Лидеры

Итоги дня.

Вот и чудненько. Выходит, и мелкая рыжая егоза, гордо именовавшая себя «лыцарем» ему не привиделась, а значит пират, как минимум, уже протрезвел. Засушливая пустыня во рту никуда не делась и всё так же требовала самого пристального внимания, поэтому Киллиан вышел из камеры и под подозрительными взглядами стражников нетвёрдым шагом пошёл к столу. Не слишком церемонясь, он отогнал чёрного кота и жадно припал к стоявшему рядом глиняному кувшину. Прямо чувствовалась как живительная влага приятно растекалась по телу и разгоняла остатки дымчатой пелены в сознании. Память о вчерашнем вечере, впрочем, возвращаться не спешила. — Что я тебе скажу, Маркгут… — Эвенвуд вытер губы ладонью и широко улыбнулся. А чего, в общем-то, печалиться, дела ведь налаживаются. — … таверна у тебя, конечно, паршивенькая, но бывал я в местах и похуже. Одни словом, на одну ночь сойдёт. На этой жизнеутверждающей ноте полуэльф, на ходу сбрасывая потёртую льняную рубаху, отправился обратно в камеру — переодеваться в привычное пиратское облачение. — И да. Я Киллиан. Будем знакомы, — соизволил представиться он, пока затягивал многочисленные ремешки на плаще и опоясывал просторные тёмные штаны ножнами.

Звук колокола не разбудил привыкшую к жизни в храме Арунику, как и крики паладина, но вот его громогласный стук по решётке... Заставил её наконец ожить и со вздохом подняться со своей кровати. С каждым новым стуком аасимар едва заметно морщилась. Взгляд, которым она бегло осмотрела сокамерников, чуть дольше задержавшись на тифлинге, ясно говорил "Я вас не знаю, скоро нас всех выпустят или повесят, и наши пути разойдутся". Однако, скатившийся по лестнице труп кобольда и пришедшие за ним стражи(особенно их слова), явно заставили её несколько пересмотреть свои взгляды. Услышав новости о нападении и о том, что вскоре предстоит сражение, она намного внимательнее осмотрела каждого, кто был в камере. Конечно, отсутствие снаряжения затрудняло оценку боевых способностей, однако Аруника пришла к весьма оптимистичному заключению, что если в рядах нападающие только кобольды, шансы у них есть. Однако, страшная истина заключалась в том, что, скорее всего, на поселение напал кто-то пострашнее. Пусть она никогда и не признавалась самой себе в этом, но все годы жизни в храме жрица хотела чего-то... рискованного? Похоже, сегодня её ожидало настоящее приключение. Но почему тогда в её глазах, когда она смотрела на труп кобольда, отражался только страх? Голоса её сокамерников вернули её к реальности. Ну конечно, им вернут снаряжение, не могут же стражники рассчитывать на то, что они станут сражаться голыми руками, не так ли? Всё ещё не отойдя от сна, Аруника слегка рассеянно ждала развития событий.

Ни крики, не призывы к совести не дали никакого результата, только кот, до этого мирно дремавший, поднялся, величественно выгнул спину и терпимым презрением посмотрел на суматошных двуногих. В его кошачьих глазах прямо читалось "Ну и чего вы кричите?" Сам он конечно оставался нем, пока не унюхал что-то что ему не понравилось и громко замяукал. Лёгкий ветерок просачивающийся сквозь узкое окошка приносил с улицы запах гари, предчувствие паладина не обмануло его. Беда была близка. На лестнице послышалась какая-то возня, а затем по ней с грохотом скатилось щуплое тельце какого-то чешуйчатого создания не пережившего ни ранения, ни падения с лестницы и ослабшие пальцы отпустили дубинку. -Цел? - Послышался голос оттуда и следом ответ. -Да, Чернолап, вот ты где! Тебе лучше спрятаться. А следом двое стражников спустились по лестнице отпихнув тело кобольда в сторону, один из них сразу пошёл к оружейной стойке неподалёку а другой, темноволосый молодой мужчина с сержантской бляхой городской стражи на поясе подошёл к камере с облегчением посмотрев на заключённых. -Хорошо что вы ещё целы, кажется сегодня вам представилась возможность выйти отсюда если будете меня слушать. На город напали и сейчас нам нужна любая помощь, если вы можете за себя постоять?

- Мадемуазель, - заговорил так тихо, насколько позволял ветер, тронул её пальцы ладонью, - если вы хотели сопротивляться стихии самостоятельно, вы могли остаться в своём седле. Он убрал руку и коротко кивнул. - Я помогу. Надеюсь, вдвоём мы управимся быстрее. Скатившись с коня, орлесианец поспешил на звук перекатываемых валунов. Прикосновения она не почувствовала, пальцы онемели, но увидела его глазами. Вздрогнула слабо. Впрочем, на фоне дрожи от холода, различить это было практически нереально. Ничего не ответив, осталась ждать. Ей, почти столь же теплолюбивой, как и драколискам, хотелось лечь в снег и заснуть навсегда. Но долг перед Империей, долг перед.. канцлером, перед самой собой, заставлял бороться дальше. Мужчины разбирали завал не так уж долго, и когда показалась в камнях разбитая голова с совсем уже не рыжими волосами, Арсиноя взяла на себя титанический труд слезть с лошади. Звякнул пузырек из ее сумки. В конце концов, он уже все равно должен был быть потрачен, а рыжий был "носитель" и он был нужен. Значит... Зелье потекло в насильно приоткрытый рот почти покойника. И как только она забыла вчера про зелье? Вылетело, совсем вылетело из головы. Как и просьба черного человека с черными омутами глаз: "береги себя". Ниса усмехнулась. Так кто был все-таки важнее? Она или Лурц? Сейчас, для нее, ответ был очевиден и все действия ее были направлены на то, чтобы сохранить господина куда более важного. У нее получилось. - Мессир Мастарна, я не знаю, сколько времени еще займут поиски места для ночлега, так что прошу вас, доставьте это.. - она сомкнула вконец посиневшие губы и поправилась. - этого.. хм.. человека мессиру Лурцу. Зелье он получил. А мы позовем вас всех, как только будет, куда идти. Дальше последовали несколько неуклюжих попыток забраться назад, в седло. С третьего раза она села и вновь застыла замороженной и безразличной ко всему статуей.

Мы можем сколько угодно орать, что мы мирные... время покажет, у кого на ушах сколько лапши и кто из вас кобра в шкурке папугая— вздохнула Руби, глядя на весь этот бедлам.

- Я тоже обычный мирный лоялист, борн Инрог, - появилась на пороге кухни леди София, поздоровалась со всеми, кто уже успел прийти на лобное место, и уселась за свободный столик. - И мне, честно говоря, не совсем понятен ход рассуждений, при котором получается, что заговорщик обязательно должен лезть на рожон, голосуя странно. И выделяться бельмом на глазу со сменой голоса, чтобы уж точно всем запомниться, - хмыкнула леди. - По мне так он должен вести себя прямо наоборот. Впрочем, скажу про себя, если так необходимо объяснить странность, хотя чем она отличается от странности моего оппонента, мне пока невдомёк, - леди хорь пожала плечами: - Голосовала против лиса, да потому что, раптор побери, этот голос на тот момент был ничем не хуже других, а так хоть можно было красиво потыкать палочкой и посмотреть что получится, - снова пожала она плечами. - И я сняла голос, когда эта кандидатура меня больше не устраивала. Всё. Объясните всё это с позиции заговорщика, если хватит фантазии, а мне добавить больше нечего, - она невозмутимо взяла в руки чашку, налила себе чая и сделала глоток. - Вот кого бы я не отказалась послушать, - продолжила леди, взмахнув пушистым хвостом, - так это министра борн Кричето и леди Фейлз, которые в отличие от многих других, не вбрасывали голоса, а аккуратно поддерживали существующие тренды. И вообще - аккуратны и тихи. Впрочем, я с выводами не спешу, упаси предки, ещё не вечер и не все высказались, - Соня поставила на стол чашку, - а хотелось бы поактивнее, чтобы не получилось как обычно. - Она задумчиво сплела лапки, подперев ими подбородок, и вздохнула, оглядев зал.

Тифлинг, внезапно оказавшийся в центре нелестного внимания, стукнул хвостом по полу снова, цапнул из рук стражника свои вещи и принялся торопливо затягивать ремешки кожаного доспеха. Вот лично ему не больно-то нравилась проспавшая все на свете беловолосая фифа, чье появление, впрочем, проспал он сам. Однако ж Деллет не делал из этого событие? Некоторые совершенно не умеют сдерживать свои эмоции... демоны вас всех раздери! Последнее прозвучало уже вслух и довольно громко. Тифлинг, покончивший с последней заевшей пряжкой, широко улыбнулся сержанту Маркгуту, продемонстрировав ему и всем заинтересованным лицам еще и прекрасный прикус - клык к клыку, не придерешься - вдобавок к хвосту рогам, и выразил желание немедленно пойти повергать кобольдов в бегство.

Когда им все же принесли их вещи, их оружие... это было словно воссоединение семьи. Он с великим тщанием облачился в броню, одел щит, поднял в руку молот - и впервые за долгое время был по настоящему счастлив. -Велики Самулар, тебе возношу молитву... как же я счастлив снова быть с вами, друзья мои! Затем повернулся к сержанту и положил руку ему на плечо. -Брат сержант, твои обвинения смехотворны. Но я тебе их прощаю, ибо бой ждет. Я и маленькая рыцарь справимся с угрозой. А затем он расслышал слова Киллиана и ответ сержанта. -Что? Как хвост? И таки увидел тифлинга. -Святые... Тир и Самулар... Что ты делаешь???

- Я живу, чтобы сражаться! Боевито воскликнула Брина, подпрыгивая с кровати словно взведённая пружина и торопливо натягивая свои подкованные алые сапожки. В силу коротких ног у неё заняло несколько больше времени путешествие до самой решётки двери, чем это заняло бы у существа более рослого (то есть у любого другого в этой камере), однако чистой и пламенной решительности гномке явно хватило бы на десятерых. Особенно она хмурилась глядя на чешуйчатое тело кобольда. Этих мелких вороватых тварей гномы не любили больше всех на свете, хотя сложно было представить как это нужно было расстараться, чтобы заработать неувядающую вражду таких добродушных и весёлых созданий, как низкорослый народец Брины. - Если мне вернут моё оружие и моего скакуна - я покажу вам, что такое настоящий рыцарь! - сведя губы в жёсткую линию, гномка потрясла кулачком. Воистину, она серьёзно?

Ну наконец-то! Его деятельность принесла плоды. Устрой больше шума, заяви о себе погромче - и тебя гарантированно заметят. Так и в этот раз, прибежал сам сержант. Но внимание Роланда привлек труп кобольда. А затем слова сержанта прояснили ситуацию. -Сержант, верните мне мое оружие, и клянусь Тиром Светоносным, я прогоню это мерзкое отродье из города! Хоть вы и отнеслись ко мне не справедливо, но долг паладина Ордена Самулара сражаться с нчистью там, где она есть. Она есть здесь. Так отпусти же меня и они познают мощь сира Роланда! Пафосно, громогласно заявил паладин. А что? все честно сказал.

Осмотр систем и технического состояния корабля показал, что часть такелажа, удерживающего баллон, оборвана, нарядные украшения с него сорваны, а давление в баллоне заметно упало по сравнению с прошлым посещением мостика. Что касается гондолы, то она, не пострадала, за исключением выведенного из строя двигателя. Муррус выругался. Мелькнула дурацкая мысль, что, может, не предложи он всё проверить, то корабль был бы в лучшем состоянии. Возможно, придётся сбрасывать часть балласта, если цеппелин начнёт терять высоту. Хотя учитывая, что кораблю пришлось пережить, в целом приемлемо. Хотя бы пока ещё в воздухе. - Хоть наша беседа и была познавательна, я ещё хотел обменяться мнениями о наших коллегах. И вы наверняка об этом прекрасно догадались, - лукаво улыбнулся кот. - А поскольку в нашей ситуации лучшее оружие - открытость, то я открою свои карты. Меня беспокоит поведение леди вар Эретайн. И не столько её стремление быть во главе - по молодости такое бывает. Скорее, её безграничное доверие нескольким министрам, причём не видно, на чём оно основывается. Заметили, что вчера она в качестве сильных министров сразу выделила фон Шарпа, министра Вульфа и ирр Феррет? Пару раз она общалась с Вульфом, т.к. с той лисицей подружилась. И она постоянно указывает, на министра похоронных процессий, что к нему надо прислушиваться. Словно он её начальник. С сонливым министрам, кажется, вообще никто не говорил особо, она постоянно где-то ещё. Мы знаем, что заговорщиков трое. Пока что у меня впечатление, что заговорщики - вар Эретайн, фон Шарп и ирр Феррет. А Вульфа она упомянула, чтобы заручиться его поддержкой и скрыть сообщников в общей толпе.

Улва, вопреки состоянию своему внешнему, пассивному и отчужденному, интереса, как казалось не проявляющему к тому, что в группе происходит, а внутри же творилось все вплоть да наоборот, - жизнь в ней кипела, любопытство покоя не давало. И кушать. Очень кушать хотелось. Нужда та одна из первичных, необходимых, сосредоточению кому дающая, а кто просто злоупотребляет, пустоту, аки какую заполнить пытается, а кто кусочек смысла в жизни потерял или наоборот терять нечего, все теперь доступно, не уйдет. Что же о потрошителях говорят? Мол, трупы жертв своих они поедают, насыщают дракона кровожадного внутри себя? Байки то, - Улва вам скажет. Почти байки. С ума от еды сходят. Сходят с ума, когда голодают. Когда боятся, что украдут пищу, не поделятся. Убьют. Самого вора съедят. Съедят слабого или сильного. Сходили с ума и потрошители, не умея силы свои контролировать, и зря же тогда даром проклятым они были благословлены. А вкусила ли Улва плоть человеческую за лета жизни своей, как потрошитель? Этого вам знать не положено. Однако боги известные всеми, забытые, невидимые, а то материальные в обличьях людских, эльфийских али гномьих, подбодрили красноглазку добрыми словами, удачу, пусть скромную, но ниспослали. Вот тебе, девушка милая, воительница храбрая… грибы. Да. Грибы. Ну, не яблоки же сочные и красные! Что вы еще-то ждали? Баранину? Жареную баранину? Еще чего! А грибы так-то съедобные. С голоду никто не зачахнет. Нет, Улва. Эльфийский корень, - кои по образу своему, виду, награждался словечком третьим, как королевский, - лучше всего пригодится для приготовления лекарства конкретного. А вот умеет ли мессир кудрявый оные варить? Не представляет Улва, кто в отряде еще мог бы оным заниматься, а то и увлекаться. Подумать бы хорошенько. Но на этом поиски ее не заканчиваются. Интерес клеточки тела чуть ли не каждую дрожать заставляет и сердечко собственное колотиться пугливо внутри. Ладонь одна шарф сжимает, другая крепче факел держит, не уронить дабы. Видит решетчатую дверь. Нет. Видит человека. Мертвого человека. Улва ахнула, тыльной стороной ладони рот с носом прикрыла, но не отшагнула, не дернулась. Она приблизилась ближе, наклонилась к трупу и участь его, как предположила, была не завидной. Изуродован. Огонь его обнял? Обнял... грубо. Как тварь зубастая кусок откусила и куска этого ей достаточно было. Что расскажешь ты мне? Что кости твои расскажут? Вздохнула громко. Посмотрела на дверь. Желание внутри себя поборола, аки не открывай ее, не пробуй, не пытайся, не сейчас, а лишь запомни это место и возвращайся назад. А там уже, в лагере, глаза рубиновые искали образ и образ конкретный, конкретного человека в группе, чтобы поделиться, рассказать о том, что она, Улва, нашла.

- Не бойся, - подбодрил он потрошительницу, улыбаясь. - Он, действительно, сейчас кроткий, как лань. И мозги у него к черепу рогатому примёрзли. Не соображает. Куда ведут, туда и пойдёт. Улва руками развела. Склонила голову. Аки смотрите. Верю вам на слово. И уж потом после вышла из палатки, драколиска взглядом искать, прищурившись, а после Чернушу. Не солгал Красс мессир. Драколиск, кои имя носил Тибо, был тих, кроток даже, что не устояла перед ним красноглазка, вдруг мил, симпатичным на вид в глазах рубиновых даже стал рогатик, на что, небось, вызвала ревность у коня собственного. Вот глазки ты ему строишь, строишь, мысленно баюкаешь его, лелеешь… а я до сих пор скотина копытная? Неблагодарная! Тихо, Чернуша. И ты тихо… Тибо. Тибо, Тибо, Тибо… что значит Тибо? Чернуша на то Чернуша. Он масти черной, а благородным, серьезным не назовешь. Улва, говорили, волчицей величать. Вот и в теле одном уживается и волк, и дракон. И судить, как может красноглазка, что уживаются они мирно за годы долгие. А что значит Тибо? Ах… не говори, если не хочешь. Вот пещера. Вот отдых. Тепло. А находиться вам, - находиться порознь, ибо не верит красноглазка, что драколикс с конем успели язык найти общий. Да и если так, то вспомнят, кто мясом лакомиться любит, а кто копытами отмахивается. Так Чернуша оказался в одном уголке пещеры, почти у самого ее входа, а Тибо чуть дальше. Соблазн был коснуться зверя рогатого, но передумала девушка быстро. Пусть он тихий, пусть он устал, пусть ему холодно, да вряд ли прикосновение чужое, оценит как щедрость добрую, если то не хозяин родной. Дело остается за малым. А малое времени собственного требует. Внимания тщательного, а не спешки. Холод отзывался и щипал кожу. Стены же рыхлые освещены оттенком оранжевым. В глазах рубиновых искорки пляшут. Улва осмотрелась, пригляделась к рабам мессира кудрявого, пригляделась к тем, кто в пещеру эту нашел первыми и ждал. Она зажгла один костер. Общий. Позже еще, небольшой, для зверей, кои холод не переносят с силами большими. С любопытством опять же смотрит, отворачивается, лагерь разглядывает. А позже уходит, захватив с собой факел. Ушла вглубь, рассматривать сердце самое пещеры, да коли можно было что-то такое найти и назвать у пристанища каменного.

Задача была та ещё. Найденное место наконец-то выглядело удобным пристанищем для всего отряда, вот только отряд этот сюда ещё надо было привести. У Вика на руках была почти бесчувственная женщина, две замёрзшие лошади и ни малейшего понятия куда идти. Арсиною он после некоторых раздумий оставил в пещере. Катать раненую и дальше туда-сюда - проще было добить на месте, или ему так казалось. Разворошив обе поклажи, он укутал её двумя одеялами, и оставил буланого у входа, на страже и как маяк. "Я вернусь", - заверил на прощание. Они вернулись. Вовремя подоспел сигнальный огонь, был поднят на ноги лагерь, они возвращались по ножам, оставленным в стволах деревьев, и под самый конец - на страдальческое ржание буланого. Два кинжала он так и не нашёл.

Виктор, уперев руки в колени и переводя дыхание, молча наблюдал, как раненая, замёрзшая женщина ухаживает за удачливым полудурком, полезшим в одиночку изучать пещеры. Ценность полудурка до сих пор выглядела исключительно сентиментальной и исключительно для главы отряда, но вот пожалуйста, ради него и слезают с седла, в которое уже вряд ли могут забраться самостоятельно, и отдают ценное зелье. Что ж, Мастарна был телохранителем, ему и хранить неизвестной огранки неизвестный камень. Вик забрался к Арсиное, потянул за поводья, привязанные к луке седла, выдёргивая из дрёмы буланого. Тот, промёрзнув не меньше хозяйки, уныло тащился за ней в белую бесконечность. Лошади двинулись, рука легла на талию упрямицы и настойчиво повлекла назад.

- Мессир Мастарна, я не знаю, сколько времени еще займут поиски места для ночлега, так что прошу вас, доставьте это.. - она сомкнула вконец посиневшие губы и поправилась. - этого.. хм.. человека мессиру Лурцу. Зелье он получил. А мы позовем вас всех, как только будет, куда идти. - Будет выполнено, миледи в черном, - отозвался Мастарна, допустив оплошность и вслух назвав Арсиною так, как позволял себе только мысленно, занятый более насущными проблемами, а именно - как разместить Патрика на драколиске. Впрочем, этот вопрос очень быстро стал неактуальным, едва Мастарна подошел к Летану и попытался поднять его на ноги. Безуспешно, холод сделал свое черное дело (или надо было сказать - белое?) и теперь сдвинуть зверюгу с места было решительно невозможно. - Мы еще поборемся, брат, - тем не менее, сказал Летану Мастарна, ласково потрепав его за холку, драколиск в ответ только устало прикрыл глаза. Ему хотелось спать и не просыпаться целую вечность. "Хорошо, что у Патрика лошадь", - пожалуй, впервые в жизни порадовался подобному Мастарна, возвращаясь к пострадавшему и прикидывая, как лучше разместить его на лошади. Благо, ориентир в виде сигнального огня кто-то догадливый Мастарне организовал и волноваться, что заблудишься на обратном пути не стоило.

Черный человек Водит пальцем по мерзкой книге И, гнусавя надо мной, Как над усопшим монах, Читает мне жизнь Какого-то прохвоста и забулдыги, Нагоняя на душу тоску и страх. Черный человек Черный, черный! Патрик слышал голос, но не понимал слов, и от этого ему почему-то стало ужасно смешно. Он посмотрел на Черного человека и захихикал. Потом скорчил рожу. Лицо Черного, и без того злое и сердитое, исказил гнев, и он залепил рыжему увесистую оплеуху, от которой голова разорвалась на миллион осколков. Патрик закричал - скорее от удивления, чем от боли, и на него снова посыпались камни, только как-то странно: вместо тяжести, сковавшей всё тело и мешающей сделать полный вдох, с каждым "упавшим" валуном дышать становилось всё легче и легче. "Они не падают! - наконец-то сообразил измученный травмами и недостатком кислорода мозг. - Их отбрасывают в сторону. Меня откапывают!" И снова уплыл в небытие...

11 часов игры и только вот навестила Айю. Никаких претензий к сюжету. Просто это АС) Оптимизация более-менее, все гладенько. Управление на клавамышь ужасно, пальцы из суставов вывернулись на ипподроме. Египет чертовский большой и красивый. ИИ местами хромает, местами отдыхает, но ничего беспредельного, пока. Тоннами приходится гробить несчастную фауну. Гринпис бы удар хватил от этой игры. Сену в принципе можно было сделать гг, а Баека и остальных юзать в качестве присадки. Затянуло, не разочарована. Только один вопрос. Единорог? Юбисофт, зачем и под каким веществом?

- Если госпожа Руби - механик заговорщиков, то сегодня мы об этом узнаем. Если сегодня выстрел в молоко, то... все оставшиеся дни придется напрячь извилины (у кого они есть) и бить и бить только супастатов. Мне больше интересны исчезновения и появления борн Феннекуса. Хочется не верить леди Феррет, я и не верю. Хочется верить красивым глазам мадам Лиане, но не знаю. Что-то не так в этом лабиринте. Все не так, как кажется. В зеленые лоялисты сегодня не записался только ленивый. - А я воздержусь записываться, дикарь все-таки, - Вульф подмигнул девушке.

- И в чём же сила госпожи ирр Феррет? Не скрою, я в определённой степени завидую министерству и его хозяйке, которая проводит большую часть времени за пределами мира бренных проблем, но вы, видимо, знаете о ней значительно больше меня? Станьте лучом света для меня, блуждающего во мраке, леди вар Эретайн. Возможно, и я смогу проникнуться тем же доверием к ней, что и вы. - А мне так захотелось, - равнодушно пожала плечами Лиана. Шифрограмма: Юстас - Алексу. Потому что она сильный игрок в мафию. Уже обнамекалась, как могла, прости.

Глава I Гринест в огне Стоило выйти наружу из казарм стражи как сразу стало ясно бедственное положение города, вместо пригожего, слегка сонного и радующего взор городка взору открылась совершенно иная картина. Вечерний сумерек золотило отнюдь не заходящее солнце но зарево огня и чёрный поднимающийся столбом то здесь то тут по всему городу где в панике бегали люди стремясь укрыться в единственном неприступном месте в городе - в крепости над которой кружил тёмный крылатый силуэт. -Нам нужно поспешить в крепость, это единственное пригодное для обороны место в городе, все горожане поспешат укрыться там, нам следует поспешить пока не закрыли ворота и прикрыть тех кто ещё не там.

Аруника с облегчением вздохнула, когда наконец принесли снаряжение... Правда, деньги так и не вернули. Она лишь пожала плечами на браваду паладина и гномки - похоже, умелых воинов(если верить словам самих воинов), здесь было достаточно, а значит, ей останется лишь просить Селунэ направить их руку. Даже руки, зубы или хвост(или чем ещё могут сражаться тифлинги) тифлинга. Только до тех пор, пока их оружие будет направлено против напавших на поселение, разумеется. Слова полуэльфа заставили её перевести взгляд на тифлинга, как будто она надеялась, что ей просто показалось. Но нет. Тифлинг и впрямь был самым настоящим тифлингом. Аруника не испытавала какой-либо ненависти к нему просто из-за факта его демонического происхождения, но находиться с ним рядом ей было... некомфортно. Та крошечная искорка ангельского существа, находившаяся в её теле, буквально кричала "Извечный враг!". Но аасимар подавила эти ощущения, как могла. Возможно, он окажется достойным человеком, несмотря на то, что в его родословную затесался демон. Как можно скорее облачившись в чешуйчатый доспех, закрепив баклер на левой руке и повесив булаву и лёгкий арбалет на пояс(аасимар искренне надеялась, что ей не придётся воспользоваться ни тем, ни другим), Аруника накинула свой серебристый плащ и была готова... Она, если честно, пока ещё не знала, что их ожидает там, снаружи. Но почему-то она всё равно была уверена, что готова ко всему. -Святые... Тир и Самулар... Что ты делаешь??? - Если на поселение напали, и вправду нельзя отказываться от любой помощи, как сказал Маркгут, - тихо ответила она паладину

Юлий был на кухне и занимался важным делом - готовил себе тушёные кабачки. Овощно-мясное рагу Мурруса было замечательным, но сейчас его тянуло на мамины рецепты. А потому на огне закипала вода в кастрюле, а Юлий рубил столовым ножом виновников торжества на удобные кусочки, напевая прилипшую недавно песенку: ...давай ещё по кабачку (шмяк) И ещё по кабачку... (хрусть) И ещё по кабачку... (шмяк) Закончив с нарезкой и отправив всё в кастрюлю, Юлий перевернул столовые песочные часы и повернулся. На кухне сидело несколько министров, остальные прохлаждались черти где, но он был уверен, что до всех дойдёт то, что он сейчас скажет. А сказать ему было что: - Итак, итоги мы все знаем, поэтому не буду ходить вокруг да около, да ждать поздней ночи, чтобы валить всем скопом невиновного по поручалке мафии. С кем были тёрки у Гривуса и Лукаса? Кто в каждой дырке затычка? Кто вчера заявил, голосуя за первого "поддержу формирующееся большинство", просто потому что? Кто теперь мутит воду, предлагая с десяток кандидатов для запутывания? Никаких спекуляций, только факты - Лиана. Но я не поддержал бы голосование за неё сегодня. Почему? А потому что посмотрите на голосовалку по чертежам - посмотрите на первый голос! Кто тянул на суде до последнего, тщательно выжидая момент и нескольких минут до конца голосования? А тут? Было полчаса, ПОЛЧАСА, чтобы спокойно подумать, но министр в чёрном сразу же голосует отдать чертежи Лиане, а, спешу заметить, проверочных ходов и какой-либо уверенности в этом персонаже ни по каким фактам быть не могло. А потом я говорю, что это не Министр в чёрном, а Министр в красном, а Лиана - механик предателей. И будь у меня такая возможность, я бы проверил её принадлежность к стану врага этой ночью, но увы. Кто третий? Тут сложнее - я бы сказал, это либо сразу же проголосовавшая второй за Лиану без видимой изначальной связи между ними ирр Феррет, либо это Руби, к передаче чертежей к которой склоняла нас Лиана. Ситуация с оставшимися днями это покажет. К сожалению, доверять я могу лишь старому товарищу Муррусу, - Юлий хотел ему подмигнуть, но понял, что Мурруса нет на кухне. - и могу в чем-то ошибаться. Но сейчас я говорю вам всё это, основываясь на фактах, а факты вы все сами видели. Что же до подозрений относительно моей персоны...в этот раз правила выживания не такие, к каким мы привыкли, а потому и нам самим надо изменить правила поведения. Так что я заявляю, я - обычный лоялист. Можете конечно проверить меня, но так вы лишь потратите потенциальную проверку. Можете выкинуть за борт - но тогда вы потратите ход зря. Можете оставить предателям - не страшно, этим жалким пиратам я устрою собственный, личный "Апофеоз войны". Смотрите только на факты, господа и дамы, а не на то, кто кого таскал за хвост. Для этого было время вчера. Юлий глубоко вздохнул и повернулся к кабачкам. Время на часах вышло и пришла пора засыпать специи.

О боевых умениях пиратов в Фаэруне ходило множество легенд, но лишь одна из них является правдой, вне зависимости от степени художественного приукрашивания таких историй. Морские разбойники действительно готовы драться в любом состоянии. Эту нехитрую истину они впитывают в первые пару лет, вместе с ударами тяжёлых боцманских сапог. Вот и сейчас, стоило на каменный пол подвала грохнуться трупу кобольда, Киллиан провёл ладонью по лицу, сбрасывая остатки сонливости, и отбросил в сторону колючую подушку. Тем более, слава Тиморе, Селуне и другим горячим божественным цыпочкам, паладин наконец-то заткнулся и перестал долбиться своей пустой головой о клетку… ну, или чего он там так громко делал. — Если не придётся возвращаться сюда, готов перебить хоть целую толпу таких уродцев, — Эвенвуд с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, опёрся на прутья решётки. — Один вопрос, служивый… — палец мужчины указал на Деллета. — ...у этого парня реально на башке рога или меня ещё не отпустило?

При виде Деллета сержант не то чтобы испугался, но в его глазах была та тяжёлая тень что не раз встречалось тифлингом в его жизни, человек решал будут ли от него проблемы и как относиться к дьявольскому отродью, ответить он не успел его сокамерники выразили своё согласие и сержант кивнул. -Бред, неси сюда их вещи. - Окрикнул сержант своего товарища вместо ответа и достал связку ключей, помедлив у самого замка. -Давайте только сразу договоримся, вы были задержаны за нарушения городского устава, и я здорово рискую освобождая вас, так что слушайтесь моих команд и не разбегайтесь, и дай боги вам сделать глупость, хорошо? Запугивать сержант не умел, на его уставшем и обеспокоенном лице эта эмоция смотрелась неуместной, но голос его был твёрд и уверен, и может это было хуже для тех кто рискнул перейти черту в его доме. Не дождавшись ответа он открыл дверь пропуская внутрь стражника с мешками на бирках которого аккуратно были выведены имена и номера, личные вещи задержанных кроме монет, и оружия которое Берд поднёс позже.

Прошел калибровку. Не думал, что так бывает: Johnny Cash - Hurt. Стала популярна в последнее время из-за трейлера фильма "Старик Логан".

- Ты смотри-ка, сработало, - тифлинг сел прямо, снова зацепившись рогами за верхнюю полку и ругнувшись вполголоса. До города Деллету дела не было, но если, пока они заперты в клетке, сюда и впрямь набегут эти мелкие твари или сержант окажется мстительным и запомнит отказавшихся, может выйти совсем неловко. Кончик хвоста недовольно хлестнул по полу, а Деллет, изобразив в меру убедительное желание податься в герои-освободители, спросил: - Хоть вещи-то вернете?

Он дал себе слово, что проснется через два часа. Зов, явившийся, как только он сомкнул уставшие глаза, явился с такой отчетливой, зловещей силой, что Пол даже не смог привычно проснуться и отогнать от себя его невыносимую, пронизывающую мелодию. Он втянулся и поплыл к этому голосу, вытягивающему силу и смелость. Голос Архидемона определенно звучал сильнее там, где чувствовалась скверна. Или, возможно, Пол сам открылся ему. Или он просто слишком открылся. За последние дни. Это опасение посетило его на грани, когда он утопал в звуках и пытался во сне зажать свои изуродованные уши.

- Тогда... поехали? - он предложил повод учёному. - Или ещё полюбуемся этим чудесным явлением природы? - ответная улыбка не заставила себя ждать. - Можно по пути познавать. Давай, помогу? - он не хотел навязывать помощь опекуна, но помочь выбраться из снега, которого уже намело по колено, был готов. Потянув за повод, заставил лошадь переступить ближе. Придержал стремя и зашёл за спину наездника. Прижал руку к бедру, чтобы вовремя подсадить. - Прыгай. Помощь была весьма кстати - тяжелый плащ делал Лурца еще более неловким, чем обычно. Оказавшись в седле, он разобрал поводья и благодарно улыбнулся Крассу: - Спасибо, - целитель кивнул, оглянулся на своего телохранителя и вновь перевел мягкий взгляд на центуриона. - Что ж, Тео, указывайте нам дорогу! Боюсь, от более продолжительного любования природными явлениями я превращусь в ледяную статую, - с тихим смешком закончил он.

Аруника Раса - аасимар(защитник) Пол - женский(оО) Рост\вес - 170\58 Возраст - 22 Мировоззрение - хаотично-доброе Класс - Жрец Божество - Селунэ(домен Знания) По поводу опциональных правил - я бы выбрал средний уровень, только грузоподъёмность бы сделать СилаХ10, а не Х5.

Фон Шарп решил хотя бы немного расширить круг лиц, которые по его представлению вряд ли походили на заговорщиков. В нем был его брат и Лиана, а еще Пардус и Юлий - эти выглядели, кажется, искренне. Остальные - темные лошадки. Собственно, больше всего его попрежнему беспокоил вчерашний обмен любезностями Феннекуса и Софии. Томас был готов поддержать кого-то из них друг против друга, а еще когда Лиана высказалась, что собирается поддержать Томаса - вся эта начавшаяся ерунда с "я тогда снимаю голос" только усилила подозрения. Ужасно это все. Мы все умрем.

И женится на нем.

Потрясающе красивая игра. Перепрохожу первую локацию (Глаз Жнеца) помимо загубленного (а как оказалось - отнюдь нет) квеста Ифана ещё и по причине категоричного нежелания покидать эти пляжи, руины и леса... Глаз не оторвать. Каждая художественная деталь просто дышит величайшим тщанием художников. Хоть бы эта игра подольше не заканчивалась, и Larian уже пилили дополненьица разные (и многочисленные)...

Если Ниса и собиралась сопротивляться, то сил на это уже не было. Покорившись, она плотнее запахнулась в свой плащ и привалилась к любезно предоставленному в ее полное распоряжение плечу. Все-таки, в полудреме, когда голова начинала безвольно покачиваться, думалось ей, что есть свои плюсы в том, когда рядом мужчина. Большой, сильный, тёплый. Когда можно положиться. Довериться. Ей было даже жаль немного, что это чувство, она знала точно, исчезнет очень скоро. Такой она не родилась, но стала: слабость невыносима, а доверие невозможно. Замерзающая шпионка два или три раза отрывала голову от плеча, чтобы оглядеться, и указать направление в белой мгле, все остальное время предоставляя орлесианцу самому решать, как быстро и куда они должны двигаться. Наконец, показалось тёмное пятно зева четвёртой пещеры. Должны они были найти сегодня этот чертов приют для потерявшихся путников или нет? Ниса расслабленно закрыла глаза.

Бледное лицо, обрамленное потеками крови, закатившиеся глаза - все говорило о том, что парнишка без сознания, тем удивительнее было услышать его спокойный ровный голос, обращенный к телохранителю: - Мастарна древний род, род альтус. Кто ты, наследовавший фамилию, но не магию Дома? Вдобавок ко всему, речь Патрика также изменилась, зазвучав совершенно нехарактерно для рыжего недоразумения, заставив Мастарну насторожиться, однако причин не отвечать он не нашел, осторожно ведя лошадь Патрика под узды по направлению на огонь. - Мужчины рода Мастарна не наследуют магию уже давным давно, - произнес Лар, его голос дрогнул, все еще храня память о затаенной надежде, с которой на него поначалу смотрели родители. И неприкрытом разочаровании, когда выяснилось, что надежд Лар не оправдал, без вины виноватый, что родился таким, обычным. - Но я ношу часть крови нашего великого предка и горд этим.

"Хорошо, что у Патрика лошадь", - пожалуй, впервые в жизни порадовался подобному Мастарна, возвращаясь к пострадавшему и прикидывая, как лучше разместить его на лошади. Бледное лицо, обрамленное потеками крови, закатившиеся глаза - все говорило о том, что парнишка без сознания, тем удивительнее было услышать его спокойный ровный голос, обращенный к телохранителю: - Мастарна древний род, род альтус. Кто ты, наследовавший фамилию, но не магию Дома?

Когда Красс, мессир, из палатки выходил, Улва украдкой взгляда его проводила, а как голову подняла, как мага, духа его, здесь как вовсе не бывало. Она тоже не поняла почему. Но и не была сильно заинтересована в разговоре более интимном, личном, где не место третьему лику, который вопросы задавать будет, а задавать сплошь неуместные. Губы дрогнули, привычно, на улыбку Полихрония, а как тот исчезает из палатки, так взгляд красноглазки пристально цепляется за образ мессира кудрявого, вспоминает, как сутками провозился он с черной миледи. Улва глаза закрыла, невольно ладонью коснулась щеки, где синяк посиневший красовался. Может… Нет. Не может. А коли необходимость в том острая будет, то у Улвы есть настойки целительные. Лишь богам, неведомым и знакомым, молиться, чтобы то просто кости не были переломлены, а то вовсе красноглазка конечности аки какой лишиться. Но не лишилась же. За тварями-ящерицами великими бегала, гонялась. А получила взамен шрамы жуткие чуть ли не по всему телу. Очередь следом настала выходить и Улве из палатки. Ненадолго. Недалеко. Чернушу проверить, убедиться, посмотреть на него с тоской, жалостью, а то и нежностью, любовью к надоедливому созданию. Он непривычно тих и взгляда рубинового избегает, не смотрит, отворачивает голову вытянутую. Я не скажу тебе, что все хорошо. Я и не скажу тебе, что все плохо. Я не люблю эти ваши «позже» Масть черную погладили, похлопали. Удобства возможные предоставлены были, утеплили, как могли одеялом, а так опыта с лошадьми у Улвы все равно немного было, плачевные знания, так скажем, нежели как доспехи чинить и синяк за синяком, а то и царапины зарабатывать на смуглой коже. Но так помнила хотя бы одно! Как просто синяк получить, а не палец собственный отрубить в процессе. Улва поспешила назад в палатку.

Странный нервный смех утих. Она перехватила поводья скрюченными от холода пальцами. Руки орлесианца были еще теплыми. Он не успел замерзнуть так сильно, как она. - Помогите. Он нам нужен. - как будто с сожалением подтвердила она, снова теряя равновесие, наваливаясь на хозяина лошади и тут же отталкиваясь себя обратно. - Простите.. Услышав про воришку Вик хмыкнул. Стало быть, её рыжий обворовывал, пока его "радовал" специфическими подарками. Воистину, они оба были не лучшими людьми для спасения лопоухого балбеса. У них вообще оказывалось всё больше общего. На этот раз он не промолчал и подался вперёд сам. - Мадемуазель, - заговорил так тихо, насколько позволял ветер, тронул её пальцы ладонью, - если вы хотели сопротивляться стихии самостоятельно, вы могли остаться в своём седле. Он убрал руку и коротко кивнул. - Я помогу. Надеюсь, вдвоём мы управимся быстрее. Скатившись с коня, орлесианец поспешил на звук перекатываемых валунов.

-Ещё и хвост. - Ответил сержант слегка изогнув кончик губ в улыбке, и прислушивался к тому что происходит наверху дабы не смущать дам пока те не облачаться в доспех, и его наличие кажется не смутило его. -Только прошу поживее, у нас мало времени. Меня кстати Маркгут зовут, если вдруг что.

- Мессир Лурц, нужна ваша помощь, Патрик попал под обвал, когда исследовал пещеру. Миледи дала ему целительное зелье и вместе с Виктором продолжила поиск укрытия. Я вернулся с раненым к вам. Децимус тут же вскочил на ноги, с тревогой глядя на очередного пациента. Стянул перчатки, энергично растер ладони. Шар магического света засиял, освещая палатку ярким светом. Скинув плащ, чтобы не мешал, целитель склонился над раненым. Две раны на голове, видимые невооруженным взглядом. Не глубокие, зелье уже остановило кровотечение, но в одной из них явно чувствуется начинающаяся лихорадка от попавшей с грязью заразы. - Мне нужны бинты, - распорядился маг. - Н-но, господин... Осталась последняя простынь, - робко высказался один из рабов. - Ну, так рвите ее! - сейчас, в сосредоточенном, властном голосе трудно было признать прежнего Лурца. - Месс... Децимус, если нужна помощь, говорите, что делать. - Спасибо, Пол. Пока нет.. Что еще? Чуткие пальцы продолжали ощупывать, надавливать. Маг слушал реакцию организма пострадавшего. Плечо сломано, трещина ключицы. Все. - Готовьте одеяла, - снова распорядился Децимус. - Туц, помоги избавить его от доспеха. Телохранитель перерезал ножом скрепляющие части нагрудника ремни, поддоспешник тоже пришлось резать*. Плечо Патрика уже отекло, не смотря на лечебное зелье, и было чересчур горячим, когда ладони целителя мягко опустились на него. Децимус прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Целительная энергия потекла с его рук, окутывая раненого своим теплом и светом. Когда вернулся орлесианец с сообщением о пригодной для ночлега пещеры, Децимус как раз закончил с помощью рабов перевязку Патрика и теперь следил, чтобы они получше укутали бессознательного пациента в одеяла. - Патрика опасно сейчас тревожить. Было бы лучше остаться нам с ним до утра здесь. Палатка пока не плохо предохраняет нас от ветра, но холод...., - Лурц устало потер переносицу, переводя встревоженный взгляд со своего пациента на Красса, командующего перенос лагеря. * это месть за мою карету! Х_Х

- Нет, когда я их оставлял, они были в относительном порядке, - покачал головой Мастарна. При такой буре любое положительное состояние следовало признать относительным. - Хотя в той пещере, что мы нашли первой, нам повстречались две странные твари, исключительно отвратительные. Вероятно, полуразумные, могли использовать подручные средства как оружие. Никогда таких не видел. Миледи убила обоих, пока я отвлекал тварей на себя. Я о другом хотел поговорить. Летана пришлось оставить у той пещеры, где мы нашли Патрика. Он замерзает. И я не знаю, что делать, - пожалуй, впервые в голосе Мастарны слышались нотки переживаний, обычно нехарактерных для спокойного и невозмутимого телохранителя. Тео задумался на пару секунд. Давние воспоминания всколыхнули прошлое. Экспедиция. Нападение тварей, выскочивших прямо у них на пути. Полуразумные, отвратительные, с кустарным оружием. Он глянул на Мастарну, но промолчал. Пока нет оснований будоражить группу. А вот... - Держись, брат. Ты не один. - Пол, - крикнул Красс, приоткрыв полог палатки. - Выйди. Он и сам справится. Обернувшись к Лару, проговорил: - Тибо тоже еле живой. Бери с собой Пола, он знает что делать. Может ещё отогреете. И... проверьте вдвоём ту пещеру. Если это то, о чём я думаю, то завалите на хер вход на поверхность. Пол тебе поможет. Дюжины разрядов "Ярости" хватит, чтобы камень раскрошить. Ну, или меня позовёте.

Все попытки восстановить подробности прошлого вечера разбивались о невыносимую головную боль, активно подстёгиваемую громко буянящим паладином. Кажется, вчера Киллиан видел девушку… грабителей… и много вина. Складывалась не самая детальная картина произошедшего. К тому же, наличие кучи выпивки подтверждалось немилосердным похмельем, вкупе с подёрнутой непроницаемой пеленой памятью. - Он же понимает, что это не сработает. Ведь правда? - слегка изогнула брови гномка, хихикнув себе под нос и обращаясь к своим новым собеседникам. - Наверное… - начал было пират, стараясь сфокусироваться на весёлой и почему-то о-о-очень низкорослой рыжуле. Однако, в этот же момент у Роланда случился очередной приступ неуёмного желания справедливости и Эвенвуд со стоном вновь откинулся на стену. В поисках спасения он пошарил взглядом по сторонам и не нашёл ничего лучше, чем накрыть голову колючей, от выбившейся соломы, подушкой. - Чё ж ты конченый-то такой, а, сир Нател? – без надежды на успех, поинтересовался Киллиан. Для достижения полного счастья, он пока ещё не заметил в камере рогатого тифлинга, но когда-то предстоит совершиться и этому чудесному открытию.