julia37 48 330 5 июня, 2018 (изменено) Рейтинг "R" 20:00 05.06.2018 Провинция Валье-дель-Каука, гасиенда семьи де Варгас. +29 °C, ветер северный 1-2 м/с, сильный дождь, давление 680 мм.рт.ст, относительная влажность 98% Восход солнца — 5:55, Заход солнца— 18:14 Сумерки в тропиках – одновременно и есть, и нет. Ровно в пятнадцать минут седьмого поместье сеньора Эстебана Мигеля де Варгаса, согласно официальной версии - состоятельного владельца нескольких фармацевтических компаний в разных городах Колумбии, словно нырнуло в гигантскую чернильницу. Двухэтажный в колониальном стиле дом, внутренний двор, засаженный каннами, с укрощенной монстерой в углу и парой пальм в кадках, небольшой круглый фонтан посреди этого двора, ухоженный сад на двадцати гектарах, просторный бассейн позади главного строения, а также вся остальная территория чуть менее, чем на двух тысячах гектар, с прогулочными дорожками, хозяйственными постройками, гостевыми домиками, конюшней и много чем еще - все это погрузилось в удушливую смоляную тьму. Вся выпавшая во второй половине дня на разогретую жирную землю вода теперь испарялась и вечером дышать становилось особенно трудно. Влажную духоту, в отличии от темноты, нельзя было просто взять и разогнать десятком-другим фонариков, расставленных вокруг Большого Дома. Вкруг пятнышек желтого света вились тучи насекомых, некоторых из ночных бабочек легко было спутать с небольшой летучей мышью. В ближайших зарослях стонал и ухал кто-то из многочисленных, населяющих эти джунгли, приматов. Гекконы и ядовитые лягушки с наступлением ночи устремились в жилые помещения, как бабочки на свет. Гасиенда раскинулась в долине реки Каука, в восточной ее части. Неприкосновенность этой обширной территории, границы которой не обозначались на местности почти никак, тем не менее, свято соблюдалась жителями двух ближайших деревень, каждый из которых тайно или явно мечтал попасть в Большой Дом работать. Благотворительность дона Эстебана по отношению к нуждающимся хоть и имела место, носила весьма сдержанный характер. Домов для бедняков, в отличии от своего знаменитого коллеги, он не строил. Старый дон проводил почти все свое время в кабинете на втором этаже, совмещенном с открытой террасой и спальней, выезжая лишь в случае крайней необходимости. Вести дела он старался отсюда. Времени, назначенному для приема, удивляться не приходилось. Старческая бессонница вносила свои коррективы в жизнь и распорядок всех людей, находящихся в этом доме и миль на двадцать вокруг него. Внизу, на первом этаже, в просторной гостиной и должна была состояться намеченная встреча с сеньорами и сеньоритами, самые ответственные из которых прибыли дня два или три назад, потому что добраться в это райское местечко в сезон дождей всякий раз становилось задачей нетривиальной. Предоставленные благоразумным и предусмотрительным гостям покои отличались лаконичностью и буквальной интеграцией в окружающее пространство: выйти в сад можно было лишь спустив ноги с постели. Гостевые Hide Судя по меблировке комнаты, совмещающей в себе функцию приема гостей с функцией книгохранилища и читального зала, старый дон не чужд был духа современности. Показать контент Hide По крайней мере, в том, что касалось интерьера. Дань старине отдавал лишь довольно крупный живописный портрет одного из наиболее известных испанских завоевателей Новой Гранады, распавшейся впоследствии на несколько государств; дань узам семейным – небольшой портрет молодой и очень миловидной женщины в подвенечном платье, в ней можно было узнать жену дона, оставившую сей бренный мир около года тому назад. Показать контент Hide Франциско Писарро со своего места на стене горделиво оглядывал вверенную его присмотру площадь. Снизу вверх на него смотрел небольшого роста мужчина со светлыми курчавыми волосами. Чуть сдвинутые к переносице и приподнятые светлые же брови над голубыми глазами выдавали некоторое внутреннее напряжение. Показать контент Hide Груз ответственности вновь понудил «истинного колумбийца» Мика одеться как можно чище и приличнее. Но пока что в комнате он находился один и можно было невозбранно пытаться выиграть в гляделки у давно умершего испанского аристократа. Hide Не бандиты, а благородные пираты Dmitry Shepard - Мигель Фернандес да Силва Meshulik - Хелена Морозóва Motorrunner - Пабло Дельгадо Nevrar - Нейт Миллер Grey_vi_Ory - Инес Мора julia37 - Майкл Джон (Мик) Дэвис Caramel_Colonel - Брайт Hide Противозаконная деятельность Забытый Богом городок Каламар Посетить город Каламар, чтобы приобрести изумруд у Диего Лопеса и договориться с ним о слиянии картелей. Добраться до Каламара на самолете. Свой человек в Каламаре. Вылет. На месте встречи бойня. Найти место, где переждать надвигающуюся войсковую операцию и дождаться ее окончания, чтобы иметь возможность действовать дальше. Ангар Выяснить самостоятельно, что происходит Это возможно сделать следующими способами: Посетить местный притон. В городе присутствуют Черные Орлы. В бойне подозревают приезжих + упоминание Святоши. Святой человек - падре Хосе. Его взгляды на жизнь. Достать некие документы Корпуса Мира Либо рассказать всю правду об изумруде Связаться с Лос Растрохос? Черные Орлы в Эль Реторно Посетить местное отделение полиции. Отделение полиции. Начальник полиции Каламара в бешенстве, город остался без полиции. Попробовать найти еще свидетелей. Мальчик видел дымящийся самолет. Связной сеньора Луны - Патриция Лопес Уничтожить банду Койотов. Встретиться с Патрицией снова. Позвонить дону Эстебану и сообщить о том, как идут дела Решить, как именно продолжать поиски камня Снарядить отряд для экспедиции в джунгли Отправиться в джунгли на поиски упавшего самолета. Рассмотреть возможность заключить сделку с Черными Орлами вместо Лос Растрохос В Эль-Реторно для этого есть возможность. Пропавший мальчик из Каламара. Фото мальчика у Нейта. Мальчика забрал какой-то мужчина. Возможно, он из партизан. Искать мальчика в Эль-Реторно Мигель обнаружил некую карту. Место на карте исследовано в джунглях Найти в джунглях упавший самолет. Подумать о слиянии с другим картелем. Джунгли провинции Гуавиаре Переночевать в джунглях Добраться до заданного квадрата в сельве Изучить обстановку на местности Выяснить, где обитает племя Ава. Деревня. Выяснить, знают ли индейцы что-либо об упавшем самолете. Они знают. Проверить первый самолет - это не тот самолет. Проверить второй самолет Проверить историю с муравьями Неизвестный вор говорит, что изумруд забрали партизаны Найти этих партизан Искать партизан в Эль-Реторно Выяснить, где лагерь спецназа Проникнуть в лагерь и посмотреть карту поисков Сопоставить данные, полученные от индейцев и в этом лагере Исключен из планов второй самолет Встретиться в лагере после осмотра лагеря военных и проверки версии с первым самолетом Заметить неочевидное во время брожения по джунглям. Мигель нашел следы кого-то еще. Выяснить, кто и зачем тут бродит Крестик на карте - исследовать обозначенную точку На обозначенном месте лаборатория и ящик со статуэтками Показать Хелене Охота (условия) Заготовить мясо крокодила Заготовить мясо ягуара Сохранить добытые шкуры Рыбалка (условия) Починить катер (критический урон -2, ходовая серьезно повреждена, навесной мотор искорежен) Поправить здоровье Решить, куда двигаться дальше Эль-Реторно, о котором иногда вспоминает Бог Решить, как поступить с вашим транспортом Найти ночлег Связаться с Черными Орлами Найти "Чучо" Вальдеса в баре Panaderia Trigo Dorado Efra Сведения Найти партизан Собрать слухи, о которых говорил пилот упавшего самолета. Остатки банды Расторохо собираются мстить Решить этот вопрос радикально или избежать мести? ----- Попробовать найти пропавшего Каламарского мальчика. Hide География Гасиенда семьи де Варгас Провинция Валье-дель-Каука, 2000 га, роскошества и излишества в наличии. Описание в шапке. Показать контент Hide Департамент Гуавиаре — Guaviare Административный центр: г. Сан-Хосе-дель-Гуавиаре — San José del Guaviare Площадь: 42.327 Км² Население: 133.411 чел. (2005 г.) Телефонный код: +57- Плотность населения: 26.77 чел./Км² География Департамент Гуавиаре (Guaviare) находится в восточной части страны, в бассейне реки Амазонки. Он имеет площадь 42.327 км², что составляет 3,7% территории страны. Граничит на севере с департаментами Мета и Вичада (Meta y Vichada), на востоке — с департаментами Гуайниа и Ваупес (Guainía y Vaupés), на юге — с департаментами Ваупес и Какета (Caquetá) и на западе с департаментами Мета и Какета. Территория департамента Гуавиаре большей частью равнинная или слегка волнообразная, представляющая собой две четко выраженные физиографические единицы. Первая занимает бóльшую площадь и представляет собой одну большую равнину, где преобладающие волнообразные поверхности покрыты тропическими лесами; вторая, известная как «Долина де Рио» («Vega de Río») состоит из древних террас, аллювиальных равнин и аллювиальных отложений — некоторых выступающих орографических образований — таких, как гора и плоскогорье де Ла Линдоса (La Lindosa), горы Палома и Санта-Ана (Paloma y Santa Ana) и горы Сан-Хосе, Тунахи и Чирибикете (San José, Tunahí и Chiribiquete); последняя является частью национального природного парка Чирибикете (Chiribiquete). Гидрография Департамент Гуавиаре разделен на основные гидрографические бассейны рек Ориноко и Амазонка. Первый бассейн включает в себя северную часть территории и образован реками Инирида, Гуавиаре, и Гуйяберо (Inírida, Guaviare y Guayabero) со своими основными притоками и ручьями — Рико, Асейте, Маку, Ла Тигрера, и Лос Качикамос (Rico, Aceite, Macú, La Tigrera и Los Cachicamos). Второй — в южной части департамента имеет главные реки Ваупес и Апапорис (Vaupés и Apaporis) с основными притоками — Итилья и Унилья, Ахаху и Тунья или Макайя (Itilla y Unilla, Ajajú y Tunia o Macayá) и ручьями — Арака, Мирафлорес, Гуакару, Бакати и Масухе (Aracá, Miraflores, Guacarú, Bacatí y Macuje). Озера Эль Седро, Эль Эспехо и Негра (El Cedro, El Espejo и Negra) также являются частью гидрографической системы департамента. Климат Климат региона Гуавиаре тропического сезонного типа, является переходным между климатом влажной саванны Ориноко и супер-влажным климатом тропических лесов Амазонки; преимущественное направление ветров — север-юг-север, характерное для экваториальной климатической зоны; среднегодовое количество осадков колеблется между 2000 и 3500 мм. Регион характеризуется мономодальным режимом с коротким сухим сезоном — с декабря по февраль и длительным дождливым — с апреля по ноябрь. Дневная температура достигает 25-30°С, падая ночью в июле и августе до 12°C. Регион Гуавиаре относится в тёплому тепловому поясу. Административное устройство Департамент Гуавиаре состоит из четырех муниципалитетов, 25 полицейских участков, многочисленных деревень и населенных пунктов. Муниципалитеты Calamar El Retorno Miraflores Департамент соответствует избирательному округу Гуавиаре. Этнографический состав: Белые и метисы — 90,09% Афро-колумбийцы — 5.86% Индейцы — 4,05% Экономика Экономика департамента Гуавиаре базируется прежде всего на сельском хозяйстве, рыболовстве и рыбоводстве, лесном хозяйстве и животноводство, которое в последние годы получило импульс развития. На протяжении 25 предыдущих лет основной незаконной деятельностью местного населения было выращивание коки. Наиболее значительными легальными видами деятельности являются услуги, лесозаготовка, рыбоводство и в последние годы животноводство и земледелие, которые получают заметную государственную поддержку. Основными выращиваемыми и собираемыми в Гуавиаре культурами являются бананы, маниока, юкка, какао, сахарный тростник, кукуруза, рис, персики, виноград, кокосовые орехи, пальмовое масло, мед и каучук и пр. Придается большое значение экстенсивному развитию животноводства и полу-интенсивному возделыванию сухих равнинных земель. Колумбийское правительство совместно с различными международными институтами разработало несколько проектов, направленных на пресечение незаконной деятельности по выращиванию коки на территории страны, и в Гуавиаре в частности, и замену этой деятельности выращиванием сельскохозяйственных культур, способных обеспечить продажи на внутреннем рынке. Разнообразие пейзажей и ландшафтов, наличие природных парков, курортных и исторических оазисов и на территории Гуавире сулят экономике департамента неплохую перспективу развития туризма. Коммуникации Дорожная сеть департамента Гуавиаре состоит из главной трассы, которая соединяет муниципалитеты Сан Хосе, Эль Реторно и Каламар (San José, El Retorno и Calamar) и второстепенной дорожной сети, соединяющей департамент с государственной сетью дорог — от Сан Хосе дель Гуавиаре до Гранады. agoda.com INT Мост через реку Гуавиаре длинной 913,8 метров соединяет департамент Гуавиаре с департаментом Мета. Реки Гуавиаре позволяют осуществлять навигацию на больших и малых судах; имеется одна речная инспекция, находящаяся в Сан Хосе дель Гуавиаре. Воздушное сообщение является одним из основных средств передвижения. Аэродромы находятся в двух муниципалитетах — Сан-Хосе-дель-Гуавьяре и Мирафлорес. Они взаимодействуют друг с другом, с городами региона и столицей Республики — Боготой. История Наличие индейских общин в долинах рек Гуавиаре и Гуайяберо обусловлено полукочевым образом жизни аборигенов. На момент завоевания земель испанцами, колониальных и первых лет республики, Гуавьяре был частью провинции Попаян (Popayan) — с 1821 по 1830 год; в период Великой Колумбии — принадлежал департаменту Бояка (Boyaca), затем, до 1857 года был частью территории Какета. В периоде заселения земель Гуавиаре в XX веке можно отметить ряд исторических этапов. Первый этап — с 1920 по 1950 год был вызван подъемом добычи хинина, охотой на оцелотов, собиранием каучука и вырубкой леса; второй — с 1966 года — произошел в результате политического насилия в Колумбии, которое дало повод для интенсивного передвижения крестьян. В 1968 году по политическим причинам возникла новая волна миграции и, наконец, в 80-х годах кокаиновый бум привлекает в Гуавиаре много новых поселенцев. В 1977 году, в следствии этого интенсивного процесса заселения окрестностей Сан Хосе дель Гуавиаре, Эль Реторно, Каламара и Мирафлорес (San José del Guaviare, El Retorno, Calamar y Miraflores) и в соответствии с законом от 23 декабря территория Гуавиаре отделилась от комиссариата Ваупес. 5 июля 1991 года Новая Политическая Конституция Колумбии присвоила комиссариату Гуавиаре статус департамента. Достопримечательности В качестве основных достопримечательностей департамента Гуавиаре можно выделить — курорты (водолечебницы) Аква Бонита и Вилья Лус (Agua Bonita y Villa Luz); сохранившуюся с древних времён наскальную живопись по берегам реки Гуайяберо (Guayabero) и ручья Дорадо (Dorado), единственную в мире выполненную красками ярких цветов (от 1000 до 1500 лет назад); величественный водопад Гуайяберо; прекрасные природные мосты; каменный город и единственные в Оринокии и Амазонии горячие источники; многочисленные наскальные рисунки древних людей на горе Агуа-Асуль (Agua Azul). Природные богатства Кроме того, привлекательные ландшафты, среди которых скалистые холмы Чирибикете (Chiribiquete) с почти вертикальными склонами, пейзажи необычайной красоты и разнообразие флоры и фауны региона позволили объявить большую территорию Гуавиаре либо природными национальными парками, либо национальным природным заповедником. Слава о красоте региона, распространена далеко за пределы Колумбии, что привлекает также мировых знаменитостей. В списке национальных природных парк и заповедников, природные национальные парки Чирибикете и Нукак (Chiribiquete y Nukak) и национальный природный заповедник Серания де ла Макарена (Serranía de la Macarena), территория которого простирается в департамент Мета. В дополнение ко всему, департамент имеет множество озер и прудов, в некоторых из которых водятся розовые дельфины. Вблизи озера Пабон (Pabón) было обнаружено последнее на планете племя кочевников и собирателей Нукак Маку (Nukak Makú). Автор: www.colombia.su (при перепечатке ссылка обязательна) © Hide Каламар Показать контент Небольшой городок в одноименном муниципалитете примерно на три тысячи человек в самом сердце провинции Гуавиаре. Здесь орудуют ОПГ Лос Растрохос, ОПГ Черные Орлы, а так же внезапно его посещают войска специального назначения "Хунглас" под командованием генерала Мартинеса. Здесь есть гостиница, но очень плохая, полицейский участок с дежурными, всегда готовыми помочь, беспризорники, готовые обокрасть вас, как только вы зазеваетесь и бар, в котором собираются преступники, чтобы обсудить свои черные дела. На центральной площади стоит церковь, но помимо нее есть еще одна, на окраине, противоположной от места встречи криминального элемента. Hide Эль Реторно Городок и одноименный муниципалитет недалеко от Каламара. Логово Черных Орлов и рассадник партизанских формирований. Hide Колумбия в лицах Дон Эстебан Мигель де Варгас Пенсионер, наркобарон, интересный вдовец. Характер - уравновешенный, расчетливый. Показать контент Hide Арнольдо Гарсия Луна Правая рука дона. Безнравственный внутри, скользкий снаружи. Характер - пока неясный. Показать контент Hide Катарина Левая рука дона и, возможно, кое-кто еще. Положение и заслуги неизвестны. Характер - стервозный, но это неточно. Показать контент Hide Генерал Мартинес Глава подразделения спецназа Хунглас. Мотивы - неизвестны, характер - суровый и решительный. Показать контент Hide Патриция Лопес Девушка с пониженной социальной ответственностью, хорошая знакомая Арнольдо Луны. Характер скрытный. Не замужем. Показать контент Hide Падре Хосе Элисео Кампо Серрано Священник церкви Девы Марии. Чудотворец, целитель, и вообще, святой человек. Характер - принципиальный. Внешность - забавная. Убежденный сторонник Теологии Освобождения и поклонник Камилло Торреса Рестрепо. Показать контент Hide Сердобольный автомеханик Показать контент Hide Вождь племени Ава, Чуску и его матушка, поклонница Супая. Показать контент Hide Хесус Серджио Вальдес, он же "Чучо". Друг дона Эстебана. Пенсионер. Маразматик. Показать контент Hide Алехандро Гонзалес. Последователь Че. Предводитель партизан в Гуавиаре. Показать контент Hide Хорхе де Нариньо, заместитель предводителя Черных Орлов. Гнусная личность. Показать контент Hide Сеньор Джонс. Адепт секты "ну почему люди не летают, как птицы?" Показать контент Hide Профили врагов Уличный бандит обыкновенный НС НР Сил Вын Лов Инт Вос СВ Общ 25 20 30 30 30 25 25 25 30 Движение: 3/6/9/18 Раны: 9 , кожаные куртки 1 ОБ Умения: Бдительность (Вос), Уклонение Таланты: Выучка с Пистолетами, Выучка с Рукопашным Оружием Предметы: боевой нож, пистолет Браунинг Хай-Пауэр Уличный бандит продвинутый НС НР Сил Вын Лов Инт Вос СВ Общ 35 30 35 40 40 25 25 25 30 Движение: 4/8/12/24 Раны: 12 , скрытый бронежилет 2 ОБ Умения: Бдительность (Вос), Уклонение, Парирование, Кутеж. Таланты: Выучка с ручным оружием, Выучка с Рукопашным Оружием Предметы: Мачете цепной, ружье Кольт М4. Корпус Мира Профили НС НР Сил Вын Лов Инт Вос СВ Общ 45 45 40 50 40 35 40 45 30 Движение: 4/8/12/24 Раны: 14 , скрытый бронежилет 2 ОБ Умения: Бдительность (Вос), Парирование (у двоих в доме), Уклонение (у того, что на крыльце) Таланты: Выучка с ручным оружием, Выучка с Рукопашным Оружием, Контратака (после успешного парирования может провести атаку с -20 за СД). Предметы: Дробовик Кел Тек, боевой нож, рация бусина, фонарики тактические Черный ягуар Механика НР 40, НС -, Сила 45, Стойкость 50, Ловкость 40, Интеллект 20, Восприятие 50, Сила воли 25, Харизма - Раны: 12 Черты: Ночное зрение Существа с этой чертой хорошо видят даже в абсолютной темноте, и никогда не получают штрафов за сражение в местах с тусклым освещением или в темноте. Естественное оружие У этого существа острые когти, зубы, шипы или другое естественное оружие, которым оно может нарезать своих врагов. Оно считается вооруженным, даже когда не держит оружия в руках. Его атаки наносят 1к10 Урона плюс Бонус Силы. Существо может атаковать при помощи своего Естественного Оружия используя НР, но не может Парировать им, его нельзя обезоружить, если только вы не отрубите его конечности! Естественное оружие всегда считается Примитивным. Четвероногий Четвероногие передвигаются гораздо быстрее двуногих. Чтобы узнать их скорость передвижения, удвойте их Бонус Ловкости. Эта черта относится к существам, у которых есть передние и задние лапы. Существа с более чем четырьмя лапами могут иметь эту Черту, и их множитель Бонуса Ловкости увеличивается на 1 за каждую дополнительную пару ног (например, шесть ног дает БЛвк*3, восемь – БЛвк*4 и так далее). Звероподобный Существо с этой чертой похоже на животное и действует скорее инстинктивно, нежели рационально. Вне зависимости от того, насколько велико значение его Интеллекта, оно остается животным. Существу с этой чертой не требуется проходить проверки Выживания в его естественной среде обитания. Если зверь не голоден или не в отчаянии, он должен проходить проверку Силы Воли каждый раз, когда напуган, поражён или ранен. В случае провала, такое существо обращается в бегство. Навыки: Маскировка +20, Тихое движение +20, Уклонение 0+, Парировать не может даже от половины характеристики (см. черты), бдительность +10. Таланты: Быстрая атака, Сокрушительный удар, Молниеносные рефлексы Оринокский крокодил Механика НР 30, НС -, Сила 50, Стойкость 30, Ловкость 30, Интеллект 10, Восприятие 30, Сила воли -, Харизма - Раны: 14 Броня 2 Черты: Естественное оружие У этого существа острые когти, зубы, шипы или другое естественное оружие, которым оно может нарезать своих врагов. Оно считается вооруженным, даже когда не держит оружия в руках. Его атаки наносят 1к10 Урона плюс Бонус Силы. Существо может атаковать при помощи своего Естественного Оружия используя НР, но не может Парировать им, его нельзя обезоружить, если только вы не отрубите его конечности! Естественное оружие всегда считается Примитивным. Навыки: Маскировка +10, Тихое движение +10, Таланты: Сокрушительный удар Hide Hide Полезное Кубик Комната в кубике: GD2018 Памятка мастеру Помощь В некоторых ситуациях у группы работающих вместе персонажей есть больше шансов решить задачу, чем у одиночки. С разрешения МИ персонаж может помочь другому персонажу в выполнении проверки. Кости бросает только персонаж, в данный момент выполняющий проверку. Каждый помогающий персонаж снижает сложность на один шаг. Если проверка прошла успешно, то персонаж, выполнявший ее, получает одну дополнительную степень успеха Ограничения в Помощи Персонажи могут помогать друг другу в большинстве заданий, но есть и ограничения: Для оказания помощи при прохождении проверки умения, персонаж сам должен обладать этим умением Персонаж должен быть рядом с тем, кому он помогает выполнить проверку Помощь не может оказываться при Реакциях или при Свободных Действиях Помощь не может быть дана при проверках, сделанных на сопротивление болезням, яду, Страху или чему-то еще, что МИ сочтет неподходящим Пытаться помочь при выполнении одной проверки могут не более двух персонажей Встречные проверки При Встречной проверке, оба участника делают обычную проверку, а выигрывает тот, кто выиграл свою. Если преуспели оба участника, то победа остаётся за тем, у кого больше степеней успеха. Если равно и число степеней успеха, то выигрывает тот, у кого больше Бонус характеристики. Если результат всё ещё неясен, выигрывает наименьший результат. Если оба провалились, происходит одно из двух: либо произошла ничья, либо участникам придётся перебрасывать проверку, пока не определится победитель. Судьба Очко Судьбы может быть использовано в любое время, как в ход персонажа, так и в качестве реакции на действия другого персонажа. Трата Очка Судьбы – это Свободное действие, позволяющее совершить одно из следующих действий: Один раз перебросить проваленную проверку. Результаты переброса окончательны. Получить бонус +10 к проверке. Эта опция должна быть выбрана до броска. Добавить степень успеха к проверке. Эта опция может быть выбрана после броска. Счесть результат броска на Инициативу равным 10 Мгновенно удалить 1к5 Урона (не воздействует на Критические Повреждения). Мгновенно оправиться от оглушения. Персонаж может выполнить не более одного действия с подтипом Атака за свой ход. Бегство Иногда лучший способ поведения в бою – это бегство от опасности с использованием любых средств. Персонаж может убежать от оппонента по своему желанию или под воздействием Страха, психосилы или какого-то другого эффекта. Когда персонаж убегает, контролируя себя, он может использовать любое из следующих действий: Отрыв, Движение или Бег. Когда персонаж бежит против своей воли, он может исполнить только действие Бега. Если персонаж вовлечён в рукопашный бой с одним или более оппонентами, и убегает, не используя действия Отрыва, каждый из оппонентов получает Обычную Атаку против убегающего персонажа. Такая атака осуществляется в дополнение к любой другой атаке, которую сражающийся получает в свой ход. Захват 274, 281 В Захвате применяется всё нижеследующее: Участники Захвата не могут использовать Реакции. Участники Захвата считаются вовлечёнными в Ближний бой Участники Захвата могут использовать только Действия Захвата Используя Свободное действие, персонаж контролирующий Захват может по своему желанию закончить его на своем Ходу. Другие атакующие получают бонус +20 к проверкам Навыка Рукопашной, сделанным для попадания по цели, если она вовлечена в захват. Атакующий может решить заменить итоговый результат на одном из бросков урона числом степеней успеха от броска атаки. Если атака требует более одного броска урона, атакующий может заменить результат при одном из бросков урона по своему выбору степенями успеха от броска на попадание атаки. Праведная ярость (на психосилы не распространяется) Если при броске на Урон после успешной атаки, любой из бросков Урона равен 10 (включая выпадение 10 при броске 1к5), есть шанс того, что вам повезет. Это приводит ко второму броску атаки, идентичному первоначальной атаке, с учётом всех её модификаторов. Если вторая атака попадает, атакующий может сделать дополнительный бросок, и добавить его значение к общему урону. Если дополнительный бросок на Урон также принимает значение 10, это значит, что Удача в самом деле улыбнулась атакующему, и тот может сделать ещё один бросок Урона и добавить его к общему значению. Процесс длится до тех пор, пока на бросках Урона выпадает 10. Если первоначальная атака не имеет связанного броска атаки, атакующий автоматически считается преуспевшим во втором броске атаки и может прибавить урон за Праведную Ярость. Бой парным оружием 281 Условия боя Стрельба в ближний бой Проверки Навыка Стрельбы, сделанные при стрельбе в цель, участвующую в ближнем бою, считаются Тяжёлыми (-20). Если один или несколько Персонажей, вовлечённых в ближний бой, оглушены или не ожидают атаки, штраф игнорируется. темнота (штраф на НР -20, НС -30, маскировка +20), труднопроходимая местность НР и НС -10, туман/мгла/тень/дым -20 НС, +10 маскировка, НР 0+, ДистанцииЭкстремальная Дистанция Цели на дистанции, в три раза большей, чем дальность стрельбы оружия персонажа, считаются находящимися на Чрезвычайной Дистанции. Проверки Навыка Стрельбы, сделанные, чтобы попасть в такую цель считаются Очень Тяжёлыми (-30).Дальняя Дистанция Цели, находящиеся на дистанции большей, чем двойная дальность стрельбы оружия персонажа, считаются находящимися на Дальней Дистанции. Проверки Навыка Стрельбы на попадание по таким целям считаются Сложными (-10). Короткая дистанция меньше половины дальности +10Стрельба в упор Когда персонаж стреляет по цели, находящейся на расстоянии в два метра или ближе, это считается Стрельбой в Упор. Проверки Навыка Стрельбы, сделанные для того, чтобы попасть в цель при стрельбе в Упор, считаются Легкими (+30). Этот бонус не применяется, когда атакующий и цель находятся в ближнем бою друг с другом. Для оружия с короткой дальностью стрельбы меньшей, чем 3 метра, стрельба в упор на 1 метр меньше, чем короткая дистанция оружия. Усталость -10 на все Если группа персонажей имеет перевес два к одному, их проверки Навыка Рукопашной считаются Ординарными (+10). Если группа персонажей имеет перевес три к одному, их проверки Навыка Рукопашной считается Рутинными (+20). Возвышенность НР +10 Погодные и Необычные Условия При атаке в сложных погодных условиях, например под проливным дождем, во время пылевой бури или по колено в зарослях грибов, проверки Навыка Рукопашной и Навыка Стрельбы считаются Тяжёлыми (-20 Разлет Разлёт Иногда, при атаке метательным оружием, важно знать, куда оружие приземлится, после того, как атакующий провалил свою проверку Навыка Стрельбы. При провале проверки, МИ делает бросок 1к10 и сверяется с нижеследующей диаграммой. Бросьте 1к5, чтобы определить расстояние в метрах, на которое оружие отлетит в указанном направлении. Диаграмма 45гр влево -1, 90 гр вверх -2, 45 гр вправо 3 1-2-3 4---5 6/7-8-9/0 Разлёт при нулевой гравитации Последствия броска при нулевой гравитации могут быть как изумительными, так и смертельными. Единственный способ определить, куда именно прилетит такая блуждающая крак-граната, после того, как отскочит от переборки, это бросить дважды по такой диаграмме, один раз по оси X, другой по оси Y. Состояние цели Лежащий ничком - НР по ней +10, НС по ней -10, НР и уклонение такого персонажа -10 и -20 соотв. Атака против оглушенной цели +20 Атака по цели, неожидающей атаки +30 Беспомощные Цели Проверки Навыка Рукопашной, сделанные против спящих, находящихся без сознания или по иной причине беспомощных персонажей проходятся автоматически. При броске урона против такой цели, бросьте дважды и сложите результаты. Если результат одного броска равен 10, то, как обычно, есть шанс на Праведную Ярость. А если две кости выпали с результатом 10, Праведная Ярость происходит автоматически (нет необходимости во втором броске на атаку) Заедание оружия - в обычных условиях 96-00, при длинной очереди 94-00 Фокусировка мощи 91-00 всегда провалена Критический урон 292 Страх Если в боевой ситуации персонаж провалит проверку на Страх, он должен незамедлительно сделать бросок по Таблице 8-4: Шок, прибавляя к броску +10 за каждую степень неудачи. Полученный эффект незамедлительно применяется к персонажу. Если в небоевой ситуации персонаж проваливает проверку на Страх, он лишается решимости и получает штраф -10 ко всем умениям и талантам, требующим собранности. Этот штраф длится, пока персонаж находится поблизости от объекта своего Страха (просто отойти подальше и вернуться не выйдет!). Вдобавок, если в небоевой ситуации персонаж провалит проверку на Страх более чем на 30, он также получает 1к5 очков Безумия.Оправиться от шока Персонаж может оправиться от некоторых эффектов Страха, после того, как первоначальный шок пройдёт. В случаях, где указано, что персонаж «может оправиться» (см. Таблицу 10-4: Шок), он может пройти проверку Силы Воли в свой следующий Ход. В случае успеха персонаж приходит в чувство, избавляется от эффектов Страха и может действовать по своему усмотрению. В случае неудачи, эффект остаётся в силе и персонаж может попытаться оправиться вновь на следующий Ход, пока у него не получится. Огонь на подавление Тип: Полное действие Подтип: Атака, Стрелковое Активный персонаж обрушивает на противников опустошающий огненный шквал, заставляющий оппонентов занять укрытие. Это действие требует оружия, способного вести автоматический огонь (см. Скорострельность, стр 125). Когда объявляется Огонь на подавление, активный персонаж устанавливает зону поражения (или использует заранее установленную, см. Наблюдение, страница 276), которая представляет собой некоторую область, такую как коридор или лесная граница, ограниченную углом в 45 градусов в том направлении, куда он смотрит. Затем, активный персонаж стреляет длинной очередью и тратит соответствующие боеприпасы. Все цели в зоне поражения должны пройти Тяжёлую (-20) проверку Подавления или окажутся Подавленными. Помимо этого, активный персонаж должен пройти Тяжёлую (-20) проверку Навыка Стрельбы, чтобы определить, попадает ли по кому-то – другу или врагу – его неистовый поток огня. Результат от 94 до 100 при проверке означает, что оружие заело (см. Заедание Оружия, стр 285). При успехе проверки Навыка Стрельбы, МИ произвольно назначает цель в пределах зоны поражения, в которую произошло попадание. Более того, каждые две степени успеха приводят к ещё одному попаданию по случайной жертве. Использование Огня на подавление не учитывает защитные преимущества, даваемые бронёй или укрытием. Число попаданий, произведенных таким образом, не должно превышать показатель Скорострельности оружия при стрельбе длинной очередью. Если стреляющий попал дважды в одну цель, используйте таблицу 9-5: Множественные Попадания для определения Зоны Попадания. Активный персонаж не может по своей воле провалить проверку Навыка Стрельбы. Обратите внимание, что Огонь на подавление отличается от длинной очереди и поэтому не получает бонус за Длинную Очередь. Короткая очередь дает бонус +10 к НС Длинная очередь +20 Погоня Все погони проходят в режиме Боевого Времени, так что участникам придется прокидывать инициативу и движение как обычно. То, чем этот режим отличается от стандартного боя, являются Очки Погони. После броска инициативы персонаж, ходящий первым, сразу получает 1 Очко Погони. В свой ход каждый из персонажей, вовлеченных в погоню, может предпринимать все обычные для боя действия (типа стрельбы во враждебных участников погони, применения психосил и т.п.) В качестве альтернативы персонаж может Преследовать (или Убегать) при помощи Проверки Ловкости. Мастер назначает сложность исходя из окружающей обстановки, где открытое пространство считается Легким (+30), а тесный рынок Очень Сложным (-30). Успех равен 1 Очку Погони плюс 1 Очко Погони за каждую степень успеха. Провал отнимает одно Очко, плюс еще одно за провал на две или более ступеней. Провал более чем на четыре ступени уменьшает количество Очков Преследования на 1к5. Персонаж с отрицательным количеством Очков Погони считается выбывшим из преследования, или, в случае с убегающим, настигнутым. Первый персонаж, набравший 10 Очков Преследования, настигает беглеца или скрывается от преследователей (в зависимости от того, кто за кем гонится). Пример Карл убегает от пары накачанных наркотиками бандитов, страстно желающих заполучить его стильные ботинки. Игрок Карла бросает Инициативу как обычно (1к10+БЛвк), а Мастер кидает инициативу за бандитов (1к10+БЛвк). Карл выигрывает Инициативу и получает 1 Очко Погони. В этот ход он убегает, кидая Проверку Ловкости. Мастер объявляет, что улицы запружены народом, так что Проверка имеет Среднюю (+0) сложность. Карлу удается его Проверка, причем он достигает в ней одной ступени успеха, что дает ему еще 2 Очка Погони, т.е. их у него становится три. Бандиты начинают преследование и также должны пройти Проверку Ловкости. Мастер кидает раздельные проверки, один из них преуспевает, другой проваливается и, соответственно, выбывает из погони. У второго успех простой, так что он просто получает 1 Очко Преследования против 3 Очков у Карла. Погоня будет продолжаться, пока один из них не наберет 10 Очков преследования или не выйдет из погони. Задержка погони Если за вами гонятся, вы можешь задержать их, создавая за собой препятствия. Для этого нужно что-либо подходящее – ящик с бутылками, коробки, бочки, люди и т.п. Создание препятствия отнимет одно Очко из тех, что вы заработаете в этом раунде при помощи Проверки Ловкости; при этом, однако, вы увеличиваете сложность Проверки Ловкости своих преследователей на один шаг. Дистанция Хотя эти правила несколько абстрактны, за раунд погони персонажи погони преодолевают дистанцию, равную показателю скорости Бега персонажа в метрах. Связанные умения и таланты В области со множеством препятствий вместо Ловкости можно использовать Акробатику (см. описание умения за подробностями). Hide Hide Полезные таблицы Hide Hide Текущее время в игре: 12:00 19.06.2018 Изменено 8 сентября, 2018 пользователем julia37 9 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Motorrunner 8 693 12 сентября, 2018 Хоть внимание Пабло и было приковано к генералу и его подручным, но краем глаза он увидел, что Мигель уже готов вступить в бой и обратного пути не будет. Винтовка, уже нацеленная на противника, рыкнула и выплюнула смертоносную очередь из пуль. Ни броня, ни военная выучка не защитили генерала от свинцового шквала. Грудь Мартинеза пробило насквозь, очевидно, задев жизненно важные органы. На пол падал он уже мёртвым. 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Meshulik 31 964 12 сентября, 2018 (изменено) Кровь, пули, смерть - то, что ожидало их в уютной гостиной вместо спасения, покоя и забвения. И всему виной эта проклятая Катарина! Нервы археолога были на том же взводе, что и курок ее нацеленного в женщину пистолета. Звук автоматной очереди. Кровавые брызги и падающее тело Мартинеса. Они хотели вернуться, заработать. А Дон Эстебан хотел спасти свою дочку! Она спустила курок пистолета, купленного у невинного создания где-то в глубине болот колумбийской реальности. И сорвалась. - Тварь! Это из-за нее все! Сдохни уже наконец, двуличная ведьма! - последние слова сошли на визг. Из-за хлынувших слез растрепанная и разъяренная, Хелена едва ли видела, куда она попала. Но только не в Катарину. Изменено 12 сентября, 2018 пользователем Meshulik 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 30 713 12 сентября, 2018 Мигелю не пришлось убивать генерала, Пабло успел раньше него. Катарина, похоже, вознамерилась сбежать, поэтому Мигель сноровисто подскочил к ней, рявкнув, чтобы та даже не пыталась дергаться. Впрочем, его слова запоздали по целому ряду свинцовых причин и если Супая в руке Мигеля и забрызгало кровью, то не в результате усилий сикарио, а чисто случайно. 3 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 48 330 12 сентября, 2018 Оправдаться, подтвердить свою вину, или сбежать, или причинить кому-то вред Катарина не успела. Сразу с нескольких сторон грянули выстрелы и совсем недавно такая красивая молодая женщина превратилась в окровавленный кусок мяса. В воздухе витал едкий запах пороха. В некоторые из панорамных окон теперь захлестывал дождь, напитывая ворсистый ковер, частично скрывающий паркет цвета мореного дуба. Дон Эстебан сидел неподвижно еще несколько секунд. Он неторопливо затянулся, избавился от пепла и отложил трубку на край пепельницы. Потом выудил из кармана белоснежный платочек и тщательно оттер кровь Катарины, заляпавшую его скулу и подбородок. Де Варгас тяжело поднялся на ноги, тростью, которая всегда была рядом с ним, чтобы помогать при ходьбе, ткнул в труп генерала Мартинеса, сдвигая в сторону обезображеный бронежилет и часть маскировочной куртки. Там, во внутреннем кармане чудом уцелел целиком пропитанный кровью клочок плотной бумаги размером с ладонь. Дон поднял его и завернул в платок. - Из хорошего друга и враг получается что надо. Старческой походкой он вернулся немного назад и поглядел на то, что осталось от Катарины. - Что ж... нам всем предстоит провести небольшое расследование, не так ли? - полуприкрытые его глаза коснулись всех, присутствующих в этой комнате живых. - Идемте в мой кабинет, сеньоры и сеньориты. Расскажете мне все. В деталях. В библиотеке теперь было слишком грязно для обстоятельного разговора. Мик стоял соляным столпом ровно до того момента, как все начали выходить из комнаты. Потом он моргнул. Оторвал взгляд от мертвого тела возле дивана и конфузливо улыбнувшись сам себе, поспешил за остальными. Он тоже хотел бы кое-что сказать. Но теперь, когда все вот так закончилось, у него точно не хватит смелости даже взглянуть на адресата. Все вернулось на круги своя, когда изумруд снова обрел хозяина. 4 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 30 713 12 сентября, 2018 Оправдаться, подтвердить свою вину, или сбежать, или причинить кому-то вред Катарина не успела. Сразу с нескольких сторон грянули выстрелы и совсем недавно такая красивая молодая женщина превратилась в окровавленный кусок мяса. Что-то дернуло за щеку, оставив влажный алый след, но Мигель не обратил на это внимания, мельком проконтролировав, что с "хунглас" покончено и развернувшись к Хелене. Она спустила курок пистолета, купленного у невинного создания где-то в глубине болот колумбийской реальности. И сорвалась. - Тварь! Это из-за нее все! Сдохни уже наконец, двуличная ведьма! - последние слова сошли на визг. Из-за хлынувших слез растрепанная и разъяренная, Хелена едва ли видела, куда она попала. Но только не в Катарину. Не попала. И попала, сама, в объятия Мигелю, чьи руки даже после ранения не потеряли силы. Как бывший спецназовец ухитрялся так быстро перемещаться на короткие дистанции, оставалось загадкой, известной только самому Мигелю и его инструкторам, обучавшим молодого стажера на совесть. - Шшш, тихо, тихо, все закончилось, все уже закончилось. Пойдем, Хелена, нас ждут, - голос Мигеля был лишен всякого сюсюканья, на которое непроизвольно переходят мужчины в таких ситуациях, только забота и тепло. 4 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Meshulik 31 964 12 сентября, 2018 - Шшш, тихо, тихо, все закончилось, все уже закончилось. Пойдем, Хелена, нас ждут, - голос Мигеля был лишен всякого сюсюканья, на которое непроизвольно переходят мужчины в таких ситуациях, только забота и тепло. Несколько минут назад ей не верилось, что он выживет. А сейчас он утешал ее, потому что она устроила истерику и промазала. В этом весь Мигель. Хелена на несколько мгновений крепко обняла его и так стояла, не двигаясь, уткнувшись лицом, словно ребенок, который хочет спрятаться от страшного мира на груди взрослого и заодно спрятать и этого взрослого, которого чуть не отняли. Но Хелена не была ребенком. Поэтому слова "нас ждут" возымели действие. Она оторвалась от своего ходячего бронежилета и приняла всё как есть. На щеке сикарио остался след осторожного поцелуя, а на одежде - пятнышки скоротечных слез. А женщина уже шмыгнула носом, улыбнулась ему и направилась туда, куда им велели следовать. 4 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 30 713 12 сентября, 2018 А сам Мигель чувствовал себя до странности хорошо и, кажется, просто принял тот факт, что сегодня ему больше не надо никого убивать. А можно просто осторожно обнять прижавшуюся к нему Хелену и тихо-тихо выдохнуть, отпуская все напряжение этого суматошного дня прочь. Они живы и дело сделано. Осторожный поцелуй вызвал легкую улыбку, отражавшуюся больше в глазах, чем мимике и вряд ли заметную кому-либо, кроме самой виновницы ее появления. Оставалось рассказать обо всем, что было, дону Эстебану и узнать, что будет дальше. И кое-что попросить, о чем до этой поездки даже не задумывался. 4 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
julia37 48 330 13 сентября, 2018 Эпилог 05.12.2018. Колумбия +19 °C, ветер западный 5 м/с, переменная облачность, давление 580 мм.рт.ст, относительная влажность 80% Восход солнца — 5:51, Заход солнца— 17:43 Когда сезон дождей, наконец, закончился и Каламарская низменность стала постепенно подсыхать, никому неизвестный за пределами узкого круга приверженцев его теорий человек с замысловатым именем Хосе Элисео Кампо Серрано начал планомерную бомбардировку колумбийских правоохранительных органов заявлениями на организацию с воистину безупречной репутацией. Попытки затеять уголовный процесс поначалу принимались довольно холодно, и тогда падре подключил прессу. Вскоре разразился грандиозный скандал, охвативший все новостные каналы. Правда, скандал скандалом, а бизнес бизнесом. Масштабная торговля оружием и не только, которую развернула на территории страны организация с голубем мира на штандартах, вряд ли серьезно пострадала. А до окончания судебного процесса было еще очень далеко. *** Сеньор Арнольдо Луна, когда был маленьким, очень хорошо учился в школе. И, как следствие, неплохо умел считать. Полезное умение для не последнего человека в таком денежном деле, как наркоторговля. Задачка с бассейном, в который втекает и вытекает по разным трубам вода, решалась просто. Где-то совсем рядом с сеньоритой Патрицией Лопес по всем расчетам находился неучтенный слив, в который планомерно всасывались деньги. Сеньор проверил свой револьвер и совершил короткую поездку в Каламар, чтобы сообщить Патриции, что в ее услугах картель Северной Долины больше не нуждается. Сделал он это, правда, уже после того, как исполнил в очередной – и последний – раз приятный долг любовника. Все-таки жаль, когда задаром пропадает такая красота. Показать контент *** Пару раз по главным каналам прошел репортаж из глубинки провинции Гуавиаре. Матерые репортеры с придыханием пересчитывали трупы бандитов-партизан и просто бандитов, ни с того ни с сего устроивших резню в джунглях, а так же непричастных пострадавших граждан. Мелькнули кадры с мертвыми телами, которые здесь уже давно никого не заставляли вздрагивать. Крупно показали посмертный снимок человека со шрамом во всю щеку. Лицо предводителя партизан выглядело восковым и умиротворенным. Также сообщалось, что правительственные силы провели в Эль-Реторно масштабную операцию, в результате которой ликвидированы не менее сорока членов незаконных вооруженных формирований, и арестованы не менее двадцати членов так называемой Las "Águilas Negras", часть из которых уже дала показания, в том числе и по делу всемирно известного «Корпуса Мира». Некоторое количество детей было вывезено из этого района джунглей в детский дом в Медельине. Про это репортажа не сделали, но написали небольшую заметку в газету. Партизанская деревня перестала существовать. На какое-то время. *** Los Rastrojos понесла тяжелейший урон во время специальной операции генерала Мартинеса, еще больше усиленный добрыми соседями из Las "Águilas Negras". Оставшиеся члены этой организованной преступной группировки либо разбежались, либо присоединились к более перспективным организациям. Впрочем, и сами Черные Орлы пострадали изрядно. Особенно досталось их головному офису, расположенному в городке Эль-Реторно. Все это весьма способствовало укреплению позиций Картеля Северной долины, который незаметно занял доминирующую позицию на весьма обширной площади. Однако, и объединения, задуманного доном Эстебаном, так и не случилось. Все делали свои темные дела порознь, слишком слабые, чтобы взять каналы сбыта в Мексике под полный контроль. Корпус Мира, изрядно озлобленный нападками судебной системы, теперь отказывался от всякого сотрудничества и доставлял одни лишь проблемы. Не то чтобы это шло на пользу бизнесу. *** Эвита де Варгас, безнадежная пациентка, которую ее отец, весьма влиятельный в Колумбии сеньор, забрал домой доживать последние недели, все еще была жива через месяц. Консилиум врачей, обследовавший ее несколько позднее, неожиданно для всех зафиксировал полную ремиссию. Через полгода она уже даже могла самостоятельно гулять в саду возле дома своего престарелого отца. Незнакомцам сеньорита де Варгас напомнила бы тощего плохо подстриженного мальчишку. Но ведь волосы – наименьшая из потерь в такой ситуации, не так ли? *** Музей в Боготе обзавелся новым экспонатом. На табличке у стеклянного ящика значилось: «Сокровища Великого Инки. Гигантский изумруд «Глаз Бури». 2507 карат» И ниже прибавлено очень большими буквами: «РЕПЛИКА. ВЫПОЛНЕНО ИЗ ВЫСОКОПРОЧНОГО СТЕКЛА» *** Генерал Мартинес скончался и о кончине его официальные власти вспоминали без всякой охоты. Некролог в прессе получился неприлично сухим и коротким, а расследование обстоятельств смерти бывшего героя, самовольно распорядившегося значительными федеральными ресурсами и уничтожившего большую их часть в процессе использования, вскоре свернули. Генерала явно старались поскорее забыть. Учитывая полное отсутствие живых родственников удавалось это неплохо. *** Гибель Катарины прошла как-то совсем незаметно. Она будто исчезла, а на ее место в Корпусе Мира быстро встал другой, гораздо менее красивый и лучезарный человек. Ее словно никогда и не было, но считать, что так думают все, было бы легкомыслием. *** Разведчики индейского племени Ава нескоро решились повторить вылазку к тому самому злосчастному самолету. А когда все-таки пришли туда, то все разом пали ниц. Они увидели знак! Показать контент Ава подобрали изломанный труп, который по причинам науке неизвестным, избегали все крупные хищники, и скоро на новом индейском стойбище появился отличный тотем с настоящим человеческим черепом внутри. Показать контент С этим тотемом кочующее племя не знало ни одной сколько-нибудь крупной неудачи в своей непростой индейской жизни в течении нескольких следующих лет. *** Участников необыкновенной экспедиции дон Эстебан отметил сообразно их заслугам. Изрядное денежное вознаграждение и возможность провести целый месяц вдали от дел должны были несколько скрасить перенесенные в сельве нравственные страдания. Проводить отпуск следовало в пределах Колумбии, разумеется. Во избежание неприятностей, которые могли возникнуть в других государствах у тех, кто имел счастье быть плотно знакомым с одной из самых крупных шишек преступного мира на континенте. К сеньорите Мора Варгас проникся еще сильнее, чем прежде. Инес посвящали в такие важные и крупные дела, что сеньор Луна все сильнее ощущал ее конкурентоспособность в забеге по карьерной лестнице. Это его слегка нервировало. В жизни Мигеля случилось нечто, на первый взгляд не имеющее отношения к его работе. Пабло получил возможность занять место своего прежнего начальства и руководить ячейкой. Хелена могла выбрать себе экспедицию по вкусу, материальное оснащение на этот раз было выше всяких похвал. Лучший пилот Колумбии сел за штурвал новенькой Сессны под призывы не повторять судьбы другого обладателя этого почетного звания, голова которого нынче была украшена рожками и змеей, многозначительно вползающей в одну ноздрю и выползающей из другой. Большой черный парень Брайт пропал в Эль-Реторно, и с тех пор его так никто и не видел. А Мику впервые в жизни по-настоящему повезло. *** В стране Колумбии, созданной Господом Богом настолько прекрасной, что ради равновесия пришлось населить ее значительным количеством дурных людей, все шло по-прежнему. Простые люди жили и работали, рождались и умирали. Картели продолжали торговать белой смертью и зарабатывать на этом астрономические суммы, ведь они жили в мире, где, по большей части, прибыль решает все. Показать контент Hide 6 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Dmitry Shepard 30 713 2 декабря, 2018 Месть Супая и кое-что из истории Провиденсии Dmitry Shepard & Meshulik Часть 1 Пересказ истории всех их злоключений дону Эстебану выжал Мигеля как тряпку, оставив усталость почище той, что он испытывал после марш-бросков в учебке. Раны болели, тянуло сползти по стенке, закрыть глаза и проспать трое суток кряду. Но, как и всегда, Мигель приструнил себя и собрался. День еще не окончен. И, рядом с ним ведь была Хелена. Дело было сделано и, вроде бы, их рядом больше ничего не держало, но рвать те незримые ниточки, пролегшие между ними, Мигелю не хотелось. — Хелена, наверное, надо нам с тобой навестить частного доктора. Я знаю одного такого, который оказывает услуги, не задавая никаких вопросов. Подвезти тебя? Если, конечно, хунглас не разнесли гараж вместе с моим джипом. — Ох. А ведь ты едва на ногах стоишь. Как ты сядешь за руль? Нам нужен шофер. Как на зло, помощника вместе со своим джипом она отослала, еще когда они только отправлялись в это затянувшееся путешествие. И Мигелю действительно нужна квалифицированная медицинская помощь. То, что археолог едет с ним, даже не обсуждалось. Она намеревалась проследить, чтобы сикарио не истек кровью и не попал в руки какого-нибудь коновала. — Ничего, мы поедем очень медленно и аккуратно, — ободряюще улыбнулся Мигель в ответ. Забота о нем со стороны другого человека ощущалась чем-то совершенно новым, он и забыл, как это может быть приятно. — Все будет в порядке. Пойдем. Кстати, ты еще не думала, где проведешь месяц отдыха? На Мигеля уставились непонимающе. — Э... ах да. Отдых... Хелена попыталась припомнить, когда в последний раз это не означало несколько дней сна на пляже или в чистом и тихом номере отеля. — Ну, я... наверно высплюсь, — как-то неопределенно выразила она желание отмыться, восстановить душевный покой, надеть что-нибудь целое и чистое, может быть, поесть в приличном заведении... и никаких мачете! — А ты? — Очень похоже на то, как отдыхаю я между делами, — издал короткий смешок Мигель. — Знаешь, я думаю, что на этот раз действительно можно позволить себе пару недель в каком-нибудь санатории или пансионате. Позагорать на чистом песке, поспать на чистой кровати. Потанцевать с красивой женщиной, — проникновенно глядя в глаза Хелене, добавил Мигель. — Что скажешь? Она задержала взгляд и какое-то время молчала, словно высматривая в глазах Мигеля подробности его планов. Наконец, получив, вероятно, какие-то ответы, улыбнулась почти застенчиво и приподняла брови вопросительно: — Тогда не попрощаться ли нам с доном и нашими спутниками? До города путь неблизкий. А в Колумбии так много заманчивых пляжей и уютных отелей у моря, что я даже уж и не знаю, как ты выберешь подходящий. Ну а остальное... Ее глаза стали шире и женщина сделала глубокий вздох, прежде чем закончить: — Об остальном и думать забудь, пока не поправишься. Я буду следить за тобой, сеньор да Силва. И указательный палец с поломанным во время путешествия ногтем грозно ткнулся в бронежилет наемного убийцы. «Я буду следить за тобой, сеньор да Силва». От того, каким тоном это было произнесено, неудержимо тянуло положить ладони на женскую талию и наглядно показать, что он и сейчас достаточно здоров. Вот только Хелена была права и за обоюдным сиюминутным «хорошо» неизбежно последует куда более продолжительное «плохо», когда у обоих напомнят о себе растревоженные раны. А значит, терпение, сеньор да Силва и следите за руками, чай, не курсант уже. — Как прикажешь, прекрасная Хелена, — как мог, изобразил боязливую покорность Мигель, не выдержав, в итоге, и широко улыбнувшись. Прощание с остальными и доном Эстебаном не заняло много времени и, к счастью, внедорожник Мигеля благополучно пережил осаду гасиенды. Солнце потихоньку клонилось к закату, а на территории начали появляться вызванные сменные охранники и «чистильщики» картеля. Скоро мало что будет напоминать о произошедшем здесь бое. Частный доктор, сухопарый благообразный старичок, несмотря на возраст сохранивший цепкость взгляда и точность движений, как следует обработал раны и Мигеля, и Хелены, не преминув отметить прекрасную работу по наложению швов, проделанную его неизвестным коллегой. А после целой серии уколов мир, хоть и приобрел приглушенную цветовую гамму, стал восприниматься куда легче, боль отступила, забрав с собой и часть усталости. Мигель знал, что это ощущение пройдет через пару-тройку часов, но пока что было приятно сбросить со своих плеч хотя бы часть привычной тяжести. — Хелена, тебе есть где переночевать? — за прошедшее время Мигель настолько привык находиться в обществе Хелены, что сама возможность прекращения подобного, наложенная на эмоциональный отклик, вызывала дискомфорт. Так что за практичностью вопроса таилось и нечто большее, впрочем, в полном соответствии с озвученным еще в гасиенде дона Эстебана требованием, почти не отсвечивая во взгляде мужчины. Они вот уже несколько часов находились в цивилизованном месте. Ну... относительно, но все же более-менее. Хелене даже удалось подзарядить свой мобильник. На него приходили сообщения, что всякий раз по-прежнему удивляло. Пару раз кто-то звонил, но о чем женщина говорила, Мигелю было не услышать, так как она всякий раз выходила из помещения. Ее жизнь, вполне привычная, требовала осознанности. И за те несколько часов, проведенных у эскулапа, ее постоянно каким-то посторонним течение относило от этого странного симбиоза, возникшего с да Силвой. — А... — она вдруг подумала, что Мигель уже сделал для нее, что мог, и что возможно, ее излишняя забота сейчас, когда он так же, как и она, уже вынырнул из болотистых джунглей Амазонки, выглядит слишком наигранно, что у него в конце концов тоже своя жизнь и дела, которые тоже требуют к себе более пристального внимания. А тут эта смешная археолог с баулом и лопатой... — Ой, — спохватилась вдруг она, — Да конечно есть! Переночевать в этом городе? Дон Эстебан достаточно щедр, чтобы нашлось где. Она рассмеялась с пониманием, нащупывая в кармане мобильник: — Тебе, наверно, пора отдохнуть? Может, созвонимся как-нибудь? Там, в джунглях, действительно все было куда проще, будто, оставляя позади городские улицы, они сбрасывали с себя и излишнюю цивилизованность. И даже Эль-Реторно воспринимался Мигелем как окраина все тех же джунглей. Но сейчас, когда они, можно сказать, вернулись в цивилизацию, вернулись и присущие ей хождения кругами между мужчиной и женщиной, и непроизвольно возникавшая неловкость при желании сказать прямо, что думаешь. После последних слов Хелены у Мигеля возникло отчетливое ощущение, что если они вот так сейчас разойдутся, то обратно могут и не сойтись. Мигель не знал, будет это плохо или хорошо для них, но точно знал, что не хочет подобного. — Ну, я надеялся, что ты ответишь отрицательно и хотел галантно предложить собственное жилище, чтобы тебе не надо было тратиться на гостиницу и смущать администратора своим снаряжением, — честно ответил Мигель. — Но могу просто подвезти тебя, куда скажешь и потом созвонимся. Ах нет, ей не намекали на то, что ее общество утомило Мигеля. Ей предлагали... — Сэкономить пару сотен песо? — Хелена усмехнулась. Что же, это было мило. И в конце концов, весьма практично. Да и расставаться сейчас и правда не хотелось. — Ну если вы не устали еще от моей болтовни, сеньор да Силва... то с радостью приму ваше приглашение. А еда у тебя какая-нибудь есть? Мигель с удивлением отметил, что затаил дыхание в ожидании ответа Хелены и постарался, чтобы вздох облегчения был не очень заметен. — Ну, если это у тебя болтовня, то я не устану никогда, — усмехнулся Мигель в ответ. Хелена умела рассказывать интересно, с огоньком в глазах, так, что, кажется, персонажи древних историй сейчас появятся перед рассказчиком и сыграют описанную словесно сцену вживую. Так что в этом плане она Мигеля ничуть не напрягала. — В морозилке есть мясные полуфабрикаты и мороженые овощи. А вот молоко и яйца, наверное, испортились, пока меня не было. Ну и надо будет быструю уборку провести, ключи есть только у меня, так что пыль должна была скопиться. Но с этим я быстро управлюсь. Кажется, до Мигеля только сейчас стало доходить, что их поездка затянулась на срок больше недели и вообще, сколько точно дней заняли поиски изумруда, терялось в тумане. — Можем заехать в магазин по пути и взять необходимое. Ну и что тебе понадобится, — предложил Мигель. Ну и ну. Ну да, если убиваешь за деньги, то не будешь держать камареру, которая сможет в твое отсутствие не только смахнуть пыль, но и раскрыть парочку громких нераскрытых убийств. Издержки профессии. — У меня вообще нет своего жилья, меня трудно удивить пылью, Мигель. Бог с ними с полуфабрикатами. Купим что-нибудь по дороге и закажем... хм... захватим по дороге пиццу. Кажется, в дом Мигеля не вела протоптанная тропа посетителей. — Пока обойдусь тем, что есть, — пояснила она о своих надобностях. — У меня, как в Греции, всё с собой. Шутка вышла так себе, но бездомным быть удобно: никогда не забудешь, что из твоих немногочисленных вещей где лежит. Телефон снова настойчиво завибрировал, сообщая, что кто-то звонит. Хелена поспешно отключила вызов какого-то Люка Альвареса и подняла взгляд на Мигеля. В нем ускользало стихающее беспокойство, но неясно о чем. — Поехали? Насчет посетителей Хелена была полностью права, о том, где живет Мигель, за пределами окружения дона Эстебана мало кто знал, в силу специфики его работы. И наводил порядок дома он тоже сам, по давней, еще с армейских времен укоренившейся привычке. — Удобно, — усмехнулся Мигель, приглашающе махнув рукой в сторону внедорожника. — Поехали. Все время, пока они заказывали в одной круглосуточной забегаловке еду на вынос и пиццу в другой, Мигель ощущал себя необычно, но с положительным оттенком. Не то чтобы он совершал все эти действия впервые, но, пожалуй, за очень долгое время, он делал это не один, а в компании женщины, которая ему нравится. И которой хочется улыбаться. Квартира Мигеля располагалась в спальном районе города, в одном из десятиэтажных панельных зданий, где проживали люди, балансировавшие на краю между средним классом или находившиеся чуть выше него. Обычные, в общем-то, люди. Никаких консьержей на входе, однако подъезд был ухожен и с минимумом неприличных надписей на стенах. Заглушив мотор, Мигель устало потер глаза руками, прежде чем привычно оглядеть улицу и, ничего подозрительного не заметив, вышел из машины. На скамейке рядом со входом в подъезд мучила гитару полупьяная компания из местной молодежи, будущее пополнение в ряды уличных банд. При виде Мигеля и Хелены они встрепенулись было, но, разглядев Мигеля в лицо, резко втянули головы в плечи и притихли. Мигель и бровью не повел, проходя мимо и галантно открыв перед дамой дверь. Похоже, в том, что жильцам этого дома особо никто не досаждает, была и толика заслуг сикарио. Громко щелкнул замок, заметно скрипнула дверь, маленькие домашние заготовки, предупреждающие о возможном незаконном проникновении внутрь без ведома хозяина. Интерьер квартиры был прост и функционален, явно неся на себе отпечаток характера Мигеля. Показать контент Hide — Проходи, располагайся. Ванная слева. Узкая прихожая вела в просторную комнату, совмещавшую в себе гостиную и спальню одновременно. Из нее можно было попасть на кухню, тоже весьма скромных размеров. Все немногие вещи были расставлены по своим местам, никакого беспорядка не наблюдалось, похоже, жильцом Мигель был весьма аккуратным. Волшебное место — ванная, если тебе не запретили врачи только что ее принимать ввиду недавно наложенных швов и сухой повязки. Однако да... шипя и чертыхаясь, сложный процесс смывания с себя дорожной пыли удалось завершить еще до того, как на дворе наступил новый день. Правда, с аккуратностью у Хелены было все ровненько наоборот. Дом Мигеля спасло только то, что вещей у археолога было немного. И в основном — инструменты. В бауле что-то весело гремело и позвякивало, когда она извлекала оттуда подходящую для вечерней кухонной посиделки одежду. Пицца! Пища богов после вяленой крокодилятины. Нет, был еще тот ужин... но все равно, крокодилятина и ее обладатель еще долго будут стоять перед глазами археолога. — А... скажем, шахматы у тебя есть? — весело поинтересовалась Хелена, уплетая второй кусок пиццы и запивая отличным кофе. Мигель, которому с проблемой несовместимости душа и сухих повязок сталкиваться приходилось чаще, чем Хелене, предусмотрительно захватил с собой в ванную рулон пищевой пленки. Несколько слоев вполне держали влагу короткое время. — С кем бы я в них играл? — издал короткий смешок Мигель, делая глоток из своей чашки. Пока Хелена была в душе, он успел наскоро пройтись влажной тряпкой по пыльным поверхностям и поставить чайник на огонь. Разложенные в гостиной вещи Хелены, похоже, никакого дискомфорта у него не вызывали. — Но есть карты, я иногда раскладываю пасьянсы. Хелена, которой кофе, кажется, сейчас мог помочь только покрепче заснуть, на миг представила их, двоих побитых молью бандитов, играющих ночь напролет в подкидного дурака. В этот момент она сдержала легкий смешок. Но следующая картина в ее воображении прорвала плотину, и женщина, только что пытающаяся бодриться и не клевать носом, упала лбом на сложенные на столе руки, и плечи под тонкой тканью футболки с мумми-троллями затряслись в неудержимом и каком-то из последних сил тихом смехе. — Я представила, как ты вооруженный до зубов раскладываешь пасьянс в этой кухне. Прости. Наверно, день был длинный. Мне надо поспать. Хелена провела руками по лицу, выглянула в коридор. Она не особенно осматривалась, но сейчас казалось, что диван вполне подойдет. — Тебе тоже надо отдохнуть. Это не дело, что ты вообще сидишь, а не находишься в горизонтальном положении. Кажется, из меня никудышный надсмотрщик. Хоть и жаль было прерывать это теплое времяпрепровождение с таким мягким и славным и снова удивляющим домашней уютностью Мигелем, а всё когда-нибудь пора заканчивать. Мигель и сам рассмеялся, представив описанную Хеленой картину. — Да уж, от сикарио как-то не ждешь, что он будет занимать себя таким мирным времяпрепровождением между заказами, верно? А хочешь, я расскажу тебе еще одну тайну о себе? — все еще улыбаясь, заговорщицким тоном добавил Мигель, поднимаясь на ноги и начав убирать со стола посуду и остатки еды. — И ты права, нам обоим надо отдохнуть. — Давай, — она включила воду и очень естественно помогла с посудой. Танцы не танцы, а эта насыщенная весьма необыкновенными событиями и испытаниями неделя была наполнена и такими вот очень простыми действиями, как еда, лагерь и т. д.... Конечно, наклоняться к самому уху Хелены не требовалось, но Мигель не отказал себе в этом небольшом удовольствии. — Я люблю шоколадное молоко. Просто обожаю его. Мокрые руки вытерли полотенцем. Она неспеша повернулась, губы сжаты в сдерживаемой лукавой улыбке. Какие, оказывается, подводные камни в этом омуте, сеньор да Силва. Полотенце комкали в руке... На Мигеля подняли по-детски широко открытые и вдруг совсем не сонные глаза и тихо спросили: — Так... почему же мы его не купили? Хелена не обладала волоокой притягательностью, присущей той же сеньорите Лопес, но потеряться в ее глазах можно было ничуть не хуже, забывая, что делаешь и о чем думал до этого. Мигель машинально положил ладони на талию Хелене, прежде чем ответить на поставленный вопрос: — Я на тебя засмотрелся и забыл положить его в корзину. Полотенце, тоже машинально, положили на край раковины, а руки на плечи. Машинально. Машинально обдумали сказанное. Зачем-то. И, задумчиво же и практически машинально, прислушиваясь к ударам собственного сердца, предложили как-то неуверенно: — Еще не поздно, мы вполне можем сейчас вернуться и купить... Мигель не стал указывать на то, что Хелена буквально пару минут назад настаивала на том, что им обоим необходим отдых и что лично ему преступно по отношению к собственному здоровью даже сидеть, не то что куда-то идти или ехать. Просто улыбнулся и, прежде чем непринужденно поцеловать Хелену, прошептал: — Завтра купим. Поцелуй, хоть и вдумчиво-изучающий, не продлился долго, да и переходить к чему-то большему Мигель не собирался, хотя и не спешил убирать руки с талии Хелены. Да уж, когда мужчина, который тебя волнует, стоит так близко и его руки согревают сквозь тонкую ткань, не очень-то просто сохранять холодной голову. Признаться... она ожидала, что этот поцелуй будет более... нетерпеливым? Жадным? Присваивающим? Ах черт, проклятая Катарина! Кажется, попадись она сейчас — археолог с удовольствием бы пристрелила ее еще разок. Мигелю небось вкололи столько обезболивающего, что непонятно, как он не путает ее с феей-крестной из ночных сновидений спящего либидо. — Черт, — ладони подняли в жесте запоздалого раскаяния, отступая. — Извини. Извини, извини... Иди-ка спать. Надо нам... где у тебя... Я сама себе постелю, иди... надо поспать. Да. Чего у Мигеля было в достатке, так это терпения. Даже если речь шла о женщине, которая тебя волнует и прямо сейчас находится в твоих руках. И то, чего не хватало поцелую, с легкостью читалось в глазах Мигеля. Но именно поэтому он не давал себе полной воли. Слишком легко забыться сейчас и причинить боль, что Хелена прочувствует потом, наутро. Мигель не забывал, как сильно ей досталось, даже по сравнению с ним самим. Шагнув вслед за Хеленой, Мигель мягко поймал ее ладони в свои, как делал уже не раз и улыбнулся. — Ничего, милая, все в порядке. И да, нам надо хорошо выспаться. А молоко завтра купим. И шахматы. Играть-то я умею, просто не с кем было. До тебя. Хелена не загадывала так далеко вперед. И уж если у нее не прострелена губа, то ей было трудно предположить, что Мигель пытается уберечь ее от чего-то, о чем она пока не думала. Но это действительно казалось сейчас не важно. Его нежность и странная открытость, какая-то непривычная, лишали вообще настроя ожидать чего-то. Она вновь невольно сравнила его с героем старого фильма про девочку и убийцу. — Да, все хорошо. Посуда была домыта, диван приспособлен для ночевки, и, как-то тихо пожелав спокойной ночи, женщина, пару раз повернувшись с боку на бок, провалилась наконец в глубокий сон. Мобильник, впрочем, был засунут под подушку. Мигель и не загадывал. Просто знал, как легко увлечься и потерять голову, когда оба могут и хотят. Травмы и ранения при этом в расчет вообще перестают приниматься, это он тоже знал по собственному опыту. Устраиваясь поудобнее в кровати, Мигель испытывал изрядное смущение. Не потому что рядом на диване точно так же тихо возилась Хелена, а потому, что она делала это именно на диване. Но предлагать даме разделить с ним кровать Мигель не стал, сочтя подобное неприемлемым. Хотя бы на втором свидании, если считать за первое ужин в ресторанчике в Эль-Реторно. И он слишком устал, чтобы преодолевать нежелание Хелены меняться местами. Действие обезболивающего и стимулирующего уколов проходило и невесомое поначалу давление на плечи все увеличивалось, от веса перышка до полноценной чугунной плиты толщиной в метр. — Добрых снов, — так же тихо пожелал Мигель Хелене, прежде чем закрыть глаза и провалиться в сон, как в омут, с головой. Ночью ее разбудила вибрация звонка. Она с досадой, подсвеченной зеленоватым мерцанием экрана, взглянула на имя, прошептала короткое ругательство и на цыпочках выбралась на кухню, плотно прикрыв за собой дверь. Оттуда некоторое время доносились неразборчивые, короткие фразы в ответ на чьи-то вопросы или доводы. По тому, как это звучало, можно было понять, что Хелена нервничает и пытается кому-то в чем-то отказать. Но к концу разговора, кажется, обе стороны ночного телефонного спора пришли к некоему шаткому соглашению. Повесив трубку, она бессильно опустилась на стул и некоторое время тупо глядела в темное окно. Чуть позже так же на цыпочках вернулась к своему импровизированному ложу и накрылась с головой простыней. Ночные разговоры Хелены прошли мимо Мигеля, он спал непривычно крепко, лицо его, привычно суровое, расслабилось, позволяя увидеть того лейтенанта спецназа, что возвращался домой с работы, к тем, кто его любит и ждет. В той, прошлой жизни, никак не связанной с нынешней. Просыпался Мигель тоже непривычно для себя долго, словно всплывая с огромной глубины. Действие лекарств давно прошло, так что на первое же движение потревоженные раны недовольно напомнили о себе болью, но вот это как раз было вполне привычно. Не раз и не два он возвращался домой, перевязанный бинтами и долго отлеживался после очередного «дела». Хотя, надо сказать, в такой переплет, как в последний раз, когда пришлось сражаться и с бывшими соратниками, и разом с четырьмя опытными наемниками, он не попадал раньше. В том, что он жив, помимо навыков самого Мигеля, была немалая доля банального везения и не менее весомый вклад умелых рук Нейта. Бросив взгляд на все еще спящую Хелену и улыбнувшись, Мигель пошел в душ, намереваясь затем приготовить им обоим нехитрый завтрак, состоящий из омлета и кофе. Когда он вышел из ванной комнаты, Хелена, как ни странно, была одета совсем не по-домашнему. В светлом «колониальном» костюме, с убранной аккуратно прической и сумкой, она, кажется, куда-то собиралась идти, но могло показаться, что не решается. Теребила ремень сумки и виновато глядела на мужчину: — Мигель, мне надо срочно... Мне надо уехать. Переложила сумку, тоскливо оглянулась на окно, за которым стоял уже привычный солнечный день. —Понимаешь, неотложные дела… Я не навс… Я помню о наших… о твоих планах, и что я обещала… Вздох мог гарантировать, что решение принималось ночью, в тягостных размышлениях и принималось вовсе не по собственной воле. Вид у нее был даже скорее испуганный: — В общем, есть один отель. Небольшой, не так далеко отсюда. Я там бываю раз в месяц, официально я там получаю почту, бумаги… то есть получала. Вид на жительство-то у меня просрочен. Не важно, я там буду. Если… если ты захочешь… Она окончательно запуталась в своих и чужих желаниях и замолчала. Мигеля при виде виноватости во взгляде Хелены тоже укололо тоской, но поддаваться этому чувству он не стал, тем более, что его почти сразу вытеснила привычная настороженность, граничащая с паранойей. Уж слишком неуютно и даже испуганно выглядела Хелена. Но действовать тут следовало осторожнее, а не ломиться напрямик. Так что начал Мигель с успокаивающих объятий и ободряющей улыбки, хотя в серых глазах и можно было прочитать беспокойство за Хелену. — Хелена, что случилось? Ты прямо места себе не находишь. От этих объятий ей стало еще больше не по себе. Она, словно притихшая птичка, застыла и, едва дыша, так и стояла, пока Мигель не выпустил ее из плена и не отступил. Взгляд женщины, казалось, остекленел от ужаса. Но отчего-то она не ушла. Вероятно, полагая, что далеко ей уже не уйти и что лучше всё сказать сейчас, чем после. — Один мой старый знакомый. Он журналист. С именем и поддержкой. Если читаешь американские газеты, то наверняка попадалось его имя. Он… Сначала мне это казалось, ну, тылом? Знаешь, как бывает. А хотя, откуда. Я была совсем одна. И хоть дон Эстебан бесконечно щедр, но покуда я действую безошибочно. Это как наркотик, Мигель, все хорошо, пока не ошибся с дозировкой. Дон не простит ошибку. И мне нужно было место, куда соскочить. Ее голос от бесцветно обреченного метнулся на последних объяснениях в горячий убежденный шепот, но она быстро взяла себя в руки. — В общем, теперь он требует, чтобы я соблюла договоренности. Я в ловушке, Мигель. Либо передаю ему…. кое-что о доне, либо… депортация — это самое лучшее, что со мной произойдет в ближайшие недели. Он уже угрожает и настроен совсем не так, как в начале нашей сделки. Хелена замолчала. Что еще добавить — она не знала. Как и не знала, зачем рассказала только что то, что в глазах личного убийцы дона Эстебана становилось автоматически приговором. Взгляд Мигеля потяжелел. Да, он знал, как все устроено в картеле и что за любую ошибку придется платить, никаких исключений. И никакие прошлые заслуги тут не помогут, вознаграждение за них уже давно получено. Но речь шла о Хелене, а, как показала прошлая неделя, ради нее Мигель готов был на очень и очень многое. Вариант с передачей информации о доне он отмел сразу же, стоит только статье появиться в газетах, ссылка на «пожелавшие остаться анонимными источники» не поможет, все равно люди дона вычислят, откуда утечка. И возмездие будет страшным. Значит, оставалось или запугать этого журналиста с именем и поддержкой до мокрых штанов, чтобы и думать забыл про Хелену, или сделать так, что его никто и никогда не найдет. — У тебя тоже есть имя и поддержка, Хелена, — уверенно ответил Мигель. — Я тебе помогу. А пока я собираюсь, расскажи подробнее, как именно тебе угрожал и с кем может быть связан этот... журналист. Несмотря на разгоравшийся внутри гнев (этот бумагомарака посмел угрожать его женщине!), действовал Мигель обдуманно и четко, оставляя голову холодной. Конечно, наиболее вероятным объяснением наглости писаки было отсутствие за спиной Хелены хоть кого-нибудь, способного спросить с наглеца за его действия, однако он мог работать и на конкурирующий картель, а значит, его угрозы могли быть даже реальными. Но даже тогда пространство для маневра имелось. Потому что одно дело разобраться с одинокой испуганной женщиной и совсем другое — с сикарио на службе могущественного картеля. Две очень большие разницы, как говорится. У Хелены от такого поворота, кажется, замерли не только конечности, но и мозг. Она тупо глядела на то, как Мигель собирается, слушала, что он говорит, но все это будто бы происходило за стеклом. Наконец, отмерев под градом вопросов сикарио, она выдавила из себя еще более обреченно: — Ты не понимаешь. Голос пропал, и эти слова ей удалось только прошептать. Несколько раз. — Ты не понимаешь. Голова затряслась, словно детская погремушка. Женщина отступила на шаг. — Я ведь согласилась… не сейчас, давно. Просто пообещала взамен на… не важно, это сейчас так не важно. Но этот человек не боится, потому что он в этом бизнесе очень давно. Если он может себе позволить угрожать мне, значит, даже его смерть ничего не изменит… Хелена была уверена. И вопрос был не в поиске выхода. Она уже находилась в ловушке. Вопрос был в другом: кто исполнит приговор? — Самое лучшее — депортация. Но ты же знаешь, Мигель. Ты знаешь худшее, правда? — В глаза мужчины вгляделись, зная, что увидят ответ. — Дон. Он — хорошая гарантия от случайной пули, правда? Мигель вполне допускал, что не понимает всего. Но что он точно понимал — безвыходная для одиночки ситуация уже не являлась таковой для двоих. И что ему очень хочется применить на этом журналисте то, чему он научился в Лос Пепес, потому что это его женщина сейчас была напугана почти до потери разума. И это было совершенно недопустимо. Мягко вздохнув, Мигель поправил ножны с Супаем под полой пиджака и шагнул к Хелене, снова заключая ее в объятия. Я здесь, я живой, теплый и сильный. — Ты согласилась, да. Не подумав обо всех последствиях и не взвесив все риски. Но вот что я тебе скажу. Я пойду против любого, кто посмеет тебе угрожать, Хелена. Потому что ты вот здесь, понимаешь? — ладошку Хелены прижали к мужской груди, прямо напротив сердца. — Я не брошу тебя. Ни за что. — Но у дона Эстебана твоя дочь, — женщина растерянно глядела на собственную руку, которую сжимали так крепко, и ей казалось самой, что это не рука, а змея, пригретая на чьей-то невинной груди. — Не надо, Мигель. Мне жаль, что это всё... Всё это не случилось немного раньше. Она грустно вздохнула. Речь шла не о поисках изумруда. Его блеск сейчас затмил человек, стоявший рядом и прижимавший к груди ее руку. — Со мной кончено, — это было сказано буднично и устало. — Просто... если сможешь, подвези меня до места... Ты ничего здесь не изменишь. В голосе Хелены звучал такой непререкаемый фатализм, что Мигеля разрывало надвое. С одной стороны, действительно тянуло опустить руки в бессилии и смириться. С другой, хотелось наорать и армейским матом доходчиво объяснить, что ничего не кончено и сдаваться нельзя ни в коем случае. Вот только и то, и другое для Мигеля было невозможно сделать. Ни бросить ту, кого полюбил, ни кричать на нее. В итоге он просто вздохнул и обнял Хелену покрепче. — Возможно, я действительно сопротивляюсь неизбежному. Но и оставить тебя одну и без помощи и защиты я не могу, Хелена. Понимаешь? Просто не могу. Поэтому на встречу с этим журналистом мы пойдем вместе. Посмотрим, что он скажет. Дело было в том, что больше всего на свете Хелена боялась дона Эстебана. Не полиции, не депортации и не академического забвения, а этого его прищура и циничной улыбочки, после которой он мог приказать сделать всё, что угодно. И это что угодно обязательно будет исполнено. И тогда лучше бы оказаться на другой стороне. Не на стороне Хелены. Но что уж теперь. Он просто подвезёт её. И ничего не предпримет ведь правда? Иначе она никогда не простит себе. Только последний раз обнимет крепко, будто прижмется к спасению, которого на самом деле нет. — Хорошо. Поехали. Они ехали в молчании до самого отеля, стоявшего в стороне от автобана. Скоро полдень, время, которое было назначено ее ночным телефонным собеседником. Дорога исходила миражами жара. Виски сдавливало нагретым насыщенным влагой воздухом. — Зайдешь? Наверно, у бармена есть лёд. Ей не хотелось расставаться. Не хотелось оставаться одной. Хелена была малодушна, чего уж там. Жизнь в джунглях и жизнь в городском социуме — это очень разные жизни. И эта вот женщина, которая отчего-то вдруг запала Мигелу в душу, была не слишком-то хорошим человеком. Она была как минимум продажна. Осознавать это о самой себе, видя свое отражение в чужих глазах, было особенно тоскливо. Мигель, наоборот, дона Эстебана не боялся. Он прекрасно знал, что все люди смертны и нет исключений из этого непреложного правила. Собственно, генерал Мартинес наглядно показал, что и дона Эстебана можно достать, и что даже генералы умирают. Мигель знал, что может повторить то же самое и знал, что даже при живой дочери ему нечего будет терять. Остальное было в руках судьбы. По дороге до отеля Мигель попробовал было обдумать варианты, но всякий раз упирался в недостаток данных и, в итоге, бросил эту затею, остановившись на «буду действовать по обстановке». Так что просто время от времени бросал взгляды на Хелену, и тогда его скупое на эмоции лицо озаряла мягкая улыбка. Всего на секунду, не более. Отели такого типа были неоднозначным местом для работы сикарио. С одной стороны, слишком много случайных свидетелей, не говоря уже о камерах системы безопасности. С другой, если заранее подкупить дежурную смену, можно незаметно вынести хоть десяток трупов, такие здания всегда имели темную «изнанку» в виде служебных ходов, чтобы персонал не мозолил глаза постояльцам более неизбежного минимума. — Конечно, зайду. И провожу тебя до номера, на всякий случай, — судя по привычной твердости тона, принимать возражения Мигель не собирался. Кажется, Хелена устала сопротивляться. От нее вообще уже ничего не зависело. Она подошла к стойке и поинтересовалась, ожидает ли ее сеньор Альварес, на что портье сообщил, что сеньор с такой фамилией действительно забронировал и оплатил номер, но пока что не прибыл. Ключ вручили Хелене, о которой отель был предупрежден. — Странно, — озадаченно повертела она в руке ключ. — Он обычно бывает пунктуален. Даже слишком. В ее голосе сквозил горький сарказм. Они прошли в номер, Хелена открыла дверь, убедилась, что пока что никого действительно нет. — Странно, — вновь повторила она. — Но что же, надо подождать. Она машинально прошла внутрь, отдернула занавесь, сдвинула жалюзи. За окном шумел далекий автобан. Проносились тяжеловозы, медленно прополз трактор со стогом сена, скорая погудела сиреной, потом все поглотил шум полицейской погони... и снова ровный гул двигателей различных мощностей. Жалюзи захлопнулись, шум с улицы перекрыл тихий гул заработавшего кондиционера. Она села на диван. Без доносящихся с автобана внешних звуков казалось, что они снова в джунглях. В каком-нибудь затерянном отеле мелкого городишки... — Мигель, закрой дверь и сядь. Он все равно постучится, так что... расслабься. Неожиданная пауза в этом стремительном падении в пропасть дало передышку и возможность просто тихо посидеть рядом, держа за руку человека, который теперь был ей так дорог, что и страхи ее перед доном затмевались сожалением, горьким сожалением о том, чего уже не исправить. — Подождем, — кивнул внимательно осмотревший номер Мигель, присоединяясь к Хелене на диване. Впрочем, насчет причин его напряженности Хелена ошибалась, так он среагировал на шорох жалюзей, открывавших их обоих для прицела возможного снайпера, а не на необходимость дожидаться сеньора Альвареса. Издержки профессиональной деформации. — Ты передавала ему что-то раньше или это первый раз, когда он потребовал выполнения обязательств? — Раньше... мы были в каком-то смысле коллегами. Ну то есть, хм... Я передавала ему кое-что, что он мог вывезти по своим каналам. В Штатах шире рынок сбыта для таких вещиц и... профессиональные интересы. Он надежный партнер, и ведь Альварес не отступил ни от одного пункта нашего договора. Ты и сам знаешь, что в таких делах... никто назад не откатывает. Я не знаю, Мигель, я втянула тебя в грязную историю... Она вздохнула, вскочила с дивана и принялась шагать по комнате туда и сюда, недоумевая, куда запропастился этот чертов Альварес. Так прошел час, второй. Хелена сидела, рассказывала какие-то довольно однообразные истории из жизни черного рынка антиквариата, о потоках товара в Штаты и другие страны «Первого» мира, о своей нелепой в общем-то роли в этой всей карусели. Ей уже самой казалось, что она потратила свою жизнь на какую-то дичайшую чертовщину. И вот расплата. На стене стрелка казенных часов сдвинулась на цифру три. — Я не понимаю. Почему он не едет? Я хочу есть, — жалобно поделилась женщина, которая последние полчаса дремала, сидя на диване, держа Мигеля за руку и положив голову ему на плечо. Рядом с ним она смогла отключиться в своем чудовищном положении, но и так терпения на ожидания уже не хватало. К тому же она перегорела. — Мне всё равно, что он подумает. Оставлю ему записку. Там есть напротив ресторанчик, давай зайдем, что-нибудь, хоть яичницу? — Ты знаешь, кем я работал, куда уж мне быть грязнее, — хмыкнул Мигель, устраиваясь поудобнее. Терпение и умение ждать, сохраняя спокойствие и невозмутимость, в его работе были ключевыми факторами успеха, наравне с боевыми способностями. Но, к исходу третьего часа даже ему стало трудно удерживаться от нервозного посматривания на часы. Да и желудок тоже напомнил о себе ворчанием, ведь завтрака так и не случилось. Но все эти неудобства с лихвой перевешивало приятное ощущение теплой тяжести на правом плече, предоставленном Хелене в безраздельное пользование. — Задержка серьезная и о ней неплохо было бы предупредить, — согласился Мигель, вставая с дивана и потягиваясь, чтобы размять мышцы. — Пожалуй, можно действительно сделать перерыв на обед, я тоже проголодался. Мы ждали Альвареса достаточно долго, чтобы и он, в свою очередь, подождал нас немного, если придется Халена нашла в пыльной тумбочке залежалый гостиничный бланк и написала несколько слов по-русски, из чего следовало, что знакомство с Альваресом тянется достаточно давнее и пережило даже смену континента проживания археолога. Этот парень и впрямь был надежным. В едальне напротив отеля никого не было, кроме, судя по комплекции, весьма жизнелюбивого смуглого хозяина заведения и его закадычного приятеля, по совместительству — главного потребителя местной дешевой выпивки. Оба были увлечены одним им понятной беседой на атомном креольском наречии туземных жителей. Местный канал по телевизору показывал дневной выпуск новостей. Между заказом и ожиданием яичницы с пинчос, глотая крепкий кофе и слушая в полуха новости, Хелена начала было: — Послушай, он мог не захотеть попадаться на глаза лишним людям. Наверно... тебе пора уезжать. Иначе всё еще больше ослож... Тут какой-то сюжет на экране телевизора привлек ее внимание. Она бросила взгляд, хотела было вернуться к беседе, но вдруг замерла, вслушиваясь в голос диктора: — Страшная автокатастрофа произошла на скоростной дороге В15 в результате перестрелки, вспыхнувшей между бандитскими формированиями и людьми племени Ава. По мнению экспертов, это был акт мести из-за недавнего инцидента, имевшего место в окрестностях Эль Реторно. Пока неизвестно, какая из группировок возьмет ответственность за попытку расправы над мирными индейцами. К счастью, в этот раз обошлось без жертв среди местного населения. Однако только что нам сообщили, что в результате последовавшего за перестрелкой ДТП тяжелый грузовик врезался в легковой автомобиль... Всё время, пока диктор разглагольствовал о версиях и причинах перестрелки, на экране телевизора особо изощренный чернушник-оператор во всех ракурсах демонстрировал итоги столкновения: искореженный ярко-красный кабриолет с американскими номерами и изрядно помятый дальнобойный фургон. На светлом фургоне были изображены пара довольно дешевого вида ботинок, надпись: «Кроссовки для всей семьи» и крупный лого бренда: SUPAI. — К нашему глубокому сожалению, — вдруг снова заговорил диктор, на несколько секунд прислушавшись к срочному сообщению в наушнике, — ... э... минуточку... Да, нам подтвердили, что машина принадлежала нашему коллеге сеньору Люку Альваресу. Редакция канала глубоко скорбит об этой потере, мы приносим свои искренние... Дальше Хелена не слушала. Кадр с фургоном и надписью SUPAI, оказавшийся последним у горе-оператора, застыл в ожидании, когда диктор закончит свои неожиданно затянувшиеся слова соболезнования. Мигель, недоуменно сдвинувший было брови в ответ на поведение Хелены, тоже прислушался к репортажу и не удержался от удивленного присвиста. — Вот это совпадение, — проговорил он ошарашенно, при виде надписи на фургоне вдоль его позвоночника пробежал нешуточный холодок. — Хелена, как это повлияет на твой статус? Какие могут быть проблемы теперь? Договорить ему не дали. Женские руки обвили его шею и этот поцелуй вполне соответствовал многословному, подробному и совершенно исчерпывающему ответу на его вопрос. — Ничего, — прошептала она, прижимаясь лбом к его лбу и пытаясь осознать, что каким-то немыслимым чудом все кончилось и Супай тут, возможно, ни при чем. — Никаких. — Хелена засмеялась и добавила, — и я по-прежнему без документов, без имени и без визы. Господи... Мигеля попытались задушить в объятиях, но вдруг вспомнили о ранении и судорожно отпрянули от полузадушенного сикарио. В небольшой закусочной сегодня произошло эпохальное событие — кто-то смог застать Мигеля врасплох, в первые несколько секунд он просто застыл, позволяя делать с собой все, что заблагорассудится, прежде чем ответил Хелене с ничуть не меньшей силой и страстью, копившимися еще с прошлого вечера. И воздуха Мигелю определенно не хватало, но не потому, что Хелена слишком сильно обняла его за шею, а от общего избытка чувств. Отдышавшись, сикарио тихо, но очень довольно рассмеялся, глядя на Хелену. — Вопрос с документами мы решим, милая. А сегодня, я думаю, будет уместно организовать полноценный ужин на двоих, м? Его снова обняли в знак согласия, но уже бережнее. К стойке вышла наконец такая же смуглая жена хозяина с заказанной яичницей. Хелена обернулась. Двое собеседников уже не беседовали, а с интересом наблюдали за чужим счастьем, широко улыбаясь в десять своих зубов и один железный на двоих. — Давай все-таки начнем с этого обеда, — попросила она Мигеля, вновь отпустив его в смущении. Телевизор показывал спортивные новости, она вдруг оказалась свободной, но по-прежнему страшно голодной. — А после можно и поужинать. — Конечно, — возражений по поводу обеда у ничуть не менее страшно голодного Мигеля не нашлось в принципе. А взгляды посторонних лиц он, хоть и отметил, но пропустил мимо себя. Куда большее значение имела Хелена и та радость, что светилась в ней ярче любого маяка. — Думаю, можно прогуляться по магазинам. Что бы ты хотела себе купить сегодня? Хелена уставилась на него, поднеся ко рту уже вилку с куском яичницы и, подумав, прожевав и запив кофе, поделилась сомнениями: — Мой лимит пожиток не настолько велик, чтобы слишком много гулять по магазинам. То, что купишь, надо ведь еще где-то хранить... Но если бы мне прямо сейчас предложили все-таки что-нибудь купить... — она в задумчивости постучала пустой вилкой по губе, глядя на неспешно вращающиеся под потолком лопасти старомодного вентилятора, — пожалуй, что-нибудь без надписи supai для начала. А там уж надо смотреть. Не могу же я заранее знать, что мне попадется в магазине. Иначе это была бы не прогулка, а вылазка. А ты? Что ты хочешь себе? — Меня восхищает твоя практичность, — сделал Мигель комплимент Хелене. По крайней мере, попытался сделать. По очевидным причинам его навыки галантного обхождения женщин изрядно заржавели, так что он был готов к любой ответной реакции. Встречный вопрос Хелены заставил его задуматься, но ненадолго, Мигель снова широко улыбнулся, прежде чем ответить. — Шоколадное молоко было бы неплохо купить. И шахматы. Хелена от этих слов словно наконец-то подымается со дна глубокого холодного моря. Ведь они хотели купить шоколадное молоко. Она помнит. Это было словно в какой-то прошлой жизни... Будто они с Мигелем уже давно колесят по дорогам Колумбии, стреляют, едят яичницу, ищут изумруды и смотрят телевизор. — Ну конечно... — она отодвигает остатки яичницы, глотает кофе залпом. — Мы же без молока! И шахматы! Вот черт. Проклятый Альварес... Земля ему пухом, — лицемерно присовокупляет она, опасливо оглядываясь на телевизор. Вдруг капризный Супай вновь выкинет какую-нибудь каверзу. — Шахматы. Нам нужны шахматы. Этот приговор касается ближайших вечеров, которые они потратят на изучение рекламных буклетов, приглашающих в уютные прибрежные санатории, обсуждение кулинарных предпочтений друг друга и игру... яростную игру в шахматы... на всякие милые ставки. Хелена проиграет лопату. С покупкой шахмат или шоколадного молока проблем не возникло, все это было в подходящих магазинах. Но Хелена с чисто женским коварством смогла изрядно озадачить Мигеля невинной на первый взгляд просьбой. Ей захотелось гречки. Поэтому пришлось сначала объяснить опрометчиво согласившемуся купить что угодно ухажеру, что это такое вообще, а потом поучаствовать в поисках магазина, где этот загадочный деликатес с родины Хелены вообще может быть. К счастью, какая-никакая, а русская диаспора в Колумбии была, а где есть спрос, будет и предложение. И даже необходимость ехать на другой конец города и надоедливая боль в растревоженных ранах никак не могли испортить испытанные Мигелем ощущения при виде радости на лице Хелены. А уж совместный ужин и шахматные баталии перед сном и вовсе отодвинули все возможные неудобства далеко-далеко, за горизонт. Лопату, кстати, Мигель великодушно подарил Хелене обратно. Ну, почти. Надо же было как-то возвращать обратно проигранную до того майку. Хотя не очень и хотелось, собственно говоря. 5 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Meshulik 31 964 2 декабря, 2018 Месть Супая и кое-что из истории Провиденсии Dmitry Shepard & Meshulik Часть 2 Потребовалось десять дней, чтобы получить для Хелены новую визу, уже через связи самого Мигеля. Липовую, конечно, но способную выдержать даже серьезную проверку благодаря настоящему регистрационному номеру. Это время они тратили на прогулки, общение, не надоедавшую игру в шахматы, а то и просто совместный просмотр фильмов по телевизору. Мигель не переставал себе удивляться — обычно посторонний человек в твоем пространстве вызывает однозначное отторжение из-за ограничений, накладываемых его присутствием. Но присутствие Хелены рядом, наоборот, чем дальше, тем больше превращалось в привычную потребность, она настолько прочно врастала в его жизнь, что становилось даже немного страшно. После пары вечеров тщательного изучения рекламных буклетов, Мигель предложил Хелене два варианта на выбор: остров Провиденсия, тихое место без особых достопримечательностей, но уютное и спокойное, и курорт Санта-Марта, один из туристических центров Колумбии, с длинным перечнем из достопримечательностей, включая исторические и природные. Окончательный выбор оставался за Хеленой. — Что скажешь, милая? Куда отправимся отдыхать? — раны и Мигеля, и Хелены, благодаря умелому уходу подпольного доктора, получавшему за это приличные деньги, планомерно заживали, обещая превратиться (по крайней мере у Мигеля), в тонкие шрамы, а значит, можно уже было начинать думать о комфортном времяпрепровождении на пляжах и том, что происходит в отдельных бунгало, когда солнце закатывается за горизонт и светить остаются только ловушки для москитов. И этот почти плотоядный, хищнический блеск в глазах, когда Хелена просто проходила по комнате в халате, возвращаясь из душа, тоже изрядно удивлял Мигеля, постепенно начинавшего забывать, как это бывает. — А... знаешь, в Санта-Марте располагается именно тот музей, из которого при желании можно было бы взять недостающую часть золотого плота инков... Хелена задумчиво закатила глаза, прислушиваясь к своим желаниям. Взгляд опустился, скользнув по рельефному плечу сикарио-в-отпуске, и скромно уткнулся в собственные ладони, сложенные на коленях. — Ммм... ну ее эту работу, поехали лучше на Провиденсию. Поначалу она ожидала, что Мигель в конце концов укажет ей на дверь. Сколько можно... просто играть в шахматы? Ее практичность фактически не оставляла поля для фантазии, на кой еще им торчать вдвоем совершенно без дела в одной квартирке. Но день сменял новый день, а бесцельное, с точки зрения археолога, существование не только не надоедало, но и обрастало смыслами. Она вдруг обрела себя. Другую себя. Которая вытирала тарелки, которые мыл в раковине спокойный и надежный мужчина, она напевала что-то, выкладывая на балконе утром свежевзбитую подушку, чтобы солнечные лучи прогрели и напитали теплом частицу ее уютного ночного гнездышка. А вечером, смеясь и дегустируя совместно добытый, обдуманный и приготовленный ужин, шутила, совершенно не следя за словами, и копалась в интернете в поисках новых советов начинающим шахматистам, с неожиданным увлечением зачитываясь сухими описаниями последовательности ходов знаменитых партий. Не хотелось расставаться с этой Хеленой. Во всяком случае не сейчас. — Провиденсия. Пускай будет проведение. Мигелю тоже очень не хотелось бы расставаться с этой Хеленой, легко и непринужденно вернувшей в его холостяцкое убежище практически семейный уют. — Хорошо, — кивнул склонявшийся к тому же варианту Мигель. Привычки требовали привлекать к себе как можно меньше внимания. Кроме того, ему хотелось уединения для двоих, которое Провиденсия с легкостью могла обеспечить. *** О путешествии до острова можно было бы составить отдельную повесть. Конечно, можно было купить билеты на самолет, но Мигелю не хотелось рисковать и без лишней необходимости проверять качество изготовленной для Хелены визы. Поэтому они сначала потратили три дня на поездку на джипе Мигеля до Картахены, на ночь останавливаясь в укромных местах и проводя время до рассвета в палатке Хелены, а потом еще два дня на борту небольшого пассажирского корабля, курсировавшего между островом и большой землей. Как ни странно, выглядел остров практически так же, как и на рекламных буклетах. Показать контент Hide и даже тот факт, что асфальт тут не простирал свою черную шершавую длань дальше основных магистралей и центра «столичного» города, в остальных уголках острова уступая место покрытым белой пылью грунтовым дорогам, ничуть не уменьшал ощущения спокойствия и неспешности, возникших у Мигеля, едва он ступил с трапа корабля на причал. На арендованной в местном сервисе машине путь до нужного отеля занял всего пару часов, а день был в самом разгаре, солнце, изредка прикрывавшееся белыми облаками, словно стеснительная дама веером, едва-едва перевалило за полдень. Отель «У Эльмы» вряд ли мог претендовать на классические пять звезд, однако брал другим — практически домашним уютом и комфортом. Управляла заведением большая семья, где все, от строгой, лишь самую малость согнутой годами седовласой бабушки и до оравы внуков, подрабатывавших носильщиками багажа, знали, как и что делать, и старались ради своего дела. А как иначе, они ведь работали на благо своей семьи. Показать контент Hide Заказанный Мигелем номер на двоих был одним из самых дорогих, но сикарио мог это себе позволить, его работа оплачивалась доном Эстебаном более чем хорошо. А поводов для серьезных трат у Мигеля не было давным-давно, вот деньги и оседали на его банковском счету без необходимости востребования. Так что он был даже рад потратить больше, чем тратил обычно. Уютное отдельное бунгало в тридцати метрах от пляжа, со своим бассейном и отгороженное зарослями от остальной территории отеля. Показать контент Hide — Скоро время обеда. Закажем в номер или прогуляемся до ресторана? — спросил Мигель у Хелены, неспешно разбирая сумку с вещами. Два комплекта одежды, нижнее и пляжное белье, прочие мужские принадлежности и надежно спрятанные на дне ножны с Супаем. Хелена изучала новое жилище с таким видом, будто искала, куда воткнуть лопату. — А знаешь. Как-то веке в семнадцатом к этому острову однажды пристала армада пиратов. Губернатор Провиденсии выслал парламентеров. И остров был сдан. Добровольно, в обмен на обещание никого убивать. Вот только, чтобы сохранить лицо, понадобилось и с той и с другой стороны произвести немало холостых выстрелов. Чтобы испанцы не подумали, будто губернатор их недостаточно сопротивлялся захватчикам... Э... обед? Да, неплохо бы пообедать. Хелена пожала плечами. В конце концов, это их общий отпуск. Она привычно тепло улыбнулась ему и спросила: — А ты? Что бы предпочел ты? За время совместного проживания Мигель уже привык, что Хелена может вот так, сходу, сообщить ему какой-нибудь интересный факт, связанный с местностью или обычаем. Кого иного это могло бы раздражать, но Мигелю, наоборот, это очень нравилось. И то, каким мечтательным становился при этом взгляд самой Хелены, будто она действительно видела, как все происходило триста лет назад. Улыбка Хелены привычно согрела сердце и пробудила к жизни ответную улыбку, скупую, но искреннюю. — Давай закажем в номер, — подойдя ближе и непринужденно заключив Хелену в объятия, ответил Мигель. Она на секунду замерла, как обычно, ощущая это тепло и защищенность, а после мягко высвободилась из объятий, сложив его ладони между своими. — Идет. Тогда и меню выбираешь ты. А пока кухня будет разбираться с нашим обедом... — плавный шаг назад, руки еще тянутся за чужими ладонями, но уже соскальзывают тонкими пальчиками. Там солнце и колибри вьются вокруг куста с яркими вытянутыми бутонами. Тень от садовых раскидистых деревьев, и вода играет синью с золотом, блики которого складывают ровные ряды мозаики причудливым рисунком на дне бассейна. — успеем искупаться. — Договорились. Мигель, не отрывая взгляда от Хелены, шагнул было следом, словно был связан с ней невидимой нитью, но остановился, вспомнив, что заказ обеда только что делегировали ему. Пришлось задержаться, надиктовывая заказ в трубку простенького радиотелефона, а потом переодеваясь. — Сказали, что обед будет готов минут через сорок, максимум, час, — проговорил Мигель, выходя к бассейну в одних плавках. Конечно, он не демонстрировал напоказ шикарных мускульных рельефов, присущих культуристам, но ладности и подтянутости его фигуры это не отменяло. Мускулы сикарио были нужны для работы, а не соревнований, так что сила и рельеф проявлялись только в момент напряжения. Вот тогда можно было отметить и кубики пресса, и на краткий миг проявлявшуюся ауру опытного и смертоносного хищника. Который сейчас, впрочем, мирно дремал, греясь под солнышком пробудившихся чувств и эмоций. Провиденсия — по сути, продажный остров. Губернатор, дабы не сердить испанскую королеву, дал не один холостой пушечный выстрел с охранявшего побережье форта. И сейчас обдумывал, стоит ли для очистки совести добавить мушкеты... Вода манила солнечным золотом. Любовь к золоту, надо сказать, тоже являлась испокон веков традицией здешних земель. — Помнишь, как мы дни напролет мокли под дождем и высматривали в воде крокодилов? — быстро спросила археолог, прежде чем энергично оттолкнувшись босыми ногами от бортика, прыгнуть в прохладную воду. — Еще долго не полезу ни в какую реку, — заявила она, вынырнув в паре метров дальше, разгоняя воду руками и снизу вверх ожидающе глядя на своего спутника. — А вечером можем пойти на танцы! Эта мысль посетила ее только что. Где-то за высокой живой изгородью из банановых кустов слышался живой звук трубы, репетирующей самбу... — Долго не забуду, — усмехнулся Мигель, скорее ощупывая, чем оглядывая Хелену откровенным и по-мужски голодным взглядом. И ему определенно нравилось то, что он видел, хотя об идеальной модельной внешности или свежести девичьей молодости речи здесь не шло. Ну так и он тоже давно не мальчик уже. И точно знает, что ему надо. Точно так же, по красивой дуге нырнув в воду, Мигель в пару мощных гребков оказался рядом с Хеленой. — Танцы — это прекрасно, — поделился он своим мнением. — А потом можно прогуляться по пляжу под луной, если погода будет ясная. — Прогуляться? — Хелена как-то странно посмотрела на Мигеля. Он, вероятно, слишком давно не ходил на танцы. — Может, и прогуляться, — Она снова нырнула, навстречу мужчине, проскользнув мимо его голеней, широко оттолкнувшись от воды, вынырнув за его спиной и коварно окатив Мигеля водой, обеими ладонями подняв высоко брызги. Искушение поиграть с тренированным бойцом было велико, и хоть он наверняка разгадал ее хитрый план и успел среагировать, но, сеньор убийца, в плавках у вас вряд ли спрятан револьвер, от брызг-то уже никуда не денешься... План действительно был разгадан, но Мигель не стал мешать Хелене. Ему и самому хотелось затеять с ней веселую возню, со смехом и брызгами. Помимо прочих желаний и намерений, которых вдруг стало слишком много и все так и спешили вырваться наружу, теснясь и мешая друг другу. Уточнять, к чему был странный взгляд Хелены, брошенный на него аккурат накануне коварной диверсии, было уже некогда, ведь как можно заставлять дорогую сердцу женщину ждать? — Ах, ты так! — притворно разъярился Мигель и крутанулся на месте, в свою очередь взметая кучу брызг. — Догоню! Поймаю! И такое сделаю! Аргх! Впрочем, ловить «русалку» сразу он не собирался, намереваясь сначала вволю за ней погоняться. Звонкий хохот перемежался визгом, когда ответная атака долетала до «русалки», с шумом метавшейся по прозрачному бассейну наперегонки с солнечными зайчиками. На некоторое время бассейн превратился в акваторию ведения морского сражения, только обе стороны были как-то подозрительно довольны происходящим. Они расплескали воду на раскаленные мозаичные бортики, распугали всех колибри. Возможно, взволновали охрану, дежурившую ближе к побережью. И Хелена наконец-то выдохлась. Нахваталась «огурчиков» и была загнана в угол. — Ооох, — притворно жалобно простонала она сквозь хохот, шумно дыша, — у меня уже руки не шевелятся. Сейчас бы доползти до шезлонга. Откровенно говоря, плевать Мигелю было и на мозаичные бортики, и на колибри, и на волнения охраны. Здесь и сейчас значение имела только Хелена и счастье в ее глазах и смехе. Остальное могло подождать за живой изгородью. Поймавший свою добычу благородный пират, однако, не спешил выпускать ее из своей хватки. Наоборот, прижал к бортику своим телом и властно отнял остатки дыхания жадным поцелуем, затяжным, жарким, словно клеймо окончательной принадлежности. Моя. Никому не отдам. — Ничего, милая, я отнесу тебя, — проговорил Мигель, когда смог, наконец, оторваться от Хелены. Мужские ладони уже лежали на соблазнительных изгибах женской фигуры, готовясь претворить предложенное в действительность в любой момент. Голова счастливо закружилась и, помахивая сомбреро, отправилась в дорогу... При этом колибри ловко порхали в ее прохладной пустоте безбилетными пассажирами. Руки обвили шею победителя и губы потянулись за еще одним таким же поцелуем... Кажется, губернатор цеплялся за обломок случайно разбитого в постановочном сражении флота и что-то пискнул, взывая к остаткам разума... Хелена ойкнула и вынырнула из странного провала во времени... — Обед... должны доставить. О своем опасении она доверительно прошептала Мигелю на ухо. Сколько прошло времени — она понятия не имела. Еще пара таких поцелуев и пришедшей с обедом на двоих горничной действительно пришлось бы застать весьма пикантное, но вполне привычное для подобных мест зрелище. Но голос Хелены заставил Мигеля вспомнить, что обед действительно скоро уже должны доставить, а он сам намеревался всего лишь пошалить, а не устраивать пожар страсти, причем прямо в бассейне. — Прости, увлекся. Тобой, — не удержался от еще одного поцелуя Мигель, но то были уже отголоски затаившихся на время желаний. — Пойдем, надо обсушиться, в самом деле, пока обед не принесли. *** Как оказалось, они очень вовремя выбрались из бассейна, буквально через пять минут после этого в дверь бунгало постучали и мелодичный женский голос возвестил о доставке заказанного обеда. Миловидная креолка споро расставила исходящие паром тарелки на столе в гостиной, время от времени пытаясь откровенно строить Мигелю глазки, но, не увидев ответного отклика, обиженно поджала пухлые губки. Впрочем, проливать в отместку что-либо на скатерть она не стала, поэтому и чаевые получила хорошие, попросив просто оставить посуду на подносе за дверью, ее заберут позже. Островной статус Провиденсии определял преобладание определенных видов блюд, так что Мигель не стал долго думать и заказал простой, но вкусный суп из лангустов, белое вино к нему и тушеные с рисом и овощами ассорти из морепродуктов. Не был забыт и хлеб, судя по дивному аромату, свежеиспеченный. — Налетай, милая, — улыбнулся Мигель предвкушающе, желудок поддержал его согласным ворчанием. Ухватившись за крепкую руку мокрого мужчины, она выбралась на раскаленный гравий дорожки, ведущей к не слишком-то прохладному, но по крайней мере тенистому укрытию в бунгало. Завернулась в пушистый халат, наблюдая явление обеда и жгучей креолки. О да. Приятно, когда обслуга разделяет твои вкусы. Вслед удаляющейся горничной понимающе улыбнулись. И налетели. Морепродукты были свежи, лангуст, приготовленный предельно просто, в меру уварился, а вино к нему охлаждало и горячило кровь одновременно. Ноги слегка утратили чувствительность из-за недавнего напряжения в бассейне, но день был слишком хорош. И от танцев отказываться Хелена не собиралась. Покончив с обедом, она порылась в чемодане, выудила короткое платьице — сколь простенькое, столь же и идеальное для этих мест, и исчезла в гардеробной. Спустя какое-то время они были готовы к вечерним «сельским» танцам в ближайшей забегаловке на побережье. Точнее, в открытом кафе с широким навесом с видом на сверкающие в вечерних огнях ночные волны наэлектризованного микроорганизмами опалесцирующего моря. Народу было мало. Местный полицейский зашел почитать вечернюю газету. Две-три пары, не мешая друг другу, пытались повторять то, что привлекало внимание всех собравшихся в кафе — от уборщицы до охранника, от администратора, бросившего свою стойку по причине отсутствия в этот час прибывающих постояльцев, до скучающих подростков и американской мамаши с двумя крошками, спящими тут же в коляске. В центре площадки невесть откуда явившиеся профессиональные танцоры увлеченно исполняли лишь друг для друга самый волшебный латиноамериканский танец… — Ночь бачаты, сеньоры, — известил застывшую на пороге парочку бармен, обратившись к ним так, будто знал их еще детьми. — Славная ночь для танцев. Хелена не могла похвастаться умением, но она любила танцевать. А еще она была влюблена и переполнена чувственности… Для бачаты больше и не требуется. Да, действительно. Глядя на определенно профессиональных танцоров в центре зала верилось, что именно эта ночь особенно подходит для танцев. И, несмотря на то, что последний раз Мигель танцевал очень и очень давно, страха оттоптать Хелене ноги или выглядеть неуклюже рядом с ней у него не было, телом своим он владел ничуть не хуже любого танцора. А стоило только посмотреть в глаза Хелене, чтобы и слова перестали быть нужны, а мысли и намерения зазвучали в унисон музыке. Потом Мигель не мог толком вспомнить, как и что было, память пасовала, сохранив только отдельные фрагменты, словно выхваченные из тьмы во вспышке молнии — бесподобно красивые движения женского тела, то откровенно льнущего к его собственному, от отступающего на пару шагов назад, не переставая при этом соблазнять и призывать, снова и снова. И затмевающие даже это чувство и страсть, ему и только ему Хеленой подаренные и разделенные на двоих, потому что Мигель чувствовал то же самое и точно также вкладывал все без остатка в танец и прикосновения. Плевать, сколько и кто еще танцует рядом или просто смотрит со стороны. Есть только Хелена и все, что она значит для него, что он может дать ей в ответ. Когда музыка постепенно затихла, Мигель не сразу понял, что стоит, прижимаясь лбом ко лбу Хелены и тяжело дыша, словно пробежал пару километров не останавливаясь. — Ты меня заворожила, милая, — хрипло прошептал он Хелене на ухо, прежде чем ласково улыбнуться ей и потянуть к барной стойке. Определенно, надо было что-нибудь выпить, чтобы смочить пересохшее горло и немного прийти в себя. В одном баре на позабытом богом и испанской королевой сданном пиратам без боя острове Провиденсии танцевали наемный убийца и воровка национального достояния Колумбии. По сути на них обоих клейма ставить было некуда. Они должны были либо умереть в том безнадежном походе за крупным изумрудом по джунглям, либо перестрелять друг друга, руководствуясь законами мира, к которому лишь и могли возвратиться после. Но они не сделали ни того, ни другого и, не замечая ничего, кроме друг друга, возможно, даже одобрительного смеха бармена, в упоении прижимались друг к другу всё смелее и откровеннее. — Для того и бачата, чтобы завораживать, — её дыхание тоже было сбивчивым. Хелена облизала пересохшие губы и позволила себя вести туда, куда хотят. А приходить в себя ей не казалось таким уж нужным. Она ощущала себя полностью в себе. И еще в объятиях Мигеля. А большее ей было уже не важно. Разве что стакан холодного мохито немного добавил жаркому темному и такому упоительному вечеру чуточку прохлады. Если бы Хелена спросила Мигеля, он бы честно ответил, что предполагал самые разные варианты исхода их действительно казавшейся в какие-то моменты безнадежной истории. Включая те, где кто-то из группы попытается присвоить изумруд себе или сам дон Эстебан решит обрезать все концы, неважно, руками Мигеля или же вместе с ним самим. К счастью, ни до одного из таких исходов дело не дошло и совершенно не хотелось выяснять, способствовала этому атака генерала или нет. — Ты справляешься с этим и без всякой бачаты, — заверил Мигель Хелену, с видимым удовольствием отпив холодного тоника. Определенно, ему надо было немного остыть, во всех смыслах, кровь до сих пор горячило откровенное и жаркое прикосновение прикрытого лишь платьем женского тела или вовсе ничем не прикрытого стройного женского бедра. — Прогуляемся или станцуем еще? — спросил Мигель, когда стакан опустел. В карих глазах сикарио мерцали теплые искорки так и не погасшего и вполне однозначного желания, но, как и положено благородному дону, решение оставалось за прекрасной сеньорой. Прогуляемся? Станцуем еще? ... Хелена завороженно смотрела, как мужчина опустошает запотевший прозрачный стакан. Лед перекатывается на ее языке... Погулять. Нет... Потанцевать... Она всегда знала, чего хочет. Но ведь мы вместе, мое колено едва касается твоего. И ногтем я рисую знаки на запотевшем стекле твоего стакана. Не буквы. Я не знаю, что они означают. А ты? Скажи мне. Я ничего не знаю. — А ты? Я не знаю. Погулять? Потанцевать? Беспомощный взгляд отводит: за спиной сверкает нереальное море. Это все нереально? Я не хочу выбирать. Это все тысячу раз уже было. Расскажи мне, что означают эти знаки? Беспомощность во взгляде Хелены у Мигеля пробуждает привычные реакции, он обводит бар цепким взглядом и снова успокаивается, не найдя признаков возможной угрозы. И возвращает Хелене улыбку, теплую и полную обещания. Что значат эти знаки? Он и понятия не имеет. Возможно, они найдут ответ этой ночью. В любом случае, губернатор острова капитулировал и новая власть с достоинством приняла бразды правления. — Потанцевать. Только не здесь. Пойдем. Оставив на барной стойке купюру, с лихвой оплачивающую стоимость двух напитков, Мигель властно, но в то же время заботливо, ведет Хелену за собой прочь, из бара. Свежий бриз освежает, но не способен остудить пляшущий внутри огонь, Мигелю по-прежнему жарко. Новый танец в тиши их бунгало, да, это будет замечательно. Только он и она и никаких посторонних взглядов. Только новая песня, из тех, что исполняется не голосом, а всем телом. Ночь принадлежит тем, кто заявит на нее права или украдет ее звезды. Что ж, они, сикарио и воровка, могли поступить и так, и так. Как им захочется. И осознание этой свободы выбора пьянило лучше любого рома. В этом новом танце Хелена позволила вести себя туда, куда пожелает тот, кто всегда предлагал ей выбор. Секрет был в том, что сейчас они совершали его вместе, не думая, ни о чем не спрашивая, а лишь повинуясь ритму, изгибу руки, касанию, стону. И было это интуитивное пронзительное понимание двух танцоров столь полным, что на мгновение они будто растворились во влажной тьме их уединенного жилища. В ночи, в море и друг в друге, так что пропали грани и восполнилось что-то недостающее. Это случилось лишь на мгновение, которое застыло и продлилось до самого рассвета. Волшебная магия бачаты. Приправленная любовью. Разгаданные знаки, стекшие по запотевшему стакану, слились с пением цикад, прерывистым дыханием и безостановочно набегающими морскими волнами, — на берега острова с именем того самого провидения, что свело их вместе. — Как ты можешь быть и тем и другим одновременно? — недоумевала растрепанная женщина, вглядываясь в его темные, такие близкие, такие пронзительные глаза, еще более темные в свете едва забрезжившей далекой зари. — Как? Я не понимаю. Ты словно каменное изваяние возле дона, и вдруг ты... Она вздохнула прерывисто, вновь ощущая трепет и упоение от его близости. — Ты вдруг такой нежный и такой... Ей определенно не хватало слов, которых и не требовалось, ведь их с лихвой заменял ее восхищенный взгляд. Он не помнил, когда один танец перешел в совсем другой, но такой же чувственно-страстный, да это было и не важно. Лишь осталось бледной тенью на фоне яркого восторга тихое удовлетворение, что они поступили правильно, вернувшись к себе. Их тяга друг к другу возрастала с силой и скоростью урагана, сопротивляться этому было уже просто невозможно. Время мурлыкнуло довольной кошкой и растворилось в ночи, искать приключений вместе с местными котами, вернувшись лишь под утро, под стать двоим на измятых простынях, усталым, но довольным. Мигель, ласково оглаживавший ладонью бедро Хелене, прижал ее к себе чуть крепче, непроизвольно отвечая на ее трепет и сладостное напряжение тела, ставшие такими радостно знакомыми за эту ночь, прикоснулся губами к ее губам в легком поцелуе, прежде чем ответить. — Потому что я рядом с тобой, Хелена. Ты сделала меня таким. Снова. И...я попросил у дона Эстебана перевести меня в обеспечение безопасности. Обучу себе замену и перестану быть сикарио, — признался Мигель. Он хотел сделать это позже, когда они будут уезжать с острова, но эта тайна слишком долго жгла его изнутри и, наконец, вырвалась наружу. Она доверчиво подалась, находя его губы, рассеянно слушая. Приподняла бровь, ладонь легла на грудь, давая опору и возможность недоуменно уставиться на Мигеля. Убрала за ухо пряди своих волос, падающие на его лицо. «Льстец» — говорил этот взгляд свысока, ей вовсе не хотелось что-то делать из этого человека. Ей казалось, что он так необъяснимо прекрасен, что ничто, тем более она, кто она в конце концов такая, не сможет что-то здесь изменить... И все же он менял что-то... — Эй, а как же душа ягуара? А Мигель засмотрелся на Хелену, такую невыразимо прекрасную и женственную в каждом жесте и движении, совсем не ту недоверчивую и многажды битую жизнью женщину, что он увидел на том памятном собрании, мягкую и светящуюся изнутри любовью. — Никуда она не денется. Джунгли все еще опасное место, да и наша с тобой работа тоже. Просто для меня она станет менее опасной, чем обычно, — слегка пожал плечами Мигель, с видимым наслаждением продолжая тактильные игры. Ему доставляло непреходящее удовольствие прикасаться к Хелене снова и снова, ощущать ее тепло. Менее опасной. Пары слов довольно, чтобы лицо осветилось улыбкой, а голова снова расслабленно опустилась на подушку. Никуда не денется — а эти слова наполняют сердце счастьем: он не изменится, он просто сменит работу. Это к лучшему... — Хорошо. Кстати... — вдруг вспоминает, подчиняясь вновь запущенному времени, возвращающему в прошлое мысли о будущем, — я отдала в мастерскую шкуру. Чтобы скорняк привел ее в порядок. Тогда у нас не было возможности сделать всё как надо... — Здорово, — одобрил новость Мигель. Его талантов хватило на то, чтобы сохранить чудесную шкуру, но бывший спецназовец полностью отдавал себе отчет в том, что облагородить эту красоту и довести до совершенства он просто не сумеет, для этого нужна была рука профессионала-скорняка. И то, что Хелена не просто приняла его подарок и отложила в дальний угол, а думала о нем, очень Мигеля радовало. — Теперь надо будет подыскать для этой шкуры достойную гостиную. Но это уже как вернемся. Мигель широко зевнул, держать глаза открытыми становилось все труднее, сказывалась восхитительная, но все же бессонная ночь. — Я посплю, любимая, ладно? Глаза закрываются, сил нет. Звуки бачаты давно смолкли, танцоры разошлись и даже бармен уснул прямо за стойкой. В этот час на Провиденсии царил покой, жители острова преимущественно спали. И только какой-то особо правильный отдыхающий не давал шагомеру покоя, покрывая километры живописного побережья размеренной трусцой. Хелена уснула почти мгновенно. Не думая ни о чем. Ничего не опасаясь. Ни о чем не сожалея. Не размыкая объятий. Блаженное пребывание в объятиях друг друга продлилось долго, солнце успело не только полностью выбраться из-за горизонта, но и пройти изрядный путь по небосводу, прежде чем Мигель и Хелена проснулись и улыбнулись друг другу. Совмещенный с завтраком обед прошел в уже привычной для Мигеля обстановке наполненных заботой и теплом взглядов, разве что отсутствовал ритуал совместного мытья посуды. — Съездим на местную гору? Говорят, с нее открывается просто замечательный вид на остров и море, — во взгляде Мигеля проявилось лукавство, похоже, в планах у мужчины была не только банальная прогулка по достопримечательностям в компании очаровательной сеньоры. Пожалуй, больше, чем получать сюрпризы, Хелена любила только устраивать их другим. — Окей, — заинтригованно она приподняла бровь и громко хрустнула, откусывая от хлебной палочки последний кусочек. Остатки были небрежно брошены на тарелку, а археолог уже закидывала в небольшую сумку бутылку воды. Ни единого вопроса. Плыть по течению реки по имени Мигель хотелось всё дальше и дальше... — Сендвичи с курицей и термос с кофе, пожалуйста, соберите нам с собой, — это было сказано в телефонную трубку номера. Кроссовки, шляпа и солнечные очки — собственно и всё. — Мы можем там оказаться в разгар сиесты, — пояснила она, кивая на телефон. — Лучше не рассчитывать на местные забегаловки. — Меня не перестает восхищать твоя практичность, милая, — улыбнулся Мигель. Ему тоже не особо долго надо было собираться. Супай, после недолгих колебаний, был оставлен, где лежал, на дне сумки. Заказ доставили уже через десять минут, четыре сендвича в коробке из вспененного пластика и термос с кофе, судя по запаху, свежесваренному. Ехать пришлось относительно недалеко, всего пару часов, к подножию горы, по простому названной Эль-Пико, вершину которой в хорошую погоду было видно из любой точки острова. Здесь уже можно было увидеть некоторые привычно туристические приметы в виде рекламных щитов, нескольких забегаловок и ларьков с сувенирной продукцией и скучающих на скамейке в тени местных гидов, изрядно оживившихся при виде Мигеля и Хелены. Впрочем, радость их была недолгой, Мигель уверенно отказался от гида и повел Хелену по проложенному маршруту сам, тем более что дорога была пологой и довольно удобной, было заметно, что за ней хорошо следят. Подниматься пришлось долго, почти час, и солнце не сожгло Мигелю и Хелене затылки только потому, что часть пути гостеприимно прикрывали кроны деревьев, создавая блаженную прохладу и отдых от палящих лучей светила. Но, по мнению Мигеля, потраченные усилия стоили открывшегося наверху вида. На площадке больше никого не было, она была в полном распоряжении Мигеля и Хелены. — Красиво, правда? — довольно вздохнул Мигель, смотря по сторонам и не забывая любоваться самой Хеленой. После бачаты и прошлой ночи, все, хоть и осталось вроде бы по-прежнему, в то же время изменилось самым удивительным образом. Каждый жест Хелены, ее улыбка, взгляд, вызывали в Мигеле теплое ощущение, согревавшее его и вызывавшее память о поцелуях и прикосновениях, что она так щедро ему дарила, заставляли улыбаться ей в ответ и смотреть так, как он давно уже ни на кого не смотрел: тепло, влюбленно, восхищенно. Площадку на вершине продувал ветер. Не холодный, для такого на тропическом острове не нашлось бы достаточно высокой вершины, но по крайней мере не то исходящее жаром послеобеденное марево, когда от плоской каменной крыши стандартной колумбийской одноэтажки можно было запросто огрести тепловой удар. Здесь было вольно и свежо. Словно мир вдруг опустился устало у твоих ног на время сиесты и задремал, покачиваясь в теплой колыбели Карибского моря. — Столько воздуха... столько синего цвета, — она любовалась горизонтом широко распахнутыми глазами, чувствуя себя словно парящей над единственным во всем мире клочком суши, окруженным водой. Парящей не в одиночку. Рука об руку с этим необыкновенным мужчиной, всякий раз удивляющим, волнующим, в котором соединялось, казалось, несоединимое. Раскинуты в стороны руки, волосы спутались, тихо шепчут губы, — Спасибо тебе за всё. Ей хотелось касаться его снова и снова. Обнять, положить голову на плечо. Вдохнуть его запах. Тут, стоя на вершине Провиденсии, словно утверждая за собой это право — выражать свои чувства так, как придется, сливаясь с ветром в непредсказуемости и порыве. Провела ладонью по его щеке и едва коснулась губами шеи, снова обернувшись лицом к морю. — Очень красиво. — Я рад, что тебе нравится, — обнял Мигель Хелену сзади, прижал к себе ближе, словно говоря таким образом, что она центр его вселенной, его счастья. — Знаешь, я много думал, как решить твою проблему с визой окончательно. И, мне кажется, нашел ответ. Хелена, выходи за меня замуж. Она смеялась. Не вызывающе. Не обидно. Тихо, с нежностью, откинув голову, чувствуя затылком его теплое дыхание, словно прислушиваясь к тому мальчику, который скрывался за солидной внешностью пятидесятилетнего наемника. Он предложил ей остаться в его доме… чтобы не тратиться на гостиницу. Сейчас предлагает выйти за него замуж… чтобы решить проблему с визой. Если этого не прекратить, то следующим предложением станет появление на свет детей, наличие которых может оказаться полезным для получения государственного соцпакета… Но во всей этой свойственной ему неуклюжести выражать свои чувства Хелена восхищенно видела лишь желание оставить за ней свободу выбора. Обезоруживающую деликатность благородного идальго. — Чем я заслужила тебя, мой сеньор? Хелена смеялась так красиво, так прочувствованно. Ее смех можно было слушать, словно пение ангельского хора, наслаждаться звучащими в нем эмоциями, смаковать их, словно дорогое вино. — Наверное, тем же самым, чем я заслужил тебя, милая, — шепнул Мигель на ушко самой красивой и обаятельной женщине во всей Колумбии. Несогласные с подобным мнением только зря потратили бы время и дыхание, пытаясь переубедить его в обратном. Нехотя, медленно выбралась из его объятий, взяла его ладони в свои, сложила вместе, коснулась губами кончиков его пальцев. — Прекрасный план, — мягкая усмешка играла на губах сеньоры, благосклонно взиравшей на ожидавшего ответа мужчину. Она потупилась, прикусила нижнюю губу, вздохнула, вновь поднимая на него сияющий взгляд, —Тем более что он счастливо совпал с тем обстоятельством, что я люблю тебя, сеньор да Силва. — Это и делает план таким прекрасным. Потому что и я люблю тебя, будущая сеньора да Силва, — улыбка Мигеля, наверное, могла в этот момент соперничать в яркости с солнцем. Не было лучшей печати, чтобы скрепить их признания, чем поцелуй. Не перед представителем муниципалитета, не в безуспешно пытающемся претендовать на величественность зале бракосочетаний. Здесь и сейчас в свидетелях у Мигеля и Хелены был целый мир, привольно раскинувшийся вокруг. *** В отношении к браку Хелена всегда была настроена иронично, в этом смысле не уставая поминать незабвенный образ золотого горшка. Но с Мигелем рядом казалось, что вместе они могут сделать все что угодно. Такая концепция ее никогда раньше не посещала... Могли они вместе горы свернуть: перетанцевать любого профи, загореть чернее бармена Карлучо, поймать акулу на блесну... Они могли бы провести на острове кучу времени и нашли бы чем заняться. Одних танцев было море. А уж само море в соперничестве с сушей легко побеждало и не отпускало однажды вышедших в него начинающих рыбаков. Арендованный катер на время стал вторым домом. А бармен прибрежного кафе быстро перешел в статус старого приятеля. О доне Хелена и не вспоминала. Но все же отпуск однажды подошел к концу. Мигель и не думал, что еще когда-либо в этой жизни предложит кому-то выйти за него замуж, однако, как оказалось, у жизни все же было чувство юмора, пусть, подчас, весьма своеобразное. Между тем отдых удался на славу, насыщенные увлекательными совместными приключениями дни сменялись жаркими страстными ночами, и Мигелю оставалось только тихо удивляться про себя, откуда в нем что берется. А через пару дней он и удивляться перестал, просто принял все как данность и стал наслаждаться жизнью. Но, ничто не длится вечно, закончился и отпуск, день отбытия подкрался и обрушился внезапно, словно памятный ягуар, от которого осталась одна только шкура. — Надо бы повторить поездку через год, — отметил Мигель, перекладывая вещи из шкафа в сумку. — Или вовсе отправиться куда-нибудь еще. — Есть тысячи островов... — будущая сеньора да Силва пыталась затолкать в чемодан странный деревянный предмет, приобретенный на местном блошином рынке, который, если верить мальчишке-метису, бестолково расхваливавшему свой товар, являлся образцом туземной традиции и был призван обеспечить долгое семейное счастье. Не то чтобы Хелена поверила ему на слово, она прекрасно знала, что традиции острова канули в лету слишком уж давно, но где-то она эту штуку уже видела... Чего на острове не было, так это сувениров — пришлось обойтись тем, что предложил скудный ассортимент чуть ли не единственной лавочки. Наконец, упрямая деревяшка села между резиновыми сапогами (прихваченными на всякий случай) и куском брезента (на случай, если потребуется установить тент... ну мало ли..)... Хозяйка всего этого невостребованного барахла бросила неблагодарное занятие утрамбовывания вместительного чемодана и, подойдя сзади, мягко обвила руками талию мужчины: — Обязательно поедем. А может, и раньше удастся... — прошептала она куда-то ему в загривок, прижимаясь щекой к лопатке, — Ты ведь теперь в охране. У охранников бывают выходные? В такие моменты Мигель всегда сначала терялся, стоило двум противоречивым желаниям вступить в борьбу друг с другом в его голове. С одной стороны, ему хотелось длить и длить это объятие, наслаждаясь обволакивающим теплом и умиротворением, что с легкостью порождала Хелена. С другой — он тоже хотел обнять ее покрепче, но для этого сначала надо было повернуться, а значит, на краткие секунды объятия разомкнуть. После короткой борьбы победило второе желание и Мигель прижал Хелену к своей груди, с улыбкой глядя ей в глаза. — Конечно, у охранников бывают выходные. И даже отпуск. А если повезет или как следует попросить, то меня могут поставить охранять тебя во время экспедиций, как особо ценного специалиста. Это будет особенно хорошо. Хелена покачала головой, шумно вздыхая. — Какая все-таки удача, что я не уволилась. — Ее губы сложились в улыбку, полную многозначительности. Не отрывая взгляда от его темных глаз, она авторитетно изрекла. — Чем нравится мне работа на дона Эстебана, так это тем, что не нужно беспокоиться о конфликте интересов. Снова в джунгли? Вместе? Она отстранилась, спрятала за спину руки. Задумалась, припоминая их недавние приключения... — Идет. Только, прежде чем двинемся на новые подвиги... Послушай, давно хотела попросить тебя: ты не мог бы представить меня твоей дочери? Мигель вздрогнул от неожиданной просьбы, отвел взгляд в сторону. Он иногда задавался этим вопросом, но всякий раз поспешно прогонял эти мысли прочь. Слишком страшно и стыдно ему было появляться перед дочерью после стольких лет отсутствия. Как она посмотрит на него? Что подумает? Что скажет? — Она...она не знает, что я жив. Я ей не открылся. Вещи что я совершал, думая что она мертва, они не идут ни в какое сравнение с моей работой на дона Эстебана. Я был одним из Лос Пепес, Хелена и не было более жестокого среди них, чем я. Мигель снова взглянул на Хелену, на этот раз в серых глазах царила давняя боль, медленно угасавшая на протяжении всех лет, но теперь снова ярко полыхнувшая. Можно было почти наяву разглядеть в черной глубине зрачков захламленную комнатушку дешевого мотеля, где тусклый свет лампочки без абажура под потолком, едва освещал грязный стол с лежащими на нем пистолете и мачете. И сидящего за этим столом мужчину лет тридцати, с характерной для кадровых военных выправкой, не знающего, что ему делать теперь, когда месть свершилась. Этот образ ему суждено было сохранить в своём личном багаже, как и всё остальное, что пережил каждый из них обоих. Жизнелюбивая натура Хелены оставляла шансы только светлым сторонам таких воспоминаний. Едва коснувшись ее сердца, этот его взгляд заставил прижаться лбом к его лбу, сжав края его рубашки, и ее голос не давал надежды легко отвертеться от этой ее просьбы: — Вот что я тебе скажу, дорогой. Я не буду копаться в твоих мозгах и выдавать ложь за правду. Все мы порядочно наворотили. И твоя девочка тоже не в волшебном замке проживает. Ты ей нужен. С твоим опытом и всем дерьмом в твоем прошлом, о котором ей не обязательно знать, но через которое тебя не зря вело. Поздно жалеть о чем-то, а наказывать себя за это — и вовсе паршивая идея. Ты знаешь, как я уважаю твою щепетильность, но сейчас у нас есть шанс сделать всё правильно. Это было почти жестоко. Из Хелены мог бы выйти отличный хирург. Или неплохая жена. В последний момент что-то ослабло в ее строгом голосе, и уже мягче она закончила: — Я не тороплю тебя. Подумай. Сколько тебе надо. Сейчас ты смотришь в будущее. Наше будущее. Счастливое, или несчастное, мы еще не знаем. Но ты же думаешь, что счастливое, правда? Забавно, что из них двоих Хелена лучше умела жить, тогда как Мигель — выживать. Может, именно поэтому они так хорошо дополняли друг друга? С одной стороны, Мигель действительно боялся услышать от дочери сакраментальное «Где же ты был все это время?». Равно как и боялся ее реакции на новость, что он полюбил новую женщину. Но, с другой стороны, Хелена была полностью права, Мигель чувствовал это. — Ты удивительная женщина, Хелена, — прошептал он, обнимая свою будущую (и, вне всяких сомнений, очень хорошую) жену покрепче. — Мне потребуется время, чтобы решиться на встречу с Марианной. Но она произойдет. Непременно. Потому что я действительно думаю, что нас с тобой ждет счастливое будущее, любимая. Хелена была уверена, что произойдет. А бояться заранее этой встречи и как ее примет незнакомая молодая женщина, она могла и молча. — Ой! — вдруг вспомнила она, — кстати, к тебе не влезет часть моих вещей? Из-за этой проклятой штуки чемодан и так плохо закрывается. Она указала на деревянный внушительный предмет, ставший ее первым за долгие годы нефункциональным приобретением. Хотя, как сказать. Местные же обещали его практическую, хоть и мистическую роль благоприятного воздействия на семейные узы. Нужная штука... Сборы грозили затянуться. Ведь второй вещью стала внушительных размеров плоская коралловая пластина, собственноручно выломанная Хеленой со дна бухточки. Им определенно не хватало одной сумки. Но они что-нибудь придумают. А позже, сидя рядом с мужчиной в удобном кресле, она будет долго всматриваться в уплывающие вдаль ландшафты райского острова, впервые сожалея, что что-то все-таки осталось позади. — Место найду, — улыбнулся Мигель. Он, конечно, относился скептически к воздействию подобных статуэток на реальность, но не мешал Хелене ее купить. Сувенир ничуть не хуже любого иного, по его мнению. И, хоть они действительно мало что покупали на память, еще одна сумка точно пригодилась бы. Впрочем, они и так справились. Уже позже, сидя рядом с любимой женщиной, Мигель уделил очень мало внимания ландшафтам острова, он любовался самой Хеленой. И снова видел возможное счастливое будущее. Hide продолжение следует... 4 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Meshulik 31 964 22 января, 2022 Даже в археологии есть место романтике Dmitry Shepard & Meshulik Часть 3 Мы всегда находим больше, чем теряем. — Как-то в э… в 1715 году от восточного побережья Панамы отошли два испанских галеона, перевозивших золото и серебро сначала в Картахену, а после, когда настанет время, в составе эскадры они должны были двинуться к берегам Испании. Увы, корабли иногда тонут. Такое случалось, хоть и не настолько часто, чтобы считать морской путь от Панамы до Испании слишком уж неоправданно накладным. Вот только, странное дело, на выдранных изгвазданных листках из одного дошедшего до нас судового журнала упоминается о встрече с матросами с одного из тех почивших галеонов, случившейся несколько позже, и уже у западного побережья Панамы. Якобы люди, спасшиеся чудом и спасшие тогда часть золота, высадились с тяжелой поклажей в месте, где одна из многочисленных рек впадает в океан, наняли в одноименном с рекой поселке проводников и углубились в чащу горного ущелья. Больше о них никто не слыхал. Разумеется, этим путем прошла не одна команда искателей кладов и старинных сундуков. Начинали они путь от поселка Хаке и двигались по руслу одноименной реки. Только так ничего и не нашли. А главное — не могли предположить, где и искать. Золото сгинуло в джунглях. — И что же ты там хочешь искать? И, главное, где? — человек в белой хлопчатобумажной рубашке, небрежно не застегнутой на круглом пузе, демонстрируя свежую, но уж очень старую белоснежную же майку, поправил затонувший в жировой складке ремень, лениво приподнялся с узкого табурета и дотянулся до солонки. Кликнул бармена. — Чико, повтори. Перед грузным субъектом появилась покрытая конденсатом стопка мескаля. Женщина, сидящая напротив, брезгливо потянула на себя карты, разложенные на столе, чтобы влага не исказила и так слишком мелкие и истертые на сгибах контуры рек и речушек бескрайних земель северной Колумбии. — Смотри, погляди внимательней. Что это, Эрнито? — Хм, — Эрнито поглядел на карту, недоверчиво перевел взгляд на старую знакомую, прищурился и всмотрелся, но увидел лишь, что по зеленоватому фону петляла синяя тоненькая линия. — Река? Это река, Хелена, вот, видишь, название? Хаке. — Угу, — археолог порылась в своих листочках, наконец нашла ксерокопию старых записей, вероятно, из того самого журнала, — а вот тут что написано? — Ты издеваешься чика? — возмутился мужчина, взмахнув рукой, словно отгонял приставучую муху. — Я пилот, а не этот, как его… ну, кто там у вас читает старые каракули? Наверняка это как-то специально называется, э? Ведь людям делать больше нечего, как для всякого дурного промысла придумывать поумней прозвание… — Ладно, я прочитаю тебе, Эрнито, тут написано: «Направились вдоль русла на север». — Ну? — Что ну? Погляди, куда направлено русло реки Хаке? — Ну… смотря где. Она петляет, как босс, когда ехал со свадьбы мэра. Э... во-вона, вот тут на север. — Да не «вот тут»! — ладонь женщины нетерпеливо хлопнула по столу, накрыв всю Хаке, лишая новоявленного следопыта шанса допытать ее мозги до отчаяния. — Не тут и не там, она не приведет никого на север, эта река. Это не Хаке. Капитан был молод, спутал деревни! Они высадились на в Хаке! Тот, кто писал эти строки, не знал, что ошибся с названием, а поправить его было, видно, некому, да и незачем. Они пополнили запасы пресной воды, купили пару копченых свиных туш и убрались от тех берегов. — Ну и что же мы тогда ищем? — грузный пилот поскучнел. — Ищем реку, русло которой приведет путешествующего по нему на север, а название которой так же совпадает с названием стоящей на берегу деревни. — Не дожидаясь наводящего вопроса, женщина устало ткнула пальцем южнее, — Вот. — Хурадо, — прочитал пилот. — И что? — Я знаю координаты. — Золота? — Толстяк уже не пытался умничать и лишь приподнял брови, соглашаясь заранее на провал. Хелена милостиво улыбнулась. — Лучше. Я знаю координаты их цели. Ну не думаешь же ты, что они решили пешком вернуться к Карибскому побережью! Она двинулись вглубь джунглей вовсе не ради того, чтобы там сгинуть. И не зарывать свой клад. На кой вообще им было что-то зарывать, если корабля у них всё равно не было? Они полезли зачем-то… В общем, вот, поиски нужно начать вот оттуда. Место на карте ничем не отличалась от окрестного ничто, разве что видно было, что в него тычут пальцами не впервые. Кто-то уже содрал твердым ногтем немного зеленоватой краски. — Деревня. Когда-то была населена местными жителями. Сейчас… сейчас пустует. По сохранившимся документам, где-то как раз в то самое время там случилась эпидемия. Чума или оспа, кто его разберет. Но говорят, что там сохранились остатки каменных построек. Думаю, что парни хотели пожить там немного, пока о них не забудут хорошенько, чтобы объявиться через несколько лет в той же Картахене и без опасения быть узнанными сесть на подходящий корабль. — А почему ты считаешь, что они так не поступили? — То, что они могли везти с собой… ну, оно было описано, прежде чем погружено на корабль. Таких вещей нигде не появлялось. Слушай, Эрнито, я понимаю, что это всё… ну, как бы, слишком ненадежно. Но ведь проверить недолго. А представь, если мы найдем этот сундук? — Не знаю. — Толстяк с сомнением пожал плечами, хоть в глазах уже давно горел алчный огонек. Собственно он запламенел вполне явственно, как только мужчина увидел на пороге гостью. Она, как обычно, выглядела, словно только приоделась в цвета хакки, а на самом деле провела ночь в чистом отеле, где-то далеко, где предпочитают обитать гринго — подальше от колумбийской черной косточки. Её сапоги выглядели бутафорски. Сама она была подтянутой и энергичной. И если бы Эрнесто Ортис не знал ее много лет, он бы и ломаного гроша не дал за только что рассказанную маловероятную историю. — Всё оплачено, Эрнито. Дон дал добро. Людей я соберу. Подходящих. — Ну… Ох, не знаю, Хелена. Ты вечно ставишь меня перед трудным выбором. — Значит, с тебя вертолет. Доля, как обычно. — Там рыскают командос, надо бы добавить. — Что? Я уже всё добавила. Или ты думаешь заработать столько же, доставляя молодоженов на экзотический пикник? — Эх… ладно, дам знать, когда будет готово. Дьявол, надо систему довести до ума, лопасти проверить… — Отлично! Я свяжусь с тобой. Хелена уже покидала помещение, так и не пригубив мескаля. — Спасибо, Эрнито, я знала, что на тебя всегда можно рассчитывать! — весело пропела она на прощание. — «Обожаю», когда мужчина оставляет мне привилегию принимать все важные и ответственные решения, — не удержалась она проворчать, когда садилась уже в машину. Эрнесто прикидывал грядущие барыши. Колумбия жила себе поживала. Вот уже месяц прошел с тех пор, как они вернулись с того курорта. Раны затянулись, рубцы бледнели на коже, приятно напоминая о том, к чему привело их опасное путешествие, соединив двоих таких, казалось, разных людей. А археолог уже планировала «маленькую» вылазку. Ну, просто небольшую разведку. Даже не нужно ничего копать. Не сидеть же на ровном месте и не ждать, когда заказчики снова пошлют тебя поработать за деньги. Этот проект быт только её. И был он для души. — Знаешь, жил такой человек в начале XVIII века, Кристо Моралес. И был он невероятно везучим, — задумчиво начала она свой рассказ за ужином, когда мужчина ее мечты сидел напротив в его маленькой холостяцкой квартирке, в которой с некоторых пор она не чувствовала себя больше гостьей. — Он не потонул вместе со своим судном. Он не попал в руки индейцев, когда пересекал Панаму. Он добрался до западного побережья Колумбии, где его приняли аборигены, снабдили провизией, дали проводника и направили вглубь материка. Как по мне, ему должно было хватить везения, чтобы дотащить свой сундук до места назначения… Жареный картофель, устав болтаться на вилке рассказчицы, так же отправился по назначению. Она проглотила еще несколько кусочков, обнаружив, что страшно проголодалась. — Можно его поискать. В Сан-Хосе дель Гуавиаре хватало тренажерных залов, от роскошных фитнесс-центров со всеми удобствами, включая сауну и кондиционеры, и до подвальных и полуподвальных помещений, где запах пота навсегда въелся, кажется, в сами стены. Среди последних можно было выделить отдельную категорию заведений, прочно оккупированных местными бандами, из тех, что держали не улицу-другую, а целые кварталы. Что, само собой, требовало немалых мускульных усилий. Чужаков в таких тренажерных залах обычно не жаловали и хорошо, если все обойдется парочкой выбитых зубов. Тем не менее, примерно три недели назад обычный контингент посетителей одного из таких залов, на удивление местным жителям, тихонечко и очень быстро очистил привычное место обитания, уступив его куда более серьезным даже на внешний вид людям. Мигель лично подбирал кандидатов в свои преемники, не гнушаясь даже членами мелких банд. Как и всегда, желающих стать сикарио, несмотря на все трудности и нюансы этой нелегкой профессии, было более чем достаточно, манящий шелест больших денег делал свое дело хорошо, но проблема была в том, что очень мало кто из них на самом деле представлял, чем им придется заниматься или хотя бы наполовину подходил для такой работы. В первую очередь, ментально, физическую форму подогнать под нужные кондиции было куда проще. Попались и несколько умственно «одаренных» деятелей, решивших, что если они покалечат или даже убьют своего экзаменатора, то автоматически займут его место. Тем не менее, спустя неделю дюжина парней, среди которых затесалась даже одна девушка, прибыли в вышеупомянутый тренажерный зал и приступили ко второму этапу отбраковки. Мигель безжалостно проверял каждого на психическую прочность и адаптивность, без предупреждения меняя правила и методы тренировки, порой создавая у своих подопечных ощущение, что их жизнь на самом деле висит на волоске. Результат не замедлил проявиться, спустя пять дней уже трое кандидатов сошли с дистанции, решив, что дело того не стоит. Мигель встретил их решение без всяких эмоций, это ожидалось. *** — Тренер, зачем нам эта одежда? Вопрос исходил от Диего, типичного представителя уличных банд — поджарого, с обритой налысо головой и украшенного татуировками и шрамами от ножевых порезов в самых разных и неожиданных местах. Удивление его относилось к деловым костюмам, которые дожидались своих новых владельцев утром очередного дня подготовки. — Это ваша рабочая одежда, — невозмутимо пояснил Мигель, одетый в точно такой же костюм (разве что качество материала у него было куда как получше). — В большинстве случаев именно в этом вы будете убивать свою цель. Обратите внимание на покрой, под пиджаком очень удобно прятать подмышечную кобуру, а если проявить выдумку, даже небольшое мачете поместится. В доказательство сказанного Мигель завел руку за спину и в ладонь привычно легла рукоять Супая, ножны с которым были закреплены на спине под углом. Матовое лезвие высокомерно позволило пробившемуся через окно у потолка солнечному лучу лечь на себя, но и не подумало его отражать. Это был второй раз за все время обучения, когда Мигель доставал свое оружие, но реакция на него у учеников не изменилась, они все также смотрели на сделанное Нейтом мачете с восхищением и опаской. И, надо было признать, Мигель и сам порой не мог не любоваться клинком, тот был невероятно хорош. — А ты думал, что вырядишься как ниндзя, да, Диего? — поддела парня Нита, единственная девушка среди претендентов. Имя ее было сокращением от «Хуанита», но первому, кто попробовал ее так назвать, она сплющила яйца в тонкий блин. Гибкая и быстрая, она привлекла внимание Мигеля своей готовностью к драке в любой момент и отсутствием колебаний перед применением насилия. Остальных пришлось отучать от необходимости иметь обоснование для боя куда дольше чем, ее, Нита впитывала те знания, что давал Мигель, как губка, все до последней капли. — Всякой одежде свои обстоятельства, — в корне пресек зарождающуюся пикировку Мигель, прежде чем набычившийся парень успел ответить дерзкой девице. — Темные просторные штаны, черные кроссовки и куртка с майкой будут удобным вариантом, если нужно скрытно попасть на частную территорию под покровом ночи. — Да, тренер, — верно уловила скрытый в интонации намек Нита, чуть потупившись. — Хорошо, одевайтесь и приступим к упражнениям. *** Наступление вечера всегда вызывало у Мигеля улыбку, ведь это означало, что рабочий день окончен и пора возвращаться домой, к милой Хелене. Порой его удивляло, насколько легко и непринужденно они притерлись друг к другу. И как быстро его холостяцкая квартира перестала быть таковой, морфировав в полноценное семейное гнездышко. Несмотря на голод, ел Мигель медленно, ему доставляло удовольствие слушать Хелену и в то же время любоваться ею, исподволь наслаждаясь каждой проведенной вместе секундой. — Да, чтобы пережить такую череду приключений, надо действительно обладать немалым запасом удачи, — констатировал Мигель, с улыбкой в очередной раз посмотрев на Хелену. То, как горели живым драгоценным огнем ее глаза, какие эмоции слышались в голосе — не залюбоваться было совершенно невозможно. — Определенно стоит его поискать. И сундук. Когда ты планируешь все организовать? Он откликнулся без сомнений. Наверняка ее история звучала сейчас еще более неправдоподобно, еще более зыбко, чем тогда, в баре у Эрнито. Но этому мужчине не требовалось много доводов, чтобы в ответ на ее протянутую руку протянуть свою. Так уж повелось: чем больше требуется поводов для доверия, тем меньше самого доверия. Чем меньше смелости, тем нужно больше аргументов. Мужчина ее мечты был бесстрашен… а потому мог позволить себе роскошь любить археолога. На последней мысли Хелена прыснула в ладонь, продолжая буравить взглядом невозмутимого возлюбленного. Ты хоть сам понимаешь, как хорош? — Куплю тачку… Ну, для сундука, — посмеялась. Кивнула, да, это было наитие какого-то детского веселья. Отмахнулась от него, поправила растрепавшиеся к вечеру волосы. — Вертолет у нас будет. Много народу не понадобится, это разведка, а не раскопки. Без слова дона всё равно ничего не вывезешь. А вот когда… Как там твои дела с подготовкой сикарио? Будет нужно подгадать под твой график. Пальцы побарабанили по столу, рука дотянулась и коснулась тыльной стороны его ладони. — Как там твои бойцы? Не слишком тебя разочаровывают? Как и все в его квартире, кухонный (он же обеденный) стол был относительно небольшим, но сейчас Мигель находил в этом даже преимущество — им не нужно было далеко тянуться, чтобы обозначить свою любовь к друг другу ласковым прикосновением. И так мягкий, взгляд Мигеля потеплел еще больше, окончательно лишившись привычного холодка профессионального сикарио. Раньше он бы пошутил, что тачка понадобится побольше, но приснопамятная история с изумрудом научила его, что даже скромный по размерам объект может оказаться равноценен баснословному богатству. — Значит, разведка, — задумчиво коснулся подбородка Мигель и усмехнулся, когда речь зашла о его подопечных. — Все практически вошло в рабочий ритм. Тех, кто меня разочаровывал, я уже отсеял. Что-то мелькнуло в глазах Мигеля в этот момент, опасно-угрожающее, словно отсвет далекой грозы, лишний раз напоминая, кем все-таки он был по сути своей. Воином. Стальным клинком под стать своему Супаю. — Остальные уже привыкли и втянулись. Конечно, не все из них является материалом для создания сикарио, но и новые охранники дону не помешают. Думаю, через неделю можно отправляться. Я попрошу Санчеса, ты его не знаешь, это мой коллега по цеху, потренировать ребят слежке и растворению в толпе, это можно хоть на месяц растянуть, если понадобится. Большая сильная ладонь согревала, даже если просто положить свою рядом, сильную, хоть и обманчиво изящную. Он позволяет ей коснуться, согревая прохладные пальцы. И провести доверчивой змейкой между костяшками, способными, в кулаке, свалить с ног неслабого противника… Понимала ли она, кто перед ней? С кем она по вечерам обсуждает прошедший день, кому улыбается, с кем соглашается или спорит, веря всем сердцем, что смотрят они оба в одну сторону? Конечно, стоило признать, что его коллег не пригласишь в субботу на барбекю. Да и ее пустят на банкет далеко не всякого исторического общества. Но окажись тут каким-нибудь невиданным образом пузатый Эрнито, он бы растерялся, а может, и смутился бы, наблюдая, как эта женщина, склонная решать свои дела, не считаясь с острыми углами, и впрямь сейчас не ищет какой-то своей выгоды, когда кончики пальцев переместились на его запястье. Аккуратный натурального цвета лак превращал их в почти девичьи. Свежесть — то, что ценят женщины, оставившие юность позади. Она овевала ее легким ореолом небрежности. В том, как была повязана на плоском животе уютная рубашка с плеча Мигеля, в том, как легко, почти неуловимо, веяло ароматом проливного дождя от дорогого парфюма, в незаметности ее вечернего макияжа. Но ничто не поспорило бы в свежести с ее улыбкой, ведь уж улыбка-то не нуждалась в деньгах и ювелирном обрамлении. Всё с лихвой заменяла искренность. — Неделя. Это прекрасно. Как раз успеем. Вертолет будет готов. Пальцы проскользнули под твердым манжетом рубахи, она покусала губу и усмехнулась, качнула головой, меняя тему. Пристально воззрилась на Мигеля и, многозначительно помолчав, спросила: — Ты, кстати, не умеешь готовить чили кон карне? Давно хотела научиться. Пожалуй, работа была той обманчивой вуалью, что прятала их настоящих от всего остального мира и кто угодно из их коллег, увидев сейчас что Мигеля, что Хелену, был бы изрядно удивлен и смущен. Такие взгляды и жесты, вполне невинные, были исполнены того неповторимо интимного чувства, предназначенного лишь для одного — того, на кого это все направлено. Любой свидетель, даже если бы ему позволено было бы присутствовать, оказался бы лишним. Широкая мужская ладонь с грацией сытого хищника повернулась, чтобы поймать женскую ладошку в свою, сжать с неожиданно заботливой нежностью, пока на лице Мигеля расцветала редким цветком улыбка. Да, Хелена уже не обладала той привлекательностью юности, свойственной только начинавшим по-настоящему осознавать свою женственность девушкам, не было у нее и присущего многим латиноамериканским девушкам волоокого магнетизма, но для него она, вопреки всем стереотипам, сияла своим собственным особенным светом, что напрочь затмевал любые возможные недостатки и лишь четче высвечивал то, что так нравилось ему в Хелене. Силу духа. Ласковую заботу. Понимание собственной женской сути. И неожиданную в многажды битой жизнью женщине доверчивую открытость ему. И только ему одному. — Никогда не умел, — ответил он, не отрывая взгляда от Хелены и не глядя откладывая вилку в сторону, чтобы склониться к ней ближе, для поцелуя. — Будем учиться вместе. Вместе. Этот вечер. И многие до того. Окутывающие обоих покой и нежность. Это могло прерваться, если кто-то задерживался по делам, но всегда они возвращались к тому же, что и теперь. К этому столу и вечеру и касанию рук. И если поначалу ей казалось, что так не может продолжаться вечно, ведь не бывает ничего хорошего вечно, то постепенно она привыкала к мысли, что дом этот не вскочит однажды на курьи ножки и не убредёт вдаль, унося ее счастье. Которое можно было не бояться теперь испытывать. Коснулась пестрой керамической кружки, чтобы не опрокинуть, как в тот раз, неловким движением подавшегося вперед тела. На долгие мгновения за столом воцарилось молчание, но лишь губы оторвались от губ, тихо спросила: — Тогда нам, наверно, понадобится рецепт? Теперь уже казалось, что всё так и будет. Вечер за вечером. Только одно чили сменяет другое, снашиваются ботинки и новые карты ложатся на стол дона, но всё это вышивка по канве, а канва — эти вечера. Канва неизменна. И за нее держится вся ее остальная жизнь. — Найдем, — уверенно ответил Мигель. «Позже», — добавив уже не словами, а новым поцелуем и ласковыми прикосновениями ладоней к так привлекательно обнаженной коже, заново утверждая свою мужскую власть над Хеленой. У них еще будет время посидеть с ноубуком на коленях, в объятиях друг друга, подбирая подходящий рецепт и обсуждая тысячу и одну мелочь, случившуюся за день вдали друг от друга. И осознание этого, что у них теперь есть и будет время, разделенное на двоих, свое, особенное, всякий раз наполняло Мигеля непреходящим ощущением чуда, которое не обернется пустышкой в руках умелого иллюзиониста. Настоящего. Осязаемого также, как и любимая женщина в его объятиях. Ладони коснулись его щек. Руки обвились вокруг шеи. Если и был там стол между ними, то сейчас его прямолинейная геометрия плавно спасовала перед желанием двоих сомкнуть объятия. Влилась в это искажение, обтекла бедро, растеряв потенциал прямого угла на борьбу с евклидовым пространством, осталась сжавшейся точкой оставленного на время бытия. Узел рубашки, обманчиво тугой, подался и растворился в той же темной воде отложенных условностей. Канва и узор обменялись местами. Берег уступил место волнам тропической ночи. В приливе первобытной нежности она пересекала запястья, касалась лба его лбом, сама словно море, омывающее восточный берег Колумбии. Живое, в лунном свете, хранящее свои вечные тайны. Никуда не спешащее. Нашептывающее путнику ласково о глубинах и покое. *** Эрнито подготовился как надо. Лопасти, система, ящик мескаля. Вертолет блестел на солнце черным глянцевым боком, словно гигантская муха, расположившись посреди окруженной выжжеными солнцем пустырями вертолетной площадки. — Скажешь мне спасибо, когда местные власти явятся с нас что-нибудь поиметь, — назидательно проворчал вертолетчик. — Вижу, с тобой не пропадешь, — в голосе Хелены сквозила ирония, но прав был Эрнито: бутылки с солидными наклейками, пожалуй, сэкономят не только деньги, но, возможно, и пули. Из надежных людей они взяли бессменного Паблито. А рядом с их багажом отбрасывали тени парочка молчаливых субъектов в широкополых шляпах. — Карлос и Санчес, — представила Хелена своих научных сотрудников Мигелю. Те почти синхронно протянули ему натруженные лопатами ладони. — Мои коллеги. Могут раскопать египетский папирус из-под слоя глины глубиной в метр… — Где ты видела такое? — голос Карлоса оказался неожиданно высоким, что в сочетании с суровой бородатой внешностью производило комический эффект. — Папирус в глине? Э? — Карлучо, — кажется, Хелена автоматически всем мужчинам в этом мире давала уменьшительные прозвища, — найди мне этот сундук, и я тебе покажу, где копать папирус. — Женщина, ты сошла с ума, — покачал шляпой Карлучо, впрочем, без особого недоверия. Как и ожидал Мигель, известие о его отбытии «по делам» и временной передаче группы под начало другого сикарио, заставило подопечных поволноваться. Но если большинство волновались за себя и свои перспективы, то вот Диего и Нита, к некоторому удивлению Мигеля (которое он ухитрился не выдать), беспокоились за него, решив, что ему предстоит очередная работа по профилю. Разубеждать их он не стал, как и всегда, скупо попрощавшись в конце занятия. Утро началось ровно и спокойно, вещи Мигель собрал загодя, еще с вечера. На этот раз, зная, что придется делать и куда они отправляются, он заранее переоделся в удобный, но прочный костюм, походивший в чем-то на военную полевую форму, но ею не являвшийся. Раньше такую одежду Мигель доставал через военные склады, чьи заведующие всегда были не прочь приторговывать на сторону, а потом кроил по своему, но в последние годы открылось достаточно специализированных магазинов, шивших одежду того же профиля и даже лучше по качеству, так что больше так заморачиваться не приходилось. Брать с собой пистолет он не стал, ограничившись уютно дремавшим в набедренных ножнах Супаем, которому успел выправить разрешение на ношение после возвращения с Провиденса. — Мигель, — коротко представился сикарио, вместе с рукопожатием скользнув непроницаемым, но внимательным взглядом по лицам мужчин. Ничего неожиданного или подозрительного он не увидел, но он и не ждал ничего такого. Жадность всегда меняет человека и всегда непредсказуемо, ровно в тот самый момент, как его ослепит золотой блеск. До этого лишь в самых очевидных случаях можно заранее сказать, кто как отреагирует и поступит. — Специалист по безопасности. За Хелену в общем-то некому было волноваться. Поэтому она отправлялась, можно сказать, налегке. Да и ей так-то особо не был кто-то нужен. Кроме Мигеля, конечно, ну и пары работящих омбрес с лопатами и киркой. И карты… И вертолета… и летчика… И золота! — Отлично, надеюсь, вы поладите, мои дорогие, — она была готова делиться со всеми присутствующими суровыми парнями своим оптимизмом, подкрепленным общими интересами и благословением дона. Обычная для дороги походная одежда сидела на ней удивительно неплохо, что говорило за то, что шилась она тоже на заказ. Но главное назначение состояло в удобстве. И потому всё было предельно просто и мало отличалось от армейской экипировки — разве что отсутствием множества скрытых опций. Грузились быстро. Толстяк — хозяин вертолета и их летчик на ближайшие дни — немного нервничал. Но он всегда немного нервничал. В целом всё шло по плану. И вскоре железная птица тяжело поднялась и, не дожидаясь попутного ветра, устремилась к месту назначения. Можно было вздремнуть. Или смотреть вниз, на бескрайние джунгли. И поблескивающие между кронами деревьев речушки, сетью покрывающие плодородные земли. Далекий от мира кутюр Мигель находил, что даже эта простая и предельно практичная одежда смотрится на Хелене очень хорошо. Впрочем, он отдавал себе отчет, что является лицом крайне пристрастным в этом вопросе. И все равно позволил себе лишнюю секунду задержаться на любимой женщине взглядом, только теперь запоздало осознав, что ему представляется, пожалуй, первая возможность увидеть Хелену в, так сказать, естественной для себя среде. Предстоящее приключение от этой мысли резко прибавило в интересе. Невозмутимо и всем видом излучая в окружающий мир непреклонность, Мигель занял место второго пилота, который, в принципе, на подобных пташках был скорее данью требованиям технике безопасности, чем реальной необходимостью и привычно пробежался взглядом по приборам. Что ж, по его мнению, все было в порядке и вмешиваться в чужие привычки и лезть руками к тумблерам сикарио не собирался без особой на то необходимости, разве что почти машинально продублировал хватку пилота на рукоятях управления и газа при взлете. Нервозность толстяка Мигель отметил, но также что-либо предпринимать по этому поводу не стал, вместо этого став просто смотреть вниз, на неровный зеленый ковер джунглей, быстро заменивший привычный ему урбанистический пейзаж. — Так, что тут у нас? — главарь сел на прочно сколоченный табурет, закурил, оперся о колени и уставился вниз на связанного человека, лежащего у его ног. Слишком белый для индейца. Слишком уродлив для испанца. Откуда они здесь такие? В самой глуши. И говорят на каком-то креольском. Слова вроде все знакомые, но добиться от них толка невозможно. Пленник, один из немногих из здешних обитателей, кто не успел скрыться в непроходимой чаще местных лесов, выглядел, как все местные, невозмутимым и изрядно уже побитым. То есть непробиваемым. Скорее всего, он был слишком туп, чтобы диалог хоть какой-нибудь был с ним возможет. И все же главарь попытался. — Будешь снова твердить, что ничего не знаешь про клад Моралеса? Разбитые губы приоткрылись, казалось, не с первой попытки. Пленник был изможден. Но он в точности повторил то же, что сказал в самом начале допроса. Еще до побоев: — Кристо Моралес… я знаю это имя. Здесь нет никаких сокровищ. Только вайю. — Да какие вы вайю? — возмутился один из налетчиков, тоже выходец из аборигенов, но предводитель поднял руку, остановив ненужный словесный поток. Времени оставалось мало. Они надеялись на удачу. Нагрянуть внезапно, перетряхнуть местность, сорвать куш и скрыться в направлении собственной территории. Они были здесь чужаками. И знали, что, окажись у местных хоть какое-то оружие и желание защитить свое добро, пришлось бы отступить. Но местные, как на зло, понятия не имели, что им требуется защищать. Люди скрылись, но ушли-то они налегке. А старинный сундук, предмет поисков, нашелся почти сразу же, в хижине вождя. Но только полон он был каких-то склянок и тряпок. Добиться от оставшихся жителей, куда зарыли сокровища, за эти дни банда так и не смогла. — Карлос, вертолет! Он и сам услыхал этот звук. Люди рассыпались, скрывшись от обзора сверху среди зарослей банана. Выругавшись и пнув в сердцах уже ничем не способного ему помочь пленника, Карлос поднялся, опрокинув табурет, скомандовал: — Уходим. Дьявол. С картелями шутки плохи. А у предводителя банды имелась информация о том, что за сундуком явился вовсе не музей Колумбии. Вообще, у предводителя была какая-то уж очень подробная информация насчет того, где искать, а главное — что. Вот только она ему не помогла. Вертолет кружил над с виду опустевшей деревенькой. Там имелась редкая для местности площадка, на которую можно было бы безопасно приземлиться. И кажется, никто не возражал против того, чтобы они так и сделали. Идущий последним один из бандитов прицелился было из чащи в двигатель… Но крепкий подзатыльник сбил с него кепку. В этот раз они проиграли. Информатор оказался ненадежен. А заодно они проделали половину работы за прибывшую экспедицию. Они нашли сундук. Правда, они не нашли сокровищ. С высоты деревня казалась плантацией диковинных грибов, теснившихся бок о бок на старом пне, устремив шляпки крыш к отвоеванному еще предками у джунглей небу, с которого теперь неторопливо спускалась на грешную землю стальная винтокрылая птица. Несмотря на традиционный для увядшей растительности неряшливо-серый цвет, преобладавший в цветовой гамме деревни, смотрелись домики, на взгляд Мигеля, добротно. До первого урагана, конечно. Но эти отвлеченные мысли промелькнули на краю сознания пугливыми сернами и умчались прочь, как они, большими прыжками, уступая место включившейся на всю мощь настороженности, благодаря которой Мигель и выживал все эти годы. Деревня словно вымерла и если только они не застали какой-нибудь местный праздник или общее дело, требующее присутствия всех до единого жителей где-то в другом месте, значит, шум вертолета однозначно ассоциируется у местных с большими неприятностями. А у него с собой только Супай. Не то что бы этого было мало, но соревноваться в скорости со стрелами и дротиками индейцев как-то не хотелось, особенно, имея за спиной Хелену и памятуя, чем для нее чуть было не закончилась встреча с хунглас не так давно. — Где все люди? — требовательно спросил он у толстяка, будто был полностью уверен, что тот знает ответ. Темные короткие кучеряшки эрнитовой шевелюры прилипли ко лбу. Они намокли под шлемом, который пилот только что снял. Но казалось, что он вспотел от страха. Наверно, потому, что выражение лица толстяка являло собой чрезмерно праведное негодование: — А мне откуда знать? Я вас доставил на место. С меня не спрашивайте, что здесь творится. Лучше позаботьтесь, чтобы нам было на чем вернуться обратно. Пилот неровно заозирался и полез обратно в покинутый было им вертолет, нахлобучивая по дороге шлем. Карлучо коротко свистнул, так что спина толстяка вздрогнула от неожиданности. Все оглянулись туда, куда указывал помощник археолога. Из дверей одной из хижин выглядывало с опаской около полудюжины детишек. Из другой выбралась женщина. Эти люди, прилетевшие на вертолете, спугнули бандитов. Да и на военных они похожи не были. Точнее, не все были похожи. Незнакомка обратилась к Хелене, вероятно, сочтя ее наименее опасной собеседницей, и, быстро тараторя, указала в сторону одной из не проявлявших признаков присутствия дверей. — Она говорит, что вождь там, что злые люди его связали. Хелена что-то спросила у местной жительницы и перевела: — Я не уверена, что верно поняла, мне плохо знакомо это наречие… Но она говорит, что вроде бы бандиты недавно ушли отсюда. Оглянулась на Мигеля. В принципе ничто не мешало им сесть в вертолет и покинуть неспокойное место до лучших времен. Она часто так делала. Чем ввязываться в истории, проще переждать. Но сейчас ее удерживало что-то. Возможно, это было то, что изменилось с тех пор, — он. В спину толстяку, словно предвестником будущего удара, отправилось сказанное ледяным тоном: — Попробуешь взлететь без нас — я тебя найду. Свист отвлек Мигеля и он развернулся на месте, неожиданно гибко, всем телом, и сделав пару шагов так, чтобы иметь равную возможность нанести удар по приближавшейся женщине и закрыть от любой опасности Хелену. Не то что бы он ожидал, что на них сейчас бросятся со всех сторон, но старые привычки, дополненные давно забытым и вновь обретенным страхом потери дорогого и близкого человека, диктовали свою линию поведения и предосторожностей. Новость, что здесь до них были злые люди не радовала. А «недавно» могло означать, что они слышали шум вертолета и, быть может, сейчас наблюдают за ними из чащи. — Спроси, где все их мужчины? — адресовал он короткий взгляд Хелене, раздумывая над тем же самым, что и она сейчас. Нежелание ставить Хелену под угрозу диктовало ему погрузить всех в вертолет и свалить от греха подальше, раз уж все с самого начала пошло не по плану. Но, с другой стороны, видя, насколько интересна ей эта история, насколько важна для нее эта, по-настоящему своя экспедиция, Мигель считал, что прерывать ее вот так было неприемлемо. Кроме того, будь эти бандиты готовы к стычке с новыми гостями, встречали бы их сейчас не перепуганная местная женщина, а пули. — И пойдем, взглянем на их вождя. Толстый вертолетчик устало осел неровной массой. Шлем неудобно съехал вбок, но он даже не попытался ег опоправить. Время от времени он поглядывал на окрестные заросли, но угроза сикарио дона Эстебана была куда явственней, чем какие-то командос из джунглей, которые еще, может, и не вернутся, если, к примеру, они получили то, зачем пришли. Получили ли? Губы Эрнито бесшумно шевелились, и можно было с равным успехом поставить как на то, что он молился об успехе бандитов деве непорочной, так и на то, что проклинал тот день, когда связался с этой ненормальной и наверняка глубоко порочной русской. Русская тем временем обрела второе дыхание, ощутив поддержку того же грозного сикарио и заручившись его согласием закончить начатое. Она даже улыбнулась запуганной черноволосой женщине с удивительно тонкими чертами, смуглой кожей и… голубыми глазами, сверкающими из-под шевелюры усталой настороженностью. — Они ушли в лес, на север, к границе, — перевела Хелена и, переспросив что-то, пояснила, — пограничники их иногда выручают, когда самим не справиться. Впрочем, последнюю фразу мог понять и сам Мигель — современные названия вроде guardia de fronteras повсеместно употреблялись без перевода на местные наречия. Тем временем Карлос и Санчес, за неимением необходимости что-то копать сменили лопаты на мачете и вскоре выволокли на свет Божий уже развязанного вождя. Один из копателей протянул ему воду, другой хлопнул по спине, вызвав у того невольный стон. — Эй, парни, полегче! — прикрикнула на балбесов археолог, присаживаясь на корточки перед измученным, жадно пьющим воду человеком. — Не видите, он еле живой. — Да не обижайся, бро, — дружелюбно извинились спасатели. — это мы по дружбе. Всё позади, омбрэ, сейчас ответишь на вопросы этой чик… белой сеньоры, и деревне ничего не будет угрожать. Ассистенты Хелены были свято убеждены, что немного напора в беседе не помешает никогда, даже когда другая сторона еще и не начинала сопротивляться. Пара-тройка аргументов в пользу проявления доброй воли стимулирует эту добрую волю лучше любых добрых слов. Хелена оглянулась на Мигеля немного виновато. Собственно она примерно за это своих помощников и ценила. Но сегодня что-то их старания казались совершенно не к месту. Вождь тем временем пил воду, а темноволосая и сероглазая женщина присела, обняв его за плечи, помогая прямо держать спину. Возможно, она была его дочерью или какой-то родственницей. Ибо, как оказалось при более внимательном взгляде в повидавшие множество невзгод глаза престарелого главы поселения, тот был тоже сероглазым. — Что они искали? — спросила Хелена, коснувшись руки раненого. — Сундук, — наконец оторвался от фляги тот и махнул в сторону только что покинутой им хижины. — Но… но там нет сокровищ, — добавил он, полагая, что эти люди тоже не останутся в стороне от внезапно поразившей всех этих белых жажды найти у них какое-то золото. Хелена оглянулась на Мигеля. И слово в слово передала сказанное. ... Вождь заговорил на странной смеси, в которой угадывались испанские, а точнее, даже латинские основы, но ускользал смысл сказанного. Прошло немало времени, пока искатели сокровищ узнали истину. Она была проста, как всегда, и, как и всегда, неожиданна. После, когда они уже садились в вертолет, Хелена, уже отсмеявшаяся, отмахавшая руками на раздосадованный свой контингент, примостившись поближе к Мигелю, пересказывала ему то, что им удалось узнать о таинственном кладе из старого судового журнала. — Они, верно, приложили немало усилий, чтобы доставить свой груз. Бесценный. Дороже золота и самоцветов. Не там, в Старом Свете. Там, конечно, предпочли бы золото. Но здесь, в джунглях, оно не стоило ничего. Улыбнулась, заглянула в глаза такого близкого и понимавшего это лучше многих человека. — Лекарства. От лихорадки или какой-то другой болезни. Потому я взяла один из флаконов с собой. Их с тех пор хранили как реликвии, память о том, как белые люди спасли их род от какой-то неведомой хвори. Вряд ли склянки мыли. Но уж не знаю, сохранилось ли действующее вещество достаточно, чтобы анализ показал, против чего оно помогло тогда. Может, эта склянка для истории окажется важней какого-нибудь неведомого золота? Не для бандитов, нет. Те, прознав об истине, вряд ли вновь позарятся и вернутся к жителям. — Я думаю, что вел этих белых людей сюда кто-то, кто был связан с племенем. Та история слишком романтична, и скорее была придумана уже значительно позже. Ну, которую нам рассказали, о дочери вождя и белом моряке. Кто знает. Но судя по тому, как выглядят эти люди, без смешения с европейцами не обошлось. А уж лекарства в то время высоко ценились даже знаменитым пиратом Черной Бородой. Однажды он осадил целый город, только чтобы получить средство вылечить свою команду от болезней. Всё познается в сравнении. — И все же мне немного жаль… Эрнито, — усмехнулась она, и взгляд ее наткнулся на недовольный затылок их пилота. — Он так рассчитывал на золото. Вертолет возвращался в цивилизацию, к побережью. Их жизнь, как они думали, вернется в свое русло. Еще будут и экспедиции в дебри за кладами, и стычки с бандами. Но эта история запомнится им обоим надолго. Хоть и не пришлось раздобыть легендарного клада испанских конкистадоров. Hide . 1 1 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
