Лидеры

Нет, нет, не говори таких ужасных вещей, надо относиться ко всему происходящему на экранах вот так:

Король Ночи предупреждал, рисуя знаки слива и задницы!

о да, ради этого неминуемого финала в последнем сезоне сценаристы натягивают сову на глобус под пораженный мат зрителей в финале должна быть сумасшедшая королева, а за семь сезонов она что-то все никак с ума не сойдет? Ай какая незадача, ну что, придется спешно сносить ей крышу за остаток восьмого. когда сценаристы кладут болт на предыдущее развитие персонажей и начинают спешно упихивать их в сюжетную канву - это ровно то, что я НЕ жду от фильмов, игр, книг итп. Отдельное спасибо Диснею за Люка Скайуокера, кстати они оба устраивают экстерминатус в городе, чье население в большинстве своем им в общем-то ничего не сделало, люди как люди. Но у Андерса это часть его плана, он это делает абсолютно осознанно, вполне чувствует вину и прямым текстом объясняет, что его цель оправдывала такие средства и он в общем-то готов понести наказание и "пострадать за революцию". Дени за семь сезонов спасала рабов в Эссосе, собиралась делать мир лучше, на каждом шагу декларировала, что идет освобождать своих подданных от узурпаторов, захвативших власть, а в предпоследней серии сериала заваливает город трупами, хотя могла остановиться. Ну и чего она добивалась?

Ах, как мне недостает вызова «Guilty Pleasure», ибо я сознательно поступаюсь чем-то приличным ради пары вечеров обывательского гогота над приключениями героев легчайшей беллетристики. Той самой, представители которой нередко стечением обстоятельств переезжают с книжной полки на бачок известного устройства. Итак, 42. Протагонист — полицейский или частный сыщик Роберт Маккаммон — Королева Бедлама (или «Episode II. Rise of Matthew Cobett»)

Мотивация в сериале - пф. Они даже про протез забывают, что уж про мотивации говорить и прошлые сезоны.

- Спасибо, что спасли меня, - обратилась Агата ко всем, пока двое назначенных бойцов ходили за носилками. - И жаль, что мы не встретились при иных, более радостных обстоятельствах. Мортимер одарил даму напоследок лучезарной улыбкой и вежливым поклоном. Морин не могла сказать, что до конца забыла о том, как та держала в руке бомбу и угрожала взорвать ее. На это требовалось чуть больше времени. Они довольно долго шли по территории долгожданного убежища. И Санктум не переставал услаждать взор. Красивые, обжитые, в отличии от мертвых остовов за спиной, здания, алые ковровые дорожки, люди, занятые обычными человеческими делами. Словно.. это какой-то Ватикан, разросшийся до небывалых пределов. Ощущение заботливого внимания, всепоглощающего присутствия становилось все более отчетливым, это невозможно было не отметить даже такому довольно черствому к проявлениям магического человеку, как мистер Смит. Морин чувствовала, как у нее сбивается дыхание. Может быть, правда, дело было не в архангельском дыхании, а в том, что повсюду на пути их сопровождали статуи, вызывающие в памяти лишь одно слово: "античные". И помимо совершенного тела, многие имели еще и пару крыльев. Ангельские создания, слишком отчетливо разделенные на начало мужское и женское, вызывали краску на щеках любопытной ведьмы, хоть это самое начало и прикрывали либо ниспадающие одеяния, либо традиционные фиговые листочки. Морин не могла оторваться, похоже, собираясь с запасом устыдиться своего поведения потом. Их встретил человек суровый и загадочный, с именем, как из Тысяча и одной ночи. Инквизитор присмотрелся. Салах оказался человеком обычным, но, судя по его лицу, только лишь в смысле магического дара. Неплохой амулет второго уровня против демонического влияния добавлял пикантный штрих к портрету. Мортимер взглянул на Шери, которая Шеор, с безобидной иронией. Их вели все дальше и дальше, архитектура становилась все помпезнее на контрасте с достаточно простым интерьером, пока они не вошли в кабинет, где совсем недавно все было перевернуто. Похоже, именно здесь произошло нападение. Уже какое-то время мисс Смит проявляла некоторое беспокойство, усиливавшееся тем больше, чем дальше они продвигались к своей цели. Она неосознанно почесывала то руки, то шею. Машинально оба близнеца отмечали некие детали обстановки, каждый те, которые были ему ближе, но все это, все, что произошло с ними сегодня, вчера, и происходило всю эту неделю, отошло на задний план. Далеко-далеко.. Шахерезада ждала их дальше. Войдя в комнату, и увидев, с кем им предстоит беседовать, британские фэйри застыли, как библейские соляные столпы. Прошла, наверное, вечность, прежде чем Морин, забыв, как зудит у нее кожа, неуверенно произнесла слово, как громом поразившее ее саму: - Мама?.. Эта женщина мягко, но настойчиво касалась ее магической сути, узнавая, кто перед ней, и, похоже, считая, что находится в своем праве. Эта женщина, как две капли воды похожая на их приемную мать и тетку, очевидно была рада видеть, что с Шери все в порядке. Еще она испытывала сожаления о чем-то давнем, о чем-то, что не любила вспоминать. И чувствовалась в ней внутренняя сила, которую не сломить было ни случайным нападением, ни чем-то еще. Похоже, нападающий не зря сбежал, за ним теперь числился должок и личная обида. - Ну какая же это мама, Морри. - с невероятным трудом сохранив невозмутимое выражение лица, поправил ведьму ее светловолосый брат. - Тебе же сказали, Кларисса. Ты разве не видишь, что они вовсе не похожи? Все три сестры, не считая причесок, были совершенно не отличимы одна от другой, до тех пор, пока не начинали говорить. Да, на первый взгляд Мортимер выглядел достаточно невозмутимым, но за этой маской бушевала буря, и вместо растерянности и недоумения, читавшихся на личике сестры, здесь во тьме властвовали гнев, боль и глухая ярость. На щеке круглый желвак проявился и задрожал от внутреннего перенапряжения. Сапфировые глаза сделались колючими, словно осколки льда. Именно сейчас фраза, сказанная когда-то их матерью, приобрела ясность и смысл, переполнилась им до краев, и сама себя выжгла огненными письменами в памяти: "Благие намерения действительно могут завести в Ад." Что же, если и впрямь вот так выглядит персональный ад этой женщины, то вряд ли стоит хоть в чем-то себе в жизни отказывать. Морин обернулась, ожидая, что братец скажет что-нибудь еще, но он, по всей видимости, или упрямо не хотел, или не мог произнести больше ни слова, намертво прикованный к знакомому-незнакомому лицу. Взгляд мисс Смит, куда более мягкий и терпимый, вернулся к созерцанию раненой. Что ж, раз мадам Уайт позволяла себе "ощупать" ее, значит, не будет невежливо проделать то же в ответ. Тем более, разворачивание ее ауры, слой за слоем, оказалось занятием невероятно увлекательным. Отчетливо угадывалось родство с сестрами, вырастившими их, тот же, что и у них, демонический след, свидетельствующий о долгом контакте с носителями зла в прошлом. Два дара, сангвинария и ведьма, оба весьма высокого уровня, им с братом пока что недоступного, и подо всем этим природа гармонического камня. Та самая чужеродная для земного мира, но за годы жизни в заповеднике ставшая привычной и родной, природа все-таки несколько отличалась от той, что чувствовалась в Беатрис. Здесь имели место какие-то примеси. Мисс Смит моргнула, с трудом отвлекаясь от созерцания всех этих сияющих переливающихся слоев и вкраплений, сфокусировала взгляд на лице Клариссы и сказала не слишком уверенно. - Вы, наверное, знаете нас. - и снова раздраженно почесала руку. Ну могла ли мадам представить, что здесь, в Санктуме, ее навестят родственники младшего поколения?

Я почти уверен, что на каждую тысячу зрителей (подчеркиваю - зрителей, причем даже наложим ограничение: не имеющих отношения к литературе, кинематографу, шоу-бизнесу и т.д.) минимум 992 придумали бы лучше. Включая олигофренов в стадии дебильности, людей с синдромом Дауна и детей младше 6 лет. Комментариев не будет, комментировать нечего. Серии просто нет. Весь час на экране творится бессмысленная чушь, по сравнению с которой третья серия - эталон логики и здравомыслия. Мотивация и поведение всех персонажей слиты ниже дна. На что-то похожи только Пес и Джейми, при этом у Пса волею Хаоса исчез страх перед огнем. Герцог Ариох и королева Ксиомбарг по сравнению с авторами этого позорища - Лорды Логики и Закона. Все настолько ничтожно, что я даже не желаю рыцарю на белом коне из последних кадров взять второй королевский фраг.

- Мое почтение, - приветствовал он Салаха, убедившись в недоумению, что ничего артефакторного в этом наводненном артефакторикой городе на не последнем человеке в нем не было - кроме одного амулета 2 уровня, направленного против демонической магии. Салах вежливо кивнул в ответ, точно отмерив нужную меру доброжелательности. - Наш дом - ваш дом, - ответил он в соответствии с традициями гостеприимства, принятыми в его роду, который, быть может, давно уже прервался, но жил в своем отпрыске, получившем вторую жизнь здесь, в Небесном Городе. Прошла, наверное, вечность, прежде чем Морин, забыв, как зудит у нее кожа, неуверенно произнесла слово, как громом поразившее ее саму: - Мама?.. - Ну какая же это мама, Морри. - с невероятным трудом сохранив невозмутимое выражение лица, поправил ведьму ее светловолосый брат. - Тебе же сказали, Кларисса. Ты разве не видишь, что они вовсе не похожи? Мисс Смит моргнула, с трудом отвлекаясь от созерцания всех этих сияющих переливающихся слоев и вкраплений, сфокусировала взгляд на лице Клариссы и сказала не слишком уверенно. - Вы, наверное, знаете нас. - и снова раздраженно почесала руку. Ну могла ли мадам представить, что здесь, в Санктуме, ее навестят родственники младшего поколения? - Нет, это не мама, - с подобием спокойствия в голосе подтвердила Беатрис. В таком состоянии сказать большего об ауре этой женщины она не могла, все размывалось и было нечетким, но уж в этом она была уверена на все сто процентов. Вне всяких сомнений. Кажется, Кларисса не стремилась пронзить взглядом троицу, связанную с ней незримыми нитями разной толщины. Не считала это нужным или и так, по аурам, понимала, с кем встретилась, оставалось неизвестным. - Нет, милое дитя, я не знаю вас, как личностей, - ответила Старшая. - И, полагаю, судя по вашей реакции, ваша вторая мать - одна из моих сестер. Да, мы похожи настолько, что нас можно спутать, только они живы, а я - нет. По крайней мере, надеюсь, что они все еще живы, - голос Клариссы чуточку потускнел при последнем уточнении. - Но семейные дела могут и подождать. И все же, представьтесь, не будьте такими грубыми. - Меня зовут Беатрис Блэк, - послушно представилась Беатрис. - А это Морин и Мортимер Смиты. В карих глазах Клариссы зажглось новое понимание, похоже, фамилии окончательно расставили для нее все по своим местам. - Благодарю тебя, племянница, - не удержалась от понятного намека Кларисса, переведя взгляд на остальных. Похоже, мужчина в очках и темноволосая дама в шляпе решили сохранить инкогнито. Зато... - Сеньора Уайт, - поклонился маг. - Рафаль Солейн, сангвинар из Флоренции, Италии. Проездом. Не Старший ни над чем, - чуть улыбнулся Рафаль.  маг крови вызвал благосклонную улыбку. - Приятно познакомиться, мистер Солейн. Надеюсь, вы и ваши спутники найдут наше гостеприимство соответствующим нашим добрым намерениям, - изысканно, будто это и не она лежала в постели, помещенная в нее тяжелым ранением, ответила Кларисса. Похоже, разум ее уже обрабатывал водопад новой информации и придумывал...что-то. - Нам сказали, что вас тяжело ранили и мои умения целителя могут пригодится, - вспомнила Беатрис об одной из причин визита к Клариссе, но озадаченно смолкла, когда та прервала ее отрицающим жестом. - Я настоятельно прошу не считать это за грубость или умаление твоих способностей, Беатрис, но физические раны исцелил мой штатный сангвинар и, только если ты не знаешь, как работать с магией Пустоты, боюсь, обычные целительные заклинания не принесут существенной пользы, здесь затронута аура. С этим я справлюсь сама, просто медленнее. Впрочем, полагаю, нам всем есть о чем рассказать друг другу. Поэтому, не соблаговолите ли перейти в гостиную, пока я одеваюсь? Салах, Зигмунд, проводите их, пожалуйста. Шери, поможешь мне одеться, ладно? Похоже, мягкое предложение на самом деле было почти приказом. В любом случае, их не выгоняли, а просто просили немного подождать. *** В гостиной, которую они миновали по пути себя, ничего не изменилось, а сама Кларисса присоединилась к ним минут через десять, переодевшись в блузку с черно-белыми полосками и кофейного цвета брюки, с которыми домашние тапочки не слишком гармонировали. - Ну что ж, думаю, будет справедливо, если сначала я выслушаю вашу историю, в частности, как и зачем вы сюда попали, а потом уже подробно проясню, что это за место и что здесь вообще происходит. А потом уже можно будет перейти к тому, что нам всем делать дальше, - предложила Кларисса, осторожно садясь в кресло у декоративного камина. Вопросительный взгляд женщины был устремлен, по большей части, на Мортимера, видимо, Шери успела ей сообщить о негласной иерархии в отряде.

Это было круто и действительно неожиданно в хорошем смысле этого слова. А то, что сейчас происходит - просто халтура и распил.

Небесный Город, Живой Город, Пустой Город, Город-В-Котором-Правит-Тьма, за последние дни он приоткрыл им некоторые свои тайны, сделал пару подарков, наблюдал пустыми ставнями и слушал завыванием ветра на пустых улицах. Они видели его кости, следы мрачной истории, шрамы, видели красоту и отголоски замысла, видели красоту. Но только сейчас только в этот миг он предстал перед ними в своём первоначальном замысле, в той полной мере которая была возможна. Возможность хоть одним глазком увидеть всё задуманное великолепие наяву, а не в фантазии, услышать голоса, музыку, играющую на струнах души, вновь увидеть людей живущих своей жизнью, улыбающихся, разговаривающих друг с другом - после пустого города, стоило многого. И танец жизни был много лучше всех статуй и фресок, хоть и они были безусловно прекрасны. Замысел города был прост, и изящен, и горд в этой простоте - собрать лучшее их всех эпох. Древняя Греция, Рим, Готика, достижения девятнадцатого века, всё вместе сплелось в нечто чарующее новое. Настолько чарующее что приведи дорожка его в распростёртые объятия дьявола он бы понял это только когда тот сказал бы "Привет..." -... Меня зовут Кларисса Вайт, я Старшая над всеми делами Анклава. С кем имею честь разговаривать, господа и дамы? -О... -Хотел бы он уже поприветствовать старшую над всеми делами, как тут послышалось робкое "Мама" "Мама?" - Повторился вопрос у него в уме, ибо женщина, лежащая в постели, никак не походила на ту женщину из кулона что показала ему Морин. А другая мать никак не могла успеть оказаться здесь... - Ну какая же это мама, Морри. Ответил Мортимер заменивший ему внутренний голос, и Беатрис дополнившая его нежными нотками, словно ситуация обернулась белой кошкой, сначала укусит, а затем оближет. Ведь шокирующее семейное воссоединение шарахнуло и его за компанию, ибо как сказал инквизитор "Почти родственник"

- Что ж, тогда прошу идти за мной, - подытожл Зигфрид. - Но прежде, прошу прощения, но я должен отдать несколько приказов. Алекс, ты за старшего. Агату в лазарет. И вызовите мортусов, позаботится о телах. - Да, сэр! - отозвался молодцевато выглядевший мужчина, стоявший рядом с Зигфридом и, видимо, бывший его заместителем. Акцент и внешность прямо говорили на уроженца Западного Британского Доминиона. - Спасибо, что спасли меня, - обратилась Агата ко всем, пока двое назначенных бойцов ходили за носилками. - И жаль, что мы не встретились при иных, более радостных обстоятельствах. После чего без возражений, чем несказанно удивила людей Зигфрида, позволила уложить себя на носилки и унести в направлении Собора. Вскоре следом отправился и сам отряд. Санктум, при вроде бы внешнем сохранении общей для Города стилистики, существенно отличался в самых разнообразных деталях, от мозаичных окон Дозорного Собора до статуй ангелов, сложивших ладони в молитвенном жесте. Впрочем, хватало и иных скульптур, просто воспевавших красоту мужчин и женщин, гармонию прекрасно развитого тела. И, кажется, не все из этих скульптур казались напитанными ходом сквозь них тысячи лет, хотя, безусловно, вписывались в общий архитектурный замысел, наталкивая на мысль, что среди жителей Санктума были и свои архитекторы, и скульпторы. А еще было витавшее в воздухе ощущение, неуловимое, но то и дело норовившее ласково поправить ветерком сбившиеся пряди волос на головах людей или провести по щеке. И не сразу можно было понять, что где-то далеко, неуловимо, на пределе понимания, звучит хор. Наверное, ангельский, какой еще может быть в этом месте? Санктум, несмотря ни случившееся, продолжал жить своей жизнью, молочник, поправляя висящую за спиной сумку с бутылками молока и сливок, о чем-то беседовал с булочницей, румяной и округлой в нужных местах девушкой, держащей в руках корзину, распространявшую вокруг себя аппетитный аромат свежей выпечки. Спешили по своим делам гонцы и курьеры, из мастерских доносился звон кузнечных молотов и молоточков мастеров. На Зигфрида и его спутников бросали взгляды, иногда любопытные, иногда настороженные, но во всех была тень, оставленная тревожной новостью о нападении на Старшую. Идти пришлось почти полчаса, конечной целью их небольшого путешествия было монументальное здание из черного и белого мрамора, с колоннадами, портиками, куполами и арчатыми переходами. Оно одно, наверное, могло бы вместить сотен пять человек, но явно использовалось, в лучшем случае, наполовину проектной мощности. Сидели за столами писцы, составляя из разных записок и уже знакомых Мортимеру книжек единые тексты, работали несколько печатных машин, примитивных на современный взгляд, но вполне эффективных. Вносились записи в большие гроссбухи. Освальд, наверное, мог бы почувствовать себя здесь в родной стихии, вне всяких сомнений, именно здесь и отсюда велось управление всеми аспектами жизни Санктума, размещалась администрация, бухгалтерия, экономисты и аналитики, да и еще много кто. Красные ковровые дорожки и роскошные мраморные лестницы вели дальше, вглубь и вверх, в конечном счете приведя к роскошному, как и все здесь, полукруглому залу. Стояли в нишах статуи и вазоны с цветами, тихо журчал родник в небольшой инсталляции, крутя колесо миниатюрной водяной мельницы. Рядом с двустворчатыми гранитными дверями, барельефы на которых однозначно живописали ангелов и, внезапно, ангелиц, стоял роскошный стол из мореного дуба. Но внимание на себя перетягивал мужчина, вставший навстречу посетителям, пронзив всех и каждого острым и подозрительным взглядом. Суровое, обветренное лицо бывалого морехода и руки, привыкшие к рукояти меча. А в глазах стыл опыт того, кто прожил уже не одну, а несколько разных жизней, благодаря этому месту давно превысив отпущенный обычному человеку жизненный удел. - Салах ибн Махмуд ибн Джафар ибн Фаттах, к вашим услугам, господа и дамы, - коротко поклонился мужчина. - Можете звать меня просто Салах, для краткости. - Здравствуй, Салах, - отозвался Зигфрид. - Им надо к Старшей. Мисс Блэк экзорцист, она может помочь. - Вот как? - похоже, Салах умел держать удар, потрясение от небывалой новости едва ли нашло дорожку к ниточкам его разума, отвечающим за самообладание. - Тогда прошу за мной. Отворились бесшумно двери, пропуская визитеров в рабочий кабинет той, что твердой рукой управляла Санктумом уже больше двадцати лет. Сам кабинет, скрывавшийся за гранитными створками, украшенными барельефами крылатых ангельских фигур, весьма четко разделенных на мужские и женские, на контрасте с коридором, выглядел простым и скромным. Просторный, он был наполнен малым количеством мебели: рабочий стол, кресла и диваны для посетителей, несколько книжных шкафов и аквариум у стены, где плавали разноцветные причудливые рыбки. Двойные двери в дальней стене вели в жилую часть апартаментов Старшей, а за ее спиной широкая арка открывала вид на балкон, с которого террасы и большая часть Убежища были видны, как на ладони.  К сожалению, с того момента, как Алука Шеор покинула его в последний раз, наметились некоторые изменения в интерьере. Рабочий стол явно стоял криво, как будто его опрокидывали и второпях поставили обратно, не заботясь о точном размещении на прежнем месте, аквариум отсутствовал, лишь поблескивали несколько стеклянных крупинок, случайно избегшие внимания слуги, убиравшего стеклянное крошево. Участь рыбок оставалась неизвестной. Двери в дальней стене открывались в коридор с простой отделкой, Салах уверенно повел всех по нему, мельком проверив взглядом стоящую на балконе стражу в составе двух демонов-полукровок, мужчин с характерно грубыми чертами лица и кожистыми крыльями. В полуоткрытую дверь слева можно было увидеть роскошную ванную комнату, просторную и имевшую даже мини-бассейн, встретившаяся дальше дверь справа открывалась в небольшую столовую. Оканчивался коридор скромной гостиной, с декоративным камином, удобными диванами и креслами, а также книжными шкафами с несколько разношерстным, но богатым выбором книг. Еще одна дверь, справа, вела в спальню, оформленную в традиционно британском стиле дамского будуара, с трильяжем в резной деревянной оправе, шелковой перегородкой для переодевания и несколькими платяными шкафами из светлого вишневого дерева. На просторной, двуспальной кровати, опираясь на стопку подушек, полулежала женщина, лицо которой, несмотря на то, что мало чем отличалось по цвету от белой сорочки и шелкового халата поверх нее, сохранило зрелую красоту в самом ее женственном расцвете. При виде гостей она и бровью не повела, лишь глаза сузились в пристальном и внимательном взгляде, а Морин могла почувствовать, что ее ауру прощупывают, необычно деликатно, но при этом весьма уверенно. - Меня зовут Кларисса Вайт, я Старшая над всеми делами Анклава. С кем имею честь разговаривать, господа и дамы? - мягкое контральто, несмотря на ранение, не утратило ни красоты, ни силы. Шери, Салаху и Зигфриду досталась мягкая приветственная улыбка.

Только...Мортимер не принял бы от нее публичное проявление поддержки и заботы. Оставалась только Морин, которой и достались ласковые объятия кузины. Мисс Блэк могла ощутить, как мелко дрожат плечи ее подруги детства, как напряжена Морин и как испуганно смотрят ее глаза. Она посмотрела на Беатрис, но так и не нашла в себе сил ничего сказать. - Надеюсь, вы и ваши спутники найдут наше гостеприимство соответствующим нашим добрым намерениям, Фраза, на вкус Мортимера, прозвучала отменно двусмысленно. О чем он не счёл необходимым сообщать вслух. Тем более, очень скоро томная дама попросила их покинуть будуар во имя соблюдения приличий. То, что так близка к мадам Уайт была именно Шери инквизитор так же нашел символичным. Если Кларисса станет торговаться с ними за каждое слово, так, как это любила делать полудемоница, переговоры далеко не продвинутся. Если честно, прямо сейчас он вообще не настроен был на какие-либо словесные экзерсисы. В коридоре Морин коснулась руки брата, но тот отдернул ее, словно обжёгся. Мисс Смит как бы споткнулась и беспомощно взглянула на Беатрис, а потом на Освальда. Ее взгляд просил о помощи, но увы, пока помочь не смог бы никто. - Ну что ж, думаю, будет справедливо, если сначала я выслушаю вашу историю, в частности, как и зачем вы сюда попали, а потом уже подробно проясню, что это за место и что здесь вообще происходит. А потом уже можно будет перейти к тому, что нам всем делать дальше, - предложила Кларисса, осторожно садясь в кресло у декоративного камина. Вопросительный взгляд женщины был устремлен, по большей части, на Мортимера, видимо, Шери успела ей сообщить о негласной иерархии в отряде. Негласный иерарх, даже в таком неподходящем костюме, умудрялся сохранять осанку джентльмена. Ни один мускул ее дрогнул на красивом лице. Ну почему так не вовремя? Почему? Как он хотел этого почтения, этой приятной ответственности на пути к вершине карьерной лестнице и славе. Чтобы именно к нему первому обращались, чтобы его слова ждали. Всегда хотел, но только не сейчас. Не от этой женщины. Дорого бы он дал, чтобы иметь возможность без последствий бросить ей в лицо презрительное "Сводня!" и с грохотом захлопнуть за собой дверь. Так мог бы поступить безответственный мальчишка. Инквизитор - нет. Инквизитору нужна была информация. И раз уж он готов был ради этого возлежать в объятиях демона, то почему бы сейчас ему не совершить нечто подобное?.. Мистер Смит призвал на помощь всю свою волю, все внутренние резервы спокойствия и равновесия, чтобы в следующих его словах нельзя было различить глубокой неприязни и юношеской дерзости. - Боюсь, полностью откровенного разговора не получится, мадам Уайт. - с фальшивым почтением он поклонился. - У всех у нас стоит ментальный блок. Часть истории мы рассказать не сможем. Ну и что ты скажешь на это? Ведьма. Морин притулилась в уголке, прижав к груди судорожно сжатые кулачки и смотрела куда угодно, но не на брата. Правда, она никуда не могла деться от его голоса. Для нее этот родной голос звенел, как перетянутая, готовая вот-вот лопнуть, струна.

- Спасибо, что спасли меня, - обратилась Агата ко всем, пока двое назначенных бойцов ходили за носилками. - И жаль, что мы не встретились при иных, более радостных обстоятельствах. "Ну вот, - подумал Николя, - так и не поговорили". Поклонился, приподнял шляпу. Но грустил он недолго. Весь город изобиловал белыми антефакторными нитями. Они проходили по стенам, изгибались вслед оконным проемам, скользили по тратуарам и углублялись куда-то дальше, пропадая от его внутреннего взора плотно уложенными коммуникациями. И вдоль каждой такой нити сверху вниз пробегали, словно жемчужины, скатывающиеся в невидимый океан, светлые искорки-огоньки. Были узоры и на одежде жителей - очень разные, принадлежавшие разным мастерам, а может и домам. Но все они были белыми. На этом фоне становилось понятным, что Зигфрида и его отряд одевал один и тот же мастер. - Мое почтение, - приветствовал он Салаха, убедившись в недоумению, что ничего артефакторного в этом наводненном артефакторикой городе на не последнем человеке в нем не было - кроме одного амулета 2 уровня, направленного против демонической магии. При встрече с дамой по имени Кларисса он остался в привычном недоумении. Явно все эти люди что-то друг о друге знали. С чего бы сеньорите называть Старшую мамой? И все эти паузы. И молчание... Но сам артефактор был далек от родственных связей с кем бы то ни было, и потому мог только вертеть головой и иногда ловить взгляд чернокрылой девы, которая наверняка тоже не была связана с собравшимися никакими тайными узами. Он улыбнулся ей, чтобы поддержать это одиночество неузнавания. И потупился, не перестав улыбаться.

Живая или снова живая Инквизиция оставалась Инквизицией. Интересно, Одарённые инквизиторы и экзцорцисты тоже вели свой бой за души в Воинстве Небеснов, но в других местах? Глаза натолкнулись на булочницу. Интересно, а хотела бы она после смерти вернуться к любимому делу? Или продолжила служить Господу в том, в чём избрал он её? Положен ли Волку Господнему отдых после трудов праведных во Славу Его? Скульптуры Санктума, прославляющие красоту, он полностью одобрял. Ведь не просто так же Господь создал красоту? Разве не для того, чтобы любой мог получить эстетическое удовольствие от них? Но янтарные глаза надолго задержались на обычных людях. Он не видел денег. Не было монет. Он, конечно, знал, что фирмы расплачиваются между собой без помощи банкнот или монет, но обычные люди? Безналичный расчёт? Вот это было необычное нововведение. Попытался представить себе, что заходит в какую-нибудь цветочную лавочку купить букет цветов. И без денег. Как-то неуютно, когда в кармане не лиры. Как же тогда милые девочки-цветочницы поймут, что у него... как там Дани говорила... "положительное сальдо счёта"? Банк как-то должен участвовать? Покачал головой. Странно всё это. Хотя довольно практично: штамповка одной монеты требует сначала выплавленного металла из руды, потом сплав надо сделать, потом отпечатать на монетном дворе. А ещё оборудование разное... Для Города это не вариант. Но кому бы он эти цветы подарил? День? Или ночь? Когда мореход в городе без моря представился, он почти ожидал, что дальше прозвучит "ад-Дин". Нет, он бы не удивился, если бы легендарный Саладин встретился в этом городе. Хотя интересно, как он относился бы к Инквизиции. Салах, что не ад-Дин, хорошо скрывал свои чувства. Скрывал бушующую, подобно яростным пескам его страстной родины, бурю. И это не просто буря, что ты на посту упустил опасного врага, ранившего того, кто под твоей опекой. Он упустил того, кто ранил любимую женщину. Кем бы ни была эта Старшая, Салах её любил. Да. Он прекрасно понимал этот гнев. Желание смести того, кто причинил боль любимому человеку. Янтарные глаза с вежливым интересом рассматривали Старшую. Так вот ты какая, женщина, чей образ горит в сердце Салаха. Что ж, и в этом он понимал араба. В ней нет свежести юности, чистоты взгляда, присущего молодым людям. Как птичке-невеличке или Темновласке. Это взрослая, уверенная в себе и своей привлекательности женщина. Хотя лично ему больше нравились девушки с длинными волосами. Близость смерти не прошла мимо Клариссы Уайт. Но не напугала. Она получила вызов, на который готовилась достойно ответить, когда наберётся сил. А судя по дарам ведьмачества (Или ведовства? Вечно путал.) и магии крови недостижимого для него пока уровня, она ответить сеньора могла очень сильно. И кому-то повезло, что он вовремя удрал. Впрочем, сеньора вообще настроена благодушно, раз заметила, что и он вгляделся в неё, но не повела и бровью. Два Дара. Прямо как у М и М. Кем же вы были, сеньора Уайт?.. "Уайт? Правда? Беатрис Блэк, Кларисса Уайт... Может, ещё есть, не знаю, например, Грин?". - Мама?.. - Ну какая же это мама, Морри. - с невероятным трудом сохранив невозмутимое выражение лица, поправил ведьму ее светловолосый брат. - Тебе же сказали, Кларисса. Ты разве не видишь, что они вовсе не похожи?  - Нет, это не мама, - с подобием спокойствия в голосе подтвердила Беатрис. В таком состоянии сказать большего об ауре этой женщины она не могла, все размывалось и было нечетким, но уж в этом она была уверена на все сто процентов. Вне всяких сомнений. Так, так, так... Он сдержал своё изумление, что близнецы нашли свою маму, оказавшуюся не-мамой. Приёмная мама. Настоящая мама Темновласки. Даже сдержал рвавшийся вопрос. - Сеньора Уайт, - поклонился маг. - Рафаль Солейн, сангвинар из Флоренции, Италии. Проездом. Не Старший ни над чем, - чуть улыбнулся Рафаль. Почему с этим семейством Смит-Блэк всё так сложно?

Беатрис, шагая вместе со всеми то гранитным плитам, то булыжной мостовой, а затем мраморным ступеням и мягким коврам, пребывала в каком-то поистине сумеречном состоянии, над которым довлели ангельский хор и колокольный звон, но не проясняя туман в голове, а делая его гуще. Наверное, реши на них кто-нибудь внезапно напасть, Беатрис действовала бы из рук вон плохо. Обыденные лица сменялись настороженными, а те тревожными, пока не осталось одно единственное, ударившее по опасно затрещавшему и покрывшемуся трещинами льду самообладания пудовым молотом. Эта женщина была так похожа....и, в то же время, абсолютно не похожа на маму. Вот, значит, ты какая, сестра, причинившая маме столько боли, что она не хотела упоминать тебя и говорить о тебе. Лежишь тут, в окружении людей, которые искренне о тебе беспокоятся. Желание выпустить на волю целый поток не относящихся к делу, личных вопросов, теребил оковы воли, истончая их до бахромы, но Беатрис смирила себя, чему странным образом помог взгляд на Мортимера и Морин. С ними творилось что-то странное. Мортимер был взволнован и расстроен, настолько, что не мог этого скрыть, хотя причина подобных волнений от Беатрис ускользала. Морин же была совершенно сбита с толку и растеряна. А еще переживала за брата так, будто ему сейчас было куда тяжелее, чем было видно на первый взгляд. От всего этого Беатрис только сильнее хотелось обнять их обоих покрепче. Только...Мортимер не принял бы от нее публичное проявление поддержки и заботы. Оставалась только Морин, которой и достались ласковые объятия кузины. Вопрос, почему они оба так резко и странно реагируют на Клариссу, она решила оставить для разговора тет-а-тет. - Нет, это не мама, - с подобием спокойствия в голосе подтвердила Беатрис. В таком состоянии сказать большего об ауре этой женщины она не могла, все размывалось и было нечетким, но уж в этом она была уверена на все сто процентов. Вне всяких сомнений.

Звук. Это было первое, с чем пришлось бороться. Слишком ласковый звук хора ангелов, от которого некуда было уйти, некуда спрятаться, некуда деться. Но не затыкать же уши при всех? Да и каким-то чудом Карла понимала - это не поможет. Придется делать вид, что ничего не происходит. Никаких лишних звуков и образов, которые этот хор вытаскивает из головы, из самых тайных, самых далеких уголков души, давно и прочно забытых, словно не замечая всех заборов и замков, за которыми эти образы, эти чувства спрятаны. Расставить, что ли, таблички "не входить, убьет"? А еще лучше - "осторожно, злая собака". Скорее всего, это тоже не поможет. Переключила внимание на внешнюю сторону того, что было вокруг. Обычные люди, обычные занятия, обычные запахи в обычном городе. Это было не так даже на первый, поверхностный, взгляд. Санктум не походил не только на любой земной город, но даже на ту часть Города занебесного, которую им довелось перечесть. И дело было не в обжитости и ухоженности. Здесь переделывалось, перестраивалось, перепланировалось все, от самой мелкой детали до самого крупного барельефа. Все было сложнее, много сложнее, чем там, где никто не жил постоянно. А уж украшения... Люди тоже были другие. Разные люди, не только человеческие, но и другие. И статуи такие же, разные. Но за порядком здесь следят очень строго. Цепкие, оценивающие взгляды, нет, не простого прохожего, как бы невинно он не выглядел. А вот еще один. - Agenti sotto copertura1, - пробормотала Карла, надвигая шляпу поглубже. И пряча взгляд. Как будто она случайно забредший в богатый район родного города уличный ребенок, надеющийся стащить у расслабившегося от общего благополучия торговца что-то съестное. - Салах ибн Махмуд ибн Джафар ибн Фаттах, к вашим услугам, господа и дамы, - коротко поклонился мужчина. - Можете звать меня просто Салах, для краткости. Салах не только хорошо держал удар от самых неожиданных новостей, но и не менее хорошо - ятаган с кольтом. А еще хорошо прятал нож в голенище. Лучше не поворачиваться спиной, от человека с таким взглядом и таким самообладанием можно всего ожидать. - Меня зовут Кларисса Вайт, я Старшая над всеми делами Анклава. С кем имею честь разговаривать, господа и дамы? - мягкое контральто, несмотря на ранение, не утратило ни красоты, ни силы. Шери, Салаху и Зигфриду досталась мягкая приветственная улыбка. Карла успела лишь отметить, что женщина по имени Кларисса, каким-то образом сразу поняла, что они живые. Поняла и не удивилась, или удачно это скрыла, сила воли у нее тоже была на зависть. А еще она не собиралась умирать - нападение ее не сломило нисколько. А потом.. - Мама?.. - Ну какая же это мама, Морри. - с невероятным трудом сохранив невозмутимое выражение лица, поправил ведьму ее светловолосый брат. - Тебе же сказали, Кларисса. Ты разве не видишь, что они вовсе не похожи?  Совершенно нетактично, то есть в своей обычной манере, итальянка уставилась на Морин большими глазами, и лишь позже, с большим трудом перевела взгляд на Мортимера. Совпадение? Разве такие совпадения бывают? Пожалуй, ей стоит помолчать. И дело вовсе не в ведении переговоров. ------------- Agenti sotto copertura (ит) - агент под прикрытием, тайный агент, полицейский в штатском, филёр

Sektor, приз на барабане!

- Видите ли, мистер Смит, я приложила руку к ее созданию. На это находчивый мистер Смит так же не нашелся, что ответить, кроме ещё одного мысленного ругательства. Запоздало припомнив, что оные здесь запрещены, он ждал чего-то вроде болезненного укола или ощущения ожога на языке, но ничего не было. Видимо, запрет касался только произношения вслух. Внутренний шторм длился уже некоторое время и постепенно начинал убывать естественным путем. Мортимер все ещё не имел ни малейшего желания говорить, но, по крайней мере, больше не ощущал непреодолимого желания заорать и сломать двери. Уже неплохо. Ненароком столкнулся глазами с Освальдом и, внезапно, понял: Вуд молчаливо предлагал помощь. Глаза Карлы, как всегда, были скрыты в сумраке под шляпкой, но смотрели в его сторону. И хоть выражения их увидеть было нельзя, инквизитор позволил себе думать, что и она тоже готова прийти ему на помощь, даже если таковая требовалась в этой достаточно безобидной, если не сказать глупой, ситуации. Массовая поддержка умиротворяла. Даже немного окрыляла. Приятно знать, что присутствующие в комнате, почти все, за тебя. - Прекрасно. Мы подождем. - инквизитор сделал щедрый жест рукой, уже значительно больше похожий на себя прежнего, немного театрального британца, и сел. Кое-кому предстояло смириться с некоторыми ограничениями, налагаемыми знанием. Или.. выйти за дверь. Интересно, что выберет своенравная Шеор? Предпочтет любопытству своеволие или наоборот? Морин ощутила, как схлынуло напряжением и как задрожали в отместку пальцы. На мгновение прикрыла глаза. Господи, в какой-то миг она до смерти испугалась, что мама умерла! А потом с братом сделалось что-то.. она только раз видела его таким. Это было страшно. Обессилев, плечом тихонько прислонилась к плечу мистера Вуда, вот так принимая его поддержку. Теперь можно было расслабиться и просто слушать. *** Гордыня требовала сатисфакции для внутренней неприязни, но Мортимер принял стратегическое решение сделать все для того, чтобы получить максимальную выгоду из этой ситуации. Им нужны были знания и помощь. И, как бы это не претило ему, откровенность была сейчас лучшим помощником. Хотите знать все, мадам? Получайте! Да смотрите не подавитесь. За время, потребное на установку защиты, Мортимер почти совершенно успокоился, а Морин даже начала улыбаться и поглядывать робко то на него, то на кузину. Он рассказал все. Про странный список, про молодого ангела, про секту адского маркиза и пустотных волков, про супружескую пару, скрывающую под приятной внешностью чудовищное нутро, их бег от ведьмина утеса в царство божие в погоне за злодеями, и, под конец, выложил на журнальный столик записную книжку погибших разведчиков. - Возможно, вы захотите взять это себе, Зигфрид? - предположил он. Всё-таки, эта книжка не им принадлежала. И стоило ее возвратить.

- Боюсь, полностью откровенного разговора не получится, мадам Уайт. - с фальшивым почтением он поклонился. - У всех у нас стоит ментальный блок. Часть истории мы рассказать не сможем. Ну и что ты скажешь на это? Ведьма. - Ах вот оно как, - задумчиво проговорила Кларисса, нахмурившись и пристальнее взглянув на Мортимера, изучая его взглядом так, словно снимала с него мерку. Такой же взгляд достался Рафалю и Освальду. - Да, теперь я вижу. Серьезная защита. Впрочем, это не проблема. У Зигфрида такая уже есть, а Салаху и Шери я могу ее поставить, это не займет много времени. Видите ли, мистер Смит, я приложила руку к ее созданию.

в ранних да, а потом казалось бы пошла взрослеть и контролировать свои эмоции. На момент начала седьмого сезона уже даже осознавала, что лорды Вестеросса не рванут бросать корону к ее ногам, но при этом не планировала начинать жечь все живое как бы сделал ее брат. И вроде бы к восьмому она прокачалась достаточно, чтобы вспыльчивость свою контролировать и срываться на тех, на кого надо. Воевала она с армиями, жгла - конкретных людей, тех же Тарли (но не всех их людей и не весь Простор). А вот фиг, все обратно резко откатилось И способ, которым решили продемонстрировать ее безумие - она ведь хотела в королевскую гавань, ей нужно было сесть на этот дурацкий стул, она хотела править этими людьми. Ну и кого она там так старательно выжигала тогда? Замок обрушила, горожан поубивала, город проще бросить, чем отстраивать. Это уже даже не состояние аффекта - если бы она после гибели Миссандеи сразу рванула, это было бы понятно. А тут нет, атака на ланнистерскую армию и флот была довольно поспешной, но все-таки запланированной. Что у нее так перещелкнуло, когда колокол зазвонил? Вот не было в ней заметно страсти именно сжечь кого-то просто чтоб горело - она справедливость вершила и для себя обоснования своих действий всегда находила. Зачем на тот момент было город жечь? Флот догорает, сопротивление подавлено, армия сдается - ну можно было бы по ним огнем плюнуть сразу, кстати, не помешало бы. Она ж даже Серсею в итоге лично казнить не смогла, а казалось бы эмоции в первую очередь на нее должны были быть направлены, а не на дома горожан. То есть можно было делать арку повзрослевшего персонажа, держащего под контролем фамильное безумие и старающегося реально оставить мир лучше, чем он был. Можно было делать наоборот историю прогрессирующего психического расстройства, когда она постепенно становилась бы больше похожа на братца, например. А получилось, что шли по первому варианту, потом сообразили что в финале запланировано другое и решили за одну серию ее "обезумить". Можно было сделать два полноценных сезона и показать как из Дени начала седьмого сезона прорастает вот этот вот неадекват, который ей прописали в конце восьмого. А так вместо шока у меня первой эмоцией после колоколов было "Лолшто? Не верю". Весь драматизм серии мне попортили, заразы. В моих глазах это исправит только если в шестой серии она пройдет сквозь тот строй солдат из трейлера и сообщит шокированной аудитории, что решила свалить обратно в Валирию прочь от этих негостеприимных берегов. Оставит Тириона наместником (разбираться с этими руинами) и обратно в Эссос улетит. Вот это будет номер)) Ладно, хоть за Арью я порадовалась пока, посмотрим что она в финале будет делать.

В общем, вот вам моя детальнейшая рецензия на эту серию (не волнуйтесь, без спойлеров).

Не хочу быть в роли защищающего сериал, так как этот сезон считаю откровенным говном, но этот ее поступок логически оправдан и в этой серии в достаточной мере показан ее переход к такому состоянию в художественном плане. Опять же, не в том, как это преподнесено в комплексе всего повествования и того, что авторы многое притянули за уши, чтобы оправдать этот поворот сюжета, а конкретно с точки зрения логики.

Неформальное приветствие "для своих" сработало, по крайней мере, никто их больше не окружал, не целился, не бежал проверять инсигнии. Карла кивнула бывшему оперативнику инквизиции, оставшемуся таковым и после смерти, и отошла чуть в сторону. Обмениваться официальными приветствиями есть кому. В голове всколыхнулись мысли, на которые обычно не было времени, но сейчас они затмили даже происходящее вокруг. Саrре diem. Лови день. Пользуйся каждым днем, пока жизнь твоя не закончилась. Ведь жизнь коротка, особенно - жизнь оперативника. Невольно задумалась, что ждет ее после смерти. Рай точно нет, даже если представить, что он вообще есть. Вечная работа в отряде вот такого Зигфрида? Печальная перспектива. Хотя это лучше, чем работа на демона, пожалуй. Да и что у нее есть сейчас, кроме работы? Почему-то захотелось курить, но было не место, и не время. - Определенно, нужно, - согласно кивнул Зигфрид, но было что-то настороженно-мрачное в его словах, словно он, раз привыкнув не рассчитывать на чудо, не собирался отступать от своих привычек и теперь. - И не только поговорить. На нее напали три часа назад и тяжело ранили. Напавший сбежал, его преследует Крылатая Стража. Мисс Блэк, вы же не откажете в помощи? Там не простое ранение, а магическое. Магическое ранение? Харрингтоны создавали волков и оборотней, создавали не за один месяц, но те были совсем не-магические, в смысле оставляли простые раны зубами. Да и какое им дело до главы поселения людей? Они просто убивают тех, кого встречают по дороге, по-возможности выпытывая информацию о работающих станциях метро, о маршруте. Спешат куда-то конкретно. Если бы им было дело до местных порядков, они бы действовали... как-то иначе. - С виду это был обычный человек, найденыш, - пояснил Зигфрид. - Ни Дара, ни оружия при себе. Его проводили к Старшей, как обычно, она любит поговорить с новенькими. Какое-то время все было тихо, но потом из кабинета Старшей донесся грохот. Салах говорит, что вместо человека в кабинете была какая-то тварь, крылатая и в зеленовато-серой броне, словно панцирь насекомого. Пули в ней увязли, пока Салах менял обойму на бронебойные, тварь метнулась на балкон и сбежала. За ней отправилась команда Игана. Метнулась и сбежала, хм. Или отпустили. Карла скорее поверила бы, что речь идет об очередном витке борьбы за власть, раз уж об этом заговорили сразу, чем в то, что Харрингтоны потратили драгоценные, для этого места, ресурсы и время для... чего? Навести шороху здесь? Зачем? Им было бы куда проще проскользнуть незамеченными. Ведь оставленные ими случайные жертвы могли искать не одни сутки, да и потом еще долго не понимать, что случилось. Если, конечно, держать в голове, что Харрингтоны не знают о своем "хвосте". Вряд ли им нужен Светоч, иначе их путь бы их лежал прямо сюда. Они торопятся. Да и трудно поверить, что такое количество магов и просто опытных людей, могли пропустить к своей Старшей подделку доктора и его жены, не заподозрив ничего странного. Sono sicuro1, здесь что-то другое. ------------ Sono sicuro (ит) - уверен(а)

- Прекрасно. Мы подождем. - инквизитор сделал щедрый жест рукой, уже значительно больше похожий на себя прежнего, немного театрального британца, и сел. Ждать пришлось действительно недолго, ранение там или нет, а справилась Кларисса с работой быстро, по изящности жестов ничуть не уступая пожилому телепату, выполнявшему эту работу над макушками гостей Рима и его Папы меньше недели, а кажется, целую вечность назад. За время, потребное на установку защиты, Мортимер почти совершенно успокоился, а Морин даже начала улыбаться и поглядывать робко то на него, то на кузину. Беатрис постаралась улыбнуться Морин ободряюще, но вряд ли у нее получилось это хорошо, тревога за нее и Мортимера и смятение яснее ясного читались в серых и обычно спокойных глазах. Он рассказал все. Про странный список, про молодого ангела, про секту адского маркиза и пустотных волков, про супружескую пару, скрывающую под приятной внешностью чудовищное нутро, их бег от ведьмина утеса в царство божие в погоне за злодеями, и, под конец, выложил на журнальный столик записную книжку погибших разведчиков. - Возможно, вы захотите взять это себе, Зигфрид? - предположил он.  Всё-таки, эта книжка не им принадлежала. И стоило ее возвратить. Кларисса слушала Мортимера молча, никак не проявляя своих чувств, столь же хладнокровен оставался и Салах, который не стал возражать против манипуляций со своей аурой. А вот Зигфрид заметно помрачнел, словно грозовая туча, в его глазах медленно разгорался огонь недоброго обещания, нацеленного на кровавую чету, оставлять гибель столь многих его собратьев без возмездия он не собирался. Но и держал себя в руках, обойдясь без патетических жестов, он в них не нуждался. Просто Харрингтоны получили еще одного кровника, пусть даже смерть и должна была стереть любые обязательства, Зигфрид так не считал. - Спасибо вам за это, - с чувством ответил Зигфрид, забирая дневник разведчиков себе. Кларисса тихо вздохнула и, впервые за время рассказа, взглянула на Мортимера прямо, в карих глазах отчетливо читалось сочувствие и вина. - Что ж, теперь моя очередь говорить. Тот, кого вы знаете под именем Кинан Ирвинг Харрингтон, не является человеком. Таких, как он, называют Дитя Пустоты. Конкретно его имя - Инани. Именно он пришел сюда сегодня днем и напал на меня. Не сразу. Сначала он попытался завербовать меня. Видите ли, - Кларисса замялась, прежде чем продолжить говорить, - это я поспособствовала его появлению на Земле двадцать пять лет назад. В 1898 году. В Лондоне. Мой просчет, что он сумел пролезть в тонкую щель, что я посчитала для этого неподходящей. Я умерла в тот год, а Инани остался один и с совершенно ошибочным представлением, кому я служу и против кого веду войну. И потому, узнав, теперь я понимаю, как именно, что я управляю Санктумом, он решил предложить мне сделку. И опрометчиво раскрыл мне свой план. По крайней мере, часть его, хотя возможно, что и весь. Инани хочет подчинить себе ангельскую чуму и выпустить ее на Землю, чтобы стереть с лица земли тех, кого он считает мерзостью - всех людей за немногим исключением, которому будет позволено остаться такими, какие они есть. Остальные будут перерождены для вечного служения. И тут, - еще одна пауза, на этот раз с оттенком досады, - видимо, я не смогла сыграть свою роль убедительно, он насторожился и сразу ударил, без колебаний. Вот только, он меня недооценил. Я тоже умею работать с магией Пустоты, я впитала в себя частицу ее и я нечто большее, чем Инани мог себе представить. Так что я пережила попытку разорвать мою ауру в клочья, хотя и немалой ценой. Он не стал продолжать бой и обратился в бегство. За ним отправились лучшие мои люди, на счету которых десятки Охотников и иных Искаженных. Они его найдут. И тогда вы все сможете участвовать в погоне.

Всё-таки не мама, но родственница. Тётя. Видимо, родная для Беатрис и не очень - для сиблингов. Кто же отправил сюда вашу тётю и не очень тётю? И нет слёз радости, радостного потрясения. Мисс Морин переживает так, как он её ещё никогда. И что немыслимо - Мортимер тоже. Эта женщина... выводит его из себя одним своим видом. Даже не говоря ни слова. Женщина, беспокоившаяся за мадемуазель Шери-Шеор. Доверяющая, похоже ей. Ему придётся пересмотреть свои представления о демонах, ангелах и людях. Или смягчить их на время пребывания в Городе. Ведь полудемоны охраняли и эту женщину. Инквизиция, полудемоны. Может, ещё и ангелы? Воистину, Санктум для всех. И догадка о магии Пустоты оказалась правильной. Кем бы ни была сеньора Уайт, эта магия ей знакома. И это хорошо. Возможно, она может что-то подсказать о Харрингтонах. Об их цели. О том, как их противостоять. Какие бы чувства М, М, ББ ни испытывали, сеньора Уайт может стать очень ценным союзником. - Ах вот оно как, - задумчиво проговорила Кларисса, нахмурившись и пристальнее взглянув на Мортимера, изучая его взглядом так, словно снимала с него мерку. Такой же взгляд достался Рафалю и Освальду. - Да, теперь я вижу. Серьезная защита. Впрочем, это не проблема. У Зигфрида такая уже есть, а Салаху и Шери я могу ее поставить, это не займет много времени. Видите ли, мистер Смит, я приложила руку к ее созданию. - Это значительно поможет прийти нам к взаимопониманию, полагаю, сеньора. Учитывая, как бесстыже они использовали свои способности для изучения аур живых и мёртвых, Города, он считал вполне справедливым, что и их могут рассмотреть. Первый камешек в фундамент взаимовыгодного сотрудничества?

Мама?.. - Ну какая же это мама, Морри. - Нет, милое дитя, я не знаю вас, как личностей, - ответила Старшая. - И, полагаю, судя по вашей реакции, ваша вторая мать - одна из моих сестер. Да, мы похожи настолько, что нас можно спутать, только они живы, а я - нет. - Благодарю тебя, племянница, - не удержалась от понятного намека Кларисса, переведя взгляд на остальных. Широко открытые, черные глаза, оторвались от Мортимера и перешли на Клариссу. Затем на Беатрис. Это было слишком... невероятно? Невозможно? Сложно? И, конечно, бестактно. Но куда ж без этого, особенно сейчас, в этот момент, с этой информацией. Выданной вот так, просто, при всех. Племянница и приемные дети сестры. Черные глаза вернулись к Морин. Даже успокаивающие объятия Беатрис той, кажется, совсем не помогали. Эта женщина, Кларисса, одним своим видом и парой слов совершенно выбила девушку из колеи, и не только ее. Но, судя по направлению взгляда, Морин волнуется больше за брата. И снова к Мортимеру. Когда она его видела таким? Никогда. Никогда он не говорил и не выглядел так, что даже черному взгляду итальянки понятно - эта женщина сделала что-то ужасное. Настолько ужасное, что по-привычке надетая маска вежливости не может спрятать бурю под ней. И никогда такого с ним не случалось раньше. Мир перевернулся? В каком-то смысле так и есть. Ведь это мир мертвых. Среди которых живые нашли... не просто родственника, а кого-то страшно важного для них. - Поэтому, не соблаговолите ли перейти в гостиную, пока я одеваюсь? Салах, Зигмунд, проводите их, пожалуйста. Шери, поможешь мне одеться, ладно? Не смотря ни на что, командовать она умеет. Карла молча отправилась следом за остальными, оставив Старшую с Шери. Или Шеор - два имени слишком похожи, так что итальянка даже не сочла сокрытие одного обманом, да и мало ли у людей поводов скрывать имена? У демонов тем более. В гостиной проще не стало. Морин переживала, Кларисса хотела говорить с ее братом, а он, неожиданно - нет. - Боюсь, полностью откровенного разговора не получится, мадам Уайт. - с фальшивым почтением он поклонился. - У всех у нас стоит ментальный блок. Часть истории мы рассказать не сможем. Это определенно личное. Но что именно - Карла просто не могла себе представить. Ведь это нечто такое, что даже их инквизитор остаётся вежливым через силу. С этим надо срочно что-то делать. Карла посмотрела Беатрис, но та тоже была взволнована. Племянница. Потом на Рафаля - кажется, тот сохранил максимальное присутствие духа, даже шутил. Потом на Освальда. Ну не ей же самой говорить, в самом деле?

когда шоу закончится, мы не сможем собиратлся здесь, чтобы его хейтить мне будет этого не хватать(

-Освальд Вуд. -Представился он кратко в ответ на просьбу предназначенную не ему, конечно, не его имя волновало Старшую, его легко было потерять и самому, когда вокруг разворачивалось нечто. Он не знал пока что именно, разговор шёл медленно и вежливо, но разве случайны ли подобные совпадения? Ох, нет, он не верил, и подмечал что мог подметить. Три сестры. Магия пустоты. Шери помогает одеться. Всё большое было дело рук времени и Мортимера, ему было доверено слово, а он едва сдерживает себя, чем же эта почти незнакомая женщина успела его разозлить? Он взглянул на Морин, гнева в ней не было, ей кажется вообще просто хотелось уйти, но он мог дать ей только едва ли уместный ободряющий кивок и своё присутствие рядом. И ещё один полувзгляд Мортимеру, если ему так сложно говорить, может слово следует уступить?..

@kim225

Наткнулся на реддите : D

Он же, но теперь в нормальном качестве (с 40:30)

Кому как. Мне зашло. Это именно тот финал, которого я и ожидал. Надо было слушать единственного мужика в сериале - Джораха. Эти полумужи только и удерживали дракона. А ненависть накапливалась. В итоге... в итоге все идет так, как и должно идти и завершится тем, чем и должно

Что это было?

По моему авторы ведут борьбу с логикой. Причем уже очень очень давно. Я еще серию не смотрела, но уже предвкушаю. Вряд ли меня там что то сильно расстроит. Сериал даным давно скатился, но каждый сезон почти кажду серию мы собираемся чтобы обсудить, насколько херово это было. х3 Наверное по этому я буду скучать. х3

Тут сейчас был бы очень уместен Бедкомедиант с его видением как сценаристы пишут сценарии.

Разработчики зависят от игроков, а не иначе. Если игрок не сыграет в очередной Антем, то все, чего он лишится - это очередная игра. Разработчик-же лишится работы и ему будет очень туго. Игры - это самая что ни на есть роскошь. Это не хлеб и не инсулин, без которых вот вообще нельзя. Делая по одному шажку за раз индустрия аккуратно двигает окно овертона дальше от прав потребителей. В этом отношении я с тобой согласен - игроки сонные и безвольные рабы, готовые пожирать что дают. Но каждый раз, когда разработчики выкидывают такие фокусы, игроки начинают просыпаться. Лутбоксфронт 2 получил по яйцам очень больно. Приведенные тобою примеры - это как раз случаи того, как окно овертона сдвигают медленно. Эпик-же не церемонится, за что ему обязательно прилетит. Сейчас с консольной эксклюзивностью дела обстоят так, что большинство из них - это проекты домашних студий сони и майкрософт. Никто особо не жалуется на это по той-же причине, почему не жалуются на эксклюзивность фортнайта в эпик сторе или антема в ориджине. Разработчик выкладывает свой продукт в своем сервисе.

Нде я думала что третья серия дно, но снизу постучались.

Освальд поймал и стыд в глазах Морин, схватил, и убрал в кармашек, приберёг на будущее, и о своём коварстве сообщил мимолётной улыбкой. Костерок не погас, но вокруг слишком многое происходило чтобы отвлекаться, слова о крылатой страже, наверняка состоящей из полукровок среди которых была и знакомая Зигфрида о которой он столь сильно переживал улыбаясь каждой встречной, новости о покушении, сделанным наверняка с целью создания хаоса. Ведь Харингтоны пытали всех встречных на своём пути, а значит и сами не знали многого что обнадёживало. Но самое главное впечатление, после общества Шери-Шеор местные сильно выделялись... во всём, в том числе и столь знакомой по представителям инквизиции собранность, от чего встреча с Старшей невероятно интриговала, как и желание увидеть Санктум, и конечно, Светоч. Интриговала сильно, нагнетала нетерпение, скажи - побежали, он бы и побежал. И ведь представленный к ним чернокрылый гид был способен на такую шутку.

Это какой-то ад.

Ну, что... запасаюсь чаем к финалу))) Красиво штурмовал на дохлом Жнеце, Логи. А хаск, получивший заряд Каина в рожу, был несказанно удивлён подобному эпику и умер как герой))) Всё прекрасно. Спасибо.

Последние сезоны, когда закончились книги- это какой- то кошмар. Какой- то кринж- троллинг от сценария. Самое смешное, что режиссеры, актеры, костюмеры, композитор- все стараются. Но, что они делают с персонажами? Я, блин, даже не могу вспомнить сюжетной линии, которую Диды не слили.

Кажется, вы не понимаете персонажа... Она всегда была такой, какой показана в последней серии xD Как раз именно этим данный персонаж и великолепен. Она не строит козней, не плетет интриг, не шушукается за спиной, не нанимает убийц, не подливает яд, не делает всего того что делают все остальные. Кроме того, она с самого начала собиралась это сделать, но полумужи её отговаривали. По итогу она потеряла почти половину войск. У добродетели была очень высокая цена. Но когда цена была уплачена, разве что-то пришло взамен? Нет. Началось: козни, интриги, шушуканье за спиной и т.п.

По мне это слишком буквально. Сериальной Деничке 8 лет подряд активно подпитывали чсв, а точнее позволяли ему расти, не менее активно со всех сторон засирая уши про "мы все делаем правильно в угоду всеобщего блага", во что все начали верить сами. Иначе говоря в сериале из нее никого другого как очередного тирана и не пытались сделать, поэтому в ее шизе я не вижу такого уж разрыва шаблона. Просто ее ломать надо было раньше, а не при дефиците денег и при необходимости привести всё к желаемому исходу в пределах 3 серий. На трансфер Вариса в команду Джона тоже бабок явно не хватило.

Дракарис, детка

- Мне это очень поможет, – колыхнулись русые пряди, а согласное движение можно было принять даже за благодарное. Словно под маской извращенного, шрамированного существа на самом деле таился ангел, который отчаянно пытался выглядеть хуже, чем был. – Нет.. когда Беа осмотрит раненную.  Шевельнулись на ветру светлые пряди, взмахнули длинные черные ресницы. Сама невинность и всепрощение. На мгновение Мортимер снова ощутил лёгкое головокружение, как тогда. Сердцем он просто не мог не верить, не так уж она и зла, просто обижена, быть может, в жизни ее часто обижали. Но был ещё и разум. И вот его убедить принять все это за чистую монету было ой как непросто. Мистер Смит понятия не имел, в чем подвох, но был уверен - где-то там в светловолосой рогатой головушке он есть. Хоть ни единого намека увидеть и нельзя. - Хм. - усмехнулся краешком рта. Посмотрим, куда это все их приведет.