Лидеры

Uhhh... I made an oopsie Ain't no rest for the wicked memes.

Но мистер Смит не стал, как любил временами это делать, притворяться, будто ничего не понял. Не было настроения для шуточных миниатюр. - Мы же семья. И должны держаться вместе. Он повернулся, наконец, и, пожав плечами, устроился во втором, пустом, кресле. Прислонив затылок к спинке, он замер, глядя прямо на Беатрис, но, кажется, не видя ее. - Пока это вообще возможно. Беатрис слабо, но искренне улыбнулась. От этих слов неловкость истаивала и ее место занимал тот самый покой, которого девушке вдруг перестало хватать. И сразу стало уютно сидеть вот так, друг напротив друга, даже если и не будет ничего нового сказано. - Пока это вообще возможно, - эхом отозвалась Беатрис и, решив что-то для себя, встала с кресла, чтобы подойти к Мортимеру вплотную, наклонилась поближе, позволяя себе с головой окунуться в такую пронзительную синеву его глаз. - Знаешь, временами ты бываешь абсолютно несносным, настолько, что мне хочется тебя слегка придушить или наступить тебе на ногу. Но я не могу желать о лучшем друге, чем ты.

- Очень мешает. - согласилась Морин, с трудом обуздав неуместный порыв. - Но я всё равно боюсь множества самых разных вещей. Ничего не могу с этим поделать. Мне... трудно контролировать себя. - Но ведь ты же идешь за своим братом в... неизвестность? - возразила ни о чем не подозревающая итальянка, - значит, ты вовсе не трусиха, умеешь свой страх контролировать, по крайней мере в этом вопросе он тебе не мешает. Карла, наконец, сняла куртку и закинула ее на плечо. Краем глаза проверила, не изменилось что-то в расстановке охраны, вернее, той ее части, которую ей было видно не сходя с места и не вертя головой. - Что же, и огонь тебя вовсе не напугал? - уже с откровенным любопытством поинтересовалась девица. - Огонь? - не сразу поняла Карла, - а, этот. Ну, если считать, что я подумала, что твой брат - не тот, за кого себя выдает, то в какой-то мере это можно назвать страхом. Наверное. - Подумав немного, она добавила, - так-то огнем в меня уже швыряли, было дело. Думаешь о том, куда и как отскочить, а не о том, как это страшно.

Невидящий, опустошённый взгляд смотрел в мониторы. Он ненавидел, когда люди решили свои проблемы за его счёт - в прямом и переносном смысле. И даром бы хоть сказали. Не заметил, как слеза скользнула по щёке. Не иначе как высокое давление на глубине выжало воду. Книга лежала открытая, бесхозная. То самое оригинальное издание. Только сейчас понял, как же она его бесила своим слабым литературным языком и наивностью. Особенно вторая часть, про Владыку Тёмной Стороны. Учёный, внезапно получивший невиданные, волшебные силы. Атеист (или агностик?), который внезапно уверовал. Пфф. Надел экзокортекс. Читать не хотелось, но что ещё оставалось? "Глава 1. Плавающий риф Год 1866 ознаменовался удивительным происшествием...". - Вот-вот. У нас тут тоже сплошные удивительные происшествия. "...которое, вероятно, ещё многим памятно. Не говоря уже о том, что слухи, ходившие в связи с необъяснимым явление, о котором идёт речь, волновали жителей приморских городов и континентов, они ещё сеяли тревогу и среди моряков". - Да. Вы абсолютно правы, месье Верн. 200 с хером лет прошло, а ничего толком не поменялось. "Купцы, судовладельцы, капитаны судов, шкиперы как в Европе, так и в Америке, моряки военного флота всех стран, даже правительства различных государств Старого и Нового Света были озабочены событием, не поддающимся объяснению". - И вам тогда правительства и военные не давали покоя? Событие, не поддающееся объяснению, настигло их сквозь время и пространство. Пришло спустя 250 лет после написания этих строк или из 250 лет спустя этого дня. Пришло с чудовищным ударом, подкосившим стальные колени "Архимеда", заставив его лбом удариться о дно. Словно покаяться решил сын морской богине перед матерью, припасть к её ногам в молитве и просьбе о прощении за дерзость свою. Здесь и сейчас Элеазару Рэннелу было не до мыслей о богах, сынах и стихиях. Каким-то образом не вылетел он из кресла, не припал к стальным ногам "Архимеда". Вода начала просачиваться в лабораторию. - Oh, fuck you, - простонал учёный. Кого именно имел в виду - загадка. Решив, что всей глубины эмоций родной английский отразить неспособен, воспользовался богатейшим запасом из русского. Занимательный язык, этот русский! Обилие приставок, суффиксов, склонений и спряжений способно такие фантастические вещи творить с простыми словами на буквы "п", "б" и "е"! А изменение смысла слова в зависимости от контекста, посыла... О, другие языки могут только молча завидовать. Панацея была где-то ещё. Видимо, исполняла свои панацейские обязанности. Подхватил сканер, зачем-то забрал свой гарпун. Задраить люки! Мы тонем. Но будем делать это по частям, кабина за кабиной. У него не было времени на страхи. Кто на борту? Панацея. Аника. Иван. Хельма. Эдвард. Покатулькинс. Мяуте?! А, Мяуте с капитаном и лейтенантом. Там же Макс и Айзек. Доктор, вот нашёл ты время... Мы тут тонем, можешь делать искусственное дыхание девочками. А, ну да, там рядом с тобой больше девочек. У тебя и так всё хорошо, наверное. Панацея не в лаборатории, задраить люки. В коридоре тоже нет. В кают-компании Аника уже на коленях рядом с Хельмой и Иваном. Звучит эмоциональное русское слово с древней буквой "ять". - Спокойно, голубушка, спокойно, - успокаивает профессор с гарпуном Анику. - Мы всего лишь затонули, это пустяки. Тонуть здесь неглубоко. Всего-то тысяч шесть метров максимум, хосспади. Пустяки-то какие. Надо привести в чувство Ивана. Тьфу ты, аптечку не взял. Наклоняется рядом с ним. Так, что бы с тобой такое сделать... На спину кто-то прыгает и тревожно мяукает. - Панацея, ты очень вовремя, дорогая. Старшина, у вас ответственное задание: привести в чувство Ивана. Он - русский, ты - русская. Спасай соотечественника. Не мудрствуя лукаво, прикладывает кошку к Ивану. И - о чудо! - он приходит в себя. Профессор всегда знал, что шершавый кошачий язычок способен творить чудеса, исцелять самые тяжёлые раны. Глянул на пришедшую в себя Хельму. Молодец, Аника. Так, аптечка. Во всех помещениях есть аптечка, требования стандартов безопасности. Откладывает гарпун. Да! Вот она. Непонятно, когда ещё пригодится, но мало ли. А потом гаснет основное освещение. Красная волна вспыхивает на корабле. Приплыли. В темноте звучит ещё одно древнее русское слово, в котором при желании можно услышать название милого пушистого зверька.

20 мая, ~19:00 Кажется, винт глайдера на такой глубине никогда ещё так быстро не работал. Он мчался вперёд в аполесцирующем изумрудном облаке, которое в конусе света глайдерного прожектора вспыхивало и пропадало в кромешной тьме. Назойливая мысль - откуда его столько? - отключала мозг для адекватной оценки ситуации. Только приблизившись к корпусу тяжелораненой субмарины, Макс осознал насколько всё хреново. За бортом остаточные 3 зиверта постепенно рассеиваются. Новость хорошая. Новость плохая - он сейчас собирает на себя всю радиоактивную сверхпроницаемую муть. Айзеку пора запасаться антирадином. Формулу антиихорной вакцины он тоже вспомнил. Я тебя люблю, престарелый доминант. Как брата, как брата. Помню. Когда приблизился вплотную, за снующими мыслями и впитывающимся в мозг ихором, не сразу сообразил и отдифференцировал все повреждения. В районе второй палубы на носу вмятина и узкая трещина в обшивке. Физически невозможное повреждение в усиленном сплаве. Эта подлодка способна выдержать столкновение на полном ходу с такой же движущейся лодкой. А значит удар был в разы сильнее. На корпусе в некоторых местах ещё блестит изумруд. Шальная мысль холодит ужасом, посильнее забортной воды на точке замерзания. Он с трудом охватывает масштаб катастрофы и заклинает Бога, в которого не верит. Кто-нибудь остановите реактор! При всём желании он бы не успел и попал бы внутрь корабля как раз в момент детонации. Но взрыва не произошло. Бог, ты серьёзно? Ты существуешь? Да нет. Существует тот, кто дёрнул тумблер на аварийном пульте бункера резервных систем. Профессор, Эдвард, Иван, Аника, Хельма - кто из вас сегодня станет героем? Бывший троянский шахтёр бросает глайдер в шлюзовом отсеке и мчится по накренившейся палубе в поисках людей. - Профессор! Аника! Эдвард! - кричит он на бегу, стянув с головы шлем. - Хельма! Иван! ===================================================== Макс: Sv/%Hr +3

Пол начинал ощутимо крениться, заставляя не привинченные к палубам вещи постепенно съезжать и лететь к стенам. Архимед сполна хлебнул воды в воздушные цистерны, которые теперь набивались жидкостью точно лёгкие утопленника. Насколько полное повреждение судить было сложно, но Эдвард и не ставил себе задачей спасти подводную лодку одним махом. Он не был супергероем, который может размножить себя во времени и многочисленными клонами быть абсолютно везде. Нет, он был всё ещё маленьким человеком, который должен был сделать всё, что в его силах чтобы не взлететь к чёртовой матери на воздух от перегревшегося ядерного реактора. Вот тогда у военных и учёных будет предмет для исследований. С хорошим радиационным фоном и сочной тайной катастрофы. Но в данный конкретный отрезок негипотетического времени на терпящей крушение субмарине Эдвард полз по межуровневым лестницам. Казалось ещё чуть-чуть - и по ним можно будет бежать в полный рост, а не ползти. Наконец, он оказался у нужного отсека. Вот только незадача - дверь была заблокирована аварийной системой. Той самой системой, что должна была спасти их, а не дать сгинуть во вспышке атомного реактора. Процедив сквозь зубы несколько дежурных ругательств, пилот стал разбрасывать вещи и инструменты в поисках одного единственного резака. Он не заботился аккуратностью, щедрой и широкой рукой разбрасывая снаряжение и ощущая от этого миниатюрного акта разрушение подобие удовлетворения. Время неумолимо шло, однако пилот не терял решительности. Вся эта ситуация словно окрыляла его, добавляя новых сил. Ради этого он жил - ради перемен, ради разрушений, ради сотрясения устоев рутины и нормальной жизни. Во время перемен, когда колесо Судьбы давало оборот, существовала зона хаоса. Где статистика и расчёты бессмысленны и бесполезны, а логика заворачивается лентой Мёбиуса, кусая себя за хвост. - Ага! - победно провозгласил Эдвард, выдёргивая из шкафчика лазерный резак и хватая его за рукоять. Пилот подбежал к двери и примерялся к контуру. Именно там пролегало слабое армирование и по которому можно было быстро и безопасно резать. Шипение и ослепительный свет длились не больше минуты, когда пилот шагнул внутрь отсека через светящийся раскалённым металлом импровизированный проход. Его глаза сразу же отыскали рубильник, который был полностью механическим. Его пальцы сжались вокруг рукоятки и Эдвард резко потянул её вниз. Мгновение спустя свет на субмарине потух, а потом снова появился. Аварийный красный. И с ним пришла давящая на уши тишина с начинающим неумолимо пробираться к костям могильным холодом.

Этот элемент входил в состав кометы Полынь, которая в 2051 году уничтожила Землю. Макс оглядел знакомые лица и вздохнул. Самое время его изолировать, если Айзек не поддержит. Изолировать ни одного, ни другого не придётся. Голубые глаза потрясённо уставились на милого парня, Макса Ферранта, инженера, обещавшего пойти за ним на глубину. Он слышал все те слова, что когда-то ему сказал доктор Флинн, ставший Леманном. И они, как кодовое слово, открыли для него ещё большую кредитную линию доверия, что он и так словом и делом заработал. Для парня, который ему годился в отцы, наверное. Как и Айзек. Посмотрел на Айзека. - Макс... Так ты - тоже... Вот это да. Двое из тех, из будущего. Столкнувшиеся здесь. Ничем не выдавшие, не показавшие. И Айзек не стал говорить ему. Да. Тогда, в резиденции, они столкнулись в дверях вдвоём. Он понимал, что его друг хранил секрет другого друга. Но... Но, кажется, он слишком устал и стал слишком дёрганным, нервным за последние пару месяцев. И обидчивым. Так хотелось нормальной экспедиции. Без ихора, хрониума и прочего хрениума. - Интересно, хоть кто-то есть на борту, помимо меня, кто не обременён каким-нибудь Страшным и Опасным Секретом? - устало вздохнул профессор, не имея даже сил ворчать. Красивое выступление капитана, её танцы бровей и стройных ног заслужили свою награду - сочувственный взгляд. Кажется, ей тоже пора в отпуск, крыша едет. Но рука сжалась благодарно на протянутом стакане воды. Конечно, он и так в воде стоит, но она же решила позаботиться. - Да... пожалуй, может, и имеет смысл переждать разведку в шлюзе комплекса. Но я тогда хотела бы услышать подробности о том, что происходит. Я верю, что то, о чем говорит Макс, не сумасшедствие, но... - И правильно делаете. Айзек, видимо, с Максом знакомы с... того мира. Я знаю доктора Азейка Флинна с детства. С моего детства. Лет пятьдесят уже, кажется, да, Айзек?

Она, пошатываясь из-за непривычного и неудобного крена, устало, вразвалку шагает мимо Рэннела. Остановившись вдруг рядом, хлопает его одобрительно по плечу, кивает. Хочет что-то сказать… Но лишь приподымает брови в бессилии выразить что-то очень неоднозначное. Отталкивается от его плеча, словно от какой-то мебели, и направляется к гидратору. А она ведь, поведясь на фиглярство Рэннела, думала, что это он окажется чрезмерно информированным. «Тэмпл, наблюдение за профессором приказываю снять». Оборачивается вдруг, протягивает руку со стаканчиком в театральном полупоклоне, проникновенно извещает: — Домашний арест отменен, профессор, уж простите. Вода не утоляет жажды, но помогает восстановить дыхание. Словно всё делает не она, а она разглядывает себя за стеклом цепким спокойным, бесстрастным взглядом. Мысли крутятся, кружат голову от множества невообразимых комбинаций причин всех скопившихся следствий. Много ли их или одна? В какой последовательности они произошли? Цепью или хаотично случайно совпали в этом позабытом богом и конечно же людьми месте? Ей нужны ответы. И ученые смогут задать правильные вопросы и главные. Что позволит ей ответить и на свои. — У меня были галлюцинации. Это всё, что произошло необычного. Но «Архимед» затоплен. У вас были галлюцинации, у кого-нибудь на борту? - Разведка? - пилот хмыкнул, привлекая к себе внимание. - Не знаю заметили ли вы, но в данный момент наполовину затоплен и едва не взорван на обломки тут Архимед, а не подводная база. И я бы не хотел оставаться тут в ожидении следующего взрыва. Кто бы там ни запускал эти зелёные мины или Бог знает что это было. - Да... пожалуй, может, и имеет смысл переждать разведку в шлюзе комплекса. Но я тогда хотела бы услышать подробности о том, что происходит. Я верю, что то, о чем говорит Макс, не сумасшедствие, но... Она взглянула на ученых в надежде, что они смогут лучше понять, что говорит Феррант.

- Это временнАя аномалия, профессор. Её возникновение провоцирует неизвестный на Земле элемент. Хрониум. Или ихор. Он радиоактивен. Он вызывает мутации. Он изменяет время. Он открывает порталы в параллельные измерения. Он меняет привычный нам мир. Аника вскинула голову, с ужасом глядя на Ферранта. Макс сошел с ума. Их механик сошел с ума! И как давно?! Вот ведь точно говорят "В тихом омуте черти водятся". И правда, всегда тихий, спокойный, деловой. А теперь вещает о порталах и каких-то путешествиях во времени и ни следа от этой прежней тихости и незаметности. Внутри вдруг все похолодело и биолог почувствовала подступивший ком тошноты от мысли, что это он, механик, подстроил взрыв, затопил "Архимед", а все они стали жертвами его безумия. Как там надо обращаться с безумцами? Кажется, во всем им поддакивать, а потом - в подходящий момент - связать, покуда те не покалечили еще кого-нибудь. Губы сжались в тонкую бледную линию, разделившую лицо на неровные части. И полный надежды взгляд перескакивал по лицам военных - ну, же, не стойте, у вас есть оружие, вы должны обезвредить Ферранта! А потом доктор сделает ему какой-нибудь особо сонный укольчик, а они все подумают, как выбраться из этой передряги.

- Но ведь ты же идешь за своим братом в... неизвестность? - возразила ни о чем не подозревающая итальянка, - значит, ты вовсе не трусиха, умеешь свой страх контролировать, по крайней мере в этом вопросе он тебе не мешает. - Дело в том.. - Морин запнулась и снова ненадолго посмотрела в черные глаза. Она затруднялась объяснить, потому что и сама до конца не понимала природы того, о чем собиралась сказать. - ..что я.. мы, да, так, мы друг без друга не можем. Это не преувеличение. - она вдруг заволновалась чему-то. - Так что, это нельзя назвать страхом или смелостью. Я просто не могу иначе. - Огонь? - не сразу поняла Карла, - а, этот. Ну, если считать, что я подумала, что твой брат - не тот, за кого себя выдает, то в какой-то мере это можно назвать страхом. Наверное. - Подумав немного, она подумала, - так-то огнем в меня уже швыряли, было дело. Думаешь о том, куда и как отскочить, а не о том, как это страшно. - Многие люди не любят нас именно за это. - после некоторой паузы беседа продолжилась. - Очень хорошо, что тебя это не слишком волнует. - Морин радостно улыбнулась и снова застенчиво порозовела. - Потому что... мм.. ну, потому что в части огня Мортимер не так уж и хорош. Мне эта стихия подчиняется куда лучше.

Он с самого начала даже не сомневался, что Беатрис пойдет. Это соответствовало ее характеру и ее жизни. Соответствовало ей целиком. - А мы... - он замолчал ещё ненадолго. - что ж, полагаю, мы идём тоже.  Прозвучало не совсем уверенно, но больше мистер Смит не пожелал добавить ничего, снова погрузившись в вязкую неудобную тишину. Глядя, как Мортимер ходит по комнате туда-сюда, а потом ему в спину, Беатрис действительно испытывала неловкость, так как желание встать и обнять его, прижаться щекой к грубой ткани, успокоить его и самой заново найти точку собственного баланса, становилось все сильнее и сильнее, но не находило выхода, придавленное тяжестью приличий и страхом, что ее порыв останется без ответа. Когда прозвучали его слова, Мортимер мог увидеть в отражении, как облегченно опустились напряженные до этого плечи ожидавшей ответа кузины. - Я рада, что не буду одна. Можно было возразить, что Беатрис и так не будет одна, как минимум, компанию ей составят Костас и сам ангел, не говоря уже о сходу озвучивших свое решение Карле и Освальде. Но девушка определенно имела в виду не это.

Вопрос, с которым и она сама пришла сюда. Не зная, при этом, какой ответ она боится услышать больше. - Я пойду с Донато...туда. А вы? Беа следила за ним взглядом, пока Мортимер прохаживался по комнате, туда и сюда, не в силах найти полного покоя. Была в этой сцене, в тягостном, окутавшем комнату, молчании, какая-то неловкость. Мистер Смит остановился перед небольшим шкафом со стеклянной дверцей, за которой прятались декоративные безделушки. Стоя к кузине спиной, он, тем не менее, видел часть ее отражения. Он с самого начала даже не сомневался, что Беатрис пойдет. Это соответствовало ее характеру и ее жизни. Соответствовало ей целиком. - А мы... - он замолчал ещё ненадолго. - что ж, полагаю, мы идём тоже. Прозвучало не совсем уверенно, но больше мистер Смит не пожелал добавить ничего, снова погрузившись в вязкую неудобную тишину. *** - Я так давно и так часто рискую жизнью, что уже устала бояться, - наконец, сказала она, - в конце-концов, страх только мешает. Так что нет, не страшно. Когда-нибудь мое время придет, и от того, что я буду бояться этого момента, он никуда не сдвинется и не исчезнет. Что-то было в словах черноглазой итальянки такое, отчего мисс Смит охватило неодолимое желание обнять ее за плечи, крепко, как родную. И так держать, пока та не оттает. - Очень мешает. - согласилась Морин, с трудом обуздав неуместный порыв. - Но я всё равно боюсь множества самых разных вещей. Ничего не могу с этим поделать. Мне... трудно контролировать себя. К любой философии ведьма относилась совершенно спокойно, привычная к пространным рассуждениям брата едва ли не с детства. Всякого доморощенного философа она признавала правым, даже не пытаясь осмыслить вещи, слишком большие для ее посредственного ума. - Что же, и огонь тебя вовсе не напугал? - уже с откровенным любопытством поинтересовалась девица.

- Он всегда был довольно скрытен. - с нежностью улыбнулась Морин каким-то своим воспоминаниям. - Но я знаю его очень хорошо. Слишком хорошо, вероятно. Мы были вместе ещё до нашего рождения. Это... накладывает отпечаток. Оперевшись ладонью о теплый мраморный парапет, мисс Смит несколько секунд молча рассматривала тонкие водяные струйки, в воздухе превращающиеся в россыпь капель, а потом и вовсе в тончайшую водяную пыль. Карла не смотрела на воду, она смотрела на девушку. Тонкую и нежную, словно те цветы. Открытую, непосредственную, искренне любящую своего брата. Какое-то чувство шевельнулось в душе. Зависть? Наверное. Только глаза остались бездонными и спокойными, словно черное море в штиль. - О, я не думаю, что он в самом деле не хочет. Просто... - разорвав зрительный контакт, мисс Смит теперь рассеянно смотрела прямо перед собой. - ...это было не то, что он ожидал. Он терпеть не может обманутых ожиданий. Вряд ли можно было предположить, что нас попросят покинуть эту землю. Что до меня, то мне все равно. - совершенно спокойно произнесла она. - Я там, где брат. А ты, Карла? Тебе разве совсем не страшно? - Жизнь не склонна оправдывать чьих-то ожиданий, - очередное пожатие плеч было ответом, - лучше вообще ничего не ждать, так проще. Минутка нехитрой философии могла бы продлится дольше, но Карле не хотелось нагружать девушку ни опасениями в том, что обстоятельства могут разлучить их с братом, и тогда ей придется что-то решать самой, ни какими-то еще более худшими пророчествами. Ведь ее собственный опыт вовсе не обязан оказаться полезным для кого-то другого, и даже лучше, чтобы нет. Но был еще один вопрос, на который следовало ответить. Но как бы это так сделать без шокирующих заявлений типа "ангелы - не ангелы, а идем мы не в царствие, куда-то, куда не знаем"? - Я так давно и так часто рискую жизнью, что уже устала бояться, - наконец, сказала она, - в конце-концов, страх только мешает. Так что нет, не страшно. Когда-нибудь мое время придет, и от того, что я буду бояться этого момента, он никуда не сдвинется и не исчезнет.

Какой же долгий путь. Какие же тяжелые двери, с трудом поддающиеся настойчивости человека. Уши закладывает тревожным воем, пол под ногами кренится все больше и лишь благодаря прихоти морских богов, она сама не упала, не покатилась кубарем, все быстрее и быстрее перебирая ногами. В груди клокочет и сипит от нехватки дыхания. И такое страшное, знакомое чувство, когда время похоже на меха старинной концертины, то растягивается, то сжимается. Подобно вспышкам в памяти отпечатывается реальность. Раз - тяжелый люк уступает ее отчаянным рывкам. Два - нога срывается на ступеньке и коленка больно ударяется о металл. Три - красные отблески тревожных огней раскрашивают лицо бегущей женщине в странную маску. Четыре - коридор, лестница, снова коридор. Пять - кровь на голове Хельмы. Шесть - беспомощно оглядывается на Ивана. Семь - Профессор?! Восемь - содержимое аптечки рассыпается по полу и катится, катится, катится прочь согласно заданному крену. Девять - кошачье протяжное "мяу!" врывается в мгновенное затишье сирены. Десять - светлые глаза исландки, наконец, открываются (ПП - усмех). Одиннадцать - зовет по имени, уговаривая подняться. Двеннадцать - время бухает дробным росчерком секунд, но минуты замыливаются задним фоном. Сколько его осталось у них? Х

Удар пришёл оттуда, откуда не ждали. Если поверить в безумие тихого и замкнутого инженера, который проводил больше времени со своим ручным роботом и чертежами было не так уж сложно, то подтверждения бредовых убеждений от уравновешенного и, внешне, успешного доктора Айзека ожидать не приходилось. Эдвард знал, что помешательство обретает самые разные формы и не щадит никого, однако... Впрочем, всё это выглядело безумно если думать, будто эти двое действительно сошли с ума. Но что если имел место заговор? Эти двое явно были знакомы друг с другом ещё до начала экспедиции, Эдвард сам был свидетелем их странного и обособленного ото всех остальных воссоединения. Точно два старых одиночества нашли друг-друга. Возможно, что этот "хрониум" был какой-то секретной разработкой или ресурсом, который нашли эти двое? Или те, кто мог стоять за ними. В мире теней никогда нельзя верить маскам. Никогда. Пилот лишь немного сощурился, стараясь не выдавать терзающих душу сомнений. Аномальные зоны, мутации и прочие интересные вещи ожидали их впереди. Если они были действительно реальными. - Кто тут прав, а кто бредит - можно одним простым способом. - произнёс Эдвард и вытянул палец туда, где должна была быть база. - Проверить всё самим. Уж во что я действительно не верю, так это в появляющиеся посреди воды сами по себе снаряды, способные расколоть субмарину. - И правильно делаете. Я знаю доктора Азейка Флинна с детства. С моего детства. Лет пятьдесят уже, кажется, да, Айзек? Эдвард только тяжело вздохнул. В Ям всё это.

Макс оглядел знакомые лица и вздохнул. Самое время его изолировать, если Айзек не поддержит. Черт подери, как же болит голова. Доктор с силой провел по лицу ладонью, предвкушая шквал вопросов и, возможно, обвинений в адрес двух умалишённых. Айзек надеялся, что на их сторону встанет Зар, знающий правду о нем, хоть и без пугающих подробностей о свойствах ихора, переворачивающих знакомые единицы измерения пространства-времени с ног на голову, превращающих людей и все живое вокруг в монстров. Однако теперь и профессор в курсе. - Выброс излучения мог спровоцировать перемещение «Архимеда» на доли секунд в иное время или реальность, там что-то произошло, что повредило целостность конструкции лодки и по возращению, началось затопление. Айзек кивнул на вопрос капитана о галлюцинациях. - На той базе мы подвергнемся агрессивному действию хрониума, организм копит изотопы, что влечет за собой скверные последствия, но.. у меня есть решение. Так же – аномальные зоны. Мы пока не знаем их расположения. Попадая во временную воронку, вы не только перемещаетесь, но и получаете дополнительный процент заражения. Так же, я думаю, что опасность представляют и люди, которые несли вахту на базе. Не могу сказать, кого они из себя теперь представляют, но встречать нас, как дорогих гостей они не будут.

- Дело в том.. - Морин запнулась и снова ненадолго посмотрела в черные глаза. Она затруднялась объяснить, потому что и сама до конца не понимала природы того, о чем собиралась сказать. - ..что я.. мы, да, так, мы друг без друга не можем. Это не преувеличение. - она вдруг заволновалась чему-то. - Так что, это нельзя назвать страхом или смелостью. Я просто не могу иначе. Так получилось, что какое-то время Ратто работала там, где задавать лишние вопросы было не только неуместно, а опасно для жизни. Привычка осталась, и зачастую она могла не задать какой-то вопрос даже тогда, когда это было нужно. Но сейчас ей очень хотелось спросить. Куча дурацких вопросов вертелась в голове, и, если бы не косноязычность, а еще нежелание случайно обидеть девушку, многие из них наверняка бы прорвались. Так она пару минут смотрела в ясные голубые глаза, не в силах сформулировать хоть что-то внятное. - Многие люди не любят нас именно за это. - после некоторой паузы беседа продолжилась. - Очень хорошо, что тебя это не слишком волнует. - Морин радостно улыбнулась и снова застенчиво порозовела. - Потому что... мм.. ну, потому что в части огня Мортимер не так уж и хорош. Мне эта стихия подчиняется куда лучше. - Я не очень разбираюсь в магии, - непонятно было, какому из двух открытий стоило удивляться больше, - и первый раз слышу, чтобы огненные маги вообще существовали, но я просто могу чего-то не знать. Тот огонь, который я видела раньше, был демоническим, и он был... совсем не похож, - традиционное пожатие плеч создало новую паузу, - и потом, если Инквизиция сочла, что все в порядке, то зачем мне волноваться? Немного подумав, Карла попыталась перевести тему, и, кажется, даже пошутить: - Значит, ты в чем-то круче своего брата? Так это же хорошо. В следующий раз разгоним всех волков, а его оставим в безопасном месте. Что скажешь?

Эдвард недоумённо уставился на Макса, который со спокойнешим лицом вещал высокопросвещённую чушь. По крайней мере про конец света и параллельные измерения. Он мог ожидать подобной физической чуши от биологов или военных, но никак не от человека с инженерным образованием. Но, стоит признать, во всей этой ситуации был ряд непрояснённых пока странностей. Странная галлюцинация, невесть откуда взявшийся взрыв, причём такой силы, что едва не расколол Архимед напополам. И место этих неизвестных Феррант предложил заполнить оккультным веществом, которое подобно философскому камню разделяло реальность и подвергало её трансмутации. Экстравагантно, сумасбродно и беузмно. Настолько безумно, что хотелось верить. — У меня были галлюцинации. Это всё, что произошло необычного. Но «Архимед» затоплен. У вас были галлюцинации, у кого-нибудь на борту? Эдвард поднял руку, закованную в броню стилсьюта, привлекая к себе внимание. - Перед тем как Архимед чуть не взорвался - перед рубкой появилась очень яркая зелёная вспышка. И перед тем, как тряхнуло, за стеклом был полноценный лес с лугами....и чем-то таким. Пилот замялся, силясь вспомнить яркий и сочный образ, который тянул на яркую галлюцинацию от удара головой о переборки. По крайней мере в начале ему так казалось. Однако он ни обо что не бился - ни единого синяка или ссадины на теле говорили в пользу галлюцинаций наяву. - Как я понял - видел это только я один. - подсвеченное диодами лицо за стеклом шлема стилсьюта скосилось в сардонической ухмылке. - Теперь я тоже в рядах безумцев, потому что видел то, что никто больше подтвердить не может. Но пока что давайте убираться отсюда. Он обвёл взглядом всех остальных, но ничего больше не сказал. Пилот был твёрд в намерении убраться с субмарины как можно раньше, не желая обрывать начало интересной главы в их путешествии какой-нибудь нелепой случайной смертью.

Сложно сказать, - хмурится та. – До того как отключилась связь с «Архимелом» мы услышали шум. - Понятно, - протянул Рэннел, ни хрена не понимавший. Что ж, его котик выглядел, по крайней мере, хорошо даже напряжённым. У нас нет иного выбора, - доктор, сидевший на корточках возле пострадавших, развел руками, - Хельме и Ивану срочно требуется мрт, в зависимости от травм головы, возможно, потребуется операция. - Сканер под МРТ настроить нельзя? - Рэннел протянул свой Айзеку. - Это не отменяет операции, но хоть... И что, чёрт возьми происходит? Обводит глазами группу высадки. - Вы что-нибудь видели? Что произошло? Я не знаю животного, которое с удара потопило бы «Архимед».

- Господа, расположите раненных, предлагаю поверменить с эвакуацией, пока разведка не подготовит комплекс. Основную часть обсуждения Эдвард пропустил, так как неторопливо натягивал стилсьют, отрезая себя от становящегося всё более неприветливым и враждебным окружения. Радовало лишь то, что ядерный реактор не успел дать течь. Оказаться по колено в радиоактивной воде - удовольствие невероятно сомнительное. На себя пилот старался загрузить как можно больше - пару небольших контейнеров для образов, винтовку, нож, водонепроницаемую сумку с различными собственными пожитками, инструменты. И теперь увешанный, точно новогодняя ёлка, появился в проходе перед Брук и Айзеком. Судя по всему, на базе всё прошло гладко. Кого тут чуть не пустили на воздух - так это экипаж Архимеда. - Разведка? - пилот хмыкнул, привлекая к себе внимание. - Не знаю заметили ли вы, но в данный момент наполовину затоплен и едва не взорван на обломки тут Архимед, а не подводная база. И я бы не хотел оставаться тут в ожидении следующего взрыва. Кто бы там ни запускал эти зелёные мины или Бог знает что это было. Голос Эдварда был на редкость едким. По большей части потому, что он ненавидел сидеть на месте. И вот, когда веселье постучалось в двери, эти военные со скрежетом зубов старались всё вернуть на рельсы протоколов и безопасности. Ками, он бы никогда не смог работать в армии. Он бы, рано или поздно, включил полный ход на каком-то судне и пошёл на таран, либо пустил бы себе пулю в подбородок.

Голенастые пальмы отвечали за придание саду подходящего экзотического колорита, тени от них было мало. За этот аспект отвечала другая растительность. Под ногами шуршала гравием дорожка, а на парапет фонтана можно было присесть. Весьма приятное место для жизни, ничего не скажешь. Если только не запретить строго настрого его покидать. - Твой брат не будет сердится, что мы ушли без него? - Спросила она Морин. Что-что, а предсказывать чужую реакцию, если речь шла о каких-то мирных действиях, ей было трудно. Особенно трудно в случае с Мортимером. На пару секунд мисс Смит, похоже, потеряла нить еще толком не склеившегося разговора. - Что? Ах да.. то есть, нет. - смущенно улыбнулась она, оставляя в покое одновременно цветущие и плодоносящие апельсины, способные делать это круглый год, и снова посмотрела на Карлу. - Нет, конечно. Он сам сказал, что хочет немного побыть один. Сам Мортимер, годами оттачивающий мастерство сокрытия чувств, мог бы лишь гордиться своей непредсказуемостью в чужих глазах. - Он очень подавлен, потому что.. - юная мисс вдруг прижала ладошку ко рту и пробормотала словно бы себе под нос. - Не следовало этого говорить. Не следовало..

Иоко оборачивается и видит вместо старой базы смазанное зеленое пятно. Вы были правы, доктор Реманн, поверить будет сложно. Вы не были правы, доктор Реманн. Эта тайна отравит не только вас. Спохватывается, спешит сохранить то, что возможно, молясь только чтобы не было жертв. Как у хирургов есть своё маленькое кладбище, так и у солдат порой целые поля могли заполниться именами потерь из списков. Неопознанных. Незамоленных. Вынужденных блуждать между миром живых и мертвых, отвергнутыми и озлобленными. Скрежет металла ей не показался. Смятый давлением, стонущий. Она говорила Эду, что попытается его спасти, а если нет, то задраит рубку. Люк туда был загерметизирован, по ногам хлестала морская вода. Подлодка больше похожа на творческое переосмысление форм и смыслов, нежели на округлую, идеальную цеппелину, вершину тонких вычислений. Иоко слетает вниз, на третью палубу, стараясь не думать о состоянии носовых отсеков, в которые ушли работать учёные. Но все кроме пилота оказались в кают-компании, живые и самостоятельно сориентировавшиеся. Не так плохо для мирных, верно? Даже кошка бережёт лапы от переливающейся по полу воды, по мере крена заполняющей дальнюю часть жилого отсека. – Макс, идите проверять системы, – Иоко кладет руку на плечо инженеру и чуть сжимает. – Мы побеспокоимся о людях. Вам нужен кто-то в помощь?

- А я не знаю... - Морин растерялась на мгновение. - Просто здесь так скучно. Одной. Если бы можно было выйти в сад... Нам можно выходить в сад, как ты считаешь? - Наверное, можно - задумавшись на секунду, ответила Карла, - мы же не пленники. И нам никто не запрещал, - она даже подмигнула юной улыбчивой ведьме, видимо, действительно заскучавшей в четырех стенах, - но охрану мы сердить не будем, так, на всякий случай. Я прослежу. В саду была тень от деревьев и прохлада от фонтанов, что делало прогулку приятной даже во время сиесты, даже для тех, кто привык к британской погоде. Только яркое солнце слегка слепило глаза бликами от мокрого камня и воды, и это слегка напрягало Ратто, приходилось то и дело прикрывать один глаз, чтобы не потерять способность целиться в самый неподходящий момент. Благо, стены далеко, и охрана, кажется, не обращает на них никакого внимания. - Твой брат не будет сердится, что мы ушли без него? - Спросила она Морин. Что-что, а предсказывать чужую реакцию, если речь шла о каких-то мирных действиях, ей было трудно. Особенно трудно в случае с Мортимером.

Мгновение спустя свет на субмарине потух, а потом снова появился. Аварийный красный. И с ним пришла давящая на уши тишина с начинающим неумолимо пробираться к костям могильным холодом. В темноте звучит ещё одно древнее русское слово, в котором при желании можно услышать название милого пушистого зверька. Аника не ругается. Лишь дыхание испуганным хрипом срывается с губ. Красный свет что значит? Что ситуация под контролем или что осталась пара секунд сказать прощальные слова? В ее завещании указано, что в случае гибели под водой вся вина и ответственность ложатся на ее только плечи. Но умирать не хочется, не так рано и не так далеко от... В голову закрадывается подспудная мысль - бросить раненых и профессора, лечь на одну из коек, замерев, покуда все члены твоего тела не стянет холодом и не прервется дыхание. Чтобы когда их найдут - если поиски групки людей на такой глубине вообще сочтут затрато -целесообразными - ее смогли без труда опознать. Но тряхнув головой быстро произносит совсем другое: - Надо добраться до стилсьютов. Без них нам не выжить. Перекинув руку Хельмы себе через шею, Бьёрк обняла девушку за талию, помогая ей подняться на ноги, непроизвольно охнула, покачнулась под ее тяжестью.

- Карла. Ты куда-то идёшь? Можно мне с тобой? Когда кругом такая охрана, в компании чувствуешь себя немного увереннее. - Конечно, - сразу же отозвалась та, мельком подумав, что сигарету придется отложить, - просто погулять вышла. Можешь вести куда хочешь. У Карлы никогда не было подруг. И не только в силу ее характера, но и по объективным причинам: в ее отряде не было женщины-экзорциста, вообще женщин не было, но и до него она почти все время находилась только в мужской компании. Изредка пересекаясь с девушками, например, с Одаренными, она зачастую просто не знала, как себя вести с ними, это и пугало, и одновременно притягивало к любой попытке оных заговорить с ней. Только бы не брякнуть что-то не то.

И вышла из комнаты. Измочаленная пальцами сигарета уже ни на что не годилась, но у нее есть еще. Тут же, в коридоре, куда выходили двери всех гостевых комнат, неспешно бродила туда-сюда Морин, чем-то отдаленно напоминая привидение. Она не решалась выйти на улицу одна, и, заметив Карлу, улыбнулась открыто, по-детски, а потом сразу же подошла. - Карла. Ты куда-то идёшь? Можно мне с тобой? Когда кругом такая охрана, в компании чувствуешь себя немного увереннее.

Через час после того, как их гостеприимный хозяин распрощался с ними, из окна комнаты, отведенной сеньору Буджардини, можно было услыхать тихий напев не то церковного хорала, не то модной романтической музыки, которую часто наигрывал знакомый гармонист с соседней площади от съемной квартиры Николя в Париже. Впрочем, исполнитель вовсе не рассчитывал на слушателей, время от времени перевирая мотив, начиная с середины или просто повторяя один и тот же наиболее полюбившийся фрагмент. Да и на зрителей Николя, надо сказать, тоже не больно-то и рассчитывал. Собравшись помыться, он отправил в стирку всю свою одежду скопом. И теперь, обернутый, по гречески, в позаимствованную хозяйскую простыню, развешивал на окне ее на просушку, пока жаркое солнце еще не ухнуло за прочную ограду их временного пристанища. Простыня была хороша, если бы не сползала. Жаль, что нету никакого длиннополого плаща, какие обычно носят почтальоны или моряки, ну или на худой конец военной шинели. Куда он направится отсюда, он пока не решил. Но что уже точно было понятно - даром для его дальнейшей судьбы эта встреча не пройдет. И пора подумать о тех прекрасных образчиках чьего-то артефакторного мастерства, которые он имел счастье за последние дни навидаться предостаточно. Хотя бы дополнить защитой свой мокрый пока сюртук. Или подумать об амулетах... Безмятежное насвистывание сменило пение, когда Николя погрузился в сосредоточенные расчеты.

- Вам спасибо, что откликнулись и приехали, - улыбнулся ангел. - До скорой встречи. Морин взглянула на ангела. Поставили ли его в известность, чем грозил приглашенным отказ от этой встречи? Наверное, нет. К чему посвящать высшее существо в подобные детали. Но ведьма очень живо вспомнила ту незаслуженную обиду и быстро опустила глаза. *** Страницы послушно и мягко шелестели, повинуясь пальцам. Он не читал, просто... этот звук успокаивал. Насколько вообще можно успокоиться, когда требуется принять решение жить с позором или умереть в славе. Как ясно и выпукло теперь обозначились тщеславие и гордыня, которые погнали его в Рим, навстречу неизвестности. Чего он желал больше, совершить нечто выдающееся или получить за это награду? Какая разницы, коли и то и другое одинаково порочно. Испорченные. С рождения клейменые грехом. Всего-то двадцать четыре года. Всего. Он впервые подумал о собственном возрасте вот так. А что же с сестрой? Ведь она... Пальцы дрогнули, он вдруг подумал об ангеле со злобой. Мортимер поднял глаза и посмотрел на хрупкую, недвижимую фигурку. Юная ведьма сидела в кресле напротив и рассеянно касалась рукой крошечной брошки-птички. Хм.. Впрочем, сейчас не время было напрягать память, составляя список всех безделушек. Сказано: бойтесь своих желаний. Он хотел прославиться. Заслужить звания и почести. Теперь он получил свой шанс. Мистер Смит вздохнул и запустил пальцы в волосы. Соляной столп в кресле напротив повернул изящную головку и улыбнулся улыбкой сфинкса. - Наша с тобой жизнь нам не принадлежит, Морти, ты ведь не мог этого забыть. - Не мог. - эхом отозвался брат, закрыв глаза. - Инквизиция позволила нашей матери выносить нас и родить. Иногда, сестра казалась ему безумной пророчицей. Британской Кассандрой, которую где-то ждет ее очень печальная судьба. А ведь он когда-то, хоть и был тогда несмышленым мальчишкой, упрекал ее в трусости. Подумать только. - Инквизиция подарила нам жизнь. Теперь она хочет забрать свой дар обратно. - продолжала Морин так, словно бы речь вовсе не шла о ней самой. - Не слишком-то вежливо - требовать подарки назад. - нервно усмехнулся он, прикрывая на мгновение глаза. - Тут они в своем праве. - Может быть... - инквизитор запнулся и посмотрел на сестру по-новому. - ...может, ты останешься, а я пойду? Она так светло улыбнулась, словно бы уже была там. Всегда была там. Блаженная. - Нас нельзя разделять. - Нельзя. - эхом согласился брат. - Одна жизнь. - Одна на двоих, верно. - Тебе скоро станет легче. - Да. - с трудом, но Мортимер улыбнулся тоже. «Живые знают, что умрут, а мертвые ничего не знают… любовь их, и ненависть их, и ревность их уже исчезли, и нет им более части во веки ни в чем, что делается под солнцем». Книга Екклезиаста, глава девятая, стих пятый и шестой. Но еще было другое: "Ибо не преисподняя славит Тебя, не смерть восхваляет Тебя, не нисшедшие в могилу уповают на истину Твою. Живой, только живой прославит Тебя». Книга Исайи, глава тридцать восьмая, стих... Мортимер наморщил лоб, поняв, что забыл номер стиха. - Знаешь, я рад, что нас все-таки двое. Одному... - сердце вдруг сжалось на мгновение, когда Смит представил, что никогда больше не увидит плюшевые зеленые холмы, и Сад Камней, и... - ...было бы труднее, но ты все-таки.. дай мне немного времени. Я хочу подумать. Морин встала, невесомо коснулась плеча рукой. - Напиши. Напиши обо всем. Тихо вышла в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь, и еще какое-то время стояла, прижавшись затылком к стене и закрыв глаза. Если бы кто-то сейчас попросил ее спеть, то она бы, наверное, не смогла. *** В адресной строке значилось: "Британский Заповедник. Мелиссе Блэк" Мортимер аккуратно вырвал листок, исписанный мелким аккуратным почерком, который мать обязательно узнает, из ежедневника, который всегда носил с собой, и вложил послание в конверт, не запечатывая. Если письмо дойдет до адресата, если это вообще возможно, то.. что ж, пусть не трудятся вскрывать, чтобы убедиться в полной безопасности его содержания. "Копытом и камнем испытаны годы, Бессмертной полынью пропитаны воды, И горечь полыни на наших губах... Нам нож - не по кисти, Перо - не по нраву, Кирка - не по чести И слава - не в славу: Мы - ржавые листья На ржавых дубах... Чуть ветер, Чуть север - И мы облетаем. Чей путь мы собою теперь устилаем? Чьи ноги по ржавчине нашей пройдут? Потопчут ли нас трубачи молодые? Взойдут ли над нами созвездья чужие? Мы - ржавых дубов облетевший уют... Бездомною стужей уют раздуваем... Мы в ночь улетаем! Мы в ночь улетаем! Как спелые звезды, летим наугад... Над нами гремят трубачи молодые, Над нами восходят созвездья чужие, Над нами чужие знамена шумят... Чуть ветер, Чуть север - Срывайтесь за ними, Неситесь за ними, Гонитесь за ними, Катитесь в полях, Запевайте в степях! За блеском штыка, пролетающим в тучах, За стуком копыта в берлогах дремучих, За песней трубы, потонувшей в лесах..." Не хотелось уходить навсегда, так и оставшись с нею в глупой детской ссоре. - Решение окончательное и обжалованию не подлежит. - процитировал Смит недавно слышанное и такое подходящее высказывание, и застыл в кресле роденовским мыслителем. Сестра была права, стало легче. Немного. Совсем чуть-чуть.

Откровенно потрошить аптечку в поисках успокоительного Майте не решилась, заменив лекарство успокоительной кошкой. Когда под пальцами едва уловимо мурчит кто-то живой становится легче поверить в то, что рассказывают им сейчас. Пожалуй, сегодня она уже ничему не сможет удивиться. И, кажется, здесь намечался личный разговор. Майте переложила кошку на ближайшую койку и бесшумно вышла.

- Я чувствовал присутствие этого изотопа. Ещё в "Водном доме". Но точно я не мог сказать в чём причина, почему усилились головные боли. Некогда... я был тем, кто зависим от этого вещества. Поэтому, я острее его ощущаю. Всё очень сложно, доктор Бьёрк. Я расскажу вам, если... будет время. Пока, просто поверьте.  Он надел шлем и отправился к шлюзу. Взгляд буравил спину уходящего механика, покуда он - довольно быстро - не скрылся за дверью. И даже глаза продолжали смотреть в ту же точку. Губы вновь плотно сжались, так что глубоко прорезались носогубные складки, делая Бьёрк старше.. старее. Она так и не произнесла больше не слова. Хотела, очень хотела сказать все, что скопилось внутри, но сдержала себя. Потому что ее бы не стали попросту слушать. Наконец, когда комната стремительно опустела, дрогнула, отводя непроницаемый взгляд. Зрачки вдруг забегали, изломалась застывшая маска лица. Аника неловко поднялась на ноги, попыталась оправить волосы, но те только липли к перчаткам, путаясь сильнее, все это время избегая смотреть на оставшихся в комнате. Сейчас это было столь же непосильным, как задать еще хоть один вопрос доктору Айзеку-как-его-там. Она не просто не могла принять, но даже просто осознать все сказанное ранее. - Я.., - сиплый голос подвел, сорвался, оборвав столь тщательно выбранную фразу. - Я пойду, провер.. подготовлю, что можно взять с собой полезного, - кое-как выговорила она, пробираясь к выходу, но по ошибке выбирая направление к затопленной лаборатории. Хмыкнула, подавая таким образом сигнал, мол все в порядке, случайно перепутала. Вот только ничего не было в порядке. И даже "дерьмо собачье" не могло описать этот не-порядок хоть сколько-нибудь весомо. Тяжелые ботинки стилсьюта гулко потопали в противоположную сторону, перешагнули дверной проем и пошагали дальше, бесцельно на самом деле. В бессмысленной попытке своей хозяйки оказаться где-то в другом месте.

- Всего лишь "слегка"? - в притворном огорчении поинтересовался он, не в силах быть одним лишь прекрасным другом дольше, чем в течении трех минут подряд. - Похоже, где-то мое чертовское обаяние дает сбой... Что же, позицию всегда можно было объяснить маленькой местью. Он не отказывал себе в удовольствии иногда провоцировать Беа словами, провокация в ее исполнение часто выглядела именно вот так. Это была такая их родственная игра в поддавки, где не было ни проигравших, ни победителей. - Впрочем, я еще когда говорил: ни в чем себе не отказывай, моя маленькая кузина. Негодяй сидел не двигаясь, гадая, кто же из них кого сегодня переглядит, и не делая ни малейшей попытки восстановить попранные границы. Оставалось лишь дождаться, когда эта колючая садовая розочка из секретного заповедника Ее и Его Величеств покраснеет и отступит, в соответствии с негласным правилом номер два. Да, она до сих пор помнила тот случай и что последовало за его словами. А улыбка Мортимера, такая дерзкая и притягательная, лишь сильнее разжигала желание поступить так еще раз. И, вот уж совпадение, Беатрис сейчас не видела ни одного аргумента против. - Ни в чем себе не отказывай, да? На этот раз негласное правило номер два оказалось нарушено. Снова. На щеку Мортимера, как и тогда, легла узкая женская ладонь, однако, на этот раз, второй щеки (и даже уголка рта!) коснулись губы, в отнюдь не сестринском поцелуе. Во взгляде и улыбке Беатрис, когда она снова посмотрела на Мортимера, на этот раз было что-то новое, отличное от уже виденного им ранее. - На случай, если я не смогу сделать этого потом, - пояснила Беатрис, только теперь все-таки смутившись и слегка покраснев. Но только слегка.

- Хорошо, - Макс согласно кивнул Айзеку и обратился к членам отряда. - Кто пойдёт со мной? - Я тоже пойду. - Эдвард подался вперёд, не испытывая ни грамма сомнений. - Если там что-то происходит - я собираюсь это увидеть из первых рук. Его лицо перекосила улыбка, хотя пилот понимал, что основную часть веселья всё равно заберут военные. Он уже очень давно не разминал кости, а жажда первому прикоснуться к потенциально тайному и запретному обретала плоть. Это путешествие, наконец, потеряло ореол рутины и начинало превращаться в нечто необъяснимое. И оттого будоражащее воображение. Но он не спешил отдаваться этому чувству, вперёд ставя рациональный ум. Не стоит очаровываться раньше времени и дать размыть свой взгляд.

Макс не был против присутствия военных. Его прежние навыки владения огнестрельным и плазменным оружием давно притупились за ненадобностью. Он коротко кивнул Маргарите. - Вы.. вы знали... с чем мы здесь столкнемся? - биолог сумела, наконец, поднять отяжелевшую голову и теперь вперила горящий какой-то внутренней яростью взгляд в сумасшедших вещателей. - Вы предполагали, с чем мы можем тут столкнуться?! - Нет, - коротко ответил доктор, немного уставший от разговоров. Тихая Аника. Такая же тихая, как он сам. Милая любительница клубники, превратилась в беспристрастного следователя. Макс замешкался, ища поддержки в серых глазах Айзека, но несмотря на его "нет", он всё же не соврал: - Я чувствовал присутствие этого изотопа. Ещё в "Водном доме". Но точно я не мог сказать в чём причина, почему усилились головные боли. Некогда... я был тем, кто зависим от этого вещества. Поэтому, я острее его ощущаю. Всё очень сложно, доктор Бьёрк. Я расскажу вам, если... будет время. Пока, просто поверьте. Он надел шлем и отправился к шлюзу.

- Я должна пойти первой. Военные идут, мы прикроем вас от возможных обитателей… если там кто-то обитает.. Послушайте, Леманнн, или как вас… Флинн, а обнаруженные нами мутации могут быть следствием этого вот… хм… хрониума? - Айзек, - поправил мужчина, в очередной раз не без раздражения обратив внимание, что капитан упорно называла его, как угодно, но не по имени. Элементарная вежливость обязывала хотя бы делать приставочку мистер или доктор, но дело дошло до, «эй, как вас там..». Видимо, Марго имела что-то против доктора, но он так и не мог разобраться, что именно, - Да, могут быть, хрониум способен переносить генетическую информацию на последних стадиях заражения от организма к организму. - Вы.. вы знали... с чем мы здесь столкнемся? - биолог сумела, наконец, поднять отяжелевшую голову и теперь вперила горящий какой-то внутренней яростью взгляд в сумасшедших вещателей. - Вы предполагали, с чем мы можем тут столкнуться?! - Нет, - коротко ответил доктор, немного уставший от разговоров.

- Пока это вообще возможно, - эхом отозвалась Беатрис и, решив что-то для себя, встала с кресла, чтобы подойти к Мортимеру вплотную, наклонилась поближе, позволяя себе с головой окунуться в такую пронзительную синеву его глаз. - Знаешь, временами ты бываешь абсолютно несносным, настолько, что мне хочется тебя слегка придушить или наступить тебе на ногу. Но я не могу желать о лучшем друге, чем ты. Мортимер без какого-либо видимого дискомфорта несколько секунд смотрел в глаза кузине, потом взгляд соскользнул чуть ниже, переместился к плечу и проследовал вплоть до ладошки, опирающейся на спинку кресла недалеко от его головы. За один только сегодняшний день это уже было третье по счету вторжение в его личное пространство. И второе на счету самой кузины. Изучив, по правде говоря, не такую уж и дружескую позицию гостьи, мистер Смит снова поймал взгляд Беатрис и улыбнулся ей так, как делал это раньше, еще не отягощенный размышлениями о собственной скорой смерти. - Всего лишь "слегка"? - в притворном огорчении поинтересовался он, не в силах быть одним лишь прекрасным другом дольше, чем в течении трех минут подряд. - Похоже, где-то мое чертовское обаяние дает сбой... Что же, позицию всегда можно было объяснить маленькой местью. Он не отказывал себе в удовольствии иногда провоцировать Беа словами, провокация в ее исполнение часто выглядела именно вот так. Это была такая их родственная игра в поддавки, где не было ни проигравших, ни победителей. - Впрочем, я еще когда говорил: ни в чем себе не отказывай, моя маленькая кузина. Негодяй сидел не двигаясь, гадая, кто же из них кого сегодня переглядит, и не делая ни малейшей попытки восстановить попранные границы. Оставалось лишь дождаться, когда эта колючая садовая розочка из секретного заповедника Ее и Его Величеств покраснеет и отступит, в соответствии с негласным правилом номер два. *** - Я не очень разбираюсь в магии, - непонятно было, какому из двух открытий стоило удивляться больше, - и первый раз слышу, чтобы огненные маги вообще существовали, но я просто могу чего-то не знать. Тот огонь, который я видела раньше, был демоническим, и он был... совсем не похож, - традиционное пожатие плеч создало новую паузу, - и потом, если Инквизиция сочла, что все в порядке, то зачем мне волноваться? - Таких, как мы, называют "фламменариями". - мисс Смит своим певучим голоском продолжала магический ликбез, правда, теперь она старательно рассматривала носки своих туфель. - И нас в самом деле очень мало. Подобные способности вызывают немало споров, но, в конце концов, их признали допустимыми. Так или иначе, это не то, что зависит от моего или брата желания. Это просто есть. Глупо было бы не использовать, правда? - Значит, ты в чем-то круче своего брата? Так это же хорошо. В следующий раз разгоним всех волков, а его оставим в безопасном месте. Что скажешь? Морин засмеялась, и голос ее разнесся по саду звоном серебряных колокольчиков. - Только в этом. - она вдруг стала серьезнее. - О нет... он все-таки мужчина. И мне не хочется его обижать.

- Против того, чтобы ты шел один, - сказал док. - А зачем рисковать ещё кому-то? К тому же, если я нацепляю "лишнего", я знаю, как этому противостоять. Только антирадин бы приготовить, - он бросил взгляд на изготовитель. - Энергии хватит не на долго. И вряд ли изготовители есть на этой базе старого образца. - Вы же... сказали, что там радиация? - подала Бьёрк неуверенный, какой-то разбитый, голос. - Что она опасна... Что она вызывает галлюцинации... Разве.. не безопаснее остаться на Архимеде? Как.... как долго наши костюмы смогут защищать нас... от радиации? - Мм... - он не знал, как можно смягчить ответ, поэтому, снова сказал правду в продолжение слов доктора. - Они не защищают нас. Вообще. Не защищают от изотопов ихора. Раньше такого не было. Но теперь, его свойства несколько изменились. Мы будем облучаться на этой базе. Но это пол беды. Как сказал Айзек, есть кое-что похуже. Воздействие хрониума на органику. Чем больше наши организмы его примут, тем большие изменения мы ощутим.

- Вы что-нибудь видели? Что произошло? Я не знаю животного, которое с удара потопило бы «Архимед». Макс посмотрел на Айзека. Пора всё рассказать, док. - Это временнАя аномалия, профессор. Её возникновение провоцирует неизвестный на Земле элемент. Хрониум. Или ихор. Он радиоактивен. Он вызывает мутации. Он изменяет время. Он открывает порталы в параллельные измерения. Он меняет привычный нам мир. Инженер замолчал, задумчиво потупился в пол. - Этот элемент входил в состав кометы Полынь, которая в 2051 году уничтожила Землю. Макс оглядел знакомые лица и вздохнул. Самое время его изолировать, если Айзек не поддержит.

Он нашёл белую сферу на второй палубе. Закатившуюся в дальний угол, со сломанными манипуляторами и треснувшим объективом. - Добрый вечер, Макс, - поприветствовал Шифти создателя. - Не могу навести камеру, отказало несколько предохранителей, элемент питания разряжен. - Знаю, приятель, знаю. Извини. Придётся на время наш с тобой эксперимент прекратить. - Форс-мажор? - Да, малыш. - Макс, ты включишь меня? Я хочу чтобы ты меня включил. - Обязательно, - щёлкнул тумблер, и Шифти умолк. Макс изъял информационный носитель и спрятал в герметичном кармане стилсьюта. Сферу, обернув одеялом, он уложил в гамак и отправился к экипажу. - Так что, перебираемся на базу? - спросил Макс у собравшихся раненых и замерзших экипажников. - Или... что? Там не менее опасно, чем здесь.

Когда прозвучали его слова, Мортимер мог увидеть в отражении, как облегченно опустились напряженные до этого плечи ожидавшей ответа кузины. - Я рада, что не буду одна. Конечно, возразить было можно. Особенно против персоны самого Мортимера, которая на фоне блестящего, сильного и опытного, прекрасно владеющего своим даром, да к тому же лично преданного ангелу всей своей душой, инквизитора, выглядела не просто бледно, но совершенно бесполезно. Кто он против этого грека-борца? Пустое место. Но мистер Смит не стал, как любил временами это делать, притворяться, будто ничего не понял. Не было настроения для шуточных миниатюр. - Мы же семья. И должны держаться вместе. Он повернулся, наконец, и, пожав плечами, устроился во втором, пустом, кресле. Прислонив затылок к спинке, он замер, глядя прямо на Беатрис, но, кажется, не видя ее. - Пока это вообще возможно.

- Из ваших слов я делаю вывод, что эвакуацию в комплекс вы считаете меньшим злом и допустимым выходом в случае успешного запуска реактора. Марго кивает. Сообщает по связи: - Господа, расположите раненных, предлагаю поверменить с эвакуацией, пока разведка не подготовит комплекс.

Ответная улыбка была практически такой же, с легкой ноткой иронии, когда взгляд Беатрис скользнул по вообще нетронутому подносу с едой на столе. Похоже, не только у нее пропал аппетит. Беатрис аккуратно закрыла за собой дверь и, повинуясь приглашающему жесту, села в кресло, чинно сложив руки на коленях. В обращенных на Мортимера серых глазах, впрочем, не было привычной безмятежности или спокойствия, но и тревоги или напряжения тоже, только странный дискомфорт пополам со смирением. Расправившись с пуговицами, Мортимер жестом пригласил мисс Блэк присесть. - Проходи-проходи, Беа. Ну, и как..? Вопрос, с которым и она сама пришла сюда. Не зная, при этом, какой ответ она боится услышать больше. - Я пойду с Донато...туда. А вы?

- Док, как вы оцениваете возможность эвакуации в исследовательский комплекс? - У нас нет иного выбора, - доктор, сидевший на корточках возле пострадавших, развел руками, - Хельме и Ивану срочно требуется мрт, в зависимости от травм головы, возможно, потребуется операция. Медотсек затоплен, у нас больше нет ничего, кроме крохотного запаса средств для оказания первой помощи. Нам остается только уповать, что на базе есть всё необходимое и Максу удастся завести реактор. В любом случае, если выбирать из двух зол.. Если «Архимед» стабилен и не собирается больше тонуть, то нам срочно нужно выдвигаться обратно тем же составом и продолжить разведку.

Марго обернулась на Макса, помедлила в раздумьях, кивнула и снова обратилась к пилоту: - Эд, нужно решить, что из технического оборудования нам может пригодиться. Соберите, но пока что не оправляйтесь. Мы разыщем остальных. И мне нужен док. Она направилась на жилую палубу и вскоре наблюдала собравшихся в кают-компании. Подошла ближе к Хельме, оглянулась на Ивана, ощупала глазами по очереди всех. - Док, как вы оцениваете возможность эвакуации в исследовательский комплекс?

- Это легко понять, - пожала плечами Карла, - правда в кабинете он выглядел спокойным. - Он всегда был довольно скрытен. - с нежностью улыбнулась Морин каким-то своим воспоминаниям. - Но я знаю его очень хорошо. Слишком хорошо, вероятно. Мы были вместе ещё до нашего рождения. Это... накладывает отпечаток. Оперевшись ладонью о теплый мраморный парапет, мисс Смит несколько секунд молча рассматривала тонкие водяные струйки, в воздухе превращающиеся в россыпь капель, а потом и вовсе в тончайшую водяную пыль. - Если хочешь, расскажи. Он не хочет идти за ангелом? А ты? Большие синие глаза поймали взгляд глубоких черных ненадолго. Даже зная, что брат будет не слишком доволен тем, что она снова обсуждает его, Морин просто не могла удержаться от ответа на прямой вопрос. Кроме того, мисс Блэк могла засвидетельствовать, Мортимер был ее любимой темой, о которой Морин могла говорить бесконечно. - О, я не думаю, что он в самом деле не хочет. Просто... - разорвав зрительный контакт, мисс Смит теперь рассеянно смотрела прямо перед собой. - ...это было не то, что он ожидал. Он терпеть не может обманутых ожиданий. Вряд ли можно было предположить, что нас попросят покинуть эту землю. Что до меня, то мне все равно. - совершенно спокойно произнесла она. - Я там, где брат. А ты, Карла? Тебе разве совсем не страшно?

- Эдвард! - облегчение в голосе, но лишь на мгновение. Датчики не показывают утечки, стабильно. Надолго ли? - Ситуация? Но и так понятно, какова ситуация. - Где люди? - Чёрта с два я знаю. Эдвард выходит из оплавленного отверстия отсека и видит перед собой точно материализовавшуюся из воздуха капитана Брук. Шальная мысль мелькнула в голове, коснувшись идеи о том, что так оно и может быть. Разрыв в пространстве и времени, который забросил сюда не только разряд в несколько сотен килограмм тротила, но ещё и альтернативную версию морских котиков из практически идентичной реальности. А затем едва не рассмеялся вслух над бредовостью такой идеи. В последнее время он слишком увлёкся чтением манг. От безделия череп начинал протекать и предаваться объятиям зудящего безумия. - Кхм, да. - пилот упёрся руками в бока, изображая на лице невозмутимость. - Думаю, нам всем лучше эвакуироваться отсюда и... Но не успел он договорить, как в отсеке появился запыхавшийся инженер. Наконец-то кто-то, с кем можно поговорить предметно, а не на пальцах объяснять, почему нельзя пихать серебряную ложку в ядерный стержень. Эдвард невозмутимо кивнул Максу, точно ничего такого и не произошло. Не из скромности, а просто потому что адреналин начинал понемногу отступать. Они не умрут. В этот раз. Поэтому ничего интересного в ближайшее время произойти не должно. - Ага, вроде того. - пилот мелко кивнул. - Всем лучше переместиться на подводную базу, пока Архимед не пришёл в норму. Сейчас это не самое приветливое место на земле. Не удержавшись, Эдвард потёр себя по предплечьям и плечам, ощущая нарастающую зябкость. Без адекватной терморегуляции корпус субмарины очень быстро начинал выравниваться до уровня окружающей среды. А на такой глубине хорошо если найдётся полтора градуса по цельсию.

– Макс, идите проверять системы, – Иоко кладет руку на плечо инженеру и чуть сжимает. – Мы побеспокоимся о людях. Вам нужен кто-то в помощь? - Хорошо, - он кивает, сжимает её перчатку в ответ. - Нет, не нужен. Приказам он больше не подчиняется. Сам оценивает обстановку, сам принимает решения и спешит наверх. На технической палубе спокойно. Генератор молчит. Электроконтуры мертвы. Это хорошо. Запустить заново не сложно. Бежит наверх. К резервному бункеру. Он вскрыт. Варварски. Лазерным резаком. На другие решения у пилота, видимо, времени не оставалось. - Ты успел, - плечо ложится на оплавленный уплотнитель. Эдвард Симидзу жив. "Архимед" его стараниями тоже.

- Что? Ах да.. то есть, нет. - смущенно улыбнулась она, оставляя в покое одновременно цветущие и плодоносящие апельсины, способные делать это круглый год, и снова посмотрела на Карлу. - Нет, конечно. Он сам сказал, что хочет немного побыть один. "Ну вот, опять что-то не то сказала", - подумала Карла, мысленно закатив глаза. Девушка, рассеяно рассматривавшая апельсины, бросила это невинное занятие, и, кажется смутилась. - Он очень подавлен, потому что.. - юная мисс вдруг прижала ладошку ко рту и пробормотала словно бы себе под нос. - Не следовало этого говорить. Не следовало.. - Это легко понять, - пожала плечами Карла, - правда в кабинете он выглядел спокойным. "Наверное, стоит сменить тему? Или нет? Mio Dio, как все сложно". - Если хочешь, расскажи. Он не хочет идти за ангелом? А ты?

- Он был в реакторной! Должен был предотвратить взрыв...., - голос срывается от недостатка дыхания. Зубы выстукивают чечетку, то ли от страха, то ли от холода, сковывающего тело и волю. Некогда даже удивиться появлению Макса. И не хочется удивляться ничему. Хочется выжить. - И, кажется, предотвратил, - невозмутимо откликнулся Рэннел, который не успел поучаствовать в транспортировке. Холодная вода неприятно хлюпала в классических оксфордах. - Это вы что-то нашли там, Макс? Или ещё какая, новая херня случилась? Мы пока запакуем их.

- Конечно, - сразу же отозвалась та, мельком подумав, что сигарету придется отложить, - просто погулять вышла. Можешь вести куда хочешь. Карла была немного выше, и юной ведьме приходилось немного задирать голову, чтобы говорить с ней. От быстро полученного согласия детская улыбка расцвела пышнее. - А я не знаю... - Морин растерялась на мгновение. - Просто здесь так скучно. Одной. Если бы можно было выйти в сад... Нам можно выходить в сад, как ты считаешь? Где-то в глубине души своей мисс Смит, похоже, опасалась быть застреленной стражами ограждающих виллу от внешнего мира стен.

там ветка твитов, следующий лайвстрим может немножко задержаться потому что они хотят показать на нем новый контент и в ближайшее время должен быть еще один небольшой хотфикс на 1) награды их элизийских тайников, которые видны не сразу 2) слишком много предметов падает на других джавелинов (а не на того, которым играешь) и 3) новостная лента не отображается правильно @MojoPower статью я, разумеется, прочитала, пожала плечами и сказала "ну вот, я же говорю". Потому что в ней именно то, о чем я и писала выше - презентация недостоверна ( на реддите есть, кстати, разбор получше), в Антеме вобще нет намеков на применение такой фигни, а люди просто сходят с ума с тоски