Лидеры

  В эфире третий выпуск подкаста команды BRC! «Лысый эльф» — это серия подкастов об играх одной небезызвестной канадской студии, которая создается благодаря вашей поддержке BRC на Patreon. Спасибо всем, кто вносит свой вклад в развитие нашего сайта. Итак, на этот раз LoginamNet, Mackintosh и специальный гость выпуска WeAreLegion обсуждают ненавистные всем лутбоксы, микротранзакции, а также еще 101 способ вытрясти денег из игроков. Да, да, мы сделали свое видео про лутбоксы, смиритесь с этим..(с) Записан выпуск был еще в октябре, но за эти несколько недель не только не утратил актуальность, а наоборот попал в мейнстрим! Смотрим:  

я сделяль Я дослушала! Логи клеймит и порицает, Легион горячится и топит за DOS2, Мак временами так отстранен и молчалив, будто там за кадром играет в SWTOR;) И понятно, почему у вас полтора часа получилось - тема-то неисчерпаемая)) И вот зря тут Легион жаловался, что ему машины времени не хватает - судя по точности угадывания, подкаст записывали из ноября=) PS Мак, катсцены кинематографические вставки - агонь, пили еще=)

Прочитала апдейты по ролям и т.д. (18+, маты, вообще такое нельзя постить, но я супермодератор и мне можно все, муахахах) Внимание, поток нецензурной лексики, уберите детей и животный от голубых экранов. На самом деле все отлично, разнообразие ролей всегда весело)

У меня сейчас в голове что-то пшикнуло и из ушей пошел дым. Я даже не буду спрашивать, что вы понимаете под термином "драматургия", я спрошу, сколько фильмов повышали свою художественную ценность в виде unrated-версии? Драматургия - это не когда драматично. Драматургия - это искусство выстраивания конфликта согласно структуре произведения. "Валл-И" имеет гораздо более высокий уровень драматургии, чем какая-нибудь "Пила". Для детей или не для детей здесь вообще не к месту.

Тут ведь главное не перестараться. Введёшь новую роль слишком резко, и баланс заплачет, а боль - это не то чувство, которое ты хочешь доставить балансу. Да, может быть и боль, и унижение, но пусть они произойдут только по волеи города или тогда, когда жестокий бог Рандома потребует жертву в виде выпавшей сотни. Введёшь слишком большое количество ролей на единицу мирных брёвен, и игра затрещит. Это верно. Я - повелитель баланса, он слеп, как Фемида с повязкой из кубика. Он слаб и беззащитен, но это лишь маска - баланс вожделеет игроков, и мои пальцы, едва касаясь клавиатуры, оказывают ему большую услугу, размягчая и расширяя границы игры, чтобы пришедшие получили удовольствие, не почувствовав себя стеснения или неудобства. Чем больше игроков, тем сильнее роли, чем больше соблазн, тем больше отдача. Пусть это всего лишь игра, и нужно научиться хорошо притворяться, чтобы вжиться в роль - так хорошо, чтобы поверить в неё самому, но это необходимая плата за возможность получить чувственное наслаждение, как например когда город сливает шерифа на линче, когда после ночи ушёл доктор.

Нельзя назвать извращением то, что нравится двум участникам процесса или не причиняет дискомфорта одному из них. Чувствую, госпожа Дарфи помогла им раскрепоститься, теперь они без стеснения обсуждают то, что им нравится - причинять удовольствие городу. Да и нам всем нравится, когда мастер, поигрывая балансом, повелевает нами. Мы добровольно отдаёмся ему, подчиняемся, ему, а все наши протесты - лишь слабая попытка скрыть наши реальные желания и получаемое удовольствие. Поэтому мы возвращаемся сюда и просим повторить - снова. И снова. И снова. А мастера пьянит это ощущение власти. Да, вчерашняя игра открывала новые перспективы, и я узнал новые стороны себя.

Разве она что-то запрещала господину из Орлея? Запрещала ли что-то такое кому-либо другому в их маленьком отряде? Но возможно… отталкивала. Да. Шагала назад. Молчала. Опускала глаза. И боялась. Грань, которую хотели переступить. А сейчас? Изменилось ли что-то? В самой неваррке? Но скажите слова о запрете вслух, и в ответ Улва задаст вопрос, - а вы разве рискнули бы на подобный жест? Но никакие слова вслух не сказаны. И все пребывают в счастливом неведении. Оно, может, и к лучшему. Сейчас Улва видела перед собой только подол платья. Бесконечный, казалось, как волна. И слышала шелест осенней листвы. Она дала маленькому монстрику обещание и так не смогла его выполнить. Но ключик… ключик еще предлагали на обмен. Нет. Теперь его просто отдавали, ничего не прося взамен. - Миледи, - вновь подает голос Улва. Она встает, чтобы подойти к морталитаси. Из сумки на поясе вытащила ту самую розовую коробочку, в которой хранились рубиновые серьги. Приятный, драгоценный подарок, который она не рассчитывала надеть когда-нибудь еще в своей жизни. - Ваша дочка… она говорила, что носила такие. Я дала слово, что отдам их ей. Такими же, как прежде, осторожными жестами, Улва взяла ладони женщины в свои. В одну ее ладонь она положила коробочку серьгами, а второй накрыла сверху. - Я отдаю их вам, миледи, но, - красноглазка замолчала, чтобы перевести дыхание. - Но… на самом деле, отдаю их вашей дочери. Берегите это. Прошу. Потому что это стало для меня чем-то очень дорогим. Это уже не было просто вещью.

- Я не могу. Я не могу даже думать, что могу. Блуждающий во тьме не выведет к свету. Темные губы произнесли только одно слово. - Почему? Почему не можете думать, что можете? Почему не можете указать путь? Почему считаете, что не вправе? Вам кто-то запретил? Вам сказали, что именно вам нельзя так поступать? А ведь сегодня… именно сегодня вы кое-кому этот путь показали. Не песнями. Ни молитвами. Вы ей показали этот путь, так как считали правильным. Наверно, так как вас жизнь научила. Даже если, как вы сказали, бардом являетесь и знаете лишь темные стороны бытия. Но тогда… тогда вы наоборот показали ей светлую сторону. Забытую. Наверно, я вас не понимаю. Я не знаю, насколько большое значение это все для вас имеет. И не могу сказать все эти слова вслух. - Эмма Девар… она вам очень благодарна. Вы ей помогли, - Улва опустила глаза и сжала пальчики с кулачки. - И если… можно было помочь упокоить тех, кто еще скитался там, то разве имело бы значение… что вы делаете что-то неправильное? Ведь на самом деле это было бы правильным. И вы имели на это право. Потому что… помогли. Правда. Помогли. Хотела взглянуть на собеседника. Очень хотела. Но взгляда на того не подняла. Вьющиеся волосы почти спрятали за собой смуглое лицо. - Я хочу сказать, что, - она поджала губы, помолчала, прежде чем продолжить свою речь. - Здесь нет никого, кто запретил бы вам поступить именно так. И та, в которую вы верите… может, она хотела увидеть… как вы поступите именно так. Вздохнула. Всего лишь вздохнула. А далось нелегко. - Месье… простите. Не говорите об этом, если не хотите. И я не буду вас об этом больше спрашивать.

Молчит. Молчит, чтобы выбрать подходящий момент. Для любопытства. - Месье… то, о чем Красс вас просил, - негромко начала Улва, украдкой взглянув мужчину, - просил пересказать... молитву? Ему не следовала вас об этом просить? Можете не говорить. Можете прогнать меня, если хотите. Взгляд барда, блуждавший по лицу мечницы, замер. По правде говоря, он был почти уверен, что та опять начнёт его за что-то благодарить. Но такого вопроса он ждал меньше всего на свете. Вик опустил глаза, губы дрогнули в едва заметной улыбке. Он сам уже был не рад сегодняшней вспышке. Как будто вы не знали, месье Виардо. Куда едете, с кем вам предстоит путешествовать. Как будто сами не живёте наперекор всем заповедям, давно оставив надежду на прощение и спасение. - Он не знал, - ответил Вик, но торопливо поправился, - Не знает разницы. Не хватало только говорить о центурионе в прошедшем времени. Тебе всего лишь нужно устроить горный обвал, Теодор Красс, тебя ждёт не одна и не две лекции о Святом Слове. Видит Создатель, они тебе необходимы. Не вздумай свалиться в пропасть из-за какой-нибудь неровной ступеньки. - Он хотел, чтобы я отпел их, - споткнулся, сглотнул, продолжил, - По-настоящему. Как будто я могу указать путь. Как будто я вправе. Он посмотрел ей в глаза и покачал головой. - Я не могу. Я не могу даже думать, что могу. Блуждающий во тьме не выведет к свету.

- Красс не прав на ваш счет, миледи. Совсем не прав. Миледи вдруг залилась краской, чего прежде с ней никогда не случалось. Волна гнева и, почему-то, стыда, захлестнула с головой, да так, что впору было задохнуться. - Не говорите мне ничего об этом человеке! - процедила она и запоздало огляделась, не видел ли кто еще ее вспышку. Потом смерила Мастарну оценивающим взглядом и прибавила чуть более спокойно. - По крайней мере, не сегодня. Нужно было хоть немного времени, чтобы успокоиться, прийти в себя. Прав или не прав, этот вопрос был для нее вторичен сейчас. Центурион не имел права говорить ей все это - при свидетелях. Не грубость, но публичность этой грубости забыть было теперь невозможно.

- Если ваш маг обрушит город... - женщина кажется догадалась о намерениях вспыльчивого центуриона, - то нам всем лучше быть подальше от эпицентра землетрясения. Арсиноя больше не встревала в разговор. Получив на свое замечание селевой поток оскорблений, она теперь лишь рассеянно наблюдала за воплощением стихийной непоследовательности. Сначала Красс не видел решительно никакой возможности помочь Эмме, и был намерен бросить ее разбираться с демоном в одиночку. Но стоило только задеть его неосторожным словом, и вот уже нет никаких проблем. Оказывается, он может обрушить город. Какого демона нужно было устраивать всю эту сцену со скандалом и выяснением отношения к канцлеру, в таком случае, было решительно неясно. Выходило, что особенно много труда похороны и не требовали. Как и времени. Но в свете вновь открывшегося, щекотать нервы рядом с этим господином миледи не собиралась. В кои-то веки она намеревалась поступить разумно и отойти подальше. От эпицентра. Так или иначе, цель была достигнута, они получили ключ и дневник, а некромантка получит свое воздаяние, ее дочь свободна, поселение будет очищено. Все складывалось, как нельзя лучше, не так ли?..

- Хотелось бы упокоить неупокоенных по всем правилам, - ответил Красс, удивляясь самому себе. Неужели ему нужен мужчина не для постели, а всего лишь для молитвы. - И пускай клинок пронзит мою плоть, Кровь моя прольётся на землю, И пускай мой крик тронет их сердца, Моя жертва станет последней. Что-то в этом роде, я думаю. Тебе виднее, положение рядом с Её Святейшеством обязывает знать кантики. Хотя, если опасаешься, уходи со всеми. Пусть боги сами разбираются, куда пристроить этот легион некромантов. - Кантики? - Вик посмотрел на трофеи в руках, ничего для них не придумал и снова поднял глаза, - За кого ты меня принимаешь, Красс? Я не святой брат, я даже не послушник. Больше. Он отступил, растерянно огляделся. Горло сдавило, и дрогнули руки. - Я бард. Я лгу, подставляю, насилую и убиваю. Ты думаешь, если я спою им пару кантик, они обретут цель и веру?

Кто сказал "боже"?

— Может, и есть какие тайны, но мне что-то не попадались ни в Вейсхаупте, ни в Джейдере, где пришлось послужить, упоминаний о доподлинно известном источнике. Навроде того, что кто-то сказал Серым, что то был Думат. Или навроде того, что гадалка погадала — и выпало, что Думат. Да вот только из того, что ты говоришь, выходит, что и тут — то же самое. Ты говоришь, мол, весь мир верит. Верит, может быть. Не весь. Но большая часть этого мира верит. Но знает ли доподлинно? Лурц с улыбкой качнул головой. Версии были разнообразные, одни более, другие менее правдоподобные. Но доподлинно не знал никто. Или знал, но сгинул в веках. И быть может не узнают никогда. Или узнают, но другие. Будоражить разум стража другими вариантами объяснений, ученый не стал, ограничившись самым популярным. Пола интересовал ответ на другой вопрос, чем пространственные рассуждения о том, что стало с Древними богами и почему те замолчали. — Мне так много хотелось бы узнать… Но ты был прав, когда говорил, что надо с ним тебе разговаривать. К тебе он, может, и подобрее будет. Вот бы ты спросил его, а? Децимус кивнул. - Да... я очень хочу поговорить с духом, но... Он оглянулся в поисках рыжей головы. В темноте все головы казались одинаково темными, но ни одна из них не принадлежала молодому проныре. Вместо Патрика он увидел уходящую куда-то за пределы света Нису. Тихо вздохнул, провожая взглядом ее спину. Снова повернулся к собеседнику, продолжая прерванный разговор: - Патрика нелегко поймать... Мне иногда кажется, что он нарочно избегает меня.. и моих расспросов.. Впрочем, столько всего происходит... Я... я теряюсь в этой стремительности событий... Иногда хочется взять и составить расписание, - он коротко усмехнулся. - Сегодня мы воюем с монстрами в подвалах, а завтра, пожалуйста, запишите меня на прием к мессиру Патрику, а послезавтра... а послезавтра, пожалуй, спасем мир от кунари... Он на секунду замолчал, смущенный этим глупым весельем, потом кивнул: - Я все-равно намерен поговорить с духом жреца Хора Тишины. И если тот удостоит меня вниманием... я обязательно расскажу о нашем с ним разговоре вам, Пол. И задам ему ваш вопрос.

- Спасибо. Когда шепчет, он всё-таки касается губами её уха. Чтобы не забыла, если ещё захочет вспомнить. Видела. Не жалко. Никто никому нечего не запрещал. Никто никому не разрешал вешать на себя цепи. Одно мгновенье. Второе. Третье. Четвертое. Потом можно идти дальше. Не заглядывать в будущее. Но и не вспоминать прошлое. Здесь и сейчас. Приглушенно спросит: - Мне уйти? Хотя не размыкает свои объятия. Не поднимает голову. Не открывает глаза, которые сейчас закрыты. Даже прижалась еще чуть ближе к тому, кто сидит рядом с ней. Но я уйду. Если вы этого хотите.

И все же. Говорят, что Патрик связан со жрецом Думата, что будто тот в Тени служит у престола Первого. Так вот, ты ученый, ты-то знаешь: пуст тот престол или там и впрямь Думат? И что же, Думат этот — не образ зла, добра, власти или какой аллегории, а что это тот Думат и есть, архидемон, коего Серые порешили Децимус с интересом выслушал всю прелюдию к вопросу Пола. А потом долго не отвечал, уйдя задумчивым взглядом в свои мысли. - Видите ли, Пол...Вряд ли хоть один ученый в мире сможет дать однозначный ответ на ваш вопрос… Он снова замолчал, но на этот раз молчание было гораздо короче: - Принято считать, что Архидемоны это Древние боги. Думат, Зазикель, Тот, Андорал. Именно они и именно в таком порядке. Скажите, Пол, - по лицу скользнула лукавая улыбка, - как стражи определили, что... как вы сказали? Что порешили именно Думата? Быть может, Дракон Тишины все еще спит, а первым был осквернен Разикаль? Ни в одной легенде про моры, я не слышал, чтоб Архидемон представлялся, прежде, чем начать уничтожать мир... Еще несколько секунд молчания. - Впрочем, это ваши тайны…, - целитель вздохнул, будто само слово «тайна» тяготило его. А может так и было. - Остановимся на том, во что верит весь мир. Боги-драконы заключены в камне, покуда порождения тьмы не найдут их темницы и не осквернят, превратив в Архидемона. А если так... то после смерти последнего бессмертная душа Древнего бога переходит в Тень, а оттуда... по всей видимости в Бездну… Там она и существует, а души жрецов Его пребывают подле своего бога в вечном служении... Маг опять затих, задумчивый и отрешенный.

Патрик уже спустился к мосту, оскальзываясь на осыпающейся щебенке, когда сработал "поводок" и кто-то слишком шустрый застыл сусликом, глядя в ночную темноту. "Ненавижу тебя! За что на этот раз?" Ни ответа, ни привета. Пояснять свои действия тому, чьё мнение его нисколько не волновало, Андреас не собирался.

- Месье… простите. Не говорите об этом, если не хотите. И я не буду вас об этом больше спрашивать. Столько слов. Столько слов прозвучало сегодня от той, что легко обходилась двумя междометиями. Вик почувствовал себя Эммой Девар. Он был поражён ещё тогда. Немногословной мечнице очень хотелось убедить отшельницу-некромантку. Здесь и сейчас хотели убедить его. Хотели так, что даже ему захотелось убедиться - хотя бы на несколько минут. Он смотрел на неё сверху, на опущенную голову, упавшие волосы, сжатые кулаки. Ох уж эти кулаки! Потрошительница. Двуручем махает. Зверь в человечьей шкуре. Мягкая и пищит, когда со всей силы сожмёшь обеими руками. Пищит или не пищит? А если поджать ещё? У скалы на тёплом походном одеяле месье, господин и тот ещё нахал сгрёб в охапку понурившуюся неваррку, зарылся носом в волосы и, кажется, ждал, как она будет выбираться.

Напоить лошадей, по одной отведя к ручью и обратно, раздать остатки корма. Если они завтра же не уберутся из этого места, кормить верховых будет нечем, это не драколиски, жрущие все, до чего дотянутся. Главное, не думать о прОклятой деревне и тех, кто там остался. Кого ты бросил. Ведь со стороны всё выглядит именно так, а правду он никому не скажет, только Тео; командир должен знать. И все равно стыдно. Когда на другой стороне пропасти показались человеческие фигурки Рыжий облегченно выдохнул и... спрятался. Мало ли - ещё взгреют за самовольную отлучку. О том, что Красс остался на той стороне, Патрик узнал случайно, подслушав чей-то разговор. И сразу же направился в сторону такой ненадежной переправы.

13 баллов по шкале брата Дженитиви Геройствовать герой не собирался. Не передовая, чтоб на амбразуры кидаться. Всего лишь ошибка стервозной некромантки, которую предстояло исправить. Почему ему? Потому что он мог не исправлять, и его совесть не терзалась бы угрызениями по поводу несчастных брошенных на произвол душ. Если бы в момент концентрации маны для удара, он не смог сосредоточиться и собрать маготок определённой силы и направленности, он бы забил на благотворительную миссию и ушёл в лагерь не оглядываясь, обрушив за собой тропу и мост. Но ему повезло. Случайность опекала убиенных. И он даже мог бы заслужить звание самого милосердного стихийщика, который спасает мёртвые города от ига нектромантов, освобождает детей-зомбиков, хоронит усопших, провожает их молитвой в последний путь. Ну, а что вы думали, он частично молитв что ли не знает? Обшарив окраины города в сгущающихся сумерках, стихийщик присмотрел в отдалении небольшое возвышение, которое имело шанс устоять при толчке и откуда город был виден, как на ладони. Последние лучи солнца золотили розовый закат за грядой гор, а мёртвый город уже погрузился во мрак. Медлить нельзя. Сосредоточиться было невероятно сложно. Казалось, голова взорвётся, а сосуды лопнут. Стабилизировать, упорядочить, задать вектор и напряжённость, перекоммутировать потоки и сохранить накопленную силу удара. Он чувствовал, как лихорадит тело, как мана выплёскивается через край, как нагнетает адреналин. Ещё немного и сознание оставит его. Рука невольно потянулась к ножу за голенищем сапога. Перчатки прочь, и ровные разрезы на запястьях приносят облегчение, но жизненная сила утекает песком сквозь пальцы. - Благословен будь, Думат, могущественный и безмолвный, мудрый и таинственный. Приносим тебе дары, жертву твоему величию... - звучали слова заклятья древние, как сам мир, и дарили могущество и власть наследнику тевинтерских малефикаров. Он поднялся. Воздел руки вверх и только с третьей попытки и двух флаконов лириума смог закончить заклинание и обрушить на мёртвый город чудовищную разрушительную силу земли. Послышался треск, шум и грохот. На минуту он оглох, ноги стали ватными, а колени больно ткнулись в острые камни. Перед глазами плыло, но он ясно видел, как вздрагивающая земля поглотила поселение, оставив огромное облако пыли вместо заброшенного города. - Затем я увидела мир, предо мной распростёршийся: Горные пики, острые, словно зубцы короны, небеса подпирали, Королевства, сверкающие, словно самоцветы, Опоясали землю как жемчужное ожерелье. "Всё это твоё, ― говорил мира Создатель. ― Войди в Мой небесный чертог и больше не знай печали"... - звучали слова молитвы в противовес недавним строкам из гримуара Магии Крови. - Се бездонная бездна, колодец всех душ. Из сих изумрудных вод рождается новая жизнь. Приди же ко мне, дитя, дай тебя обнять. В моих объятьях ― Вечность. Он закончил. Сказал всё что знал. Если эти слова помогут неупокоенным душам очиститься - хорошо. Если только подстегнут их убраться из этого мира - ещё лучше. Было за полночь. Он лежал на холодных камнях и чувствовал, как тело деревенеет в промозглых горах. Впереди вечные бездушные звёзды, позади такая же вечная безразличная толща камня. А в середине исчезающе малый отрезок пространства и времени. Крохотная точка, затерянная в безвестности. Наверное, так себя сейчас чувствовали те морталитариси, переходящие из Тени в Бездну. Никем и ничем. Лишь мигом в Вечности. Слабая рука приподнялась, пальцы сложились в характерный жест, но ничего не произошло. Даже на крохотный волшебный огонёк сил не было. Он прикрыл глаза и, цепенея от холода, попробовал заснуть.

Децимус сидел в одиночестве. И в темноте. Кристалл на его посохе едва светился, выделяя лишь очертания поникшей фигуры мага. Из темноты было удобно наблюдать. За мостом, за людьми в лагере. В голове было удивительно пусто после того, как они покинули деревню и энтропическое воздействие сперва ослабло, а после исчезло вовсе. Даже дышалось как-то легче, невольно вызывая рассеянную улыбку. Но веселья Лурц не чувствовал, то и дело хмуря брови на озабоченном лице. Он тоже ждал возвращения Красса, напрасно напрягая слух и зрение, чтобы узнать, что происходит по ту сторону пропасти. И чем больше времени проходило, тем сильнее была тревога и вопрос о том, насколько правильно он поступил, бросив стихийщика одного, все чаще колебался от "да" к "нет".

- Посидите со мной, Улва? - бард похлопал по подстеленному одеялу. Неловкость. Чувство неловкости так запросто не проходит. Времени потребуется больше, чтобы искоренить черту характера, которую впредь в последнее время считать вредоносным паразитом. Запастись желанием и немалым, чтобы увидеть себя кем-то другим в будущем. Полихрония она проводила взгляда. Перевела дыхание. Подошла к барду ближе и присела рядом. Молчит. Может вечность так молчать в чужом присутствии, незатейливо играя с мелкими предметами. Проклятые, если бы оные у нее сейчас были. Молчит. Молчит, чтобы выбрать подходящий момент. Для любопытства. - Месье… то, о чем Красс вас просил, - негромко начала Улва, украдкой взглянув мужчину, - просил пересказать... молитву? Ему не следовала вас об этом просить? Можете не говорить. Можете прогнать меня, если хотите.

В основе "темы" всегда конфликт. Онегина и Ленского, Чацкого и прогнивших общественных устоев, Раскольникова с самим собой, Тома и Джерри, Кевина Макалистера и двух грабителей, Незнайки и поэта Цветика... Всегда. В любой форме. Иначе это либо немощное произведение, либо чересчур концептуальное, каких 1% от общего числа. И выстроить развитие этого конфликта согласно трех- или пятиактной структуре есть задача драматургии. Ружье, выстрел, помните, да? И вот теперь вернемся к зависимости драматургии произведения от возрастного рейтинга. Этот самый рейтинг может продиктовать лишь инструменты, которые автор может использовать для реализации конфликта. Инструмент сам по себе не значит ничего, и лишь помещенный автором в подходящий "разъем" способен заставить вертеться механизм произведения. Именно это определяет, почему мы всей душой сопереживаем Валл-И и Еве и едва ли наполовину от этого (в лучшем случае) Эдварду и Белле из известной подростковой саги. В первом случае драматургия на более высоком уровне, несмотря на то, что возрастной рейтинг ниже. При том, что тему оба произведения поднимают примерно одну. Конфликт простроен более тщательно, идеально выдержана темпо-ритмика событий, каждый акт работает так, как должен работать. В этом суть драматургии. В играх это работает абсолютно так же. За развитием событий либо интересно следить (и участвовать в них), либо нет. И совершенно все равно, что в одной игре няшный светлячок бежит через темный лес, а в другой льется кровь и рассматриваются проблемы однополой любви в переходном возрасте. Ну, мы здесь говорим не то чтобы совсем о "детском" и "взрослом", а о рейтингах. Отсутствие атрибутов классического 18+ совсем не означает, что игра должна быть про леденцы-погремушки. Просто ее история должна быть рассказана в более мягких тонах. Что, в свою очередь, никак не вредит хорошей драматургической составляющей.

У меня не "имхо", а пять курсов режиссерской кафедры. Четыре с половиной. Через полгода заканчиваю. Второе высшее. Но все равно спасибо за урок. Пойду - низведу своего мастера курса, заслуженного работника культуры РФ разоружающим доводом, что драматургия не предполагает наличия конфликта. А, и что ее цель - "серьезные щи". Мольер в гробу брейк-баттлит сам себя за отсутствие драматургии в своих произведениях. Вы, может, и более чем я сведущи в геймдеве, собственно, по этой части я и не возражаю. Но вот свои "имхо" выдавать за профессиональную оценку точно не стоит. Вот теперь звонок.

- В тебе совсем нет сочувствия к этим давно сгинувшим мертвецам? - усмехнулся маг. - У многих есть. Как оказалось. Если я этого не сделаю, стерва-некромантка останется здесь. С ней Улва. Миледи. Может, быть и Мастарна. С миледи по всей вероятности должен остаться ты. Так что выбор не большой. Я постараюсь локализовать зону, перенаправив ударную волну. Только мне нужен лириум. Много. Если у тебя есть, самое время поделиться. А сам собирай народ и уводи. Тропа далеко, повреждения её не коснуться. Иди, - настойчиво повторил он и добавил совсем тихо, глядя в глаза целителю. - Если я не буду уверен, я не стану рисковать нашим благополучием. Понимаешь, о чём я? Но ты должен всех увести. - Это не наши мертвецы, Тео. Никто не останется, если ты прикажешь уходить. Ты наш командир. Все эти люди идут за тобой.. не за мной. Но ведь ты уже все решил, да? - Децимус грустно хмыкнул. Спорить с Крассом было столь же безнадежно, как выходить наперерез понесшему бронто. Он даже не видел, что сейчас делает ту же ошибку (по его собственным словам), что и в деревне одержимой. - Ты ставишь меня перед плохим выбором, Тео... Рискнуть миссией или нарушить наше обещание, - целитель склонил голову, пряча взгляд. Шмыгнул носом, когда полез в сумку за шкатулкой, где хранились его зелья. Два флакончика с синей жидкостью переместились в руку стихийщика. Все также не поднимая глаз, Лурц произнес: - Прости... Да поможет тебе Создатель. Больше целителю сказать было нечего. Развернувшись он пошел прочь, туда, где был выход. Где-то там должен был быть его посох. Кто из них двоих был прав, а может быть оба были не правы, это решит время. В самом скором будущем. Но на душе было паршиво от неправильности происходящего. Как говорят? Кошки скребут? Кажется, конкретно в этом случае следы своих когтей оставляли целые драконы. (2 зелья маны отданы Крассу)

Как верно заметил Логинам, издатели не делятся ни с кем прибылью от лутбоксов. Отсюда хорошая прибыль. ЕА запустила такой щитшторм в мире, что похоже достанется всем. И Активижн, и Юбисофт, и TakeTwo. Я даже уже начинаю придумывать всякие конспирологические теории.

Вик вдруг понял, что дрожит. Дрожит всем телом, глядя на безумцев, с лёгкостью мясников препарирующих Святое Слово. Если будешь верить С молитвой быстрее Быстрее Так просто, когда не знаешь, что такое вера. Маги и живущие в магии, пропитанные ею, как легендарные порождения тьмы - скверной. Божественная благодать - инструмент. Песнь Света - заклинание. Можно разбить, можно вырезать нужные кусочки, склеить в новой форме для примитивных людских нужд. Так просто, когда не знаешь, что такое праведность. Лжец? Убийца? Неважно. Неважно, не имеет значения, просто поверь, что ты равен, равен тем, кто всю жизнь положил на то, чтобы сохранить чистоту. Чтобы найти путь и раскрыть душу для истинного света. - Мессир... Виардо..., - наконец, произнес он, растягивая звуки в попытки осмысления всего случившегося хотя бы на слух. - Я не понимаю как вам... но вы сумели достать дневник... и ключ... почему... а, впрочем, нет... не важно... Растерянная улыбка скупим лучиком скользнула по лицу, оживив взгляд. - Но спасибо вам... , - рука протянулась к вещам, но остановилась на расстоянии ладони. - Могу я?.... Голос. Новый голос. Не призывающий, не богохульствующий. Благодарный. - Месье Лурц, - хрипло прошептал бард, и улыбнулся ясным глазам почти с той же благодарностью, - К вашим услугам. Момент, когда эти ясные глаза требовали от спутников пожертвовать часть своей души ради этих знаний, был прощён и забыт. Ключ лёг на книгу, книга была предложена учёному. - Уходим, месье Лурц. Берегите их, - ни на центуриона, ни на телохранителя Вик не смотрел. Не мог.

- Миледи, - обратился он к Арсиное, которая, кажется, не проявляла более сильного интереса к всеобщим спорам, кому куда идти и кого отпевать, - я думал, Патрик был с вами. Он обследует эти катакомбы и не пришел в столовую? Нам бы его найти, пока Красс тут все не похоронил... Это, насколько могу судить, будет очень неприятное землятресение. Миледи взглянула на Пола непонимающе. - Патрик?.. - этот шалопай имел свойство пропадать так надолго и тогда, как ему вздумается, и теперь она поняла, что действительно давно его не видела. - Он.. собирался идти искать склеп, но, должна сказать, что не видела его с того момента, как мы разделились. Я думала.. он ушел с вами. Выходило.. что рыжий заблудился? Или его завалило, как в той пещере? Или.. - Проклятье.. - она чертыхнулась сквозь зубы. - Этого еще не хватало.

Оставив центуриону самому решать судьбу неупокоенного города, Пол, собираясь отчаливать и уводить остальных, пошарил глазами по комнате и наконец пришел к одному любопытному наблюдению: - Миледи, - обратился он к Арсиное, которая, кажется, не проявляла более сильного интереса к всеобщим спорам, кому куда идти и кого отпевать, - я думал, Патрик был с вами. Он обследует эти катакомбы и не пришел в столовую? Нам бы его найти, пока Красс тут все не похоронил... Это, насколько могу судить, будет очень неприятное землетрясение.

В общем ребзи, с трейлерами у меня вообще беда, так как я их обычно не смотрю. Так что дерзайте, дополняйте.

- Что-то подсказывает мне, что мы ещё сочтёмся, миледи, - драколиск сжал зубы и кобре не уступил. Как-то слишком самоуверенно для рядового центуриона. - О, в вас я и не сомневалась ни на миг. - вложив в эту формальную фразу весь доступный ей яд, кобра не двинулась с места. Положение центуриона теперь вполне определилось. Его мнение о людях, помогающих ему во всем, стало ясным, как день. Как и ее - о нем. И вряд ли теперь хоть что-то могло изменить это положение вещей. Архонт послал своего человека играть против канцлера. Шахматные фигурки сблизились, для размена на доске. Забавно, но именно сейчас ей было настолько все равно, кто из них убьет другого в итоге.. И убьет ли вообще. Или, может быть, умрут оба? Какая разница. С ее смертью у канцлера будет хороший повод выпить и поставить памятный значок безымянному бойцу невидимого фронта. Это будет патетично и возвышенно. Ей даже захотелось взглянуть. - Как только всё уладится с похоронами... я уйду, - ответила женщина. - Куда?.. Мир большой. Этому месту я отдала достаточно. А Первый всегда меня защитит. Да и поздно мне уже чего-то опасаться. Арсиноя скользнула взглядом по некромантке. Та оставалась. Теперь оставалось прикинуть, как лучше разделиться. В первый момент готовая остаться здесь одна, шпионка теперь с невероятной силой ощутила, как хочется ей находиться подальше от дружелюбия Красса, разбавить которое не в силах был даже мсье Виктор своим присутствием. А это говорило о многом.

Чернокнижник мрачно воззрился на отвесные стены и вход в ущелье и плюхнулся на ближайший покатый валун. - Арьегард, - напомнил Деллет и любезно добавил: - Я считаю, сир Роланд, что самое время ворваться в это ущелье и призвать злодеев к ответу. Будь я на твоем месте, я бы так и сделал. Между тем тифлинг подсунул под спину дорожную сумку и со вздохом облегчения вытянул гудящие ноги, всем видом выражая, что ему и на своем месте неплохо.

15 нубулиса, около 19:00 Такими же, как прежде, осторожными жестами, Улва взяла ладони женщины в свои. В одну ее ладонь она положила коробочку серьгами, а второй накрыла сверху. - Я отдаю их вам, миледи, но, - красноглазка замолчала, чтобы перевести дыхание. - Но… на самом деле, отдаю их вашей дочери. Берегите это.Прошу. Потому что это стало для меня чем-то очень дорогим. Это уже не было просто вещью. Она бережно приняла дар из её рук. Эти серьги были очень похожи на те, которые она дарила своей дочери и которые были давно утеряны. Морталитаси только благодарно кивнула красноглазой девушке. - Тот ключ. Я не знаю от какой он двери, -сказала она сжимая коробочку в ладони, - но он был с Марийкой с самого детства. Если он когда-то исполнит своё предназначение, то можете забрать его себе. В память о ней и о том как поступать не надо, даже матери. Её пальцы коснулись сплетённой косички, а холодные сухие губы - лба мечницы. Она отстранилась от девушки и посмотрела на остальных: - Скоро ночь. Демон придёт. И теперь без привязки он окончательно выйдет из подчинения. Его нужно лишить подпитки - душ, которые томятся здесь, около своих неупокоенных тел. Как это не абсурдно звучит, но я прошу вас помочь мне их похоронить. Их здесь сотни. И все они заслужили покой. - Вы хотите чтобы мы остались здесь ещё на несколько дней для похорон разрозненных останков, а по ночам рубились с демоном? - Красс не выдержал. Он оторвался от скромного созерцания ширинки орлейца и обратился к хозяйке дома. - Вы серьёзно, миледи? Сражались с демоном, "которого не победить"? С высокоуровневым демоном Страха? Я оценил шутку морталитаси. Но, нет. Мы рискуем отсюда не выбраться никогда. Вы устроили этот бардак, вам его и разгребать. Она промолчала. Стихийщик был прав. - Я понимаю... Тогда уходите, как можно скорее.

- Ваша дочка… она говорила, что носила такие. Я дала слово, что отдам их ей. Такими же, как прежде, осторожными жестами, Улва взяла ладони женщины в свои. В одну ее ладонь она положила коробочку серьгами, а второй накрыла сверху. - Я отдаю их вам, миледи, но, - красноглазка замолчала, чтобы перевести дыхание. - Но… на самом деле, отдаю их вашей дочери. Берегите это. Прошу. Потому что это стало для меня чем-то очень дорогим. Это уже не было просто вещью. Нет, нет, нет, нет... Полу пришлось опереться о стол. Отчасти из-за только что сотворенного сложного заклинания, а отчасти из-за ощущения, что он опять проваливается в это сожаление об утрате. Только не эти сережки. Он видел, что показывала Улва девочке в той коробочке. Он сильно подозревал, что Улва без сожаления рассталась с алым платьем. И теперь она столь же легко отдает уже мертвой девочке последнее напоминание о той девушке, которая в его сердце уже не просто танцевала и гуляла по саду, обнимала его и прикасалась, чего не делала с остальными, не только улыбалась только ему, но и садилась в карету, качалась на качелях, пила кофе, смотрела на проплывающие листья, стоя на мосту... Там она жила своей жизнью в уютном уголке, будто специально сотворенном для нее при его рождении. А здесь Улва расставалась с ней и уходила куда-то далеко, менялась и жила совсем не воспоминаниями о том вечере. Да будь хоть сотня мертвых девочек, разве стоят они этого? Он не знал, как сказать и что сделать. Он давно пытался сказать или сделать хоть что-то, чтобы девушка в алом платье перестала быть его личной грезой. Но она не могла обрести в обыденном мире хоть какую-то форму. А Улва, казалось, больше и не вспоминала о ней. Но ведь вот эта коробочка. О чем она вспоминала, глядя на нее? Как вдевала в уши? Как они блестели в освещенном зале? Как шли ее глазам? Наверно, для нее все и осталось в том саду. Эльф, наконец, отлип от стола, отошел к тому месту, где его посадил Большой, и сел обратно к стене, больно стукнувшись при этом затылком. Некоторые грезы остаются таковыми, потому что некоторые эльфы понятия не имеют, как с ними быть, а в ладоши одной ладонью, увы, не хлопают.

Ух, наконец-то руки дошли пройти игру со всеми допами. Хотел написать что понравилось а что нет, но потом понял - понравилось абсолютно всё. Что-то писать бессмысленно, игра великолепна. Можно только посетовать на все еще неважную оптимизацию, да на невозможность нанять еще одного фракционного бойца. Вот вроде и всё. Еще хотел было пожаловаться на уникальных боссов, с их фишкой делать ход после каждого движения отряда x-com, но нет, они привносили толику хардкора в бой. Побольше бы таких игр выпускали.

- Я нравлюсь людям. Если вы не заметили, центурион. Пятно неизвестного происхождения на плече стихийщика было исключительно интересным для изучения. - Определённо, - усмехнулся Красс и опустил глаза. Смотреть вниз было удобней и не менее приятней, чем вверх. Она вошла бесшумно, шурша платьем, держа в руках старый дневник Эллина Девара и тот самый ключ с шеи Марийки. Подошла к Виктору и передала из рук в руки. - Это всё что у меня было от отца. И он завещал это отдать. Надеюсь, в те самые руки. Энтропическая тьма коснулась тёмно-карих глаз, но не навредила. - Спасибо...

- Спать пора. Если завтра понадобится выручать Тео, лучше бы всем выспаться. Да и если завтра возвращаться... тоже. А мне не спать. Так что... часок-то я, пожалуй, сейчас прихвачу, пока еще не легли все, - виновато начал прощаться Пол. - Спасибо тебе за разговор. Я подумаю обо всем. Может, еще поговорим когда. - Конечно, Пол, я всегда рад беседе. Доброй ночи... При упоминании Красса, Лурц чуть заметно поморщился от досады на себя. Сейчас то, столько времени спустя он понимал, что было нужно оставить рядом со стихийщиком хоть одного человека из их отряда. Для поддержки, для помощи.. Но тогда, он уходил прочь, эгоистично расстроенный, что нет и не может быть никакого "вместе", едва ли обращая внимание на тянущихся к переходу людей. Ничего у него не выходило вместе. Разве что в неприятности попадать. А хотелось совсем иного. Равенства. Искренности. Дружбы. О большем... о большем мечтать было опасно. Он и так совершил ошибку, позволив привязанности слишком глубоко пустить свои ростки. Это... оказалось неожиданно больно. Проводив Стража грустной улыбкой, Децимус невольно пошарил взглядом по темноте. Но разве можно было различить хоть кого-то в ней?! Кристалл на посохе медленно затух, с чуть слышным шорохом маг плотнее укутался в плащ, в надежде защитить себя от ветра. Тихий вздох. Но рядом не было никого, кто мог бы его услышать.

Мастера это для себя расписывают в первую очередь.) Чтобы попонтоваться друг перед другом не забыть и перепроверить себя.

- Я.. приду, - ответил триарию. Потёр глаза и улыбнулся, почти непринуждённо. Не хватало ещё беспокоить кого-то своим кризисом веры, - Не хотел мешаться под ногами. Вы позволите? Пол кивнул и удалился в сторону палатки. Пол расценил эту одиноко сидящую фигуру по-своему. Две ночи подряд у этого сидения на границе лагеря имелся некий смысл - у Красса с Виардо явно что-то закрутилось, причем в той стадии, когда присутствие окружающих никого особенно не смущало. Он даже завидовал такой раскрепощенности этих двоих. Тем более сейчас лицезреть понурого Виардо было физически некомфортно. Он отправился на поиски Лурца.

- Мессир Виардо, шли бы вы в палатку. Там теплее. - Месье… я вам не помешаю? Месье, мессир и господин открыл глаза. Холод усыплял, лишал воли и желания двигаться. Вик поморгал. Двое. Не было никого - и сразу двое. Он попытался сосредоточиться на простом вопросе. - Я.. приду, - ответил триарию. Потёр глаза и улыбнулся, почти непринуждённо. Не хватало ещё беспокоить кого-то своим кризисом веры, - Не хотел мешаться под ногами. Вы позволите? Месье указал глазами на вставшую столбиком даму. Даме, как известно, необходимо уделять столько внимания, сколько имеется в наличии.

О, тема лутбоксов с миктротранзакциями переезжает сюда?). Спасибо! Я тоже очень надеюсь. Но предполагаю, что через пару месяцев после выхода "сырой" Anthem можем снова увидеть анонимное интервью с кем то из разработчиков о том "как все начали менять в последний момент". Не читали комментариев "иллитарного" интернета под обзором BF2 от Логвинова?) У нас, оказывается, аж два оппозиционных лагеря в теме лутбоксов и микротранзакций %) Гавайцы пока вроде только против BF2 выступают? И я вот не понимаю за что Overwatch'у от Бельгии досталось. По той же логике надо и киндерсюрпризы запрещать). Хотя нет, там же ты шоколадку покупаешь, а игрушка идет в "подарок" ;)

я очень надеюсь, что схему монетизации за год до выхода менять реально. Даже если они там уже были в процессе встраивания ее в систему прокачки=) Так что есть шанс, что тут как раз вовремя пришелся скандал и в Антеме микротранзакции сделают аккуратнее +1 изначально то с чего пошло - люди начали играть и обнаружили тупой, затянутый гринд, убивающий все веселье. А сингл выглядел как обучающие миссии для мультиплеера (плюс катсцены) В лутбоксгейт оно превратилось через пару-тройку дней, когда посчитали стоимость покупки контента, раз нормально получить его просто за игру не получится за адекватное время) он с 12 года пилится, потому что Био хотели сделать коопчик. Вот что к этом проекту была прикручено - это пока вопрос. I'm cautiously optimistic

Вик вдруг понял, что дрожит. Дрожит всем телом, глядя на безумцев, с лёгкостью мясников препарирующих Святое Слово. Так просто, когда не знаешь, что такое вера. Маги, и живущие в магии, пропитанные ею, как легендарные порождения тьмы - скверной. Божественная благодать - инструмент. Песнь Света - заклинание. Можно разбить, можно вырезать нужные кусочки, склеить в новой форме для примитивных людских нужд. Так просто, когда не знаешь, что такое праведность. Лжец? Убийца? Неважно. Неважно, не имеет значения. просто поверь, что ты равен, равен тем, кто всю жизнь положил на то, чтобы сохранить чистоту. Чтобы найти путь и раскрыть душу для истинного света. Неизвестно почему, но Мастарна, лишь на секунду поймав взгляд мессира Виардо, понял, что тот думает о нем и его словах. Но винить его за это не стал. Каждый верит так, как умеет. Лар верил, что мессир Виардо, бард, лжец, убийца и так далее, способен верить искренне и этого будет достаточно. И не верил, что только один единственный путь ведет к Создателю и Андрасте. Но не собирался навязывать свое видение другим. Хотелось еще что-то сказать Улве, но Лар знал, что не найдет нужных слов, так что просто молча пошел за Децимусом. Лишь со смертью прекращается долг.

Лурц "отмер". Он не очень понимал, что только что произошло. Каким образом грозная некромантка вдруг превратилась в послушную овечку и кардинально изменило свое решение относительно их судьбы. Но он был впечатлен и восхищен. История с мертвой дочкой Девар оставила после себя непонятное послевкусие, растревожив вдруг такие струны в душе ученого, о наличии которых он вряд ли вообще подозревал. Все вместе взятое сбивало с толку. - Мессир... Виардо..., - наконец, произнес он, растягивая звуки в попытки осмысления всего случившегося хотя бы на слух. - Я не понимаю как вам... но вы сумели достать дневник... и ключ... почему... а, впрочем, нет... не важно... Растерянная улыбка скупим лучиком скользнула по лицу, оживив взгляд. - Но спасибо вам... , - рука протянулась к вещам, но остановилась на расстоянии ладони. - Могу я?....

- Вы мне еще кое-что должны, Красс. - ощерилась миледи. - За давешний переход. Так что будьте любезны хотя бы не хамить. Я всего лишь сказала, что останусь и помогу этой женщине. Все. По поводу присутствия перрипати в отряде Красс иллюзий не питал. Ни одной самой завалящей. Для него было всё предельно ясно. К тому же, теорию, которую постиг юный Теодор Красс-Шармаль взаимодействуя с альтус, всегда подкреплялась на практике. Ничего нового. Ложь и фальшь. Лицемерие. Альтусам должны все лишь по праву рождения, а если они окажут услугу, то несколько лет рабства подразумевались. - Что-то подсказывает мне, что мы ещё сочтёмся, миледи, - драколиск сжал зубы и кобре не уступил. Как-то слишком самоуверенно для рядового центуриона. - И если вы хотите ей помочь, то уведите подальше от этого места. Мы здесь справимся. Впрочем, если есть желание пощекотать нервы, оставайтесь. - Через сколько времени начинать волноваться? - буднично поинтересовался Пол. Красс был опытным магом и воином, так что спорить тут было не о чем, у Тео наверняка есть хороший и просчитанный план. Но в любом плане есть место невезению. - Не раньше, чем увидишь мой труп, - усмехнулся центурион. - Хотя, и тогда не обязательно. Смысла уже нет.

Не понимаю многих претензий к фильму. У меня проблемы только с несколькими вещами:

По поводу усов. Увидел этот коллаж и уже несколько минут не могу перестать ржать. Что не делает его менее образовательным, в вопросе любопытствующих "как это выглядит в фильме".

С днем рождения, прекрасный перезапуск! https://go.twitch.tv/firaxisgames