Лидеры

Цитата на обложке- слова Соласа ("В своих путешествиях я видел такие вещи, которые другим могут только приснится...") Конечно Эплеру это не понравилось. John Epler @eplerjc The fuckin’ Solas pull quote. The AUDACITY. You’ve made a powerful enemy today, Weekes. Слова сраного Соласа на обложке. Какая ДЕРЗОСТЬ. Сегодня ты получил могущественного врага, Викс. Twitchy Stitches @chaosfay Do I need to real all the comics before reading this, or is it stand-alone? Patrick Weekes @patrickweekes There are a few nods to stuff that happened in the comics, but it isn’t required reading in any story. (It would help to know the events of DAI and Trespasser, though.) На вопрос стоит ли читать все комиксы перед книгой Викс ответил: " Есть пара отсылка к событиям, но нет нужды читать комиксы. Но не помешает знать что было в ДАИ и Чужаке."

вот такой толщины будет книга

- Если что, руби ему голову без колебаний, - ответил Майкл, аккуратно сдвигая майку. - Да и я второй шприц под рукой держу. У ног топорик тоже был прислонен к стене. Весьма многозначительно. - Крепко он тебя приложил. Силы не пожалел. - Ну, так-то лучше, - уже с удовлетворением проговорил Майкл, заканчивая медицинские манипуляции легким поцелуем в оголенное плечо и возвращая майку на место. - Это чтобы не болело, - пояснил он, проникновенно глядя в глаза Аме. Техномедицинские манипуляции пациентка сопровождала внимательным заинтересованным взглядом. Особенно последний штрих. Мерфи выпрямился. Даблам взглянула ему в глаза и улыбнулась по-детски. - Спасибо. Так и правда гораздо лучше. *** И внезапно оробев перед маленькой хозяйкой этого места, Альфи робко постучал, будто проверяя препятствие на прочность, сам понимая, что его не услышат: - Эй! Лёд задрожал от лёгкого прикосновения. Вибрация разошлась волнами. Похоже, стена вовсе не была такой уж твердой, какой казалась на вид. Девочка не обратила на оклик никакого внимания, продолжая тихонько качаться. - Держи и стой тут. Обрати внимание на снег. - Сказал он швырнув длинную палку под ноги микробиолога и оставил его в гордом одиночестве, сделав попытку шагнуть сквозь преграду как будто её тут и нет. И.. спустя несколько секунд вырвался из толщи ледяной воды, сдавившей тело, проникающей в уши и нос, очутился по ту сторону. Колокольчики и зверобой подрагивали, когда ветер нежно касался их, слегка шевелил волосы девочки. Светло-рыжие волосы почти до пояса. Колокольчики и зверобой были всюду, докуда хватало глаз, убегали до самого горизонта. И даже там, где Зингер только что прошел сквозь прозрачную стену, не было ничего, кроме цветов, вдали превращающихся в сиреневые и золотые брызги на зелёном фоне. Шелестела трава, поскрипывает качели. Тихий и теплый летний вечер. Наверное, у каждого в детстве был такой.

Программист же действительно знал куда идти и что делать, если за это можно было счесть очень простую, но действенную мысль - ничего не происходит само. Это место было кем-то собрано, и этот кто-то ещё был тут. Нужно было только следовать в направлении наивысшей детализации, художественной ценности. К центру, в его человеческом представлении. И наверное, он все таки не ошибся. Центр был как огонёк свечи во мраке. Блестящая драгоценность в грязи. Кольцо в целлофане. Он приблизился к преграде, и был куда как более груб и настойчив в своих намерениях нежели чем его коллега по поискам. Рука его погрузилась в лёд по плечо, но, видимо что-то не устроило программиста. - Держи и стой тут. Обрати внимание на снег. - Сказал он швырнув длинную палку под ноги микробиолога и оставил его в гордом одиночестве, сделав попытку шагнуть сквозь преграду как будто её тут и нет.

Идти приходилось в гору, и постепенно снега становилось все больше. Они скитались в самом сердце безжизненного царства льда и камня. Низкие облака давили на плечи, пока, наконец, не окутали путешественников туманом столь плотным, что даже вытянутую вперед руку можно было разглядеть с большим трудом.  Выросшая перед обоими стена чистейшего, отливающего бирюзой, льда стала неожиданностью. Идеальный срез не задерживал снежинки и мог бы служить неплохим зеркалом, если бы сквозь него не просвечивал до рези в глазах цветной, после сотен оттенков серого, царивших вокруг, мирок. Как заключенная в прозрачный сувенирный шар Эйфелева башня, потряси, и пойдет снег, он казался игрушечным. Слишком ненастоящим после всего, что они тут видели. Кусочек цветущего летнего поля, ручеек и одинокое дерево. Качели, подвешенный на одной из его ветвей, слегка покачивались. На них сидела маленькая, лет десяти, девочка-куколка в платьице, вышедшем из моды лет сорок назад. Или, быть может, сто. Несколько раз за дорогу Альфи порывался предложить попробовать переместиться снова, через дверь или так, не веря в то, что в этом месте им удастся найти Андреа. Но так и не проронил ни слова, замирая на секунду-другую и поспешно ускоряя шаг, чтобы не потерять в сгустившимся тумане и Эли-э-зера. Может, убеждал себя в том, что программист знает, куда идти, а может, наоборот, замещал физическими усилиями собственные мысли. Тернер устал. Тело легко продолжало движение*, но вернулась усталость моральная, уселась на плечи микробиолога, нашептывая настойчиво о напрасности их усилий. И невольный носитель гадкого чувства морщился и старательно гнал от себя эти разрушающие мысли. Они найдут мисс Райзборо, должны найти. Должны найти, должны... Ледяная стена выросла так неожиданно, что Альфи налетел на Зингера, поспешно шатнулся от него в сторону, дабы не повергнуть чувствительного к такого рода взаимодействию парня в приступ шока, и только после этого, с самым наиглупейшим выражением лица, всмотрелся в препятствие и то, что скрывалось за ним. - Там ребенок! - удивленно воскликнул, озвучивая то, что спутник уже видел и сам. То, что видели глаза, казалось не только чужеродным в этом холодном, угрюмом пейзаже, но и каким-то излишне правильным, прилизанным, будто идеальная реклама идеальной жизни в идеально экологическом уголке Эдема, всего за каких-нибудь несколько десятков миллионов ЕЭВ (возможна рассрочка!). Дорога в конце-концов привела их к цели? А эта девочка - прошлое Андреа, ее воспоминание, подсознание? Или новая ловушка кошмаров, влекущая своей кажущейся безмятежностью? Взгляд забегал по идеально-гладкой поверхности неприступной преграды. Рука в теплой перчатке нерешительно тронула стену, проводя ладонью по полированному льду. Никто не спешил открывать тайный вход и впускать незванных гостей в этот кукольно-сказочный кусочек чьего-то детства. И внезапно оробев перед маленькой хозяйкой этого места, Альфи робко постучал, будто проверяя препятствие на прочность, сам понимая, что его не услышат: - Эй! *Стойкость - успех.

Даблам вскинула голову, как по тревоге, но спустя секунду расслабилась. Краешек рта дернулся вверх. - Нет. Пока. - многообещающее заявление. - Но я не теряю надежды. Смотреть в самом деле было особенно нечего, в области груди и плеча ощущалась налитая притупленной болью гематома, но разве это повод был отвергать такое предложение. Ама прислонилась к стене и чуть запрокинула голову, открывая обзор на выглядывающую из выреза майки ключицу.  - Смотри. - Если что, руби ему голову без колебаний, - ответил Майкл, аккуратно сдвигая майку. - Да и я второй шприц под рукой держу. Даже зная, что все уже обошлось, он нахмурился, глядя на наливавшуюся багровым и синим гематому. Покачал недовольно головой, доставая баллончик с заживляющим спреем. - Крепко он тебя приложил. Силы не пожалел. Только теперь Майкл понял, насколько им повезло. Повезло со спецтканью, которую совершенно случайно принесла Бруклин, повезло набросить ее на Маккуина. Повезло, что сделанный в спешке и на глаз препарат подействовал на него. Второго удара Ама могла и не пережить. А успел бы он сам вколоть вторую дозу, подействовала бы она и даже если бы подействовала - дожил бы до этого момента он сам, ответа у доктора Мёрфи не было. - Ну, так-то лучше, - уже с удовлетворением проговорил Майкл, заканчивая медицинские манипуляции легким поцелуем в оголенное плечо и возвращая майку на место. - Это чтобы не болело, - пояснил он, проникновенно глядя в глаза Аме.

Станция "Аякс" - Это было бы неплохо, - с уже виденным ранее Гектором смущением ответил доктор Мёрфи. - Помочь вам дойти до койки? Гектор едва заметно вздрогнул. - Да. Пожалуйста. Пациент переместился на свое, уже ставшее привычным, место и снова затих. *** Несколько секунд Тернер тупо таращился в спину программиста, но потом смиренно вздохнул и поплелся следом. - Это была не Андреа, - не то объяснил, не то оправдался, не то утвердил себя в этой мысли он спустя несколько минут тишины. Но услышал ли его слова Зингер за свистом ветра? Альфи и сам не знал, хотел бы он этого или нет. Идти приходилось в гору, и постепенно снега становилось все больше. Они скитались в самом сердце безжизненного царства льда и камня. Низкие облака давили на плечи, пока, наконец, не окутали путешественников туманом столь плотным, что даже вытянутую вперед руку можно было разглядеть с большим трудом. Выросшая перед обоими стена чистейшего, отливающего бирюзой, льда стала неожиданностью. Идеальный срез не задерживал снежинки и мог бы служить неплохим зеркалом, если бы сквозь него не просвечивал до рези в глазах цветной, после сотен оттенков серого, царивших вокруг, мирок. Как заключенная в прозрачный сувенирный шар Эйфелева башня, потряси, и пойдет снег, он казался игрушечным. Слишком ненастоящим после всего, что они тут видели. Кусочек цветущего летнего поля, ручеек и одинокое дерево. Качели, подвешенный на одной из его ветвей, слегка покачивались. На них сидела маленькая, лет десяти, девочка-куколка в платьице, вышедшем из моды лет сорок назад. Или, быть может, сто.

Элиэзер ничего не ответил. Может, действительно свист ветра унёс от него голос микробиолога, а может, и просто не захотел об этом говорить. Ведь слова, произнесённые вслух были правдой в той же степенью что и ложью. Растворившийся в снегах фантом, может и не был человеком Андреа что они оба знали, но всё же, частично, был ею. По крайне мере частью её из его подсознания. Сколь много может успеть сделать человек, уверенный в том, что всё увиденное ненастоящее? И всегда ли может отличить одно от другого? В этом мире границы между настоящим и нет, стиралось почти до полупрозрачной паутины, дырявой, и не слишком прочной. Тут призраки мертвецов сотканные из памяти машины, оживали из расчётов вероятного поведения. И если даже в одном мозге человека порой умудряются благодаря болезни уживаться несколько личностей, сколько их может быть, если шесть голов работают почти как одно?.. Где она это черта? Сквозь снежную пелену её было не разглядеть.

- Эли-э-зер... Звуки собственного имени растворились в шуме ветра и гула искусственного сердца, программист ничего не ответил, и только молча продолжая смотреть на упавшую в снег Андреа. - Надо остановить кровь...  Слова, отклики не доходили до разума, а темные, почти что как нефть на фоне белого капли, падали с него тоскливым осенним дождём, прожигая снежный покров. Он ничего не ответил, не шелохнулся даже. Только продолжал смотреть не веря в увиденное, и в то, что сделал Альфи. Продолжал смотреть пока обнажённое окоченевшее тело женщины не распалось на глазах на тускнеющие воксели, и даже после. Наверное, будь он тут один, он так и бы остался тут пока ветер и холод не стёр бы любую память о ней, и о нём. - Пустяк. Пойдём. - Сказал он и первым пошагал в сторону.

Пока его вновь не выбросило на тоже самое место в горах и свет неведомым образом, пробивающийся сквозь свинцовые туши не осветил полуметровый скальпель, утонувший в его стремительно краснеющей куртке. Без единого звука он поднял ошалелый взгляд на Андреа, и дёрнулся назад, попытавшись её остановить, но искры цепей, сверкнули и угасли, не замедлив женщины c безудержной ненавистью дефилирующей по его кровавому следу. Вряд ли прошло больше минуты, а показалось, что целая вечность, пока Альфи растерянно кружил по вытоптанным на снегу следам - все, что осталось от исчезнувших двоих. На зов его откликнулся лишь ветер, да колючая метель бросала в лицо мелкие снежинки. А потом программист и его кошмар вернулись, появились так же внезапно, в одно мгновение, и снова все смешалось, окрасило мрачный пейзаж цветом чужой крови. Наскочив со спины, Тернер рубанул когтями по проводам, заменившим мозг, и отшатнулся в сторону от посыпавшихся искр, от упавшей жуткой пародии на Андреа, от проскрежетавшего по ушам ее последнего "Ненавижу!". - Дерьмо..., - пробормотали скованные оцепенением губы и подрагивающий голос звучал жалко, - что за дерьмо тут происходит?... Закостеневшая в напряжении фигура микробиолога, все таращилась на поверженное тело, то ли боясь, что кошмар восстанет, то ли убеждая себя в том, что ошибки в подделке быть не может. Наконец, дрогнула, скорбно поникла плечами, уже вернувшись в прежний, обычный вид. Шатнулась, переступая с ноги на ногу, делая шаг прочь, подальше от, в сторону Зингера. - Эли-э-зер... Бестолковое "Ты как?" пропало, не успев оформиться в слова. Напитанная кровь куртка вперед ответила. И Альфи суетливо приблизился, боясь вновь напугать своего спутника: - Надо остановить кровь...

Станция "Аякс" Через пятнадцать минут, закончив с последним швом, доктор Мёрфи не отказал себе в коротком любовании своей работой, швы получились даже лучше прежних, стежок к стежку. - Ну вот, готово. Онемение пройдет минут через пять, вот болеть будет куда дольше, - предупредил он Гектора. Через пятнадцать минут, которые Гектор намеревался добровольно провести в маленьком филиале ада, оказались, на самом деле, вовсе не такими уж страшными. Разумеется, местная анестезия в его случае не обеспечивала полной безболезненности, но.. - Спасибо, мистер Мерфи. - едва заметно улыбнулся мистер Ши краешками рта. ...это было вполне терпимо. И его больше не ждало свидание с больничным тазиком, прекрасная новость. - Постараюсь больше не добавлять вам работы. Он осторожно выдохнул, и затих, вновь уставившись в потолок. Брук не отвечала. Что ж... наверное и ей тоже нужно было время. В конце концов, такое случается со всеми людьми.

Историй про бомжей - вагон с тележкой, а менеджмент привносит толику уникальности в привычный геймплей. Лично мне все эти дела государственные дико доставляли, хотя и бесили местами. Ну и в Кингмейкере было автоматическое управление государством. И здесь явно будет что-то такое.

Пустоши Хельхейма - Бросили меня. - ее лицо исказилось от ненависти, а обрывки проводов заискрили, скальпели клинки блеснули холодным блеском уже в молниеносном прыжке, способности к которым трудно было бы заподозрить в ученом-астрономе. Он позвал, и она откликнулась, словно очнулась от забытья смерти в которое её откинула виртуальная реальность и происходящие события в "жёстком" мире, и все сказанные утешительные слова, попытки что-то исправить, попытки что-то сделать так и не смогли сделать ничего, даже самого малого, простого, но такого важного - не дать искре жизни угаснуть в ещё живом то теле. Он ведь, почувствовал это тогда, понял, увидел за тонким стеклом глаз, потушенный фитилёк, принятое решение как подписанное завещание и готовность лечь в гроб смирившись с судьбой. Увидел и... Всё равно ушёл. И куда? И зачем?! Мы искали тебя... Ты был подключен уже больше восьми часов. "...Восемь часов" - Потёк тонкий ручеёк воспоминаний в голове звучащий этими самыми словами. Восемь часов. Именно столько у них было время до операции. Он подключился чтобы разобраться в опасности подключения к Гарольду, в нём самом, и за тем что пряталось за дверьми второй лаборатории. Хотел вернуться до операции, проводить, предупредить, возможно, отговорить, но... "...Подвёл." Не сделал ничего. "- Бросил меня." - Повторило мёртвое эхо среди застывших холодных гор столь справедливое обвинение, которое ранило так, как не мог ранить ни один, даже самый лучший специализированный хирургический нейропротез. Он прошёл в нескольких дюймах от него, когда он инстинктивно чуть отклонился телом, но всё равно оставил неизгладимый шрам на душе. Она была зла. Она хотела его убить. И ему нечего, совершенно нечего было сказать в своё оправдание. Восемь часов. Столько времени прошло там. И столь смутное количество времени здесь. Минута. Может десять, или тридцать, пустых, бесполезных скитаний, в которых он ещё к тому же вынудил его искать. И в какой-то сейчас миг, он пожалел, что его нашли. "Лучше бы не нашли, растерзали и бросили" - пронеслось в его мыслях, с уверенностью что так так было бы лучше, с каким-то оправданием, пустым и недостойным. И он поднял руку, в каком-то останавливающим жесте, приказывая остановиться не то Андреа, не то Тёрнеру, не то их двоих, самому же желая исчезнуть. Так и случилось. Поднявшийся ветер, поднявший снежную крупу унёс его, оставив лишь следы на снегу и неестественную тишину. Исчезла и Андреа. Потому что так тяжело, исчезнуть, раствориться пока существуешь, пока существуют твои желания и мысли, удерживающие иллюзию сознания как якорь и цепи. Пока существуют кошмары, терзающие разум и плоть. У него не получилось, не получилось не думать, не быть, не получилось даже этого. Ведь так сложно представить пустоту и не бытье, даже если твоя фантазия усилена самым совершенным искусственным интеллектом. Самое его "я" наполнило безбрежную тьму небытия своим существованием и страхами, воплощёнными в угрожающей, неприемлемой интимной близости, когда окоченевшее тело покрытое, колючей как наждак изморозью, накрыло его. Он не увидел его в темноте, но почувствовал всем своим естеством, её мертвенный холод, которое тепло его крови и тела не могло согреть даже когда она своими руками вспорола ему брюхо, только кровь вскипевшая в пар опала сухой крошкой в лёгких с отвратным привкусом ржавых труб канализации. И он бы закричал, но уже нечем было набрать воздух и ледяной ветер продувал его насквозь забивая рот снегом и застывающей на глазах собственной кровью... Пока его вновь не выбросило на тоже самое место в горах и свет неведомым образом, пробивающийся сквозь свинцовые туши не осветил полуметровый скальпель, утонувший в его стремительно краснеющей куртке. Без единого звука он поднял ошалелый взгляд на Андреа, и дёрнулся назад, попытавшись её остановить, но искры цепей, сверкнули и угасли, не замедлив женщины c безудержной ненавистью дефилирующей по его кровавому следу.

- Пустяк. Пойдём. - Сказал он и первым пошагал в сторону. Несколько секунд Тернер тупо таращился в спину программиста, но потом смиренно вздохнул и поплелся следом. - Это была не Андреа, - не то объяснил, не то оправдался, не то утвердил себя в этой мысли он спустя несколько минут тишины. Но услышал ли его слова Зингер за свистом ветра? Альфи и сам не знал, хотел бы он этого или нет.

Жаль только они постоянно в макро-менеджмент все выводят. В кингсмейкере государство, тут армии. Я бы не отказался от ламповой истории про 10-ок бомжей потрашащих всякие пещеры.

Даблам вскинула голову, как по тревоге, но спустя секунду расслабилась. Краешек рта дернулся вверх. - Нет. Пока. - многообещающее заявление. - Но я не теряю надежды. Смотреть в самом деле было особенно нечего, в области груди и плеча ощущалась налитая притупленной болью гематома, но разве это повод был отвергать такое предложение. Ама прислонилась к стене и чуть запрокинула голову, открывая обзор на выглядывающую из выреза майки ключицу. - Смотри.

Сходил "Однажды в Голливуде". Начало немного провисает, стандартная тарантиновщина - все ходят туда-сюда, разговаривают и ничего не происходит. Но концовка всё искупает. И дело не в последней экшен-сцене (которая точно была проспонсирована собачниками и вообще удалась, я даже на мгновение захотел себе собаку завести), а в том, что всё кончилось хорошо. Я что-то даже не думал, что Квентин всё уведёт в альтернативную историю и всех спасёт. Брэд Питт крут. "Меняй!" Давно не получал такого удовольствия от расправы над злодеями.

- Конечно. - похоже, Даблам всегда соглашалась помогать без каких-либо раздумий. - Только.. зачем? Что проку копаться в этой мерзости? Невероятно, но я согласна с Изабеллой. Стоит просто сжечь его и все. Научные резоны были далеки от нее, как Солнце от Энцелада. Сказать по правде, Майкл тоже не особо горел желанием копаться в том, что Маккуин с собой сотворил, но понимал, что это необходимо. - Я надеюсь, что смогу выяснить что-то полезное и безопасное для дальнейшего использования. Кроме того, если он не один...такой, лучше знать, какие у него уязвимые места.

- Я хочу провести его вскрытие. Постоишь рядом с топориком? Мне будет спокойнее, - попросил он. - Конечно. - похоже, Даблам всегда соглашалась помогать без каких-либо раздумий. - Только.. зачем? Что проку копаться в этой мерзости? Невероятно, но я согласна с Изабеллой. Стоит просто сжечь его и все. Научные резоны были далеки от нее, как Солнце от Энцелада.

Роксан - Иди сюда. Ты очень испугалась? Торнадо стал сматывать с плеча ставший уже ненужным бинт - легкий дрожащий зуд под повязкой дал понять, что рана затянулась и теперь можно использовать его как тряпку. - Давай я вытру это все. И с тебя тоже. Росс оглянулась на собравшуюся вокруг Тревора толпу. Обеспокоенно остановила руку Торнадо. — Не надо, ведь не зажило, — пробормотала она, стирая с лица тыльной стороной ладони что-то чужеродное. — Я начинаю привыкать, — продолжила она, отвечая уже на его вопрос. — К тому, что каждую минуту нам грозит опасность. Но сколько мы еще выдержим так, а? Сколько еще… Она не уточнила, что опасность-то грозила в первую очередь ему. Участие Росс в этом походе являлось скорее обременением, чем реальной помощью. Столько же приходилось на ее долю и испытаний — немного. Повернулась к темному проходу, откуда доносились приглушенные звуки погони и борьбы. Их люди добивали оставшихся врагов. Тревор И он, кстати, слышал. - Поправляйтесь, дон Тревор, - Хес отдал раненого в более заботливые руку, вернее руку, и отошёл. Женские ладони осторожно касались кровавых шрамов капитана "Неспокойного". Намётанный глаз оценивал то, насколько они серьёзны. К концу процедуры раненый мог почувствовать себя немного лучше. Возможно, даже встать на ноги, но Улва оное пока не рекомендовала. Раненый уже чувствовал себя прекрасно. И хотел бы встать на ноги. Но привлек к себе столько внимания, что предпочитал переждать. - А, да, - он присел на одно колено рядом с Тревором, попутно вытащив из сумки бутыль с недопитым фурийцами алкоголем, которую и протянул раненому. - Ты говорил никаких благодарностей за твою помощь мне во время подъёма, но я бы настоял на малом хотя бы. И бутылка была весьма кстати. Он заметно повеселел. Сел, облокотившись о собственное колено. Взял бутылку за горлышко. Не торопился откупоривать. Оглядел фурийца внимательно, убеждаясь, что раны его самого не остались без заботы. Бутылка осталась висеть в сжатой ладони. На нее посмотрели, будто позабыли. Качнулось донышко. — Сам-то будешь? - Эх, зря ты не помер. Расскажи лучше сразу всё, о чём знаешь. И о чём не знаешь, тоже расскажи. Хес то ли не был услышан, то ли не был понят. В любом случае увещевания тут бы уже не помогли.

Одной из практик учения Кун являлось подавление желаний, провоцирующих к пути того образа жизни, который целиком мог зависеть от физических потребностей и всевозможных способов их удовлетворения. Воспитанники находили внутренний покой, взамен теряя частичку себя. Они становились сильнее, но чувства и эмоции погибали в результате. Восхищение? Интерес? Не только. Но… странно. В тщетной попытке вытереть саблю красной тканью Пауль взмахнул острием в сторону, разбрызгав каплями крови ближайший камень. Посмотрел в сторону тоннеля и с облегчением вздохнул. Она жива. Но где пропадала всё это время? Неважно. На это ещё будет время. Рю побежала помогать раненым, а Улва подошла к капитану «Неспокойного». - Тревор, - прошелестел её голос, когда присаживалась на одно колено рядом с ним. - Раны серьёзные? Керро позаботился о вас? - спрашивает, дабы убедиться, нужна ли её помощь здесь. - Как ты себя чувствуешь, Хес? - обратилась уже к квартирмейстеру «Инфанты». К ним подошёл Пауль. Он улыбнулся Азару и Хесу, заметил ещё кровоточащую рану на бедре потрошительницы. Верно. Сначала она позаботится об остальных, если в том будет надобность, а уже затем о себе.

Торнадо вытянул зубами пробку и выпил зелье. "Вот огрова мать, я пока до этого Фрея доберусь - буду весь в дырах и кровище." - Роксан, не суетись. Ты хоть сама в порядке? Впрочем, судя по ходу боя, там должно было быть все в прядке... Но мало ли.

— Пойдем, Рю. Сейчас ты нужна там. У нас много раненых. Там все нужны. Все мы. Помолчал. - М? Идем? Рю поджала губы, опустила голову так, чтобы волосы спрятали её лицо, скривившиеся в гримасе обиды и злости. Я там не нужна. Там справятся без меня. Везде справятся и без меня. Улва же почувствовала что-то. Её напряжение, её печаль, её внутреннюю дрожь и страх перед недружелюбным миром, от которого хотелось спрятаться в каком-нибудь уютном коконе. Предаться сну без начала и конца. Красные глаза не скрыли своего беспокойства, когда посмотрели в сторону храмовника. Женщина приобняла девушку за плечи. - Ты нам, правда, нужен, кузнечик, - тихо сказала Улва, клюнув носом в висок подопечной. - Ты мне нужна. Я не справлюсь без твоей помощи. Рю громко засопела и спрятала лицо в ладонях. Нет. Она всё ещё не была уверена. - Хорошо, - заявила Рю, подняв глаза на Ави. - Но только потому, что вы просите. Не потому, что я хочу помочь вам.

-Тебе нечего стыдиться, дорогая. В конце концов это мы оказались в твоих воспоминаниях, а не наоборот, - краешком губ улыбнулась Самара и ободряюще потрепала призрака по спине. От мурлыкания на ушко святая сестра, однако, отказалась. - Любопытная реакция на браслет... жаль, что он сломался, - вздохнула она, присаживаясь рядом с превращённым в осколки украшением. Странные артефакты, необычные чары... вот так всегда с магией.

Пффффф. Не надо благодарностей. XD

— В этот раз я кроме рома ничего не пью, — предупредил его бинтуемый и крикнул кому-то из своих, — рому мне! - Ох, дон Тревор, - Хес услышал призыв Торнадо и быстро подошёл к раненому. В прошедшем бою он кажется кого-то убил, хотя стрелять из арбалета в темноте то ещё испытание третьего глаза. Он присел рядом с раненым и подал флакон с алой жидкостью. Второй флакон попросил проходящего мимо матроса отправить вслед за Торнадо. - А вы добрый рубака, дон, - улыбнулся квартмейстер "Инфанты", подталкивая к раненому скатку одеяла. - Вам бы прилечь. Давайте, помогу? -------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- Целительные зелья: 10 -1(Улве) - 1+1 (Тревору) - 1 (Торнадо) = 6

Ослепшие коты мало внимания обращают по чему именно они бегут от опасности и обычно используют всё, чем их наградила природа. Включая острые когти. Рейго успевший подхватить кота, носочки и даже распознать в чем ухитрился запутаться третий хозяин «Приюта» сдавленно зашипел на зависть любому коту. Ловко стянул с морды напророченный предмет дамского туалета и, выронив обалдело моргающего кота на пол, быстро запихнул всё остальное в шкаф. Вряд ли Фио смогла бы спокойно отнестись к тому, что заботливо уложенное кем-то бельё (возможно, её) выставлено на всеобщее обозрение. Одёрнул рукава рубашки и как ни в чём ни бывало напомнил об обещании: - Мессир Илиен, вы предлагали помощь. Может быть, самое время заняться столом?

— В этот раз я кроме рома ничего не пью, — предупредил его бинтуемый и крикнул кому-то из своих, — рому мне! - В это раз я тебя ни чем и не пою. Если Хес с нами зельями лечения не поделится, конечно. Хотя, у нас еще не черный день. Я прока останавливаю тебе кровь, а потом надо будет, чтоб Улва нас заштопала. Проичем обоих. Потому что это уже серьезно. Росс пыталась собрать факелы, устроить раненых, но первым делом требовалось убраться с этого места, в котором кровь врагов уже залила пол и грозила потопить тех, кто на нем лежал. - Дальше по коридору?

- Она ушла в тот коридор, но я почти уверен, что не столкнулась с этими болванами, - указал он Улве на темноту прохода и отправился следом. Поиски начались по новой... Сердце бешено заколотилось в груди, хоть она надеялась вместе с храмовником, что эти люди не встретились с разноглазой разбойницей и ничего с ней не сделали. Рю умела прятаться. Даже в таких местах, которые не располагали собой даже самое простое укрытие от посторонних глаз. Кинжал спрятан назад в ножны, но правая ладонь продолжала держать рукоять сабли. Кончик стали оставлял за собой дорожку из красных капель, пока кровь не застыла на острие, а мужчина с женщиной не нашли пропавшую девушку недалеко от последней обезвреженной ловушки тоннеля. Рю сидела, облокотившись спиной к стене и обхватив ладонями колени. - Кузнечик, - не выдержала Улва, с тихим шепотом назвав подопечную по её прозвищу. Обронила саблю, присела рядом с ней на колени и опустила ладони на её тонкие плечи. - Ты ранена? - начали расспрашивать девушку. - С тобой что-то сделали? - Нет, - тихо ответила Рю. - Что ты тут делаешь, кузнечик? - не унималась потрошительница. - Ничего, - отмахнулась разбойница. Подняла разные глаза на Аврелия, задержав на том краткое время своего внимания и вновь опустила, уставившись на мёртвую точку перед собой.

Тревор Но его опередил Тревор, рабросавший первых подбежавших, и ривенийцу оставлось только молча фигеть. То ли дону Тревору приснилось что, то ли все же один скорпион затесался среди котомок и плащей их отряда и ужалил сеньора Азара в задницу как раз к появлению незадачливых вояк - он обрушился на первых торопыг с неотвратимостью горного водопада. Сбил с ног одного, полоснул тесаком другого, третьего на развороте пнул, а тем временем первого заколол кортиком, воткнув его в глазницу. Третий не стал и подниматься. Смиренно приняв удар в шею. Но враги всё прибывали. Они сталкивались с его людьми и командой «Инфанты», факелы падали на пол, другие кто-то подбирал. Тени плясали. Резкая боль, и рукав намок от крови. — Демон, — его мотнуло, но устоял. Кортик снова нашел свою жертву. И второй нападавший достал его из тьмы, прорезав ткань уже на бедре. Уже опустившись на колено, он перерезал тому сухожилие и добил, навалившись, заколов в своих объятиях, радуясь, что Торнадо прикрывает в этой свалке ему спину. Ривениец, зажимая рукой раненное лечо, поплелся к Тревору - бинтовать... и бинтоваться. — В этот раз я кроме рома ничего не пью, — предупредил его бинтуемый и крикнул кому-то из своих, — рому мне! Роксан Росс пыталась собрать факелы, устроить раненых, но первым делом требовалось убраться с этого места, в котором кровь врагов уже залила пол и грозила потопить тех, кто на нем лежал.

Любящего взирать на всех сверху вниз кота на возвышениях не обнаружилось, зато удалось услышать тихое обеспокоенное мяуканье, доносящееся из ближайшего шкафа. Рей подошёл вплотную и распахнул дверцу. Из-за дверцы, рассыпая белоснежные вязаные шерстяные носочки, вывалился тот самый кухонный кот-ракоборец. Прямо в руки к добытчику всего ценного. С новенькими панталонами на голове и мордочке, ослепившими искавшего спасения от образов кота. С серебряной вышивкой.

Похоже, они легко отделались. Подозрительно притихшая Лина вдруг встрепенулась, и ловко выудив из сумки блокнот, торопливо принялась что-то туда записывать, временами задумчиво прикусывая кончик карандаша. Ох уж эти барды! Рейго хмыкнул и мысленно вознёс короткую молитву высшим силам прося сделать главным героем очередной баллады кого-нибудь другого. Замялся, не зная как утешить Фио, и стоит ли вообще встревать, когда вокруг столько утешительниц, которые и слова верные найдут, и по голове погладят, и мурлыкнут на ушко. Хотя за мурлыканьем к коту лучше обратиться. Кстати, а где он? Любящего взирать на всех сверху вниз кота на возвышениях не обнаружилось, зато удалось услышать тихое обеспокоенное мяуканье, доносящееся из ближайшего шкафа. Рей подошёл вплотную и распахнул дверцу.

Даже если бы Сэй и хотел остановить всплеск эмоций и воспоминаний призрака, то он самым позорным образом растерялся. Он привык взаимодействовать в Тени с проекциями живых, но никак не с призраками, которые и там, и тут. Наверное, только Висхет и успел сообразить, но управлять Сэем редко ему доводилось. В саду он столкнулся взглядом с растерянно хлопавшей глазами певицей на происходящее и вечно спокойно-любопытными карими глазами святой сестры. Будто это для неё очередное интересное путешествие. Наверное, к странным вещам так и стоит относиться? В душе крепла уверенность о природе этой необычной девушки, которую Зверь из Саброда лишил жизни. Расцвели дивные цветы, доступные только адептам созидания высшего уровня. Тем, к кому Тень, её духи благосклонно отзываются на призыв. Во втором воспоминании он увидел того, о чём участии во всём этом деле с загадками, секретами, редкими свитками стоило бы подумать в первую очередь. - Учитель, - прошептал молодой сомниари, глядя, как Рамштиль передаёт девушке свиток и толкает её на дорожку, с которой очень легко соскользнуть в демонический гнев. Если бы не визиты Самары, возможно, так и произошло бы. Сэй вздрогнул, когда старый маг озвучил цель своего путешествия. Ему показалось, будто странные глаза Проклятого Антиквара посмотрели прямо на него. *** Эйна с трудом ухватилась за единственное воспоминание, где, конечно же, чуть ли не нос к носу столкнулась с ворчанином. И тихо проворчала что-то при виде него. "Ну, конечно, отец. Как же поучаствовать в чём-то интересном. Где призраки, демоны и секретики. Не можешь ты жить без секретов и сделок". Хмуро посмотрела на Кисмет. Она немного недолюбливала верную спутницу Рамштиля. Лично ей по душе был милый Висхет, чем расчётливая Кисмет. И вздрогнула, когда отец посмотрел в их с Рейго сторону. Никогда не знаешь, какая часть - его актёрские выкрутасы, подсказанные больным разумом, а какая - реальная, пугающе реальная прозорливость. *** В реальность их словно выпихнули, что было, откровенно говоря, не очень мило со стороны столь, казалось бы, дружелюбной хозяйки. Впрочем, он, пожалуй, тоже выпихнул бы из своих воспоминаний любого. Взглядом нашёл первым делом Эйну, и его память с готовностью подкинула воспоминания, которые он предпочёл бы оставить им на двоих и не более. И поспешил присоединиться по настойчивому мяуканью Висхета к святой сестре. Но та, видимо, благодаря своему контакту с Фио, уже сама успешно справлялась со стабилизацией призрака. Ему оставалось лишь закрепить ключевые воспоминания в буйной призрачной головушке и направить остальные к скорейшему слиянию с Фио. - Это... мои воспоминания, - тихонько произнесла девушка, пряча от всех глаза. Стараниями леди-арканиста и сомниари смятение в душе и разуме быстро уходило. И медленно, осторожно приходило принятие прошлого. Всего прошлого. "Что они могли увидеть? Это просто ужасно!". - Простите. Я... я и подумать не могла, что всё вернётся. Всё сразу. Я... не сдержалась, - повинилась призрак, потупив глазёнки, присаживаясь на постамент и складывая на коленочках ладошки, как примерная ученица. - Мне очень стыдно. С тихим шелестом рассыпался браслет. Потухли и раскололись драгоценные камни. _____ Магический анализ на браслет +20 Бдительность +10

Интересного в реакции призрака на артефакт оказалось предостаточно. Самара не успела вовремя среагировать, чтобы оседлать волну разливающихся по подземелью эмоций, и потому оказалась насильно увлечённой в водоворот воспоминаний. Образы знакомого сада проглядывались пусть и весьма смутно, тем не менее оставляли невыразимо прекрасное впечатление, разделённое юной хозяйкой с остальными исследователями секретных комнат. Святая сестра не отказалась бы подольше погулять возле пруда, иллюзорного или не очень, однако Фиорите сейчас не помешает её помощь. Женщина сосредоточилась, пробиваясь сквозь пелену иллюзии, и выставила вперёд руку. Золотистые магические нити потянулись из её пальцев и обвили голову призрака, даря умиротворяющую прохладу.

Диана Алексеевна Злобинец 19 лет. Факультет Масс медиа и рекламы. Группа режиссура кино и телевидения (РТВ) 1 курс.

Аврелий Парни так и не поняли, куда подевался человек, который только что тут, судя по звукам, находился. Но вскоре следом затопал второй. У второго в руке был факел. — Да тише ты… А, это ты святой отец. Туши, туши его. Слышишь? Факел зашипел, теперь все трое прислушались к шуму из коридора. — Будите всех, — Аврелий достал меч из ножен, еще даже не думая, что будет с ним делать. — А ты? — Да я тут, — он огляделся. Разбойница шла сюда. Может, свернула? Да ведь некуда. Спряталась? Он не решился звать ее, опасаясь, что ее могут начать искать те, кто двигался плотным отрядом ему навстречу. Вокруг стояла тьма. Но скоро она засветится факелами. — Я тут подожду. Парни кинулись поднимать людей. *** — Полундра, сюда идут люди, много. Похоже отряд! Вскоре все были на ногах. Предстояло встретить незваных гостей.

Решил такой поиграть в первый Масс. Скачал, установил, нажимаю запуууск иииии ..... ничего, игра не запустилась. Пиратка шла норм, а лицуха даже не выдает ошибку. 10 Origin из 10

Была ли это привязанность? Проявление любви и симпатии к людям, которые были ей дороги. Гнев, как реакция на оскорбление в сторону общины, которая предоставила ей новое пристанище, и приняли как свою. Обида? За то, что её обесценили, обесценили её значимость в группе. Может, она сама виновата. Может, она не так уж сильно значима. Одной легче. Она слышала шаги, но вовремя спряталась во тьме. Заметила ли тех, о ком говорили мужчины? Неизвестно. Вернётся ли она? Это уже оставалось вопросом времени.

- Помысли того же объединения, - сказала Рю, отпив ещё один глоток воды из фляги. - Единство каждого. Она прищурилась, попытавшись найти в полутьме спящего Пауля. Он бы лучше её рассказал о структуре общества кунари, поскольку в течение пяти лет приходился одним из их воспитанников. Обрести себя вновь, когда Аластар забрал его к себе, но наверно что-то всё же нравилось темноволосому штурману в учении Кун. - Либерталия может с коровами хоть в дёсны целоваться, - стараясь говорить потише, сообщил Хирол. - У "Армады" другие задачи. Хотя, на постройку форта я бы перебежчиков взял. Но без фанатиков учения Кослуна. Рю нахмурилась. Не так давно она состояла в рядах пиратов Либерталии, но оскорбление в сторону колонии воспринялось как собственное. - Ну конечно, - пробурчала Рю, пряча флягу назад в сумку. - У Армады самая главная задача стоять раком перед Тевинтером и Орлеем. Девушка залезла назад под одеяло, не желая продолжать разговор с мужчинами.

Фио использует свиток (Рейго) Они смеялись. Весёлая компания лихих наёмников, не знавших поражений и пощады. И он. Лицо, которое она помнит даже спустя тридцать лет. Их предводитель. Мерзавец, отнявший у неё всё. Она не могла вспомнить, что именно, но помнила счастье. Помнила тихое пение матери, из чьих уст так плавно и нежно звучала эльфийская колыбельная. Единственное, что осталось ей на память от родителей. Всё остальное забрал он. Из общего зала доносились нежные звуки инструментов. Незнакомых. Что-то цепляющих в душе. Рыжехвост и Полярка. "Такая красивая - и такие грустные песни", - мелькнула мысль, исчезнувшая при виде довольной улыбки Сабрия Девитта, что-то разливавшего по бокалам. Убийца. Улыбается он тут ей. - Посмотрим, как ты сейчас будешь улыбаться, - прошептала Фио. Пора. Да. Тот странный человек (человек ли?) сказал, что она сама поймёт, когда настанет нужный час. Голос Рыжехвоста коснулся обострённых чувств девушки. Сейчас... Да. Сейчас. С тихим шелестом в подрагивающих руках развернулся свиток. Тихий голос, сбивающийся на сложной смеси Древнего Тевина и эльфийского, становился крепче, увереннее. Музыка и веселье в зале "Курсуса" оборвались. Часть людей схватилась за головы. Они рычали. Теряли свой человеческой облик. Озверевший человек напал на какую-то девушку, стремительно обернувшуюся рысью. Но серые глаза призрака видели только одного. Сабрий Девитт вскрикнул от боли. Медленно поворачивался к ней, преображаясь. "Все узнают правду о тебе". - ФИОРИТА! - прогремел чудовищный рык огромной размытой фигуры, начавшей читать своё заклинание. Сад (Самара, Рыжехвост, Сэй) Ночь и день расцвечивали мир каждый своими красками. Ночь ласковыми движениями укрывала мир, перепрятывала секреты от любопытных. Ходила лесами, полями, садами. Касалась каждого цветка, каждой травинки. А день с весёлыми, звонкими песнями прибегал и стягивал покровы секретов с мира, освещал ярким солнцем все до последнего уголки. Фио любила сад и днём, и ночью. Она знала почти каждое растение. Были свои любимцы. Были... не так сильно любимцы. Нет, она пыталась найти хорошее и в жгучей крапиве, она полезна, но... Но спина и гордость сразу начинали зудеть, когда вспоминала, как из речки в детстве выскочила прямо в кусты крапивы. Воровато оглянулась, проказливая улыбка тронула губы. Совсем юная девушка с чуть волнистыми распущенными волосами тихо запела, прохаживаясь среди цветов и лекарственных растений. Серебристые облачка тумана появлялись тут и там, мелькали огоньки-виспы всех оттенков, шуршались тихонько о чём-то своём. Босые ноги принесли певицу к знакомому святой сестре и дедушке-историку источнику. Тихо прожурчала вода, тихонько фыркнула Фио, когда холодная вода коснулась лица. Прямо так, с капельками падающими на платье пошла дальше. Мимо старой скамьи к любимым цветам. Наследница хранителей ботанического сада любила все растения без исключения, любила лекарственные, кулинарные - полезные растения. Но неудержимо влекло к прекрасным амариллисам. Песня плавно перетекла в другую. Нежную. Песню-зов. Фиорита тихонько рассмеялась. Рядом с амариллисами, прячась под их заботливую сень, цвели два волшебных цветка. Свиток подаренный (Сэй) Она ждала. Он обещал придти. Она надеялась. Впервые за много лет. Сколько? Так сложно сказать. Люди отмечают дни рождения. Свои. Родителей. Друзей. Любимых. Детей. Она лишена вех, которые можно ставить в жизни. Никаких ярких событий. Только иногда. Когда приходят Рыжехвост и Томмелин. В последнее время они стали приходить с ещё двумя девушками. Рыжая эльфийка и девушка, скрывающаяся на людях под капюшоном. Лишь однажды удалось увидеть тугую светлую косу, коварно раскрывшую её инкогнито. Она даже репетировала в отдельным зале с ними в капюшоне. Сценический образ? Что-то готовят. Что-то интересное? Цветы и музыка - все радости, что ей остались отпущены. - Не завидуй живым, дорогуша, - прозвучал голос над ухом, и Фио подпрыгнула. Никто не мог в её доме подойти к ней тихо. А вот у странного мужчины получилось. - Я не завидую, - тихо ответила девушка. - Здравствуйте. - Здравствуй, лапочка. Обманывать других - в этом нет ничего плохого, конечно, если не меня. А вот себя не обманывай никогда, - пожурил старый маг. Фио потупилась. - Зависть - плохое чувство, - пробормотала Фио. - Пожалуй. Но ещё хуже не признавать его. У всех есть слабости. - И у вас? - Конечно. У великих людей, таких как я, слабости приводят к ещё более ужасным вещам. Направь свою зависть на что-то полезное. - Попытаться стать лучше? Сделать что-то хорошее? - Маг согласно кивал. - Но как, мессир? Я - призрак. Я ничего не могу. Меня почти никто не видит. Словно я... - Скрыта от мира? - улыбнулся маг, стёр слезу со щеки кивнувшей девушки. - Но ты можешь сделать мир лучше. Например, став погибелью Зверя из Саброда. И поможет тебе в этом благом деле вот это. В руки девушки лёг свиток. Робкая улыбка мелькнула на лице, сменившись сосредоточенностью. Она тихонько шевелила губами, разбирая сложные слова. - Это сложные чары! - воскликнула Фио. - Я не знаю, справлюсь ли. Он очень силён. Он вооружён даже без своих людей. А я... - Вооружён? - улыбнулся маг. - Дорогуша, у тебя есть оружие, которое вряд ли когда было в его руках. - У меня? - Да. Вот здесь, - палец легонько ткнул пискнувшую и отошедшую на шаг девушку в грудь. - Будь осторожна, ведь любовь - тоже оружие, дорогуша. Самое опасное оружие изо всех. Больнее всего ранит не сломанный меч, а разбитое сердце. Найди всю ту любовь, что у тебя была в жизни. И обрати её в своё оружие против врага. - Вы не останетесь? - с надеждой спросила Фио. - Не могу. Не люблю собачонок. Да и я нужен на юге, увы. Исправлять ошибки других, в том числе моего любимого ученика. - Как я узнаю, что... пора? - Узнаешь, - улыбнулся Проклятый Антиквар из Тевинтера. Благодетели из Тени (Рейго, Эйна) Она наблюдала. За ним. За ними. Из тьмы Тени. За рриходящими снова и снова в её дом. Почти хозяева! Да таких гостей даже на порог нельзя пускать! Убийца. Он. Его люди. Все они. Лжец. Ведёт себя как сибарит, как особенный. Не такой, как обычные наёмники. С каким-то кодексом. С каким-то благородством. А на деле - хуже всех. Как он сюда попал? Польран никогда не пускают такую грязь на порог "Приюта"! На пороге её дома! Но она не могла изгнать их. Как бы она хотела показать всему миру, что из себя представляет этот капитан на самом деле! - Я могу тебе в этом помочь, дорогуша, - раздался совсем рядом насмешливый голос. Cтремительно спряталась ещё глубже в тёмный уголок Тени. Только глаза поблёскивали на странную пару. Мужчина, чья внешность изуродована страшной болезнью как будто. И его миниатюрная спутница с необычными, очень умными глазами. Она попыталась постичь их своими чувствами, но не смогла. Лишь почувствовала, что эти двое неразрывно связаны какими-то особенными узами. Женщина чуть улыбнулась. - Сколько страха, правда, Штиль? - мелодичным, чарующим голосом почти пропела женщина. Её голос оказался ниже, чем Фио предполагала. И слышалось в нём что-то кошачье. Но не миленькой домашней кошечки, а большой, свободной, дикой кошки, которая пока просто хочет побыть милой. - Слишком много. И гнева. Будь осторожна, дорогуша. Ты не первый раз питаешь эти чувства при виде капитана. И ещё боль. - Кто вы? - Мы? Хороший вопрос. Как думаешь, Кисмет, кто мы сегодня? - Благодетели, Штиль? - Пожалуй, - милостиво согласился мужчина и театрально развёл руками. - Мы - благодетели! Расскажи свою историю, дорогуша. Почему-то снова и снова следишь за ним, если тебе один его вид причиняет боль. Несчастная любовь? Ярость полыхнувшая в глазах тихого призрака яснее самого сильного аргумента опровергла предположение мага. ... - Тогда понятно, - кивнул маг на рассказ. - Чего бы ты хотела? - Чтобы все увидели, что он из себя представляет. Чтобы поняли, что он не заслуживает всех тех почестей, что ему воздаются. - Интересное желание. Хорошо. Все увидят правду, увидят в тот день всё таким, как оно есть, дорогуша. - Почему вы мне помогаете? - Потому что я ненавижу тех, кто разрушает счастливые дома, - со сдержанной злостью ответил маг.

- А на Либерталии не против кунари, - тихо говорила она, протирая костяшками пальцев глаза. - Вернее, не против тал-васготов. Отщепенцев от религии Кун. - Если бы это была просто религия для желающих без причинения добра там, куда не звали, то они были бы вполне приятными ребятами. Но, к сожалению, это не так. Я не знаю что за светлые помыслы в голове их верхушки сейчас. Но.

- Пока разрабатываем общую стратегию, можно еще поспать, - послышался из темноты голос капеллана. – Однако и впрямь сейчас перебудим всех. Будет еще время… - Общую стратегию против кунари? - недоверчиво протянула разбойница, исходя из того, что успела услышать из разговора мужчин. - Песня Света во имя синяков на чьей-то жопе? Рю вылезла из-под одеяла. Дурман сновидений не отпускал, но в горле пересохло и хотелось пить. Нащупав где-то рядом свою - или чью-то - сумку, она вытащила флягу. Откупорила пробку и поднесла к носу, дабы убедиться, что это не ром. Отпила один большой глоток. - А на Либерталии не против кунари, - тихо говорила она, протирая костяшками пальцев глаза. - Вернее, не против тал-васготов. Отщепенцев от религии Кун.

- А ты думаешь, я сжигаю их как-то по-другому или перед килеванием каждой корове Песню Света пою? - он отстранился, заглянул в серые глаза. Чего-то ты мудришь, святой отец. Или ты во мне какого-то справедливого мстителя увидел? - Вот с магами у меня попроще. Их у меня в команде просто нет. Но была бы моя воля, я бы Тедас от них избавил подчистую. Повисло молчание. В которое Аврелий открыл рот… и закрыл. Помнил ли Хирол подробности их знакомства пятилетней давности? С него станется, что помнил. А всеж никаких «, но…» не последовало. — Если завтра всё кунарийство поднимется в воздух и улетит к Создателю, — наконец начал он, оставив вопросы избавления Тедаса от магов на другой раз. — то, думается мне, ты про них завтра и забудешь. Ну а с Кортезы станется заказать на верфи крылья к кораблям, чтобы рвануть следом. - Ну, не мы свелтую идею разносим. Не равлася в бой бы жоппа - не имела б синяков. - Угу. Но и не только рогатые. Он усмехнулся, отгоняя воспоминания о странной своей роли цербера или шестеренки в механизме, назначение которого не понимал, и поинтересовался: — Зачем храмовник на корабле, где нет магов, если не петь Песнь Света? Я не гордый, могу и каждой корове. Затылок упирался в камень, а солнечной улыбки не было видно никому, кроме Андрасте.

Больше он не стал досаждать Торнадо. Всё равно мыслей по поводу разгадок не было. Все эти заплесневелые боги, давно канувшие в небытие с их гнусной магией невероятно его раздражали. Наконец-то, вернулось желание покурить и это был хороший признак. Он присел на свернутый брезент от тента и через минуту уже вдохновенно затягивался, озаряя вокруг себя небольшое пространство. Её макушка появилась внезапно при следующей затяжке. Она было совсем рядом. Лишь руку протянуть. Он улыбнулся. И протянул. Осторожно погладил голову красноглазой и, приподнявшись, набросил поверх одеяла заботливо предоставленный ему камзол. Подавив в себе желание - прилечь рядом, обнять и уткнуться в тёплый висок - он продолжил курить, бесцельно вглядываясь в темноту.

Netflix опубликовал и сразу же удалил описание сериала по Resident Evil: Съёмки по слухам начнутся уже летом. В первом сезоне будет 8 серий.

- Не спится, капитан? – спросил, присаживаясь рядом с полуночником Торнадао. - Не спится, - согласился ривениец. - Я расшифорвал то, что было на прегаменте в моей гробнице. "Клан виверны привел нас на Иствоч. Его ты найдешь по карте. К брату приведет тебя Андорал. Смерти в начале пути и в конце. Надень кандалы и он придет."

Работал как проклятый весь январь по 6 дней в неделю, иногда и по 11 часов и в результате... В феврале куплю наконец-то долгожданный Ryzen!

- Бросили меня. - ее лицо исказилось от ненависти, а обрывки проводов заискрили, скальпели клинки блеснули холодным блеском уже в молниеносном прыжке, способности к которым трудно было бы заподозрить в ученом-астрономе.  Кажется, мисс Райзборо намеревалась убить обоих. То, что восстало из сугроба, было, пожалуй, сборником всех самых жутких кошмаров, исподволь холодящих сердце с тех пор, как доктор Мерфи объявил об операции. Альфи боялся увидеть ее именно такой - мертвой, со вскрытой черепной коробкой, в крови. Но ужас, представший перед ними, был куда страшнее. От одного его вида, от брошенных в лицо обвинений уже можно было бы сойти с ума, если бы не одно "но". Это исчадие не было мисс Райзборо. Оно ощущалось как-то иначе, не так, как прежде, не чужеродным разумом гостя, а частью виртуального мира, его порождением. Тернер не мог сказать бы наверняка, каким именно чувством ощутил фальшь столь идеальной копии, но ощутил, понял, отличил. И остался в дружбе со своим рассудком. Будь у него хоть пару лишних секунд времени, чтобы задуматься над тем, что произошло дальше, Альфи бы очень удивился. Но такой роскоши у него не было. Лже-Андреа бросилась на Зингера и не оставалось другого выбора, кроме как попытаться как-то спасти программиста от острых скальпелей. Уплотнилась кожа, будто панцирь броненосца, удлинились пальцы, трансформируясь в длинные, саблеобразные когти, превращая Тернера в пародию злодея из старинного фильма ужасов, только что голову вместо шляпы венчала вязаная шапка со смешным помпоном. Он не то, что не умел, он даже никогда не пытался противостоять задирающим его одноклассникам, а теперь, нелепо размахивая новыми конечностями, кинулся спасать программиста. Трудно было сказать, каких больше чувств боролось сейчас в душе столь необычно воинственного сегодня микробиолога. Отвращения к инфернальному созданию кибернетического ада? Злости на виртуальный мир, так подло вытаскивающего людские страхи и выворачивающего их самым извращенным образом? Всколыхнувшегося страха, что Андреа могла повторить судьбу своего двойника? Обиды, что вместо оригинала они с сумели найти лишь подделку? Все смешалось в какую-то кучу-малу. Альфи замахнулся, целясь в незащищенную спину монстра, но та каким-то образом почуяла его, уклонилась и теперь уже мужчине пришлось поспешно рвануть в сторону, чтобы избежать смертоносных лезвий. А потом... а потом вдруг они исчезли, оба, сперва Зингер, а мгновением позже и призванный им кошмар. - Эли-э-зер?..., - робко и недоуменно позвал микробиолог, непонимающе оглядываясь вокруг. И позвал снова, но уже другое имя, то ли женщину, что до сих пор не удалось найти, то ли воплотившийся в ее образ чужой страх: - Андреа!