Ewlar

Миллиан дико тупил, пока до него дошло, из обстановки и слов боевых товарищей, что их всех погрузили в тень. - Тьфу, гарлоки вонючие! Я уж подумал, что мы умерли и удивлялся, отчего не слышно было взрыва. Глупо было вот так помереть, не поглядев на свой победный салют, мы же его так старательно готовили. ладно, проснёмся и сделаем... Впрочем, происходящее было чрезмерно странным, чтобы не постараться понаблюдать и вслушаться. Может, хоть что-нибудь станет понятным? - А! - понял вслух Мил, - Каллен - это же тот засранец, который этих вот людей зарезал? И этот дохлый маг ещё смеет нам что-то квакать? А ну, пустите, я ему расквашу нос! Тень, аль не Тень, а клянусь, что он это почувствует! Однако, Мил не то, чтобы с места сдвинуться не мог, он понял, что вообще ничего не может, кроме как высказать свои эмоции. Волей-неволей, пришлось ждать, чем всё это кончится.

- Это вот туда, прямо в скалу долбанёт? И она вся развалится? - шёпот Миллиана всего раз прервал работу Кенета, и одного жеста хватило, чтобы здоровяк замолчал. Сейчас, глядя, как ловко юнец управляется с неведомым, но таким важным делом, Мил сразу уступил ему высокую ступеньку иерархии в своём сознании. Кенет был больше не смешной пацан, болтающийся где-то на переферии зрения и слуха, а знаток, мастер, профессионал. Таких даже в деревне уважают. Да и момент, признаться, был очень волнительный. Больше Мил не лез под руку тем, кто устанавливал заряды. Он вернулся на ритуальный круг и, хотя не мог проникнуть в тайны воспоминаний, глазами кого-то из духов, как Надджа, простоял здесь тихо, в размышлениях. Мил подумал, что лошади, которые остались наверху, услышав грохот, - а наверху, небось, тоже неслабо прогремит, - сначала отбегут от напугавшего их места, а потом, хорошо бы, чтобы догадались, направятся отсюда прочь. Быть может, в форт, где их щедро поили чистой водой. Интересно, форт не развалится совсем от взрыва тоже? Потом они, наверное, выберутся в людные места. И если их в пути не покрадут, кто-то из них, кто долго жил в Вейсхаупте, наверняка туда вернётся. Или даже все. Кабачок вот. За ним наверняка пойдут, он же такой здоровый, кто у него посмеет оспоривать место вожака? Хотя Миллиану было неизвестно, считал ли Кабачок Вейсхаупт своим домом, но на их ферме так и было: однажды Бурого угнали, но он потом вернулся сам. Иногда лошади так делали, даже если их продавали. А может они просто станут бродить по поселениям, ища себе корма. Местные старосты или же сами Стражи их выловят и отведут в Вейсхаупт. Всем станет ясно, что отряд погиб. Вот только жаль, что кони не умеют разговаривать, а то бы рассказали, и не надо было отправлять сюда новый отряд. Хотя, наверное, приятно, когда над твоим местом вечного упокоения прочтут Песнь Света, скажут гордые слова, да ещё и штандарт какой-нибудь поставят. Милу вдруг стало грустно за свой отряд. Конечно, Серых Стражей всегда убивают. Но пусть когда-нибудь потом. А сейчас, если будет шанс, хотя бы для кого-нибудь из боевых товарищей, выйти живым наверх, надо дать ему этот шанс. Ему, ей, им... Туари. В нём так много жизни, силы, воли. Нельзя это терять, если можно спасти. Айс. Гордый, непонятный, много знает. Но не такой, как этот, чьи останки валяются у ног. Айс не заслуживает здесь остаться навсегда, он ещё нужен там. Надджа. Не то, чтобы она совсем Милу не нравилась, ему и раньше попадались всякие гадалки и малость чокнутые, что воображали, будто видят сквозь Завесу, но Надджа была добрая. Вот, вчера вместе суп варили, дружно так, уютно. Кенет, понятно, молодой совсем, и его жалко хоть бы и поэтому. Да ещё умным оказался. Неужели здесь всё для него и кончится? Раналли, леди-командир, конечно, удирать не станет, даже если проход будет свободен. Она уйдёт отсюда только если уйдут все. А так, что, можно? Миллиан головой встряхнул. Так много размышлять ему давно не доводилось. За это время все заряды были установлены. А теперь что? Что нужно делать?

- Миллиан, тебе запрещено приближаться к лириумным зарядам ближе, чем на десять метров! - А разве Миллиан не может погрузить их на своего тяжеловоза и вести его в поводу? - тут же обернулся на него Айсвен, - Зачем их непременно нести на себе? - А если в пещере тяжеловозу будет не протиснуться? - возразил Кен... - Миллиан всё может. И сам донести, и на Кабачка погрузить. Вдвоём мы за один раз всё дотащили бы. Но мне только что запретили приближаться к этим бочкам. А без меня вам всё же трудно будет. Кабачок сам, наверное, в пещеры не пойдёт, забоится. И другие лошади не пойдут. Они же не глупы - вон, какие у гих головы большие. Ну, ладно, Раналли, если ты разрешишь мне помогать, то вам же легче. Жалко, конечно, если на взрыв поглядеть не получится. За три минуты можно далеко удрать. Хоть бы услышать потом, что там делается, а то нечего будет потом и рассказать.

- Зй, мы чего, будем их тут взрывать? - в голосе Мила смешались некоторая тревога и восторг, - Как же проверить заряды, если не попробовать? Если да, Кен, меня позови. Хочу тоже... Ну, постеречь тебя там, что ли. А если какое-нибудь порождение тьмы вылезет поглядеть, что тут взрывается, то я ему башку снесу наскоро, ты и не заметишь. Такие, как Мил, дело известное, скучать не любят. Наверное, начальство всё же правильно распорядилось, разлучив их с таким же деятельным братом-близнецом: два Мила в одном отряде - это было бы слишком.

основная миссия выполнена. Услышав это, Миллиан удивился, как будто его прервали во время обеда. - А чего, всё что ли? Кен и Надджа ведь нашли там порождений тьмы. Надо пойти и их поубивать. Всех перебить, к вонючим гарлокам. На то мы и Серые Стражи, чтобы этих негодяев истреблять, где унюхаем, пока они не кончатся. Нам так ещё на посвящении говорили. Сам Верховный Страж это всё говорил. Таким громким и важным голосом, которым не шутят. Аж вот здесь застучало от важности. Так что мы с Гилом это сразу же запомнили. В общем, я снова влез, меня не спрашивали. Просто мне показалось, что "миссия выполнена" - это значит, надо возвращаться. А так неправильно.

- Сходи, - сухо ответила она - Делать нечего, полезу, - отреагировал Мил, не обращая внимания на выражение голоса, и сейчас же отправился выполнять поручение. Не так уж много времени спустя, он докладывал своей леди-командиру: - Там, внутри, много уцелело. Так-то можно было и переночевать на нормальных кроватях. Только всё обветшало и запылилось порядком. Посередине здания такой проход, а по стенам как будто комнаты, только без одной стенки. Разгородки, по сути, как в больших коровниках ставят, чтобы коровы не бодались. И вот с той и с этой стороны каждой разгородки поставлены кровати. А между ними стол, только поменьше, чем в столовке. А под столом уже и под кроватями их сундуки и сумки - вещи всякие. Порядок. Такой порядок... будто специально его наводили. Всё ровно стоит: книги, вазы, статуэтки. Кровати все заправлены, нигде ни тряпки не валяется. Я не стал трогать. И вот, иду, смотрю - Страж появился и, впереди меня, идёт к своему месту. Ну, я понял, что своё. К чужим вещам бы он и не полез. Пригнулся к сундуку, выдвинутому из-под стола, и смотрит на меня. И опять на сундук. Открыть-то сам не может, он ведь призрак. Нет, мне не страшно было, он не злой. Думаю, он хотел, чтобы я открыл этот сундук. Помог ему или что-то увидел. А я тут малость забоялся, что ж я там найду. И говорю ему: "Что, нам надо тут покопаться?". А он поплыл и совсем растворился. Исчез прямо возле этого сундука. Так что, проводить вас туда?

- Кажется, проход в казармы завален, но, может, нам удастся пробраться туда. Можно разделиться, чтобы сэкономить время. - А чего в казармах-то искать? - удивился Миллиан, - там только барахло всякое, может личное. Мне стрёмно, будто воровать пошёл. Хотя, так-то я бы залез на кучу этих кирпичей и через верхние комнаты зашёл, где стены нету. Может внутри они и целые. Ну, что, сходить, глянуть?

Завеса дрогнула и перед ними возникло краткое видение: воин в доспехах с командирскими регалиями стоял перед окружавшими его стражами. Миллиан мог узнать его лицо - он видел его во сне. Тихое эхо слов донеслось до живых: "... последняя жертва..." . И все исчезло. . - Вот он! Я его таким же, во сне, живым во сне видал! – воскликнул Мил, когда им показался призрак Коменданта форта, - Здравы будете, мессир. Ох, то есть, вы же померли уже. Привет, короче. Да, он точно нам хочет что-то показать. . Обернувшись, Айсвен нашел взглядом Раналли, и, подойдя, протянул дневник. - Я нашел записи коменданта. Они не полные, но, возможно, пропавшую страницу еще можно найти. - он помолчал, обведя помещение взглядом, - Хотя я бы на это особо не надеялся. . Находка Айсвена побудила Миллиана помочь в поисках. Правда, такой кабан мог больше натоптать, но незамутнённый интеллектуальными проблемами, первый же взгляд парня выхватил во всём этом «непорядок»: упавшая гардина зацепилась за шкаф и явно прикрывала что-то на стене. Мил перешагнул груды хрупкого пергамента, понимая, что они имеют некую ценность для Айсвена, и подошёл к дальней стене. Гардина рухнула, пыль поднялась клубом от рвущейся в лохмотья завеси, но скоро стала оседать. Рыцарь стоял напротив отлично сохранившегося плана форта. Лишь верхний угол выгорел и выцвел, всё остальное сохранила толстая портьера. - Смотрите, это карта! – обрадованно сообщил Миллиан, - Нам в Учебке немного про них объясняли, я ничего не понял. А потом Ленни говорит нам с Гилом: «Летали вы во сне, когда были детьми?» Ещё бы не летали! Мы вон какие вымахали! Известно же, что кто во сне летает, тот хорошо растёт. И вот Ленни нам говорит: «Вспомните, как летали, будто вы сейчас превратились в птиц. И сверху на всё смотрите. Тогда я сразу начал понимать, для чего карты. Правда, не знаю, как летают те, кто их рисует, но они учёные, им положено. Вот это карта Закатного Форта. Вот тут сейчас мы. А тут мы спали. А тут лежит сам Комендант. Спасибо ему, что старается нам рассказать всю ихнюю взаправду. Мил отошёл от стены, чтобы все могли видеть план построек форта. На нём, красным мелком сангины, были отмечены некие ключевые зоны. Помимо знакомых нашим исследователям, там значатся алхимическая лаборатория, кабинет интенданта, казармы. Да, их засыпало и развалило взрывами, но местность стала полностью понятна. - А вы чего там говорили про какой-то ритуал? Колдун у них, что ли, какой завёлся?

Миллиан выбрал для себя рычаг. Ну, в смысле, он воспользовался крепкой сухой палкой которая когда-то была... да кто её знает, чем она была? Может быть, коромыслом. - Матушка говорила: "Если так, руками, пень из пашни выдернуть не можешь, то ты его поддень какой-нибудь дубиной. Оглобли - нет, не тронь, а то как конь потом телегу повезёт?" А мы такие с Гилом: "Да мы сами повезём!" Ха-ха! И повезли, и ничего. Но мы тогда коня не продали. У нас всего много было, так что пускай у нас живёт. Хоть бы для красоты, среди двора стоит и всем кивает. И грива чёсана, и хвост как у лисы, красивый. Мы ему даже бант над ухом навязали на какой-то праздник. Гил тягал камни, как снопы соломы, приговаривая во время работы. Даже не обращал внимания на их вес. Наверное, будь вправду рядом его брат-близнец, другим вообще не предстояло бы усилий прилагать.

- А чего бояться-то? - подал голос Миллиан, - Нас всё равно всех убьют, мы же - Серые Стражи. У нас же по-другому не бывает. И, кстати, Ленни говорил, что так даже лучше. Не придётся когда-то идти на Глубинные Тропы. Хотя, если Кенет видел не просто сон, так может мы и так скоро туда пойдём. Вот раскопаем дверь, а там раз - и вход. Кстати, я настоящую лаву ещё не видал ни разу. Только кристаллы светящиеся.

- Ага, их было больше двух десятков, - подал голос Миллиан, запив вчерашнюю разогретую кашу пустым чаем. Кхе-кхм - голос вернулся. - Их было много-много! Вон там. Это во сне мне виделось, как вам, как будто я стоял... или просто там как-то находился, и видел-слышал всё. Даже воняло порождениями тьмы. Оп, я же за столом... это самое, того. Забылся. Да, вспомнил! Мил полез в свой рюкзак, отыскал узелок с цукатами из тыквенной корки и высыпал на стол (хорошо, что его вчера протёрли, и мышей тут давно не водилось). - Ещё в посёлке у крепости взял да запихал поглубже, про запас. Берите, чай со сладким лучше. Чего? А! Сон что ли рассказывать? - Мил понял, что на него смотрят, - Ну, ладно, расскажу. Мне так-то и не страшно было, но всё будто взаправду. Короче, как бы я стоял там, в переднем дворе, где ворота, они были закрыты и тряслись, потому что в них порождения тьмы ломились. Стражи стояли во дворе с оружием. Но они ничего не могли сделать. Порождения тьмы всё-таки сломали ворота, прямо тушей своей. Представляете, сколько их было? Да сотни! Как стадо баранов, когда одна овца найдёт дыру в ограде и сиганёт туда. А за ней сразу все. И застревают, и толкаются, но пролезают прямо кучей, друг через друга прыгая, а могут и вообще всю ограду снести. Вот так и порождения тьмы налезли. Стражи дрались и отступали. А командир их, тот вот, который в зале, с золотым грифоном на груди, кричал: "Не дайте тьме победить!" Ну, а как тут не дашь? Врагов было - как грязи. Видать, за то ему и голову снесли... И всех тогда и перебили. И ждали, видно, Стражи этой осады, а то зачем бы эту женщину её полюбовник уложил на поленницу и сжечь хотел? Попрощался он с нею... Вот... Что? Что ещё? - товарищи действительно слушали, как будто сон был важен, и Миллиан пытался вспомнить, не упустил ли что-то важное. - Да что ещё тут скажешь? Молодцы наши Серые Стражи - это ж вам не чих-пых какой-нибудь. Все бились храбро, до конца и ни один не обдристался. Как это, честь не поронял. Мил почесал макушку, снова вопрошая взглядом: что он опять не так сказал? Поэтому просто опять указал на горку сладких кубиков. - Вы не стесняйтесь, разбирайте, я же для всех брал.

- А вот зачем вернулись твари бездны, сказать сложно… Фраза Айсвена не давала покоя. Не то, чтобы Миллиан особо волновался, но она забралась куда-то в подсознание и немножко мешала жить. Дежурство, впрочем, проходило тихо-мирно. Даже поговорить с Кенетом нормально им не довелось: собственный голос в тишине казался очень громким и мог разбудить спящих. «Так-то можно и не дежурить, - рассуждал он, - В отряде куча лошадей, они учуют что угодно. Собака ещё лучше. Надо было взять с собой собаку. Да кто ж нам её даст? У них мабари все породистые, дорогие. А нам бы хоть простую собачонку, ей же не драться, а только нас предупреждать». И то, что лошади были спокойны – некоторые даже улеглись, вселяло такое же спокойствие. А вот от тревожного сна не спасло. Он, вроде, был в бою, но в этот бой вступить не мог. Смотрел будто со стороны. А потом понял, что это уже вовсе и не бой, хотя слышен и лязг оружия, и крики командиров, и свист болтов и стрел, в тщете отбить осаду. Все были внутри форта и ворота были заперты. Но с той стороны напирало так, что двухдюймовые доски прогибались и трещали. Начали вылетать крепления и ропот прокатился в рядах Серых Стражей. «Как? У них нету ни тарана, ни осадных орудий! Рогами они, что ли, бьются?» - то ли вопрошал кто-то из людей, то ли в голове возмущался собственный рассудок. Когда ворота начали сдавать, в проломах вправду появились и рога, и шлемы, и даже наземь рухнуло несколько искалеченных напором трупов порождений тьмы. Но их было так много, что они потерь не замечали. Как и препятствия. Была сломана и разбита последняя преграда, тёмные твари хлынули во двор, сметая всё и всех. Серые Стражи отступали во внутренние помещения форта, в глубину. Верно и обречённо отступали, с боем, никто от страха не сорвался и не побежал. "Не дайте тьме победить!" – голос командира на миг перекрыл рёв чудовищ, звуки битвы, хрипы смерти. А после всё это как будто стало отдаляться и, постепенно, наступила тишина. Миллиан весьма долго и непонимающе глядел на опустевшее пространство, и наконец понял, что спит. Потом, понял, что сидит на полу, там, где улёгся спать, и пялится во мрак. Всё же предметы стали различимы. Прислушавшись, он разобрал и звуки ночи: дыхание спящих, шевеление коней снаружи столовой: кто-то из них хрустел высохшими растениями прямо за стеной, кто-то фыркнул и отряхнулся. Дневальный тоже был там или двое. Спокойно. Безопасно. Можно спать. Перевернуть подушку, чтобы дурной сон пропал… Пальцы наткнулись на медный бок тазика, накрытого посудным полотенцем (да, стопка ткани вполне сохранилась в закрытом шкафчике на кухне). Такую «подушку» и не перевернёшь. Миллиан сам перевернулся на другой бок. Но сон больше не шёл. И, более того, он не забылся, как частенько бывает под утро, а запомнился очень чётко. Даже звуки и запахи, даже слова. Все детали. «Надо бы нашим рассказать, - подумал Мил, - А то ведь так и не пройдёт».

Туари занялся лошадьми, принимаясь рассёдлывать лошадей, пока Миллиан в очередной раз ушёл набирать воду... А Миллиан шёл набирать воду уже в пятый раз! Лошади надувались жадно, как будто пили в последний раз. - Ага, правильно ты их расстёгиваешь, молодец, - зачем-то похвалил Туари Миллиан. Может просто ради того, чтобы товарищ по оружию почувствовал, что он тут нужен. А он был нужен. Надо ведь поговорить о том, что пошло не по-правилам. - Знаешь , я специально не вытаскивал у них сначала удила. Они, когда взнузданные, медленнее пьют. А вода всё-таки холодная. Я на ночь им поставлю вёдра, чтобы согрелись. Утром они не будут пить столько воды. Ну, а сейчас пожрать бы им... Знаешь, давай их проведём как-нибудь во внутренний двор, что ли. Там хоть кусты какие-то сухие проросли. Хоть что-то пожевать им будет. Конечно, кони, после водопоя, получили по сухарю и по горсти зерна, но крупным животным требовалось больше корма. И Стражи провели их ближе ко внутренним постройкам форта, чтобы те хоть погрызли высохшую на корню растительность, защищённую от непогоды остатками стен. НО вскоре выяснилось, что лошадкам было интереснее стоять у кухни, сунув морды в дверной проём, Наш деревенский рыцарь им не разрешил. Он отогнал животных пустым ведром, и вышел снова постоять у входа, пока варился ужин. Он был задумчив больше меры. ... - Раналли. Давай, я скажу? - Парень с надеждой посмотрел на строгую эльфийку, едва она приблизилась. Наверное, хотела что-то выяснить, а может, просто выйти. - Я думал, Надджу попросить или тебя? Короче, я тут посмотрел на неё снова... Он, что, опять начнёт хвалить скелет за красоту, которой более полусотни лет уже нет в мире? Нет, этот простой парень вновь что-то заметил своим незамысловатым взором на жизнь.. - Знаешь, я понял, что кухарка не просто так померла на поленнице, вдали ото всех остальных. Её свои убили, чтобы не досталась этим... Вот. Это вот, что я уж показывал тебе, был шнурок от её корсета, он, вроде шёлковый, а этот - кожаный. Таким привязывают тороки к седлу. Видишь, вот, он иссох, похож на проволоку. И я представил себе: а ведь это было любовное свидание. Где-нибудь там, - Миллиан махнул на постройки и вдруг всхлипнул, расчувствовавшись. Потёр нос и решительно сказал: - Он задушил её быстро, она даже не поняла. Но он не виноват, он это сделал из милосердия. А потом уложил акккуратно сюда, на поленницу, поджёг её, и... и сам отправился в последний бой. Просто... хм... может, пламя само затухло. Труп не так-то просто сжечь, на самом деле. Нам с братом Ленни объяснил, что нам туда, к этим кострам, лучше не лезть. И ещё он нам рассказал, почему порождениям тьмы бывают нужны женщины. Это не так, как нам они нужны, это гораздо хуже. В общем, я тут стою и думаю, что ты была права, когда тихонько ей сказала, что ей повезло. Она была счастливая. Её любили. Миллиан снова шмыгнул носом и добавил: - Давай, чё, если вдруг они припрутся и мы завтра вдвоём одни останемся, я тоже мог бы это сделать для тебя. Но я так не хочу. Я хочу, чтобы вы все ещё нормально жили, сколько захотите. Давайте, будем просто драться.

– Не привыкла к лечению магией, – улыбнулась Надджа, потрепав пациентку по шее. - Во! Нашли Брюкву? Хорошо, - жизнерадостно заметил Миллиан. Едва Надджа окончила исцеление, во двор выгребся этот здоровенный детина с такими же здоровенными вёдрами. Значит, он добыл воду! Утомлённые переходом лошади сразу же это почуяли, и некоторые принялись толкаться, в надежде поскорее добраться до ведра. - Тпру! Тпру! Прими! - Мил отодвигал их без малейшей опаски, как будто совершенно позабыв о том полёте, что ещё на свежей памяти устроил ему боевой рыцарский конь Кабо. Именно он первым прибыл на место водопоя, растолкав остальных своей палево-рыжей тушей. Кабачок залпом выдул целое ведро и потянулся к следующему. - Погоди, пусть провалится, - Мил потрепал его по шее и поднёс следующий сосуд счастья Брюкве. Однако много пить не дал. Только чтобы немного жажду утолила. - Пусть подождёт, остынет. Последней напою, - сказал он сразу всем, - И другим достанется, не ссорьтесь, - это уже только лошадям. Кроме Кабачка, которому позволил допить второе ведро воды (а в него небось и третье бы поместилось). - Сейчас ещё принесу, весх напою до отвала. Пожрать-то вам сегодня шибко не придётся, так хоть напьётесь вволю. Узды пока им не снимайте, чтобы не пили быстро, а то вода холодная. А расседлать бы надо. Впрочем, Мил ни к кому конкретно не обращался. Он и сам всё это успеет сделать, но сейчас надо просто напоить всех остальных лошадей, а для этого ещё пару-тройку раз сходить к колодцу. Кони служили верно. Даже глупая Брюква (которую на самом деле звали куда как более заковыристым словом) и та служила правильно до нынешнего дня. В общем, Мил принесёт им столько вёдер, сколько они попросят.

Раналли подняла взгляд на собеседника, обратила внимание на то, что на записи тот и не глядит. - Это важная находка, Миллиан, у тебя острый глаз, - она подбодрила его все такой же невеселой улыбкой, коснувшейся лишь уголков губ. - Про воду ты верно говоришь. Нужно отыскать источник... Но прежде, чем воин отправился на поиски, эльфийка снова остановила его: - Что ты там говорил про скелеты? Про этот и тот, что в зале, женский? - Угу… - отвечал Мил на похвалу, чуть-чуть стесняясь этого, как и доброго голоса Раналли. Матушка, хоть обычно не лупила близнецов скалкой зазря, но и особо к похвале не приучила. В деревне как? Дела не сделал – жрать не будешь. Обед готов и закрома полны – так вот тебе и похвала. - Я говорил, что видел только два скелета женских. Один там, в зале, один там, на поленнице. А... как я понял?... как я понял… - парень немного попинал угол плиты носком окованного башмака. - Нагрудник у неё другой, там, на доспехах… Ну, ты же поняла, да? – и он невольно чиркнул взглядом по небогатому, с его точки зрения, бюсту своей командирши. - Она была как ты, такая, ростом и в ширину. А эта вот, что возле кухни упокоилась, у ней шнурки там от корсета, продеты в золотые пуговки, и таз такой… приличный. У мужиков такого таза не бывает. Хм… я ж говорю, красавица была. Хотя, пиндисят сем годов прошло, ты говоришь. Она сейчас была бы очень старая. Всё равно жалко. Эх, не надо бабам в армию идти! В Стражи тем более. Бабы – они для красоты нужны, и чтобы это… - ну, я пойду, воду-то разыщу, - всё больше стесняясь, добавил парень. * Скорее всего, вода была где-то и у казарм и заднего двора с конюшнями, скотными стайками, уборными. Баня или какая-нибудь умывальня, прачечная, тоже обязаны были иметься в столь обширном форте. Но Мил решил начать обследование прямо вот отсюда, где стоял. Вода должна была быть, прежде всего, неподалёку от кухни. Не мыться можно долго, а вот не есть, не пить - никак нельзя. И бывший фермер не ошибся: один из выходов глубокого колодца отыскался прямо в помещении поварской части здания. За плитами, перегородкой и разделочным столом, где на стенах и полках, как ни в чём не бывало, красовалась неубиваемая кухонная утварь, один из столов оказался с коваными ручками на потемневшей дубовой крышке. Мил сдвинул её и сейчас же ощутил сырой запах застойной влаги: вода была. Примерно час, после обнаружения своей находки, Миллиан, сняв верхний доспех, вычерпывал воду и сор, да и сливал прямо в ближайшее окно. Зря, видно, матушка его бранила: Мил считался ленивым лишь по деревенским меркам. Скоро пошла хорошая вода. Мил живо растопил плиту обломками самого ветхого стола, поставил на огонь котёл. А затем, набрав два полных ведра, отправился поить коней. Сумерки теперь начали сгущаться слишком быстро.