивак.  Стоянка 3.

Глава III.  Круг Маротиуса  Визит к Первому Чародею  Поиски в Круге   Встреча с Атанасиусом   Близкое знакомство с Атанасиусом  

Глава IV.  

Глава V.

Глава VI.

Глава VII.  Проникновение  Шифр Астрариумов  

Глава VIII.

 

 

Hide  

 

 

Изменено 15 декабря, 2017 пользователем FOX69

[tеnshi 38 619]

Один клинок остался на месте рассыпавшейся туши демона. Сухой и горячий, как будто не из трупа монстра, а только из кузни. У второго сидела, уронив свою оглоблю, потрошительница. Вик наклонился над мечницей и легонько стукнул кулаком по макушке. Жива?

Изменено 4 декабря, 2017 пользователем tеnshi

[FOX69 48 915]

Около Лурца суетились. Грели, обливали, оттаивали, снимали, оберегали, жалели и даже любили. Твою мать... первая здравая и злая мысль. И когда же он теперь очухается? И захочет ли продолжать? Может, Квинт добился своего?

Тео бросил взгляд на изуродованное лицо имперца. А ведь на его месте мог быть я. Грамота подлинная, а значит, Квинт не лгал. Он агент Серебряного шпиля и приказ получил из рук в руки. Война за власть продолжается. Гибнут такие, как Квинт и подставляются такие, как Красс. А кто-то наверху передвигает пешки.

Он с трудом поднялся, вскинул руку, попытался сконцентрироваться. Но заклинание ускользнуло, сорвался вектор, маготок рассеялся. Ещё одна попытка, и тело арбитра превращается в каменную статую, которую через секунду разбивает каменный кулак. Вот теперь. всё. Тут мы закончили. Квинт пропал. И обстоятельства его гибели щебень под ногами не интересует. Отшагнув от места упокоения посланника Архонта, Теодор Красс осел и, прислонившись спиной к шершавому камню, посмотрел на бегающий с флягами и котелками народ. В голове муть, тело лихорадит и не хочется двигаться. Давайте, давайте. Пошевеливайтесь. Снимайте его уже. Подумал он и прикрыл глаза.

[Yambie 16 287]

Муха. Это должна быть муха. Очень большая и толстая муха, почти как камешек на ощупь. С очень-очень вредной диетой. Не то, что у других мух. Упала ей на макушку и тут же улетела. Потому что девица жива, а рядом тушки мертвые. Аппетитные. Свежие. Глупая муха.

Улва, не убирая ладошки с лица, встряхнула головой. Упавшие вперед локоны вместе с челкой пальцами расчесала назад, обнажив лобик, и посмотрела снизу вверх на того, кто к ней…

Кулаком.

По голове.

- Укушу.

Нет. Не укусит. Разве что… если только бард месье ближе наклониться не посмеет.

Изменено 4 декабря, 2017 пользователем Yambie

[tеnshi 38 619]

 

- Укушу.

Нет. Не укусит. Разве что… если только бард месье ближе наклониться не посмеет.

Усталая улыбка в ответ. Кусается, значит голодная. Голодная, значит жива. Бард месье не только ближе смеет, но и безрассудно усаживается в пыль рядом. Отстёгнутый наруч валится на землю, вытянута перед лицом беззащитная рука и сопит где-то над плечом нахальный нос. Кусайте, мадемуазель потрошительница, хоть за руку, хоть за нос.

- Кусай, - соглашается и вслух. На самом-то с колдовской бури ни единой новой царапины. Аж неприлично.

Изменено 4 декабря, 2017 пользователем tеnshi

[julia37 48 247]

Патрик отыскал воду, Пол согрел. Прохладная, она полилась на лед, в который с таким садистским удовольствием вморозили живого человека. Слава Создателю, ледяная корка быстро истаяла.

- Лар.. - Ниса с трудом заставила себя заняться делом, с трудом думала о том, что следует сделать. - Помогите.

Очень осторожно, вдвоём, они могли бы снять Лурца с когтей алтаря. Что теперь будет с его руками?.. Руки нужны целителю. Как же так?

Ну как же так все вышло, а?..

[Hikaru 19 905]

Патрик по мере сил участвовал в спасательной операции, попеременно наполняя водой то принесенный Полом котелок, то найденный ковшик. Больше он ничем помочь не мог. Разве что попинать Квинта - но Светлость уже успел превратить того в щебень; хорошо, что рыжий успел до этого обыскать архонтова прихвостня, прибрав для сохранности целительные и лириумные зелья

[FOX69 48 915]

23 нубулиса, полдень

Их приютила маленькая деревня на тракте. Не больше двадцати фермерских усадеб и скромная таверна «Сытый кабанчик».

Здесь было всего три комнаты, по счастью пустые. А долговязый тавернщик щедро наливал гостям местной пенистой  браги, одна кружка которой могла свалить с ног даже огра. До Каринуса две трети пути, впереди блокпосты кунари и полуживой Источник на руках. Впору сворачивать экспедицию и докладывать о провале на радость противникам. Продолжать путь  было опасно. Тяжело раненный не выдержит активный походный режим. Очередная стоянка и осознание полной беспомощности.

Ты облажался, центурион. В очередной раз. 

[Dmitry Shepard 30 695]

Патрик отыскал воду, Пол согрел. Прохладная, она полилась на лед, в который с таким садистским удовольствием вморозили живого человека. Слава Создателю, ледяная корка быстро истаяла.

- Лар.. - Ниса с трудом заставила себя заняться делом, с трудом думала о том, что следует сделать. - Помогите.

Очень осторожно, вдвоём, они могли бы снять Лурца с когтей алтаря. Что теперь будет с его руками?.. Руки нужны целителю. Как же так?

Ну как же так все вышло, а?..

Лар взялся за дело даже с каким-то облегчением, стоять и бессильно ждать, пока другие согреют воду и аккуратно избавят Децимуса от ледяных оков, было мучительно больно.

- Придерживайте его за пояс, Арсиноя, - попросил Лар, временно забыв добавить к имени девушки церемонное и уважительное "миледи". Вздохнул, концентрируясь. И с кажущейся легкостью выдернул гвоздь сначала из левой ладони Децимуса, затем из правой. Отбросил окровавленные железки прочь и помог миледи аккуратно снять Децимуса с креста и разместить на расстеленном на земле плаще. Прерывисто вздохнул, наконец позволив себе допустить до сознания, что сделали с его подопечным, стыд жег сердце раскаленным железом. Ты должен был защитить его от такого и не смог, Лар. И снова тебе повезло только чудом, что Децимус все еще жив.

Изменено 4 декабря, 2017 пользователем Dmitry Shepard

[Meshulik 31 934]

В пещере

В голове муть, тело лихорадит и не хочется двигаться. Давайте, давайте. Пошевеливайтесь. Снимайте его уже. Подумал он и прикрыл глаза.

В суете нагревая камни, помогая готовить воду, в полутьме, при свете каких-то догорающих уже немногочисленных факелов и наспех сварганенного волшебного огонька Полихроний вздрогнул и чуть не выронил ковшик с уже согретой водой. Оглянулся - там Красс взирал на разбитый камень перед собой. Несложно было догадаться, что было им только что.

Отнес ковшик, снова оглянулся. Не было слышно привычных распоряжений. 

Тео устало сидел у стены. Точно ведь ранен. А не попросит сам, вот болван. 

Посох, вспышка, очередная партия камней ждет котелок... 

Надо бы сходить проверить. Предложить. А ведь отмахнется. Болван. ноги не держат ведь. Ну что за... Сам я болван.

Пол опустился на колени  перед сидевшим с закрытыми глазами товарищем. Оглядел потолок, вздохнул.

- Ну что, центурион, хреново? Давай, хвастайся. Помогу. Позволь мне.

Изменено 4 декабря, 2017 пользователем Meshulik

[julia37 48 247]

Это было очень странно, подставлять плечо под совершенно расслабленное, такое тяжёлое человеческое тело. Без сознания оно весило втрое против обыкновенного. Лучше было думать о нем вот так, отстраненно. Без имени. Без воспоминаний. Так проще. Сейчас - по-другому нельзя.

- Осторожнее.. - тихо вырвалось у нее, но напрасно. 

Мастарна и так был осторожен, укладывая пострадавшего на плащ. На свет появились бинты. В вещах целителя обязательно должны быть бинты, верно? Она перебинтовала кисти, как сумела. Не глядя в лицо.

- Тут недалеко должна быть деревня. - хорошо, что маг все еще был без сознания. Вряд ли он смог бы перести транспортировку в ином случае. 

- Уйдем отсюда скорее.

С ними было достаточно мужчин, чтобы перенести раненого на плаще. Хватало людей и на то, чтобы присмотреть за пленником. Всего было достаточно, но ничего не получалось.

Ниса закрыла на секунду глаза.

Это был трудный день.

Х

[Yambie 16 287]

- Кусай, - соглашается и вслух. На самом-то с колдовской бури ни единой новой царапины. Аж неприлично.

 

Она… не верит. Не может поверить. Не хочет. И тому что слышит, и тому что видит. Он серьезно? Вот так просто. Сесть рядом. Руку протянуть. И не просто так протянуть. Не просто же так? Ведь знает. По крайне мере мог слышать и запросто поверить в сказки о потрошителях. Многие слышали. Многие верили. Большее или меньшее сказанного окажется правдой. Вот так просто. Не верю. Потому она косится на него недоверчиво, хлопая глаза. Еще как на дурака смотрит. Нет. Вы и есть дурак, бард месье. Если вы не шутите так, то я вас не только укушу…

Протянутую руку оттолкнет от себя прочь. Хотя коснется ладонью щеки этого человека. Посмотрит ему в глаза.

Кусать? Вас? Дурак.

Беззастенчивая. Мелкая. Чертовка. Демоница в человеческом обличье. Она слегка прикусила его нижнюю губу. Слегка. Больно. До крови. Язычком облизала первые алые капли. Отстранилась? Отстранилась. Но еще ущипнула его за щеку.

- Глупый.

Жить надоело? Не делай так больше.

Изменено 4 декабря, 2017 пользователем Yambie

[tеnshi 38 619]

Ну же, спросите кто-нибудь, чем он думал? Чем можно думать, когда два дня в дороге, проливной дождь, удар молнии, сон на жёстком полу крестьянского дома? Когда в ушах ещё шумит после боя, после рёва демонов и людских криков, и эйфория от своей ловкости и удачи мешается с отвращением от вида распятого человека. Не думал, ответите, и будете правы. Женщина прильнула к нему на секунды, а он застыл в запоздалом ужасе, и кровь набатом прогремела в ушах. Кровь бурлила после битвы, её кровь. Она только казалась спокойной. Уставшей, измотанной. Два часа с оглоблей под палящим солнцем, вспомнилось ему, и не устала ни капельки. Потрошитель посреди поля битвы. И не меч определяет суть.

Как ущипнула, Вик почти не почувствовал. Опустил глаза, переводя дыхание, машинально слизывая кровь. Поднял и тщательно застегнул наруч, только после осмелился снова посмотреть, искоса. Кивнул, признавая - глупый. Уронил голову на согнутое колено и еле слышно засмеялся.

[Yambie 16 287]

Смеется. Он опять смеется. Хоть за нос его, хоть за щеку ущипнуть, а все равно смеется. Как ей не улыбаться? Как ей глядя на него не улыбаться? Солнышко, но только, право, черное. Странное солнышко. Велели спуститься на землю и пожить какое-то время с сорняками. Ни тебе облаков мягких и пушистых, ни тебе больше звезд многочисленных, чьей красотой можно любоваться вблизи. Наверно, они действительно на алмазы похожи, а не на валуны, за которым бард прятался.

Хочешь домой? В Орлей. Можешь уйти? Вот прямо сейчас. Бросить все и уйти. А будет ли тебе это чем-то грозить? Со стороны Тевинтера? Или Орлея? Неварре все равно. Она здесь одна единственная. Ни шпион, ни маг даже. Ее здесь могут не трогать. А вот обратят внимание, если с ней что-то случится? Наверно, нет. На родине к смерти относятся проще. Пусть иногда и чересчур извращенно.

Улва обняла мужчину за плечи, уткнувшись носиком в темные кудряшки. Кто-то заботился о ком-то. А она здесь кусает до крови чужие губы. Такая же бессердечная, если подумать хорошенько, и глупая.

- Пойдем? - прошепчет в ухо.

Куда пойдем? Да хоть в деревню какую-нибудь на очередной ночлег, хоть назад в Маротиус. Поцелуемся и обнимемся на прощанье, если будет необходимо. Но надо бы теперь о себе любимых и ненавистных позаботиться.

Изменено 4 декабря, 2017 пользователем Yambie

[tеnshi 38 619]

Едва плеч коснулись ладони, Вик вздрогнул и съёжился. Душить, его, однако, не спешили. Не спешили валить на землю, грызть и вырывать пальцами сердце не торопились тоже. Насочинял уже, а вы как думали, мадемуазель, воображение-то, извините, бардовское. А вы можете? На что способна ты, Улва?

"И я убил бы", пообещал ему центурион, пообещал и сам в ответ, обменялись клятвами не на жизнь а на смерть. Но то убийство умышленное, понятное, как и предательство, которого ждёт от каждого в этом отряде, и которого каждый ждёт от него. Другое дело - ярость зверя. Что знает он по сути о таинственной касте чуждой страны, о подконтрольном ей безумии? Как тонка та грань, по которой  ходишь ты, мечница из Неварры? И как часто шагаешь за черту?

Страшно? Страшно. Страшно так, что уже спокойно.

Если лгут ласковые руки, если лукавит нежный шёпот, если обманчиво дыхание над ухом, ничего уже не сделать.

Подпустил. Пока забывал об одной, начисто стирал память о танце и поцелуе, безрассудно отдаваясь во власть стихий, не заметил, как подпустил другую. Спина расслабилась, Вик безмятежно запрокинул голову, ища её глаза.  Женщины в этом отряде явно были посланы на его погибель.

- Идём, - согласился он.

[Yambie 16 287]

Улва кивнула. Только недобро покосилась на двуруч, что лежал рядом. В собственном теле сейчас творился сплошной хаос. Какое-либо не то, неправильное, резкое или плавное, движение и где-то отзовется болью. Слабой? Сильной? И тоже не будет важно. А вот от привкуса железа во рту хотелось избавиться.

Вы-то извините меня, бард месье, что ладони не спешу с ваших плеч убирать. Не возражаете… побыть моей опорой какое-то время? Пока не встану на ноги и не подниму следом свой меч. Дальше я сама. Хотя доверия так сразу не внушаю. Походка у меня не смелая и смотрю под ноги, побаиваясь упасть из-за какого-нибудь несчастного камушка. Но зелье при мне. Пусть и последнее. Полихроний тоже рядом, а вот Лурцу мессиру необходимо отдохнуть.

Подпустил. Забыл одну, подпустил другую. А эта одного мужчину оттолкнула, едва поняв, что что-то испытывает к другому. Теперь жди возвращение бумеранга в том или ином образе. С теми или иными словами.

Виктор?..

...

Даже в мыслях не допустила этих слов. Определенных слов в определенном порядке.

Добравшись к таверне, временному отдыху, на какое-то время Улва совсем забудет о том, что-и-где у нее болит и привкусе железа во рту.

[FOX69 48 915]

В пещере

Пол опустился на колени  перед сидевшим с закрытыми глазами товарищем. Оглядел потолок, вздохнул.

- Ну что, центурион, хреново? Давай, хвастайся. Помогу. Позволь мне.

А что, бывает как-то по-другому? Последнее время всё исключительно хреново. И кажется будет только хуже.

Он вымученно улыбнулся и принял помощь. Зацепился за руку и плечо, с трудом поднялся. Немного постоял, уткнувшись лбом в оборотня, и отстранился. Ноги держали. Голова начинала соображать.

- В порядке, - ответил Красс. - Надо двигаться, чтобы до темна найти жильё. Надеюсь, теперь нас никто пасти не будет. Избавьтесь от пленника. Обуза в пути нам ни к чему. Как и его информация. Всё что он мог сказать, сказал только что Квинт.

Центурион развернулся и, чуть пошатываясь, побрёл к выходу.

[Meshulik 31 934]

Он вымученно улыбнулся и принял помощь.

Магия духа может и разрушать, не только устанавливать равновесие. Тащит к земле и рассеивает маготоки. И даже в руках умельца ведет себя капризно и часто непредсказуемо. Уж сколько он знает о ней. И все же...

Потер руки и положил теплую активную ладонь на лоб раненного. Поднес другую к собственному виску, не касаясь, улавливая дисбаланс. Физические повреждения духовным кнутом - болезненные и крайне неприятные в выправлении... И что-то не дается. Сказывается усталость после боя и хлопот с посохом. И еще - вроде такого сильного желания избавить его от боли, что не вышло по закону вездесущей подлости. 

Тихо выругался. Многозначительно приподнял брови,

- Не в этот раз... зелье. 

Подождал, когда центурион его выпьет. Помог встать, кривя рот в извиняющейся усмешке. 

Центурион развернулся и, чуть пошатываясь, побрёл к выходу.

- Тео, - негромко окликнул оборотень, - кому ты верен? Если архонт теперь... 

 

[FOX69 48 915]

- Тео, - негромко окликнул оборотень, - кому ты верен? Если архонт теперь... 

Обернулся. Поймал его взгляд. Серый, дождливый, усталый. Измученный? О чём ты думаешь, эльф? Избегаешь последнее время. Сторонишься, словно чумы. Смотришь так, будто я тебе задолжал что-то. Подозрение? Ненависть? Ревность?.. И тот полный горечи и злости выпад: любись с кем-нибудь другим... Не надо, Пол. У тебя свой путь, у меня свой. Не надо чувств  и изматывающих откровений. Я не смогу дать тебе то, что ты ищешь. Беги подальше от имперской шлюхи.

- Тевинтеру, - коротко бросил ответ на вопрос и пошагал дальше.

[Meshulik 31 934]

- Тевинтеру, - коротко бросил ответ на вопрос и пошагал дальше.

Что же. Исчерпывающий ответ. Мог и сам догадаться. Борясь с ощущением незаслуженности случайной близости, такой редкой в последнее время, но вот удивительно - в этот раз не принесшей горечи от возникшей между ними отчужденности, которую, кажется, любое событие лишь усиливало, Пол нагнал его и, пристраиваясь к шагу, продолжил:

— Я вот чего… Ты можешь… не важно, что там… можешь на меня рассчитывать. Что бы ни было.

[FOX69 48 915]

— Я вот чего… Ты можешь… не важно, что там… можешь на меня рассчитывать. Что бы ни было.

- А на кого же мне ещё рассчитывать, как не на своих солдат, - с грустью улыбнулся центурион. Клясться в верности командиру не обязательно. В бою она или есть, или её не нет. - Помоги Лурца погрузить Мастарне. Из меня сейчас не важный грузчик. Уроню ещё. Драгоценность. На сколько он нас теперь затормозит... Встряли. Ладно, сам виноват. Иди. Лошадей приведу поближе к выходу.

 

[Meshulik 31 934]

- А на кого же мне ещё рассчитывать, как не на своих солдат, - с грустью улыбнулся центурион. Клясться в верности командиру не обязательно. В бою она или есть, или её не нет. - Помоги Лурца погрузить Мастарне. Из меня сейчас не важный грузчик. Уроню ещё. Драгоценность. На сколько он нас теперь затормозит... Встряли. Ладно, сам виноват. Иди. Лошадей приведу поближе к выходу.

- Да ты слышишь меня? - Пол почувствовал себя бьющимся головой в стену, - солдат... Я тебе друг. Ты, может, не хочешь этого видеть, я сам виноват, но когда припрет... Ладно. Держись, - он сжал его предплечье, кивнул, - И правда там нужно помочь сейчас. Но надо поговорить. Потом.

[FOX69 48 915]

- Да ты слышишь меня? - Пол почувствовал себя бьющимся головой в стену, - солдат... Я тебе друг. Ты, может, не хочешь этого видеть, я сам виноват, но когда припрет... Ладно. Держись, - он сжал его предплечье, кивнул, - И правда там нужно помочь сейчас. Но надо поговорить. Потом.

- Потом, - повторил Тео, не сомневаясь. И потрепал по плечу в ответ. Если оно будет это "потом". 

[Meshulik 31 934]

- Потом, - повторил Тео, не сомневаясь. И потрепал по плечу в ответ. Если оно будет это "потом". 

Впервые за эти дни он почувствовал, что снежный ком остановился и перестал катиться с заснеженной горы. Кивнул и отправился помогать готовить Лурца к тяжелой поездке в ближайший приют для путников. Но сначала нужно было что-то решить с магом. Маны вот только подкопить...

Изменено 5 декабря, 2017 пользователем Meshulik

[Hikaru 19 905]

Патрик наблюдал за разговором, не вслушиваясь, но ясно слыша каждое слово. Ему бы тоже неплохо объясниться с Тео, но это потом, потом...

Сейчас только лошадь, дорога, поиск очередного приюта и наблюдение за Лурцем, которого они едва не потеряли. Почему? Что таит в себе знание, которое они ищут? И не лучше ли ему оставаться похороненным там, где оно сейчас? Вопросы, одни вопросы. И кто может дать на них ответ?..

[Ribka 26 211]

23 нубулиса, таверна "Сытый кабанчик", вечер

 

Заблудившийся в кошмарах
 

Бал продолжается. Бал в самом разгаре. Гремит музыка, поднимаясь под своды бальной залы. Отовсюду несутся рукоплескания и звон бокалов,  патриотические выкрики среди ровного гула разговоров. Кружатся пары, сходясь и расходясь в причудливых па. Наряды дам слились в красочный калейдоскоп, мужчины лишь немногим уступают им, хвалясь своими спутницами.

И отовсюду лица, фальшиво улыбающиеся ему. Руки, тянущие за рукав, чтобы привлечь внимание. Голоса, говорящие, щебечущие, кокетливые, учтивые, требовательные:

- Деми, ты такой неуклюжий!..

- Мы ваши поклонницы…

- Дорогой, ты пробовал эти прелестные тортеллини с артишоками? На вкус как презрение!..

- Подарок от бургомиста…

- Еще вина, господин?...

- Фиоленна, дорогая, представь нам своего спутника!..

Тугой воротник наряда сдавливает шею, будто удавка. Голову кружит и дрожит вино в хрустальном бокале. Ему нужен свежий воздух и хоть минутка тишины. Но толпа придвигается все ближе, сжимая кольцо вокруг, их голоса звучат все громче, проникая прямо в черепную коробку, смеющиеся лица искажены.

 - Пойдём в альков, спрячемся? Хоть на несколько минут.

Знакомый голос. Голос друга. Но кареглазого человека в дорожной мантии и черных с серебром сапогах, придерживающего тяжелые портьеры, Децимус видит впервые. Он это точно знает и все-равно лицо незнакомца кажется узнаваемым.

Тот делает приглашающий жест рукой и маг спешит пройти в альков, сбегая от толпы. Занавеси за его спиной опускаются, оставляя его в тишине и прохладе огромного зала, большего даже, чем бальный.

Это библиотека! Повсюду – книжные стеллажи до потолка. На корешках книг загадочно поблескивают тусклым золотом их названия. Лурц идет вдоль прохода, неверяще и радостно оглядываясь по сторонам. Он словно попал в сон.. Заинтересованно подходит к одной из полок. У хранящихся здесь фолиантов указан только автор – Эллин Девар. Не может быть! Рука тянется за толстым томом и пальцы касаются холодного стекла. Зеркало. Вся комната, все книги – это лишь отражения в огромных зеркалах. Он видит их, но не видит себя. Оглядывается, не понимая, что происходит. Магия? Взгляд выхватывает женскую фигуру, с удобством расположившуюся в глубоком кресле.

Миледи Арсиноя. Восхитительная в своем бальном наряде. Настоящая светская львица,  неотразимая и опасная. Тонкие пальцы отбивают лишь ей слышимую мелодию и в такт изящным движениям сверкает браслет из переплетенных змей. Она молчит, даже не смотрит на него, лишь выгибает надменно бровь, давая понять, что заметила присутствие мага. Конечно... Ведь он же обязался..

Децимус несмело идет к ней, даже не удивляясь, что музыка, сперва едва различимая, с каждым шагом становится все громче. Так, как и положено на балу.

- М-миледи?.. Я.. обещал вам танец..  И если.. если вы не передумали.. и не заняты уже.. то  я бы хотел ангажировать вас…

 

Она не обращала на него внимания достаточно долго, чтобы дать почувствовать себя неловким и ненужным. Сидела, повернув красивую голову в профиль, пальцы выбивали ритм, тяжелые серьги чуть покачивались, оттягивая мочки ушей, подчёркивая соблазнительные линии шеи.

Наказав забывчивого мага достаточно, миледи изволила, наконец, явно заметить его. Надменная далекая улыбка тронула краешки рта, холодные глаза смотрели не мигая.

- Обещания следует выполнять, милый. - женщина в умопомрачительно декольтированном платье встала и приблизилась, не скрывая знаков на коже, а будто бы выставляя их напоказ.

Их и обнаженные плечи, ключицы, едва скрытые тёмной тканью полукружия груди. Она могла бы прийти на бал обнаженной, это не слишком усилило бы эффект. Никакой камзол, даже самый глухой и плотный, не мог спасти от источаемого ею жара.  Шаг, другой и вот она уже совсем близко.

Ладонь легла в ладонь, вторая - на мужское плечо. Миледи чуть запрокинула черноволосую головку, взмахнула длинными ресницами, соблазнительно улыбнулась и едва не касаясь губами чужого уха, прошептала:

- Только считай шаги про себя. Не хочу, чтобы ты наступал мне на ноги.

 

Все то долгое время, пока  ждал ответа, Децимус стоял вытянувшись, как струна, бледный и напряженный. Кажется.. кажется, миледи была на него сердита. Возможно, он снова сказал ей что-то неучтивое? Маг никак не мог вспомнить их последний разговор.

- Д-да.., - совсем смешавшись, ответил он, - конечно, миледи…

Стоило лишь осторожно сжать тонкие пальчики и робко коснуться второй рукой талии партнерши, как откуда- то зазвучала мелодия. Но не привычный слуху вальс, разные вариации которого повторялись на протяжении всего вечера.

 

 

 

Лурц с ужасом осознал, что не знает, как вести даму в этом танце. Беспомощность отразилась на бледном лице и в серых глазах, просящих помощи то у Арсинои, то ищущих ее в огромных зеркалах.

В последних уже не было книжных полок. Лишь в каждом танцевала одна и та же пара. Седовласые партнеры, уверенно кружащиеся под музыку, казались смутно знакомыми – могучая фигура мужчины и маленькая, хрупкая женщина в его объятиях – но зеркало искажало их силуэты, не позволяя разглядеть как следует.

Лишь с небольшой заминкой, Децимус все же двинулся с места, увлекая за собой партнершу. Движения, такие легкие у пары в зеркалах, были неловкими и скованными у него. На скулах вспыхнул виноватый румянец. 

Платье Нисы, будто живое, с тихим шелестом льнуло к его ногам, пыталось опутать их, затрудняло движения. «..Раз, два.. раз, два, три, четыре.. раз, два..» нервно считал мужчина, усилием заставляя себя держать голову прямо, не смея ни взглянуть в глаза своей даме, ни опустить взгляд вниз, на ноги, хотя вокруг не было никого, кто мог бы посмеяться над неудачным выбором партнера последней.

 

Дама знала, как следует вести в этом танце. Если партнёр сбивался, было кому подсказать. Если казалось, что вот-вот наступит на край подола, коварные юбки по змеиному ловко ускользали в последний момент. Зелёные глаза смотрели туманно-насмешливо. Пальцы, пренебрегая танцевальной позицией, оставили плечо и теперь вызывающе скользили по шее. Или ему это только казалось...

Миледи повернула голову, предоставляя магу созерцать точеный профиль и музыкальным голосом спросила, глядя в зеркало, не замедляя движений.

- Кто это? Там.

 

Насколько легко и раскованно чувствовала себя миледи, настолько же неуверенным и неуклюжим был Лурц. Он робел под ее надменным взглядом, попеременно краснел и бледнел, сбивался, буквально костенея от прикосновений холеных пальчиков к своей шее, но не смея обратить внимание женщины на ее бестактность. В голове осталась лишь одна мысль, проскальзывая между «раз-два». Скорее бы, скорее бы закончилась мелодия. А та и не думала кончаться, словно заведенная раз за разом начиналась снова и снова. И приличия требовали продолжать этот странный танец.

Децимус тоже повернул голову, глядя на пару в зеркалах. В отражении уже не танцевали, стоя рука об руку и глядя на молодого мага и его партнершу. Теперь их можно было хорошо рассмотреть, до мельчайших морщинок на лицах и искусной отделки нарядов. Бледно-серые, выцветшие глаза пожилой дамы смотрели насмешливо, тонкие губы, покрашенные в ярко-алый, шевелились и он слышал ее слова прямо над ухом: «Будь осмотрителен, милый!». Взгляд темных глаз старика рядом с ней был тяжел. Он всегда был таким, не смягчаясь ни ради кого. Этот злой, высокомерный взгляд прожигал насквозь.

- Мессир Стагирит и миледи Саввидис, - совершенно по-будничному представил ученик своего наставника и его спутницу.

 

Танец постепенно превращался в пытку, но миледи, похоже, не уставала. Она была все так же свежа и легка на ногу.

- Стагирит? - бровь заинтересованно изогнулась.

Мигнули рубиновыми глазками змеиные головы ее браслета. Подарок. Чужой подарок.

- Представишь меня? Или постыдишься?

 

Почему он должен стыдиться? Недоумение еще не успело полностью овладеть им, как музыка резко оборвалась. Лурц, споткнувшись, остановился, невольно прижимая партнершу к себе ближе, чем позволяли рамки приличий. Неуверенно обернулся вокруг. Из зеркал на него смотрели испытующе, выжидающе. Ученик должен был быть послушным.

- М-миледи, -взгляд опустился к Арсиное и застыл на серебристых линиях, украсивших женские руки. Те мягко подсвечивались магическими огнями, привлекая внимание своей экзотичностью. Испуг медленно проступал на бледном лице мага, руки неосознанно сильнее стиснули руку женщины. – Миледи, вам надо уйти.. Вы должны скрыться, пока… пока он не увидел вас, - горячо зашептал Децимус, умоляя взглядом поверить ему и послушать. - Он не должен.. не должен знать вашу тайну!..

 

Миледи прильнула ближе, повинуясь мужским рукам. Ладонями маг ощутил ее смех раньше, чем услышал.

- Ты хотел сказать, нашу тайну?.. - выдохнула она прямо ему в губы. В полуприкрытых льдисто-зеленых глаз бесновались демоны.

- Глупый мальчик.

Бесстыдно прижавшись к магу всем телом, она лишь едва коснулась его губ, а в следующий миг оттолкнула от себя и, элегантным жестом подобрав юбки, направилась прямиком к зеркальному наставнику.

О чем они говорили, расслышать было нельзя. Взгляд старика не смущал миледи, она все так же сияла светской улыбкой. А потом седовласый маг подал ей из зеркала руку. Обвив его локоть своей рукой, Ниса обернулась, бросив кокетливый взгляд на Лурца,  и поплыла следом за учителем.

 

Неверие, отчаяние и внезапное чувство потери. Стало вдруг трудно дышать.

Ядовито-красные губы Саввидис продолжали шептать:

- Ты ходишь по опасной черте, Деми..

- Нет…,- попытался возразить маг, но вместо уверенных слов из горла вырывался лишь жалкий шепот. – Я ничего не сделал… меня не в чем упрекнуть…

Децимус сделал несколько неверных шагов к зеркалам. Он должен объяснить. Он должен остановить. Нельзя, нельзя, чтобы…

- Она перрипати, милый, - продолжал увещевать голос. – Она послана, чтобы убить тебя. Уничтожить. Любой ценой.

- Нет…, - маг беспомощно замотал головой. Еще несколько шагов, таких медленных, тяжелых, будто невидимая сила тянет его назад, затрудняя движения.

- Отдай ее.. Тогда он смилостивится. Деми! Есть вещи хуже смерти… Но ты еще можешь спасти себя…, - вкрадчивый шепот проникал до самого сердца, цеплялся паучьими лапками за его страхи, искусно плел кружево сомнений. – Есть вещи хуже смерти, мальчик мой! Есть вещи хуже смерти!!

Голос теперь не шептал, голос гремел, заглушая все вокруг. По поверхности зеркал пробежали слепяще-белые молнии.

Лурц нерешительно остановился.

- Ты не виноват, мой мальчик… Это все она! Она хочет погубить тебя, мой дорогой! Отдай ее! Он простит тебя!

"Он" никогда не прощает. Он лишь изменяет меру наказания.

Растерянный, безнадежный взгляд поднялся к холодным зеленым глазам.

- Ниса…, - горький шепот и тянущаяся рука в безнадежной попытке спасти.. Кого? Ее или себя? Последнее уже не имело большого значения, потому что вело к одному результату: - Festis bei umo canavarum…*

 

Зеленые глаза скрылись за черными ресницами.

"Знаю."

Она улыбалась.

 

 

*Ты станешь моей погибелью

 

***

 

Темнота вокруг была абсолютной. Ни зеркал, ни блестящего паркета, ни верха, ни низа. Могло бы быть страшно, если бы не ощущение человеческого тепла. Чьи-то ладошки, мягкие и нежные, закрывали глаза.

- У меня для тебя новость. - такой знакомый, такой умиротворенный шепот где-то позади.

Пальчики дрогнули, пропуская полоски света, а потом и вовсе соскользнули на плечи. Татуированные руки обвили шею.

Спальня. Большая кровать. Смятое белье под рукой. Полупрозрачная занавесь на окне, за которым туман. Или ничего. В этой комнате жили. В ней любили. Это читалось со всей очевидностью.

Короткий счастливый смешок на ухо.

- Хочешь узнать или пусть будет сюрприз?

 

- Хочу?...

Ответ прозвучал немного озадаченно. Могло бы быть обидно, если бы не улыбающиеся губы, оставляющие легкие поцелуи на взявших его в плен тонких пальчиках… ладошках… узких запястьях.

Децимус повернул голову, встречаясь влюбленным взглядом с глазами цвета зеленого льда. Но таких теплых, радостных. В уголках глаз серых собрались морщинки, когда улыбка его стала шире.

 

Объятия стали теснее, почти удушливыми. Губы коснулись краешка рта мага, и, в порыве, покрыли поцелуями все его лицо. Зелёные глаза смеялись. Ниса не обижалась. Наоборот.

- У тебя будет ребёнок. - покончив с шалостями, прошептала она в самое ухо.

И снова засмеялась тем счастливым смехом, которым смеются женщины, у которых есть семья, есть любимый и любящий муж. У которых, одним словом, все, решительно все в этой жизни хорошо.

 

Серые глаза ошеломленно смотрели на женщину.

 - У меня?.. Нет, у тебя?... В смысле, у тебя от меня! То есть, у нас будет ребенок? Наш ребенок? – будущий отец задавал совершенно глупые, ненужные, невообразимые вопросы.

Ну, да, конечно, разве не рождение ребенка становится итогом любви двух людей? И все же прежде подобная мысль никогда не приходила ему в голову, витая лишь на задворках его познаний человеческой физиологии.

Он говорил все эти глупости, а где-то внутри уже зарождалось странное чувство, радостное, несомненно, какая-то щемящая нежность, поднимающаяся из груди, от сердца, к горлу, так что становилось трудно дышать. Улыбка, робкая, немного испуганная, чуточку недоверчивая, будто он подозревал розыгрыш, пугливо растягивала уголки его рта в стороны.

Децимус повернулся, теперь уже совсем, к Нисе, чтобы обнять ее, прижать к себе, зарыться лицом в пушистые волосы. Теплая ладонь, осторожно, нерешительно скользнула к пока еще совершенно плоскому животу под тонкой тканью сорочки. Но духу проверить, убедиться, почувствовать зародившуюся внутри нее жизнь, не хватило и плечи мага вздрогнули от насмешки над собственной пугливостью.

- Я рад…, - после затянувшегося молчания, он все же вспомнил, что так и не ответил на слова жены. Объятия стали крепче, и он еще раз повторил, прежде чем губы коснулись женских, запечатлевая на них ласковый поцелуй: - Я очень рад…

Но эта была ложь.

На самом деле он был сейчас неприлично счастлив.

 

Маг нес чепуху, женщина в его руках улыбалась, обвивая его шею руками. Слова были не нужны. Серые глаза не могли лгать.

Мужская ладонь скользнула по сорочке, Ниса рассмеялась, словно ведьма.

- Проверить хочешь?

Обольстительно улыбнувшись, она потянула мага на себя. Тёмные волосы рассыпались по подушке. Пальцы нахально скользнули под рубашку, за считанные мгновения соскальзывая к животу.

 

- Я верю…

Децимус навис над Нисой. Всматриваясь в ее лицо, наивно искал в каждой знакомой черточке, разрезе блестящих глаз, лукавом изгибе губ, свидетельства произошедших перемен.

Улыбался также же влюбленно и благоговейно, как и… «Когда?» кольнуло и растворилось, не оформившись в вопрос, в жаре, порожденном ее касаниями.

Губы прильнули к изгибу женской шеи, ладони уверенно заскользили по бедрам миледи, сминая сорочку, холодный шелк ласково обвил пальцы, как… «Когда?»

Маг поднял голову, озадаченно заглядывая в глаза своей жены. Но растворялся в этих колдовских омутах, забывал обо всем, кроме предвкушения пьянящих поцелуев, сжигающих объятий, слаженного движения тел навстречу друг другу и песни из вздохов и стонов, не раз звучавших в этой комнате.

И, забыв, вновь улыбался и целовал припухшие губы, шелковистую кожу, серебристую метку на груди…

 

Льнула к нему, обнимала, в зеленых глазах оттенок обреченного счастья. Пальцы, скользящие по коже с исступленной нежностью почему-то причиняли боль.

- Скажи, что любишь меня..

Как.. "тогда".

 

- Я люблю..,- с готовностью говорит он и невольно осекается.

Что-то изменилось, что-то чуждое незаметно прокралось в этот уголок незамутненного счастья. Может наступила ночь? Или это непроглядная тьма сгустилась за окном? Росчерки молний высвечивают ржавые прутья решётки, облепившей окно.

- Я люблю..,- настойчиво повторяет он, но в голосе звучит неизбежность.

Отстраняется от объятий, чтобы обвести взглядом комнату, ставшей вдруг безликой. Тёмные углы, ровные стены и только кровать единственный светлый пяточек, как крохотный островок в бушующем океане. Нет даже зеркала. В комнате, где живёт красивая женщина, нет зеркала.

Тревога ещё не переросла в страх, озадаченность ещё не обрела уверенность и тело ещё дрожит от неутоленной страсти.

Но все изменилось.

- Я люблю, - неистово шепчет Децимус, заключая Нису в объятия, руки смыкаются вокруг неё, будто пытаясь удержать.. защитить?

- Я люблю...,-повторяет он снова и снова, покрывая поцелуями запрокинутое к нему смуглое лицо.

- Я люблю вас,- шепчет тихое признание. Как "тогда."

Лицо женщины расплывается, когда взгляд застилают слезы.

Hide  

Тяжелый после долгого забытья взгляд и впрямь слезился. Подрагивающие веки то и дело норовили скрыть его, поддавшись общей слабости, но маг вяло сопротивлялся ей, пытаясь понять, где кошмар, а где явь. Впрочем, разве теперь это не одно и то же? Но сейчас было тепло, откуда-то доносились приглушенные голоса, уютное поскрипывание, присущее старым деревянным постройкам, легкое потрескивание свечи. Тусклый, неверный свет последней высвечивал почерневшие балки над головой, тесовую стену с темным слюдяным оконцем посередине и женщину, задремавшую на неудобном стуле с низкой спинкой. Женщину, являвшуюся ему в кошмарных видениях. Децимус неровно выдохнул, шевельнулся и тут же замер, почувствовав боль, мгновенно отозвавшуюся на движение, кажется, в каждой клеточке тела. Но теперь он хотя бы точно знал, что не спит. Напряженный взгляд скользнул по укрывавшему войлочному одеялу, коптящей свечке на прикроватном столике и снова по женскому лицу, осунувшемуся, со скорбно опущенными уголками рта, покуда мозг нехотя анализировал информацию, складывая из увиденного четкое понимание – он в безопасности. Еще один вздох, слабый, лихорадочный, едва сдержанный, чтобы не побеспокоить покой спящей.

 

Изменено 5 декабря, 2017 пользователем Ribka