Лидеры

Вонг Ли, для большинства - "Мастер Ли". 129 лет, Глава медицинской корпорации, производящей препараты для лечения эректильной дисфункции "Рог Единорога".

Берик Дондаррион — лорд Чёрного Приюта, глава дома Дондаррионов, вассал Баратеонов.

Имя: Ратибор. Принадлежность: Орден Хранителей Миров. Должность: бывший полководец Ордена Хранителей Миров. Последняя информация из Хроники Лет: после некоторых событий в мире Орбис исчез. Ранее занимал должность, Заместителя Хранителя Мира, обучал элитные войска города Ангер Рут. Возраст: ???

К полудню на двор вернулся и бард. Измятая втрое против утреннего одежда, рукава закатаны по локоть, небрежно брошена через плечо перевязь с клинками, травинки в кудрявой шевелюре, расцарапанная физиономия, рассечённая бровь и диковатый огонёк в глазах. К предплечью правой руки присосалась пиявка и теперь болталась там символом полного поражения в битве с дикой природой. Он всего лишь пытался постирать одежду. После неудавшегося покушения доверия к трактирщику, как и к его драгоценной жёнушке, не осталось ни на грош. Попытка выудить из памяти давно забытые навыки хозяйственных работ привела к тому, что терзаемая в воде рубашка неожиданно пошла на дно, а потом ещё и рванула куда-то на середину заводи. Зацепил ли лёгкую ткань водный обитатель, или её подхватило течение, но имущество надо было спасать. В урезанном багаже одежды и так было наперечёт. Нырял Вик хорошо. Быстро и решительно, как топор. Умение выныривать не завезли к раздаче. Понадеявшись на рост и высокие валуны на дне заводи, он едва не утопился, нахлебался воды и ряски, разбил лоб о спасительный валун, но рубашку выудил, сполоснул напоследок из принципа, и ушёл на берег, сушиться. Когда он открыл глаза, прошло не меньше двух часов, спина горела под солнцем, одежда высохла, а на руках обосновались две чёрные тварюшки, названия которым удалось подобрать, только вспомнив детские сказки. Одна отвалилась на его глазах, вторую он попытался оторвать сам и быстро пожалел об этом. Прикинув размеры кровососа, Вик решил, что всего его монстрику хватит надолго, и можно отложить расставание до встречи с кем-нибудь осведомлённым. Возвращался он отдохнувшим, себе на удивление, спокойным и очень голодным. Даже у жестокого трактирщика должно было дрогнуть сердце.

Мастарне было не трудно, передавая указанный предмет одежды, телохранитель серьезно отметил: - Перемены станут заметны позже. Когда мы снова окажемся в опасности. На эти слова Децимус задумчиво хмыкнул, но ответить было нечего. Все внимание пришлось сосредоточить на одевании. Штаны, рубаха, сапоги. Вниз маг спускался сам, тяжело опираясь о посох и придерживаясь второй рукой то за стены, то за перила шаткой лестницы. В это утро хозяева и гость таверны были одинаково в шоке друг от друга. Одному предлагали удобства в виде криво сколоченного будки на задворках и ведра ледяной воды, со всей любезностью поднятым хозяином из недр колодца. Удобства эти мессира магистра (это вы в столице своей знаете, кто магистр, а кто нет, а в деревне любой мало-мальский приличный маг звался магистром), однако, не впечатлили. И он потребовал сперва нагреть воду для умывания и зажарить петуха вместо вчерашней каши, а после – мыслимое ли дело! – ванну для мытья! Но платил он звонкой монетой, притягательно блестящими золотыми, поэтому хозяйка пошла за топором, рубить голову птице, а хозяин – искать по домам хоть какую мало-мальски приличествующую бадью.

Несколько дней осталось до The Game Awards — ежегодной церемонии награждения лучших видеоигр. Почти месяц назад были опубликованы списки номинантов в 25+ категориях и началось голосование, результаты которого будут оглашены на церемонии 7 декабря. К сожалению, в этом году BioWare в этих списках нет: в претенденты на «Самую ожидаемую игру» Anthem не попала, что вызывало у фанатов подозрения, а не перенесут ли релиз на 2019 год. В конце концов, после громкого анонса на E3, привлекшего довольно много внимания, разработчики почему-то замолчали и не торопятся рассказывать подробнее о проекте. Но как выяснилось сегодня, совсем церемонию они все же не пропустят — генеральный менеджер студии Кейси Хадсон выйдет на сцену, чтобы вручить одну из наград. А вот только ли ради этого он полетит из Эдмонтона в Лос-Анжелес — узнаем уже в пятницу утром. Помимо вручения наград можно ожидать анонсы новых игр и даже фильмов: несколько киностудий проявили интерес к шоу, которое в прошлом году онлайн смотрело 8,5 миллионов человек, а в этот раз аудитория ожидается еще больше. Будем надеяться, что церемонии это пойдет на пользу и часть рекламы заменят на более интересные материалы. Кроме того, впервые организаторы выделили отдельную категорию для растущего списка «игр-сервисов». Именно в эту категорию, как известно, метит и Anthem со своим десятилетним планом развития. В этом году шесть номинантов на «Лучшую поддерживаемую игру» будут соревноваться, чьи фанаты самые заинтересованные (а лутбоксы — самые заманчивые). Учитывая все последние скандалы в этой области, результаты голосования определенно привлекут внимание. Ну а пока можно еще успеть отдать свой голос, если вы этого не делали: полные списки номинантов доступны на официальном сайте.

Улыбка Децимуса, как не могло это показаться странным, стала шире, в ней явно виднелась какая-то бесшабашная отчаянность. - Я знаю, Тео..., - брови приподнялись, как бы выражая беспомощность ученого перед озвученными собеседником обстоятельствами, - я знаю... Короткий кивок. Задерживать центуриона Лурц больше не посмел. Лишь усилившаяся задумчивость исказила черты лица. Лар знал эту бесшабашную отчаянность. Она не продлится долго, смятая, словно лист бумаги, надвинувшимися впритык к макушке неприятностями и только у некоторых она переродится в упрямую и мрачную стойкость, согнуть которую невозможно, только убить ее обладателя. Еще Мастарна беспокоился, не поторопился ли мессир Лурц заявлять, что готов продолжить путь так скоро, но озвучивать свое беспокойство не стал. В конце концов, Децимус был целителем, а не он сам, ему виднее. - У нас теперь одна дорога - вперед. Победителей не судят, только этот древний принцип может теперь защитить нас от гнева Архонта, - спокойно проговорил Мастарна, обращаясь к своему подопечному.

- Доброе утро, мессир. Постарайтесь не делать резких движений, вам сильно досталось, - если постараться, в голосе Мастарны можно было расслышать нотки вины за это самое "досталось". Особых оттенков в голосе телохранителя Лурц не услышал (проницательность - провал). - Доброе утро, Лар, - со слабой улыбкой отвечал он на приветствие. Кивнул головой на предостережение. - По правде говоря..., - маг осторожно повел плечами, прислушиваясь к ощущениям, - я чувствую себя все же лучше, чем выгляжу... Вздохнув, он принялся разматывать одну из повязок. Грязная ткань неспешно совершала обратные обороты вокруг ладони, покуда дернувшись, не остановилась. Бинт прилип и, после недолго колебания, Децимус оторвал его, вместе с подсохшей коркой. Свежая сукровица тут же выступила из потревоженной раны. - Скажите, Лар, - задумчиво созерцая, как тоненькие голубые струйки его магии побежали по ладони, затягивая рубец, пробормотал целитель, - правду говорят, что то, что не убивает нас, делает сильнее?

Тихий уход Нисы не разбудил мага. Он лишь заворочался беспокойно, почувствовав, как исчезло согревающее его всю ночь тепло, и снова затих. Проснулся Децимус много позже рассвета. Еще не открывая глаз, он почувствовал разочаровывающее воздействие светового дня. Конечно, разве не так и должно было быть? Солнечный свет высветил бедную обстановку комнаты, щербатый пол и закопченный потолок. Откуда-то несло тушеной капустой и прогорклым маслом. С улицы раздавалась чья-то нестройная ругань. Жесткая кровать казалась еще уже и неудобнее и оставалось лишь гадать, каким образом они умудрились провести на ней вдвоем всю ночь. Ах, да! Вместо ночной сиделки стул занимал верный телохранитель. Не в обиду Мастарне, но тот внезапно стал главным сожалением пробуждения. Теплая улыбка Нисы, а еще лучше она сама, мягкая, податливая и в его объятиях, была бы гораздо лучшей альтернативой. Но раз уж выбирать не приходилось, то Лурц выпростал из-под одеяла ноги, сел на кровати и невольно охнул. Утро позволило во всех красках рассмотреть следы пыток, подлеченных, но все еще очевидно явных. С отвращением, мешающимся с недоверием, целитель осмотрел иссеченные следами молний торс, руки, обмороженные ступни. Стиснул челюсти, когда мрачный взгляд остановился на бинтах со следами засохшей крови, перетянувших обе ладони. Мессир Квинт не бросал слов на ветер, стоило отдать ему должное. Вот сейчас, вот именно в эту секунду, Децимус искренне порадовался, что стихийщик мертв.

Фуууууух... выкрутился)

Немало труда составляет, чтобы нагнать очередной сон. Уж особенно, когда чувствовала себя основательно выспавшейся. А только вернувшегося соседа даже не услышала. Перевернулась на другой бок, приоткрыла глаза, чтобы едва зацепить взглядом вошедшую фигуру. Так и уставилась на него. Он имел раньше дело с центурионом. Фривольно. Видела даже, как проявлял то, что счесть можно за нежные знаки внимания. Ей было трудно рисовать его жертвой, хоть образ с какой-то стороны и навязывался. Богам ведомо, что оставшуюся ночь творилось на том треклятом сеновале. - Виктор? Улва приподнялась, присела. Обратила внимание на рюкзак, к которому протянул руки бард. - Уходишь. Не вопрос. Факт. Уходит. Разумеется. Ну разумеется он уйдет. Что-то совсем тусклое, забитое, грустное, просияло в красных глазах. Губы дрогнули, но ничего более Улва не сказала. Не знала, что еще сказать. Только опустила голову, положив ладошки на колени.

Тиюки Возраст 23 года. Бывшая фигуристка. Пока самую суть, раскрывать буду в процессе.)) И не кидайтесь тапками, я впервые буду играть за девушку.

ну раз уж на то пошло

- У нас теперь одна дорога - вперед. Победителей не судят, только этот древний принцип может теперь защитить нас от гнева Архонта, - спокойно проговорил Мастарна, обращаясь к своему подопечному. Голос Лара отвлек от внутренних мыслей. Лурц невесело хмыкнул: - Aut vincere aut mori...* Невеселая альтернатива, да? Тяжелый вздох сопроводил последние слова. Красс был не так уж и не прав. Если бы у него был выбор, то кто знает, возможно сейчас довольный полученным согласием мессир Квинт сейчас скакал с докладом в Серебряный шпиль. Порой отсутствие выбора это тоже... своего рода альтернатива. *победа или смерть *** Через час нынешние постояльцы таверны могли стать невольными зрителями, как четверо мужиков тащили большую латунную ванну, некогда доставшуюся в наследство старейшей жительнице деревни от обедневшего рода и с тех пор ни разу не использовавшуюся в целях сохранности. Позади шла краснолицая, смущенно хихикающая вдовица, которую снарядили помочь мессиру магистру с омовением. И самыми последними тянулись вереницей мальчишки с ведрами горячей воды. Крестьяне были хитры и расчетливы, надеясь поиметь с щедрого господина еще деньжат за расторопность и старательность. Петух - символ пробуждения и порушенных грез - запекался тем временем под бдительным оком хозяйки.

- Да, - ответил центурион. - Такие, как Квинт, умеют добиваться своего. И... не хочу тебя расстраивать, но Квинт не один на службе у Его Величества. Пока у нас есть фора и мы должны её использовать. Ещё ничего не кончилось, Децимус. Улыбка Децимуса, как не могло это показаться странным, стала шире, в ней явно виднелась какая-то бесшабашная отчаянность. - Я знаю, Тео..., - брови приподнялись, как бы выражая беспомощность ученого перед озвученными собеседником обстоятельствами, - я знаю... Короткий кивок. Задерживать центуриона Лурц больше не посмел. Лишь усилившаяся задумчивость исказила черты лица.

Хоть я и прошел всего ничего, но уже могу назвать Персону - игрой года. Ни одно другое рпг из мною сыгранных не может предложить такого разнообразия и фич. Даже голова кругом идет с непривычки. О саунде даже говорить не стоит. Это надо слушать. ПЕРСОНА!

- Я тебе сапоги принёс, - указал он в сторону кровати. Кивнул и вышел за дверь. Вышел. Ушел. Но принес сапоги. Чтобы сама не бегала за ними. Ушел. Осталась одна. Проснулась одна. Как символично в ее глазах это все выглядело. Мужчины, женщины приходили и уходили. Оставляли у порога какую-нибудь небольшую вещичку на память. Не слишком дорогую, но достаточно приятную на вид, чтобы само желание присматривать за ней держалось достаточно долгое время. Я не лгу. Я не знаю. Я… недоговариваю. Улва закрыла глаза. Легла назад на пол, свернувшись в клубочек. Подушку прислонила к лицу. Она не всхлипывала, лицо ее не исказилось в той или иной гримасе. Злости. Печали. Но и с закрытыми глазами влажные хрусталики предательски текли по ее скулам и носу. - Mérité… Заслужила. Потрошитель. Грозный. Страшный. Сильный. Мягкотелый. Хилый. Маленький. Че-ло-век. Плохо же из тебя эмоции выбивали лишние. Потрошитель. Смешно же теперь звучит. Потрошитель. Улва сильнее прижала уже влажную от слез подушку к лицу. Что? Плачу? Нет. Это просто в глаза что-то попало. Сено, кажется. Да. Точно сено.

- Ухожу? - переспросил растерянно. Голос слушался значительно лучше, хотя изодранное горло и горело огнём. Посмотрел на пальцы в лямке, - О. Я. Мне бы до речки дойти. Здесь по-другому не помыться. После вчерашнего. Он смущённо посмотрел на неё и улыбнулся. - Надоели мы тебе? Надоели? Чем? Чем надоели? Картами? Или тем, что застаю вас обнаженными в который раз. Вчера, на ее скромный взгляд, Красс мессир был готов на многое. И Полихроний… Полихроний не остался в стороне. Виктор же утонул. Где-то там. Под сеном. И под телами. Телами. Телами… Телами! Боги милостивые! Громко вздохнув, Улва спрятала лицо в ладонях. Вновь посмотрев на барда, отрицательно качнет головой, давая понять, что, нет, ничем они ей не надоели. Потому что не могла. Не могла обратить внимание на одну из множества причин, не могла заставить себя злиться на них. Всеми правдами и неправдами. Но ей любопытно, - что вчера происходило? Когда она ушла. И слышал ли ее кто-то? Что сказала напоследок. Двое могли не разобрать чужой язык. О них она не беспокоилась. Один? Улва подозрительно покосилась на барда месье и с облегчением вздохнула. Нет. Не слышал. Боги. Милостивые. - Сделать... что-нибудь для тебя? От похмелья она не страдала. Не шибко. Говорить могла отчетливо и много. Однако все равно продолжала больше симпатизировать золотому молчанию. Но помочь - помочь она могла. Чем-то. Если это было нужно.

Строго говоря, удобство сна по обе стороны двери для телохранителя было совершенно одинаковым. Кровать-то в комнате все равно была одна. Узкая, жёсткая и неудобная. - Обращайтесь. Если что. - миледи улыбнулась очаровательнее. Так уж вышло, что "присматривать" за мессиром Лурцем ей было исключительно по душе. В комнате хотя бы можно было лечь на пол, а не спать сидя, что неприхотливый и выносливый телохранитель определенно квалифицировал бы как "улучшение комфортности проживания". Реплика миледи неожиданно вызвала у Лара замешательство, он не знал как ответить, чтобы ненароком не обидеть девушку, в итоге решив просто утвердительно кивнуть головой. Мол, непременно обращусь. Если что. - Что ж, пойду поищу немного воды и еды. Вам что-нибудь принести, Лар? Невинный взмах чёрными ресницами. Сегодня ей было хорошо. Ниса чувствовала себя сногсшибательно красивой. И окружающим придётся это терпеть еще какое-то время. Кому терпеть, а кому и любоваться. Как мог убедиться мессир Лурц недавно, Мастарна ценил и уважал красоту, даже если это относилось к рабыням. Что уж говорить о свободных гражданках Тевинтера в общем и миледи Арсиное в частности. А она была очень красива сейчас, как только могут быть красивы осознающие собственную красоту и притягательность девушки. Эту уверенность в себе не купишь и не заработаешь никакими драгоценностями и макияжем, это либо есть, либо его нет и не будет. Лар не отказал себе в чисто мужском взгляде на миледи, к каковым она, наверняка, давно привыкла. - Благодарю, миледи, но ничего не надо. Я встаю рано и уже успел о себе позаботиться, - благодарно улыбнулся в ответ Мастарна. - Я буду внутри, не хочу оставлять Децимуса одного.

Рассвет наступил вовремя. Бракованная аристократка покинула постель, стараясь не потревожить, хоть это было и трудно на таком узком ложе. С минуту сидела на краю постели нагая, глядя прямо перед собой. Потом подобрала сорочку, быстро оделась. Заново переплетенная, свернутая в клубок, словно змея, черная коса ничем более не выдавала ночных метаний по жесткой подушке. Удостоверившись, что выглядит совершенно так, как всегда, Ниса склонилась над спящим магом. Провела ладошкой по кудрям, поцеловала в лоб и, вздохнув, отошла к двери. Убедившись, что в коридоре тихо, вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. Мастарна сидел на своем месте. Ей бы устыдиться, смутиться тому, что телохранитель мог бы услышать, если бы был достаточно внимателен, но.. - Доброе утро. - миледи улыбнулась приветливо и беззаботно. Хорошо, что он не стал ломиться внутрь. Мило с его стороны. - Все в порядке. Там. - она кивнула головой на дверь.

С наступлением вечера Лар будто превратился в невидимку. Впрочем, его это устраивало. Молча он смотрел, как Улва и Виктор пошли куда-то наружу, также молча отметил, что обратно вернулась только Улва, почему-то пьяная и босоногая. Останавливать девушку и спрашивать, что происходит, Мастарна не стал. Просто проводил взглядом до двери ее комнаты. Сидел, периодически соскальзывая в чуткий сон. Вставал, чтобы размять мышцы, пройдясь по коридору из конца в конец. И снова все повторялось - чуткая дрема, молчаливое бодрствование. Только лишь раз Лар остановил мальчишку-слугу и попросил принести еды: ломоть хлеба, шмат грудинки и сыра сверху. И воды чистой, запить. Пацаненок не удержался, посмотрел на гостя, как на сумасшедшего, но перечить не стал, медная монетка свое дело сделала и лишние вопросы пресекла в зародыше. Ночь вступила в свои права, а дверь в комнату мессира Лурца все также оставалась закрытой. И все также Мастарна не делал даже самой робкой попытки постучать. Просто терпеливо ждал, не жалуясь на неудобства и готов был ждать хоть всю ночь. Он привык.

Ночью Вик отключился, когда стало слишком жарко, сейчас открыл глаза, потому что резко похолодало. Холодно и чешется везде. - Улва.. - бормотание, переходящее в стон, когда виски взрываются, как от удара каменного кулака. Он помнил, как она уходила, оставив его в руках этого.. этого.. этих.. Этих? Двое. Помнил тоже. Как и собственный ужас. Двое, маги, солдаты - а он едва выжил после одного! - Я убью тебя, Красс, - сипло пообещал бард, медленно садясь на сене, и прижал пальцы к вискам. Холодно, чешется, тошнит и больно, больно, больно.

Миледи, а вам не жарко? Красс, мать твою. Улва, доигрывай без нас. Иди к нам... Очнулась. Из забытья очнулась. Мужчины перешептывались, бранились и смеялись. Она теперь лежала на боку и все также продолжала смотреть на них, своих спутников, горящими глазами. Очнулась. Вспомнила. О том маленьком секрете, которым она очень гордилась. Который знала только она, хоть к нему был причастен и другой. Едва появился, и сразу нарекла чем-то святым. Белоснежным. Белее снега. Хоть человек был темный. Улва поднялась на ноги, не отрывая взгляда от людей, которым в голову бил дурман со всей силы. - Je t'aime. Люблю. Даже если вторая. Даже если сотая. Даже если уже забыта. Люблю. И пятнать это чувство ни пылью, ни грязью, ни чернилами, ни кровью, никак пятнать его не стану. Оно для меня святое. Таким и останется, пока не исчезнет. Даже если… меня уже забыли. Бумеранг. Вернулся. Улва надела назад тунику, однако сапоги забирать не стала. Один из них Красс мессир держит – цапнет, схватит, не отпустит, а теперь она уже не хочет. Вернется в комнату с узенькой кроватью на босую ногу. Одеяло на полу никто не убирал. На него Улва и ляжет, свернувшись клубочком. Неудобно. Жестко. Как ты спал еще? Солнышко. Впрочем, заснет она быстро. Счастливое забытье. И никакой дешевой браги.

Тице Аю. 9 лет. Рабыня.

Арчибальд «Арчи» Везер 28 лет. Охотник на монстров.

Алистер Кейн, 43 года. Наемник "Когтя".

Децимус рассмеялся, теперь уже легко и открыто. - Буду.. весьма вам признателен, - шутливый поклон вышел неловким, но настроения не убавил. - Постараюсь вас не разочаровать, мессир, - церемонно кивнул в ответ Мастарна, но в серых глазах легко можно было заметить редкого для них гостя - искреннее веселье. *** Против обыкновения, такой умиротворенный и даже веселый настрой сохранился у Лара до самого вечера, встретил который он на привычном месте, в коридоре, на стуле у двери в комнату мессира Лурца, в течение дня следуя за подопечным ненавязчивой тенью, всюду, куда бы тот не направлялся.

Мастарне даже можно было не отвечать, его задумчивое молчание сказало все вперед него. Но настаивать или, тем более, спорить Децимус не собирался. Это было хождение по кругу, каждый смотрел на ситуацию со своей позиции и не видел ее глазами собеседника. Данное утверждение было верно в обе стороны. И маг примирительно улыбнулся и кивнул головой. - У вас нет ощущения дежа-вю, Лар? - весело осведомился в ответ. - Нет, я просто помню, что у нас такой разговор уже был, Децимус, - усмехнулся в ответ Мастарна. - Но я постараюсь не переходить к крайним мерам...столь стремительно.

Выходишь в раздел Мафии БРК, смотришь на тему записи - там циферка стоит сколько ответов в теме. Какая циферка стоит - столько человек и записалось. Шепотом: Считать не надо.

- Я бы сказал - реалистично, - пожал плечами Мастарна. Он давно свыкся с издержками своей профессии. Второй вопрос заставил Лара задуматься, получше формулируя ответ, поэтому переживания Децимуса остались незамеченными. - И да, и нет. Я не боюсь умереть, исполняя свой долг, Децимус. Но я боюсь умереть, не исполнив своего долга перед подопечным. Поэтому, хороший телохранитель умеет не только защищать и закрывать собой, но и убивать, и выживать наперекор любым условиям, позволяя себе обессилеть от ран только тогда, когда его подопечный будет в безопасности, а угроза устранена. Конечно, не всегда так получается, но это тот идеал, к которому нас учат стремиться. Децимус слушал с интересом. Он уже давно привык иметь дело с телохранителями, но как то прежде не доводилось вести с ними подобные беседы. Те обычно молча исполняли свой долг и слушались приказов. Либо - он слушал их, если ситуация того требовала. И никогда не задумывался о том, что те чувствуют, рискуя собой ради чужого, в общем то, а порой и не самого достойного человека. Наверное, молчание затянулось, покуда маг обдумывал новые для себя открытия в человеческом познании. - Мессир Мастарна, - прозвучало излишне пафосно и официально, но ситуация обязывала. - Мессир Мастарна, у вас хорошо получается... стремиться к идеалу.. вы весьма к нему близки.. И я очень рад, что именно вы взялись охранять и защищать меня после смерти Туца... Но, мессир Мастра, я все же попрошу... и простите мне мою настойчивость... я попрошу больше не швырять меня в окно, будто провинившуюся шавку. И не препятствовать в том, что мне необходимо сделать. Я верю, что вы действовали всегда из лучших побуждений и своего опыта... Но... не нужно унижать меня.. Быть может я и не произвожу.. должного впечатления.. но мне не впервой сталкиваться с опасностью.. я не буду.. рисковать понапрасну.

- Есть немного. Мне проще, у телохранителей иной девиз - morte mortem calcavit*, - с мрачным юмором ответил Мастарна. - Довольно мрачно..., - смущенно оценил Лурц. У безродного мага девиза не было. Возможно, что позже, когда он сам встанет во главе своего дома... то есть если бы он однажды основал свой род, то мог бы и выбрать себе какой, просидев многие часы в библиотеке и чиркая бумагу все новыми вариантами, но.. На миг понимание произошедших перемен - добровольных, но от того не ставших менее горькими - исказило его лицо. Но Децимусу удалось быстро совладать с собой. Успел ли заметить Мастарна и если да, то какие выводы сделал? На все воля Создателя. Этот вопрос даже не посетил кудрявую головушку. - Так... значит ли это, что вы не боитесь смерти? - неловко попытался он восстановить настроение прерванного разговора.

- И тебе день добрый, Тео, - несколько обескураженно ответил Децимус. Даже не углубляясь ни в какие тонкости, в словах командира чудилось недовольство. Конечно, задержка была непредвиденной и, Андрасте свидетель, весьма болезненной, но вряд ли стоило винить в этом Лурца. Пожав плечами, он ответил на заданный вопрос, вопреки собеседнику длинно и расплывчато: - Если скажешь, то хоть сегодня. Постараюсь удержаться в седле. Но не раньше, чем мне приготовят ванну и я поем. - Ванну?.. - улыбнулся Красс. Целитель оживал прямо на глазах и был, как никогда, стабилен. Сначала ванна, потом хоть снова в пекло. Не передумал, не сломался. И не сломается. Мессир Донатус, можете вырвать себе все волосы во всех местах. - Ванну нельзя пропускать. К тому же, возможно, последнюю перед длительным периодом воздержания от водных процедур. Значит, выезжаем завтра утром, - отчеканил он, как приказ, и добавил. - Я не должен был в тебе сомневаться, Децимус. Отдыхай. Дорога дальняя. А вот чем заняться остаток дня и ночь, центурион не представлял. Может дров порубить? И никаких карт и сеновалов больше!

На эти слова Децимус задумчиво хмыкнул, но ответить было нечего. Все внимание пришлось сосредоточить на одевании. Штаны, рубаха, сапоги. Вниз маг спускался сам, тяжело опираясь о посох и придерживаясь второй рукой то за стены, то за перила шаткой лестницы. - Я думал, ты дольше проваляешься, - проговорил центурион, приветствуя сошедшего во двор целителя. - Когда в Каринус выезжаем? - без предисловий спросил Красс. Углубляться в тонкости психологии центурион не умел, поэтому вопрос был лаконичен и рационален. Выздоравливающий боец обязан вернуться в строй.

Erosennin!

- Я работаю телохранителем двенадцать лет, мессир. И все еще жив. Как и те, кого я брался защищать, - совесть тут же не преминула напомнить, что не все, кто был рядом с защищаемым/защищаемой тоже выжили, но тут уж поделать ничего было нельзя. - Так что, думаю, это действительно правда. Меня пытались убить много раз и очень старательно. По лицу Лурца нельзя было сказать, что ответ Мастарны его удовлетворил. Но он молчал, покуда проделывал предыдущие манипуляции со второй рукой. Молчал, осторожно сжимая и разжимая пальцы в кулаки, проверяя чувствительность ладоней. - Мне уже доводилось... бывать тяжело раненым... почти при смерти..., - наконец, проговорил он, неосознанно потирая старый шрам над сердцем. Движение замедлилось, когда маг увидел свои вещи, сумки, посох и даже мантию, аккуратно сложенные в углу комнаты. Неверящая улыбка осветила лицо. Тряхнув головой и шумно втянув в себя воздух, Децимус перевел взгляд на Лара. - Но я не вижу в себе обещанных перемен! - закончил с не к месту веселой ухмылкой. Впрочем, неуместное веселье прошло быстро. - Будьте добры.. если вам не трудно.. подайте мне штаны..

Вздохнув, он принялся разматывать одну из повязок. Грязная ткань неспешно совершала обратные обороты вокруг ладони, покуда дернувшись, не остановилась. Бинт прилип и, после недолго колебания, Децимус оторвал его, вместе с подсохшей коркой. Свежая сукровица тут же выступила из потревоженной раны. - Скажите, Лар, - задумчиво созерцая, как тоненькие голубые струйки его магии побежали по ладони, затягивая рубец, пробормотал целитель, - правду говорят, что то, что не убивает нас, делает сильнее? Это было любопытно. Лар ничуть не стал бы осуждать подопечного за излишне эмоциональную реакцию на пытки, простил бы даже обвинение в том, что он не справился со своими обязанностями, но вот такого, философского подхода он от Децимуса не ожидал никак. Подумал над ответом, наблюдая, как маг залечивает собственные раны. - Я работаю телохранителем двенадцать лет, мессир. И все еще жив. Как и те, кого я брался защищать, - совесть тут же не преминула напомнить, что не все, кто был рядом с защищаемым/защищаемой тоже выжили, но тут уж поделать ничего было нельзя. - Так что, думаю, это действительно правда. Меня пытались убить много раз и очень старательно.

— Мне надо, чтобы ты горечи не носил за то. Так что не прошло. И сейчас хочу. Откровения. На больную голову. Пол... нашёл же ты время. Не нужны мне твои извинения. Да, и не виноват ты ни в чём. Послал. Я ушёл . Я не настаиваю. Вернулся и хочешь?.. Ооо, нееет, только не сейчас. - И что же, ты за всех своих любовников переживаешь? - усмешка скользнула по губам. - Тогда тебе в монастырь надо, Полихроний. Вот что я тебе скажу. Демон меня твой не пугает. Иначе, что же я за тевинтерский боевой маг. Меня без малого пятнадцать лет учили воевать со всем что шевелится здесь и за Завесой. К тому же, твой наставник тебе не говорил, что демоны всегда лгут, всегда испытывают нашу волю на прочность? Тварь может угрожать и питаться твоими страхом или гневом, но никогда не совершит задуманного.

Чисто мужские взгляды свободную гражданку не смущали. - Как угодно. - беззаботным движением Арсиноя поправила волосы. - Хорошего вам дня. Если Мастарна уже успел позаботиться о себе, то миледи была голодна, как степной волк. Ночная терапия сожгла изрядное количество калорий. Дама упорхнула в сторону кухни, оставляя раненого на попечении телохранителя.

Ну, готовьтесь, деточки, я врываюсь в игру.

- Перед Улвой извиниться надо, - проговорил центурион. Долго смотрел на воду, придумывая хоть один аргумент в своё оправдание. Не придумал. Вздохнул, усмехнулся и, обернувшись к серым глазам, с безобидной иронией подцепил: - Значит, хотел но не понял? Засада. Прошло? Хотелось молча обнять на этой тихой речке, прижаться лбом. И не зря провести тут время, чтобы хотя бы помнить, что что-то было. Но сначала надо было наконец кое-что объяснить. Он начал с главного: — Там было… Может, сорок демонов гнева. Я сбился, перестал считать. Полный подвал. Огонь. И Патрик где-то впереди застрял. И я думал, что всё. Еле выжили. Ну, мы так думали. Иллюзия какая-то. Он дал понять, что примется за каждого, к кому я... прикипел. И, пока не поздно… Тогда, когда тебе сказал на конюшне всё это… это для него говорил и для себя. Это я себе по морде дал, чтобы было проще. Но не смог… - Только не говори сейчас, что я, там, что-то не то ищу — а то утоплю тебя в этой реке. Дело не в том, что ищу, а в том, что сейчас я рядом, и я сейчас знаю, что то существо из Тени не помешает мне, тебе, нашему делу. Потому что уже помешало бы. Понимаешь? - И хотел бы, может, чтобы ничего тогда не было сказано, но ни сегодняшней ночи, ни тогдашних моих слов уже не сотрешь. Только знай, что это не от плохого. А там уж… Пол махнул рукой. — Мне надо, чтобы ты горечи не носил за то. Так что не прошло. И сейчас хочу.

Мастарна сидел на своем месте. Ей бы устыдиться, смутиться тому, что телохранитель мог бы услышать, если бы был достаточно внимателен, но.. - Доброе утро. - миледи улыбнулась приветливо и беззаботно. Хорошо, что он не стал ломиться внутрь. Мило с его стороны. - Все в порядке. Там. - она кивнула головой на дверь. Петух еще досматривал десятый сон, когда Лар проснулся и успел умыться и позавтракать, миледи обнаружила у входа бдительного и собранного профессионала, вежливо вставшего со стула, стоило Арсинойе выйти из комнаты мессира Лурца. Если телохранитель и пришел к каким-то выводам, сложив вместе поведение Арсинои как в пещере, так и здесь, в таверне, то показывать это миледи он не стремился. Как и предъявлять претензии за не слишком комфортно проведенную ночь. Вместо этого миледи досталась хоть и скупая, но вполне искренняя ответная улыбка. - Доброе утро, миледи. Это хорошо, - тоже кивнул на дверь Мастарна, показывая, что хорошо относится именно к "все в порядке. Там", а не к доброте утра, как таковой. - Спасибо, что присмотрели за ним.

Берсерк выходит из хиатуса уже 22ого декабря.

Почему нет? Игра то отличная. Особенно на фоне прочих.

И без рейтингов, надо полагать.

24 нубулиса, 6:00, утро после открытия Игорного дома Утро было туманным. Со всех сторон. Туман в сознании, туман в мыслях, в теле туман. Особенно в теле. Полный кисель неизвестности, который ещё предстояло ощутить в полной мере. Туман был вокруг. Плотный, осязаемый, холодный. Окативший три обнажённых тела целительной волной. Очнулся. Перед глазами жёлтая трава на тёмном фоне. Через минуту жёлтая трава превратилась в сено, а фон - в темнокожего орлейца. Рука лежит поверх его груди. Рядом рука другая - так же обхватившая месье. Орлей оккупирован в плотных тисках магов Тевинтера. Голова гудит, как осиный рой. Рой? Глаза постепенно приходят в ужас от осознания. Вчера ещё и рой был? Не может быть. Или ему приснилось. Приподнялся на локте и встал на четвереньки. Сено, оно везде. Кажется, тело им нафаршировано. Я что его ел вчера? Выплюнул изо рта травяную шелуху. Покосился на лежащих в обнимку. Огляделся вокруг. Стихийных разрушений нет. Значит, сдержался. Но почему в голове такой туман? Уселся. Снова покосился на пару. Последнее что он помнил - как уходит Улва. Странно. Женщины не в вашей юрисдикции, центурион. Вы ничего не понимаете в этих загадках природы призывно соблазняющих задранным подолом и готовых принять вас по самые помидоры в один день, в другой - поспешно сбегающих без сапог из весёлой компании. Вам не понять сложной женской души. У вас всё просто. И примитивно. Хочу - беру. Вот этих двоих хотел. Очень. Что было потом?.. Покрыто туманом. Что вообще было, мать твою! Откуда-то из-под бока выкатилась пустая бутыль. Её он тоже помнил. Как допивали, а потом... провал. До самого утра. Что мы здесь делали? Кувыркались втроём или спали? Нагнулся над сопящим орлейцем, поцеловал припухшие тёмные губы, коснулся тёплого виска эльфа. И снова уставился в утренний туман. От холода и сырости передёрнуло. Попавшаяся на глаза тряпка оказалась собственной рубашкой. Напялил. Колючую, прошитую насквозь соломой, но стало теплее. - Господааа... - тихо позвал спящих и так же тихо добавил. - Подъём... - и уже совсем шёпотом, - ...наверное. Так неуверенно и глупо он не ощущал себя с детства, когда узнал, что замораживать фруктовые деревья сотнями нельзя.

Вообще, мне интересно обойдет ли кто-то овервоч в игросервисах и сколько наград соберет HZD. А так посмотрю чисто ради новых трейлеров) Действительно какой-то тоскливый год. Осталось только дать Марио GOTY

Пробежался по номинантам. Весьма печальный игровой год получился. Из всего списка могу только выделить Divinity как "Best RPG", и XCOM 2 как "Best Strategy Game". Все остальное - meh.