Лидеры

С 26-летием меня.

Проверено - работает

А вы всё Цири, Цири... - ArtStation

Вот это оно и есть

Хватит насиловать труп ГФ, узбагойтесь.

35. Книга о мести Вальтер Скотт «Пират» Показать контент Не понимаю, как людям удается одновременно и писать, и читать))) *шутка, хотя и правда читать что-то было весь год некогда как будто >>* Это к тому, что я эту книгу прослушала по дороге на работу и за всякими такими нехитрыми занятиями, где наушники скрашивают жизненную прозу. Проблема в том, что эта книга вот совсем не скрасит вашу прозу. Она привьет к ней смирение. Всего аудиокнига заняла 22 часа, и это было еще тем испытанием. Как-то Вальтер Скотт хорошо у меня шел в подростковом возрасте. Но знаете, вот припоминаю, что и «Айвенго»-то я прослушала для начала сериалом-радиоспектаклем. И только потом взахлеб прочитала. Кажется, что-то еще… но в итоге он был заброшен. И теперь я понимаю, почему. Этот автор – для тех, кто стремится к неспешности, кто готов остановиться, посидеть на вересковом берегу безлюдной скалы и потупить в прибой. Потому что автору захотелось углубиться на главу-другую в описание бесприютности совершенно пустынного края. Кто согласен ответы на все свои вопросы получить в самом конце и прийти к вводу, что главное было вовсе не в этом. И кто, как я, страсть как любит про самоотречение как нравственный императив))) Извращение, но да, смакуя, подробно, никуда не торопясь, персонажи все 22 часа толкуют о том, что помыслы их чисты. Как чисты. С какой стороны они чисты. И как они все готовы сгинуть в пучине неприютных шотлендских волн Оркнейских островов во имя этой чистоты… С удивлением узнала из послесловия, что эта книга положила начало пиратской теме в литературе, по крайней мере задала вектор. Ибо, как справедливо замечено в нем же, рассказ в романе о морском человеке в сухопутных обстоятельствах))) На самом деле, да, роман этот, несмотря на великолепные описания, сочные характеры, интересные и многочисленные подробности жизненного уклада шотлендцев/норвежцев, оказавшихся без войны завоеванными английской короной, все же являет и весьма познавательную коллекцию литературных и жанровых штампов. Вот только штампами они стали позже, после публикации самого романа. И в этом есть еще одно удовольствие от чтения ( в моем случае - слушания), оно как бэ археологическое)) В общем, я основательно просолилась на дувших два месяца мне в уши морских ветрах, и сочувствую тому герою, кто осмелится повторить сей подвиг))) Hide .

40. Фантастическая классика Айзек Азимов – «Академия» Показать контент Легко ли знать все, что произойдет? Не понимать, не догадываться или подозревать – именно знать. Твердо быть уверенным в том, что завтра вечером отправленный неумелым ударом футбольный мяч выбьет окно твоей спальни, а разбуженный шумом кот через дыру выскочит на улицу и будет сбит проезжающим автомобилем. Ты можешь посадить кота на цепь, заколотить окна ставнями, отобрать у всех соседских мальчишек мячи, а заодно и обувь, наконец, вы с котом можете просто покинуть город на выходные. Существуют известные факторы, устранив которые, ты обеспечишь спокойствие себе и долгую жизнь коту. А теперь представь, что факторов куда больше. Ты уже использовал всю бумагу, исписал все салфетки и стены в доме и убористым шрифтом оставил записи поперек страниц каждой найденной книги. Но все равно процент учтенной тобой информации не приблизился и к десятой доле. Что делать в этом случае? Собрать команду единомышленников, разместить ее где-нибудь на кухне и совместными усилиями разработать математическую модель для подсчета всех возможных вариантов. Центральная фигура великого романа Айзека Азимова «Академия» выполнил схожую задачу, но в галактическом масштабе. Гениальный математик Гэри Селдон объединил историческую науку с социологией и психологией и, вписав их в сложную систему неравенств и уравнений, создал идеальную прогностическую дисциплину – психоисторию. Психоисторическая методология открыла Селдону страшную правду: человеческая цивилизация уже стоит на пороге коллапса, сползания в темное средневековье и даже варварство. Остановить кризис невозможно. Галактическая цивилизация человека неизбежно рухнет, и не спасут ее ни продвинутые космические корабли, ни развитая атомная энергетика. Все оттого, что этими достижениями прогресса скоро никто не сможет воспользоваться, так как культурная деградация поразила уже все слои общества, а прочные связи между частями Империи распадаются. План Селдона состоит в том, чтобы на отдаленной планете создать орден хранителей научного знания. Следуя разработанной им математической модели, они сумеют сберечь огонь цивилизации и подготовить почву для возрождения Империи человека. С этого момента развернется самая масштабная в истории битва между порядком и хаосом, в которой агрессии и невежеству будет противостоять человеческий интеллект. «Академия» – это величайшая космоопера, подавляющая часть событий которой происходит в умах. Сражения гигантских флотов, наземные баталии, шпионаж, предательства и убийства – все это Азимов выносит за скобки, чтобы убедить читателя в неотвратимости хода истории. Нашу реальную земную историю движут массы, и Азимов, как человек блестяще эрудированный, это понимал. Но массы слепы, и их неудержимой воле нужна направляющая рука. Такую руку Азимов видел в знании, умению подчинять знанием любую волю. Меня, как историка, более всего увлекло описание того, как последовательно «Академия» берет под контроль архаизирующиеся соседние миры. Сосредоточенные умы «Академии» действуют где-то откровенным блефом, где-то тонкой манипуляцией. Иногда они направляют движения торговли, иногда – заигрывают с религиозным идеализмом «подопечных», оперируя принципами, идеально подпадающими под третий закон Кларка: развитая технология неотличима от магии. Например, создают весьма циничное религиозное учение, нацеленное на поклонение «Академии»… Сразу вспоминаются лекции по византинистике, в которых говорилось о том, с каким невероятным упорством слабеющая Империя столетиями билась с наступающим варварством. Методы той борьбы в исторической перспективе тоже не кажутся чем-то нечестным. А я еще мне понравилось то, что Азимов, признавая колоссальную роль личности в истории, все же лишает ее абсолютного статуса. И даже плану великого Селдона будут бросать вызов, пытаться скорректировать его задачи. И в этом вскрывается незыблемая сила знания, на котором строится план. Селдон знал: даже самый великий человек не может в одиночку обратить вспять ход исторического процесса. Помните, как Саул Репнин из «Попытки к бегству» Стругацких отчаянно палил из скорчера по колонне беспилотных машин? Просто в его время еще не существовало психоистории… Hide

А мы почти что в тренде.

Во вздыбленном ветром небе трепещет белозубый узор. Вот-вот грянет гром, и облака, отхлебнув хмурой грозовой тяжести, дождем извергнутся наземь. Забарабанят по воде крупные косые капли, воздух наполнится звенящим шепотом струй и запахом сырой ароматной почвы, станет колким и промозглым, отзываясь зябкой дрожью. Я воздеваю лицо к солнцу и смиренно жду его последних теплых даров. Все неизбежно канет во тьму, все неизбежно воспрянет к свету. Предзакатное солнце прощально вспыхивает алым и тонет в собственном отражении. Воздух, наполненный предвкушением бури, тревожно гудит, растерянно свирепеет ветер, оживают и блекнут тени. Я думаю о месте, где родился, проживая воспоминание за воспоминанием: густые изумрудные топи редеют, уступая песочно-белым отмелям, надменная угловатость башен старого Тевинтера сменяется незатейливой простотой приземистых юрт kabethari, из порта доносятся крики чаек и слабый запах гаатлока. И звон цепей. Будто дымчатый плащ, наброшенный на исполинские плечи, густеет туман у самой вершины недосягаемо далекой башни. В стенах ее живут подобные мне, несущие на себе клеймо проклятия; даже на юге, где им не зашивают ртов и не надевают браслетов, они все еще изгои. Зачем держать их здесь, вдали от живых? Затем, что они угроза. Затем, что они saar. Смеркается. Предвестники надвигающейся грозы гроздьями падают ниц, бьются о водную гладь, текут по лицу и шее. Плечо, рассеченное исчадием скверны, скверно саднит, лихорадочно пульсирует рана в боку - глубже и уродливей первой, но едва ли смертельней. Говорят, что буря хранит отважных, но я в это не верю. Моя вера до ужаса практична. Я верю в боль. Верю в страх. Верю в смерть. Верю в то, что буря, доведись тебе в нее попасть, не оставит тебе ни единого шанса. Эти истины просты и незатейливы, их нетрудно усвоить, и стократ проще, если они высечены плетьми у тебя на спине, выбиты ударами на почках и печени, напечатаны вощеной нитью на плотно сшитых губах. Дождь хлещет все усерднее, но наперекор прохладе внутри пылает костер. Раскаты грома взрываются канонадой оглушающих залпов, до боли закладывая уши, и мимолетная слабость в коленях грозит обрушить меня вниз, но asaaranda, шепчут мои губы, ты надо мной не властна. Дыхание становится ровным и легким, сердце, тревожно сжавшись, обреченно замирает, вздрагивает напуганным dathrasi и успокаивается. Под ногами тихо щебечет галька, ветер гонит к берегу грязные белые гребни. Kataherah, katahissera. Прежде, чем острие недурно заточенного кинжала проделает во мне дыру, и сырая, отдающая ржаной мукой и солониной кровь хлынет наружу, вынуждая меня пылать еще жарче и беспокойнее, еще до того, как пелена красного тумана заползет под веки и затуманит взгляд, до того, как предвкушение скорой смерти вскружит мне голову и сдавит шею тошнотворной, горчащей от сладости удавкой, я буду смотреть, и взгляд мой - узник гибнущего заката, невыразимо прекрасного озера, мрачной, чудовищно одинокой башни - ничто не сможет вызволить из этого плена. Я родился рабом, и умру им. Сорвав маску, я остервенело швыряю ее в воду, тратя на это жалкие крохи тех сил, что еще текут по моим жилам. Солнце тепло целует меня в губы улыбкой, и соленой каплей - в краешек глаза. Это не слезы, это всего лишь дождь. Asit tal-eb.

У этого заказа запах был… такой же, как в замке. Мертвечиной тянуло и от самой идеи убивать Стражей в Мор, и от заказчика с бегающими глазками и претензией на коварство. Но отказываться от этой работы не стоило по одной простой причине. «Сам Дункан… Да. Это будет красиво!» От одной этой мысли с Зеврана словно ветром смело усталость. И дело было даже не в кошельке с золотом, которого он, собственно говоря, не ожидал. А в том, как это будет в итоге выглядеть… Если все сделать правильно – это будет просто шикарно, лучшего и пожелать было нельзя. Эльф улыбнулся – легко, уголками губ. Почтительно поклонился заказчику, сделал несколько шагов назад, повернулся и удалился без лишних церемоний. Сейчас ему надо было осмотреть замок. «Вот так оно и получается, когда убийствами занимаются бездарные любители,» - заметил он про себя, посматривая на трупы и кровь на полу. – «Лужи крови, груды мяса, попавшего под раздачу, а тот , кого надо было ликвидировать – сбежал. Потом еще спрашивают – почему я не люблю дилетантов. Да вот поэтому… Поэтому и не люблю.»

Saarebas На спокойную гладь озера медленно, но с упрямой неотвратимостью, столь свойственной твоему народу, опускалась ночь. Редкие звёзды сегодня горели необычайно тускло, почти не способные пробиться сквозь пелену грозовых облаков. Всё в этой чужой варварской стране было непривычным, неприятным, неправильным. Но вас прислали сюда с важнейшей разведывательной миссией, чтобы вы узнали о причинах Мора, и вы не намеревались отступать. Местные, едва завидев вашу семёрку, шарахались и спешили убраться подальше, что вас в полной мере устраивало, ведь вы не стремились контактировать с этим никчёмными basra, поэтому вы разбили лагерь на необжитой части берега Каленхада. Ничего не предвещало беды — царящую тишину нарушали только потрескивания костра и редкие негромкие переговоры расположившихся около него кунари, готовившихся ко сну. Вы не сразу заметили их, а когда заметили — стало уже слишком поздно: осквернённая стрела со свистом вонзилась глубоко в глазницу вашего часового, и он замертво пал на хладную землю. Первые из них двигались бесшумно, практически неразличимо в темноте, другие — хрипели, рычали, издавали боевой клич, заполняя пространство какофонией премерзких звуков. Неясная тень скользнула к спине одного из ваших воинов, и в следующий миг зазубренное лезвие уродливым чёрным побегом проросло из его груди. Вы ринулись в атаку. Вы бились яростно, неистово, неудержимо. Ты поливал их огненным дождём, сковывал льдом, превращал в град осколков ударами камней, изжаривал разрядами молний. Но на их стороне было численное преимущество. И всё же… Вы справились. Но какой ценой? Твои братья погибли, твой Arvaarad погиб, даже ваш Sten, сильнейший Beresaad, сняв голову с плеч последнего Порождения Тьмы мощным взмахом Valo-Kas, рухнул на пол. Ты изнемождён и серьёзно ранен. Ты вдали от дома. Ты Maraas. Nehraa aqun ebra kata Arvaarad. Отступник Ты знаешь, что они тебя ищут. Они преследуют тебя. Они идут по твоим следам. Храмовники никогда не отстанут от тебя, никогда не отступят, никогда не позволят тебе просто жить. И всё потому, что от рождения ты не такой, как все — ты способнее, ты сильнее, ты лучше других. Ты слышишь хруст веток за спиной под их тяжёлыми шагами, чувствуешь их взгляды на затылке, краем глаза замечаешь в просветах между деревьями солнечные блики на их отполированных доспехах, но стоит обернуться — ты не видишь ничего подозрительного. Может, на фоне усталости у тебя развилась паранойя? Может, уже давно никто за тобой не гонится? Может, ты зря избегаешь проторённых дорог?.. Так или иначе, ты всё равно уверен, что треклятые церковники будут посылать за тобой своих чёртовых ручных наркоманов, крепко сидящих на лириуме, снова и снова, пока не схватят тебя, чтобы вернуть в Круг и усмирить, или не убьют. Твоё воображение слишком уж живо рисует тебе картины твоей поимки и её последствий. Ты ведь помнишь беднягу Овэйна, не так ли? В библиотеке от скуки ты читал истории о Серых Стражах, об их героических подвигах и об их отношениях друг к другу. Ты читал, что они относятся к таким, как ты, к одарённым, без страха, без пренебрежения, без попыток заковать в цепи. Ты читал, что они принимают в свои ряды таких, как ты. И ты понимаешь теперь, что вступить в их орден — твой единственный шанс на судьбу лучшую, чем доля вечного беглеца. Вдруг тебе удастся добраться до Остагара, где они вместе с королём готовятся дать отпор Порождениям Тьмы? Вдруг твоё имя даже восславят в легендах? Вдруг именно ты станешь тем, кто остановит Пятый Мор? Ты приближаешься к Лотерингу. Наверняка там есть храмовники, которые вряд ли встретят тебя радушно, но у тебя закончились припасы и силы. Думаешь, стоит заглянуть в забытую Создателем деревушку? Или ты предпочтёшь идти, пока не упадёшь от изнеможения или не доберёшься до пункта назначения? Убийца Эрл — или теперь уже тейрн? — Хоу ждал тебя в тронном зале Хайвера, окружённый понемногу начинавшими испускать не самые приятные ароматы трупами защитников замка. Ты не мог не подметить, что Рендон похож на крысу не только своими поступками, но и внешне, но тебе, увы, платили не за оценку заказчиков и не за анализ их поступков. У него для тебя был хорошо оплачиваемый заказ, а ты едва сводил концы с концами в последнее время, поэтому ты, получив весточку от Воронов, мчался сюда на всех парах. Хоу с не слишком большой охотой рассказал тебе, что этой ночью здесь развернулась битва. Должны были погибнуть все Кусланды, кроме отправившегося к королю Фергюса, вместе с большинством лояльных им людей, но его брату, судя по всему, удалось сбежать. Скорее всего, поведал тебе Рендон, Коултону помог Серый Страж, так некстати явившийся сюда в поисках рекрутов, поскольку и его тела не удалось отыскать и никто из переживших сражение — вернее, из принимавших активное участие в бойне и не встретивших свою смерть — солдат Амарантайна не видел ни командора Дункана, ни младшего отпрыска Кусландов. — Найди и убей Коултона Кусланда и Серого Стража Дункана до того, как они присоединятся к Кайлану, и я щедро вознагражу тебя, — пообещал эрл Хоу и бросил тебе увесистый кошель с монетами. — Здесь сто соверенов… на сопутствующие расходы. — Ты ловко перехватил мешочек в воздухе и смог убедиться, что он не соврал насчёт выданной тебе суммы. — Получишь остальное, когда выполнишь задание. Вы не особенно долго обговаривали условия контракта, так что минут через десять или даже немного раньше Рэндон махнул рукой в знак окончания обсуждений и ты оказался вновь предоставлен сам себе. Ты точно знаешь, что у беглецов есть фора примерно в восемь часов, но они, наверняка выдохшиеся и раненые, вряд ли движутся быстро. У тебя есть все шансы нагнать их и даже перегнать. Ты можешь сразу отправиться в сторону Остагара и устроить им ловушку где-то на пути. Но вдруг что-то пойдёт не так? Не лучше ли наскоро осмотреться в замке и попытаться найти подсказки, как им удалось скрыться и куда они могут наведаться по дороге? Музыкант По пути к Остагару, где король Кайлан, по слухам, собирается дать бой Порождениям Тьмы и покончить с зарождающимся Мором, ты остановился в Лотеринге. Тебе было необходимо восполнить запасы воды и еды, приобрести необходимые вещи и, в конце концов, снять комнату в таверне. Что может быть лучше хорошего отдыха на мягкой кровати? Тем более если не знаешь, когда в следующий раз доведётся хотя бы просто нормально выспаться. Дорога сюда прошла довольно легко — ты почти не встречал трудностей, даже на разбойников, как ни странно, не наткнулся, — и у тебя есть все основания полагать, что так продолжится и дальше. Но ты так не полагаешь. Потому что тебе лучше, чем многим другим, известно, что судьба способна преподносить сюрпризы, приятные и не очень, в самый неожиданный миг. Не успеваешь ты переступить порог «Убежища Дейна» — твои ноздри начинает щекотать дразнящий аромат жарящейся свинины, доносящийся с кухни. Рот независимо от твоего желания наполняется слюной, а в желудке предательски урчит. Только теперь ты до конца понимаешь, насколько проголодался. Пока это не слишком заметно, но если присмотреться, можно увидеть, что местные встревожены. При твоём появлении все разговоры смолкли и к тебе устремился как минимум десяток взглядов. Впрочем, почти сразу же интерес к тебе по большей части угас и прежние обсуждения возобновились. Полукровка Окинув придирчивым взглядом своё зеркальное отражение, ты остаёшься довольна: нанесённый тобой рисунок совершенно неотличим от татуировок Молчаливых Сестёр. Полная решимости, ты берёшь свой арбалет и направляешься в укромное место, где никто не помешает твоим занятиям. Ты знаешь, чтобы отточить свои навыки до совершенства и стать такой же великой, как Астит Серая, нужно много и упорно тренироваться, но тебе не занимать упрямства и усердия, и именно поэтому каждый день ты старательно расписываешь своё лицо, приносишь сюда созданные тобою собственноручно оружие и болты и, тщательно прицеливаясь, стреляешь до изнеможения, сначала до боли, а затем и до онемения в пальцах, до кровавых мозолей на подушечках. Ты не сомневаешься, что твои героини не сдаются перед трудностями, а потому не пасуешь перед ними и сама. Когда продолжать уже совсем невозможно, только тогда и ни секундой раньше, ты возвращаешься домой, умываешь лицо и посещаешь библиотеку. Там ты читаешь истории о твоём народе, о Совершенных и — главное — о бессловесных воительницах и учишь язык жестов, пока в глазах не начнёт рябить, а буквы и картинки не сольются в одно сплошное неразборчивое пятно. Сегодняшний день ты планировала провести так же. Но придя, как обычно, в свою пещеру, которую ты случайно обнаружила уже довольно давно и которую приспособила под тренировочный зал в тайне от других, ты сразу поняла, что кто-то в ней похозяйничал в твоё отсутствие: смастерённый тобой манекен выпотрошили, добротную мишень разломали, другие хранимые тобою здесь вещи разбросали и повредили. Сказать, что ты расстроена — значит, ничего не сказать, но сейчас ты думаешь не об этом, а о странном пугающем звуке, который ты услышала из темноты в глубине. Ты можешь убежать, поведать другим о произошедшем тут и переложить все заботы на их плечи, но разве Астит поступила бы так?.. Воровка В последнее время твои дела идут из рук вон плохо. Создаётся ощущение, что фортуна от тебя отвернулась или тебя кто-то проклял. Торговец, которого ты попыталась обокрасть вчера, заметил это, погнался за тобой и едва не поймал. Но тебе слишком хорошо знакомы улочки Денерима, поэтому ты ускользнула, нырнув в одну из подворотен и взобравшись по стене на крышу. В любом случае сегодня надо на что-то жить. Пока ты проверяешь карманы в поисках завалявшихся там монет, ты видишь, как в твою сторону несётся рыжий мальчишка. Кажется, раньше ты не раз замечала его в эльфинаже. — Вам письмо! — торопливо выпаливает он, впихивая тебе сложенный пополам лист. Почти машинально ты принимаешь у него бумагу и, повинуясь внезапному порыву, отдаёшь эльфёнку три последних медяка, что чудом нащупала на дне своего кошелька. Его глаза вспыхивают неподдельным восторгом — вероятно, в этот самый миг он готов ради тебя на величайшие из подвигов, — и он горячо благодарит тебя, после чего будто бы опомнившись и опасаясь, что ты можешь передумать и забрать деньги обратно, вздрагивает и спешит прочь. Если ты не выкинешь записку, а всё же развернёшь её, то прочтёшь: «Знаю, что не всё у тебя сейчас гладко, но ещё знаю, что ты чрезвычайно талантлива и способна помочь мне достать кое-что, за что я готов крайне щедро заплатить. Если заинтересована, приходи вечером одна в „Покусанного Дворянина“ — я встречу тебя там. Доброжелатель». Мститель Ты отомстил, но стало ли тебе легче? Каждый раз, когда ты пытаешься сам себе ответить на этот вопрос, ты отчётливо слышишь оглушительный плач маленькой девочки, будто она находится прямо рядом с тобой. Перед глазами встаёт слишком яркая картина: она падает возле пронзённого твоей стрелой мужчины на колени, обнимает его, трясёт в напрасной надежде, что он вернётся к ней. — Папа! Папа! Папочка! Очнись, пожалуйста! — то пронзительно кричит в отчаянии, то переходит на едва различимый шёпот: — Я буду самой лучшей дочкой, только очнись! Она ещё не понимает, и не может, и не хочет поверить, что отец покинул её навсегда. Но ты это знаешь. Ты это видишь. Ты тому виной. Он заслуживал куда худшей смерти, ты не сомневаешься, но заслуживала ли такого она? Что столь ужасного сделала эта кроха, чтобы ты наглядно продемонстрировал ей, как умирает её близкий и любимый человек? Неужели она за свою короткую жизнь успела ужасно согрешить? Чувствуешь ли ты сожаление? Ты просыпаешься в холодном поту. В пределах видимости нет ни трупа, ни девочки, ни поля — лишь лес. Похоже, ты задремал под раскидистыми ветвями старого дуба на своём плаще, расстеленном на земле. Мысли всё ещё путаются, и ты мотаешь головой, желая стряхнуть с себя последние клочки морока. Ты извлекаешь из сумки бутыль с водой и делаешь жадный глоток. Ты смотришь на затянутое дымкой туч ночное небо, и тебе кажется, что оно отвечает тебе укоряющим взглядом множества тускло горящих глаз. Ты отомстил, но как жить дальше? Пират — Не было слова для небес и земли, для моря и неба. Была только тишина, — нежным, мягким и приятным голосом нараспев вещает прелестное создание. — Затем Голос Создателя вымолвил Первое Слово, и Слово Его стало всем: сном и мыслью, надеждой и страхом, безграничными вероятностями. Ты готов слушать этот голос целую вечность. Если бы Песню Света всегда исполняли так — ты наверняка посещал бы церковь куда чаще. Небесно-голубые ясные глаза обладательницы голоса смотрят на тебя кротко, смущённо, стыдливо. Создаётся впечатление, что нагая девушка перед тобой невиннее младенца, но ты знаешь, что кого-то порочнее Лилит — так зовёт себя эта блудница — найти непросто. И всё же каждый раз она тебя удивляет, вовлекая в новую игру, и в том числе поэтому ты так часто ходишь именно к ней. Ты стягиваешь с неё клобук — единственный предмет одежды, что на ней был, — и её длинные белокурые волосы рассыпаются по плечам, не прикрывая пышную грудь, но лишь подчёркивая идеальность форм. Пухлых розовых губ на миг касается лёгкая улыбка. Ты никогда не встречал Демона Желания, но если он не похож на неё, думаешь ты, то он недостоин этого звания. «Жемчужина» прекрасна сама по себе, потому и популярна, но она кажется лишь ничего не значащей песчинкой на фоне начавшей работать здесь некоторое время назад Лилит, сверкающей ярче любого бриллианта.

Правду ли говорили, что на Ферелден надвигается Пятый Мор, или его выдумали Серые Стражи в надежде вернуть былое величие своему ордену, но король безоговорочно верил им, что нравилось далеко не всем, и стягивал войска к Остагару, рассчитывая нанести финальный удар Архидемону возле крепости. Всё это не касалось простых обитателей страны — пока, по крайней мере, — и они продолжали вести себя как обычно: работать и отдыхать, созидать и разрушать, любить и ненавидеть — словом, жить. Дело на фронте двигалось вполне успешно: уже несколько набегов Порождений Тьмы удалось отбить почти без потерь, и Кайлана, воодушевленного победами, начинало покидать ощущение настоящей опасности, грозящей всему Тедасу. Он даже чувствовал некоторое разочарование, ведь схватки давались слишком легко, а Архидемон не появлялся. Но кое-что шло вразрез с амбициозными планами короля, и ещё никто, кроме непосредственных участников трагических событий, не знал об этом. Стоило только Фергюсу, сыну великого рода правителей тэйрнира, увести большую часть верных солдатов из своих земель на подмогу Кайлану — эрл Хоу, воины которого якобы опаздывали и не могли отправиться в путь вместе со старшим ребёнком Брайса, вероломно предал доверие старого друга и отдал своим людям, ждавшим удобного момента, приказ вырезать всех в замке Хайвер. Они не щадили ни прислугу, ни женщин, ни детей. Каким-то чудом из местных удалось спастись только одному человеку — Коултону Кусланду. И здесь, судя по всему, приложил свою руку командор Серых Стражей Ферелдена. Их тел не нашли, и Рендон не понимал, как у них получилось скрыться, но догадывался, куда они пойдут, и сей факт вызывал тревогу в его сердце. Но что он должен был предпринять?.. На что в общем и целом никак и никогда не влияли ни люди, ни гномы, ни эльфы, ни кунари, ни Порождения Тьмы, ни другие существа, так это на погоду. Небо над Ферелденом который день кряду затягивало низкими свинцовыми тучами, что всем своим видом грозили разродиться затяжным ливнем, но будто бы намеренно медлили, готовясь излить влагу в знаменательный миг. Едва выглядывавшее из-под них солнце клонилось к горизонту. Hide Правила Пролог Hide Лука Моран (НПС), Арваарад — @Плюшевая Борода Гарак Нор — @Darth Kraken Зевран Араннай — @Ширра Викториан Илитиус ди Мортус Корвум — @White_Male Бланка из дома Каридин — @Black Lamia Карс Вамму — @Leo-ranger Эйтри — @Cyprus Джаспарро Доминго Альварес — @Эри Лирил Фонтейн (НПС) — @Nevil Мастерские НПС Hide

Вот так выглядит настоящий страх

Пират - Дыхание Создателя! Пират, хоть и чувствовал возбуждение, но все же набрасываться на такую красоту не спешил. Это все равно, что поглощать изысканный ужин, хватая руками блюда со стола и запихвая их в рот. Он очень медленно наслаждался поистине бриллиантом, молясь, чтобы не привыкшее к воздержанию тело его не подвело. На какой-то миг его охватила острая жалость и мысль, что та могла быть украшением даже даже орлесианского двора. Ее кожа была как атлас, а губы нежнее бархата, и прикосновения вызывали у него дрожь, а ведь казалось, пират был циничным парнем и всегда говорил, что у женщин между ног все одинаково.

Вместо Эпилога. Шериф Молли Синди-Карина бегут брать Дуффи

Мститель "Проклятье..." Было поздно. И темно. Очень темно, хоть глаз выколи. Единственным источником света служил почти потухший костёр. Который хоть как-то развеивал тьму окружающего леса. Но и тому оставалось недолго. Всё еще тяжело дыша, мужчина снова укутался в свой плащ, с явной целью попытаться снова заснуть. Он ворочается, переворачивается, пытаясь найти удобную позу. Позу, что поможет ему снова войти в царство сна. Но всё безуспешно. "Я наконец сделал это. Совершил тот выстрел. Но почему желанный покой всё не приходит?" Прошло ещё несколько долгих минут, а сон всё не приходил. И осознав бессмысленность дальнейших попыток, Эйтри ничего не оставалось кроме как встать на ноги. Поднявшись, мужчина потянулся всем телом, размял ещё не отдохнувшие мышцы. И вдруг почувствовал пробежавший по спине неприятный холодок. "Ночь ведь ещё" - решил Эйтри. Поэтому он поднял с земли свой плащ, слегка отряхнул его и нацепил на себя, чтобы согреться. Холод всё не проходил. Тогда охотник решил снова разжечь костёр, подкинув туда ещё хвороста для поддержания тлеющего огня. Сработало, даже новую искру высекать не пришлось. Мужчина присел поближе к огню, вытянул к нему свои руки, чтобы ощутить всю теплоту, что мог подарить ему костёр. - Проклятье, - выругался Эйтри вслух. Ведь лёгкий озноб по всему телу продолжал донимать мужчину. И не холод ночи был тому причиной. И он знал это, хоть и не хотел признавать. "Девочка..." Но что он мог сделать? Оставить того ублюдка в живых? Ни за что. Побежать к ней, едва мертвое тело её отца остыло, рассказать всю правду? Или обмануть? Или даже приютить? Но кто он ей? Убийца её отца. А она ему? Дочка того, за кем он охотился долго, с одной единственной целью. Поэтому он и выбрал просто уйти оттуда. Это было самое оптимальное решение. Верно ведь? У неё должны же быть ещё родственники. Или же другие добрые люди в Лотеринге явно не оставят в беде сироту. Или оставят? "Не думай об этом, просто...стреляй и забудь, просто стреляй и забудь" Но было легче сказать, чем сделать. За свою жизнь от рук Эйтри пало немало отъявленных мерзавцев. И никогда он не испытывал ни моральных мук, ни угрызений совести. Ведь таким образом он делал одолжение всему миру. Убивая очередную тварь в человеческом облике, мужчина автоматически спасал какого-нибудь невиновного человека, чью-нибудь семью и близких. Но сейчас...был другой случай. Для той девочки тварью стал именно он. Эйтри. Собственными руками который и оборвал жизнь её отца. Самого близкого человека на свете. - На рассвете, - сказал он вслух, откинув голову назад, упершись ею о старый дуб, - выдвинусь в Лотеринг на рассвете. И так было решено. Он вернется в ту злополучную деревушку. Тайно, не привлекая особого внимания, разузнает про ту девочку. И всё. Вернется затем в Денерим, в те трущобы, которые домом назвать язык не поворачивается, но так оно и было. На этой мысли, Эйтри почувствовал, как силы и бодрость постепенно покидают его тело, сдаваясь под напором сна. Наконец-то. Теперь он мог закрыть глаза и заснуть, ни о чем не думая. По-крайней мере в ближайшие пару часов, если это позволит Создатель. *** Когда Эйтри снова открыл свои глаза, ночной сумрак уже окончательно был вытеснен рассветом. Костёр его уже давно потух, да и надобности в нём больше не было. Пора уже было сворачивать привал и отправляться в путь. Поэтому мужчина положил все свои немногочисленные вещи и припасы в одну сумку и повесил её на спину. Там же висел и его верный лук и колчан, полный стрел. Он прикинул, сколько времени это займет. И решил, что в любом случае, дойдет туда лишь ближе к вечеру. И Эйтри тут же покопался в своих карманах, дабы найти хоть какую-то мелочь. Пара медяков у него всё же завалялось, а значит в местной таверне он сможет переждать следующую ночь. Заодно там и невзначай расспросит про недавние события. И про девочку... Решив, что это самый идеальный расклад, Эйтри наконец потопал по тропинке, которая в скором времени должна будет вывести его из этого леса. А после он дойдет до главного тракта и по нему направится к злосчастному Лотерингу. В очередной раз. Да, придумал же себе задачку Эйтри...

Итоги дня 5 суд линча Саманта тяжело выдохнула, посмотрев на Миринду. - Может что-то скажешь?- прошептала она, доставая уже знакомый всем дробовик.Сейчас она была не уверена. Стрелять или не стрелять – вот в чем вопрос. Миранда плакала. Ей не хотелось умирать. Ей было страшно. Так же страшно, когда ее пытался убить шериф Райан. Показать контент Hide Только тогда она смогла убежать, а сейчас женщина стояла под дулом дробовика и любое резкое движение приведет к выстрелу. - Да что ж вы за люди такие? - только и смогла произнести Грей сквозь слезы. -Дорогуша.... я ни за что б не была палачом, если бы так обстаятельства не сложились. Я не хочу убивать невинного человека.- вздохнула Саманта, все так же держа дробовик в руках. - Просто... я не знаю, кто из вас кто. И это самое паршивое. Мне не нужна лишняя кровь.- ее взгляд был спокоен, но в то же время где-то в глубине читалась дикая печаль. - Пока что Вам "везло", если только так можно выразится. Вы убивали только зараженных. Но даже они не заслуживали такой смерти, - осуждающе заговорила Миранда. - Болезнь не делает людей виновными. Их можно было связать, запереть и... может быть вылечить, потом. - Миранда вдруг смело подняла голову и посмотрела на мэра этого кровавого городишки. - Но сейчас... сейчас Ваши руки будут в крови непричастного человека. И если Вы это сделаете... обещаю - я не оставлю Вас в покое. Комнату вдруг продул сквозняк, всего на несколько секунд, хотя окна были закрыты. Свет один раз мигнул и восстановился. Миранда смотрела Саманте прямо в глаза ожидая решения и смело встречая свою участь. - Мири... К сожалению... их нельзя было вылечить. Как и каждого из нас... но в это вам не стоит вникать. Только наша болезнь сильно отличается от их. Знаешь, почему их кровь была черной? Они были отравлены этим. Оно медленно, но верно изменило их изнутри. Если бы не мы- их бы убило ЭТО, по оканчанию всего. Хотя... до них это не доходит.- Саманта опустила дробовик и ушла в кабинет. Через минуту она вернулась, держа в руках обычную булавку для шитья. - Приподними пожалуйста волосы- прошептала она. Миранда вздрогнула. Она уже была готова принять выстрел, но что-то пошло не так. Ничего не понимая, она дрожащими руками собрала волосы в хвост и подняла их наверх. Саманта подошла к ней со спины. В одной из ее рук был дробовик, во второй игла. Ствол дробовика уперся в спину Миринды, а игла быстро уколола в шею возле черепа. Не глубоко. Всего лишь ради того, чтоб посмотреть, что пойдет из места укола. Было больно. Девушка вздрогнула. Миранда не знала чего еще ждать от Демократии С Дробовиком. Невольно она потянула руку к месту укола, а потом посмотрела на ладонь. Пальцы были в крови - обычной, красной. Никакой черноты, по крайней мере сейчас. - Я могу уйти? - спросила Грей. - Я судья, а не маньяк- кивнула Саманта, вешая на пос дробовик и протягивая Миринде пластырь. Из логической части выведена мирная Мирнда Hide Ход доктора Катрин проснулась в комнате, наполненной светом, от того, что кто-то зашивает ей рану на руке. Открыв глаза, она увидела стройную шатенку с волосами, чуть тронутыми сединой, затягивающую последний шов на её руке. - Мама! - воскликнула девушка. - Тише, дочка, тебе нужно отдохнуть. - женщина погладила дочь по голове, затем взяла бинт с прикроватного столика и стала накладывать повязку на руку. - Как же так вышло? - сокрушалась девушка. - Я ведь просто хотела всех защитить от ЭТОГО, а в результате сама же ЭТО и выпустила. - Когда-нибудь это все равно случилось бы, - мать взяла лицо дочери в ладони, посмотрела в глаза и ласково произнесла: - Не вини себя, дочка, ты сделала все, что могла, дала грандиозный бой ЭТОМУ, и, мне кажется, именно поэтому ОНО не смогло как следует спрятаться и обмануть остальных жителей. Женщина закончила с повязкой и стала обрабатывать ожоги на руке дочери мазью. - Катрин, дитя мое, я бы очень хотела, чтобы это бремя никогда не ложилось на тебя, чтобы ты прожила тихую жизнь, вышла замуж и нарожала детишек и никогда не видела этого кошмара, но, к сожалению, мы не можем выбирать свою судьбу. Я тоже не хотела уходить так рано и оставлять тебя одну. - женщина грустно посмотрела на дочь. - Мне так не хватало тебя, мама. Я думала, как все закончится, у меня получится зажить нормальной жизнью. Эммет, шериф, он показался мне милым парнем, может у нас что-то и получилось бы. - Может и получилось бы. - женщина улыбнулась, поцеловала девушку в лоб и произнесла: - Постарайся поспать, солнышко, это все скоро закончится. Так, или иначе. Док выведен из игры Hide ход мафии Джозеф стоял и курил. Он знал, что его решение было совершенно не верным. Ветер игрался с дымом от его сигареты. Мысли путались. «А что завтра? Завтра….» Джозеф даже не успел обернуться, как его пронзило сзади длинное лезвие ножа для филе и вышло через его живот. Джо согнулся, рефлекторно схватился за окровавленное острее руками. -А вот и задница…- выдавил он.- Фу…дермищ. Из игры выведен мафией мирный Джозеф Дей Hide ход маньяка ОНО медленно вышло из своей заброшенной крепости и посмотрела вверх. ЭТОМУ показалось, что луна в небе треснула. ОНО улыбнулась. - Скоро.. совсем скоро… вас мало. Очень мало! Мне нравиться… нравиться! Молодец! Хороший! Хороший мальчик! Ты молодец!- хихикало ОНО. С каждым днем уверенность ЭТОГО росла, так же как и его силы. Он почти залечил свои раны, ведь чем больше этих лишних гибло- тем легче было ЭТОМУ. ОНО медленно, прячась в потайных уголках зарослей подходило к дому, на пороге которого лежало тело Джозефа. ОНО было голодным. Тихо подползя к дому ЭТО зашипело, посмотрев в окно. Поняв, что Миринда жива и еще один кусок мяса ему не достанется ОНО залилось слезами и хотело ворваться в дом, но вспомнило о своем положении. Рано… туда еще ЭТОМУ рано. Может завтра и можно будет, но не сегодня. ОНО схватил еще теплую тушку и потянул за собой в лес, хныкая от обиды и разочарования. Маньяк выведен из игры Hide ход шерифов Страж сегодня не решил никого проверять, понимая, что от его действий не будет никакого проку. Обманутые найдены, а Приблеженного ему не поймать. Он думал. Думал о том, как бы сейчас поступил старик Олдмен, оказавшись на его месте, но ничего путного в голову не приходило. С этими мыслями он вышел на улицу и увидел, как бледная тварь затаскивает тело Джозефа в кусты. Страж попытался ринуться за ним, но ЭТО испарилось с места, словно уйдя в землю. Значило это лишь одно – если ЭТО уже так осмелело, то либо завтра им надо хорошо подумать, либо они уже мертвы. Hide

... в ответ на Ваше письмо с прискорбием сообщаю, что долг, призвавший честных мужей на границы Земель Коркари, выше любых желаний и привязанностей. Сердце мое разрывается от известий столь печальных, а отсутвие возможности прибыть в Башню для личного участия усиливает тревоги стократно. Вам не стоит просить меня о помощи, напротив, учитывая деликатность ситуации я буду чрезвычайно Вам обязан за оказанное доверие, если Вы любезно согласитесь на поддержку в следующих вопросах... Не слишком ли? Нет, он, конечно, все сделает, но в таких делах излишнее упорство может обернуться неожиданностями. Неожиданности мне сейчас некстати. - подумал молодой человек, прислушиваясь к вою ветра за тканью походного тента. Он тщательно прикидывал на кого можно надавить, кого разжалобить, как выгоднее сыграть на внутренних раздорах братств. С подкупом дела обстояли сложнее - в Башне маги содержались чуть ли не на правах заключенных, деньги в таких условиях - не лучший повод для риска. На ум приходила только пара возможных кандидатов. Двое - слишко мало. Досада и тревога от полученного известия все никак не отступали. Живем хуже мабари: готовы рвать друг дружке горло по указке свыше... Точно, стоит предупредить, чтобы ни при каких обстоятельствах не препирался с Грегором. Рыцарь-командор куда вспыльчевее и опаснее, чем полагается человеку его ранга, а Финсше имел обыкновение терять контроль, когда сталкивался со стеной глупости - Таннат хорошо знал и первое и второе. Ну и задала же ты нам всем загадку, моя маленькая незабудка, - улыбнулся он, прикусывая кончик белого пера, нового и очень тщательно поддоченного. Он живо представил себе страх на перекошенных лицах стариков, когда они поняли с кем столкнулись, а быть может... еще и не поняли вовсе. Смотрят на неё и кудахчут, выгнув шеи, как куры, переполошенные ночным визитом лисы. Картина была столь задорной, что парень позволил себе довольно хохотнуть прежде, чем вернулся к пергаменту. Лучше не думать о худшем, я не могу себе позволить думать о худшем или сойду с ума от трусости и бессилия. Когда в письме недоставало лишь вежливых прощаний и вензелей, полог тента приоткрылся и в проеме показалась голова одного из дозорных. - Чародей Таннат, прибыл гонец из Баннов, тот... о котором Вы справлялись. Небрежным жестом молодой чародей пригласил новоприбывшего гостя внутрь. - Для тебя будет поручение. Личное и очень важное. Крайне важное. - повторил Таннат с нажимом, глядя наемнику прямо в глаза. Лирил совсем потеряла счет времени с тех пор как её перевели из шпиля Башни в одну из камер подземелий. В этом не было ничего удивительного, учитывая обстановку новых покоев: сюда не попадал естесвенный свет, не доносились тревожные крики пролетающих мимо птичих стай, эта коморка, служившая ранее комнатой для Усмирения, казалось, совершенно разучилась помнить о внешнем мире. Здесь было тихо, настолько тихо, что Лирил казалось будто она вот-вот услышит шепот собсвенных мыслей, везде царил полумрак и отовсюду веяло покоем. Лирил это устраивало. Счет времени мог вести только свечной огарок, одиноко освещающий скромную камеру. Пока он горит к ней точно никто не придет, а вот когда комната сдасться благодатной тьме может появиться очередной посетитель. Чаще чем раз в полную свечу ею еще никто никогда не интересовался. Пламя на огарке упорствовало, но все больше захлебывалось темнотой с каждым вздохом. Прощай, милый огонек. Ты так храбро служил мне, так силился победить в заранее проигранной схватке. А теперь ты исчезнешь, ты должен исчезнуть, все должно когда-то исчезнуть - прощай! В наступившей тьме Лирил превратилась в слух: нельзя забыться, нельзя оступиться, нельзя показать им чем я занята, когда остаюсь наедине сама с собой. Они точно ничего не поймут, а если и поймут, то неприменно по-своему: грубо и превратно. Она шевельнулась и боль расползлась по сломанной руке горячей волной. - Еще не время, не смей жаловаться, весь смысл в том, чтобы ты болела и создавала мне сложности! - всерьез прошептала Лирил собсвенной руке. Юная ученица была горда своей находчивостью: боль оказалась прекрасным средством борьбы со сном, простым и действенным. Впервые оказавшись запертой наедине со сном Лирил чуть было не запаниковала: сама мысль о том, что она снова может неосознанно приоткрыть свой мир жестоким палачам, казалась ей чудовищной, а состояние её тревожного разума так и вовсе не оставляло места для компромиссов. В борьбе за собсвенный рассудок решение пришло само собой: бродя по темной коморке она нечаяно ушиблась о лавку... для сна. Каждый раз после ухода очередного посетителя Лирил закатывала рукав туники, просовывала руку между стеной и лавкой, делала неестественный рывок и корчилась от боли. Каждый раз заслышав приближающиеся к двери шаги Лирил исцелялась. Это был простой цикл, в котором девушка щедро платила собсвенной болью за право оставаться в сознании. Один раз она, правда, все же проиграла, но ей повезло. Вместо иной реальности она провалилась в небытиё. Это была счастливая случайность, так рисковать чародейка больше не имела права и истязания над собсвенным телом стали приобретать более изощренные формы. Можно делать что угодно до тех пор, пока это не оставляет на одежде следов - отрешенно думала Лирил, нанося себе очередные увечья. Какое подходящее слово - Истязания, они ведь именно так это и называют? Маленькие искалеченные люди хотят видеть в мире только маленьких искалеченных людей. Мне придется притвориться такой же маленькой и перепуганой... Ее мысли оборвали приближающиеся шаги, и то, что они не сопровождались звуком доспехов, было для Лирил прискорбным знаком. Кто-то в мягких одеждах: очередной мучитель с противной лазурной жидкостью или кристаллом, от которого её будет бить дрожь и мутить, но что хуже всего - клонить в сон. Трижды она пережила это: подавила в себе порывы поддаться соблазну предательского счастья, вырвалась из искушения стать сильнее и счастливее, но каждый раз давался ей труднее. Боль от ложного осознания возможного счастья и свободы, что дарила вязкая лазурная жидкость, была такой невыносимой, что Лирил забывала все на свете. Если это снова какой-то ритуал с лириумом, я просто попрошу меня убить. Такое решение должно всех устроить - думала чародейка, запоздало спохватившись о исцелении руки. Я все равно становлюсь сама не своя, я погублю всех если поддамся: и себя, и его. Так лучше уж погибну, чем отдам им свой мир и предам его. - Убейте. - спокойно прошептала девушка появившейся в проеме фигуре. За годы службы в Башне Финсше повидал многое, а выслушал и того больше, но несовместимость смысла услышанного и спокойствия в интонации бывшей ученицы заставила его вздрогнуть. Не следи чародей за скандальным делом лично, он бы подумал, что опоздал, что прижавшись к противоположной стене холодной камеры сидит уже не чародейка, а усмиренная. На мгновенье ему стало жутко, жутко от осознания того, сколь быстро властны изменять людей холодные темные камеры. Он так и не закрыл дверь, сделал несколько шагов вперед, сквозь волны темноты попытался заглянуть в отрешенное лицо девушки. Руки предательски дрогнули и выронили на плиты пола чистую, новую мантию. - Тебе стоит переодеться. Нас ожидают. - только и выцедил из себя чародей. Но Лирил поняла все по-своему. Бессмысленный шелк на полу, слишком изящный и дорогой для такой, как она. К чему ей вообще такая тряпка? Бессмысленная трата времени на переодевание. Бессмысленная тревога на лице бывшего учителя. Ей вдруг стало всё не важно, все, кроме светлого проема в темной камере. - Что ж, пожалуй можно и так. - со вздохом обратился Финсше к исчезающей в проема фигуре. - Думаю, у тебя есть право решать как выглядеть и злиться... вот так по-холодному злиться... Лирил не понимала о чем он и кто из них имеет право на злость. В предвкушении избавления и скорой победы она стала предельно собранной и спокойной. Когда её ввели в зал Истязаний, наполненный храмовниками и чародеями, она поймала себя на мысли, что смотрит на все сверху вниз, даже на себя - маленькую и всклокоченную, одетую в неуместно грязную мантию. По толпе собравшихся прокатилась волна ропота и девочку захлестнуло запахами негодования, страха, жалости и отвращения. Она смотрела бы на них раздираемая теми же чувствами, если бы была способна сейчас чувствовать хоть что-то. Будь она сейчас способна на чувства она бы точно задохнулась. Рты собравшихся то и дело открывались, источая на изящные плиты зала зловонную темную желчь. Та лениво растекалась, покрывая омерзительными разводами всё, чего ей удалось коснуться. Глупость - решила Лирил. - Так выглядит глупость. Осторожнее, чародеи, ваша глупость особенно ядовита и коварна. Если не прекратите, то вскоре сами в ней же захлебнетесь. Очнитесь, пока еще можно пройтись по Башне не измаравшись, но если так продолжится, если вы не прекратите бросаться друг в друга этой гадостью... скоро вы погубите сами себя. Они ненавидят меня, ненавидят друг друга, ненавидят себя. Им даровано благо видеть мир истин, но они отвергают его, предпочитая кутаться в страхи, будто в теплые пледы. Я же живое напоминание о том, какими они могли бы быть, если бы смогли принять себя. Но они отвергли собсвенную природу и я их болезненное напоминание о трусости и никчемности. Не удивительно, что они со мной так поступают. Им было бы проще, если бы подобные мне вовсе никогда не существовали. Мне жаль вас, искалеченные дети Создателя, но я не в силах вам помочь, я всё еще так мало знаю о нашем мире. Всё что я сейчас могу для вас сделать - уйти, уйти и не напоминать вам о ваших страхах быть собой... - Магия должна служить... Погруженная в собсвенные мысли Лирил едва расслышала последние слова, прежде чем в зал ввели незнакомца. Он сразу приковал к себе её внимание. Он был изранен и шлейф испытываемой им боли был для Лирил практически осязаем. Эта боль и вырвала ученицу Башни из мира размышлений. Магия должна служить человеку? - Какая невероятная чушь. Тогда солнце должно светить человеку, воздух должен вдыхаться человеком, вода должна напоить человека. Магия никому ничего не должна, она просто есть и вы, кучка бессовестных лжецов, прекрасно об этом осведомлены, но упорно продолжаете лгать, бесстрастно бросая пустые слова друг другу в лица, все сильнее затопляя этот зал омерзительной жидкостью. Финсше нежно тронул ученицу за запястье, жестом приглашая подойти к пациенту. Поначалу он переживал, что девушка не выдержит слушанья, что ему придется просить перерывы и искать способ успокоить юную особу. Он в этом, признаться, был крайне неуклюж, отчего волнение за сосотояние ученицы только усиливалось. Но та вела себя спокойно, даже слишком. Настолько спокойно, что теперь уже нервничал Финсше и втайне желал, чтобы девушка стоящая с ним рядом оказалась живой и закономерно, для такой-то ситуации, истеричной. - Прошу, продемонстрируй всем собравшимся, сможешь ли ты послужить человеку. Если ты все еще способна исцелять, ты будешь признана чародейкой, пусть и посредственной, учитывая весь предыдущий опыт твоих Истязаний. Если же нет, собрание чародеев Круга Башни вынуждено будет продолжать изучение твоего случая... осознанного усмирения... - От себя прошу отдельно, очень постарайся. - едва слышно добавил Финсше, склонившись. - Стоило многих хлопот убедить собрание господ чародеев в справедливости этого сомнительного умозаключения. Ваш брат старался пуще моего, прошу вас, если не ради себя, то ради него... Это упоминание вывело Лирил из оцепенения. Не понимая правил игры, в которую ее втянули, Лирил просто подошла к раненому, закрыла глаза и сконцентрировалась. Она быстро получила согласие, Сочувствие всегда охотно откликалось на ее просьбы. Девушка протянула руку в сторону незнакомца и ощутила, как из ее ладоней потянулись теплые потоки незримой энергии, нежной, убаюкивающей. Раны стали затягиваться с ошеломительной скоростью, а по лицам собравшихся пронеслись стаи новых выражений. Они все так же не понимают меня, но теперь я кажусь им покорной и перепуганой, как они сами. Не стоит их в этом разубеждать. К вечеру ей разрешили вернуться в комнату, где она обитала все пять лет, проведенных в Башне. Тогда-то она и поняла, что победила. Я справилась - прошептала Лирил, перебирая знакомые вещи. Они были нетронуты или по крайней мере, казались таковыми. Девушка быстро нашла и раскрыла алхимическую сумочку. Все было на месте. На неё с интересом уставилися ряд пузатых бутыльков с прозрачно-лиловой жидкостью. Что, греетесь здесь, упершись друг в дружку круглыми бочками и хотите новых историй? Мои маленькие предательницы, знали бы вы как мне без вас было сложно, как я выменивала боль на право быть собой. Будет мне урок: никогда не расставаться с вами впредь. Чтобы ни случилось отныне буду держать вас при себе. Вас ждет увлекательное путешествие, это я вам точно обещаю, потерпите еще немного. Совсем скоро мы отправимся на юг, в степи. Говорят, в Башню пришло важное письмо, чиное и дутое, как и вы сами. Оно бы вам понравилось. Отныне я буду служить людям, а вы будете служить мне. Девушка отложила вещи, улеглась на кровать и закрыла глаза, тут же провалившись сквозь реальность. - Я вернулась! - радостно воскликнула она. - Я победила! Представляешь, взяла и победила! Я не могла к тебе прийти раньше, не могла! Пойми! Да нет же! Совсем не сложно, ни капельки! Забудь, это все не важно нисколечки. Важно, что ты здесь и улыбаешься и еще то, что у нас после последнего визита настоящий бардак! - прохихикала Лирил оглядываясь по сторонам. - Сад поющих рыб наверное исчезнет, но я увижу новый розарий с лиловыми розами и белыми дроздами. Дрозды будут петь и плясать, как орлесианская знать на приемах. Хочешь еще поселим туда крота-шута? Конечно зрячего, зачем нам слепой крот!? Хочешь нага? Хорошо, будет наг! В милом колпачке и давай он будет пятнистый! Но вначале... о да, облака! После того, как этот грубиян запутался в облаках, те наверняка все перепуганы и одичали, а ты их, конечно же, сам не причесывал. Особенно переживаю за самое молодое, оно было таким застенчивым и милым, вот где теперь его искать!? Какой кошмар эти непрошенные гости без чувства такта! Значит вначале облака... пойдем... Лирил не могла остановиться. Она смеялась. Она улыбалась. Слова сами лились из неё каждый раз, когда она переступала черту реальности. В этой части мира все было легким и сама Лирил тоже становилась очень легкой, подвижной. С нежностью всматриваясь в знакомое лицо друга она протянула к нему руку, их пальцы сплелись и в следующий миг в золотисто-лазурное небо взвились две невесомые белые ленты.

Как же доставляют в игре отсылки к европейской культуре: мода, архитектура, Васко да Гама, аргонавты, кардинал Телемы похожий на Ришелье. А квесты? Запугивание, ложь, подкуп, всякие темные сделки - прямо чувствуешь как твой аристократик спускается на социальное дно. Вот что-то такое должно было быть в ДА2 по прибытию в Киркволл.

Полукровка Зеркало отразило веснушчатое лицо с ярко-синими глазами и задорно вздернутым носом. Длинные косы тяжелыми темными змеями струились по плечам, спадая на невысокие холмики грудей. Для гномки Бланка была, хоть и крепкая, но тощевата, как говорила бабка. Уверенный мазок тонкой кисточкой, еще один.. И вот уже подбородок, украшенный рисунком Молчаливых сестер, приобретает внушительность. Еще несколько движений руками - и косы, уложенные в аккуратные пучки, преображают овал лица, делая его жестче и строже. Бланка смешливо ткнула пальцем в губы отражения и приказала : - А теперь - молчи! - сложила пальцы в жесте прощания и, прихватив арбалет, выскользнула из дома. День не предвещал ничего необычного. Остановившись на пороге пещеры, Бланка, нахмурилась, разглядывая устроенный неизвестно кем беспорядок. Больше всего было жаль манекен - его Бланке помогал делать Гримммет. Гриммет с детства хорошо рисовал, и поэтому помог Бланке с росписью манекена. Выражение лица было самым что ни на есть отвратным, а рога на голове наводили на мысль о родстве манекена с демонами подземелий. И сейчас это чудо искусства валялось, укоризненно уткнувшись сломанным рогом в землю, выпотрошенное и лишенное всего своего омерзительного обаяния. Кто это мог сделать? Где-то в глубине пещеры послышался странный звук. От него волосы зашевелились на голове, а сердце, замерев, забилось с удвоенной скоростью. Бланка медленно подняла арбалет и натянула тетиву, нацеливая его в сторону звука. Кто бы это ни был, он получит свой болт промеж глаз.

Да ладно, ребят, Рим тоже не сразу строился) Теперь у них есть финансирование, воодушевление прет (тем более с таким положительным приемом людей), вон уже новое что-то делать решили. Может команда разрастется, и шаг за шагом дальше развитие пойдет. Глядишь и правда новые БВ подрастут.

К маю Гимн был второй по продажам игрой у БВ. В данный момент вероятнее всего уже первая. 4 по продажам релиз в ритейле (вспоминаем соотношение) в США за год, в прочих регионах все примерно то же самое, не считая Японии, где своя атмосфера. Топы гуглятся легко. Рекорд цифровой прибыли по издательству. Дальше нужно только повесить баннер, чтобы из космоса было видно. Ты же прицепился только к изначально идиотской цифре в 6кк за месяц. Которая доказывает...ничего.

Хоть и очень ждал игру, но даже так она смогла меня удивить: думал, что будет X-Files, а оказался какой-то Твин Пикс. Из-за уже одного только кукольного шоу я готов выть от восторга, а там в целом построение повествования такое, что тебя держат в неведении относительно практически всего. Собственно, очень порадовал подход к нарративу. С геймплеем-то всё было более-менее понятно ещё на анонсе, наверно, а тут Дом приятно исследовать даже не столько ради того, чтобы получить долгожданную левитацию (хотя и её, конечно, тоже), сколько чтобы найти больше записок, больше видео с Дарлингом и дойти до конца этой истории. Играю на X и впервые на приставке словил фризы, тормоза и прочие радости тру-PC гейминга. Хотя такой разрушаемости и таких напряжённых, насыщенных деталями офисной мебели и кусками бетона боёв по аналогии нигде не припомню. Видимо, игра чересчур тяжёлая для текущего поколения. Жаль только, что у игры очень умеренный фон восторгов, видимо. Даже высокие оценки тут не сказались - все помекали, как будто каждый день выходит подобная игра.