Лидеры

Книгохранилище. 13:30 - 15:30 Следующие два часа прошли, как во сне. Снова в руки Мортимера попал дневник. Один из многих дневников покойной, а сейчас живее всех живых, тетки. Одна злая тройняшка на две добрых. Он ненавидел ее сейчас особенно сильно потому, что просто не мог, не имел сил не восхищаться. Всей той работой, что она проделала здесь, ее умом, целеустремленностью, напором, и даже ее почерком. Кларисса собрала все это, пропустила через себя, проанализировала и оставила многотомные труды. И ментальная защита, которую она разрабатывала. И сетеметы. И.. Господь знает, сколько всего еще! Как удобно быть нечеловеком, если хочешь посвятить свою жизнь изучению и объяснению всего, что вокруг. Сколько у нее было времени. Сколько времени у нее было бы еще, не взбреди ей в голову пойти против Инквизиции и проиграть. Столько, сколько у него не будет никогда. И мадам Уайт, чтобы ей сейчас провалиться прямо в ад, к своим единомышленникам, могла бы и заниматься ТЕОРИЕЙ. Какого.. Мортимер медленно втянул воздух через нос и выдохнул, успокаивая разошедшееся сердце, ожидая, пока сама собой рассеется кровавая пелена перед глазами. От гнева ему вдруг померещилась боль в плече, запаниковав, инквизитор ощупал его, и, с трудом подавив облегченный вздох, вернулся к тому, что читал. Все было в порядке. Пока что. Дело было в том, что обычно, Клариссе прекрасно удавались и практические опыты. Судя по тому, что он успел узнать. Правда, оружие по новым чертежам или плетение защиты разума, или еще что-то в том же роде не имели речи, не имели собственного мнения на этот счет, а потому не могли возразить. Зато Мортимер мог. Ему до сих пор хотелось излить на эту женщину все, что накопилось в его душе с момента рождения. За телесные муки годами, за ошейник и поводок на двоих, за подавленную злобу, прорвавшуюся к совершеннолетию гнусными слухами, а так же многочисленными "отродьями дьявола", "демоническими ублюдками" и многим подобным, за ложь, огромную, необъятную, необходимую, которую взяла на себя их мать, за ссору с ней. За все, в чем Кларисса была виновна и не виновата. Просто потому, что подвернулась под руку. Вот, что он читал, и чего не нашел ни в одном другом труде, написанным более ранними исследователями Города-Призрака: "Чем больше я провожу здесь времени, тем больше мне кажется, что у Города изначально было несколько функций, которые должны были последовательно сменить друг друга по стадиям реализации, но что-то пошло не так. Следы массовых боев между ангелами и, как я теперь понимаю, Искаженными, являются самыми древними в плане времени находками. И вот что странно - среди них нет человеческих скелетов. Как будто ангелы дрались химерическими ангелами. Мне все больше кажется, что люди стали появляться в Городе позднее, когда эти битвы уже отгремели и живых ангелов здесь не осталось. По крайней мере, я догадываюсь, куда они переместились - на Землю. Наличие ангелов в Заповеднике говорит в пользу этой мысли. И именно это подтолкнуло меня к той теории, которая объясняет если не все, то многое. Я представляю себе Творца, как надмировую сущность, объять разумом намерения и способ существования которой невозможно, он существует на таком сложном уровне бытия, что у нас просто нет способов его воспринять. Но, по условиям противостояния, то же самое должно относиться и к его антагонисту, Врагу. И миньонам обоих сторон. Однако же, и ангелы, и демоны существуют во плоти, на нашем, обычном уровне бытия. Я долгое время крутила эту мысль в голове, пока не вспомнила об Иоанне Богослове и его Откровениях. Армагеддон. Последняя битва, в которой сойдутся ангелы, демоны и люди. А потом, после победы божественных сил, ангелы пройдут по полю боя и смажут маслом и елеем раны всех павших и оживут они и будут вживе забраны на Небеса, в Землю Обетованную, где они будут жить вечно в счастье и достатке. Как-то так было у него написано, дословный текст я уже не помню. Соответственно, должно быть место, готовое одномоментно принять всех, павших в борьбе против Врага. Конечно, Город не похож на классические райские кущи, но я думаю, это и есть та самая Обетованная Земля. Признаки совпадают: облечение душ плотью, забота Города о людях, но не демонах или искаженных, сам масштаб застройки, предназначенный для масштабного и одномоментного заселения. Также, логично предположить, что ангелы, которые должны были участвовать в битве Армагеддона во плоти, должны были сначала этой самой плотью где-то облечься и, обращаясь к простой логике, почему бы не в том самом месте, куда потом попадут павшие? То есть, в этом самом Городе. Что он приспособлен к совместной жизни ангелов и людей, спорить будет только слепец. Но что-то пошло не так, битва Армагеддона не состоялась. И, тем не менее, Город обрел реальность. Как и ангелы на его улицах. А потом пришла Тьма. И вот этот элемент не укладывается в общую мозаику также, как и присутствие здесь демонов. Многие допросы однозначно указывают на то, что попадают сюда они одним и тем же путем - будучи изгнанными из одержимого ими человеческого тела, но не вернувшись в собственную оболочку там, на Пандемониуме, оставшуюся в Залах Вселения, а получив здесь новую, как и мы все. Хотя зачем Городу это, я понять не могу. Надеюсь, пока не могу". Мортимер закрыл рукопись, заложив пальцем ту страницу, на которой, он перечел эту фразу уже раз десять, значилось "Залы вселения" и "собственная оболочка демона", а так же "пока не могу". Откинулся на спинку стула и уставился перед собой, не книжных шкафов, не видя даже Беатрис. Не состоялся, или же.. просто еще время не пришло? Для Армагеддона. Семь печатей. Семь Ангелов. Семь чаш. И звезда именем "Полынь". "Я представляю себе Творца, как надмировую сущность, объять разумом намерения и способ существования которой невозможно." Где-то он уже видел это. Нечто подобное. Да! "Но имеет ли Сатана материальное воплощение, коим, мы тому имеем надежные подтверждения, обладают семьдесят два Аристократа Ада, или же просто являет собой вознесенную над миром силу, уравновешивающую благодать Божию? Не есть ли он - темное людское начало, изначально пребывающее в равновесии с добрыми намерениями и служащее прямой реализацией свободы выбора, дарованной Господом людям? Оные по собственной воле выбирают свет или тьму, добро или зло, склоняются либо к Богу, либо к Диаволу." Примерно так, если отбросить водянистые рассуждения, и выглядела позиция церкви по поводу того, что есть Сатана. Если говорить по существу, к единому мнению богословы так и не пришли. Они не знали ровным счетом ничего, и Мортимеру оставалось довольствоваться лишь гипотезами. Ну и, разумеется, тем, что: "Пандемониумом нарекается тот мир и тот град, что выбраны столичным Советом Аристократии Ада и кои становятся их резиденцией. А так же резиденцией самого Сатаны." Перед глазами стояли шпили храмов греха, в которых, как ему казалось, и должны были находиться те самые Залы Вселения. И парящие в багрово-серых небесах резиденции кровавых властителей, рукотворные острова, больше любого, самого мощного летающего дредноута. А самым большим, конечно, будет тот, где должен восседать воплощение врага. Престол которого, быть может, так же пустует, как пустует здесь престол Божий? Кларисса не смогла припомнить текста "Апокалипсис Иоаннис". Зато мистер Смит помнил их почти целиком. Он мог цитировать библию наизусть иной раз по несколько минут кряду. "И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет." "И вознес меня в духе на великую и высокую гору и показал мне великий город, Новый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога. Светило его подобно драгоценнейшему камню, как бы камню яспису кристалловидному. Он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов." "И измерил он город тростью на двенадцать тысяч стадий; длина и широта и высота его равны. И стену его измерил во сто сорок четыре локтя, мерою человеческою, какова мера и Ангела. Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу." "И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца. Среди улицы его, и по ту и по другую сторону реки, древо жизни, двенадцать [раз] приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева для исцеления народов. И ничего уже не будет проклятого; но престол Бога и Агнца будет в нем, и рабы Его будут служить Ему. И узрят лице Его, и имя Его будет на челах их." - Храма же я не видел в нем, ибо Господь Бог Вседержитель – храм его, и Агнец. - произнес он вслух, в мыслях так и бежали запечатленные строки, из которых некоторые словосочетания и фразы неожиданно приобретали непомерный вес и значение. - Откровения Иоанна Богослова, глава двадцать первая. Стих.. Он положил рукопись на стол, на случай, если Беатрис тоже захочет почитать. - Новый Иерусалим, вот что это. Новое небо и новая земля. Мортимер встал, и принялся расхаживать туда и сюда, жестикулируя и, при этом, не всегда сопровождая жестикуляцию словами. - Светило его - драгоценнейший камень! Или: - Река чистая - вода жизни, исходящая от Престола. И еще: - Но как же.. "не войдет в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни."? По какому такому принципу Город выбирает людей? Выхватывает без всякой системы, принимает, окружает заботой. Ловит сачком изгнанных демонов, словно дитя - бабочек. И.. и что? Инквизитор остановился, все так же глядя перед собой, незрячими глазами. - Эта полярность.. - он потянул воротник и прочистил горло. - Противостояние Анклава и Санктума. Напророченная битва, только не на Земле, а прямо здесь. Город хочет.. он, по-моему, хочет выполнить свое предназначение. Вот и все. Набрать до нужного числа, может не треть ангелов небесных, а поменьше, и тогда.. А нужны для этого особые, подходящие люди. С правильными личными качествами. Вроде Клариссы Уайт. Очень простое желание, не так ли?

Китайский постер. Просто посмотрите на это.

Галерея - Благодарю вас, сен... Магда, - взгляд задержался на даме чуть дольше обычного. Она очень напоминала, но была значительно старше Мари. В ее глазах он мог предположить любопытство. Но может, это лишь оттого, что присутствовало это сильное сходство? Этим старшая в паре привлекала больше, чем Ани, на лице которой читались артефактором лишь пресловутые покой и рассудительность. Впрочем, обе были озабочены своим полтергейстом и вряд ли вообще присматривались к Николя. Или... - К мсье со склона, - с улыбкой повторил он обращаясь к Шеор и подавая ей руку. - В таком случае, сеньоры, мы вас покидаем до вечера. Во всяком случае я, - поправился он, покосившись на свою спутницу. - Не стоит благодарности, Николя, мы рады вашей помощи, - кивнула в ответ Магда. - Мы будем ждать вас вечером, - добавила Ани с легкой улыбкой. Шестая южная улица, первый дом После получасовой прогулки по набережной и подъема вверх по улице, стали слышны разносящиеся по округе удары металла о металл, характерные для кузницы. Судя по номерам улиц, идти Николя следовало как раз в направлении шума. Первый дом на шестой южной улице представлял собой идеал практичности. Первый этаж был отдан целиком и полностью под мастерскую, второй этаж служил жильем. Вероятный владелец дома был внутри, старательно обрабатывая молотом зажатую в тиски деталь на наковальне и демонстрируя красивый рельеф мышц, залитых сейчас трудовым потом. А дом ли пуст? 13:30 -Конечно. -Сказал он тут же оказавшись рядом чтобы предложить свою руку сопроводить её до соседней комнаты где имелись пыльные кресла, что оказались ненужны местным призракам, коим из всей мебели достаточно было и матраса. Отряхнув одно он предложил ей сесть сам оставшись участливым духом что рядом. Одновременно с этим жемчужина в ухе Освальда завибрировала. - Освальд? Это Беатрис. Прием. Книгохранилище. 15:30 - Что? Ах, да. Да, конечно. Рассказывай. - перестав измерять комнату шагами, Мортимер снова сел на свое место, напротив кузины и уставился на нее заинтересованным взглядом. - И, кстати, давно хотел спросить, тебе мать не говорила, как долго живут кроаты? Я знаю, что гораздо дольше, чем люди, но, все-таки, сколько? - Святая магия оставляет на демонах свою метку, так? Я думаю, в таких случаях Город мог, не знаю, ошибиться и принять демоническую сущность с такой меткой за одну из тех душ, что подходят по его критериям. Или, не знаю, тот, в ком демон был, должен попасть в Город и эта метка из-за одержимости переходит на демона. Нам рассказывали о случаях, когда экзорцист сообщал личную информацию одержимому и потом за ним приходил совсем другой одержимый. Поэтому и ввели правило не говорить при ритуале экзорцизма ничего, что может быть использовано против нас же. А значит, не всегда экзорцизм для демона заканчивается здесь, в Городе. Кто-то возвращается и обратно, в Пандемониум. На втором вопросе Беатрис немного помрачнела. Похоже, были в возрасте кроатов свои подводные камни. Или она просто подумала о папе? - Да, я у нее спрашивала как-то. В истинном виде кроат может жить до десяти тысяч лет, она сказала. Потом он просто теряет возможность поддерживать внутренние вибрации и становится просто камнем. В человеческом обличье...ну, тут все сложно. Предельный срок неизвестен. Две тысячи лет? Три? Больше? Только, мама сказала, что вряд ли переживет папу надолго, случись чего. А ведь он человек, - в голосе Беатрис прорезались грусть и страх, что она может лишиться обоих родителей сразу и останется одна. - Что оставляет вопрос, сколько на самом деле проживу я. Дом Данхиллов. - Спасибо, - сказала итальянка, принимая все три. Мельком пролистала дневник, открыла учетную книгу, показала Рафалю. Уловив его кивок, отдала ему учетные книги, оставив себе книгу с вышитым узором. Изучить все это нужно было как можно скорее. - А что еще приносил Гилберт домой, кроме предметов для шиться? - как бы невзначай поинтересовалась Карла, - может быть, хвастался чем-то уникальным, чего ни у кого нет? - Разные вещи. Электрические плитки на кухню. Книги. Посуду. Уникальным..., - Мэтью наморщил лоб, пытаясь вспомнить что-то. - Знаете, он как-то говорил, что его коллега нашел что-то такое. Необычное. Нет, не могу вспомнить, о ком он говорил или что это было, простите. Хотя, учитывая страсть Гилберта к ножам, он их превосходно бросает, возможно, находка его коллеги была именно такой. Но я не уверен. Дом Раско, около 15-00 - Наверх, - Карла подхватила Мэтью под руку и потянула к лестнице. Здесь ему незачем было оставаться и что-то рассматривать, - нужно осмотреть шкафы, может быть пропали какие-то конкретные вещи, по которым можно будет отследить виновного. Тем более, если вещи шились индивидуально, и не походили одна на другую. Лестница скоро закончилась, и, когда на втором этаже Мэтью немного успокоился, задала еще один, требующий ответа, вопрос: - на теле Линн остались зажившие следы от розг. Она или Энн не говорили, откуда они? Судя по тому, как потупился и даже смутился Мэтью, он знал, о чем идет речь. - Это...это личное между Линн и Гилбертом. Вам действительно нужно это знать? - просительно заглянул Мэтью в лицо Карле.

Галерея – К мсье со склона*, – не задумываясь, ответила его спутница, царственно взирая с высоты... своего положения, однако, чрезвычайно довольная, что её мнением интересуются. – Не думаю, что это он, но самое интересное нужно оставлять на десерт... - Шестая южная улица, правый дом, - подтвердил он. Прекрасный выбор. Кортано - как бы это сказать... Умных и спокойных девушек в его путешествии в последнее время наблюдался переизбыток. - Благодарю вас, сен... Магда, - взгляд задержался на даме чуть дольше обычного. Она очень напоминала, но была значительно старше Мари. В ее глазах он мог предположить любопытство. Но может, это лишь оттого, что присутствовало это сильное сходство? Этим старшая в паре привлекала больше, чем Ани, на лице которой читались артефактором лишь пресловутые покой и рассудительность. Впрочем, обе были озабочены своим полтергейстом и вряд ли вообще присматривались к Николя. Или... - К мсье со склона, - с улыбкой повторил он обращаясь к Шеор и подавая ей руку. - В таком случае, сеньоры, мы вас покидаем до вечера. Во всяком случае я, - поправился он, покосившись на свою спутницу. Приглашение, конечно, было сделано чернокрылой деве персональное, но это лишь доказывало, насколько неважным казался им тот факт, что художник все же мужчина. Николя вновь тихонько умилился этому царству феминности в галерее искусств, вытесняющему из поля зрения и внимания всяческих гордецов, мнивших себя Пигмалионами. Или дело было в простоте местных нравов? Не ему судить. Может быть, он в этом и разберется когда-нибудь, а может, этого и не понадобится. Николя надеялся, что они не задержатся тут надолго. Любопытно, что там их спутники? Они покинули гостеприимную амазонкинскую галерею и направились по указанному адресу.

Книгохранилище. 13:30 - 15:30 Он положил рукопись на стол, на случай, если Беатрис тоже захочет почитать. - Новый Иерусалим, вот что это. Новое небо и новая земля. Беатрис вполне доверяла выводам, сделанным Мортимером, тем более, что он всегда подкреплял свои слова конкретными аргументами и доказательствами. И, хоть она и осталась спокойной, в серых глазах светилось сдержанное потрясение самим фактом, что часть богословских откровений, которые, как правило, воспринимали как нечто метафорическое, вдруг обрела буквальное материальное воплощение. И нельзя было не задуматься, что еще из таких трудов, таких откровений, на самом деле не воззвание к человеческой душе, сердцу и разуму, а описание реальной части Замысла Творца в той форме, которую люди могут понять. А еще, Беатрис не могла не залюбоваться кузеном, таким, с горящими от совершенного открытия глазами. Опомнившись и смущенно кашлянув, она отложила в сторону книгу, которую читала. - Впечатляющая новость. Конечно, величие и размах Города исключительны, но знать, что это часть того, что видел Иоанн...это грандиозно, - поделилась она впечатлениями от новости. - У меня "улов" скромный. Сколько бы я книг не просмотрела, упоминаний случаев одержимости не встретила. Похоже, вселиться в тела людей здесь не получается. Знаешь, есть у меня одна мысль насчет демонов, только тут больше интуиция, нежели какие-то факты. Поделиться? Дом Данхиллов. - В ящике были не только учетные книги Энн, но и ее дневник, - полуутвердила, полуспросила Карла, пряча изрядно потрепанную, но выдержавшую испытание сигарету, обратно в карман. Ручной труд оказался надежней фабричной скрутки. - Это правильное решение, - кивнула она, - книги и дневник Линн очень помогут. Нам, правда, придется их забрать. Переглянувшись с сангвинаром, Карла начала подниматься с дивана. - Есть еще пара вопросов, но думаю, их можно обсудить и по дороге. - Да, все так, - кивнул Мэтью, тоже вставая. Он ненадолго поднялся наверх, вернувшись с лакированным ящиком дорогой работы, который он поставил на стол. Щелкнул замок, откинулась крышка, открывая разделенное на ячейки пространство, в котором покоились отрезы шелка, бисер, тончайшие иголки и нити и все, что может понадобиться опытной и талантливой рукодельнице. Верхний ящик выдвигался вверх назад, давая доступ к нижнему, где лежали три книги в ручном переплете из бычьей кожи, две побольше и одна небольшая, отличавшаяся вышитым узором на корешке. - Вот, первые две - учетные книги, а третья - личный дневник Линн. У Энн был такой же. Оба ящика Гилберт где-то в Городе нашел, на радость нашим девочкам, - пояснил Мэтью, протягивая книги Карле и Рафалю. Дом Раско В доме, где произошло убийство, все оставалось по прежнему, надпись на стене, следы демонической крови на полу. Мэтью затрясло, когда он посмотрел на них. - Как...как можно было поступить с ними так? - кое-как справившись с рыданием, мужчина шагнул вперед, осматривая гостиную. - Когда я уходил, сестры сидели на диване и пили чай. И они выглядели такими радостными. Как будто что-то хорошее случилось или должно было случиться в скором времени. Извините, я не вижу, чтобы что-то из вещей пропало со своих мест здесь. Мне пройти на кухню или подняться наверх? - вопросительно посмотрел Мэтью на Карлу и Рафаля.

А пуст ли дом Если в доме и обитали призраки, то только Амура, средь запахов пыли и тлена не было его но... Освальд покраснел. Следы двух пар ног привели их в комнатку на втором этаже, и с первого взгляда стало ясно что это чьё-то место. Особое место. Такое в котором чужое присутствие не то чтобы нежелательно, оно его оскверняет и разрушает, как тепло портит изысканный морозный узор на стене. Он почувствовал себя последней сволочью глядя на этот матрас с чистыми простынями, на убранный пол, занавешенные окна и, да, конечно - припрятанный бутылки вина и фужеры. Наверняка трофейные. Не смея тревожить это место, словно застав здесь кого-то он отступил на два шага назад, как бы говоря "Нет, нет, я ничего не видел" -Кажется мы спугнули призраков... - Сказал он поглядывая на перепутанные следы ведущие к другой лестнице, вероятно вниз и к другому входу как он и думал.

Дом Данхиллов Passaparola*. У девушек была репутация, которая разносила вести об их... мастерстве в столь деликатном искусстве. Passaparola была для любого (умного) предпринимателя желанным событием. Когда молва идёт с уста на уста, когда тебя передают с рук на руки. Ведь реклама - это способ дать о себе знать, что ты пришёл в этом мире, что ты тоже есть в этом море конкуренции. А ещё - убедить скептика, что ты, твоя firma, именно твоя firma им нужна. Но люди не так склонны доверять вещам, оплаченным твоими же деньгами. Они склонны верить словам тех, кто с тобой прямо не связан. Тех, кто уже был у тебя. Ах, дорогая, я была у сестёр швей... Смущение, трепет ресниц, румянец того, о чём стыдно рассказывать даме, но так приятно вспомнить. Эти сёстры, они такие мастерицы... Мой муж был так доволен. Эти одежды, они... Ты не представляешь себе, как по-новому я себя чувствую! Да. Passaparola - это ключ к одной из множества дверей на тернистой дорожке к успеху. - Да, у нее тоже была учетная книга. И личный дневник. Может, это поможет вам выйти на след убийцы или, по крайней мере, этого загадочного клиента. Я...я хотел сделать это сам, но вы справитесь лучше, чем я, - признался Мэтью. - И я схожу с вами в наш...мой дом. Если что-то пропало, думаю, я смогу это заметить. Ох уж эти проницательные оперативники из Италии! Он так сфокусировался на факте убийства в доме Раско, обстоятельствах убийства там, что совсем упустил из вида возможность наличия всего необходимого тут. - А вот это очень поможет в поиске преступника. Переглянувшись с сангвинаром, Карла начала подниматься с дивана. - Есть еще пара вопросов, но думаю, их можно обсудить и по дороге. Сангвинар молча кивнул. ________ * Passaparola - "Молва".

А пуст ли дом Внутреннее убранство оказалось полностью соответствующим фасаду, тоже запустение, та же разруха. -Наверх, да, туда идут следы, но они не идут вниз. И следов Морганы нет. -Подметил он очевидное, прикидывая что где-то должен быть тогда второй вход. Призраки могли поймать их врасплох. Но Морин ли в нём искать от них спасения? "Скорей уж наоборот" -подумал он в шутку и сам прижал её крепче ворчливо оглядывая облезший поручень. -Вот поэтому фасад и важен! И крыша, и окна... - Ремонта явно требовало всё, и как Город допускает такое?.. -Странное место для свиданий... Тут были красивые сады и парки, но неизвестная пара выбрала разрушенный дом, и что ими двигало?..

А пуст ли дом - После вокзала мои стандарты конечно упали, но фасад! Нет, уборки одной паутины с окон будет мало. - Освальд покачал головой, и искренность слов определить было сложно. - Вообще странно что здесь есть пауки, лошадей нет, а они есть. Вот зачем, а?.. - сказал он собираясь заходить. Морин тихонько засмеялась. - Какая разница, каков фасад? Главное ведь, что внутри. Дверь жутко заскрипела, разом разрушим все надежды хотя бы на подобие скрытного проникновения, и они вошли. Внутри, однако, их ждали сырость и мрак, пыль и облетающая, словно осенние листья, краска. Да еще следы на ступеньках, подтверждающие то, что рассказала им Моргана. Некоторое время назад тут были двое и замышляли они вовсе не ужасный заговор. Морин покраснела от мысли, что они могут застать здесь.. застать.. А впрочем, дверь так скрипела, что даже глухой бы услышал. Она вгляделась в черноту коридора прямо перед ними, вслушалась в молчание старого дома. Становилось и впрямь жутко. Морин прижалась к спутнику теснее, ища в нем то, чего ей сейчас не хватало, уверенности и присутствия духа. - Пойдем наверх?..

Жуткий подвал -"Это уж точно" - Признал он и спросил уже зная ответ. -Я так понимаю у меня отговорить у меня не получится?  Морин качнула головой и нежно улыбнулась. Выпустив Освальда из своих объятий, она сделала движение кистью и на ладони заплясал кусочек веселого пламени. Снова. Который очень скоро начал спускаться вниз, во тьму. *** Книгохранилище - Я разбила тебе губу. Давай, я полечу тебя и...ты не мог бы оставить потом меня на десять минут одну? Мне надо выплакаться, а это не самое приятное зрелище. Мортимер обернулся резче, чем планировал. Сейчас он от всей души ненавидел эту ее уравновешенно-фальшивую маску, символизирующую смирение перед судьбой. Ведь лжет. Сама себе лжет! "Сейчас я буду из-за тебя рыдать, проникнись, мерзавец. И пойди вон." - так это прозвучало в его голове. Когда Беа лупила его по лицу, была по крайней мере настоящей. Сапфировые глаза гневно сверкнули. Мортимер дёрнул внутренний засов, и захлопнул за собой дверь. К черту все. И разбитое лицо останется при нем. Как достижение.

Книгохранилище - Прости. - обронил он тихо, уткнувшись в книжный шкаф. - Что не сказал тебе об этом сразу. Это было.. нечестно с моей стороны. Получив свободу, Беатрис с тихим стоном села прямо, не спеша слезать со стола. Саднил затылок, равно как и губы, на тыльной стороне ладони, когда она провела по ним, остался слабый алый след. Прикусил. Ну, не удивительно. Наверное, они оба смотрелись сейчас...встрепанными. - Да, было, - также тихо и грустно согласилась Беатрис. В груди снова нарастала боль, душевная, не физическая, жгла сердце новыми слезами. Это было странно и Беатрис не знала, как себя теперь вести дальше. С Мортимером. С самой собой. - Я разбила тебе губу. Давай, я полечу тебя и...ты не мог бы оставить потом меня на десять минут одну? Мне надо выплакаться, а это не самое приятное зрелище.

- Даже не знаю какая ты, отчаянная, смелая, слишком любопытная... Можно попробовать смастерить факел и я пойду первым. Морин тихонько вздохнула. - Я сама факел. Она осторожно коснулась его губ своими. Мастерить факел? Ни за что. - И мы пойдем вместе. Как раньше. Ее светильника с лихвой хватит на двоих.

А у него была она, и ею ни с кем из списка делится не желал и только отрицательно помотал головой. Чёрная дыра в подвале заброшенного дома, сложно было придумать нечто более подходящее для городских страшилок и при этом реально опасное. -Даже не знаю какая ты, отчаянная, смелая, слишком любопытная... Можно попробовать смастерить факел и я пойду первым.

Дом в паутине - Не подумай что я боюсь, но твоя кузина просила нас быть осторожными. Так вот - это неосторожно.  Морин замешкалась, когда ей загородили дорогу. А потом подошла, обвила руками за шею, проникновенно заглянула в глаза. - Но мы ведь уже здесь. Уйдем, так и не выяснив, в чем дело?.. Она выглянула через плечо Вуда. Но в черноте так и не смогла разглядеть или почувствовать ничего нового. - Я хочу посмотреть. Пожалуйста. И у нее был огонь. В борьбе с пауками, паутиной и темнотой неплохое подспорье. *** Книгохранилище - Наверное, - еще один тихий вздох. - Дай мне встать, пожалуйста, - кротко попросила Беатрис. Она плакала. Беззвучно и горько. Слезы стекали по щеке прямо на стол и он мог бы собрать их губами. Мог бы поцеловать снова, так бережно и нежно, как никогда прежде, но... Поразительно, как меняет все новое знание. Несколько часов назад она стонала и выгибалась под ним от нестерпимого наслаждения, не гнушаясь вступать во внебрачную связь. Но тогда он был инквизитором. Был равным. А теперь... теперь она его больше не хочет. Предсказуемо. И так несправедливо. Но либеральные взгляды на кровь демонов - это для Санктума. Не для Земли. Он отступил по первому слову, пряча взгляд, и, одновременно, утирая кровь с разбитого лица тыльной стороной ладони. Пора было заняться делами. У них ведь ещё оставались здесь дела. - Прости. - обронил он тихо, уткнувшись в книжный шкаф. - Что не сказал тебе об этом сразу. Это было.. нечестно с моей стороны. Мортимер сосредоточился на чувстве унижения, болезненном настолько, что даже почти приятном. Это помогало ему не замечать другое, то, в чем он не хотел себе сознаваться. То было чувство утраты чего-то.. очень важного.

Книгохранилище, до 15.00 - Ничего страшного, Рафаль, думаю, я бы и сама пришла к той же мысли где-то через полчаса, мы с Мортимером в библиотеке и тут тоже много чего еще надо сделать. Давай тогда условимся на шесть вечера пока что, хорошо? А там уже посмотрим. - Принято. До встречи, леди. Дом Раско - Спасибо вам, - искренне поблагодарил обоих Мэтью, прежде чем продолжить осмотр и, минут через пять, покачал головой. - Нет, больше ничего не пропало, мисс Фогна. В моих вещах тоже. Пойдемте вниз? Что будет дальше? Несмотря на трагедию Мэтью Рафаль находил что-то забавное в том, что Шляпка снова вернулась к фривольному и откровенному. Будто какой-то магнит тянул её сюда. Интересно, что подтолкнуло её к инквизиции? Она, может, не писаная красавица, но привлекательная. Привлекательные девушки редко становятся оперативниками. Он, конечно, примеры знал, но эти примеры подтверждали одно: всегда есть какая-то история. Ведь в противном случае она могла тоже носить фривольное и откровенное. Наверное, была бы уже замужем. Вопрос Мэтью вернул его к их текущему вопросу. Фривольное - фривольным, а их ждало расследование. - Пойдём вниз. Уже внизу, когда они присоединились к Лючано, Рафаль решил обрисовать планы, которые напарница могла дополнить своим опытом при необходимости: - Лючано, поскольку мы имеем дело с психопатом, неизвестно, какие perversi* мысли могут посетить его больную душу и разум. Он может захотеть вернуться за чем-нибудь в дома, где жили сёстры. Думаю, Мэтью, вам стоит переждать пока в более безопасном месте, пока мы не поймаем мерзавца. И мы бы хотели попросить вас последовать за нами. Если вы не против, то маг-телепат мог бы деликатно извлечь из вашей памяти вещи, о которых мы говорили. Про знакомого Гилберта. ________ Perversi - "Извращённые".

Книгохранилище, 15.30 - Ты вообразила себе, что любишь. - стиснув зубы, отчеканил он. - Нарисовала в своей голове красивую картинку и поверила в нее. - похоже, не одна кузина здесь постепенно впадала в ярость. Ровный голос инквизитора звенел от напряжения. - Но я не принц на белом коне! И мы не в сказке! Я - дьявольское отродье, всегда им был и навсегда таким останусь! И все, что тебя во мне так привлекало - принадлежит ему, ясно тебе?! - синие глаза сверкали бешенством. - Раз эта разница между мной воображаемым и настоящим тебя так шокирует, раз ты чувствуешь себя оскверненной, то в моих силах лишь одно: принести тебе мои СОБОЛЕЗНОВАНИЯ!! Это стало последней каплей и в тесном помещении резким хлопком разнесся звук пощечины, Беатрис отвесила ее Мортимеру без всяких скидок, с совсем неженской силой, даже не думая смягчить удар. Из груди рвались одновременно и рыдание, и яростный крик, но оба застряли в горле, душа девушку и заставляя дышать тяжело, прерывисто.

Не совсем пустой дом -Не пустота? - Спросил он уже доставая пистолет, сомнительное подспорье в решении магических проблем, но другого у него не было. Осторожно собирая мешающую паутину в пустую руку он продвинулся вперёд. -Если это обычные пауки, то мне по-прежнему непонятен выбор Города в части фауны. Серьёзно, зачем они в Царстве Небесном?.. -Видимо этот вопрос трогал его до глубины души, как хоть и с изъяном замысел его, мог включить в землю обетованную этих неприятных созданий, но забыть о лошадях? Если всё зависело от количества душ, то что, для пауков были предусмотрены квоты? Но было гораздо хуже если бы это оказались необычные пауки. Очень-очень хотелось верить, что те встреченными иными у врага, никогда-никогда не смогут плодиться. А все такие мысли были от того что паутины здесь и правда было много, больше чем где-либо ещё в этом доме, на стенах, на потолке, а ещё тут неприятно пахло сыростью. -Смотри, след. -Сказал он, наклонившись и проследив за ним до дальнего угла подвала где виднелся открытый люк и лестница вниз. -Волокли что-то тяжёлое, не так давно, и не совсем недавно, пыль едва успела осесть. Но паутина, чтобы заткать так проход нужно время. И самих пауков не видно.

Не совсем пустой дом - Да, пожалуй. -Покорно согласился он может с тенью неохоты, и отчасти поделился своими мыслями, другими, давними, не всеми теми что были сейчас. - Всегда было интересно, если призрак - воплощение духа, что же ломается в душе, если остаётся лишь одно действие и одна мысль? Как-то глупо, как и этот вопрос... Освальд, может, и не ждал ответа, но Морин не любила, когда вопросы повисали в воздухе. На всякий вопрос должен быть ответ. Намеренные недомолвки могли и с ума свести. Не хуже призрака. - Смерть - это больно, - тихо сказала ведьма, спускаясь по лестнице. - мучительная смерть - болезненна во сто крат больше. Восприятие призрака совершенно не похоже на человеческое из-за травмы смерти. Потому он и фиксируется на чем-то, что заполняло мысли в последние секунды жизни. Что-то вроде молчаливого отрицания. Впрочем.. полтергейсты могут быть очень разными. У некоторых весьма сложное поведение, которое непросто просчитать. - Творец Города любил камень и мрамор. Никогда бы не подумал, а ты? - Спросил он осторожно шагая по своим и чужим следам чтобы не делать новых. -Напоминает пещеру. Нет, каменоломню, как-то монументально и... - Смотри, он должно быть идёт вниз в подвал. И паутины много. Опираясь на руку джентльмена, Морин остановилась и огляделась. - Не понимаю.. - она поморщилась, словно от головной боли. - Магический фон здесь рябит. Очень неприятно. Не похоже на призраков, они чувствуются иначе. Это что-то.. что-то еще. Она взглянула на лестницу в подвал и кивнула. Раз уж они здесь, следовало обойти все. Хоть воспоминание о мертвом пауке, которого она нашла на ангельской вилле в обнимку с трупом и не особенно согревало. *** Книгохранилище - О чем я должна жалеть, Морти? Что я тебе отдалась, тому, кого люблю? Или что верила тебе и в тебя? Или, быть может, мне сожалеть о том, что я все еще тебя люблю, несмотря ни на что, даже на то, что ты ударил меня сейчас своими словами, а, Морти? Так о чем мне жалеть? С каждым новым вопросом Беатрис делала шаг вперед, ближе к Мортимеру, голос ее звенел от гнева и боли, глаза сверкали от ярости и обиды, пока она не подошла к нему совсем близко, на расстояние протянутой руки. - Так о чем мне жалеть? - повторила она последний вопрос. Оскорбленная леди встала и мистер Смит, хоть и вел себя сегодня отнюдь не как джентльмен, встал тоже, повинуясь привычке. Наверное, это было глупо с его стороны. Опрометчиво. Жестоко. Такая маленькая и такая яростная, Беа сжимала и разжимала кулачки. И каждым словом высекала искры в и без того накаленной атмосфере. Пожар по неосторожности был лишь вопросом времени. - Правда всегда болезненна. - облачился в броню из лжи и притворства, так он всегда чувствовал себя увереннее. Взял в руки оружие из ядовитых слов, безуспешно пытаясь вырвать шипы, что кузина вонзала прямо в мозг своим невыносимым "люблю, люблю, люблю!". Безумный крик, выводящий из себя. Он должен был промолчать, но чувствовал, что не может. Просто не может больше держать в себе это. Та самая часть его личности, которую он так ненавидел, и которой так гордился, жгла изнутри, требуя выхода, требуя явить себя в своем подлинном естестве. Вся та обида, накопленная с детства, и чувство неполноценности, и превосходства.. все это было сейчас здесь. - Ты вообразила себе, что любишь. - стиснув зубы, отчеканил он. - Нарисовала в своей голове красивую картинку и поверила в нее. - похоже, не одна кузина здесь постепенно впадала в ярость. Ровный голос инквизитора звенел от напряжения. - Но я не принц на белом коне! И мы не в сказке! Я - дьявольское отродье, всегда им был и навсегда таким останусь! И все, что тебя во мне так привлекало - принадлежит ему, ясно тебе?! - синие глаза сверкали бешенством. - Раз эта разница между мной воображаемым и настоящим тебя так шокирует, раз ты чувствуешь себя оскверненной, то в моих силах лишь одно: принести тебе мои СОБОЛЕЗНОВАНИЯ!!

Взгляните на это с другой стороны - когда сериал выйдет, он сгенерирует столько мемов, что и не снилось ИП.

Новая глава. https://vk.com/wall-176289480_964 Ви тут такой Вергилий, что слов нет Х)

Дом Данхиллов -> Дом Раско. До 15:00. - Да, Рафаль, добрый день, я слушаю. - Наше расследование затягивается на полный рабочий день, похоже. Прошу прощения, но вынужден просить подвинуть нашу тренировку на более поздний срок сегодня. Или до завтра, если вдруг не сложится. Дом Раско Вот так Шляпка и узнала нового о суккубах, а Рафаль получил подтверждение своим предположениям. Энн в ней была неотразима, - не нужно было видеть лица Мэтью, чтобы понять, что он плачет. - Простите. - Не извиняйтесь, - негромко произнёс маг. - Я не представляю, как вам тяжело, но у меня есть любимая сестра. Если бы кто-то... Я испытывал бы похожие чувства. Этот человек... болен. Душевноболен. Мы найдём его. "И если до него доберёмся мы, то лечение будет коротким и кардинальным".

Дом Данхиллов. - Нужно будет постараться вспомнить, Мэтью. В расследовании свою роль играет каждая мелочь, и никогда не узнаешь заранее, какая именно из сотен мелочей выведет в нужную сторону.  - Я постараюсь, - кивнул мужчина, выходя из дома следом за всеми остальными. Дом Раско. Около 15:00. - Как я уже говорила, Мэтью, в расследовании важна каждая мелочь. И никогда не узнаешь заранее, какая именно выведет в нужную сторону, - итальянка пожала плечами, стараясь сохранить невозмутимый вид. То есть смутить ее какими-то деталями личной жизни было сложно, а вот испортить отношения со свидетелем из-за неудачно заданного вопроса она всерьез опасалась, - я бы задала этот вопрос Гилберту, но ждать его слишком долго, - вздохнула, продолжила, - так что да, я считаю, что когда речь идет о двойном убийстве, на личное не остается места. Мэтью покорно вздохнул, хотя было заметно, что говорить об этом ему не слишком комфортно, тем более, женщине. - Иногда, изредка, они хотели, ну....пожестче. Это было у них общим желанием. Энн достаточно было шлепков, а Линн иногда просила мужа отхлестать ее розгами. Я знаю об этом, потому что мы с Гилбертом обсуждали этот вопрос и решали, как нам быть. В итоге решили, что если им это нужно, то мы не будем отказывать. Хуже ведь от этого никому не было. Повернувшись к комоду и выдвинув ящик, Мэтью издал удивленный возглас. - Извините, что я спрашиваю, но это вы заглядывали в ящики? Просто, Энн обычно аккуратно все складывала, а тут все смешано в кучу. И..., - спина Мэтью вдруг напряглась, мужчина застыл. - Ее любимой ночной рубашки нет. Она из ярко-красного шелка была, Гилберт нашел в Городе квартиру, которая, наверное, принадлежала швее. Там и эти наборы были, и отрез ткани. Очень дорогой что на вид, что на ощупь. Энн в ней была неотразима, - не нужно было видеть лица Мэтью, чтобы понять, что он плачет. - Простите.

Дом Данхиллов. - Разные вещи. Электрические плитки на кухню. Книги. Посуду. Уникальным..., - Мэтью наморщил лоб, пытаясь вспомнить что-то. - Знаете, он как-то говорил, что его коллега нашел что-то такое. Необычное. Нет, не могу вспомнить, о ком он говорил или что это было, простите. Хотя, учитывая страсть Гилберта к ножам, он их превосходно бросает, возможно, находка его коллеги была именно такой. Но я не уверен. Карла покачала головой. Нить была смутной и могла вести не туда, но кто еще мог в этом городе достать уникальное оружие, кроме разведчика? Если, конечно, речь действительно об уникальном ноже. - Нужно будет постараться вспомнить, Мэтью. В расследовании свою роль играет каждая мелочь, и никогда не узнаешь заранее, какая именно из сотен мелочей выведет в нужную сторону. А еще, если обычный допрос проводить по каким-то причинам было нельзя, Амадео запрашивал ведьмака-телепата. Попросить Морин поговорить с Мэтью? Насколько такой вариант был применим в данной ситуации, Карле судить было очень сложно. Дом Раско. Около 15:00. - На теле Линн остались зажившие следы от розг. Она или Энн не говорили, откуда они? Судя по тому, как потупился и даже смутился Мэтью, он знал, о чем идет речь. - Это...это личное между Линн и Гилбертом. Вам действительно нужно это знать? - просительно заглянул Мэтью в лицо Карле. Кинув взгляд в сторону сразу же ретировавшегося от личного вопроса Рафаля, да еще и с этой его едва скрываемой полуулыбкой, Карла мысленно поворчала, и призвала на помощь всю свою дипломатию. Ну вот, заодно и выяснить, есть ли она у нее вообще. - Как я уже говорила, Мэтью, в расследовании важна каждая мелочь. И никогда не узнаешь заранее, какая именно выведет в нужную сторону, - итальянка пожала плечами, стараясь сохранить невозмутимый вид. То есть смутить ее какими-то деталями личной жизни было сложно, а вот испортить отношения со свидетелем из-за неудачно заданного вопроса она всерьез опасалась, - я бы задала этот вопрос Гилберту, но ждать его слишком долго, - вздохнула, продолжила, - так что да, я считаю, что когда речь идет о двойном убийстве, на личное не остается места.

Дом Данхиллов -> Дом Раско. До 15:00. Кажется, их длительные поиски создавали накладки по времени для тренировки. Что ж, правосудие для умерших девушек важнее. Хотя вежливости это не отменяло. - Беатрис, добрый день. Это Рафаль. Приём. Дом Раско. Около 15:00 - Это...это личное между Линн и Гилбертом. Вам действительно нужно это знать? - просительно заглянул Мэтью в лицо Карле. Фанта... вообра... пытливый ум Рафаля подкинул ему пару мыслей, что это могло быть за "личное", учитывая наследие крови суккубы в крови девушек. Но выручать он Шляпку не стал, позволяя ей самой открывать новое. Оперативнику Инквизиции всё виднее, насколько "личное" необходимо для их расследования.

-Хорошо... - Ответил Освальд по недоброму глядя на паутину у окна. Очень недобро глядя. Видимо основания предположить подобное у Беатрис и Мортимера были. Ведь повторное покушение обычно... Труднозатратно. Цель становится осторожней, прилагает дополнительные меры защиты, а здесь покушение и вовсе было спонтанным. Харингтон сначала узнал о том что Кларисса здесь, отправился договорится и только после решил убить, не смог, и был вынужден убегать. И было ли время у него готовить новых тварей? Даже если да, то вряд ли они смогут достать Клариссу... -Я бы на его месте организовал немного хаоса и отправил людей а не пауков, но не думаю что логику и возможности его постигну. Есть одна догадка, но говорить пока рано.

Дом Данхиллов. Верхний ящик выдвигался вверх назад, давая доступ к нижнему, где лежали три книги в ручном переплете из бычьей кожи, две побольше и одна небольшая, отличавшаяся вышитым узором на корешке. - Вот, первые две - учетные книги, а третья - личный дневник Линн. У Энн был такой же. Оба ящика Гилберт где-то в Городе нашел, на радость нашим девочкам, - пояснил Мэтью, протягивая книги Карле и Рафалю. - Спасибо, - сказала итальянка, принимая все три. Мельком пролистала дневник, открыла учетную книгу, показала Рафалю. Уловив его кивок, отдала ему учетные книги, оставив себе книгу с вышитым узором. Изучить все это нужно было как можно скорее. - А что еще приносил Гилберт домой, кроме предметов для шитья? - как бы невзначай поинтересовалась Карла, - может быть, хвастался чем-то уникальным, чего ни у кого нет? Дом Раско, около 15-00 - Как...как можно было поступить с ними так? - кое-как справившись с рыданием, мужчина шагнул вперед, осматривая гостиную. - Когда я уходил, сестры сидели на диване и пили чай. И они выглядели такими радостными. Как будто что-то хорошее случилось или должно было случиться в скором времени. Извините, я не вижу, чтобы что-то из вещей пропало со своих мест здесь. Мне пройти на кухню или подняться наверх? - вопросительно посмотрел Мэтью на Карлу и Рафаля. - Наверх, - Карла подхватила Мэтью под руку и потянула к лестнице. Здесь ему незачем было оставаться и что-то рассматривать, - нужно осмотреть шкафы, может быть пропали какие-то конкретные вещи, по которым можно будет отследить виновного. Тем более, если вещи шились индивидуально, и не походили одна на другую. Лестница скоро закончилась, и, когда на втором этаже Мэтью немного успокоился, задала еще один, требующий ответа, вопрос: - На теле Линн остались зажившие следы от розг. Она или Энн не говорили, откуда они?

А пуст ли дом. Освальд собирался уже развернуться и уйти, но Морин всё решила войти и взять бутылку вина что заставило его удивлённо изогнуть бровь, особенно после услышанного. -Странное лакомство даже для местных господ. -Ответил он как-то неопределённо и его несколько передёрнуло. -Странно... И мерзко. Зачем?.. От брезгливости он несколько поморщился, одно дело чужое любовное гнёздышко, совсем другое какие-то очень странные чужие игры очень смахивающие на тёмные еретические мессы. После столь любезного и радушного приёма от встреченных местных, он забыл о своих прошлых несправедливых опасений и подозрениях, но сейчас это заставило его вспомнить о том что тут куча полукровок, а рядом Анклав и... Он покачал головой и попросил -Нет, не хочу пожалуй знать, давай оставим всё как было?

Да потому что им вообще все равно. Всем! Одна Санса успела себе кусок оторвать и довольна, все остальные промолчали как соплижуи. Логично с оглядкой какие интриги вело каждое королевство? Нет. Еще раз повторю Брану на чхать на всех. Когда идет совещание у него всего пара реплик. Он не заинтересован в управлении вообще, сидеть на троне и чтобы его не трогали. О самом совете уже многими сказано выше. Такая же дичь. И его путь к трону сказан его же словами. В контексте всех его видений, произошедшего в КГ, с КН да это звучит именно так что он шел к трону. На счет привыкнуть. Ммм. Я привык что ранее в сериалах все было логично обустроено. И каждый персонаж был раскрыт с его мотивацией. Те же злодейства Джофри и Рамси. Они же все были показаны почему они поступают так, помимо заложенного фундамента в виде характера. Возьмем казнь Неда Старка. С одной стороны это шок для зрителя, самая первая смерть и с нее началась эпоха кровопролития. Но ведь к этой сцене было подведено ранее. Так что дорога слива началась в аккурат с 6 сезона, когда ружья развешенные ранее стали исчезать. Ради чего? Ради шока, естественно и творческой импотенции ДиДов. С этого же сезона стало понятно что ДиДам то ли наплевать на персонажей, то ли они просто не знат что с ними делать. Характер Серсеи стал плавать в разные стороны и апогеем стал бокал вина на балконе. Что касается Брана. У него на 8 сезона наберется 10 минут и дай бог. Его мало что в 7, что в 8. Линия его совершенно рваная и постная. Это вообще какая дебильная выходка сценариста. Законы драматургии и построения фабулы повесились в сторонке от произвола. От чего у народа и горит. Оно и понятно, что сделано все бездарно. При этом скорее всего Мартин так и задумал, но горесценаристы вообще не знают что делать с персонажами, что и как делать.

Дом Данхиллов. - Да, у нее тоже была учетная книга. И личный дневник. Может, это поможет вам выйти на след убийцы или, по крайней мере, этого загадочного клиента. Я...я хотел сделать это сам, но вы справитесь лучше, чем я, - признался Мэтью. - И я схожу с вами в наш...мой дом. Если что-то пропало, думаю, я смогу это заметить. - В ящике были не только учетные книги Энн, но и ее дневник, - полуутвердила, полуспросила Карла, пряча изрядно потрепанную, но выдержавшую испытание сигарету, обратно в карман. Ручной труд оказался надежней фабричной скрутки. - Это правильное решение, - кивнула она, - книги и дневник Линн очень помогут. Нам, правда, придется их забрать. Переглянувшись с сангвинаром, Карла начала подниматься с дивана. - Есть еще пара вопросов, но думаю, их можно обсудить и по дороге.

Жуткий коллектор Никто не кинулся из темноты на огонь, чтобы вцепиться в уязвимую спину, не плюнул паутиной, норовя сплести кокон с живой начинкой внутри, на ужин, про запас. Огонек на ладони высветил бетонную трубу, по низу которой бежал тонкий ручеек грязной воды. В покрывавшей бетон грязи и плесени можно было увидеть отпечаток падения какого-то мешка, большого, который затем поволокли дальше, до поворота трубы в десяти метрах от лестницы. Книгохранилище Когда лязгнул засов и хлопнула дверь, Беатрис не удержалась, вздрогнула. Посмотрела тоскливо по сторонам и, содрогнувшись от судорожного рыдания, спрятала лицо в ладонях. Второй раз в жизни она горько рыдала, не зная и не умея справиться с той болью, что нанес засевший в сердце осколок разбившейся мечты. Постепенно рыдания стихли, продлившись едва ли больше трех минут. Беатрис не умела плакать и редко кто заставал ее за этим занятием. Думать, что теперь делать дальше, не хотелось и она малодушно решила, что подумает обо всем вечером, а сейчас надо привести себя в порядок и заняться делами, которые никуда не делись. Вскоре беспорядок на столе и полу был убран, а Беатрис снова занялась чтением дневников. И если бы даже Мортимер вернулся, она не подняла бы головы, чтобы на него взглянуть.

Дом Раско Уже внизу, когда они присоединились к Лючано, Рафаль решил обрисовать планы, которые напарница могла дополнить своим опытом при необходимости: - Лючано, поскольку мы имеем дело с психопатом, неизвестно, какие perversi* мысли могут посетить его больную душу и разум. Он может захотеть вернуться за чем-нибудь в дома, где жили сёстры. Думаю, Мэтью, вам стоит переждать пока в более безопасном месте, пока мы не поймаем мерзавца. И мы бы хотели попросить вас последовать за нами. Если вы не против, то маг-телепат мог бы деликатно извлечь из вашей памяти вещи, о которых мы говорили. Про знакомого Гилберта. Черная бровь слегка изогнулась, представив себе путь свидетеля "за ними", когда они ищут убийцу. Кхм. - Лючано, - обратилась Карла к единственному официальному полицейскому, - кто здесь занимается защитой свидетелей? Зигфрид? Думаю, правильно будет отвести Мэтью к ответственному по этой части и объяснить ситуацию. А дальше, - она пожала плечами, - вечером будет общее совещание и проработка дальнейших действий. Лючано слегка озадаченно посмотрел на Рафаля, но при словах Карлы просветлел лицом. - Защитой Санктума и его жителей занимаются люди Зигфрида, да. Мэтью, что скажешь? Вдовец тяжело вздохнул. Ему не нравилось это внимание к его персоне, да и видеть эту проклятую надпись на стене было больно, но он понимал, что, раз согласился, следовало идти до конца. - Я согласен. Как на защиту, так и на работу с магом-телепатом. Лишь бы это помогло найти убийцу. - Да, ещё один вопрос, Мэтью, - вспомнила Карла, - про татуировки у Энн и Линн? Известно что-нибудь? - Энн говорила, что это метка принадлежности к группе в Анклаве, - пояснил Мэтью. - Какой именно, я не спрашивал, все, связанное с прошлой жизнью, до Санктума, заставляло Энн грустить.

Дом Раско - Спасибо вам, - искренне поблагодарил обоих Мэтью, прежде чем продолжить осмотр и, минут через пять, покачал головой. - Нет, больше ничего не пропало, мисс Фогна. В моих вещах тоже. Пойдемте вниз? Что будет дальше. - Да, вниз, - подтвердила итальянка. На первом этаже их ждал Лючано, до сих пор терпеливо охранявший место преступления. "Потом домой, в сопровождении..." - хотела она добавить, но не успела. - Думаю, Мэтью, вам стоит переждать пока в более безопасном месте, пока мы не поймаем мерзавца. И мы бы хотели попросить вас последовать за нами. Если вы не против, то маг-телепат мог бы деликатно извлечь из вашей памяти вещи, окоторых мы говорили. Про знакомого Гилберта. Черная бровь слегка изогнулась, представив себе путь свидетеля "за ними", когда они ищут убийцу. Кхм. - Лючано, - обратилась Карла к единственному официальному полицейскому, - кто здесь занимается защитой свидетелей? Зигфрид? Думаю, правильно будет отвести Мэтью к ответственному по этой части и объяснить ситуацию. А дальше, - она пожала плечами, - вечером будет общее совещание и проработка дальнейших действий. В общем и целом все было сказано правильно, за исключением того, что в ближайшие часы им предстояло изучить полученные книги, а потом уже составлять планы. - Да, ещё один вопрос, Мэтью, - вспомнила Карла, - про татуировки у Энн и Линн? Известно что-нибудь?

Не совсем пустой дом Страх придал сил и Морин уже даже без опоры шагнула вперед, чтобы подойти к люку и, как минимум, заглянуть вниз. Нужно же было понять, кто скрывается там? Если в подвале, куда едва пробивался свет сквозь грязные и узкие окна, царил полумрак, то там, внизу, пытливый взгляд встречала близкая к кромешной тьма, нижние металлические перекладины лестницы терялись в ней почти полностью. Определенно, чтобы увидеть что-то, требовался дополнительный источник света. Без него можно было сказать только, что снизу определенно тянет сыростью и затхлым воздухом, вызревавшим обычно в тесных и не проветриваемых помещениях ароматом плесени. Книгохранилище, 15.30 В груди заклокотало, наружу вырвалось глухое рычание. Он сгреб Беа в охапку одним движением, и, не встретив решительно никакого сопротивления, повалил на многострадальный стол. Стальной хваткой зафиксировав запястья, навалился всем телом, уж теперь не сбежать, не скрыться, даже отвернуться нельзя. Прерывистое дыхание обдавало лицо пленницы, верхняя губа подрагивала, едва-едва обнажая зубы. Унизила его. Оскорбила. Сказала, что любит. Дважды! Причинила боль, физическую и нравственную. Приговор подписан и обжалованию не подлежит. Поцелуй стал наказанием. Грубый, с кровью и болью. Ярость выплеснулась наружу и тонула теперь в каком-то новом щемящем чувстве. Губы палача отдалились на сотую долю дюйма и странно дрогнули, дьявольский огонь в глазах погас, потушенный приливом необъяснимой нежности. - Какая же ты глупая. - прошептал он, уже почти готовый отпустить дерзкие ручки. - Девчонка. Пускай делает, что хочет. Пусть в ярости бьет снова. Он не станет, нет, не станет из-за одной, пусть и болезненной, пощечины, превращаться в животное. Что бы там ни было, в его крови, в ее голове, он - не демон. Он - человек. Беатрис даже не успела опомниться или как-то иначе отреагировать, как была грубо опрокинута на стол, второй раз за сегодняшний день. Затылок чувствительно приложился о твердую поверхность, но вскрикнуть или иначе выразить свое возмущение она не смогла, ее рот и губы смяли лишенным всякой нежности поцелуем, оставившим по себе соленую ноту крови. Быть может, теперь и ее собственной, она этому не удивилась бы. Гнев толкнулся было снова в виски горячей волной, но на этот раз откатился прочь, отброшенный волей. Беатрис посмотрела прямо в глаза Мортимеру и в ее взгляде все еще легко можно было прочитать отголоски душевной боли, что он причинил ей, намеренно и осознанно. Но было там и что-то еще, новое понимание, усмирившее пылающий гнев. Она действительно вообразила себе столь многое, что с легкостью обманула себя, решила, что ее любят с той же силой, что и она сама. И ошиблась. Стало грустно, слезы, наконец, перелились через плотину воли и молчаливо потекли из глаз, затуманивая взор. - Наверное, - еще один тихий вздох. - Дай мне встать, пожалуйста, - кротко попросила Беатрис.

Не совсем пустой дом Нет, это была не пустота. И паутины действительно было много. Очень много. Морин выставила вперед ладонь, чтобы летучий шелк не приставал к лицу. Ощущение ряби усиливалось. Словно это был светильник, укрытый дырявым чехлом. Сквозь прорехи все одно пробивался свет. - Смотри, след. - сказал он, наклонившись и проследив за ним до дальнего угла подвала где виднелся открытый люк и лестница вниз. -Волокли что-то тяжёлое, не так давно, и не совсем недавно, пыль едва успела осесть. Но паутина, чтобы заткать так проход нужно время. И самих пауков не видно. Морин посмотрела и ее передернуло. Почему-то сомнений не осталось: волокли чье-то тело. - Здесь кто-то есть.. - прошептала она. - Какое-то магическое существо. Оно прячется. Или его аура сама по себе скрытна. Я могу разглядеть лишь обрывки сквозь защиту. Страх придал сил и Морин уже даже без опоры шагнула вперед, чтобы подойти к люку и, как минимум, заглянуть вниз. Нужно же было понять, кто скрывается там? *** Книгохранилище, 15.30 Это стало последней каплей и в тесном помещении резким хлопком разнесся звук пощечины, Беатрис отвесила ее Мортимеру без всяких скидок, с совсем неженской силой, даже не думая смягчить удар. Из груди рвались одновременно и рыдание, и яростный крик, но оба застряли в горле, душа девушку и заставляя дышать тяжело, прерывисто. Он ждал и не ждал этого. Хотел и не хотел. И пока сомневался, кузина вложила в удар всю душу. А ведь он ей говорил когда еще: "не стесняйся, бей." Мортимер даже не сделал попытки уклониться от возмездия. Голова инквизитора резко мотнулась в сторону, словно собираясь слететь с шеи и кубарем покатиться по полу, а потом медленно повернулась обратно. Тоненький кровавый ручеек побежал по подбородку. Он коснулся пальцем огнем горящих губ, в синих глазах зажегся недобрый огонек. Может быть, это было и заслуженно, но пострадало не только красивое лицо. Самой чувствительной частью тела у мистера Смита было самолюбие. Кроме того, женщина еще никогда не била его. В груди заклокотало, наружу вырвалось глухое рычание. Он сгреб Беа в охапку одним движением, и, не встретив решительно никакого сопротивления, повалил на многострадальный стол. Стальной хваткой зафиксировав запястья, навалился всем телом, уж теперь не сбежать, не скрыться, даже отвернуться нельзя. Прерывистое дыхание обдавало лицо пленницы, верхняя губа подрагивала, едва-едва обнажая зубы. Унизила его. Оскорбила. Сказала, что любит. Дважды! Причинила боль, физическую и нравственную. Приговор подписан и обжалованию не подлежит. Поцелуй стал наказанием. Грубый, с кровью и болью. Ярость выплеснулась наружу и тонула теперь в каком-то новом щемящем чувстве. Губы палача отдалились на сотую долю дюйма и странно дрогнули, дьявольский огонь в глазах погас, потушенный приливом необъяснимой нежности. - Какая же ты глупая. - прошептал он, уже почти готовый отпустить дерзкие ручки. - Девчонка. Пускай делает, что хочет. Пусть в ярости бьет снова. Он не станет, нет, не станет из-за одной, пусть и болезненной, пощечины, превращаться в животное. Что бы там ни было, в его крови, в ее голове, он - не демон. Он - человек.

Книгохранилище, до 15.00 - Наше расследование затягивается на полный рабочий день, похоже. Прошу прощения, но вынужден просить подвинуть нашу тренировку на более поздний срок сегодня. Или до завтра, если вдруг не сложится. Оглядев полки с книгами, Беатрис кивнула собственным мыслям. - Ничего страшного, Рафаль, думаю, я бы и сама пришла к той же мысли где-то через полчаса, мы с Мортимером в библиотеке и тут тоже много чего еще надо сделать. Давай тогда условимся на шесть вечера пока что, хорошо? А там уже посмотрим. Книгохранилище, 15.30 Мортимер поджал губы, взгляд сделался холодным и колючим, как арктические льдины. Отрицать очевидное было бы глупо. Да ему и не хотелось уже. Радуйся, сестрица, твое желание исполнилось: - Уже жалеешь, что отдалась вражескому выродку? - сухо поинтересовался Мортимер, принимая официальную позу на своем месте. - Да, тут есть о чем сожалеть, определенно. Мне, пожалуй, стоило предупредить тебя, до того, как.. И он даже хотел. Честное слово, хотел. Но не признаваться же теперь в этом? - Но как-то к слову не пришлось. Демоническая улыбка, полная жестокого легкомыслия, увенчала ответ. Не успела Беатрис оправиться от первого потрясения, как за ним последовало второе. В первые секунды ей показалось, что Морти ее ударил, голова натурально звенела от ошеломляющей издевки, что он на нее обрушил. Если он хотел задеть ее своим словами, что ж, у него это хорошо получилось. Быть может, даже слишком хорошо. На смену потрясению пришла ярость, Беатрис вскочила со стула, не в силах больше сидеть на месте, ладони сжались в кулаки, пока она прожигала нахала взглядом. Робкое и плаксивое "за что он со мной так?" потонуло в реве пламени и ревело оно "Врежь ему!!!". Но пока что Беатрис сдерживалась. Пока что. - О чем я должна жалеть, Морти? Что я тебе отдалась, тому, кого люблю? Или что верила тебе и в тебя? Или, быть может, мне сожалеть о том, что я все еще тебя люблю, несмотря ни на что, даже на то, что ты ударил меня сейчас своими словами, а, Морти? Так о чем мне жалеть? С каждым новым вопросом Беатрис делала шаг вперед, ближе к Мортимеру, голос ее звенел от гнева и боли, глаза сверкали от ярости и обиды, пока она не подошла к нему совсем близко, на расстояние протянутой руки. - Так о чем мне жалеть? - повторила она последний вопрос. Дом Раско - Не извиняйтесь, - негромко произнёс маг. - Я не представляю, как вам тяжело, но у меня есть любимая сестра. Если бы кто-то... Я испытывал бы похожие чувства. Этот человек... болен. Душевноболен. Мы найдём его. "Смотрели, но складывали как было", - хотела сказать Карла, но промолчала. Рафаль взялся успокаивать Мэтью, и добавить к его словам она мало что могла. Разве что подтвердить: - Найдем. - Спасибо вам, - искренне поблагодарил обоих Мэтью, прежде чем продолжить осмотр и, минут через пять, покачал головой. - Нет, больше ничего не пропало, мисс Фогна. В моих вещах тоже. Пойдемте вниз? Что будет дальше?

Не совсем пустой дом Медленным кивком он согласился с ней, тихо поведав: -С этим городом я сойду с ума. Распитие демонической крови в заброшенном доме, пауки в цветочных клумбах, полчища Тьмы за стенами вне спасительного света, агонизирующей ангел, бродящий там, и всадники пустоты на железных конях, стремящихся уничтожить мир. Всё так близко и так далеко, где-то там, за этими грязными окнами что как граница жизни, мутная, холодная, покрытая слоем пыли и земли- завеса спокойствия и тишины. И им тут, по эту сторону, можно было представить, что сами призраки, чей песок в часах ушёл, и котором осталось только успокоение и покой, теплый и умиротворяющий. И что вот так, держа за руку, можно провести не четверть часа, а много-много дней. Её голос первый разрушил тишину и вернул ему огонь жизни. -Да, пожалуй. -Покорно согласился он может с тенью неохоты, и отчасти поделился своими мыслями, другими, давними, не всеми теми что были сейчас. -Всегда было интересно, если призрак - воплощение духа, что же ломается в душе, если остаётся лишь одно действие и одна мысль? Как-то глупо, как и этот вопрос... Не ожидая ответа на него Освальд повёл их вниз, ничего нового здесь не появилось, ничего и не пропала, лишь запустение, тлен, пыль и четыре пары следов - две неизвестных, две их. -Творец Города любил камень и мрамор. Никогда бы не подумал, а ты? - Спросил он осторожно шагая по своим и чужим следам чтобы не делать новых. -Напоминает пещеру. Нет, каменоломню, как-то монументально и... Мысль он не закончил, даже не начал толком, а лишь представляя каким бы мог быть этот дом уткнулся взглядом в затканный паутиной проход. -Смотри, он должно быть идёт вниз в подвал. И паутины много.

Дом Раско - Иногда, изредка, они хотели, ну....пожестче. Это было у них общим желанием. Энн достаточно было шлепков, а Линн иногда просила мужа отхлестать ее розгами. Я знаю об этом, потому что мы с Гилбертом обсуждали этот вопрос и решали, как нам быть. В итоге решили, что если им это нужно, то мы не будем отказывать. Хуже ведь от этого никому не было. Что может быть хорошего в получении боли - было далеко за гранью понимания Карлы. Боль - это боль, разве нет? Тем более, до шрамов на бедрах. Хорошо еще, что у Линн они заживали. Ее так и не зажили. Впрочем, ее никто не спрашивал. Представить, что кто-то получает такие шрамы добровольно - она не могла. Еще больше она не могла понять, как их можно причинять... тому, кому любишь. Только подумала, что держаться от такой любви нужно как можно дальше. А еще лучше - вообще от любой. Но раз здесь дело было очевидно личное, и точно по обоюдному согласию, то какая ей разница? Ратто чуть поджала губы и привычным движением сдвинула шляпу почти на глаза, молчаливым кивком поблагодарив за откровенность. - Извините, что я спрашиваю, но это вы заглядывали в ящики? Просто, Энн обычно аккуратно все складывала, а тут все смешано в кучу. И..., - спина Мэтью вдруг напряглась, мужчина застыл. - Ее любимой ночной рубашки нет. Она из ярко-красного шелка была, Гилберт нашел в Городе квартиру, которая, наверное, принадлежала швее. Там и эти наборы были, и отрез ткани. Очень дорогой что на вид, что на ощупь. Энн в ней была неотразима, - не нужно было видеть лица Мэтью, чтобы понять, что он плачет. - Простите. "Смотрели, но складывали как было", - хотела сказать Карла, но промолчала. Рафаль взялся успокаивать Мэтью, и добавить к его словам она мало что могла. Разве что подтвердить: - Найдем. Когда Мэтью немного успокоился, она попыталась вернуть дело к расследованию: - Больше ничего не пропало?

Книгохранилище Было что-то в том, как Мортимер сказал эту фразу, со всей определенностью Беатрис поняла, что эта тема ему очень близка к сердцу. Из-за нее? Нет, немного подумав, Беатрис отмела эту вероятность. Было приятно думать, что и кузен в нее влюблен еще с детства, просто также хорошо таил это, но то, как звучал его голос, эти особенные нотки, указывали, что это личное, обращенное на себя. Морти - полукровка? С одной стороны, она ничего такого в нем не чувствовала, с другой - это прекрасно объясняло его и Морин огненный Дар. Что означало... Беа вздрогнула и с нескрываемым потрясением посмотрела на кузена, чувствуя, как стремительно уходит земля из под ног от осознания, с кем она... кому она... Господи боже мой... Как же так вышло, что он, непревзойденный лжец, допустил это в свой голос, в свое выражение лица? Как он мог позволить ей понять? Фатальная неосторожность или.. или же он хотел сказать ей. Хотел, но не решался, в глубине души, где-то очень глубоко, рассчитывая, что Беа сама догадается. Кузина вздрогнула и посмотрела на него так, словно готовилась вот-вот упасть в обморок. Может быть, ей и стоило бы. Упасть. Или сбежать. Да, дорогая кузина, да. Ты только что вот на этом самом столе совокуплялась с почти что демоном. И была в восторге. Мортимер поджал губы, взгляд сделался холодным и колючим, как арктические льдины. Отрицать очевидное было бы глупо. Да ему и не хотелось уже. Радуйся, сестрица, твое желание исполнилось: - Уже жалеешь, что отдалась вражескому выродку? - сухо поинтересовался Мортимер, принимая официальную позу на своем месте. - Да, тут есть о чем сожалеть, определенно. Мне, пожалуй, стоило предупредить тебя, до того, как.. И он даже хотел. Честное слово, хотел. Но не признаваться же теперь в этом? - Но как-то к слову не пришлось. Демоническая улыбка, полная жестокого легкомыслия, увенчала ответ. *** Не совсем пустой дом - Ты слышала? - Спросил он Морин. - Наши призраки могут оказаться пауками... В них в отличии от первых верилось больше, и всюду была эта паутина. Шутка могла оказаться и пророческой... - Хотя по времени совсем не сходится. Морин открыла глаза и взглянула на грязные, затянутые той самой паутиной окна. - Может быть, на крыше у той девушки как раз паук шуршал? - предположила она, не двигаясь, а потом протянула ручку и попросила. - Посиди со мной. Посиделки затянулись, да так, что осмотр верхнего этажа едва-едва уложился в полтора часа. Зато мисс Смит передохнула и выглядела вполне довольной. В конце концов, она тихонько вздохнула, и отстранившись от плеча, к которому прижималась последние четверть часа, потянулась. - Что же, пойдем вниз?.. Посмотрим первый этаж?

Его будут вспоминать не только из-за лучшего реквизита.

Дом, в котором... - Людям вряд ли будет также просто попасть в Санктум, что и паукам, - возразила Беатрис. - Ладно, обсудим эту тему на общем собрании, вечером. Беатрис, конец связи. Освальд помотал головой как бы и соглашаясь но... Насколько умны были эти пауки? И взял ли Харингтон их с собой? У больших волков была человеческая основа определяющая интеллект, остальные казались просто зверями, очень злобные зверями. Люди же были людьми, и могли проникнуть десятком способов хоть и не так просто. Но Беатрис была права, Харингтон мог ещё подстроить козней чтобы обезопасить свой план. Только этого им этого не хватало. -Ты слышала? - Спросил он Морин. -Наши призраки могут оказаться пауками... В них в отличии от первых верилось больше, и всюду была эта паутина. Шутка могла оказаться и пророческой... -Хотя по времени совсем не сходится.

Зато теперь польский сериал будут вспоминать с теплотой. Даже там реквизит лучше был.

Книгохранилище - Святая магия оставляет на демонах свою метку, так? Я думаю, в таких случаях Город мог, не знаю, ошибиться и принять демоническую сущность с такой меткой за одну из тех душ, что подходят по его критериям. Или, не знаю, тот, в ком демон был, должен попасть в Город и эта метка из-за одержимости переходит на демона. Нам рассказывали о случаях, когда экзорцист сообщал личную информацию одержимому и потом за ним приходил совсем другой одержимый. Поэтому и ввели правило не говорить при ритуале экзорцизма ничего, что может быть использовано против нас же. А значит, не всегда экзорцизм для демона заканчивается здесь, в Городе. Кто-то возвращается и обратно, в Пандемониум. Мортимер внимательно выслушал еще одну версию. - Возможно. Очень возможно.. - правда, тогда наличие тайного желания у Города устроить локальный армагеддон подвергалось серьезным сомнениям. Ему не слишком хотелось разрушать собственн гипотезу. - Но если важна именно метка святой магии, почему же сюда никогда не попадают инквизиторы и экзорцисты? Положим, не все, но хоть кто-то должен был попасть, как ты думаешь? Он помолчал немного. - И почему, если демоны так же получают совершенно новое тело, они остаются плодовиты, а люди - нет? Согласно тем же Откровениям, новое тело не будет таким, каким было земное. Все-таки есть какое-то отличие. Для них. Мортимер задумался о том, какое тело получил бы он сам, попади сюда после смерти. И.. смог бы оставить потомство? Всё-таки кровь демонов. Мысленно чертыхнувшись, он обругал сам себя. Проклятая тетка и ее эксперименты! Такому, как он, вообще не следует иметь детей. Никогда. - Да, я у нее спрашивала как-то. В истинном виде кроат может жить до десяти тысяч лет, она сказала. Потом он просто теряет возможность поддерживать внутренние вибрации и становится просто камнем. В человеческом обличье...ну, тут все сложно. Предельный срок неизвестен. Две тысячи лет? Три? Больше? Только, мама сказала, что вряд ли переживет папу надолго, случись чего. А ведь он человек, - в голосе Беатрис прорезались грусть и страх, что она может лишиться обоих родителей сразу и останется одна. - Что оставляет вопрос, сколько на самом деле проживу я. Тема была непростой, кузен понимал это. - Да.. - после долгой паузы всё-таки прозвучал мелодичный баритон. - меня тоже всегда интересовало, как долго могут жить полукровки. - он посмотрел на Беа со значением, но вскоре отвёл взгляд. - Но тут, я полагаю, покажет только опыт. Слишком мало случаев, чтобы составить подробную статистику. Может быть, даже, всего один. *** Не совсем пустой дом -Конечно. -Сказал он тут же оказавшись рядом чтобы предложить свою руку сопроводить её до соседней комнаты где имелись пыльные кресла, что оказались ненужны местным призракам, коим из всей мебели достаточно было и матраса. Отряхнув одно он предложил ей сесть сам оставшись участливым духом что рядом. Морин с облегчением утонула в кресле. Ее не волновала пыль и грязь. Оно было таким большим и все ещё довольно мягким. В нем можно было бы даже свернуться клубком и подрезать, но мисс продолжала сидеть прилично. Она закрыла глаза и слушала, о чем Освальд говорил с кузиной.

Дом с кем-то Освальд едва заметно дёрнулся, всё же вибрация в ухе - вещь неприятная, будь где настройки он заменил бы её... На писк? Мурлыканье? Но уж точно не на вибрацию. -Да? Слышу нормально. - Мы тут решили предупредить тебя и Морин. И попросить. Мортимер тут подумал, что Харрингтон мог не полагаться только на свои силы и оставить в Санктуме кого-то для повторного покушения на Клариссу. Например, тех пауков. Посматривайте там с Морин по сторонам и пусть она попробует поискать изменения в магическом фоне, говорящие о присутствии пустотных тварей. И будьте осторожны, хорошо?

А дом ли пуст? - Освальд? Это Беатрис. Прием.  Освальд едва заметно дёрнулся, всё же вибрация в ухе - вещь неприятная, будь где настройки он заменил бы её... На писк? Мурлыканье? Но уж точно не на вибрацию. -Да? Слышу нормально.

А пуст ли дом Зачем? Как раз это она могла легко объяснить, учитывая, чем именно здесь занималась эта парочка. Ведь кровь суккуб обладала особыми свойствами.. - Нет, не хочу пожалуй знать, давай оставим всё как было? Морин, уже открывшая ротик, чтобы дать необходимые объяснения, захлопнула его. Убрала бутылку обратно, и подошла к двери. - Как скажешь. В строптивой ведьме вдруг прорезалась покорность.

А пуст ли дом Освальд покраснел. Следы двух пар ног привели их в комнатку на втором этаже, и с первого взгляда стало ясно что это чьё-то место. Особое место. Такое в котором чужое присутствие не то чтобы нежелательно, оно его оскверняет и разрушает, как тепло портит изысканный морозный узор на стене. Он почувствовал себя последней сволочью глядя на этот матрас с чистыми простынями, на убранный пол, занавешенные окна и, да, конечно - припрятанный бутылки вина и фужеры. Наверняка трофейные. Не смея тревожить это место, словно застав здесь кого-то он отступил на два шага назад, как бы говоря "Нет, нет, я ничего не видел". -Кажется мы спугнули призраков... - Сказал он поглядывая на перепутанные следы ведущие к другой лестнице, вероятно вниз и к другому входу как он и думал. Изнутри дом оказался куда больше, чем снаружи. Словно стены сами собой отодвигались от того, кто пытался приблизиться к ним, а коридоры удлиннялись, насмехаясь над теми, кто собирался пройти их из конца в конец. Большинство комнат пребывали в запустении. Но не все, не все. Освальд пробыл там совсем недолго, и смутившись, отступил, а Морин напротив задержалась на пороге, оперевшись рукой о дверной косяк. Слабый, щекочущий обоняние, запах серы подбадривал, словно выветрившийся нашатырь. Такой след оставляет демоническая кровь. Почти такой оставляла ее собственная. И каким же способом ее пролили в таком месте? Первая же версия заставила мисс вспыхнуть до корней волос и остро ощутить желание уйти, но по взгляду, брошенному Вудом, она приметила тайник с бутылкой. Вошла внутрь, и с избыточным усилием едва смогла вытащить пробку. Нет, в бутылке было обычное вино. А вот бокалы.. в бокалах без труда обнаружился тот самый след. - В бокалах была демоническая кровь. - бледные скулы еще хранили остатки краски стыда, - Похоже, ее добавляли в вино. А еще вдруг невыносимо захотелось прилечь на этот матрасик и пролежать там так час. Или два. Ну и что, что это было чужое место. Наплевать, что на нем делали и собирались делать нечто в высшей степени приятное и личное. Она так устала.. *** Книгохранилище. 13:30 - 15:30 - Впечатляющая новость. Конечно, величие и размах Города исключительны, но знать, что это часть того, что видел Иоанн...это грандиозно, - поделилась она впечатлениями от новости. - У меня "улов" скромный. Сколько бы я книг не просмотрела, упоминаний случаев одержимости не встретила. Похоже, вселиться в тела людей здесь не получается. Знаешь, есть у меня одна мысль насчет демонов, только тут больше интуиция, нежели какие-то факты. Поделиться? Не заметивший, как и много другого, того как им любуются, Мортимер еще некоторое время не мог вернуться с небес на землю, весь в мыслях о Новом Иерусалиме и.. - Знаешь, что мне не дает покоя? Тысячелетнее царство Божие на земле перед тем, как сломаются печати и сойдут семь казней. Как же тогда быть с ним?.. А впрочем.. Последнее слово, кажется, вывело его из забытья. - Что? Ах, да. Да, конечно. Рассказывай. - перестав измерять комнату шагами, Мортимер снова сел на свое место, напротив кузины и уставился на нее заинтересованным взглядом. - И, кстати, давно хотел спросить, тебе мать не говорила, как долго живут кроаты? Я знаю, что гораздо дольше, чем люди, но, все-таки, сколько?

-Час не для призраков. -Заметил Освальд серьёзно, но откуда ему знать когда их время? Его знания о них были из бульварных рассказов и не менее бульварных книжек опытную ведьму это могло позабавить. Но, нет, за серьёзностью была лёгкая улыбка. -Но может для живых. И того что не предназначено для чужих глаз, как им и сказала Моргана. Но всё равно было несколько подозрительно. У него вообще была такая натура что ему всё казалось подозрительным. -Если хочешь, можем проверить, в случае чего скажем что выбирали дом...- С этими словами он таинственно улыбнулся, догадываясь также о том что Морин, как оказалось, кто бы мог подумать, любительнице заглядывать в окошки, очень хотелось проверить старый дом. Тяжёлое дыхание её, не осталось незамеченным, и тревожило его, но он решил не говоря об этом молча поддерживать её веря в данное слово.

Дом Данхиллов - К сожалению, совсем забрали. Эта книга нам бы очень помогла. Вы не уверены, что это был тот самый заказ, Мэтью? - мягко предположил Рафаль. - А как девушки получали заказы? Может, они состояли в гильдии швей Города? Или они были в хороших отношениях с какими-нибудь коллегами, которые могли бы рассказать больше об их работе, заказах? Мэтью посмотрел на Рафаля как-то беспомощно и, после секундного колебания, кивнул. - Да, мне так показалось. Видите ли, клиенты у них были постоянные, так что я уже более-менее знаком с предпочитаемыми ими фасонами, они редко меняются. Но в случае с тем загадочным клиентом Энн каждый раз показывала разные. Гильдии, как таковой, нет, Энн и Линн рекомендовали своим подругам те девушки, что уже пользовались их услугами. Иногда приходили и мужчины, кто хотел сделать подарок своим женам или подругам. Коллег у них, в прямом смысле, не было. Такое нижнее белье товар индивидуальный, спрос на него, ну, такой же. Обычное белье и одежду шьют куда более массово и попроще другие швеи, целым коллективом. - Разве у Линн не было такой же учётной книги? - деланно спокойно спросила итальянка, - ей ведь с Гилбертом тоже нужен был учёт. - Может, нам всем вместе сходить в дом и посмотреть, что ещё пропало?  При этих словах Карлы вдовец отчетливо вздрогнул и как-то съежился в кресле, с безнадегой во взгляде посмотрев на темноволосую итальянку. Отвел взгляд в сторону и снова на нее посмотрел, уже куда более оценивающе. И что-то для себя решил. - Да, у нее тоже была учетная книга. И личный дневник. Может, это поможет вам выйти на след убийцы или, по крайней мере, этого загадочного клиента. Я...я хотел сделать это сам, но вы справитесь лучше, чем я, - признался Мэтью. - И я схожу с вами в наш...мой дом. Если что-то пропало, думаю, я смогу это заметить.

Книгохранилище - Разумно, - кивнула Беатрис. - Ты скажешь или я? - Скажи ты, будь добра. - немедленно переложил на кузину ответственность. Или, может быть, не хотел сейчас контактировать с сестрой. В ответ на вопросительный взгляд Беатрис вполне невинно улыбнулась, но ладонь отняла не сразу. - Интересно, бывали ли здесь случае одержимости, - задумчиво проговорила она. - Надо поискать. Мортимер не имел ничего против нежных женских ручек в разумных дозах, и в уместных обстоятельствах. Как, например, сейчас. - О да! Кстати, это и впрямь очень интересно. Способен ли демон занять послесмертное тело? Надо было Катру спросить.. хотя.. - он с легким сожалением вздохнул. - Откуда ей знать? В двадцать-то лет.. *** Брошенный дом. 12:00 К концу прогулки Морин тяжело дышала. Но имея опору в лице Освальда, путешествие давалось ей не так тяжело, как могло бы. Они остановились перед облупленной полукруглой лестницей, украшенной колоннадой. Тишина. Шелест листвы. - Чудесное место. Дом, несмотря на потертый внешний вид, не спешил разваливаться, и выглядел вполне крепким. Требовался лишь легкий ремонт и хозяйственные руки, чтобы привести его в порядок. А значит, город не спешил избавляться от него, как от того квартала в Сумеречной зоне. - Знаешь, у меня в Лондоне была игра, даже не игра, какая это игра если в неё играю я один, скорее занятие. Ходить по старым улицам Лондона, не тронутым временем, помнящим ушедший век, и заглядывать в окошки. Не слишком вежливо, да, но очень осторожно! Аккуратно, одним глазом проходя мимо, разглядывая то, что дадут мне увидеть. Где лишь занавески, где ещё комнатный цветок или не менее комнатного кота, а где гораздо больше. Узор обоев или картинку на стене, старый платяной шкаф или хитрую люстру... Но всё это не важно, или важно, но лишь отчасти, как мазок на картине, сам по себе может и красив даже, но лишь часть целого. А целое - ощущение картины. Картина - чужая жизнь которую надо угадать. Что за человек живёт в доме с розовыми занавесками? Почти наверняка дама. Но какая? Вариантов так много, но иногда порой, то или иное впечатление сильнее, без всяких вроде бы фактов. Интуиция? Аура? - Я иной раз не могу удержаться от того, чтобы заглянуть в окно. - призналась мисс, задирая голову. На второй этаже что-то.. паутина, затягивающая стекло, слабо шевельнулась. То ли простой сквозняк, то ли.. Морин пригляделась, но окна были слишком грязными. - Но мне больше интересно, что делают там люди. Правда, иногда можно увидеть что-то, непредназначенное для чужих глаз. - ведьма слегка порозовела. Помолчала немного, успокаивая дыхание. - Похоже, внутри кто-то есть. - тихо сказала она, глядя на двери. С петель осыпалась ржавчина, а значит, недавно кто-то их открывал. Вкупе с шевелением картинка складывалась. - На втором этаже. Мне так показалось.