Самсон / Samson

[Хаархус 4 234]

 

Храмовников всегда использовали. Сколько падет, как я, если вера развеется пеплом?

 

 

Самсон бывший храмовник в Dragon Age 2. Он разочаровался в ордене Храмовников, но зависимость от лириума заставила искать благосклонности ордена. В DA:I он возглавил армию красных храмовников, став символом стойкости и решимости. Доспехи из красного лириума превратили его в живое оружие Корифея. Он верит, что орден пройдет путь к совершенству через потребление красного лириума.  

 

Изменено 25 марта, 2017 пользователем Лелька

[Капібара 4 614]

http://blog.bioware.com/2015/04/30/short-story-paper-steel/

РАссказ про Самсона.

Есть уже частичный перевод.

Первая часть (источник):

***

 

Его клинок ударил щит шевалье в неправильном месте и переломился. Ругнувшись, Самсон пригнулся, а меч противника просвистел прямо у него над головой. Затем он развернул плечо и со всей силы врезался в противника.

 

Удар пошатнул врага Самсона, но всё же орлесианская броня, яркая, как фальшивая улыбка, и украшенная стальным орнаментом из роз, приняла на себя большую часть удара. Шевалье удержал равновесие, тем самым заставив Самсона дальше тратить силы. Оказавшись лицом к лицу с врагом, Самсон обнаружил, что смотрит в разжиревшее аристократическое лицо. Усы были натёрты воском, а кожа напудрена, так что пот и смрад битвы не оскорбляли этот чувствительный нос.

 

Шевалье, который был моложе и сильнее, начал потихоньку одолевать Самсона. Когда его ботинок стал скользить по грязи, Самсон поднял обломок своего двуручного меча и вонзил в бок мужчине, туда, где пластины этого причудливого нагрудника плохо сходились. Шевалье стал харкать кровью, выронил меч и схватил Самсона за руку в жесте утопающего. Самсон вытащил обломок и воткнул его в горло шевалье. Хлынула кровь, превращая стальные розы брони в красные.

 

Ещё до того как шевалье упал, Самсон с обломком в руке обернулся к полю боевых действий, всматриваясь в него глазами генерала. Эти открытые крестьянские поля под Монфором не предоставляли должного укрытия. Граница леса была недалеко, но они не успели дойти до неё вовремя. Мои храмовники. Они в порядке?

 

Как будто из ниоткуда, сквозь усталость и замешательство после битвы, в памяти возник образ бумажной птицы с распростёртыми крыльями, которая была брошена в грязь и затоптана.

 

Самсон моргнул, чтобы очистить голову.

 

Его храмовники оказались там, целые и невредимые. Сюзанна протыкала оруженосца шевалье своим коротким мечом с тем же выражением лица, с каким она продевает нитку в иголку. Рядом с ней Уистен, паренёк с песчаными волосами, умело сдерживал седобородого шевалье. Прежде чем Самсон успел вмешаться, чтобы помочь, меч Уистена сверкнул и отхватил руку шевалье, одетую в стальную перчатку, чётко у запястья. Затем он убил его.

 

Где-то ещё чей-то крик превратился в бульканье, и настала тишина. Всё закончилось.

 

Переведя дыхание, Самсон снял шлем. Он не был напудрен и не прихорашивался, поэтому пот градом стекал с его тёмно-каштановых волос на голову, а его подбородок был покрыт жёсткой щетиной. Его старая броня, которую он не снимал, как кот не снимает мех, была покрыта зазубринами и трещинами, и на ней едва ли можно было найти розу. Но он и его храмовники были живы, в то время как орлесианцы в блестящих доспехах, главы остановившего их на дороге патруля, валялись мёртвыми у их ног.

 

Посмотрев на обломок рукояти в своей руке, Самсон вздохнул и пробормотал: «Мор подери его, это была отличная киркволльская сталь».

 

Может быть, Маддокс ещё сможет что-то с ним сделать.

 

Самсон поднял обломок лезвия своего меча, при этом переступая через безвкусный орлесианский двуручный меч в траве, и просвистел сигнал. Всё его солдаты тут же собрались вокруг, демонстрируя отличную дисциплину, как и полагается храмовникам Церкви, которыми они все когда-то были. Но ныне их послушание не было вызвано чёртовой Песней Света или лириумом, запихнутым им в глотки. Молодые рекруты и ветераны, мужчины и женщины, все они были объединены более величественной целью, чем какой-то исчезнувший Создатель.

 

Кое-что ещё объединяло их, то, что лучше всего было видно, когда они собрались вместе после битвы. У каждого был странный красноватый оттенок глаз, выдающий источник их силы.

 

– Чёртовы шевалье, – сказал Самсон, идя по рядам, чтобы проверить раненных. – Жаль, что они прожили не слишком долго, чтобы усвоить урок.

 

Под смех своих храмовников он подошёл к юному Уистену, который тяжело дышал, оперевшись на меч. При этом следов крови не было.

 

– Он ударил тебя по рёбрам?

 

– Нет, я просто… – Уистен выпрямился, – Со мной всё будет хорошо. Я просто запыхался. Я могу идти.

 

Самсон посмотрел на него.

 

Коварный голос прошептал в его голове: «Это то, что они все говорят по началу. Они не хотят тебя подводить».

 

– Отлично, постарайся не отставать, – сказал ему Самсон. – Берём припасы и возвращаемся.

 

После всего случившегося он испытывал жажду, но хотелось ему отнюдь не воды.

Эмм...третья часть? Источник — ВК.

***

 

В Киркволле преподобная мать каждый день давала храмовникам-рекрутам их лириум — синий лириум — в маленькой чаше с ликом Андрасте. А они, как бараны, пили беспрекословно, потому что любили Создателя, или хотели служить, или доверяли Церкви. Поначалу это казалось благословением: лириум изгонял страх и оставлял на его месте силу.

Но, как любая сила, он вызывал привыкание. Красный это хоть... возмещал. Церковный лириум? Ты не понимал, что он забирает что-то, кроме страха, медленно и безболезненно, пока однажды проснувшись уже не мог без него жить.

Самсон позволил пустому бутыльку выкатиться из руки.

Его выкинула из ордена храмовников святоша рыцарь-командор Мередит за ошибку, совершённую, когда он уже подсел на лириум, который приказывали пить. Ну и что, что он отошёл от правил? Были причины. И этот распроклятый город нуждался во всей помощи, которую мог получить.

Это не имело значения. Его всё равно выпнули на улицы Киркволла, в одиночку страдать от ужасов отказа от лириума.

Может, оно и к лучшему. В конце концов, проповеди, лириум и ложь изгоняли из тебя человеческое. С тем же успехом Церковь могла бы приказать магам оживить доспехи, чтоб они делали всю грязную работу.

Маги... доспехи...

«Мой меч», — сказал Самсон, резко вставая. Он только сейчас вспомнил о сломанном клинке. Лучше было подумать об этом, чем о прошлом.

Самсон нашёл мешок, в который сложил осколки, закинул его на плечо и направился к одинокой палатке над лагерем. Всё ещё раздавались удары молота. Было уже поздно, но Маддокс редко спал.

Внутри было неожиданно прохладно, несмотря на мерцающий свет от лириумной кузни в углу. Пятна сажи на полотне палатки складывались в жуткие узоры, а в воздухе висел сладкий запах испарённого лириума и дыма. Самсон прошёл мимо стойки с загадочными вычурными инструментами, разложенными по размеру. Бутылочки зелий, эссенций и редких порошков. Закалочный лоток. Три книги с отметинами от огня на обложках.

В одном конце были разложены кожаные выкройки рядом с деревянным манекеном, на который надеты части будущего доспеха: нагрудник, перчатки, поножи — всё по меркам Самсона. Его ковали из качественной стали, но тяжёлые кристаллы красного лириума, срощенные с металлом, не оставляли сомнений, что это был за сплав. Он пах раскалённым железом и старой кровью.

Самсон остановился и потянулся к нагруднику. Чутьё тренированного храмовника подсказывало о силе, спящей там. Он знал, что, когда придёт время надеть доспех, это будет словно тонуть в расплавленном стекле, раскалённом докрасна океане боли с несокрушимой мощью на той стороне.

Он с вызовом ухмыльнулся доспеху. У храмовников Самсона были свои испытания, этот же — для него самого. Он выдержит, как и они, выживет и преобразится. Ничто стоящее не даётся даром.

Маддокс в белой рубахе с пятнами пота, кожаном фартуке и с обмотанными тряпкой руками для защиты от искр трудился у наковальни, размеренно ударяя молотом. За годы, что Самсон знал его, он прошёл путь от глуповатого молодого мага до опытного мастера. Сейчас же под его руками принимала форму новая часть того доспеха из стали и кристаллов, непринуждённо сливающихся воедино.

Самсон положил свой мешок.

— Добрый вечер.

Маддокс посмотрел через плечо. У него было узкое кроткое лицо со спокойными, как у оленя, глазами. Тёмные волосы были коротко подстрижены, что делало солнечную метку на лбу особенно заметной.

— Здравствуй, Самсон. Надеюсь, у тебя всё хорошо.

Маддокс смотрел, как Самсон развязывает мешок, продолжая работать. Он мог ковать с закрытыми глазами, и даже если бы ударил себя по руке, то, Самсон знал, не проронил бы ни звука — разве что извинился за сломанные пальцы: на лечение бы ушло время. Такие уж они, усмирённые.

— У меня тут меч нужно перековать, — сказал Самсон, доставая куски.

Маддокс щипцами убрал законченную часть доспеха и взял сломанный двуручный меч в обе руки.

— Изогнулся здесь и здесь. Им очень сильно ударили по щиту.

— Так и есть, — ответил Самсон. — И всё же, это хороший киркволлский клинок. Нельзя такой выбрасывать. Посмотри, что можно сделать.

Самсон окинул взглядом палатку с её незамысловатым убранством.

— Это ведь займёт пару минут, так?

Маддокс поднял глаза.

— О, нет. Нужно будет обработать сломы, чтобы они совместились, а потом нагреть кузню до достаточной температуры. Ещё..

— Шучу, Маддокс, — мягко сказал Самсон.

— А, — Маддокс обдумал услышанное и послушно посмеялся с методичностью, заставившей Самсона содрогнуться.

К счастью, вскоре усмирённый вновь погрузился в изучение сломанного меча, а Самсон уселся на бочке, наслаждаясь тяжёлым запахом лириумного пара.

То, что Церковь делала с храмовниками было непростительно, но что она сотворила с Маддоксом — просто омерзительно. Он был магом в киркволлском Круге, в Казематах — отвратное название для ещё более отвратной тюрьмы, — когда Самсон был в ордене на хорошем счету. Маддокс как маг звёзд с неба не хватал, но его родители были оружейниками, и парень постоянно чем-то занимался в мастерской Казематов: то металл обрабатывал, то причудливую рукоять для кинжала делал, а однажды починил сочленение сломанной перчатки Самсона, улыбаясь возможности выправить искривлённую деталь.

— Если когда-нибудь тебе понадобится услуга, — сказал Самсон, пока никто не слышал, — только дай знать.

И как-то раз Маддокс подошёл к Самсону в Казематах, по уши красный, протянул свёрнутую пачку писем и пробормотал:

— Это для моей девушки в Киркволле. Можете отнести?

Позже Самсон будет изредка ругать себя за то, что взял проклятые бумажки. Он иногда помогал магам — выполнял небольшие поручения, бывало и за склянку лириума. Здесь же был риск переступить черту.

Но вместе с каждой пачкой писем был листок, свёрнутый Маддоксом в птичку. Её крылья расправлены, как у чаек, парящих на ветру у высоких окон Казематов. При Мередит свобода была мучительной мечтой для киркволлских магов Круга. Их часто запирали в клетушках, за каждым днём и ночью следили храмовники, которым внушалось, что любое своеволие подозрительно. Все эти молодые маги... Им говорили, что магия — проклятие, что они опасны, что их следует всю жизнь держать взаперти и позволять только выглядывать в те окна. Некоторые сходили с ума. Другие, безумные или нет, пытались выпрыгнуть.

И вопреки всему лежала эта маленькая бумажная птичка, свёрнутая тем, чьи мечты о свободе и объятиях своей девушки не умерли до конца. Доказательство человечности, тогда как Круг и Церковь хотели, чтобы маги были просто послушными вещами. Поэтому Самсон взял письма Маддокса.

В конце концов, обо всём узнала рыцарь-командор Мередит. Она использовала это как оправдание чтобы выгнать Самсона из ордена, утверждая, будто это доказывает его «непредсказуемость» и «тяжёлую лириумную зависимость». Те последние письма упали, их втоптали в грязь, когда его поволокли в кабинет Мередит.

У Самсона началась новая жизнь изнывающего без лириума попрошайки в трущобах Киркволла. Время от времени он помогал молодым магам, пытающимся сбежать. Маддокса же обвинили в деморализации храмовника — серьёзном преступлении. Мередит была безжалостна: она сделала Маддокса бесстрастным усмирённым с лириумной меткой. Маддокс больше не мечтал о горизонте и не чинил что-то просто потому, что это нравилось, не складывал из бумаги своих маленьких птичек. Они сохранили его навыки, а от необходимости обращаться с ним как с личностью избавились — естественное развитие событий для всего, чего касалась Церковь.

Не знаю, почему пропущена вторая часть, но там ещё две после третьей и эпиложек должен быть. Если кому интересно, то можно следить в контакте, наверное.

[Honesty 11 967]

"Самсон моргнул, чтобы очистить голову" :rolleyes:

Класс)) Теперь тоже буду так делать.

Дико извиняюсь за оффтоп.

[omikron 2 109]

И всё таки злодеи в ДАИ вызывают только жалость или смех. Самсон мне показался настолько жалким и слабо тянущим на роль замаглавного плошиха.

[Арин 11 892]

Потому, что в ДАИ главные злодеи не Коря, Самсон и Кальперния, а Церковь и система Магов и Храмовников. Просто, чтобы это понять, надо проходить за магов. Зло не Самсон, а то, что порождает таких вот Самсонов, готовых идти за кем угодно, лишь утащить на тот свет то, что его довело до такого состояния.

[Honesty 11 967]

Осталось выяснить, кто породил Корифея :rolleyes:

[Арин 11 892]

Осталось выяснить, кто породил Корифея :rolleyes:

Корифей  - не зло, а тот камешек, который пробудил всю лавину. Фиг бы он что в одиночку сделал бы, не имея такую благодатную почву в виде венатори, красных храмовников и гражданки в Орлее. Точнее сделал бы, но спекся гораздо раньше.

Изменено 7 мая, 2015 пользователем Арин

[ToMaTT 298]

Жалкий психопатичный хмырь. Кальпернию езе можно понять, она барышня экзальтированая,настоящий патриот, на таких империи строятся, а это кто? Болезный озлобленый наркоман. Жаль за мага живьем спалить не дали прям в звле суда. Клизьма возомнившая себя грелкой.

[MediAsylum 1 046]

Даже в виде preview-рендера - ух...

 

[Honesty 11 967]

Он здесь напоминает Коула. И тоже сострадательный такой  :rolleyes:

[MediAsylum 1 046]

Он здесь напоминает Коула. И тоже сострадательный такой  :rolleyes:

 

Скорее исстрадавшийся - и это его дефолтное выражение лица.

[Honesty 11 967]

Ну вот храмовников же он пожалел  :rolleyes: Спроецировал своё горе.

[MediAsylum 1 046]

Продолжаю оттачивать материалы Самсона, может быть когда-нибудь использую в какой-нибудь сцене...

 

[AgeEternity 6 617]

На Иисуса похож О_о

[Sirinoeles 9 513]

Нда, Самсон - живое (в рамках ДА) подтверждение того, что толпа любит идти за психами. Не то чтобы его совсем не было жалко, но в сравнении со многими другими персонажами, он просто ударяется в истерику и раздувает свои, пусть даже серьёзные, проблемы до немыслимых масштабов, да ещё за чужой счёт. Вообще, на мой взгляд, плохо, что его историю мы узнаём больше не из игры, а из сопутствующей литературы. А ведь мотивация различных злыдней, это ж одна из самых вкусных фишек рпг.) Самсон получился не то чтобы совсем плоским, но всё-таки его образу не достаёт деталей. Вот не верю я, что биовары не могли этого в игре показать. 

[Удюдюка 7 198]

Нда, Самсон - живое (в рамках ДА) подтверждение того, что толпа любит идти за психами. Не то чтобы его совсем не было жалко, но в сравнении со многими другими персонажами, он просто ударяется в истерику и раздувает свои, пусть даже серьёзные, проблемы до немыслимых масштабов, да ещё за чужой счёт. Вообще, на мой взгляд, плохо, что его историю мы узнаём больше не из игры, а из сопутствующей литературы. А ведь мотивация различных злыдней, это ж одна из самых вкусных фишек рпг.) Самсон получился не то чтобы совсем плоским, но всё-таки его образу не достаёт деталей. Вот не верю я, что биовары не могли этого в игре показать. 

Ну а как? Флешбеками? Закинуть в прошлое к Самсону в Киркволле?

[Sirinoeles 9 513]

Ну а как? Флешбеками? Закинуть в прошлое к Самсону в Киркволле?

Это уж на откуп авторам. Благо прецеденты у биоваров уже были. Саревок, Айреникус, Сарен, Логейн. По сравнению с ними Самсон - фи. Архитектор - 2 фи.)

[Удюдюка 7 198]

Логейна в книжке раскрыли после выхода игры. Сарена тоже... про остальных не знаю.

Проблема, по моему, в том, что им припекло из рядового непися, который и до этого ни чем не трогал, сделать главзлодея. Вот, если бы они сделали его из  Каллена, то был бы резонанс, драма и сопереживание и мотивация о разочаровании в системе была бы гораздо сильнее (но Калленитки снесли бы офис биоваре, и на самом деле я очень рада, что с Калленом случилась Бриан Бати )))

[Сильвен 21 715]

Логейна в книжке раскрыли после выхода игры. Сарена тоже... про остальных не знаю.

Проблема, по моему, в том, что им припекло из рядового непися, который и до этого ни чем не трогал, сделать главзлодея. Вот, если бы они сделали его из Каллена, то был бы резонанс, драма и сопереживание и мотивация о разочаровании в системе была бы гораздо сильнее (но Калленитки снесли бы офис биоваре, и на самом деле я очень рада, что с Калленом случилась Бриан Бати )))

Nein!! Даже не думай о таком думать!

Самсона и Кальпернии действительно мало в игре. Жаль, что с Самсоном можно потом поговорить, только если его в тюрьму посадить.

[Удюдюка 7 198]

Nein!! Даже не думай о таком думать!

 

Ты бы видела, что я думала про Коула... ладно, я не думаю думать

Самсона и Кальпернии действительно мало в игре.

 

Непростительно мало

 Жаль, что с Самсоном можно потом поговорить, только если его в тюрьму посадить

 

А с Самсоном в тюрьме еще и поговорить можно? Как же хочу личную тюрьму.

[Сильвен 21 715]

Да, если его на суде посадить в тюрьму, можно туда спуститься и поговорить с ним. Пришлось так делать и перезагружаться, я-то его Каллену отдаю.

[AgeEternity 6 617]

Я то-то упустил, о Самсоне есть книга О_о

[Удюдюка 7 198]

Я то-то упустил, о Самсоне есть книга О_о

Рассказ

[AgeEternity 6 617]

Рассказ

А где он?

[Сильвен 21 715]

А где он?

Про Кальпернию тоже есть) "Бумага и сталь" и "Плата паромщику".

[Удюдюка 7 198]

А где он?

https://www.bioware.ru/forum/topic/30608/