Лидеры

- Б-бо-л-ль-н-но, - сильно заикаясь, произнёс синеглазый парнишка. Уголок его губ под пальцами Ги сильно задёргался, как от разбитого нерва. - Бедный - Гийом не знал что сказать. Все его мысли запутались когда пальцы коснулись кожи Ди. А какое у него красивое лицо... - Ничего, зато ты слушатель хороший, ха! Полуэльф улыбнулся в попытке подбодрить своего друга, чувствуя себя больше и больше как идиот. Почему такое всегда происходит, когда Ди рядом? Бывший слуга кивнул в сторону леса у веренно пошёл к зелёным зарослям. Впрочем, не настолько быстро, чтобы Ги за ним не поспевал. Гийом решил заткнуться на время и последовать за Ди. Пока Ди собирал нужные ему растения, повсюду попадались спелые фрукты и ягоды. Откуда он все знает - думал Гийом. Он пытался помочь Ди как мог, но тот быстро и уверенно работал, поэтому полуэльфу оставалось только не мешаться. Указал Ги с улыбкой - налетай. Как известно, сытый юнга - спокойный юнга, который не орёт, не лезет пальцами в сомнительные отверстия и не привлекает к себе монстров со всей округи. Гийом снова не знал что сказать. Ди собрал какие-то ароматные фрукты и профессионально их нарезал. Для него. Никто, кроме мамы, так для него не старался. Неужели?... - Нет, нет - мысленно одернул себя Гийом. - Вряд ли твоя морда кому-то понравится. Это жалость. А тебе не стоит влюбляться в любого, кто оказал тебе малейшее внимание. Ничем хорошим это не заканчивается. Воришка осторожно попробовал фрукт в форме звездочки. Вкусно. Какой же Ди умный. Он бы тоже таким мог быть, если бы не прогуливал уроки в церкви, куда его мама с таким трудом устроила...Хорошо хоть читать и писать умеет. - Спасибо - пробормотал Гийом с набитым ртом, не поднимая глаз на молчаливого парнишку. Ди вернулся к работе и полуэльф наблюдал за ним, благо тот был слишком занят и не замечал. С каждой минутой Ги чувствовал что от переполняющих его эмоций голова становилась все горячее и горячее. Вот бы засунуть ее в холодную воду и вернуть ясность ума...Миссия не влюбляться проваливалась с треском. - Ди, я это.. - Гийом решил завязать беседу, хотя что сказать он не знал. - Не против, если угощусь? - нагло ворвался, но вежливо поинтересовался. Но от шанса еще раз выглядить идиотом его спас Аргус. Conard. Гийом был благодарен и ненавидел его одновременно. - Садись, угощайся - вздохнул полуэльф. - Как дела?

Ди Ги взял палку и нарисовал рядом с травами свинку и улыбнулся Ди. Ди наклонил голову вбок, ища сходство между Ги и хрюном с гербарием. Возможно, таким хотел себя видеть сам полуэльф. Довольным, упитанным и розовым. Ди покачал головой. На свинину с травами рассчитывать не стоит - дикие кабаны обычно сами готовы пустить вторженцев на шашлык. С травами или без - зависит от уровня утончённости каждого конкретного кабана. - Ты же вроде говорить научился ? - спросил он. - Что с тобой случилось? Научился? Ага, приложило бочкой с пресной водой по голове, ткнуло палкой в пузо - и опаньки, немой заговорил, слепой прозрел! Ди тихо рассмеялся. Что-что, а подбирать неверные слова юнга умел. Что придавало ему известный шарм неловких, но комичных ситуаций. Ди протянул руку и больно ущипнул полуэльфа за щёку. С силой ущипнул. Затем положил ладонь юнги на свою перекошенную щёку. Чуть опустил эту ладонь, чтобы пальцы Ги коснулись опущенного уголка рта. - Б-бо-л-ль-н-но, - сильно заикаясь, произнёс синеглазый парнишка. Уголок его губ под пальцами Ги сильно задёргался, как от разбитого нерва. Ди нахмурился и убрал руку. Не жалости хотел, да и неприятно было м-м-мямлить перед кем-то. Написать или показать проще, быстрее. Бывший слуга кивнул в сторону леса у веренно пошёл к зелёным зарослям. Впрочем, не настолько быстро, чтобы Ги за ним не поспевал. Тропические широты были известны не только многочисленными гадами, висящими на деревьях и таящимися в траве, но и обилием растений. Целебных, ядовитых - зависит от того, насколько знающий человек и в каких пропорциях их собирает. Ди знал, что ищет. Ночные часы, проведённые за энциклопедиями мейстера (да ещё и в картинках - Ваэли не скупились) дали свои плоды. К слову о плодах. Пока Ди собирал нужные ему растения, повсюду попадались спелые фрукты и ягоды. В отсутствие людей звери, насекомые и птицы не успевали сметать сладкую вкуснятину. Обрывая то да сё, Ди быстро собрал на плотный свёрнутый лист внушительный полдник. Пригодился скальпель, который перед крушением паренёк переложил в сумку с гранатами. Чтобы всё нужное для самозащиты было в одном месте. И сейчас, разложив лист с фруктами на пеньке поваленного ветром дерева, юный лекарь резал и кромсал, используя свой медицинский инструмент совсем не по назначению. Указал Ги с улыбкой - налетай. Как известно, сытый юнга - спокойный юнга, который не орёт, не лезет пальцами в сомнительные отверстия и не привлекает к себе монстров со всей округи. А значит, Ди мог спокойно поработать, растолочь собранные смеси и даже заготовить основу для ещё одной бомбы с едким содержимым.

- Ууууйди, fils de pute! Охренел что ли? - Пффы, пффы, - с обидой пропыхтел зверь, встал на задние лапы и заорал, насколько позволял его скрипучий голос: - Пффффыыыыыыыыыыыы! - и пока он орал, его толстое тело раздавалось в размерах, словно закачивало в себя воздух. Оно расширялось до тех пор, пока не показалось, что скоро лопнет. Через минуту вомбат сдулся, схватил ещё один фрукт и сел на прежнее место, чтобы сожрать ещё одну порцию.

Похоронную команду он заметил издалека. Пока те ходили за очередным трупом, по их следам пришел к могиле. Заглянул вниз. Присвистнул. Скинул рубашку и отправился помогать. Капитана Тилани не пришлось искать и просить сказать слово об усопших. - Мессир капитан, - Фейн почтительно склонил голову, когда похоронную команду возглавили. Аврелий Тилани был там, где был нужен и куда звал долг. Пусть "Красавчик" остался лишь в выброшенных на берег осколках и памяти выживших, его капитан был его капитаном. И Фогги мог лишь искренне уважать это. Не стал оскорблять соболезнованиями и признанием потерь. Вопреки всеобщему мнению, чужая боль не облегчает твою. А капитан погибшей каракки обладал очень важной способностью понимать все, что нужно, без лишних слов. А иначе не был бы здесь.

Рис Заглянул эльфу в лицо. Он только что начал верить в то, что эльф отказался от своей затеи. Отметил бледность. Всё понял. Пошарил в кармане и вложил ему в ладонь флакон с зельем. - Вот. Пригодится. Не удержался, обхватил лицо, придался губами. Капитану хотелось петь, но надо было и правда разведать, как там дела. - Пойду погляжу, что они там нашли. А ты... отдохни еще. Принял живительный поцелуй, коснулся его щеки слабеющей рукой: - Угу, - согласился безропотно с улыбкой и опустился на песок под пальмой, крепко сжимая в ладони флакон. Квинт - Садись, угощайся - вздохнул полуэльф. - Как дела? Следом за развоплощённым паучком к накрытому столу подошёл толстый зверёк очень похожий на хомяка, но крупнее того в несколько десятков раз. Послышалось пыхтение и недовольный скрип. Круглый "хомяк" подкатился на своих коротких когтистых ножках к импровизированному столу, встал на задние лапы, спёр первый попавшийся фрукт и, усевшись тут же, стал жадно есть, косясь на окружающих красным глазом.

- Ави... погоди... - слабость нарастала, ноги не слушались, а к горлу подступал ком тошноты. Лечить магов не просто. А демонологов и энтропистов энергозатратно и иногда опасно для собственного здоровья. - Я посижу немного здесь. А ты проводи миледи до стоянки. Аврелий непонимающе уставился на довольную жизнью миледи, полагая, что она достаточно большая девочка, чтобы не потеряться в лесу. Заглянул эльфу в лицо. Он только что начал верить в то, что эльф отказался от своей затеи. Отметил бледность. Всё понял. Пошарил в кармане и вложил ему в ладонь флакон с зельем. - Вот. Пригодится. Не удержался, обхватил лицо, прижался губами. Капитану хотелось петь, но надо было и правда разведать, как там дела. - Пойду погляжу, что они там нашли. А ты... отдохни еще. Фанни нехотя поднялась и побрела к месту, откуда, кажется, вырулил Раза с новостью о водопаде. Шляпой она обмахивалась, продолжая хихикать.

Угодливо кивнул, тут же примеряя роль слуги. Фруктов в лесу много, на всех хватит. Надо будет, он еще найдет. Он вежливо спросил, ему вежливо одобрили посягательство. Вот он - круговорот хороших манер. Довольно потянувшись к нарезанной еде, Аргус принялся утолять свой голод. Надолго, конечно, не хватит, ведь от подобной закуси распаляется желание поесть мяса. Фрукты были прекрасной дразнилкой желудка. - А это что было? - кивнул в сторону улетевшей бурой смеси, - неудавшийся острый соус? - оборотень видел, как паренек неудачно соприкоснулся с мазью. - Промыть бы руки, прежде чем трогать, - указал на угощение. Не столь беспокоился за немого, как за тех, кто будет есть после него, если грязные пальцы коснутся лишнего.

Ди Хрусть-хрусть! Не скрываясь шел, ломая ветки под ногами. Еще напугает внезапным появлением - потом отбиваться от истеричных атак палок. - Не против, если угощусь? - нагло ворвался, но вежливо поинтересовался. Хорошо, если палок. Никакие муки совести не помешали бы Ди бросить кислотную склянку в шуршащие заросли. Кто там сидит - враждебный абориген, жадный до человечины и трав кабан или милое, пусть и немного одержимое создание - уже не важно. Попался, выдал себя звуком - получай в лоб склянкой. О таком суровом законе природы знали и воришки в городах, которые старались не выдавать присутствия шорохом. Неровен час, вместо склянки в лоб и меч мог прилететь. Впрочем, и палкой Ди мог ткнуть чувствительно. В глаз, например. Откуда взялись такие кровожадные мысли в голове синеглазого мальчишки? О, это просто. Две смеси из заготовленных трех без нормальной ступки обратились в обжигающее пальцы мессиво. Ди зашипел, взмахнув рукой - подушечки неприятно саднило от капель едкого сока. Поэтому триумфальный выход Аргуса, ведомого чувством голода и запахом халявной наживы, Ди как-то упустил. Но вот вопрос услышал. Угодливо кивнул, тут же примеряя роль слуги. Фруктов в лесу много, на всех хватит. Надо будет, он еще найдет. Как хотелось бы найти и воду, чтобы промыть пальцы. Ди украдкой потер ладонь о штаны и широким жестом выбросил едкую смесь в кусты. Не хватало еще, чтобы кто-то из "гостей" принял ее за витаминный салат.

Перенаправление и стабилизация потоков маны дались не просто. Жар от магессы перекинулся на исцеляющие ладони и выбил из равновесия стройный природный механизм регенерации. Его затошнило и навалилась слабость, но он закончил лечение. Сжал ладошки девушки, окутав напоследок лёгкой опалесцирующей субстанцией. - Вам легче, миледи Фаина? У миледи Фаины мир заиграл новыми красками. Взгляд ее поднялся к небу, щеки порозовели. Словно музыка сфер снизошла на ее голову. Ласково посмотрела на брата, на его любовника. Хихикнула, высоко подняла руки, словно потягиваясь и откинулась на золотой песочек, безмятежно улыбаясь. - Да, спасибо, Эллахиль. Ави, ты похудел, кстати, - констатировала она, уже сотрясаясь от смеха, запоздало припоминая, в какой пикантной позе застала она этих двоих. А Аврелий уже тянул эльфа за руку, обнимал за плечи, к своим вещам. Подхватил рубашку. - Пошли, пошли... - Там кто-то нашел место стоянки, - известила она этих двоих, предпочитая не торопиться возвращаться в светское и не очень общество.

- Аааа! - Ааа... - вслед за Фанни ошарашенно протянул Элахиль, тут же вернувшись с небес на землю. - Твою мать... - он подскочил с плюшевого святого отца в поисках штанов. - Что? Святая А... Фанни! Аврелий не сразу узнал в пятившемся от них чучеле свою сестрицу. Да и она, судя по тихому "Ой!", разглядела его не сразу. Не мудрено, если первое, что бросилось ей в глаза, - чьи-то слишком тонкие для экс-храмовника ноги. Шляпу стянули с головы, и из-за нее зыркнули на и не думавшего куда-то вскакивать капитана. - Это ты? - Да, а кого ты хотела тут найти? Миледи поморщилась и прикрыла часть обзора полями шляпы. - Я думала, вы трупы. То есть тут трупы. А нога пошевелилась... Чтобы убедиться в том, чей труп только что сбежал с места обнаружения, ей вновь пришлось осторожно сместить полу шляпы, чтобы теперь разглядеть еще и эльфа. Фигура эльфа не вызвала бурного смятения, но это было и ожидаемо: кто смотрит на раба со смятением? - Может, подождешь нас за э... этой развесистой пальмой? - предложил недовольно братец. Но миледи со стоном отвернулась и уселась на песок. Новый приступ мигрени отвлек ее от обмена идеями, что и кому должно делать или не должно.

А в это время магистр Доминик Квинт и демон Буся дошли до места стоянки, немного поплутав по джунглям, благо в округе не было непроходимых зарослей. Где-то на пол пути они встретили нечто. Нечто сидело на молодом стволе хлебного дерева и грызло кору. Нечто понравилось магистру. Нечто понравилось Бусе. Поэтому к заброшенному бунгало магистр вышел в сопровождении нового питомца. Питомец был ростом с собаку, весело семенил ножками, вилял толстым задом и сверкал рубиновыми глазами.

Раза - Я здесь, — просто сказал. ‐ С тобой, пока ты не захочешь обратного. Слушай свои желания, ривейни. Тебе беспринципный и корыстный желает только свободы и счастья. Свобода пьянит и возвышает, как сладкое вино. Таким напитком надо наслаждаться в паре. А счастье.. вот оно, лишь руку протяни. Простое, человеческое. Без накипи амбиций, без постоянной гонки за недостижимым статусом чванливого совершенства. Кому оно надо, это совершенство? Как зеркало, в которое всё смотришь, смотришь, а видишь лишь себя. Как гладкая скала без единого уступа, с которой можно лишь срываться без надежды увидеть край небес. Есть сила в слабости. Красота в паутине шрамов и тела, и души. Надежда и жажда счастья там, где раньше жили в темноте отчаяние и саморазрушение. - Выпили горькой мы с тобой по жизни, котик. Выпили, и хватит, - Раза подался вперёд, но не для поцелуя. Крепко обнял, тепло, с чувством. Как обнимают лучшего друга, даже брата. Того, кто не страсть в сердце разжигает, а наполняет грудь восторгом, взгляд - уважением, а мысли - стремлением равняться. - Сбросили старую шкуру, оставили гнилые кости на утонувшем корабле. Закопаем то, что отжило своё, и двинемся дальше. Хочу быть с тобой. Любить тебя. Ну вот, он всё-таки сказал. - Влюбился в тебя, Фогги Фейн. Не за два дня, за пару вздохов. Влюбился, как мальчишка, - шептал в затылок, покрытый густыми кучеряшками. Ни поцелуям, ни страсти нет места на краю раскопанной могилы. Но доверию всегда найдётся место в пляске Пламени и Ветра. Ветер.. колдовской весенний ветер, что ж ты натворил? - Идём, родной. Будь мил, помоги мне тела перенести, - в последний раз крепко обняв любимого, Раза решительно поднялся. Мёртвые и подождали бы, но мессир Квинт и иже с ним вряд ли согласятся жариться на солнышке, пока два кота-не-кота изливают друг другу душу.

- Ложись ко мне, - вновь прошептал ривейни, не подозревая даже, какой неподъемной пытке подвергает чужие мысли. В это было сложно поверить, но прямо сейчас Фогги ни о чем таком и не думал. Да и вообще не думал. Может, это была жара, может, тяжелое и скверное, но нужное дело. Может, остатки потрепанного самочувствия заявляли, что негоже полночи не спать, потом покормить собой мага крови, пережить атаку пиратов, шторм и кораблекрушение, едва не сдохнуть, а потом, как только подыхание снова отложилось на неопределенный срок, идти гарцевать по джунглям и рыть могилы. Может, все вместе. Удивительно (и, пожалуй, подозрительно) покладистый наемник растянулся на песке рядом с ривейни. Закрыл глаза, которые так немилосердно слепило солнце. Слушал прибой, тихий голос, ритм сердца, ощущения под кончиками пальцев. Пока достаточно. Позволил Разе вести его пальцы так, как тот хотел. Лишь иногда рука делала круговое движение, чтобы потереться тыльной стороной ладони о смуглую кисть, украсть лишнее нежное движение. Медленный танец в миниатюре. - Странно, что ты до сих пор не спрашивал меня о них, - пальцы ласково чертили контуры рисунков. - А как ты отмечаешь вехи своей жизни? - Мы знакомы два дня, — улыбнулся уголком рта. Не привычках Фогги было лезть к людям в душу в такие рекордные сроки. В постель — другое дело. Но, как и с этой последней, он принимал в расчет очень важную вещь — чужие желания. Все живут в своем темпе. - У меня никогда не появлялось желания как-то обозначить некие вещи из своего прошлого. К тому же, по заметным знакам, которые всегда при тебе, гораздо проще быть узнанным. Мне не с руки. Никаких памятных украшений или других выразительных отметин. Никто не вспоминает о порыве ветра, когда он несется дальше, мимолетно задев. Взятое другое имя могло бы считаться вехой. А может, и нет.

Раза Моряк удивлённо принял кантик, рассеянно пролистал страницы. Закрыл книжку. Наугад открыл и начал петь нечто, поименованное наверху страницы "Погребальными песнями". Стих восьмой. И когда снизошли на них чёрные тучи, Взглянули они на то, что натворила Гордыня, И впали в отчаяние. Хоть были могучи и победоносны, Лорды-маги Тевинтера оставались людьми, Обречёнными умереть. И тогда прозвучал в душе их вкрадчивый шёпот.. Раза замолчал. Ну что за бред? Какие магистры, какое отчаяние? Почему все эти люди, что покоились сейчас в братской могиле, когда-либо обречены были умереть? Кто за них это решил? Стиснув зубы, Раза замолчал. Пробежал стихи глазами. И выдал то, что считал правильным: Ужели, могучие, вы покоритесь Шторму, точно крысы сухопутные? Вы — Властелины морей! Воссядьте же у трона Дейви На мирном дне океана Обласканы течением - Да будет так, - Раза уверенно захлопнул кантик и протянул капитану. Взял в руки Жозефину и с улыбкой на губах затянул мелодию, с которой началось всё его приключение. ♫ Создатель обережёт, духи приглядят за вами, братцы. Но свой путь по ту сторону Завесы выбирать должны только вы сами. Морские волки вы, или кто?! Держи штурвал крепче, моряк, да прокладывай курс. А шлюха-удача подбросит для тебя блестящую монетку. - Найти ветер и соль вам за Завесой, - попрощался Раза. Снова улыбнулся и тише добавил. - Девок и кабак. Себе Раза дал обещание, стоя на краю братской могилы, что если когда-нибудь увидит перед собой живого Николя, то на глазах старпома сломает укулеле о колено. А после выскажет невыносимому в глаза, каким тот был злобным, высокомерным, неприступным, желанным, восхитительным, кучерявым мудаком. С выдохом отдав клятву ветрам, Раза положил укулеле на песок и взялся за лопату. Время оплакивать ушедших прошло. Настало время радоваться солнцу выжившим. - Ай, демон! Я же про куртку твою забыл! - Раза звучно хлопнул себя по лбу, обращаясь к Фейну, когда все церемонии были завершены, а братское упокоище - засыпано и выровнено. - Висит она там, на ветке, чтобы песком не засыпало. Таким стало первое приобретение в их совместной новой жизни. После лопаты. Лопату Раза закинул на одно плечо, мешок с крабами - на другое. Нечего добром разбрасываться. - О, смотрите-ка, - уже перед самым входом под тень раскидистых пальм, прокричал Раза. Подбежал к большому бесформенному мешку и потыкал лопатой - вдруг кто живой. Но нет, мешок хранил молчание. Тогда моряк присел, распустил завязки, и.. - Вы не поверите. Картоха! А жизнь-то продолжала налаживаться.

отмахнулся, поедая "звездочку". С каждой поеденной звездочкой Гийом немного умирал внутри. Он в кои-то веки что-то хорошее получил, а этот conard пришел и сидит, жрет его подарок. Но полуэльф был в долгу у мага-бездаря за синюю руку, поэтому он был вежлив. Как мог. - Гийом Алрис, можно просто Гийом. - вымучил улыбку вор. Послышалось пыхтение и недовольный скрип. Круглый "хомяк" подкатился на своих коротких когтистых ножках к импровизированному столу, встал на задние лапы, спёр первый попавшийся фрукт и, усевшись тут же, стал жадно есть, косясь на окружающих красным глазом. С вобматом можно было не церемониться. Полуэльф встал и начал махать руками, прогоняя прожорливую тварь. Все эмоции, которые он держал в себе выплескнулись на бедное животное. - Ууууйди, fils de pute! Охренел что ли?

- Это... наверно, переутомление, - простонала она. - Это... конечно, перегрев и переутомление, - согласился Элахиль, чтобы не компрометировать коллегу, отчётливо ощущая нарушения магических эманаций. - Сейчас исправим. Перенаправление и стабилизация потоков маны дались не просто. Жар от магессы перекинулся на исцеляющие ладони и выбил из равновесия стройный природный механизм регенерации. Его затошнило и навалилась слабость, но он закончил лечение. Сжал ладошки девушки, окутав напоследок лёгкой опалесцирующей субстанцией. - Вам легче, миледи Фаина? ------------------------------------------------------------------------------------ Фаина - ХП восстановлено Рис - -2хп

- Эли, подойди, пожалуйста, - позвал он на эльфа. - Может, перегрелась на солнце? Озабоченно оглянулся на собственное солнце, от которого точно перегрелся. Солнце к тому времени уже экипировалось и даже высохшие сапоги натянуло. Кивнул брату и подошёл к сестре. Присел рядом, приподнял шляпу, заглянул в лицо, оценивая состояние пациентки. - Миледи, - потормошил за предплечье. - Мне кажется у вас тепловой удар. Позвольте? - он потянулся и взял её ладони в свои.

- Трупы? - шепнул он Ави, натягивая штаны. - Мы что, похожи на трупы? Всунул ноги в штанины, подтянул пояс и, подобрав с песка штаны святого отца, бросил тому в руки. Поймал, ответив беспечной усмешкой. И правда будто дети. Но Фанни не походила на бонну. И ее не могло сильно смутить зрелище двух хорошо сложенных мужских тел. Не магессу Круга и не в Тевинтере. Подтягивая и застегивая капитанские штаны, он пригляделся к согбенной фигурке. - Эй, ты чего? Фанни. С тобой все в порядке? Поначалу он принял это за испуг, но опустившись рядом на колени и заглянув в лицо, понял, что у миледи совсем разбитый вид. - Эли, подойди, пожалуйста, - позвал он эльфа. - Может, перегрелась на солнце? Озабоченно оглянулся на собственное солнце, от которого точно перегрелся.

- Выпили горькой мы с тобой по жизни, котик. Фогги не любил долго задерживаться в горьком прошлом. Было и было. И еще будет. Такова уж жизнь, странное сплетение случайностей. Но тем она и прекрасна, что, помимо потерь, дарит шанс обретать. Так, не ожидая ничего от поездки на Сегерон, Фогги Фейн повстречал Разу. Который восхищал его. Который красил каждый миг в теплые оттенки золотого часа. Который встречал мир улыбкой и песней. Кто что наделал, оставалось еще выяснить, и это было дело не на один день. Вероятно, виновны были оба, но ни один не испытывал чувство вины. Эти двое ведь стоили друг друга. Ни поцелуям, ни страсти нет места на краю раскопанной могилы. Но есть место близости. Пониманию. Тому, что иным не дается годами, а они нашли в считанные часы. Как нашли друг друга и не собирались отпускать. Есть место теплу и поддержке. И надежде. И согласному ритму сердца и дыхания в объятиях, которые стали большим, чем утоление вечного голода пламени, распаленного ветром. Идём, родной. Будь мил, помоги мне тела перенести, - в последний раз крепко обняв любимого, Раза решительно поднялся. Мёртвые и подождали бы, но мессир Квинт и иже с ним вряд ли согласятся жариться на солнышке, пока два кота-не-кота изливают друг другу душу. Фейн легко поднялся вслед за ривейни. Обещал быть рядом, был и будет.

Он долго смотрел в его завораживающие глаза, на переливы света в голубых хрусталиках. Пока Аврелий ждал ответа, он мягко улыбался, чтоб Эли знал: он всё понимает. И не дурак. И нет, не пытается исправить то, чего не удалось исправить и тогда, еще год назад. Просто хочет... надеется попытаться еще. Ничего не исправляя. Тупо свалив на судьбу и провидение ответственность за это свое желание не размыкать объятий... И произнёс, достаточно уверенно, чтобы Аврелий не сомневался: - Уже нет, - мягкая улыбка, нос щекочущий подбородок и твёрдое решение закончить с предприятием здесь и сейчас. - В другой раз. Будет ещё возможность отправиться на Сегерон. Аврелий моргнул, растеряв заряд улыбки. Провел озадаченно и недоверчиво ладонью по эльфовой гладкой с легким румянцем щеке... Хотелось и не хотелось верить. Какова цена? Вот, что он хотел бы спросить. Но пока не решался, лаская его молча. Потянул к себе, к губам, давая им обоим время обдумать всё сказанное... Фаина Тилани брела по пляжу в поисках своих недавних попутчиков. Голова раскалывалась. Солнце припекало. Хорошо, хоть было теперь чем её прикрыть. Ботинки пришлось снять: песок набился и тер не слишком приспособленные к долгим переходам ноги. Заплетаясь и пыля, она, теряя последние силы, выбралась из-за пальмы... - Аааа! Так орут вороны, которых проезжающая повозка спугнула с дохлой собаки. Пошатывающаяся в нескольких шагах от них босая фигура являла собой зрелище инфернальное. Соломенная шляпа, глубоко надвинутая на лицо. Из-под которой свисали мокрые подозрительно знакомые патлы, ниспадающие на белую (уже не слишком) длиннополую рубаху. Казалось, всё, что удерживает ее в вертикальном положении, - это посох.

Полное имя Джеми Калдер узнал по дороге. И на сколько он понял тот блондин-плэйбой Кай является ее братом. Носферату гнал свой форд на максимуме, скоро рассвет и времени было в обрез. Самеди надеялся что духи будут в добром расположении духа, небольшой каламбур однако при отрицательном на него ответе для некроманта могло пойти все не очень хорошо. И минимальный ущерб это просто отсутствие реакции на его призыв. При прибытии на место сородичи обнаружили пустой катафалк и никаких намеков на сопровождающих. Разбираться со следами и делать дедуктивные выводы не его сейчас прерогатива. Шайлих бросил саквояж на пыльную землю и распахнул его одним движением, запустив высохшую руку внутрь, нашарил и извлек специально подготовленный для ритуала камень. С виду это оказался обычный камень округлой формы как галька на побережье, размеров правда чуть больше, где-то с ладонь взрослого человека. Следом на свет появился ритуальный кинжал, страшный с изогнутым волнистым лезвием и почти полностью покрытый непонятными письменами. Однако он был годен лишь только для таких вот случаев, не закалки, не ровной-острой кромки, просто кусок металла которому придали необходимую форму. Полосовать себя по внутренней стороне ладони как в дешевых клишированных фильмах Калдер так же не стал. Осторожный укол в крючковатый палец, ему нужно то чем возможно вывести имя, а не забрызгать здесь все как в хоррорах. Против ожидания из этого похожего на древнюю мумию некроманта не посыпался песок, темная тягучая капля появилась на кончике пальца. Самеди бросил кинжал обратно в саквояж и аккуратно вывел буквы, что складывались в "Джемисин Макинтайр". Положив камень на землю некромант поднялся. Речитатив перемешавший в себе молитвы и слова заклинания то повышал, то понижал тон. Движения, дерганные словно его подвесили на нитки как марионетку, обходя камень-центр по кругу Калдер поднимал пока небольшие облачка придорожной пыли. Темпы танца и молитв ускорялись. Шайлих чувствовал как вибрация от творимого ритуала покидает границы реальности и устремляется куда-то далеко за завесу, что бы достигнуть тех к кому он взывал и требовал ответа. И ответ пришел. Словной жужжащий рой насекомых голову наполнил хор потусторонних голосов. Самеди замер и взгляд его остановился на катафалке. По мимо приехавших с ним сородичей он увидел призрачный образ, словно сотканную из мелких песчинок стройную фигуру девушки. Сомнений не было это именно та дерзкая блондинка гангрел. И она оглядывалась по сторонам словно что-то услышав, рот ее открывался будто спрашивая. Так же к нему пришло понимание она жива, но находиться словно в зазеркалье. Вампир попытался понять хоть что-то из того что произносят ее шевелящиеся губы, но не успел. Голоса и ведение резко оборвались и в голове, привыкшей за эти мгновения к какофонии шепотов, образовался вакуум звенящей тишины. Связь была прервана и не он был этому инициатором. Впрочем ничего удивительного учитывая кто находиться в гробу, наверняка очередные ее шалости. - Я видел Джеми, она здесь и не здесь одновременно, - подходя к катафалку Калдер произнес это достаточно громко что бы слышали все сородичи и не пришлось повторяться. - Но больше ничего выяснить не удалось, скажем так, трубку бросили с той стороны,- Шайлих удрученно развел руками, - наверняка это снова дело рук нашей спящей красавицы.

Сигареты закончились. Твою мать. Пальцы нервно тарабанят по крышке гроба. Барона хорошо бы вздернуть, раскрыть ей все вены, как пару веков назад любили делать в Вене, и в голодном безумии закопать футов эдак на двенадцать, на пустыре, за часа два до рассвета. В назидание. Чтобы в следующий раз она подумала трижды, прежде чем отправлять посылку, о нейтрализации которой не позаботились должным образом. Я сам дурак, впрочем, коль скоро согласился на эту дерьмовую работенку. И что на меня только нашло? Никак отчаяние… Неважно. Пора что-то… Зов вампирской ауры - на самом деле на редкость пакостная вещь. Словно резкое чувство тревоги за кого-то близкого, толкающее бросить все дела и броситься к ближайшему дилижансу, лишь бы убедиться, что все в порядке. Как волнение перед новой встречей со старым другом, по которому ты соскучился. Йозеф в своих мыслях сравнивал Зов с напряжением в паху у подростка, который позволил воображению разыграться я при виде его "краша". В этот раз я был бы даже склонен не хотеть разорвать ему глотку за такое сравнение, но… что-то было не так. Как-будто зов идет из пустоты. Будто нежный голос звенит в воздухе, и зовет идти туда, где ты уже находишься. От этого противоречивого чувства вся иллюзия вдохновлённости развеивается, остается только тупое раздражение. К черту, барона надо просто вытащить на солнышко. Свет вдали манит своим блеском, и в принципе нам мало что остается, кроме как идти туда. Но сперва, маленький шарик, не больше жемчужины размером, описывает дугу в воздухе, летя в руки Аку. - Игрушка от твоего товарища. Знаешь, что это такое?

Раза Мы знакомы два дня - Слишком легко об этом забыть, - не сказать, чтобы ривейни прокручивал в голове безумные события минувших дней. Зачем душу рвать над потерями и неудачами? А все хорошее, яркое и страстное, что успело приключиться, будет иметь продолжение. Такова магия чистого листа. Оставляя позади забытое, ненужное, не забудь бережно перенести новыми строками то, чем дорожишь. Раза повернулся на бок, вглядываясь в умиротворенное лицо Фейна, и коснулся его пальцами бабочек на своем боку. - По одной на каждый мой год плавания. Плавания.. без разбоя. Когда я чувствовал себя легкокрылым, беззаботным и ничего не значащим крылатым огоньком в ночи. Фейн знал, он видел это в первую же ночь на корабле - была на смуглом теле еще одна тату-бабочка, пятая. На иссеченном шрамами бедре. Самая первая, крупная и сложная в исполнении. Как запальчивые юношеские мечты, судьба которых - неизбежно окончиться разочарованием. - Может, мне пора отсчитывать и наши особые дни? Потому что длятся они точно дольше, чем положено. Раза улыбнулся, отпуская руку Фейна. К тому же, по заметным знакам, которые всегда при тебе, гораздо проще быть узнанным. Мне не с руки. Раза понимал. Неприметный облик - издержки профессии. Так же, как собственные тату и шрамы ривейни можно было считать издержками жизни. И все же.. Моряк протянул руку и коснулся пальцами мочки уха Фейна. Ласково погладил и помял. Какая шелковистая. - Я бы так хотел подарить тебе серьгу, - признался. Было в этом что-то еще. Неуловимо читалось в нежном взгляде карих глаз. И казалось почему-то, что совсем не о серьге ривейни говорил.

У меня такой уровень доверия к Лариан, что они могут сунуть мне что угодно в любую часть тела, лишь бы игру выпустили.

медико-социальный эксперимент от Лариан : подсадили в головы игрокам мозгоеда по имени БГ-3 - и наблюдают за процессом его развития.

Парень встал возле вора, приобнял его за плечо, указал на свои корявые рисунки и медленно повел ладонью в воздухе. Цветы, цветы везде! После чего развернул в сторону леса и легонько толкнул в спину. - Ладно, ладно - сказал Гийом . - Хорошие травы всегда пригодяться. В крайнем случае можно найти чего-нибудь ароматного в суп закинуть. Живот у Гийома забурчал. Вор пощупал свои карманы - припасенную свининку забрал жестокий океан. Хорошо было бы еще чего-нибудь съедобное в лесу найти, а то сегодня он только ром натощак хлестал. Ги взял палку и нарисовал рядом с травами свинку и улыбнулся Ди. - Ты же вроде говорить научился ? - спросил он. - Что с тобой случилось?

Магистр еще ничего не сказал, их прервали объявлением об картошке и крабах, и пока мужчина обдумывал свой мудрый или колкий ответ юнцу. И в ожидании... Пока вода струилась по телу, было сильное желание снять и штаны. Почувствовать свободу и водную ласку. Встретиться, так сказать, с природой во всей красе. Остаться один на один... правда, уже далеко не один. Набежало народу, будто живность на водопой. Но... 𝅘𝅥𝅱 Посол недавно бегал в одном лишь одеяле. Да и, вообще, он был совсем не из стеснительных. Поэтому, ремень щелкнул. А руки потянули штаны вниз, а затем откинули их к прочей одежде и сапогам, которые были предусмотрительно сняты раньше. Обувь влагу не любила - долго сохнет. И вот высокий красиво сложенный парень, потягиваясь, подставил свое нагое тело "природным поцелуям". Водопадная стена легким искажением частично скрывала его голый зад и спину от остальных пострадавших в кораблекрушении. Единственный кто мог видеть больше был магистр поблизости, он же мог и оценить, что природа одарила мальчишку не только красивом лицом. Антиванец мужичину не стеснялся, да и стеснять не планировал. Он прекрасно знал, что выглядит великолепно, так что никакими комплексами не обладал. А Квинт был уже в том возрасте, когда ничем не выбить из колеи... разве что чем-то неординарным. Возможно, конечно, демонолог осудит вульгарность и всплеснет руками "тут же дамы", но... Аргус не видел и не слышал их. Да и... природа! Хотел хоть тут чуть пригасить эти этикетные штучки. Хотя бы в тени водопада. - Так почему "вомбат"? - как ни в чем не бывало повторил вопрос Ворон.

Ди - Ты чем меня плесканул...аааа...горит! Помоги! Смех разом прекратился. Ди испугался. Но как? Он же точно очень тщательно намыл руку, да и не опасный этот сок.. пощиплет разве малость. Но Ги так пронзительно орал! Ди быстро осмотрелся. Должно быть тут, должно. Растёт возле воды, легко заметить.. вот! Нашёл. Синеглазый парень подскочил к Ги и неожиданно сильным рывком поставил на ноги. Грузчиком работал, всё же. Облапив юнгу, чтобы тот не завалился, Ди потащил жертву своей грубой шутки за высокие кусты. Там костистым стволом над пышными листьями и крупными венчиками цветов, похожими на торты, нависало.. это. Уложив Ги на листву, Ди сорвал целую горсть маленьких плодов, похожих на сморщенные варёные яйца. Размял в пальцах с мерзким влажным звуком. Присел возле юнги и с размаху влепил ему этой странной массой, щедро размазывая по лицу. Мелия обладала заживляющими свойствами, и была настоящей панацеей в текущей ситуации. Ди облегчённо улыбнулся, продолжая покрывать лицо полуэльфа мерзкой кашицей. Я тебя спас! Синие глаза лучились облегчением и радостью. Я молодец, да?

Энцо никак не ожидал, что отрубится. Едва он наклонился за курткой, как в груди что-то щелкнуло, и бок пронзила острая боль. Когда его лицо встретилось с песком, он уже не помнил, потому что на подлете в глазах как-то резко потемнело. Сколько прошло времени? Солнце еще высоко. Значит, минут пятнадцать? Полчаса? Плюс-минус пять минут на то, чтобы принять вертикальное положение. Похоже, бывалый Ворон на сей раз недооценил свою травму. Он плелся обратно к живым, волоча куртку по песку. Шляпу так же держал в руки. Слишком жарко. И становится еще жарче при каждом новом шаге. Волосы взмокли, по вискам бежали соленые струйки пота. Энцо заметил эльфа, когда подошел на непозволительно близкое расстояние, что в очередной раз говорило о серьезности травмы. - Привет, - пробормотал Энцо, а, может, он только подумал, что пробормотал. Однако наяву или в мыслях, антиванец решил пренебречь формальностями. К черту всех этих леди и мессиров. - Не помню, видели мы или нет. Я Энцо. Остановившись недалеко, Энцо не спешил присаживаться. Еще одно такое рисковое приседание и боль снова отправит его в нокаут.

- Я пойду к водопаду, мессиры, - поднимаясь с пенька, уведомил посол. - Фрукты уже закончились, - улыбнулся, разведя руки, глядя на разграбленный пикник. - Хочу ополоснуться. - А вы не будете против, если я пойду с вами, мессир дипломат? - спросил Квинт, закидывая в рот последний кусочек. - А то, знаете ли, всё колом стоит от соли. Так непривычно. Он поднялся, не дожидаясь ответа, и позвал вомбата: - Буся, пойдём купаться. Вомбат облизал подушечки лап и отправился к водопаду. - Идёмте, мессир? - обратился магистр к Аргусу.

– Нигредо, альбедо и рубедо, – сами собой вырвались слова из бледно-красных губ. – Разложение, возрождение и становление. Аку вновь оглянулась в сторону маленького огонька вдали, который по какой-то причине одновременно настораживал её и манил, когда как сородичи рядом с ней получили зов извне. – Я, конечно, не против поскорее покинуть это дохлое место, но не говорила ли наша белокурая девочка, что мы уже проезжали указатель Альбукерке и Санта-Фе… дважды.

Раза - Мессир капитан, - Фейн почтительно склонил голову, когда похоронную команду возглавили. - Аврелий, - запыхавшись, Раза только улыбнулся подошедшему мужчине. Взгляды ривейни на статус бывшего капитана удивительным образом разнились с мыслями Фейна. Даже такое чудо в природе могло быть. Формально, без корабля и оплаты мессир Тилани перестал быть нанимателем и, следовательно, капитаном моряка. Но дело было в ином. Раза искренне считал, что статус капитана без корабля - это как статус короля без королевства. Изгнанник, титул-потеря. И напоминать об этом достойному, славному парню, коим в глазах плотника и был Аврелий, - только бередить раны последнего. Тем более, они на острове свободы. Где, как не здесь, лучше быть просто человеком, а не титулом и маской. Фанни нехотя поднялась и побрела к месту, откуда, кажется, вырулил Раза с новостью о водопаде. Шляпой она обмахивалась, продолжая хихикать. Краем глаза Раза заметил девушку, что шла к лесной стене. Как же она всё-таки была прекрасна в минуты непосредственности. Хоть парень и был ценителем объятий крепких да форм более чётких, но сестра капитана восхищала его неукротимый дух другим. Самим фактом своего то бранящегося, то глупо хихикающего существования. "Богиня", - подумал Раза, глупо улыбаясь, и продолжил таскать трупы. Не так уж быстро, но в шесть рук всё равно споро, останки команды "Красавчика" были аккуратно сложены в общую могилу. Щепки прошлой жизни, выброшенные волной на новый берег. - Аврелий, если ты хочешь что-то им сказать, мы подождём, - Раза воткнул лопату лезвием в песок и почтительно склонил голову перед усопшими.

- Держи, - кротко засмеялся парень и протянул жителю джунглей еще одну порцию. - Не сердись на этого Гийома. Зверь подозрительно глянул на парня своими красными зенками, быстро схватил фрукт и сунул в рот. И в следующий миг, вишенкой на торте, на незваный обед, из кустов выполз ни много ни мало, а целый магистр. - Bonum diem, господа! - дружелюбно поприветствовал Квинт компанию. - Смотрю, вы уже Бусю подкармливаете, - сказал он осматривая окрестности.

- Пффы, пффы, - с обидой пропыхтел зверь, встал на задние лапы и заорал, насколько позволял его скрипучий голос: - Пффффыыыыыыыыыыыы! - и пока он орал, его толстое тело раздавалось в размерах, словно закачивало в себя воздух. Оно расширялось до тех пор, пока не показалось, что скоро лопнет. Через минуту вомбат сдулся, схватил ещё один фрукт и сел на прежнее место, чтобы сожрать ещё одну порцию. В нормальных обстоятельствах от такого представления у Гийома был бы разрыв сердца, но сейчас он был слишком устал и разачарован. Здорово, еще один трюк чернокнижника. Наверное он где-то рядом, умирает со смеху в кустах. - Ладно, жри, conard. Отобрать еду у слабых любой может. Но провокация сработала. Вместо вомбата пришлось трепать за плечо юнгу. Ну ты что, а? Милый же зверёныш. - Ой, какой милаха, - улыбнулся антиванец. - Не могу понять, чем вам эта тварь нравится - надулся полуэльф. Он злился на мохнатую мразь, потому что она переключила все внимания на себя и, что еще хуже, Ди и Аргус вместе с ней носяться и забыли про него.

Ди - А это что было? - кивнул в сторону улетевшей бурой смеси, - неудавшийся острый соус? "Дерьмо вомбата", - ответил бы Ди, кротко улыбнувшись. Но Ди ответить не мог, поэтому лишь утвердительно кивнул. За очевидный совет найти воду последовал исполненный ещё большей благодарности кивок. Спасибо, господин, вразумили вовремя. А то уж дурачок хотел этими пальцами полезть себе в.. - Ничего, зато ты слушатель хороший, ха! Ди показалось, что где-то там, за зелёными кущами, раздалось звонкое "Ба-тумс!". Но нет, вроде показалось. Откуда здесь взяться оркестру, верно? Может, кто-то просто в доспехах с дерева упал на камень. Чего только в джунглях не бывает. - Садись, угощайся - вздохнул полуэльф. - Как дела? Круглый "хомяк" подкатился на своих коротких когтистых ножках к импровизированному столу, встал на задние лапы, спёр первый попавшийся фрукт и, усевшись тут же, стал жадно есть, косясь на окружающих красным глазом. Ну надо же, как просто и легко стать популярным. Работала тактика кнута и пряника: сначала прогнать испытуемых через бурю и молнии, потравить пиратами, оставить израненных на острове без еды и воды. Затем предложить немного фруктов. Пожалуй, такой способ тонкого и незаметного воздействия на разум испытуемых можно было выгодно продать тайной службе какой-нибудь страны. А можно было просто улыбнуться и подойти к вомбату, чтобы погладить и обнять милое животное. Кажется, Гийому предпочли другого. - Ууууйди, fils de pute! Охренел что ли? Ди закатил глаза. Что он, в тропическом лесу ягод ещё не найдёт? На всех же хватит. Но провокация сработала. Вместо вомбата пришлось трепать за плечо юнгу. Ну ты что, а? Милый же зверёныш. Теперь уже Аргус остался вне картины.

- Я слышал, что якобы есть Сородич, который из такой-то штуки и капли нашей крови сделала эликсир, способный воссоздать Становление, со смертью, воскрешением, и всеми делами, - Йозеф усмехается, забирая жемчужину обратно себе. - Называет себя по-гречески как-то, Гепа... Гепатитой, что ли? Бредовый слух, да? - шумно втянув прохладный ночной воздух (в пустыне по ночам можно было ощутимо прозябнуть, если комнатная температура для тебя не является нормой), каитифф возвращается за место водителя, и несколько раз проворачивает ключ зажигания, с мрачной решимостью смотря на своих невольных товарищей по беде. - Поехали? Делать особо больше нечего.

- Садись, угощайся - вздохнул полуэльф. - Как дела? - Благодарю, - он не знал как зовут юнгу или не помнил. И вот Аргус задумался, стоит ли узнавать? Конечно, ведь не говорить "эй, ты!" Неудобно так-то. - Нормально, но бывало и лучше, - отмахнулся, поедая "звездочку". Все же они кораблекрушение потерпели, теперь тащиться через джунгли... что уж тут хорошего? - Так, ты Ди, - ткнул на немого, - а ты? - перевел палец на кучерявого, что заботливо, наверно, поинтересовался делами оборотня.

А Аврелий уже тянул эльфа за руку, обнимал за плечи, к своим вещам. Подхватил рубашку. - Пошли, пошли... - Там кто-то нашел место стоянки, - известила она этих двоих, предпочитая не торопиться возвращаться в светское и не очень общество. - Ави... погоди... - слабость нарастала, ноги не слушались, а к горлу подступал ком тошноты. Лечить магов не просто. А демонологов и энтропистов энергозатратно и иногда опасно для собственного здоровья. - Я посижу немного здесь. А ты проводи миледи до стоянки.

- Миледи, - потормошил за предплечье. - Мне кажется у вас тепловой удар. Позвольте? - он потянулся и взял её ладони в свои. Как ни странно, на этот раз она взглянула на эльфа не как обычно, словно на полезную мебель, а с жалобной заинтересованностью. Больше всего не хотелось признаться, что сама себе разнесла к демонам маготок. - Это... наверно, переутомление, - простонала она.

Пока два парня радостно собирали травы и фрукты, за ними наблюдали восемь глаз с небольшого заросшего уступа. Оборотень устав сидеть на припадшей пальме и ждать остальных решил сам найти тот водопад. И решив, не топать по джунглям, он обернулся гибким и ловким ядовитым пауком. Чьи тонкие и элегантные лапки легко передвигались по джунглям. И тут, не успел он отправится на поиски, как услышал шорохи и человеческое присутствие. Паучок аккуратно, через листву, выглянул поглядеть - враги ли или потерпевшие кораблекрушение. Оказалось, что это Ди и тот юнга. Сладкая парочка. Немой и невезучий... хотя выжил, может и наоборот. Взглянув на маленький пир, Аргус стал приближаться ближе, оценив бурчание в желудке. Может паутиной выхватить еду? Или просто плюхнуться рядом, распугав этих двоих? Для чего? Для веселья! Но паук спустился спокойно за большой валун, а там уже стал вновь высоким молодым парнем. Хрусть-хрусть! Не скрываясь шел, ломая ветки под ногами. Еще напугает внезапным появлением - потом отбиваться от истеричных атак палок. - Не против, если угощусь? - нагло ворвался, но вежливо поинтересовался.

Раза повернулся на бок, вглядываясь в умиротворенное лицо Фейна, и коснулся его пальцами бабочек на своем боку. - По одной на каждый мой год плавания. Плавания.. без разбоя. Не нужно было открывать глаза, чтобы увидеть темный узор изящных крылышек. Он помнил. Совсем недавно же любовался, прикасался и целовал. Сопоставил слова про разбой с утренней фразой, оборвавшейся в самом начале. Между ними еще много было невысказанной правды. Ничего, успеется. - Может, мне пора отсчитывать и наши особые дни? Потому что длятся они точно дольше, чем положено. Раза улыбнулся, отпуская руку Фейна. Фогги услышал улыбку в голосе. Дернул бровью, будто хотел что-то спросить, но передумал. Рука внезапно оказалась на свободе, но не прервала плавное движение по смуглой коже, на этот раз оглаживая змеиные кольца, по мускулистой руке поднимаясь к плечу, к шее, отмеченной белым шрамом, к непослушным густым кудрям. Определенно, в некоторых случаях наемник становился на диво молчалив. Моряк протянул руку и коснулся пальцами мочки уха Фейна. Ласково погладил и помял. Какая шелковистая. - Я бы так хотел подарить тебе серьгу, - признался. Было в этом что-то еще. Неуловимо читалось в нежном взгляде карих глаз. И казалось почему-то, что совсем не о серьге ривейни говорил. Когда Раза снова потянулся к нему, Фейн открыл глаза и повернулся, всматриваясь в красивые черты, которые раз за разом запечатлевал в памяти и каждый раз хотелось сделать это снова. Странно было говорить и думать о подобном, едва избежав гибели, в шаге от тех, кому не так повезло. С другой стороны, где еще думать о жизни, если не рядом со смертью? Темный, теплый взгляд ривейни будто пронзал насквозь. Солнечный свет, который не обжигает. Здесь, рядом с ним, на расстоянии руки. Кончики пальцев снова мазнули по цветным перышкам. Мелькнул привычный порыв пошутить про втыкание в него острых предметов — и стыдливо рассеялся, потому что в карих глазах отражалось нечто гораздо более значимое, чем желание оставить безделушку на память о себе. Нечто, заставившее сердце сжаться почти до боли от силы этого чувства и одновременно наполниться сладостным, непривычным восторгом. Желание иметь что-то большее, что-то связывающее их двоих независимо от времени и пространства. Что-то, с чем они будут вместе, даже будучи порознь. Прав ли был Фейн или увлеченно обманывался, он всегда доверял своим ощущениям и еще никогда об этом не жалел. Переплел смуглые пальцы со своими, поднес к губам. - Я здесь, — просто сказал. ‐ С тобой, пока ты не захочешь обратного. Слушай свои желания, ривейни. Тебе беспринципный и корыстный желает только свободы и счастья.

Дорога Йозеф, Джеми и Аку - Игрушка от твоего товарища. Знаешь, что это такое? У судьбы извращённое чувство юмора. Казалось, что лик созданного и его имя канут в памяти небытия. Превратятся в труху, как старый сувенир из очень далёкого и уже забытого детства. Как что-то незначительное, как некий переходящий этап от одного островка не-жизни к другому. Товарищ. Она кривит губы, ловит маленький голубой шарик и вглядывается в своё отражение в нём. Товарищ. Хотя лучше сказать просто знакомый, работодатель, по просьбе которого совершала кровавые делишки, что не встретят свет солнца и будут пожраны тьмой. Аку посмотрела на Йозефа и в его глазах она поймала что-то, что заставило её улыбнуться уголком губ. – Ты и сам догадываешься. Вот только почему оно у тебя? – и ей действительно любопытно. Вампирам ни к чему частичка божественного огня, преимущество которого поддерживать искусственную жизнь прометидов... или голод их уродливых потомков.

Выслушав рассказ Аврелия, Эли убедился насколько богат Сегерон на скрытые тайны. Вот и милледи Тилани заинтересовалась древностями. Значит, ты решил помочь сестре. Понятно. Одна бы она не отправилась на дикий остров. Это хорошо. Хорошо, что ты с ней. - А тебе? - спросил, зная, что услышит, и не питая каких-то надежд. И все же спросил. Вдруг... Нет, не надежда, но все же что-то иногда и меняется. Так, может, теперь он упускает это незаметное "иначе". - Там ведь акулы. И... тебе это нужно? - вернул вопрос, засматриваясь изумрудным оттенком обнимавшего его Эли. Он долго смотрел в его завораживающие глаза, на переливы света в голубых хрусталиках. И произнёс, достаточно уверенно, чтобы Аврелий не сомневался: - Уже нет, - мягкая улыбка, нос щекочущий подбородок и твёрдое решение закончить с предприятием здесь и сейчас. - В другой раз. Будет ещё возможность отправиться на Сегерон.

Фанни Миледи Тилани брела по берегу, размышляя о том, о чем надеялась что-нибудь услышать от Аврелия Фло. О плане. Но этим размышлениям мешали остаточная тошнота. Что-то было не так с маготоком. Создатель, не хватало еще расклеиться! Ну что за проклятие! Миледи Тилани остановилась, попыталась сосредоточиться и восстановить маготок... подул легкий ветерок - и она обрела себя лежащей на песке. К тошноте добавилась зверская мигрень. Со стоном, встав на четвереньки, она подползла к набегающей волне, чтобы лечь в прибой и охладить раскалывающийся затылок. Что-то привлекло ее внимание. Рядом. Прибило прямо к больной голове. Которое из многочисленных тевинтерских божеств имел столь извращенное чувство юмора - неизвестно. Но оно послало разбитой вконец магессе... соломенную шляпку.

Аврелий - Ты что-нибудь знаешь о некоей Агнии Волан? Да, не важно. Она не слишком известна в истории Тевинтера, была одной из множества магов Круга и ничем особым не выделялась. Разве что своей любовью к познанию. Много путешествовала. И оставила после себя весьма вольные трактаты о роли женской магии и ее недооцененности в Тевинтерской магократии. В результате в одном из своих путешествий по Сегерону сгинула. А... это я всё знаю со слов Фанни. Эта древняя магесса у нее с дества икона стиля, как она это, хм, называет. Ну, в моем доме всегда главенствовали магессы. Так что тут Фанни и с бабки своей могла спокойно взять пример. Но вот откуда-то она вытащила эту Агнию. Хм. Ну и, в общем, недавно ей случайно попались сведения, за которыми, кстати, охотился наш незабвенный командор. Какие-то геологические исследования или камни. Но Фанни уверена, что это открытие прославит наш дом. Разведка предполагается по побережью. Капитан пожал свободным плечом, кажется, истратив на этот монолог все свои познания о том, что творилось в головке своей сестрицы. - Мы Тилани такие. То родственничка дальнего откопаем, дабы прославил наш дом, то камней каких-то. Всё в дом. Усмехнулся. А всерьез ли он рассматривает какой-то выбор? Именно тогда, когда его первый раз о чем-то попросили всерьез и появился шанс вернуть свой статус... Эли возник и снова заполнил собой весь его мир без остатка. Это, верно, знак... - А тебе? - спросил, зная, что услышит, и не питая каких-то надежд. И все же спросил. Вдруг... Нет, не надежда, но все же что-то иногда и меняется. Так, может, теперь он упускает это незаметное "иначе". - Там ведь акулы. И... тебе это нужно? - вернул вопрос, засматриваясь изумрудным оттенком обнимавшего его Эли.

Запоздавшая совесть уже глодала и душу широко популярного в узких кругах святого отца. - Вербуешь меня? Сжал его ладонь вновь. Создатель милосердный. В очередной раз взмолился эльф, всё глубже погружаясь в омуты голубых глаз. Я что, слабоумный какой. Вербовать завербованного. Ты тут сейчас завербовался от макушки до пяток без договора и гарантий безопасности. Подумал, крепче обнимая обретённое свободной рукой. - Вообще-то... есть одна проблема. Моя сестра и дом Тилани. Он вздохнул и уставился в небо над их головами, раздумывая, что он мог бы предложить Фанни взамен на согласие пересмотреть свои планы. - Я вроде бы обещал ей помощь в одном деле. И теперь... Но сначала сделаем плот. У нас ведь и инструменты есть. Ладонь поднес к щеке, ласкаясь словно для этого и предназначенной щетиной. - Я же говорю, там акулы, - напомнил Эли, млея от этих прикосновений, - Да и на дне хаос, сплошной мусор. А глубина приличная. Пока занырнёшь, уже выныривать пора. К тому же, может она где-то в открытом море потерялась. И... тебе это не нужно, - слабая попытка развербовать только что завербованного. Ладошка ласково прошлась по щеке, подбородку и коснулась губ. Палец обвёл контур. Мой. Опять мой. От этого осознания пьянило ещё больше. - А что за дело? - спросил вдруг.

Омг. Наконец то я досмотрела это.

- Создатель, что я делаю? - взмолился эльф задумчиво, не отрываясь от хрустальных глаз. Похоже экспедиция отменялась окончательно. Тянуть Аврелия за собой в джунгли он бы не стал даже под угрозой смерти. А прогнать его теперь было выше всяких сил. Да и сфера сгинула в пучине. Запоздавшая совесть уже глодала и душу широко популярного в узких кругах святого отца. - Вербуешь меня? Сжал его ладонь вновь. - Вообще-то... есть одна проблема. Моя сестра и дом Тилани. Он вздохнул и уставился в небо над их головами, раздумывая, что он мог бы предложить Фанни взамен на согласие пересмотреть свои планы. - Я вроде бы обещал ей помощь в одном деле. И теперь... Но сначала сделаем плот. У нас ведь и инструменты есть. Ладонь поднес к щеке, ласкаясь словно для этого и предназначенной щетиной.

—Пришлось попотеть, — немного смущенно признался бывший капеллан, подставляя щеку и немедленно решая больше никогда не бриться. Типичное объяснение трудоголика: — Мой приход много грешил в мое отсутствие. - Ну кто бы сомневался, без твоего-то присутствия совсем распоясался приход, - с глубоким сочувствием проговорил Эли, поглаживая пальцами эту вновь нарождающуюся бороду, - Бедный, бедный падре. Это сколько же петь пришлось, - он не удержался и прыснул, прячась на широкой груди самоотверженного работника Андрасте. Когда лохматая голова вновь поднялась, на лице уже не было прежней безмятежности и озорной весёлости, лишь улыбка. Немного грустная. - Создатель, что я делаю? - взмолился эльф задумчиво, не отрываясь от хрустальных глаз. Похоже экспедиция отменялась окончательно. Тянуть Аврелия за собой в джунгли он бы не стал даже под угрозой смерти. А прогнать его теперь было выше всяких сил. Да и сфера сгинула в пучине.

Значит, на Лломерин ходил. И сутки не просыхал. Много прихожанок исповедал? «Мы друзья навек! В чем ты меня подозреваешь? А? А?! А! я ничего ему не говорил!» Плюшевый мишка был плюшевым. Хоть и пришлось поневоле поспать на берегу, когда силы оставили и капитана выбросило на сушу набежавшею волной, но сейчас он бы не отказался пролежать так под пальмой и эльфом до вечера. Но уже беспокойно и пока что безрезультатно роились где-то на периферии сознания мысли о неотложных делах. Бартоломос сменил сигару на мухобойку и услужливо отгонял их от капитана, лениво накручивающего светловолосую прядь на палец. —Пришлось попотеть, — немного смущенно признался бывший капеллан, подставляя щеку и немедленно решая больше никогда не бриться. Типичное объяснение трудоголика: — Мой приход много грешил в мое отсутствие.