Лидеры

Подозреватель Программ подозревает подозрительную активность. Вы её тоже подозреваете? Дата подозрений: 02.12.2017 Время начала подозрений: 20:30 Мск ------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------ За вами следят. У правительства есть секретная система (Машина), которая шпионит за вами каждый час, каждый день. Я знаю это, ведь я её создал. Я спроектировал Машину, чтобы выявлять террористические угрозы, но она видит всё. Насильственные преступления, вовлекающие обычных людей. Таких людей, как вы. Преступления, которые правительство посчитало нерелевантными. Они решили бездействовать, поэтому действую я. Но мне был нужен напарник. Кто-то, у кого есть навыки, чтобы вмешаться. За нами охотятся официальные власти, поэтому мы работаем втайне. Вы никогда нас не найдёте. Но если мы получим ваш номер, то - жертва или преступник - мы найдём вас. ------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

- Улва, здравствуй! У меня к тебе просьба одна, для тебя легкая. И...ты не скажешь, что там в комнате случилось? - не удержался все-таки, любопытство жгучее нашло себе дорожку в виде вопроса нескромного. Что… там происходило? Ну… как вам сказать. Сначала там происходил Орлей. Или Тевинтер. Или все же Орлей. Или Орлей и Тевинтер одновременно. Потом произошла Неварра. Потом рыжее бедствие. Потом Орлей решил, что происходить уже не так весело. Он ушел происходить в другое место. За ним же последовало и рыжее бедствие. Как вы сами, должно быть, видели, мессир. Потом Тевинтер расстроился из-за происхождения комнаты. А потом он вовсе пал в горечь и печаль в объятьях Неварры, поскольку у него теперь вообще ничего не происходило. Как сказать вам... вкратце? Что там происходило. - Политические выборы. Ну, да. Верно. В комнате происходили политические выборы. Никто не пострадал. За исключением комнаты. - Какая просьба? Пальчики в замочек. Осанка прямая. Сама невинность.

Ммм... Не понимаю вегетарианцев... :)

Темнота опустилась на город, когда Виктор снова вышел на галерею со скрипкой. Несколько часов от игры до игры. От настроения до настроения. От возвышенного умиротворения до тяжёлого осознания низости своего бытия. Он не просил прощения и не собирался ничего менять. Он был проклят с рождения, недостойный ни материнской заботы, ни благословения, ни даже существования. Он всё-таки жил, из чужой милости, и не имел права желать иного. Он всё ещё мог играть.

- Зачем? – недоуменно спросит Улва, попытавшись освободиться от хватки. У нее получилось. И упала она пол. Она захлопала глазами, глядя теперь на Мастарну снизу вверх. - Ку… куда пойдем? За картами? Во двор? Или... или вы этого хотите? Дурак ты, Мастарна. Как сама Улва сказала бы, глупый человек. Если уж решил следовать своим желаниям, так делай это, а не пытайся на остатках воли и воспитания изображать приличия. Поздно уже для этого. Умирать, так с музыкой. И взяв от жизни все, что получится. Один раз ведь живем. - Ко мне, - все также хрипло отозвался Мастарна, Улву на руки поднимая и оставшиеся два шага до двери в свои апартаменты преодолевая и плечом ее раскрывая. - Хочу тебя. Сейчас. С грохотом дверь закрылась, отсекая двоих от коридора. Вулкан не просто пробудился, лава в нем уже кипела вовсю и через край била, летели камни во все стороны, метеоритный дождь напоминая. Логичным продолжением казалось, что Улву сейчас на кровать бросят, грубо и не заботясь, но нет, сдержался Лар, опустил аккуратно свою ношу на мягкое ложе. Щит куда-то в сторону полетел, как и ножны с мечом, а сам Лар к Улве потянулся, желания своего не скрывая.

Меж тем Патрик осваивал тевинтерские извращения под названием "служба сервиса". Оказалось, ничего страшного, даже весьма удобно - дерни деточка за веревочку, дверца и откроется, пропуская дежурного раба из местного персонала, который угодливо кланяясь (а вот это мерзко) поинтересуется, что господа изволят. Эти придурки вообще достали своим обращением к рыжему во множественном числе, поначалу он даже оглядывался, не стоит ли кто за плечом. Патрик изволил хотеть жрать. Он то наивно думал, что достаточно произнести одно это слово: "жрать" и ему принесут похлебку какую, на худой конец хлеба с сыром - а вот и нет! Вместо этого халдей извлек увесистый том, озаглавленный "меню", всунул его обалдевшему постояльцу в руки и принялся разливаться соловьем, рекомендуя господам обратить особое внимание на консоме из арлатанских кроликов, нежнейшего соласского ягненка и паштет из соловьиных язычков. С каждым новым словом желудок рыжего издавал все более громкие трели; Патрик велел искусителю заткнуться и принести обед на его вкус. "На одного!", добавил он, когда раб с поклоном заверил, что господам подадут заказ незамедлительно. Вкус у раба оказался весьма изысканным - горшочки, мисочки и тарелочки с непонятным содержимым заполонили стол. Правда, порции оказались настолько микроскопическими, что начисто вылизав последнюю посудину рыжий подумал, что можно было бы и повторить. Впрочем, впереди его ждало еще одно испытание - заказ одежды. При виде очередных талмудов, он мысленно взвыл, а ознакомившись с их содержимым, взвыл в голос. Это носить было совершенно невозможно - непрактично, неудобно, а на вкус Патрика еще и уродливо. Шелк и парча, рюшечки, ленточки, бантики... Тьфу! Рыжий попытался объяснить, что ему нужна простая добротная одежда для погода, но раб толи был идиотом, толи удачно прикидывался; глядя на Патрика бараньими глазами, он блеял что-то о модных тенденциях и знаменитых кутюрье, разработавших сие великолепие, и что клиент будет счастлив, если соизволит примерить модель со страницы сто сорок восемь или триста восемьдесят два. Через полчаса этой пытки, рыжий подбил идиоту глаз и заставил раздеться. Простые холщовые штаны и тунику он напялил на себя и через окно покинул гостиницу, отправившись на поиск нормальной одежды. Связанный раб, с кляпом во рту, "отдыхал" на кровати, надежно укрытый за балдахином от случайного взгляда.

С этим нашим эндералом скорость чтения упала до критической, но как ни странно, не до нуля. (с) Тенши 9. Книга с зомби "Злые ветра Запада", Дмитрий Манасыпов Постапчик про Америку и зомби. "Свежо", - скажете вы, скептически поморщившись, и будете неправы. Потому что это альтернативная история. Потому что не просто Америка, а колорит Дикого Запада, с ковбоями, рейнджерами, индейщиной, кольтами и пулеметами, которые решают в любой стычке, красивыми whores, песком и ветром (они в этой книге отдельные персонажи практически). Хватает и мистики - ведь причиной всему Козлоногий Джек, Отец Зла (с), дарующий своим слугами невероятную силу. Тут вам и изменённые тела восставших жертв, и ведьмы, и ужасные монстры. Бестиарий даст фору любой "Обители зла". Рейнджеры же, "пустынные братья", с этим борются, а помогает им могущественная и зловещая Новая Церковь, служители которой тоже наделены Силой, а ещё в достижении цели не гнушаются ничем. В редких промежутках в борьбе за выживание люди наслаждаются простыми радостями жизни вроде секса, еды, спокойного сна. Добавляет им ценности тот факт, что каждый раз может стать последним. Так они и живут, пока инквизитор Марк не призывает командира отряда рейнджеров Дуайта помочь ему. Ну как призывает - выбор у того не то чтобы есть, да и поиски командора Марка очень важны для борьбы против воинства ада. Миссия, конечно, самоубийственная, им предстоит отправиться в самое сердце пустыни, в вотчину дьявола, и, вероятнее всего, не вернуться. Впрочем, людей, привычных к тому, что смерть ждёт за каждым кактусом, это не шибко интересует. Интересует - хватит ли топлива, чтобы добраться, и патронов, начинённых серебром и медью. И дорога начинается. Проработанность мира в книге однозначно хороша. Быт, индейщина, влияние Бойни (местного апокалипсиса) на жизнь, в результате чего дорогой редкостью становятся лак для ногтей и жевательная резинка. Всякие знаковые личности, вроде преподобного Джосайи из Тако, чьи изречения временами встречаются в качестве эпиграфов. Местный фольклор и даже хитовые песенки, которые насвистывают что диггер в пустыне, что девчонка в салуне. Пасхалочек к нашей реальности автор тоже отсыпает, не скупясь, а я люблю пасхалочки. Линейное движение героев из пункта А (форт) в пункт В, прерываемое схватками с боссами и передышками в чекпойнтах, органично разбавлено флешбеками, позволяющими взглянуть на них поближе и узнать получше. Отчего я помянула игровую терминологию? Да потому что экшн-сцены, атмосфера и визуализация здесь отличные. Я бы не отказалась от воплощения сюжета в виде игрушки или, на худой конец, качественно снятого кинца. Еще в качестве преимущества отмечу тот факт, что концовка не такая, как ожидаешь, глядя на героическое превозмогающее продвижение героев. Читается легко и интересно, последняя треть книги очень цепко держит читателя, взвинчивая накал эмоций до предела. Из минусов отмечу, пожалуй, излишнюю детализацию сцен сексуального характера. Я спокойно отношусь к живописаниям пыток - в конце концов, у нас тут индейцы, инквизиция и ад, все трое в пыточных искусствах весьма осведомлены. Так же ровно я дышу по отношению к всяческим живописаниям реалий, вроде вони гниющих трупов или оттенка выпадающих из живота кишок. Но вот читать в подробностях, как кого отодрали, насколько извращенным способом и в какую естественную полость организма - увольте, скучно. Я люблю Бэккера, которого называют тем еще больным ублюдком (может, и заслуженно), я люблю Муркока, который тоже не стеснялся в описании противоестественных деяний, но тут как-то не вижу ни эмоционального, ни атмосферного, ни сакрального посыла. Как говорится, больше всего пугает то, что остаётся ЗА кадром. В порядке резюме - отличная книга, стоящий прочтения представитель жанра, суровая и крутая, как техасский рейнджер проклятого постапокалипсиса.

Тинве и Дэйзи всё правильно говорят: каждый мастер сам смотрит, как много удовольствия он хочет и может причинить своим гостям. Основная нагрузка в таких играх ложится именно на мастера. Если мастер рассчитал свои силы, то после игры уставшим будет он, а остальные - уставшими и довольными. Если бы я не был уверен в том, что я такие правила потяну, то не стал бы делать так много ролей или вводить кубик. Поскольку я не сомневаюсь в своих силах, в том, что я сильно не накосячу и что смогу всем активам всё подсказать и объяснить, то я и берусь за такую игру. И я верю в местных игроков. Если что, всегда подскажу.

Вторая игра турнира Мафии Классик ждёт своих участников. А кого подозреваете вы?

Улва нахмурилась. Навыки выживания не ограничивались установкой палатки али разжиганием костра. Однако она могла обучить телохранителя конкретно этим двум основам. Если в этом он именно и нуждался. Собиралась ответить Мастарне, но, спохватившись, задала неожиданной такой вот вопрос: - Мессир, а вы играете в карты? Мастарна полагал, что главное начать, а там старая память и сама отряхнет с себя пыль и служить продолжит, как положено. Хотя и лукавил, звездочку алую о таком одолжении прося. Мог ведь просто книгу подаренную дать почитать на время. Так и проще было бы. Хотел побольше времени с Улвой провести, хотя бы так. - Да, играю, - ответил Лар и осекся вдруг, снова в глаза алые посмотрев. И кое-что важное поняв. В коридоре стоит дракон. Горячий. Готовый. Недоуменный. И неудовлетворенный. Дракон, которого мгновенье назад целовали и трогали, где только вздумается. Дракон, с которого не хотели полностью снимать платья и сапоги ради пи-кан-тно-сти момента. Дракон, которого просили повернуться на живот, но тут вдруг неожиданно… В коридоре стоит дракон. В образе красноглазой женщины. Он уже видел такое выражение в глазах Улвы. Во время спарринга. Тогда она хотела его крови, как и потрошителю положено. А сейчас тоже хотела, но вовсе не крови. Нет, то другое желание было, к резне никакого отношения не имевшее. И не на Лара оно было направлено. Просто...было. Да что же там произошло, в комнате той?! И все же...все же...безумству храбрых поем мы песню. А это было именно безумство, наперекор знанию, что Лар раз за разом и при более невинных попытках отказ получал. Но даже Землю раскачать можно и тогда пробудится вулкан, что спал тихо и спокойно, пока в него звездочка алая с небес не упала, пламя порождая. - Пойдем, - хрипло проговорил Лар, взяв Улву за руку и за собой потянув. До комнаты его всего три шага, недалеко совсем. - Пожалуйста.

Невинность. Которая привлекает и провоцирует обнять, а потом утащить в уголок поукромнее. "Надо в бордель. Точно надо", - мелькает вдруг мысль. Да, загнал он себя, нельзя мужику без бабы так надолго, скоро, чего недоброго, вообще разум потеряет и только об одном думать способен останется. В коридоре стоит дракон. Горячий. Готовый. Недоуменный. И неудовлетворенный. Дракон, которого мгновенье назад целовали и трогали, где только вздумается. Дракон, с которого не хотели полностью снимать платье и сапоги ради пи-кан-тно-сти момента. Дракон, которого просили повернуться на живот, но тут вдруг неожиданно… В коридоре стоит дракон. В образе красноглазой женщины. Женщина читает телохранителя, стоящего напротив, как открытую книгу. И утвердительно кивает в такт его мыслям. «Вам надо в бордель» Сама невинность. - Просьба простая, - повторил Лар. - Поучишь меня навыкам выживания? Палатку ставить и убирать, костер разжигать.Тут задний двор просторный, место удобное. А ты такая красивая...то есть, умелая, Улва, - поправился Лар, - тебе это труда не составит. Улва нахмурилась. Навыки выживания не ограничивались установкой палатки али разжиганием костра. Однако она могла обучить телохранителя конкретно этим двум основам. Если в этом он именно и нуждался. Собиралась ответить Мастарне, но, спохватившись, задала неожиданной такой вот вопрос: - Мессир, а вы играете в карты?

Люди совсем со свой капчей сошли с ума. В этих картинках и человек ни черта не разглядит. Шакалы...

- Улва... - он поцеловал её бедро, сел рядом и с грустным облегчением сообщил: - Извини, что-то я перегорел сегодня. Виновато улыбнулся и замер утомлённой статуей. Дракон застыл. Горячий. Готовый. Недоуменный. И неудовлетворенный. - Щенок… Комната залилась звонким девичьим смехом. Ты-то? Ты перегорел? Кто за завязочку тянул? Кто трогал меня? Целовал? И вдруг… вдруг… вдруг! - Щенок! Улва приподнялась и обняла Красса мессира. Клюнула его носиком в щеку, а затем поцеловала в уголок губ. Ну и что мне с вами делать? Что мне теперь делать? Вот вы знаете? Я не знаю. Как мне теперь быть? Могу, разве что, из объятий своих пока не выпускать. Волосы взъерошить, не спросив разрешения. Коснуться губами виска. Легонько укусить ушко и снова клюнуть носиком в щечку. - Принести еще воды?

Эпилог Себастьян Теофилакт развалился в кресле, пригубил словно приросший в эти дни к его руке бокал вина и удовлетворенно крякнул. На этом забытом Богом куске камня на самом краю известной вселенной тоже могло быть довольно комфортно. Если забыть, что вакуум совсем близко, конечно. Как бы то ни было, они пережили это сумасшедшее путешествие. Он – прошел посвящение. Он был теперь полноправный Вольный Торговец и никто, никто не смел упрекнуть его в том, что он недостаточно отважен для этого дела! Конечно, оставалось еще одно неприятное дело. Оставлять за спиной конвейер из трупов «предателей», занимаясь делами, было невозможно. Проблему с пропажей крови следовало решить как можно скорее и любым способом. Но сегодня он не хотел думать об этом. Сегодня он бездумно пялился в смотровое окно. Оттуда было неплохо видно темное и неровное брюхо неуклюжего Беспокойного. Капитан флотилии из целых двух кораблей нажал кнопку вызова по воксу. - Алекс? Я понял, чего я хочу. – голосом, полным плохо скрытого торжества, заявил наследник. – Во сколько нам обойдется скопировать эти символы с Мнемозины? Нужно нацарапать на Беспокойном точно такие же. Образец у нас есть. Дело за малым. Сенешаль отозвался спустя пару секунд, пока капитан отдыхал, его старший помощник и по совместительству фактотум трудился в поте лица - каждый заход в порт, каким бы приятным он не был, порождал бесчисленное множество документов и иных хлопот, с которыми следовало разобраться немедленно, иначе можно было легко оказаться похороненным под грудой инфопланшетов. Впрочем, для Делакруа это все давно стало привычной рутиной, с которой он справлялся профессионально изящно. - Прекрасная мысль, Себастьян. Думаю, за возможность не просто подняться на борт "Мнемозины", а скопировать часть ее чудесных технологий, Адептус Механикус не только сделают все бесплатно и наилучшим образом, но и изрядно заплатят сверху. Однако же, сколько это займет времени, я затрудняюсь сказать. В любом случае, для этого потребуются мощности мира-кузни и не из последних. Археотехнологии непросто обслуживать, а уж повторить их непросто вдвойне. К счастью, нам повезло иметь на борту госпожу Келлер, ее компетентность выше всяких похвал. По воксу раздался сдержанный смешок. - Вы слишком часто хвалите госпожу Келлер, Алессандр. А ведь она вас сейчас даже не слышит. Пауза заполнилась звуками опустошения бокала. - Или ты таким образом намекаешь мне на собственную прозорливость и полезность, а? Делакруа усмехнулся, зная, что, пусть даже его собеседник сейчас не видит его лица, интонация все равно донесет до него эту усмешку. - Всего лишь отдаю ей должное, Себастьян. Она проделала отличную работу как над "Беспокойным", так и над "Мнемозиной", - в голосе сенешаля определенно до сих пор слышалось удовольствие, которое он испытал, вживую увидев телепортариум. - Кроме того, я всего лишь скромно предложил ее кандидатуру, которую ты и одобрил, проявив собственную прозорливость. - Ладно-ладно. Не трудись. Я все понял. - хмыкнул капитан. - Займись этим делом, друг мой. Думаю, ты не меньше меня заинтересован, чтобы такого рода путешествие, которое так недавно закончилось, больше не повторилось. Никогда. - Конечно, Себастьян. Хватит с меня двух раз, - рассмеялся сенешаль, но в смехе слышалась и нотка мрачности. Кто бы ни устроил им такой насыщенный полет через варп, Делакруа был уверен, что на этом таинственный недоброжелатель не остановится. А значит, впереди их ждет немало проблем, по сравнению с которыми поиск покупателя для их деликатного груза покажется сущим пустяком. Кто бы мог подумать, что капитан "Мнемозины" организовал на своем корабле тайник, битком забитый редким и очень дорогим наркотиком? Даже не пожалел денег на закупку адамантиновой руды лучшего качества, чтобы прикрыть свои темные делишки понадежнее. Впрочем, Делакруа был уверен, что получит хорошую прибыль и с того, и с другого. На то и нужны сенешали, не так ли? - Двух? - изумился Теофилакт. - Да ты везунчик, почище меня. Наследник рассмеялся в ответ. В ближайшем будущем сенешалю предстояло вынести множество не самых уместных "а скоро?", "а почему так долго?" проявлений детского нетерпения, присущего юному капитану. Он всегда был сама непосредственность. - Двух, - подтвердил Делакруа практически с гордостью. - Но в прошлый раз все было куда хуже, чем в этот, должен признаться. До встречи, Себастьян. На детское нетерпение Алессандр неизменно ответил бы взрослой терпеливостью, не уставая раз за разом повторять, какие неотложные дела решаются в данный момент и что уже сделано для того, чтобы мечта капитана стала явью. А дел действительно было немало. Прошедший испытание Пастью Вольный Торговец, да еще и приведший за собой в порт такой шикарный приз, автоматически становился мишенью для самых разных разговоров и действий, которые, все без исключения, следовало предупредить, нейтрализовать и направить в положительное для "Беспокойного" и его экипажа русло. И это не говоря о казавшихся бесконечными переговорах с представителями порта, администрации, потенциальными торговыми партнерами и прочая, и прочая, и прочая. Всех нужно было приветить, выяснить намерения, потом выяснить настоящие намерения и понять, как их использовать к вящей выгоде. В общем, обычный рабочий день сенешаля. А еще надо ведь было оставить время для себя любимого и подобрать подарок для Нелли, самоотверженно поддерживавшей уют и порядок в апартаментах Делакруа, пока тот сражался с валом документов. Жизнь снова насытилась привычными яркими красками, оставляя позади пережитое во время перехода в варпе, а впереди, безусловно, ждали новые приключения, новые деяния, которые лягут ступеньками в основание пьедестала славы и богатства, который Делакруа для себя строил. И это было замечательно.

Скромно скрыли ведьмовскую зелень ресницы. Края бокала коснулись губы. Алое к алому. Легко было представить, что это кровь, не вино. Это было осторожным исследованием неизведанных прежде граней отношений - новые ощущения, новые чувства, которые прежде были невозможны, не могли существовать априори. Тайна, что может быть дальше, как оно может быть - волновала, до дрожи в руках, до сбившегося дыхания, до жажды, которую не могло утолить вино. Невозможность удовлетворить эту тягу к познанию приводила почти в отчаяние, ощущаясь физической мукой. Так стоило ли продолжать эту пытку для двоих дальше, снова и снова сокращая безопасную дистанцию, снова и снова терзаясь и терзая друг друга. Лед уже не трещал, разойдясь осколками под ногами и лишь крошечная льдинка удерживала еще их, но темная вода уже заливала ее, поднимаясь все выше, сковывая волю, не давая предпринять меры к спасению. Или.. он сам не хотел их предпринимать? Темный румянец покрыл скулы, свободная от бокала рука безвольно опущена, пальцы плотно сомкнуты, сжаты, оставляя иллюзию сдержанности, и лишь в глубине серых глаз горит огонек, выдавая его с головой, если женщина напротив успеет поймать этот уходящий от прямого взгляда взор, желающего как можно больше успеть запечатлеть деталей в ее внешности, покуда подрагивающий голос сдержанно спрашивает: - Произнесете тост, м-миледи?

Если бы даже ей пришла в голову такая мысль, Арсиноя не признала бы своей вины. Она обещала не досаждать. В ваших глазах мессир Лурц, много разных чувств, но досады - ни грана. Миледи встала, вновь приблизившись на почти недопустимую дистанцию. Почти. Встретила несмелый взгляд, словно чтобы убедиться еще раз, там на дне, нет ничего, что заставило бы ее уйти прямо сейчас. Пальцы ненароком коснулись пальцев, принимая бокал. На грани, по лезвию ножа. Скромно скрыли ведьмовскую зелень ресницы. Края бокала коснулись губы. Алое к алому. Легко было представить, что это кровь, не вино.

Спасибо всем, кто пришёл. Хотя вас и было столько, что прямо с ума сойти, как давно такого не случалось. Как и бывает в карамелизованных играх, первым делом хвалю Карамеля. Карамель - молодец. Я тебе уже говорил, что твоя придумывалка не знает тормозов очень хорошо работает, а к доставшейся от природы придумывалке у тебя развита реализовывалка. Что есть очень редкое и ценное сочетание. Сколько ты вложил сил и времени в подготовку этой игры, могу только догадываться. Особенно с выдумыванием ролей и балансировкой игры. Спасибо тебе. И спасибо, что рандом или воля мастера оставили меня без роли.) Ну а косяки... В такой большой игре бывает, ничего. Те, чьи голоса я упускал в процессе и напоминали мне, - спасибо. Потому что первые 2-3 дня были очень непростыми в плане подсчёта. Перед большинством мирных активов я извиняюсь, что не могу вас похвалить. Не потому, что не за что, а потому что я почти все ваши дела прошляпил.)) И похвалить надо человека, про которого незаслуженно мало говорят, но посадившего цеппелин обеспечившего в конечном итоге победу городу: Ками. Потому что именно она в последний день всё сделала так, как надо. Я хорошо знаю сложность этого решения, когда не знаешь, какую леди десантировать какого мальчика оставить кому доверять. Коту, который утверждал, что он мирный. Или Фараону, который всех организовывал на борьбу с мафией 3 дня. Надеюсь, мои голоса в 2 последних днях будут засчитаны за то самое обещание отмурлыкать.)

- Можешь угостить меня вином. Или чаем. Чем угодно. Децимус следил за нарочито неспешными, будто ленивыми перемещениями своей гостьи. Искушение - самое подходящее слово - в каждом выверенном движении, в каждом внимательно-небрежном взгляде из-под ресниц, в каждом колыхании черных складок наряда, не столько прикрывающих, сколько подчеркивающих соблазнительные изгибы и волнующих воображение. Вы дали обещание, миледи. Нарочно ли вы не держите своих обещаний или лишь подспудно угадываете то, чего я хочу, неосознанно отвечая отвечая этим тайным желаниям? Читать других людей, как книги, мессир учёный не умел. Затаив дыхание он балансировал на опасно тонком краю меж отрезвляющим разумом и пьнящими чувствами. Рабы забегали, готовя чай и разливая вино. Хозяин апартаментов несмело шагнул ближе к Нисе, осторожно протягивая ей хрусталь на тонкой ножке.

- А может, ну её эту комнату, - серые глаза Красса мессира лукаво сверкнули новой неуёмной похотью. Взгляд медленно скользил по совершенству. Нет. Ни глаза, ни волосы, ни губы, а грудь. Шедевр. Вы только посмотрите. Под тонкой тканью упругая вздымающаяся плоть. С бархатистой кожей и напряжёнными сосками. Одно движение, и он рядом. Склоняется к завязкам и, схватив одну зубами, тянет. На пол пути затих и с хулиганской улыбкой уставился на девушку. Продолжим? А вы монстр, Красс мессир. Вы это знаете? По сравнению с высотами Орлея, вы маленький хитрый монстр. Поглумились божьи часы над заклятым врагом Неварры, а теперь свои наэлектризованные похотливые пальцы к ней тянете. Вернее зубами к себе тянете. За завязочку вот эту. А я смотрю, наблюдаю, как будто это обычное ежедневное такое дело. Нет. Смотрю на вас. Как на щенка. Мебель испортил, вредничал, хулиганил, а теперь подлизывается, как сущий ангелочек. Глаза серые только выдают. Говорят, что на самом-то деле тот же чертенок. Уже с новыми мыслишками, чтобы еще такого начудить. Улва коснулась ладошкой щеки Красса мессира. Нежно погладила. Вздохнула и закрыла глаза. Хотела? Хочет ли? Это ничье личное дело, что хочет красноглазая неваррка. Она никому и ничего не скажет. Не поделиться сокровенным. И… и ее глаза выше находятся. Между прочим. Ноги она вытянула вперед. Попутно постучав каблучками по полу и битому стеклу. - Снимите сапоги, - попросит Улва, уже не отрывая взгляда от Красса мессира. - Будьте добры. И не порвите платье… ах, Боги с вами! Порвете и не покраснеете. Ну, хоть порвите так, чтобы я зашить хоть могла и на улицу выйти в человеческом виде. А не так, как будто я только что от дракона.

Мысли смешались, маг, наконец, устыдился, завертел головой, ища предлог, чтоб задержать свою гостью и внутренне содрогаясь своим же собственным мыслям: - Нет... Нет, пожалуйста... Останьтесь... Эти взгляды, эти едва уловимые вздохи, смущение и запинки. Ниса будто читала открытую книгу. Главу о мужских желаниях она знала наизусть. Бровь изогнулась, придавая красивому породистому лицу выражение, нет, не удивления, скорее оправдавшихся ожиданий: "Видишь? Ты тоже этого хочешь. Я знаю." Краешек рта наметил улыбку. Она плавным движением встала, словно говоря: "Ты сам попросил." Прошлась по комнате, неосознанно привлекательная в заманчивом чёрном. Еще больше, чем если была бы обнажена. Остановилась возле окна, воплощая скульптурное изящество линий. Теперь она знала точно, к ней неравнодушны здесь, быть может, именно это заставляло приходить ее? Раз за разом. Каждая черточка, каждое движение искушали - намеренно ли? Ведь она рождена была искушать, внушать желания. Убивать ее научили уже позже. Весь ее вид говорил: "Попроси, попроси еще. И будет исполнено." Бросив мимолетный взгляд в окно, на горы, миледи скучаюше отвернулась, возвращаясь к созерцанию более интересного ей объекта. Присев на подоконник, гостья предложила повод. Еще один. - Можешь угостить меня вином. Или чаем. Чем угодно. "А можешь подойти и обнять. Прижать к себе. Поцеловать... Попробуй. Тебе понравится." Она знала, конечно, что этого не будет. Но кто мог запретить ей думать об этом? Тут даже сам канцлер вместе с мессиром Стагиритом были абсолютно бессильны.

Если мастер создает подобные сложности (в первую очередь для себя) он должен понимать всю важность процесса. Было бы страшно - не делал бы)

- Иди, Улва, если хочешь, - тихо произнес Мастарна, на девушку не глядя и глаза закрыв, чтобы даже случайно ее взгляд не поймать. - Иди. К нему. А она не спешит уходить. Смотрит на него с тоской. Обнимает его. Целует в висок, прижимается щекой к щеке. Мастарна? Нет. Лар. Ты очень хороший человек, Лар. Ты будешь очень-очень счастлив. Встретишь человека, который тебя полюбит. Заведешь семью. Обзаведешься милым домиком. И рядом с этим домиком будет расти сад. Там будут играть маленькие Мастарны. И покой найдешь в глубокой-глубокой старости. Не веришь мне? Не верь. Но… ты будешь счастлив. Просто я знаю. Просто так произойдет. Просто в жизни иначе не бывает. Она отстранилась. Положила ладони ему на плечи. Не смотришь? Не смотри. Целует в лоб. А затем уходит. Исчезает. Глубокую ночь встретит в своей комнате. Сидя за столом и вышивая.

Разрушенные и посрамлённые апартаменты Красса мессира - Отдохните, мессир, - шепчет, касаясь лобиком лба. Уже возле двери оборачивается, чтобы кивнуть мужчине на прощанье. Вышла. Удалилась. Как будто в комнате этой и духа ее не было. Ангел. Улва, ты знаешь, что ты ангел? Нежный, милый, пушистый ангел. Я не могу тебя е... нет, правда не могу. Даже, если бы во всеоружии был. Не-мо-гу. Да, и отвык я от женского общества. Да, и с мужчинами мне... в общем, не могу. Оружие висело безвольно и печально. Слава Создателю, Андрасте, Думату и Семерым. Откинулся на влажные подушки, посмотрел на тающие сосульки. Сколько же оргазмов за эти пять часов? Попробовал посчитать по разрушениям - не получилось. Что-то слишком как-то неправдоподобно. Или это от воздержания так торкнуло, что даже шкаф с одеждой малахитом отсвечивает и портьеры гранитным колом стоят. Вот куда вся устойчивость делась. Магия земли, мать твою. Жестока месть твоя, Земля суровая. Сел. Дотянулся до столика и взял трубку с кисетом. Долго и основательно трамбовал табак, вспоминая сегодняшний безумный день и... вечер? Точно, уже вечер. Создатель милосердный... Вик... это что? случилось? Вот прямо сегодня? Прямо в этой комнате? Ты там живой хоть? Если судить по тому как резво ускакал со скрипкой - какая-то часть орлейца была живой. Щёлкнул пальцами, выбивая огонёк. Раскурил трубку. Затянулся так, что в голове помутилось. Хорошооо. Ещё и ещё раз. Вот теперь, то что надо. Лежал бревном в разрушенной комнате, курил, смотрел в потолок, пока сосулька не сорвалась и не стукнула в лоб. Апофеозом сегодняшнего вечера прозвучал низкий тевене с высоким кунарийским матом. Уже через час хозяин комнат отмокал в ванне, а прислуга выносила прочь непригодные к употреблению предметы, мела полы, чистила и меняла. К причудам магов в "Отдохновении" давно привыкли.

Даэдрические гвозди Азура решила забить гвоздь. Сотни данмеров со всего Нирна сбежались, дабы помочь своей Матери Розы с этой непосильной для хрупкой женщины задачей. Боэтия со словами: «Я, что ли, не мужик?!» вооружился молотком и пошёл забивать гвоздь. Согнув добрую сотню гвоздей, Боэтия плюнул и, заорав: «Я, что ли, не баба?» всучил инструменты подопечным-алчущим. Вермина забивала гвоздь. Проснулась от собственного дикого вопля и поняла, что это был кошмар. Клавикус Вайл поссорился с Барбасом, пытаясь доказать, что гвоздь забивается шляпкой в стену. Изгнав нерадивую псину, лорд даэдра объявил забивание гвоздя сделкой века и предложил её проходившему мимо смертному. Малакат забивал гвоздь. С той поры любой орк, что сумеет забить священный гвоздь, как это совершил Малакат, может быть избран вождём племени. Меридия выкинула из Цветных Комнат все-все гвозди. А вдруг они из некромантских гробов?! Мерунес Дагон забивал гвоздь. Но вместо гвоздя он всё равно забил сотню смертных. Мефала забила было гвоздь, но подумала, что его лучше использовать как орудие убийства. А что – острый, маленький и даже в карман поместится! Молаг Бал уронил на ногу молоток. Восприняв его ругательства как приказ, вампиры Гавани устроили легендарную даже по меркам Обливиона оргию. Намира взяла гвоздь в руки, и тот согнулся от её уродства. Ноктюрнал вздумала забить гвоздь. Прямо из её руки кто-то спёр молоток. Периайт забивал гвоздь и умудрился его потерять. В Нирне эпидемия чумы, холеры и насморка. Сангвин забил гвоздь в пробку бутылки с бренди. «А вы говорили, что я без штопора бутылку не открою, салаги!» Хермеус Мора забивал гвоздь. Полчаса искал на Апокрифе учебники физики, материаловедения и сопромата, чтобы определить, с какой силой ему нужно бить по гвоздю. Хирсин забивал гвоздь. Забив на гвоздь, он отправился на охоту. Шеогорат забивал молоток. Гвоздём. Ситис забил гвоздь. В опору мироздания.

Улва встала с кровати. Поправила подол и завязочки. Распущенные волосы слегка растрепала. Все еще не спешит уходить. Кладет ладони на плечи Красса мессира и дарит последний уже более целомудренный поцелуй. - Отдохните, мессир, - шепчет, касаясь лобиком лба. Уже возле двери оборачивается, чтобы кивнуть мужчине на прощанье. Вышла. Удалилась. Как будто в комнате этой и духа ее не было. Вышла. По прежнему красивая и безумно привлекательная. Настолько, что Лар не заметил ни следа из тех, без которых никакая любовная интервенция не обходится. Лишь подумал, как хотелось бы Улву поцеловать в эти губы манящие, наверняка на вкус сладкие...моргнул Мастарна, посторонние мысли из головы прогоняя, но поздно уже было, не будите землю, она не успокаивается так просто. Шагнул к идущей по коридору к нему Улве, взглянул мягко, восхищение мужское во взгляде не тая. Но вопрос не тот задал, что в голове крутился. - Улва, здравствуй! У меня к тебе просьба одна, для тебя легкая. И...ты не скажешь, что там в комнате случилось? - не удержался все-таки, любопытство жгучее нашло себе дорожку в виде вопроса нескромного.

Горный круиз принёс всем скалолазам и скалолазкам по 500 о.о ОС и ЗП восстановлены

Тонкие, нежные пальчики миледи еще были у него в плену, но он уже смиренно отпускал ее: - Доброго.. доброго вечера, Ниса... Уголок рта дернулся. Эх ты... учёный. Позволившую себе вольность руку накрыла маленькая ладонь убийцы. Поймала, прижала к порозовевшей щеке, прикрыла глаза, проводя чужой ладонью по собственной коже, ласкаясь. Вот так. Вот так нужно это делать, глупый. На мужской ладони остался след поцелуя. - Надеюсь, ты не будешь жалеть. Бросив тоскливый взгляд на пленника чужой и собственной воли, миледи бесшумно, как делала всегда, удалилась.

Дай обниму.

Он был...неплохой. Что уже достижение для франшизы с фильмами вроде сосайд сквода и лиги справедливости. Но не более того, клише на клише, пусть и с парой сюрпризов.

Месье, себе на удивление, был живее всех живых. Разве что из ванны выгнал всех - от одной мысли о чужих прикосновениях ещё бросало в дрожь. Уже через десять минут водных процедур идея о завершающем раунде с потрошительницей перестала выглядеть такой уж фантастической. В крайнем случае, помог бы центуриону с платьем - после судьбы, постигшей рубашку и бельё барда, статус "животного" закрепился за магом надолго, и в умении обращаться с приличной одеждой ему было отказано. Вспомнился френч в то памятное утро перед визитом в круг. Ни себе, ни людям. Мысль об оставленной в логове Улве вдруг стала очень неуютной. В этом платье, в этих сапожках, наконец! Вик вздохнул и погладил гриф скрипки. На всё воля твоя, Создатель. Уж кто-кто, а потрошительница могла сама распорядиться своим платьем, в этом он не сомневался ни секунды. Уже через двадцать он бодро спускался на ужин на открытой веранде, заряженный так, что казалось - в него каким-то образом перекочевала часть мажеской маны да так и осталась болтаться бесполезным сгустком энергии без возможности выхода. Стихия. Ни чета изматывающей энтропии. И притом - ни единого ожога, ни единого локального обморожения. Поразительная ювелирная точность при общем буйстве. Умеете же когда хотите, месье Кр'аасс. Зачем с рубашкой-то так? На вышедшего к гостю повара посмотрели как на бога. Еда, долгожданная горячая еда. Но рубашку было жалко почему-то до сих пор.

Нужно самостоятельно закидывать в ГБ. А еще лучше валить из такой гильдии.

20:30 Вторая глубокая затяжка принесла новые ощущения объемности звуков, вплоть до мельчайших шорохов ворвавшихся в уши. Отблески свечей в вечерней полутьме комнаты, отражающиеся от металлических предметов, зажили самостоятельной жизнью, заплясали, заполыхали, множась, колдовским пожаром, закружили голову… И эльф потерял сознание (сила воли - 97). Галлюцинации Крылатый Ашаад парил над оборотнем, занося магический меч и норовя обезглавить, но Пол ловко успел рассыпаться муравейником, так что меч пропорол пустоту. Насекомые же покрыли руки кунари, заползали ему за шиворот, кусались нещадно и рассыпались ковром по спине. Тот орал, пытался стряхнуть сонм кусающей мелочи, но муравьи цепко держались, сновали там и тут, уворачивались от хлопков широкой ладонью. На помощь разведчику прилетел небольшой косяк с саирабазом впереди. Поначалу Пол злобно попытался перекинуться на колдуна, но понял, что у него нет крыльев. Муравьи беспомощно валились вниз и скрывались среди растительности, теряя связь со своим изначальным телом, тогда как кунари порхали, размахивая орлиными широкими крылами, высоко над деревьями. И, пока эльф-муравейник соображал, как же быть, столб пламени изошел от рук мычащего свои песнопения саирабаза и сжег большую часть насекомых, покрывающих Ашаада. Сам же Ашаад, тоже изрядно подпаленный, начал падать на землю, неловко планируя и закручиваясь широкими почерневшими и дымящимися крыльями в воздушных потоках…. И все падал и падал. И Пол вместе с ним. Он ожидал, когда же они оба коснутся земли, чтобы прекратить страшное головокружение вкупе с развоплощением на беспорядочно паникующую бесконечность муравьев. Но земля, похоже, разверзлась… и они падали уже в Бездну.

Хех, а забавно вышло.

Ребят, спасибо за игру, Карамелю - за интересные правила и роли. Обидно, конечно, так проигрывать - быть Мафией, это не моё, всё-таки (( Посредственно я отыграл, на самом деле. По игре - всё решило убийство Деда в исполнении Зеро - я надеялся, что шериф его только проверит и ничего не увидит, а получилось вот так. Вдвоём с Дедом мы бы наверняка затащили. Так что, Зеро и Шторм (ну и Ками с её последним ходом, конечно) - герои игры сегодня...

Но у нас нет ревности Ни у кого ВООБЩЕ Т_т

Не смотрит, нет. Но обнимает в ответ, ласково, нежно. И выпускает из рук, даже на мгновение рядом с собой не задержав, едва уйти захочет Улва. Улыбается слабо, поцелуй прощальный ощутив. Не смотрю, любимая. Но верю тебе. Все будет. Когда-нибудь. Ведь есть уже и домик, и сад яблоневый рядом с ним. А в подвале того дома пресс винодельный, чтобы сидр из тех яблок делать. Только пусто в том доме и холодно. Не наполняет его веселый смех женский и детский, не витают в воздухе запахи вкусные от еды готовящейся. Ждет дом всего этого, терпеливо ждет. И только в самые холодные зимние ночи боится, что не дождется. Не все возвращаются с войны. А уж у телохранителя и подавно век короток. Лар ведь мог уже от работы своей отойти, уже года два как мог. Но почему-то не стал. А почему - того никому не сказал. Тихо открывается и закрывается дверь и только тогда Лар позволяет себе глаза открыть и сухие они. Мужчины не плачут. Только слезы их, не пролитые, сразу на сердце попадают, едкой кислотой на нем узор вытравляя. Счастливы те, кто через музыку или творчество иное те слезы могут на волю выпустить. У тебя есть работа, Лар. Выполняй свой долг. Когда мессир Лурц выглядывает за дверь, ее уже снова охраняет верный телохранитель. - Лар, я ожидаю кое-кого. Пропусти немедленно… Рабыня. Тоненькая, светловолосая эльфийка, с большими золотистыми глазами. Захочешь – не спутаешь. За нарочито наивным лицом скрывается искусная жрица любви. Пропускает, как приказано, отстраненно отметив, что красива рабыня. Подойдет Децимусу. Наверное. Решение вдруг складывается в голове Децимуса, неидеальное, поспешное, но необходимое. Мужская ладонь перехватывает тонкие запястья игривых рук, стискивает их. Глаза рабыни еще успевают испуганно расшириться, когда она падает на пол, скованная заклятьем паралича. А взбудораженный и мрачный маг уже зовет своего телохранителя. - Лар! Мне нужна ваша помощь! Лар не мешкает, врывается в комнату, взгляд по сторонам в поисках угрозы шарит, но только на Децимуса натыкается и рабыню у его ног, заклинанием скованную. - Что случилось, Децимус? Она на тебя напала? - в голосе Мастарны легкое волнение звучит, почти незаметное.

Взял. Очень нравится, ибо геймплейно правильное развитие первой части. Особенно сильно заметно в спейс режимах. И в целом аркадности стало меньше. Тема лутбоксу оверхейтед. Система требует балансировки, но ничего сверх страшного. Без карт овнить людей с эпик картами изи. Руки все еще решают, но есть, конечно, определенные комбо, которые надо нерфить, но тут ничего особо такого, что не было в сетевых играх раньше. А еще атмосфера нравится, которую немного портят герои из разных эпох не на своих картах. И режимов очень мало и выбора карт нет.

- Можно мне… - губы едва коснулись губ Красса. Он ждал позволения, не решаясь продолжать… Конечно, можно. Меня всем можно. Поцелуй. Нежный и осторожный. Словно неопытный юнец. Словно отдавал долг. Словно извинялся. Ладонь скользит по плечу и размыкает касание. Будто в последний раз. Оторвался от губ. И отстранился. Ты когда-нибудь видел, Пол, слёзы в глазах своего командира? Посмотри. Может, и не доведётся больше. Горькая усмешка, и он уходит даже не закрыв за собой дверь. Быстро. Вниз, в конюшни. Где ждёт осёдланный, верный Тибо.

Политические выборы. Видимо, трехчасовой (с момента, как Лар заступил на вахту) марафон со звуковым сопровождением, которое даже стены и закрытая дверь сдержать не могут, теперь так называется. - Значит, не скажешь, - вслух подытожил Лар пряча обиду в голосе. Ну, в конце концов, если вам так неймется, мессир, можете сходить и посмотреть на последствия политических выборов сами. И кто кого выбирал. - Ладно. Невинность. Которая привлекает и провоцирует обнять, а потом утащить в уголок поукромнее. "Надо в бордель. Точно надо", - мелькает вдруг мысль. Да, загнал он себя, нельзя мужику без бабы так надолго, скоро, чего недоброго, вообще разум потеряет и только об одном думать способен останется. - Просьба простая, - повторил Лар. - Поучишь меня навыкам выживания? Палатку ставить и убирать, костер разжигать.Тут задний двор просторный, место удобное. А ты такая красивая...то есть, умелая, Улва, - поправился Лар, - тебе это труда не составит.

- Прости, - и добавил, выпуская из объятий. - А прислуга на что? Иди, я тут сам... разберусь. Не уходит. Пока что не спешит уходить. Смотрит в эти серые омуты души. И снова тонет. Разве… могло быть иначе? Улва встала с кровати. Поправила подол и завязочки. Распущенные волосы слегка растрепала. Все еще не спешит уходить. Кладет ладони на плечи Красса мессира и дарит последний уже более целомудренный поцелуй. - Отдохните, мессир, - шепчет, касаясь лобиком лба. Уже возле двери оборачивается, чтобы кивнуть мужчине на прощанье. Вышла. Удалилась. Как будто в комнате этой и духа ее не было.

Вот и отлично. А то на этой почве уже совсем поехали.

Как и любой более-менее адекватный человек, не считающий себя важнее целого города. Но это не значит, что она вот прям мечтала пожертвовать собой. Вот только надо взглянуть на ситуацию не со стороны игрока, а со стороны Макс, которая, не прося себе этих сил, и не зная последствий, спасала кучу людей, в большинстве конечно своего самого близкого друга, теряла рассудок из-за бесконечных перемоток, чтобы в итоге всё стереть и потерять, и начать все с начала, вот только уже в одиночку. Я не говорю, что пожертвовать городом это правильное решение, просто, взглянув со стороны, Макс никак не обвинишь в этом выборе - хватит с нее этого дерьма, никаких больше перемоток, оставляем все как есть. Обе концовки имеют место быть.

Бабах! Иван Данко всё равно не смог бы найти вешества в вещах Юрия, но решил застрелить космонавта. Шериф стреляет в босса мафии @ded_s_yrukom и убивает его! Но и мафия не сидела без дела. Ивана Драго застали на в центральном парке Нью-Йанджелеса, рубящего деревья под мавзолей Сталина. Мафия выводит доктора @LayLi! День

Каждый раз видя вот эти "нереально крутые переносы на UE4" хочется смеяться, потому что ни одной игры с подобным уровнем на нём нет и не будет. Очевидно же, что над каждой подобной вещью работают слишком много времени для применения к игре в комплексе.

То бишь, главный антагонист серии - железобетон и гипсокартон ? Ох уж эти чертовы производители стройматериалов. Это да, выбор прост, все определяется степенью эгоизма, что, кстати, говорится в пятом эпизоде. Тем более, когда сам этот человек готов пожертвовать собой во имя других.

Концовка не концовка, но несколько человек погибли на глаза Макс пока она пыталась добежать до закусочной, это я помню. Сколько же погибло обычных людей, не замешанных в этих разборках, нам не говорят. Жизнь Хлои, склонной к саморазрушению и спасенной только благодаря способностям Макс, или жизни большого количества людей, которые погибли из-за спасенной Хлои? Для меня выбор совершенно очевиден. И говорить о том, что Аркадия Бэй погрязла в грехах... Пф, тогда большинство ныне существующих городов можно с чистой совестью сжигать к чертям.