Лидеры

Осеннее обострение пришло оттуда, откуда его не ждали. Страсть как захотелось самостоятельно оценить последний шедевр биоваре, даже задумалась над покупкой стимдек, как самый доступный на данный момент девайс для игор. Но прочитав залпом эту темку, начиная от февраля месяца, меня попустило и всякое желание приобщиться улетучилось. Спасибо огромное

Как удобно все списывать на игровые условности. А ничего, что в игре нет никаких ограничений сменить любому персонажу внешний вид хотя бы на одну миссию? Не поленились же отдельно делать лицо Илларио с фингалом для сцены на одну минуту, а тут важному сопарту не смогли. Ну окей, в случае с Луканисом можно даже к такому маневру не прибегать. А просто с первого появления нацепить на него лохмотья и пустой слот для оружия оставить (как это сделано в прологе с Рук), а в соседнюю комнату уже поставить сундук с нормальной снарягой и оружием, чтобы приодеть его. Мододелам без доступа к движку это реализовать намного сложнее, но даже у них получилось. Специалисту на фростбайте - как два пальца об асфальт. Зависит исключительно от желания и креативного мышления. То же самое касается сказочек, что из-за технических сложностей им пришлось выбирать между бантерами сопартийцев и диалогами с игроком. Рассчитано на тех, кто не шарит за систему диалогов. Ничего не мешает залезть в квестграф и прилепить в лагере к каждому сопарту диалог по клику. Вопрос только в наличии контента. Если его нет, то и добавлять нечего. А говорить правду очень неудобно. ПрАстите, мы сначала всрали кучу ресурсов на общение компаньонов друг с другом и только потом вспомнили, что у нас еще ГГ есть. Только кассу игре делаете не вы с вашими селф инсертами, а те самые игроки, которым вы не то что диалоги в лагере, а даже строчку кодекса в книжном клубе зажали. Вот уж что действительно требует ноль денег - это кодекс. Там нет ни дорогостоящих анимаций, ни озвучки, нужно только желание и умение писать. Но даже добавлять Рук в книжный клуб пришлось мододелам. Внезапно фанаты меньше чем за год без мощного инструментария и совершенно бесплатно умудряются делать то, что разрабы за 10 лет не сумели, но при этом денюжку получали.

Так-с, братаны, братанессы и прочие пострадавшие от brilliant wrtiting'а Луканиса и Нэв. Тут неравнодушные и пряморукие люди сделали мод, очищающий их отношения от неуместных подкатов, игру — от бантеров про частоту их секса, а ваш таймлайн — от кринжа, несовместимого с жизнью и душевным покоем. Хотите спокойно романсить Луканиса и не слышать от Нэв, что Спайт выбрал самую горячую жепу Костницы? Шипперите Нэв с Белларой как perfect lesbian mage power couple? Считаете, что после очередного срача Луканис и Даврин слились в страстном поцелуе? Вам сюда: https://www.nexusmods.com/dragonagetheveilguard/mods/2689 Make antivan coffee great again! P.S. Даже если не собираетесь перепроходить прямщас (я уважаю ваш ПТСР), кликните загрузку и напишите пару приятных слов разработчикам. Во-первых, за то, что они большие молодцы и сделали то, о чем мы мечтали, не побоявшись ведра помоев. Во-вторых, чтобы был виден глас народа и факт необходимости таких вот правок.

Святые ежики... Вспоминая побег в труселях из форта Драккон в ДАО и от подручных Архитектора в ДАА, где ты оказываешься без своей брони и оружия, пользуясь рандомными подобранными, проходя приличный кусок квеста, и слушая нынешние байки из склепа о трудностях аж в 10 лет. Ну смешно и грустно. Тогда разрабам было не плевать, в отличие от нынешних хренопинателей. Тоже касается и диалогов. Воистину, утерянные и забытые технологии древних.

Я влезла в кредит ради ПК для ДАВ… Прошла половину и дропнула игру *парам-парам-пам* Девчуля ждала ДА4 10 лет на полупустом форуме *парам-парам-пам* Из хорошего: за ПК расплатилась и он со мной теперь, как говорится «и в горе и в радости»... но без ДАВ 😂 Наверное, чем сильнее любишь, тем горше от падения )) Я вот только до середины смогла вынести происходящее на экране ))

Когда все разошлись, в холле повисла тишина. Кьяра какое-то время просто стояла, застыв в нерешительности. Вчера рядом был Нейтан и тогда охота выглядела почти как игра: можно было спрятаться за улыбкой, за притворной легкостью. Сегодня этой ширмы не было, а Нейтан в этот раз предпочел действовать один. Мысль о том, чтобы снова пойти в бар, девушка отмела почти сразу. Генри мог быть снова там, а Кьяра не знала, что сильнее: жгучее желание увидеть его или же страх того же самого. Ей хотелось избежать этого выбора и, быстро забежав в номер за пальто, она вышла из отеля. Улица была оживленной в этот ранний зимний вечер. Кафе выдыхали в морозный воздух запах кофе и пряностей, у витрин смеялись пары, и кто-то жонглировал апельсинами на углу, собирая мелочь в шляпу. Кьяра шла среди этого шума, чувствуя себя тенью - все слишком живое, слишком человеческое. Снова всплыл вчерашний разговор о вакцине, призрачная надежда снова стать людьми. Сейчас это казалось ей издевкой - как можно мечтать о человечности и в то же время идти на охоту? Мысли о будущем и настоящем сшибались, отталкивая друг друга, как две несовместимые стороны ее сущности. Музыка донеслась от уличной певицы - девушка лет двадцати, с темными кудрями, в расстегнутом пальто и с гитарой через плечо. Она играла небрежно, но уверенно, и вокруг нее собралась небольшая толпа: кто-то подпевал, кто-то хлопал в ладоши. - Ну что, еще одну? - певица улыбнулась зрителям и, заметив Кьяру, кивнула ей: - Ты, красавица в пальто, скажи, что сыграть? Кьяра чуть опешила от неожиданности, но тут же нашлась: - Что-нибудь.. веселое. - Веселое? Будет тебе веселое! - девушка заиграла бодрый рифф и кто-то рядом даже пустился в пляс. Смех, хлопки, короткое единение, в котором Кьяра вдруг почувствовала себя частью толпы. Почти человеком. Песня закончилась, люди разошлись, а певица сунула гитару в чехол. - Спасибо за заказ, - подмигнула она. - Ты хоть улыбнулась. А то стояла такая серьезная, будто налоговую ждала. Кьяра растерялась и действительно улыбнулась - по-настоящему. - Наверное, давно не слышала живой музыки. - А я вот думаю, что без музыки жизнь тухлая, - певица достала из кармана пальто вязаную шапку и натянула на кудри. - Тебе в какую сторону? Можем пойти вместе, если по пути. Они пошли бок о бок. Разговор завязался сам собой: о холодной зиме, о дурацкой работе официанткой, о мечте когда-нибудь записать альбом. - Я вообще-то учусь на медсестру, - говорила представившаяся Норой девушка. - Правда, учеба такая себе.. Лекции скучные, практика страшная. Но мне все-равно нравится. А в кафе подрабатываю, чтобы маму лишний раз не дергать. Кьяра украдкой взглянула на нее. Свет фонаря выхватывал уставшее, но живое лицо. - Медсестра? - повторила она, и в голосе прозвучало что-то вроде искреннего удивления. - Это непросто. - Ну да, - девушка фыркнула, чуть ссутулившись. - Но зато точно знаешь, что нужна. Иногда это важнее всего. Они помолчали, а Кьяра вдруг поймала себя на том, что завидует этой простой уверенности "нужна". Когда-то и она знала, для чего сидит ночами перед микрофоном: чтобы кто-то в темноте не чувствовал себя одиноким. Радиоэфиры были ее маленьким доказательством "нужности". А теперь? Теперь ее ночи принадлежали Зверю и нужность измерялась совсем иными мерками. Их путь свернул в темный сквер, освещенный редкими фонарями. Здесь было пусто и тихо, словно невидимая преграда отделяла его от шума вечерних улиц. - Ну, а ты? - Нора повернулась к новой знакомой. - Кем ты работаешь? - Я... ну, пожалуй, сейчас я безработная, - Кьяра пожала плечами и неожиданно для себя призналась, стремясь ответить искренностью на искренность. - Раньше работала на радио. Вела ночную передачу. "Полуночный пульс", про всякие потусторонние истории, городские легенды... Глаза собеседницы округлились. - Да ладно?! Ты из "Пульса"? Я иногда слушала эту передачу, когда настроение было паршивым или просто не спалось. Включала радио и казалось, будто рядом кто-то живой. И музыка у вас всегда была клевая... Кьяра невольно улыбнулась в ответ, но улыбка вышла какой-то неловкой. - А что случилось? - собеседница еще светилась радостью узнавания. - Почему закрылись? Кьяра пожала плечами: - Сказали, рейтинги низкие... Наверное, просто время пришло. Все когда-нибудь заканчивается... - Жалко, - искренне сказала певица. Поежилась, когда по скверну пробежал ветер, и как-то жалобно добавила: - Холодно как... Кьяра чуть наклонилась ближе, словно бы хотела просто сказать что-то на ухо - так, как иногда делают люди, когда между ними рождается доверие. Ее пальцы едва коснулись локтя собеседницы и та не отстранилась, только удивленно моргнула и тихо выдохнула, позволив сблизиться. На секунду показалось, что все снова, как было раньше: простая ночь, легкий разговор и кто-то рядом, кто слушает ее, верит ей, радуется ее голосу. Но Зверь внутри рвался вперед и она позволила ему выйти - осторожно, будто боясь вспугнуть этот хрупкий момент. Кожа под ее губами была теплой, живой, а пульс бился часто, но не в страхе - скорее в легком волнении, как после удачного концерта или неожиданной встречи. Первый глоток был острым, как вспышка, и Кьяра поймала себя на том, что улыбается, чувствуя вкус - не боли и одиночества, как было с Генри, а чего-то чистого, почти солнечного. Мир на миг сузился до одного ощущения - теплый пульс под тонкой кожей и вкус жизни, наполняющий рот. Девушка тихо вздохнула и расслабилась, словно доверяя ей без остатка. Когда, утолив голод, Кьяра отстранилась, она осторожно провела рукой по плечу Норы, проверяя, все ли с ней в порядке. Та чуть улыбнулась - устало и растерянно - и позволила себе опереться о предложенную руку. Вкус крови еще теплился в памяти, пульс чужой слабости еще отдавался в собственных висках, но зверь внутри уже успокоился, насытившись. - Тебе пора домой, - негромко сказала Кьяра, не давая спутнице задать неудобный вопрос. - Я помогу. Уйти просто так казалось неправильным. Не потому, что так положено по “Маскараду”, а потому что иначе она не могла поступить. Девушка согласно кивнула, послушно пошла рядом, нетвердо переставляя ноги и сжимая пальцы на руке Кьяры, будто боясь отстать. Через пару кварталов она остановилась и указала на панельный дом с тусклой лампочкой над входной дверью. - Тут... я сама дальше. Нора слабо улыбнулась, махнула на прощание рукой и скрылась в подъезде. Кьяра осталась на пустой улице, чувствуя, как внутри странным образом сплетаются два чувства - насыщенность после охоты и отголосок чужой доверчивой улыбки, которую она не заслуживала, но все равно унесла с собой.

Американский издатель компьютерных игр Electronic Arts (EA) сообщил о том, что его покупает группа инвесторов, планирующих сделать компанию частной. Сделка станет крупнейшей в истории, оплаченной частным капиталом и заемными средствами, пишет The Wall Street Journal и Reuters. В группу инвесторов входят частная инвестиционная компания Silver Lake, государственный саудовский суверенный фонд PIF и организция Affinity Partners, принадлежащая зятю президента США Дональда Трампа Джареду Кушнеру. Сумма сделки составит 55 млрд долларов, из которых 52,5 млрд долларов будет оплачено консорциумом, так как фонд PIF уже владеет долей в EA. Сделка, по ожиданиям, будет завершена в первом квартале 2027 года. После продажи Electronic Arts станет непубличной компанией, ее акции не будут торговаться на бирже. Новость также ознаменует дальнейшую консолидацию в отрасли после того, как титаны, такие как Activision Blizzard и Zynga, были также выкуплены более крупными фирмами (Microsoft Corporation и Take-Two Interactive), что ещё больше сократило количество публичных компаний по выпуску видеоигр.

Ретировавшись и оглядевшись по сторонам, Нейтан, через бурный людской поток, сумел разглядеть необычную часть интерьера. В дальнем конце помещения находилась массивная, кое-где проржавевшая дверь, обрамлённая потрескавшимися от времени кирпичами, резко контрастировавшими с аккуратной отделкой остального офиса. “Галерея…” гласила уцелевшая часть неоновой вывески, а с той стороны слышалось странное гудение, будто за стеной играла громкая музыка. Что-то знакомое, хоть и не совсем. Все было так странно, будто он умер и теперь был призраком. Иначе как объяснить все это? Не могли же люди вдруг измениться и не замечать его? Хотя может это какой-то розыгрыш? Может в какой-то момент взорвутся хлопушки и ему подарят цветы и какой-то кексик. А может это просто сон. С тех дурацких, которые засядут в голове на пару лет. Вторая теория была ближе. Ведь нововведений в офисе он не припоминал. А тут дверь. Жуткая и заставляющая пробуждаться затаившийся страх. Во снах так бывает. Предчувствие ужасов, от которых потом просыпаешься. Может это сейчас ему и нужно? Постояв на месте чуть-чуть, собираясь со смелостью, но не долго, пока кто-нибудь опять на него не наткнется, Нейтан пошел выходу... или входу? Потянув ручку на себя, Морган открыл путь в "Галерею".

На экране телевизора рябили статические помехи и попытки переключиться между каналами не помогли избавиться от раздражающего белого шума. До чего странный фильм про вампиров он только что посмотрел, а теперь ещё и не узнаешь, чем закончилась эта история... Пощелкав по каналам, он выключил телик и раздраженно отбросил пульт на диван. Сунул руку в карман домашних штанов, собираясь достать часы, но наткнулся лишь на пустоту и поморщился, переводя взгляд на настенные. И обнаруживая, что те стоят. Предвкушаемый днем ранее романтический уик-энд на природе стремительно катился в пропасть. Надо было снимать домик без телефона. Но нет, "дорогой, как же без связи?"А теперь Олли укатила в город, поцеловав его со словами "я вернусь так быстро, что ты даже не заметишь моего отсутствия" и он сидит тут один, пьет и смотрит глупые киношки... Точнее, уже не смотрит - трансляция оборвалась, оставив гнетущее чувство недосказанности. Зачем он вообще стал его смотреть, терпеть же не может ужастиков?.. Все эти накладные клыки, фальшивая кровь... В виски ударила тупая боль, ладонь механически потерла лоб, вырывая из груди тихий вздох. Как-то иначе он представлял себе выходные на природе... В окно резко стукнули, заставив его вздрогнуть, оборачиваясь. Но нет, окно отражало лишь ночь, ничего больше. Ветка дерева? Птица? Или глупые шутки Оливии?.. Для слуховых галлюцинаций пары бокалов вина определенно мало. Вот, если бы он баловался травкой, тогда... А стук повторился с другой стороны, настойчиво привлекая внимание. Мешая страх с разражением - это точно глупая шутка! Он же просил Олли никогда так не делать! А если это не она?.. С трудом взяв себя в руки и кое-как успокоив заполошное биение сердца, Марк убавил свет в комнате до минимума, осторожно подходя к окну сбоку, пытаясь разглядеть происходящее снаружи. В какой-то момент, когда он подошёл неосмотрительно близко, стекло дрогнуло и разлетелось на осколки, сотканная из чистой тьмы лента ворвалась в комнату и обхватила запястье. Лишь невероятным усилием удалось вырваться из захвата и отпрыгнуть подальше, а тем временем стеклянные зубцы, оконная рама, подоконник – всё, чего касалась наползающая тьма медленно исчезали в ней. Ты ждал нас, Марк? Мы пришли Нет, нет, НЕТ!!! Это все не может быть правдой! Спотнувшись о столик с остатками романтического ужина, опрокинув его и почти не заметив этого, он метнулся вглубь комнаты, с хриплым выдохом прижавшись спиной к стене и с трудом сдерживая рвущийся наружу крик. Только не они!!! Почему сейчас?.. Что здесь, вообще, происходит?.. Зачем он вообще стал смотреть этот вампирский триллер?.. Голова взорвалась болью, поглощая остатки здравого смысла. Бежать, бежать, бежать! А как же Олли?.. И часы, он должен забрать часы! С рваным выдохом он вскочил, бросаясь к лестнице на второй этаж, не оборачиваясь на тьму позади, панически не желая видеть, как та разделится на черные мохнатые шары, с горящими алчными алыми глазками. Не слушая преследующий его хруст и гул. Это не может быть правдой! Может, он просто спит? Заснул в кресле перед телевизором?.. Левая рука тут же ущипнула правую за запястье. Черт, больно! Поморщившись, Марк качнул головой, бегло оглядывая спальню. Тут же находя искомое на тумбочке и крепко сжимая в ладони. Щелкнула крышка, открывая циферблат. Час ночи. Динь-динь-дилинь - мелодично пропели часы, успокаивая бурю в душе. Хруст за спиной стал громче. Ну что же ты Не прячься Иди к нам - Я был хорошим сыном! Хорошим мужем! - закричал он, оборачиваясь, крепко сжимая медальон в ладони, - Уходите! Оставьте меня в покое! - и, более не мешкая, метнулся к двери на веранду. Там непременно должна была быть пожарная лестница. Голова болела так, словно могла взорваться в любое мгновение.

- Он нас убьет, - произнесла она, заставляя голос звучать ровно. - Мы - отвратительное проявление малкавианского безумия. Вы как всегда проницательны, Кьяра, – склонил голову доктор. – Хотя, я бы не стал оскорблять вас подобным образом. В конце концов, вы лишь жертвы безумной идеи о том, что вампиризм – это очередная болезнь, требующая “лечения”. Мэри далеко не первая, кто стоит за этим исследованием, но теперь я смогу убедиться в том, что она станет последней. Он подпёр кулаком подбородок. – По правде сказать, мне лишь было нужно завязать обстоятельный разговор, чтобы вы могли вспомнить мой… вернее, этот голос. Думаю, времени прошло достаточно, поэтому, будьте любезны, сосредоточьтесь на моих словах и расслабьтесь, – собеседник с вежливой улыбкой поднял руку. – Обещаю, всё закончится быстро. Казалось, что неожиданно громкий щелчок пальцев погасил свет в помещении и, отражаясь от стен, за доли секунды заполнил всё пространство вокруг. Тело не слушалось и лишь спустя время стало ясно, что больше ничего не осталось, лишь чёрный с багровым оттенком мрак… Роудс приложил палец к виску. Но тут доктор, а вернее, кукловод, решил выдать пафосную речь, и полицейский потянулся за пистолетом. Но тут его словно сковало, и он не смог пошевелить даже пальцем, а сознание начало тонуть в багровой дымке. Ему оставалось только сдаться во власть знакомого голоса, пока сознание полностью не поглотил туман. Стерильный, холодный больничный свет, мерное пощелкивание и писк аппаратуры. Роудс попытался пошевелить ногами, но не чувствовал их. Он только сумел приподняться на руках, чтобы увидеть ещё одну койку — и вдруг узнал пациентку. Но почему? В голове бился вопрос. Он пытался поймать ускользающие образы прошлого, но они были слишком безумны. А где врачи, и почему они здесь одни? Нет — не одни. В дверном проёме стояла его жена, и вместо того чтобы броситься к дочери или позвать врачей, она заговорила странно: — Я смирюсь но сейчас важнее всего наша дочь Роудс услышал, как приборы, отслеживающие сердечный ритм Лиии, стали сбоить. Он, словно загипнотизированный, смотрел на них и пытался усилием воли заставить их работать, чтобы сердце дочери устойчиво билось. Он не заметил, как Грейс подошла к нему и начала давить. Он лишь просил её позвать врачей к дочери, а сам всё время был сосредоточен на состоянии Лии, которое ухудшалось: всю свою волю и жизнь он был готов отдать, чтобы его дочка жила. – Прими помощь врачей, – Грейс не обращала ровным счётом никакого вниманияна происходящее напротив, она подошла к его койке и опустила ладони на плечи. – Не сопротивляйся и отпусти свои видения. Раз и навсегда. - Какие видения, Грейс? Наша дочь.., - он не смог договорить. Но все же он не мог не отметить странное поведение Грейс. Оно не могло быть таким, не в такой ситуации. Он помнил, когда Лия или кто-то из близнецов болел, она часами не отходила от них. Иногда она засыпала, тогда Роудс, сам относил ее в кровать и сам ухаживал за больными детьми. А близнецы болели часто, да и Лия несмотря на то, чтобы была крепкой, легко простужалась. И он почувствовал, что она стала давить еще сильнее, и Роудс стал сопротивляться, чтобы позвать врачей.

Сердце бешено билось в груди. Ее. Сердце. Билось. Кьяра со свистом втянула воздух, ощущая рваный торопливый ритм. Пальцы машинально легли под ключицу и под ладонью отозвались быстрые толчки. Слишком настоящие. Живые. Она подняла потрясенный, неверящий взгляд - в дверях стояла медсестра: белая униформа, накрахмаленная шапочка. Та самая, что впустила их в клинику... Взгляд в панике обежал палату: кровать со сбитым одеялом, тумбочка, стул. Из распахнутого окна тянуло пробирающим до костей холодом. Под тонкой больничной сорочкой тело покрылась гусиной кожей, босые ступни мерзли на кафельном полу. Где тапочки? Их всегда выдавали. И зачем открыто окно? Его никогда не оставляли настежь, даже летом, проветривали, когда пациентов уводили на процедуры или в общую комнату. Но сейчас сквозняк тянулся внутрь настойчиво, почти злорадно. В этой детали было что-то неправильное, будто в плохо нарисованном сне, где линии начинают дрожать, если всматриваться слишком пристально. Или это слезы мутили взгляд, делая окружающую обстановку и лицо медсестры нечеткими, расплывчатым? Когда ее перевели в общее отделение? Кьяра не могла вспомнить. Дни, проведенные в закрытом крыле, тянулись липкой серой массой, без начала и конца. Лекарства размывали границы между сном и явью, и память отравлено дремала вместе с телом. Мысли метались, задевая друг друга. Может, все это и правда было бредом, галлюцинацией больной головы? Может, никакого вампиризма, никакой Мэри, никакой лаборатории не существовало? Может, она всегда была здесь, в Сэнд-Крике, и все прочее - лишь попытка вообразить себе побег? Но тогда почему в памяти так ясно вставали события прошедших ночей? Как пахло кровью и горьким дымом на ферме. Язвительно-небрежный голос Харона. Смех и приглушенные разговоры гостей на приеме у принца. Лица ее товарищей, их голоса. Нейтан не мог блуждать в подвале, покусанный крысами, как сказала медсестра. Он сам подхватил ее на руки, когда крысы бросились из тьмы катакомб, а она вцепилась в его плечо, дрожа от ужаса. А потом куталась в его пиджак, слишком большой для нее. Их пари перед первой охотой, дрожь в пальцах, пока она делала вид, что все под контролем. Кьяра помнила странный, немного неловкий разговор с Генри и яркий вкус его крови на языке, тьму под кожей и собственные клыки. Помнила, как они с Клэр перебирали вешалки в магазине, выбирая что-то взамен испорченной одежды. Как та протянула ей деньги, не задумываясь, без малейшего укора, просто как должное. И как в конце они остановились у витрины с косметикой и Кьяра советовала спутнице оттенки помады. Эти воспоминания были слишком яркими, слишком подробными, чтобы оказаться выдумкой. Она ясно помнила, как они пришли в Сэнд-Крик, как встретили доктора, помнила его последние слова... Не его! Доктор тоже был марионеткой, а кукловодом был кто-то другой, кто-то страшный, могущественный. Щелчок пальцев, багровый туман, темнота. Он что-то сделал с ней... И все же... дыхание рвалось, грудь сжимала тупая боль от ударов сердца. В открытое окно врывался холод и дневной свет. Кьяра протянула дрожащую руку, медленно, с отчаянным усилием перебарывая страх, и позволила солнечному лучу коснуться кончиков пальцев. Никакой боли. Никакого пепла. Только мягкое тепло. Мир рушился. “Нет... нет, этого не может быть. Не снова...” Кьяра закрыла глаза, но толчки в грудной клетке не исчезли. Внутри продолжало звучать одно-единственное слово. Нет. Нет. Нет! Голос дрожал и ломался, и Кьяра не сразу поняла, что кричит вслух, отказываясь верить в происходящее, отказываясь снова стать безвольной пленницей лечебницы. ___ СВ - 2 успеха

Он упорно щёлкал по кнопкам на клавиатуре, но последняя надпись просто зависла на экране рабочего компьютера. Вот тебе и текстовая ролевая игра – даже не удосужились вменяемо закончить сюжет, хорошо хоть денег не затребовали за такую халтуру. – Нейтан тянет компанию на дно. Пользы от него никакой, – послышался голос начальника. Билл беззастенчиво обсуждал подчинённого со своим заместителем, нисколько не заботясь о том, что объект их внимания сидит от них всего в нескольких метрах. – Ух. Наконец-то, полетим в Калифорнию! – вихрастый юноша, отвлечённый планированием отпуска присел на рабочий стол Нейтана и больно отдавил ладонь, которую с заметным трудом удалось извлечь из-под пятой точки невнимательного коллеги. – Отчёт в понедельник, – ещё через пару минут сухо сообщила подошедшая Маргарет, не похоже даже, чтобы женщина напрямую обращалась при этом к клерку, она лишь небрежно бросила увесистую папку с документами ему на колени, словно оставляя её в пустом кресло. С каких пор Нейтан работает в таком бестактном коллективе? Ещё совсем недавно он… а собственно, чем он занимался, прежде чем погрузиться в чтение новеллы? Гудящая от пульсирующей боли голова отказывалась давать ответ на этот вопрос. Возмущению Моргана не было предела. Новелла действительно выдалась, мягко говоря, неудачной. Конечно, спасибо, что ему не пришлось платить и цента за это. Но все же! Клерк уже было готов собраться и писать не самую лестную рецензию, как его остановили коллеги. Ведущие себя так, будто он пустое место. Такого ведь раньше не было. Да, может начальник и не обращал на него внимания, но не до такой же степени! И Маргарет... Нет, может они и думали про него так, но никогда не были настолько грубы. По крайней мере, в лицо ему раньше подобное не прилетало. Нейтан хотел было постоять за себя, уже собираясь встать с офисного кресла, как замер и растеряно посмотрел на монитор. Скучный слайд "The End" так и висел на экране. Когда он вообще интересовался таким? Он помнил, что предпочтительным досугом для него была книга. Но игры? Разве он играл когда-то? И уж точно он не стал бы делать подобное на работе. Мистер Морган был человеком ответственным, чтобы заниматься подобным. Тем более в таком-то агрессивном коллективе. За такое еще бы и вычли из зарплаты. Силясь вспомнить, как он докатился до всего этого, голова начинала раскалываться. Нейтан схватился за виски, пытаясь унять недомогание. Мужчина поднялся, совсем не обращая на то, что папка с проклятыми бумажками соскользнула вниз.

-К сожалению,есть некоторые пробелы.В памяти.-уголки губ тронула вежливо-ироничная улыбка.-Интерес аампира к охотнику неудивителен.Познай врага своего, так?Но вы...-Эйрик наклонил рыжеволосую голову набок,пристальнее вглядываясь в фигуру напротив.Нет,не ошибся.Зрение не подводило.Собеседник и впрямь...дышал.-Вы ведь человек?В чем ваш интерес в этих играх?Хотите создать армию охотников?Стать новым принцем Денвера?Или же...-еще одна быстрая саркастическая улыбка-работаете на благо науки по заданию принца Бостона? Бессмертие само по себе, наверное, не такая плохая штука, особенно, когда располагаешь конкурентными преимуществами перед вампирами. Вот только делиться ты не любишь, судя по всему. – Ваши знания о настоящем мире Сородичей крайне скудны. Это не может не радовать, – из уст собеседника послышался покровительственный смешок – Что же до моей цели… она довольно проста. Вернуть клану заслуженное место во главе Камарильи и ликвидировать отвратительный греко-карфагенский гнойник на северо-западе, чтобы объединить Денвер. Тореадоры не должны лезть в политику и бесконечные провалы Эдварда лишь подкрепляют мою уверенность. В ответ на замечание Клэр он вытянул руку перед собой и посмотрел на то, как двигаются его пальцы. – Я бы, определённо, предпочёл действовать в собственном облике, но, по стечению обстоятельств, вынужден пользоваться услугами верного гуля, – седовласый мужчина покачал головой. – Роль пленника обязывает меня оставаться на восточном побережье… пока не сложатся подходящие условия для переезда. – А ты оптимист, – хмыкнула Клэр, только сейчас замечая, что мужчина в белом халате дышит и вообще не похож на ходячего мертвеца, которыми по сути являлись все вампиры. Однако и человеком он тоже не был. – Но нам-то это зачем? -- Я пока не вижу выгоды, и вы не сказали, что нас ждет после этого. И зачем нам это делать, тоже пока не вижу смысла. Он поднял удивлённый взгляд на полицейских. – Договор заключают равноправные партнёры или в тех случаях, когда одна из сторон может помешать другой получить желаемое. Ни одно из этих утверждений к нашему с вами случаю не имеет отношения. - Он нас убьет, - произнесла она, заставляя голос звучать ровно. - Мы - отвратительное проявление малкавианского безумия. – Вы как всегда проницательны, Кьяра, – склонил голову доктор. – Хотя, я бы не стал оскорблять вас подобным образом. В конце концов, вы лишь жертвы безумной идеи о том, что вампиризм – это очередная болезнь, требующая “лечения”. Мэри далеко не первая, кто стоит за этим исследованием, но теперь я смогу убедиться в том, что она станет последней. Он подпёр кулаком подбородок. – По правде сказать, мне лишь было нужно завязать обстоятельный разговор, чтобы вы могли вспомнить мой… вернее, этот голос. Думаю, времени прошло достаточно, поэтому, будьте любезны, сосредоточьтесь на моих словах и расслабьтесь, – собеседник с вежливой улыбкой поднял руку. – Обещаю, всё закончится быстро. Казалось, что неожиданно громкий щелчок пальцев погасил свет в помещении и, отражаясь от стен, за доли секунды заполнил всё пространство вокруг. Тело не слушалось и лишь спустя время стало ясно, что больше ничего не осталось, лишь чёрный с багровым оттенком мрак… _

А, понятно, я с пустотой общаюсь. Логика игры более чем позволяет по скрипту менять внешний вид абсолютно любому, только в логику пропиши. По этой логике: - Рук ходит в тряпье и без оружия в прологе до определенной точки, - Нэв/Хардинг на протяжении игры ходят подбитые в трех вариантах, чтобы показать плавный переход заживления, - Илларио получает модельку лица с фингалом ради одной единственной опциональной сцены, - в лагере венатори Рук и ко тоже в строго заскриптованной броне до точки икс, - у Беллары/Нэв есть специально оскверненные модельки для финала. Поэтому препятствий сделать Луканису вид потрепанного узника в лохмотьях не было никаких, кроме "и так сойдет". Тогда не пришлось насиловать бедных сов об глобус, как он, сидя в своей камере, успел сгонять в кладовку за оружием, попутно заскочив в барбершоп, и вернуться обратно, чтобы сесть в кристалл и подождать Рук лол.

Холод в подвале оказался не тем, что был снаружи. С тем пор как она стала вампиром, зимний мороз перестал быть для нее чем-то ощутимым, но здесь все было иначе. Воздух обволакивал, покусывал кожу, словно находил щели в мертвом теле и проникал глубже, чем должен был. Казалось, стены и коридоры узнают ее, принимают, пробуют на прочность. Кьяра скрестила руки на груди, будто отгораживаясь от чужого прикосновения, и на миг ощутила, что снова стоит под дверью своей палаты, где холод кафельного пола был частью наказания. Металлическая дверь открылась легко, слишком легко, будто кто-то заранее приготовил им путь. Красный свет сменился зеленым и это ощущалось не приглашением, а приказом, от которого не отвернуться. Когда седовласый мужчина за столом заговорил, в Кьяре отозвалось непонятное, почти болезненное чувство узнавания. Лицо, голос, манера жеста - все это казалось знакомым, но память упорно не давала ответа. Чем сильнее девушка пыталась ухватиться за образ, тем стремительнее он ускользал, оставляя внутри лишь глухое раздражение. Кьяра хмуро посмотрела на доктора, взгляд был настороженным и тяжелым, как еще один оборонительный жест. Воспоминание не приходило, но именно эта невозможность вспомнить тревожила сильнее всего. Будто место и человек напротив знали о ней больше, чем она сама, и ей оставалось только защищаться - молчанием, закрытой позой и холодной яростью, кипящей глубоко внутри.

Ранее Обменявшись мнениеми, они с Эйриком вызвали полицию, чтобы та увезла грабителей, пока те ещё не смогли убежать. Прогулявшись до машины, они поехали в приличную часть Боудлера. Там ещё вовсю кипела жизнь. Вечерняя жизнь била ключом: из многочисленных кофеен пахло свежим кофе, ароматным чаем и прочими съедобными вещами, что, правда, у вампиров вызывало только чувство ностальгии. Витрины магазинов завлекали, уличные музыканты играли музыку. Найдя оружейный магазин, Роудс купил патроны, а в часовой мастерской отдал на ремонт свои многострадальные часы. Сейчас - Как-то жутко, - признался Нейтан. Он говорил и о пугающей походке медсестры, и об ожидании доктора, и о самом месте, от которого веяло отчаянием и страхом. Роуди только кивнул на слова Нейтана, ему самому тут было не по себе. Медсестра добавляла какой-то жути. Она словно была марионеткой на ниточках. Как ни старался, Роуди не мог не вспомнить её имени. Буду называть её Милфорд. Место давило не жуткой атмосферой, а воспоминаниями, и то, что тут их накачивали препаратами, которые заставляли их сознание плавать в тумане и забытье. Ты словно не принадлежал самому себе. — Попросим у нашего доктора выписку, — сказал он, шагая вслед за Нейтаном и поправляя при этом оружие. Его привычная тяжесть успокаивала.

Даже время, проведённое за охотой на вожделенную добычу или в обсуждениях того положения, в котором обнаружили себя шестеро едва оперившихся вампирских “птенцов”, не могло надолго откладывать главную проблему. Им предстояло вернуться туда, откуда они ещё совсем недавно так отчаянно пытались вырваться, и чем раньше бывшие пациенты отправятся в место своего заключения, тем больше надежд обнаружить в лаборатории следы нужного им эксперимента. Закрытое крыло клиники Сэнд-Крик стояло особняком от других зданий на обнесённой высоким забором территории. Немудрено, ведь в отделении номер семнадцать содержали психически нестабильных преступников и других опасных для законопослушного общества пациентов. О том, что в этих же стенах проходят реабилитацию люди, чьи знания посчитали угрозой для существования совершенно другой группы, по понятным причинам не указывали ни в рекламных буклетах, ни в отчётах для федерального министерства. Проход в ограде, со стороны той части территории, где располагалось закрытое крыло, оказался не заперт. В свете луны клиника встречала ночных гостей серыми, безжизненными очертаниями фасада, лишь под определённым углом в отдельных зарешёченных окнах можно было заметить едва уловимые отблески света. Вампиры осторожно приблизились ко входу в больницу, но, прежде чем они успели осмотреться, из-за дверей послышались тихие шаги. На крыльцо вышла медсестра – её лицо показалось бывшим пациентам смутно знакомым. Женщина посмотрела в их сторону невидящим взглядом и произнесла. – Доктор примет вас в лаборатории. Первый поворот налево, лестница на цокольный этаж. Затем она, неуклюже переступая с ноги на ногу, словно подвешенная на невидимых никах марионетка развернулась и пошла в сторону основного корпуса. Как только бывшие пациенты пропали из её поля зрения, движения медсестры стали уверенней, а в позе пропала неестественная скованность. Только на звуки за своей спиной она не обращала ровным счётом никакого внимания.

Роудс рассказывал долго, обстоятельно, возвращаясь к событиям прошлого не только мыслями, но и заново переживая, вызывая в памяти не просто образы, а живых людей. От рутинной полицейской работы черствеют — так работает защитный механизм человеческой психики. Однако Клэр никогда не верила, что абсолютное равнодушие к судьбам незнакомых людей у полицейских, как и у представителей любой другой профессии развивается с годами, а не является личностной особенностью этих не слишком полезных для общества индивидов. К счастью, те, чей центр мира — собственное «я», и ощутимый отклик душе которых могут вызвать лишь события, напрямую с ним связанные, не были большинством. Но, к сожалению, именно такие люди или вампиры, вроде Герцога, не обременённые привязанностями, сожалениями, часто достигают высот во власти и, соответственно, весьма успешны в деятельности, направленной на поддержание любого, не только вампирского, Маскарада. Клэр слушала, раздумывая, какой Роудсу нужен взгляд со стороны. Подтвердить, что случайности не случайны, и всё рассказанное им, как и непосредственно событие, приведшее его в Сэнд-Крик — звенья одной цепи? Но, пока на руках у них не будет конкретных доказательств, из её уст прозвучит такое же не подкреплённое ничем предположение, как уже есть у него. Заверить в том, что Роудс, со своей стороны, сделал всё возможное? Какой смысл? Впрочем, одно Клэр могла сказать с уверенностью — он не остался равнодушным. Даже когда и люди вокруг, и обстоятельства настраивали на обратное, без труда формируя оправдания, почему именно лучше было принять на веру официальную версию, не лезть в глаза начальству, не проявлять неодобряемого рвения в расследовании, согласиться с тем, что не нужно искать связи между заурядными для неблагополучного района событиями. Именно благодаря неравнодушию, подкреплённому смелостью на конкретные действия и слова, мир меняется к лучшему. — Слишком много совпадений, — качнула головой Клэр, когда Роудс замолчал. — А ещё целая гора улик всплыла вместе с подозреваемым. Кто-то явно хотел быстро закрыть дело, — усмехнулась она, подумав, что причины подобной спешки не всегда уходят корнями в вампирский Маскарад. — Ты хотел спросить у меня что-то конкретное? В дверь номера девушки не слишком громко, но отчетливо постучали. Повисла пауза. Роудс раздумывал, Клэр ждала ответа, когда тишину комнаты нарушил настойчивый стук в дверь. Клэр вопросительно посмотрела на собеседника, решив дождаться, что он скажет, прежде чем пойти открывать.

Кожаная куртка Роудса вместе с ним самим скрылась за дверью номера. Эйрик замедлил шаг.Стоит ли прямо сейчас рассказывать о своем сне,или лучше подождать до момента,пока все компонеты будут в их руках?Рыжеволосый развернулся,прислоняясь затылком к стене и скрестил руки на груди.Нет сомнений,что вскоре Денвер начнет потряхивать.И почти нет сомнений,что в особом крыле,вместе с компонентами их ждет и кое-что куда менее приятное.И возможно попросить помощи у нынешнего принца города не самая глупая идея.Если....Священник бледно усмехнулся.Если тот окажется способен видеть дальше собственного носа и грифа бас -гитары. Судьба мадам Кюри меж тем оставалась до конца неизвестной,как и назначение символов вокруг кровати в сгоревшем доме,и еще множество других деталей.Он прикрыл глаза,дотронулся пальцами до висков,слегка помассировал их.Иллюзия головной боли,как слабое напоминая о том,что он все еще слишком человек. И в то же время кто-то,кто нуждался в живой крови,пусть даже голод и продолжал успешно поддаваться контролю.Лучший выход-вновь отправиться на охоту с Клэр и Роудсом. Эйрик мягко оттолкнулся от стены и решительно направился к номеру Клэр.Коридор оставался пуст,за некоторое время,что он простоял у стены никто не появился. В дверь номера девушки не слишком громко,но отчетливо постучали.

— Заходи, — пригласила Клэр, неосознанным жестом поправляя и без того плотно запахнутый халат. — Я сейчас переоденусь. В спальне. Ты не помешаешь, — по губам снова скользнула улыбка. Позже будет собрание. Да и поесть бы надо — голод уже напоминал о себе. А после, кто знает, что будет, поэтому, если есть разговор, не стоит его откладывать. - Да, наверное, стоит сейчас, - я подожду Роудс зашел в номер; он мало чем отличался от его, наверное, где-то есть люди, которые проектируют их по одному стандарту, потом закупают кучу одинаковой мебели и расставляют разные аксессуары. Правда, конечно, есть уровнем пониже и мебелью похуже. Он вспоминал свои приезды в Бостон, когда после развода приезжал повидать детей. Он играл с ними и проводил время, дарил подарки, а вечером уезжал в гостиницу, или Грейс стелила ему на диване в гостиной. Но он всегда чувствовал себя в Бостоне чужим, а вот близнецы прижились: у них появились новая школа и друзья, и они уже не вспоминали о Денвере. А вот он чувствовал себя там, словно сам город говорил, что тут надо было родиться в третьем поколении, чтобы быть своим. И все же он мог уехать из Денвера, но как оказалось, там тоже был свой Принц и свои вампиры. Мэри была оттуда, и значит, даже если он станет человеком, ему придется их избегать. Да и как, наверное, и во всех больших городах. А еще, став человеком, он останется наедине со своим знанием, тайной и всем, что произошло за три ночи. Он помнил, как его навещали Орландо и Рита, уговаривали его написать бумагу, что все его видения - это результат сильного стресса и волнений, что ему нужна помощь и что обязуются после выписки ходить к психотерапевту и на терапию. Они старались по-своему помочь, но не знали, что его судьбу уже решили, и никакие ходатайства не помогут.

Клэр открыла дверь и была еще не одета. Ну да, это тебе достаточно, иногда пяти минут, чтобы собраться и поехать на работу. Пока он не купил вторую машину, Роудсу приходилось ждать, когда она накрасится и выберет, что сегодня одеть. Правда, с детьми было еще хуже, кто-то что-то забывал, приходилось быстро возвращаться, потому что забыли игрушки или еще что-то. Поэтому на планерки иногда приходилось бежать бегом, чтобы не получить замечание. — Доброе... Доброй ночи, — открыв дверь, поприветствовала она Роудса. За его спиной в коридоре никого не было, знакомых голосов не слышно. — У нас уже собрание или случилось что-то ещё? - Нет, не собрание и ничего не случилось, я зашел, поговорить, но, наверное, не вовремя. Может, зайти позже? - спросил он. После просмотра новостей у Роудса было чувство, что Маскарад протянул свои щупальца везде, да и наверное сами люди, если замечали, скорее старались просто забыть. Городским сумашедшим не хотелось прослыть. Люди умерли на складе, но ни Герцогу, ни властям не было интересно, кто их убил. Один сразу нашел виноватого, другие списали это на бытовую трагедию. Он вздохнул, а сколько районов, где мало кого интересовало, отчего умер человек, умер он от наркотиков или кто-то помог ему, или сразу находили виноватых.

После собрания он вернулся в номер. Пощелкав немного пультом и выкурив несколько сигарет, он так и ничего не решил. Отправляясь спать, он все еще был в сомнениях; наверное, это самый главный выбор в его жизни. А я к нему не готов, - подумал полицейский. Сон без сновидений пришел мгновенно, как в Денвере наступил рассвет. Раньше он любил этот момент, а теперь был лишен этой радости. Или все же нет? Проснувшись вечером, Роудс включил телевизор, нашел канал с местным телеканалом и как раз попал на программу, где сообщали о происшествиях. Взрыв бытового газа на складе: пять жертв, бодро сообщила журналистка. Пошли потом комментарии экспертов о неосторожности рабочих, о технике безопасности и т.д. Кому какое дело до того, что на самом деле рабочих убили, а склад взорвали? Они никогда не узнают о этом, Маскарад работал на всех уровнях. Для обывателей это просто новость ; можно пить под нее кофе и качать головой. Как и то, что в некоторых районах Денвера иногда утром находят трупы. За это время набралась ванная, и, выполнив утренние процедуры и одевшись, Роудс вышел из номера и решил поговорить с Клэр. Он постучал в дверь, которая вела в ее номер. +1 голод

Просыпается, значит рогуй после очередной пьянки лицом в пол и глаза открыть не может. Нащупывает чью-то голову рядом и думает: ежели лысый, значит Соломон; если коротко стриженый, значит Кибелла; если длинные волнистые, значит опять Джай. Чувствует длинные волосы, с трудом разлепляет глаза, видит рыжину, говорит, ого, Ирлиэт, неужели... Аааа Ульфар, какого грокса?!

Сама Мария Кюри! Невообразимо! Будто только после записи Нейтан осознал, что вампиры живут долго. И можно повстречать знаменитых исторических личностей. Может даже каких-то деятелей искусства. Возможность вновь стать человеком, конечно, отозвалась позитивным откликом в душе. Все же прошло всего лишь четыре ночи... или пять? Мало времени, чтобы отринуть желание вернуть все как было. Прежнюю жизнь. Скучную жизнь... И уже не такую безопасную. Дела не в знаниях, которые у него останутся, а то что возможно его будут искать вампиры, чтобы заставить умолкнуть навсегда. И он, человек, ничего не сможет сделать. В голове заерзало искушающее змеем слово: "Останься".

Слова на записи, упоминания о радии и Пьере отозвались в памяти смутными воспоминаниями, пока Клэр не сказала про Марию Кюри. Когда-то давно, то ли в школьном учебнике, то ли в радио передаче Кьяра узнала историю великой женщины-ученой, открывшей вместе с мужем радиоактивность. Тогда, еще подростком, она отнеслась к этому, как к далекой, почти романтичной истории. Теперь же, сидя в гостиничном номере Стикса, к девушке вдруг пришло ледяное понимание: в мире вампиров нет "далеких историй", все может оказаться ближе, чем кажется. Но эти мысли быстро отступили перед другой. - Мы можем снова стать людьми..., - вырвалось у нее почти шепотом. Слова сорвались сами, прежде, чем она успела их обдумать, и, осознав сказанное, Кьяра резко прикрыла рот ладонью, словно боялась, что даже признание этой надежды - опасно. Сердце у нее давно не билось, но чувство, будто что-то гулко толкнуло изнутри, захватило целиком. Она ведь еще помнила - не воспоминанием десятилетней давности, а совсем недавним чувством - какого это: дышать полной грудью, чувствовать холодный воздух легкими, как обжигает горячий кофе, как хочется лечь спать от усталости. Все это снова оказалось невероятно близким, почти достижимым. Перед глазами вспыхнуло не солнце и не мечты о дне - она их и раньше любила меньше, чем ночь. Но вдруг, на короткий миг, представила: можно снова сидеть в радиостудии, можно снова быть собой - с привычными мелочами, с теми, кто остался в прошлом, без страха, что кто-то укажет пальцем: монстр. Но можно ли переступить грань и вернуться обратно? Разве сотрутся эти ночи в обличье монстра, кровь на губах и чужая жизнь, отнятая ее волей? И как можно будет жить человеком, зная, какие чудовища таятся в темноте? Кьяра медленно опустила руку. Надежда и страх боролись в ней и от этой борьбы становилось холоднее, чем в любую зимнюю ночь за окном.

Эйрик - Итак....вы хотите, чтобы ваш отряд, который попытается уничтожить принца, действовал как охотники? Чтобы потом обвинить во всем смертных, показав Камарилье нужного врага? Небрежно опершись щекой на кулак, доктор в ответ на озвученное предположение удивлённо приподнял брови. – Разжечь ненависть к смертным? С чего бы мне занимать себя подобной бессмыслицей? Тем более, насколько мне известно, это укрывшиеся в Боулдере беглецы воспользовались гостеприимством Эдварда, ограбили сокровищницу и оставили умирать на горящем складе его преданного соратника. Попыталось убить принца же его собственное дитя – нашедшее приют под крылом того самого самопровозглашённого “барона”, который покровительствовал и другим смутьянам. Если кого и может обвинять светлейший правитель Денвера в произошедшем, то лишь самого себя – за нерасторопность в решении проблемы с мятежными анархами. Доктор внимательно посмотрел на священника и поправил костяшкой пальца очки. – Любопытно. Единственное, что вас заботит во всей этой истории – мои планы. Широкая перспектива, а не жалкие частности. Возможно, вам не стоит бояться за свою веру, поскольку нельзя лишиться того, чего и так нет? – седовласый мужчина поднял руку и улыбнулся. – Как насчёт небольшого испытания? Не дожидаясь ответа, он резко крутанул ладонью, образы кабинета и его самого дрогнули и растворились в воздухе. Проход между церковными скамьями теперь заканчивался глухой стеной, зато за спиной, там, где раньше находились молящиеся фигуры нарастало яркое свечение. Святому отцу даже пришлось зажмурится при виде того, как сияет распятия на алтаре, а на коже чувствовалось неприятное покалывание. “Посмотрим, считаете ли вы сами, что запятнавший себя меткой Каина сможет нести свет веры?” – глухой голос теперь не имел источника и эхом звучал со всех сторон. – “В конце концов, мы в вашей голове, Эйрик” Нейтан Силясь вспомнить, как он докатился до всего этого, голова начинала раскалываться. Нейтан схватился за виски, пытаясь унять недомогание. Мужчина поднялся, совсем не обращая на то, что папка с проклятыми бумажками соскользнула вниз. Не успел Нейтан подняться на ноги, как неизвестный бесцеремонно толкнул его в спину, отчего клерк врезался в стол и едва не опрокинулся вместе с ним на пол. Ушиб от столкновения с мебелью неприятно саднил, но попавшему во всеобщую немилость работнику удалось отойти подальше и немного перевести дух. Он не мог припомнить, когда в последний раз видел в офисе столько людей – устроенное ими столпотворение больше походило на сцену из фильмов о трейдерах на нью-йоркской бирже. Каждый здесь занят своими делами и абсолютно никому не было дела до мистера Моргана. По ногам пробежал неприятный холодок… хотя нет, холод, который он ощущал, был самым настоящим. Вот же!.. Уборщик со шваброй совершенно беззастенчиво елозил мокрой тряпкой по чистеньким ботинкам. Ретировавшись и оглядевшись по сторонам, Нейтан, через бурный людской поток, сумел разглядеть необычную часть интерьера. В дальнем конце помещения находилась массивная, кое-где проржавевшая дверь, обрамлённая потрескавшимися от времени кирпичами, резко контрастировавшими с аккуратной отделкой остального офиса. “Галерея…” гласила уцелевшая часть неоновой вывески, а с той стороны слышалось странное гудение, будто за стеной играла громкая музыка. Что-то знакомое, хоть и не совсем. Кьяра Нет. Нет. Нет! Голос дрожал и ломался, и Кьяра не сразу поняла, что кричит вслух, отказываясь верить в происходящее, отказываясь снова стать безвольной пленницей лечебницы. Девушку схватили с такой силой, что даже аккуратно подстриженные ногти больно впивались в нежную кожу на запястьях, и как следует встряхнули, в жёсткой попытке прервать болезненный вскрик. – Прими реальность, Кьяра. Прими, и пойми, что другого выхода нет, – глядя прямо в глаза сказала женщина, вырваться из её захвата получилось с большим трудом, на руках остались болезненные красные полосы. Не самое профессиональное поведение для персонала психиатрической клиники, но, если серьёзные травмы получили другие пациенты, их можно понять. “Если эксперимент пройдёт удачно, нас ждёт совсем другая жизнь” - послышался сзади знакомый женский голос и Кьяра поняла, что стоит спиной к открытому окну, из которого веет февральским холодом. На улице не оказалось ни единой души, несмотря на погожий день, лишь почти по-летнему яркое солнце освещало площадку для прогулок, отлично видную со второго этажа. – Ты что задумала? – хмуро спросила медсестра, судя по выражению лица по какой-то причине только сейчас заметившая столь грубое нарушение в порядке содержания пациентов. – Не глупи. Даже если не покалечишься, как далеко ты сможешь убежать? Эй! – она повернулась к выходу из палаты. – Живо сюда, мне нужна помощь! “Мне всегда казалось дурным тоном, признавать собственную некомпетентность перед лицом того, с кем собираетесь заключить сделку” - послышался откуда-то издалека мужской голос с налётом театральной насмешливости. Кажется, Харон рассказывал о том, что вампиры могут подавлять чужую волю… только вот, если всё это плод воображения Кьяры, едва ли на слова предводителя носферату можно полагаться.

В Палестинской провинции. Видел, как набирает силу секта, присвоившая образ еврейского бога. Слышал их мольбы о спасении ото львов на арене, а спустя какое-то тысячелетие уже истошные крики о помощи тех, кого отправляли на костры христианские инквизиторы. Думаете, Всевышний ответил хоть на чьи-то молитвы? – мимолётная усмешка скользнула по губам доктора. – Ничего подобного. Ни Юпитер, ни Зевс, ни Яхве не помогали своим последователям. Только обладающий достаточной властью и силой способен что-то изменить в этом мире, так что “божественный промысел” приходится брать в свои руки достойным. -О.-Эйрик полуобернулся,отрывая взгляд от увлекательного зрелища исповедальне.-Так вы из тех древних....патрициев,что приветствовали льющуюся кровь гладиаторов на арене? Сказал-и против воли содрогнулся.Перед глазами отчетливо всплыла картинка-мужчина в длинной бело-золотой тоге склоняется над едва дышащим телом,облаченным в легкие доспехи.Кровь воина.Кровь победителя.Кровь сильного,отдающего свою силу. Еще один внимательный взгляд на "доктора".Кем бы ни было это существо,но оно управляло еще живым человеком как марионеткой. "И ты мог бы стать таким же"-мелькнула еще одна непрошеная мысль.Сила.Пока что он мог лишь ненадолго остановить противника или заставить выполнить несложный приказ,но если для совершенствования будут века.....Он бы мог сделать так,как считал правильным,изменить весь совет кардиналов,помочь столь многим...Так ли ты уверен в равных возможностях папского легата и рядового священника? Усилием воли Эйрик быстоо смахнул нежеланные размышления. -Итак....вы хотите,чтобы ваш отряд который попытается уничтожить принца,действовал как охотники?Чтлбы потом обвинить во всем смертных,показав Камарилье нужного врага?

– С возвращением в Сэнд-Крик, – с улыбкой поприветствовал он гостей и подпёр подбородок сцепленными в замок пальцами. – С нетерпением ждал очередной встречи… хотя, для вас, она, я полагаю, ощущается как самая первая? -Добрый вечер.-выражение лица священника оставалось вежливо-нейтральным,и в точно такое же состояние он постарался привести свой разум.Амбициозный старый вампир,могущий менять память и влезать в чужие мысли.Чудесная компания,как ни крути.Более того,вероятно он способен и заставить их действовать против своей воли,например обратиться друг против друга.Один ли он здесь или с сопровождающими?Слишком мало информации.Значит...Пусть говорит,пока есть желание.Возможно расстановка сил изменится.-И не подскажете,при каких обстоятельствах произошла наша предыдущая встреча?

Холод, расползавшийся внутри по мере продвижения через особое отделение номер семнадцать, в подвальном помещении дополнило другое, реальное ощущение пощипывающего кожу морозца. Клэр старалась не думать о своём прибывании здесь, однако воспоминания то и дело тревожили её, пробуждаясь от знакомых запахов, звуков, узнаваемой обстановки. Всё это провоцировало нервное напряжение, и она всё чаще ловила себя на мысли, что слишком сильно сжимает челюсти в попытках его нейтрализовать. При виде мужчины в белом халате, лицо которого вызвало не первый приступ узнавания смутного, болезненного, явно заблокированного искусственно, Клэр нестерпимо захотелось ему врезать. Желание это острым комком встало в горле, но она его подавила, лишь хмуро взглянула в глаза за стеклами очков. – С возвращением в Сэнд-Крик, – с улыбкой поприветствовал он гостей и подпёр подбородок сцепленными в замок пальцами. – С нетерпением ждал очередной встречи… хотя, для вас, она, я полагаю, ощущается как самая первая? – Оставим ненужные любезности, – с усмешкой сказала Клэр, ловя себя на том, что назвать сидящего перед ними человека в белом халате "доктором" язык у неё не поворачивается. – Хотелось бы сразу выслушать предложение. Ты же не просто поболтать нас пригласил.

Иногда лучший план - это отсутствие плана. Действия по обстоятельствам. Короткое собрание перед поездкой почти не отложилось в памяти, оставшись отголосками слов и обрывками мыслей. Фары освещали темную дорогу, блики фонарей по бокам скалились голодными, безумными монстрами где-то на пермферии сознания. Вести машину это ему не мешало. Тело делало это на автомате. Остановив машину у черных ворот, Марк вышел на аллею последним. Вернулся - шептали тени. Ты снова здесь С нами В шелесте листвы слышались скребущие звуки и топот маленьких ножек. Нервно передернув плечами, Марк одернул себя усилием воли, последовав за остальными. А их, однако, ждали. Впрочем, учитывали, сны рыжего, оно и неудивительно. Чайные глаза проводили медсестру взглядом. Он знал ее. Не имя - но фигуру, облик, равнодушный взгляд. Она фальшиво улыбалась ему, отводя на сеансы. Она делала уколы. Догнать и свернуть шею Выпить до дна. Встряхнув головой, он одернул всколыхнувшуюся внутри тьму, на пару мгновений механически сжав медальон часов во внутреннем кармане. Это успокаивало. Позволяло вернуть мысли к предстоящему. Вновь войти в это жуткое место. Но не избавляло от ощущения себя мышью, идущую в клетку за кусочком сыра.

После общего сбора в отеле, посвящённого обмену вновь полученной информацией, обсуждению того, что уже известно, и планированию похода в закрытое крыло всеми ими горячо ненавидимой психиатрической клиники, в голове у Клэр остался жуткий сумбур из самых разнообразных мыслей, вызывающих сильные эмоции, а не уже привычные их отголоски. По пути к Сэнд-Крик в полумраке салона авто она постаралась успокоиться, отринуть всё лишнее и сосредоточиться на главном. Получилось не сразу. Память настойчиво возвращала её к недавнему разговору с Патриком, небывалой откровенности с едва знакомым человеком. До него она никому не рассказывала о матери ничего, кроме того, что с отцом они развелись, когда Клэр было три года, а в её двенадцать мать умерла от передозировки наркотиков. – Почему ты думаешь, что мама тебя не любила? – Патрик посмотрел ей в глаза. Он словно заглянул в душу, распахивая свою, от чего приятно обволакивало живым человеческим теплом, и Клэр не смогла удержаться от ответа: – Отец давал ей деньги, чтобы мать встречалась со мной. Она сама не знала, почему вдруг решилась раскрыть ему семейную тайну. Возможно, перспектива окончательно сойти в небытие в скором времени подтолкнула Клэр к тому, чтобы попробовать наконец избавиться от стыда, неизменно сопровождавшего осознание данного факта, простить уже обоих родителей, которых давно не было на этом свете, и, возможно, снять груз вины с собственной души. Ведь, узнав, она взбунтовалась, наотрез отказалась от свиданий с матерью, предложив отцу посоветовать той найти способ зарабатывать честно, своим трудом. Тогда в очередной раз стало понятно, что никакая реабилитация матери не помогает, она снова сорвалась и через несколько месяцев умерла... Клэр раздражённо скрипнула зубами, расслабила челюсти, отвернулась к окну, за которым мелькали, смазываясь в неверном свете уличных фонарей, ночные пейзажи. Перед поворотом машина притормозила, а открывшийся за ним проулок напомнил кое-что о ночи, когда шестеро новообращённых вампиров впервые прибыли в "Стикс". Нейтан рассказал о девушке по имени Даниэла, несостоявшейся дочери Денверского Принца. И также о том, что напавший на Эдварда был невысоким, в белой маске. Дани... Дани – так звали их водителя. Совпадение или?.. Чёрт, надо было поинтересоваться у Пауля, где найти Дани и посмотреть на реакцию. Впрочем, что с того? Хотя, в свете информации Эйрика о том, что кое-кто пытается учинить очередной переворот в вампирском сообществе, обвинив во всём людей, возможно, в этом знании был бы прок. Однако время для вопросов упущено. Сейчас необходимость вела туда, где началось самое странное и опасное приключение в жизни Клэр. Закончится оно или продолжится решится этой же ночью. – Доктор примет вас в лаборатории. Первый поворот налево, лестница на цокольный этаж. Затем она, неуклюже переступая с ноги на ногу, словно подвешенная на невидимых никах марионетка развернулась и пошла в сторону основного корпуса. Как только бывшие пациенты пропали из её поля зрения, движения медсестры стали уверенней, а в позе пропала неестественная скованность. Только на звуки за своей спиной она не обращала ровным счётом никакого внимания. А в Сэнд-Крик их ждали. Впрочем, никто из шестерых ночных посетителей особого крыла не выглядел удивлённым. Медсестра показалась Клэр смутно знакомой, но припоминать имя или стараться рассмотреть приколотый к белому халату бэйдж она не видела смысла. Дамочка свою функцию выполнила. Оставалось только проследовать в указанном направлении. И всё-таки Клэр напрягла свои сверхъестественные чувства в попытке унюхать, увидеть или ощутить скрытое от обычных глаз. Если уж они идут в ловушку, желательно хотя бы получше осмотреться, возможно, вычислить невидимых наблюдателей, обозначить пути отступления.

Я раньше думала - а зачем рогую вообще уходить в ересь, когда он и так боженька в своем протекторате. А теперь, глядя на обсуждения, походу поняла - это просто радикальное средство против имперской бюрократии, остальное для вида. Ведь у еретика нет никаких юридических тупиков и диспутов, все максимально просто. Имперцам только дай кого-нить засудить - то Ирку притащат, то Кибеллу, то отковыряют подсудимых среди кормчих. Рогуй-еретик каждый раз только со вздохом закрывает лицо чьей-то отрубленной рукой. Иришку судить нельзя, рогуй сам говорит Каллигосу - нельзя убивать эльдаров. Они вымирающий вид. Диких особей, не поддающихся дрессировке, не судят, а отправляют в заповедник во Дворец Удовольствий Слонеши, вот и Ирину тоже, вместо судов: чемодан - алтарь - Дворец. А ручной краснокнижный Морж тусит в выделенном лежбище и радует хозяйку хорошим поведением, потому что домашний. Какой суд над Кибеллой, она - тень рогуя, а рогуя нельзя судить, хоть целиком, хоть по частям, включая тени и искры из глаз. Киба развлекается как хочет, больше самого рогуя-еретика они даже в паре с Моржом не зарежут на спор. Ну и что, что зарезала хирургеона, у еретика на борту всех лечит дед Нургл. Блюстителя Кляйна вообще поезд переехал, так он встал, отряхнулся и дальше пошел - а их хирургеон так может? И даже споров никаких, на что рогуй право имеет, а где он тварь дрожащая. Входной билет в хаос - это не слабая воля, а формуляр А/ПО №100500 по форме Т.01.

- Как-то жутко, - признался Нейтан. Он говорил и о пугающей походке медсестры, и об ожидании доктора, и о самом месте, от которого веяло отчаянием и страхом. Не будь резкой необходимости заходить в это здание, тореадор бы предложил всем убраться подальше, но увы, такого выбора у них не было. Ну, если только кто-то хотел отойти в еще более иной мир, чем вампирская жизнь. Интересно, а призраки существуют? Проводив взглядом девушку в больничной форме, Нейтан обернулся к двери и решительно сделал шаг вперед.

Знакомый бармен ему ничуть не обрадовался - скорее наоборот. Не помогла даже предложенная сотня баксов сверху. Мол, после встречи с ним девушка так устала, что больше не смогла работать, считай - ночь потеряна, масса упущенного заработка. Разве что, он пожелает заплатить за всю ночь. Нет? Ну так бери свой коктейль и проваливай. Нет, конечно, вслух его не послали, но Марк отлично умел читать между строк. Паршиво. Коснувшись губами бокала, словно делая глоток, он отошел от стойки, присаживаясь на диванчик у стенки. Задумчиво скользя взглядом по полутемному залу под неумолчное тунц-тунц-тунц и хаотичную пляску неоновых огней. Чуть задерживаясь на охране, после находя взглядом распорядителя. Может, с ним повезет больше, чем с барменом? Хотя, конечно, не факт. Краем глаза отмечая движение рядом и резко поворачиваясь навстречу. - Приве-е-ет, - ничуть не испугавшись резкого движения, рядом с ним на диванчик плюхнулась девчонка. - Я Эжени, а ты-ы? - Марк. - он улыбнулся, разглядывая ее. Молоденькая, явно навеселе и совершенно точно не ночная бабочка. - Ма-а-арк, - протянула она и хихикнула, бесцеремонно дернув его за рукав, - Идем танц... танцевать! - Чуть позже. - вновь улыбнувшись, Марк протянул ей бокал с коктейлем. Вряд ли она здесь одна. Впрочем, это легко проверить. - Это не тебя там ищут? - он легко кивнул в сторону танцпола, лишь мимолетно окинув его взглядом. - Это Дилан. Он идиот! - буркнула девчонка, даже не поглядев в сторону, делая большой глоток коктейля. Все ясно. Хмыкнув, он поднялся, и, сказав сакральное "сейчас вернусь", двинулся вдоль танцпола, мысленно одергивая тьму, что скреблась внутри, не получив желаемого. Эту Эжени он точно трогать не станет. Здесь слишком шумно, да и этого по факту ребенка слишком быстро начнут искать. Нужны иные варианты. Перейдя на другую сторону клуба, Марк опустился на очередной диванчик, продолжая следить за залом. Вскоре останавливаясь взглядом на эффектной блондинке, в облегающем светлом платье с глубоким декольте и открытой спиной, что легко флиртовала с охраной. Через зал она не проходила. Вышла из одной из комнат? Блеснули чайные глаза, отражая неоновый свет, хищник гибко поднялся, чувствуя просыпающееся внутри предвкушение. Интуиция не подвела - эта дама была совсем не против скрасить его одинокий вечер. Под мрачным взглядом бармена купив ей дорогой коктейль, Марк галантно отодвинул для нее бархатную портьеру, пропуская в комнату, куда уже должны были принести вино и фрукты. Все должно быть красиво - даже если они больше не увидятся. ... Получасом спустя, мягко поцеловав устало обмякшую на диване девушку в щеку, он положил под бокал три сотни и покинул комнату, все еще чувствуя на губах сладость ее крови с терпким привкусом вина и фруктов. Зверь внутри довольно притих, но напряжение, утихшее было во время "ужина", вернулось, дрожа натянутой струной. Возможно, это его последняя ночь. Получится ли? И - будет ли у него выбор?..

-Я только за.-криво усмехнулся рыжеволосый.-Боюсь,что навык к соблазнению у меня отсутствует как факт,к тому же...-он сжал пальцы в кулак,и поднял внимательно изучая костяшки.-Мне сложно это обьяснить,но...голод становится более ощутим,когда я чувствую тех,кого можно назвать воинами.Солдатами.Возможно это и есть моя...диета. - Преступники тоже считают себя воинами, так что вполне подходят, да и пару грехов им можно сразу отпустить, - Роудс потер бровь: что же, он сам вряд ли справился с соблазнением за быстрый промежуток времени. Юность прошла, а вместе с ней и легкость в общение с противоположным полом, а потом он женился. Нет, у него был некий не обязывающий флирт иногда , а после развода он слишком погрузился в работу: да, буквально она его держала, как и двое детей. Впрочем, ему надо было учиться и мирной охоте, но не сейчас. - Схожу. пока прогрею машину, - сказал он Эйрику.

Что же, мы найдем пару преступников, если вы не против, Преподобный? - спросил он Эйрика. -Я только за.-криво усмехнулся рыжеволосый.-Боюсь,что навык к соблазнению у меня отсутствует как факт,к тому же...-он сжал пальцы в кулак,и поднял внимательно изучая костяшки.-Мне сложно это обьяснить,но...голод становится более ощутим,когда я чувствую тех,кого можно назвать воинами.Солдатами.Возможно это и есть моя...диета.

Протянутый Роудсом пакетик с кровью несколько удивил Марка, но, не став задавать вопросов, пакетик он взял, коротко поблагодарив копа. И опустошил, вернувшись в комнату. После изысканного вкуса крови путаны содержание пакетика было дрянным дешевым коктейлем, но немного уняло голод, усилившийся после бурной ночи. Заперев на засов дверь спальни, Марк разделся, предварительно сунув часы под подушку, и лег, укрывшись покрывалом, словно это действительно было нужно его мертвому телу. Ладонь скользнула под подушку, сжалась на медальоне, и только тогда закрылись чайные глаза, отпуская сознание во тьму сна без сновидений. Чтобы снова открыться с закатом, и некоторое время бесцельно блуждать взглядом по потолку комнаты. Сегодня. Сегодня он вернется в то жуткое место. И - если все получится - должен будет сделать выбор. Поднявшись, он прошел в ванную, останавливаясь перед зеркалом, задумчиво разглядывая себя. Раны зажили, алебастровая кожа была чиста, походя на дорогой фарфор. А из глубины чайных глаз на него смотрел желтоглазый хищник. Волк?.. Почему бы нет. Блеснули рыжиной каштановые пряди, небрежно разворошенные ладонью, качнув головой, Марк прошел в душевую, включаю горячую воду. Тьма внутри хотела есть. Нужно привести себя в порядок и вновь сходить в ночной клуб. Повторить вчерашний ужин. Однако, сперва повидать остальных. Им нужен план действий, прежде чем совать головы в пекло. Своих спутников он, ожидаемо, нашел в холле первого этажа. С неким внутренним удовлетвлетворением узнал, что их номера останутся за ними и дальше. Отлично. Вот только, живым здесь лучше не задерживаться. Да и не-живым, по факту, тоже. Но это потом. Сейчас - ужин. Условившись о времени и месте с остальными, Марк направился в ночной клуб.

—... И я бы присоединился к вам на охоте.На голодный желудок...-короткое пожатие плечами.-исключительно плохо думается. — Сегодня у меня по плану охота без драки, — Клэр сделала ладонью жест сверху вниз, указывая на своё платье. — В местном клубе, — она улыбнулась. — Близко и, кажется, менее энергозатратно, чем выслеживание нарушителей закона на ночных улицах. Первым порывом было позвать мужчин с собой, но для Эйрика подобное приглашение наверное было бы неуместным. Впрочем, реши он сам пойти охотиться в ночной клуб или казино, Клэр бы приняла его выбор без осуждения. Прежде чем покинуть номер, она сняла пиджак. Шестеро вампиров привычно собрались в холле, где узнали от Пауля, что за выполнение договорённости с Хароном их пребывание в отеле продлено, причём, бесплатно. Конкретные сроки управляющий не озвучил, однако и без того было понятно, что чрезмерно злоупотреблять гостеприимством не стоило. Предложение начать ночь с поиска пропитания было принято единогласно. Поэтому, условившись о времени и месте общего собрания перед решающей миссией, все шестеро снова разошлись. Клэр поймала себя на том, что мысль о предстоящей вампирской трапезе воспринимается ею без единого намёка на внутренний протест.

Тогда нам сразу вынесут приговор. Я говорил с Профессором, по крайней мере, он хочет открутить этому реконструктору Древнего Рима голову. Да и будущее вампирское я вижу среди анархов, а не с Эдвардом. -Анархи подчиняются принцу.-губы Эйрика тронула ироничная усмешка.-И на текущий момент нет никаких предпосылок к тому,чтобы изменилось. — Хорошо быть не вентру, Без снов как-то спокойнее. Но сейчас не об этом, — она помолчала. — По-моему, обсуждать то, что касается нас всех, втроём неправильно. Соберёмся вместе и обсудим всю имеющуюся информацию, а также проникновение в Сэнд-Крик. Но я бы поела сначала. Только нужно сказать остальным. -И не тремером.У них схожие способности.Но ты права.И я бы присоединился к вам на охоте.На голодный желудок...-короткое пожатие плечами.-исключительно плохо думается.

— Без снов как-то спокойнее. Но сейчас не об этом, — она помолчала. — По-моему, обсуждать то, что касается нас всех, втроём неправильно. Соберёмся вместе и обсудим всю имеющуюся информацию, а также проникновение в Сэнд-Крик. Но я бы поела сначала. Только нужно сказать остальным. - Да, Клэр права. Поохотимся и решим вместе с остальными. Интересно, всем ли Птенцам приходится плясать меж двух огней? - он задумался, что если у него был бы Сир, который его наставлял бы. Ладно, я слишком большой мальчик, чтобы меня водили за ручку, - он вспомнил разговор с Профессором. Жаль, что у них так и не было времени, чтобы сходить на лекцию и узнать про историю вампиров получше; может быть, там есть хорошие примеры, а не только Принцы, Герцоги и Легаты. Хотя бы кто-то из вампиров занимается историей и ищет путь к нормальному сосуществованию с людьми. Возможно, однажды это открытие перевернёт весь мир: вампирам придётся уважать людей, а людям - жить с фактом, что есть потусторонний мир. Была еще и Кюри, что сделала их вампирами. но дала выбор.

Хмурое выражение не сходило с лица Клэр, пока она слушала Эйрика. Интриги, секреты, заговоры, охота на ведьм и буквально суд инквизиции, перевороты — интересно, в вампирском сообществе всегда столь оживлённо или это им не посчастливилось принять становление в весьма неспокойное время? — Хорошо быть не вентру, — буркнула Клэр, потом, по очереди посмотрев на обоих мужчин, добавила: — Без снов как-то спокойнее. Но сейчас не об этом, — она помолчала. — По-моему, обсуждать то, что касается нас всех, втроём неправильно. Соберёмся вместе и обсудим всю имеющуюся информацию, а также проникновение в Сэнд-Крик. Но я бы поела сначала. Только нужно сказать остальным.

никто вас мудаков не любит

— Ты отличный напарник, Роудс, — сказала Клэр, глядя ему в глаза. — Давай вернёмся к этому разговору после очередного посещения Сэнд-Крик. Надеюсь, мы ещё сможем поработать в команде. Он кивнул ей головой. - Вот уж куда возвращаться не хочется, - сказал Роудс. - Там им каждому предстоит встретиться с прошлым и не самым приятным отрезком своей жизни, - сказал он. Тем временем Клэр открыла дверь, и на пороге стоял Эйрик. Роудс встал с кресла, тоже поприветствовал святого отца, когда тот вошел -Добрый вечер.Хочу.-решительно кивнул Эйрик и не чинясь,перешагнул порог номера.-Есть некоторая информация,которая заставляет думать,что вскоре в Денвере будет очередной переворот.Похоже не все в Камарилье меломаны. Не дожидаясь приглашения,мужчина выдвинул ближайший стул и уселся на него.Подался вперед,опершись локтями о колени. -Источник...не слишком надежен,но я предполагаю,что вскоре в городе появиться тот самый легион,про который мы уже слышали. - И что ты предлагаешь делать? Не останавливать же нам этот Легион, а Принц нас не послушает. Есть, правда, Профессор.

— Святой отец? — не сдержала удивления Клэр при виде Эйрика, когда открыла дверь. — Доброй ночи. Тоже хочешь поговорить? — она посторонилась, жестом предлагая ему войти. -Добрый вечер.Хочу.-решительно кивнул Эйрик и не чинясь,перешагнул порог номера.-Есть некоторая информация,которая заставляет думать,что вскоре в Денвере будет очередной переворот.Похоже не все в Камарилье меломаны. Не дожидаясь приглашения,мужчина выдвинул ближайший стул и уселся на него.Подался вперед,опершись локтями о колени. -Источник...не слишком надежен,но я предполагаю,что вскоре в городе появиться тот самый легион,про который мы уже слышали.

— Слишком много совпадений, — качнула головой Клэр, когда Роудс замолчал. — А ещё целая гора улик всплыла вместе с подозреваемым. Кто-то явно хотел быстро закрыть дело, — усмехнулась она, подумав, что причины подобной спешки не всегда уходят корнями в вампирский Маскарад. — Ты хотел спросить у меня что-то конкретное? В дверь, постучали, но Клэр не спешила открыть, - Роудс решил ответить. - Не думаю, что это главное, что привело меня в Сенд-Крик, но шеф скорее завязан с криминалом и может даже с вампирами; слишком легко и быстро упрятали в психушку. Так, словно удобный способ отвязаться и убрать. Если я уж после автомобильной аварии вернулся, то мозолил глаза. А вот после Сенд-Крика там уж только что-то вроде пенсии. Да, и я устал от всего, - Роудс вздохнул. - Когда-то я на Библии поклялся защищать людей, а на самом деле защищаешь систему, которая их перемалывает. Но я все же старался, поэтому часто уходил в патрули, а потом вот такие, как Герцог и вампиры, отняли и эту возможность. - - Мне нужна будет помощь с расследованием, если найду способ достать дело. Сам-то я так и не отучился на детектива, уж на службу мне не вернуться, но у меня в будущем развязаны руки. Начальника у меня уже нет. Конечно, если будет такая возможность.

"...-зря отказался от прекариата.Если тебя еще хоть сколько нибудь интересует мое мнение-пожилой священник устало откинулся на спинку кресла,в упор глядя на своего рыжеволосого собеседника. -Власть развращает.-ответом послужили поджатые губы и вздернутый вверх подбородок.-Никто из имеющих силу,не использует ее во благо.Толстые,брюзгливые,алчные.Я не хочу быть как они. -Дурак.-тонкие старческие пальцы коснулись виска,осторожно помассировали.-Впрочем,не ты первый,не ты последний.Поразмысли на досуге вот о чем.Ты мнишь себя рыцарем,защитником от зла,но ты и пальцем не пошевелил,чтобы облачиться в доспехи и взять меч в руки.Полон предубеждений и не видишь возможностей.Думаешь,легат епископа и рядовой священник-на одной чаше весов? Молодой мужчина сжал зубы так,что они скрипнули.Потребовалось несколько секунд,чтобы напряженное лицо расслабилось и Эйрик заговорил. -Может быть и на разных.Только рядовой священник делает гораздо больше,чем заросший пылью легат. -Хорошего же ты обо мне мнения.-улыбка старого служителя Бога была неожиданно веселой.-Что ж...благотворительный фонд,в котором ты сейчас официально числишься полагаю можно не считать?Как и твою неофициальную,но оттого не менее нужную деятельность? -Я..Простите,отец.Возможно гордыня имеет надо мной больше влияния,чем я думал.-Эйрик поднялся со стула покорно склоняя голову.-Сейчас мне лучше уйти. Поворот,шаг,другой,занесенная над порогом нога.Только для того,чтобы провалиться в оглушительную темноту,освещаемую лишь взблесками змеящихся по краям багровых всполохов. Багровые тени, заполняющие сознание Эйрика, неохотно расступились и перед его взором медленно проступил образ высокого седовласого мужчины в очках. Между ними находился широкий письменный стол, остальная комната заполнил густой туман, сквозь который едва получалось разглядеть обстановку. …не вспомните наши беседы, – первые слова звучали приглушённо, словно пробивались через толщу воды. Собеседник вежливым жестом указывая на стул рядом с Эйриком, сам же в этот время задумчиво смотрел в сторону - судя по смутным очертаниям, в окно. – Пусть моё тело и далеко отсюда, я отлично вижу, в какую клоаку превратил город несчастный трубадур, возомнивший себя принцем, – произнёс пожилой мужчина, медленно поворачиваясь и подходя к столу со своей стороны. – Приятно встретить хотя бы толику того достоинства, которого Денвер лишился, когда его покинули лучшие из лучших. Неизвестный сел напротив, снял очки и посмотрел прямо на священника. – Ничего. Для начала разберусь со старой проблемой, а потом можно разворошить это гнездо гедонизма, – хищная улыбка скользнула по губам седовласого мужчины. – А теперь, расскажите больше о том, как смертные охотятся на сверхъестественных существ. Хочется, чтобы мой новый “легион” выглядел… достоверно. Эйрик ощутил могучее прикосновение чужой воли и на этом воспоминания оборвались. Эйрик чуть подался вперед,стараясь сконцентрироваться на фигуре напротив и обстановке вокруг. "Это сон.Только сон.Ты можешь управлять им.Ты можешь видеть." Белый халат,небрежно брошенный на спинку стула.По левую руку от собеседника древнего вида кинжал на подставке, а сразу за ним на полке -книга.Потертый,но когда-то искусно украшенный тиснением корешок. "Записки о Галльской войне". "Вот и познакомились." Священник рывком сел на постели,обнаружив,что лег в нее,скинув только пиджак.Если бы у него было сердце'-оно бы бешено колотилось.Впрочем,почему-было?Оно есть.И его можно вернуть.Мадам Кюри однозначно дала понять это.Снова стать человеком.Но не раньше,чем...Не раньше.... Движения Эйрика стали резкими и быстрыми.Выбравшись из кровати он направился в ванную.Шум холодной воды в кране,как биение пульса в висках В общий коридор он вышел,уже сохраняя спокойное выражение лица.Впереди маячила кожаная куртка Роудса и недолго думая,рыжеволосый направился в ту сторону.

За завершение второй главы и перед финальным рывком персонажи получают 20 единиц опыта

- Мы можем снова стать людьми..., - вырвалось у нее почти шепотом. Слова сорвались сами, прежде, чем она успела их обдумать, и, осознав сказанное, Кьяра резко прикрыла рот ладонью, словно боялась, что даже признание этой надежды - опасно. Слова Кьяры прозвучали и откликнулись в сердце Роудса. Они вновь могут быть людьми настоящими и живыми, прожить свою короткую жизнь. Пусть у них не будет вечности, но они могут любоваться закатами и рассветами, и утренним обжигающим кофе, вновь обретут те мелкие радости, из которых состоит человеческая жизнь. Только вот проблема в том, что они теперь будут всегда оглядываться и помнить вкус крови на языке, и всё, что они сделали. А его ждет пустой дом и сожаления, которые будут с ним до самой смерти, но, с другой стороны, ему хотелось вернуть свою маленькую жизнь. Но всегда существует, но она уже не будет такой. Это если не рассматривать безопасность близких. Конечно, он мог переехать в другой штат, но и в другом штате существуют вампиры, а, учитывая, что они проникли везде, где только можно, то ему лучше раствориться в темноте. — Да, — кивнула она, раскрывая лабораторный журнал, который положила себе на колени. — В данный момент у меня ни одной здравой мысли, как нам попасть в Сэнд-Крик, изготовить необходимую вакцину и выйти оттуда, а не остаться в тех проклятых стенах навечно. Хоть к легионерам обращайся, — усмехнулась Клэр. — Но мысль так себе, поэтому лучше и правда пойти спать, чтобы обдумать всё потом, на свежую голову. - Надеюсь, у вампиров со сном нет проблем, - усмехнулся Роудс. Будь он смертным, наверное, ворочался бы всю ночь. Жаль, что нельзя просто напиться до забытья. - Марк, у меня остался пакетик с кровью, - сказал он, когда они уже начали собираться и расходиться по номерам.

Роудс опустил плечи, слушая рассказ Нейта. Что может быть хуже для отца, чем видеть могилу своей дочери? Он помнил маленький гроб и утешения о рае, но дело в том, что родители остаются навечно в аду. Он не знал, насколько вампиры привязываются к детям, но, наверное, к Эдварду он чувствовал в этот момент что-то вроде сочувствия. Но тут пошла запись пленки. И новые подробности. - Что же мы заочно познакомились с величайшей ученой эпохи- сказал Роудс. Но он подумал, что ее исследования в итоге послужили созданию того оружия, которое может стереть человечество с лица земли. Знания не всегда идут во благо, но они двигают прогресс. Если бы у меня было сердце, оно сделало бы удар, замерло, а потом стало биться быстрее, - подумал полицейский - Я даже не знаю, с одной стороны нас использовали как лабораторных крыс, а с другой - дали выбор. Только вот не знаю, наша жизнь изменилась, и вряд ли вакцина "Омега" это исправит. Мы теперь знаем, что в темноте бродят монстры, которые в любой момент могут опять изломать нашу жизнь, - Роудс потер синяк на щеке Роудс задумался, что эти знания отравили его и однажды выгонят из дома. А если еще хуже - сведут окончательно с ума.