Лидеры

- А что будет с Престолом здесь, в Городе? Он… в порядке после Тьмы? - Теперь это просто монумент величию Господа и память, что он был здесь, - серьезным тоном ответила Кристэль. - Новый Престол будет...не здесь. -Теперь, когда город открыт для несущих святой дар, создания артефакторов продолжат оживать? - Да, это будет случаться время от времени. Это часть Дара артефакторов, что лишь теперь начала просыпаться в людских душах, тот образ и подобие способности к созиданию, что они получили от Господа. Еще одна находка нашлась на поясе Мэри. Тщательно проверив кляп и повязку на глазах, Карла нашла небольшую книжицу, в черном кожаном переплете, с надписями на английском внутри. Похоже на дневник. Больше ничего интересного не нашлось, и, тихо подойдя к Беатрис, она шепнула ей: - Всех обыскала, тела можно сжигать. Нашла вот это. Рафаль и Освальд прекрасно справлялись с ведением разговора, так что Беатрис позволила себе помолчать и уделить больше внимания Мортимеру и просто разглядыванию святой. Карле досталась благодарная улыбка. - Надо будет прочитать его, когда будет время. И, Карла, спасибо тебе...за все. Беатрис дополнила слова благодарными объятиями, ничуть не стесняясь присутствия Кристэль. Святая, впрочем, только улыбнулась, глядя на такое проявление чувств. Вздохнула, поняв, что невольно прервала разговор, и пришлось представиться перед святой, родоначальницей Солейнов: - Карла... - автоматически потянулась поправить шляпу, но ее не было. Только шлем остался висеть на поясе. - Рада с тобой познакомиться, Карла, - ответила все тем же благожелательным тоном Кристэль. - Этот доспех тебе к лицу.

Вот теперь все закончилось. Беатрис исцелила Рафаля и сейчас была с Мортимером. Она справится, она молодец. Карла оглянулась, ища подходящую работу для себя - помочь раненым она не могла, разве что помочь перенести. Отправилась назад, к Освальду и Морин. Ах да, еще есть работа с телами. Тела обыскать, трупы сжечь. Но открылись двери - и появилась новая гостья. Почему-то итальянка не взялась за пистолет - может потому, что молчала интуиция. А может потому, что предел сил был уже исчерпан. - Меня зовут Кристэль Солейн. Господь послал меня сказать вам спасибо. От его Имени от всех нас, кто не мог появиться здесь. На то были причины, хоть я и не могу их раскрыть, ибо не ведаю их сама. Но могу ответить на иные вопросы, которые вы захотите задать, правда, боюсь, времени на них не так уж и много, скоро мне возвращаться...назад. Но главное вы сделали, теперь в Город смогут попадать отмеченные ангельским Даром и, хоть и осталось множество Искаженных, новых уже не будет. А ангелам на Земле более не нужно будет отказываться от крыльев. Кроме того, бесплодная земля снова обернется садом. Позвольте мне не раскрывать смысл этих слов, но многие в Санктуме и не только будут им рады в свой срок. Черная бровь дрогнула, вспоминая это имя. Карла оглянулась на Рафаля. Улыбнулась... и решила отойти. Прислушиваясь к разговору издалека, чтобы не мешать. Сняв шлем, она начала тихо обыскивать трупы, один за другим, вряд ли эта работа была сейчас по силам кому-то, кроме нее. А вопросы, хорошие вопросы, зададут Рафаль и Освальд. У них это всегда это получалось. Хорошо бы еще Мортимер пришел в себя, тоже найдет что сказать. Город будет расти, наполняться новой жизнью, в него будут попадать и обладатели святого Дара. Тьмы больше не будет. Все остальные ответы были довольно размыты, но Карла уже привыкла, что в этом походе трудно найти простой и четкий ответ. Начиная с самого первого - почему именно она. Если с остальными теперь все стало более-менее понятно, то вот сопровождающим оперативником мог быть кто угодно. По крайней мере, ей так казалось, ведь стрелять - дело не хитрое. Шов на платье мертвой артефакторши звякнул металлом. Эта дама имела к ней какие-то счеты? По крайней мере привлекать к себе внимание противников все это время было очень трудно, и только эта дама сделала для нее, Карлы, исключение, да без всяких усилий с ее стороны. Пальцы нащупали железяку совершенно автоматически - мысли были заняты совсем другими размышлениями, работа выполнялась механически, заученными до автоматизма движениями. Разорвав ткань, она нашла жетон, с выгравированным на нем перевернутым пятиугольником, символом Бафомета, на одной стороне, и надписью на другой. Надпись была на итальянском, более этого - это было не так уж далеко от Катании, практически в соседнем, таком же древнем городе. В Сиракузах. Хмм. Еще одна находка нашлась на поясе Мэри. Тщательно проверив кляп и повязку на глазах, Карла нашла небольшую книжицу, в черном кожаном переплете, с надписями на английском внутри. Похоже на дневник. Больше ничего интересного не нашлось, и, тихо подойдя к Беатрис, она шепнула ей: - Всех обыскала, тела можно сжигать. Нашла вот это. Вздохнула, поняв, что невольно прервала разговор, и пришлось представиться перед святой, родоначальницей Солейнов: - Карла... - автоматически потянулась поправить шляпу, но ее не было. Только шлем остался висеть на поясе.

По способностям компаньоны выглядят следующим образом: Афра: использует ружья с бомбами, т.е. предпочитает дальний бой. В роликах был замечен нож, но сражается ли им пока не ясно. За дружбу дает плюс к науке. Сиора: использует одноручное оружие. из способностей стихийное покрытие и восстановление здоровья и брони, не ясно правда, только на себя или же еще и на спутников. За дружбу дает плюс к силе/энергии, т.е. навык даст возможность проходить определенные трудности, а также увеличивает максимальное количество боеприпасов и регенерацию здоровья и маны вне боя. Петрус: использует магические кольца и носит тяжелую броню, поэтому может быть как в ближнем, так и дальнем бою, правда странно, что разрабы ему меч не дали даже. Зато есть скилл на защиту, себе или союзнику пока не ясно. За дружбу дает плюс к харизме. Курт и Васко: первый использует двуруч, второй же одноручное оружие, а какие у них скиллы еще не ясно, а ружья и пистолеты похоже использовать может только Афра. За дружбу дадут какие-то из оставшихся навыков- взлом замков, крафтинг и интуиция. Ох, хочу играть через одноручное оружие и магические кольца, а в команде таскать Сиору с Васко. Где же мне столько хорошего одноручного оружия то найти.

Напутствие, пророчество, кусочек загадки и замысла Его. "Возвращайся, дитя Мое. Пока достойные не народятся вновь, чтобы вернуть Сияние в юдоль Мрака, впереди только смерть" Сколько умов билось над толкованием тех слов? Сколько лет? И сколь догадок, мыслей, оказались истинны? Близкими к этому? Сколько размышлений привели к тому, что именно они, здесь и сейчас, стояли у той точки после этих слов. И были теперь в какой-то мере... свободны. С новым выбором, кому передать новые слова. У которых тоже будет много новых толкований, а прежде всех их, одними из первых, будут его собственные. Сколько людей поймут их смысл, их идею? О Мире без врага, о мире между между мирами. А может, даже и нечто большее, когда-нибудь. -Мы передадим эти слова. - Согласился Освальд, уже думая кому, и как. А Рафаль задал хороший вопрос, о том Престоле что теперь был пуст. Без Него. Без Тьмы. Он ждал ответа, и возможности задать один маленький, праздный вопрос, о загадке что коснулась их, но ответ на которую они не нашли. -Теперь, когда город открыт для несущих святой дар, создания артефакторов продолжат оживать?

Довольно точно, да (из репоста Уикса): Я думаю, что invisibleinkie просто лучше всех суммировал весь сюжет Dragon Age, начиная с романов и заканчивая Инквизицией "Dragon Age - длинная сага о людях, позволяющих их травмам принимать решения за них"

Не совсем демоны. Другие. Существа со свободой выбора. Со свободой следовать за зовом порока, живущим в каждой клеточке кожи, в ядре и цитоплазме, в эритроците, даже в кислороде и диоксиде углерода, что переносится кровяными тельцами по их организму. Со свободной сделать осознанный выбор… добродетелей. Добродетельный демоны. Покачал головой. Пока это плохо укладывалось в голове. Но… Белоснежные сёстры-суккубы венчались со своими мужьями в церкви. «Я подумаю об этом завтра». - Мир между мирами, - негромко повторил Рафаль. Между миром людей и миром демонов? - А что будет с Престолом здесь, в Городе? Он… в порядке после Тьмы?

- Кристэль, что будет с попавшими сюда демонами? Угодно Господу Нашему, чтобы они продолжили здесь свою жизнь? Рядом с людьми и ангелами? И кто будет попадать сюда после окончания земного пути? Я слышал разные версии от жителей Города. Волчица Господня снова улыбнулась. - Собственно говоря, попадают сюда уже не совсем демоны, у них появляется право выбора, менять себя к лучшему или оставаться погрязшими в грехе. Тем не менее, Господь не вмешивается в механизм отбора лично, но это не значит, что это происходит вне замысла Его. По иному я сказать не могу, прости. Но попадать сюда будут разные люди и не люди, чертя нити новых историй. -А я не удержусь от вопроса о Тьме, о том как она появилась здесь, следует ли и теперь её опасаться, или же она исчезла и не вернётся? Может быть, нам следует передать что-то, тем кто живёт здесь сейчас, и тем кто на Земле? - Тьма - это то, что было до Света. И когда Божественные Слова воссияли, она узнала, что такое боль изгнания. Простите, я не могу сказать большего, - покачала головой Кристэль и смягчила отказ улыбкой. - Но в Город Ей путь отныне закрыт, здесь остались лишь Ее жертвы. И вы умны, Освальд, меня действительно просили передать вам или, вернее, через вас, кое-что. Мир меж мирами будет создан вместе с новым Престолом. Кому рассказать эти слова, решайте сами.

Предлагаю в шапку добавить «Секту свидетелей Кастомных решений» :D Тут уже и первый кандидат на подходе

Как напоминание, что над вторым сезоном уже кипит работа.

Весь этот путь он копил вопросы, целый список длинной в Эверест, и вот сейчас, имея возможность получить ответы на некоторые из них, самые таинственные и сокровенные, он испытывал странное ощущение что не знает что спросить. Снова. Некоторые из них теперь не имели смысла, другие были плодом праздного любопытства, третьи были из числа тех, ответы на которые следует искать самостоятельно, прежде всего в себе самом... Рафаль задал же хороший, терзающий и его вопрос, о тех кому казалось бы было не место в первоначальном замысле Города, но кто всё равно оказался здесь. Станет местом, где даже, казалось бы, несочетаемое может объединиться в прочный союз, скрепленный любовью, что даст свои плоды в назначенный срок. -И может быть семена этого союза были заложены. - Подметил Освальд, может ошибаясь, а может и нет. Прежде чем эти семена взойдут и расцветут, Мирриам и Клариссе теперь предстоял долгий и кропотливой труд по созданию нового общества, и очистке Города от искажённых, но теперь, главное, это стало возможным. -А я не удержусь от вопроса о Тьме, о том как она появилась здесь, следует ли и теперь её опасаться, или же она исчезла и не вернётся? Может быть, нам следует передать что-то, тем кто живёт здесь сейчас, и тем кто на Земле?

Помидофель - теперь ты видел всё!

С выходом "кото-клизмы" появился предлог заглянуть в давно заброшенный проект, оценить изменения. Ненадолго вернулся, полетал-пострелял... В голове одна мысль бьётся: "И это ВСЁ, на что вы способны за ПОЛГОДА?!" Если крупицы нового контента будут добавляться с такой периодичностью - судьба Гимнушки будет незавидна... Да ладно новенькие. Вот моему коварству вообще предела нет - я практически 10 лет назад СПЕЦИАЛЬНО зарегистрировался именно для того, чтобы сказать, какой Антем дно...

Шесть гигов со всеми DLC не мешают ДА2 быть отличной игрой))

Хоумлэндер не инфантил ни разу. Он такой себе хороший и качественный психопат. Даже в ситуации с самолетом он самостоятельно и шустро смекнул то, в какую сторону надо все это повернуть, чтоб ему было хорошо. Да и инфантил бы убил Билли в конце, а он же хотел, чтоб мерзавец еще помучился.

И аудиосистема к нему:

- Здравствуй, Рафаль. Я рада, что могу увидеть тебя раньше отмеренного срока, что могу сказать, как сильно я тобой горжусь. Что он мог сказать? Что никогда в жизни не мог себе представить этой встречи - но надеялся на неё с первых минут здесь? Что где-то в глубине души всегда жил страх, что его отец был прав, что он действительно "неправильный Солейн"? Так много вопросов хотелось задать. Вопросов личных, столь земных. На какое-то мгновение он действительно почувствовал себя Волком Господним. Справившимся со своим долгом. Будто ласково потрепали по холке, благословляя отдохнуть у Трона. - Кристэль, что будет с попавшими сюда демонами? Угодно Господу Нашему, чтобы они продолжили здесь свою жизнь? Рядом с людьми и ангелами? И кто будет попадать сюда после окончания земного пути? Я слышал разные версии от жителей Города.

- Я снова в неоплатном долгу у тебя, Беатрис, - улыбнулся Рафаль, сдвигая лицевой щиток со своего шлема. - Что есть долги между друзьями? Лишь выражение приязни, - улыбнулась Беатрис в ответ. И во все глаза уставилась на Кристэль. Ее аура была отмечена тем же Даром, что и у Беатрис, только сияла куда ярче. Коллега. Беатрис склонилась в безукоризненном книксене перед той, что впитала в себя истинный свет и сама стала им. Каким-то чудом он успокоил безумный ход сердца. Снял шлем. Глубоко поклонился и встал на колено перед святой. - Волк Господень Рафаль Солейн приветствует тебя, Lupus Dei. Кристэль мягко улыбнулась, одновременно Рафалю и Беатрис, и, подойдя к своему потомку, ласково коснулась его волос закованной в латную перчатку, но все равно каким-то образом теплой и заботливой ладонью. - Здравствуй, Рафаль. Я рада, что могу увидеть тебя раньше отмеренного срока, что могу сказать, как сильно я тобой горжусь. -Освальд Вуд, и Морин Смит. - Представился он за двоих, для тех самых приличий, хотя, безусловно, их имена она знала. Но, вопросы, ему действительно хотелось задать. -Что теперь будет с Городом? И снова приветственная улыбка озарила лицо святой. - Освальд, Морин, я рада вас видеть. Город все еще остается опасным местом, но постепенно это будет меняться. Как и было задумано изначально, он оживет и наполнится новой жизнью, терпеливо ожидая исполнения своего предназначения. Он будет расти, как растет дитя, с четверенек уверенно поднимаясь на две ноги, расправит плечи-кварталы. Станет местом, где даже, казалось бы, несочетаемое может объединиться в прочный союз, скрепленный любовью, что даст свои плоды в назначенный срок.

Клубничка. (нет, не та самая, как вы могли подумать, а просто клубничка).

Господи, какие же вы нытики, если вы зарегистировались на этом форуме только для того, чтобы ныть, какой Антем дно.... Идите на ваш любимый ДТФ и нойте там.

Мэри в наручниках. Для долгого разговора с Инквизицией. Очень обстоятельного. Известно, чем закончится для неё. Янтарные глаза задумчиво посмотрели на рыжую копну волос. А что будет ждать их? Одарённых. Сангвинаров. Когда станет известно, что очередной сангвинар готовился утопить мир в крови. Или во Тьме. Да, тут была и ведьма, и ведьмак, и, видимо, весьма доверенная артефактор. Но всё же, всё же… Всё же магии крови боялись сильно. И не зря. Двери волшебного собора дрогнули. Что было там? Кто выйдет оттуда? Может, там был какой последний страж, сразивший Харрингтона? Или Харрингтон столкнулся с чем-то ещё более враждебным и опасным? Нет. Явилось троедокторство. Высокомерное. Снисходительное. Обиды, нанесённые даме? Да как он смеет? Это… отродье, залившее кровью Карию смеет что-то говорить про обиды? - А вы подойдите поближе, доктор. У нас тоже есть темы для разговора и обиды, - сухо предложил сангвинар. И доктор воспользовался предложением. Не обращая внимания, что у него в руке лишь лёгкая трость-меч, он на удивление решительно и умело атаковал его, уворачиваясь от ответного удара. Со всё той же противной, снисходительной улыбкой. Мол, что ты можешь, человечек? Передо мной… Кем бы он ни был где-то в глубинах своего извращённого, чуждого разума. Улыбка нелюдя стала чуть более напряжённой, когда сангвинар вложил всё своё умение в вихрь мощных ударов. Но и даже тут он сумел их парировать, хоть и шагнул назад. Два фехтовальщика, и Рафаль не был уверен, кто из них опаснее для другого, кто первым совершит ошибку и откроется. Он не припоминал, когда встречал такое мастерство. Это существо с трудом, но отразило лёгкой тростью удары тяжёлого архангельского двуручника и даже попыталось атаковать. Отразило удар, в который он вложил всё своё мастерство. «Ещё раз, Волчонок, - шепнул голос на ухо. – Ещё раз. Ударь так, как никогда ещё в жизни. Я помогу тебе». Русая бровь удивлённо дёрнулась. Кто? Донато? Нет, голос женский. Агнесса? Нет, это другой голос. Совсем. И он атаковал. За Костаса и Андроса. За того инквизитора, чей амулет против демонической магии сейчас лежал в кармане. За всех погибших Одарённых и оперативников в Карии. За Санктум, которому, наверное, тоже грозит гибель. За Белоснежку, ибн Пустыню, Зигфрида. За всех, кто остался на Земле. Друзей, коллег. Того официанта из любимого ресторана напротив Колизея. Пекаря из лавочки напротив дома во Флоренции. Цветочницу рядом с собором Санта-Мария-дель-Фьоре, что делала такие красивые букетики для его волчиц. За светлого Донато, что не стал им проводником. За милую Agnus Dei, что стала ему маленьким маяком, путеводной звёздочкой. За Николя. За их отряд – всех и каждого. За Стеллу. За Даниэль. Архангельский клинок, меч защитников людей и ангелов, лучших Воинов Господа с волчьей яростью вонзился в ногу дитя Пустоты. И снова. Чтобы пронзить насквозь. - Плоть слаба, доктор, - негромко исполнил вердикт Волк Господень. А где-то впереди под ударами инквизитора и огнём его сестры пал второй доктор. Рафаль кивнул сам себя. Он хотел было вместе с Мортимером теснить несостоявшегося пастыря, но троедоктор спутал их планы. Снова красная вспышка. Это снова мистер Вуд, спокойно. Эти красные огни напоминали о его смерти, но сейчас это союзник. Демоническое оружие, небесное оружие – всё против Тьмы и Харрингтонов. Интересно, Шери бы отправилась сюда, если бы не сорвали её дела? Где бы она ещё такую невероятную постановку увидела? Сангвинар вытянул руку в сторону последнего доктора. В самый раз ему испытать то, что испытал Андрос. Что испытала его дражайшая супруга. Последний доктор пошатнулся, открываясь под огонь стрелков. И упал пронзённый мечом Беатрис. Рафаль только и успел удивлённо округлить глаза. Однако. Он даже не успел заметить, когда экзорцистка схватилась за меч. - Вот и всё, - выдохнул Рафаль. Ведь всё же? Но не всё. Наверное, уже никто толком не скажет, Тьма ли овладела доктором и вела его, послушного её воле, вперёд. Или он продолжил жить, но в другой ипостаси. Но на поле брани, где впору праздновать победу, сгустилась Тьма, из которой шагнул высокий рыцарь. В идеальных в своей зловещести доспехах. Проигнорировав всех, он, как и один и докторов, метнулся к сангвинару. Наверное, и после трёх смертей Кинан хотел отомстить обидчику своей жены. И снова пришлось парировать удар, но на этот раз рыцаря тьмы атаковали все. Мелькали вспышки архангельского света и выстрелы мистера Вуда. Где же Морин? Почему не бушует её пламя? Почему молчит её оружие? Снова и снова рубили инквизитор и сангвинар последнюю (?) надежду Тьмы. Дрогнул воздух – и Тьма утроилась. Сначала пал Мортимер. Рафаль хотел было помочь ему, закрыть, прикрыть, дать время – и острое лезвие вошло глубоко уже в его тело. Дважды. Лучший фехтовальщик их отряда смог убить доктора Харрингтона, одного из. Но оказался недостаточно хорош против Тьмы. Плоть слаба. - Триумф мой - триумф Твой, Господи. Поражения мои - слабость моя, - прошептал сангвинар. Все силы уходили, чтобы не упасть на колени перед воплощением Тьмы. А ведь так близка была победа в мире, где не ступала ещё волчья лапа... Что ж, Волк своё дело сделал. Они справятся дальше и сами. Может, Мортимер ещё жив. А следом спустился свет. Уже знакомое ощущение, говорившее о том, что он умирает, но мир живых не отпускает его. Темновласка как проводник Воли Господа подняла его на ноги. Умершего дважды. Господи, говорят, ты любишь троицу? Он отразил ещё одну атаку. Вспыхнул ещё раз красный демонический огонёк, загорелся подвластный верной руке их аналитика в чёрном теле. Буквально чёрном. И всё?..

Модифицирование Coalesced.ini и взлом игры Много полезной и интересной инфы по редактировнию: http://masseffect.wi...enshot_Commands Mass Effect 2 Coalesced- and Save-editing manual 1.0.42 В нём собрано всё что есть в этой теме относящееся к модифицированию файла Coalesced.ini и редактированию сейвов. Не забываем тыкать кнопочку внизу справа, в этом или в любом другом моём посте, а так же в постах следующих людей: Bonus, Brody Dalle vas Kwib-Kwib, Ref92, UbiSergei Для тех кому не нужен мануал, но нужны файлы для редактирования есть вот такой архив: Tools.rar Содержит: Куча брони и прочей одежды(для версии 1.02) Автор Bonus Coalesced_from_Bonus.rar Взлом через ArtMoney: Mass Effect 2 [ALL_LANGUAGES]: UTILIZER Mod v1.0 для версии 1.0 игры(до версии 1.02 патчим сами, инфа есть в мануале)(нормальная работа не гарантируется, ибо фиг знает кто, что, и как делал) Программа для редактирования субтитров Mass Effect 2 - скачать с bioware.social.com Coalesced_from_Bonus.rar ME2 INI Fixer.rar Original_Coalesceds.rar Tools.rar Mass Effect 2 Coalesced- and Save-editing manual 1.0.42.rar

К вопросу о музыкальном наполнении. Я уже упоминал как главная по ОСТу писала, что музыка в трейлере не из самого сериала. Это потому что она ещё записывается и в личную инсту периодически выкладывает кусочки, дающие, как минимум, представление об используемых инструментах и общем направлении.

Всё ждал какого-нибудь повода скинуть этот арт - так и не дождался. Ну и ладно, просто так скину.

Это похоже на Cabela's big game hunter pro hunts.

Фрей спешит поделиться свои авторитетным мнением. Я как всегда вовремя) С новичками всегда было сложно, даже будь мастер мастером всемогущим, который и разжует всю механику по косточкам, объяснит по пальцем и поможет с рп, будет вести за ручку каждую секунду, всегда будет помогать и подарит незабываемый мафиозный секас экспириенс Мастер может запилить игру года, но любить себя, ровно как и заставить играть даже в суперкрутую игру невозможно. Первые годы меня это волновало, но сейчас, я просто знаю, что некоторая фигня случается потому что... просто случается, да. Обидно, и никто не застрахован. Нет, я не говорю, что надо класть болт на доступность игры и работу с новайсами, просто говорю, что не все зависит от мастера, многое, да, но не все. Насчет будущей игры, @Caramel_Colonel свободных три недели, аншлага нет, собрать минимум и отыграть пару дней, к сентябрю успеем. раз Феня поступила, то лучше закончить дела с ней до начала учебного года. @Feanora как там у тебя с готовностью?

Ну, я вобще не нахожу где в книге Геральт НЕ человечен, ну если не считать эталоном человечности ангела с крылАми. Другое дело, что ему все время под нос тычут этим "ты мутант". А в остальном... человек как человек, старающийся изначально соблюдать умеренную позицию в делах людских, если это не касается его профессиональной деятельности. И, собственно, его сюжетная линейка построена на том, что он теряет возможность блюсть свой любимый нейтралитет, становясь перед выбором.

его уже слили. Похоже, это поздравление кого-то с др) С 4:40

Неважно, можно в порядке выхода по годам. Части почти никогда не связаны друг с другом. Не думаю, что названия оружия с именами героев других частей, сильно омрачат впечатления от игры.

Люди играют в это с удовольствием. Те, кто не получает удовольствие - не играют. Л- Логика. Как писал один из пользователей Реддита:покажите мне еще одну кооп игру с таким экшеном, геймплеем и , главное, возможностью полетать. Игра допиливается, баги потихоньку фиксятся, новые фишки добавляются. Контент получился годный, лут стал лучше в разы. Но все же - контента реально мало, за неделю катаклизм поднадоел, СТГ, что каждую неделю задания будут меняться, так что жду завтра хочу новых челленджей. Не, ну нельзя же так, сходу. Что это будет за форум - без нытиков?

А загадайте что-нибудь.

Всякое бывало...

Распечатаю и в рамочку поставлю. Точнее и не скажешь.

Ну вот и сбылась мечта идиота. Моя, в смысле. Сам себе придумал челендж, и наконец завершил его. Всего-то 5-ое NG+. Основные вехи: 1-е прохождение – 72 уровень развития, у всех напарников кончились (вроде бы, не помню точно) навыки; освоение Элея 99%; 2-е прохождение – 113 (вроде бы) уровень развития, все пушки и моды доступны X-ого уровня; 3-е прохождение – где-то в середине кончились данные Реликтов, достигнут 132 уровень развития, причём кончились навыки на 130-ом; 4-е прохождение – получены последние ачивки в Ориджине; обнаружил глитч, позволяющий неограниченно качать уровень Нексуса; 5-е прохождение – донашёл все сайдквесты, освоение Элея 100%; наконец-то прошёлся по всем вариантам решений и ветвям диалогов... вроде бы; 6-е прохождение – после Эоса вылетел на Воелд и по окончанию основных этапов (оставался лишь аванпост) кончились данные Элея; перед Элааденом, последней ещё не посещённой планетой, вылетел на H-047c и непосредственно перед фрезой Реликтов и лоялкой Ветры кончились данные Млечного Пути. Аллилуйя. Никто не в курсе, Алебарду починят?

Кинан, Инани, доктор Харрингтон, Дитя Пустоты… Чем бы ни было это существо, оно оказалось до боли похоже на человека. Как и человек, тянуло свои любопытные ручки к тому, что трогать не стоило. Играло с тем, что даже не понимают – тем паче, что не может приручить. Воистину – Дитя. Призванное в их мир госпожой Уайт, ею же брошенное, непринятое в Санктуме. Дитя, которое не может оценить последствия. Чудовище, которое стало жертвой равнодушной… Стихии? Нет. Сущности? Чего, что непостижимо даже для пустотной жизни, если, прости, Господи, это жизнью можно назвать. Десятки, если не сотни смертей. Рафаль внимательно запоминал последние слова. Последние слова – это в чём-то святое даже для такого грешника, как доктор Харрингтон. Последние слова – самые важные. То, что оставляет после себя жизнь в последние мгновения. Харрингтон оставлял после себя знания. Крупицы того, что почувствовал, той бесконечности, с которой соприкоснулся его разум. Даже его нечеловеческий разум не смог постичь и подчинить себе Тьму. А последние слова… Последние слова были о Мэри. О жестокой, но любимой второй половине их оккультного тандема. Тандема, в котором даже тогда, в Карии, в их глазах виднелась искренняя любовь. И сейчас он вспоминал её. Совсем как… человек. - Покойтесь с миром, доктор. Исполняя волю дважды своей спасительницы, коротким ударом обезглавил тело последнего их врага. В который раз уже за эти две недели? Скольких он убил? Сколько новых грехов взял на душу? In Gloriam Tuam, Deus*. Они живы. Где-то в близком далеко мистер Вуд рядом со своей невестой. Здесь, не щадя себя Темновласка возвращала к жизни своего возлюбленного. Интересно, взаимны её чувства? Наверняка. Оба молоды, друг друга знают много лет, хороши собою. Какой мужчина не проникся бы чувствами к такой леди? Да ещё и спасительнице. С мечом. И пистолетом под подушкой. - Я снова в неоплатном долгу у тебя, Беатрис, - улыбнулся Рафаль, сдвигая лицевой щиток со своего шлема. На звук открывающихся врат сангвинар плавно повернулся и устало крутанул мечом в руках. Может, хоть теперь что-то хорошее? Он узнал её раньше, чем услышал её голос. Он видел это лицо, эти доспехи, это копьё на портретах. Видел и другие портреты, где она значительно более юная. Эти глаза. Такие же янтарные глаза, как у него. Точнее, его глаза были такими же, как у неё. Волчьи глаза. Глаза Lupus Dei. Он ждал, когда она представится. Безумно ждал подтверждения. Что это так, что это действительно она. Та женщина, которую он так хотел увидеть с момента, когда узнал, что это за Город. Он помнил острое разочарование, когда узнал, что экзорцисты и инквизиторы сюда не попадают. Меня зовут Кристэль Солейн. - Кристэль, - прошептал далёкий потомок. – Тэли. Волк Господень с золотыми крыльями за спиной. Первая Волчица рода Солейн. Каким-то чудом он успокоил безумный ход сердца. Снял шлем. Глубоко поклонился и встал на колено перед святой. - Волк Господень Рафаль Солейн приветствует тебя, Lupus Dei.

Такая заносчивость, такое высокомерие - пожалуй, впервые в жизни Беатрис в полной мере ощутила черную, настоящую ненависть, тяжелым камнем ложащуюся на сердце, чтобы через миг полыхнуть пожаром, способным пожрать весь мир в своем огне, заставляющим кровь кипеть от праведного гнева. Харрингтон должен был ответить за все, им содеянное, здесь и сейчас. За все жертвы, колосьями под серпом ложившимся в основание чудовищного плана. За всю любовь, что сменилась горем потери. За матерей, чье самопожертвование не смогло спасти их детей. За лишь чудом и божьей волей выжившего Донато. Осознание, что виновник всех этих смертей здесь, рядом, в пределах досягаемости, гулко стучалось в виски, требуя куда более личного, близкого контакта, Беатрис хотела ощутить, увидеть смерть этой твари из первых рядов, не на расстоянии пистолетного выстрела и потому рванулась вперед, текучим, почти неуловимым движением меняя пистолет на меч, что отдал ей Мортимер. Ангельский клинок лег в руку так легко и непринужденно, будто Беатрис родилась с ним и, пусть первый удар был с небрежной легкостью парирован, девушку это не обескуражило ни капли, шипя рассерженной рысью, но сохраняя благоразумие, не давая ярости туманить рассудок, она приготовилась к новой атаке, как вдруг Харрингтон зашатался и рухнул, настигнутый магией крови Рафаля. Беатрис немедленно воспользовалась слабостью противника, даже тени мысли о том, что это не благородный поступок, у нее не возникло. Не с этим противником. Не когда на кону весь мир и его жители. Экзорцистка не оставила Харрингтону ни единого шанса и застыла над его телом, тяжело дыша. Все кончилось? Как оказалось, нет. Тела вдруг забурлили знакомой черной жижей и, раньше чем кто-нибудь смог опомниться, слились в новую сущность. Бой начинался по новой и Беатрис, яростный порыв которой накатил и угас, снова взялась за архангельский пистолет. Снова сверкали и грозно звенели клинки, снова сердце Беатрис холодело от страха за Мортимера и Рафаля, схлестнувшихся с новым, невероятно грозным и сильным противником. Боже, да он еще и мог копировать себя! "Сражайся", - напомнила себе Беатрис, усилием воли заставляя руки не дрожать. Они победят и этого...рыцаря Тьмы. Вместе. А потом, как-то вдруг, случилось жуткое. Сначала Мортимер, а спустя несколько секунд и Рафаль оказались насквозь пронзены враждебными клинками. Беатрис показалось, что у нее из груди вырвали сердце, она видела, понимала, что раны смертельны. "Нет, только не они. Только не он! Не позволю!". С этим мысленным криком и сдавленным, глухо донесшимся через шлем рыданием, Беатрис пролила целительный свет на...Рафаля. Он был ближе, он еще стоял. Дар отозвался, как и в прошлый раз, неохотно, она уже почти полностью исчерпала тот незримый колодец, дававший ей силы пользоваться святой магией, но отозвался. И благодать снизошла на воина Господа, исцеляя его раны и вдохновляя на продолжение битвы во имя Его. Эти действия не остались незамеченными и уже самой Беатрис пришлось спешно уклоняться от атаки на нее, но темная фигура вдруг задрожала и рассыпалась быстро испарившейся маслянистой жидкостью - вместе со смертью оригинального Рыцаря Тьмы умерли и его копии. Тело самого Рыцаря, впрочем, исчезать не спешило, лишь через десяток секунд составлявшая его Тьма забурлила и испарилась, открывая вид на доктора Харрингтона, бледного и нагого, как в час своего рождения. Тело его было покрыто ранами и ожогами, но он еще дышал, тяжело, хрипло, неровно. Жить ему оставалось недолго и он сам понимал это, когда взглянул на подходившего к нему Рафаля. И в темных, снова обретших цвет и зрачок глазах, мелькнуло вдруг что-то...человеческое. - Эта Тьма...она не противопоставление Свету...это его отрицание...порожденное из запредельной ненависти, создавшей пустоту, в которой Света быть не может. Я...я почувствовал это, когда наши разумы слились, когда я....разбудил ее. Нельзя...было...я...ошибся...Мэри...прости...я дождусь тебя...там... С тихим вздохом Кинан Харрингтон, Инани, Дитя Пустоты, умер. На этот раз окончательно. Не успев пояснить, зачем ему понадобилось говорить хоть что-нибудь своим врагам. Была ли у него душа? И если да, какой путь ей предстоял? На эти вопросы ответ знал, наверное, только Он. Беатрис, тем временем, склонилась к Мортимеру, сняла с него шлем и, ласково коснувшись бледной щеки ладонью, снова, наперекор скребущей пустоте в груди, заставила себя пролить на любимого целительный свет. Перед глазами все помутилось, в голове зазвенело, но, каким-то образом, экзорцистка удержалась и не потеряла сознания, хоть и навалилась на плечи, пригибая к земле, чудовищная по своей силе усталость. Хотелось лечь, растянуться рядом с Мортимером на мраморных плитах и безучастно смотреть вверх, на вновь поголубевшее небо. Вместо этого Беатрис выпрямилась и вернулась к телу Харрингтона, посмотрела на Рафаля. - Надо отрубить ему голову. И сжечь тело тоже не помешает. На всякий случай. Не верилось, что они победили, что это все, Тьма изгнана, Кинан убит, Мэри пленена и получит по заслугам. Сполна. Казалось, что сейчас, вот-вот, случится что-то еще. Поэтому, когда закрывшиеся за время боя двери собора снова дрогнули и двинулись в разные стороны, раскрываясь наружу, Беатрис уже даже не удивилась. Лишь молча потянула из кобуры пистолет. Однако, уверенно шагавшая навстречу людям женщина не выказывала враждебных намерений. Более того, у нее за спиной сияли золотом крылья, сотканные целиком из лучистой энергии. Таким же был и нимб у нее над головой, а аура рассыпала вокруг отзвуки церковных колоколов. Определенно, к ним шла святая. Беатрис быстро оглянулась по сторонам и поняла, что вести разговор, похоже, придется им с Рафалем, Мортимер только пришел в себя и был слишком слаб, чтобы встать, то же самое было и с Морин, которой помогали Освальд и Карла. В руке незнакомой дамы было копье, да и сама она была одета пусть и не в ангельский доспех, а вполне добротные стальные латы с кольчужной оплеткой, Беатрис отчего-то не сомневалась. что по прочности они не уступают ее собственным доспехам. - Вы молодцы. Все вы. Справились и изгнали Тьму из Нового Иерусалима, - по английски, но с мягким акцентом, выдающем в ней уроженку Франции, произнесла женщина, голосом, который Рафаль немедленно узнал бы, ведь слышал его не далее как несколько минут назад. И тепло улыбнулась всем. - Но где мои манеры, простите. Меня зовут Кристэль Солейн. Господь послал меня сказать вам спасибо. От его Имени от всех нас, кто не мог появиться здесь. На то были причины, хоть я и не могу их раскрыть, ибо не ведаю их сама. Но могу ответить на иные вопросы, которые вы захотите задать, правда, боюсь, времени на них не так уж и много, скоро мне возвращаться...назад. Но главное вы сделали, теперь в Город смогут попадать отмеченные ангельским Даром и, хоть и осталось множество Искаженных, новых уже не будет. А ангелам на Земле более не нужно будет отказываться от крыльев. Кроме того, бесплодная земля снова обернется садом. Позвольте мне не раскрывать смысл этих слов, но многие в Санктуме и не только будут им рады в свой срок.

Вырывать фразы из контекста плохо,даже непорядочно. Это как со знаменитой фразой "религия опиум для народа(она облегчает его страдания)".

Бывшая порно звезда покоряет своей гр своим взглядом. Ну, а у продажной генеральши другие достоинства.

- Не удивляйтесь, Тьма способна и не на такое, ей лишь нужен был пастырь, что направил бы ее силы в правильное русло. Скоро армия меня и таких как я покорит ваш жалкий, недостойный спасения мир, переплавив его в настоящий, а не поддельный Рай. Впрочем, вы этого уже не увидите, - усмехнулся Харрингтон. - Присоединиться ко мне не предлагаю, вы этого не заслужили. Кроме того, джентльмен всегда мстит за обиды, нанесенные его даме. Так что, если не хотите мучиться долго, лучше убейте себя сейчас, пока еще не поздно. Нет, не желаете? Ваш выбор. Гигантские врата оскверненного собора растворились и из них, неспешно шагая, явилась им черная троица. Неотличимые, движущиеся и говорящие, как отражения друг друга в каком-то жутком зеркале. Троичность магических конструкций, так говорила Кларисса. В очередной раз попала в цель. Доктор, красивый чуждой холодной красотой, заговорил, и Мортимеру, который лишь секунду назад покончил с тем, что заковал Мэри за спиной руки в особые инквизиторские наручники, а так же лишил ее возможно и видеть, и говорить, захотелось закричать. "Иди ты к дьяволу, твоему отцу, безумное отродье!" Но и сам Сатана не смог породить нечто, настолько далёкое от самого понятия "жизнь". Логика роя, постичь которую не в силах человеческий разум, руководила им. И оставалось одно, уничтожить его или погибнуть самим. Он чувствовал, что этот негодяй, это чудовище, ведет себя так самоуверенно не просто так. У него есть на то основания. Беспокойство где-то далеко, на краю сознания, ворочалось вместе с нарастающей головной болью. Побеждает тот, кто берет инициативу в свои руки и Мортимер бросился вперед, к одному из трех Харрингтонов, обмен ударами, безуспешно, но пламя с архангельского клинка облизнулось и перекинулось на темные одежды доктора. Весело затрепетало, заскользило вверх, и обняло его своими нежными язычками. И вот неожиданность, оказывается, в этом существе еще осталось что-то, напоминающее человека. Почувствовав жар и боль, ощутив, как плавится кожа, тот закричал и бросился бежать. Стиснув зубы, чтобы не закричать самому, Мортимер прыгнул следом и воткнул острие меча прямо в спину. Больше похожая на смолу кровь пропитала то, что осталось от одежды, чернильным пятном. Тело доктора напряглось, но чей-то выстрел отправил его туда, где ему было самое место. В пустоту, где нет даже пустоты. Ноги мертвеца подкосились, тяжелым мешком дымящееся тело рухнуло к ногам инквизитора. *** Перед глазами плавали странные круги. Или это было не круги, а просто колеблющиеся по одним им известным гармоническим законам цветные нити мироздания? Наверное, это были те самые тонкие паутинки, что связывали их с братом. Невидимый кокон на двоих. И сейчас эти ниточки дрожали и пели что-то, как поют струны. Морин некогда было думать об этом. Она была занята тем, что снова и снова насылала на Харрингтонов послушных ей пламенных псов. Они мчались туда стаями, но это существо, казалось, для него нет вообще ничего невозможного. Пламя не могло даже коснуться его. "Значит, нужно еще." "Еще.." Мысль оборвалась, и сознания мягко провалилось в огненную пропасть, из которой было, что черпать, только теперь уж некому. *** Трое Харрингтонов не выдержали. Пали. Мортимер тяжело оперся ладонью о мраморную колонну. Огонь, все еще окутывающий ее, коптил белый камень. Неужели, это все? Они, наконец, справились?.. Счастье не успело вполне овладеть душой: все три тела внезапно закипели мерзкой черной жижей, стеклись, слиплись в одно. Внутри этого черного клубка происходило что-то ужасное, метаморфоза завершилась в считанные секунды и перед ними предстало Нечто. То, чем стало дитя Пустоты, заключившее союз с Тьмой. Исполинский меч взмывал для удара на такую высоту, на какую не поднимал свою страшную косу зараженный Донато. Нечто - было выше их всех вдвое. У Мортимера екнуло сердце. Да, за время их путешествия они встречали множество ужасных существ, один взгляд на которых повергал разум в корчи паники, но это... это было совершенно иное. Он кожей чувствовал - перед ним сама воплощенная смерть. Не уйти от ее руки. Потому что кто-то должен остановить его. Дрогнет один, дрогнут все, а за спиной целый мир, который даже не знает, что его ждет. Вот так, значит, чувствуют себя люди, добровольно всходящие не жертвенный камень. Простой, как огонь, поступок. А страх, идущий не от тела, но от разума, заключен в цепи. Он лишь небольшой кусочек огромного витража жизни, проносящейся перед глазами. Инквизитор ударил мечом, разумеется, его руку отвели, как соломинку, накренившуюся от ветра. Пламя перекинулось, занялись покровы Тьмы, но это существо не ведало страха, и даже огонь не мог заставить его забыть о главной цели. Удар, еще удар. Наверное, это отчаяние придавало ему силы, отбрасывать тяжелый, как само мироздание, меч, так и норовящий снести голову. Напряжение всех мускулов, нервов и жил, последний бросок через раздирающую мозг боль. Он не заметил, как сзади подступил двойник, как лезвие вскрыло волшебную броню и добралось до смертного тела. *** Одиночество. Он за всю свою жизнь так и не ощутил его настоящее. Только теперь. Когда рядом, во тьме, не было второго дыхания, второго сердца. Только тишина. "Где ты?" Только собственный медленный и глухой, как предсмертный, пульс. Холодом сжалось сердце. "Где же ты?!" Самый первый, с которым рождаешься на свет, самый отвергаемый и гонимый, первобытный страх. Страх остаться одному.

Весь мир для него померк, сузился до узкой полосы обменяв все краски на давящую боль и нестерпимый гул, в ушах, в голове и в сердце. Все внутренности словно по команде, решили покинуть тело, выдавиться кровью через все щели и поры, и он уже ощущал на языке их тошнотворное движение. Мэри всё же успела до него добраться раньше, чем Рафаль успел добраться до неё. Как же знакомо это было, гореть в тесной кабине, теперь ходящей броне, и чувствовать как собственная кровь оживает по чужой злобной воле стремясь его убить. Но и в этот раз, стиснув до боли зубы и едва не прикусив язык он выстоял благодаря сиянию Беатрис, выстоял чтобы увидеть конец этого пути. Его цель. Причину. Причину по которой погибли все люди на вилле, отдавая свою жизнь за Донато, невинные люди в общине, что просто оказались рядом, Андрос, что просто оказался лишним под его рукой, Олаф и Герта, которых он замучил до смерти за крохи информации, люди и демоны на перроне, и конечно, Николя. Не его рука убила их мастера над плетением, ни рука его подпеченных, но и в этой смерти он был повинен. Не будь этого отродья здесь, художник тоже бы здесь не оказался. А ещё были миллиарды душ, что ещё были живы, но о приговоре, которым он уже грезил, это чувствовалась... по походке. Ибо Повелитель Тьмы, решил их сам поприветствовать. Легкой походкой размахивая тростью он дефилировал так, словно весь мир уже принадлежал ему, и только ему было решать кому жить, а кому нет. А, впрочем, нет, этим решением он уже не утруждал себя. Зачем кому-то оставлять жизнь, если мир можно наполнить безупречными себя самого и своих любимых игрушек?.. В голове мелькнула неприятная мысль, что какой-то сосуд уже бесповоротно лопнул в его голове, и в голове теперь всё как-то причудливо троится, но нет, всего было в единственном экземпляре, их же было трое, и говорили они в унисон как одно мрачное целое, разделённое на три тела. Трюк, или истинная мощь Тьмы?.. К несчастью кажется это было ничто иное как второе. И не этом ли была суть Тьмы, строительного материала сущего, его желание осуществится?.. Освальд так хотел заглянуть ему в глаза, увидеть в них хоть чуточку намёка надежду, но нет, было слишком далеко чтобы увидеть хоть что-то, и слишком полно было понимание того что в этих глазах он увидит лишь беспросветный, глубокий как бездна, мрак. -Так что, если не хотите мучиться долго, лучше убейте себя сейчас, пока еще не поздно. Нет, не желаете? Ваш выбор. И с их выбором он точно совершил ошибку, они выбрали не мучатся, они выбрали стереть это мерзкое чернильное пятно с гобелена мироздания. Холодно, беспристрастно, лишь бы Он оградил его от ненависти. Лишь бы дал понять, какой из трёх был настоящий, или все трое были настоящими?.. Был лишь один, старый и добрый способ проверить - пустить кровь. Что он и сделал, хоть это было и нелегко, двое скрестили клинки с Рафалем и Мортимером, и только музыкой стали, но не криками наполнялись поле боя, с легкостью и аристократической непринужденностью близнецы Харингтоны уходили от всех выпадов, и даже выстрелов, словно некая аура превосходства и неуязвимости окружала его, защищая от клинков и жалящего света... Но резко, как камень под прессом, она треснула и разлетелась на куски. Исхитрившись Освальд лишь слегка обжог, одного, а вот Рафаль... Этот танец, эта песня стали, ему словно неожиданно быстро наскучила, как блюдо вкус, которого неисправимо испортила попавшаяся горька перчинка. Утерев платочком рот, движением столь столь смертоносным, лишённым всяких излишеств, он исполосовал доктора на части, с той молниеносностью что за движением было просто не уследить. Раз, доктор улыбался своему могуществу, упивался своим превосходством, два, он был мертв и истекал черной кровью. Мортимер и Морин же ничуть не отстали, брат и сестра обратили против пустоты её слабость, её врага, огонь, что так ярко пылал в них. Пылающую длань инквизиции, и саму ярость стихий. Его ясная звезда, храбрая повелительница огня, показала это не на словах, а на деле, и пламя срывалась с её тонких пальцев нескончаемым жарким потоком, принимая облик диких и яростных псов, стремящихся схватить, сжечь, разорвать расплавить всё на своём пути. И это была не магия, это было подлинное волшебство первородном в красоте и ужасе чистой, незамутнённой стихии, столь уверенный в своих силах и могущественный Повелитель Тьмы, трусливо побежал вопя и спасая свою жизнь, но так и не сумел убежать от судьбы обратившись в пепел. Когда Освальд добежал до оптимальной позиции следом за Беатрис, всё было уже конечно, Рафаль уцепившись за ту крохотную рану, капельку пролитой чернильной крови, дёрнул за неё хваткой титана, выдернув из тела все жизненные силы. А Беатрис, довершила начатое пронзив беспомощное тело клинком. Освальд медленно начал опускать оружие стараясь прочувствовать момент. У них получилось? Это победа? Всё позади? Он обернулся к Морин, чтобы подарить ей самую теплую улыбку, но с ужасом увидел её на земле. -Нет, нет, нет... И тут же бросился к ней, бедная волшебница в обмен на огонь отдала всю себя... "Лишь бы только это, лишь просто немного усталости, молю Господи! " Но пространство отозвалось на его молитву не так, совершенно не так, неправильно, совершенно неправильно. Тела близнецов Харингтонов задрожали и растворяясь во тьме начали сливаться в нечто единое, подлинное, что он вобрал в себя. В огромную, фигуру в закованную в латы из непроглядной ночи, окутанную плащом из бескрайнего отчаяния... Таковым мог быть архангел, поглощенный Тьмой, но это было нечто... ...Совершенно иное. Освальд прикрыл своим телом Морин и быстро принялся хлопать себя по карманам разгрузки. Ему нужно была одна вещь, последний подарок их художника, странный, как и его самого, прицел в обмен на починенный аккумулятор. Но как оказалось сейчас был нужен именно он... Карла вновь среагировала первой, сверкнул выстрел, но рыцарь лениво отклонил корпус в сторону пропустив жемчужный свет мимо себя и поднял меч, что казался просто дырой в пространстве стремящимся втянуть в себя всё сущее, их тела, их души, и души всех живущих. Он даже не пришёл в движение, а просто колыхнулся и пролетел вперёд словно тень, когда на его пути встал Рафаль. И свет божественной стали соприкоснулся с тьмой ударом колокола. Пылающий меч Мортимера озарил неприглядную тьму, окружающую эту мрачную фигуру, и языки пламени словно озорные змейки заскользили по ней, как бы радостна говоря - "Смотрите, не бойтесь, он из плоти, его можно ранить, а значит и убить!" Быстро заменив аккумулятор, и прикрыв своим телом Морин, выстрелил, рубиновая вспышка одинокой крошечной звёздочкой угасла в пылающем чернильном мраке, а следом воссияла звезда Беатрис уже куда как ярче. Рафаль же закрепил успех, с каждым неуловимым воздухом рассекая тьму и давая дорогу свету, та пятилась, отступала, отступал и рыцарь её... Отступал, но не пал, но поплыл, растворившись и распавшись на три своих же копии. И это было какое-то безумие. "Свет Люцифера" не мог озарить эту тьму, не мог и свет арханегельского оружия, их было трое, и в три пары рук они обрушили всю мощь своих тринадцатифутовых фигур на тех что бросили им вызов. И просто разметали их как надоевших своими играми щенят, что ещё забавно пытались держать удар. А он издалека мог лишь с замершим сердцем наблюдать как падает Мортимер, а затем и Рафаль, как мнётся под чудовищным ударом ангельский доспех. "Господь!.." -Прокричал он но из плотно сжатых губ не раздалось и звука. Все почти пали замертво, остался лишь он, Беатрис и Карла, и на каждого по врагу... Нет, это просто не могло закончиться здесь так. Не после всего. Просто, не могло. Здесь не нужно было его отчаяние, и мысли что будет "Если" Нет никаких "Если". Только полное осознание что нужно сделать, осознание предназначения. И он нажал на спуск, рубиновый свет ударил в ту дыру что оставил клинок Рафаля. Здесь был только один враг, остальное уловка. Мираж дёрнулся, фигура задрожала, качнулось нервно пропуская мимо себя вспышки жемчужного света. Ещё одна алая звезда расцвела там, где глубокую борозду оставил пылающий клинок Мортимера, и пламя его загорелось ярче, охватывая уже всю игру. Та упала, пытаясь его сбить. -Сдохни, просто сдохни уже наконец. -Прошипел Освальд методично продолжая нажимать на спуск. Всё новые и новые рубиновые и жемчужные вспышки искрились среди языков пламени. Пригодился именно этот, маленький ставший прощальным подарок. И вокруг один за другим загорались очаги света с янтарным отливом, бережно накрывая раненных, забирая их раны и увечья. А тьма таяла в пламени и вспышках, таяла в сиянии светоча, источалась на глазах.

- Что же мы тебя раньше не спросили, - добродушно хмыкнул сангвинар Светочу, пряча розарий. - Может, ты бы нам ещё что подсказал, Светик. На это будущий полноценный Светоч ничего не ответил, только все также мерцала указывающая путь нить. Идти, впрочем, оказалось сравнительно недолго, всего минут десять, но Беатрис они показались практически вечностью, понимание, что вокруг них каждую секунду проверяет барьер Светоча толща Тьмы, а сами они уподобились водолазам, спустившимся на самое дно враждебной человеку бездны, не способствовало расслаблению и настрою на приятные мысли. Наоборот, приходилось стараться не думать, что с ними всеми случится, если вдруг что-то пойдет не так и Светоч "мигнет". Отчего-то Беатрис не сомневалась, что Тьме будет достаточно даже миллисекунды, чтобы для них всех все оказалось кончено. Но, слава Богу, ничего такого не случилось и они продолжали идти вперед и вперед, по выложенной мраморными плитами мостовой, пока Светоч не выхватил из Тьмы мертвое тело, принадлежавшее когда-то ангелу, этой самой Тьмой поглощенному. Чуть поодаль нашлись еще два тела, одно мужское и одетое в военную форму без нашивок и одно нечеловеческое, волчье. Оба несли на себе раны, нанесенные очень острым лезвием. Например, таким, которое было у косы Донато, созданной из самой Тьмы. - Похоже, Харрингтоны здесь прошли, - отметила Беатрис, заволновавшись пуще прежнего. Неужели они отстают? Опоздать сейчас, после всего, через что они прошли, было бы очень обидно и горько. Еще через пару минут нить привела отряд в идеальный круг диаметром десять метров, утопленный в пол сантиметров на двадцать. А в центре круга имелось углубление, идеально подходящее под зародыш Светоч. - Наверное, надо его туда поставить? - вопросительно посмотрела Беатрис на Мортимера.

Смена грузовиков на монорельс радовала. Нет духоты, нет ощущения вечного движения в коробке, где не видишь ничего вокруг. Где остаётся верить только в умения мистера Вуда, их бессменного водителя. Он не сомневался в его навыках, но организм... Волчья душа просила свободы. Или хотя бы обзора. И возможности поесть без тряски на изъязвленной временем мостовой. А ещё в монорельсах он не умирал. Это вызывало больше доверия к ним. Казалось, чем дальше от Светоча, тем бледнее, эфемернее становился Город. Не Небесный Город, куда жизнь пробилась одуванчиком сквозь асфальт, а Город Мёртвых. Город Увядания. Бесцветный Город. Напитывал ли Светоч его красками? Или живые люди, как наполняет жизнью колодец весёлая деревня, где празднуют свадьбы, играют в милые в своей простоте забавы, а молодые исследуют сеновалы или просто посреди ночного поля смотрят в вышитое жемчугом небо? Живые, весёлые деревни выглядят совсем иначе, чем умирающие. Он видел деревни, где вечно будто живёт какой-то сумрак. Где лица угрюмы, а глаза не видят будущего, не помнят прошлого. Лишь серое настоящее. Серые взгляды в серое небо. Выцветшая краска на домах. Выцветший вкус и выцветшая речь. Каждый звук - удар по нервам, от скрипа двери сводит скулы. Такой же была эта часть Города. Прикрыв глаза, сангвинар отправился в воспоминания. Вспоминая свадьбы, на которых приходилось танцевать. Счастливые лица людей, у которых впереди вся жизнь и будущее. Праздничные венки из белоснежно-чистых ромашек. Ясные глаза людей, чья мечта сбылась. Яркие цветы - живые и художественные - льнут к аккуратным, заботливо подновлённым домикам. Где даже дверь не скрипит на петлях, а ласково, беззлобно ворчит. Столько хороших воспоминаний они все везут в Царство Тьмы. В этот странный, живой океан. Выплёскивающиеся щупальца, словно в искажённом приветствии-салюте, живущие своим злонамеренным любопытством. Кто бы хотел жить здесь? Кому могло придти в голову нести это миллионам живых существ? Пальцы, перебиравшие чётки розария, замерли. Сжали бусины земного минерала. Они стали маленьким островком святости. Нет. Светоч был островком. Они... Они - лишь лёгкое течение света во тьме. Хватит ли этого маленького течения, чтобы стать вспышкой очищения в жадном океане беспросветной Тьмы? - Как же нам найти необходимое место? - спросила вслух Беатрис и Светоч вдруг ответил. Не словами, просто из его вершины вдруг протянулась сияющая нить, ведущая куда-то в центр и правее от перрона. - Хм, не ожидала, что получу ответ, - слегка нервно хмыкнула девушка. - Пожалуй, иного выхода у нас нет, верно? Выдвигаемся? - посмотрела она вопросительно на Мортимера, видимо, предлагая ему понести зародыш Светоча. - Что же мы тебя раньше не спросили, - добродушно хмыкнул сангвинар Светочу, пряча розарий. - Может, ты бы нам ещё что подсказал, Светик.

Конечно же она, ее еще называют "антидепресант"

Итоги голосования за лучшую игру июня. Всего проголосовало 19 пользователей. Bloodstained: Ritual of the Night - 5 голосов Judgement - 5 голосов My Friend Pedro - 3 голоса The Sinking City - 3 голоса Super Mario Maker 2 - 2 голоса F1 2019 - 1 голос Звание лучшей игры июня по мнению BRC разделили игры: Bloodstained: Ritual of the Night и Judgement. Июль Релизы августа:

*** *** Прошло несколько сотен лет. Так и не случилось Третьей Мировой, чтобы разом разрешить все невообразимые противоречия, тысячелетиями копившиеся в социуме. Все еще не упал на нашу планету гигантский метеорит, не было эпидемии зомби-вируса, Земля не налетела на небесную ось. Судный день отложен на неопределенный срок, вполне вероятно, что до тепловой смерти вселенной. Относительные мир и равновесие сил, установившиеся на Земле, позволили техническому прогрессу совершить новый многоступенчатый скачок. Благодаря бурному развитию технологий бытовые проблемы отошли на второй план. Глубоко разрабатывается нива именно интеллектуального труда, ручной же отошел в ведение механических помощников. Уже два века подавляющее большинство людей не знает, что такое физические лишения. К двадцать пятому столетию человеческая популяция претерпела и некоторые биологические изменения, которые отдельные ученые склонны считать новым витком эволюции нашего вида. Впрочем, уровень развития технологий будущего позволяет компенсировать практически любые витки, а то, что хорошо, сделать еще лучше. Искушение взять больше, чем нужно, больше, чем можешь унести, преодолеть непросто. Человечество уверенно шагает по пути симбиоза с высокими технологиями. Человек натуральный, без техномедицинских добавок и приправ – нынче редкость. Исключение, а не правило. Однако, несмотря на столь широкие возможности для усовершенствования, понятие "человеческий фактор" так и не утратило свой первоначальный смысл. *** По любым возникающим вопросам обращайтесь ко мне в личку. На связи я - всегда.

После боя Тьма. И больше ничего… Гулкие шаги, капли дождя – наполняющие пустоту. Он продолжает двигаться, настойчиво приближаясь к цели. В кромешной тьме, повинуясь своей судьбе. Он столько раз представлял, как это будет, но никогда не думал, что тоска окажется непреодолимой. Даже приближение к этим чертогам становится невыносимым. Вчера он разорвал порочный круг и оплатил Священный Долг Полной Мерой. Он убил, восстановив Равновесие. В залог будущего долга смерть драгонлинга осталась за Учеником. Мастер чист перед Драконом. А значит, здесь в Тени, Думат не потребует уплаты, и путь любого магистра лежит к чёрному престолу, к проклятым вратам, в недра самого ужасающего места бытия. Чёрный Город. Здесь он проведёт вечность, здесь его удел – просить за души смертных Шесть воплощений одного. Из века в век помнить о их грехах и брать вину на себя, постепенно превращаясь в Нечто, искажённое пороками людских душ, чтобы обрести истинный облик первородного Зла. Чистой незамутнённой раскаянием и сожалением субстанции, которая несёт в мир живых лишь разрушение, искушение и смерть. Его сущность будет служить Дракону, как и прежде, сохраняя Равновесие. Хранители Думата – исчадия преисподней Тени заставляют мир развиваться, только они движут его вперёд, уравновешивая злом. Не будет Зла и мир прекратит существование. Но как же трудно принять и осознать свою новую сущность, как трудно идти вперёд, с каждым шагом вбирая в себя скверну, видеть ужасы и кошмары, творимые людьми и окончательно терять остатки Света и Добра. Нет ничего, ни жалости, ни покаяния. Душа черна, как ночь. Она готова раствориться и в рабской покорности служить Тёмной стороне. Он продвигается вперёд. Он никогда здесь не был. Сюда невозможно попасть живым. Но в этом бою он умер. В который раз. Круг разорван и Долг оплачен. Его ждёт ад, чтобы искалечить, разорвать и сложить заново порочную душу Тёмного Хранителя. Он будет рабом, он готов. Староверы никогда не откажутся от Истины, а значит, их удел – страдать. Нога касается чёрного Престола и миллиарды острых игл вонзаются в ещё живую, трепещущую душу. Боль, разочарование, обида, страх – весь спектр отрицательных эмоций обрушивается на него лавиной. И это только начало. Не в силах удержаться, он падает на колени, а душа корчится в сетях неизбежности. Она покорена и беспомощна. Она истекает кровью и молит о пощаде. Но нужно идти, пересилив и приняв груз скверны. Остатки воли собраны в кулак. Он поднимается и встаёт на первую ступень. И вдруг, перед глазами возникает тёмный силуэт и вскоре на него смотрят чёрные бездонные глаза. Неподвижные, несуществующие, неживые. Они взирают на него из изуродованного скверной тела. Покрытого наростами и язвами, оплывшего безобразными складками, гниющего и зловонного. Оно изъедено червями, и могильный тлен с обрывками плоти падает к его ногам. Лишь отвращение и мерзость. Он долго смотрит в пропасть глаз и, наконец, осознает, что в осквернённом теле его душа. Проклятая, отданная в залог уплаты долга за Первый Дар Дракона. Думат собирает вечную дань единожды раскрыв тайны Магии Крови. - Тебя ничего не держит? – раздаётся леденящий пределы Тени голос. Он вздрагивает. Израненная душа замирает в тисках страха. - Дай мне пройти, - умоляюще шепчут губы, а по лицу тянуться дорожки слёз. Последние эмоции, последние капли человеческого стекают по щекам. - А как же любовь, лишь она может удержать тебя там. - Я потерял любовь. Я не хочу быть обузой. Пусти. Я умер. - Ты знаешь, что тебя ждёт? - Моя душа принадлежит Ему. - И ты готов стать Жертвой? - Да. Осквернённый сходит со ступеней и перед ним открываются врата Чёрного Града. - Иди, теперь ты дома. Но внезапно что-то обжигает изнутри. Он отступает на шаг назад, падает, поднимается и видит горящие силуэты демонов гнева. - Опять… откуда вы здесь? – беспомощно шепчут губы. Но твари уже застыли над ним, и их раскалённая плоть сжигает и плавит. - Прочь… Но в ответ когтистая лапа бороздит по коже, превращая лицо в лохмотья. Ещё удар и ещё. Кровь струится по чёрной мантии, и боль вгрызается в тело. Ещё удар… * * * Перед глазами белое полотно, во рту привкус крови. И хриплый вдох разрывает тишину госпитальной палаты. Тьма. Обрывки тьмы и ужаса. Они вокруг, прячутся в каждом углу, хотят вцепиться клыками и заживо жрать. Безумный взгляд с печатью Чёрного Города. Из глубоких ран на лице и шее на белые простыни струится бурая кровь. Он почти умер, жизнь держится на волоске. Окровавленная дрожащая рука поднимается вверх и тянется к молоденькой сиделке, побелевшей и замершей от страха, видя, как без причин рвётся плоть живого человека. - Господин, что с вами… - еле выдавливает из себя девчушка. В глазах разливается Тьма. Нет ничего. Пустота. Гулкие шаги и капли дождя… И словно проснувшийся инстинкт самосохранения: «Кровь за Кровь. Дар за Дар. Я твой раб. Прими…» И следом: «Sanguinem pro sanguine. Donum pro donum. Ego sum. Vester servus. Vita est donum». Пальцы сжимаются в кулак, а жизнь плавно перетекает в тело магистра. Его раны затягиваются, а девушка оседает вниз и падает бездыханной. Он забрал жизнь без остатка, даже не осознав факта убийства. Для коснувшегося Чёрного Престола важна лишь Тьма и наполнение её. Чуть покачиваясь, он сел на кровати, опуская ноги на пол. Посмотрел на девичий труп и только сейчас понял, что случилось. Никогда раньше он не позволял «Жертвенной крови» убивать, всегда соразмеряя силы. Но сегодня на грани смерти, покорный тёмной воле, он выпил этот сосуд до дна. Предела нет… Оправдания бессмысленны. Чтобы вернуть доверие, Серым нужно поверить в Думата. Но рисковать благополучием Империи он не имеет права. «Лилит». «Люций». «Верни её». «Что мне взамен?» «Её тело». «Одержимость… Согласна». «Но не сейчас». «Как скажешь». Короткое мгновение и мёртвая девушка оживает. Открывает глаза и с ужасом взирает на магистра. - Уходи, - просит он её. – Я не хотел. Замирая от страха, воскресшая поднимается и убегает прочь. Он оглядывается и только сейчас понимает, что в комнате не один. - Анри...

Эрика удивило то, как Иоганн упрямо отнекивался от помощи целителя и, говоря, мол, сойдёт зелье или я чувствую себя лучше бегающей курицы, которой отрубили голову. Впрочем, и светловолосый Страж удивил Сольвейга, когда первый принёс тому рубаху с сапогами. Не его, разумеется, они были на два размера больше. А вот ещё одно… стоило ли удивляться, что Эрик практически выглядел как чистая фарфоровая статуя? То есть на нём было всего-то несколько царапин, ну и ещё вроде порез на ноге но тот не предавал тому значения, будто раны вовсе не было. Страж заметил пронзительный взгляд пирата, но ответил не сразу. - Я не маг. - Что? - Ты так смотришь. Очень внимательно, - он кисло улыбнулся, - и дело не в моей морде. Сольвейг присел, ни слова не ответив. Боль утихла, когда он выпил парочку зельев. Слишком высокое самомнение ещё никого не делали авторитетным, Иоганн. - Я Потрошитель. - Кто? – карнавал односложных вопросов всё продолжался у Сольвейга. - Потрошитель, - повторил Эрик, кивнув, - слышал о таких? Запах крови, запах крови. Отвратительно. Кто-нибудь откройте окно! - Никогда, - но тут Иоганн немного приврал. То бишь, он слышал о неких могущественных воинах, которых так называли и… вроде они связаны с Тенью или демонами… - Не знаю, - покачал головой Иоганн. Эрик поднял веки, поражаясь его противоречию: - Бой выдался трудным. Всё случилось неожиданно, мы даже не были готовы к этому. Все сражались отчаянно, мои братья и сёстры… - Слушай, может, ты мне тут ещё поминальную молитву прочтёшь? – огрызнулся пират, перебив речь Стража. Тот замолчал лишь на минуту… вопреки нежеланию слушать траурную эпопею и Сольвейг закатил глаза, раздражённо вздохнув: - Немного пришлось попотеть. И перекусить падшими товарищами. Перекусить? Враждебный настрой в сторону Эрика, – который так вовсе обошёлся добросердечно с пиратом – отошёл в сторону и Иоганн со страхом и любопытством посмотрел на Стража. Его умилила реакция пирата. - Заинтересован? - Ты кто такой? - Серый Страж, - насмешливо ухмыльнулся Эрик. - Якорь тебе в зад… может, объяснишь, что это такое? Что ты сказал раньше? На удивление Эрик не побоялся рассказать заинтересованному – что тоже удивительно - Сольвейгу кто такие эти «Потрошители». Страж говорил в полголоса чтобы другие любопытные личности не подслушали разговор а начинал он с того как стал этим самым воином. Он рассказал, как проходил обряд. Рассказывал о силе, которая появлялась подобно взрыву на волоске от смерти и как жизненная сила врагов поддерживала Эрика. От рассказанного мурашки по коже пробежались и Сольвейг следуя отвращению, хотел было заткнуть рот Стражу, но передумал. Единственное что привело в растерянность так это то как Эрик сказал «я сильно рисковал, когда становился Серым». Почему? Что такого? Сольвейг не озвучил вопросы, да и Эрик пожалел, что затронул эту тему. И поэтому чтобы не возвращаться к теме «кулинарных изделий Потрошителей» - и что в частности Иоганн половину сказанного пропустил мимо ушей воображая себя рыцарем в синих латах и громадным тесаком.. не спрашивайте – Сольвейг спросил Стража, отчего тот так любезен. Ответ был до чёртиков банален: - Ты мне понравился. - Я разочарован, - пробурчал Иоганн. На что Эрик хрипло рассмеялся. - Могу я увидеть, - не договорив, сказал Иоганн, вставая на ноги. - Унесли, - перебил его Эрик. - А… ах да, - негромко протянул он в ответ, опустив глаза. Не особо и стараешься скрыть сожаление, да? - Слушай, может, пойдёшь со мной в оружейную? – спросил Эрик, кивнув в сторону. – Мы были бы очень признательны, если вы предложили свою помощь. Иоганн недовольно покосился на Стража но, пожав плечами, согласился. Не то, чтобы стоило отвлечься... хотя нет. Отвлечься: - Дай только к себе зайду, - сказал Сольвейг выходя с Серым из лазарета, - переоденусь. Мешок будто на себя напялил.

- Лентяйка, - услышала Катарина знакомый голос и, открыв глаза, увидела Кайла. - Не хочешь помочь в спасении раненых. - Как Фральд? - вместо ответа поинтересовалась девушка. - Да что этому бородатому сделается? - пожал плечами энтроп. - А вот ты слишком бледная. Говорят, тот эмиссар напустил на вас «Облако смерти». Повезло, что выжили. Магесса пожала плечами и села на кровати, придерживая руками свой импровизированный наряд, задумчиво посмотрела на босые ноги, потом на каменный пол. - Ты неблагодарная особа, - притворно посетовал Кайл, присаживаясь рядом. - Я рисковал, чтобы на грифоне тебя покатать, а ты даже говорить со мной не хочешь. Между прочим, бородатый обещал мне поцелуй за эту авантюру. - Ну так иди к нему и требуй свой поцелуй, - снова пожала плечами Катарина. - Я вообще то тебя имел ввиду, а ты вчера ушла с этим, как его... - Ну, мало ли что ты имел ввиду, на лбу у тебя не написано, а договаривался ты с Фральдом, так что... - она с усмешкой посмотрела на мужчину. - Отнеси меня в мою комнату. Не хочу босиком идти. - За поцелуй? - маг подмигнул девушке. - Думаю несколько прекрасных минут со мною на руках будут тебе достаточной наградой, - наивно захлопала ресницами Катарина. - Ты невозможна! - возмутился Кайл, вставая и легко подхватывая ее на руки. Обхватив его руками за шею, магесса проворчала: - Хватит болтать, неси уже. Маг донес ее до комнаты и аккуратно поставил на пол. - Я все-таки настаиваю, - одной рукой он крепко обхватил ее за талию, прижимая к себе, а другой приподнимая ее лицо, чтобы прижаться губами к губам. Получив поцелуй и звонкую пощечину в придачу, он снова подмигнул девушке и вышел в коридор. Заперев дверь, Катарина выпуталась из простыни и скользнула под одеяло, заснув почти мгновенно.

В отличие от многих Рэм не терял сознания. Но сил даже на то, чтобы просто подняться, не было. Радовало лишь то, что странный шум в голове исчез сразу же после окончания боя. Что это было? Уж точно не эмиссары. За многие годы сражений с ними ему не приходилось испытывать ничего подобного. А ещё это нападение... Как могли Стражи проворонить такую свору порождений в самом сердце Вейсхаупта!? Уму непостижимо! И судя по всему, это не первая атака. Уж не с этим ли связан загадочный "инцидент"? И Эккарт посмел скрывать от него правду?! - Спокойно, Рэм. Тебе нельзя... - Я сам решу, что мне можно, а что нет! - рявкнул обозлённый Теметер, не сразу сообразив. кто к нему обращается. Стоящая рядом белокурая эльфийка вздрогнула. - Селеста. Прости, я не хотел. - Ничего страшного. Я помогу тебе. Он хотел было возразить, наверняка другим помощь нужнее, но целительница уже приступила к лечению. Магическая энергия живительным потоком разлилась по всему телу, возвращая часть сил. Впрочем, от неприятного жжения внутри всё же не избавила, но по крайней мере теперь он мог стоять на ногах. - Рэм, тебе нужно в лазарет, ты... - Селеста, - вновь перебил эльфийку Теметер, - Ты знала, что мы уязвимы? Эккарт что-нибудь говорил тебе? - Нет. Рэм, послушай... Мужчина молча развернулся, не обратив на неё никакого внимания. Он собирался наведаться к Первому с целью выяснить, что же в точности произошло в те месяцы, пока он отсутствовал. - Рэм, Мира при смерти! Эти слова заставили его застыть на месте будто под действием "Паралича". - Что... Повтори, что ты сказала? - Мира тяжело ранена. Порождения тьмы напали внезапно, мы еле успели ей помочь, но... - Что значит "но"? Селеста не ответила. - Говори, что с ней! - выкрикнул Рэм. - Мы делаем, всё, что можем. Её состояние пока стабильно. Но она может не пережить это утро. Некоторое время Рэм, не отрываясь, разглядывал одну точку. Затем со всей скоростью, на какую был способен, рванул в лазарет. К Мире, однако, его не пустили целители, объяснив это, тем, что её нельзя тревожить. Страж бессильно привалился к стене, думая о том, что случилось накануне. Глупая ссора из-за какой-то сущей мелочи. Пустяка... - Рэм, - чья-то рука легла ему на плечо. Он обернулся. Перед ним стоял Эдил, воин из народа авваров, недавно принятый в Орден. - С Мира быть всё хорошо, Эдил быть уверен. Страж ответил не сразу. - Это я виноват, Эдил. Всё из-за меня. Прошлым вечером я накричал на неё. А сейчас не пришёл на помощь... Никогда... Никогда не прощу себе, если она умрёт. - Рэм напрасно винить себя. Вина не Рэм. Вина Эдил. Быть с Мира рядом в бою. Не мочь спасти Мира. Враги окружить. - Ты был там!? И ничего не сделал!? Тогда почему она, а не ты сейчас лежит здесь!? - на этот раз он сорвался на крик. Аввар молчал. Рэм же, не дожидаясь его ответа, быстрыми шагами направился к Эккарту. Первый всё ему расскажет, иначе пожалеет об этом.