Лидеры

Я сделала это, я собрала их всех (кажется). Сорре всем, кого тегнула, но это было необходимо для науки

Просто признайтесь - тоже захотели

Осеннее обострение пришло оттуда, откуда его не ждали. Страсть как захотелось самостоятельно оценить последний шедевр биоваре, даже задумалась над покупкой стимдек, как самый доступный на данный момент девайс для игор. Но прочитав залпом эту темку, начиная от февраля месяца, меня попустило и всякое желание приобщиться улетучилось. Спасибо огромное

О, неужто ты наконец-то посмотрелась в зеркало. И тем не менее у тебя вызвала настолько, чтобы ты даже её специально Коморре оставляешь, вместо того чтобы просто кинуть на корабле и забыть (как я делаю с Ирой). Давай-ка я всёж разверну про Изабеллу, раз начала. Изя появилась чисто как непись для потрахушек в первой части. Во второй её сделали сопартийкой, но тень вот этого "непись для потрахушек" на ней осталось. Люто секусуализированный облик; обладательница, наверное, самых больших сисек в Тедасе и самого открытого наряда - не считая, может, Морриган, но у Морриган был наряд стильный и оригинальный, тогда как у Изи - абсолютно не запоминающийся. Её засунули в трейлер с явным расчётом привлечь парней. Типа, у нас брутальный мужик-маг крови, а вот ещё и секси-конфетка рядом с ним, покупайте нашу игру! А вот с характером вышла проблема. Она в ДА2 не очень-то глубокая, стереотипная пиратская капитанша: вся такая свободная, раскрепощённая, и бессовестная. Собственно, последнее - единственная интересная в ней черта: что она Хоуком манипулирует, подставляет весь город, а потом её совесть замучила и она появляется. Но не таская её в пати, набрать достаточно одобрения, чтобы она вернулась, невозможно, поэтому в пару прохождений она у меня просто пролетела. И это очень сильно сокращает её роль в игре, с одной стороны, с другой - делает менее приятным персом, чем тот же Варрик, который тоже с юмором, но не кидает. Потом её добавили в комикс, и в комиксе наконец-то! Ей дали глубину, которой не хватало в игре. Рассказали историю с рабами, показали что она забоится о команде, раскрыли её муки совести. Только вот Хоуку в этой истории места не нашлось. Их роман в ДА2 прогорел и осталось только упоминание в третей части, если порасспрашивать об этом Хоук/а. Потом она мелькнула в мультиплеере, но там половина её фраз - шютки про секс и выпивку. Ну про ДАВ я вообще могу не писать, там из Изи сделали чёрт знает что, и штаны не надели. То есть по итогу Изя так и осталась секси-шмекси-пираткой, которая пьёт ром, любит команду, не избегает случайных связей. Клише, которому Гейдер добавил немного глубины. Джай же похожа на Изабеллу, какой она была бы, если б её писали нормально. Во-первых, она куда менее сексуализирована как внешне (декольте есть, но небольшое, и блин, она носит штаны), так и по характеру. По сути, если её не романсить, единственное проявление её любвеобильности - безнадёжный флирт с Арджентой, комментарии во время "описи" торговца, да и итог её пьяной вечеринки. Это не Изя, у которой даже её становление пиратом закручено вокруг сексуальности (на неё позарился торговый принц > стала спать не только с ним, но с и Зевраном > помогла убить постылого мужа > на его деньги купила корабль). Во-вторых, ей прописали более интересное мировоззрения. Изя у нас что? Нейтрал, идите на хрен и мне жить дальше. Без дружбомагии Хоука оставит Киркволл кунари и свалит. А вот из Джай периодически вылезает гуманизм, по меркам вахи немыслимый. Она ценит своих людей, она сочувствует Хене, она сочувствует простому народу, она чтит Императора, но полагает, что Он добрее, чем говорят догматы. Проще говоря - схизматик. При этом она не святая, сама лезть защищать простой народ не будет, да и в эпилогах может ожесточиться. Живой человек. В-третьих, куда интереснее показан характер через внешность. Как я говорила, у Изабеллы едва ли не самый скучный дизайн. Глядя на неё, просто видишь даму, которая постаралась оголить как можно больше тела. У Джай же есть свой стиль: цыганский шик, дорого-богато, с одной стороны, но с другой - аугменты. Следы того, что когда-то она пережила очень тяжёлые раны. Сразу чувствуется противоречие: что вот эта расфуфыренная мадам - боец. Её речь под стать наряду: такая цветистая, со всеми этими эпитетами, метафорами, олицетворений вроде не было. И персидский акцент, тяжеловесный и сладкий, как восточные духи (замечу, что запахи последних я не выношу, а голос Джай обожаю). При этом более привычная ей манера речи не приведена, только указание, что там мат-перемат. Но повторяет ситуацию с внешним обликом: её речь - как позолченный аугмент, скрывает правду - что когда-то на месте этого золота была жутка рана или убивающая болезнь. В-четвёртых, если Изя у нас как капитан показан только немного в комиксе, Джай сразу входит в сюжет как глава банды хладных торговцев. Мы видим её банду, её отношения с бандой, её попытку защитить собственные интересы. В личном квесте мы помогаем ей делать карьеру, тогда как у Изи почти все пиратско-корабельные дела остаются за кадром. В-четвёртых, нам дали побыть с Джай в минуты отчаяния - на Коморре. Показали, что скрывается под маской весёлости. Другую сторону Джай. В-пятых, роман с ней куда лучше прописан, чем с Изей. И обмен подарками, и ролевая игра, и трансляция на корабль, и взлом сервочерепа. И драма: "Я знаю, что не тяну на большее, чем содержанка, но мне хочется быть большим". И вот тут большая разница с Изей: если у Изи основная тема - пробуждение совести, то Джай - она про амбиции, про желание подняться выше, стать большим, чем ты есть по рождению. Про то, что это желание вынуждает её прятаться за маской. А прятаться за маской постоянно - тяжело. Не зря флаг её трулава называется "честность"; Джай устала от собственного вранья и хочет, чтобы был человек, который любит её такой какая она на самом деле - амбициозная чернь из шахт. И боится, что такого не найдётся, ведь Империум ценит внешнюю позолоту. Зачем я написала эту простыню? Чтобы убедить всех брать и любить Джай? Неа. Джай может быть неприятна, может раздражать свои характером, может казаться скучной и всё такое прочее. Я просто хочу сказать, что Джай как персонаж гораздо лучше и глубже проработана, чем Изабелла. Которую, увы, преследует проклятье "секси девочки с обложки, которую можно добавить куда угодно".

Как удобно все списывать на игровые условности. А ничего, что в игре нет никаких ограничений сменить любому персонажу внешний вид хотя бы на одну миссию? Не поленились же отдельно делать лицо Илларио с фингалом для сцены на одну минуту, а тут важному сопарту не смогли. Ну окей, в случае с Луканисом можно даже к такому маневру не прибегать. А просто с первого появления нацепить на него лохмотья и пустой слот для оружия оставить (как это сделано в прологе с Рук), а в соседнюю комнату уже поставить сундук с нормальной снарягой и оружием, чтобы приодеть его. Мододелам без доступа к движку это реализовать намного сложнее, но даже у них получилось. Специалисту на фростбайте - как два пальца об асфальт. Зависит исключительно от желания и креативного мышления. То же самое касается сказочек, что из-за технических сложностей им пришлось выбирать между бантерами сопартийцев и диалогами с игроком. Рассчитано на тех, кто не шарит за систему диалогов. Ничего не мешает залезть в квестграф и прилепить в лагере к каждому сопарту диалог по клику. Вопрос только в наличии контента. Если его нет, то и добавлять нечего. А говорить правду очень неудобно. ПрАстите, мы сначала всрали кучу ресурсов на общение компаньонов друг с другом и только потом вспомнили, что у нас еще ГГ есть. Только кассу игре делаете не вы с вашими селф инсертами, а те самые игроки, которым вы не то что диалоги в лагере, а даже строчку кодекса в книжном клубе зажали. Вот уж что действительно требует ноль денег - это кодекс. Там нет ни дорогостоящих анимаций, ни озвучки, нужно только желание и умение писать. Но даже добавлять Рук в книжный клуб пришлось мододелам. Внезапно фанаты меньше чем за год без мощного инструментария и совершенно бесплатно умудряются делать то, что разрабы за 10 лет не сумели, но при этом денюжку получали.

Так-с, братаны, братанессы и прочие пострадавшие от brilliant wrtiting'а Луканиса и Нэв. Тут неравнодушные и пряморукие люди сделали мод, очищающий их отношения от неуместных подкатов, игру — от бантеров про частоту их секса, а ваш таймлайн — от кринжа, несовместимого с жизнью и душевным покоем. Хотите спокойно романсить Луканиса и не слышать от Нэв, что Спайт выбрал самую горячую жепу Костницы? Шипперите Нэв с Белларой как perfect lesbian mage power couple? Считаете, что после очередного срача Луканис и Даврин слились в страстном поцелуе? Вам сюда: https://www.nexusmods.com/dragonagetheveilguard/mods/2689 Make antivan coffee great again! P.S. Даже если не собираетесь перепроходить прямщас (я уважаю ваш ПТСР), кликните загрузку и напишите пару приятных слов разработчикам. Во-первых, за то, что они большие молодцы и сделали то, о чем мы мечтали, не побоявшись ведра помоев. Во-вторых, чтобы был виден глас народа и факт необходимости таких вот правок.

Я влезла в кредит ради ПК для ДАВ… Прошла половину и дропнула игру *парам-парам-пам* Девчуля ждала ДА4 10 лет на полупустом форуме *парам-парам-пам* Из хорошего: за ПК расплатилась и он со мной теперь, как говорится «и в горе и в радости»... но без ДАВ 😂 Наверное, чем сильнее любишь, тем горше от падения )) Я вот только до середины смогла вынести происходящее на экране ))

Когда все разошлись, в холле повисла тишина. Кьяра какое-то время просто стояла, застыв в нерешительности. Вчера рядом был Нейтан и тогда охота выглядела почти как игра: можно было спрятаться за улыбкой, за притворной легкостью. Сегодня этой ширмы не было, а Нейтан в этот раз предпочел действовать один. Мысль о том, чтобы снова пойти в бар, девушка отмела почти сразу. Генри мог быть снова там, а Кьяра не знала, что сильнее: жгучее желание увидеть его или же страх того же самого. Ей хотелось избежать этого выбора и, быстро забежав в номер за пальто, она вышла из отеля. Улица была оживленной в этот ранний зимний вечер. Кафе выдыхали в морозный воздух запах кофе и пряностей, у витрин смеялись пары, и кто-то жонглировал апельсинами на углу, собирая мелочь в шляпу. Кьяра шла среди этого шума, чувствуя себя тенью - все слишком живое, слишком человеческое. Снова всплыл вчерашний разговор о вакцине, призрачная надежда снова стать людьми. Сейчас это казалось ей издевкой - как можно мечтать о человечности и в то же время идти на охоту? Мысли о будущем и настоящем сшибались, отталкивая друг друга, как две несовместимые стороны ее сущности. Музыка донеслась от уличной певицы - девушка лет двадцати, с темными кудрями, в расстегнутом пальто и с гитарой через плечо. Она играла небрежно, но уверенно, и вокруг нее собралась небольшая толпа: кто-то подпевал, кто-то хлопал в ладоши. - Ну что, еще одну? - певица улыбнулась зрителям и, заметив Кьяру, кивнула ей: - Ты, красавица в пальто, скажи, что сыграть? Кьяра чуть опешила от неожиданности, но тут же нашлась: - Что-нибудь.. веселое. - Веселое? Будет тебе веселое! - девушка заиграла бодрый рифф и кто-то рядом даже пустился в пляс. Смех, хлопки, короткое единение, в котором Кьяра вдруг почувствовала себя частью толпы. Почти человеком. Песня закончилась, люди разошлись, а певица сунула гитару в чехол. - Спасибо за заказ, - подмигнула она. - Ты хоть улыбнулась. А то стояла такая серьезная, будто налоговую ждала. Кьяра растерялась и действительно улыбнулась - по-настоящему. - Наверное, давно не слышала живой музыки. - А я вот думаю, что без музыки жизнь тухлая, - певица достала из кармана пальто вязаную шапку и натянула на кудри. - Тебе в какую сторону? Можем пойти вместе, если по пути. Они пошли бок о бок. Разговор завязался сам собой: о холодной зиме, о дурацкой работе официанткой, о мечте когда-нибудь записать альбом. - Я вообще-то учусь на медсестру, - говорила представившаяся Норой девушка. - Правда, учеба такая себе.. Лекции скучные, практика страшная. Но мне все-равно нравится. А в кафе подрабатываю, чтобы маму лишний раз не дергать. Кьяра украдкой взглянула на нее. Свет фонаря выхватывал уставшее, но живое лицо. - Медсестра? - повторила она, и в голосе прозвучало что-то вроде искреннего удивления. - Это непросто. - Ну да, - девушка фыркнула, чуть ссутулившись. - Но зато точно знаешь, что нужна. Иногда это важнее всего. Они помолчали, а Кьяра вдруг поймала себя на том, что завидует этой простой уверенности "нужна". Когда-то и она знала, для чего сидит ночами перед микрофоном: чтобы кто-то в темноте не чувствовал себя одиноким. Радиоэфиры были ее маленьким доказательством "нужности". А теперь? Теперь ее ночи принадлежали Зверю и нужность измерялась совсем иными мерками. Их путь свернул в темный сквер, освещенный редкими фонарями. Здесь было пусто и тихо, словно невидимая преграда отделяла его от шума вечерних улиц. - Ну, а ты? - Нора повернулась к новой знакомой. - Кем ты работаешь? - Я... ну, пожалуй, сейчас я безработная, - Кьяра пожала плечами и неожиданно для себя призналась, стремясь ответить искренностью на искренность. - Раньше работала на радио. Вела ночную передачу. "Полуночный пульс", про всякие потусторонние истории, городские легенды... Глаза собеседницы округлились. - Да ладно?! Ты из "Пульса"? Я иногда слушала эту передачу, когда настроение было паршивым или просто не спалось. Включала радио и казалось, будто рядом кто-то живой. И музыка у вас всегда была клевая... Кьяра невольно улыбнулась в ответ, но улыбка вышла какой-то неловкой. - А что случилось? - собеседница еще светилась радостью узнавания. - Почему закрылись? Кьяра пожала плечами: - Сказали, рейтинги низкие... Наверное, просто время пришло. Все когда-нибудь заканчивается... - Жалко, - искренне сказала певица. Поежилась, когда по скверну пробежал ветер, и как-то жалобно добавила: - Холодно как... Кьяра чуть наклонилась ближе, словно бы хотела просто сказать что-то на ухо - так, как иногда делают люди, когда между ними рождается доверие. Ее пальцы едва коснулись локтя собеседницы и та не отстранилась, только удивленно моргнула и тихо выдохнула, позволив сблизиться. На секунду показалось, что все снова, как было раньше: простая ночь, легкий разговор и кто-то рядом, кто слушает ее, верит ей, радуется ее голосу. Но Зверь внутри рвался вперед и она позволила ему выйти - осторожно, будто боясь вспугнуть этот хрупкий момент. Кожа под ее губами была теплой, живой, а пульс бился часто, но не в страхе - скорее в легком волнении, как после удачного концерта или неожиданной встречи. Первый глоток был острым, как вспышка, и Кьяра поймала себя на том, что улыбается, чувствуя вкус - не боли и одиночества, как было с Генри, а чего-то чистого, почти солнечного. Мир на миг сузился до одного ощущения - теплый пульс под тонкой кожей и вкус жизни, наполняющий рот. Девушка тихо вздохнула и расслабилась, словно доверяя ей без остатка. Когда, утолив голод, Кьяра отстранилась, она осторожно провела рукой по плечу Норы, проверяя, все ли с ней в порядке. Та чуть улыбнулась - устало и растерянно - и позволила себе опереться о предложенную руку. Вкус крови еще теплился в памяти, пульс чужой слабости еще отдавался в собственных висках, но зверь внутри уже успокоился, насытившись. - Тебе пора домой, - негромко сказала Кьяра, не давая спутнице задать неудобный вопрос. - Я помогу. Уйти просто так казалось неправильным. Не потому, что так положено по “Маскараду”, а потому что иначе она не могла поступить. Девушка согласно кивнула, послушно пошла рядом, нетвердо переставляя ноги и сжимая пальцы на руке Кьяры, будто боясь отстать. Через пару кварталов она остановилась и указала на панельный дом с тусклой лампочкой над входной дверью. - Тут... я сама дальше. Нора слабо улыбнулась, махнула на прощание рукой и скрылась в подъезде. Кьяра осталась на пустой улице, чувствуя, как внутри странным образом сплетаются два чувства - насыщенность после охоты и отголосок чужой доверчивой улыбки, которую она не заслуживала, но все равно унесла с собой.

Sigh. Ок, я попытаюсь объяснить. Схизматик - не про жахаться в десны с ксеносами и даже не про массовое улучшение жизней (что, как мы прекрасно понимаем, невозможно в Империуме, хотя схизматик в своих эпилогах и старается посильно). Схизматик, в первую очередь, про то, что любая жизнь ценна. В т.ч. жизни ксеносов. И сервиторов. И астропатов. Помнишь открывающую цитату для всей вархаммерской продукции? "Forget the promise of progress and understanding, for in the grim darkness of the far future there is only war." Так вот, схизматик, по сути, отказывается с этим соглашаться, и пытается дать шанс на этот прогресс и взаимопонимание. Это может быть непрактично, опасно и глупо в данной вселенной, и бОльшую часть времени схизматик натурально сражается с ураганом без малейшего шанса на победу. Но даже мелочи, которые он делает, могут изменить чьи-то жизни к лучшему (а могут и не изменить, в сюжете достаточно примеров, когда эти попытки делают только хуже). Но это может быть история не про дурачка-ксенофила, которыми ты пытаешься схизматиков выставить, а про невероятно сильного морально человека, который видит происходящий трэш его объективной реальности - и все равно не теряет надежды хоть кому-то помочь. Если отыгрывать, конечно, конвикшен, а не персонажа, и брать абсолютно все предлагаемые опции, то может получиться дичь, потому что что угодно дистиллированное и доведенное до экстремальных крайностей выглядит сомнительно.

Меня это бесит. Ваще твист после конца второй главы игру убил,

Разрушительная сила эскапизма меня вообще не задела в этой игре, для меня финал целиком и полностью - о ценности виртуальной жизни.

-К сожалению,есть некоторые пробелы.В памяти.-уголки губ тронула вежливо-ироничная улыбка.-Интерес аампира к охотнику неудивителен.Познай врага своего, так?Но вы...-Эйрик наклонил рыжеволосую голову набок,пристальнее вглядываясь в фигуру напротив.Нет,не ошибся.Зрение не подводило.Собеседник и впрямь...дышал.-Вы ведь человек?В чем ваш интерес в этих играх?Хотите создать армию охотников?Стать новым принцем Денвера?Или же...-еще одна быстрая саркастическая улыбка-работаете на благо науки по заданию принца Бостона? Бессмертие само по себе, наверное, не такая плохая штука, особенно, когда располагаешь конкурентными преимуществами перед вампирами. Вот только делиться ты не любишь, судя по всему. – Ваши знания о настоящем мире Сородичей крайне скудны. Это не может не радовать, – из уст собеседника послышался покровительственный смешок – Что же до моей цели… она довольно проста. Вернуть клану заслуженное место во главе Камарильи и ликвидировать отвратительный греко-карфагенский гнойник на северо-западе, чтобы объединить Денвер. Тореадоры не должны лезть в политику и бесконечные провалы Эдварда лишь подкрепляют мою уверенность. В ответ на замечание Клэр он вытянул руку перед собой и посмотрел на то, как двигаются его пальцы. – Я бы, определённо, предпочёл действовать в собственном облике, но, по стечению обстоятельств, вынужден пользоваться услугами верного гуля, – седовласый мужчина покачал головой. – Роль пленника обязывает меня оставаться на восточном побережье… пока не сложатся подходящие условия для переезда. – А ты оптимист, – хмыкнула Клэр, только сейчас замечая, что мужчина в белом халате дышит и вообще не похож на ходячего мертвеца, которыми по сути являлись все вампиры. Однако и человеком он тоже не был. – Но нам-то это зачем? -- Я пока не вижу выгоды, и вы не сказали, что нас ждет после этого. И зачем нам это делать, тоже пока не вижу смысла. Он поднял удивлённый взгляд на полицейских. – Договор заключают равноправные партнёры или в тех случаях, когда одна из сторон может помешать другой получить желаемое. Ни одно из этих утверждений к нашему с вами случаю не имеет отношения. - Он нас убьет, - произнесла она, заставляя голос звучать ровно. - Мы - отвратительное проявление малкавианского безумия. – Вы как всегда проницательны, Кьяра, – склонил голову доктор. – Хотя, я бы не стал оскорблять вас подобным образом. В конце концов, вы лишь жертвы безумной идеи о том, что вампиризм – это очередная болезнь, требующая “лечения”. Мэри далеко не первая, кто стоит за этим исследованием, но теперь я смогу убедиться в том, что она станет последней. Он подпёр кулаком подбородок. – По правде сказать, мне лишь было нужно завязать обстоятельный разговор, чтобы вы могли вспомнить мой… вернее, этот голос. Думаю, времени прошло достаточно, поэтому, будьте любезны, сосредоточьтесь на моих словах и расслабьтесь, – собеседник с вежливой улыбкой поднял руку. – Обещаю, всё закончится быстро. Казалось, что неожиданно громкий щелчок пальцев погасил свет в помещении и, отражаясь от стен, за доли секунды заполнил всё пространство вокруг. Тело не слушалось и лишь спустя время стало ясно, что больше ничего не осталось, лишь чёрный с багровым оттенком мрак… _

Холод в подвале оказался не тем, что был снаружи. С тем пор как она стала вампиром, зимний мороз перестал быть для нее чем-то ощутимым, но здесь все было иначе. Воздух обволакивал, покусывал кожу, словно находил щели в мертвом теле и проникал глубже, чем должен был. Казалось, стены и коридоры узнают ее, принимают, пробуют на прочность. Кьяра скрестила руки на груди, будто отгораживаясь от чужого прикосновения, и на миг ощутила, что снова стоит под дверью своей палаты, где холод кафельного пола был частью наказания. Металлическая дверь открылась легко, слишком легко, будто кто-то заранее приготовил им путь. Красный свет сменился зеленым и это ощущалось не приглашением, а приказом, от которого не отвернуться. Когда седовласый мужчина за столом заговорил, в Кьяре отозвалось непонятное, почти болезненное чувство узнавания. Лицо, голос, манера жеста - все это казалось знакомым, но память упорно не давала ответа. Чем сильнее девушка пыталась ухватиться за образ, тем стремительнее он ускользал, оставляя внутри лишь глухое раздражение. Кьяра хмуро посмотрела на доктора, взгляд был настороженным и тяжелым, как еще один оборонительный жест. Воспоминание не приходило, но именно эта невозможность вспомнить тревожила сильнее всего. Будто место и человек напротив знали о ней больше, чем она сама, и ей оставалось только защищаться - молчанием, закрытой позой и холодной яростью, кипящей глубоко внутри.

Святые ежики... Вспоминая побег в труселях из форта Драккон в ДАО и от подручных Архитектора в ДАА, где ты оказываешься без своей брони и оружия, пользуясь рандомными подобранными, проходя приличный кусок квеста, и слушая нынешние байки из склепа о трудностях аж в 10 лет. Ну смешно и грустно. Тогда разрабам было не плевать, в отличие от нынешних хренопинателей. Тоже касается и диалогов. Воистину, утерянные и забытые технологии древних.

Ранее Обменявшись мнениеми, они с Эйриком вызвали полицию, чтобы та увезла грабителей, пока те ещё не смогли убежать. Прогулявшись до машины, они поехали в приличную часть Боудлера. Там ещё вовсю кипела жизнь. Вечерняя жизнь била ключом: из многочисленных кофеен пахло свежим кофе, ароматным чаем и прочими съедобными вещами, что, правда, у вампиров вызывало только чувство ностальгии. Витрины магазинов завлекали, уличные музыканты играли музыку. Найдя оружейный магазин, Роудс купил патроны, а в часовой мастерской отдал на ремонт свои многострадальные часы. Сейчас - Как-то жутко, - признался Нейтан. Он говорил и о пугающей походке медсестры, и об ожидании доктора, и о самом месте, от которого веяло отчаянием и страхом. Роуди только кивнул на слова Нейтана, ему самому тут было не по себе. Медсестра добавляла какой-то жути. Она словно была марионеткой на ниточках. Как ни старался, Роуди не мог не вспомнить её имени. Буду называть её Милфорд. Место давило не жуткой атмосферой, а воспоминаниями, и то, что тут их накачивали препаратами, которые заставляли их сознание плавать в тумане и забытье. Ты словно не принадлежал самому себе. — Попросим у нашего доктора выписку, — сказал он, шагая вслед за Нейтаном и поправляя при этом оружие. Его привычная тяжесть успокаивала.

Даже время, проведённое за охотой на вожделенную добычу или в обсуждениях того положения, в котором обнаружили себя шестеро едва оперившихся вампирских “птенцов”, не могло надолго откладывать главную проблему. Им предстояло вернуться туда, откуда они ещё совсем недавно так отчаянно пытались вырваться, и чем раньше бывшие пациенты отправятся в место своего заключения, тем больше надежд обнаружить в лаборатории следы нужного им эксперимента. Закрытое крыло клиники Сэнд-Крик стояло особняком от других зданий на обнесённой высоким забором территории. Немудрено, ведь в отделении номер семнадцать содержали психически нестабильных преступников и других опасных для законопослушного общества пациентов. О том, что в этих же стенах проходят реабилитацию люди, чьи знания посчитали угрозой для существования совершенно другой группы, по понятным причинам не указывали ни в рекламных буклетах, ни в отчётах для федерального министерства. Проход в ограде, со стороны той части территории, где располагалось закрытое крыло, оказался не заперт. В свете луны клиника встречала ночных гостей серыми, безжизненными очертаниями фасада, лишь под определённым углом в отдельных зарешёченных окнах можно было заметить едва уловимые отблески света. Вампиры осторожно приблизились ко входу в больницу, но, прежде чем они успели осмотреться, из-за дверей послышались тихие шаги. На крыльцо вышла медсестра – её лицо показалось бывшим пациентам смутно знакомым. Женщина посмотрела в их сторону невидящим взглядом и произнесла. – Доктор примет вас в лаборатории. Первый поворот налево, лестница на цокольный этаж. Затем она, неуклюже переступая с ноги на ногу, словно подвешенная на невидимых никах марионетка развернулась и пошла в сторону основного корпуса. Как только бывшие пациенты пропали из её поля зрения, движения медсестры стали уверенней, а в позе пропала неестественная скованность. Только на звуки за своей спиной она не обращала ровным счётом никакого внимания.

Роудс рассказывал долго, обстоятельно, возвращаясь к событиям прошлого не только мыслями, но и заново переживая, вызывая в памяти не просто образы, а живых людей. От рутинной полицейской работы черствеют — так работает защитный механизм человеческой психики. Однако Клэр никогда не верила, что абсолютное равнодушие к судьбам незнакомых людей у полицейских, как и у представителей любой другой профессии развивается с годами, а не является личностной особенностью этих не слишком полезных для общества индивидов. К счастью, те, чей центр мира — собственное «я», и ощутимый отклик душе которых могут вызвать лишь события, напрямую с ним связанные, не были большинством. Но, к сожалению, именно такие люди или вампиры, вроде Герцога, не обременённые привязанностями, сожалениями, часто достигают высот во власти и, соответственно, весьма успешны в деятельности, направленной на поддержание любого, не только вампирского, Маскарада. Клэр слушала, раздумывая, какой Роудсу нужен взгляд со стороны. Подтвердить, что случайности не случайны, и всё рассказанное им, как и непосредственно событие, приведшее его в Сэнд-Крик — звенья одной цепи? Но, пока на руках у них не будет конкретных доказательств, из её уст прозвучит такое же не подкреплённое ничем предположение, как уже есть у него. Заверить в том, что Роудс, со своей стороны, сделал всё возможное? Какой смысл? Впрочем, одно Клэр могла сказать с уверенностью — он не остался равнодушным. Даже когда и люди вокруг, и обстоятельства настраивали на обратное, без труда формируя оправдания, почему именно лучше было принять на веру официальную версию, не лезть в глаза начальству, не проявлять неодобряемого рвения в расследовании, согласиться с тем, что не нужно искать связи между заурядными для неблагополучного района событиями. Именно благодаря неравнодушию, подкреплённому смелостью на конкретные действия и слова, мир меняется к лучшему. — Слишком много совпадений, — качнула головой Клэр, когда Роудс замолчал. — А ещё целая гора улик всплыла вместе с подозреваемым. Кто-то явно хотел быстро закрыть дело, — усмехнулась она, подумав, что причины подобной спешки не всегда уходят корнями в вампирский Маскарад. — Ты хотел спросить у меня что-то конкретное? В дверь номера девушки не слишком громко, но отчетливо постучали. Повисла пауза. Роудс раздумывал, Клэр ждала ответа, когда тишину комнаты нарушил настойчивый стук в дверь. Клэр вопросительно посмотрела на собеседника, решив дождаться, что он скажет, прежде чем пойти открывать.

Кожаная куртка Роудса вместе с ним самим скрылась за дверью номера. Эйрик замедлил шаг.Стоит ли прямо сейчас рассказывать о своем сне,или лучше подождать до момента,пока все компонеты будут в их руках?Рыжеволосый развернулся,прислоняясь затылком к стене и скрестил руки на груди.Нет сомнений,что вскоре Денвер начнет потряхивать.И почти нет сомнений,что в особом крыле,вместе с компонентами их ждет и кое-что куда менее приятное.И возможно попросить помощи у нынешнего принца города не самая глупая идея.Если....Священник бледно усмехнулся.Если тот окажется способен видеть дальше собственного носа и грифа бас -гитары. Судьба мадам Кюри меж тем оставалась до конца неизвестной,как и назначение символов вокруг кровати в сгоревшем доме,и еще множество других деталей.Он прикрыл глаза,дотронулся пальцами до висков,слегка помассировал их.Иллюзия головной боли,как слабое напоминая о том,что он все еще слишком человек. И в то же время кто-то,кто нуждался в живой крови,пусть даже голод и продолжал успешно поддаваться контролю.Лучший выход-вновь отправиться на охоту с Клэр и Роудсом. Эйрик мягко оттолкнулся от стены и решительно направился к номеру Клэр.Коридор оставался пуст,за некоторое время,что он простоял у стены никто не появился. В дверь номера девушки не слишком громко,но отчетливо постучали.

— Заходи, — пригласила Клэр, неосознанным жестом поправляя и без того плотно запахнутый халат. — Я сейчас переоденусь. В спальне. Ты не помешаешь, — по губам снова скользнула улыбка. Позже будет собрание. Да и поесть бы надо — голод уже напоминал о себе. А после, кто знает, что будет, поэтому, если есть разговор, не стоит его откладывать. - Да, наверное, стоит сейчас, - я подожду Роудс зашел в номер; он мало чем отличался от его, наверное, где-то есть люди, которые проектируют их по одному стандарту, потом закупают кучу одинаковой мебели и расставляют разные аксессуары. Правда, конечно, есть уровнем пониже и мебелью похуже. Он вспоминал свои приезды в Бостон, когда после развода приезжал повидать детей. Он играл с ними и проводил время, дарил подарки, а вечером уезжал в гостиницу, или Грейс стелила ему на диване в гостиной. Но он всегда чувствовал себя в Бостоне чужим, а вот близнецы прижились: у них появились новая школа и друзья, и они уже не вспоминали о Денвере. А вот он чувствовал себя там, словно сам город говорил, что тут надо было родиться в третьем поколении, чтобы быть своим. И все же он мог уехать из Денвера, но как оказалось, там тоже был свой Принц и свои вампиры. Мэри была оттуда, и значит, даже если он станет человеком, ему придется их избегать. Да и как, наверное, и во всех больших городах. А еще, став человеком, он останется наедине со своим знанием, тайной и всем, что произошло за три ночи. Он помнил, как его навещали Орландо и Рита, уговаривали его написать бумагу, что все его видения - это результат сильного стресса и волнений, что ему нужна помощь и что обязуются после выписки ходить к психотерапевту и на терапию. Они старались по-своему помочь, но не знали, что его судьбу уже решили, и никакие ходатайства не помогут.

Клэр открыла дверь и была еще не одета. Ну да, это тебе достаточно, иногда пяти минут, чтобы собраться и поехать на работу. Пока он не купил вторую машину, Роудсу приходилось ждать, когда она накрасится и выберет, что сегодня одеть. Правда, с детьми было еще хуже, кто-то что-то забывал, приходилось быстро возвращаться, потому что забыли игрушки или еще что-то. Поэтому на планерки иногда приходилось бежать бегом, чтобы не получить замечание. — Доброе... Доброй ночи, — открыв дверь, поприветствовала она Роудса. За его спиной в коридоре никого не было, знакомых голосов не слышно. — У нас уже собрание или случилось что-то ещё? - Нет, не собрание и ничего не случилось, я зашел, поговорить, но, наверное, не вовремя. Может, зайти позже? - спросил он. После просмотра новостей у Роудса было чувство, что Маскарад протянул свои щупальца везде, да и наверное сами люди, если замечали, скорее старались просто забыть. Городским сумашедшим не хотелось прослыть. Люди умерли на складе, но ни Герцогу, ни властям не было интересно, кто их убил. Один сразу нашел виноватого, другие списали это на бытовую трагедию. Он вздохнул, а сколько районов, где мало кого интересовало, отчего умер человек, умер он от наркотиков или кто-то помог ему, или сразу находили виноватых.

После собрания он вернулся в номер. Пощелкав немного пультом и выкурив несколько сигарет, он так и ничего не решил. Отправляясь спать, он все еще был в сомнениях; наверное, это самый главный выбор в его жизни. А я к нему не готов, - подумал полицейский. Сон без сновидений пришел мгновенно, как в Денвере наступил рассвет. Раньше он любил этот момент, а теперь был лишен этой радости. Или все же нет? Проснувшись вечером, Роудс включил телевизор, нашел канал с местным телеканалом и как раз попал на программу, где сообщали о происшествиях. Взрыв бытового газа на складе: пять жертв, бодро сообщила журналистка. Пошли потом комментарии экспертов о неосторожности рабочих, о технике безопасности и т.д. Кому какое дело до того, что на самом деле рабочих убили, а склад взорвали? Они никогда не узнают о этом, Маскарад работал на всех уровнях. Для обывателей это просто новость ; можно пить под нее кофе и качать головой. Как и то, что в некоторых районах Денвера иногда утром находят трупы. За это время набралась ванная, и, выполнив утренние процедуры и одевшись, Роудс вышел из номера и решил поговорить с Клэр. Он постучал в дверь, которая вела в ее номер. +1 голод

Просыпается, значит рогуй после очередной пьянки лицом в пол и глаза открыть не может. Нащупывает чью-то голову рядом и думает: ежели лысый, значит Соломон; если коротко стриженый, значит Кибелла; если длинные волнистые, значит опять Джай. Чувствует длинные волосы, с трудом разлепляет глаза, видит рыжину, говорит, ого, Ирлиэт, неужели... Аааа Ульфар, какого грокса?!

Сама Мария Кюри! Невообразимо! Будто только после записи Нейтан осознал, что вампиры живут долго. И можно повстречать знаменитых исторических личностей. Может даже каких-то деятелей искусства. Возможность вновь стать человеком, конечно, отозвалась позитивным откликом в душе. Все же прошло всего лишь четыре ночи... или пять? Мало времени, чтобы отринуть желание вернуть все как было. Прежнюю жизнь. Скучную жизнь... И уже не такую безопасную. Дела не в знаниях, которые у него останутся, а то что возможно его будут искать вампиры, чтобы заставить умолкнуть навсегда. И он, человек, ничего не сможет сделать. В голове заерзало искушающее змеем слово: "Останься".

Слова на записи, упоминания о радии и Пьере отозвались в памяти смутными воспоминаниями, пока Клэр не сказала про Марию Кюри. Когда-то давно, то ли в школьном учебнике, то ли в радио передаче Кьяра узнала историю великой женщины-ученой, открывшей вместе с мужем радиоактивность. Тогда, еще подростком, она отнеслась к этому, как к далекой, почти романтичной истории. Теперь же, сидя в гостиничном номере Стикса, к девушке вдруг пришло ледяное понимание: в мире вампиров нет "далеких историй", все может оказаться ближе, чем кажется. Но эти мысли быстро отступили перед другой. - Мы можем снова стать людьми..., - вырвалось у нее почти шепотом. Слова сорвались сами, прежде, чем она успела их обдумать, и, осознав сказанное, Кьяра резко прикрыла рот ладонью, словно боялась, что даже признание этой надежды - опасно. Сердце у нее давно не билось, но чувство, будто что-то гулко толкнуло изнутри, захватило целиком. Она ведь еще помнила - не воспоминанием десятилетней давности, а совсем недавним чувством - какого это: дышать полной грудью, чувствовать холодный воздух легкими, как обжигает горячий кофе, как хочется лечь спать от усталости. Все это снова оказалось невероятно близким, почти достижимым. Перед глазами вспыхнуло не солнце и не мечты о дне - она их и раньше любила меньше, чем ночь. Но вдруг, на короткий миг, представила: можно снова сидеть в радиостудии, можно снова быть собой - с привычными мелочами, с теми, кто остался в прошлом, без страха, что кто-то укажет пальцем: монстр. Но можно ли переступить грань и вернуться обратно? Разве сотрутся эти ночи в обличье монстра, кровь на губах и чужая жизнь, отнятая ее волей? И как можно будет жить человеком, зная, какие чудовища таятся в темноте? Кьяра медленно опустила руку. Надежда и страх боролись в ней и от этой борьбы становилось холоднее, чем в любую зимнюю ночь за окном.

– С возвращением в Сэнд-Крик, – с улыбкой поприветствовал он гостей и подпёр подбородок сцепленными в замок пальцами. – С нетерпением ждал очередной встречи… хотя, для вас, она, я полагаю, ощущается как самая первая? – Оставим ненужные любезности, – с усмешкой сказала Клэр, ловя себя на том, что назвать сидящего перед ними человека в белом халате "доктором" язык у неё не поворачивается. – Хотелось бы сразу выслушать предложение. Ты же не просто поболтать нас пригласил. - Да, зачем же вы нас ждали? - поинтересовался тореадор, пропуская мимо шпильку про стертые воспоминания. Доктор был как мозаика - что-то откликалось в памяти, а где-то были большие зияющие пробелы. Наверняка этот вампир очень могущественный или у него есть какое-то предложение для них. Иначе очень опрометчиво было их встречать - шестерых вампиров, которым нечего особо терять в их ситуации.

Иногда лучший план - это отсутствие плана. Действия по обстоятельствам. Короткое собрание перед поездкой почти не отложилось в памяти, оставшись отголосками слов и обрывками мыслей. Фары освещали темную дорогу, блики фонарей по бокам скалились голодными, безумными монстрами где-то на пермферии сознания. Вести машину это ему не мешало. Тело делало это на автомате. Остановив машину у черных ворот, Марк вышел на аллею последним. Вернулся - шептали тени. Ты снова здесь С нами В шелесте листвы слышались скребущие звуки и топот маленьких ножек. Нервно передернув плечами, Марк одернул себя усилием воли, последовав за остальными. А их, однако, ждали. Впрочем, учитывали, сны рыжего, оно и неудивительно. Чайные глаза проводили медсестру взглядом. Он знал ее. Не имя - но фигуру, облик, равнодушный взгляд. Она фальшиво улыбалась ему, отводя на сеансы. Она делала уколы. Догнать и свернуть шею Выпить до дна. Встряхнув головой, он одернул всколыхнувшуюся внутри тьму, на пару мгновений механически сжав медальон часов во внутреннем кармане. Это успокаивало. Позволяло вернуть мысли к предстоящему. Вновь войти в это жуткое место. Но не избавляло от ощущения себя мышью, идущую в клетку за кусочком сыра.

После общего сбора в отеле, посвящённого обмену вновь полученной информацией, обсуждению того, что уже известно, и планированию похода в закрытое крыло всеми ими горячо ненавидимой психиатрической клиники, в голове у Клэр остался жуткий сумбур из самых разнообразных мыслей, вызывающих сильные эмоции, а не уже привычные их отголоски. По пути к Сэнд-Крик в полумраке салона авто она постаралась успокоиться, отринуть всё лишнее и сосредоточиться на главном. Получилось не сразу. Память настойчиво возвращала её к недавнему разговору с Патриком, небывалой откровенности с едва знакомым человеком. До него она никому не рассказывала о матери ничего, кроме того, что с отцом они развелись, когда Клэр было три года, а в её двенадцать мать умерла от передозировки наркотиков. – Почему ты думаешь, что мама тебя не любила? – Патрик посмотрел ей в глаза. Он словно заглянул в душу, распахивая свою, от чего приятно обволакивало живым человеческим теплом, и Клэр не смогла удержаться от ответа: – Отец давал ей деньги, чтобы мать встречалась со мной. Она сама не знала, почему вдруг решилась раскрыть ему семейную тайну. Возможно, перспектива окончательно сойти в небытие в скором времени подтолкнула Клэр к тому, чтобы попробовать наконец избавиться от стыда, неизменно сопровождавшего осознание данного факта, простить уже обоих родителей, которых давно не было на этом свете, и, возможно, снять груз вины с собственной души. Ведь, узнав, она взбунтовалась, наотрез отказалась от свиданий с матерью, предложив отцу посоветовать той найти способ зарабатывать честно, своим трудом. Тогда в очередной раз стало понятно, что никакая реабилитация матери не помогает, она снова сорвалась и через несколько месяцев умерла... Клэр раздражённо скрипнула зубами, расслабила челюсти, отвернулась к окну, за которым мелькали, смазываясь в неверном свете уличных фонарей, ночные пейзажи. Перед поворотом машина притормозила, а открывшийся за ним проулок напомнил кое-что о ночи, когда шестеро новообращённых вампиров впервые прибыли в "Стикс". Нейтан рассказал о девушке по имени Даниэла, несостоявшейся дочери Денверского Принца. И также о том, что напавший на Эдварда был невысоким, в белой маске. Дани... Дани – так звали их водителя. Совпадение или?.. Чёрт, надо было поинтересоваться у Пауля, где найти Дани и посмотреть на реакцию. Впрочем, что с того? Хотя, в свете информации Эйрика о том, что кое-кто пытается учинить очередной переворот в вампирском сообществе, обвинив во всём людей, возможно, в этом знании был бы прок. Однако время для вопросов упущено. Сейчас необходимость вела туда, где началось самое странное и опасное приключение в жизни Клэр. Закончится оно или продолжится решится этой же ночью. – Доктор примет вас в лаборатории. Первый поворот налево, лестница на цокольный этаж. Затем она, неуклюже переступая с ноги на ногу, словно подвешенная на невидимых никах марионетка развернулась и пошла в сторону основного корпуса. Как только бывшие пациенты пропали из её поля зрения, движения медсестры стали уверенней, а в позе пропала неестественная скованность. Только на звуки за своей спиной она не обращала ровным счётом никакого внимания. А в Сэнд-Крик их ждали. Впрочем, никто из шестерых ночных посетителей особого крыла не выглядел удивлённым. Медсестра показалась Клэр смутно знакомой, но припоминать имя или стараться рассмотреть приколотый к белому халату бэйдж она не видела смысла. Дамочка свою функцию выполнила. Оставалось только проследовать в указанном направлении. И всё-таки Клэр напрягла свои сверхъестественные чувства в попытке унюхать, увидеть или ощутить скрытое от обычных глаз. Если уж они идут в ловушку, желательно хотя бы получше осмотреться, возможно, вычислить невидимых наблюдателей, обозначить пути отступления.

- Как-то жутко, - признался Нейтан. Он говорил и о пугающей походке медсестры, и об ожидании доктора, и о самом месте, от которого веяло отчаянием и страхом. Не будь резкой необходимости заходить в это здание, тореадор бы предложил всем убраться подальше, но увы, такого выбора у них не было. Ну, если только кто-то хотел отойти в еще более иной мир, чем вампирская жизнь. Интересно, а призраки существуют? Проводив взглядом девушку в больничной форме, Нейтан обернулся к двери и решительно сделал шаг вперед.

- Ну, вы козлы, попались, - скзазал самый крупный бандит. Грабители решили угрожать двум мужчинам. Возможно, если бы они не отчаялись, то решили бы лучше отступить. На Роуди сразу набросились двое, видимо, в нем они видели главную угрозу. Но оказалось, эти двое лишь мешали друг другу, их неслаженной атакой и воспользовался полицейский. Сначала он вырубил одного, но второй храбро сражался, вместо того чтобы бежать. "Храбрые тут, ребята", - он вспомнил волонтеров; и если их он все же старался разоружить, то вот этих особо не жалел. Нет, они, конечно, даже в полицейский фургон пойдут на своих ногах, когда очнутся, кости у них крепкие. Через несколько минут грабители были усмирены, а их верхнюю одежду Роуди использовал, чтобы связать особо буйного, пришлось все п вырубить, лишний свидетель им был ни к чему. А им было достаточно двоих. Роудс подумал, что завтра, если станет человеком, он будет вспоминать эту ночь. Возможно, она будет сниться ему в кошмаре, и он будет там в виде монстра, клыки которого блестят в лунном свете. Тот, кто наклоняется к своей жертве, впивается в руку, чувствует пульс. Вместе с виной приходит момент экстаза, с первыми теплыми каплями крови на языке. Ты чувствуешь себя более живым в этот момент, чувствуешь власть, и как начинается стремительно биться пульс жертвы, а потом отпускаешь ее бережно на землю. Эти несколько минут он не чувствовал ни вины, ни раскаяния. Через пять минут Роудс и Эйрик выскользнули из подворотни. Полицейский уже пришел в себя, он чувствовал себя сытым. Зверь, который начал впиваться в его душу ранее, сыто спал. - Святой отец, вы уже решили остаться вампиром или воспользоваться сывороткой? - спросил он священника, они шли к телефону-автомату.- Драться Эйрику не хотелось,да и не умелось-положа на руку на сердце.Год занятия боксом в семинарии не в счет.Но все же....все же....Сила этих людей завораживала,хотелось приникнуть к ней,осушить до капли.Не хрупкие девушки,не сияющие ночные бабочки,а вот это-первобытная,дикая ярость берсеркера,ринувшегося в атаку на противника. "И валькирии парят над полем боя"-вяло подумалось священнику,уворачивающемуся от крепких кулаков намеченной жертвы."Если так дело и дальше пойдет-придется идти на курсы кулачного боя для кровососов." Уже приникнув к шее обмякшего жителя подворотен,он осторожно,словно на пробу сделал короткий глоток.Терпкий,перчено-солено-вяжущий вкус,как у рябины,настоянной на многоградусном спирте.Не вина Тосканы,но утолить голод подойдет. Святой отец, вы уже решили остаться вампиром или воспользоваться сывороткой? --Восполльзуюсь сывороткой.-задумчиво отозвался Эйрик,все еще прокручивающий в голове недавние ощущения от драки.-Но сначала-я хочу узнать о целях нашего...главврача из Бостона.Действительно ли он собирается обвинить во всем простых смертных,развязав бойню.

Схожу. пока прогрею машину, - сказал он Эйрику. -Угу-бездумно отозвался священник,провалившийся куда-то в собственные мысли.Кивком попрощавшись с Клэр,и остальными,кто уже успел спуститься вниз,он нехотя слез со стула,направляясь к двери.И уже на пороге обернулся проважая взглядами спины спутников,растворяющиеся в полумраке Стикса. -Доброй охоты... Зимние сумерки сгущались быстро,переходя в бархатную,яснозвездную ночь.Эйрик засунул руки в карманы и остановился,на пороге,глядя на небо.Звезды-и кусочек луны выглядывающий из-за облаков-единственный свет,который ему сейчас доступен.Но это изменится.Они найдут то,что ищут в Сэнд-Крик.А кто-то возможно пожелает продолжить свой путь в ночи,найдя в этом больше преимуществ.Рыжеволосый усмехнулся.Камарилья не выглядела дружелюбной к новичкам.Впрочем Анархи тоже не выглядели.Да и сам принц производил так себе впечатление.Куда ни кинь.... Неподалеку зажурчал мотор прогретого авто и отбросив размышления,Эйрик прошел вперед,усаживаясь на переднее сиденье рядом с Роудсом.Доброй охоты всем нам,да.Прямо по Киплингу. Колесить по людным улицам пришлось недолго,прежде чем они вырулили в слабо освещенный помигивающми фонарями квартал.Не трушобы,но где-то очень близко. Эйрик кивнул на ссутулившиеся в подворотне фигуры,подпирающие стену так,словно у них не было сил двигаться дальше. -Берем этих,Роудс? На что получил утверждающий жест.Мотор взревел последний раз,прежде чем заглохнуть. Охота началась. Роуди сидел в машине, слушал музыку и курил. Боб Дилан пел свой старый хит. Скоро спустился Эйрик, и они поехали в свой импровизированный патруль. Надо было ещё заехать в оружейный магазин, отдать часы в мастерскую. Банду грабителей ловить без Клэр было трудно, поэтому пришлось вспомнить, поэтому пришлось поездить по району, ища подворотни. Роуди воспринимал это как знакомство с районом: первые патрульные дни такие - ты сначала тыкаешься, как слепой котёнок, и хорошо, если у тебя опытный напарник, который всё покажет, познакомит с местными знаменитостями, укажет, куда нельзя заходить одному, и кто тебе поможет, и в каком кофе более или менее чисто и подают хороший кофе и т.п. Своебразная экскурсия по местным достопримечательностям, подворотням, заведениям, сомнительным местам. Первая их остановка была подворотня около местного бара, но ничего, кроме пары пьяниц, они не обнаружили. Роуди и Эйрик их расталкивали, чтобы те не замёрзли; те не поблагодарили, но все пошагали в сторону жилых домов. Второй их улов состоял из пары уже наркоманов, которые были под кайфом; поэтому они просто упаковали их и вызвали полицию. Видимо, февральский зимний вечер заставлял более или менее адекватных преступников сидеть дома, и только совсем уже отчаянные совершали свой преступный промысел. Но у Эйрика и Роудса тоже не было выбора: не возвращаться же в отель голодными. Упорство всё же вызвало свои плоды: они нашли парочку грабителей; жертва быстро убежала, а вот преступники решили напасть на тех, кто вступился за жертву.

-Я только за.-криво усмехнулся рыжеволосый.-Боюсь,что навык к соблазнению у меня отсутствует как факт,к тому же...-он сжал пальцы в кулак,и поднял внимательно изучая костяшки.-Мне сложно это обьяснить,но...голод становится более ощутим,когда я чувствую тех,кого можно назвать воинами.Солдатами.Возможно это и есть моя...диета. - Преступники тоже считают себя воинами, так что вполне подходят, да и пару грехов им можно сразу отпустить, - Роудс потер бровь: что же, он сам вряд ли справился с соблазнением за быстрый промежуток времени. Юность прошла, а вместе с ней и легкость в общение с противоположным полом, а потом он женился. Нет, у него был некий не обязывающий флирт иногда , а после развода он слишком погрузился в работу: да, буквально она его держала, как и двое детей. Впрочем, ему надо было учиться и мирной охоте, но не сейчас. - Схожу. пока прогрею машину, - сказал он Эйрику.

Протянутый Роудсом пакетик с кровью несколько удивил Марка, но, не став задавать вопросов, пакетик он взял, коротко поблагодарив копа. И опустошил, вернувшись в комнату. После изысканного вкуса крови путаны содержание пакетика было дрянным дешевым коктейлем, но немного уняло голод, усилившийся после бурной ночи. Заперев на засов дверь спальни, Марк разделся, предварительно сунув часы под подушку, и лег, укрывшись покрывалом, словно это действительно было нужно его мертвому телу. Ладонь скользнула под подушку, сжалась на медальоне, и только тогда закрылись чайные глаза, отпуская сознание во тьму сна без сновидений. Чтобы снова открыться с закатом, и некоторое время бесцельно блуждать взглядом по потолку комнаты. Сегодня. Сегодня он вернется в то жуткое место. И - если все получится - должен будет сделать выбор. Поднявшись, он прошел в ванную, останавливаясь перед зеркалом, задумчиво разглядывая себя. Раны зажили, алебастровая кожа была чиста, походя на дорогой фарфор. А из глубины чайных глаз на него смотрел желтоглазый хищник. Волк?.. Почему бы нет. Блеснули рыжиной каштановые пряди, небрежно разворошенные ладонью, качнув головой, Марк прошел в душевую, включаю горячую воду. Тьма внутри хотела есть. Нужно привести себя в порядок и вновь сходить в ночной клуб. Повторить вчерашний ужин. Однако, сперва повидать остальных. Им нужен план действий, прежде чем совать головы в пекло. Своих спутников он, ожидаемо, нашел в холле первого этажа. С неким внутренним удовлетвлетворением узнал, что их номера останутся за ними и дальше. Отлично. Вот только, живым здесь лучше не задерживаться. Да и не-живым, по факту, тоже. Но это потом. Сейчас - ужин. Условившись о времени и месте с остальными, Марк направился в ночной клуб.

— Без снов как-то спокойнее. Но сейчас не об этом, — она помолчала. — По-моему, обсуждать то, что касается нас всех, втроём неправильно. Соберёмся вместе и обсудим всю имеющуюся информацию, а также проникновение в Сэнд-Крик. Но я бы поела сначала. Только нужно сказать остальным. - Да, Клэр права. Поохотимся и решим вместе с остальными. Интересно, всем ли Птенцам приходится плясать меж двух огней? - он задумался, что если у него был бы Сир, который его наставлял бы. Ладно, я слишком большой мальчик, чтобы меня водили за ручку, - он вспомнил разговор с Профессором. Жаль, что у них так и не было времени, чтобы сходить на лекцию и узнать про историю вампиров получше; может быть, там есть хорошие примеры, а не только Принцы, Герцоги и Легаты. Хотя бы кто-то из вампиров занимается историей и ищет путь к нормальному сосуществованию с людьми. Возможно, однажды это открытие перевернёт весь мир: вампирам придётся уважать людей, а людям - жить с фактом, что есть потусторонний мир. Была еще и Кюри, что сделала их вампирами. но дала выбор.

Хмурое выражение не сходило с лица Клэр, пока она слушала Эйрика. Интриги, секреты, заговоры, охота на ведьм и буквально суд инквизиции, перевороты — интересно, в вампирском сообществе всегда столь оживлённо или это им не посчастливилось принять становление в весьма неспокойное время? — Хорошо быть не вентру, — буркнула Клэр, потом, по очереди посмотрев на обоих мужчин, добавила: — Без снов как-то спокойнее. Но сейчас не об этом, — она помолчала. — По-моему, обсуждать то, что касается нас всех, втроём неправильно. Соберёмся вместе и обсудим всю имеющуюся информацию, а также проникновение в Сэнд-Крик. Но я бы поела сначала. Только нужно сказать остальным.

Клэр успела лишь закрыть дверь и сделать несколько шагов в сторону дивана, прежде чем её ушей достигла поистине ошеломляющая информация. Она несколько раз моргнула, переводя взгляд с Эйрика на Роудса и обратно. — Стоп. Что? — фраза "очередной переворот" заставила вспомнить рассказанное о вчерашнем нападении на Принца в музее. — Не собираемся же мы ввязаться ещё и в какую-нибудь вампирскую революцию? Нужно думать, как попасть в Сэнд-Крик так, чтобы синтезировать сыворотку и потом выйти оттуда. Причём тут переворот? И что за источник сообщил тебе эту информацию, Эйрик? — она потёрла пальцами висок, нахмурилась. х

Предложив Роудсу присесть, Клэр ушла в спальню переодеваться. Гардероб у неё был скромный, однако в этот раз она ненадолго задумалась над выбором одежды. Утолить голод, напитать вампирское тело живой кровью перед важной и опасной миссией нужно обязательно — им наверняка понадобятся приобретённые по ту сторону жизни сверхъестественные способности, чтобы достичь успеха. Ехать охотиться где-нибудь в городе — долго. Найти "донора" в местном ночном клубе или казино должно быть быстрее. Клэр усмехнулась, когда при виде своего отражения в зеркале буквально услышала голос: "И, ради всего сущего, сделай лицо попроще, улыбнись, ты же наверняка умеешь!" — Постараюсь, Хави, — тихо сказала она, борясь с желанием потянуть юбку идеально сидящего платья вниз в безуспешной попытке прикрыть колени. Долго разглядывать себя Клэр не стала, надела туфли, пиджак и вышла к Роудсу.

- Нет, не собрание и ничего не случилось, я зашел, поговорить, но, наверное, не вовремя. Может, зайти позже? - спросил он. Клэр посмотрела на Роудса снизу вверх, не сразу понимая, почему он решил, что сейчас не время для визита. Осознав, что его смутила её одежда, она улыбнулась, отпустила дверь, позволяя открыться шире, сделала шаг назад и в сторону. — Заходи, — пригласила Клэр, неосознанным жестом поправляя и без того плотно запахнутый халат. — Я сейчас переоденусь. В спальне. Ты не помешаешь, — по губам снова скользнула улыбка. Позже будет собрание. Да и поесть бы надо — голод уже напоминал о себе. А после, кто знает, что будет, поэтому, если есть разговор, не стоит его откладывать.

Утро. Когда все разошлись, Кьяра подошла к окну и осторожно отдернула штору. Обрывок неба в гостиничном окне был еще темным, но зверь, поселившийся в ее крови, чувствовал, что до рассвета остаются считанные минуты. Когда-то девушка любила это время суток: ночь затихала, а вместе с ней переставал действовать и кофе, державший всю ночь на плаву. Кьяра заканчивала эфир, ощущая в теле усталость, но приятную, от работы, которая была ей по душе. В микрофон звучали ее последние слова прощания, а за ними - всегда шутливый обмен фразами с напарниками. У каждого была своя маленькая привычка: Синди неизменно махала рукой и тянула "спа-а-ать", а Тед бросал что-нибудь вроде "берегись вампиров по дороге домой" - и это тогда казалось глупой, но забавной шуткой. Кьяра же, снимая наушники, каждый раз едва слышно постукивала пальцем по микрофону - тихий знак "эфир закончен", ее собственный маленький ритуал, который почему-то придавал завершенности ночи. После этого утро значило уют: свернуться клубком под теплым одеялом, слушая, как дневные звуки просачиваются в засыпающее сознание. А теперь утро было чужим - не начало дня, а угроза, не отдых, а бегство. Укрыться, пока солнце не сожгло ее дотла. И вместо снов - маленькая смерть, погружение в холодную тьму, из которой неизвестно, вернешься ли. В голове снова зазвучали слова Мэри. Излечить вампиризм. Возможность снова стать человеком. Часть ее души отчаянно тянулась к этой надежде, к простым вещам, жизни без страха, к тому, чтобы снова быть частью обычного мира. Но другая часть спрашивала: а имеет ли она право? Год в Сэнд-Крик уже сделал ее чужой для прежней жизни, даже без всего остального. Попробуй, вернись теперь в прежнюю жизнь, даже с официальной выпиской - клеймо останется. Но клеймо страшнее уже есть - она убила человека, Она пила человеческую кровь. Как жить, зная это, и при этом снова улыбаться соседям, покупать кофе, вести эфир? Девушка подумала про билеты, найденные в комнате Мэри. Уехать. Нью-Йорк, Чикаго, Лос-Анжелес... Любая точка страны. Но можно ли сбежать от Маскарада? А от себя самой? Мысль о побеге показалась вдруг такой же наивной, как и желание просто вычеркнуть прошедшие три ночи. Вздрогнув, Кьяра задернула штору, словно отрезая себя от грядущего рассвета и от этого вопроса. В спальне она заперла дверь, вытянулась на кровати, чувствуя, как наливаются тяжестью веки, костенеют суставы. Сыворотка могла бы вернуть им человечность - если им вообще удастся ее закончить. Сейчас это казалось лишь тенью надежды, слишком зыбкой, чтобы держаться за нее всерьез. А Роудс сказал, что Эдвард уничтожил реактивы для второй части сыворотки, которая позволила бы им остаться вампирами, а значит хоть этот выбор перед ними не вставал. Сознание погружалось во тьму и последняя мысль прозвучала просто и мучительно ясно: возможно, еще четыре ночи - все, что им осталось.

Мы частушки пропоем вам Про скайримское житьё. Как живется Довакину? Ох непросто, ё-моё. То везут казнить на плаху - Чессно слово ни за что, То далече посылают, То по морде бьют его. Тут драугры, там бандиты, Некроманты на пути, А ещё вампиры, волки - Ни проехать ни пройти. Будь ты редгард, будь ты босмер - От даэдра не уйдешь. А попробуй возразить им - Ох, враз безвременно помрешь. Посередь Скайрима тундра, Посередь её Вайтран. Там Соратники тусятся И пугают горожан. В Маркарте кругом Изгои, Засорили весь Предел. А попробуй разобраться - Птичкою в тюрьму влетел. Братья Бури во Виндхельме Песни грозные поют, А имперцы в Солитьюде Мёдик в Мрачном замке пьют. В Рифте весело по-жизни, Ночью бегают воры. А как стража пришибет их, Так в карманах две дыры. Да еще, мать их, драконы Разлетались тут и там. Никакой спокойной жизни, Так и ломят по рогам. И куда деваться, братцы, Что тут делать, как тут быть. Хошь не хошь - пора собраться И порядок наводить. Укокошить Алдуина, К ногтю гильдии прижать, Да с Мираком разобраться И вампиров разогнать. Ох ты ж доля Довакина, Тяжело на свете жить. Может ну его, Скайрим тот, Да и в Хаммерфелл свалить?

— Дайте мне десять-пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок, и можем встретиться у лестницы наверху, обсудим дальнейшие планы, — сказала она остальным птенцам, прежде чем подняться в свой номер. Коридоры Стикса встретили их тишиной и холодным светом ламп. Возвращение казалось почти нереальным - слишком много всего произошло за одну ночь. Кьяра шла рядом с остальными, оглядывая их лица: уставшие, каждый в своих мыслях, но - живые, вместе. До рассвета оставалось не так много времени, но они уже решили, что нужно собраться и поговорить. - Приходите ко мне, - предложила девушка и, бросив взгляд на Клэр, добавила: - Так будет проще. И диктофон тоже у меня. Поднявшись в комнату, Кьяра не стала закрывать дверь, оставив ее приглашающе приоткрытой. Неудержимая улыбка тронула губы, когда она присела на диван, ощущая, как растворяются ее страхи и тревоги. Все осталось позади: Эдвард не указал на нее, Эрл не узнал, и они выбрались живыми. Впервые за ночь она ждала чего-то не с тревогой, а с теплым предчувствием.

— Сильная привязанность — это что-то вроде наркотической зависимости? — Клэр брезгливо поморщилась. — Тогда согласна, дряное дело пить кровь сородичей. Мысленно она добавила, что когда планируешь ввязаться в опасное предприятие, лучше иметь с собой пакетик человеческой донорской крови для оказания первой помощи. — Спасибо, Пауль, — Клэр искренне улыбнулась носферату. — С вами всегда приятно и полезно общаться. — Дайте мне десять-пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок, и можем встретиться у лестницы наверху, обсудим дальнейшие планы, — сказала она остальным птенцам, прежде чем подняться в свой номер. - Спасибо, - ответил он Паулю - Я пойду, приведу себя в порядок, - сказал он остальным. Конечно, ему хотелось спросить про волшебный народ, но он надеялся, что завтра вечером будет время. Сейчас его хватало только привести себя в порядок, посмотреть кассету и покурить перед сном, и, может быть, посмотреть в окно. Интересная у меня жизнь, я выматываюсь практически как на работе, правда особой усталости не чувствую, но даже после смерти времени не хватает, даже просто чтобы посмотреть телевизор

— Да, конечно, договорённости надо соблюдать без ненужного промедления, — Клэр посмотрела на Роудса. — Только у нас не было возможности упаковать посылку. Надеюсь, это не проблема? — Клэр вернулась взглядом к Паулю. — Если нет, можем отдать сувениры прямо сейчас. Верно же, Роудс? коротко ответил полицейский. Он отдал все улики, добытые в кабинете, кроме вина, журнала и кассеты. — О, уверен в том, что это не станет большой проблемой, — заверил Клэр управляющий. Старому носферату не удалось скрыть удивления при виде того, какую именно “посылку” ожидал получить от птенцов барон, но всё равно постарался сохранить профессиональную бесстрастность. — Я передам Харону любые… сувениры в целости и сохранности. Можете не переживать на этот счёт. — У меня будет еще просьба: мне надо отремонтировать наручные часы. А сейчас мне нужно удалиться в номер, чтобы привести себя в порядок. — Боюсь, наша прислуга не обладает необходимыми навыками, — покачал головой Пауль. — Но я постараюсь узнать, где находится подходящая часовая мастерская.

Ненуачо, а у еретички так и было. Только Хеня отправлял сам. «Я написал подробный отчет о пребывании у тебя с массой интересных подробностей», - поведал он на следующий день после любовного свидания. Так что Карась на обеденном перерыве коротал время за чтивом с тегами Heinrix/fem!Rogue Trader, heretical sex, dead dove do not eat

Убежище. Действительно, Харону незачем было обустраивать его на работе. Клэр вдруг стало любопытно, как выглядит обиталище старого вампира: загородный особняк или шикарные городские апартаменты. А может, роскошный склеп на кладбище? — Мне показалось, что барон крайне заинтересован в разрешении ваших договорённостей, только и всего. Если желаете личной встречи, не могу требовать от вас поступить иначе. — Да, конечно, договорённости надо соблюдать без ненужного промедления, — Клэр посмотрела на Роудса. — Только у нас не было возможности упаковать посылку. Надеюсь, это не проблема? — Клэр вернулась взглядом к Паулю. — Если нет, можем отдать сувениры прямо сейчас. Верно же, Роудс?