Dragon Age: Эра Волка

[Шен Мак-Тир 3 147]

 

 

 

 

ень представления выдался на редкость погожим. Только вчера шел довольно мерзкий, мелкий дождик, заполнявший — очень медленно и постепенно, но верно — ливневые стоки улиц, собиравшийся в прозрачные лужи, разбивающиеся на мириады капель от проезжающих по мостовой повозок и конных всадников. Сегодня же, с самого утра, из-за облаков выглянуло палящее солнце, мгновенно высушив мокрую брусчатку и оставив лишь легкий свежий запах озона, напоминавший о прошедшей непогоде.

Какой-то босоногий мальчишка, кромко крича, пронесся молнией по рыночной площадки. Во всю мощь своих маленьких легких оборванец прокричал:

— Цирк! Цирк приехал!

И побежал дальше, шлепая по высыхающей пыли. Торговцы овощами и фруктами, мясом и рыбой оживленно переглядывались, переминались с ноги на ногу, подавляя желание отправиться прямиком вслед за мальчонкой за городские ворота — туда, где расположился бродячий цирк. В последние годы артисты приезжали редко, да оно и не удивительно: слишком уж опасными стали большаки, чтобы по ним можно было путешествовать со спокойной душой тем, у кого карман был дырявый и нанять хорошую охрану кто позволить себе не мог. И все же некоторые, особенно дерзкие, все еще осмеливались кочевать от города к городу, дабы зарабатывать себе на хлеб с маслом и местных жителей развлекать. О бродячем цирке слухов ходило немерено: и что маги у них промышляют под видом циркачей и фокусников, и что берут они к себе всякого, кому жизнь в застенках города надоела хуже горькой редьки, и что платят они долю градоначальству за то, чтобы их к городу подпускали и не выгоняли взашей… В общем, слухи ходили, но большинству было на них глубоко наплевать, ибо развлечений в военное время, когда отовсюду лезут то демоны, то драконы, а то и просто разбойники с большой дороги, было катастрофически мало. Даже барды и менестрели из таверн разбрелись куда глаза глядят, не желая оставаться легкой добычей воров и грабителей.

В конце концов, половина торгашей и торговок побросали свои лавки и пошли, едва удерживаясь от того, чтобы не перейти на бег, к городским воротам. Те были открыты настежь — дивное дело для денеримцев, и толпа потихоньку начинала разрастаться, да так, что вскоре вокруг импровизированной сцены стали то и дело слышны возмущенные возгласы: «Эй, куда полез толкаться?! Я тебя щас сам так толкну!», писк малышни, громовые раскаты хохота и не менее громкие апплодисменты. Протиснувшись к сцене поближе, босоногий мальчишка сунул палец в нос, открыл рот пошире и уставился на происходящее на подмостках представление. Оно как раз было в самом разгаре. Декорации, сделанные из подручных материалов и выкрашенные дешевой краской, должны были обозначать денеримский дворец; посреди сцены возвышался пустующий трон, а вокруг стояли наряженные в доспехи и яркие одежды актеры.

— ...но я не хочу быть королем! — пискнул человек с широченными плечами, светлыми персиковыми волосами и ясным, как небо, взглядом больших оленьих глаз. Для такого громилы голосок у него был почти что женский, а потому народ засмеялся уже от одной этой фразы. — Это же надо того… работать! Да я скорей бродягой стану где-нибудь в Вольной Марке, буду пить мед в свое удовольствие да на девок пялиться!

— Алистер, сынок, ты не руби так сгоряча. Ведь если королем станешь, то мы тебе и невесту подыщем по статусу! — важно проблеял низкий старичок с длинной седой бородой и в роскошном жабо. — Анора, а ну-ка иди сюда!

— Только через мой труп! — взревел мужчина в сияющих доспехах с наплечниками столь огромными, что они почти полностью закрывали его голову, торчащую посередине.

— А это, дорогие друзья, мы можем с легкостью организовать, — на сцену вышел улыбающийся во весь рот человек в доспехах Серых Стражей. — Вилли, тащи бодягу!

Далее происходило нечто совершенно уж невообразимое: человека с наплечниками поставили вниз головой, в рот сунули какую-то трубку, а через нее из бочонка начали выкачивать красную жидкость, напоминающую вино. Когда наплечники напились до того, что еле стояли на ногах, Серый Страж вытолкнул его куда-то вбок, а из-за сцены вышел огромный дракон из четырех, по меньшей мере, людей в костюме, рыча и изрыгая нецензурную брань. Наплечники, тупо моргнув, закричали: «За Ферелден!» и ринулись в бой, однако дракон тут же проглотил пьянчугу. Закачавшись, он начал издавать звуки, отдаленно напоминающие несварение желудка, а затем все его тело содрогнулось, и чудовище упало, на прощание удивив зрителей длинной отрыжкой.

— И вот так, мои дорогие зрители, Ферелден был спасен! — вышел на сцену конферансье, и зрители, переставляя ноги и отмахиваясь от налетевших на пир мух, зааплодировали. Мальчонка же так и стоял с открытым ртом, глазея так старательно, что казалось, одна из жирных мух вот-вот залетит ему прямиком в глотку.

Лишь некоторые, убеленные сединами старики, мрачно взирали на эту картину. В их памяти еще остался ярким пятном тот день, когда Героиня Ферелдена вместе с Героем Реки Дейн сдержали натиск порождений тьмы, разоряющих город, и только ужасной жертвой Денерим был спасен; именно после этих событий на площади возвели статую Логейна Мак-Тира, погибшею в бою, но успевшего перед смертью убить и чудовище на крыше Форта Драккон. Большая же часть смеялась, хлопала и кричала: «Еще!»

Денег на полноценный шатер у цирка не было, а потому вместо крыши был установлен лишь небольшой навес, кое-как защищающий актеров и часть зрителей от жары; однако день уже начал входить в зенит, и горячий воздух теплого летнего дня становился еще невыносимей от такого скопления людей, теснившихся на маленьком пятачке возле городских ворот. Пока актеры сменялись друг с другом, выходя на сцену и разыгрывая в своей манере различные сценки из жизни Ферелдена — в том числе и вызвавшую бешеный восторг у простого народа сцену битвы при Остагаре, в конце которой наплечники улепетывали от кусачих порождений тьмы с голой задницей, а король Кайлан, которого сыграла плечистая, но весьма привлекательная блондинка, томно кричал вслед ему «Куда же ты! Постой!» — вокруг навеса уже выстроились предприимчивые продавцы холодной воды, чуть разбавленной вином, ореховых сладостей в меду на палочке, яблок в сахаре и иных угощений. Был тут даже один заезжий купец, не преминувший воспользоваться столпотворением и почти перекрикивающий актеров своим: «Соленая рыба! Рыба соленая!». Вонь от этой рыбы начала распространяться так сильно, что вскоре неудачливого предпринимателя погнали взашей, в отместку запихнув одну из его рыбин торговцу за шиворот. А представление между тем продолжалось.

Из клеток наконец вывели укрощенных животных и мабари, и искусные укротительницы, одетые в нечто вроде нижнего белья, что неудивительно на такой жаре, проделывали с ними всякие трюки, заставляя зверей прыгать через кольца, проезжаясь верхом на медведе вокруг сцены и даже инсценировав захват Долов Священными силами Церкви, при этом волки и собаки были одеты в костюмы с длинными ушами, что, видимо, должно было символизировать дикарей-долийцев, которые и сами от зверей недалеко ушли. Рыцари в сияющих, хоть и ненастоящих, доспехах вызвали настоящий ажиотаж среди молодых девушек, которые, краснея, посылали актерам воздушные поцелуи, а кто посмелее, даже кричали адрес своих домов, дабы «рыцари» после представления знали, где найти своих поклонниц. Когда представление с животными закончилось, на подмостки вышли гимнасты, показывающие невероятные трюки с подвешенными высоко под навесом кольцами, карлики и уродцы, вызывающие извечный восторг и больное любопытство у каждого зрителя в Тедасе, и даже одна бородатая женщина высотой под притолоку, по виду — авварка. Между актами представления цирк милостиво делал длинные паузы, позволяя зрителям как следует напиться воды и съесть сладостей из лавок, временно организованных рядышком, и пройтись, разминая затекшие ноги.

В конце концов, когда день уже стал клониться к вечеру, и толпа немного поредела — кто вернулся к работе, а кто просто решил, что на сегодня развлечений с них хватит — на сцену вновь вышел давешний конферансье, низкого роста толстый мужчина с потеющей лысиной, беспрестанно вытираемой грязной тряпкой, и пропел:

— А теперь то, что вы все так ждали! На сцене… — он набрал в легкие побольше воздуха и провизжал: — Госпожа Иллюзия! Поприветствуйте, милые зрители!

Зрители непонимающе переглянулись: немногие из них знали о Госпоже Иллюзии, и лишь некоторые любители потолковать с путниками в трактирах слышали о некой даме, которая показывает фокусы и занимается гаданием. Даму эту много раз проверяли, подозревая в магическом таланте, но раз за разом она доказывала, что является всего лишь актрисой, умело владеющей техникой фокуса и хорошо развитой ловкостью рук, а что до ее гаданий и предсказаний, так это все для развлечения, и единственный дар, которым она поистине обладает — это неплохая проницательность и внимательность. Впрочем, она была довольно популярна в Орлее, и в Денерим ее пустили хоть и не без препон, но с охотой.

Величественно ступая выкрашенными в золотую краску башмачками, на деревянные подмостки вышла высокая темнокожая женщина, позвякивая таким количеством браслетов, бус, сережек, колец и прочих украшений, что мог бы позавидовать целый ювелирный магазин. Длинные угольно-черные волосы ее спадали на плечи, а лицо было выкрашено белилами так, что они осыпались на каждом шагу, будто листья на осеннем ветру. На вид ей было около сорока, но точно сказать было нельзя из-за невероятного количества грима, нанесенного на лицо и руки. Лишь большие темные глаза посверкивали в тени навеса, будто два драгоценных агата. Толпа притихла, с любопытством ожидая, что же будет дальше.

Воздев руки к небу, словно взывая к Создателю и вопрошая, что же случилось с этим бренным миром, женщина выдержала большую паузу и выкрикнула:

— Сегодня я покажу вам тайны человечества, такие чудеса, которые вы ни в жизни не видали! Узрите же дар Судьбы, которым наделил меня Создатель, потому что я… бессмертна! — ее голос зазвенел так, словно ветер доносил его до ушей каждого присутствующего. В тишине послышался плач младенца и шушуканье какой-то девицы, пытающейся успокоить малыша. Госпожа Иллюзия и впрямь выглядела пугающе. На сцену к этому моменту уже вынесли большой деревянный ящик, похожий на гроб, с открытой крышкой, и женщина улеглась в него, сложив руки на груди, будто покойница. Крышку закрыли, и амбал, ранее игравший «Алистера», продемонстрировал толпе острейшую пилу, распилив для демонстрации небольшое поленце. А затем, к всеобщему восхищению, начал пилить гроб ровно пополам, то и дело издавая мерзкое хихиканье, будто сам процесс распиливая живой женщины доставлял ему неимоверное удовлетворение. Когда гроб распался на две половины, зрителям дали несколько секунд, чтобы осознать происходящее, а из половинок резко ударила струя красной жидкости, похожей на кровь. Кто-то завизжал, кто-то рухнул в обморок, а несколько мужиков даже побелели от ужаса, но никто из зрителей не ушел; всем было интересно, правдивы ли слова госпожи Иллюзии. Затем половинки снова сложили вместе, накрыли ящик непрозрачным тяжелым шелком, и после слов: «Раз, два, три!» сорвали полотно. Крышка открылась, и из гроба целая и невредимая выбралась загадочно улыбающаяся сама госпожа Иллюзия.

— Та-дам! — крикнул «Алистер», и женщина принялась кланяться апплодирующему залу.

После каждого подобного фокуса артисты с удовольствием рассказывали и показывали, каким образом им удается добиться такого жуткого эффекта; после этого зрители немного успокаивались и еще больше апплодировали таланту и смекалке фокусников. Цирк называл это «сеансом фальшивой магии с разоблачением», всякий раз повторяя, что не нужно быть проклятым магом, чтобы творить чудеса и веселить людей. Это находило отклик в сердцах людей, напуганных творящимися за пределами городов ужасами и демонами, и они немного забывали о своей повседневной жизни в страхе и сомнениях. И, пожалуй, именно эта часть представления, припасенная на самый конец дня, вызвала наибольшую радость у горожан.

Когда день перешел в вечер, а на небо понемногу начали высыпать бледные летние звезды, толпа потихоньку стала редеть. Некоторые особо порывистые поклонники и поклонницы артистов пытались проникнуть за кулисы, в лагерь, разбитый позади сцены, однако молчаливые охранники просто вышвыривали их за наспех возведенный забор. Навес убрали, сцену разбирали рабочие цирка, откуда-то со стороны конюшен доносился заливистый смех и лошадиное ржание, а несколько мабари весело бегали среди играющих детей, которых матери никак не могли уговорить наконец отправиться домой. Через несколько часов, когда на город уже опустилась ночь, у ворот остались лишь циркачи да их охрана, в своем выстроенном прямо тут поселении.

Именно тогда, в эту самую ночь, Ингред почувствовала: что-то не так. Она как раз сидела перед большим потемневшим трюмо, выкупленном за бесценок на одной из распродаж в Монтсиммаре, когда имущество аристократов распродавали буквально с молотка, и тщательно смывала грим с лица, с грустью глядя на свое отражение и на новые, доселе не видные на лице морщины. Наклонившись чуть поближе и выдохнув, она пыталась рассмотреть в этой усталой ривейнской женщине те черты, которые всего десять лет назад делали ее первой красавицей в любом городе, не говоря уже о деревне; и будь она из хорошего рода, ее непременно взял бы замуж хоть сам король. Теперь же, по прошествии времени, она стала больше похожа на увядшую чайную розу. Вздохнув, Ингред принялась снимать с себя ненавистные украшения, ходить в которых было все равно что повесить на шею колокольчик, словно у дойной коровы. Единственное, что ей нравилось в ее сценическом наряде, были позолоченные башмачки, снятые, наверняка, с убитой бандитами девушки высокого рода. Но женщина старалась об этом не думать. Она предпочитала жить сегодняшним днем, выступая в одном городе за другом, заезжая в отдаленные деревни — ведь и там жили уставшие от войны люди, у которых были дети, и появление бродячего цирка на их пороге каждый раз приносило им радость и восхищение.

Откуда-то снаружи шатра послышалась возня. Ингред вздрогнула, выронив салфетку, которой вытирала остатки пудры с рук, и неловко взмахнула ею. Раздался приглушенный звон, когда одно из ее громоздких колец упало со стола и покатилось по наспех уложенному досками полу, остановившись у самого входа. Поднялся ветер, и хоть ночь выдалась теплой и звездной, Ингред поежилась, поднимаясь со своего колченогого стула. Сделав несколько шагов ко входу в шатер, она наклонилась и подняла кольцо, и до ее ушей донеслись слова одного из охранников:

— Госпожа Иллюзия не принимает.

Что-то заставило ее замереть, так и склонившись над полом, словно столетняя старуха, сжимающая в дрожащих пальцах последнюю ценность, оставшуюся у нее после долгой, мучительной жизни. Горло перехватило так, словно его сдавили ледяными цепкими пальцами, и женщина поняла, что не может вздохнуть. Воздух вокруг нее будто бы наэлектризовался, как бывает перед ночной грозой. Быть может, в этом все дело? Всего лишь ее постаревшее тело так вот реагирует на собирающийся шторм? Она хотела в это верить. Подступающая старость не пугала ее так, как внезапно накатившее ощущение присутствия чего-то чужеродного, настолько отличающегося от окружающего мира, что этот мир выталкивал чужака назад, во тьму. Ее пальцы побелели, все еще сжимая проклятое кольцо.

— Ты что, оглох? — послышался снова приглушенный голос. — Я сказал…

То, что услышала циркачка в следующую долю секунды, заставило волосы на ее голове зашевелиться. До нее донесся хриплый, едва уловимый хрип, похожий на тот, что издают на последнем издыхании повешенные на городской площади. Осторожно разогнувшись, она сделала несколько шагов назад, но ноги ее подкашивались, и она случайно задела стул, на котором сидела всего минуту назад. Стул с грохотом упал на пол, и Ингред поняла, что обречена. Она не знала, кто или что пришел за ней, но понимала нутром и сердцем, что ничего хорошего это не предвещало.

Край шатра чуть шевельнулся, будто игривый ветер находил забавным дразнить и так напуганную до смерти женщину; через секунду в шатер вошел человек. Ингред ожидала убийцу, возможно, нанятого для устранения Госпожи Иллюзии. Она даже допускала, что кто-то мог вызнать ее тайну и прислать за ней похитителей, однако человек этот оказался не вооружен. По крайней мере, она не видела при нем ни ножен, ни арбалета, а черные одеяния вряд ли скрывали кинжал. Он был… обычным? Пожалуй, так сказал бы кто-то, не обладающий проницательностью, присущей настоящей гадалке. Самый обычный человек, лет сорока на вид, в темных одеждах, закрывающих его тело полностью, оставляя лишь лицо. Даже руки его были в перчатках, хотя на дворе стояло жаркое лето.

— У меня… — голос подвел Ингред, и она перевела дыхание, откашлявшись и заставив бешено бьющееся сердце хоть немного успокоиться. — У меня ничего нет. Золото у Волера, я просто артистка.

Человек не ответил, обвел глазами шатер, остановился взглядом на лежащих кучей у трюмо кричащих украшениях, затем усмехнулся уголком губ. Что-то в нем было страшное, в этом человеке, который пришел этой ночью к Ингред. Что-то чужое.

— Это все фальшивки, — продолжила она, не выдержав молчания и заметив, куда смотрит ее ночной визитер. — Они ничего не стоят. Крашеная медь да железо, ничего больше.

— Я это знаю, — ответил наконец человек в черном. Снаружи не доносилось ни звука, словно двое амбалов-охранников, вооруженных мечами, напрочь исчезли из этого мира. — Фальшивки меня не интересуют. А вот ты… ты — настоящая, не так ли? — он снова ухмыльнулся, на этот раз полностью, и циркачка почувствовала, как мир вокруг ее сжимается, исчезает, оставляя лишь этот душный шатер, потерянный среди бесконечной глухой темноты.

— Что вам нужно? — пробормотала она, опускаясь на пол и понимая, что еще немного, и она потеряет сознание. Ей нужен был воздух. Выйти на воздух, вдохнуть полной грудью аромат города, слегка подпорченный запахом пота и животных; но сейчас этот запах казался ей столь же желанным, как глоток воды посреди пустыни. Что угодно, только не оставаться запертой здесь, один на один с этим незнакомцем. Она чувствовала себя беспомощной, одинокой, забытой и покинутой. — Кто… кто вы такой?

Незнакомец в черном медленно опустился на одно колено, заглянув в глаза Ингред, готовые наполниться слезами страха и отчаяния, и снял перчатку с руки. Когда ее собственная ладонь прикоснулась к этим ледяным пальцам, женщина вдруг ощутила покой. Тот покой, что приходит вместе с горестным плачем родных и близких и запахом свежей древесины, исходящей от только что изготовленного погребального костра.

— Не бойся, Ингред. Когда я уйду, ты забудешь все. Но от тебя мне нужна одна услуга, и я знаю, что ты можешь ее оказать. Ты ведь хвасталась, что умеешь предсказывать будущее, верно? Только не нужны мне пассы руками над гадальным шаром. Сделай все по-настоящему.

— Я не понимаю, о чем…

— Понимаешь, провидица. Все прекрасно понимаешь. Спроси его. Он ответит на твой зов.

Вдох, выдох. Ингред закрыла глаза, зная, что только выполнив просьбу странного визитера, она сможет избавить себя и от его присутствия, и даже от малейшей памяти о нем. Сейчас это выглядело очень заманчивой перспективой.

— Хорошо. Если я сделаю это, вы оставите меня?

— Обещаю, — в глазах незнакомца вспыхнули огоньки, но Ингред этого уже не видела. Ее глаза были закрыты, и она, глубоко вдохнув, начала медитацию. Вскоре ее душа унеслась вдаль, в поисках ответов на вопрос, так и не сорвавшийся с губ гостя; этого было и не нужно. Она искала ответы в другом мире, в мире, где время и пространство не имеют значения, где прошлое, настоящее и будущее смешиваются воедино в водовороте застывших картин, лиц, слов, обрывков чувств и воспоминаний. И когда она увидела, пролетая над возвышающимися черными шпилями нечто огромное, темное, шевелящееся, то закричала так громко, что будь у нее легкие, они разорвались бы. В этот момент все закончилось, и Ингред была благодарна за это.

Ее нашли наутро в шатре, на полу, без сознания, но живую и здоровую. Циркачка не помнила, что именно произошло, и все решили, что она просто неловко упала со стула и ударилась головой о торчащий из пола гвоздь. Рана была незначительной, но Ингред сказала, что пока не может выступать больше, и представление на следующий день должно пройти без нее. Конечно же, зрители расстроятся, но весть о внезапном недомогании Госпожи Иллюзии быстро разлетится по городу, и люди поймут. Никто не узнает о словах, которые шептала Ингред, погруженная в транс, на ухо таинственному незнакомцу; никто не узнает о том, куда исчезли охранники, подумав, что те попросту сбежали с местными девицами и решили, что их работа на цирк закончена; никто не узнает о том чудовищном нечто, что она видела в Тени глазами своего духа-покровителя, в месте, недоступном для понимания и осознания. Но вот чувство… чувство — осталось. Ощущение холода на кончиках пальцев каждый раз, когда она оставалась наедине с собой в своем крошечном шатре, глядя на отражение в потемневшем трюмо и уносясь в воспоминаниях в те дни, когда Ингред была самой красивой женщиной Ривейна. Оно осталось где-то на уровне подсознания, проявляя себя лишь изредка, и женщина куталась в шерстяной платок даже тогда, когда на улице стояла жара.

Оно больше никогда не уходило.

 

 

 

 

 

 

Пылающие Пустоши - так теперь называют то, что осталось от Неварры. Драконы полностью уничтожили города этой страны, сделав Камберленд своим гнездовьем, куда не суются даже самые смелые - или те, кто еще в Тедасе от них остался. Иногда на дороге к Гнездовью видны караваны и антуражи тевинтерцев под их флагами, однако их драконы почему-то игнорируют. Почему - никто не знает, но обычных жителей в окрестностях городов уже не осталось, да и те, кто живет на самой границе Неварры, скоро исчезнут. Кто уедет, спасая свою жизнь, а кто будет похищен драконами. Здесь очень жарко, земля выжжена и не приносит урожая, кое-где пожары еще продолжаются даже под землей, однако если не подходить к самой границе города, можно дышать свободно.

Единственным населенным местом здесь является таверна "На краю света", которой заправляет молодой гном, однако судя по всему, он не умеет говорить и произносит всего несколько фраз, да и вообще выглядит, как полоумный. Денег за постой он не берет, как и за еду, а вот за остальные свои товары берет цену. В таверне есть небольшая мастерская для починки и создания оружия и доспехов, а также кухня и алхимический котелок.

! Броски на скидку в данной локации невозможны.

 

Таверна "На краю света"

Проживание и еда - бесплатно

Большая аптечка (+50% к здоровью) - 2 золотых

Малая аптечка (+25% к здоровью) - 1 золотая

Больше зелье лечения (+50% к здоровью, снимает травму) - 4 золотых

Малое зелье лечения (+25% к здоровью, снимает травму) - 2 золотых

Ядоклык (кинжал; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (физ.); один раз за бой наносит противнику 250% урона в обход брони и отравляет на 5 ходов, повышая порог его попадания на 3 единицы. Урон в ближнем бою по отравленному противнику возрастает на 50% для всех персонажей) - 50 золотых монет

Проклятие Пандемония (посох; +3 к урону; +2 к попаданию атакой (маг.); один раз за бой можно вызвать на поле боя Пандемония – могущественного демона, который обладает 200% от здоровья мага, 100% от его урона и автоматически притягивает внимание врагов. Существует 5 ходов. Имеет способность «Теневой приказ» - выводит из боя 1 врага редкого или обычного ранга до конца своего существования) - 50 золотых монет

Месть предков (одноручный топор; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой позволяет повесить на противника эффект «Рваная рана» на 3 хода, снижающая его урон на 50%, лишающая его защиты и наносящая 100% урона каждый ход) - 50 золотых монет

Шаламмар Кровожадный (двуручный меч; +3 к урону; +2 к критическому попаданию; один раз за бой можно нанести автоматический крит трем противникам ближнего боя сразу. Если противники от этого погибают, то за каждого убитого данной способностью врага персонаж восстанавливает 25% своего здоровья) - 50 золотых монет

Обещание свободы (лук; +3 к урону; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой можно использовать прицельный выстрел, при котором от 6 и выше на кубике будет показателем критического успеха, а от 1 до 5 – обычного успеха. Выстрел при этом наносит 200% урона) - 50 золотых монет

Сердце Корта (щит; +3 к защите; +2 к попаданию баффами (физ.); один раз за бой притягивает внимание всех врагов на 5 ходов, не позволяя им пользоваться АоЕ-атаками, и повышает защиту персонажа в 2 раза) - 50 золотых монет

 

 

 

Воскресенье - утро

Понедельник - день

Вторник - вечер/ночь

Среда - утро

 

Броски недоступны.

 

 

ОХОТА

 

1-5 - бросок неуспешен

6 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

7 - персонаж добывает 1 порцию еды для одного персонажа

8 - персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

9 персонаж добывает 2 порции еды для одного персонажа

10 - персонаж добывает 3 порции еды для одного персонажа

 

ТРАВЫ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу трав

7 – персонаж нашел 1 единицу трав

8 – персонаж нашел 2 единицы трав

9 – персонаж нашел 2 единицы трав

10 – персонаж нашел 3 единицы трав

 

1 - эльфийский корень

2 - веретенка

3 - кровавый лотос

4 - рассветный лотос

5 - черный лотос

6 - хрустальная благодать

7 - вьющаяся лоза

8 - арборское благословение

9 - корень смерти

10 - эмбриум

11 - глубинный гриб

12 - ария вандала

13 - сосуд бессмертия

14 - феландарис

15 - пророческий лавр

16 - ползучая крапива

17 - борода вурдалака

 

ТКАНЬ

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - парча

2 - хлопок

3 - клетчатое полотно

4 - полубархат

5 - поярок

6 - шелк

7 - черненая парча

8 - глянцевый хлопок

9 - тонкий бархат

10 - хайеверское полотно

11 - глазет

12 - шерсть-плетенка

13 - имперский одежный хлопок

14 - долийское сукно

15 - авварская саржа

16 - плюшевый бархат

 

КОЖА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - нажий мех

2 - шкура бронто

3 - шкура глубинного охотника

4 - шкура друффало

5 - шкура фенека

6 - баранья кожа

7 - собачья кожа

8 - кожа иглоспина

9 - паутина из гургута

10 - фениксова чешуя

11 - чешуя варгеста

12 - медвежья шкура

13 - галлья кожа

14 - чешуя везделаза

15 - кожа снуффлера

16 - кожа виверна

 

РУДА

 

1-5 – персонаж не нашел ничего

6 – персонаж нашел 1 единицу материала

7 – персонаж нашел 2 единицы материала

8 – персонаж нашел 2 единицы материала

9 – персонаж нашел 3 единицы материала

10 – персонаж нашел 4 единицы материала

 

1 - драконий камень

2 - летний камень

3 - железо

4 - змеевик

5 - медный купорос

6 - оникс

7 - кровавик

8 - пирофит

9 - веридий

10 - лазурит

11 - обсидиан

12 - рассветник

13 - вулканическое золото

14 - буресердник

15 - неваррит

16 - сильверит

 

 

 

Сюжет: Черно-белое (закончить битву)

 

 

 

Пролог: Прыжок через горящее кольцо (выполнено, капитан стражи убит)

Эльфийское наследие (лук возвращен Киину, медведь убит)

Сюжет: Беглецы (малефикары в лесу убиты, карта дороги к Орлею получена)

Урожайное лето (выполнено)

Виноделие (Черные Змеи убиты, фермеры живы, один наемник отпущен на свободу)

Опасное путешествие (демон убит, Элисиф спасена)

Достойная добыча (виверн убит)

Воля (оборотень спасен, охотники убиты)

Красота в смерти (отряд помог могильщику)

Блудная овечка (Долли найдена и возвращена)

Мастер боя (выполнено)

Проучить Лодди (провалено, лавка Занны закрыта)

Сюжет: Исчезнувшая (настоящий убийца найден, Риден освобожден мирным путем, Марика осталась жива)

Грабь награбленное (кинжал возвращен, Зейнер и Корра живы)

Паук и скорпион (выполнено, помогли храмовнику)

Верность не продается (мабари найден, выбрал новым хозяином Элендара)

Темной ночью, узкой тропкой... (Ренуар запуган)

Сюжет: Змеиный клубок (Рейлас убит)

Не кусай руку дающую (выполнили 5 заданий от квартирмейстера)

Кровавые деньги (Брэндон остался капитаном, Челлиана казнена)

Сюжет: Некуда бежать (дракон убит)

Спасение утопающих... (Ренли спасен)

Украл, выпил, в тюрьму (особняк исследован)

Личное задание Элендара (выполнено, Архитектор убит, Дейна спасена)

Сюжет: Скажи мне, кто твой друг... (Терон убит, информация найдена)

Ночь, улица, фонарь, алхимическая лавка (выполнено, Танит реабилитирована)

Легенда о морском великане (порождение плоти убито, проклятие снято)

Личное задание Аматы (выполнено, шкатулка найдена, журнал найден)

Личное задание Алиши (выполнено, компас получен)

Старик и море (шкатулка возвращена неоткрытой, сокровища найдены)

Личное задание Вальи (все противники убиты, амулет уничтожен)

Личное задание Удара (Табес уничтожен, Удар получил новое тело)

Сюжет: Бегущие в Лабиринте (Лабиринт пройден, зеркало найдено, осколок найден)

Сюжет: Сквозь огонь (заключена сделка с Разикаль)

 

Дайс-рум для бросков и боев

 

 

Изменено 6 сентября, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Tork 4 434]

Ферма-Дорога.

После того, как все собрались, отряд выдвинулся на юг, в сторону деревни. Тобик бегал вокруг и гонялся за бабочками на полях. Ветерок шелестел в вершинах деревьев.  Дорога была удобна и раннее солнце не припекало путников своими лучами.

[Kn1MS 2 531]

Ферма Пять Сосен

- Наверное, надо собираться и уходить, - пробормотала она и поднялась, протягивая руку наемнику. - Мы и так тут слишком долго просидели. Пошли? - улыбнулась девушка.

— Идём, только я посуду в дом занесу и вещи захвачу, — Удар взялся за руку Алиши, хоть и не опирался на неё.

Через несколько минут наёмник присоединился к отряду уже полностью собранным и готовым к походу.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Дорога - Деревня

 

Судя по карте, которую показала Торку Амата, деревня располагалась в часах двух пути пешком от фермы по южному тракту. Они не знали, когда именно девочка выбралась, а потому не особенно надеялись найти ее в деревне; вполне возможно, что это случилось много дней назад и ее уже и след простыл. Но когда впереди показались очертания домов, расплывающиеся в жарком летнем мареве, Алиша почему-то почувствовала тревогу. Она всегда хорошо чувствовала опасность и подвох, и дело было вовсе не в магии, а в обычном чутье. Вот и сейчас она вдруг остановилась, остановился и Коул, дрожа.

- Может, не надо? - прошептала пиратка, прищурившись и пытаясь рассмотреть деревню. - Зачем нам туда идти? Мы можем просто повернуть назад и отправиться в Орлей, как хотели...

Но остальные с этой идеей были не согласны; если в дневнике и впрямь говорилось о том, что девочку забрал с собой демон, он мог быть неподалеку. Вздохнув, Алиша поплелась за Ударом, Торком и Элендаром, стараясь держаться в хвосте колонны.

Вскоре они поднялись по горке и оказались в деревне. Дома выглядели пустыми; окна были распахнуты, и ветерок качал ставни. На крыше примостились вороны, глядя на путников молчаливо, словно осуждающе. Небольшая часовенка на краю крошечной деревни замерла, будто в ожидании чего-то, то ли благословения Создателя, то ли конца света. Из часовенки доносилось едва уловимое пение.

[Kn1MS 2 531]

Деревня

Удар медленно обвёл взглядом, казалось, мёртвую деревню, сохраняя каменное лицо под маской. Что бы демон не собирался сделать, он похоже это уже сделал. Ничего не говоря, проклятый снял ножны с плеча, чтобы, стоит начаться чему-то опасному, можно было сразу вытянуть оружие. Вообще, пока за тобой гонятся убийцы и столичная стража, просто так охотиться за демонами было не самой разумной вещью. Удар предпочёл бы сейчас развернуться и отправиться дальше в сторону Орлея, чем рисковать жизнями хоть кого из отряда.

[Эри 10 551]

Деревня

- Надо сказал  эльф. Страж вызвался провести разведку, так как наверное ну это была его инциатива. Ждать решения отряда было долго, а при их согласованности  это могло растянутся.  Бард аккуратно приблизился к часовне и  попытался заглянуть через щелочку в дверь.

 

[junay 6 059]

Деревня

"Во всем плохом есть что-то хорошее. Например то, что после этой ферелденской клоаки, мне уже хочется вернуться в Тевинтер и умереть за родину, в войне с кунари. Почему бы и нет, демоны побери? Я бы даже мог стать героем и оставить после себя хорошую память. Воистину, все познается в сравнении." - подумал Тайбер. В деревню он не спешил. Девочка спаслась из плена  и  счастлива со своим демоном. Изгнать демона им не под силу - ни одного демонолога с ними нет. Зачем они сюда явились? Попросить ее вернуться домой?

[Thinvesil 17 748]

Деревня

Амата первой вызвалась было войти и посмотреть, но Элендар не стал слушать никого и пошел вперед. Девушка с тревогой глянула на Коула, памятуя о том, чем закончилась разведка барда в медвежьем логове - может, пойти самой? Коул отрицательно махнул головой и достал кинжалы. Лоб его был нахмурен, он как будто к чему-то прислушивался. Амата вздохнула - разумным и логичным было бы отправить туда кого-то, кто разбирался в духах, но если барду так хочется получить очередной раз по лбу - пусть его.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Деревня - Часовня

 

Алиша была согласна с Ударом. Снова. Спрятавшись за спиной наемника, она осторожно следила за тем, как несколько человек из отряда направились к часовне и попытались заглянуть внутрь. Пиратка не знала, что они там увидели - и хорошо, что не знала.

Пение, которое они услышали, принадлежало девочке лет тринадцати, которая танцующей походкой ходила от одной скамьи для молебнов к другой, поправляя одежду сидящих на них людей. Похоже, все были здесь - все небольшое население деревни пришло на этот странный молчаливый обряд, на службу, которая будет длиться вечно. Все люди были мертвы.

Девочка вздрогнула и подняла глаза, уставившись на дверь, будто чувствуя приближение живых еще существ. Облизнула потрескавшиеся губы.

- Входите, - сказала она высоким голоском и засмеялась. - Мы и с вами поиграем!

Одета она была в какие-то обноски, деревянные башмаки явно собственного производства, волосы - длинные, светлые - спутались и свисали на плечи, в колтунах и грязи. Бледная кожа была такой светлой, что сквозь нее можно было разглядеть каждую венку.

[Thinvesil 17 748]

Часовня

Амата оглянулась на Коула и друзья вошли вглубь. Девушка держалась ровно, спокойно. Она сделала еще пару шагов и приветливо сказала:

- Привет. Мы - это кто? Это твои друзья? - она обвела рукой сидящие тела.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Часовня

 

- Привет. Мы - это кто? Это твои друзья? - она обвела рукой сидящие тела.

 

- Я и Элисиф, конечно же, - ответила девочка и обвела рукой часовню. - Они были плохими. Хотели прогнать меня, кидали камни. Теперь они стали хорошими, и Элисиф счастлива. Она очень рада, что к ней пришли новые игрушки, - в глазах девочки словно промелькнул огонек, и ее улыбка стала шире, растягивая губы, будто в оскале. Когда взгляд девочки упал на Коула, она тут же нахмурилась. Лицо ее искривилось, будто в ненависти, и она крикнула: - А тебя я не звала! Убирайся! - со злости она пнула ножку скамьи, возле которой стояла, и голова мертвого священника бессильно упала ему на плечо. Теперь было видно, что горло человека разорвано. Не перерезано ножом, а разорвано то ли острейшими когтями, то ли зубами.

Коул посмотрел на девочку, а затем перевел взгляд на Амату. "Желание", произнес он одними губами.

 

Изменено 8 июля, 2018 пользователем Шен Мак-Тир

[Эри 10 551]

Часовня

Убивать ребенка было жестоко.  Он хотел спросить у магов есть ли другой способ избавиться от демона.  Поэтому он все же  не стал доставать оружие, а посмотрел на Коула  и Амату.

[Aloija 852]

Деревня

От деревни веяло жутью. Под одежду забирался холодок, вызывая озноб не смотря на жаркий летний день. Яркое солнце делало тени домов особенно темными и глубокими, похожими на черные провалы. 

Каскара беспокоилась. Длинные перья на затылке встали дыбом, зрачки расширились и птица постоянно вертела головой. Она переступала с ноги на ногу и даже через толстую перчатку Оливия чувствовала, как когти сдавливают ее запястье и палец. Когда кричали вороны, Каскара в ответ издавала низкий клокочущий звук, так не похожий на ее обычный звенящий голос.
От ее тревоги Оливии становилось еще хуже. 
"Меня пугает мое же воображение, - подумала она - я боюсь не демона, а самой деревни. Пустоты".
 

 

[Thinvesil 17 748]

Часовня

Амата кивнула. Она и сама уже догадалась, кто. Записки Элисиф были весьма красноречивыми. Она подала знак Коулу, чтобы тот медленно отступил к группе и сообщил им о демоне. 

- Счастлива, - миролюбиво кивнула Амата. - Ты хотела сделать ее счастливой? Быть счастливым можно по-разному. Элисиф, ты могла бы пойти с нами, - магичка попробовала достучаться до сознания девочки. - Мы такие же, как и ты, маги. И идем работать в цирк. Ты видела цирк? Там весело, и можно выступать и показывать всякие фокусы, и никто не будет кидать камнями или дразнить, а наоборот будут угощать сладостями и хлопать за представления. Тебе не нужна она, мы - твои друзья. 

Изменено 8 июля, 2018 пользователем Thinvesil

[Шен Мак-Тир 3 147]

Часовня

 

- Счастлива, - миролюбиво кивнула Амата. - Ты хотела сделать ее счастливой? Быть счастливым можно по-разному. Элисиф, ты могла бы пойти с нами, - магичка попробовала достучаться до сознания девочки. - Мы такие же, как и ты, маги. И идем работать в цирк. Ты видела цирк? Там весело, и можно выступать и показывать всякие фокусы, и никто не будет кидать камнями или дразнить, а наоборот будут угощать сладостями и хлопать за представления. Тебе не нужна она, мы - твои друзья. 

 

Пока Амата говорила, лицо Элисиф менялось - от горящей пламенем ненависти до страха и отчаяния, словно она сбрасывала слои масок, одну за другой, а затем снова надевала их. Когда магесса закончила говорить, на нее - всего на какую-то долю секунды - посмотрели умоляющие глаза ребенка.

- Я... я больше не хочу... крови... - прошептала она и по ее щекам потекли слезы, но уже через мгновение кулак девочки врезался в скамью, которая от такого удара пошла трещинами, и несколько мелких щепок осыпались на пол. - Нет! Я больше не вернусь в темноту! - завизжала она, и ее голос сломался, превращаясь в вой, мало чем напоминающий человеческий. - Она моя, слышишь, ты, тварь? Моя! - демон уставился на Амату. Лицо Элисиф выражало презрение и злобу. - Хочешь ей помочь? Притащила сюда Сострадание? Ну так помоги. Окончи ее страдание. Положи конец ее жизни! - девочка расхохоталась, противно, визгливо, и дернула себя за волосы, вырывая светлый клок. - Или пожертвуй собой. А? Ты будешь отличным новым вместилищем для меня. Я оставлю Элисиф в покое, если ты дашь мне новое тело! Я не вернусь в темноту!

Она согнулась, словно ее ударили ножом в живот, и закричала от боли.

- Хва...тит... - взмолилась Элисиф.

[Shunt 1 951]

Часовня

- Это и есть ваш демон? - Валья со скепсисом поглядела на девочку, которая, на ее взгляд, угрозы не представляла. А что хамила  - так дурное воспитание в подвале и не такое сделает с человеком. - Какой-то он мелкий для демона. Соплей перешибешь. - однако треснувшая от удара кулака скамья несколько изменила взгляд эльфийки на силу одержимой девчонки. - Ого, а стену можешь сломать? Мне б такие силы в твоем возрасте... - похоже, в голове берсерка начала созревать мысль, но пока она полностью не оформилась. 

[Шен Мак-Тир 3 147]

Часовня

 

- Ого, а стену можешь сломать? Мне б такие силы в твоем возрасте... - похоже, в голове берсерка начала созревать мысль, но пока она полностью не оформилась. 

 

Глаза демона остановились на Валье. Элисиф тяжело дышала, словно только что пробежала целую милю; похоже, сознание девочки продолжало бороться с контролем демона, но тот был сильнее. Пока что. Напав на Элисиф, они могли повредить ее сознание или тело, и тогда она умрет. Ситуация выходила плохой.

- Да... ты сильная, - улыбнулась одержимая. - Ты подойдешь. Сильнее Элисиф. Вместе мы поставим этот мир на колени! Вместе... мы отомстим за то, что те люди сделали с тобой, - ее глаза прищурились и полыхнули огнем. В этом взгляде Валья увидела отблески пожара, уничтожающего все ее страхи, все сомнения, все, что сковывало ее цепями предрассудков и морали. Она видела свое отражение. Хохочущая, счастливая, она кружилась под огненным дождем, стоя на горе из черепов своих врагов. Перед смертью они молили о пощаде, но пощады не было.

[Thinvesil 17 748]

Часовня

- Валья? - Амата удивленно повернулась к эльфийке. - Валья, не надо, - прошептала девушка. Желание был одним из самых коварных демонов. Он играл на очень уязвимых струнах смертной души. Если берсеркерша поддастся соблазну, демон вполне мог бы овладеть ею. 

[Shunt 1 951]

Часовня

Она видела свое отражение. Хохочущая, счастливая, она кружилась под огненным дождем, стоя на горе из черепов своих врагов. Перед смертью они молили о пощаде, но пощады не было.

Валья едва не всплакнула от умиления открывшейся картиной. Да, именно так все и должно было быть, именно так. Кровь, черепа и благословение Создателя. И смерть врагам. Однако, если бы сам демон знал, в какую больную голову он планирует вселиться, то мигом бы переменил решение. На его несчастье он этого не знал. Эльфийка уже была почти готова сказать решительное "да" и получить обещанную силу, но ее отвлекли.

 - Валья, не надо, - прошептала девушка.

- Почему? - искренне удивившись, спросила она у Аматы. - Месть! Кровь! Что еще можно желать? Да за такое любой отдаст все, что имеет! - Валья не понимала, почему ее отговаривают от такой славной сделки.

[Tork 4 434]

Часовня

Торк зашел в часовню. Он слышал снаружи почти весь разговор и понял, что надо вмешаться - одержимые Желанием спутники казались ему опаснее, чем перспектива боя с демоном. Девочку было жаль, но запасных тел они с собой не таскали. Торк направился к демону вытаскивая меч.

- Вылазь из девчонки и дерись как демон! - бросил он вызов Желанию. - Или я всем расскажу, что силы твоего желания не хватило даже для того чтобы подчинить алчного сэра Торка и возбудить деву-берсеркера!

Изменено 8 июля, 2018 пользователем Tork

[Kn1MS 2 531]

Деревня

— Они что, с ума все посходили? — проследив за тем, как рыцарь вошёл в часовню и начал кричать демону, негромко спросил Удар. — Демон всю деревню выжрал, а они лезут к нему. Оставили бы одну магичку, чтобы она там всё решила нормально... но нет, кажется сейчас нам придёт трындец.

Скинув вещи, наёмник вытащил меч из ножен и закинул его на плечо. Входить он пока не собирался, но ежели вдруг что начнётся... придётся идти спасать задницы этим гениям.

[Шен Мак-Тир 3 147]

Часовня

 

- Вылазь из девчонки и дерись как демон! - бросил он вызов Желанию. - Или я всем расскажу, что силы твоего желания не хватило даже для того чтобы подчинить алчного сэра Торка и возбудить деву-берсеркера!

 

Алиша, которая вошла в часовню вслед за рыцарем, выглянула из-за его спины и показала язык демону.

- Ой, какой маленький милый демон, - умилительно произнесла она. - Давайте его прурчим вместо мабари, а? Будет нам выпивку таскать и доспехи чистить.

Элисиф, которая уже почти соблазнила Валью согласиться на сделку, взвыла от досады. Похоже, они совсем ее не боялись. Что ж, в этом случае... придется показать им истинную мощь Желания.

- У вас был выбор, - тело Элисиф снова согнулось, будто в припадке, и закружилось над полом. - Но вы все еще можете пригодиться мне в качестве новых игрушек!

Вспышка черноты ослепила Торка на мгновение, и перед ним медленно на пол опустилось нечто, уже мало напоминающее девочку. Ветвистые рога, минимум одежды, соблазнительная улыбка. Язык демона прошелся по фиолетовым губам, и ее темные глаза без зрачков уставились на мужчину. Она поманила Торка когтистым пальцем.

- Иди ко мне, - проворковалоа демонесса. - Ты ведь этого хочешь...

 

[Эри 10 551]

Часовня

-Валья  не слушай уговоры демона сказал Страж.  Хорошо, что Торк был готов прекратить это безумие просто напав на демона, но вот только будет ли у них возможность спасти девочку. Хотя быть одержимой не завидная судьба. Он вспомнил как Стражи сжигали зараженную деревню. Воспоминание, которые хочется забыть, кровь с рук, которую нельзя смыть.

 

[junay 6 059]

Часовня

Тайбер незаметно вошел в часовню вслед за Торком. с демонами он никогда дела не имел. То етсь - вообще. Он даже их во сне не слышал,  или в минуты слабости - как остальные маги. "Ты не почувствуешь демона, даже если он вылезет у тебя из задницы!" - сердито ворчал наставник. Но эта девочка... она была настолько жуткой, что у парня волосы зашевелились на голове и первой мыслью было сбежать. К соджалению. остальные его рвения не разделяли.

[Thinvesil 17 748]

Часовня

Амата сжала посох, вспоминая уроки Коула, как развеивать чужую магию. Похоже, сейчас это заклинание им может пригодиться. Если демонице удастся кого-то соблазнить... Не хотелось бы бить по своим. Магичка оглянулась на духа. Сострадание встало рядом, готовое разить без пощады.

[Kn1MS 2 531]

Часовня

Если боя не избежать, то сделай всё возможное, чтобы нанести удар первым. Наёмник, видя, как все заваливаются внутрь и всё клонится к бою, присел на колено и, взявшись обеими руками за рукоять меча, опустил его концом вниз.

— Создатель, дай мне терпения и сил, — тихо пробормотал он, опустив взгляд, а затем, быстро поднявшись, перехватил меч поудобнее и внезапно влетел в часовню.

— Разойдись! — рявкнул он, тут же замечая демона и со всего размаху нанося удар через грудь рогатого чудовища. Похоже, не зря он не попадался этой страхолюдине на глаза: появления проклятого она не ожидала абсолютно. Не продолжая натиск, наёмник тут же отошёл за спину Торка, позволяя тому принять на себя внимание демона. Сражение началось. Со всех сторон на монстра тут же посыпались атаки всей группы, словно все ждали этого момента.

Удар боялся сражений с демонами. И именно поэтому выкладывался сейчас на полную. Он не знал, на что способно это страшилище на пике своих сил и не хотел знать. Главное — убить его. Быстрые атаки, нож в грудь демону — всё шло прямо в цель. Перепрыгивая через лавки, бледный Укара случайно скидывал сидящие трупы и, замечая это, про себя молился, чтобы не стать таким же. И демон угадал его страх... На миг ощутив жуткую боль в голове, Удар согнулся, а затем, шумно дыша, пустым взглядом посмотрел на Валью, Тайбера и Коула. Только они были против. Против неё.

— Во славу госпожи, — прорычал он, кидаясь на берсерка с мечом. Пробитый блок, разбитый барьер Аматы — Удар знал, что делает, но не понимал, что попал под влияние демона. Вот он — тот самый пик сил, обративший кучу наёмников против своих же союзников. Подножка Элендара, стрелы Аматы, даже слабоватые потуги Торка, растерявшего свои качества из-за этой гадины — всё шло против единственных трёх бойцов, оставшихся в здравом уме.

Когда секунды помешательства прошли, Удар замотал головой и взглянул на приходящую в себя на полу Валью, затем обернулся и увидел перед собой... пять одинаковых демонов. Иллюзия, очередной обман.

— Чтоб тебя, каналья, — тихо выругался воин, кидаясь к первой попавшейся копии и вонзая меч в живот. Удивительно, но он угадал с первого же раза. Демон вздрогнул, и все иллюзии испарились, проявляя настоящего монстра. — Это она! — тяжело дыша, указал на рогатую Удар. Уйдя за спину Торка, при сближении наёмник вновь прорезал резким выпадом живот, уходя на безопасную (хотя где тут безопасно-то, с чудищем этим) позицию. Да, типичные наёмничьи тактики тут плохо работали. Видно было, что гадина эта уже почти сдохла, оставалось совсем немного.

...

Демон завизжала так, что, казалось, пойдёт кровь из ушей. Удар упал на колени, как и все остальные наёмники, не в силах стоять под напором такого душераздирающего визга. И вновь эта боль в голове... но теперь она не смогла продраться до самого мозга. Придя в себя, проклятый быстро огляделся по сторонам: на него были направлены пустые взгляды кукол. Но теперь воле демона смогли сопротивиться больше бойцов. Пора было с этим кончать. Стараясь не обращать внимания на жуткий звон в ушах, наёмник с рёвом кинулся на рогатую тварь, вонзая меч ей под ребро и пробивая её насквозь. Валья, казалось, сконцентрировала в последнем ударе всю свою ярость — топор снёс мерзкую голову с плеч одним взмахом... и фиолетовое тело начало рассеиваться. Удар подхватил падающий меч и, едва ли не задыхаясь и весь трясясь, перевёл взгляд на берсерка.

— Ура-а-а-а-а, ха-ха-ха-ха-ха! — вовсю захохотал он, хватаясь одной рукой за лезвие меча, а другой за рукоять, и поднимая оружие вверх. Проклятый ощущал небывалое облегчение. Такое, которое он не испытывал уже много лет. Это жуткое отродье Тени было повержено!

Изменено 8 июля, 2018 пользователем Kn1MS