Лидеры

Всё может быть :) Приветствую вас, ребят :з

Вечером чуть поздним дня того же Улва сидела посреди товарищей боевых, братьев и сестер, охотников да потрошителей. Были и маги, не чуравшиеся общества военного аки варварского, да и те ничего не имели против мужиков да баб с их одеяниями, с изящными узорами на рукавах, тканями с оттенками умиротворяющими, не провоцирующими умы пылкие и их палочками волшебными до макушек достигающих собственных хозяев. Собрались в группу, небольшую, потрошители и некроманты. Юнцы уж скорее, молодые али у кого еще просто молодость та самая кипит в душе уже в возрасте зрелом. Остальные продолжали заниматься обязанностями своими, зевая, ругаясь, посмеиваясь, игнорирую, отвлекаясь. Те, кто вместе собрались, отвлечься от дел насущных, не отрывали глаз от девицы огненной, костра, кострица, коли девица, гибкая, прыткая, до жизни жадная, но губящая любимых своих, от чьих волос искры летели по воздуху. Прямо к небу. Но не достигали желаемых высот и угасали. Умирали. Забывали. Голос женщины тонул в звуках барабана. Но присоединится к ней юноша, голосок его нежный-нежный, высокий, присоединиться и другая девица, а то и мужчина суровый запоет весело. Поет и Улва, освобождая голос свой из заточения, не отрывая взгляд рубиновый, чужой, от костра пылающего. Мысленно танцует с этой девушкой, огневицей, но не может успокоиться, трудно, место ее на поле боя. Место ее на охоте. Да, мессир. Люд приветствовал охотников, героев, как и подобает. Но зимы суровы. И драконы неожиданно впали в мертвое молчание. Когда она выходила из палаты Улва сразу же отправилась к каптенармусу, завхозу центурии местной. Договориться за провизию, снаряжение да коли полезное на первые дни и за лошадь простую, а не ящерицу драконвидную, - полезность последней Улва немного в другом русле рассматривала, нежели в образе твари, кобылку али коня заменяющего. Ну, лошадь, как лошадь, девонька. Будет тебе лошадь. Кивнули доброжелательно и отправились назад в лагерь неваррцев за похлебкой вкусной. Ее спрашивали. Кто-то задал много вопросов в силу своей юности или бездарности ума. Кто-то меньше и дальше сам рисовал картину того, что случится с Улвой в ближайшем будущем. Куда ты идешь? Маротиус. Сколько человек в группе, кроме тебя? Семь. Кто они? Тевинтер. Орлей. Когда ты вернешься? «Я не знаю» Скоро. С ней попрощаются на день следующий. Ведь ее знали. Меланхоличную. Немногословную. Нельзя, нельзя было иначе. Ее похлопают по плечу, ее обнимут, нарушая пространство личное, а кто кивнет, проронив ни слова. Береги себя, Улва. Ведь теперь ты одинока. Девица-огневица все продолжала танцевать, а детишки ее, искорки, все продолжали сбегать от молодой матушки. Легкомысленной, нетерпеливой, яростной молодой матери. Но никто из них так и не коснулся неба, обнятого темной вуалью.

- Ар'синоя, - с удовольствием подцепил сложный для себя звук орлесианец, как языком тронул. И тут же добавил, будто смутился случайной фамильярности, - Мадемуазель. Почему же смириться? Оно означает что-то неприятное? Вот так звучало гораздо лучше. Неожиданно. В акценте было дело или нет? В любом случае, жаловаться на фамильярность дама не собиралась. Да и как? Ведь она сама назвала орлесианцу только имя и больше ничего. Впрочем, исправлять свою оплошность тоже не спешила. - Нет. - Арсиноя улыбнулась, гораздо мягче, чем можно было бы от нее ожидать. - Само по себе имя ничего плохого не значит. Его значение не слишком подходило женщине, но кто знает, чем руководствовались родители? Взгляд скользнул по узорчатому серебру. Орлейский шпион в обращении показался куда приятнее, чем Ниса могла рассчитывать. Оставалось лишь гадать, такое обаяние - заслуга природных дарований Виардо, или же многолетних тренировок. Что-то такое она слышала об этих бардах. - Ваша маска - это... привычка или необходимость? Из палатки Лурца вышел давешний гость. Ниса встретилась с ним коротким взглядом. Любопытно, он ходил узнать, что за неприятности приготовил им всем робкий, словно синица, и бесценный, как первозданный лириум, маг?

- Можно сказать, что никогда не бываю. - сообщила тевинтерка, вразрез с прежними утверждениями. Женщины.. сплошная непоследовательность!. Она помолчала немного. - Я не представилась там. - кажется, дама совсем не считала за невежливость долгое разглядывание малознакомых мужчин. - Арсиноя. Не слишком удобное имя. - она вновь уставилась перед собой, опять демонстрируя точеный профиль и снова чему-то усмехнулась без намека на веселье. - Выбирала не я, пришлось смириться. Женская непоследовательность удивила куда меньше, чем если бы мадемуазель призналась в регулярном посещении солдатских гулянок. Серебряная полумаска с улыбкой смотрела снизу, скрывая эмоции не лучше, чем кружевной пеньюар прикрывает женское тело. - Ар'синоя, - с удовольствием подцепил сложный для себя звук орлесианец, как языком тронул. И тут же добавил, будто смутился случайной фамильярности, - Мадемуазель. Почему же смириться? Оно означает что-то неприятное? На его слух в имени не было ничего ужасного. Его собственное и вовсе означало обыденность. Каждый третий орлейский аристократ хоть одного отпрыска да наградит званием "победителя". Никто в этом мире не выбирает имён.

Палатка Лурца - Меня волнует, мессир, чтобы мы с вашим телохранителем не столкнулись лбами, стремясь как можно скорее вас защитить. Результатом подобного эксцесса с весьма высокой вероятностью будет провал задания и ваша гибель. Но, раз мессир Туц подготовлен к отражению любых атак, я предоставлю ему право первой реакции, сам сосредоточившись на подстраховке его действий и общей помощи отряду. Надеюсь, что вы будете своевременно сообщать мне о возможных угрозах магического плана, это очень мне поможет. На лице Децимуса проступило явное облегчение, а в улыбке - радость от достигнутой договоренности. - Да, думаю, что так будет лучше всего, - кивнул он, соглашаясь с озвученным предложением. - И не волнуйтесь, мессир Мастарна, Туцу привычно работать с другими телохранителями, в этом с его стороны не будет проблем. Конечно, хотелось бы надеяться, что я не доставлю лишних забот вам обоим. Простая шутка сопроводилась лукавой усмешкой, преобразившей черты лица мага, делая его юнее и бесшабашнее. Но вспыхнув, та исчезла, оставив после себя лишь улыбку, полную участливого внимания.

Палатка трибуна - Может быть, у вас есть, что рассказать мне о них? - о наставнике и ученике. - Лишняя информация не повредит. На свой счёт Ниса иллюзий не питала, люди, как правило, не слишком стремились распахивать перед ней душу по собственному почину. Обычно, она к этому и не стремилась. Ещё глоток вина и долгое созерцание кровяных блик на дне бокала, прежде чем он вышел из тени и опустился в такое же кресло напротив молодой шпионки. - Начать нужно с Эллина Девара, - сказал магистр, не отрывая взгляда от её миловидного лица и стараясь не касаться глубокой бирюзы глаз. - И его работ. Первый чародей Каринуса, посвятивший всю свою жизнь изучению Тени и возникновению Пустоты. Он коснулся слишком глубоких сфер мироздания. Настолько непредсказуемых и неуправляемых, что существование слухов о подобной информации уже было опасно. Поэтому, старика отдали Искателям, обвинив в пособничестве Ордену Пламенного Обета. Двадцать три года назад в решении никто не сомневался. Канцелярия была другой. Сейчас, появились дополнительные факты, которые поднимают работы Девара, но несколько с другой стороны, в обход запретному. Именно, Стагирит, пошёл другим путём. Параллельно Девару он изучал Тень и ареалы обитания древнейших духов. Насколько я знаю, ему удалось найти пределы существования Древних. Но его исследования застопорились. Объясняется ли это тем, что разум его притупился, или старческой ленностью в стремлении познавать, а может отсутствием ключа к Истине. Которым и владел Девар. Никто не знает, что было в тех документах. Они зашифрованы и большая их часть варварски уничтожена. Но не все. Основные дневники сохранились. Где они находятся, неизвестно. Маротиус, Каринус? Точно не Минратос, не Теринфаль. Дальше канцлер поведал историю учителя и ученика, рассказал о их доверительных отношениях, о том что старик натаскал мальчишку и передал всю информацию о собственных опытах и исследованиях Девара. Всё что тот знал из добытых крупиц уничтоженной информации. - А поскольку у Стагирита наследников нет и не предвидеться, маг из семьи сапороти, но надо сказать весьма сильный маг, для него надежда, опора и возможный наследник. Поэтому, Лурц - его любимчик и посвящён во все научные работы. Мы должны дать ключ Девара Лурцу и посмотреть куда это его заведёт. От тебя требуются внимательность к деталям и предельная осторожность. Наблюдать, фиксировать, передавать. И при необходимости предпринять корректирующие меры. Но не торопись. Никогда не знаешь на что способны эти учёные в последний момент.

Рыбалка (Часть 2) Пол и Патрик

Щеголяя в новых сапогах, Пол заглянул на кухню, где раздобыл обед и прихватил с собой яблоко. После этого не без помощи тоже чем-то недовольного опциона он разыскал на конюшне своего Гнедка. Он лучше ладил с именно такими, гнедыми, даже вообще только с ними почему-то и ладил. Так что, как только ему предложили для предстоящего похода взять себе лошадь из армейской конюшни, — дабы не множить сущности, он просто затребовал именно Гнедка. На закате эльф на коне покинул на время шумный лагерь и отправился к побережью. Рыбалка (Часть 1) Пол и Патрик

Ну тут стоит еще учесть немного фактов: Манвир пилил боевую систему, а точнее движения, транзишены, стрейфы, прыжки, джетпак и так далее. Одно из немногих, что работало правильно. Так что "помогал испортить" - сильно сказано. Хотя я хорошо понимаю желание видеть за вызывающим поведением в твиттере непрофессионализм в отношении непосредственно его работы, но это глупо. Да, его заклинило на белом превосходстве и "все белые идиоты", но даже применяя его логику - она имела основания, хоть это выглядит неадекватно. Какие причины? Почитайте полную выдержку из подкаста. Если лень читать выдержку: весьма убогий менеджмент проекта (о чем говорил Шрайер в статьях), Шлерф (сценарист, что ушел), который игнорировал замечания от других разработчиков (и Манвира в том числе) по поводу неаккуратной проработки части нарратива про колонизацию (которая требовала чуть больше, чем "просто взяли и улетели"), которую напрочь забросили в релизной версии, наплодив тонну антинаучной хери. Так уж вышло, что его начальники и манагеры белыми (плюс его персональное шило в заднице) - это и создало прецедент. В отношении Лихани (тот креативщик из Активижна, что ушел в начале разработки, и на его место пришел Уолтерс) кивают в сторону, что он был уволен насильно. Это в копилку убогого менеджмента. Грубо говоря, нельзя сказать, что Манвир не прав - белые таки похерили игру :D Но подтекст все же очень разный и довести до абсурда можно что угодно - можно также сделать заявление, что употребляющие кофе разработчики имеют 50% шанс на успех или провал.

В палатке центуриона Одна из противоборствующих сторон предпочла отступление. Эти двое никогда не помирятся. Подумал Тео, провожая макушку Патрика, скрывшуюся в несанкционированном лазе. На хитрой физиономии под маской невинности вновь скрывались коварные признаки какой-то каверзы. - Почему ему всё сходит с рук? - возмутился опцион несправедливостью. Противник вновь отделался малой кровью. - Может, потому что он не легионер? - Тео устало опустился рядом на табурет, поболтал на дне остатки спирта и допил. Поморщился, вытер рукавом губы. - Предлагаешь его через строй прогнать и на воротах лагеря распять? Солер промолчал, доцеживая бренди. - Он хороший парень. Только гиперактивный немного, - в очередной раз встал на защиту рыжей бестии Красс. - Это по-твоему немного? Тут армия, а не цирк. - Я в курсе, да. Завтра ты избавишься от его назойливого внимания, возможно, навсегда. - Слава сиськам Андрасте, - взмолился Сивер, закидывая в рот закуску. - Кажется, светает. - Угу, - мрачно буркнул Солер. - Поспал ты перед дорогой. - Да, хрен с ним. Не впервой. Пошли в термы, а? Мне кажется я насквозь солью пропитался, пока в воде сидели. Время ещё есть. Около часа. - Пошли, - кивнул опцион. - Только захвати эль, если ещё не выпил. - Не успел, благодаря твоему дружку неуёмному.

Выйдя из палатки трибуна, Арсиноя занялась сборами. Каптенармус вручил ей экипировку для похода, а так же, по желанию дамы, разнообразные запасные сыромятные ремни для конской амуниции, которые могли износиться в походе. После она вернулась в свою палатку и два часа потратила на то, чтобы на утро быть готовой за пять минут. По прошествии этого времени Ниса так же, как несколько позже, центурион, рухнула на постель. Создатель знает как, но ей удалось заснуть и проспать до вечера. Эти девять дней ее смертельно утомили. Нет ничего хуже, чем ожидание. Впрочем... нет, есть. *** Грохот фейерверков разбудил ее. Праздник начался. Довольно скоро чешуя драгонлинга тускло мерцала в свете множества факелов. Зачем она вышла? Арсиноя не слишком понимала и сама. - Что это вы пьете? Ответом ей было почти конское ржание. - Вам не понравится, дамочка. - Не попробую, не узнаю. - усмехнулась она, забирая щедро налитую кружку. Эту ночь она была свободна, ведь так? Полностью свободна. Предоставлена сама себе. Почти. Женщина с глазами ведьмы устроилась на перевёрнутом ведре неподалёку от палатки Лурца. Может, она наблюдала. Следила за своей целью. Может, пришла сюда случайно. Может, ей хотелось выпить и забыть всё. Саму себя. Все это вместе. Вокруг кричали, пели, смеялись. Над головой рвались огненные цветы. Где-то в полутьме ревели звери. Она бросила взгляд на палатку учёного и пригубила кружку. Так сидеть можно было до самого утра.

В палатке было душно. Он стянул мокрые доспехи, скинул сапоги и упал на низкое ложе. Лицом вниз. Спать. Хотя бы час. Потом сборы и в путь. В неизвестность. Ложе под центурионом задергалось и из под одеяла показалась растрепанная лопоухая голова. - О, Светлость, ты уже вернулся... - Патрик зевнул и ткнул пальцем в сторону стола, на котором громоздились миски. - А я тебе пожрать притаранил. Жаль. остыло всё. Но с винишком и так хорошо пойдет. У тебя же есть вино? Типа что мы в Минратоусе под ракушечек... Помнишь? Да не спи ты!... - маленький, но твердый кулак болезненно ткнулся командиру под ребра. Видимо, центурион и впрямь умотался по самое некуда на своей вылазке, если вернувшись не заметил ни ароматы еды, приняв их за духоту палатки, ни оккупировавшего командирское ложе Рыжего, с головой укрытого одеялом - наскучив ожиданием, он решил полежать малок в комфорте, да так и заснул.

Поздний вечер 29 плуитаниса А вечером лагерь центурии загудел. Две трети личного состава принялись праздновать. Куда пропала ещё одна треть, никто не знал, кроме командования. Да, и не заметишь сразу отсутствие трёх декурий в общей суматохе. Солдаты пили, веселились, устраивали бои и магические фейерверки. Визжали шлюхи, храпели на импровизированной арене боевые драколиски, а на вертелах источали ароматы свиные окорока. Праздник Проводов зимы шёл полным ходом. А в это время на побережье десять всадников и двадцать человек пехоты ждали в засаде, примкнув к караулу блокпоста, который атаковали три раза в сутки на завтрак, обед и ужин, как шутили в центурии Красса. Где за год погибло больше народу, чем по всей береговой линии фронта. Лёгкий подход с воды, открытая местность и прилив, который был подспорьем врагам. Они сидели по пояс в воде и ждали. - Думаешь, полезут? - Не уверен, но надеюсь. Разведчики пообещали. - Жаль, что уезжаешь. Буду скучать. - Правда что ли? Поплачь на прощанье не забудь, - во тьме ночи усмехнулись. - Обязательно, после бутылки самогона, - усмешка в ответ. - Тсс… слышишь? - Вёсла. - Угу. Слабый зелёный огонёк, полуночным светлячком полетел у самой воды, предупреждая о начале атаки. Это был не бой. Скорее убийство. Три лодки с пятнадцатью гребцами накрыла зимняя вьюга, и магический холод сковал солёную воду. Полуобездвиженных кунари, ещё живых, вытаскивали на берег и прибивали к высоким столбам с перекладинами стальными скобами. Клеймили тавром для скота и поднимали над песчаным берегом. Для устрашения очередного десанта. Они снова придут. Жечь, убивать и забирать в рабство, сметать ограждения и разрывать тела раненных голыми руками, а магов… о скорбной участи тевинтерских магов лучше не рассказывать всем. Это только для студентов военных академий кунари рациональны и у не убивают пленных после боя. Здесь, на восточном фронте проходили другую школу и получали знания, которыми ни одна столичная кафедра не владела. Тридцать человек вернулись в расположение части уже перед рассветом, когда потухли костры и обозные проститутки покинули жилища солдат. В палатке было душно. Он стянул мокрые доспехи, скинул сапоги и упал на низкое ложе. Лицом вниз. Спать. Хотя бы час. Потом сборы и в путь. В неизвестность.

Наверное, если бы кто-то мог и хотел день за днем наблюдать за Мастарной, он нашел бы его жизнь сплошной скукой, изредка прерываемой короткими периодами действия. Легат Аврелий был не из тех, кто предпочитает отсиживаться в тылу, пока его солдаты сражаются на передовой, поэтому Лару не раз приходилось принимать участие в боях, надежным заслоном вставая на пути тех, кто хочет убить его подопечного. В остальное время он молчаливой тенью сопровождал легата повсюду, игнорируя бросаемые на него взгляды и всегда готовый к немедленным действиям. Ни дружеских попоек (не с кем), ни иных развлечений. Даже легионные маркитантки не удостаивались визита телохранителя, то ли по причине брезгливости последнего, то ли еще почему. Поначалу солдат такая отчужденность Мастарны нервировала и злила, потом они просто привыкли, тем более, что в бою Лар не ограничивался защитой легата, используя все свои умения и, казалось, даже не задумываясь, что он может вести солдат за собой ничуть не хуже их командиров, обладая необходимыми для этого твердостью и харизмой, помноженными на знания и опыт. И, возможно, на этом можно было бы и остановиться, навесив на Мастарну ярлык скучного и истового служаки, если бы не одно "но". Была у него одна причуда. Сдав охрану палатки легата караулу, Мастарна всегда бросал взгляд на небо и, если оно было затянуто тучами, просто исчезал в своей палатке до утра. Если же ночь была звездной, можно было вскоре увидеть, как Лар выходит из лагеря, неся с собой старое одеяло. Солдаты любопытны, как дети, потому несколько разведчиков проследили за Мастарной, только чтобы потом с недоумением пожимать плечами, отвечая на вопросы сослуживцев. "Да ничего он там не делает. Расстелит одеяло на поляне и лежит с час. То ли спит, то ли на небо смотрит. Потом разомнется и уходит обратно в лагерь." Спрашивать у Лара напрямую никто не решился, поэтому к его поведению отнеслись именно как к причуде и вскоре оставили телохранителя в покое. Знал ли тот, что за ним наблюдали? Ответ на этот вопрос также скрывался во тьме незнания. Так было и сегодня. Только на этот раз Лар позволил себе уйти гораздо раньше, застав еще и закат. И только наблюдая, как алое пламя плавно переходит в нежный пурпур, как тени становятся гуще и темнее, как волшебно меняется лес, он признался себе, насколько ему этого всего не хватало. Нет шума и людского гомона. Нет необходимости держать себя напряженным, словно тугая пружина. Есть только лес и он сам. И звезды. Astia vala femundis (сквозь тернии к звездам). При выпуске из школы каждому из них было дозволено выбрать себе девиз, с которым они присягали на верность. Лар выбрал именно этот. Как бы ни было тяжело, звезды всегда где-то там, высоко, даже если ты их не видишь. Мерцают и улыбаются тебе и только тебе. Глубоко вдохнув свежий, незапятнанный запахом мусора и отхожих мест воздух, Лар улыбнулся своим мыслям и стал потихоньку собираться. Вдалеке мерцал огонек костра, но Мастарна не стал туда идти. Нужно выспаться, завтра будет необычный день. Каждая новая служба не была похожа на предыдущую, а это задание и вовсе было непривычным, бесцеремонно выгоняя Лара за привычные рамки. Впрочем, это было хорошо. Чем больше видел, тем к большему готов.

Мне понравилось, получилось довольно весело и компанейски. И видимо потому, что я сидел в наушниках, слышно было всех нормально. Чего не хватает... Ну пожалуй стоило бы с самого начала говорить об игре и разработчиках, жанре или сеттинге, если уж это стрим игры. А то разговор зашел хотя бы за студию на двадцатых минутах стрима и то на минуты полторы) Вообще не слишком много именно об этом в течении всего времени, а хотелось бы больше. Можно чаще сравнивать, если это ролевка, то с играми БВ проводить параллели. Ну и присоединяюсь к людям, которые голосуют за чтение чата. А в целом хорошее начало. =)

- Конечно, мессир, - раб с готовностью протянул исписанный аккуратным почерком пергамент. Пергамент развернулся аккурат до поножей центуриона внушительным списком, который венчал предмет с серебряной крышечкой. - Ээ... - всё что мог сказать боевой офицер при прочтении списка. Ему самому для дальнего похода нужен был Тибо и стандартный армейский комплект, умещающийся в одном рюкзаке. Спустя пять минут, Тео повторно перечитал список, отмечая знаками вопроса две трети имущества учёного. - Вот, держи, - передал он свиток рабу. - Пусть мессир со всей серьёзностью рассмотрит целесообразность и необходимость применения отмеченных предметов. Я не хотел бы на него давить, но надеюсь на понимание.

Одаренный, из семьи сапорати, нашедший могущественного покровителя, который увидел в нем нечто ценное, приблизил к себе. Обучил всему, что знал, может быть даже, полюбил, как сына. Не потому, что мальчик был близок ему по крови, а за родство душ. Какая удивительная редкость. И какая потрясающая ирония! Создатель воистину любит пошутить. - Ключ - это рыжий? - вдруг спросила она, глядя мимо лица канцлера опустевшими разом глазами. - Кстати, он совершенно невыносим. Просто кошмар. Это что, результат... мм.. манипуляций над ним? Быть внимательной, не торопиться. Не торопиться. Разумеется. "Как пожелаете, мессир." Она будет очень осторожной и внимательной. Интересно, как сильно Стагирит огорчился бы, если... Хрустально-зеленые глаза мгновенно уставились в лицо напротив. Взгляд был испытующим. Ей нужен был ответ на вопрос.

Знал бы Вик, в какие квесты отправились его будущие спутники, глядишь, и приступ ностальгии на фоне чужих бед схлынул бы быстрее. У него-то проблем с экипировкой не могло возникнуть по определению. По лагерю "щегол горелый" шатался в одежде вызывающе беззащитной, так что снять его мог любой меткий стрелок, и двух стрел не понадобилось бы. Строить из себя великого воина не было смысла. Ну положит он одного, случись что, положит пятерых, да хоть десяток, выбраться из центра сотенного лагеря, когда все знают о твоём присутствии - только в сказках такое удаётся. Дипломатический иммунитет и покладистый нрав укрывали здесь прочнее любой стали. Другое дело - на большой дороге. Был и плотный кожаный нагрудник с воротом под горло, и пара крепких наручей, и какой житель столицы выйдет из дому, да что там - из постели выберется без удобной красивой пары туфель. На дороге туфли заменяли сапоги, но красивыми и удобными они перестать не могли по праву рождения. - Эй, мессир "Орлей", - окликнули Виктора из толпы триариев, перекатывавших пару пивных бочек с элем. - Может, сыграешь сегодня вечером? У тебя здорово выходит, - прозвучал грубоватый комплимент музыканту, но от всей солдатской души. Бесцельно бредущий куда глаза глядят, он остановился, поигрывая ножом. Губы искривила горькая усмешка. Здорово выходит. Не зря старались, маэстро Бертран. Не зря вколачивали в кучерявую голову октавы и гаммы. Не зря лупили по пальцам хлёсткой указкой. Вот они - плоды, вот оно - подлинное признание. Когда мессир гость повернул голову, усмешка обернулась смущённой улыбкой, высокая фигура чуть наклонилась, как качнуло молодое деревце. - Почту за честь, господа. Да будет милостива к нам всем мать-пр'ир'ода. Пр'ошу пр'остить, должен пр'исмотреть за моей скр'ипочкой. Теперь - не ускорить шага, не ссутулить плечи, не напрячь спину, пока не сомкнутся за спиной полы палатки. Только здесь можно и упасть щекой на подушку, и притянуть к себе "скр'ипочку", которая готова и так, что за ней смотреть. Можно снять маску и больше не думать ни о чём, разглядывая драгоценную вязь, обрамляющую пустые глазницы.

- Если вас утешит, мессир Лурц, то меня тоже основательно тряхнуло в этой самой наезженной колее, - он тепло улыбнулся учёному, пытаясь подбодрить. Подобрал очередной листок и вложил в стопку. - Мутное предприятие, да? Хотя, может быть вам известно больше, чем мне. Потому что моя информация по поводу умещается ровно в "нихера". Извините, - Тео потянулся за листком под стол, немного смутившись за свою несдержанность и прямоту. Год в армии не способствовал хорошим манерам. - О, нет. Сама мысль о возможности прикоснуться к знаниям, которые мой наставник и я ищем уже много лет, действует на меня.. вдохновляюще, - возразил Децимус и на лице его проступило мечтательное выражение, почти сразу, однако, его сменила извиняющаяся улыбка: - Впрочем, я и так отнял у вас время, не стоит злоупотреблять вашим гостеприимством, рассказывая о том, сколько эта экспедиция значит для.. моего наставника и меня. - Благодарю за помощь,- все бумаги были собраны и оба мага поднялись на ноги. Хозяину палатки продолжали робко улыбаться:- Что ж, мессир Красс, увидимся утром. Лурц направился было к выходу и снова остановился, вспомнив о, собственно, предмете их разговора: - Да.. Мой человек придёт к вам, согласовать багаж,- вместо прощания проговорил он.

Палатка трибуна Он стоял в дальнем углу. За светом свечей, почти невидимый вошедшему. С бокалом багрового вина и без дорожного френча. - Что скажешь о них? - раздался тихий голос. Арсиноя вошла, полог за ее спиной упал, погружая шатер в прежний сумрак, прорезанный двумя широкими лезвиями света, проникавшими через щели в импровизированной двери. Впрочем, канцлер был так же черен, как и всегда. Даже прямой полуденный свет не в силах был ничего с этим поделать. Она огляделась. Лурц там спрашивал, чего она хотела? Вот, примерно это. Комфорт, относительная чистота... ах да, ванны здесь не было. Но на первое время было бы достаточно. Остановившись перед зеркалом, гостья очень по-женски, ястребиным взором оглядела своё отражение, поправила воротник, пригладила волосы, короткие волоски по линии роста завивались, высвободившись из плена прически. Тёмная фигура в углу с бокалом вина в руке тоже была там, в отражении. Взгляд потемневшего хрусталя остановился на Криспе. - Обо всех сразу? - уточнила она. Кстати, о Лурце. - Пока ничего существенного. - какие выводы можно сделать, опираясь на знакомство, длиною в час? - Красс выглядит сильным. - она помолчал, еще немного любуясь отражением то ли комнаты, то ли своим, оглядела дорогую раму, и, развернувшись, прошла все той же свободной походкой к одному из кресел. - А Лурц - совершенно неприспособленным. - она села, сопроводив свои слова весьма неопределенным жестом, выражающим то ли презрение, то ли сожаление.. а может и просто констатируя факт. К чему именно Лурц был неприспособлен, не уточнялось, но предполагалось, видимо, что к жизни в целом. - Если необходимо моё мнение, то потребуется время. - к любым его словам она уже очень и очень давно относилась как к заданию. - Полагаю, у меня его теперь будет довольно? - нахалка закинула ногу на ногу, глаза блеснули. И прибавила. - Канцлер.

- Прошу прощения за мою нервозность, - он присел, собирая свои записи. - Я несколько выбит из колеи разворачивающимися событиями. Если позволите, я пришлю к вам одного из своих людей, чтобы согласовать список. Думаю, так дело пойдет лучше. И хотя в голосе мага все еще слышалось смущение, теперь в нем появилась и уверенность и даже, если можно было так выразиться, некоторая твердость, как у человека, нашедшего решение своим проблемам. Стянув армированную перчатку, центурион тоже присел. Листков было много и все исписаны мелким размашистым почерком, какой обычно имеют люди импульсивные и поглощённые своими мыслями. Заляпаны кляксами и многочисленными пометками и формулами на полях. Ему, бывшему кандидату в старшие чародеи Круга, высокий тевене был достаточно хорошо знаком, чтобы общаться с верхами Магистериума. Но этот слог разительно отличался. Знакомое написание, но прочитанные слова складывались в сущую нелепицу. Через десять подобранных листков Красс бросил попытки понять написанное и продолжил помогать мессиру. Нервозность Лурца он понимал и сочувствовал. Потому что и сам был не в лучшем состоянии духа после распоряжений канцлера. - Если вас утешит, мессир Лурц, то меня тоже основательно тряхнуло в этой самой наезженной колее, - он тепло улыбнулся учёному, пытаясь подбодрить. Подобрал очередной листок и вложил в стопку. - Мутное предприятие, да? Хотя, может быть вам известно больше, чем мне. Потому что моя информация по поводу умещается ровно в "нихера". Извините, - Тео потянулся за листком под стол, немного смутившись за свою несдержанность и прямоту. Год в армии не способствовал хорошим манерам. Был только он. Его скрипка. И маска. - Эй, мессир "Орлей", - окликнули Виктора из толпы триариев, перекатывавших пару пивных бочек с элем. - Может, сыграешь сегодня вечером? У тебя здорово выходит, - прозвучал грубоватый комплимент музыканту, но от всей солдатской души. — Ну вот! О чем я и говорил! — Маг вырулил на всеобщее обозрение босой и в одном носке. — Это не каприз, это специальная одежда! Для трансформации нужно не только думать, как рой, чувствовать, как рой, мне, ваше мессирство, нужно все свое барахло заставить чувствовать себя роем. А как мне его заставить чувствовать себя роем, если оно — из свиной кожи? Мне нужны сапоги оленьей кожи! Мессир, прикажите выдать. И ремень. Ну не могу я в этом! Пол поправил на голове ушанку, знававшую свои лучшие годы еще при живой Андрасте. - Маги, - проворчал пожилой каптенармус-сапорати. - То посох не той длины, то перчатки заклинания "не слышат", то носки жмут и маготоку мешают, то шлем чего-то там блокирует... Иди к квестору, если прикажет, выдам тебе то, что надо, - отмахнулся от эльфа пожилой хозяйственник. - Хотя, стой! - тут же опомнился он. - Ты из тех что ли, кого в экспедицию снаряжают по приказу того канцлера чёрного из столицы?

Потому он посмотрел на не обременённых командованием молчаливую молодую женщину и мага-триария. - И какого р'ода увеселения? - спросил вполголоса, легко наклонившись в сторону, - Ни р'азу не был на пр'азднике в военном лагер'е. - Да, ничего особо интересного, наверное, - дёрнул плечом центурион и добавил, - для вас, мессир Виардо. У солдат немного развлечений. Выпивка, еда, кулачные бои, травля драколисками, шлюхи и фейерверки. Пожалуй, всё. Полихроний, собравшийся было блеснуть недавно полученными им сведениями того же рода, просто закрыл рот, скорбно признав, что развлечения, конечно, так себе. И вздохнул. Надо было для начала наведаться к интенданту. Как на зло, он недавно по оплошности оставил свои сапоги в опасной близости от драколиска декуриона. Последствия были предсказуемы. Для гражданской одежды боевое облачение, равно как и сапоги со специальной защитой, не годились. Нужно было раздобыть новые. Ну а там… пожалуй, неплохо бы пообедать. Остальные перечисленные командованием пункты программы пока что казались не слишком желанными. Но была идея и получше. Помявшись, он просто кивнул центуриону, полагая, что тот и так занят вопросами и сборами, а значит, чем меньше отсвечиваешь, тем всем и спокойнее. Вопросов у Пола как-то так и не прибавилось. То есть их прибавилось до огра, просто шквал из вопросов, но за ответами-то на них отряд и отправлялся в путь. Так что, отдав честь, эльф ретировался. Спустя часа два он уже разговаривал у склада с интендантом, объясняя проблему. А спустя некоторое время в лагере можно было повстречать Серого Стража, рассерженно ковыляющего вновь по направлению к складу амуниции — уже в одном сапоге. — Ну не могу я это носить! — провозгласил эльф кому-то еще издалека и в подтверждение простер длань в сторону дверного проема склада. Там на пороге с озадаченным видом и вторым сапогом в руке в пару к тому, что красовался на левой ноге Пола, стоял и наблюдал за приближающимся магом служка склада, а рядом, ничего не понимая, застыл и сам собственной персоной армейский интендант. — Вот я и говорю. Я не против обмундирования. Но не могу я эти сапоги носить! Позвольте показать, мессир! Доковылял до безмолвной прислуги и вырвал у нее из рук сапог. Сел на порог, натянул. Потопал пяткой. Подтянул, попрыгав на другой ноге. Сделал шаг вперед, раскинул в стороны руки. Почувствовалось дыхание Тени. Выражение лица мага просветлело, стройное щуплое, словно у подростка, тело окуталось синеватым туманом, выгнулось, выругалось некрасиво и с небольшой вспышкой осыпалось в воздухе, будто мешок с горохом разом утратил свою тканевую оболочку. Падающая масса, впрочем, не коснулась земли, а тут же подхватилась невидимой волей, загудела, заклубилась и устремилась вверх пчелиным роем, оставляя после себя едва уловимый медовый запах и угасающее жужжание сотен насекомых. На месте остались на этот раз — два сапога. Из одного торчал казенный полосатый носок. Из-за ближайшего сарая донеслась печальная весть: — Ну вот! О чем я и говорил! — Маг вырулил на всеобщее обозрение босой и в одном носке. — Это не каприз, это специальная одежда! Для трансформации нужно не только думать, как рой, чувствовать, как рой, мне, ваше мессирство, нужно все свое барахло заставить чувствовать себя роем. А как мне его заставить чувствовать себя роем, если оно — из свиной кожи? Мне нужны сапоги оленьей кожи! Мессир, прикажите выдать. И ремень. Ну не могу я в этом! Пол поправил на голове ушанку, знававшую свои лучшие годы еще при живой Андрасте. х

В палатке центуриона прошло не больше часа, солнце ещё не вышло в зенит, а Вик уже был выжат как лимон. Vivat Imperium Ещё ни разу с тех пор, как копыта лошади простучали по брусчатке Вал Руайо, он не осознавал так отчётливо своё одиночество. На сотни, тысячи миль вокруг простиралась чужая земля. И даже "лошадка" уже давно была здешней, одна из многих, каких сменял, застава за заставой, не думая, не оглядываясь, мчась вперёд по высочайшему приказу, который не мог нарушить даже в мыслях. Проверять её он не стал. Пропадёт - выдадут другую, не рискнут посадить бестолкового чужака на неуправляемую зверюгу. Был только он. Его скрипка. И маска. x

Верховному канцлеру, чей костюм был столь же черен, как и мысли о возможном будущем наставника и его ученика, досталась робкая улыбка, когда Децимус подошел к столу и положил на них свои бумаги. Голос его чуть подрагивал, когда он заговорил, как бывает у молодых чародеев, которым впервые дали читать лекцию ученикам: - Миледи, мессиры. Цель наших поисков — работы Эллина Девара, Первого чародея Круга Каринуса с 6:47 века Бурь по 7:02 века Стали. Доподлинно известно, что Девар вел научную деятельность, посвятив себя исследованию Тени, демонов и духов, Древних Богов. Как известно, Круг Каринуса был эвакуирован в Маротиус в 6:50. Девар по прежнему продолжал свои изучения и на новом месте, отдавая делу своей жизни всего себя. В 7:02 Эллин Девар был обвинен в пособничестве культу Ордена Пламенного Обета. Основными доказательствами служили найденные в его кабинете запрещенные трактаты по магии крови и филактелии его учеников, с помощью которых он якобы хотел прорвать Завесу. Не смотря на тяжесть обвинения, поспешность и готовность, с которой человека его положения передали в руки Искателей Истины для заключения в крепости Теринфаль, уже может навести на размышления. Сюда же стоит добавить и то, что сразу после ареста все исследования Девара были изъяты. Те немногочисленные работы, что можно сейчас найти в общественном доступе, не содержат ровно никаких новых сведений, потребовавших бы тех неистовых исследований, которым Девара посвятил всю жизнь. А на момент ареста и последующей казни ему было уже 87 лет! И значительную их часть он посвятил именно своей научной деятельности. Децимус остановился, кашлянул, прочищая горло и тем самым пытаясь скрыть зазвучавшее в голосе восхищение старым ученым. - Возвращаясь к работам Девара. Как я и сказал, все его труды были тщательнейшим образом изъяты и преданы забвению. Тем не менее, какая-то их часть, наверняка, была вывезена им из Каринуса. Возможно, что его коллеги в Круге были посвящены в какие-то детали его исследований. В любом случае, начинать поиски следует именно с Маротинуса. Рассказчик закончил речь, с растерянной улыбкой оглядывая своих слушателей.

Распродажа в честь Хэллоуина — 26 октября, 20:00 — 1 ноября, 20:00; Распродажа в честь Чёрной Пятницы — 22 ноября, 19:50 — 28 ноября, 20:05; Зимняя распродажа — 21 декабря, 19:50 — 4 января, 20:05.

Я жду тебя с нетерпением

Ненуачо, настоящие мжики играют сами с собой. Вон @walliword подтвердит))

А можно водить влюбленную пару. Два чара по цене одного! Отромансь себя сам! Прецеденты были, сириусли.

В данный момент тевинтерка и не стремилась произвести тягостное впечатление, так что Лар получил в ответ легчайший кивок и ни единого намека на то, что ему стоит подойти, как не было и испепеляющих доспехи взглядов. Внимание дамы полностью сфокусировалось на орлесианце. Внимательно выслушав пояснение, Арсиноя чуть склонила голову набок. - Здесь никто не носит масок. - с понимающей улыбкой заметила она. Не необходимость. И не привычка. Как же это слово... ах да. Шалость. Наверное, оно было самым подходящим. - По крайней мере, таких нарядных, как ваша. Тевинтерские маски были немного другого свойства. Менялись по мановению руки и были как две капли воды похожи на лицо владельца. Она и сама пользовалась такими. Например сегодня. На совещании. - И как вы находите Империю, мессир?

- Нет. - Арсиноя улыбнулась, гораздо мягче, чем можно было бы от нее ожидать. - Само по себе имя ничего плохого не значит. Его значение не слишком подходило женщине, но кто знает, чем руководствовались родители? Взгляд скользнул по узорчатому серебру. Орлейский шпион в обращении показался куда приятнее, чем Ниса могла рассчитывать. Оставалось лишь гадать, такое обаяние - заслуга природных дарований Виардо, или же многолетних тренировок. Что-то такое она слышала об этих бардах. - Ваша маска - это... привычка или необходимость? Значит дело было в том, кто дал это имя. Виктор выразительно промолчал. Несколько часов знакомства недостаточно, чтобы докучать друг другу семейными проблемами - или делиться по-настоящему личными. - Мммм, - он задумался над вопросом, в задумчивости посмотрел в свою кружку, поднёс к губам, но в последний момент передумал. Для каждого глотка местного фирменного напитка требовалась недюжинная смелость, и не в каждый момент таковой хватало, - Это вопрос, мадемуазель, достойный диспута на какой-нибудь кафедре Университета. Уверен, там есть подходящая. Орлесианец рассмеялся, снова поднимая глаза. Смотреть на мадемуазель было, безусловно, приятнее. - В высоких домах Вал Руайо появиться без маски - попросту безвкусно, что фактически равно попранию всех приличий. Так что в некоторых случаях это можно назвать необходимостью. Глаза его весело сверкали, как будто выражая всё, что он думает о безукоризненном соблюдении всех приличий.

Палатка Лурца - Да, думаю, что так будет лучше всего, - кивнул он, соглашаясь с озвученным предложением. - И не волнуйтесь, мессир Мастарна, Туцу привычно работать с другими телохранителями, в этом с его стороны не будет проблем. Конечно, хотелось бы надеяться, что я не доставлю лишних забот вам обоим. Простая шутка сопроводилась лукавой усмешкой, преобразившей черты лица мага, делая его юнее и бесшабашнее. Но вспыхнув, та исчезла, оставив после себя лишь улыбку, полную участливого внимания. Мастарна позволил себе скупую ответную улыбку, тем более, что юноша проявил похвальную готовность идти навстречу просьбам телохранителя и понимание неудобств, накладываемых вопросами обеспечения собственной безопасности. Что, впрочем, вовсе не означало, что он не пошлет к воронам всю и всяческую осторожность, увидев в пределах досягаемости что-то из того, что ему представляется очень важным. Но на то и телохранитель рядом, чтобы такие порывы вовремя пресекать. Два. - Я рад это слышать, мессир Лурц и уверен, что при подобном здравом подходе вы действительно не доставите нам лишних забот. А с оставшимися мы справимся. Не смею вас более отвлекать. Разговор прошел лучше, чем Лар надеялся. Собственно, невыясненным оставался только один вопрос, ответ на который можно было выяснить только эмпирическим путем: будет ли кто-то возмущаться, когда щит Мастарны защитит его от удара? За время работы ему попадались и такие неблагодарные уникумы, так что вопрос вовсе не был праздным.

В палатке центуриона - Сходи, дружище, от греха, - посоветовал Тео, допивая остатки спиртного. "Ты только этого попридержи" - изобразил пантомимой Рыжий, и поспешил покинуть палатку через любимую лазейку. Рассекретил, конечно, но оно было уже и не важно, к тому же пути к выходу перекрывал опцион, чьё сопение говорило о намерениях куда убедительнее любых слов. Яблоко, то бишь, осьминога раздора он прихватил с собой - чего добру пропадать, а Тибо схарчит за милую душу. Глядишь, и подобреет чуток.

Давайте меряться

- К мессиру Лурцу по важному делу, - с должной толикой профессионального уважения произнес Лар, глядя в лицо стоящему на страже телохранителю. Просителя просверлили взглядом с ног до головы, что-то неразборчивое прогудели через шлем и взмахом руки отправили одного из рабов испросить у хозяина изволения. А минутой позже Лара со всем почтением, какое можно было оказать человеку его положения, тот же раб препроводил внутрь. Хозяин палатки не спал и, кажется, не собирался. Внутри ярко горел магический светильник, на столе лежал толстый фолиант с замысловатыми рунами и еще больше различных комбинаций последних было нарисовано на листах пергамента, веером рассыпавшихся вокруг книги. Лурц, в домашнем платье и мягких, расшитых пестрыми нитками, остроносых домашних туфлях, уже отложи перо и поднялся навстречу, все с той же добродушной и несколько удивленной улыбкой глядя на позднего гостя.

Да разве ж это аугментация,вот аугментация так аугментация

Ох, беда... Ребята, вы категорически не хотите понимать реалии ситуации. И всегда и во всем видите "руку издателя". Это не так. Я понимаю, это тренд, тем более ЕА... Но ЕА не закрывает студии и проекты просто так. Так сказать, в подтверждение моих слов: Да, страдают все. Но в этом и заключается пресловутая "коллективная ответственность". Грубо говоря, - если ты сегодня накосячишь, тебе могу накосячить завтра и от этого ты можешь потерять работу или проект. Всё предельно просто.

После собрания. - Никого не пускай ко мне, Туц, - распорядился Децимус, вернувшись с собрания в свою палатку. Молчаливый телохранитель что-то утвердительно промычал сквозь шлем и загородил своей мощной фигурой вход. Через минуту из палатки выскочили два эльфа, один поспешил в направлении палатки центуриона Красса, второй ушел заниматься обедом для своего господина. Оставшись в одиночестве, Децимус отставил посох и аккуратно сложил непригодившиеся записи на походный столик. Ожидаемых расспросов, касающихся фигуры Девара и подробностей его исследования, так и не последовало. То ли присутствие канцлера, то ли ораторское искусство самого Лурца было неважным, не сумев заинтересовать слушателей. Маг растер виски, чувствуя привычную усталость, которая возникала всякий раз, когда требовалось его присутствие в обществе и поддержание светских бесед. Однако, времени на отдых пока не было. Молодой маг мог воочию представить сердитое нетерпение, с которым последний ожидает его отчета. Из большого сундука, изукрашенного богатой резьбой, была извлечена простая на вид шкатулка темного дерева, внутри которой, на мягкой подложке покоился зачарованный кристалл, могущий с помощью магии связать его со вторым таким же, ожидающим в личных покоях мессира Стагирита. Децимус прикрыл глаза, потянувшись внутренне к Тени, чтобы зачерпнуть и пропустить через себя частицу ее энергии. Кристалл под длинными пальцами мага потеплел, засветился изнутри потусторонним светом. Затем послышался легкий шум, будто шорох волн или чей-то тихий шепот. И, наконец, с резким хлопком, связь установилась. Совершенно четко и близко, будто собеседник находился в той же палатке, раздался гулкий голос Стагирита. За брезентовыми стенами палатки разгорался ясный день. Застывшая фигура Туца стояла все на том же месте. Остроухие рабы суетились вокруг кареты. И лишь чародей, случайно проходящий мимо, мог бы почувствовать присутствие магии. Разговор вышел долгим. Стагирита интересовала встреча во всех ее подробностях и в частности присутствовавшие на ней лица. Потом последовали рекомендации, носящие, однако, одинаковый характер. Доверять настоятельно рекомендовалось никому. Держаться поближе лишь к некоторым. Опасаться гораздо больших. - Да, мессир, - послушно ответил Децимус, по взмокшим от напряжения вискам которого текли капельки пота, магическая связь отнимала силы. - Деми..., - голос старого мага прервался хриплым кашлем. - Мессир? - обеспокоился ученик последнего. - Как ваше здоровье?... Но его перебил сердитый голос собеседника: - За мной ходят целители куда лучшие, чем ты! Так что не перебивай, когда я говорю... Кашель снова одолел Стагирита. - Да, мессир, - едва слышно покорно отозвался Децимус. - Мальчик, - одышливый голос пытался сказать последнее напутствие. - Не подведи меня! Связь окончилась. Подрагивающими руками Лурц убрал потухший кристалл в шкатулку и взял бокал с вином, предусмотрительно оставленный на этот случай рабами. Первый же глоток терпкой бордово-алой жидкости подействовал расслабляюще, вызвав на лице мужчины легкую улыбку. Откинувшись на спинку стула, он погрузился в свои мысли.

Палатка центуриона - Скорее справлять поминки, - нехотя ответил Тео, опрокидывая кружку. Закинув в рот ещё несколько креветок, он посмотрел на Патрика и промолчал. Таллис не дурак и сам догадается. В следующий миг у палатки послышались тяжёлые шаги и недовольное бормотание. Резкий окрик велита командирским тоном, и пола палатки вздёрнулась вверх, пропуская внутрь лунный свет и Сивера Солера собственной персоной. И не друга он пришёл проводить глубокой ночью, потому что обещал зайти утром и принять командование центурией. Его лицо выражало отнюдь не радость, а в руке болталась скользкая тушка огромного кальмара. - Ах, ты, сучонок! - взревел опцион и кинулся к рыжему. - Dathrasi! Satta! Katara, bas! Vishante kaffas! - кунарийские и тевинтерские ругательства неслись вперемешку, пока опцион уверенно шагал по направлению к рыжему. - Нееет, - протянул Тео, поднимаясь из-за стола и пытаясь предотвратить убийство Патрика осьминогом. - Сивер, стой! - рука преградила путь опциона. Он остановился, но намерений не изменил. Скользкая тварь вырвалась из его руки и стремительно полетела в морковную голову, которая от сокрушительного удара пошатнулась и, не удержавшись на табурете, сверзилась под стол вместе с худым телом.

Палатка трибуна А в следующее мгновение она плавно поднялась и приблизилась к канцлеру. Ладонь легла на кресло, совсем рядом с чёрными кудрями Криспа. Пальчики отстучали какой-то короткий ритм. Сверху вниз она неопределенно-вопросительно взглянула на сидящего мужчину, слегка изогнув бровь. Его взгляд медленно скользил по чёрной драконьей коже. Мелким чешуйкам драконлинга, напоминавшим кожу змеи. От её бедра до запястья, и выше. До нежной зелени глаз, где сейчас, пылало отражённое пламя светильника. Она была прекрасна в ауре огня. Гордо вздёрнутая голова, королевская осанка и уверенный, дерзкий взгляд. - Береги себя, - сказал он ещё тише и отвёл глаза. Свечи в светильнике напротив потухли. - Сегодня ночью в лагере будет шумно. Можешь переночевать здесь, если есть желание.

Расставшись с новым приятелем, Патрик прямой наводкой отправился на армейскую кухню, где готовили еду для высшего командного состава - там было всё необходимое для разделки и готовки тех деликатесов, что умудрились добыть ночные рыболовы. Повара, как и большая часть солдат, продолжала праздновать, но когда это рыжего смущали запертые двери? Небольшая ловкость рук, щепка и гнутый гвоздик, и - вуаля - двери, можно сказать, сами распахнулись (взлом 47, успех), приглашая зайти в сей храм вкусной еды и божественных ароматов, недоступных рядовому составу. Ледник и специи отыскались сразу; в плите все еще тлели угли, раздуть которые являлось плевым делом. Морепродукты готовятся быстро, но не вовремя вернувшиеся повара могли обломать малину, да и по шее накостылять, так что Патрик не стал заморачиваться, молниеносно нашинковав окаченных кипятком морских гадов и слегка обжарив добычу со найденными здесь же на кухне овощами. Разложив блюда по мискам (реквизировать драгоценный фарфор Патрик не решился), Рыжий покинул кухню раньше, чем ее нерадивые работники явились проверить - а чем же это так пахнет... - и отправился на поиски хорошего вина и не менее хорошей кампании, то бишь, прямиком в палатку Тео, надеясь, что тот уже вернулся со своей вылазки, но не успел лечь. Ах да, для опциона у него тоже был припасен подарочек - тот самый здоровенный осьминог, которого изучал Пол на пляже. Правда, в живом и весьма агрессивном виде. Вот Сивер обрадуется. обнаружив у себя в койке такой большой и вкусный деликатес!

Палатка трибуна - Полагаю достаточно, чтобы составить мнение о каждом, - в неподвижном бокале, в не дрогнувшей багряной жидкости искрился рубин, оживляя застывшую фигуру в тени. - Но больше меня интересует Лурц. И как далеко он может зайти в своих исследованиях. На что способен этот мальчик, выдержит ли все тяготы пути, не сломается ли, а главное - так ли он хорош, как его наставник. Насколько усердно он будет копать, настолько приблизится час триумфа. Который в эти тяжёлые для Импеиума времена способен решить многие непреодолимые проблемы. Поэтому, Лурц ценен, как лириумная жила. Но... - дрогнул рубин и тёмного напитка коснулись тонкие губы. Он медлил. Разглядывая её издали. Как дорогую музейную статуэтку древности, которой запрещено касаться. Змеиное изящество ещё не расправившей свой капюшон кобры. Он улыбнулся, невольно сравнив её с самым опасным хищником, и продолжил: - Если расследование зайдёт в тупик и ты увидишь, что мальчишка бесполезен... информация не должна уйти за пределы этой группы. На складе — Беру, — Пол светился от счастья, но все же не унялся, — ну хотя бы по пять флаконов, мессир каптенармус, велено же содействовать, — напомнил он кротко. Старик зло зыркнул на наглого эльфёныша, который кажется возвысил себя прямиком от раба до альтуса, и подхватив деревянный дрын, замахнулся: - А ну, пошёл отсюда! Я не посмотрю, что тебя канцлер послал, так по хребту посодействую, что уши окончательно отвалятся!

Он не мог слышать, крадется ли сенешаль там, в тёмном коридоре. Он сейчас и топот кровопускателя не различил бы. Затылок ощутил что-то твердое и холодное. А еще он ощущал боль. Падение с высоты своего роста тоже было вещью малоприятной. Белые чертоги подернулись рябью, но не исчезли. Леман в одно и то же время лежал на полу, в машинариума, и стоял там, в неизвестности, забрызганной алым. Рука болела. А то, что делала Роз, было хотя и необходимо, но в самом деле немилосердно. Здоровая половина лица чуть поморщилась. Веки слабо дрогнули, но так и не открылись.

- Выбирай, - вздохнул завскладом, словно от сердца отрывая. При виде вынесенных сапог канцлер приобрел в глазах Пола несколько дополнительных привлекательных черт характера, даже стал как-то симпатичен. Не то чтобы в его вкусе, но что-то в нем было… А кстати, сапоги. Руки сами потянулись к варгесту. Погладили ласково. Сердце облилось кровавыми слезами, но эльф героически отказал себе в этой радости. — Слишком броские, — поделился он с каптенармусом. За такие в глухих провинциях и порешить могут. Не то чтобы Пол опасался, а все же «гражданка» в его понимании означала нечто, что не страшно оставить ненадолго в пустой не закрывающейся на магические замки комнате постоялого двора. Гургут не годился, хоть и тоже был весьма хорош. Пол прекрасно помнил, что рыбная диета делает кожу гургута «глухим» материалом для трансформации. Он критически осмотрел сапог и поделился своими специфическими знаниями с кладовщиком. Оставалась классика. Примерив «виверны» восхитительно черного (разумеется, хотя цвет чешуи мог быть каким угодно, но что ожидать от тевинтерской армии) цвета, он даже не очень удивился, обнаружив, что сапоги эти ему как раз впору. — Беру, — Пол светился от счастья, но все же не унялся, — ну хотя бы по пять флаконов, мессир каптенармус, велено же содействовать, — напомнил он кротко.

- Понятно. Тогда в бою буду стараться держаться справа от тебя, Улва, - наверное, кто другой, глядя в эти кроваво-красные глубины, мог почувствовать себя неуютно, но Мастарна только слегка улыбнулся. - Уверен, мы сработаемся. Не смею тебя более задерживать, Улва. Однако, если что-то захочешь спросить у меня, я всегда отвечу. Улва кивнула. Так подобает в знак приличия, дружелюбия, почтения, немого согласия и прощания. Будучи скупой на эмоции размашистые, яркие, да жесты энергичные. Как сработается она с мужчиной этим, она-то не знала. Знать не могла, а потому мысленно, уверенно, заявить не могла, что в бок-о-бок сражаться будут, - а с кем хоть сражаться, с разбойниками, бродягами, вы уж простите, - и божества все существующие не дадут мечу Улвы ненароком срубить голову имперцу. Или же какую еще конечность еще отрубить можно? Ноги? Руки? Но голова все-таки важнее казалась. Оттуда мысли, идеи и частичка души, как девушка считает. Отвернулись медленно. Голову не поднимали. И исчезли, выйдя из палатки. Как вовсе ее здесь было.

"Дорого бы дал старина Жорден, чтобы попасть в эту экспедицию" - подумал про себя Пол, но, разумеется, вслух этого произносить не стал. Имя его учителя вряд ли тут кому-нибудь что-нибудь сказало бы. Да и ни в одном круге оно известно никогда не было. Как и имя Пола. В основном потому, что в Круге он никогда и не был. А посему какие вопросы он мог бы задать? Может, то, о чем ему невдомек, изучают ученики в Круге магов еще до Истязания по всему Тедасу. Вряд ли сейчас было бы полезно делать открытие, что Пол Истязаний никаких не проходил. Поэтому он внимательно слушал и ожидал вопросов от более осведомленных... теперь уже соратников? Может быть. Интересно, как все сложится? Он с тоской снова оглядел собрание. Присутствие канцлера как бы намекало, что задача смертельно опасна. Это вдохновляло. Высокая цена означала высокую награду. Но для него она измерялась не золотыми.

Пол заставил себя отвести глаза и больше постарался с этим колдовским взглядом не встречаться. - Вona post meridiem, миледи, - Децимус приветствовал соотечественницу с полагающимся этикетом, но под ее пристальным взглядом чувствовал непривычное напряжение, будто та жесткость, что читалась в твердом овале лица и напряженных губах, таила опасность и для него. - Миледи, - упражнение с подьемом на ноги и поклоном было повторено, причем, в отличие от едва не удостоившегося косого взгляда коллеги по профессии, у Лара ничего не звякало, ладно подогнанный по фигуре доспех выдавал себя лишь скрипом ремней. - Мадемуазель, - с готовностью поддержал чёрный посланник Белой Жрицы своего оппонента в стремлении сменить тему "дискуссии". Миледи, весь вид которой говорил, что чувствует она себя в чужой палатке ну совершенно как дома, улыбнулась господам снова, чуть более благосклонно. Она привыкла к тому, что на нее обращали внимание, и была бы, пожалуй, задета, если бы этого не произошло. Но нежелание смотреть в глаза, обнаруженное любителем нестандартных головных уборов, напряжение и неуютное ощущение, отразившееся в серых глазах Лурца, льстили самолюбию куда больше. Улыбка стала несколько более естественной и удовлетворенной. - Располагайтесь, господа, - пригласил всех центурион. - Канцлер подойдёт с минуты на минуту. Представляться вам, наверное, нет нужды. Ваши имена мне так же знакомы. Надеюсь на взаимопонимание и сотрудничество. - Центурион. - согласно этикету, вставать даме не требовалось, но даже если бы это было бы и не так, что это изменило бы? Центурион желал сотрудничества. Пресловутого, уже заочно обещанного Виардо содействия. Что ж, пусть возьмут столько, сколько унесут. Ожидание канцлера вновь затягивалось, но от раздражающей мысли отвлек рыжий, что вздумал затащить зверька в палатку. Арсиноя презрительно скривилась и невысоко подобрала ноги от пола, несмотря на то, что даже опоссум размером с ферелденского пса вряд ли смог бы прокусить ее сапоги. - Создатель.. прекратите же уже кто-нибудь этот цирк. - воззвала она то ли к центуриону, то ли к любому, желающему спасти сие серьезное собрание от превращения в дурноисполненный фарс. Не хватало еще, чтобы канцлер наступил на пищащую крысу.